автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Место конфуцианства в модернизации Китая

Полный текст автореферата диссертации по теме "Место конфуцианства в модернизации Китая"

Санкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

АЛЛАБЕРТ

Анна Владимировна

МЕСТО КОНФУЦИАНСТВА В МОДЕРНИЗАЦИИ КИТАЯ (конец XX—начало XXI в.)

Специальность 07.00.03 — всеобщая история (древность, античность, средние века, новое время)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени каидидита исторических наук

Санкт-Петербург 2003

Работа выполнена на Кафедре истории стран Дальнего Востока Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный руководитель:

доктор исторических наук, профессор Борис Григорьевич ДОРОНИН

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Леонард Сергеевич ПЕРЕЛОМОВ

доктор исторических наук, профессор Евгений Иванович КЫЧАНОБ

В€Ду1цай ОрюКпЗаЦлЯ:

Институт стран Азии к Африки при Московском государственном университете имени М В. Ломоносова.

Защита состоится 25 декабря 2003 года в 16.00 часов на заседании Диссертационного совета Д 212.232.43 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора | наук при

Санкт-Петербурпжом государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, д. 11, ауд. 167 Восточного факультета.

С диссертацией можно ознакомиться в Библиотеке им. Горького Санкт-Петербургского государственного университета (199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., 7/9).

Автореферат разослан * г.

Ученый секретарь Д иссертационного совета

Ю.В. Козлов

2оо? Л

I ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность тшы

Тема о роли конфуцианства в процессе модернизации давно занимает одно из центральных мест в жизни китайского государства и общества, является предметом острых дискуссий китайских ученых. Изучение конфуцианства в современном Китае является магистральным направлением в китайском обществоведении.

Культура старого Китая в значительной мере была связана с официальным конфуцианством. Конфуцианство являлось ядром китайской национальной культуры, регулировало все основные стороны ямзни китайского общества. С помощью атико-политических идей конфуцианства формировались основные подходы к управлению страной, в значительной мере осуществлялся контроль над властью и обществом, утверждались кормы гражданской морали, формировались единые правила воспитания на основе уважения старших, добродетельного поведения, подавления эгоистических устремлений, гармоничного отношения между различными слоями общества, честности и бескорыстности, лояльности к властям. Идеи конфуцианства в большой степени сформировали менталитет китайской нации, составляя важную черту национального характера.

В конце XX — начале XXI в. конфуцианские установки продолжают играть ощутимую роль в политической культуре Китая. Привлекая отдельные принципы конфуцианства для нуяад современного развития, руководство страны стремится показать преемственность традиций политической культуры Китая. Актуальность данной проблематики связана и с формированием новых подходов к духовному прошлому китайской нации, а также продиктована измененном внутриполитической ситуации в стране, переменам в мире и обществе.

Современное китайское общество находится на переломном этапе своего развития. Его состояние сегодня определяется большинством социологов как «находящееся в процессе трансформации». Развитие негативных тенденций может привести к социальной напряженности и полытхам срыва мадернизационных процессов.

В тоже время усиление экономического потенциала Китая, изменение внутриполитического климата в самой КНР, известная открытость китайского общества, а также изменение соотношения сил на международной арене заставляют КПК скорректировать свою идеологическую платформу, внедрить и активно использовать принципы богатого духовного прошлого китайской цивилизации. В поисках ответов на вызовы времени руководство страны пытается опереться на ценности конфуцианской культуры. Ориентированные на гармонию и стабильность, они, с одной стороны, смогут сыграть «-"""тщукину!" Р""*- я 1

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА С.Петер! 03

процессе >НАЯ |

1 «

нивелирования социальных противоречий, существующих в китайском обществе, а с другой — противостоять негативным тенденциям, идущим извне.

Власти КНР понимают, что осуществепенио модернизации только на основе ценностей западной культуры ведет за собой утрату национального лица, потерю независимости и, таким образом, может привести к социальным конфликтам, нестабильности и провалу реформ. В этой связи проблема реинтерпретации принципов, которые веками культивировало конфуцианство, в процессе модернизации современного китайского общества становится наиболее актуальной в русле изучения современного Китая.

За последнее время на страницах научной периодики КНР идут дискуссии, которые касаются всех сторон проведения модернизации китайского общества. В рамках этих дискуссий одно из приоритетных мест занимает вопрос о роли духовного наследия в контексте современной китайской культуры. Да:тые сбсуэдекия имеют два Основных аспекта: 1. модернизация принципов конфуцианской культуры, их переосмысление, корректировка, дополнение актуальным смыслом; 2. использование некоторых принципов конфуцианства в практихв реформ. Из этого следует, что ценности конфуцианской культуры, пройдя соответствующую корректировку и дополнение, могут играть значительную роль в формировании внутриполитического курса Китая. Основная задача ученых, занимающихся данной проблематикой, состоит, преладв всего, в определении и утверждении позитивных факторов духовного прошлого китайской нации.

Таким образом данная проблематика связана с фундаментальными вопросами в жизни китайского общества и китайской науки.

Данная тема многогранна, затрагивает многие аспекты, которые требуют привлечения специалистов из разных областей гуманитарного знания. В диссертации нами рассмотрены самые репрезентативные стороны этой проблемы.

Цель исследования: проанализировать роль конфуцианства в контексте реалий современного китайского общества.

Для реализации поставленной цели потребовалось разрешение следующих задач:

• рассмотреть оценки китайских ученых по проблемам конфуцианской культуры в процессе модернизации современного Китая;

• проанализировать роль конфуцианской культуры в политической практике современного Китая.

Теоретическая и методологическая основа исследования.

Методология разработки данной проблематики еще не сложилась, поэтому мы не. только ориентировались на теоретические работы

современных авторов1, но и применили комплексный проблемный подход в сочетании с культурологическим, фактологическим и сравнительно-историческим анализом. Диссертация написана на основе обобщения и адаптации подходов к изучению социального функционирования культуры, получивших развитие как в зарубежной, так и в отечественной социологии и культурологии.

Состояние исследования проблемы и научная новизна диссертации.

В исследовании практически впервые в отечественном китаеведении предпринята попытка комплексно проанализировать дискуссии о роли конфуцианских принципов в процессе модернизации современного Китая.

Рассматривается также и их применение в политической практике современного Китая. Результаты анализа, проведенного в данной работе, позволяют составить более полное представление о процессах, которые идут г китайском обществе, с состоянии сссрсменного обществоведения, а также об изменениях во внутриполитической доктрине КНР.

Важную роль при написании работы сыграли исследования, проведенные в Китае за последнее время, ибо именно они помогают комплексно рассмотреть дискуссии о роли конфуцианского наследия в современном Китае, а также оценить роль некоторых конфуцианских принципов во внутренней политике Китая. Поэтому автор в основном опирался на исследования, проведенные китайскими культурологами, обществоведами, социологами. Материалы англоязычных авторов носят лишь вспомогательный характер. Использование материалов англоязычных авторов — особая тема в изучении. Анализ позиций западных ученых не входил в задачи автора.

Публикации, посвященные роли конфуцианского наследия, которые были использованы в работе, в общем виде можно разделить на несколько групп (согласно характеру изданий и тем, поднимаемых в рамках исследований):

1. материалы, характеризующие политику КПК в сфере духовного наследия. Это официальные материалы, которые помогают уяснить принципиально важный стороны в политике КПК. Сюда в первую очередь откосятся партийные документы, тексты выступлений официальных лиц страны. С помощью этих публикаций можно проследить динамику официального курса властей по отношению к богатым традициям старой китайской культуры. В сета Интернет есть специальные официальные сайты по изучению духовного наследия

1 В качестве методш1оп4чосхвго руководства были использованы следующие аатериапы: Гградзэ В.И. «Социалс-гая религии», Ерэсоз Б.С. «Социальная культурология», Иванов ВА «Политическая психология», «Новейшая исгорияКитая 1928 -1949» под редакцией М П. Сладковского и др.

китайской нации, а также по изучению курса «Трех представительств», где подробно разъясняются его основные положения. Здесь можно упомянуть и издания, посвященные хронике официальных событий, выступлениям руководства страны, а также конкретным политическим шагам, с помощью которых можно проследить динамику повышения интереса со стороны властей к интересующей нас теме;

К этому разделу также относятся монографии по проблемам применения конфуцианских установок во внутриполитическом курсе страны. Стоит особо упомянуть следующие монографии: «Теория «практика - единственный критерий истины» и «Теория

«раскрепощения сознания» выпущенные в серии книг

под названием «Вступление в XXI век» (йй 21 под

редакцией Вэнь Сюаньдэ ( Ш )■ В данных монографиях прослеживается судьба таких установок, как «Практика— единственный критерий истины» и «Раскрепощение сознания» с

I >'.| 111.-1 НР.П.ШМ1 ПН плиты п> >1*1 Г1 ТПШ11Й пчич ШЧ|вЛЛк.Ш41Л111вЯ

цявпстшм О^инкп ^у ПОШПЛ ^пел, Я ШМПЬ М**1 ,и

картина функционирования этих политических установок в процессе современного внутриполитического курса страны. Весьма примечательна также «Хрестоматия [по изучению курса] «управление государством на основе добродетели» под редакцией

Ван Сяоси (Т. 4 Ц), в которой описывается происхождение и современное привлечение данной конфуцианской установки КПК. Отдельного внимания заслуживает учебное пособие по методам ведения идейно-политической работы, выпущенное в издательстве Высшей Партийной Школы КПК. В пособии описываются отдельные методы ведения идейной агитации, большой раздел посвящен привлечению принципов традиционной духовной культуры. Когда речь идет о качестве руководства, о моральном очищении рядов кадровых работников, принципиальное значение приобретают монографии, авторы которых проводят компаративный анализ между обликом традиционного чиновника и современного руководителя. В этой связи интересна монография Ли Цзяньхуа «Добродетели китайского

чиновника» (ФШё'Ш, в которой как раз и произведена попытка подобного анализа;

2. работы, касающиеся конфуцианства и конфуциансхой культуры. Прежде всего, это переиздания конфуцианских источников как с традиционными комментариями Чжу Си, так и с комментариями наиболее видных современных ученых, таких как Ян Боцзюнь, Ли Цзахоуидр;

Сюда же относятся энциклопедические издания, посвященные как всему философскому наследию китайской духовной культуры, так и непосредственно конфуцианству. Как правило, это коллективные труды ученых различных направлений гуманитарного знания. В основном, конечно, философов, культурологов и историков. В этой

связи особую ценность для нашего исследования представляют две энциклопедии, посвященные непосредственно конфуцианскому учению. Прежде всего, это «Энциклопедия китайского конфуцианства» (ФВШ^^Л) под редакцией Чжао Цзихуэя (Й^Ш), в которой по порядку даны подробные философские пояснения ко всем принципам учения, а также описаны основные этапы становления и функционирования конфуцианства как философской доктрины; большое место уделено также воззрениям значительных философов-конфуцианцев и их биографиям. Во втором энциклопедическом издании под названием «Горизонты китайской конфуцианской культуры» (ф Ш Ш ¥ ЗИЬ'ХЖ). под редакцией виднейшего современного философа — Тан Ицэе ( Ш ~ 'к ), развернуты как основные положения и этапы развития конфуцианской доктрины вплоть до начала XX в., так и связь конфуцианского учения с политикой, императорской системой, системой чиновничества, экономикой, искусством, законотворческой деятельностью, литературой, взаимодействие с другими философскими и религиозными системами и др. В энциклопедии приводятся подробные данные о зарубежных исследователях конфуцинства, есть сведения, которые касаются, в частности, исследований в нашей стране.

При характеристике дискуссий, идущих в китайском обществоведении, основным источником являются монографии по истории конфуцианства, где описаны важные этапы развития конфуцианского учения с древнейших времен до наших дней, а также показана актуальность некоторых принципиальных категорий конфуцианства в контексте современной китайской культуры. Значительная чзсть публикаций посвящена конфуцианской доктрине на всем протяжении ее существования, в частности, важному значению конфуцианских традиций в политической культуре современного Китая. Здесь весьма репрезентативной является кстлекшеная монография, вышедшая в 1993 г., «Конфуцианство э современном Китае» (^^ЙШ^ФЯ), написанная тремя авторами, занимающимися данной проблематикой, — историками среднего поколения, работающими на исторических и философском факультетах ВУЗов КНР. Один из авторов, доцент Пекинского педагогического университета Сун Чжунфу (й?•№?$), который любезно предоставил диссертанту данную монографию, считает, что «будущее Китая напрямую зависит от того, удастся ли органично сочетать принципы рыночной экономики и регулирующую роль конфуцианской культуры».

К этому разделу «ожно тяпки отнести монографии, авторы которых отрицают влияние конфуцианства на современный Китай. Такова, например, монография Ци Ляна (Й Й.) «Критика современного

конфуцианства». Автор проследил эволюцию взглядов на конфуцианство, начиная с периода Мин и заканчивая современным Китаем. Он подверг критике «насильно насаждаемые, полуразложившиеся ценности глубокой древности»2. Ци Лян призывает изучать конфуцианство как этико-политические взгляды далекого исторического прошлого Китая, но считает «неадекватным» инкорпорацию конфуцианских ценностей в современную жизнь. Противоположным взглядом на ценности конфуцианской культуры проникнута коллективная монография «Новое толкование традиции. Современное осмысление ценностей конфуцианской мысли» Ш. авторы которой — зав. кафедрой этики

Хунаньского педагогического университета, профессор Тан Кайл инь (ЯШК) и его аспирант — Цао Ган (ШйЗ), — комплексно анализируют ценности конфуцианской культуры, их связь и значение для формирования новых этических принципов в современном китайском оищбстве.

Сюда же относятся и материалы периодических изданий, а именно: статьи, вышедшие в научных журналах КНР, таких как «Чжэсюз яньцзю* *Яйши яньцзю» «Сяньдай

чжэсюэ» «Кун-цзы яньцзю» (71 «Сывэй юй

чжихуэй» (¡&ШЩ^М) и др.

Полезным источником по изучению проблемы в данной работе являются сборники статей, в которых приведены доклады участников различных конференций по конфуцианской проблематике, проводящихся как в КНР, так и за ее пределами. Таким источником, например, является двухтомный сборник статей с докладами участников Международной научной конференции «Конфуцианство и XX! век», посвященной 2545-й годоещмне со дня рождения Конфуция, прошедшей в Пекине 5 — 8 октября 1994 г. при финансовой поддержке Фонда Конфуция. На конференции были заслушаны сотни докладов, которые касались разных аспектов конфуцианского учения; многие доклады были посвящены современному переосмыслению конфуцианских ценностей, а также будущему конфуцианского учения. В 2000 г. в шзнхяп прдщпа международна») конференция под сходным названием, а в 2001 г., на основе докладов ее участников был выпущен сборник статей, который тоже заслуживает внимания;

3. материалы, относящиеся к философскому осмыслению современного постконфуцианства. Сюда входят: биографии, исследования философских концепций и научных трудов основных деятелей современного постконфуцианства, таких как Фэн Юлань, Моу Цзунсань, Лян Шумин, а также статьи «последних

3 ЙШ.. (Ци Лян «Критика современного постконфуцианства), Шанхай,

1996, с.З.

конфуцианцев» — Ду Вэймина, -Лю Шусяня и др. Можно особо выделить монографию исследователя Чжэн Цэядуна ( & Щ. Ш), работающего на философском факультете Нанькайского университета, — «введение в современное постконфуцианство» ($г{| ^ Ш, & ); автор подробно рассмотрел взгляды современных конфуцианцев или так называемых приверженцев «постконфуцианства», выделяя в них три поколения.

К этой группе также следует отнести и собственно труды «современных постконфуцианцев». Например, особого внимания заслуживает монография Фзн Юланя «Новое переиздание истории китайской философии» Весьма примечательно

исследование Цао Юэмижнг ( 9 Ш Щ У жизни и творчества выдающегося философа Лян Шумина под названием «Лян Шумин. Исследование воззрений» {ЩШШ. Л8ШШ%) из серии «Изучение современного посткойфуцианства» (Ж'&'&Ш'^ЩКк^), подготовленное под редакцией видного китайского ученого-философа—Фан Кали

Сюда же входят статьи и монофафии так называемых «последних конфуцианцев». Это в основном ученые-философы, живущие за пределами КНР. Нами были изучены монография Ду Вэймина (#МЩ) «Новая теория конфуцианской мысли» (ШШ.ШШШ ф ), в которой автор размышляет над судьбами китайской традиционной культуры в ее связи с социологией, этикой, эстетикой, религией и философией. Монография Цай Жэньхоу —

«Направление [в изучении] духа современного постконфуцианства» ) предлагает включать ценности конфуцианской культуры в контекст общемировой культуры будущего. По мнению автора, конфуцианство с его принципами гармонии способно сыграть стимулирующую роль в сглаживании международных противоречий;

4. большую помощь в работе оказали издания, посвященные характеристике современного китайского общества и собственно проблемам социологии. К таким материалам относится сборник статей «Мооаль в Китае. Тяжкие размышления по поводу морали и этики в современном Китае» (ЯШФВ. ЙЛ^ШэШШ^ШШШЖ^Ш). В статьях описываются проблемы духовного облика китайского общества. Проблеме духовного одиночества личности в современном мире уделено приоритетное внимание. Пособия по традиционной китайской этике и исследования китайских социологов также являются весьма важными в рамках настоящего исследования. В этой связи весьма примечательна монография «Китайцы переходного периода» в которой приведены результаты некоторых социологических опросов, проводится социологический анализ нового поколения китайской молодежи и т.п.

Прат^кр« ни? диссурт?ццц,

Работа позволяет лучше понять и оценить процессы, которые идут в КНР, важные аспекты модернизации и перспективы ее развития; место и роль конфуцианства в современном обществоведении, разобраться в современном понимании конфуцианства; составить представление о современной интерпретации основных положвнияй конфуцианства, которые активно используются в политической практике.

Знание идеологического курса руководства КНР, а также общественных процессов, происходящих в этой стране, окажет существенную помощь при формировании внешнеполитического курса Росши с Китаем, будет стимулировать взаимопонимание в дипломатической и торгово-экономической сфере.

Результаты исследования можно использовать при подготовке программ курсов для специальностей «Востоковедение», «Регионоведение (Китай)», «Культурология», «Религиоведение», материалы исследования псззоля?ст создать лепцлСппи@ и семинарские спецкурсы по истории Китая, истории культуры Китая, по изучению проблем традиционного духовного наследия и реформам КНР в сфере культуры.

Многие положения диссертации могут оказать практическую помощь для более углубленного изучения различных аспектов данной проблематики.

АРЮЗЗЦия работу.

По теме диссертации были подготовлены доклады: «Соотношение традиции и модернизации в развитии современного китайского общества: взгляд китайского ученого Ци Ляна» (IX международная научная конференция «Китай, китайская цивилизация и мир. История, современность, перспективы»; Москва, Институт Дальнего Востока, 29 сентября — 1 октября 1998 г.); «Дух янци: дискуссии ученых КНР о конфуцианстве» (конференция, посвященная 50-летию образования КНР Санкт-Петербург, СПбГУ, март 2000 г.), «Кризис основных принципов конфуцианской культуры и проблема распада традиционной культуры» (научный семинар кафедры истории стран Дальнего Востока Восточного факультета СП6П>' Санкт-Петербург, октябрь 20С1 г.); «Конфуцианская концепция «управление на основе добродетели и ее современное звучание» (XXII Научная конференция по историографии и источниковедению истории стран Азии и Африки. Санкт-Петербург, СПбГУ, Восточный факультет, 14-16 октября 2003 г.).

Основные положения диссертации вошли в спецкурс «Некоторые аспекты конфуцианства в жизни современного китайского общества», который был прочитан студентам 6-го курса отделения истории Китая Восточного факультета СПбГУ (2002 г. 1 семестр). На кафедре истории стран Дальнего Востока была составлена и утверждена Программа

данного спецкурса (май, 2003 г.).

По основным положениям работы проводились консультации с китайскими специалистами во время пребывания на научной стажировке на философском факультете Народного университета Китая (Пекин, КНР): заведующим кафедрой традиционной этики философского факультета Народного университета Китая, д. филос. н., проф. Цзяо Гочэном (íf д. филос. н., проф. Сян Шилином (fattlk), (философский факультет Народного университета Китая), д. филос. н., проф. Сум Чжимином (5fc£ ЭД) (философский факультет Народного университета Китая) (2000-2001 гг).

Диссертация обсуждена на кафедре истории стран Дальнего Востока Восточного факультета СПбГУ, одобрена и рекомендована к защите.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка использованных материалов и Приложения, в котором приведен иероглифический индекс им@н китайских культурологов, упоминаемых в диссертации.

П ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность темы, формулируются задом и цепи исследования, дается краткая характеристика роли конфуцианского учения в системе духовной культуры Китая, содержатся сведения об особенностях современного курса КНР в культурной сфере, а также дан обзор использованной литературы по интересующей нас проблеме.

В первой mase еПеобпемы конфуцианства в современном китайском обществоведении» анализируются дискуссии, которые идут в китайском обществоведении. Основная тема дискуссий — роль конфуцианской культуры в реформировании всех сторон жизни современного китайского общества. Приведены позиции сторонников внедрения конфуцианских ценностей в современную жизнь и их оппонентов; глпцмапьиый раздел посвящен роли конфуцианских ценностей в модернизации экономики.

Разработка проблемы приемлемости конфуцианства - центральная тема в китайском обществоведении. Примерно с начала 80-х годов XX в. в КНР начались активные исследования в области конфуцианства.

Процесс возрождения интереса к конфуцианской культуре на различных уровнях (политическом, экономическом) сопровождается острой дискуссией, главной темой которой является степень пригодности конфуцианской культуры в наши дни. Сторонники использования конфуцианских принципов реинтерлретируюг основные конфуцианские постулаты в соответствии с меняющимися условиями современного

общества. Отдельного внимания заслуживают мнения тех исследователей, которые ставят под сомнение ведущую роль конфуцианских принципов в политической культуре современного китайского общества.

В настоящее время дискуссии о пригодности традиционного духовного наследия в современности в известной мере являются отголоском дискуссии о будущем развитии идеологической доктрины КПК. Эти споры в определенной мере нашли свое отражение в ходе XVI съезда КПК. По мнению некоторых теоретиков, «социализм с китайской спецификой» в своем развитии должен вобрать в себя лучшие стороны традиционной китайской мысли, что будет способствовать расцвету национальной культуры, не лишая ее социалистического характера.

В свет выходит огромное количество статей и монографий, на страницах которых порой содержатся диаметрально противоположные точки зрения. Все это свидетельствует о плюрализме, который сложился о китайском обществоведении на современном зтсзгтс.

Важной особенностью настоящих дискуссий также является то обстоятельство, что они проводятся на высоком научном уровне: в дискуссиях участвуют философы, культурологи, историки из ведущих научных организаций КНР, получившие высокую профессиональную подготовку. Многие из них получили европейское образование.

В дискуссиях участвуют и специалисты смежных специальностей, такие как социологи, политологи, экономисты и др., которые помогают наиболее полно раскрыть актуальность некоторых конфуцианских идей и концепций, их применения в политике, экономике, образовании.

Дискуссии вокруг применения некоторых наиболее актуальных принципов конфуцианства в политической практике современного Китая, особенно тех, которые апеллируют к сохранению гармонии и мира в обществе, в известной мере помогают в решении актуальных проблем современного китайского общества (угроза дезинтеграции страны, рост социальной напряженности, потеря национальной самобытности, нарушение экологического баланса и др.).

Эти дискуссии отнюдь не являются «приметой времени». Впервые споры о проблемах конфуцианской культуры оказались в поле Зрения китайских ученых в конце XIX — начале XX в.. Общественные деятели того времени обратили пристальное внимание не только на достижения чуждой им западной культуры. Они стали придавать большое значение ценностям духовной культуры Китая, стремясь на их основе выйти из поразившего страну национального кризиса. Именно на рубеже веков проблемы национальной культуры впервые в истории Китая стали объектом основательного изучения.

Мидгш увыи> пДгажпааиамга а «пимв У'Х — МЭЧаЯб XX в. ЯВЛЯЮТСЯ

предметом горячих споров до сих пор. Однако на рубеже XIX—XX вв. и в современных условиях развития Китая эти проблемы решались

по-разному. На рубеже веков данный круг проблем рассматривался через призму острейшего национального кризиса, в котором оказался Китай. К этому стоит добавить то обстоятельство, что знакомство с западными Идеями носило начальный характер. Отличием дискуссий рубежа XIX — XX вв. и современных дискуссий является и тот факт, что современное китайское общество не стоит перед лицом кризиса и проблемой возрождения государственности, оно сталкивается с противоречиями иного порядка.

Для удобства рассмотрения представляется необходимым подробнее охарактеризовать общие подходы участников дискуссий о конфуцианстве, условно разделив их на сторонников применения конфуцианских ценностей в современной жизни и их оппонентов. Отдельным блоком дан обзор дискуссий о роли конфуцианских ценностей в модернизации экономики, а также раздел, посвященный проблеме будущего конфуцианской культуры. 1 »Современные «детттм кокфуцйакствб

Эти ученые — активные участники конференций по конфуцианству, которые ежегодно проводятся в КНР и за ее пределами. Так, в 90-х годах XX в. состоялось несколько конференций (в том числе международных) по данной проблематике. В материалах конференций наибольшее количество докладов посвящено теме развития конфуцианства в Китае и за рубежом, роли наследия Конфуция в Китае, Корее, Японии и других странах; многими исследователями была затронута также тема будущей судьбы конфуцианства. По мнению участию» конференций, современному Китаю следует активно возроедать все лучшее, накопленное конфуцианской традицией, и активно привлекать на службу модернизации. Они считают, что конфуцианство — неотъемлемая черта психологического портрета современных китайцев, влияющая на них на подсознательном уровне. Ученые полагают, что в новейшее время конфуцианство «впервые стало объектом критики во время «Движения за новую культуру»; позже государственная идеология, основанная на идеях Мао Цзэдуна, была пронизана непримиримым отношением к конфуцианству, пиком критики которого стала антиконфуцианская ■сампания в период «культурной революции»; в наши дни телевизионный фильм «Плач по реке» продолжил ярую актиконфуцианскую пропаганду». По их мнению, за годы а нтм конфуцианской критики конфуцианство не только не ушло в прошлое, а, напротив, укрепилось, составляя одну из черт национального характера китайской нации, лютому главную задачу модернизации Китая эти ученые видят в активном использовании конфуцианства и в привлечении его на службу управления государством. Являясь активными сторонниками использования конфуцианства, уц@ные видят и негативные стороны этой доктрины и призывают использовать лишь то, что будет положительно влиять на модернизационные процессы, идущие в китайском обществе.

В диссертации рассматриваются следующие аспекты дискуссий: проблема актуальности конфуцианской культуры; соотношение качеств цзюнь-цзы (конфуцианского благородного мужа) и современного кадрового работника; роль конфуцианских этических принципов в процессе воспитания народа; роль конфуцианства в контексте общего развития китайской культуры; перспективы конфуцианского учения и др.

При оценке конфуцианской культуры большинство ученых-культурологов разделяют ее ценности на три основные группы:

1. связанные с натуральной экономикой, императорской системой и клановой структурой старого китайского общества, которые невозможно использовать в современном обществе; 2. непреходящие ценности, касающиеся особенностей национального характера китайского народа, его привычного мировосприятия, обычаев. Связанный с менталитетом, данный пласт конфуцианских принципов (сюда в основном относится то, что связано с этическими и моральными нормами), имеет универсальный, непреходящий Характер, з следовательно, ПС ДСЛЛСОП И *Ю илстЕт изменяться; 3. самообновляющиеся принципы (данный пласт в основном и является объектом пристального изучения со стороны ученых). Этот пласт всегда находился в диалектическом изменении, которые диктовали объективные условия функционирования данной группы принципов. В связи с этим конфуцианские постулаты меняли свои первоначальные значения как в условиях императорского Китая, так и сегодня.

В диссертации рассматриваются публикации, вошедшие в сборники статей, отдельные монографии, статьи из научных журналов, тексты докладов, сделанных на конференциях, и др.

2. Современные критики конфуцианства

Данная точка зрения содержится в документальном фильме «Плач по [Желтой] реке», демонстрацию первых шести серий которого начало Центральное телевидение Китая 14-го июля 1988 года. Авторы фильма придерживаются мнения, что великая китайская цивилизация изжила себя; современному Китаю нужна новая цивилизация, которая будет базироваться на принципах открытости и парламентской демократии западного образца. По мнению авторов, жесткий традиционализм, этноцентризм, стремление к доминированию создают непреодолимые препятствия на пути модернизации Китая по образцу западных демократий. Данная точка зрения также содержится и на страницах некоторых монографий. В этой связи наиболее репрезентативной является монография Ци Ляна, профессора философского факультета Университета г. Сянтань, — «Критика современного постконфуцианства», опубликованная в 1996 г. в Шанхае. Автор монографии на примерах взглядов различных мыслителей: Кан Ювэя, Лян Шумина, Фэн Юланя и современных философов, стоящих на позициях посткокфуцианства (Ду Вэймина, Цай Жэньхоу, Лю Шусяня), проследил эволюцию взглядов на ход модернизации в Китае, а также рассмотрел конфуцианскую традицию

и китайскую культуру в общемировом масштабе.

Ци Лян и другие сторонники данной позиции полагают, что продвижению модернизации мешают такие конфуцианские принципы, как «приоритет общего над частным», приоритет рода, коллектива над отдельной личностью, суждение о поступках человека по намерениям, а не по результату, пренебрежение выгодой отдельного человека. Однако Ци Лян не ограничивается лишь отрицанием отдельных принципов конфуцианства. В монографии четко прослеживается основное положение автора о том, что «в будущем истории всех народов мира сольются в одну, и ни одно государство не сможет быть замкнутым, закрытым от внешнего мира».

Главным объектом критики автора являются взгляды современных постконфуцианцев, которые «превозносят пользу традиционного фактора в процессе модернизации общества». Он считает, что, основанное на замкнутом подходе конфуцианство, не может, даже в адаптированном варианте, привести к «мц^кизирСвоппСту обществу?.

Особого внимания также заслуживает позиция, изложенная в монографии «Конфуцианство и модернизация — сравнительный анализ конфуцианства в Китае, Японии и Корее», Хван Бён Тхэ, посла Южной Кореи в КНР. Автор—доктор политологии, в 1975 г. закончил Гарвардский Университет по специальности «Общественное управление». Монография этого ученого была переведена на китайский язык и вызвала широкий резонанс среди исследователей конфуцианства в КНР. Положения монографии Хвана активно обсуждались в ходе проведения конференций и «круглых столов» в Китае. Именно поэтому представляется необходимым изложить позицию данного ученого как полноправного участника дискуссий о конфуцианстве, происходящих в КНР.

В его монографии наиболее полно представлены существующие определения модернизации, преимущественно с точки зрения западной философии. Поэтому, с одной стороны, автор считает, что модернизация — это объективный истерический процесс, который является воплощением гегелевского «мирового духа» и марксистского «способа производства», которые стоят над государственной системой, но, с другой стороны, если принять во внимание, что модернизация — это специально разработанный общественный процесс, который стремится улучшить основные экономические показатели, то «модернизация должна проводиться на основе какого-либо экономического курса или программы». Автор считает, что конфуцианство обнаружило свою несостоятельность, столкнувшись с вызовом Запада, «оно ... еще не могло стать той движущей силой , направлением, по которому мота бы пойти модернизация».

Хван полагает, что «незыблемость» конфуцианства является главным препятствием на пути к модернизации. Модернизация, по его мнению, не

может возникнуть там, где, согласно конфуцианству, история и время двигаются по замкнутому кругу вечных истин эпохи совершенномудрых правителей древности, поэтому такие понятия, как нация или государство, оказываются скованными этой культурной незыблемостью. Автор также считает, что продвижению модернизации мешает гипертрофированный акцент конфуцианства на моральных ценностях, неприятие научного подхода, противоречия выгоды и долга и др. Все эти недостатки Хван видит не в первоначальном конфуцианстве, а в его официальной версии, которая оформляется при Хань.

Существует достаточно большая группа ученых, которые весьма пессимистично оценивают перспективы адаптации принципов старой конфуцианской культуры в Китае. Например, профессор Ван Лисюн (ЗЕЛ Щ) полагает, что ядро китайской традиционной культуры полностью сошло на нет. Это разложение структуры традиционных ценностей ученый связывает с разложением института семьи, которая в

КОНфуцИапСКОЙ ПарЗДлПив плТаИСяСл К/ПоТурЫ лЗЛлоТСЯ ГЛЗапЫт

субъектом. Положения этих ученых во многом спорны, их взгляды зачастую противоречивы, однако рассмотрение некоторых достаточно репрезентативных мнений, по нашему мнению, заслуживает рассмотрения в диссертации. 3. Конфуцианство в модернизации экономики

При проведении экономических реформ большое внимание со стороны китайских обществоведов уделяется опоре на конфуцианские принципы. Ими затрагивается целый комплекс экономических вопросов, которые могут получить оптимальное разрешение с помощью конфуцианских принципов. По их мнению, на современном этапе конфуцианство все больше рассматривается как фактор не только не мешающий, з , напротив, способствующий продвижению экономического прогресса; заложенные в этом учении принципы, ориентированные на гармонию и стабильность, стимулируют успешное преодоление экономических кризисов и срывов.

Говоря о причинах экономической отсталости Китая в середине XIX— начале XX в., многие ученые-обществоведы долгое время соглашались с концепцией Макса Вебера. На современном этапе взгляды Вебера а основном признают»; ошибочными.

Большое распространение получила теория «конфуцианского капитализма», одним из апологетов которой является тайваньский экономист Вэй Э Он в своей монографии «Капитализм: китайский вариант» проанализировал послевоенный экономический курс Тайваня, а также те экономические успехи, которых добился Тайвань, по мнению автора, посредством использования на практике основных конфуцианских принципов. Тайваньский исследователь также особо подчеркнул этнопсихологические черты, присущие китайскому народу, коренящиеся в конфуцианстве. Однако относительно некоторых черт,

характерных для психологического портрета современных китайцев, в литературе существует и иная позиция, выраженная отчасти в монографии Бо Яна «Безобразные китайцы». Бо Ян полагает, что «в традиционной культуре китайцев имеются своего рода стойкие вирусы, которые передаются от поколения поколению»3. В этой связи Бо Ян считает,' что негативными чертами китайской нации являются: конфликтность, лицемерие, отсутствие сотрудничества и взаимопомощи, единства и гармонии.

Ученые КНР полагают, что в экономической сфере заметную роль сыграют следующие конфуцианские принципы: «человек в качестве основного» принцип обогащения народа (Жй), «[обеспечение]

сытой жизни во благо народа» (А^ЭДК;), «неподкупность-бескорыстие» (Шй), обновление (0$г). экономия в средствах (4Ш1Щ) и принцип гармонии и др.

Наряду с проблемой использования конфуцианства в качестве инструмента ре^срм иОПЬшСс внимание удсяяется еще и таким проблемам, как: роль конфуцианства в теории менеджмента; конфуцианские принципы и проблема государственного экономического регулирования; проблема соотношения выгоды и долга в конфуцианстве и ее современное звучание.

4. Перспективы конфуцианства в оценках современных обществоведов '

Проблема будущего конфуцианской культуры все больше привлекает внимание ученых КНР. Касаясь будущего традиционного духовного наследия, многие философские изыскания в Китае «сливаются» с социально-культурологической тематикой, исходной точкой которых является проблема адаптации конфуцианских ценностей в современной жизни.

Китайские обществоведы уделяют особое внимание связям принципов"китайского духовного наследия и постмодернистской культуры, а также соотношению традиционного духовного начала китайской культуры и процессов глобализации. В этой связи рассматривается основное направление исследований журнала «Межкультурные диалоги», главный редактором »второго является видный китайский ученый Тан Ицзе.

5, Некоторые выводы

Таким образом, дискуссии, которые в настоящее время идут в китайском обществоведении, характеризуются разнообразием взглядов и оценок и охватывают широкий спектр проблем современного китайского общества. Впервые китайские ученые на высоком научном уровне начали основательно изучать национальное духовное наследие китайской цивилизации. На современном -этапе государство поддерживает и

3 Во Уапд. ид!у СМпем. Тайхй., 1985, р.25.

поощряет многочисленные исследования, посвященные инкорпорации ценностей национальной культуры в современность; известны консультации, проводившиеся от имени членов Госсовета КНР с культурологами, историками, обществоведами, которые активно разрабатывают данную проблематику. Таким образом, эти дискуссии не несут чисто научного характера. Многое положения, выработанные в ходе дискуссий, руководство КНР начинает активно внедрять в практику реформ.

При оценке важности национальной составляющей (основа которой — конфуцианство) в рамках современной социо-культурной регуляции встает одна важная проблема, которая не может не волновать руководство КНР. А именно: ценности конфуцианской культуры формировались и получили свое развитие в условиях древнего и средневекового китайского общества, когда не существовало ни развитых рыночных отношений, ни современной политической структуры. Эти ценности были органично вписаны о ршнт императорского Киты** » представляли собой единую систему, где вое составляющие были тесно связаны между собой.

8 условиях современного государства с развитыми рыночными отношениями, проводящего политику открытости, такая система, присущая идеократическому государству, в своем изначальном виде функционировать просто не может. По нашему мнению, в дискуссиях о конфуцианстве именно этот тезис не получил достаточного развития со стороны ученых.

в ходе дискуссий был освоен большой материал, который власти страны начали активно привлекать в политической практике современного Китая.

Вторая глава «Роль конфуцианства в политической практике (довременного Китая» посвящена использованию некоторых конфуцианских принципов в реализации внутриполитического курса КНР.

1. Использование конфуцианских принципов в реформировании

ппщгпнкгой енечиы.

Здесь основное внимание уделено рассмотрению «Трёх представительств» — концепции, провозглашенной Цзян Цзэминем в 2000 г., согласно которой партия представляет развитие передовых производительных сил, передовой культуры, выражает коренные интересы широких народных масс. Эта концепция имеет свои исторические корни. В частности с концепцией «Трвх представительств» связывает») положение из «Мэн-цзы» (глава 7 «Исчерпание сердца»): «У чжухоу есть только три драгоценности: земля, народ и управление*.

В процессе включения конфуцианских ценностей в контекст современных политических реалий руководство КНР обратилось к старой

конфуцианской формуле и дэ чжи го (&. Щ В) - управление государством на основе добродетели, которая ныне непосредственно связывается с продолжением «строительства социалистической духовной цивилизации» и является наиболее общим выражением курса «Трех представительств». Принцип «управления на основе добродетели» активно развивал Конфуций. Нынешние лидеры КНР обратились именно к этому постулату Конфуция, который сегодня провозглашен в качестве одного из приоритетных направлений в политической практике. Курс «добродетельного правления» сегодня связывается и с идейным строительством, а именно — с построением «духовной цивилизации» (Ш где добродетель рассматривается в качестве морального ограничителя в современном обществе.

2. Роль конфуцианства в процессе морально-нравственного

воспитания общества.

Руководство КНР сегодня обратилось к основам социальных технологий, заложенных в конфуцианство, а именно к том из них, которые относятся к сфере заботы правителя о воспитании народа. На протяжении веков мораль была инструментом контроля за обществом, нередко дополняла и практически заменяла законодательную базу, особенно в периоды ее ослабления. В настоящее время, как на протяжении всей истории Китая, моральному началу по-прежнему уделяется повышенное внимание.

В рамках курса «добродетельное правление», провозглашенного в 2001 г., была разработана «Программа построения гражданской морали», в которой обосновывается важность проблем, связанных с гражданской моралью, описаны руководящие идеи построения общества, обладающего высокими моральными качествами, а также формулируются конкретные шаги руководства КНР в сфере укрепления моральных ориентиров в обществе. В «Программе» уделено большое внимание и традиционному началу в формировании морального облика гражданина: «Необходимо воспринять традиционные добродетели китайской нации, сформировавшиеся в течение тысячелетий».

Следует отметить, что в данном курсе, который достаточно последовательно проводится мастями КНР, принято выделять три аспекта, а именно: а), то, что относится к формированию нравственно-моральных качеств у руководства б), то, что связано с развитием добродетелей у народа ( й Ш ); в), «коллективная добродетель» (&Ш): культивирование этических правил поведения в общественных местах, на улице.

». Роль конфуцианских добродетелей в формировании морально-нравственного облика современного руководителя.

Здесь рассматриваются истоки и механизм привлечения таких конфуцианских принципов, как: «практика — [единственный] критерий истины»; «подчинение частного (эгоистического) общему»; пропаганда

образцового поведения ганьбу, а именно: кампании «учиться у ...»; категория честность-неподкупность (Ш?#), принцип «выдвижения мудрых и талантливых руководителей». Все эти принципы присутствуют в политической культуре Китая уже давно, однако в разные периоды развития китайского общества и государства их смысл раскрывался по-разному. На современном этапе эти принципы активно используются КПК для реализации Закона «О честном неподкупном руководстве», а также для противостояния негативным тенденциям среди кадровых работников.

6. Роль конфуцианских добродетелей в процессе воспитания народа

По мнению исследователей, многие ценности, которые привлекаются сегодня для разностороннего развития личности, коренятся в старой культуре, составляют особенности менталитета китайской нации. Среди них: честность, искренность, умение избегать конфликтов, мудрость, коллективизм, стремление к справедливому распределению прибылей и ДР.

В «Программе построения гражданской морали» уделено большое значение образованию народа, проблемам патриотического воспитания, а равно — политике в области морально-нравственного обучения. Рассматривает») также важность идейного воспитания. В диссертации приведены разделы «Пособия по ведению идейно-политической работы», относящиеся к пропаганде ценностей старой культуры.

Воспитание личности. Анализируются несколько способов культивирования личности, которые коренятся в конфуцианской культуре, а именно: «нэй син» (Й&) и «шэнь ду» (1ЙЙ). Первый способ воспитания — интроспекция (нэй син) означает, прежде всего, постоянный контроль кед своим поведением. Согласно этому методу, следует непрерывно культивировать свои добродетели, предъявлять к себе повышенные морально-нравственные требования. Метод шэнь ду, буквально значит «быть осторожным в одиночестве», упоминается в конфуцианской каноне — «Учение о Срединном» {« ф Л »),— где говорится, что цзюнь-цзы. даже когда его никто не видит, все равно осторожен; иными словами, даже когда человек находится один, он не должен быть распущенным ни в своем поведении, ки в своих желаниях, е. »Коллективная добродетель»: ее соеременное толкование

В рамках курса «управления на основе добродетели» и связанного с ним морально-нравственного воспитания говорится и о так называемой «коллективной добродетели» (& Щ). Этот пласт ценностей также соотносится с ли (Л) однако из широкого семантического поля значений ли в данном случае следует выбрать те, которые соотносятся с понятием «л«-в©кпивость». В этом разделе речь идет о цивилизованном, вежливом поведении в общественных местах и на улице. Регламентация поведенческих норм, насаядоние принципов образцового поведения, его

стереотипизация во многом осуществляется в русле конфуцианской традиции. Это в большой мере связывают сейчас с нормативностью конфуцианской категории лы-правила, связанной с жэнь-гуманностью (-£), где в значения гуманности входят такие качества, как «бережное и заботливое отношение к природе», «забота об окружающих», «вежливое поведение в общественных местах» и проч.

В Заключении подводятся итоги исследования, формулируются основные выводы и положения.

Материалы исследования показывают огромную роль конфуцианства в жизни современного китайского общества и государства. Конфуцианство прочно вошло в политическую практику руководства КНР. Оно используется для решения таких насущных проблем, как: поддержание стабильности, укрепление моральных качеств общества, формирование честного неподкупного руководства, обновление идеологической доктрины ш >К, стремление противостоять негативным тенденциям, идущим с Запада, и др.

Активным проводником курса привлечения принципов конфуцианской культуры в модернизационные процессы КНР выступает КПК, многие принципиальные вопросы такого курса являются предметом обсуждения среди высшего руководства.

Как мы уже отметили в главах диссертации отдельные конфуцианские составляющие, которые активно используются в политической практике современного Китая, разработаны уже достаточно четко. Многие из этих идей коренятся в недрах старой китайской культуры, конечно, претерпев определенную корректировку и дополнение. Речь идет, например, о концепции «управлять страной на основе добродетели», принципах «практика — единственный критерий истины», «народ в качестве основного», «разъяснять здоровый дух», концепции воспитания народа, кампании «учиться у...», идеале «честного чиновника» и многих других, восходящих к классическим конфуцианским книгам. На современном этапе развития общества и государства в Китае эти концепции начали разрабатываться как единая система ценностей, обогащенная

ОСОб?ННОС7?МИ паъдитиа СОВрвМвННОГО КИТАЙСКОГО ОбшвСТВЭ. 8 ЭТОЙ

связи, принципы старой конфуцианской культуры не могут не претерпевать достаточно глубоких, подчас кардинальных, перемен. Однако, в своих работах обществоведы и культурологи всячески подчеркивают преемственность и непреходящий, вечный характер отдельных конфуцианских ценностей, а также их непосредственное влияние на развитие современного китайского общества. В этой преемственности и состоит важнейшая особенность китайской политической культуры: формально лидерами КНР используются принципы далекого прошлого, которые, пройдя соответствующую корректировку, не утрачивают своей актуальности даже сегодня.

Таким образом, китайское конфуцианское наследие не только органично включено в контекст современной китайской мысли, но и служит в качестве важного инструмента реформ. Результаты дискуссий активно включаются в сферу формирования культурно-политической доктрины страны, делая принципы духовного наследия исторического прошлого очень актуальными для современного развития страны.

Такое пристальное внимание со стороны руководства к вопросам духовной культуры, апелляция к социальной стабильности — это и своего рода укрепление позиций партии, изменение ее облика.

Обращение к конфуцианству стимулирует процессы становления китайской культурологии; китайские ученые впервые обратились к комплексному изучению национальной культуры. Культурологи также пытаются определить место конфуцианства не только в жизни китайского общества на разных этапах его развития, но и в истории всей человеческой цивилизации.

О ■ш....... Л ... ии^яДдцдД ИМ1 пммммим | >Ш Ш ПП |Чл ыЛПЛй

к» МНМП V ЛПМ В нршльяил К|ЛР1|риПДПП ип^ иы I ui.il ПСты

направление в развитии конфуцианской мысли. Это направление характеризуется тем, что его составляющие не могут функционировать как единая система, развитие получают лишь отдельные его грани. Вместе с тем, конфуцианские принципы, которые используются в политической практике современного Китая, выступают в качестве

постконфуцианством», что дает основание говорить о новом этапе в развитии конфуцианской доктрины.

Эта особенность демонстрирует удивительную стойкость и универсальность принципов конфуцианского учения. Сложившись в условиях «конфуцианской» монархии, оно активно используется для построения «социализма с китайской спецификой» на современном этапе.

Тема жизнестойкости конфуцианской культуры пока не получила адекватной оценки китайских ученых. Однако универсальность конфуцианской культуры в общем виде связана с некоторыми особенностями развития этой доктрины. По нашему мнению, существует ряд факторов, обеспечивающих жизнестойкость конфуцианской культуры в настоящем, прошлом и будущем: 1. конфуцианство базируется кз фундаментальных ценностях китайской цивилизации, обладает вневременным, непреходящим характером; 2. конфуцианство — достаточно гибкая система, способная к обновлению и корректировке основных ее принципов. Именно это положение активно используется в контексте современной политической практики в КНР; 3. конфуцианство всегда выступало как инструмент укрепления центральной власти, что тоже весьма привлекательно для современного руководства страны; л. в рамках конфуцианской культуры были разработаны совершенные социальные технологии, с помощью которых бюрократия осуществляла

отчасти связанных с «современным

»

контроль над обществом, сглаживались социальные конфликты и противоречия.

Начало XXI в. ознаменовано новыми явлениями как в Китае, так и в мире. Цзян Цзэминь указал, что «прсдаюмение реформ социалистической рыночной экономики вступило в «наступательную фазу» в связи с этим мы стапливаемся со многими

противоречиями, трудностями и проблем»«». В качестве инструмента для их решения выдвинута концепция «Трех представительств», закрепленная на XVI съезде КПК, проблематика которой только начала разрабатываться. Один из принципов курса «Трёх представительств)» предполагает развитие «передовой культуры», в которой подчеркивается большое значение традиционного наследия. Для противостояния негативным тенденциям, которые коренятся как внутри япайиого общества, так и «дуг «овне, руководство КНР стремится выработать достатснио гибкую культурную доктрину, в которой «передовая культура способна сыграть к» рбшакгщнх ролей». Таким образом, сфера ~ ■

действия традиционного наследия китайской мысли приобретает все более широкое значение «ИНГ

Китай едет по пути, в котором опора на национальное начало ««Появляется гарантом стабильного поступательного развития. Опыт Китая, а ж*» также других стан так называв«**© «конфуциансхого культурного ареала» -¿в» демонстрирует продуктивность такого подхода. Культурное наследие китайской цивилизации играет особую роль в формировании общих подходов к проблемам общества и государства Не случайно иа Западе многие ученые проявляют повышенный интерес к этому учению. Они считают, что в конфуцианской доктрине заложены принципы, способные обогатить будущую мировую цивилизацию. Это позволит отказаться от расточительного гкгтребитепьства, от пренебрежения человеческими, моральными и экологическими издержками развития и обратиться к перспективным принципам устроения общества, имеющего достойные условия существования, и ведущего духовную деятельность, направленную на достижение высших смыслов человеческого бытия

(

Основные положения диссертации представлены

в следующих публикациях автора:

1. Соотношение традиции и модернизации в развитии современного китайского общества: взгляд китайского ученого Ци Ляна// IX Международная конференция «Китай, китайская цивилизация и мир. История, современность, перспективы»: Тезисы докладов. 4.2. М., 1998. С.120-124.

2. Дискуссия ученых КНР о роли конфуцианства в политической культуре современного Китая// XXIX научная конференция «Общество и государство в Китае»: Тезисы докладов. М., 1999. С. 216-219.

3. Ученые КНР о связи конфуцианства и марксизма I! Чстгртзя научная конференция преподавателей и студентов Восточного института «100 лет Восточному институту (1899-1999)»: Тезисы докладов. Владивосток, 1999. С. 48-49.

4. Дух янци: дискуссии ученых КНР о конфуцианстве// Материалы научной конференции студентов и аспирантов Восточного факультета СПбГУ, посвященной 50-летию образования КНР СПб., 2000. С. 12-16.

5. Конфуцианская концепция «единства без унификации» (хэ эр бу тун) и ее современное истолкование// VIH Всероссийская конференция «Философии Восточно-Азиатского региона и современная цивилизация». Информационные материалы ИДВ. Серия Г: «Идейно-теоретические тенденции в современном Китае: национальные традиции и поиски путей модернизации». М., 2002. С. 141-144.—

jr

ir •r

i

2ооЗМ г gcyo

/1 »185 5 0

} У

У

у

/

/л

! ( %

ï, À I / / i - I « / /

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Аллаберт, Анна Владимировна

Введение.

Глава 1. Проблемы конфуцианства в современном китайском обществоведении.

1. Современные адепты конфуцианства.

2. Современные критики конфуцианства.

3. Конфуцианство в модернизации экономики..„

4. Перспективы конфуцианства в оценках современных обществоведов.™.

5. Некоторые выводы.

Глава 2. Роль конфуцианства в политической практике современного

Китая.

1. Использование конфуцианства в реформировании политической системы.

2. Роль конфуцианства в процессе морально-нравственного воспитания общества. а. Роль конфуцианских добродетелей в формировании морально-нравственного облика современного руководителя.

6. Роль конфуцианских добродетелей в процессе воспитания народа. в. *Коллективная добродетель»: ее современное толкование.„

Введение диссертации2003 год, автореферат по истории, Аллаберт, Анна Владимировна

В настоящее Бремя КНР вступает в новую фазу процесса модернизации, начало которому было положено в 70-х гг. XX в. . Охватывая все сферы китайского общества и государства, этот процесс ознаменован большими успехами. В то же время, по мере углубления реформ, страна сталкивается с немалыми трудностями. Для их преодоления руководство страны стремится привлечь базовые ценности китайской цивилизации. Пришедший О из древности тезис «древность на службе современности» необыкновенно популярен в современном Китае. И эта неслучайно: нормы политической культуры традиционного Китая предусматривали обращения к этим ценностям на крутых поворотах истории. Их активно использует для решения сложных проблем модернизации современное руководство КНР. И это дает немалый эффект. Опора на духовные ценности китайской цивилизации дает возможность проведения гибкого курса реформ, ориентированного на социальную и политическую стабильность, а таю»« делает более понятным смысл преобразований для широких слоев Ф населения, что является залогом успешных перспектив модернизации. Этот процесс сопряжен с большими трудностями и не имеет аналогов в мировой политической практике.

Культура старого Китая в значительной мере была связана с официальным конфуцианством, оно, по мнению большинства | исследователей, являлось ее ядром, регулировало все основные стороны жизни китайского общества. Это учение определяло развитие китайской культуры в прошлом, отдельные составляющие этого учения являются актуальными вплоть до сегодняшнего дня. С помощью этико-политичесхих & идей конфуцианства формировались основные подходы к управлению страной, осуществлялся контроль над властью и обществом, утверждались нормы гражданской морали, формировались единые правила воспитания на основе уважения старших, добродетельного поведения, подавления эгоистических устремлений, гармоничного отношения между различными слоями общества, честности и бескорыстности, лояльности к властям; идеи конфуцианства в значительной мере сформировали' менталитет китайской нации, составляя важную черту национального характера.

Регламентируя все основные стороны жизни китайского общества, конфуцианство с момента своего возникновения было ориентировано на власть, которая, со временем положив его в основу государственной доктрины, старалась осуществлять полный контроль над обществом. Следование конфуцианским принципам со стороны всего общества поддерживало социальную гармонию между различными слоями общества, таким образом сохраняя стабильное развитие всей страны, являлось гарантом единства государства. Однако неверным было бы полагать, что принципы данной этико-политической системы не претерпевали никаких изменений. При оценке роли конфуцианства, формировавшего систему ценностей общества, необходимо учитывать, что оно не было единым по своей сути и в своем развитии прошло через несколько весьма значимых этапов. Раннее конфуцианство, представленное апологетами Учения — Конфуцием (ИТ) (551 — 479 до н.э.), Мэн-цзы (Ж?) (372 — 289 до н.э.) и Сюнь-цзы (Ш^?) (Ill в. до н.э.) — существенно отличается от ханьского конфуцианства, интерпретированного Дун Чжуншу (ШФ£Т) (179 — 104 до н.э.), и ставшего единой официальной идеологией ханьского Китая. Контакт конфуцианской мысли с пришедшим из Индии буддизмом обогатил ее гносеологической и онтологической проблематикой, и в итоге в эпоху династий Сун (960—1279) и Мин (ВД) (1368 — 1644) сформировалась его новая форма, основы которой были заложены Чжу Си (ЯШ) (1130 — 1200), Лу Цзююанем (КШЭД) (1139 — 1193) и Ван Янмином (ЗЕРЙЩ) (1472 —

1529). Однако при всех расхождениях и дополнениях она представляется как весьма стройная идеологическая система. Это связано, прежде всего, с известной гибкостью Учения. Благодаря своевременной корректировке и дополнению отдельных концепций и идей, конфуцианство представляет собой едва ли не единственную мировую идеологическую систему (кроме религиозных), которая смогла просуществовать столь долгое время, сохраниться (хотя и в видоизмененном варианте) и дойти до наших дней.

Мощная централизованная государственность создавалась и функционировала на основе единой официальной «конфуцианизированной» культурной доктрины, механизм которой был достаточно сложным и разветвленным. По нашему мнению, система культурной регуляции в древнем и средневековом Китае в общем виде имела пирамидальную структуру, на вершине которой была высшая государственная власть в лице императора. Император рассматривался как главный проводник «воли Неба», основной функцией которого было поддержание вэнь (:£) —установок гуманитарного характера, заложенных далекими предками, выступавшее опосредованным воплощением принципиально важной категории китайской философии - дао (Ш [171, с.15, с.22]. Поддержание императором вэнь обеспечивало культурную преемственность докринальных установок и принципов, заложенных легендарными предками, чья мироу строительная роль не вызывала сомнений, что, в свою очередь, являлось важным инструментом в процессе управления, поддерживало стабильность в стране и продлевало время правления монарха. Вокруг императора были сосредоточены ученые-ши (±) , которые под эгидой государства вели кропотливую работу над формированием и сохранением культурного наследия Китая. Каждая новая династия, приходя к власти, пыталась суммировать и обобщить весь пласт духовного прошлого, существовавшего ранее, что обеспечивало сохранение и преемственность культурного наследия на протяжении тысячелетий. Переработка духовного наследия предыдущей династии явлалась крайне значимой и важной для каждой последующей. Это можно проследить, в частности, на примере работы в сфере историографии. Сотни ученых-книжников под неусыпным контролем со стороны высшей императорской власти обобщали опыт, накопленный предыдущей династией, и, что более важно, вели его оформление в едином идеологическом ключе. Для укрепления государственности правители (сюда относится и вся просвещенная элита китайского общества: ученые, бюрократия) обращаются прежде всего, к обобщению и интерпретации духовного наследия, полагая, что от этого напрямую зависит решение всех социальных вопросов, консолидации общества вокруг единой идеологической скрепы и, таким образом, длительное и эффективное функционирование существующей власти. Именно в развитии и интерпретации наиболее значимых для каждого периода факторов духовной культуры прошлого правители видели ключ к решению насущных проблем власти и общества, что являлось гарантом стабильного развития всей китайской государственности. Этот прагматический характер китайской духовной культуры, который сложился во многом благодаря конфуцианству, по нашему мнению, и обусловил историческую специфику развития Китая вплоть до сегодняшнего дня.

В свою очередь, в основании этой пирамиды стояло общество, которое должно было являться объектом этических добродетелей конфуцианства, призывающих к умеренности, скромности, почитанию старших, преданности властям, доброму, гармоничному отношению ко всем окружающим. Власти осуществляли планомерный социальный контроль над всем обществом, действуя через систему общин и патронимии. Говоря о важности конфуцианских норм в процессе контроля государства над обществом следует отметить, что они были закреплены законодательно. Как справедливо отметил Е.И. Кычанов: «Говоря о заинтересованности властей в сохранении и утверждении конфуцианских принципов, следует отметить, что они были закреплены законодательно, особенно тог что касалось Правил-ли, перечисленных в «Ли-цзи»». Скрепленные четко разработанным ритуалом этические нормы формировали и регенерировали нравственные критерии общества—в этом смысле конфуцианские Правила-ли играли роль официальной, весьма специфической религиозной системы, в которой священнослужителями были не только император и бюрократия, но и все общество, прежде всего главы больших патронимий, строго следивших за неукоснительным соблюдением общепринятых этических норм поведения [170, с. 299-3001.

Неповторимые черты китайской традиционной культуры были обусловлены «официальной» культурой, которая пронизывает всю китайскую духовную традицию, где конфуцианство играло одну из ведущих ролей. Эта «официальная», «конфуцианизированная» культура не ушла со сцены под натиском революционных процессов; в сферах духовной культуры, этики и морали, традиционного уклада жизни китайцев Новый Китай во многом сохранил те ценности, которые были характерны для Китая старого, иными словами, «официальная» культура, в определенной степени, актуальна и сегодня. Это и определило, по мнению некоторых отечественных исследователей, своеобразие процесса модернизации в Китае с XX в. по сей день [152].

На рубеже XIX—XX вв. проблема наследия китайской культуры впервые в истории Китая зазвучала качественно иначе. Говоря о выходе из создавшегося национального кризиса многие политические и общественные деятели той поры обращались к конфуцианству, видя в нем как корень зла и причину отсталости страны, так и панацею, способную сыграть стимулирующую роль в деле возрождения сильного и могущественного Китая. Примерно с того времени начинаются активные дикуссии о роли культурного наследия и конфуцианства.

Важным этапом по переосмыслению конфуцианской культуры в начале XX в. выступает и «Движение за новую культуру», в ходе которого обнаружилась известная двойственность общей позиции китайских интеллектуалов тех лет. Ожесточенно критикуя конфуцианство, они между тем не могли полностью освободиться от влияния традиционного наследия китайской мысли, активно используя конфуцианства в своих идеологических построениях.

Начало более серьезного переосмысления синтеза ценностей китайской и западной цивилизаций связывается с возникновением в 20-х гг. XX в. так называемого «современного неоконфуцианства» ( Ш № Ш Ш Ш ) или «постконфуцианства». Это оригинальное учение, главным идеологом которого являлся видный китайский ученый-философ Фэн Юлань (1895 — 1990), представляло попытку синтеза идей китайской и западной философии, главным образом, сунского конфуцианства и позитивизма. Фэн Юлань выступил за соединение принципов научного исследования; позитивный (метод западной философии), строящийся на доказательствах и анализе, и негативный (метод китайской философии), по автору, связанный с интуицией. В своем развитии это учение прошло несколько этапов, связанных с заметными фигурами в истории китайской философии. Идеи постконфуцианства и поныне служат объектом исследований современных китайских ученых. Особенно ценным для изучения данной проблематики в современности является тот синтез китайской и западной философии, который предприняли идеологи этого учения. Объективность такого синтеза в современности уже не вызавает сомнений, однако соотношение составляющих китайского и западного в таком синтезе по-прежнему является предметом активных споро в.

Проблема использования конфуцианства в современном Китае является магистральным направлением в китайском обществоведении; занимает большое место в жизни китайского общества и государства. Это связано как с развитием процессов, происходящих в современной китайском обществе, так и с выработкой общих, более взвешенных и актуальных подходов к ценностям китайской конфуцианской культуры со стороны властей КНР:

За последнее время на страницах научной периодики КНР идут оживленные, порой даже ожесточенные дискуссии, которые касаются всех сторон проведения модернизации жизни китайского общества. В рамках этих дискуссий одно из приоритетных мест занимает тема «роль духовного наследия в контексте современной китайской культуры». Примечательно, что данные дискуссии не несут только научный характер. Многие положения данных дискуссий, конечно, в видоизмененном вариантег высшее руководство страны постепенно начинает включать в отдельные составляющие внутриполитического курса страны. В конце XX—начале XXI в. власти КНР пытаются выработать более четкую сбалансированную позицию по отношению к тем этико-попитическим нормам, которые веками культивировало конфуцианство. Привлекая отдельные принципы конфуцианства на службу современного развития, руководство страны пытается противостоять тем негативным тенденциям, которые несет с собой западная масс-культура и развитие процессов рыночной экономики; с помощью отдельных конфуцианских принципов КПК стремится показать преемственность традиций политической культуры Китая.

Однако актуальность данной проблематики связана не только с формированием новых подходов к духовному прошлому китайской нации, но и во многом продиктована изменением внутриполитической ситуации в стране, переменам в мире и обществе.

Современное китайское общество находится на переломном этапе своего развития. Его состояние сегодня определяется большинством социологов как «находящееся в процессе трансформации» [163]. Данная трансформация в общем виде характеризуется: увеличением разрыва между бедными и богатыми слоями населения, замедлением роста экономического благосостояния деревни и, таким образом, увеличением разрыва мееду сельским и городским населением, неэффективной системой распределения доходов, изменением социальной стратификации и некоторыми другими факторами. Эти тенденции, получив определенное развитие, могут привести к социальным противоречиям и конфликтам в обществе и, как следствие, к хаосу и дезинтеграции. В поисках ответов на вызовы времени руководство страны пытается опереться на ценности конфуцианской культуры. Ориентированные на гармонию и стабильность, они могут сыграть стимулирующую роль в процессе нивелирования социальных противоречий, существующих в китайском обществе.

В то же время усиление экономического потенциала Китаяг изменение внутриполитического климата в самой КНР, известная открытость китайского общества, а также изменение соотношения сил на международной арене, преобладающее влияние в мире гегемонии политических установок США, заставляют КПК скорректировать свою идеологическую платформу, внедрить и активно использовать принципы богатого духовного прошлого китайской цивилизации. Невозможность «шокового реформирования» идеологической платформы для лидеров КПК очевидна, слишком дорогой ценой заплатил за кардинальные реформы в сфере идеологии ближайший сосед Китая. Опыт СССР, а также многих стран «социалистического лагеря» поддтвердил опасность таких непродуманных реформ. Игнорировать этот опыт руководство КНР просто не может.

Именно в конце 80-х—начале 90-х гг. XX в. в китайской науке начинает складываться и активно развиваться культурологическое направление, которое считается одним из приоритетных направлений в комплексе гуманитарного знания.

Проблемы традиционного духовного наследия не новы, впервые китайское общество столкнулось с ними в конце XIX в. Уже тогда определились основные подходы, начал складываться понятийный аппарат китайской культурологии.

В современной ситуации китайское общество не может просто отбросить ценности старой китайской культуры и осуществлять весь комплекс реформу не учитывая особенности национального фактора. Однако, проблема традиционного духовного наследия состоит не только в этом; По признании? большинства китайских культурологов, само духовное наследие нуждается в модернизации. Принципы китайской цивилизации, функционировавшие в условиях императорского Китая, не могут оставаться в структуре современной китайской культуры в неизменном варианте: нужна их соответствующая корректировка и дополнение. Только в обновленном виде эти ценности смогут сыграть стимулирующую роль в процессе реформы всех сторон жизни китайского общества. Поэтому основная задача ученых, занимающихся данной проблематикой, состоит прежде всего в определении и утверждении позитивных факторов духовного прошлого китайской нации. С выполнениями этих задач связана и известная дискуссия о мере привлечения ценностей старой культуры в современную жизнь китайского общества, которая занимает исключительное место в китайском обществоведении. Эта дискуссия характеризуется двумя принципиальными аспектами: 1. модернизация принципов конфуцианской культуры, их переосмысление, корректировка, дополнение актуальным смыслом; 2, использование некоторых принципов конфуцианской культуры в практике реформ. Таким образом, ценности конфуцианской культуры, пройдя соответствующую корректировку и дополнение, могут играть значительную роль в формировании внутриполитического курса Китая. Работа культурологов и обществоведов, занимающихся данной проблематикой, приобретает первоочередное значение.

Реформы в современном китайском обществе регламентируются общей концепцией «построения социализма с китайской спецификой». В рамках данного курса выдвинута идея о «построении социалистической духовной цивилизации» с помощью которой предполагается регулировать общий механизм социокультурной деятельности общества и государства. Реализация концепции «строительства социалистической духовной цивилизации» входит важным компонентом в теорию о совокупной государственной мощи» (Ш^ШЛ). Положения о «передовой культуре» являются важной составной частью современного курса руководства КПК о «Трех представительствах» Для реализации данного курса принципы традиционной духовной культуры, в частности коренящиеся в конфуцианстве, играют далеко не последнюю роль. С помощью общего механизма «социалистической духовной цивилизации» формируется новый тип культурного регулирования, который подразумевает специфический характер китайского социализма, где одно из приоритетных мест занимают ценности богатого духовного наследия китайской нации. В рамках концепции «социализма с китайской спецификой» признается существование двух «цивилизаций» — духовной и материальной. Именно правильное соотношение этих факторов — духовного и материального — у каждого члена китайского общества способно предотвратить социальные конфликты в обществе, улучшить моральное состояние граждан и, в конечном итоге, привести к процветанию государства и успеху реформ. В партийных документах «социалистическая духовная цивилизация» определена как «обобщение всех духовных возможностей человека в процессе изменения объективного и субъективного мира в условиях социализма под руководством КПК», «с помощью [общей концепции] социалистической духовной цивилизации следует повышать уровень духовного производства и воплощать в жизнь все позитивные результаты» [7, с. 175].

Важным пластом «передовой китайской культуры» являются вечные ценности китайской цивилизации: «[передовая культура] является воплощением и развитием прекрасных традиций китайской нации. В процессе своего долгого развития китайская нация сумела сформировать богатые культурно-исторические традиции. Эти культурные традиции с течением исторического времени и развитием социального прогресса тоже непрерывно раскрывали свой потенциал, меняли свой характер и облик. До сих пор принципы традиционной китайской культуры глубоко влияют на формирование ценностных ориентиров граждан, формы социальной жизни и на развитие самого Китая» [13). «В процессе строительства социалистической культуры с китайской спецификой ни в коем случае нельзя порывать тесные связи с лучшими традициями китайской национальной культуры*. .к этой группе ценностей надо применять курс «взять все самое лучшее, освободиться от прогнившего» Ш), таким образом китайская национальная культура войдет важной составной частью в механизм социалистической культуры с китайской спецификой» [14].

Именно с переосмыслением конфуцианства в процессе модернизации, базовые принципы которого учитываются при формировании внутриполитического курса страны, и связан весь круг проблем, которых мы коснулись в данном исследовании: проблема добродетельного управления, приоритет духовного над материальным, проблемы повышения уровня граеданской морали, тема патриотизма, воспитания, проблемы гармоничного сосуществования различных слоев общества, вопросы стабильности и единства и др.

Цель данной работы: проанализировать роль конфуцианствав контексте современных реалий КНР, а именно в процессе модернизации всех сторон жизни китайского общества. Для разрешения поставленной проблемы мы рассмотрели следующие аспекты: 1. взгляды китайских ученых о месте и значении комплекса конфуцианских идей и воззрений в процессе модернизации современного Китая; 2. смысл и назначение некоторых конфуцианских концепций, применяемых в политической практике КНР.

Данная тема многогранна, затрагивает многие аспекты, которые требуют Примечательно, что в данной связи понятие традиция расширено и включает в себя не только традиции далекого прошлого (хотя именно эти традиции определены как основные), но и традиции революционной борьбы, традиции в управлении страной до конца 50-х гг. XX в. В частности, говорится: «[в рамках строительства социалистической духовной цивилизации} следует развивать прежде всего прекрасные культурные традиции китайской нации, а также партийные традиции, добрые традиции революционной борьбы.» [7, с. 180]. привлечения специалистов из разных областей гуманитарного знания. Она охватывает целый комплекс проблем, связанных с социально-культурной1 деятельностью китайского общества. Изучение роли духовного фактора в культурном контексте современного Китая — сложная тема, связанная не только с особенностями исторического прошлого китайской нации, но и с проблемами политического, экономического, духовного, социального характера, с которыми сталкивается китайское общество на современном этапе. Эта проблема также связана с положением Китая на международной арене, а равно с известной открытостью китайского общества. В настоящем исследовании нами были затронуты наиболее репрезентативные стороны этой проблемы.

Для написания работы принципиальное значение имели исследования, проведенные в Китае за последнее время. Выступая в работе в качестве важного источника, эти работы помогают комплексно рассмотреть дискуссии о роли конфуцианского наследия в современном Китае, а также оценить роль некоторых конфуцианских принципов во внутренней политике Китая. Поэтому автор в основном опирался на официальные материалы,, посвященные конкретным политическим шагам руководства КНР в области переосмысления традиционного духовного наследия; а также на исследования, проведенные китайскими культурологами, историками, обществоведами, философами, социологами. Материалы англоязычных авторов носят лишь вспомогательный характер. Использование материалов англоязычных авторов — особая тема в изучении, анализ которой не входил в задачи автора.

Китайская культурология к середине 80-х гг. XX в. вышла на новый этап своего развития, современные ученые КНР постепенно освобаждаются от наиболее одиозных идеологических штампов и традиционных подходов, привлекают новые факты и материалы, а также активно пользуются достижениями западной науки; разнообразие тем исследований, а также количество выходящих в свет публикаций очень велико. Следует добавить, что, хотя первые шаги китайской культорологии начинались на рубеже XIX—XX вв., как особое направление в комплексе гуманитарного знания она сложилась лишь на современном этапе; с конца 80-х гг. XX в. китайские обществоведы начали комплексное изучение проблем китайского духовного наследия, среди которых исследования по конфуцианству занимают лидирующее место. Эти работы активно поддерживаются государством, и их научный уровень очень высок.

Публикации о роли конфуцианского наследия и его месте в жизни современного Китая, вышедшие в свет в КНР за последнее время,, в общем виде можно разделить на несколько групп (согласно характеру изданий и тем, поднимаемых в рамках исследований):

1. материалы, характеризующие политику КПК в сфере духовной культуры, а также монографии, в которых рассматриваются проблемы применения конфуцианских установок во внутриполитическом курсе страны. Это официальные материалы, которые помогают уяснить принципиально важные стороны в политике КПК. Сюда относятся, презде всего, партийные документы, тексты выступлений официальных лиц [86]. С помощью этих публикаций можно проследить динамику официального курса властей по отношению к богатым традициям старой китайской культуры. В сети Интернет есть специальные официальные сайты по изучению духовного наследия китайской нации, а также по изучению курса «Трех представительств», где подробно разъясняются его основные положения [14].

Среди материалов, посвященных, инкорпорации ценностей конфуцианской культуры в политическую практику современного Китая, можно особо выделить две монографии: «Теория «практика -[единственный] критерий истины» (^^^йй) [5] и «Теория «раскрепощения сознания» (Я&ШМШт£) [9], выпущенные в серии книг под названием «Вступление в XXI век» 21 под редакцией

Вэнь Сюаньдэ (Хт&Ш). В данных монографиях прослеживается судьба таких установок, как «Практика—[единственный} критерий истины» и «Раскрепощение сознания» с древнейших времен до наших дней, а также дана исчерпывающая картина функционирования эпгих принципов в процессе современного внутриполитического курса страны. Весьма примечательна также «Хрестоматия [по изучению курса) «управление государством на основе добродетели» РШФ) под редакцией Ван

Сяоси (ZE'MS), в которой описывается происхождение и современное прочтение данной конфуцианской установки [7]. Отдельного внимания заслуживает учебное пособие по методам ведения идойно-логгитической работы, выпущенное издательством Высшей Партийной Школы КПК, в котором описываются отдельные методы ведения идейной агитации; большой раздел посвящен использованию принципов традиционной духовной культуры [77]. Когда речь идет о качестве руководства, о моральном очищении рядов кадровых работников, принципиальное значение приобретают монографии, авторы которых проводят компаративный анализ между обликом традиционного чиновника и современного руководителя. В этой связи интересна монография Ли Цзяньхуа «Добродетели китайского чиновника» (ФШ'ШШ), в которой как раз и произведена попытка подобного анализа [40];

2. работы, касающиеся конфуцианства и конфуцианской культуры. Прежде всего, это переиздания конфуцианских источников как с традиционными комментариями Чжу Си, так и с комментариями наиболее видных современных ученых, таких как Ян Боцзюнь, Ли Цзэхоу и др [37, 62,116, 140]. В данном исследовании мы также обращались к переводам классических памятников конфуцианской мысли, выполненных российскими востоковедами: «Луньюй» в переводе Л.С. Перепомова [180] и Н И. Семененко [191], «Мэн-цзы» в переводе А.С. Мартынова [168], «Сюнь-цзы» в переводе В.Ф. Феоктистова [199].

Сюда же относятся энциклопедические издания, посвященные как всему философскому наследию китайской духовной культуры,, так и непосредственно конфуцианству. Как правило, это коллективные труды ученых различных направлений гуманитарного знания. В основном, конечно, философов, культурологов и историков [118, 119, 120, 124J. В этой связи особую ценность для нашего исследования представляют две энциклопедии, непосредственно посвященные конфуцианскому учению. Прежде всего, это «Энциклопедия китайского конфуцианства» (ФИШ^ под редакцией Чжао Цзихуэя рШ), в которой даны подробные философские пояснения всем принципам учения, а также описаны основные этапы становления и функционирования конфуцианства как этико-политического учения, большое место уделено также воззрениям видных философов-конфуцианцев и их биографиям [120]. Второе энциклопедическое издание— под редакцией виднейшего современного философа—Тан Ицзе ($3—fr), профессора философского факультета Пекинского университета, доктора философских наук, директора НИИ философии и культуры, заместителя председателя Конфуцианской ассоциации КНР, советника Международной объединенного общества по изучению Конфуция, под названием «Горизонты китайской конфуцианской культуры» СРШ'Ш^ЗС'к'кЖ), в котором описаны как основные положения и этапы развития конфуцианской доктрины вплоть до начала XX в., так и связь конфуцианского учения с политикой, императорской властью, системой чиновничества, экономикой, искусством, законотворческой деятельностью, литературой, взаимодействием с другими философскими и религиозными системами и др. [119]. В энциклопедии приводится подробные данные о зарубежных исследователях конфуцинства, есть сведения, которые касаются, в частности, исследований данной проблематики в нашей стране [119];

При характеристике дискуссий, идущих в китайском обществоведении, основным источником являются монографии по истории конфуцианства, где описаны важные этапы развития конфуцианского учения с древнейших времен до наших днейг а также рассмотрена актуальность некоторых принципиальных категорий конфуцианства в контексте современной китайской культуры. Значительная часть публикаций посвящена конфуцианской доктрине на всем протяжении ее существования, в частности, важному значению конфуцианских традиций в политической культуре современного Китая. Здесь весьма репрезентативной является коллективная монография, вышедшая в 1993 г. «Конфуцианство в современном Китае» (fäs^&Mit'P 0) [61], написанная тремя авторами — историками среднего поколения, работающими на исторических и философском факультетах вузов КНР, занимающимися данной проблематикой. Один из авторов, доцент Пекинского педагогического университета Сун Чжунфу который любезно предоставил диссертанту данную монографию, считает; что «будущее Китая напрямую зависит от того, удастся ли органично сочетать принципы рыночной экономики и регулирующую роль конфуцианской культуры» [61, с. 403]. Особый интерес представляет также монография Вэй Чжэнтуна (1ЩШ) «Конфуцианство и современный Китай» (ШШ-ЧШ [15], в которой автор попытался рассмотреть так называемых I идеальных правителей древности» и соотнести их моральные качества с особенностями национального характера китайцев конца XX в.

К этому разделу можно также отнести монографии, авторы которых отрицают влияние конфуцианства на современный Китай. Такова, например, монография Ци Ляна (Й Й.) «Критика современного конфуцианства» [84]. Автор проследил эволюцию взглядов на конфуцианство начиная с периода Мин и заканчивая современным Китаем. Он подверг критике «насильно насаждаемые, полуразложившиеся ценности глубокой древности» [84, с. 3]. Ци Лян призывает изучать конфуцианство как этико-политические взгляды далекого исторического прошлого Китая, но считает «неадекватным» инкорпорацию конфуцианских ценностей в современную жизнь.

Противоположным взглядом на ценности конфуцианской культуры проникнута коллективная монография «Новое толкование традиции. Современное осмысление ценностей конфуцианской мысли»

69], авторы которой—зав. кафедрой этики при Хунаньском педагогическом университете, профессор Тан Кайлинь (ШйП. 1$) и его аспирант—Цао Ган (1Ш) — комплексно анализируют ценности конфуцианской культуры, их связь и значение для формирования новых этических принципов в современном китайском обществе.

В этот раздел входят и материалы периодических изданий, статьи, вышедшие в научных журналах КНР, таких как «Чжэсюэ яньцзю» (Ш^Ш %), «Лишияньцзю» .«Сяньдай чжэсюэ» (ШШ^), «Кун-цзы яньцзю» СИ^ШЮ, «Сывэй юй чжихуэй» СШШЩ^Ш) и др. [2,16,17,18, 22,34, 35,45,48, 56,64,67,70,71, 73,79, 92].

Полезным источником для данной работы являются сборники статей, в которых приведены доклады участников различных конференций по конфуцианской проблематике, проводящихся как в КНР, так и за ее пределами. Таким источником, например, является двухтомный сборник статей с докладами участников Международной научной конференции «Конфуцианство и XXI век», посвященной 2545-годовщине со дня рождения Конфуция, которая состоялась в Пекине 5 — 8 октября 1994 г при финансовой поддержке Фонда Конфуция. На конференции были заслушаны согни докладов, которые касались разных аспектов конфуцианского учения; многие доклады были посвящены современному переосмыслению конфуцианских ценностей, а также будущему конфуцианского учения [30]. В 2000 г. в Шанхае прошла международная конференция под сходным названием, а в 2001 г, на основе докладов участников конференции был выпущен сборник статей, который тоже заслуживает внимания [31];

3. материалы, относящиеся к философскому осмыслению современного постхонфуцианства. Сюда входят: биографии,. исследования философских концепций и научных трудов основных деятелей современного постконфуцианства, таких как Фэн Юлань, Моу Цзунсань, Лян Шумин, а также статьи «последних конфуцианцев» — Ду Вэймина, Лю Шусяня и др. Можно особо выделить монографию Чжэн Цзядуна ( ЭФ Ш Ш ), работающего на философском факультете Нанькайского университета — «Введение в современное конфуцианство» ( Ш Ш ^ Ш & ) [128]; автор рассмотрел взгляды современных конфуцианцев или так называемых приверженцев «постконфуцианства», выделяя в них три поколения. К первому он отнес Лян Шумина (ШШШ), Чжан Цзюньмая (ЗКШМ) и С юн Шили ко второму — Фэн Юланя Хэ Линя Цянь Му (ШШ), к третьему — Моу Цзунсаня (Ф^Н), Тан Цзюньи (Щ1Ш), и Сюй Фугуаня (&ММ). Можно критиковать автора за несколько схематичный и упрощенный подход к подобному разделению, однако автором было проведено подробное исследование их философских концепций на большой источниковедческой базе.

К этой же фуппе принадлежат и труды «современных постконфуцианцев», особого внимания здесь заслуживает монография Фэн Юланя «Новое издание истории китайской философии» ШШ) [75]. Весьма примечательным трудом о жизни и творчестве выдающегося философа Лян Шумина является исследование Цаа Юэмина СШШ) «Лян Шумин. Исследование воззрений» %) из серии «Изучение современного постконфуцианства» (3ШХШШ ^ Ш % ¿к ) , подготовленных под редакцией видного китайского ученого-философа — ФанКэли (УзУьлО [83].

Сюда же относятся также статьи и монографии так называемых «последних конфуцианцев». Это в основном ученые-философы, ' живущие за пределами КНР. Нами была изучена монография Ду Вэймина «Новая теория конфуцианской мысли» (.ШШШ-ШШт£> , в которой автор размышляет над судьбами китайской традиционной культуры в ее связи с социологией, этикой, эстетикой, религией и философией [23]. Монография Цай Жэньхоу — «Направление [в изучении] духа современного постконфуцианства» предлагает включать ценности конфуцианской культуры в контекст общемировой культуры будущего. По мнению автора, конфуцианство с его принципами гармонии способно сыграть стимулирующую роль в сглаживании международных противоречий [82]; 4. большую помощь в работе оказали издания, посвященные характеристике современного китайскою общества и собственно проблемам социологии. К таким материалам относится сборник статей «Мораль в Китае. Тяжкие размышления по поводу морали и этики в современном Китае» (яйШФШ. [21]. В статьях описываются проблемы духовного состояния китайского общества, проблемы одиночества личности в современном мире. Пособия по традиционной китайской этике [8, 39, 43, 93, 100, 127] и исследования китайских социологов—также являются весьма важными источниками для написания диссертации. Среди них весьма интересна монография «Китайцы переходного периода» [65], в которой приведены результаты некоторых социологических опросов, проводится социологический анализ нового поколения китайской молодежи и др.

Кроме вышеуказанных работ, данная проблематика постоянно фигурирует в названиях монографий, публикаций периодических изданий, выходящих и в странах так называемого «конфуцианского культурного ареала».

Изучая специфические черты развития Китая, отечественные исследователи в 70-х гг. XX в. обратились к духовной составляющей китайской цивилизации. В Институте Дальнего Востока (Москва) был сформирован специальный отдел по изучению традиций и духовной культуры Китая. Крупнейшим специалистом по изучению данной проблематики в России является Л.С. Переломов, В 1981 п. вышла монофафия Л.С. Перепомова с Конфуцианство и легизм в политической истории Китая», в которой было было всесторонне рассмотрена критика конфуцианства и самой фигуры Конфуция в политической практике Китая 70-х гг. XX в. [179J, а в 1998 г. вышел фундаментальный труд «Конфуций, Луньюй», в котором автором был проведен комплексный анализ жизни и воззрений Конфуция, была прослежена судьба конфуцианского учения, его влияние на политическую культуру стран так называемого «конфуцианского культурного ареала», а также был выполнен полный научный перевод «Лунь юя», основанный на критическом анализе предшествующих переводов на европейские, а также современный китайский, корейский и японский языки.

В 80-90-х гг. стали выходить сборники статей и отдельные статьи, основной темой которых являлось изучение традиционного наследия китайской мысли [162, 178, 192, 197, 202]. В этой связи можно упомянуть следующие издания «Этика и ритуал в традиционном Китае» [202], «Китайская философия и современная цивилизация» [162], «От магической силы к моральному императиву: категория дэ в китайской культуре» [178] и др. В 1994 г. в свет вышел энциклопедический словарь по китайской философии («Китайская философия. Энциклопедический словарь»), в рубриках которого даны краткие сведения о философских школах и направлениях, а также охарактеризованы основные категории китайской философии, содержатся справки о наиболее видных философах [161],

Ежегодно в Институте Дальнего Востока в Москве проводятся международные научные конференции «Китай, китайская цивилизация и мир. История, современность, перспективы», на которых часть заслушанных докладов посвящена проблемам и перспективам межцивилизационных связей в условиях многополярности, а также традиционной культуре, конфуцианству, в первую очередь, его философскому аспекту. Активными участниками конференций по данной проблематике является: Л.С. Переломов, который считает, что присутствие конфуцианства в политической культуре КНР, как в «эру Мао и Дэна», так и на современном этапе, весьма ощутимо 1183, с. 148]; В.Ф.Феоктистов приходит к выводу; что китайская философия имеет все основания войти в XXI в. обновленной, значимой ветвью мирового философского знания [198, с. 95]; А.В. Ломанов, изучающий философское наследие современного постконфуцианства, полагает, что китайская традиционная мысль способна стать не только «реципиентом» западной культуры, но и ее донором [172, с. 215];. В Институте Дальнею Востока также проводится научная конференция «Философии Восточно-Азиатского региона и современная цивилизация». В дакладах конференции затрагиваются актуальные теоретические и методологические проблемы истории и современного состояния философии, социологии, религии и культуры стран Восточной Азии, главным образом Китая.

Говоря об интересе отечественных синологов к проблеме жизнестойкости китайской цивилизации и возможных вариантов интеграции стран «конфуцианского ареала», многие из них в качестве критерия стабильного поступательного развития КНР, а равно и так называемых «малых драконов» выдвигают конфуцианство. В данной связи конфуцианство предстает как некая скрепа китайской нации в целом, как тарант поступательного развития и процветания ЮВА в XXI в. Эту проблематику в определенной связи также исследуют МЛ. Титаренко [194, 195], П.М. Кожин [164], Б.Г. Доронин [152], Л.А. Березный [145], Г.Д. Сухарчук [193] и др. [151,159,165].

Основные школы западной синологии, исследовавшие процесс модернизации Китая, сложились до того, как начались нынешние реформы в КНР. Поэтому долгое время в основе представлений многих, если не большинства, западных китаеведов о путях и импульсах перехода от традиционного общества к обществу современному в Китае была убежденность в том, что главным или даже единственным двигателем этого преобразования служит Запад, его культура, институты, технологии. Среди первых к этой идее обратился один из крупнейших социологов М. Вебер. Он впервые поставил задачу показать отличие «духа» восточных религий, в частности конфуцианства, от протестантизма, которые обусловили неспособность создать духовные стимулы для эндогенною капитализма западного типа. Вокруг работ Вебера развернулись широкие дискуссии, и разработанная им методология во многом способствовала сравнительному изучению стадий и типов эволюции различных обществ.

Наибольшим влиянием среди западных китаеведов пользовалась школа, основоположником которой был профессор Гарвардского университета Джон Кит Фэйрбэнк. Рассматривая всю современную историю Китая как ответ на вызов Запада, Фэйрбэнк и его последователи придавали собственно китайским движущим силам лишь подчиненное значение. Такой подход проистекал отчасти от того обстоятельства, что большинство работ Фэйрбэнка посвящено истории Китая XIX столетия, когда фактор непосредственного столкновения Китая с Западом приобрел особенное значение [208,209,210].

Школа империализма», пытавшаяся использовать глобальную модель для объяснения движения современной истории Китая, восходила к марксизму. Однако данное направление развивалось не только марксистами, но также исследователями, которые не имели прямого направления к этому учению. В числе последних можно упомянуть, например, Ф. Моулдера, который в своей книге [213] приписывает западному влиянию исключительное значение детерминанта процесса развития. Если применительно к истории XIX в. концепции империализма еще имели определенное значение, то в свете современного развития Китая и стран ЮВА ясно, что фактор империализма отступает на второй план, тогда как на первом плане оказываются иные, по преимуществу автохтонные элементы.

Устаревшей представляется сегодня и еще одна школа, игнорировавшая динамические потенции традиционного наследия. Это — школа, созданная в конце 60-х гг. XX в. Дж. Левенсоном. Воззрения представителей данного направления провозглашали смертный приговор конфуцианству, которому было «предназначено продолжать свое существование лишь в музее древностей», — таков был главный тезис Левенсона. По Левенсону, «к изживанию прошлого ведет прежде всего современный национализм» [212, т.1, с. 95]. Левенсон исходит из того, что конфуцианство исчерпало свои возможности и стало тормозом в развитии Китая в начале XX в. . Этому тезису противоречит тот факт, что постепенное обращение к конфуцианским ценностям и, в конечном итоге, возрождение всего конфуцианства наблюдается сейчас в КНР.

Данные концепции в современной синологии считаются уже достаточно устаревшими.

В последнее время на Западе стали популярны различные прикладные исследования традиций. Изучение конфуцианских традиций преимущественно делится на две ступени. Вначале рассматривается сама традиция с уклоном в сторону ее практической реализации, исследуется также, насколько это возможно, значение данной традиции в сфере политической жизни. Затем делаются предположения о воздействии данной традиции на современное китайское общество или о непосредственном использовании ее в определенных цепях [206, 214, 215 ].

Таким образом, данная проблематика активно исследуется как в самом Китае, так и за его пределами. Количество выходящих в свет публикаций чрезвычайно велико, что создает невозможность привлечения всех материалов. Однако рассмотренные нами работы позволяют лучше понять и оценить роль конфуцианства в современном китайском обществоведении, а также его место в политической практике страны.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Место конфуцианства в модернизации Китая"

Заключение

Таким образом, материалы исследования показывают огромную роль конфуцианства в жизни современного китайского общества и государства.

Конфуцианство прочно вошло в политическую практику руководства КНР Оно используется для решения таких насущных проблем; как: поддержание стабильности, укрепление моральных качеств общества, формирование честного неподкупного руководства, обновление идеологической доктрины КПК, стремление противостоять негативным тенденциям, идущим с Запада, и др.

Активным проводником курса привлечения принципов конфуцианства в модернизационные процессы КНР выступает КПК, многие принципиальные вопросы такого курса являются предметом повышенного внимания со стороны высшего руководства страны.

Как было показано, отдельные конфуцианские составляющие активно используются в политической практике современного Китая. Многие из них коренятся в недрах старой китайской культуры, конечно, претерпев определенную корректировку и дополнение. Речь идет, например, о концепции «управлять страной на основе добродетели», принципы «практика — [единственный] критерий истины», «народ в качестве основною», «разъяснять здоровый дух», концепция воспитания народа, кампании «учиться у.», идеал «честного чиновника». Они и многие другие берут своё начало из классических конфуцианских книг. На современном этапе развития общества и государства в Китае эти концепции начали разрабатываться как единая система ценностей, обогащенная особенностями развития современного китайского общества. В этой связи принципы старой конфуцианской культуры не могут не претерпевать достаточно глубоких, подчас кардинальных, перемен. Однако, в своих работах обществоведы и культурологи всячески подчеркивают преемственность и непреходящий вечный характер отдельных конфуцианских ценностей, а также их непосредственное влияние на развитие современного китайского общества. В этой преемственности и состоит важнейшая особенность китайской политической культуры — формально лидерами КНР используются принципы далекого прошлого, которые, пройдя соответствующую корректировку, не утрачивают своей актуальности даже сегодня.

Обращение к конфуцианству объективно помогает становлению китайской культурологии, современные китайские ученые впервые обратились к комплексному изучению национальной культуры. Они пытаются определить место конфуцианства не только в жизни китайского общества на разных этапах его развития, но и в истории всей человеческой цивилизации.

В связи с этим в китайской культурологии начало складываться новое направление в развитии конфуцианской мысли. Это направление характеризуется тем, что его составляющие не могут функционировать как единая система, развитие получают лишь отдельные его грани. Вместе с тем, конфуцианские принципы, которые используются в политической практике современного Китая, выступают в качестве комплекса идей. отчасти связанных с «современным постконфуцианством», что дает основание говорить о новом этапе в развитии конфуцианской доктрины.

Эта особенность демонстрирует удивительную стойкость и универсальность принципов конфуцианского учения. Сложившись в условиях «конфуцианской» монархии, оно активно используется для построения «социализма с китайской спецификой» на современном этапе.

Тема жизнестойкости конфуцианской культуры пока не получила адекватной оценки китайских ученых. Однако, по нашему мнению, универсальность конфуцианской культуры в общем виде связана с некоторыми особенностями развития этой доктрины. По нашему мнению, в общих чертах это обусловлено следующими факторами: 1. конфуцианство базируется на фундаментальных ценностях китайской цивилизации. которые обладают вневременным, непреходящим характером; 2. конфуцианство — достаточно гибкая система, характеризующаяся способностью к обновлению и корректировке основных ее принципов. Именно это положение активно используется в контексте современной политической практики в КНР; 3. конфуцианство всегда выступало как инструмент укрепления центральной власти, что тоже весьма привлекательно для современного руководства страны; 4. в рамках конфуцианской культуры были разработаны совершенные социальные технологии, с помощью которых бюрократия осуществляла контроль над обществом, сглаживались социальные конфликты и противоречия.

Сегодня проблема отношения к богатому духовному прошлому китайской нации становится все более актуальной. Власти КНР понимают, что при формировании общей стратегии реформ невозможно просто отбросить ценности китайской цивилизации, это может привести к необратимым последствиям, к подрыву реформ и хаосу в стране. Положение Китая на международной арене, а также «переходное» состояние современного китайского общества выдвигает «национальный» фактор в общей стратегии развития страны на одно из ведущих мест. Не учитывать национальную специфику, а также традиции, которые веками культивировала китайская цивилизация, становится все более опасным. Именно поэтому на современном этапе китайские обществоведы обратились к конфуцианству, стремясь найти в нем причины как некоторых негативных, так и позитивных черт в развитии Китая. В этой связи исследования в области конфуцианского знания в 90-х — начала первого десятилетия XXI в. и тема актуальности Учения в политической культуре современного Китая приобретают особую остроту.

Возможно, именно культурное наследие китайской цивилизации, уникальная способность к обновлению его ценностей станет как гарантом стабильного поступательного развития Китая сегодня, так и условием сохранения стабильного развития Китая в будущем. На современном этапе влияние конфуцианства в сфере взаимоотношений граждан и государства, отношение к власти и обществу постоянно сказывается на социальных проблемах, ощущается в быту и т.д.

Сегодня наследие китайской конфуцианской мысли органично включено в контекст современной китайской мысли, служит в качестве важного инструмента реформ. Результаты научных исследований активно включаются в сферу формирования культурно-политической доктрины страны, делая принципы духовного наследия исторического прошлого весьма актуальными для современного развития страны.

Совершенно очевидно, что столь пристальное внимание со стороны руководства к вопросам духовной культуры, апелляция к социальной стабильности — это и своего рода укрепление позиций партии и изменение ее облика.

Руководство Китая заинтересовано в стабильности и дальнейшем углублении курса реформ без каких бы то ни было срывов и социальных потрясений, поэтому, обращаясь к традиционному духовному развитию, на авансцену выносятся именно те конфуцианские принципы, которые пропагандируют идеалы честного и неподкупного руководства, значительное смягчение социального напряжения, поощрение упорного труда и принципов коллективизма.

Начало XXI в. ознаменовано новыми явлениями как в Китае, так и в мире. Как подчеркнул Председатель КНР Цзян Цзэминь: «продвижение реформ социалистической рыночной экономики вступило в «наступательную фазу» (ЯсШШШ), в связи с этим мы сталкиваемся со многими противоречиями, трудностями и проблемами» [13]. В качестве инструмента для их решения выдвинута концепция «Трёх представительств», проблематика которой только начала разрабатываться. Один из принципов курса «Трёх представительств» предполагает развитие «передовой культуры», в которой подчеркивается большое значение традиционного наследия. В последних публикациях на тему реформ принцип «строительства передовой культуры» назван приоритетно важным: «развивать передовую культуру — значит развивать социалистическую культуру с китайской спецификой и, следовательно, продвигать вперед дело построения социалистической духовной культуры» [126]. Таким образом «Передовая культура» — это своего рода дальнейшее развитие концепции «социалистической духовной цивилизации», в которую составной частью включено богатое культурное наследие китайской цивилизации. Также говорится, что от того, в какой мере будет проходить продвижение культурных процессов, напрямую зависят экономические успехи страны [126].

Авторы концепции «Трёх представительств» считают, что для реализации принципа «передовая культура» необходимо создать «четыре необходимых [условия]» (Ис помощью которых возможно избежать ошибок в формировании и функционировании всей культурной доктрины государства, что приведет, в свою очередь, к действенной реализации всех экономических преобразований, будет залогом успеха всех реформ КНР в будущем [126].

Четырьмя необходимыми [условиями]» являются: первое -—«придерживаться принципов и теории марксизма-ленинизма, а также идей Мао Цзэдуна, теории Дэн Сяопина».— «это душа и основное ядро передовой культуры»,. которые «помогут сплотить китайский народ, будут компасом в процессе всех преобразований в КНР [126]»; второе условие звучит так: «придерживаться правильного курса развития передовой культуры, т.е. считать в качестве основной задачи воспитание нового поколения граждан, обладающего идеалами, моралью, культурой и дисциплиной» [126]. Связанное со вторым, третье условие: «придерживаться строительства социалистической морали — главный смысл и основная сфера продвижения передовой культуры» [126]. Говорится, что с помощью данного условия можно будет регулировать острые противоречия, связанные с продвижением в Китае рыночных процессов; этот принцип способен также подавлять в обществе «стремление к наживе», «дух потребительства», «погоне за деньгами», «нечестной конкурентной борьбе» (126]. Четвертое условие относится к влиянию и функционированию в современном китайском обществе как принципов старой китайской культуры, так и Западной культуры. Это условие — «необходимо связать воедино механизмы корректировки, подавления и впитывания» (¡йШСейза* [126]. В формулировке этих условий большое значение приобретают принципы конфуцианского духовного наследия. Например, второе и третье условие непосредственно связаны с «человеческим фактором», а именно — с проблемами гражданской морали, повышением культурного уровня населения. Формирование нового модернизированного общества, от которого зависит успех реформ и, в конечном итоге, процветание страны — первоочередная задача руководства страны. Поэтому руководство КПК стремится привлекать и активно использовать принципы старой конфуцианской культуры (конечно, в откорректированном и дополненном варианте) в таких сферах, как образование, патриотическое воспитание граедан, пропаганда морально-этических норм и т.д. Это напрямую относится к тому, что провозглашал в свое время Дэн Сяопин, а именно — концепция «нового поколения граждан, обладающего четырьмя» (Ш^Г^гЛ), о которой шла речь ранее. Эта группа ценностей связана с формированием «новых граждан», которые будут обладать, с одной стороны, «духом коллективизма, патриотизма, правильными ценностными ориентирами», будут руководствоваться принципами «служения народу» и «практика — [единственный] критерий истины», а с другой стороны, «будут активны в современной конкурентной борьбе (будут реализовывать справедливые требования, интересы и идеи в процессе реализации курса «пусть расцветают сто цветов — пусть соперничают сто школ»), будут обладать современным научным знанием, творческой потенцией (дй #) и эффективным мышлением (З&^-ШЯ) и социалистической моралью». Как было показано в работе, одной из важных составляющих «социалистической морали» также являются ценности конфуцианской культуры, которые, пройдя соответствующую корректировку, будут иметь принципиальное значение. Говоря об этом, Цзян Цззминь подчеркивал: «мы должны правильно оценивать наше богатое историческое и духовное прошлое, четко разделять вечные ценности от прогнивших, чтобы сложивишиеся в течении нескольких тысяч лет ценности китайской цивилизации в процессе строительства социалистической модернизации приобрели новую жизнеспособность и энергию» [цит. по: 90]. Четвертое условие непосредственно связано с ценностями западной цивилизации: надо дополнять приципы западной культуры собственно китайским составляющим, а также корректировать и дополнять согласно текущей ситуации принципы богатого культурного наследия Китая; подавление негативных тенденций Запада и влияние «негативных принципов китайской феодальной культуры». — «на стыке веков становятся одной из главных задач современности» [126], а «впитывание и развитие вечных ценностей китайской и западной культур напрямую служат углублению и процветанию социализма с китайской спецификой» [126].

Таким образом, ценности конфуцианской культуры непосредственно связаны с реализацией «четырех необходимых условий», являются важным моментом «передовой культуры».

Передовая культура (как развитие концепции «социалистической духовной цивилизации») служит важным инструментом реформ, охватывающих все стороны китайского общества. Ее основными задачами являются: консолидация общества с помощью утверждения единых норм морали, патриотизма; воспитание ценностей «национального духа»; сплочение нации и др. Именно с помощью передовой культуры можно разрешить «идейные колебания масс» (ШАШШ.ЩШ), «укрепить доверие», «углубить реформы», «способствовать стабильности» , «способствовать духовному развитию общества» и др. [13].

Вместе с тем, передовая культура также призвана сглаживать и внутренние противоречия, связанные с углублением в Китае рыночных процессов. Главное различие между капитализмом и социалистической рыночной экономикой видится в обращенности последней прежде всего к проблемам общества, его противоречиям: «.идейно-политическая работа, которая является важной составляющей передовой культуры, должна препятствовать и противостоять негативным тенденциям рыночной экономики и регулировать социальные противоречия, гармонизировать отношения между людьми, пробуждать активность масс и реализовывать творческие начала» [13].

На современном этапе развития общества и государства в Китае большое значение имеет «воспитание общества» [13]. Дэн Сяопин в свое время подчеркнул: «самый главный промах прошедшего десятилетия — недостаточное внимание к воспитанию, здесь я в основном говорю об идейно-политическом воспитании, не только в школах, среди молодежи, но и в общем, о воспитании всего народа» [цит. по: 13]. Невнимание к воспитанию народа сегодня рассматривается в качестве одной из главных причин событий 1989 г., к которым привели «размытость идеалов и идеологии, политики», «ступор в мышлении отдельных ганьбу, которые недостаточно следили за идейным воспитанием общества» [13]. Это привело к серьезным проблемам в духовной жизни страны: «возникли колебания среди многих членов нашей партии, а среди населения это привело к духовному опустошению, нестабильности в сознании', наполнении его неверными идеями и сектанству разного толка, к разврату, гегемонизму чиновничества» [13]. Недостаток внимания и ослабление внимания к проблемам образования являются подспудными причинами возникновения Фалуньгуна, «пагубность которого очевидна» [13].

Еще одно предназначение «передовой культуры», которая, как мы выяснили, непосредственно связана с принципами конфуцианской культуры, — противостоять тенденциям «вестернизации» («®#>) и «дезинтеграции» («$"&»), с которыми и поныне сталкивается китайское общество [13]. «Страны Запада не прекращают оказывать на Китай свое негативное идейное, политическое, культурное и религиозное влияние»: «в современном мире враги на Западе действуют «мирными» методами, проводя борьбу на идеологическом и информационном уровне; предпринимают «психологические атаки» на население, активно пропагандируя западный образ мысли; используют лозунги о «демократизации общества» и «правах человека» для легализации своего вмешательства во внутренние дела Китая» [13]. В ряде статей по этому поводу открыто говорится, кого имеют в виду под «западными врагами»: «.после развала СССР, США празднуют открытую победу над странами бывшего «социалистического лагеря», игнорируют все международные организации, включая ООН, открыто вмешиваются во внутреннюю политику многих стран. Они используют лозунги о «демократизации всего человечества», «свободах и правах человека» в качестве инструментов для осуществления контроля и насаждения американского образа мышления в других странах» [13]. Признается также, что США ведет информационную и культурную агрессию в Китае, используя лозунги о правах человека, национальные проблемы, религиозные организации, проблему Тибета и Тайваня и др. [13].

Для разрешения этих проблем и противоречий, по замыслу создателей курса «Трёх представительств», необходимо сделать так, чтобы КПК отвечала насущным интересам и требованиям китайского народа. Разрешение данных противоречий КПК также видит в укреплении и развитии идейно-политической работы среди населения, которая способна «утвердить правильные идеалы, кругозор, ценностные ориентиры в массах, занять действительно приоритетное место в глазах китайского народа, чтобы у народа не возникало никаких сомнений и колебаний» [13].

Таким образом для противостояния негативным тенденциям, которые коренятся как внутри китайского общества, так и идут с Запада, руководство КНР стремится выработать достаточно гибкую культурную доктрину, в которой «принципы духовного прошлого китайской цивилизации способны сыграть одну из решающих ролей» [13]. Таким образом сфера действия традиционного наследия китайской мысли приобретает все более широкое значение.

Как полагают многие исследователи, с середины 70-х гг. в духовной жизни развитых стран, вступивших в постиндустриальную эпоху, отчетливо проявляется направление, получившее название постмодернизма. В новой конструкции снимается «принудительность» прежнего культурного достояния, дискредитируется идея самодостаточности культуры как высшего выражения ценностей и смысла бытия. Отвергаются не только идеалы, но и сам принцип сохранения культурного наследия и самобытности культуры как некой устойчивой и определенной системы, основанной на накоплении, усложнении и иерархической организации культурного пространства.

Однако в начале XXI в. следует признать тот факт, что процессы тпобализации во многом усиливают экономическую, политическую, социальную, культурную и религиозную конфликтность и на межнациональном, и на внутринациональном уровне. В середине 90-х гг XX в. американский политолог С. Хантингтон выступил с тезисом о неизбежности столкновения цивилизаций. И хотя многие ученые выступили с резкой критикой этого постулата, в политических кругах его вполне могли использовать при инспирировании кризисных ситуаций.

2001 г. был объявлен ООН «Годом диалога между цивилизациями». Межцивилизационный диалог был предложен ООН в качестве альтернативы конфликту на цивилизационном уровне. Китай идет пути, в котором опора на национальное начало является гарантом стабильного поступательного развития. Опыт Китая, а также других стан так называемого «конфуцианского культурного ареала» демонстрирует продуктивность такого подхода. Культурное наследие китайской цивилизации играет особую роль в формировании общих подходов к проблемам общества и государства. Думается, что в процессе межцивилизационного диалога культур конфуцианству должна принадлежать одна из ведущих ролей. Не случайно на Западе многие ученые проявляют повышенный интерес к этому учению. Они считают, что в конфуцианской доктрине заложены принципы, способные обогатить будущую мировую цивилизацию. Это позволит отказаться от расточительного потребительства, от пренебрежения человеческими, моральными и экологическими издержками развития и обратиться к перспективным принципам устроения общества, имеющего достойные условия существования, и ведущего духовную деятельность, направленную на достижение высших смыслов человеческого бытия. Э