автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.15
диссертация на тему: Местоимения балтийских языков: синхрония и диахрония.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Росинас, Альбертас Александрович

ВВЕДЕНИЕ.

Глава I. СЕМИТИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА МЕСТОИМЕНИЙ В БАЛТИЙСКИХ ЯаЖАХ.

1.0. Вводные замечания.

1.1. Место местоимения в иерархии частей речи

1.2. Понятия акта коммуникации, текста и высказывания, ситуации и контекста, дейксиса и анафоры

1.3. Структура анафоры.

1.4. Отношения местоимений

1.5. Инвентарь местоимений

Дейктические местоимения

1.6. Личные местоимения.

1.6.1. Партиципные местоимения.

1.6.2. Семантика посессивных генитивов

1.6.3. Партиципные местоимения "множественного числа"

1.6.4. Выражение социальных отношений и субъективной оценки партиципными местоимениями

1.6.5. Непартиципные местоимения

1.6.6. Рефлексивные местоимения.?

1.7. Притяжательные (неличные) местоимения

1.8. Указательные местоимения.

1.8.0. Общие замечания

1.8.1. Системы указательных местоимений

1.8.2. Функции указательных местоимений.

1.8.3. Семантические связи антецедента и повтора

1.8.4. Проблема артроида.

1.8.5. Указательные местоимения в позиции субстантива

1.8.6. Обобщающее (абсолютное) указание .ПО

1.8.7. Обозначающие свойства, или качественные, указательные местоимения.

1.8.8. Семантика составных указательных местоимений

1.8.9. Дифференциальная функция указательных местоимений

1.8.10.Парадигмы демонетративов.

1.9. Эмфатические местоимения.

1.10. Местоимения нецрямого указания.

Когнитивные местоимения

1.11.0.06щие замечания

1.12. Вопросительные местоимения.

1.12.1.Семантика конкретных вопросительных местоимений

1.13. Экзистенциальные местоимения.

I.13.I.Неопределенные местоимения

I.13.2.Определенные местоимения

X. 13.3.Дифференциальные местоимения.

1.14. Общностные местоимения.

1.15. Отрицательные местоимения.

1.16. Релятивные местоимения.

1.17. Дифференциальные цризнаки и семантическая структура местоимений балтийских языков

Глава П. РЕКОНСТРУКЦИЯ СИСТЕМЫ И СЕМАНТИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЫ МЕСТОИМЕНИЙ ОБЩЕБАЛТИЙСКОЙ ЭПОХИ

2.0. Вводные замечания.

2.1. Партиципные местоимения

2.2. Непартиципные местоимения.

2.2.1. Непартиципные местоимения прусского языка

2.2.2. Происхождение местоименных адъективов и союзов

2.3. Притяжательные местоимения.

2.3.1. Формирование притяжательных местоимений литовского языка.

2.3.2. Формирование притяжательных местоимений латышского языка.

2.3.3. Формирование притяжательных местоимений прусского языка

2.3.4. Происхождение основы тип-.

2.4. Выражение рефлексивности в литовских и латышских письменных памятниках

2.5. Реконструкция системы указательных местоимений

2.5.1. Система указательных местоимений литовского "праязыка".

2.5.2. Система указательных местоимений латышского "цраязыка".

2.5.3. Система указательных местоимений прусского "праязыка".

2.5.4. Реконструкция абсолютного демонстратива

2.6. Различительные местоимения.

2.7. ' Вопросительные/констатирующие местоимения

2.8. Семантическая структура местоимений общебалтийской эпохи.

Глава Ш. ЭВОЛЮЦИЯ ЛЕКСИКИ И СЕМАНТИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЫ

МЕСТОИМЕНИИ БАЛТИЙСКИХ ЯЗЫКОВ.

3.0. Вводные замечания.

3.1. Прономинализация.

3.2. Суффиксация.

3.3. Композиция.

3.4. Коллокационная, или лексико-синтаксическая, деривация.

3.4.1. Сращенные местоимения

3.4.2. Сращенные и коллокационные неоцределенные местоимения.

3.4.3. Коллокационные определенные местоимения

3.4.4. Коллокационные общностные местоимения

Глава 1У .РЕКОНСТРУКЦИЯ ПАРАДИГМ.

4.0. Вводные замечания

4.1. Парадигмы родовых местоимений восточно-балтийских языков.

4.1.1. Выражение локации в балтийских языках

4.2. Реконструкция парадигм родовых местоимений црусского языка

4.3. Парадигмы родовых местоимений общебалтийской эпохи.

4.3.1. Реконструкция парадигм двойственного числа

4.4. Реконструкция парадигм партиципннх местоимений

4.4.1. Парадигмы пралитовской эпохи

4.4.2. Парадигмы двойственного числа.

4.4.3. Парадигмы пралатышской эпохи.

4.4.4. Парадигмы литовско-латышской эпохи

4.4.5. Парадигмы црапрусской эпохи.

4.4.6. Парадигмы партиципных местоимений общебалтийской эпохи.

Глава У. МОДИФИКАЦИЯ ПАРАДИГМ МЕСТОИМЕНИЙ БАЛТИЙСКИХ

ЯЗЫКОВ.

5.0. Вводные замечания.

5.1. Модификация парадигм непартиципных местоимений

5.2. Модификация парадигм других родовых местоимений

5.3. Модификация парадигм партиципных местоимений в латышских диалектах.

Введение диссертации1984 год, автореферат по филологии, Росинас, Альбертас Александрович

1. Настоящая диссертация посвящена исследованию инвентаря и семантической структуры местоимений современных балтийских литературных языков и древнепрусского языка, а также реконструкции исконного инвентаря, семантической структуры и парадигм местоимений в общебалтийском. В ней решаются также сложные проблемы дальнейшего развития инвентаря и семантической структуры местоимений, объясняется внутренняя штивированность модификации парадигм местоимений, устанавливаются общие и частные закономерности развития инвентаря, семантической структуры и модификации парадигм местоимений в отдельных балтийских языках и их диалектах.

2. Актуальность темы. Местоимения балтийских языков привлекали внимание лингвистов со времен появления компаративистики. Вопросы истории местоимений отдельных балтийских языков частично освещены в ряде работ, но в них почти полностью отсутствует синхронное описание местоимений, не дается четкого определения инвентаря местоимений современных балтийских языков, неубедительно обосновывается семантическая структура всех местоимений отдельных балтийских языков.

В академических грамматиках литовского и латышского языков, вышедших в 70-е годы, приведены*синхронные описания местоимений, но в них очень нечетко определен их инвентарь, а семантическая структура и семантическая классификация местоимений основываются на традиционных постулатах.

Без точных регистров инвентаря всех местоимений балтийских языков, без синхронной картины их семантической структуры и парадигм невозможно реконструировать исконный инвентарь, семантическую структуру и парадигмы в пралитовском, цралатышском или црапрусском, а тем более общебалтийском языке. Без этого невозможно объяснить эволюцию инвентаря, семантической структуры, а также выявить внутренние закономерности модификации парадигм.

Изложенным выше и определяется актуальность настоящей работы как для отдельных балтийских языков, так и для балтисти-ки в целом.

3. Эмпирическое основание. Материалом исследования служили данные толковых словарей и грамматик литовского и латышского языков, а также примеры из собственной картотеки автора, составленной по выборкам из произведений литовской и латышской художественной литературы, научных и публицистических текстов, памятников письменности литовского и латышского языков, монографий и дипломных работ по литовской и латышской диалектологии, текстов разных диалектов, а также текстов древнепрусского языка. Среди балтийских языков, подвергнутых анализу, основное место занимает литовский. Это объясняется, во-первых, богатством и разветвленностью системы местоимений литовского языка, во-вторых, тем, что литовский язык- и его диалекты сохранили более архаичное состояние местоимений как в лексико-семантическом, так и в морфологическом плане.

4. Цели диссертации. В работе ставятся следующие цели. В синхронном плане: I) определение инвентаря местоимений отдельных балтийских языков; 2) описание функций, семантической структуры и парадигм местоимений отдельных балтийских языков; 3) семантическая классификация местоимений отдельных балтийских языков. В диахронном плане: I) реконструкция исконного инвентаря местоимений общебалтийской эпохи; реконструкция семантической структуры местоимений в общебалтийском; 2) способы образования лексики местоимений и эволюция семантической структуры местоимений в отдельных балтийских языках; 3) реконструкция исконных парадигм местоимений в общебалтийском; 4) модификация парадигм местоимений в отдельных балтийских языках и ее внутренняя мотивированность.

5. Научная новизна работы состоит в следующем: I) впервые в балтистике диахрония местоимений балтийских языков рассматривается в тесной связи с синхронией; 2) при использовании современных методов исследования более четко оцределен инвентарь местоимений современных балтийских литературных языков и древнепрусского языка, исследованы синтагматические и парадигматические отношения и функции местоимений, установлены их дифференциальные и интегральные признаки, описана семантическая структура местоимений, предложена новая классификация местоимений балтийских языков; 3) реконструирован исконный инвентарь и семантическая структура местоимений общебалтийской эпохи; 4) установлены способы образования лексики местоимений, а также объяснена эволюция семантической структуры местоимений в отдельных балтийских языках; 5) реконструированы парадигмы местоимений общебалтийской эпохи; 6) выявлены общие и частные закономерности модификации парадигм местоимений в отдельных балтийских языках и их диалектах.

6. Изложенным выше определяется теоретическая значимость работы. Поскольку изучение местоимений как универсального средства выражения и осуществления референции тесно связано с важными проблемами общелингвистического характера, то предпринятое исследование актуально не только для.балтийского, но и для общего языкознания. Теоретическое значение имеет описание функций и значений местоимений отдельных балтийских языков, проверка предложенной классификационной схемы на достаточно обширном языковом материале, а также сама классифика

- 10 ция местоимений балтийских языков, поскольку она может служить для дальнейших теоретических обобщений с привлечением новых индоевропейских и неиндоевропейских языков.

Теоретическое значение имеют и реконструкция общебалтийского инвентаря и семантической структуры местоимений, реконструкция общебалтийских парадигм местоимений, выявление способов образования местоимений в отдельных балтийских языках и установление общих и частных закономерностей модификации парадигм, поскольку данные реконструкции и закономерности эволюции местоимений балтийских языков важны не только для сравнительно-исторического языкознания, но и типологии языков, а также изучения языковых универсалий в целом.

7. Практическая ценность. Результаты исследования могут быть использованы при составлении научных и практических грамматик балтийских языков, исторических грамматик отдельных балтийских языков, сравнительной грамматики балтийских языков, а также этимологических словарей балтийских языков и сравнительной грамматики индоевропейских языков. Результаты исследования можно црименить в преподавании курсов современной, исторической и сравнительной 1рамматики балтийских языков, а также современной и исторической лексикологии балтийских языков, общего языкознания и спецкурсов по семантике и типологии.

8. На защиту выносятся следующие основные положения:

- лексико-семантическое единство класса местоимений балтийских языков обусловлено их принципиально незаменимой ролью в осуществлении референции, что подтверждается исследованием их функций и значений;

- местоимения балтийских языков образуют семантические оппозиции, различающиеся дифференциальными признаками, выявленными на основе анализа их синтагматических и парадигматических отношений;

- семантически местоимения балтийских языков делятся на конкретные и абсолютные; конкретные местоимения всегда обозначают актанты, а абсолютные - и актанты, и события; об этом свидетельствуют и корреляции релятивных местоимений с дейкти-ческими и когнитивными местоимениями;

- по синтаксическому использованию местоимения балтийских языков разделяются на два подкласса - субстантивные, употребляемые только в позиции субстантива, и адъективные, употребляемые в позиции адъектива и субстантива;

- описанная семантическая структура местоимений определяет и их новую семантическую классификацию;

- в литовском литературном языке отсутствуют притяжательные местоимения; посессивные отношения в нем выражаются либо посессивным генитивом, либо дативом;

- исконный инвентарь и исконная семантическая структура местоимений общебалтийского единства, полученная при помощи метода внутренней реконструкции и сравнительного метода, свидетельствуют о том, что: I) в общебалтийском не было так называемых качественных, притяжательных, эмфатических местоимений и дейктического местоимения непрямого указания; 2) посессивные отношения в общебалтийском выражались либо посессивным генитивом, либо дативом орфотонических форм личных местоимений, а также при помощи атонических форм личных местоимений, занимающих вторую позицию после глагола или после црефикса по закону Вакернагеля; 3) все исконные местоимения, кроме кШа(з), хке1ка(з) и ху1Ба(з), унаследованы от индоевропейского языка-основы; 4) балтийскими инновациями являются: композиты хк^а(Б) и нке1ка(з); первое образовано от основ *к±иде. йк~1-) + ta(s), второе - от основ хке1- (иде. хк~е1-) + + ка(э); местоимения 3Чаза(8), ^Хэе! являются флексионными дериватами от корня глагола ^еХз- с нулевой ступенью чередования ср. литов. и Аа-Ы "умножать( ся)";

- основными способами образования новых местоимений в балтийских языках следует считать: I) црономинализацию; 2) флек-сионную деривацию; 3) суффиксацию; 4) композицию; 5) коллока-ционную, или лексико-семантическую, деривацию; самым продуктивным способом образования местоимений является коллокацион-ная, или лексико-семантическая, деривация;

- из коллокаций 3^1п(Е) (¿Не, **1п(Е) (3)1, жкиг (¿Не, ккиг (3)1, х(к)-ака (3)1в, ж(к)-ака (3)1, в которых ПО закону Вакернагеля энклитические местоимения н(а)1з, х(а)1 занимали вторую позицию в морфологическом предложении, развивались местоимения латышского языка узл^а (диал. чепхв, уепе!), кигз, кига (диал. киПз, киге1) и литовские местоимеч ния киПз, кигЛ, (к)-ок1з, (к)-окз.(а);

- так называемые местоименные адъективы, которые как морфологическая категория появились еще до фонологических изменений конца слова в отдельных балтийских языках, в общебалтийском функционировали в качестве лексико-семантической категории с местоименным компонентом, выполнявшим функцию артикля (артроида) субстантива и занимавшим вторую позицию в морфологическом предложении по закону Вакернагеля;

- из коллокации хкаэ 2зла кав образовались литовские местоимения типа кагкаэ и их варианты, компоненты ^каэ %±п& которых в диалектах цретерпели своеобразную редукцию; из ^каэ ¿зла кав и xdiev(a)s ¿зла каБ развились латышские местоимения кагупказ и сИе21(1и.)каз;

- притяжательные местоимения в балтийских языках являются инновациями, образованными от форм личных местоимений, выражавших посессивные отношения, по модели адъективов;

- в эпоху существования трехчленной системы рода имени формы среднего рода указательных местоимений также выполняли функции абсолютных (или нецредметных) демонетративов; в литовском языке до действия закона Лескина уже существовали коллокации номинатива-аккузатива xsi tai, *ta tai, xana tai, выражавшие функции абсолютного демонстратива, а позднее они слились в sitai, tatai, antai. В связи с нейтрализацией оппозиций этих форм и с переходом antai в класс наречий произошла также нейтрализация наречия ("локатива") tai и абсолютного демонстратива tatai, и tai, как более короткая форма, в аукш-тайтских говорах вытеснила менее удобную форму tatai;

- в общебалтийском существовали пятичленные парадигмы местоимений ;

- локация в общебалтийском выражалась при помощи предложных конструкций, из которых в литовско-латышском "праязыке" образовались так называемые постпозитивные локативы;

- модификация парадигм местоимений в отдельных балтийских языках является результатом фонологических изменений конца слова и системного (морфологического) сокращения, а также последующего действия фактора аналогии;

- морфология местоимения и имени прусского языка не является столь архаичной, как до сих пор предполагалось;

- для объяснения эволюции морфологии прусского языка более важными представляются факты родственных балтийских языков и их диалектов, чем факты других древних индоевропейских языков;

- так называемые "изменения по аналогии" в одинаковых условиях в одних диалектах и языках могут быть либо полными, т.е. могут охватывать всю систему (в частности, в прусском языке

- 14 или б некоторых говорах восточно-латышского диалекта), либо частичными, либо совершенно отсутствовать, как это наблюдается во многих литовских и латышских говорах.

9. Методика исследования. К числу методов исследования, использованных в работе, относятся метод лингвистического описания; дистрибутивный анализ, т.е. сочетаемость языковых единиц; коммутация, т.е. изучение противопоставлений, смысловых и формальных, разных единиц в тождественных контекстах; компонентный анализ; трансформационный метод; метод субституции; метод типологического сравнения; метод внутренней реконструкции и сравнительно-исторический метод.

10. Апробация работы заключается, прежде всего, в рекомендации издать книгу "Семантическая структура местоимений литовского литературного языка" в качестве учебного пособия кафедрой русского и литовского языков Вильнюсского инженерно-строительного института и издательско-редакционным советом Министерства высшего и среднего специального образования Литовской ССР. По вопросам, обсуждаемым в диссертации, прочитан ряд докладов и сообщений на межвузовских, республиканских и всесоюзных научных конференциях (Вильнюс, 1975, 1979, 1984; Рига, 1973, 1980; Москва, 1983, 1983; Шяуляй, 1983). Кроме того, диссертация обсуждалась на заседании кафедры русского и литовского языков Вильнюсского инженерно-строительного института, а также на кафедрах литовского языка и балтийской филологии Вильнюсского государственного университета им. В.Кап-сукаса.

По теме работы, помимо книги "Семантическая структура местоимений литовского литературного языка" (Вильнюс, 1984), опубликованы 32 статьи и рецензии (4 из них написаны в соавторстве с А. Гирденисом). Общий объем публикаций - более 22 п.л.

II. Диссертация состоит из введения, пяти глав и заключения. Во введении обосновывается актуальность темы, формулируются цели и задачи, характеризуются материал и методы исследования, определяются новизна и значимость. В первой главе определяется лексико-семантическое единство класса местоимений, их место среди других частей речи, а также объясняются основные понятия и отношения местоимений. В этой же главе идентифицируется инвентарь местоимений в отдельных балтийских языках, исследуются синтагматические и парадигматические отношения местоимений, раскрываются их дифференциальные и интегральные признаки, при помощи которых описывается семантическая структура местоимений отдельных балтийских языков, а также предлагается новая семантическая классификация балтийских местоимений. Во второй главе реконструируется исконный инвентарь балтийских местоимений и описывается их семантическая структура. В третьей главе анализируются способы образования новых местоимений и эволюция семантической структуры местоимений в отдельных балтийских языках. В четвертой главе реконструируются парадигмы местоимений общебалтийской эпохи. В пятой главе анализируются общие и частные закономерности эволюции парадигм местоимений в отдельных балтийских языках. В заключении подводятся основные итоги исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Местоимения балтийских языков: синхрония и диахрония."

Основные выводы диссертации целесообразно цривести по каждой главе в отдельности. I

1. Лексико-семантическое единство класса местоимений обусловлено их■принципиально незаменимой ролью в осуществлении референции; это подтверждается исследованием их функций в отдельных балтийских языках.

2. На основе анализа синтагматических и парадигматических отношений местоимений балтийских языков выявлены семантические дифференциальные признаки, позволяющие описать оппозиции местоимений и значение каждого местоимения как комплекса дифференциальных признаков, обусловливающих его место в системе.

3. Исследование синтагматических и парадигматических отношений местоимений и выявление их дифференциальных признаков позволило разработать семантическую классификацию местоимений, которая наглядно представлена на дендрограммах. Местоимения балтийских языков составляют два класса: дейктических и когнитивных местоимений. В классе дейктических местоимений выделяются следующие подклассы: местоимения непрямого и цря-мого указания. К местоимениям прямого указания относятся личные, указательные и/или притяжательные. В литовском литературном языке отсутствуют притяжательные местоимения; посессивные отношения в нем выражаются либо генитивом, либо дати-вом. К классу когнитивных местоимений принадлежат вопросительные (релятивные) и утвердительные, соотв. отрицательные констатирующие местоимения. Утвердительные констатирующие местоимения составляют подклассы экзистенциальных и общност-ных местоимений, а экзистенциальные - подклассы неопределен

- 394 ных/оцределенных и дифференциальных местоимений.

4. Синхроническая опись лексической системы и семантической структуры местоимений балтийских языков и синхроническая картина их парадигм представляют собой первый этап реконструкции инвентаря, семантической структуры и парадигм местоимений балтийской эпохи. П

1. Сравнение синхронической лексической системы и семантических структур местоимений отдельных балтийских языков не только друг с другом, но и с соответствующими системами и структурами в современных диалектах и древних письменных памятниках с применением метода внутренней реконструкции позволило реконструировать довольно простую лексическую систему местоимений общебалтийской эпохи, которая по семантической структуре незначительно отличается от современных балтийских языков.

2. Реконструкция семантической структуры местоимений общебалтийской эпохи свидетельствует, что в ранний период общебалтийского единства уже существовали классы дейктических и когнитивных местоимений. К классу дейктических местоимений относились различительные, личные и указательные местоимения, а когнитивных - вопросительные (релятивные) и утвердительные, соотв. отрицательные констатирующие местоимения. Констатирующие утвердительные местоимения составляли подклассы экзистенциальных и общностных местоимений, а экзистенциальные - подклассы неопределенных/определенных и дифференциальных местоимений .

3. В общебалтийскую эпоху почти все местоимения были односложными, исключение составляли дериваты с суффиксом х-^его-(хаггЬегаз, хк^егаз), КОМПОЗИТЫ ^л/Ьаз, хке1каз и употребляв

- 395 мое в значении местоимения числительное х(у)е:таз. В общебалтийскую эпоху не зафиксировано коллокационных местоимений, которые начали формироваться либо в литовско-латышскую, соотв. прусскую эпохи, либо в литовскую и латышскую эпохи.

4. Композиты ^кгЪа, хке1каБ, xkeika и флексионные дериваты 3^Пзе:1, являются производными обще балтийской эпохи, а все остальные исконные местоимения унаследованы от индоевропейской эпохи.

5. Когнитивные местоимения ^каз, хка, xkateras, хке1каз, хке1ка в общебалтийскую эпоху были полисемантическими, выполнявшими функции как констатирующих, так и неконстатирующих (вопросительных, соотв. релятивных) местоимений.

6. В эпоху общебалтийского единства не было так называемых качественных адъективных местоимений; их функции выполняли исконные конкретные и абсолютные когнитивные местоимения. Субстантивные местоимения в общебалтийскую эпоху были только партиципные и дифференциальные хказ.каз - все остальные местоимения несли функции как субстантивных, так и адъективных местоимений.

7. В общебалтийскую эпоху не было подкласса притяжательных местоимений; посессивные отношения в ранний период общебалтийского единства выражались либо атоническими (энклитическими) партиципными местоимениями, занимавшими вторую позицию в предложении по закону Вакернагеля, либо орфотоническими формами генитива, соотв. датива. В поздний период общебалтийского единства по модели непартиципных местоимений и субстанти-вов в подсистеме партиципных местоимений ед. ч. сформировались посессивные генитивы, которые дополнили систему средств выражения отношений посессивности и составили оппозицию непосессивным генитивам. Притяжательные местоимения сформировались по модели адъективов из форм, выражающих отношения по-сессивности партиципных местоимений уже в отдельных балтийских языках.

8. Местоимения 1з, 1, 1, соотв. 1а и основы 1а-, из

Ч Г» которых сформировались многие косвенные падежи, в общебалтийскую эпоху выполняли две основные функции: а) непартщипных местоимений; б) артроида (артикля) субстантива, занимавшего вторую позицию в морфологическом предложении после адъектива, префикса или субстантива по закону Вакернагеля. Пока местоименные адъективы существовали в балтийских языках как семан-тико-синтаксическая категория, названные местоимения функционировали как указательные недистантные, а не релятивные. Ш

1. Исконная семантическая структура местоимений сохранилась до наших дней почти без изменений; в классе дейктических местоимений вследствие внутренних закономерностей эволюции языка сформировался подкласс местоимений непрямого указания.

2. Наибольшие изменения претерпел инвентарь местоимений, который как в литовско-латышскую и прусскую эпохи, так и в отдельных восточно-балтийских языках постоянно пополнялся местоимениями различной деривации. В балтийских языках известны следующие способы деривации местоимений: а) прономинализация; б) флексионная деривация; в) суффиксация; г) композиция; д) коллокационная, или лексико-синтаксическая, деривация. Три первых способа деривации нельзя признать продуктивными: результатом прономинализации считаются эмфатические местоимения, флексионными дериватами - общностные местоимения общебалтийского единства ^хзел., «^ва, «у1заз, а суффиксальными образованиями - притяжательные "местоимения", некоторые когнитивные местоимения, латышские и прусские качественные мес

- 397 тоимения. Литовские качественные местоимения принадлежат к типу смешанной деривации - суффиксальной и коллокационной.

3. Композитами отдельных балтийских языков следует признать некоторые указательные местоимения: литов. sitas, латыш. sitas > диал. stas > sl^as, прус, stas и tans, литов. ди-ал. itas, латыш, iti/ys. Однако црус. stas, tans и литов. диал. itas, а также латыш, диал. iti/ys можно считать и сращенными местоимениями, образованными из коллокационных местоимений.

4. Самым продуктивным способом пополнения инвентаря местоимений во всех балтийских языках была коллокационная, или лексико-синтаксическая, деривация. Из коллокаций сформировались многие сращенные дейктические и когнитивные местоимения, напр.: латыш, vi^s, vi^a ^vinCE) (j)is, соотв. (j)í, литов. kuris, -i, латыш, kurs, -a xkur (j)is, соотв. (j)í, ЛИТОВ. koks < kokis, kokia '< koki káka (j)is, СООТВ. (¿j)I и др. Из коллокаций образовались экзистенциальные и общност-ные местоимения: прус, erains нег einas, литов. kazkas Hkas zina kas, ср.: латыш, диал. kazynkas, ЛИТОВ. kiekvienas

X 5С ^

-i— kieka vienas, диал. (j )iekvienas, латыш, ikviens ¿jei ka (v)einas.

1У

I. Внутренняя реконструкция парадигм местоимений балтийских языков и их сравнение позволяют предположить, что как родовые, так и неродовые местоимения в эпоху общебалтийского единства обладали пятичленными парадигмами, которые составляли номинатив, генитив, датив, аккузатив и инструменталь. Локация в общебалтийскую эпоху выражалась синтаксическими конструкциями, которые составляли предлог (или послелог), занимавший позицию после глагола или после падежа, и форма соот

- 398 ветствующего падежа. Из таких конструкций с детерминирующим членом в препозиции в восточно-балтийских языках сформировались так называемые постпозитивные локативы.

2. Существование пятичленных парадигм местоимений в общебалтийскую эпоху подтверждается и парадигмами некоторых местоимений црусского языка, состоявшими из пяти членов. Сохранение инструменталя в падежной системе местоимений прусского языка объясняется большей ее консервативностью по сравнению с системой склонения имен.

3. Простые формы некоторых падежей родовых местоимений прусского языка были замещены прономинальными после того, как вследствие фонологических изменений конца слова произошел синкретизм падежей и флексиями простых форм было уже невозможно различать оппозиции падежей.

4. Морфология местоимений и имен прусского языка является не столь архаичной, как до сих пор предполагалось. Для объяснения эволюции морфологии црусского языка более важны факты литовских и латышских диалектов, чем древнеиндийского, авестийского, хеттского, греческого и других древних индоевропейских языков.

5. Парадигмы партиципных местоимений в общебалтийскую эпоху были супплетивными, унаследованными от индоевропейской эпохи; косвенные падежи этих парадигм в корне отличались от прямых падежей: косвенные падежи орфотонических местоимений ед. ч. сферы адресанта имели основу хтеп- или хт1, атонических - хто/е1, хтл., а мн. ч. - ^поСб)-; косвенные падежи ор-фотонических местоимений ед. ч. сферы адресата имели основу ^ЬеЪ-, атонических - ^о/е±, а мн. ч. - хио(з)-. Орфото-нические формы рефлексивного местоимения имели основу ^эеЪ-или хзё, а атонические хзо/ез.,

- 399

6. В раннюю литовско-латышскую эпоху формы косвенных падежей партиципных местоимений ед. ч. с интервокальным х-ь-, ср.:

V - V род. п. ъеЪе, зеЪе и др., в речи стиля аллегро (в слабых позициях) могли превратиться в ^еи- > ^еу-, соотв. кзеи-> ^веу-. Эти новые основы могли быть обобщены и в речи нормального стиля (в сильных позициях), ибо такое обобщение могло стимулироваться стремлением к отказу от супплетивизма и к апофоническому объединению прямого падежа с косвенными, ср.: им. п. х-ьй и ^еи-. л У

1. Модификации морфологии парадигм местоимений отдельных балтийских языков были вызваны либо фонологическими изменениями конца слова, либо системными изменениями, которые инспирировали действие морфологического закона, названного "давлением системы", а ныне именуемого "изменениями по аналогии".

2. Наиболее типичными фреквенталиями изменений конца слова являются тавтосиллабические изменения типа аЯ, изменение Йе1 и ко, а также изменение х-а перед п и 1, сокращения древних долгих гласных и дифтонгов, фонетическая и системная редукция конца слова. Фонетическая редукция долгих гласных и дифтонгов неодинаково затронула формы односложных и неодносложных местоимений: древние долгие гласные и дифтонги лучше сохранились в односложных формах, а в неодносложных - подверглись сокращению.

3. Из-за изменений границ основы и флексии, вызваннвх фонологическими изменениями, некоторые формы непартиципных местоимений утратили основу, т.е. стали состоять только из фонем флексий. Вследствие этого морфема основы названных местоимений в балтийских языках и диалектах усилилась: а) введением О- из других падежей; б) добавлением различных частиц (ср.:

- 400 прус. йс1-1з хаи-1з); в) копированием супплетивных парадигм славянских языков (восточно-аукштайтские говоры).

4. Фонологические и системные изменения конца слова в балтийских языках и диалектах привели к нейтрализации вертикальных рядов парадигм местоимений, которая инспирировала нейтрализацию и горизонтальных рядов, а также замещение старых форм новыми. Эти морфологические закономерности эволюции характерны для местоимений как прусского языка, так и литовских и латышских диалектов.

5. Так называемые "изменения по аналогии", происходящие в одинаковых условиях, цредставляются возможными, но необязательными; в одних языках и диалектах они могут быть полными, в других - только частичными, а в некоторых языках и диалектах могут совершенно отсутствовать. Это подтверждается подробным анализом эволюции парадигм местоимений и имен балтийских языков.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ