автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Метафизические концепции зеркального отражения

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Чулков, Олег Алексеевич

Введение

Глава I. Эйдология космоса.

1. Мифологические и натурфилософские предпосылки метафизики зеркального отражения

2. Спекулярная аналогия зрения и умосозерцания

3. Зеркальная демиургия и эйдология космоса

Глава И. Теистическая катоптрософия.

1. Апофатика зеркальности и эсхатология преображения

2. Зеркальная иерархия сущего

3. Метафизика света и корреспондентная теория истины

Глава III. Спекулятивная метафизика.

1, Геометрическая оптика и «естественный свет» разума

2, Универсальная катоптрика монад

3, Рефлексивный рассудок и спекулятивный разум

Глава IV. Элементы философской теории зеркального отражения.

1. Метафизика зеркального отражения и проблема самосознания

2. Семиотика зеркальности

3. Феноменология зеркального отражения 162 Заключение 175 Библиография

Введение диссертации2002 год, автореферат по философии, Чулков, Олег Алексеевич

Обоснование темы и ее актуальность

Диссертационная работа посвящена изучению метафизической традиции, в которой принцип зеркального отражения используется для описания онтологических и гносеологических отношений между различными родами сущего. Метафизика, как «натуралистическое учение о сверхчувственном мире и о его отношении к чувственному»,1 имеет своим основанием принцип зеркальности, поскольку связь физического и «метафизического», чувственно воспринимаемого и умопостигаемого, материального и идеального представлена в ней как отношение отраженного образа и оригинала.

Специфика метафизической позиции в целом определяется, согласно М. Хайдеггеру, четырьмя принципиальными положениями: способом осмысления сущности человека, проекцией сущего на бытие, определением существа истины и ограничением «меры» истинности сущего.2 В соответствии с этими метафизическими установками можно выделить следующие характеристики рассматриваемых концепций зеркальности. Особенность «человеческого» состоит в обладании некой «зеркальной сущностью», то есть в способности отражать образ сверхчувственного, устанавливать его отношение к чувственному и мыслить умопостигаемое - посредством его образа. Сущее представляется разделенным на несколько неравноценных по способу своего бытия, иерархически структурированных «миров», одни из которых являются зеркальным отображением других. При этом традиционная метафизическая формулировка сущности истины (адекватность представления в его отношении к предмету) интерпретируется как соответствие зеркального образа отражаемому предмету, а степень их подобия задает меру истинности познания.

1 Лосев А.Ф. Диалектика мифа // А.Ф. Лосев. Миф. Число. Сущность. — М., 1994. С. 30.

2 Хайдегтер М. Европейский нигилизм Н М. Хайдеггер: Время и бытие. — М., 1993. С. 115.

Интуиция зеркальности служит неявной предпосылкой различных онтологических и гносеологических моделей (от «идеального космоса» античного платонизма до новоевропейских теорий рефлексии и отражения). Проблема, однако, заключается в том, что в философских и теологических доктринах, относящихся к данной метафизической традиции, крайне редко ставится вопрос о том, почему при формулировке тех или иных положений в них явным или неявным образом присутствует ссылка именно на феномен зеркального отражения. Является ли этот выбор сам по себе значимым и необходимым или же использование аналогии с зеркалом обусловлено случайными и внешними по отношению к философскому содержанию обстоятельствами? Для ответа на этот вопрос представляется необходимым прояснить основания метафизических концепций зеркальности и обнаружить их семантические, антропологические и культурологические предпосылки, а также уточнить значение понятия отражения на различных этапах развития философии и установить границы его применимости.

Концептуализации феномена зеркального отражения в метафизическом дискурсе способствуют следующие его особенности:

Во-первых, зеркальный эффект, с одной стороны, прост, нагляден и общедоступен, но, с другой стороны, в нем соблюдаются строгие геометрические закономерности, экспериментальное обнаружение которых может служить моделью научного познания. «Обычный опыт с зеркалом, — писал Г. Башляр, — с первого взгляда настолько прост, настолько ясен, так убедителен и столь геометричен, что он мог быть положен в основу идеи научного способа обращения . Действительно, способ обращения с зеркалом, есть столь примитивная схема научного мышления, что ее трудно анализировать в психологическом плане».3 Закон отражения света кажется чем-то само собой разумеющимся и не нуждающимся в доказательстве. Принцип достаточного основания используется в нем очевидным образом. В феномене

3 Башляр Г. Новый научный дух И Г. Башляр. Новый рационализм. — М., 1987. С, 78. зеркальности математический закон тесно связан с реальным опытом, на основании чего, в качестве основы научного познания, формируется класс привилегированных экспериментов (термин Г. Башляра), исключительно экспликативных и самоочевидных. Таким образом, событие из области физического мира возводится в ранг познавательного средства, превращаясь в научную категорию.

Во-вторых, различие между «прямым» видением объекта и его восприятием посредством отраженного в зеркале образа, может служить наглядным примером различия между непосредственным и опосредованным знанием. Зрительное восприятие собственного тела и материальных предметов принуждает нас считаться с двумя непреложными фактами. Первый из них заключается в том, что для зрительного восприятия какого-либо объекта необходимо чтобы он находился «перед глазами», то есть условием непосредственного видения является наличие объекта в «поле зрения» наблюдателя. Второй факт заключается в том, что иногда вещи видимы в зеркалах или в других отражающих поверхностях. В этих случаях созерцанию доступны не сами вещи, но только их образы, В контексте традиционной для западноевропейской философии аналогии зрения и умозрения, различие прямого и опосредованного видения становятся основанием для метафизических обобщений (спекуляций, в собственном смысле этого слова) в теологии и философии, характерными примерами которых могут служить, соответственно, различение «встречи лицом к лицу» и «видения через зеркало в гадании» у ап. Павла4 или гегелевское истолкование рефлексии как отраженного знания.5

В-третьих, зеркальность обладает специфическими знаковыми свойствами. Зеркало, как и любой другой предмет материальной культуры, помимо утилитарных физических свойств, наделено весьма сложным

41 Кор. 13:12.

5 Гегель Г. Энциклопедия философских наук. Т. 1. Наука логики. — М., 1974. С. 265. комплексом символических значений, то есть оно рассматривается как знак чего-то иного. С другой стороны, сам по себе феномен отражения одного предмета другим может служить наглядной моделью семиозиса: зеркальный образ в некотором смысле замещает собой отражаемый предмет (хотя, как показано У. Эко, отношение отражаемого образа к оригиналу не вполне удовлетворяет жестким семиотическим требованиям).6 Зеркало, таким образом, становится неким универсальным означающим, которое может быть приведено в символическое соответствие с бесконечным множеством означаемых.

Наконец, в-четвертых, опыт зеркала играет особую роль в становлении человеческого самосознания. Согласно концепции «зеркальной стадии» Ж. Лакана, в возрасте между шестью и восьмью месяцами ребенок принимает свое отражение как реальность, затем он начинает понимать, что это только образ, и лишь потом он осознает, что перед ним — его собственный образ. Собственное тело, до этого воспринимавшееся как множество внешних фрагментов, реконструируется как целое в акте признания собственного зеркального образа. Воображаемое овладевание собственным телом всегда предшествует действительному, окончательное развитие достигается только тогда, когда субъект интегрируется в символическую систему и утверждается в ней, посредством практической деятельности в реальном мире.7 В принятии зеркального образа человеческое ego вписывается в некую символическую матрицу, обретая в ней свою первичную форму. Психоаналитическая антропология Ж. Лакана предполагает, что только овладевание языком возвращает ego функцию «универсального» субъекта. Таким образом, зеркало, как момент перехода от отраженного к социальному ego, оказывается «структурным пересечением» (термин У. Эко) или пороговым феноменом, границей между символическим и воображаемым.

6 См. Эко У. Зеркала// Метафизические исследования. Вып. 11. —СПб., 1999. С. 218-242.

7 См. Лакан Ж, Стадия зеркала как образующая функцию «Я» // Ж. Лакан. Семинары. Кн. 2, — M.f 1999, С. 508-516.

Состояние и степень разработанности темы

В диссертационной работе используются отечественные и зарубежные исследования, в которых рассмотрены отдельные историко-философские, религиозно-догматические, семантические, мифологические и культурологические аспекты феномена зеркальности. Следует отметить, что в современной философской литературе отсутствуют работы, посвященные комплексному, детальному и всестороннему изучению данной проблемы.

Вопрос о критическом переосмыслении роли оптических метафор в философском дискурсе является неизбежным следствием попыток «деконструкции» и преодоления метафизики, в которой познание интерпретируется как созерцание, по аналогии с визуальным восприятием образа. Л. Вольтманн, немецкий философ XIX века, предположил, что представление о зеркале и зеркальном отражении служат единственным способом адекватного выражения отношения бытия и мышления в философии; «Представление зеркала, заимствованное из области самого важного и самого сложного органа чувств, из зрительных ощущений, должно послужить нам к тому, чтобы объяснить с точки зрения теории познания отношение мышления и бытия. Если говорят, что мыслящий дух есть внутреннее око, то это означает больше, чем внешнюю аналогию: это означает более глубокое эволюционно-историческое родство. Дело в том, что форма процесса мышления совершается в форме процесса зрения. У нас нет никакого чувственно-технического средства, кроме образа зеркала, орудия зрения и отражения, с помощью которого мы понимаем высшую идею уразумения мира»,8 Таким образом, по мнению Л. Вольтманна, зеркальные метафоры и производные от них философские понятия (отражение, рефлексия, спекуляция) выражают фундаментальные свойства человеческого мышления и поэтому являются необходимым элементом философского познания.

8 Вольтманн Л. Исторический материализм. Изложение и критика марксистского миросозерцания. — СПб., 1901.С.216.

Противоположная точка зрения представлена современным американским философом Р. Рорти, считающим, что многие проблемы метафизической традиции являются «псевдопроблемами», постановка и разработка которых обусловлена только неудачным выбором терминологии и которые могут быть устранены путем изменения способа их формулировки. Вся проблематика (по мнению Рорти — «псевдопроблематика») современной теории познания, направленная на создание «общей теории репрезентации», является неизбежным следствием новоевропейского оптикоцентризма, в котором познание интерпретируется как «рассматривание» отраженного образа предмета. В этом контексте, метафора зеркала превращается в универсальную гносеологической парадигму, в соответствии с которой определяются цели и задачи философского исследования: «Именно образы, а не суждения, именно метафоры, а не утверждения определяют большую часть наших философских убеждений. Образ, пленником которого является традиционная философия, представляет ум в виде огромного зеркала, содержащего различные репрезентации, одни из которых точны, а другие — нет . Без представления об уме как зеркале понятие познания как точности репрезентации не появилось бы. Без этого последнего понятия стратегия, свойственная философам от Декарта до Канта, — получение все более точных репрезентаций путем, так сказать, осмотра, починки и полировки зеркала — не имела бы смысла».9 Познание сводится к решению так называемой «задачи Альхазена» — определению реального расположения предмета на основании известного «места» его зеркального отражения.

Зеркальность ума означает, во-первых, его способность принимать разнообразные формы, не изменяясь при этом, и, во-вторых, его субстанциальное отличие от материальной телесности (отражающими свойствами обладает не имеющая объема «идеальная» поверхность). Метафора зеркального ума, по мнению Р. Рорти, возникла в античной натурфилософии и

9 Рорти Р. Философия и зеркало природы. — Новосибирск, 1997. С. 9. была некритически воспринята новоевропейской метафизикой: «В зеркальных образах гуманистов Возрождения различия между Гомером и Августином, Плотином и Св. Фомой сгладились, и получился расплывчатый, но выразительный дуализм, о котором, как все полагали, философы знают все, хотя мало кто мог надеяться на то, что можно произнести по этому поводу что-нибудь путное. Нынешние философы ума склонны к тому, чтобы проглотить эту неопределенную смесь — человеческую Зеркальную Сущность — вместе с понятиями сознания и осознания».10 Ссылаясь на авторитет М. ХаЙдеггера, JI. Виттгенштейна и Дж. Дьюи, Р. Рорги утверждает, что интуиция зеркальной сущности ума может оказаться всего лишь следствием нашей готовности подладится под специфическую философскую языковую игру. Чтобы выйти из этой игры достаточно удалить из философского лексикона образ Зеркала Природы («мы должны выбросить визуальные метафоры, и, в частности, метафоры отражения из нашей речи вообще»"). Но даже если допустить возможность столь радикального пересмотра всего философского лексикона, следует заметить, что ссылка на JI. Виттгенштейна и М. Хайдеггера в данном случае едва ли уместна, поскольку «ранний» Виттгенштейн говорил о логике как «зеркальном образе мира»?2 а «поздний» Хайдеггер ввел понятие «зеркальной игры мировой четерщысмысл которой существенно отличается от классической теории репрезентации.

Отдельные моменты, истории метафизики зеркального образа проанализированы в работах Р. Бультмана, В. Байервальтуса, Р. Брэдли и Ю.А. Шичалина. Детальный анализ значения зеркальной метафорики в контексте новоевропейской философии проведен в исследованиях Р. Коннерсмана и Р. Гаше. Некоторые положения, значимые для адекватного

10 Там же. С. 32-34.

Там же. С. 275.

12 «Logic is not a body of a doctrine, but a mirror-image of the world» (L. Wittgenstein, Tractatus Logico-Philosophicus, 6.22)

13 См. Хайдеггер M. Вещь // M. Хайдеггер. Время и бытие. — М., 1993. С. 323-326. понимания особенностей античной и средневековой метафизики света и теории зеркального образа рассмотрены в работах А.Ф. Лосева и С.С. Аверинцева.

Семиотике зеркальности посвящены работы У. Эко, Ю.Н. Левина, С.Т. Золян, Л.Н. Столович, в которых зеркало рассматривается как потенциальный семиотический объект, обладающий рядом специфических свойств, которыми определяется семантическое значение зеркальных метафор. Культурологические аспекты зеркальности рассмотрены В.Н. Топоровым, Т.В. Цивьян, И.Л. Бусевой-Давыдовой и С.М. Толстой.

Концепция «зеркальной игры мировой четверицы», изложенная М. Хайдеггером в докладе «Вещь» (1950), открывает возможность собственно онтологического подхода к исследованию феноменов зеркального отражения. Существенные для феноменологической дескрипции спекулярного (зеркального) эффекта положения высказывались М. Мерло-Понти и В.А. Подорогой. Интуиция зеркальности в ее связи с проблемой самосознания тематизируется в работах М.К. Мамардашвилли и В.В. Бибихина. Гипотезы, имеющие принципиальное значение для понимания роли феномена зеркальности в процессе антропо- и социогенеза, были разработаны в рамках социологической теории «зеркального Я» Ч. Кули и Дж. Мида, а также в психоаналитической концепции «зеркальной стадии» Ж. Лакана.

Цели и задачи исследования

Основной целью исследования является формулировка основных принципов метафизики зеркального отражения, а также описание тех познавательных процедур, которые в явной или имплицитной форме содержат соответствующие метафизические установки.

Для достижения поставленной цели необходимо: 1) реконструировать исходные мифологемы, метафоры и аналогии зеркальности, являющиеся предпосылками возникновения и развития метафизики зеркального отражения, и проследить различные схемы их концептуализации в философских и теологических теориях «зеркальной сущности»;

2) определить историко-философское значение античных и средневековых теорий образа и зрительного восприятия, а также оценить роль оптико-геометрического метода в контексте новоевропейского рационализма;

3) провести семантический анализ оптических метафор, концептуализированных в понятиях «отражение», «рефлексия» и «спекулятивное», и определить их возможные коннотации;

4) выявить возможности феноменологического описания опыта зеркала и установить его корреляции с процессом формирования человеческого мышления, теоретического мировоззрения и самосознания.

Методология и теоретические источники исследования В историко-философском аспекте возникновение и развитие метафизики зеркального отражения связано с характерными для той или иной эпохи мифологическими, натурфилософскими и естественнонаучными представлениями о природе света зрительного восприятия и зеркального отражения. Поэтому первым этапом нашего исследования (главы I—П1) является реконструкция основополагающих интуиций и концептов, имеющих принципиальное значение для формирования данной метафизической традиции. Основными источниками исследования являются произведения античных (Платон, Аристотель, Плотин), средневековых (Григорий Нисский, Августин, Р. Гроссетест, Бонавентура и др.) и новоевропейских (Декарт, Лейбниц, Кант, Гегель) мыслителей.

Изменение представлений о чувственном зрении и естественном свете неизбежно вносило некоторые коррективы в теории «умозрения» и «сверхчувственного света», не нарушая при этом общую преемственность традиции. Анализ этих преобразований позволяет выделить три основные метафизические концепции зеркальности: эйдологию космоса (античность), теистическою катоптрософию (Средневековье) и спекулятивную метафизику (Новое время).

Неявной предпосылкой возникновения и развития метафизической концепции отражения служила мифологема зеркала. В античной традиции эта мифологема представлена тремя мифологическими сюжетами: растерзание титанами младенца-Диониса, убийство Персеем Медусы Горгоны и гибель Нарцисса, акцентирующие различные смысловые аспекты зеркальности (Дионис — зеркальная демиургия, Персей — познание через зеркало как противоположность непосредственному видению, Нарцисс — самопознание в зеркале), которые впоследствии были концептуализированы в метафизической традиции.

Античная метафизика зеркального образа (эйдология космоса) основывается на следующих предположениях; свет — начало космоса и условие его познаваемости (то есть его видимости и мыслимости); существует не только чувственно воспринимаемый, но и некий постигаемый лишь умом свет, причем естественный свет и источник умопостигаемого света соотносятся как зеркальное отображение и его первообраз; сам по себе свет невидим и непостижим, но он является условием созерцания видимых и умопостигаемых образов в неком материальном субстрате, обладающем зеркальными свойствами; переход от чувственного к умопостигаемому предполагает изменение траектории видения, то есть обращение направления взгляда от зеркальных отражений к их первообразам.

Для описания взаимодействия между различными родами сущего (миром чувственным и умопостигаемым, естественным и сверхъестественным) используется принцип зеркального отражения: каждый элемент иерархии сущего является отражением высших ее членов и, в свою очередь, отражается в низших. Таким образом, как отмечает Ю.А. Шичалин,14 отношения подобия и

14 Шичалин Ю.А. "Третий вид" у Платона и материя-зеркало у Плотина // Вестник древней истории. — 1978, № 1 (143). С. 153-155. различия, обеспечивающие едино-раздельность структур космоса, выстраиваются в соответствии с «логикой зеркал», согласно которой зеркало не есть нечто действительно существующее, но оно проявляется в сущем как ничто, отождествляемое неоплатониками с материальным субстратом. Ничто несет в себе образ сущего, но как не-сущее отделяет его от первообраза и одновременно связывает их друг с другом отношением подобия.

В гносеологическом аспекте, зеркальное отражение действительности указывает на возможность ошибочного восприятия и ложного мнения. Справедливо и обратное утверждение, ибо сама возможность заблуждения свидетельствуют о существовании псевдо-отражений идеальной парадигмы. Следовательно, существует сфера мнимого — результат демиургического мимесиса, где возможны ложные и истинные мнения, и область подражания мнимому — некое отражение отражения с ничтожной степенью истинности и реальности.

Основанием средневековой христианской метафизики зеркального отражения являются, с одной стороны, рецепции античной (прежде всего неоплатонической) концепции зеркальности, с другой стороны, аллегорическая интерпретация релевантных текстов Нового и Ветхого Заветов. Для обозначения иудео-христианской метафизики зеркальности уместно использовать термин «катоптрософия» (от греч. кахожхрои — зеркало), поскольку условием богопознания и, в конечном счете, спасения является «зеркало Премудрости» (Прем. 7:25), обеспечивающее энергийную связь между Творцом и тварью. Взгляд «через зеркало в гадании», противопоставляемый встрече «лицом к лицу» с божественной личностью (I Кор. 13:12), становится одним из основных принципов апофатического богословия: немыслимая сущность Бога открывается человеческому уму лишь в символах и отражениях. Познание Бога и личное спасение уподобляются взаимному отражению божественного и человеческого, результатом которого становится обнаружение истинного образа человека и восстановление его изначального богоподобия.

Совпадение образов предполагает не пассивное механическое отражение одного в другом, но свободное и целенаправленное действие, конечной целью которого является очищение и преображение «как в зеркале, из славы [человеческой] в славу [божественную]» (II Кор, 3:18).

Согласно христианской теологической доктрине, иерархическое устройство космоса, в котором каждый элемент является зеркальным образом высших ее членов и служит прообразом для низших, обосновывается телеологически (все сущее, в своем стремлении к богоподобию, подражает первообразу) и онтологически, поскольку сущее, сотворенное из ничего, этим же не-сущим зеркалом отделено от причины своего бытия и всегда должно оставаться лишь его образом, сохраняемым божественной волей. Ключевую роль в этой метафизической концепции играет понятие преображения, которое интерпретируется как подражание первообразу и последовательное восхождение от образа к оригиналу, поэтому особое внимание в данной главе уделяется детальному рассмотрению христианской теории образа в ее связи с метафизикой зеркального отражения.

В спекулятивной метафизике Нового времени феномен зеркальности концептуализируется в понятиях рефлексия и спекуляция. Рефлексия (от латинского reflexio — отражение) понимается как отвлечение от наличного знания и обращение разума к самому себе, приходящее к абсолютной достоверности самосознания, которая служит основанием для построения всей системы рационального познания. Однако, согласно Г. Гегелю, в рефлексии нарушается целостность созерцания, поскольку обнаруживаются различия в предмете познания, а в постижении многообразия предметность представления как бы «раздваивается». Рефлексия не сохраняет единства различений, «забывая» то о целом, то о различиях; но если сохраняется то и другое, то единство обнаруживается в чем-то третьем, отличающемся как от предмета, так и от его свойств.15 Это третье выступает как спекулятивность (зеркальность,

15 ГегельГ. Философия религии. Т. 1. — М., 1976. С. 221, от латинского speculum — зеркало) мышления. Таким образом, в рамках новоевропейской философии концепция зеркальности интериоризируется, поскольку отражение мыслится как имманентное свойство человеческого сознания, по отношению к которому все мыслимое является как отражаемый образ.

Изучение историко-философского материала позволяет провести семантический анализ зеркальных метафор в философском дискурсе, сформулировать и классифицировать основные символические функции зеркальности (глава IV, § 1). На основании ряда семантических свойств зеркальности становится возможным определение основных направлений семиотизации зеркального отражения и сопоставление их с тем разнообразным фактическим материалом, который зафиксирован в сложившейся метафизической традиции. Исследование завершает феноменологическая дескрипция зеркальности, которая позволяет показать необходимость взаимосвязи опыта зеркала с развитием самосознания и теоретического мышления и выявить теоретико-познавательное значение метафизических концепций зеркального отражения (глава IV, §§ 2-3).

Положения, выносимые на защиту

1) Принцип зеркального отражения является одной из фундаментальных установок античной, средневековой и новоевропейской метафизики, на основе которой определяются отношения подобия и аналогии между различными родами сущего.

2) Возникновение и развитие метафизики зеркального отражения исторически связано с философским осмыслением некоторых сюжетов древнегреческой мифологии и аллегорическим истолкованием соответствующих ветхозаветных и новозаветных текстов, а также с развитием натурфилософских представлений о природе физического (естественного) света и сущности ноэтического («умного») света.

3) В метафизической традиции последовательно реализованы три взаимодополнительные концепции зеркальности: эйдология космоса, теистическая катоптрософия и спекулятивная метафизика, каждая из которых эксплицирует один из аспектов феномена зеркальности.

4) С онтологической точки зрения зеркальность определяется как ничто, обнаруживающее себя в качестве границы, разделяющей и одновременно связывающей оригинал и отраженный образ. В феноменологическом усмотрении зеркало есть не-сущее образа, некий невидимый и безббразный субстрат, необходимый для реализации познавательных функций воображения. Идентификация отраженного образа с отражаемым предметом есть результат событийного (а не только каузального) отношения между ними, для установления которого необходимо постоянное отождествление различного и различение тождественного, то есть одновременно совпадение с собой и смещение относительно самой же себя определенной субъективной «точки зрения», возникающей в результате психомиметической подстройки к отраженному образу.

Научная новизна исследования

Научная новизна и оригинальность исследования состоит в следующих его особенностях: рассмотрены в комплексе мифологические, натурфилософские и религиозно-догматические идеи, концептуализированные в метафизике зеркального отражения; в рамках европейской метафизической традиции выделены и реконструированы основные типы концепций зеркальности (эйдология космоса, теистическая катоптрософия и спекулятивная метафизика); в результате семиотического анализа и феноменологической дескрипции зеркальности показана взаимодополнительность названных концепций в контексте общей онтологической теории зеркального образа; выявлены закономерности возникновения и развития метафизических концепций зеркального отражения, определены причины их кризиса на современном этапе, рассмотрены возможные перспективы дальнейшей тематизации зеркальности в философском познании.

Теоретическая и практическая значимость исследования Проведенное исследование позволяет обнаружить семантические, феноменологические и антропологические предпосылки развития метафизики зеркального отражения, сформулировать ее общие принципы, определить специфику метафизических концепций зеркальности, разрабатывавшихся на различных этапах развития философского знания, и оценить перспективы использования спекулярных метафор и аналогий в философском дискурсе. Основные теоретические положения диссертации могут быть использованы для дальнейшего изучения комплекса проблем, связанных с критическим переосмыслением западноевропейской метафизики света и зеркального образа и прояснения их соотношений с иными перцептивными парадигмами философского познания.

Результаты исследования, с одной стороны, могут стать предпосылкой к созданию феноменологической теории зеркального образа и семиотической модели зеркальных метафор и аналогий отражения; с другой стороны, они показывают необходимость спекулятивного опыта на определенных этапах развития философского знания и позволяют оценить перспективы современных проектов «философии без зеркал». Материалы диссертации могут служить источником при разработке спецкурсов, лекций и семинаров по проблемам онтологии, теории познания и истории философии, а также использоваться в исследованиях в смежных областях гуманитарного знания.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Метафизические концепции зеркального отражения"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ феноменологических и семиотических аспектов зеркальности ставит под сомнение справедливость утверждения Р. Рорти о том, что «не было никакой особой причины, чтобы эта окулярная метафора захватила воображение основателей Западной мысли».1 Напротив, специфика зеркального отражения, его тесная взаимосвязь с генезисом индивидуального самосознания и социальной коммуникации представляются вполне достаточными причинами, стимулировавшими возникновение и развитие метафизики зеркальности. Общую тенденцию развития этой метафизической традиции можно охарактеризовать как последовательную интериоризацию (или имманентизацию) зеркального опыта: от натурфилософской гипотезы «второго солнца» и спекулярной аналогии Платона, через теории зеркальной иерархии и универсальной катоптрики, к гегелевскому понятию спекулятивного мышления; от платоновской визуализации дельфийского принципа «познай себя», через концепции «живого зеркала» Николая Кузанского и Г. Лейбница, к психоаналитике «зеркальной стадии» Ж. Лакана. Зеркальность постепенно переносится из внешнего пространства чувственного опыта на имманентные структуры самого сознания.

В тезисной форме результаты нашего исследования метафизики зеркального отражения могут быть сведены к следующим положениям:

1) Концепция зеркального отражения является одним из фундаментальных метафизических принципов, на основании которого между различными родами сущего устанавливаются отношения подобия и аналогии. В этом смысле, зеркало действительно оказывается одной из тех «эпистемологических метафор», которые, согласно Х.-М. Мак-Люэну, структурируют и контролируют способы нашего мышления.2

1 Рорти Р. Философия и зеркало природы. — Новосибирск., 1997. С. 29. 3 См. Савчук В.В. Рефлексия в свете разума// Основы онтологии. — СПб., 1997, С. 245.

2) Возникновение и развитие метафизики зеркального отражения исторически связано с философским осмыслением релевантных сюжетов древнегреческой мифологии (растерзание Диониса титанами; убийство Персеем Медусы Горгоны; гибель увлеченного собственным отражением Нарцисса) и аллегорическим истолкованием соответствующих текстов Ветхого и Нового Заветов (Прем. 7:15; I Кор. 13:12; II Кор. 3:18). Философские понятия отражения, рефлексия, спекуляция, возникшие в результате концептуализации мифологемы зеркала, сохраняют весь спектр ее первоначальных коннотаций, которые могут быть реконструированы и эксплицированы в перспективе дальнейшего развития философского знания.

3) Своеобразие каждой из рассмотренных концепций (эйдология космоса; теистическая катоптрософия и спекулятивная метафизика) определяется формулируемыми в данной историко-философской парадигме учениями о природе физического (естественного) и «ноэтического» (интеллигибельного) света, специфическими представлениями о зрительном восприятии, соответствующими теориями образа или оптико-геометрическими правилами.

4) Принцип зеркального отражения является метафизическим основанием корреспондентной теории истины, поскольку познание трактуется как отраженный сознанием ментальный образ сущего, степень адекватности которого по отношению к отражаемому предмету зависит от имманентных свойств некой «зеркальной сущности» человеческого ума.

5) Комплекс семиотических свойств зеркальности позволяет рассматривать феномен отражения как пороговый феномен, возникающий на подвижной границе сфер реального и символического, на которой выстраивается система воображаемых соответствий и взаимопроникновений между областями катоптрики и семиотики. В реальном универсуме катоптрики эти «точки катастроф» маркированы искажающими образ зеркалами, а в символическом универсуме семиотики они обозначены зеркальными метафорами, мифологемами и метафизическими концептами. Зеркальное отражение, таким образом, является одним из универсальных концептов, символические функции которого определяются не только физическими свойствами денотата, но и характерными для данной культуры мифологическими, религиозными и идеологическими установками.

6) В гносеологическом аспекте, основанием метафизических концепций зеркального отражения является оппозиция непосредственного и опосредованного (рефлексивного) познания, при этом «зеркальная сущность», мыслимая как условие возможности опосредованного отношения к познаваемому предмету, неизбежно привносит в представление о нем некоторые искажения и аберрации, требующие учета и корректировки со стороны познающего субъекта.

7) С феноменологической точки зрения, зеркальность — это ничто, разделяющее оригинал и отраженный образ. Или, говоря иначе, зеркало есть не-сущее образа, некий невидимый и безобразный идеальный субстрат, необходимый для воспроизводства поверхностных эффектов во-ображения. Причем соотнесение отраженного образа с отражаемым предметом (которым в предельном случае оказывается сам субъект) является результатом событийного (а не каузального) отношения между ними, для установление которого необходимо постоянное смещение субъективной «точки зрения».

Несмотря на то, что опыт зеркала является необходимым условием генезиса самосознания и теоретического мышления как в социально-историческом, так и в индивидуально-личностном аспекте человеческого бытия, на определенном этапе развития философского знания, зеркало оказывается, по выражению Густаво П. Сеспедеса, главным препятствием на пути нашей духовной эволюции. «Однако, — уточняет Сеспедес, — классическая философия относилась к нему и ко всему зеркальному, умозрительному, к рефлексии, самосознанию и разуму с тем же благоговением, какое испытывает в своему "магическому зеркалу" мачеха Белоснежки, и, подобно ей, сияет от радости, когда зеркало подтверждает, что она самая прекрасная. Неклассическая же философия, напротив, считает магию зеркала гибельной и заставляет нас думать о том, что реальнее, чем наше отражение, что первоначальный выбор уже сделан, и нам обеспечено существование по эту сторону нашей тени».3 Сомнения в том, что паноптическая метафорика вообще, и образ зеркала в частности, являются адекватными средствами выражения философского знания, а также необходимость создания иного терминологического аппарата, соответствующего духу нового рационализма,4 повлекли за собой разработку проектов «философии без зеркал» (Р. Рорти) и даже завершения «зеркальной стадии человечества» (Т. Горичева).5

В известном смысле, зеркало действительно становится соблазном для ума, тщетно пытающегося разрешить нелинейное уравнение с четырьмя неизвестными (хайдегтеровскими «небом» и «землей», «божествами» и «смертными»), ведущими между собой непостижимую зеркальную игру. Ум^ увлеченный мнимой ясностью отражений, сводит эту игру к двумерной механической проекции одного из ее участников на все другие, но тогда перед ним возникает некое волшебное зеркало, которое, как пишет В.В. Бибихин, «играет и беседует с человеком, показывая ему жизнь и другие поразительные видения, разнообразие и богатство которых склоняют верить, что оно не

3 Сеспедес Г.П. Метафора окна и метафора зеркала Н Встреча с Декартом. — М., 1996. С. 432.

4 «Видение не обязательно является хорошим путем познания. Его привилегированность, очевидная в обычном опыте, должна, таким образом, быть отвергнута. Видение дает слишком удешевленное бытие-в-мире. Это бытие, в конце концов, есть не что иное, как бытие-видимое-визави (vu-en-vis-a-vis). Нужны другие понятия, нежели понятия визуальные, чтобы создать технику деятельности-в-мнре — научным образом и чтобы содействовать, посредством феномеханики, существованию феноменов, которые не являются сущими-в-природе — естественным образом» (Башляр Г. Прикладной рационализм // Г. Башляр. Избранное: Т. 1 Научный рационализм. — М.-СПб., 2000. С. 127).

5 См. Горичева Т. Христианство и современный мир. — СПб., 1996. С. 54. волшебство и не обман».6 Но, для того, чтобы избавиться от этого «зеркала самозванных гностиков», явно недостаточно (и едва ли возможно) исключить оптическую терминологию из философского обращения, и заменить ее, скажем, лексиконом современной нейрофизиологии. Основная задача нашего исследования, состояла в том, чтобы попытаться прояснить онтологический смысл концепта зеркальности, избавив его от той навязчивой и тривиальной самоочевидности, которая закрепилась за ним в результате упрощенного понимания метафизической традиции.

Перспективы дальнейшей разработки данной проблемы определяются необходимостью прояснения соотношений зеркальной парадигмы познания с иными перцептивными моделями (эхо, голография, экранный образ) в философском дискурсе.

Бибихин В.В. Из записей на тему самопознания // В.В. Бибихин. Узнай себя, — С. 234.

СПб., 1998.

Список научной литературыЧулков, Олег Алексеевич, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Авдеева Н.Н. Становление образа себя у детей первых трех лет жизни // Вопросы психологии. — 1996. —№ 4. С. 5-13.

2. Аверинцев С.С. Порядок космоса и порядок истории в мировоззрении раннего средневековья // Античность и Византия. — М., 1975.

3. Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. — М., 1977.

4. Аверинцев С.С. Премудрость в Ветхом Завете // Альфа и Омега. Ученые записки Общества для распространения Св. Писания в России. —1994. — №1. С. 25-38.

5. Адо П. Плотин, или простота взгляда. — М.: ГЛК, 1991.

6. Андренов И.Б. Отражение в истории и литературе. — Чита, 1994.

7. Аполлодор. Мифологическая библиотека. —Л.: Наука, 1972.

8. Апулей. Апология // Апулей. Апология, Метаморфозы, Флориды. —М.: Издательство Академии Наук. 1959.

9. Ахутин А.В. История принципов физического эксперимента (от античности до XVII в.). — М.: Наука, 1976.

10. Ахутин А.В. Понятие «природа» в античности и в Новое время («фюсис» и «натура»). — М.: Наука, 1988.

11. Аристотель. Сочинения в 4 т. — М.: Мысль, 1976-1983.

12. Беркли Дж. Опыт новой теории зрения / Дж. Беркли. Сочинения. — М.: Мысль, 1978.

13. Беркли Дж. Алкифрон, или мелкий философ. — СПб., Алетейя, 1996.

14. Бибихин В.В. Язык философии. —М.: Прогресс, 1993.

15. Бибихин В.В. Узнай себя. — СПб.: Наука, 1998.

16. Башляр Г. Новый научный дух // Г. Башляр. Новый рационализм. — М., Прогресс, 1987.

17. Башляр Г. Прикладной рационализм // Г. Башляр. Избранное: Т. 1. Научный рационализм. — М.-СПб., 2000.

18. Бонавентура. Путеводитель души к Богу. — М.: ГЛК, 1993.

19. Бусева-Давыдова И.Л. Зеркало в русской культуре XVII века // Введение во храм. {ред. Л.И. Акимова) — М., 1997. — С. 520-528.

20. Бычков В.В. Малая история византийской эстетики. — Киев. Изд-во «Путь к Истине», 1991.

21. Бычков В.В. Эстетика отцов церкви. — ML: Ладомир, 1995.

22. Виттгенштейн Л. Философские работы. Часть I. — М.: Гнозис, 1994.

23. Вольтманн Л. Исторический материализм. Изложение и критика марксистского миросозерцания. — СПб., 1901.

24. Гадамер Г.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. — М.: Прогресс, 1988.

25. Гайденко П.П. История греческой философии в ее связи с наукой. — М., 2000.

26. Гайденко П. П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой. — М., 2001.

27. Грегори Р.Л. Глаз и мозг. Психология зрительного восприятия. — М., 1970.

28. Грегори Р.Л. Разумный глаз. — М., 1972.

29. Гегель Г. Наука логики: в 3 т. — М.: Мысль, 1970-1972.

30. Гегель Г. Энциклопедия философских наук: В 3 т. — М.: Мысль, 1975.

31. Григорий Нисский. Изъяснение Песни Песней Соломона. — М., 1999.

32. Григорий Нисский. Об устроении человека. — СПб., 1995.

33. Григорий Палама. Триады в защиту священно-безмолвствующих. — М.: Канон, 1995.

34. Григорий Палама. Беседы (Омилии). В 3-х кн. — М.: Паломник., 1993.

35. Гроссетест Р. О свете, или о начале форм // Вопросы философии. — 1995. — № 6. —С. 125-130.

36. Гроссетест Р. Об истине // Вестник Русского Христианского Гуманитарного Института. — 1999. — № 3. — С.185-201.

37. Давыдова Г.А, О роли принципа отражения в процессах развития // Материалистическая диалектика как общая теория развития. — М., 1982.

38. Декарт Р. Размышления о первоначальной философии. — СПб.: Абрис-книга, 1995.

39. Декарт Р. Избранные произведения. — М., 1950.

40. Декарт Р. Диоптрика // Рассуждение о методе с приложениями Диоптрика, Метеоры, Геометрия. — Л., 1953.

41. ДелезЖ. Логика смысла. — М., Академия, 1995.

42. Делез Ж. Различение и повторение. — СПб.: Петрополис, 1998.

43. Донских О.А., Кочергин А.Н. Античная философия. Мифология в зеркале рефлексии. — М., Изд-во МГУ, 1993.

44. Дойл Дж. П. Коимбрские схоластики о семиотическом характере зеркальных отражений // Verbum. Вып. 5. Образы культуры и стили мышления: иберийский опыт. —СПб., 2001.

45. Дионисий Ареопагит. О божественных именах. О мистическом богословии. — t СПб.: Глагол, 1994.

46. Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии. — СПб.: Глагол, 1997.

47. Жмудь Л.Я. Наука, философия и религия в раннем пифагоризме. — СПб.: Алетейа, 1994.

48. Жильсон Э. Разум и Откровение в Средние века // Богословие в культуре Средневековья. — Киев, 1992.

49. Жильсон Э. Избранное. Т. 1. Томизм. Введение в философию Св. Фомы Аквинского. — М.-СПб.: Университетская книга, 1999.

50. Золян С.Т. «Свет мой зеркальце скажи.» (к семиотике волшебного зеркала). // Зеркало. Семиотика зеркальности. Труды по знаковым системам. — 1988 — Т. XXII. — С. 32-44.

51. Зинченко В.П. Образ и деятельность. — М., 1997.

52. Зинченко В.П., Вергилес Н.Ю. Формирование зрительного образа. — М., 1969.

53. Иванов Вяч. Дионис и прадионисийство. — СПб.: Алетейя, 1994.

54. Ильин И.А. Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека. — СПб.: Наука, 1994.

55. Каган Ю.М. Платон и слова, обозначающие свет и темноту // Платон и его эпоха.—М. 1979. —С. 301-316.

56. Кант И. Критика чистого разума. — М.: Мысль, 1994.

57. Кант И. Критика способности суждения. — М., Искусство, 1994.

58. Кант И. Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей возникнуть в смысле науки. — М., Прогресс, 1993.

59. Котляровский A.M., Афанасьев А.П. Почему мы смотримся в зеркало. — М: Педагогика, 1991.

60. Къеркегор С. Страх и трепет. — М.: Республика, 1993.

61. Лакан Ж. Стадия зеркала и ее роль в формировании функции «Я» в том виде, в каком она предстает нам в психоаналитическом опыте // Ж. Лакан, Семинары, Кн. И: «Я» в теории Фрейда и технике психоанализа. — М.: Гнозис / Логос, 1999. С. 509-516.

62. Левин Ю.Н. Зеркало как потенциальный семиотический объект // Зеркало. Семиотика зеркальности. Труды по знаковым системам. — 1988. — Т. XXII. — С. 6-24.

63. Лейбниц Г.В. Сочинения в 4 т. — М.: Мысль, 1982-1989.

64. Лекторский В. А. Субъект. Объект. Познание. — М.: Наука, 1980.

65. Липский Б.И. Практическая теория истины. —Л., Изд-во ЛГУ, 1988.

66. Лобковиц Н. От субстанции к рефлексии. Пути развития западноевропейской метафизики // Вопросы философии. — 1995. —№ 1. — С. 95-105.

67. Логвиненко А.Д. Зрительное восприятие пространства. — М., 1981,

68. Локк Дж. Опыт о человеческом разумении / Избр. философские произведения: в 2 т. Т. 1. —М., 1960.

69. Лосев А.Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. — М., 1957.

70. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Т. 1-8 — М.: Искусство, 1963-1994.

71. Лосев А.Ф, Эллинистически-римская эстетика. — М., 1979.

72. Лосев А.Ф. Античный космос и современная наука // Лосев А.Ф, Бытие. Имя. Космос. —М.: Мысль, 1993.

73. Лосев А.Ф. Диалектика мифа // А.Ф. Лосев. Миф. Число. Сущность. — М., 1994.

74. Лотман Ю.М. Текст в тексте // Избранные статьи. Т. 3. — Таллинн, 1992.

75. Лурье С .Я. Демокрит. — Л., 1970.

76. Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии: Латинская патристика. — М., 1979.

77. Максим Исповедник. Творения. Кн. 1. Аскетические и богословские трактаты. — М.: Мартис, 1993.

78. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. — М.: Прогресс, 1992.

79. Мамардашвили М.К. Необходимость себя. — М., 1996.

80. Мамардашвили М.К. Эстетика мышления. — М. 2000.

81. Марков В.А. Миф. Символ. Метафора (модальная онтология). — Рига, 1994.

82. Маяцкий М. Некоторые подходы к проблеме визуальности в русской философии // Логос. — 1995. — № 6. — С. 47-76.

83. Медведев И.П. Византийский гуманизм XIV-XV веков. — Л., 1976.

84. Мерло-Понти М. Око и дух. — М.: Искусство, 1992.

85. Мерло-Понти М,, Феноменология восприятия. — СПб.: Ювента, 1999.

86. Многоценная жемчужина. Литературное творчество сирийцев, коптов и ромеев в I тысячелетии н. э. — М., 1994.

87. Неретина С.С. Слово и текст в средневековой культуре. История: миф, время, загадка. — М.: Гнозис, 1994.

88. Неретина С.С. Тропы и концепты. — М.,: ИФРАН, 1999.

89. Николай Кузанский. Сочинения: в 2 т. — М.: Мысль, 1979-1980.

90. Нонн Панополитанский. Деяния Диониса. — СПб.: Алетейа, 1997.

91. Ориген. Ояачалах. —М., 1993,

92. Орлова Н.В. Представления о свете и зрении в древности и на средневековом Востоке // Вопросы истории естествознания и техники. — 1974. — Вып. 49, — С. 50-53.

93. Огурцов А.П. От натурфилософии к теории науки. — М., ИФРАН, 1995.

94. Основы теории познания. Учебное пособие. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000.

95. Платон. Собрание сочинений в 4 т. — М.: Мысль, 1990-1994.

96. Плотин. Избранные трактаты. В 2 т. —М.: РМ. 1994.

97. Плотин. Сочинения. — СПб.: Алетейя, 1995.

98. Погоняйло А.Г. Философия заводной игрушки, или апология механицизма. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 1998.

99. Подорога В.А. Выражение и смысл. Ландшафтные миры философии. — М.: Ad Marginem, 1995.

100. Подорога В.А. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию.1. М.: Ad Marginem, 1995.

101. Прокл Диадох. Комментарий к первой книге «Начал» Евклида. —М.: ГЛК,1994.

102. Рабинович B.JI. Зеркало и смерть // Фигуры Танатоса: Искусство умирания. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 1998. — С. 5-11.

103. Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. — М.: Медиум,1995.

104. Романенко Ю.М. Бытие и естество. Онтология и метафизика как типы философского знания. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999.

105. Рон М. Мифология зеркала // Международные чтения по теории, истории и философии культуры. — 2001. —№ 11. — С. 72-85.

106. Рорти Р. Философия и зеркало природы. — Новосибирск: Изд-во Новосибирского ун-та, 1997.

107. Савчук В.В. Нам зеркало — вам пир // Фигуры Танатоса. Философский альманах. Вып. 5. — СПб., 1995.

108. Савчук В.В. Рефлексия в свете разума // Основы онтологии. Учебное пособие.

109. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997. С. 243-255.

110. Самосознание: мое и наше. К постановке проблемы. — М., ИФРАН, 1997.

111. Светлов Р.В. Античный неоплатонизм и Александрийская экзегетика. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 1996.

112. Сеспедес Г.П. Метафора окна и метафора зеркала // Встреча с Декартом. — М.1996. С.427-435.

113. Сергеев К.А., Слинин ЯЛ. Природа и разум: Античная парадигма. — Л., Изд-во ЛГУ, 1991.

114. Славин А.В. Наглядный образ в структуре познания. — М.: Политиздат, 1971.

115. Столович Л.Н. Зеркало как семиотическая, гносеологическая, и аксиологическая модель // Зеркало. Семиотика зеркальности. Труды по знаковым системам. — 1988. — Т. XXII. — С. 45-51.

116. Таннери П. Первые шаги древнегреческой науки. — СПб., 1902.

117. Тертуллиан. Избранные сочинения. — М., 1998.

118. Толстая С.М. Зеркало в традиционных славянских верованиях и обрядах // Славянский и балканский фольклер. Верования и ритуалы. — М., 1994. С. 111— 129.

119. Топоров В.Н. Метафора зеркала при исследовании межъязыковых и этнокультурных контактов // Славяноведение. — 1997. — №1. — С.4-8.

120. Фатиев Н.И. «Возможные миры» в философии и логике. — Иркутск: Издательство иркутского университета, 1993.

121. Философия природы в античности и в средние века. — М.: Издательство ИФРАН, 2001.

122. Фихте И.Г. Сочинения: в 2 т. — СПб.: Мифрил, 1993.

123. Флоренский П.А. Иконостас. Избранные труды по искусству. — СПб.: Мифрил, 1993.

124. Флоренский П.А. Сочинения: в 4 т. Т.1. — М.: Наука, 1994.

125. Флоровский Г.В, Восточные отцы IV века. — М.: Паломник, 1992.

126. Фрагменты ранних греческих философов. Часть I. От эпических космогоний до возникновения атомистики. — М.: Наука, 1989.

127. Фрагменты ранних стоиков. Т. I. Зенон и его ученики. — М.: ГЛК, 1998.

128. Фуко М. Археология знания. — Киев: Ника-Центр, 1996.

129. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. — СПб.: Изд-во «А-cad», 1994.

130. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. — М.: Республика, 1993.

131. Хайдеггер М. Введение в метафизику. — СПб.: ВФРШ, 1997.

132. Хайдеггер М. Кант и проблема метафизики. — М.: Русское феноменологическое общество, 1997.

133. Хайдеггер М. Бытие и время. — М.: Ad Marginem, 1997.

134. Хёсле В. Гении философии Нового времени. — М.: Наука, 1992.

135. Хюбнер К. Рефлексия и саморефлексия метафизики // Вопросы философии. — 1993.—№7. —С. 165-171.

136. Цивьян Т.В. Взгляд на себя через посредника: «себя как в зеркале я вижу» Н Славяноведение. — 1997. — №1. — С.9 -11.

137. Щедровицкий Д.В. Введение в Ветхий Завет. Т. I. Книга Бытия. — М.: Теревинф, 1994.

138. Шичалин Ю.А. «Третий вид» у Платона и материя-зеркало у Плотина // Вестник древней истории— 1978. —№ 1.

139. Шичалин Ю.А. О некоторых образах неоплатонического происхождения у Данте // Западноевропейская средневековая словесность. — М., 1985.

140. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. В 2-х томах. — М.: Наука, 1992.

141. Эко У. Зеркала // Метафизические исследования. Вып. 11. — СПб, 1999. — С.218-242.

142. Эко У. Отсутствующая структура. — СПб., Петрополис, 1998.

143. ЭкхартМ. Духовные проповеди и рассуждения. — М., 1991.

144. Armstrong А.Н. The Cambridge history of the later greek and earley medeival philosophy. — Cambridge, 1967.

145. Asemissen H.U. Bild und Spiegelbild. — Kassel, 1986.

146. Baltrusaitis I. Der Spiegel. Entdeckungen, Taushungen, Phantasien. — Giessen^ 1986.

147. Boehn M. von, Der Spiegel. // Velhagen und Klassings Almanah. — Berlin-Wien, 1925.

148. Beierwaltes W. Lux intelligibilis. Untersuchung zur Lichtmetaphisik der Griechen.1. Munchen, 1957.

149. Beierwaltes W. Visio absoluta. Reflexion als Grundzug des gottlichen Prinzips bei Nicolaus Cusanus. — Heidelberg, 1978.

150. Beierwaltes W. Visio facialis. Sehen ins Angelsicht: Zur Coincidenz der endlichen und unendlichen Blicks bei Cusanus. — Mtinchen, 1989.

151. Bennett J. The Difference between right and left. // American Philosophical Quarterly. — № 7 (3). — 1970, — P. 175-191.

152. Bradley R. Backgrounds of the Title Speculum in mediaeval Literature. // Speculum. — 1994. —vol. 29. — pp.100-115.

153. Bradley R. The Mirror of Truth according to St. Thomas // The Modern Schoolman.1954. — 1 31.

154. Bultmann R. Zur Geschichte der Lichtsymbolik im Altertum // Philologus, Zeitschrift fur das klassische Altertum, Bd. 97, H. |/3. Wisbaden, 1948, S. 1-36.

155. Cooley C.H. Human nature and the social order SI The Two Major Works of Charles H. Cooley. — Glencoe, 1956.

156. Courcelle P. Connais-toi toi-meme de Sokrate a Saint Bernard. — Paris, 1974— 1975. —2 Vols.

157. Crouzel H. Theologie de l'lmage de Dieu. — Paris., 1956.

158. Curtius E.R. Europaische Literatur und Lateinisches Mittelalter. — Bern, 1984.

159. Desmond A. The Ape's Reflection. — London, 1979.

160. Delatte A. La catoptromancie grecque et ses derives. — Liege-Paris, 1932.

161. Eco U. Semiotics and the Philosophy of Language. — Bloomington: Indiana Univ. Press, 1984.

162. Etcheverria M. T. De doctrina lucis apud St. Bonaventuram, —Vitoria, 1961.

163. Ferwerda R. La signification des images et des metaphores dans la pensee de Plotin. — Groningen, 1965. P. 9-23.

164. Gallup G.G. Self Recognition in Primats: A Comparetive Approach to the Bidirectional Properties of Consciousness // American Psychlogist. — №32 (5). — 1977. —P. 329-338.

165. GascM R. The Tain on the Mirror. Derrida and the Philosophy of Reflection. — London, 1971.

166. Gardner M. Ambidextrous Univers: Left, Right, and the Fall of Parity. — Harmondsworth, 1964.

167. Grabes H. Speculum, Mirror und Looking Glass. Kontimiital und Originalital Speigelmetapher in Buchentiteln des Mittelalters und der englischen Literatur des 13 bis 17 Jahrhunderts.— Tubingen, 1973.

168. Goldin F. The Mirror of Narcissum in the Courtly Love Lyric. — N.Y.: Ithaca, 1967.

169. Grabes H. The Mutable Mirrors: Mirror-Imagery in Titles and Texts of the Middle Ages and English Renaissence. — Cambridge, 1982.

170. Grigorii Nisseni. In Cantica Cantorum (ed. H. Langerback). — Leiden, 1966.

171. Hartlaub C.H. Zauber des Spiegels, Geschichte und Bedeutung des Spiegels in der Kunst.—Monachium, 1951.

172. Heinemann F. Die Spiegeltheorie der Materie als Korrelat der Logos Licht -Theorie bei Platon // Philologus. Zeitschrift fur das klassische Altertum. — Bd. 81. Wiesbaden,— 1926. S. 1-16.

173. Konersmann R. Spiegel und Bild. Zur Metaphorik neuzeitlichen Subjektivitat. — Wurzburg, 1988.

174. Konnersman R. Lebendige Speigel. Die Metapher das Subjects. — Frankfurt a. M., 1991.

175. Kruger S. F. Mirrors and the Trajectory of Vision in «Piers Plowman» I I Speculum. — 1991. — Vol. 66. — P. 74-95.

176. Lehmann P. Mittelaaterlich Buchentitel // Sitzungsberichte der Bayerischen Akademik der Wissenschaften, Philosophisch-historische Klasse, Heft III. — Munich, 1953.

177. Leiegang H. La connaissance de Dieu au miroir de l'ame et de la nature // Revue d'histoire et de philosophie religieuses.— 1937.—№ 17.— P. 145-171.

178. Leisegang H. Dei Erkenntnis Gottes im Spiegel der Seele und Natur // Zeitschr. f. philos. Forsch.IV, 2 (1950).

179. Lettner M. Zur Bildsprache des Orogenes: Platonismen bei Origenes. — Ausburg, 1962.

180. Lewis M. Brooks-Gubb J. Social cognition and acquisition of self. —N.Y., 1979.

181. LindbergD.C. Theories of Vision from Al-Kindi to Kepler. — Chicago, 1976.

182. Malony G.A. Man, the Divine Icon: The Patristic Doctrine of Man made according to the Image of God. — New Mexico, 1973.

183. Nibbrig H. Speigelschrift, Speculationen uber Maler.ei und Literatur. — Frankfurt a. M., 1987.

184. Notopoulus J. A. The symbolism of sun and light in the «Republic» of Plato // Classical Philology. — Vol. XXXIX,1 3-4, P. 163-173; 223-240.

185. O'Brien J. The Effect of Simile: Empedocles' Theories of Seeing and Breathing // Jornal of the History of science. — № 90— 1970. — P. 140-170.

186. Schwarz H. The Mirror in the Art // Art Quarterly. — 1952. — Vol. 15. 1/2.

187. Schwarz H. The Mirror of Artist and the Mirror of Devout // Studies in the History of Art. London, 1959.

188. Shepard R. N., Metzler J. Mental Rotation of Three-Dimensional Objects // Science.1971. — № 171. — P.701-703.

189. Urner-Asthols. Speigel und Speigelbild // Leit und Geshichte. Dankesgabe an Rudolf Bultman zum 80. —Tubingen, 1964. — S. 643-670.

190. Verdenius W. J. Empedocle's Doctrine of Sight // Studia varia C.G. Vollgraff oblata. — Amsterdam, 1948.—P. 155-164.

191. Wallis M, Dzieje zwierciadla i jego rola w roznych dziedzinach kultury. — Warszawa, 1973.

192. Willms H. EIKON: Eine begriffsgeschichtliche Untersuchung zum Platonismus.1. Munsteri. Westf., 1935.