автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Метафизика сердца в европейской и русской философии и культуре XX в.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Метафизика сердца в европейской и русской философии и культуре XX в."

На правах рукописи

Юсупова Фира Набиевна

МЕТАФИЗИКА СЕРДЦА В ЕВРОПЕЙСКОЙ И РУССКОИ ФИЛОСОФИИ И КУЛЬТУРЕ XX В.: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

Специальность 09 00 13 - религиоведение, философская антропология, философия культуры

Автореферат ЛЕК

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Нижневартовск - 2009

003485908

Работа выполнена в государственном образовательном учреждении

высшего профессионального образования «Нижневартовский государственный гуманитарный университет» на кафедре культурологии и философии

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Бурханов Рафаэль Айратович

Официальные оппонеты: доктор философских наук, профессор

Емельянов Борис Владимирович

доктор философских наук, профессор Красиков Владимир Иванович

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Уральский государственный

университет путей сообщения»

Защита состоится «05» декабря 2009 г в 15 00 ч на заседании диссертационного совета К 212 167 01 по защите кандидатских диссертаций при Нижневартовском государственном гуманитарном университете по адресу 628605, г Нижневартовск, Тюменской обл , ул Ленина, 56

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Нижневартовского государственного гуманитарного у нивсрситета

Автореферат разостон «¿21» 200^?

Ученый секре1арь диссертационного совета

Шахова О Ю

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что переломные, кризисные процессы, происходившие в общественной жизни в прошлом столетии, привели к утрате веры в безграничные возможности человеческого разума. Разум, ранее считавшийся универсальным инструментом философии и культуры, уже не является достаточным основанием для выработки целостного мировоззрения На повестку дня выносится изучение так называемых «нерациональных» компонентов человеческого бытия - интуиции, воли, инстинкта, веры, чувств, того, что обычно называют «душой» или, образно говоря, «сердцем» человека В идейной атмосфере XX в экзистенциально-«сердечная» проблематика стала объектом концептуальной рефлексии, узловой темой философско-культурологических и философско-антропологических изысканий, приобрела качественно новый метафизический статус1

Сердце и разум, как символы двух начал, двух глубочайших сил, двух сущностных устремлений человека, в современной цивилизации мучительно противоборствуют, придавая тем самым динамический, а подчас и трагический характер существованию индивидов и общества Неудивительно, что размышления о сложности их взаимодействия, путях преодоления их рассогласования, гармонизации их взаимоотношений занимают значительное место в метафизических теоретизированиях и повседневных медитациях

В европейской культуре противопоставление сердца и разума конституировалось многовековым противостоянием двух направлений христианства - западного, католического (а затем и протестантского), и восточного, православного Метафизические концепции кардиагнозиса в постклассической мысли в значительной мере являются ответной реакцией на рационализм философской классики, которая полагала разумность высшим началом бытия и единственным основанием всех метафизических построений

В современном мире разум в основном сводится к рассудку, а сердце вытесняется в эмоционально-чувственную сферу жизнедеятельности людей Результатом такого подхода является преувеличение роли и значения науки и техники в жизни индивида и общества, вследствие чего окружающий человека мир (а зачастую и он сам) неудержимо обращается в материал для делания Сегодня ясно, что разум не является абсолютным хозяином человеческого Я Однако и

1 См Красиков, В И Философия как концептуальная рефлексия (Философская пропедевтика) / В И Красиков - Кемерово, 1999 - С 350

сердце с его страстями и чувствами не остается чем-то естественным, аутентичным из-за контролирующих и регулирующих воздействий культуры и цивилизации2 Речь, следовательно, может идти о возвращении «сердцу» и «разуму» их исконного смысла, согласно которому «сердечное» познание предшествует и определяет познание «рационально-рассудочное»

У мысли, которая есть «мысль сердца», совсем другая логика, чем у мысли, основывающейся на предметном представлении «Внутренние и невидимые сферы сердца, - писал Мартин Хайдеггер, - простираются дальше, чем область изготовляемых предметов»3 Через «мысль сердца» открывается гораздо более глубокая и широкая реальность мира, чем мир предметов и вещей Эта реальность во всей своей целостности не дана человеку через органы чувств и в своей сущности постигается через самопознание, через внутреннее усилие

Символ сердца объединяет в себе телесное и духовное, чувственное и рациональное, природное и культурное, мужское и женское Он объемлет явления психической и физической жизни людей, родовое и индивидуальное Однако «сердце» не есть некая отдельная инстанция, противоположная «разуму», оно представляет собой целостность внутреннего бытия, одним из излучений которого может быть и разум Сердце противостоит лишь отрешенному, оторванному от этой целостности разуму То, что не дано сердцем, вообще не дано в точном смысле слова, не затрагивает человека и, в конечном счете, делает невозможным познание мира и человека Но отношение к окружающему миру через сердце есть прежде всего отношение любви4.

Степень разработанности темы. Предлагаемый философско-культуро-логический и философско-антропологический сравнительный анализ западноевропейских и отечественных концепций прошлого века, в которых выявляется и анализируется так называемое «сердечное» постижение человека и бытия, опирается на целый комплекс исследований, в которых проработаны различные аспекты темы

Концепции метафизики сердца в западноевропейской философии и культуре до XX в исследовались в работах В Ф Асмуса, И Е Бабанова, В П Бары-шкова, М А Гарнцева, Ю А Гинзбург, В Д Губина, А Л Доброхотова, М Евдокимова, Б В Емельянова, В Т Звиревича, В И Красикова, Б В Маркова, И С

2 См Марков, Б В Разум и сердце История и теория менталитета / Б В Марков -СПб, 1993 -С 3-5

3 Heidegger, M Holzwege/M Heidegger - Frankfurt a/M , 1963 - S 282

4 См Губин, В Д Любовь, творчество и мысль сердца / В Д Губин // Философия любви/под общ ред ДП Горского -М, 1990 -Ч 1 -С 241-243

Нарского, Д В Пивоварова, И И Семаевой, Г Я Стрельцовой, Г В Флоровско-го, О И Хомы, С С Хоружева, Б В Яковенко и др

Концепции метафизики сердца в русской философии и культуре до XX в анализировались в трудах А И Абрамова, К M Антонова, В H Бабиной, В П Барышкова, А Буланова, В В Бычкова, M H Громова, П С Гуревича, И И Ев-лампиева, С Г Етистратова, Б В Емельянова, В В Зеньковского, О Б Ионай-тис, Л А Керн, В Л Курабцева, Б В Маркова, Л И. Мерцаловой, У Д. Розенфе-льда, В В Сапова, И И Семаевой, В С Соловьева, Г Я Стрельцовой, Б В Яковенко и др

В своей работе мы рассматриваем учения европейского и русского кардиа-гнозиса от древности до XIX в прежде всего как предпосылку и основу для формирования метафизики сердца в современной философии и кулы ре В постклассической западной мысли «сердечная» тема в той или иной степени разрабатывалась Э Гуссерлем, M Шелером, M Мерло-Понти, К Ясперсом, M Хай-деггером, Г Марселем, Ж П Сартром, А Камю, X Ортегой-и-Гассетом, M Бубером, Э Левинасом, H Аббаньяно и др. Однако в нашем исследовании мы решили подвергнуть анализу концепции Макса Шелера и Мартина Бубера, где кардиагностическая проблематика представлена наиболее рельефно

Исследование метафизики сердца в западноевропейской философии и культуре XX в, содержащейся в концепциях M Шелера и M Бубера, осуществлялось в трудах H Аббаньяно (N Abbagnano), В Л Абушенко, Д Антисери (D Antisen), В П Барышкова, H А Бердяева, Р А Бурханова, К Вальверде (С Valverde), АС Гагарина, ВД Губина, ПС Гуревича, AB Денежкина, В И. Красикова, В M Лейбина, К H Любутина, В Мадера (W Mader), Б В Маркова, Г Марселя (G Marcel), Л В Моториной, H В Мотрошиловой, Г С Померанца, Д Реале (G Reale), M Фридмана, (M Friedman), Ф Хаммера, (F Hammer), Л А Чухиной, Л Шестова (Л И Шварцмана) и др

К феномену сердца (и связанным с ним символам света и любви) проявляли интерес выдающиеся русские философы и религиозные мыслители В С Соловьев, Е H Трубецкой, Л Шестов, В В Розанов, H А Бердяев, В В Зень-ковский, Г В Флоровский, Д Л Андреев и др В советский период в отечественной философии проблемы метафизики сердца практически не разрабатывались, что было обусловлено идеологическим заказом и борьбой с религией В своем исследовании русского кардиагнозиса XX в мы сосредоточились на анализе учений Б П Вышеславцева и П А Флоренского, С Л Франка и И А Ильина, H К Рериха и Е И Рерих, в которых метафизика сердца и связанная с ней метафизика света и любви разработаны наиболее полно

Анализ метафизики сердца в русской философии и культуре XX в , представленной в учениях Б П Вышеславцева, П А Флоренского, С Л Франка, И А Ильина, Н К Рериха и Е И Рерих, проводился в работах К М Антонова, В П Барышкова, Ф Буббайера (Б ВооЬуег), Н Валентини (И Уа1еппш), Н К Гаврюшина, И И Евлампиева, Б В Емельянова, Е Б Ериной, В В Зеньковского, А Ф Киселева, В И Кураева, С А Левицкого, Б В Маркова, Л В Моториной, О А Назаровой, Е Н Некрасовой, С М Половинкина, У Д Розенфельда, В В Сапова, И И Семаевой, Ю П Сенокосова, В М Сидорова, Г Я Стрельцовой, А С Трубачева (игумена Андроника), Е Н Трубецкого, В В Фролова, С С Хо-ружева и др

Тем не менее специального исследования, непосредственно посвященного сравнительному анализу концепций метафизики сердца в западноевропейской и русской философии и культуре прошлого века, в отечественной литературе до сих пор не проводилось

С учетом актуальности и степени разработанности обозначенной темы исследования определены проблема, объект, предмет, цель и задачи диссертационной работы

Проблема исследования обусловлена отсутствием в отечественной литературе целостной философско-культурологической и философско-антрополо-гической концепции сердца, как глубинного символа и основополагающего начала человека, в которой в достаточной степени были бы представлены все духовно-душевные и душевно-телесные интенции человека Такая метафизическая концепция, безусловно, может быть создана только в ходе сравнительного анализа различных направлений философской и богословской мысли, в частности, западноевропейской и русской традиций кардиагнозиса

Основной гипотезой при решении поставленной проблемы служит предположение о том, что в XX в метафизические учения ведущих представителей западноевропейского и отечественного кардиагнозиса прежде всего определяются мировоззренческими и культурными особенностями христианства - западного, католического (а также протестантского), и восточного, православного

Объектом исследования является метафизика сердца, как духовно-душевный и душевно-телесный способ постижения сущего, во взаимосвязи с метафизикой разума, а предметом исследования - метафизические концепции наиболее видных представителей кардиагнозиса XX столетия - западноевропейской (М Шелер, М Бубер) и русской (БП Вышеславцев и ПА Флоренский, С Л Франк и И А Ильин, Н К Рерих и Е И Рерих) философии и культуры

Целью диссертационного исследования является философско-культуро-логический и философско-антропологический сравнительный анализ метафизики сердца в западноевропейской и русской философии и культуре XX в

Для достижения поставленной цели автором ставятся и решаются следующие задачи:

- выявить и исследовать истоки и предпосылки метафизики сердца XX в в западноевропейской и русской философии и культуре, раскрыть взаимообусловленность и антиномичность феноменов сердца и разума,

- на основе анализа концепций «ordo amons» М Шелера и «сердечного отношения» Я и Ты М Бубера осуществить анализ метафизики сердца XX в в западноевропейской философии и культуре,

- на основе анализа учений Б П Вышеславцева, П А. Флоренского, С JI Франка, И А Ильина, Н К и Е И Рерихов исследовать метафизику сердца XX в в русской философии и культуре,

- выявить взаимосвязь символов сердца, света и любви в концепциях кардиагнозиса,

- показать философско-антропологическую обусловленность кардиагнос-тических учений,

- осуществить сравнительный анализ концепций «сердечного» познания в западноевропейской и русской философии и культуре XX в ,

Теоретико-мировоззренческой базой исследования послужили произведения постклассической философии, в которых в наибольшей степени разрабатывалась «сердечная» проблематика, как зарубежной (Э Гуссерль, М Шелер, К Ясперс, М Хайдеггер, Г Марсель, Ж П Сартр, А Камю, X Ортега-и-Гассет, М Бубер, Э Левинас, Н Аббаньяно и др), так и отечественной (В С Соловьев, Е Н Трубецкой, В В Розанов, Н А Бердяев, В В Зеньковский, Г В Флоровский, Д JI Андреев, И А Ильин, П А Флоренский, С J1 Франк, Л Шестов и др) В своей работе автор ориентируется на феноменологическое понимание проблемы исследования

Методологическая основа диссертации определяется ее задачами Общими основаниями исследования являются методы философско-культурологи-ческой реконструкции и содержательно-смысловой интерпретации типов метафизики в западноевропейской и русской философской традиции Такой подход позволяет смоделировать и изучить основные способы постижения сущего в европейской культуре — «метафизику разума» и «метафизику сердца», выявить их противоположность и взаимосвязь, а также определить существенные черты и особенности последней

Учитывая специфику заявленной проблемы, в данной работе применяется сочетание различных методов философско-культурологического, историко-философского, феноменологического, диахронического, герменевтического, компаративистского, моделирования и др Эти методы не являются новыми, но их совокупное применение к конкретному культурологическому, философско-ант-ропологическому и историко-философскому материалу позволяет прийти к новым результатам Из философских и общенаучных подходов и принципов в диссертации использованы эссенциалистский подход, системный подход, хо-лономический принцип, диалогический принцип, принцип конкретности и всесторонности, принцип единства исторического и логического, принцип восхождения от абстрактного к конкретному и др

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые в отечественной философии осуществляется философско-культурологический и философ-ско-антропологический сравнительный анализ концепций метафизики сердца в западноевропейской и русской философии и культуре XX столетия

Основные положения, содержащие элементы новизны и выносимые на защиту:

1 Метафизика сердца представляет собой духовное узрение и душевное постижение феномена сердца, сквозь призму которого осуществляются размышления о предельных основаниях бытия, о мире и человеке В отличие от метафизики разума, которая акцентирует внимание на возможностях человеческого разумения, основывающихся на предметном представлении, метафизика сердца пытается умозрительно проникнуть в суть экзистенциально-чувственной сферы и сквозь нее раскрыть и познать тайны мироздания

2 Сердце представляет собой целостность внутреннего бытия человека, одним из излучений которого является разум Символ сердца объединяет в себе телесное и духовное, чувственное и рациональное, природное и культурное, мужское и женское Он объемлет явления психической и физической жизни людей, родовое и индивидуальное Идея сердца, как центра духовной, душевной и телесной жизни, является метафизической предпосылкой целостного учения о человеке, поэтому метафизика, антропология и аксиология сердца являются составной частью философской антропологии, способной теоретически воссоздать человека во всей полноте его конкретности

3 В понятие сердца прежде всего должны быть включены духовно-душевные и душевно-телесные интенции человека, находящиеся под воздействием общества Именно в культуре формируется ценностный априорный «порядок сердечной любви», определяющий конкретный «жизненный мир» каждого ин-

дивида При этом «порядок сердца» главенствует над «порядком разума» и «порядком чувственности»

4 В концепциях кардиагнозиса символ сердца является центральным, но не единственным Другими символами, тесно связанными с ним, выступают энергийные символы света и любви Они переходят друг в друга, различаясь по степени интенсивности, соединяя человека и Бога, профанное и сакральное, земное и небесное, имманентное и трансцендентное Поэтому метафизика сердца также есть энергийная антропология

5 Опираясь на традиции католицизма, а впоследствии и протестантизма, западная мысль абсолютизировала рационально-рассудочное начало в человеке, оторвав его от начала сердечного Тем самым в западноевропейских фило-софско-антропологических концепциях XX в «сердечная» проблематика оказалась подчиненной проблематике рационально-рассудочной В русском карди-агнозисе прошлого века, впитавшем в себя все богатство православной метафизики «сердечного созерцания», а также энергийной метафизики света и любви, мысль и действие, чувство и рассудок, рациональность и интуиция представлены в единстве сокровенных экзистенциальных интенций человеческой души

Научно-практическая значимость исследования. Материалы диссертационной работы могут быть использованы при разработке и чтении общих курсов по философии культуры, философской антропологии, истории философии, онтологии и теории познания, этике, культурологии, а также специальных курсов, посвященных метафизической проблематике Предложенные выводы представляют интерес для исследовательской практики в области философии культуры, философской антропологии, западной и отечественной философии, теории межличностной коммуникации и конфликтологии

Апробация работы. Выводы и положения диссертационной работы отражены в 16 публикациях автора общим объемом 7,6 п л , а также излагались диссертантом в докладах на IV Международной научной конференции «Дея-тельностное понимание культуры как вида четовеческого бытия» (Нижневартовск, 8-9 декабря 2006 г), на V Международной научной конференции «Дея-тельностное понимание культуры как вида человеческого бытия» (Нижневартовск, 2-3 ноября 2007 г), на VI Международной научной конференции «Дея-тельностное понимание культуры как вида человеческого бытия» (Нижневартовск, 7 ноября 2008 г)

Структура и объем исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения Содержание работы изложено на 158 страницах печатного текста Библиография включает в себя 220 наименований, в том числе 9 источников на иностранных языках

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во «Введении» обосновывается актуальность темы, выявляется степень разработанности проблематики в отечественной и зарубежной литературе, формулируются проблема, объект, предмет, цель и задачи диссертации, ее теоретико-мировоззренческая база и методологическая основа, определяются научная новизна исследования и основные положения, выносимые на защиту, а также его теоретическая и практическая значимость

В первой главе «Истоки и предпосылки метафизики сердца XX в. в западноевропейской и русской философии и культуре» анализируются характерные черты метафизики как учения о сверхчувственных началах и принципах бытия, исследуется процесс формирования концепций кардиагнозиса в западноевропейской и отечественной философии и культуре

В первом параграфе «"Метафизика сердца" как философское учение Кар-диагнозис в восточном христианстве» показывается взаимообусловленность и антиномичность феноменов сердца и разума, раскрываются особенности метафизики сердца, выявляются истоки и предпосылки концепций «сердечного» познания в библейской и святоотеческой богословско-философской традиции

Отмечается, что понятия и категории метафизики схватывают мировое целое, вбирая в себя предельные значения и смыслы о фундаментальных свойствах Мироздания и бытия Человека В европейской философии и культуре сформировались два основных способа постижения Сущего Один вид - «метафизика разума» - апеллирует к рационально-рассудочным методам познания мира и человека, пытаясь отразить в понятиях и смоделировать в теориях их трансцендентные основания Другой вид - «метафизика сердца» - представляет собой духовное узрение и душевное постижение феномена сердца, сквозь призму которого осуществляются размышления о предельных основаниях бытия, о мире и человеке Она апеллирует не столько к рационально-рассудочным, сколько к интуитивным методам познания5

Показывается, что в древнецерковной христианской антропологии сердце выступает центральным органом триединства духа-души-тела, их гармонии и иерархии В Священном Писании и Священном Предании ему предписываются все формы сознания, проявления любви, совести и жизни вообще в единстве тела, души и духа Сердце рассматривалось в христианстве как место «встречи» двух принципиально различных форм бытийности - абсолютной и здешней

5 См Стрельцова, Г Я Сердца метафизика / Г Я Стрельцова // Русская философия словарь / под общ ред МА Маслина - М, 1995 - С 435

(ограниченной, относительной) Эта онтология обусловила специфические формы познания в восточнохристианской мысли Одной из таких форм была кардиагносия (сердцеведение или «сердечное знание») с ее установкой на энер-гийный принцип любви Другая форма познания - экзистенциальная - опиралась на связи «сердечного знания» с напряжением внутренней жизни человека6 Обосновывается, что традиция православного кардиагнозиса в византийской культуре получила наибольшее развитие в концепции исихазма - фило-софско-этического учения о достижении единства человека с Богом через «очищение сердца» и сосредоточение сознания в себе самом Его представители проповедовали отречение от мира, молчание, освобождение от страстей В иси-хазме особую роль играет «сведение ума в сердце», которое является сверхрациональной процедурой подготовки человеческой души к восприятию небесной благодати Истинное и спасительное знание состоит не во внешнем рассуждении, а во внутренней «умо-сердечной» молитве и духовном служении Богу

Итак, «метафизика сердца» представляет собой духовное узрение и душевное постижение феномена сердца, сквозь призму которого осуществляются размышления о предельных основаниях бытия, о Мире и Человеке Она объем-лет явления не только психической, но и физической жизни, содержит в себе постановку и решение вопросов онтологии, гносеологии, этики, эстетики и антропологии Свой дискурс она прежде всего направляет не на разум или рассудок, а на сердце, пытаясь умозрительно проникнуть в суть экзистенциально-чувственной сферы и сквозь нее познать тайны Мироздания

Во втором параграфе «"Метафизика сердца" в западноевропейской философии и культуре- от Августина Аврелия до Блеза Паскаля» исследуется формирование концепций кардиагнозиса в философии и культуре Западной Европы Отмечается, что наряду с кардиагностической традицией, рассматривавшей сердце как пубинное средоточие всех духовно-нравственных, познавательных и физических сил человека, которая разрабатывалась в восточном христианстве, в западноевропейской философии и культуре развивалось и рационалистическое направление Оно объявило высшими ценностями рассудок и разум, с помощью которых человек может познать истину и стать счастливым

В Средние века метафизика определялась теологическими принципами постижения Бога Библейское учение об энергийной «метафизике света», «сер-

6 См Емельянов, Б В Русская религиозная фичософия XV 1-ХIX веков как метафизика сердца истоки, проблемы, персоналии / Б В Емельянов // Метафизика сердца и тюбви в западной и отечественной фитософской традиции колтектив моногр / отв ред Р А Бурка-нов - Екатеринбург, 2007 - Ч 1 -С 18-20

дечном созерцании» и Божественной любви осмысливается в трудах Аврелия Августина (354-430 гг) Человек познает мир потому, что уже «просвещен» светом Божественного Ума Ибо истина - не во внешних вещах, она - внутри человека, >зреваемая сердцем именно как образ Божий. Высшая вера есть Откровение, Благодать, погруженность сознания индивида в глубины своего сердца Размышляя над проблемой веры и разума, Фома Аквинский (1225 или 1226-1274 гг) отдавал предпочтение не логическим силлогизмам, а Откровению Священного Писания Тем не менее апелляция к аргументам разума у него превалировала над доводами сердца, в результате католический мыслитель утвердил разум, понятый как рассудок, в качестве инструмента познания

Подчеркивается, что западноевропейская философия Нового времени, опирающаяся на естественнонаучное познание, переводит проблемы с метафизического уровня на уровень методологический Однако при механистическом подходе невозможно полностью отстранить метафизику (как учение и как метод) от процесса осмысления и познания мира и человека Ее основная черта -сосредоточенность на вопросах гносеологии, что делает ее в первую очередь метафизикой познания, а не метафизикой бытия, какой она была ранее

Метафизические системы ХУП-ХУШ вв, как сенсуалистические, так и рационалистические, конструируют и развивают не только формальное понятие мира в целом, единство многообразия, но и содержательную целостность Критерием всеобщей связи служит ее рациональность, т е выводимость из априорных аксиом разума и дедуктивных выводов Таким путем «метафизика разума» в лице Френсиса Бэкона (1561-1626 гг), Рене Декарта (1596-1650 гг), Гот-фрида Вильгельма Лейбница (1646-1716 гг) и др набрасывает образ мира как интеграл всех возможных содержаний опыта и обосновывает их ценность в разумно-рассудочной основательности, устанавливая аналог с естествознанием7

У Блеза Паскаля (1623-1662 гг), напротив, метафизика опирается на умозрительное познание экзистенциально-«сердечного» мира человека Только «сердечное чувство» дает человеку возможность постичь первоначала бытия, поскольку сердце выступает центром знания, веры и нравственности Сила «сердца» означает у Паскаля не слабость «разума», но отрицание его мнимого всесилия Сердце имеет свой собственный «порядок идей», отличный от «порядка разума» Иерархия антропологических порядков у Паскаля трехчлена «порядок сердца», «порядок разума», «порядок чувственности», где главенствует сердце В поисках истины философ безоговорочно склоняется к «логике

7 См Пушкин, В Г Сущность метафизики от Фомы Аквинского через Гегеля и Ницше к Мартину Хайдеггеру / В Г Пушкин - СПб, 2003 -С 11-12

сердца», а не к «логике разума» В конечном счете «метафизика сердца» у него интенцирована к Богу, а символ сердца дополняется символами света и любви Сердце любит Высшее Существо как светящееся «естественным светом» Такая позиция Паскаля близка традициям православного кардиагнозиса.

Таким образом, опираясь на традиции католицизма, а затем и протестантизма, западноевропейская мысль абсолютизировала рационально-рассудочное начало в человеке, оторвав его от начала сердечного Зачастую тема кардиагнозиса обсуждалась в рамках проблемы соотношения веры и разума, сердца и интеллекта и их роли в познании мира и совершенствовании человека

В третьем параграфе «"Сердечное познание" в русской философии и культуре. от Нила Сорского до П Д Юркевича» исследуется процесс формирования концепций кардиагнозиса в философии и культуре России

Отмечается, что «метафизика сердца» выражает коренную особенность российской ментальности, которая культивировалась веками Тема сердца присутствовала в русской культуре сначала в виде переводов текстов Святых Отцов и их толкований, а затем и в трудах многих мыслителей Одним из первых ее затронул Нил Сорский (ок 1433-1508 гг) в своем учении о «собирании ума в сердце» и духовной концентрации личности в «умо-сердечной молитве»

Учение о «сердечном» познании разрабатывал Григорий Саввич Сковорода (1722-1794 гт) Главное в его философии - проблема человека, его сущности и судьбы, смысла его жизни Сердце есть выражение истинной жизни, поскольку оно формирует саму личность Для Сковороды самопознание важнее наблюдений над внешним миром В сердце человека борются добро и зло Когда человека охватывает сила Любви, то она устремляется не на человеческое, земное, тленное, а на Божье, небесное, вечное Истинный человек есть сам Иисус Христос, который Божественным Светом блистает, указывая путь к Истине Теме сердце уделяли внимание и славянофилы Так, у Ивана Васильевича Киреевского (1806-1856 гг ) сердце является средоточием духовно-нравственного самоопределения личности, на основе которого осуществляется познание, в нем осуществляется живое, цельное понимание внутренней, духовной жизни и живое, непредупрежденное созерцание внешней природы Рассуждая о «сердечном» и «рационально-рассудочном» типах культуры, философ противопоставляет Европу и Россию Если европейское просвещение, возникшее на основе латинской культуры, рассудочно и секуляризировано, то русское просвещение, сформированное на основе византийской культуры, сердечно и религиозно Поэтому односторонне рассудочному западному человеку противостоит русский человек, носитель целостного сознания, которое понимается как органическое единство рассудочного и эмоционального, разумного и сердечного начал

Большой вклад в разработку кардиагнозиса внес Памфил Данилович Юр-кевич (1827-1874 гг), который считал сердце первоистоком, центром и глубинной основой единства всей жизни и личности человека Русский мыслитель выделяет два уровня духовной жизни человека один - внешний, поверхностный, а другой - внутренний, глубинный Если первый связан с головой, умом, рациональным мышлением, то второй - с глубоким сердцем, целостной жизнью человека, его свободной волей, непосредственными и бессознательными влечениями и чувствованиями От сердца исходит общее чувство души в целостном духовно-телесном бытии человека, поскольку оно сердце может выражать такие душевные состояния, которые не поддаются отвлеченному знанию разума

Интуитивное познание сердца вытекает из интимной связи человека, мира и Бога Сущность духа состоит в нравственной деятельности, которая зиждется на духовной свободе человека и данной Богом заповеди любви Поэтому «метафизика сердца», формирующего «живые потребности любящего сердца» дополняется у Юркевича «метафизикой любви» Когда иссякает источник любви в сердце, меркнет и нравственное начало в человеке

Итак, важнейшей заслугой отечественных мыслителей, разрабатывавших традиции кардиогнозиса, является постановка проблемы сердечной духовности, осознание неразрешимости ее на пути рассудочного, предметного дискурса, разработка оригинальных концепций «сердечного» познания.

Во второй главе «Метафизика сердца в западноевропейской философии и культуре XX в.» анализируются учения Макса Шелера и Мартина Бубе-ра, где «сердечная» проблематика представлена наиболее рельефно

В первом параграфе «Метафизика "ordo amoris" Макс Шелер» исследуется антропологическая концепция «любящего сердца» Макса Шелера

Отмечается, что метафизическое учение Макса Шелера (1874-1928 гг) основана на его учении о человеке Стремясь выявить специфику метафизики как философского учения об абсолютно сущем, Шелер выделяет три вида знания, которые доступны людям во-первых, знание ради господства, или ради достижений, которое способствует упрочению технической власти над природой, обществом и историей, во-вторых, сущностное, или образовательное, знание о том, что есть мир, физическое тело или любое живое существо, в-третьих, метафизическое знание, или знание ради спасения, основой которого служит сущностная онтология мира и человеческой самости Сюда относится и философская антропология, которая была задумана Шелером как фундаментальная наука о сущности и сущностной структуре человека, основополагающая дисциплина не только философии, но всего метафизического знания

Шелер отказался от понимания человека как «animal rationale» («разумного животного») и отвергал разум как ведущее начало духа. Человек - это вовсе не субъект разума и не субъект разумной воли Человек - это прежде всего «ens amans» (существо любящее) и только потом - «ens cogitans» (существо познающее) и «ens volens» (существо волящее) Человек как ens amans - это конкретная и конечная субъективность, существующая в локальном ценностном мире, определяющем и возможную структуру мира вообще

Любой акт человеческого сознания интенционален, направлен на предметы, замечает Шелер, но сами эти предметы могут быть как «практическими», презентующими человеческую телесность, так и «идеальными», презентующими смысловой компонент человеческого бытия Источником эмоциональной жизни является сердце, именно в нем открывается начало, соединяющее человека с трансцендентными ценностями и с Богом Сердце имеет свою логику, независимую от рассудка, в основании которой находится любовь

Обосновывается, что Шелер продолжил философскую линию, идущую от Августина Аврелия к Блезу Паскалю, разрабатывавшему особую «логику сердца» («l'ordre du coeur») Приобщение к божественному в любви осуществляется вполне органично, поскольку это начало априорно, изначально присутствует в сердце человека Подобное обретение возможно при условии раскрытия человеком собственного уникального «ordo amoris» Этот «сердечный порядок любви» понимается философом как сокровенное ядро личности, как основная «ценностная формула», в соответствии с которой организована духовно-нравственная жизнь индивида «Кто знает ordo amoris человека, тот про-зревает его так глубоко, как только возможно, тот за всем эмпирическим многообразием и сложностью видит всегда простые основные черты его душевного склада (Gemütes), который куда более заслуживает называться сердцевиной человека как существа духовного, чем познание и воление»8

Шелер выводит два априорных закона «порядка любви» первый - закон примата любви над ненавистью, второй - закон примата любви над познанием Тем самым он утверждает приоритет любви перед познанием в «сущностном строении человека» Высшего своего предназначения любовь достигает как любовь к абсолютной ценности Поэтому всякая любовь человека к человеку есть «дремлющая» любовь к Богу, которая делает возможным для сущего, оставаясь самим собой, быть сопричастным другому сущему

Итак, конкретный «жизненный мир» человека, по Шелеру, есть прежде всего мир любви и ценностных предпочтений Любовь представляет собой не-

8 Шепер, M Ordoamoris/M Шетср // Шелер M Избр произв -М,1994 - С 342

кий метафизический акт, поскольку раскрываемый ею ценностный образ человека находится не только в наличном бытии, но и за порогом данной нам реальности, в сфере потенциального Любовь - универсальная, действующая во всем мироздании сила, которая направляет каждую вещь и каждую тварь в сторону свойственного им ценностного совершенства Немецкий мыслитель определяет любовь как духовное движение к наивысшей ценности любимого человека, как духовный акт, в котором постигается эта высочайшая ценность

Во втором параграфе «Метафизика "сердечного отношения" Я и Ты Мартин Бубер» исследуется концепция «сердечного» диалога Мартина Бубера

Отмечается, что метафизика «Я» и «Ты» Мартина (Мордахая) Бубера (1870-1965 гг) выводится из его учения о человеке В основе философской антропологии Бубера лежит идея целостности человека как конкретного индивида Главным предметом этой науки является человек с человеком, Я и Ты

Философ усматривает принцип человеческого бытия в двояком устремлении индивида, которое он называет «первоначальным дистанцированием» и «вступлением в отношения» Соотнесенность человека миру двойственна в силу двойственности основных слов, которые он может сказать себе и миру, став соучастником его творения Одно основное слово - это сочетание Я-Ты Другое основное слово - это сочетание Я-Оно Таким образом, двойственно также и Я человека, ибо Я основного слова Я-Ты отлично от Я основного слова Я-Оно

Подчеркивается, что иерусалимский ученый выделяет два основных мира человека, обусловленных отношением индивида к окружающей его действительности Им соответствует восприятие мира как «опыта» или как «отношения» В одном случае, в мире Оно, человек находится перед миром вещей -объектов познания для экспериментирования и использования Существование человека в таком мире предполагает использование его и других людей в качестве функций общественной системы, т е отчужденных друг от друга индивидов В другом случае, в мире Ты, Я - уже не субъект, а Ты - не объект Отношения Я-Ты предполагают установление неотчужденных, одухотворенных, «сердечных» связей между человеком и его окружением

Бубер рассматривает диалог и встречу как основу человеческого существования Я является не субстанцией, а связью, «сердечным» диалогом с Ты Поэтому Я не представляет, не субъективирует Ты, а встречает его

По мнению Бубера, мир «отношений» образует три сферы жизни «физическую» (Космос), «психическую» (Эрос) и «ноэтическую» (Логос) Философ рассматривает эти сферы как универсальные отношения, значимые не только для живых существ Первая сфера - это жизнь с природой, где отношение неочевидно, оно существует как доречевое, пульсирующее во тьме (Создания от-

вечают нам встречным движением, но они не в состоянии нас достичь, и наше Ты, обращенное к ним, застывает на пороге языка) Вторая сфера включает в себя жизнь с людьми, где отношение очевидно и принимает речевую форму (Мы можем давать и принимать отношения Ты) Третья сфера предусматривает связь человека с духовными сущностями, где отношение не обладает речью, но порождает ее (Мы не слышим никакого Ты, но все же чувствуем его неясный зов, и мы отвечаем, творя образы, думая, действуя Мы говорим основное слово всем своим существом, не в силах вымолвить Ты своими устами)

Все три сферы жизнедеятельности человека в своей целостности образуют бытие, где возможны либо моночогическое существование, либо диалог между людьми, между индивидом и окружающим его миром, между личностью и Богом Философ выделяет три разновидности диалога (который выражается как в словах, так и в молчании) подлитый, где каждый из его участников стремится к установлению «сердечного» взаимоотношения, технический, вызванный лишь необходимостью объективного взаимопонимания, и замаскированный под диалог монолог, в котором люди говорят сами с собой Именно подлинный, а не технический диалог, создает сферу «между» Я и Ты Это сфера собственно духовного, собственно человеческого, «сердечного» бытия

Цель такой связи заключается в «сердечном» контакте с Ты, ибо посредством такого контакта можно уловить «легкое дыхание» Ты, т е «дыхание вечной жизни», любовь В любви человек утверждает себя при помощи другого, ибо от другого он добивается признания ценности и реальности своего бытия Любовь как метафизический и метапсихический факт не просто характеризуют бытие как бытие человека, но и конституируют индивида в этом качестве в ней двое людей открывают друг другу свое Входящий в такую «сердечную» связь причастен подлинному бытию, которое целиком не содержится ни в нем, ни вне его «Любовь есть ответственность Я за Ты в ней присутствует то, чего не может быть ни в каком чувстве - равенство всех любящих »

Аналогом сущностного «Ты» в отношении ко множеству людей, по мнению Бубера, является сущностное «Мы», как подлинная общность людей, связанных друг с другом «сердечным» отношением Главная особенность Мы состоит в том, что между его сочленами имеется сокровенное отношение, ищущая выражения самость жизненной диалогичности в «сердце мира»

Обосновывается, что важным моментом туизма Бубера является выяснение взаимоотношения мира и Бога, человека и Бога Отношение между человеком и Богом, - это отношение Я-Ты, а не связь Я-Оно Бог по своей сущности

9 Б>бер, М ЯиТы/М Бубер // Б>бер М Два образа веры -М. 1995 -С 23-24

не может стать Оно, Его нельзя рационально помыслить или познать в опыте Поэтому Бог не является объектом веры или доказательства, а может быть только собеседником Интеллектуальной вере в Бога экзистенциально ориентированный мыслитель противопоставил непосредственный, «сердечный» диалог человека с Богом Бог есть «вечное Ты», поэтому наша жизнь должна стать «беседой с Богом», а повседневное существование - ареной этого диалога

В учении Бубера о Боге как «вечном Ты» наиболее рельефно проявляется взаимосвязь метафизики сердца, метафизики любви и метафизики света Человек обнаруживает в себе интенции Абсолюта, когда он любит в себе Бога, а не только любит самого себя Для описания трансценденции, внезапного озарения «этих почти неощутимых восходов и закатов солнца Духа», Бубер использует навеянный библейской традицией символ света Светоносной также является сфера, в которой происходит контакт с «духовными сущностями», область возникновения Слова и Формы, где мы в состоянии постигнуть Слово Божие

Таким образом, Откровение не есть некое общение по поводу Божественных истин, человека и мира, кристаллизуемых в религиозные догмы и актуали-зуемых в культуре, считает иерусалимский мыслитель Откровение - это событие, наступление Присутствия, которое не замыкает Бога в мир Оно, а распахивает путь к Встрече, это подлинная, «сердечная» связь между Я и «вечным Ты» В третьей главе «Метафизика сердца в русской философии и культуре XX в.» исследуются концепции кардиагнозиса Б П Вышеславцева и П А Флоренского, С Л Франка и И А Ильина, Н К Рериха и Е И Рерих, в которых метафизика сердца, света и любви разработана наиболее полно

В первом параграфе «От метафизики сердца к метафизике света и любви Б П Вышеславцев и П А Флоренский» анализируются кардиагностические учения Б П Вышеславцева и П А Флоренского

При всей «полифонии смыслов», считал Борис Петрович Вышеславцев (1877-1954 гг), сердце есть прежде всего предельный, таинственный, сокровенный центр личности, где находится вся ее ценность и вечность « Символ "сердца" указывает на эту таинственную глубину, доступную только Богу »|0

Именно в «сердце» находится обширная сфера иррационального, которая составляет его основу и может выступать источником возвышенных и низменных проявлений человека Обозначая ее термином «Эрос», философ полагает, что главная задача человека и общества состоит в преображении этой стихийной силы к благой форме, в направлении ее к высшим целям, к Богу, и в отвра-

10 Вышеславцев, Б П Вечное в русской философии / Б П Вышеславцев // Вышеславцев, Б П Этика преображенного Эроса - М, 1994 С 285

щении от низменных, злых, дьявольских устремлений В результате в понятие сердца Вышеславцев включил не только духовно-душевные, но и душевно-телесные интенции человека Символ сердца у него дополняется энергийным символом света, который позволяет глубже понять взаимосвязь сердца и любви

Традиции кардиагнозиса были развиты Павлом Александровичем Флоренским (1882-1937 гг ) Рассматривая человека как триединое существо, в котором выделяются голова, грудь и живот, он считает грудь «средоточием тела», а сердце - не только «средоточием тела», но и «очагом нашей духовной жизни».

Метафизика сердца у Флоренского дополняется метафизикой света и любви На протяжении многих тысячелетий, говорит он, в священных книгах и литургических памятниках всего рода человеческого святость и свет какими-то таинственными узами были связаны в человеческом сознании Русский мыслитель говорит о феномене «чистого сердца» как центра, ядра и гармонизирующего начала всей духовной жизни человека Символом света для него также является православный Храм как «сердце религиозной жизни верующих» Любовь человеческая является разновидностью духовной деятельности, способствующей введению в Столп Истины Она приоткрывает людям двери горних миров, но в конкретно-личном выражении постигается через идею дружбы Флоренский выделяет четыре вида любви Во-первых, это любовь-эрос, которая представляет собой любовь-страсть, ревностное и чувственное желание, устремленное к обладанию Обычно это половая любовь, но не только она Во-вторых, это любовь-филия, которая собственно и есть любовь-дружба Это духовная близость и притом близость личная, «нутряная», проникновенность в самого человека, а не только оценка его качеств В-третьих, это любовь-сторге, которая относится к органической, родовой связи между людьми, нерасторгае-мой в силу этой привязанности В-четвертых, это любовь-агапе, которая есть любовь вообще, без отношения к чувственности или сердечности, любовь братства всех людей Любовь-сторге есть чувство родовое, в то время как любовь-эрос, любовь-филия и любовь-агапе суть чувства, относящиеся к личности

В отличие от диалога Бубера, который вводит инаковость в отношения «Я» и «Ты», дружба-любовь у Флоренского ориентирована на достижение единства «Я» и «Ты» посредством инаковости Это этика отношений и личной взаимности, направленная на единство-в-многообразии Философ предлагает новую диалектику «Я» и «другого в Я», посредством которой друг (или любящий) как alter ego входит в Я как в «часть меня» «Между любящими разрывается перепонка самости и каждый видит в друге как бы самого себя, интимнейшую сущность свою, свое другое Я, не отличное, впрочем, от Я собственного»11

11 Флоренский, ПА Сточп и утверждение истины /ПА Флоренский // Флоренский ПА Сочинения в 2т -М, 1990 -Т 1 -Ч 1-С 433

Таким образом, Флоренский склонялся к энергетическому пониманию любви Божественная Любовь, как Божественный Свет, проливается не только на людей, она принизывает собой все мироздание Поэтому в Православии вера понимается как вера сердечная, живая, всепоглощающая, глубинно-искренняя, а не умозрительная, поверхностно-разумная, обставленная внешней атрибутикой и абстрактными логическими понятиями

Во втором параграфе «Метафизика "сердечной любви" С Л Франк и И А Ильин» анализируются кардиагностические учения С Л Франка и И А Ильина, показывается взаимосвязь феномена сердца и символов света и любви

Отмечается, что Семен Людвигович Франк (1877-1950 гг) пытался обосновать единство иррационального и рационального начал в мире, человеке и Абсолюте, которое постигается в интуитивном, «сердечном» познании. Философ писал о сердце как месте соприкосновения двух миров («Свет во тьме») и о сердечном знании («С нами Бог») Он определяет эту непостижимую первичную реальность как металогическое единство, или живую истину, которая также может быть названа Богом, Абсолютной Личностью, непосредственно постигаемой в живом экзистенциальном, «сердечном» опыте

Но если мир укоренен в Абсолюте, а человек укоренен в мире, рассуждает философ, то все тайны мира заключены прежде всего в человеке мир очеловечен, и его невозможно постигнуть вне человека Даже Бог прежде всего в нас самих, Бог с нами, являясь нам в общении с Ним Обнаруживая глубинное родство с этой безусловной реальностью, человек преодолевает свою конечность

Обосновывается, что у Франка личное сознание в форме «я» возможно только благодаря отношению «я» — «ты» Последнее, в свою очередь, является результатом первичного «мы» « Всякое общение между "я" и "ты" ведет к образованию какой-то новой реальности, которую мы обозначаем словом "мы", или, вернее, совпадает с ней»12 Эти категории общественного бытия - «я», «ты», «мы» - контрастируют с определениями людей - «он», «она», «они» Таким образом Франк утверждает наличие персоналистской основы в социальной жизни, что сближает его концепцию с метафизикой диалога Бубера

Одно из самых больших и доступных человеку чудес, утверждал Франк, непостижимое чудо явления другого, второго «я» Это чудо воплощается в феномене любви, и потому сама любовь есть таинство Любовь не просто чувство или эмоциональное отношение одного человека к другому, она есть актуализированное трансцендирование к «ты» как подлинной, я-подобной, по себе

12 Франк, С Л Реальность и человек Метафизика человеческого бытия / С Л Франк // Франк С Л Реальность и человек - М, 1997 - С 271

и для себя сущей реальности, открытие «ты» как такого рода реальности и обретение в нем онтологической опорной точки В любви человек может выйти из самого себя, прорвать скорлупу своего эгоизма В любви «ты» не просто мое достояние, не просто реальность, находящаяся в моем владении и существующая лишь в пределах моего самобытия, в ее действии на меня

Любовь постепенно научает любящего воспринимать абсолютную ценность самой личности любимого Через внешний облик любимого мы проникаем к тому глубинному его существу, которое этот облик выражает, - тварному воплощению божественного начала в человеке Тем самым иллюзорное обоготворение эмпирически-человеческого преобразуется в благоговейно-любовное отношение к индивидуальному образу Божию, к богочеловеческому началу, которое есть в любом, даже несовершенном и порочном человеке

По самой своей сути, приходит к выводу Франк, «любовь есть благоговейное, религиозное восприятие конкретного живого существа, видение в нем некоего божественного начала»13 Поэтому всякая истинная любовь есть рет-гиозиое чувство, и именно это чувство христианское сознание признает основой религии вообще Все остальные виды любви - эротическая, родительская, братская и т д - суть лишь зачаточные формы истинной любви, цветок на стебле любви, а не ее корень В христианстве Бог есть любовь, т е. сила, преодолевающая ограниченность, отъединенность нашей души, ее субъективные пристрастия Такая любовь и есть самая сердцевина религиозной веры Это тот Божественный Свет бытия, который лучится к нам из глубины Абсолюта

Оригинальную концепцию метафизики «поющего сердца» и любви создал Иван Александрович Ильин (1883-1954 гг) Его философия «духовного опыта» антропологична Русский мыслитель различает в человеке следующие душевные силы, или «способности» восприятия, возникающие из чувственных ощущений, мышление, инстинкт, волю, силу воображения и жизнь чувства

Современная цивилизация, полагает философ, покоится на чувственных восприятиях, признавая их как бы «дверью», ведущей к внешнему миру, над ними в качестве «критического стража» ставится индуктивное мышление, из которого возникает естествознание и техника То, что добывается этими способностями, передается затем инстинкту и воле, которые созидают из этого хозяйство и государственный строй При этом приходится пользоваться и силой воображения, которая подвергается строгому контролю мысли Что же касается чувства, то оно вообще устраняется из научно признанной и деловой культуры и в зависимости от личных потребностей помещается в частной жизни

13 Франк, С Л С нами Бог/С Л Франк//Философия любви - М, 1990 - Ч 2 - С 90

Но есть еще одна сила, считает Ильин, которая имеет призвание направлять, укоренять и сообщать духовную предметность всем человеческим способностям, объединять внутренние силы человека и насыщать их новым содержанием, - « это сердце, сила любви и притом духовной любви к действительно прекрасным и драгоценным предметам Дело жизненного выбора и притом верного и окончательного выбора есть дело духовной любви»14

Подчеркивается, что главный духовный феномен человека, по Ильину, -сердечное созерг/ание, от развитости которого зависит уровень личности и общества Это самая высшая и благородная способность человеческого существа во всех областях духовной культуры, в том числе и в религии, высший гнозис на основе духовной любви к возвышенным и достойным предметам

Вторым сущностным определением человека философ считал любовь -величайшую способность принимать, утверждать и творить Он выделяет такие определенности любви как сосредоточение внимания и интереса на любимом человеке, интенсивная жизнь души (душевное богатство, радость, проницательность, интуитивное ясновидение любимого предмета), центрированность на любимом содержании Духовная любовь представляет собой как бы некий голод души по Божественному, в каком бы обличии оно ни появилось Она есть как бы вздох, призыв, молитва, которая безмолвно живет в сердце

Таким образом, в разработанной С Л Франком и И А Ильиным метафизике «сердечной любви», впитавшей в себя все богатство православной традиции кардиагнозиса, любовь понимается не только как телесное влечение и индивидуальное чувство, но прежде всего как действующая в человеке вселенская сила, соединяющая его с другими людьми, трансцендирующая к непостижимым глубинам бытия, к Абсолюту, к Богу

В третьем параграфе «Метафизика сердца, огня и света Н К и Е И Рерихи» исследуется «сердечное» и светоносное учение «Агни Йоги»

Отмечается, что мировоззрение Николая Константиновича Рериха (1874—1947 гг) и Елены Ивановны Рерих (Шапочникова) (1879-1955 гг), сложившееся под влиянием не только западноевропейской и русской философской традиции, но и восточных религиозно-философских учений, опирается на представление об энергии Космоса, творящей все Сущее Это сплав философских, научных, эстетических, художественных взглядов на человека, мир, Космос, это ярко и образно выраженный синтез всех сфер культуры У русских мыслителей метафизика сердца (Сурья-Видья - Учение о Сердце) является связующим

14 Ильин, И А Путь к очевидности / И А Ильин // Ильин И А Собр соч в 10 т - М , 1994 - Т 3 -С 540

звеном философии Космоса и философии культуры, в центре которой - идея всемирно-исторического и космического развития человечества15

Н К и Е И Рерихи рассматривали сердце как средоточие психической (огненной) энергии человека, считали его проводником в тонкие миры Космоса «В основе всей Вселенной ищите сердце, - говорится в «Агни Йоге» - Величайшая мощь лежит в магните сердца»'6 Сердце имеет свою «иерархию сердца», «мощь сердца», «ритм сердца», «свободу сердца», «сердечную связь», ему свойственны «тоска сердечная», «напряжение сердца», «сокровенный огонь сердца», «пламя сердца», «синтез сердца», «песнь сердца», «закон сердца», оно может «спать», а может и «бодрствовать», сердце «знает» или «не знает», оно требует «попечения и согласованности», «сердечного воспитания», «гигиены сердца» Лишь «чистое сердце» может правильно действовать

Деятельность человека должна быть направлена на осуществление идеала всеобщего блага, который зиждется на космическом законе воздаяния Чем больше человек дает миру, Космосу, тем радостнее, возвышеннее и светлее становится его жизнь Поэтому все то, что возникает в разуме, должно быть пропущено сквозь человеческое сердце Особое место в культуре занимает искусство, говорящее с людьми на языке сердца, объединяющее человечество, просветляющее сознание и выступающее знаменем грядущей мировой гармонии Необходимо усвоить язык сердца и раскрыть его навстречу любви и свету.

Таким образом, делает вывод диссертант, «сердечная» тематика в XX в русской мыслью разрабатывалась гораздо более полно и детально, чем в западной постклассической философии Не в последнюю очередь это объясняется идущим из византийской культуры мощным импульсом кардиагнозиса, опирающимся на библейскую традицию и труды Отцов Церкви, а также предшествующими учениями отечественных философов и богословов, где эта проблематика была усвоена и развита в контексте метафизического осмысления

В «Заключении» подводятся итоги, формулируются выводы концептуального характера и намечаются перспективы дальнейших исследований Подчеркивается, что анализ взаимодействия «сердечного» и «рационально-рассудочного» начал является необходимым условием для исследования различных типов культур Востока и Запада Отмечается, что «сердечная» тема в отечественной культуре XX в нашла свое выражение не только в православной религии и философии, но и в литературе, создавшей образ «сокровенного человека»

15 См Емельянов, Б В Три века русской философии (ХУШ-ХХ вв)/ Б В Емельянов -Екатеринбург, Нижневартовск, 1995 -С 182-191

16 Рерих, Н К Держава света/Н К Рерих//Рерих Н К Овечном -М.1991 -С 177

Основные результаты исследования отражены в 16 публикациях автора общим объемом 7,6 п л

Публикации в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, определенных ВАК

1 Юсупова, Ф Н Метафизика сердца в западноевропейской философии и культуре Блез Паскаль, Макс Шелер, Мартин Бубер / Ф Н Юсупова // Вестник Челябинского государственного университета Научный журнал -Вып 14 Философия Социология Культурология -2009 -№33(171) -С 156-160 (0,3 пл)

2 Юсупова, Ф Н «Метафизика сердца» как философское учение / Ф Н Юсупова//Социология -2009 -№3 -С 302-310 (0,6пл)

Публикации в других изданиях

3 Юсупова, Ф Н «Метафизика сердца» в русской философии / Ф Н Юсупова // Деятельностное понимание культуры как вида человеческого бытия материалы IV Международной конференции (Нижневартовск, 8-9 декабря 2006 г) / отв ред В И Полищук - Нижневартовск ООО «ПолиграфИнвест-сервис», 2006 - С 93-95 (0,2 п л)

4 Юсупова, Ф Н «Метафизика сердца» в европейской философской традиции от древности до нового времени / Ф Н Юсупова // Деятельностное понимание культуры как вида человеческого бытия материалы V Международной научной конференции (Нижневартовск, 2-3 ноября 2007 г) / отв ред В И Полищук - Нижневартовск ООО «ПолиграфИнвест-сервис», 2007 - С 73-78 (0,35 п л)

5 Юсупова, Ф Н Метафизика сердца и любви И А Ильина / Ф Н Юсупова // Историко-философский ежегодник - 2006 сб науч тр / отв ред Р А Бурханов - Екатеринбург изд-воУрал ун-та, 2007 - С 81-88 (0,5 п л)

6 Юсупова, Ф Н Русская религиозная философия как метафизика любви В С Соловьев и С Л Франк / Ф Н Юсупова // Метафизика сердца и любви в западной и отечественной философской традиции коллектив моногр / отв ред Р А Бурханов - Екатеринбург изд-во Урал ун-та, 2007 - Ч 1 - С 80-92 (0,6 п л)

7 Юсупова, Ф Н Русская религиозная философия как метафизика сердца Б П Вышеславцев и И А Ильин / Ф Н Юсупова // Метафизика сердца и любви в западной и отечественной философской традиции коллектив моногр / отв ред Р А Бурханов - Екатеринбург изд-во Урал ун-та, 2007 - Ч 1 - С 105— 115 (0,65 пл)

8 Юсупова, Ф Н «Метафизика сердца» в русской философии и культуре второй половины XIX — первой половины XX вв истоки, персоналии, основные положения / Ф Н Юсупова // Проблемы истории культуры сб науч тр / отв ред В И Полищук, Я Г Солодкин - Нижневартовск, 2008 - Вып 5 - С 152-159 (0,5 п л )

9 Юсупова, Ф Н Метафизика сердца Блеза Паскаля / Ф Н Юсупова // Историко-философский ежегодник - 2007 сб науч тр / отв ред Р А Бурха-нов -Екатеринбург изд-воУрал ун-та, 2008 - С 19-26 (0,5 пл)

10 Юсупова, ФН Метафизика сердца в философии русского космизма НК и Е И Рерихи / Ф Н Юсупова // Историко-философский ежегодник - 2007 сб науч тр / отв ред Р А Бурханов - Екатеринбург изд-во Урал ун-та, 2008 - С 91-98

11 Юсупова, Ф Н «Метафизика сердца» в европейской мысли от византийского исихазма до философии Блеза Паскаля / Ф Н Юсупова // Вестник Нижневартовского государственного гуманитарного университета - Сер Культурология Философия Социология - 2008 - № 2 - Нижневартовск, изд-во Нижневарт гуманит ун-та, 2008 - С 80-83 (0,5 п л )

12 Юсупова, Ф Н Метафизика сердца в византийской философии и культуре / Ф Н Юсупова // Деятельностное понимание культуры как вида человеческого бытия материалы VI Международной научной конференции (Нижневартовск, 7 ноября 2008 г) / отв ред В И Полищук - Нижневартовск ООО «ПолиграфИнвест-сервис», 2008 -С 100-102 (0,15 пл)

13 Юсупова, ФН Метафизика сердца в русской философии и культуре второй половины XIX - первой половины XX в / Ф Н Юсупова // Вопросы гуманитарных наук -2009 -№2(40) - С 129-134 (0,35 пл)

14 Юсупова, Ф Н «Метафизика сердца» в европейской мысли от византийского исихазма до Макса Шелера и Мартина Бубера / Ф Н Юсупова // Аспирант и соискатель - 2009 - № 4 (52) - С 33-39 (0,4 п л )

15 Юсупова, Ф Н Метафизика сердца в русской философии и культуре П Д Юркевич и П А Флоренский / Ф Н Юсупова // Историко-философский ежегодник - 2008 сб науч тр / отв ред Р А Бурханов - Екатеринбург изд-во Урал ун-та, 2009 - С 53-60 (0,5 п л )

16 Юсупова, Ф Н Метафизика сердца в русской философии и культуре Б П Вышеславцев, И А Ильин, Н К и Е И Рерихи / Ф Н Юсупова // Историко-философский ежегодник - 2008' сб науч тр / отв ред Р А Бурханов - Екатеринбург изд-воУрал ун-та, 2009 -С 61-77 (1,0пл)

Изд -шц ЛР .V 020742 Подписано в печать 26 10 2009 Формат 60x84/16 Бумага для множительных аппаратов Гарнит>ра Times Уст печ листов 1,75 Тира* 100 от Заказ 981

Отпечатано в Издатечьстсе flu жневартоеского государственного гуманитарного университета 6286J5 Тюменская обчасть г Нижневартовск у ч Дзержинского 11 Те 7 /факс (3466) 43-75 73 Email izdaielst\o<a>nggu ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Юсупова, Фира Набиевна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ИСТОКИ И ПРЕДПОСЫЛКИ МЕТАФИЗИКИ СЕРДЦА XX В. В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ И РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ И КУЛЬТУРЕ.

§ 1. Метафизика сердца как философское учение.

Кардиагнозис в восточном христианстве.

§ 2. Метафизика сердца в западноевропейской философии и культуре: от Августина Аврелия до Блеза Паскаля.

§ 3. «Сердечное познание» в русской философии и культуре: от Нила Сорского до П.Д. Юркевича.

Глава 2. МЕТАФИЗИКА СЕРДЦА В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ

ФИЛОСОФИИ И КУЛЬТУРЕ XX В.

§ 1. Метафизика «ordo amoris»: Макс Шелер.

§ 2. Метафизика «сердечного отношения» Я и Ты: Мартин Бубер.

Глава 3. МЕТАФИЗИКА СЕРДЦА В РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ

И КУЛЬТУРЕ XX В.

§ 1. От метафизики сердца к метафизике света и любви:

Б.П. Вышеславцев и П.А. Флоренский.

§ 2. Метафизика «сердечной любви»: С.Л. Франк и И.А. Ильин.

§ 3. Метафизикардца, огня иета: Н.К. Рерих и Е.И. Рерих.

Введение диссертации2009 год, автореферат по философии, Юсупова, Фира Набиевна

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что переломные, кризисные процессы, происходившие в общественной жизни в прошлом столетии, привели к утрате веры в безграничные возможности человеческого разума. Разум, ранее считавшийся универсальным инструментом философии и культуры, уже не является достаточным основанием для выработки целостного мировоззрения. На повестку дня выносится изучение так называемых «нерациональных» компонентов человеческого бытия — интуиции, воли, инстинкта, веры, чувств, того, что обычно называют «душой» или, образно говоря, «сердцем» человека. В идейной атмосфере XX в. экзистенциально-' «сердечная» проблематика стала объектом концептуальной рефлексии, узловой темой философско-культурологических и философско-антропологичес-ких изысканий, приобрела качественно новый метафизический статус1.

Сердце и разум, как символы двух начал, двух глубочайших сил, двух сущностных устремлений человека, в современной цивилизации мучительно противоборствуют, придавая тем самым динамический, а подчас и трагический характер существованию индивидов и общества. Неудивительно, что размышления о сложности их взаимодействия, путях преодоления их рассогласования, гармонизации их взаимоотношений занимают значительное место в метафизических теоретизированиях и повседневных медитациях.

В европейской культуре противопоставление сердца и разума конституировалось многовековым противостоянием двух направлений христианства - западного, католического (а затем и протестантского), и восточного, православного. Метафизические концепции кардиагнозиса в постклассической мысли в значительной мере являются ответной реакцией на рационализм фи

1 См.: Красиков, В.И. Философия как концептуальная рефлексия (Философская пропедевтика) / В.И. Красиков. - Кемерово, 1999. - С. 350. лософской классики, которая полагала разумность высшим началом бытия и единственным основанием всех метафизических построений.

В современном мире разум в основном сводится к рассудку, а сердце вытесняется в эмоционально-чувственную сферу жизнедеятельности людей. Результатом такого подхода является преувеличение роли и значения науки и техники в жизни индивида и общества, вследствие чего окружающий человека мир (а зачастую и он сам) неудержимо обращается в материал для делания. Сегодня ясно, что разум не является абсолютным хозяином человеческого Я. Однако и сердце с его страстями и чувствами не остается чем-то естественным, аутентичным из-за контролирующих и регулирующих воздействий культуры и цивилизации2. Речь, следовательно, может идти о возвращении «сердцу» и «разуму» их исконного смысла, согласно которому «сердечное» познание предшествует и определяет познание «рационально-рассудочное».

У мысли, которая есть «мысль сердца», совсем другая логика, чем у мысли, основывающейся на предметном представлении. «Внутренние и невидимые сферы сердца, - писал М. Хайдеггер, - простираются дальше, чем обо ласть изготовляемых предметов» . Через «мысль сердца» открывается гораздо более глубокая и широкая реальность, чем мир предметов и вещей. Эта реальность во всей своей целостности не дана человеку через органы чувств и в своей сущности постигается через самопознание, через внутреннее усилие.

Символ сердца объединяет в себе телесное и духовное, чувственное и рациональное, природное и культурное, мужское и женское. Он объемлет явления психической и физической жизни людей, родовое и индивидуальное. Однако «сердце» не есть некая отдельная инстанция, противоположная «разуму»; оно представляет собой целостность внутреннего бытия, одним из излучений которого может быть и разум. Сердце противостоит лишь отрешен

2 См.: Марков, Б.В. Разум и сердце: История и теория менталитета / Б.В. Марков. - СПб., 1993. - С. 3-5.

3 Heidegger, М. Holzwege / М. Heidegger. - Frankfurt а/М., 1963. - S. 282. ному, оторванному от этой целостности разуму. То, что не дано сердцем, вообще не дано в точном смысле слова, не затрагивает человека и, в конечном счете, делает невозможным познание мира и человека. Но отношение к окружающему миру через сердце есть прежде всего отношение любви4.

Степень разработанности темы. Предлагаемый философско-культу-рологический и философско-антропологический сравнительный анализ западноевропейских и отечественных концепций прошлого века, в которых выявляется и анализируется так называемое «сердечное» постижение человека и бытия, опирается на целый комплекс исследований, где проработаны различные аспекты темы.

Концепции метафизики сердца в западноевропейской философии и культуре до XX в. исследовались в работах В.Ф. Асмуса, И.Е. Бабанова, В.П. Барышкова, М.А. Гарнцева, Ю.А. Гинзбург, В.Д. Губина, A.JI. Доброхотова, М. Евдокимова, Б.В. Емельянова, В.Т. Звиревича, В.И. Красикова, Б.В. Маркова, И.С. Нарского, Д.В. Пивоварова, И.И. Семаевой, Г.Я. Стрельцовой, Г.В. Флоровского, О.И. Хомы, С.С. Хоружева, Б.В. Яковенко и др.

Концепции метафизики сердца в русской философии и культуре до XX в. анализировались в трудах А.И. Абрамова, К.М. Антонова, В.Н. Бабиной, В.П. Барышкова, В.В. Бычкова, М.Н. Громова, П.С. Гуревича, И.И. Евлампиева, С.Г. Елистратова, Б.В. Емельянова, В.В. Зеньковского, О.Б. Ионайтис, JI.A. Керн, B.JI. Курабцева, Б.В. Маркова, Л.И. Мерцаловой, У.Д. Розенфельда, В.В. Сапова, И.И. Семаевой, B.C. Соловьева, Г.Я. Стрельцовой, Б.В. Яковенко и др.

В своей работе мы рассматриваем учения европейского и русского карди-агнозиса от древности до конца XIX в. прежде всего как предпосылку и основу для формирования метафизики сердца в современной философии и культуре.

4 См.: Губин, В.Д. Любовь, творчество и мысль сердца / В.Д. Губин // Философия любви / под общ. ред. Д.П. Горского. - М., 1990. - Ч. 1. - С. 241-243.

В постклассической западной мысли «сердечная» тема в той или иной степени разрабатывалась Э. Гуссерлем, М. Шелером, М. Мерло-Понти, К. Яспер-сом, М. Хайдеггером, Г. Марселем, Ж. П. Сартром, А. Камю, X. Ортегой-и-Гассетом, М. Бубером, Э. Левинасом, Н. Аббаньяно и др. Однако в нашем исследовании мы решили подвернуть анализу концепции Макса Шелера и Мартина Бубера, где «сердечная» проблематика представлена наиболее рельефно.

Исследование метафизики сердца в западноевропейской философии и культуре XX в., содержащейся в концепциях М. Шелера и М. Бубера, осуществлялось в трудах Н. Аббаньяно (N. Abbagnano), B.JI. Абушенко, Д. Антисери (D. Antiseri), В.П. Барышкова, Н.А. Бердяева, Р.А. Бурханова, К. Вальвер-де (С. Valverde), А.С. Гагарина, В.Д. Губина, П.С. Гуревича, А.В. Денежкина, В.И. Красикова, В.М. Лейбина, К.Н. Любутина, В. Мадера (W. Mader) Б.В. Маркова, Г. Марселя (G. Marcel), Л.В. Моториной, Н.В. Мотрошиловой, Г.С. Померанца, Д. Реале (G. Reale), М. Фридмана, (М. Friedman), Ф. Хаммера, (F. Hammer), Л.А. Чухиной, Л. Шестова (Л.И. Шварцмана) и др.

К феномену сердца (и связанным с ним символам света и любви) проявляли интерес выдающиеся русские философы и религиозные мыслители B.C. Соловьев, Е.Н. Трубецкой, Л. Шестов, В.В. Розанов, Н.А. Бердяев, В.В. Зеньковский, Г.В. Флоровский, Д.Л. Андреев и др. В советский период в отечественной философии проблемы метафизики сердца практически не разрабатывались, что было обусловлено идеологическим заказом и борьбой с религией. В своем исследовании русского кардиагнозиса XX в. мы сосредоточились на анализе учений Б.П. Вышеславцева и П.А. Флоренского, С.Л. Франка и И. А. Ильина, Н.К. Рериха и Е.И. Рерих, в которых метафизика сердца и связанная с ней метафизика света и любви разработаны наиболее полно.

Анализ метафизики сердца в русской философии и культуре XX в., представленной в учениях Б.П. Вышеславцева, П.А. Флоренского, С.Л. Франка, И.А. Ильина, Н.К. Рериха и Е.И. Рерих, проводился в работах К.М. Антонова, В.П. Барышкова, Ф. Буббайера (F. Boobyer), Н. Валентины (N. Valentini), Н.К. Гаврюшина, И.И. Евлампиева, Б.В. Емельянова, Е.Б. Ериной, В.В. Зень-ковского, А.Ф. Киселева, С. Ключникова, В.И. Кураева, С.А. Левицкого, Б.В. Маркова, JI.B. Моториной, О.А. Назаровой, Е.Н. Некрасовой, С.М. Половин-кина, У.Д. Розенфельда, В.В. Сапова, И.И. Семаевой, Ю.П. Сенокосова, В.М. Сидорова, Г.Я. Стрельцовой, А.С. Трубачева (игумена Андроника), Е.Н. Трубецкого, В.В. Фролова, С.С. Хоружева и др.

Тем не менее специального исследования, непосредственно посвященного сравнительному анализу концепций метафизики сердца в западноевропейской и русской философии и культуре прошлого века, в отечественной литературе до сих пор не проводилось.

С учетом актуальности и степени разработанности обозначенной темы исследования определены проблема, объект, предмет, цель и задачи диссертационной работы.

Проблема исследования обусловлена отсутствием в отечественной литературе целостной философско-культурологической и философско-антро-пологической концепции сердца, как глубинного символа и основополагающего начала человека, в которой в достаточной степени были бы представлены все духовно-душевные и душевно-телесные интенции человека. Такая метафизическая концепция, безусловно, может быть создана только в ходе сравнительного анализа различных направлений философской и богословской мысли, в частности, западноевропейской и русской традиций кардиагнозиса.

Основной гипотезой при решении поставленной проблемы служит предположение о том, что в XX в. метафизические учения ведущих представителей западноевропейского и отечественного кардиагнозиса прежде всего определяются мировоззренческими и культурными особенностями христианства - западного, католического (а также протестантского), и восточного, православного.

Объектом исследования является метафизика сердца, как духовно-душевный и душевно-телесный способ постижения сущего, во взаимосвязи с метафизикой разума, а предметом исследования - метафизические концепции наиболее видных представителей кардиагнозиса XX столетия - западноевропейской (М. Шел ер, М. Бубер) и русской (Б.П. Вышеславцев и П. А. Флоренский, C.JL Франк и И.А. Ильин, Н.К. Рерих и Е.И. Рерих) философии и культуры.

Целью диссертационного исследования является философско-культу-рологический и философско-антропологический сравнительный анализ метафизики сердца в западноевропейской и русской философии и культуре XX в.

Для достижения поставленной цели автором ставятся и решаются следующие задачи:

- выявить и исследовать истоки и предпосылки метафизики сердца XX в. в западноевропейской и русской философии и культуре, раскрыть взаимообусловленность и антиномичность феноменов сердца и разума;

- на основе анализа концепций «ordo amoris» М. Шелера и «сердечного отношения» Я и Ты М. Бубера исследовать метафизику сердца XX в. в западноевропейской философии и культуре;

- на основе анализа учений Б.П. Вышеславцева, П.А. Флоренского, C.JI. Франка, И.А. Ильина, Н.К. и Е.И. Рерихов исследовать метафизику сердца XX в. в русской философии и культуре;

- выявить взаимосвязь символов сердца, света и любви в концепциях кардиагнозиса;

- показать философско-антропологическую обусловленность кардиа-гностических учений;

- осуществить сравнительный анализ концепций «сердечного» познания в западноевропейской и русской философии и культуре XX в.;

Теоретико-мировоззренческой базой исследования послужили произведения постклассической философии, в которых в наибольшей степени. разрабатывалась «сердечная» проблематика, как зарубежной (Э. Гуссерль, М. Шелер, К. Ясперс, М. Хайдеггер, Г. Марсель, Ж. П. Сартр, А. Камю, X. Ортега-и-Гассет, М. Бубер, Э. Левинас, Н. Аббаньяно и др.), так и отечественной (B.C. Соловьев, Е.Н. Трубецкой, В.В. Розанов, Н.А. Бердяев, В.В. Зеньковский, Г.В. Флоровский, Д.Л. Андреев, И.А. Ильин, П.А. Флоренский, С.Л. Франк, Л. Шестов и др.). В своей работе автор ориентируется на феноменологическое понимание проблемы исследования.

Методологическая основа диссертации определяется ее задачами. Общими основаниями исследования являются методы философско-культуро-логической реконструкции и содержательно-смысловой интерпретации типов метафизики в западноевропейской и русской философской традиции. Такой подход позволяет смоделировать и изучить основные способы постижения сущего в европейской культуре — «метафизику разума» и «метафизику сердца», выявить их противоположность и взаимосвязь, а также определить существенные черты и особенности последней.

Учитывая специфику заявленной проблемы, в данной работе применяется сочетание различных Методов: философско-культурологического, историко-философского, феноменологического, диахронического, герменевтического, компаративистского, моделирования и др. Эти методы не являются новыми, но их совокупное применение к конкретному культурологическому, философско-антропологическому и историко-философскому материалу позволяет прийти к новым результатам. Из философских и общенаучных подходов и принципов в диссертации использованы: эссенциалистский подход, системный подход, холономический принцип, диалогический принцип, принцип конкретности и всесторонности, принцип единства исторического и логического, принцип восхождения от абстрактного к конкретному и др.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые в отечественной философии осуществляется философско-культурологический и философско-антропологический сравнительный анализ концепций метафизики сердца в западноевропейской и русской философии и культуре XX столетия.

Основные положения, содержащие элементы новизны и выносимые на защиту:

1. Метафизика сердца представляет собой духовное узрение и душевное постижение феномена сердца, сквозь призму которого осуществляются размышления о предельных основаниях бытия, о мире и человеке. В отличие от метафизики разума, которая акцентирует внимание на возможностях человеческого разумения, основывающихся на предметном представлении, метафизика сердца пытается умозрительно проникнуть в суть экзистенциально-чувственной сферы и сквозь нее раскрыть и познать тайны мироздания.

2. Сердце представляет собой целостность внутреннего бытия человека, одним из излучений которого является разум. Символ сердца объединяет. в себе телесное и духовное, чувственное и рациональное, природное и культурное, мужское и женское. Он объемлет явления психической и физической жизни людей, родовое и индивидуальное. Идея сердца, как центра духовной, . душевной и телесной жизни, является метафизической предпосылкой целостного учения о человеке, поэтому метафизика, антропология и аксиология сердца является составной частью философской антропологии, способной теоретически воссоздать человека во всей полноте его конкретности.

3. В понятие сердца прежде всего должны быть включены духовно-душевные и душевно-телесные интенции человека, находящиеся под воздейст-. вием общества. Именно в культуре формируется ценностный априорный «порядок сердечной любви», определяющий конкретный «жизненный мир» каждого индивида. При этом «порядок сердца» главенствует над «порядком разума» и «порядком чувственности».

4. В концепциях кардиагнозиса символ сердца является центральным, но не единственным. Другими символами, тесно связанными с ним, выступают энергийные символы света и любви. Они переходят друг в друга, различаясь по степени интенсивности, соединяя человека и Бога, профанное и сакральное, земное и небесное, имманентное и трансцендентное. Поэтому метафизика сердца также есть энергийная антропология.

5. Опираясь на традиции католицизма, а впоследствии и протестантизма, западная мысль абсолютизировала рационально-рассудочное начало в человеке, оторвав его от начала сердечного. Тем самым в западноевропейских философско-антропологических концепциях XX в. «сердечная» проблематика оказалась подчиненной проблематике рационально-рассудочной. В русском кардиагнозисе прошлого века, впитавшем в себя все богатство православной метафизики «сердечного созерцания», а также энергийной метафизики света и любви, мысль и действие, чувство и рассудок, рациональность и интуиция представлены в единстве сокровенных экзистенциальных интенций человеческой души.

Научно-практическая значимость исследования. Материалы диссертационной работы могут быть использованы при разработке и чтении общих курсов по философии культуры, философской антропологии, истории философии, онтологии и теории познания, этике, культурологии, а также специальных курсов, посвященных метафизической проблематике. Предложенные выводы представляют интерес для исследовательской практики в области философии культуры, философской антропологии, западной и отечественной философии, теории межличностной коммуникации и конфликтологии.

Апробация работы. Выводы и положения диссертационной работы отражены в 16 публикациях автора общим объемом 7,9 п.л., а также излагались диссертантом в докладах на IV Международной научной конференции «Деятельностное понимание культуры как вида человеческого бытия» (Нижневартовск, 8-9 декабря 2006 г.), на V Международной научной конференции «Деятельностное понимание культуры как вида человеческого бытия» (Нижневартовск, 2-3 ноября 2007 г.), на VI Международной научной конференции «Деятельностное понимание культуры как вида человеческого бытия» (Нижневартовск, 7 ноября 2008 г.).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Метафизика сердца в европейской и русской философии и культуре XX в."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сердце и Разум - символы двух начал, двух глубочайших устремлений человека, борьба между которыми порождает различные оценки их роли в жизни индивидов и общества. При этом одни полагают, что руководителем человеческого поведения непременно должен быть разум, укрощающий безудержные страсти холодным рассудком и трезвой оценкой объективных возможностей. Другие, напротив, считают, что только сердцем может человек прочувствовать всю глубину Мироздания, наметить перспективы своего совершенствования и, в конечном счете, гармонизировать свои отношения с миром, социумом и Богом. Именно сердце, способное породить из своих экзистенциальных глубин Веру, Надежду и Любовь, является основой духовной общности людей и гарантом выживания человечества в условиях разрушительного глобального кризиса и усиливающейся антропогенной катастрофы.

Еще одно фундаментальное начало человека, дающее знать о себе в любом индивиде, - это Тело, которое также оказывается вовлеченным в конфликт сердца и разума, на протяжении столетий сотрясающий нашу цивилизацию. Его феномен то замалчивается, то чрезмерно преувеличивается в истории культуры: люди воспитанные в лоне религиозной ментальности стыдятся своего тела, но любая попытка подавления телесности вызывает протест не только в индивидуальном поведении, но и в самом обществе331.

Идея сердца, как центра духовной, душевной и телесной жизни, служит метафизической предпосылкой целостного учения о человеке. Символ сердца объединяет в себе телесное и духовное, чувственное и рациональное, природное и культурное, мужское и женское. Он объемлет явления психической и физической жизни людей, родовое и индивидуальное. Следовательно, в метафизике и антропологии сердца должны найти свое отражение не только че

331 См.: Марков, Б.В. Разум и сердце: История и теория менталитета / Б.В. Марков. - СПб., 1993. - С. 3-4, 118-119. ловечество в целом, но и разные народы, не только индивидуальная душа, но и различные типы и характеры людей, не только человеческая жизнь, но и отдельные ее возрастные периоды, и лишь благодаря систематическому рассмотрению всех этих различий данная философская концепция способна теоретически воссоздать человека во всей конкретной целостности.

Однако сердце вовсе не находится, как это представлялось многим мудрецам прошлого, в глубине сознания или тела индивидуума; напротив, в понятие сердца прежде всего должны быть включены духовно-душевные и душевно-телесные импульсы, находящиеся под воздействием общества. Существуют общие ценности и истины, общие чувства и нравственные оценки, но они переживаются каждым индивидом в глубине своей души, и только тогда, когда они приняты им, можно говорить о человеческой личности . Человеческое сердце бьется в груди всего человечества, и именно в социуме формируется тот определяющий конкретный «жизненный мир» каждого индивида априорный «порядок сердечной любви», о котором писал еще Блез Паскаль. При этом «порядок сердца» главенствует над «порядком разума» и «порядком чувственности».

Таким образом, «метафизика сердца» представляет собой духовное уз-рение и душевное постижение феномена сердца, сквозь призму которого осуществляются размышления о предельных основаниях бытия, о мире и человеке. Но в отличие от «метафизики разума», которая акцентирует внимание на возможностях человеческого разумения, основывающихся на предметном представлении, или «метафизики чувств», которая стремится выявить степень достоверности восприятия наших сенсорных органов, «метафизика сердца» пытается умозрительно проникнуть в суть экзистенциально-чувственной сферы и сквозь нее раскрыть и познать тайны Мироздания.

332 См.: Барышков, В.П. Аксиология личностного бытия / В.П. Барыш-ков. -М., 2005. - С. 31,34-35.

В этой метафизической конструкции символ сердца является центральным, но далеко не единственным. Другими символами, тесно связанными с ним, выступают энергийные символы света и любви. Они переходят друг в друга, различаясь по степени интенсивности, соединяя человека и Бога, про-фанное и сакральное, земное и небесное, имманентное и трансцендентное. При этом символ света в кардиагностических учениях космической ориентации дополняется символом огня, наполняющего человечество и все мироздание благодатной энергией. Именно поэтому «метафизика сердца» относится не только к философской антропологии, но также к энергийной антропологии333.

Сравнительный анализ концепций кардиагносии в западноевропейской и русской культуре показывает, что, опираясь на традиции католицизма (а впоследствии и протестантизма), западная мысль абсолютизировала рационально-рассудочное начало в человеке, оторвав его от начала сердечного. Отличие западноевропейского менталитета от русского (как синонима восточноевропейского) было сформировано более чем тысячелетним разрывом в области религиозного сознания и интеллектуального осмысления соотношения Бога, мира и человека. Запад размышлял о Боге рационально-рассудочно, катафатически, так или иначе преодолевая в культуре, менталитете и социальных институтах пропасть между земным и потусторонним. Православие же всегда оставляло нетронутым особое состояние апофатического восприятия Абсолюта, о котором русские размышляли интимно-личностно, «сердечно», всецело отдаваясь его постижению как главному смыслу жизни. Для отечественной культуры Бог никогда не был только умственной конструкцией, описываемой в рамках рассудочного схематизма, но всегда выступал живым

333 Подробнее об этом см.: Емельянов, Б.В., Ионайтис, О.Б. Энергийная антропология: история и современность / Б.В. Емельянов, О.Б. Ионайтис // Философская антропология: Теоретический анализ: коллектив, моногр. / отв. ред. Р.А. Бурханов. - Екатеринбург, 2006. - Ч. 1. - С. 33-57. собеседником, интуитивно постигаемым в непосредственном религиозном опыте, «умо-сердечной» молитве, особом экзистенциальном переживании.

Вот почему в условиях становления глобальной общечеловеческой цивилизации анализ взаимодействия «сердечного» и «рационально-рассудочного» начал, диалога не только отдельных индивидов и групп людей, но и целых народов, религиозных конфессий, является необходимым условием для исследования различных типов культур Запада и Востока.

Принципиальные различия западноевропейского и русского ментали-тетов с особой силой проявились в концепциях кардиагнозиса XX столетия. На рубеже тысячелетий Запад остро нуждается в новом синтезе интеллектуального и эмоционального планов бытия, поскольку техногенная цивилизация основана на рассудочном познании, к деятельности которого сведен человеческий разум. В отличие от западной мысли, абсолютизировавшей рационально-рассудочное начало в человеке, в русской метафизике сердца, впитавшей в себя все богатство православной метафизики любви, а также энергийной метафизики света и «сердечного созерцания», мысль и действие, чувство и рассудок, рациональность и интуиция представлены в единстве сокровенных экзистенциальных интенций человеческой души.

Сердечная» тема в отечественной культуре прошлого века нашла отражение не только в философии и религии, но и в литературе. Русская литература, обладающая, по мнению А.И. Солженицина, «тоннельным эффектом», в лице таких писателей, как А.П. Платонов («Сокровенный человек», «Фро», «Чевенгур»), B.C. Гроссман («Жизнь и судьба»), В.М. Шукшин («Сельские жители», фильмы «Печки-лавочки», «Калина красная»), В.П. Астафьев («Царь-рыба»), затронула тему «сокровенного человека». Размышления о путях и перспективах развития «рационально-рассудочной» цивилизации воплотил в своем творчестве выдающийся кинорежиссер А.А. Тарковский («Солярис», «Ностальгия», «Жертвоприношение»). Однако эта проблематика могла бы составить предмет самостоятельного исследования.

Список научной литературыЮсупова, Фира Набиевна, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1. Аббаньяно, Н. Структура экзистенции. Введение в экзистенциализм. Позитивный экзистенциализм / Н. Аббаньяно. СПб., 1998. - 512 с.

2. Абрамов, А.И. Юркевич Памфил Данилович / А.И. Абрамов // Русская философия: словарь / под общ. ред. М.А. Маслина. М., 1995. - С. 645-646.

3. Абрамов, М.А. Три ответа Юму / М.А. Абрамов // Историко-философский ежегодник 2007. - М., 2008. - С. 123-158.

4. Абушенко, В.Л. Феноменологическая школа / В.Л. Абушенко // Современная западная философия: учеб. пособие / под общ. ред. Т.Г. Румянцевой. Мн., 2009. - С. 181-288.

5. Августин Аврелий. Исповедь / Августин Аврелий // Августин Аврелий. Исповедь; Абеляр П. История моих бедствий. — М., 1992. — С. 8-222.

6. Агни-Йога. Сердце // Врата в будущее: сб. М., 1990. - С. 204-382.

7. Андреев, Д.Л. Роза мира / Д.Л. Андреев. М., 2000. - 608 с.

8. Аристотель. Метафизика / Аристотель // Аристотель. Сочинения: в 4 т. М., 1976. - Т. 1. - С. 63-367.

9. Ансельм Кентерберийский. Прослогион / Ансельм Кентерберийский //Ансельм Кентерберийский. Сочинения. -М., 1995. С. 123-165.

10. Антонов, К.М. Философия религий в русской метафизике XIX начала XX века / К.М. Антонов. - М., 2009. - 360 с.

11. И.Асмус, В.Ф. Метафизика Аристотеля / В.Ф. Асмус // Аристотель. Сочинения: в 4 т. М., 1976. - Т. 1. - С. 5-50.

12. Бабанов, И.Е. Блез Паскаль. Очерк жизни и творчества / И.Е. Бабанов // Паскаль Б. Мысли / пер. с фр. Э.Л. Линецкой. СПб., 1994. - С. 42М75.

13. Бабина, В.Н. «Метафизика сердца» в русской философии второй половины XIX века: П.Д. Юркевич: автореф. дисс. . канд. филос. наук / В.Н. Бабина. М., 2005. - 23 с.

14. Барышков, В.П. Аксиология личностного бытия / В.П. Барышков. -М., 2005.- 187 с.

15. Бекон, Ф. Новый Органон / Ф. Бекон // Бекон Ф. Сочинения: в 2 т. -2-е изд., испр. и доп. М., 1978. - Т. 2. - С. 5-214.

16. Бердяев, Н.А. Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения / Н.А. Бердяев // Бердяев Н.А. Философия свободного духа. — М.,1994.-С. 229-316.

17. Бердяев, Н.А. О рабстве и свободе человека. Опыт персоналистичес-кой философии / Н.А. Бердяев // Бердяев Н.А. Царство Духа и царство Кесаря. -М., 1995.-С. 3-162.

18. Бердяев, Н.А. Опыт эсхатологической метафизики. Творчество и объективация / Н.А. Бердяев // Бердяев Н.А. Царство Духа и царство Кесаря. -М., 1995.-С. 163-286.

19. Бёме, Я. Аврора, или утренняя заря в восхождении / Я. Бёме // Эк-харт М. Духовные проповеди и рассуждения. Бёме Я. Аврора, или утренняя заря.-Киев, 1998.-С. 131-428.

20. Библия. Книги Священного писания Ветхого и Нового завета. Синодальное издание. М., 2002. - 1296 с.

21. Бородич, А.А. Философия русского космизма / А.А. Бородич // История философии: учебник / под ред. Ч.С. Кирвеля. — 2-е изд., испр. Мн., 2001.-С. 684-696.

22. Буббайер, Ф. С.Л. Франк: Жизнь и творчество русского философа. 1877-1950 / Ф. Буббайер. М., 2001. - 328 с.

23. Бубер, М. Я и Ты / М. Бубер // Бубер М. Два образа веры. М.,1995.-С. 15-92.

24. Бубер, М. Диалог / М. Бубер // Бубер М. Два образа веры. М., 1995.-С. 93-124.

25. Бубер, М. Образы добра и зла / М. Бубер // Бубер М. Два образа веры.-М., 1995.-С. 125-156.

26. Бубер, М. Проблема человека / М. Бубер // Бубер М. Два образа веры.-М., 1995.-С. 157-232.

27. Бубер, М. Два образа веры / М. Бубер // Бубер М. Два образа веры. — М., 1995.-С. 233-340.

28. Бубер, М. Затмение Бога. Мысли по поводу взаимоотношений религии и философии / М. Бубер // Бубер М. Два образа веры. — М., 1995. — С. 341-420.

29. Бубер, М. Хасидские предания. Первые наставники: перевод / М. Бубер / под ред. П.С. Гуревича и С.Я. Левит. М., 1997. - 335 с.

30. Бурханов, Р.А. Проблема человека в философии Макса Шелера / Р.А. Бурханов // Немецкая философия конца XIX — первой половины XX века: коллектив. моногр. / отв. ред. Р.А. Бурханов. Екатеринбург, 2002. - С. 125-147.

31. Бычков, В.В. Идеал любви христианско-византийского мира / В.В. Бычков // Философия любви. М., 1990. - 4.1. - С. 68-109.

32. Валентини, Н. Понятие «дружба» в трудах П.А. Флоренского / Н. Валентини // На пути к синтетическому единству европейской культуры. Фи-лософско-богословское наследие П.А. Флоренского и современность / под ред. В. Поруса. -М., 2006. С. 71-84.

33. Вальверде, К. Философская антропология / К. Вальверде. М., 2000. -411 с.

34. Вениаминов, В. Краткие сведения о житии и мысли св. Григория Па-ламы / В. Вениаминов // Григорий Палама. Триады в защиту священно-безмол-ствующих / пер., послесл. и ком. В. Вениаминова. М., 2003. - С. 344-384.

35. Вышеславцев, Б.П. Сердце в христианской и индийской мистике / Б.П. Вышеславцев // Вопросы философии. 1990. - № 4. - С. 62-87.

36. Вышеславцев, Б.П. Этика преображенного Эроса. Проблемы Закона и Благодати / Б.П. Вышеславцев // Вышеславцев Б.П. Этика преображенного Эроса.-М., 1994.-С. 14-152.

37. Вышеславцев, Б.П. Вечное в русской философии / Б.П. Вышеславцев // Вышеславцев Б.П. Этика преображенного Эроса. М., 1994. - С. 153-324.

38. Гаврюшин, Н.К. Б.П. Вышеславцев и его «философия сердца» / Н.К. Гаврюшин // Вопросы философии. 1990. - № 4. - С. 55-62.

39. Гагарин, А.С. Экзистенциалы человеческого бытия: одиночество, смерть, страх. От античности до Нового времени / А.С. Гагарин. Екатеринбург, 2001. - 372 с.

40. Гагарин, А.С. Философская антропология Макса Шелера: проблема интенциональности / А.С. Гагарин // Проблемы антропологии и антроподицеи в философии: коллектив, моногр. / отв. ред. Р.А. Бурханов. — Екатеринбург, 2005. Ч. 3. - С. 74-81.

41. Гагарин, А.С. Метафизика сердца Блеза Паскаля / А.С. Гагарин // Метафизика сердца и любви в западной и отечественной философской традиции: коллектив, моногр. / отв. ред. Р.А. Бурханов. — Екатеринбург, 2007. -Ч. 1.-С. 3-17.

42. Гарнцев, М.А. Византийская философия / М.А. Гарнцев // Человек: мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир эпоха Просвещения / редкол.: И.Т. Фролов и др.; сост. П.С. Гуревич.-М., 1991.-С. 138-141.

43. Гинзбург, Ю.А. Мысли о главном / Ю.А. Гинзбург // Паскаль Б. Мысли / пер. с фр. Ю.А. Гинзбург. М., 1999. - С. 5-37.

44. Григорий Палама. Триады в защиту священно-безмолствующих / Григорий Палама / пер., послесл. и ком. В. Вениаминова. — М., 2003. — 384 с.

45. Громов, М.Н. Кардиагносия в традициях отечественной философии / М.Н. Громов // Громов М.Н., Мильков В.В. Идейные течения древнерусской мысли. СПб., 2001. - С. 92-101.

46. Губин, В.Д. Любовь, творчество и мысль сердца / В.Д. Губин // Философия любви / под общ. ред. Д.П. Горского. М., 1990. - Ч. 1. - С. 231- 253.

47. Губин, В.Д. Философия: актуальные проблемы / В.Д. Губин. 2-е изд., стер. - М., 2006. - 370 с.

48. Гулыга, А.В. Философия любви / А.В. Гулыга И Соловьев B.C. Сочинения: в 2 т. М., 1988. - Т. 1. - С. 33-46.

49. Гуревич, П.С. Философская антропология Мартина Бубера / П.С. Гуревич // Бубер М. Я и Ты. М., 1993. - С. 160-174.

50. Гуревич, П.С. Антропологический ренессанс / П.С. Гуревич // Феномен человека: Антология / сост. П.С. Гуревича. — М., 1993. С. 3-23.

51. Гуссерль, Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Кризис европейского человечества и философии. Философия как строгая наука / Э. Гуссерль. Мн.; М., 2000. - 752 с.

52. Даниленко, Л.Е., Емельянов, Б.В. Очерки русского космизма: учеб. пособие / Л.Е. Даниленко, Б.В. Емельянов. 3-е изд., испр. и доп. - Екатеринбург, 2001. - 124 с. '

53. Декарт, Р. Первоначала философии / Р. Декарт // Сочинения: в 2 т. -М., 1989. Т. 1. - С. 297-422.

54. Денежкин, А.В. От составителя / А.В. Денежкин // Шелер М. Избр. произв. М., 1994. - С. VII-XII.

55. Дильтей, В. Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизических системах / В. Дильтей // Культурология. XX век: Антология. М., 1995. -С. 213-255.

56. Доброхотов, A.JI. Метафизика / А.Л. Доброхотов // Философский энциклопедический словарь. -М., 1983. — С. 362—363.

57. Евдокимов, М. Сердце в восточной традиции и в «Мыслях» Паскаля / М. Евдокимов // Страницы. 1996. - № 1. - С. 28-37.

58. Евлампиев, И.И. История русской философии: учеб. пособие для вузов / И.И. Евлампиев. М., 2002. - 584 с.

59. Елистратов, С.Г. «Философия сердца» П.Д. Юркевича: автореф. дисс. канд. филос. наук / С.Г. Елистратов. Киев, 1996. - 25 с.

60. Емельянов, Б.В. Три века русской философии (XVIII-XX вв.): учеб. пособие / Б.В. Емельянов. Екатеринбург; Нижневартовск, 1995. - 256 с.

61. Емельянов, Б.В. Очерки русской философии XX века / Б.В. Емельянов. — Екатеринбург, 2001. — 340 с.

62. Емельянов, Б.В. О русских философах, хороших и разных: Историко-философские очерки / Б.В. Емельянов. Екатеринбург, 2005. - 288 с.

63. Емельянов, Б.В., Ионайтис, О.Б. Энергийная антропология: история и современность / Б.В. Емельянов, О.Б. Ионайтис // Философская антропология: Теоретический анализ: коллектив, моногр. / отв. ред. Р.А. Бурханов. — Екатеринбург, 2006. Ч. 1. - С. 33-57.

64. Ерина, Е.Б. Б.П. Вышеславцев / Е.Б. Ерина. М.; Ростов н/Д., 2006. -112 с.

65. Живая Этика: Избранное / сост. М.Ю. Ключниковой. М., 1992.414 с.

66. Звиревич, В.Т. Философия Древнего мира и Средних веков: учеб. пособие для высшей школы / В.Т. Звиревич. М., 2004. - 416 с.

67. Зеньковский, В.В. Учение С.Л. Франка о человеке / В.В. Зеньков-ский // Франк С.Л. Реальность и человек. М., 1997. - С. 432-437.

68. Зеньковский, В.В. История русской философии / В.В. Зеньковский. -М., 2001.-880 с.

69. Ильин, И.А. Путь к очевидности / И.А. Ильин. М., 1993. - 431 с.

70. Ильин, И.А. Путь духовного обновления / И.А. Ильин // Ильин И.А. Собр. соч.: в 10 т. М., 1993. - Т. 1. - С. 37-282.

71. Ильин, И.А. Я вглядываюсь в жизнь. Книга раздумий / И.А. Ильин // Ильин И.А. Собр. соч.: в 10 т. М., 1994. - Т. 3. - С. 89-226.

72. Ильин, И.А. Поющее сердце. Книга тихих созерцаний / И.А. Ильин //Ильин И.А. Собр. соч.: в 10 т. -М., 1994. Т. 3. - С. 227-380.

73. Ильин, И.А. Путь к очевидности / И.А. Ильин // Ильин И.А. Собр. соч.: в 10 т. М., 1994. - Т. 3. - С. 381-560.

74. Ильин, И.А. Из книги «О тьме и просветлении». О чтении и критике / И.А. Ильин // Ильин И.А. Одинокий художник. М., 1994. - С. 18-39.

75. Ильин, И.А. Основы христианской культуры / И.А. Ильин // Ильин И.А. Одинокий художник. М., 1994. - С. 291-336.

76. Интуиция // Философский словарь: основан Г. Шмидтом. 22-е, новое, переработ, изд. под ред. Г. Шишкоффа / пер. с нем. / общ. ред. В.А. Ма-линина. - М., 1983. - С. 182-183.

77. Ионайтис, О.Б. Византия и Русь: развитие философских традиций: учеб. пособие / О.Б. Ионайтис. Екатеринбург, 2002. — 272 с.

78. Кампанелла, Т. Метафизика / Т. Кампанелла // Чаша Гермеса: Гуманистическая мысль эпохи Возрождения и герметическая традиция. — М., 1996.-С. 323-333.

79. Камю, А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство / А. Камю. М., 1990.-415 с.

80. Керн, К.Э. (архимандрит Киприан). Антропология св. Григория Па-ламы / К.Э. Керн (архимандрит Киприан). М., 1996. - 449 с.

81. Керн, JI.А. Символика сердца в русской культуре / Л.А. Керн // Вестник Нижневартовского государственного гуманитарного университета. — Сер. Культурология. Философия. Социология. — Нижневартовск, 2008. -Вып. 2. С. 20-24.

82. Киреевский, И.В. О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России / И.В. Киреевский // Киреевский И.В. Критика и эстетика. М., 1979. - С. 248-293.

83. Киреевский, И.В. Отрывки / И.В. Киреевский // Киреевский И.В. Критика и эстетика. М., 1979. - С. 333-334.

84. Киселев, А.Ф. Иван Ильин и его поющее сердце / А.Ф. Киселев. -М., 2006. 272 с.

85. Ключников, С. Чаша сердца / С. Ключников // Врата в будущее: сб. -М., 1990.-С. 199-203.

86. Комаров, С.В. Метафизика и феноменология субъективности: Исторические пролегомены к фундаментальной онтологии сознания / С.В. Комаров. СПб., 2007. - 736 с.

87. Красиков, В.И. Философия как концептуальная рефлексия (Философская пропедевтика) / В.И. Красиков. Кемерово, 1999. - 416 с.

88. Красиков, В.И. Этюды самосознания / В.И. Красиков. Кемерово, 2000.-400 с

89. Красиков, В.И. Синдром существования / В.И. Красиков. Томск, 2002. - 256 с.

90. Красиков, В.И. Метафизика и антропология любви / В.И. Красиков // Метафизика сердца и любви в западной и отечественной философской традиции: коллектив, моногр. / отв. ред. Р.А. Бурханов. Екатеринбург, 2007. -Ч. 1.-С. 128-149.

91. Курабцев, В.Л. Исихазм / В.Л. Курабцев // Русская философия: словарь / под общ. ред. М.А. Маслина. М., 1995. - С. 193-194.

92. Кураев, В.И. Ильин Иван Александрович / В.И. Кураев // Русская философия: словарь / под общ. ред. М.А. Маслина. -М., 1995. С. 183-184.

93. Кураев, В.И. Франк Семен Людвигович / В.И. Кураев // Русская философия: словарь / под общ. ред. М.А. Маслина. — М., 1995. С. 591—592.

94. Кураев, В.И. И.А. Ильин: философия духовного опыта / В.И. Кураев // История русской философии: учеб. для вузов / редкол.: М.А. Маслин и др. -М., 2001.-С. 497-509.

95. Левинас, Э. Время и другой. Гуманизм другого человека / Э. Леви-нас. СПб., 1998.-265 с.

96. Левицкий, С.А. С.Л. Франк / С.А. Левицкий // Франк С.Л. Реальность и человек. М., 1997. - С. 438-450.

97. Лейбин, В.М. Бубер Мартин / В.М: Лейбин // Современная западная философия: словарь / сост. и отв. ред. B.C. Малахов, В.П. Филатов. 2-е изд., перераб. и доп. - М., 2000. - С. 60-61.

98. Лейбниц, Г.В. Монадология / Г.В. Лейбниц // Лейбниц Г.В. Сочинения: в 4 т. М., 1982. - Т.1. - С. 413-429.

99. Лосский, Н.О. История русской философии / Н.О. Лосский. — М., 1994.-460 с.

100. Любутин, К.Н., Саранчин, Ю.К. История западноевропейской философии / К.Н. Любутин, Ю.К. Саранчин. — 2-е изд., перераб., доп. М.; Екатеринбург, 2005. - 800 с.

101. Мамардашвили, М.К. Введение в философию / М.К. Мамардашвили // Мамардашвили М.К. Философские чтения. СПб., 2002. - С. 5-170.

102. Марков, Б.В. Разум и сердце: История и теория менталитета / Б.В. Марков. СПб., 1993. - 232 с.

103. Марков, Б.В. Теономная антропология М. Шелера и М. Бубера / Б.В. Марков // История современной зарубежной философии: Компаративистский подход. СПб., 1997. - С. 255-261.

104. Марков, Б.В. Философская антропология: учеб. пособие / Б.В. Марков. 2-е изд. - СПб., 2008. - 352 с.

105. Марсель, Г. Быть и иметь / Г. Марсель. Новочеркасск, 1994. — 103 с.

106. Марсель, Г. Онтологическое таинство и конкретное приближение к нему / Г. Марсель // Марсель Г. Трагическая мудрость философии: избр. работы. -М., 1995. С. 72-106.

107. Мерцалова, Л.И. Проблема сердца в русской религиозной философии XIX века: автореф. дисс. . канд. филос. наук / Л.И. Мерцалова. — СПб., 2002. 23 с.

108. Метафизика // Философский словарь: основан Г. Шмидтом. — 22-е, новое, переработ, изд. под ред. Г. Шишкоффа / пер. с нем. / общ. ред. В.А. Малинина. М., 1983. - С. 270-271.

109. Мир через культуру: сб. / сост. Э.В. Балашов. М., 1990. - 334 с.

110. Михаил Пселл. О душе и уме. / Михаил Пселл // Человек: мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир эпоха Просвещения / редкол.: И.Т. Фролов и др.; сост. П.С. Гуревич. - М., 1991.-С. 149.

111. Михаил Псёлл. Слово Михаила Псёлла на Благовещение Пресвя-тыя Богородицы / Михаил Псёлл // Михаил Псёлл. Богословские сочинения / пер. с греч., предисл. и примеч. Архим. Амвросия. СПб., 1998. — 383 с.

112. Моторина, Л.В. Философская антропология: учеб. пособие для вузов / Л.В. Моторина. М., 2003. - 256 с.

113. Мотрошилова, Н.В. Мартин Бубер / Н.В. Мотрошилова // История философии: Запад Россия - Восток. - М., 1999. - Кн. 4. - С. 204-207.

114. Назарова, О.А. Онтологическое обоснование интуитивизма в философии С.Л. Франка / О.А. Назарова. М., 2003. - 196 с.

115. Нарский, И.С. Тема любви в философской культуре Нового времени / И.С. Нарский // Философия любви / под общ. ред. Д.П. Горского. — М., 1990.-Ч. 1.-С. 110-148.

116. Некрасова, Е.Н. Франк / Е.Н. Некрасова. М., 2000. - 142 с.

117. Николай Кузанский. Об ученом незнании / Николай Кузанский // Антология мировой философии: в 4 т. — М., 1970. Т. 2. — С. 54—77.

118. Нил Сорский. Устав / Нил Сорский // Человек: мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир — эпоха Просвещения / редкол.: И.Т. Фролов и др.; сост. П.С. Гуревич. М., 1991. — С. 213-214.

119. Ортега-и-Гассет, X. Этюды о любви / X. Ортега-и-Гассет // Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991. - С. 350-433.

120. Ортега-и-Гассет, X. Человек и люди / X. Ортега-и-Гассет // Ортега-и-Гассет X. Избр. труды. М., 1997. - С. 480-698.

121. Ортега-и-Гассет, X. Лекции по метафизике / X. Ортега-и-Гассет. -Екатеринбург, 2000. 152 с.

122. Паскаль, Б. Мысли / пер. с фр. Э.Л. Линецкой. СПб., 1994. - 574 с.

123. Паскаль, Б. Рассуждение о страстях любви / Б. Паскаль // Паскаль Б. Трактаты. Полемические сочинения. Письма / пер. с фр. О.И. Хомы и С. Долгова. Киев, 1997. - С. 31-46.

124. Паскаль, Б. Мысли / Б. Паскаль // Паскаль Б. Мысли / пер. с фр. Ю.А. Гинзбург. -М., 1999. С. 77-372.

125. Пивоваров, Д.В. Философия религии: учеб. пособие / Д.В. Пивоваров. М.; Екатеринбург, 2006. - 640 с.

126. Поль Рикёр Габриэль Марсель: Беседы / П. Рикёр, Г. Марсель // Марсель Г. Трагическая мудрость философии: избр. работы. - М., 1995. - С. 146-187.

127. Померанц, Г.С. Встречи с Бубером / Г.С. Померанц // Бубер М. Два образа веры. М., 1995. - С. 3-14.

128. Пушкин, В.Г. Сущность метафизики: от Фомы Аквинского через Гегеля и Ницше к Мартину Хайдеггеру / В.Г. Пушкин. — СПб., 2003. 480 с.

129. Пятилетова, JI.B. Любовь как смысл и оправдание человеческой жизни: автореф. дис. . канд. филос. наук / Л.В. Пятилетова. — Екатеринбург, 1999.-23 с.

130. Радищев, А.Н. О человеке, о его смертности и бессмертии / А.Н. Радищев // Радищев А.Н. Избр. филос. и обществ.-полит. произв. М., 1952. -С. 289-418.

131. Реале, Д., Антисери, Д. Западная философия от истоков до наших дней / Д. Реале, Д. Антисери. СПб., 1997. - Т. 4. - 880 с.

132. Рерих, Е.И. Огонь неопаляющий / Е.И. Рерих. М., 1992. - 78 с.

133. Рерих, Н.К. Культура — почитание света / Н.К. Рерих // Мир через культуру: сб. / сост. Э.В. Балашов. -М., 1990. С. 52-53.

134. Рерих, Н.К. Адамант / Н.К. Рерих // Рерих Н.К. О вечном. М., 1991.-С. 100-105.

135. Рерих, Н.К. Держава Света / Н.К. Рерих // Рерих Н.К. О вечном. -М., 1991.-С. 169-179.

136. Рерих, Н.К. Corason / Н.К. Рерих // Рерих Н.К. О вечном. М., 1991.-С. 315-317.

137. Рерих, Н.К. Сопротивление злу / Н.К. Рерих // Рерих Н.К. О вечном.-М., 1991.-С. 331-334.

138. Рерих, Н.К. Оружие Света / Н.К. Рерих // Рерих Н.К. О вечном. -М., 1991.-С. 339-341.

139. Рерих, Н.К. Обитель света / Н.К. Рерих. М., 1992. - 64 с.

140. Рерих: жизнь, творчество, миссия. М., 2008. - 416 с.

141. Рерих, Н.К. Община / Н.К. Рерих // Рерих Н.К. Семь Великих Тайн Космоса: сочинения. М., 2009. - С. 265-392.

142. Рерих, Н.К. Агни-Йога / Н.К. Рерих // Рерих Н.К. Семь Великих Тайн Космоса: сочинения. М., 2009. - С. 393-612.

143. Рерих, Н.К. Семь Великих Тайн Космоса / Н.К. Рерих // Рерих Н.К. Семь Великих Тайн Космоса: сочинения. М., 2009. — С. 613-796.

144. Розанов, В.В. Религия и культура / В.В. Розанов. М., 1990.636 с.

145. Розенфельд, У.Д. Русская философия XIX века / У.Д. Розенфельд // // История философии: учебник / под ред. Ч.С. Кирвеля. 2-е изд., испр. -Мн., 2001.-С. 577-645.

146. Сапов, В.В. Философ преображенного Эроса /В.В. Сапов // Вышеславцев Б.П. Этика преображенного Эроса. М., 1994. — С. 3—12.

147. Сапов, В.В. Вышеславцев Борис Петрович / В.В. Сапов // Русская философия: словарь / под общ. ред. М.А. Маслина. М., 1995. - С. 105-106.

148. Сапов, В.В. Киреевский Иван Васильевич / В.В. Сапов // Русская философия: словарь / под общ. ред. М.А. Маслина. -М., 1995. С. 224-225.

149. Сартр, Ж.-П. Бытие и ничто: опыт феноменологической онтологии / Ж.-П. Сартр. М., 2002. - 640 с.

150. Семаева, И.И. Любовь в гносеологических концепциях русских религиозных философов / И.И. Семаева // Апология русской философии: сб. науч. тр. / отв. ред. К.Н. Любутин. Екатеринбург, 1997. — С. 43-60.

151. Сенокосов, Ю.П. Семен Людвигович Франк / Ю.П. Сенокосов // Франк С.Л. Сочинения. М., 1990. - С. 3-8.

152. Сидоров, В.М. Провозвестие XX века / В.М. Сидоров // Живая Этика: Избранное / сост. М.Ю. Ключниковой. М., 1992. - С. 379-388.

153. Сковорода, Г.С. Сад божественных песен / Г.С. Сковорода // Сковорода Г.С. Сочинения: в 2 т. -М., 1973.-Т. 1.-С. 57-68.

154. Сковорода, Г.С. Симфония, нареченная книга асхань, о познании самого себя / Г.С. Сковорода // Сковорода Г.С. Сочинения: в 2 т. М., 1973. -Т. 1.-С. 172-243.

155. Соколов, В.В. Европейская философия XV-XVII веков: учебник для вузов / В.В. Соколов. 3-е изд., испр. - М., 2003. - 428 с.

156. Соловьев, B.C. Оправдание добра. Нравственная философия / B.C. Соловьев//Соловьев B.C. Сочинения: в 2 т.-М., 1988.-Т. 1.-С. 47-580.

157. Соловьев, B.C. Смысл любви / B.C. Соловьев // Соловьев B.C. Сочинения: в 2 т. -М., 1988. Т. 2. - С. 493-547.

158. Соловьев, B.C. О философских трудах П.Д. Юркевича / B.C. Соловьев // Юркевич П.Д. Филос. произв. М., 1990. - С. 552-577.

159. Соловьев, B.C. Любовь / B.C. Соловьев // Философский словарь Владимира Соловьева. Ростов н/Д., 2000. - С. 248-251.

160. Соломон Мудрый. Притчи / Соломон Мудрый // Благоразумие мудрости: Соломон Мудрый. Экклезиаст. Песнь Песней. Притчи. Эпиктет. Беседы. — Симферополь, 2003. С. 43-88.

161. Стрельцова, Г.Я. Паскаль и европейская культура / Г.Я. Стрельцова. -М., 1994.-495 с.

162. Стрельцова, Г.Я. Сердца метафизика / Г.Я. Стрельцова // Русская философия: словарь / под общ. ред. М.А. Маслина. М., 1995. - С. 435-437.

163. Суарес, Ф. Метафизические рассуждения / Ф. Суарес // Историко-философский ежегодник 2004. - М., 2005. - С. 99-106.

164. Трубачев, А.С. (игумен Андроник), Половинкин, С.М. Флоренский Павел Александрович / А.С. Трубачев (игумен Андроник), С.М. Половинкин // Русская философия: словарь / под общ. ред. М.А. Маслина. М., 1995. - С. 585-588.

165. Трубецкой, Е.Н. Свет Фаворский и преображение ума / Е.Н. Трубецкой // П.А. Флоренский: pro et contra / сост., вступ. ст., примеч и библи-огр. К.Г. Исупова. СПб., 1996. - С. 285-315.

166. Факел Рерихов // Философия и жизнь. М., 1991. - № 10. - С. 37-60.

167. Фейербах, Л. Основные положения философии будущего / Л. Фейербах // Фейербах Л. Избр. филос. произв.: в 2 т. М., 1955. - Т. 1. - С. 134-204.

168. Флоренский, П.А. Столп и утверждение Истины / П.А. Флоренский // Флоренский П.А. Сочинения: в 2 т. М., 1990. - Т. 1. - Ч. 1-2. - 839 с.

169. Флоренский, П.А. Эмпирея и Эмпирия / П.А. Флоренский // Флоренский П.А. Сочинения: в 4 т. М., 1994. - Т. 1. - С. 146-195.

170. Флоренский, П.А. О типах возрастания / П.А. Флоренский // Флоренский П.А. Сочинения: в 4 т.-М., 1994.-Т. 1.-С. 281-317.

171. Флоренский, П.А. Иконостас / П.А. Флоренский // Флоренский П.А. Сочинения: в 4 т. М., 1996. - Т. 2. - С. 419-526.

172. Флоренский, П.А. У водоразделов мысли (Черты конкретной метафизики). Ч. 1-3. / П.А. Флоренский // Флоренский П.А. Сочинения: в 4 т. -М., 2000.-Т. З.-Ч. 1.-С. 386-488.

173. Флоренский, П.А. У водоразделов мысли (Черты конкретной метафизики). Ч. 4-9. / П.А. Флоренский // Флоренский П.А. Сочинения: в 4 т. -М., 2000. Т. 3. - Ч. 2. - С. 386-488.

174. Флоровский, Г.В. Восточные отцы V VIII веков / Г.В. Флоров-ский.-М., 1992.- 178 с.

175. Фома Аквинский. Сумма против язычников / Фома Аквинский // Мир философии: Книга для чтения: в 2 ч. М., 1992. - Ч. 1. - С. 15.

176. Фома Аквинский. Сумма теологии / Фома Аквинский // Мир философии: Книга для чтения: в 2 ч. М., 1992. - Ч. 1. - С. 15.

177. Франк, C.JI. Непостижимое. Онтологическое введение в философию религии / C.JI. Франк // Франк C.JI. Сочинения. М., 1990. - С. 181-559.

178. Франк, C.JI. С нами Бог / C.JI. Франк // Философия любви. М., 1990.-Ч. 2.-С. 89-101.

179. Франк, C.JI. Душа человека. Опыт введения в философскую психологию / C.JI. Франк // Франк C.JI. Реальность и человек. М., 1997. - С. 3-206.

180. Франк, C.JI. Реальность и человек. Метафизика человеческого бытия / C.JI. Франк // Франк C.JI. Реальность и человек. М., 1997. - С. 207-431.

181. Фролов, В.В. Рерих Елена Ивановна / В.В. Фролов // Русская философия: словарь / под общ. ред. М.А. Маслина. М., 1995. - С. 415-416.

182. Фролов, В.В. Рерих Николай Константинович / В.В. Фролов // Русская философия: словарь / под общ. ред. М.А. Маслина. — М., 1995. С. 416-418.

183. Фромм, Э. Искусство любить. Исследование природы любви / Э. Фромм // Фромм Э. Психоанализ и религия. Искусство любить. Иметь или Быть? Киев, 1998. - С. 95-187.

184. Фромм, Э. Иметь или Быть? / Э. Фромм // Фромм Э. Психоанализ и религия. Искусство любить. Иметь или Быть? Киев, 1998. - С. 187-378.

185. Хайдеггер, М. Основные понятия метафизики / М. Хайдеггер // Мир философии: Книга для чтения: в 2 ч. М., 1992. - Ч. 1. — С. 118-125.

186. Хайдеггер, М. Введение в метафизику / М. Хайдеггер. СПб., 1997.-301 с.

187. Хайдеггер, М. Что такое метафизика / М. Хайдеггер. М., 2007. — 303 с.

188. Хома, О.И. Мифы о Паскале: к проблеме многообразия направлений в философии XVII столетия / О.И. Хома // Паскаль Б. Трактаты. Полемические сочинения. Письма / пер. с фр. О.И. Хомы и С. Долгова. Киев, 1997. -С. 391-438.

189. Хоружий, С.С. Обретение конкретности / С.С. Хоружий // Флоренский П.А. Сочинения: в 2 т. М., 1990. - Т. 2. - С. 3-12.

190. Хоружий, С.С. Исихазм как пространство философии / С.С. Хоружий // Вопросы философии. 1995. - № 9. - С. 80-95.

191. Чаадаев, П.Я. Отрывки и афоризмы / П.Я. Чаадаев // Сочинения. — М., 1989.-С. 155-216.

192. Чухина, JI.A. Человек и его ценностный мир в феноменологической философии Макса Шелера / JI.A. Чухина // Шелер М. Избр. произв. — М., 1994.-С. 379-398.

193. Шелер, М. Философское мировоззрение / М. Шелер // Шелер М. Избр. произв. М., 1994. - С. 3-14.

194. Шелер, М. Формы знания и образование / М. Шелер // Шелер М. Избр. произв. М., 1994. - С. 15-56.

195. Шелер, М. Человек и история / М. Шелер // Шелер М. Избр. произв. М., 1994. - С. 70-97.

196. Шелер, М. Человек в эпоху уравнивания / М. Шелер // Шелер М. Избр. произв. М., 1994. - С. 98-128.

197. Шелер, М. Положение человека в космосе / М. Шелер // Шелер М. Избр. произв. М., 1994. - С. 129-193.

198. Шелер, М. Феноменология и теория познания / М. Шелер // Шелер М. Избр. произв. -М., 1994. С. 195-258.

199. Шелер, М. Формализм в этике и материальная этика ценностей / М. Шелер // Шелер М. Избр. произв. М., 1994. - С. 259-337.

200. Шелер, М. Ordo amoris / М. Шелер // Шелер М. Избр. произв. М., 1994. - С. 339-377.

201. Шелер, М. Философские фрагменты из записных книжек последнего года жизни / М. Шелер // Историко-философский ежегодник 2005. — М., 2005.-С. 185-203.

202. Шестов, Л. Мартин Бубер / Л. Шестов // Бубер М. Два образа веры. -М., 1995.-С. 421-431.

203. Экхарт, М. Духовные проповеди и рассуждения / М. Экхарт // Эк-харт М. Духовные проповеди и рассуждения. Бёме Я. Аврора, или утренняя заря. Киев, 1998. - С. 23-130.

204. Эрн, В.Ф. Григорий Саввич Сковорода. Жизнь и учение / В.Ф. Эрн // Эрн В.Ф. Борьба за Логос. Г. Сковорода. Жизнь и учение. Мн., 2000. - С. 333-589.

205. Юркевич, П.Д. Сердце и его значение в духовной жизни человека, по учению слова Божия / П.Д. Юркевич 11 Юркевич П.Д. Филос. произв. М., 1990.-С. 69-103.

206. Юркевич, П.Д. Из науки о человеческом духе / П.Д. Юркевич // Юркевич П.Д. Филос. произв. -М., 1990. С. 104-192.

207. Яковенко, Б.В. История русской философии / Б.В. Яковенко. М., 2003.-510 с.

208. Ясперс, К. Смысл и назначение истории / К. Ясперс. М., 1991.527 с.

209. Исследования на иностранных языках

210. Coreth, Т. Metaphysics / Т. Coreth. -N.Y., 1973. 224 р.

211. Eisler, R. Transzendent / R. Eisler // Eisler R. Kant-Lexikon. Nachschlagewerk zu Kants Samtlichen Schriften / Briefen und handschriftlichem Nachlass. В., 1930. - S. 537-538.

212. Eisler, R. Transzendentalia / R. Eisler // Eisler R. Kant-Lexikon. Nachschlagewerk zu Kants Samtlichen Schriften / Briefen und handschriftlichem Nachlass. В., 1930. - S. 539.

213. Friedman, M. Martin Buber's life and work / M. Friedman. — Detroit, 1988.-XV, 152 p.

214. Hammer, F. Theonome Antropologie? Max Scheler Menschenbild und seine Grenzen / F. Hammer. Den Haag, 1972. - 135 S.

215. Heidegger, M. Was heiBt denken? / M. Heidegger. Tubingen, 1961.175 S.

216. Heidegger, M. Holzwege / M. Heidegger. Frankfurt a/M., 1963. - 382 S.

217. Holz, H.H. Metaphysik / H.H. Holz // Enzyklopadie zur btirgerlichen Philosophie im 19. und 20. Jahrhundert. Leipzig, 1988. - S. 127-128.

218. Mader, W. Scheler / W. Mader. Reinbeck bei Hamburg, 1980. - 128 S.