Метафоризация концептов природных явлений в поэтическом дискурсе

Рябых, Екатерина Борисовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Метафоризация концептов природных явлений в поэтическом дискурсе

Год: 2006
Автор научной работы: Рябых, Екатерина Борисовна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Тамбов
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Метафоризация концептов природных явлений в поэтическом дискурсе'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Метафоризация концептов природных явлений в поэтическом дискурсе"

на правах рукописи

РЯБЫХ Екатерине Борисовна

МЕТАФОРИЗАШШ КОНЦЕПТОВ пршюдаыкшйсЕний В ПОЭТИЧЕСКОМДИСЖУРСЕ (на материале русского и нм^енкого языков)

10.02.19 - теория языка

Тамбов - 200$

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Тамбовский государственный университет им. Г. Р. Державина»

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Фесенко Тамара Александровна

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, профессор

Радченко Олег Анатольевич

- кандидат филологических наук, доцент . Попова Нина Семеновна

Ведущая организация - Институт языкознания РАН

Защита состоится «15» декабря 2006 г. в 12 часов на заседают-диссертационного совета Д 212.261.04 по защите диссертаций ик соискание ученой степени доктора наук в ГОУ ВПО «Тамбовский государственный университет им. Г. Р. Державина» по адресу: 392622, г. Тамбов, ул. Советская, 93, аудитория 70.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке и на официальном сайте http://tsu.tmb.ru Тамбовского государственного университета им. Г. Р. Державина.

Автореферат разослан «/Л» ноября 2006 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

БезукладоваИ. Ю.

Реферируемая работа посвящена исследованию особенностей мета-форизации концептов природных явлений в русскоязычном и немецкоязычном поэтических дискурсах.

Метафора остается достаточно сложным и важным явлением в процессе познания мира. В контексте появления новых парадигм знания она начинает чаще рассматриваться как один из важнейших мыслительных механизмов человека, во многом определяющий его отношение с действительностью.

Актуальность данной диссертации заключается в том, что в ней исследуются когнитивные основы метафорического осмысления концептов природных явлений на материале русскоязычного и немецкоязычного поэтических дискурсов с учетом их лингвокультурологической характерологии. Вместе с тем об актуальности нашего исследования свидетельствуют отсутствие работ комплексного характера по заявленной проблематике, а также привлечение современных переводческих концепций и данных психолингвистического эксперимента для детального изучения репрезентативных вариантов метафорического осмысления концептов природных явлений в структурах языкового сознания представителей русской и немецкой лингвокультур.

Объектом исследования являются вербализованные концепты природных явлений русской и немецкой лингвокультур в метафорическом осмыслении, репрезентируемые субстантивами ОБЛАКО / ТУЧА (die WOLKE), МЕСЯЦ / ЛУНА (der MOND), СОЛНЦЕ (die SONNE), ЗВЕЗДА (der STERN), ВЕТЕР, (der WIND), СНЕГ (der SCHNEE), ДОЖДЬ (der REGEN), РАДУГА (der REGENBOGEN), МОЛНИЯ (der BLITZ), ГРОМ (der DONNER).

Предмет исследования - лингво-когнитивная специфика метафорического осмысления концептов природных явлений в поэтическом дискурсе немецкой и русской лингвокультур.

Цель работы заключается в изучении когнитивных и лингвокуль-турных особенностей метафоризации рассматриваемых концептов природных явлений в русском и немецком языковых сообществах на материале поэтического дискурса, а также специфики их переводных вариантов с учетом когнитивного и лингвокультурного подходов.

Цель диссертационного исследования обусловила постановку следующих задач:

1. Выявить и описать возможные способы метафоризации концептов природных явлений на материале русскоязычного и немецкоязычного поэтических дискурсов.

2. Составить типологию концептуальных метафор в зависимости от вида области-источника. Установить степень продуктивности каждой из

выделенных метафорических моделей. Выявить свойства областей-источников и областей-мишеней, на основе общности которых осуществляется метафорический перенос, а также частотность употребления того или иного типа метафорической структуры.

3. Выявить особенности функционирования и взаимодействия концептов природных явлений, выраженных субстантивами ОБЛАКО / ТУЧА (die WOLKE), МЕСЯЦ / ЛУНА (der MOND), СОЛНЦЕ (die SONNE), ЗВЕЗДА (der STERN), ВЕТЕР (der WIND), СНЕГ (der SCHNEE), ДОЖДЬ (der REGEN), РАДУГА (der REGENBOGEN), МОЛНИЯ (der BLITZ), ГРОМ (der DONNER), в русскоязычном и немецкоязычном поэтических дискурсах.

4. Установить способы и возможные варианты перевода метафоры в поэтическом дискурсе в рамках изучаемого нами практического материала с позиций когнитивной лингвистики и лингвокультурологии, так как перевод метафоры способствует как выделению общего, так и обнаружению частного смысла при метафоризации концептов природных явлений в различных лингвокультурах.

5. Экспериментально обосновать специфику репрезентации концептуальных метафор в сознании носителей русского и немецкого языков, детерминированную их личным опытом и знаниями, где область-мишень представлена. концептами природных явлений.

Научная новизна работы обусловлена тем, что в ней:

• проведено комплексное изучение способов метафоризации концептов природных явлений на материале русскоязычного и немецкоязычного поэтических дискурсов с учетом когнитивного и лингвокультур-ного подходов;

• рассмотрены как монометафорическая, так и полиметафорическая модели, последняя из которых включает выявленные нами коррелятивную и инкорпорирующую модели;

• уточнен репертуар концептуальных метафор, функционирующих в русскоязычном и немецкоязычном поэтических дискурсах, где область-мишень представлена концептами природных явлений;

• метафоризации концептов природных явлений рассмотрена как на лексическом, так на фонетическом и грамматическом уровнях, а также с учетом графической метафоры, изо все уровни поэтического дискурса являются средствами репрезентации его когнитивного содержания, что объясняется компрессией и интенсивностью поэтической речи;

• выявлена устойчивость / неустойчивость смыслового содержания концептов природных явлений в метафорическом осмыслении, а также структуры рассматриваемых метафор при трансляции из культуры-донора (ИК) в культуру-реципиент (КК);

• экспериментально осуществлена верификация специфики метафорического осмысления концептов природных явлений и их вариантов, закрепленных в практическом сознании носителей русского и немецкого языков.

Теоретической базой исследования послужили основные положения когнитивной лингвистики и литературоведческой науки, разрабатываемые в трудах зарубежных и отечественных ученых (М. Джонсон, 3. Кёвечеш, Дж. Лакофф, М. Тернер, А. Н. Баранов, В. М. Жирмунский, Ю. Н. Караулов, Е. С. Кубрякова, М. В. Никитин, В. В. Петров, М. В. Тростников, И. В. Толочин, А. П. Чудинов, Е. Г. Эткиид и многие другие), а также работы лингвокультурологического направления (Н. А. Красав-ский, В. А. Маслова, В. Н. Телия и другие), исследования по теории (поэтического) текста и (поэтического) дискурса (Н. Ф. Алефиренко, М. Л. Гаспаров, В. И. Карасик, В. В. Красных, С. Б. Кураш, Ю. М. Лот-ман, В. Е. Чернявская и другие), исследования по переводоведению (В. Вилс, Е. А. Огнева, Ю. А. Сорокин, Т. А. Фесенко и другие).

Материалом исследования послужили данные сплошной выборки из русско- и немецкоязычных поэтических текстов ХУШ-ХХ веков, а также их переводные варианты на немецком и русском языках общим объемом около 3500 развернутых примеров (более 22000 страниц). Необходимо отметить, что поэтические тексты не разделяются нами по эпохам, а рассматриваются как единый материал для репрезентации существующих метафорических моделей в сознании носителей указанных языков, так как при всей вариативности и динамичности той или иной языковой картины мира сегодня важно выделить определенную инвариантную основу, некие константы, обеспечивающие идентичность нации. Учет последовательности развития выявленных метафорических моделей в диахронии не является задачей данного диссертационного исследования, однако при текстовом анализе принимаются во внимание также мифологические и религиозные воззрения представителей рассматриваемых лингвокультур на.природные явления.

Достоверность и обоснованность полученных результатов подкреплены теоретической базой, включающей в себя широкий круг работ по данной проблематике, комплексным использованием-различных методов исследования, а также убедительно аргументированы собственными теоретическими рассуждениями и проиллюстрированы языковым материалом.

Методы исследования наряду с общенаучными методами синтеза и анализа включают также дефиниционный, этимологический, контекстно-ситуативный и концептуальный анализы, а также элементы статистического подсчета. Психолингвистический эксперимент позволяет верифицировать полученные результаты экспериментальным путем.

Гипотеза настоящего исследования заключается в следующем: особенность метафоризации концептов природных явлений в поэтическом дискурсе отражается в специфике их моделирования, проявляющейся в использовании как монометафорической, так и полиметафорической моделей, в последней из которых нами выделяются коррелятивная и инкорпорирующая модели, что обусловлено особенностью взаимоотношений области-мишени и области-источника.

Результаты проведенного исследования позволяют сформулировать следующие положения, выносимые на защиту:

1. Концептуальные метафоры, в которых области-мишени репрезентированы вербальными концептами природных явлений, основываются на личном опыте и знаниях носителей русского и немецкого языков, полученных в результате их взаимодействия с окружающими физическими предметами и другими людьми, наблюдений за феноменами живой и неживой природы. Выделенные концептуальные метафоры, формирующие образные составляющие концептов природных явлений, группируются в полиметафорические и монометафорические модели, а именно антропоморфную, зооморфную, фитоморфную, натуроморфную и арте-фактную (предметную). Лртефактная (предметная) метафорическая модель является самым продуктивным способом концептуализации природных явлений и, соответственно, получает большую детализацию как на уровне коллективного, так и на уровне индивидуального сознания.

2. Полиметафорическая модель включает коррелятивную и инкорпорирующую модели, что обеспечивает как создание целостного объемного образа природного явления, так и уточнение представления о нем за счет привлечения различных областей-источников для его расширенной характеристики в рамках отдельно рассматриваемого стихотворного произведения.

3. Доминирующей из всех структурных типов в монометафорической и полиметафорической моделях оказывается субстантивная метафора. Это объясняется тем, что для представителей данных лингвокультур релевантным является весь «пакет» знаний об области-источнике, а не только характеризующие его признаки, свойства или действия.

4. Метафоризация концептов природных явлений осуществляется как на лексическом, так на фонетическом и грамматическом уровнях. Для репрезентации знаний о концептах природных явлений используется также графическая метафора, помогающая в ином ракурсе подходить к осмыслению кон септов природных явлений в рамках поэтического дискурса.

5. Смысловые параллели метафорического осмысления концептов природных явлений в русском и немецком лингвокультурных сообщест-

вах объясняются универсальным культурным фондом и энциклопедическими знаниями носителей этих языков, что проявляется при переводе. Для трансляции метафоры из культуры-донора в культуру-реципиент продуктивным является использование концептуального перевода, при котором переводу подвергаются не слова, а вербальные концепты,

б. Смысловое содержание концептуальных метафор на коллективном и индивидуальном уровнях сознания у представителей лингвокуль-турного сообщества во многом совпадает, что обеспечивается общим фондом знаний. Репрезентативные различия, обусловленные возрастной ступенью, разным уровнем теоретических и профессиональных знаний, а также индивидуальной творческой активностью и проявляемые, прежде всего, на индивидуальном уровне сознания, верифицируются экспериментальными данными.

Теоретическая значимость работы заключается в дальнейшем развитии теории метафоры, в частности в установлении способов метафори-зации концептов природных явлений с позиций когнитивной лингвистики и лингвокультурологии; дополняются теоретические представления о дискурсе, поскольку в диссертационном исследовании конкретизируются положения, касаемьте метафоризации концептов природных явлений в рамках поэтического дискурса. Уточняется область применения концептуального перевода.

Практическая ценность данной работы состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы при разработке лекционных и практических курсов по когнитивной лингвистике, лингвокультурологии, литературоведению, переводоведению, спецкурса по теории метафоры, а также на практических занятиях по русскому и немецкому языкам, при написании курсовых и дипломных работ, в лексикографической практике (при создании словарей метафор).

Апробация работы. Основные теоретические положения и практические результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры английской филологии Тамбовского государственного университета им. Г. Р. Державина (2003-2006 гг.), а также представлены на научных конференциях: международных («Языки и транснациональные проблемы» - Москва-Тамбов, 2004; «Филология и культура» — Тамбов, 2005), вузовских («Державинские чтения» - Тамбов, 2004). По теме диссертации опубликовано одиннадцать работ.

Структура диссертации. Настоящая работа состоит из Введения, трех Глав, Заключения, Списка использованной научной литературы, Списка использованных словарей и справочной литературы, Списка источников фактического материала и Приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении определяется общее направление исследования, дается обоснование его актуальности, формулируются цели и задачи диссертации, ее основные проблемы, указываются материал и методы исследования, устанавливаются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, а также приводятся сведения об апробации основных положений.

Первая глава «Онтология метафор и актуальные проблемы их изучения» посвящена обзору семантического (традиционного) и когнитивного подходов к исследованию метафоры. Здесь рассматриваются научные понятия «языковая картина мира», «концептуальная картина мира» и изучается роль метафоры в создании языковой картины мира; обосновывается обращение к понятию «дискурс», дается определение поэтического дискурса, описывается функционирование метафоры в рамках поэтического дискурса.

При изучении метафоры в лингвистических исследованиях в качестве базовых выделяются как превалирующие два подхода: семантический (традиционный), в рамках которого релевантной представляется концепция значения, и когнитивный, базирующийся на доминирующей роли «знания». Общность семантического и когнитивного подходов прослеживается в развитии положения о креативной функции метафоры, проявляющейся в том, что метафора организует и регулирует наше мировосприятие, «высвечивая» и подчеркивая одни черты, «затемняя» при этом другие.

Основой метафоризации является аналогия, ибо она - один из способов креативного мышления. В рамках проводимого исследования метафора интерпретируется нами как вербалыю-ментальный конструкт, обозначающий некоторый класс сущностей или явлений для характеристики или наименования объекта, входяолего в другой класс, обусловленный сопоставлением двух сущностей, явлений на основании аналогии или сходства между ними, то есть нахождения их общих признаков.

Изучение метафоры не только как вербального, но и как ментального конструкта, приводит к комплексному рассмотрению также концептуальной метафоры, под которой на основании существующих концепций нами понимается некая абстрактная модель (инвариант), реализующаяся каждый раз заново в результате се «наполнения» определенными метафорическими выражениями (вариантами). Понятия «инвариант» / «вариант» релевантны в контексте нашей работы в связи с тем, что каждое конкретное метафорическое словоупотребление отражает только индивидуальные представления отдельного говорящего, однако в результате

анализа множества таких словоупотреблений появляется возможность выделить типовые коллективные концептуальные метафоры, отражающие специфику той или иной лингвокультуры.

Фрагмент языковой картины мира, репрезентирующий такие сложные ментальные структуры, как концепты природных явлений, исследуемые в настоящей работе, являет собой результат синтеза разных типов знаний индивидуального и коллективного происхождения. Поскольку концептуальная метафора синтезирует познавательные процессы и языковую компетенцию, эмпирический опыт и культурное наследие не только отдельного индивида, но и целого лингвокультурного сообщества, то в силу этого метафора интерпретируется нами как когнитивное и лингво-культурное образование, «сплав» ментальных, вербальных и культурных характеристик (индивида и сообщества).

Поэтический дискурс - это поэтический текст, «погруженный в культуру», порождение (и, соответственно, восприятие) которого происходит с участием различных экстралингвистических факторов. Материал нашего исследования подтверждает, что в поэтическом дискурсе реализуются различные или совершенно противоположные по оценочному смыслу сценарии одной и той же концептуальной метафоры, так как часто открываются либо новые характеристики метафорического осмысления концепта, либо «новые проекции» конвенциональных характеристик. Это указывает на необходимость учитывать два взаимодополняющих фактора: «концептуальную гибкость» и экспериенциальную основу (традицию) (Чудинов 2005).

В рамках поэтического дискурса распространенной является также взаимная сочетаемость (комбинаторика) метафорических моделей (схем связи между понятийными областями).

Все элементы и уровни (лексический, фонетический, грамматический) поэтического дискурса (или поэтического текста, «погруженного» в культуру) - это средства репрезентации его когнитивного содержания. Являясь составляющими одного текста и находясь в ассоциативных отношениях друг с другом, они обнаруживают аналогию в передаче когнитивного содержания стихотворного произведения. В этой связи релевантным представляется выделение грамматической, фонетической и графической метафор, общим для которых является то, что с их помощью человек познает окружающий его мир, в особенности ту лингвокультуру, которой он принадлежит, а также передает с помощью этих феноменов накопленный опыт.

Во второй главе «Метафорическая репрезентация концептов природных явлений в поэтическом дискурсе» осуществляется описание выявленных способов метафоризации концептов природных явлений ОБЛАКО /ТУЧА (,die WOLKE), МЕСЯЦ / ЛУНА (der MOND), СОЛНЦЕ

(die SONNE), ЗВЕЗДА (der STERN), ВЕТЕР (der WIND), СНЕГ (der SCHNEE), ДОЖДЬ (der REGEN), РАДУГА (der REGENBOGEN), МОЛНИЯ (der BLITZ), ГРОМ (der DONNER). В рамках поэтического дискурса нами рассматриваются как монометафорические, так и полиметафорические модели природных явлений, представляющие собой особым образом объединенные монометафорические модели. Монометафорические модели включают в себя несвязанные между собой метафорически осмысленные концепты природных явлений. Под метафорической моделью, вслед за А. П. Чудиновым, нами понимается существующая и/или складывающаяся в сознании носителей языка схема связи между понятийными областями, которую можно представить определенной формулой: Х—это Y. При этом отношения между компонентами формулы понимаются не как прямое отождествление, а как подобие: «X подобен Y».

Обращение к изучению метафоризации концептов природных явлений па материале поэтического дискурса в рамках монометафоричс-ской модели показало: если взять за основу понятийную дифференциацию областей-источников метафорического моделирования, то можно выделить пять основных типов моделей, актуализируемых в рамках проводимого нами исследования: антропоморфную, зооморфную, фито-морфную, натуромерфную и аргефакт(гую (предметную) метафоры (ср. также: H.A. Красавский 200!., 2002; М. В. Пименова 1999, 2004, 2005; А. П. Чудинов 2001, 2004, 2005 и т.д.). Данные модели являются концептуальными структурами более высокого порядка и детализируются в конкретных метафорических выражениях.

Анализ фактического материала позволяет заключить, что на разных этапах своего развигия общество манифестирует различные «программы» взаимоотношений с природными явлениями, поэтому в языке зафиксировано как современное, так и «реликтовое», архетипичное понимание природных явлений.

Отмечается варьирование областей-источников, привлекаемых для метафоризации константных областей-мишеней, либо использование одинаковых областей-источников для метафорической «экспансии» в различные области-мишени в зависимости от лингвокультуры, в рамках которой происходит метафорическое осмысление рассматриваемых концептов природных явлений. Так, в русском языке СОЛНЦЕ концептуализируется в качестве ОТЦА. В немецкоязычном поэтическом дискурсе die SONNE 'СОЛНЦЕ' представляется МАТЕРЬЮ. Процесс метафоризации затрагивает отображение из области-источника СТРОЕНИЕ на содержание концептов природных явлений СОЛНЦЕ (die SONNE), РАДУГА (der REGENBOGEN), ОБЛАКО / ТУЧА (die WOLKE) следующих призна-

ков: «тип строения» - ТЕРЕМ, ПАЛАТЫ, МОСТ, БАШНИ, РАЗВАЛИНЫ (в русскоязычном поэтическом дискурсе) и ДОМ, ХРАМ (СВЯТИЛИЩЕ), МОСТ, ЗАМОК, УКРЕПЛЕНИЕ (в немецкоязычном поэтическом дискурсе). В русском языке в качестве ПТИЦЫ чаще осмысливаются СОЛНЦЕ, ЛУНА / МЕСЯЦ, ОБЛАКО / ТУЧА, в немецком - der WIND 'ВЕТЕР', der STERN 'ЗВЕЗДА'. В качестве МУЗЫКАЛЬНОГО ИНСТРУМЕНТА (СВИРЕЛИ, ФЛЕЙТЫ, ДУДКИ, БАРАБАНА, БУБНА, ГУСЛЕЙ, РОЖКА) в русскоязычном поэтическом дискурсе концептуализируются ВЕТЕР, СОЛНЦЕ, ЛУНА. В немецкоязычном поэтическом дискурсе как ОРГАН, ТРОМБОН, ГОРН метафорически осмысливается der DONNER 'ГРОМ', в чем также проявляется национально-культурная специфика.

Самыми продуктивными метафорическими моделями, дополнительно структурирующими информационное содержание концептов природных явлений, являются антропоморфные и артефактные (предметные) концептуальные метафоры, что иллюстрируется следующей таблицей:

Таблица I

Тип метафоры Русскоязычный поэтический дискурс Немецкоязычный поэтический дискурс

Антропоморфная 30% 34%

Зооморфная 20% 16%

Фитоморфная 6% 6%

Натурморфная 4% 5%

Артефактная (предметная) 40% 39%

Артсфактная метафора, описывающая концепты природных явлений, охватывает несколько областей: постройки; домашняя утварь (осветительные приборы, церковная утварь и посуда); хозяйственный инвентарь; механизм; оружие (предназначенное не для охоты, а для битвы); музыкальные инструменты; средства передвижения; вместилище; поверхность (постилка, покрывало и т.д.); одежда; головной убор; украшения и драгоценные камни; металлы; материал; продукты питания, изготовленные человеком.

Постепенно на периферию уходит метафора орудия труда, связанная с разного рода хозяйственной деятельностью - невод, сеть для ловли рыбы, соха, молот. В русскоязычном поэтическом дискурсе происходит активизация языческих метафор, оттесненных на периферию (например, музыкальных метафор) в связи с отменой христианских запретов. Наиболее часто привлекаемыми областями-источниками для репрезентации

концептов природных явлений представителями русской лингвокультуры являются также осветительные приборы, оружие, украшения и драгоценные камни. Для носителей немецкого языка характерны метафоры строительных сооружений и оружия.

Мы полагаем, что наибольшая продуктивность артефактной (предметной) метафорической модели в процессе репрезентации знаний о природных явлениях может быть объяснена релевантностью природной среды и явлений для жизнедеятельности человека, а также стремлением индивида к их детальному познанию.

Частотность употребления рассматриваемых метафорических моделей применительно к концептам природных явлений отражена в следующей таблице:

Таблица 2

Концепт Частотность употребления метафорических моделей применительно к концептам природных явлений в русскоязычном поэтическом дискурсе Концепт Частотность употребления метафорических моделей применительно к концептам природных явлений в немецкоязычном поэтическом дискурсе

ОБЛАКО/ ТУЧА 13,5% 6% die WOLKE ЮЕЛАКО/ТУЧА' 15%

СОЛНЦЕ 1:3,5 % die SONNE 'СОЛНЦЕ' 26,4%

СНЕГ 15,6% der SCHNEE •СНЕГ' 4%

ВЕТЕР 12,3% der WIND 'ВЕТЕР' 10,6%

ЛУНА / МЕСЯЦ 6,5% 5,5% der MOND •МЕСЯЦ' 11,6%

ЗВЕЗДА 9% der STERN 'ЗВЕЗДА ' 20,8%

ДОЖДЬ 5,1% der REGEN 'ДОЖДЬ' 2%

ГРОМ : ,5% der DONNER ГРОМ' 5,2%

МОЛНИЯ 5% der BLITZ 1МОЛНИЯ' 3,4%

РАДУГА ',5% der REGENBOGEN 'РАДУГА' 1%

Свойства области-источника и области-мишени, на основе общности которых осуществляется метафорический перенос, отражены в таблице 3.

Таблица 3

Свойства области-источника и области-мишени, определяющие метафорический перенос Русскоязычный поэтический дискурс Немецкоязычный поэтический дискурс

Звук 5,2% 7,2%

Цвет 14,8% 16%

Свет и интенсивность блеска 1,9% 1,2%

Форма 28,5% 28,8%

Размер 3,8% 4,2%

Динамичность 7,2% 7,6%

Количество 13,9% 10%

Функция 21,2% 20,3%

Температура 3% 4,2%

Реляция 0,5% 0,5%

Анализ выявил также следующее структурное превалирование рассматриваемых вербализованных метафор в русском и немецком языках: субстантивная метафора — 64% / 58%, глагольная метафора - 24% / 28%, адъективная метафора — 12% / 14%. Необходимо отметить более высокий индекс употребления развернутых метафорических дескрипций с вер-бально выраженным компонентом сравнения в русскоязычном поэтическом дискурсе.

Метафоры представляют собой вербализованные единицы, характеризующиеся наличием ассоциативного потенциала, который относится к когнитивным структурам человека. Полиметафорические модели подразделяются нами на инкорпорирующую (от позднелат. incorporation — включение в свой состав) и коррелятивную (от позднелат. correlatio — соотношение, взаимозависимость) метафорические модели, ибо концептуальные метафоры представителей рассматриваемых лингвокультур часто взаимосвязаны и взаимодополняют друг друга, образуя сложные системы.

Инкорпорирующая модель трактуется нами как существующая и/или складывающаяся в сознании представителей той или иной лингво-культуры сложная схема связи между понятийными областями, репрезентируемая формулой: X — это Y + Yl... + Yn. Например: Плыли по небу тучки. / Тучек — четыре штучки: // от первой до третьей — люди. / чет-

вертая была верблкдик. // К ним, любопытством объятая, / по дороге пристала пятая. // от нее в небосинем лоне / разбежались за слоником слоник ... (МаяковскиЯ. Тучкины штучки).

Инкорпорирующая метафорическая модель может быть представле-

Под коррелятивной метафорической моделью нами понимается наличествующая и/или складывающаяся в сознании носителей языка схема связи между двумя (и более) группами непосредственно соотносящихся между собой понятийных областей и представляющих собой связанный метафорический образ ДЕ1ух или более природных явлений, то есть (X - это Y) + (XI — это Y1)... + (Хп — это Yn). Например: На ветке облака, как слива, / Златится спелая звезда (Есенин. О, край дождей и непогоды), Wie still ist's in der Welt, / Der Mond, der Sternenhirte / Auf klarem Himmelsfeld, / Treibt schon die Wolkenschafe / Zum Born des Lichtes hin (Brentano. Säusle liebe Mirte) и т.д.

Коррелятивная метафорическая модель может репрезентироваться следующей схемой:

Простой : расширенный метафорический образ природного явления является наиболее частотным в рамках полиметафорнчсскон инкорпорирующей модели и создается в результате детализации концептуальной метафоры, то есть он основан на объединении разных смысловых признаков одной реалии, например: Облака опять поставили / Паруса свои. / В зыбь небес свой бег направили / Белые ладьи. /7 Тихо, плавно, без усилия / В даль без берегов / Вышла дружная флотилия / Сказочных пловцов. // И, пленяясь теми сферами, / Смотрим мы с полей, / Как скользят рядами серыми / Кили кораблей (Брюсов. Облака). Таким образом, определенная устойчивая концептуальная метафора (КОРАБЛЬ —+ ОБЛАКО) приобретает множество индивидуальных преломлений. Единство традиционного и индивидуального его преломления в конкретном тексте обуславливает функционирование устойчивых представлений, которые не столько воссоздаются, сколько создаются каждый раз заново в соответствии с задачами и потребностями текста, в разной мере отклоняясь от традиционного инварианта.

В примерах подобного рода метафора стремится распространить свое влияние на непосредственное словесное окружение, подчиняя себе относительно широкий контекст, что прослеживается в согласовании субстантивной метафоры с глагольной и адъективной.

Для вербализации знаний об определенной области-мишени в рамках инкорпорирующей модели привлекается также стилистическая метафора. Показателен следующий пример: ...И так однажды разозлясь, / что в страхе все поблекло, / в упор я крикнул солнцу: / «Слазь! / довольно шляться в пекло!» / Я крикнул солнцу: / «Дармоед! / занежен в облака ты, / а тут — не знай ни зим, ни лет, / сиди, рисуй плакаты!/) /Я крикнул солнцу: / «Погоди! / послушай, златолобо, / чем так, / без дела заходить, /ко мне/ на чай зашло бы!» / Что я наделал!/Я погиб! / Ко мне, / по доброй воле, / само, /раскинув луч-шаги, / шагает солнце в поле.../В окошки, / в двери, / в щель войдя, / валилась солнца масса, / свалилось; / дух переведя, /заговорило басом...(Маяковский. Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковским летом на даче).

Образ СОЛНЦА в данном стихотворении определяется стилистической принадлежностью составляющих его слов (валилась солнца масса, ввалилось; дух переведя ...), каждое из которых предполагает некоторый пласт фоновых знаний, при отсутствии последних семантика текста оказывается не декодируемой. Стиль, в котором выдержано данное стихотворение, можно обозначить как просторечный, обиходно-разговорный, соответственно и вырисовываемый образ солнца декодируется с учетом данного факта. В связи с этим солнце-дармоед, переводящее дух и говорящее басом, получаст новое осмысление в рамках указанного стихотворения.

В поэтическом дискурсе возможно множественное метафорическое обозначение одной и той же реалии, что связано с ассоциативным мышлением. Сложный расширенный метафорический образ природного явления состоит из нескольких областей-источников, привлекаемых для репрезентации одной области-мишени в рамках стихотворного текста, при этом возможны различные вариации комбинаций понятийной дифференциации областей-источников метафорического моделирования. Каждая из привлекаемых областей-источников может детализироваться за счет дополнительных «штрихов». Так, для вербализации знаний об области-мишени ЛУНА (МЕСЯЦ) в качестве областей-источников привлекаются следующие субстантивы: ЛАДЬЯ, ОРЕЛ. ПАСТУХ, ВОЖДЬ, ЦАРИЦА: Ладья надоблачных зыбей, / Орел эфира среброкрылый, / Могущий вождь небесной силы, / Пастух бессмертный стад ночных, / Луна, царица звезд златых, / Блеснула сквозь покров тумана (Кюхельбекер. Зоровавель).

Полиметафорическая коррелятивная модель. Наш исследовательский материал показывает, что связанная структура концептуальных метафор, где в качестве области-мишени рассматриваются концепты природных явлений, часто используется как в русскоязычном, так и немецкоязычном поэтических дискурсах, при этом привлекаются различные комбинации понятийной дифференциации областей-источников метафорического моделирования. Это могут быть как однотипные зооморфно-зооморфные, фитоморфно-фитоморфные, антропоморфно-антропоморфные, так и разнотипные метафорические модели, где в качестве источника используются концепты, заимствованные из разнообразных понятийных областей, например, антропоморфно-артефактные, зоо-морфно-артефактные и т.д. Набор и количество концептуальных метафор в связке зависит, прежде всего, от индивидуальных предпочтений конкретного автора и от темы стихотворения: Дождик мокрыми метлами чистит / Ивняковый помет по лугам. / Плюйся, ветер, охапками листьев, -/Я такой же, как ты, хулиган (Есенин. Хулиган).

В приведенном примере реализуются две концептуальные метафоры: ДВОРНИК ДОЖДИК и ХУЛИГАН -<• ВЕТЕР, в которых область-источник представлена их родовым концептом ЧЕЛОВЕК. Если метафора ДВОРНИК —> ДОЖДИК позволяет говорящему актуализировать идею предсказуемости результатов действия данного природного явления, то метафора ХУЛИГАН —*ВЕТЕР, напротив, высвечивает следствие неполной предсказуемости, неконтролируемости рассматриваемой стихии. Концептуальная метафора ДВОРНИК —> ДОЖДИК репрезентирована в данном случае сочетанием прямого обозначения природного явления с глагольной метафорей, которую развивает именная метафора со значением орудия действия. Концептуальная метафора ХУЛИГАН —> ВЕТЕР реа-

лизуется за счет использования глагольной и субстантивной метафорических конструкций. В подобных примерах отражаются причинно-следственные связи и закономерности, наблюдаемые в природе.

В основе стихотворения с несколькими концептуальными метафорами может лежать либо одна центральная (базовая) область-мишень и группа вспомогательных областей-мишеней (две, три и т.д.) с относящимися к ним областями-источниками, либо связка центральных областей-мишеней. В связке концептуальных метафор с центральными областями-мишенями невозможно выделить одну ведущую, здесь наличествует множество равноправных. Ср.: Jetzt sitzt die Königin (die Sonne) auf ihrem Throne. / Die Silberwolke Teppich ihrem Fuß... (Droste-Hülshoff. Die Lerche) или Die Sonn' ist zwar die Königin der Erden. /Das sei hiermit höchstfeierlich erklärt! /Ich wäre ja von ihr beglänzt zu werden, / Verneint' ich dies, nicht eine Stunde wert. // Wer aber kann, wann sie im Strahlenwagen / Einher an blauer Himmelsstraße zieht, / Die Glorie in seinem Aug' ertragen, / Die ihre königliche Stirn umglüht? //Du, lieber Mond, bist schwächer zwar und kleiner, / Ein Kleid, nur recht und schlecht, bekleidet dich; / Allein du bist so mehr, wie Unsereiner, / Und dieses ist gerade recht für mich... (Bürger. Auch ein Lied an den lieben Mond).

Инкорпорирующая модель может включаться в' структуру полиметафорической коррелятивной модели.

В данной главе диссертационного исследования нами прослеживается также устойчивость концептуального наполнения и структурой формы метафоры при трансляции из одной лингвокультуры в другую.

Как известно, перевод метафоры требует особых как когнитивных, так и вербальных усилий. Переводчик всегда стоит перед проблемой восприятия и переработки чужого «ментального содержания», поскольку в своем переводном тексте он не излагает собственной идеи, но лишь вербализует идеи, сформулированные автором оригинала. Не исключается, что переводчик, «проецируя» исходный текст (ИТ) в свое ментальное пространство, обнаруживает неидентичность или несоотнесенность собственных ментальных структур с теми параметрами, которые «заданы» ИТ. Для успешного осуществления перевода необходимо, чтобы автор оригинала и переводчик обладали общностью знаний об исходном языке, а также общностью знаний о мире в форме образов сознания в целом и о данной конкретной лингвокультуре в частности.

Материал подтверждает, что большую роль при переводе метафоры играет концептуальный перевод, основу которого составляет положение, что переводу подвергаются не вербальные единицы, а стоящие за ними концепты, тем самым уточняется сфера применения концептуального перевода. Процессуально концептуальный перевод реализуется в следующем режиме: переводчик к заданной вербальной единице в исходном языке ис-

ходного текста вызывает соответствующий ментальный образ (концепт), который, в свою очередь, репрезентируется вербальной единицей языка перевода (Фесенко 2002). Оптимальный перевод метафоры может иметь место в том случае, когда содержание, вкладываемое автором исходного текста, хорошо согласуется с извлекаемой переводчиком информацией. Это достигается без затруднений, если одинаковые концептуальные метафоры наличествуют и имеют одинаковые номинации в обыденном сознании представителей рассматриваемых лингвокультур, например концептуальная метафора ПАСТУХ, ПАСТЫРЬ (der HIRT) -» МЕСЯЦ (der MOND).

Касательно устойчивости концептуального содержания, необходимо отметить, что она может быть полной или частичной. Кроме того, концептуальное наполнение может полностью не совпадать в культуре-доноре и культуре-реципиенте. С точки зрения структурной устойчивости метафора исходного языка (ИЯ) может переводиться эквивалентными, либо различными конструкциями языка перевода (ПЯ), транслироваться в культуру-реципиент не метафорическим выражением, а с помощью сравнения или перифраза или передаваться нейтрал),ными языковыми единицами в ПЯ.

Анализ практического материала свидетельствует о том, что мета-форнзация концептов природных явлений осуществляется помимо лексического, также на фонетическом и грамматическом уровнях. Для репрезентации знаний о концептах природных явлений используется и графическая метафора.

Основой фонетической метафоры служит эвфония. Фонетическая метафора возникает в том случае, когда эвфония становится образно нагруженной, когда звуковая организация текста:

1) играет доминирующую роль в создании образа;

2) создает дополнительный ряд образов, сочетающихся с образами, созданными лексическими средствами (Тростников 2000).

Показательным является следующий пример:

Июльский ветер мне метет — путь, И где-то музыка в окне — чуть. Ах, нынче ветру до зари — дуть Сквозь стенки тонкие груди — в грудь.

(Цветаева. В огромном городе моем - ночь ...)

Данное стихотворение одним своим фонетическим строем даже в отрыве от семантического наполнения текста рисует перед нами картину одиноко и тоскливо завывающего ветра путем повторения в последнем слове каждой строки (путь, чуть, дуть, грудь) буквосочетаний уть.

В стихотворении Г. Р. Державина «Гром» картина грозы изображается автором не только словами-» расками, но и словами-звуками, при

этом подчеркивается неравномерность раскатов грома во времени разбросом звука /р/. Кроме того, звук /р/ включает в круг ассоциаций нечто грозное, зловещее, быстрое, то есть не выходит за рамки общего настроения, передаваемого смыслом фрагмента:

В тяжелой колесит¡е грома Гроза, на тьме воздушных крыл, Как страшная гора несома, Жмет воздух под собой, — и пыль...

Ревут брега и воет лес.

Средь тучных туч, раздранных с тцеском, В тьме молнии багряным блеском Чертят гремящих след колес... Сверкнул, взревел, ударил гром;

И своды потряслися звездны; Стократно отгласились бездны, Гул восшумел, и дождь и град...

Звук, приобретая значение, соотносимое со значением слова, в состав которого он входит, может вовлекаться в сложные ассоциативные связи со смыслом целого фрагмента:

И как тихий дальний топот, за окном я слышу ропот, Непонятный, странный шепот — шепот капель дождевых

(Бальмонт. Грусть)

Так, звук /о/, соотносясь с семантикой тех слов, в которые он входит, передает динамику и интенсивность звука, производимого каплями дождя: вырисовывается картина едва капающего и что-то шепчущего дождя.

Наиболее распространенный прием создания грамматической метафоры - употребление разного рода несвойственных тому или иному языку конструкций, сложных синтаксических структур.

Приведем пример в качества доказательства вышесказанного:

Из душных туч, змеясь, зигзаг зубчатый Своей трескучею стрелой, Запламенясь. в разъятые Палаты Ударил, как иглой.

(Белый. Декабрь 1916 года)

Правомерно заключить, что метафорический образ молнии и наше осмысление данного природного явления создается в стихотворении не только лексическими, но и синтаксическими средствами. Сложная зигза-

гообразная синтаксическая структура (удаленность подлежащего и сказуемого, деепричастные обороты до и после подлежащего и др.) приведенного высказывания отображает невозможность быстро охватить и воспринять данное природное явление - лишь внимательно прочитав фразу можно осознать, что же именно предстает перед нашими глазами.

Сложная синтаксическая структура характерна для репрезентации концепта МОЛНИЯ:

И на утес понесся дальний, / Змеясь, пучок огнистых стрел

(Белый. Гроза в горах)

В отрывке из стихотворения В. Брюсова «Зерно» хаотичное движение ветра, его неуправляемость, подчиненность лишь собственным законам отражается также в синтаксической структуре за счет удаленности подлежащего и сказуемого:

... В открытом поле надо мною Гуляет, волан и беспутен. Январский ветер ледяной.

(Брюсов. Зерно)

Динамичность же и порывистый характер ветра подчеркиваются концентрированностью сказуемых, их повтором, как в следующем примере:

... а ветер ласкает, целует. Целует меня без конца.

(Белый. Шатаясь, склоняется колос)

Таким образом, пересечение лексического и синтаксического строя стихотворения позволяет говорить о «метафоричности» синтаксиса стихотворения, а также о наличии в приведенных примерах синтаксической метафоры и, соответственно, о расширении представлений о концептах природных явлений носителями русского и немецкого языков с помощью грамматической синтаксической метафоры, которая раскрывает их особым образом.

Графика играет большую роль в создании особой выразительности и помогает с иной стороны подходит» к осмыслению концептов природных явлений в рамках поэтического дискурса. Так, в следующем примере, где графическая метафора образуется за счет образного переосмысления графемы, созданный образ ветра осмысливается как нечто хаотичное и изменчивое. Его направление трудно предугадать.

w w d i П Tl tl i d i d

w w

(Bugcn Comi inger. Wind)

Разумеется, интерпретация фонетической, грамматической и графической метафор во многом зависит от эмоциональной подготовленности читателя и его настроя при восприятии стихотворного текста, от тезауруса общекультурного и лингвистического плана. Кроме того, при оценке звуковой стороны русского поэтического текста у носителей другого языка могут, например, возникнуть ассоциации, «воспитанные» системой их родного языка, а также присущими данной языковой общности культурными и социальными традициями (Любимова, Пинежаниноза. Сомова 1996). Однако фонетическая, грамматическая и графическая метафоры, бесспорно, являются дополнительным средством метафоризапни концептов природных явлений.

В третьей главе «Особенности метафоризации концептов природных явлений представителями русского и немецкого лингвокультурных сообществ» экспериментально верифицируется специфика метафоризации указанных концептов, то есть определяются- области-источники, привлекаемые для метафорической репрезентации концептов природных явлений, закрепленные в обыденном сознании носителей русского и немецкого языков.

Изучая концептуальные метафоры, выявленные в рамках русскоязычного и немецкоязычного поэтических дискурсов и зафиксированные на уровне коллективного сознания, а также сравнивая их с концептуальными метафорами, отмеченными при опросе представителей рассматриваемых лингвокультур, можно проследить, как «срабатывает» коллективное и что индивидуального привносится их обыденным сознанием. Мы придерживаемся гипотезы, что концептуальные метафоры, существующие на уровне коллективного сознания (в поэтическом дискурсе конкретного лингвокуль-турного сообщества), закреплены также на уровне индивидуального сознания у представителей данного лингвокультурного сообщества.

Частотность и степень продуктивности рассматриваемых антропоморфной, зооморфной, фитоморфной, натуроморфной и аргефактной (предметной) метафорических моделей в структурах индивидуального сознания носителей русского и немецкого языков отражены в следующей таблице:

Таблица 4

Тип метафоры Частотность и степень продуктивности рассматриваем ых моделей в структуре индивидуального сознания носителей русскс го языка Частотность и степень продуктивности рассматриваемых моделей в структуре индивидуального сознания носителей немецкого языка

Антропоморфная 12% 18%

Зооморфная 22% 15%

Фитоморфная 7% 8%

Натурморфная 4% 8%

Артефактная (предметная) 56% 51%

Приведенные данные доказывают, что в обыденном сознании представителей русского и немецкого лингвокультуриых сообществ артефакт-ная (предметная) метафорическая меде ль стоит на первом месте по показателям частотности и многообразию областей-источников, привлекаемых для метафорической «экспансии» в области-мишени, представленные концептами природных явлений. Продуктивность антропоморфной метафорической модели уменьшается, что, на наш взгляд, свидетельствует о произошедшей смене господствующей концептуальной метафоры на данном этапе развития общества и его ориентации на предметный мир.

Анализ свидетельствует о том, что наличествующий на уровне коллективного сознания (в поэтическом дискурсе) спектр областей-источников, проецируемых на области-мишени, репрезентированные концептами природных явлений, во многом совпадает со спектром областей-источников, зафиксированных на индивидуальном уровне сознания как в русском, так и в немецком языках (68,3% / 87,1%). Отмеченные в результате психолингвистического эксперимента с представителями русской и немецкой лингвокультур различия обусловлены возрастным критерием, разным уровнем теоретических и профессиональных знаний, а также индивидуальной творческой активностью.

Анализ ответов испытуемых подтверждает предположение о привлечении в качестве областей-источников для метафорической «экспансии» в области-мишени, представленные концептами природных явлений, наиболее релевантных и хорошо знакомых человеку артефактов, признаков материальных неодушевленных объектов, представителей фауны и флоры, а также наиболее характерные свойства и типичные физические действия людей. В немецком практическом сознании закреплены в большей степени регламентированные области-источники. В рус-

ском языке, напротив, присутствуют как регламентированные области-источники, так и области-источники, основанные на интуиции, ассоциации, воображении.

В заключении подводятся итоги теоретического, практического и экспериментального исследований, намечаются направления продолжения работы.

Перспективными, на наш взгляд, могут в дальнейшем стать работы, выполненные в области интересов лингвокультурологии, копштизной лингвистики, этнологии и переводоведения, посвященные детальному изучению эволюции метафоризации концептов природных явлений не только в рамках поэтического, но и прозаического дискурса. В целом методика проведенного исследования может быть использована для изучения метафоризации других концептов в рамках поэтического дискурса, не подвергавшихся ранее анализу.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Рябых, Е. Б. Способы метафоризации концептов природных явлений в русскоязычном поэтическом дискурсе / Е. Б. Рябых, Т. А. Фесенко // Вестник Тамбовского университета. Сер. Гуманитарные науки. - Тамбов, 2006. Вып. 2 (42). - С. 213-217.

2. Рябых, Е. Б. Специфика перевода как лингвокультурпого трансфера / Е. Б. Рябых // Межкультурная коммуникация: современные тенденции и опыт: Мат-лы I Всеросс. науч.-практич. конф. Ч. III: Межкультурная коммуникация и современные лингвистические теории. — Нижний Тагил: Изд-во НТГСПА, 2003. - С. 67-70.

3. Рябых, Е. Б. Метафора как способ концептуализации мира / Е. Б. Рябых // IX Державинские чтения. Институт филологии. Факультет журналистики: Мат-лы науч. конф. преподавателей и аспирантов. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2004. - С. 203-204.

4. Рябых, Е. Б. Вербальная репрезентация метафорических образов сознания в контексте перевода / Е. Б. Рябых II Языки и транснациональные проблемы: Мат-лы I Междунар. науч. конф. Т. И. - М.; Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2004. - С. 285-290.

5. Рябых, Е. Б. Немецко-русские концептуальные трансферы в рамках межкультурной коммуникации / Е. Б. Рябых // Актуальные проблемы лингвистики и межкультурной коммуникации. - Иваново: Изд-во ИГХТУ, 2004.-С. 211-215.

6. Рябых, Е. Б. Специфика метафорических концептов в рамках перевода / Е. Б. Рябых // Мат-лы Всеросс. науч. конф. «Языковая личность

как предмет теоретической и прикладной лингвистики». - Тула: Изд-во ТулГУ, 2004. - С. 236-239.

7. Рябых, Е. Б. Концептуальная метафора в контексте национальных концептосфер / Е. Б. Рябых // Язык. Миф. Этнокультура: диахронные и синхронные исследования: коллективная монография. - Кемерово: ИГТК «Графика», 2004. — С. 82-88.

8. Рябых, Е. Б. Специфика семантической метафоры в рамках меж-культурпой коммуникации / Е. Б. Рябых // Лингвистическая парадигма и лингводидактика: Мат-лы X Междунар. науч.-практич. конф. — Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2005. - Ч. 2. - С. 649-655.

9. Рябых, Е. Б. К вопросу о гргмматической метафоре / Е. Б. Рябых // Филология и культура: Мат-лы V Междунар. науч. конф. 19-21 октября 2005 года. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2005. - С. 303-305.

10. Рябых, Е. Б. Концептуальная метафора в поэтическом дискурсе / Е. Б. Рябых // Реальность. Язык. Сознание: Междунар. межвуз. сб. науч. тр. - Вып. 3. — Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2005. -С. 427-429.

11. Рябых, Е. Б. Метафорическая концептуализация природных явлений в русскоязычном поэтическом дискурсе / Е. Б. Рябых // Лингвистическая парадигма и лингводидактика: Мат-лы XI Междунар. науч.-практич. конф. - Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2006. - С. 143-148.

Подписано в печать 7.11.2006 г. Формат60x48/16. Объем 1,39 п.л. Тираж 100 экз

Заказ№ 1171. Бесплатно. 392008, г. Тамбов, Советская, 190г. Издательство Тамбовского государственного университета им. Г. Р. Державина.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Рябых, Екатерина Борисовна

Введение

СОДЕРЖАНИЕ

ГЛАВА I. Онтология метафор и актуальные проблемы их изучения. 14 1.1. Изучение метафоры в рамках семантического (традиционного) подхода.

1.2. Рассмотрение метафоры с точки зрения когнитивной лингвистики.

1.3. Концептуальная метафора и средства ее реализации.

1.4. К проблеме концептуальной и языковой картин мира.

1.5. Роль метафоры в создании языковой картины мира.

1.6. Метафора в поэтическом дискурсе.

1.6.1. К вопросу о понятии «поэтический дискурс».

1.6.2. Функционирование метафоры в рамках поэтического дискурса.60 Выводы по главе 1.

ГЛАВА II. Метафорическая репрезентация концептов природных явлений в поэтическом дискурсе.

2.1. Метафорическая концептуализация природных явлений в русскоязычном и немецкоязычном поэтических дискурсах.

2.1.1. Монометафорическая антропоморфная модель.

2.1.2. Монометафорическая зооморфная модель.

2.1.3. Монометафорическая фитоморфная модель.

2.1.4. Монометафорическая натуроморфная модель.

2.1.5. Монометафорическая артефактная (предметная) модель.

2.2. Полиметафорические модели в русскоязычном и немецкоязычном поэтических дискурсах.

2.2.1. Полиметафорическая инкорпорирующая модель.

2.2.2. Полиметафорическая коррелятивная модель.

2.3. Проблемы перевода метафоры в поэтическом дискурсе.

2.4. Фонетическая, грамматическая, графическая метафоры как вспомогательные способы репрезентации знаний о концептах природных явлений в русско- и немецкоязычном поэтических дискурсах.

2.4.1. Фонетическая метафора.

2.4.2. Грамматическая метафора.

2.4.3. Графическая метафора.

Выводы по главе II.

ГЛАВА III. Особенности метафоризации концептов природных явлений представителями русского и немецкого лингвокультурных сообществ.

3.1. Экспериментальное изучение метафоризации концептов природных явлений в русском социуме.

3.2. Экспериментальное изучение специфики метафоризации концептов природных явлений в немецком лингвокультурном сообществе.

Выводы по главе III.

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Рябых, Екатерина Борисовна

Метафора остается достаточно сложным и важным явлением в процессе познания мира, несмотря на тот факт, что в течение долгого времени ей в лучшем случае отводилась второстепенная роль риторической фигуры, предназначенной для усиления психологического воздействия ораторской речи на слушателей, а в худшем случае - вообще не оставалось места в системе языковых средств, способных к отражению истинных знаний об окружающем человека мире. В контексте появления новых парадигм знания она начинает чаще рассматриваться как один из важнейших мыслительных механизмов человека, во многом определяющий его отношение с действительностью.

Метафора относится к тем объектам научных исследований, природа которых дает постоянный импульс для разработок в разных областях знания. Она оказывается центральным объектом философского (М. Black 1962; К.К. Жоль 1984; X. Ортега-и-Гассет 1990 и др.), психологического (Н. Clark, Р. Lucy 1975; A. Paivio 1979 и др.), литературоведческого (Е.Г. Эткинд 1970; G. Lakoff, М. Turner 1989; И.В. Толочин 1997; В.М. Жирмунский 1999; М.В. Тростников 2000 и др.), лингвистического (Е.Т. Черкасова 1968; Л.Ф. Тарасов 1980; В.П. Москвин 1997, 2000 др.) и когнитивного осмысления (G. Lakoff, М. Johnson 1980; Е. Kittay 1987; J. Carbonell 1988; Е.О. Опарина 1988, 1990; В.В. Петров 1990; Е.С. Кубрякова 1996 и т.д.).

За последние десятилетия появилось большое количество публикаций о роли метафоры в различных типах дискурса, речи больных афазией и т. д. Вышло две монографии, которые содержат аннотированную библиографию по метафоре [Shibles 1971; Noppen 1985]. Многообразие возможных подходов к пониманию сущности метафоры отражают сборники «Метафора в языке и тексте» [Метафора в языке и тексте 1988] и «Теория метафоры» [Теория метафоры 1990]. Детальный обзор публикаций по теории метафоры отечественных и зарубежных авторов представлен в монографиях О.Н. Лагуты [Лагуга 2003а, 20036].

Распространение метафоры в различных областях нашего знания указывает, с одной стороны, на всемогущество, всеприсутствие метафоры и ее практическую ценность, а с другой - на то, что метафора способствует более тесному взаимодействию различных направлений научной деятельности и обладает большим эвристическим и консолидирующим потенциалом. И хотя «объем литературы по метафорике вполне сопоставим с той ролью, которую играет метафора в языке и в нашей жизни» [Баранов 1991: 184], «в этой золотой жиле - метафоре - осталось еще много самородков и самые крупные еще не найдены» [Петров 1990: 146].

Объектом исследования являются вербализованные концепты природных явлений русской и немецкой лингвокультур в метафорическом осмыслении, репрезентируемые субстантивами ОБЛАКО / ТУЧА (die WOLKE), МЕСЯЦ /ЛУНА (der MOND), СОЛНЦЕ (die SONNE), ЗВЕЗДА (der STERN), ВЕТЕР (der WIND), СНЕГ (der SCHNEE), ДОЖДЬ (der REGEN), РАДУГА (der REGENBOGEN), МОЛНИЯ (der BLITZ), ГРОМ (der DONNER).

Цель работы заключается в изучении когнитивных и лингвокультурных особенностей метафоризации рассматриваемых концептов природных явлений в русском и немецком языковых сообществах на материале поэтического дискурса, а также специфики их переводных вариантов с учетом когнитивного и лингвокультурного подходов.

Цель диссертационного исследования обусловила постановку следующих задач:

2. Составить типологию концептуальных метафор в зависимости от вида области-источника. Установить степень продуктивности каждой из выделенных метафорических моделей. Выявить свойства областей-источников и областей-мишеней, на основе общности которых осуществляется метафорический перенос, а также частотность употребления того или иного типа метафорической структуры.

3. Выявить особенности функционирования и взаимодействия концептов природных явлений, выраженных субстантивами ОБЛАКО / ТУЧА (die WOLKE), МЕСЯЦ /ЛУНА (der MOND), СОЛНЦЕ (die SONNE), ЗВЕЗДА (der STERN), ВЕТЕР (der WIND), СНЕГ (der SCHNEE), ДОЖДЬ (der REGEN), РАДУГА (der REGENBOGEN), МОЛНИЯ (der BLITZ), ГРОМ (der DONNER), в русскоязычном и немецкоязычном поэтических дискурсах.

5. Экспериментально обосновать специфику репрезентации концептуальных метафор в сознании носителей русского и немецкого языков, детерминированную их личным опытом и знаниями, где область-мишень представлена концептами природных явлений.

Научная новизна работы обусловлена тем, что в ней:

• метафоризация концептов природных явлений рассмотрена как на лексическом, так на фонетическом и грамматическом уровнях, а также с учетом графической метафоры, ибо все уровни поэтического дискурса являются средствами репрезентации его когнитивного содержания, что объясняется компрессией и интенсивностью поэтической речи;

A. П. Чудинов, Е. Г. Эткинд и многие другие), а также работы лингвокультурологического направления (Н. А. Красавский, В. А. Маслова,

B. Н. Телия и другие), исследования по теории (поэтического) текста и (поэтического) дискурса (Н. Ф. Алефиренко, М. Л. Гаспаров, В. И. Карасик, В. В. Красных, С. Б. Кураш, Ю. М. Лотман, В. Е. Чернявская и другие), исследования по переводоведению (В. Вилс, Е. А. Огнева, Ю. А. Сорокин, Т. А. Фесенко и другие).

Материалом исследования послужили данные сплошной выборки из русско- и немецкоязычных поэтических текстов XVIII-XX веков, а также их переводные варианты на немецком и русском языках общим объемом около 3500 развернутых примеров (более 22000 страниц). Необходимо отметить, что поэтические тексты не разделяются нами по эпохам, а рассматриваются как единый материал для репрезентации существующих метафорических моделей в сознании носителей указанных языков, так как при всей вариативности и динамичности той или иной языковой картины мира сегодня важно выделить определенную инвариантную основу, некие константы, обеспечивающие идентичность нации. Учет последовательности развития выявленных метафорических моделей в диахронии не является задачей данного диссертационного исследования, однако при текстовом анализе принимаются во внимание также мифологические и религиозные воззрения представителей рассматриваемых лингвокультур на природные явления.

Достоверность и обоснованность полученных результатов подкреплены теоретической базой, включающей в себя широкий круг работ по данной проблематике, комплексным использованием различных методов исследования, а также убедительно аргументированы собственными теоретическими рассуждениями и проиллюстрированы языковым материалом.

Результаты проведенного исследования позволяют сформулировать следующие положения, выносимые на защиту:

1. Концептуальные метафоры, в которых области-мишени репрезентированы вербальными концептами природных явлений, основываются на личном опыте и знаниях носителей русского и немецкого языков, полученных в результате их взаимодействия с окружающими физическими предметами и другими людьми, наблюдений за феноменами живой и неживой природы. Выделенные концептуальные метафоры, формирующие образные составляющие концептов природных явлений, группируются в полиметафорические и монометафорические модели, а именно антропоморфную, зооморфную, фитоморфную, натуроморфную и артефактную (предметную). Артефактная (предметная) метафорическая модель является самым продуктивным способом концептуализации природных явлений и, соответственно, получает большую детализацию как на уровне коллективного, так и на уровне индивидуального сознания.

4. Метафоризация концептов природных явлений осуществляется как на лексическом, так на фонетическом и грамматическом уровнях. Для репрезентации знаний о концептах природных явлений используется также графическая метафора, помогающая в ином ракурсе подходить к осмыслению концептов природных явлений в рамках поэтического дискурса.

5. Смысловые параллели метафорического осмысления концептов природных явлений в русском и немецком лингвокультурных сообществах объясняются универсальным культурным фондом и энциклопедическими знаниями носителей этих языков, что проявляется при переводе. Для трансляции метафоры из культуры-донора в культуру-реципиент продуктивным является использование концептуального перевода, при котором переводу подвергаются не слова, а вербальные концепты.

6. Смысловое содержание концептуальных метафор на коллективном и индивидуальном уровнях сознания у представителей лингвокультурного сообщества во многом совпадает, что обеспечивается общим фондом знаний. Репрезентативные различия, обусловленные возрастной ступенью, разным уровнем теоретических и профессиональных знаний, а также индивидуальной творческой активностью и проявляемые, прежде всего, на индивидуальном уровне сознания, верифицируются экспериментальными данными.

Теоретическая значимость работы заключается в дальнейшем развитии теории метафоры, в частности в установлении способов метафоризации концептов природных явлений с позиций когнитивной лингвистики и лингвокультурологии; дополняются теоретические представления о дискурсе, поскольку в диссертационном исследовании конкретизируются положения, касаемые метафоризации концептов природных явлений в рамках поэтического дискурса. Уточняется область применения концептуального перевода.

Апробация работы. Основные теоретические положения и практические результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры английской филологии Тамбовского государственного университета им. Г. Р. Державина (2003-2006 гг.), а также представлены на научных конференциях: международных («Языки и транснациональные проблемы» - Москва-Тамбов, 2004; «Филология и культура» - Тамбов, 2005), вузовских («Державинские чтения» - Тамбов, 2004). По теме диссертации опубликовано одиннадцать работ.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Метафоризация концептов природных явлений в поэтическом дискурсе"

Выводы по главе III

Метафорическое осмысление концептов природных явлений в поэтическом дискурсе, а также в обыденном сознании представителей русской и немецкой лингвокультур во многом совпадает, что подтверждается экспериментальным исследованием. Различия обусловлены возрастным критерием, разным уровнем теоретических и профессиональных знаний, а также индивидуальной творческой активностью и проявляются, прежде всего, на индивидуальном уровне сознания.

Анализ ответов испытуемых подтверждает гипотезу о привлечении в качестве областей-источников для метафорической экспансии в области-мишени, представленные концептами природных явлений, наиболее релевантных и хорошо знакомых человеку артефактов, признаков материальных неодушевленных объектов, представителей фауны и флоры, а также наиболее характерные свойства и типичные физические действия людей.

Как показывает анализ экспериментальных данных, большая часть областей-источников, получающих вербальную репрезентацию, носит общий и обязательный характер для каждого представителя лингвокультурного сообщества. Следовательно, актуализация и вербализация той или иной области-источника, в большей степени, обусловлены коллективным (общенациональным) уровнем сознания, чем индивидуальным. Иначе говоря, они контролируются общественным сознанием, закреплены в памяти носителей языка, обеспечивая понимание и трансляцию знаний о мире и языке. Области-источники, обусловленные работой индивидуального сознания, единичны, отражают степень индивидуального языкового творчества, но в то же время они национальны.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В диссертационной работе предпринято лингвокультурологическое и лингвокогнитивное изучение метафоризации концептов природных явлений на материале русско- и немецкоязычного поэтических дискурсов. Проведенное исследование позволяет сформулировать ряд основополагающих положений.

Фрагмент языковой картины мира, репрезентирующий такие сложные ментальные структуры, как концепты природных явлений, являет собой результат синтеза разных типов знаний индивидуального и коллективного происхождения.

Анализ метафоризации концептов природных явлений в поэтическом дискурсе позволяет утверждать, что в сознании носителей русского и немецкого языков актуализируются определенные компоненты области-источника, отражающие наиболее характерные свойства и типичные физические действия людей, представителей фауны и флоры, признаки материальных неодушевленных объектов. Обращаясь к описанию природных явлений в метафорическом осмыслении, поэты отражают также образы национального ландшафта. В связи с этим метафорическое проецирование на концепты-мишени ОБЛАКО/ ТУЧА (die WOLKE), МЕСЯЦ /ЛУНА (der MOND), СОЛНЦЕ (die SONNE), ЗВЕЗДА (der STERN), ВЕТЕР (der WIND), РАДУГА (der REGENBOGEN), МОЛНИЯ (der BLITZ), ГРОМ (der DONNER), СНЕГ (der SCHNEE), ДОЖДЬ (der REGEN) происходит по следующим моделям: антропоморфной, зооморфной, фитоморфной, натуроморфной и артефактной (предметной).

В процессе развития общества и языка наблюдается постепенное усиление роли артефактной модели. Продуктивной метафорической моделью, дополнительно структурирующей информационное содержание концептов природных явлений, является и антропоморфная метафорическая модель. Зооморфная модель, которая в целом схожа с антропоморфной, поскольку и та, и другая описывают реальные, во многом внешне схожие поступки живых существ в целом, также достаточно частотна в рамках исследуемого материала в отличие от фитоморфной и натуроморфной метафорических моделей. Продуктивность рассматриваемых метафорических моделей подтверждает правомерность выделения их в качестве конвенциональных способов репрезентации знаний о природных явлениях, общих для большинства носителей русского и немецкого языков.

Анализ фактического материала позволил выявить, что субстантивная метафора является доминирующей в русском и немецком языках. Это можно объяснить тем, что для представителей данных лингвокультур релевантным является весь «пакет» знаний об области-источнике, а не только характеризующие его признаки, свойства или действия.

Основанием метафорической экспансии из области-источника в область-мишень, представленную концептами природных явлений, служит сходство формы, размера, динамичности, функций, тождество цвета, света и интенсивности блеска, производимого звука, а также температурных, реляционных характеристик и количественных параметров.

Материал диссертационного исследования подтверждает, что особенность метафоризации концептов природных явлений в поэтическом дискурсе отражается в специфике их моделирования, проявляющейся в использовании как монометафорической, так и полиметафорической моделей, в последней из которых нами выделяются коррелятивная и инкорпорирующая модели, что обусловлено особенностью взаимоотношений области-мишени и области-источника.

Анализ исследовательского материала свидетельствует о том, что в русско- и немецкоязычном поэтических дискурсах для вербализации знаний об области-мишени, репрезентированной концептами природных явлений, одновременно может привлекаться несколько областей-источников. Простой объемный метафорический образ является наиболее частотным и создается в результате конкретизации концептуальной метафоры до более частной, ее детализации. Сложный объемный метафорический образ состоит из нескольких областейисточников, привлекаемых для репрезентации одной области-мишени в рамках стихотворного текста, при этом возможны различные комбинаторные вариации областей-источников метафорического моделирования. В ряде случаев можно выделить базовые и вспомогательные области-источники. Данные способы репрезентации знаний о концептах природных явлений рассматриваются в рамках инкорпорирующей модели.

Под коррелятивной метафорической моделью нами понимается схема связи между двумя или более группами непосредственно соотносящихся между собой понятийных областей и представляющих собой связанный метафорический образ двух или более природных явлений. Наш исследовательский материал показывает, что связанная структура концептуальных метафор, где в качестве обласги-мишени рассматриваются концепты природных явлений, используется в русско- и немецкоязычном поэтических дискурсах, при этом возможны различные комбинации понятийной дифференциации областей-источников метафорического моделирования.

Метафоризация концептов природных явлений может осуществляться как на лексическом, так и на фонетическом, а также грамматическом уровнях. Кроме того, для репрезентации знаний о концептах природных явлений привлекается графическая метафора, ибо все уровни поэтического дискурса являются средствами репрезентации его когнитивного содержания, что объясняется компрессией и интенсивностью поэтической речи. Интерпретация названных вспомогательных способов метафоризации концептов природных явлений во многом зависит и от эмоциональной подготовленности читателя, и от его настроя при восприятии поэтического текста, и от тезауруса общекультурного и лингвистического плана.

Большую роль при трансляции метафоры играет концептуальный перевод, основу которого составляет положение, что переводу подвергаются не вербальные единицы, а стоящие за ними концепты. Метафорическое осмысление концептов природных явлений в исходных и конечных поэтических текстах немецкого и русского языков в большинстве случаев совпадает, что объясняется схожим «фондом» знаний представителей рассматриваемых лингвокультур. С точки зрения структурной устойчивости метафора ИЯ переводится эквивалентными, либо различными конструкциями ПЯ, транслируется в культуру-реципиент не метафорическим выражением, а с помощью сравнения или перифраза или передается нейтральными языковыми единицами в ПЯ.

В работе экспериментально верифицируется специфика метафорической репрезентации концептов природных явлений и их вариантов, закрепленных в практическом сознании носителей русского и немецкого языков.

В обыденном сознании представителей русского и немецкого лингвокультурных сообществ артефактная (предметная) метафорическая модель стоит на первом месте по показателям частотности и многообразию областей-источников, привлекаемых для метафорической экспансии в области-мишени, представленные концептами природных явлений. Продуктивность антропоморфной метафорической модели уменьшается, что, на наш взгляд, свидетельствует о произошедшей смене господствующей концептуальной метафоры на данном этапе развития общества и его ориентации на предметный мир.

Экспериментальные данные подтверждают гипотезу о том, что концептуальные метафоры, зафиксированные коллективным сознанием (в поэтическом дискурсе конкретного лингвокультурного сообщества), закреплены также на уровне индивидуального сознания у представителей данного лингвокультурного сообщества.

Перспективными, на наш взгляд, могут в дальнейшем стать работы, выполненные в зоне интересов лингвокультурологии, когнитивной лингвистики, этнологии и переводоведения, посвященные детальному изучению эволюции метафоризации концептов природных явлений не только в рамках поэтического, но и прозаического дискурса.

В целом методика проведенного исследования может быть использована для изучения метафоризации других концептов, не подвергавшихся ранее анализу, в рамках поэтического дискурса.

Список научной литературыРябых, Екатерина Борисовна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Алексеев, К.И. Эскиз теории метафоры Электронный ресурс. / К.И. Алексеев // Языковое сознание: формирование и функционирование. Сб. стат. М.: ИнЯз, 1998. - Режим доступа: http://www.ihst.ru/personal/ common/esquisse.php

2. Алефиренко, Н.Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры / Н.Ф. Алефиренко. М.: Academia, 2002. - 394 с.

3. Аристотель. Поэтика / Аристотель // Соч.: В 4 т. М.: Мысль, 1984. - Т.4. -780 с.

4. Аристотель. Поэтика. Риторика / Аристотель. СПб.: Азбука, 2000. -346 с.

5. Арнольд, И.В. Стилистика современного английского языка: (Стилистика декодирования): Учеб. пособие / И.В. Арнольд. 3-е изд. - М.: Просвещение, 1990. - 300 с.

6. Арсентьева, Е.Ф. Расширенная метафора и фразеологический каламбур как действенные средства семантического преобразования фразеологических единиц английского и русского языков / Е.Ф. Арсентьева // Вопр. когнитивной лингвистики. 2006. - № 2. - С. 84-89.

7. Арутюнова, Н.Д. Метафора и дискурс / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры: Сборник. М.: Прогресс, 1990. - С. 5-32.

8. Арутюнова, Н.Д. Метафора // Языкознание. БЭС. М., 1998. - С. 296297.

9. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. - 896 с.

10. Архипов, И.К. Концептуализация, категоризация, текст, дискурс. Основные теоретические понятия / И.К. Архипов // Филология и культура: Мат-лы. III Междунар. науч. конф. 16-18 мая. В 3 ч. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2001. - Ч. I. - С. 13-15.

11. Аскольдов, С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология. / С.А. Аскольдов. М., 1997. - С. 267-280.

12. Афанасьев, А.Н. Мифы, поверья и суеверия славян. Т. 1. / А.Н. Афанасьев. М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Terra Fantastica, 2002. - 800 с.

13. Бабенко, Л.Г. Лингвистический анализ художественного текста / Л.Г. Бабенко, И.Е. Васильев, Ю.В. Казарин. Екатеринбург, 2000. - 534 с.

14. Бабина, Л.В. Вторичная репрезентация концептов в языке: Автореф. дисс. . д-ра филол. наук: 10.02.04, 10.02.19 / Бабина Людмила Владимировна. Тамбов, 2003. - 38 с.

15. Бабурина, Е.В. Явление интерференции в сознании и переводе метафоры (на материале англоязычных и русскоязычных текстов): Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.02.19 / Бабурина Елена Викторовна. Пермь, 2001.-22 с.

16. Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А.П. Бабушкин. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - 103 с.

17. Бабушкин, А.П. «Возможные миры» в семантическом пространстве языков. Воронеж: ВГУ, 2001. - 86 с.

18. Баранов, А.Н. О типах сочетаемости метафорических моделей / А.Н. Баранов // Вопр. языкознания. 2003. - № 2. - С. 73-94.

19. Баранов, А.Н. Русская политическая метафора. Материалы к словарю. / А.Н. Баранов, Ю.Н. Караулов. М.: Институт русского языка АН СССР, 1991.-193 с.

20. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. М.: Прогресс, 1974. -447 с.

21. Блэк, М. Метафора / М. Блэк // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990. С. 153-172.

22. Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии / Н.Н. Болдырев. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2000. -123 с.

23. Болдырев, Н.Н. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики / Н.Н. Болдырев // Вопр. когнитивной лингвистики. 2004. - № 1.-С. 18-36.

24. Борискина, О.О. Теория языковой категоризации: национальное языковое сознание сквозь призму криптокласса / О.О. Борискина, А.А. Кретов. Воронеж: ВГУ, 2003. - 211 с.

25. Брутян, Г.А. Языковая картина мира и ее роль в познании / Г.А. Брутян // Методологические проблемы анализа языка: Сб. стат. Ереван: Ереванский гос. ун-т, 1976. - С. 57-64.

26. Будагов, Р.А. Метафора и сравнение в контексте художественного целого / Р.А. Будагов // Русская речь. 1973. - № 1. - С. 26-31.

27. Булыгина, Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) / Т.В. Булыгина, АД. Шмелев. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 576 с.

28. Вайнрих, X. Лингвистика лжи / X. Вайнрих // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 1987. - С. 44-87.

29. Валгина, Н.С. Теория текста: Учеб. пособие / Н.С. Валгина. М.: Логос, 2003.-280 с.

30. Васильев, В.П. Концепт ДОЖДЬ и особенности его организации / В.П. Васильев // Мир человека и мир языка: Коллективная монография. Сер. Концептуальные исследования. Вып. 2 / Отв. ред. М.В. Пименова. -Кемерово: ИПК «Графика», 2003. С. 184-229.

31. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков / А. Вежбицкая. М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. - 780 с.

32. Вежбицкая, А. Сравнение градация - метафора / А. Вежбицкая // Теория метафоры: Сборник / Общ. ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990.-С. 133-152.

33. Виноградов, В.В. Основные типы лексических значений слова / В.В. Виноградов//Вопр. языкознания. 1953. -№ 5. - С. 8-15.

34. Виноградов, В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика / В.В. Виноградов. М.: Изд-во АН СССР, 1963. - 256 с.

35. Виноградов, В.В. О теории художественной речи / В.В. Виноградов. -М.: Высш. школа, 1971.-240 с.

36. Виноградова, С.Г. Категориальные и субкатегориальные значения английских экзистенциальных глаголов в поэтическом тексте: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.04. / Виноградова Светлана Григорьевна. Тамбов: ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002. - 179 с.

37. Воркачев, С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт / С.Г. Воркачев. М.: ИТДГК «Гнозис», 2004. - 236 с.

38. Гальперин, И.Р. О понятии «текст» // Вопр. языкознания. 1974 - № 6. -С. 68-77.

39. Гальперин, И.Р. Текст как объект лингвистического исследования / И.Р. Гальперин. -М.: Наука, 1981. 138 с.

40. Гаспаров, M.J1. Русские стихи 1890-х—1925-го годов в комментариях. М.: Высш. школа, 1993.-272 с.

41. Гачев, Г. Национальные образы мира: Курс лекций / Г. Гачев. М.: Academia, 1998.-432 с.

42. Глазунова, О.И. Логика метафорических преобразований / О.И. Глазунова. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. - 190 с.

43. Гольдберг, В.Б. Лексика современного английского языка в свете лингвистических парадигм: методы исследования: Учеб. пособие / В.Б. Гольдберг. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2003. - 92 с.

44. Грайс, Г.П. Логика и речевое общение / Г.П. Грайс // Новое в зарубежной лингвистике: Вып 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - С. 217-237.

45. Гудмен, Н. Метафора работа по совместительству / Н. Гудмен // Теория метафоры. -М.: Прогресс, 1990. - С. 194-201.

46. Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию / В. фон Гумбольдт. М.: Прогресс, 1984. - 388 с.

47. Гучинская, Н.О. К построению поэтической теории языка / Н.О. Гучинская // Языковая система и социокультурный контекст. СПб.: Тригон, 1997.-С. 110-121.

48. Дейк, Т.А. ван Язык. Познание. Коммуникация / Т.А. ван Дейк. М.: Прогресс, 1989.-310 с.

49. Демьянков, В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода / В.З. Демьянков // Вопр. языкознания. 1994. - №4.-С. 17-34.

50. Дехнич, О.В. Концептуальная метафора People are trees в современном английском языке: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.04. / Дехнич Ольга Витальевна. Белгород, 2004. - 157 с.

51. Дехнич, О.В. К вопросу о корреляции метафоры и языковой картины мира / О.В. Дехнич // Реальность, язык и сознание: Междунар. межвуз. сб. науч. тр. Вып. 3. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2005. - С. 562-565.

52. Дэвидсон, Д. Что означают метафоры / Д. Дэвидсон // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 172 - 193.

53. Жирмунский, В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика / В.М. Жирмунский. JL: Наука, 1977. - 400 с.

54. Жирмунский, В.М. Метафора в поэтике русских символистов Электронный ресурс. / В.М. Жирмунский // НЛО. 1999. - №35(1). - Режим доступа: http://philologos.narod.ru/./classics/zhirm-metaphor.htm

55. Жоль, К.К. Мысль. Слово. Метафора. Проблемы семантики в философском освещении / К.К. Жоль. Киев: Научная думка, 1984. - 302с.

56. Залевская, А.А. Текст и его понимание: Монография / А.А. Залевская. Тверь: Тверской гос. ун-т, 2001. - 177 с.

57. Карасик, В.И. Субкатегориальный кластер темпоральности (к характеристике языковых концептов) / В.И. Карасик // Концепты. Научные труды Центроконцепта. Архангельск, 1997. - Вып. 2. - С. 154-173.

58. Карасик, В.И. Лингвокультурный концепт как единица исследования / В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж: ВГУ, 2001. - С. 75-80.

59. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И Карасик. Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.

60. Кассирер, Э. Сила метафоры / Э. Кассирер // Теория метафоры / Под. общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 3343.

61. Кемаева, И.А. Метафорические концепты в языке английской и американской поэзии: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.04. / Кемаева Инна Анатольевна. М., 2003. -192 с.

62. Кессиди, Ф.Х. От мифа к логосу (Становление греческой философии) / Ф.Х. Кессиди.-М.: Мысль, 1972.-312 с.

63. Кожевникова, Н.А. Метафора в поэтическом тексте / Н.А. Кожевникова //Метафора в языке и тексте. -М., 1988.-С. 145-165.

64. Кожевникова, Н.А. Эволюция тропов в языке русской поэзии XX века / Н.А. Кожевникова // Очерки истории языка русской поэзии XX века. Образные средства поэтического языка и их трансформации. М.: Наука, 1995.-С. 6-79.

65. Колшанский, Г.В. Контекстная семантика / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1980.- 148 с.

66. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / Г.В. Колшанский. М.: Наука, 1990. - 105 с.

67. Кононова, О.А. Отображение религиозно-мифологических представлений лексико-фразеологическими средствами в языковой картине мира немецкого языка: Дис. . канд. филол. наук: 10.02.04. / Кононова Ольга Александровна. СПб., 2001. - 219 с.

68. Корнилов, О.А. Языковые картины мира как отражения национального менталитета: Автореф. дисс. . д-ра. филол. наук: 10.02.19. / Корнилов Олег Александрович. М.: 2000. - 43 с.

69. Красавский, Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах: Монография / Н.А. Красавский. Волгоград: Перемена,2001.-495 с.

70. Красавский, Н.А. Русские номинанты эмоций и метафора / Н.А. Красавский // Аксиологическая лингвистика: проблемы теории дискурса, стилистики, семантики и грамматики: Сб. науч. тр. Волгоград: Колледж,2002.-С. 176-194.

71. Красных, В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация) / В.В. Красных. М.: Диалог-МГУ, 1998. -352с.

72. Крюкова, Н.Ф. Метафоризация и метафоричность как параметры рефлективного действования при продукции и рецепции текста: Дисс. . д-ра. филол. наук: 10.02.19. / Крюкова Наталия Фёдоровна. Тверь: Тверской гос. ун-т., 2000. - 288 с.

73. Кубрякова, Е.С. Языковое сознание и картина мира / Е.С. Кубрякова // Филология и культура: Тез. II Междунар. конф.: В 3 ч. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1999. - Ч. I. - С. 3-5.

74. Кубрякова, Е.С. Сознание человека и его связь с языком и картиной мира / Е.С. Кубрякова // Филология и культура: Тез. IV Междунар. науч. конф. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2003. - С. 32-34.

75. Кубрякова, Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / Е.С. Кубрякова. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 560 с.

76. Кураш, С.Б. Метафора и её пределы: микронконттекст текст -интертекст / С.Б. Кураш. - Мозырь: МозГПИ, 2001. - 121 с.

77. Лагута, О.Н. Лингвометафорология: основные подходы / О.Н. Лагута. -Новосибирск: Изд-во Новосибирского гос. ун-та, 2003а. 114 с.

78. Лагута, О.Н. Метафорология: проникновение в реальность / О.Н. Лагута. Новосибирск: Изд-во Новосибирского гос. ун-та, 20036. - 112 с.

79. Лакофф, Дж. Женщины, огонь и опасные вещи: Что категории языка говорят нам о мышлении / Дж. Лакофф / Пер. с англ. И.Б. Шатуновского. -М.: Языки славянской культуры, 2004. 792 с.

80. Лакофф, Дж. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 387-415.

81. Левин, Ю.И. Избранные труды: Поэтика. Семиотика / Ю.И. Левин. -М.: Языки русской культуры, 1998. 824 с.

82. Левкиевская, Е.А. Мифы русского народа / Е.А. Левкиевская. М.: Астель: ACT, 2005. - 526 с.

83. Лихачёв, Д.С. Концептосфера русского языка / Лихачёв Д.С. // Известия АН: Серия литературы и языка. 1993. - №1. - С. 3-9.

84. Лотман, Ю.М. Анализ поэтического текста: Структура стиха / Ю.М. Лотман. Л.: Просвещение, 1972. - 271 с.

85. Лотман, Ю.М. Семиосфера / Ю.М. Лотман. СПб: Искусство-СПБ,2000.-704 с.

86. Лотман, Ю.М. О поэтах и поэзии / Ю.М. Лотман. СПб: Искусство,2001.-848 с.

87. Любимова, Н.А. Звуковая метафора в поэтическом тексте / Н.А. Любимова, Н.П. Пинежанинова, Е.Г. Сомова. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1996. -144 с.

88. Ляпин, С.Х. Концептология: к становлению подхода / С.Х. Ляпин // Концепты. Архангельск, 1997. - Вып. 1. - С. 11-35.

89. Маккормак, Э. Когнитивная теория метафоры / Э. Маккормак // Теория метафоры / Под общ. ред. НД. Арутюновой, М.А. Журинской. М: Прогресс, 1990. - С. 358-387.

90. Маслова, В.А. Лингвокультурология: Учеб. пособие / В.А. Маслова. -М.: Издат. центр «Академия», 2001. 208с.

91. Метафора в языке и тексте / Отв. ред. В.Н. Телия; АН СССР Ин-т языкознания. М.: Наука, 1988. - 176 с.

92. Миллер, Дж. Образы и модели, уподобления и метафоры / Дж. Миллер // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990. С. 236-283.

93. Милосердова, Е.В. Прагматика речевого общения: Учеб. пособие / Е.В. Милосердова. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2001. - 122 с.

94. Монгилева, Н.В. Семантическое пространство поэтического дискурса: Дис. . канд. филол. наук: 10.02.19 / Монгилева Наталья Викторовна. -Челябинск, 2004. 168 с.

95. Москвин, В.П. Русская метафора / В.П. Москвин. Волгоград, 1997. -240 с.

96. Москвин, В.П. Русская метафора: параметры классификации / В.П. Москвин // Филол. науки. 2000. - № 2. - С. 66-74.

97. Мостовская, И.Ю. Миф и время. (Опыт анализа дистантных связей поэтического текста.) / И.Ю. Мостовская // Язык и стиль английского художественного тоекста: Сб. науч. работ. Л.: Изд-во ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1977.-С. 88-96.

98. Никитин, М.В. О семантике метафоры / М.В. Никитин // Вопр. языкознания. 1979. -№ 1. - С. 91-102.

99. Никитин, М.В. Метафора: уподобление vs. интеграция концептов / М.В. Никитин // С любовью к языку: Сб. науч. тр. Посвящается Е.С. Кубряковой. М.; В.: ИЯ РАН; ВГУ, 2002. - С. 255-270.

100. Никитин, М.В. Основания когнитивной семантики / М.В. Никитин. -СПб.: РГПУ им. А.И. Герцена, 2003. 277 с.

101. Огнева, Е.А. Художественный перевод: проблема передачи компонентов переводческого кода: Монография / Е.А. Огнева. Белгород: Белгородский гос. ун-тет, 2004. - 228 с.

102. Опарина, Е.О. Концептуальная метафора / Е.О. Опарина // Метафора в языке и тексте / Отв. ред. В.Н. Телия. -М.: Наука, 1988. С. 65-57.

103. Опарина, Е.О. Концептуальная метафора и ее функции в языке (на примере субстантивных метафор): Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.19. / Е.О. Опарина-М., 1990.- 169 с.

104. Опарина, Е.О. Исследование метафоры в последней трети XX века / Е.О. Опарина // Лингвистические исследования в конце XX века: Сб. обзоров. М., 2000. - С. 186-204.

105. Ортега-и-Гассет, X. Две великие метафоры / X. Ортега-и-Гассет // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990.-С. 68-81.

106. Ортони, Э. Роль сходства и уподобления в метафоре / Э. Ортони // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - С. 219-235.

107. Павилёнис, Р.И. Проблема смысла: Современный логико-философский анализ языка / Р.И. Павилёнис. М.: Мысль, 1983. - 286 с.

108. Павилёнис, Р.И. Язык смысл. Понимание / Р.И. Павилёнис // Язык. Наука. Философия. Логико-методологический и семиотический анализ: Сб. статей. Вильнюс, 1986. - С. 240-263.

109. Пауль, Г. Принципы истории языка / Г. Пауль. М.: Изд-во иностранной литературы, 1960. - 500 с.

110. Петров, В.В. Метафора: от семантических представлений к когнитивному анализу / В.В. Петров // Вопр. языкознания. 1990. - №3. - С. 135-146.

111. Пименова, М.В. Этногерменевтика языковой наивной картины внутреннего мира человека / М.В. Пименова. Кемерово: Кузбассвузиздат; Landau: Verlag Empirische Padagogik, 1999. - 262 с.

112. Пименова, М.В. Душа и дух: особенности концептуализации / М.В. Пименова. Кемерово: ИПК «Графика», 2004а. - 386 с.

113. Пименова, М.В. Субсфера «артефакты» как источник концептуализации внутреннего мира человека (диахронический аспект) /

114. М.В. Пименова, О.Н. Кондратьева // Вопр. когнитивной лингвистики. 2005. - № 1. - С. 26-37.

115. Пищальникова, В.А. Метафора как когнитивная структура / В.А. Пищальникова // V Житниковские чтения: Межкультурные коммуникации в когнитивном аспекте: Мат-лы. Всеросс. науч. конф. 28-29 мая. Челябинск: Челябинский гос. ун-т, 2001. - С. 94-100.

116. Попова, З.Д. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1999. - 30 с.

117. Попова, З.Д. Язык и национальная картина мира / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж: Истоки, 2002. - 60 с.

118. Постовалова, В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека / В.И. Постовалова // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. -М.: Наука, 1988.-С. 8-69.

119. Рахилина, Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость / Е.В. Рахилина. М.: Изд-во «Русские словари», 2000. - 416 с.

120. Рикер, П. Метафорический процесс как познание, воображение, ощущение / П. Рикер // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990а. С. 416 - 434.

121. Рикер, П. Живая метафора / П. Рикер // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 19906. - С.435-455.

122. Ричарде, А.А. Философия риторики / А.А. Ричарде // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. -С. 44 - 67.

123. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Под ред. Б.А. Серебренникова, Е.С. Кубряковой, В.И. Постоваловой и др. М.: Наука, 1988.-216 с.

124. Сафонова, Н.В. Концепт благо/добро как сегмент ментального поля нации (на материале русского языка): Монография / Н.В. Сафонова. -Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2003. 357 с.

125. Серль, Дж.Р. Метафора // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990. С. 307 - 341.

126. Симашко, Т.В. Языковая картина мира в кумулятивном аспекте / Т.В. Симашко // Мир человека и мир языка: Коллективная монография. Сер. Концептуальные исследования. Вып. 2 / Отв. ред. М.В. Пименова. -Кемерово: ИПК «Графика», 2003. С. 32-57.

127. Скидан, О.П. Математический концепт и его категориальная структура / О.П. Скидан // Концепты. Вып. 1. - Архангельск, 1997. - С. 36 - 68.

128. Скляревская, Г.Н. Языковая метафора в словаре. Опыт системного описания / Г.Н. Скляревская // Вопр. языкознания. 1987. - № 2. - 58-65.

129. Скляревская, Г.Н. Метафора в системе языка / Г.Н. Скляревская -СПб.: Наука, 1993.- 150 с.

130. Снисаренко, А.Б. Третий пояс мудрости: Блеск языческой Европы / А.Б. Снисаренко. JL: Лениздат, 1989. - 286 с.

131. Соловьева, Е.А. Концепты MIND, HEART, SOUL в современном английском языке: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.04. / Соловьева Елена Александровна. Тамбов, 2005. - 192 с.

132. Сорокин, Ю.А. Введение в этнопсихолингвистику / Ю.А. Сорокин. -Ульяновск: Изд-во УлГУ, 1998. 138 с.

133. Степанов, Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт русской культуры. Опыт исследования / Ю.С. Степанов. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 824 с.

134. Суслова, С.В. Звуковая метафора в немецкой романтической поэзии (на материале лирики Клеменса Брентано): Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.04. / Суслова Светлана Владимировна. СПб., 2001. - 185 с.

135. Тарасов, Л.Ф. К вопросу о лингвистической природе метафоры / Л.Ф. Тарасов // Русский язык в школе. 1980. - № 4. - С. 64-67.

136. Телия, В.Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира / В.Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Под ред. Б.А. Серебренникова, Е.С. Кубряковой, В.И. Постоваловой и др. М.: Наука, 1988.-С. 173-204.

137. Теория метафоры: Сб. / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990. 512 с.

138. Толочин, И.В. Системность поэтической метафоры и ее эволюция: (На материале англо-американской поэзии XX века): Дисс. . д-ра. филол. наук: 10.02.19/И.В.Толочин.-СПб, 1997.-375 с.

139. Томашевский, Б.В. Теория литературы. Поэтика / Б.В. Томашевский. М.: Аспект Пресс, 2002. - С. 334.

140. Тростников, М.В. Метафора / М.В. Тростников // Несытые слова: Сборник памяти М.В. Тростникова / Отв. ред. В.В. Красных, А.И. Изотов. -М.: МАКС Пресс, 2000. С. 7-46.

141. Туранина, Н.А. Именная метафора в русской поэзии начала XX века: Дисс. д-ра. филол. наук: 10.02.01. / Туранина Неонила Альфредовна. -Белгород, 2000.-340 с.

142. Тынянов, Ю.Н. Проблема стихотворного языка / Ю.Н. Тынянов. М.: Сов. писатель, 1965. -196 с.

143. Тынянов, Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю.Н. Тынянов. -М.: Наука, 1977.-С. 574.

144. Уилрайт, Ф. Метафора и реальность / Ф. Уилрайт // Теория метафоры / Под общ. ред. Н.Д. Арутюновой, М.А. Журинской. -М.: Прогресс, 1990. С. 82 -109.

145. Улыбина, Е.В. Психология обыденного сознания / Е.В. Улыбина. М.: Смысл, 2001.-263 с.

146. Уорф, Б. Наука и языкознание / Б. Уорф // Языки как образ мира. М.: ООО «Изд-во ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. - С. 202-219.

147. Урубкова, JI.M. Роль метафоры в концептуализации // Когнитивная семантика: Мат-лы II Междунар. шк.-семинара по когнитивной лингвистике: В 2 ч. Тамбов: Изд-во Тамбов, ун-та, 2000. - Ч. 2. - С. 137-139.

148. Фесенко, Т.А. Этноментальный мир человека: опыт концептуального моделирования: Автореф. дисс. . д-ра. филол. наук: 10.02.19. / Фесенко Тамара Александровна. М., 1999. - 52 с.

149. Фесенко, Т.А. Перевод в зеркале когнитивной науки / Т.А. Фесенко // С любовью к языку: Сб. науч. тр. Посвящается Е.С. Кубряковой. М.; Воронеж: ИЯ РАН; ВГУ, 2002а. - С. 65-72.

150. Фесенко, Т.А. Специфика национального культурного пространства в зеркале перевода: Учеб. пособие / Т.А, Фесенко. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 20026. - 228 с.

151. Фесенко, C.JI. Лингвокогнитивные модели эмоций в контексте национальных культур: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.19. / Фесенко Стела Леонидовна. М., 2004. - 212 с.

152. Фуре, Л.А. Синтаксически репрезентируемые концепты: Монография / Л.А. Фуре. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2004. - 166 с.

153. Фюнфштюк, К. Метафоризация у русских и немецких детей (на материале загадок, образных названий и визуальных образов): Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.19. / Фюнфштюк Карстен. М., 2002. - 319 с.

154. Ханевская, А.Г. Русская ментальность в зеркале метафорического слова И.В. Бунина / А.Г. Ханевская // Язык. Культура. Человек. Этнос. -Кемерово: Комплекс «Графика». 1999. - С. 34-38.

155. Харченко, В.К. Функции метафоры / В.К. Харченко. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1991.-88 с.

156. Холшевников, В.Е. Стиховедение и поэзия / В.Е. Холшевников. Л.: Изд-во ЛГУ, 1991.-357 с.

157. Хромов, С.П. Метеорология и климатология для географических факультетов / С.П. Хромов. Л.: Гидрометеоиздат, 1983. - 455 с.

158. Хромов, С.П. Метеорология и климатология / С.П. Хромов, М.А. Петросянец. М.: МГУ, 2001. - 528 с.

159. Чекулай, И.В. Мотивационно-деятельностный подход к изучению языковой оценки / И.В. Чекулай // Елиницы языка и их формирование. -Саратов: Научная книга, 2004. Вып. 10. - С. 66-70.

160. Черкасова, Е.Т. Опыт лингвистической интерпретации тропов / Е.Т. Черкасова // Вопр. языкознания. 1968. - № 2. - С. 28-38.

161. Чернявская, В.Е. Интертекст и интердискурс как реализация текстовой открытости / В.Е. Чернявская // Вопр. когнитивной лингвистики. 2004. - № 1.-С. 106-111.

162. Чернявская, В.Е. Когнитивная лингвистика и текст: необходимо ли новое определение текстуальности? / В.Е. Чернявская // Вопр. когнитивной лингвистики. 2005. № 2. - С. 77-83.

163. Чудинов, А.П. Россия в метафорическом зеркале: Когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000): Монография / А.П. Чудинов. Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т., 2001. - 238 с.

164. Чудинов, А.П. Когнитивно-дискурсивное исследование политической метафоры / А.П. Чудинов // Вопр. когнитивной лингвистики. 2004. - № 1. -С. 91-105.

165. Чудинов, А.П. Концептуальная метафора в политическом дискурсе: новые зарубежные исследования (2000-2004) / А.П. Чудинов, Э.В. Будаев // Вопр. когнитивной лингвистики. 2005. -№ 2. - 41-50.

166. Шахнарович, A.M. Экспериментальное исследование реализации эмотивности в речевой деятельности / A.M. Шахнарович, Т.А. Графова // Человеческий фактор в языке: Языковые механизмы экспрессивности. М.: Наука, 1991.-С. 99-113.

167. Шендельс, Е.И. Грамматическая метафора / Е.И. Шендельс // Филол. науки. 1972,- № 3. - С. 48-57.

168. Шитикова, Е.В. Процесс формирования метафорического значения: когнитивный аспект: Дис. канд. филол. наук: 10.02.19. / Шитикова Елена Викторовна. Барнаул, 2002. - 176 с.

169. Шкловский, В.Б. О теории прозы / В.Б. Шкловский. М.: Советский писатель, 1983. - 384 с.

170. Эртнер, Д.Е. Метафорический концепт в поэтических текстах Роберта Бернса и их русских переводах: Дисс. канд. филол. наук: 10.02.20. / Эртнер Дарья Евгеньевна. Тюмень, 2004. - 190 с.

171. Эткинд, Е.Г. Разговор о стихах / Е.Г. Эткинд. М.: Дет. лит., 1970. -240 с.

172. Black, М. Models and metaphors: Studies in language and philosophy / M. Black. -N.Y.: Ithaca, Cornell University Press, 1962. 267 p.

173. Black, M. More about metaphor / M. Black // Metaphor and Thought. -Cambridge: Cambrige University Press, 1979. P. 19-46.

174. Clark, H. Understanding what is meant from what is said / H. Clark, P. Lucy // Journal of verbal learning and verbal behavior. 1975. - № 3. - P. 1024.

175. Kittay, E. Metaphor: Its Cognitive Force and Linguistic Structure / E. Kittay. Oxford: Clarendon Press. 1987. - 358 p.

176. Kovecses, Z. Metaphor and Emotion: Language, Culture, and Body in Human Feeling / Z. Kovecses. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. -223 p.

177. Kovecses, Z. Metaphor: A Practical Introduction / Z. Kovecses. L.: Oxford University Press, 2002. - 285 p.

178. Lakoff, G. Metaphors We Live By / G. Lakoff, M. Johnson. Chicago: University of Chicago Press, 1980. - XIII. - 242 p.

179. Lakoff, G. Women, fire and dangerous things: What categories reveal about the mind / G. Lakoff. Chicago: University of Chicago Press, 1987. - 6141. P

180. Lakoff, G. More Than Cool Reason / G. Lakoff, M. Turner Chicago: University of Chicago Press, 1989. - 237 p.

181. Noppen, J.-P. van. Metaphor. A Bibliography of Post-1970 Publications / J.-P. van Noppen. Amsterdam, Philadelphia: Benjamins, 1985. - 497 p.

182. Paivio, A. Psychological process in the comprehension of metaphor / A. Paivio // Metaphor and thought. Cambridge: Cambridge University Press, 1979. -P. 26-41.

183. Pielenz, M. Argumentation und Metapher / M. Pielenz. Tubingen: Narr, 1993.-226 s.

184. Rothbart, D. Semantics of metaphor and the structure of science / D. Rothbart // Philosophy of science. № 4. - 1984.

185. Shibles, W.A. Metaphor. An Annotated Bibliography and History / W.A. Shibles. Whitewater: Language Press, 1971. - 167 p.

186. Turner, M. Death is the mother of Beauty: Mind, Metaphor, Criticism / M. Turner. Chicago: University of Chicago Press, 1987. - 208 p.

187. Turner, M. Conceptual Integration and Formal Expression / M. Turner, G. Fauconnier// Metaphor and Symbolic Activity, 1995. P. 183-204.

188. Turner, M. Blending as a Central Process of Grammar / M. Turner, G. Fauconnier // Conceptual Structure, Discourse and Language. / Ed. by A.E Goldberg. Stanford: CSLI Publications, 1996.

189. Turner, M. Conceptual Integration Networks / M. Turner, G. Fauconnier // Cognitive Science. Vol. 22 (2). - 1998. - P. 133-137.

190. Turner, M. The Way We Think: Conceptual Blending and the Mind's Hidden Complexities / M. Turner, G. Fauconnier. -N.Y.: Basic Books, 2002. 440 p.

191. Wilss, W. Kognition und Ubersetzen: Zu Theorie und Praxis der menschlichen und maschinellen Ubersetzung / W. Wilss. Tubingen: Niemeyer, 1988. -Ills.

192. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ И СПРАВОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

193. БЭС Большой энциклопедический словарь. Языкознание / Гл. ред. В.Н. Ярцева. - 2-е изд. - М.: Науч. изд-во «Большая Российская энциклопедия», 1998. -685 с.

194. КСКТ Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина - М.: Изд-во МГУ, 1996. - 245 с.

195. СМ Славянская мифология: Словарь-справочник / Сост. Л.М. Вагурина. - М.: Линор & Совершенство, 1998. - 320 с.

196. СЭС Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. A.M. Прохоров. - 4-е изд. - М.: Сов. энциклопедия, 1987. - 1600 с.

197. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ФАКТИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛА

198. Анненский, И.Ф. Стихотворения / И.Ф. Анненский. М.: Сов. Россия,1987.-272 с.

199. Ахматова, А.А. Стихотворения. Поэмы / А.А. Ахматова. М.: Дрофа, 2003.-368 с.

200. Бальмонт, К.Д. Лирика / К.Д. Бальмонт. Мн; М.: Харвест; ACT, 2001.-479 с.

201. Баратынский, Е.А. Полн. собр. стихотворений / Е.А. Баратынский. -Л.: Сов. писатель, 1957.-412 с.

202. Белый, А. Солнце: Избр. стихотворения / А. Белый. М.: Дет. лит., 1992.-255 с.

203. Блок, А.А. Избр. соч. / А.А. Блок. М.: Художественная литература,1988.-687 с.

204. Боков, В. Избранное / В. Боков. М.: Изд-во «Худ. лит.», 1970. - 480 с.

205. Брюсов, В.Я. Стихотворения / В.Я. Брюсов. К.: Дншро, 1990. - 302 с.

206. Волошин, М.А. Избр. стих. / М.А. Волошин. М.: Сов. Россия, 1988. -384 с.

207. Вознесенский, А.А. Стихотворения / А.А. Вознесенский. М.: Молодая гвардия, 1991. - 48 с.

208. Гейне, Г. Избр. соч. / Г. Гейне. М.: Худ. лит., 1989. - 702 с.

209. Гумилев, Н. Стихотворения и поэмы / Н. Гумилев. СПб.: Сов. писатель, 1988. - 632 с.

210. Державин, Г.Р. Стихотворения / Г.Р. Державин. Л.: Худ. лит., 1981. -285 с.

211. Есенин, С.А. Избр. соч. / С.А. Есенин. М.: Худ. лит., 1983. - 432 с.

212. Заболоцкий, Н. Избранное / Н. Заболоцкий. М.: Сов. писатель, 1960. -239 с.

213. Золотые сны былого: Поэзия Германии XVIII-XIX веков / И.В. Гёте, Н.Ленау, Т. Шторм // Пер. с нем. Петра Абрамова. М.: РИПОЛ классик, 2005.-320 с.

214. Иванов, Г. Стихотворения / Г. Иванов. М.: Эксмо, 2002. - 288 с.

215. Курбатова, Т. «За горизонтом души.»: Избранные стихи / Т. Курбатова. Тамбов.: Пролетарский светоч, 2001. - 169 с.

216. Лермонтов, М.Ю. Стихотворения и поэмы / М.Ю. Лермонтов. М.: Сов. Россия, 1974.-304 с.

217. Майков, А.Н. Стихотворения / А.Н. Майков. М.: Сов. Россия, 1980. -224 с.

218. Мандельштам, О.Э. Стихотворения. Проза / О.Э. Мандельштам. М.: ACT; Фолио, 2001.-735 с.

219. Маяковский, В.В. Избр. соч. В 2 т. / В.В. Маяковский. М.: Худ. лит., 1981.-Т. 1.-543 с.

220. Мей, Л.А. Стихотворения / Л.А. Мей. М.: Сов. Россия, 1985. -256 с.

221. От «Нибелунгов» до Рильке: Нем. поэзия и русские переводы / Сост.: Н. Любимова, Н. Шляпина. М.: Изд-во МАРТ, 2000. - 395 с.

222. Поэзия второй половины XX века / Сост.: И.А. Ахметьев, М.Я. Шейнкер. М.: Слово, 2002. - 693 с.

223. Поэты тютчевской плеяды / Сост.: В. Котинов, Е. Кузнецова. М.: Сов. Россия, 1982.-400 с.

224. Пушкин, А.С. Стихотворения / А.С. Пушкин. М.: Худ. лит., 1970. -208 с.

225. Рильке, P.M. Сонеты к Орфею / Пер. с нем. З.А. Миркиной / P.M. Рильке. М.; СПб.: Летний сад, 2002. - 57 с.

226. Рильке, P.M. Стихотворения: Сб. / Пер. с нем. В. Куприяного / P.M. Рильке. М.: ОАО Изд-во «Радуга», 2003. - 416 с.

227. Русская поэзия первой половины XIX века / Сост.: В.Д. Рак, И.С. Чистова. М.: Слово, 2001. - 766 с.

228. Русская поэзия XVIII века: Стихотворения / Сост.: В.И. Коровина. -М.: Дет. лит., 2001.-298 с.

229. Твардовский, А.Т. Стихотворения. Поэмы / А.Т. Твардовский. М.: Худ. лит., 1984.-559 с.

230. Тютчев Ф.И. Стихотворения / Ф.И. Тютчев, А.А. Фет. М.: ACT; Олимп, 2002. - 557 с.

231. Хлебников, В.В. Избр. соч. / В.В. Хлебников. СПб.: Азбука, 1998. -384 с.

232. Ходасевич, В.Ф. Стихотворения / В.Ф. Ходасевич. СПб.: Академический проект, 2001. - 268 с.

233. Цветаева, М.И. Стихотворения. Поэмы / М.И. Цветаева. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2003.-863 с.

234. Цветаева, М.И. О любви: Стихотворения, поэмы, проза / М.И. Цветаева. СПб.: Азбука-классика, 2004. - 352 с.

235. Brentano, CI. Romanzen vom Rosenkranz: Gedichte / CI. Brentano. M.: Raduga, 1985.-576 s.

236. Braun, V. Gedichte / V. Braun. Lpz.: Vrl. Philipp Reclam jung, 1972. -128 s.

237. Brecht, B. Gedichte / B. Brecht. Lpz.: Vrl. Philipp Reclam jung, 1980. -137 s.

238. Deutsche Literatur von Lessing bis Kafka. Basisbibliothek Электронный ресурс. / Herausgegeben von Mathias Bertram. Digitale Bibliothek, Band 1: Deutsche Literatur. Berlin, 2000. - 1 электронный опт. диск (CD-ROM).

239. Eichendorff, J. von. Das Marmorbild. Erzahlungen und Dedichte / J. von. Eichendorff. Berlin: Verlag «Neues Leben», 1984. - 381 s.

240. Flugel der Zeit. Deutsche Gedichte. 1900-1950 / Auswahl und Nachwort von Curt Hohoff. Frankfurt a/M.: Fischer Biicherei, 1956. - 163 s.

241. Goethe, J.W. Gedichte / J.W. Goethe. Brl. und Weimar: Aufbau-Verlag, 1986.-587 s.

242. Heine, H. Gedichte / H. Heine. Brl. Und Weimar: Aufbau-Verlag, 1982. -724 s.

243. Lermontow, M. Einsam trit ich auf den Weg: Gedichte russisch und deutsch / M. Lermontow. Lpz.: Philiph Reclam, 1985. -319 s.

244. Meyer, C.Fr. Der romische Brunnen. Gedichte / C.Fr. Meyer. Berlin: Verlag der Nation, 1986. - 125 s.

245. Morgenstern, Ch. Heimlich traumen. Mensch und Erde. Grotesken. Lieder, Phantasien / Ch. Morgenstern. Brl.: Henschelverlag, 1972. 159 s.

246. Rilke, R.M. Gesammelte Gedichte / R.M. Rilke. Frankfurt a/M.: Insel-Verlag, 1962. - 587 s.

247. Ritter, A. Gedichte / A. Ritter. Stuttgart, 1900. - 227 s.

248. Schiller, Fr. Gedichte / Fr. Schiller. Lpz.: Philipp Reclam jung, 1972. -379 s.

249. Trakl, G. Gedichte / G. Trakl. Lpz.: Philipp Reclam jung, 1975. - 119 s.