автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.09
диссертация на тему: Методология комплексного искусствоведческого исследования афинской вазописи

Полный текст автореферата диссертации по теме "Методология комплексного искусствоведческого исследования афинской вазописи"

На правах рукописи

УДК 7.032+75.055 ____________

005057/о1

Петракова Анна Евгеньевна

Методология комплексного искусствоведческого исследования афинской вазописи: теория и практика

(на примере коллекции Государственного Эрмитажа)

Специальность 17.00.09 — теория и история искусства

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора искусствоведения

8 ДПР 2013

Санкт-Петербург 2013

005057781

Диссертация выполнена на кафедре искусствоведения Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования "Санкт-Петербургский государственный университет культуры и искусегв"

Официальные оппоненты:

АКИМОВА Людмила Ивановна, доктор искусствоведения, Ведущий научный сотрудник Отдела искусства и археологии Античного мира Государственного музея изобразительных искусств им. A.C. Пушкина

ВИНОГРАДОВ Юрий Алексеевич, доктор исторических наук, Ведущий научный сотрудник Отдела истории античной культуры Института истории материальной культуры Российской академии наук

ЛОПАТО Марина Николаевна, доктор искусствоведения, Заведующая сектором художественного металла и камня Отдела западноевропейского прикладного искусства Государственного Эрмитажа

Ведущая организация:

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, ску льптуры и архитектуры имени И.Е. Репина»

Защита диссертации состоится «_29_»_мая_2013 г. в_часов на заседании Совета

Д 212.199.11 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук, созданном на базе Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена по адресу: 191186, Санкт-Петербург, набережная реки Мойки, 48, корп. 6, ауд. 49.

С диссертацией можно ознакомиться в Фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена по адресу: 191186, Санкт-Петербург, набережная реки Мойки, 48, корп. 5

2013 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат искусствоведения

Сечин А.Г.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Произведения афинской вазописи относятся к художественной керамике, роль которой, не только в быту ее современников, но и в современной научно-исследовательской практике трудно переоценить. В Древнем мире расписная керамика существовала в Передней Азии, Древнем Египте, на Крите, Кипре, в Микенах и проч., однако ни в одной из перечисленных культур она не производилась в таких количествах и при этом на таком высоком художественном уровне, как это было в греческих центрах эпохи архаики и классики и, как представляется, никакая другая керамика перечисленных культур и эпох не привлекала такого внимания именно со стороны искусствоведов. Афинские расписные вазы интересны искусствоведам, благодаря как весьма широкому сюжетно-тематическому репертуару росписей, так и высокому художественному качеству рисунков. Еще в XVIII веке И.И. Винкельманн сравнил вазовые росписи с рисунками Рафаэля, а У. Гамильтон и Д'Анкарвиль использовали в отношении античного вазописца слово «художник». Афинская черно- и краснофигурная и белофонная керамика - интересный, парадоксальный и, можно сказать, феноменальный объект исследования. С одной стороны она, несомненно, принадлежит к изделиям декоративно-прикладного искусства, являющегося одним из первых в истории человеческого производства и основой для датировки в археологической практике, поскольку, будучи закаленной процессом обжига, не подвергается разрушению под воздействием социальных или природных факторов и прекрасно сохраняется, пусть и в разбитом или фрагментированном виде, служа не только основой для датировки, но и свидетельством культурных контактов различных народов, наличия в определенных местах поселений, а также помогая в выявлении разнообразных сторон быта жителей Афин. С другой стороны, изящность рисунка и сложность многочисленных фигуративных сцен именно в росписях афинских черно- и краснофигурных и белофонных ваз VI — IV веков до н.э. вызывают вопросы о проблемах композиции, способах передачи времени, пространства, объема, последовательности действий и взаимоотношений персонажей средствами визуальных искусств, то есть заставляют ставить афинские вазовые росписи в один ряд с такими явлениями последующих эпох, как графика или живопись, а с учетом того, что на них, как на гравюру или фарфор, могли оказывать влияние произведения других видов искусства (живопись, скульптура) предметы керамики оказываются незаменимым (в условиях утраты произведений живописи и скульптуры) источником сведений

0 композиции, передаче пространства, времени, сюжетно-тематическом репертуаре и т.п. в этих видах искусств. В то же время афинские расписные вазы архаики и классики - это промышленное производство (с той оговоркой, что в отличие, например, от тиражной печатной графики каждый сосуд создается более «индивидуально»): как справедливо заметила Б.Коэн «в Афинах [...] в то время как женщины все еще изготовляли сами одежду для членов семьи, керамика и предметы утвари - покупались».1 Будучи продукцией

1 Cohen, В. The Colors of Clay: Combining Special Techniques on Athenian Vases. / B. Cohen // Papers on the Special Techniques in Athenian Vases. Ed. by K. Lapatin. Proceedings of a symposium held in connection with the exhibition 'The Colors of Clay: Special Techniques in Athenian Vases' at the Getty Villa, June 15-17, 2006. - Los Angeles: J.Paul Getty museum, 2008 - P. 2.

массового производства афинские расписные вазы сохранились в несоизмеримо большем количестве, чем произведения других видов искусств. Кроме того, по сравнению с произведениями афинской живописи или скульптуры, от многих из которых сохранились не подлинники, а словесные описания или же римские копии, произведения афинской керамики являются подлинной работой мастеров архаики и классики. В силу уже этих причин одной из особенностей изучения афинской черно- и краснофигурной и белофонной вазописи стало внимание к ней (по меткому выражению Н. Спиви - доходящее почти до фетишизма2), во многом превосходящее внимание, оказывавшееся ей современниками: в отличие от, например, произведений изобразительного и декоративно-прикладного искусства последующих веков, производство которых сопровождалось дошедшими до наших дней текстами теоретического, исторического, биографического, практического и методологического характера, произведения афинской вазописи не поддержаны письменными источниками, из которых мы могли бы узнать сведения о личности вазописцев, взаимоотношениях в мастерской, описание технологии производства, способов изготовления инструментов и проч. Основные сведения обо всех перечисленных материях предоставляют нам сами расписные вазы, что, безусловно, порождает ряд сложностей, поскольку не поддержанное текстом изображение может быть интерпретировано разными исследователями различными способами и на основе этих интерпретаций могут быть сделаны различные выводы. Массовость и художественные достоинства произведений афинской вазописи в совокупности с особым вниманием к ней и ее изучению по законам произведения «высокого» искусства3, привели к тому, что она в итоге стала восприниматься многими исследователями в отрыве от контекста: контекста производства, контекста бытования, политики, экономики, социальной жизни и т.п. Кроме того, наличие на керамике изображений со сложной композицией и занимательными сюжетами, привело к изучению этих изображений отдельно, особенно теми искусствоведами и филологами, которые имеют смутные представления об организации керамического производства или же особенностях распространения керамики в античную эпоху, а изучают вазы как отдельно взятые произведения искусства, оцениваемые по стандартам искусства современного, и исходя из представления о том, что художник является независимой творческой личностью, для которой искусство служит полем для самовыражения. Кроме того, широкое распространение в отечественной научной литературе получил подход, предполагающий взгляд на вазовые росписи, исключительно как на иллюстрации к произведениям античной литературы, причем представление о работе вазописца в этом случае базируется на представлениях о работе художника-иллюстратора XX столетия. Задача настоящего исследования — обращение к комплексному подходу, который должен дать максимально объективные результаты в сфере исследования произведений афинской вазописи, в то же время без возможных излишних интерпретаций, привносимых в изучение керамики на основе представлений

2 Spivey, N. Greek Vases in Etruria. / N. Spivey // Rasmussen Т., Spivey N. (eds) Looking at Greek Vases. -Cambridge: Cambride University Press, 1991.-P. 134.

3 Taylor, Т., Vickers, M., Morphy, H. Is there a place for aesthetics in archaeology? / T. Taylor, M. Vickers, H. Morphy // Cambridge Archaeological Journal 4 (1994). - P. 249-269.

о художниках более близких к нам эпох. Интерес также представляет тот факт, что речь идет о продукции мастерских, существовавших в одном и том же месте на протяжении нескольких столетий4, при этом благодаря количеству и качеству производства, продукция его была востребована на протяжении нескольких веков во всем античном Средиземноморье и даже за его пределами.

Коллекции афинской вазописи хранятся во многих государственных и частных музеях мира. Как образно выразились Н. Спиви и Т. Расмуссен: «Греческие вазы важны. Даже в такой культуре, как наша с вами, подчиненной господам под именем «наличные» и «быстрая выгода», важность греческих ваз может быть измерена в таких понятиях, как миллионы долларов, фунтов или йен, ежегодно тратящихся на приобретение этих ваз. Музеи всего мира, от Лондона до Тасмании, от Москвы до Осаки, заполнены греческими вазами. Люди попадают в тюрьму из-за греческих ваз; на экспертизе греческих ваз делаются академические карьеры; а выдающиеся исследователи греческих ваз даже получают рыцарские титулы».' Начало планомерного целенаправленного коллекционирования античной вазописи относится в Европе к XVIII веку, в то время как с конца XVIII - начала XIX веков на основе коллекций частных собирателей стали возникать уже коллекции публичных государственных музеев. Несмотря на то, что ядро собраний древнегреческих расписных ваз было сформировано во многих музеях (в том числе — в Эрмитаже), еще в XIX веке, значительная часть экспонатов до сих пор остается неопубликованной или же опубликованной в соответствии со стандартами, несоответствующими современным возможностям и нуждам, а в ряде случаен — с недостаточной мерой полноты необходимых сведений. Как представляется автору настоящего исследования, причиной этого во многом является недостаток разработок методологического характера. Важностью самого объекта исследования, т.е. афинской вазописи, и необходимостью его изучения на должном уровне и обусловлена актуальность настоящей диссертации, которая посвящена проблеме поисков наиболее адекватной методологии комплексного искусствоведческого исследования произведений афинской вазописи, основным местом хранения и изучения которых является современный музей. Возникновение интереса к теме диссертационного исследования было инициировано практической работой автора, искусствоведа по образованию, с материалом вверенного ему хранения аттических черно- и краснофигурных и белофонных ваз VI-IV вв. до н.э. Изучение результатов работы поколений музейных сотрудников, исследовавших этот материал на протяжении более чем полутора столетий, приводит нас к выводу о том, что к настоящему моменту назрела необходимость выработки методологии комплексного искусствоведческого исследования произведений афинской вазописи в современном музейном собрании, научная работа с материалом в котором связана с рядом специфических нужд. Эти нужды

4 Керамик - квартал гончаров, расположенный в северо-западной части города близ Агоры: Boardman, J. The History of Greek Vases: Potters, Painters and Pictures. / J. Boardman - London: Thames and Hudson, 2001. - P. 153. Camp, J. M. The Archaeology of Athens. / J.M. Camp. - Yale: Yale University press, 2004. - P. 5. Papadopoulos, J.К The Relocation of Potters and the Dissemination of Style: Athens, Corinth, Ambrakia, and the Agrinion Group. / J.1С. Papadopoulos // Athenian Potters and Painters, Volume II. Ed. By Oakley J.H., Palagia O. - Oxford and Oakville, 2009. - P. 232-240.

5 Rasmussen Т., Spivey N. (eds.) Looking at Greek Vases. -Cambridge: Cambridge University Press, 1991. - P. xi.

обусловлены задачами и целями существования музея, как хранилища культурного наследия, центра научно-исследовательской, а также — просветительской работы. Изучение произведений искусства сотрудником музейного комплекса предполагает одновременно и работу с совершенно конкретными экспонатами из музейного собрания, и работу с общетеоретическими искусствоведческими направлениями исследования, такими как атрибуция и экспертиза произведений искусства, иконографические, иконологические и культурно-исторические исследования в целом, на уровне теории и методологии. Искусствоведческие исследования музейного экспоната, помимо их пользы для дополнения представлений о всеобщей истории искусства, с такими ее аспектами как видовое, жанровое и стилистическое разнообразие, развитие представлений о передаче пространства, времени, взаимоотношения персонажей и т.п. в искусстве разных эпох и стран, вклад отдельных персоналий в совершенствование технологии создания тех или иных произведений искусства и т.п., имеют и гораздо более конкретные практические нужды. Среди них, в первую очередь, следует назвать необходимость предоставления первичных сведений о месте и времени создания того или иного музейного экспоната — информация необходимая как для посетителя, приходящего в музей, так и для разнообразной научной и учетной документации, в том числе — официальных списков предметов, предназначенных для вывоза на временную выставку, которые предполагают обязательное указание таких параметров, как время и место создания предмета, материал, техника, размеры, состояние сохранности, а также — страховая стоимость, которая во многом определяется перечисленными выше параметрами, среди которых место и время создания играют важную роль. К числу первичных сведений относится также название произведения: в ряде случаев экспонат может сохранять авторскую версию названия, если же таковая отсутствует, а содержательный элемент изображения не очевиден, необходима научная работа по определению сюжета или мотива, которые это произведение представляет зрителю (т.е. иконографические, иконологические, культурно-исторические, интерпретационные исследования), на основе чего произведение искусства получает официальное название, которое закрепляется за ним в документации. Нередко для предоставления даже необходимого минимума информации для произведений афинской вазописи требуется проведение долговременной научной работы, охватывающей как различные направления возможной деятельности специалиста-искусствоведа, так и различные области гуманитарных и научно-технических знаний. Являясь с одной стороны совершенно конкретным, предметным исследованием ряда произведений афинской вазописи, которые одновременно являются музейными экспонатами, находящимися в ведении автора, настоящее диссертационное исследование с другой стороны затрагивает множество вопросов общетеоретического и методологического характера, когда за исследованием конкретных предметов следуют выводы о необходимости внимания к выявленным в них особенностям и при изучении других предметов такого же ряда, поскольку пренебрежение этими сторонами исследования, как демонстрируют один или несколько частных случаев, может быть чревато недостатком или искажением сведений. Таким образом, на основе принципа от частного к общему в практике работы

выкристаллизовывается представление о своде определенных правил при работе с экспонатами аналогичного типа, а также круг методов и максимально результативные способы их комбинирования, равно как и последовательность их применения. В таких областях исследования афинской вазописи У[-1У вв. до н.э., как классификация или систематизация, изучение техиико-технологических аспектов создания, разновидности форм ваз, представляется трудным добавить что-либо принципиально новое, в то время как другие разновидности афинской керамики или же керамика из других центров Древней Греции зачастую нуждаются в уточнении классификации и систематизации гаи даже в их разработке.6 Выбор объекта и предмета исследования обусловлен не только объективными причинами, перечисленными выше, но и тем фактом, что автор является хранителем коллекции произведений аттической черно- и краснофигурной керамики в Государственном Эрмитаже и на практике имеет дело с объектом и предметом своего исследования, т.е. у автора имеются причины и необходимость исследовать произведения афинской вазописи всеми возможными способами.

Объектом исследования является афинская черно- и краснофигурная и белофонная вазопись эпохи архаики и классики, т.е. создававшаяся на протяжении трех столетий (с VI по IV вв. до н.э.) гончарами афинского квартала Керамик, образцы которой в больших количествах имеются в коллекциях многих мировых музеев, в том числе — в Государственном Эрмитаже в Санкт-Петербурге. Приблизительной датой начата производства в афинских керамических мастерских чернофигурных ваз считается 610 г. до н.э., краснофигурных ваз — 530 г. до н.э. Настоящее исследование касается, в первую очередь, той разновидности продукции, которая украшалась фигуративным и орнаментальным декором. Это ограничение связано с тем, что именно эта разновидность афинской вазописи является наиболее привлекательной для посетителя музея и наиболее востребованной для предоставления на тематические выставки, в то время как тарной нерасписной, чернолаковой или керамике с минимальным количеством декора традиционно уделяют достаточное внимание лишь узкие специалисты. Применение именно искусствоведческих методов исследования к нерасписной керамике представляется более ограниченным, чем к керамике с фигуративным декором на сюжеты из быта или мифов ее создателей. В то время как анализ тарной и нераспнсной керамики во многом сводится к изучению формы и состава глиняного теста, расписная керамика позволяет работать в гораздо большем количестве направлений искусствоведческого исследования. Наличие росписи, выполненной определенной рукой требует формально-стилистического и сравнительно-стилистического анализа, который позволил бы выявить индивидуальный почерк мастера, наличие в росписи изображений определенных персонажей -иконографического анализа, а, в некоторых случаях — интерпретации, которая может быть сопряжена с иконологическим анализом, поскольку в этих росписях предполагаются

6 Применительно к коринфской керамике в настоящее время готовится к защите докторская диссертация научного сотрудника Отдела античного мира Государственного Эрмитажа А.Г. Букиной, посвященная проблемам классификации.

скрытые политические или социальные аллюзии; кроме того, именно вазы с росписями подвергались наиболее серьезной косметической, «маскировочной» реставрации в XVIII-XIX веках, и в задачи исследователя входит выявление подлинных античных частей с целью применения к ним формально-стилистического анализа корректным образом. Предметом исследования являются различные методы, применяемые к изучению афинской черно- и краснофигурной и белофонной вазописи в отечественной и мировой научно-исследовательской практике, в том числе - в музее, как одном из основных центров научно-исследовательской работы, а также методы исследования, которые не применяются или же применяются в недостаточном объеме, но которые целесообразно и даже необходимо использовать, по мнению автора диссертационного исследования, а также — возможный свод методов и способов искусствоведческого, культурно-исторического и научно-технического анализа афинской вазописи указанного периода сточки зрения целесообразности, безопасности, рациональности, объективности и полноты получаемой информации. Под методами здесь подразумевается систематизированная совокупность действий, выполнение которых мы полагаем необходимым для решения поставленных задач и определенных целей. В соответствии со словарными определениями эта совокупность действий является авторской областью знаний, создаваемой конкретной персоной или группой персон на основе собственных научно-практических разработок. Исходя из чего логически обоснованным представляется сочетание в настоящем исследовании выкладок, описывающих практическую работу в свете определенной совокупности методов, и теоретико-методологических элементов, выявленных на основе произведенных на практике исследований. Поскольку основы для многих, использующихся в настоящее время методов исследования произведений афинской вазописи, были заложены, зачастую, в работе ученых предшествующих столетий, а изучение истории возникновения и развития дисциплины позволяет лучше понять особенности используемых в ней методов, обнаруживать их достоинства и недостатки, тем самым, развивая ее, вторыми хронологическими рамками для настоящего исследования является период с XVIII по начало XXI столетия, поскольку основы многих используемых в современности подходов к изучению афинской вазописи сформированы в XVIII веке и получили развитие или переоценку в Х1Х-ХХ веках. Исследование античной вазописи является относительно молодой областью знаний, однако и в этом случае изучение истории представляется полезным. Взаимоотношения стран, популярность тех или иных идей, национальный менталитет основоположников оказывают влияние на формирование методологии и классификации, которые, в свою очередь, обуславливают и особенности дальнейших направлений исследований, включая современные.

Целью исследования является попытка создания некоей совокупности методов и правил (иначе говоря - методологии) при работе с произведениями афинской вазописи веков

до н.э., находящихся на хранении в современном музее, обладающем достаточной величиной и статусом для привлечения специалистов по выполнению этих работ, а также попытка очерчивания некоего круга по преимуществу искусствоведческих, но также

археологических, культурологических, исторических и научно-тсхиических методов, и выработки представления о максимально результативных способах их комбинирования и последовательности их применения для достижения искомого результата, а именно — всестороннего и глубокого искусствоведческого исследования, максимально возможной полноты сведений, как при ведении музейной документации, так и в искусствоведческой, научно-исследовательской, а также научно-популярной, просветительской публикации произведений афинской вазописи.

В связи с поставленной целью в диссертации решаются следующие задачи:

1. Определение основных направлений исследования произведений афинской вазописи, необходимых для ее адекватного изучения и представления в экспозициях в современном музейном собрании и научно-исследовательских публикациях, в том числе - широкого профиля, связанного с общетеоретическими и методологическими проблемами, историей античной вазописи и античного искусства в целом.

2. Исследование специфики восприятия произведений афинской расписной керамики У1-1У вв. до н.э. от эпохи создания до настоящего времени с целью выявления особенностей ее изучения в различные периоды, в частности — период, связанный с формированием научно-исследовательского и искусствоведческого подхода к ней, поскольку именно в этот период закладываются методологические предпосылки для дальнейших направлений ее исследования.

3. Изучение формирования и развития формально-стилистического и сравнительно-стилистического метода анализа вазовых росписей во второй половине XIX - начале XX века, его связей с методами, применявшимися для формально-стилистического анализа произведений других видов изобразительного искусства, вклада различных ученых этого периода в изобретение и совершенствование метода применительно именно к афинской вазописи архаики и классики.

¿(.Определение особенностей применения формально-стилистического и сравнительно-стилистического искусствоведческого анализа к исследованию конкретных произведений афинской черно- и краснофигурной и белофонной вазописи в зависимости от формы сосуда, характера декора, особенностей производства и демонстрация этих особенностей на примере предметов из коллекции Государственного Эрмитажа

5. Исследование специфики использования метода искусствоведческого формально-стилистического и сравнительно-стилистического анализа применительно к афинским вазам в целом и фрагментированном состоянии, в зависимости от того, каковы размеры фрагмента и какие части росписи (фигуративной, орнаментальной) сохранились на фрагменте, в зависимости от того, является ли фрагмент профильным, а также в зависимости от степени изученности той или иной группы материала (принадлежность фрагмента к которой можно определить) и демонстрация специфики использования метода на примере атрибуции и датировки произведений вазописи из коллекции Государственного Эрмитажа.

6. Изучение истории создания имитаций и подделок произведений афинской вазописи, вопроса о связи развития искусства подделки с научным исследованием афинской расписной

керамики и публикацией его результатов, исследование истории бытования имитаций и подделок на художественном рынке и в составе частных и государственных коллекций, с целью определения необходимости применения помимо формально-стилистического визуального исследования также методов научно-технического и технико-технологического анализа для изучения произведений керамики с происхождением из исторических коллекций.

7. Изучение возможностей научно-технических методов исследования произведений афинской вазописи, имеющихся в крупном современном музее и специфики их применения для исследования конкретных керамических ваз из коллекции в связи с необходимостью ведения документации, научно-исследовательской или просветительской публикации и экспонирования.

8. Демонстрация необходимости применения тех или иных методов физических и химических исследований для адекватной датировки, атрибуции, интерпретации и экспонирования произведений афинской вазописи УНУ веков до н.э., а также примеров ошибочных реставрационных и атрибуционных решений предшествующих эпох, являвшихся следствием несовершенства методологии, и современных методов коррекции этих ошибок.

9. Изучение специфики восприятия вазовых росписей афинской керамики архаики и классики с точки зрения содержания (сюжетов и изобразительных мотивов) от эпохи создания до начала XXI века, исследование основных направлений современной научной работы в сфере интерпретации вазовых росписей (иконография, иконология, культурно-историческая интерпретация, контекстная интерпретация).

10. Исследование специфики интерпретации содержания вазовых росписей на мифологическую тему при помощи дошедших до нас античных письменных источников, положительных и отрицательных моментов, возникающих при исследовании, базирующемся на приоритете текстовых источников над изобразительным материалом, демонстрация особенностей методологии интерпретации вазовых росписей на мифологические темы на памятниках афинской керамики из собрания Государственного Эрмитажа.

11. Исследование специфики интерпретации содержания вазовых росписей на бытовую тему при помощи дошедших до нас античных письменных источников, положительных и отрицательных моментов, возникающих при исследовании, базирующемся на приоритете текстовых источников над изобразительным материалом, демонстрация особенностей методологии интерпретации вазовых росписей на бытовые темы на примере памятников афинской вазописи из собрания Государственного Эрмитажа.

12. Изучение особенностей интерпретации произведений афинской вазописи из археологических раскопок от момента первых находок до эпохи систематических раскопок (продолжающихся и в настоящее время), исследование основных направлений интерпретации (контекстно-археологическая интерпретация, количественный, сравнительно-статистический и качественный анализ.

13. Выявление основных направлений и методов исследования афинской черно- и краснофигурной и белофонной керамики с документально подтвержденным происхождением из материалов археологических раскопок и преимуществ работы с этими

материалами в современном музее, в т.ч. выявление пользы работы с керамикой из археологических раскопок для изучения аналогичных памятников из исторических коллекций.

14. Изучение специфики интерпретации группы произведений афинской вазописи с документально подтвержденным археологическим происхождением с точки зрения вопроса о культурных контактах народов в античную эпоху на примере материалов из основного фонда и археологических коллекций Государственного Эрмитажа, особенности применения количественного и качественного анализа материала в различных контекстах.

15. Демонстрация необходимости внимания даже к фрагментированному керамическому материалу с орнаментальным декором с документально подтвержденным археологическим происхождением с точки зрения полноты представлений о данной группе керамики и создания текстов по ее систематизации и классификации.

16. Исследование разнообразных подходов к интерпретации афинского керамического материала из раскопок за пределами Афин с точки зрения количественного и качественного анализа, культурно-исторического и контекстного подходов, и базирующихся на них выводах о возможном полисемантизме вазовых росписей, специальной работы афинских гончаров для жителей колоний и проч.

17. Изучение изменения подхода к коллекционированию и экспонированию произведений афинской вазописи от эпохи создания до начала XXI века, специфики музеефикации, научного исследования и публикации.

18. Исследование и демонстрация роли музейных каталогов в деле учета, систематизации и научно-искусствоведческой обработки произведений афинской вазописи, определение специфики написания первых вазовых каталогов государственных и частных музеев и их влияния на дальнейшие публикации подобного типа.

19. Демонстрация необходимости проведения полноценного исследования происхождения ваз из исторических коллекций в современном музее и последствий отсутствия должного интереса к этой проблеме на примере публикации ошибочных сведений о конкретных экспонатах вазовых коллекций из собрания Государственного Эрмитажа и сделанных на основе этих публикаций ошибочных выводов (в том числе зарубежными коллегами).

20. Формулировка основных направлений искусствоведческого исследования афинской вазописи и изучение преимуществ, предоставляемых комплексным искусствоведческим исследованием по всем возможным направлениям научной работы с произведениями афинской вазописи VI-IV веков до н.э., определенным как основные и необходимые в практике искусствоведа-хранителя, музейного сотрудника, исследователя произведений афинской черно- и краснофигурной и белофонной вазописи.

Теоретические и методологические основы исследования логическим образом связаны с его задачами и целью. Как справедливо заметил Б. Спаркс «новые подходы требуют от нас пересмотра многих устоявшихся идей и взгляда в новых направлениях».7 Настоящая диссертационная работа представляет собой междисциплинарное исследование, в котором

7 Sparkes, В.A. The Red and the Black. Studies in Greek Pottery. / B.A. Sparkes - London-New York: Roulledge, 1996. - P. 167.

затрагиваются проблемы искусствоведческого, культурологического, социологического, исторического характера. В диссертации используются методы визуального искусствоведческого и научно-технического исследования, форм&чьно-стилистический, сравнительно-стилистический, экспертно-атрибуционный, структурно-типологический, сравнительно-исторический, иконографический и иконологический методы анализа произведений афинской вазописи, а также культурно-исторический подход и контекстно-археологическая интерпретация в совокупности с количественным, сравнительно-статистическим и качественным анализом произведений вазописи в пределах определенного географическими и хронологическими рамками контекста. В основе работы с архивными документами лежит источниковедческий подход.

Материалом исследования послужила находящаяся в ведении автора диссертации и других хранителей музея часть коллекции афинской расписной керамики У1-1У веков до н.э. из собрания Государственного Эрмитажа, а именно чернофигурные, краснофигурные и белофонные вазы разных форм, поступившие в музей в Х1Х-ХХ веках в результате приобретения у частных лиц и в результате проводимых на территории России (частично ныне принадлежащей Украине) археологических раскопок. При изучении методов исследования произведений афинской вазописи материалом исследования послужили публикации ХУПГ-иачала XXI веков, связанные с освещением тех или иных вопросов, касающихся выбранных объекта и предмета исследования, а также многочисленные архивные материалы из Архива Эрмитажа, Российского Государственного исторического архива, депо манускриптов Российской национальной библиотеки.

Некоторые вопросы, касающиеся афинской вазописи У1-1У веков до н.э. представляются на сегодняшний день хорошо изученными в мировой искусствоведческой и археологической практике. К ним относятся: формы, функции, техника изготовления ваз, организация производства, сбыта и стоимость продукции, основной круг сюжетов и тем росписей, периодизация и классификация по группам, мастерам и мастерским, общая история изучения и коллекционирования ваз. Эти вопросы не требуют новаторской научно-исследовательской работы, однако являются важными для понимания контекста, поэтому они затрагиваются в диссертации лишь по мере необходимости. Вместе с тем, многие из перечисленных вопросов являются элементами научно-исследовательской работы искусствоведа-хранителя применительно к конкретному произведению афинской вазописи из музейного собрания. Так, каждое конкретное произведение требует выяснения времени его создания, проведения формально-стилистического анализа с целью атрибуции его определенному мастеру, выполнения иконографических изысканий с целью определения кто изображен на вазе и почему именно таким образом, научно-технических исследований (задачами которых могут быть подтверждение подлинности, анализ соотношения подлинных и новодельных частей в реставрированном памятнике и т.п.), выявление археологического контекста экспоната (в случае с наличием документального подтверждения о поступлении его из раскопок) и истории бытования у других владельцев (в случае с наличием документов о поступлении из рук посредников). И, несмотря на то, что в атрибуционном или иконографическом анализе

исследователь будет обращаться к имеющимся сводам мастеров и сюжетов, в каждом конкретном случае весь этот комплекс работ будет являться искусствоведческим исследованием с большой мерой научной новизны (особенно если памятник ранее не публиковался и не привлекал внимания других исследователей). Перечисленные пять направлений исследования, необходимы, на наш взгляд, при изучении каждого произведения афинской черно- и краснофигурной и белофонной вазописи с фигуративным и орнаментальным декором. При этом, как показывает практика работы с отдельно взятыми вазами или группами ваз, методологическая база этих видов исследований является мало разработанной. Следствием этого становятся досадные ошибки в вопросах датировки, определения центра производства, атрибуции, иконографии, иконологической интерпретации, истории находки и вопроса о происхождении из определенной коллекции произведений афинской вазописи даже обладающих высокими художественными достоинствами и хранящихся в таких крупных музеях мирового значения, как Государственный Эрмитаж. Настоящее диссертационное исследование призвано продемонстрировать необходимость восполнения этого пробела, и сочетает в своем тексте заключения теоретического и методологического характера со значительным опытом практической работы на базе коллекции афинской вазописи У1-1У вв. до н.э. Этим обусловлена и специфика построения текста, в котором исторические экскурсы и методологические рекомендации сочетаются с рассмотрением заявленных гипотез и комплексов исследовательских методов на конкретных примерах. Именно этим задачам и посвящен основной текст работы диссертационного исследования.

Степень изученности материала. Поскольку настоящее диссертационное исследование связано с несколькими направлениями искусствоведческой работы, проводимой применительно к произведениям афинской вазописи, а также с вопросом практического приложения этих направлений к изучению вполне конкретной вазы или вазовой коллекции, необходимо осветить степень изученности материала применительно к каждому из затрагиваемых вопросов. Этому уделено внимание в каждой из пяти глав диссертации, где параллельно с освещением истории формирования и развития каждого из пяти направлений исследования произведений афинской вазописи предлагается и избранная библиография с ее оценкой. Помимо специализированных публикаций по тем или иным направлениям исследования, рассмотренным подробно в соответствующих главах диссертации, существует ряд трудов по общей истории вазописи, в которых существенное внимание уделено афинским вазам. Это, ставшие на сегодняшний день хрестоматийными, публикации Э. Бушора, П. Ариаса, Э. Симон и, особенно, выдержавшая уже четыре переиздания работа Р.Кука, в которых афинские вазы архаики и классики помещены в более широкий контекст древнегреческого керамического производства. Специально афинским черно- и краснофигурным и белофонным вазам посвящено большое количество научных трудов, среди которых, в первую очередь, следует назвать основополагающие работы Дж. Бизли и Дж. Бордмана, К. Хаспельс, Дж. Хоппина, Г.М.А. Рихтер, М. Робертсона, Д. Курц, Дж. Оакли, Б. Коэн, М. Мур, Б. Спаркса и многих других.

В отечественной научной литературе к настоящему моменту многие вопросы, связанные с исследованием афинской черно- и краснофигурной и белофонной вазописи также хорошо представлены: это касается периодизации, общей истории развития, основных форм и функций сосудов, отдельных мастеров и мастерских, вопросы распространения определенных групп керамики, атрибуция и интерпретация отдельных вазовых росписей, коллекции наиболее крупных вазовых собраний, освещение статистики вывоза аттической керамики в разные центры Северного Причерноморья и проч., а также - изложение биографий наиболее выдающихся специалистов, внесших вклад в дело находки, музеефикации, атрибуции, интерпретации памятников древнегреческой материальной культуры, в т.ч. произведений афинской вазописи. Среди отечественных трудов, посвященных искусству Древней Греции, афинской вазописи особое внимание уделено в работах М.В. Алпатова, Б.Р. Виппера, Г.И. Соколова, Ю.Д. Колпинского, А.П. Чубовой, и особенно - Л.И. Акимовой, которая сочетает в своих работах формально-стилистический и интерпретационный анализ произведений вазописи. Отдельного внимания заслуживают работа Б.В. Фармаковского, посвященная проблемам взаимоотношения живописи и вазописи, и книга В.Д. Блаватского «История античной расписной керамики», изданная в 1953 году, и ставшая на многие десятилетия важным источником сведений об античной расписной керамике в России и остающаяся на сегодняшний день единственным изданием подобного типа на русском языке. В изучении афинской вазописи в собрании Государственного Эрмитажа, помимо стоявших у истоков формирования коллекции в XIX -начале XX столетия С.А. Гедеонова, Ф.А. Жиля, Б. Кёне, Л.Э. Стефани, О.Ф. Вальдгауэра, необходимо назвать авторов каталогов коллекций, путеводителей по залам с афинскими расписными вазами, а также тематических статей по атрибуции и интерпретации конкретных произведений афинской вазописи или их групп, особенно - A.A. Передольскую, К.С. Горбунову, С.П. Борисковскую. Вопросам датировки, атрибуции, классификации произведений афинской вазописи, хранящейся в ГМИИ им. A.C. Пушкина — второго по величине собрания античных расписных ваз в России, после Государственного Эрмитажа, а также интерпретации изображений на ней, посвящены работы Н.М. Лосевой, B.C. Забелиной, H.A. Сидоровой, О.В. Тугушевой, В.Д. Блаватского. Вклад в изучение афинской расписной керамики из раскопок в Северном Причерноморье внесли В.Д. Блаватский, И.Б. Брашинский, К.Э. Гриневич, В.Ф. Гайдукевич, М.М. Кобылина, Г.А. Цветаева, Г.И. Соколов, И.В. Вдовиченко, К.С. Горбунова, A.A. Передольская, Ф. Штительман, Е. Прушевская, Н.Л. Грач, Г.Д. Белов, В.М. Скуднова, Л.В. Копейкина, В.Н. Боровкова, В.А. Кутайсов, Н.Г1. Буравчук, А.Б. Буйских, Ю.И. Козуб, H.A. Сидорова, Н.М. Лосева, Ю.А. Виноградов, И.В. Шталь, М.В. Скржинская, и многие др>тие российские и украинские исследователи; в последние десятилетия активным изучением афинской керамики с территории России и Украины занимаются зарубежные специалисты, создавая публикации по атрибуции, иконографической и контекстно-археологической интерпретации, среди которых необходимо отметить работы Ф. Флесс, У. Кестнер, М. Лангнера, К. Морган, О. Ягги, А. Шапиро, Т. Смит и др.

Перечисленные труды (которые составляют далеко не полный список трудов по афинской вазописи архаики и классики), касаются тех или иных вопросов методологии исследования конкретного памятника или группы памятников или афинской расписной керамики в целом. Научные труды, связанные с разнообразными вопросами методологии атрибуции, интерпретации, научно-технических, контекстно-археологических исследований и исследований провенанса произведений вазописи подробно рассмотрены в соответствующих главах диссертации в контексте изложения истории формирования и развития подходов. Наиболее близкими по своей идее (т.е. в желании обратиться к вопросам методологии и изучения истории формирования подходов к исследованию) настоящему диссертационному исследованию представляются статья Я. Базанта, опубликованная в 1990 году, сборник тематических статей под редакцией Н. Спиви и Т. Расмуссена 1991 года, книга Б. Спаркса, опубликованная в 1996 году, книга Ф. Руэ, вышедшая из печати в 2001 году, а также исследование В. Нёрсков 2002 года и статья Дж. Оакли 2009 года. Однако эти публикации касаются, в первую очередь, сугубо теоретических разработок без демонстрации на практике методологических предложений (тем более - без демонстрации практического применения тех или иных идей в музейной практике), они затрагивают лишь некоторые из вопросов, разрабатываемых в настоящем диссертационном исследовании, а, кроме того, они базируются лишь на зарубежном опыте, оставляя в стороне богатый отечественный опыт в разработках вопросов об афинской расписной керамике. Положения выносимые на защиту:

1. Произведения афинской вазописи представляют собой редкий для декоративно-прикладного искусства древних эпох пример сочетания высокохудожественной формальной т.е. выразительной составляющей (со стилистическими особенностями присущими эпохе в сочетании с проявлением индивидуальной творческой манеры художника) со сложной (с богатым сюжетно-тематическим репертуаром) изобразительной составляющей. В силу описанных особенностей произведения афинской вазописи нуждаются в атрибуционном и интерпретационном анализе в не меньшей степени, чем, например, произведения живописи европейских «старых мастеров». В качестве основы для датировки и атрибуции используется формально-стилистический и сравнительно стилистический анализ, которые позволяют выявлять принадлежность конкретного произведения афинской вазописи к работам того или иного периода/группы/мастера по формально-стилистическим особенностям росписи. В качестве основы для интерпретации изобразительной составляющей произведений афинской вазописи используются иконографические и иконологические методы исследования, базирующиеся на культурно-историческом и контекстном подходах, с привлечением всех имеющихся в арсенале историка и культуролога методов.

2. Из-за отсутствия желания или времени у первых специалистов, занимавшихся атрибуцией произведений афинской вазописи, за исключением, может быть, единственной статьи Дж. Бизли, ни методологии атрибуции, ни подробному раскрытию всего процесса на конкретных примерах с учетом всех возможных аспектов

искусствоведческой работы с произведением афинской вазописи ранее не уделялось внимание. Это привело к тому, что атрибуция афинской вазописи окружена неким мистическим ореолом, и представляется как искусство, доступное лишь неким избранным персонам. В то же время в практике и археолога, и искусствоведа-музейного сотрудника атрибуция - нормальная, можно сказать рядовая разновидность проводимой им научно-исследовательской работы, скорее повседневная, чем исключительная, которой приходится заниматься большому количеству специалистов. При этом, несмотря на то, что методологические предпосылки для этой работы были сформированы столетием раньше, на сегодняшний день не существует четко сформулированного комплекса методов при проведении работы по датировке и атрибуции произведения афинской вазописи, который позволил бы исследователям избегать в их индивидуальной практике ошибок, неточностей, недостаточных или же, напротив, скороспелых выводов. Несколько нарочитое обнажение процесса работы с разъяснением всех ее этапов на конкретных примерах представляется важным и методологически обоснованным.

3. Процесс искусствоведческого исследования произведений афинской вазописи, в котором датировка и атрибуция играют ведущую роль, представляет собой, по сути, последовательное ограничение и исключение тех или иных элементов существующей классификации с целью выявления определенного ограниченного круга, в пределах которого будут вестись более конкретные поиски (исследуемый экземпляр относится к такой-то форме и технике, а не к другим, выполнен, судя по особенностям формы и декора, не ранее такого-то и не позднее такого-то периода, роспись по формально-стилистическим особенностям похожа на работы мастера из такой-то группы, но не работы мастеров других групп и т.п.). Процесс атрибуции и датировки произведения искусства сопоставлялся неоднократно различными исследователями с искусством диагноста по определению заболевания или с работой криминалиста по выявлению преступника по оставленным им следам (Б. Спаркс, Дж. Морелли, 3. Фрейд). Названные дисциплины располагают пособиями методологического характера, такое пособие должно существовать и в дисциплине по атрибуции и интерпретации произведений афинской вазописи.

4. Полноценное искусствоведческое исследование произведений афинской вазописи возможно лишь при применении комплексного междисциплинарного подхода и совокупности всех существующих искусствоведческих методов (в то время как в практике предшествующих периодов часто имело место, например, исследование лишь формальной стороны вазовых росписей, без интереса к самому сосуду, или же исследование исключительно содержательной составляющей вазовых росписей, без интереса к их формальным, выразительным свойствам, или же подход к восприятию произведений афинской вазописи исключительно как иллюстраций к дошедшим до нас античным текстам). Описываемый Б. Спарксом, Ф. Руэ, М. Берд, М. Робертсоном, Дж. Бордманом конфликт ученых, сконцентрировавшихся исключительно на атрибуции с учеными-«интерпретаторами» (которых интересуют только поиски смыслов вазовых

росписей), не имеет смысла, поскольку рядовой исследователь произведений афинской вазописи выполняет все эти работы в комплексе, особенно - в повседневной музейной практике. Датировка и атрибуция могут оказывать существенную помощь при интерпретации смысла вазовой росписи, в свою очередь представления об излюбленных вазописцем сюжетах и орнаментах помогают выносить решение, если атрибуция сопряжена с некоторыми затруднениями в выявлении признаков индивидуального почерка при анализе формально-стилистических особенностей памятника.

5. Объективные выводы и грамотная научно-исследовательская (и даже — научно-популярная) публикация произведений афинской вазописи предполагают работу не только искусствоведа, пользующегося совокупностью искусствоведческих методов, но и его тесное сотрудничество с химиками, физиками, реставраторами, применяющими для исследования произведения афинской вазописи методы из своего собственного арсенала. Искусствовед не может провести полноценную и адекватную работу по датировке, атрибуции и интерпретации произведения афинской вазописи (особенно -с происхождением из исторических коллекций ХУШ-Х1Х веков) без научно-технических исследований, которые помогают выявлять особенности состояния памятника (например — места, подвергшиеся поновительной косметической реставрации, или же специфику строения памятника сложной формы, внешние размеры которого не соответствуют его внутреннему вместилищу и т.п.), однако, при этом, в основе работы по датировке, атрибуции, интерпретации, тем не менее, остается визуальное исследование на основе формально-стилистического и сравнительно-стилистического анализа на базе имеющейся классификации. Научно-технические методы являются в искусствоведческой практике необходимыми, но вспомогательными методами работы (хотя при этом базовые познания в области достоинств и недостатков этих методов, а также особенностей и последовательности их применения являются обязательными для искусствоведа-исследователя произведений афинской вазописи).

6. Полноценное исследование произведений афинской вазописи невозможно в изоляции искусствоведа-хранителя от специалистов смежных областей — археологов, филологов, историков, специалистов по фольклору и т.п., поскольку изобразительная составляющая произведений афинской вазописи сопряжена с обращением вазописцев к персонажам, связанным с мифологическими и религиозными представлениями их создателей, к персонажам, являющимся воплощением тех или иных идей, распространённых в социуме, определенных политических аллюзий, постичь которые невозможно без полноценных знаний о политических и социальных реалиях соответствующего хронологического периода, о торговых и культурных контактах в античном мире, об организации керамического производства и экспорта и т.п.

7. Полноценное исследование произведений афинской вазописи на современном уровне невозможно в изоляции от ученых занимающихся разработкой аналогичных проблем в других музеях и в других странах, как по причине того, что вазовые коллекции с экспонатами аналогичного типа имеются в различных собраниях и разработки коллег

могут оказать существенное содействие, (особенно в том случае, если, к примеру, в одном собрании имеется единственный памятник такого типа и притом фрагментированный, в то время как в другом собрании имеется некоторое количество памятников и в целом виде), так и по причине того, что полноценное представление об определенной группе изучаемых памятников возможно составить только при исследовании максимально возможного количества примеров, принадлежащих к этой группе. Так, например, выводы, сделанные по поводу распространения произведений афинской вазописи некоторых групп, в публикациях Х.А.Г. Брайдера или М. Лангнера, нуждаются в коррекции, поскольку в этих публикациях, выполненных без тесного контакта с российскими и украинскими коллегами, не учтены все имеющиеся в отечественных собраниях экземпляры ваз этих групп. В то же время отечественные публикации зачастую демонстрируют отсутствие знаний об уровне развития атрибуционных и интерпретационных произведений афинской вазописи, проводимых в Западной Европе и США, вследствие чего получаемые в результате исследований выводы являются ошибочными или недостаточными.

8. Полноценное искусствоведческое исследование произведений афинской вазописи невозможно без знания всех стадий производства, начиная с добычи глины, создания формы, нанесения росписи в соответствии с различными техниками и т.п. и заканчивая вопросами организации рабочего процесса в керамической мастерской, представления о социальном составе создателей произведений вазописи, об абсолютной и относительной стоимости готовой продукции. Без этих знаний невозможно ни адекватное исследование формально-стилистических особенностей афинских вазовых росписей, ни адекватная интерпретация изображенных на них сцен: отсутствие необходимых знаний и представление об афинских гончарах и вазописцах, как о современных художниках, приводит к случаям чрезмерного усложнения интерпретаций росписей, их задач и целей, а также к неверной оценке художественных достоинств этих росписей с точки зрения композиции, рисунка, колорита и т.п.

9. Полноценное искусствоведческое исследование произведений афинской вазописи невозможно без знания основ археологии и ее методов, применение некоторых из них представляется весьма продуктивным для изучения памятников (как, например, сформированная в контексте археологии методика рисования профилей ваз, использование «кругов» для определения диаметра вазы по сохранившемуся фрагменту венчика и т.п., а также количественный и качественный анализ произведений афинской вазописи в определенном археологическом контексте). Исследование ваз с документально подтвержденным археологическим происхождением и всеми возможными интерпретациями их в контексте археологического комплекса значительно обогащает представления о них, а кроме того, помогает в работе с аналогиями произведений афинской вазописи, утративших документы об археологическом происхождении или происходящих из покупок у частных лиц.

10. Исследование произведений афинской вазописи на должном современном уровне невозможно без участия в специальных профессиональных конференциях, без обращения к публикациям, хранящимся не только в отечественных, но и в зарубежных библиотеках, к электронным базам, содержащим доступ к профессиональным журналам, в которых рассматриваются актуальные вопросы по исследованию вазописи, а также ко всем существующим международным базам данных материалов, будь то традиционные публикации на бумажном носителе, или же электронные базы данных, которые постепенно заполняются на основе как имеющихся печатных публикаций, так и вне зависимости от ннх. Основными на сегодняшний день являюгся электронная база Архива Бизли, содержащая в оцифрованном виде как материалы из самого архива, так и многие из томов серии СУ А, электронная база выпусков СУА, электронная база 1ЛМС и ТНсбСКЛ.

11. Если предшествующие века могут характеризоваться применительно к произведениям афинской вазописи «век коллекционирования», «век атрибуции», «век интерпретации» (как это делали в своих трудах, например, Б. Спаркс, Дж. Бордман, В. Нёрсков), задача современности состоит в исследовании произведений афинской вазописи по всем возможным направлениям, из которых пять представляются наиболее востребованными и необходимыми, особенно с учетом того, что па сегодняшний день основным местом хранения и изучения произведений афинской вазописи является музей. Это: визуальное исследование на основе формально-стилистического анализа с целью датировки и атрибуции произведения вазописи: научно-технические исследования на основе методов, применяемых в работе химиками, физиками и реставраторами, с целью выявления поддельных или новодельных частей в изучаемом произведении афинской вазописи, для определения подлинных формально-стилистических особенностей памятника, необходимых для его атрибуции, датировки и интерпретации; интерпретационный анализ вазовых росписей с целью выявления сюжета или мотива росписи, ее содержания, предполагаемых смыслов этой росписи для современного нам и современного ей зрителя с учетом возможностей иконографического и иконологического анализа; контекстно-археологическое исследование произведений афинской вазописи при помощи качественного и количественного анализа произведений вазописи, происходящих из определенного контекста (будь то отдельная гробница/комната/здание или же некий комплекс гробниц, город, территория) с целью выявления особенностей восприятия и интерпретации этих произведений вазописи их современниками не только в пределах, но и за пределами Афин; исследование провенанса произведений афинской вазописи, истории бытования каждого конкретного произведения до попадания его в ту коллекцию, в которой оно хранится в настоящее время, с целью выявления его возможного происхождения из археологических раскопок в конкретном месте, возможных косметических реставраций которым оно подвергалось, первых искусствоведческих описаний и интерпретаций.

12. В настоящее время, когда многие вопросы в отношении исследований произведений афинской вазописи представляются хорошо и полноценно разработанными, имеется

большое количество узкоспециальных публикаций по тем или иным дополнительным темам, проводятся тематические выставки и конференции, позволяющие собрать интернациональный коллектив узкоспециализированных исследователей, а возможности науки и техники позволяют оперировать электронными базами данных с доступом к ним по сети интернет из любой точки мира, ничто не ограничивает ученых из различных стран в их профессиональном общении, назрела необходимость в создании некоего полного коллективного труда на высоком уровне и с учетом достижений во всех областях изучения афинской вазописи за последние полвека, когда тематические выставки, публикации, конференции позволили восполнить многие ранее не восполненные пробелы в различных вопросах изучения произведений афинской вазописи.

Научная новизна исследования:

1. Впервые не только в отечественном, но и в мировом искусствознании предпринята попытка формулировки комплекса методов, необходимых для разностороннего и полного исследования произведений афинской вазописи, хранящихся в музейном собрании и поступивших в него путем приобретения у частных лиц или же путем передачи из материалов археологических раскопок. В диссертации предлагается рассматривать такие направления исследования произведений афинской вазописи, как атрибуция, интерпретация, история поступления, история реставрации, археологический контекст, не как отдельные сферы деятельности узких специалистов, занимающихся теоретической разработкой одного из этих направлений, а как комплекс работ, проводимых научным сотрудником применительно к конкретному произведению вазописи в музейном хранении: только так, по мнению автора, возможно достичь результатов, отражающих максимально возможную полноту сведений о произведении искусства.

2. Впервые в отечественной и зарубежной практике производится формулировка необходимых для проведения атрибуции произведений афинской вазописи действий, которая не только предлагается в виде выкладок теоретического и методологического характера, но и в приложении к конкретным вазам из собрания музея, т.е. с демонстрацией практики атрибуции и переатрибуции с использованием всех описанных действий, а также выявлением их возможностей и ограничений во время проведения практической работы по атрибуции путем визуального исследования с применением формально-стилистического и сравнительно-стилистического анализа на основе имеющейся классификации мастеров, периодизации, разработок в области исследования форм и техники производства. При этом настоящее диссертационное исследование не содержит пересказа истории развития вазописи от архаики до поздней классики или же пересказа мифов, которые зачастую составляют существенную часть многих научных трудов, затрагивающих вопросы изучения античной расписной керамики, а посвящено именно вопросам методологии и ее практического применения.

3. Впервые произведения афинской вазописи той или иной группы/класса/мастерской из Эрмитажа рассматриваются в комплексе, на основе максимально полной выборки материалов из всех имеющихся хранений, в то время как на протяжении большей части

предшествующего столетия в публикациях афинской расписной керамики из Эрмитажа соблюдался принцип ее разделения по источнику поступления в музей, при котором керамика из коллекций рассматривалась отдельно от аналогичных произведений керамики, происходящих из археологических раскопок на территории Северного Причерноморья, обработка материала и его публикация осуществлялась разными хранителями и специалистами, без активного взаимодействия.

4. Автор исследования обращается не только к проблемам методологии искусствоведческой обработки произведений мастеров первого класса (которым много внимания уделили разрабатывавшие методологию атрибуции индивидуальным мастерам вазописи ученые, такие как Дж. Бизли, Дж. Бордман, К. Хаспельс, М. Робертсон, Д. фон Ботмер, Д. Вильяме, Дж. Оакли, X. Моммзен и др.), индивидуальная творческая манера которых весьма характерна и может быть распознана при должном уровне подготовки, но и к массовому материалу (в случае с которым атрибуция индивидуальной руке не представляется возможной в силу небрежности росписи, ограниченности сюжетно-тематического репертуара, плохой разработанности классификации). Такой массовый материал в больших количествах содержится в фондовых хранилищах музея, он не привлекает внимания исследователей, а в то же время без его публикации общая картина бытования произведений вазописи в античном мнре не может быть полной (это касается и статистики по поводу производства форм, особенностей распространения, редких сюжетов и т.п.).

5. Впервые в отечественной и зарубежной практике автором диссертационного исследования уделено особое внимание вопросам методологии атрибуции фрагментов афинской вазописи, а не только целых форм. В отечественном искусствоведении XX века имело место некоторое пренебрежение фрагментами, особенно в музейных публикациях (в археологических публикациях они встречаются чаще, поскольку иллюстрируют общу ю картину присутствия примеров привозной афинской керамики в раскопках разных лет), которые важны и для статистики, и для выявления произведений тех или иных мастеров в определенных центрах. Внимание уделено специфике атрибуции профильных фрагментов, когда возможен анализ особенностей формы, а также специфике атрибуции не профильных фрагментов, когда вся работа сводится к формально-стилистическому анализу, причем не полного изображения, а частично сохранившегося, зачастую сводящегося просто к орнаментальному элементу.

6. Впервые в отечественной практике, равно как впервые на материале афинской вазописи из собрания Эрмитажа, производится формулировка комплекса научно-технических исследований, доступных в крупном современном музее, а также демонстрация на практике их возможностей в научном исследовании произведений афинской вазописи искусствоведом-хранителем, а также — демонстрация необходимости их применения в ряде конкретных случаев, когда отсутствие в арсенале искусствоведа этих методов приводит к неправильным выводам в сфере экспертно-атрибуционных заключений, к неточностям и ошибкам в музейной документации, публикациях, экспонировании.

7. Впервые в отечественной практике производится не только формулировка методологических принципов интерпретации изображений в вазовых росписях, но и их критика; на примере интерпретации изображений на конкретных произведениях афинской расписной керамики из собрания Эрмитажа поднимается вопрос о целесообразности, возможностях и ограничениях в проведении интерпретационного (иконографического и иконологического) анализа, базирующегося на дошедших до наших дней античных письменных источниках, демонстрируются примеры расхождений в текстах и изображениях, интерпретируются ранее не интерпретированные или интерпретированные с недостаточной мерой внимательности произведения афинской вазописи.

8. В диссертации впервые уделено должное внимание введению в научный оборот произведений афинской вазописи с документально подтвержденным археологическим происхождением в собрании Эрмитажа; на примере максимально полной выборки материала определенных классов и групп показана практическая и методологическая значимость публикации этой керамики во всей полноте, в том числе — произведений без фигуративных росписей и фрагментов ваз, которые, как демонстрирует практика, оказывают влияние на изменение представлений о характере распространения той или иной группы керамики в античном мире, на изменение существующей классификации, на изменение представлений об интерпретации нахождения керамики в определенном археологическом контексте, вопросы восприятия, возможного полисемантизма афинских вазовых росписей, и т.п.

9. В диссертации впервые сформулированы методологические принципы работы с произведениями афинской вазописи в музейном собрании на предмет выявления истории их поступления в музей, виды исследовательской деятельности, необходимые для выявления факта принадлежности произведения керамики той или иной исторической коллекции, проверю! факта занесения в музейную документацию и правильности информации, работы по сопоставлению конкретного произведения вазописи с его описаниями и изображениями в печатных и рукописных текстах и каталогах ХУШ-Х1Х веков с целью выявления истории смены владельцев и возможных реставрационных вмешательств, а также первых примеров искусствоведческих исследований конкретного произведения вазописи.

10. Впервые на основе ранее не публиковавшихся (а в ряде случаев — не известных) архивных материалов выяснена во всей возможной на основе имеющихся документов полноте история поступления в Эрмитаж коллекции ваз Дж. Кампаны и коллекции ваз графини А.Г. Лаваль, выявлены ошибки, имеющиеся в музейной документации и публикациях по поводу экспонатов из этой коллекции, введен в научный оборот большой корпус ранее не публиковавшихся архивных материалов, позволивший выявить множество необходимых для современного изучения произведений афинской вазописи из этих коллекций факторов.

Теоретическая значимость исследования. Диссертация вводит в искусствоведческий, музейный, археологический и исторический контекст, обобщает и систематизирует большое количество разнообразных сведений и фактов, касающихся теории, практики и методологии исследования афинской вазописи, многие из которых подверглись систематизации и анализу впервые, не только в отечественной, но и в мировой искусствоведческой практике. Диссертация представляет собой междисциплинарное исследование на материале афинской вазописи, в котором затрагиваются проблемы искусствоведческого, культурологического, социологического, исторического характера. Благодаря совокупности и продуманному комбинированию методов и подходов, используемых в смежных дисциплинах, стало возможным переосмыслить и исследовать заново многие ранее недостаточно изученные вопросы, касающиеся коллекционирования и культурно-исторической интерпретации произведений афинской вазописи, переатрибутировать ошибочно атрибутированные ранее произведения, а также создать базирующуюся на практическом опыте работы по пяти основным направлениям исследования теоретико-методологическую базу, которая может успешно применяться в дальнейшей работе, позволяя искусствоведам избегать ошибок, а также скороспелых или же недостаточных выводов по атрибуции, технико-технологическим исследованиям, интерпретации содержательной части вазовой росписи, исследованию культурно-исторического контекста и истории бытования произведений афинской вазописи. В диссертации использованы методы визуального искусствоведческого и научно-технического исследоваш1я, формально-стилистический, сравнительно-стилистический, экспертно-атрибуционный, структурно-типологический, сравнительно-исторический, иконографический и иконологический методы анализа произведений афинской вазописи, а также культурно-исторический подход и контекстно-археологическая интерпретация в совокупности с количественным, сравнительно-статистическим и качественным анализом произведений вазописи в пределах определенного географическими и хронологическими рамками контекста. Совокупность использованных методов позволяет расширить возможности теоретического осмысления произведений афинской вазописи не только в современных ей хронологических рамках (У1-1У вв. до н.э.), но и в период ее активного коллекционирования и изучения (ХУШ-начало XXI вв.)

Практическая значимость исследования. Материалы работы могут быть использованы в искусствоведческой практике в музейном или теоретическом научно-исследовательском контексте, а также (что немаловажно) в учебном процессе при подготовке специалистов по атрибуции, экспертизе, интерпретации произведений афинской вазописи, в том числе в составе лекционных курсов по искусству Древней Греции, по атрибуции и экспертизе произведений декоративно-прикладного искусства, а также для разработки специального курса лекционных и практических занятий по искусствоведческому исследованию произведений афинской вазописи в высшей школе. Предложенная методология комплексного искусствоведческого исследования с привлечением методов из смежных областей, научно-технических анализов, культурно-исторических изысканий, позволяет выявить максимально возможную полноту сведений о конкретном произведении афинской

вазописи, а также организовать работу таким образом, чтобы избежать в ней необратимых или вредных для конкретного произведения искусства действий. Соискателем лично выполнена атрибуция, интерпретация, исследование культурно-исторического контекста и истории поступления в коллекцию более 700 экспонатов из собрания Государственного Эрмитажа, большая часть из которых ранее не была исследована или же была изучена недостаточно, атрибутирована тому или иному мастеру и отнесена к той или иной вазовой коллекции ошибочно, результаты этой практической работы опубликованы в статьях и монографиях на русском и английском языках. Также диссертация вводит в научный оборот большое количество ранее не публиковавшихся архивных документов, таким образом, результаты исследования могут представлять интерес для широкого круга специалистов, в том числе музейных и архивных сотрудников, могут быть использованы для организации экспозиционно-выставочных мероприятий.

Диссертация выполнена и прошла апробацию на кафедре искусствоведения Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств. Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в статьях и монографиях автора, в том числе, статьях опубликованных в научных журналах из «Перечня ведущих рецензируемых научных журналов и изданий» (среди них такие профильные научные журналы по археологии и проблемам античной материальной культуры, как Российская археология и Вестник древней истории), а также в рецензируемых научно-исследовательских изданиях с публикацией статей на русском и английском языке, как Сообщения Государственного Эрмитажа и Труды Государственного Эрмитажа, тематических научных сборниках, в регулярных отчетных и тематических докладах на заседаниях Отдела античного мира Государственного Эрмитажа, в научных докладах на российских и международных конференциях (и публикациях по их материалам на русском, английском и французском языках), специализированных конференциях по археологии и проблемам исследования античных керамических ваз, как: 4th International Congress on Black Sea Antiquities (Стамбул, 2009), Боспорский феномен (СПб, 2011), KERAMOS 2011. An International Symposium on Ceramics: a cultural approach (Измир, 2011), Griechische Vasenbilder als Medium des Kulturtransfers (Мюнхен, 2011) L'Europe du vase antique: collectionneurs, savants, restaurateurs aux XVIIIe et XIXe siècles (Париж, 2011), «Греческая архаика Северного Причерноморья. К 50-летию начала исследований на о. Березань экспедицией Государственного Эрмитажа» (СПб., 2012) и др. Материалы первой главы диссертации представлены в статьях: «Фрагмент белофонного кратера из Мирмекия» (СПб. 2007), «Атрибуция античной расписной керамики: история и современность» (СПб, 2008), «Метод Бизли и проблемы атрибуции античной расписной керамики» (Самара, 2009), «Теоретические и практические аспекты атрибуции древнегреческой расписной керамики в современном музее» (Нижний Новгород, 2009), «Роль орнаментальных элементов в атрибуции аттической черно-и краснофигурной керамики» (на примере памятников из собрания Государственного Эрмитажа) (Самара, 2010), «Чаши Мастера кентавра в собрании Государственного Эрмитажа» (Томск, 2010), «Чаши мастера Грифона-птицы и вазописцев его крута в собрании

Государственного Эрмитажа» (Москва, 2010), «Чаши Мастера бегунов в собрании Государственного Эрмитажа (к вопросу об атрибуции массовой продукции аттических вазописцев)» (Самара, 2010) и др. Материалы второй главы диссертации представлены в статьях: «Кратер с кораблями из собрания Эрмитажа. К вопросу о важности научной реставрации для атрибуции памятников античной вазописи» (СПб, 2011), «Псиктер с гетерами в собрании Государственного Эрмитажа: история, проблемы, перспективы» (СПб, 2012), «Attic vases from the Campana collection in the State Hermitage museum: old restorations and present attitude regarding their exhibiting, study and conservation» (Париж, 2012) и др. Материалы третьей главы диссертации отражепы в публикациях: «The Beauty of the human Body in Greek Vase-painting» (Лондон, 2006), «Юноша в чепчике на аттическом килике из собрания Эрмитажа. К вопросу об интерпретации изображения» (СПБ, 2008), «Герой и герои аттической вазовой живописи» (СПб, 2009), «Цитата, реплика, заимствование в аттической вазописи V1-V вв. до н.э.» (СПб, 2009), «Проблемы интерпретации изображений на аттической черно- и краснофигурной керамике на основе сведений из античных письменных источников» (СПб, 2012) и др. Материалы четвертой главы диссертации нашли отражение в статьях: «"Flickers of beauty": Kerch Vases from the State Hermitage Museum» (Лос-Анжелес, 2007), «Фрагменты чаш с комастами из раскопок на острове Березань из собрания Государственного Эрмитажа» (СПб, 2009), «Чаши Сиана Гейдельбергского мастера и вазописцев его круга в собрании Государственного Эрмитажа» (СПб, 2010) «Чаши мастера Тлесона из раскопок в Северном Причерноморье в собрании Государственного Эрмитажа» (Москва, 2010), «Аттическая белофонная керамика в городах Северного Причерноморья: к вопросу о распространении и культурных контактах» (СПб,

2011), «Чернофигурные аттические («Кассельские») чаши из Северного Причерноморья в собрании Государственного Эрмитажа» (Москва, 2012), «Интерпретация аттической краснофигурной керамики из раскопок в Керчи и междисциплинарные исследования» (СПб,

2012), «Late Attic Red-figure Vases from Burials in the Kerc Area: The Question о Г Interpretation in Ancient and Modern Contexts» (Мюнхен 2012) и др. Материалам пятой главы диссертации посвящены статьи: «История изобразительного искусства Древней Греции и Рима в отечественных трактатах второй половины XVIII - начала XIX веков» (СПб, 2007), «Античная расписная керамика: от «предмета быта» до «музейного экспоната». К вопросу о восприятии, коллекционировании и изучении» (СПб, 2010), «The history of ancient Greek and roman art in Russian treatises of the second half of the 18th and early 19th centuries» (Берлин, 2010), «Французское искусствоведение и исследования античной вазописи в XX— XXI вв.» (СПб, 2011), «Степан Александрович Гедеонов и вазы из коллекции Дж. Кампаны в собрании Эрмитажа: к вопросу об истории приобретения» (СПб, 2012), «Коллекция античных ваз императрицы Марии Федоровны» (Павловск, 2012), «Алексей Николаевич Оленин и «этрусские» вазы из коллекции Н. Ф. Хитрово» (СПб, 2012), и др. Помимо этого существенным практическим результатом работы автора является атрибуция более чем 700 афинских черно- и краснофигурных ваз из собрания Государственного Эрмитажа, все вазы с атрибуциями опубликованы на английском языке в международной научной серии

Corpus Vasorum Antiquorum в виде четырех изданий: Attic Black-figured and Bilingual Drinking-Cups (CVA The State Hermitage Museum - fasc. III.) (Roma, 2006), Attic Red-figured Drinking-Cups (CVA The State Hermitage Museum - fase. V.) (Roma, 2007), Attic Black-figured Drinking-Cups, part II (CVA The State Hermitage Museum - fase. VIII.) (Roma, 2009), Attic Black-figured Drinking-Cups, part III (CVA The State Hermitage Museum - fase. X.) (Roma, 2009) общим объемом 31,6 п.л., на все эти публикации получены положительные отзывы в иностранной прессе.8 Еще два тома с атрибуциями более чем 300 ваз и фрагментов (Attic Red-figured and Bilingual Drinking-Cups, part II, Attic Red-figured Drinking-Cups, part III) общим объемом 11,5 п.л. в настоящее время находятся в печати. Кроме того, совместно с А.Г. Букиной и К.В. Филлипс автор подготовил к публикации монографию но истории эрмитажной вазовой коллекции: Greek Vases in the Imperial Hermitage Museum: the History of the Collection 1816-69, with Addenda et corrigenda to Ludolf Stephani, Die Vasensammlung der Kaiserlichen Ermitage (1869) (Оксфорд 2013, 18 п.л.). Общий объем публикаций по теме диссертации составляет 74,5 п.л. (79,75 п.л. с учетом тематических каталожных карточек), из них более половины — на иностранных языках.

Цель, задачи и методы исследования обусловили структуру диссертации. Диссертация состоит введения, пяти глав, заключения, примечаний, приложений, списка литературы, списка иллюстраций, альбома иллюстраций (104 таблицы с иллюстрациями). Основной текст диссертации без справочного аппарата составляет 588 е., общий объем диссертации — 850 с. Диссертация состоит из трех томов.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Исключительно теоретическое описание методологии искусствоведческого исследования афинской вазописи без демонстрации практического применения и достижения при ее помощи результатов, на взгляд автора диссертации, не имеет смысла. Примеры из практики автора, приводимые в каждой главе, призваны не только продемонстрировать необходимость и результативность применения тех или иных заявленных методов и их вариаций, но также тот факт, что все виды искусствоведческого исследования производятся и являются максимально продуктивными будучи использованными именно в комплексе. Необходимое сочетание информации исторического характера с теоретическими выкладками методологического плана и демонстрацией их практического применения обусловило структуру глав, каждая из которых состоит из вводного раздела, теоретической части и нескольких практических разделов. Во ВВЕДЕНИИ объясняется актуальность диссертации, обосновываются объект и предмет исследования, раскрываются цель и задачи, формулируются теоретические и методологические основы, характеризуется материал исследовании и степень его изученности в отечественных и зарубежных научных трудах. Также объясняется научная

8 См., например: Dupont, P. Revue on A. Petrakova, Attic black-figure drinking-cups, It. CVA, The State Hermitage museum 8 // Revue des Etudes Greques, Bulletin archéologique, tome 123 (2010) - P. 196-197. Dupont, P. Revue on A. Petrakova, Attic black-figure drinking-cups, III. CVA, The State Hermitage museum 10// Ibid. - P. 197.

новизна и практическая значимость исследования, формулируются положения, выносимые на защиту, излагается информация об апробации основных положений диссертации.

ГЛАВА 1. МЕТОДОЛОГИЯ И ПРАКТИКА ВИЗУАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ НА ОСНОВЕ ФОРМАЛЬНО-СТИЛИСТИЧЕСКОГО АНАЛИЗА: АТРИБУЦИЯ

Первая глава диссертации посвящена проблемам атрибуции и датировки произведений афинской вазописи архаики и классики, то есть той сфере деятельности искусствоведа, которая позволяет составить первичное представление об имеющемся у него в руках произведении искусства. Без предположения о времени создания и круге мастеров, работам которых по своим формально-стилистическим особенностям близка роспись того или иного произведения афинской вазописи невозможно дальнейшее его адекватное исследование. Визуальное исследование предполагает внимание к форме вазы, технике росписи, ее стилистическим и композиционным особенностям, причем исследование всех этих составляющих производится в культурно-историческом контексте, с оценкой того, являются ли они характерными для данного времени/мастера, новаторскими или же, напротив, архаизирующими, т.е. сочетает в себе элементы анализа и синтеза. К настоящему времени система классификации афинской вазописи архаики и классики представляется вполне сформированной (трудами Дж. Бизли и его последователей), что позволяет искусствоведу сконцентрироваться на работе с конкретным произведением.

1.1. Особенности изменения восприятия произведений античной вазописи от эпохи создания до наших дней: основные этапы. Первый раздел первой главы диссертации посвящен исследованию особенностей изменения восприятия произведений афинской вазописи от эпохи создания до настоящего времени, т.е. от предметов древнегреческого быта до современных музейных экспонатов. Изменение восприятия произведений афинской вазописи оказывало воздействие на методологические подходы к их изучению: сначала их воспринимали как курьезы наравне с окаменелостями и минералами, на смену этой точке зрения пришло представление о вазах, как о произведениях античного искусства, которые могут дать представление об утраченных памятниках живописи, а также дополнить сведения о мифах и быте их создателей. Лишь к концу XVIII века наблюдается возникновение интереса к художественным достоинствам произведений афинской вазописи, а формирование искусствоведческого подхода к их изучению относится ко второй половине XIX века. В разделе уделено внимание трудам французских исследователей XVIII столетия, в которых произведения вазописи стати включаться в общие обзоры истории развития искусства древних эпох, а также публикационной деятельности У. Гамильтона совместно с Д'Анкарвилем и И. Тишбейном, которая оказала существенное влияние на восприятие античных расписных ваз, как произведений искусства, сопоставимых с античной скульптурой или живописью.

1.2.Роль визуального исследования в датировке и атрибуции произведений афинской вазописи: формирование и развитие искусствоведческого подхода, «метод Бизли». Второй

раздел первой главы диссертации посвящен освещению предпосылок формирования искусствоведческого подхода к изучению произведений афинской вазописи, а также предпосылок к сложению представлений о возможности ее атрибуции по аналогии с произведениями западноевропейской живописи. Особое внимание уделено разработкам Дж. Морелли в сфере формально-стилистического анализа произведений изобразительного искусства, которые, будучи сформированными па основе изучения работ итальянских живописцев, были впоследствии адаптированы для атрибуции произведений афинской вазописи. В разделе рассмотрены посвященные вопросам атрибуции афинской вазописи труды П. Хартвига, В. Кляйна и А. Фуртвенглера, которые во многом являлись предшественниками Дж. Бизли в тех или иных методологических подходах, а также труды самого Дж. Бизли — основоположника метода атрибуции афинской черно- и краснофигурной вазописи и автора ее классификации по мастерам и мастерским. Помимо трудов Дж. Бизли в разделе идет речь о вкладе Э. Потье в работу по классификации и атрибуции произведений античной вазописи и его интернациональном проекте Corpus Vasorum Antiquorum, стартовавшем в 1919 году и продолжающемся до настоящего времени (с 2005 года в проекте участвует и Государственный Эрмитаж). На базе этого проекта в настоящее время созданы электронные базы данных, существенно облегчающие работу исследователя по поиску аналогий, необходимых для атрибуции произведений афинской вазописи на основе формально-стилистического анализа. Также в разделе уделено внимание вопросу о применении «метода Бизли» к произведениям вазописи других центров производства и эпох, рассмотрены различные точки зрения современных ученых на необходимость и целесообразность атрибуции произведений афинской вазописи, в частности — в свете исследований М. Викерса, а также разработок в сфере иконографии и иконологии афинских вазовых росписей.

1.3. Методология визуального исследования произведений афинской вазописи в современной искусствоведческой практике. Третий раздел первой главы диссертации посвящен непосредственно методологии визуального исследования произведений афинской вазописи с целью их датировки и атрибуции и демонстрации роли отдельно взятых элементов при визуальном исследовании, а именно: формы вазы, техники исполнения росписи, формально-стилистических особенностей вазового рисунка. Визуально-аналитическое исследование происходит в непосредственном контакте с произведением, в ходе которого анализ всех имеющихся формальных признаков осуществляется в комплексе, однако представляется методологически важным рассмотреть роль каждого из элементов, поскольку на практике часто приходится иметь дело не с целыми формами, а с фрагментами, и, таким образом, ряд атрибутирующих и датирующих элементов может отсутствовать в конкретном памятнике вазописи.

1.3.1. Исследование формы вазы и его роль в датировке и атрибуции. Первый подраздел посвящен особенностям исследования формы вазы: ее специфика является одной из первых составляющих впечатления от памятника; кроме того, классификация многих афинских ваз по группам базируется именно на их формах. На ранних этапах изучения афинской вазописи

в специальных исследованиях уделялось внимание, в первую очередь, функциям ваз той или иной формы, во второй половине XX века активно стали разрабатываться вопросы техники изготовления ваз разных форм, разнообразие и изменение со временем подтипов в пределах каждой формы и связанных с ними изменениями декора, что позволяет в настоящее время производить уверенные заключения по поводу не только целых ваз, по и профильных фрагментов. В разделе продемонстрирована важность внимания к форме вазы на примере атрибуции конкретных произведений из собрания Эрмитажа.

1.3.2. Визуальное исследование техники росписи вазы и его влияние на специфику формально-стилистического анализа. Второй подраздел призван обратить внимание на технику росписи вазы. Как и в случае с любым дру гим видом изобразительного искусства специфика выразительных и изобразительных возможностей афинской вазописи обусловлена не только социальными факторами, но и ограничениями, которые связаны с особенностями процесса изготовления. Афинская вазопись УМУ вв. до н.э. выполнялась в нескольких техниках или их комбинациях, предпочтение которым отдавалось в определенные периоды или определенными мастерами в один и тот же период. Обладание знаниями о динамике этих предпочтений является подспорьем для первичной ориентировки в вопросе о датировке, в пределах которой производится более детальное исследование на предмет возможных аналогий с попыткой выявления конкретной мастерской или вазописца. Кроме того, формально-стилистический анализ росписей, исполненных в разных техниках, имеет специфику, обусловленную характерными для этой техники приемами и элементами.

1.3.3. Исследование формально-стилистических особенностей росписей на афинских вазах и его значение для атрибуции. Третий подраздел посвящен исследованию самой росписи в общей системе визуального исследования произведений афинской вазописи, формально-стилистические особенности которой являются наиболее важным элементом для датировки и атрибуции. На конкретных примерах из собрания Эрмитажа рассмотрена важность в общей системе формально-стилистического и сравнительно-стилистического анализа афинских вазовых росписей таких элементов, как: композиция, аналогии в позах и жестах персонажей, наличие неких излюбленных поз и ракурсов в творчестве того или иного мастера, пропорции фигур, размеры и форма частей тела персонажей, сюжет росписи, детали рисунка тех или иных элементов (человеческого тела, драпировок, орнаментов), орнаментальная составляющая вазового декора. Примеры из собрания музея иллюстрируют важность каждого элемента для атрибуционного анализа произведений вазописи, однако несмотря на свою значимость, один элемент сам по себе не может быть определяющим для атрибуции, он дает лишь толчок для работы мысли, окончательная же атрибуция основывается на всех элементах вазы, которые можно сопоставить с аналогичными элементами ваз, исполненных предполагаемым мастером. Также в разделе уделено внимание вопросу о переатрибуции произведений вазописи, произошедшей по тем или иным причинам.

1.4. Методология и практика визуально-аналитического исследования произведения афинской вазописи, ранее не вводившегося в научный оборот. В четвертом разделе первой главы диссертации на конкретном примере продемонстрирован процесс работы по

датировке, атрибуции и интерпретации небольшого фрагмента произведения афинской вазописи, обнаруженного в 2004 году в ходе проведения раскопок на месте античного городища Мирмекий. Фрагмент позволил показать важность сравнительно-стилистического анализа на основе привлечения обширного корпуса аналогий, а также особенности комплексного подхода к формально-стилистическому анализу, включая такие параметры, как внимание к глиняному тесту, размерам и форме вазы, к технике исполнения росписи, а также - к выразительным и изобразительным особенностям самой росписи. 1.5. Предварительные итоги. В последнем подразделе первой главы диссертации подведены итоги исследования в области методологии визуально-аналитической работы с произведениями афинской вазописи с целью датировки и атрибуции, сформулирован необходимый комплекс и последовательность действий, охарактеризованы имеющиеся сложности.

ГЛАВА 2. НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЕ МЕТОДЫ В ИСКУССТВОВЕДЧЕСКОМ ИССЛЕДОВАНИИ ПРОИЗВЕДЕНИЙ АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ

Вторая глава диссертации посвящена вопросу о привлечении к работе при проведении искусствоведческого исследования произведений афинской вазописи средств из арсенала физиков, химиков и реставраторов, т.е. представителей специальностей, занимающихся научно-техническим анализом произведений искусства на основе собственных методов, сформированных, зачастую, в других сферах профессиональной деятельности, но адаптированных позднее к изучению памятников изобразительного искусства. Визуальное исследование, базирующееся на формально-стилистическом анализе, предполагает пристальное внимание ко всем составляющим частям формы и росписи вазы, что, в свою очередь подразумевает чисто физическую доступность этих составляющих глазу исследователя. Помимо археологических раскопок, источником поступления ваз в музейные собрания были также покупки у коллекционеров, составлявших свои коллекции в Х\ЛН-Х1Х веках, в эпоху, когда извлеченные из земли античные вазы склеивались из кусков, покрывались записями масляной краской но грунту, подвергались косметической реставрации, иногда весьма существенно изменявшей их внешний вид. Кроме того, начало спроса на произведения афинской вазописи породило и индустрию подделки. Со всем этим приходится иметь дело современному искусствоведу, изучающему произведения античной вазописи, и адекватное исследование не представляется возможным без привлечения к работе научно-технических методов, а также без базовых знаний об их возможностях и особенностях. Освещению теории, практики и проблематики применения этих методов и посвящена вторая глава диссертации.

2.1. Имитации, копии и подделки произведений афинской вазописи от древних времен до наших дней. Изменение восприятия афинской вазописи от предмета быта до произведения искусства на аукционе и в коллекции), привело и к появлению копий, имитаций и подделок в этой сфере, подобно тому, как коллекционирование и продажа произведений живописи, графики, скульптуры европейских «старых мастеров» значительно стимулировали расцвет

их копирования и подделки в XIX-XX веках. В разделе рассказывается о копировании и имитации, как методе работы характерном для керамического производства античного мира, о появлении имитаций и копий афинских расписных ваз, исполнявших роль модной и сувенирной продукции в Европе XV11I века, а также о подделках произведений афинской вазописи, создававшихся в Европе Нового и Новейшего времени сознательно с целью обогащения, и о том, как технико-технологические исследования античной расписной керамики и публикации их результатов Т. Шуманном, У. Хофманом, Дж. Ноблом, Г. Зайтерле, К. Зоммером и др. учеными оказались востребованными у фальсификаторов, значительно усовершенствовавших по материалам этих публикаций свое искусство, а также о существующих методах выявления подделок.

2.2. Химические и физические технологии в исследовании поддельной и реставрированной античной расписной керамики. Помимо описанной в первом разделе второй главы проблемы по выявлению подделок в современных музейных собраниях и на антикварном рынке, существенной трудностью в работе искусствоведа — хранителя керамики является наличие значительного количества подлинных античных ваз из исторических коллекций XV1II-XIX веков, подвергавшихся реставрации и консервации в соответствии с представлениями о задачах и целях этих процедур, бытовавшими в эпоху формирования и перепродажи этих коллекций в XVIII-XIX веках, а также в XX веке, когда способы работы с произведениями керамики определялись имевшимися в то время (и менее совершенными, чем нынешние) технологиями. В разделе описываются особенности применения к изучению произведений вазописи научно-технических методов, их возможности и ограничения, освещается вклад отечественных и зарубежных специалистов в развитие этой сферы исследования афинской вазописи, таких как Б. Буржуа, А. Миланезе, J1. Казалон, У. Кестнер, М. Свобода, К. Мерлин, Д. Падалини, А. Цингарида и др., а среди отечественных исследователей — сотрудники крупных музеев и реставрационных центров, среди которых ВХНРЦ им. акад. Н.Э. Грабаря, ГТГ, ГИМ, ГМИИ им. A.C. Пушкина, Государственный Эрмитаж.

2.3. Реставрация и научно-техническое исследование ваз из коллекции Дж. Кампаны в Эрмитаже: 1861-2012. В третьем разделе второй главы рассказано о специфике бытования произведений античной вазописи в Эрмитаже на примере ваз из коллекции Кампаны, доставленной в Петербург в 1861 году. Многие из этих ваз подверглись косметической реставрации еще до их покупки, впоследствии реставрировались в XIX веке (по прибытии или уже во время нахождения в Эрмитаже), также некоторые из них подверглись экспериментальной реставрации в начале XX столетия, в результате чего, поступившие в музей как целые экспонаты, в настоящее время они представляют собой несколько фрагментов подлинной античной пазы, в то время как ценные с точки зрения изучения технологий реставраторов XVIII-XIX веков фрагменты были отделены и утрачены без проведения исследований и фотофиксации. Помимо этого, поскольку задачей сотрудников музея, особенно в годы Великой Отечественной войны и непосредственно после нее, было сохранять памятники искусства, многие из этих ваз, покрытых записями XVIII-XIX веков подвергались консервационным процедурам, но в силу отсутствия времени и материалов,

зачастую без расчистки. К произведениям афинской вазописи такого рода применять формально-стилистический анализ без проведения предварительных физических и химических исследований нецелесообразно, а иногда - невозможно.

2.4. Роль химических и физических исследований, проводимых с демонтажем, в атрибуции произведения вазописи из исторической коллекции. Четвертый раздел второй главы диссертации наглядно демонстрирует на конкретном произведении афинской вазописи (чернофигурный кратер последней трети VI века до н.э.) меру возможного физического, химического и реставрационного вмешательства в исследуемое произведение античной вазописи, ограничения и преимущества этих видов исследования, а также их роль в выявлении подлинных частей произведения искусства и возможностей применения к ним визуального формально-стилистического исследования на разных этапах проведения работ. Раздел призван подтвердить одно из положений, выносимых в качестве гипотезы диссертационного исследования, а именно: проведение объективного визуштьно-аналитического исследования произведения афинской вазописи в музейном собрании, поступившего из исторической коллекции, невозможно без привлечения к исследованию физиков, химиков и реставраторов, ориентированных на работу с керамикой, поскольку в результате проведенных исследовании произошла переатрибуция памятника и переоценка его значимости, а также были выявлены ценные данные по поводу методов работы реставраторов XIX века.

2.5. Методология использования химических и физических исследований при работе с произведением вазописи без демонтажа. В пятом разделе второй главы на конкретном примере (краснофигурный псиктер конца VI века до н.э.) демонстрируются особенности использования физических и химических методов исследования, проводимого без демонтажа, применительно к произведению афинской вазописи, подвергшемуся косметической «маскировочной» реставрации в XIX веке. Помимо переоценю! представлений о подлинных и новодельных частях этого произведения афинской вазописи, результатом проведенных исследований стало уточнение представления о времени его реставрации (на основе анализа использованных для нее пигментов и связующих), а также об использовавшихся в Италии Х1Хстолетия приемах подавления античных расписных ваз.

2.6. Предварительные итоги. В последнем разделе второй главы подводятся итоги проведенных исследований и формулируются выводы о достоинствах и недостатках имеющихся в арсенале современного искусствоведа научно-технических методов для исследования произведений античной вазописи, а также о сложностях по исследованию афинских керамических изделий, поступивших в музей из исторических коллекций.

ГЛАВА 3. ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ИЗОБРАЖЕНИЙ В АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ: ИКОНОГРАФИЧЕСКИЕ И ИКОНОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ Помимо выразительных достоинств изображений (т.е. формально-стилистических особенностей), которые, как продемонстрировано в первой главе диссертации, могут подвергаться атрибуции в не меньшей мере, чем работы живописцев и графиков, в

произведениях афинской вазописи также имеет место крайне разнообразная и содержательная изобразительная составляющая, которая требует внимания со стороны исследователя-искусствоведа. Третья глава диссертации посвящена проблемам и методам работы с содержательным/изобразительным аспектом произведений афинской вазописи VI-IV веков до н.э., т.е. той эпохи, когда повествовательное начало в них достигает своего расцвета, а сюжеты и мотивы росписей — максимально возможного разнообразия. На первый взгляд, вопрос об интерпретации содержания и смысла вазовых росписей, многие из которых являют взору зрителя либо хорошо известных мифологических персонажей (с узнаваемыми элементами иконографии), либо, казалось бы, вполне понятные сценки из быта, представляется не столь сложным. Однако, как показывает практика, в случае с афинскими вазовыми росписями применение семиологического и иконологического подходов, успешно опробованных на материале как произведений живописи и графики старых мастеров, так и современных рекламных плакатов, оказывается вполне результативным, зачастую позволяя раскрывать в знакомых произведениях вазописи новые подтексты и дополнительные, по отношению к буквальному, уровни восприятия. Вместе с тем, как и в случае с изобразительным искусством других эпох, в интерпретации афинских вазовых росписей современными учеными имеет место и чрезмерное увлечение и создание так называемых сверх-интерпретаций, которые в большей мере являются плодом воображения исследователя.

3.1. Изображения в афинской вазописи: основной круг сюжетов и тем, формирование и развитие подходов к их интерпретации. Первый раздел третьей главы диссертации посвящен обзору сюжетно-тематического репертуара произведений афинской вазописи и основных подходов, применяющихся к изучению изобразительной составляющей вазовых росписей. Как справедливо отметила М. Берд «наиболее поразительным в отношении афинской расписной керамики является тот факт, что человек занимает в ней господствующее положение. «Черно-фигурная», «красно-фигурная», «фигуративный декор» означает именно это».9 Черно- и краснофигурная, а также белофонная керамика VI-IV веков до н.э. афинского производства предлагает гораздо большее разнообразие сюжетно-тематического репертуара, чем, например, более ранняя или современная ей керамика из других центров. Хотя существует традиционное деление имеющихся сюжетов на «мифологические» и «бытовые», на основе чего были созданы многочисленные исследования образа того или иного мифологического героя или воплощения в вазописи тех пли иных социальных явлений (наиболее полными сводами являются издания IJMC и ThesCRA, доступные теперь помимо печатной версии и в виде электронной базы данных онлайн), такое разделение имеет и недостаток, заключающийся в том, что оно приводит к суживанию интерпретации. Работы Дж. Бордмана, А.Шапиро, Д. фон Ботмера, Б. Коэн, М. Стансбори-О'Доннела, Ф. Лиссарага, М. Лангнера, М. Берд и многих других исследователей показали, что росписи на мифологические и бытовые темы не сводятся к иллюстрации мифов, а могут

' Beard, М. Adopting an approach II. / М. Beard // Looking at Greek Vases/ ed. by T. Rasmussen, N. Spivey. -Cambridge: Cambridge University Press, 1991. - P. 19.

рассматриваться как пропагандируемые в социуме модели поведения через средства доступной широкому кругу населения вазовой продукции, исполняющей отчасти роль средств массовой информации.

3.2. Опыт интерпретации изображений богов и героев в произведениях афинской вазописи на основе письменных источников. Интерпретация изображений па вазах далеко не всегда выполняется с легкостью, несмотря на узнаваемых, на первый взгляд, персонажей мифов и представителей афинского социума. Для осуществления этой интерпретации активно привлекаются античные письменные источники. При этом во многих публикациях имеют место две крайности. Одна заключается в избирательном или же ограниченном характере интерпретации, при которой внимание уделяется лишь буквальному уровню изображения на вазе, другая заключается в желании вычитывать из вазовых росписей заведомо больше смыслов, чем это возможно в свете представлений об организации керамического производства и афинском обществе эпохи архаики и классики. Основой для интерпретации служат дошедшие до нас античные тексты, многие из которых относятся к более позднему времени, чем вазовые росписи. Сопоставление античных текстов и изображений на вазах выявляет в ряде случаев существенные различия, которые могут быть обусловлены не только возможностью существования вариантов мифов, не дошедших до нас в записях, но и особенностями изобразительного языка афинских вазовых росписей, а также традициями работы вазописцев, нередко копировавших в своих росписях рисунки современников и предшественников, иногда заменяя те или иные элементы росписи. Разница между сведениями, предоставляемыми письменными и изобразительными источниками в отношении персонажей греческой мифологии продемонстрирована во втором разделе третьей главы диссертации на нескольких примерах вазовых росписей из собрания Эрмитажа.

3.3. Интерпретация персонажей в контексте бытовых сцен в произведениях афинской вазописи на основе письменных источников: теория и практика. Помимо продемонстрированных в предыдущем разделе проблем интерпретации изображений богов, героев, чудовищ, т.е. мифологических персонажей в вазописи на базе письменных источников, не всегда очевидной представляется также интерпретация персонажей, изображенных в контексте, казалось бы, простых бытовых сцен. Примером может служить работа по интерпретации изображения на одном памятнике (краснофигурном килике второй четверти V века до н.э. из собрания Эрмитажа), которая повлекла за собой исследование целого пласта произведений афинской вазописи и культурно-исторического контекста. Этот опыт интерпретации демонстрирует не только всю степень внимания, которая необходима исследователю при работе по интерпретации конкретного произведения вазописи, когда интерпретации подвергаются буквально все детали, изображенные в вазовой росписи, но и всю меру осторожности, которая необходима для вынесения объективного заключения по поводу возможной интерпретации представленной в произведении вазописи сцены. Кроме того, исследование позволило выявить ошибки и отсутствие должного внимания к этому памятнику в работах предшественников.

3.4. Опыт интерпретации изобразительного мотива и его изменения со временем на материале группы произведений афинской вазописи. В третьем разделе третьей главы диссертации были продемонстрированы возможности искусствоведения в интерпретации изображения на отдельно взятом произведении афинской вазописи, четвертый раздел призван раскрыть возможности интерпретации целой группы памятников, объединенных определенным сюжетно-тематическим кругом. В то время как работа по интерпретации изображения на краснофигурном килике из предыдущего раздела позволила выявить его отличие от памятников афинской вазописи с изображением мужских персонажей в чепчике, в четвертом разделе главы, напротив, работа ведется в направлении объединения памятников вазописи в несколько групп по ряду признаков, и выявления неких тенденций, характерных для этих групп, а также интерпретации возможных причин их возникновения. В качестве материала выбраны особенности изображения кораблей на афинских черно- и краенофигурных вазах архаики и классики (в их сопоставлении друт с другом, а также с изображениями на вазах предшествующих эпох). Как показывает исследование, образ корабля и морского путешествия отличается в геометрической, черно- и краснофигурной вазописи: изменяется его характер, расставленные вазописцем акценты, детали. Кроме того происходит изменения обращения к этому изобразительному мотиву в количественном отношении: максимальной популярности в вазописи он достигает в 540-480 годы до н.э. Количественный и качественный анализ росписей, характер интерпретации в них образа корабля и морского путешествия заставляют предположить возможность причастности чернофигурных вазовых росписей означенного периода к формированию положительного образа моря и корабля через средства визуального искусства.

3.5. Предварительные итоги. В пятом разделе третьей главы сформулированы предварительные выводы о подходах к интерпретации афинских вазовых росписей архаики и классики, о методах, применяемых для работы по интерпретации изображений эпизодов из греческих мифов и бытовых сцен на основе имеющихся письменных источников, возможностях искусствоведа в работе по интерпретации изобразительной составляющей афинских вазовых росписей и сложности, связанные с этой работой.

ГЛАВА 4. ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА КОНТЕКСТНО-АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПРОИЗВЕДЕНИЙ АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ

Четвертая глава диссертации посвящена проблемам интерпретации произведений афинской вазописи, однако, в несколько ином контексте, чем в третьей главе, где речь шла о попытках иконографической и иконологической интерпретации росписей, исходя из представлений о мифологии и жизни их создателей, т.е. о попытке поместить произведения вазописи в культурно-исторический контекст производителей и покупателей, главным образом, в Афинах УМУ веков до н.э., попытке представить намерения вазописцев и ожидания покупателей этой продукции относительно ее сюжетно-тематического репертуара, а также возможность исполнения произведениями черно- и краснофигурной вазописи функций, аналогичных лубку, тиражной гравюре и прочим вариантам изобразительных аналогов

средств массовой информации, существовавших в те или иные эпохи. В четвертой главе речь идет об интерпретации произведений афинской вазописи в контексте ее находок во время проведения археологических раскопок и попыток интерпретации при помощи статистического и качественного анализа применительно к керамике определенной группы/техники/стиля/мастера, найденной в определенной географической местности, а также попыток интерпретации в контексте конкретного погребения/помещения на фоне остальных предметов инвентаря, сходства и различия присутствия ваз определенных форм/техник/стилей/сюжетов в погребениях/помещениях сходного типа одной и той же географической местности или различных территорий. Интерпретации такого характера позволяют делать выводы о восприятии произведений афинской вазописи покупателями античного мира не только в Аттике, но и за ее пределами, о культурных связях разных частей античного мира, о возможности трансляции тех или иных культурных образов, клише, идей через произведения вазописи.

4.1. Контекстно-археологическая интерпретация произведений афинской вазописи: формирование и развитие подходов. Как было отмечено во Введении, двумя основными источниками попадания произведений афинской вазописи в собрание являются приобретения у посредников или же непосредственное поступление из материалов археологических раскопок, в большинстве случаев - параллельно с соответствующей документацией. Первый раздел четвертой главы посвящен методологии работы специалиста-искусствоведа с той или иной группой афинской расписной керамики, которая имеет документально подтвержденное происхождение из археологических раскопок в объеме от минимального (когда известно место и время находки) до максимального (когда археологический контекст подробно зафиксирован в описаниях и/или изображениях), что позволяет после проведения работы по датировке и атрибуции произведений вазописи, проводить работу по всем возможным направлениям ее интерпретации. Подобно тому, как с эпохи создания и по начало XXI века изменялось восприятие произведений античной вазописи в глазах коллекционеров, с эпохи средневековья и до настоящего времени происходили и изменения в восприятии произведений античной вазописи, извлеченных из земли археологами. Например, в средние века их воспринимали, как изделия гномов, а найденные в XVIII столетии на территории Апеннинского полуострова афинские черно- и краснофигурные вазы считались в течение некоторого времени -прусскими. Разница в восприятии найденных в земле керамических изделий античных мастеров, в том числе - в раскопках за пределами Балканского полуострова, приводила к разным интерпретациям этих находок, которые оказывали влияние на характер их изучения и первичной публикации, что зачастую определяло на многие десятилетия подход к научному исследованию этих памятников поколениями специалистов во второй половине XIX и даже в XX столетии.

4.2. Теория и практика интерпретации группы произведений афинской вазописи, происходящей из раскопок на определенной территории. Одним из важных направлений исследования произведений афинской вазописи в современных музейных коллекциях представляется изучение объединенной по тому или иному признаку группы, происходящей

из раскопок, проводившихся в течение длительного времени на определенной территории. Первичным этапом такой работы является публикация произведений вазописи в статьях, обобщающих результаты работы за определенный сезон или даже несколько сезонов в том или ином центре (поселении, некрополе и т.п.). Однако в том случае, когда раскопки продолжаются в течение длительного времени, как, например, несколько десятилетий или даже около века, данные новых сезонов могут привносить существенные изменения в уже сформированную в предыдущих публикациях картину. Кроме того, в отчетных материалах, посвященных определенному археологическому сезону, или же обобщающих результаты нескольких лет работы, как правило, специальное внимание уделяется лишь репрезентативной выборке материалов, которые являются в силу тех или иных причин заслуживающими особого внимания (редкие для данной местности, хорошо сохранившиеся, атрибутированные известному мастеру и т.п.). Не попавшие в эту выборку произведения афинской вазописи фигурируют в публикации в виде статистики, не описываются подробно и не воспроизводятся а, поступив в музейное собрание, нередко не удостаиваются внимания и впоследствии. Для демонстрации важности обращения к материалам археологических раскопок во втором разделе четвертой главы диссертации выбрана афинская белофонная керамика из Северного Причерноморья, хранящаяся в Эрмитаже, которая рассмотрена в совокупности с материалами раскопок в тех же центрах, проводимых с 1991 года (с этого года они перестали поступать в Эрмитаж) по настоящее время.

4.3. Опыт введения в научный оборот группы произведений афинской вазописи из раскопок разных лет: изменение сформированной ранее классификации. Второй раздел четвертой главы позволил продемонстрировать особенности работы искусствоведа с произведениями афинской вазописи с документально подтвержденным археологическим происхождением, хранящимися в музейном собрании, когда возвращение к переоценке памятников на основе имеющейся классификации и представлений о распространении позволили пересмотреть взгляды на присутствие определенной разновидности афинской вазописи в античном мире. Третий раздел, напротив, призван продемонстрировать важность обращения к интерпретации группы афинского керамического материала из археологических раскопок для изменения уже сформированной ранее классификации. Материалом для демонстрации послужила группа чернофигурной афинской керамики, а именно - так называемые Кассельские чаши. Находки в Северном Причерноморье ранее не удостаивавшиеся должного внимания со стороны археологов и искусствоведов, переосмысленные заново, позволили внести изменения и дополнения в опубликованную Х.А.Г. Брайдером в 1993 году классификацию чаш этого типа.

4.4. Контекстно-археологическая интерпретация произведений афинской вазописи из одного комплекса. Помимо направлений исследования, продемонстрированных в предыдущих разделах, крайне интересным и плодотворным направлением представляется интерпретация произведений афинской вазописи, происходящих из богатых погребений Северного Причерноморья, что позволяет говорить не только о вывозе туда из Афин массовой продукции, но и о вывозе выдающихся по своим художественным достоинствам

произведений, украшенных многофигурными композициями со сложными сюжетами, а также выполненных в редких техниках. Исследование подобных памятников в контексте представлений о жизни Боспорского царства, сформированного на основе письменных источников, привлекало внимание отечественных ученых еще со второй половины XIX века, многие из этих произведений вазописи были опубликованы в первых выпусках ОАК и даже раньше, а потом продолжали публиковаться на протяжении всего XX столетия. Интерпретация краснофигурных аттических ваз из погребений и поселений Северного Причерноморья (в особенности — Керченского полуострова) в отечественной научно-исследовательской литературе XIX - начала XXI веков, является на наш взгляд, доказательством того, что междисциплинарный подход к исследованию афинских расписных ваз в археологическом контексте помимо несомненных достоинств связан и с определенными опасностями, и должен применяться с определенной мерой осторожности. Материалом для контекстно-археологической интерпретации послужили хранящиеся в Эрмитаже краснофигурные афинские вазы из погребений Юз-Обы.

4.5. Предварительные итоги. В пятом разделе четвертой главы диссертации сформулированы выводы исторического и методологического характера по поводу проведения контекстно-археологической интерпретации произведений афинской вазописи, ее места в работе искусствоведа и хранителя.

ГЛАВА 5. МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ИСТОРИИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ В КОЛЛЕКЦИИ

Пятая глава диссертации посвящена теории и практике изучения истории поступления произведений афинской вазописи в музейное собрание, а также истории бытования этого произведения от момента его находки в земле до его нынешнего места хранения, в которое оно могло попасть, сменив нескольких владельцев и претерпев изменения сохранности (например, утратив части, или, напротив, подвергшись косметической реставрации, в ходе которой ваза приобрела части формы и росписи, которые отсутствовали у нее на момент извлечения из земли). Как показывает практика, исследование происхождения вещи в той или иной коллекции оказывается важным для всех прочих возможных направлений искусствоведческого исследования, во-первых, в связи с возможными реставрациями этой вещи, исказившими ее подлинный античный облик, во-вторых, в связи с возможными ее публикациями в которых авторами производились самые первые искусствоведческие интерпретации (иногда опровергнутые впоследствии, иногда - поддержанные и современными специалистами), в-третьих, в связи с тем, что тот или иной собиратель формировал свою коллекцию на основе тех или иных источников и, таким образом, мы можем получить сведения об археологическом происхождении этих произведений афинской вазописи, в-четвертых, в связи с все более нарастающим в современности интересом к изучению истории коллекционирования и восприятия произведений искусства в предшествующие столетия - это направление исследования связано с попыткой реконструкции отношения к этим произведениям, их месту в общей системе представлений

об изобразительном искусстве, а также с попыткой выявления вкусовых предпочтений собирателей и знатоков предшествующих столетий, которые, по сути, являлись и первыми специалистами по античной вазописи, во многом определявшими направления их изучения.

5.1. Коллекционирование античных расписных ваз и обоснование необходимости исследования истории владения ими. История владения произведением искусства, его путешествия из рук в руки от момента его создания (а в случае с археологическими объектами — от момента нахождения во время раскопок) до попадания в тот или иной музей или коллекцию — фактор, важность которого общепризнанна для произведения искусства, в первую очередь, на антикварном рынке, поскольку он зачастую играет роль одного из аргументов в подтверждении/опровержении подлинности предмета (особенно если имеются ограничения в исследованиях физическими и химическими методами) и повышении/понижении его оценочной стоимости. Первый раздел пятой главы диссертации освещает различные этапы истории коллекционирования произведений античной вазописи, изменение идеологии формирования этих коллекции, а также историю перепродажи и распродажи, созданных во второй половине XVIll-первой половине XIX столетий вазовых коллекций, на основе которых были сформированы собрания Британского музея, Лувра, Эрмитажа и других музеев. В разделе также уделено внимание современным исследователям, внесшим вклад в изучение истории коллекционирования произведений античной вазописи (М. Денуэль, Р. Хальбертсма, В. Нёрсков, А. Миланезе, Я. Дженкинз, К. Лайонс, М. Саннибале, Д. Надалини, М.-Э. Маши, У. Кестнер и др.) и проекту «LASIMOS», а также роли отечественных специалистов из ГМИИ им. A.C. Пушкина, ГИМа, Эрмитажа в изучении истории вазовых коллекций.

5.2. Первый эрмитажный каталог античных ваз (1869): идеология создания и роль в изучении коллекции. Государственный Эрмитаж не только обладает крупнейшей коллекцией античных расписных ваз в России, но и одной из значительнейших мировых коллекций. Ядро этой коллекции — более 2 300 ваз - существовало в Императорском Эрмитаже уже к 1862 году. Большую его часть (более 1700) составили вазы из частных коллекций — А. Пиццати, А.Г. Лаваль и Дж. Кампаиы, сформированных на основе находок в этрусских некрополях на территории Италии, меньшую часть (около 540) — материалы раскопок на юге России, главным образом — в районе Керчи. Первый каталог античной расписной керамики в собрании Эрмитажа в котором все эти вазы подробно описаны - Die Vasensammlung der Kaiserlichen Ermitage — был опубликован в 1869 году в Санкт-Петербурге Лудольфом Стефани. Этот каталог, созданный на основе немецких моделей, среди которых, в первую очередь, работы К. Левензова 1834 года и О. Яна 1854 года (при имевшемся выборе из британских, французских, немецких, итальянских образцов), не только во многом предопределил последующие традиции создания эрмитажных вазовых каталогов и впервые ввел в научный оборот античные расписные вазы, поступившие в музей до 1869 года, но и заложил основы для множества ошибок в отношении происхождения эрмитажных ваз из коллекций Пиццати, Лаваль и Кампаны, многократно впоследствии повторенных в отечественных и зарубежных публикациях.

5.3. Исследование поступления в Эрмитаж ваз из коллекции Дж. Кампаны: выявление ошибок в документации Эрмитажа и Лувра, определение принадлежности ваз коллекции Кампаны по описаниям в предпродажных каталогах. Исторически сложилось, что вазы из коллекции Дж. Кампаны на протяжении второй половины XIX-XX вв. оценивались эрмитажными исследователями выше, чем поступившие из других коллекций. Однако помимо общих слов о происхождении из коллекции Кампаны и указания в каталожных карточках «происходит из коллекции Кампана, 1862 г.» ранее вопросу о вазах из этой коллекции в собрании Эрмитажа внимание не уделялось. В 2001 году С. Сарти опубликовала комплексное исследование, посвященное Дж. Кампане, включающее помимо биографических данных сведения по истории распродажи коллекции после ареста маркиза за растрату казенных средств. Существенной частью монографии являются комментарии к выпущенному в Италии в период публичных торгов каталогу коллекции (Cataloghi del Museo Campana, s. a.) , в которых Сарти на основе архивных документов и музейных каталогов отметила вазы, купленные Лувром и Эрмитажем. Нами был выявлен ряд несоответствий между приписанными Сарти Эрмитажу и реально поступившими в музей вазами из коллекции Кампаны, что инициировало работу по розыску архивных документов, связанных с приобретением Эрмитажем коллекции, а также по сопоставлению эрмитажных ваз с описаниями в предпродажном каталоге. Результатом этой работы, занявшей несколько лет, стало выявление целого ряда ошибок в музейной документации и каталоге Л. Стефани 1869 года, а также ошибок в документации Лувра, который также купил часть коллекции Кампаны. Раздел освещает результаты исследований архивных документов о приобретении Эрмитажем ваз из коллекции Кампаны и результаты идентификации эрмитажных ваз с вазами из этой коллекции.

5.4. Опыт исследования происхождения ваз из коллекции Лаваль в Эрмитаже: выявление предшествующих владельцев и определение ваз в отсутствии каталогов. В отличие от описанной в предыдущем разделе главы ситуации с идентификацией античных ваз из коллекции Дж. Кампаны, опыт исследования ваз из коллекции Лаваль привел к выявлению факта утраты существовавшего в середине XIX столетия предпродажного каталога, что, в совокупности с уже выявленными ошибками в вопросах происхождения ваз в каталоге Л. Стефани, значительно затруднило работу по определению принадлежности эрмитажных ваз коллекции Лаваль. Вместе с тем пристальное внимание ко всем архивным документам и публикациям позволило направить исследование в иное русло, выявив некоторое количество владельцев, в руках которых находились вазы Лаваль до попадания в ее собрание, а также сделать возможное предположение о происхождении этих ваз (а именно - из раскопок на территории Италии). Изложению результатов этой работы и посвящен четвертый раздел пятой главы диссертации, в котором также приведены примеры идентификаций ваз из коллекции Лаваль в Эрмитаже по описаниям нескольких из этих ваз в публикациях XIX века, а также примеры выявления ошибок в музейной документации, когда вазы из коллекции Лаваль были ошибочно отнесены к коллекции Кампаны.

5.5. Предварительные итоги. В заключительном разделе пятой главы диссертации подведены итоги исследования происхождения античных расписных ваз Эрмитажа и Лувра из нескольких исторических коллекций, а также выводы методологического характера, которые могут быть сделаны на основе полученного в ходе проведенной практической работы опыта.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ подведены итоги проделанного в диссертации исследования методов и подходов к изучению произведений афинской вазописи и сформулированы основные выводы диссертации как по поводу степени изученности объекта и предмета исследования, так и по поводу целесообразности и результативности применения тех или иных методов для исследования произведений афинской черно- и краснофигурной и белофонной вазописи искусствоведом-хранителем:

1) На сегодняшний день многие вопросы, связанные с афинскими расписными вазами VI-IV вв. до н.э. представляются хорошо изученными. Сформированы классификация, система датировки, созданы крупные иконографические своды, большая работа проделана в области изучения проблем распространения афинских расписных ваз в античном мире, функционирования керамического производства и проч. Имея подобную базу, современный исследователь подготовлен к индивидуальным научным проектам в этой области, однако к нему, пользующемуся достижениями предшествующих поколений ученых, предъявляются и гораздо более высокие требования.

2) Хотя исследование античной вазописи является относительно молодой областью знаний, она имеет корни, уходящие в XIX век, а в некоторых случаях и в более ранние периоды истории Европы. Взаимоотношения различных стран, популярность в тот или иной период истории определенных идей, особенности национального менталитета — все эти факторы оказывали влияние на формирование методологии, классификации, систематизации, способов изучения афинской вазописи, которые, в свою очередь, обусловили и особенности современных направлений ее исследования. Изучение истоков помогает понять особенности нынешнего состояния дисциплины, опровергнуть имеющиеся заблуждения, скорректировать неточности.

3) В связи с исследованием формалыю-сгилистических особенностей афинской вазописи VI-IV вв. до н.э. в первую очередь принято упоминать Дж. Бизли, основоположника методологии атрибуции и классификации античной вазописи, однако предпосылки к формированию метода Бизли мы наблюдаем еще в трудах ряда немецких ученых XIX века, а также в работах итальянца Дж. Морелли. в то время как без ряда французских исследований успешное и быстрое развитие знаний об атрибуции, датировке, фальсификации афинской вазописи и способах ее выявления, а также об иконографии и иконологии вазовых росписей не было бы возможным. Сегодняшняя база данных по различным вопросам, связанным с изучением произведений афинской вазописи, является результатом работы интернационального коллектива ученых.

4) Одним из важных направлений исследования афинской вазописи VI-IV вв. до н.э. остается работа по ее датировке и атрибуции. По поводу датировки конкретных произведений

имеются различные точки зрения, одна из которых заключается в том, что необходимо стараться датировать каждый предмет максимально точно, вплоть до пятилетия, другая же предлагает ограничиваться четвертью столетия. Оба подхода должны применяться с определенной долей избирательности: если имеет место работа с произведением вазописи, которое можно атрибутировать одному из мастеров, чьи работы систематизированы в монографическом труде, классифицированы по форме и стилю в определенной последовательности, которая может отразить относительную хронологию творческой биографии мастера — имеет смысл пытаться датировать произведение более узко. Аналогичным образом обстоит и вопрос с атрибуцией: в этом состоит специфика работы искусствоведа с произведениями афинской вазописи, которая обязывает его быть максимально точным и последовательным в датировках и рассуждениях по поводу атрибуции, поскольку в данном случае определение, к примеру, трети того или иного века без конкретизации до десяти- или двадцатилетия, а также без указания мастера или хотя бы предположений по поводу двух-трех близких по творческой манере мастеров будет выглядеть на столь хорошо разработанном материале явно недостаточным. Несмотря на то, что в последние тридцать лет сформировалась тенденция пренебрегать атрибуционными исследованиями или же высказываться против них, поскольку более целесообразными представляются изыскания иконографического, иконологического или культурологического характера на том же материале, это тенденция представляется автору диссертации скорее некоей модой, характерной для определенного хронологического отрезка. Одним из главных аргументов против необходимости атрибуции афинской вазописи является идея о том, что этн вазы следует воспринимать, как производство, имитирующее более дорогие изделия из других материалов. Однако это, на наш взгляд, не снимает вопроса о выявлении исполнявших росписи мастеров; вазопись имеет свои выразительные особенности, изобразительный язык, сюжетно-тематический репертуар. То же самое можно сказать и по поводу соотношения керамики с утраченными произведениями монументальной живописи. Атрибуция остается непременной составляющей первичной искусствоведческой обработки произведения античной вазописи, необходимой в музейном, и археологическом контексте, для проведения всех дальнейших исследований.

5) Важным направлением исследования произведений афинской вазописи остается атрибуция и датировка конкретных памятников, многие из которых до сих пор не опубликованы. Визуально-аналитическое исследование должно осуществляться с соблюдением ряда необходимых условий: формально-стилистический анализ целой вазы или фрагмента должен включать внимательное исследование формы вазы, в особенности ее профильных частей, а также — внимательное изучение росписи, включая как технику ее исполнения, так и формально-стилистические особенности самого рисунка.

6) Полноценная научная публикация произведения афинской вазописи, будь то целая форма или профильный фрагмент, не представляется возможной без рисунка профиля и без рассуждений по поводу аналогий в области формы вазы, включая мельчайшие детали. Важность внимания к особенностям формы вазы связана с тем, что именно у гончара была

ведущая роль в производстве, в то время как вазописцы могли сотрудничать с гончаром на постоянной или временной основе.

7) При визуально-аналитическом исследовании произведений афинской вазописи У1-1У веков до н.э. следует уделять внимание использованным в каждом конкретном памятнике техническим приемам нанесения на поверхность вазы росписи и ее элементов. Это не только позволяет определить первичные хронологические рамки, в которых должно производиться уточнение датировки и разработка аналогий из определенной группы вазописцев, но и, в ряде случаев, помочь на заключительном этапе работы, если технико-технологические предпочтения того или иного вазописца должным образом освещены в научно-исследовательской литературе. Специфика нанесения изображения на поверхность вазы обуславливает и характер формально-стилистического анализа, в котором внимание уделяется, в том числе, и параметрам, находящимся в прямой зависимости от использованной для выполнения росписи вазы технике.

8) Формально-стилистический анализ, несмотря на привлечение к работе искусствоведа научно-технических методов исследования, остается и на сегодняшний день основой для вынесения суждений о датировке и атрибуции отдельно взятого произведения афинской вазописи или группы таких произведений. В основу его положено пристальное внимание ко всем элементам росписи, включая такие ее составляющие, как общая композиция, интерес к определенному кру г у сюжетов, предпочтение в изображении персонажей в тех или иных позах, с определенными пропорциями тел, жестами, костюмами, также следует обращать внимание на характер и способ размещения орнамента, предпочтения в изображении орнаментальных мотивов, на характер передачи вазописцем тех или иных деталей в рисунке фигур людей и животных, предметов, элементов обстановки, на сопоставление этих элементов на разных сторонах вазы, на специфику использования дополнительных цветов в вазовой росписи.

9) Источниками поступления афинской вазописи в коллекции являются материалы, извлеченные из земли в ходе археологических раскопок, или же попадающие через руки посредников. Состояние произведения афинской вазописи в зависимости от одного из двух способов попадания в музей может существенно различаться, в первую очередь из-за желания посредника «улучшить» произведение вазописи в соответствии со своими собственными представлениями о его внешнем виде.

10) При работе по атрибуции и датировке ранее не опубликованных произведений афинской вазописи из музейного собрания методологически верным представляется исследовать их не по отдельности, а вместе с памятниками аналогичной формы и аналогичного декора, в том числе — из других хранений, в частности - археологических. Подобные исследования являются взаимно обогащающими и позволяют выявлять аналогии среди памятников с разным происхождением и разного состояния сохранности, позволяют с большой долей уверенности производить атрибуцию и датировку даже небольших фрагментов, составлять представление о возможной композиции росписи целой формы, к которой принадлежал имеющийся фрагмент, уточнять датировку, составлять и дополнять представление

о количестве произведений, атрибутированных тому или иному мастеру, а также о широте распространение его работ в античном мире.

11) Для объективных суждений по поводу датировки и атрибуции конкретного произведения афинской вазописи в современном музее визуального исследования может быть недостаточно, если речь идет о вазе, поступившей в музей путем приобретения у частного лица или в составе коллекции. Современному искусствоведу-хранителю необходимо сотрудничество с химиками, физиками и реставраторами, методы которых не только позволяют принимать превентивные меры по сохранению музейного экспоната, но и предоставляют объективную картину по поводу меры присутствия в памятнике новодельных частей, поновительных записей, возможном внешнем облике памятника в случае его реставрации и т.п., при этом не разрушая сам памятник. Без исследований средствами Отдела научно-технической экспертизы в ряде случаев невозможно проведение корректной атрибуции произведения афинской вазописи, поскольку записи, выполненные художниками ХУШ-Х1Х веков в соответствии с представлениями того времени о «реставрации» античных керамических ваз могут быть выполнены в стилистике, отличной от стилистики подлинной античной росписи этой вазы, и, соответственно, базируясь на формально-стилистическом анализе участков вазы, подвергшихся поновительным записям, искусствовед может сделать неправильные выводы о принадлежности вазовой росписи индивидуальной руке мастера.

12) Проведенная после физических и химических исследований переатрибуция произведения афинской расписной керамики не обесценивает работы исследователей, высказавших свое мнение по поводу атрибуции предмета до научно-технических исследований, но демонстрирует необходимость гибкости в применении подходов, а также - необходимость возвращения к произведениям искусства, ранее исследованным и опубликованным, по мере совершенствования методов их исследования

13) Имитации произведений вазописи одних центров керамического производства античного мира выполнялись в других центрах на протяжении всего периода, соответствующего времени активного изготовления черно- и краснофигурных афинских ваз. Помимо имитаций форм ваз, техники росписей, композиций, орнаментов и т.п. имели место и случаи дословного копирования произведений вазописи, в частности, такие копии с афинских ваз известны, например, среди этрусской краснофигурной продукции.

14) Имитации и копии произведений вазописи, исполненные в античную эпоху, следует отличать от имитаций и копий Нового и Новейшего времени, поскольку они, по сути, являются такими же произведениями античной вазописи, как и служившие им прототипами, они создавались в эпоху, в которую копирование, воспроизведение, имитация были нормальной практикой в работе художника и ремесленника, а представлений об авторском праве не существовато. Черно- и краснофигурные вазы, исполненные в разных центрах производства, отличаются друг от друга по таким параметрам, как оттенки цвета глины и лака предпочитаемые орнаменты и сюжеты, нюансы вазовых форм и применений техники росписей. Из имеющихся в арсенале современного ученого научно-технических методов к их исследованию может быть применен анализ состава глины, из которой изготовлена ваза,

поскольку химический состав глииы в разных местах керамического производства отличается.

15) Хотя первые попытки открытия секретов античного керамического производства относятся, по-видимому, еще к эпохе Возрождения, серьезные и планомерные исследования этих вопросов начинаются лишь в XVIII столетии, а достигают своего расцвета лишь в XX веке. Параллельно с изучением технико-технологических свойств произведений античной вазописи зарождается и достигает расцвета искусство имитации и искусство подделки. Под имитациями произведений античной вазописи, выполненными в Новое время, следует понимать примеры фарфоровой, стеклянной, керамической продукции, которая создавалась в подражание античным вазам с росписями, но не выдавалась за них, она представляла собой разновидность сувенирной или модной продукции. Под подделками следует понимать имитации произведений античной вазописи, создававшиеся со стремлением к максимальному сходству, которое должно было позволить выдать фальсификат за оригинальное произведение античной расписной керамики с целью наживы.

16) Примеры подделок и имитаций произведений античной вазописи имеются во многих музеях мира. Они попадали в собрания музеев в составах больших коллекций и поштучно, при распродажах на аукционах. Выявление подделок производится на основе как формально-стилистического анализа произведений вазописи, так и с применением термолюминесцентного анализа, который позволяет определять возраст глины (но в случае если на подлинной античной чернолаковой вазе нарисован поддельный, например, краснофигурный, рисунок, термолюминисцентного анализа будет недостаточно).

17) Помимо подделок, даже более актуальной проблемой искусствоведа при проведении научно-исследовательской работы являются подлинные античные вазы, подвергшиеся косметической реставрации в ХУШ-Х1Х веках, а также консервации и реставрации в XX веке. Реставраторы ХУП1-Х1Х вв. склеивали вазы из фрагментов с использованием новодельных глиняных кусков и поновляли саму вазопись. Во время консервационных работ в XX веке могло происходить закрепление новодельной живописи на поверхности, либо расчистка, которая приводила, в том числе, к порче античного памятника.

18) Основными методами научно-технического исследования произведений античной вазописи, имеющимися в арсенале современного искусствоведа являются: термолюминесцентный аначиз, рентгенография, исследование при помощи ультрафиолетового света, рентгено-флюоресцентный анализ поверхности вазы и спектральный анализ микропроб. Термолюминесцентный анализ служит основой для выявления подделки Нового времени, остальные методы оказывают существенную помощь в работе с античными вазами, подвергшимися косметической реставрации.

19) Адекватная искусствоведческая работа по датировке и атрибуции произведения античной вазописи, подвергшегося косметической реставрации, невозможна без проведения физических и химических исследований, а в ряде случаев - без реставрационного вмешательства, которое должно привести к демонтажу памятника, изъятию из него новодельных кусков и смыванию с него новодельных записей, нередко выполненных в иной

стилистике, чем оригинальные росписи античного вазописца. Поскольку в основе искусствоведческой работы по датировке и атрибуции лежит формально-стилистический анализ — его проведение без составления представления о подлинном авторском почерке античного мастера невозможно.

20) В случае если памятник не может быть подвергнут демонтажу и расчистке, его искусствоведческое исследование должно производиться с использованием физических и химических методов, которые позволят получить максимально объективное представление об оригинальных античных и новодельных частях памятника, мере присутствия записей, материалов, которые использованы для косметической реставрации. В ряде случаев итоги этих исследований проливают свет на методы работы реставраторов, включая не только пигменты и связующие, но и использование античных образцов для восстановления росписи на реставрируемом произведении вазописи.

21) Современное искусствоведческое исследование реставрированных произведений античной вазописи с целью атрибуции, датировки, интерпретации невозможно не только без тесного сотрудничества с физиками, химиками и реставраторами, но также и без знания искусствоведом основных научно-технических методов, применяемых с этой целью, их возможностей, достоинств и недостатков, последовательности применения и последствий, к которым может привести применение тех или иных методов.

22) Помимо датировки и атрибуции произведений афинской вазописи важным элементом ее искусствоведческого исследования является интерпретация изображений на вазах. Это актуально и для развития общеисторических и теоретических представлений об изобразительном искусстве Древней Греции, и для обычного практического применения в научной и популяризаторской деятельности искусствоведа. Существенную часть работы искусствоведа-музейного сотрудника составляет подготовка экспонатов и пояснительных текстов к ним для тематических выставок, к которым нередко требуется написание каталожных карточек в свете темы выставки или пояснительной статьи, а эти виды работ невозможны без проведения интерпретационного исследования.

23) Упоминания афинских керамических ваз в античных текстах сводятся к называнию формы или определению при ее помощи количества содержимого. В то же время изображения застолий на самих афинских вазах демонстрируют нам, что участники пиров могли разглядывать находящиеся у них в руках сосуды, а имеющиеся на вазах надписи в форме «такой-то прекрасен» являются свидетельством возможности использования расписной вазы в качестве элемента коммуникативного акта. Уже сами эти два источника сведений о вазописи закладывают противоречие в вопросе о восприятии произведений вазописи современниками: наличие разнообразных сюжетов в вазовых росписях предполагает наличие интереса к ним у покупателей и вызывает желание интерпретировать эти росписи, в то время как отсутствие текстов, связанных с описанием росписей, процесса изготовления ваз, делает многие предположения практически недоказуемыми.

24) В XVIII - первой половине XX века росписи на вазах часто воспринимались, как документальные свидетельства о мифологии, религии, костюме, архитектуре, быте и т.п.

древних греков, служившие иллюстрациями к сведениям, почерпнутым из письменных источников. Во второй половине XX века акцент смещается в сторону интерпретации изображений на вазах при помощи письменных источников с попыткой сделать не просто иконографический анализ, а выявить некие скрытые смыслы, используя терминологический аппарат семиологии или иконологии, чему способствовали обнаруженные исследователями несоответствия между изобразительными и письменными документами.

25) В афинской черно- и краснофигурной вазописи преобладающей темой является антропоморфный персонаж (бог или герой), в то время как орнаменты, растения, животные, играют роль скорее второстепенных или вспомогательных элементов в общей системе вазового декора или же в раскрытии того или иного сюжета. В первую очередь сложность интерпретации изображений на вазах при помощи сведений из письменных источников касается иконографии персонажей, в частности - мифологических, поскольку: а) в словесной традиции боги и герои отличаются от простых смертных особыми качествами, многие из которых невозможно визуализировать в вазописи; б) возможность передачи протяженности времени и действия позволяет вербальным искусствам создавать подробный «рассказ», в то время как вазописцам (за редким исключением) приходится избирать один эпизод; в) у многих персонажей мифологии отсутствуют фиксированные атрибуты или узнаваемые уникальные деяния, которые помогли бы охарактеризовать их средствами изобразительного искусства; г) в вазописи встречаются варианты мифов, не известные по сохранившимся до наших дней письменным источникам; д) надписи на вазах могут вступать в противоречие с привычным для определенной мифологической сцены иконографическим клише; е) условность изобразительного языка вазовых росписей приводит к тому, что герои отличаются друг от друга лишь атрибутами и сценами, участниками которых они являются: в остальном разница минимальна, всем им присущ одинаковый телесный тип, разница в возрасте дифференцируется по наличию/отсутствию растительности на лице (и цвету этой растительности), тендерный и социальный статус - по особенностям костюма. Сложности в определении изображенных на вазах персонажей и сюжетов приводят исследователей к мыслям о: а) возможности заимствовании вазописцами сюжетов и приемов из других видов изобразительного искусства; б) существовании не дошедших до нас в письменных источшжах вариантов мифов; в) возможности трактовки тех или иных элементов изображения, как умышленных или случайных примеров «изобразительной риторики»; г) возможности наличия скрытых смыслов в изображениях тех или иных мифологических или бытовых сцен, отсылающих зрителя к современным ему политическим или культурным событиям; д) возможности взаимосвязи популярности тех или иных сюжетов вазовых росписей с настроениями эпохи, представлениями о торговых партнерах, о тех или иных жизненных явлениях; е) возможности сознательного использования произведений вазописи как элементов пропаганды или популяризации топ или иной идеи/деятеля.

26) Изучение афинской вазописи архаики и классики при сопоставлении ее с письменными источниками позволяет делать выводы об: а) отсутствии в вазописи «именного» героя-современника (при наличии типизированного героя-современника); б) возможности отличий

в характеристике явления в вазописи от его оценки в сохранившихся текстах; в) наличии в вазописи образной системы, отличной от зафиксированной в письменных источниках; г) возможности объяснения распространения того или иного сюжета или мотива методами работы вазописцев, которые нередко копировали понравившийся элемент с произведения изобразительного искусства без проникновения в некие скрытые смыслы оригинала или же копировали элементы небрежно, искажая детали, что, в свою очередь делало их впоследствии неузнаваемыми; д) не обязательном знании вазописцем о явлениях или политических событиях на уровне более глубоком, чем коллективные клише или стереотипы; е) возможности отсутствия взаимосвязи восприятия тех или иных событий вазописцами и авторами письменных источников, на основе сведений из которых строится большинство предположений по поводу скрытой политической подоплеки, в силу значительной разницы во времени между созданием произведений вазописи и текстов; ж) степени состоятельности и целесообразности интерпретационных экзерсисов на материале аттической вазописи путем сопоставления менталитета ее создателей с менталитетом художников эпохи Возрождения и Нового времени.

27) При интерпретационном анализе конкретного произведения афинской вазописи необходимо проведение комплекса действий, которые помогают с одной стороны — произвести максимальное по своей полноте исследование, с другой стороны — избежать чрезмерности в интерпретации, следствием которой может стать «вычитывание» в произведении вазописи неких скрытых смыслов, которые не могут в нем присутствовать по тем или иным причинам, обусловленным культурно-историческими обстоятельствами, актуальными для создателей и покупателей этих произведений вазописи.

28) Помимо формально-стилистического и интерпретационного анализа росписей, необходимым направлением в работе искусствоведа с произведениями афинской вазописи является контекстно-археологическая интерпретация, базирующаяся на качественном и количественном анализе этих произведений в контексте их находки при проведении археологических раскопок.

29) Со времени первых находок в земле произведений афинской вазописи и до современности мы можем проследить изменение подходов к вопросам интерпретации этих находок, начиная с разного представления о том, кто являлся создателем извлеченных из земли произведений вазописи, и заканчивая различными представлениями о том, по какой причине эти произведения обнаружены в том или ином контексте. Изменение интерпретации находок произведений афинской вазописи при проведении археологических раскопок оказывало воздействие и на способы и характер их изучения. В интерпретации находок произведений афинской вазописи за пределами Аттики, поиск национальных истоков в античной культуре учеными ХУШ-Х1Х столетий привел к появлению устойчивого убеждения в том, что найденные там черно- и краснофигурные вазы являются продукцией местного производства (в силу чего к ним применялись термины «этрусские» и «керченские» вазы), что, в свою очередь, оказало воздействие на последующую интерпретацию и публикацию этих находок в соответствии с определенными идеологическими установками.

30) Контекстно-археологический анализ произведений вазописи позволяет делать выводы о восприятии их современниками не только в лице вазописцев и афинских покупателей, но и по всему античному миру, куда осуществлялся экспорт. Основными инструментами для контекстно-археологической интерпретации афинской вазописи являются заимствованные из практики археологов качественный и количественный анализ.

31) Качественный анализ может продемонстрировать присутствие в определенном регионе/поселении абсолютно всех известных к настоящему времени видов произведений той или иной группы афинской вазописи, особенно в тех случаях, когда та или иная форма, техника росписи или разновидность декора является экспериментальной, изготовлявшейся мастерами афинского Керамика в течение короткого периода, а количество аналогий во всех музеях мира не превышает одного или нескольких десятков. Качественный анализ может выполняться только при хорошей степени научной разработанности группы вазописи и достаточном количестве опубликованных экземпляров, иначе результаты такого анализа могут быть недостоверными.

32) Количественный анализ позволяет составлять представление о масштабах вывоза той или иной группы произведений афинской вазописи в тот или иной регион (в сопоставлении с другими регионами), а также, путем сопоставления, составлять представление о том, как изменялась интенсивность вывоза в разные периоды в один и тот же регион, или каково процентное соотношение друг к другу афинских расписных ваз разных форм, выполненных в разных техниках и украшенных разными сюжетами в пределах одного региона (что дает некоторое представление о предпочтениях покупателей).

33) Работа по атрибуции, датировке, интерпретации материала из археологических раскопок, изучение которого ранее не производилось, позволяет вносить изменения и дополнения в сформированную классификацию произведений афинской вазописи. Кроме того, работа специализирующегося на афинской вазописи архаики и классики искусствоведа, имеющего в своем арсенале формально-стилистический и интерпретационный анализ, позволяет выявлять среди археологических находок памятники афинской вазописи, ранее атрибутированные недостаточно точно или ошибочно.

34) Контекстно-интерпретационный анализ в пределах отдельно взятого пространства будь то дом, погребение или несколько погребений определенного времени и места расположения, позволяет выявлять не только общие черты, но и индивидуальные предпочтения владельца/погребенного в отношении произведений афинской вазописи, которые могут заключаться в интересе к определенным формам, техниками изготовления ваз, а также к тем или иным формально-стилистическим особенностям или же сюжетам вазовых росписей. Такой анализ важен не только в практике археолога, но и в практике искусствоведа, без него невозможны выводы, касающиеся развития афинской вазописи, как вида искусства, а также о намерениях создателя и ожиданиях зрителя/покупателя этих произведений искусства в эпоху, современную их изготовлению.

35) Адекватная контекстно-археологическая интерпретация произведений афинской вазописи невозможна на уровне отдельно взятой страны, на территории которой

локализуются античные поселения, необходимым является интернациональное взаимодействие, которое позволит выявить сходные и различные черты в максимально широком культурном и географическом контексте.

36) Исследование истории коллекционирования античных ваз позволяет выявить изменение отношения к ним, как к предмету собирательства, от средневековья до Нового времени, которое, в свою очередь оказало влияние на идеологию составления вазовых коллекций, специфику их экспонирования, изучения, публикации. Вплоть до XVIII века преобладающей точкой зрения являлось отношение к вазам, как к неким диковинам в контексте кунсткамер. В XVIII столетии происходит переориентация в восприятии, результатом которой стало помещение ваз в контекст коллекций изобразительного искусства. Многие современные собрания произведений античной вазописи сформированы на основе покупок коллекций собирателей, создававших свои коллекции в более ранний период. Приобретения могли происходить у владельца или его наследников, а также — на публичных распродажах, что привносило элемент путаницы в документы, особенно если распродажа велась по частям, а приобретение осуществлялось несколькими покупателями или организациями.

37) Важнейшим источником сведений являются публикации в первых каталогах собраний, относящихся еще к ХУШ-Х1Х столетиям, в которых вазы подвергались первичному искусствоведческому описанию и/или интерпретации. Описания в каталогах собраний становятся также главными документами, при помощи которых осуществляется проверка происхождения античной вазы из определенной коллекции, поскольку, как показывает практика, в документации, касающейся продажи коллекции или поступления в современное собрание, зачастую встречаются ошибки. Исследование всех публикаций конкретного произведения античной вазописи, позволяют проследить его путь до первой публикации, которая могла иметь место в XVIII или начале XIX столетия и могла быть связана с коллекционером, возможность поступления от которого ранее не предполагалась. Обнаружение ваз из музейного собрания в более древних коллекциях, документальное подтверждение их перепродажи в течение нескольких веков, могут позволить определить место и время их находки, что, в свою очередь оказывает воздействие и на оценку этого произведения.

38) Изучение текстов, написанных всеми персонами, вовлеченными в процессы купли, продажи и перепродажи ваз, дает сведения об их восприятии с точки зрения современника-знатока. Первые покупатели и продавцы являлись и первыми авторитетными знатоками предмета, нередко также совмещая свою деятельность с археологической и публикационной. Применительно к российской действительности конца ХУШ-Х1Х веков, Б.Кене, Ф.Жиль, И. Мартос, И. Хитрово, А. Оленин, С. Гедеонов, Л. Стефани, являются и персонами, формировавшими компетентные мнения по вопросу и влиявшие на окончательные решения правителя о приобретении той или иной коллекции. Изучение первого вазового каталога собрания Эрмитажа позволило выявить идеологию его написания и значительную долю влияния немецкой модели, которая, в свою очередь, оказала влияние на изучение произведений афинской вазописи в собрании уже в XX столетии.

39) Опыт проведенной работы по исследованию произведений вазописи, поступивших в Эрмитаж из коллекций А. Лаваль и Дж. Кампаны позволил не только выявить ошибки относительно принадлежности тех или иных ваз этим коллекциям в первом эрмитажном вазовом каталоге, а также во всех последующих каталогах, базирующихся на нем, но и сформулировать необходимый для выявления истории бытования предмета до поступления в музей комплекс работ, который состоит из обследования самих произведений вазописи и исследования всех возможных документов, включая неопубликованные архивные источники, личную переписку и проч., а также — персоналий, вовлеченных в процесс продажи и приобретения.

40) Практический опыт работы демонстрирует важность исследования самог о произведения античной вазописи на предмет наличия на нем каких-либо обозначений (граффито/дипинто/надписей), как античных, так и отличных от античных. Это могут быть старые инвентарные номера, сургучные печати, отличные от современных инвентарных номеров надписи и т.п. Подобные обозначения помогают при изучении исторических документов, персональных печатей, монограмм и т.п. в деле выявления предыдущих владельцев этого произведения искусства. Необходимым является также внимание к форме, размерам, росписи вазы, а также античным граффито/дипинто/надписям, но уже не с точки зрения формально-стилистического анализа и не смыслового наполнения, а с точки зрения точности описания, поскольку в основе работы с имеющимися документами лежит тщательное сопоставление всех внешних признаков произведения вазописи с его сохранившимися описаниями.

41) Исследования произведений античной вазописи должны проводиться параллельно с исследованиями всех возможных видов рукописной и печатной документации. Помимо каталогов, переписки, списков экспонатов, выбранных представителями музея к приобретению из той или иной коллекции, официальной и личной переписки вовлеченных в процесс приобретения лиц, черновиков документов и писем, описания упаковки и доставки и т.п. необходимым представляется уделять пристальное старым инвентарным книгам, книгам поступлений, опнсным карточкам и т.п. При этом исследование должно проводиться с мыслью о том, что сведения в них могут требовать проверки.

42) Необходимым представляется исследование всего, что касается коллекции и коллекционера, которому принадлежало данное произведение вазописи, его биографии, связей, путешествий, и что немаловажно — его личностных качеств, а также всех материалов, касающихся лиц, вовлеченных в процесс продажи и покупки предмета, с целью выявления возможных архивных или опубликованных материалов, содержащих описания или изображения этих ваз в переписке, речах и т.п. означенных лиц. Зачастую выяснить многие вещи, касающиеся произведения вазописи из той или иной исторической коллекции можно только изучив весь свод документов об истории приобретения у предыдущего владельца (состояние сохранности и его причины, вопрос о подделках, вопрос о реставрации, вопрос об интерпретации изображения, на основе которой впоследствии производились последующие

интерпретации в каталогах, особенно в случае, если первичная интерпретация была ошибочной, и т.п).

43) Опытным путем выявлено, что исследования по истории коллекции необходимо проводить с привлечением материалов и сотрудников других музеев, в которые попали части той же коллекции, поскольку в документах возможны неточности. Окончательные выводы по истории происхождения вазы в некоторых случаях можно сделать лишь на основе изучения материалов по истории поступления в музей всех коллекций, относящихся к тому же временному отрезку (примером могут служить вазы из коллекций Лавапь, Пиццати, и Кампаны в Эрмитаже - исключение из одной или двух коллекций дает основания для поиска по не очень подробным описаниям другой коллекции). Кроме того, в ряде случаев (как, например, в случае с вазами из коллекции Дж. Кампаны), окончательные выводы по истории происхождения вазы из той или иной коллекции невозможно сделать, пока не будут проведены аналогичные работы во всех вовлеченных в процесс приобретения собраниях, которые позволят исключить из круга исследуемых описаний те, которые в точности соответствуют имеющимся в том или ином собрании произведения вазописи. Такие работы должны проводиться в тесном сотрудничестве на интернациональном уровне, с перепиской с коллегами из всех собраний, вовлеченных в процесс приобретения. Пренебрежение этой стороной деятельности может привести к ложным или неполным выводам.

44) Для выполнения каких-либо из пяти направлений научно-исследовательской работы искусствоведа-хранителя афинской вазописи недостаточно общетеоретических знаний, полученных на основе изучения трудов отечественных и зарубежных коллег-предшественников и работы непосредственно с материалом исследования. Ни одна из разновидностей перечисленных работ не может быть исполнена на должном и современном уровне без живого общения со специалистами-современниками, проводящими аналогичные исследования в других музеях, без обмена опытом, поиска удовлетворительных решений аналогичных проблем.

Диссертация снабжена Примечаниями, в которые вынесены некоторые дополнительные материалы, а также тремя Приложениями, в которых приведены примеры комплексного искусствоведческого исследования нескольких групп произведений афинской вазописи из собрания Эрмитажа. Диссертация сопровождается Списком сокращений, Списком литературы, а также Списком иллюстраций. В конце размещен Альбом иллюстраций, состоящий из 104 таблиц с иллюстрациями.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ Монографии:

1. Petrakova A. Attic Black-figured and Bilingual Drinking-Cups. (The State Hermitage Museum - fasc. III. София Vasorum Antiquorum). [Аттические чернофигурные и билингвические чаши для питья. Государственный Эрмитаж - часть 3. Корпус античных ваз]. — Roma: "L'ERMA" di Bretschneider, 2006. - 135 p. (65 p., 62 p.+pl.) (6,5 п.л.)

2. Petrakova A. Attic Red-figured Drinking-Cups. (The State Hermitage Museum - fase. V. Corpus Vasorum Antiquorum). [Аттические краснофигуриые чаши для питья. Государственный Эрмитаж - часть 5. Корпус античных ваз]. - Roma: "L'ERMA" di Bretschneider, 2007. - 177 p. (94 p., 83 p+pl.) (7,5 п.л.)

3. Petrakova A. Attic Black-figured Drinking-Cups, part II. (The State Hermitage Museum - fasc. VIII. Corpus Vasorum Antiquorum). [Аттические чернофигурные чаши дня питья, часть вторая. Государственный Эрмитаж — часть 8. Корпус античных ваз]. — Roma: "L'ERMA" di Bretschneider, 2009. - 234 p. (144 p., 90p.+pl.) (8,5 п.л.)

4. Petrakova A. Attic Black-figured Drinking-Cups, part III. (The State Hermitage Museum — fasc. X. Corpus Vasorum Antiquorum). [Аттические чернофигурные чаши, часть третья. Государственный Эрмитаж - часть 10. Корпус античных ваз]. — Roma: "L'ERMA" di Bretschneider, 2009. - 238 p. (150 p., 88 p.+pl.) (9,1 п.л.)

5. Bukina A., Petrakova A., Phillips C. Greek Vases in the Imperial Hermitage Museum: the History' of the Collection 1816-69, with Addenda et corrigenda to Ludolf Stephani, Die Vasensammlung der Kaiserlichen Ermitage (1869). [Греческие вазы из Императорского Эрмитажа: история коллекции 1816-1869, с дополнениями и исправлениями к книге Лудольфа Стефани «Вазовое собрание Императорского Эрмитажа» (1869)]. — Oxford: Beazley Archive and Archaeopress, 2013 (февраль). — 310 p. (в соавторстве с А.Г. Букиной, К.В. Филлипс, 18/9 п.л.)

Статьи в изданиях из «Перечня ведущих рецензируемых научных журналов и изданий»:

6. Петракова А.Е. Метод Бнзли и проблемы атрибуции античной расписной керамики // Известия Самарского научного центра Российской Академии наук. Т. 11, № 4 (30) (2), 2009. - С. 542-549. (1,1 п.л.)

7. Петракова А.Е. Теоретические и практические аспекты атрибуции древнегреческой расписной керамики в современном музее // Вестник Нижегородского университета им. 11.11. Лобачевского, 2009, № 6 (2). - С. 165-171. (0,8 п.л.)

8. Петракова А.Е. Чаши мастера Грифона-птицы и вазописцев его круга в собрании Государственного Эрмитажа // Вестник Древней Истории № 2 (2010). — С. 185-197. (0,75 пл.)

9. Петракова А.Е. Чаши мастера Тлесона из раскопок в Северном Причерноморье в собрании Государственного Эрмитажа // Российская археология № 4 (2010). - С. 47-56. (0,25 п.л.)

10. Петракова А.Е. Чаши Мастера кентавра в собрании Государственного Эрмитажа // Вестник Томского Государственного Университета, № 336 (2010). - С. 60-66. (0,5 п.л.)

11. Петракова А.Е. Чаши Мастера бегунов в собрании Государственного Эрмитажа (к вопросу об атрибуции массовой продукции аттических вазописцев) // Известия Самарского Научного центра Российской Академии наук, том 12, номер 3 (35), 2010. — С.814-822. (0,75 п.л.)

12. Петракова А.Е. Роль орнаментальных элементов в атрибуции аттической черно- и краснофигурион керамики (на примере памятников из собрания Государственного

Эрмитажа) // Известия Самарского Научного центра Российской Академии наук, том 12, номер 5 (37), 2010. - С.268-276. (0,75 п.л.)

13. Петракова А.Е. Чернофигуриые аттические («Кассельские») чаши из Северного Причерноморья в собрании Государственного Эрмитажа // Российская археология № 1 (2012). - С. 36-48 (1,2 и .л.)

14. Петракова А.Е. Интерпретация аттической красиофигурной керамики из раскопок в Керчи и междисциплинарные исследования // Электронный научно-образовательимй журнал «История», Вып. 8 (16) (2012): Древние общества: междисциплинарные исследования [Электронный ресурс|. http://mes.igh.ru/magazine/content/interpretazia-keramiki.htnil (дата обращения: 19 ноября 2012) (1 п.л.)

Статьи в других изданиях - научных сборниках, журналах, каталогах выставок:

15. Петракова А.Е. Об организации изобразительного повествования в аттической вазописи архаики и классики // 1ТЕФАМ02. Вып. II. Искусство древности и средних веков: новые исследования и публикации. Сб. науч. ст. / Ред. JI.II. Давыдова. С.-Петербургский гос. академический ин-т живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина — СПб.: Изд-во С.-Петербургского гос. ин-та живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина, 2004.-С. 17-28. (0,5 п.л.)

16. Петракова А.Е. «Милая, скинем одежды...» // Любовь и Эрос в античной культуре. Каталог выставки. / Науч.ред. Д.В. Журавлев. Государственный исторический музей, Москва. - М.: «Художник и книга», 2006. - С. 116-121. (0,5 п.л.)

17. Petrakova A. The Beauty of the human Body in Greek Vase-painting // The Road to Byzantium: Luxury arts of Antiquity. Cat. Exhibition in the Hermitage Rooms in Somerset House, London. / Ed. F. Althaus. - London: Fontanka, 2006. - P. 21-29 (0,7 п.л.)

18 .Петракова А.Е. Фрагмент белофонного кратера из Мирмекия // Сообщения Государственного Эрмитажа [вып.] LXV. / Науч.ред. Г.В. Вшшнбахов, М.М. Дандамаева и др. Гос.Эрмитаж. - СПб.: Изд-во Гос.Эрмитажа, 2007. - С. 44-51 (0,5 пл.)

19. Petrakova A. "Flickers of beauty": Kerch Vases from the State Hermitage Museum // Greeks on the Black Sea: Ancient Art from Hermitage. Cat. of exhibition in J.Paul Getty museum, Malibu. / Ed. A. Trofimova. - Los-Angeles: J.Paul Getty, 2007. -P.36-39. (0,5 п.л.)

20. Петракова А.Е. Образы фантастических существ в аттической вазописи эпохи архаики // Искусство и фантастика. Сб.ст. Труды С.-Петербургского гос. ун-та культу ры и искусств, том 174, серия «Scientia artis - Наука искусства», вып. 1. Сборник научных статей. Науч. ред. А. В. Корнилова. С.-Петербургский гос. ун-т культуры и искусств. - СПб.: Изд-во С.-Петербургского гос. ун-та культуры и искусств, 2007. - С. 96-102 (0,4 п.л.)

21. Петракова А.Е. История изобразительного искусства Древней Греции и Рима в отечественных трактатах второй половины XVIII - начала XIX веков // Из истории архитектуры, изобразительного и декоративно-прикладного искусства: Сб. науч. ст., вып. 1. / Науч. ред. 11. Н. Громов, отв. ред. Г. Н. Габриэль. С.-Петербургский гос. ун-т культуры и искусств. - СПб.: Изд-во С.-Петербургского гос. ун-та культуры и искусств, 2007.-С. 6-30(1,5 п.л.)

22. Петракова А.Е. Юноша в чепчике: костюм и тендер в Аттике архаики и классики // Мода в контексте культуры. Сб.ст. Труды С.-Петербургского гос. ун-та культуры и искусств, том 177, вып. 3. / Науч. ред. Т.Н. Габриэль, A.B. Корнилова. С.-Петербургский гос. ун-т культуры и искусств. - СПб.: Изд-во С.-Петербургского гос. ун-та культуры и искусств,

2008.-С. 110-116 (0,4 п.л.)

23. Петракова А.Е. Атрибуция античной расписной керамики: история и современность // Труды Государственного Эрмитажа [вып.] XLI. Античный мир: искусство и археология. Памяти С.П. Борисковской. / Науч. ред. E.H. Ходза, A.M. Бутягин. Гос.Эрмитаж. - СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2008. - С. 195-215 (1,2 п.л.)

24. Петракова А.Е. Красота человеческого тела в аттической краснофигурной вазописи // Герой в искусстве: поиски идеального образа. Сб.ст. Труды С.-Петербургского гос. ун-та культуры и искусств, том 178 , серия «Scientia artis - Наука искусства»: Сб. науч. ст., вып. 2. / Науч. ред. Г.Н. Габриэль, A.B. Корнилова. С.-Петербургский гос. ун-т культуры и искусств. - СПб.: Изд-во С.-Петербургского гос. ун-та культуры и искусств, 2008. - С. 133-139(0,4 п.л.)

25. Петракова А.Е. Фрагменты чаш с комастами из раскопок на острове Березань из собрания Государственного Эрмитажа // Сообщения Государственного Эрмитажа [вып.] LXV1I. / Науч.ред. Г.В. Вилинбахов, М.М. Дандамаева и др. Гос. Эрмитаж. - СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2009. - С. 70-82 (0,9 п.л.)

26. Петракова А.Е. Герой и герои аттической вазовой живописи // Дети богов. Античные герои в древнем и новом искусстве. Каталог выставки 22 сентября 2009 г. - 28 марта 2010 г. Казань-СПб. / Науч.ред. М.Б. Пиотровский. Гос. Эрмитаж. - СПб.: Изд-во «Славия»,

2009.-С. 27-37.(1,3 п.л.)

27. Петракова А.Е. Цитата, реплика, заимствование в аттической вазописи VI-V вв. до н.э. // Цитата, реплика, заимствование... Сб.ст. Труды С.-Петербургского гос. ун-та культуры и искусств, том 186, серия «Scientia artis - Наука искусства», вып. 3. / Науч. ред. Г.Н. Габриэль, A.B. Корнилова. С.-Петербургский гос. ун-т культуры и искусств. - СПб.: Изд-во С.-Петербургского гос. ун-та культуры и искусств, 2009. - С. 170-175 (0,3 п.л.)

28. Петракова А.Е. Чаши Сиана Гейдельбергского мастера и вазописцев его круга в собрании Государственного Эрмитажа // Сообщения Государственного Эрмитажа [вып.] LXVIII. / Науч.ред. Г.В. Вилинбахов, М.М. Дандамаева и др. Гос.Эрмитаж. - СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2010.-С.28-40. (1,1 п.л.)

29.Петракова А.Е. Морские сюжеты в древнегреческой вазописи // Паруса Эллады. Мореходство в античном мире. Кат. выст. Гос.Эрмитаж. - СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа,

2010.-С. 68-69 (0,2 п.л.)

30. Petrakova А. Fragments of Komast cups from the excavations on Berezan island // Reports of the State Hermitage museum LXVII. / Ed. by G.V. Vilinbakhov, M.M. Dandamaeva etc. The State Hermitage Museum. - St. Petersburg: The State Hermitage Publishers, 2010. - P. 68-79 (0,9 п.л.)

31. Петракова А.Е. Античная расписная керамика: от «предмета быта» до «музейного экспоната». К вопросу о восприятии, коллекционировании и изучении // Вестник С.-Петербургского ун-та культуры и искусств № 1 (5), декабрь, 2010. / Науч. ред. В.В.

Головин, Г.В. Михеева и др. С.-Петербургский гос. ун-т культуры и искусств. — С. 72-82 (1,1 пл.)

32. Petrakova A. The history of ancient Greek and roman art in Russian treatises of the second half of the 18th and early 19th centuries // Pegasus 10 (2010). / Hrsg. H. Bredekamp, A. Nesselrath. -P. 41-78. (4,5 п.л.)

33. Petrakova A. "Peculiarities of ships' depictions on Attic black- and red-figured vases" //14the Symposium on Mediterranean Archaeology, Kiev-Istanbul, 24-25 April 2010. - Kiev-Istanbul, 2010. (1,25 п.л.)

34. Петракова A.E. Французское искусствоведение и исследования античной вазописи в XX— XXI вв. // «Проблемы развития зарубежного искусства. Франция». Сб. науч. ст. / Науч. ред. доктора искусствоведения, зав. кафедрой зарубежного искусства Н.М. Леняшина. С.-Петербургский гос. академический ин-т живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина. - СПб., 2011. - С. 3-20. (0,75 п.л.)

35. Петракова А.Е, Борисова Н.В.. Кратер с кораблями из собрания Эрмитажа. К вопросу о важности научной реставрации для атрибуции памятников античной вазописи // Сообщения Государственного Эрмитажа [вып.] LXIX. / Науч.ред. Г.В. Вилинбахов, М.М. Дандамаева и др. Гос. Эрмитаж. - СПб.: Изд-во Гос.Эрмитажа, 2011. - С. 49-64. (в соавторстве с Н. Борисовой, 1, 25/1,1 п.л.)

36. Петракова А.Е. Чаши Сиана работы Мастера «С» и вазописцев его круга в собрании Государственного Эрмитажа. К вопросу об атрибуции и датировке // Вестник С.-Петербургского ун-та культуры и искусств № 4 (2011). / Науч. ред. В.В. Головин, Г.В. Михеева и др. С.-Петербургский гос. ун-т культуры и искусств. — С. 114-129 ( 1,9 п.л.)

37. Petrakova A. Late Attic Red-figure Vases from Burials in the Kerc Area: The Question of Interpretation in Ancient and Modern Contexts // Beihefte zum CVA Deutschland (Hrsg. P. Zanker), Band V, Vasenbilder im Kulturtransfer - Zirkulation und Rezeption griechischer Keramik im Mittelmeerraum. / Hrsg. S. Schmidt, A. Stähli). - München, 2012. - S. 151-163 (1,1 п.л.)

38. Петракова А.Е. Степан Александрович Гедеонов и вазы из коллекции Кампаны в собрании Эрмитажа: к вопросу об истории приобретения // Сообщения Государственного Эрмитажа [вып.] LXX. / Науч.ред. Г.В. Вилинбахов, М.М. Дандамаева и др. Гос.Эрмитаж. -СПб., Изд-во Гос.Эрмитажа, 2012.-С. 181-193 (0,9 п.л.)

39. Петракова А.Е. Античность и искусство XXI века // Искусство в XXI веке. Сб.ст. Труды С.-Петербургского гос. ун-та культуры и искусств, том 192, серия «Scientia artís - Наука искусства», вып. 4. / Науч. ред. Г.Н. Габриэль, A.B. Корнилова. С.-Петербургский гос. унт культуры и искусств- СПб: Изд-во С.-Петербургского гос. ун-та культуры и искусств, 2012.-С. 137-143 (0,5 п.л.)

40. Петракова А.Е.. Калинина К.Б., Шувалова О.М., Чугунова К.С. Псиктер с гетерами в собрании Государственного Эрмитажа: история, проблемы, перспективы // Сообщения Государственного Эрмитажа [вып.] LXX. / Науч.ред. Г.В. Вилинбахов, М.М. Дандамаева и др. Гос. Эрмитаж. - СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2012. - С. 79-94 (в соавторстве с К. Калининой, О.Шуваловой, К. Чугуновой, 0,6 / 0,5 п.л.)

41 .Петракова А.Е. Античные вазы из итальянской коллекции Кампана в Эрмитаже: к истории приобретения и изучения // Проблемы развития зарубежного искусства. Италия.

Испания. Сб.науч.ст. / Науч. ред. Н.М. Леняшина. С.-Петербургский гос. академический ин-т живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина. - СПб.: Изд-во Изд-во С.-Петербургского гос. ин-та живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина, 2012. — С. 18-28. (0,6 п.л.)

Материалы конференций:

42. Petrakova A. Komast cups from the excavations on Berezan island: the distribution of Attic pottery in the northern Black Sea area // 4th International Congress on Black Sea Antiquities. The Bosporus: Gateway between the Ancient West and East (1st Millennium ВС - 5th century AD). Istanbul University. Faculty of Letters. Eurasia Institute. Summaries of Papers. / Ed. G.R. Tsetskhladze. - Istanbul, 2009. - P. 74 (0,1 п.л.)

43. Петракова A. E. Аттическая белофонная керамика в городах Северного Причерноморья: к вопросу о распространении и культурных контактах // Боспорский феномен. Население, языки, контакты. Материалы международной научной конференции. / Науч.ред. М.Ю. Бахтина, .В. Грицик и др. Институт истории материальной культуры Российской академии наук. - СПб., 2011. - С. 21-26. (0,3 пл.)

44. Perakova A., Shuvalova О. Attic Vases from the Campana collection in the State Hermitage Museum: Old Restorations and Present Attitude Regarding their Display, Study and Conservation // L'Europe du vase antique : collectionneurs, savants, restaurateurs aux XVIIIe et XIXe siècles. - Paris, 2011. - P. 23-24 (в соавторстве с О. Шуваловой, 0,25 / 0,2 п.л.)

45. Петракова А.Е., Букина А.Г. Коллекция античных ваз императрицы Марии Федоровны // ГМЗ «Павловск». Кучумов: к 100-летию со дня рождения. Сб.материалов научной конференции. Атрибуция, история и судьба предметов из императорских коллекций. СПб., Павловск, 2012. - С. 100-130 (в соавторстве с А.Г. Букиной, 1,1 / 0,55 п.л.).

Тематические каталожные карточки на произведения афинской вазописи:

46. Тематические каталожные карточки на 8 афинских расписных ваз для каталога выставки «Греки на берегах черного моря» // Greeks on the Black Sea: Ancient Art from Hermitage. Catalogue of exhibition. / Ed. A. Trofimova, Yu. Kalashnik. - Los-Angeles: J. Paul Getty museum, 2007. -P. 137, 140, 142, 144, 252-257 (Cat.№№43, 45, 46, 48, 149, 150, 151, 152). (0,7 пл.)

47. Тематические каталожные карточки на 9 афинских расписных ваз для каталога выставки «Александр Великий: путь па Восток» // Александр Великий: путь на Восток. Каталог выставки в Гос. Эрмитаже 14 февраля — 1 мая 2007 года. / Ред. А. Трофимова. Гос. Эрмитаж. - СПб, Изд-во Гос. Эрмитажа, 2007. -С.65-74 (Кат. №№ 1-9). (1 п.л.)

48. Тематическая каталожная карточка на 1 афинский белофонный лекиф экспонат для каталога выставки «Поклонение женщине» // Worshipping Women. Ritual and Reality in Classical Athens. Exhib. cat. / Ed. N. Kaltsas, A. Shapiro. - New York: Alexander S. Onassis Public Benefit Foundation (USA), 2008. - P. 90 (Cat. № 36). (0,2 п.л.)

49. Тематические каталожные карточки на 6 афинских расписных ваз в каталоге выставки «Море и мореходство» // Море и мореходство в античной культуре. Каталог выставки 23 окт. 2009- 09 марта 2010 г. Калининград. Гос. Эрмитаж. - СПб.: «Славия», 2009. - Кат №№ 8-11, 19-20 (С. 49-52, 60). (0,8 п.л.)

50. Тематические каталожные карточки на 21 афинскую расписную вазу в каталоге выставки «Дети богов» // Дети богов. Античные герои в древнем и новом искусстве. Каталог выставки 22 сентября 2009 г. - 28 марта 2010 г. Казань-СПб. / Ред. М.Б. Пиотровский. Гос. Эрмитаж,- СПб.: «Славия», 2009. - С. 69-95 (Кат №№ 33-53) (1,5 п.л.)

51. Тематические каталожные карточки на 8 афинских расписных ваз в каталоге выставки «Паруса Эллады» // Паруса Эллады. Мореходство в античном мире. Кат. выст. Гос.Эрмитаж-СПб, 2010,- С. 70-83 (Кат№ 8-13) и С. 90-91 (№18-19). (0,8 п.л.)

52. Тематические каталожные карточки на 4 афинские расписные вазы в каталоге выставки «Античный фасон» русского императорского фарфора второй половины XVIII века // «Античный фасон» русского императорского фарфора второй половины XVIII века. Кат. выст. / Науч. ред. Л.И. Давыдова. Гос. Эрмитаж-СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2012. - С. 184-187 (Кат. №№ 58-61). (0,25 п.л.)

Подписано в печать 21.02.2013г. Формат 60x84/16 П.л. 3,62 Уч.-изд.л 3,62. Тир. 150 экз. Отпечатано в типографии ООО «Турусел» 197376, Санкт-Петербург, ул. Профессора Попова д.38. toroussel@mail.i Зак. № 13434 от 21.02.2013г.

Текст диссертации на тему "Методология комплексного искусствоведческого исследования афинской вазописи"

Санкт-Петербургский государственный университет культуры и искусств

На правах рукописи

Петракова Анна Евгеньевна

МЕТОДОЛОГИЯ КОМПЛЕКСНОГО ИСКУССТВОВЕДЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

(на примере коллекции Государственного Эрмитажа) -

Специальность 17.00.09-теория и история искусства

диссертация на соискание ученой степени доктора искусствоведения

ТОМ 1

Санкт-Петербург 2012

ОГЛАВЛЕНИЕ

ТОМ 1

ВВЕДЕНИЕ...................................................................................... 5

ГЛАВА 1. МЕТОДОЛОГИЯ И ПРАКТИКА ВИЗУАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ НА ОСНОВЕ ФОРМАЛЬНО-СТИЛИСТИЧЕСКОГО АНАЛИЗА: АТРИБУЦИЯ................................................................................... 58

1.1. Особенности изменения восприятия произведений античной вазописи от эпохи создания до наших дней: основные этапы....................................... 59

1.2.Роль визуального исследования в датировке и атрибуции произведений афинской вазописи: формирование и развитие искусствоведческого подхода, «метод Бизли»................................................................................... 73

1.3. Методология визуального исследования произведений афинской вазописи

в современной искусствоведческой практике............................................................106

1.3.1. Исследование формы вазы и его роль в датировке и атрибуции............. 106

1.3.2. Визуальное исследование техники росписи вазы и его влияние на специфику формально-стилистического анализа..................................... 113

1.3.3. Исследование формально-стилистических особенностей росписей на афинских вазах и его значение для атрибуции........................................ 124

1.4. Методология и практика визуально-аналитического исследования отдельно взятого произведения афинской вазописи, ранее не вводившегося в научный оборот.............................................................................. 136

1.5. Предварительные итоги.................................................................. 151

ГЛАВА 2. НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЕ МЕТОДЫ В ИСКУССТВОВЕДЧЕСКОМ ИССЛЕДОВАНИИ ПРОИЗВЕДЕНИЙ АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ..................... 157

2.1. Имитации, копии и подделки произведений афинской вазописи

от древних времен до наших дней......................................................... 158

2.2. Химические и физические технологии в исследовании поддельной

и реставрированной античной расписной керамики................................. 180

2.3. Реставрация и научно-техническое исследование ваз из коллекции

Дж. Кампаны в Эрмитаже : 1861-2012.................................................... 197

2.4. Роль химических и физических исследований, проводимых с демонтажем,

в атрибуции произведения вазописи из исторической коллекций.................. 209

2.5. Методология использования химических и физических исследований при работе с произведением вазописи без демонтажа...................................... 233

2.6. Предварительные итоги................................................................ 251

ТОМ 2

ГЛАВА 3. ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ИЗОБРАЖЕНИЙ В АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ: ИКОНОГРАФИЧЕСКИЕ И ИКОНОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ........ 4

3.1. Изображения в афинской вазописи: основной круг сюжетов и тем, формирование и развитие подходов к их интерпретации............................ 5

3.2. Опыт интерпретации изображений богов и героев в произведениях афинской вазописи на основе письменных источников............................... 25

3.3. Интерпретация персонажей в контексте бытовых сцен в произведениях афинской вазописи на основе письменных источников: теория и практика...... 43

3.4. Опыт интерпретации изобразительного мотива и его изменения

со временем на материале группы произведений афинской вазописи.............. 66

3.5. Предварительные итоги.................................................................. 97

ГЛАВА 4. ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА КОНТЕКСТНО-АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПРОИЗВЕДЕНИЙ АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ................ 102

4.1. Контекстно-археологическая интерпретация произведений афинской вазописи: формирование и развитие подходов.......................................... 103

4.2. Теория и практика интерпретации группы произведений афинской вазописи, происходящей из раскопок на определенной территории............... 117

4.3. Опыт введения в научный оборот группы произведений афинской вазописи из раскопок разных лет: изменение сформированной ранее классификации.................................................................................. 128

4.4. Контекстно-археологическая интерпретация произведений афинской вазописи из одного комплекса............................................................... 170

4.5. Предварительные итоги................................................................. 202

ГЛАВА 5. МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ИСТОРИИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ АФИНСКОЙ ВАЗОПИСИ

В КОЛЛЕКЦИИ................................................................................ 207

5.1. Коллекционирование античных керамических ваз и обоснование необходимости исследования истории владения ими................................. 208

5.2. Первый эрмитажный каталог античных ваз (1869): идеология создания и роль в изучении коллекции................................................................. 224

5.3. Исследование поступления в Эрмитаж ваз из коллекции Дж. Кампаны: выявление ошибок в документации Эрмитажа и Лувра, определение принадлежности ваз коллекции Кампана по описаниям в предпродажных каталогах......................................................................................... 234

5.4. Опыт исследования происхождения античных ваз из коллекции Лаваль в Эрмитаже: выявление предшествующих владельцев и определение ваз по сохранившимся описаниям в отсутствии каталогов.................................... 273

5.5. Предварительные итоги................................................................. 298

ЗАКЛЮЧЕНИЕ................................................................................. 305

ТОМЗ

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ......................................................................................................................................3

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ..........................................................................................................................................5

СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ..................................................................................................................................86

ПРИМЕЧАНИЯ..................................................................................................................................................................99

ПРИЛОЖЕНИЕ 1..............................................................................................................................................................120

ПРИЛОЖЕНИЕ 2..............................................................................................................................................................132

ПРИЛОЖЕНИЕ 3..............................................................................................................................................................145

ПРИЛОЖЕНИЕ 4: АЛЬБОМ ИЛЛЮСТРАЦИЙ..................................................................................158

ВВЕДЕНИЕ

Произведения афинской вазописи являются одной из разновидностей художественной керамики, роль которой, не только в быту ее создателей и современников, но и в научно-исследовательской практике трудно переоценить. Со времен эпохи неолита керамика являлась одним из важнейших элементов, как повседневной жизни, так и религиозных ритуалов представителей древних культур1. Из глины изготовлялись разнообразные сосуды для хранения и переноски жидких

2 3

и сыпучих припасов , емкости для хозяйственных работ , грузила для ткацкого станка4, ульи для пчел5, черепица для покрытия крыш6 и т.п. В научно-исследовательской практике Нового времени и современности керамика древних культур не менее важна, чем в эпоху ее создателей, хотя и служит другим целям. Керамика хорошо сохраняется, пусть даже и в разбитом состоянии: она не подвержена разрушению под воздействием времени и природно-климатических условий в такой мере, как изделия из органических материалов (дерева, кости, кожи), кроме того, в отличие изделий из металлов, керамика не страдает от такого фактора, как переплавка на хозяйственные нужды представителями других народов и эпох. Благодаря массовости дошедших до нас керамических материалов мы можем составить представление об уровне

1 Список научных трудов, посвященных вопросам изготовления и бытования хозяйственной и художественной керамики в культурах народов неолита, бронзового и железного века весьма обширен. Поскольку в задачи настоящего исследования не входит составление полной библиографии по вопросам керамики древних культур, мы ограничимся лишь несколькими изданиями, в которых приведена развернутая библиография по теме. См., например: Rice 1987. Barnett, Hoopes 1995. Cooper 2000. Ashmore, Sharer 2000. Rice 2006. Cooper 2010.

2 См. например: Richter, Milne 1935.

Как, например, большие чаны для дубления кож, давления винограда и др. См. например: Ziomecki 1975. Р. 34-35. Sparkes 1976. Р. 47-64. Immerwahr 1992. Р. 121-132

4 См. например: Hoffman 1974. Burnham 1980. Carroll 1983. P. 96-99.

5 См. например: Graham 1975. Р.64-75. Crane 1983. Crane, Graham, 1985.

6 См. например: Danner 1996. Gruben 2001.

ч

развития ремесла, об основном круге сюжетов и мотивов изобразительного и декоративно-прикладного искусства тех или иных эпох, быте и религиозных представлениях их создателей. Кроме того, керамика крайне важна и для работы с другими изделиями древних народов. В частности, в некоторых случаях, она позволяет составить представление об иных видах искусства (монументальной живописи, торевтике), если большинство их произведений не дошло до наших дней1, и, что особенно существенно, она является датирующим элементом в работе археологов: при помощи керамических ваз и их фрагментов производится датировка многих изделий из других материалов, найденных в том же комплексе, кроме того, на датировке керамики основываются и выводы по поводу возможной датировки самого комплекса2, поэтому, как справедливо заметил Б. Эриксон «весьма существенно, чтобы керамика сама была должным образом классифицирована, датирована и интерпретирована».3

Керамика каменного, бронзового и железного веков разнообразна по своим формам и способам декора. Расписная керамика с фигуративным и орнаментальным декором существовала и в Передней Азии4, в и Древнем Египте5, а из более близких рассматриваемой в настоящем диссертационном исследовании в географическом

А 7 1

и хронологическом смысле культур - на Крите , Кипре и в Микенах.

1 См., например: Smith 2011. Эта идея возникла еще в последней трети XVIII -начале XIX века, см., например: 'some persons curiouse in painting, have supposed that if these vessels were properly examined, they would furnish valuable materials for the ancient history of the art' Christie 1806. P. iii.

2 См., например: Ashmore, Sharer 2000.

3 "Pottery is a benchmark by which archaeologists date almost all other material found on excavations or survey, and therefore it is essential that the pots themselves be classified, dated and understood'. Erickson 2010. P. VII. Перевод A.E. Петраковой.

4 См., например: Lloyd 1978.

5 См., например: Arnold, Bourriau 1993. Reynes 2000.

6 См., например: Betancourt 1985. См. также: Андреев 2002.

7 См., например: Jones 1985. Об эрмитажной коллекции кипрской керамики см. публикации А.Г. Букиной, в частности: CVA, The State Hermitage Museum 2, Creek Geometric, Protoattic, Mycenaean and Cypriote Vases (Roma, 2006). Букина и др. 2008.

Однако ни в одной из перечисленных культур керамика не производилась в столь массовых количествах и на таком высоком художественном уровне (который позволяет говорить о ней не только как о произведении декоративно-прикладного искусства, но и как

0 произведении, например, графики), как это было в греческих центрах эпохи архаики и классики (то есть тех эпох, которые определяют хронологические рамки настоящего исследования), и, как представляется, никакая другая керамика перечисленных культур и эпох не привлекала такого внимания именно со стороны искусствоведов. Если говорить более узко о древнегреческом керамическом производстве - оно, безусловно, существовало в разных центрах, а не только в Афинах, а также - в периоды, предшествовавшие периоду, заявленному в диссертационном исследовании. Но эти центры и периоды, в большей мере связаны с производством расписной керамики, которая при всем своем своеобразии и художественных достоинствах не может быть сопоставлена с афинской черно-и краснофигурной и белофонной. В сравнении с геометрическими3 (центры производства которых располагались по всему Эгейскому бассейну) или ориентализирующими4 (главным центром производства которых был Коринф) аттические вазы5 представляют гораздо более разнообразные возможности именно для искусствоведа, благодаря как весьма широкому сюжетно-тематическому репертуару росписей, так и высокому художественному качеству рисунков, который, на наш

1 См., например: MacGillivray 1998. Образцы микенской керамики из Эрмитажа опубликованы А.Г. Букиной, см., например: CVA, The State Hermitage Museum 2, Creek Geometric, Protoattic, Mycenaean and Cypriote Vases.

Общая история существования греческой расписной керамики от гомеровского периода до эпохи эллинизма освещена в следующих трудах: Блаватский 1953. Arias, Hirmer, Shefton 1961. Cook 1972. Simon 1976 и др.

3 См., подробнее: Coldstream 1977. Brann 1962. Boardman 1998.

4 См., например: Payne 1931. Amyx 1988. Amyx, Lawrence 1996. Boardman 1998.

5 По поводу использования термина «ваза» прменительно к произведениям античной расписной керамики см., например: Scheibler 1983. P.7-8. Hoffmann 1979. P. 61. Vitelli 1992. Cook 1997. P. 276.

взгляд, в лучших произведениях вазописцев достигает уровня, вполне сопоставимого с уровнем прославленных мастеров графики XVII-XX столетий. Сложно сказать, кому принадлежит пальма первенства в восприятии произведений античной вазописи, как произведений искусства, сопоставимых с живописью старых мастеров. Одним из первых вазовые рисунки сравнил с рисунками Рафаэля еще Иоганн Иоахим Винкельманн1, в то время как У. Гамильтон и Д'Анкарвиль одними из первых использовали в отношении античного вазописца слово «художник».2

Афинская черно- и краснофигурная и белофонная керамика -интересный, парадоксальный и, можно сказать, феноменальный объект исследования. С одной стороны она, несомненно, принадлежит к изделиям декоративно-прикладного искусства, являющегося одним из первых в истории человеческого производства3 и основой для датировки в археологической практике, поскольку, будучи закаленной процессом обжига, не подвергается разрушению под воздействием социальных или природных факторов и прекрасно сохраняется, пусть и в разбитом или фрагментированном виде4, служа не только основой для датировки предметов из более хрупких материалов, но и свидетельством культурных контактов различных народов, наличия в определенных местах поселений, а также помогая в выявлении разнообразных сторон быта жителей Афин. Таким образом, при всем разнообразии форм афинской керамики она прекрасно вписывается в пределы представления о ней, как о прикладном искусстве древних культур5,

1 'Die Zeichnung auf den mehresten Gefassen ist so beschaffen, dass die Figuren in einer Zeichnung Raphaels einen würden Plaz haven könnten'. Winkelmann J.J. Geschichte der Kunst des Altertum. 1768 (цит.по: Winkelmanns Gesammelte Werke / ed. J. Eiselein. 1825. Vol. III. S. 400).

2 D'Hancarville 1766-1767. Vol 2. P. 50.

3См., подробнее: Cooper 2000. Hamer, Hamer 2004. Rice 2006.

4 См., подробнее: Renfrew, Bahn 2008. Finley 1965. P. 41. Finley 1983. P. 190. Orton, Tyers, Vince 1993. P. 3.

5 Scheibler 1995.

которому присущи все перечисленные выше качества. С другой стороны - изящность рисунка и сложность многочисленных фигуративных сцен именно в росписях афинских черно- и краснофигурных и белофонных ваз VI - IV веков до н.э. вызывают вопросы о проблемах композиции, способах передачи времени, пространства, объема, последовательности действий и взаимоотношений персонажей средствами визуальных искусств и т.п., заставляют ставить их в один ряд с такими явлениями последующих эпох, как графика или живопись1, а с учетом того, что на них, как и гравюру или фарфор могли оказывать влияние произведения других видов искусства (живопись, скульптура) предметы керамики оказываются незаменимым (в условиях утраты подлинников высокого искусства) источником сведений о композиции, передаче пространства, времени, сюжетно-тематическом репертуаре и т.п. в этих видах искусств. Следует учитывать также и тот фактор, что афинские расписные вазы архаики и классики - это промышленное производство (с той оговоркой, что в отличие, например, от тиражной печатной графики каждый сосуд создается более «индивидуально», вручную) -как справедливо заметила Бет Коэн «в Афинах [...] в то время как женщины все еще изготовляли сами одежду для членов семьи, керамика и предметы утвари - покупались».2 Будучи продукцией массового производства афинские черно- и краснофигурные вазы сохранились в несоизмеримо большем количестве, чем произведения других видов искусств. Кроме того, по сравнению с произведениями афинской живописи или скульптуры, от многих из которых сохранились не подлинники, а словесные описания или же римские копии3, произведения афинской керамики являются подлинной работой

1 Boardman 2001.

2

'In Athens [...] while women still made the family cloth, the pottery and the household was purchased'. Cohen 2008. P. 2. Перевод A.E. Петраковой.

3 Материалы по этой теме обобщены, в частности, в публикации: Чубова, Конькова, Давыдова 1986.

мастеров архаики и классики. В силу уже этих двух причин одной из особенностей изучения афинской черно- и краснофигурной и белофонной вазописи стало внимание к ней (по меткому выражению Найджела Спиви - доходящее почти до фетишизма1), во многом превосходящее внимание, оказывавшееся ей современниками (т.е. произошло искажение в восприятии а, следовательно - в изучении): в отличие от, например, произведений изобразительного и декоративно-прикладного искусства последующих веков, производство которых сопровождалось дошедшими до наших дней текстами теоретического, исторического, биографического, практического и методологического характера, произведения афинской вазописи не поддержаны письменными источниками, из которых мы могли бы узнать сведения о личности вазописцев, взаимоотношениях в пределах ма