автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Междисциплинарная концепция прогресса (Анализ философских и общенаучных оснований)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Междисциплинарная концепция прогресса (Анализ философских и общенаучных оснований)"

\

ИНСТИТУТ ОБЩЕСТВЕННЫХ НАУК при ЦК КПСС

На правах рукописи

НАЗАРЕГЯН Акоп Погосович

УДК 100.32:100.27+168.521/522

МЕ2КДИСЦИШ1ИНАРИАЯ КОНЦЕПЦИЯ ПРОГРЕССА (Анализ 4ил°софских и общенаучных оснований)

Специальность 09.00.01 - Диалектический и исторический материализм

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Москва - 1950

-Работа выполнена на кафедре социальной психологии и идеологической работы партий Института общественных наук при ЦК КПСС

Официальные оппоненты -

доктор философских наук, профессор

БАЖЕНОВ Л.Б. доктор философских наук, профессор ГУДОЖНШ г.-с.

доктор философских наук

1ЖШЕНК0 Ю.А.

Ведущая организация -

Всесоюзный научно-исследовательский институт системных исследований АН СССР

Защита диссертации состоится " " 1990 г. в час.

на заседании специализированного совета Д 151.12.03 по философским наукам Института общественных наук при ЦК КПСС, по адресу: 125468, Москва, Ленинградский проспект, д.49.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института общественных наук при ЦК КПСС

Автореферат разослан " " 1990г.

Ученый секретарь специализированного совета

Зуев К.А.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы и её обоснование. Мысли о встречном движении естественных и гуманитарных наук, об их грядущем синтезе в единую "науку истории", высказанные К.Марксоы и Ф.Энгельсом в середине XIX века , заметно диссонировали с убеждениями современников. Оригинальность этих мыслей состояла не в указании на необходимость междисциплинарной интеграции, как это иногда утверждается - жалда утраченного единства знания не оставляла выдающиеся умы со времен Галилея и Бекона, Гоббса и Спинозы. Но на протяжении еще многих десятилетий после Маркса почти неоспоримым образцом обобщенной науки оставалась механика с её симметричными, а следовательно, принципиально индифферентными к историческому времени формулами. . Интегральная научная картина мира мыслилась статичной (снимающей иллюзию временно'« необратимости), однородной, редукционистской и дегуманизированной. В таком контексте вывод о том, что "впоследствии ... наука о человеке включит в себя естествознание" и что историческая ориентация станет основой научного взгляда на действительность, звучал совершенно неправдоподобно. По достоинству оценить это предвидение стало возможным лишь спустя более сотни лет.

Наблюдая за процессами, происходящими в современной науке, нельзя не заметить радикальных поворотов в её методологии сравнительно с классическими установками именно в том плане, что эволюционный взгляд начинает пронизывать все без исключения дисциплинарные области и в центр научной картины мира вьщвига-ется человек - сознательный субъект действия. Вместе с тем многоаспектный анализ этих процессов заставляет признать, что утверждающаяся на наших глазах новая общенаучная парадигма сталкивается с серьезными трудностями.

Прежде всего, плохо согласуются между собой научные дисциплины, изучающие различные фазы, стороны, формы эволюционного процесса. Это обстоятельство, с одной стороны, вызвало к жизни множество взаимопротиворечивых версий мировой эволюции - от выраженно физикалистических до креационистских, - а с другой стороны, породило сопротивление эволюционным идеям

I. См. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.42, с.124; т.З, с.16.

среди традиционно мыслящих естествоиспытателей и философов, к которым охотно присоединились консервативные идеологи. Не случайно , например, начиная с 40-50-х годов понятие прогресса изгоняется из большинства зарубежных энциклопедий и учебников, представляется как анахроническое выражение наивного романтизма, а уже в 80-е годы из школьных программ некоторых штатов США исключено дарвиновское учение под тем предлогом, что идея прогрессивной эволюции противоречит теоретической физике.

Еще более мощным импульсом антиэволюционных настроений стали глобальные кризисы, обрушившиеся на человечество и, по многим раскладкам, предвещающие его неминуемую гибель. Такой безрадостный прогноз подтверждается не только множеством специальных расчетов, но и общетеоретическими соображениями. Поскольку цивилизация неравновесна по определению, а обязательной платой за поддержание неравновесных процессов является нарастающее разрушение среды, то нынешние кризисы (особенно экологический, а также политический, поскольку за истощающиеся ресурсы приходится конкурировать) естественно предопределены законами термодинамики. От этой бесспорной констатации только шаг до окончательного диагноза: планетарные беды раньше или позже завершатся мировой катастрофой. В таком случае все, что нам хочется считать прогрессивной эволюцией, с самого начала было замысловатой и невозвратной дорогой к пропасти, а культура, разум, страдания и прозрения человеческого духа - не более чем эпифеномены местной физической флуктуации, заведомо пренебрежимой во "вселенских" масштабах.

Внедрение столь тупикового мироощущения, апеллирующего к академической науке, в массовое сознание способствовало тому, что во многих странах Запада, по образному выражению одного из американских исследователей, "царствует образ смерти". Говоря о том, как широко это обстоятельство поощряется и эксплуатируется консерваторами, нельзя не добавить, что и в демократических кругах представление о социальном прогрессе стало весьма непопулярным постольку, поскольку его прямолинейные трактовки обернулись отрицанием культурно-исторического многообразия, вульгарной апологетикой ценностей европейского индустриализма с его колониальным грабежом и хищническим разрушением природы. Заметную роль сыграла здесь и политическая практика сталинизма, наглядно продемонстрировавшая всему миру, до какого опасного абсурда могут быть доведены одномерным мышлением великие чаяния просветителей.

В то же время и отечественные и зарубежные обществоведы отмечают, что для самых последних десятилетий характерны заметно усилившееся осознание вариабельности будущего, его зависимости от сегодняшних событий и особенно существенное влияние образа будущего на мотивацию социального, политического поведения.

В целом складывающаяся ситуация весьма нетривиальна. Общечеловеческая задача преодоления чреватых всемирной катастрофой кризисов не может быть по существу решена на основе инстинкта самосохранения и на путях отказа от прогресса, которые ведут лишь к неминуемой деградации. Мобилизация творческого потенциала человечества требует стратегической перспективы, вдохновляющей мечты, фрустрация которой составляет, возможно, социально-психологическое ядро нынешних глобальных кризисов и превращает проблему перспектив цивилизации в "средоточие всей системы глобальных проблем" (И.Т.Фролов). Это ясно чувствуют и западные мыслители-гуманисты, ищущие ответы на вопрос, как выжить человечеству, в русле вопроса, для чего выжить (Е.Ласло, А.Печчеи и др.). Сегодня правомерно утверждать, что образ будущего, оставаясь важной темой идеологической полемики, становится и фактором борьбы за само существование цивилизации.

К сожалению, однако, попытки выстроить последовательно "оптимистическую" версию будущего сводятся по большей части к упованиям на мудрость матери-природы, опекающей внеземной цивилизации, божественного провидения или, наконец, к постулированию априорного стремления материи к бесконечному саморазвитию. При этом чаще всего просто игнорируются фундаментальные законы естествознания, драматический опыт преодоления закономерных эволюционных кризисов и почти всегда сводится к ничтожной величине активная роль интеллекта, механизмы его влияния на развитие событий, выхолащивается кардинальная ответственность человечества за собственную судьбу. В результате же подобные теории не выдерживают строгой научной критики, а уверовавшим в них внушают благодушное ожидание "естественного" разрешения острейших проблем, ослабляя потребность в практических действиях.

Еще менее совместима с гражданскими мотивами альтернативная концепция, подучившая распространение в начале века (П.А.Сорокин и др) и приобретающая все новых сторонников по мере обострения глобальных кризисов. Суть её состоит в полной релятивизации понятий прогресса и регресса. Приняв указанную концепцию, еле-

дует считать, например, сугубо антропоморфными и этноцентричными сужения о "прогрессивности" живого организма сравнительно с неорганическим телом, человека - сравнительно с ланцетником, а капиталистической формации- сравнительно с первобытнообщинной; в её контексте немыслима объективно обоснованная система координат, в которой эффект тотального ядерного конфликта оказался бы безусловным регрессом, а точки зрения мизантропа (полагающего цивилизацию "изощренным паразитом биосферы") и даже некрофила (усматривающего в живом веществе "раковую опухоль на теле Материи") нельзя не признать вполне равноправными. Разумеется, сочтя представления о прогрессе и регрессе исключительно вкусовыми, теоретик тем самым не только утверждает их научную несостоятельность, но и лишает действуюещго в современном динамичном обществе человека всякой надежды на адекватную ориентировку,

Взгляд в будущее способен стать реалистичным и стимулирующим настолько, насколько лежащая в его основе концепция развития удовлетворит двум фундаментальным требованиям: меящисцип-лин§£ности и конструктивное™.

Первое означает разработку общенаучного концептуального аппарата и "языка для описания эволюционных процессов самой различной природы" (Н.Н.Ыоисеев). Это требование обусловлено не только трудностью стыкования монодисциплинарных подходов, но еще более тем, что ни один качественный скачок не поддается целостной интерпретации средствами какой-либо отдельной дисциплины. Скажем, физика, включая её новейшие эволюционно ориентированные концепции - синергетика, неравновесная термодинамика, -способна лишь в самом первом приближении объяснить даже доорга-нические стадии восхождения к живому веществу, неизбежно оставляя (как будет показано далее) за порогом внимания целый ряд ключевых вопросов, касающихся причин самоорганизации. Тем более однобока физическая трактовка биологических и социальных феноменов. Однако столь же частными, ограниченными остаются рассуждения о развитии жизни и общества безотносительно к представлениям физики. Между тем подавляющее большинство исследований эволюции осуществляется раздельно на материалах космологии, термодинамики, химии, биологии или гуманитарных наук. Те же единичные работы, где предпринята попытка синтетического построения теории, обычно не вполне отвечают второму требованию.

Его суть вытекает из того хорошо известного факта, что ин-

тегративные построения в науке традиционно сочетаются с убеждением в предопределенности исторических событий, т.е. с игнорированием роли сознания, суверенной человеческой"воли. Мы уже кратко касались причин этого обстоятельства и подробнее рассмотрим их в дальнейшем. Здесь же подчеркнем, что под конструктивностью в данном случае понимается акцент на возможностях человека сознательно строить будущее, оставаясь ответственным субъектом управления и выбора.

Опыт построения эволюционной концепции, отвечающей одновременно обоим указанный требованиям, отражен в представленной диссертации. Все исследуемые в ней вопросы составляют различные аспекты этой единой и многогранной темы и подчинены соответствующей логике. Чтобы обрисовать потенциальные перспективы цивилизации, её место и возможную роль в дальнейшем развитии Вселенной, необходимо разобраться в природе интеллекта, истоках, причинах, условиях его формирования и механизмах влияния идеального образа на вещественно-энергетические процессы. В свою очередь, это предполагает выяснение самого существа прогрессивной эволюции, её направления, критериев и движущих сил, имея в виду как специфику последних на каждой новой стадии, так и инвариантные характеристики. Наконец, всё это требует выработки единой общенаучной парадигмы, синтезирующей современные достижения традиционно далеких друг от друга дисциплин.

Сказанным определяется последовательность решаемых в работе задач.

1. Выявить специфические особенности новейшего этапа междисциплинарной интеграции в его соотношении с предыдущими этапами и наиболее характерные трудности; разработать современную концепцию единой науки на основе общезначимого подхода, обеспечивающего синтез эволюционных идей в традиционно далеких друг от друга областях знания.

2. Выяснить, насколько отвечает данным современного естествознания, обществоведения, психологии само понятие прогрессивной эволюции, существуют ли объективные, свободные от антропоморфизма и .этноцентризма критерии, позволяющие отличать прогрессивные изменения в сознании, в обществе, в живой и в неживой природе; если да, то каковы ати критерии, каково общее направление прогрессивной эволюции, а при наличии более одного вектора - как они соотносятся на различных стадиях.

3. Определить движущие силы (мотивы; причины) прогрессивных изменений, коль скоро таковые действительно имеют место, обращая особое внимание на качественные переходы от более простых типов организации и взаимодействия к более сложным, но не ограничиваясь при этом бесспорными сужениями о "способности материи к саморазвитию" и не прибегая к искусственнда ортогене-тическим постулатам о "стремлении материи к саморазвитию".

4. Раскрыть роль и специфику отражательных (информационных) процессов в различных типах материальных взаимодействий - включая и относительно простые физические формы движения, - фундаментальные механизмы влияния информационных процессов на вещественно-энергетические; природу и происхождение психического отражения вообще, человеческого интеллекта и культуры в особенности как продуктов и как самостоятельных факторов эволюции.

5. Изучить причинно-следственные зависимости, делающие неизбежными кризисы развития, условия и механизмы преодоления кризисов, их значение для поступательной эволюции.

6. Выявить специфику развития, а также возникновения и преодоления кризисов на прасоциальной и социальной стадиях универсальной эволюции.

7. Осмыслить с общеэволюционных позиций генезис, историческую роль и этапы становления таких качественных новообразований человеческой культуры как социальная солидарность, милосердие, мораль.

8. Исследовать, каковы потенциальные возможности и имеются ли абсолютные ограничения на интеллектуальное управление природными процессами и, соответственно, какова потенциальная роль интеллекта в дальнейшей эволюции Метагалактики.

9. Включив в универсальный эволюционный контекст планетарные кризисы XX века, проследить их преемственность с кризисами предыдущих эпох, определить их качественное своеобразие и, наконец, проанализировать перспективы, пути и шансы (имея в виду конкретные социальные обстоятельства) на их преодоление человечеством.

По мере решения указанных задач формулируются развернутые выводы, которые сгруппированы в завершающей части диссертации (и автореферата) и выносятся на защиту.

Методологической основой исследования служит марксистская философия с её фундаментальными положениями о материальном единстве мира и имманентно присущих материи свойствах актив-

кости и отражения, о взаимосвязи и исторической преемственности форм движения, деятельность»! подходом к изучении социальных процессов, а также гносеологической установкой на нередукционистский синтез знания. Кроме трудов К.Маркса, Ф.Энгельса, В.ИЛенина диссертант использовал работы классических и современных философов различных направлений, черпая конкретно-научный материал для построения и уточнения концепции в публикациях физиков, космологов, химиков и биохимиков, биологов, палеонтологов и экологов, антропологов и этнографов, историков, политэкономов, социологов, политологов, психологов, специалистов по семиотике, кибернетике и теории систем.

Диссертант исходит из того существенного обстоятельства, что на протяжении XX вета в научной картине мира выделился, наряду с филосо^ско-методологическим и специально-дисциплинарным, дополнительный уровень анализа, опирающийся на особый класс категорий, которые, не будучи философскими, продуктивно используются в самых различных областях знания и поэтому получили название общенаучных: "система", "организация", "сохранение", "управление", "информация", "энтропия", "моделирование" и т.д. Перевод на язык общенаучных категорий позволяет приступить к построению междиеициплинарной концепции эволюционизма, вырастающей из диалектических законов развития, обогащающей и конкретизирующей их.Особое значение для этого имеют результаты отечественных и зарубежных ученых, исследовавших проблемы интеграции наук, формирования синтетической картины мира и её уровней, вьщеления и становления общенаучного понятийного аппарата (А.А.Богданов, Л. фон Верталанфи, М.Борн, В.И.Вернадский , Н.Винер, М.Планк, У.Р.Эшби, Б.М.Кедров, Б.Г. Кузнецов, А.Ф.Лосев, Е.Спекторекий, Э.М.Чудинов, Э.Г.Юдин, Н.Т.Абрамова, И.А.Акчурин, И.С.Алексеев, Л.Г.Антипенко, В.И. Аршинов, В.А.Ассеев, В.Л.Алтухов, М.Д.Ахундов, В.А.Бажанов, Л.Б.Баженов, Г.С.Батшцев, В.С.Виблер, Б.В.Бирюков,И.В.Блау~ берг, П.П.Гайденко, В.С.Готт, А.Я.Гуревич, Дж.Дайсон, П.С. Дышлевий 1, В.П.Иванов, Р.С.Карпинская, А.В.Кацура, В.В.Келле, Г.Ю.Кикец, Л.М.Косарева, В.И.Кремянский, А.А.Крушанов, С.Б. Крымский, В.П.Кузьмин, Т.Кун, В.И.Купцов, В.А.Лекторский, М.Г.Макаров, Е.А.Мамчур, Э.С.Маркарян, Ю.Г.Марков, А.М.Мос-тепаненко, Н.В.Мотрошилова, И.С.Нарский, И.Б.Новик, В.С.Овчинников, Т.И.Ойзерман, Л.А.Петрушенко, Б.Н.Пятницын, М.Полани, А.И.Ракитов, Г.И.Руэавин, В.Н.Садовский, Ю.В.Сачков, Э.П.Се-

менюн, А.В.Семушкин, Е.Ф.Солопов, В.С.Степин, А.К.Сухотин, П.Д.Тшценко, В.Н.Тростников, В.С.Тюхтин, А.И.Уемов, Ю.А.Урман-цев, А.Д.Урсул, П.Н.Федосеев, П.Фейерабенд, Л.В.Фесенкова, В.С.Швырев. Ю.А.Шрейдер, В.А.Штофф, В.Г.Юдин и др.); законы материалистической диалектики (Э.В.Ильенков, Б.М.Кедров, В.П. Копнин, А.Ф.Лосев, В.А.Вазюлин, Н.Ф.Ильичев, И.Я.Левяш, И.З. Налетов, В.В.Орлов, З.М.Оруджев, А.П.Шептулин и др.); проблемы истории Метагалактики, химической и биологической эвовлюции, прасоциального и социального - в том числе технологического и духовного - развития, а также общие проблемы эволюционизма, его термодинамический и синергегический срезы (М.М.Бахтин, Л.С.Берг, В.И.Вернадский, В.Ф.Поршнев, А.Н.Северцов, П.Тейяр де Шарден, И.И.Шмальгаузен, М.А.Энгельгардт, В.П.Алексеев, Г.Н.Алексеев, А.И.Арнольдов, А.Г.Асмолов, Л.Б.Баженов, Э.О. Берзин, М.М.Будыко, Ф.М.Бурлацкий, А.П.Бутенко, С.Вайнберг, В.В.Ванслов, А.И.Волков, А.А.Галкин, Ш.М.Герман, Б.Т.Григорян, Э.В.Гирусов, И.А.Гобозов, В.Г.Горохов, Г.С.Гудожник, Ю.Н.Давыдов, П.Девис, О.Г.Дробницкий, Ю.А.Ццанов, К.А.Зуев, Б.В.Каэю-тинский, Б.Г.Капустин, Ф.Клике, Д.С.Конторов, В.А.Красилов, Ю.А.Красин, А.К.Кузнецов, Ю.С.Ларин, Ю.М.Лотман, Э.С.Маркарян,

A.М.Миклин, В .И .Мишин, Х.Н.Момджян, Дж.Нарликар, И.Б.Новик,

B.А.Подольский, И.Пригожин, А.П.Руденко, И.И.Свентицкий, Е.А. Седов, С.А.Семенов, Ю.И.Семенов, Я.Д.Смородинский, А.Тоффлер, М.И.Урысон, А.Н.Фомичев, Г.Хакен, А.И.Ципко, А.Н.Чанышев, Э.С. Шноль, М.Эйген, Р.Г.Яновский ., Э.Янн, К.Ясперс и др.); фило-

и онтогенетические аспекты развития интеллекта (Л.С.Выготский, Ш.Пиаже, J1.С.Рубинштейн, Д.Н.Узнадзе, П.К.Анохин, Н.А.Берн-штейн, Л.И.Бокович, Дж.Брунер, A.B.Запорожец, А.Н.Леонтьев, А.Р.Лурия, К.К.Платонов, Б.Ф.Поршнев, А.Н.Северцов, Д.Б.Эль-конин, К.А.Абульханова-Славская, И.С.Бериташвили, Б.Н.Бессонов, Л.П.Буева, М.А.Гольденберг, В.П.Зинченко, И.С.Кон, Л.В.Крушин-ский, В.Ф.Петренко, А.В.Петровский, В.А.Петровский, Д.И.Рамиш-вили, П.В.Симонов, Е.В.Субботский, Е.В.Шестопал и др.); содержание глобальных кризисов - экологического, политического,— условия и механизмы их преодоления (Ф.М.Бурлацкий, Э.В.Гирусов, Ф.И.Гиренок, Г.С.Гудожник, В.В.Загладин, Е.С.Зархина, А.В.Кацура, В.М.Лейбин, Н.Н.Моисеев, И.Б.Новик, А.Печчеи, Э.Н.Сохина, И.Т.Фролов, Г.Х.Шахназаров, Ю.А.Школенко и др.); ближайшие и отдаленные перспективы цивилизации, проблему межпланетных контактов (В.И.Вернадский, К.Э.Циолковский, Э.А.

Араб-Оглы, И.В.Бестужев-Лада, А.А.Брудный, Ф.И.Гиренок, А.Н.Гон-чаренко, Т.М.Дридзе, А.Ф.Зотов, Н.С.Кардшев, В.В.Косолалов, И.Д. Новиков, В.В.Орлов, Б.Н.Пановкин, А.И.Ракитов, В.В.Рубцов, В.И. Супрун, А.Д.Урсул, Е.Т.Фаддеев,И.Т.Фролов, А.С.Ципко, В.А.Чали-кова, Г.Х.Шахназаров, И.С.Шкловский, Ю.А.Школенко и др.).

Комплексным характером исследования, а также ориентацией на сочетание междисциплинарности с конструктивностью, определяется новизна представленной работы в целом, своеобразие решения каждого конкретного вопроса ( см. выводы). К числу оригинальных результатов диссертации относятся следующие;

- отработка целостной системы методологических приемов междисциплинарной интеграции альтернативных редукционизму и выражающих антропоцентрические тенденции в современной науке;

- построение единой теории, отвечающей на стержневые вопросы о критериях, векторах и движущих силах прогрессивного развития с выделением их особенностей на различных стадиях; о значении эволюционных кризисов, а также наиболее характерных механизмах их возникновения и преодоления 5

- раскрытие активной роли, которую выполняют отражательные процессы на различных уровнях материальных взаимодействий, а также условий их собственного развития вплоть до формирования психического и рефлексивно-смыслового отражения; некоторых специфических механизмов влияния субъективного образа на вещественно-энергетические процессы; причинно-следственных зависимостей, обеспечивающих качественное совершенствование социальной мотивации (морально-этических и прочих нормативов) как сохраняющего фактора на различных стадиях человеческой истории и предыстории;

- теоретическое доказательство неограниченности потенциальных перспектив преобразования интеллектом материального мира, а также выявление определенных условий фактического осуществления указанных перспектив.

Апробацией результатов на различных этапах работы и по различным аспектам общей проблематики диссертации послужили две монографии, а также статьи в специальных изданиях, выступления на всесою.зных и региональных научных съездах, конференциях, симпозиумах, семинарах, часть из которых опубликована в виде тезисов (см. список публикаций). Первая из вышедших монографий (1986 год) получила положительную оценку в рецензиях (см.журналы: "Вестник ЛГУ". - Серия б - 1987. - Вып.2; "Социално

управление" (София), - 1987 - № I; "Философские науки" - 1989 - № 2), некоторые её положения обсуждены в научно-популярном журнале "Знание - Сила" (1988, №3-4). Общий обзор концепций первой, а также второй монографии (1989 год)в интерпретации хабаровских экологов представил художественно-публицистический журнал "Дальний Восток" (1969, № 4).

Наконец, факторами апробации можно считать теоретическое и практическое применение результатов автором, а также другими исследователями (см. следующий раздел).

Теоретическая и практическая значимость.Ссылки на публикации диссертанта содержатся в работах философов, психологов, психолингвистов, экологов, историков, специалистов по семиотике и кибернетике. Ряд статей переведены за рубежом ((ХА, ГДР). Авторская концепция энергоинформационных зависимостей использована при проведении гуманитарной экспертизы хозрасчетной группой при Институте человека АН СССР по заказу Запорожского горисполкома. Вывод о соотношении этических и прагматических критериев при решении проблем природопользования применяется учеными Дальневосточного НШ лесного хозяйства. Соображения и материалы, отраженные в диссертации, применяются в учебной и исследовательской работе рядом сотрудников факультета психологии МГУ им. М.В.Ломоносова.

Кроме того материалы диссертации используются автором в преподавании курса основ социальной психологии и идеологической работы, при написании учебных пособий, при подготовке спецкурсов: "Генезис и эволюция психического отражения", . - "Социальный прогресс и эволюция морального сознания" .' . / для слушателей Института общественных наук при ЦК КПСС. С лекциями и беседами по проблемам социального прогресса, нового мышления, организационной и идеологической работы в современных условиях диссертант выступал перед членами ЦК и Политбюро Йеменской социалистической партии (Аден, 1986), слушателями Высшей политической школы ЦК КПЧ (Прага, 1988), преподавателями ряда университетов и общественностью Коста-Рики (Сан-Хосе, Эредиа, 1989). Аргументы и выводы представленной работы могут и далее использоваться для общенаучного обоснования и пропаганды нового мышления, для обсуждения политической и экологической стратегии, а также при междисциплинарных исследованиях проблем биологической, прасоциаль-ной и социальной эволюции.

СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Текст диссертации объёмом 341 машинописных страниц складывается из Введения, трех глав, Заключения и списка литературы.

Первая глава - "Исторические и гносеологические предпосылки междисциплинарной концепции прогресса" - состоит из пяти параграфов: § I. Эволюция и прогресс: динамика представлений в (философии и в конкретных науках Нового времени; § 2. Основной естественнонаучный парадокс эволюционной картины мира; § 3. Эволюционизм и стратегии междисциплинарного синтеза: редукция и злевация; § 4. Организационные категории в моделях эволюции; § 5. Движущие силы и критерии прогрессивной эволюции. Конкуренция управлений - самоорганизация - отражение.

Вводный параграф (§ I) начинается обзором представлений о времени, о сущности и направленности происходящих событий в древних культурах, европейской античности, средневековьи и Возрождении, на фоне которых хорошо видна как преемственность, так и качественная специфика становления эволюционных идей в последние столетия. При этом прослежена характерная последовательность, повторявшаяся в различных эпохах и в различных отраслях собственно научного знания: статический образ универсума уступает место схеме неуклонной деградации (ср.: теория вырождения в антропологии, теория катастроф и "энтропийная" теория онтогенеза в биологии, теория тепловой смерти в физике) и схеме периодических циклов,и лишь затем начинает формироваться идея поступательного прогресса.

Но в своем неограниченном варианте последняя идея, постепенно приникавшая из философии в специальные науки, - уникальный продукт Нового времени. Сегодня накоплен богатый материал, свидетельствующий о том, что крупномасштабные изменения в физической Вселенной, в биосфере и в обществе происходили с усложнением структурной организации, с выделением систем все более независимых от среды. Но подобные факты вступают в сложные концептуальные отношения с основным физическим законом необратимости - законом возрастания энтропии (вторым началом термодинамики). Согласно указанному закону, естественными являются переходи изолированной системы от более организованного (менее вероятного) к менее организованному (более вероятному) состоянию; обратный процесс требует энергетической затраты, связанной со снижением организации другой системы, причем суммарная организация обеих систем при таком взаимодействии неиз-

бежно снижается (т.е. энтропия возрастает) в силу бесполезного рассеяния некоторой части энергии. Строгие исследования показывают, что второе начало термодинамики выражает чрезвычайно общую закономерность (не уступающую по своей универсальности первому началу - закону сохранения энергии), которая полностью соблюдается в негэнтропийных феноменах, включая биотические и социальные процессы. Отсюда возникает глубокий теоретический парадокс, анализу и уточнению содержания которого посвящен § 2.

Поскольку указанный парадокс является ключевым для эволюционной проблематики, а способ его разрешения определяет оценку направления, перспектив эволюции и т.д., то новейшие и наиболее признанные в этой области концепции - синергетика (Г.Ха-кен) и нелинейная неравновесная термодинамика (И.Пригожин и др.) - претендуют на статус общей теории эволюции. В диссертации, однако, показано, что концепции синергетического типа, блестяще раскрыв флуктуационные механизмы усложнения материальной организации, вместе с тем упускают из виду целый комплекс решающих вопросов.

Например, система, достигшая определенной степени неравновесия со средой вследстие естественной флуктуации, подвергается далее разрушительному (уравновешивающему) давлению. Чтобы сохранять устойчивое неравновесие с внешним миром, она должна активно бороться за это, т.е. оказывать сопротивление естественному росту энтропии. Хорошо известно, что так и происходит в действительности -иначе ни о каком поступательном процессе не могло бы быть речи, так как возникающие маловероятные композиции быстро разрушались бы агрессивной средой. Но отчего высокоорганизованным неравновесным системам небезразлично собственное состояние, почему, скажем, живой организм ведет себя столь целенаправленно, изощренно сопротивляясь давлению среды, извлекая из нее для этого свободную энергию, тонко адаптируясь к внешним изменениям и "пристрастно" отражая окружающие события? Такого рода вопросы даже не могут быть поставлены в рамках концепций синергетического типа, поскольку причины эволюции сводятся ими к механизмам вещественного структурообразования. Обратное влияние функции на структуру, диалектика обоюдных структурно-функциональных зависимостей при этом так же игнорируется, как и самостоятельная эволюционная роль отражения, психики, культуры, человеческого разума.

Дело в том, что эти концепции вцдержаны в традициях фи-зикализма с осторожной и не всегда последовательной модификацией некоторых его нормативов (обращение к категориям кон-куренизации, отбора, "игры" при исключении целевого подхода и т.д.), тогда как для постановки обозначенных выше вопросов и, главное, для комплексного изучения движущих сил, критериев прогрессивной эволюции необходим решительно иной концептуальный контекст.

Под этим углом зрения в § 3 вццелены и исследованы две доминирующие в истории знания стратегии построения единой картины мира.

Физикалистическая - редукционистская - стратегия, провозвестниками которой стали Г.Галилей и Ф.Бекон, сформировалась через отрицание антропоморфного субъектно-целевого миропонимания, построенного на уплощенной философии Аристотеля и пронизывающего все Средневековье. Б диссертации показано, что собственно редукционизм представляет собой вторичное наслоение физикалистической методологии, следствие её исходной посылки - устранения субъекта из концептуального аппарата науки. Поскольку же "десубъективация" в её гносеологической и онтологической ипостасях (т.е. абсолютное отторжение субъекта от содержания знания и принципиальный отказ от субъектных допущений по поводу исследуемой реальности) наиболее безболезненно была осуществлена и дала скорейший эффект в физике (механике), то именно эта наука естественно превратилась в образец для прочих областей знания. Труднее было избавиться от представления о целенаправленном, разумном поведении животных, тем более людей, и это положило начало как дисциплинарному размежеванию единого прежде знания, так и более чем трехсотлетней эпопее воссоединения путем победоносного шествия физика-листических идеалов.

Антисубъектная концептуальная установка оказала неоценимое влияние на становление не только физики, но всех современных наук, принеся с собой методы аналитического расчленения объекта, экспериментирования, экстраполяции, квантификации и т.д. Так, вехой на пути механистического идеала стала рефлекторная теория Р.Декарта, сыгравшая важную роль в утверждении дисциплин биологического ряда; интерпретация Т.Гоббсом по единому образцу "законов естественных и политических" и последовавшая за этим влиятельная традиция "социальной физики",

"хозяйственной физики" послужили надежной предпосылкой подлинной социальной, экономической науки; подхваченная и развитая Б.Спинозой метафора "духовного автомата" оказалась предтечей научной психологии. В ХУП-Х1Х веках сложилась устойчивая традиция, состоявшая в том, что статус научной дисциплины та или иная область знания получает настолько, насколько ее предмет удается представить без обращения к категориям, связанным с субъектам, целями, индивидуальностями. Ориентация на однородность, сводимость к механической картине стала доминирующей, хотя диссертант показывает, что методологическая оппозиця всегда сохранялась и в гуманитарных, и в биологических науках, и в неорганическом естествознании.

Альтернативные тенденции особенно оживились по мере того как стала выясняться ограниченность объяснительных возможностей, которыми располагает физикалистический редукционизм. Острее всего эта ограниченность обнаружи ла себя в психологии и в других гуманитарных дисциплинах настолько, насколько они с нею связаны, вызвав со стороны некоторых исследовательских школ огульное отрицание всех вообще принципов детерминистической науки. Одновременно стали формироваться подходы, ориентированные на то, чтобы органично сочетать акцент на индивидуальности, целостности, неповторимости субъекта с такими недискредитируе-мыми нормативами научного знания как анализ и эксперимент, воспроизводимость и зкстраполируемость результатов.

Потребность в таких подходах ясно осознана в социологии, политэкономии, возвращающихся под давлением практических задач к классическому тезису о том, что социально-исторический процесс есть "не что иное как деятельность преследующего свои цели человека"'*\ а следовательно, любые отношения и законы, раскрываемые научным обществоведением, суть отношения и законы целенаправленных человеческих действий. Телеономическое мышление стало возвращаться и во все дисциплины биологического профиля по мере выяснения того обстоятельства, что ни процессы экосистемного масштаба, ни внешнее поведение или внутреннее состояние отдельных организмов, ни биохимические события на уровне клетки невозможно изучить, игнорируя их целесооб-

I) Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.2, с.Ю2.

разность. Биологами, также как и обществоведами, замечено, что целевой подход может органично сочетаться с каузальным без ущерба для цельности и последовательности миропонимания.

Наконец, наиболее ригористические идеалы бессубъектности были поколеблены и в самой физике включением системы и акта наблюдения в структуру теории, с которым стерлись безусловные "грани между объектом и субъектом" (М.Борн). Наиболее же существенное обстоятельство состоит в том, что субъектно-целевой стиль мышления, прочно утвердившись в гносеологии физического знания, стал глубоко проникать в самое его онтологию.

Это связано с распространением системных, эволюционных идей в неорганическом естествознании, вызвавшим, в свою очередь, возрождение противостоящей редукционизму элевационистской (от лат: е1еуа1;1о - возведение) стратегии междисциплинарной интеграции, существо которой состоит в том, что высшие формы движения представляют богатые аналогии для исследования низших. Собственное существование человека, исследователя, перестав служить источником теоретических недоразумений, превращается в исходный эмпирический факт для науки, и на передний план вццвигается вопрос о том, какие свойства простейших взаимодействий делают их чреватыми более сложными реальностями, каковы латентные предпосылки тех феноменов, которые явно выражены на высших уровнях оргашзации.

В диссертации показано, как под влиянием эволюционного видения мира усиливается ощущение кардинальной неполноты любой научной теории, которая не согласуется с фактом человеческого существования, и это делает рамки классического физикализма тесными для современной физики. С возрождением явных и скрытых субъектных допущений на её исконный предмет распространяется стиль мышления характерный для гуманитарных наук. Указанный процесс не проходит безболезненно: недостаточная методологическая разработанность элевационистской стратегии побуждает естествоиспытателей, разочаровавшихся в нормативах физикализма, к выводам несовместимым с детерминистической наукой. На этой волне приобрели популярность некоторые бескомпромиссные трактовки "антропного принципа" в космологии (когда существование Вселенной и ее законы объясняются деятельностью экспериментирующего внеметагалактического сверх^интеллекта), оживились антропоморфизм и панпсихизм в микрофизике и т.д.

В поисках общенаучной парадигмы, которая, будучи приемлемой для всех дисциплин - от психологии до физики, - способствовала бы органичному синтезу объектной (редукционистской) и субъектной (элевационистской) стратегий, причинного и целевого подходов, диссертант обращается к кибернетической теории систем. Предпосылки ее формирования и наиболее значимые для эволюционизма положения рассмотрены в § 4.

Здесь показано, что системное мышление, построенное на идее сложных причинных сетей, не только сделалось проводником целевого подхода во все области знания, но и само приобретает необходимую последовательность тогда, когда включает в свой концептуальный аппарат категории управления и цели.

Значительное внимание уделено разнообразностному критерию развития. Споры о том, является рост разнообразия признаком прогресса или регресса, восходят к древнегреческим философам (Анаксагор и Эмпедокл) и не прекращаются до сих пор. Фундаментальные результаты А.А.Богданова, У.Р.Эш^и и ряда других ученых, включив указанную проблему в кибернетический контекст, позволяют обнаружить главную причину разногласий и вместе с тем найти их диалектическое решение. А именно, качественное изменение в системе всегда сопровождается ростом разнообразия по одним параметрам и снижением по другим, но при прогрессивных изменениях, в отличие от регрессивных, совокупный объём разнообразия увеличивается, обусловливая наращивание управленческого потенциала системы. Данное положение относится к любому виду систем - социальных, живых и неживых - и особенно важное значение приобретает при обсуждении проблем современной истории.

Последовательное распространение системно-кибернетической парадигмы на область доорганического мира (§5) позволяет формулировать известные в физике зависимости таким образом,чтобы целевые и каузальные определения не исключали, а дополняли друг друга (как это происходит в гуманитарных и в биологических дисциплинах). Тем самым раскрываются новые аспекты в уже знакомых явлениях, вплотную подводя к решению фундаментальных теоретических проблем, касающихся критериев и причин прогрессивной эволюции. Так, акцент на неравновесной стороне законов сохранения в их диалектическом единстве со свойством активности материи помогает обнаружить универсальный контрфакгор энтропийной тенденции и вьщелить то исконное противоречие, которое делает уже простейшее механическое взаимодействие насыщенным перспективой

более сложннх организационных форм. Стремление каждой из взаимодействующих систем к сохранению внутренней и внешней структуры вступает в конфликт с аналогичным стремлением каждой другой системы, поддерживая имманентную "напряженность" (К.Маркс) материального движения. Обусловленная этим конкуренция управление и задает исходный вектор поступательного развития: при соответствующих обстоятельствах в напряженно взаимодействующей материи выделяются образования способные более гибко адаптироваться к среде, эффективнее сопротивляясь ее деформирующим влияниям, т.е. сохранять неравновесное состояние за счёт дезорганизации других систем и использования высвобождаемой при этом энергии для нейтрализации уравновешивающих факторов; взаимодействие между выделившимися неравновесными процессами образует новые уровни конкуренции (за свободную энергию) и отбора, а таким образом обозначается стержневое направление прогрессивной эволюции от более веротяных к менее вероятным организациям вещества

Для уяснения природы прогрессивной эволюции важно различать устойчивый и неустойчивый типы внешнего неравновесия. Если в результате физической флуктуации или по какой-то иной причине возникает система, чье неравновесие со средой не обеспечено достаточно эффективной внутренней организацией, она начинает интенсивно возвращаться к равновесному состоянию, т.е. разрушается, высвобождая сконцентрированную прежде энергию, которую могут использовать другие системы для устойчивого поддержания термодинамического неравновесия. Например, Солнце -типичная система неустойчивого неравновесия - на протяжении нескольких миллиардов лет источает в окружающее пространство интенсивный поток свободной энергии; мизерная доля этой энергии достигает поверхности Земли,частично утилизуется автотрофныыи организмами через фотосинтез и затем вовлекается в иерархию трофических уровней биосферы, составляя необходимое условие ее возникновения, существования и развития. Другой характерный пример - погибший разлагающийся организм: смерть переводит его из состояния устойчивого неравновесия в состояние неустойчивого неравновесия, и высвобождаемая таким образом энергия использу-

ется другими организмами (хищниками, деструкторами и т.д.) для собственной антиэнтропийной работы. В диссертации подчеркивается, что, вопреки упрощенным термодинамическим версиям, разрушение одной системы - лишь необходимое условие, но не причина созидательной работы другой системы. Скажем, рассеяние солнечной .энергии могло быть связано с возникновением и эволюцией жизни (и общества) на Земле только благодаря напряженным внутренним противоречиям материального движения, которые и служат собственно причиной конкуренции, отбора на устойчивость, на эффективность сохраняющих механизмов и последовательного удаления некоторых систем от термодинамического равновесия со средой.

В таком контексте ясно раскрывается и роль отражения (моделирования мира) как универсального органа управления, антиэнтропийная эффективность ,которого причинно коррелирует с содержательными и динамическими качествами информационной модели. Отражение и восходящие к нему категории, совершенно чуждые классическому естествознанию, становятся неотъемлемым звеном естественнонаучной картины, высвечивая самые дальние предпосылки субъективных феноменов, формирующихся на высших ступенях эволюции.

Таким образом, в первой главе вцделены три тесно переплетенные линии, характеризующие общую направленность прогрессивной эволюции: удаление некоторых систем от термодинамического равновесия, усложнение их организаци,сяных связей и совершенствование отражательных процессов. Выдвинута гипотеза об изменяющемся соотношении указанных векторов, состоящая в том, что качества вещественной организации и особенно отражения, которые на ранних этапах эволюции йлужат исключительно поддержанию неравновесного процесса, в последующем приобретают все более самостоятельную роль, составляя на высших стадиях основное содержание прогрессивного развития.

Во-второй главе, озаглавленной: "Стадии нарастания неравновесных процессов: общее и особенное"- предварительно разработанные основания междисициплинарной концепции применяются (с необходимыми иллюстрациями и уточнениями) к анализу после-

довательных этапов прогрессивной эволюции - от гипотетического "начала" расширения Вселенной (Большой Взрыв) до современных социальных процессов - с использованием материалов соответствующих конкретных наук. Глава также состоит из пяти параграфов: § I. Доорганическая эволюция Вселенной и возникновение жизни. За и против "антропного космологического принципа"; § 2. Эволюция биосферы: номогенез или "апостериорные" эффекты конкуренции?; § 3. Природа психического отражения и его роль в эволюции материи. Энтропия - технология - интеллект; § 4. От ранних го-минид до Человека разумного: к вопросу о факторах антропосоцио-генеза. Начала психической солидарности; § 5. Социально-исторический процесс в контексте универсальной эволюции. Энергетический и информационный аспекты производительных сил. Интеллект -рефлексия - мораль.

В § I рассмотрены начальные стадии развития Метагалактики, включая первичный нуклеосинтез, формирование сложных молекулярных соединений вплоть до выедления устойчиво неравновесных реакций высшего химизма и первых признаков жизни. Жизнь в таком ракурсе видится не просто как высокоустойчивое состояние вещества, но прежде всего как активная работа по поддержанию неравновесных процессов, в которой используется свободная энергия окружающего мира и которая обеспечивается в равной мере функциональной сложностью органической конструкции и опережающим моделированием внешних событий. Опережение текущей ситуации составляет определяющую специфику отражательных процессов в живой природе, вырастая из адаптивного отражения высших химических реакций и составляя основу сигнального отражения гетеротрофных организмов, предметного отражения высших животных и т.д.

В реферируемом параграфе критически обсуждены и различные варианты "антропного принципа", получившего широкое распространение в современной космологии. Диссертант позитивно оценивает гнесеологическую установку указанного принципа, состоящую в том, что фактическое существование жизни и человеческого разума включается в комплекс исходных посылок доя построения космологической теории. Вместе с тем он возражает против утверждения,

будто "наша" Вселенная является уникальным плацдармом для возникновения и развития устойчивых неравновесных процессов, которые невозможны в "иных" вселенных (если таковые существуют в действительности) с отличными физическими законами. Последнее утверждение основано на неэксплицированном отождествлении биотических систем с белково-углеводными структурами. В диссертации обращается внимание на произвольность данного постулата. В соответствии с общими положениями развиваемой теории обосновывается гипотеза, что любая физическая вселенная, в которой действительны наиболее общие законы сохранения и материя обладает свойством активности, независимо от исходных параметров должна порождать устойчивые неравновесные процессы, соответствующие биоподобные феномены и усложняющиеся формы отражения, хотя субстанция их материальных носителей может отличаться от известной нам так же существенно, как конкретные законы "физики".

Далее (§2) критерии и мотивы прогрессивной эволюции уточняются применительно к живой природе. Используя новейшие достижения эволюционной экологии, диссертант показывает, что системно-

кибернетическая трактовка отношений конкуренции о выделением биоценозов в качестве единых субъектов эволюции способна приве-сти базовые тезисы дарвиновской концепции естественного отбора в соответствие с современными критическими требованиями. При этом приходится пересмотреть ряд не выдержавших проверку временем и подвергающихся справедливой критике позиций классического дарвинизма, но, вопреки номогенезным версиям априорной направленности эволюционных изменений, удерживается акцент на творческом характере конкуренции и отбора. Соответственно, неуклонное усложнение живого вещества объясняется не внутренним стремлением к самосовершенствованию, а сохраняющими потребностями биосферы и каждого отдельного ее элемента.

Показано, как многообразные формы внутренних противоречий, конкуренции (и вырастающих на их основе коопераций) обеспечивают напряженную гармонию биосферы и вместе с тем ее "горизонтальное" и "вертикальное" усложнение. В частности, кризисы создаваемые возрастающей нагрузкой на подсистему низшего трофического уровня, преодолевались выделением качественно новых экологических ниш, заполняемых все более совершенными по своим морфологическим и функциональным возможностям группами организмов

- скажем, животные организмы сдерживали экспансию растительных, хищники ограничивали нагрузку на растительный мир со стороны травоядных и т.д. - и последовательным удалением биосферы от термодинамического равновесия. Поскольку совершенство здесь, как и прежде, выражается эффективностью работы по поддержанию неравновесных процессов, т.е. отношением между энергетическими значениями полезных результатов и затрат, то его неизменным условием остается дальнейшее повышение репрезентативности (дифф,еренцированности) и динамичности моделей мира.

Более подробно фундаментальная зависимость между инфор-мациоными и энеретическими процессами, а также механизмы, через которые реализуется эта эаивисимость, исследованы в § 3. Прежде всего здесь в фокусе внимания оказывается новое качество предметной концентрированное™, которая образуется на высокой стадии биологической эволюции и придает информационной модели мира собственнуюдинамику относительно независимую от стиыульно-го поля. Сгруппированы методы объективной диагностики предметного (образного; психического) моделирования в его отличии от допредметного.

Анализируя, какие коррективы в характер отношений между субъектом и средой вносит качествнно новый тип отражения, диссертант тем самым подходит к одному из центральных вопросов -о природе интеллекта и его влиянии на события "масс-энергети-ческого" мира. Психическое отражение вообще трактуется при этом как высокоспецис[ичный орган антиэнтропийной активности материи, а интеллект (в его исходной и наиболее абстрактной дефиниции) - как свойство информ^инноЙ модели повышать отношение между энергетическими значениями полезного результата и усилия. Показано, что каждый шаг прогрессивной эволюции представлял собой преодоление ограничений, накладываемых объективными законами, без малейшего нарушения последних, причем данное утверждение, справедливое применительно ко всем эволюционным стадиям, более развернуто демонстрируется примерами, касающимися развития интеллектуальных систем и особенно технологического творчества человека. Отправным пунктом для уяснения зависимости между интеллектуальной активностью и преодолением "принципиальных" внешних ограничений служит остроум-

ный умозрительный эксперимент Дж.Г.Максвелла ("демон Максвелла"), доказывающий, что разумный субъект способен снижать энтропию среды за счет непропорционально малых энергетических затрат и при полном соблюдении первого и второго начал термодинамики.

В диссертации подробно обоснован и иллюстрирован тезис о том, что интеллект вообще представляет собой практический аналог максвелловского демона постольку, поскольку его носитель, используя минимум мышечных усилий, достигает значительного эффекта целенаправленной организацией энергетических потоков природы; особенно ясно это обстоятельство прослеживается в случае конструктивных творческих решений. Специальные же исследования на стыке психологии с кибернетикой и теорией систем раскрывают и когнитивный механизм последовательного преодоления внешних запретов, представляющего собой подоплеку технологической эволюции.

Дело в том, что каждое объективное ограничение абсолютно в рамках некоторой более или менее замкнутой системы зависимостей, которая преимущественно отражена предшествующим практическим и интеллектуальным опытом, но в действительности всегда оказывается фрагментом более общих каузальных сетей бесконечно сложного мира. И главным условием преодоления того или иного "абсолютного" запрета оказывается каждый раз нахождение более общей системы .зависимостей, в масштабе которой те параметры ситуации, что первоначально выступали в качестве неуправляемых констант, превращаются в управляемые переменные.

Общие теоретические результаты, полученные в § 3, имеют существенное значение при последующем анализе глобальных кризисов современности.

Более предметно об эволюционных кризисах речь заходит в § 4, посвященном исследованию ближайших предпосылок и предыстории человеческого общества. Критический обзор разноречивых представлений в этой области приводит к убеждению, что движущие силы инструментального, морфологического, организационного и интеллектуального совершенствования от высших понгид (обезьян) до человека разумного невозможно понять без учета сложных конкурентных отношений, в которые вступали стада человеческих предшественников, борясь между собой за унисальную экологи-

ческую нишу на протяжении трех с половиной миллионов лет. Необъяснимым остается при этом и полное исчезновение множества переходных видов, следствием чего стал необычайный водораздел между животным и социальным мирами (ничего подобного в актуальном плане не обнаруживается между живой и неживой природой, между растительными и животными организмами, низшими и высшими животными и т.п.).

Подробное обсуждение данных археологии, этнографии, культурологии, а также экологии, с привлечением общих системно-кибернетических соображений позволяет включить движущие силы, направление и механизмы антропосоциогенеза в единое русло междисциплинарной теории прогресса, раскрывая специфику конкуренции, грегарно-индивидуального отбора, накопления внутреннего разнообразия на длительнйй эволюционной стадии между "двумя скачками" - первичным выделением гоминид из животного царства и появлением вида homo sapience. Специальное внимание при этом сосредоточено на следующем обстоятельстве. Поскольку сохранение неравновесных процессов возможно только ценой дезорганизации других систем - это неоспоримо вытекает из второго начала термодинамики, - то интеллект, будучи средством антиэнтропийной активности, изначально формировался в известном смысле как инструмент агрессии. Но на протяжении всего исследования мы систематически обнаруживаем яркие примеры взаимопревращения энтропийных и негэнтропийных факторов ( з силу того, что неизбежный разрушительный эффект созидательной работы исчерпывает ресурсы среды), и интеллект со временем не мог не обернуться своей противоположной стороной, вызвав характерный кризис развития. А именно, его индивидуальные носители становились настолько независимы от автоматики врожденных поведенческих программ (популяциоцентрический инстинкт и т.д.), овладели такими технологическими возможностями, что возникла реальная опасность их взаимного истребления. Угроза сохранению наиболее высокоорганизованных систем, цвета прогрессивной эволюции, могла быть нейтрализована только формированием качественно новых антиэнтропийных факторов.

Найденный эволюцией способ разрешения этого кризиса был связан, по-видимому, с тем, что кризис сохранения наложился

на своего рода "кризис потолка": психическое отражение достигло предела возможного совершенства на индивидном уровне, т.е. с преобладанием консервативных генетических каналов передачи видового опыта. Дальнейшее развитие интеллекта - необходимость его развития определялась продолжающейся конкуренцией между стадами и безжалостными грегарным отбором - требовало беспрецедентных механизмов присвоения знаний о мире, навыков эффективного овладения предметной действительностью, ;апробированных и накопленных как предками, так и современниками. Формирование таких механизмов было связано с коренной перестройкой психического процесса, приобретшего новое качество рефлексивности: индивидуальная модель мира все более опосредовалась интериоризацией внешних социальных связей, придавая коммуникативно-смысловой характер каждому психическому акту и существенно расширяя тем самым его информационную насыщенность.

На этом пути был преодолен и "глобальный" кризис сохранения. Поскольку контакт с сородичами превращался в сущностную потребность каждого индивида, начал выкристаллизовываться новый антиэнтропийный фактор, ограничивающий эгоистическую мотивацию при ослабшем популяциоцентрическом инстинкте - сверхинстинктивная племенная солидарность с зачатками моральной регуляции отношений. Оборотной стороной агрессивности стала кооперативная направленность действий, а в эмоциональном плане враждебность, неприязнь к "чужим" (индивидам иных коллективов) обернулась сочувствием к"своиы". Судя по некоторым косвенным данным, это качество прачеловеческого сознания начало формироваться еще в ашельской культуре, но его совершенно бесспорные, ярчайшие археологические свидетельства относятся к эпохе среднего палеолита. Становление указанного качества положило начало весьма многообещающей линии в закономерном развитии интеллекта.

Дальнейшие вехи на этой сложной линии прослежены в заключительном параграфе второй главы (§5), где общие положения междисциплинарной концепции прогресса примеряются к анализу социально-исторической стадии .универсальной эволюции в совокупности ее качественных особенностей. Показывая, что три

ранее выделенных вектора ■ - энергетический, организационный и информационный - наиболее развернуто представлены именно в эволюции общества, диссертант под соответстаующим {энергоинформационным) углом зрения рассматривает прогресс производительных сил, общественных отношений, духовной культуры.

Значительное внимание уделено той роли, какую играют в развитии технологий, организации и общественного сознания различные формы социальной конкуренции, в частности, силовые конфликты. Изменение характера последних в различные исторические эпохи соотносится с документально фиксируемыми перестройками социальных ценностей, доминирующих установок, что, в свою очередь, объясняется возрастанием информационного объёма, "мерности" психического отражения, мощности рефлексии. Иначе говоря, в диссертации аргументировано наличие причинной корреляции мевду интеллектуальными ростом и расширением сферы несиловых отношений. Эта корреляция, достаточно парадоксальная, если иметь в виду исходно агрессивную природу интеллекта, неоднозначна и непрямолинейна. Но ее закономерность подтверждается как крупномасштабными историческими сопоставлениями, так и логико-психологическим- анализом, который с особой ясностью высвечивает конструктивную роль эволюционных кризисов.

В общем плане вырисовывается устойчивая схема причинно-следственных зависимостей, идноплоскостная экспансия неравновесных процессов, разрушая среду, со временам- ведет к истощению её ресурсов. Ужесточающаяся конкуренция за доступные источники свободной энергии ставит под угрозу дальнейшее существование высокоорганизованных систем. Кризис преодолевается формированием новых антиэнтропийных факторов, которые всегда связаны с переходом к более высокому уровню энергетического неравновесия, усложнением организации и совершенствованием отражения, но, в свою очередь, создавая новую нагрузку на среду, ведут к следующему кризису и т.д.

Пока центральными субъектами эволюции выступали биоценозы и биосфера как единая система, обновление антиэнтропийных факторов обеспечивалось, как выше указано, ростом видового разнообразия - умножением экологических ниш, трофических уров-

ней. Но по мере того как центр тяжести смещался в область отражательных процессов именно в ней все более концентрировались самые динамичные события, составляющие содержание прогрессивных изменений, и прежде всего - созревание новых антиэнтрогшйных механизмов. Интеллектуальные системы преодолевают обусловленный их собственной активностью кризис посредством технологических и соответствующих организационных усовершенствований, ядром которых всегда оказывается обогащение информационной модели. В свою очередь, с ростом количества измерений психической модели, временной перспективы отражения, масштаба, в котором оцениваются последствия поступка, возрастают ограничения на сиюминутную эгоистическую мотивацию, расширяется сфера несиловых отношений в обществе. Таким образа», в эволюции интеллектуальных систем созревание новых антиэнтропийных механизмов, обеспечивающих преодоление кризисов,всегда сопряжено с совершенствованием моральных регуляторов. В тенденции чем более крупными информационными блоками оперирует действующий субъект, тем глубже в "по-слепроизвольную" сферу переносится навык решений, учитывающих долгосрочные и опосредованные результаты, действия с учётом интересов других субъектов становятся "естественными", внутренне бесконфликтными. Этот механизм, внимательно исследованный психологами в области индивидуального развития (Л.И.Божович и др.), реализуется также е социально-историческом прогрессе.

В качестве одной из иллюстраций к общей схеме возникновения и преодоления эволюционных кризисов диссертант использует историю неолитической революции. Как известно, на исходе палеолита в средних широтах планеты эффективность охотничьих технологий возросла настолько, что стало исчезать поголовье животных популяций, традиционно служивших источником пищи. Конкуренция достигла предельного ожесточения, количество населения быстро пошло на убыль, дальнейшее существование человечества - его большей и наиболее динамично развивающейся части - сделалось проблематичным. Преодоление кризиса было обеспечено переходом некоторых племен к оседлому земледелию и скотоводству.

Но ум земледельца или скотовода не просто отличается от ума первобытного охотника, а значительно превосходит его по

масштабу отражаемых причинно-следственных зависимостей. Этнографы свидетельствуют, что кажущаяся нелепость поведения человека, бросающего ' в землю пригодное для пищи зерно, охраняющего и кормящего животных вместо того, чтобы убивать и съедать их, поражает впервые наблюдающего такие действия представителя охотничьего племени, поскольку их целесообразность "не укладывается" в более узкий масштаб мировосприятия достаточный для ведения присваивающего хозяйства. Переход от палеолита к неолиту со всей ясностью демонстрирует не только общее положение об интеллектуальном превосходстве носителей более сложной технологии. Не менее важно то, что новая эпоха ознаменовала и появление нового типа отношений между людьми: по признанию ряда историков, только неолит впервые обнаруживает ситуации, когда более слабое в боевом отношении племя не уничтожается поголовно и не вытесняется с освоенной территории, возрастает значение мирных межплеменных контактов, генетических ассимиляций,

В диссертации доказывается, что совпадение между возрастающим масштабом осмысления действительности и смягчающимися социальными отношеняими не случайно. Сохранение жизни побежденным вызвано "экономическими" соображениями: воинственное плегля (чей культурно-интеллектуальный уровень в новой среде не оставался неизменным, и эго наглядно демонстрирует совершенствование оружейного ремесла) нуждалось в существовании сельскохозяйственного племени, которое можно было бы систематически обирать. Аналогичная зависимость между сложностью технологий, объёмом интеллекта и блокированием нгрессивнрсти-,

. опосредованная эволюционными кризисами, проходит через все исторические эпохи. Подобно тому как первобытного охотника шокирует поведение скотовода, рабовладелец не способен уразуметь более гибкую тактику феодальной эксплуатации, а предпринимателю ранней индустриальной эпохи видится пустой филантропией система социального патернализма, финансовые затраты на науку и т.д.

Диссертантом Использованы аналитические приемы, помогающие в сложном переплетении противоречивых исторических фактов обнаружить поступательное развитие моральных принципов,

охватывающее не только теоретическое, но и обыденное сознание и, главное, социальное поведение человеческих масс. В качестве предельных полюсов выделены авторитарно-дихотомический и рациональный типы моральной регуляции. Первый завязан на образе общего врага и общего идола и ограничивает нормативы солидарности рамками "своего" коллектива. Второй построен на критическом осмыслении культурного опыта, допускает дополнительную рефлексию и не требует ограничения применимости нравственных запретов. Отмечен также ряд промежуточных исторических переходов между обоими полюсами. В частности, привлекает внимание середина I тысячелетия до н.э., когда почти одновременно в Персии, Греции, Индии, Китае (и несколько раньше в Иудее) возникают беспримерные идеи общечеловеческого единства, неограниченного милосердия, сострадания к рабу и к врагу, внутреннего (т.е. не исходящего от других людей или богов) наказания за недойстойный поступок. Лейтмотив параграфа составляет тезис о том, что каждый шаг на этом пути диктовался не божественными прозрениями души и ума, а - в конечном счете - прагматикой антэнтропийной активности: повышая интегральный эффект последней, совершенствование моральных норм способствовало нарастанию неравновесных процессов в том же направлении, которое обозначилось на самых ранних стадиях прогрессивной эволюции.

Параграф (и глава) завершается анализом новейших веяний в экологическом и политическом мышлении, драматической предпосылкой для которых служат новые глобальные кризисы. Они настоятельно подталкивают к массовому уяснению того, что увлечение сиюминутной выгодой оборачивается стратегическими потерями в экологии, экономике, культуре, что "политика, не обогащенная нравственностью" (М.С.Горбачев), в конечном счете ущербна для своего источника и т.д. В целом расширившиеся горизонты современной науки обнаружили неожиданное для традиционного мышления обстоятельство: по достижении некоторого критического объёма информации, вовлекаемой в процесс выработки решения (количество учитываемых параметров, их системных связей, временных масштабов предвосхищаемых последствий), грамотные прагматические оценки смыкаются с нравственными. Это замечательное обстоятель-

ство, выявленное исследованиями экологов, экономистов, политологов, заслуживает самого пристального вниманиям и дальнейшего изучения. Оно позволяет заключить, что достаточно высокий уровень интеллектуального развития превращает мораль, со своей стороны, в рациональный инструмент проверки на целесообразность действий, в полном соответствии с древним изречением: "Мудрому не нужен закон - у него есть разум ..."

Отсюда диссертант переходит к футурологической части исследования. Третья глава -Паллиативы, современной цивилизации" - составлена из трех параграфов: I. Предельный цикл или бесконечное развитие? (Специфика прогностической деятельности); § 2. Глобальные кризисы современности и универсальные перспективы интеллекта. Горизонты рациональной нравственности; 5 3. О вероятности осуществления потенциальных перспектив земной цивилизацией.

В § I исследуется специфика прогностической деятельности и мотивы ее возрастающего значения в самое последнее время. Обзор теоретических представлений о будущем позволяет заключить,что предметом обсуждений чаще служат причины неизбежного завершения эволюционного цикла, способы отсрочки конца, нежели сам вопрос о его неотвратимости. Так^же и в прошлом настойчивые попытки целого ряда крупнейших мыслителей совместить идеи безграяичногопрогресса со строгими научными рассуждениями не тлели успеха, а сравнительно тонкая "антифиналистическая" струя наполнялась почти исключительно бескомпромиссной фантазией мечтателей в отрыве от естествознания и философского материализма. Основное объяснение, этому обстоятельству диссертант видит в том, что материалисты недооценивали активную роль интеллекта в эволюции материи, а физикалистическая наука не была готова к исследованию когнитивного механизма творческих конструктивных решений.

Но как только указанный вопрос попадаег в сферу внимания, на его фоне приобретает иной статус и вопрос о принципиальных возможностях интеллектуального управления природными процессами, который исследован в § 2. Теоретические результаты, полу-

ченные в предыдущих главах, помогает детально аргументировать вывод о том, что перспективы решения технологических (в широком смысле слова) задач не имеют абсолютных внешних ограничений и интеллект способен в принципе стать определяющим фактором ме-тагалактической эволюции. Более того, законы природы допускают не только модификацию физической реальности в грандиозных масштабах с преодолением ограничений, накладываемых каждым узлом объективных связей (что было показано ранее, в гл.2), но и последовательное целенаправленное преобразование более частных закономерностей с опорой на все более общие.

При этом в перспективе предполагается и постепенное преобразование интеллектом своей собственной природы путем синтеза естественных и искусственных агентов, а также прагматически, неизбежное развитие внутренних моральных качеств интеллекта (по мере критического усвоения опыта тупиковых решений), исключающее в пределе необходимость внешних нормативных регуляторов, безусловно присутствующую на длительной стадии эволюции интеллекта от первоначального выделения его носителей из швотного царства. Диссертантом также приведены аргументы из области современной космологии, биофизики, палеонтологии и других наук, делающие правдоподобным допущение о том, что земная цивилизация, в силу благоприятного стечения обстоятельств, является лидером прогрессивной эволюции Вселенной.

Однако общее решение вопроса о потенциальных перспективах интеллекта и его ыетагалактической. роли оставляет открытым самый животрепещущий вопрос о реальном будущем земной цивилизации. Поэтому заключительный параграф диссертации (§ 3) начинается с указания на богатый следствиями парадокс, вытекающий из известного постулата теории систем,, эвристическая продуктивность которого продемонстрирована в различных областях науки: что дозволено законами природы, непременно просиходит. Поскольку законы природы "дозволяют" как прекращение прогрессивной эволюции на одной из кризисных стадий (вроде той, что переживается человечеством сегодня),так и ее неограниченное продолжение, го отсюда следует далеко идущая гипотеза.

А именно, во Вселенной должно возникать множество очагов развития устойчивых неравновесных процессов. Независимо от конкретной материальной формы каждая из эволюционирующих сфер проходит через сопоставимые по содержанию и внутренне закономерные кризисы (отвлекаясь от возможности космических катастроф, не связанных с собственной активностью), в которых реализуются как позитивные, гак и негативные продолжения. Когда созревание новых антиэнтропийных механизмов поспевает за нарастанием разрушительного эффекта прежних, более примитивных механизмов, прогрессивная эволюция последовательно выходит на высшие рубежи; в противном случае она завершается деградацией, тем более глубокой, чем с более свысокого рубежа происходит срыв. Особенно переломным в этом отношении может стать комплекс планетарных кризисов технологического генезиса: цивилизации, не способные их преодолеть, "выбраковываются" эволюцией и лишь сумевшие пройти этот естественный драматический "тест", избежав всех вариантов прямого или косвенного самоистребления, получают шанс распространить свое влияние во Вселенной.

Ближайшим поколениям предстоит определить, окажется земная цивилизация в числе тех или других. Общетеоретические экстраполяции приводят к убеждению, что это будет зависеть от её способности развить и сохранить достаточную степень внутреннего разнообразия и, соответственно,сформировать в массовом сознании необходимую степень терпимости - качества, совершенно не свойственного ранним стадиям развития интеллекта, составляющего диалектическое отрицание его изначальной агрессивности и высший критерий зрелости.

Под данным углом зрения рассмотрены новейшие изменения в характере производительных сил и производственных отношений, классовой структуре общества. В экономических, политических, социально-психологических процессах современности выделены те тенденции, которые вселяют надежду на преодоление комплекса глобальных кризисов, а также те, что заставляют сомневаться в её осуществимости. С одной стороны, быстрый рост информационной составляющей производства (яркое выраже-

ние общеэволюционной закономерности), обусловленные этим рост полезных результатов на единицу разрушительных энергозатрат ("мягкие", ресурсосберегающие технологии), "интеллектуализация" трудящихся в передовых странах и т.д.; с другой - неравномерность в развитии стран и регионов, социальное неравноправие и сохранение устаревших форм эксплуатации, которые составляют постоянный источник фрустации, психологических комплексов, рационализуемых экстремистскими идеологическими доктринами и находящих выход в массовых агрессивных настроениях и деструктивных действиях.

С точки зрения проблем сегодняшнего развития рассматривается становление и состояние социалистической теории в комплексе ее сильных и слабых сторон. Концептуальный источник тяжелых практических издержек диссертант видит в подспудном смешении категорий равенства и однообразия: фактическое превращение однообразия и централизованного контроля в определяющие ценности не только обернулось человеческими трагедиями, но и с печальной очевидностью продемонстрировало негативное измерение системных законов (сокращающееся разнообразие социальной системы повлекло за собой снижение ее эволюционного потенциала и т.д.). .Вместе с тем огромная заслуга социалистической мысли, ее предвосхищающая и вдохновляющая сила видится в том, что она впервые провозгласила способность человека сознательно строить законы своего общежития, стать суверенный'! хозяином собственного бытия.

Эта утопическая для своего времени идея начала осуществляться в последние десятилетия серией небывалых по эффективности и, главное, по ненаправленности против третьих сил меадународ-яых договоренностей в военно-полигической, экономической, экологической сферах. Основанные на взаимовыгодных компромиссах, они свидетельствуют, о том, что на наших глазах происходит, во-первых, массовое распространение нового, неантагонисгическо-го типа морального сознания, а во-вторых, коренной перелом в диалектическом отношении между общественным сознашшем и общественным бытием.

Достаточно ли этого для безусловной уверенности в будущем земной цивилизации? Автор полагает сегодня уже малоактуальной координату "оптимизма -пессимизма", вццвигая на передний план иную координату, полюсами которой служат фаталистическое У и конструктивистское миропонимание. Потенциальные перспективы прогрессивного развития не ограничены никакими абсолютными запретами, но и никакие внешние факторы не гарантируют цивилизации выживания. Если оба эти положения (последовательная философская и специально-научная аргументация которых относится к числу главных задач диссертации) справедливы, то только человеческая деятельность, послужившая причиной глобальных кризисов, способна далее как довести их до окончательной планетарной катастрофы, так и превратить в бесценный источник своего качественного обогащения.

В результате проведенного исследования сформулированы следующие выводы.

1. По мере того как редукционистская (физикалистическая) стратегия междисциплинарной интеграции приближается к исчерпанию своих возможностей возрастает значение альтернативной -элевационистской (антропоцентрической) стратегии, которая воспроизводит в некоторых чертах стиль мышления, доминировавший

в догалилеевские эпохи. Элевационистская стратегия предполагает рассмотрение простейших взаимодействий сквозь призму их эволюционных перспектив и поиск латентных предпосылок тех феноменов, которые явно выражены в более сложных взаимодействиях. Становлению антропоцентрического мышления в психологии, обществоведении и естествознании, а также его органичному синтезу с классическими нормативами науки Нового времени (целевой и причинный подходы, субъектный и объектный взгляды на исследуемую реальность, индивидуализация и обобщение и т.д.) способствует последовательное распространение кибернетической теории систем, концептуальный аппарат которой построен на категориях управления, целеустремленности, информационного моделирования.

2. Экстраполяция указанных категорий помогает раскрыть реализующиеся уже в доорганических взаимодействиях принципы конкуренции и отбора, составляя важный шаг к уяснению единой направленности, критериев и деижущих сил прогрессивной эволюции.'

Последняя характеризуется гремя относительно самостоятельными, но взаимосвязанными, векторами: удалением некоторых систем от термодинамического равновесия со средой, накоплением организационного разнообразия, а также совершенствованием отражательных процессов - их репрезентативности и динамичности. Удельный вес обозначенных векторов на различных стадиях прогрессивной эволюции существенно меняется. Если первоначально вещественная организация и особенное отражение служили только средствами стабилизации внешнего термодинамического неравновесия, то в последующем они приобретали все более самостоятельную роль, составив в конечном счете определяющее содержание эволюции. Соотнеся сказанное со вторым началом термодинамики (законом роста энтропии), можно кратко определить универсальный прогресс как последовательное наступление невероятности - невероятности энергетических состояний, вещественных организаций и ментальных конструкций - через преодоление консервативного сопротивления среды.

3. Движущие силы (мотивы; причины) выделения и развития усточиво неравновесных процессов составляет противоречивое единство законов сохранения и активности материи. Конкуренция между активно стремящимися к самосохранению системами по-сьоему реализуется на каждом эволюционном уровне и при складывании сложной совокупности необходимых условий обеспечивает отбор организационных форм и типов поведения более эффективных с точки зрения их антиравновесного (антиэнтропийного) потенциала. К числу минимально необходимых условий относится присутствие в среде деградирующих систем неусточивого неравновесия, т.е. таких систем, степень неравнс&есности которых не обеспечена адекватной организационной и поведенческой сложностью. Типичными примерами здесь могут служить молодая звезда типа Солнца или погибший разлагающийся организм. По мере более или менее интенсивного разрушения (возвращения к равновесному состоянию) они высвобождают сконцентрированную энергию, часть которой может быть усвоена и использована другими системами для целенаправленной работы по поддержанию неравновесных процессов.

Излагаемая концепция исключает необходимость в ортогенетичес-ких гипотезах, сохраняя вместе с тем "рациональное зерно телеологии" (К.Маркс), поскольку калщый шаг прогрессивной эволюции объясняется не стремлением материи ; к будущему совершенству, но стремлением каждой системы к сохранению уже сформировавшейся организации.

4. Отражение (информационное моделирование) служит универсальным средством управления, выполняя как в живой, так и в неживой природе сохраняющую функцию. Внутренняя динамичность (независимость от ближайших стимулов) и репрезентативность (количество взаимодополняющих измерений) модели мира коррелируют со сложностью материальной организации и составляют существенный фактор её гибкой стабилизации в агрессивной среде; поэтому удаление от равновесия устойчиво только тогда, когда сопровождается ростом указанных параметров отражения. Очередной качественный скачок в последовательном совершенствовании отражательных процессов (адаптивное отражение в устойчивых реакциях высшего химизма, опережающее отражение всех живых организмов, сигнальное отражение гетеротрофных организамов и т.д.) составляет переход к предметно дифференцированной модели мира, который может быть зарегистрирован объективными методами. Предметное (образное; психическое) отражение характеризуется большой степенью ситуативной независимости и служит высокоспецифичным органом антиэнтропийной активности материи, существенно изменившим характер вещественно-энергетическйх отношений между неравновесными системами и средой, а также предпосылкой новых качественных скачков, высший продукт которых - рефлексивное семантическое моделирование мира с перспективно неограниченной информационной емкостью и инструментальным потенциалом. Существует единый механизм, посредством которого носитель достаточно автномной информационной модели преодолевает ситуативные ограничения. Умственно переструктурируя ситуацию и включая в программу деятельности более обширный круг объективных зависимостей, он организует энергетические потоки среды согласно собственным задачам, достигая все более значимых полезных результатов меньшими затратами и,таким образом,

за счет "выхода в метасистему" повышает организацию ближайшей среды без малейшего нарушения законов термодинамики.

5. Поскольку, однако, законы термодинамики требуют оплаты созидательной работы разрушением - устойчивое неравновесие одних систем обеспечивается деградацией других систем,

- то прогрессивная эволюция никогда не происходила прямолинейно. Её неизбежные спутники - периодически обостряющиеся кризисы, которые на протяжении всех эволюционных этапов обнаруживали парадоксальные диалектические взаимопревращения энтропийных и негэнтропийных факторов: что по природе своей разрушительно, становится условием созидательной работы, а созидательная работа оборачивается накоплением разрушительных эффектов. Содержание любого собственно эволюционного (т.е. не вызванного относительно чужеродными причинами) кризиса в том, что одно-плоскостная экспансия неравновесных процессов уже подводит к исчерпанию ресурсов среды, а новые антиэнтропийные механизмы еще не сформировались в достаточной мере. Созревание качественно новых антиэнтропийных механизмов всегда так или иначе связано с утверждением высшего уровня неравновесной организации и совершенствованием отражения, и только это гарантирует кардинальное преодоление кризиса. Однако, выступая компенсирующим контрагентом по отношению к прежним антиэнтропийным механизмам, новые механизмы создают дополнительную нагрузку на среду и со временем обусловливают следующий кризис и т.д. Иначе говоря, экологические кризисы (и их производные) обычно становились не только закономерными продуктами эволюции, но и побудительными причинами качественных скачков. Вместе с тем любой из них драматичен и таит в себе опасность необратимой катастрофы, которая и наступает в том случае, если созревание новых антиэнтропийных механизмов сильно отстает от накопления разрушительных последствий действия прежних механизмов.

6. По мере того как в центр эволюционных событий вьщви-гались интеллектуальные системы временные периоды кризисных циклов все более спрессовывались, требуя соответствующей динамизации сохраняющих механизмов, развитие которых также стало смещаться в область отражательных процессов. Будучи орга-

ном антиэнтропийной активности, интеллект изначально формировался как инструмент внешней дезорганизации (т.е. агрессии), поэтому в эволюции интеллектуальных систем отчетливо прослеживается обозначенная схема кризисных циклов прогресса. Однако если в биологической эволюции обновление антиэнтропийных механизмов обеспечивалось преимущественно умножением трофических уровней (животные организмы сдерживали экспансию растительных, хищники ограничивали нагрузку на растительный мир со стороны травоядных и т.д.), то специфическими антиэнтропийными факторами интеллектульной активности становятся каждый раз дополнительные ограничения на агрессивно-эгоистическую мотивацию, которые сопряжены комплексом логических и психологических зависимостей с расширением объёма информационного моделирования - его "мерности" и временной перспективы. Это позволяет внести уточняющие дополнения в схему кризисных циклов применительно к высшим эволюционным стадиям: содержание кризиса теперь состоит в том, что рост энергетического потенциала интеллектуальной активности опережает развитие нормативных регуляторов; судьба же локальной, а в конечном счете и глобальной, цивилизации определяется своевременностью ликвидации указанного разрыва.

7. Прогрессивные изменения на прасоциальной и социальной стадии характеризуются тем же, что и на прежних стадиях, триединством векторов:энергетического, организационного и информационного. Совершенствование технологий с точки зрения полезного эффекта на единицу энергетических затрат тесно связано с возрастающим разнообразием функциональных связей, с увеличением объема циркулирующей информации и сложностью, масштабностью индивидуальных образов мира, а все это в совокупности составляет рост производительных сил как "высший критерий прогресса" (В.И.Ленин). Важную роль в антропосоциогенезе и последующем развитии общества играли силовые конфликты, прежде всего межстадные и межплеменные. Поскольку, однако, возраставший потенциал разрушения, обостряя экологические и "политические" кризисы, требовал новых антиэнтропийных компенсаций, то оборотной стороной насилия и жестокости стало первичное возникновение и совершенствование надынстинктивных форм челове-

ческой солидарности, милосердия, морали. Широкомасштабные исторические сопоставления полностью подтверждают гипотезу, выдвинутую на основании логико-психологического анализа и состоящую в том, что между информационным объемом, технологическим потенциалом интеллекта и качеством моральных установок имеется хотя и вероятностная, но последовательно реализующаяся зависимость: увеличение емкости смыслового моделирования расширяет сферу несиловых отношений. Предельные полюса исторчески преемственных форм нормативной регуляции представляют авторитарная мораль -завязанная на положительный и отрицательный авторитет (образ врага) и ограниченная рамками "своего" коллектива, - а также рациональная мораль, построенная на критическом осмыслении опыта тупиковых ситуаций, допускающая рефлексию посылок и выводов. По достижении некоторого объёма информационного моделирования (количество рассчитываемых параметров в их системных взаимозависимостях, временная перспектива и т.д.) нравственность становится инструментом проверки на практическую целесообразность принимаемых решений в области экологии, экономики, политики и повседневной жизни, превращаясь тем самым в "естественное"свойство высокоразвитого интеллекта, реализующееся чере'з психологические системы послепроизвольного поведения. .

8. Наличие продуктивных механизмов, посредством которых преодолеваются запреты, налагаемые объективными законами, и которые особенно отчетливо реализуется в технологической деятельности человека, исключает абсолютные естественные пределы возможностям интеллектуального управления природными процессами, любого масштаба. Более того, согласно общесистемным закономерностям, превращение интеллекта в активный метагалактический фактор теоретически неизбежно, но из этого не следует с той же определенностью, что в осуществлении указанной перспективы будет участвовать интеллект, восходящий к земной цивилизации. Исходя из некоторых косвенных соображений, связанных опять-таки с общей теорией систем, логично предположить, что во Вселенной формируется множество очагов развития неравновесных процессов, достигающих уровня планетарной цивилизации. Но те из цивилизаций, в которых созревание сдерживающих агрессию механизмов су-

щественно отстает от возрастающего энергетического потенциала управления (т.е. новые антиэнтропийные факторы не поспевают за накоплением разрушительного эффекта от действия прежних антиэнтропийных факторов), "выбраковываются" из эволюционного процесса путем самоистребления, и лишь сумевшие пройти драматический "тест на зрелость" выходят на космически значимые рубежи прогресса.

9. Именно в этом существо ситуации, сложившейся в последние десятилетия человеческой истории: технологический интеллект достиг такого могущества в управлении энергией окружающего мира, что обозначилась реальная вероятность прямого или косвенного самоистребления его носителей, а адекватные сдерживающие механизмы еще недостаточно утвердились. Хотя нынешний клубок глобальных кризисов во многом уникален, мы имеем дело с типичным кризисом эволюции, степень беслрецедентности которого часто преувеличивается. (Например, по своему эволюционному значению он сопоставим, а по содержанию сходен с верхнепалеолитическим кризисом, наступившим в средних широтах планеты 10-12 тыс.лет назад). Системно-кибернетические обобщения, соотнесенные с данными ретроспективного анализа, подсказывают, что судьба цивилизации - ее катастрофический финал или становление нового качества - будет зависеть от объёма культурно-интеллектуального разнообразия, интегрированного в единый процесс социального общения, от формирования политических структур способных выдерживать и поощрять рост разнообразия, а психологически - от достигнутой массовым сознанием степени терпимости. В экономических, политических, идеологических и социально-психологических процессах современности имеются тенденции, дающие повод для надежды, и факторы, делающие такую надежду проблематичной. Дилемма существования, обусловленная результатами деятельности сотен человеческих поколений, будет решена положительно или отрицательно деятельностью двух-трех ближайших поколений. Интенсификация эволюционных процессов, спрессовывая события во времени и перенося центр тяжести на информационный (отражательный) вектор развития, подводит к коренному измене-

нию диалектических зависимостей между общественным сознанием и общественным бытием.

х х

X

По проблемам междисциплинарных контактов, общенаучного синтеза и эволюционизма автором опубликованы следующие работы, исчерпывающие содержание диссертации.

1. Индивидуальные монографии.

- Кибернетика и интеграция наук. Об интегративных перспективах системно-кибернетического стиля мышления. -Ереван: Айастан, 1986 - 13,6 п.л.

- Человеческий интеллект в развивающейся Вселенной: истоки, становление, перспективы. (Очерки междисциплинарной теории прогресса). - М.: ИОН при ЦК КПСС, 1989. - 12,5 п.л.

2. Статьи в журналах, сборниках, главы в коллективных монографиях.

- Два подхода к построению общей теории коммуникации. // Научно-техническая информация - сер.2 - 1975 - № 12 - I п.л. (Перевод в США).

- К информационному анализу понимания текста // Научно-техническая информация - сер.2 - 1977 - I 2 - 1,2 л,л. (перевод в США).

- Об одном способе информационно-кибернетического анализа психологических проблем общения: теэаурусно-целевой подход. // Вопросы психологии - 1978 - № 4 - I п.л.

- Объединяющая и разобщающая функции коммуникации: "семантический холм". // Научно-техническая информация - сер.2 - 1978 - № 3. - 0,6 п.л. (Перевод в США).

- Психический процесс как деятельность.// Общение: теоретические и прагматические проблемы - М.:И.Я.АН СССР, 1978 - 0,5 п.л. (В соавторстве с В.Б.Розовым).

- Влияние психологического анализа пропаганды на становление целевого подхода в теории коммуникации. // Вопросы психологии - 1979 - № 6 - I п.л.

- О месте социально-психологических законов в системе законов материалистического обществоведения // Психологический журнал . - т.2 - 1981 - № 6 - 0,9 п.л.

- К дискуссии о деятельности и общении // Проблемы организации речевого общения - М.: И.Я. АН СССР, 1981 - 0,5 п.л.

- Системное представление информационных процессов и интеграция наук. // Философско-методологические основания системных исследований. - М.: Наука, 1983 - 1,5 п.л.

- Термодинамика, кибернетика и методологические проблемы экологии. // Система "Общество-природа": проблемы и песрпективы

- М.: ВНИИСИ, 1983 - I п.л.

- Слухи как социальное явление и как орудие психологической войны. // Психологический журнал - т.5 - 1984 - № 5 - I п.л. (3 соавторстве с Ю. д.Шерковиным) (Перевод в ГДР).

- Постулат "субъективной рациональности", и опыт теоретической реконструкции потре5ностно-целевой иерархии человека. // Ученые записки Тартуского гос.унив. - Вып. 714 - Теория и модели знаний. - Труды по искусственному интеллекту. - Тарту: Изд-во ТГУ, 1985 - I п.л.

- К вопросу о природе психического отражения и его роли в эволюции материи. // Философско-методологические проблемы общей и социальной психологии. - М.: ИОН при ЦК КПСС, 1986 -I п.л.

- Онтологические основания конструктивных решений. (Энтропия - интеллект - техника). // Мышление. Общение. Практика.

- Сборник научных трудов. - Ярославль: Изд-во Яр.ГУ, 1986 -0,4 п.л.

- Системная трактовка природы и генезиса психического отражения. // Системные исследования. - Ежегодник - 1986. -М.: Наука, 1987 - 1,2 п.л.

- Психология в системе наук: о роли теории в фундаментальной дисциплине // Вопросы психологии - 1988 - № 2 - 0,2 п.л.

- Одна наука. // Знание - Сила - 1986 - №№ 3,4 - I п.л.

- О задачах международного революционного движения в условиях научно-технологического прогресса. // Лабораторные тетради. - Вып.6. - М.: ИОН при ЦК КПСС, 1986 - 0,5 п.л.

- Человеческий интеллект в развивающейся Вселенной. (Эскиз) // Экологизация: проблемы и перспективы развития. - Владивосток: ДВО АН СССР, 1988 - 0,8 п.л.

- Новое политическое мышление и проблема предыстории общества. //Актуальные проблемы мирового революционного процесса.

- М.: ИОН при ЦК КПСС, 1988 - 1,1. п.л.

- 0 системно-информационных версиях прогрессивной эволюции. // Системная концепция информационных процессов. - Сборник трудов. - Вып. 3. - М.: ВНИИСИ, 1968 - 0,5 п.л.

- Социальная организация и социальная психология: об организационных и психологических аспектах развития социализма// Проблемы коммунистического движения. Тенденции и противоречия современного мира и революционный процесс. - Ежегодник - 19881989 - М.: Мысль, 1988. - 1,2 п.л.

- Компьютеризация и динамика классовой структуры общества: некоторые социолог ические и психологические аспекты // Информатизация общества: анализ проблем и поиски решений. - Сборник трудов. - Вып.12. - М.: ВНИИСИ, 1989 - 0,6 п.л.

3. Обзоры, рецензии, учебные пособия1 статьи в справочных издшиях.

- Критический очерк буржуазной социальной психологии. Учебное пособие. - Ы.: ИОН при ЦК КПСС, 1974 - 1,Ь п.л.

- Развитие социальной психологии в СССР // Основы социальной психологии. Учебное пособие - М.: ИОН при ЦК КПСС, 1977 -0,5 п.л.

- Соотношение эмоциональных и когнитивных элементов в балансных моделях массовой коммуникации. // Эмоциональное воздействие массовой коммуникации: педагогические проблемы. - М.: ЦС ПО РСФСР. 1978 - I п.,л. (В соавторстве с О.Т.Мельниковой).

- Интересный эксперимент в Смоленске // Вопросы психологии - 1980 - № I - 0,4 п.л. (В соавторстве с Е.Ю.Артемьевой).

-Языкознание и психология: некоторые результаты и перспективы взаимного обогащения // Вопросы психологии - 1980 - № 5

- 0,3 п.л.

- Социально-психологический анализ текстовой деятельности. // Вопросы психологии - 1981 - № 3 - 0,3 п.л. (Перевод на англ. и фр. языки в журнале "Общественные науки", 1982,

№ 3).

- Социально-психологические аспекты стихийного поведения // Социальная психология и пропаганда. М.: Прогресс, 1985, -1,5 п.л. (В соавторстве с Ю.А.Шерковиным) (Перевод на англ., испан., порт., языки).

- Коммуникация; массовая коммуникация; убеждение; внушение; заражение; массовидные явления; толпа; паника массовая; слухи.// Краткий психологический словарь. - М.: Политиздат, 1985. - 0,5 п.л. (В соавторстве с Ю.А. Шерковиным) (Перевод на англ., чешский языки).

- Экспериментальная психосемантика - новое перспективное направление в советской психологии. // Психологический журнал. - т.6 - 1985 - № 2 - 0,3 п.л.

- Человеческий фактор в условиях научно-технической революции. // Вопросы психологии - 1988 - № 4 - 0,2 п.л. (В соавторстве с В.Г.Щур).

- Методологические принципы, основные категории и методы социальной психологии. - М.: ИОН при ЦК КПСС, 1989 - 1,2 п.л. (В соавторстве с П.А.Федосовым).

4. Тезисы выступлений.

- К теоретико-игровому анализу психологических проблем пропаганды. // Социально-психологические проблемы в условиях развитого социалистического общества. Тезисы докладов У Всесоюзного съезда психологов СССР. - Ы.: АПП СССР, 1977 - 0,1 п.л. (В соавторстве с К.А.Зуевым),

- К прагматической интерпретадии значения. // Тезисы докладов У1 Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. - М.: ИЯ АН СССР, 1978 - 0,1 п.л.

- Личность с точки зрения тезаурусно-целевого подхода// Личность в системе коллективных отношений. Тезисы докладов Всесоюзной конференции в г. Курске. - М.: АПН СССР, 1980 - 0,1 п. л.

- Возможна ли семантическая интерпретация неосознаваемой психической активности? // Тезисы УП Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. - М.: ИЯ АН СССР, 1982 - 0,1 п.л.

- О месте социально-психологических законов в системе законов материалистического обществоведения. // Категории, принципы и методы психологии. Психические процессы. - 4.1 - Тезисы научных сообщений советских психологов к У1 Всесоюзному съезду Общества психологов СССР. - М.: АПН СССР, 1983 - 0,1 п.л.

- Единство предметов политэкономии и психологии и задачи развития социализма. // Роль психологических факторов в интенсификации экономики. Тезисы докладов. - Часть П - Звенигород: ВСНГО, 1984 - 0,1 п.л.

- К системно-кибернетическому анализу конструктивных решений. // Мышление и общение в конкретных видах практической деятельности. Тезисы докладов и сообщений межвузовской научно-практической конференции - Ярославль: Изд-во ЯрГУ, 1984 - 0,1 п. л.

- Об интегративных перспективах системно-кибернетического стиля мышления. // Всесоюзная конференция "Теория, методы и практика системных исследований". - Секция 2. - М.: ВНИИСИ,

1984 - 0,2 п.л.

- Тезаурусно-целевой подход и его следствия. // Материалы УШ Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. - М.: ИЯ АН СССР, 1985 - 0,1 п.л.

- Интеграция наук в "объектной" в "субъектной" парадигмах. //Взаимосвязь методологии и методики конкретных наук. (Тезисы докладов и выступлений). - И. - Обнинск: ФО СССР,

1985 - 0,1 п.л.

- Социальные стереотипы в информационно-смысловой системе личности // Актуальные проблемы социальной психологии. Тезисы научных сообщений Всесоюзного симпозиума по социальной психологии. - Кострома: ИП АН СССР, 1987 - 0,1 п.л.

- К истории эволюционных представлений в философии и науке Нового времени. // Марксистская тейрия историко-философского процесса и современная идеологическая борьба. (Тезисы Всесоюзной научной конференции "Методологические и мировоззренческие проблемы марксистской теории историко-философского процесса"). - Вып. 2. - М.: $0 СССР, 1986 - 0,1 п.л.

- Противоречивое единство деятельности и сознания и его специфические проявления в условиях социализма. // Человеческий фактор. (Препринты к Всесоюзному совещанию по философским и социальным проблемам науки и техники. Дом политпросвещения МГК КПСС - М.:ИФ АН СССР, 1987 - 0,1 п.л.

- Г О динамике классовой структуры общества при интенсификации технологического прогресс^. // Лабораторные тетради. - Вып. 3. - М.: ИОН при ЦК КПСС, 1988 - 0,3 п.л.

Объём опубликованных автором работ, связанных с проблематикой диссертации - 5'4 п.л.

Общий объём публикаций - 61 п.л.

Подписано к печати 18.12.89 г. Объем 2 п.л. Тираж 150 экз. Заказ №1768

Отпечатано в ПМБ Института общественных наук при ЦК КПСС