автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Мир повседневности в социально-философской рефлексии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Мир повседневности в социально-философской рефлексии"

На правах рукописи

Хренов Игорь Анатольевич Мир повседневности в социально-философской рефлексии

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степенй кандидата философских наук

Специальность 09 00 11 - социальная философия

Тверь - 2007

003175339

Работа выполнена на кафедре общегуманитарных дисциплин Калужского филиала Московского гуманитарно-экономического института

Научный руководитель кандидат философских наук, доцент

Бессонов Олег Валерьевич

Официальные оппоненты доктор философских наук, профессор

Ильин Виктор Васильевич

кандидат философских наук, доцент Жукова Елена Николаевна

Ведущая организация НОУ ВПО Среднерусский университет (институт управления и бизнеса)

Защита состоится 6 ноября 2007г в 14 00 часов на заседании диссертационного совета по философским наукам К 212 263 05 в Тверском государственном университете

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета по адресу 170000, Тверь, ул Скорбященская, 44а

Автореферат разослан 6 октября 2007 г

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат философских наук, доцент

С П Бельчевичен

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования Тема «науки о духе» как онтологии жизненного мира, поднятая Э Гуссерлем, стала в XX в первой по популярности в феноменологии и экзистенциализме Последнее определялось востребованностью обращения к миру человека во всем его многообразии, универсальности, тотальности

Сегодня феномен повседневности становится одной из главных тем исследования в различных науках для социологии - это микросоциум и жизненные практики, для культурологии - поливариантное личное восприятие этических, эстетических, художественных, религиозных ценностей и идеалов, для философии - специфический вид мировоззрения, образ мыслей Столь объемная возможность изучения повседневности объясняется многогранностью явления

Философское исследование повседневности нацелено на масштабное рассмотрение онтологических, гносеологических, праксиологических ракурсов бытия человека Повседневность в философской интерпретации позволяет расширить рамки теории, выработать понимание важнейших сторон человеческой природы

Степень разработанности проблемы Сюжеты «повседневности» главным образом осваивались в рамках западноевропейской философской культуры - Пифагором, Платоном, Аристотелем, Эпикуром, А Августином, М Монтенем, И Кантом, Э Гуссерлем, М Хайдеггером, В Дильтеем, Ф Броделем, А Шюцем, Г Гарфинкелем, И Гофманом, А Сикурелом, А Блюмом, М Поллинером, У Джемсом, Р Бартом, Ж Делезом, М Фуко, Ж Бодрийяром, Ж Дерридой, Ж -Ф Лиотаром, М Мерло-Понти, Ж -П Сартром, Г Риккертом, Э Левинасом и др

В отечественной философской мысли проблема повседневности представлена изучением социально-бытовых, массовых проявлений жизни, здесь важны работы Ю М Лотмана, В А Подороги, Г С Кнабе, В Г Федотовой, Б В Маркова, И Т Касавина, Г Л Тульчинского, Г Гачева, Ф И Гиренка, И В Утехина, А Н Павленко, Е В Золотухиной-Аболиной, С Н Тесля и др Позиции объединяет признание повседневности как такого пространства существования человека, которое не оценивается в' рамках классической рациональности

В диссертационном исследовании ставится задача преодолеть утвердившуюся традицию понимания повседневности как малозначимой сферы Повседневность интерпретируется как «жизненный мир» (Э Гуссерль) - совокупность до-научных состояний, в которых «вызревает» научная мысль, Базет (М Хайдеггер) - сфера естественных человеческих переживаний, ненаучные повседневные структуры, выраженные литературным текстом как элементом народной культуры (Ю М Лотман), обыденный разговорный язык (Л Витгенштейн); до-словное пространство быта (Ф И Гиренок), жизненная прагматика, польза (У Джемс), схематика поведения человека, установленная обществом (Ф Бродель, А Шюц, Г Гарфинкель, И Гофман, П Бергер, Т Лукман

Феноменологическое описание повседневности позволяет приблизиться к прояснению ее природы При раскрытии данного вопроса автор опирался на работы И Канта, А Бергсона, Э Гуссерля, М Хайдеггера, Ж Делеза, Г Башляра, Ж Бодрийяра, С Приста, Д Серла, Ю Хабермаса, М К Мамардашвили, В В Налимова, Б А Грушина, Э В Ильенкова, Д И Дубровского, А Р Лурия, А Н Лоя, П Гайденко, Т П Матяш, Е А Торчинова, А А Велика и др

Объект исследования - повседневность как сущностный феномен, его предмет - социально-философская рефлексия повседневности

Цель диссертации состоит в социально-философской рефлексии повседневности 4

Для реализации выдвинутой цели поставлены задачи

- охарактеризовать феномен повседневности,

- выявить суть постижения повседневности в контексте экзистенциального опыта,

- проанализировать особенности повседневности как компонента социальной практики

Методологические основы диссертационного исследования составляют философские методы феноменологический, герменевтический, экзистенциальный Эвристическую канву образуют принципы системного анализа, единства исторического и логического, абстрактного и конкретного, всесторонности, реалистичности, объективности рассмотрения, целостности В ходе работы автор опирался на результаты изысканий крупнейших представителей философской, культурологической, эстетической, социологической мысли, использовал труды российских и зарубежных ученых Отличительной чертой является применение междисциплинарных подходов (социология, психология, антропология, этнология, история, семиология, культурология, литературоведение и т д)

Научная новизна диссертационного исследования определяется следующими полученными автором результатами

- Охарактеризован феномен повседневности Повседневность предстает формой действительности, где материальный мир существует как предметная данность сквозь призму ежедневного восприятия Повседневность охватывает бытийную сторону человеческой жизни в ее простоте, каждодневности, будничности - сюда входит и «домашний очаг», и работа, - то окружающее, которое зафиксировано человеком как нечто конкретное, неизменное Повседневность - мир человеческой непосредственности, феноменального чувствования, стремления, фантазии, желания, сомнения, утверждения, воспоминания о прошлом и предвосхищения будущего Повседневность тождественна

социокультурному миру, воспринимаемому человеком, воздействующему на него, но в то же время и подвергающемуся воздействиям его самого

- Повседневность представляет совокупность первичных, допредикативных, дорефлективных субъективных интенций, на основе которых происходит формирование систем знания (в том числе точных наук) Фундаментальная роль повседневности объясняется такими чертами, как непосредственная очевидность, интуитивная достоверность, анонимность (интерсубъективность)

- Жизненный мир человека понимается как нечто переживаемое, познаваемое, ощущаемое, повседневность не есть просто объективная реальность, трансформирующаяся сквозь призму частной жизни индивида, это проявление способности свободно мыслить и свободно относиться к действительности С помощью обращения к повседневности становится очевидным, что человек вносит во внешний мир часть внутреннего мира В повседневности личность максимально раскрепощена, наделена творческими привилегиями претворять замыслы

- Проанализирована специфика повседневности в социальной практике Повседневность - (жизненный мир) - универсальное поле различных (традиционных, научных, коммуникационных, производственных, бытовых и т д) форм практик, что определяет существование человечества и культурного мира Социокультурная эволюция реализуется вследствие коммуникации «Я» и «Мы» (в свою очередь укорененных в малой социальности), где повседневность, жизненный мир выступают фундаментом социального взаимодействия, базой кристаллизации экзистенциальных ценностей

Теоретическая значимость исследования В работе получены результаты, имеющие важное значение для тематизации повседневности Исследование и его итоги применимы при разработке онтологической, гносеологической, аксиологической проблематики Выводы работы будут способствовать раскрытию важнейших тем при исследовании коммуникаций, 6

институциальных практик, быта, ценностной онтологии, личностного космоса и т д

Практическая значимость исследования Обобщения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы в разработках курсов по социальной философии, социологии, аксиологии, антропологии и других гуманитарных дисциплин.

Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры общегуманитарных дисциплин КФ МГЭИ По теме диссертации опубликованы 4 работы общим объемом 2,0 п л Основные положения диссертации представлены на Ломоносовских чтениях МГУ (Москва, 2004)

Структура диссертации обусловлена целью, задачами, принятым способом исследования, включает введение, четыре главы, заключение, список литературы

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во «Введении» обозначается актуальность, степень научной разработанности темы, теоретико-методологическая основа, цель, вытекающие из нее задачи исследования, определяются объект, предмет, научная новизна, практическая и теоретическая значимость работы

В главе 1 - «Философские основания повседневности» -подчеркивается, что повседневность характеризует жизнедеятельность индивидов, проявляющуюся в привычных общеизвестных ситуациях на базе самоочевидных ожиданий Социальные взаимодействия в повседневности предстают сквозь призму единого восприятия взаимодействия его участниками В повседневности противопоставляются будни - досугу и празднику, общедоступные формы деятельности - ее конкретным

специализированным формам, жизненная рутина - мгновениям острого психологического напряжения, действительность - идеалу Фундамент повседневности образует стремление человека продолжать жизнь Жизнь оценивается в рамках будничности, ее атрибутами выступают предсказуемость, прочность, надежность В результате общество можно уподобить хору, где каждый - самодействующий солист

Интерес к интерпретации повседневности возник на рубеже прошлых столетий в связи с обозначившимся водоразделом между классической и современной традициями философии Разногласия «классического» и «неклассического» выразились в преодолении натуралистической установки наивной онтологии, которая состояла в «раздействительствовании» понятий и идей

Соответственно, обыденность - категория, используемая для описания бытовой, будничной жизни быта, ежедневных хлопот и суеты людей по обеспечению своего физического ежедневного существования С нею связаны и такие явления, как обыденное сознание, обыденная культура Это то, чем занят человек каждый день в связи с необходимостью поддерживать физическую жизнь Структуры повседневности нагружены дополнительными смыслами, сохраняя смыслы и образа жизни, и обыденности Структуры повседневности - то, что встроено в обыденность, но без чего человек не живет ни дня, что составляет каркас, стержень его человечности

Автор выделяет существенные начала повседневности Во-первых, обнаруженное еще Шюцем бодрствующее внимание, постоянная концентрация на том или ином фрагменте реальности Во-вторых, субъектоцентризм или даже «Я»-центризм, — исследование ведется с позиций данного субъекта, точкой отсчета служит его здесь-и-сейчас, рассмотрение идет изнутри его ситуации Повседневность - прежде всего способ бытийного погружения человека в действительность Модусы существования выражаются через бытие, бывание, быт, обывательство, о-бывание 8

Бытие «для меня» есть важная жизненная детерминанта, что наглядно иллюстрирует случай Одиссея

Вернувшись домой, он устроил жесточайшую бойню тем, кто занял его дом Суть борьбы греческого героя заключается в невозможности признать, что кто-то завоевывает его собственный мир, к которому можно прикасаться, ощущать в будничности Вторгаться в мир человека означает покушаться на самого автора этого мира Опасность потерять себя вместе с близким тебе малым миром вызывает самый отчаянный протест Хозяин судьбы устраивает жизнь по своей воле моя субъективность - центр моей повседневности

Для повседневности характерны повторяемость, стереотипность, связанная с ними понятность происходящего Стереотипность повседневности - условие коммуникации Жизнь понятна потому, что стереотипна Поведенческие матрицы, схемы облегчают социокультурное взаимодействие Важным моментом повседневности является интерсубъективность Коммуникация предстает не просто значимой составляющей повседневного жизненного мира, но и способом его существования

Повседневность - изменчивая, варьируемая рациональность Структуры повседневности - гибки, пластичны Повседневность есть продукт исторического развития, он отражает мир культуры, который мы воспринимаем в его традиционности, привычности Структуры повседневности выдерживают инновационный сдвиг лишь в случае естественного роста новых структур - как в живом организме отмирают старые клетки и рождаются новые, и в течение определенного времени весь организм фактически обновляется В ситуации инновационного сдвига, целые пласты структур повседневности сдвигаются и отмирают, отпадают от тела культуры, оставляя безжизненный скелет брошенных культурных проявлений

В главе 2 - «Природа повседневности» - отмечается, что оценка повседневности предполагает учет переосмысления классической рационалистической философии

Поскольку теория познания нацелена на исследование проблемы отношения между сознанием и бытием, она может иметь дело только с бытием как коррелятом сознания, как то, что нами «обмыслено» сообразно со свойствами сознания как воспринятое, ожидавшееся, сфантазированное, идентифицированное, различенное, взятое на веру, предположенное, оцененное и тд Автор считает исследование должно быть направлено на познание сознания с целью понимания вопросов что «есть» сознание в различных образованиях и что оно «означает»

Повседневность в гносеологическом измерении детерминируется совокупностью обыденного знания, опыта, нерефлектированного в сознании, практике, который опять же непроизвольно становится базой онтологической картины мира, основой социального действия и т д Невидимий мир повседневного как фундамент отношения человека к миру, погружен в социальный, культурный, личностный контекст, задает формат творческой, деятельностной практики

Опыт как личный habitus есть осадок совершенных в течение жизни актов опыта Он обусловлен тем, в какой форме личность как особая индивидуальность допускает мотивацию действий актами испытания, а равным образом и тем, как допускается воздействие со стороны чужих и унаследованных опытов Что касается актов, обозначаемых словом «опыт», то он образует основу для познания естественного существования, простые восприятия и другие непосредственно-созерцательные акты, основывающиеся на них умственные акты, соответствующие различным ступеням логической обработки и правомерности Мы имеем в опыте и произведения искусства и прочие ценности, равным образом этические ценности (причем безразлично, благодаря ли нашему собственному поведению или проникновению в поведение других), практические 10

полезности, технические приспособления Анализ показывает, что последние своим фундаментом имеют оценивающее и определяющее переживание Всесторонне «образованный» человек обладает не только миро-опытом, но и опытом религиозным, эстетическим, этическим, политическим, практико-техническим и т д

Повседневность укореняется в персональном опыте, значение которого до сих пор остается малоизученным Парадоксально, но целостный, удивительно прочный образ мира, позволяющий складываться совокупности многообразия конкретных форм, видов представления, мышления, деятельности, их воспроизводству в деятельности, реализуется в обычной повседневной реальности (в результате случайных обобщений, и интеракций, нерефлективного опыта)

Функциональная роль внутреннего идейного континуума, «постоянные вибрации которого сопровождают человека на всех участках его жизни» — создание основы духовного, практического, практически-духовного освоения действительности Персональный опыт позволяет аккумулировать многообразие непроизвольно создающихся моделей мира Воспроизводство же определенного образа мыслей и действия через персональный опыт выступает в роли неочевидной, на значимой опоры, на которой и базируется палитра самореализации

Среда, в которой создается обыденное знание, есть неспециализированная практически-обыденная сфера, в которой индивид находится наравне с другими в нормальной самоочевидной рутинности повседневной жизни Именно так эволюционирует духовный склад личности, происходит оформление убеждений и предубеждений, доверия и недоверия, развивается масштаб мира, горизонты его понимания, постижения, на что индивид волей-неволей опирается при дальнейшем конструировании мира

Собственно, исходя из данной конструктивной роли повседневности, - жизненного мира - и выводится значение философии, в которой бы во главу угла выносился вопрос об обращении к человеческому

Учет повседневности преодолевает сложившиеся кризисные моменты культуры, социального развития Повседневные практики жизни позволяют разнородным образцам соединяться в универсальном, фундаментальном мире будничного В нем «перевариваются» все лики политического, религиозного, социального, поскольку порядок истории, человеческих действий не определяется однозначно рациональными структурами, а реализуется в укладе повседневности, характеризующейся собственными масштабами и ритмами

Социальное бытие конструируется в масштабах локальной жизни, оно оказывается укорененным в ней Философия, диалог, разум, понимание эволюцинируют в условиях коммуникации, где осуществляется контроль идей, форм их обмирщения, бытования, на чем и строится изменение социального пространства - его метрика, топика

Жизнь предстает течением, в котором связующим началом выступает коммуникация внутреннего и внешнего, своего и чужого, прошлого и будущего

Новая «наука о духе» Гуссерля - наука о жизненном мире - пласте реальности стала буквально находкой для современной XX и последующему веку социальной теории Жизненный мир - точка опоры рассмотрения важнейших вопросов существования человека, социальных отношений

Глава 3 - «Индивидуальная повседневность идеология хабитуса» -посвящена раскрытию сущностных составляющих жизненного мира Жизненный мир означает значимое, «высокое» по своему назначению сознание, представляющее сумму «непосредственных очевидностей» Таково дофилософское, донаучное, первичное в гносеологическом смысле сознание, которое имеет место до сознательного принятия индивидом теоретической установки Это сфера «известного всем», «круг уверенностей», которым человек доверяет, которые существуют вне научного обоснования как безусловно значимые, практически апробированные Специфику жизненного

составляют а) субъективность, б) культурно-историческая обусловленность, включающая образ мира различных человеческих общностей на определенных этапах исторического развития, в) релятивность, г) «нетематизируемость» ни естественной исследовательской установкой, ни установкой объективистской науки (вследствие чего наука и упускает из виду человека), д) априорность инвариантов, на базе которых формируются научные абстракции («пространство-время», «каузальность», «вещность», «интерсубъективность» и т д)

Оценка индивидом своего места в мире сводится к идее хабитуса М Бахтин утверждал, - у человека нет внутренней территории, он всегда на пороге, на границе Повседневность - есть его внутренний жизненный мир, объективируемый вовне Повседневность - «мой мир, близкое, родное, свое, обычное, привычное и т п Вот то, что рядом с моим здесь-и-сейчас, мой жизненный мир, чуть подальше - тоже моя повседневность, границы, где она кончается, размыты, неизвестны» (М Бахтин)

Онтологическое обоснование естественного мира (Lebenswelt) у Хайдеггера связано с учением о человеческой экзистенции (Dasem) В «Феноменологических интерпретациях» Хайдеггер пишет, - предметом изучения философии с целью нахождения универсальных опор культуры должна стать фактичность человеческой экзистенции, как таковой Время есть экзистенциал Dasein, открывающий пространство, в нем человек понимает сам себя, - таково предполье, где человеку становится доступным мир Временность есть возможность пребывания «быть целым», те «быть аутентичным» Фундаментальная онтология Хайдеггера есть проект о неповторимости временности Dasein и в смысле его предельного одиночества в мире, которое, однако, может быть аутентичным Готовность идти навстречу смерти, решимость выдержать осознание конечности показывают, что время не зависит от Dasein, а наоборот оно есть способ бытия того, кто воспринимает себя как смертное существо

В отсутствии аналитики связи «Я - Ты» у Хайдеггера видел проблему Я Паточка, он в концепции «естественного мира» изучал область экстерьерности экзистенции (Dasein), причем в то же время предложил рассмотрение совместного бытия (Mitsem), созданного на разработке экзистенциального статуса телесности Ориентация Паточки на переживание телесного позволила ему создавать феноменологию существования в пространстве Движение есть основное определение экзистенции, которая понята как становление Концепция Паточки о трех экзистенциальных движениях (принятия в мир, обоснования в нем, самопродолжения, работы, борьбы и индивидуализации, самопонимания) создает возможность онтологии «другого»

Автор заключает в результате разработки теории повседневности в философской традиции возникает принципиально новый объект исследований - жизненный мир

Глава 4 - «Повседневность в социальной практике» - посвящена повседневности в социальном конструировании реальности

Повседневность существует как место образования смысла, открытия правил существования, социального становления Исходя из этого, автор анализирует ракурсы повседневного в контексте социального бытия язык -коммуникация - традиция (история)

Язык Язык - важнейший индуктор предпосылочного знания, поскольку содержит развернутую систему значений в их соотношении, категориальное членение, синтез объектов действительности, формальное, ставшее стереотипным закрепленное знание о мире, типовые логико-грамматические операции, навыки мышления, «навязчивые идеи», предрасположения, возможность пустых вербализмов, «холостых» и ложных ходов1 Язык как первичная и рациональная форма рациональности

Ильин В В Философия Ростов н/Д, 2006 Т 1 С 287

человеческого опыта представляет определенные программы возможностей и запретов, алгоритмы реализации понятийных отношений, связей

Относительно человеческого поведения, мышления язык пред-существует, он пред-дан Человек к нему приобщается через навязываемые языком дискретизации, объективации, интерпретации Не человек мыслит языком, а язык мыслит через человека, такова онтологическая природа языка, обусловленная его эволюцией в социально-культурном контексте Язык сам является в некотором роде субъектом - он обладает той же творческой активностью создания картины мира Роль языка в контексте человеческой практики повсеместна, универсальна, всепроникающа

Хайдеггеровское понимание повседневности основано на понятии «жизнь», которая есть единство и однородность сознания и предмета, она всегда предстает неким субъективным истолкованием, не существующем в реальности Таков поиск смысла, который решается через обращение к языку как к онтологическому и гносеологическому конструкту

Коммуникация и традиция Природу человеческого действия следует оценивать как осознанное и рациональное, чей смысл заключается в «практической рациональности», выступающей в трех формах инструментальной рациональности, рационального выбора, нормативной рациональности Однако для понимания сути социальной направленности действия в современном контексте веберовской классификации социального действия и его критики инструментального разума недостаточно Хабермас поэтому разрабатывает новое предметное поле коммуникативного действия где использует идеи Мида, Дюркгейма, Парсонса и др

Хабермас видел в Миде автора новой парадигмы социального познания, поскольку с целью объяснения социальных изменений изучал как раз структуру «Я» Миду удалось отойти от реальных социально-структурных детерминант действительности и признать значимость малоизученной сферы, в центре внимания которой - субъективный фактор

Для Хабермаса принципиальна мидовская идея, что индивид во взаимодействии отходит от принятых экспектаций, вносит в структуру взаимодействия такие варианты, которые в совокупности изменяют содержание социального процесса Для разъяснения сути взаимодействия частного и социального Мид использует два взаимосвязанных и взаимоопределяемых начала «I», раскрывающее роль непосредственно участвующего во взаимодействии индивида, и «Ме», тождественное социализированному индивиду как совокупности «обобщенных других» («обобщенного другого» - «verallgemeinerten Anderen»)

Мид ввел идею субъективизации социального, которая присутствует в интеракции, в активном, сознательном, целеустремленном поведении индивида, его действии в коммуникативной практике Мид объяснял активность Я несколькими факторами, главный из них связан с понятием «I» «I» есть инстанция, отделенная от репрезентации общественных норм в себе и предстающая «выше институциализированного индивида» В нее включены эмоциональная сфера, спонтанность идей (фантазий), желаний, чувств, настроений как потенциал реакций, отбрасывающих закрепленные в сверх-Я ориентации Природа мышления при этом признается инструментальной, поскольку является как бы орудием приспособления субъекта к реальности Реальность в итоге выглядит серией ситуаций, в которых реализуется субъект и осуществляются межсубъектные взаимодействия «Я» всегда несколько отличается от того, что требует ситуация, по отношению к действительности оно выступает как генерализирующая способность, где и рождается креативное решение

Эмерджентность есть суть протекания социального действия Ее компонентами выступают перцепция как момент существования в сознании представления об объекте (субъекте) и моделях будущего действия, манипуляция, т е процесс непосредственного взаимодействия действующих лиц, консумация - использования результатов взаимодействия, его «потребление», оценка Процессы перцепции и манипуляции значимы для 16

коммуникативного действия, так как позволяют рассматривать объект с разных точек зрения, в разных системах координат, и таким образом по-новому оценивать предмет акта взаимодействия Основой коммуникативного действия оказывается то, что оно развивается за счет проявления зарождающихся в процессе взаимодействия и обмена мнениями все новых и новых субъективных значений, смыслов, перспектив

Социальность выражает возможности «быть несколькими вещами сразу», таково объективное существование многочисленных перспектив, в которых индивид участвует одновременно Мид подчеркивал эмерджентный характер настоящего, понимаемого как «locus реальности»

Итак, процесс коммуникативного действия, детерминированный социальными условиями и проходящий в рамках социального контроля, действия индивида, является творческим, что влияет как на индивида, так и социальную реальность Приоритетными особенностями включения человека в социальное, выступают

- самоинтерпретация - понимание собственных мыслей и переживаний, своего «потока сознания» (самого себя), а также контекста используемых в коммуникации субъективных значений,

- признание «другого» - составляющей частью коммуникации, для этого важны взаимозаменяемость как способность встать на место другого, совпадение «систем релевантностей», принятие на веру определенных положений, использование средств типизации (в том числе научной) отдельных предметов и явлений, принадлежащих к общей среде для действующих индивидов и обеспечивающих типизирующее понимание,

- формальное процедурное равенство участников коммуникации -необходимое условие «рациональной автономии личности», достижения успеха и результата

Значение жизненного мира важно не только для понимания природы социального действия, но и социального становления принятое как

функциональный аспект взаимопонимания, коммуникативное действие является и основой традиции, и условием обновления культурного знания Коммуникативная практика выступает движущей силой общественных перемен В роли регулирования, координирования социального действия жизненный мир есть база социальной интеракции, способствует эволюции ценностей социального взаимодействия - солидарности, справедливости и т д

В «Заключении» подводятся итоги исследования, намечаются перспективы обсуждения поставленных проблем

Интерес к интерпретации повседневности возник на рубеже прошлых столетий в связи с обозначившимся водоразделом между классической и современной традициями философии Разногласия «классического» и «неклассического» выразились в преодолении натуралистической установки наивной онтологии, которая состояла в «раздействительствовании» понятий и идей С эпохи Канта философия начала обращать внимание на роль понятийного инструментария, который ранее считался нейтральным, не влияющим на познавательный образ бытия У Канта формы чувственного восприятия и категории рассудка как условия возможности познания выступали сложным продуктом синтеза материала и формы познавательной деятельности В дальнейшей традиции философствования вопрос о сущности повседневности развивался не только в гносеологическом, но и онтологическом понимании Это связано с пересмотром основ этоса классической философии

Классическая философия строилась на трех основных метафорах комплексе Пигмалиона ( в основе построения картин мира - панлогизм ), комплексе Прометея (признание механизмом социальных трансформаций революции ), комплексе Зевса ( стремление к монополии, тотальному

овладению мира ) Данная триада формируется в рамках античного мира при зарождении традиции философствования

Современная философская парадигма, откликаясь на потребности культуры, социального развития, преодолевает кризисные моменты философствования Комплекс Пигмалиона устраняется нивелированием панлогизма, в центре философского внимания отныне малое, единичное, уникальное - национальное, личностное, «просточеловеческое», в результате происходит дистанцирование замысла и воплощения, рефреном звучит идея о гуманитарном обсчете инновационной деятельности Отказ от комплекса Прометея происходит путем нивелирования «пламенной революционности» натиск безудержного снесения все и вся останавливается желанием сохранить малый мир Комплексу Зевса противостоят гражданские антитоталитарные технологии, в основе которых - изменение не мира, а собственного порядка желаний

Такова новая онтология повседневности, ставшая столь значимой для существования человека Повседневность реализуется сквозь призму фундирующих ее начал трудовая деятельность, уверенность в существовании мира, напряженное отношение к жизни, переживание времени, специфика личной определенности действующего индивида Нисходящее движение оповседневнивания имеет противоположность в восходящем процессе преодоления повседневности, сюда относится появление необычного в процессах творения и инновации, которые прокладывают путь с помощью отклонений, отходов от правил

Повседневные отношения стихийно отражаются в обыденном сознании в виде понятий, взглядов, системы готовых знаний, стереотипов, ценностных установок, норм, способствующих ориентации человека в окружающей действительности Повторяемость, устойчивость повседневного

мира позволяет оценивать его связь с историей каждая историческая эпоха создает представления о нормальном и естественном

Повседневность есть своего рода структура, на глубинном и неосознаваемом уровне выступающая в качестве условия, принципа, правила конституирования, создания, порождения языка, институтов, социальных практик и тд

Разработка проблемы обыденности способствует модернизационным прорывам в социальной действительности

- основой налаживания жизни является реабилитация повседневно-обыденного, «просточеловеческого» мира,

- устроительные проекты должны повышать статус малой социальности, базироваться на ценности лица, живущего обозримыми, естественными «медленными» трудами, малая социальность возводится во главу всех ценностей, если рушится она - деформации подвергается мир

Основные положения работы получили отображение в следующих публикациях автора

1 Хренов И А Повседневность в современной философии // Вестник МГОУ Серия «Философские науки» 2007 №2 С 90-93 (0,5 п л)

2 Хренов И А Философские черты повседневности // Философия Наука Культура М МГУ, 2007 С 27-33 (0,5 п л)

3 Хренов И А Обращение к повседневности у Э Гуссерля как поиск новой научности мышления // Философия Наука Культура М МГУ, 2007 С 49-55 (0,5 п л )

4 Хренов И А Суть постижения повседневности идеология хабитуса у Э Гуссерля // Философия Наука Культура М МГУ, 2007 С 75-82 (0,5 п л)

Заказ X» 85/10/07 Подписано в печать 25 09 2007 Тираж 100 зкз Усд п д 1,25

ООО "Цифровичок", тел (495) 797-75-76, (495) 778-22-20 ^ с]т ги, е-тай т/о@с/г ги

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Хренов, Игорь Анатольевич

Введение

Глава 1. Философские основания повседневности

Глава 2. Природа повседневности

Глава 3. Индивидуальная повседневность: идеология хабитуса

Глава 4. Повседневность в социальной практике

Введение диссертации2007 год, автореферат по философии, Хренов, Игорь Анатольевич

Актуальность исследования. Тема «науки о духе» как онтологии жизненного мира, поднятая Э. Гуссерлем, стала в XX в. первой по популярности в феноменологии и экзистенциализме. Последнее определялось востребованностью обращения к миру человека во всем его многообразии, универсальности, тотальности.

Сегодня феномен повседневности становится одной из главных тем исследования в различных науках: для социологии - это микросоциум и жизненные практики; для культурологии - поливариантное личное восприятие этических, эстетических, художественных, религиозных ценностей и идеалов; для философии - специфический вид мировоззрения, образ мыслей. Столь объемная возможность изучения повседневности объясняется многогранностью явления.

Философское исследование повседневности позволяет масштабно увидеть онтологические, гносеологические, праксиологические ракурсы бытия человека. Повседневность в философской интерпретации позволяет расширить рамки теории, выработать понимание важнейших сторон человеческой природы.

Степень разработанности проблемы. Сюжеты «повседневности» главным образом осваивались в рамках западноевропейской философской культуры - Пифагором, Платоном, Аристотелем, Эпикуром, А. Августином, М. Монтенем, И. Кантом, Э. Гуссерлем, М. Хайдеггером, В. Дильтеем, Ф. Броделем, А. Шюцем, Г. Гарфинкелем, И. Гофманом, А. Сикурелом, А. Блюмом, М. Поллинером, У. Джемсом, Р. Бартом, Ж. Делезом, М. Фуко, Ж. Бодрийяром, Ж. Дерридой, Ж.-Ф. Лиотаром, М. Мерло-Понти, Ж.-П. Сартром, Г. Риккертом, Э. Левинасом и др.

В отечественной философской мысли проблема повседневности представлена изучением социально-бытовых, массовых проявлений жизни; здесь важны работы Ю.М. Лотмана, В.А. Подороги, Г.С. Кнабе, В.Г. Федотовой, Б.В. Маркова, И.Т. Касавина, Г.Л. Тульчинского, Г. Гачева, Ф.И. Гиренка, И.В. Утехина, А.Н. Павленко, Е.В. Золотухиной-Аболиной, С.Н. Тесля и др. Позиции объединяет признание повседневности как такого пространства существования человека, которое не оценивается в рамках классической рациональности.

В диссертационном исследовании ставится задача преодолеть утвердившуюся традицию понимания повседневности как малозначимой сферы. Повседневность интерпретируется как: «жизненный мир» (Э. Гуссерль) - совокупность до-научных состояний, в которых «вызревает» научная мысль; Dasein (М. Хайдеггер) - сфера естественных человеческих переживаний; ненаучные повседневные структуры, выраженные литературным текстом как элементом народной культуры (Ю.М. Лотман); обыденный разговорный язык (Л. Витгенштейн); до-словное пространство быта (Ф.И. Гиренок); жизненная прагматика, польза (У. Джемс); схематика поведения человека, установленная обществом (Ф. Бродель, А. Шюц, Г. Гарфинкель, И. Гофман, П. Бергер, Т. Лукман.

Феноменологическое описание повседневности позволяет приблизиться к прояснению ее природы. При раскрытии данного вопроса автор опирался на работы И. Канта, А. Бергсона, Э. Гуссерля, М. Хайдеггера, Ж. Делеза, Г. Башляра, Ж. Бодрийяра, С. Приста, Д. Серла, Ю. Хабермаса, М.К. Мамардашвили, В.В. Налимова, Б.А. Грушина, Э.В. Ильенкова, Д.И. Дубровского, А.Р. Лурия, А.Н. Лоя, П. Гайденко, Т.П. Матяш, Е.А. Торчинова, А.А. Велика и др.

Объект исследования - повседневность как сущностный феномен; его предмет - социально-философская рефлексия повседневности.

Цель диссертации состоит в социально-философской рефлексии повседневности.

Для реализации выдвинутой цели поставлены задачи:

- охарактеризовать феномен повседневности;

- выявить суть постижения повседневности в контексте экзистенциального опыта;

- проанализировать особенности повседневности как компонента социальной практики.

Методологические основы диссертационного исследования составляют философские методы: феноменологический, герменевтический, экзистенциальный. Эвристическую канву образуют принципы системного анализа, единства исторического и логического, абстрактного и конкретного, всесторонности, реалистичности, объективности рассмотрения, целостности. В ходе работы автор опирался на результаты изысканий крупнейших представителей философской, культурологической, эстетической, социологической мысли, использовал труды российских и зарубежных ученых. Методология включает междисциплинарные подходы (социология, психология, антропология, этнология, история, семиология, культурология, литературоведение и т.д.).

Научная новизна диссертационного исследования определяется следующими полученными автором результатами:

- Охарактеризован феномен повседневности. Повседневность предстает формой действительности, где материальный мир существует как предметная данность сквозь призму ежедневного восприятия. Повседневность охватывает бытийную сторону человеческой жизни в ее простоте, каждодневности, будничности - сюда входит и «домашний очаг», и работа, - то окружающее, которое зафиксировано человеком как нечто конкретное, неизменное. Повседневность - мир человеческой непосредственности, феноменальный мир чувствования, стремления, фантазии, желания, сомнения, утверждения, воспоминания о прошлом и предвосхищения будущего. Повседневность тождественна социокультурному миру, воспринимаемому человеком, воздействующему на него, но в то же время и подвергающемуся воздействиям его самого.

- Повседневность представляет совокупность первичных, допредикативных, дорефлективных субъективных интенций, на основе которых происходит формирование систем знания (в том числе и объективных наук). Фундаментальная роль повседневности объясняется такими чертами, как непосредственная очевидность, интуитивная достоверность, анонимность (интерсубъективность).

- Жизненный мир человека понимается как нечто переживаемое, познаваемое, ощущаемое; повседневность не есть просто объективная реальность, которая трансформируется сквозь призму частной жизни индивида, это проявление способности свободно мыслить и свободно относиться к действительности. С помощью обращения к повседневности становится очевидным, как человек вносит во внешний мир часть внутреннего мира. В повседневности личность максимально раскрепощена, наделена творческими привилегиями претворять замыслы.

- Проанализирована специфика повседневности в социальной практике. Повседневность - (жизненный мир) - есть универсальное поле различных форм практик, что определяет существование человечества и культурного мира. Социокультурная эволюция реализуется в результате коммуникации «Я» и «Мы» (в свою очередь укорененных в малой социальности), где повседневность, жизненный мир выступают фундаментом социального взаимодействия, базой кристаллизации основных ценностей. Подобная коммуникация составляет основу традиций, институциальных практик, она составляет фундамент эволюции, новаторских тенденций.

Теоретическая значимость исследования. В работе получены результаты, имеющие важное значение для тематизации повседневности. Исследование и его итоги можно использовать при разработке онтологической, гносеологической, аксиологической проблематики.

Практическая значимость исследования. Выводы диссертационного исследования могут быть использованы в разработках курсов по социальной философии, социологии, аксиологии, антропологии и других гуманитарных дисциплин.

Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры общегуманитарных дисциплин КФ МГЭИ. По теме диссертации опубликованы 4 работы общим объемом 2,0 п.л. Основные положения диссертации представлены на Ломоносовских чтениях МГУ (Москва, 2004).

Структура диссертации обусловлена целью, задачами, принятым способом исследования, включает введение, четыре главы, заключение, список литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Мир повседневности в социально-философской рефлексии"

Заключение

Повседневность как особую форму реальности следует оценивать сквозь призму фундирующих ее начал: трудовая деятельность, уверенность в существовании мира, напряженное отношение к жизни, особо переживание времени, специфика личной определенности действующего индивида, особая форма социальности.

Повседневные отношения стихийно отражаются в обыденном сознании в виде понятий, взглядов, представлений, системы готовых знаний, стереотипов, ценностных установок, норм, способствующих ориентации человека в окружающей действительности. Повторяемость, устойчивость повседневного мира позволяет оценивать его связь с историей. Каждая историческая эпоха создает свои представления о нормальном и естественном, что позволяет утверждать об изменении повседневного восприятия окружающей действительности.

Нисходящее движение оповседневнивания имеет противоположность в восходящем процессе преодоления повседневности. Сюда относится появление необычного в процессах творения и инновации, которые прокладывают себе путь с помощью отклонений, отходов от правил и новых дефиниций.

Когда именно новое и оригинальное более не улавливается интегративным общим порядком или регулятивным основополагающим принципом, тогда оно принимает форму отклонения. Возникает сумеречная зона, в которой повседневность преображается за счет медленного давления или внезапного прорыва нового и где реальное и призрачное, history и story нельзя четко отделить друг от друга без вышестоящей инстанции. Здесь тоже есть гумус анонимности, который можно обозначить как предперсональный. Если находится и открывается что-то новое, чья новизна не допускает движения вперед, прогресса, то вместе с целеустремленным действием исчезает и деятель, имеющий имя. Не декартовское «я мыслю», а «оно мыслит» Лихтенберга открывает путь к пониманию культуры повседневности которая получает стилистическое разнообразие в формах домов и городских сооружений, привычек в еде и одежде, эротических ритуалов, в социальных знаках власти, элементарных материальных орудиях. Таков путь к пониманию культуры повседневности, которая изначально исходит из требований простого выживания. Критика, которая соответствующие нововведения слишком быстро представляет как чистую функцию, как аутсайдерство, необычность и экстравагантность, должна помнить, что ее собственные достижения могут существовать только за счет этого преодоления повседневности. Превосходство над собой возможно, пока повседневное сохраняет обратную сторону - внеповседневное. Обратная сторона не означает чего-то целого или более высокого, а означает переливающееся красками ( changierend ) иное, которое нельзя подчинить даже с помощью экспертов чистого теоретического, практического или технического разума, которые мнят себя выше всех закоулков повседневного.

Повседневность следует рассматривать как структуру, которая на глубинном и неосознаваемом уровне выступает в качестве условий, принципов, правил конституирования, создания, порождения любых форм человеческой жизни - языка, институтов, социальных практик и т.д.

Исторически теория познания отвечает на вопросы: как опыт в качестве сознания создает предмет или просто касается его; как отдельные опыты с помощью других опытов могут оправдываться или оправдывать, а не только субъективно устраняться или субъективно укрепляться; как игра сознания может давать объективную значимость, значимость, относящуюся к вещам, которые существуют сами по себе; почему правила игры сознания не безразличны для вещей; как может естествознание во всех своих частях стать понятным, как только оно на каждом шагу отказывается полагать и познавать природу, существующую в себе. Однако, до сих пор, еще не достигнута научная ясность в оценке природы данных вопросов.

Всякое донаучное становление природы в теории познания, которое нацелено на сохранение своего однозначного смысла, должно принципиально быть исключено, вместе с ним должны быть устранены и все высказывания, которые внутренне заключают в себе положительные экзистенциальные утверждения о вещностях в пространстве, времени, причинных связях и т.д. Последнее касается и всех экзистенциальных суждений, которые касаются существования исследующего человека, его психических способностей и т.п.

Общественный характер жизни и частный характер повседневного существования выступают содержанием, формой, процессом, способом организации социального. Повседневность выступает основой понимания социальных изменений, сущности исторического как такового. Повседневность предстает формой истории, формой общественного производств жизни, если она проявляется в устойчивых, повторяющихся способах деятельности ее рядовых агентов. История, общественное производство выступают при этом функцией частного человека. Повседневное сознание является как бы производством истории частным человеком.

Социальная теория при задействовании ракурса повседневного строится на основании идеи субъективизации социального, что проявляется в интеракции, в активном, сознательном, целеустремленном поведении индивида и его действии в коммуникативной практике. «Я» у Мида выступает основой понимания природы активности. «Я» предстает инстанцией, которая является отделенной от репрезентации общественных норм в себе, сама оказывается выше институциализированного индивида. С «Я» связана эмоциональная сфера, спонтанность идей и фантазий, желаний, чувств, настроений, в своей совокупности создающих потенциал реакций, которой отбрасывает закрепленные в сверх-Я ориентации и вместо внешнего мира образуют сферу субъективного.

Реальность состоит из ряда ситуаций, «Я» выступает неким генерализирующим началом по отношению к этим ситуациям, предлагая некоторое креативное решение по отношению к ним. Именно здесь коренится возможность создания нечто Нового. Об этом ее писал У.Джемс, отмечавший, что творческая способность человека проявляется не только в литературе, кино, искусстве, но есть та важнейшая ценность, псоредством которой человек реализует себя.

Возможность эмерджентности связана также с появлением некоторых психологических предпосылок, особенностей протекания социального действия. К ним следует отнести: побуждающие к поведению импульсы; перцепцию как момент формирования в сознании представления об объекте ( субъекте ), моделях будущего поведения; манипуляцию, т.е. процесс непосредственного взаимодействия действующих лиц; консуммацию - использование результатов взаимодействия, его «потребление», оценка. Перцепция и манипуляция особенно важны для коммуникативного действия, поскольку позволяют рассматривать объект с разных точек зрения, в разных системах координат, что позволяет вырабатывать новый взгляд на предмет акта взаимодействия.

Коммуникативное действие строится за счет формирования и проявления складывающихся во взаимодействии и обмене мнениями все новых и новых субъективных значений, смыслов, представлений, перспектив.

В традиционном обществе человек укоренен в природный ландшафт, который предстает средой обитания, в котором отчетливо представлены зоны сакрального и обыденного, опасного и безопасного, своего и чужого. Семья, род, деревня, страна - все это находится в рамках малого мира, чужое сродни чуждому - вынесено за пределы обжитого, «своего» пространства. Подобное соотнесение пространств «мы» и «они» является основой при разработке вопросов в познании, онтологии, морали, т.е. модели «логоса», «этноса», «космоса» соотносимы с «ойкосом». Принципиально, что уже на ранних стадиях развития общества разрабатывались механизмы опосредования, позволяющие выразить необычное через обычное, невидимое через видимое, внешнее через внутреннее.

Существенно отношение социального пространства к когнитивными и ценностными структурам частного в Средневековье. Здесь уникальным феноменов становятся карнавалы, которые обеспечивали переворачивание, смешение, переплавление жесткой иерархии «низкого» и «высокого», «своего» и «чужого». И в контексте повседневности практики при наличии определенных условий из компенсаторных превращаются в новационные, радикально меняющие формы жизни.

Новое время характеризуется принципиально новыми качественными характеристиками организации пространства. Примеры истории живописи, морали, познания свидетельствуют о фундаментальных сдвигах в структурах восприятия и оценки, характеризующих изменение метрики и топики сознания. Поиск новых форм жизни, организации пространства их реализации как раз и задает ракурс интеллектуального общения, а также институализации сообщества. Благодаря развитию театров, выставок, салонов, клубов создаются специфические зоны формирования новой общественности, которая воспринимает, оценивает и обсуждает. Возникающий в ходе общения дискурс уже носит гетерогенный характер. Он уже не является монологичным языком власти, основанный на разделении субъекта и объекта, говорящего и слушающего, приказывающего и исполняющего, а предстает коммуникацией частного и общего, приватного и публичного. Руководство в поведении общим здравым смыслом, естественными тактом, позволяет преодолевать недостатки социальной структуры сословного общества. В результате трансформируется язык науки, литературы, политики, права: в науке сближаются теория и практика, в литературе - низкое и высокое, в праве - сила и справедливость. В конечном итоге происходит изменение рациональности, что связано с радикальнами преобразованиями установок на покорение природы, господство субъекта, формализацию и математизацию мира.

По мере развития общественных отношений происходит переворачивание иерархии и маркировки социальных норм и ценностей. Вызывающий растерянность, кажущийся нигилистическим отказ от классических идей связан с изменением пространства повседневности. Распадение общего порядка возможен прежде всего в результате роста больших городов. Происходит инфляция общепринятых норм, регулирующих процесс видения, понимания и оценки действительности. Происходит крушение прежних границ осмысленного и неосмысленного, очевидного и неочевидного, отсутствие общего - например, идеологического или зрительного горизонта - способствует повышению значимости контекста.

Вещи и события уже не оцениваются общим масштабом; однозначные способы видения и понимания уступают место разнообразию вкуса. Жесткие моральные оценки, внедренные в научный, художественный и политический дискурсы, преодолеваются постмодернистским эстетизмом гетерогенности. Релятивизм, гетерогенность, случайность, характеризующие стиль современного научного, художественного, социального мышления, не являются сознательными продуктами интеллектуальной деятельности и тем более логическим следствием глубокой проработки фундаментальных идей классики. Они возникают на уровне повседневности и затрагивают не только интеллект, но и телесно-чувственные структуры.

Новые структуры повседневности, привносящие сильный элемент игры и условности во все формы жизни, обладают не только достоинствами широты, плюрализма, признания разнородности, но и недостатками релятивизма, неупорядоченности, несоизмеримости и непонимания. Если ранее угроза деперсонализации исходила от репрессивного порядка, то теперь она исходит от бессубстанциальности бытия, роста гетерогенности пространства, лишение человека онтологической укорененности.

Современный кризис - это кризис оснований, когда сомнению и отрицанию подвергаются не только конкретные теории, идеологии, ценности, но и сама возможность универсальной науки, веры или морали: «Ясно, что корни такого кризиса, угрожающего основам науки и рациональности, веры и морали, лежат уже не в сфере сознания, точнее, не в его трансцендентальном ядре - разуме. Конечно, наша цивилизация в какой-то мере подрывает самое себя: наука и техника, экономика и социальная машинерия разрушают внутреннюю (человеческую) и внешнюю природу. Однако в ней есть и мощные защитные механизмы, позволяющие балансировать на грани выживания. Если сегодня мнение широкой общественности отрицательно оценивает науку и технику, склоняется к разного рода паранаучным концепциям, то это является частью более широкого процесса, захватывающего преобразование форм жизни»48.

Л Q

Марков Б. В. Теория познания и структуры повседневности // Философская антропология. Очерки истории и теории. СПб., 1997. С.248

Изменяется представление о началах институциальных практик. Так, трансформация власти означает, что власть отныне не распоряжается и запрещает, а рекомендует и советует, она становится частью коммуникационной практики и уже не предстает репрессивным механизмом. Придаваемый политике смысл «впереди бытия» (Франкл) коренится в царстве обыденности, где вершатся наиболее ценные, стоящие «медленные труды» по воспроизводству жизни, пролонгированию существования. Без учета повседневности нельзя осмыслить реализацию гуманитарных целей, процесс выстраивания «культурной субъективности» (Гегель), форму решения и перерешения судеб мира в рамках локальной и глобальной ответственности. Власть входит в структуры повседневности, определяет не то, какие идеалы человек должен наследовать, а скорее выступает ориентиром в его будничных проявлениях. Человек - в идеале - выступает активным началом, действующим, определяющим, ориентирующим политическое пространство, погруженное в общий контекст коммуникации. Полиморфное пространство последнего образуют радио, телевидение, пресса, реклама, мода, предписывающие образ мысли и представления, архитектуру жилья, стиль одежды, ритм труда и отдыха, способы наслаждения и т.п., то есть сфера повседневного оказывается фундаментальной онтологией, на основании которой строятся всевозможные практики. Повседневные акты восприятия, оценки действительности строятся через конкретно-исторические формы «абсолютного», которое конституируется как условие возможного, где отражаются чувства и мысли современного человека.

Обращение к повседневности важно при попытках преодолеть кризис культуры, социальности, которые все мы сегодня переживаем. Разработка апологии обыденности требует внедрения наиважнейших по отношению к российским реалиям ценностных отношений к жизни, в сущности выступающих модернизационными прорывами для нашей социальной действительности:

- основой налаживания жизни в стране является реабилитация повседневно-обыденного, «просточеловеческого» мира; в повседневном мире человек предстает самоорганизованным, рационально действующим в контексте житейского здравомыслия;

- устроительные проекты должны повышать статус малой социальности, они базируются на признании лица, который живет обозримыми, естественными «медленными» трудами; малая социальность выступает во главе угла всех ценностей, если рушится она - деформации подвергается и весь мир;

- внутренний мир человека строится вокруг ближних ценностей -заботы по благоустройству, устроению быта, обихожению царства мира сего, поддержанию близких. Данная стезя проживания жизни сродни культу хозяина, мещанина. Личностное пространство ставится во главу угла оценки социальной жизни и ее возможностей эволюционирования.

Список научной литературыХренов, Игорь Анатольевич, диссертация по теме "Социальная философия"

1. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. - М.: Проект-Пресс, 1995.-223с.

2. Бек У. Космополитическое общество и его враги // Журнал социологии и социальной антропологии. 2003. - Т. VI. - №1. - С.23-45

3. Богданов А.А. Тектология. Всеобщая организационная наука. М.: Экономика, 1989. - Кн. 2. - 218 с.

4. Брутян Г.А. .языковая картина мира // Теория познания. Т.2. Социально-культурная природа познания. М., 1991.

5. Валлерстайн И. Социальное изменение вечно? Ничто никогда не изменяется? // Соц. исслед. 1997. - №1. - С.8-21

6. Вальденфельс Б. Повседневность как плавильный тигль рациональности. М.: Прогресс, 1991.480 с.

7. Вебер М. Основные социологические понятия // Избр. произведения. М.: Прогресс, 1990.-704с.

8. Виндельбанд В. Избранное. Дух и история.- М.: Юрист, 1995. 507с.

9. Гадамер Г.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М., 1988.

10. Ю.Гайденко П. Проблемы методологии постнеклассической науки. М.: Наука, 1992.-325 с.

11. П.Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум в интерпретации Э.Гуссерля // Вопросы философии. 1993. - №7. - С.112-129

12. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. Социология Макса Вебера и веберовский ренессанс. М., 1991.

13. Гартман Н. Эстетика. М.: Ника-Центр, 2004. - 692с.

14. Герцен А.И. Полное собрание сочинений. М.: Мысль,1975. - Т.8. - 238с.

15. Гидденс Э. Социология. М.: Эдиориал УРСС, 1999. - 704с.

16. Головных Я. Ценностные ориентации и перестройка общественного сознания // Философские науки. 1989. - № 6. - С.84-91

17. Грязнов А. Ф. Формы жизни // Современная западная философия. М., 1991.

18. Гуссерль Э. Идея феноменологии // Ступени. 1991. № 3

19. Гуссерль Э. Философия как строгая наука // Логос. М.,1911. Кн.1

20. Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социс. 1994. -№5.-С. 142-147

21. Девяткин С.В., Щеулин А.С. К вопросу о функциональных подходах к устойчивому развитию // Устойчивое развитие. Наука и Практика. 2004. -№2.-С.13

22. Делез Ж. Тайна Ариадны // Вопросы философии. 1993. № 4.

23. Достоевский Ф.М. Собр. соч. М.: Мысль, 1975. - Т.5. - С.105

24. Дробницкий О.Г. Мир оживших предметов. Проблема ценности и марксистская философия. М.: Политиздат, 1967. - 236с.

25. Дробницкий О.Г. Понятие морали. М.: Наука, 1974. - 388с.

26. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда // Метод социологии. -М.: Наука, 1991.-480с.

27. Дюркгейм Э. Ценностные и «реальные» суждения // Социологические исследования. -1991. №2. - С. 100-110

28. Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества: деятельностно-структурная концепция. М.: Дело, 2002. - 567с.29.3дравомыслов А.Г. Потребности, интересы, ценности. М.: Политиздат, 1986.-223с.

29. ЗО.Здравомыслов А.Г., Ядов В.А. Отношение к труду и ЦО личности // Социология в СССР. М., 1965. - Т.2. - 322с.31.3олотухина-Аболина Е. В. Повседневность и другие миры опыта. М., 2003.

30. Зотов А.Ф., Мельвиль Ю.К. Западная философия XX века. М., 1998.

31. Зудин А.Ю. Россия: культурные сдвиги, 1953-2001. М.: ГУ ВШЭ, 2001. -345с.

32. Иванов Г.И. Противоположность «критической теории» общества материалистическому пониманию истории // Социальная философия Франкфуртской школы. Критические очерки. М., 1997.

33. Ильин В.В. Классика неклассика - неонеклассика: три эпохи в развитии науки // Эпистемология и постнеклассическая наука. - М.: МГУ, 1992. -С.55

34. Ильин В.В. Новый миллениум для России: путь в будущее. М.: МГУ, 2001.-224с.

35. Ильин В.В. Российская цивилизация: содержание, границы, возможности. -М.: МГУ, 2000.-304с.

36. Ильин В.В., Панарин А.С., Ахиезер А.С. Реформы и контрреформы в России / Под ред. проф. Ильина В.В. М.: МГУ, 1996. - 400с.

37. Ильин В.В. Аксиология. М.: МГУ, 2006.

38. Ильин В.В. Новый миллениум для России: путь в будущее. М.: МГУ, 2001.

39. Ильин В.В. Философская антропология. М.: КДУ, 2006.

40. Ильин В.В. Философия. Ростов н/Д., 2006. В 2-х тт.

41. Инглехарт Р. Постмодерн: меняющиеся ценности и изменяющиеся общества // Полис. 1997. - №4. - С. 15-22

42. Ионин Л.Г. Понимающая социология. Историко-критический анализ. М., 1979.

43. Ильин И.А. Путь к очевидности. М.:Русский путь, 1998. - 368с.

44. Исторические типы рациональности. М., 1995.

45. Каган М.С. Мир общения. Проблема межсубъективных отношений. М., 1988.

46. Козлова Н.Н. Социология повседневности: переоценка ценностей // Общественные науки и современность. 1992. № 3.

47. Колб У.Л. Изменение значения понятия ценностей в современной социологической теории // Беккер Г., Босков А. Современная социологическая теория. -М.: Наука, 1961. С.24-35

48. Ключевский В.О. Соч. в 9-ти томах. М.: Мысль. 1987. - Т. 1. -385с.

49. Князева Е.Н. Курдюмов С.П. Синергетика как новое мировидение // Вопросы философии. 1992. - № 12. - С. 16-31

50. Козер Л. Функции социального конфликта. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 2000. - 208с.

51. Козлова Н.Н. Социология повседневности: переоценка ценностей // Общественные науки и современность. 1992. № 3

52. Капустин Б.Г., Клямкин, И.М. Политическая социология переходного общества: Либеральные ценности в сознании россиян // Полис. М., 1994. -N2.-С.39-75

53. Лапин Н.И. Тяжкие годины России: (Перелом истории, кризис, ценности, перспективы) // Мир России = Universe of Russia. М., 1992. - Т. 1, № 1. -С. 5-37

54. Лапин Н.И. Ценности, группы интересов и трансформация российского общества // Социс. 1997. -№3. - С.32-445 7.Лапин Н.И. Кризис отчужденного бытия и проблема социокультурной реформации //Вопросы философии. 1992. -№12. - С.31-45

55. Лапин Н.И. Тяжкие годины России // Мир России. 1992. - № 1. - С.5-37

56. Лапин Н.И. Ценности в кризисном социуме // Ценности социальных групп и кризис общества. Отв. ред. Лапин Н.И. М.: ИФАН, 1991. - С.4-21

57. Леонтьев Д.А. Ценность как междисциплинарное понятие: опыт многомерной реконструкции // Вопросы философии. 1996. - № 4. - С. 436

58. Лосский Н. Ценность и бытие // Лосский Н. Бог и мировое зло. М.: Мысль, 1994.-Сю260-315

59. Любимова Т.Ю. Понятие ценности в буржуазной социологии // Социальные исследования М.: Наука, 1970. - Вып.5. - С.32-45

60. Любимов Г. П. Понятия «жизненный мир» и «повседневность» // Научная рациональность и структуры повседневности: Тез. науч. конф., Санкт-Петербург, 22-23 нояб. 1999 г. СПб., 1999.

61. Малашхия Г. Тенденции гуманизации и дегуманизации экономики // Отчуждение человека в перспективе глобализации мира. Сб. статей.

62. Выпуск I / Под ред. Маркова Б.В., Солонина Ю.Н., Парцвания В.В. С.-Пбг.: Петрополис, 2001. - С. 87-99

63. Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М.: Политиздат, 1956. -636с.

64. Марков Б. В. Теория познания и структуры повседневности // Философская антропология. Очерки истории и теории. СПб., 1997.

65. Марков Б. В. Философская антропология. Очерки истории и теории. СПб., 1997

66. Мешков А.А. Основные направления исследования инновации в американской социологии // Социс. 1996. - №5. - С.23-43

67. Микешина JI. А. Теория познания и герменевтика. М., 1996.

68. Модернизация в России и конфликт ценностей / Ахиезер А.С., Козлова Н.Н, Матвеева С.Я. и др.; РАН. М.: Ин-т философии, 1994. - 250 с.

69. Моисеев Н. Расставание с простотой. М.: Олма-Пресс, 2000. - С.36

70. Наука и культура.- М.: Наука, 1972.- 344с.

71. Наумова Н.Ф. Социологические и психологические аспекты целенаправленного поведения. М.: Наука, 1988. - Гл. 3. - С. 129-135

72. Номоконов В.А. Преступное поведение: механизм детерминации, причины, ответственность. Автореферат дис. на соискание уч. ст. докт. юр. наук. М.: МГУ, 1991. - 42с.

73. Ольшанский В.Б. Личность и ее социальные ценности // Социология в СССР: В 2-х томах. -М.:Мысль, 1996.-Т.1. С.470-530

74. Пантич Д. Конфликты ценностей в странах транзиции // Соц. исслед. -1997. -№6. С.24-36

75. Платон. ПСС. -М.: Наука, 1971. -Т.З. С.312

76. Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии. М., 1985.

77. Политическая социология / Отв. ред. Иванов В.Н., Семигин Г.Ю. М.: Мысль, 2000.-294с.

78. Попов С.И. Проблема происхождения и функционирования понятия ценностей в социологии // Социологические исследования. 1979. - №3. -С.32-41

79. Попова И.М. Ценностные представления и парадоксы самосознания // Социологические исследования. 1984. - № 4. - С.29-33

80. Прадес Х.А. Глобальные изменения в окружающей среде и современное общество // Социс. 2000. - №4.- С.31-45

81. Пригожий И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М.: Прогресс, 1986. - Гл. 5. -С. 184-235

82. Пукшанский Б.Я. Обыденное знание. Л., 1987.

83. Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика. М., 1995.

84. Рикер П. Конфликт интерпретаций: Очерки о герменевтике. М., 1995.

85. Рикер П. Человек как предмет философии // Вопросы философии. 1989.2.

86. Смит Д. Глобальный вызов: как достичь мира без унижения? // Соц. иссл. -2004.-N4.-С. 24-32

87. Соколов Э. Культура и личность. Л.: Наука, 1972.- 234с.

88. Реале Дж, Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. -С.-П.: Мысль, 1996. -Т.З. С.140-141

89. Ракитов А.И. Рациональность и теоретическое познание // Вопросы философии. 1982. - №11.- С.56-76

90. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре // Культурология. XX век. М.: Мысль, 1995.-С.60-103

91. Ролз Дж. Теория справедливости. Новосибирск: Новосибирский университет, 1995. - 535с.

92. Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н.Яницкого. М.: ИС РАН, 2000. - 238с.

93. Руснак П. Темпоральность в работе раннего Хайдеггера и ее восприятие в современной феноменологической философии

94. Руткевич Е. Д. Феноменологическая социология знания. М., 1993.

95. Руткевич М.Н. Консолидация общества и социальные противоречия // Соц. исслед. 2001. - №1. - С.32-45

96. Ручка А.А. Социальные ценности и нормы. Киев: Наука, 1976. - 376с.

97. Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности / Под ред. Ядова В.А. JL: Наука. Ленингр. отд-ние, 1979. - Гл. III. - С. 47-87

98. Сорокин П. Социальная и культурная динамика: исследование изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений. СПб.: Изд-во рус. христ. гум. ин-та, 2000. -1054с.

99. Смирнова Н. М. Альфред Шюц на книжной полке // Шюц А. Избранное. Мир, светящийся смыслом. М., 2004.

100. Сыров В. Н. О статусе и структуре повседневности.

101. Смит А. Теория нравственных чувств,- М.: Наука, 1984. 178с.

102. Степин B.C. Становление идеалов и норм постнеклассической науки // Эпистемология и постнеклассическая наука. М.: МГУ, 1992. - С.3-14

103. Типы рациональности в культуре. М., 1992.

104. Тугаринов В.П. Теория ценностей в марксизме. JL: Политиздат, 1968. - 344с.

105. Фарман И.П. .социально-культурные проекты Юргена Хабермаса. М.: ИФ РАН, 1999.

106. Фромм Э. Человек для самого себя. Революция надежды // Психоанализ и этика. М., 1993.

107. Фуко М. Археология знания. Киев, 1996.110. Фуко М. Воля к истине

108. Фуко М. Герменевтика субъекта // Социо-Логос. Вып. 1. С.285

109. Хабермас Ю. Примирение через публичное употребление разума. Замечания о политическом либерализме Джона Роулса // Вопросы философии. 1994. №10.

110. Хайдеггер М. Европейский нигилизм // Проблема человека в западной философии. М.: Наука, 1988. - С.25-45

111. Хеффе О. Политика. Право. Справедливость. Основоположения критической философии права и государства. М.: Гнозис, 1994. - С. 10

112. Худенко В. Повседневность в лабиринте рациональности// Социологические исследования. 1993. № 4.

113. Цапф В. Теория модернизации и различие путей общественного развития // Социс. 1999. - №8. - С.32-43

114. Человек и его работа. Социологическое исследование / Под ред. А.Г. Здравомыслова и В.А. Ядова. М.: Наука, 1967. - 234с.

115. Шарден Т. Феномен человека. М.: Наука, 1987. - 384с.

116. Швейцер А. Благоговение перед жизнью М.: Наука, 1998. - 324с.

117. Шибутани Т. Социальная психология. Ростов: Наука, 1999. - 225с.

118. Штомпка П. Социальное изменение как травма // Соц. исслед. 2001. -№1

119. Шюц А. Избранное. Мир, светящийся смыслом. М., 2004.

120. Шюц А. Структура повседневного мышления // Социологические исследования. 1988.№ 2.

121. ЯковецЮ.В. Интегральная социология Питирима Сорокина и сдвиги в системе ценностей // Традиционные и новые ценности: политика, социум, культура: Материалы междунар. конф. М., 2001. - С. 166-177

122. Freeman J.R. Democracy and markets. The politics of mixed economics. -Ithaca, London: Cornel University Press, 1988. 238p.

123. Mead J. The Philosophy of the Act. Chicago, 1938.

124. Mied G. Handlung, Kommunikation, Bedeutung. Fr/ M., 1979.

125. Habermas J. Zur Logik der Sozialwissenschaften. Tubingen, 1967.

126. Heller A. Das Alltagsleben // Materialen zur Soziologie des Alltags. Koln, 1978.

127. Husserl E. Husserliana 1950-19. Bd.I.

128. Sacis J. Towards democratic regulation of «mixed economise» // Presented of the Eastern economies. Paris: Th. IRSES. Maison de sciences de l'Homme, 1990.-345p.

129. Scheler M. Der Formalism in der Ethic und die materiale Wertethic Berlin: Universitet, 1921.-345s.

130. Sherif M. A Study of Some Social Factors in Perception // Archives of Psychology. XXVII. 1935. - №187. -P.34-51