автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Мордовский героический эпос, сюжеты и герои

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Шаронов, Александр Маркович

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ГЕРОИКО-МИФОЛОГИЧЕСКИЕ СЮЖЕТЫ

И ПЕРСОНАЖИ

1.1 .Космогонические мифы

1.2.Теогонические мифы

1.3 .Семейно-брачные мифы

ГЛАВА 2.ГЕРОИКО-ЭПИЧЕСКИЕ СЮЖЕТЫ

И ПЕРСОНАЖИ

2.1 .Тюштя и мордовская история

2.2.Эрзяне выбирают инязора

2.3.Тюштя и дочь его Кирдюня

2.4.Тюштя и чудеснорожденный младенец

2.5.Тюштя и сын 70-летней вдовы

2.6.Тюштя и Ашо Локсей

2.7.Исход Тюшти

2.8. «Грехопадение» Гурьяна

2.9.Сабан-богатыр ь

2.10.Мордовские старейшины и русский мурза

Введение диссертации2002 год, автореферат по филологии, Шаронов, Александр Маркович

Мордовский героический эпос, в отличие от эпосов других народов (русские былины, «Калевала, «Калевипоэг», «Лачплесис», «Давид Сасун-ский» и т. д.) повествует не о судьбе отдельного героя или героев, а о судьбе народа в целом. Если в эпических сказаниях «трех индоевропейских героических веков», сходных с точки зрения формы и содержания, «воспеваются отдельные личности, поэта не интересует судьба и слава общины или государства» (116. С. 205), то в мордовском героическом эпосе народ и его история составляют основной предмет мифолого-песенного рассказа. Начинается он космогоническим мифом о сотворении мира и заканчивается исходом народа с исторической сцены, уходом за море, в неведомые пределы под напором чужеземного завоевателя. Главный его герой не богатырь, не воин, не кузнец-чудотворец или просто добрый молодец, а царь-мироустроитель, демиург нового общества. Героико-мифологическое и героико-эпическое начала в нем образуют органическое единство, боги непосредственно участвуют в творении истории и таким образом становятся ее персонажами. Боги и люди, представляя из себя разные онтологические сущности, занимая разные уровни в мироздании и выполняя разные функции, не противостоят друг другу, а сотрудничают, сосуществуя.

Отличительная черта мордовских героических песен - установка на историчность и этническую определенность. Подавляющее большинство их персонажей называются эрзянами и мокшанами, а события происходят на эрзя-мокшанской земле. Это свидетельствует о том, что они складывались в эпоху формирования эрзяно-мокшанской этнической общности, когда в миросозерцании народа актуальной являлась идея этноцентризма. Этноцентризм характерен для обоих уровней эпоса: героико-мифологического и героико-эпического. Мир создает верховный бог эрзи

Чам-Пас (Инешкипаз) или верховный бог мокши Шкай. Мордовское общество организует царь Тюштя, единый для эрзи и мокши. Этническая определенность присуща и эпическому времени: события происходят в «век Тюшти», который начинается после эпохи первотворения, когда избирается царь, и заканчивается либо с его смертью, либо с его уходом за море, в неведомые края.

Пространство в мордовском эпосе простирается в бассейнах рек Рав (Волга), Ока, Мокша, Сура, Цна, Клязьма - в исконных местах проживания эрзи и мокши. Этнически определен и эпический противник - русский царь. Вышеназванные особенности придают героическому эпосу характер неписаной мордовской истории, в которой вымысла больше, чем реальности, хотя вымысел в художественном произведении - плод воздействия реальных событий, принимающих в поэтическом творчестве форму идеального бытия. Мысли, чувства и настроения, возникающие в ходе исторического процесса, не менее реальны, чем сам исторический процесс, так как существование человека и общества происходит в сфере предметов и идей, причем идеи очень часто по своей значимости доминируют над предметами и могут жить еще долго после исчезновения предметов.

В мордовском эпосе отсутствует внутренняя борьба, нет конфликта между народом и царем, не описывается личная жизнь главного героя, он занят во всех случаях выполнением общественных обязанностей. Слитность царя с народом указывает на архаичность эпоса, обусловленность его содержания неразвитостью общественных отношений.

Подобно большинству неписаных эпосов, мордовский эпос состоит из автономных, сюжетно несвязанных песен, воспроизводящих один или несколько эпизодов из жизни героя. Все они сюжетно завершены и самодостаточны, не предполагают дальнейшего развития действия.

Слабо выражены в мордовском героическом эпосе воинское и богатырское начала. Центральный герой его Тюштя, как правило, уклоняется от воинского противоборства с противником и уходит со своим народом «за море», в «Китай масторов» (в «Страну Китая»). Только в цикле песен о борьбе с Владимирским княжеством Тюштя выступает как воин и богатырь. Сохранились лишь небольшие обломки от тех песен, и на их основе трудно сделать достаточно аргументированные суждения и выводы. Однако они позволяют предположить, что богатырство не чуждо мордовскому эпосу, но проявилось оно лишь в отдельных песнях, в тех, наверное, в которых противник провоцировал мордовского героя к совершению воинского подвига.

Изучение фольклорно-литературных памятников, представляющих героический эпос, приводит исследователей к выводу о том, что эпическое время у разных народов относится к периоду варварства и отличается сходным общественным строем, политической организацией, религиозными верованиями, аналогичными эстетическими воззрениями. У мордвы героический век охватывает IV - IX века нашей эры с продолжением в X -XIII веках, когда шло формирование раннеклассовых отношений. Сохранившееся влияние седой древности в социальной сфере и в сознании общества способствовало возникновению архаического эпоса, состоящего из космогонической и эпико-исторической частей. Характер эпохи обусловил и характер эпического героя. Им стал сын или потомок божества и смертного человека, призванный выполнять волю неба на земле, упорядочивать жизнь людей, вносить в нее меру, закон, порядок, справедливость, преодолевая первобытную стихию. Герой нуждается для совершения подвигов в сверхъестественной силе, которая лишь отчасти присуща ему от рождения, обычно в силу божественного происхождения. Независимо от характера героизма подвиги героя всегда сопровождаются помощью божественного родителя или другого бога (145. С. 295).

Героизм обычно сводится к созидательной деятельности героя, к организации хозяйственной деятельности людей и более совершенных общественных отношений, к совершению культурных подвигов, к защите нарождающегося этноса от внешних врагов.

Героика мордовского эпоса по сути своей совпадает в мифологической и песенно-эпической частях и заключается: а) в мифологической части - в творении верховным богом Чам-Пасом (Шкаем, Инешкипазом) мира в борьбе с Идемевсь (Шайтаном), в введении основ жизни (обычаев, традиций, обрядов), в создании семьи богами и людьми - во внесении света, разума и гармонии в мироздание; б) в эпической части - в создании первым царем Тюштей государственности, в переводе общества от первобытной неустроенности к закону и порядку. Обустраивая природу (Чам-Пас, Шкай, Инешкипаз) и общество (Тюштя), герои выступают как мироуст-роители, помощники и учителя человека. Таким образом, герой - категория прежде всего социальная и духовно-культурная.

По своей художественной природе, своеобразии сюжетов и героев мордовский эпос ближе всего к греческому и финскому эпосам, в которых также органически соединены космогонический миф и героическая песня, история мифологизированная и эпическая, совместно действуют боги и люди, доминирует мирное, созидательное мироощущение над воинским, а мерой всех вещей является человек, мыслимый как пользователь и хозяин земных богатств. Небогатырский характер присущ эпосам и других финно-угорских народов, в которых, подобно мордовскому, героическое выражается «не в богатырских подвигах на поле брани, а в утверждении и сохранении своей семьи, рода, племени», «в утверждении земледелия, высоких моральных устоев народа» (87. С. 238). На небогатырский характер мордовского эпоса указывал и А. И. Маскаев, который песнями героического содержания считает песни о борьбе человека со смертью, песни о замуро-вании девушки под стены строящегося города, песни о царе Тюшти, песни о Литове, становящейся женой небесного божества, песни о коне и соколе, спорящих о том, кому быть кормильцем народа (137. С. 267). А. И. Маскаев и М. Ф. Ефимова героическое видят не в мироустройстве, а в семейно-бытовых и морально-нравственных подвигах, связанных с самопожертвованием того или иного персонажа во имя коллектива или членов своей семьи. С их точки зрения источником героического может быть и не герой, а обыкновенный смертный человек. Вместе с тем М. Ф. Ефимова, указывая на отсутствие в поэме В. К. Радаева «Сияжар» признаков героического эпоса, пишет об отсутствии героического эпоса в мордовском фольклоре вообще, ибо для его создания «не было объективных причин, породивших эпосы других народов» (87. С. 238).

Суждения А. И. Маскаева и М. Ф. Ефимовой обусловлены их взглядом на содержание понятия героический эпос. Они исходят из точки зрения В. М. Жирмунского и В. Я. Проппа, называвших эпосами исторические воспоминания народа в масштабах героической идеализации или героическую борьбу за актуальные идеалы народа, имея в виду русский богатырский эпос и другие подобные ему «государственные» эпосы относительно молодых народов, возникших в послеримской Европе и в монголо-татарской Азии.

Градация эпоса на различные виды и типы порождает неоднозначность его определений «не только в международной фольклористике, но и среди ученых одной страны. Эпосами считаются «Калевала» и «Калевипо-эг», сознательно сложенные из народных поэтических произведений, поэмами считаются «Илиада» и «Одиссея». Эпосом считается совокупность стихотворных и прозаических произведений, относящихся к историческому прошлому одного народа, но в то же время не составляющих единого целого» (75. С. 91-92).

Говоря о мордовском эпосе, нужно выделять в его составе такие основные уровни и формы, как героический эпос, социально-бытовой эпос, исторический эпос. Социально-бытовой эпос представляют баллады о се-мейно-брачных отношениях, о трагических коллизиях между мужем и женой, родителями и детьми, братьями и сестрами, другими сельскими жителями, возникающие на почве тяжелой неустроенной жизни, зыбких моральных устоев. Исторический эпос образуют исторические песни. Их привязанность к реальным событиям не вызывает сомнения. Подходы к героическому эпосу до сего дня окончательно не определились. А. В. Алешкин, обращаясь к полемике о художественной природе «Сияжара», пишет, что «и сторонники и противники его народного происхождения ведут споры, не вникая глубоко в само существо понятия «героический эпос»» (24. С. 22), который у всех народов формируется в ходе их этногенеза, в ходе складывания народностей и государств. Образцами народно-героического эпоса он называет произведения, созданные самим народом (например, песни о Тюштяне и Литове), или произведения, возникшие в результате соединения и обработки народных сказаний, песен, баллад героического содержания (24. С. 19). Героический эпос, в котором органически соединились начала народной поэзии и литературного творчества, по его мнению, имеет древнейшие традиции. Такова «Махабхарата» (авторство приписывается поэту и мудрецу Вьяса), «Песнь о Роланде» (предполагаемый автор Турольд), «Калевала» (автор Э. Леннрот), «Калевипоэг» (автор Ф. Крейцвальд), «Лачплесис» (автор А. Пумпур). Все они, войдя в сокровищницу мировой культуры, давно уже расцениваются как выдающиеся памятники народно-героического эпоса. К такого же рода книжному эпосу, по мнению А. В. Алешкина, относится и мордовский «Сияжар», оцениваемый им как особая разновидность народного эпоса - эпос истори-ко-героический (25. С. 164). Сходное мнение во взгляде на «Сияжар» высказал П. Домокош: «В. К. Радаев в содержании своего эпоса соединил разнообразные элементы, мотивы и жанры фольклора. В этом смысле он поступил подобно создателю «Калевалы» Э. Леннроту» (76. С. 78). По П. Домокошу, у мордвы «наиболее богатая и красочная фольклорная эпика» среди урало-волжских финно-угров; «она богата как в мифологическом, так и в историческом плане» и как будто «сама предполагает формирование эпоса. И мордва пользовалась и пользуется этим своим необыкновенным богатством» (77. С. 103 - 104). П. Домокош, учитывая опыт мировой литературы, формирование «книжных» эпосов на основе фольклорной эпики считает закономерным явлением, рассматривая их как следствие появления общепринятого разговорно-литературного языка и становления народа как нации. Из «наивного» эпоса поэты большей или меньшей личной одаренности, объединяя разрозненный материал в законченное произведение, формируют эпос. Посредством подобной обработки и соблюдения норм и правил этого литературного вида и созданы все известные и малоизвестные эпосы мировой литературы (76. С. 69). С А. В. Алешкиным и П. Домокошем во взгляде на «Сияжар» соглашается М. Дуганчи, посвятившая этой поэме монографическое исследование (78).

М. Ф. Ефимова, полемизируя с П. Домокошем о фольклорности «Сияжара», фактически соглашается с его утверждением, признавая в «Калевале» эпос, составленный «из подлинных народных рун» (87. С. 241), однако в «Сияжаре» видит авторское произведение типа «Руслана и Людмилы» (87. С. 250). Дело в том, что герой по имени Сияжар в мордовском фольклоре неизвестен, и одноименная поэма, за исключением песни о Са-маньке, - плод авторского вымысла.

На звание «книжного эпоса», как это и принято в науке, могут претендовать произведения, созданные на основе подлинного фольклорного материала - мифов, песен и сказаний, возникших в героический век, содержание которых составляют повествования о зарождении мироздания и человеческого общества в его конкретном этническом образе. Такого рода эпосы не есть возрождение в современных условиях древних фольклорных форм, они их литературные версии, изложенные на языке поэта-реставратора. Как невозможно выдумать историческую эпоху, так невозможно сочинить и эпос о прошлом, который всегда есть порождение конкретных событий и идей. Эпос вторичен по отношению к событиям, но современен им. Повествованием о прошлом он становится в сознании последующих поколений, сам же по себе остается неизменным, так как смотрит на воспроизводимый мир глазами человека своего времени. Однако, передаваясь изустно от поколения к поколению, он трансформируется в смысле языка и поэтической формы.

Смещение времен, перенесение эпохи Грозного в век Тюшти, эпохи Золотой Орды в русских былинах в век Владимира Святославича или наоборот - перенесение Тюшти в век Грозного, Владимира Святославича - в эпоху Золотой Орды свидетельствует об идеологической трансформации эпоса: новые социальные потрясения оказываются такими переломными, что укладываются в один ряд с процессами первотворения. Происходит «архаизация» настоящего для его предельной актуализации. Время в эпосе имеет сюжетное измерение, оно свободно в своем бытии, может идти в любом направлении, вбирая в себя события разных эпох, меняя их местами. В идеальном мире, каковым является эпос, все субъективно: события, люди, время. А движение понятий и мыслей подчиняется другой логике, чем движение вещей. В русских былинах богатыри неизменно побеждают ордынцев, и тем не менее золотоордынская сила остается непобедимой. В мордовском эпосе Тюштя всемогущ, пользуясь помощью богов, однако бессилен перед русским царем. На подобного рода метаморфозы способно только многослойное фольклорное мышление. Поэтому попытка того или иного автора, даже гениального, создать «народно-героический эпос» заведомо несостоятельна. Книжные эпосы типа «Калевалы» и «Калевипоэга» - плод глубочайших научных разысканий и талантливейшей поэтической идентификации, но не результат только литературной обработки.

Неоднозначность толкования понятия «героический эпос» не позволил мордовским фольклористам с достаточной определенностью очертить круг героических сюжетов и героев. Впрочем, такую задачу перед собой никто и не ставил. А. И. Маскаев среди эпических песен выделил «песни героического содержания» (137. С. 54 - 267), к которым отнес песни о борьбе человека со смертью, песни о построении города, песни о Литове, песни о борьбе с чудовищем и об избрании племенного вождя, песни об охотнике, рыболове и коне. Из них героическими, то есть повествующими о мироустройстве, можно признать лишь песни о Литове и о Тюште. Космогонические сюжеты и герои вообще не подвергались анализу. В книге Т. П. Девяткиной (71) описано подавляющее большинство мифологических персонажей, но в отрыве от художественного контекста. Вне художественно-мировоззренческого аспекта рассматриваются некоторые космогонические образы в исследованиях Н. Ф. Мокшина (162) и В. А. Юрчен-кова (249).

Собирание мордовских героических мифов и песен относится ко второй половине XIX - первой половине XX века. Космогоническая мифология впервые в систематизированном изложении представлена в «Очерках мордвы» П. И. Мельникова (146). Выдающийся русский писатель и ученый в своей книге опубликовал мифы о сотворении мира и человека, принадлежащие нижегородской эрзе и мокше, дал описание наиболее важных божеств: Чам-Паса, верховного бога; Шкая, верховного бога мокши; Анге-Патяй, богини-матери, жены Чам-Паса; Шайтана; Пурьгине-паза, бога грома; Масторавы, богини эрзя-мокшанской земли; Норовавы, богини урожая; Ведявы, богини воды и любви; Масторпаза, бога земли и потустороннего мира; Веленьпаза, бога, ведающего социальными процессами, и так далее. В 1889 году была издана книга В. Н. Майнова по мордовской мифологии (132), содержащая новые сведения о Чам-Пасе, Анге-Патяй, Инешкипазе и так далее. О космогонических воззрениях мокшан Тамбовского края и о царе Тюште содержатся сведения в книге И. И. Ду-басова (79). Богатый материал по мифологии в свое исследование о мордве ввел И. Н. Смирнов (203). Огромный вклад в собирание и публикацию мордовского эпоса внес финский ученый X. Паасонен, совершивший в 1889 - 1890, 1898 - 1901 годах поездки в мордовское Поволжье. Им записаны мифолого-героические песни о Литове и царе Тюште, содержание которых составляют повествования о сотворении мира, об избрании мордвой царя и его правлении. Эти песни опубликованы в шести томах его собрания (5, 6, 7, 8, 9, 10). Несколько героико-эпических песен и преданий вошло в сборник А. А. Шахматова (20), в собрание М. Е. Евсевьева (1, 2, 3, 4), в «Устно-поэтическое творчество мордовского народа» (12, 13, 14, 15, 16, 17, 18), в «Образцы мордовской народной словесности» (11). В 1974 году в городе Лукоянове Горьковской области героические предания о царе Тюште и княгине Нарчатке от А. Куманева записаны мной и А. Д. Шу-ляевым (17). В 1994 году от Р. С. Кемайкиной мною записан миф о создании Инешкипазом первого человека. Миф о первочеловеке Р. С. Кемайкиной рассказал поэт М. Втулкин, представитель Самарской эрзи.

АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ. Сюжеты и герои, образующие мордовский героический эпос, не были предметом специального исследования. Само понятие «героический эпос» фольклористами и литературоведами в должной мере не разработано. Одни исследователи вообще отрицают существование героического эпоса, считая, что для его возникновения не сложились объективные предпосылки (87. С. 238), другие полагают, что героика в мордовском эпосе не достигла классической формы (137. С. 54), третьи, признавая его реальное существование, к нему относят и поэмы авторского происхождения (24. С. 19 - 22). Разброс мнений вызывает необходимость сформулировать понятие героического эпоса, обозначить круг сюжетов и героев, составляющих его. Уяснение вопроса о природе героического эпоса позволит откорректировать представление о всем мордовском фольклоре, вычленить в нем пласт поэзии, обусловленный сложнейшими историческими процессами: распадом первобытности, возникновением классовых отношений, формированием государственности, появлением исторически мыслящего себя этноса. Эта поэзия - героический эпос, который воспроизводит становление феодального миропорядка на мордовской земле. Особенность героического эпоса, своеобразие его сюжетов и героев отражают родовые признаки формирующегося общества и государственности. С раскрытием специфики героического эпоса отчасти раскроется и природа мордовского феодализма, степень изученности которого недостаточна.

В героическом эпосе запечатлены представления народа о мироздании, его мифологические и исторические воззрения, понятия об идеальном царе и государстве, эстетические и нравственные взгляды, воспроизведены отношения с соседними народами. Изучение героического эпоса позволит глубже осветить те воззрения, которыми народ руководствуется в своей практической деятельности.

Мордовский героический эпос состоит из космогонических мифов и эпических песен. Их взаимодействие также не исследовано. В имеющихся работах не проводится грани между ними, не указываются отличительные признаки мифа и песни. Мифы называются «песнями», ибо имеют песенную форму. Во внимание не берется то обстоятельство, что суть мифа в его проблематике: он объясняет происхождение того или иного явления действительности.

Большое значение имеет раскрытие типологического сходства мордовского героического эпоса с эпосами других народов - финским, эстонским, греческим, русским и так далее, что прольет свет на своеобразие миропонимания его создателей в древности.

ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ. В работе исследуются сюжеты и герои мордовского героического эпоса, определяется его структура, выявляется своеобразие проблематики и содержания героических мифов и песен; рассматриваются отличительные особенности героики мифа и героики песни; устанавливается художественно-эстетическая и социально-психологическая природа мифологических и эпических героев; раскрываются причины небогатырского характера эпоса; представляется пантеон: комментируются божества, задействованные в эпосе, участвующие в жизнедеятельности общества; рассматриваются взаимоотношения героического мифа и героической песни, выступающие как составные части единой художественно-эстетической системы. Основным объектом исследования является центральный герой эпоса царь Тюштя. Дается классификация и анализ сюжетов о нем, учитывая эрзянские и мокшанские версии; устанавливаются ранние и поздние песни и на основе их прослеживается эволюция образа главного героя; выявляются мифологические, социально-психологические и этно-исторические черты в образе Тюшти, устанавливается его связь с типологически близкими ему образами Сабана и чудесного Гурьяна, известными как местные герои в фольклоре эрзянского населения Присурья и Заволжья; выявляется специфика эпического сознания, выраженная в нем социальная утопия, взгляды народа на свое прошлое, настоящее и будущее, противоречие его эпического миропонимания практическому сознанию.

В результате проведенного исследования формулируется понятие мордовского героического эпоса как эпической поэзии периода перехода от первобытности к классовому обществу, заключающей в себе воззрения народа на происхождение мира и мордовской цивилизации.

МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ. Основными методами исследования являются описательный, сравнительно-исторический, истори-ко-типологический. На их основе дается текстологический анализ произведений, комментируются их сюжеты и содержание, проводятся межжанровые и межфольклорные параллели, устанавливается сходство мордовского эпоса с эпосами других народов в сюжетах, героях, мотивах, особенностях формы. Большое значение придается научным принципам историзма, развития, всеобщей связи, автономности художественного сознания.

Принцип историзма позволяет объяснить возникновение фольклорных явлений (сюжетов, образов, мотивов и так далее) в определенное время и в определенном месте в силу действия конкретных исторических событий и причинно-следственных отношений; принцип развития предусматривает проведение эволюционного анализа, учета исторических изменений и напластований в сюжетах и образах; принцип всеобщей связи говорит о действии межжанровых и межфольклорных связей и влияний в горизонтальном и вертикальном направлениях; принцип автономности художественного сознания указывает на относительную независимость идейного развития эпоса и требует в событиях и героях песен и сказаний видеть поэтические создания, а не копии с действительности; этот же принцип эстетическое развитие общества ставит в большую зависимость от его идейного развития. Автономность художественного сознания позволяет ему одновременно отставать от общественной практики и опережать ее.

МАТЕРИАЛ ИССЛЕДОВАНИЯ. Объектом исследования являются мифы о сотворении мира, о создании человека, о рождении богов, о женитьбе богов на богинях и земных девушках, мифы и песни о браках земных парней и девушек с богами, в совокупности создающие картину возникновения земного мира и его социальной организации; песни о царе Тюште, сказания о чудесном вожде эрзян и мокшан Гурьяне и богатыре Сабане, песня о присоединении нижегородской мордвы к Московскому государству, повествующие о возникновении Мордовского царства и его гибели. В работе использованы также моления и заговоры, дающие дополнительные сведения о божествах и царе Тюште. Подавляющее большинство произведений записано в конце XIX - начале XX века X. Паасоненом, М. Е. Евсевьевым, А. А. Шахматовым. Часть текстов выявлена в 30 - 50-е годы XX века Л. С. Кавтаськиным и другими фольклористами.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА РАБОТЫ. В работе впервые обозначен круг героических мифов и песен. Дана классификация сюжетов; представлены и проанализированы божества и герои, являющиеся персонажами эпоса; сформулировано понятие мордовского героического эпоса с указанием отличительных особенностей, основных сюжетов и героев; раскрыта и обоснована небогатырская природа героической поэзии мордвы; выявлено богочеловеческое происхождение центрального героя царя Тюшти и его соответствие классическим типам; показано отсутствие тождества между эпическим и практическим сознанием народа.

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ И ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ РАБОТЫ. Исследование вносит вклад в разработку теории мордовского эпоса, создает базу для дальнейших разысканий в этой области, уточняет понятийный аппарат, вносит ясность в основополагающие определения сюжет, герой, героический миф, героическая песня, богатырство, героический эпос, что будет способствовать поднятию уровня научных исследований героической поэзии мордвы. Общая концепция работы и сделанные в ней выводы об исторических основах героического эпоса помогут более углубленному пониманию природы мордовского феодализма и всей истории мордовского народа.

Диссертация состоит из введения, двух глав (1. Героико-мифологические сюжеты и персонажи, 2. Героико-эпические сюжеты и персонажи), заключения, списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Мордовский героический эпос, сюжеты и герои"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Характерной особенностью мордовского героического эпоса явялет-ся органическое слияние архаических сюжетов мифологического содержания с эпико-историческми песнями и сказаниями, где главным действующим лицом становится царь Тюштя, выступающий как богочеловек. Возник он до разделения эрзи и мокши на отдельные ветви единой народности, о чем свидетельствует общность мифологических и эпических сюжетов и героев: мифы о сотворении мира, о женитьбе богов на земных девушках и эпос о царе Тюште в принципе одни и те же у эрзи и мокши, хотя эрзянских героических мифов и песен сохранилось больше.

Развитие эпоса идет от мифа к песне. Мифологические повествования носят этиологический характер, они охватывают мир богов и не решают художественно-эстетических задач. Песни продолжают тему мироустройства на земле, в мире людей. Они также этиологичны, но воспроизводят жизнь и историю народа, сферу человеческих отношений. Миф и песня - самостоятельные субстанции. Их предметы совершенно различны. В ходе эволюции эпоса миф не трансформируется в песню. Влияние мифа на песню носит мировоззренческий характер: миф вносит в эпос свое миропонимание, ставит мир богов над миром людей. Миф рассказывает о происхождении мира, песня - об истории созданного Инешкипазом-Шкаем эрзя-мокшанского народа. Миф объективирует образ, отчуждает его от себя, делает «реальным» персонажем мироздания. Эпический образ живет только в песне, что невольно придает ему условный характер.

Сюжеты и герои в эпосе составляют художественное единство, отношения между ними строго детерминированы. Сюжет зарождается как идеальная модель некой исторически назревшей проблемы, конфликта, коллизии. Герой возникает как орудие реализации этой модели. Верховные боги Чам-Пас, Инешкипаз, Шкабавас в космогоническом мифе - субъекты творения мира, действующие по определенному плану. Пурьгинепаз, похищающий земных девушек, осуществляет идею создания небесной семьи; Тюштя, по воле народа становящийся царем, выступает как субъект эрзя-мокшанской государственности, он образ, детерминированный сюжетом «эрзяне выбирают инязора». Так же сюжетно, причинно обусловлены и прочие персонажи.

Среди многочисленных героев мордовского героического эпоса в первую очередь выделяется монументальный образ Инешкипаза, главы пантеона. Он творит мир, вносит в него разумное начало, целесообразность, помогает созданному им народу в организации хозяйственной, се-мейно-бытовой и общественной жизни, покровительствует царю Тюште в его государственных делах. В отличие от Чам-Паса, он не имеет связи с Шайтаном. Имя Шайтана в мифах и песнях о нем не упоминается. Живет Инешкипаз в небесном доме с престолом за высоким железным забором. Праздничная ритуальная одежда его (шапка, зипун, пояс, штаны, сапоги, а так же жезл в руке) из железа. У него есть жена Инешкиава и две любимые дочери - Кастарго и Везорго. Живет Инешкипаз подобно человеку: работает, отдыхает, ест, пьет, выдает замуж дочерей, но, как бог, обладает неисчерпаемой силой, заключенной в его мысли и слове. Инешкипаз добр, прощает людям их ошибки, но если они перестают почитать его, наказывает. Обустраивая мир и помогая людям, он показывает себя как культурный герой.

Инешкипаз - творец всего мира. Он создал все народы. Однако власть его распространяется только на эрзянский народ, особо любимый им. Для управления миром по его воле рождаются земные и небесные боги специального назначения: Пурьгинепаз - бог грома и дождя; Масторава -богиня эрзя-мокшанской земли и страны; Норовава - богиня урожая; Вар-мава - богиня ветра и т. д.

Инешкипаз, как и прочие божества мордовского пантеона, бесконфликтный бог: не ведет внутренней борьбы с самим собой, не имеет противоречий с богами и людьми. Он сравнительно поздний бог. Его образ освобожден от зооморфных и тотемистических признаков. Бесконфликтность - характерная черта большинства персонажей мордовского эпоса, в ней заключается доминирующая эстетическая концепция, которая отнюдь не имеет глубоких корней в философии жизни народа. В практической своей деятельности эрзяне и мокшане, наоборот, отличались воинственностью и героизмом, несмотря на свою малочисленность не покорились русским князьям и Батыю, сражались с ними не на жизнь, а на смерть. Эпический их «пацифизм» - феномен мировоззренческого порядка, абстракция, противоречащая реальному положению вещей. Миролюбие в области художественной фантазии - одна из причин неразвитости богатырства в мордовском эпосе: некое нравственно-философское табу запрещает его герою взять в руки меч и встать на защиту родной земли. Именно таковым является и царь Тюштя.

Тюштя - основной эпический герой. До избрания царем он обыкновенный человек, после избрания получает качества богочеловека, способного творить чудеса, и перевоплощается в классического героя. В народном сознании он мыслится как реально существовавший царь. Его историчность подтверждается пространственно-географической атрибутикой: в песнях о нем действие происходит в бассейнах рек Волга, Сура, Ока, Мокша, Клязьма. На реальность бытия Тюшти указывают также города Копарц, Владимир, Москва, Наровчат, в районах которых происходит действие, и его грозный противник - русский царь, иногда именуемый Иваном Грозным. Упоминание Грозного отчасти историзует время в эпосе. Однако в целом оно не обладает таким признаком и подразделяется на мифологическое время первотворения и эпическое время «Тюштянь пинге» («Век Тюшти»). Темп времени и его длительность зависят от

Тюшти»). Темп времени и его длительность зависят от развития действия в сюжете и структуры пространства.

Тюштя, как герой, не богатырь. Он царь, богатырство не его предназначение. Он призван организовать мордовское общество, внести в него закон и порядок. Тюштя выполняет и воинские функции, иногда совершает богатырские подвиги, однако это в его образе второстепенное.

Подобно героям классического эпоса Тюштя, выполнив свою миссию на земле, либо возносится на небо, либо уходит умирать в неведомое место по просьбе соплеменников. Окончание века Тюшти также должно свидетельствовать о нем как об исторической фигуре.

Претендуя на историчность, эпос вместе с тем мало заботится о подлинности событий и лиц. Он создает свой особый идеальный мир, автономный в своем бытии. Подлинными в нем являются лишь идеи, которые трансформируются в сюжеты и героев.

Тюштя, изображаемый как исторический царь, обладает божественными свойствами: трижды в течение месяца меняет возраст: при новолунии юноша, в полнолуние зрелый муж, на исходе месяца старец; мановением руки останавливает течение рек; взмахом платка строит над водой мосты; как по суше скачет на коне по воде; живет неопределенно долго -несколько человеческих поколений; по окончании земной жизни возносится на небо.

Божественные и человеческие черты в Тюште обусловлены идеологией эпоса: земной царь есть отражение небесного царя.

Эволюция образа Тюшти шла от божества к земному правителю. Спускаясь с небес на землю, он приобретал человеческие свойства. В молениях, записанных в конце XIX - начале XX века Тюштя изображается как царь, вознесшийся на небо и ставший божеством. В эпических песнях он преимущественно человек, но имеющий божественное происхождение. Мотив божественного происхождения мордовского царя развивается в эрзянской песне о чудеснорожденном младенце: нового тюштяна от непорочного зачатия по воле Инешкипаза рождает 70-летняя вдова. У ее мальчика на лбу солнце, на макушке месяц, на кончиках волос звезды. Став взрослым, сын вдовы прогоняет старого Тюштяна и становится царем. В мокшанской песне чудеснорожденного младенца, в колыбели матери говорящего о своем предназначении стать тюштяном, убивает правящий Тюш-тя, из чего следует, что божественное происхождение не всегда приводит к желаемой цели.

Тюштя - классический эпический образ, типологически близкий Вяйнямейнену, Калевипоэгу, отчасти - Микуле Селяниновичу, Илье Муромцу. В своем развитии он прошел мифологическую, эпическую и историческую стадии. На мифологической стадии он божество, на эпической -богочеловек, на исторической - правитель с признаками реального царя. В сохранившихся мифах-песнях названные стадии перемешались, и Тюштя выступает как целостный образ в трех ипостасях.

Эпос - автономное художественно-эстетическое и идеологическое образование. Его мир, события и персонажи, время и пространство порождаются реальной исторической действительностью, но не являются прямым их отражением, независимы от нее, живут и развиваются по своим законам, природу которых познать до конца невозможно. Развитие идей происходит как под влиянием вещей, событий, так и под влиянием самих идей, причинно-следственные отношения между которыми трудно уловимы.

В образе Тюшти выражены идеи этноцентризма и этнического скептицизма. Этнический скептицизм появился в поздних сюжетах, в песнях, возникших во времена кризиса национального самосознания, в эпоху русской экспансии и колонизации. Тогда появились комические штрихи в образе эрзя-мокшанского царя.

По своей художественной природе Тюште близок чудесный Гурьян. Он тоже герой, которому покровительствуют боги, Инешкипаз и Пурьги-непаз. Они посылают ему на помощь четыре волшебных коня и небесные стихии - гром и молнию, которые разметают вражеское войско, спасают мордовский народ от погибели. После битвы Гурьян безвестно исчезает. Загадочно и его происхождение. Известно лишь, что он живет в вековечном дубе, а на землю послан как спаситель эрзян и мокшан. Однако свою миссию он выполняет трагическим образом. Во время похода на врага он оставляет свой народ, поддавшись чарам девушки-красавицы, и его войско терпит поражение. Только вмешательство чудесных коней приводит к желанной победе. Гурьян, как и Тюштя, будучи всесильным как Герой, как человек несовершенен: обладает чувствительной душой, иррационален, не имеет твердого характера, необходимого предводителю войска. Его сознание не вышло за юношескую стадию развития. Подобно Тюште, зная о своем высоком предназначении - быть вождем народа, он не стремится к власти, а спокойно ждет, когда его призовут царствовать.

Безынициативность, отсутствие честолюбия и агрессивности, чрезмерное миролюбие, социальная инертность, предпочтение покоя всем остальным благам - вот отличительные свойства мордовского героя. Они обусловлены неразвитостью общественных отношений, при которых возникли образы Тюшти и Гурьяна, и своеобразием национальной психологии. Эти образы народ списал с самого себя: они есть то, что есть он.

При всем сходстве Тюштя и Гурьян представляют два разных типа героя. Тюштя полностью реализовался как царь и вождь, демиург мордовского общества. Его образ художественно-эстетически безукоризнен, исполнен в пределах меры. В нем народ видит то, что хочет видеть, и связывает с ним наступление золотого века не только в прошлом, но и в будущем. Тюштя Герой-Мессия. Гурьян социально младенчествующий герой. Он предназначен быть желанным царем эрзян и мокшан, для чего наделен богатырской силой, высоким умом, доброй душой, ему покровительствуют боги, но он не может стать им, так как не имеет твердого характера, выкованного жизненным опытом. Он герой, сам в себе несущий причину своей трагедии из-за юношеской доброты и наивности. И в этом смысле он противоположность Тюште, хотя их родство несомненно.

Следующий тип героя - Сабан. Ему совершенно чуждо стремление к славе, власти, общественному поприщу. Он отвергает предложение московского царя стать первым русским богатырем. Его интересы не идут дальше родного села. Бог наделил его гигантской силой, развитым умом, бесстрашным волевым характером, но он этот свой бесценный дар тратит на обычные сельские дела. Понятия "Эрзянская земля", "Эрзянский народ" ему неизвестны. Он асоциальный догосударственный герой, замкнувшийся в кондовой первобытности присурсокй деревни. Несмотря на типологическое отличие от Тюшти и Гурьяна - те цари, он крестьянин, Сабан близок им по нравственно-психологическим качествам, нечестолюбием, неагрессивностью, социальной пассивностью, равнодушием к власти, любовью к покою.

Сказания о Тюште, Гурьяне и Сабане говорят о том, что мордовский героический эпос был многоплановым и многогеройным. При этом одни сюжеты носили общенациональный характер (о Тюште), другие - региональный или местный (о Гурьяне, Сабане). Местные герои формировались там, где возникали очаги экономической и социальной активности и пробуждалось этническое сознание. Их появление - знак того, что в недрах народной жизни культурные процессы шли на разных уровнях и в разных направлениях. Некоторые герои, становясь символами времени, получали известность во всей эрзя-мокшанской земле.

Список научной литературыШаронов, Александр Маркович, диссертация по теме "Фольклористика"

1. Евсевьев М. Е. Эрзянь морот. М.: Центриздат, 1928. 185 с.

2. Евсевьев М. Е. Избранные труды. Т. 1. Народные песни мордвы. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1961. 384 с.

3. Евсевьев М. Е. Избранные труды. Т. 2. Народные песни мордвы. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1963. 528 с.

4. Евсевьев М. Е. Избранные труды. Т. 5. Историко-этнографические исследования. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1966. 552 с.

5. Mordwinische Volksdichtung. Gesammelt von H. Paasonen. Herausgegeben und ubersetzt von Paavo Ravila. 1 Band. Helsinki, 1938. 509 s.

6. Mordwinische Volksdichtung. Gesammelt von H. Paasonen. Herausgegeben und uberqetzt von Paavo Ravila. II Band. Helsinki, 1939. 574 s.

7. Mordwinische Volksdichtung. Gesammelt von H. Paasonen. Herausgegeben und ubersetzt von Paavo Ravila. III Band. Helsinki, 1941. 343 s.

8. Mordwinische Volksdichtung. Gesammelt von H. Paasonen. Herausgegeben und ubersetzt von Paavo Ravila. IV Band. Helsinki, 1947. 899 s.

9. Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 1. Эпические и лиро-эпические песни. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1963. 399 с.

10. Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 1. Кн. 2. Исторические песни XVI XVIII веков. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1977.352 с.

11. Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 2. Лирические песни. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1965. 372 с.

12. Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 7. Ч. 1. Эрзянские причитания-плачи. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1972. 374 с.

13. Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 9. Мордовские народные песни Заволжья и Сибири. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1988. 352 с.

14. Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 10. Легенды. Предания. Былички. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1983. 256 с.

15. Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 11. Народные песни мордвы Пензенской области. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1987. 200 с.

16. Шаронов А. М. Масторава. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1994. 496с.

17. Шахматов А. А. Мордовский этнографический сборник. СПб, 1910. 848 с.

18. Абрамов В. К. По следу времени: Исторические очерки. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1991. 304 с.

19. Азадовский М. К. Статьи о литературе и фольклоре. М.-Л.: Изд-во худ. лит., 1960. 547 с.

20. Алешкин А. В. Единство традиций (Народ и личность в мордовской эпической поэзии). Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1978. 192 с.

21. Алешкин А. В. Эпическая поэзия младописьменных народов Поволжья (дооктябрьский период): Учеб. пособие. Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1983. 84 с.

22. Алешкин А. В. Эпос дружбы: (Типология жанра поэмы в литературе народов Поволжья). Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1985. 184 с.

23. Алексеев Н. Н. Исторические связи мордовского фольклора и фольклора славянских народов // Проблемы изучения финно-угорского фольклора. Саранск, 1972. С. 33 40.

24. Андреев Ю. В. Поэзия мифа и проза истории. Л.: Лениздат, 1990.223 с.

25. Аникин В. П. Русский богатырский эпос: Пособие для учителя. М.: Просвещение, 1964. 192 с.

26. Аникин В. П. Теория фольклорной традиции и ее значение для исторического исследования былин. М.: Изд-во Москов. ун-та, 1980. 332 с.

27. Аникин В. П. Былины. Метод выяснения исторической хронологии вариантов. М.: Изд-во Москов. ун-та, 1984. 288 с.

28. Аникин С. В. Плодная осень. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1989.254 с.

29. Архив географического общества СССР. Ф. 37. Оп. 1. Ед. хр. 32.1. Л. 28.

30. Асмус В. Ф. Вопросы теории и истории эстетики. М.: Искусство, 1968.655 с.

31. Асов А. Соловей-разбойник в древней Москве // Наука и религия. 1998. №9. С. 18-19.

32. Астахова А. М. Русский былинный эпос на Севере. Петрозаводск: ГИЗ Карело-Финской ССР, 1948. 396 с.

33. Астахова А. М. Былины. Итоги и проблемы изучения. М. Л.: Наука, 1966. 292 с.

34. Афанасьев А. Н. Древо жизни: Избранные статьи. М.: Современник, 1982.464 с.

35. Афанасьев А. Н. Народ-художник: Миф. Фольклор. Литература. М.: Сов. Россия, 1986. 368 с.

36. Баландин А. И. Мифологическая школа в русской фольклористике. Ф. И. Буслаев. М.: Наука, 1988. 224 с.

37. Барабаш Ю. Я. Вопросы эстетики и поэтики. М.: Современник, 1977. 400 с.

38. Башкирский народный эпос. М.: Наука, 1977. 519 с.

39. Башкирские сказки и предания. Уфа: Башк. кн. изд-во «Китап», 1996. 208 с.

40. Белинский В. Г. Статьи о народной поэзии // Белинский В. Г. Полн. собр. соч.: В 13 т. М.: Изд-во АН СССР, 1954. Т. V. С. 289 450.

41. Безклубенко С. Д. Природа искусства: о некоторых сторонах художественного творчества. М.: Политиздат, 1982. 166 с.

42. Библия: Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Канонические. М., 1989.

43. Боровский Я. Е. Мифологический мир древних киевлян. Киев: Наукова думка, 1982. 104 с.

44. Бояркина Л. Я. Фольклорно-музыкальная культура // Мордва Заволжья. Саранск, 1994. С. 153 172.

45. Браминский М. Некоторые обряды мордвы Саратовской губернии // Саратовский справочный листок, 1869. № 53 54.

46. Буслаев Ф. И. Русский богатырский эпос. Русский народный эпос. Воронеж: Центр.-Чернозем. кн. изд-во, 1987. 255 с.

47. Былины. М.: Современник, 1986. 560 с.

48. В братской семье: По материалам республиканской научно-теоретической конференции «Мордовия в братской семье советских народов». Саранск, 1981. 368 с.

49. Вейман Р. История литературы и мифология: Очерки по методологии и истории литературы. М.: Прогресс, 1975. 344 с.

50. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. Л.: Худож. лит., 1940.648 с.

51. Вопросы финно-угорского фольклора. Труды. Вып. 50. Саранск, 1974.216 с.

52. Вопросы финно-угроведения. Вып. VI. Саранск, 1975. 448 с.

53. Вопросы мордовского фольклора. Труды. Вып. 54. Саранск, 1977.104 с.

54. Время сновидений: Мифы и легенды аборигенов Австралии. М.: Наука, 1987. 143 с.

55. Вунд В. Миф и религия. СПб: Тип. Акц. общ. «Брокгауз-Ефрон», 1913.416 с.

56. Гаркави А. Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб, 1870.

57. Гаркави А. Я. Сказания еврейских писателей о хазарах и Хазарском царстве. СПб: Типогр. Имп. АН, 1874. 162 с.

58. Гацак В. М. Устная эпическая традиция во времени: Историческое исследование поэтики. М.: Наука, 1989. 256 с.

59. Гачев Г. Д. Национальные образы мира. М.: Сов. писатель, 1988.448 с.63 .Гегель. Сочинения. Т. XIV. Лекции по эстетике. М.: Изд-во соц.-экон. лит-ры, 1952. 440 с.

60. Гильфердинг А. Ф. Онежские былины, записанные А. Ф. Гиль-фердингом летом 1871 года. Архангельск: Сев.-Зап. кн. изд-во, 1983. 336 с.

61. Голосовкер Я. С. Логика мифа. М.: Наука, 1987. 218 с.

62. Горение: Лит.-худ. сб. Саранск, 1986. 296 с.

63. Горький М. о литературе: Лит.-крит. ст. М.: Сов. писатель, 1953.868 с.

64. Грузинские народные предания и легенды. М.: Наука, 1973. 367 с.

65. Гэсо П.-Д. Священный лес. М.: Наука, 1979. 191 с.

66. Давид Сасунский: Армянский народный эпос. J1.: Сов. писатель, 1982. 360 с.

67. Девяткина Т. П. Мифология мордвы. Саранск: Тип. «Краен. Окт.», 1998. 336 с.

68. Девяткина Т. П. Мифология мордвы: Традиционная модель мира, образ мышления, пантеон: Учеб. пособие. Саранск: Изд-во Мордов. госпединститута, 1998. 62 с.

69. Дементьев В. В. Исповедь земли: Слово о российской поэзии. М.: Сов. Россия, 1984. 368 с.

70. Документы и материалы по истории Мордовской АССР. Т. 1. Саранск: МНИИЯЛИ, 1940. 436 с.

71. Домокош П. К вопросу об эпосе в фольклоре угро-финских народов // Проблемы изучения финно-угорского фольклора. Саранск, 1972. С. 91-96.

72. Домокош П. Является ли «Сияжар» третьим финно-угорским эпосом //Аспект 1989. Исследования по мордовской литературе. Саранск,1989. С. 68-79.

73. Домокош П. Формирование литератур малых уральских народов/Пер. с венгерского. Йошкар-Ола: Марийск. кн. изд-во, 1983. 288 с.

74. Dugantsy М. Eposet Sijzjar. Uppsala, 1999. 112 s.

75. Дубасов И. И. Очерки из истории Тамбовского края. Вып. 1. Тамбов: Тип. Губ. правл., 1890. 225 с.

76. Дьяконов И. М. Архаические мифы Востока и Запада. М.: Наука,1990. 248 с.

77. Евсеев В. Я. Исторические основы карело-финского эпоса: В 2 кн. Кн. 1. М.: Изд-во АН СССР, 1957. 336 с.

78. Евсеев В. Я. Связи фольклора мордвы и других финно-угорских народов в свете их истории // Этногенез мордовского народа. Саранск, 1965. С. 272-280.

79. Евсеев В. Я. Карельский фольклор в историческом освещении. JL: Наука, 1968. 202 с.

80. Евсеев В. Я. Исторические взаимосвязи фольклора финно-угорских народов (типологические, генетические, историко-культурные) // Проблемы изучения финно-угорского фольклора. Саранск, 1972. С. 21 -32.

81. Евлентьев К. Этнографические известия о мордвах // Архив Географического общества СССР. Р. 53. On. 1. № 33. С. 38.

82. Еремина В. И. Миф и народная песня (К вопросу об исторических основах песенных превращений) // Миф Фольклор - Литература. Л., .1978. С. 3-15.

83. Ефимова М. Ф. Мордовский народный эпос и поэма В. К. Радаева «Сияжар» // Горение: Лит.-худ. сб., 1986. С. 235 251.

84. Жирмунский В. М. Народный героический эпос: Сравнительно-исторические очерки. М.-Л.: ГИХЛ, 1962. 435 с.

85. Зеленин Д. К. Восточнославянская этнография. М.: Наука, 1991.511 с.

86. Иванов В. В.Антропогонические мифы // Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. М.: Рос. энциклопедия, 1997. Т. 1. С. 87 89.

87. Изборник. Повести Древней Руси. М.: Худож. лит., 1986. 448 с.

88. Ильичева Н. Преподобный Илья Муромец // Россия молодая. 1990. Октябрь.

89. Исследования по истории Мордовской АССР (НИИЯЛИЭ при Совете Министров Мордовской АССР). Труды. Вып. 47. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1974. 124 с.

90. ЮО.История Мордовской АССР: В 2 т. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1979. Т. 1. С древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции. 320 с.

91. Кавтаськин Л. С. Мордовские обряды и причитания при похоронах девушки // Проблемы изучения финно-угорского фольклора. Саранск, 1972. С. 186- 192.

92. Kalevala. Helsinki, 1983. 510 s.

93. Калевала. Карельские руны, собранные Э. Леннротом /Пер. с финского А. Вельский. М.: ГИХЛ, 1956. 285 с.

94. Калевипоэг. Эстонский народный эпос /Собрал и обработал Ф. Р. Крейцвальд. Таллин: Изд-во «Ээсти рамаати», 1979. 252 с.

95. Калугин В. И. Герои русского эпоса: Очерки о русском фольклоре. М.: Современник, 1983. 351 с.

96. Юб.Кантелетар. М.: Современник, 1985. 399 с.

97. Кессиди Ф. X. От мифа к логосу (Становление греческой философии). М.: Мысль, 1972. 312 с.

98. Келпер Ф. Б. Я. Труды по ведийской мифологии. М.: Наука, 1986. 196 с.

99. Ключевский В. О. Русская история. Полный курс лекций в трех томах. М.: Мысль, 1994. Кн. 1. 572 с.

100. Ю.Ключевский В. О. Краткий курс по русской истории. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. 800 с.

101. Коми народный эпос. М.: Наука, 1987. 687 с.

102. Косвен М. О. Очерки истории первобытной культуры. М., 1953.216 с.

103. П.Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Калуга: Золотая аллея, 1995. Т. 1. 592 с.

104. Кравцов Н. И. Проблемы славянского фольклора. М.: Наука, 1972. 360 с.

105. Кравцов Н. И. Сербохорватский эпос. М.: Наука, 1985. 357 с. Пб.Крамер Сэмюэл Н. История начинается в Шумере. М.: Наука,1991.235 с.

106. Криничная Н. А. Персонажи преданий: Становление и эволюция образа. Л.: Наука, 1988. 122 с.

107. Крупчанов Л. М. Культурно-историческая школа в русском литературоведении. М.: Просвещение, 1983. 224 с.

108. Лачплесис. Латышский эпос, воссозданный по народным преданиям. М.: Наука, 1975. 350 с.

109. Лебедева Н. И. Современное состояние Волжской засеки // Вестник рязанских краеведов. 1925. № 4.

110. Легенды и мифы Древней Греции и Древнего Рима. Воронеж: ИПФ "Воронеж", 1993. 608 с.

111. Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм // Ленин В. И. Полн. собр. соч.: В 55 т. М., 1967. Т. 18. 525 с.

112. Липец Р. С. Эпос и Древняя Русь. М.: Наука, 1969. 304 с.

113. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. Л.: Худож. лит., 1971.414 с.

114. Лосев А. Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. М.: Гос. уч.-пед. изд-во Министерства просвещения РСФСР, 1957. 620 с.

115. Лосев А. Ф. Античная философия истории. М.: Наука, 1977. 208с.

116. Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. М.: Мысль, 1989. 204 с.

117. Лотман Ю. М. Избранные статьи в трех томах. Таллин: Александра, 1992. Т. 1. Статьи по семиотике и типологии культуры. 480 с.

118. Маадай-Кара. Алтайский героический эпос. М.: Наука, 1973. 474с.

119. Майнов В. Н. Один день среди мокши // Древняя и новая Россия. 1878. Т. 3.№ 10.

120. Майнов В. Н. Очерк юридического быта мордвы // Записки РГО по Отделению этнографии. 1875. T. XIV. Вып. 1.

121. Mainof W. Les restes de la mythologie Mordvine || Journal de la société Finno-Ougrienne. Helsingissa, 1889.

122. Mainof W. Notice sur le chant de Tuchtian. Suomalais-Ugrilaisen Seuran aikakauskija I. Helsingissa, 1886.

123. Маранда П., Кенгас Э.-Маранда. Структурные модели в фольклоре // Зарубежные исследования по семиотике фольклора: Сб. ст. М.: Наука, 1985. 320 с.

124. Марков А. В. Отношения между русскими и мордвою в истории и в области народной поэзии в связи с вопросом о происхождении великорусского племени. Тифлис, 1914.

125. Маркс К. Введение (Из экономических рукописей 1857 1858 годов) // Сочинения: В 50 т. Т. 46. Ч. 1.

126. Маскаев А. И. Мордовская народная эпическая песня. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1964. 440 с.

127. Маскаев А. И. Славяно-мордовские связи по материалам эпической песни // Этногенез мордовского народа. Саранск, 1965. С. 290 302.

128. Маскаев А. И. Эпические песни // Мордовское народное устно-поэтическое творчество: Очерки. Саранск, 1975. С. 204 230.

129. Махабхарата: Андипарва. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1950. 739 с.

130. Мелетинский Е. М. Происхождение героического эпоса. Ранние формы и архаические памятники. М.: Изд-во восточной литературы, 1963. 463 с.

131. Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. 407 с.

132. НЗ.Мелетинский Е. М. Палеоазиатский мифологический эпос. М.:1. Наука, 1979. 232 с.

133. Мелетинский Е. М. Миф и сказка // Фольклор и этнография. Л., 1970. С. 139- 148.

134. Мелетинский Е. М. Герой // Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. М.: НИ «Большая Российская энциклопедия», 1998. Т. 1. 294 297 с.

135. Мельников П. И. Очерки мордвы. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1981. 136 с.

136. Микушев А. К. Эпические формы коми фольклора. Л.: Наука, 1973.256 с.

137. Микушев А. К. Коми-эпическая традиция и ее свзь с эпосами соседних народов // Типология народного эпоса. М.: Наука,1975. 328 с.

138. Миллер В. Ф. Русские и инородческие предания о Казанском походе Ивана Грозного // Этнографическое обозрение, 1913.1-2.

139. Милькович К. Быт и верования мордвы в конце XVIII столетия // Тамбовские епархиальные ведомости. Часть неофициальная. 1905. № 18.151 .Митропольский К. Мордва. Религиозные воззрения их, нравы и обычаи // Тамбовские епархиальные ведомости. 1876. № 12.

140. Мифология Коми. М.: Изд-во ДИК, 1999. 480 с.

141. Мифология древнего мира. М.: Наука, 1977. 456 с.

142. Мифология и верования народов восточной и южной Азии. М.: Наука, 1973. 224 с.

143. Мифы древних славян. Саратов: «Надежда», 1993. 320 с.

144. Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. М.: НИ «Большая Российская энциклопедия», 1998. Т. 1. 672 с.

145. Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. М.: НИ «Большая Российская энциклопедия», 1998. Т. 2. 720 с.

146. Мокшин Н. Ф. О мордовско-марийских этнических связях (по материалам религиозных верований) // Этногенез мордовского народа. Саранск, 1964. С. 195-200.

147. Мокшин Н. Ф. Этническая история мордвы (XIX XX века). Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1977. 280 с.

148. Мокшин Н. Ф. Мордовский этнос. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1989. 160 с.

149. Мокшин Н. Ф. Мордва глазами зарубежных и российских путешественников. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1993. 240 с.

150. Мокшин Н. Ф. Религиозные верования мордвы. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1998. 248 с.

151. Мордовское народное устно-поэтическое творчество: Очерки. Саранск: Мордов. кню изд-во, 1975. 432 с.

152. Мордовский народ: Что нас волнует. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1991.256 с.

153. Мордва Заволжья /НИИЯЛИЭ при Совете Министров Правительстве Респ. Мордовия. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1994. 184 с.1 бб.Мыслители Греции. От мифа к логике: Соч. М.: ЗАО изд-во ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во «Фолио», 1998. 832 с.

154. Народные песни Ингерманландии. Л.: Наука, 1974. 516 с.

155. Народные русские легенды А. Н. Афанасьева. Новосибирск: Наука, 1990. 270 с.

156. Неизданная глава из «Исторической поэтики» А. Веселовского. Публ. В. М. Жирмунского // Русская литература. 1959. № 3.

157. Ончуков Н. Печерские былины. СПб: Типо-литогр. Н. Соколова и В. Н. Настер, 1904. 424 с.

158. Орлов Н. П. Мордва-мокша // Пензенские губернские ведомости. 1876. № 108. 11 сентября.

159. Памятники книжного эпоса. Стиль и типологические особенности. М.: Наука, 1978. 272 с.

160. Петросян А. А. История народа и его эпос. М.: Наука, 1982. 216с.

161. Петрухин А. И. Мировоззрение и фольклор. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1971. 223 с.

162. Пиотровский М. Б. Адам // Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. М.: НИ «Большая энциклопедия», 1998. Т. 1. С. 39 43.

163. Платон. Пир // Мыслители Греции. От мифа к логике: Соч. М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во «Фолио», 1998. С. 36 90.

164. Плеханов Г. В. Избранные философские произведения: В 5 т. М.: Госполитиздат, 1957. Т. 3. 784 с.

165. Повесть временных лет // Повести Древней Руси. XI XII века. Л.: Лениздат, 1983. 547 с.

166. Полное собрание русских летописей. М., 1965. Т. 1.

167. Померанцева Э. В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М.: Наука, 1975. 183 с.181 .Померанцева Э. В. О русском фольклоре. М.: Наука, 1977. 120 с.

168. Проблемы изучения финно-угорского фольклора. Саранск: Мор-дов. кн. изд-во, 1972. 300 с.

169. Пропп В. Я. Русский героический эпос. М.: ГИХЛ, 1958. 603 с.

170. Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1986. 368 с.

171. Пурьгине-паз // Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. М.: НИ «Большая Российская энциклопедия», 1998. Т. 2. С. 351.

172. Путилов Б. Н. Типология фольклорного историзма // Типология народного эпоса. М.: Наука, 1975. С. 164-181.

173. Путилов Б. Н. Методология сравнительно-исторического изучения фольклора. JL: Наука, 1976. 244 с.

174. Путилов Б. Н. Героический эпос и действительность. JL: Наука, 1988. 225 с.

175. Рагозин В. От Оки до Камы. О народах по Средней Волге. Исторический очерк // Волга. Т. 3. С.-Петербург, 1881.

176. Русские писатели о мордовском народе. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1957. 132 с.

177. Рукописный фонд НИИЯЛИЭ при Правительстве Республики Мордовия. Л- 415. С. 102 104.

178. Рыбаков Б. А. Основные проблемы изучения славянского язычества. М., 1964.193 .Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М.: Наука, 1981. 608 с.

179. Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. М.: Наука, 1988. 784 с.

180. Самородов К. Т. Мордовская обрядовая поэзия. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1980. 168 с.

181. Саратовский этнографический сборник. Вып. 1. Саратов, 1922.276 с.

182. Селиванов Ф. М. Поэтика былин. Ч. 1. Система изобразительно-выразительных средств: Учеб. пособие. М.: Изд-во Москов. ун-та, 1977. 128 с.

183. Селиванов Ф. М. Русский эпос: Учеб. пособие. М.: Высш. шк., 1988.207 с.

184. Сияжар. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1960. 196 с.

185. Сказки и мифы народов Чукотки и Камчатки. М.: Наука, 1974.646 с.

186. Скафтымов А. П. Поэтика и генезис былин. Очерки. М.: Саратов, 1924. 226 с.

187. Славянский фольклор. М.: Наука, 1972. 328 с.

188. Смирнов И. Н. Мордва: Историко-этнографический очерк. Казань, 1895. 299 с.

189. Смирнов Ю. И. Славянские эпические традиции. Проблемы эволюции. М.: Наука, 1974. 261 с.

190. Современная мордовская литература. 60 80-е годы. Ч. 2. Поэзия. Драматургия. Детская литература. Русская литература Мордовии. Критика и литературоведени. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1993. 320 с.

191. Соколова В. К. Русские исторические предания. М.: Наука, 1970.288 с.

192. Токарев С. А., Мелетинский Е. М. Мифология // Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. М.: НИ «Большая энциклопедия», 1998. Т. 1. С. 11-20.

193. Токарев С. А. Двуполые существа // Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. М.: НИ «Большая энциклопедия», 1998. Т. 1. С. 358 -359.

194. Тристан и Исольда (От героини любви феодальной Европы до богини матриархальной Афревразии). JL: АН СССР, 1932. 286 с.

195. Тюштя: Евтамот. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1991. 208 с.

196. Урманче Ф. Народный эпос «Идегей». Казань: Фэн, 1999. 200 с.

197. Фольклор и этнография. JL: Наука, 1970. 256 с.

198. Фольклор и этнография: Связь фольклора с древними представлениями и обрядами. JL: Наука, 1977. 200 с.

199. Фольклор и этнография русского Севера. JL: Наука, 1973. 280 с.

200. Фольклор и современная культура финно-угров. Саранск: Мор-дов. кн. изд-во, 1993. 140 с.

201. Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. 448 с.

202. Фрейденберг О. М. Миф и литература древности. М.: Наука, 1978. 608 с.

203. Фрэзер Д. Д. Золотая ветвь: Исследования магии и религии. М.: Политиздат, 1980. 831 с.

204. Фрэзер Д. Д. Фольклор в Ветхом завете. М.: Политиздат, 1989.542 с.

205. Халанский М. Заметки по славянской народной поэзии // Русский филологический вестник. Варшава, 1888. Т. XIX.

206. Harva U. Die Religiösen Vorstellungen der Mordwinen. Helsinki, 1952. 456 s.

207. Черапкин H. И. Притоки. M.: Современник, 1973. 200 с.

208. Шаронов А. М. Масторава. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 2001.432 с.

209. Шаронов А. М. Элементы религиозного синкретизма в мордовском фольклоре // Проблемы религиозного синкретизма и развития атеизма в современных условиях. Научная конференция. Тезисы докладов и сообщений. Чебоксары. 1973. С. 52 53.

210. Шаронов А. М. К вопросу об изучении русско-мордовских фольклорных отношений // Вопросы финно-угорского фольклора. Труды. Вып. 50. Саранск, 1974. С. 149 167.

211. Шаронов А. М. Сравнительное изучение исторических песен русского и мордовского народов // Вопросы финно-угроведения. Вып. VI. Саранск, 1975. С. 353 357.

212. Шаронов А. М. Мордовское народное устно-поэтическое творчество: Очерки. Саранск, 1975 / Советская этнография. 1978. № 1. С. 181 -182.

213. Шаронов А. М. Образ родоплеменного вождя в мордовском фольклоре (в аспекте сравнительного изучения) // Вопросы финноугроведения. Тезисы докладов на XVI Всесоюзной конференции финно-угроведов. Сыктывкар, 1979. С. 109 110.

214. Шаронов А. М. Об исторических основах и времени создания мордовского народного эпоса // В братской семье. Саранск, 1981. С. 262 -265.

215. Шаронов А. М. Мордовский героический эпос: Сюжеты и герои. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 2001. 207 с.

216. Шаронов А. М. «Сияжар» и мордовский народный эпос // Аспект 1989 (Исследования по мордовской литературе). Саранск, 1989. С. 107 — 110 (Соавторы Г. Я. Меркушкин и др.).

217. Шаронов А. М. «Мордва» этническое имя или прозвище? // Вестник Мордовского университета. 1990. № 3. С. 34 - 35.

218. Шаронов А. М. Пургас // Вдохновение: Лит.-худ. сб. Саранск, 1991. С. 225-233.

219. Шаронов А. М. Анге-Патяй Инешкиава // Финно-угристика на пороге III тысячелетия. Саранск, 2000. С. 491 - 493.

220. Шахнович М. И. Первобытная мифология и философия: Предыстория философии. Л.: Наука, 1971. 240 с.

221. Шахнович М. И. Происхождение философии и атеизм. Л.: Наука, 1972.252 с.

222. Шталь И. В. Эпические предания Древней Греции. Гераномахия: Опыт типологической и жанровой реконструкции. М.: Наука, 1989. 301 с.

223. Шуляев А. Д. Жизнь и песня. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1986.172 с.

224. Шуляев А. Д. Образ вещей птицы в эпической и лирической традиции мордвы // Духовная культура: История и тенденции развития. Сыктывкар, 1992. С. 96-98.

225. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения в трех томах. М.: Изд-во полит, лит-ры, 1979. Т. 3.

226. Эндюковский А. Г. Сюжет Тристана и Исольды в мордовском фольклоре // Тристан и Исольда. Л., 1932. С. 227 260.

227. Эрзянь легендат, преданият ды евтамот. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1977. 184 с.

228. Эрзя-мокшонь морот, сказт ды балладат. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1958.208 с.

229. Этногенез мордовского народа. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1965.440 с.

230. Юдин Ю. И. Героические былины. М.: Наука, 1975. 120 с.

231. Юрченков В. А. Хронограф, или Повествование о мордовском народе и его истории. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1991. 368 с.

232. Юрченков В. А. Взгляд со стороны: Очерки. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1995. 288 с.0 iiôïi -о-оз