автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Мордва в поликультурном пространстве московского мегаполиса: историко-этнографическое исследование

Полный текст автореферата диссертации по теме "Мордва в поликультурном пространстве московского мегаполиса: историко-этнографическое исследование"

На правах рукописи

Акимова Зинаида Ивановна

МОРДВА В ПОЛИКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ МОСКОВСКОГО МЕГАПОЛИСА: ИСТОРИКО-ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

Специальность 07.00.07 — Этнография, этнология и антропология

2 я НОЯ 2013

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Саранск-2013

005540442

005540442

Работа выполнена в отделе этнографии и этнологии государственного казенного учреждения Республики Мордовия «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия».

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор

Никонова Людмила Ивановна.

Официальные оппоненты: Иванов Виталий Петрович

доктор исторических наук, доцент, федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Чувашский государственный университет имени И. Н. Ульянова», профессор кафедры археологии, этнографии и региональной истории;

Мартынова Марина Юрьевна

доктор исторических наук, профессор, федеральное государственное бюджетное учреждение науки Ордена Дружбы народов Институт этнологии и антропологии им. H.H. Миклухо-Маклая Российской академии наук, заместитель директора по науке;

Щеглова Татьяна Кирилловна

доктор исторических наук, профессор, федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Алтайская государственная педагогическая академия», заведующий кафедрой отечественной истории.

Ведущая организация: федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Оренбургский государственный университет».

Защита состоится 20 декабря 2013 года в 10.00 часов на заседании диссертационного совета по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук, на соискание ученой степени доктора наук ДМ 212.301.05, созданного на базе федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Чувашский государственный университет имени И. Н. Ульянова», по адресу: 428034, Чувашская Республика, г. Чебоксары, ул. Университетская, 38 (учебный корпус № 3), зал заседаний Ученого совета, к. 301.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Чувашского государственного университета имени И. Н. Ульянова по адресу: 428034, Чувашская Республика, г. Чебоксары, ул. Университетская, 38.

Автореферат разослан « /J» ноября 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Ялтаев Дмитрий Анатольевич

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Современная социокультурная ситуация в России во многом определяется активизацией многогранных и сложных миграционных процессов, играющих важную роль в современном и перспективном социально-экономическом, политическом и этнокультурном развитии страны. Вследствие миграции меняется этническая структура населения, слабая интеграция переселенцев в социокультурную среду неблагоприятно сказывается на межнациональных отношениях и стабильности российского общества, в связи с этим исследование является весьма актуальным.

Наиболее существенны последствия миграции для г. Москвы и Московской области, в которых проживает около 13% общей численности населения страны1. Регион отличается значительным этническим и конфессиональным разнообразием, что обусловливает необходимость создания условий для развития общероссийской гражданской идентичности, сохранения и развития национальной самобытности народов и этнических групп, формирования духовного единства на основе диалога культур - главного условия самосохранения человечества. Москва и Московская область являются центром политической, экономической, социальной и культурной жизни России, поэтому именно сюда устремлены миграционные потоки, в том числе мордвы, занимающей по численности населения девятое место среди народов России и первое среди народов финно-угорской языковой группы Российской Федерации. Мордовский этнос сумел сохранить, несмотря на все исторические коллизии, богатейшую национальную культуру и национальное самосознание, вследствие чего изучение его этнографических особенностей представляется одним из важных направлений отечественной исторической науки.

Согласно полевым исследованиям, в настоящее время мордва компактно расселена в Ленинском районе г. Москвы, в городах (Пушкино, Мытищи, Видное, Королев, Железнодорожный, Долгопрудный, Луховицы, Балашиха, Зеленоград, Люберцы, Зарайск, Бронницы, Серебряные Пруды) и районах Московской области (Луховицкий, Сергиево-Посадский, Красногорский, Клинский, Коломенский, Воскресенский, Озерский, Подольский и Чеховский)2. Наиболее важной причиной формирования ареалов проживания в Москве и Московской области выступает географический фактор. Большая локализация отмечена на юго-востоке Московской области, на территории, географически приближенной к западу Республики Мордовия, откуда произошел их наибольший отток. Ми-

1 Всероссийская перепись населения [Электронный ресурс], http://www.gks.ru/free_doc/ /new_site/perepis2010/croc/perepis_itogil612.htm (дата обращения 6.05.2013 г.).

2 Полевой материал автора по результатам этнографической экспедиции: Москва и Московская область 2012 - 2013 г.

грация мордвы в северные районы Московской области связана с решением хозяйственных задач в период индустриализации и коллективизации страны.

Массовая миграция в Москву и Московскую область отмечается с начала 1950-х гг., тенденция к ее сокращению наблюдается в конце 1990-х гг. По итогам переписей населения численность мордвы в Москве составляла: в 1979 г. -22 274 чел., 1989 г. - 30 916 чел., 2002 г. - 23 387 чел.; в Московской области: в 1979 г. - 21 660 чел., 1989 г. - 28 328 чел., 2002 г. - 21 856 чел.3 Основная масса переселенцев осела в городах, что привело к существенным изменениям материальной культуры и социальной жизни этноса. Вместе с тем мордва, проживающая в г. Москве и Московской области в условиях, способствующих ассимиляции и унификации культуры, в последнее десятилетие прилагает немало усилий для поддержания традиций, сохранения и развития родных языков, удовлетворения культурных и духовных потребностей. В связи с этим целесообразность изучения трансформации и модификации традиционной этнической культуры современного мегаполиса представляется вполне обоснованной. Отметим и то, что, несмотря на важность перечисленных факторов, проблема, связанная с историко-этнографическим изучением мордвы в поликультурном пространстве московского мегаполиса, до настоящего времени не была предметом специального исследования.

Таким образом, актуальность темы диссертации обусловлена многими существенными причинами: общественно-социальной значимостью изучения последствий миграционных процессов в стране; важностью роли поликультурного московского региона в политическом, экономическом, социальном и этнокультурном развитии России; целесообразностью исследования самобытной культуры мордвы, находящейся в поликультурном пространстве московского мегаполиса, для определения технологий продуктивного межэтнического взаимодействия в многомерном пространстве общероссийской культуры; недостаточной изученностью обозначенной проблемы.

Объектом исследования является материальная и духовная культура мордовского населения Москвы и Московской области.

Предмет исследования — условия и факторы адаптации мордовских переселенцев в социокультурной и полиэтнической среде Москвы и Московской области, трансформация различных компонентов национальной культуры в условиях иноэтнического и инокультурного окружения в таких аспектах, как трудовая деятельность, домашнее хозяйство, одежда и украшения, обряды и традиции при определении степени эффективности их сохранения и развития национальными общественными объединениями.

3 Национальный состав населения Республики Мордовия // Итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. Саранск. 2005. С. 92.

Хронологические рамки исследования охватывают конец XIX - начало XXI веков. Нижняя граница обусловлена фактом официального фиксирования первых мордовских переселенцев в Москву и Московскую область; верхняя - активным процессом миграции в 2000-е гг., что позволяет решить в целом поставленные в диссертации задачи. Расширение в редких случаях рамок хронологии определяется возможностью использования для сравнительной характеристики тех или иных компонентов культуры источников более раннего периода.

Территориальные границы диссертации определены районами компактного проживания мордовского населения в г. Москве и Московской области: пос. Марьино Ленинского района г. Москвы; гг. Мытищи, Пушкино, Видное, Королев, Железнодорожный, Луховицы, Зарайск, мкр. Хлебни-ково г. Долгопрудный; д. Марьино Сергиево-Посадского района; пос. Архангельское Красногорского района; д. Напругово Клинского района; пос. Красная Пойма, пос. Астапово, пос. Врачево, д. Озерицы, д. Матыра Луховицкого района; д. Авдеево Зарайского района; с. Акатьево Коломенского района; пос. Романцево, д. Малое Толбино Подольского района; с. Андропово Чеховского района и др.

Степень разработанности проблемы. Изучение этнических процессов, связанных с миграцией мордвы в центральную часть России - Москву и Московскую область, невозможно без таких дискуссионных понятий, как диаспора, этнокультурная адаптация, ассимиляция, культурная традиция, ин-культурация, этническая идентичность и др. Материалы по данной проблеме содержатся в публикациях общетеоретического характера4. Содержание понятия «диаспора» раскрывается в трудах С. А. Арутюнова, В. А. Тишкова, В. И. Дятлова, В. К. Мальковой, И. В. Остапенко, И. А. Субботиной, Ж. То-щенко, Ю. Семенова и др.5 По мнению В. А. Тишкова сопровождающие ука-

4 Будина О. Р., Шмелева М. Н. Традиция в культурно-бытовом развитии современного русского города // СЭ (далее СЭ). 1982. № 6. С. 27-39; Юдина Т. Н. Миграция: словарь основных терминов. М., 2007; Садохин А. П. Этнология. М., 2000; Петренко В. Ф. Психосемантический подход к этнопсихологическим исследованиям // СЭ. 1987. № 5. С. 22-38; Праздников Г. А. Традиция как диалог культур // СЭ. 1981. № 3. С.54-56; Зыков М. Б. Понятие «память» как концептуальная основа для организации междисциплинарного исследования понятия «культурная традиция» // СЭ. 1986. № 3. С. 46-47; Першиц А. И. Проблемы теории традиции глазами этнографа // СЭ. 1981. № 3. С. 45-46; Александренков Э. Г. «Этническое самосознание» или «эпическая идентичность»? // Этнографическое обозрение (далее ЭО). 1996. № 3. С.13-22; Будина О. Р. Традиции домостроительства у компактных этнических групп в иноэтничном окружении / О. Р. Будина // ЭО. 1995. № 5. С. 59 - 76; Малыгина И. В. Национальная культура и национальное самосознание. М., 1998; Тишков В. А. Исторический феномен диаспоры // ЭО. 2000. № 2. С. 43 - 63 и др.

5 Арутюнов С. А. Диаспора - это процесс // ЭО. 2000. № 2. С. 74-79; Тишков В. А. Исторический феномен диаспоры // ЭО. 2000. № 2. С. 43-63; Его же. СЭ: преодоление кризиса // ЭО. 1992. № 1. С. 5-20; Малькова В. К., Остапенко И. В., Субботина И. А. Этнические меньшинства в современной Москве. М., 1998; Тощенко Ж. Диаспора как объект нацио-

занную дефиницию категории условны6. Ж. Т. Тощенко считает, что диаспоры являются «организационным воплощением интересов своего народа, стремящегося сохранить свою национальную самобытность, свою самостоятельность, свою культуру, свои обычаи, традиции»7. Ю. И. Семенов, рассматривая диаспору как отдельных членов этноса, рассеянных по территориям, которые занимают другие национальные общности, разделяет ее на вне-социорную и внутрисоциорную8. Многие исследователи расширяют значение термина до этнических групп людей, живущих не только за пределами своего национального государства, но и внутри него (чуваши, буряты, татары, башкиры, калмыки, мордва и др.)9.

Вопросы этнической адаптации народов бывшего Советского Союза рассмотрены С. А. Токаревым, С. А. Арутюновым, Н. Н. Чебоксаровым, Г. Е. Марковым, Ю. В. Бромлеем и др.10; адаптации мордвы - в ряде коллективных монографий11. История мордвы, в т. ч. процессы ее расселения и миграции, освещена в работах Н. Ф. Мокшина, В. Ф. Разживина, В. А. Юрченкова и других. Общая схема исследования адаптации этнических групп, понятия, применяемые при их анализе, и способы «инструментального»

нальной политики // Постсоветское пространство: суверенизация и интеграция. М., 1997. С. 74-91; Семенов Ю. Этнос, нация, диаспора [Электронный ресурс] // http://scepsis.ru/Iibrary/id_160.html. (дата обращения 12.03 2012 г.).

6 Тишков В. А. Исторический феномен диаспоры // ЭО. 2000. № 2. С. 45.

Тощенко Ж. Концепция национальной политики опять не состоялась? // Постсоветское пространство: суверенизация и интеграция. М., 1997. С. 178.

Семенов Ю. Этнос, нация, диаспора [Электронный ресурс] // http://scepsis.ru/library/id_160.html. (дата обращения 12.03 2012 г.).

Викторин В. М. Калмыцкий этнический ареал в Нижнем Поволжье и проблемы реализации Закона РФ «О реабилитации репрессированных народов» // Этничность и власть в полиэтничных государствах. М., 1994; Иванов В.П. Формирование чувашской диаспоры. Чебоксары, 1988.

Токарев С. А. Этнография народов СССР. Исторические основы быта и культуры. М., 1958; Арутюнов С. А., Чебоксаров Н. Н. Передача информации как механизм существования этносоциальных и биологических групп человечества // Расы и народы. Вып. 2. М., 1972. С. 8-31; Марков Г. Е. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала. Этногенети-ческий взгляд на историю. М., 1992; Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. М., 1983; Кузнецов И. М. Об обыденных этнокультурных психологических представлениях // СЭ. 1983 № 2. С. 84-87.

11 Никонова Л. И. и др. Мордва юга Сибири. Саранск, 2007; Ее же и др. Мордва Саратовской области: в 2 ч. Саранск, 2009; Ее же и др. Мордва Западной Сибири: в 2 ч. Ч. 1. Село Калиновка: сибирская история и мордовские традиции. Саранск, 2009; Ее же и др. Мордва Дальнего Востока. Саранск, 2010; Ее же и др. Мордва циркумбайкальского региона и Республики Хакасия. Саранск, 2010; Ее же и др. Мордва Урала и Зауралья. Саранск, 2012.

Мокшин Н. Ф. Этническая история мордвы (XIX - XX вв.). Саранск, 1977; Юрчен-ков В. А. Мордовский народ: вехи истории. Саранск, 2007; Разживин В. Ф. Динамика сельского населения Мордовской АССР (1926 - 1979 гг.) // Сельское хозяйство и крестьянство Среднего Поволжья в условиях развитого социализма. Чебоксары, 1982. С. 65-69 и др.

выражения представлены в публикациях Ю. В. Арутюняна, А. А. Сусоколова, В. И. Переведенцева, М. Г. Рабиновича, С. И. Брука и др.13 Перечисленные авторы подробно рассматривали миграцию, ее формы и виды.

С учетом того, что в Москву и Московскую область в изучаемый период мигрировало в основном сельское население, значимыми в аспекте диссертации явились исследования по истории формирования рабочих кадров, в которых рассматривались их территориальные, национальные, социальные корни, а также роль этнических традиций в создании новых форм быта14.

Большое количество научных изысканий посвящено рассмотрению развития промышленности Москвы и Московской области, как в отдельные периоды, так и в целом с 1917 г. по 1985 г.15 Материалы, содержащиеся в серии

13 Арутюнян Ю. В. Социально-культурные аспекты развития и сближения наций в СССР: Программа, методика и перспективы исследования // СЭ. 1972. № 3. С. 316-330; Его же. Социальная структура сельского населения СССР. М., 1971; Его же. Столичные жители. М., 1996; Его же. Этносоциология. М., 1998; Миграции и новые диаспоры в постсоветских государствах. М., 1996; Разделит ли Россия участь Союза ССР? М., 1993; Сусоколов А. А. Структурные факторы самоорганизации этноса И Расы и народы. М., 1990. Вып. 20. С. 5-39; Переведенцев В. И. Миграция населения и трудовые проблемы Сибири. Новосибирск, 1966; Его же. Методы изучения миграции населения. М., 1996; Терентьева Л. Н. Некоторые стороны этнических процессов в Поволжье, Приуралье и на Европейском севере СССР // СЭ. 1972. № 6. С. 38-1; Рабинович М. Г., Шмелева М. Н. Город и этнические процессы (из опыта этнического изучения восточнославянских народов) // СЭ. 1984. № 2. С. 3-14; Брук С. И., Козлов В. И. Этнографическая наука и перепись населения 1970 года // СЭ. 1967. № 6. С. 3-5; Крупянская В. Ю. Этнография города и промышленного поселка // СЭ. 1964. № 4. С. 118-125; Максимов Г. М. Движение и состав населения СССР // История СССР. 1961. № 1. С. 28-48.

14 Митрофанов А.В. Рабочий класс и индустриальное развитие страны // История СССР. 1976. № 2. С. 207-208; Пивоваров Е. И. Научно-технический прогресс и рабочие автомобильной промышленности в годы восьмой пятилетки // История СССР. № 2. С. 127— 138; Алещенко И. М. Из истории рабочего класса Москвы в восстановительный период (1921 - 1925 гг.) // История СССР. 1959. № 1. С. 109-121; Рашин А. Г. Рост культурно-технического уровня рабочего класса СССР в 1917 - 1958 гг. (Историко-статистический очерк) // История СССР. 1961. № 2. С. 10-24; Кочетов А. Н. Новые тенденции в совершенствовании социальной структуры советского общества (1980-е гг.) // История СССР. 1988. № 6. С. 3-16. и др.

15 История Москвы. Т. 6: Период построения социализма (1917 - июнь 1941 г.). М., 1957. Кн. 1; История Москвы / Краткий очерк. 3-е изд. М., 1978; Москва: Иллюстрированная история: в 2-х т. Т. 2: С 1917 г. до наших дней. М., 1986; Синицын А. М., Чистяков Г. В. Некоторые итоги развития промышленности Москвы в годы девятой пятилетки // История СССР. 1976. № 6. С. 93-107; Костина Р. В. Московский городской совнархоз в решении вопросов управления промышленностью столицы (1918-1920 гг.) // История СССР. 1984. № 3. С. 116-128; Иванов Л. М. К вопросу о формировании промышленного пролетариата в России // История СССР. 1958. № 4. С. 27-51; Хавин А. Ф. Развитие тяжелой промышленности в третьей пятилетке (1938 - июнь 1941 гг.) // История СССР. 1959. № 1. С. 10-35; Рашин А. Г. Рост культурно-технического уровня рабочего класса СССР в 1917 -1958 гг. (Историко-статистический очерк) // История СССР. 1961. № 2. С. 10-24; Остапенко И. П. Сессия по истории формирования и развития советского рабочего класса (1917-

сборников «История заводов и фабрик», охватывали общие вопросы развития пролетариата без учета его национальной специфики. Изучение культуры и быта рабочего класса с этнографической позиции началось с 1950-х гг. и продолжалось вплоть до 90-х гг. XX в., и было связано с перестройкой этнографической работы, ориентацией ее на изучение современности. Появились публикации по истории формирования рабочих кадров, выявляющие их территориальные, национальные и социальные корни. В связи с этим подверглись анализу и собственно этнографические проблемы, в том числе определялась роль этнических традиций в процессе создания новых форм быта рабочих16. Были подробно обследованы города, в том числе и Москва17. Ключевым аспектом стало выявление преобразований в культуре и повседневности рабочих, но затрагивалось и сельское население путем привлечения данных о традиционно-бытовой культуре в целом. Современное состояние промышленности представлено в ежегодном справочнике «Московская область»18. Несмотря на то, что перечисленные работы носят историко-экономический характер, они дают представление о причинах миграции мордвы и условиях жизни на новом месте.

1961 г.) // История СССР. 1962. № 5. С. 245-247; Хлусов М. И. О некоторых закономерностях развития промышленных предприятий СССР в послевоенный период // История СССР. 1963. № 6. С. 19-32; Водарский Я. Е. Формирование промышленных селений Центрально-промышленного района Европейской России // История СССР. 1966. № 3. С. 144-160; Промышленность СССР в годы восьмой пятилетки (1966-1970 гг.) // История СССР. 1972. № 2. С. 3-23; Митрофанова А. В. Рабочий класс и индустриальное развитие страны // История СССР. 1976. № 2. С. 207-208; Бейлина Е. Э. Промышленное развитие СССР в годы десятой пятилетки // История СССР. 1981. № 5. С. 3-25; Чернобаев А. А. Изменения численности и состава рабочих Москвы в 70-е-годы // История СССР. 1983. № 3. С. 131-140; Пережогин

B. А. Из опыта развития научно-производственных объединений Москвы (60-80-е гг.) // История СССР. № 1. 1989. С. 24-36 и др.

Крупянская В.Ю Вопросы этнографического изучения быта рабочих // Этнографическое изучение быта рабочих. По материалам отдельных промышленных районов СССР. М., 1968. С. 12.

17 Чебоксаров Н. Н. Этнографическое изучение культуры и быта московских рабочих. Очерк первый. Производственная жизнь // СЭ. 1950. № 3; Митрофанов А. В. Рабочий класс и индустриальное развитие страны // История СССР. 1976. № 2. С 207 - 208; Пивоваров Е. И. Научно-технический прогресс и рабочие автомобильной промышленности в годы восьмой пятилетки // История СССР. № 2. С. 127 - 138; Спектор Н. П. Шефство московских рабочих над экскурсантами Первой сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки Союза ССР // История СССР. № 6. 1958. С. 141 - 143; Алещенко И. М. Из истории рабочего класса Москвы в восстановительный период (1921 - 1925 гг.) // История СССР. 1959. № 1. С. 109 - 121; Рашин А. Г. Рост культурно-технического уровня рабочего класса СССР в 1917 - 1958 гт. (Историко-статистический очерк) // История СССР. 1961. № 2.

C. 10 - 24; Кочетов А. Н. Новые тенденции в совершенствовании социальной структуры советского общества (1980-е гт.) // История СССР. 1988. № 6. С. 3 -16 и др.

18 Московская область. Ежегодный справочник. Вып.З. М., 2006.

Поскольку мордовское население Московской области проживает в основном в городах, ценной для нашего исследования представляется работа О. Р. Будиной и М. Н. Шмелевой19, в которой рассмотрены различные стороны современной народной жизни: поселения и жилища, обычаи и обряды, семейные и общественные праздники, участие городских жителей в их формировании, а также изменения, происходящие в культуре и быте в процессе социального и этнического развития, влияние профессиональных занятий на развитие семейно-бытовых традиций и др. Наряду с этим следует подчеркнуть значимость отражения проблем городской культуры (многомерность повседневности, условия усиливающейся внутренней миграции,, город как культурно-образовательный концепт, этнические устои в условиях современного полиэтнического города) в материалах VII Конгресса этнографов и антропологов России (Саранск, 2007)20.

Мордовский народ переселялся и в сельскую местность Подмосковья, поэтому интерес представляют исследования по вопросам развития данного сектора, проблемам землепользования, формирования агропромышленного комплекса, материального состояния колхозной семьи21, носящие в основном общероссийский характер, но отражающие и состояние изучаемого региона. В монографии Т. Г. Нефедовой сельская Россия изучается с географической точки зрения, затрагиваются вопросы современного состояния некоторых районов Московской области22.

19 Будина О. Р., Шмелева М. Н. Город и народные традиции русских. М., 1989.

20 Культура полиэтнического города России XXI в.: кризис и инверсии // VII Конгресс этнографов и антропологов России. Саранск, 2007. - С. 156-166.

21 Безнин М. А. Материальное благосостояние колхозной семьи в Нечерноземье (1959 -1965 гг.) // История СССР. 1989. № 1. С. 37-59; Его же. Землепользование крестьянского двора в Российском Нечерноземье в 1950 - 1965 гг. // История СССР. 1990. № 3. С. 27-40; Болтуш-кин В. В. Укрепление совхозов РСФСР кадрами в 1953 - 1958 г. // История СССР. 1971. № 1. С. 84-92; Климов П. И. Колхозная деревня после сентябрьского Пленума ЦК КПСС (1953— 1958 гг.) // История СССР. 1959. № 2. С. 34-53; Морозов В. О. Из истории развития сельского хозяйства РСФСР (1953 - 1958 гг.) // История СССР. 1961. № 4. С. 29-54; Корольков В. В. Сельские индустриальные кадры в 1953 - 1963 гг. // История СССР. 1964. № 2. С. 33-55; Тюрина А. П. Развитие сельского хозяйства СССР в восьмой пятилетке (1966 - 1970 гг.) // История СССР. 1972. № 1. С. 3-25; Ее же. Сельское хозяйство СССР в годы девятой пятилетки (1971 -1975) // История СССР. 1976. № 3. С. 22-45; Волков И. М. Сельское хозяйство СССР в десятой пятилетке // История СССР. 1981. №4. С. 3-21; Вербицкая О. М. Изменения численности и состава колхозного крестьянства РСФСР в первые послевоенные годы (1946 - 1950) // История СССР. 1980. № 5. С. 124-138; Райг И. X. Развитие личного подсобного хозяйства в советской деревне//История СССР. 1984. № 5. С. 120—126; Волков И. М., Рустов И. В. Формирование агропромышлешюго комплекса и социальные изменения в деревне // История СССР. 1985. Ха 6. С. 4-23; Нефедова Т. Г. Сельская Россия на перепутье: Географические очерки. М., 2003.

22 Нефедова Т. Г. Сельская Россия на перепутье: Географические очерки. М.: Новое Издательство, 2003.

Рассмотрение вопросов своеобразия пищи мордвы в Москве и Московской области обусловило привлечение для сравнительного анализа и определения степени сохранности народных традиций трудов Н. И. Воробьева,

A. Н. Львовой, Н. Р. Романова, Г. А. Сепеева и других авторов23, изучавших эту область культуры у финно-угорских и других народов Среднего Поволжья. Наиболее полно состав повседневной и обрядовой пищи мордвы на основе этнокультурных связей охарактеризован в работах Е. И. Динес24.

В целях выявления традиционных и инновационных признаков поселений, жилых и хозяйственных построек мордвы, проживающей в московском мегаполисе, использованы труды В. А. Балашова, В. Ф. Вавилина, Т. Г. Нефедовой, В. Н. Белицер, В. М. Жигулевой, Ю. И. Шамурина25 и др., в которых рассматриваются вопросы проектирования и строительства с учетом этнокультурной составляющей. В. Н. Белицер и Н. П. Макушина описали типы планировки, застройки и конструктивные решения мордовских усадеб26.

B. Ф. Вавилин привел материалы об особенностях сельских поселений, жилых и хозяйственных постройках.

При характеристике народной одежды изученного региона были приняты во внимание исследования В. Н. Белицер, И. Георги, И. Лепехина, П. С. Палласа, И. Н. Смирнова, П. Д. Степанова, А. Хейкеля об особенностях мордовского национального костюма27. Так, профессор Казанского универси-

3 Воробьев Н. И. Казанские татары. Казань, 1953; Его же, Воробьев Н. И., Львова А. Н., Романов Н. Р., Симонова А. Р. Чуваши (этнографическое исследование). Чебоксары, 1956; Сепеев Г. А. Восточные марийцы. Историко-этнографическое исследование материальной культуры (середина XIX - начало XX вв.). Йошкар-Ола, 1975;

Динес Е. И. Традиционная пища и домашняя утварь мордвы // Исследования по материальной культуре мордовского народа: Труды мордовской этнографической экспедиции. Вып. II. М., 1963. С. 104-126;

Балашов В. А. Бытовая культура мордвы: традиции и современность. Саранск, 1991; Вавилин В. Ф., Моисеенко В. А. Архитектура частного коттеджа: история и современность. Саранск, 2006; Его же. Интерьер частного жилища: история и современность. Саранск, 2006; Его же. Проектирование жилого дома малой этажности. Саранск, 1978; Его же. Мордовское народное зодчество. Саранск, 1980; Нефедова Т. Г. Сельская Россия на перепутье: геогр. очерки. М., 2003; Белицер В. Н. Жилые и хозяйственные постройки мордвы-мокши на территории Мордовской АССР в конце XIX - первой половине XX в. // Исследования по материальной культуре мордовского народа. М., 1963. С. 161-192; Жигулева В. М. Деревянное кружево подмосковных деревень // Живая старина. 1997. № 3. С. 44—46; Шамурин Ю. И. Архитектура Москвы // Москва в ее прошлом и настоящем. Т. XI. М., без г. и. С. 117-125.

Макушин Н. П. Современное эрзянское жилище на территории Мордовской АССР // Исследования по материальной культуре мордовского народа. М., 1963. С. 192-209.

Белицер В. Н. Народная одежда мордвы. М., 1973; Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов. Ч. 1. СПб., 1776; Лепехин И. Дневные записки путешествия доктора и Академии наук адъюнкта Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства в 1768 и 1769 году. СПб., 1771; Паллас П. С. Путешествия по

тета И. Н. Смирнов обобщил материалы, собранные им самим и его предшественниками, подчеркнув, что главное отличие мокши от эрзи заключается в женском костюме. И. Георги, И. Лепехин, П. С. Паллас сделали акцент на некоторые половозрастные отличия в женском костюме мордвы у ее субэтносов. Монография А. Хейкеля наполнена обширным иллюстративным материалом (рисунками, таблицами), подробным описанием некоторых вариантов мордовского костюма, перенесшего в начале XX в. определенные изменения. В. Н. Белицер применен метод картографирования, позволивший систематизировать традиционный костюм по локальным вариантам. В последующих трудах предложенный вариант классификации нашел обширное применение. Так в рамках нашего исследования проведен сравнительный анализ локальных групп традиционного костюма мордвы из мест переселения мигрантов и их современного варианта народной одежды. Данное сопоставление позволило проследить наличие этнокомпонента в современном городском типе одежды мордвы. Следует отметить и книги Н. И. Гаген-Торн, Т. А. Крюковой, В. Н. Мартьянова, Т. П. Прокиной, Т. А. Шигуровой, фотоматериал М. Е. Ев-севьева, помогающие проследить процессы обновления, тенденции и спецификации, характерные для народной одежды изученного этноса на протяжении XX в. и в настоящее время28.

Для выявления степени сохранности и соблюдения мордовским населением Москвы и Московской области национальных обрядов и праздников нами привлекались труды разных ученых, значительная часть которых посвящена свадебной обрядности. Кроме указанных выше работ П. С. Палласа, И. И. Лепехина, И. Г. Георги, в которых содержатся сведения о мордовских обрядах, следует отметить труды К. В. Миллера, П. И. Мельникова (А. Печерского), В. Н. Майнова29, а также современных исследователей -Н. Ф. Беляевой, Т. П. Девяткиной, Г. А. Корнишиной, А. С. Лузгина,

разным провинциям Российской империи. Ч. 1. СПб., 1809; Смирнов И. Н. Мордва. Истори-ко-этнографический очерк. Казань, 1895; Степанов П. Д. Головные уборы мордовских замужних женщин в Саратовской губернии (опыт применения типологического метода) // Тр. Нижневолж. обл. науч. об-ва краевед. Саратов, 1928. Вып. 35, ч. 5. С. 1-25; Heikel А. Mordvalaisten Pukujaja kuoseja. Trachter und muster der Mordvinen. Helsingissa, 1899.

28 Гаген-Торн H. И. Женская одежда народов Поволжья: (Материалы к этногенезу). Чебоксары, 1960; Крюкова Т. А. Мордовское народное изобразительное искусство. Саранск, 1968; Мартьянов В. Н. Мордовская народная вышивка. Саранск, 1991; Мордовский народный костюм: альбом. Саранск, 1990; Мордовский народный костюм: альбом. Саранск, 2007; Шигурова Т. А. Традиционный костюм мордвы в свадебных обычаях и обрядах. Саранск, 2008; Ее же. Семантика картины мира в традиционном костюме мордвы. Саранск, 2012; Евсевьев М. Е. Избранные труды: в 5 т. Т. 5. Саранск, 1966.

29 Миллер К. В. Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, верований, обыкновений, жилищ, одежды и прочих достопримечательностей. Ч. 1. СПб., 1776; Мельников П. И. Очерки мордвы. Саранск, 1981; Майнов В. Н. Очерк юридического быта мордвы. СПб., 1885.

Л. И. Никоновой, Т. П. Федянович30. Так, В. Н. Майнов систематизировал традиционные верования, обряды и мифологию мордвы. В книгах М. Е. Евсевьева представлена мордовская свадьба в совокупности обрядов и фольклора, взаимосвязи религиозной жизни этноса, исторических, социальных, хозяйственно-бытовых реалий . В статьях Т. П. Федянович значительное место занимают сведения о культе предков, значении свадебной и родильной обрядности в жизненном цикле. Г. А. Корнишиной рассмотрены традиционные обычаи и обряды, их структура и формы бытования. Следует отметить, что большое количество работ упомянутых авторов посвящены лишь той части мордовского этноса, которая размещалась на своей исторической территории.

При воссоздании целостной картины этнокультурных процессов в жизни мордвы Москвы и Московской области применялись Интернет ресурсы, информация черпалась главным образом с официальных сайтов общественных организаций, объединений, центров и художественных коллективов.

Таким образом, проведенный анализ научной литературы, связанной с темой диссертационной работы, свидетельствует об отсутствии специальных исследований проблемы сохранения и модификации традиционной этнической культуры мордвы в поликультурном пространстве московского региона.

Цель диссертационной работы заключается в комплексном историко-этнографическом исследовании традиционной культуры мордвы Москвы и Московской области, выявлении степени ее сохранности и трансформации. Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие задачи:

- проанализировать в аспекте темы исследования работы ученых по проблеме миграции, технологиям изучения этнической культуры народов, проживающих в мегаполисе;

- раскрыть динамику численности мордовского населения в исследуемом регионе в обозначенный период;

- изучить роль общественных организаций в этнокультурной жизни мордвы московского мегаполиса;

30 Девяткина Т. П. Мифология мордвы. Саранск, 2006; Корншшша Г. А. Сезонные обряды мордвы. Саранск, 1990; Ее же. Традиционные обычаи и обряды мордвы: исторические корни, структура, формы бытования. Саранск, 2000; Ее же. Традиционно-обрядовая культура мордвы. Саранск, 2007; Федянович Т. П. Свадебные обряды мордвы // Семейные обряды мордвы. Тр. МНИИЯЛИЭ. Вып. 76. С. 18-76; Ее же. Похоронные и поминальные обряды мордвы // Бытовая культура мордвы: Тр. МНИИЯЛИЭ. Вып.100. Саранск, 1990. С. 96-125; Беляева Н. Ф. Традиционное воспитание детей у мордвы. Саранск, 2000; Лузгин А. С. В тесном соседстве: Хозяйство и материальная культура русского населения Мордовии. Саранск, 1987; Мокшин Н. Ф. Мордовский этнос. Саранск, 1989; Никонова Л. И., Кандрина И. А. Баня в системе жизнедеятельности народов Поволжья и Приуралья: историко-этнографическое исследование. Саранск, 2003; Ее же. От Адама и Евы до наших дней (очерки народной медицины мордвы). Саранск, 2000; Ее же. Тайны мордовского целительства. Саранск, 1995.

31 Евсевьев М. Е. Мордовская свадьба. М., 1931; Саранск, 1959,1990и др.

- охарактеризовать трудовую деятельность в адаптации мордвы на разных этапах ее вселения в данный регион;

- выявить типологические и индивидуальные особенности в жилищном комплексе мордвы в сельской и городской местности московского региона;

- определить степень сохранности традиционной пищи мордвы в условиях проживания в мегаполисе;

- установить уровень трансформации традиционной одежды, вышивки и украшений мордвы;

- рассмотреть традиционные и инновационные элементы в обрядах и праздниках;

- исследовать знания и умения из области народной медицины, используемые мордвой в повседневной жизни для профилактики здоровья.

Источниковая база исследования. Знакомство с описями Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ), Российского государственно^ го архива экономики (РГАЭ) показало, что содержащиеся в них сведения связаны в основном с социально-экономическим развитием исследуемой территории, а этнографические материалы, касающиеся переселения мордвы в Москву и Московскую область, отсутствуют. Исключение составляют данные XVIII — начала XIX вв., но они выходят за хронологические рамки исследования. В связи с этим в комплексе архивных источников основными выступили сведения республиканских архивов - Центрального государственного архива Республики Мордовия (далее - ЦГА РМ), научного архива ГКУ РМ «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия» (далее - НА НИИГН). Из московских архивов использован архив Центра мордовской культуры Постоянного представительства Республики Мордовия при Президенте Российской Федерации (ТА РМ).

Источники, содержащиеся в фондах ЦГА РМ, позволяющие проследить миграцию мордовского населения в Москву и Московскую область, можно объединить в две группы. К первой относятся нормативно-правовые акты: приказы Главного управления (Р-473. Оп. 1. Д. 129), постановления и распоряжения Совета Министров Мордовской АССР (далее МАССР) о вопросах деятельности управления по использованию трудовых ресурсов (Д. 220); постановления Совета Министров МАССР, касающиеся переселения и организованного набора рабочих (Д. 143), указания и директивы Переселенческого управления по вопросам отбора и отправки переселенцев, выписки из протоколов заседаний коллегии Переселенческого управления (Д. 93).

Вторую группу составляют материалы делопроизводства: доклады, справки, отчеты, информация Управления Совета Министров МАССР по использованию трудовых ресурсов (Д. 264, Д. 282.); отчеты о выполнении планов по переселению населения и организованному набору рабочих (Д. 268);

утвержденные планы и контрольные цифры по перемещению трудовых ресурсов (Д. 182.). Например, справки и сводки, отчеты о ходе отбора и отправки переселенцев содержатся в Д. 92, 93, 129, 143, 163, 182, 188, 220, 268; сведения о наборе сезонных рабочих из районов Мордовии на лесохозяйственное опытно-производственное объединение «Русский лес» Московской области -Д. 290; акты - списки рабочих, переданных предприятиям (Д. 148 - в трест «Перовский» Главоблстроя; Д. 135 - на предприятия Московского Управления строительства Главдорстроя СССР; Д. 217, 231, 243, 256, 271, 286, 301, 315 - в тресты «Мосстрой» № 4, № 5; № 18, № 29 Главмосстроя; Д. 301, 286, 315, 330 - на торфяное предприятие «Родовицкий Мох» Шатурского торфтреста Московской области; Д. 192 - на автобазу №4 треста Центродорстроя г. Реутово Московской области и др.).

Из рукописного фонда НА НИИГН были привлечены отчеты о работе этнографической экспедиции 1955 г., этнографические карточки, составленные Н. П. Макушиным и Н. Глуховой32; карточки историко-этнографической экспедиции 1952 г., составленные В. И. Ежовой33; материалы мордовской этнографической экспедиции 1959 г. ; плановые работы сотрудников сектора археологии и этнографии за 1992 г.35 и др.

Кроме того, значимыми источниками явились статистические материалы, содержащиеся в Итогах переписей за 1926 - 2010 гг., а также расположенные на официальном сайте «Всероссийская перепись населения 2010 г.»36.

32 НА НИИГН И-221/257. On. 1. Отчет о работе этнографической экспедиции 1955 года и этнографические карточки, составленные Макушиным и Глуховой. На 257 л. JI. 15-16.

НА НИИГН И-267. Карточки историко-этнографической экспедиции 1952 года (Составила В. И. Ежова). На 420 л.

34 НА НИИГН И-^94. Материалы Мордовской этнографической экспедиции 1959 г. На 220 л. (Собиратель Т. Смирнова). JI. 94.

35 НА НИИГН И-1312. Плановые работы сотрудников сектора археологии и этнографии за 1992 г. JI. 176- 183.

36 Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. T. II. РСФСР. Отд. I. Народность, родной язык, возраст, грамотность. М., 1929; Всесоюзная перепись населения 1926 г. T. IX. РСФСР. Отд. I. Народность, родной язык, возраст, грамотность. М., 1929; Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Краткие сводки. Вып. IV. Народность и родной язык населения СССР. М., 1928; Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги. М., 1992; Итоги Всесоюзной переписи населения на 1959 год. РСФСР. М., 1963; Итоги Всесоюзной переписи населения 1970 года. Численность населения СССР, союзных и автономных республик, краев и областей. T. I. М., 1972; Итоги Всесоюзной переписи населения 1970 года. Национальный состав населения СССР. T. IV. М., 1973; Население СССР: По данным Всесоюз. переписи населения 1979 г. М., 1980; Численность населения РСФСР: по данным Всесоюзной переписи населения 1989 года. М., 1990; Краткая социально-демографическая характеристика населения РСФСР по данным Всесоюзной переписи населения 1989 года. Ч. I. Численность населения, пол, возраст, национальность, состояние в браке, уровень образования. М., 1991; Национальный состав населения Республики Мордовия // Итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. Саранск, 2005. С. 97.

Важной источниковой базой послужили полевые материалы автора, собранные в этнографических экспедициях в гг. Москва, Мытищи, Пушкино, Видное, Королев, Железнодорожный, мкр. Хлебникове г. Долгопрудный, а также в пос. Марьино Ленинского района г. Москвы, д. Марьино Сергиево-Посадского района, пос. Архангельское Красногорского района, д. Напругово Клинского района (2012 г.); г. Озеры, Кашира, Воскресенск, Раменское, Щелково и др., пос. Красная Пойма, пос. Астапово; с. Врачево, с. Озерицы, д. Ма-тыра Луховицкого района, д. Авдеево Зарайского района; с. Акатьево Коломенского района; пос. Романцево, дер. Малое Толбино Подольского района; с. Андропово Чеховского района, р.п. Серебряные Пруды Серебряно-Прудского района Московской области (2013 г.).

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что впервые представлен опыт комплексного изучения факторов формирования ареалов проживания мордовского населения в Москве и Московской области; определены причины миграции мордвы и связанные с ней изменения в трудовой деятельности; охарактеризована динамика ее численности в исследуемом регионе в обозначенный период; выявлены особенности адаптации сельской мордвы к условиям мегаполиса; установлена степень сохранности традиций в материальной и духовной культуре; рассмотрены модификации элементов традиционного жилищного комплекса и народной одежды; прослежена трансформация обрядов и праздников; исследованы знания и умения из области народной медицины, используемые в повседневной жизни для профилактики здоровья; проанализированы условия проживания мордовской диаспоры в сельской и городской местности. Впервые использованы архивные документы, содержащие сведения о переселении и организованном наборе рабочих, указания и директивы Переселенческого управления по вопросам отбора и отправки переселенцев, выписки из протоколов заседаний его коллегии; материалы делопроизводства и отчеты о выполнении планов по переселению населения и организованному набору рабочих; а также полевой материал экспедиций по г. Москве и Московской области, который впервые введен в научный оборот.

Национальный состав и владение языками, гражданство. М., 2004; Итоги Всероссийской переписи населения 2002 года: в 14 т. / Федер. служба гос. статистики; Т. 4. Кн. 1: Городское население [Электронный ресурс] // http://ru.wikipedia.org/wiki/ (дата обращения 6.05.2013); административные округа Москвы [Электронный ресурс] // http://ru.wikipedia.org/wiki (дата обращения: 6.05.2013); Московская область [Электронный ресурс] // http://ru.wikipedia.Org//wiki/2010-103 (дата обращения 6.05.2013); Переписи населения в России [Электронный ресурс] // http://dic.academic.rU//dic.nsf/ruwiki/322399 (дата обращешм 6.05.2013); Всероссийская перепись населения [Электронный ресурс] // http://www.perepis-2010.ru/results_of_the_census/results-inform.php (дата обращения 6.05.2013).

Теоретическая и практическая значимость работы обусловлена в первую очередь реализацией нового подхода к историко-этнографическому исследованию, который заключается в рассмотрении традиционной культуры диаспоры в мегаполисе как сложной многоуровневой системы, что предполагает изучение этнокультурных элементов жилища, особенностей национального костюма, пищи, обрядов, праздников, народной медицины в аспекте их сохранности и модификации в условиях иноэтнического и инокультурного окружения. В диссертации доказано, что урбанизации традиционной культуры народов в условиях мегаполиса препятствуют главным образом такие факторы, как сформированное национальное самосознание, тесные связи с малой родиной, деятельность национально-культурных общественных организаций, направленная на сохранение культурных ценностей. Осуществленные в работе подходы к анализу миграционных процессов, этнического состава жителей мегаполиса на основе комплексного изучения традиционной культуры могут явиться опорой для обзора других народов Москвы и Московской области.

Практическая значимость заключается в том, что материалы и выводы диссертационной работы могут быть использованы при формировании государственной национальной политики, ориентированной на воспитание толерантности и развитие национальной самобытности народов и этнических групп, реализованы в деятельности национально-культурных обществ по сохранению народных традиций; применены при разработке учебных курсов по этнографии, истории, культурологии и краеведению, лекций по проблемам культуры мордовского народа, при подготовке учебников и учебных пособий для учащихся школ и студентов средних специальных и высших учебных заведений, а также при изучении традиционной культуры народов работниками музеев.

Методология и методы диссертационного исследования определяются использованием комплекса историко-этнографических методов, способствовавших осуществлению всестороннего анализа процессов, происходящих в традиционной культуре мордвы Москвы и Московской области. В работе применены методы этнологических исследований (сбор и анализ полевых материалов, изучение докладов и отчетов официальных лиц и т.п.); использован историко-культурный метод, ценность которого обусловлена возможностью получения достоверной информации об истории жилища, особенностях национального костюма, образа жизни мордовского этноса; реализованы сравнительно-исторический и историко-функциональный методы, позволившие выяснить закономерности развития, трансформации традиционной культуры мордвы в условиях мегаполиса; употреблен интеграционный метод, основанный на взаимосвязи этнографии, истории, культурологии, этнопсихологии, необходимый для выявления специфики процессов миграции и интеграции мордвы в иную поликультурную и социальную среду; использованы также со-

циологический (опрос, анкетирование, наблюдение) и статистический методы, позволившие создать целостную картину модификации традиционной культуры мордвы, проживающей в Москве и Московской области.

При разработке теоретических положений опорой послужили работы ведущих российских ученых — историков и этнографов (С. А. Арутюнов, Ю. В. Арутюнян, Ю. В. Бромлей, О. Р. Будина, В. И. Козлов, В. А. Тишков, С. А. Токарев, М. Н. Шмелева и др.), а также труды региональных исследователей - В. А. Балашова, Н. Ф. Беляевой, Г. А. Корнишиной, А. С. Лузгина, Н. Ф. Мокшина, Л. И. Никоновой и др.

Положения, выносимые на защиту:

1. Мордовская диаспора в г. Москве и Московской области в основном складывалась на протяжении длительного исторического периода (конец

XIX - начало XXI вв.), и этот процесс продолжается до настоящего времени. Миграция мордовского населения в указанный регион происходила неравномерно: наиболее мощные притоки отмечены после реализации реформ 60-70-х гг. XIX в.; в период советской индустриализации и коллективизации 19201930 гг.; в эпоху расцвета строительства промышленных предприятий города -1960-е и последующие годы.

2. На этнокультурную жизнь мордвы московского мегаполиса активное влияние оказывала и оказывает деятельность общественных объединений, обусловленная усилением значимости и роли отдельных представителей мордовской диаспоры. Первое из них в Москве существовало в 20-е - 30-е гг.

XX века. Возобновление национальных общественных ассоциаций началось в 1990-е гг. В настоящее время, благодаря активности представителей мордовской диаспоры, действует целый ряд организаций и учреждений, целью которых является сохранение в пространстве мегаполиса национального языка, материального и духовного наследия этноса, создание условий для его более активного участия в социокультурной и экономической жизни Москвы.

3. Формирование мордовского населения Москвы и Московской области до начала XXI в. происходило преимущественно за счет сельских жителей, что обусловливало коренные изменения в их трудовой деятельности, диктовало необходимость овладения новыми специальностями. Преимущественно промышленная профессиональная направленность приводила к утрате традиционных форм хозяйствования, их этнической специфики. Однако мордва, осваивая новые профессии, сумела сохранить приверженность к содержанию подсобного хозяйства, аграрным традициям за счет приобретения земельных участков и строительства дач, земледельческой помощи, оказываемой родственникам во время отпусков. Это помогало адаптироваться в новых условиях.

4. Для обследованных современных поселений и жилищ в целом характерен процесс утраты этнической специфики: в Москве — из-за расположения

квартир в многоэтажных домах, влияния экономических факторов; в Подмосковье - вследствие переезда мордвы в пункты со смешанным населением. Вместе с тем отдельные компоненты традиционного домостроения зафиксированы во многих сельских и дачных районах. Этнические маркеры проявляется в обрядах, связанных с возведением и заселением домов, а также присутствуют в интерьере квартир.

5. В условиях мегаполиса национальная кухня трансформировалась, подверглась влиянию современной кулинарии, однако традиционность заметно проявляется в праздничной и обрядовой пище. По свидетельству информаторов, процесс приготовления типичных национальных блюд видоизменился, притом, что их сущность и содержательное наполнение, назначение в ритуалах остались традиционными.

6. Современная народная одежда, представленная главным образом мокшанским женским костюмом, демонстрируется предпочтительно на сценических площадках, семейных торжествах, что свидетельствует об активных попытках сохранности этнической культуры. Мужская одежда встречается редко и представлена праздничной вышитой рубахой и поясом. Наименьшему видоизменению подверглась вышивка, которая сохраняет связь с традицией в рисунке и расположении орнамента. Вместе с тем активная модернизация отразилась в материалах, из которых изготавливается национальная одежда, что обусловлено появлением новых технологий производства тканей.

7. Выявлено несколько разновидностей головных уборов: платок, налобная лента, твердый головной убор «корона», а также имитация традиционного каркасного головного убора. Сохранились и используются разные типы и виды украшений поясов: плетенные на дощечках, вязаные, сшитые из ткани, кашемировые кушаки. По-прежнему бытуют нагрудные украшения, традиционные и новые, их имитирующие. Наряду с этим в одежде мордвы исследуемого региона редко встречаются традиционные наспинные и наплечные украшения.

8. Этнокультурные традиции сохранились в обрядах жизненного цикла, но постепенно происходит процесс их трансформации и приспособления к новым условиям. Наибольшая приверженность к традиционности прослеживается в свадебном обряде, структуре его ритуала, отдельных актах, эмоциональном настрое и материальных атрибутах. Например, большое значение придается хлебу, символизирующему счастье и благополучие будущей семьи, обсыпанию молодых зерном и хмелем (во избежание бездетности, традиционно считающейся у мордвы несчастьем и позором) и др.

9. Календарные и религиозные праздники, тесно связанные с этническим сознанием, продолжают играть важную роль в жизни народа. Обрядовое значение некоторых праздников изменяется, большую роль в их проведении начинают играть развлекательно-игровые и эмоционально-эстетические

составляющие. Кроме того, на динамику календарных обычаев и обрядов большое влияние оказывают процессы этнокультурного взаимодействия, что проявляется в переходе в разряд общепринятых ритуалов и церемоний, бытующих у разных народов, проживающих на исследуемой территории.

10. Мордовское население исследуемого региона, благодаря сохранившимся уникальным рецептам, изготавливает лечебные мази, отвары, смеси и настойки, которые впоследствии использует в повседневной жизни в целях профилактики и поддержания здоровья. Ингредиенты для изготовления средств народной медицины растительного, минерального и животного происхождения привозят, как правило, из сельских мест, соблюдая при этом правила их сбора и хранения.

Степень достоверности и апробация результатов. Основные положения диссертации, ее выводы и теоретические обобщения изложены в 50 публикациях (общим объемом 57,93 п. л.), в том числе 14 статьях в изданиях, внесенных в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов, утвержденных ВАК при Минобрнауки России для публикации основных положений докторских и кандидатских диссертаций, 3 монографиях, 33 статьях по теме диссертации в других научных изданиях. Основные положения диссертации обсуждались на научных и научно-практических конференциях: 13 международных - Алушта (Украина), Ватерлоо (Канада), Киров, Красноярск, Омск, Патгайя (Тайланд), Прага (Чехия), Саранск, Сочи, Улан-Удэ, Улан-Батор (Монголия), Ялта; 4 всероссийских — Самара, Саранск; 2 межрегиональных — Рузаевка, Чебоксары; на X конгрессе этнографов и антропологов России «Современный город и социально-культурная модернизация России» - Москва.

Структура диссертации выстроена в соответствии с задачами исследования, диссертация состоит из введения, четырех глав, разделенных на 12 параграфов, заключения, библиографического списка и приложения, включающего таблицы, схемы и авторские тематические фотоиллюстрации.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснованы актуальность темы исследования, его объект и предмет, территориальные и хронологические рамки; дана характеристика степени изученности проблемы, рассмотрена источниковая и методологическая база; определены цель и задачи, научная новизна, теоретическая и практическая значимость; сформулированы основные положения, выносимые на защиту; представлены сведения о степени достоверности и апробации результатов, обозначена структура работы.

В первой главе «Факторы формирования ареалов проживания мордовского населения в Москве и Московской области» рассмотрены вопросы истории переселения мордовского народа в Москву и Московскую область, динамика численности мордвы на протяжении IX - XXI вв., охарактеризована роль общественных организаций в адаптации переселенцев к новым условиям жизни.

В первом параграфе «Переселение мордвы в московский край: теория и история вопроса» определены теоретические понятия (этнокультурная адаптация, ассимиляция, инкультурация и др.), необходимые для анализа миграционных процессов, и проанализированы исторические условия, способствующие переселению мордвы в московский регион. Отмечается, что миграция привела к дисперсности расселения за пределами мордовского края, особенно в годы советской власти. Вместе с тем активное переселение в Москву й Московскую область в разные периоды способствовало формированию 1&с^1сомп~&аного проживания и образованию мордовской диаспоры.

Миграционные процессы напрямую связаны с проблемой адаптации переселенцев к условиям иной социальной среды в силу того, что меняется этническое окружение, трудовая/профессиональная деятельность, бытовые условия. Этнокультурную адаптацию мы, вслед за Н. М. Лебедевой37, воспринимаем как сложный процесс и результат взаимодействия этнических групп. Успешной она является в том случае, если происходит межэтническая интеграция, при которой сохраняются этнокультурные особенности, свойственные каждой этнической группе, и в то же время возникают элементы общего самосознания. Неуспешной этнокультурная адаптация становится тогда, когда происходит ассимиляция - утрата этнической группой национальных черт и самосознания, или изоляция - отдаление от культурной идентичности.

При анализе уровня экономического развития отмечено, что саранский рынок несколько веков был связан с Арзамасом, Нижним Новгородом, Суздалем и с Москвой. Мордва в основном селилась в регионы с русскоязычным населением, где, начиная с конца XIX столетия, соответствующий язык для переселенцев стал родным. Свидетельство процесса аккультурации - увеличение по территории всей страны численности представителей мордовской национальности, считающих родным языком русский: 1970 г. -20,3%, 1979 - 25,4%, 1989 г. - 30,9%. Это облегчало ее этнокультурную адаптацию, постепенно приближая к ассимиляционным этническим процес-

родном языке^ШсМотр^

37 Лебедева М.Н. Миграционная ситуация в России и новая миграционная политика. М., 1997.

культура иная, адаптация здесь проходит быстрее и менее болезненно, т. к. переселенцы часто выезжают в родное село, видятся с родными, близкими, друзьями, общаются на родном языке, и культура урбанизации в этих случаях замедляется.

Важными факторами, влияющими на ход адаптации, являются традиционная культура мигрантов, представителей того или иного этноса, а также существенные различия между городом и селом. Как показывают проведенные нами исследования, адаптация сельских жителей к городским условиям проходит менее болезненно, если они чаще выезжают в родное село, видятся с родными, близкими, друзьями, общаются на родном языке. Это влияет и на процесс урбанизации, который замедляется.

Во втором параграфе «Динамика численности и социокультурная характеристика мордовского населения исследуемого региона» миграционные процессы охарактеризованы в аспекте количественных изменений московской диаспоры мордвы и ее социокультурной составляющей.

Согласно переписям, с начала XX в. наблюдается тенденция роста городов и уменьшения числа жителей в сельских населенных пунктах страны. Она была характерна, в том числе, для Москвы и Московской области, где городского населения увеличивалось на основе естественного прироста, миграции, преобразования сельских поселений в городские и расширения территориальных границ. Наиболее значимой в этом процессе было переселение, которое происходило главным образом за счет притока жителей из других регионов. В обмене с московским мегаполисом часть своего населения теряли почти все области. Миграция представителей мордовского этноса на протяжении XIX - XXI вв. осуществлялась в соответствии с общими законами и тенденциями, происходящими в России.

Статистические данные динамики численности мокши и эрзи в Москве и Московской области позволяют констатировать наличие двух основных этапов миграции: 1920-30-е гг. (в период советской индустриализации и коллективизации); 60-е и последующие годы (во время активного строительства промышленных предприятий города). В настоящее время миграционные потоки мордвы продолжаются.

Итоги переписи населения 1926 г. свидетельствуют о том, что мордовский этнос, проживающий в Москве и Московской области, был на тот период малочислен, составлял менее 1% и в связи с этим в качестве отдельной единицы не указывался38. Однако уже в 1939 г. в г. Москве обитало 18 585 чел. мордовской национальности, а в Московской области -31 259 чел. (в т. ч. 17 843 чел. в городах и 13 416 чел. в селах), что указы-

38 Всесоюзная перепись населения 1926 г. С. 67

вает на значительное увеличение численности39. Вместе с тем в последующий период происходит ее спад. Согласно официальной переписи населения в 1959 г., мордва, проживавшая в г. Москве, являлась седьмым по численности этносом, что составило 13 528 чел.; в Московской области - шестым (19 772 чел.)40. Таким образом, в г. Москве население мордвы за 20 лет сократилось на 5 057 чел, в Московской области - на 11 487 чел. Отмеченное уменьшение численности мордовского населения происходило до 1970 г.41, которое в течение последующего десятилетия не только не сократилось, но и сменилось на рост, увеличение.

По итогам Всероссийской переписи населения, численность мордвы в Москве составляла: в 1979 г. - 22 274 чел., в 1989 г. - 30 916 чел., в 2002 г. -23 387 чел., в 2010 г. - 17 095 чел.; в Московской области: в 1979 г. -21 660 чел., 1989 г. - 28 328 чел., в 2002 г. - 21 856 чел.42, в 2010 г. -18 678 чел. Таким образом, наибольший прирост мордовского населения в Московском мегаполисе отмечен в 1980-х гг. С 1970 г. по 1979 г. численность мордвы в г. Москве увеличилась на 5 396 чел., с 1979 г. по 1989 г. - на 8 642 чел.; с 1989 г. по 2002 г. - наоборот, уменьшилась на 7 529 чел.; с 2002 г. по 2010 г. - снизилась на 6292 чел. В Московской области с 1970 г. по 1979 г. отмечен рост на 4 717 чел.; с 1979 г. по 1989 г. - на 6 668 чел.; с 1989 г. по 2002 г. - сокращение на 6 472 чел.; с. 2002 г. по 2010 г. еще на 3178 чел.

Основными причинами переезда мордвы в Москву и Московскую область в 1950-2011 гг., по результатам опроса, стали: возможность большего заработка, желание получить образование, лучшие условия проживания и труда, иные обстоятельства, в том числе, семейные. Основная масса переселенцев из числа мордовского населения осела в городах, что привело к значительным изменениям в сфере материальной культуры и социальной жизни этноса. В XXI в. тенденция к ассимиляции, связанная с продолжающейся постепенной урбанизацией и ростом крупных городов, наблюдается как у мордовского этноса, так и других этнических групп. Это обусловливает сокращение официальной численности мордвы, замену родного языка на русский. Однако в последнее время серьезное внимание начинает уделяться возрождению культурного наследия этносов, в первую очередь родного языка.

39 Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги. М., 1992. С. 63.

Итоги Всероссийской переписи населения на 1959 год. С. 316.

Брук С. И. Этнодемографические процессы в СССР (По материалам переписи населения 1970 года) // Советская этнография. 1971. №4. С. 24.

Национальный состав населения Республики Мордовия // Итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. Саранск. 2005. С. 92.

43 г-

1 ам же.

Мордовский этнос в поликультурном пространстве мегаполиса воспринимает свою духовную культуру как такую, для которой свойственны высокие моральные качества - патриотизм, трудолюбие, терпимость и т. п. Среди мордовской диаспоры, проживающей в Москве и области, есть педагоги, физики, лингвисты, социологи, ученые со степенью доктора наук, работники органов внутренних дел, дипломаты, советники государственной службы, писатели, поэты, художники, скульпторы, музыканты, актеры и др.

В третьем параграфе «Общественные организации мордвы: от истории к современности» выявлено, что мордовская диаспора, проживающая в Москве и Московской области, сохраняет духовную культуру этноса, развивая ее в условиях мегаполиса, во многом благодаря общественным центрам, организациям и автономиям.

Первым шагом на пути создания общественных организаций для развития мордовской культуры в Москве стало создание национальных автономий. Происходило это в 20-е - 30-е гг. XX в., когда советская власть активно занималась «самоопределением наций», создавая округа, автономные области, республики. В крупных городах организовывались национально-культурные общества. В Москве сформировалось общество «Сыргозема» («Пробуждение»), которое объединяло более 100 тыс. человек. Его главной задачей было поднятие культурного уровня мордвы, вовлечение ее в активную трудовую и общественную жизнь. Общество просуществовало недолго, деятельность закончилась в период сталинских репрессий.

Следующие шаги на пути к возрождению этнокультурного наследия мордвы в Москве начались в 1990-е гг. В 1992 г. в соответствии с Указом Президента РФ в Москве учреждено Постоянное представительство Республики Мордовия при Президенте Российской Федерации, при котором функционирует Центр мордовской культуры. Работа указанного Центра строится в тесном взаимодействии с Комитетом межрегиональных связей и национальной политики Правительства Москвы. На расширенных заседаниях Комитета Межнационального консультативного совета, созданного при Правительстве Москвы, рассматривается комплекс вопросов, способствующих дальнейшему развитию межэтнического сотрудничества в таких сферах, как культура, образование, просвещение и др. Центр активно сотрудничает с творческими коллективами Республики Мордовия, организовывает концертные программы Мордовского государственного ансамбля песни и танца «Умарина», ансамбля «Торама», фольклорного ансамбля из с. Старая Те-ризморга Старошайговского района и др.

В настоящее время в Москве и области действуют региональные общественные организации «Общество мордовской культуры «Масторава» и «Эрзянь вайгель», Региональная национально-культурная автономия морд-

вы Московской области, Межрегиональная общественная организация «Мордовское землячество», Региональная общественная организация содействия социальному и культурному развитию Мордовии. Их основные цели и задачи: содействие сохранению и развитию мордовских языков, создание условий для более активного участия мордвы в социально-экономической жизни Москвы, удовлетворение культурных и духовных потребностей представителей мордовской диаспоры, пропаганда достижений народа. Общественная деятельность организаций успешно вписалась в культурную среду столицы: представители диаспоры принимают постоянное участие в культурно-массовых мероприятиях, проводимых в Москве и Московской области, демонстрируя национальный колорит и духовное наследие мордовского этноса.

Вторая глава «Хозяйство и традиционная материальная культура» посвящена анализу трудовой деятельности мордовских переселенцев в условиях села и города, характеристике поселенческо-жилищного комплекса и традиционного питания.

В первом параграфе «Трудовая деятельность в адаптации мордвы: сельская жизнь и мегаполис» проанализирована хозяйственная жизнь и трудовая деятельность людей как органическая часть быта и фактор, влияющий на развитие различных сторон народной традиции. Многие особенности бытовых процессов в современных городах и селах связаны с изменениями в их хозяйственной жизни, прежде всего в профессиональных занятиях населения. Создание и развитие высокоразвитой индустрии, освоение новых производящих и обслуживающих отраслей народного хозяйства, которые приводят к увеличению населения городов, вовлечению в орбиту городской жизни массы сельских жителей, росту профессиональной и общей культуры подавляющего большинства рабочих и служащих, повышению социальной мобильности, сказываются на повседневном облике горожан в целом и на отдельных сторонах их жизни.

За годы социалистического строительства в г. Москве и Московской области структура промышленности коренным образом была перестроена, возросла доля машиностроения и металлообработки, занимающих ведущее место в промышленном производстве. Созданы автомобильная, подшипниковая, электротехническая, авиационная, радиотехническая и приборостроительная отрасли. Сохранив большое значение для страны в изготовлении предметов народного потребления, Москва стала мощной производственно-технической базой дальнейшей индустриализации. Создание заводов приводило к появлению новых рабочих мест, поэтому в довоенный период мордовское население переезжало в Москву и Московскую область, осваивая новые специальности. В последующий период миграционные процессы

оказались связаны с размещением демобилизованных из вооруженных сил, в том числе и в изученный регион.

С конца 50-х гг. XX в. из Мордовии многие уезжали на стройки г. Москвы и Московской области, что подтверждается архивными данными и полевыми сведениями. Так, в ЦГА РМ имеются акты-списки, направленных отделом переселения и организованного набора рабочих Совета министров МАССР для отправки на Московский автомобильный завод им. И. А. Лихачева и в многочисленные строительные тресты. Значительная доля уезжала на строительство дорог, частично на строительно-монтажные поезда. Мордовские переселенцы были востребованы также на различных автобазах. Проводился набор лесозаготовительными предприятиями Московского управления лесного хозяйства и предприятиями Министерства лесной и деревообрабатывающей промышленности СССР для выполнения производственных заданий на заводах и торфопредприятиях.

В мае 1972 г. Московский обком КПСС принял постановление «О направлении молодежи на работу в сельскохозяйственные области». В них предусматривались: внедрение льготных условий по оплате труда выпускников школ и ПТУ, применение в совхозах и колхозах, на птицефабриках льготных норм выработки и гарантированного минимума оплаты труда; меры материального поощрения; выплата подъемных и ссуд и др. Неудивительно, что в последующий период мордовские переселенцы с удовольствием ехали в колхозы и совхозы Московской области, где они часто до сих пор ведут традиционную для себя жизнь: продолжают заниматься огородничеством и садоводством. Животноводство в домашнем хозяйстве имеет мясо-молочное направление (д. Марьино Сергиево-Посадского района, с. Красная Пойма Луховицкого района, с. Напругово Клинского района, с. Акатьево Коломенского района, д. Малое Толбино Подольского района). Промыслы и занятия не нашли широкого распространения. Некоторые занимаются продажей мяса на рынке, выращиванием и продажей картофеля, квашением капусты на продажу (д. Марьино Сергиево-Посадского района Московской области); вышивают бисером, нитками; мастерят куклы и матрешки; вяжут салфетки и кофты (с. Акатьево Коломенского района, г. Москва).

Формирование мордовской диаспоры Москвы и Московской области происходило в основном за счет сельских жителей, трудовая деятельность которых в мегаполисе сконцентрировалась вокруг современной промышленности, строительства, транспорта и связи, бытового обслуживания и торговли, науки и культуры, что привело к утрате традиционных форм хозяйственной деятельности и отдельных элементов этнической культуры. Несмотря на это, мордовская диаспора сумела сберечь приверженность к

содержанию подсобного хозяйства, к земледельческой деятельности, что помогло адаптации в новых условиях проживания. Многие старались обзавестись земельными участками, дачами, поддерживали связь с малой родиной, помогая родственникам в ведении аграрного хозяйства. Сельскохозяйственный труд представителей мордовской диаспоры Подмосковья связан и с ведением личных подсобных хозяйств, ориентированных на выращивание овощей, фруктов и ягод, способствующих пополнению рациона питания плодами своего труда. Вместе с тем сельские жители области практически не занимаются разведением домашнего скота, обосновывая это слабой кормовой базой и ее дороговизной, вследствие чего утрачивают навыки ухода за животными.

Во втором параграфе «Этно-регионалъные особенности поселений, жилых и хозяйственных построек села и города» выявлены модификации народного жилища мордвы исследуемого региона.

Сделан вывод, что поселения и их территориальные группировки являются одним из основных компонентов материальной культуры любого этноса и условий его повседневной жизнедеятельности. Они формируются под воздействием целого ряда факторов (физико-географических, экономических, этнодемографических, исторических и др.) и оказывают существенное влияние на процесс функционирования этнобытовой культуры проживающих в них народов, на темпы и направления этнических процессов. Поселения, находясь в зависимости от природно-климатических особенностей обитаемого края, уровня развития его производительных сил, форм землеполь-

" 44

зования, со временем меняют свою планировку и характер застроики .

Типы жилища, являющегося одним из основных условий полноценного существования человека, постоянно совершенствуются и становятся более разнообразными, видоизменяется их внутреннее убранство, однако элементы традиционности сохраняются, прежде всего в обрядах, связанных с возведением и заселением новой жилой площади, на что значительное влияние оказывают связи с сельскими жителями.

В Москве и Московской области мордва, представленная всевозможными социальными слоями и группами, в зависимости от финансового благосостояния проживает в самых разных домах, начиная от деревянных изб, комнат и квартир в каменных многоэтажных зданиях и заканчивая элитными коттеджами. Основными собственниками коттеджей и особняков являются, как правило, слои населения, чей доход выше среднего.

Для современных сельских поселений и жилищ мордвы г. Москвы и Московской области в целом свойственна утрата этнической специфики, по-

44 См.: Балашов В. А. Бытовая культура мордвы: традиции и современность. Саранск, 1991. С. 76-77.

скольку миграционные потоки направлялись в уже сформированные населенные пункты со смешанным населением. Однако для некоторых домов характерно использование элементов традиционного домостроительства, особенно в рубке сруба, расположении окон и дверей, печей, в резьбе наличников и фронтонов. Этнокультурнае маркеры четко отмечаются в обрядах, связанных с постройкой и заселением нового жилища, во внутреннем убранстве квартир, где отмечено присутствие значительного количества кукол в разнообразных мордовских костюмах. Из Республики Мордовия жителями московского мегаполиса часто привозятся панно, лапти, иконы и сувениры.

В третьем параграфе «Пища и утварь в аспекте их модификации» изучена степень традиционности питания мордвы Москвы и Московской области как устойчивого компонента народной культуры.

Питание населения во многом определяется характером его хозяйственной деятельности, а также социально-экономическими условиями. Мордовский народ - этнос земледельческой и животноводческой культуры, поэтому традиционной пищей для него являются блюда из печеного теста (хлеб, различного вида пироги, лепешки, ватрушки и др.), мяса, молока и т. п. На новом месте жительства мордва старается придерживаться традиционной кухни. При опросе информаторов наиболее типичным блюдом, которое воспринимается как национальное, в первую очередь называются блины — «пачат», которые пекут почти все из опрошенных респондентов. Особенно много их готовят на Масленицу, праздники, поминки. Не менее распространено такое традиционное мордовское блюдо, как «каймак» (ватрушки большого размера из картофельного пюре и творога, обильно пропитанных сметаной и топленым маслом), «прякат» (крупного размера пироги, как правило, закрытые, с разнообразной начинкой), лапшевник (крахмальные блины, нарезанные соломкой, залитые яйцом и запеченные), «шапамо ловца / чапа-мо ловцо» (топленое кислое молоко), салмат и др. Следует отметить, что основные продукты, такие, как картофель и мясо, мордовские переселенцы стараются привезти из Мордовии.

Традиционным напитком является поза (брага), без которой не обходится ни один праздник или обряд. В настоящее время он распространен среди мордвы, проживающей в г. Москве и в Московской области (пос. Марьино Ленинского района г. Москвы, д. Марьино Сергиево-Посадского района). Повседневные напитки представлены компотами из разных ягод, соками и киселем (г. Луховицы и пос. Красная Пойма Луховицкого р-на).

В своем первозданном виде мордовская пища в современном быту почти не встречается в силу того, что ее приготовление подверглось влиянию современной кулинарии. Изменения в системе традиционного питания

мордвы обусловлены не в меньшей мере возросшим разнообразием ассортимента продуктов в торговой сети.

Анализ материалов опроса респондентов показал, что степень знания традиционных кушаний зависит от возраста: лица более старшие с низким уровнем образования, как правило, лучше осведомлены о народной пище, но не обязательно ее готовят, в то время, как молодые люди знают ее гораздо хуже. Данное утверждение подтверждает выводы других исследователей о том, что наиболее важными причинами, влияющими на степень сохранности традиционной пищи, являются пол, возраст и образование. Добавим к этому и такие факторы, как материальный достаток семьи и социальный статус. Приготовление традиционных мордовских блюд и знания о них зависят также от длительности проживания в иноэтничном окружении.

В условиях мегаполиса под влиянием экономических, культурных, межэтнических факторов национальная кухня мордвы подверглась существенным изменениям, проявившимся в тесном переплетении традиций питания разных народов, однако в праздничной и обрядовой пище приоритет отдается традиционным блюдам.

В третьей главе «Одежда и вышивка: аспекты региональной самобытности» рассмотрено современное состояние традиционной одежды, вышивки и украшений мокши и эрзи, проживающих в городе Москва и Московской области.

В первом параграфе «Народная одежда: от традиции к новациям» определена трансформация национальной одежды с учетом местности, из которой мигрировали ее носители. Народная одежда представлена преимущественно женским праздничным комплексом, включающим: рубаху или платье, передник, головной убор, пояс, нагрудные, поясные, наспинные, головные украшения. Соответствующая мужская одежда встречается редко, состоит из праздничной рубахи и пояса. Традиционная верхняя одежда, как женская, так и мужская, практически не встречается, тяжеловесная обувь повсеместно заменяется на современные сапоги.

Среди московской диаспоры наиболее распространен костюм мордвы-мокши, который представлен, в соответствии с принятой классификацией, центральной (Краснослободский и Ковылкинский районы Республики Мордовия), южной (Ковылкинский и Кадошкинский районы), юго-западной (Зу-бово-Полянский и Торбеевский районы), северо-западной (Атюрьевский и Темниковский районы) группами; эрзянский - городищенской (Пензенская область) и заволжской (Оренбургская и Самарская области) группами. Национальные костюмы мордвы-мокши в основном демонстрируют представители фольклорных коллективов («Бояраваня», «Колопинские голоса», «Масторава», «Тештине-Тяштине», «Эх, Мордовочки», «Марлюня»), эрзян-

ский - участники ансамбля «Эрзянь вайгель», выходцы из Оренбургской, Пензенской и Самарской областей.

В коллекциях одежды, привезенной в Москву из Мордовии, можно видеть образцы старой и обновленной, а также отдельные яркие компоненты, изготовленные для ношения на сценических площадках. Некоторые комплексы народной одежды включают старинные образцы костюма (рубаху, головной убор, украшения), переданные от старшего поколения к молодому, бережно сохраненные до настоящего времени. В результате анализа было определено, что большинство народных костюмов сохраняет связь с традицией. Мордовскую народную одежду в Москве и Московской области, помимо сцены, можно увидеть на семейных торжествах, праздниках, днях рождения, юбилеях. Данные факты свидетельствуют о востребованности и активных попытках сохранения традиционной этнической культуры мордвы. Вместе с тем в повседневном быту исследуемого региона мордовский национальный костюм не встречается, наличествуют лишь отдельные ее элементы в виде вышивки.

Изучаемый народный костюм, несмотря на приверженность к традиции, претерпевает некоторые изменения, связанные прежде всего с использованием современных материалов для его производства, и включением новых компонентов - передников и платьев вместо традиционных рубах. Причиной данных изменений, особенно повсеместного распространения передника, является новая городская среда и изменение функциональной роли костюма (использование его на мероприятиях этнокультурного характера, фестивалях и концертах, реже — на праздниках и торжествах). Подобного рода модернизированные элементы одежды исследователи относят к переходному или городскому типу. В сценическом наряде происходит отказ от индивидуальных, возрастных и субэтнических признаков в пользу типических в силу коллективной необходимости и общих требований.

Народная одежда мордвы, проживающей в столице, изменяется, адаптируясь к новым условиям, учитывая потребности жителей мегаполиса, сохраняя при этом связь с традиционной этнической культурой, пропагандируя ее ценностные достижения, обогащаясь новациями, заимствованными из пространства поликультурной Москвы. В результате исследования выявлены три уровня сохранности традиции в одежде: сама традиция, попытка реконструкции и имитация традиции. Традиционный костюм сшит, как правило, на родине с соблюдением всех требований технологии. Попытка реконструкции народной одежды - это изготавливаемые на заказ компоненты для членов фольклорных коллективов. Имитация выражается в соединении стилизованных элементов традиционного мордовского и русского костюма. Традиционное одеяние мордвы - одно из высоких достижений народной

культуры, которое не только сберегается, но и успешно функционирует, сохраняя баланс традиционного и общемирового компонентов.

Во втором параграфе «Вышивка» систематизирован материал о народной вышивке как декоративном украшении народной одежды и декоре текстильных изделий интерьера (полотенец, декоративных панно, подушек и т.п.).

Орнамент вышивки, будучи порождением и принадлежностью традиционной культуры, глубоко консервативен, мало подвержен изменениям. Своими корнями он восходит к архаическим временам и является хранителем мифо-эпической информации.

Вышивка рубах в большинстве случаев сохраняет этническую локализацию, оформляется традиционными техниками и дополняется фурнитурой. Ее можно разделить на несколько групп в зависимости от степени нововведений и уменьшения связи с традицией: выполненная в технике полной реконструкции; имитирующая традиционный геометрический орнамент, локализующийся в принятых традицией зонах, исполненная как обычной, так и другой техникой, рисунок которой включает разнообразие исторически нехарактерных мотивов - геометрических, растительных, орнитоморфных и др.; машинная орнаментация и аппликация, а также декоративное оформление рубах в виде лент и тесьмы, призванное создать имитацию геометрического этнического узора.

Рукодельные узоры выполнены характерными для мокши и эрзи техниками, расположены на рубахе в определенных зонах, имеют определенный геометрический рисунок. Рисунок, включающий разнообразие мотивов (геометрических, растительных, орнитоморфных), отмечается большим количеством нововведений. Встречается преимущественно у мордвы-мокши -выходцев из Ковылкинского района. Она отличается оригинальностью и индивидуальностью решения, новыми техниками выполнения, яркостью и продуманностью цветового колорита. В целом народные мастера ориентируются на упрощение техники, при этом отмечена локализация с целью лучшей демонстрации главным образом в принятых традицией зонах.

Наибольшим разнообразием отличаются машинная вышивка и аппликация, призванные создать имитацию традиционного геометрического узора. В них на первое место выступают геометрические мотивы большего и даже крупного масштабов; орнамент в полосе в большинстве случаев заменяется на полоски тесьмы и лент; в цветовом решении машинной вышивки, аппликации и фурнитуры преобладающими являются ярко-красный и черный, в качестве дополнительных цветов могут быть использованы желтый, зеленый, золотистый, серебряный и другие.

Орнаментация народной одежды стремится к имитации традиционного геометрического рисунка, но при этом становится значительно ярче; мо-

жет меняться масштаб (становится либо меньше, либо больше), что связано с использованием нетрадиционных производственных материалов. При оформлении текстильных изделий большое распространение получили встречающиеся в народном творчестве многих этносов России узоры «крестом» и «цветной гладью» по свободному рисунку.

В третьем параграфе «Традиционные украшения» проанализированы и подвергнуты систематизации типы украшений (головные уборы и головные украшения, пояса и поясные украшения, нагрудные, наспинные и наплечные украшения) народной одежды мордвы.

Комплекс украшений в народной одежде мордвы, изготавливаемый из доступных материалов (кожа, мех, шерсть, дерево, кора, лыко, растительные волокна, камень, перо, конский волос, стекло, металл и даже кости животных), указывал на материальное положение женщины, ее социальный статус и даже возраст. Мордва Москвы и Московской области к настоящему времени не смогла сберечь традицию ношения украшений, свидетельствующую о возрастном цензе и социальном статусе женщины, которую призван был демонстрировать головной убор и/или набедренные украшения. И девушки, и женщины разных возрастов надевают либо женский головной убор, либо его переходный тип, который, согласно традиции, носили молодые женщины, недавно вышедшие замуж, до рождения первого ребенка. Данный тип является наиболее сложным, богатым и нарядным. Во время экспедиций был зафиксирован лишь один головной убор девочки, соотносимый с ее возрастной категорией. Среди головных уборов мордовской диаспоры встречается декоративная лента ашкотф, характерная для головного убора мордвы-мокши южной группы, которая крепится при помощи завязок на затылке. Название головного убора идет, скорее всего, от девичьих головных уборов. Еще одним богатым головным украшением народной одежды является «корона». Встречается налобная лента, которая изготавливается из узкой полоски ткани, на которую нашиты ряды из цветных пайеток и бисера, создающие рисунок зигзага и треугольников.

Оригинальны поясные украшения - килькшт, входившие когда-то в традиционный комплекс костюма, так и их имитации, изготовленные из современных доступных материалов. Они декорируются раковинами каури, стеклярусом, бисером, латунными пуговицами и колокольчиками, их низ оформляется шерстяными кистями. Функции килькша иногда выполняет пара подвесок небольшого размера трапециевидной формы с красными кистями на конце - современный вариант украшений, носимых мордвой-мокшей центральной группы. В условиях города происходит постепенное стирание традиционных способов подпоясывания рубахи в пользу индивидуального удобства носительницы костюма, исчезает необходимость в но-

шении наиболее характерного нагрудного украшения - заколки сюлгам (м.), сюлгамо (э.) из-за изменений в крое рубахи. Следовательно, в пространстве мегаполиса происходит постепенное исчезновение традиционной специфики в пользу универсализма.

Из нагрудных украшений в народной одежде наибольшее распространение получили сетки из бисера или бусин, полотно прилегающие к шее и компактно располагающиеся на груди - крганят. Его имитация изготавливается из шести - восьми рядов сетки, среднего размера бусин золотого, синего, зеленого, серебряного, сиреневого и красного цветов. Ярким и самобытным нагрудным элементом служит нарядная пелерина из бисера — бояравань крганя, закрывающая плечи, грудь и спину женщины, доходящая до пояса, концы которой декорируются монетками. Особым компонентом одежды является круглый воротник из разноцветного бисера, завершающийся сеткой-передником из монет и бисера, именуемый крганьпирьф. Оно сплетается из рядов бисера черного, красного, голубого, белого, желтого, розового, изумрудного, оранжевого цветов. К нижней части бисерного воротника прикрепляется сетка в виде трапециевидного передника, каркас которой изготавливается из проволоки, сетка декорируется белым и красным бисером и множеством монет, свободно свисающих с сетки.

Анализ головных уборов, головных, нагрудных и поясных украшений мордвы, проживающей в Москве и Московской области, свидетельствует о тенденции сохранения в народной одежде территориального признака, особенностей, обусловленных местом рождения носительницы костюма. Выражается это в сохранившихся особых способах завязывания платка, дошедших до наших дней, зафиксированных их наименованиях, специфике украшений головного убора, способах ношения поясных подвесок, формах, материалах и способах производства некоторых нагрудных и поясных компонентов. Тенденции возникновения новых традиций декорирования одежды обусловлены тем, что мордовская диаспора объединяется в коллективы художественной самодеятельности. Просмотр их выступлений позволяет констатировать включение в одежду схожих форм наподобие современных колье и головных уборов в виде сатиновых платков белого цвета с яркими розовыми цветами. У фольклорного коллектива «Эх, мордовочки» общим является способ завязывания платков, одинакова декоративная отделка, представляющая собой нашивку по краю в виде бусин серебряного цвета; у всех представительниц коллектива «Боярава-ня» пояса изготовлены из ткани.

Таким образом, нагрудные и поясные украшения, встречающиеся у мордвы Москвы и Московской области, свидетельствуют о специфике го-

родской этнической культуры, проявляющейся главным образом в интеграции традиционных и новых элементов.

В четвертой главе «Традиционные обряды, праздники и народная медицина: от истоков к современности» исследована духовная сторона жизни мордовского народа в условиях мегаполиса на основе характеристики обрядов, праздников и народных знаний.

В первом параграфе «Обряды: трансформация в условиях мегаполиса» особое внимание уделено анализу семейных обрядов, одного из наиболее устойчивых компонентов народной культуры. Доказано, что в поддержании традиционных семейных риталов значительную роль играет связь с Республикой Мордовия, и что наибольшая приверженность к традиционности прослеживается в свадебных обычаях.

В настоящее время основа свадьбы мордвы г. Москвы и Московской области — общерусская. В то же время в структуре его ритуала, отдельных актах, эмоциональном настрое обрядов, материальных атрибутах можно выявить черты, свойственные обрядам, бытующим в районах Мордовии.

Свадьба у мордовской диаспоры состоит из нескольких основных компонентов: сватовство, помолвка, запой, выкуп невесты, благословление родителями и др., для которых свойственен, главным образом, формальный характер. Традиционные атрибуты наблюдаются в предсвадебном цикле - сватовстве (красный угол, свеча, колокольчики, ленточки, хлеб-соль или мордовский каравай, полотенце) и запое (платки, благословление иконой). Значительную роль продолжают играть пшенная каша и хлеб (лукш (м.), лувонь кши (э.), символизирующие счастье и благополучие будущей семьи. В исследуемых районах наблюдается разница в его оформлении («косички» из теста, птички - гу-ляшки и др.) (г. Москва, д. Марьино Сергиево-Посадского района).

В первый день в доме невесты, когда прибывал свадебный поезд жениха, совершались широко известные обряды: выкуп невесты, благословение жениха и невесты родителями и т. д. Традиционно, для того, чтобы у молодых рождались дети и семья была полной, невесте на первый день свадьбы давали на руки ребенка, сажали в красный угол (Коломенский район), молодоженов обсыпали зерном или хмелем.

В настоящее время среди мордвы г. Москвы и Московской области в послесвадебных обрядах сохранились традиционные действа (ряжение и поиск ярки), в мордовские костюмы стараются одеть приглашенных соседей и друзей другой национальности (г. Зарайск, р.п. Серебряные Пруды Сереб-ряно-Прудского района, с. Врачево Луховицкого района и др.).

На степень распространения того или иного типа брачной церемонии определяющим выступает такой фактор, как национальность супруга. В большинстве смешанных мордовских семей распространенным типом свадебного обряда является современная гражданская церемония, лишенная какой-либо этнокультурной специфики.

Следует подчеркнуть, что из прочих семейных обрядов наибольшей трансформации подверглись родильные, обусловленные изменением социально-экономических и культурных условий проживания. Они упростились, утратили свое содержание и смысл, но в трансформированном виде еще существовали среди мордовского населения в 1950-е гг. По мере того, как дом переставал быть местом рождения, постепенно исчезали ритуалы и магические действия, связанные с принятием родов, опекой над роженицей, первыми часами и днями жизни новорожденного (закапывание последа, моление над хлебом и т. д.).

Важным моментом в жизни ребенка считалось выпадение первого зуба, что отмечалось определенным образом. Мордовское население г. Москвы и Московской области сохранило данный ритуал, но уже в несколько видоизмененной форме: зуб кладут в мякиш хлеба и выбрасывают с определенными словами, отдают собаке (г. Москва, г. Зарайск Луховицкого района, р.п. Серебряные Пруды и др.), бросают за печку (д. Малая Толков-ка Подольского района).

Комплекс похоронно-поминальной обрядности отличается особой многоплановостью и частично сохраняется до настоящего времени. С погребением умерших связано множество образцов поведения. Характерно сочетание норм официальной религии - православного христианства и дохристианских представлений о смерти и загробном существовании.

У мордвы г. Москвы и Московской области продолжает бытовать поверье, что водой, которой обмывали покойника («мертвая вода»), можно принести вред, наслать болезнь, внести раздор между супругами и т. п.; мыло делят между родными. Традиционная атрибутика присутствует в подарках обмывалыцицам-женщинам (полотенца, платки). Сохраняются предохранительные и очистительные обряды: встают на колени, а гроб проносят над ними - для здоровья; переворачивают скамейки; проверяют, ходят на кладбище «кормить умершего блинами» и посыпают могилу пшеном.

Консервативность похоронно-поминального цикла сказалась и на сохранении основного состава обрядовой поминальной пищи, хотя в ней произошли изменения. После похорон перед входом в дом раздают блины и кутью. Многие информаторы г. Москвы и Московской области отмечали, что в настоящее время стол для поминок стал более разнообразным и обильным.

Во втором параграфе «Праздники: сохранение и эволюция» отмечается, что календарные обряды и праздники у мордвы, проживающей в г. Москве и в Московской области, до сих пор составляют неотъемлемую часть народной культуры. Для современного праздничного быта характерно все более усиливающееся в ходе урбанизации внедрение стандартизованных форм. Большая роль в изменении идейной основы праздников принадлежит городу, где, прежде всего, вырабатываются новые национальные и интернациональные праздничные формы.

Московская диаспора отмечает в основном те же праздники, что и в Мордовии: Новый год, Крещение, Масленицу, Пасху, Троицу и др., в том числе престольные, которые раньше были главным звеном в цикле календарных праздников.

В настоящее время обрядовые и игровые элементы календарных праздников выступают в том или ином виде в различных современных торжествах. Традиционно на Святках устраивали катания с гор, игры, гадания и т. д., обязательно на праздник было много ряженых, ходивших по домам, пели песни-колядки о семейном благополучии, здоровье, плодородии и т. д. Сохранились традиции колядования («Я пришла не так, дайте мне пятак»); одаривания (сладости, символические деньги, платки, платья). Колядки произносят на родном языке, пекут маленькие лепешки - «колядки» (г. Сергиев Посад Московской области), до середины 90-х гг. XX в. гадали в бане (ходили ряжеными «чертей слушать», д. Марьино Сергиево-Посадского района). До сих пор на Святки и Масленицу мордовское население собирается в клубе, наряжается (с. Акатьево Коломенского района Московской обл.); накануне и в день Крещения совершаются различные ритуальные действия, имеющие охранно-магические цели: мелом рисуют крест на всех дверях и воротах двора, заслонах печи, наличниках (д. Марьино Сергиево-Посадского района), с ладаном обходят дом, идут за святой водой, некоторые купаются в освященной проруби (г. Москва, рп Серебряные Пруды Се-ребряно-Прудского района, с. Врачево Луховицкого района и др.).

Масленица и в настоящее время считается самым веселым из числа зимних календарных праздников. Информаторы г. Москвы и Московской области подчеркивали, что масленичный стол отличается особым изобилием, повсеместно традиционным масленичным блюдом являются мордовские блины. Жгут чучело (в Подмосковье).

Повсеместно в Вербное воскресенье в церквах в этот день освещают веточки вербы и хранят круглый год (с. Акатьево Коломенского района).

В сельской местности Московской области праздник Пасхи укрепляется своими ритуалами: игры-соревнования с крашеными яйцами, установка качелей на самых красивых местах селения в сопровождении песен (д. Озе-рицы и пос. Красная Пойма Луховицкого района, с. Акатьево Коломенского района, д. Малое Толбино Подольского района и др.).

Особо почитается Троица. Накануне праздника принято приносить из леса березовые ветви, класть на пол траву, (д. Марьино Сергиево-Посадского района); украшать дом ветками, (пос. Красная Пойма Луховицкого района); освящают побеги березы в церкви и кладут их в красный угол и на подоконник (д. Марьино Сергиево-Посадского района Московской области).

В августе, как и Мордовии, отмечают три Спаса (медовый, яблочный, ореховый), обязательно делают застолье с традиционными мордов-

скими кушаньями. Среди мордовского населения московского мегаполиса сложилась традиция на Пасху и Троицу выезжать в свое родное село.

В семейном быту важными остаются престольные праздники из мест выхода, когда обычно собираются все родственники, т. к. большинство информаторов предпочитают праздновать их в семейном кругу.

В третьем параграфе «Народная медицина — профилактика здоровья в повседневной жизни» дана оценка отношения мордовского населения к традиционным средствам лечения в повседневной жизни. Этническая медицина мордвы Москвы и Московской области частично сохранила свою самобытность, что проявляется в использовании уникальных рецептов по составлению лечебных мазей, смесей и настоек. Соотвествующие знания передаются из поколения в поколение.

Проведенное исследование показало, что мордва при сборе и сушке растений проявляют знания и наблюдательность: траву стараются собирать с учетом народного календаря (в определенное время года, с учетом насыщенности витаминами и пр.) в экологически чистых районах; в сухую погоду, когда нет росы; сушат под навесом, развешивая небольшими пучками. Соблюдается правильность хранения (в коробках, стеклянных банках, бумажных пакетах, мешках и пр.).

Травы собираются разные: иван-чай, зверобой, душица, таволга, мята, мелисса, мать-и-мачеха, ландыш, ромашка, мокрица, первоцветы, сирень, клевер, хвощ, календула, мальва и др. Изготовленные из них лекарственные средства применяют как внутрь, так и наружно: внутрь в виде - соков, настоек, отваров; наружно — ванн, примочек, компрессов, мазей и т.д. Дозировка для внутреннего применения (наиболее употребляемая): столовая ложка (с верхом) измельченного растения или сбора (смеси) на бокал воды или горсть травы на небольшой заварной чайник.

Анализ собранного полевого материала показывает, что мордва продолжают использовать при лечении более 200 трав, из которых повсеместно применяются около 100 видов. Используют как надземные, так и подземные части, или все растение. Причем одно и то же растение может употребляться при разных болезнях, неодинаковы способы и методы их использования, дозировки. Методы и приемы лечения ряда заболеваний с использованием широко и малоизвестных растений достаточно интересны и, можно даже сказать, оригинальны. Примечательно, что у мордвы исследуемого региона существовали определенные взгляды на некоторые виды растений: широкий спектр применения имеют душица, мята, чабрец (привлекает их аромат), используются многие витаминосные растения (клюква, лимон, черника, земляника и т.д.); имеются стойкие сведения о вредных для организма растениях (багульник, чистотел, копытень), которые в тоже время помогают от серьезных заболеваний (в этом случае их применяют по совету лечащего врача).

Растения практикуются для лечения относительно в большей степени, нежели средства животного и минерального происхождения. Это объясняется тем, что резко возрос интерес населения в связи с интенсификацией осложнений от применения различных, мало изученных и проверенных лекарств. Препараты же растительного происхождения вполне естественно входят в клетки организма и, нормализуя его деятельность, не наносят вреда как раз в силу естественного соединения с ними. В связи с этим и возрастает популярность использования трав сегодня и среди мордовского населения. Примечательно, что, проживая в таком мегаполисе, как Московский регион, их домашние аптечки не переполняются медицинскими препаратами, а достойное место в них отводится средствам народной медицины.

Используются также заговоры, включающих в себя элементы язычества, религиозные воззрения, наиболее ярко проявившиеся в обрядах с магическими действиями, на протяжении всего процесса лечения или отдельных его моментов. Магическая сила слова в заговоре подкрепляется особым созвучием, ритмическим складом, рифмой. В основном они психологического направления и направлены, чтобы сохранить и укрепить здоровье.

Передача и сохранность специальных знаний обеспечивались культурными механизмами, которые выступали в виде семейных и общественных традиций, довольно устойчивых представлений и обрядов. В большинстве случаев сведения как о магических, так и рациональных способах лечения передавались по наследству, их старались сохранить в семье.

В заключении подведены итоги диссертационной работы, представлены основные результаты. Проведенное исследование привело к выводу о том, что для мордовской диаспоры Москвы и Московской области, сложившейся на протяжении длительного исторического периода в основном за счет миграции, присущи такие процессы, как этнокультурная адаптация, ассимиляция, инкультурация и др., обусловленные преимущественно факторами урбанизации, иноэтнического и поликультурного окружения и заключения смешанных браков (русско-, украинско-, армяно-, татаро-, грузино-мордовских и др.). Значительно изменили структуру занятий мордовского населения московского региона высокоразвитая индустрия, возникновение новых отраслей народного хозяйства, особенности культуры и быта в современных городах и селах, способствуя постепенному утрачиванию этнографической специфики. Несмотря на частичную утрату этнического своеобразия, элементы традиционности сохраняются в типах жилищ и хозяйственных строений, в их внешнем виде и внутреннем убранстве, а также в обрядах, сопровождающих закладку и заселение дома. Не меньшую значимость в сохранении этнического своеобразия играет национальная мордовская пища, главным образом праздничная и обрядовая, имеющая явно выраженные отличия. В пище мордовской диаспоры модификации подверг-

лись способы ее приготовления. В мордовском народном костюме, представленном главным образом сценическим, праздничным комплексом, изменения обусловлены использованием для его производства современных материалов. На развитие обрядов жизненного цикла оказали влияние активные межэтнические контакты с другими народами, прежде всего с русским, в результате чего произошло заимствование некоторых элементов. Обрядовое значение праздников постепенно утрачивается, сохраняются лишь отдельные их элементы. Мордва Москвы и Московской области смогла сберечь и некоторые знания и умения, связанные с народной медициной.

В сохранении этнокультурной самобытности мордовской диаспоры московского региона большую роль играют связи с малой родиной - Республикой Мордовия, осуществляемые как отдельными представителями научно-творческой интеллигенции с высокоразвитым чувством национального самосознания, так и общественными организациями национально-культурного профиля.

Результаты настоящего диссертационного исследования расширили границы рассмотрения традиционной народной культуры диаспоры в мегаполисе как сложной многоуровневой системы, что достигнуто анализом этнокультурных элементов жилища, особенностей национального костюма, пищи, обрядов, праздников, народной медицины; позволили установить степень трансформирования культуры этноса и наметили пути ее сохранения. Диссертантом сформулирован ряд практических рекомендаций, адресованных центральным и региональным властям, а также принимающему социуму в целом.

1. Органам центральной власти, планирующим и претворяющим в жизнь политику в области национальных отношений, хотелось бы рекомендовать более активно осуществлять свою деятельности по развитию традиционной культуры народов совместно с национальными регионами страны, в частности, с национальными республиками, такими, например, как Республика Мордовия.

2. В целях укрепления единства российского государства, гражданского и межнационального согласия в полиэтническом пространстве страны, способствующего сохранению этнокультурного многообразия, следует проводить дальнейшее изучение мегаполиса Москвы и Московской области как центра, вбирающего представителей различных народов России.

3. Комплексное изучение материальной и духовной культуры мордвы в центральном мегаполисе Москвы и Московской области дает основание предполагать о целесообразности использования материалов и выводов исследования при разработке целевых программ по национальной политике как регионального, так и российского уровней.

4. Историко-этнологическое исследование мордвы доказывает необходимость разработки специальной программы по сохранению и восстановлению культурного наследия народов многонациональных регионов, одним из ярких примеров которых является Поволжье.

5. Отметим и необходимость особенно в современных условиях усиливать гуманитарное образование, включающее в себя и этнокультурную толерантность, которая определяется введением в образовательный процесс знаний традиционной культуры для дружеского и терпимого отношения к людям разных национальностей.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора

Публикации в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных ВАК при Минобрнауки России

1. Акимова, 3. И. Полиэтнический регион и образование: опыт и практика исследований в Республике Мордовия / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Вестник Орловского государственного университета. Сер. Новые гуманитарные исследования. - 2012. - № 2 (22). - С. 53 - 55 (0,28/0,14 п.л.).

2. Акимова, 3. И. Мордва центральной части России: некоторые теоретические и практические аспекты переселения (по результатам исследований в Московскую и Владимирскую области) / 3. И. Акимова, Т. В. Аксенова // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. - 2012. - Т.Н. - № 3. - С. 249 - 253 (0,38/0,19 пл.).

3. Акимова, 3. И. Изучение истории и этнокультуры мордвы Москвы и Московской обл.: по результатам этнографической экспедиции 2012 г. / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Вестник Орловского государственного университета. Новые гуманитарные исследования. - 2012. - № 7 (27). -С. 32 - 36 (0,52/0,26 п.л.).

4. Акимова, 3. И. История и этнокультура народов России: опыт и перспектива (на примере мордвы Москвы и Московской области) // Научное мнение. - 2012. - № 4. - С. 29 - 33 (0,25/0,12 пл.).

5. Акимова, 3. И. Головные уборы и головные украшения народной одежды мордвы Москвы и Московской области / 3. И. Акимова, В. В. Митина // Научное мнение. - 2013. - № 2. - С. 54 - 60 (0,35/0,17 пл.).

6. Акимова, 3. И. Нагрудные и поясные украшения / 3. И. Акимова, В. В. Митина // Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина. - 2013. - Т. 4. - № 2. - С. 54 - 64 (0,51/0,25 п.л.).

7. Акимова, 3. И. Традиции и инновации в вышивке народной одежды мордвы Москвы и Московской области / 3. И. Акимова, В. В. Митина // Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина. -2013. - Т. 4. - № 2,- С. 65 - 71 (0,3/0,15 п.л.).

8. Акимова, 3. И. Этнокультура мордвы в пространстве мегаполиса / 3. И. Акимова, В. В. Митина // Регионология. - 2013. - № 2. - С. 88 - 94 (0,29/ 0,15 п.л.).

9. Акимова, 3. И. Традиционные занятия у мордвы: центр и периферия / 3. И. Акимова, Т. Н. Охотина // В мире научных открытий. - 2013. -№ 5. - С. 130 - 150 (0,53/0,27 п.л.).

10. Акимова, 3. И. Музеи как трансляторы народных культурных традиций (на материале исследований мордвы Владимирской и Московской областей, г. Москвы / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова, Т. Н. Охотина // Интеграция образования. - 2013. - № 2 . - С. 100 - 107 (0, 39/0,2 п.л.).

11. Акимова, 3, И. Этнокомпонент творчества мордовских художников в поликультурном пространстве: по результатам экспедиции в Москве и области / 3. И. Акимова, В. В. Митина // В мире научных открытий. - 2013,- № 5. - С. 193 - 213 (0,54/0,27 п.л.).

12. Акимова, 3. И. Вышивка в народном творчестве мордвы, проживающей во Владимирской и Московской областях, г. Москве / 3. И. Акимова, В. В. Митина, Е. Г. Чибирева // В мире научных открытий. -2013. - № 5. - С. 237 - 258 (0,54/0,27 п.л.).

13. Акимова, 3. И. Духовная культура мордвы в поликультурном пространстве: по результатам этнографической экспедиции / 3. И. Акимова, В. В. Митина // В мире научных открытий. - 2013. - № 5. - С. 214 - 236 (0,65/0,33 п.л.).

14. Акимова 3. И. Новации в вышивке мордвы, проживающей во Владимирской и Московской областях / 3. И. Акимова, В. В. Митина, Е. Г. Чибирева // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - 2013. - № 10. - 4.1. - С. 13 - 17 (0,36/0,12 п.л.).

Монографии:

15. Акимова, 3. И. Современная лингвистика и межкультурная коммуникация: монография / Ю. А. Березина, Е. Н. Грушецкая, 3. И. Акимова [и др.]. - Красноярск: Изд-во «Научно-инновационный центр», 2012. -Гл. (С. 179 -218). -296 с. (18,5/0,4 пл.).

16. Акимова, 3. И. Народы Мордовии: историко-этнографическое исследование / JI. И. Никонова, 3. И. Акимова [и др.]; под ред. д-ра ист. наук, проф. В. А. Юрченкова, д-ра ист. наук, проф. JI. И. Никоновой. - Саранск: НИИГН, 2012. - 608 с. + 80 л. вкл. (47,3/4,1 пл.).

17. Акимова, 3. И. Мордва Москвы и Московской области : истори-ко-этногр. иссл. / 3. И. Акимова / под ред. д-ра ист. наук, проф. В. А. Юрченкова, д-ра ист. наук, проф. JI. И. Никоновой. - Саранск: НИИГН, 2013. -544 с. : 168 с. ил. - (Мордва России) (44,2 пл.).

Статьи, опубликованные в других научных изданиях:

18. Акимова, 3. И. Формирование толерантной поликультурной личности на основе традиционного уклада жизни народов, проживающих в Республике Мордовия: к степени изученности вопроса / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Этнокультурное образование: опыт и перспективы: сб. мат-лов Всерос. науч.-практ. конф., 26 ноября 2010 г., г. Саранск: в 2 ч. Ч. 2 / сост.: Т.В. Самсонова. - Саранск: МО РМ, МРИО, 2011. - С. 3 - 18 (0,29/0,14 пл.).

19. Акимова, 3. И. Традиции и трансформации семейного уклада азербайджанских мигрантов в Мордовии / Л. И. Никонова, A.A. Шевцова, 3. И. Акимова // Вестник Мордовского университета. Сер. Социологические науки. -2011. -№ 3. - С. 213-219 (0,44 /0,15 пл.).

20. Акимова, 3. И. Из истории переселения мордвы - миграции и опыт исследования: центр и периферия / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова, М. Н. Романова // Научное творчество XXI века: сб. ст. Т. 2 / научн. ред. Я. А. Максимов. - Красноярск: Изд-во «Научно-инновационный центр», 2012. - С. 98 - 105 (0,24/0,08 пл.).

21. Akimova, Z. I. Наука и образование к вопросу этнокультуры через практику и реальность: на примере исследований расселения мордвы в России (историко-этнографический аспект) / Z. I. Akimova, L. I. Nikonova, // Materiály VIII mezinarodní vedécko-praktická konference «Moderní vymoze-nosti védy - 2012». 27 ledna - 05 února 2012 roku. Dil 11. Historie. Praha: Publishing House «Education and Science» s.r.o. - S. 69 - 84 (1,04/0,52 пл.).

22. Акимова, 3. И. Государство и общество: миграционные процессы в поликультурном пространстве регионов на примере Республики Мордовия / Л. И. Никонова, 3. И. Акимова // Государство и общество: проблемы взаимодействия: мат-лы III междунар. науч.-практ. конф. 12 января 2012 г., г. Киров / под ред. Е. А. Юшиной. - Киров: Изд-во ВятГГУ, 2012. - С. 40 -46 (0,32/0,16 п.л.).

23. Акимова, 3. И. Опыт и перспективы исследований мордовской диаспоры: к вопросу проблем народной культуры в Сибири / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Сибирская деревня: история, современное состояние и перспективы развития: сб. науч. тр.: в 3-х ч. - Омск : ООО «Издательский дом "Наука"», 2012. - 4.II. - С. 146 - 151 (0,26/0,13 п.л.).

24. Акимова, З.И. Проблемы изучения мордовской диаспоры в России / З.И. Акимова, Л.И. Никонова // Теоретические и методологические проблемы современных наук: мат-лы IV Междунар. науч.-практ. заочной конф. (Новосибирск, 29 марта 2012 г). - Новосибирск: Изд-во «Сибпринт», 2012. - С. 137 - 149 (0,46/0,23 п.л.).

25. Акимова, 3. И. Межкультурная коммуникация и методы исследования этнокультуры мордвы, русских и украинцев в полиэтническом пространстве Мордовии / Л. И. Никонова, 3. И. Акимова, М. Н. Романова // Ученые записки Таврического национального университета имени А. И. Вернадского. Сер. «Филология. Социальные коммуникации». - Т. 25 (64).-2012 г. -№ 1.-Ч. 1.-С. 135 - 143 (0,55/0,18 п.л.).

26. Акимова, 3. И. Народы Закавказья в поликультурном пространстве Республики Мордовия: факторы адаптации и трансформация этнокультурного ландшафта региона / Л. И. Никонова, 3. И. Акимова, А. А. Шевцова // Университетский научный журнал / Humanities & science university journal. - 2012. - № 2. - С. 89 - 100 (0,81/0,27 п.л.).

27. Акимова, 3. И. Поликультурное пространство России и внедрение активных методов обучения в образовании: на примере исследований, проводимых в Республике Мордовия / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Научные проблемы образования третьего тысячелетия: сб. науч. тр. Вып. 6. По мат-лам VI Всерос. (с междунар. участием) науч.-практ. конф. «Научные проблемы образования третьего тысячелетия» (18 марта 2012 г., г. Самара). - Самара: ЦДК, «FI»; ООО «Издательство АС ГАРД», 2012. -С. 4- 14 (0,25/0,12 п.л.).

28. Акимова, 3. И. Психолого-педагогическая основа профессионального образования (на примере исследований, проводимых в Республике Мордовия) / Л. И. Никонова, 3. И. Акимова // Восточное общество: проблемы модернизации: сб. науч. ст. / науч. ред. Г.С. Доржиева. - Улан-Удэ: Изд-во Бурятского ун-та, 2012. - С. 5 - 15 (0,43/0,22 п.л.).

29. Акимова, 3. И. Исследования этнокультуры мордвы, проживающей в Москве и Московской обл.: по результатам этнографической экспедиции 2012 г. / Л. И. Никонова, 3. И. Акимова // Диалог финно-угорских языков и культур. Мат-лы III Всерос. науч.-практ. конф., 18-19 мая 2012 г. - Рождествено: Ичалков. пед. колледж, 2012. - С. 3 - 9 (0,44/0,22 п.л.).

30. Акимова, 3. И. К вопросу об этнической социализации и поликультурном образовании: на примере мордвы Московской области / 3. И. Акимова, JI. И. Никонова // Теоретические проблемы этнической и кросскультурной психологии: Мат-лы Третьей Междунар. конф., 24 -25 мая 2012 г. / отв. ред. В. В. Гриценко. - Смоленск: Маджента, 2012. -Т. 2. Проблемы психологии межкультурного взаимодействия. - С. 14-18 (0,17/0,08 п.л.).

31. Акимова, 3. И. Циркумбайкальский регион и поликультурное пространство: междисциплинарные исследования и проблема вопроса / 3. И. Акимова, Т. В. Гармаева, Л. И. Никонова // Монгол болон Байгал иу-ур орчмын Сибирийн эртний соел: Олон улсын эрдэм шинжилгээний 3-р хурлын илтгэлийн эмхтгэл (Уланбаатор, 2012 оны 9-р сарын 5-9). - Улаан-баатар, МУИС-ийн Хэвлэх уйлдвэр, 2012. - № 3. - 704 х. - X. 602 - 609 (0,31/0,1 п.л.).

32. Акимова, 3. И. Теоретические и методологические проблемы современных гуманитарных наук: на примере изучения мордовской диаспоры в России / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Состояние и перспективы развития высшего образования в современном мире: мат-лы докладов Междунар. науч.-практ. конф., Сочи, 12-13 сентября 2012 года / под ред. академика РАО Г.А. Берулавы. - Сочи: Изд-во Международного инновационного ун-та, 2012.-С. 489-493 (0,23/ 0,11 п.л.).

33. Акимова, 3. И. Финно-угорские народы: на примере этнокультуры мордвы, проживающей в Москве и Московской области, по результатам этнографической экспедиции 2012 г. /3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Поволжье и Приуралье как регион взаимодействия культур: исторический опыт и современное состояние: мат-лы Всерос. науч. конф. (23-24 октября 2012 г.) / редкол.: Г. П. Кулешова, Н. Г. Юрченкова, Н. Н. Азисова. - Саранск: Российская правовая академия Министерства юстиции РФ, Средне-Волжский (г. Саранск) филиал, 2012. - С. 137 - 143 (0,36/0,18 п.л.).

34. Акимова, 3. И. Миграционные процессы мордвы во второй половине XX в. (на примере центральной части России) / 3. И. Акимова, Т. В. Аксенова // Поволжье и Приуралье как регион взаимодействия культур: исторический опыт и современное состояние: мат-лы Всерос. науч. конф. (23-24 октября 2012 г.) / редкол.: Г. П. Кулешова, Н. Г. Юрченкова, Н. Н. Азисова. - Саранск: Российская правовая академия Министерства

юстиции РФ, Средне-Волжский (г. Саранск) филиал, 2012. - С. 143 - 148 (0,54/0,27 п.л.).

35. Акимова, 3. И. Мордва Москвы и Московской области: к методике исследования / 3. И. Акимова, Т. Н. Охотина // Поволжье и Приуралье как регион взаимодействия культур: исторический опыт и современное состояние: мат-лы Всерос. науч. конф. (23-24 октября 2012 г.) / редкол.: Г. П. Кулешова, Н. Г. Юрченкова, Н. Н. Азисова. - Саранск: Российская правовая академия Министерства юстиции РФ, Средне-Волжский (г. Саранск) филиал, 2012. - С. 194 - 197 (0,18/0,09 п.л.).

36. Акимова, 3. И. Этнокультурное воспитание через анализ текста и дискурса коллекций музеев: по результатам этнографических экспедиций по изучению мордвы на Украине и России (Московская и Владимирская обл., Пермский край) / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Функциональная лингвистика: сб. науч. раб. / науч. ред. А.Н. Рудяков. - Симферополь: Изд-во Крымского республиканского института последипломного педагогического образования, 2012. - С. 14 -18 (0,67/0,33 п.л.).

37. Акимова, 3. И. Изучение истории переселения мордвы в Москву и Московскую область: по результатам этнографической экспедиции / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Экономические, гуманитарные, естественные науки: исследования нового века: мат-лы I Междунар. науч.-практ. заочной конф. (Новосибирск, 29 сентября 2012 г.). - Новосибирск: АГЕНТСТВО «СИБПРИНТ», 2012. - С. 78 - 90 (0,55/0,27 п.л.).

38. Акимова, 3. И. Межэтнические отношения и диалог культур народов Республики Мордовия: опыт и перспективы исследования / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Этнокультурное образование: опыт и перспективы: сборник мат-лов Всерос. науч.-практ. конф., 18 ноября 2011 г., г. Саранск: в 2 ч. / сост. С. Ю. Дмитриева; под общ. ред. 3. И. Акимовой, Т. В. Самсоновой. - Саранск: МРИО, 2012. - Ч. 1. - С. 3 - 21 (1,0/0,5 п.л.).

39. Акимова, 3. И. Музеи в информационной среде массовой культуры: по результатам этнографических экспедиций в Уральский регион, Москву и Московскую обл. 2010 - 2012 гг. / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова, Т. Н. Охотина // Интерпретация массовой музыкальной культуры Мордовии: сб. ст. по мат-лам Всерос. науч. конф. (25-26 октября 2012 года). - Саранск: Рос. гуманитар, науч. фонд, Саранский фил. СГА, 2012. - С. 121 -128 (0,3/0,1 п.л.).

40. Акимова 3. И. Этнотуризм и перспектива: на примере исследований традиционной культуры мордвы Москвы и Московской обл. / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Социально-культурная анимация: от идеи от идеи к воплощению: мат-лы VII Междунар. форума: 7-19 декабря 2012 (Тайланд-Паттайя); М-во обр. и науки РФ, ФГБОУ ВПО «Тамб. гос. ун-т

им. Г. Р. Державина»; [отв. ред. Е.И. Григорьева]. - Тамбов: Изд-во ТРОО «Бизнес-Наука-Общество», 2012. - С. 102 - 108 (0,2/0,1 пл.).

41. Акимова, 3. И. Музеи и этнотуризм в популяризации этнокуль-туры народов социального пространства Арктики и Севера: к постановке проблемы через опыт исследований мордовской диаспоры в Сибири и Центральной части России / 3. И. Акимова, JI. И. Никонова // Арктика и Север. - Архангельск, 2012. - № 9. - С. 1 - 13. [Электронное издание] // URL: http://narfu.ru/aan/article_index_years.php?SECTION_ID=2035 (0,85/0,42 пл.).

42. Акимова, 3. И. Переселение мордвы в центральную часть России и адаптационные процессы / Т. В. Аксенова, 3. И. Акимова, Т. Н. Охотина, М. М. Фадеева, Е. Г. Чибирева // Менталитет и этнокультурное развитие волжских народов: история и современность: мат-лы межрегион, науч,-практ. конф., посвященной 1150-летию зарождения российской государственности и 400-летию освобождения Москвы от польских интервентов (Чебоксары, 8-9 ноября 2012 г.). - Чебоксары: ЧГИГН, 2012. - С. 291 - 294 (0,24/0,04 пл.).

43. Акимова, 3. И. Время и традиции в контексте современной жизни мордвы: на основе этнографических экспедиций во Владимирскую и Московскую обл. (2011-212 гг.) / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова, Е. Г. Чибирева // Homo Eurasicus в духовных и социальных реалиях времени: мат-лы Все-рос. науч.-практ. конф. 26 окт. 2012 г. / редкол.: Е. А. Окладникова (отв. ред.) [и др.]. - СПб: СПбГИЭУ, 2012. - С. 72 - 82 (0,43/0,14 пл.).

44. Акимова, 3. И. Мигранты из стран Южного Кавказа в Приволжском федеральном округе: трансформация этнического ландшафта регионов / Л. И. Никонова, 3. И. Акимова, А. А. Шевцова // Чуваши и их соседи: этнокультурный диалог в пространственно-временном континууме: мат-лы межрегион, науч.-практ. конф. (г. Чебоксары, 15-16 ноября 2011 г.) / сост. и отв. ред. В.П. Иванов. - Чебоксары: ЧГИГН, 2012. - С. 295 - 303 (0,45/0,15 пл.).

45. Акимова, 3. И. Организационные модели этнокультурного образования на основе изучения традиционной культуры народов Республики Мордовия: практика и результат / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова // Организационные модели этнокультурного образования. Материалы I муницип. науч.-практ. конф. с республ. участием, 24 декабря 2012 г. - Рузаевка: МБОУ «СОШ № 9» Рузаевского муницип. ра-на, 2012 . - С. 4 - 13 (0,72/0,36 пл.).

46. Акимова, 3. И. Россия и мордовский край: к истории миграций мордвы (по результатам этнографических экспедиций. 2000 - 2012 гг.) / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова, Т. В. Аксенова, Т. Н. Охотина, М. М. Фа-

деева, Е. В. Чибирева // Научно-методический и информационный журнал Министерства образования Республики Мордовия. - 2012. - № 5-6. - С. 79 - 100 (2,01/0,33 п.л.).

47. Акимова, 3. И. Миграционные процессы мордвы: историко-этнографический аспект (по итогам полевых экспедиций) // Интеграционные процессы в финно-угорском мире: мат-лы Всерос. науч.-практ. конф., Саранск, 22 дек. 2011 г. / отв. ред. Н. И. Воронина; сост. Е. Н. Ломшина, Н. И. Учайкина. - Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2012. - С. 118 - 120 (0,14/0,04 п.л.).

48. Акимова, 3. И. Народное творчество мордвы, проживающей в центральной части России: на примере Владимирской и Московской обл. / 3. И. Акимова, В. В. Митина, Е. Г. Чибирева // Диалог финно-угорских языков и культур: мат-лы IV Всерос. науч.-практ. конф., 2 апреля 2013 г. - Ро-ждествено: Ичалков. пед. колледж, 2013. - С. 26 — 34 (0,55/0,18 п.л.).

49. Акимова, З.И. Мордва Москвы и Московской области: социально-культурный аспект традиционной системы жизнеобеспечения // X Конгресс этнографов и антропологов России: тез. докл. Москва, 2 -

5 июля, 2013 г. / редкол.: М. Ю. Мартынова и др. - М.: ИЭА РАН, 2013. -С. 131 (0,03 п./л.).

50. Акимова 3. И. Социокультурное информационное пространство как ресурс развития личности: на примере исследований народов Республики Мордовия и мордвы в РФ / 3. И. Акимова, Л. И. Никонова, В. П. Савка // Информация и образование: границы коммуникаций (info'l 3): сб. науч. тр. / под ред. А. А. Темербековой, Н. П. Гальцовой. - Горно-Алтайск: РИО ГАГУ, 2013. - № 5(13). - С. 202 - 205 (0,3/0,1 п.л.).

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Акимова Зинаида Ивановна

МОРДВА В ПОЛИКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ МОСКОВСКОГО МЕГАПОЛИСА: ИСТОРИКО-ЭТНОГРАФИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

Подписано в печать 15.11.2013 г. Формат 60х841/1б. Бумага офсетная. Печать оперативная. Гарнитура Тайме. Печ. л. 2,0. Тираж 100 экз.

Отпечатано с оригинал-макета в типографии «Новое Время» 428034, г. Чебоксары, ул. Мичмана Павлова, 50/1.

Текст диссертации на тему "Мордва в поликультурном пространстве московского мегаполиса: историко-этнографическое исследование"

Государственное казённое учреждение Республики Мордовия «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия»

05201450213

Акимова Зинаида Ивановна

МОРДВА В ПОЛИКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ МОСКОВСКОГО МЕГАПОЛИСА:

историко-этнографическое исследование

Специальность 07.00.07 - этнография, этнология и антропология

ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени доктора исторических наук

Научный консультант:

доктор исторических наук, профессор Никонова Людмила Ивановна

Саранск - 2013

ОГЛАВЛЕНИЕ:

ВВЕДЕНИЕ..............................................................................С. 4

ГЛАВА 1. ФАКТОРЫ ФОРМИРОВАНИЯ АРЕАЛОВ ПРОЖИВАНИЯ МОРДОВСКОГО НАСЕЛЕНИЯ В МОСКВЕ И МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ................................................................................С. 38

1.1. Переселение мордвы в Московский край: теория и история

вопроса.....................................................................................С. 39

1.2. Динамика численности и социокультурная характеристика мордовского населения исследуемого региона...................................С. 75

1.3. Общественные организации мордвы: от истории к современности............................................................................С. 106

ГЛАВА 2. ХОЗЯЙСТВО И ТРАДИЦИОННАЯ МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА..............................................................................С. 152

2.1. Трудовая деятельность в адаптации мордвы: сельская жизнь и мегаполис.................................................................................С. 153

2.2. Этно-региональные особенности поселений, жилых и хозяйственных построек села и города..............................................С. 187

2.3. Пища и утварь в аспекте их модификации............................С. 229

ГЛАВА 3. ОДЕЖДА И ВЫШИВКА: АСПЕКТЫ РЕГИОНАЛЬНОЙ САМОБЫТНОСТИ..................................................................С. 269

3.1. Народная одежда: от традиции к новациям.........................С. 270

3.2. Вышивка.....................................................................С. 301

3.3. Традиционные украшения

С. 323

ь

ГЛАВА 4. ТРАДИЦИОННЫЕ ОБРЯДЫ, ПРАЗДНИКИ И НАРОДНАЯ МЕДИЦИНА: ОТ ИСТОКОВ К СОВРЕМЕННОСТИ......................С. 357

4.1. Обряды: трансформация в условиях мегаполиса..................С. 358

4.2.Праздники: сохранение и эволюция...................................С. 382

4.3. Народная медицина - профилактика здоровья в повседневной жизни......................................................................................С. 404

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.................................................................С. 445

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ..........................С. 454

ПРИЛОЖЕНИЯ.................................................................С. 497

Введение

Актуальность темы исследования. Современная социокультурная ситуация в России во многом определяется активизацией многогранных и сложных миграционных процессов, играющих важную роль в современном и перспективном социально-экономическом, политическом и этнокультурном развитии страны. Вследствие миграции меняется этническая структура населения, слабая интеграция переселенцев в социокультурную среду неблагоприятно сказывается на межнациональных отношениях и стабильности российского общества, в связи с этим исследование является весьма актуальным.

Наиболее существенны последствия миграции для г. Москвы и Московской области, в которых проживает около 13% общей численности населения страны1. Регион отличается значительным этническим и конфессиональным разнообразием, что обуславливает необходимость создания условий для развития общероссийской гражданской идентичности, сохранения и развития национальной самобытности народов и этнических групп, формирования духовного единства на основе диалога культур - главного условия самосохранения человечества. Москва и Московская область являются центром политической, экономической, социальной и культурной жизни России, поэтому именно сюда устремлены миграционные потоки, в том числе мордвы, занимающей по численности населения девятое место среди народов России и первое среди народов финно-угорской языковой группы Российской Федерации. Мордовский народ сумел сохранить, несмотря на все исторические коллизии, богатейшую национальную культуру и национальное самосознание, вследствие чего изучение его этнографических особенностей представляется одним из важных направлений отечественной исторической науки.

Согласно полевым исследованиям, в настоящее время мордва компактно расселена в Ленинском районе Москвы, в городах (Пушкино, Мытищи, Видное, Королев, Железнодорожный, Долгопрудный, Луховицы, Балашиха, Зеленоград, Люберцы, Зарайск, Бронницы, Серебряные Пруды) и районах Московской об-

1 Всероссийская перепись населения [Электронный ресурс], http://www.gks.ru/free_doc/ /new_site/perepis2010/croc/perepis_itogi 1612.htm (дата обращения 6.05.2013 г.).

ласти (Луховицкий, Сергиево-Посадский, Красногорский, Клинский, Коломенский, Воскресенский, Озерский, Подольский и Чеховский) . Наиболее важной причиной формирования ареалов проживания мордвы в Москве и Московской области выступает географический фактор. Большая локализация отмечена на юго-востоке Московской области, на территории, географически приближенной к западу Республики Мордовия, откуда произошёл их наибольший отток. Миграция мордвы в северные районы Московской области связана с решением хозяйственных задач в период индустриализации и коллективизации страны.

Массовая миграция мордвы в Москву и Московскую область отмечается с начала 1950-х гг., тенденция к её сокращению наблюдается в конце 1990-х гг. По итогам переписей населения численность мордвы в Москве составляла: в 1979 г. - 22 274 чел., 1989 г. - 30 916 чел., в 2002 г. - 23 387 чел.; в Московской области: в 1979 г. - 21 660 чел., 1989 г. - 28 328 чел., в 2002 г. - 21 856 чел.3 Основная масса переселенцев осела в городах, что привело к существенным изменениям материальной культуры и социальной жизни этноса. Вместе с тем мордва, проживающая в г. Москве и Московской области в условиях, способствующих ассимиляции и унификации культуры, в последнее десятилетие прилагает немало усилий для поддержания традиций, сохранения и развития родных языков, удовлетворения культурных и духовных потребностей. В связи с этим целесообразность изучения трансформации и модификации традиционной этнической культуры современного мегаполиса представляется вполне обоснованной. Отметим и то, что, несмотря на важность перечисленных факторов, проблема, связанная с историко-этнографическим изучением мордвы в поликультурном пространстве московского мегаполиса, до настоящего времени не была предметом специального исследования.

Таким образом, актуальность темы диссертации обусловлена многими существенными причинами: общественно-социальной значимостью изучения последствий миграционных процессов в стране; важностью роли поликультурного московского региона в политическом, экономическом, социальном и этно-

2 Полевой материал автора по результатам этнографической экспедиции: Москва и Московская область 2012 - 2013 г.

3 Национальный состав населения Республики Мордовия // Итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. Саранск. 2005. С. 92.

культурном развитии России; целесообразностью исследования самобытной культуры мордвы, находящейся в поликультурном пространстве московского мегаполиса, необходимостью определения технологий продуктивного межэтнического взаимодействия в многомерном пространстве общероссийской культуры; недостаточной изученностью обозначенной проблемы.

Объектом исследования является материальная и духовная культура мордовского населения Москвы и Московской области.

Предмет исследования - условия и факторы адаптации мордовских переселенцев в социокультурной и полиэтнической среде Москвы и Московской области, трансформация различных компонентов национальной культуры в условиях иноэтнического и инокультурного окружения в таких аспектах, как трудовая деятельность, домашнее хозяйство, одежда и украшения, обряды и традиции при определении степени эффективности их сохранения и развития национальными общественными объединениями.

Хронологические рамки исследования охватывают конец XIX - начало XXI веков. Нижняя граница обусловлена фактом официального фиксирования первых мордовских переселенцев в Москве и Московской области; верхняя - активным процессом миграции в 2000-е гг., что позволяет решить в целом поставленные в диссертации задачи. Расширение в редких случаях рамок хронологии определяется возможностью использования для сравнительной характеристики тех или иных компонентов культуры источников более раннего периода.

Территориальные границы диссертации определены районами компактного проживания мордовского населения в Москве и Московской области: пос. Марьино Ленинского района Москвы; гг. Мытищи, Пушкино, Видное, Королев, Железнодорожный, Луховицы, Зарайск, мкр. Хлебникове

г. Долгопрудный; д. Марьино Сергиево-Посадского района; пос. Архангельское Красногорского района; д. Напругово Клинского района; пос. Красная Пойма, пос. Астапово, пос. Врачево, д. Озерицы, д. Матыра Луховицкого района;

д. Авдеево Зарайского района; с. Акатьево Коломенского района; пос. Роман-цево, д. Малое Толбино Подольского района; с. Андропово Чеховского района и др.

Степень разработанности проблемы.

Изучение этнических процессов, связанных с миграцией мордвы в центральную часть России - Москву и Московскую область, невозможно без таких понятий, как этнокультурная адаптация, ассимиляция, культурная традиция, ин-культурация, этническая идентичность и др. Материалы по данной проблеме содержатся в публикациях общетеоретического характера4. Вопросы этнической адаптации народов бывшего Советского Союза рассмотрены в работах С. А. Токарева, С. А. Арутюнова, Н. Н. Чебоксарова, Г. Е. Маркова, Ю. В. Бромлея и др.5; адаптации мордвы - в ряде коллективных монографий6. Содержание понятия «диаспора» раскрывается в трудах С. А. Арутюнова, В. А. Тишкова, В. И. Дятлова, В. К. Мальковой, И. В. Остапенко, И. А. Субботиной, Ж. Тощенко, Ю. Семенова, Е. К. Минеевой, В. П. Иванова и др. Вопросы взаимодействия человека и среды в социальной, биологической,

4 Будина О. Р., Шмелева М. Н. Традиция в культурно-бытовом развитии современного русского города // СЭ. 1982. № 6. С. 27-39; Юдина Т. Н. Миграция: словарь основных терминов. М., 2007; Садохин А. П. Этнология. М., 2000; Бороноев А. О., Павленко.

B. Н. Этническая психология. СПб.,1994; Болотоков В. X., Суншев 3. Ш. Этнопсихологические теории в России. Нальчик, 1997; Петренко В. Ф. Психосемантический подход к этнопсихологическим исследованиям // СЭ. 1987. № 5. С. 22-38; Праздников Г. А. Традиция как диалог культур // СЭ. 1981. № 3. С.54-56; Зыков М. Б. Понятие «память» как концептуальная основа для организации междисциплинарного исследования понятия «культурная традиция» // СЭ. 1986. № 3. С. 46-47; Першиц А. И. Проблемы теории традиции глазами этнографа // СЭ. 1981. № 3. С. 45-46; Александренков Э. Г. «Этническое самосознание» или «этническая идентичность»? // Этногр. обозрение. 1996. № 3. С. 13-22; Юнг К. Г., фон Франц М.-Л., Хендерсон Дж. Л. и др. Человек и его символы. М., 1997; Будина О. Р. Традиции домостроительства у компактных этнических групп в иноэтнич-ном окружении / О. Р. Будина // Этногр. обозрение. 1995. № 5. С. 59 - 76; Малыгина И. В. Национальная культура и национальное самосознание. М., 1998; Тишков В. А. Исторический феномен диаспоры // Этногр. обозрение. 2000. № 2. С. 43 - 63 и др.

Токарев С. А. Этнография народов СССР. Исторические основы быта и культуры. М., 1958; Арутюнов С. А., Чебоксаров Н. Н. Передача информации как механизм существования этносоциальных и биологических групп человечества // Расы и народы. Вып. 2. М., 1972.

C. 8-31; Марков Г. Е. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала. Этногенетический взгляд на историю. М., 1992; Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. М., 1983; Кузнецов И. М.

Об обыденных этнокультурных психологических представлениях // СЭ. 1983. № 2. С. 84-87.

6 Никонова Л. И. и др. Мордва юга Сибири. Саранск, 2007; Её же и др. Мордва Саратовской области: в 2 ч. Саранск, 2009; Её же и др. Мордва Западной Сибири: в 2 ч. Часть 1. Село Калиновка: сибирская история и мордовские традиции. Саранск, 2009; Её же и др. Мордва Дальнего Востока. Саранск, 2010; Её же и др. Мордва циркумбайкальского региона и Республики Хакасия. Саранск, 2010; Её же и др. Мордва Урала и Зауралья. Саранск, 2012.

7 Арутюнов С. А. Диаспора - это процесс // Этногр. обозрение. 2000. № 2. С. 74—79; Тишков В. А. Исторический феномен диаспоры // Этногр. обозрение. 2000. № 2. С. 43-63; Его же. Советская этнография: преодоление кризиса // Этногр. обозрение. 1992. №1. С. 5-20;

экологической и психологической сферах рассмотрены в трудах британского антрополога Т. Ингольда, позволяющих проследить теоретические вопросы

о

приспособления населения .

В настоящее время ведущим западно - европейским исследователем, разрабатывающим историю мордовского народа, является А. Каппелер. Он рассматривает этногенез народов Поволжья (татар, чувашей, мордвы, мари, удмуртов), позволяющий проследить за моделью культурного, социального, экономического взаимодействия между этносами9. Важно отметить, что его первые работы были посвящены взаимоотношению Московского государства и Казанского ханства, при этом он затрагивал историю мордовского края, оказавшегося в эпицентре борьбы двух государственных систем10.

История мордвы, в т. ч. процессы её расселения и миграции, освещена в работах Н. Ф. Мокшина, В. А. Юрчёнкова, В. Ф. Разживина11 и других. Общая схема исследования диаспоры, адаптации этнических групп, понятия, применяемые при их анализе, и способы «инструментального» выражения представлены в публикациях Ю. В. Арутюняна, А. А. Сусоколова, В. И. Переведенцева,

12 13

М. Г. Рабиновича, С. И. Брука , В.А. Тишкова и др. В работах этих авторов

Малькова В. К., Остапенко И. В., Субботина И. А. Этнические меньшинства в современной Москве. М., 1998; Тощенко Ж. Диаспора как объект национальной политики // Постсоветское пространство: суверенизация и интеграция. М., 1997. С. 74-91; Семенов Ю. Этнос, нация, диаспора [Электронный ресурс] // URL: http://scepsis.ru/library/id_160.html. (дата обращения 12.03 2012 г.); Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. Чебоксары: 2012; Его же. История этнографии чувашского народа Очерки. Чебоксары, 2011; Минеева Е. К. Чувашская диаспора в трудах исследователей конца XX - начала XXI веков / Е. К. Минеева // Вестн. Чувашского университета. 2006. № 6. С. 58 - 73.

8 Ingold Т. Comment on: Solway J.S. and Lee R.B. Foragers, Genuine or Spurious? Situating the Kalahari San in History // Current Anthropology, 1990, vol. 31, pp. 130 - 131; From Trust to Domination: An Alternative History of Human-Animal Realtions // A. Manning and J.Serlell (eds.). Animals and Human Society: Changing Perspectives. L., Routledge, 1993, pp.1 - 22.; On the Social Relations of the Hunter-Gatherer Band // CEHG, pp. 399 - 410.

9 Kappeler A. L'ethnogenes des peoples de la Moyenne-Volga, (tatars, tchouvaches, mordes, maris, oudmourtes) das les recherchs soviety qu // Cahiers du Monde russe et sovietique, XVII (2 -3), avr-sept. 1976, pp. 311 - 334.

10 Kappeler A. Russlands erste Nationalitäten. Das Zarenrenreich und die Völker der Mittleren Wolga vom 16. bis 19. Jahrhundert. Köln, 1982. pp. 268.

11 Мокшин H. Ф. Этническая история мордвы (XIX - XX вв.). Саранск, 1977; Юрченков В. А. Мордовский народ: вехи истории. Саранск, 2007; Разживин В. Ф. Динамика сельского населения Мордовской АССР (1926 - 1979 гг.) // Сельское хозяйство и крестьянство Среднего Поволжья в условиях развитого социализма. Чебоксары, 1982. С. 65-69 и др.

12 Арутюнян Ю. В. Социально-культурные аспекты развития и сближения наций в СССР: Программа, методика и перспективы исследования // СЭ. 1972. № 3. С. 316-330;

подробно рассмотрены миграция, её формы и виды. Вопросы этнической адаптации мордвы отражены в ряде публикаций и коллективных монографиях в серии «Мордва России» (Л.И. Никоновой, Л.Н. Щанкиной, Т. Н. Охотиной, Т.В. Гармаевой, Т. В. Аксёновой, М. М. Фадеевой и др.)14. В результате исследования динамики численности мордвы в Москве и Московской области было определено, что увеличение её численности за период с 1926 по 2010 гг. происходило главным образом за счёт миграции. Миграция мордовского этноса в Москву и Московскую область подчинена общим законам и тенденциям развития других народов России за исследуемый период. Вопросы по численности населения в России отражены в работах: Л. С. Гапоненко «Материалы сельскохозяйственных переписей 1916 - 1917 гг. как источник определения численности населения России накануне Октябрьской революции»15, «Города России:

Его же. Социальная структура сельского населения СССР. М., 1971; Его же. Столичные жители. М., 1996; Его же. Этносоциология. М., 1998; Миграции и новые диаспоры в постсоветских государствах. М., 1996; Разделит ли Россия участь Союза ССР? М., 1993; Сусо-колов А. А. Структурные факторы самоорганизации этноса // Расы и народы. М., 1990. Вып. 20. С. 5-39; Переведенцев В. И. Миграция населения и трудовые проблемы Сибири. Новосибирск, 1966; Его же. Методы изучения миграции населения. М., 1996; Терентье-ва Л. Н. Некоторые стороны этнических процессов в Поволжье, Приуралье и на Европейском севере СССР // СЭ. 1972. № 6. С. 38-1; Рабинович М. Г., Шмелева М. Н. Город и этнические процессы (из опыта этнического изучения восточнославянских народов) // СЭ. 1984. № 2. С. 3-14; Брук С. И., Козлов В. И. Этнографическая наука и перепись населения 1970 года // СЭ. 1967. № 6. С. 3-5; Крупянская В. Ю. Этнография города и промышленного поселка // СЭ. 1964. № 4. С. 118-125; Максимов Г. М. Движение и состав населения СССР

// История СССР. 1961. № 1. С. 28^8.

1

Сусоколов А. А. Структурные факторы самоорганиз