автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.03
диссертация на тему: Музеефикация дворцов: актуализация архитектурного наследия в современной теории и практике

Полный текст автореферата диссертации по теме "Музеефикация дворцов: актуализация архитектурного наследия в современной теории и практике"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

□03470133

КАЛЬНИЦКАЯ Елена Яковлевна

МУЗЕЕФИКАЦИЯ ДВОРЦОВ: АКТУАЛИЗАЦИЯ АРХИТЕКТУРНОГО НАСЛЕДИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ТЕОРИИ И ПРАКТИКЕ

Специальность 24. 00. 03 - музееведение, консервация и реставрация историко-культурных объектов

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора культурологии

Санкт-Петербург 2009

2 1 МАЙ 2069

003470133

Диссертация выполнена на кафедре реставрации и реконструкции архитектурного наследия Санкт-Петербургского государственного архитектурно-строительного университета

Научный консультант: Горюнов Василий Семенович

доктор архитектуры, профессор

Официальные оппоненты: Некрасов Сергей Михайлович

доктор культурологии, профессор

Калашникова Наталия Моисеевна доктор культурологии, профессор

Анисимов Евгений Викторович доктор исторических наук, профессор

Ведущая организация: Санкт-Петербургский государственный

университет культуры и искусств

Защита состоится № июня 2009 г. в на заседании совета Д.212.232.55 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, В. О., Менделеевская линия, д. 5, философский факультет, ауд.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета

Автореферат разослан 2009 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат философских наук, доцент ^ А. А. Никонова

Общая характеристика работы

Во всем мире памятники архитектуры определяют культурный контекст городской среды и находятся в сфере пристального внимания общества. Дворцы Петербурга - яркие и значимые символы отечественной культуры. Их сохранение в изменившихся социокультурных условиях требует новых подходов. Адекватное использование памятников становится одним из ключевых элементов реконструкции исторического центра и одновременно важной составляющей культурного развития города.

На современном этапе истории многие дворцы оказались вовлечены в жизнь музеев разного профиля, которым принадлежит особая роль в сохранении и пропаганде культурного наследия. Музей, в составе которого находятся памятники архитектуры, помимо предметного своеобразия приобретает новые, ярко выраженные пространственные характеристики. Это обуславливает возникновение нетрадиционных форм и направлений музейной деятельности, которые влияют на тенденции развития отечественной культуры. Кроме того, общество начинает сегодня воспринимать сами дворцы как своеобразные музейные ценности.

Настоящая работа посвящена малоизученному, но весьма актуальному аспекту работы музеев - музеефикации исторических зданий-памятников, в которых располагаются музейные институции.

На современном этапе музеефикационная деятельность развивается в двух направлениях. Первое направление определяется восприятием памятника как музейного объекта и характеризуется пониманием исторических и художественных особенностей, на основании которых его можно воспринимать своего рода экспонатом. В рамках этого подхода формируется особое отношение к объекту наследия, обуславливающее его включение в живую ткань культуры путем восстановления. Второе направление определяется приспособлением памятника «под музей» с непременным сохранением его подлинных архитектурных форм и особенностей, а также с размещением в нем различных музейных структур.

Сама постановка проблемы свидетельствует о возросшем общественном интересе к культурному наследию. Рассмотрение архитектурных памятников не только в качестве художественных объектов высокой значимости, но и как системы ценностных ориентаций общества, сфокусированных в художественных формах, обусловливает специфику их восприятия на разных этапах развития культуры. В силу этого процесс музеефикации памятников представлен в диссертации как культурологическая проблема, исследование которой акцентирует важность вопросов сохранения архитектурного наследия, способствует определению особой роли и перспектив развития памятников в современной культуре. Предложенный аспект

рассмотрения музеефикационного процесса выводит данную проблему на качественно новый уровень концептуальности, обосновывает возможность выделения теории музеефикации памятников архитектуры в самостоятельную дисциплину, которая интегрируется в современное музееведение как новое направление научного знания, которое развивается с помощью различных гуманитарных и технических наук.

Диссертация основана на анализе конкретного опыта музеефикации одного из крупнейших памятников архитектуры Петербурга XVIII в. -Михайловского замка (арх. А. Ф. Г. Виоллье, В. И. Баженов, В. Бренна; 1797-1801). Осмысление данного процесса обусловило следующие основные результаты: создание концепции оптимального использования исторических дворцов в музейных целях, формирование методики превращения дворцовых интерьеров в музейное пространство и построение теоретической модели развития музеефикационной деятельности в условиях современной культуры.

Актуальность исследования обусловлена насущной потребностью в разработке разнообразных путей музеефикации памятников архитектуры как составной части национальной задачи сохранения культурного наследия. В Петербурге необходимость творческого и бережного отношения к наследию, дальнейшей разработки профессиональной этики и идеологии сохранения памятников и научного концептуального подхода к проблеме реставрации и реконструкции представляется особо актуальной.

Современные музеи, которым принадлежит приоритетная роль в изучении истории и разработке концепций использования переданных им дворцовых зданий, остро нуждаются в теоретическом научном обобщении опыта музеефикации. Необходимость охраны уникального облика дворцов Петербурга в условиях интенсивной глобализации окружающего мира требует актуализации культурного наследия, сохранения многослойной исторической памяти, культурных кодов и глубинных временных характеристик.

Состояние и степень изученности проблемы. Литература, посвященная истории дворцов и проблемам их реставрации, чрезвычайно обширна, однако подавляющее большинство работ представляют собой исследования конкретных памятников. Определение сущности процесса музеефикации памятников содержится в фундаментальном издании «Российской музейной энциклопедии». Общие принципы преобразования историко-культурных объектов в объекты музейного показа сформулированы в теоретических трудах по музееведению (С. И. Сотникова, Э. А. Шулепова, Т. Ю. Юренева и др.). Большинство исследователей музея как феномена культуры (М. С. Каган, Т. П. Калугина, О. В. Беззубова и др.) не включали в сферу научных интересов вопросы взаимовлияния музеев и зданий-памятников, в которых они располагаются.

Бытование памятников архитектуры в контексте музейной деятельности впервые рассмотрел философ Н. Ф. Федоров. Анализ путей создания музейных экспозиций во дворцах, утративших свою первоначальную функцию, предпринял Ф. И. Шмит, который первым ввел в научный оборот понятие музеефикация памятников, заложив в основу этого процесса принципы понимания особенностей их исторического архитектурного пространства.

Оптимальная концепция музеефикации памятника неизменно базируется на знании и глубоком понимании его истории. В силу этого в исследовании использованы многочисленные труды по истории архитектуры (И. А. Бартенев, В. Н. Батажкова, А. Н. Бенуа, И. Н. Божерянов, С. В. Виль-чковский, Г. Г. Гримм, Ю. М. Денисов, Г. К. Козьмян, М. Ф. Коршунова, В. Я. Курбатов, А. М. Кучумов, Д. А. Кючарианц, Н. Е. Лансере, Г. Г. Лу-комский, А. Н. Петров, П. Н. Петров, В. И. Пилявский, М. И. Семевский, П. Н. Столпянский, В. Н. Талепоровский, А. И. Успенский, Д. О. Швидков-ский, В. К. Шуйский и др.). Изучение дворцовых зданий в ряде случаев проводилось в соответствии с краеведческим подходом (Л. Н. Авгуль,

A. В. Крылова, В. И. Аксельрод, Л. П. Буланкова, Л. И. Дьяченко, Ю. Я. Ен-дольцев, Н. В. Калязина, Г. В. Михайлов, Б. М. Матвеев, С. В. Павлова, Г. И. Свешникова, О. В. Уточкина, Н. Н. Федорова, Т. А. Соловьева, Г. А. Хвостова и др.). Процесс музеефикации дворцов Русского музея, начавшийся в 1990-х гг., обусловил новый этап их изучения (С. О. Кузнецов, Ю. В. Трубинов, А. Е. Ухналев, М. В. Мантуров и др.).

Вопросы нового использования памятников архитектуры в основном рассматривались без связи с создаваемыми в них музеями (М. М. Богуславский, В. П. Грицевич, Г. Ф. Петров, Д. А. Равикович, А. М. Разгон, В. И. Ре-вякин, В. М. Рославский, А. Д. Тельчаров, Л. М. Шляхтина и др.). Основные критерии определения объектов наследия, подлежащих сохранению, разработаны в трудах Э. Д. Добровольской, А. Н. Дьячкова С. В. Карпова, М. Е. Каулен. Анализ принципов построения музейных экспозиций содержится в работах В. П. Арзамасцева, В. П. Беркут, М. Б. Гнедовского,

B. В. Литвинова, М. Т. Майстровской, А. А. Молчанова, Н. А. Никишина, А. С. Соустина и др.

Определение роли культурного наследия в жизни общества и эстетическая оценка памятников принадлежат Д. С. Лихачеву. Вопросы их научной реставрации рассмотрены в трудах ведущих представителей отечественной реставрационной науки (И. Э. Грабарь, А. А. Кедринский, Е. В. Михайловский, С. С. Подъяпольский, А. С. Щенков и др.). Практический опыт ленинградской школы обобщен М. Г. Колотовым, Л. А. Медерским, А. Г. Раскиным и др. Стремление увидеть в типологии архитектуры типологию культуры, определить ценностно-смысловое содержание и культурный смысл дворцов, выделенных в особую группу памятников, отличает труды Л. В. Никифоровой. Вопросы использования в музейной практике

инновационных технологий разработаны А. С. Дриккером, А. В. Лебедевым, Л. Я. Нолем.

Однако высокий уровень перечисленных исследований не обеспечивает формирование теоретических представлений о закономерностях процесса музеефикации памятников архитектуры. Теория реставрации рассматривает их вне контекста их музейной жизни. В музееведении не получили осмысления принципы музейной организации репрезентативного дворцового пространства при создании экспозиций. Таким образом, изучение поставленной проблемы взаимосвязи памятника архитектуры и музея может быть отнесено к сфере междисциплинарного знания, в силу чего понятийный аппарат и вопросы методологии комплексного процесса музеефикации представляются недостаточно разработанными. Предпринятое культурологическое изучение вопросов взаимосвязи и взаимовлияния музея и памятника архитектуры является первым обобщающим трудом на данную тему.

Гипотеза исследования. Практическая деятельность по музеефикации памятников архитектуры в современной культуре направляется и регулируется с учетом достижений в нескольких динамично развивающихся направлениях. К ним относятся актуальное состояние реставрационной теории, трансформация музея как социокультурного института в условиях постиндустриального информационного общества и научные тенденции современной культурологии. Эти процессы, находящиеся в тесной взаимосвязи, определяют принципы постановки проблем и поисков решений в конкретной музеефикационной практике.

Объект исследования - актуализация архитектурного наследия Санкт-Петербурга в современной отечественной культуре.

Предмет исследования - комплексный процесс музеефикации памятников архитектуры, включающий в себя их изучение, реставрацию, экспозиционную деятельность, научно-просветительскую работу, использование инновационных технологий и др.

Цель исследования - проблематизация и выявление системы критериев охранной деятельности, путей и способов музеефикации дворцов как памятников историко-культурного наследия на основе комплексного анализа опыта музеефикации Михайловского замка в Петербурге.

Для достижения этой цели и доказательства выдвинутой гипотезы поставлены следующие задачи исследования:

- провести анализ исторического опыта музеефикации памятников как музейных объектов и вариативных путей создания в них музейных экспозиций в модели исторической типологии культуры с учетом основных принципов, которые диктуют направления музеефикационной деятельности и определяют различные формы использования дворцов XVIII в.;

- проследить историю функционирования Михайловского замка в качестве императорской резиденции; места проживания лиц придворного

звания; размещения военного учебного заведения - Николаевского Инженерного училища, технологических институтов и учреждений советского времени, рассматривая ее как предысторию нового функционального назначения - музейного использования памятника;

- на основании предложенного анализа охарактеризовать особенности постсоветской культурной ситуации, с которой совпало начало процесса музеефикации Михайловского замка;

- проанализировать основные этапы концептуализации Михайловского замка как историко-художественного памятника и их актуальность для формулирования инициатив по сохранению культурного наследия в наши дни;

- определить теоретические обоснования реставрационной практики Михайловского замка с точки зрения современного состояния реставрационной науки;

- рассмотреть экспозиционно-выставочную деятельность первого этапа музейного существования памятника в контексте современных экспозиционных стратегий и разработать предложения по дальнейшему музейному использованию Михайловского замка как феномена культуры;

- охарактеризовать новые тенденции процесса музеефикации памятников, обусловленные введением в практику информационных технологий.

Хронологические рамки исследования охватывают историю изменения первоначальной функции дворцов Петербурга и их превращения в музеи разного профиля с начала XVIII столетия до новейшего времени. Основные выводы исследования получены в результате изучения и анализа музеефикации Михайловского замка (1990-2008).

Источниковедческой базой исследования явился широкий круг опубликованных и неопубликованных научных работ и письменных источников. Обширный свод материалов связан с процессом музеефикации Михайловского замка (архивные документы из РГИА, РГАДА, РГА ВМФ, РГВИА, архива ГЭ, Отдела рукописей ГРМ, протоколы музейных советов, периодическая печать, переписка, исторические справки, проектные чертежи, архитектурно-реставрационные задания, предписания КГИОП и др.).

На основе иконографии из собраний ГРМ, ГЭ, НИИМ PAX, ГМИ СПб осуществлено построение трехмерных анимационных моделей зданий ансамбля Михайловского замка и его интерьеров с воссозданием утраченных элементов. В информационную эпоху, при активном развитии глобальной сети Интернет, были привлечены материалы сайтов и интернет-порталы музеев, занимающихся вопросами музеефикации памятников (кафедра музейного дела и охраны памятников философского факультета СПбГУ, «Кафедра Исаакиевского собора» и др.).

Обобщение практического опыта базируется на конкретных прикладных разработках. Автор диссертации имел возможность принимать участие в процессах музеефикации Меншиковского и Гатчинского дворцов и на

протяжении 18 лет в должности заведующего филиалом ГРМ «Михайловский замок» возглавлял работу коллектива специалистов, решавших научные и практические задачи музеефикации дворца.

Методология исследования обусловлена проблематикой, целью и задачами диссертации. Памятники архитектуры составляют условно-непрерывный ряд, отражающий все стороны исторического развития общества, и представляют собой одну из функций предметного мира культуры, состоящую в передаче общественно значимых культурных и технологических традиций из прошлого в будущее (Д. С. Лихачев, П. В. Боярский, А. Н. Дьячков). Механизмы музеефикационного процесса в его дуализме разработаны Э. А. Шулеповой, Э. Д. Добровольской, С. В. Карповым. Изучение памятников архитектуры проводилось с учетом культурно-семиотического подхода как некоего единства, основанного на общности художественных признаков (Ю. М. Лотман). При решении проблем исторической типологизации дворцов и определении смыслового контекста форм дворцовой архитектуры автор опирался на исследования Л. В. Никифоровой, Л. В. Тыдман, И. А. Прониной. Важные методологические основы связаны с историей архитектуры (И. Э. Грабарь, В. И. Пилявский, В. Г. Лисовский) и теорией реставрации (Е. В. Михайловский, С. С. Подъяпольский, А. А. Кед-ринский). Рассмотрение проблемы музейного использования дворцов и создания в них экспозиций было основано на музееведческих концепциях М. Т. Майстровской, А. А. Никоновой, М. Б. Пиотровского и др.

В качестве ведущего выбран системный метод, позволивший выявить и проанализировать взаимосвязи, возникающие между положениями исторической науки, искусствоведения, музееведения, науки об охране памятников и практическим опытом музеефикации Михайловского замка, и использовать их для разработки основных идей данной диссертации.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования проявились во впервые проведенном развернутом культурологическом анализе процесса музеефикации крупного памятника архитектуры. Направленность данного процесса в полной мере определена культурным контекстом, имеющим общие закономерности и индивидуальные особенности, в рамках которого памятники архитектуры рассматриваются как многозначные феномены культуры.

На основе научного обобщения теоретически обосновано создание нового направления музееведения, связанного с музеефикацией памятников архитектуры и основанного на интеграции достижений научной и практической деятельности, взаимодействии многих отраслей современных наук. Разработка принципов этой дисциплины будет не только способствовать максимальному сохранению памятников архитектуры путем создания в них музейных структур, отвечающих требованиям современного музееведения, но и свидетельствовать о состоянии отечественной теории и практики охранной деятельности.

В научный оборот введен принципиально новый, третий аспект музе-ефикации, разработанный на основании новейших электронных технологий, который предлагает реконструкцию полностью или частично утраченных архитектурных памятников путем построения на базе исторических документов и иконографии их трехмерных моделей, которые становятся самостоятельными объектами музейного показа.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что материалы и выводы исследования могут быть использованы в музеефикационной практике. На основании обобщения практического опыта музеефикации Михайловского замка предлагается концепция формирования творческого подхода к традиционным методикам реставрации дворцов, интерпретируемых как особое культурное пространство, предназначенное для будущего музейного использования.

Результаты диссертации могут быть применены:

- при постановке задач культурной политики в аспекте сохранения архитектурного наследия и их практической реализации;

- при разработке концепций новых музеев, экспозиций и выставок в исторических зданиях-памятниках;

- при подготовке учебных курсов, семинаров, практических занятий с сотрудниками музеев;

- при разработке программ развития современного музейного дела.

Важным результатом исследования, в котором акцентируется автономность и уникальность памятников архитектуры, явилось осознание того, что существенный урон им наносят не только утраты, но и неправильное использование. Применение инновационных технологий значительно обогатило существующую методику. Особая значимость диссертационного исследования состоит в рассмотрении процесса музеефикации Михайловского замка не по прошествии времени, а в момент непосредственного определения пути дальнейшего музейного развития памятника. Поэтапная реализация результатов данного исследования в практике позволила осуществлять музеефикацию дворца императора Павла I в соответствии с нормами и правилами современной науки.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на кафедре реставрации и реконструкции архитектурного наследия СПбГАСУ Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в монографии «Музеефикация памятников архитектуры. Михайловский замок в Петербурге», в разделе коллективной монографии «Михайловский замок», посвященной истории памятника, в научных статьях и докладах на конференциях в СПбГУ, ГЭ, ГРМ и др.

Диссертант выступил как автор концепции научно-просветительского проекта «Утраченный Петербург» (2007-2008), разработанного для системы школьного образования и вошедшего в «Единую цифровую коллекцию

образовательных ресурсов». Проект, получивший аттестацию Национального фонда подготовки кадров (НФПК), представляет собой цикл из десяти мультимедийных фильмов об истории утраченных памятников архитектуры XVIII в., созданных с помощью метода виртуального воссоздания.

На основании научных исследований и практической деятельности автором диссертации разработан спецкурс «Проблемы современной реставрации памятников архитектуры» для студентов старших курсов кафедры истории искусства исторического факультета СПбГУ

На защиту выносятся следующие положения:

- осуществление теоретически обоснованной музеефикации памятников дворцовой архитектуры - ключ к сохранению своеобразия исторического центра Санкт-Петербурга;

- концепция реставрации разрабатывается на основании комплексного анализа истории памятника архитектуры, современной ему культурной эпохи и обуславливается художественной ценностью и аутентичностью памятника;

- восстановление архитектурно-художественного облика направлено на реконструкцию представлений о средовой культуре памятника и определяет характер его приспособления для музейного использования;

- организация музейной экспозиции, представляющей собой отдельную, искусственно выстроенную историко-культурную среду, базируется на индивидуальных особенностях памятника;

- виртуальная реконструкция утраченных памятников архитектуры является принципиально новым направлением музеефикации, допускающим невозможную в натуре полную или частичную реконструкцию объектов.

Структура диссертации. Работа состоит из двух томов. Первый включает в себя текст диссертации, состоящий из введения, шести глав, заключения и списка литературы. Второй содержит альбом с документами и иллюстрациями. Общий объем диссертации составляет 280 страниц основного текста с постраничными примечаниями и библиографическим списком, состоящим из 460 наименований.

Основное содержание диссертации

Введение содержит обоснование темы исследования и его актуальности. Степень изученности проблемы выясняется в процессе анализа историографии. Последовательно формулируются объект и предмет исследования, намечается цель и определяются задачи, выдвигается гипотеза и обозначается методологическая основа, раскрывается научная новизна и определя-

ется теоретическая и практическая значимость диссертационной работы, формулируются положения, выносимые на защиту.

Глава I «Дворцы Петербурга как объекты культурного наследия» содержит исторический анализ процесса музеефикации дворцов, необходимый для характеристики современной ситуации в деле сохранения наследия. В данном разделе интерпретируется ключевое для истории культуры понятие «памятник культуры» в его исторической трансформации. В культурологическом аспекте в качестве одной из важнейших потенциальных модальностей дворца-памятника рассматривается возможность трансляции общественно значимых культурных и технологических традиций прошлого.

В параграфе 1.1 «Императорские дворцы как жилые резиденции и государственные учреждения: ранние формы музеефикации в XVIII в.» анализируется процесс формирования отношения общества к памятникам архитектуры. На протяжении XVIII в. ценность дворцов как объектов наследия, обусловленная их художественными достоинствами и величием власти, определяла отношение к данной группе памятников не только как жилым резиденциям, но как к символам государственности. «Идеологами» художественного облика дворцов являлись, как правило, сами владельцы, которые воплощали в архитектуре собственные художественные вкусы и тем самым ярко демонстрировали свою избранность.

Особый подход к архитектурному наследию характерен уже для начального периода существования города, когда бытовало негласное мнение о греховности уничтожения и разрушения любых древностей. Предпринятыми усилиями в области собирательства предметов старины и созданием Кунсткамеры Петр I заложил основы законодательства по сохранению памятников. Отношение к наследию подлежало быстрой трансформации: недалекое, но уже мифологизированное прошлое быстро становилось предметом исторического интереса. В 1740-е гг., после основания Академии наук, возник интерес к древнерусскому зодчеству: среди указов о сохранении древностей появились акты об архитектуре. Затем начали предприниматься шаги по сохранению действующих церквей, дворцов и особняков, которые утрачивали первоначальный облик и требовали обновления. Работы с ними, вызванные требованиями функциональной пригодности, представляли собой починки, укрепления и перестройки.

Изменения функций и назначения дворцов, связанные с переменами в жизни владельцев (дворец А. Д. Меншикова на Васильевском острове, дворец Петра II и др.) и произошедшие по воле правящей династии, в результате наследования, дарения, продажи (дворцы Д. Кантемира, М. И. Воронцова, К. Г. Разумовского, Юсуповых, дома И. И. Бецкого, Н. И. Салтыкова, Демидовых и др.), обуславливали постоянную актуальность проблемы нового использования. Первым примером приспособления памятника

«под музей» явилось размещение коллекций Кунсткамеры в незавершенном доме опального А. В. Кикина («Кикины палаты»).

Таким образом, основы восприятия памятников архитектуры как культурных ценностей были заложены уже на ранних этапах существования Петербурга. Однако тенденция восприятия дворцов как своеобразных культурных центров в основном зародилась в обществе после прекращения выполнения ими первоначальных функций. Это обстоятельство предопределило создание в будущем системы государственной охраны памятников архитектуры.

В параграфе 1.И «Начальный этап формирования принципов сохранения архитектурного наследия: репрезентация частных коллекций как прообразов музеев во дворцах» рассматриваются этапы развития отечественной практики использования памятников дворцовой архитектуры.

В начале XIX в. возникали государственные археологические, историко-географические общества по изучению отечественных древностей. К этому времени уже был накоплен пласт научного знания в области истории архитектуры, очерчен круг объектов новых исследований, при участии А. Н. Оленина возник чертежный фонд памятников. В 1822 г. в официальных документах дворцы были впервые причислены к разряду памятников, однако в практике «живого» бытования они по-прежнему подлежали перестройкам и поновлениям, не являвшимся реставрацией в ее традиционном понимании.

Формирование нового отношения к дворцам связано в первую очередь с памятниками первых лет существования города. Создание футляра над «первоначальным дворцом» Петра I определило его восприятие как музейного раритета. Акцентирование ценности исторической архитектуры обусловил метод «встраивания» подлинных фрагментов старых сооружений в объемы более поздних построек (дворец Д. Кантемира).

Важной чертой музеефикации явилось признание мемориального статуса дворцов (Домик и Летний дворец Петра Г). В дворцовых зданиях формировались «протомузейные» учреждения («Модель-камора» в Зимнем дворце Петра Г). В памятниках, переданных для размещения учебных заведений, создавались ведомственные музеи (дворец А. Д. Меншикова, Михайловский замок). Особой формой музеефикации явилось открытие для публичного осмотра дворцов в качестве частных музеев (дворцы Строгановых, Юсуповых, Шуваловых, Бобринских, Олъденбургских, Шереметевых, Кушелевых-Безбородко, графа Лаваля, Аничков и Елагиноостровский дворцы и др.). Понимание ценности собственных художественных собраний для культурной жизни общества побуждало владельцев к созданию их достойного обрамления: с помощью лучших зодчих своей эпохи они перестраивали и расширяли свои дворцы.

В конце XIX в. окончательно сформировалось отношение общества к дворцам как к культурным ценностям, а в начале XX столетия вопросы

сохранения архитектурного наследия были сформулированы в качестве научной проблемы. Архитектура начала «диктовать» принципы музейного использования дворцовых зданий, обуславливала организацию первых публичных выставок (выставка к 100-летию со дня рождения А. С. Пушкина, Историко-художественная выставка русского портрета в Таврическом дворце и др.).

Осознание ценности и значения памятников архитектуры, подобно произведениям искусства, литературы, музыки, наглядно продемонстрировало понимание обществом эволюционных процессов. Многократно перестроенные дворцы Петербурга давали представление о каждом конкретном историческом периоде, его ярких представителях, тенденциях развития отечественной культуры и искусства.

Концептуализация дворцов как музеев обуславливалась не только мемориальным статусом памятников, но и развитием их художественного облика в русле стилевых изменений архитектуры. Дворцовые собрания произведений искусства, частные галереи, домашние театры и библиотеки, в приобщении к которым долгое время существовал принцип избранности, предопределили пути музейного использования дворцов, явились критериями, по которым они были выделены среди других памятников архитектуры и наделены особым статусом. Заложенные в начале XVIII в. основы государственной политики в деле сохранения наследия получили дальнейшее развитие: на основе художественных коллекций петербургских дворцов началось формирование музейного фонда.

В параграфе I.III «Изменение дворцовых функций в послереволюционный период: от парадных резиденций к музеям дворянского быта» получила осмысление историческая судьба дворцов Петербурга после 1917 г.

После Октябрьского переворота дворцы, утратившие свои функции, и относящиеся к ним художественные ценности были объявлены национальной собственностью, что явилось основой их сохранения. Первые законодательные акты декларировали ответственность государства за судьбу культурного наследия и провозглашали новое отношение к нему. В изменившихся условиях учет, реставрация, приспособление и использование памятников архитектуры позиционировались в тесной связи с музейной деятельностью. Расположенные во дворцах музеи воспринимались не только как учреждения с определенными функциями, но и как некая содержательная среда. В работе Ф. И. Шмита «Музейное дело» (1929) создание музеев признавалось оптимальным путем нового использования городских и пригородных дворцов.

В это время в качестве приоритетной провозглашалась задача консервации памятников («консервировать, чтобы не растерять»). Реставрацию, как следующий этап, предлагалось осуществлять после принятия решений об их использовании. Представители художественной интеллигенции

(А. Н. Бенуа, Н. Е. Лансере, В. К. Макаров, А. А. Половцов, Г. К. Лукомский, В. Н. Талепоровский и др.), участвовавшие в создании музеев в национализированных петербургских дворцах, выдвигали на первое место проблему безопасности зданий и коллекций.

Определение адекватного пути сохранения материально-пространственной мемориальной среды дворцов должно было иметь в основе понимании роли их владельцев в формировании художественного облика памятников. Однако подобный подход не соответствовал идеологии времени и порождал серьезное противоречие: уничтожив монархический строй, представители новой власти должны были спасать созданные этим строем памятники. В силу этого дворцы превращались не столько в музеи, сколько в просветительские учреждения, перед которыми ставились задачи массового привлечения публики. Их популярность во многом была основана на естественном интересе к жизни свергнутого класса. Музей превратился в выставку, нацеленную на пропаганду; важнейшую роль в экспозициях играли объяснительные тексты, выполнявшие идеологическую функцию.

Созданные в петербургских дворцах музеи дворянского быта на начальном этапе завоевали известную популярность. Однако их экспозиции зачастую были примитивны, многие концептуальные проблемы упрощены. Особенности пространственной организации и убранства дворцовых интерьеров исторических зданий при создании музеев были проигнорированы. Уже через несколько лет стала очевидной разрушительность подобного подхода, и новая политика музеефикации петербургских дворцов XVIII в. (Аничков, Шереметевский, Строгановский, Юсуповский, Нарышкиных-Шуваловых, Бобринских и др.) в значительной степени потерпела крах.

Не достигнув единства политической, художественной и исторической точек зрения, не имея утвержденной позиции и общего руководства в среде музейных работников, молодая советская власть, провозгласив памятники архитектуры итогом развития многовековой культуры и сохранив их в критический момент, не смогла разработать практические пути их использования. Господствовавший в 1920-1930-х гг. культурно-политический синтез включал процесс превращения исторических дворцов в музеи. Однако музеефикация, проведенная без научной основы, не позволила памятникам сохранить обретенную музейную функцию. После ликвидации бытовых музеев во дворцах разместились учреждения разного профиля, которые не обеспечили сохранение памятников, что привело к значительной утрате их художественного облика, тем самым предопределив трудности музеефикации на современном этапе.

В параграфе 1.1У «Послевоенный этап восстановления дворцов Петербурга как художественно-идеологический проект и дальнейшее развитие реставрационной теории» речь идет о переосмыслении и развитии реставрационной теории в период масштабных восстановительных работ.

Послевоенная реставрация архитектурных памятников обусловила значительные успехи в развитии отечественной реставрационной теории. Во второй половине 1950-х гг. развернулась дискуссия ведущих представителей московской и ленинградской школ по вопросам реставрационной методики (Л. А. Давид, А. А. Кедринский, Е. В. Михайловский, С. С. Подъяпольский и др.). Представители ленинградской школы придерживались концепции максимально полного воссоздания разрушенных войной памятников, без ограничения задач научной реставрации охраной и консервацией, стремились решать задачи активной адаптации к современным условиям не для отдельных памятников, а целостных архитектурных ансамблей.

Основные принципы теории реставрации были закреплены в 1964 г. в Международной хартии по консервации и реставрации памятников и достопримечательных мест (Венецианская хартия), положениями которой стали руководствоваться в своей практике архитекторы-реставраторы. К началу 1970-х гг. достигла своего пика дискуссия о подлинности, охватившая мировое реставрационное сообщество, и были окончательно сформулированы основные реставрационные принципы (принцип историзма, принцип научности, принципы археологической и стилистической реставрации др.).

В ходе ликвидации последствий войны изменилось отношение к памятникам: в 1947 г. впервые был утвержден список памятников общесоюзного значения. Перечень охраняемых государством памятников архитектуры Ленинграда объединил 800 объектов (1954). В дальнейшем данный список расширялся только за счет построек XVIII - первой трети XIX в.: памятники архитектуры эклектики и модерна к числу охраняемых объектов не относились, и эта тенденция изменялась крайне медленно.

Послевоенное осознание обществом масштабов утрат культурного наследия усугубилось пониманием невосполнимости потерь, связанных с неправильным использованием памятников, для многих из которых процесс вывода из аварийного состояния так и не завершился. В области сохранения архитектурного наследия сложилась ситуация стагнации и обнаружилось крайнее неблагополучие.

Угроза полного исчезновения многих важных для города форм культуры привела к пересмотру подходов к проблеме архитектурного наследия и была обозначена в качестве основной задачи ленинградской реставрационной практики в 1970-1990-е гг., когда дворцы, не включенные в процесс музейного использования, оказались в крайне тяжелом состоянии.

Коррекция списков охраняемых объектов и включение в сферу охраны их исторической среды позволили в итоге вывести понятие «памятник истории и культуры» на принципиально другой уровень. Наиболее актуальные способы их сохранения оказались в тесной связи с деятельностью музеев, способных в первую очередь осуществить актуализацию объектов архитектурного наследия.

В параграфе 1.У «Музеефикация дворцов в постсоветскую эпоху: стремление к реконструкции исторической традиции» определены и систематизированы различные пути включения памятников в жизнь музеев.

В конце XX в. были разработаны новые принципы научной реставрации: принцип минимального вмешательства в исторический материал, принцип обоснованности и определения любого реставрационного вмешательства, правовой принцип. Отличительной чертой процесса музеефи-кации в петербургской практике явилось определение оптимальной даты, сменившееся выявлением периода наивысшего расцвета памятника, выбор которого способствовал сохранению его целостного облика.

В политической ситуации начала 1990-х гг. процесс размещения музейных экспозиций во дворцах вошел в новую фазу, что сделало их музеефика-цию принципиально новым направлением деятельности художественных музеев (ГЭ, ГРМ, СПб ГМТиМИ и др.). На начальном этапе музеефикации высказывалось мнение, что экспозиции в зданиях-памятниках должны состоять из произведений искусства и предметов обстановки, принадлежавших к их историческому убранству. Однако на практике, как правило, выявлялось, что данные произведения и предметы в основном утрачены или разобщены, что предопределило новые концептуальные подходы к реставрации и приспособлению памятников, которые были основаны на том, что архитектура памятников и привнесенные произведения искусства могут составлять гармоничный ансамбль, не совпадая по времени и стилю.

Исключительной по сложности явилась задача музеефикации императорских и великокняжеских дворцов со своей яркой историей, которые воплощали исторические символы, образы и типы. Обобщение петербургского опыта позволило заключить, что формирование «музея-памятника» и «музея в памятнике» не всегда имело четкое разграничение. Задачи научной реставрации и конечные цели размещенного во дворце музея в ряде случаев не соответствовали друг другу. Между двумя аспектами музеефикации возникало внутреннее противоречие: концепция развития крупного музея в ряде случаев превалировала над интересами памятника.

В парадигме культурологического знания каждый памятник имеет ценность как отражение определенной эпохи и открывает возможность проникновения в ее культуру. Осмысление историко-культурных закономерностей развития основано на понимании культурного пространства памятника, не ограниченного хронологическими и типологическими рамками. Актуальность поисков эффективного решения музеефикационных задач на основе обобщения научного и практического опыта стимулирует потребность в разработке самостоятельной научной дисциплины «Музеефикация памятников архитектуры», изучающей основные принципы и методику преобразования памятников в объекты музейного показа.

Таким образом, в основу концептуализации процесса музеефикации памятников архитектуры должны быть положены критерии их ценности. Применительно к дворцам определение этих критериев в их временной трансформации составляет отдельную самостоятельную проблему. Если каждая историческая эпоха характеризовалась своим восприятием дворцов как объектов наследия и порождала разные принципы отношения к ним, то на современном этапе в известной степени произошло объединение и стирание граней между различными критериями ценности памятников. Многие из них одновременно представляют собой шедевры человеческого гения, пространства исключительной исторической и художественной значимости, играют важную роль в развитии того или иного культурного явления, воспринимаются как свидетельства культурной традиции, имеют мемориальный статус и присутствие ассоциативного смысла в отношении выдающихся событий, традиций, идей и т. д.

Став равнозначными, критерии ценности памятников в сегодняшней ситуации приобрели равную уязвимость, в силу того что не все дворцы Петербурга смогли обрести музейный статус. Однако отреставрированное и превращенное в музейный экспонат дворцовое здание должно полноценно служить людям другим путем, использоваться для новых современных нужд. Концептуализация развития дворцов, лежащая в основе их музеефикации, включает в себя политический и экономический аспекты и основывается на осмыслении приоритетности критериев ценности каждого памятника.

Однако в силу того что институционально-реализуемая деятельность музеев более чем какая-либо другая может обеспечить решение комплекса сложнейших музеефикационных задач, наиболее эффективным способом сохранения дворцов сегодня следует признать их музейное использование.

Глава II «Историческая судьба Михайловского замка: от императорского дворца к современному музею» содержит развернутый анализ основных этапов биографии памятника. Являясь первым градостроительным ансамблем Петербурга с ярко выраженными пространственными характеристиками, Михайловский замок отвечает почти всем современным критериям ценности памятника архитектуры.

В параграфе 11.1 «Последний императорский дворец XVIII в.: архитектура как форма российской государственности и отражения личности» анализируются художественные особенности дворцового ансамбля, рассматривается обширная историография памятника.

В документах XVIII в. резиденция императора Павла I именовалась «замок Михайловского дворца», чем неизменно создавалась ассоциация со средневековыми рыцарскими сооружениями. Однако петербургский замок не имел оборонительных функций: окруженный со всех сторон водой, он воспринимался неприступной крепостью только иллюзорно. Все четыре его фасада имели разное архитектурное оформление.

Изучение памятника в процессе музеефикации продолжало глубокую историческую традицию, заложенную современниками его создания (Г. фон Реймерс, А. Коцебу, М. Жоржель, Ш. Масон и др.). Историки архитектуры (Г. К. Лукомский, В. Я. Курбатов, И. Э. Грабарь, А. И. Михайлов, Н. Е. Лансере, В. К. Шуйский и др.) на протяжении длительного времени вели полемику об авторстве Михайловского замка, рассматривая его создание в контексте развития русского зодчества. В качестве самостоятельных проблем исследовались: история проектирования (П. Н. Петров, А. Н. Бенуа, С. М. Земцов, Н. А. Кожин, Р. Подольский, О. А. Михаловская и др.); этапы строительства памятника (А. М. Пасыпкин, Л. В. Евдокимов); его внутреннее убранство (Р. Д. Люлина); события дворцового заговора 11 марта 1801 г. (Н. К. Шильдер, Н. Я. Эйдельман).

На первом этапе (1990-1994) в результате изучения коллекции архитектурной графики РГА ВМФ был сделан кардинально важный вывод о ключевой роли в проектировании дворца вел. кн. Павла Петровича; доказано европейское происхождение наиболее ранних по времени создания чертежей; впервые определена дата начала работы над проектом - 1784 г., что опровергло распространенное мнение о начале проектировании дворца после воцарения Павла I. В научный оборот введено имя создателя первых эскизных набросков «дворца святого Михаила» - швейцарского художника А. Ф. Г. Виоллье. На втором этапе исследования (1996-2003) определена степень участия каждого из зодчих в многоступенчатом процессе проектирования, дана новая трактовка роли в нем В. И. Баженова.

Культурологический подход к изучению истории дворца предполагал более широкое, чем реставрационный, понимание пространственных и функциональных границ существования памятника и был основан на понимании исторического фона, художественной культуры и мировоззрения эпохи императора Павла I.

В параграфе II.II «История бытования Михайловского замка в XIX - начале XX в.: разорение художественного ансамбля дворца» прослеживаются основные этапы трансформации исторического облика памятника на протяжении полутора столетий.

Судьба дворца изменилась после цареубийства 11 марта 1801 г., когда многочисленные обитатели покинули его стены. Колоссальные денежные средства и трудозатраты оказались напрасными. По распоряжению императора Александра I работы по отделке замка были остановлены, произведен окончательный расчет с рабочими и мастерами, составлены инвентарные описи помещений. В переданном Гофинтендантской конторе здании на протяжении двадцати лет проживали разные лица (Ч. Камерон, П. К. Сух-телен, П. П. Ушаков и др.).

В 1823 г. в замке разместилось Главное Инженерное училище, основанное по инициативе вел. кн. Николая Павловича, и по высочайшему указу

дворец получил новое название - Инженерный замок. Ансамбль художественного убранства интерьеров подвергся осознанному разорению. Память об императоре Павле сохранялась только в его опочивальне, на месте которой была создана церковь Святых апостолов Петра и Павла, своеобразный «храм на крови» (арх. К. А. Ухтомский, 1857).

Ненужный более «макет» средневековой крепости постепенно превратился в функциональное здание. Изменился его градостроительный ансамбль: каналы вокруг плац-парадной площади засыпаны (1823), при возведении Михайловского дворца исчез Церковный канал, по линии которого проходило продолжение Садовой улицы. После демонтажа гранитной облицовки засыпали Воскресенский канал (1879), разобрали Кухонный, Театральный и Трехлучевой мосты (1879-1907).

Разрушение ансамбля Михайловского замка в начале XIX в. было основано на идеологии своего времени. Императорская резиденция разделила судьбу своего владельца, чей образ умышленно искажался современниками и потомками, и лишь в последние десятилетия получил новую трактовку. Однако вплоть до начала музеефикации причины мифологизации истории императорской резиденции не рассматривались как самостоятельная проблема. Михайловский замок почти два столетия существовал в исторической памяти поколений только как «пустынный памятник тирана».

В параграфе II.III «Послевоенное восстановление Михайловского замка и небрежение к его историко-культурной ценности» рассматриваются мероприятия по выведению памятника из аварийного состояния, не получившие дальнейшего развития.

В XX в. разорение исторического облика завершило использование, неподобающее дворцовому статусу памятника. Вплоть до 1941 г. в его стенах размещалось Военно-инженерное ордена Ленина краснознаменное училище им. А. А. Жданова. Серьезный урон зданию причинили многочисленные военные разрушения, и реставрационные работы в первую очередь имели целью приведение в порядок фасадов (1947-1949). Процесс реставрации интерьеров (1951-1952) включал в себя ремонт и усиление перекрытий, реставрацию скульптурного и лепного декора, декоративных росписей, паркетных полов (Тронный зал, Галереи Рафаэля и Лаокоона, залы парадной анфилады, жилые покои вел. кн. Александра и Константина и др.). В период восстановительных работ в Михайловский замок был переведен из Адмиралтейства кораблестроительный факультет ВВМИОЛУ им. Ф. Э. Дзержинского, а в 1957 г. из здания Фондовой биржи сюда была перебазирована Центральная военно-морская библиотека (ЦВМБ).

В 1960 г. дворец был передан Ленинградскому Совнархозу для размещения технологических институтов. Одновременно в связи с крупным сокращением вооруженных сил начался поэтапный вывод из здания военно-

учебных заведений, при условии дальнейшего пребывания фондов ЦВМБ в его парадных залах (Тронный и Воскресенский залы, Галерея Арабесок).

К концу 1980-х гг. в Михайловском замке находилось семь государственных организаций, и небрежная эксплуатация привела памятник в крайне неудовлетворительное состояние, что определило необходимость пересмотра его дальнейшей судьбы. В этот период впервые прозвучало мнение о необходимости передать дворец для размещения музейных коллекций, а в 1988 г. вышло постановление «Об улучшении использования памятника архитектуры Михайловского замка», открывшее новую страницу в его истории.

Несмотря на многочисленные переделки «инженерного» периода, к середине XX в. памятник сохранил основные черты своего исторического облика, однако послевоенная реставрация не предполагала его дальнейшего музейного использования: возможность спасения памятника культуры была отложена еще на 30 лет. Масштаб утрат художественного облика дворца явился следствием исторического процесса и конкретных решений в конкретных ситуациях: судьба Михайловского замка в советский период оказалась трагичнее, чем у других императорских дворцов.

В параграфе И. IV «Опыт дискуссионного решения музейной судьбы памятника» рассматривается история передачи дворца Русскому музею.

Решение о музейном использовании памятника было принято в результате открытой дискуссии: к обсуждению трех вариантов пути развития Михайловского замка была привлечена общественность. Первый из них, предложенный ВИМВИВиВС, предполагал размещение в стенах дворца Музея отечественной боевой славы, хранящего память о военной истории России с древнейших времен. Второй был разработан ГМИ СПБ и содержал программу создания Музея истории петербургского зодчества, основанную на том, что после многократных перестроек памятник являл собой синтез архитектурных стилей и направлений.

Концепция Русского музея не декларировала возможность воссоздания Михайловского замка как резиденции императора Павла I. Предлагалось превратить его в образец интерьерного искусства, дворец-музей, украшенный произведениями, связанными с памятником исторически, тематически и стилистически. Освоение пространства со сложной и оригинальной планировкой позиционировалось как длительный поэтапный процесс, предполагавший создание постоянных и временных экспозиций, тематических комплексов, объединенных идеей показа произведений изобразительного и декоративно-прикладного искусства в широком культурном и историческом аспекте. С учетом богатейших коллекций, хранящихся в фондах крупнейшего художественного музея отечественного искусства, данная концепция была признана приоритетной.

Таким образом, дискуссионный выбор пути музейного развития памятника явился первым опытом ленинградской музеефикационной практики,

а история передачи дворца Русскому музею, отдаленная от нас двадцатилетним периодом, обретя проблемный характер, подлежит сегодня осмыслению в новом аспекте.

Судьба памятника и история его функционирования предопределили основные идеи музеефикационной практики: ранее существовавшие параллельно реальная биография и порожденная временем мифология дворца пересеклись, чтобы найти воплощение в концепции его музейного развития.

Глава III «Концептуализация опыта сохранения историко-архитектурно-го наследия и научное обоснование процесса реставрации Михайловского замка» содержит анализ процесса практической музеефикации памятника, основанного на его теоретическом изучении.

Внимание к истории, понимание художественной природы архитектуры и исключительной роли личности в формировании облика дворца не облегчило, а, напротив, осложнило практические реставрационные задачи. Эти сложности порождались крайней скудностью конкретного материала, на основании которого мог быть воссоздан исторический облик императорской резиденции.

В параграфе III.I «Художественный облик Михайловского замка как реминисценция европейских впечатлений императора Павла I» содержится обзор европейских источников замысла: архитектурной графики, строительных и художественных приемов.

Изучение Михайловского замка позволило выявить в его облике традиционное для XVIII в. следование европейским архитектурным образцам. Реальные истоки замысла связаны с заграничным путешествием графа Северного (1781-1782), благодаря которому он получил подтверждение высокой репутации ведущих архитектурных школ Европы. Это привело к объединению в проекте нового дворца узнаваемых черт европейских памятников (резиденция Конде в Шантийи, дворец кардинала А. Фарнезе в Капрароле, восточный фасад Лувра, ворота Сен-Дени в Париже и др.).

Разработанные на разных этапах проектирования архитектурные идеи объединил и воплотил приверженец традиций итальянского барокко В. Бренна. Однако по воле заказчика он одновременно следовал выражавшему идею торжества абсолютной власти французскому «большому стилю» Людовика XIV (Ж. А. Мансар, Ш. Лебрен) и приемам английского классицизма (Р. Адам). К созданию императорской резиденции были привлечены европейские мастера (К. Альбани, Д. Квадри, Ф. Тибо, П. Трискорни, А. Виги, Д. Б. Мадерни, Г. Дуайен, Ж. Лапен, Я. Меттенляйтер, Ф. Смуглевич, представители семейств Лукини, Руска, Стаджи, Скотти и др.). Внутренняя отделка создавалась на основании европейских увражей (Дж. Алъбертолли и др.), художественные коллекции состояли преимущественно из произведений европейского искусства.

Архитектурный облик завершенного Михайловского замка получил известность в Европе благодаря распространению гравированных отчетных чертежей К. И. Росси. В 1803 г. они были привезены из России Наполеону и по его указу привлечены его придворными зодчими П. Фонтеном и Ш. Персье в процессе работы над проектом дворца наследника в Шайо.

Поиски глубоких контактов с Европой проявились в ходе строительства Михайловского замка, когда Павел I взял под свое покровительство орден св. Иоанна Иерусалимского, утративший владения на Мальте. В убранство новой резиденции, которая стала теперь местом пребывания Великого магистра, были включены элементы мальтийской символики (Мальтийская Тронная, Галерея мальтийских кавалеров).

Рассмотрение Михайловского замка как памятника европейской культуры существенно расширило возможности его практической реставрации. Осознание европейских истоков архитектуры памятника обусловило возможность привлечения в качестве аналогов европейских увражей, декоративных приемов и мотивов оформления интерьеров.

В параграфе Ш.И «Стилевые особенности Михайловского замка и их значение для реставрации памятника» рассматриваются особенности архитектуры русского романтизма и содержится трактовка романтического образа памятника.

Для восприятия феномена Михайловского замка в широком культурном аспекте было необходимо дать определение его стилевого восприятия. Построенный на рубеже XVIII и XIX вв., дворец явился отражением перелома в русской культуре этого периода. В силу этого он стоит особняком в истории стилевого развития русского зодчества: павловский замок невозможно воспринимать как исключительно барочный, классицистический или романтический, хотя в его облике есть черты всех этих стилей.

Хронологически создание новой резиденции совпадает с периодом формирования в Европе исключительного по своей сложности явления романтизма, охватившего все сферы культуры. Свойственное романтизму поэтизирование творческой личности породило тенденцию видеть в памятниках этого стиля не историческую конкретность, а стоящий за ними авторский замысел. К числу отличительных черт романтической архитектуры относились те художественные свойства зданий, которые оказывали эмоциональное воздействие на зрителя. В России эстетика романтизма формировалась как отрицание эстетики классицизма.

Историзм мышления сегодняшнего дня позволяет рассматривать романтизм не как направление, стиль или художественный метод, а определять его как тип мировосприятия. В основе архитектурного замысла Михайловского замка ярко проявились исключительные для русского зодчества черты, характерные для индивидуального вкуса заказчика. При наличии барочной пышности декора и отсутствии классической гармонии

в архитектуре дворца воплощен главный принцип романтизма - акцент на внутреннее содержание. Не сводя понятие «романтизм» к стилю искусства в триаде «барокко - классицизм - романтизм», а рассматривая его как особое художественное явление, резиденцию «романтического» императора Павла I правильнее всего воспринимать как памятник русского романтизма. «Романтизм» Михайловского замка имеет глубинный философский смысл, основанный на истории его возникновения.

Определение стиля в процессе музеефикации Михайловского замка явилось актуальным не только в теоретическом и практическом аспектах. Первый из них подразумевал определение роли стиля в формировании облика памятника, второй - исследование влияния стиля на его реставрацию. Стиль определял выбор методов, материалов, инструментов и прочих составляющих творческого процесса, комплексное изучение которых позволило использовать теоретическое знание в практической деятельности.

В параграфе ШЛИ «Семиотика архитектуры памятника. Михайловский замок как культурный текст и проблема сохранения смыслового значения архитектурной формы» речь идет об осмыслении архитектурного образа дворца в системе знаков и знаковых систем.

В Михайловском замке, пережившем на своем веку многочисленные изменения, очевиден «диалог» времен и культур, который прослеживается во все периоды его бытования. Восприятие памятника как текста затруднено отдаленностью эпохи Павла I и отсутствием прямых документальных свидетельств, что делает гипотетичной любую интерпретацию идейной концепции сооружения. Неопровержимым представляется вывод о том, что природу архитектуры дворца определили не только художественные тенденции эпохи, но и философское сознание ее самого яркого представителя - императора Павла I.

Рассмотрение вопросов, выходящих за пределы историко-архитек-турной проблематики, позволило взглянуть на художественный облик памятника в новом аспекте. Еще в середине XX в. отмечалось сакральное значение надписи В. И. Баженова на проекте церковного фасада замка, в которой раскрывалась масонская идея развития человеческой нравственности. Впоследствии специфический масонский характер идейной программы дворца отмечали многие исследователи. Определение сути замка как выражения средствами архитектуры индивидуальности автора-заказчика способствовало введению в научный оборот его определения «автопортрет в архитектуре» (О. А. Медведкова, Л. В. Хайкина).

На основании анализа мировоззрения августейшего хозяина доказано, что Михайловский замок явился единственной в России дворцовой постройкой с сакральным посвящением. Построив светское сооружение, Павел I воспринимал его как храм, о чем свидетельствовала помещенная на главном фасаде замка перефразированная цитата из Библии «Дому Твоему подобает Святыня Господня в долготу дней». «Святыня Господня»

подобала жилищу не просто светского государя, а царя-первосвященника, который ощущал себя преемником и подобием Царя Небесного. Стремясь к объединению двух ипостасей идеи царской власти, Павел I желал сделать Михайловский замок не просто дворцовой постройкой, а Храмом монархии. Резко отличаясь от других императорских резиденций XVIII столетия, светский дворец воплощает идею культового храма в образности архитектуры, характере топонимики и своеобразии художественного декора. Данное обстоятельство явилось поводом для исследования культурного мифа как важнейшего элемента культурного синтеза, который прочувствовал и отметил Н. П. Анциферов, предложивший связанное с памятником понятие genius loci. Подобное восприятие вывело на первое место общечеловеческую историко-культурную ценность памятника.

Занимаясь изучением заложенных в облике памятника основ теории архитектуры и архитектурной композиции, исследователи не получили образных представлений о процессах его формообразования и смысловыра-жения, не совершив перехода от традиционного синтаксического подхода к семантическому. Почувствовать механизмы процессов формообразования в архитектуре помогло культурологическое прочтение и выявление специфических связей между архитектурной формой и ее содержанием на уровне культурных смыслов и идей, которые создатель вкладывал в свое «любимое детище». Это обусловило вывод о тесной взаимосвязи архитектурных форм и порождающих их социально-исторических условий, между архитектурой дворца и культурой общества времени его создания. Вывод о том, что историко-культурная реальность дворца не была повторением архитектурного чертежа, послужил доказательством того, что ансамбль Михайловского замка явился не только воплощением идейного и строительного замысла, но и реализацией тенденций развития культуры.

Собранное воедино и проанализированное новое знание о памятнике сделало очевидной необходимость музеефикации культурного пространства Михайловского замка, вобравшего в себя основополагающие идеи дворца - символа власти, дворца - храма, дворца - жилища монарха. Подобный вид музеефикации заключался в интерпретации памятника как текста культуры, открывающего новую информацию в постоянно меняющемся мире. Несмотря на то что данный тип музеефикации не имеет в основе традиционных постулатов реставрационной теории, он позволил восстановить историческую справедливость по отношению к одному из крупнейших памятников архитектуры Петербурга. Практическую реставрацию памятника обусловила реальность конкретных решений.

Глава IV «Основные тенденции современного реставрационного процесса и практический опыт реставрации Михайловского замка 1990-2000-х гг.» содержит анализ составляющих комплексного процесса музеефикации памятника.

Основной предпосылкой музеефикации памятника явилось признание того, что художественно ценным объектом, определяющим направленность реставрации, должен стать не творческий замысел, а существующий в настоящее время памятник со всеми его утратами, позднейшими наслоениями и установившимися связями с архитектурно-пространственной средой.

Ряд положений реставрационной теории вступил в противоречие с практикой приспособления памятников для музейного использования. В силу объективных обстоятельств проект музейного использования дворца требовал длительного и углубленного осмысления и на всех этапах отставал от разработки концепции реставрации. Многочисленные изменения не допускали возвращения дворцу первоначального облика, которое неизбежно повлекло бы за собой появление сомнительных в смысле достоверности проектов. Объективные трудности обуславливались кратковременностью периода, в течение которого памятник исполнял дворцовую функцию.

В параграфе 1У.1 «Императорский дворец как ориентир: консервация, реконструкция, воссоздание элементов архитектурного ансамбля» дается обоснование концепции реставрации памятника, основанное на понимании его идейного смысла.

Во времена императора Павла I его дворец резко отличался от городской застройки нетрадиционным внешним видом, в значительной степени определенным наличием окружавших замок обводненных каналов и фортификационных сооружений. Изменения архитектурного ансамбля на протяжении XIX в. осуществлялись по инициативе Инженерного департамента. Строительство цирка и Офицерского корпуса на территории между Михайловским манежем и конюшнями в створе Кленовой аллеи перекрыло важнейший канал исторической визуальной связи Манежной площади с замком. К началу XX в. вокруг плац-парадной площади сформировался комплекс служебных зданий и разрабатывались проекты дальнейшего заполнения свободной территории по сторонам от памятника Петру I.

В этот период развернулась острая полемика по вопросам сосуществования старой и новой архитектуры. Предложенные проекты застройки исторической территории ансамбля были причислены «к величайшим ван-дализмам в истории человечества» (В. Я. Курбатов), и только выступления журнала «Старые годы» и вмешательство вел. кн. Петра Николаевича остановили строительство.

С течением времени окружающая среда кардинально изменилась, и исторический ансамбль уступил место «экспонатности» императорского дворца, вырванной из контекста. Восприятие Михайловского замка в русской культуре сделало приоритетным представление о художественном и историческом значении его ансамбля. При наличии полной исследовательской картины оформления дворцовых фасадов, плановой ситуации

и понимании степени трансформации окружающей среды максимально возможная реконструкция этого ансамбля явилась наиболее репрезентативной формой музеефикации памятника.

В параграфе 1УЛ.1 «Опыт воссоздания идейного смысла архитектуры: фортификационная система как важнейшая часть замкового облика» рассмотрена реконструкция фрагмента гидросистемы как основополагающего элемента дворцового ансамбля.

Водное окружение имело принципиальное значение для архитектурного облика замка, придавая ему вид крепостного сооружения. Идея заполненных водой каналов, обозначенная на самом раннем проектном варианте генерального плана, сформировалась под влиянием впечатления от резиденции принца Конде в Шантийи. На протяжении своего жизненного цикла гидросистема претерпела существенные изменения: ансамбль утратил Обводные каналы вокруг площади Коннетабля (1823), был засыпан Воскресенский канал (1879), разобраны мосты (1879-1907). Проектом музеефикации ансамбля предусматривалась реставрация частично сохранившегося под землей Трехлучевого моста, воссоздание фрагмента Воскресенского канала, благоустройство прилежащей территории. Вторая стадия проекта подразумевала снос поздних построек и создание новой площади перед дворцом, а также освоение подземного пространства. Однако сегодня развитие ансамбля поставлено под сомнение трудностями эксплуатации Воскресенского канала и ограниченностью перспективы развития водного комплекса новым жилым строительством.

Реконструкцией фрагмента фортификационных сооружений была решена задача воссоздания художественного образа Михайловского замка. Эстетическое восприятие ансамбля было признано приоритетным по отношению к функциональным качествам гидросистемы. Фрагментарная реконструкция ценнейшего памятника инженерной мысли позволила музее-фицировать философский смысл идеи водного окружения памятника.

В параграфе 1УЛ.2 «Реконструкция садового окружения как части культурного ландшафта» аргументирована необходимость восприятия архитектурного ансамбля вместе с природным ландшафтом.

Михайловский замок как произведение искусства невозможно рассматривать вне контекста природного окружения. Территория, на которой возведена императорская резиденция, имела свою историю: она принадлежала Романовым с первых лет существования города. Земли в месте слияния Мойки и Фонтанки входили в состав Летних садов императора Петра I. На них был построен Летний дворец императрицы Елизаветы Петровны (арх. Ф. Б. Растрелли, 1740-е), фрагменты фундамента которого обнаружены при археологическом изучении культурного слоя.

Для воссоздания зеленого окружения Михайловского замка требовалась реставрация комплекса окружающих его садов: Инженерного сада,

сада у Инженерного замка и Кленовой аллеи. Концепция полной и единовременной смены всей растительности подразумевала воссоздание через несколько десятков лет зрительного образа садово-паркового произведения конца XVIII в. При реконструкции территории за основу был принят ее план с Воскресенским каналом и периметральными аллеями (арх. К. И. Росси, 1823). Важной составляющей явилось сохранение подлинных и воссоздание утраченных оград как элементов, существующих по своим композиционным законам.

Воссоздание ландшафтных территорий было основано на понимании идейной сути ансамбля дворца в романтическом восприятии мира его создателем. В культурологическом аспекте эмоциональная и мировоззренческая составляющие зеленого окружения императорской резиденции играют важнейшую роль: природный ландшафт, воссозданный на основании глубокого изучения временных тенденций, принял на себя функции культурного ландшафта.

Параграф 1УЛ.З «Исторический цвет фасадов: возвращение идеи» содержит обоснование изменения колористического решения дворца.

Цветовой образ Петербурга складывался в эволюционной смене архитектурных стилей. Выделявшийся на фоне городской застройки цвет Михайловского замка являлся неотъемлемой частью авторского замысла, играл в нем важную роль. Его изменение привело к утрате яркого своеобразия дворца.

С цветовым решением Михайловского замка связана легенда о его окраске в цвет перчаток фаворитки императора А. П. Гагариной. Однако желто-оранжевый цвет замка, подтвержденный исторической иконографией (Ф. Я. Алексеев, Б. Патерсен и др.), присутствует в атрибутике Мальтийского ордена, причастность к которому неизменно подчеркивал Павел I. Мажорная окраска способствовала репрезентации императорской резиденции как символа власти. Мрачным и зловещим дворец начал казаться после того, как трагическая составляющая его облика стала доминировать над другими аспектами. Воссоздание колера было осуществлено с целью не только решить декоративную задачу, изменив восприятие здания, но и восстановить историческую достоверность. Оно опиралось на научные исследования и натурные изыскания: на основании частиц первоначального слоя краски исторический цвет был воспроизведен с помощью компьютерных технологий.

Возвращенное дворцу цветовое решение кардинально изменило облик памятника, обеспечило его соответствие исторической иконографии и подтвердило «мальтийскую» версию происхождения окраски фасадов. Однако изменение традиционного восприятия памятника не привело к утрате им «памяти места». Колористическое решение Михайловского замка, в прошлом обособленного, а ныне являющегося неотъемлемой частью

исторического центра Петербурга, акцентировало роль императорского дворца как его высотной и цветовой доминанты.

В параграфе 1У.1.4 «Проблема метода реставрационных дополнений» рассматривается возможность воссоздания утраченных элементов памятника, определенная условием их исторической достоверности.

Надпись над Воскресенскими воротами, расположенная на узкой ленте порфирового фриза и состоящая из 47 бронзовых букв, связана с петербургской легендой о том, что императору Павлу были предсказаны 47 лет жизни. Исследование показало, что медные буквы изначально были предназначены для Воскресенского Новодевичьего (Смольного) монастыря, оттуда попали на строительство Исаакиевской церкви, а затем - в Михайловский замок. Их демонтаж был произведен во время реставрации фасада в 1935 г. В процессе реставрации южного фасада был выполнен проект воссоздания литер на основании сохранившихся следов крепления на фризе. Решение об отступлении от исторической технологии бронзового литья было обусловлено необходимостью завершения реставрации фасада к маю 2003 г. Это обусловило выбор современного метода имитации золочения путем нитрид-титанового напыления на нержавеющей стали. Изготовление «новодела» представлялось единственно возможным путем, способствовало минимизации временных и финансовых затрат и носило обратимый характер.

В ходе реставрации фасадов были проведены натурные обследования элементов, расположенных на большой высоте. Изучение скульптурного барельефа «История заносит на свои скрижали славу России» на тимпане фронтона позволило определить материал, из которого он исполнен. При лабораторном исследовании он был признан пористым известняком («пу-достским камнем»), не паросским мрамором, как указывалось в описании А. Коцебу. Ошибка источника XVIII в. была выявлена и исправлена.

В ходе обследования со строительных лесов шпиля церкви Архангела Михаила было обнаружено аварийное состояние его облицовки и декоративных деталей, что скорректировало технологию процесса и определило порядок производства работ.

Таким образом, принятые решения о воссоздании утраченных элементов архитектурного ансамбля в каждом конкретном случае были обусловлены не только их исторической достоверностью, но и значимостью для восприятия идейного смысла памятника при неизменном понимании перспектив его музейного использования.

В параграфе 1У.1.5 «Тематическое художественное освещение: акцент архитектурного замысла» получили осмысление принципы светодизайна, формирующие новые аспекты восприятия памятников.

Концепцию освещения Михайловского замка определяли особенности его расположения в современной городской среде: обособленность отно-

сительно других зданий, возможность осмотра с разных сторон и др. Правильную расстановку акцентов, выгодно подчеркнувших особенности здания, обеспечило сотрудничество историков, архитекторов и технических специалистов. В проектных вариантах рассматривались варианты акцентного освещения шпиля церкви Архангела Михаила, Воскресенских ворот, фигур Геракла и Флоры у северного фасада и даже выделение направленным светом окон императорской спальни как места цареубийства.

В воплощенной световой картине присутствовали идеологические составляющие. В силу того что к императорскому дворцу не допускалось приближение, шпиль церкви не был рассчитан на осмотр с точки направления взгляда от подножия здания вертикально вверх. Подсветка создала иллюзию его «парения» над городом: важнейшей составляющей световой концепции явилось стремление подчеркнуть величественность ансамбля без подавляющих зрителя эффектов. Реальное здание императорского дворца обрело характер символа.

В параграфе IV.II «Проблема воссоздания дворцового пространства: специфика реставрации интерьеров» анализируются особенности реставрации дворцовых интерьеров, основанные на их функциональном назначении.

Художественное оформление замка находилось в прямой зависимости от воли владельца: идеи, потребности и личные пристрастия Павла I были отражены в нем полнее и явственнее, чем вкусы и традиции эпохи. Научный подход к реставрации интерьеров основан на выявлении потенциально заложенной в памятнике историко-культурной информации: каждый зал воспринимался как самостоятельный объект, который должен был стать экспонатом, представляющим свою эпоху, и одновременно экспозиционным пространством.

При отсутствии архитектурной графики, фиксирующей внутреннюю отделку, представления о ней давали литературные описания, архитектурные описи, сметы, договоры подряда, счета об оплате работ и др. В ходе музеефи-кации возникла аргументированная гипотеза о том, что, пользуясь личными указаниями императора и привлекая проектные увражи западноевропейской работы, В. Бренна создавал только эскизы оформления. Представление об исторической отделке в ряде случаев давала фиксация ее фрагментов на чертежах проектов перестроек здания в «инженерный» период. В итоге, несмотря на то что каждый интерьер дворца представлял синтез многочисленных наслоений, ансамбль внутреннего убранства сохранял свою целостность.

В параграфе 1У.П.1 «Вариативные пути музеефикации интерьеров: реставрация, воссоздание, реставрационный ремонт» анализируется методика реставрационных решений, основанных на истории, сохранности и планах дальнейшего использования дворцовых залов.

Выбор методики реставрации интерьеров, воплощавших архитектурное и пластическое мышление своей эпохи, определялся с учетом того, что

активное взаимодействие сохранившихся пространств, объемов, ракурсов и сила архитектурного языка памятника не допускали серьезного вмешательства в его образ. Реставрационные решения должны были обеспечить максимальную цельность его облика, сохранив все детали убранства, относящиеся к разным временным периодам. На основании этого метода проведена реставрация церкви Архангела Михаила, реставрационный ремонт покоев вел. кн. Николая Павловича и фрагментарная реставрация покоев вел. кн. Константина Павловича.

Галерея мальтийских кавалеров явилась воплощением эволюции грандиозной идеи о сооружении парадного интерьера, целиком украшенного природным камнем. Для ее музеефикации был выбран метод комплексного воссоздания полностью утраченного убранства с незначительной долей интерпретации. Подобный путь, основанный на особой роли данного интерьера в истории памятника, явился исключительным примером в современной реставрационной практике петербургской школы.

В ряде случаев реставрационные решения основывались на результатах натурных исследований, которые корректировали концептуальные решения, принятые на начальной стадии проектирования (Зал Антиков, Парадная лестница, Овальный зал). Натурные изыскания подтвердили, что реставрация многократно перестроенных «многослойных» памятников должна осуществляться путем сохранения разновременных элементов отделки. Широко использовался метод воспроизведения утраченных элементов архитектурной отделки по сохранившимся повторяющимся образцам (Галерея Рафаэля, покои вел кн. Николая Павловича и др.)

Таким образом, отсутствие иконографии обусловило путь подбора архитектурных аналогий, трактуемых как культурно-исторические образцы и источники для творческого поиска архитектора-реставратора. Изучение архитектурных прообразов, понимание своеобразия облика, композиции, характера декора и новаторства строительных приемов, оцененное путем сопоставления, определили место Михайловского замка в ряду памятников, составлявших его историко-архитектурный и культурный фон.

В параграфе IV.II.2 «Декоративный материал как элемент парадной среды: природный камень в убранстве Михайловского замка» анализируется роль самоцветного камня в формировании художественного облика дворца.

Распространившиеся к концу XVIII в. тенденции создания во дворцах специфических парадных пространств обусловили широкое использование в отделке императорской резиденции различных декоративных материалов. Применение цветного камня с его специфическими свойствами сделало Михайловский замок самой дорогостоящей постройкой столетия. Описания замка, документы Конторы строения домов и садов и Особой частной экспедиции по строительству Михайловского замка содержат сведения о поставках каменных пород к строительству.

Цветной мрамор в ряде случаев играл роль основного компонента убранства (Парадная лестница). Отделка интерьеров строилась на контрасте облицовки плоскостей стен искусственным мрамором (стюком) и деталей из натурального камня (Воскресенский зал). Архитектурные решения определялись сочетанием плоских и объемных каменных элементов (Георгиевский зал, Опочивальня Марии Федоровны). Для создания цветовых акцентов использовались монолитные каменные колонны (Овальный зал, церковь Архангела Михаила). Появились залы, представлявшие собой принципиально новый тип жилых покоев. Воспринимавшиеся как своеобразные раритеты, они заняли особое место не только в истории русской архитектуры, но и отечественного камнерезного искусства (Кабинет из драгоценных камней, Будуар из драгоценных камней).

Самоцветное убранство Михайловского замка явилось воплощением всех отечественных и европейских художественных приемов работы с цветным камнем. Использование самых репрезентативных материалов эпохи было обусловлено высоким предназначением дворца: его парадные залы украсил самый знаменитый камень Урала - малахит, впервые примененный в отделке интерьера.

Соединение принципов парадности с идеологией дворцового строительства определили особое место убранства Михайловского замка в истории русского интерьера. В оформлении дворца нашли воплощение все достижения архитектуры XVIII в. Одновременно в нем были заложены стилистические и семантические тенденции следующего столетия, не свойственные другим памятникам павловской эпохи.

В параграфе 1У.Н.З «Приспособление интерьеров здания-памятника к исполнению музейной функции» освещаются способы оборудования интерьеров исторического здания для размещения экспозиций, фондовых хранений и других служб современного музея. 1

Использование парадных залов дворца в экспозиционных целях потребовало привнесения в них специального музейного и выставочного оборудования, индикации, особого акцентного освещения. Программой развития комплекса Русского музея предусмотрено создание в помещениях третьего этажа Михайловского замка фондовых хранений графики и гравюры, специально оборудованных фондов скульптуры Х1Х-ХХ вв. с открытым доступом посетителей, дополненных мультимедийной информационной системой, реставрационных мастерских, оснащенных на современном уровне, и бытовых помещений.

Для оптимизации процесса и сохранения целостного единства памятника проекты создания служебных помещений и зон (входная группа, кассовые залы, информационные стойки и др.) разрабатывались в рамках проектов реставрации дворца. Для их оформления был определен принцип нейтральности, не связанный с исторической средой. Соблюдалось сохранение

исторической планировки дворца, музеефицировались раскрытые фрагменты подлинной отделки. Работы по музейному приспособлению интерьеров имели в основе принцип обратимости: в случае обнаружения иконографии они в будущем могут быть отреставрированы в историческом облике.

В параграфе ГУШЛ «Функциональная необходимость и принципы реставрационной теории: проблема разумного компромисса» исследуется проблема возможного воссоздания утраченных архитектурных элементов, необходимых для музейного функционирования здания.

В ходе реставрации неизменно соблюдалась неприкосновенность аутентичных частей памятника. При этом рассматривалась возможность воссоздания утраченных элементов, необходимых для удобства организации зон приема посетителей, транспортировки экспонатов, погрузки и разгрузки материалов и т. д.

Важнейшими аргументами в пользу воссоздания утраченной наружной лестницы восточного фасада Михайловского замка явилось не только наличие исторических чертежей, но и соображения целесообразности и реального практического удобства при обеспечении жизнедеятельности здания. Современному музею необходим комплекс служебных инфраструктур (музейные магазины, кафе, рестораны и т. д.). Для их создания требуется множество отдельных входов и выходов, организация которых определяет инновационные подходы к реставрации дворцов.

При реставрации ансамбля парадного двора критерием допустимости воссоздания может являться не абсолютная, а относительная точность. Двор восьмигранной формы в первоначальном виде имел шесть симметрично расположенных крылец, изображенных в иконографических документах. Два крыльца, перестроенные во времена Инженерного училища, оформлены одинаковыми наружными тамбурами, фланкированными оштукатуренными колоннами, которые не только выполняют бытовую функцию в здании, защищая его первые этажи от сквозного ветра, но и являются памятниками своей эпохи. В силу этого теоретически обоснованное и функционально необходимое восстановление исторического ансамбля оказывается невозможным.

Таким образом, критерием воссоздания утраченных деталей памятника становилась не только историческая достоверность, но и соображения практического порядка. При этом неизменно присутствовал принцип сохранения разновременных элементов архитектурного ансамбля, каждый из которых представлял собой важную страницу в истории памятника.

Параграф 1У.Ш.2 «Пути воссоздания элементов художественного убранства» посвящен проблеме копирования утраченных произведений и элементов интерьеров.

Архитектурный облик Михайловского замка имел немало художественных элементов, программно задуманных его владельцем. В ансамбль

скульптурного убранства дворца входили памятник Петру I, барельефы на всех фасадах, императорский герб и фигуры Славы над Воскресенскими воротами, аллегорические статуи. Обширное скульптурное собрание, в которое входила часть скульптурной коллекции Екатерины II из Царского Села и Зимнего дворца, украшало интерьеры. После 1801 г. ансамбль подвергся существенной трансформации: фигуры, находившиеся в нишах и на портиках фасадов, воинские арматуры и вазы были демонтированы, вследствие чего императорская резиденция утратила присущую ей торжественную праздничность.

В процессе музеефикации были исполнены и установлены возле северного фасада статуи Геракла и Флоры, которые воспринимались современниками как аллегории императорской четы. Перенесенные по воле Павла I из Царского Села, впоследствии они были возвращены обратно на Каме-ронову галерею. Отлитые из бронзы современные копии фигур органично вписались в ансамбль северного фасада дворца.

Дальнейшее развитие музеефикационной концепции подразумевает воссоздание ансамбля скульптурного убранства южного и восточного фасадов, воинских арматур на крыше и парадном крыльце.

При реставрации интерьеров осуществлена попытка воссоздания скульптурного ансамбля Парадной лестницы. Копия «Ватиканской Клеопатры», установленная на историческом месте, является частью программного убранства интерьера, основанного на понимании аллегорий. В Галерее Лаокоона, напротив, не предусмотрена установка на историческом месте скульптурной группы, давшей ей название. Это обусловлено значительными изменениями XIX в., в ходе которых интерьер утратил исторический объем после устройства в его южной части новой мраморной лестницы.

При отсутствии проектных чертежей отделки выявление и привлечение аналогий для воссоздания элементов оформления интерьеров осуществлялись на основе культурологического анализа формотворчества отечественных и европейских архитектурных памятников и изучения характерных особенностей художественной культуры конца XVIII в.

В параграфе 1У.Ш.З «Исторический памятник и современные внедрения: "новодел" в аутентичной среде» речь идет о проблемах восприятия современной архитектуры и скульптуры в историческом контексте.

В процессе музеефикации памятника имело место внедрение в его историческое пространство современного строительства. Возведение на набережной Фонтанки перед замком апартамент-отеля (арх. Ю. И. Земцов и др., 2003-2004) на фоне сохранения исторических зданий конца XIX в. и одновременное воссоздание фрагмента исторической гидросистемы без реальной перспективы ее развития образовали эклектичное нагромождение разновременных сооружений на территории дворца. Это обстоятельство привело к неоспоримому выводу о том, что сохранение Михайловского

замка как шедевра градостроительного искусства возможно только в случае перехода от неэффективной системы охраны памятника к охране его заповедной зоны и при соблюдении требований сохранения цельности, высотности, силуэтности ансамбля.

В 2003 г. в центре внутреннего двора был установлен скульптурный портрет императора Павла I в облике Великого магистра Мальтийского ордена (скульпт. В. Э. Горевой). Памятник, исполненный со значительной долей иллюстративности, должен был дать зрителю представление не только о герое, но и об отношении к нему общества, подобно тому как памятник Петру I у Михайловского замка и Медный всадник, являющиеся выразителями своих эпох, свидетельствуют о разном понимании одной личности современниками и потомками.

Однако автору, на наш взгляд, не удалось осознать особенности культурной среды, для которой создавался монумент. Портрет Павла I не соответствует ни архитектуре дворца, ни современной трактовке личности императора, необходимой для понимания облика Михайловского замка. Таким образом, проблема памятника в структуре музея нуждается в осмыслении на новом уровне.

В силу сказанного направленность и философия «живой» реставрации Михайловского замка определялись с учетом истории, утрат и позднейших наслоений. В ходе реставрационного процесса неизменно корректировались принятые на начальных стадиях решения. Мобильное проектирование «с листа», основанное на применении современных технических средств, обусловило качественно новый подход к традиционному и в достаточной мере консервативному процессу проектно-реставрационной деятельности.

В рамках культурологического средового подхода рассматривались сам объект, его окружение и связи, образующиеся между ними. Интерьеры восстанавливались в единстве с экстерьером дворца. Данная методология позволила увидеть в Михайловском замке не просто градостроительное образование, но духовную субстанцию, в которую входят материальные объекты и историческая память о событиях и людях. Дворцу удалось вернуть утраченное величие его художественного облика - символа российской государственности и места репрезентации власти.

В главе V «Музеефикация Михайловского замка в контексте современных экспозиционных стратегий» анализируются варианты музейного использования памятника.

В историческом сознании Михайловский замок как правило позиционировался как императорская резиденция, место трагической гибели Павла I, но не как экспозиционно-выставочный комплекс на основе собрания Русского музея, создание которого было предопределено развитием реставрационного процесса. Дворцовые функции Михайловского замка неиз-

менно вызывали зрительский интерес к памятнику с начала его музейного существования.

В параграфе У.1 «Пути адаптации дворцового пространства: создание современной экспозиционной инфраструктуры» рассматриваются теоретические основы и практические приемы создания музейных экспозиций в зданиях - памятниках архитектуры.

Искусство экспозиции, утвердившееся в качестве самостоятельного жанра, является основным каналом осуществления музейной коммуникации и одним из главных средств воздействия на человека. Создание экспозиции в памятнике архитектуры дворцового типа признается одной из самых сложных задач современной музейной практики. Внешний облик дворца, связанный с иерархией внутренних пространств, отвергает любые стилизации «под эпоху». Инородные включения в музейные экспозиции разрушают идею целостности памятника.

В Петербурге, где сохраняются глубокие классические традиции, неразрывное единство дворца и музея вносит вклад в формирование цельного образа музейного мира города. При создании экспозиции в здании-памятнике со сложной биографией мы имеем дело с созданием музейной концепции истории. Образная характеристика памятника определяет научный подход к его использованию. Подлинность здания делает его источником знаний и объектом исследования, а также определяет его «музейность». При создании здесь любых экспозиций следует искать особые творческие решения и помнить об их расположении в исторической среде.

Решение проблемы музеефикации дворцов неразрывно связано с историей их художественных собраний, описания которых являются основными источниками, определяющими феномен конкретных памятников. Однако возвращение коллекций на историческое место далеко не всегда представляется наиболее адекватным способом создания музейных экспозиций во дворцах. С учетом сложной ситуации, связанной с их многократным перераспределением еще при жизни владельцев, этот путь является трудноосуществимым на практике, в силу того что многие произведения, давно вошедшие в состав собраний разных музеев, крайне редко могут вернуться на свое историческое место.

Результатом экспозиционного творчества должно явиться создание новой, концептуально обусловленной среды, в которую органически включается ряд компонентов: архитектура, предметно-пространственные характеристики интерьеров, привнесенные экспонаты, технологические режимы в их взаимосвязи.

Одним из ведущих направлений работы современного музея мировая практика признает выставочную деятельность. Пространственные возможности зданий музейного комплекса сделали дворцы Русского музея важными центрами выставочной жизни. К числу достоинств осуществленных

выставочных проектов (1991-2008) следует отнести тактичное чувство архитектуры, новаторский подход, переоценку прежних взглядов. Особое значение обрели создание экспозиционной драматургии, поиск оригинальных художественно-пространственных дизайнерских решений, использование современных технических возможностей.

Как современный институт, занимающийся новыми видами деятельности, Русский музей принял в свою систему многие инновации сегодняшней жизни, в некоторых случаях трансформируя их в иные формы. Дворец императора Павла I стал местом проведения всего комплекса мероприятий, характерных для современного музея: выставок, постоянных экспозиций, работы музейного лектория, деятельности Центра музейной педагогики, организации концертно-театральных мероприятий и др.

В параграфе V.II «История Михайловского замка в первых выставочных проектах Русского музея» анализируется экспозиционная деятельность в Михайловском замке, которая проходила на фоне реставрации памятника.

На начальном этапе экспозиционной деятельности создаваемый в здании-памятнике музей не был ориентирован на художественный образ Михайловского замка: интерпретация историко-культурного значения дворца осуществлялась путем организации временных выставок, обладавших коммуникативным, образовательным и информационным потенциалом. Пространство дворцовых залов было использовано в качестве основополагающей категории выставочного процесса. Ежегодные выставки посвящались истории Михайловского замка, его архитектуре, судьбам исторических персонажей («Дворцы и их владельцы» (1992), «Семья и двор Павла I» (1993), «История Мальтийского ордена в России» (1998), «Цареубийство 11 марта 1801 года» (2001). В ряде случаев в экспозицию включены мемориальные предметы убранства, игравшие роль фактора реальной связи тематики экспозиций с архитектурой. Особое значение имела выставка «Замысел и воплощение. Архитектурная графика Михайловского замка» (2000), которая впервые объединила всю известную иконографию памятника. Выставки «Эпоха военных инженеров» (1996) и «В стенах Инженерного замка» (2005) посвящены истории Инженерного училища.

Эпоха царствования императора Павла I определила проблематику выставок современного искусства. Экспозиция «Император Павел I. Нынешний образ минувшего» (2005) включала работы фотохудожников, создавших произведения, посвященные жизни и трагической гибели императора. Заданность темы не ограничила простор для их творчества, а, напротив, дала возможность яркого самовыражения. Жанр «исторической фотоживописи» послужил дальнейшему развитию образа Павла I и осмыслению русской истории.

В ряде случаев экспозиционная деятельность следовала принципам размещения коллекций Павла I в его резиденции, что в свое время опре-

делило основополагающие идеи оформления многих парадных интерьеров. Некогда размещенные здесь произведения создавали художественное пространство, организованное наподобие музейной среды, где экспонируемые объекты подчинялись общему замыслу. Это обстоятельство продиктовало современные экспозиционные решения, повторяющие историческую традицию использования Зала Антиков («Античные сюжеты в русском искусстве») и Галереи Рафаэля («Эпоха Ренессанса в творчестве русских художников»).

Первая постоянная экспозиция «Иностранные художники в России XVIII - первой половине XIX в.» создана на основании коллекции «росси-ки» из фондов ГРМ. В собрание живописи, скульптуры, графики, произведений декоративно-прикладного искусства работы европейских мастеров в качестве полноправного экспоната входит Михайловский замок.

Сложности выставочного дизайна обуславливались тем, что интерьеры Михайловского замка были органично наполнены привнесенными произведениями искусства: плафонными росписями, элементами скульптурного декора, обладающими качествами музейных экспонатов. Смысл их нахождения здесь заключается не столько в художественной ценности произведений, сколько в мемориальном значении, которое они имеют для людей, приходящих в резиденцию императора Павла I, где экспозиции должны существовать одновременно по законам музея и театра.

Выставочная деятельность оказала влияние на многие сферы деятельности Русского музея, активизировала научные исследования по истории памятника. Исторический и бытовой аспекты выставок оказались новыми в практике художественного музея, дали позитивный опыт освоения исторического пространства. Однако при всей многоплановости выставочной проблематики существование Михайловского замка как выставочного комплекса не представлялось оптимальным вариантом бытования памятника.

В параграфе У.Ш «Музейная идея и перспективы развития постоянной экспозиции Михайловского замка» анализируются поиски способа использования памятника на основе интерпретации его образа в контексте развития русской культуры.

Анализ выставочной деятельности позволил заключить, что создание музея в Михайловском замке требует генеральной идеи, которая смогла бы акцентировать самобытность и индивидуальность дворца в структуре Русского музея. В мировой практике наиболее распространенной типологией экспозиционных решений для памятников дворцовой архитектуры является достижение соответствия экспозиции и архитектуры. При понимании искусственности любого вторжения в структуру здания-памятника, его интерьеры являются пространством организации экспозиционного комплекса, в котором размещаются предметы, составляющие экспозицию.

Традиционная методология академического искусствознания подразумевает отождествление духовного смысла памятника архитектуры с его историко-художественным значением, с определением его места в развитии архитектурных стилей, наконец, с культом некоего «первозданного» облика. В начале процесса музеефикации художественные достоинства дворца, как отмечалось, вызвали естественное стремление определить его дальнейшую судьбу по аналогии с судьбами пригородных императорских резиденций под Петербургом, превратить его в музейный объект на основе воссоздания интерьеров эпохи Павла I.

Михайловский замок был отделан с исключительной для своего времени поспешностью и просуществовал в качестве архитектурного феномена всего сорок дней. В силу этого его убранство несопоставимо с лучшими образцами декоративного искусства конца XVIII в.: даже при обнаружении утраченной архитектурной графики облик его воссозданных интерьеров дворца не «вписался» бы в ряд известных резиденций своего времени (Павловский и Гатчинский дворцы), и этот путь был отвергнут еще до начала музеефикации.

Переданные Русскому музею дворцы воспринимаются в его структуре как дополнительные площади для экспонирования коллекций. В связи с этим один из возможных путей музеефикации может быть связан с перераспределением обширного собрания по всему комплексу (Летний, Строгановский, Мраморный, Михайловский дворцы и Михайловский замок) и разработкой общей концепции развития всех дворцов, для каждого из которых разрабатывается основная идея самостоятельной экспозиции, отвечающая особенностям его индивидуальной истории и архитектуры.

Наиболее перспективным представляется создание в стенах Михайловского замка портретной галереи исторических деятелей, которая развивала бы предложение А. Н. Бенуа и С. П. Дягилева начала XX в. об организации Музея портрета на основе историко-художественной выставки в Таврическом дворце. В современном Музее портрета можно предусмотреть экспозиции, раскрывающие историю русского портретного искусства с начала XVIII в. по настоящее время (живопись, скульптура, графика, гравюра, миниатюра, фотография, карикатура и т. д.). С помощью компьютерных технологий возможно создание интерактивной портретной галереи, позволяющей поставить и решить проблему музеефикации исторических биографий на основе иконографических, документальных и литературных источников. В структуре музея допустимо существование научно-исследовательского Института портрета, одним из направлений деятельности которого явится формирование баз данных по истории русского портрета. Эти мероприятия превратят Михайловский замок в своеобразный музей исторической памяти, где культурное значение уникальности и подлинности каждого произведения раскроется в новом контексте на фоне выдающегося памятника культуры.

Дальнейшее осмысление проблемы использования памятника непременно приведет к разработке главной и окончательной концептуальной идеи его музеефикации, в рамках которой допустимо тактичное соединение классического и современного искусства. Дворец и существующий в нем музей предоставляют возможность создания вариативного образа культурного пространства, открытого для восприятия. Однако музейные экспозиции не должны оттеснять на второй план историческую тему Михайловского замка и его судьбы, которая должна доминировать независимо от варианта сценария музейного развития памятника.

В главе VI «Информационные технологии в деятельности по сохранению культурного наследия: опыт Михайловского замка» анализируются возможности использования новейших технологий в процессе работы с памятником.

Проблема музеефикации памятников обретает сегодня новую направленность, основанную на дополнительных возможностях технологии мультимедиа. Обширная техническая инфраструктура Интернета предоставляет исследователям неограниченные возможности: реальный и виртуальный миры, «продолжающие» друг друга, рассматриваются как единое целое. Вместе с тем ограничение внедрения инноваций определено самой спецификой музея и пониманием того, что музейный экспонат в основном не поддается переносу на электронные носители информации. В отличие от других мест хранения памяти культуры (библиотеки, архивы) в музеях приоритетным оказывается принцип организации пространства зданий-памятников, где они размещаются. Тем не менее опыт внедрения в музейную практику новейших технологий позволяет говорить о переходе от замкнутого музейного пространства к информационному музею.

В параграфе У1.1. «Информационные технологии в процессе научного исследования памятника архитектуры: электронный архив» анализируются пути использования компьютерной техники в работе исследователей памятника.

На основании массива выявленных документов сформировался свод хранящихся на традиционных бумажных носителях рукописных источников по истории Михайловского замка. Компьютерная техника предоставила возможности для принципиально новых методов обобщения текстовых и графических документов в базе электронного архива. Достаточно изученная история дворца пополнилась новыми данными, полученными в результате работы в зарубежных архивах.

Исследование Михайловского замка позволило выявить обширный комплекс документов во всех государственных и ведомственных архивах (РГАДА, РГИА, РГВИА, РГА ВМФ, ГАРФ, Архив ГЭ, Отдел рукописей ГРМ, архивы ГМЗ «Павловск», «Гатчина», «Царское Село» и др.). Собранная информация достаточно полно отразила историю проектирова-

)

ния, строительства и бытования дворца как императорской резиденции. В созданном электронном архиве объединены описания замка начала XIX в. (А. Коцебу, М. Жоржель, Г. Реймерс, К. де Местр и др.), материалы, связанные с пребыванием в Михайловском замке императорской фамилии (камер-фурьерские журналы, программы, мемуары), выдержки из писем и дневниковых записей (Ш. Масон, В. Н. Головина, Э. Виже-Лебрен, вел. кн. Елизавета Алексеевна, Е. Вюртембергский, Н. О. Кутлубицкий, А. О. Смирнова, Н. И. Греч, Ф. Ф. Вигель и др.), документы (архитектурные описи, инвентарные книги, описи дворцового имущества, договоры подряда, отчеты, сметы и др.). Архив дополнен ведомственной документацией, составленной в период нахождения здания в оперативном управлении ГРМ (приказы, распоряжения, акты, технические паспорта, описи КГИОП, проектная документация и др.).

В отдельном разделе собрана иконография памятника: архитектурная графика (проектные и отчетные чертежи, наброски, планы), изображения предметов внутреннего убранства (живопись, скульптура, произведения декоративно-прикладного искусства), фотофиксация разных стадий реставрационных работ. На основании собранных данных разработаны электронные паспорта залов по единой утвержденной форме, которая объединяет все виды информации (сведения об исторической отделке, мебельном наполнении, размерах, освещении залов, современных системах вентиляции, кондиционирования, развески картин, электроприборах и т. д.).

Использованные современные технологии в сборе и систематизации исторических материалов, архивировании и хранении наработанной архивной, проектной и исполнительской документации значительно облегчили решение множества задач. Систематизированная информация позволила упорядочить учет недостающих сведений по истории бытования памятника. Ее введение в перспективе в единую национальную базу данных реставрации позволит облегчить решение комплексных проектно-рестав-рационных задач, связанных с памятниками конца XVIII - начала XIX в. Помещение данных электронного архива в Интернет обеспечит возможность выхода во всемирное информационное пространство.

В параграфе VI.II «Новейшие технологии в процессе практической реставрации Михайловского замка» рассматриваются пути внедрения информационных технологий в процесс практической реставрации.

В процессе музеефикации памятника был избран путь мобильного реставрационного проектирования на основе результатов исторических и натурных исследований, обусловленный применением компьютерного черчения. По сравнению с традиционной разработкой предпроектных предложений, эскизного проекта и рабочих чертежей динамичная компьютерная графика упростила процесс проектирования, изменила ход обсуж-

дения дискуссионных вопросов, определила концептуальные реставрационные решения. Сетевые ресурсы открыли новые пути подбора аналогов.

Методы трехмерной графики для синтеза изображений на основе математических моделей позволяют описывать объекты реального мира и создавать несуществующие в нем объекты. «Электронные» (синтезированные) изображения памятников или их элементов позволяют выработать концепцию их реставрации или воссоздания. С помощью компьютера архитектору-реставратору легче избежать ошибок, он имеет возможность выбрать единственное решение и многократно его проверить.

Компьютерное ЗБ-моделирование, эффективно используемое в программах трехмерной графики, получило новое использование в музейном деле, где объектом интерпретации стало историческое архитектурное сооружение и его части.

В параграфе VI.HI «Виртуальные модели памятников дворцового типа в музеефикационной практике» исследуется процесс виртуальной реконструкции утраченных памятников архитектуры.

В музеефикационной практике воссоздание утраченных архитектурных памятников или их элементов является наиболее оправданным применением технологии виртуальной реальности. В случае изменения облика объектов информацию об их первоначальном виде хранят разнообразные источники: чертежи, рисунки, описания, на основании которых возможна виртуальная реконструкция памятника. В Михайловском замке в результате практической деятельности был освоен новый инструментарий историка архитектуры, предполагающий специфическую логику обращения с ним. С помощью метода архитектурной визуализации построены трехмерные модели памятников на основе их исторической иконографии (Летний дворец императрицы Елизаветы Петровны, ансамбль Михайловского замка, Воскресенский зал). При отсутствии фиксационных изображений модели создавались на основе проектных чертежей (Георгиевский зал) или литературных описаний (Опочивальня Павла Г).

Построение трехмерных моделей определяет принципиально новое направление музеефикации. Разработанная методика виртуального воссоздания утраченных памятников может привести к созданию самостоятельного направления в рамках дисциплины «Музеефикация памятников архитектуры», которое может быть названо архитектурной визуализацией памятников. Полученные этим способом модели будут формировать своеобразную галерею исторического наследия в компьютерном формате. Объемные изображения явятся прекрасным материалом для научной и просветительской деятельности, на их основе будут разработаны маршруты виртуальных путешествий по городу или конкретному дворцу, сопровождающихся показом его утраченного убранства. С помощью моделей несохранившихся памятников возможно создание виртуальных музеев

и выставок архитектуры, которые в будущем способны вызвать не меньший зрительский интерес, чем традиционные музеи, организованные на основе экспонирования подлинных вещественных документов.

Таким образом, применяемый в архитектурном проектировании для фиксации текущего состояния памятника метод трехмерного моделирования, введенный в гуманитарные науки (культурологию, музееведение, искусствознание и др.), которые занимаются изучением и популяризацией архитектурного наследия, обретает новый смысл и значение. Созданные с его помощью виртуальные памятники предоставляют новые возможности осмысления особенностей отечественной культуры.

В параграфе VI.IV «Экспозиционная работы на основе информационных технологий» рассматриваются пути создания электронных экспозиций в здании-памятнике.

Мультимедийные программы обогащают и расширяют рамки выставочной деятельности, заполняют присутствующие в экспозиции лакуны с помощью электронных «экспонатов», формирующих новое информационное пространство.

Вышедшие на первый план виды искусства, связанные с техникой и рассчитанные на массовое восприятие, изменяют экспозиционно-информаци-онный ряд музея. В качестве одного из вариантов развития Михайловского замка в диссертации предлагается создание в его стенах музейных экспозиций принципиально нового типа, построенных с использованием широкого культурологического подхода. Логика моделирования музейного облика памятника (независимо от конкретного сценария его развития) обуславливает появление виртуальных экспозиций, посвященных истории дворца и его владельца. Основой этих экспозиций будет являться судьба памятника и императора Павла I во времени и пространстве русской истории.

В Михайловском замке музейными экспонатами должны стать уничтоженные временем и виртуально воссозданные архитектурные формы, декоративное убранство интерьеров, предметы художественных коллекций. Возможно создание виртуальных выставок, посвященных заграничному путешествию графа Северного, которое предопределило его архитектурные пристрастия, быту павловской эпохи, воплощению рыцарской идеи в облике памятника.

Таким образом, если интерпретаторы возьмут на себя смелость создания грандиозной музейной инсталляции, прокомментируют авторский замысел и выведут экспозицию за границы традиционного формата, возможно создание музея нового типа, который, сочетая в себе виртуально созданные декорации с реальными экспонатами, полностью раскроет художественные особенности памятника. Определение путей достижения поставленной цели является комплексной задачей для исследователей памятника и художников-дизайнеров. Концептуальная задача музеефика-

ции Михайловского замка видится не в упрощении восприятия ансамбля, а в его разумном усложнении; главной целью является не разделение прошлого и настоящего, а сохранение и осмысление их единства.

Параграф VI. V «Новые методы научно-просветительской деятельности на основе информационных технологий» посвящен использованию инноваций в популяризации архитектурного наследия.

Создание объемных изображений памятников архитектуры становится прекрасным материалом для просветительской деятельности. Примером использования интерактивной составляющей являются информационные зоны Михайловского замка, снабженные компьютерным обеспечением «открытые фонды», звуковое сопровождение экскурсий и др. Новая ступень синтеза электронных и традиционных средств показа, осмысление мультимедийного пространства как экспозиционного, взаимная интеграция музея и новых технологий предполагается в рамках деятельности Центра музейного мультимедиа в здании Кордегардии Михайловского замка (авт. концепции А. В. Лебедев, В. Ю. Дукельский, 2007).

Тем не менее создание виртуальных образов и формирование интерактивной информации, связанной с архитектурой и предметным заполнением памятника, никогда не заменят уникальную и неповторимую атмосферу музейного зала. В силу этого концепция использования достижений информатики современным искусствоведением складывается весьма непросто, что обусловлено приоритетной ценностью аутентичных музейных объектов. Новые возможности мультимедиа не конкурируют с традиционными методами музейного дела. Однако в просветительской деятельности они дополняют и расширяют традиционные возможности, открывая тем самым новые перспективы развития музея в современном мире.

В Заключении подводится итог исследования, которое позволяет сформулировать ряд положений, определяющих перспективы актуализации архитектурного наследия путем музеефикации памятников.

Архитектурные сооружения, в которых заложены различные направления развития художественной культуры, занимают важнейшее место в культурной среде Санкт-Петербурга. Однако их сохранение, в теории гарантированное действующими законами, и поиск путей оптимального использования на практике являются сегодня весьма уязвимыми составляющими комплексного решения проблемы наследия.

В последнее десятилетие проявились позитивные тенденции в активизации процесса передачи исторических зданий учреждениям культуры. В силу этого в диссертации впервые поставлена и рассмотрена актуальная проблема существования памятника архитектуры в музейном статусе, которая интерпретируется как проблема взаимосвязи и взаимовлияния музея и памятника.

На основе анализа общих черт, присущих петербургским дворцам с их специфическими особенностями разработана методика превращения дворцовых зданий в объекты музейного показа и музейное пространство. Концептуализация опыта музеефикации дворцов подтверждает очевидную необходимость следовать в музеефикационной практике основным критериям охранной деятельности, к которым относятся: целостность и аутентичность памятников, их историко-культурная ценность, социальная роль, доступность публике, сохранение в системе исторического окружения и др.

Однако осуществленная на практике музеефикация конкретного памятника - Михайловского замка - позволяет в качестве нового и основного критерия охранной деятельности назвать формирование культурного мифа - образа памятника. Подобное восприятие, построенное на основе культурного синтеза, акцентирует общечеловеческую историко-культурную ценность памятника, объединяющую все известные аспекты ценности объекта наследия.

Присутствие культурного мифа способствует интеграции в процессе музеефикации памятника методов культурологического изучения и методов архитектурного исследования. Подобный подход дает возможность новой интерпретации проблемы выбора объекта (воссоздаваемой эпохи), степени вторжения в объект, разработки методологии реставрации памятника с учетом его образа и композиции. Культурный миф не только определяет понимание места памятника в смысловом пространстве культуры, но и обуславливает индивидуальный выбор методов музеефикации (консервация, реставрация, воссоздание) внешнего и внутреннего пространства.

В силу того что в процессе изучения основ теории архитектуры, заложенных в облике Михайловского замка, не обнаружились многие необходимые для музеефикации представления о процессах формообразования и смысловыражения в архитектуре, потребовался переход от синтаксического подхода к семантическому. Данный подход определил специфические связи между архитектурной формой и ее содержанием на уровне культурных смыслов и идей и тем самым способствовал концептуализации процесса музеефикации.

Вместе с тем целые пласты накопленного научного знания о памятнике не подлежали практической реализации. Это обстоятельство явилось аргументом в пользу музеефикации культурного пространства памятника, вобравшего в себя идеи дворца - символа власти, дворца - храма и дворца - светской постройки. Культурное пространство Михайловского замка не воспринималось тождественно понятию музейного пространства или экспозиционной площади: сохраняя организацию реального памятника, оно акцентировало смысловое содержание или культурный смысл, который определял методологию реставрации. При этом пространство было

и осталось открытым для методологических интерпретаций, в силу того что в перспективе развития культура будет постоянно уточнять свое отношение к конкретным проблемам музеефикации: обоснованности воссозданий и новоделов, возможности отступления от положений Венецианской хартии как этического императива и др.

Важным итогом исследования явилось признание того, что экспозиции в Михайловском замке находятся в стадии зарождения и требуют времени для определения пути развития, адекватного облику памятника. Для его музейного существования необходима консолидация усилий музеев Петербурга, объединение дворцов города и пригородов в единую общность и создание эффективной формы управления связанными с ними историко-культурными процессами.

В диссертации разработана теоретическая основа нового направления применения электронных информационных средств, которое заключается в специфической деятельности в сфере сохранения культурного наследия, названной архитектурной визуализацией памятников. Виртуальное воссоздание утраченного памятника, реконструкция которого в натуре невозможна, превращает его в объект музейного показа, является новым аспектом его музеефикации.

Комплексный анализ теории и практики реставрации и обобщение конкретного опыта работы с памятниками позволили разработать стереотипы действия - «типовые приемы» музеефикационной деятельности, которые могут быть использованы в процессе музеефикации других памятников дворцовой архитектуры.

Основные выводы диссертации

Теоретическое обоснование закономерностей и перспектив процесса музеефикации, рассмотрение специфики бытования дворцов в едином контексте с разворачивающейся в них музейной деятельностью являются основными итогами диссертации. На основе культурологического подхода к проблеме музеефикации дворцов Петербурга, анализа современных путей сохранения историко-архитектурного наследия и конкретного опыта музеефикации ансамбля Михайловского замка получены следующие выводы и результаты:

- построено комплексное теоретическое обоснование прогрессивного пути музеефикации памятников архитектуры дворцового типа, основой которого являются индивидуальность решений, основанных на специфике исторического и современного бытования памятника; поиск оптимального сочетания возможных путей развития памятника как музейного объекта и организации в нем музейной деятельности, органичной в историческом пространстве дворца; разработка типовых методов и методик реставрации

исследуемой группы памятников (дворцов), наделенной типологической общностью;

- разработана научная концепция музеефикации памятника, построенная с помощью вариативного поля конкретных целей, методов и приемов (искусствоведческих, реставрационных, градостроительных, технологических, просветительских и др.) и направленная на продление его жизни и активное включение в живую ткань культуры путем создания музейных экспозиций;

- обоснована возможность создания научной дисциплины «Музеефи-кация памятников архитектуры», обусловленная потребностью исторической практики; необходимость появления данной дисциплины отражает стремление общества найти варианты оптимального решения проблем сохранения наследия путем создания музейных инфраструктур, отвечающих современному уровню музейного дела; формирование дисциплины с помощью приемов и методов других наук в перспективе должно достигнуть такого уровня развития теории, чтобы обеспечить решение всех конкретных задач, которые ставит практика.

Теоретические разработки опробованы и применены в процессе реставрации и реконструкции Михайловского замка как одного из выдающихся памятников архитектуры Петербурга конца XVIII в. Они подтверждены завершением первого этапа практической музеефикации и вовлечением памятника в научно-исследовательскую, экспозиционную и научно-просветительскую жизнь ГРМ и культурную жизнь Петербурга.

Показано, что интеграция инновационного потенциала современных цифровых технологий с комплексным процессом изучения, реставрации памятников и создания музейных экспозиций может служить перспективным системообразующим принципом организации музейного пространства. При этом инновационные технологии ни в коей мере не противоречат классической модели музея, а, напротив, дополняют и расширяют ее.

Разработаны перспективные предложения по дальнейшей музеефикации Михайловского замка, основанные на представлении о его роли и месте в истории отечественной культуры. В силу типичности проблем, возникающих в процессе музеефикации памятников дворцовой архитектуры, совокупность комплексов знания, полученных в процессе музеефикации Михайловского замка и направленных на его преобразование в объект музейного показа, может использоваться для дальнейшей актуализации архитектурного наследия.

Литература, опубликованная по теме диссертации Монографии

1. Музеефикация памятников дворцовой архитектуры. Михайловский замок в Петербурге. СПб.: Европейский дом, 2007.16,7 а. л.

Разделы коллективной монографии

2. [Предисловие, раздел «Памятник причудливого вкуса»] // Михайловский замок. СПб.: «Белое и черное», 2004. С. 6-9, 80-124.1,7 а. л.

Научные статьи в научных журналах, рекомендованных ВАК

3. Использование природного камня в архитектуре Петербурга XVIII -первой половины XIXвека// Известия вузов. Геология и разведка. № 8. М., 1988. С. 152-156. 0,43 а. л.

4. Эволюция европейских культурных связей в истории памятника архитектуры. Михайловский замок в Петербурге // Вестник СПбГУ. Сер. 6. Вып. 3. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2007. С. 494-502. 0,67 а. л.

5. Исторические предпосылки и характер зарождения музейной деятельности в памятниках архитектуры XVIII века // Известия РГПУ им. А. И. Герцена. Общественные и гуманитарные науки. № 11 (78). СПб., 2008. С. 102-109. 0,73 а. л.

6. К истории вопроса о музейной концепции памятника архитектуры: Михайловский замок // Известия РГПУ им. А. И. Герцена. Общественные и гуманитарные науки. № 12 (81). СПб., 2008. С. 182-190.0,71 а. л.

7. Новые пути музеефикации памятника архитектуры: Михайловский замок // Известия РГПУ им. А. И. Герцена. Общественные и гуманитарные науки. № 11 (75). СПб., 2008. С. 123-132. 0,64 а. л.

8. Памятник архитектуры в образовательном процессе // Вестник университета РАО. № 3. М„ 2008. С. 117-120. 0,53 а. л.

9. Проблемы виртуальной реконструкции исторического пространства место гибели императора Павла I в Михайловском замке II Культура & общество. М.: МГУКИ, 2008. Июнь. 0,5 а. л.

10. Цветной камень в истории и реставрации Михайловского замка // Известия Ур ГУ, 2008. № 59. Сер. 2. Гуманитарные науки. Вып. 16. С. 259-269. 0,9 а. л.

Международные научные конференции

П.Михайловский замок. Проблемы реставрации интерьеров (совместно с Л. В. Хайкиной, В. В. Пучковым) // Европа - Петербург. Изучение, реставрация

и реновация памятников архитектуры : мат-лы науч. конф. 1992-1997 гг. СПб. : Европейский Дом, 1997. С. 155-158.0,35 а. л.

12. Современные компьютерные технологии в изучении и реставрации памятников архитектуры (совместно с О. М. Кисель) II Электронный потенциал музея: стимулы, достижения и проблемы : тез. докл. междунар. конф. СЮОК-АДИТ-2003. - СПб. : ГРМ, ГЭ, 2003. С. 14-15. 0,12 а. л.

13. Архитектурная визуализация дворцового интерьера XVIII столетия: опыт научной реконструкции // Труды Государственного Эрмитажа. T. XXXVI: Российский императорский двор и Европа: Диалоги культур. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2007. С. 162-170. 0,49 а. л.

Научные публикации

14. А.-Ф.-Г. Виоллье и его роль в проектировании Михайловского замка (совместно с Л. В. Хайкиной) // Архитектура мира. Вып. 4. М., 1995. С. 119-121. 0,58 а. л.

15. К истории проектирования Михайловского замка (совместно с Л. В. Хайкиной) // Архитектура мира. М., 1995. Вып. 4. С. 113-119. 0,45 а. л.

16. К истории оформления траурных церемоний павловского времени // Мат-лы науч. конф. «Время правления Павла I». СПб., 1996. С. 41-43. 0,13 а. л.

17. Михайловский замок. СПб. : Palace edition, 1996.0,35 а. л.

18. «Чудо роскоши и вкуса» // Наше наследие. 1996. № 38. С. 3-13.1,4 а. л.

19. К вопросу о генезисе форм Михайловского замка (совместно с Л. В. Хайкиной и В. В. Пучковым) // Дворцы Русского музея : сб. науч. статей / ред. Е. Н. Петрова. СПб. : Palace edition, 1999. С. 96-115.1,49 а. л.

20. Природный камень в парадном интерьере Михайловского замка // Дворцы Русского музея : сб. науч. ст. / ред. Е. Н. Петрова, сост. Е. Я. Кальницкая. СПб. : Palace edition, 1999. С. 84-96.1,1 а. л.

21. [Предисловие, раздел «Памятник причудливого вкуса»] // Михайловский замок. 2-е изд. СПб. : Белое и черное, 2001. С. 6-9,80-124.1,7 а. л.

22. Михайловский замок. Возвращение былого величия или реконструкция после реконструкции // Зодчий. XXI век. № 2 (4). 2001. С. 84-89.0,45 а. л.

23. Михайловский замок (совместно с Л. В. Хайкиной) // Три века Санкт-Петербурга: Энциклопедия : в 3 т. / отв. ред. П. Е. Бухаркин. СПб. : СПбГУ, 2001. T. I : Осьмнадцатое столетие. Кн. I : А-М. С. 637. 0,12 а. л.

24.0 природе камня в тимпане южного фасада Михайловского замка (совместно с А. Г. Булахом, А. А. Золотаревым и Б. Фитцером) II Дизайн и строительство Санкт-Петербурга. 2002. № 1. С. 32-34.0,2 а. л.

25. [Предисловие] // Кобеко Д. Ф. Цесаревич Павел Петрович (1754-1796): Историческое исследование. СПб. : Лига Плюс, 2001. С. 3-6.0,2 а. л.

26. Роль декоративного материала в системе убранства русского парадного интерьера XVIII века (природный камень, стекло) : авт. дис____канд. искусствоведения. СПб., 2002.24 с. 1,0 а. л.

27. Возрождение Михайловского замка // Дизайн и строительство Санкт-Петербурга. 2003. № 1 (19). С. 20-23. 0,32 а. л.

28. [Предисловие, сост. и коммент. к разделам «Отголоски былого: Михайловский замок в художественной литературе», «Замок глазами художников», «Легенды Михайловского замка»] // Михайловский замок: Страницы биографии памятника в документах и литературе / сост. Н. Ю. Бахарева, Е. Я. Каль-ницкая и др. М.: Российский архив, 2003.1,9 а. л.

29. Судьба «ненужного» дворца // Эрмитаж. 2003-2004. № 1. С. 24-25.0,61 а. л.

30. К истории музеефикации Михайловского замка в Петербурге // Музей. Новейшая история : сб. статей. СПб.: ГМЗ «Гатчина», ООО «Селеста», 2005. С. 44-55. 0,61 а. л.

31. Михайловский замок // Дворцы и сады Русского музея : альманах. Вып. 95. СПб.: Palace Edition, 2005. С. 56-82.0,35 а. л.

32.Михайловский замок: происхождение легенд... // «Золотой осьмнадца-тый...»: Русское искусство XVIII века в современном отечественном искусствознании : сб. статей / под ред. Т. В. Ильиной, М. А. Костыря, Е. В. Ходаковского. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2006. С. 95-109. 0,67 а. л.

33. [Составление, науч. ред., вступ. ст.] Хайкина Л. В. Без эпилога: Исследования по архитектуре Петербурга. СПб.: ГРМ, 2008. С. 5-7, 514-519.0,35 а. л.

Материалы научных конференций

34. Архитектурная графика Михайловского замка И Тез. докл. науч. конф. «Белые ночи в Петербурге». СПб., 1992. С. 4. 0,1 а. л.

35. К вопросу об авторах проекта Михайловского замка (совместно с Л. В. Хайкиной) // Петербургские чтения : тез. докл. науч. конф. СПб., 1993. С. 31-35. 0,15 а. л.

36. Природный камень в парадном интерьере Михайловского замка // ГРМ. Тез. конф. по итогам науч.-исслед. работы за 1992 г. СПб.: ГРМ, 1993. С. 18-21. 0,13 а. л.

37. Архитектор Баженов и его роль в проектировании Михайловского замка (совместно с Л. В. Хайкиной и В. В. Пучковым) // Тез. докл. науч. конф. «Белые ночи в Петербурге». СПб., 1994. С. 5-6. 0,25 а. л.

38. Коллекция живописи императора Павла I в Михайловском замке // Частное коллекционирование в России: мат-лы науч. конф. «Випперовские чте-ния»-1994. Вып. XXVII. М.: ГМИИ им. А. С. Пушкина, 1995. С. 76-86. 0,81 а. л.

39. К истории проектирования Михайловского замка (о роли архитектора В. И. Баженова) // ГРМ. Тез. науч. конф. «Михайловский замок. История. Коллекции». СПб.: ГРМ, 1994. С. 11-13. 0,11 а. л.

40. Практические итоги реставрации Михайловского замка // Тез. докл. науч. конф. «Белые ночи в Петербурге». СПб., 1995. С. 2. 0,05 а. л.

41. Два неизвестных чертежа Винченцо Бренны из собрания Метрополитен музея // ГРМ. Тез. конф. по итогам науч.-исслед. работы за 1995 г. СПб.: ГРМ, 1996. С. 52-54. 0,14 а. л.

42. Влияние французского искусства на формирование ансамбля Михайловского замка // Искусство Франции и русско-французские связи / СПбГУ : тез. докл. науч. конф. СПб.: ГЭ, 1996. С. 36-37. 0,25 а. л.

43. Документы и архитектурная графика Михайловского замка (по материалам исследований последних лет) // ГРМ. Тез. науч. конф. «Михайловский замок. История. Коллекции. Перспективы музеефикации». СПб. : ГРМ, 1996. С. 3-6.0,28 а. л.

44. Некоторые итоги изучения и перспективы музеефикации Михайловского замка // Мат-лы науч. конф. «Мартовские чтения памяти С. Б. Окуня». СПб., 1996. С. 48-51. 0,16 а. л.

45. Зримые образы эпохи: допустимое и возможное // Император Павел I -взгляд из XXI века. Мат-лы науч.-практ. конф.: сб. статей. СПб.: ГМЗ «Гатчина», ООО «Селеста», 2004. С. 270-277. 0,35 а. л.

46. К вопросу об истории создания и проблемах реставрации Парадной лестницы Михайловского замка // ГРМ: Страницы истории отечественного искусства. Вып. XI. СПб.: Palace Edition, 2005. С. 145-154. 0,6 а. л.

47. Галерея мальтийских кавалеров Михайловского замка. Проблема архитектурной визуализации исторического интерьера // ГРМ. Тез. конф. по итогам науч.-исслед. работы за 2007 г. СПб.: ГРМ, 2008. 0,57 а. л.

Каталоги выставок

48. Михайловский замок. Эпоха военных инженеров (совместно с В. Е. Фран-цузовым). СПб.: Palace edition, 1996.24 с. 0,42 а. л.

49. Михайловский замок и мальтийский орден // История мальтийского ордена в России. СПб.: Palace edition, 1998. С. 24-28.0,22 а. л.

50. [Предисловие] // Михайловский замок. Замысел и воплощение. Архитектурная графика XVIII-XIX веков: каталог / сост. В. В. Пучков, Л. В. Хайкина. СПб.: Palace edition, 2000. С. 5-6.0,05 а. л.

51.Михайловский замок: хроника трагедии / Цареубийство 11 марта 1801 года. Каталог выставки. СПб.: Palace edition, 2001. С. 34-41. 0,65 а. л.

52. Михайловский замок и Франция // Французы в Петербурге : каталог выставки. СПб.: Palace edition, 2003. С. 129-132.0,46 а. л.

53.0 проекте (совместно с В. Вальраном) // Император Павел I: Нынешний образ минувшего. СПб.: Palace Edition, 2004. С. 4-9.0,33 а. л.

54.«Искусство жить...» // Павел I. Мир семьи : каталог выставки в выставочном зале Государственных архивов РФ. М.: Петербургский институт печати, 2004. С. 8-22. 0,73 а. л.

55. В стенах Инженерного замка (совместно с В. Е. Французовым). СПб.: Palace edition, 2005.24 с. 0,66 а. л.

Основные сокращения

ВИМАИВиВС Военно-исторический музей артиллерии, инженерных

войск и войск связи

ГАРФ Государственный архив Российской Федерации

ГМИ СПб Государственный музей истории Санкт-Петербурга

ГРМ Государственный Русский музей

гэ Государственный Эрмитаж

кгиоп Комитет Государственной инспекции по охране

памятников города Санкт-Петербурга

НИМРАХ Научно-исследовательский музей Российской

академии художеств

РГА ВМФ Российский государственный архив Военно-морского

флота

РГАДА Российский государственный архив древних актов

РГВИА Российский государственный военно-исторический

архив

РГИА Российский государственный исторический архив

РЫБ Российская Национальная библиотека

СПбГУ Санкт-Петербургский государственный университет

СПБ МТиМИ Санкт-Петербургский музей театрального

и музыкаль ного искусства

ЦВМБ Центральная военно-морская библиотека

08.05.2009. Тир. 120

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора культурологии Кальницкая, Елена Яковлевна

Введение

Глава I. Дворцы Петербурга как объекты культурного наследия

§1.1 Императорские дворцы как как жилые резиденции и государственные учреждения: ранние формы музеефикации в XVIII в.

§1.11 Начальный этап формирования принципов сохранения архитектурного наследия: репрезентация частных коллекций как прообразов музеев во дворцах

§1.111 Изменение дворцовых функций в послереволюционный период: от парадных резиденций к музеям дворянского быта

§1.1У Послевоенный этап воссоздания дворцов Петербурга как художественно-идеологический проект и дальнейшее развитие реставрационной теории

§I.V Музеефикация дворцов в постсоветскую эпоху: стремление к реконструкции исторической традиции

Глава II. Историческая судьба Михайловского замка: от императорского дворца к современному музею

§ II.I Последний императорский дворец XVIII в.: архитектура как форма российской государственности и отражения личности

§ II.H История бытования Михайловского замка в XIX-начале XX в.: разорение художественного ансамбля дворца

§ 11.П1 Послевоенное восстановление Михайловского замка, дальнейшее внеисторическое использование и небрежение к его историко-культурной ценности

§ II.IV Опыт дискуссионного решения музейной судьбы памятника

Глава III. Концептуализация опыта сохранения историко-архитектурного наследия и научное обоснование процесса реставрации Михайловского замка

§111.1 Художественный облик Михайловского замка как реминисценция европейских впечатлений графа Северного 118

§111.11 Стилевые особенности Михайловского замка и их значение для реставрации памятника

§П1.Ш Семиотика архитектуры памятника. Михайловский замок как текст и проблема сохранения смыслового значения архитектурной формы 130 •

Глава IV Основные тенденции, современного реставрационного процесса и практический^ опыт реставрации Михайловского замка > 1990-х — 2000-х гг.

§1У.Г Императорский»дворец как ориентир: консервация, реконструкция, воссоздание элементов архитектурного ансамбля 142'

IV.I.1 Опыт воссоздания идейного смысла архитектуры: фортификационная система как важнейшая часть замкового.облика,

IV.E2. Реконструкция садового окружения как части культурного ландшафта •

IV.I.3 Исторический' цвет.фасадов: возвращение идеи

IV.I.4 Воссоздание сакральной-надписи, реставрация барельефа на-южном фасаде и шпиля церкви Архангела Михаила

IV.L5 Тематическое художественное освещение: акцент архитектурного замысла

§ IV.II. Проблема^ воссоздания дворцового ^пространства: специфика реставрации интерьеров Михайловского замка 163 IV.II. Г Вариативные пути музеефикации интерьеров: реставрация, воссоздание, реставрационный ремонт 165 V:II.2 Декоративный материал как элемент парадной среды: природный рамень в убранстве Михайловского замка 181 IV.II. 3 Приспособление интерьеров здания-памятника к исполнению музейной функции

§ IV.in Музеефикация исторического контекста памятника: допустимое и возможное

IV.III.1 Функциональная необходимость и принципы реставрационной теории: проблема разумного компромисса 193 IV.III.2 Пути воссоздания утраченных элементов художественного убранства 197 IV.III.3 Исторический памятник и современные внедрения, 204*

Глава V. П Музеефикация Михайловского замка в контексте современных экспозиционных стратегий

§V.I Пут адаптации- дворцового пространства: создание современной экспозиционной инфраструктуры

§V.II История Михайловского 1замка в первых выставочных проектах Русского музея

§V.III Музейная идея и перспективы развития постоянной экспозиции Михайловского замка

Глава VI. Информационные технологии в деятельности по сохранению культурного наследия: опыт Михайловского замка

§ VI.1 Информационные технологии в процессе научного исследования памятника архитектуры: электронный архив

§ VLII Новейшие технологии в процессе практической реставрации Михайловского замка

§ VI.ni Виртуальные модели памятников дворцового типа в музеефикационной* практике

§ VI.^Экспозиционная работы на основе информационных технологий

§ VI.V Новые технологии в научно-просветительской деятельности современного музея 268 Заключение 271 Список литературы 280 Принятые сокращения

Введение диссертации2009 год, автореферат по культурологии, Кальницкая, Елена Яковлевна

Памятники архитектуры как объекты наследия в значительной степени определяют культурный контекст городов. В России в изменившейся социокультурной ситуации памятники находятся в сфере пристального внимания общества, а проблемы их сохранения требуют глубокого осмысления и новых подходов. С учетом особенностей сформировавшегося исторического облика Санкт-Петербурга, здесь существует особое отношение к многочисленным дворцам, которые являются символами города. Разработка концепций их существования в сегодняшней жизни становится одним из ключевых элементов реконструкции городского пространства.

Феномен любого памятника культуры являет собой определенный итог творческой деятельности человека, определяет способы жизни прошлых поколений и подлежит рассмотрению в разных аспектах. Памятники архитектуры живут по особым законам, свидетельствуют о характере породившей их культуры, обуславливают причастность современного человека к исторической традиции. Постройки дворцового назначения, возведенные в первое столетие существования города, заслуживают особого внимания, являются воплощением архитектурной политики государства начала XVIII в., определившей облик города, который был создан для радикального обновления русской культуры. Однако судьба памятников складывалась по разному: на протяжение длительного времени дворцы ветшали, меняли владельцев, разрушались. После революции, вместе с исторической функцией, многие из них утратили свой репрезентативный облик и были приспособлены для новых целей.

Осознание тяжелого, порой катастрофического положения, в котором находились многие уникальные памятники архитектуры в момент начала «перестройки», привело к пониманию необходимости вывода их из этого состояния, явившегося результатом кардинальных социально-экономических, природных и техногенных изменений.

В Петербурге появление дворцовых ансамблей европейского типа явилось частью-общей семиотической реформы петровского времени1. Их строительство, обусловленное столичным статусом города (1712—1728 и 1732—1918), проводилось в соответствии с амбициями императорской фамилии, желавшей превратить «северную Пальмиру» в один из лучших городов Европы. К концу XVIII столетия это во многом удалось осуществить.

По прошествии некоторого времени наиболее значимые памятники дворцовой архитектуры начали восприниматься обществом как произведения искусства. Предпосылками этого явилось то обстоятельство, что, обладая качествами, заложенными при создании, дворцы постоянно наращивали свой информационный потенциал: в контексте реальной жизни столицы они испытывали влияние всего, что в ней происходило: исторических событий, эстетических веяний, изменений принципов жизни общества и т.д. Постепенно дворцы начали восприниматься обществом как своеобразные музейные ценности, что в ряде случаев побудило их владельцев использовать свои резиденции в целях, близких к музейным.

Сегодня музеи заняли особое место в исследовании истории культуры, предметного и природного окружения человека. В соответствии с традиционной концепцией музеи являли собой места хранения, изучения и популяризации памятников культуры. С помощью музеев реализуется потребность общества в «отборе, сохранении и репрезентации специфической группы культурных и природных объектов, осознаваемых обществом как ценности, подлежащие изъятию из среды бытования и передаче из поколения в поколение»2.

Тенденции развития культуры серьезно скорректировали формы и направления деятельности музеев, усилив их роль в духовной жизни общества. Расширившиеся функции позволили воспринимать их как «инструменты социальных и культурных преобразований»3, многофункциональные институты

1 Подробнее об этом: Никифорова Л. В. Дворец в истории русской культуры: опыт типологии. — СПб., 2006. — С. 82-85.

2 См.: Основы музееведения: Учеб. пособие / Отв. ред Э. А. Шулепова. — М., 2005. — С. 25.

3 Юренева Т. Ю. Музей в мировой культуре. — М., 2003. — С. 471. социальной памяти, они стали частью* глобального пространства для обсуждения крупных проблем, современности на международном,уровне.

Новые виды музейной деятельности требуют как целостного осмысления, так и выделения их специфических аспектов: В силу этого научная дисциплина музееведение (музеология) имеет весьма' широкую сферу приложения. Она изучает специфическое музейное отношение человека к действительности-и созданный, им феномен музея, который выполняет интегрирующую роль для большого числа дисциплин, изучающих разные направления1 музейной деятельности4. Музеи активно 1 реализуют всеобщее право» на доступ к объектам культурного наследия?, им принадлежит особая роль в его сохранении и пропаганде.

На современном этапе в.жизнь музеев оказались вовлечены немногие недвижимые памятники материальной культуры — памятники архитектуры. Их включение в музейную жизнь обусловило возникновение специфических форм и направления* музейной^ деятельности, отличных от традиционных. Помимо,-предметного своеобразия памятники придают музеям новые пространственные характеристики, становятся частью музейной институции.

Анализ современного состояния музейного дела позволил на основании практического опыта выделить из всего многообразия вопросов1 жизнедеятельности музея малоизученный, но очень важный аспект: проблему музеефикации входящих в состав музеев исторических.зданий-памятников. Становясь частью музейной институции, они сохраняют традиционную среду бытования, но начинают существовать по новым для себя законам.

Восприятие памятников, архитектуры не только в качестве материальных объектов наследия, но как системы ценностных ориентаций общества, системы значений, сфокусированных в художественных формах, обуславливает понимание культуры общества по архитектуре6 Это дает возможность рассмот

4 См.: Беззубова О. В. Некоторые аспекты теоретического осмысления музея как феномена культуры // Триумф музея? — СПб., 2005.— С. 7.

5 Под современным понятием «наследие» понимается некая система материальных и нематериальных ценностей, обладающих определенной научной, культурной и эстетической значимостью.

6 Никифорова Л. В. Указ. соч. — С. 5. рения музеефикации памятников архитектуры в качестве культурологической проблемы, исследование которой способствует актуализации архитектурного наследия, определению особой роли и перспектив развития памятников в современной культуре.

В диссертации выделена и рассмотрена группа весьма специфических памятников дворцовой архитектуры со своими ярко выраженными характерными особенностями. Понятие «дворец» подразумевает жилище лица, занимавшего высокое социальное положение, архитектурное сооружение, отвечавшее требованиям представительности и парадности. Как правило, художественный феномен дворца во время» его создания являлся образцом и эталоном для-подражания. Императорские дворцы Петербурга создавались по определенным архитектурно-планировочным принципам и являли собой воплощенную в камне мощь огромной державы. Они воспринимались государственными учреждениями, а организация дворцового пространства имела прямое отношение к идеологии и репрезентации власти7.

В дворцовом строительстве принимали участие лучшие русские и европейские зодчие, художники, декораторы. Их убранство создавалось по специально разработанным художественным программам, авторами которых нередко выступали сами заказчики. Вопросами содержания дворцов занимались особые дворцовые ведомства (Министерство' Императорского Двора, Гоф-интендантская контора, Кабинет е.и.в. и др.)- В силу сказанного история создания и бытования петербургских дворцов во многом регламентировалась одними и теми же объективными законами, что допускает рассмотрение данной группы памятников в некоем единстве, основанном на общности их художественных признаков. Подобный подход обуславливает решение вопросов музеефикации дворцов на основании научного обобщения.

Ограничение временного периода рамками XVIII столетия — от начала строительства первых дворцовый резиденций до возведения Михайловского

7 Понятие «дворец» появилось в европейской культуре в период возникновения абсолютных монархий как название резиденции монарха. Русское слово «дворец» равнозначно palazzo (шпал.), palais (фр.), palace (англ.), Palast (нем.). См.: Никифорова Л. В. Указ. соч. — С. 3. замка — обусловлено изменениями социально-политической жизни России в первой четверти XIX в., когда экономические возможности страны начали ослабевать, обладателей состояний, способных строить большие резиденции почти не стало, дворцовые комплексы начали выходить из моды8.

Проблемы сохранения памятников архитектуры как части культурного наследия актуальны для всех стран мира. Однако при несомненной интернациональности многие связанные с ними вопросы характерны только для нашей страны. Нигде в мире задача одновременного преобразования в музеи столь большого числа архитектурных памятников не возникала в таком глобальном масштабе, как в послереволюционной России. В столичном Петербурге она приобрела глобальный характер вследствие художественной ценности дворцовых зданий и коллекций, составлявших их. Второй этап музеефикации петербургских дворцов был обусловлен грандиозными размерами причиненных Великой Отечественной войной разрушений. Третий — совпал с началом коренных преобразований общества в 1990-х гг.

В период широкомасштабных послевоенных восстановительных работ в отечественном искусствознании и науке об охране памятников утвердилось само понятие «музеефикация». В середине 1960-х гг. музеефикация архитектурно-художественных памятников уже позиционировалась как одно из направлений развития музейной сети страны9.

В последнее десятилетие XX в. музеефикация была признана основной формой сохранения культурного наследия, «принципом миропонимания отечественной истории и культуры»10. Понятие, использование которого долгое время являлось прерогативой специалистов по истории архитектуры, стало употребляться и получило новое осмысление в музейной теории.

8 Подробнее об этом: Тыдман Л. В. Изба. Дом. Дворец. Жилой интерьер России с 1700 по 1840-е гг. — М.,2000. — С.20 — 23.

9 См : Разгон А М. Музейная сеть единого многонационального социалистического государства II Музейное дело в СССР: Музейная сеть и проблемы ее совершенствования на современном этапе. Сб. науч тр / Центр. Музей революции СССР. — М., 1985 —С. 25.

10 См.: Основы музееведения Учеб. пособие / Гос. ин-т искусствознания, Рос ин-т культурологии, отв. ред. Э. А. Шулепова. — М.,2005,— С. 382.

Сегодня музеефикация памятников архитектуры осознается как деятельность, развивающаяся в двух направлениях11. Первое определяется понятием «памятник как музейный объект» и характеризуется пониманием исторических и художественных особенностей, которые позволяют превратить памятник в отдельный объект показа, самостоятельный памятник-музей, как при наличии в нем экспозиций, так и при их отсутствии. Восприятие архитектурного сооружения в качестве музейного объекта обеспечивает его наиболее полноценное бытование, формирует особое отношение к нему и обуславливает включение памятника в живую ткань культуры путем реставрации, целью которой является выявление и сохранение его эстетической и исторической ценности, стремление придать ему статус экспоната12.

Дворцы, более чем другие памятники, способствуют расширению музей

13 ной деятельности . В основе процесса их музеефикации лежит трактовка и реализация следующих основных идей: концептуализация архитектуры как одной из форм культурного наследия; определение места памятника в жизни общества и роли общества в его сохранении и использовании; поиск путей и методов достижения этих целей14.

Второе направление музеефикации связано с размещением в памятнике архитектуры музея как культурной институции, определяется понятием «памятник под музей» и имеет в основе сохранение подлинных архитектурных форм и художественных особенностей здания. На основе изучения исторического бытования и анализа художественного образа интерьеров осуществляется поиск оптимальных способов их реставрации с учетом дальнейшего музейного использования (размещения экспозиций, фондов, реставрационных мастерских и других служб музея).

11 Шулепова Э. А Музеефикация памятников архитектуры // Российская музейная энциклопедия: В 2 т. — М., 2001,—Т. I, — С. 390.

12 См.: Карпов С. В. Памятник архитектуры как объект музеефикации // Актуальные проблемы советского музееведения: Сб. науч. тр. — М., 1987. — С. 40.

13 Дукельский В. Ю Памятники истории и культуры в системе музейной деятельности. // Памятннковедение: Теория, методология, практика: Сб. науч. тр / НИИ культуры. — M., 1986. — С. 98.

14 См: Дьячков А. Н. Актуальные проблемы сохранения н использования памятников культуры // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры / Отв. ред. Э. А. Шулепова. — М., 1992. — С. 9.

Выделенные направления процесса музеефикации разграничивают сферы применения самого термина в системе истории искусства и архитектуры, в науке об охране памятников, в теории реставрации15 и в музееведении. Искусствоведческий анализ позволяет увидеть памятник архитектуры в широком историческом контексте его существования, соотнести конкретные свойства с эстетическими критериями и идеалами эпохи, установить стилевую природу.

В музееведении данный термин определяет деятельность, направленную на активное включение памятников в культурную жизнь путем их приспособления для размещения музейной институции16. Термин также применяется в рамках культурологи — науки, рассматривающей памятники архитектуры в качестве объектов, возникших в результате исторических событий и явлений. Памятники являются источниками исторической и эстетической информации, способствующей пониманию их роли в развитии культуры. Все направления музеефикационной деятельности имеют целью актуализацию значения памятника как произведения архитектуры и градостроительного искусства.

Решение музеефикационных проблем должно происходить путем осмысления присущих памятникам художественного значения, пространственных отношений, информационного потенциала и смысловых акцентов. Процесс музеефиткации сегодня получил новую направленность в связи с тем, что большинство памятников дворцовой архитектуры Петербурга вошло в список t «у особо ценных объектов национального наследия народов России . В качестве музеефицируемых объектов стали выступать архитектурно-художественные ансамбли в их ландшафтном окружении.

Охрана и реставрация памятников архитектуры всегда были связаны с музейной деятельностью в силу того, что музейные собрания хранят большое ко

15 В теории реставрации понятие «музеефикация» применяется в широком и узком смысле. Музеефикацией памятника, превращением его в музейный экспонат является его защита предохранительным футляром, организация охранных и заповедных зон, фрагментарное раскрытие и сохранение исторических деталей архитектуры (шурфы, демонстрирующие периоды строительства здания, сохранение исторических конструкций, элементов отделки), повторение в современном материале утраченных исторических деталей декора.

16 Шулепова Э. А. Музеефикация памятников архитектуры . — С. 390.

17 Многие памятники, входящие в охранную зону Санкт-Петербурга, имеют статус объекта охраны культурного наследия ЮНЕСКО.

12 ■.'■.■.• личество^ материалов; относящихся к истории памятников; На современном этапе музейные институции определяют будущее ряд а. петербургских дворцов, которые: вошли в. их состав, на правах, государственной собственности, находящейся в оперативном управлении. Музей;, располагающийся в здании-памятнике со своей историей, связанной: с. биографией: исторических персонажей, берет на себя* новые смысловые функции, начинает выступать зримым воплощением конкретных страниц отечественной- культуры. Музейный институт должен разрабатывать и предлагать посетителю: особые специфические способы ориентации в культурном пространстве памятника.

В силу сказанного, научная и практическая деятельность современного музея, (музееведческая, искусствоведческая; управленческая;„экономическая; и др.) начинают распространяться* на памятники архитектуры, делая их существование в структуре музея» весьманеоднозначным:.Вопросами; изучения1 памятников; реставрационной, экспозиционной,, просветительской,, инженерно-эксплуатационной'деятельности, формированием потока: информации; привле-< чениём" массового зрительского интереса; PR-акциями занимаются- специалисты разного профиля-; При этом, исследуя; музейные проблемы, музееведы как правило' оставляют связанные с, музеем^ памятники архитектуры вне сферы своих научных интересов^Специалисты.по истории архитектуры и?теории реставрации, изучая историю памятников, не уделяют внимания; вопросам;их музейного использования;

Таким образом, проблема:взаимосвязи музея w архитектурного псимят-hukcl оказывается в сфере междисциплинарного знания;, и ее изучение никогда не становилось предметом отдельного исследования, что обуславливает неразработанность ряда связанных с ней методологических вопросов! и противоречивость понятийного аппарата.

Диссертация основана на анализе конкретного опыта музеефикации одного из крупнейших памятников архитектуры XVIII в. — Михайловского замка в Петербурге (арх. А. Ф. Г. Виоллье, В. И. Баженов, В; Бренна. 1797-1801), ныне являющегося филиалом Государственного Русского музея. Результатом обобщения и теоретического осмысления данного процесса, явилось построение концепции оптимального использования дворцов в музейных целях, формирование методики превращения дворцовых интерьеров в музейное пространство и построение теоретической модели развития музеефикационной деятельности в условиях современной культуры.

Актуальность исследования; обусловлена насущной потребностью в разработке оптимальных путей; музеефикации- памятников архитектуры' как составной части» национальной задачи сохранения культурного наследия; В Санкт-Петербурге необходимость творческого бережного отношения к наследию^ дальнейшей разработки профессиональной: этики и идеологии сохранения; памятников, научного концептуального подхода к; проблеме реставрации и реконструкции особо актуальна:

Срвременные музеи,, которые сегодня; активно занимаются изучением и разработкой концепций использования переданных им дворцовых зданий^ остро нуждаются в теоретическом научном обобщении опыта музеефикации. Необходимость сохранения уникального облика дворцов Петербурга в условиях интенсивной глобализации окружающего мира требует актуализации культурного наследия при неизменности многослойной исторической памяти, культурных кодов и глубинных временных характеристик. •

Гипотеза исследования; Практическая музеефикация памятников архитектуры в современной культуре направляется и регулируется с учетом достижений в нескольких динамично развивающихся направлениях. К ним относятся актуальное состояние реставрационной теории, трансформация музея как социокультурного института в условиях постиндустриального информационного общества, а также научные тенденции современной культурологии. Эти процессы, находящиеся в тесной взаимосвязи, определяют принципы постановки проблем и поисков решений в конкретной музеефикационной деятельности.

Объект исследования — актуализация архитектурного наследия Санкт-Петербурга в современной отечественной культуре.

Предмет исследования — комплексный процесс музеефикации памятника архитектуры, включающий в себя изучение, реставрацию,.охрану, экспозиционную деятельность, научно-просветительскую работу, использование инновационных технологий и др.

Цель исследования - проблематизация и выявление системы критериев охранной деятельности, путей и способов музеефикации дворцов как памятников историко-культурного наследия на основе комплексного анализа опыта музеефикации Михайловского замка в Петербурге.

Для достижения этой цели и доказательства выдвинутой гипотезы поставлены следующие задачи исследования: провести анализ исторического опыта музеефикации памятников как музейных объектов и вариативных путей создания в них экспозиций в модели исторической типологии' культуры с учетом основных принципов, которые диктуют направления» музеефикационной деятельности и определяют различные формы использования дворцов; проследить историю функционирования; Михайловского замка в качестве императорской резиденции, места проживания лиц придворного звания, размещения военного учебного заведения — Николаевского Инженерного училища, технологических институтов и учреждений советского времени, рассмотрев ее как предысторию нового функционального назначения - музейного использования памятника; на основании предложенного анализа* охарактеризовать особенности постсоветской культурной ситуации, с которой совпало начало процесса музеефикации Михайловского замка; проанализировать основные этапы концептуализации Михайловского замка как историко-художественного памятника и их актуальность для формулирования инициатив по сохранению культурного наследия; определить, теоретические обоснования реставрационной практики Михайловского замка с точки зрения современного состояния реставрационной науки;

- рассмотреть экспозиционно-выставочную деятельность первого этапа ; музейного существования памятника в контексте современных экспозиционных стратегий и разработать предложения по дальнейшему музейному использованию Михайловского замка как феномена культуры;

- охарактеризовать новые тенденции процесса музеефикации памятников, обусловленные введением в практику информационных технологий.

Хронологические рамки исследования охватывают историю изменения первоначальной функции дворцов Петербурга и их превращения в музеи разного профиля с начала,XVIII столетия: до новейшего времени. Основные выводы; исследования получены в результате изучения; и анализа музеефикации Михайловского замка (1990-е-2008). .

Литература, привлеченная: в настоящем исследовании, обширна и разнообразна; подтверждением: чего служит библиографическое приложение, где* собрано более четырехсот работ, в том числе монографии, сборники научных трудов, научные публикации, освещающие вопросы отечественной музейной теории и практики,.сохранения культурного наследия; истории и реставрации памятников. Специальных исследований, посвященных комплексному решению проблем музеефикации памятников архитектуры; среди них практически нет, а сам термин «музеефикация памятников» отсутствует во многих энциклопедических изданиях широкого профиля.

Степень научной разработанности темы. Вопросы музефикации п амятников затрагиваются в обобщающих теоретических трудах по музееведе

18 ' ' нию . Данная проблема относится к сфере исторического музееведения, которое исследует музейные объекты, документирующие процесс развития общества. Научное толкование термина и интерпретация связанных с процессом музеефикации определений содержатся в фундаментальном издании «Российской музейной энциклопедии»19. В ряде музееведческих работ сформулированы основные принципы восстановления и использования исторических зданий .

18 Музеефикация памятников Н Основы музееведения . — С. 382-391; Сотникова С. И. Музеология. — М., 2004; Юренева Т. Ю, Музееведение: Учеб. для высшей школы. —■ М., 2003:

19 Российская музейная энциклопедия: В 2 т. — М., 2001. для нужд музея . Определение роли памятников культуры в обществе и их эс

2| тетическая оценка даны в трудах Д.С. Лихачева .

Вопросы размещения музеев в исторических зданиях-памятниках затронуты авторами работ по истории становления музейного дела и формированию1 v 22 23 24 музейной системы России (В.П. Грицевич , A.M. Разгон , В.И. Ревякин ,

Г О/Г

А.Д. Тельчаров" , JI.M. Шляхтина , Т.Ю. Юренева ). Однако изучение специфики создания музейных экспозиций в дворцовой среде зданий — памятников архитектуры не вошло в сферу научных интересов теоретиков музейного дела, занимавшихся осмыслением- роли музея в истории культуры (М.С. Каган28,

90 "5л

Т.П. Калугина , Н.В. Нагорский и др.).

Роль музеев в решении вопросов охраны и использования памятников архитектуры была определена еще в конце XIX в. В этот период русский философ Н.Ф. Федоров предпринял попытку осмысления музея как социального и культурного института и одной из форм памяти. В его работе «Музей, его смысл и назначение»31 музей трактуется как широкое теоретическое понятие, включающее в себя «охранные и объединяющие стратегии человеческой куль

32 туры» . Значительно расширив представления о возможностях музея, ученый

20 Музееведение. Музеи исторического профиля: Учеб. пособие / Под ред. К. Г. Левыкина, В. Хербста. — М., 1988. —С. 303-327.

21 Лихачев Д. С.: 1) Декларация прав культуры // Раздумья о России. — СПб., 1999. — С. 635 - 640; 2) Краеведение как наука и как деятельность // Воспоминания. Раздумья. Работы разных лет: В 3 т. СПб., 2006. — Т. 2. — С. 327 - 337.3) Экология культуры // Памятники Отечества. — М., 1980. —№ 2. — С. 10-16.

22 Грицевич В. П. История музейного дела до конца XVIII века. — СПб., 2001.

23 Разгон А. М.: 1) Исторические музеи в России (с начала XVIII в. до 1861 г.) // Очерки истории музейного дела в СССР. — Вып. 5. — М., 1963. — С. 180 - 275; 2) Охрана исторических памятников в дореволюционной России (XVIII - первая половина XIX в.) // Очерки истории музейного дела в СССР. — Вып. 7. — М., 1971. — С. 292-365.

24 Ревякин В. И.: 1) Художественные музеи. — М., 1991; 2) Музеи мира: Архитектура. — М., 1993.

25 Тельчаров А. Д. Основы музейного дела: Введение в специальность: Курс лекций. — М., 2005.

26 Шляхтина Л. М. Основы музейного дела: Теория и практика. —М., 2005.

27 Юренева Т. Ю Музей в мировой культуре. — М., 2003.

28 См.: Каган М. С. Музей в системе культуры // Вопросы искусствознания. — 1994. — № 4. — С. 445-460; Пшеничная С. В. «Музейный язык» и феномен музея // В диапазоне гуманитарного знания: Сб. к 80-летию М. С. Кагана. — СПб., 2001. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://anthropology.ru/ru/texts/pshenichn/kagan 21. html.

29 Калугина Т. П. Художественный музей как феномен культуры. — СПб., 2001.

30 Нагорский Н. В. Музей в духовной жизни общества. — СПб., 2004.

31 Федоров Н. Ф. Музей, его смысл и назначение // Собр. соч.: В 2 т. — М., 1995. — Т. II. — С. 370-437.

32 Никонова А. А. Согласие ученого и неученого // Собор лиц: Сб. ст. / Под ред. М. Б. Пиотровского и А. А. Никоновой. — СПб., 2006. — С. 10. первым поднял вопрос о включении памятников, нематериальной культуры в сферу деятельности музейного учреждения.

Особое место- в истории отечественного музейного строительства принадлежит Ф.И. Шмиту. В книге «Исторические, этнографические, художестот венные музеи. Очерк истории и теории музейного дела» им впервые были намечены перспективные пути развития-отечественных музеев после октябрь. ского переворота. Социокультурное предназначение музеев в организации охраны, памятников-истории и культуры ученый видел в равной степени, как, и в научном изучении природы и общества. Исследуя проблемы построения исторических и художественных экспозиций, Ф:И. Шмит затронул вопросы, организации музеев-в.архитектурных памятниках и первым'использовал понятие «музеефикация памятников».

Вопросы сохранения- и использования памятников • дворцовой* архитектуры после 1917 г. проанализированы Е.В.* Антоновой34, М.М. Богуславским35, Ю:Н. Жуковым36, М.Е. Каулен37, Г.Ф. Петровым38, Д:А. Равикович39, В.М. Ро-славским40 и др. Как самостоятельная- проблема рассмотрена, музеефикация пригородных дворцово-парковых ансамблей Петербурга (Е.И. Циркина41, О.М. Кормильцова42). Вопросы музеефикации зданий комплекса Государственного Эрмитажа остались за рамками настоящего исследования, в силу того, что это

33 Шмит Ф. И. Исторические, этнографические, художественные музеи: Очерки истории и теории музейного дела. — Харьков, 1919; Шляхтина JT. М, Мастеница Е. Н. Становление и развитие музееведческой мысли в трудах Ф. И. Шмита // Собор лиц . — С. 32 - 40.

34 Антонова Е. В. Становление и развитие советского музейного дела 1917 — июнь 1941: На материале Ленинграда: Автореф. дис. . канд. ист. наук. — Л., 1990.

35 Богуславский М. М. Из истории советского законодательства об охране памятников 5 октября 1918 года. // Известия вузов. Правоведение. — 1987. — № 5. — С. 87 — 93.

36 Жуков Ю. Н. Сохраненные революцией: охрана памятников истории и культуры. 1917—1920. — М., 1989.

37 Каулен М. Е.: 1) Роль музея в сохранении и актуализации нематериальных форм наследия // Культура памяти: Сб. науч. ст. / Мин-во культуры РФ, Рос. нн-т культурологии. — М., 2003. — С. 123-140; 2) Нематериальные объекты наследия в современном музее // От краеведения к культурологии. Российскому институту культурологии 70 лет: Сб. науч. ст. — М., 2002. — С. 233 - 242.

38 Петров Г. Ф. Миг вечности: Музеи Санкт-Петербурга в потоке времени. — СПб., 2005.

39 Равикович Д. А. Формирование государственной музейной сети (1917 — перв. пол. 1960-х ). — М., 1988.

40 Рославский В. М. Становление учреждений охраны и реставрации памятников искусства и старины в РСФСР 1917-1921 гг.: Игорь Грабарь и реставрация. — M., 2004.

41 Циркина Г. И. История создания пригородных дворцов-музеев Петрограда-Ленинграда и развития их как научно-просветительских учреждений 1917-1929 г.: Дис. . канд. ист. наук. —Л., 1975.

42 Кормильцова О. М. Охрана художественно-исторических памятников пригородов Петрограда-Ленинграда в первое десятилетие советской власти: Автореф. дис. канд. ист. наук. — Л., 1985. му вопросу посвящено значительное количество работ по истории музейного

43 комплекса .

Задачи процесса музеефикации памятников архитектуры стали предметом исследований Э.Д. Добровольской44, А.Н. Дьячкова45, С.В. Карпова46 и др. Проблема изучения, и использования памятников Донского региона как родоначальника процесса музеефикации в России- нашла отражение в диссертации

47

Э.А. Шулеповой . В самостоятельную проблему был выделен и исследован сложный и деликатный вопрос музеефикации культовых сооружений (М.Е. Каулен48) и их интерьеров (А.С. Давыдова49).

Со второй^ половиньь XX в. внимание исследователей стали привлекать вопросы построения музейных экспозиций (В.П. Беркут, А.А. Молчанов и JI.A. Федорова50, М.Б. Гнедовский51, Т.П. Калугина52, В.В. Литвинов53, М.Т. Майстровская54, A.G. Соустин55), часть которых располагалась,в исторических зданиях. Подход к экспозиции^ как информационной, системе; отражающей явления исторического^ процесса путем представления экспонатов определен

43 См. Эрмитаж. История строительства и архитектура зданий / Под ред. Б. Б. Пиотровского. — Л., 1990; Лсвинсон-Лессинг В. Ф. История Картинной галереи Эрмитажа (1764-1917). — Л., 1985; Варшавский С П., Реет Ю. И. Эрмитаж. — Л., 1939.

44 Добровольская Э. Д Музеефикация памятников архитектуры: Теория и практика (1980-е годы) // Музейное дело и охрана памятников: Обзор информации / НИО «Информкультура». — Вып I. — М., 1989.

45 Дьячков А. Н. Актуальные проблемы. .С. 8-10.

46 Карпов С. В. Памятник архитектуры как объект музеефикации // Актуальные проблемы советского музееведения: Сб. науч. тр. — М , 1987. — С. 40 - 49.

47 Шулепова Э. А. Музеефикация памятников как механизм использования культурного наследия в регионе: Автореф. дис. д-ра культурологи. — M., 1998.

48 Каулен М. Е Музей или храм? // Музейная экспозиция: На пути к музею XXI века: Сб. науч. тр. — M., 1997. — С. 54-65; Бондарчук В. Г. Анализ литературы о музеефикации российских культовых зданий // Музей в храме-памятнике / Отв. ред. Н. В. Нагорский. — СПб., 2005. — С. 31 - 44.

49 Давыдова А. С Вопросы сохранения и использования интерьеров памятников древнерусской архитектуры в музейных целях// Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры: Сб. науч. тр. / НИИ культуры — М., 1975. — С. 21 - 76.

50 См.: Беркут В П., Молчанов А. А., Федорова Л. А. Реставрация памятников архитектуры и некоторые вопросы их приспособления для современного использования. // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры: Сб. науч. тр./ НИИ культуры. — М., 1979. — С. 182-190.

51 Гнедовский М. Б.: 1) Музейная коммуникация н|музейнын сценарии // Музей и современность: Сб. науч. тр НИИ культуры — М.: НИИК, 1986. — С. 127-133; 2) Современные тенденции развития музейной коммуникации // Музееведение. Проблемы культурной коммуникации в музейной деятельности: Сб. науч. тр. / НИИ культуры. — М., 1989.—С. 19-22.

52 Калугина Т. П. Художественная экспозиция как феномен культуры // Музей: Художественные собрания СССР. —Вып. 9. —М., 1988. —С. 12-26.

53 Литвинов В. В Практика современной экспозиции. — М., 2005.

54 Майстровская М. Т.: 1) Музейная экспозиция и памятник // Музееведение. На пути к музею XXI века. Музеи-заповедники / Сб. науч. тр. / НИИ культуры — М., 1991; 2) Очерк развития современного экспозиционного дизайна // Музееведение. На пути к музею XXI века. / Сб. науч. тр./НИИ культуры.—М.,1997. - С.58 - 65.

55 Соустин А. С. К вопросу о приспособлении памятников архитектуры под музей // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры: Сб. науч. трУНИИ культуры.—М.,1982. — С. 8-18.

В.П. Арзамасцевым , Н.А. Никишиным . Пути создания мемориальных музеев изучены М.Б. Гнедовским58, Е.К.Дмитриевой59, Н.А. Никитиной60.

Литература, посвященная дворцам Петербурга, чрезвычайно обширна, причем подавляющее большинство работ носит конкретный характер. Изучение дворцов проходило в нескольких проблемных полях, в основном разворачивалось в плоскости исторических исследований с целью уточнения атрибуций, датировок, деталей проектирования и строительства. Труды А.Н. Бенуа, И.Н. Божерянова, С.В. Вильчковского, Д.В.Григоровича, И.Э. Грабаря, И.Е. Забелина, В.Я. Курбатова, Г.Г. Лукомского, П.Н. Петрова, М.И. Семевского, В.Н. Талепоровского, А.И. Успенского до сих пор остаются образцами скрупулезных исторических исследований, опирающихся на огромные массивы источников.

Изучение дворцов в контексте творчества их создателей продолжалось-исследователями советского периода (И.А. Бартенев, В.Н. Батажкова, Г.Г. Гримм, Ю.М. Денисов, М.В. Иогансён, Г.К. Козьмян, М.Ф. Коршунова, A.M. Кучумов, Д.А. Кючарианц, Н.Е. Лансере, В.Ф. Левинсон-Лессинг, А.Н. Петров, В.И. Пилявский, Д.О. Швидковский, В.К. Шуйский и др.). Широкое распространение получил краеведческий подход к истории отдельных зданий-памятников, некоторые из которых на разных этапах использовались в музейных целях (Л.Н. Авгуль, А.В. Крылова, В.И. Аксельрод, Л.П. Буланкова, Л.И. Дьяченко, М.И. Кротов, Ю.Я. Ендольцев, Н.В. Калязина, Б.М. Матвеев, Г.В. Михайлов, Н.Е. Лансере, С.В. Павлова, Г.И. Свешникова, О.В. Уточкина, Т.А.Соловьева, Г.А. Хвостова и др.). Культурологическое направление подразумевает описание дворцов как памятников культуры. Исследования Л.В. Ни

56 Арзамасцев В. П. О семантической структуре музейной экспозиции // Музееведение. На пути к музею XXI века: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Н. А. Никишин. — М., 1989. — С.35 - 49.

57 Никишин Н А. «Язык музея» как универсальная моделирующая система музейной деятельности // Музееве-дение:Проблемы культурной коммуникации в музейной деятельности: Сб. науч. тр.—М., 1989.—С. 7-15.

58 Гнедовский М. Б. Некоторые проблемы создания историко-мемориальных музеев // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры / Ред. H. К. Андронов. — М., 1978. — С. 23 -30.

59 Дмитриева Е. К. Мемориальная среда и интерьер как средство ее формирования. // Актуальные проблемы советского музееведения: Сб. науч. тр. — М., 1987. — С. 86-95.

60 Никитина Н.А. Музеефикационная импирика: рецепции и переработки. [Электронный ресурс]. Кафедра музейного дела и охраны памятников философского факультета СПбГУ. Режим доступа: http://museum. philoso-phy.pu.ru/ Nikitina. кифоровой рассматривают дворцы как художественное воплощение политического опыта культуры. Автор предпринимает попытку увидеть в типологии архитектуры топологию культуры, определить качественно-смысловое содержание и культурный смысл дворцов61.

В связи с началом этапа музеефикации дворцов Русского музея их архитектурные ансамбли подверглись новому всестороннему изучению в русле исторического подхода (С.О. Кузнецов, С.В. Любимцев, Ю.В.Трубинов, А.Е. Ухналев и др.). Самостоятельными направлениями в изучении дворцов стали проблема формирования их художественных собраний, изучение бытования исторических интерьеров и история предметов убранства62.

Важнейшие положения теории научной реставрации нашли отражение в трудах И.Э. Грабаря63, в которых в качестве основных стимулов реставрации указаны сохранение и спасение памятника, подчеркнута необходимость теоретических предпосылок реставрационного процесса. В обширной'литературе, посвященной реставрации памятников архитектуры, комплексный подход к истории отечественной'реставрационной школы-отличает монографии последних лет: «Памятники архитектуры в дореволюционной России»64 и «Памятники архитектуры в Советском союзе. Очерки истории архитектурной реставрации» под редакцией А.С. Щенкова65, в которых прослеживаются сложные процессы эволюции отношения к архитектурному наследству.

Многолетний практический, опыт научной реставрации получил обобщение в трудах ведущих представителей московской и ленинградской школ (Е.В. Михайловский66, С.С. Подъяпольский67, А.А. Кедринский, М.Г. Колотов, JI.A.

61 Никифорова JI. В. 1). Указ. соч.; 2). Дворец в эпоху барокко. — СПб., 2003.

62 Обзор литературы, посвященной Михайловскому замку, см.: глава III настоящего исследования.

63 Грабарь И. Э.: 1) Реставрация // Энциклопедический словарь Гранат: В 58 т. / Под ред. К. А. Тимирязева, М. М. Ковалекского и др. — М., 1932. — Т. 36. — Ч. 1. — С.559-560; 2) Реставрация в Советской России // Грабарь И. Э. О русской архитектуре. — М., 1969. — С. 372-386.

64 Памятники архитектуры в дореволюционной России: Очерки истории архитектурной реставрации / Под общ. ред. А. С. Щенкова. — М., 2002.

65 Памятники архитектуры в Советском Союзе. Очерки истории архитектурной реставрации / Под общ. ред. А. С. Щенкова. — М., 2004.

66 Михайловский Е В.: 1) Реставрация памятников архитектуры (развитие теоретических концепций). — М., 1971; 2) Реставрация памятников архитектуры// Восстановление памятников культуры (проблемы реставрации) / Под. ред. Д. С. Лихачева. — М., 1981. — С. 15^13.

Медерский68 и др.). Ю.Г. Бобровым исследован комплексный характер реставрационного процесса69. Инновационным аспектом последнего десятилетия явилось введение в практику музейного дела новейших электронных технологий (А.С. Дриккер70, А.В.Лебедев71, К.Вельтман72, Л.Я. Ноль73).

Однако высокий уровень перечисленных исследований не обеспечил формирование представлений о целой совокупности категорий и закономерностей музеефикации исторических зданий; о музейном и альтернативных путях использования памятников; о взаимосвязи и взаимовлиянии музея и памятника архитектуры. Изучая» пути создания в них музейных экспозиций, исследователи не ставили перед собой задачу осмысления исторического дворцового пространства и степени его влияния на способы размещения в нем музейных экспонатов. При всей обширности разработок по истории и реставрации дворцовых зданий обращает на себя внимание имеющийся пробел в части; исследования музеефикационного аспекта их развития. Несмотря на относительно давнюю историю вопроса, развернутых теоретических исследований, имеющих концептуальное значение для решения научной задачи определения места и роли памятника архитектуры в жизни современного музея, не проводилось.

Источниковедческой базой исследования.явился широкий круг опубликованных и неопубликованных научных работ и письменных источников, а также обширный свод материалов, связанных с процессом реставрации и музеефикации Михайловского замка (архивные материалы из фондов РГИА,

67 Подьяполъский С. С. и др. Реставрация памятников архитектуры: Уч. курс — M., 1983; Подъяпольский С. С Историко-архитектурные исследования: Статьи и материалы / Сост. и подг. к публ. Е.Н. Подъяпольской. — M, 2006.

68 Кедринский А. А , Колотое М. Г, Медерский Л. А. и др. Летопись возрождения. — Л., 1971; Кедринский А. А., Колотое М. Г., Ометов Б. Н., Раскин А. Г. Восстановленне памятников архитектуры Ленинграда. — Л., 1983; Кедринский А А. Основы реставрации памятников архитектуры. — М., 1999.

69 Бобров Ю Г. Теория реставрации памятников искусства: закономерности и противоречия. — СПб., 1997.

70 Дриккер А. С. Электронный музей и взаимодействие "посетитель-компьютер" // Электронные библиотеки. — 2002.—Том 5 — Вып. 4.

71 Лебедев А. В :1) Информационные технологии и современная музейная экспозиция // Российское экспертное обозрение. —■ 2002. — № 6. — С. 30-41. 2) Информационные ресурсы как ресурсы управления // Музей будущего. Информационный менеджмент. / Сост А. В. Лебедев— M., 2001. — С. 23 - 30

72 Вельшшн К. Электронная культура: достижения и перспективы. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http: // www.evarussia. ru.

73 Ноль Л. Я. Информационные технологии в деятельности музея: Учеб. пособие. — М , 2001.

РГАДА. РГА ВМФ, РГВИА, архива ГЭ, протоколы заседаний музейных советов, периодическая печать, переписка, исторические справки, архитектурно-реставрационные задания, проектные чертежи, акты и предписания КГИОП и др.). На основе иконографии из собраний ГРМ, ГЭ, НИИМ PAX, ГМИ СПб осуществлено построение трехмерных анимационных моделей зданий и интерьеров Михайловского замка с воссозданием утраченных элементов. В информационную эпоху при развитии глобальной сети Интернет задействованы сайты и интернет-порталы музеев, занимающихся вопросами музеефикации памятников (Кафедра музейного дела и охраны памятников философского факультета СПбГУ, Кафедра Исаакиевского собора и др.).

Обобщение практического опыта базируется на конкретных прикладных разработках. Автор диссертации имел возможность принимать участие в процессах музеефикации Меншиковского и Гатчинского дворцов, на протяжении-18 лет в должности заведующего филиалом ГРМ «Михайловский замок» возглавлял работу коллектива специалистов, решавших научные и практические задачи, связанные с его музеефикацией.

Методология исследования, обусловлена проблематикой, целью и задачами диссертации. Памятники архитектуры, составляющие условно-непрерывный ряд, отражающий все стороны исторического развития общества, представляют собой одну из функций предметного мира культуры, используемую для передачи общественно значимых культурных и технологических традиций из прошлого в будущее (Д.С. Лихачев, П.В.Боярский, А.Н.Дьячков). Механизмы музеефикационного процесса с учетом его дуализма разработаны Э.А. Шулеповой, Э.Д.Добровольской, С.В.Карповым. В рамках культурно-семиотического подхода изучение памятников архитектуры проводилось на основе некоего единства, основанного на общности художественных признаков (Ю.М.Лотман). При решении проблем исторической типологизации дворцов и изучении смыслового контекста форм дворцовой архитектуры автор опирался на исследования Л.В.Никифоровой, Л.В.Тыдман, И.А.Прониной. Важные методологические основы связаны с историей архитектуры

И.Э.Грабарь, В.И. Пилявский, В.Г.Лисовский) и теорией реставрации (Е.В'.Михайловский, С.С.Подъяпольский, А.А. Кедринский). Рассмотрение проблемы музейного использования дворцов и создания в них музейных экспозиций основано на музееведческих концепциях М.С.Кагана, Т.П.Калугиной, М.Т.Майстровской^ А.А.Никоновой, М.Б.Пиотровского. Проблемы использования информационных технологий в музейной практике отражены в трудах А. С. Дрикк'ера, А. В, Лебедева, Л.А. Ноля.

Общими принципами анализа процесса музеефикации Михайловского замка явились системность, комплексность, историзм, конкретная аналитичность, особое внимание к личностному аспекту в процессе создания памятника. Одним из уровней анализа стало исследование культурного мифа данного памятника, без учета которого невозможно было раскрыть содержание памятника (С.О. Кузнецов, О.А. Медведкова, Л. В. Хайкина).

Методология* исследования базируется на комплексном подходе и сочетании исторических, теоретических и эмпирических методов, междисциплинар- • ного анализа и сравнительного изучения научной (музееведческой, искусствоведческой, исторической и др.) и специальной литературы по истории и реставрации памятников архитектуры. Применяется диалектический метод, раскрывающий взаимодействие субъективного и объективного, исторического прошлого и настоящего, общего и особенного.

В качестве ведущего положен системный метод, позволивший выявить и проанализировать взаимосвязи, возникающие между положениями в исторической науке, искусствоведении, музееведении и науке об охране памятников и практическим опытом музеефикации Михайловского замка, и интерполировать их в разработку основных идей данной диссертации.

Культурологический подход к сохранению наследия подразумевает оценку культуры общества исходя из его отношения к памятникам архитектуры, каждый из которых воплощает в себе систему ценностных ориентаций общества на разных этапах. На современном этапе одним из первых выражений нового отношения к памятникам является правильность разработки концепции музейного использования дворцов* основанной: на соответствии г музеев; соз- , данных в зданиях-памятниках, их архитектурно-художественным; и историчег ским образам.

Научная новизна и теоретическая значимость проявились в следую-■ щем. • •

Впервые осуществлен развернутый культурологический; анализ процесса музеефикации крупного памятника' архитектуры. Направленность данного процесса в полной мере определена культурным - контекстом; рассматривающим: памятники^ архитектуры, как, феномены: культуры*, ш имеющим: общие: закономерности и индивидуальные особенности.

- На основе научного обобщения теоретически обосновано; создание нового направления музееведения^ которое связано? с: музеефикацией памятников^ архитектуры? и основано* на» интеграции* достиженийшаучнош и? практической деятельности; взаимодействии:многих отраслей современных: наук. С по-мощью-заимствованных» приемовш методов.наука о> музеефикации памятников-сможет развиваться: самостоятельно.- и достигнуть теоретического» уровня^ для решения? задач, которые1 ставит практика. Разработанные этой; дисциплиной, принципы будут не только способствовать максимальному сохранениюпамят-ников архитектуры; путем создания? в них; музейных: структур; отвечающих требованиям современного? музееведения; но? ш свидетельствовать о состоянии всешотечественной теории и ;практики?охраны-культурного наследия-.

- В работе: поставлена; и решена; крупная? научная проблема сосуществования; музея? и памятника; архитектуры в системе отечественной культуры, основанная на культуросозидающем потенциале современного музея, способного создавать экспозиции, соответствующие характеру и. художественному образу лучших произведений отечественного зодчества.,

На основании практического анализа сделан вывод о возможности корректировки, теоретических оснований реставрационного процесса в случае музеефикации памятника,., предназначенного для* использования, в музейных целях.

- В научный оборот впервые введен принципиально новый третий аспект музеефикации, разработанный на основании применения новейших электронных технологий. Он заключается в реконструкции полностью или частично утраченных архитектурных памятников методом построения на основе исторических документов и иконографии их трехмерных моделей, которые становятся самостоятельными объектами музейного показа.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что материалы и выводы исследования могут быть использованы в практике музеефикации памятников архитектуры. На основании обобщения практического опыта музеефикации Михайловского замка предлагается- формирование путей творческого подхода к традиционным методикам реставрации памятников дворцовой архитектуры, интерпретируемых как особое культурное пространство, предназначенное для будущего музейного использования. Постановка' проблемы о взаимосвязи и взаимовлиянии памятника архитектуры и музейной институции свидетельствует о разработке новых научных принципов и формировании новых подходов к сохранению культурного наследия.

Результаты диссертации могут быть применены:

- при постановке задач культурной политики в аспекте сохранения архитектурного наследия и их практической реализации;

- при разработке концепций новых музеев, экспозиций и выставок в исторических зданиях-памятниках;

- при подготовке учебных курсов, семинаров, практических занятий с сотрудниками музеев,

- при разработке программ развития музейного дела.

Важным результатом исследования явился вывод о том, что при акцентировании автономности и уникальности памятников архитектуры, существенный урон им наносят не только утраты, но и неправильное использование.

Поэтапная реализация результатов данного исследования в практике работы филиала ГРМ «Михайловский замок» позволила проводить его музеефи-кацию в соответствии со всеми нормами и п равилами современной науки.

Введение в этот процесс инновационных технологий значительно обогатило существующую практику. Особая значимость диссертационного исследования состоит в том, что процесс музеефикации Михайловского замка рассматривается не по прошествии времени, а в момент непосредственного определения пути его дальнейшего музейного развития.

На защиту выносятся следующие положения: осуществление теоретически обоснованной музеефикации памятников дворцовой архитектуры — ключ к сохранению своеобразия исторического центра Санкт-Петербурга; концепция реставрации разрабатывается на основании комплексного анализа истории памятника архитектуры, современной ему культурной эпохи и обуславливается художественной ценностью и аутентичностью памятника; восстановление архитектурно-художественного облика направлено на реконструкцию представлений о средовой культуре памятника и определяет характер его приспособления для музейного использования; организация музейной экспозиции, представляющей собой отдельную, искусственно выстроенную историко-культурную среду, базируется на индивидуальных особенностях памятника; виртуальная реконструкция утраченных памятников архитектуры является принципиально новым направлением музеефикации, допускающим невозможную в натуре полную или частичную реконструкцию объектов.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на кафедре реставрации и реконструкции архитектурного наследия Санкт-Петербургского государственного архитектурно-строительного университета. Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в монографии «Музеефикация памятников архитектуры. Михайловский замок в Петербурге», в разделе коллективной монографии «Михайловский замок», посвященной истории памятника, в научных статьях и докладах по истории памятника, которые обсуждались на конференциях в СПб ГУ, ГЭ, ГРМ, СПб ГАСУ и др.

Диссертант явился автором концепции научно-просветительского проекта «Утраченный Петербург» (2007—2008), разработанного для системы школьного образования, вошедшего в Единую цифровую коллекцию образовательных ресурсов и получившего аттестацию Российского национального фонда подготовки кадров (НФПК). Проект представляет собой цикл из десяти мультимедийных фильмов по истории утраченных памятников архитектуры XVIII в., созданных с использованием метода их виртуального воссоздания на основе исторической иконографии.

На основании научных исследований автором диссертации разработан спецкурс «Проблемы современной реставрации памятников архитектуры» для студентов старших курсов Кафедры истории искусства Исторического факультета СПб ГУ.

28

Заключение научной работыдиссертация на тему "Музеефикация дворцов: актуализация архитектурного наследия в современной теории и практике"

Основные выводы диссертации

Теоретическое обоснование закономерностей и перспектив процесса музеефикации, рассмотрение специфики бытования памятников архитектуры в, едином* контексте с разворачивающейся в них музейной- деятельностью, представляется основным итогом диссертации^ На основе культурологического подхода к памятникам архитектуры, осмысления^ истории музеефикации дворцов Петербурга, анализа современных путей сохранения и охраны историко-архитектурного наследия и конкретного опыта музеефикации ансамбля Михайловского замка, создано:

I. Комплексное теоретическое обоснование прогрессивного пути музеефикации памятников архитектуры дворцового типа, основой которого является: индивидуальность решений, основанных на специфике исторического и современного бытования памятника; поиск оптимального сочетания, возможных путей развития памятника как музейного объекта и организации в нем-музейной деятельности, органичной в. историческом пространстве дворца; разработка типовых методов и методик реставрации исследуемой группы памятников (дворцов), наделенной типологической общностью; разработка научной»концепции музеефикации памятника, построенной с помощью вариативного-поля-конкретных целей, методов-и приемов (искусствоведческих, реставрационных, градостроительных, технологических, просветительских и др.) и направленной на продление его* жизни и активное включение в живую ткань культуры путем создания музейных экспозиций.

На современном этапе очевидна необходимость создания научной дисциплины «Музеефикция памятников архитектуры», основные принципы которой будут не только способствовать максимальному сохранению памятников путем-создания в них музейных структур, отвечающих требованиям современного музееведения, но и свидетельствовать о состоянии всей отечественной теории и практики охраны-культурного наследия.

II. Теоретические разработки опробованы и применены в процессе реставрации и реконструкции^ Михайловского замка, одного из наиболее выдающихся памятников архитектуры Петербурга конца XVIII в., подтверждены завершением первого этапа его практической музеефикации и вовлечением его в научно-исследовательскую, экспозиционную и научно-просветительскую жизнь Русского музея и культурную жизнь Петербурга.

В процессе современного реформирования музейной деятельности связь изучения, реставрации памятников и создания музейных экспозиций с инновационным потенциалом современных методов играет роль системообразующего принципа организации музейного пространства. Инновационные технологии при этом ни в коей мере не противоречат классической модели музея, а, напротив, дополняют и расширяют ее.

В диссертации разработаны перспективные предложения по дальнейшей музеефикации Михайловского замка, основанные на представлении о важнейшей памятника в истории мировой и отечественной культуры. В силу типичности проблем, возникающих в процессе музеефикации памятников дворцовой архитектуры, совокупность комплексов знания, полученного в процессе музеефикации Михайловского замка и направленного на его преобразование в объект музейного показа, может использоваться для широкой актуализации архитектурного наследия.

Использованные архивные материалы.

Российский Государственный архив Военно-Морского флота

РГА ВМФ, ф.1, on. 1, д.1. РГА ВМФ, ф. 3, он. 25, д. 2342 РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 35, д. 7799. РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37, д. 30 РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37, д. 9907. РГА ВМФ, ф. Зл, оп.37, д.9909. РГА ВМФ, ф. Зл, оп.37, д.9913. РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37, д. 9915. РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37, д. 9916. РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37, д. 9917. РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37, д.9918. РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37, д.9919. РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37, д.9923. РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37, д.9924. РГА ВМФ, ф. Зл,,оп. 37, д. 9925. РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37,-д.9928 РГА ВМФ, ф. Зл, оп. 37, д.9929.

Российский Государственный военно-исторический архив

РГВИА, ф. 827, оп. 4, д. 3044 РГВИА, ф. 802, оп. 7, д. 31, РГВИА, ф. 827, оп. 4, д. 3021 РГВИА, ф. 802, оп. 7, д. 32. 1808; РГВИА, ф. 802, оп. 7, д. 35. 1811; РГВИА, ф. 802, оп. 7, д. 29. 1822. РГВИА, ф. 802, оп. 7, д. 20; 1802 РГВИА, ф. 827, оп. 4, д. 3044 РГВИА, ф. 802, оп. 7, д. 31 РГВИА, ф. 827, оп. .4, д. 3021,

Российский Государственный архив древних актов

РГАДА, ф. 1239, оп.З, д. 56240 РГАДА, ф. 1239, оп. 3, ч. 115, д. 61690. РГАДА, ф. 1239, оп. 3, д. 61690 РГАДА, ф. 1239, оп. 3, ч. 115, РГАДА, ф. 1239, оп. 3, д. 61690

Российский Государственный исторический архив

РГИА, ф. 470, оп. 80/514, д. 23.

РГИА, ф. 470, on. 2, д. 7, л. 19. РГИА, ф. 468, оп. 35, д. 239, л .22

Архив Комитета Государственной инспекции по охране памятников города Санкт-Петербурга

Архив КГИОП. Ф. 167, д. Н-943.

Заключение

Культурное наследие является важнейшим инструментом формирования общественного сознания и системы духовных ценностей. В нашей стране наследие признано важнейшим стратегическим ресурсом развития государства, а задача его сохранения объявлена национальной. Без актуализации культурного наследия сегодня невозможно сохранить культурную идентичность России, ее место на карте глобального мира в качестве великой державы.

Важнейшую роль в формировании личности играют архитектурные ансамбли и памятники, позволяющее сохранять преемственность духовно-нравственного, эстетического и культурного развития общества. Первоочередной задачей нашей страны является изменение подхода к наследию: в сегодняшней жизни в основном наблюдается стремление к его пассивному сохранению и охране. Результат этого подхода общеизвестен: несмотря на значительные затраты финансовых ресурсов государства и усилий общества в этом направлении, страна продолжает терять архитектурные памятники.

В культурной среде Санкт-Петербурга архитектурные сооружения, в строительстве которых проявились различные тенденции развития художественной культуры, занимают одно из важных мест. Однако их сохранение, в теории гарантированное имеющимися законами, а также определение путей их оптимального использования остаются самыми уязвимыми составляющими комплексного решения проблемы культурного наследия. Тем не менее, позитивные тенденции проявляются в последние десятилетия в том, что активизировался процесс освобождения исторических зданий и передачи их учреждениям культуры и музеям, которым отводится особая роль в сохранении наследия. Актуализация его в современной культуре реализует всеобщее право на доступ к нему.

Из многих актуальных проблем современного музея как культурной институции в диссертации впервые выделена и поставлена проблема существования в его структуре памятника архитектуры в новом для него музейном статусе; проблема взаимосвязи и взаимовлияния музея и памятника. Превращение памятника в объект музейного показа, сохранение его облика как произведения искусства путем реставрации и активное внедрение его в жизнь являются составными элементами комплексной проблемы музеефикации архитектурных сооружений, в настоящее время актуальной для всего мира.

В работе поставлены и исследованы проблемы музеефикации памятников дворцовой архитектуры. Дворцы Петербурга с их ярко выраженными художественными особенностями создавались при некоей общности архитектурно-планировочных принципов и нередко смотрелись как официальные государственные здания. Специфика музеефикации применительно к дворцовым зданиям заключается в том, что они одновременно являются носителями и мемориальной, и исторической и художественной ценности, что существенно осложняет определение принципов и критериев отношения к данной группе объектов культурного наследия

Развитие отношения к дворцам как к музейным объектам определило необходимость его сопоставления с историческими музейными формами. На основании историческо-типологического подхода к проблеме музеефикации дворцов XVIII столетия, интерпретированных как объекты культуры, рассмотрены пути их адаптации к музейным потребностям от момента прекращения ими первоначальной функции до настоящего времени. Исторические корни музейного отношения к памятникам дворцовой архитектуры были основаны на общности их художественных признаков. Анализ тенденций развития процесса музейного использования дворцов до революции, в молодой Советской Республике, в послевоенный и постсоветский периоды, позволил в полной мере прояснить исторические особенности современной ситуации.

В результате концептуализации опыта музеефикации дворцов XVIII в. — Меншиковского, Строгановского, Мраморного, Шереметевского и других, разработаны основные принципы этого процесса на фоне изменения исторической ситуации. В диссертации заложены основы формирования методики превращения дворцовых зданий в музейное пространство. На основании ис-торико-типологического подхода рассмотрение проблемы музеефикации проводилось в двух аспектах, каждый из которых имел свою историю возникновения и трансформации (памятник как музейных объект и «памятник под музей»).

Практика музеефикации Михайловского замка и обобщение теоретического материала по истории развития реставрационного процесса во дворцах Петербурга на протяжении жизненного цикла каждого из них, позволили сделать важнейшие выводы о том, что культурологический подход к реставрации позволяет по-новому решать проблему выбора ее объекта (воссоздаваемой эпохи), метода проведения (консервация, реставрация, воссоздание), степени вторжения в объект. С его помощью можно аргументировать важнейший вывод о необходимости в ряде случаев допускать отступления от положений традиционной теории реставрации.

Музеефикация в Михайловском замке явилась результатом интеграции методов архитектурного исследования с методами научного изучения памятника. В этом процессе нашли применение все современные методы реставрации. Рассмотрение различных аспектов практической музеефикации памятника как музейного объекта позволило заключить, что конкретные индивидуальные решения, принятые при реставрации и воссоздании внешнего и внутреннего пространств памятника, основаны на понимании его исторической типологии и места в смысловом пространстве культуры. В силу этого обобщение данного опыта может быть использовано не только при дальнейшей реставрации наиболее значимых парадных интерьеров замка (Воскресенский и Тронный залы, Галерея Арабесок), но и в процессе музеефикации других памятников архитектуры XVIII столетия. Таким образом в научной практике анализ мемориальной «ткани» культуры, позволил разработать стереотипы действия, своего рода стандартные приемы музеефикационной деятельности.

Пространство Михайловского замка порождалось совокупностью архитектурных и художественных особенностей, отражавших характер и дух владельцев. Оно, в свою очередь, определило пусть на очень краткий период, их семейных уклад, манеры, поведение, отношение к жизни. Коренной поворот русской-' истории, обусловленный-* трагическим убийством?, императора',, изменил культурный код памятника; что повлекло за собой изменения f его реального облика: утрата статуса императорской- резиденции привела к полной трансформации памятника. Дальнейшая история бытования Михайловского замка в XIX — XX вв: явилась причиной многократного* изменения-его функций, в.результате которой памятник оказался в.катастрофическом состоянии, являя собой символ разорения и запустенияш историческом центре города.

Новый этап музеефикации-памятника, связан с передачей дворца Русскому музеюв. 1990-х гг. Наряду с сохранением1 самого дворца;возникла задача реконструкции его исторической'зоны-как цельного-градостроительного ансамбля, воссоздания комплекса гидротехнических сооружений и утраченных элементов, декора, организации современной системы- декоративного освещения для.- придания памятнику символического звучания. Разнообразные пути и методы* реставрации'исторических интерьеров, был№ направлены, на максимально возможное восстановление элементов исторического дворцового убранства.

Важнейшим итогом музеефикационого процесса явился вывод о невозможности практической реализации целых пластов, накопленного научного знания о памятнике. Это обстоятельство! явилось аргументом в пользу музеефикации его культурного пространства, вобравшего в себя основополагающие идеи дворца.— символа власти, дворца — храма и дворца — светской постройки* европейского типа, а также его богатейшей истории и истории изучения и концептуализации. Культурное пространство Михайловского замка не воспринималось тождественно понятиям, музейного пространства или экспозиционной площади. Сохраняя организацию реального-памятника, оно акцентировало смысловое содержание или культурный смысл, определивший методологию реставрации, ориентированную не на возвращение дворцу первоначального вида, а на возможное воссоздание его исторического образа.

Впервые разработанная базовая концепция музеефикации памятников архитектуры в структуре музея основана на том, что обеспечить наилучшие способы их интерпретации путем создания экспозиций, соответствующих художественной образности внутреннего пространства, способен только современный музей. Одним из важных итогов исследования явился исторический анализ путей организации музеев в памятниках архитектуры - дворцах Петербурга на протяжении всей истории города, который позволил выявить критерии развития этого процесса. Наделение исследуемой группы памятников новой практической функцией вслед за реставрацией явилось важнейшим условием продления жизни памятника и способствовало его интеграции в современность, в живую ткань культуры.

Историческое пространство Михайловского замка способствовало и даже определяло процесс музеефикации пространства естественного.^Данная 5 методология была основана на глубоком! осмыслении памятника как феномена культуры, на восприятии его как «архитектурного автопортрета» императора, на понимании дворца как воплощения художественного вкуса своей эпохи. Она позволила на всем протяжении процесса видеть в павловском замке не просто градостроительное образование, но духовную субстанцию, в которую вошли материальные объекты и историческая память о событиях и людях.

Михайловский замок с его грандиозными размерами, сохранившейся в основном планировкой и фрагментами исторического декора, явился естественной пространственно-художественной средой, где могли органично сочетаться выставки, постоянные экспозиции, открытые хранения, информационные зоны, инсталляции и виртуальные экспозиции. В работе рассмотрены опыты современного экспозиционного проектирования с разделением экспозиций на постоянные и временные (выставочные). На основе анализа выставочной деятельности в интерьерах, сохранивших фрагменты исторической отделки и подобие «дворцовости», автор приходит к выводу о необходимости разработки основной концептуальной идеи музеефикации Михайловского замка, в рамках которой будет тактично соединено классическое и современное" наследие, ни экспозиции не будут подчинены архитектуре дворцов, ни архитектура — экспозициям.

Важнейшим итогом исследования явилось признание того, что экспозиции в Михайловском замке, как и в других дворцах Петербурга, сегодня находятся в стадии роста и требуют длительного времени для поиска пути развития, адекватного облику памятника. Кроме того, для создания новых музейных экспозиций в памятниках архитектуры необходима консолидация усилий различных музеев, возможно развитие их объединенной системы, как наиболее эффективной формы управления историко-культурными процессами. Степень понимания роли- и места памятников культуры в современной жизни должна обуславливать перспективы их развития.

В диссертации впервые исследованы возможности включения в практику новейших информационных технологий. В процессе музеефикации Михайловского замка они нашли применение в исследовании, практической реставрации памятника, научно-просветительской деятельности и др. Развитие инновационных технологий определило создание экспозиций с введением мультимедийной составляющей, появление виртуальных музеев? в сети. Привычный предметный мир и мир виртуальной реальности начали дополнять и обогащать друг друга.

В диссертации разработана теоретическая основа нового направления электронной культуры, которое заключается в специфической деятельности в сфере сохранения культурного наследия, названной архитектурной визуализацией памятников. Создание трехмерных электронных версий памятников, традиционное для реставрационного проектирования, приобрело в процессе музеефикации памятников новое значение. Виртуальное воссоздание на основе комплекса исторических материалов и иконографии утраченного памятника, реконструкция которого в натуре невозможна, превращает его в объект музейного показа, т. е. является его музеефикацией. Таким образом, еще одним итогом исследования явилась разработка нового третьего аспекта музеефикации памятников* архитектуры. Соединение традиций академичности, присущих классическому музею, и возможностей сегодняшнего дня определяет выход экспозиционной практики на новый качественный уровень.

Основным результатом исследования явился вывод о необходимости создания в рамках музееведения новой самостоятельной научной дисциплины «Музеефикация памятников' архитектуры», формирование которой- обусловлено потребностью общественно-исторической практики. Необходимость ее появления' отражает стремление общества найти пути оптимального решения проблем сохранения культурного наследия* и нового использования памятников архитектуры, создавая в них инфраструктуры, отвечающие современному уровню музейного дела.

В авторской интерпретации1 процесс музеефикации памятников связан с появлением нестандартных концепций; в русле которых возникают методологические сопряжения точного и гуманитарного знания. Формирование новой дисциплины с помощью приемов-и методов других наук в перспективе должно достичь такого уровня развития теории, чтобы обеспечить решение всех конкретных задач, которые ставит практика.

Список научной литературыКальницкая, Елена Яковлевна, диссертация по теме "Музееведение, консервация и реставрация историко-культурных объектов"

1. Архитектура и градостроительство: Энциклопедия / JI. Н. Авдотьин, И. А. Азизян, Д. К. Бернштейн и др. РААСН / Под ред. А. В. Иконникова. — М.: Стройиздат, 2001. — 688 с.

2. Все музеи Санкт-Петербурга: Каталог-справочник. — СПб.: Литера, 2005. — 445 с.

3. Краткий словарь музейных терминов: проект / Мин-во культуры РСФСР, НИИ культуры. — М.: НИИК, 1974. — 51 с.

4. Новая российская энциклопедия: В 12 т. — М.: Изд-во «Энциклопедия», 2003.

5. Ревякин В. И. Художественные музеи: Справочное пособие. — М.: Стройиздат, 1991. — 242 с.

6. Российская музейная энциклопедия: В 2 т. / Рос. ин-т культурологии; Мин-во культуры РФ; РАН. — М.: Прогресс: Рипол классик, 2001. — Т. 1: А- М. — 415 е.; Т. 2: Н-Я. — 435 с.

7. Русская бронза: Энциклопедия русского антиквариата / Сост. И. Сычев. М.: Трилистник, 2003. —232 с.

8. Русский художественный паркет XVIII . — начала XX века: Антология / Авт. концепции, науч. ред. и сост. П. Ю.Климов. — М.: Московский музей-усадьба Останкино: Паркет Холл, 2006. — 255 с.

9. Три века Санкт-Петербурга: Энциклопедия: В 3 т. — Т. I.: Осьмнадцатое столетие / Отв. ред. П. Е. Бухаркин. — СПб: Филол. ф-т СПбГУ, 2001.

10. Философская энциклопедия: В 5 т. / Глав. ред. Ф. В. Константинов.— М*, «Советская» энциклопедия», 1960-1970.1. Официальные документы

11. Всемирное культурное и природное наследие: документы, комментарии, списки объектов: — М.: Институт наследия, 1999.

12. Закон СССР «Об охране и использовании памятников истории и культуры».—М., 1976.

13. Инструкции о порядке учета, обеспечения сохранности, содержания; использования4 и реставрации недвижимых памятников истории и культуры. — М., 1986.

14. Кодекс Этики-комитета по консервации Международного Совета по делам музеев!СОМ. — Копенгаген, 1986.

15. Материалы Всесоюзного совещания по охране, реставрации и использованию памятников истории, культуры и архитектуры. — М., 1988.

16. Международная хартия по консервации и реставрации памятников и достопримечательных мест. — Венеция, 1964.

17. Международные нормативные акты ЮНЕСКО., Конвенции, соглашения,протоколы, рекомендации, декларации. — М., 1993. v

18. Наше глобальное видение — Стратегический, план 2008 2010. Процесс стратегического планирования ИКОМ. — Электронный ресурс.'. Режим доступа: http://www/ icom.org.ru / docs / А64.

19. Охрана и использование памятников культуры: сб. нормат. актов и положений / Моск. гос. ун-т культуры и искусств / Сост. С.М. Шестова. — М.: МГУКИ, 2004. —243 с.

20. Положение об охране и использовании памятников истории и кулыуры. — М., 1982.

21. Постановление Правительства Санкт-Петербурга от 1 ноября 2005 г. № 1681 «О петербургской стратегии сохранения культурного наследия».

22. Реставрация и реставраторы в России, сегодня: Охрана культурного наследия в документах 1960-1990-е гг. — М., 1998. — 58 с.

23. Российская культура в законодательных и нормативных актах: Музейное дело и охрана памятников. 1991-1996 / М-во культуры РФ. — М.: ГИМ, 1998. —- 302 с.

24. Российская культура в законодательных и нормативных актах. Музейное дело и охрана памятников. 1996 2000. — М.: ГИМ, 2001. — 400 с

25. Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства РСФСР. 1918 — 1928. Декреты Советской власти. — Т. 1-13. — М., 1957- 1989.

26. Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов РФ». — М., 2002.

27. Мемуары, воспоминания, переписка

28. Георги И. Г. Описание российско-императорского столичного города Санкт-Петербурга и достопамятностей в окрестностях оного: Репринт изд. 1794 г. — СПб.: Титул, 1996. — 526 с.

29. Жоржель М. Путешествие в Санкт-Петербург аббата Жоржеля в царствование императора Павла I. — М., 1913.

30. Коцебу А. Достопамятный год моей жизни: Воспоминания. — М.: Аграф, 2001. —320 с.

31. Коцебу А. Краткое описание императорского Михайловского дворца 1801 года // Русский архив. — 1870. — № 6. — С. 969 998.

32. Массон Ш. Секретные записки-о России времени царствования Екатерины II и Павла I. — М.: Новое литературное обозрение, 1996. — 208 с.

33. Реймерс /". Петербург при императоре Павле Петровиче // Русская старина. — 1883. — Т. 39. — Кн. IX. — С. 468 474.

34. Литература по культурологии и музееведению

35. Актуальные проблемы советского музееведения: Сб. науч. тр./ М-во культуры СССР, Центр, музей революции СССР / Ред. JI. И. Арапова. — М.: б. и., 1987. — 121 с.

36. Арзамасцев В. П. О семантической структуре музейной экспозиции // Музееведение. На пути к музею XXI века: Сб. науч. тр. НИИ культуры; отв. ред. Н. А. Никишин. — М.: НИИК, 1989. — С.35 -49.

37. Асеев Ю. А., Ахунов В. М., Калугина Т. П. Проблемы «музейной выставки» // Творчество. — 1982. — № 6. — С. 8 10.

38. Асеев Ю. А., Калугина Т. П. Экспозиционные типы: некоторые проблемы истории и теории // Вопросы комплексного исследования художественных музеев: Сб. науч. тр./Государственный Русский музей.—JL, ГРМ.—С.64 74. ;

39. Балакирев А. С. Музей и историческое сознание // Россия XXI век. — 2000.—№5. —С. 119-134. s

40. Баранова О. Ф. К вопросу построения экспозиции в музеях дворцах-усадьбах и специфика их научной пропаганды // Музей. Художественные собрания СССР. — Вып. 4. — М., 1983. — С. 6 9.

41. Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. —М.: Худ. лит., 1986. — 543 с.

42. Беззубова О. В. Некоторые аспекты теоретического осмысления музея как феномена культуры // Триумф музея? / СПбГУ, Гос. Эрмитаж; отв. ред. А. А. Никонова. — СПб.: Осипов, 2005. — С. 6 -27.

43. Белозубова О В. Музей как объект философско-антропологического исследования // Методология гуманитарного знания в перспективе XXI века: Мат-лы междунар. конф. — Вып. 12. — СПб., 2001. — С. 179 183.

44. Бенеш Й. Методы экспонирования // Museum. — 1983. — № 138. — С. 30-35.

45. Бенуа А. Н. Мои воспоминания: В 5 кн. / Подг. изд. Н. И. Александрова и др.; предисл. Д. С. Лихачева. — М.: Наука, 1980.

46. Бестужев-Лада И., ОзернаяМ. Музей в системе культуры // Декоративное искусство СССР. — 1976. — № 9. — С. 6 10.

47. Бондарчук В Г. Анализ литературы о музеефикации российских культовых зданий' // Кафедра I: Мат-лы. науч.-практ. конф. «Музей в храме-памятнике» / ГМП «Исаакиевский собор»; отв. ред. Н. В. Нагорский — СПб:, 2005. —С. 31-44.

48. Боярский 77. В. Теоретические основы памятниковедения (постановка проблемы) // Памятниковедение: Теория, методология; практика: Сб. науч. тр. / НИИ культуры. / Ред.-сост. П. В. Боярский. — М.,б: и., 1986.—С.8 31.

49. Вопросы охраны и использования памятников истории и культуры: Сб. науч. тр. / М-во культуры РФ. Рос. Акад. наук. Рос. ин-т культурологии; сост. и отв. ред. Э.А.Шулепова. — М.: НИИК, 1994. — 312 с.

50. Гнедовский М.' Б. Музейная выставка // Советский музей. — 1986. — № 3. — С. 30-31.

51. Гнедовский М. Б.- Музейная коммуникация и музейный сценарий // Музей и современность: Сб. науч. тр. / НИИ культуры. — М.: НИИК, 1986. — С. 127- 133.

52. Гнедовский М. Б. Некоторые проблемы историко-мемориальных музеев // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры: Сб. ст. НИИ культуры; отв. ред. Н. К. Андронов. — М.:НИИК, 1978

53. Гнедовский М. Б. Современные тенденции развития музейной коммуникации // Музееведение. Проблемы культурной коммуникации в музейной деятельности: Сб. науч. тр. НИИ культуры.—М.:НИИК,1989.— С. 19 22.

54. Гнедовский М. Б., Дмитриева Е. К. Модернизация музейных экспозиций как предмет музееведческого исследования. — М., 1989. — 23 с.

55. Голлербах Э. Ф. Апология музею: Роль музейного строительства по учению Н. Ф. Федорова // Советский музей. — 1992 — № 1. — С.25-27.

56. Государственный Русский музей. Из истории музея: Сб. ст. и публ. — СПб.: Советский художник,1995. — 312 с.

57. Давыдова А. С. Некоторые вопросы определения памятников культуры. // . Вопросы охраны, использования и пропаганды памятников культуры: Сб. науч. тр./ НИИ культуры. — М.: НИИК, 1979. — С. 31- 36.

58. Дмитриева Е. К. Мемориальная среда и интерьер как средство ее формирования // Актуальные проблемы советского' музееведения: Сб. науч. тр./ НИИ культуры. — М.: НИИК, 1987. — С. 86 95.

59. Добровольская Э. Д. Музеефикация памятников архитектуры: Теория и практика, искусство экспозиции, новые сценарии и концепции (1980-е годы) // Музейное дело и охрана памятников: Обзор информации / НИО «Информ-культура». — Вып. I. — М., 1989. — 47 с.

60. Дукельский В. Ю. Музей и культурно-историческая среда // Музееведение: проблемы культурной коммуникации в музейной деятельности: Сб. науч. тр. НИИ культуры — М.: НИИК, 1989. —С. 107-116.

61. Дукелъский В. Ю: Памятники истории и культуры в-системе музейной деятельности // Памятниковедение: Теория, методология, практика: Сб. науч. тр. НИИ культуры. / Ред.-сост. П. В. Боярский.—М., 1986. — С. 98 107.

62. ЕгорычевВ. В. Судьба Царицына: к методологии музейного моделирования // Музейная экспозиция. На пути к музею XXI века: Сб. науч. тр. / Рос. ин-т культурологии;.отв. ред. М. Майстровская. — М.: РИК, 1997 — С. 143 v 152:

63. Зеленченко В. А. Храм-памятник как музей // Электронный ресурс.: Ре- жим доступа: http://www.sedmitza.ru/index.html:sid.

64. Искусство музейной экспозиции: современные тенденции архитектурно-художественных решений: Сб. науч. тр. НИИ культуры; отв. ред. А. Д. Тим- 1 рот. —М.: НИИК, 1982. —119 с.

65. Искусство музейной экспозиции и техническое оснащение музеев. — М., 1985. — 134 с.

66. Исторические коллекции музеев. Прошлое и настоящее: Мат-лынауч. Конф.: Сб. статей. — СПб.: ГМЗ «Гатчина», ООО «Фирма Алина», 2007. — 240 с.

67. Каган М. С. Музей в системе культуры // Вопросы* искусствознания. — 1994. — № 4. — С. 445 460.

68. ПЪ.Каган М. С. Философия культуры. — СПб.: Петрополис, 1996. — 415 с. 76. Калугина- Т. П. Из истории экспозиций искусства 1920-1930-х годов // Творчество. —1989. — № 6. — С. 29 30.

69. Калугина Т. П. Художественная экспозиция как феномен культуры // Музей. Художественные собрания СССР. — 1988. — № 9. — С. 12 26.

70. Карпов С. В. Памятник архитектуры как объект музеефикации // Актуальные проблемы советского музееведения: Сб. науч. тр. / М-во культуры СССР; Центр, музей революции СССР; ред. Л.И. Арапова. — М^: б. и., 1987. — С. 40-49.

71. Каулен М. Е. Музеефикация историко-культурных и природных объектов: Конспект лекций. — Омск, 2003. — 72 с.

72. Каулен М: Е. Музеи-храмы и» музеи-монастыри в первое десятилетие советской власти. —М.: РИПОЛ*классик, 2005. — 768 с.

73. Каулен М Е. Музей или храм? // Музейная экспозиция: теория и1 практика, искусство экспозиции, новые сценарии и концепции. На пути к музею XXI века: Сб. науч. тр./ Рос. ин-т культурологии; отв. ред. М. Т. Майстровская. — М.: РИК, 1997. — С. 54 65.

74. Каулен М. Е. Нематериальные объекты-, наследия в современном музее // От краеведения культурологии. Российскому институту культурологии 70 лет: Сб. науч. ст. — М.: РИК, 2002. — С. 233-242.

75. Каулен М. Е. Роль музея в сохранении и актуализации нематериальных форм наследия // Культура памяти: Сб. науч. ст. / М-во культуры РФ; Рос. инт культурологии. — М.: Древлехранилище, 2003. — С. 123 — 140.

76. Кафедра I. Материалы научн.-практ. конф. «Музей в,храме-памятнике»; отв. ред. Н. В. Нагорский — СПб.: РМП «Исаакиевский собор», 2005.—178 с.

77. Кафедра. Материалы научн.-практ. конф. «Музей в ^раме-памятнике»; отв. ред. Н. В. Нагорский — СПб.: ГМП «Исаакиевский собор», 2006. — 193 с.

78. Кравченко А. И. Хрестоматия для высшей школы. — М.: Академический проект, 2000.— 364 с.

79. Литвинов В. В: Практика современной экспозиции. — М.: RUdesign, 2005.-319 с.

80. Лотман Ю. М. Архитектура в контексте культуры // Семиосфера. — ' СПб.: Искусство, 2000. — С. 676 683.

81. Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции* русского дворянства (XVIII XIX в.).— СПб.:Искусство-СПБ., 1999. — 412 с.

82. Лотман Ю. М. Статьи по семиотике искусства. — СПб.: Академический проект, 2002. — 544 с.

83. Лотман Ю. М. Художественный ансамбль как бытовое пространство // Декоративное искусство «СССР. — 1974. — № 4. — С. 48-51.

84. Лотман Ю. Ml Учитель на пороге XXI века // Электронный ресурс.: Режим доступа: www.http://yanko.lib.ru/ culture/ lotman / lotman-vospitdushi-an.htm.

85. Ляшко А. В. Выставочная культура Петербрга: тенденции современной художественной жизни // Триумф музея? / СПбГУ, Гос. Эрмитаж; отв. ред. А. А. Никонова. — СПб., 2005. — С. 226 244.

86. Мситкова И. Ф. Музеи через призму энциклопедических знаний // Концептуальные проблемы музейной энциклопедии: Сб: науч. тр. — М., 1990;—-С. 50-58.

87. Мастеница К Н. Деятельность по сохранению и использованию культурного наследия: основания; № смыслы, // Основы культурологии / Отв. ред. И! М. Быховская: — М.: Едиториал УРСС, 20051— С. 337 375.

88. Мастеница Е. Н. 11овые тенденции в развитии музея и. музейной деятельности;// Триумфа музея? / СПбЕУ, Foe. Эрмитаж;: отв. ред. А. А'.Никоно-ва. — СПб.: Осипов, 2005. С. 138 145.

89. Мастеница Е. Н. Музеи Петербурга в зеркале прессы: по материалам периодики, 1918 — 1941 гг.: Учеб. пособие / Мин-во культуры.РФ, СПб ГУ-КйИ, каф. музееведения. — СПб.: СПбГУКиИ, 2000. — 59 с.

90. Музееведение. Концептуальные проблемы*музейной,энциклопедии: Сб. ст. НИИ культуры; редкол.: В. Ю. Дукельский и др.—М.: НИИК, 1990.— 59 с.

91. Музееведение. Музеи» исторического«профиля / Под ред. К. Г. Левыкина» и В. Хербста. — М.: Высшая^школа, 1988. — 431 с.

92. Музееведение. На* пути, к» музею XXI" века: Музеи заповедники. // Сб. науч. тр. НИИ культуры. — М.: НИИК, 1991. — 238 с.

93. Музеи в эпоху перемен: — М.: ОГИ, 2001. — 96 с.

94. Музей и проблемы культурного туризма.— СПб: Гос. Эрмитаж. — 68 с.

95. Музей: новейшая история: Мат-лы науч.-практ. конф.: Сб: ст. — СПб.: ГМЗ'«Гатчина», ООО «Селеста», 2005. — 176 с.

96. Музейное дело России / Под ред< М. Е. Каулен, И. М: Косовой, А. А. Сундиевой. — Ml: ВК, 2005. — 614 с.

97. НагорскийН. В. Музей в духовной жизни общества. — СПб.: П-2, 2004. — All с.

98. Никитина Н. А. Музеефикационная импирика: рецепции и переработки // Электрон, ресурс.: Режим доступа: Каф. музйного дела и охраны памятников философ, ф-та СПб ГУ/ http://museum. philosophy.pu.ru/ Nikitina.

99. Никишин Н. А. Язык музея как универсальная моделирующая система музейной деятельности // Музееведение. Проблемы культурной коммуникации в музейной деятельности: Сб. науч. тр. НИИ культуры — М.: НИИК, 1989. —С. 7-15.

100. Никонова А. А. Согласие ученого и неученого // Собор лиц: Сб. ст. / Под ред. М. Б. Пиотровского, А. А. Никоновой. — СПб: Каф. музейного дела и охраны памятников СПбГУ, 2006. — С. 6—15.

101. Окуренкова Н. В. Екатерининские залы Таврической выставки. // Пинакотека. — 1997 — № 2. — С .4- 21.

102. Основы культурологии / Отв. ред. И. М.Быховская. — М.: Эдиториал УРСС, 2005. —496 с.

103. Основы музееведения: Учеб. пособие / Гос. ин-т искусствознания; Рос. ин-т культурологии; отв. ред. Э. А. Шулепова. — М.: УРСС, 2005.—501 с.

104. Памятники в изменяющемся мире: Мат-лы междунар. науч.-практ. конф. / М-во культуры РФ. Рос. Акад. наук. Рос. ин-т культурологии; науч. ред. и сост. Э. А.Шулепова . —г М., 1992. — 141 с.

105. Памятниковгдение: теория, методология, практика / Отв. ред. В. И. Ба-тов. —М., 1986. — 142 с.

106. Петров Г. Ф. Миг вечности: Музеи Санкт-Петербурга в потоке времени. — СПб.: LOGOS, 2005. — 432 с.

107. Пиотровский М. Б. Сверхмузей в эпоху крушения империи-(музей как фактор эволюции). Лекция, прочитанная. 23 сентября 1996 г. в Санкт-Петербургском гуманитарном Университете профсоюзов. — СПб., 1996.

108. Пиотровский М. Б. Философия музейного дела. Электронный ресурс.: // Режим доступа: Кафедра музейного дела и охраны памятников СПбГУ: http://museum. philosophy, pu. ru.

109. Пищулин Ю. П. и др. Музейные термины // Терминологические проблемы музееведения: Сб. науч. тр. — М.: Изд-во Центр, музея революции, 1986. —С. 36-135.

110. Поляков Т. П. Мифология музейного проектирования, или «Как делать музей?» / М-во культуры Рос. Федерации, Акад. переподгот. работников искусства, культуры и туризма, Рос. ин-т культурологии. — М.: РИК, 2003. — 454 е.

111. Пшеничная С. В. «Музейный язык» и феномен музея // Диапазон гуманитарного знания // Электрон, ресурс.: Режим доступа: http: // anthropology. ru/ru/texts/pshenichn/kagan 21. html.

112. Равикович Д: А. Местные музеи второй воловины XIX — начала XX века // Вопросы истории музейного дела в СССР: Сб. науч. тр. НИИ музееведения. — М.: НИИМ, 1962. — С. 107 124.

113. Равикович Д. А. Социальные функции и типологии музеев*// Музееведение: Вопросы теории1 и методики: Сб. науч. тр< НИИ культуры. — М.: НИИК, 1987. —С.ЛО-24.

114. Равикович Д. А. Формирование государственной музейной сети (1917 -первая половина 1960-х гг.). — М.: НИИК, 1988 151 с.

115. Разгон-А. М. Исторические музеи в России (с начала-XVIII в. до 1861 г.) // Очерки истории музейного дела в СССР. — Вып. 5. — М.: Центр, музей революции, 1963. — С. 189 — 275.

116. Разгон A.M. Место музееведения» в .систему наук // Музей и современность: Сб. науч. тр. / Центр, музей Революции —М.: Центр. Музей революции, 1986. —С. 43 47.

117. Разгон A.M. Охрана исторических памятников в дореволюционной России (XVIII г первая половина XIX века // Очерки истории музейного дела в СССР. — Вып. 7. — М., 1971. — С. 292 365.

118. Ревякин В.И. Музеи мира: Архитектура. — М.: Информпресс, 1993. — 243 с.

119. Ревякин В. И., Розен А. Я. Историко-краеведческие музеи. — М.: Стройиздат, 1983. — 136 с.л

120. Ревзин Г. И. Неоклассицизм в русской архитектуре начала XIX века // Архив архитектуры. — Вып. II. — М., 1992.

121. Романов Н. И. Местные музеи и как их устраивать / Совет Всерос. кооп. съездов. М.: Тип. Желудкова, 1919. — 110 с.

122. Смотрина М. А. Истоки // Метафизика Петербурга: Петербургские чтения по териии истории и философии культуры. — Вып. 1. — СПб.: ФКИЦ Эйлос, 1993. —С. 25-38.

123. Собор лиц: Сб. ст. / Под ред. М. Б. Пиотровского, А. А. Никоновой. — СПб: Каф. музейного дела и охраны памятников СПбГУ, 2006. — 449 с.

124. Сранский 3. Понимание музееведения // Музееведение. Музеи мира. — М.: НИИК, 1991. —С. 8-26.

125. Сотникова С. И. Музеология. — М.: Дрофа, 2004. — 192 с.

126. Сундиева А. А. История музейного дела как концепция и метод // Музееведение. Концептуальные'проблемы музейной энциклопедии. —М., 1990. — С. 5-10.

127. Сундиева А. А. Музей как культурная форма // Культурные миры: Мат-лы науч. конф. «Типология и типы культур: разнообразие подходов» / М-во культуры РФ. Рос. ин-т; отв. ред. В.А. Гуркин — М., 2001. — С.210 216.

128. Сундиева А. А., Каулен М. Е., Чувилова И. В. Деятельность музеев: музеи Российской Федерации на рубеже тысячелетий: Аналитический обзор / М-во культуры РФ. Гл. ИВЦ; // Б-ка журнала «Ориентиры культурной политики». — М., 2001. — 104 с. .

129. Телъчаров А. Д. Основы музейного дела. Введение в специальность: Курс лекций. — М.: Омега-JI, 2005. — 184 с.

130. Триумф музея? / СПбГУ, Гос. Эрмитаж; отв. ред. А. А. Никонова. — СПб.: Осипов, 2005. — 460 с.

131. ТуръинскаяХ. М. Музейное дело в Россиив 1907-1936 гг. — М., 2001.124 с.'

132. Фармаковский М. В. Техника экспозиции в историко-бытовых музеях.

133. JL: Гос. Русский музей, 1928. — 81 с.

134. Федоров'Н. Ф. Музещ его смысл и.назначение. // Собр. соч. / Общ. ред. А. В. Гулыга: — М.: Мысль, 1982. — С. 575 606.

135. Чувилова И. В. Музеоморфозы бытия (коллекции и,музеи России.первой половины XIX века) // Культура памяти: Сб. науч. ст. / М-во, культуры РФ — Mi: Древлехранилище, 2003. — С. 93-116.

136. Шляхтина Л. М. Основы музейного дела. Теория и практика: Учеб. пособие. — М.: Высш. шк., 2005. — 182 с.

137. Шляхтина Л\ М., Мастеница Е. Н. Становление и развитие музееведческой мысли в трудах Ф. И. Шмидта// Собор лиц: Сб. ст. / Под ред. М. Б. Пиотровского, А. А. Никоновой. — СПб.: Каф. музейного дела и охраны памятников СПбГУ, 2006. — С. 32 40.

138. Шмидт Ф. И. Исторические, этнографические, художественные музеи: Очерки истории и теории музейного дела. — Харьков,* 1919.

139. Шмидт Ф: И. Музейное дело. Вопросы экспозиции. — JL: Академия, 1929.

140. Шоркин А. Д. Схемы универсумов в истории культуры: Опыт структурной культурологии. — Симферополь, 1996. — 216 с.

141. Шулепова Э. А. Историческая память в контексте культурного наследия // Культура памяти: Сб. науч. ст. / М-во культуры РФ; Рос. ин-т культурологии. — М.: Древлехранилище, 2003. — С. 11 26.

142. Шулепова Э. А. Наследие в проблемном поле исторической культурологии // Культурология: от. прошлого к будущему: К 70-летию Российского института. — М.: РИК, 2002. — С. 175 176.

143. Шулепова Э. А. Наследие как интеграционный компонент памяти поколений // От краеведения к.культурологии. — М., 2002. — С. 155 166.

144. Шулепова Э. А. Памятники культуры в контексте истории // Памятники в изменяющемся мире: Мат-лы междунар. науч.-практ. конф. / М-во культуры РФ. Рос. Акад. наук. Рос. ин-ти / Науч. ред. и сост. Э. А. Шулепова . — М., 1992. —С. 6- 10.

145. Юренева Т. Ю. Музееведение: учеб. курс — М.: Акад. проект, 2003. — 558 с.

146. Юренева Т. Ю.* Музей в мировой культуре. — М.: «Русское слово — РС», 2003. —536 с.

147. Литература по истории архитектуры и искусства

148. Андросов С. О. Русские заказчики и итальянские художники в XVIII веке. — СПб: Дмитрий Буланин, 2003. — 291 с.

149. Андросов С. О., Берташ А. В., Талалай М. Г. Античные и библейские сюжеты в камне и бронзе: Петербургские городское убранство. — СПб.: ИИА «Лик», 2006. — 352 с.

150. Арииштейн М. Б, Мельников Е. П., Шакинко И. М. Цветные камни Урала. — Свердловск: Средне-Уральское книжн. изд-во, 1986. — 145 с.

151. Аркин Д. Е. Монументальная скульптура Ленинграда / Под общ. ред. Б. М. Иофана.— М.: Изд. Академии архитектуры СССР, 1948. — 108 с.

152. Архитектура?вшсторишрусской культуры/ Рос. Акад., архитектуры и строит, наук; НИИ теории арх. и градостроительства; отв. ред. И. А. 'Бонда--ренко — М.: УРСС, 1998. — 323 с.

153. Грабарь И. Э. Петербургская архитектура XV11T XIX веков. — СПб.: Санкт-Петербург оркестр, 1995—- 592 с.

154. Грабарь И. Э. Русская архитектура первой половины XVIII века: Исследования и материалы. —М;: Foe. изд-во по строительству ^архитектуре, 1954. —416 с.

155. Евсина Н: А. Архитектурная теория в России XVIII века. — М.: Наука, 1975. —262 с.

156. Евсина Н А- Архитектурная теория в России второй половины XVIII— начала XIX века. —М.: Наука, 1985. — 256 с.

157. Калязина Н. В., Калязин Е. А. Окно в-Европу. — СПб.: Лики России, 2003. — 160 с.

158. Качалова В.- Г. Роль частных коллекций XVIII в. в формировании государственного фонда культурных ценностей // CREDO NEW: Теоретический, журнал.— № 3.— 2004. // Электронный ресурс.: Режим доступа: http:www. Orenburg, ru/ culture/credo/032004/ 8. html.

159. Кириков Б. M, Марголис А. Д. «Старый Петербург» // Советский музей.1988. — № 5. — С. 42 55.

160. Костылев Р. П. Петербургские архитектурные стили (XVIII—начало XX века). — СПб.: Паритет,2003. — 254 с.

161. Кучумов А. М. Русское декоративно-прикладное искусство XIX века в собрании Павловского дворца-музея. —Л.: Художник РСФСР, 1981. — 379 с.

162. Левинсон-Лессинг В. Ф. История Картинной галереи Эрмитажа (1764— 1917). — Л.: Искусство, 1985. — 407 с.

163. Мегрон Л. Романтизм и нравы. — М.: «Современные проблемы», 1914.368 с.

164. Никифорова Л. В. Дворец в эпоху Барокко: опыт риторического прочтения. — СПб.: Астерион, 2003. — 200 с.

165. Никифорова Л. В. Дворец в истории русской культуры: Типологический анализ. — СПб.: Астерион, 2006.-336 с.

166. Овсянников Ю. М. Великие зодчие Санкт-Петербурга: Доминико Тре-зини. Франческо Растрелли. Карл Росси.— СПб.: Искусство, 2000. — 632 с.

167. Овсянников Ю. М. Три века Санкт-Петербурга: История. Культура. Быт. — М.: АСТ-Пресс-книга, 2003. — 504 с.

168. Павловский Б. В. Камнерезное искусство Урала. — Свердловск: Свердловское кн. изд., 1953. — 151 с.

169. Попов Ю. Н. Романтизм и философия // Философская энциклопедия / Глав. ред. Ф. В. Константинов.— М., «Советская энциклопедия», 1967. — Т. 4. —С. 524-525.

170. Попова С. Г. Интерьер. — М.: Белый город, 2002. — 48 с.

171. Рейман А. Л. Реставрация памятников садово-паркового искусства в Петербурге: проблемы и итоги // Строительная альтернатива. — 2002.—№ 2. — С. 9-15.

172. Русский классицизм второй половины XVIII-начала XIX века' / Отв. ред. Поспелов Г. Г. — М.: Изобразительное искусство, 1994. — 336 с.

173. Русское декоративное искусство: В 3 т. / Под ред. А. И. Леонова. — М.: Изд. Акад. художеств, 1962-1965. — Т. II. — 659 с.

174. Семенов В. Б. Малахит: В 2 т. — Свердловск: Средне-Уральское книжное изд-во, 1987. — Т. Ъ— 239 е.; Т. II. — 159 с.

175. Семенов В. Б., Шакинко И. М. Уральские самоцветы. Из истории камнерезного и гранильного-дела на Урале. — Свердловск: Средне-Уральское книжное изд-во, 1982. — 286 с.

176. Ферсман А. Е. Из истории культуры камня в России. — М—Л.: Издательство Акад. наук СССР, 1946. — 74 с.

177. Фридман Н. В. Романтизм в творчестве Пушкина. — М., 1980. — 116 с.

178. Чекмарев А. В. Образ замка в русском усадебном строительстве. // Электрон, ресурс.Режим доступа: http:// arhi.ru/ conference/ thesis/ kremlins2 / Checmare v/htm.

179. Дворцы Петербурга XVIII в.

180. Авгулъ Л. Н., Крылова А. В. Дворец Шуваловых — Нарышкиных. — СПб.: «ООО Алмаз», 1996. — 191 с.

181. ГревсИ: М:Муз&йгорор,а-—МьЛ^,. 1928'. • .222: Еримм, Г. Г. А. Н: Воронихин. Картинная галерея в Строгановском дворце. — JL: Тит Гос. Эрмитажа; 19481 — 8?с.;

182. Горбатенко С. Б. Консервация и реставрация Большого дворца в Ораниенбауме. // Дизайн; и строительство.// Электронный ресурс.: Режим доступа: http://cl.-c.spb.m/acKiv.

183. Дворцы Русского музея: Сб. ст. / Ред. Е. П. Петрова, сост. Е.Я. Каль-ницкая; — СПб;: Palace edition, 1999.—266 с.225; Дворцы и сады Русского музея. — СПб.: Palace edition, 2005.— 130 с.

184. Дворцы Невского проспекта.,—СПб.: Белое и черное, 2002. — 254 с.

185. Денисов Ю. М., Трубинов Ю. В. Дворец Меншикова или кадетский:корпус// Строительство и архитектура Ленинграда.—1977.—№5.-—С. 36 — 4:1. 228; Дьяченко JJ. И. Таврический дворец. — СПб;: «ООО Алмаз», 1997. — 159 с.

186. Ендолъцев Ю. А. «Дворец Петра; II»: Университетская набережная, 11:

187. События и люди. — СПб.: Искусство России, 2002.—68 с.230: Зодчие Санкт-Петербурга. XVIII век.—Л.: Лениздат, 1977.— 1020 с.

188. Калязина Н.В., Дорофеева Л. П., Михайлов Г. В. Дворец Меншикова. — М.: Советский художник, 1986. — 218 с.

189. Калугина Т. П. Из истории экспозиции. 1922 1952 // Государственный Русский музей: Из истории музея: Сб.ст. — СПб., 1995. — С. 43 - 54.

190. Крамаренко Н.А. Первоначальный дворец Петра I на Петроградской стороне. Проблема сохранения памятника в 20-е годы XX века // Исторические коллекции музеев: Прошлое и настоящее: Мат-лы науч. конф.: Сб. ст. — СПб., 2007. —С. 83-92.

191. Кузнецов С. О. «Выставочный материал из ряда вон выходящий»: Благотворительная акция 1897 года в «Строгоновом доме» // Пинакотека. — 20001 — № 12. — С. 72 76.

192. Кузнецова О. Н., Борзин Б. Ф. Летний сад и Летний дворец Петра I. — Л., 1988. — 192 с.

193. Курбатов В. Я. Детское Село. — Л.: Лениздат, 1925. — 128 с.

194. Любимцев С. В. Мраморный дворец. Опыт адаптации дворцовых зданий к нуждам музея XXI века // Зодчий XXI век.—2002.—№1 (5).—С.44 49.

195. Любимг^ев С. В. Строгановский дворец. Опыт адаптации дворцовых зданий к нуждам музея XXI века // Зодчий XXI век.— 2002. — № 1 (5). — С. 58-63.

196. Макаров В. К., Петров А. Н. Гатчина. — Л.: Искусство, 1974. — 95 с.

197. Мантуров М. В. Н. Е. Лансере в Мраморном дворце // Дворцы Русского музея: Сб. ст. / Ред. Е. Н. Петрова, сост. Е.Я. Кальницкая. — СПб.: Palace edition, 1999. —С. 175-179.

198. Михайлов Г. В. Зимние дворцы Петра I: История строительства: Архитектура и художественное убранство: События и люди. — СПб.: Филол. ф-т СПбГУ, Гос. Эрмитаж, 2002. — 223 с.

199. Монахов В. М. Реставрация и реновация дворца Бобринских // Реликвия. 2004. — №3 (6). — С. 38 46.

200. Наливкина С. Особняк Румянцева // Дизайн и строительство. Санкт-Петербург. — 2001. — № 1. — С. 17- 19.

201. Образы Петербурга: Из, собрания Государственного музея истории Санкт-Петербурга / Рук. проекта Б. С. Аракчеев, Н. П. Головко. СПб.: Артде-ко, 2002.—274 с.

202. Павлова С. В., Матвеев Б. М. Мраморный дворец. — СПб.: Белое и черное, 1996. — 175 с.

203. Петров П. Н. История Санкт-Петербурга с основания города до введения в действие выборного городского управления по учреждениям'по губерниям. 1706 1782. Репринт. — СПб.: ЗАО Центрполиграф, 2004. — 782 с.

204. ПилявскийВ. И. Зимний дворец. — JL: Госстройиздат, 1960. — 186 с.

205. Пронина И\ А. Терем. Дворец. Усадьба: Эволюция ансамблей интерьера в России конца XVII— первой половины XIX в.// Рос. Акад. худ. НИИ теории и истории изобразительного искусства. — М., 1996. —181с.

206. Свешникова F. И., Уточкина О. В., Федорова Н. Н. Юсуповский дворец. СПб.: Звезда Петербурга, 2003. —135 с.

207. Соловьева Т. А. Особняки Юсуповых в Петербурге. — СПб.: Белое и черное, 1995. — 192 с.

208. Станюкович Т. В. Кунсткамера Петербургской Академии наук. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1953. — 240 с.

209. Трубинов Ю. В. Меншиковский дворец в Ленинграде // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников-культуры: Сб. ст. — Вып. IV. — М., 1976. —С. 120- 137.

210. Трубинов Ю. В. Палаты светлейшего князя Меншикова.—СПб.: Левша, 2003. — 169 с.

211. Трубинов Ю. В. Строгановский дворец. — СПб.: Белое и черное, 1996. — 176 с.

212. Успенский А. И. Императорские дворцы; В 2 т. — М.: Изд. Имп. Московского Археологич. ин-та, 1913. — T.I. — Зимний дворец. — 339 с.

213. Ухналев А. Е. Мраморный дворец в Санкт-Петербурге. Век восемнадцатый. — СПб.: Левша, 2003. — 236 с.

214. Хвостова Г. А. Посвященная основателю.города выставка 1903 года во дворце Петра Ii в Летнем< саду // Университетские Петербургские- чтения. / Под ред. Ю:В. Кривошеева, М. В. Ходякова. — СПб.: Знаменитые университеты, 2003. —С. 162- 168.

215. Хвостова Г. А. Скульптура Летнего-сада с 1917 по* 1940 годы: к истории реставрации // Пунинские чтения—2001: Мат-лы науч. конф. ;— СПб., 2002. —С.165-169.

216. Эрмитаж. История строительства и архитектура зданий / Под ред. Б. Б. Пиотровского. — Л.: Стройиздат, 1990. — 560 с.

217. Литература по истории,,реставрации и музеефикации Михайловского замка

218. Андросов С. О: Каррарские скульптуры в России в XVIII в. // I Marmi degli Zar. Milano. — 1996. — P.f 197 198.*

219. Андросов С. О. Скульптура Нового времени в Михайловском^ замке // Дворцы, Русского» музея: Сб. ст. / Ред. Е. Н. Петрова, сост. Е. Я. Кальницкая.

220. СПб.: Palace edition, 1999:* — С. 59 66.

221. Андросова М. И. «Геракл» и «Флора» из Царского Села в^ Михайловском замке. // Дворцы Русского музея: Сб. ст. / Ред. Е. Н. Петрова, сост. Е.Я. Кальницкая. — СПб.: Palace edition, 1999. — С. 66 -75.

222. Андросова М. И. Скульптура в- интерьерах Михайловского замка // ГРМ. Страницы истории-отечественного искусства. XVI-XIX. век. —Вып. V.1. СПб., 1999.- 113-127.

223. Андросова М. И. Характеристика художественного ансамбля Михайловского замка и< история его разрушения // Тезисы докл. науч. конф. ГРМ «Михайловский замок. История. Коллекции». — СПб., 1994. — С. 14 17.

224. Баженов В. П., Шевченко Н. И. Проблемы воссоздания памятников инженерного искусства. // Мир строиндустрии. — 2002.— № 12. — С.12 14.

225. Баженов- В. П., Шевченко Н И. Фортификационные сооружения Михайловского замка // Зодчий. —2002. — №3. — С. 14-21.

226. Бахарева Н. Ю. Монументальная живопись Тронного зала императрицы Марии Федоровны в Михайловском замке // ГРМ. Страницы истории отеч. искусства. XVI-XIX в. — СПб., 1999. — С. 128 -134;

227. Бахарева Н. Ю, Произведения Джона Аткинсона для Михайловского замка // ГРМ. Страницы истории отечественного искусства XVIII— первой половины XIX в. — СПб., 2002. — Вып. VIII. — С. 239-247.

228. Бахарева Н. Ю. Упражнения в художествах // Павел I. Мир семьи. — М., 2004. —С. 53-65.

229. Болховитинов Е. Новый опыт исторического словаря о российских писателях // Друг просвещения. — 1805. — Ч. 2. — С. 139-145.

230. Булах А. Г., Золотарев А. А., Фитцнер Б., Кальницкая Е. Я. О природе камня в тимпане южного фасада Михайловского замка // Дизайн и- строительство. Санкт-Петербург. — 2002. — № 15. — С. 32 34.

231. Веснина Н. Н., Раскин А. Г. Михайловский замок Василия Баженова // Санкт-Петербургская Панорама. —1992. — № 12. — С. 28-30.

232. Веснина Н. Н., Раскин А. Г. Первоначальный проект Михайловского замка (Баженов или Бренна) // Петербургские чтения: Тез. докл. конф. — СПб.,1992. —С. 110-114.

233. Врангель Н. Н. Винцент Францевич Бренна // Старые годы. — 1908. — Март. —С. 169-173.275. 10 лет Ленинградской военно-инженерной школы: Сб. из истории школы. — Л., 1928. 128 с.

234. Зек Ю. Я. Французская бронза в Михайловском замке. 1798 1799 // Гос. Эрмитаж. Россия - Франция. Век Просвещения: Сб. науч. тр. — СПб., 1992.-38-49.

235. Евдокимов Л. В. Памятка Михайловского, ныне Инженерного замка. — СПб., 1900.-4 с.

236. Земцов С. М. Материалы для истории Инженерного замка // Архитектура СССР. — 1935. — № 9. — С. 63 70;

237. Каталог исторической выставки-архитектуры. — СПб.: Изд. тов. А.Ф: Маркс, 1911.

238. Кальницкая Е. Я. Влияние французского искусства на формирование ансамбля Михайловского замка // Тез. докл. науч. конф. СПб ГУ «Искусство Франции и русско-французские связи». — СПб:, 1996. — С. 36 37;

239. Кальницкая Е. Я. Два неизвестных чертежа Винченцо Бренны из собрания Метрополитен музея // Тез. конф., поев, итогам науч. — иссл. работы ГРМ за 1995 г. — СПб., 1996. — С. 52 -54

240. Кальницкая Е. Я. Использование природного, камня1 в архитектуре Петербурга XVIII первой половинььХГХ в. // Известия вузов. Сер. Геология и разведка. —№8. —М., 1988: —С. 152-156.

241. Кальницкая Е. Я. К вопросу о5музефикации Михайловского замка в Петербурге // Музей: новейшая история. Мат-лы науч.-практ.конф.: Сб. ст. — СПб.: ООО «Селеста», 2005. — 176 с.

242. Кальницкая-Е. Я. К вопросу об истории создания шпроблемах реставрации Парадной лестницы Михайловского замка // ГРМ: Страницы, истории отечественного искусства XVI-XXI в.—Вып. XI.—СПб., 2005.—С. 145 154.

243. Кальницкая Е. Я. К истории проектирования^ Михайловского замка (о роли архитектора В.И.Баженова) // Михайловский замок: История. Коллекции: Тез. науч. конф. ГРМ. — СПб., 1994. — С. 11 — 13.

244. Кальницкая Е. Яj Коллекция живописи императора Павла I в Михайловском замка // Частное коллекционирование в России: Мат-лы науч. конф. «Випперовские чтения.1994». — Ml, 1995. — С. 16- 86.

245. Кальницкая Е. Я Михайловский замок и мальтийский орден // История мальтийского ордена в России. — СПб., 1998. — С. 24 —28.

246. Кальницкая Е. Михайловский замок и Франция // Французы в Петербурге: Кат. Выст. — СПб.: Palace edition, 2003. — С. 129-132;

247. Кальницкая Е. ^Эволюция европейских культурных связей в истории памятника архитектуры: Михайловский замок в Петербурге // Вестник СПб ГУ — Серия 6. — СПб., 2007. — С. 494-502.

248. Кальницкая Е. Я., Французов В. Е. Михайловский замок: Эпоха, военных инженеров. — СПб: Palace edition., 1996.

249. Карпова Е. В. Рельефы северного и восточного фасадов Михайловского замка // Дворцы Русского музея: Сб.- статей,/ Ред. Е. Н. Петрова, сост. Е.Я. Кальницкая. — СПб.: Palace edition, 1999. — С. 75 83.

250. Кожин Н. А. ПроектМихайловского замка В. И. Баженова // Доклады и сообщения филологического факультета МГУ. — М., 1946. — Вып. I. — С. 49 54.

251. Курбатов В. Я. Подготовка и развитие неоклассического стиля // Старые годы, 1911. —№7-9. —С. 151-174.

252. Курбатов В. Я. Хроника. Заметки о Петербурге XVIII в.: Проект порчи Инженерного замка // Старые годы. — 1907. — № 7—9. — С. 446- 450.

253. Лазарева Т. 'А. Мечтают в Русском музее.// Вечерний Ленинград. 1989.—№29.

254. Лансере Н. Е. Винченцо Бренна. — СПб.: Издательский дом «Коло», 2006. —287.

255. Лукомский Г. К. Историческая выставка архитектуры и художественной промышленности // Старые годы. —1911.— № 4. — С. 37 50

256. Лукомский Г. К О перестройках Михайловского дворца, Йнженерном замке и-о постройке Дворца Искусств // Русская художественная летопись. — 1911. —№7. —С. 101 104.

257. Мшаловская О. Новое об Инженерном замке // Архитектура Ленинграда. — 1950. — №1. — С. 29 32.

258. Михайлов А. И. Баженов. —М.: Изд. лит. по строительству и архитектуре, 1951. — 372 с.306302. Михагтовский замок: В 2 ч. — СПб.: Белое и черное, 1998 1999. — Ч. 1 / Е. Я. Кальницкая, В.* В. Пучков, Л: В. Хайкина. — 1998. — 191 с.

259. Михайловский замок / М. Б. Асварищ, Е. Я. Кальницкая, Bi В. Пучков и др. — 2-е изд. — СПб.: Белое и черное, 2001.— 316с.

260. Михайловский замок. Страницы биографии памятника в документах и литературе7 Сост. Н. Ю. Бахарева, Е. Я. Кальницкая; В. В. Пучков и др. — СПб., 2003.

261. Неверов О.Я. Михайловский замок — пластическая, аллегория судьбы «русского Гамлета» // Наше наследие. — 1996. — №36— С. 17-25.

262. Неизвестные и предполагаемые постройки В.И. Баженова: Сб. ст. / Предисл. И. Э. Грабаря. — М.: Изд-во АН СССР, 1951. — 291 с.

263. Окунь С. Б. Дворцовый, переворот 1801 года в дореволюционной литературе // Вопросы истории. 1973. — № 11. — С. 34 53.

264. Петров М. Т. Павел I — рыцарь Мальтийского ордена // Мальтийский орден в России. — СПб.: Palace edition, 1998. — С. 29 35. .

265. Петров П. Н. Сооружение Михайловского замка // Зодчий. — СПб:, 1876. —№2-3. —С. 24-25.

266. Пасыпкин. Инженерный замок // Инженерный журнал. —1893. — № 8. — С. 853-900.311

267. Подольский Р. К вопросу об авторе Михайловского замка // Архитектура СССР. — 1940. — № 12. — С. 62 67.

268. Позняк Т. Р. Кто в замке король? // Ленинградская правда. — 1989. — №90.

269. Пучков В. В. В.И. Баженов и Михайловский замок // Царицынский научный вестник: Мат-лы науч. конф. ГИАХЛМЗ «Царицыно», PAX. — М., 2002. —С. 96-106.

270. Пучков В. В. Комплекс гидротехнических и фортификационных сооружений Михайловского замка // ГРМ. Страницы истории отечественного искусства XVI -XXI в. — СПб., 2005. — С! 154 164.

271. Пучков В. В. О влиянии Шантийи на формирование первоначального проекта ансамбля'Михайловского, замка // Дворцы Русского музея: Сб. ст. / Ред. Е. Н. Петрова, сост. Е. Я. Кальницкая. — СПб.: Palace edition, 1999. — С. 115-120.

272. Семенов В. А. Книжные собрания императора Павла // Михайловский' замок: История. Коллекции: Тез. науч. конф. — СПб., 1994. — С. 25.

273. Французов В. Е . Александр II и Инженерный замок // Новый часовой.2000. — № 7.— С. 55 — 67.

274. Французов В. Е. Николай I и Михайловский замок // На рубеже двух эпох. 1801-1825 и 1825-1855: Тез. докл. II Царскосельской науч. конф. — СПб., 1996. —С. 63-64;

275. ФранцузовгВ. Е., Кальницкая» Е. Я. В стенах Инженерного замка. — СПб.: Palace edition, 2005.320: Хайкина Л. В. Архитектурный автопортрет // Наше наследие. — 1996.38. —С. 13-16.

276. Хайкина Л. В. Без эпилога.: Исследования по архитектуре Петербурга.

277. СПб.: Государственный Русский музей, 2008. — 535 с.

278. Хайкина Л. В. К вопросу об атрибуции Антиковой галереи // Дворцы Русского музея: Сб. ст. / Ред. Е. Н. Петрова, сост. Е.Я. Кальницкая. — СПб.: Palace edition, 1999. —С. 141-148.

279. Хайкина Л. В. К истории проектирования Михайловского замка (первоначальный этап) // Михайловский замок: История. Коллекции: Тез. науч. конф. / Гос. Русский музей. — СПб., 1994. — С. 7-10.

280. Хайкина Л. В. Михайловский замок и» некоторые аспекты, религиозно-философских- воззрений Павла I // Отечественная история. — 2000. — № 2.

281. С. 164-170.325. Хайкина Л. В., Кальницкая Е. Я. К истории проектирования Михайловского замка; А. Ф. Г. Виоллье и его роль в проектировании Михайловского замка // Архитектура мира. — М:, 1995. — Вып. 4. — С. 113-121.

282. Хайкина Л. В., Кальницкая Е. Я., Пучков В. В. К вопросу о генезисе архитектурных форм Михайловского замка // Дворцы Русского музея: Сб. статей. / Ред. Е. Н. Петрова, сост. Е. Я. Кальницкая. — СПб.: Palace edition, 1999.1. С. 96-115.

283. Шшъдер Н. К. Император Павел I: Историко-биографический очерк. — М.: ТЕРРА, 1997.—484 с.

284. Шуйский В. К. Винченцо Бренна. — Л.: Лениздат, 1986. — 199 с.

285. Эйделъман Н. Я. Грань веков.— СПб: ЭТС «Экслибрис», 1992. — 384 с.1. Исторические справки

286. Бахарева Н. Ю. Мраморная галерея (Георгиевский зал) Михайловского замка: Историческая справка. — СПб., 2000 // Архив филиала ГРМ «Михайловский замок».

287. Карлов И. И. Русский музей сегодня и в будущем: Предложения по музеефикации Михайловского замка. — СПб., 1989 // Архив филиала ГРМ «Михайловский замок».

288. Люлина Р. Д. Исторические сведения о первоначальной внутренней отделке Михайловского (Инженерного) замка. — Л., 1953 1957 // Архив КГИОП, ф. 167, д. Н-943.

289. Люлина Р. Д. Малахит и его применение в интерьерах архитектурных памятников Ленинграда. — Л., 1953 // Архив КГИОП. — № Н-755/2. — 29 с.

290. Рипак Е. А. Овальный зал Михайловского замка: Историческая справка.

291. СПб., 2007 // Архив филиала ГРМ «Михайловский замок».

292. Пучков В. В. Исторические сведения о крыльцах парадного двора Михайловского замка: Историческая справка. — СПб., 2006 // Архив филиала ГРМ «Михайловский замок».

293. Хайкина Л. В. «Дому твоему подобает святыня господня в долготу дней». Надпись на южном фасаде Михайловского замка: Историческая справка. — СПб., 2006 // Архив филиала ГРМ «Михайловский замок».

294. Литература по истории и теории реставрации

295. Алешин А. Б. Реконструкция. Сохранение или уничтожение? // Реликвия.—2005—№ 1. —С. 8- 19.

296. Барановский Петр Дмитриевич: Труды, воспоминания современников /

297. Соствители: Ю. А. Бычков, О. П. Барановская, В. А. Десятников и др. — М.: Отчий дом, 1996. — 280 с.

298. Белозерова В. Г. О проекте «Кодекса этики реставрационных профессий Российской Федерации» // Материальная» база сферы < культуры. Чтения памяти J1. А. Лелекова. 1998. — Науч.-инф. сб. — Вып. 4. — М.: Изд-во РГБ, 1998. —С.25 -33.

299. Бобров Ю. Г. Теория реставрации памятников искусства: закономерности и противоречия. —• М.: ВХНРЦ им. И. Э.Грабаря, 2004. — 344 с.

300. Богуславский М. М. Из истории советского законодательства об охране памятников 5 октября 1918 г. // Известия вузов. Правоведение. — 1987. — № 5. —С. 87-93.

301. Богуславский М. М. Международные соглашения и законодательства иностранных государств по охране памятников // Вопросы охраны и использования памятников истории и культуры: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Э. А. Шу-лепова. — М., 1992. — С. 54 59.

302. Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры: Сб. ст. / НИИ культуры; отв. ред. Н. К. Андронов — М.:НИИК, 1978. —226 с.

303. Вопросы охраны и использования памятников истории и культуры: Сб. науч. тр. / М-во культуры РФ. Рос. Акад. наук. НИИ культуры; отв. ред. Э. А. Шулепова. — М., 1992. — 281 с.

304. Вопросы охраны и использования памятников истории и культуры: Сб. науч.тр. / М-во культуры РФ; Рос. Акад. Наук; Рос. ин-т культурологии: отв. ред. Э. А. Шулепова. — М., 1994. — 312 с.

305. Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры / Сб. статей / Об-ние «Реставрация»/ Отв. ред. Андронов Н.К. — М.: 1978. —226 с.

306. Восстановление памятников культуры (проблемы реставрации): Сб. ст. / Под ред. Д. С. Лихачева. — М.: Искусство, 1981. — 119 с.

307. Глаголев А. И. О ценности памятника архитектуры в ее экономическом выражении // Памятниковедение: Теория, методология, практика: Сб. науч. тр. / НИИ культуры. / Ред.-сост. П. В. Боярский. — М.,б. и., 1986.—С.76-97.

308. Грабарь И. Э. Для чего надо охранять и собирать сокровища искусства и старины. — М.: Тип.-лит. т-во И. Н. Кушнера и К0, 1919. — 32 с.

309. Грабарь И. Э. Реставрация // Энциклопедический словарь Гранат; 7-е изд. —М., 1932.—Т. 36.—Ч. 1. —С.559-560.

310. Грабарь Н.Э. О русской архитектуре // Реставрация в Советской-России.—М., 1969.—С. 372-386.

311. Грабарь И. Э., Лазарев В, И., Косточкин В. В. Памятники культуры: Исследование и реставрация. В 4 т. — М.: Изд. AJH СССР, 1960.

312. Дедюхина В. С. Вопросы методики реставрации музейных интерьеров // Исследование, реставрация и использование памятников архитектуры: Сб. науч. тр. М-во культуры и туризма РФ, сост. Л. Н. Базарова. — М., НМС М-ва культуры и туризма, 1992.

313. Душкина И.О. Венецианские хроники Джона Рескина. Архитектура мира. Материала конференции «Запад — Восток: личность в истории архитектуры». — Вып. 4. —М.: Architecture 1995. — С. 38 -44.

314. Европа-Петербург. Изучение, реставрация и реновация памятников архитектуры: Мат-лы междунар. конф. 1992—1997.— СПб.: Европейский Дом, 1997. —208 с.

315. Жуков Ю. Н. Сохраненные революцией: охрана памятников истории и культуры: 1917 1920. — М.: Наука, 1989. — 304 с.

316. Зверев В. В. От поновления к научной реставрации. — М.: ГосНИИР, 1999. —99 с.

317. Исследование, реставрация и использование памятников архитектуры: Сб. науч.тр. / М.во культуры и туризма РФ, сост. JI. Н: Базарова. — М., НМС М-ва культуры и туризма, 1992. — 124 с.

318. История и теория реставрации памятников архитектуры: Сб. науч. тр ./ Под ред. А. С. Щенкова. — М.: ЦНИИП градостроительства, 1986. — 98 с.

319. Кедринский А. А. Основы реставрации памятников архитектуры. — М.: Изобразительное искусство, 1999. — 182 с.

320. Кедринский А. А., Колотое М. Г., Медерский Л. А., Раскин А. Г. Летопись возрождения. — Л.: Изд. лит. по строительству, 1971. — 116 с. *

321. Кедринский А. А., Колотое М. Г., Ометов Б. Н., Раскин А. Г. Восстановление памятников архитектуры Ленинграда. — Л.: Стройиздат, 1983, Ле-нингр. отд. — 312 с.

322. Козлов А. А. Фактический отказ от политики охраны памятников истории и культуры 20-х годов // Советские государство и право. —1989. — № 12. —С.116- 121.

323. Колотое М. Г. Значение научных изысканий при проектировании и проведении реставрационных работ // Кафедра. Мат-лы науч.-практ. конф. «Музей в храме-памятнике». ГМП «Исаакиевский собор» / Отв. ред. Н. В. Нагорский. — СПб., 2006. — С. 102 108.

324. Консервация и реставрация памятников и исторических зданий. UNESKO, Paris. Пер. с фр. — М.: Стройиздат, 1978. — 320 с.

325. Кончин Е. Ф. Революция в Мертвом переулке. // Электрон, ресурс. : Режим доступа: wvm.moskwa.ru/history/arbat/arbat6ll.html

326. Крашенинников А. Ф. Социально-культурная значимость памятников архитектуры в современной городской среде // Методологические проблемы развития советской архитектуры. — М., 1984. — С. 73 — 74.

327. Кремли России (Материалы, и исследования): Сборник. — Вып. 15. — М.: ФГУ «Гос. Ист.-культ. музей-заповедник «Московский кремль», 2003. — 455 с.

328. Курбатов В. Я. К вопросу о сохранении'старины // Зодчий: — 1910. — №41. —С. 402-403.

329. Лисовский В.Г. К вопросу о судьбе классических ансамблей Петербурга . // Реликвия. — 2008. —№ 17. — С. 58 64.

330. Лихачев Д. С. Декларация прав культуры // Раздумья о России. — СПб.: Logos, 1999. — С. 635 640.

331. Лихачев Д. С. Краеведение как наука и как деятельность // Лихачев Д. С. Воспоминания. Раздумья. Работы разных лет: В 3-х т. — СПб.: Изд. «АРС», 2006. — Т. 2. — С. 327-337.

332. Лихачев Д. С. Петербург должен стать культурной столицей // Российские вести. —1997. — 5 июня. — № 102. — С. 3.

333. Лихачев Д. С. Поэзия садов: К семантике садово-парковых стилей. —■ Л.: Наука, 1982. —341 с.

334. Лихачев Д. С. Экология культуры // Памятники Отечества. — М., 1980. —№2. —С. 10-16.

335. Маругин В. М., Булах А. Г. Реставрация фасадов зданий Петербурга: оценка мерой и числом результативности работ // Реликвия. — 2008 — № 171. С. 25-32.

336. Методика и практика сохранения памятников архитектуры / ЦНИИТИА / Под ред. Н. Ф. Гуляницкого. — М.: Стройиздат, 1974. — 143 с.

337. Методика реставрации памятников архитектуры / Академия строительства и архитектуры СССР / А. С. Алтухов, Г. В. Алферова, В. И. Балдин / Под общ. ред. Е. В. Михайловского. — М.: Стройиздат, 1988. — 168 с.

338. Михайловский Е. В. Реставрация памятников архитектуры (развитие теоретических концепций). —М.: Стройиздат, 1971. — 190 с.

339. Михайловский Е. В. Реставрация памятников архитектуры // Восстановление памятников культуры (проблемы реставрации) / Под ред. Д. С. Лихачева. — М.; Искусство, 1981.— С. 15-43.

340. Мишура О. О. Музеефикация памятников архитектуры // Кафедра I. Материалы научно-практической конференции «Музей в храме-памятнике». ГМП «Исаакиевский собор»; отв. ред. Нагорский Н.В. — СПб., 2005. — С. 97 -104.

341. Музыченко А. В. О функциях памятника архитектуры в современной культуре // IV Московские философские чтения молодых ученых. — Вып. 3.1. М.:МГУ, 1986. —С.131-133.

342. Памятники-архитектуры;в Советском Союзе: Очерки истории архитектурной^ реставрации / Под общ: ред: А: <31. Щенкова: — М!: Памятники исторической мысли. 2004:— 696; с.

343. Реставрация в храме-памятнике: Сб. науч. ст. / FMTI «Исаакиевский собор». — СПб.,2006. — 193 с.

344. Реставрация и исследование памятников культуры. — Вып. I. —М.: Стройиздат, 1975. — 260 с.

345. Рославский В. М. Становление учреждений охраны и реставрации памятников искусства и старины в РСФСР 1917—1921 гг. Игорь Грабарь и реставрация. — М.: Полимаг, 2004. — 391 с.

346. Рыцарев. К. В., Щенков А. С Европейская реставрационная мысль в 1940-1980-е годы: Пособие для изучения теории архитектурной реставрации / НИИ теории архитектуры и градостроительства Рос. акад. архитектуры и строит, наук. — М.: Рохос, 2003. — 93 с.

347. Семенцов, С. В. Градостроительная охрана исторического наследия Санкт-Петербурга // Пространство Санкт-Петербурга. Памятники культурного наследия и современная городская среда / Сост. Б. М. Матвеев. — СПб.: Филолог, ф-т СПбГУ, 2003. — С. 56 76

348. Современный облик памятников прошлого / Под ред. А. С. Щенкова; А. С. Щенков, Т. Н. Вятчанина, И. Ю. Меркулова и др. — М.: Стройиздат, 1983.— 187 с

349. Соустин А. С. К вопросу о приспособлении памятников архитектуры под музей // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры: Сб. науч. тр. / НИИ культуры. — М.: НИИК, 1982. — С. 8-18.

350. Шатилов Д А. Рефлексия ценностей памятника архитектуры: // Сетевой журнал «Классический: город». Электрон:.ресурс.: Режим; доступа: http: // www.metropolian; org/modules.php: , ^

351. Яхонт О. В. Реставрация скульптуры из камня. // Восстановление памятников культуры (проблемы реставрации): Сб. ст. / Под ред. Д. С. Лихачева. — М.: Искусство, 1981. — С. .185 207.

352. Каталоги выставок 418: Александр Николаевич* Бенуа и- Эрмитаж: Каталог выставки из- собрания Эрмитажа / Вступ. ст. 3. АуЛермана.— СПб., 1994.

353. В стенах Инженерного,замка: Буклет к выставке / Гос. Русский музей / В. Е. Французов, Е. Я. Кальницкая. / Научн. рук. Е. Н. Петрова. — СПб., Palace Editions, 2005. —24 с.

354. Император Павел I. Нынешний образ минувшего: К 250-летию со дня рождения: Каталог выставки / Гос. Русский музей / В. Н. Вальран, Е. Я. Кальницкая: / Научн. рук. Е. Н. Петрова. — СПб.: Palace Edition, 2004.-— 84 с.

355. Коронация Павла If и Марии- Федоровны: Картина Мартина?Фердинанда Квадаля: Буклет к выставке / Foe. Русский музей / Н: В. Марушина, Е. А. Ри-пак. / Научн. рук. Е. Н. Петрова. — СПб.: Palace Editions, 2004. — 24'с.

356. Мальтийский орден в России: Каталог выставки / Гос. Русский музей, Гос. Эрмитаж. — СПб.: Palace Editions, 1998. — 40 с.

357. Михайловский замок. Замысел и воплощение. Архитектурная графика XVIII — XIX вв.: Научн. каталог / Сост. В. В. Пучков, JI. В. Хайкина. / Научн. рук. Е. Н. Петрова. — СПб.: Palace Editions, 2003. — 167 с.

358. Михайловский замок. Эпоха военных инженеров. Буклет к выставке / Гос. Русский музей / Е. Я. Кальницкая, В. Е. Французов. / Научн. рук. Е. Н. Петрова. — СПб.: Palace Editions, 1996. — 24 с.

359. Французы в Петербурге. Каталог выставки / Гос: Русский музей. — СПб.: Palace Edition, 2003. — 280'с.

360. Цареубийство' 11 марта 1801 года: Каталог выставки*/ Гос. Русский музей./ М. Б.Асварищ, Е. Я. Кальницкая, Г. А. Принцева. / Научн: рук. Е. Н. Петрова. — СПб.: Palace Editions, 2001. — 158 с.

361. Диссертации и авторефераты

362. Абрамов Л. К. Проблема изучения наследия русской, архитектуры и современные задачи проектно-восстановительных работ по дворцу и- паркам Гатчины: Авт. дис. . д-ра архитект. — Jl!, 1951. — 27 с.

363. Антонова Е. В/ Становление и развитие советского музейного дела 1917 — июнь 1941: На материале Ленинграда: Авт. дис. . канд. ист. наук. — Л., 1990. —24 с.

364. Педрам Б. Принципы реставрации декора интерьеров памятников архитектуры Москвы XVIII — начала XIX вв.: Дис. . канд. искусствоведения. — М., 2004.

365. Богородский С. В. Художественная выставка в условиях современной культуры: Авт. дис. . канд. искусствоведения. — СПб., 2007 — 25 с.

366. Борисова Е. А. Архитектурные школы Петербурга в первой половине XVIII в.: Авт. дис. . канд. искусствоведения.— М.,1964. — 17 с.

367. Гнедовский М. Б. Коммуникационный подход в музееведении: теоретические и прикладные аспекты: Авт. дис. . канд. ист. наук. —М., 1994.—18 с.

368. Калугина Т. П. Историко-типологическое исследование экспозиций художественного музея.: Авт. дис. . канд. ист. наук. — М., 1991.

369. Карлов И. И. Пространство музея в воспроизводстве современного российского общества: Авт. дис. . канд. филос. наук. — М., 2006. — 23 с.

370. Кормильцова О. М. Охрана художественно-исторических памятников пригородов Петрограда-Ленинграда в первое десятилетие советской власти: Авт. дис. . канд. ист. наук. — Л., 1985. — 16 с.

371. Майстровская М. Т. Художественно-композиционные основы и тенденции формирования оборудования и экспозиций музеев изобразительных и прикладных искусств: Авт. дис. . канд. искусствоведения. — М., 1987. 24 с.

372. Милюкова Т. М. Художественная галерея в современной культуре Санкт-Петербурга: Авт. дис. . канд. искусствоведения.—М., 2004.—24 с.

373. Нагорский Н. В. Музей как открытая социально-педагогическая система: Авт. дис. . д-ра педагог, наук. — СПб., 2005. — 41 с.

374. Никифорова Л. В. Дворец в истории русской культуры: Авт. дис. . д-ра культурологиии. — СПб., 2006— 62 с.

375. Телепнева И. В. Камень в парадном интерьере XVIII — первой половины XIX в. (анализ художественно-выразительных функций): Дис. . канд. искусствоведения.— М., 1987.

376. Третьяков Н. С. Спасение историко-художественных памятников пригородных дворцов-музеев Ленинграда в годы Великой Отечественной войны и первый послевоенный период (1941-1948): Авт. дис. . канд. ист. наук. — СПб., 1991. —24 с.

377. Филиппов М. В. Компьтерные средства визуальной иноформации в современной графической культуре: Авт. дис. . канд. искусстведения. — СПб., 2003.-24 с.

378. Шулепова Э: А. Музеефикация памятников как механизм использования культурного наследия врегионе: Авт. дис. . д-ра культурологии. — М., 1998. — 42*с.

379. Циркина Г. И. История создания пригородных дворцов-музеев Петрограда-Ленинграда и> развития их как научно-просветительских учреждений 1917-1929 г.: Дис. . канд. ист. наук. — Л., 1975.1. Инновационные технологии

380. Блинов Е. В. Мультимедийная и* презентационная техника в современном музее. // Кафедра. Мат-лы науч.-практ. конф. «Музей' в храме-памятнике» / Отв. ред. Н. В. Нагорский — СПб: ГМП «Исаакиевский собор», 2006. —С. 179- 182.

381. Велътман К. Электронная культура: достижения и перспективы. — 2003. // Электронный ресурс. Режим доступа: http: www.evarussia.ru.

382. Дриккер А. С. Виртуальный художественный музей в информационном^ пространстве // Музей и информационное пространство: проблема информатизации и культурное наследие: Материалы Второю ежегодной конференции АДИТ- 98. (Иваново). — М., 1999.

383. Лебедев А. В. Информационные технологии и современная музейная экспозиции. // Электронный ресурс. Режим-доступа: http: . // www. rusrev. org/content/review.

384. Лебедев А. В. Информационные ресурсы как ресурсы управления // Музей будущего: информационный менеджмент. — М., 2001. — С. 23- 20.

385. Лебедев А. В. Информационные технологии и современная музейная экспозиция II Российское экспертное обозрение. — 2002. — № 6. — С. 30-41.

386. Лебедев А. В. Технологии мультимедиа: возможности и реалии // Музей и новые технологии. На пути к музею XXI века. — М.: Прогресс-традиция, 1997. — С. 11Г-120.

387. Музей будущего: Информационный менеджмент // Сост. А. В. Лебедев. М.: Прогресс-Традиция, 2001. — 315 с.

388. Музей и новые технологии. На пути к музею ХХТвека / Сост. и науч. ред. Н. А. Никишин. — М.: Прогресс-традиция, 1999. — 216 с.

389. Никишин Н А. Музей в глобальных сетях электронных телекоммуникаций // Музей и новые технологии. На пути к музею XXI века. —,М.: Прогресс-традиция, 1997. — С. 125 138.

390. Ноль Л. Я. Компьютерные технологии в музее. — М.: Российский институт переподготовки работников культуры, искусства и туризма, 1999. — 114 с.

391. Поляков Т. П. Музейное проектирование и мифы XXI века // Культурология: от прошлого к будущему: К 70-летию Российского института культурологии. — М.: РИК, 2002. — 211 с.

392. Селиванова Н. Л. Субъективный взгляд на музей виртуальной реальности // Музей и новые технологии: На пути к музею XXI века. — М.: «Прогресс-традиция»,1997.— С. 139-143.

393. Черкаева О. Е., Чувилова И. В. Модель представления музея-заповедника в Интернет-версии Российской музейной энциклопедии // Электронный век и музеи: Матер, междунар. науч. конф. — Омск, 2003.1. И-еГ <^95-1/6-lh =1. Основные сокращения

394. ВИМАИВ и ВС — Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи.

395. ГА РФ — Государственный архив Российской Федерации ГМИ СПб — Государственный музей истории Санкт-Петербурга ГРМ — Государственный Русский музей ГЭ — Государственный Эрмитаж

396. КГИОП— Комитет Государственной инспекции по охране памятников города Санкт-Петербурга

397. НИМ PAX—Научно-исследовательский музей Российской Академии художеств

398. РГА ВМФ—Российский Государственный архив Военно-Морского флота

399. РГАДА — Российский Государственный архив древних актов

400. РГВИА — Российский Государственный военно-исторический архив

401. РГИА — Российский Государственный исторический архив

402. РНБ — Российская Национальная библиотека

403. СПб ГУ — Санкт-Петербургский Государственный университет

404. СПБ МТ и МИ — Санкт-Петербургский музей театрального и музыкальногоискусства

405. ЦВМБ — Центральная Военно-Морская библиотека