автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.04
диссертация на тему: Народность искусства как проблема эстетической мысли

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Кузнецова, Татьяна Викторовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1 От эстетического универсализма к эстетизации своеобразного.

ГЛАВА 2 Искусство и «дух народа» в немецкой эстетической мысли конца ХУ111- начала XIX века.

ГЛАВА 3 Народность как внутренняя ценность искусства: русская эстетическая мысль 1800-1860-х гг.

ГЛАВА 4 Смысл и назначение искусства в идейнотеоретическом контексте народничества.

ГЛАВА 5 Проблема народности искусства в контексте социалистического эксперимента.

ГЛАВА 6 Эстетика народности как антитеза индустриализму и «репрессивному обществу».

Введение диссертации1999 год, автореферат по философии, Кузнецова, Татьяна Викторовна

Уходящий век оставляет России и миру целый ряд проблем, от которых зависит будущее человеческой цивилизации. На какой духовной основе возможно решение этих проблем ? Какие культурообразующие идеи и понятия перейдут с нами в XXI век, а какие станут или уже становятся достоянием истории? Без ответа на этот вопрос невозможно ни сознательное отношение к культуре, ни социокультурное прогнозирование.

Процессы цивилизационной трансформации, характерные для последних десятилетий XX века имеет общемировой смысл. Но они особенно значимы для России. Сугубо «технологическое» мышление, склонное отрицать традиции, которое столь характерно для российского либерального реформаторства, убедительно продемонстрировали всю ограниченность и опасность стратегий развития, не соотнесенных с реальным культурно-историческим процессом и формируемых вне связи с национальной традицией.

Порывая с идеологиями социального экспериментирования, современная русская духовная культура приобретает все более и более выраженное стремление к самоидентификации. В этом - одна из причин исключительной актуальности культурно-исторических исследований, которые не только помогают лучше понять прошлое, но, в сущности, намечают определенные ориентиры и для будущего. В данном контексте ; закономерно возникает проблема культурной памяти, культурного наследия «почвы», на которую может опираться созидание и развитие современного российского общества. |

1 I

I I I

Проблема эта, как справедливо отмечает акад. H.H. Моисеев, по существу означает следующее: как мы должны использовать (или учитывать) особенности русской цивилизации, русского менталитета, особенности современного состояния огромного народа при решении проблем, связанных с выходом страны из тех экономических и нравственных тупиков, в которых она оказалась.1

Заметную роль в становлении культуры Нового времени сыграла идея народности. Развиваясь вместе с развитием общества и принимая различные концептуальные формы начиная с эпохи Великой Французской революции вплоть до второй половины XX века, эта идея постоянно присутствует в идейно-эстетических дискуссиях и в самом творческом процессе. Идея народности соединяла традицию с творческим поиском. Она придавала последнему определенные ориентиры и вместе с тем национальную окраску, выражающую собой многообразие и самобытность, без которой творческий процесс, в сущности, невозможен.

Особенно глубокий смысл идея народности получила в русской идейно-эстетической традиции и в русском искусстве. Без преувеличения можно сказать, что она в значительной мере определила нравственное лицо русской культуры, стала выражением ее внутреннего духа и общечеловеческого призвания. Чувство связи с народом и его судьбой, служение народу были одной из самых характерных черт русской интеллигенции на протяжении почти двух столетий.

Сегодня мир переживает период смены ориентиров. Широко масштабные процессы экономической интеграции размывают границы

1 Русский узел. М., 1999, с.55. национальных культур, создавая возможность новых культурных синтезов. В зарубежной политологии, особенно англо-американской, стало даже модным говорить о фиктивном характере национальных общностей. Вместе с тем общество приобретает совершенно новую социальную структуру, существенно отличающуюся от классовых стратификаций индустриальной эпохи с присущей им относительно четким разделением «верхов» и «низов».

В ведущих странах мира народ сегодня выступает уже не в роли просыпающейся революционной силы, как это было в конце XVIII, в середине XIX и в начале XX столетия, а в качес1ве «электората», представляющего собой, в сущности, разделенную на локальные группы интересов массу избирателей. Принцип индивидуализированного потребления приобретает универсальное значение, распространяясь с обычных товаров и на культуру и исключая тем самым многие из тех форм духовной консолидации, которые имели место в прошлом.

Сохраняет ли идея народности свой реальный смысл в этих условиях ? Может ли она и дальше служить ориентиром в творческом процессе ? Есть ли у нее потенциал развития или срок ее исторической жизни подходит к концу, а сами понятия «народ» и «народность» становятся анахронизмом ? Как социально-исторические сдвиги конца XX века отразятся на облике и судьбах русской культуры ? Сохранится ли в ней преемственная связь с классической традицией XIX - начала XX века или она должна заплатить за «приобщение» к экономической цивилизации утратой своей самобытности ? Ведь говорили же в эйфории начала экономических реформ о необходимости «взломать» ядро русской культуры как не соответствующее императивам технического развития.

Проблемы такого рода неизбежно встанут и отчасти уже стоят и перед теорией, и перед практикой. И это определяет ту роль, которую идея народности сыграла в становлении и развитии практически всех основных новоевропейских культур, и в особенности русской культуры двух последних столетий, без всякого преувеличения можно утверждать, что, не решив эти проблемы, невозможно понять ход современных социокультурных процессов и их направленность, а также оценить характер сдвигов в обществе и культуре на рубеже XX и XXI веков.

Все мы живо ощущаем глубину этих сдвигов и их драматический характер. Но вписываются ли эти сдвиги в рамки доминировавшего начиная, по крайней мере, с эпохи Просвещения типа культуры или перемены носят более радикальный характер и выводят нас за пределы старой качественной определенности в некое новое качество -принципиально иную цивилизацию ? Все размышления на эту тему, играющие все возрастающую роль в современной философии истории, в сущности упираются в необходимость заново осмыслить фундаментальные параметры европейской культуры Нового времени, в том числе и такие понятия как «народ» и «народность».

Разумеется, в рамках одной сравнительно небольшой работы ответить на вопрос, куда идет современное человечество невозможно. Однако, предпринимая систематический анализ категории «народность» в различных социокультурных и теоретических контекстах, мы через историю одной из культурообразующей идеи делаем определенный шаг к прояснению ситуации назревающего культурного перелома. И в этом заключено значение предложенной темы, которое не ограничено чисто теоретическим интересом и должно рассматриваться и с точки зрения практических потребностей общественного развития и запросов включенного в историческое развитие человеческого самосознания.

Литература по вопросам народности искусства и культуры в целом черезвычайно обширна. Проблема связи культуры с жизнью народа и его самосознания была поставлена в философии и эстетике еще во второй половине XVIII века.

В дальнейшем эта тема получила развитие в романтизме. Именно благодаря романтикам она приобретает культурообразующее значение, а понятие народности становится одной из основных категорий эстетики и художественной критики.

После войны 1812 года - под знаком идеи народности формировалась русская классическая литература. Разработка этой идеи с различных позиций составляет концептуальный стержень русской эстетической и общественной мысли эпохи «золотого века». В той или иной мере данной темы касались практически все сколько-нибудь значительные деятели культуры того времени.

В теоретическом плане значительный вклад в ее осмысление и развитие внесли Н.М. Карамзин, В.Ф. Одоевский, Н.И. Надеждин, В.Г. Белинский, A.A. Григорьев, Н.Г. Чернышевский, H.A. Добролюбов, Д.И. Писарев, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, Н.К. Михайловский и социально-эстетическая мысль народничества в целом, А.Н. Веселовский и другие.

После октября 1917 г. идея народности сыграла важную роль в преодолении чрезвычайно опасного для судеб культуры вульгарносоциологического нигилизма, способствуя восстановлению разорванных линий преемственности и как бы частичному восстановлению уважения к истории и духовному наследию.

Начиная с середины 30-х годов проблема «искусство и народ» активно разрабатывается советской эстетической мыслью. Несмотря на понятную сегодня ограниченность и даже предвзятость многих книг и статей советского времени, часть из них содержит наблюдения и обобщения, которые до сих пор не утратили своего значения.

В особенности, это касается работ, посвященных истории идеи народности и изучению конкретных форм бытования народного творчества. Специально следует выделить в этой связи труды советских фольклористов и исследователей народного быта - В. Воронова, М.К. Азадовского, Б.Н. Путилова, бр. Соколовых, В.Е. Гусева, К.В. Чистого и ДР

Глубоким пониманием связи и взаимодействия между народной и «высокой» культурой традициями отличаются теоретические взгляды Б.В. Астафьева и других советских музыковедов, а также ряда историков литературы и литературной критики.

На теоретическую позицию автора диссертации особенно повлиял формировавшийся к концу 70-х годов подход к народной культуре как к целостной системе, представленный работами целого ряда искусствоведов и эстетиков - М.А. Некрасовой, К.А. Макаровой, C.B. Рождественской и др.

В зарубежной эстетике и теории культуры в XX веке проблеме народности не уделялось такого внимания, как в прошлом, и она не разрабатывалась столь активно, как в советской эстетике. Тем не менее в рамках общих вопросов культурологии, фольклористики, истории идей она неоднократно затрагивала данную тему, внося в ее трактовку ряд новых моментов, которые были использованы автором диссертации. Кроме того, следует отметить, что тема народности постоянно актуализировалась в контексте формирования целого ряда демократических направлений в зарубежном искусстве (итальянский неореализм, песни протеста и т.п.). В ходе этой актуализации понятие народности приобретало новые оттенки и грани. В этой связи в диссертации использовались зарубежные исследования по эстетике, литературоведению, культурологии, истории (Дж. Боас, М. Сориано, Д. Бурстин и др.).

Отмечая, что по проблемам народности искусства и культуры в целом, а также народного художественного творчества существует весьма обширная и содержательная литература, необходимо вместе с тем обратить внимание на то, что в подавляющем большинстве посвященных этой теме работ категория народности рассматривается применительно к творческим задачам того или иного направления в искусстве, эстетике, социальной философии и тесно сопряжена с локальными историческими ситуациями (например, в России XX века - с формированием критического реализма). При этом автор обычно становился на сторону определенной, подсказываемой ему лично социальной и эстетической интуицией, данную категорию в терминах «правильности» понимания, а не «производства идей» и их «функциональной нагрузки».

И дело не только в том, что глубокие общественные потрясения очень быстро делают устаревшими взгляды, еще недавно казавшиеся бесспорными и незыблемыми. Многое из того, что было сказано о народности еще в середине XIX века, не устарело и в конце 20-го, а то, что было написано на эту тему советскими авторами, вовсе не сводится к вульгаризованному марксизму и имеет безусловную научную ценность.

Тем не менее, отдельные разработки, касающиеся различных аспектов народности, пока не интегрированны в концептуально целостную историю идеи. Пока существуют лишь отдельные фрагменты этой истории или небольшие эскизы, составленные из хрестоматийных эпизодов, но не включившие в себя пусть не столь яркие, но все же важные этапы и линии развития.

Так, чрезвычайно детально и всесторонне изучена концепция народности в романтизме и в произведениях русских революционных демократов. Значительный материал, касающийся проблем народного творчества и его отношений к другим пластам культуры, собран и проанализирован литературоведением и фольклористикой. Однако уже вторая половина XIX века исследована недостаточно. В частности, это касается эстетики русского народничества.

Что же касается идеи народничества в XX веке, то здесь налицо чрезвычайно большие проблемы. Существенные для понимания интересующей нас проблемы сюжета собирались и изучались в основном в связи с другими научными и идеологическими проблемами, поэтому они как бы рассредоточены и не составляют целостной картины. Самое же главное состоит в том, что в нашем распоряжении практически нет исследований, рассматривающих преломление идеи народности в контексте сложных с формированием базисной модели обществ современного типа. По вполне понятным причинам еще ждет объективной, взвешенной оценки разработка проблем народности в советской эстетике, в которой причудливо и зачастую неразрывно переплелись идеологические догмы и живой творческий поиск.

По существу толком еще не о'смыслено развитие идеи народности в последние десятилетия. Обширная советская и менее обширная, но достаточно интересная литература по данной проблематике, выходившая в 60-е, 70-е и 80-е годы не рефлексивна. Она сосредоточена почти исключительно на теоретических разработках и непосредственно включена в творческие поиски и ход общественной борьбы. При этом развитие советской культуры и отражение этого развития в теоретическом познании и у нас, и за рубежом до запальчивости резко противопоставлялось и противопоставляется тому, что происходило в то же время в Западной Европе и США. Между тем, как мы попытались показать в данной работе, здесь возможны очень важные параллели и аналогии. Разумеется, вписанные в контекст социально-политических различий и противостояний, но от этого не менее, а может быть, и более существенные с точки зрения единртва современной культуры. Теперь, когда противостояние «социалистической» и «капиталистической» моделей единого индустриального общества уходит в прошлое, наступает время исторического анализа и объективных оценок, когда мы, в отличие от теоретиков 60-х, 70-х, и 80-х годов, должны ставить вопрос не о сути народности, а о том, какое место те или иные взгляды занимают в общем развитии идеи и какую роль они играли в этом развитии. Ведь давно уже подмечено, что последняя по времени стадия любого исторического процесса является ключом к его реконструкции. Ибо смысл» событий не может не зависеть от того, к чему они в конце концов привели, и этот «конечный» (естественно, на данный момент времени) результат обычно заставляет по-новому взглянуть и на, казалось бы, уже изученные и всесторонне истолкованные события ретроспективного исторического ряда.

Конечно, автор данной работы не настолько самоуверен, чтобы надеяться сразу же представить на суд научной общественности завершенную и всесторонне отработанную историю идеи народности. Вероятно, и сама концепция этой истории еще нуждается в уточнении и «доводке». Однако важна уже сама постановка вопроса и первая попытка ее реализовать. Хотелось бы надеяться, что она дает новый толчок исследованиям в данном направлении.

Учитывая степень разработанности проблемы, характер имеющихся исследований, а также потребностей в осмыслении современной культуры и ее самосознания с точки зрения исторической перспективы, диссертант стремился реконструировать процесс концептуально-смысловой эволюции представлений о народности искусства (культуры от их возникновения до современных трактовок. Иными словами - на всем протяжении исторической жизни данной идеи. При этом история категории «народность» рассматривалась с особой точкой зрения. Автор данной диссертации стремился не отвергнуть «ложные» и утвердить «истинные» представления о народности (как это делало абсолютное большинство писавших на эту тему авторов), а выявить ту реальную роль (программно-творческую, научную, идеологическую), которую категория народности играла в различных социокультурных и теоретических контекстах. Тем самым решалась задача обобщенного описания основных функций понятия народности и смысловых инвариантов народности, что можно рассматривать как шаг к построению его обобщенной функциональной модели.

Построение такой модели позволило бы сформулировать обоснованные прогнозы относительно концептуальной совместимости идеи народности со все яснее и яснее проявляющимися в пестром хаосе отдельных событий тенденциями формирования постсовременного мира. Учитывая то место, которое идея народности занимала (и, в известном смысле, до сих пор занимает) в самосознании европейской культуры последних двух столетий, через такого рода прогнозирование мы не только получаем возможность уяснить себе духовные перспективы современного общества, но и неизбежно участвуем в созидании новых форм культуры соответствующих характеру формирующейся буквально на наших глазах глобальной цивилизации.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ проявляется уже в постановке задачи и способе концептуальной организации материала. Фактически можно говорить и об особом жанре представленной работы. Поскольку основным предметом исследования в ней является система функционально-смысловых связей категории «народность», данный жанр можно определить как «биографию идеи».

Сопряжение интеллектуальной и социокультурной истории дало диссертанту возможность сформулировать и обосновывать также ряд новых для российской науки положений, касающихся различных сторон исторического процесса и отдельных ситуаций, связанных как с использованием понятия народности искусства (культуры) в разнообразных идеологических и теоретических контекстах, так и с характеристикой самих этих контекстов.

Так, в частности, диссертант выделяет в истории европейской культуры две специфические линии - эстетизацию универсального и эстетизацию своеобразного. Как показано ниже (гл. 1-2), формирование понятия о народности искусства (культуры) следует рассматривать в рамках столкновения и сопоставления этих двух концептуальных парадигм. При этом утверждение идеи народности в эстетическом сознании общества связано с переходом от доминирования эстетики универсального к эпохе эстетизации своеобразного.

В диссертации прослеживается логика саморазвития идеи народности в Западной Европе и России, выявляются моменты смены логического статуса этой идеи и в этой связи особо фиксируется момент ее превращения из некоторого ключевого понятия в целостную внутренне структурированную теорию. В русле данного подхода рассматриваются отношения между различными трактовками народности и фундаментальными типами философии истории.

В диссертации в обобщенной форме раскрывается соотношение различных смысловых аспектов народности и формирование сопряженного с этой категорией ансамбля понятий («низовой пласт культуры», «народное творчество», «народное искусство», «популярность», «массовость» и др.). Анализируется также взаимодействие в разработке категории народности теорий различного уровня (в особенности философско-эстетических концепций и конкретных исследований по народному искусству и фольклору). В диссертации по существу впервые сделана попытка объективного и целостного анализа того вклада, который был внесен в разработку проблемы народности исследованиями советского периода. Рассмотрены, в частности, такие вопросы, как смена парадигм теоретического мышления в советской теоретической литературе о народности, соотношение идеологического и научного аспектов в разработке данной проблемы в советский период, роль идеи народности в духовной жизни советской эпохи, народность и противостояние «официальной» и «неофициальной» версий советской культуры и др.

Проводя, с точки зрения рассматриваемой в диссертации темы, сопоставление советской и западной культур, диссертант приходит к достаточно неортодоксальному по современным представлениям выводу о том, что, несмотря на все доктринальные различия, в логике их внутреннего развития было много общего. В частности, отмечается корреляция между определенными культурными волнами в СССР и на Западе, выявляется связь идеи народности и демократических культурных традиций с оппозиционностью (принимавший, разумеется, в совершенно разных политических условиях различные формы).

Характеризуя в процессе исследования различные конкретные явления духовной жизни, середины и второй половины XX века, диссертант предлагает ряд новых терминов и определений, с его точки зрения, более соответствующих логике широких кросс-культурных сопоставлений, чем распространенные ныне понятия (так, для характеристики - таких родственных по своей эстетической сути и социокультурной доминанте явлений как американские « песни протеста» и советская « авторская песня» вводится термин « диалоговая песня» и др.).