автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Национальные интересы и внешняя политика России

Полный текст автореферата диссертации по теме "Национальные интересы и внешняя политика России"

На правах рукописи

АРБАТОВА Надежда Константиновна

НАЦИОНАЛЬНЫЕ ИНТЕРЕСЫ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ: ЕВРОПЕЙСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ (1991-1999)

Специальность: 23.00.02- «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии». Политические науки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора политических наук

Москва-2003 г.

Работа выполнена в Центре международных отношений Института Европы Российской Академии Наук

Официальные оппоненты:

доктор политических наук Максимычев Игорь Федорович

доктор исторических наук Салмин Алексей Михайлович

доктор исторических наук Уткин Анатолий Иванович

Ведущая организация: Московский государственный институт международных отношений (У) МИД РФ

Защита состоится «_» марта 2003 года в_часов на заседании

Диссертационного совета Д.002.031.02 Института

Европы РАН по адресу: 101999, Москва, Моховая ул., дом 11, строение 3-В

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ИЕ РАН

Автореферат разослан «_»_2003 года

Ученый секретарь Диссертационного Совета

К.С. Вяткин

А

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Распад Советского Союза, ознаменовавший крах биполярности, коренным образом изменил международные отношения в Европе и во всем мире. Выход России на международную арену как нового независимого государства со всей остротой поставил перед российским руководством необходимость определения ее дальнейшей судьбы, поиска наиболее эффективной модели политического и социально-экономического развития, национальной идентичности, четкой внешнеполитической стратегии, основанной на ясном понимании долгосрочных национальных интересов и адекватной оценке собственных возможностей для их обеспечения. Актуальность проблемы обусловлена:

■ новизной и сложностью задач, стоящих перед российской внешней политикой;

■ противоречивостью внешнеполитических концепций в России и отсутствием внутриполитического консенсуса по вопросам внешней политики в начале 90-х годов;

■ отсутствием четкой стратегии Запада по отношению к России, которая предусматривала бы создание максимально благоприятной внешнеполитической среды для системных демократических преобразований постсоветской России;

■ сохранением как в российской, так и в западной политологии традиционных взглядов на международные отношения, не учитывающих революционные преобразования в Европе конца 80-х - начала 90-х годов;

■ потребностями научного обоснования процесса формирования и осуществления внешней политики России.

Цель работы состоит в том, чтобы на примере европейского направления проанализировать цели, движущие силы и логику внешнеполитического развития России после окончания эпохи биполярности, а также ключевые проблемы в отношениях РФ с основными европейскими институтами.

Для достижения данной цели формулируется ряд конкретных

задач:

I. выявить основные школы российской внешнеполитической мысли после распада СССР и основные этапы в российской внешней политике, объясняющие логику внешнеполитического поведения России в 90-е гг.;

2. прояснить и оценить взаимосвязь между политикой России на постсовестком пространстве и ее отношениями с основными европейскими институтами;

3. исследовать феномен «советского синдрома» в отношениях России со странами Центральной и Восточной Европы и его влияние на сотрудничество РФ с основными институтами в Европе;

4. проанализировать роль идеологии и стереотипов, унаследованных бывшими оппонентами от времен холодной войны, и их инерционное воздействие на отношения России с ведущими странами и институтами Европы;

5. выявить как теоретические, так и практические проблемы взаимодействия России с Европейским Союзом, НАТО, ОБСЕ и Советом Европы;

6. выяснить, насколько этот опыт может быть применим в дальнейшем при планировании долгосрочной европейской стратегии России;

7. разработать практические рекомендации для внешнеполитических ведомств России, исходя из опыта первого десятилетия в российской истории после распада СССР.

Методологической основой решения поставленных задач автором избран метод системного анализа, а также синтез и обобщение информации, содержащейся в официальных документах, научной, справочной и периодической литературе по исследуемой теме. Избранный метод позволил максимально обобщить внутри- и внешнеполитические и экономические факторы, оказывающие существенное влияние на процесс формирования внешней политики России в 19911999 годах. Без учета этих факторов представляется невозможным избежать серьезных ошибок в исследовании поставленной проблемы.

Во главу угла поставлен ретроспективный анализ объективных факторов становления внешнеполитического процесса в России и выявления основных этапов в ее внешней политике, позволяющих понять логику и движущие силы процесса принятия решений. В данном исследовании делается попытка избежать какой-либо идеологической или политической предвзятости, максимально беспристрастно подойти к рассмотрению поставленных задач, исходя исключительно из анализа объективных потребностей России на международной арене, и в первую очередь в Европе.

Автор использует метод сравнительного анализа в исследовании основных внешнеполитических документов РФ и их интерпретации в зарубежной научной литературе.

Исключительно важным для разработки темы диссертации было изучение трудов исследователей отечественной научной школы по проблемам международных отношений, различных аспектов европейской интеграции и внешней политики России. С этой точки зрения необходимо отметить исследования, осуществленные в ряде российских научно-исследовательских институтов и центров, а также высших учебных заведениях, таких как ИМЭМО РАН, Институт Европы РАН, ИСК РАН, ИМЭПИ РАН, Институт всеобщей истории РАН, РИСИ, СВОП, МГИМО МИД РФ, МГУ и других. В число авторов этих исследований вошли такие известные российские ученые . как

A.Арбатов, В.Барановский, С.Благоволин, О.Быков, Ю.Борко, О.Буторина, И.Бусыгина, Л.Воронков, С.Глинкина, Л.Глухарев, Ю.Давыдов, Д.Данилов, В.Журкин, А.Загорский, И.Иванов, С.Караганов, М.Каргалова, Н.Ковальский, Е.Кожокин, А.Кокошин, И.Королев, Н.Косолапов, В.Кремешок, В.Кривохижа, И.Лешуков,

B.Лукин, М.Максимова, И.Максимычев, А.Пикаев, Е.Примаков,

C.Рогов, В.Рыжков, А.Салмин, А.Торкунов, Д.Тренин, И.Тюлин,

A.Уткин, Ю.Федоров, Б.Халоша, Е.Хесин, АЛубарьян, П.Черкасов,

B.Шемятенков, Ю.Шишков.

В ходе диссертационного исследования автор опирался на результаты и выводы, представленные в трудах отечественных экономистов, специалистов по российской и мировой' экономике:

A.Аникин, О.Богомолов, В.Гутник, А.Дынкин, В.Мартынов,

B.Шенаев, Н.Шмелев, Г.Явлинский.

Существенный вклад в разработку темы внесли зарубежные исследователи: Л.Арон, Р.Алибони, С.Вудворт, Ш.Гарнетг, А.Дайтон,

C.Де Спеглиере, Н.Гнезотго, Д.Гоуэн, Ч.Грант, К.Жан, К.Кайзер, М.Кремаско, Г.Киссинджер, Р.Легволд, Г.Ленци, М.Мандельбаум, Р.Нурик, Дж.Ронер, А.Д.Ротфельд, , С.Сильвестри, Х.Тиммерман, Л.Фридман, С.Эйзенхауер и другие. Вместе с тем следует отметить, что в большинстве работ рассматриваемая в диссертации тема не исследуется с точки зрения ее взаимосвязи с самым широким спектром российских концепций внешней политики.

В качестве информационной базы использовались документы и официальные издания государственных институтов Российской Федерации (Послания Президента Федеральному Собранию, Внешнеполитическая концепция РФ, документы МИД РФ и др.), а также руководящих органов ЕС, НАТО и ОБСЕ.

Научная новизна. В представленной диссертации автор впервые рассматривает отношения России с Европой как систему и анализирует ее с учетом всех взаимосвязей и исторической динамики, до-

полняет и развивает существующие научные представления о предмете исследования, делает ряд новых научных выводов. В диссертации впервые вводится в российский научный оборот классификация основных этапов внешней политики России. Выявление основных характеристик каждого из этапов позволяет применять их не только к европейскому направлению, но практически к любому направлению внешней политики России в период 1991-1999 гг., объяснять непонятные с первого взгляда логику и движущие силы процесса принятия внешнеполитических решений.

В диссертации приведен критический анализ двух основных процессов в развитии постбиполярной Европы - расширения НАТО и расширения ЕС, традиционно рассматриваемых на Западе с точки зрения их взаимодополняемости, и их влияние на внешнюю политику России.

Вскрыта несовместимость стратегических целей европейской интеграции в сфере безопасности и традиционного евроатлантическо-го партнерства после окончания эпохи двустороннего противостояния, что позволяет сделать вывод о превалирующих тенденциях в современной системе европейской безопасности.

На основе отечественных и зарубежных публикаций оценивается роль так называемого советского синдрома в подходах как европейских стран, так и европейских институтов к внешней политике России на посткоммунистическом пространстве в Европе.

Делается попытка на опыте последнего десятилетия определить стратегические цели России в отношениях, как с Европейским Союзом, гак и с НАТО.

Дополняются складывающиеся в российской политической науке представления об опыте сотрудничества России и НАТО на Балканах. Впервые делается попытка определить основные параметры будущей модели миротворчества и военного вмешательства в межэтнические конфликты в гуманитарных целях.

Даны практические рекомендации по обеспечению национальной безопасности России в связи с расширением НАТО на страны Балтии.

Практическая значимость исследования. Выводы диссертации могут иметь практическое применение при разработке внешнеполитической стратегии России в отношении основных европейских институтов Европейского Союза, НАТО, ОБСЕ и Совета Европы, а также двусторонних отношений России с ведущими странами Европы. Эти результаты могут быть использованы и для выработки решений по конкретным проблемам: принципы российского участия в миро-

творческих операциях, инициативы по обеспечению безопасности в связи с расширением НАТО на страны Балтии, проблеме Калининграда в связи с расширением ЕС и НАТО.

Кроме того, выводы и материалы, представленные в настоящей диссертации, могут быть использованы в качестве пособия для преподавателей и студентов гуманитарных вузов, практикующих циклы лекций по вопросам международных отношений, внешней политики России, вопросам европейской интеграции и европейской безопасности. Научный анализ и рекомендации, содержащиеся в данной работе могут представлять интерес и для экспертного сообщества, исследующего аналогичные проблемы.

Хронологические рамки работы охватывают период с 1991 года по 1999 года - с момента возникновения Российской Федерации как самостоятельного государства при президенте Борисе Ельцине до конца его президентского правления. При этом основной интерес автора вызывает первая половина 90-х годов, в течение которых закладывались основы внешней политики постсоветской России.

Апробация работы. Представленная диссертация подводит итог более чем 10-летиему периоду исследования автором становления и развития внешней политики России, а также основных тенденций и международных проблем в постбиполярной Европе, неогьем-лемой частью которой является РФ. Текст диссертации был обсужден на межотдельском заседании Института Европы РАН. Основные положения и выводы диссертации опубликованы автором в научных работах объемом около 50 п.л. (список которых приведен в конце автореферата). Они также отражены в выступлениях на научных конференциях, семинарах и заседаниях Ученых советов, организованных Институтом Европы РАН, ИМЭМО РАН, ИМЭПИ РАН, Дипломатической Академии МИД РФ, Комитета «Россия в объединенной Европе» и др. Основные положения использовались автором в выступлениях на слушаниях Комитетов по международным делам и обороне Государственной Думы.

Автор использовал результаты исследований по проблематике диссертации при подготовке аналитических записок и иных информационно-аналитических материалов для федеральных органов исполнительной и законодательной власти (Администрации Президента РФ, Совета Федерации и Государственной Думы Федерального Собрания РФ, Министерства иностранных дел РФ).

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ

Согласно целям и концепции исследования, диссертация состоит из введения, пяти глав и заключения. К тексту прилагается список использованной литературы.

Во введении обосновывается актуальность темы, формулируются цели и задачи исследования, обозначаются хронологические рамки. Здесь же автор дает характеристику методологической основы диссертации и указывает основные источники, использованные при ее написании. Особое внимание уделяется обоснованию научной новизны работы, ее практической значимости и возможных путях использования ее результатов.

В первой главе «Взаимосвязь внутренней и внешней политики России: геополитические воззрения основных политических сил» исследуются основные движущие силы и этапы формирования внешнеполитического процесса в России после распада СССР.

Первый параграф «Определение национальных интересов России после распада СССР» посвящен исследованию категории национального интереса применительно ко внешней политике России в начале 90-х гг. В первой части параграфа обосновывается важность категории национального интереса в современных международных отношениях вопреки существующему мнению о том, что концепция национального интереса была свойственна эпохе классического баланса сил и утратила свое значение с развитием интеграционных процессов. Автор исходит из того, что национальные интересы и государственные интересы являются синонимами. Термин «национальный интерес», перешедший в нашу политологию из западной политической литературы, - дословный перевод термина «государственный интерес», поэтому в равной мере можно употреблять в качестве синонимов «национальный интерес», «государственный интерес» или «национально-государственный интерес». Вместе с тем, государственный интерес как национальный интерес не является тождественным интересам государства как института власти. В этом случае уместнее говорить об интересах государственной бюрократии, которая сама по себе, без постоянного и институированного влияния гражданского общества, не отражает интересов всей нации. При недостаточной развитости гражданского общества и его институтов, призванных контролировать действия политической власти, эта власть, выступающая от имени всего общества, узурпирует полномочия гражданского общества, формулирует за него задачи, в том числе в сфере внешней политики, считая, что они наиболее полно отражают интересы страны и

государства в целом. Представляется, что неразвитость гражданского общества в постсоветской России в 90-е гг. со всеми вытекающими последствиями явилась фактором, оказавшим решающее влияние на формирование внешней политики РФ.

Формирование внешнеполитических интересов государства является процессом осознания его потребностей в области международных отношений. При этом, разработка российской внешней политики, определение ее целей и приоритетов должно учитывать не только потребности, но и возможности государства, его ресурсную базу, а также принимать в расчет три группы взаимосвязанных интересов -интересы имеющихся и вероятных союзников, предполагаемых оппонентов, и, наконец, общие или глобальные интересы мирового сообщества цивилизованных стран, к коим Россия себя причисляет.

Во второй части параграфа обозначаются национальные интересы России после распада СССР. Неизменной содержательной составляющей главных или постоянных национальных интересов является обеспечение внешней безопасности государства, а также создание наиболее благоприятных внешних условий для его жизнедеятельности, развития и процветания. После распада СССР безопасность России в решающей степени зависела от сохранения территориальной целостности Российской Федерации, успеха экономических реформ, строительства демократического правового государства, создания гражданского общества. Вместе с тем, демократические преобразования в России были невозможны и в условиях враждебной внешней среды, негативного отношения к России ведущих государств евроат-лантического пространства. Следовательно, Россия заинтересована в предотвращении конфронтации с Западом и другими соседями (Китай, исламский юг), которая была бы губительна для внутренних преобразований. В этом императиве наиболее явно отражена взаимосвязь национальных интересов во внутренней и внешней политике России.

В начале 90-хгг. интересам России отвечало максимальное использование и развитие благоприятных внешних условий, предотвращение новых вызовов с Запада, прежде всего появления новых разделительных линий в Европе. В практической плоскости это означало создание структур для постепенной, но последовательной интеграции России в основные европейские институты. В сфере безопасности российское руководство было заинтересовано в формировании такой системы безопасности в Европе, которая органически включала бы. Россию, предусматривала бы равноправное взаимодействие с ней.

Регионализация международных отношений как следствие крушения биполярной системы привела к возникновению к югу от

границ бывшего СССР зоны относительно крупных, но нестабильных государств, которые начали борьбу за большее влияние в мировых делах, в том числе и на постсоветском пространстве. Вызовы, исходящие из этой зоны, усиливались ростом нестабильности, образованием вакуума безопасности в бывшей советской Центральной Азии и Закавказье, распространением на них исламского фундаментализма. Эффективный контроль над ситуацией в регионе требовал гибкой дипломатии, сотрудничества с Западом и с некоторыми региональными государствами, разделяющими обеспокоенность России ростом агрессивного исламского фундаментализма.

Уменьшение потенциала России по сравнению с СССР по-новому высветило роль Китая, более чем в два раза превосходящего Россию по ВНП. Сокращение численности российского населения за Уралом при наличии такого мощного соседа, испытывающего недостаток в жизненном пространстве, и постоянном притоке китайских иммигрантов создавало для России потенциальную угрозу потери Сибири. Китайский фактор объективно толкал Россию к сохранению политической опоры на ядерное сдерживание и к стратегическому союзу с Западом.

Рост нестабильности на постсоветском пространстве и в прилегающих к нему регионах (на юге и юго-востоке) при многонациональном составе Российской Федерации создавал опасность поддержки извне сепаратистских настроений и движений внутри России, прежде всего, в мусульманских субъектах федерации, и развития де-зинтеграционных тенденций на российской территории. Таким образом, главным национальным интересом Российской Федерации на постсоветском пространстве стало предотвращение конфликтов и хаоса и предупреждение появления государств или коалиций государств, враждебных России.

Второй параграф «Роль экономического фактора в формировании внешней политики России» начинается с анализа глубоких изменений в экономике и в экономическом положении РФ в 90-е гг. Вследствие распада СССР и в результате глубокого спада, обусловленного вступлением России в период трансформации, ее экономический потенциал сократился за последнее десятилетие XX века почти вдвое. Ее валовой внутренний продукт (ВВП) упал намного ниже уровня ведущих стран Европейского Союза.

Существенно изменилась роль государства в управлении экономикой, поскольку вмешательство крупной промышленности и банков стало оказывать решающее влияние на процесс принятия политических решений в сфере экономики. В 1992-1993 гг. стали складываться

основные группы экономических интересов. Катализатором этого процесса послужило образование в России финансово-промышленных групп (ФПГ) в 1995-1998 гг., которые оказались в центре экономической активности и поддерживали тесные отношения с властью. Оформление интересов российского бизнеса в конце 90-х гг. стало мощным фактором давления на процесс формирования и осуществления внешней политики России.

Крупномасштабная внешняя задолженность России с 1992 г., когда российское руководство целиком взяло на себя прежний союзный долг в обмен на активы бывшего СССР за рубежом, являлась одной из наиболее острых проблем российской экономики, представляющих собой угрозу экономической безопасности страны. Одновременно с этим росли ежегодные платежи по обслуживанию долга и зависимость от кредитов Международного Валютного Фонда и Всемирного Банка, которые ставили условием новых кредитов продолжение жесткого курса на сбалансированный бюджет и сдерживание инфляции.

Признавая сложность задач, стоящих перед президентом России Борисом Ельциным и его окружением, нельзя не признать то, что за два первых года политики правительства Егора Гайдара, осуществлявшего программу так называемой шоковой терапии, спад в промышленности достиг 40%, снижение реального потребления составило 40-60%, за гранью бедности оказалось 30% населения. Причем, структура экономики и экспорт изменилась в пользу добывающих отраслей.

При всей правильности абстрактной цели экономической политики российского руководства в 90-е гг. - становление открытой рыночной экономики, - конкретные меры проведения ее в жизнь несли колоссальные издержки. Несомненно, экономический фактор имел приоритетное значение в «ельцинской» внешней политике, главной целью которой стало добывание кредитов, которые поддерживали модели «шоковой терапии» и макроэкономической стабилизации, но реально не приносили ни экономического оздоровления, ни улучшения положения широких слоев населения.

Третий параграф «Основные политические группы, участвующие в формировании внешней политики, и их эволюция в 90-е годы» посвящен анализу основных школ внешнеполитической мысли России. Существуют различные оценки на этот счет. Наибольшее распространение на Западе получила точка зрения, согласно которой в постсоветской России сложилось три основных школы внешнеполитиче-

ского мышления: либеральная школа, умеренно-консервативная и националистическая.

Представляется, что реальная ситуация была гораздо сложнее. После распада СССР, в России возникло, по меньшей мере, четыре внешнеполитических школы - две из них выражали идеалистические взгляды, в то время как две другие состояли из прагматиков, причем внутри этих школ существовали многочисленные подразделения и подгруппы.

Первая идеалистическая школа "радикальных супердемократов"- западников, наиболее яркими представителями которой были А. Козырев, Е. Гайдар А. Чубайс и др., известна своей односторонне американоцентристкой политикой с сильным уклоном в сторону экономического детерминизма. Основная идея сторонников этой школы, превалировавших в российском руководстве в начале 90-х гг., состояла в быстрой интеграции России в экономические, политические и даже военные структуры Запада. Взяв в принципе верный курс на сотрудничество с Западом, сторонники этой школы недооценивали ни наличия серьезных проблем, связанных с переходным этапом развития России при ее масштабах и историческом (не только советском) наследии, ни значения ее нового геополитического положения, ни сложности и противоречивости политики самого Запада. Идея интеграции в евроатлантические структуры свелась, в конечном счете, к односторонним уступкам России по всему диапазону отношений, даже там, где позиции Запада были далеко не обоснованными. Это дискредитировало саму идею сотрудничества с Западом и вызвало волну антизападных настроений в России. Иными словами, утопическая идея быстрой интеграции России в структуры Запада заменила собой хорошо продуманную стратегию и тактику внешней политики.

Вторая "идеалистическая" группа так называемых «интернационалистов» (как они сами себя называли), или «непримиримых державников», состояла, главным образом, из активистов компартии и неоимпериалистов (Г. Зюганов, В. Алкснис, К. Затулин, С. Бабурин и др.). В ближнем зарубежье они стремились к возрождению СССР, а в отношении дальнего зарубежья придерживались, в* целом, конфрон-тационных антизападных позиций. Эти люди не могли примириться с (¡¡актом распада Советского Союза, хотя они и не призывали осуществить воссоединение посредством только военной силы. В целом, они занимали более жесткую позицию по проблемам взаимоотношений с Украиной, Грузией, Молдовой и другими республиками, требуя, чтобы Запад признал «особые права» России в ближнем зарубежье.

Из двух "прагматических" школ, первую можно считать демократически-прагматической. Ее представителей можно охарактеризовать как группу «демократических государственников». Приверженцы этой школы, и в государственных институтах, и в академических кругах полагали, что сильное демократическое государство в России необходимо как для решения сложнейших проблем, унаследованных от СССР, так и для проведения рыночных и демократических преобразований. Будучи сторонниками тесного сотрудничества России с Западом и его основными институтами, они (в отличие от представителей первой группы) особо подчеркивали необходимость четкой постановки внешнеполитических приоритетов с учетом всех особенностей нового геополитического положения России и переходного периода в развитии страны, а также наличия разных течений в политике ведущих зарубежных стран.

Наконец, четвертая группа, реакционно-прагматическая, состояла из радикальных националистов и экстремистов таких, как В. Жириновский, А. Митрофанов, А. Макашов и др. Эти политики исповедовали прагматизм совершенно особого рода. По сути, он был скорее утопией и мало чем отличался от откровенно захватнического, циничного, и при этом архаичного, курса в духе территориальных захватов XIX (отсюда их увлечение геополитикой). Эта группа безраздельно посвятила себя цели возрождения России как сверхдержавы на основе великорусского национализма, православия в его фундаменталистском варианте, антисемитизма и антизападного внешнеполитического курса. Они были готовы восстанавливать Советский Союз с помощью военной силы и выступали за экономическую блокаду и открытую интервенцию для восстановления империи под предлогом поддержки русскоязычных общин в Прибалтике, Крыму, на Украине, в Молдове.

Четвертый параграф «Основные этапы внешней политики России» посвящен периодизации внешней политики России в 90-е гг. Представляется, что во внешней политике России при президенте Борисе Ельцине можно выделить три основных этапа. Первый можно охарактеризовать как период «эйфории» (1991-1993 гг.), когда у руля российской внешней политики стояла школа «радикальных демократов». В течение первых двух лет независимости России ее внешняя политика была ориентирована главным образом на США. В указанный период руководство России не выдвинуло ни одной более или менее крупной и реалистичной инициативы по созданию новой архитектуры безопасности в Европе, разрешению конфликтов, контролю над вооружениями и реформированию международных организаций, следуя в фарватере курса США. Такая политика стала уязвимой мише-

п

ныо для нападок со стороны правой оппозиции, которая критиковала МИД за то, что интересы России "преданы" в угоду Западу. Кроме того, эта политика не имела широкой поддержки внутри страны, что подготовило почву для национализма и антизападных настроений в российских политических кругах.

Для руководства Б.Ельцина отношения с США имели особое значение, поскольку они были призваны акцентировать внутри страны и за границей серьезность и необратимость начатых перемен на начальном этапе экономических реформ, что давало повод Москве рассчитывать на финансовую поддержку Запада. Подчеркнуто прозападный, проамериканский курс внешней политики России 1991-1993 гг. подпи-тывался и интересами тех групп, которые получили возможность строить свое благосостояние на операциях с долларом.

Внешнеполитический механизм на этом этапе также находился в стадии становления. Россия унаследовала от СССР Министерство иностранных дел, структуры внешней разведки, Министерство обороны.и другие ведомства. Задачи соподчинения и координации этих ведомств были решены путем непосредственного их подчинения президенту, что давало возможность восстановить внешнеполитический механизм почти в прежнем виде, лишь заменив ЦК аппаратом президента, но именно в этом заключалось главное отличие. Специфика самого аппарата, складывающегося по принципу «царского двора», а также состояние, квалификация и методы работы самого президента РФ на протяжении ряда лет не позволяли справиться с этой задачей.

Второй этап в российской внешней политики можно определить как период международного «самоутверждения» России (робкого в отношении Запада и весьма претенциозного в отношении СНГ). Он апеллировал к формировавшемуся внутриполитическому консенсусу по вопросам российской внешней политики. Основная внешнеполитическая неудача России, так и не ставшей равноправным партнером Запада и не нашедшей своего места в процессе формирования.новой НАТО-центристской системы безопасности в Европе, подвела черту под периодом эйфории начала 1990-х гг. со всеми его большими ожиданиями и разочарованиями.

Конец 1993 г. и начало 1994 г. стало периодом формирования консенсуса между двумя основными школами внешнеполитического мышления: так называемыми "интернационалистами" или державниками, с одной стороны, и группой демократов-государственников,. с другой. В апреле 1993 г. Борис Ельцин одобрил и подписал «Основные принципы внешней политики Российской Федерации». Приоритетные задачи внешней политики России были также сформулированы в спе-

шальном Послании Президента "Об укреплении Российского Государства (основные направления внутренней и внешней политики)", с которым он обратился к российским парламентариям 24 февраля 1994 г.

В этих документах впервые были определены основные приоритеты внешней политики: всестороннее укрепление связей с новыми независимыми государствами (ННГ) на постсоветском пространстве; зашита прав русскоязычного населения в этих государствах; активизация интеграционных процессов в рамках СНГ, включая создание эффективного миротворческого механизма. В отношении дальнего зарубежья было признано, что Россия должна восстановить отношения со странами Центральной и Восточной Европы, что в процессе продвижения НАТО на восток, а также углубления и расширения ЕС должны учитываться интересы РФ, что российско-американские отношения должны развиваться на взаимовыгодной основе. Кроме того, особо подчеркивалось, что в азиатско-тихоокеанском регионе в число приоритетов внешней политики России входит развитие стабильных и сбалансированных взаимоотношений со всеми государствами этого региона и, в особенности, с Китаем, Японией и Индией.

Следует особо отметить, что в основе консенсуса по внешнеполитическим проблемам в 1993-1996 гг., лежало не столько согласие в обществе по вопросу о том, как Россия должна вести себя на международной арене, а, скорее, единство представлений российской политической элиты о переменах в международной обстановке. Так, признавалось, что-перемены, происходящие в евроатлантическом регионе, не создают благоприятной внешней среды для России.

Формирование консенсуса по внешнеполитическим вопросам в российской политической элите протекало на фоне перемен во внут-риэлитных отношениях, в которых акцент с первоначального передела собственности власти был перенесен на закрепление итогов этого передела и на переход к преимущественно эволюционным изменениям в новом политическом классе, структуре собственности и политической системе Российской Федерации. Становление национального бизнеса корректировало сугубо прозападный курс «реформаторов» начала 90-х гг.

Новую, активную роль, попыталась играть Государственная Дума после событий октября 1993 г., определивших оппозиционный настрой большинства депутатов руководству Ельцина. Однако ее роль подрывалась двумя объективными факторами. Во-первых, роль парламента ограничивалась Конституцией 1993 г., концентрирующей полноту власти в руках президента. Во-вторых, неразвитость полити-

ческих партий, за исключением КПРФ, не давала возможность полноценно представлять взгляды и интересы общества, в первую очередь его наиболее активных слоев, контролировать их осуществление государством. По этим причинам политический класс России в целом был оторван от своих социальных корней, что позволяло элитным группировкам на самом верху избирательно воспринимать позиции основных политических сил по вопросам внешней политики, принимать их, если они отвечали интересам власти, или отвергать их, если они противоречили этим интересам.

Критически оценивая тенденции в становлении политической системы России, российских национальных интересов, следует признать, что многие трудности и шероховатости определялись тем, что Россия начинала строительство этой новой системы практически с нуля. Уже к середине 90-х гг. российская государственность приобрела четкие контуры президентской республики. Внешнеполитический процесс был полностью замкнут на президента и его ближайшее, окружение. Процесс принятия решений отличался размытостью, поскольку не был прописан в законодательстве. По указу президента от 1996 г. координирующая функция принадлежала российскому. МИДу, но в действительности президентская внешняя политика вершилась в отрыве от министерства иностранных дел.

Третий этап в российской внешней политике в 1996-1999 гг. молено охарактеризовать как российский «голлизм», который предполагал всемерное увеличение роли России в международных делах, жесткое отстаивание собственных национальных интересов, развитие отношений «по всем азимутам», продвижение доктрины многополярности, игру на противоречиях других держав и формирование новых альянсов в качестве противовесов американской мощи. Переход к новому этапу внешней политики России был официально закреплен в Послании президента Ельцина к российскому парламенту в 1997 г. Однако первым неоспоримым свидетельством наступления нового этапа во внешней политике страны было назначение Евгения Примакова на должность министра иностранных дел в 1996 г.

Основу внешнеполитической доктрины, как указывается в Послании, составляют несколько задач. Во-первых, Россия должна защищать свои национальные интересы, избегая при этом возобновления конфронтации. Во-вторых, сталкиваясь с внешними угрозами и проблемами на международной арене, Россия должна проводить хорошо продуманную, долгосрочную внешнюю и оборонную политику, основанную на политическом консенсусе. В-третьих, Россия заинтересована в том, чтобы всячески содействовать созданию системы ме-

ждународных отношений, основанной на принципе многополярности, а не на существовании одного доминирующего центра силы. В-четвертых, Россия должна развивать равноправные отношения с крупнейшими мировыми державами, в соответствии со статусом и потенциалом РФ. Иными словами, «голлизм» Кремля был направлен на то, чтобы добиться более выгодных для России условий сотрудничества с Западом и создания максимально благоприятных внешнеполитических условий для проведения реформ внутри страны.

В конце 90-х гг. после операции НАТО против бывшей Югославии стало очевидно, что российский «юллизм» на уровне широких политических кругов приобрел более антизападный привкус, чем это ожидалось. В политических кругах, включая стратегическое сообщество, возобновились дискуссии о выборе союзников и дальнейшем пути России в духе евразийства. Что же касается «царского двора», то его внешняя политика была по-прежнему подчинена логике собственных интересов и капризов. Так, например, решение Бориса Ельцина об отправке российских десантников в косовский аэропорт Слатина с тем, чтобы застолбить участие России в постконфликтном урегулировании в Косово, было принято кулуарно без оповещения МИД. Но самое главное, независимо от оценок этой акции, всего лишь месяц спустя ее значение было фактически сведено на «нет» уступками российской делегации в Хельсинки, получившей указание президента Ельцина наладить отношения с Западом до встречи «восьмерки» осенью 1999 г.

В силу специфики принятия внешнеполитических решений в России в 90-е гг. российский «голлизм», ставящий изначально правильные цели не был реализован в полной мере на практике. В СНГ преобладали центробежные тенденции. В отношениях с Западом статус России, несмотря на ее формальное участие в «большой восьмерке», встречах в верхах НАТО и ЕС, стремительно падал. Сокращалась ресурсная база внешней политики, унаследованная от СССР, - экономический и военный потенциал, фундаментальные науки. Ослабление этой ресурсной базы вызывало обеспокоенность российской политической элиты относительно территориальной целостности России, возможностей удержать страну от дезинтеграции и намерений Запада в этом отношении.

Во второй главе «После распада Советского Союза: внешнеполитическая стратегия Россия на постсоветском пространстве» исследуются основные этапы и повороты внешней политики России в отношении своего ближайшего окружения.

Первый параграф «Фактор СНГ во внешней политике России» посвящен становлению политики Москвы по отношению к странам, входящим в Содружество Независимых Государств (СНГ), и роли этой политики в отношениях России с Западом. Перед внешней политикой России в отношении стран СНГ стояло несколько важных задач. В концептуальном плане перед Россией состояла задача найти правильный баланс между уважением и признанием суверенитета новых независимых государств и обеспечением российских интересов на постсоветском пространстве, не вызывая критики и подозрений международного сообщества относительно неоимперских амбиций России. В практическом плане важнейшими задачами российской внешней полигики на этом направлении являлись поддержание стабильности на пространстве СНГ (профилактика и урегулирование конфликтов, защита русскоязычного населения) и предотвращение появления в этом жизненно-важном регионе каких-либо антироссийских коалиций. Эта задача осложнялась поддержкой Россией сепаратистских движений в бывших республиках СССР. Первую коалицию, созданную в противовес СНГ, ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан и Молдова), составили именно те государства, где возникали серьезные конфликты подобного рода и где в ход этих конфликтов прямым или косвенным образом вмешивалась Россия. Отсутствие у российского руководства в начале 90-х гг. четкой политики по отношению к бывшим советским республикам, в том числе по проблеме национальных меньшинств, бумерангом ударила по России во время войны в Чечне.

Развитие интеграционных процессов в СНГ представлялось руководству России одним из главных направлений для обеспечения российских интересов на постсоветском пространстве. Вместе с тем, развитие экономической и валютной интеграции оказалось более трудным и противоречивым процессом, чем это представлялось. Идея интеграции на постсоветском пространстве была воплощена в Договоре об экономическом и валютном союзе стран СНГ в 1994 г. Многие сторонники этой идеи в России говорили о модели Европейского Союза для СНГ, упуская из виду главную предпосылку: интеграция возможна между странами, имеющими примерно одинаковый уровень экономического и социально-политического развития, правового сознания и культуры.

Кроме того, поддержка Кремлем интеграционных процессов в СНГ, в конечном счете, свелась к роли России как донора постсоветских ННГ (получение кредитов на выгодных условиях, льготных цен на энергоносители и т.д.) Это привело к тому, что во второй половине 90-хгг., не отказываясь публично от целей интеграции на пространстве

СНГ, российское руководство сместило акценты в своей политике в СНГ в сторону двустронних отношений.

Во втором и третьих параграфах «Ближнее зарубежье»: западное направление» и « Задачи на южном направлении: нестабильность и региональные конфликты» анализируются как вызовы безопасности России, так и конкретные проблемы в отношениях России с бывшими советскими республиками в западном регионе СНГ (Белоруссия, Украина, Молдова), в Закавказье и в Средней Азии. Очевидно, что по сравнению с западным регионом, "южное ближнее зарубежье", - Закавказье и Средняя Азия,- представляет большую важность с точки зрения национальной безопасности России перед лицом новых угроз, являясь ее геостратегической границей. Потенциальная нестабильность в этих регионах южного пояса объективно создает предпосылки для сотрудничества России, Европы и США. Вместе с тем, геополитическое соперничество вокруг нефтяных и газовых богатств южного окружения России является источником серьезных препятствий для такого сотрудничества.

Проведенный анализ свидетельствует о том, что политика России на пространстве СНГ в минувшем десятилетии оказалась крайне неэффективной и противоречивой, несмотря на неоднократно провозглашаемую приоритетность этого направления. Причина этого, как представляется, состояла в попытке выработать единую постсоветскую стратегию в отношении государств СНГ, не осознавая, что с распадом СССР возросли как различия между этими государствами, так и их значение для российских интересов.

Третья глава «Россия и посткоммунистическая Европа» посвящена процессу формирования внешней политики России в отношении стран Центральной и Восточной Европы. В ней исследуются причины свертывания отношений России со странами ЦВЕ после распада СССР и оценивается значение этого региона для России в свете расширения Европейского Союза и НАТО.

Первый параграф «Отношения России с бывшими союзниками по ОВД и партнерами по СЭВ: узлы противоречий и возможности» охватывает широкий круг проблем в отношениях России со странами ЦВЕ. Анализ российской политики в Центральной и Восточной Европе в 90-е гг. свидетельствует об отступлении России из этого региона, который утратил приоритетное значение для России после распада СССР. Несомненно, существовали объективные причины для этого отступления, подготовленные внутренним и международным развитием региона Центральной и Восточной Европы в конце 80-х гг. С окончанием биполярности экономическая и политическая переориен-

тация стран ЦВЕ стала неминуемой. В основе эрозии советского влияния во второй половине 80-х гг., а затем и России в 90-е гг. лежало кардинальное изменение в соотношении сил и экономических потенциалов между СССР/Россией и ведущими странами Запада. Кроме того, прекращение холодной войны, устранение угрозы глобального конфликта объективно уменьшили стратегическое значение Центральной и Восточной Европы как для Запада, так и для России. Вместе с тем, следует признать, что эрозия отношений России и стран ЦВЕ явилась следствием не только этих объективных причин, но и определенных внешнеполитических просчетов российского руководства в начале 90-х гг.

Американоцентризм в ельцинско-козыревской политике, игнорировавший важность других внешнеполитических направлений, рассматривался как «ключ» к дипломатическим успехам России на всех направлениях. Кремль не сформулировал четкого политического курса в этом регионе, который существенно отличался бы от традиционной стратегии СССР и отвечал бы интересам России. Не был использован весь ресурс для того, чтобы преодолеть «советский синдром», существовавший в странах ЦВЕ в отношении России, который нередко использовался ими для оказания давления на НАТО и ЕС. Российское руководство не сформулировало своей концепции постбиполярной архитектуры европейской безопасности, отвечающей новым реалиям в Европе и учитывающей интересы и психологические комплексы стран ЦВЕ, нередко проявляя неприкрытое высокомерие в отношении этих стран. Кроме того, противоречивое внутреннее развитие России как в сфере экономики, так и в сфере политики (октябрьский кризис 1993 г., война в Чечне) давало повод руководству стран ЦВЕ говорить о непредсказуемости России и активизировать курс на вступление в НАТО: Иными словами, если эрозия отношений России со странами ЦВЕ носила объективный характер, то степень и формы этой эрозии была обусловлена субъективными факторами.

Процессы расширения ЕС и НАТО на восток по-новому поставили вопрос о характере взаимоотношений России со странами-кандидатами, вовлеченными в эти процессы. Расширение НАТО на страны ЦВЕ, в то время как Россия оставалась за рамками этого процесса, объективно повышало значение этого региона для Москвы с точки зрения национальной безопасности. Во второй половине 90-х гг. в российской политический элите сложился консенсус относительно того, что расширение НАТО противоречило интересам России, создавало опасность новых разделительных линий. По вопросу же расширения ЕС преобладало мнение о том, что углубление и расши-

рение европейской интеграции - объективная тенденция в европейском развитии после окончания биполярности.

Вместе с тем, росло и понимание того, что Россия не могла остановить эти процессы и ее задачей на направлении ЦВЕ являлись минимизация ущерба от процесса расширения НАТО, предотвращение превращения этого региона в «полосу отчуждения» и сохранения там российских экономических позиций, политического взаимодействия и культурных связей. В целом это способствовало смещению акцентов в российской внешней политике в регионе в сторону более прагматичного сотрудничества со странами ЦВЕ.

Во втором параграфе «Россия в балтийском треугольнике» исследуются отношения трех государств бывшей советской Прибалтики с Россией. Эти отношения были отмечены напряженностью практически с разу же после распада СССР. В большой степени это объяснялось тем, что признание независимости прибалтийских стран в сентябре 1991 г., состоявшееся после провала августовского путча, не имело четкой договорно-правовой базы и автоматически перенесло все старые проблемы в российско-балтийские отношения.

Фундаментальные разногласия между Россией и новыми балтийскими государствами в середине 90-х гг. сводились, главным образом, к положению русскоговорящих меньшинств в Латвии и Эстонии, наличию территориальных споров, перспективе вхождения стран Балтии в состав НАТО и проблеме транзита в Калининградскую область через территорию Литвы в свете расширения ЕС и НАТО. Вместе с тем, следует отметить, что, несмотря на претензии России к странам Балтии, политика российского руководства на балтийском направлении во многом носила пассивный характер. Только в 1997 г. Россия выступила с «Предложениями о Пакте региональной безопасности и стабильности в Балтийском регионе», что было расценено балтийскими странами, лишь как попытка России предотвратить или замедлить их вступление в НАТО.

Во второй половине 90-х гг. сложились объективные предпосылки для некоторого улучшения российско-балтийских отношений. С одной стороны, формирование политического консенсуса в России по основным вопросам внешней политики перевело стрелку в российско-балтийских отношениях с разгоряченной риторики в плоскость прагматических подходов. С другой стороны, руководящие круги трех балтийских стран стали осознавать тот факт, что для их успешной интеграции в западные структуры им необходимы стабильные отношения с Россией. Однако главные проблемы в российско-балтийских отношениях не были разрешены. Более того, в конце 90-х гг. они дополни-

лись проблемой Калининграда (см. гл.5 , параграф 2, « Проблема Ка-линишрада») в связи с предстоящим расширением НАТО и ЕС на страны Балтии, что с новой остротой поставило вопросы транзита в/из Калининградской области и жизнеобеспечения региона.

В политическом отношении, Центральная и Восточная Европа будет оставаться важным фактором в отношениях России, Западной Европы и США оказывать самое непосредственное влияние на эти отношения, тем более, если учесть интенсивный процесс интеграции Центральной Европы с постсоветскими государствами Восточной Европы, непосредственно граничащими с Россией. Представляется, что Россия должна проводить такую политику в регионе, которая обеспечила бы ей недискриминационный торгово-экономический режим в ЦВЕ и содействие ЕС взаимовыгодным общим проектам. В политическом плане российское руководство должно сделать акцент на то, чтобы декларируемое странами ЦВЕ отсутствие антироссийской направленности получало конкретное подтверждение в учете озабоченностей России в политике расширения как НАТО, так и ЕС.

В четвертой главе «Роль Балкан во внешней политике России» исследуется формирование балканского курса российского руководства с точки зрения трех основных этапов внешней политики России.

Первый параграф « Характеристика ситуации в регионе после окончания «холодной войны» содержит анализ новой геополитической ситуации в регионе после распада Югославии и СССР. Во-первых, вследствие появления ННГ резко возросла взаимозависимость регионов. Балканы как часть Восточного Средиземноморья оказались тесно связанными с Черноморским и Закавказско-Каспийским регионами. По сути, это были части единого геополитического пространства с общими элементами - геополитическим и геоэкономическим соперничеством (в котором особую роль играл нефтяной фактор) между вновь образовавшимися независимыми государствами, а также между Россией, западными странами и исламскими государствами; присутствием исламского населения, существованием открытых или латентных конфликтов.

Во-вторых, геополитический вакуум, образовавшийся в регионе по окончании биполярности, стали заполнять новые региональные "сверхдержавы", прежде всего Турция, которая стремилась распространить свое влияние на мусульманские регионы бывшего Советского Союза. В-третьих, вовлеченность НАТО в урегулирование Югославского кризиса в добавление к планам расширения альянса на восток укрепило уверенность Москвы по поводу формирования в Европе

НАТО-центристской структуры европейской безопасности, исключающей Россию в качестве полноправного члена.

Эти изменения ставили перед российским руководством задачу формулирования четких целей в регионе, определения союзников и возможных конкурентов и выработку внешнеполитического курса.

Во втором параграфе « Роль турецкого фактора» исследуется политика России в отношении Турции в 90-е гг. как одна из главных составляющих балканского направления во внешней политике России. Не вызывает сомнения, что сотрудничество между Россией и Турцией совершенно необходимо для поддержания стабильности в Черномор-ско-Балканском регионе. Кроме того, Турция стала одним из наиболее важных торгово-экономических партнеров России в регионе. В то же время, необходимо признать, что по окончании "холодной войны" региональные стратегии России и Турции основывались на прямо противоположных целях.

После распада СССР Анкара, руководствуясь как внутренними, так и внешнеполитическими интересами, поставила главной целью распространить свое влияние на постсоветские мусульманские территории, включая некоторые районы Российской Федерации - Северокавказский регион, Татарстан, Башкортостан. Россия, опасаясь роста националистических и антирусских проявлений в этих регионах, которые могли быть использованы третьими государствами, была заинтересована в предотвращении этой экспансии.

Во второй части параграфа подробно исследуется политика Турции в отношении отдельных государств бывшего СССР, основанная на соперничестве с Россией, в которой не последнюю роль играл нефтяной фактор. "Сделка века", заключенная в сентябре 1994 г. между правительством Азербайджана и консорциумом западных, российских и турецких компаний, а также азербайджанской государственной нефтяной компанией по разработке трех нефтяных месторождений в Каспийском море, давала возможность подорвать влияние России в Закавказье и усилить влияние Турции. Политика России в отношении Турции, как и другие направления ее внешней политики, прошла через три фазы - «эйфорию», «самоутверждение и «голлизм». Только во второй половине 90-х гг. после дипломатических потерь и неудач, которые существенно сузили возможности России в регионе, российское руководство сформировало стратегию в отношении Турции.

Третий параграф «Взаимодействие России и Запада в югославском конфликте» охватывает широкий круг вопросов, касающихся участия России в урегулировании Югославского конфликта. Амери-каноцентризм наложил жесткие рамки на роль России на этом направ-

лении в первой половине 90-х гг., сделав ее заложницей ошибок США и отдельных стран Западной Европы, игравших определяющую роль в этом процессе. Отход от этой линии в середине 90-х гг. привел к охлаждению отношений России не только со многими странами региона, но, прежде всего с США и ведущими странами Западной Европы, к маргинализации роли России в выработке общей позиции по этому вопросу, имевшему для Москвы куда большее внутри- и внешнеполитическое значение, чем для любой другой державы.

Участие Москвы в урегулировании югославского конфликта выявило серьезные разногласия между Россией и Западом не только по ситуации на Балканах, но и по более широким вопросам европейской безопасности, в частности НАТОизации складывающейся системы безопасности в Европе. Если говорить «о западном срезе» политики России по урегулированию югославского конфликта, то ее успехом можно считать то, что России удалось избежать прямой конфронтации с Западом и сохранить свое присутствие на Балканах, хотя и ценой односторонних уступок и существенного сужения ее позиций в регионе.

В последней части параграфа анализируется опыт совместного миротворчества России и НАТО, который выявил множество проблем от отсутствия единой правовой базы в использовании вооруженных сил в ходе операций по поддержанию мира до проблем оперативного управления многонациональным контингентом вооруженных сил и финансирования миротворческих операций. Вместе с тем при решении этих проблем в будущем боснийский опыт миротворчества даже в своих негативных уроках мог бы послужить для более эффективной подготовки совместных миротворческих операций России, Западной Европы и США.

Четвертый параграф «Косовский кризис: политика России по урегулированию конфликта» посвящен анализу взаимодействия России и Запада в разрешении конфликта в Косово, значение которого вышло далеко за рамки региона. В первой части пара!рафа автор анализирует три измерения косовской проблемы -международное, региональное и внутреннее - с точки зрения интересов России и ее западных партнеров.

В период эскалации косовского конфликта в 1998 г. Россия, европейские страны и США пришли к единому мнению лишь относительно регионального аспекта косовской проблемы, признав, что отделение Косово будет противоречить интересам региональной стабильности и безопасности.

Что же касается международного аспекта, то натовские бомбардировки поставили под сомнение основы миропорядка, складывающегося после окончания холодной войны и вобравшего в себя общие достижения Востока и Запада предыдущих десятилетий. Фактически НАТО нанесла удар не только по Югославии, но и по новому политическому мышлению в постбиполярной Европе. Действующие международные организации в Европе продемонстрировали неспособность справиться с проблемами, напрямую затрагивающими интересы Европы. ОБСЕ не смогла взять на себя руководство в урегулировании косовского кризиса и предотвратить военное разрешение конфликта. Совет Европы, который был создан для защиты прав человека, всего лишь пассивно наблюдал, как удары авиации НАТО разрушают Югославию и убивают людей. ЕС, будучи экономическим гигантом, оказался политическим карликом, предоставив НАТО право решения самой важной проблемы европейской безопасности. Что касается НАТО, то ее военная акция против Югославии вызвала острейшую и самую опасную конфронтацию между Москвой и Вашингтоном

На внутренний аспект косовской проблемы Россия и Запад смотрели по-разному. Для Запада это была, главным образом, проблема защиты прав этнических албанцев, грубо попираемых находящимися у власти сербскими националистами. Россия же, наоборот, видела в косовской проблеме своего рода "сербскую Чечню", то есть угрозу территориальной целостности государства со стороны повстанцев-сепаратистов. Эти принципиальные различия в подходах России и Запада отражались на их взаимодействии в урегулировании конфликта. Следует отметить, что Россия, занимая, в принципе, правильную позицию в Контактной группе, то есть пытаясь избежать эскалации конфликта, не представила, тем не менее, своего собственного плана мирного урегулирования.

Косовский кризис, явившийся апофеозом разногласий России с ведущими странами Запада в 90-е гг., продемонстрировал со всей очевидностью несовершенство механизма принятия внешнеполитических решений в ельцинской внешней политике, ведомственную разноголосицу и несогласованность позиций, или - что еще хуже - произвол отдельных узких групп интересов в политических кругах и государственных органах.

В пятой главе «Динамика отношений России с основными международными институтами в Европе» выявляются особенности формирования политики России в отношении НАТО, Европейского Союза, ОБСЕ и Совета Европы в 90-е гг.

В первом параграфе «Россия и НАТО: эволюция сотрудничества в 1991-1999 гг.» автор исследует развитие отношений России с НАТО, основные узлы противоречий и возможности сотрудничества.

Параграф состоит из четырех частей. В первой части выделены основные этапы в отношениях России и НАТО, которые прошли несколько фаз после распада СССР - от короткого периода эйфории до взаимного разочарования и недоверия. Анализ отношений России и НАТО в первой половине 90-х гг. свидетельствует об отсутствии четкой и последовательной стратегии российской стороны. Противоречивые заявления президента Бориса Ельцина по поводу членства России и отдельных стран ЦВЕ в НАТО, отсутствие у российской стороны предложений в сфере безопасности, альтернативных экспансии НАТО на восток, посылали неверные сигналы руководству альянса, интерпретировавшего их как согласие Москвы на расширение НАТО. Россия не сформулировала после крушения двухполюсного мира своей концепции, своего видения новой системы европейской безопасности. Серьезные ошибки были сделаны и внутри России: силовое противостояние в октябре 1993 г. между президентом Ельциным и Верховным Советом и первая чеченская кампания подорвали на Западе доверие к формирующейся демократии в России. Тем не менее главная ответственность за расширение НАТО на восток, заложившее мину под фундамент начинавшегося сотрудничества между Россией и Западом, лежит на руководстве Атлантического альянса и США как лидера НАТО, просто проигнорировавших российские интересы.

Во второй части параграфа автор анализирует причины расширения НАТО и его последствия для России в сфере безопасности. Автор исследует истоки расширения НАТО, связанные с изменениями самого альянса после распада СССР. В первую очередь, это вопросы адекватности НАТО, единственного военно-политического союза, оставшегося от времен холодной войны, постбиполярным реалиям. Для НАТО решение о расширении на восток означало, в конечном счете, победу традиционных взглядов на европейскую безопасность (несмотря на всю риторику о неделимости этой безопасности после краха би-полярности) и, по сути, демонстрацию неверия в демократическое будущее России.

В третьей части параграфа автор исследует последствия расширения НАТО для политики России в сфере безопасности. Мадридские решения о расширении НАТО на восток привели к тому, что ввиду слабости сил общего назначения (СОН) России, ядерное сдерживание стало для нее главным инструментом в обеспечении национальной безопасности на западном направлении. Оценивая ситуацию в целом,

можно заключить, что за счет создания определенного политического климата в России расширение НАТО косвенно отразилось и на решении других вопросов, в частности в области разоружения и, в первую очередь, его финансовых аспектов. Общая стоимость выполнения договоров и соглашений по ограничению и сокращению вооружений в течение ближайших десяти лет (1996-2006 гг.) оценивалась примерно в 15 млрд. долларов. Сталкиваясь с необходимостью сокращать общие расходы бюджета, Государственная Дума была вынуждена искать дополнительные способы сэкономить средства. В этом смысле, процесс расширения НАТО являлся политическим фактором урезания бюджетных расходов по контролю над вооружениями ввиду необходимости выделения крупных средств на национальную оборону. Не менее 70 % вооруженных сил РФ по-прежнему было ориентировано на западное направление.

Четвертая часть параграфа сфокусирована на кризисе в отношениях России и НАТО в связи с военной операцией НАТО против Югославии в марте 1999 г. Военная акция против Югославии вызвала острейшую конфронтацию между Россией и НАТО со времен Берлинского и Карибского кризисов 60-х гг. прошлого века. Бомбардировки НАТО перенесли конфликт в совершенно иную плоскость. Они подняли локальный межэтнический конфликт до уровня международного политического и, потенциально, военного столкновения, грозившего выйти далеко за пределы Балкан.

Вооруженное операция НАТО против Югославии кардинальным образом изменила представления России о Североатлантическом альянсе и его новой стратегической концепции, которая стала рассматриваться российским стратегическим сообществом через призму косовского опыта.

Главные опасения российской политической элиты и военно-стратегического сообщества после югославской операции НАТО были связаны с возможностью повторения этого сценария в непосредственной близости от границ России или даже на территории Российской Федерации. Это привело к серьезной переоценке как Концепции национальной безопасности, так и Военной доктрины России, в которых был сделан еще больший акцент на эффективное ядерное сдерживание с усилением, прежде всего, тактических ядерных средств.

Второй параграф «Россия и Европейский Союз: развитие взаимоотношений после распада СССР» состоит из трех частей.

В первой части параграфа анализируется природа европейской интеграции, ее новые задачи после окончания эпохи двустороннего противостояния Востока и Запада, а также отношение России к этому

процессу. Эволюция отношения России к процессам европейской интеграции и Европейскому Союзу рассматривается через призму основных этапов в ее внешней политике в 90-е гг. Внешняя политика Ельцина-Козырева начала 1990-х гг. носила ярко выраженный проамериканский характер, и, следовательно, все западные институты, включая ЕС, рассматривались именно под этим углом. Кроме того, ельцинской дипломатии в целом было присущ очень личный, персонифицированный подход к отношениям с ведущими странами Западной Европы и США. И, несмотря на общее ощущение Кремля о необходимости развивать связи с ЕС, упор делался в основном на двусторонние отношения с ведущими странами Западной Европы. Эта позиция отражала непонимание самой сути европейской интеграции. Вместе с тем, в русле политики «большого скачка» в западные структуры, проводимой Москвой в начале 90-х гг., Россия на переговорах с ЕС о Соглашении о партнерстве и сотрудничестве добивалась соглашения, близкого к ассоциации.

Смещение акцентов российской внешней политики в сторону Европы во второй половине 90-х гг. было правильным шагом. Однако этот шаг определялся в первую очередь не стратегическими, а тактическими соображениями российского руководства, делавшего акцент на ценности ЕС как альтернативы монополярности США.

Автор исследует проблемы, стоявшие на пути партнерства России и ЕС в 90-е гг., многие из которых сохраняют свою актуальность и по сей день. Одна из главных проблем состояла в том, что ни в .ЕС, ни в России не было четкого концептуального видения целей и сути долгосрочных стратегических отношений между Россией и Европейским Союзом. Это было связано как с неопределенностью будущего процесса демократических и социально-политических преобразований в России, так и с эволюцией самого Европейского Союза, переживавшего период глубокой трансформации. Кроме того, препятствием для партнерства России и ЕС может являться увеличивающийся экономический и социально-политический разрыв между объединяющейся Европой и Россией, остающейся за рамками этого процесса.

Во второй части параграфа анализируются политические последствия расширения ЕС для России, главным из которых является проблема Калининградской области^ превращающейся в российский анклав внутри ЕС. Это столкнуло российское руководство в конце 90-х гг. с проблемой жизнеобеспечения области и свободой перемещения российских граждан между ней и остальной Россией.

Следует признать, что политика российского руководства по отношению к Калининградской области на протяжении 90-х г. и проблеме Калининграда в контексте расширения ЕС и НАТО в конце 90-х гг. отличалась непоследовательностью и недальновидностью. Недостаточное внимание со стороны российского руководства к нуждам Калининградской области в первой половине 90-хгг. привело к ослаблению экономических, социальных и культурно-психологических связей между областью и центром. В свете предстоявших процессов расширения ЕС и НАТО эти проблемы приобрели новое звучание в конце 90-х гг. и породили в части политической элиты опасения относительно «посягательств Запада на территориальную целостности России», усилив антизападные настроения. Появлению таких настроений немало способствовал кризис вокруг Косово, отбросивший отношения России и Запада далеко в прошлое.

В третьей части параграфа анализируются перспективы сотрудничества между Россией и ЕС в сфере безопасности, прежде всего в области миротворчества и военно-технической области. Очевидно, что, и Россия, и ЕС должны извлечь уроки из опыта противоречивых отношений России и НАТО за последнее десятилетие и подумать о юридической основе сотрудничества в сфере европейской безопасности, о конкретных направлениях военного и военно-технического сотрудничества.

Третий параграф «Россия и ОБСЕ: в поисках новой.роли в постбиполярном мире» охватывает основные этапы, как в деятельности ОБСЕ, так и в политике России в отношении ОБСЕ. Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) рассматривалась российским руководством после распада СССР как организация безопасности концептуально более приспособленная к постбиполярным реальностям, чем НАТО. Кроме того, ОБСЕ была единственной организацией в Европе, где Россия обладала полноценным правом голоса и возможностью прямо влиять на процесс принятия решений. Усилия России в 90-е гг., направленные на повышение роли ОБСЕ в Европе и на превращение ее в «европейскую ООН», были продиктованы также и разочарованием политикой НАТО на посткоммунистическом пространстве. Тем не менее, реформы ОБСЕ (создание ряда новых органов при сохранении прежнего механизма принятия решений), предпринятые в начале 90-х гг., не привели к кардинальным переменам и повышению ее роли в решении конкретных проблем европейской безопасности, что было со всей очевидностью продемонстрировано на первом этапе югославского кризиса. Кроме того, российское руководство продолжало настаивать на сохранении принципа консенсуса в

принятии решений ОБСЕ из-за опасения остаться в меньшинстве при решении важных для российских интересов вопросов. Таким образом, создавался заколдованный круг, когда Россия выступала против реализации новой модели ОБСЕ, сторонницей которой она сама являлась.

Контрпродуктивным для российских интересов было и противопоставление ОБСЕ как альтернативы НАТО в качестве несущей конструкции европейской безопасности; Естественно, такая позиция вызывала жесткое сопротивление стран НАТО, и, прежде всего, США, выступавших против международно-правового характера решений ОБСЕ.

Растущая конфронтация России и НАТО во второй половине 90-х гг. автоматически проецировалась на ОБСЕ, где страны НАТО при лидирующей роли США блокировали все инициативы России. Это не могло не затрагивать сотрудничества России и ОБСЕ на постсоветском пространстве. У российского руководства возникли подозрения в том, что основная задача ОБСЕ - ограничить свободу рук Москвы на территории бывшего СССР. Этим в большой степени объяснялась пассивная линия Москвы в Минской группе ОБСЕ по карабахскому конфликту.

Вместе с тем, следует отметить, что, невзирая на явную утрату интереса России к ОБСЕ во второй половине 90-х гг., особенно после косовского кризиса, потенциал этой организации далеко не исчерпан. В интересах России усиливать свое присутствие в миссиях и институтах ОБСЕ, искать союзников, хотя бы и на временной основе для решения практических задач российской внешней политики.

Четвертый параграф «Россия и Совет Европы» посвящен анализу взаимоотношений России с Советом Европы (СЕ), который явился единственной европейской организацией, распространившей свое членство на Россию после окончания биполярности. В первой части параграфа исследуются основные этапы пути России в Совет Европы в 90-е гг.

Присоединение России к Совет}' Европы в феврале 1996 г. означало принятие трех основополагающих принципов Совета - плюралистической демократии, принципу верховенства права и защите прав человека. Ратифицировав в 1998 г. Европейскую конвенцию о защите прав человека и Европейскую конвенцию по предупреждению пыток, Россия позволила впервые допустить беспрецедентное вмешательство из-за рубежа в свои внутренние дела

Очевидно, что этот процесс не мог быть безболезненным для России. Право Совета Европы, занимающее особое место в европей-

ском правовом пространстве, основано на 177 договорах. Российская же правовая система находилась в процессе становления после распада СССР. Участие России в .том или ином договоре Совета Европы требовало внесения изменений в российское национальное законодательство. В соответствии с принятыми обязательствами Россия заявила о своем стремлении разработать новые Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, Гражданский и Гражданско-процессуальный кодексы и Уголовно-исполнительный кодекс на основе принципов и стандартов Совета Европы. Вместе с тем ратифицируя Европейскую Конвенцию о защите прав человека и основных свобод (ЕКГТЧ), Россия внесла две оговорки в мае 1998 г., которые были направлены на то, чтобы положения статьи 5 ЕКПЧ не препятствовали применению на территории РФ Уголовно-процессуального кодекса 1960 года, закреплявшего решающую роль прокуратуры в системе уголовного судопроизводства.

Коллизия по вопросу об оговорках России в отношении статьи 5 как в капле воды отразила одну из основных проблем - несовместимость российской правовой доктрины и системы с демократией и европейской практикой. Устаревшие правовые механизмы являлись сильнейшим тормозом на пути развития демократических реформ, строительства правового государства.

Во второй части параграфа анализируется самая острая проблема в отношениях России и Совета Европы - проблема нарушения прав; человека в Чечне в период двух чеченских кампаний. Именно первая война в Чечне заставила отложить вопрос о приеме России в Совет Европы до 1996 г., хотя контакты между Россией и СЕ не были прерваны. В 1994 г было установлено сотрудничество между Советом Европы и ОБСЕ. Российское руководство предоставило возможность наблюдателям из ОБСЕ и представителям СЕ осуществлять мониторинг по правам человека. Россия также согласилась на развертывание специальной миссии ОБСЕ - Группы содействия ОБСЕ в Чечне 4 января 1996 г.

Особое внимание во второй части этого параграфа уделяется одному из аспектов чеченских кампаний, который так и остался непонятым ни Советом Европы, ни ведущими странами Запада - проблеме правового статуса российских вооруженных сил. Несомненно, что восстановление конституционного порядка может в качестве крайней меры сопровождаться применением силы, но на строго законной основе. Согласно российскому законодательству применение вооруженных сил внутри страны допускалось только по закону « О чрезвычайном положении», которое может быть введено Президентом

в соответствии со статьей 88 Конституции. Между тем, на момент первой чеченской войны действовал закон « О чрезвычайном положении» от 1991 г., не позволявший использовать вооруженные силы во внутренних конфликтах, Новый закон. «О чрезвычайном положении», принятый в 1999 г., был дополнен статьей 17, позволяющей использовать вооруженные силы в исключительных случаях внутри страны, лишь в мае 2001 г.

Отсутствие четкого правового статуса российской армии, как и статуса всей зоны конфликта и самой операции, поставило российские вооруженные силы и другие войска в тяжелое положение, сказалось и на эффективности боевых действий, числе потерь личного состава и на масштабе разрушений и жертв среди мирного населения. По сути, российские военные стали заложниками политических ошибок высшего российского руководства.

Оценивая позицию Совета Европы по чеченской проблеме, следует признать, что, несмотря на острые кризисные ситуации в отношениях с Россией, в СЕ возобладало мнение о том, что само членство России в этой организации поможет ей сохранить курс на демократические реформы, исключить поворот к изоляционизму и антизападничеству.

При всех различиях в оценках целесообразности членства России в СЕ, следует признать, что участие РФ в.этом институте открывает новые возможности в осуществлении государственно-правовой реформы в стране и интеграции России в европейское политико-правовое пространство. Кроме того, оно устанавливает определенные ориентиры для российского руководства в условиях переходного периода и дает новый правовой контекст для взаимодействия России с бывшими советскими республиками.

В заключении содержатся основные выводы проведенного исследования. Они подразделяются на два крупных тематических блока.

1. Общая характеристика становления и развития внешнеполитического процесса в России в 90-е гг. В целом, российское руководство в своей внешнеполитической деятельности в 1991-1999 гг. руководствовалось правильным принципом, отражавшим главный национальный интерес России, вступившей на путь системной трансформации. Этот интерес состоял в том, чтобы не только избегать новой конфронтации с Западом, но и взаимодействовать с ним экономически и политически, тем самым обеспечивая безопасность РФ. Однако реализация этого интереса требовала продуманной внешнеполитической стратегии, детально разработанной на каждом из ее направлений. Формирование долгосрочных целей и приоритетов во внешней

политике России прошло длительный путь, который можно подразделить на три периода.

1991-1993 гг. («эйфория») Российская внешняя политика этого периода была целиком ориентирована на США как безусловного лидера Запада и постбиполярных международных отношений. Ее результатом были серьезные внешнеполитические провалы и просчеты, толкнувшие политический маятник России после всех разочарований в противоположную сторону - в сторону растущего антиамериканизма и желания возложить на США и на Запад в целом ответственность за неудачи, как во внешней, так и во внутренней политике.

Именно в этот период были заложены основные проблемы для последующего внешнеполитического развития России в ближнем зарубежье, прежде всего на территории СНГ, в отношениях со странами Центральной и Восточной-Европы, в урегулировании международных кризисов и конфликтов, в участии РФ в складывавшейся системе европейской безопасности. Главная цель внешней политики любой страны - создание благоприятных международных условий для ее внутреннего развития - была подменена целью получения лишь новых кредитов от международных финансовых институтов, ставивших Россию в зависимое и неравноправное положение в международных делах, формировавших, ничем не оправданный комплекс неполноценности российской политической элиты, неоизоляционистские и даже реваншистские настроения. Не были полностью использованы благоприятные международные условия после краха биполярности -уменьшение военной угрозы и установление новых отношений с рядом, государств, традиционно опасавшихся «советской угрозы».

1993-1996 гг. («самоутверждение»). Некоторое выправление внешней политики РФ и переоценка американоцентризма происходит с конца 1993 г. по 1996г., в годы формирования широкого консенсуса в России по основным направлениям ее внешнеполитического развития. Именно в эти годы формулируются цели и приоритеты РФ на постсоветском пространстве; определяется отношение к таким тенденциям международно-политического развития, как расширение НАТО на восток и складывавшейся НАТО-центристкой системе международной безопасности в Европе; делается упор на повышение роли России в урегулировании посткоммунистических конфликтов на пространстве СНГ.

Переоценка внешней политики РФ начала 90-х гг. способствовала укреплению внутриполитической базы российской внешней политики, и принесла отдельные дипломатические успехи. Тем не менее, она не смогла переломить главного негативного последствия начала

90-х гг. - фактически безальтернативной экономической зависимости России от внешнего мира по обслуживанию долга, по критическому импорту. Экономический фактор превратился в своего рода экономический детерминизм, сужая возможности российской дипломатии в тех сферах, где затрагиваются национальные интересы России.

1996-1999 гг. («голлизм»). В период российского «голлизма» во, внешней политике делается упор на повышение международного престижа России и улучшение условий ее взаимодействия, прежде всего, с США и НАТО. На практике это означало перенесение акцентов на западном направлении с США на Европу, и в первую очередь на Европейский Союз, что было принципиально правильным шагом. Тем не менее, несмотря на усилия министра иностранных дел РФ Е.М.Примакова и на существование широкого внешнеполитического консенсуса в обществе, качественного сдвига в российской внешней политике не произошло. Причиной этого являлось отсутствие единой внешней политики и стратегической линии, кулуарное принятие внешнеполитических решений ближайшим окружением президента Ельцина, далеко не всегда руководствовавшимся национальными интересами. Стало очевидным, что внешняя политика России стала заложницей определенного экономического курса, а также частных интересов лиц, находившихся у власти.

Становление внешнеполитического процесса в 90-е годы отражало всю специфику процесса становления российской государственности, экономического и политического реформирования страны, формирования нового политического класса, оформления групп давления, а также личные качества первого президента России, установившего особую систему отношений в высшем эшелоне власти.

Анализ европейского направления во внешней политике России в 90-е гг. свидетельствует о том, что помимо стратегии последовательной демократической трансформации России, являвшейся главным условием успешной реализации любых стратегических и тактических планов, важную роль играла организация внешнеполитического процесса. Это - реформы внешнеполитического механизма, освобождение процесса принятия решений от неформального влияния групп интересов, восстановление роли и престижа МИДа, учреждение рабочего органа при Президенте для координации внешней политики во избежание разноголосицы, создания интеллектуально - творческой базы для разработки внешнеполитической стратегии.

Важную роль в формировании внешней политики РФ в 90-е гг. играл и внешний фактор. Непонимание ведущими странами Европы и США того, что необходимым условием для успешного претворения в

жизнь демократических реформ в России является, прежде всего, благоприятное внешнее окружение, не отторгающее Россию, а, наоборот, вовлекающее ее в основные процессы международного развития, создало опасность появления новых разделительных линий в Европе.

2.Выводы и рекомендации по конкретным направлениям европейской политики России в 90-е гг.

Россия и СНГ. Главная ошибка российского руководства на этом направлении состояла в попытке выработать единую постсоветскую стратегию в отношении государств СНГ. Кремль не осознал, что с распадом СССР возросли как различия между этими государствами, так и их значение для российских интересов. Ставка на интеграцию в рамках СНГ по типу европейской интеграции являлась утопией, поскольку интеграция возможна между государствами, сопоставимыми по уровню экономического, правового и культурно-политического развития. Очевидно, что российское руководство должно было бы четко определить сферы взаимодействия с отдельными государствами и группами государств в рамках СНГ. Тесная экономическая интеграция с постепенным строительством политических институтов по типу европейской интеграции представляется возможной при определенных условиях только с Украиной и Белоруссией. Кроме того, интеграции России с самыми близкими ей европейскими странами СНГ - Украиной и Белоруссией - может стать взаимовыгодной и бесконфликтной именно в более широких рамках европейской интеграции.

Необходима дифференциация российской политики на направлении СНГ. Россия должна уделять особое внимание двусторонним отношениям в СНГ, где российские позиции по определению сильнее и где России легче формулировать свои интересы и цели, легче достигать компромиссы по конкретным проблемам и легче контролировать исполнение решений. В контексте двустороннего сотрудничества российско-украинские отношения остаются самыми важными не только с точки зрения стабильности и безопасности на постсоветском пространстве, но и на всем евроатлантическом пространстве. В своей политике в отношении Украины Россия должна, в первую очередь, строго соблюдать "большой договор". Это не означает, тем не менее, что России запрещается поднимать вопросы, касающиеся нарушения прав русскоговорящих меньшинств и применять политические средства решения этой проблемы, однако при этом Россия должна воздерживаться от использования территориальные споров с целью оказания давления на Киев. Кремль должен четко осознавать, что любая конфронтация с Украиной будет противоречить интересам безопасности российского государства.

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА (¡.Петербург 09 100 акт

Россия и страны ЦВЕ. Эрозия отношений России и стран ЦВЕ явилась следствием не только объективных причин, но и определенных внешнеполитических просчетов российского руководства в начале 90-х гг.. (американоцентризм в ельцинско-козыревской политике, отсутствие четкой стратегии в этом регионе). •

Несомненно, процессы расширения ЕС и НАТО на восток ставят по-новому вопрос о характере взаимоотношений России со станами, вовлеченными в эти процессы. В целом в российской внешней позиции по вопросам расширения НАТО и ЕС после 1996 г. были правильно расставлены акценты. Расширение НАТО на восток создавало угрозу новой разделительной линии в Европе, в то время как расширение ЕС было объективным процессом в постбиполярном развитии Европы. России следует добиваться,, чтобы публично провозглашаемое отсутствие антироссийской направленности процессов расширения НАТО получало конкретное подтверждение в учете российских озабоченностей в ЦВЕ.

Для этого главной задачей российской внешней политики остается формирование такой договорно-правовой базы как со странами ЦВЕ, так и с ЕС и НАТО, которая исключила бы в будущем любые негативные сценарии международного развития для России.

Очевидна неотложность российской стратегии в отношении стран Балтии, которая была бы направлена на решение всего комплекса проблем, но, прежде всего, проблемы Калининграда: Одновременно необходимо развивать позитивное взаимодействие со станами Балтии в тех сферах, где имеется потенциал для такого взаимодействия - заинтересованность стран Балтии в российском топливе и энергоносителях, обслуживание транзита из России, сбыт в Россию сельскохозяйственной продукции и т.д.

Россия и Балканы. Анализ балканской политики России в 19911999 гг. свидетельствует о том, что ее просчеты были во многом региональной проекцией стратегических внешнеполитических ошибок российского руководства: отсутствие четких целей и приоритетов, а также подхода, учитывающего взаимозависимость Балканского региона с соседними регионами (прежде всего, с Черноморско-Каспийским регионом), безынициативность, дезорганизованность и кулуарность принятия решений.

Американоцентризм, экономический детерминизм и комплекс неполноценности во внешней политике наложили жесткие рамки на роль России в урегулировании конфликта в бывшей Югославии в первой половине 90-х гг. и привели к маргинализации роли Москвы в регионе, что проявилось в полной мере во второй половине 90-х гг.

В своей политике на балканском направлении Россия должна ориентироваться, прежде всего, на свои собственные интересы (экономические и военные интересы, включая транзит - в обход черноморских проливов - нефти), трезво оценивая свои возможности в регионе. Говоря о «западном срезе» балканской политики РФ, российское руководство должно максимально улучшать условия своего взаимодействия как с НАТО, так и с ЕС в сторону повышения статуса России и участия в программах политической и экономической стабилизации региона.

Россия и НАТО. Анализ развития отношений России и НАТО в 90-е гг. свидетельствует об отсутствии какой-либо ясной стратегии этих отношений у российской стороны. Очевидно, что Россия должна выработать такой курс, который исключал бы конфронтацию с НАТО, но надежно обеспечивал бы российские интересы в сфере безопасности. В конечном счете, или РФ должна стать полноправным членом НАТО, которая превратиться в принципиально другую организацию, или НАТО должна уступить место другим структурам безопасности, прежде всего, тем, которые формируются сегодня в ЕС. В свете расширения НАТО на страны Балтии, чему Москва не может противостоять, Россия должна добиваться превращения этого процесса в не-конфронтационный процесс, подразумевающий, прежде всего, установление принципиально новых отношений между НАТО и Россией. В частности, РФ должна добиваться, чтобы риторика руководства НАТО о трансформации союза в «более политическую» организацию получила практическое подтверждение. Адаптация ДОВСЕ к новой ситуации в Европе путем существенного (например, до 50 %) сокращения численности ограничиваемых Договором вооруженных сил и вооружений на национальном и коллективном уровнях могла бы стать таким подтверждением. Учитывая расширение НАТО на страны ЦВЕ, было бы целесообразно разработать подход, согласно которому групповые максимальные уровни стран НАТО сокращались бы с каждым последующим расширением.

Россия могла бы выступить с инициативой полномасштабного договора с НАТО о неразмещении ядерного оружия на территории новых стран-членов в Центральной и Восточной Европе. Россия в таком случае получила бы • проверяемые юридические гарантии неразмещения ядерного оружия в новых странах-членах вблизи ее границ, а НАТО - гарантии неразмещения Россией ядерного оружия, например, в Белоруссии и Калининградской области.

При благоприятном развитии партнерских отношений России и НАТО крупным общеевропейским проектом могло бы стать создание

совместной системы противоракетной обороны театра, что минимизировало бы озабоченность России по поводу эрозии стратегической стабильности в связи с односторонним выходом США из Договора о ПРО. Также это было бы ответом на распространение ракетно-ядерного и ракетно-химического оружия по южному поясу Средиземноморья, Азии и Дальнего Востока и существенно способствовало бы формированию союзнических отношений России и НАТО.

Сотрудничество в миротворческой сфере должно дополняться не только повышением статуса России, но и разработкой новой модели миротворчества, учитывающей совместный опыт.в Боснии и в Косово, а также новую концепцию военного вмешательства в гуманитарных и антитеррористических целях.

Россия и Европейский Союз. Как представляется, постепенный^ тщательно спланированный и согласующийся с российской действительностью курс на партнерство с. ЕС является самым перспективным путем для России как с точки зрения ее внутренних реформ и нужд, так и с точки зрения ее международных позиций и задач .на внешнеполитическом направлении. Развитие отношений России и Европейского Союза в целом носило в 90-е гг. поступательный характер. Тем не менее, главным недостатком сотрудничества России и ЕС являлось отсутствие четкой концепции стратегических целей этого сотрудничества.

Не ставя нереалистичных в ближайшем будущем задач (таких, например, как членство России в ЕС), необходимо подумать о новой юридической основе отношений России и ЕС. Этой основой могло бы стать Соглашение о создании особой ассоциации между РФ и Европейским Союзом. Ассоциация с ЕС способствовала бы сближению политических, экономических и правовых систем России и ЕС, устойчивому росту экономики и развитию демократии в России, более тесному взаимодействию партнеров на всех направлениях,- включая безопасность. Формулировка «особая ассоциация» подразумевает, что соглашение с Россией должно отличаться от существующих соглашений об ассоциации и учитывать вес и статус России, ее роль в окончании «холодной войны», ее вклад в антитеррористическую коалицию. Такое соглашение позволило бы сократить существующий разрыв между объединяющейся Европой и Россией, чреватый появлением новой разделительной линии на европейском континенте.

Учитывая, что политическое сотрудничество России и ЕС далеко перешагнуло рамки Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС), возросла необходимость в создании общей политической структуры России и ЕС. Регулярные саммиты «Евросоюз - Россия»

зг, .

могли бы быть подкреплены специально для этого созданным советом министров Евросоюза и России. На более частых рабочих встречах этого совета участники могли бы вести обсуждение всего круга проблем, представляющих взаимный интерес. Решения, принятые советом. министров, по одобрению их обеими сторонами-партнёрами - ЕС и Россией - должны становиться для них обязывающими.

Российское высшее руководство и Министерство иностранных дел сделали бы большое дело, если бы убедительно довели до сведения руководящих органов Европейского Союза, что процессы расширения и углубления европейской интеграции (особенно в сфере безопасности и обороны) должны иметь российское измерение, то есть комплекс соглашений, программ и мер, направленных на сокращение разрыва между объединяющейся Европой и Россией.

В связи с этим представляется важным, чтобы Министерство иностранных дел при содействии российского экспертного сообщества разработало меры, направленные на решение проблем в отношениях России и ЕС в связи с предстоящим расширением Европейского Союза. Главный акцент должен быть сделан на решение всего комплекса проблем Калининградского эксклава. Представляется, что оптимальным решением было бы заключение специального соглашения между Россией и Европейским Союзом по Калининградской области.

Особое место в отношениях России и ЕС должны занимать меры, направленные на интеграцию России в общее европейское экономическое пространство. Эти меры должны последовательно снимать с двух сторон политические и бюрократические заслоны как для проникновения российских компаний и банков на рынки стран ЕС и его будущих членов, так и прихода европейских компаний на российский рынок.

Отношение России к формированию военного измерения ЕС должно определяться тем, как этот процесс будет соотноситься с местом и ролью России в объединяющейся Европе. Подключение России в каких-либо формах к общей внешней политике и политике безопасности (ОВГ1Б) ЕС позволило бы лучше согласовывать позиции по важнейшим проблемам европейской и международной безопасности на всех уровнях, включая Совет Безопасности ООН, что представляется крайне важным для сдерживания и обуздания односторонних силовых действий США. Кроме того, интересам России и интересам ЕС отвечало бы развитие сотрудничества в каких-либо формах в сфере безопасности и обороны (участие в Петерсбергских миссиях, военно-техническое сотрудничество). Параллельно Россия должна расширять свое взаимодействие в военно-политической области с ЕС в це-

лом и со странами ЕС на двусторонней основе, в частности, в сфере стратегической мобильности, космических систем управления и информационного обеспечения, совместных сил быстрого реагирования для миротворческих и антитеррористических операций. Наконец, России следует добиваться своего участия в модернизации вооруженных сил стран ЦВЕ.

В принципе этим целям должно быть подчинено и сотрудничество РФ с НАТО, которое, прежде всего, важно для Москвы в свете эм-бриональности военной составляющей ЕС. Поскольку большинство проблем РФ с США могут быть решены на двусторонней основе и относятся к внеевропейским регионам, взаимодействие с НАТО для Москвы - это главным образом сотрудничество с Западной Европой и новыми членами союза в ЦВЕ, которые скоро присоединятся и к ЕС. По мере военно-политического измерения ЕС акцент в российской стратегии сотрудничества с Западом должен сместиться с НАТО на новые органы Европейского Союза.

Россия и ОБСЕ. Попытки России придать ОБСЕ функции «европейской ООН» не были подкреплены продуманной концепцией глубокого реформирования самого механизма принятия решений. Наряду с другими проблемами (прежде всего, отсутствием военных возможностей), это привело к постепенной маргинализации ОБСЕ в сфере европейской безопасности и к явной утрате интереса России к этой организации во второй половине 90-х гг. Несмотря на формально равноправное (по сравнению с другими странами) положение в ОБСЕ, Россия не смогла использовать этот институт для продвижения своей политики безопасности. Вместе с тем, следует признать, что потенциал этой организации далеко не исчерпан. Признавая ограниченность возможностей Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, России следует сделать акцент на разграничении, функций ОБСЕ и других международных институтов - ООН, НАТО, ЕС и СЕ, с которыми российское руководство намерено сотрудничать.

Россия и Совет Европы. Само вступление России в Совет Европы в 1996 г. можно считать успехом российской дипломатии, поскольку Совет Европы - единственная западная организация, которая распространила свое членство на Россию после распада СССР. Членство России в Совете Европы не только налагает на Россию дополнительные обязательства, но и дает определенные и весьма существенные преимущества. Присоединение России к СЕ предоставляет ей авторитетную международную трибуну для заявления своей позиции и проведения в жизнь национально-государственных интересов, в частности в связи с дискриминацией русскоязычных обшин на террито-

рии бывшего СССР. Оно открывает новые возможности в осуществлении правовой реформы в стране и интеграции России в европейское политико-правовое пространство и устанавливает определенные ориентиры для российского руководства в строительстве демократии. Хотя, и в России, и в Совете Европы продолжаются дискуссии о целесообразности членства РФ в этой организации, представляется важным не только сохранить участие России в СЕ, но и укрепить ее позиции в этой организации. Решение Москвы о выходе из СЕ имело бы крайне негативное воздействие на отношения России как с отдельными государствами, так и со всеми институтами евроатлантического региона.

* * *

Опыт становления внешнеполитического процесса в первое десятилетие независимости России имеет непреходящее значение для настоящего и будущего российской внешней политики. Руководству Российской Федерации придется иметь дело не только с новыми проблемами, но и с теми, которые остались нерешенными прежним руководством. И главной среди нерешенных проблем остается вопрос об обретении Россией достойного места в «большой Европе», где понятия «востока» и «запада» все более становятся уделом только географии, а традиционные различия стираются под воздействием новых реальностей экономики, безопасности и информационной революции.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ОПУБЛИКОВАНЫ АВТОРОМ В СЛЕДУЮЩИХ РАБОТАХ:

Брошюры и .монографии

I .Арбатова Н.К.Средиземноморье: проблемы безопасности.-М.:Наука, 1990 - 10,5 п.л.

2. Alexandrova-Arbatova N. Russia and Europe. The Foreign Policy of the Yeltsin Russia./ Forsvarshogskolan.- Stockholm, 2001,- 6,5 п.л. (Россия и Европа: внешняя политика ельцинской России.-Стокгольм, 2001,- 6,5 п.л.)

3. Alexandrova-Arbatova N. Inside the Russian Enigma.-Oslo, 1997.- 6 п.л.

(Внутри российской загадки,- Осло, 1997,- 6 п.л.

Статьи и главы в научных изданиях

4. Арбатова Н.К. Маастрихт II: будущее внешне политики и политики безопасности.// Мировая экономика и международные отношения. ИМЭМО РАН,- М., 1996 - N 10 - 1 п.л.

5.Alexandrova-Arbatova N.The Maastricht Process: A Russian. Perspective.//Europe at the end of the 90s./ ed. by Jon Bingen/ - Oslo, 1996 .- 1 пл.

(Маастрихтский процесс: российский взгляд.//Европа в конце 90-х гг./Подред. Иона Бингена,- Осло, 1996 - 1 п.л,- на англ. яз.)

6. Арбатова Н.К. Региональные интересы России и кипрская пробле-ма.//Безопасность России. Черноморский регион. - М., «Интердиалект +», 1997. - 1п.л.

7. Арбатова Н.К. Международный механизм контроля над вооружениями государств, расположенных на территории бывшей СФРЮ.//Россия и международная система контроля над вооружениями: развитие или распад. Разоружение и безопасность 1997-1998. Ежегодник ИМЭМО. - М.: Наука. - 1997 -1,0 п.л.

8. Alexandrova-Arbatova N.Political and Security Aspects of EU and NATO Enlargement: A Russian View .//In The South European Yearbook 1997-1998./ ELIAMEP, Athens, 1998. - 1 п.л.

(Аспекты безопасности процессов расширения ЕС и НАТО.//Южная Европа./Ежегодник ЭЛИАМЕП 1997-1998. Афины, 1998. -1 п.л- на англ.яз.)

9. Alexandrova-Arbatova N. Russia and NATO in South Eastern Europe.// Europe, the Mediterranean, Russia: Perception of Strategies. Moscow, . «Interdialect +», 1998 - 0,9 п.л.( Россия и НАТО в Юго-Восточной Ев-ропе.//Европа, Средиземноморье, Россия: представления о стратегиях. -М., «Интердиалект +», 1998 - 0,9 п.л,- на англ.яз.)

10. Alexandrova-Arbatova N. Russia and NATO.// Militaire Spectator .Den Haag,1999 - N 4. - 1 п.л. (Россия и НАТО.У/Военный обозреватель. - Гаага, 1999 - N 4-1 п.л. на англ.яз)

11. Alexandrova-Arbatova N. Russia and the Balkans.// CEMISS . Rome, 1999.-2,5 пл.

(Россия и Балканы.//Военный центр стратегическитх исследований. Рим, 1999 - 2,5 пл. на англ. яз.)

12.Alexandrova-Arbatova N. Russia and Greece after the End of Bipolarity// Greece and the New Balkans/ ed. by Van Coufoudakis, Harry J. Psomiades, Andre Gerolymatos. -. New York, 1999 - 1 п.л.

(Россия и Греция после окончания биполярности.// Греция и новые Балканы./ под ред. Вэна Куфудакиса, Гарри Псомиадеса, Андре Дже-ролиматоса. - Нью-Йорк, 1999 - 1 п.л. - на англ.яз.)

13.Alexandrova-Arbatova N. Security Studies and Democratic Control on the Armed Forces// Proceedings of Seminar on Security Studies, OSCE. -Sarajevo, -1999 - 0,6 п.л. (Исследования в сфере безопасности и демократический контроль над вооруженными силами.// Сборник по итогам семинара ОБСЕ. - Сараево, 1999 - 0,6 п.л.)

14. Alexandrova-Arbatova N. Russia and Turkey.// LiMess, Rome, 1999. - 1.5 п.л.(Россия и Турция.// Границы - Рим,. 1999 - 1,5 п.л.)

15.Арбатова Н.К.Кризис в постбиполярных отношениях России и Запада: конфликт вокруг Косово.// Европа и Россия: проблемы южного направления.-М., «Интердиалект +», 1999 - 0,9 п.л.

16. Арбатова Н.К.Отношения России и Запада после косовского кризиса.// Мировая экономика и международные отношения./ИМЭМО РАН, М.: 2000.-N6-1,5 п.л.

17. Alexandrova-Arbatova N.Russia-NATO relations after the Kosovo Crisis.// Russia and NATO/ed. by Yu.Fyodorov and B.Nygren.-Forvarshogskolan, Stockholm, 2000 - 2 п.л. (Отношения России и НАТО после косовского кризиса.// Россия и НАТО./ под ред. Ю.Федорова и Б.Нигрена.- Национальная академия обороны. Стокгольм, 2000. - 2 п.л. - на англ.яз.)

18. Alexandrova-Arbatova N. Russia and NATO: a Russian View.//NATO after Kosovo./ ed. by Rob de Wijk, Bram Boxhoorn and Niklaas Hoekstra. - Royal Netherlands Military Academy. - Breda, 2000 -1,5 п.л. (Россия и НАТО: российский взгляд.// НАТО после Косово./под ред. Роба де Вийка, Брэма Боксхурна и Николаса Хокстра. - Королевская военная академия Нидерландов. - Бреда, 2000. -1,5 п.л. - на англ. яз.)

19. Alexandrova-Arbatova N. Het buittenlands beleid van Poe.tin en de gevolgen voor het Westen.// Atlantisch perspectief.- Den Haag, 2000 - N 6,- 0,5 п.л.

(Внешняя политика В.Путина и ее императивы для Запада.//Атлантическая перспектива.- Гаага, 2000 -N 6 - 0,5 п.л. - на гол-яандск.яз.)

20. Арбатова Н.К. На пути в большую Европу - проблемные узлы и перспективы развязки.// Материалы конференции Россия-Балтия II, СВОП,, Москва 2001 - 0,25 п.л.

21. Арбатова Н.К.Расширение НАТО: как обойти Россию?// Ядерный контроль./ ПИР-Центр. М., 2001.-декабрь -1 пл.

22. Alexandrova-Arbatova N. The post-Yeltsin Russia: The Main Trends in Domestic and Foreign Policy Evolution. // CEM1SS, Rome, 2001 -3 п.л. (Пост-ельцинская Россия: основные тенденции во внутренней и внешней политике России.// Военный центр стратегическитх исследований. Рим, 2001 - 2 п.л. на англ.яз.)

23.Alexandrova-Arbatova N.European Security after the Kosovo crisis.//Journal of Southeastern European and Black Sea Studies. - London, 2001. - Volume 1, N 2, -1 п.л.

(Европейская безопасность после Косовского кризиса.//Журнал южноевропейских и черноморских исследований. -Лондон, 2001. ~Том1, N2 - 1 п.л. -на англ.яз.)

24. Alexandrova-Arbatova N. Macedonia and European Security.// European Security Forum «The Macedonian Crisis and Balkan Security».- Brussels, 2001 .-ESF Working Paper No. 2 -1 п.л. ( Македония и европейская безопас-ность.//Форум европейской безопасности «Македонский кризис и безопасность на Балканах».-Брюссель, 2001. - Доклады форума No. 2 -I п.л. - на англ.яз.)

25.AIexandrova-Arbatova N. Perpetual partnership should include Russia.//Atlantlantisch Perspectief.-Den Haag, 2001,- Volume 25, No 4. -0,5 п.л. (Долгосрочное партнерство должно включать Россию.// Атлантическая перспектива.-Гаага, 2001.-Том 25, No 4. - 0,5 п.л. - на англ. яз.)

26. Alexandrova-Arbatova N. Russia and EU: Decade of Partnership after the end of the Cold War.// Research and. Development CenterIntercollege.- Nicosia, 2001 -1 п.л. (Россия и ЕС:десятилетнее партнерство после «холодной войны».//Научно-исследовательский центр Интерколледжа.-Никозия, 2001.-1 н.л.- на англ.яз.)

27. Alexandrova-Arbatova N. Russia and EU: Partnership after the Cold War.//Unity and Diversity.-Lyon, 2001,- 0,5 п.л.( Россия и EC после холодной войны.// Единство и разнообразие.-Лион, 2001.- 0,5. п.л.- на англ.яз.)

28. Арбатова Н.К. Европейский Союз: Десять лет после Маастрихта.// Круглый стол «Экспертиза», Мелсду народный Фонд социально-экономических и политологических исследований (Горбачев-Фонд).-М., 2002. - 0,5 п.л.

29.Арбатова Н.К. Россия и Запад после 11 сентября. Круглый стал в Институте Европы РАН.-М., 2002.Сборник докладов,- 0,3 п.л.

30. Арбатова Н.К. Македония и европейская безопасность.// Многоликая Европа./ Под ред. М.В.Каргаловой,- М.: «Интердиалект ' 2002. -0,3 п.л.

31.Арбатова Н.К.Расширение ЕС на Восток: позиции стран Евросоюза.// Под ред . Ю.И. Юданова,- ИМЭМО РАН. М., 2002. - 0,5 п.л.

32.Арбатова Н.К. Без победителей и побежденных.// Пути к безопасности,- М., 2002,- выпуск 1-2.- 0,2 п.л.

33. Арбатова Н.К.. Проблема нового мирового порядка и отношения России с объединенной Европой: к оценке перспективы.- Сборник ИМЭМО.-М., 2002. - 0,2 п.л.

34.Alexandrova-Arbatova N. Persistent Obstacles to Mutual Understanding: Security Paradoxes in the Baltic Sea Region./ / Cooperation or Competition/ ed. by Olav Knudsen.- Stockholm, 200Research reports 1/02 University College, SUA.- 1 п.л.

(Существующие препятствия для взаимопонимания: парадоксы безопасности в Балтийском регионе.//Сортрудничество и Соперничество. /Под ред. Олава Кнудсена.-Стокгольм, 2002,- Научные доклады 1/ 02, Стокгольмского Университета,

- 1 п.л.. - на англ яз.)

35. Alexandrova-Arbatova N. Russian-Western Relations after 11 September: Selective Cooperation versus Partnership: a Russian View./ / Sperterrorism: Policy Responses./ed. by Lawrence Freedman.- Oxford, 2002,- 1п.л.

(Отношения России и Запада после 11 сентября: избирательное сотрудничество вместо партнерства (российский взгляд). Супертерроризм: политика противодействия./ Под ред. Л.Фридмана.- Оксфорд, 2002. -1 п.л. стр. - на англ яз.)

36.Alexandrova-Arbatova N. The EU anfd NATO Enlargement: A Russian ViewAThe EU and NATO Enlargement./ ed.by Hall Gardner.- Paris, 2002.

- 0,7 п.л.

(Расширение EC и НАТО: Российский взглд.//Расширение ЕС и НАТО./ Под ред. Хэлла Гарднера,- Париж, 2002. - 0,7 п.л. .-на англ)

Подписано в печать 03.02.2003 Формат 60x84/16 Гарнитура «Ариал». Печать офсетная. Объем 2,6 п.л., 2,8 авт. л. Тираж 100 экз. Заказ 9 ИМЭМО РАН

117997, Москва, Профсоюзная, 23

)

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора политических наук Арбатова, Надежда Константиновна

Введение.

Глава 1. Взаимосвязь внутренней и внешней политики России: геополитические воззрения основных политических сил.

1. Определение национальных интересов России после распада СССР.

2. Роль экономического фактора в формировании внешней политики России.

3. Основные политические группы, участвующие в формировании внешней политики, и их эволюция в 90-е годы.

4. Основные этапы внешней политики России.

Глава 2. После распада Советского Союза: внешнеполитическая стратегия

России на постсоветском пространстве.

1. Фактор СНГ во внешней политике России.

2. «Ближнее зарубежье»: западное направление.

3. Задачи на южном направлении: нестабильность и региональные конфликты.

Глава 3. Россия и посткоммунистическая Центральная Европа.

1. Отношения России с бывшими союзниками по ОВД и партнерами по СЭВ: узлы противоречий и возможности.

2. Россия в балтийском треугольнике.

Глава 4. Роль Балкан во внешней политике России.

1. Характеристика ситуации в регионе после окончания «холодной войны».

2. Роль турецкого фактора.

3. Взаимодействие России и Запада в югославском конфликте.

4. Косовский кризис: политика России по урегулированию конфликта.

Глава 5. Динамика отношений России с основными международными институтами в Европе.Г.Г73~

1. Россия и НАТО: эволюция сотрудничества в 1991-1999 гг.

- Основные этапы в отношениях России и НАТО.

- Расширение НАТО и его последствия для России в сфере безопасности.

- Влияние Косовского кризиса на отношения России и НАТО.

2. Россия и Европейский Союз: развитие взаимоотношений после распада СССР.

- Европейская интеграция и отношение России к этому процессу.

- Политические последствия расширения ЕС для России.

- Проблема Калининграда.

- Перспективы сотрудничества в сфере безопасности.

3. Россия и ОБСЕ: в поисках новой роли в постбиполярном мире.

- СБСЕ/ОБСЕ в 1991-1999 гг.: основные этапы формирования новых функций.

- Политика России в ОБСЕ.

4. Россия и Совет Европы.

- Основные вехи на пути вступления России в Совет Европы.

- Проблема Чечни в отношениях России и Совета Европы.

Введение диссертации2003 год, автореферат по политологии, Арбатова, Надежда Константиновна

Распад Советского Союза, ознаменовавший крах биполярности, коренным образом изменил международные отношения в Европе и во всем мире. Выход России на международную арену как нового независимого государства со всей остротой поставил перед российским руководством необходимость определения ее дальнейшей судьбы, поиска наиболее эффективной модели политического и социально-экономического развития, национальной идентичности, четкой внешнеполитической стратегии, основанной на ясном понимании долгосрочных национальных интересов и адекватной оценке собственных возможностей для их обеспечения. Иными словами, как и в конце XIV и XV веках, в начале XVII и начале XX веков, на рубеже 90-х годов. Россия стремилась обрести новую экономическую и политическую систему, геополитическое пространство, идеологию и национальное самосознание, политических союзников и экономических партнеров за рубежом

Применительно к внешней политике, а в более широком смысле национальной стратегии безопасности задача российского руководства состояла в том, чтобы определить место и роль России в новой постбиполярной системе международных отношений, осознать и сформулировать ее национальные интересы и последовательно реализовывать и защищать эти интересы на международной арене. Формирование внешнеполитических интересов государства само по себе представляет собой нелегкий процесс осознания потребностей государства, но этот процесс приобретает особую сложность на крутых переломах истории. «В каждую эпоху, -писал Гегель, - оказываются такие особые обстоятельства, каждая эпоха является настолько индивидуальным состоянием, что в эту эпоху возможно и необходимо принимать лишь такие решения, которые вытекают из самого этого состояния. В сутолоке мировых событий не помогает общий принцип или воспоминание о сходных обстоятельствах, потому что бледное воспоминание прошлого не имеет никакой силы по сравнению с жизненностью или свободой настоящего» 2.

Несомненно, что после устранения идеологических барьеров в Европе одна из важнейших внешнеполитических потребностей России была связана с европей

1 Арбатов А. Безопасность: российский выбор. -М.: ЭПИцеитр. 1999. -С.16.

2 Гегель. Философия истории. Соч. - М.; Л., 1935. - Т.VIII. - С.7-8. ским или евро-атлантическим направлением, где российскому руководству предстояло выстраивать отношения с бывшими оппонентами Советского Союза - ведущими странами Запада и их институтами.

Формирование внешнеполитических целей на этом направлении в огромной степени зависело от определения Россией своей идентичности. На протяжении всей своей истории Россия, расположенная на своего рода «перекрестке» Европы и Азии, представлялась внешнему миру как совершенно особенная страна. Как показывает история истекшего тысячелетия, особое географическое положение России как сердцевины Евразии неизменно влияло на ее геополитическую эволюцию, внутреннее развитие и внешнюю политику.

Независимо от существующих политических определений Европы, которые могут включать или не включать Россию, Россия - исторически, культурно и географически неотъемлемая часть Европы. Тем не менее, несмотря на то, что Россия всегда была неотъемлемой частью европейской цивилизации и важнейшим фактором европейской политики, она всегда оставалась самой отдаленной частью Европы и, по сути дела, никогда не была действительно интегрирована в ее социально-экономическую жизнь.

Противоречивая и трагическая история России, неоднократно уводившая ее в сторону от объективных процессов европейского развития, создавала благодатную почву для различных мифов, идеологических и политических измышлений на тему уникальности России, ее неповторимой системы ценностей, ее особой «миссии» в мире. Вполне понятно, что дебаты о российском пути и выборе приобрели особую остроту и особый политический смысл именно в последнее десятилетие, после распада Советского Союза и всей коммунистической системы.

Сегодняшняя Европа - это не столько географическое понятие, сколько определенная система общественных отношений и выстроенный на этих отношениях образ жизни 3. И не столько география, сколько соответствие определенным стандартам является главным условием принадлежности к Европе. По этой причине российская дилемма «Европа или Азия», возникающая всякий раз на крутых поворотах истории, - это, по сути, не выбор географических преференций России, а

3 Орлов Б. Неизбежность евразийства - неизбежность тупика П Независимая газета. - 2001. - 12 мая. -С.8. выбор модели экономической и социальной модернизации. Ярким примером тому является Турция, стремящаяся интегрироваться в Европейский Союз и встречающая на этом пути серьезные препятствия, не потому, что она лишь малой частью своей территории входит в Европу, а потому что по большинству экономических, политических и социальных критериев она не соответствует требованиям, предъявляемым к странам-кандидатам.

Строго говоря, положение России, расположенной на самых восточных границах Европы, не уникально. Разумеется, все аналогии и сравнения относительны, но даже страны, традиционно принадлежащие к Западной Европе, на определенных исторических этапах сталкивались с подобной дилеммой. Такие проблемы стояли перед некоторыми южноевропейскими странами, например Италией, находящейся на стыке двух культур - европейской и средиземноморской 4. При всей относительности аналогий важно то, что перед многими странами, расположенными на периферии Европы, время от времени возникали подобные дилеммы, и. национальные особенности России в этом смысле мало, чем отличаются от особенностей, скажем, Португалии, являясь, главным образом, продуктом ее исторического развития как особым образом расположенной европейской нации и государства.

Россия как европейско-тихоокеанская держава, имеющая большую протяженность внешних границ и соседей не только на западе, но и на востоке и на юге, несомненно, должна сотрудничать, и с Китаем, и с Индией, и с Ираном и с другими странами. Мнение о том, что Россия, как евразийская страна, может интегрироваться с кем угодно и на западе, и на востоке, и на юге представляется ошибочным. Даже такая мощная страна, как США, с самой развитой экономикой в мире, имеющая огромный объем торговли и с Европой, и с Азией, по настоящему интегрируется только в региональном аспекте. Когда речь идет об интеграции, а не о торговле, это, как правило, региональная интеграция. Но сближение России со своим соседом Китаем может стать опасным для независимости, суверенитета и территориальной целостности России или иметь для нее негативные последствия.

4 Евро-средиземноморская дилемма довольно остро стояла в итальянской внешней политике в первой половине 80-х годов, когда был сделан упор на средиземноморское призвание Италии и ее особую роль в регионе, что привело к определенной маргинализации страны в Европе, прежде всего в ЕС, и потребовало впоследствии переоценки внешнеполитических приоритетов.

Единственный перспективный путь для Москвы лежит в направлении, тщательно продуманного и согласующегося с российской спецификой сближения с Большой Европой, или с возвращением в Европу, неотъемлемой частью которой она была тысячу лет назад, когда начинала свой исторический путь5.

Выбор европейского направления во внешней политике России как конкретного примера для исследования процесса формирования российской внешней политики России в 90-е годы продиктован тем, что, Россия всегда будет одним из важнейших факторов в развитии Европы. И наоборот, Европа всегда будет наиболее значимым внешним фактором, определяющим будущее России. В отличие от других государств, когда-либо возникавших на развалинах больших империй, Россия по-прежнему достаточно велика, чтобы оказывать определяющее влияние на развитие основных международно-политических процессов в Европе. Более того, одна из реальностей постбиполярной Европы - неделимость ее безопасности. Невозможно обеспечить процветание и стабильность в западной части Европы, если ее восточная часть останется источником экономической отсталости и нестабильности. Это обстоятельство должно являться мощным стимулом для постепенной, но последовательной интеграции запада и востока Европы.

Радикальные перемены в европейском политическом ландшафте, вызванные распадом Советского Союза, коренным образом изменили международно-политические отношения в Европе и роль основных институтов. Устранение идеологических барьеров в Европе явилось мощным катализатором и расширения и углубления европейской интеграции. Появление молодой независимой России на международной арене, открыто декларирующей приверженность демократическим ценностям и рыночным реформам при всей противоречивости ее развития в последнее десятилетие, поставило вопрос о месте и роли России в Европе и важнейших европейских институтах ЕС и НАТО, взявших курс на расширение на страны Центральной и Восточной Европы.

Возникновение новых проблем и угроз европейской безопасности, пришедших на смену угрозе глобального конфликта, в отсутствие новых постбиполярных институтов безопасности поднимают важную проблему нового устройства международных

5 Арбатов А. Безопасность: российский выбор, с.516-517. отношений в Европе, переоценке роли традиционных институтов и перспектив их эффективного функционирования в условия посткоммунистической Европы.

Все эти фундаментальные вопросы должны были находиться в центре внимания внешней политики нового российского государства, которое само находилось в процессе становления. Хотя в международно-правовом отношении Россия объявила себя правопреемницей бывшего СССР, идею преемственности нельзя перено-ф сить на истоки и содержание ее внешней политики. И новое экономическое и государственно-политическое устройство России, и новая идеология государства и правящей элиты, и новое геополитическое положение страны не позволяют считать внешнюю политику Российской Федерации механистически преемственной по отношению к политике бывшего СССР 6.

Традиционный взгляд на европейское направление во внешней политике СССР, а затем и России ограничивался рассмотрением отношений с основными европейскими институтами и ведущими странами Западной Европы. В данном исследовании европейское направление рассматривается в более широком контексте взаимозависимости евро-атлантического региона с постсоветским пространством. Так, одним из центральных вопросов в отношениях России, как с европейскими ♦ институтами, так и с ведущими европейскими странами после распада СССР, стал вопрос о политике и намереньях России на пространстве бывшего Советского Союза. В связи с этим в данной работе предполагается рассмотреть те аспекты внешней политики России, которые играли решающую роль в отношениях России с основными европейскими институтами в 90-е годы и остаются определяющими для будущего европейского или евро-атлантического региона: политика России в т.н. «ближнем зарубежье»; отношения России со странами Центральной Европы; балканская политика России; отношения России с основными европейскими институтами, а именно НАТО, ЕС и ЗЕС, ОБСЕ, Советом Европы. Масштаб рассматриваемых проблем определяет и глубину их анализа, который сфокусирован на главных поворотах в российской внешней политике на европейском направлении. Двусторонние отношения России с ведущими странами Европы и США, которые геополитически принадлежат к европейскому региону, не являются предметом отдельного исследования и рассматриваются в контексте политики России в отношении основных европейских организаций. Данная работа не ставит также целью детального исследования работы внешнеполитического механизма. Специфика его функционирования рассматривается через призму основных этапов в российской внешней политике. Процесс становления внешней политики России в 90-е годы рассматривается, прежде всего, с точки зрения доминирующих в обществе внешнеполитических взглядов и школ, а также политических и экономических движущих сил.

Актуальность темы. Распад Советского Союза и выход России на международную арену в качестве независимого государства поставил российское руководство перед необходимостью сформулировать долгосрочные цели российской внешней политики применительно к новому этапу международных отношений и задачам системной трансформации России, прежде всего, экономических преобразований, демократизации и рационализации государственной системы, обеспечения интересов безопасности и обороны России. Определение этих целей является решающим для создания благоприятной внешнеполитической среды, как для внутренних преобразований Российской Федерации, так и для обеспечения ее равноправного международно-политического положения в международных отношениях после окончания эпохи «холодной войны». Актуальность проблемы обусловлена: новизной и сложностью задач, стоящих перед российской внешней политикой; противоречивостью внешнеполитических концепций в России и отсутствием внутриполитического консенсуса по вопросам внешней политики в начале 90-х годов; отсутствием четкой стратегии Запада по отношению к России, которая предусматривала бы создание максимально благоприятной внешнеполитической среды для демократических системных преобразований постсоветской России; сохранением, и в российской, и в западной политологии традиционных взглядов на международные отношения, не учитывающих революционные преобразования в Европе конца 80-х - начала 90-х годов; потребностями научного обоснования процесса формирования и осуществления внешней политики России.

8 Косолапое Н. Становление субъекта российской внешней политики // Pro et Contra. - 2001. - Т.6, № 1-2.-С.8.

Степень научной разработанности проблемы. Исключительно важным для разработки темы диссертации было изучение трудов исследователей отечественной научной школы по проблемам международных отношений, различных аспектов европейской интеграции и внешней политики России. С этой точки зрения необходимо отметить исследования, осуществленные в ряде российских научно-исследовательских институтов и центров, а также высших учебных заведений, таких как ИМЭМО РАН, Институт Европы РАН, ИСК РАН, ИМЭПИ РАН, Институт всеобщей истории РАН, РИСИ, СВОП, МГИМО МИД РФ, МГУ и других. В число авторов этих исследований вошли такие известные российские ученые, как А.Арбатов, В.Барановский, С.Благоволин, О.Быков, Ю.Борко, О.Буторина, И.Бусыгина, С.Глинкина, Л.Глухарев, Ю.Давыдов, Д.Данилов, В.Журкин, И.Иванов, С.Караганов, М.Каргалова, Н.Ковальский, Е.Кожокин, А.Кокошин, И.Королев, Н.Косолапов, В.Кривохижа, И.Лешуков, М.Максимова, И.Максимычев, А.Пикаев, С.Рогов, А.Салмин, А.Торкунов, Д.Тренин, И.Тюлин, Е.Хесин, А.Чубарьян, В.Ше-мятенков, Ю.Шишков.

В ходе диссертационного исследования автор опирался на результаты и выводы, представленные в трудах отечественных экономистов, специалистов по российской и мировой экономике: А.Аникин, В.Гутник, А.Дынкин, В.Мартынов, Н.Симония, В.Шенаев, Н.Шмелев.

Существенный вклад а разработку темы внесли зарубежные исследователи: Л.Арон, Р.Алибони, С.Вудворт, Ш.Гарнетт, А.Дайтон, С.Де Спигелейре, Н.Гне-зотто, Д.Гоуан, Ч.Грант, К.Жан, К.Кайзер, М.Кремаско, Г.Киссинджер, Р.Легволд, Г.Ленци, М.Мандельбаум, Р.Нурик, Дж.Ропер, А.Д.Ротфельд, С.Сильвестри, ХЛиммерман, Л.Фридман, С.Эйзенхауер и другие. Вместе с тем следует отметить, что в большинстве работ рассматриваемая в диссертации тема не исследуется с точки зрения ее взаимосвязи с самым широким спектром российских концепций внешней политики. Многие из этих работ акцентируют внимание на ошибках российской внешней политики, оставляя без внимания противоречивость и непоследовательность политики в отношении России, как основных европейских институтов, так и ведущих стран Европы.

Цель данного исследования состоит в том, чтобы на примере европейского направления проанализировать цели, движущие силы и логику внешнеполитнческого развития России после окончания эпохи биполярности, ключевые аспекты политики России в сфере европейской безопасности, а также основные тенденции в политике Запада по отношению к РФ.

Для достижения данной цели формулируется ряд конкретных задач:

1. выявить основные школы российской внешнеполитической мысли после распада СССР и основные этапы в российской внешней политике, объясняющие логику внешнеполитического поведения России;

2. прояснить и оценить взаимосвязь между политикой России в так называемом ближнем зарубежье и европейским направлением в российской внешней политике;

3. исследовать феномен «советского синдрома» в отношениях России со странами Центральной и Восточной Европы и его влияние на сотрудничество России с основными институтами в Европе;

4. проанализировать роль идеологии и стереотипов, унаследованных бывшими оппонентами от времен «холодной войны», и их инерционное воздействие на отношения России с ведущими странами и институтами Европы;

5. выявить как практические, так и теоретические проблемы взаимодействия России с Европейским Союзом, НАТО и ОБСЕ;

6. выяснить насколько этот опыт может быть применим в дальнейшем при планировании долгосрочной европейской стратегии России;

7. разработать практические рекомендации для внешнеполитических ведомств России, исходя из опыта прошлого десятилетия.

Методологической основой решения поставленных задач автором избран метод системного анализа, а также синтез и обобщение информации, содержащейся в официальных документах, научной, справочной и периодической литературе по исследуемой теме. Избранный метод позволил максимально обобщить внутри- и внешнеполитические и экономические факторы, оказывающие существенное влияние на процесс формирования внешней политики России в 1991-1999 гг. Без учета этих факторов представляется невозможным избежать серьезных ошибок в исследовании поставленной проблемы.

Во главу угла поставлен ретроспективный анализ объективных факторов становления внешнеполитического процесса в России и выявления основных этапов в ее внешней политике, позволяющих понять логику в принятии решений. В данном исследовании делается попытка избежать какой-либо идеологической или политической предвзятости, максимально беспристрастно подойти к рассмотрению поставленных задач, исходя исключительно из анализа объективных потребностей России на международной арене, и в первую очередь в Европе.

Автор использует и метод сравнительного анализа в исследовании основных внешнеполитических документов РФ и их интерпретации в зарубежной научной литературе.

Научная новизна. В представленной диссертации автор делает ряд новых научных выводов, анализирует не исследованные до сих пор взаимосвязи, дополняет и развивает существующие научные представления о предмете исследования. В диссертации впервые вводится в российский научный оборот классификация основных этапов внешней политики России. Выявление основных характеристик каждого из этапов позволяет применять их не только к европейскому направлению, но практически к любому направлению внешней политики России в период1991-1999 гг., объяснять непонятные с первого взгляда логику и движущие силы процесса принятия внешнеполитических решений.

В диссертации приведен критический анализ двух основных процессов в развитии постбиполярной Европы - расширения НАТО и расширения ЕС, традиционно рассматриваемых на Западе с точки зрения их взаимодополняемости и их влияния на внешнюю политику России.

Вскрыта несовместимость стратегических целей европейской интеграции в сфере безопасности и традиционного евро-атлантического партнерства после окончания эпохи двустороннего противостояния, что позволяет сделать вывод о превалирующих тенденциях в современной системе европейской безопасности.

На основе отечественных и зарубежных публикаций оценивается роль так называемого советского синдрома в подходах, как европейских стран, так и европейских институтов, к внешней политике России на посткоммунистическом пространстве в Европе.

Делается попытка на опыте последнего десятилетия определить стратегичеI ские цели России в отношениях как с Европейским Союзом, так и с НАТО.

Дополняются складывающиеся в российской политической науке представления об опыте сотрудничества России и НАТО на Балканах. Впервые делается попытка определить основные параметры будущей модели миротворчества и военного вмешательства в межэтнические конфликты в гуманитарных целях.

Даны практические рекомендации на будущее по обеспечению национальной безопасности России в связи с расширением НАТО на страны Балтии.

Практическая значимость исследования. Выводы диссертации могут иметь практическое применение при разработке внешнеполитической стратегии России в отношении основных европейских институтов Европейского Союза, НАТО и ОБСЕ, а также двусторонних отношений России с ведущими странами Европы. Эти результаты могут быть использованы и для выработки решений по конкретным проблемам: принципы российского участия в миротворческих операциях, инициативы по обеспечению безопасности в связи с расширением НАТО на страны Балтии, проблеме Калининграда в связи с расширением ЕС и НАТО.

Кроме того, выводы и материалы, представленные в настоящей диссертации, могут быть использованы в качестве пособия для преподавателей и студентов гуманитарных вузов, практикующих циклы лекций по вопросам международных отношений, внешней политики России, вопросам европейской интеграции и европейской безопасности. Научный анализ и рекомендации, содержащиеся в данной работе могут представлять интерес и для экспертного сообщества, исследующего аналогичные проблемы.

Хронологические рамки работы охватывают период с 1991 по 1999 гг. - с момента возникновения Российской Федерации как самостоятельного государства при президенте Борисе Ельцине до конца его президентского правления. При этом основной интерес автора вызывает первая половина 90-х годов, в течение которых шло становление внешней политики России.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Национальные интересы и внешняя политика России"

Выводы и рекомендации по конкретным направлениям европейской политики России в 90-е годы.

Россия и СНГ. Главная ошибка российского руководства на этом направлении состояла в попытке выработать единую постсоветскую стратегию в отношении государств СНГ. Кремль не осознал, что с распадом СССР возросли как различия между этими государствами, так и их значение для российских интересов. Ставка на интеграцию в рамках СНГ по типу европейской интеграции являлась утопией, поскольку интеграция возможна между государствами, сопоставимыми по уровню экономического, правового и культурно-политического развития. Очевидно, что российское руководство должно было бы четко определить сферы взаимодействия с отдельными государствами и группами государств в рамках СНГ. Тесная экономическая интеграция с постепенным строительством политических институтов по типу европейской интеграции представляется возможной при определенных условиях только с Украиной и Белоруссией. Кроме того, интеграции России с самыми близкими ей европейскими странами СНГ - Украиной и Белоруссией - может стать взаимовыгодной и бесконфликтной именно в более широких рамках европейской интеграции.

Необходима дифференциация российской политики на направлении СНГ. Россия должна уделять особое внимание двусторонним отношениям в СНГ, где российские позиции по определению сильнее и где России легче формулировать свои интересы и цели, легче достигать компромиссы по конкретным проблемам и легче контролировать исполнение решений. В контексте двустороннего сотрудничества российско-украинские отношения остаются самыми важными не только с точки зрения стабильности и безопасности на постсоветском пространстве, но и на всем евро-атлантическом пространстве. В своей политике в отношении Украины Россия должна, в первую очередь, строго соблюдать «большой договор». Это не означает, тем не менее, что России запрещается поднимать вопросы, касающиеся нарушения прав русскоговорящих меньшинств и применять политические средства решения этой проблемы, однако при этом Россия должна воздерживаться от использования территориальные споров с целью оказания давления на Киев. Кремль должен четко осознавать, что любая конфронтация с Украиной будет противоречить интересам безопасности российского государства.

Россия и страны ДВЕ. Эрозия отношений России и стран ЦВЕ явилась следствием не только объективных причин, но и определенных внешнеполитических просчетов российского руководства в начале 90-х годов (американоцентризм в ельцинско-козыревской политике, отсутствие четкой стратегии в этом регионе).

Несомненно, процессы расширения ЕС и НАТО на восток ставят по-новому вопрос о характере взаимоотношений России со станами, вовлеченными в эти процессы. В целом в российской внешней позиции по вопросам расширения НАТО и ЕС после 1996 г. были правильно расставлены акценты. Расширение НАТО на восток создавало угрозу новой разделительной линии в Европе, в то время как расширение ЕС было объективным процессом в постбиполярном развитии Европы. России следует добиваться, чтобы публично провозглашаемое отсутствие антироссийской направленности процессов расширения НАТО получало конкретное подтверждение в учете российских озабоченностей в ЦВЕ.

Для этого главной задачей российской внешней политики остается формирование такой договорно-правовой базы как со странами ЦВЕ, так и с ЕС и НАТО, которая исключила бы в будущем любые негативные сценарии международного развития для России.

Очевидна неотложность российской стратегии в отношении стран Балтии, которая была бы направлена на решение всего комплекса проблем, но, прежде всего, проблемы Калининграда. Одновременно необходимо развивать позитивное взаимодействие со станами Балтии в тех сферах, где имеется потенциал для такого взаимодействия - заинтересованность стран Балтии в российском топливе и энергоносителях, обслуживание транзита из России, сбыт в Россию сельскохозяйственной продукции и т.д.

Россия и Балканы. Анализ балканской политики России в 1991-1999 гг. свидетельствует о том, что ее просчеты были во многом региональной проекцией стратегических внешнеполитических ошибок российского руководства: отсутствие четких целей и приоритетов, а также подхода, учитывающего взаимозависимость Балканского региона с соседними регионами (прежде всего, с Черноморско-Кас-пийским регионом), безынициативность, дезорганизованность и кулуарность принятия решений.

Американоцентризм, экономический детерминизм и комплекс неполноценности во внешней политике наложили жесткие рамки на роль России в урегулировании конфликта в бывшей Югославии в первой половине 90-х годов и привели к маргинализации роли Москвы в регионе, что проявилось в полной мере во второй половине 90-х годов.

В своей политике на балканском направлении Россия должна ориентироваться, прежде всего, на свои собственные интересы (экономические и военные интересы, включая транзит - в обход черноморских проливов - нефти), трезво оценивая свои возможности в регионе. Говоря о «западном срезе» балканской политики РФ, российское руководство должно максимально улучшать условия своего взаимодействия как с НАТО, так и с ЕС в сторону повышения статуса России и участия в программах политической и экономической стабилизации региона.

Россия и НАТО. Анализ развития отношений России и НАТО в 90-е годы свидетельствует об отсутствии какой-либо ясной стратегии этих отношений у российской стороны. Очевидно, что Россия должна выработать такой курс, который исключал бы конфронтацию с НАТО, но надежно обеспечивал бы российские интересы в сфере безопасности. В конечном счете, или РФ должна стать полноправным членом НАТО, которая превратиться в принципиально другую организацию, или НАТО должна уступить место другим структурам безопасности, прежде всего, тем, которые формируются сегодня в ЕС. В свете расширения НАТО на страны Балтии, чему Москва не может противостоять, Россия должна добиваться превращения этого процесса в неконфронтационный процесс, подразумевающий, прежде всего, установление принципиально новых отношений между НАТО и Россией. В частности, РФ должна добиваться, чтобы риторика руководства НАТО о трансформации союза в «более политическую» организацию получила практическое подтверждение. Адаптация ДОВСЕ к новой ситуации в Европе путем существенного (например, до 50%) сокращения численности ограничиваемых Договором вооруженных сил и вооружений на национальном и коллективном уровнях могла бы стать таким подтверждением. Учитывая расширение НАТО на страны ЦВЕ, было бы целесообразно разработать подход, согласно которому групповые максимальные уровни стран НАТО сокращались бы с каждым последующим расширением.

Россия могла бы выступить с инициативой полномасштабного договора с НАТО о неразмещении ядерного оружия на территории новых стран-членов в Центральной и Восточной Европе. Россия в таком случае получила бы проверяемые юридические гарантии неразмещения ядерного оружия в новых странахчленах вблизи ее границ, а НАТО - гарантии неразмещения Россией ядерного оружия, например, в Белоруссии и Калининградской области.

При благоприятном развитии партнерских отношений России и НАТО крупным общеевропейским проектом могло бы стать создание совместной системы противоракетной обороны театра, что минимизировало бы озабоченность России по поводу эрозии стратегической стабильности в связи с односторонним выходом США из Договора о ПРО. Также это было бы ответом на распространение ракетно-ядерного и ракетно-химического оружия по южному поясу Средиземноморья, Азии и Дальнего Востока и существенно способствовало бы формированию союзнических отношений России и НАТО.

Сотрудничество в миротворческой сфере должно дополняться не только повышением статуса России, но и разработкой новой модели миротворчества, учитывающей совместный опыт в Боснии и в Косово, а также новую концепцию военного вмешательства в гуманитарных и антитеррористических целях.

Россия и Европейский Союз. Как представляется, постепенный, тщательно спланированный и согласующийся с российской действительностью курс на партнерство с ЕС является самым перспективным путем для России как с точки зрения ее внутренних реформ и нужд, так и с точки зрения ее международных позиций и задач на внешнеполитическом направлении. Развитие отношений России и Европейского Союза в целом носило в 90-е годы поступательный характер. Тем не менее, главным недостатком сотрудничества России и ЕС являлось отсутствие четкой концепции стратегических целей этого сотрудничества.

Не ставя нереалистичных в ближайшем будущем задач (таких, например, как членство России в ЕС), необходимо подумать о новой юридической основе отношений России и ЕС. Этой основой могло бы стать Соглашение о создании особой ассоциации между РФ и Европейским Союзом. Ассоциация с ЕС способствовала бы сближению политических, экономических и правовых систем России и ЕС, устойчивому росту экономики и развитию демократии в России, более тесному взаимодействию партнеров на всех направлениях, включая безопасность. Формулировка «особая ассоциация» подразумевает, что соглашение с Россией должно отличаться от существующих соглашений об ассоциации и учитывать вес и статус России, ее роль в окончании «холодной войны», ее вклад в антитеррористическую коалицию. Такое соглашение позволило бы сократить существующий разрыв между объединяющейся Европой и Россией, чреватый появлением новой разделительной линии на европейском континенте.

Учитывая, что политическое сотрудничество России и ЕС далеко перешагнуло рамки Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС), возросла необходимость в создании общей политической структуры России и ЕС. Регулярные саммиты «Евросоюз-Россия» могли бы быть подкреплены специально для этого созданным советом министров Евросоюза и России. На более частых рабочих встречах этого совета участники могли бы вести обсуждение всего круга проблем, представляющих взаимный интерес. Решения, принятые советом министров, по одобрению их обеими сторонами-партнёрами - ЕС и Россией - должны становиться для них обязывающими.

Российское высшее руководство и Министерство иностранных дел сделали бы большое дело, если бы убедительно довели до сведения руководящих органов Европейского Союза, что процессы расширения и углубления европейской интеграции (особенно в сфере безопасности и обороны) должны иметь российское измерение, то есть комплекс соглашений, программ и мер, направленных на сокращение разрыва между объединяющейся Европой и Россией.

В связи с этим представляется важным, чтобы Министерство иностранных дел при содействии российского экспертного сообщества разработало меры, направленные на решение проблем в отношениях России и ЕС в связи с предстоящим расширением Европейского Союза. Главный акцент должен быть сделан на решение всего комплекса проблем Калининградского эксклава. Представляется, что оптимальным решением было бы заключение специального соглашения между Россией и Европейским Союзом по Калининградской области.

Особое место в отношениях России и ЕС должны занимать меры, направленные на интеграцию России в общее европейское экономическое пространство. Эти меры должны последовательно снимать с двух сторон политические и бюрократические заслоны как для проникновения российских компаний и банков на рынки стран ЕС и его будущих членов, так и прихода европейских компаний на российский рынок.

Отношение России к формированию военного измерения ЕС должно определяться тем, как этот процесс будет соотноситься с местом и ролью России в объединяющейся Европе. Подключение России в каких-либо формах к общей внешней политике и политике безопасности (ОВПБ) ЕС позволило бы лучше согласовывать позиции по важнейшим проблемам европейской и международной безопасности на всех уровнях, включая Совет Безопасности ООН, что представляется крайне важным для сдерживания и обуздания односторонних силовых действий США. Кроме того, интересам России и интересам ЕС отвечало бы развитие сотрудничества в каких-либо формах в сфере безопасности и обороны (участие в Петерсберг-ских миссиях, военно-техническое сотрудничество). Параллельно Россия должна расширять свое взаимодействие в военно-политической области с ЕС в целом и со странами ЕС на двусторонней основе, в частности, в сфере стратегической мобильности, космических систем управления и информационного обеспечения, совместных сил быстрого реагирования для миротворческих и антитеррористических операций. Наконец, России следует добиваться своего участия в модернизации вооруженных сил стран ЦВЕ.

В принципе этим целям должно быть подчинено и сотрудничество РФ с НАТО, которое, прежде всего, важно для Москвы в свете эмбриональности военной составляющей ЕС. Поскольку большинство проблем РФ с США могут быть решены на двусторонней основе и относятся к внеевропейским регионам, взаимодействие с НАТО для Москвы - это главным образом сотрудничество с Западной Европой и новыми членами союза в ЦВЕ, которые скоро присоединятся и к ЕС. По мере военно-политического измерения ЕС акцент в российской стратегии сотрудничества с Западом должен сместиться с НАТО на новые органы Европейского Союза.

Россия и ОБСЕ. Попытки России придать ОБСЕ функции «европейской ООН» не были подкреплены продуманной концепцией глубокого реформирования самого механизма принятия решений, что наряду с другими проблемами (в первую очередь отсутствие военной составляющей) привело к постепенной маргинализации ОБСЕ в сфере европейской безопасности и к явной утрате интереса России к ОБСЕ во второй половине 90-х годов. Очевидно, что, несмотря на формально равноправное по сравнению с другими странами положение, Россия не смогла использовать ОБСЕ для продвижения своей политики безопасности. Вместе с тем, следует признать, что потенциал этой организации далеко не исчерпан. В интересах России усиливать свое присутствие в структурах ОБСЕ, искать союзников, хотя бы и на временной основе для решения практических задач российской внешней политики.

Россия и Совет Европы. Само вступление России в Совет Европы в 1996 г. можно считать успехом российской дипломатии, поскольку Совет Европы - единственная западная организация, которая распространила свое членство на Россию после распада СССР. Членство России в Совете Европы не только налагает на Россию дополнительные обязательства, но и дает определенные и весьма существенные преимущества. Присоединение России к СЕ предоставляет ей авторитетную международную трибуну для заявления своей позиции и проведения в жизнь национально-государственных интересов, в частности в связи с дискриминацией русскоязычных общин на территории бывшего СССР. Оно открывает новые возможности в осуществлении правовой реформы в стране и интеграции России в европейское политико-правовое пространство и устанавливает определенные ориентиры для российского руководства в строительстве демократии. Хотя, и в России, и в Совете Европы продолжаются дискуссии о целесообразности членства РФ в этой организации, представляется важным не только сохранить участие России в СЕ, но и укрепить ее позиции в этой организации. Решение Москвы о выходе из СЕ имело бы крайне негативное воздействие на отношения России, как с отдельными государствами, так и со всеми институтами евро-атлантического региона. * *

Опыт становления внешнеполитического процесса в первое десятилетие независимости России имеет непреходящее значение для настоящего и будущего российской внешней политики. Руководству Российской Федерации придется иметь дело не только с новыми проблемами, но и с теми, которые остались нерешенными прежним руководством. И главной среди нерешенных проблем остается вопрос об обретении Россией достойного места в «большой Европе», где понятия «восток» и «запад» все более становятся уделом только географии, а традиционные различия стираются под воздействием новых реальностей экономики, безопасности и информационной революции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Общая характеристика становления и развития внешнеполитического процесса в России в 90-е годы.

В целом, российское руководство в своей внешнеполитической деятельности в 1991-1999 гг. руководствовалось правильным принципом, отражавшим главный национальный интерес России, вступившей на путь системной трансформации. Этот интерес состоял в том, чтобы не только избегать новой конфронтации с Западом, но и взаимодействовать с ним экономически и политически, тем самым обеспечивая безопасность РФ. Однако реализация этого интереса требовала продуманной внешнеполитической стратегии, детально разработанной на каждом из ее направлений. Это ставило перед российским руководством задачу четко сформулировать национальные интересы и приоритеты России, которые основывались бы на объективной оценке внутренних проблем и возможностей страны, совершающей переход от коммандно-административной системы советского периода к строительству демократического государства с рыночной экономикой; на всестороннем анализе нового геополитического контекста, в том числе выявлении новых тенденций на евро-атлантическом пространстве, а также в прилегающих к РФ регионах.

Политический класс России в целом был оторван от своих социальных корней, что позволяло элитным группировкам на самом верху избирательно воспринимать позиции основных политических сил по вопросам внешней политики, принимать их, если они отвечали интересам власти, или отвергать их, если они противоречили этим интересам. Критически оценивая тенденции в становлении политической системы России, российских национальных интересов, следует признать, что многие трудности и шероховатости определялись тем, что Россия начинала строительство этой новой системы практически с нуля.

Внешнеполитический процесс был полностью замкнут на президента и его ближайшее окружение. Процесс принятия решений отличался размытостью, поскольку не был прописан в законодательстве. По указу президента от 1996 г. координирующая функция принадлежала российскому МИДу, но в действительности президентская внешняя политика вершилась в отрыве от министерства иностранных дел. Нередко, высшему руководству МИД постфактум приходилось корректировать официальные заявления после выступлений президента и даже публично расписываться в том, что оно не было информировано о тех или иных решениях.

Внешнеполитический механизм также имел ряд особенностей. Россия унаследовала от СССР Министерство иностранных дел, структуры внешней разведки, Министерство обороны и другие ведомства. Задачи соподчинения и координации этих ведомств были решены путем непосредственного их подчинения президенту, что давало возможность восстановить внешнеполитический механизм почти в прежнем виде, лишь заменив ЦК аппаратом президента, но именно в этом заключалось главное отличие. Специфика самого аппарата, складывающегося по принципу «царского двора», а также состояние, квалификация и методы работы самого президента РФ на протяжении ряда лет не позволяли справиться с этой задачей.

Важную роль в формировании российской внешней политики сыграл и международно-политический фактор, прежде всего, отношение стран Запада к России. Политика ведущих стран Европы и США продемонстрировала со всей очевидностью, что они не извлекли уроков из опыта второй половины 80-х годов и продолжали поддерживать в России не демократию, а так называемых носителей демократии, невзирая на изменения в их взглядах и поведении, становясь их заложником.

Формирование долгосрочных целей и приоритетов во внешней политике России прошло длительный путь, который можно подразделить на три периода.

1991-1993 гг. («эйфория»). Российская внешняя политика этого периода была целиком ориентирована на США как безусловного лидера Запада и постбиполярных международных отношений. Ее результатом были серьезные внешнеполитические провалы и просчеты, толкнувшие политический маятник России после всех разочарований в противоположную сторону - в сторону растущего антиамериканизма и желания возложить на США и на Запад в целом ответственность за неудачи, как во внешней, так и во внутренней политике.

Именно в этот период были заложены основные проблемы для последующего внешнеполитического развития России в ближнем зарубежье, прежде всего на территории СНГ, в отношениях со странами Центральной и Восточной Европы, в урегулировании международных кризисов и конфликтов, в участии РФ в складывавшейся системе европейской безопасности. Главная цель внешней политики любой страны - создание благоприятных международных условий для ее внутреннего развития - была подменена целью получения лишь новых кредитов от международных финансовых институтов, ставивших Россию в зависимое и неравноправное положение в международных делах, формировавших, ничем не оправданный комплекс неполноценности российской политической элиты, неоизоляционистские и даже реваншистские настроения. Не были полностью использованы благоприятные международные условия после краха биполярности - уменьшение военной угрозы и установление новых отношений с рядом государств, традиционно опасавшихся «советской угрозы».

1993-1996 гг. («самоутверждение»). Некоторое выправление внешней политики РФ и переоценка американоцентризма происходит с конца 1993 г. по 1996 г., в годы формирования широкого консенсуса в России по основным направлениям ее внешнеполитического развития. Именно в эти годы формулируются цели и приоритеты РФ на постсоветском пространстве; определяется отношение к таким тенденциям международно-политического развития, как расширение НАТО на восток и складывавшейся НАТО-центристкой системе международной безопасности в Европе; делается упор на повышение роли России в урегулировании посткоммунистических конфликтов на пространстве СНГ.

Переоценка внешней политики РФ начала 90-х годов способствовала укреплению внутриполитической базы российской внешней политики, и принесла отдельные дипломатические успехи. Тем не менее, она не смогла переломить главного негативного последствия начала 90-х годов - фактически безальтернативной экономической зависимости России от внешнего мира по обслуживанию долга, по критическому импорту. Экономический фактор превратился в своего рода экономический детерминизм, сужая возможности российской дипломатии в тех сферах, где затрагиваются национальные интересы России.

1996-1999 гг. («голлизм»), В период российского «голлизма» во внешней политике делается упор на повышение международного престижа России и улучшение условий ее взаимодействия, прежде всего, с США и НАТО. На практике это означало перенесение акцентов на западном направлении с США на Европу, и в первую очередь на Европейский Союз, что было принципиально правильным шагом. Тем не менее, несмотря на усилия министра иностранных дел РФ Е.М.Примакова и на существование широкого внешнеполитического консенсуса в обществе, качественного сдвига в российской внешней политике не произошло. Причиной этого являлось отсутствие единой внешней политики и стратегической линии, кулуарное принятие внешнеполитических решений ближайшим окружением президента Ельцина, далеко не всегда руководствовавшимся национальными интересами. Стало очевидным, что внешняя политика России стала заложницей определенного экономического курса, а также частных интересов лиц, находившихся у власти.

Становление внешнеполитического процесса в 90-е годы отражало всю специфику процесса становления российской государственности, экономического и политического реформирования страны, формирования нового политического класса, оформления групп давления, а также личные качества первого президента России, установившего особую систему отношений в высшем эшелоне власти.

Анализ европейского направления во внешней политике России в 90-е годы свидетельствует о том, что помимо стратегии последовательной демократической трансформации России, являвшейся главным условием успешной реализации любых стратегических и тактических планов, важную роль играла организация внешнеполитического процесса. Это - реформы внешнеполитического механизма, освобождение процесса принятия решений от неформального влияния групп интересов, восстановление роли и престижа МИДа, учреждение рабочего органа при Президенте для координации внешней политики во избежание разноголосицы, создания интеллектуально - творческой базы для разработки внешнеполитической стратегии.

Важную роль в формировании внешней политики РФ в 90-е годы играл и внешний фактор. Непонимание ведущими странами Европы и США того, что необходимым условием для успешного претворения в жизнь демократических реформ в России является, прежде всего, благоприятное внешнее окружение, не отторгающее Россию, а, наоборот, вовлекающее ее в основные процессы международного развития, создало опасность появления новых разделительных линий в Европе.

Список научной литературыАрбатова, Надежда Константиновна, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Амстердамский договор. -М.: «Интердиалект+», 1999.

2. Единый европейский акт. Договор о Европейском Союзе. М.: Право, 1994.

3. Коллективная стратегия Европейского Союза в отношении России. /Европейский Совет. Кельн, 1999.

4. Концепция национальной безопасности Российской Федерации, одобренная декретом Президента Российской Федерации 10 января 2001г.

5. От Хельсинки до Будапешта: История СБСЕ/ОБСЕ в документах 1973-1974 гг. В трех томах. М.: Наука, 1996.

6. Постановление Государственной Думы Российской Федерации № 316-820 от 12. октября 1998 г.

7. Постановление Правительства РФ № 1009 от 13.10.95 «О внесении изменений и признании утратившими силу некоторых решений Правительства Российской Федерации».

8. Постановление Правительства РФ от № 573 12.08.92 «О социально-экономическом развитии Калининградской области».

9. Постановление Президиума Верховного Совета РФ от № 3738-1 26.10.92 «О Калининградской области»

10. Постановление Совмина РСФСР № 497 от 25.09.19991 «О первоочередных мерах по развитию свободных экономических зон в Калининградской и Читинской областях».

11. Распоряжение председателя Верховного Совета СССР от 3.06.1991 «О хозяйственно-правовом статусе свободной экономической зоны в Калининградской области».

12. Соглашение о партнерстве и сотрудничестве. Полный текст Соглашения, подписанного 24 июня 1994 г. на о.Корфу между Европейским Союзом и Российской Федерацией. /Представительство Европейской комиссии в Москве. — 1994.

13. Стратегия развития отношений Российской Федерации с Европейским Союзом на среднесрочную перспективу (2000-2010 гг.) //Дипломатический вестник». -1999.-№ 11.

14. Указ Президента РФ № 1552 от 16.11.96 «О признании утратившими силу и изменении отдельных указов Президента Российской Федерации по вопросам регулирования внешнеторговой деятельности».

15. Указ Президента РФ № 1625 от 23.12.92 «Об обеспечении внешнеэкономических условий для развития Калининградской области»

16. Указ Президента РФ № 191 от 13.02.1996 «О внесении изменения в Указ Президента Российской Федерации от 18 мая 1995 г. № 495 "О социально-экономическом развитии Калининградской области"»

17. Указ Президента РФ № 244 от 6.03.95 «О признании утративших силу и об отмене решений Президента РФ в части предоставления таможенных льгот».

18. Указ Президента РФ № 381 от 14.03.96 «О признании утратившими силу, изменении и дополнении некоторых решений Президента Российской Федерации».

19. Указ Президента РФ № 2117 от 7.12.93 «О Калининградской области».

20. Федеральный закон «Об особой экономической зоне в Калининградской области» Федеральный закон № 20-ФЗ от 23.02.1996 «О присоединении Российской Федерации к Генеральному соглашению о привилегиях и иммунитетах Совета Европы и протоколам к нему».

21. Федеральный закон № 54-ФЗ от 30.03.1998 «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней».

22. Федеральный конституционный закон № З-ФКЗ от 30.05.2001 «О чрезвычайном положении».

23. Agreement on Partnership and Cooperation. Full Text Signed in Corfu on 24 June 1994 by the European Union and the Russian Federation. 1994.

24. Contact Group Statement. Bonn, 1998. - July 8.

25. CSCE Budapest Document 1994. Toward a Genuine Partnership in a New Era.

26. The Military Balance 1994/95,1997/98, 1998/99. /International Institute for Strategic Studies. -L.: Brassey's, 1994, 1997, 1998.

27. Treaty of Amsterdam Amending Treaty on European Union, the Treaties Establishing the European Communities and Certain Related Acts, Signed at Amsterdam, Oct.2, 1997. — Luxembourg: Office for Official Publications, 1997.1. НАУЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА

28. Алимов Г. Ключ от Каспия остался у Азербайджана // Известия. 1998. - 31 июля.

29. Аллисон Р. Россия и южные страны: военно-политическая безопасность // Безопасность России: XXI век. /Под ред. А.Загорского, Институт Восток-Запад. -Пер. с англ. М.: «Права человека», 2000.

30. Арбатов А. Безопасность: российский выбор. -М.: ЭПИцентр, 1999.

31. Арбатов А. Под одним зонтиком // НГ Дипкурьер. 2003. - 7 апреля.

32. Бабурин С.Н. Территория государства. Правовые и геополитические проблемы. М.: Изд-во МГУ, 1997.

33. Барабанов О. Тенденции развития ОВПБ и ЗЕС; нежданный вызов для России? // Россия и основные институты безопасности в Европе; вступая в XXI век. /Под ред. Дм.Тренина, Московский Центр Карнеги. М., 2000.

34. Барановский В. Россия и ее ближайшее окружение: конфликты и усилия по их урегулированию // Вооружения, разоружение и международная безопасность. Ежегодник СИПРИ 1995. М.: Наука, 1996. - Пер. с англ.

35. Барановский В. Россия: конфликты и среда ее безопасности // Вооружения, разоружение и международная безопасность. Ежегодник СИПРИ 1997. М.: Наука, 1997. - Пер. с англ.

36. Бауринг Б. Россия, Совет Европы и права человека // Россия и Совет Европы: перспективы взаимодействия. Сборник докладов. М.: Институт права и публичной политики, 2001.

37. Безопасность России XXI век. /Под ред. А.Загорского, Институт Восток-Запад. -Пер. с англ. М.: «Права человека», 2000.

38. Беневоленский В.Б., Богатуров А.Д., Давыдов Ю.П., Плешаков К.В., Щумихин А.Ю. Этап за глобальным. Либеральный национализм в российской внешней политике. М.: Российский научный фонд, 1994.

39. Богатуров А. Пять синдромов Ельцина и пять образов Путина. Внешняя политика России 1991-2000. Часть I // Pro et Contra. 2001. -Т.6, № 1-2.

40. Бондарев Ю.С. Ретроспектива и перспектива // Содружество-НГ. 1999. - № 3.

41. Бордачев Т. Terra Incognita, или Европейская политика России. Внешняя политика России: 1991-2000. Часть II // Pro et Contra. М., 2001. - Т.6, № 1-2.

42. Борко Ю.А. Какая интеграция нужна России? // Россия и Европа: курс или дрейф? Дискуссии. Комитет «Россия в объединенной Европе». М., 2002.

43. Боуринг Б. Вступление России в Совет Европы и права человека: четыре года спустя // Российский бюллетень по правам человека. 2001. - № 14.

44. Выступление Е.М.Примакова на заседании ССАС 11 декабря 1996 г. // Дипломатический вестник. 1997. - № 1.

45. Гайдар Е.Т. Дни поражений и побед. М., 1996.

46. Гегель. Философия истории. Соч. М.; JL, 1935. - Т.VIII.

47. Георгиев В. Миротворчество полностью возложено на военных // Независимая газета 1997. - 5 апреля.

48. Глотов С.А. Право Совета Европы и России. Краснодар, 1996.

49. Глотов С.А. Россия и Совет Европы: двусторонние интересы // Национальные интересы. 1999. - № 3 (4).

50. Гольц А. Крысиный штаб президента // Итоги. 1998. - 2 июня.

51. Горностаев Д. Ельцин пригрозил Думе и Минску, не забыв покритиковать США // Независимая газета. 1997. -4 октября.

52. Данилов Д. Общая внешняя политика и политика безопасности // Европейский Союз на noporeXXI века. /Под ред. Ю.А.Борко и О.В.Буториной. М.: Эдиториал УРСС, 2001.

53. Данилов Д., Де Спигелейре С. От размежевания к сближению. Новые отношения России и Западной Европы. Париж, 1998. - (Доклады Шайо, № 31).

54. Дейтон Э. История европейской интеграции: историография // История европейской интеграции 1945-1994. /Под ред. А.С.Намазовой и Б. Эмерсон. -М., 1995.

55. Дубов Ю., Шевцов JI. Партнерство, далекое от идеального // Независимое военное обозрение. 1998. - № 10, 13-19 марта.

56. Загорский А. Традиционные интересы безопасности России на Кавказе и в Центральной Азии // Безопасность России: XXI век. /Под ред. А.Загорского, Институт Восток-Запад. Пер. с англ. - М.: «Права человека», 2000.

57. Зубаревич Н., Федоров Ю. Экономическая безопасность России на южном направлении // Безопасность России: XXI век. /Под ред. А.Загорского, Институт Восток-Запад. Пер. с англ. - М.: «Права человека», 2000.

58. Иванов И.Д. Какая интеграция нужна России? // Россия и Европа: курс или дрейф? Дискуссии. Комитет «Россия в объединенной Европе». М., 2002.

59. Из радиообращения президента РФ Бориса Ельцина, 21 ноября 1997 г.

60. Караганов С. Расширение НАТО ведет к изоляции России // Московские новости. 1983. - № 38, 17 декабря.

61. Козырев А. Россия фактически в одиночку несет бремя реального миротворчества в конфликтах по периметру своих границ // Независимая газета. 1993. - 22 сентября.

62. Козырев А.В. Выступление на открытии Хельсинкской встречи СБСЕ, 24 марта 1992 г. // Дипломатический вестник. 1992. - № 17.

63. Кортунов С. Расширение НАТО наносит серьезный ущерб // Независимое военное обозрение. 1997. -№ 25,12-18 июля.

64. Кортунов С. Россия в поисках союзников // Международные отношения=International Affairs. М., 1996. -Т.42, № 3.

65. Косолапое Н. Становление субъекта российской внешней политики // Pro et Contra. 2001. - Т.6, № 1-2.

66. Кузнецова О.В., May В.А. Калининградская область от «непотопляемого авианосца» к «непотопляемому сборочному цеху». /Дискуссии. Комитет «Россия в объединенной Европе». М., 2002.

67. Лебедь А. За державу обидно. М., 1995.

68. Лукашенко А. Исторический шанс славянской цивилизации // Ведомственное приложение Российской газеты. 1999. - 6 февраля.

69. Малашенко А. У порогов татарских мечетей // Независимая газета. 1996. -12 марта.

70. Между прошлым и будущим: Россия в трансатлантическом контексте. М., 2001.

71. Митрофанов А. Шаги новой геополитики. М.: Русский вестник, 1997.

72. Морозов Ю.В., Глушков В.В., Шаравин А.А. Балканы сегодня и завтра: военно-политические аспекты миротворчества. /Институт политического и военного анализа. М., 2001.

73. Мошес А. Славянский треугольник. Внешняя политика России: 1991-2000 // Pro et Contra.-2001.-Т.6, № 1-2.

74. Мошес A.JI. Военно-политическая переориентация стран Центральной и Восточной Европы и Балтии // Европа вчера, сегодня и завтра. /Под ред. Н.П.Шмелева. М., 2002.

75. Мухин В. В противоречии с планами НАТО // Независимое военное обозрение. 1996. -№ 28, 31июля-6 августа.

76. Мухин В. Причины антироссийской позиции ряда государств СНГ // Независимая газета. 1998. - 24 июля.

77. Национальные интересы: теория и практика. Сб.статей. /Под ред. Э.Позднякова. ИМЭМО СССР. М., 1991.

78. Никифоров Н. Между Кремлем и Республикой Сербской (Боснийский. Кризис: завершающий этап). М., 1999.

79. О соблюдении прав человека и гражданина в Российской Федерации в 1994-1995 годах.-М.: Юридическая литература, 1996.

80. Обращение Президента РФ Бориса Ельцина к Совету Безопасности ООН // Известия. 1992. - 1 февраля.

81. Орлов Б. Неизбежность евразийства неизбежность тупика // Независимая газета. - 2001. - 12 мая.

82. Перегудов С.П., Лапина Н.Ю., Семененко И.С. Группы интересов и российское государство. М.: Эдиториал УРСС, 1999.

83. Пляйс Я. Теория и практика внешней политики современной России // Observer. М.: Фонд духовное наследие, 1997. - № 10.

84. Политическая платформа. Реформы для большинства объединение «Яблоко». -М.: ЭПИцентр, 1995.

85. Посол Александр Вершбоу, Постоянный Представитель США в Совете Североатлантического договора. Выступление в Московском государственном институте международных отношений (МГИМО), 28 октября 1999 г.

86. Программа Либерально-демократической партии России (проект). М., 1998.

87. Путилов С. Летний блицкриг НАТО // Независимое военное обозрение. 1998. - № 33, 4-10 сентября.

88. Расширение ЕС: угроза или шанс для России? /Под ред.Н.К.Арбатовой. Комитет «Россия в объединенной Европе». М., 2002.

89. Козырев А.В. Речь на первом заседании Совета по внешне политике России 2 июля 1992 г. //Дипломатический вестник. 1992. -№ 15-16.

90. Россия и ЕС: как углубить стратегическое партнерство? /Доклад Комитета «Россия в объединенной Европе». М., 2002.

91. Россия и основные институты безопасности в Европе: вступая в XXI век. /Под ред. Дм.Тренина, Московский Центр Карнеги. М.: S&P, 2000.

92. Ротарь И. Ваххабизм в республиках бывшего СССР // Независимая газета. 1998. -11 августа.

93. Саква Р. Совет Европы и Россия: конститутивный подход // Россия и Совет Европы: перспективы взаимодействия. Сборник докладов. М.: Институт права и публичной политики, 2001.

94. Сейболт Т.Е. Крупные вооруженные конфликты // Вооружения, разоружение и международная безопасность. Ежегодник СИПРИ 2001. М.: Наука, 2002. - Пер. с англ.

95. Слон и Медведь. Европейский Союз, Россия и их ближнее зарубежье. /Под ред. М.Эмерсона, ЦЕПИ Институт Европы РАН. - М., 2001.

96. Стратегия для России: 10 лет СВОП. /Под ред. С.Караганова, Совет по внешней и оборонной политике. М.: Изд-во «Вагриус», 2002.

97. Тарасюк Б. Украина и мир // Содружество НГ. 1998. - № 10, 25 ноября.

98. Тесемникова Е., Касаев А. Россия переходит к единой политике в отношении урегулирования постсоветских конфликтов // Независимая газета. 1998. - 3 июня.

99. Тиммерманн X. Калининград как пилотный регион для формирования партнерства между Россией и ЕС. Взгляд из Европы. /Комитет «Россия в объединенной Европе». М., 2002.

100. Тренин Д. Ненадежная стратегия // Pro et Contra. М., 2000. - Т.6, № 1-2.

101. Фролов В. Что мы делаем в Боснии? // Независимое военное обозрение. -1997. № 7, 22-28 февраля.

102. Хеман Х.-Х., Майер К. Концептуальные, внутренние и международные аспекты экономической безопасности // Безопасность России XXI век. /Под ред. А.Загорского, Институт Восток-Запад. Пер. с англ. - М.: «Права человека», 2000.

103. Хеман Х.-Х., Майер К. Экономические аспекты безопасности // Безопасность России XXI век. /Под ред. А.Загорского, Институт Восток-Запад. Пер. с англ. -М.: «Права человека», 2000.

104. Шенген новый барьер между Россией и ЕС? /Дискуссии. Комитет «Россия в объединенной Европе». - М., 2002.

105. Шестаков JI.H. Россия член Совета Европы: некоторые правовые вопросы // Вестник Московского государственного университета. Сер.право. - 1997. - № 4.

106. Шишков Ю. Россия и СНГ: неудавшийся брак по расчету. Внешняя политика России: 1991-2000.Часть I // Pro et Contra, 2001. -Т.6, N° 1-2.

107. Albrighton D. Estonia-Russian Border Talks Nearing Conclusion // Baltic Times. -1998.-12-18 Nov.

108. Arbatov A. Russia's Foreign Policy Alternatives // International Security. 1993 -Vol.18, N2.

109. Arbatov A. Russian Foreign Policy Thinking in Transition in Russia and Europe // The Emerging Security Agenda /V.Baranovsky (ed.). SIPRI. Oxford Univ.press,1997.

110. Arbatov A.G. Military Reform, Dilemmas, Obstacles and Prospects. /Center for Science and International Affairs, John F.Kennedy School of Government. -Cambridge (Ma): Harvard University, 1997.

111. Aron L. The Foreign Policy Doctrine of Postcommunist Russia and Its Domestic Context // The New Russian Foreign Policy. /Mandelbaum M.(ed). Council on Foreign Relations, USA. 1998.

112. The Balkan Survey//Economist. L., 1998.-Jan. 14.

113. Baltic Sea Region. Brief // The US Information Service. Stockholm, 1998.

114. Baltic Security: Looking Towards the 21st Century. /G.Arteus, A.Leijinsed (eds.). -Riga: Latvian Institute of Foreign Affairs and Forsvarshogskolan, 1997.

115. Basic Terminology and Concepts in International Peacekeeping Operations: An Analytical Review. Fort Leavenworth: Foreign Military Studies Office Publications,1998.

116. Bildt C. The Global Lessons of Bosnia: What Global Role for EU? /The Philip Morris Institute for Public Policy Report, September 1997.

117. Blank St. Instability in the Caucasus: New Trends, Old Traits // Jane's Intelligence Review. 1998. - Part one. - April; Part two. - May.

118. Blank St. New Trends in Caucasian Security // Eurasian Studies. 1998. - N 13.

119. Blum D.W. Domestic Politics and Russia's Caspian Policy // Post-Soviet Affairs. -1998. -Vol.14, N2.

120. Brzezinski Z. A Geostrategy for Eurasia: Short-term and Long-term Goals of US Policy in this Region // Foreign Affairs. 1997. - September/October.

121. Caryl Ch. Who Makes Russia's Foreign Policy Anyway? // U.S. News & World Report. -Wash., 1998.-Febr.16.

122. The CIS Security Cooperation: Problems and Prospects // CEMISS Paper. Rome, 2000.-N4.

123. Colarasso J. The Ethnic Threats to the Caucasian Pipelines // Caspian Crossroads Magazine. 1997. - Vol.2, N 4.

124. Crimea; Dynamics, Challenges, and Prospects. /Ed.by Drohobycky M. L.: Rowman & Littlefield, 1995.

125. Daly J. Oil, Guns, and Empire: Russia, Turkey, Caspian "New Oil" and the Montreaux Convention // Caspian Crossroads Magazine. 1997. - Vol. 3, N 2.

126. Davydov Yu. Russian Security and East Central Europe // Russia and Europe. Emerging Security Agenda. /SIPRI. Oxford University Press, 1997.

127. Dean J. Ending Europe's Wars: The Continuing Search for Peace and Security. -N.Y.: Twentieth Century Fund Press, 1993.

128. Dini L. The Speech Delivered at a Joint Meeting of Foreign Affairs Committee -Chamber of Deputies and European Affairs Committee, Senate. 2000. - Febr.10.

129. The Effects of Enlargement on Bilateral Relations in Central and Eastern Europe. /Ed.by Wohlfeld M. P.: Institute for Security Studies, WEU. - 1997. - (Chaillot Paper, 26).

130. Elites and Leadership in Russian Politics. /Ed.by Gill G. Basingstoke: Macmillan, 1998.

131. Evriviades M.L. Turkey's Role in United States Strategy // Mediterranean Quarterly. -Wash., 1998.-Vol.9, N2.

132. Fedorov Y. Russia's policy toward Caspian Region Oil: Neo-Imperial or Pragmatic? // Perspectives on Central Asia. 1996. - Vol.1, September-October.

133. Feduta A. Spring Grass Is the Only Hope for Belarus // Moscow News. 1999. - N 9.

134. Fitchett J. Kosovar Team Accepts Conditional Agreement // International Herald Tribune. Frankfurt, 1999. - Febr.24

135. Fraser P. Russia and the CIS and the European Community // Russia and Europe: An end of Confrontation. /Ed.by N.Malcolm. L.: Royal Institute of International Affairs, Pinter Publishers, 1994.

136. Fuelling Balkan Fires. The West Arming of Greece and Turkey // Basic Report. /British American Security Council. 1993. - N 3.

137. Fuller E. The Tussle for Influence in Central Asia and the Trans-Caucasus // Transition. /Open Media Research Institute. Prague, 1996. - Vol.2, N 12, June 14.

138. Fuller G. Geopolitical Dynamics of the Caspian Region // Caspian Crossroads Magazine. -1997.-Vol.3, N2.

139. Fuller L. Georgia Prepares to Begin Guarding Borders . /RFE/RL Newsline, July 1, 1998. On the Internet at http://www.rferl.org/-newsline/1998/07/010798.html

140. Gaddis J.L. What History Teaches about Grand Strategy. The National Defense University symposium "Strategy and the Formulation of National Security Policy", Washington (D.C.), Oct.7, 1997.

141. Garnett Sh.W. Russia and the West in the New Borderlands // The New Russian Foreign Policy /Ed.by M.Mandelbaum, Council on Foreign Relations, USA. Wash., 1998.

142. Hartelius D. Security Cooperation in the Baltic Sea Space: Time to Move Ahead // IEWS Policy Briefs. 1998. - N 1.

143. Hishow O. Russland: Finanzieller Zusammenbruchaufgeschoben? // Aktuelle Analysen des BIOST. Koeln, 1998. - N 30.

144. Hoagland J. The US Role in the Balkans Expands Stealthily // International Herald Tribune. Frankfurt, 1998. - Oct.26.

145. Hoff M. Bericht ueber Kaliningrad (Koenigsberg), eine russische Exklave in der baltischen Region: Stand und Perspektiven aus europaeischer Sicht // Europaeisches Parlament. Dok. A3-36/94.

146. Huldt B. Introduction // Baltic Security: Looking Towards the 21st Century. /Ed.by G.Arteus, A.Lejins. Riga: Latvian Institute of Foreign Affairs and Forsvarshogskolan, 1997.

147. Hunter Sh. Iran, Russia and the Southern Republics of ex-Russia // Cultural & Social Quarterly. 1996. - Summer.

148. Hyman A. The Legacy of Enver Pasha: Pan-Turkism Today // Dialogue. 1996. -September.

149. Internal Factors in Russian Foreign Policy. /Ed.by Malcolm N. e.a. Oxford: Clarendon Press, 1996.

150. Islam and Central Asia: An Enduring Legacy or An Evolving Threat? /Ed.by R.Sagdeev, S.Eisenhower. Wash., 2001.

151. Janis M. Russia and the "Legality" of Strasbourg Law // European Journal of International Law. -1997. Vol.8, N 1.

152. Jim N. Armenia, Azerbaijan, and Georgia: Political Developments and Implications for the U.S. Interests, Congressional Research Service // CRS Issue Brief. 1997. -April 3.

153. Kaliningrad: The European Amber Region. /Ed.by Joenniemi P., Prawitz J. -Aldershot: Ashgate, 1998.

154. Karaganov S. Latvia: Caution after Success // Moscow News. 1998. - N 22, June 11-17.

155. Khesin E.S. The Intersection of Economics and Politics in Russia // Russia and the West. The 21st Century Security Environment. /Ed.by A.G.Arbatov, K.Kaiser, R.Legvold. N.Y.: East West Institute, 1999.

156. Khripunov I., Matthews M.M. Russia's Oil and Gas Interest Group and Its Foreign Policy // Problems of Post-Communism. 1996. - Vol.43, N 3.

157. Kinzer St. Turkey Warns It Will Curtail Bosporus Use // International Herald Tribune. Frankfurt, 1998. - Oct.26.

158. Kissinger H. Diplomacy. N.Y.: Simon & Schuster Rockefeller Center, 1994.

159. Kozhemiakin, Alexander V. Democratization and Foreign Policy Change: The Case of the Russian Federation // Review of International Studies. 1997. - Vol. 23, N 1.

160. Laqueur W. Black Hundred: The Rise of the Extreme Right in Russia. N.Y: Harper Collins, 1993.

161. Lejins A., Ozolina Z. Latvia the Middle Baltic State // Baltic Security: Looking Towards the 21st Century. /Ed.by G.Arteus, A.Lejins. - Riga: Latvian Institute of Foreign Affairs & Forsvarshogskolan, 1997.

162. Light M. Foreign Policy Thinking // Malcolm N. et al. (ed.). Internal Factors in Russian Foreign Policy. Oxford: Oxford University Press, 1996.

163. Litvak K. The Role of Political Competition and Bargaining in Russian Foreign Policy: The Case of Russian Policy Toward Moldova // Communist and Post-Communist Studies. 1996. - Vol. 29, N 2.

164. Lodgaard S. In Defence of International Peace and Security: New Missions for the United Nations // UNIDIR Newsletter. 1993. - N 24.

165. Lukin V. Belarus Expanding Eastward // Moscow News. 1997. - N 14.

166. Lyle R. Brzezinski Cautions Against Isolating Iran From Pipeline // Radio Free Europe/Radio Liberty. Wash., 7 July. (1998). On the Internet at httn://www.rferl.org/nca/features/1998/07/-F.RU.980709124338.html. Retrieved 10 September 1998.

167. Managing Conflict in the Former Soviet Union. Russian and American Perspectives. /Ed.by A.Arbatov, A.Chayes, A.Chandler-Chayes, L.Olson. Cambridge (Ma): Harvard University, 1997.

168. Mandelbaum M. Introduction // The New Russian Foreign Policy. /Ed.by M.Mandelbaum. Council on Foreign Relations, USA. 1998.

169. Mansfield E.D., Snyder J. Democratization and the Danger of War // International Security. 1995. - Vol.20, N 1.

170. McFaul M. Perils of Yeltsin's Passion // Moscow Times. 1998. - April 2.

171. McFaul M. A Precarious Peace: Domestic Politics in the Making of Russian Foreign Policy // International Security. 1997/98. - Vol. 22, N 3.

172. McFaul M. Revolutionary Ideas, State Interests and Russian Foreign Policy // Tismaneanu V. (ed.). Political Culture and Civil Society in Russia and the New States of Eurasia. L.: M.E. Sharpe, 1995.

173. McFaul M. Russia's 1996 Presidential Elections // Post-Soviet Affairs. -1996. -Vol.12, N4.

174. Menon R. After Empire: Russia and the Southern "Near Abroad" // The New Russian Foreign Policy. /Ed.by M.Mandelbaum, Council on Foreign Relations, USA.- 1998.

175. Mikoyan S. Russia, the US and Regional Conflict in Eurasia // Survival. L., 1998. -Vol.40, N 3.

176. Milward A.S., Lynch F.M.B., Ranieri R., Romero F., Sorensen V. The Frontier of National Sovereignty, History and Theory 1945-1992. L., 1993

177. Moshes A. The Baltic Sea Dimension in the Relations Between Russia and Europe. Stockholm: FOA. - 1999.

178. Neumann I.B. The Caucasus between Russia, Turkey and Iran // NUPI Working Paper.-Oslo, 1993.-N495.

179. Nikolayenko S. Foreign Ambassadors Vacate Their Residences // Moscow News. -1998.-N23.

180. Nissman D. Iran and the Transcaucasus // Caspian Crossroads Magazine. 1996. -Vol.2, N 2.

181. No Great Europe Without Russia No Great Russia Without Europe. Report of the Commission for the Greater Europe 1994. - Helsinki: Gummerus Printing, 1995.

182. Nugman G. The Legal Status of the Caspian Sea // Eurasian Studies. -1998. N 13.

183. Odom W. US Policy Toward Central Asia and the South Caucasus // Caspian Crossroads Magazine. 1997. - Vol.3, N 1.

184. Oldberg I. Sunset over the Swamp: The Independence and Dependence of Belarus // European Security. -1997. Vol. 6, N 3.

185. Ozhiganov E. The Crimean Republic: Rivalries for Control // Managing Conflict in the Former Soviet Union. /Ed.by A.Arbatov, A.Chayes, A.Handler-Chayes,. L.Olson.- Cambridge (Ma): Harvard University, 1997.

186. Ozhiganov E. The Republic of Moldova: Transdniester and the 14th Army // Managing Conflict in the Former Soviet Union. /Ed.by A.Arbatov, A.Chayes, A.Handler-Chayes, L.Olson. Cambridge (Ma): Harvard University, 1997.

187. Peach G. Transforming the General // Russian Review. -1998. July 3.

188. Petro N.N., Rubinstein A.Z. Russian Foreign Policy: From Empire to Nation-State.- N.Y.: Longman, 1997.

189. Political Culture and Civil Society in Russia and the New States of Eurasia. /Ed.by Tismaneanu V. -L.: M.E. Sharpe, 1995.

190. Priest D. Pentagon Building Ties and Security Across Former Soviet Empire // International Herald Tribune. Frankfurt, 1998. - Dec.15.

191. Primakov E. Russia in World Politics // International Affairs. 1998. - N 3.

192. Priorities in Russian Foreign Policy: West, South or East? /Ed.by Oldberg I. — Stockholm: FOA, 1997.

193. Remington Th. The Balance of Forces in the Newly Elected Russian Parliament // Post-Soviet Prospects. 1996. - Vol.4, N 7.

194. Rethinking the Soviet Collapse: Sovietology, the Death of Communism and the New Russia. /Ed.by Cox M. L.: Pinter, 1998.

195. Russia and the West. The 21st Century Security Environment. /Ed.by A.G.Arbatov, K.Kaiser, R.Legvold. -N.Y.: East West Institute, 1999.

196. Russia's Strategy in the XXI Century. Strategy-3. /Council on Foreign and Defense Policy. M., 1998.

197. Saikal A., Maley W. Russians in Search of its Future. Cambridge: Cambridge University Press, 1995.

198. Sakwa R. Russian Politics and Society. L.; N.Y.: Routledge. - 1996.

199. Schlesinger A. (Jr). National Interest and Moral Absolutes // Ethics and World Politics: Four Perspectives. /Ed.by E.W.Lefever. Baltimore; London, 1972.

200. Security Politics in the Commonwealth of Independent States. /Ed.by Mozzafari M -The Southern Belt; London: Macmillan Press, 1997.

201. Seleznev G. Russian Duma: Defending National Interest // International Affairs. -1997.-Vol.43, N3.

202. Shabanov A., Kovalev E. Parties' Foreign Policy Views: Communist Party of the Russian Federation // International Affairs. 1995. - N 11-12.

203. Shashenkov M. Russia in the Caucasus: Interests, Threats and Policy Options // Russia and Europe. Emerging Security Agenda. /SIPRI. Oxford University Press,1997.

204. Shermatova S. CIS Reform Put on Hold // Moscow News. 1998. - N 47.

205. Shermatova S. Gas Brings Turkey and Russia Closer // Moscow News. 1998. -N1-2, Jan. 1-15.

206. Shmelyov N. Economic Reforms in Russia // Inside the Russian Enigma /Ed.by N.Arbatova. Oslo, 1998.

207. Shustov V. Russia and Security Problems in the Baltics // International Affairs.1998.-Vol.44, N1.

208. Stalin J. Economic Problems of Socialism in the USSR // B.Franklin (ed.). The Essential Stalin: Major Theoretical Writings 1905-1952. N.Y.: Anchor Books, 1972.

209. Straus I. Russia in NATO? It Can be Done // Moscow Times. 2001. - Oct.4.

210. Talbott S. The Russia Hand: A Memoir of Presidential Diplomacy. N.Y.: Random House, 2002.

211. Timofeev A., Bausin A. Primakov Forging Military Partnership // Moscow News. -1998.-N50.

212. Trascott P. Russia First: Breaking with the West. L.: I.B.Tauris Publishers, 1997.

213. Trenin D. Baltic Chance. Moscow: Carnegie Endowment for International Peace, 1997.

214. Ukraine and Integration in the East. /Ed.by Jonson L. Stockholm: Swedish Institute of International Affairs, 1995.

215. Urban M., Igrunov V., Mitrokhin S. The Rebirth of Politics in Russia. Cambridge: Cambridge University Press, 1997.

216. Viets S. Moldova Pullout Pact Unrealistic, Says Lebed // Moscow Times. 1994. -Oct. 25.

217. Vitkus G. At the Cross-Road of Alternatives: Lithuanian Security Policies in 19951997 // Baltic Security: Looking Towards the 21st Century. /Ed.by G.Arteus, A.Lejins. -Riga: Latvian Institute of Foreign Affairs & Forsvarshogskolan, 1997.

218. Vucadinovic R. Security in South Eastern Europe. Zagreb, 2002.

219. Webber M .The International Politics of Russia and the Successor States. -Manchester; New York: Manchester University Press, 1996.

220. Yanov A. The Dialog of the Deaf // Moscow News. 1998. - N 12, April 9-15.

221. Yavuz Hakan M. Turkish Identity Politics and Central Asia // Islam and Central Asia: An Enduring Legacy or an Evolving Threat? /Ed.by R.Sagdeev, S.Eisenhower. -Wash., 2000.

222. Zagorsky A. Russia and European Institutions. /Baranovsky V. (ed.). Russia and Europe: The Emerging Security Agenda. /SIPRI. Oxford University Press, 1997.

223. Zucconi M. The Former Yugoslavia: The Lessons of War and Diplomacy // Armaments, Disarmament and International Security. SIPRI Yearbook 1995. Oxford University Press, 1996.

224. ПЕРИОДИЧЕСКИЕ ИЗДАНИЯ, СПРАВОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА227. Вестник МИД, 1991228. Время МН, 1998-2000

225. Дипломатический вестник, 1992 -1999230. Известия, 1991-1999231. Итоги, 1995-1997232. Красная звезда 1991-1999

226. Московские новости, 1991-1992

227. Мировая экономика и международные отношения, 1991-1999235. НГ Дипкурьер, 1997-2000236. НГ Содружество, 1996-1999237. НГ Религии, 1997-1999

228. Независимое военное обозрение, 1996-1999

229. Независимая газета, 1991-2001240. Новое время, 1992-1996

230. Российская газета, 1993-1999

231. Российские вести, 1996-1999

232. Российский статистический ежегодник, 1999.244. Сегодня, 1993-1996

233. Современная Европа, 1995-1999

234. США и Канада: экономика, политика и культура, 1991-1999

235. СИПРИ, Ежегодник (русское изд.), 1995-2001248. Экономика и жизнь, 1998

236. Atlantish Perspectief, 1998-2000

237. Adel phi papers, 1993-1999

238. Danish Foreign Policy Yearbook, 1997-1999252. The Economist, 1992-1999

239. European Daily Bulletin. /Agence Europe, 1994-1999

240. Financial Times, 1995-1999

241. Foreign Affairs, 1992-1997256. Foreign Policy, 1992-1998

242. International Security, 1993-1996

243. International Herald Tribune, 1996-1999

244. Journal of Southeast European and Black Sea Studies, 1997-2001

245. Military Balance, 1994-1998

246. Monde Diplomatique, 1995-1997262. Moscow Times, 1994-1999263. Newsweek, 1995-1999264. SIPRI Yearbook, 1991-1999265. Stampa, 1995,1998

247. Swedish National Defense College Strategic Yearbook 2000267. Survival, 1993-1999268. Transition, 1993-1998

248. Washington Post, 1993-1997

249. World Policy Journal, 1998-1999