автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Неолитическая керамика лесной зоны Уральского региона

Полный текст автореферата диссертации по теме "Неолитическая керамика лесной зоны Уральского региона"

РГо ОД

¡1 ЦЛЛ 'ОНО

с ¿3 |К!1'|

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ИСТОРИИ МАТЕРИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ

На правах рукописи

и2

КАЛИНИНА Ирина Всеволодовна

НЕОЛИТИЧЕСКАЯ КЕРАМИКА ЛЕСНОЙ ЗОНЫ УРАЛЬСКОГО РЕГИОНА (Подходы и методика изучения)

Исторические науки - 07.00.06 - археология

Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук в форме научного доклада

Санкт-Петербург 1993

Работа выполнена в Отделе археологии Восточной Европы и Сибири Государственного Эрмитажа

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук Л.Я.Крнжсвская кандидат исторических наук Т.М.Гусенцова

Ведущее учреждение - Институт археологии Российской Академии наук

Защита состоится "22 " ^ЖЛ^гЯ_1993 г. и часов

на заседании специализированного совета Д.200-15.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте истории материальной культуры. РАН (191065, г.Санкт-Петербург, Дпорцоная наб., д. 18)

С диссертацией в форме научного доклада можно ознакомиться в библиотеке Института истории материальной культуры РАН.

Диссертация разослана

У/" иоМ&Х 1993 г.

Ученый секретарь специализированного совета кандидат исторических наук Г.В.Сшшцына

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТ, ПРЕДСТАВЛЕННЫХ 1С ЗАЩИТЕ

Актуальность темы. По мере археологического изучения ' отдельных регионов, расширения источниковедческой базы, возрастает необходимость в исследованиях, направленных на разработку методой, позволяющих полнее использовать информативные возможности отдельных категорий археологического материала как самостоятельных исторических источников. Керамика.для эпохи неолита - это самая многочисленная категория находок, многим археологам она представляется наиболее выразительным элементом культуры. Однако очень мало работ, специально посвященных исследованию керамики. В докладе подводится итог многолетнего изучения автором разных аспектов неолитической керамики.

Цели и задачи исследования. В работе рассматриваются три круга проблем: во-первых, изучение керамики как этнокультурного показателя; во-вторых, выявление технологии изготовления неолитических сосудов (способа формовки венчиков, обработки поверхности, орнаментации); в-третьих, раскрытие семантики орнаментов.

Научная новизна работы заключается н разработке методик морфологического и технологического анализа керамики. С помощью метода экспериментально-технического моделирования определены некоторые приемы формовки венчиков сосудов, установлены способы орнаментации гребенчатой и накольчатой керамики. В качестве ориаментиров выявлены обломки костей к челюстей животных. Была разработана система анализа зубчатых оттисков на керамике, позволяющая идентификацию „челюстных" орнаментов па уровне отряда или семейства млекопитающих. Кроме „зоогеплых" выявлены ррнаменты, сопоставимые с узорами ручных плетений. Полученные на основании технологического анализа новые данные позволили автору высказать некоторые предположения относительно семантики этих орнаментов.

Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при разработке вузовских спец-

курсов по технологии древней керамики; организации музейных экспозиций и и процессе научной и популяризаторской работы.

Источниковедческой базой являлись коллекции неолитической керамики, хранящиеся в Санкт-Петербурге, Москве, Сыктывкаре, Казани, Перми, Екатеринбурге, Нижнем Тагиле. В экспериментальной работе по моделированию „челюстных" орнаментов использовались черепа разных видов животных из коллекции кафедры зоологии позвоночных СПбГУ.

Всем лицам и учреждениям, оказавшим содействие в выполнении данной работы, приношу свою искреннюю благодарность.

Апробация результатов исследования. Основные положения работы обсуждались на региональных и всесоюзных совещаниях в городах - Куйбышеве (1976), Нижнем Тагиле (1977), Оренбурге (1980), Ижевске (1980), Свердловске (1983), Перми (1988), Екатеринбурге (1993); на научных конференциях - „Контакты и взаимодействия древних культур", посвященной 50-летию Отдела истории первобытной культуры Гос. Эрмитажа, в Ленинграде (1981), „Археологические культуры Евразии и проблемы их интеграции", посвященной 60-летию Отдела археологии Восточной Европы и Сибири Гос. Эрмитажа, в Санкт-Петербурге (1991), „Керамика как исторический источник (подходы и методы изучения)" в Самаре (1991); а также на заседаниях Отдела палеолита Ленинградского отделения Института археологии АН СССР - с 1992 г. Институт истории материальной культуры РАН (1986, 1989, 1992) и Отдела неолита и бронзы Института археологии РАН в Москве (1993).

По теме доклада опубликовано и принято к печати 19 статей и сообщений, общим объемом около 12,5 авт. л.

Задачи и структура доклада, представленного в качестве диссертации. Доклад состоит из четырех разделов и заключе- ; ния. Структуру доклада определяют задачи;... .

1) представить результаты разных подходов в изучении керамики;

2) рассмотреть вопросы соотношения культурных и технологических традиций, взаимосвязи технологии и семантики.

В заключении дается характеристика морфологического и технологического подходов как инструментов исследования.

1. Некоторые проблемы неолита Прикамья Морфологическим подход и нзучешш керамики

На основании материалов предвоенных, полевых исследований можно было предполагать существование в Среднем Прикамье особой неолитической культуры (Шмидт, 1940; Проко-шев,1940; Окладников, 1948). Доказать это предстояло О.Н.Бадеру. Единая программа, разработанная О.Н.Бадером, определила направление работ Камской археологической экспедиции и методику последующей обработки материала. В результате проведенных исследований в Среднем Прикамье была выделена камская неолитическая культура, разработана относительная хронология памятников.

В 50-60-х годах поселения камского неолита были обнаружены и па территории Нижнего Прикамья. На этих поселениях наряду с гребенчатой керамикой была встречена керамика, по приему орнаментации названная А.Х.Халиковым пакольча-то-нрочерченной. Последняя, по мнению А.Х.Халикова, отражает наиболее .ранний этап культуры камского неолита. В связи с этим было предложено новое название для неолитической культуры Прикамья - волго-камская.

В свою схему относительной хронологии памятников А.Х.Халиков целиком включил схему О.Н.Бадера, относя поселения Среднего Прикамья к позднему этапу волго-камской культуры. Однако части новой схемы не сопоставимы, поскольку О.Н.Бадер выделял ранние и поздние памятники, опираясь на типологические особенности гребенчатой керамики, а А.Х.Халиков усматривал их хронологические различия в процентном соотношении на памятниках гребенчатой и на-кольчатой керамики.

Необходимо было получить сопоставимые данные по керамике среднекамских и нижпскамских памятников. С этой целью автором был составлен список морфологических признаков для формализованного описания керамики, включающий 150 признаков (Калинина, 1976). Опыт работы показал, что

статистические подсчеты возможпы для выборки, включающей не менее 500 фрагментов. Поэтому были выбраны коллекции трех стоянок Среднего Прикамья: Боровое оз. I, Хуторской, Кряжской, Лёвшинской и четырех стоянок Нижнего Прикамья: И Лебединской, II Дубовогрнвской, I Саузовской. Результаты статистического анализа более 15 тысяч фрагментов керамики послужили основанием для следующих выводов:

- Гребенчатая керамика и накольчатая относятся к разным археологическим культурам (Калинина, 1974; 1979 и др.). За культурой с гребенчатой керамикой целесообразно, по-видимому, сохранить старое название „камская", название же „во-лго-камская" использовать для обозначения культуры наколь-чатой керамики Прикамья (Калинина, 1981; 1984).

- Ареал камской культуры на всех этапах ее развития включал Среднее и Нижнее Прикамье. Статистически подтверждается сходство гребенчатой керамики иижнекамских и сред-некамских поселений. Имеющиеся по некоторым признакам различия отражают либо локальные особенности памятников, либо их разновременность. Схема О.Н.Бадера с уточнением по отдельным хронологическим признакам правомерна для памятников всего ареала камской культуры, включая Нижнее Прикамье (Калинина, 1976; 1979).

- На всех поселениях присутствуют ранние и поздние типы сосудов. По процентному их соотношению на поселениях более оправданным представляется выделить два этапа в развитии камского неолита, вместо трех по схеме О.Н.Бадера, то есть возможно объединение раннего (боровозерского) и развитого (хуторского), по Бадеру, этапов. (Калинина, 1976; 1979).

- Для неолита Прикамья принципиальное значение имеет вопрос об интерпретации лёвшинского этапа. По О.Н.Бадеру (1961; 1970 и др.), лёвшинский этап камского неолита, представленный памятниками Левшино, Чернашка, Сауз I, датируется концом III - началом II тыс. до н.э. и относится уже к энеолиту. Р.С.Габяшев (1978) отнес к лёвшинскому этапу памятники Нижнего Прикамья русско-азибеевского типа. Сходство лёвшинской и саузовской керамики подтверждается статистически. Степень сходства керамики этих памятников (подчеркнем, расположенных в двух разных районах Прикамья)

такова, что позволяет исключить из лёвшинского этапа чер-нашкинский сосуд, а также, поздненеолитическую по Р.С.Габя-шеву, керамику русско-азибеевского типа с воротничковыми венчиками (Калинина, 1979). Расширительное толкование исследователями „лёвшинского этапа" привело И.Б.Васильева к предположению о сосуществовании энсолнтической самарс-, кой культуры лесостепного Поволжья с поздненеолитнчсскимн племенами камской культуры и о воздействии самарской культуры на камскую, отразившемся в появлении воротникового оформления венчиков, близких форм сосудов и некоторых орнаментальных композиций. Однако по морфологическим признакам керамика русско-азибеевского типа по сравнению с лёвшинской более поздняя, хронологически синхронна „флажковой" энеолитической керамике. По принятой в настоящее время шкале относительной хронологии памятников левшинский этап может быть датирован концом IV тыс. до н.э. По мнению автора, лёвшинский этап завершает развитие в Прикамье камской неолитической культуры. Позднее наблюдается переживание лишь отдельных черт традиции камского неолита н среде иных археологических культур, которые складываются в Среднем и Нижнем Прикамье в эпоху раннего металла (Калинина, 1984).

- На основании статистического анализа, кроме известных в Прикамье групп неолитической керамики - гребенчатой, накольчатойи зауральского типа, выделены еще две группы керамики - с насечками и с отпечатками коротких изогнутых гребенчатых штампов (Калинина, 1984). Насечки (по А.Х.Ха-ликову, ногтевидные линии) рассматривались исследователями вместе с. оттисками отступающей палочки как орнаменты, характеризующие волго-камскую накольчатую керамику. На I Саузовском поселении ни одного фрагмента с „отступающей палочкой" не обнаружено, в то время как керамика с „насечками" составляет 65,5%, гребенчатая - 34,5%. Такого рода памятник не единственный в Прикамье. Так, на II Лебединской стоянке также нет керамики, орнаментированной отступающей палочкой, однако керамика с насечками составляет 13%, гребенчатая - 87% (Калинина, 1979). По морфологическим признакам керамика с насечками неоднородна: преобладают фрагменты тонкостенных сосудов с примесыо песка в тесте,

с небольшими уплощенными, слегка вогнутыми днищами, разреженными орнаментальными композициями, имеющие аналогии в комплексах накольчатой керамики.' Некоторые фрагменты по ряду признаков (толстостенпость, примесь шамота, конические днища, массивные венчики с наплывами) сопоставимы с гребенчатыми. Отмстим также, что иассчки эпизодически встречаются на гребенчатых сосудах. По мнению автора, три группы керамики - накольчатая, с насечками и с отпечатками коротких изогнутых штампов генетически связаны с кругом лесостепных культур. Наблюдаемое смешение типологических признаков в двух группах керамики отражают контакты ее изготовителей с населением лесной камской культуры (Калинина, 1984).

- В настоящее время общепризнано, что гребенчатая и накольчатая керамика в Прикамье представляют разные культурные традиции. Тем не менее археологи расходятся в понимании их генезиса и хронологического соотношения. В.П.Третьяков (1972) вслед за А.Х.Халиковым датировал накольчатую керамику ранним неолитом, по рассматривал ее появление не как результат развития местного мезолита, а как свидетельство проникновения в южную часть лесной зоны степных культур. Р.С.Габяшсв (1978) и Т.М.Гусенцова (1982) признают синхронное развитие гребенчатой и накольчатой культурных традиций и считают, что обе они развиваются на местной мезолитической основе. С точки зрения автора, взаимодействие этих генетически разных культурных традиций прослеживается только в позднем неолите (Калинина, 1980; 1984). В настоящее время такого же мнения придерживаются В.В.Никитин (1985), В.П.Денисов и А.Ф.Мельничук (1986), А.А.Выборнов (1992).

- В ходе дискуссии о культурном и хронологическом соотношении гребенчатой и накольчатой керамики встал вопрос о существовании па одной территории и Прикамье двух неолитических культур. Исследователи усматривают в присутствии на памятниках гребенчатой и накольчатой керамики результат^ механического смешения, определяемого условиями залегания в песчаной почве разнокультурных напластований (В.П.Третьяков, Р.С.Габяшсв). Другими словами, подразумевается некоторый временной разрыв в обитании на одних и тех же стоянках населения, различающегося по материальной куль-

туре. Автором высказана гипотеза о совместном проживании на поселениях носителей разных культурных традиций (Калинина, 1981; 1984).

Наличие на памятниках керамики, относящейся к разным неолитическиц культурам характерно для территории всего Прикамья. Гребенчатая керамика, как правило, преобладает в количественном отношении, по и пакольчатая представлена не единичными фрагментами, а сериями, снндетсльствующими о достаточно широком использовании накольчатых сосудов (Калинина, 1984). Для данного ареала не подтверждается распространенное представление, что памятники периферии археологической культуры отличаются от памятников внутренних районов присутствием черт, заимствованных у соседних культур (Каменецкий, 1970; Турина, 1973 и др.). До конца эпохи неолита в Прикамье прослеживается наличие двух неолитических культур, то есть гребенчатая и пакольчатая культурные традиции обнаруживают устойчивость. Вместе с тем, па некоторых поздних поселениях, как уже говорилось, имеются сосуды со смешанными типологическими признаками. Причину образонаиия гибридной керамики видим не во внешнем, территориальном соприкосновении носителей разных культурных традиций, а в их социальном взаимодействии. Соответственно в неолите Прикамья выделено три периода (Калинина, 1984):

I - Период адаптации носителей накольчатой кералшки как пришлого этноса. Существование их с местными камскими племенами, по-видимому, определялось различиями в хозяйственной деятельности. Так, в отличие от населения лесной камской культуры носители накольчатой керамической традиции были знакомы с домашними животными. На поселениях с накольчатой керамикой обнаружены кости мелкого и крупного рогатого скота, лошади (Никитин, 1990). Нет никаких данных об освоении металла камскими племенами. Населению же с накольчатой керамикой металл был известен (Габяшев, 1978). В археологическом материале этого периода фиксируются обособленные культурные традиции.

II - Период ассимиляции, начало формирования новых этносоциальных групп. Наблюдается максимальное распространение накольчатой керамики в Прикамье. В материальной культуре при определяющем сохранении камской

и волго-камской культурных традиций прослеживается появление гибридных черт, особенно отчетливых в накольчатой керамике.

Ill - Период завершения интеграции первоначально различных по происхождению И уровню развития этносов в новый этносоциальный организм. Происходит трансформация культурных традиций, формируются культуры эпохи энеолита. Несмотря на го, что камский этнический субстрат,.судя по керамике, был более мощный по сравнению с волго-камским, переход к эпохе металла обусловлен, по-видимому, активным участием в этническом процессе носителей накольчатой керамики. С точки зрения автора, металл в Прикамье был освоен не через эпизодическое знакомство с металлическими предметами, попадавшими в местные племена с гребенчатой керамикой, а путем получения навыков всего процесса добычи и обработки металла через носителей накольчатой керамики (Калинина, 1984).

Разумеется, своеобразие культур эпохи металла в Прикамье определяется не только трансформацией культурных компонентов, о которых шла речь, но это тема особая. Важно подчеркнуть другое: формирование эпеолитичсских культур происходит не в результате эволюции однородной неолитической культуры, не вследствие внезапного ирихода нового населения, не по причине внешних контактов носителей разных культурных традиций, а в процессе длительного совместного проживания их на одной территории.

Таким образом, полагаем, археологическая культура представляет собой результат соединения и преобразования в единое целое различных по происхождению и развитию компонентов, отражает в археологическом источнике процесс развития и взаимодействия этносов.

* * *

В ходе изучения керамики выявилась не только положительная, но и отрицательная сторона морфологического метода. Все большая детализация признаков ведет к усложнению ; классификации, но остается проблема соотношения фрагмента и сосуда. Непосредственно сравниваются черенки, а не сосуды. Корреляция признаков не даст понимания закономерностей сочетания признаков, взаимосвязей между формами и элементами форм.

Задаче выявления соподчинения, иерархии признаков, определению „места" признака в целом сосуде адекватна методика системного анализа. При использовании структурной модели сосуда осуществимо поэтапное исследование отдельных блоков взаимосвязанных признаков. При этом возможно изучение взаимозависимостей между признаками, формами и элемен-- тами форм (Калинина, 1981). Однако с позиций морфологического подхода пи аналитическая методика, пи методика системного анализа не прозволяют решения вопросов происхождения признаков, причин их вариабельности, естественных взаимосвязей между признаками. Сама по себе постановка такого рода вопросов означает выход за логический каркас морфологического подхода.

II. Грсбсичатан керамика Пршсамьл н Зауралья.

Технологический подход в изучении керамики

На территории лесной части Урала выделено две истори-ко-культурпые облаеги: западпоуральскан и восточпоуральс-кая. Обе области имеют между собой много общего, что позволяет, по мнению О.П.Ьадсра (1970), объединить их в понятие „уральский неолит". У археологов не вызывает сомнения наличие контактов населения западного и восточного склонов Урала. Неоднократно предпринимались попытки синхронизации неолитических памятников двух регионов. Однако до сих пор не ясен генезис керамики в Приуралье и Зауралье, в частности, гребенчатой, нет объективных критериев для установления степени культурной близости, родства населения Урала.

Для сравнительного анализа керамики по технологическим признакам были выбраны два памятника: Хуторская стоянка и стоянка Полудёнка I, которые являются опорными для выделения хронологических этапов неолита Прикамья и Зауралья. В керамике но некоторым морфологическим признакам наблюдается сходство: при орнаментации использовались гребенчатые штампы; для сосудов характерны венчики с так называемыми „наплывами" - утолщениями с внутренней стороны; судя по наличию блеска на фрагментах применялось лощение сосудов.

Для технологического анализа кроме разных вариантов венчиков были отобраны фрагменты с видимыми следами обработки поверхности, а также образцы разных орнаментов. В работе использован метод экспериментально-физического моделирования, цель которого, по А.А.Бобринскому (1978), - проверка устойчивости связей между отдельными приемами труда и следами, которые они оставляют па поверхности и в изломе изделий.

На основании изучения археологических фрагментов и экспериментальных образцов - наблюдений за течением формовочной массы в свежем изломе венчиков, отслоившимися наплывами, распавшимися по спаю лент венчиками было установлено девять способов формовки венчиков (Калинина, Устинова, 1988). Оказалось, что сходные по форме венчики Хуторской стоянки и Полудёнки I выполнены разными способами.

Следы первичной обработки поверхности - выравнивания и заглаживания затирались при лощении, орнаментации и использовании сосудов. Тем не менее при помощи микроскопа возможно выявление следов обработки, сохраняющих микроструктуру. По таким следам, имеющимся на фрагментах Хуторской стоянки, высказано предположение об использовании при обработке поверхности сосудов щенки (Калинина, Устинова, 1988).Сосуды I Полудёнковской стоянки, судя по следам зубчатых орудий, обрабатывались штампами.

После первичной обработки сосуды Хуторской стоянки лощились каменными гальками, некоторые окрашивались охрой. Полудснковские сосуды, возможно, обретали залощен-ность уже при использовании: в залощенных фрагментах наиболее обильна примесь талька. При орнаментации хуторских и полудёнковских сосудов использовались неодинаковые способы нанесения орнамента (Калинина, Устинова, 1988).'

Таким образом, технологический анализ показал, что керамика Хуторской и 1 Полудёнковской стоянок относится к разным технологическим традициям. I

Однако не снимается вопрос о соотношении технологических и культурных традиций. *В этом плане перспективно рассмотрение орнаментации керамики. Морфологические особенности неолитических орнаментов, в отличие от других элементов керамики, неизменно используются в качестве этнокуль-

турного показателя. Отдельное изучение орнаментации возможно и потому, что это соответствует естественному обособлению технологических звеньев внутри единного технологического процесса и не разрушает структуру объекта исследования.

. III. Технологическая классификации орнаментов

неолитической керамики Уральского региона.

Метод экснсрнмситалыю-фнзнчеекого моделирования

Морфологическим классификациям орнаментов отдается в настоящее время предпочтение. Формы элементов, мотивов орнамента очевидны, тем не менее при классификации орнамента археологи сталкиваются с определенными трудностями. Форма некоторых элементов орнамента сложна для описания. Например, „волна", прочерченная палочкой, отличается от „волны", прочерченной гребенчатым штампом, а „волна", выполненная протягиванием, от „волны", выполненной отступанием штампа. Считать ли эти разновидности вариантами одного элемента или самостоятельными элементами? Если не возникает сомнения в том, что это разные элементы, требуется обозначить, дать название каждому элементу. Задача это не простая и тем будет она сложнее, чем ближе по форме элементы друг другу.'

Элементы получают названия по ассоциации их форм с тем или иным предметом: таковы „гусенички", „арочки", „лесенки" и т.п. Один и тот же орнамент называли „псевдоверевочным", „ложношнуровым" или „ложногрсбенчатым" в зависимости от того, усматривал ли исследователь в форме оттисков аналогии с оттисками веревки или с оттисками гребенчатых с косой нарезкой штампов. Археолог вынужден пользоваться уже имеющимися названиями, которые нивелируют наблюдаемые особенности оттисков - система терминологии, таким образом, становится тормозом для более углубленного изучения материала.

Принцип названия элементов по форме наблюдается не всегда. Общеприняты термины „шагающая гребенка" и „отступающая палочка", которые наряду с „наколами треугольной, овальной палочкой", „разреженной гребенкой" обозначают определенную форму оттисков, их расположение относите-

лыю друг друга, а не форму орнаментира и приемы нанесения орнамента.

Несмотря на приблизительность, расплывчатость терми- . нов, по фотографиям и рисункам археологи узнают орнаменты, о которых идет речь, но все изъяны терминологии дают о себе знать в полной мере при решении культурно-исторических вопросов. К примеру, гребенчато-волнистая керамика у Н.П.Кииарисовой и одноименная керамика, выделенная В.Ф.Старковым, не сопоставимы. Для Н.П.Кипарисовой гребенчато-волнистая керамика - это керамика с волнистым орнаментом, выполненным гребенкой, а для В.Ф.Старкова - это керамика, на которой прочерченные волнистые узоры, выполненные палочкой, сочетаются с оттисками гребенчатого штампа. Каковы объективные причины столь путаной терминологии? Почему археологи не могут „договориться" называть однозначно определенные виды орнаментов? Объективная причина заключается в том, что за каждым термином, в скрытом виде, присутствуют неодинаковые представления археологов об орудиях и способах нанесения орнамента (Калинина, Устинова, 1990). Так, название одного и того же орнамента „шагающей гребенкой" или „гребенчатой качалкой" свидетельствуют о разных реконструкциях способов выполнения данных оранментов. Отдавая же предпочтение термину „отступающая палочка" или „отступающая лопаточка", исследователи стремятся более точно отразить предполагаемую ими форму орнаментира.

Технологический подход в изучении орнаментации до сих пор не занял самостоятельную позицию по отношению к морфологическому возможно потому, что реконструкция способов орнаментации заключает в себе знание об инстументах и способах работы ими. Орнаментиры для керамики - сравнительно редкая находка на археологических памятниках. Тем не менее гребенчатые штампы известны и определить для гребенчатой керамики способ получения оттисков - задача! вполне реальная. Орпамснтиров же для накольчатой керамики - „палочка", „лопаточка" не найдено. Поставив задачу технологической классификации орнаментов накольчатой керамики, пришлось решать задачу с двумя неизвестными.

Способ орнаментации характеризуется положением орна-

меатира и его кинематикой. Используя метод экспериментально-физического' моделирования, для гребенчатой керамики определено восемь и для накольчатой керамики - шесть способов орнаментации (Калинина, Устинова, 1990).

Для камской гребенчатой керамики характерно штампование, прокатывание, шагание, реже применялось шагание с прокатыванием. Штампы делались из уплощенных галек, сланцевых плиток. В Верхнем Прикамье кроме того использовались створки раковины Unió. Костяные гребенчатые штампы получают распространение в Среднем Прикамье, по-видимому, только с эпохи металла.

В Зауралье орнаменты наносились гребенчатыми штампами, но другими способами: протаскиванием, шаганием с протаскиванием, отступанием и накалыванием. Известны находки каменных штампов, на поселении Юрышо IV обнаружен керамический штамп.

В лесных районах Приуралья и Зауралья при орнаментации сосудов наряду с гребенчатыми штампами употреблялись челюсти куницы, лисицы (песца), бобра, зайца.

Для накольчатой керамики к качестве орпамепгнров определены обломки ребер и стенок трубчатых костей, получаемых при раскалывании и разрубании костей.

В Нижнем Прикамье орнаменты керамики „с наколами треугольной, четырехугольной или отступающей палочки" наносились гранями ребер или острыми обломками трубчатых костей, по-видимому, крупного рогатого скота или лошади, поставленными под углом 45°- 60° к поверхности сосуда.

В Зауралье для орнаментов „отступающая палочка", „размочаленная палочка" использовались грифельные кости и удлиненные обломки трубчатых костей. Кость при орнаментации была обращена к сосуду внешней своей поверхностью и ставилась под углом 30°.

Энеолитические ложпошнуровыс орнаменты липчинского типа также наносились обломками ребер и стенок трубчатых костей, но их торцами, используя способы прокатывания и отступания с прокатыванием.

В Нижнем Прикамье для орнаменации керамики с насечками и керамики с отпечатками коротких изогнутых гребен-

чатых штампов применялись створки раковины Unió.

* * *

Технологический анализ по сравнению с морфологическим позволяет более глубокое изучение керамики,' п частности, орнаментации. За кажущимся сходством орнаментов скрыты различия, значимые для понимания исторических процессов. В Прикамье и в Зауралье орнаменты наносились гребенчатыми штампами, но различными способами. При орнаментации камской керамики использовались каменные штампы и створки раковины Unió. Последние применялись также для орнаментации керамики с насечками и керамики с отпечатками коротких изогнутых гребенчатых штампов. Орнамент „отступающая палочка" в Нижнем Прикамье и в Зауралье, судя по орнаментам и способам орнаментации, не одно и то же. Такого рода данные важны для решения вопросов происхождения гребенчатой и накольчатой керамики, формирования неолитических культур Урала.

Технологический анализ вносит коррективы в устоявшиеся принципы классификации орнаментов. Под элементом орнамента археологи понимают оттиск штампа. При экспериментальном моделировании орнаментов челюстями животных выяснилось, что изменение угла наклона челюсти к поверхности сосуда отражается на форме оттисков: появляются или исчезают отпечатки отдельных зубов или незубчатых частей челюсти, изменяется форма зубчиков оттиска. Элементами орнамента в этом случае оказываются либо оттиски разных орнаментиров, либо варианты оттисков одного орудия, либо только часть оттиска челюсти.

Гребенчатую и негребенчатую керамику, распространенную на территории лесной и лесостепной зоны Евразии, обычно рассматривают как разные культурные традиции. Экспериментально установлено, что челюстями животных зубчатые и незубчатые орнаменты могут быть получены одновременно: ряды „отступающей палочки" или отдельных наколов, череду-' ющисся с рядами „гребенки", выполнимы одновременно фронтальной частью челюстей хищников - клыками и резцами либо молярами и сочленовным отростком нижней челюсти зайца.

Таким образом, технологический анализ дает новую ин-

формацию для осмысления орнаментации как явления этнокультурного порядка, позволяет в ином ракурсе рассматривать проблемы генезиса, развития и взаимодействия археологических культур.

, IV. Технология н семантика древних орнаментов

Физическое моделирование продемонстрировало жесткую взаимосвязь орнамента с орнаментиром, опровергающую мнение, что орудием для нанесения орнамента мог служить любой, находящийся под руками предмет. Выбор орнамента, полагаем, определялся семантикой (Калинина, 1993).

Список выявленных в настоящее время орнаментиров весьма обширен: гребенчатые штампы, белемниты, аммониты, позвонки рыб, створки раковин, кости, челюсти животных. Картографирование свидетельствует о локализации орнаментиров, о существовании традиции использования определенных типов (Калинина, Гаджиева, 1993).

Среди орнаментиров обнаруживаем известные с эпохи палеолита "украшения" и „амулеты". В.В.Сидоровым (1987) высказано мнение, что использование метаподий мелких млекопитающих и трубчатых костей птиц было вызвано необходимостью магическогр воздействия на сосуд амулетов-оберегов. Анализ челюстных орнаментов не позволяет согласиться со столь однозначным толкованием. Для „воздействия" было бы достаточно приложить, отпечатать оберег. На керамике же представлены не отпечатки зубов, а специфические орнаменты. Очевидно, что функция 'защиты' лишь одна из семантических функций этих орнаментов.

Функция 'защиты' находит подтверждение с технологической точки зрения. Орнаментация древних сосудов взаимосвязана с обработкой поверхности, способствует уплотнению стенок, препятствует растрескиванию сосудов при сушке. Технологией подсказано, что семантика 'защиты' включает не только смысловое значение 'оберега' - действие зубов, когтей зверя, но и смысл 'покрова' - шкуры зверя. Для ряда орнаментов такое предположение имеет основания.

„ На неолитической гребенчатой керамике Прикамья выделена группа орнамедтов, сопоставимая с узорами ручных плетс-

ний. В орнаментации камской керамики „плетенки" абсолютно преобладают (Калинина, 1974). В уральском регионе выявлены также орнаменты, выполненные челюстями зайца, бобра, лисицы, куницы (Калинина, Гаджиева, 1993)._

Вопрос о первичности рассматриваемых орнаментальных систем связан с проблемой генезиса геометрического орнамента. Известно, что на решение этой проблемы претендуют две теории - зоогснная и плектогепная (Иванов, 1963). Противоречия приверженцев этих теорий в понимании формообразования орнаметальных мотивов объясняются противопоставлением технологии и семантики. Одни полагают, что орнаментальные мотивы возникают на основе плетения и тканья и, следовательно, в своих истоках асемантичны, другие исследователи считают, что формы мотивов связаны с образными представлениями, определяются семантикой. Наличие орнаментов „плетенок" на глиняных сосудах рассматривалось как аргумент в пользу плектогенной теории. Плетеные орнаменты интерпретировались как воспроизведение на глине внешнего облика плетеного сосуда. Такая трактовка увязывалась с гипотезой происхождения гончарства из опыта обмазывания глиной плотных сосудов. Гипотеза эп}, хо тя и получила широкое распространение, признана далеко не всеми (Боб-рннский, 1981).

По зоогенной теории геометрические орнаменты являются стилизованными изображениями частей зверя, в частности, шкуры животных. Между тем далеко не для всех геометрических мотивов могут быть обнаружены изобразительные прототипы. Изучение „челюстных" орнаментов показало, что они представляют собой результат действия челюстью, то есть челюсти не служили орудиями для нанесения определенного заданного орнамента. Челюстные орнаменты читаются, несут в себе смысл - такОй-то зверь, не будучи изображением зубов. В свете этого вывода иную интерпретацию получают материалы, на основании которых этнографами делались заключения « о несоответствии названий орнаментов их формам, а также об асемантичности орнаменте^, не имеющих изобразительных прототипов.

Автором высказано предположение, что „плетенки" обозначают шкуру на определенном этапе развития архаической

\

семантики. Этот этап связан с переходом представлений о тотеме-звере к тотему-дереву. Кора дерева по семантике равнозначна шкуре зверя (Калинина, 1991). „Плетенки" как изображение шерсти, волос представлены в традиционных культурах разных народов. Не исключено, что распространенные и за пределами Урала орнаменты „шагающая гребенка", „ша-;гающая-протащенная гребенка" (так называемая „тесьма") также передают шкуру зверя (Калинина, 1993). Шкура являлась 'знаком тотема', который выполнял функцию 'оберега-защиты', по нему устанавливалась принадлежность человека определенному роду. „Знак рода" включал и шкуру, и след зверя в широком смысле - не только отпечатки когтей, но и зубов, рогов зверя. Таким образом, плетеные орнаменты не асемантичны. „Плетенки" как и „челюстные" орнаменты соответствуют образным представлениям древнего человека (Калинина, 1993).

* * *

Изучение закономерностей семантики и технологии во взаимосвязи необходимо как для раскрытия генезиса, смыслового содержания древних орнаментов, так и для понимания генезиса формирования технологических традиций. При изучении семантики нельзя не учитывать Данные археологического анализа, в частности то обстоятельство, что морфология орнамента зависит от формы орнаментира, положения орудия, кинематики его движения. В свою очередь, при изучении технологии существенно, что выбор орнаментира определялся семантикой, поскольку с формами орудий связана возможность его использования. Опыты по экспериментальному моделированию орнаментов челюстями животных показали, что анатомическое строение челюсти и зубов накладывает ограничения па положение орнаментира относительно поверхности сосуда, в ряде случаев диктует единственно возможный способ орнаментации. Возможно, способ орнаментации гребенчатыми штампами накалыванием, распространенный в Зауралье, восходит к нанесению орнаментов челюстями животных.

Признание единства исторической технологии и семантики устраняет противоречия двух теорий происхождения орнамента. . ...

V. Заключение

Изучение уральской неолитической керамики проводилось с позиций двух методологических подходов: морфологического и технологического. Выбор методики определялся задачами исследования. Переход к другой методике изучения керамики был связан с поиском новой информации для решения вопросов, не получивших удовлетворительного ответа в рамках методики, применявшейся ранее. Поэтому при характеристике методов, с точки зрения проблем исследования, был неизбежен оценочный момент. В заключении считаем целесообразным рассмотреть оба подхода и упоминавшийся в работе системный подход в ином аспекте, а именно, как познавательные конструкции, инструменты исследования, формирующие свои единицы анализа, соответствующие им понятия.

Подход понимается автором как способ представления в знании объектов исследования. Морфологический подход направлен на изучение строения объекта исследования. Первичной единицей для языка описания служит призиак. Для данного подхода, кроме понятий строение объекта, признак, базисным иилястся понятие корреляции признаков.

Системный подход определяют понятия: структура, элемент, связь, которые позволяют перейти от изучения морфологии объекта к изучению его организации. Целенаправленность системного подхода на познание механизмов функционирования выдвигает на первый план описание структуры, связей элементов. Изучению конкретного 'материала предшествует построение теоретической -модели, объекта исследования.

При технологическом подходе исследователя интересует не морфология, сходство и различие форм, не структура объекта, механизм его функционирования, а технологические взаимосвязи, зависимость морфологии ог приемов груда, механизм создания форм, фиксируемых в археологическом источнике.! Технологическому подходу неотъемлемо принадлежит метод экспериментально-физического моделирования. Задачей последнего является не воссоздание форм - аналогов древнего образца, а раскрытие технологических взаимосвязей между формами, вариантами морфологических признаков, установ-

лю

лсние способа получения данной формы.

Каждый подход, по своей сути, направлен на решение определенного рода задач. Основой методик конкретных исследований при морфологическом подходе является группировка материала по критерию сходства^ различия, выделение классификационных единиц разного порядка. Ошибочно, с точки Зрения автора, мнение, согласно которому „привнесение морфологии в археологию „вселяет надежду, что источник развития вещей, движущие силы, факторы и .закономерности их эволюции будут найдены и определены" (Щапова, 1991). Морфологическое изучение археологических источников не раскрывает процессов формообразования. Это задача исследований технологического подхода.

Разработка методики экспериментально-физического моделирования отвечает потребности в поиске методологических средств, позволяющих „увидеть" вещь глазами ее создателей. Восстанавливая „стереотип поведения в области материального производства" (Гиря, 1991), подходим к пониманию вещи в древности, как мастер, говоря словами Д.Э.Харитоновича (1982), „осмысливал структуру своего знания и умения, а именно: чем была для него создаваемая им вещь, почему она такая, а не иная, откуда исходит знание об этой вещи и т.п.".

Древнее сознание, духовная культура интересуют не только археологов, но и этнографов. Однако очевидно, что обобщение результатов исследований, полученных с разных методологических позиций, невозможно. Методика экспериментально-физического моделирования применима при изучении не только археологических, но и этнографических источников, следовательно, имеем возможность для сравнения стереотипов технологического поведения в историческом развитии. При технологическом подходе, таким образом, синтез знаний смежных дисциплин осуществим на уровне методики исследования.

" Между подходами существует историческая преемственность. Новое направление исследования зарождается в недрах традиционного, как методика получения качественно иной информации для решения уже поставленных наукой проблем. С развитием, проходя путь от материала к методу и от метода к материалу на другом уровне, подход обретает „новое видение" объекта исследования, свое предметное содержание,, ста-

вит новые проблемы исследования. Технологический подход, с точки зрения автора, располагает методологическими средствами для разработки актуальной сегодня проблемы единства материальной и духовной сторон жизнедеятельности первобытных обществ.

Список опубликованных работ:

1. Орнаментация керамики волго-камского неолита // СА. 1974, № 4. С. 170-179.

2. Гребенчатая керамики неолитических поселений Прикамья // Проблемы археологии Поволжья и -Приуралья (неолит и бронзовый век), Куйбышев, 1976. С. 17-18.

3. Гребенчатая и другие группы неолитической керамики Прикамья Ц АСГЭ. 20. Л., С. 5-27. -/5 И

4. Раскопки на Горбуновском торфянике // АО 1978, М., 1979. С. 200 (соавторы В.Ф.Старков, Н.А.Хотинский, Н.А.Алек-сашснко).

5. Керамика с „насечками" поселения Сауз I // Проблемы эпохи энеолита степной и лесостепной полосы Восточной Европы: Тезисы докладов конференции, 19-22 феврали, Оренбург, 1980. С. 13-14.

6. Системный подход в изучении орнаментации гребенчатой керамики Прикамья // Вопросы археологии Урала, Свердловск, 1981. Вып. 15. С. 41-43.

7. Неолит Прикамья - история изучения (К вопросу о понятии „археологическая культура") // Контакты и взаимодействие древних культур (К 50-летию. Отдела, 27-30 октября 1981 г.): Краткие тезисы докладов научной конференции Отдела Истории первобытной культуры, Л., 1981. С. 8-10..

8. О существовании в Прикамье двух неолитических культур // СГЭ, ХЫХ Л., 1984. С. 33-35.

(

9. Позднеиеолитическая керамика I Саузовского поселения II К вопросу о трансформации культур камского неолита при переходе к эпохе металла // АСГЭ, 25, Л., 1984. С. 24-30.

10. Опыт использования метода экспериментального модсли-22

рования для технологического анализа керамики (по материалам неолитических памятников Полуденка I и Хуторская стоянка) // АСГЭ, 29, Л., 1988. С. 5-17 (соавтор Е.А.Устинова).

Ц. Технологическая классификация орнамента нсолитичес-кой-энеолитической керамики Уральского регтона // АСГЭ, 30, Л., 1990. С. 7-19 (соавтор Е.А.Устинова).

12. Об историческом соотношении „плетеных" и „челюстных" орнаментов // Археологические культуры Евразии и проблемы их интерпретации: Краткие тезисы докладов научной конференции, посвященной 60-летию Отдела археологии Восточной Европы и Сибири, Санкт-Петербург, 1991.С 8-ю: -

13. Архаичные орнаментиры (технологическая целесообразность и семантика) // Керамика как исторический источник (подходы и методы изучения): Тезисы докладов Всесоюзной научной конференции, 11-16 февраля 1991 г., Куйбышев, 1991. С. 34-35.

14. Семантика как объект исследования // Археологические культуры и культурно-исторические общности Большого Урала: Тезисы докладов XI1 Уральского Археологического совещания, 10-22 апреля 1993 г., Екатеринбург, 1993. С. 77-78.

15. Архаические орнаменты для керамики // AD POLUS // Памяти Л.П.Хлобыстина // Археологические изыскания, Вып. 10, СПб., 1993. С. 83-94.

16. Принципы функционально-технологического подхода в семантических исследованиях // АСГЭ, 32, СПб, 1993.

17. Les • chasseurs-pecheurs du nord et la Sibérie // Avant les Scythes préhistoire de l'art en U.R.S.S., Paris, 1979. P. 53-73 (соавтор А.М.Микляев).

В печати:

18. Семантика и технология древних орнаментов // Керамики как исторический источник // Материалы I Всесоюзного керамического совещания, Петропавловск.

19. Использование челюстей животных для орнаментации древней керамики // СА (соавтор Е.А.Гаджиева).