автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: О месте и значении "сибирских" произведений в творчестве Ф.М. Достоевского

Полный текст автореферата диссертации по теме "О месте и значении "сибирских" произведений в творчестве Ф.М. Достоевского"

ХАРЬКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ ИМ.Г.С. СКОВОРОДЫ

На правах рукописи

ТЕЛЕГИНА Ирина Львовнз

О МЕСТЕ И ЗНАЧЕНИИ "СШТРСКИХ" ПРОИЗВЕДЕНИЙ В ТВОРЧЕСТВЕ Ф.М.ДОСТОЕВСКОГО

10.01.01 - русская литератора

Авторэфорат

зссвртсттал пз соискание ученой стйпзпл кандидата филологических наук

Хорько1>-1992

Работа выполнена в Самаркандског.: ордена Трудового Красного Знамени государственном университете им.А.Навои на кафедре теории литературы и зарубежных литератур Самаркандского государственного

университета

Научный руководитель - доктор филологических наук,

профессор Р.П.Шагинян .

0?чшалыше оппоненты - доктор филологических наук,

профессор О.В.Сливипкая

- кандидат филологических неук, допент И.И.Допенко

Ведущее учреждение - Таджикский государственный университет

Защита состоится " '¿Ш'Аа^ 1992 года в "_"

часов на заседании спепиализированного совета К.ПЗ.24.01 по присуждению ученой степени кандидата филологических наук в Харьковском государственном педагогическом институте /Харьков, ул. Чернышевского, 60/.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Харьковского государственного педагогического институте.

Автореферат разослан ¿-н^*^ 1932 ^^

Ученый секретарь специализированного совета

/ГЯ

РАБОТЫ

т.?"-;. Рззгг^н?;

на TBI

гггэт", згсрс2 з^зторзх егргззт гзсзгэтс сгнз гз згг?:злх "зсг з ".тьттре, .тз г С:-ггь "с^сргн^то сс'-гтгг^пгз.

ргз "г ссзлзз стзззлзеь сзсзгэ рзтз z2?sps3zzcHHî2. л ^г2 кзтгт? ïs 2r zz-zzz?..rzi?j, -2.ттг_з2. гпб7:зггг:зЕг2 сгтег созгаггя з тгГзгзм íjzr^rt ггзззрзз. ~с.т> srci -зри ззк ссзбсЗ. ззхз э zr.sJ' >-

лзгз з г.гг'з-з рзззтппгз Т.ЗлЛрзт.тгнггрзгг, 3..1.Т?нз.эн2нк«, C.i'.Ho-~рс~rrt D.A.FjrpsszüHíí з ;гз.го.

Ггг^гсг с? сггзгэ гзргзгз ~ zr?rc?í? егог?аггг27г?ся пр^т^-г;-tîhzhvs ггс.'зттгс^э-гсрг.тс'^го, 'геззрогного" хзрзтегерз, e:vri3-з: нсгте эггт? туггггзггзнзх гсзанзЗ z С2?р=згг2 згезтглт.

г:-г з s го г'тгагг.тг". Стгг гг рзз гр-гз-зглгг! ~ себе анз.энг? гз;-ггтзс?гз2гсз, но гггггггпгояг-р^бгзная лх ггггогэ .ттбэ зз s:.vj;-:3— зсъ -гае, .г:бэ гзгггагзгегззеа зег, ~а есгз£з--~оь ггз зге:; з гс2 иггз, з снэ того гггбте?.

ПЗ"?Г72 ""ТЗЗЗЗТЗГЭ енз" 333Í3I~3, "СЗ.ЗЗ ~

/Э ~ ™ ~Тс, СТ"?ТГТ^ГХ ~ —r ^ 2ТTí '

ЗСЗ-, 7Г2~Н25Г? <ГЗ TSpS-TT-tSSi ХЗГЗГПГЗЗ ЛЗ

ттгг^гс ргз-гтк Гсстсзгсглго-хтггхнизз craTstccrsî отгзгзлггь рогз. ззззггг з гз~срзттн:2 "т Статрггтз езгрэ.гг

ггт гго rsrransröz гггггзкзе —

¿í -ТЗЗЛГЗ, Г, 2 ГГ32 СЗ-—Г, г.:

то очзргйгь -га.тгггг-з тгегтгзггэ ."хетезэ-

________ гз~лпр:.т гхзтгге ~сгзггвггз з с" -сгз гз—

з rrrrresa гссгсззсгсг^гз:-: "ззгз z ss-^tnst-T

,-т» ¿эт.тзгзгь г рззз^тгрзть нз-Пзтз-з етте-з езгззг Х7згзгзг:~зго г":-'." ггз'гз—

вецений 1859 г.: противостояние учительскому /гл.обр. гоголевскому/ влиянии, следование литературной традиции /в 'частности, пушкинской и гоголевской кэк наиболее -для становления Достоевского-художника ванным/, самообрегение писателя, т.е. утверждение его на пути, прямо ведущем к создании шедевров; показать особую остроту и противоречивость развертывания трех- указанных тенденций в переломный для творческой биографии писателя момент.

Научная новизна исследования заключается в том, что в диссертации ьлервые делается попытка обосновать положение о рубежно-пе-реломной природе "сибирских" произведений, исходя из анализа их многокомпонентной структуры. Диалектика становления Достоевского-хукожника, рубекно-переломннй характер повести и романа впервые не просто констатируются, ко вскрываются на основе возможно более обстоятельного и последовательного анализа кэк поэтики произведений 1859 г., так и связей их с ранним творчеством писателя и творениями 1860-70-х гг.

Материалом исследования явилось все творчество О.М.Достоевского, с особым упором, разумеется, на произведения "сибирского" периода. Исходные установки и посылки для репения задач диссертации почерпнуты в трудах об эволюции творческого метода писателя отечественных с зарубежных достоевсковедов.

Основным методом исследования в работе является поэтико-струк-турный анализ текста с использованием, при этом, возможностей сравнительно-исторического метода изучения литературы.

Структура диссертации обусловлена материалом исследования, его целями и задачами, принципами-и внутренне.! логикой анализа ндейно-худонвственного строя "сибирских" произведений и поэтики творений Ф.М.Достоевского раннего и позднего периодов творчества. Диссертация состоит из введения, трех глав /"Роман "Село Степанчи-ково и его обитатели" и повесть "Дядю-ткин сон" в отечественном и зарубежном литературоведении", "Сибирские" произведения и пушкин-ско-гоголевская традиция в творчестве Ф.ГЛ.Достоевского", "Два огромных типических характера..-"/ и заключения.

Апробация результатов йсследдвания. Основное содержание диссертации было изложено в докладах, прочитанных на региональных и университетских конференциях, а также на научных семинарах при кафедре теории литературы и зарубежннх литератур СамГУ. По теме диссертации опубликовано три статьи.

Материала диссертации могут быть использованы исследователями

творчества Достоевского, в ходе изучения творчества писателя з вузе /история русской литературы XIX века, спепкурсы и спепсеминарг то творчеству Достоевского/, в средней школе и др.

Объем основного текста - 149 страниц машинописи; объем диссертации со списком использованной литературы - 176 странна.'

Во введении обоснованы актуальность теш и научная новизна работы, определены ее пели и задачи, охарактеризована степень изученности материала.

Первая глава "Роман "Село СтеПанЧиково Я его обитатели" я повесть "Дядшкин сон" в отечественном и зарубежном лйтературоввей-яии" содержит анализ пропесса написания "сибирских" произведений и обзор райот достоевсковедОв, посвященных эволюции художественного (татотю Ф.М.Достоевского. Гэльшое значение придается серьезному и длительному кризису, который писатель смог преодолеть только з ходе работы над произеедениями 1859 г. Занижение автором опенки своих творений после шкстгатстски-восторженной в начала работ:; над ними до отрипательной в кота, мучительно протекавший творческий процесс нб" помешали Достоевскому опенить по достоинству глубоко своеобразные характеры повести и романа - в "Селе Ст'епанчикове..." погромные типические", "новые /.../ небывалые нитке" /ЕгЬр Ильич Ростанев и 0 ома Опискин/; в "Дядюшкином сне* - простЪ "свез&Ге".

Совремзннпки, однако, не могли оценить их.- Обзор бйблйогрэтага по' проблеме позволяет установить, что только рассмотрение "сибирских" произведений в контексте творчества Достоевского з излей позволяет' уяснить в полкой мере новаторство характеров и средств их воплощений-' -- теперь это был уже не блестяпий залог, кок в рвгший период, а полураскрывшаяся почка художественного мира зрелого Достоевского. Так, образы Зомн Опискина я, в меньшой степени, Вас'гт/'Лл-дшкйн сон*/явились одним изйваянейших подступов пибпте'ля к тема психологического' подполья, на что указывают В.В.РйзанЬэ, Н.К.!.!ихаа-лопский, Ия.АнненСкий, Г.М.Оридлендер, И.Волгин, А.С.ДойиГпгн, Р.Г. Назпров и яр. __________ ______________

ГЗвптшг твгаг раннего' творчества ЗоснЬвВВйКеЬ' - «звпУяв'а -янтностз добра- и злэ-, "наполеоновская" тема, моттг добровольного г; ?с;встз'а, озлобленность мечтателя на несоотватстНуйпу'в его иллюзиям действительность — но основа каторжного- опыта углублялись до вшпз лепил общего их фундамента - психологического "подполья". Это "ууппоэ до-стпятгае Достоевского в" характерологиа" стй'сй возможно б.т: его

отталкиванию от художественно-теоретических установок натуральной школы, проявившемся в образах "маленьких" людей повести и рома::э, 8 текке благодаря преодолению км в себе гоголевского влияния. Произведения 1859 г. известны в достоявсковедении как разрыв их авто-рз с Гоголем, что прямо п непосредственно выразилось в отрипании-паросировании Достоевским учителя /Ю.Н.Тынянов/. Объектом пародии в "Селе Степанчикове..." послужило реакционное позднее творчество Н.В.Гг"оля, и она нередко трактуется литературоведами как борьба ученика с "плохим" учителем во имя "хорошего" раннего. Между тем . антигоголевская направленность романа 1859 г. может быть осмыслена в долиной мере лишь.как заключительное звено начатой писателем в "Бедных людях" и продолженной в "Дядюшкином сне" в форме пародирования художественной полемики ДостоеЕского со своим-"отпог/. по творчеству" /В.Г.Белинский/ в стремлении преодолеть его влияние, гл. обр. в характерологии, и обрести собственную творческую манеру /Ю. Н.Тынлнов, Д.Орэнк, Э.Симмонс и др./. Особенно активное в рэнг^й и переходный периоды, соперничество с учителем после.пародийных "сибирских" произведений сменяется в творчестве Достоевского зрелым "снятием" близкого себе в гоголевскогл методе. Пока же писатель, пародируя учителя и опробуя его различные приемы, отбрасывает неорганичное для себя-подавлявшее творческую индивидуальность всецело самобытного автора "Двойника". В трактовке достоевсковецов это оказывается залогом обретения собственной писательской манеры, в значит, и создания первых подлинно "Достоевский", характеров -предшественников "подпольного" человека /Э.Карр, Р.'Сингли и мн.др./

Суть идейно-художественных устремлений Достоевского определяют как поиск "человека в человеке" "при полном реализме" - поиск собственного, наиболее адекватно выражающего "тайну человека" характера—типа. Писателя не удовлетворяли гоголевские принципы типизирования -монодоитность-имэнофоничнссть" персонажей, сатира, "целиком характеризуйся собой явление" /Г.М.Родинз/. Он стремился к изображению личности во всей ее сложности и глубине. Через пародийное отрицание художественных принципов Гоголя /создание образа-маски, изобракение характера через вегдь /Тынянов// Достоевский приходит к своей трактовке личности: "Там, где видели ояку mí сль, одно качество, он умел наспать две мысли, раздьоение /.../ вскрывал наличие к другого, противоположного качества. Все /.../ в его мире стало сложным и многосоставгам" /М.М.Езхтин/. Оттенки внутри.

в пределах одного типа - источник психологизма, отмечаемого у Достоевского художественного принципа контрастности в характерах.

Отсюда драматизация повествования, шаняо здесь впервые про-нщсзетцая собой поэтику вплоть до кардинальных принципов - теснейле взаимосвязанных полифонизма, карнавализании, синтетического жанра "ромэн-трагедия". Черты полифонизма усматриваются в "Дядюшкином сне" и "Сале Степанчякове..." в образах Васи и Опискина, в систем перекличек между отдельными персонажами /В.А.Туниманов, Д.Фрэнк, А.В.Архиповя и др./. Подлинно новаторские в повести и романе техника /З.А.Тунимзнов, И.Болтин, Л.П.Гроссман/ и манера повествования /Г.М.Родпна, Л.И.Сараскина, В.Н.Захаров/.

Кромэ негативистского пародийного начала и прямо с ним свлзэп-ного "Достоевского" --новаторского, плодотворного для дальнейшего творчества писателя, литературоведами неизменно выделяется.еще одно начало - литературная традиция, а особенно наиболее для стлпов-ления Достоевского-художника важные гоголевская и пушкинская /В.А. Туниманов, В.Я.Кирпотин, А.В.Архипова, Д.Фрэнк я др./.

Выявлению роли той и другой посвящена вторая тлава штссертя-шга - "Сибирский" произведения и пушкияско-гчголевскэя традиция в творчестве О.М.Достоевсного". Отражение художественного опыта Пушкина и Гоголя на уровнях идейно-тематическом, сюже тпо-композиптт-онном, образно-характерологическом изучено в достоевсковздении достаточно полно. В работе поэтому исследуется уровень проявления традиция поверхностный'и наиболее зримый -упоминания имен Пушкина и Гоголя, героев их произведений, образные и стилевые реминисценции. К другим же формам отражения традиции прибегаатся попутно, по мере необходимости. Обнаруживается, что,.в отличие от других литературных, реалий, Гоголя или натуральную школу Достоевский в ранних произведениях совершенно. не упоминает, Пушкина же - редко. Между тем обилие стилизаций под Гоголя, образно-тематическая-преемственность у Гоголя и Пушкина показывают, что молодой писатель кок бы скрывает художническую зависимость от своих учителей. Как свидетельствует стиль ранних произведений Достоевского, она значительна, но выражена неравномерно.

В стиле "Бедных людей" немало следов влияния Гоголя. Но анализ художественной ткани произведения позволяет установить, что функции гоголевских приемов автором переосмысляется в соответствии с художественной логикой собственного романа. Пародия на некоторые черты стшст Гоголя знамзнуег порыв Достоевского в первом -з свое?!

- в -

творении к художнической самостоятельности. Но стиль произведений 1846-47-х гг. ярко свидетельствует о стремлении автора опереться на мэтра в литературе того времени. Продолжая искать и обретать себя в характерологии, писатель не мог, однако, найти адекватную совершаемым им художественным открытиям форму воплощения. Достоевский теперь в гораздо большей степени следует пуху Гоголя, сохраняет фу ниши его приемов. Мощная гоголевская струя в стилистике является одним из источников, художественных просчетов Достоевского, так как вносижа в то время дисгармонию в его художественный . иир.

Ориентация на Пушкина выражена в. произведениях 1846-47 гг. несравненно меньше. Причем имя Пушкина или образы из его творчества упоминаются в духе гоголевской игры великими'именами, ремини-сцвьлии из пушкинских произведений Трансформируются стилистически под Гоголя.

Анализ стиля произведений Достоевского 1848 г. демонстрирует существенное изменение в области стиля: гоголевские приемы редки, функционально переосмыслена и органичны поэтому для художественной ткани. Пушкинское же начало, напротив, начинает все больше проявляться. Имя Пушкина, цуппсинские образы упоминается подчеркнуто позитивно, что, впрочем, не исключает самобытно-творческого развития Достоевским пушкинской традиции. Зачатки стиля пушкинской прозы выявляются в "Неточке Незвановой", причем отличающие его лаконизм, динамит плодотворно для метода Достоевского синтезируются с чертвш его собственной манеры.

Центральное место во второй главе занимает анализ того, как запечатлена в романе "Село Сгепанчиково..." и повести "Дядюшкин сон" ориентация на обоих наставников, особенно показательный благодаря предпринимаемому в начале главы экскурсу в раннее творчество. Отношение к гоголевской традиции выглядит здесь очень противоречивым: с одной стороны, она подвергается явному отрицанию, в с ЕругоЗ - выражена очень:, сильно. Путинское же начало предстает в "сибирских" произведениях- впервые не в вике отдельных случайных черт, но как неотъемлемо-конструктивный компонент поэтики.

. Первое, что выделяется здесь в щгяне отражения пушкинско-го-гплркскпа - ахо нацеленная на Гоголя пародийность. Осо-

Ьое значение в работе придается факту одновременного ее создания в двух произведениях, который' свидетельствует о тогл, что "Етопое

начало", как и первое, ознаменовано потребностью Достоевского в "легации" Гоголя. Как и в эпохи культурного перелома, после каторги пародия у Достоевского приобретает "особую насыщенность и энергию" Л1.Поляков/, отсюда ее обнаженность, острога и беспощадность, но также и особая роль ее для становления художника - для преодоления писателем сковывавшего его.творческую самостоятельность влияния учителя. Заметнее всего это в "Селе Степанчикове...", в отличие от повести обнаженно-пародийном от начала до конца. То у Гоголя, что Достоевский в раннем творчестве использовал как элемент своей художественной системы, теперь уже пародируется: писатель как бы пародирует гоголевское и в себе, отрицает многие черты своего прежнего .стиля. Примечательно, что пушкинское, напротив, и в повести, и в'романе.и в поверхностных реминисценциях, и в поэтике активно утверждается.

Как ни парадоксально, гоголевское влияние в художественном строе вообще и - особенно - в стилистике "сибирских" произведений неизмеримо заметнее, чем в заключающих ранний, ученический период произведениях. Объяснить это можно недостаточной пока для художника-гиганта зрелостью. Выставляя на всеобщий суд очень важные для себя образы, Достоевский опирался на того, от кого, в то же время, отталкивался. Наиболее очевидно это в. том, что на являшцийся объектом пародии стиль речи персонажей /кроме Оппскяна/ содержит те же гоголевские черты, которпэ в речах Опискина или Хроникера высмеиваются. Неорганичны для метода Достоевского и заимствованные у Гоголя избыточные для повествования подробности, - черта, самим Достоевским здесь же неоднократно спародированная. Однако подобнчэ случаи малочисленны и не развернуты. В целом же, черты гоголевского стиля; некритически заимствованные, деструктивные для художественного мира Достоевского, после "сибирских" произведений сходят на нет. Они переосмысляются и становятся органичным компонентом творческого метода писателя. Так, колеблясь от пародийного отрицания традиции к следованию ей, писатель шел к будущей своей манера повествования.

Пушкинская традиция в отвести и романа лишена противоречивости и позитивна. Стиль отдельных страниц в них близок лаконичпому пушкинскому - с сугубо "Достоевским", однако, наполнением разрабатываемой формы, придавшей его собственной огромный динамизм. Плодотворными для художественного !.тра "сибирских" произведений ока-

эываются реминисценции из Пушкина. Упоминания его имени уже не малосущественны, как прежде, а выполняют важные.художественные ф«н-кпии: развертывание краткого Юмористического замечания Пушкина о неразумности человеческой психологии в психологическое открытие, употребление некстати персонажем имени Пушкина как средство характеристики" его невежества и т.п.

Новаторский для поэтики Достоевского органический синтез традиций Пушкина и Гоголя оказался возможным в "сибирских" произведениях олагодаря току» что писатель выделил в методах литературных наставников созвучное собственным устремлениям и отринул им противоречащее. Из гоголевского художественного опыта Достоевский заимствует гиперболическую выпуклость образов, речь как средство рас-1фытия характера, "странное и неожиданное в поведении персонажей" /Ю.В Манн/, по-своему, однако, мотивированное, отбрасывая монофоническую негативность гоголевских героев. Высвободив душу своего героя из "вещевой" оболочки быта, Достоевский именно и только в индивидуальной душе, в оттенках, неповторимом своеобразии как го Г; личности начинает в это время искать возможность спасения погрязшей в пороке души. В улавливании и отображении оттенков же Достоевский шел от родоначальника полифонизма Пушкина /Е.А.Майиин, Р.П. Иагинян, Н.Сырцова, А.Джануманов/.

В "Дядюшкином сне" будущий полифонизм усматривается в почти амбивалентной противоречивости и непредсказуемости персонажей: мелодраматическая злодейка Москалева наделяется горячей материнской любовью, комичные дурак и маразматик - способностью к душевному взлету, а идеальная героиня и мечтатель - готовностью на подлости. В "Селе Степанчикове..." Достоевский идет дальше в усложнении характеров, открывая в персонажах перспективу для их развития в ту или иную сторону с помощью заимствованного у Гоголя приема - алогизма в поведении, функционально, однако, переосмысленного. Творчески воспринял Достоевский такую пушкинско-гоголевскую черту, как карнавзльность AL М. Бахтин/: спены скандалов, эксцентрического поведения, преобразованные писателем в "конклав" /Л.П.Гроссмсн/; отступление от внешнего правдоподобия, гипербола и гротеск, характеры па "пределе" их проявлений; ряд типично карнавальных мотивов.

В композиции "сибирских" произведений также присутствует пуп-кинско-гоголевская традиция. В романе гиперболизация образов достигается укрупнением определенных черт характеров и широкими обобщениями основных мотивов. Так. сгуиавэт лейтмотивную тему униженных

и деспотов принадлежность всех действующих лип к той или иной категории, постоянное варьирование ее, оазвитие действия при параллельных ситуациях и перекликающихся образах, - своего-рода вращение их вокруг основной оси - спиралевядность композиши. Здесь усматривается влияние на манеру Достоевского, с одной сгороны, пушкинской спиралевидно-полифонической композиции, с другой - построения "Мертвых душ" /Р.П.Иагинян/. Одним из опорных принципов контрапунктически-спиралевидной композиции многих- зрелых произведений у Пушкина являются парные образы, связанные между собой тонкой системой перекличек. Основу спирали гоголевской композиции составляет, скорее, образы-зеркала, сводящее многообразие действительности к нулю; не диалогический контрапункт, а типизирующие переклички.

В "сибирских" произведениях, благодаря обреигпго собственных принципов характерологии и синтезу основных, черт композиций Пусь-кика и Гоголя, писатель создает - правда, пока ече в зачатках -будущее' полифоническое построение. 3 "Дядюшкином сне." еогь линь-элементы спиралевидности - параллельные ситуации саморззвенчанзя Васи и развенчания карнавального генихэ-князя, воображаемой Мозгяя-ковнм встречи с Зиной и реальной. В "Сэла Степанчдкове..." г.о' Достоевский обретает такую композицию, которая смогла воплотить замысел писателя о "двух огромных типических характерах". Стержень спирали можно определить кок переплетение нескольких тем: невозможность гуманного обращения с духовно низкими людьми без ущерба для себя; несправедливость устройства мира, в котором страдают лучшие, в то время как свмые худшие незаслуженно торжествует; превращение "маленького человека", нацеленного неограниченной.властью, в страшного тирана. Звенья же ее - образы угнетающих и угнетенных, парные по контрасту, и сходству персонажи. Несмотря на некоторое однообразие мотивов, в "Селе Степянчико^е..." появилась уже система композиционных принципов автор^ "Записок из подполья" и "Великого пятикнижия".

Итак, анализ пушкинско-гоголевской традиции,-отражает,тай в произведениях О.М.Достоевского раннего и переходного пзрпстов,позволил установить,, что в стиле раннего Достоевского преобладает гоголевская традиция, весьма деструктивная там, где она входит в противоречие с художественной логикой мира писателя, и конструктивная при "руккакональном переосмыслении пи гоголевских приемов, представленная наиболее широко во втором-шиом /хронологически/

произведениях г затем заметно убывающая, однако неизменно в творчестве Достоевского присутствующая. В завершающем ранний период р0!,-г "Неточка Незванова" появляются следы влияния Пушкина, скорее угадываемого, чем явного, но существенного в свете того, какое большое место займет пушкинское в творчестве Достоевского в дальнейшем. В отличие от довольно шверхностното использования гоголевских реминисценций, пушкинские играют важную роль в художественном мире произведений раннего Достоевского, и, трансформированные писаттлем по собственным художественным законам, войдут органично в качестве мотивов во многие произведения позднего Достоевского.

В третьей главе "Две огромных типических характера..." рассматриваются те особенности в идейно-художественном строе "сибирских" произведений, которые впервые обнаруживаются или рельефно проявились здесь и которые легли в основу наиболее существенных принципов творчества зрелого Достоевского. Показывается, что во "втором начале" писатель делает большой шаг в создании оригинальных, самобытных характеров. Особенно заметно это благодаря кардинальном? переосмыслению им ряда восходящих к литературной традиции образов: Литературный фон, просматривающийся за всеми персонажам "сибирских" произведений, тем рельефнее оттеняет новый ракурс, в каком представлена теперь душа человека. Благодаря последнему они оказались чрезвычайно продуктивными для дальнейшего творчества писателя, а некоторые - Вася, Опискин, Ростанев - даже приобрели значение типологическое и явились важной ступенью в постижении Достоевским "загадки человека".

Привораживающее обаяние, изломы настроения и поведения Зины .позволяют провести параллель между ней и Полиной, Верховиевой, Грушенькой, другими "инфернзльнипами" позднего периода. Князь Сокольский восходит к "дядюшке", но образ его намного глубже водевильной марионетки - К. из "Дядюшкиного сна". Москалева - первый в творчестве Достоевского образ "сильной личности", честолюбивой вершитвльнипы чужих судеб, который различны!,! образом преломится почти во всех произведениях зрелого творчества. "Верный историк" Иордасова, обыватель, в ком любовь к сплетням сочетается со стремлением добросовестно понять и запечатлеть переломные для города события, послужил основой для образов хроникеров в "Бесах" и "Братьях Карамазовых"/, он знаменует открытие Достоевским "двойного ввображаниа" /Д.с.Дшг5вв/ - от липа повествователяг, который "весь

в суете", и автора, судящего о еобытнях и людях с точит зрения вечной их значимости.

Проводятся явные параллели мелосу образами "Ола'СтепанчЯкове...", пусть бледным, схематичными, и героями позднего Достоевского. Так, безэтичный рашонэлист Мизинчиков имеет нечто общее с Раскольняковш и - еще больше - с Дужиным и Пгишгшм; Татьяна Ивановна предшествует полубезумным героиням Достоевского - Настасье Филипповне и Хромоножке.

Таете персонажи, как Ежевгетн, Настя, Видопяясов и, конечно, саше значительные - Фома Опискин и Ростанев - получили в позднем творчестве писателя особенно широкий отклик; основные черта этих характеров писатель использовал и развивал почти во всех произволениях второго периода. Образ Насти, кроткой, лю'дей, глубоко религиозной, найдет свое развитие в Лизе из "Записок из подполья", Соне Мармеладовой, Даше Шатовой, матери и сестра Подростка. Открытый в романе психологический тип лакея не только по сопельному положении, но и по мировидешго предваряет Аполлона в "Записках из подполья" и Смердккова. От плута и полуприживала Ежевикина, укног го, пронипательного, но озлобленного, тянутся прочные нити к Лэ-Зедеву, Снегиреву, Мармеладов?.

Выявляется обцая доминанта у Ростанева и князя Мыякика - идейность, приносящая в "метафивтчвски несовершенном мире" Ai.Il. !пивэя/ несчастье. Но, разумеется, по худоязстветго-фглосоЗхжотяу ровню образ Г&гакипа несравнрнно превосходит образ Ростанева; рзз-зтчен п ракурс, в каком писатель представляет деликатность, добро-у,.наивность, экспансивную доброжехательность обоих: Ростанева ни ввергают в "добровольное рабство", героя же "Идиота" преврагз-г в "князя Христа". Наглядно это демонстрируется вэ примере.сопо-гавления некоторых общах для обоих произведений сргютв раскрытая бразов, функционально р1 г отяо наполненных.

Поэткко-структурЕыЗ анализ "сибирских" произведений, сопостэ-текио образоз Васи /"Дядгакян сон"/ я Опискинэ /"Сало Степанчши->..."/ с родственными им гег'йгчески персонажами раннего тт позг-!го периодов позволяет установить обгщость героев между робпй — !, что они составляет важпув ступень в художественном исследовэ-и психологии "гталенького человека". Это наличие у обоих персо-жей самобороняпггегося упорсгзозаная в своих заблуждениях, поза, кие у ранних героев отсутствовали, а персонажей позднего Досто-ского вели к надрыву я р£&таятпрувдег<7 раздвоянпв*

В Васе и Опискине /и, менее выражение, в Ежевикине/ появляются сличающие впоследствии многих героев позднего Достоевского "актерство собственной жкзли" с "драматическим пафосом" /С.А.Ас-кольдов/, ориентация на чужой взгляд, чужое слово о себе. Эти чер-¡гы оказываются залогом преодоления героями в себе "этического солипсизма" Д1.М.Бахтин/ - едва намеченного в "сибирских" произведениях, но развитого писателем в очеловечивающий Парадоксалиста, Ра-скольникова, Подростка, Ивана стыд перед чужим мнением. Они же диктуют иррационализм поведения Васи, Ошскина, Еневикина "наперекор обычной психологии" /Д.С.Лихачев/, содержанием своим и'/.епщй свободу воли, но также, как следствие, возможность для героев преступать нравственные законы.

Адекватное своим художественным исканиям воплощение Достоевский находят благодаря появляющимся в повести "Дядюшкин сон" и романа "Село Стевэнчиково и его обитатели" зачаткам новой поэтики, структурообразующий принцип которой определяют, как развертывание-художественного мира "в пространстве, а не во времени", "сосуществование и взаимодействие" /Бахтин/ на разных уровнях разнородных явлений действительности, воплощенное в драматизации повествования, и обусловленных ею полифонизм, жанре "роман-трагедия", кар-навализапии, чрезвычайно плодотворных для метода Достоевского и впервые в его творчестве проникающих собой все стороны идейно-художественного строя произведений.

Писатель обретает органичный для себя синтез эпичности и драматических приемов. Как показывает анализ, в "Дядюшкином сне" ьшого черт как поверхностно-комедийных, так и элементов драматизма глубинного, непосредственно предваряющего поэтику "Великого пятикнижия". Это отличающий манеру авторского повествования у позднего Достоевского отказ от монологического всеведения и оданочнос-те повествователя, предельная временная и пространственная сконцентрированность'действия, насыщенность массовых сиен-диалогов острой конфликтностью, событийностью, динамизм в развитии сюжета, прони-занность театральностью всего содержания повести, воплощенные, однако, не до конца последовательно.

Черты новаторской драматической поэтики в "Селе Степанчикове к его обитателях" гораздо более последовательны и цельны благодаря новым характерологическим принципам. "Два огромных типических характера" одновременно антагонистичны и подчеркнуто взаимообуслов-

леннн: противоречия человеческой природы оказывается "дрэмэтичео-ки сопоставлены, экстенсивно развернуты" /Бахтин/ в образах Оппс-кинз и Ростанева. В "сибирских" произЕедгниях пясзтолэм впервые применяются такие плодотворные для его дальнейшего творчества повествовательные пр;;е?.:ы, гак активное использование откликов мирз о героях, "прецислобный рассказ" /Д.С.Лихачев/; умножение в различных персонажах, в сюжетных линиях основного конфликта - пространственное развертывание оттенков какой-либо яде я; кзбывала прежде динамика и напряженность в сззвятшг сюжета, пространственно-временная сжатость действия п отсюда - обилие и важность спен-дпалогов.

В заключении подводятся итоги исследования. Рубежно-перелом-ная природа повести "Дяцшкзн сон" и романа "Село Степанчпково п его обитателя" сообразно сухости "поворотного" во есяком пропес-се развития момента проявилась в своеобразном гсгаэ стряпания, которое сказывается в актйгоголевскя-пороязйном пафосе про-гзв-зденп£ Достоевского. Столь же основодслзггющг-клвчевоз значение, однако, обретзет здесь и тенденция, выражающаяся з необходимости "удертл-вать положятелыгоз в его отрицательном" /Гегель/: aErop, противостоя учителю, сохраняет и превращает в срганиэгскя-собстЕекноэ достояние влияние Гоголя. Конструктивным элементом художественного мира Достоевского становится пувкпнекое. качзяо в "егбярекпг" произведениях. Существенно важным оказывается п то, что позягявно-гоголеЕское дано в синтезе с пуптктнекпм, поскольку трзпефорг'яропз-кы они но "Достоевской" основе.

Многогранно и развопланово сказалась "поворотность" в тех щ-раяеппях кагс явной близости, так и столь же очевидного противостояния, какие прослеживались в поэтике "сибирских" произведений я шедевров I86C—70-X гг. Пр^чшпиь-гьно существенный кс:.шонапт'поэтики повести "Дядэгпсян сон' ¿ ромэнз "Село Степончиково...", баз которого они не состоялись Си как подлинно "второе начало", ив открыли бы собой пору гениальных творегптй, - это художественные открытия, то глубоко яоЕагорско*., что пясзтель не мог найти ^ля сэ-бя в.раннем творчестве и что, пусть яз вполне-удовлетворяй его здесь, прямо предварило как характерологические прпнпяпы, так с основные черта художественного rapa позднего Достоевского.

По. теме: диссертации автором опубликованы следующие статьи:

I» "Сало Степанчиково и его обитатели" /0 месте и значении романа в. творчестве О.М.Достоевского/ //Идейно-образный игр литературного, произведения и художественный процесс,- - Самарканд, 1988. — С.4&-56 /соавт.: Р.П.Шагинян/.

2„ К вопросу о роли Пушкина-уудожника в творческой судьбе Достоевского //Актуальные вопросы филологических и исторических наук в вузе. Тезисы докладов научной конференции молота ученых /11-13 мая 1988 г./. - Самарканд, 1988. - С .54-85.

3. "Село Степанчиково и его обитатели" в свете проблемы: . "Достоевский-пророк" //Научные поиски* филологов. Сборник материалов аспирантов; и соискателей СамГУ. - Самарканд, 1991. С.28—31,