автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Оборона территории Азиатского Боспора в первые века нашей эры: историческое моделирование на основе ГИС-технологий

Полный текст автореферата диссертации по теме "Оборона территории Азиатского Боспора в первые века нашей эры: историческое моделирование на основе ГИС-технологий"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ наук ИНСТИТУТ АРХЕОЛОГИИ

На правах рукописи

ТРЕБЕЛЕВА ГАЛИНА ВИКТОРОВНА

ОБОРОНА ТЕРРИТОРИИ АЗИАТСКОГО БОСПОРА В ПЕРВЫЕ ВЕКА НАШЕЙ ЭРЫ: ИСТОРИЧЕСКОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ НА ОСНОВЕ ГИС-ТЕХНОЛОГИЙ

Специальность: 07.00.06 - археология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва 2005

Работа выполнена в отделе классической археологии Института археологии Российской Академии Наук

Научные руководители: доктор исторических наук, профессор

ГА. Кошеленко доктор исторических наук

Г.Е. Афанасьев

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

М.Г. Абрамзон кандидат исторических наук

Д.С. Коробов

Ведущая организация: Московский педагогический

государственный университет (МШУ)

Защита состоится «,£/» ьМб/_2005 г. в /у QQ часов

На заседании диссертационного совета Д002.007.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Институте археологии РАН: г. Москва, Дм. Ульянова, 19,4 этаж, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомится в библиотеке института археологии РАН

Автореферат разослан «/£>» Л/^ЛА^ _2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

ёй&'Д-и.н.Е.Г.Дэвлет.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Одним из основных приоритетов современной археологии является не просто исследование конкретных памятников, а изучение их в контексте природного и исторического ландшафта. В связи с этим в настоящее время меняются требования к археологическому исследованию. Необходимо не просто владеть данными об археологическом памятнике или комплексе памятников, а строить исследование на основе синтеза исторической, географической и археологической информации о конкретной территории. В сферу интересов археологов все более попадают такие области науки как поселенческая (пространственная) археология, изучение систем расселения и землепользования, а также смежные науки -палеогеография, палеоэкология и др.

Значительное количество исследователей к теме организации обороны территории и характеристике фортификации Боспорского царства в разное время обращалось и обращается теперь. Однако комплексного анализа организации обороны, включающего в себя как классификацию типов оборонительных сооружений, так и анализ их пространственного размещения (взаимосвязь укреплений с ландшафтом, друг с другом, а также с неукрепленными поселениями), до настоящего времени сделано еще не было. Этому вопросу и посвящена настоящая работа.

Хронологические рамки работы определены серединой I в. до н.э. -серединой III в. н.э. Это время известно как «римский период», поскольку именно в середине I в. до н.э. античные государства Северного Причерноморья вступили в непосредственный контакт с Римской Империей. В середине III в. н.э., социально-экономический, и политический кризис, усугубленный варварскими нашествиями, привел к изменению взаимоотношений: римские войска были выведены с территории Северного Причерноморья, а массовые передвижения варварских племен в Подунавье, Северо-Западном и Северном Причерноморье привели к этнокультурным изменениям в самих северо-понтийских государствах.

Географические рамки работы ограничены территорией Азиатского Боспора, включающей в себя Таманский полуостров, Прикубанье, Северокавказское побережье Черного моря и Нижний Дон.

Методы исследования определяются поставленными задачами и состоянием источниковедческой базы. За основу исследования взят комплексный анализ археологического, палеогеографического и современного географического материала. Основным инструментом анализа является созданная автором геоинформационная система (ГИС) археологических памятников Азиатского Боспора римского времени.

Источники. Круг источников по организации обороны Боспорского царства в первые века нашей эры достаточно широк и включает в себя, наряду с археологическими, данные эпиграфики и античное литературное наследие. Правда, сведения, содержащиеся в работах античных авторов, преимущественно фрагментарны и не всегда достоверны. Это связано, в первую очередь с тем, что, большинство сообщений о Северном Причерноморье, имеющихся в античной литературе, основано не на личных свидетельствах авторов, а на книжной традиции. В результате этого в сообщениях авторов римского времени порой приведены сведения, восходящие еще к периоду первого знакомства греков с этими регионами. Ввиду отрывочности сведений и отсутствия многих промежуточных звеньев в развитии античной письменной традиции, источниковедческий анализ их чрезвычайно затруднен. Тем не менее, несмотря на эти трудности, сведения, содержащиеся в трудах античных авторов, помогают полнее оценить имеющуюся картину. В отличие от данных письменной традиции, эпиграфические источники, как правило, одновременны с отраженными в них сведениями и исходят от непосредственных их участников. В большинстве случаев они сообщают о таких событиях, которые не нашли отражения в сочинениях историков, что особенно повышает их значение. Сложность анализа этой категории источников определяется тем, что

зачастую нам не известны события, породившие тот или иной документ, а, кроме того, многие надписи к тому же фрагментарны.

Наиболее важными из использованных источников являются археологические данные. Они являются главным источником данного исследования. Но не все археологические памятники имеют равную степень сохранности и изученности. Часть памятников достаточно хорошо исследована в ходе раскопок, но многие из известных объектов не раскапывалась вовсе. Поэтому для анализа памятников фортификации, нами были применены только те параметры, которые можно определить для всех памятников, вне зависимости от их степени изученности (тип, площадь и датировка - данные, которые определяются при проведении разведок). В своей работе мы использовали традиционные, наиболее распространенные и общепринятые датировки.

Следует отметить одно существенное преимущество применения ГИС-технологий для анализа археологического материала. В случае появления новой информации или уточнения уже имеющейся информации о мало исследованных памятниках, нет необходимости переделывать работу заново или ставить под сомнение полученные выводы. Изменение какого-либо параметра в базе данных ГИС позволяет оперативно скорректировать все ранее полученные выводы, подтвердить их или опровергнуть на новом этапе исследований.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые в отечественной науке для комплексного анализа археологических источников римского времени были применены ГИС-технологии.

Практическая значимость работы. Созданная в рамках диссертационной работы ГИС по археологическим памятникам Азиатского Боспора римского времени может использоваться как для решения различных научных задач, так и для организации системы охраны памятников археологии в данном регионе, в том числе и для археологического мониторинга состояния памятников. Кроме того,

материалы и выводы диссертации могут быть использованы при разработке специальных учебных курсов.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на заседаниях отдела классической археологии Института археологии РАН, основные ее положения излагались в докладах на XI и XIII Сергеевских чтениях в МГУ им. М.В. Ломоносова (1999, 2001 гг.), на VII и VIII чтениях памяти проф. Блаватского В.Д. в ИА РАН (1999, 2002), на второй круглом столе «Археология и геоинформатика» в ИА РАН (2004), на конференции «Евразия. Этнокультурное взаимодействие и исторические судьбы» в РГГУ (2004 г.).

Структура работы. Работа состоит из введения, трех основных глав, заключения, списка архивных материалов, списка использованной литературы и иллюстративной части (149 рис.).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Во введении обоснован выбор темы, определяются географические и хронологические рамки работы, сформулированы задачи и обоснованы методы исследования.

Глава 1 «История изучения и источники» состоит из двух параграфов. В первом параграфе дается краткое описание истории археологического изучения территории Азиатского Боспора с конца XVIII в. до наших дней и определяются основные источники, на которых базируется предлагаемая диссертационная работа.

Во втором параграфе дается краткая характеристика археологических памятников Азиатского Боспора и история их исследования.

На территории Таманского полуострова без учета античных городов выявлено около 300 поселений античного времени, , из которых первыми веками нашей эры датируются около 130 памятников и 20 из них имеют те или иные укрепления. На территории Бугазской косы, района г. Анапы и в Прикубанье фиксируется около 120 памятников, 8 датируются первыми

веками нашей эры и 4 из них имеют укрепления. На территории Северокавказского побережья Черного моря южнее г. Анапы, фиксируются 14 памятников поселенческого типа, датируемых первыми веками нашей эры, все они имеют укрепления, на территории Нижнего Дона - 11 памятников, которые также все имеют укрепления.

В Главе 2 «Применение ГИС-технологий в археологии и методика исследования» приводится краткое описание сути ГИС-технологий, истории их применения в археологии за рубежом и в нашей стране, дается характеристика тех методов, которые были применены в настоящей диссертационной работе. Геоинформационные системы (ГИС) являются компьютерными системами для сбора, проверки, интеграции и анализа информации, относящейся к земной поверхности. Использование геоинформационных методов в археологии началось сравнительно недавно. Наиболее активно это направление развивается на протяжении последних 1015 лет. Основные достижения в этой области осуществлены зарубежными учеными. Однако в последнее время ГИС-технологий нашли применение в отечественной археологии. Началу применения ГИС-технологий в археологии предшествовали десятилетия адаптации теорий и методов пространственного анализа, заимствованных из экономической географии, биологии, и собственно геометрии. Предлагаемое в диссертации исследование посвящено применению ГИС-технологий для извлечения исторической информации из характера распределения археологических объектов на местности путем их моделирования. Методика археологического исследования с помощью ГИС-технологий предполагает два основных этапа:

• создание ГИС, т.е. картографирование памятников, ландшафта, разработка и заполнение баз данных;

• анализ, состоящий из классификации данных и пространственной обработки результатов картографирования.

В данной работе для анализа использовались модули пространственного анализа программы Arc Map 8.3: Spatial Analyst, 3-D Analyst, Geoststistical Analyst.

На первом этапе для картографирования памятников использовались как данные уже существующих баз данных и ГИС (в частности это база данных по памятникам Анапского района, созданная в 1997 г. в рамках совместного российско-итальянского археологического проекта и ГИС археологических памятников Таманского полуострова, созданная в 19982000 гг. в рамках совместного российско-французского Таманского регионального археологического проекта (ТРАП)), так и географические координаты памятников, полученные автором с помощью приемника GPS в 2004 г. Следующим шагом стало сведение всех баз данных в одну, определение необходимых для целей исследования полей, и их унификация. За основу нами была взята база данных созданная в рамках ТРАП. Ее структура в свое время была разработана специалистами Высшей школы применения математических и статистических методов в области изучения гуманитарных проблем при Доме науки о человеке (Париж, Франция) и состояла она из 11 позиций: 1-название; 2- античный топоним; 3-упоминание в античных источниках; 4 -библиография; 5 - координаты GPS; 6 - ссылка на карту; 7 - ссылка на аэро- и космоснимок; 8 - предыдущие исследования памятника; 9 - описание памятника, включающее в себя характеристику степени сохранности, локализацию и современное использование территории, на которой находится памятник; 10 - хронология; 11 - интерпретация.

Для целей исследования новая, сводная база данных была дополнена следующими полями: 1- площадь укрепления; 2 - строительные периоды; 3 -наличие/отсутствие неукрепленного поселения вокруг укрепления; 4- высота основания над уровнем моря; 5- реконструируемая высота стен; 6 - тип укрепления. Для автоматизации обработки данных, к большинству текстовых (описательных) полей добавлялись поля, содержащие цифровые коды.

Для картографирования и создания модели ландшафта использовались современные топографические карты масштаба до 1:100 000, которые геокодировались в программе AгcMap 8.3. Далее, с уже геокодированных карт в качестве отдельной точечной темы вносились данные о высотах. Всего для территории Азиатского Боспора было сделано 28168 определений, сравнительно равномерно распределенных по всей территории. Следует отметить, что наиболее подробное взятие точек высот было сделано для территории Таманского полуострова, где использовались крупномасштабные карты: 1:25 000 и 1:10 000. Наименее подробное определение высот пришлось использовать для района Северокавказского побережья, так как в распоряжении автора были лишь карты масштаба 1:100 000. Абсолютные значения высот, полученных с карт XX в., возможно не соответствуют абсолютным значениям высот, существовавшим в античное время, однако относительные значения, существенных изменений не претерпели: долины остались долинами, а холмы холмами. Таким образом, полученная поверхность вполне может служить в качестве обобщенной модели ландшафта данной территории и в античную эпоху. Однако, если в целом ландшафт в своей высотной характеристике со времен античной эпохи до сегодняшних дней значительных изменений не претерпел, то, в отношении линий берегов и устьев рек произошли существенные изменения, без учета которых невозможно полноценно анализировать организацию обороны территории.

Картографирование линий берегов производилось с учетом особенностей развития каждого региона на основании существующих карт моделей палеогеографических реконструкций. Особая сложность возникла с Таманским полуостровом. Это связано с тем, что в отечественной историко-археологической литературе существует два основных направления в реконструкции палеогеографической ситуации на Таманском полуострове. Сторонники первого направления придерживаются той точки зрения, что в древности данная территория представляла собой систему островов. Первым

эту идею высказал Ф. Дюбуа де Монпере. Позднее она была поддержана многими исследователями. Представители второго направления придерживаются более осторожного подхода к палеогеографическим реконструкциям в дельте Кубани. В. В. Латышевым было высказано мнение, что современный Таманский полуостров в древности являлся островом, который упоминается Страбоном а также в боспорской эпиграфике.

М. И. Ростовцев также полагал, что на месте Тамани существовал один остров, который представлял собой сатрапию Боспорского царства с центром в Фанагории. Этой же точки зрения придерживаются и такие исследователи, как, Ю.В. Горлов, А.В. Куликов. Первоначально в настоящей диссертации был проведен пространственный анализ расположения боспорских оборонительных сооружений отдельно для двух моделей реконструкции палеогеографической ситуации. В дальнейшем полученные результаты были сопоставлены.

На втором этапе исследования важным моментом стала классификация данных, которая проводилась на основе следующих критериев и их взаимосвязей: тип укрепления, площадь укрепления, хронология. Из соотношения типа и площади укреплений выводилась иерархия крепостей. Основанием для этого служила примерная численность гарнизона крепости, которая в свою очередь рассчитывалась исходя из площади укрепления (примерно 100 человек на 0,2 га). Такая пропорция в свое время была выведена независимо друг от друга С.Д. Крыжицким и СБЛанцовым. На основании иерархии крепостей строились их возможные взаимосвязи административного характера.

Для проведения пространственного анализа расположения крепостей было использовано несколько основных функций. Прежде всего - расчет коэффициентов плотности укрепленных и неукрепленных поселений на заданной территории. Плотность поселений говорит об освоенности территории, а, следовательно, о количестве узлов коммуникаций. Высокая плотность укреплений может свидетельствовать либо о потенциальной

и

опасности, либо о стратегической важности данной территории. При этом система расположения укреплений зависит от целей их возведения. Здесь можно выделить две основные задачи, решаемые при строительстве укреплений. Первая - непосредственная защита населения от грозящей опасности, т.е. возможность укрыться за крепкими стенами при нападении врага. В данном случае укрепление должно располагаться на равноудаленном расстоянии от всех неукрепленных поселений, связанных с ним, или примерно в центре подконтрольной ему территории. Кроме того, должно существовать примерное соответствие между площадью укрепления и количеством населения на всей подконтрольной ему территории. Вторая цель - обеспечение стратегической безопасности всей территории, для чего укрепления должны обеспечивать защиту границ и коммуникаций. В этом случае расположение укреплений по отношению к неукрепленным поселениям может быть неравномерно.

Для определения «подконтрольной территории», т.е. той, которая является ближайшей к каждой крепости, и, соответственно, население которой будет искать убежища, в исследовании использовался метод построения полигонов Тиссена. Полигоны Тиссена являются математической моделью, определяющей территорию, все точки которой находятся ближе к условному центру - в нашем случае - крепости, чем к другому центру того же ранга - другой крепости. Метод построения полигонов Тиссена в археологию был введен Д. Кларком. С помощью данного метода, чаще всего, определялись границы экономических зон поселений.

При использовании ГИС-технологий при построении полигонов Тиссена внешние границы территории, для которой производится расчет, устанавливаются в опциях программы. Однако внутренние границы, представляющие собой ландшафтные преграды (озера, лиманы, широкие реки и т.д.) программой в расчет не берутся. Поэтому может возникнуть ситуация, при которой «подконтрольная территория» укрепления распространяется, например, на оба берега лимана. В этом случае, вводится

ручная корректировка. При ней за границу полигона принимается естественная ландшафтная преграда.

Следующей функцией применяемой для характеристики системы расположения укреплений является «анализ видимости», проведенный с помощью модуля 3D Analyst, программы ArcMap 8.3. Наличие или отсутствие хорошего обзора с объекта и его непосредственные визуальные взаимосвязи всегда признавалось важным фактором при характеристике его месторасположения. Но в тоже время, любые визуальные характеристики долгое время расценивались как, несомненно, важные, но почти недоступные для определения методами традиционного анализа. Однако, некоторые исследователи пытались выработать методы анализа визуальных характеристик изучаемых объектов. И здесь в первую очередь следует упомянуть работы С. Renfrew, который использовал анализ видимости при характеристике археологических памятников. При этом им были введены понятия: видимость как зона, а также линия взгляда, как непосредственная визуальная связь.

За основу рельефа при анализе видимости в диссертации бралась трехмерная модель поверхности - TIN, полученная из ранее интерполированной модели рельефа. С помощью этой функции компьютером создавалась новая растровая непрерывная поверхность, отображающая видимые и невидимые зоны. На основе полученной таблицы атрибутов новой поверхности были рассчитаны и представлены в виде диаграммы процентные соотношения «видимых» и «невидимых» зон. Это позволило наглядно изобразить, какой процент территории мог обозреваться с укреплений. Известно что, укрепление, в функцию которого входит контроль над территорией, должно иметь хороший обзор местности, а укрепление, в функцию которого входит охрана границ и коммуникаций, должно иметь хороший обзор дальних рубежей и путей сообщения.

Следующей задачей при анализе видимости являлась реконструкция непосредственной визуальной связи между укреплениями. Эта реконструкция

позволила проследить возможность подачи немедленного сигнала от одного укрепления к другому. С помощью модуля 3D Analyst, программы АгсМар 8.3. нами создавалась «линия взгляда». Условным наблюдателем являлся «часовой» на стене интересующего нас укрепления, а объектами - другие укрепления, т.е. была проведена линия взгляда от каждого укрепления ко всем другим. При этом обязательно учитывались: рельеф местности; высота, на которой расположен наблюдатель (с учетом отметки основания укрепления над уровнем моря, реконструируемой высоты стен и высоты человеческого роста); высота объекта (с учетом отметки основания укрепления над уровнем моря и реконструируемой высоты стен).

Следует отметить, что результаты «анализа видимости» в некоторой мере являются условными. Это связано с тем, что, модель поверхности рельефа, не является точной аналогией того рельефа, который в действительности присутствовал (или присутствует) на местности, так как она не учитывает микрорельеф. Во-вторых, данная функция не учитывает наличие таких преград для видимости, как растительность (лес и т.п.), а также погодные условия. Однако, отказ от применения этой функции был бы не целесообразен. Во-первых, лучше получить несколько упрощенный результат, чем не получить ничего. Кроме того, при появлении новых данных (уточненная модель микрорельефа, данные по растительности и т.д.), созданная ГИС позволит оперативно внести соответствующие коррективы.

В заключение характеристики методов, следует отметить, что выводы диссертации строились на результатах комплексных анализов всех функций, а не какой-либо одной из них.

В Главе 3 «Моделирование системы обороны Азиатского Боспора в первые века нашей эры» приводится собственно пространственный анализ. Каждый параграф главы посвящен конкретному региону Азиатского Боспора. При этом, внутри каждого параграфа выделяются разделы, посвященные характеристике природно-географических особенностей

региона, характеристике памятников, собственно анализу системы расположения укреплений и делаются промежуточные выводы по организации системы обороны в конкретном регионе.

В заключении «Система обороны Азиатского Боспора в первые века нашей эры (попытка исторической реконструкции)» на

основании проведенного пространственного анализа, представлена обобщенная картина организации обороны территории Азиатского Боспора с середины I в. до н.э. по середину III в. н.э.

Общеизвестно, что уровень развития и характер системы оборонительных сооружений любой территории всегда определяется двумя основными факторами: внешним - от нападения каких врагов возводятся оборонительные сооружения, какие цели и задачи преследуются в обороне; и внутренним - степенью экономического, социального и политического развития общества. Таким образом, анализируя систему оборонительных сооружений Азиатского Боспора, следует иметь в виду оба этих фактора, т.е. учитывать контекст всех политических событий данного периода в истории Боспорского государства.

Первые века нашей эры были особым этапом в развитии Боспорского царства. После окончания Митридатовских войн Боспор вышел из состава Понтийской державы и приобрел формальную независимость. Одними из главных целей его правителей стали как усиление самого государства, так и укрепление собственной царской власти.

Все первое столетие существования независимого Боспора (с середины I в. до н.э. до середины I в. н.э.) наполнено внутригосударственными династическими войнами и восстаниями. При этом, как правило, в оппозиции царю выступали полисы Азиатского Боспора. Поэтому, по всей видимости, царь и рассматривал их как своих внутренних потенциальных врагов. Этим можно объяснить отсутствие оборонительных сооружений у некоторых полисов со второй половины - конца I в. до н.э. до рубежа I- П н.э.

Относительно уничтожения оборонительных стен у Фанагории и Танаиса имеются свидетельства нарративных источников (Арр. Mithr. 120. и Strabo, XI, 493.), в какой-то мере подтвержденные данными археологии. Относительно двух других полисов (Горгиппии и Гермонассы) таковых свидетельств нет. Но есть надписи, датируемые рубежом I - II вв. н.э., сообщающие о восстановлении стен. Поэтому, в качестве гипотезы, можно предположить, что и эти два города, на какой-то период своей истории, могли оказаться либо без оборонительных стен, либо их оборонительные сооружения находились в малопригодном для эффективной обороны состоянии. По крайней мере, ранее рубежа I - II вв. н.э царская власть заинтересованности в хорошей обороноспособности именно городов не проявляет (в противоположность обороноспособности государства). Возможно, подобная ситуация с оборонительными стенами полисов на Азиатском Боспоре объясняется тем, что царская власть стремилась уничтожить эти полисы как центры сепаратизма, имевшие значительный военный и экономический потенциал. В этом плане заслуживает внимания параллель с историей развития фортификации в Европе в средние века, в период установления абсолютизма, когда городские укрепления либо уничтожались полностью, либо приводились в такое состояние, чтобы они не могли представлять серьезного препятствия для войск короля.

Своеобразным рубежом в истории Боспора стал конец I - начало II вв. н.э. В это время Боспорскому царству пришлось столкнуться одновременно с натиском двух противников (скифов и псеханов), и вести борьбу на два фронта: на западе и на востоке. Натиск, вероятно, был настолько силен, что враг прошел через всю страну, дошел до столицы и разрушил множество укреплений. Однако боспорскому царю Савромату I удалось отстоять независимость своей державы и восстановить большую часть укреплений. Таким образом, в системе организации обороны выделяются два четких хронологических периода: середина I в. до н.э. -рубеж I - II вв. н.э. и рубеж I - II вв. н.э. - середина III в. н.э.

Из всех регионов Азиатского Боспора особый интерес представляет Таманский полуостров, так как здесь мы видим самую развитую сеть оборонительных сооружений и самое большое количество крепостей, в которых могли дислоцироваться регулярные войска. При проведении пространственного анализа системы укреплений на Таманском полуострове в первый хронологический период нами использовались две ранее упомянутые модели реконструкции палеогеографической ситуации (Таманский полуостров как система островов и как единый остров). Однако выводы из анализа обеих моделей оказались одинаковыми: основной задачей стоявшей перед всеми укреплениями было, в первую очередь, обеспечение охраны коммуникаций. Задача защиты населения (возможность укрыться за стенами) имеющимися укреплениями по существу не решалась. Этот вывод сделан, в первую очередь, на основе анализа подконтрольных крепостям территорий: система расположения укреплений не имеет видимой связи с расположением неукрепленных пунктов. При этом, укрепления четко привязаны к системе коммуникаций. Этот же вывод подтверждает и «анализ видимости»: согласно ему основной враг ожидался с востока и юго-востока, со стороны р. Кубань и Кизилташского лимана. Крепости были возведены так, чтобы вовремя получить информацию об опасности от приграничных укрепленных поселений и передать ее по цепочке.

Анализ системы расположения укреплений по их типам также позволяет сделать некоторые выводы: на западе (в районе Фанталовского полуострова = Киммерийского острова) находились сырцовые крепости, в которых, скорее всего, дислоцировались регулярные войска. Таким образом, эти крепости представляли собой форты, служившие для защиты коммуникаций. На востоке (в районе Голубицкого острова и восточной Синдики), кроме сырцовых крепостей, существовало значительное количество поселений, имевших земляные укрепления (системы валов и рвов). Целью таких укреплений являлась в первую очередь защита собственного населения, а во вторую - взаимодействие с системой крепостей.

Наличие в западном районе только сырцовых крепостей говорит о его относительной безопасности, поскольку населению не приходилось возводить дополнительные укрепления вокруг своих поселений. В то же время этот район был стратегически важным, в связи с чем государство возводило здесь крепости для охраны коммуникаций и обеспечения надежной связи. Кроме того, более высокая плотность населения и развитая сеть дорог позволяли сооружать здесь как крупные, так и небольшие укрепления. Ситуация в восточном регионе была иной. Меньшая плотность поселений и менее развитая сеть коммуникаций, возможно, обуславливали то, что крепостей было немного и все они были крупными. Население, по всей видимости, ощущало постоянную военную угрозу и не чувствовало необходимой защищенности со стороны системы государственных крепостей, в связи с чем, в дополнение к ним, возводило земляные укрепления на своих поселениях.

Восточные укрепления Таманского полуострова имели визуальную связь с крепостью Семибратнего городища, расположенного восточнее, вверх по течению реки Кубань. Таким образом, под контролем всех этих укреплений оказывалась значительная часть поймы Кубани. Самые крайние прикубанские укрепления: Красный Октябрь 1, а также Краснобатарейное 1 и 2 являлись восточными фортпостами Боспорского царства, однако не имели непосредственной визуальной связи с какими-либо другими укреплениями. В связи с этим, им, скорее всего, приходилось обеспечивать безопасность своими силами. Подобную ситуацию (выпадение крайних восточных крепостей из системы единой визуальной связи) можно объяснить тем, что государству не хватало средств на сооружение промежуточных укреплений. Кроме того, возможно, основную оборону необходимо было обеспечить району Таманского полуострова (как наиболее заселенному и стратегически важному), а укрепления Прикубанья рассматривались как дополнительные, на которые была возложена обязанность задержать врага, пока будет подготовлена оборона центрального региона.

Какая опасность могла грозить Таманскому полуострову с юга и юго-востока? В.П. Яйленко на основании четырех Боспорских надписей убедительно показал, что Савромат I в определенный период своего царствования совершил победоносный поход против псеханов (воинственного адыгского племени, проживавшего в предгорьях Северного Кавказа и во II - III вв. н.э. уже фигурировавшего среди племен Таманского полуострова). Однако опасность их экспансии возникла, естественно, ранее, - свидетельство о военном походе говорит лишь о высокой степени назревшего конфликта.

Однако, общая схема обороны оставляет без ответа вопрос: в чем заключалась страгегическая важность северо-западного района Таманского полуострова. Если посмотреть на карту всего Боспора, то обращает на себя внимание то обстоятельство, что этот район являлся фактически внутренним районом Боспорского царства. Значит, внешний враг непосредственно данному району грозить не мог. С какой же целью возводились здесь укрепления? В данной ситуации мы можем предположить, что северозападный район Таманского полуострова являлся частью царских земель на Боспоре и обеспечивал, с одной стороны защиту интересов царской власти (являясь противовесом полисов, которые были расположены на юге и юго-востоке по отношению к нему, и откуда могла ожидаться опасность). В пользу этого свидетельствует модель визуальных связей крепостей Киммерийского острова. С другой стороны, через эти крепости осуществлялась связь с восточными окраинами державы.

Общая модель показывает, что оборона региона Северокавказского побережья Черного моря и Нижнего Дона не была связана в единую систему с обороной Таманского полуострова - Прикубанья. Безопасность этих регионов должна была обеспечиваться собственным населением. Это естественно для района Нижнего Дона ввиду его удаленности от основной территории царства. Что касается Северокавказского побережья Черного моря, то исключение его из единой системы может быть связано с тем, что

население данного региона в этническом отношении несколько отличалось от населения Таманского полуострова - Прикубанья. Вероятно, этот район царской властью воспринимался скорее как зависимый, а не как часть территории единого царства. В пользу этого может говорить анализ типологии укреплений. До середины I в. н.э. основным типом укреплений на Северокавказском побережье Черного моря были так называемые укрепленные усадьбы. Фактически это были жилые дома, обитатели которых по тем или иным причинам, считали необходимым возводить свои жилища в виде укреплений, какие-либо войска находиться в них не могли. Следует отметить, что три подобных дома-башни существовали и на Таманском полуострове (Юбилейное 1, Таманский Толос, Ахтанизовская-разрушенная). Важным моментом является тот факт, что дома-башни погибли в середине I в. н.э. (укрепленные усадьбы на Северокавказском побережье Черного моря и Юбилейное 1 - окончательно, а Таманский Толос и, возможно, Ахтанизовская-разрушенная, возродились и вошли в систему обороны в новом качестве). Таким образом, возможно, население этих укрепленных усадеб, являясь, по всей видимости, этнически отличным от основного населения Азиатского Боспора, было либо уничтожено, либо изгнано в ходе династической войны.

Исходя из общей модели обороны, можно сделать вывод, что ядром территории Азиатского Боспора являлся Таманский полуостров. Именно здесь царской властью была создана единая система обороны, нацеленная на обеспечение безопасности всей территории через охрану основных границ и коммуникаций. Одним из элементов этой системы следует считать сеть визуальных связей, которая обеспечивала своевременное предупреждение об опасности, прежде всего, с востока и юго-востока. Район Прикубанья был тесно связан с Таманским полуостровом. Районы Северокавказского побережья Черного моря и Нижнего Дона государство даже не пыталось включить в единую систему обороны. Существовавшие там полисы (Горгиппию и Танаис) оно рассматривало как анклавы и предоставляло им

решать задачу обеспечения безопасности собственными силами и средствами.

Во втором хронологическом периоде форма организация обороны изменилась. В это время царской властью была восстановлена обороноспособность полисов и укреплений на востоке, - и на Таманском полуострове, и в Прикубанье, поскольку последние обеспечивали безопасность границ. Укрепления на северо-западе Таманского полуострова не восстанавливаются, однако жизнь на поселениях, где ранее стояли крепости продолжается. Таким образом, можно заключить, что изменился приоритет территорий. Отказ от восстановления укреплений на северо-западе полуострова можно объяснить двумя факторами. Первым из них могло быть то, что царь перестал расценивать полисы как потенциальную угрозу своей власти. Вторым фактором, возможно являлась нехватка государственных средств для восстановления укреплений во внутреннем районе государства, который не испытывал непосредственной угрозы. Значительно важнее было обеспечить безопасность границ со стороны р. Кубань и дать возможность населению в случае нашествия укрыться за крепкими стенами. Таким образом, в данный период изменился сам принцип организации обороны. Необходимо отметить, что, если в первый хронологический период между укреплениями существовала единая визуальная связь, то во втором хронологическом периоде, таковая связь отсутствует. Это может свидетельствовать о том, что в данное время единой оборонительной системы уже не существовало. Регионам Нижнего Дона и Северокавказского побережья Черного моря, также, по всей видимости, пришлось столкнуться с врагами. В начале II в. н.э. в них тоже, при участии царской власти, восстановились городские укрепления, но, как и ранее, дальнейшее обеспечение безопасности осуществлялось в основном за счет сил самого населения.

Организация обороны, возникшая в начале II в. н.э., уступала той, что существовала в первом хронологическом периоде. Однако, как показала

история, боспорская армия была не в силах отразить нападения врагов сразу с двух сторон и обеспечить безопасность всей территории государства. Это привело к тому, что население понесло большие потери (по данным ТРАП на Таманском полуострове 16 неукрепленных поселений прекратило существование на рубеже I - II вв. н.э.). После этих событий Савромату I пришлось перейти к более простой по форме, но лучше соответствующей насущным задачам и экономически более доступной организации обороны. Такая форма организации обороны функционировала с начала II до середины III вв. н.э., когда, в результате готского нашествия, потерпели разрушения города и погибли многие населенные пункты, а для самого Боспора начался новый этап его истории.

По теме диссертации опубликованы следующие работы.

1. Г.В. Требелева К проблеме существования Таврического лимеса. // VI чтения памяти профессора В.Д. Блаватского. К 100-летию со дня рождения: Тезисы докладов. - М., 1999. - С. 116 -117.

2. Г.В. Требелева Типы оборонительных сооружений на Боспоре в первые века нашей эры. // Проблемы истории, филологии, культуры. -Москва-Магнитогорск, 2001. - Вып. XI. - С. 128 -137.

3. Г.В. Требелева Структура боспорской армии в первые века нашей эры. // Проблемы истории, филологии, культуры. - Москва-Магнитогорск, 2002.-Вып. XII.-С. 311-316

4. Г.В. Требелева Боспорская Конница в первые века нашей эры. (Некоторые заметки) // Проблемы истории, филологии, культуры. - Москва-Магнитогорск, 2003. - Вып. XIII. - С. 193 -197.

5. Г.В. Требелева, Ю.В. Горлов Применение ГИС-технологий в комплексных палеогеографических и археологических исследованиях на Тамани и Абхазском побережье. // Проблемы истории, филологии, культуры. - Москва-Магнитогорск, 2004. - Вып. XIV. - С. 434 - 441.

6. Требелева Г.В. Армия в структуре Боспорского царства в первые века нашей эры. // Актуальные проблемы государства и права. Часть 2. -Москва: Академия экономической безопасности МВД России, 2004. - (в печати) 0,4 п.л.

7. Г.В. Требелева, Ю.В. Горлов 1 ИС-технологии: использование в исследованиях на Тамани и Абхазском побережье. // Второй круглый стол «Археолохия и геоинформатика» (Москва, 7 апреля 2004 г.) Сборник докладов. - М., 2005. - [Электронный ресурс] CD-ROM. -0,4 п.л.

8. Требелева Г.В. Использование ГИС-технологий в комплексных палеогеографических и археологических исследованиях на Черноморском побережье Кавказа. // Труды АБИГИ. - Вып. 2. - Сухум, 2005. - (в печати). 0,3 п.л.

9. Требелева Г.В. Применение геоинформационных технологий при анализе системы расселения, на примере характеристики фортификационных сооружений Боспорского царства первых веков нашей эры. // Евразия. Этнокультурное взаимодействие и исторические судьбы. Сборник статей по материалам конференции. М., 2005. (в печати). 0,4 п.л.

Принято к исполнению 04/04/2005 Исполнено 06/04/2005

Заказ № 733 Тираж 120 экз

ООО «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 Москва, Балаклавский пр-т, 20-2-93 (095) 747 64-70 (095)318-40-68 www autoreferat ru

22 АПР 2005

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Требелева, Галина Викторовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ И ИСТОЧНИКИ.

§1.1. Общая характеристика источников и история археологического изучения территории Азиатского Боспора.

§ 1.2. Памятники фортификации Азиатского Боспора в первые века нашей эры.

ГЛАВА 2. ПРИМЕНЕНИЕ ГИС-ТЕХНОЛОГИЙ В АРХЕОЛОГИИ И МЕТОДИКА ИССЛЕДОВАНИЯ.

ГЛАВА 3. МОДЕЛИРОВАНИЕ СИСТЕМЫ ОБОРОНЫ АЗИАТСКОГО БОСПОРА В ПЕРВЫЕ ВЕКА НАШЕЙ ЭРЫ.

§ 3.1. Организация обороны на Таманском полуострове.

3.1.1. Природно-географические особенности территории.

3.1.2. Характеристика памятников фортификации на Таманском полуострове: типы и хронология.

3.1.3. Первый хронологический период: середина I до н.э. - рубеж I-II вв. н.э.

3.1.3.1. Анализ системы расположения.

3.1.3.1.1. Модель первая: Таманский полуостров - архипелаг островов.

3.1.3.1.2. Модель вторая: Таманский полуостров - единый остров. Сопоставление двух моделей.

3.1.3.2. Выводы: организация системы обороны Таманского полуострова в первый хронологический период (середина I до н.э. - рубеж I-II вв. н.э.).

3.1.4. Второй хронологический период: рубеж I-II вв. н.э. - середина III в. н.э.

3.1.4.1. Военно-политические события рубежа I-II вв. н.э.

3.1.4.2. Анализ системы расположения укреплений Тамани во втором хронологическом периоде.

3.1.4.3. Выводы: организация системы обороны Таманского полуострова во втором хронологическом периоде (начало II - середина III вв. н.э.).

§ 3.2. Организация обороны в Прикубанье.

3.2.1. Природно-географические особенности и характеристика памятников.

3.2.2. Анализ системы расположения.

3.2.3. Выводы: организация системы обороны Прикубанья.

§ 3.3. Организация обороны на Северокавказском побережье.

3.3.1. Природно-географические особенности и характеристика памятников.

3.3.2. Первый хронологический период (I в. до н.э. - середина I в н.э.,).

3.3.2.1. Анализ системы расположения.

3.3.2.2. Выводы: организация системы расположения оборонительных сооружений на Северокавказском побережье в первый хронологиечский период.

3.3.3. Второй хронологический период (середина I в н.э. - начало II в.н.э.).

3.3.3.1. Военно-политические события середины I в. н.э.

3.3.3.2. Анализ системы расположения.

3.3.3.3. Выводы: организация системы расположения оборонительных сооружений на Северокавказском побережье во втором хронологиечском периоде.

3.3.4. Третий хронологический период (начало II - середина III вв. н.э.).

3.3.4.1. Анализ системы расположения.

3.3.4.2. Выводы: организация системы расположения оборонительных сооружений на Северокавказском побережье в третьем хронологиечском периоде.

§ 3.4. Организация обороны в районе Нижнего Дона.

3.4.1. Природно-географические особенности и характеристика памятников.

3.4.2. Анализ системы расположения.

3.4.2.1. Первый хронологический перирод (середина I в. до н.э. - конец I в. до н.э.).

3.4.2.2. Второй хронологический перирод (конец I в. до н.э. - начало II вв. н.э.).

3.4.2.3. Третий хронологический перирод (начало II- середина III вв. н.э.).

3.4.3. Выводы: организация системы расположения оборонительных сооружений в районе Нижнего Дона.

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Требелева, Галина Викторовна

Одним из основных приоритетов современной археологии является не просто исследование конкретных памятников, а изучение их в контексте природного и исторического ландшафта. В связи с этим меняются требования к археологическому исследованию: нужно не просто владеть данными об археологическом памятнике (комплексе памятников), необходим синтез исторической, географической и археологической информации о конкретной территории. Следовательно, в сферу интересов археологов все более попадают такие области науки как пространственная археология, системы расселения и землепользования, а также смежные науки: палеогеография, палеоэкология и др.

К вопросу организации обороны территории и характеристике фортификационных сооружений Боспорского царства в разное время обращалось и обращается значительное количество исследователей. Однако комплексного анализа организации обороны, включающего в себя как классификацию типов оборонительных сооружений, так и анализ их пространственного размещения: взаимосвязь размещения укреплений с ландшафтом местности, друг с другом и с неукрепленными поселениями, сделано еще не было. Именно этому вопросу и посвящена предлагаемая работа.

Хронологические рамки работы будут определены серединой I в. до н.э. - середины III в. н.э. Этот период определяется еще как «римский», так как именно в середине I в. до н.э. античные государства Северного Причерноморья вступили в непосредственный контакт с Римской Империей. В середине же III в. н.э., социально-экономический и политический кризис, усугубленный варварскими нашествиями, привел к изменению взаимоотношений: римские войска были выведены с территории Северного Причерноморья, а массовые передвижения варварских племен в Подунавье, Северо-Западном и Северном Причерноморье привели к этнокультурным изменениям в самих северо-понтийских государствах.

Географические рамки работы будут определены территорией Азиатского Боспора, включающей в себя такие регионы как Тамань, Прикубанье, Северокавказское побережье и Нижний Дон (рис. 1).

Что касается методов исследования, то они будут определяться поставленными задачами и состоянием источниковой базы. За основу будет взят комплексный анализ археологического и географического материала, а основным инструментом анализа будет служить созданная автором геоинформационная система (ГИС) археологических памятников Азиатского Боспора римского времени.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Оборона территории Азиатского Боспора в первые века нашей эры: историческое моделирование на основе ГИС-технологий"

3.4.3. Выводы: организация системы расположения оборонительных сооружений в районе Нижнего Дона.

Не смотря на то, что в системе расположения укреплений на Нижнем Дону можно выделить ряд периодов, они ни как не влияют на сам принцип организации обороны.

По существу, о какой-то целостной системе обороны территории Нижнего Дона можно вообще говорить, только начиная со второго хронологического периода. Так как до этого, в регионе существовал лишь один населенный пункт - полис Танаис, имевший свои оборонительные стены.

В первые века нашей эры в регионе возникает ряд поселений, жители которых были теснейшим образом связаны с реками (так как поселения расположены на их берегах). Но, не смотря на то, что сам Танаис почти более чем столетие существовал без оборонительных стен, вокруг вновь возникших поселений, возводятся земляные укрепления.

Хотя не исключена вероятность и того, что земляные укрепления возводятся вокруг поселений не сразу с их появлением, а позднее, одновременно с восстановлением оборонительных стен Танаиса. Имеющиеся на сегодняшний момент данные, позволяют датировать время существования поселений и фиксировать наличие у них земляных укреплений, но строительные периоды выделить, к сожалению, невозможно. Так что гипотеза о том, что оборонительные сооружения в районе Нижнего

Дона, вообще, по сути своей возникают лишь в начале II в.н.э., не лишена вероятности. В любом случае, основной задачей укреплений было обеспечение безопасности собственного населения и контроль за передвижением по рекам.

Учитывая отдаленность территории Нижнего Дона от других регионов Боспорского царства (рис.1) можно сделать вывод, что система обороны региона была построена так, чтобы полностью обеспечить безопасность населения, без расчета на чью-либо помощь.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: Система обороны Азиатского Боспора в первые века нашей эры (попытка исторической реконструкции).

Проведенный анализ пространственного расположения укреплений римского времени на Азиатском Боспоре позволяет сделать некоторые исторические реконструкции.

Уровень развития и характер системы оборонительных сооружений любой территории всегда определяется двумя основными факторами: внешним - от нападения каких врагов возводятся оборонительные сооружения, какие цели и задачи преследуются в обороне; и внутренним -уровень экономического, социального и политического развития общества.

Таким образом, анализируя систему оборонительных сооружений Азиатского Боспора, всегда надо иметь в виду оба этих фактора, а потому необходимо учитывать контекст всех политических событий данного периода в истории Боспорского царства.

Первые века нашей эры были особым этапом в развитии Боспорского царства. После окончания Митридатовских войн Боспор выходит из состава Понтийской державы и приобретает формальную независимость. Одной из главных целей его правителей становиться как усиление самого государства, так и укрепление собственной царской власти.

Все первое столетие существования независимого Боспора (с середины I в. до н.э. до середины I в. н.э.) наполнено внутригосударственными династическими войнами и восстаниями: Фарнак и Асандр, Скрибоний, Полемон, Митридат VIII и Полемон II, Митридат VIII и Котис I. При этом, как правило, в оппозиции царю выступали полисы Азиатского Боспора. В связи с этим, не исключено, что царь рассматривал их как своих внутренних потенциальных врагов, а следовательно, должен был стремиться всячески их ослабить. Относительно уничтожения царями Боспора оборонительных стен Фанагории и Танаиса имеются свидетельства нарративных источников (Арр. Mithr. 120; Strabo, XI, 493J, в определенной мере подтвержденные данными археологии (Блаватский, 1951, С. 135; Цветаева, 1965, С. 234 - 236; Шелов, 1970, С. 229; Шелов, 1972, С. 8 -26).

Относительно двух других городов (Горгиппии и Гермонассы) таковых свидетельств нет. Но надписи, датируемые рубежом I - II вв. н.э. и сообщающие о восстановлении стен от основания,16 позволяют, в качестве гипотезы, предположить, что и эти два города, на какой-то период своей истории, могли оказаться либо совсем без оборонительных стен, либо их оборонительные сооружения находились в малопригодном для эффективной обороны состоянии. По крайней мере, ранее рубежа I - II вв. н.э царская власть заинтересованности к хорошей обороноспособности данных полисов не проявляет.

В этом плане интересно провести параллель с историей развития фортификации в средние века, в период установления абсолютизма: «Одновременно для укрепления своего положения королевской власти необходимо было провести ряд мероприятий, чтобы обезопасить себя от своего бывшего союзника в борьбе с феодалами — городской буржуазии, которая все более входила в силу в экономическом отношении. Для того чтобы держать горожан в повиновении, можно было или поместить в городах воинскую силу, или же лишить их возможности защищаться в случае восстания. Держать гарнизоны в городах, где для этого необходимо было дополнительно выстроить цитадели, было слишком дорого; проще было срыть в городах укрепления или привести их в такое состояние, чтобы они не могли представлять серьезного препятствия для войск короля. Последний способ был выгоднее как в отношении денежных средств, так и в отношении содержания воинской силы; кроме того, за счет освободившихся гарнизонов можно было усилить полевую армию». (Шперк, 1940).

При этом из всех регионов Азиатского Боспора особый интерес представляет Таманский полуостров, так как здесь мы видим самую большую сеть оборонительных сооружений и самое большое количество крепостей, в которых могли дислоцироваться регулярные войска.

Если мы обратим внимание на расположение укреплений первого хронологического периода на Тамани (рис.4), то увидим, что выделяются два

16 Гермонасса: «.была восстановлена башня от основания» (КБН 1052); Горгиппия: «снесенные стены города воздвиг от основания, дав их городу преумноженные по сравнению с границами предков» (КБН 1122) хорошо укрепленных района: северо-западный, в районе Фанталовского полуострова и восточный, в районе лиманов и р.Кубань. При чем, в северозападном районе почти полностью отсутствуют укрепления, в стенах которых могло бы укрыться местное население, а в восточном районе присутствуют как сырцовые крепости, так и укрепленные поселения. При этом если посмотреть на карту всего Боспорского государства, то обращает внимание тот факт, что северо-западный район Тамани (он выделен на карте красным овалом) являлся фактически внутренним районом Боспора (рис.1). Значит, внешний враг непосредственно данному району грозить не мог. Для какой же цели возводились здесь укрепления?

Как показал проведенный анализ, одной из задач данных укреплений, было обеспечении оперативной информации в случае нападения врагов на восточные границы (рис.60). А второй задачей, возможно, была защита территории от возможного внутреннего врага царской власти - полисов, которые как раз находились на юге от данного укрепленного района (рис 3). И именно защиту от опасности с юга и с востока обеспечивала система визуальных связей между крепостями Фанталовского полуострова (=Киммерийского острова) (рис. 31-32). Таким образом, можно предположить, что северо-западный район Тамани являлся частью царских земель на Боспоре («самый характер абсолютистской монархии не мог допустить наличия внутри страны укрепленных пунктов (феодалов или горожан — безразлично), которые не находились бы непосредственно под контролем центральной власти» (Шперк, 1940)) и обеспечивал защиту интересов царской власти, контроль над основными коммуникациями и связь с восточными окраинами державы.

Иное дело представлял собой восточный район. Здесь укрепления контролировали передвижение по водным путям (лиманам и руслу Кубани), откуда реально мог прийти внешний враг. Военная обстановка в данном регионе была достаточно напряженной. Об этом говорит наличие здесь не только военных крепостей с постоянным гарнизоном, но и поселений укрепленными местными жителями, которые в последствии могли войти в единую систему укреплений, (рис. 60) чем оказали существенную помощь государственным крепостям и обеспечили необходимый контроль для обороны полуострова и связь с центром. При этом немаловажно отметить, что именно эти восточные укрепления Тамани имели визуальную связь с укреплением Семибратнее городище (рис. 75 и 76), расположенным еще восточнее, вверх по течению. Таким образом, под контролем укреплений оказывался значительный участок реки Кубань. Что же касается самых крайних Прикубанских укреплений: Красный Октябрь 1 и Краснобатарейное 1 и 2, то они, являясь по сути восточным форпостом Боспорского царства, не имели непосредственной визуальной связи с какими-либо другими укреплениями. И обязаны были обеспечивать безопасность своими силами. В крайнем случае, они могли лишь послать курьера, что бы тот предупредил об опасности.

Объяснить подобную ситуацию (выпадение крайних крепостей из системы единой визуальной связи) можно лишь тем, что власти не хватало средств на сооружение специальных дополнительных укреплений, а уже существующих поселений, которые могли бы войти в единую систему укреплений, в данном регионе не было. Кроме того, возможно, власти рассчитывали, что основную оборону необходимо обеспечить району Тамани (как наиболее заселенному и стратегически важному), а укрепления Прикубанья рассматривали лишь как дополнительные, на которые была возложена обязанность задержать врага на время, пока будет подготовлена оборона на Тамани.

Что касается регионов Северокавказского побережья и Нижнего Дона, то их оборона изначально была предоставлена собственно населению данных регионов, и никакого отношения к единой системе обороны Тамани -Прикубанья они не имели.

Такая ситуация вполне логична для Нижнего Дона, учитывая отдаленность данного района от основной территории царства (рис. 1).

Что же касается региона Северокавказского побережья, то исключение его из единой системы можно связывать лишь с тем, что население данного региона несколько отличалось от населения Тамани. Следовательно, цари Боспора могли не воспринимать данный регион как часть территории единого царства, а рассматривать имеющиеся здесь греческие населенные пункты

Горгиппию и другие (?)) как анклавы, во враждебном варварском мире. Косвенно в пользу этого служит анализ типологии укреплений.

До середины I в. н.э. основным типом укреплений в данном регионе были, так называемые, укрепленные усадьбы. Т.е., фактически это были не укрепления, содержащие какие-либо войска, а жилые дома, жители которых, по тем или иным причинам, считали необходимым строить дополнительные укрепления. Почему? Наверное потому, что обитатели этих усадеб не чувствовали себя в безопасности, в первую очередь, возможно, в силу того, что были просто пришлым населением. Косвенным доказательством этого может служить архитектурно-планировочные и строительные особенности этих домов. Все они представляли собой дом-башню и строились без фундамента. При этом необходимо дополнительно отметить, три подобных дома встречаются и на Тамани (это Таманский Толос, Юбилейное 1, Ахтанизовская-разрушенная), где они резко отличаются от остальных укреплений.

Кроме того, важнейшим моментом является и тот факт, что все эти укрепленные дома гибнут в середине I в. н.э.: укрепленные усадьбы на Северокавказском побережье и Юбилейное 1 гибнут безвозвратно, а Таманский Толос и, вероятно,17 Ахтанизовская-разрушенная, перестраиваются и входят в систему обороны уже в новом качестве. Таким образом, возможно, население этих укрепленных усадеб, являясь, по всей видимости, этнически отличным, от основного населения Азиатского Боспора, (Паромов, 2001, С. 84) было либо уничтожено или изгнано в ходе династической войны.

Таким образом, можно сделать вывод, что ядром территории Азиатского Боспора являлся район Тамани. Именно здесь, царская власть попыталась создать единую систему обороны, нацеленную на обеспечение охраны всей территории, через охрану основных границ и коммуникаций, и, возможно, через систему единой визуальной связи, направленную на возможность своевременно подать сигнал, в случае подхода врага с востока/юго-востока. Район Прикубанья был тесно связан с Таманью, но

17 степень изученности данного памятника не позволяет сказать точно, а дает возможность только предполагать. представлял собой дополнительный форпост. А вот районы Северокавказского побережья и Нижнего Дона воспринимались, скорее всего, не как часть единого государства, а как зависимые территории, и, в силу этого, государство даже не пыталось включить их в единую систему обороны, предоставив решать задачу обеспечения собственной безопасности непосредственно проживающему там населению.

Своеобразным рубежом в истории Боспорского царства стал конец I -начало II вв. н.э. В это время Боспору пришлось столкнуться одновременно с натиском сразу двух противников (скифов и псеханов), и вести борьбу на два фронта: на западе и на востоке. Натиск был настолько силен, что враг прошел через всю страну, дошел до столицы, разрушил огромное множество укреплений. Но боспорскому царю Савромату I удалось отстоять независимость своей державы и восстановить большую часть укреплений. Именно в это время восстанавливаются оборонительные стены у полисов Азиатского Боспора, которые, царь, власть которого к этому моменту окончательно укрепилась, по всей видимости, уже не рассматривал как своих врагов. Восстанавливаются укрепления и на востоке, как на Таманском полуострове, так и в Прикубанье,18 так как они были должны обеспечить безопасность границ, а вот укрепления на северо-западе полуострова уже не восстанавливаются, хотя жизнь на поселениях, где ранее стояли крепости возобновляется. Отказ царя восстановить укрепления на северо-западе полуострова можно объяснить двумя факторами. Первое, царь перестал расценивать полисы, как потенциальную угрозу своей власти, и у него отпала потребность иметь укрепления против них. И второе, у царя просто не хватало средств на сооружение новых укреплений, которые к тому же не являлись первостепенно важными: северо-западный район Тамани -внутренний район государства. Для царя было важнее обеспечить безопасность границ со стороны р. Кубань и безопасность непосредственно

18 . О строительных периодах укреплений Прикубанья нам ничего не известно, но не исключено, что и они могли подвергнуться определенным разрушениям на рубеже I - II вв. н.э. В любом случае, они продолжают функционировать до середины III в.н.э. населения, дать ему возможность в случае повторения нашествия врага укрыться за крепкими стенами.

Конечно же, система обороны, возникшая в начале II в. н.э. в стратегическом плане несколько уступала той системе, что существовала в первом хронологическом периоде. Однако, как показала практика, боспорская армия была не в силах отразить нападения врага сразу с двух сторон и обеспечить охрану всей территории. Неспособность армии оказать должное сопротивление привело к тому, что население Тамани понесло большие потери. 16 неукрепленных поселений не смогло пережить данного военного столкновения.19 Поэтому Савромату I, пришлось перейти к более примитивной, но лучше соответствующей насущным задачам и экономически более доступной системе обороны.

Что касается регионов Нижнего Дона и Северокавказского побережья, то, по всей видимости, им тоже пришлось столкнуться с врагами. В начале II в. н.э. здесь также восстанавливаются стены полисов, но, как и ранее, обеспечение безопасности территории и населения остается задачей непосредственно самого населения. Хотя в данный хронологический период это становится вполне логичным, именно этот принцип обороны становиться основным и на территории Тамани, рассматриваемой царскими властями, как основу территории всего Азиатского Боспора.

Такая система организации обороны функционировала с начала II до середины III вв. н.э., когда, в результате готского нашествия, погибли многие города и сельские населенные пункты, а для самого Боспора начался новый этап его истории.

19 на основании базы данных составленной по памятникам Таманского полуострова в ходе выполнения совместного российско-французского Таманского регионального археологического проекта в 1998 - 2000 гг.

Архивные материалы

1) Блаватский В.Д. Отчет о работе в Синдике в 1954 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 984.

2) Десятчиков Ю.М. Отчет о работе Кучугурского отряда Таманской археологической экспедиции в 1966, 1974 гг. //Архив ИА РАН. Р-1. № 5704.

3) Десятчиков Ю.М. Отчет о работе Кучугурского отряда Таманской археологической экспедиции в 1975г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 6490.

4) Десятчиков Ю.М. Отчет о работе Кучугурского отряда Таманской археологической экспедиции в 1977г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 10234.

5) Десятчиков Ю.М. Отчет о работе Кучугурского отряда Таманской археологической экспедиции в 1976г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 6477.

6) Дмитриев А.В. Отчет об исследовании археологических памятников в пос. Мысхако в зоне строительства спортивно-оздоровительного комплекса объединения Пермлеспром в 1991 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 16529.

7) Дмитриев А.В. Отчет об исследовании археологических памятников в пос. Мысхако в зоне строительства спортивно-оздоровительного комплекса лесопромышленного концерна «Гермес» в 1992 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 17044,

8) Калашников М.В. Отчет Фанталовского отряда Таманской археологической экспедиции ИА АН СССР. // Архив ИА РАН. Р-1. № 7554.

9) Калашников М.В. Отчет об охранных раскопках на городище «Красноармейское» в Темрюкском районе Краснодарского края в 1987 г. //Архив И А РАН. Р-1. № 11995.

10) Кобылина М.М., Долгоруков B.C. Отчет о раскопках Фанагории в 1975 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 5578.

11) Коровина А. К. Отчет о раскопках городища и некрополя древней Тирамбы. 1963 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 2790.

12) Коровина А. К. Отчет о раскопках городища и некрополя древней Тирамбы. 1966 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 3247.

13) Коровина А. К. Отчет о раскопках древней Тирамбы и ее некрополя, Темрюкский район Краснодарского края. 1961 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 2337.

14) Коровина А. К. Отчет о раскопках древней Тирамбы и ее некрополя. 1962 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 2562.

15) Коровина А. К. Отчет о раскопках древней Тирамбы. 1970 г. // Архив ИА РАН. Р-1. №4309.

16) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевского отряда Таманской экспедиции в 1974 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 5545.

17) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевского отряда Таманской экспедиции в 1975 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 5729.

18) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевского отряда Таманской экспедиции в 1976 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 6382.

19) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевской экспедиции института археологии АН СССР в 1977 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 8392.

20) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевской экспедиции института археологии АН СССР в 1978 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 8792.

21) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевской экспедиции института археологии АН СССР в 1980 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 9545.

22) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевской экспедиции института археологии АН СССР в 1981 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 9230.

23) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевской экспедиции института археологии АН СССР в 1983 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 10645.

24) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевской экспедиции института археологии АН СССР в 1984 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 11181.

25) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевской экспедиции института археологии АН СССР в 1985 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 11642.

26) Николаева Э.Я. Отчет о работе Ильичевской экспедиции института археологии АН СССР в 1986 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 11773.

27) Онайко Н.А. Отчет о раскопках Раевского городища в 1955 г. // Архив ИА РАН. Р-1. №1213.

28) Онайко Н.А. Отчет о раскопках Раевского городища в 1956 г. // Архив ИА РАН. Р-1. №1374.

29) Онайко Н.А. Отчет о раскопках Раевского городища в 1958 г. //Архив ИА РАН. Р-1. №1743.

30) Онайко Н.А. Отчет о раскопках Раевского городища в 1962 г. Р-1. // Архив ИА РАН. Р-1. № 2507.

31) Онайко Н.А. Отчет о раскопках Раевского городища в 1963 г. //Архив ИА РАН. Р-1. №2853.

32) Сокольский Н. И. Отчет о работах Таманской экспедиции института археологии АН СССР (раскопки Кеп, городища Батарейка и курганов) в 1961 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 2290.

33) Сокольский Н.И. Отчет о работах Таманской экспедиции института археологии АН СССР в 1965 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 3134.

34) Сокольский Н.И. Отчет об археологических исследованиях Таманского отряда института археологии АН СССР в 1960 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 2064.

35) Сокольский Н.И. Отчет о работах Таманской археологической экспедиции института археологии АН СССР в 1962 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 2524.

36) Сокольский Н.И. Отчет о работе Таманской экспедиции Института археологии АН СССР в 1963 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 2733

37) Сокольский Н.И. Отчет о работах Таманской археологической экспедиции института археологии АН СССР в 1964 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 2864.

38) Сокольский Н.И. Отчет о работах Таманской экспедиции института археологии АН СССР в 1966 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 3262.

39) Сокольский Н.И. Отчет о работах Таманской экспедиции института археологии АН СССР в 1967 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 3482.

40) Сокольский Н.И. Отчет о раскопках Таманской археологической экспедиции ИА АН СССР в 1970 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 4251.

41) Шавырина Т.Г. Отчет о результатах работ Запорожского отряда Таманской экспедиции ИА АН СССР в 1979 г. //Архив ИА РАН. Р-1. № 7935.

Список научной литературыТребелева, Галина Викторовна, диссертация по теме "Археология"

1.П., 1999. Городище Патрей. Периодизация и топография.// Патрей. Материалы исследования. М., Вып. 1. С. 3-32;

2. Абрамов А.П., 2005. Патрейское городище.// Патрей. Материалы исследования. М., Вып. 2. С. 7-53

3. Абрамов А.П., Паромов Я.М., 1993. Раннеантичные поселения Таманского полуострова.// Боспорский сборник. № 2. С. 25 98;

4. Александровский А.Л., Вязкова О.Е., Гольева А.А., Малышев А.А., Смекалова Т.Н., 1999. Раевское городище и его окрестности (некоторые итоги и перспективы исследований)// Древности Боспора. Вып. 2. С. 7 -29.

5. Алексеева Е.М., 1988. Горгиппия в системе Боспорского царства первых веков нашей эры. //ВДИ. № 2. С.66 85

6. Алексеева. Е.М., 1997. Античный город Горгиппия. М, 560 с.

7. Античные государства Северного Причерноморья., 1984 / Археология СССР. М„ 392 с.

8. Анфимов Н.В., 1941. Новые данные к истории Азиатского Боспора (Семибратнее городище).// СА. Вып. VII. С. 258 266;

9. Анфимов Н.В., 1948. Городище восточной окраины Боспорского государства. // Историко-археологический сборник. М., С. 136-141.

10. Анфимов Н.В., 1951. Раскопки Семибратнего городища.// КСИИМК. Вып. 37. С. 238-243;

11. Анфимов Н.В., 1953. Исследования Семибратнего городища.// КСИИМК. Вып. 51. С. 99-111.

12. Арсеньева Т.М. 1969. Исследование вала на западном участке городища Танаиса.// МИА. № 154. С. 98 103.

13. Арсеньева Т.М., Шеллов Д.Б., 1965. Раскопки центральной части Танаиса// МИА. № 127. С. 7- 17.

14. Арсеньева Т.М., Шеллов Д.Б., 1974. Раскопки юго-западного участка Танаиса в 1964 1972 гг. // Археологические памятники Нижнего Подонья. М. Вып. 1. С. 123 - 171.

15. Афанасьев Г. Е., 1993. Донские аланы: Социальные структуры алано-ассо-буртасского населения бассейна Среднего Дона. М., 184 с.

16. Афанасьев Г.Е., 2002. Новые результаты применения ГИС и ДЗ-технологий в изучении археологических памятников Кисловодской котловины.// XXII Крупновские чтения по археологии Северного Кавказа: тезисы докладов. Ессентуки-Кисловодск. С. 7 10.

17. Афанасьев Г.Е., 2004. Основные направления применения ГИС- и ДЗ-технологий в археологии. // Круглый стол «Геоинформационные технологии в археологических исследованиях» (Москва, 2 апреля 2003 г.) Сборник докладов. М., 2004. Электронный ресурс. CD-ROM

18. Афанасьев Г.Е., Чернышев А.В., 1997. Применение ГИС-технологии в археологических исследованиях // Картография на рубеже тысячелетия. Доклады I Всероссийской научной конференции по картографии. М. С. 442 445.

19. Башкиров А. С., 1927. Археологическое обследование Таманского полуострова летом 1926 г.// Труды этнографо-археологического музея МГУ. №3. С 1 -15.

20. Башкиров А.С., 1928. Археологическое обследование Таманского полуострова летом 1927 г. //Труды секции РАНИОН. III. С. 71 86.

21. Башкиров А.С., 1957. Историко-археологические изыскания на Таманском полуострове в 1949 1950 гг.// Ученые записки Ярославского государственного педагогического института, Вып. XXII. С. 311 -382.

22. Башкиров А.С., 1949. Отчет об историко-археологических изысканиях на Таманском полуострове летом 1948 г. // Ученые записки. МГПИ им. В.П. Потемкина, Вып. 13. С. 135- 176

23. Блаватская Т.В., 1976. Фанагорийская надпись Савромата I // КСИА. № 145. С.92-97

24. Блаватский В.Д., 1951. Каменное ядро из Фанагории // КСИИМК. Вып. 39.С. 135-136.

25. Блаватский В.Д., 1954. Архаический Боспор. //МИА. № 33. С. 7 44.

26. Блаватский В.Д., 1959. Исследование Раевского городища в 1954 г. //КСИИМК. Вып. 77. С. 42 50.

27. Блаватский В.Д., 1961. Подводные раскопки Фанагории в 1959 г.// СА. № 1.С. 277-279.

28. Блаватский В.Д., 1985. Античная археология и история. М., 279 с

29. Болтунова А.И., 1965. Греческие надписи в донских музеях.// НЭ. 1965. V. С.75-80.

30. Брун Ф.К., 1875. Путешествие турецкого туриста вдоль по восточному берегу Черного моря. // ЗООИД. № 9. С.161 188.

31. Бут Б., 2002. ArcGis 3D Analyst. Руководство пользователя. М.,

32. Васильев С.А., 2001. База данных Arcsites 3.5.1 для учета археологических памятников на территории Волго-Камского региона в ананьинскую эпоху.http://www.archaeology.ru/scimetods/computer00.html

33. Войцеховский С.Ф., 1929. Опыт восстановления рельефа Таманского полуострова применительно к эпохе Страбона и позднейшему времени. // Записки Северо-Кавказского общества археологии, истории и эпиграфики. Р-н-Д. кн.1 (т. III). Вып. 5 6. с. 4 - 9.

34. Вязкова О.Е., Дмитриев А.В., Малышев А.А., 2001. Поселение Мысхако юго-восточный форпост Боспора.// ПИФК. Вып. X. С. 188 - 213.

35. Гарбузов Г.П., 2003. Анализ пространственного размещения крепостей Фанталовского полуострова.)//Древности Боспора. М., В. 6. С.77 94.

36. Герц К.К., 1870. Археологическая топография Таманского полуострова. // Труды Московского археологического общества. Т. 2. Вып. 3-4. М., С. 221 225

37. Герц К.К.,. 1876. Исторический обзор археологических исследований и открытий на Таманском полуострове с конца XVIII столетия до 1859. М., 117с

38. Герц К.К., 1898. Археологическая топография Таманского полуострова.// Собрание сочинений. СПб., Т.2. 163 с.

39. Горлов Ю.В., 1996.Палеогеография Азиатского Боспора. // Сборник 20 лет музею М.Ю.Лермонтова в Тамани, II раздел, Тамань археологическая, Таманский музейный комплекс. Ст. Тамань. С. 60-71.

40. Горлов Ю.В., Лопанов Ю.А., 2000. Опыт предварительной дешифровки аэрофотоснимков Семибратнего городища. // ПИФК. Вып. VIII. С. 170 -176.

41. Гусев С.В., 2001.Формат геоинформационного описания для памятников археологии. // Культура: политика модернизации. Псков-Москва, Вып. 2. С.75 83.

42. Джонстон К., Вер Хоеф Д.М., Криворучко К., Лукас Н., 2002.ArcGIS Geostatistical Analyst. Руководство пользователя. М., 278 с.

43. Кобылина М.М., 1956. Фанагория. // МИА. Вып 57. С. 5 101.

44. Ковалевская В. Б., 1984. Кавказ и аланы: Века и народы. М., 193 с.

45. Корпус Боспорских Надписей. М., 1965., 951 е.

46. Крушкол Ю.С., 1968. Античное здание в районе Горгиппии.//Античная история и культура Средиземноморья и Причерноморья. Л., С. 213-219

47. Крыжицкий С.Д. К вопросу об определении количества населения в греческом эллинистическом городе// Причерноморье в эпоху эллинизма. Материалы III Всесоюзного симпозиума по древней истории Причерноморья. Тбилиси. 1985

48. Кубланов М.М., 1959. К истории Азиатского Боспора (Новые археологические материалы с п-ва Фонтан) // СА. XXIX XXX. С. 203226.

49. Куликов А.В., 1995. К реконструкции природных условий Керченско -Таманского района в античную эпоху.// ПИФК. г. Вып. II.

50. Ланцов С.Б., 1999. Краткие сведения о боспорской крепости Кутлак -Афинеоне (?) Псевдо-Арриана.//ВДИ. №1.С. 121 136.

51. Латышев В.В., 1893. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе. Т. I. Греческие писатели. СПб.

52. Латышев В. В., 1902. Греческие и латинские надписи, найденные и южной России в 1901 году.// ИАК. Вып. 3. С. 21 57.

53. Латышев В.В., 1906. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе. Т. II Латинские писатели. СПб.

54. Латышев В.В., 1909. Краткий очерк истории Боспорского царства. СПб.,

55. Леонтьев П.М., 1854. Археологические разыскания на месте древнего Танаиса и его окрестностях.// Пропилеи. IV. С. 397 524.

56. Леонтьев П.М., 1855. Извлечение из всеподданнейшего отчета об археологических разысканиях в 1853 г. СПб.

57. МакКой Дж.,Джонстон К., 2002. ArcGis Spatial Analyst. Руководство пользователя. М. 216 с.

58. Мерс Де М. Н., 1999. Географические информационные системы. М. С.10-11.;

59. Миллер А.А., 1910. Раскопки в районе Древнего Танаиса. // ИАК. Вып. 35. С.86-130.

60. Миллер А.А., 1925. Краткий отчет о работах Северо-Кавказской экспедиции Академии в 1923 г. (в дельте Дона и в Северной Осетии)// Известия РАИМК. Т.4. С. 1-42;

61. Миллер А.А., 1929. Археологические работы Северо-Кавказской экспедиции ГАИМК в 1926-1927 гг.// Сообщения ГАИМК. Т.2. С. 60-122;

62. Миллер А.А., 1931. Таманская экспедиция ГАИМК в 1930 г.// Сообщения ГАИМК. № 1. С.26-29;

63. Миллер А.А., 1932а. Таманская экспедиция ГАИМК 1931 г. (Краткий отчет об исследованиях на Таманском городище)// Сообщения ГАИМК, , № 3-4, С.58-61.

64. Миллер А.А., 19326. Таманская экспедиция ГАИМК 1931 г. (Краткий отчет об исследованиях на Таманском городище)// Сообщения ГАИМК, № 7-8, С.67-68.

65. Миллер А.А., 1932в. Десять лет работы ГАИМК в Северо-Кавказском крае.// Сообщения ГАИМК. № 9-10. с. 63-67.

66. Никонов А. А., 1998. Затопленные остатки античных сооружений по берегам Боспора Киммерийского.// РА. № 3, С. 57 66.

67. Онайко Н. А., 1967. Эллинистическое здание Раевского городища и его место в архитектуре Боспора.// СА. № 2. С. 155 168.

68. Онайко Н.А., 1965. О раскопках Раевского городища.// КСИИМК. Вып. 103. С. 125-130.

69. Онайко Н.А., 1959. Раскопки Раевского городища в 1955 1956 гг.// КСИИМК. Вып. 77. С. 51-61.

70. Онайко Н.А., Дмитриев А.В., 1982. Сторожевые посты в окрестностях Бат и некоторые вопросы социально-экономической и политической истории юго-восточной окраины Боспора на рубеже н.э. // ВДИ. № 2. С. 106-122.

71. Паллас П.С., 1883. Поездка во внутренность Крыма, вдоль Керченского полуострова и на остров Тамань.// ЗООИД. Вып. 13. С. 35 92.

72. Паромов Я. М., 1987. Обследование археологических памятников Таманского полуострова в 1984-1987 гг. // КСИА. Вып. 196. С. 72 77.

73. Паромов Я.М., 1992. Археологическая карта Таманского полуострова. М., 1018 с.

74. Паромов Я. М., 1993. Принципы выявления эволюции системы расселения (на примере Таманского полуострова) // КСИА. Вып. 210. С. 25-34

75. Паромов Я. М., 1994. Основные этапы освоения Таманского полуострова в античную эпоху. Автореферат диссертации на соискание степени кандидата исторических наук. СПб. 25 с.

76. Паромов Я. М., 1995. Основные этапы освоения Таманского полуострова в античную эпоху: Диссертация на соискание степени кандидата исторических наук. СПб. 457 с.

77. Паромов Я. М., 1998. Главные дороги Таманского полуострова // Древности Боспора. М. № 1.С. 216-225.

78. Паромов Я. М., 2000. О земельных наделах античного времени на Таманском полуострове // Археологические вести. СПб. № 7.С. 309 -318.

79. Паромов Я.М., 2001. Укрепленные дома азиатского Боспора.// Боспорский феномен: колонизация региона, формирование полисов, образование государства. СПб., С.79 85.

80. Паромов Я.М., 2003. К вопросу о пространственном размещении крепостей Фанталовского полуострова (в связи со статьей Г.П. Гарбузова)//Древности Боспора. М., Вып. 6. С. 95 -103.

81. Поночевный М.О., 1891. Географический очерк Боспорского царства // Кубанский сборник. Т. II. Екатеринодар, С. 1 60.

82. Рогов Е.Я., 1999. Укрепленные поселения Таманского полуострова.// Боспорский феномен: греческая культура на периферии античного мира. СПб, С.153 157.

83. Ростовцев М.И., 1989. Глава VI Государство и культура Боспорского царства. Часть 2. Государство и социальный строй римского протектората.// ВДИ. №3. С. 183 203.

84. Смекалов С.Л., Федоров Д.Л. 2004.Геоинформационные технологии в археологических исследованиях. СПб, 103 с.

85. Сокольский Н.И., 1954. Военное дело Боспора. Автореферат диссертации представленной на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 16 с.

86. Сокольский Н.И., 1959. Раскопки античного поселения около станицы Таманской.// КСИИМК. Вып. 74. С. 49 57.

87. Сокольский Н.И., 1963а. К истории северо-западной части Таманского полуострова в античную эпоху// Acta Antiqua Philopolitana. Studia archeologica. Sofia, S. 11-25.

88. Сокольский Н.И., 19636. Крепость на городище у хутора Батарейка I. // СА. № 1. С. 179-191.

89. Сокольский Н.И., 1966. Ильичевское городище.// СА. № 4. С. 125 140.

90. Сокольский Н.И., 1967. Крепость на поселении Батарейка II // КСИА. Вып. 109. С. 108 -115.

91. Сокольский Н.И., 1976.Таманский Толос и резиденция Хрисалиска. М.,

92. Стемпковский И.А., 1854. Два письма Стемпковского к Бларамбергу о местонахождении Танаиса.// Пропилеи. IV. С. 387 396.

93. Стефанов А.Т., 1927. Топография Темерницкого и Ростовского на Дону городищ по планам 1768 г.//3аписки Северо-Кавказского общества археологии, истории, этнографии I (III) Вып. 3-4. С. 15-18.

94. Толстиков В.П., 1981а. Фортификация античного Боспора. Автореферат диссертации представленной на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М., 26 с.

95. Толстиков В.П., 19816. Фортификация античного Боспора. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М.

96. Толстиков В.П., 1989. Фанталовский укрепленный район в истории Боспорского царства //Археология. Киев, №1. с.52-65.

97. Толстиков В.П., 1992. Неизвестные страницы истории Боспорского царства //Археология и искусство Боспора. Сообщ. ГИМ. М., Вып. 10. С. 41 -65.;

98. Требелева Г.В., 2002Структура боспорской армии в первые века нашей эры. // Проблемы истории, филологии, культуры. Москва-Магнитогорск, Вып. XII. С. 311-316.

99. Требелева Г.В., 2001. Типы оборонительных сооружений на Боспоре в первые века нашей эры. // Проблемы истории, филологии, культуры. Москва-Магнитогорск, Вып. XI. С. 128-137

100. Тункина И.В., 2002. Русская наука о классических древностях юга России (XVIII середина XIX в.) СПб., 675 с.

101. Фелицын Е.Д., 1882. Археологическая карта Кубанской области. М.

102. Фролова НА, 19976. Монетное дело Боспора. (середина I в. до н.э. -середина IV в. н.э.). Ч.И. Монетное дело Боспора 211 341/342 гг. н.э. М„ 536с.

103. Фролова Н.А. ,1997а. Монетное дело Боспора (середина I в. до н.э. -середина IV в. н.э.). Часть I. Монетное дело Боспора 49/48 г. до н.э. -210/211 г. н.э.-ГИМ. М., 448 с.

104. Хаггет П., 1968.Пространственный анализ в экономической географии. М., 390 с.

105. Цветаева Г.А., 1965. Поход Фарнака на Фанагорию в свете последних археологических открытий // Новое в советской археологии. М., С. 234 -236.

106. Цветаева Г.А. Боспор и Рим. М., 1979. 136 с.

107. Шелов Д.Б., 1964. Работы Нижне-Донской экспедиции в 1957 1958 гг. //КСИА. Вып.83. с. 126 - 135.

108. Шелов Д.Б., 1970. Танаис и Нижний Дон в ill -1 в. до н.э. М., 252 с.

109. Шелов ДБ., 1972. Танаис и Нижний Дон в первые века нашей эры. М., 350 с.

110. Шперк В.Ф. 1940. Фортификация. Очерки истории и развития. М.

111. Яйленко В.П., 1990. Поход Савромата I на Азиатский Боспор.// Эпиграфические памятники и языки древней Анатолии, Кипра и Античного Северного Причерноморья. М., С.216 228.

112. Bradley R., 1995. Making sense of prehistoric rock art. // British Archaeology. Nov. P. 8.

113. Bradley R., 1991. Rock art and the perception of landscape.// Cambridge Archaeological Journal. # 1. P. 77-101.

114. Christaller W., 1935.Die zentralen orte in Suddeutschland. Jena.

115. Clarke D.L (ed.), 1972. Models in archaeology. L.

116. Clarke D.L., 1968. Analytical archaeology. L.

117. Clarke D.L., 1977Spatial archaeology. L.

118. Cunliffe В., 1971. Some aspects of Hill forts and their regional environments.// The Iron Age and its Hill forts./ Ed. Jesson D, H.a.M., Southampton, P. 53-69.

119. Fraser D. 1983. Land and society in neolitic Orkney. Oxf.

120. Gill S. J., Howers D., 1985. A Geographical Information System Approach to the Use of Surface Samples in Intra-site Distributional Analysis // UISPP Commission IV Symposium on Data Management and Mathematical Methods in Archaeology. Denver.

121. Grant E., 1986. Hill-forts, central places and territories.// Central places, archaeology and history. Ed. Grant E. Sheffield, P. 13-26.

122. Hodder I., 19760rton C. Spatial analysis in archaeology. Cambridge.

123. Hodder I., 1972. Location models and the study of Romano-British Settlement.// Models in archaeology. /Ed. Clarke D.L. L., P.887-909

124. Korobov D., 2000.Application of GIS and Aerial Photography in the South of Russia: a case study of the Kislovodsk basin // Aerial Archaeology -Developing future Practice. NATO Workshop, Leszno, Poland, 15/17 November.

125. Korobov D., 2001. Archaeological prospection in the Kislovodsk basin (South of Russia): GIS and aerial photography // Archaeological prospection September 19-23, 2001, Vienna, Austria.

126. Kvamme K. L., 1985. Geographic Information Systems Techniques for Regional Archaeological Research // UISPP Commission IV Symposium on Data Management and Mathematical Methods in Archaeology. Denver.

127. Lock G. R., Harris Т. M. 1996. Danebury revisited an English Iron Age hillfort in a digital landscape. // Antropology, space and geographic information system. Ed. Aldenderfer M., Maschner H.D.G., Spatial Information Series. N-Y„ P. 214-240.

128. Montpereux D. F., 1839 43. Voyage autour du Caucase, chez les Tcherkesses et les Abkhases, en Colchide, en Georgie, en Armenie et en Crimee. Vol. I-VI. P.,

129. Pallas P., 1801. Bemerkungen auf einer Reise in die sudlichen Statthalterschaften der russischen Reiches in den Jahren 1793-1794. T.ll, Leipzig.

130. Renfrew C. 1979. Investigation in Orkney. L.

131. Rhind D. W„ 1988. A GIS Research Agenda // International Journal of Geographical Informational Systems. № 2. P. 23-28.

132. Rihll Т.Е., Wilson A.G. 1991. Modelling settlement structures in Ancient Greece: new approaches to the polis.//City and country in the ancient world. /Ed. by J. Rich and A. Wallace-Hadrill. L.-N-Y. P. 59 93.

133. Savage S. H., 1990. GIS in Archaeological Research // Interpreting Space: GIS and Archaeology. L.; N.-Y.; Philadelphia.

134. Thunen von, J.H. 1966. Der Isolierte Staat. Oxf.

135. Tobler W., 1970. A computer movie simulating urban growth in the Detroit region.// Economic Geography. # 46 (2). P. 234 240

136. Tomlinson R. F., Marble D. F., Calkins H. W., 1976. Computer Handling of Geographic Data. Unesco Natural Resource Research Series. № 13.

137. Wheatley D., Gillings M., 2001. Spatial Technology and Archaeology: Thearchaeological applications of GIS. L.; N.-Y.