автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Образ Плакальщицы (Ла Йороны) как фактор становления этнокультурного самосознания мексикано-американцев

Полный текст автореферата диссертации по теме "Образ Плакальщицы (Ла Йороны) как фактор становления этнокультурного самосознания мексикано-американцев"

/

Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова Факультет иностранных языков и регионоведения

На правах рукописи

СОРОКИНА Яна Валентиновна

ОБРАЗ ПЛАКАЛЬЩИЦЫ (ЛА ЙОРОНЫ) КАК ФАКТОР СТАНОВЛЕНИЯ ЭТНОКУЛЬТУРНОГО САМОСОЗНАНИЯ МЕКСИКАНО-АМЕРИКАНЦЕВ

Специальность 24.00.01 - Теория и история культуры

1 9 [-'пг; ^"п

Автореферат 1.^.1 ^ у

диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

Москва 2009

003483743

Диссертация выполнена на кафедре сравнительного изучения национальных литератур и культур факультета иностранных языков и регионоведения Московского государственного университета имени М В Ломоносова

Научный руководитель - доктор филологических наук,

профессор Ващенко Александр Владимирович

Официальные оппоненты: - доктор филологических наук

Кофман Андрей Федорович - кандидат культурологии Плотников Сергей Владимирович

Ведущая организация: Российский Государственный Гуманитарный

Университет

Защита состоится «3 » 2009 г. в /р.З 0я& заседании

диссертационного совета Д. 501.001.28 при Московском государственном университете имени М.В.Ломоносова

Адрес: 119192, Москва, Ломоносовский проспект, д. 31 корп 1, факультет иностранных языков и решоноведения. ЩЦ^- ? '

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке МГУ им. М.В. Ломоносова.

Автореферат разослан « '2009 г.

Ученый секретарь диссертационного Жбанкова Е.В

В условиях активного процесса глобализации мировая культура характеризуется нарастанием интеграционных тенденций, реализуются идеи открытого общества, формируется мировая экономика, «Всемирная паутина» -Интернет связывает различные культуры и народы

Вместе с тем процессы глобализации, характерные для современного мира, сопровождаются и противонаправленными тенденциями, связанными с возрождением национальных, региональных, и этнических культурных традиций, усиливается стремление народов и социокультурных групп сохранить свою неповторимость, своеобразие, уникальность Вследствие этого в современный период глобальных изменений актуализируется проблема идентичности (национальной, этнической, личностной), связанная со стремлением народов осмыслить и «канонизировать» свои истоки и ценности.

Для мексикано-американской культуры, формировавшейся в условиях конфликтного взаимодействия различных национальных традиций, проблема формирования этнокультурного самосознания становится сегодня особенно актуальной

Процесс консолидации мексикано-американского меньшинства, охватывающего более чем сорокамиллионное население пяти американских штатов, принадлежавших до середины XIX века Мексике - (Калифорния, Аризона, Нью-Мексико, Техас и Колорадо), сопровождался социальными конфликтами и имел ряд других особенностей. Согласно мирному Договору Гуадалупе-Идальго 1848 года, заключенному между Мексикой и США после войны (1846-1847), все северные мексиканские земли были объявлены американской территорией, а население, проживавшее там со времен испанского завоевания,- американскими гражданами.

Так началась история старейшего испаноязычного меньшинства в составе США - «Mexican Americans», «мексикано-американцев» или чикано 1

Важно отметить, что на Юго-Западе СЩА связь культуры и традиций с Мексикой никогда не прерывалась (это отражено в широко используемом в мексикано-американской науке термине «Большая Мексика» - the Greater Mexico - под которым подразумевается довоенная территория Мексики, включающая современный Юго-Запад США2) Образ границы, разделяющей эти земли, был впоследствии глубоко осмыслен идеологами чикано и стал символом «границы не только с США, но и со всей западной цивилизацией»3 Именно взаимодействием различных культурных традиций обусловлен «пограничный» характер культуры чикано.

Характерными чертами мексикано-американцев как этнокультурной группы является социальная и культурная неоднородность. Различные категории мексикано-американцев по-разному относятся к факту своего мексиканского происхождения, традициям, своей исторической родине. Однако в литературе и в быту все они, как правило, фигурируют под общим термином «чиканос», который в первой половине XX века считался уничижительным, а в 1960-1970 годы во время общественно-политического подъема и этнического пробуждения в США, получает новое толкование и приобретает специфический оттенок этнической гордости и одновременно социально-политической независимости.

Показательно, что расцвет идеологии «чиканизма» приходится на период после Мексиканской революции, когда драматичная история Юго-Запада США перестает быть частью современной истории Мексики, а мексиканское население начинает рассматриваться как потерявшее свою идентичность.

' Чикано (мн чиканос) - происходит от англ Chicano (сокр от исп Mexicanos, которое иногда произносится ках Mechicanos) Употребляется наряду с термином «мексикано-американцы» В настоящем исследовании используется мужской и женский род термина («чикано» и «чикана)

2 См Limon Jose «La Llorong, Jhe Third Legend of Greater Mexico Cultural Symbols, Women, and the Political Unconscious» //Between Borders Essays on Mexicana/Chicana History Adelaida R. del Castillo (ed.),1990

' Ifnifiuau A itl lIflniuftaíÜBUwi И « ---------* M11—¿ * 05"* ' — I

- - ----- — ".V—.U """ . — ■ I---I--- ' I--- — •

Таким образом, мексикано-американцы оказываются «дважды иностранцами» они не сумели полностью интегрироваться в англо-американское сообщество и одновременно оказались чужаками на своей исторической родине - Мексике.

Самосознание людей, превратившихся в иностранцев в глазах бывших соотечественников, но так и не ставших полноправными гражданами в новом государстве, не могло развиваться гармонично В середине XX века формируется протестное движение чиканос и постепенно складывается его идеология, которая ставит приоритетом «вместо культурной адаптации и приспособления - культурную независимость, вместо пренебрежительного "почо"4 - народ, у которого есть прошлое, настоящее и будущее»3 Уникальный исторический опыт культуры чикано был осмыслен во время культурного подъема 60 - 70 годов XX века, получившего название мексикано-американского духовного Ренессанса

Этот феномен обрел яркую художественную форму и проявился во всех видах творческой деятельности мексикано-американцев музыке, кинематографе, живописи, театре и литературе Характерно, что идеологи чиканос подчеркивали необходимость культурного и социально-политического самоопределения, углубленного процесса самопознания, поиска своего места в мире, осознания собственной культурно-исторической неповторимости

В этой связи особую актуальность приобретает вопрос о формировании собственной концепции истории и культуры, в том числе своего рода социокультурной мифологии. Живительным источником для этого становятся древние индейские мифы, богатейший фольклор Литература чикано, проявившаяся в эти годы как уникальный культурный феномен в контексте американской и мировой литературы, активно использует данный этнокультурный материал

"«Pocho» (мекс) - распространенное в 1940-х годах в Мексике пренебрежительное название мексиканцев, родившихся или воспитанных в США См Дьякова Л В, Мексиканское меньшинство в США особенности происхождения и эволюция самосознания Л Латинская Америка.2002 - №4, С 81

5 Ibid

Важной задачей стал поиск универсальных архитепических

символов, образов и мотивов для воплощения идеи национальной самобытности чикано Одним из таких образов стал образ Плакальщицы - JIa Йороны (от исп. llorar- плакать, стенать), который сделался подлинным символом мексикано-американской культуры. Легенду о Ла Йороне называют «Третьей Легендой» Большой Мексики, наряду с легендами о Ла Малинче и Деве Гвадалупской.6

Впервые мы встречаем упоминание о Ла Йороне в хрониках Саагуна в XVI веке, а начиная с XIX века, образ Плакальщицы находит свое художественное воплощение в литературе. Плачем Ла Йороны пронизан фольклор Юго-Запада США, ее изображениями заполнены баррио Лос-Анджелеса, Сан-Франциско и Чикаго Песню о Ла Йороне можно услышать в исполнении традиционных мексиканских музыкальных ансамблей-марьячи и мексикано-американских артистов, работающих в жанрах альтернативной музыки Широкое распространение (почти по всей территории Латинской Америки - Мексика, Перу, Никарагуа, Аргентина, Колумбия, Венесуэла и др ) выводит легенду о Плакальщице за пределы одной страны и позволяет говорить о межкультурном феномене

Образ Ла Йороны заполоняет собой искусство - стихи, пьесы, произведения живописи, активно используется в кинематографе. Он продолжает жить в фольклоре и становится достоянием массовой культуры За свое пятисотлетнее существование образ Плакальщицы не утратил своей притягательности и продолжает волновать массовое сознание чикано, обогащаясь все новыми интерпретациями

В последние десятилетия образ Плакальщицы стал предметом подробнейшего исследования мексиканской и мексикано-американской науки. В связи с этим необходимо подчеркнуть важность настоящего исследования.

'Limon Jose La Llorona, Ttfe Third Legend of Greater Mexico Cultura! Symbols, Women, aad the Political

Его актуальность определяется культурно-значимым опытом

использования образа Плакальщицы в качестве важнейшего элемента в процессе самоидентификации «пограничной» культуры и формирования этнокультурного и национального самосознания Подобный опыт может быть заимствован и воплощен в сходных ситуациях в других традиционных культурах, особенно в условиях «выживания» этнического меньшинства в доминирующей социо-культурной среде

Предмет данного исследования - образ Плакальщицы и его роль в мексикано-американской культуре

Цель нашей работы - определить место образа Плакальщицы в мексикано-американской культуре и его роль в процессе становления этнокультурного самосознания мексикано-американцев Для этого необходимо решить следующие задачи-

• проанализировать специфику мексикано-американской этнической группы, в связи с ее пограничным географическим и историко-культурным положением и синкретичным характером культуры;

• определить роль образа Ла Йороны в контексте культуры чиканос, выявить мифологические черты образа, в том числе ацтекские корни сюжета о Плакальщице,

• классифицировать сюжетные варианты легенды о Плакальщице, определяя функциональное содержание, которое выполняет Плакальщица в том или ином контексте,

• выделить ипостаси образа Плакальщицы в народной песне путем выяснения культурных реалий и смысловых оттенков, заложенных в песне, уточнить ее роль в этнокультурном сознании чикано;

• провести межкультурные параллели между Ла Йороной и мифологическими образами дру! их культур для определения места мексикано-американской культуры в мировом контексте,

• проследить эволюцию образа Плакальщицы в литературе чикано, особенно в «женской» литературе значительно обогатившей семантику образа;

• раскрыть многообразие и основные пути интерпретаций образа Плакальщицы в различных пластах современной культуры чикано, музыке, живописи, кинематографе, массовой культуре.

Материалом для данного исследования послужили фольклорные сборники, архивные материалы, записи песен и легенд, а также статьи и монографии зарубежных исследователей, таких как Стенли Роб, Альфред Авила, Джудит Битти и Эдвард Гарсия Крол, Джон Хэйес.

Весьма ценным материалом для диссертационного исследования явилась коллекция Э У. Бауфмина, ученого-фольклориста, работавшего в XX веке в Университете Нью-Мексико (Альбукерке)- собрание записей, интервью, сделанных в ходе «полевых» исследований в штате Нью-Мексико, насчитывающих более 50 вариантов легенды о Плакальщице

Были проанализированы более 20вариантов народной песни о Плакальщице, собранные автором диссертации, на предмет выявления различных функциональных ипостасей Ла Йороны

В настоящем исследовании использованы тексты художественных произведений, среди которых стоит особо отметить произведения Р Анайи. Опираясь на мексиканский фольклор и мифологию, он по-своему интерпретирует образ Плакальщицы и создает концепцию национального мифа Рассматриваются также произведения ряда мексикано-американских писателей, значительно обогативших семантику образа, чьи художественные интерпретации кажутся наиболее полными и перспективными для развития новых «векторных» вариантов легенды.

Кроме того, в работе использованы данные, полученные из личных бесед и интервью с мекси^ано-американскими исследователями-фольклористами и

литературоведами ЭирикеЛамадридом, Леви Ромеро и Тей Дианой Реболледо, полученные во время стажировки в университете Нью-Мексико (Альбукерке) в 2008 году

Степень научной разработанности темы.

Анализируя образ Плакальщицы в процессе самоидентификации мексикано-американской культуры, мы опираемся на исследования зарубежных и отечественных ученых в области культурологии, мифологии, теории фольклора, этнологии, антропологии и литературоведения

Концепции этнокультурной идентичности американских исследователей Э Эриксона, Дж Де Boca, Г Деверо, X Бхаба, и отечественных исследователей Ю В Бромлея, М. В Заковоротной, М К Поповой, и особенно анализ различных аспектов культурной идентификации в работах В М Пивоева послужили теоретической базой для настоящего исследования.

При рассмотрении мифологических черт образа Плакальщицы и особенностей мифологизации мексикано-американского сознания, проявляющегося во всех пластах культуры чикано, нам особенно важны были положения, выдвинутые Дюркгеймом и Леви-Брюлем, которые ввели в научный обиход понятие «коллективных представлений». Это понятие позже нашло свое отражение в психоаналитических концепциях К Г Юнга, и именно его определение образа-архетипа как выражения коллективного бессознательного (а не только художественной его составляющей) целесообразно использовать при анализе образа Плакальщицы

Мы также опираемся на теории мифа таких исследователей, как М Элиаде, К. Хюбнер, Дж. Кэмпбелл, Э.Кассирер, и на исследования отечественных культурологов О Фрейденберг, А Ф Лосева, Е М. Мелетинского, существенно обогативших тссршо лиф?, наиболее полно раскрыв суть мифа через его различные свойства

Для данного исследования важна мысль Лосева о том, что «миф - это подлинная и максимально конкретная реальность».

Исследования ЕМ Мелетинского, равно как и методы В.Я Проппа в области структурной фольклористики, нашли свое отражение в методологии данной диссертации, в том числе в сочетании синхронического и диахронического аспектов изучения культуры, анализе функции героев произведения и структуры сюжета.

Что касается собственно предмета исследования, то в отечественной науке наблюдается дефицит специальных работ в области мексикано-американской культуры вообще и образа Плакальщицы в частности

В этой связи важно упомянуть исследования А. В. Ващенко, внесшего большой вклад в исследование этнических литератур, в том числе чикано; научные труды Т. В Воронченко, которая выявляет мифологические черты Плакальщицы в произведениях Анайи и других писателей-чикано и проводит детальный анализ эволюции образа Ла Малинче - Йороны, соотнося его с образом Девы Гвадалупской.

Работы А А Гонгадзе и С В Плотникова также значительно продвинули исследование мексикано-американской литературы и культуры в отечественной науке

Необходимо особо отметить монографию А.Ф. Кофмана «Латиноамериканский художественный образ мира», многие положения которого плодотворны для осмысления основных «мифообразов»7 мексикано-американской культуры, присутствующих в легенде, как в фольклорной, так н в художественной ее интерпретации.

Образ Ла Йороны - тема, которую стали развивать в своих работах мексиканские ученые со второй половины XIX (Х.М. Марроки, Х.М. Рса

Барсена, Висенте Рива Паласио, Хуан де Дьос де Песа, Аурелио Эспиноса) Речь идет об использовании сюжета о Плакальщице в исторических преданиях, новеллах, рассказах и фольклорных сборниках8

Начиная с 60-х годов XX века образ Плакальщицы становится предметом подробного исследования мексиканских и мексикано-американских ученых Одним из самых авторитетных исследований по этой теме можно считать труд Фернандо Оркаситаса Пиментеля и Дугласа Батгеруорта «Jla Йорона»9, в котором авторы собрали и классифицировали более 120 фольклорных вариантов легенды Майкл Кирни и Бэсил Ф Киртли существенно дополняют образ Плакальщицы в фольклоре

В 90-е годы XX века отмечается повышенное внимание американских культурологов к исследованию образа Плакальщицы Работы Марии Эрреры-Собек, Соледад Перес, Бесс Ломакс-Хос, Ширли Apopa и Эда Уэлревена отражают комплексный подход к проблеме функционирования легенды о Плакальщице в современном обществе чикано

Общая «феминистическая» тональность характерна для работ исследователей Тей Дианы Реболледо, Аны Марии Карбонелл, Домино Перес и Хосе Лимона Данные исследования представляются наиболее значимыми для настоящей диссертации, так как содержат глубокий анализ образа в его многообразии в литературе и фольклоре и предлагают культурологическое обоснование роли Плакальщицы в культуре чикано

Книга Домино Рене Перес «There Was a Woman. La Llorona from Folklore to Popular Culture», вышедшая в 2008 году, заслуживает особого упоминания Перес не только проанализировала различные ипостаси образа Ла Йороны в фольклоре, литературе, живописи, музыке, театре, кинематографе, а также интернет-пространстве и рекламе, но и проследила эволюцию образа и его

*См Leddy В La Llorona in Southern Anzona //Western Folklore^» 7 3, 1948 'См HorcasitasF and Butterworth D La Llorona//Tlalocan Mexico City, 1963

трансформации в творчестве писателей, художников и поэтов. Вне поля исследования осталась тема песенного образа Плакальщицы.

Метод исследования является комплексным В ходе анализа применяется культурологический подход, позволяющий учесть специфику исследуемого материала на междисциплинарном уровне (соединение мифологического материала, фольклора, литературы, визуальных искусств и символики) Основу исследования составляет компаративный подход в различных формах (сравнительно-исторический метод, типологическое и историко-генетическое сравнение) Кроме того, он включает элементы структурного, описательного и системного метода (при рассмотрении культуры как целостной системы), содержательно-функционального анализа, традиционных методов обобщения данных

Научная новизна данного исследования обусловлена тем, что оно представляет собой первую диссертацию в отечественной науке, посвященную анализу образа Плакальщицы (Ла Йороны). Впервые делается попытка осмысления данного образа как фактора самоидентификации культуры чикано. Привлечение обширного культурологического материала - фольклорного, песенного и литературного, а также анализ и классификация разновидностей образа Плакальщицы в данных пластах культуры определяют важность исследования на фоне малой изученности этой проблемы в отечественной науке Впервые для анализа привлекается песенный материал

Практическая ценность работы Результаты работы могут найти дальнейшее применение в области изучения теории и истории культуры, этнологии, фольклористики, межкультурной и массовой коммуникации, литературоведении, в преподавании этих и других гуманитарных дисциплин. Результаты исследования механизмов формирования культурной идентичности на примере мексикано-американской модели могут быть применены для сходных ситуаций в процессе культурной самоидентификации других народов

Результаты исследования могут быть также использованы в междисциплинарных общих и специальных курсах гуманитарного профиля, посвященных проблемам традиционной культуры, массовой культуры, межкультурной коммуникации, а также проблемам этнических литератур

На защиту выносятся следующие положения диссертации1

1 Образ Ла Йороны сквозной для мексикано-американской культуры и неотделим от нее. В этой связи его интерпретация и осмысление в качестве ключевой фигуры в процессе формирования этнокультурного самосознания чикано является важной научной задачей

2 В образе Плакальщицы выражается тесная взаимосвязь индейской автохтонной мифологии, мексиканских народных традиций и европейского наследия Синтез культур в образе Плакальщицы в фольклорной и литературной ипостасях, воплощение в различных сферах искусства выявляют особенности культурной модели и самосознания чикано.

3. Образ Плакальщицы многообразен и полисемантичен, анализ различных аспектов образа Ла Йороны в легенде и народной песне позволяет выявить его основные черты и мифологический потенциал, послуживший основой для художественного воплощения в литературе и культуре мексикано-американцев

4 Писатели-чикано «реабилитировали» образ Плакальщицы, по-новому осмыслив его (тенденция, зародившаяся в фольклоре) и задав новый вектор его развития в современной мексикано-американской культуре Использование данного образа в разножанровых произведениях литературы и видов искусства позволяет говорить о высоком уровне этнокультурной самоидентификации чикано

5 Образ Плакальщицы, проникая во все области повседневной жизни и массовой культуры, концентрирует в себе ключевые ценности чикано и

становится фактором, формирующим самосознание

мексикано-американцев

Апробация работы.

Основные положения диссертации и опыт практического применения результатов исследования были апробированы в лекционных курсах по американистике, изложены в виде докладов и обсуждены на международных научных конференциях «Феномен творческой личности в культуре» (МГУ, 2006, 2008) .«Междисциплинарное изучение американской культуры как среды контактов» (МГУ, 2007), в виде обсуждений на семинарах по американской литературе и культуре в ходе стажировки автора в университете Нью-Мексико Альбукерке, США, апрель 2008).

Структура работы.

Диссертация содержит 152 страницы машинописного текста и состоит из введения, трех глав и заключения К работе прилагается библиография, включающая печатные издания, аудио- и видеоисточники (215 наименований) Имеется также приложение.

Основное содержание работы.

Во введении обосновывается выбор темы и предмета исследования, определяются его задачи и методы, дается теоретическое и методическое обоснование, а также краткий экскурс в историю мексикано-американского меньшинства и культуры чиканос.

Глава 1., «Сюжет о Плакальщице в мифологии и устной народной прозе мексикано-американцев», посвящена проблеме происхождения легенды о Плакальщице и анализу ее сюжетных вариантов.

В параграфе 1.1., «Мифологические истоки легенды о Плакальщице»,

анализируется структура легенды, исследуется проблема ее происхождения. Выделяется сюжетно-смыеловое ядро сюжета, а также наиболее частотные элементы содержания: Плакальщица La Llorona - это призрак женшины.

убившей своих детей и обреченной вечно оплакивать их, своеобразный вариант мексикано-американской Медеи В ходе исследования выявляется ареал распространения легенды, который охватывает практически все страны Латинской Америки, рассматриваются первые исторические свидетельства появления элементов будущего сюжета о Ла Йороне Хроники XVI века указывают на близость образа Плакальщицы образу Доньи Марины (Ла Малинче), индейской переводчицы Кортеса, а также отсылают нас к древнеиндейской мифологии, которая, по мнению францисканского монаха Бернардино де Саагуна (XVI век), объясняет происхождение некоторых черт образа «Плачущей женщины»

Связь Плакальщицы с древними месоамериканскими женскими божествами: Коатликуэ, Сиукоатль, Тонанцин, Чальчиутликуэ, Койольшауки, Сиуапипилтин - выявляет ее архетипические черты и отражает поливалентную природу образа Ла Йороны Осмысление мифологических черт Плакальщицы помогает раскрыть ее сущность и многообразные интерпретации образа в народной песне, литературе и современной культуре чиканос Именно эти многообразные черты Плакальщицы явились основой для зарождения бесчисленных версий легенды, постоянно изменяющейся и обогащающейся новым материалом

В ходе исследования рассматривается и проблема европейских корней легенды: немецкое сказание о Белой Женщине, испанские народные предания о Хуане Безумной, проводятся параллели с такими мифологическими персонажами, как древнегреческая Медея, древнееврейская Лилит, ирландская Банши

Европейский контекст позволяет рассматривать легенду о Плакальщице как универсальный феномен в контексте общечеловеческого наследия

«Ацтекская» и «европейская» версии происхождения легенды, бытующие в срсдг ученых, позволяют сделать вывод в пользу автохтонности корней, заложенных в мифологии доколумбовых племен. Со временем легенда обогащается за счет вливания в мексиканский контекст испанской культуры

Тогда и появляется «метисная» версия, на новой ступени своего развития легенда подпитывается за счет своего «обитания» в мексикано-американской среде, где дополнительным фактором развития является доминирующая англоамериканская культура В частности отмечается слияние сюжета о Плакальщице с англо-американской быличкой о призраке-Попутчице (the Hitchhiker) Кроме того, легенда о JIa Йороне в США наполняется новым социальным содержанием трагичная история женщины, потерявшей от голода и холода своих детей, понятна многим матерям - нелегальным иммигранткам, представительницам бедных мексиканских кварталов Лос-Анджелеса, Сан-Диего и других городов, в которые устремляются мексиканцы в поисках лучшей жизни

Параграф 1.2., «Сюжетные варианты легенды», посвящен разновидностям сюжета легенды о Плакальщице В ходе исследования выделяются наиболее частотные версии легенды, и обозначается круг сюжетов в зависимости от функции, которую выполняет Плакальщица в том или ином сюжете Здесь рассматриваются разновидности предания, бытующие в городской и деревенской среде, в которой особое место принадлежит деревенским сказителям Отмечается охранительная функция легенды о Плакальщице, поскольку в ней отражаются морально-этические правила традиционной общины и культурные табу

На основании анализа до 100 версий легенды, предлагается следующая классификация разновидностей образа Плакальщицы.

1 Мать, оплакивающая своих погибших детей а Мать-убийца

б Мать - страдалица

2 Плакальщица-ведьма

3 Плакальщица как соблазнительница

4 Плакальщица как предвестница несчастья

Отмечено, что Плакальщица почти всегда связана с трансформацией: с переходом из мира живых в мир призраков Она соотнесена с миром дикой

природы и такими универсальными архетипическими понятиями, как «луна» и «вода». Образ Плакальщицы раскрывает дихотомию «любовь-смерть», экзистенциальные категории, которые коренятся в самом существовании человека Таким образом, Плакальщица, с одной стороны, отражает универсальные черты мексикано-американской культуры, ее место в мировом контексте С другой стороны, в ней сосредоточены специфические черты культуры чикано глубокий мифологизм, «индеанизм», тесная связь с природой, вера в «сверхъестественное», магию В легенде о Плакальщице отражены народные языческие поверья (нагуализм, верование в ведьм, перевоплощения), обнаруживается связь с традиционными фольклорными сюжетами и образами (Ла Муэрте, Ла Малинче, Попутчица)

Легенда о Плакальщице выполняет важную охранительную функцию в традиционном мексикано-американском обществе - сохранения традиций предков Эта ее роль наиболее наглядно проявляется при устной передаче предания деревенскими сказителями Легенда также имеет значение инструмента, регулирующего поведение детей, женщины и мужчины в общине Она задает высокие морально-этические принципы, нарушение которых обрекает человека на гибель и изоляцию (в ряде версий Ла Йорона-ведьма забирает с собой непослушных детей, Ла Йорону - женщину, родившую вне брака, оставляет возлюбленный, невоздержанный мужчина подвергается наказанию)

Урбанизированная версия предания, городская быличка, отражает изменения, произошедшие с мексикано-американским обществом Примечательно при этом изменяются «декорации» легенды вместо рек и озер -каналы и овраги, вместо деревни - городские улицы. Легенда постепенно становится частью городского фольклора, призванного отражать современные реалии городской жизни чиканос

Глава 2., «Образ Плакальгцицы в народной песне», посвящена образу Плакальщицы в народной песне. Народная песенная культура является наиболее репрезентативным корпусом мексиканского фольклора, учитывая

обилие произведений, разнообразие жанров, огромный охват территории, связь с индейской и испанской традицией народной поэзии и историческими реалиями Мексики и американского Юго-Запада.

В народной песне отражаются особенности национальной ментальности и мировоззрения Песня о Jla Йороне является чрезвычайно богатым этнокультурным материалом с обилием «сквозных» метафор, наложением различных традиций, отражением национальных культурных концептов

В параграфе 2.Í., «Некоторые аспекты происхождения песни о Jla Йороне», мы рассматриваем жанровые особенности песни «La Llorona» и специфику ее вариативности На основании отобранного песенного материала выделяются наиболее частотные куплеты и элементы Затрагивается вопрос об авторстве куплетов В ходе проведенного анализа выявляются несколько «стержневых» куплетов испанского происхождения, что свидетельствует о важности испанского субстрата в основании песни один из самых старых куплетов принадлежит крупнейшему испанскому поэту конца XVI-начала XVII века Луису де Гонгора-и-Арготе Популярные строки из его летрильи «La Brevedad de las cosas Humanas», пришедшие из народной традиции, встречаются в творчестве других авторов XVII, XVIII, XIX века как в Испании, так в Мексике, Аргентине, Чили и Уругвае, а также в произведениях фольклора 10 Проникновение строчек Гонгоры из возвышенной поэзии в фольклор, очевидно, обусловлено их народным происхождением и повышенной рецепцией народа к их смысловому наполнению Таким образом, народные строки совершают полный цикл: из высокого жанра поэзии - в народную песню о Плакальщице Другие куплеты отсылают нас к мексиканским народным поэтам и музыкантам, некоторые источники указывают на таких авторов XX столетия, как Тата Начо, Андрее Энестроса, Хименес Жирон

10 См Pedrosa J М «Aprended, flores, de mi» «escrituras lincas y políticas de una letrilla de Góngora?/ Criticón, 1998

Некоторые куплеты указывают на мексиканский регион - Оахака, где, по мнению ряда исследователей, и зародилась песня о Плакальщице Известен полный вариант песни о JIa Йороне на языке саптеков - индейского народа, проживающего преимущественно в Оахаке

В параграфе 2.2., «Основные мотивы песенного образа Плакальщицы», производится анализ песенных строф и разрабатывается классификация ипостасей образа Плакальщицы Ла Йорона в песне выступает в качестве собирательного образа возлюбленной, в которой можно усмотреть черты Девы Гвадалупской, старухи - Смерти - мексиканской Ла Муэрте и соблазнительницы-сирены. Прежде всего это песня о несчастной любви, которая поется от лица мужчины. Плакальщиком-страдальцем в этой песне становится как бы сам герой Характерное восклицание, встречающееся в этой песне «Ау de mi1» («Горе мне'») используется профессиональными погребальными плакальщицами. Здесь раскрывается дихотомия «любви-смерти», выявляющая экстремумы человеческого существования

Песенные тексты содержат упоминания о типичных реалиях, которые указывают на их индейские корни. Так через песенный образ Плакальщицы проявляется сложносоставность мексиканско-американской культуры

В образе Плакальщицы также угадываются черты христианского символа Мексики-Девы Гвадалупской. Лирический герой воспевает любовь к возлюбленной, «Йороне небесно-голубой лазури», которую он «принял за Святую Деву»

Salías del templo un día, Llorona/Cuando al pasar yo te vi/Hermoso huípil llebavas, Llorona/Que la Virgen te creí

Ay de mi Llorona/Llorona de azul celeste/Y aunque la vida me cueste/Llorona no dejare de quererte

Ты выходила из храма, Йорона/ Когда я увидел тебя/На тебе был такой прекрасный уипиль", Йорона/Чти я принял *»ебя ta Святую Деву

Беда мне, Йорона, Йорона небесно- голубой лазури / Даже если мне это будет стоить жизни, Йорона/Я не перестану любить тебя 12

В данном случае проявляется слияние в народном сознании двух образов, Ла Йороны и Пресвятой Девы, любовно называемой еще Смуглой Девой, Матерью всех мексиканцев Однако Смуглая Дева также известна среди индейского населения под именем Тонанцин, ацтекской богини, покровительницы женщин, образ которой зачастую неотделим от образа Богоматери Таким образом, в песне герой обращается к Йороне-Святой Деве-Тонанцин, (на это указывает традиционная индейская одежда - уипиль, о которой упоминается в песне, «небесное» происхождение возлюбленной, такие атрибуты, как луна и солнце, которые «коронуют» Деву)

В данной главе также анализируются строфы, которые отсылают нас к мексиканскому образу Смерти в песне происходит своеобразная игра, вызов Йороне, требующей смерти возлюбленного Ряд других строф подтверждает мысль о том, что лирический герой играет со смертью, таким образом самоутверждаясь и доказывая свою смелость Эта особенность тесно связана с особым отношением к смерти, о котором писал мексиканский философ Октавио Пас в эссе «Лабиринт одиночества» Такой подход характерен для философии ацтеков, что не удивительно, учитывая фольклорно-мифологические корни образа Плакальщицы

В песне о Плакальщице обнаруживается сходство мотивов с сюжетом легенды Мотивы «жизни-смерти», «реки», «материнства» говорят о том, что на определенном этапе песня и легенда развивались параллельно, обогащая и подпитывая содержание друг друга новыми коннотациями. Если в легенде прослеживается связь образа Плакальщицы с образом Ла Малинче, то песня высвечивает черты Плакальщицы-Девы Гвадалупской. Таким образом, важнейшие фигуры мексикано-американской культуры сливаются воедино в

12 Lila Downs, The Border/ La Linea, 2001

образе Ла Йороны Эти женские образы компенсируют мужскую сущность мексиканской культуры с ее ярко выраженным культом мачизма, с таким важнейшим художественно-мифологическим понятием, как «виоленсия», корни которого следует искать в эпохе конкисты и колонизации испанской культурой автохтонной индейской Ярко выраженная мужская ипостась мексиканской нации обновляется женскими чертами мексикано-американской культуры, которая обращается к древним мифологическим образам, вдыхая в них новую жизнь, заново «рождаясь» из чрева архетипической матери - Ла Йороны - Пресвятой Девы - Ла Малинче

Женский образ матери - это и символ потерянной и вновь обретенной Родины мексикано-американцев, вынужденных, воссоздавая, переосмысливать свою национальную историю, мифологию, культуру, и потому этот образ отличается трагическим величием

В главе 3., «Трансформация образа Плакальщицы в культуре чикано», прослеживается развитие образа Ла Йороны в художественной литературе и современной культуре чиканос. Зародившийся в мифологии, получивший развитие в фольклоре, образ Плакальщицы достигает особой глубины и выразительности в художественной литературе Начиная с 60-х годов XX столетия, образ Плакальщицы становится источником вдохновения для художников, композиторов, скульпторов. Он последовательно воплощается в кинематографе, театре, мюзикле и опере. Образ Ла Йороны становится неотъемлемой частью современной массовой культуры, заполняя собой интернет-пространство, рекламу и телевидение.

Образ Ла Йороны является также элементом повседневной культуры чикано: юмористические передачи апеллируют к легенде о Ла Йороне, которая стала частью фоного знания, связующим звеном мексикано-американского общества. Галерея «Ла Йорона» в Чикаго, парк Ла Йороны в Лас Крусес, таблички у канав в Ыью-Мексикп с изображением Ла Йороны, предупреждающие детей об опасности, наклейки на машинах «Посигналь, если ты видел Ла Йорону», - все это свидетельствует о том, что Ла Йорона

становится характерным элементом повседневности, универсальным образом мексикано-американского самосознания

В параграфе З.1., «Образ Плакальщицы в современной литературе»,

исследуется история образа JIa Йороны в мексикано-американской литературе Литературная интерпретация образа Плакальщицы осуществлялась с опорой на народную традицию и автохтонную мифологию, однако подвергалась творческому осмыслению разными писателями

Рудольфо Анайя, обращавшийся к образу Плакальщицы на протяжении всего своего творческого пути, значительно обогатил семантику образа, «мастерски использовав весь потенциал магического реализма, заложенного в легенде».13

В романе «Благослови меня, Ультима» (1972) Анайя воссоздает мифологические черты образа, отражая в нем все ипостаси фольклорной Плакальщицы матери, ведьмы, русалки и Девы Гвадалупской Написав либретто к опере «Ла Йорона», которая была впервые поставлена в театре Альбукерке в 2009 году, писатель поднял образ Ла Йороны на небывалую высоту трагедия Плакальщицы в творчестве Анайя достигает эпического размаха с кульминацией воплощения образа в элитарном жанре искусства -опере

В произведениях мексикано-американских авторов литературный образ Плакальщицы сливается с образом другой знаковой фигуры - Ла Малинче. Ярче всего это слияние проявляется у того же Анайи, где легенда о «первой мексиканской матери» поднимается до национального мифа. Трагический образ Ла Малинче, имеющий в фольклоре негативную коннотацию (Малинче называют предательницей, помогавшей Кортесу завоевать свою родину), трансформируется, становясь универсальным, соотносимым с образом мифологической Праматери, давшей жизнь метисам - первым мексиканцам

ь Gish, Robert Franklin "La Llorona, Magic Realism, and The Frontier " In Beyond Bounds Cross-Cultural Essays on Anglo, American, Indian and Chicano Literature, by Robert Franklin Gish Albuquerque, NM University of New Mexico Press, 1996 P 118

Тема Праматери, равно как и переосмысление и реабилитация образа Ла Малинче, соотнесение его с образом Плакальщицы, становится лейтмотивом современной литературы чикано, что особенно актуально в процессе самоопределения нации

По-новому звучит тема Плакальщицы в произведениях писательниц-чиканас, творчество которых выделяется в качестве особого сегмента внутри литературы чикано Для писательницы-чиканы Плакальщица становится источником женской силы и социального действия, и даже ангелом-хранителем Ла Йорона воплощает в себе все чувственное, страстное, языческое, что отрицается в женщине строгой культурой мексиканских кварталов, баррио, и католицизмом. Поэтесса Наоми Киньонес, писательницы-феминистки Хелена-Мария Вирамонтес и Сандра Сиснерос в голосе Ла Йороны услышали плач многих женщин. В интерпретации этих авторов Ла Йорона -сильный, свободолюбивый характер, плач ее превращается в боевой клич, становясь символом гражданского сопротивления.

В произведениях Альмы Виллануэвы и Глории Ансалдуа раскрывается мифологический потенциал Плакальщицы, проявляя черты мифологических богинь - Коатликуэ, Чальчиутликуэ, Койолыпауки Рассказы Виллануэвы и Ансалдуа высвечивают магию, которую героини произведений получают от Ла Йороны - ацтекской богини, Ла Йороны - Матери, Ла Йороны -могущественной властительницы стихии

Эти черты знаменуют новый этап осмысления роли образа Плакальщицы в процессе самоидентификации культуры чиканос.

Параграф 32., «Интерпретация образа Плакальщицы в изобразительном искусстве и массовой культуре Юго-Запада США», посвящен анализу образа Плакальщицы в современной культуре чикано

Важным этапом в осмыслении образа Плакальщицы в современной мексикано-американской культуре стало его воплощение в живописи.

К образу Плакальщицы обращаются молодые мексикано-американские художники, посвящая ей серии картин (калифорнийский художник Виктор

Зубельдия), монументальные фрески- муралес (Хуана Алисия Монтойя) и отдельные полотна (Альма Лопес, Лизз Лопес, Диана Брайер, Николь Камарильо) Это говорит о том, что Ла Йорона обретает видимую, «зримую» форму, что закладывается определенная иконография образа Питательной средой для произведений живописи становятся фольклор и мифология, изобразительные ресурсы которых с успехом использует молодое поколение художников и скульпторов чикано

Как и в литературе, образ Ла Йороны в живописи исполнен трагизма и величия Он достигает зримого синтеза разнообразных ипостасей Плакальщицы Это и Ла Йорона-воительница, оскорбленная женщина, и мать, обезумевшая от горя, ищущая своих детей, и ведьма, и возлюбленная

Трагедия матери, потерявшей своих детей, становится универсальной и преодолевает культурные границы так, немецкий скульптор из Гюнтерсдорфа создает Ла Йорону из песка, а кулинар Раймундо Эрнандес из Техаса лепит фигурку Ла Йороны из сахара и карамели

Наконец, со страниц испанских хроник в результате разительной эволюции Плакальщица переместилась в киберпространство В Сети создан сайт, целиком посвященный Плакальщице, стихи и рисунки, связанные с Плакальщицей, впечатления «очевидцев», встретивших Ла Йорону на своем пути, что говорит о всесторонней культурной рецепции образа в современной жизни.

«Образ Плакальщицы в кинематографе» может явиться темой для отдельного исследования, достаточно вспомнить яркий образ Ла Йороны Лос-Анджелеса из клуба «БПепсю» в культовом фильме Дэвида Линча «Малхолланд Драйв» (2001) и ее пение-плач, воскрешающее в главной героине воспоминания о своей прошлой жизни Поистине магическое действие на слушателя оказывает песня «Ла Йорона» из фильма «Фрида», в котором трагическую судьбу Плакальщицы, по сути, разделяет мексиканская художница Фрида Кало. Эта песня в великолепном исполнении Чавелы Варгас и Лилы Дауне звучит в фильме дважды - в самые переломные моменты жизни Фриды, которой не суждено было выносить своего ребенка, не суждено было стать матерью, но

которая поражает мужеством и терпением, с которыми она боролась со страшной болезнью. Так образы Фриды Кало, страдалицы и талантливой художницы, символа традиционной Мексики, и Ла Иороны сливаются воедино Богатейшая палитра оттенков образа Плакальщицы, который на протяжении пяти веков остается источником вдохновения для писателей, художников, музыкантов, поэтов в дискурсе чикано обретает особое культуростроительное значение

В заключении подводятся основные итоги диссертационного исследования и намечаются перспективы дальнейшего исследования образа Плакальщицы, в том числе традиционных песен как средства выражения этнокультурной идентификации Основные мексиканские и мексикано-американские культурные реалии и образы, как «мачо», «баррио», Богоматерь Гвадалупская, Ла Малинче и др также целесообразно анализировать в дальнейшем в свете образа Плакальщицы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях (в том числе статьи в изданиях, рекомендованных ВАК)

1. Образ Плакальщицы (La Llorona) в мексиканской народной песне // Традиционная культура. - 2008. - № 4. - С. 87-93.

2. Фольклорный образ Плакальщицы: основные мотивы // Вестник Московского университета. Серия 19 «Лингвистика и межкультурная коммуникация». - 2009. - № 1. - С. 71-79.

3 Сюжет о Плакальщице в мексикано-американском устном народном творчестве // Феномен творческой личности в культуре : сб статей III Межд конф / Фак-т иностр. языкспрегионовед МГУ им М В Ломоносова. - М , 2008 -С 125-135

4. Культурологический смысл легенды о Плакальщице // Феномен творческой личности в культуре. сб статей II Межд. конф / Фак-т иностр языков и регионовед МГУ им М В. Ломоносова -М, 2006.-С. 516-522.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Сорокина, Яна Валентиновна

Введение.

Глава I. Сюжет о Плакальщице в мифологии и народной прозе мексикано-американцев.

§1.1. Мифологические истоки легенды о Плакальщице.

§1.2. Сюжетные варианты легенды о Плакальщице в фольклоре чикано.

Глава II. Образ Плакальщицы в народной песне (Мексика/Юго-Запад США).

§2.1 .Некоторые аспекты происхождения песни о Ла

Иороне.

§2.2,Основные мотивы песенного образа Плакальщицы.

Глава П1. Трансформация образа Плакальщицы в культуре чикано

§3.1. Образ Плакальщицы в современной литературе чикано.

§3.2. Интерпретация образа Плакальщицы в изобразительном искусстве и массовой культуре Юго - Запада

Введение диссертации2009 год, автореферат по культурологии, Сорокина, Яна Валентиновна

Si porque te quiero quieres, Llorona Quieres que te quiera más Si ya te he dado la vida, Llorona ¿Qué mas quieres?

Quieres más?

Ты знаешь, что я люблю тебя, Йорона И хочешь, чтоб любил еще больше Я уже отдал тебе свою жизнь, Йорона Чего ты еще хочешь? Ты хочешь больше?1 (из народной песни « Ла Йорона)

В условиях активного процесса глобализации мировая культура характеризуется нарастанием интеграционных тенденций: реализуются идеи Открытого общества, формируется мировая экономика, «всемирная паутина» Интернета связывает различные культуры и народы.

Вместе с тем процессы глобализации, характерные для современного мира, сопровождаются и противоположными тенденциями, связанными с возрождением национальных и этнических культурных традиций, усиливается стремление народов сохранить свою неповторимость, своеобразие, уникальность. Это приводит к тому, что в периоды глобальных изменений актуализируется проблема идентичности (национальной, этнической, личностной), связанная со стремлением народов к познанию своих истоков и ценностей.

Для мексикано-американской культуры, формировавшейся в условиях активного процесса конфликтного взаимодействия различных национальных

1 Lila Downs. La Linea/The Border, 2001. традиций, проблема самоидентификации становится сегодня особенно актуальной.

Процесс консолидации мексикано-американского меньшинства, охватывающего более чем сорокамиллионное население пяти американских штатов, принадлежавших до середины XIX века Мексике — Калифорния, Аризона, Нью-Мексико, Техас и Колорадо - сопровождался конфликтами и имел ряд особенностей. Согласно мирному Договору Гуадалупе-Идальго 1848 года, заключенному между Мексикой и США после войны (18461847), все северные мексиканские земли были объявлены американской территорией, а население, проживавшее там со времен испанского завоевания - американскими гражданами. Так началась история старейшего испаноязычного меньшинства в составе США - «Mexican Americans», мексикано-американцев» или чикано.2

Важно отметить, что на Юго-западе США связь культуры и традиций с Мексикой никогда не прерывалась (это отражено также в широко используемом в мексикано-американской науке термине «Большая Мексика»-Й1е Greater Mexico - т.е., довоенная территория Мексики, включающая современный Юго-запад США3). Образ границы, разделяющей эти земли, был впоследствии глубоко осмыслен идеологами чикано и стал символом «границы не только с США, но и со всей западной цивилизацией»4, своеобразным форпостом другого мира. Взаимодействие различных культурных традиций обусловливает «пограничный» характер культуры чикано.

Характерными чертами мексикано-американцев как этнокультурной группы является социальная и культурная неоднородность. На одном полюсе

2 Чикано (мн. чиканос) - произошло от англ.сЫсапо (сокр. от исп. Mexicanos, которое иногда произносится как Mechicanos). Употребляется наряду с термином «мексикано-американцы». В настоящем исследовании используется мужской и женский род термина («чикано» и «чикана»).

См.: Limon, Jose. «La Llorona, The Third Legend of Greater Mexico: Cultural Symbols, Women, and the Political Unconscious» //Between Borders: Essays on Mexicana/Chicana History. Ed.Adelaida R. del Castillo. 1990

4 Кофман А.Ф. Латиноамериканский художественный образ мира. M., 1997.С.71 находятся те, кто принял американское гражданство и имеет устойчивое социальное положение, на другом - вчерашние иммигранты, как правило, малообразованные и маргинальные, и «промежуточный» слой: иммигранты во втором <. .>поколении, говорящие по-английски и по-испански (в своем кругу), имеющие образование и работу, адаптированные, но нередко страдающие от «кризиса идентификации» и связанного с ним комплекса неполноценности». 5 В условиях доминирующей англо-американской среды ярче выявились особенности мексикано-американской этнокультурной группы, которые затрудняли ее адаптационный процесс и акцентировали культурные различия: ориентация на народные традиции и традиционный уклад вместо американской массовой культуры, католицизм вместо протестантизма, испанский язык вместо английского. На протяжении всей истории мексикано-американцам приходилось бороться за равенство, за свое национальное своеобразие, за право пользоваться своим языком, за достойное сосуществование с представителями англо-американского мира.

Различные группы по-разному относятся к факту своего мексиканского происхождения, традициям, своей исторической родине, однако в литературе и в быту все они, как правило, фигурируют под общим термином «чиканос», который в первой половине XX века считался уничижительным, а в 60-70 годы, во время общественно-политического подъема и этнического пробуждения в США, получает новое толкование и приобретает специфический оттенок этнической гордости и одновременно социально-политической независимости. Так, «чиканос» начинает называть себя «группа мексикано-американской диаспоры, неоднородная в социальном плане, но разделяющая мексиканские культурные ценности <. .>, наследники идеалов бурного политического движения 60-х годов за

5 Дьякова Л.В. Мексиканское меньшинство в США: особенности происхождения и эволюция самосознания.// Латинская Америка. -№ 4, 2002. С.76 равенство гражданских прав, носители своеобразного мировоззрения, ориентированные на сохранение самобытности <.>». 6

Показательно, что расцвет идеологии «чиканизма» приходится на период после Мексиканской революции, когда драматичная история Юго-Запада США перестает быть частью современной истории Мексики, а их мексиканское население начинает рассматриваться как потерявшее свою идентичность. Таким образом, мексикано-американцы оказываются «дважды иностранцами», не сумевшими полностью интегрироваться в англоамериканское сообщество, и одновременно оказались чужаками на своей исторической родине - Мексике.

Самосознание людей, ставших иностранцами в глазах бывших соотечественников, но так и не ставших полноправными гражданами в новом государстве, не могло развиваться гармонично.

В середине XX века формируется протестное движение чиканос и постепенно складывается его идеология, которая ставит приоритетом «вместо культурной адаптации и приспособления - культурную независимость; вместо пренебрежительного «почо»7 - народ, у которого есть прошлое, настоящее и будущее». Уникальный исторический опыт культуры чикано был осмыслен во время культурного подъема 60-70 годов XX века, получившего название мексикано-американского духовного Ренессанса.

Этот феномен обрел яркую художественную форму и проявился во всех видах творческой деятельности мексикано-американцев: музыке, кинематографе, живописи, театре и литературе. Характерно, что идеологи чиканос подчеркивали необходимость их культурного и социально-политического самоопределения, углубленного процесса самопознания, поиска своего места в мире, осознания собственной культурно-исторической

6 Ibid С.77

7 Мекс. «pocho» - принятое в 40-х годах в Мексике пренебрежительное название мексиканцев, родившихся или воспитанных в США. См.: Дьякова Л.В. Мексиканское меньшинство в США: особенности происхождения и эволюция самосознания.// Латинская Америка. -№ 4,2002. С.81 неповторимости. В этой связи становится особенно актуальным вопрос о формировании своей концепции истории и культуры, в том числе своего рода социокультурной мифологии. Живительными источниками для этого становятся древние индейские мифы, богатейший фольклор и литература чикано, проявившаяся в эти годы как уникальный культурный феномен в контексте американской и мировой литературы вообще и активно использующая данный этнокультурный материал.

Важной задачей стал поиск универсальных архитепических символов, образов и мотивов для воплощения идеи национальной самобытности чикано. Одним из таких стал образ Плакальщицы - Ла Иороны (от исп. llorar- плакать, стенать; т.е. «Плачущая женщина»), который сделался подлинным символом мексикано-американской культуры. Легенду о Ла Иороне называют «Третьей Легендой» Большой Мексики, наряду с легендами о Ла Малинче и Деве Гвадалупской.

Впервые мы встречаем упоминание о Ла Иороне в хрониках Саагуна в XVI веке, а начиная с XIX века, образ Плакальщицы находит свое художественное воплощение в литературе. Плачем Ла Йороны пронизан фольклор Юго-Запада США, ее изображениями пестрят баррио Лос-Анджелеса, Сан-Франциско и Чикаго. Песню о Ла Иороне можно услышать в исполнении традиционных мексиканских музыкальных ансамблей-марьячи и мексикано-американских артистов, работающих в жанрах альтернативной музыки. Широкое распространение легенды (почти по всей территории Латинской Америки - Мексика, Перу, Никарагуа, Аргентина, Колумбия, Венесуэла и др.) выводит легенду о Плакальщице за пределы одной страны и позволяет говорить о межкультурном феномене.

Образ Ла Йороны сегодня заполняет собой искусство - стихи, пьесы, произведения живописи, активно используется в кинематографе. Он продолжает жить в фольклоре и становится достоянием массовой культуры. За свое пятисотлетнее существование образ Плакальщицы не утратил своей притягательности, он продолжает волновать массовое сознание чикано и обогащается все новыми интерпретациями.

В последние десятилетия образ Плакальщицы стал предметом подробнейшего исследования мексиканской и мексикано-американской науки. В связи с этим необходимо подчеркнуть важность настоящего исследования. Его актуальность определяется культурно-значимым опытом использования образа Плакальщицы в качестве важнейшего элемента в процессе самоидентификации «пограничной» культуры и формирования этнокультурного и национального самосознания чикано. Этот опыт может быть заимствован и успешно воплощен в сходных ситуациях в других традиционных культурах, особенно в условиях «выживания» этнического меньшинства в доминирующей социо-культурной среде.

Предмет данного исследования - образ Плакальщицы и его роль в процессе становления этнокультурного самосознания мексикано-американцев.

Цель нашей работы - определить место образа Плакальщицы в культуре мексикано-американцев. Для этого необходимо решить следующие задачи:

• Проанализировать специфику мексикано-американской этнической группы, в связи с ее пограничным географическим и историко-культурным положением и синкретичным характером культуры;

• Определить роль образа Ла Йороны в контексте культуры чиканос, выявить мифологические черты образа, в том числе ацтекские корни сюжета о Плакальщице;

• Классифицировать сюжетные варианты легенды о Плакальщице, определяя функциональное содержание, которое Плакальщица выполняет в том или ином контексте;

• Выделить ипостаси образа Плакальщицы в народной песне путем выяснения культурных реалий и смысловых оттенков, заложенных в песне, уточнить ее роль в этнокультурном сознании чикано;

• Провести межкультурные параллели между Ла Иороной и мифологическими образами других культур для определения места мексикано-американской культуры в мировом контексте;

• Проследить эволюцию образа Плакальщицы в литературе чикано, значительно обогатившей семантику образа, особенно в женской литературе;

• Раскрыть многообразие и основные пути интерпретаций образа Плакальщицы в различных пластах современной культуры чикано: музыке, живописи, скульптуре, кинематографе и т.д.

Материалом для данного исследования послужили фольклорные сборники, архивные материалы, записи песен, а также статьи и монографии зарубежных исследователей, таких как Стенли Роб, Альфред Авила, Джудит Битти и Эдвард Гарсия Крол, Джон Хэйес.

Весьма ценным материалом для диссертационного исследования послужила коллекция Э. У. Бауфмина, ученого-фольклориста, работавшего в университете Нью-Мексико в Альбукерке: собрание записей, интервью, сделанных в ходе «полевых» исследований в штате Нью-Мексико, насчитывающее более 50 вариантов легенды о Плакальщице.

Были также проанализированы более 20 вариантов народной песни о Плакальщице на предмет выявления ее различных функциональных ипостасей.

В настоящем исследовании использованы художественные тексты произведений, среди которых стоит особо отметить произведения Р. Анайи. Опираясь на мексиканский фольклор и мифологию, он по-своему интерпретирует образ Плакальщицы и создает концепцию национального мифа, что позволяет нам в контексте данной работы употреблять понятия «миф» и «легенда» о Плакальщице, сочетающие два уровня содержания. Кроме того, в нашей работе мы рассматриваем произведения ряда мексикано-американских писателей, значительно обогативших семантику образа. Выбор ограничен теми художественными текстами писателей, которые наиболее ярко воплощают тему Плакальщицы в своем творчестве; интерпретациями, которые нам кажутся наиболее полными и перспективными для развития новых «векторных» вариантов легенды.

Кроме того, в работе использованы данные из личных бесед и интервью с мексикано-американскими исследователями-фольклористами и литературоведами: Энрике Ламадридом, Леви Ромеро и Тей Дианой Реболледо, полученные во время стажировки в университете Нью-Мексико, Альбукерке, в 2008 году.

Степень научной разработанности темы.

Анализируя образ Плакальщицы в процессе самоидентификации мексикано-американской культуры, мы опираемся на исследования зарубежных и отечественных ученых в области культурологии, мифологии, теории фольклора, этнологии, антропологии и литературоведения.

Концепции этнической идентичности американских исследователей Э. Эриксона, Дж. Де Воса, Г.Деверо, Х.Бхаба и отечественных исследователей Ю.В. Бромлея, М. В. Заковоротной, М.К Поповой, и особенно анализ различных аспектов культурной идентификации в работах В.М. Пивоева, явились теоретической базой для настоящего исследования.

При рассмотрении мифологических черт образа Плакальщицы и мифологизации мексикано-американского сознания, проявляющегося во всех пластах культуры чикано, особенно важны были положения, выдвинутые Дюркгеймом и Леви-Брюлем, которые ввели в научный обиход понятие «коллективных представлений». Это понятие позже нашло свое отражение в психоаналитических концепциях К.Г. Юнга, именно его определение образа — архетипа как выражения коллективного бессознательного (а не только художественной его составляющей) целесообразно использовать при анализе образа Плакальщицы.

Мы также опираемся на теории мифа, выдвинутые такими исследователями как М. Элиаде, Э.Кассирер, К. Хюбнер, Дж. Кэмпбелл.

Исследования отечественных культурологов О. Фрейденберг, А.Ф Лосева, Е.М. Мелетинского существенно обогатили теорию мифа, наиболее полно раскрыв суть мифа через его различные свойства. Для данного исследования важна мысль Лосева о том, что «миф - это подлинная и максимально конкретная реальность».

Результаты исследования Е.М Мелетинского, равно как и методы В.Я. Проппа в области структурной фольклористики, нашли свое отражение в методологии данной диссертации, в том числе сочетание синхронического и диахронического аспектов изучения культуры, анализ функции героев произведения и структуры сюжета.

Что касается собственно предмета исследования, в отечественной науке наблюдается, дефицит специальных работ в области мексикано-американской культуры и образа Плакальщицы в частности.

В этой связи важно упомянуть исследования А. В. Ващенко, внесшего большой вклад в развитие этнических литератур и выявившего важнейшие категории индейского фольклора, что представляется значимым для понимания автохтонного наследия культуры чикано.

Особенно ценными представляются работы Т. В. Воронченко, в частности ее монография «Мексикано-американский феномен в литературе США». Автор не только выявляет мифологические черты Плакальщицы в произведениях Анайи и других писателей-чиканос, но и проводит детальный анализ эволюции образа Ла Малинче - Йороны, соотнося его с образом Девы Гвадалупской, отмечая их значение в процессе культурно-исторической самоидентификации чикано.

Научные работы A.A. Гонгадзе и C.B. Плотникова, значительно продвинувшие исследование мексикано-американской культуры в отечественной науке, также учитываются в настоящей работе.

Необходимо отметить монографию А.Ф. Кофмана «Латиноамериканский художественный образ мира», многие положения которой плодотворны для Q осмысления основных «мифообразов» мексикано-американской культуры, присутствующих в легенде, как в фольклорной, так и в художественной ее интерпретации. Анализ таких ключевых констант латиноамериканского художественного мира, как «инаковость», «граница», «таинственность», «амбивалентность», «виоленсия», а также образов «воды», «реки», «луны»; типологическая характеристика «мачо» и различных ипостасей героини в латиноамериканских произведениях в значительной мере способствовали становлению настоящего исследования.

Образ Ла Йороны - тема, которую активно развивали в своих работах мексиканские и мексикано-американские ученые. Во второй половине XIX века тему Плакальщицы затрагивали в своих работах мексиканские историки Х.М. Марроки, Х.М. Роа Барсена, исследователи Висенте Рива Паласио и Хуан де Дьос де Песа. Речь идет об использовании сюжета о Плакальщице в исторических преданиях, новеллах, рассказах и фольклорных сборниках.9

В начале XX века фольклористом Аурелио Эспиносой были произведены локальные исследования в Нью-Мексико и выявлены некоторые варианты сюжета о Плакальщице.

Начиная с 60-х годов XX века образ Плакальщицы становится предметом подробного исследования мексиканских и мексикано-американских ученых. Одним из самых авторитетных исследований по этой теме можно считать труд Фернандо Оркаситаса Пиментеля и Дугласа

8 Термин А.Ф. Кофмана, См.: Кофман А.Ф. Латиноамериканский художественный образ мира. М., 1997 Q

Leddy В. La Llorona in Southern Arizona/AVestern Folklore, № 7.3, 1948.

Баттеруорта «Ла Йорона в Тлалокане»10, в котором авторы собрали и классифицировали более 120 фольклорных вариантов легенды. Проанализировав хроники периода Конкисты, они обнаружили сходство образов Плакальщицы и ацтекской богини Коатликуэ, выявив обширный индейский субстрат в основании мифа и зафиксировав «историческую роль» Ла Иороны во время трагических событий Конкисты 1521 года как Шестого Предсказания ацтекских жрецов, возвещавших о падении Теночтитлана.11 Хоркаситас и Баттеруорт также отметили слияние в народном сознании образов Ла Иороны и Ла Малинче, хотя дальнейшее развитие образа в песнях и сопоставление его с Девой Гвадалупской было затронуто лишь косвенно. Ограничился интерпретацией образа Ла Иороны как призрака «матери-детоубийцы» и Роберт Баракат в своей статье «Ацтекские мотивы в легенде о Ла Йороне». Тем не менее, его работа представляет интерес в связи с подробным анализом ацтекских мотивов и реализацией традиционных индейских концептов в легенде. Он также детально исследует парадигму образов ацтекских богинь Коатликуэ-Сиуакоатль-Сиуапипилтин в их связи с Плакальщицей. Майкл Кирни и Бэсил Ф. Киртли существенно дополняют образ Плакальщицы в фольклоре; детально рассматривается проблема европейского влияния на легенду, хотя эти работы носят довольно общий и отчасти поверхностный характер.

В 90-е годы XX века отмечается повышенное внимание американских культурологов к исследованию образа Плакальщицы.

Работы Марии Эрреры-Собек, Соледад Перес, Бесс Ломакс-Хос, Ширли Apopa и Эда Уэлревена отражают комплексный подход к проблеме

10 Horcasitas, Fernando and Douglas Butterworth. La Llorona.//Tlalocan, VoI.IV,1963

11 «Плачущая женщина», согласно поверьям ацтеков, являлась Шестым предсказанием гибели империи. Все восемь предсказаний зафиксированы в хронике «Флорентинский Кодекс», написанной францисканским монахом Бернардино Саагуном. См. Victors and Vanquished. Spanish and Nahua Views of the Conquest of Mexico (The Bedford Series in History and Culture). Ed. By B. Schwartz./ Fray Berbardino de Sahagun, from the Florentine Codex, 2000 функционирования легенды о Плакальщице в современном обществе чикано. Впервые исследователи отмечают такую тенденцию, как «сдвиг» легенды из деревни с ее традициями сказительства в урбанистическую среду. Эти изменения рассматриваются с точки зрения социологии и психологии.

Литературовед Ана Мария Карбонелл в своей статье «от Иороны до Гритоны: Коатликуэ в феминистских повестях Вирамонтес и Сиснерос» (1999) сопоставляет все три знаковые фигуры культуры чиканос - Ла Йорону, Ла Малинче и Деву Гвадалупскую в их соотношении с образом богини Коатликуэ. Представляется глубокой мысль о дуалистической природе женских образов мексиканской культуры — «пассивной», «альтруистической» с отсутствием собственного «эго» Девы Гвадалупской, прототипом которой является ацтекская Тонанцин, одна из ипостасей Коатликуэ, и «активной», «эгоистической», подчас «деструктивной» Ла Малинче. Синтезом этих двух природных начал является, по мнению автора, Ла Йорона.

Общая «феминистическая» тональность звучит в работах исследователей Т. Д. Реболледо, Домино Перес и Хосе Лимона. Данные исследования представляются наиболее значимыми для диссертации, так как предлагают глубокий анализ образа в его многообразии в литературе и фольклоре и предлагают культурологическое обоснование роли Плакальщицы в культуре чикано.

В 1990 году Хосе Лимон предлагает неожиданно новую трактовку образа Плакальщицы как компромисса между фигурами Девы Гваделупской и Ла Малинче - полярными категориями эталона поведения мексиканской женщины в традиционной культуре. По мнению Лимона, именно Ла Иорона призвана стать новым символом сопротивления и жизненной силы женщины-чиканы, поскольку мифологический потенциал образа и нарративные ресурсы легенды отвечают этим требованиям. Работа Лимона имела огромный резонанс среди писателей и особенно мексикано-американских писательниц.

Исследование. Тей Дианы Реболледо показывает многообразие художественного образа Плакальщицы и его осмысление в женской поэзии и прозе. Детальное рассмотрение художественного воплощения Плакальщицы в творчестве чиканас представляется особенно ценным, поскольку женская мексикано-американская литература до сих пор считалась периферийной литературой «двойного меньшинства». Однако исключительно «женский» подход к проблеме фокусирует внимание на различии тендерных интерпретаций образа и «оставляет за бортом» многообразие трактовок писателей-чикано.

Книга Домино Рене Перес «There Was a Woman. La Llorona from Folklore to Popular Culture», вышедшая в 2008 году, заслуживает особого внимания. В своей работе Перес не только проанализировала различные о ипостаси образа Ла Иороны в фольклоре, литературе, живописи, музыке, театре, кинематографе, а также интернет-пространстве и рекламе, но и проследила эволюцию образа и его трансформации в творчестве писателей, художников и поэтов. Исследователю удалось охватить огромный корпус материала, собрать более 200 артефактов, отражающих образ Плакальщицы в различных видах искусства и массовой культуре. К сожалению, вне поля исследования осталась тема песенного образа Плакальщицы. По мнению Д.Перес, песня о Плакальщице не имеет отношения к легенде и ее распространенным версиям и не представляет интереса для исследования.

Метод исследования в реферируемой диссертации является комплексным и основывается на культурологических идеях различных областей знания - Мелетинского Е.М., Проппа В.Я., Лосева А.Ф., Элиаде М., Пивоева В.М., Кофмана А. Ф., Гирина Ю.Н., Гачева Г.Д., Ващенко A.B.

В ходе исследования применялся культурологический подход, позволяющий охватить специфику исследуемого материала на междисциплинарном уровне (соединение мифологического материала, фольклора, литературы, зрительных образов и анализ символов).

Основу исследования составляет компаративный подход в различных формах (сравнительно-исторический метод, типологическое и историко-генетическое сравнение) Кроме того, он включает элементы структурного метода и описательного метода, системного метода при рассмотрении культуры как целостной системы, содержательно-функционального анализа, традиционных методов обобщения данных.

Научная новизна данного исследования обусловлена тем, что это — первая диссертация в отечественной науке, посвященная многостороннему анализу образа Плакальщицы. Впервые делается попытка осмысления данного образа как фактора самоидентификации культуры чикано. Привлечение обширного культурологического материала - фольклорного, песенного и литературного, анализ и классификация образа Плакальщицы в данных пластах культуры определяют важность исследования на фоне малой изученности этой проблемы в российской науке. Отметим, что в данной работе мы впервые обращаемся к анализу песенных текстов - богатейшего этнокультурного и фольклорного материала.

Практическая ценность работы. Результаты работы могут найти дальнейшее применение в области изучения теории и истории культуры, этнологии, фольклористике, межкультурной и массовой коммуникации, филологии, в преподавании этих и других гуманитарных дисциплин. Результаты исследования механизмов формирования культурной идентичности на примере мексикано-американской модели могут быть применены для схожих ситуаций в процессе культурной самоидентификации других народов.

Результаты исследования могут быть использованы в междисциплинарных общих и специальных курсах гуманитарного профиля, посвященных проблемам традиционной культуры, массовой культуры, межкультурной коммуникации, а также проблемам этнических литератур.

На защиту выносятся следующие положения диссертации:

1. Образ Ла Йороны неотделим от мексикано-американской культуры. В этой связи становится особенно важным его интерпретация и осмысление как ключевой фигуры в процессе самоидентификации культуры чикано.

2. В образе Плакальщицы выражается тесная взаимосвязь индейской автохтонной мифологии, мексиканских народных традиций и европейского наследия. Синтез культур в образе Плакальщицы в ее песенной и литературной ипостасях и ее воплощение в различных сферах искусства выявляют особенности культурной модели и самосознания чикано.

3. Образ Плакальщицы многообразен и полисемантичен, анализ к* различных ипостасей Ла Иороны в легенде и народной песне позволяет выявить его основные черты и мифологический потенциал, получивший свое художественное воплощение в литературе и культуре.

4. Писатели-чикано «реабилитировали» образ Плакальщицы, по-новому осмыслив его (тенденция, зародившаяся в фольклоре) и задали ему новый вектор развития в современной мексикано-американской культуре. Использование данного образа в художественных произведениях различных жанров литературы и искусства позволяет говорить о новом уровне этнокультурной самоидентификации чикано.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, включающих шесть параграфов, заключения, библиографии и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Образ Плакальщицы (Ла Йороны) как фактор становления этнокультурного самосознания мексикано-американцев"

Заключение.

Проведенное исследование показывает, что образ Ла Йороны является важнейшим средством выражения самобытности мексикано-американской культуры. К этому выводу мы пришли, проанализировав специфические черты культуры чикано, кратко охарактеризовав историческую ситуацию, в которой зарождается мексикано-американская культура, изучив тексты произведений устного народного творчества, художественных произведений, народных песен, в которых Ла Йорона выступает как эмблема мексикано-американской культуры, произведения живописи, скульптуры, кинематографа и другие культурные артефакты.

В соответствии с поставленными задачами, в ходе исследования был выявлен глубинный доколумбовый пласт, заложенный в основании легенды о Плакальщице, а также определены мифологические черты образа: связь Плакальщицы с древними месоамериканскими женскими божествам: Коатликуэ, Сиукоатль, Тонанцин, Чальчиутликуэ, Койольшауки, Сиуапипилтин выявляет ее архетипические черты и отражает поливалентную природу образа Ла Иороны. Осмысление мифологических черт Плакальщицы помогает раскрыть сущность и многообразные интерпретации образа в народной песне, литературе и современной культуре чикано. Именно эти многообразные черты Плакальщицы явились основой для зарождения бесчисленных версий легенды, постоянно изменяющейся и обогащающейся новым материалом.

Корни сюжета о Ла Иороне заложенные в мифологии доколумбовых племен, со временем превращаются в легенду, которая обогащается за счет вливания в мексиканский контекст испанской культуры. Появляется «метисная» версия; на новой ступени своего развития легенда подпитывается за счет своего «обитания» в мексикано-американской среде, где дополнительным фактором развития становится доминирующая англоамериканская культура; на Юго-Западе США наблюдается слияние сюжета о Плакальщице с англо-американским материалом (например, сюжет о Попутчице).

Проведенная в ходе исследования классификация сюжетных вариантов легенды, на основании анализа примерно 100 версий легенды позволила выделить следующие функциональные ипостаси Плакальщицы:

1. Мать, оплакивающая своих погибших детей а. Мать-убийца б. Плакальщица - страдалица

2. Плакальщица-ведьма

3. Плакальщица как соблазнительница

4. Плакальщица как предвестница несчастья

Отмечено, что Плакальщица почти всегда связана с трансформацией: с переходом из мира живых в мир призраков, соотнесена с миром дикой природы и такими универсальными архетипическими понятиями как «луна» и «вода». Образ Плакальщицы раскрывает дихотомию «любовь-смерть»-экзистенциальные категории, которые коренятся в самом существовании человека. Таким образом, образ Ла Иороны раскрывает специфические черты культуры - чикано: глубокий мифологизм, индеанизм, тесную связь с природой, верой в «сверхъестественное», магическое. В легенде о Плакальщице отражены народные языческие поверья (нагуализм, верование в ведьм, их перевоплощения), обнаруживается связь с традиционными фольклорными сюжетами и образами (Ла Муэрте, Ла Малинче, Попутчица). Кроме того, легенда о Плакальщице выполняет важную функцию в традиционном мексикано-американском обществе - сохранения традиций предков, эта ее роль особенно ярко проявляется при устной передаче предания деревенскими сказителями. Регулируя поведение детей, женщин и мужчин в общине, Ла Иорона задает высокие морально-этические принципы, нарушение которых обрекает человека на гибель и изоляцию (в раде версий Jla Йорона-ведьма забирает с собой непослушных детей, Ла Иорону - женщину, родившую вне брака, оставляет возлюбленный, невоздержанный мужчина подвергается наказанию). Урбанизированная версия предания, городская быличка, отражает изменения, произошедшие с мексикано-американским обществом. Легенда постепенно становится частью городского фольклора, призванного отражать современные реалии городской жизни чиканос.

В ходе исследовании подробно проанализированы ипостаси образа Плакальщицы в народной песне. Народная песенная культура является наиболее репрезентативным корпусом мексиканского фольклора, учитывая обилие произведений, разнообразие жанров, огромный охват территории, связь с индейской и испанской традицией народной поэзии и историческими реалиями Мексики и американского Юго-Запада. Песня о Ла Йороне является чрезвычайно богатым этнокультурным материалом, с метафорами, развернутыми во времени, наложением различных традиций, отражением национальных культурных концептов.

Обобщая данные о происхождении песни, важно отметить, что в данном исследовании рассматривается песня как целостное музыкальное произведение с присущими ему особенностями жанра, а также анализируются составные элементы — «коплас» как форма лирического четверостишия, обладающая характеристиками самостоятельного законченного произведения. В данной работе удалось выделить самые старые коплы испанского происхождения (летрилья Гонгоры «Aprended, flores, de mi.»), что позволяет судить о значимости испанского влияния.

Проведенный анализ песенных строф и классификация ипостасей образа Плакальщицы показали, что Ла Иорона в песне выступает в качестве собирательного образа возлюбленной, в которой можно усмотреть черты Девы Гвадалупской, старухи Смерти - мексиканской Ла Муэрте и соблазнительницы-сирены. Образ лирического героя, повествующего в форме монолога о своей любви и обращающегося к своей возлюбленной, выявляет модель отношений мужчины и женщины в культуре чикано. Утверждение мужской ипостаси нации выражается в том числе и в преклонении перед Женщиной в ее различных проявлениях: матери, возлюбленной, Святой Девы.

Однако данное исследование не ограничивается указанной проблематикой. В перспективе возможно дальнейшее исследование традиционных песен как средства выражения этнокультурной идентификации. Кроме того, такие яркие мексиканские и мексикано-американские культурные реалии и образы, как «мачо», «баррио», Богоматерь Гвадалупская, Ла Малинче и др. анализируются в данной работе лишь в контексте заданной темы. Осмысление роли этих культурных концептов представляется нам темой для дополнительного исследования.

В данной работе сделана попытка провести типологические межкультурные параллели между Ла Иороной и мифологическими и фольклорными образами других культур для уточнения места мексикано-американского материала в мировом контексте. В ходе исследования было выявлено, что Ла Иороне одинаково присущи европейские и индейские черты. Налицо параллели в европейской мифологической традиции: связь с такими европейскими персонажами, как греческая Медея, Ламия, ирландской Банши, западноевропейскими ундинами, славянскими русалками, а также с реальным персонажем истории Испании Хуаной Кастильской выявляет в культуре чикано общечеловеческие черты. Европейский контекст позволяет рассматривать легенду о Плакальщице как универсальный феномен в контексте общечеловеческого наследия.

Кроме того, анализ материала текстов художественных произведений позволяет говорить об особенностях использования этого образа в литературе. Тема Ла Йороны становится сквозной в творчестве многих писателей чикано, которые в период так называемого Ренессанса мексикано-американской литературы считают программным обращение к фольклору и древним мексиканским мифам, и рассматривают новый путь постижения и формирования своей культуры через «возврат к корням». Так складывается система сквозных тем и образов, среди которых Ла Йорона занимает особое место.

Важная мысль о том, что чикано являются «сиротами Ла Йороны», стремящимися обрести свою Родину, в процессе самоидентификации культуры чикано выявляет культуростроительную функцию образа Плакальщицы.

Переосмысление и реабилитация образа Ла Йороны, соотнесение его с образом Ла Малинче становится лейтмотивом современной литературы чикано. Искусное вплетение образа Ла Иороны в легенду о Ла Малинче в произведении Анайи «Ла Йорона» позволяет говорить о создании национального мифа, в котором Ла Малинче выступает как трагическая фигура в мексиканской истории, Праматерь всех мексиканцев и «Первая Ла Йорона». Это сообщает мексикано-американцам чувство неразрывной связи с исторической родиной; в процессе создания национальной мифологии писатели чикано утверждают общечеловеческие ценности

По-новому звучит тема Плакальщицы в произведениях писательниц-чиканас, творчество которых выделяется в качестве особого сегмента внутри литературы чикано. Для писательницы-чиканы Плакальщица становится источником женской силы и социального действия, и даже ангелом-хранителем. Ла Йорона воплощает в себе все чувственное, страстное, языческое, что отрицается в женщине строгой культурой баррио и христианством. В интерпретации писательниц-феминисток Ла Иорона — сильная, свободолюбивая женщина, плач которой превращается в боевой клич, становясь символом гражданского сопротивления.

Взаимосвязь женских образов, архетипические символы, циклический характер произведений образуют особую систему, в которой выражается женское самосознание, женская концепция мира писательницы-чиканы, что знаменует новый этап в процессе самоидентификации мексикано-американской культуры.

Начиная с 60-х годов XX столетия, образ Плакальщицы становится источником вдохновения для художников, композиторов, скульпторов. Он последовательно воплощается в кинематографе, театре, мюзикле и опере. Образ Ла Йороны становится неотъемлемой частью современной массовой культуры, заполняя собой Интернет-пространство, рекламу и телевидение.

Образ Ла Йороны является также элементом повседневной культуры чикано: юмористические передачи апеллируют к легенде о Ла Йороне, которая стала частью фоного знания, связующим смысловым звеном мексикано-американского общества. Это показывает, как Ла Йорона становится частью материальной культуры, универсальным образом мексикано-американского самосознания.

Богатейшая палитра оттенков образа Плакальщицы, который на протяжении пяти веков остается источником вдохновения для писателей, художников, музыкантов, поэтов, в дискурсе чикано обретает особое - культуростроительное значение.

Список научной литературыСорокина, Яна Валентиновна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Художественные произведения:

2. Анайя Р. Благослови, Ультима! Пер. с англ. Кириченко О. М., Гудьял-Пресс, 2000. - 320 с.

3. Еврипид. Медея. Ипполит. Вакханки: Трагедии. Пер. И.Ф.Анненского М., Азбука, 2006.-256 с.

4. Anaya Rudolfo. Maya's Children. -Dysney Production, 1997. — 32pp.

5. Anaya Rudolfo. Heart Of Aztlan. Albuquerque: University of New Mexico Press, 1988.-215pp.

6. Anaya Rudolfo. The Legend of La Llorona. Berkeley, California:Tonatiuh-Quinto Sol. International Publishers, 1984. 95pp.

7. Anzaldua Gloria. Borderlands/La Frontera: The New Mestiza. San Francisco: Spinsters / Aunt Lute Books, 1999. 260pp.

8. Anzaldua Gloria. Prietita and the Ghost Woman. San Francisco, California: Children's Book Press, 1995. 32pp.

9. Aragón Ray John de. The Legend of La Llorona. Santa Fe, NM: Sunstone Press, 2006. 94pp.

10. Cisneros Sandra. Woman Hollering Creek. / Woman Hollering Creek and Other Short Stories. New York: Random House, 1991. 192pp.

11. O.Eastman Charles A. L'Anima Dell'Indiano. Adelphi Edizionis.p.a. Milano, 1983. -105pp.1. .Infinite Divisions. An Anthology of Chicana literature. Ed. By Tey Diana Rebolledo, The Un. Of Arizona Press, Tuscon, 1993.-387pp.

12. Literatura Chicana: Texto y Contexto. Ed. by Antonia Castañeda Shular, Tomas Ybarra-Frausto, And Joseph Sommers Prentice-Hall, 1972. 368pp.

13. Manita La. From La Llorona to Envidia. A few Reflections. 1973. 38pp.

14. Miranda Deborah A. The Zen of La Llorona. Salt Publishing, 2005. -106pp.

15. Palacios Monica. La Llorona loca: The Other Side. / Chicana Lesbians:The Girls Our Mothers Warned Us About, ed. Carla Trujillo, Berkeley, CA:Third Woman, 1991.-202pp.

16. Tales the People Tell in Mexico. By Grant Lyons. NY: Julian Messner,1972. 94pp.

17. Viramontes Helena Maria. The Moths and Other Stories. Houston: Arte Publico, 1985.- 125 pp.

18. Villanueva Alma Luis. Weeping Woman: La Llorona and Ohter Stories. Tempe, Arizona: Bilingual Press, 1994.- 168pp.1. П. Справочная литература:

19. Культура Латинской Америки. Энциклопедия. М., РОССПЭН, 2000. - 744с.

20. Культурология. XX век: Антология. М., Юрист, 1995. - 703 с.

21. Культурология. XX век: Энциклопедия. T.I. СПб., Университетская книга, ООО «Алетейя», 1998. - 447с.

22. Латинская Америка: Энциклопедический справочник, т. I /

23. Гл. ред. В. В. Вольский. —М.,Советская Энциклопедия, 1979. — 576с.

24. Латинская Америка: Энциклопедический справочник, т. II /

25. Гл. ред. В. В. Вольский. — М.,Советская Энциклопедия, 1982. — 656с.

26. Мифологический словарь под ред.Мелетинского Е.М. М., Советская Энциклопедия, 1991. - 736с.

27. Мифы и легенды народов мира. Америка, Австралия,Океания. — М., Мир Книги, Литература, 2006. 480с.

28. Словарь античности. Пер.с нем. М., Прогресс, 1989. - 704с.

29. Словарь сюжетов и символов в искусстве. Под ред Дж.Холл; пер.с англ.А. Майкапара. М., ООО «Издательство ACT»; «ООО Тназиткнига», 2004. — 655с.

30. Encyclopedia of Death and Dying. Glennys Howarth, Olivier Leaman: London, Taylor and Francys, 2001. 534pp.

31. Encyclopedia of Latino Popular Culture. Ed. C. Condelaria, Vol.2: Cunnecticut-London,Greenwood Press Westport, 2004. 981pp.

32. Gods and Symbols of Ancient Mexico and the Maya. An Illustrated Dictionary of Mesoamerican Religion. Mary Miller and Karl Taube. Thames and Hudson Ltd. London, 1993. 216pp.

33. Oxford Encyclopedia of Latinos and Latinas in the United States. Ed. Suzanne Oboler and Deena J. Gonzalez, Oxford University Press, 2005. — 2344pp.

34. Pop culture Latin America: media, arts, and lifestyle. Lisa Shaw, Stephanie Dennison, ABC-Clio, 2005. 404pp.

35. Vries Ad. De. Dictionary of Symbols and Imagery. Holland Publishing Company. Amsterdam-London, 1994. - pp. 5301.. Фольклорные сборники:

36. Antologia del Saber Popular. Prepared by Stanley Robe. Monograph Chicano Studies Center Publication. University Of California, LA, 1971. — 75pp.

37. Avila Alfred, Avila Kat. Mexican Ghost Tales of the Southwest. Houston: Pinata Books, 1994. 172pp.

38. Baughman Folklore collection 1948-1981. by Baughman Ernest Warren (Center for Southwest Research and Special Collections of Zimmerman Library, University of New Mexico, Albuquerque, USA)

39. Hayes, J. La Llorona: The Weeping Woman. Cinco Puntos Press, El Paso, Texas, 1987. pp. 32

40. La Llorona. Encounters with the Weeping Woman. Compiled and Edited by Judith S. Beatty, Edward Garcia Kraul. Santa Fe: Sunstone Press, 2004. -pp. 108

41. Mexican Tales and Legends from Veracruz. By Stanley Robe. University of California Press, Berkeley, Los Angeles, 1971. — pp. 161

42. Omnibus de Poesia Mexicana. Presentación, compilación y notas de Gabriel Zaid. Siglo XXI Editores, 1971. pp.704

43. Syers Ed. Ghost Stories of Texas. Waco: Texian Press, 1981. pp.206

44. West John О. Mexican-American Folklore: Legends, Songs, Festivals,

45. Ващенко А. В. Суд Париса: сравнительная мифология в литературе, культуре и цивилизации. М., МГУ им. Ломоносова, 2008. - 134с

46. Воронченко Т.В. Мексикано-американский феномен в литературе США. 4.II, МГУ, фак-тет журналистики, 1992.

47. Гачев Г.Д. Национальные образы мира: Курс лекций. — М.: «Академия», 1998. 432 с.

48. Гирин Ю.Н.К вопросу о самоидентификационных моделях латиноамериканской культуры. / Ibérica Americans. Механизмы культурообразования в Латинской Америке.-М., 1994.

49. Гирин Ю.Н. Латиноамериканский карнавал и проблема этнокультурной идентификации./ Ibérica Americans. Праздник в ибероамериканской культуре. Москва, 2002. - С.300-343

50. Гонгадзе А.А. Трансформация образа женщины-плакальщицы в произведениях Рудольфо Анайи. // Россия и Запад: диалог культур. Т.2, выпуск 8-й, Москва, 2000. С.

51. Гончарова Т.В. От Мексики до Боливии: праздновать, чтобы жить./ Ibérica Americans. Праздник в ибероамериканской культуре.- Москва, 2002. С. 199-211

52. Грейвс Р. Белая богиня. М., «У-Фактория», 2007. - 656с.

53. Дьякова Л.В. Мексиканское меньшинство в США: особенности происхождения и эволюция самосознания. // Латинская Америка, N 4. М., «Наука», 2002. С. 73-88

54. Дюркгейм Э. Социология: ее предмет, метод, предназначение. М.: Канон, 1995.

55. Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни. Тотемическая система в Австралии //Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология. / Пер. с англ., нем., фр. Сост. и общ. ред. А. Н. Красникова. -М.: Канон+, 1998. С.173-427.

56. История литератур Латинской Америки: от Войны за независимость до завершения национальной государственной консолидации(1810-1870)/ Кофман. А. Ф. Креольский фольклор XIX века/ М., Наука, 1988. - С. 552-581

57. Кессиди К. Глобализация и культурная идентичность // Вопросы философии. 2003. № 1. С.76-80.

58. Кинжалов Р.В. Орел, кецаль и крест. Очерки по культуре Месоамерики. СПб, «Наука», 1991. - 187с.

59. Кофман А.Ф. Латиноамериканский художественный образ мира. М., Наследие. 1997. - 320с.

60. Кэмпбелл Дж. Мифический образ. Аст, 2004. 688с.

61. Лайсафт П. Михайлова Т. Банши: Фольклор и мифология Ирландии./пер. с англ. Н. Чехонадской. М., ОГИ, 2007. - 184с.

62. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. — М., Педагогика-Пресс, 1994. 608 с.

63. Леви-Строс К. Первобытное мышление. М.,Республика, 1994. — 384с.

64. Леви-Строс К. Структурная антропология. — М., ЭКСМО-Пресс, 2001. -512 с.

65. Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура. — М., Политиздат, 1991.-525с.

66. Лурье C.B. Историческая этнология. Учебное пособие для вузов. М.: Аспект Пресс, 1997.

67. Лурье C.B. Метаморфозы традиционного сознания. Опыт разработки теоретических основ этнопсихологии и их применения к анализу исторического и этнографического материала. СПб.: Тип. им. Котлякова, 1994. - 288 с.

68. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1976. — 407с.

69. Мелетинский Е.М. О происхождении литературно-мифологических сюжетных архетипов // Мировое древо. — 1993.1. Вып.2. — С. 9-62.

70. Монтер У. Ритуал, миф и магия в Европе раннего Нового времени. — М.,Искусство, 2003. 288с.73.0ртега-и-Гассет X. Восстание масс. М.: ООО «Издательство ACT», 2002. - 509с.

71. Пас О. Избранное: в поисках настоящего времени. М. Терра -Книжный клуб, 2001. - 352с.

72. Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1986.

73. Садохин А.П. Этнология: Учебный словарь. М.: Гардарики, 2002.

74. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: Политиздат, 1989. 573с.

75. Флиер А.Я. Массовая культура // Культурология. XX век. — СПб, 1997. —С. 265-268.

76. Фрейд 3. Психология бессознательного: Сборник произведений. М.: Просвещение, 1989. 448 с.

77. Фрейд 3. Введение в психоанализ: Лекции. — М., 1989. — 456 с.

78. Фрейд 3. Массовая психология и анализ человеческого «Я» // Психология масс. — Саратов, 2001.

79. Фрейд 3. Психопатология обыденной жизни // Фрейд 3. Психология бессознательного: Сборник. — М., 1989. — С. 202-309.

80. Фрейд 3. Тотем и табу. Психология первобытной культуры и религии.- СПб.: Алетейя, 1997. 222с.

81. Фрейденберг О. М. Миф и литература древности. М., 1978. 605 с

82. Фрэзер Дж. Золотая ветвь. Исследования магии и религии. — М.: Политиздат, 1980. — 831с.

83. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций., М.,000 «Издательство ACT», 2003. - 603с.

84. Хантингтон С. Кто мы?: Вызовы американской национальной идентичности. М.,000 «Издательство ACT»: ООО «Транзиткнига», 2004. - 635с.

85. Элиаде М. Аспекты мифа.: Академический проект; Парадигма, 2005.224

86. Элиаде М. Священное и мирское. — М., Изд-во МГУ, 1994. — 144 с.

87. Этнология в США и Канаде. — М., Наука, 1989. — 362 с.

88. Юнг К.Г. Архетип и символ / Сост. и вступ. статья A.M. Руткевич. — М., 1991. —304 с.

89. Юнг К.Г. О психологии восточных религий и философий // Московский философский фонд. — М., 1994. — С.45-57.

90. Юнг К.Г. О современных мифах. — М., 1999. — 251 с.

91. Юнг К.Г. Психология и поэтическое творчество // Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. — М., 1991. — С. 103-118.

92. Ancient Оахаса: The Monte Alban State. Ed. Richard E. Blanton., Cambridge University Press, 1999. 153pp.

93. Aram Bethany. Juana "the Mad's" Signature: The Problem of Invoking Royal Authority, 1505- 1507//Sixteenth Century Journal, Vol. 29, No. 2,1998.-pp. 331-358

94. Arora S. Hear and Tell: Children and the Llorona// Contemporary Legend:The Journal of the International Society for Contemporary Legend Research, N3, 2000. 27-44pp.

95. Arorra S. La Llorona: The Naturalization of the Legend// Southwest Folklore Vol.5, N.l, 1981. 23-40pp.

96. Aztlan. Essays on the Chicano Homeland. Ed. R. Anaya, F. A. Lomeli, University of New Mexico Press, Albuquerque, 1989. 248pp.

97. Barakat, R. A. Aztec Motifs in "La Llorona"// Southern Folklore Quarterly, Vol. 9, N 4. 1965, pp. 288-296

98. Barakat R.A. Wailing Woman of Folklore// Journal of American Folklore,Vol. 82, N325, 1969, pp. 270-272

99. Blea I. La Chicana and the Intersection of Race, Class, and Gender. NY, Praeger, 1992103 .Botton-Burla,Flora. Las coplas de La llorona// Estudios de folklore y literatura dedicados a Mercedes Diaz . Mexico City: Colegio de Mexico, 1992. 551pp.

100. Brujerías: stories of witchcraft and the supernatural in the American Southwest and beyond Grover E. Murray studies in the American Southwest. Ed. Garcia Nasaria. Texas Tech University, 2007. 373pp.

101. Candelaria Cordelia. La Malinche, Feminist Prototype. Frontiers.2, 1980

102. Carbonell Ana Maria. From Llorona to Gritona: Coatlicue In Feminist Tales by Viramontes and Cisneros// Melus. Vol.24, N.2, 1999.-pp.53-74

103. Caso Alfonso. The Aztecs. People of the Sun. — Norman: University of Oklahoma Press, 1970. 126pp.

104. Chicano Art. For Our Millenium. Ed. Gary D. Keller,M. Ericson,p. Villeneuve, Bilingual Press, Tempe, AZ,2004. 199pp.

105. Chicano Folklore. Ed. Rafaela G. Castro. Oxford University Press, 2001.-336pp.

106. Chicano Folklore: a Handbook. Ed. M. Herrera-Sobek. Greenwood Publ.Group, 2006. 334pp.

107. Claudel Calvin. Tales from San Diego//California Folklore Quarterly, Vol.2, N. 2, April 1943. pp.113-120

108. Covarrubias M. Mexico South: The Isthmus of Tehuantepec. Routledge, 1986. -427pp.

109. Cunningham, Keith. La Llorona in Yuma .//Southwest Folklore Vol 5, N. 1, 1981. — pp.70-77

110. Cypess S. M. La Malinche in Mexican Literature: From History to Myth.Austin:Univ, of Texas Press, 1991

111. Dobie J. Frank. The Mexico I Like. Dallas: University Press in Dallas, Southern Methodist University, 1942.1 ló.Dorson Richard M. Leyendas.//Buying the Wind: Regional Folklore in the United States. Chicago: Univ. of Chicago Press, 1964. -pp.436-441

112. Espinosa Aurelio M. New Mexican Spanish Folk-lore.//Journal of American Folklore, Vol.23.N.90,1910. pp.505-546.

113. Espinosa Aurelio. New Mexican Spanish Coplas Populares.//Hispania Vol.18 N2, 1935. -pp.135-150

114. Estes Clarissa Pincola. Women Who Run with the Wolves: Myths and Stories of the Wild Woman Architype. NY: Ballantine., 1995.

115. Estudios sobre lírica antigua. Literatura y sociedad, Vol. 15. Margit Frenk Alatorre, Editorial Castalia, 1978. 339pp.

116. Gish Robert Franklin. La Llorona, Magic Realism, and The Frontier // Beyond Bounds: Cross-Cultural Essays on Anglo, American, Indian and Chicano Literature, by Robert Franklin Gish. Albuquerque, NM: University of New Mexico Press, 1996. pp.110-127

117. Hague Eleonor. Mexican Folk-Songs. //The Journal of American Folklore,Vol. 25,N.97(Jul-Sep 1912).-pp.261-267125 .Harden Paul. The Legend of La Llorona. The Ghost of Rio Grande//El Defensor,Socorro, 1.12.2007

118. Harrington Patricia. Mother of Death, Mother of Rebirth: The Mexican Virgin of Guadalupe// Journal of the American Academy of Religion, Vol. 56, No. 1,1988. pp. 25- 50

119. Hawes Bess Lomax. La Llorona in Juvenile Hall.Western Folklore, 1968. — pp.153-170

120. Horcasitas F., Butterworth D., La Llorona // Tlalocan Vol. IV,1963. -pp .202-224

121. Hillerman Tony. The Wailing Wind. NY.HarperCollins,2002.

122. Hispanic Oral Tradition: Form and Content/Prose Narrative by Maria Herrera-Sobek, 1994.

123. Hispanic Folklore Studies of Arthur L. Campa, Arno Press, NY, 1976132.1n Other Words: Literature by Latinas of The United States/ ed. by

124. R.Fernandez, Arte Publico Press, Houston, Texas, 1994. 554pp.

125. Janvier Thomas A. The Legend of La Llorona/Legends of the City of Mexico,134-138, New York, Harper and Brothers, 1910

126. Johnson Kelly Lyon. Violence in the Borderlands: Crossing to the Home Space in the Novels of Ana Castilo. Frontiers, 2004

127. Jones Pamela. There Was a Woman: La Llorona in Oregon.//Western Folklore 47.3, 1988. pp. 195-211

128. Jordan A. Rosan. Ethnic Identity and the Lore of the Supernatural.//The Journal of American Folklore, Vol. 88, No. 350,1975. pp. 370-382.

129. Juana of Castile: History and myth of the mad queen. Gomez M., Asspciated Univ. Press, 2008. 267pp.

130. Kearney Michael. "La Llorona as a Social Symbol.//Western Folklore 28.3, 1969.-pp. 199-206

131. Kirtley Bacil F. "La Llorona and related Themes.//Western Folklore 19.3, 1960. — pp.155-168

132. Las Dos Serenas y otros estudios de literatura tradicional: de la Edad Media al siglo XX. Ed. M. Pedrosa, SigloXXI de España de Editores, 1995. — 415pp.

133. Leddy Betty. La Llorona in Southern Arizona.//Western Folklore 7.3, 1948.-pp. 272-277

134. Leddy Betty. La Llorona Again.//Western Folklore 9.4.,1950. pp.363365145 .Leon -Portilla Miguel. Aztec Thought and Culture. A Study of the Ancient Nahuatl Mind. University of Oklahoma Press: Norman, 1975

135. Le Piume di Cristallo. Indigeni, Nazioni e Stato in America Latina. A cura di Antonio Colajanni. Meltemi editore s.r.l. Roma, 2006.

136. Limon Jose. La Llorona, The Third Legend of Greater Mexico: Cultural Symbols, Women, and the Political Unconscious//Between Borders: Essays on Mexicana/Chicana History. Ed.Adelaida R. del Castillo.Encino: Floricanto Press, 1990. pp. 399-432

137. Lockhart James, Ed. and trans. We People Here:Nahuatl Accounts of the Conquest of Mexico. Vol.1, Berkeley,Univ. of Calfornia, 1993.

138. Loeffler Jack, Katherine Loeffler, Enrique R. Lamadrid. La Musica de los Viejitos. Hispano Folk Music of the Rio Grande. Albuquerque: Univerity of New Mexico Press, 1999. 223pp.

139. Lyons Grant. Tales the People tell in Mexico. New York, 1972.

140. Mendoza Vincente, Fraser Norman. The Frontiers between «Popular» and «Folk».//Journal of the International Folk Music Council, Vol.7, 1955. — pp.24-27

141. Miller Elaine K. La Xtabay.//Mexican Folk Narrative from Los Angeles Area. Austin, Univ. of Texas Press, 1973.

142. Miles Elton. More tales of the Big Bend. College Station: TexasUniv. Press, 1988

143. Moraga Cherrie L. The Hungry Woman: A Mexican Medea, Albuquerque, West End,2001

144. Murray M.A. The Witches Transformation Into Animals//Man, Vol.18, Dec.1918. -pp.188-191

145. Paredes Americo. Mexican Legendry and the Rise pf the Mestizo:a Survey/American Folk Legend: A Symposium, ed. Wayland. D. Hand, Berkeley, Univ. of California Press, 1971. -pp.97-107

146. Paz Octavio. Labyrinth of Solitude: Life and Thought in Mexico. New York: Grove P,1962.

147. Pedrosa J. M. «Aprended, flores, de mi.»: reescrituras liricas y poeticas de una letrilla de Gongora.//Criticon, №74.,1998. -pp.81-92

148. Perez Domino Renee. There Was a Woman. La Llorona From Folklore to Popular Culture. Austin: University of Texas Press, 2008. 272pp.

149. Perez Soledad. Mexicam Folklore From Austin, Texas./The Healer of Los Olmos and Other Mexican Lore,ed. Wilson M. Hudson, Dallas: Southern Methodist Univ.Press, 1951. pp.71 -76

150. Rebolledo Tey Diana. Women Singing in the Snow:a Cultural Analysis of Chicana Literature. Tucson, AZ: University of Arizona Press, 1995. -250pp.

151. Rodgers Jane. The Function of the La Llorona Motif in Bless me, Ultima./ZLatin American Literary Review: Special Issue of Chicano Literature, N5, 1977. pp.64-69

152. Saldana Nancy. La Malinche: Her representation in Dances of Mexico and the United States.//Ethnomusicology, Vol.10, N.3, Sep. 1966

153. Smith A.D. The Ethnic Origins of Nations. Oxford, New York: Basil Blackwell, 1986; Idem. National Identity. Harmondsworth: Penguin, 1991

154. Schwartz Th. Cultural Totemism: Ethnic Identity, Primitive and Modern // Romanucci-Ross L., De Vos G., eds. Ethnic Identity. Creation, Conflict, and Accommodation. Third edition. L., 1995. p. 48-72.

155. Studies in Texan Folklore Rio Grande Valley, ed. Thomas Meade Harwell, Edwin Mellen Press, 1997

156. Tedlock Dennis. The Definitive Edition of the Mayan Book of the Dawn of Life and the Glories Of. Touchstone Books, New Work, 1996

157. Walraven Ed. Evidence For a developing Variant of «La Llorona»//Western Folklore, Vol.50, 1991. pp. 208-217.

158. Winn Peter. Americas: the changing face of Latin America and the Caribbean. Univ. of California Press, 2006. 689pp.

159. Witchcraft Confession and Accusations/Spiritual Power in Central America: The Nagual of Chiapas. Julian Pitt-Rivers. London. Routledge Library Editions, Tavistock, 1970. -pp. 183-207

160. Wolf Eric. The Virgin of Guadalupe: A Mexican National Symbol //The Journal of American Folklore, Vol. 71, No. 279, 1958. pp. 34-39

161. Yabrough R. Z. The Ghost Chasers: a Story of La Llorona.Philadelphia: Xlibris,2001.

162. VI. Диссертации и авторефераты.

163. Баркова Ю.С. Музыка и устнопоэтическое слово в традиционной культуре гэлов Шотландии. Автореф. Дисс. канд. наук. - М., 2007

164. Бортникова Т.Г. Институциализация этнического: культурологический анализ. Автореф. дисс. докт. наук. - М., 2004.181 .Кряжева И.А. Музыка Испании и Латинской Америкию Исторические очерки. Автореф. дисс. канд. наук. - М., 2007

165. Плотников С. В. Художественная модель мира как элементмексикано-американской культуры (на материале тетралогии о Сонни Бака Р.А. Анайя). автореф. канд. наук. - Чита, 2007

166. Spinoso de Montadon Rosa Maria. La Llorona: Mito y Poder No

167. Mexico.,Niteroi, 2007 (Brasil). Programa de Pos-Graduacao. Universidade Federal de Fluminense.1. VII. Интернет-источники:

168. Rudolfo Anaya (librettist) and Daniel Steven Crafts (composer).27.01.2009205 .http://www.mariachisperu.com/letras/rancheras/lallorona.html (слова La Llorona в исполнении Мариачи Лос Галлерос)

169. Music from The Motion Picture "Frida". Deutsche Grammophon GmbH, Hamburg, 2002 (CD)

170. Chavela Vargas. Recorded 1993-94 in Madrid. Compiled and Edited by Claus Schreiner for Tropical Music (P)1996 Marburg (CD)

171. Lila Downs. The Border/La Linea, 2001 (CD)

172. Claudia Martinez, Xquenda, Urtex, Digital Classic,2000 (CD)

173. Las Folkloristas de Nuevo Mexico Discos Catalina, 1986

174. Vaya con Dios. The Promise, 2004 (CD)

175. Raphael. Yo soy aquel, 2000 EMI International (CD)

176. Santa Cruz River Band. Heritage, USA, 2006

177. H.Susana Harp. X-Quenda, 2001 (CD)215.0scar Chavez. 16 Exitos-vol. II, 2007 (CD)

178. Варианты песни «La Llorona» Приложение 1. Raphael. 1968*1. Llorona

179. Salías de un templo un dia, llorona cuando al pasar yo te vi Hermoso wipi llevabas, llorona que la Virgen te creí

180. Ay de mi llorona!, llorona, lloronade un campo lirio El que no sabe de amores, llorona no sabe lo que es martirio

181. No sé lo que tienen las flores, llorona las flores de un camposanto Que cuando las mueve el viento, llorona parece que están llorando

182. Ay de mi llorona!, llorona, llévame al río Tápame con tu rebozo , llorona porque me muero de frío

183. Dos besos llevo en el alma, llorona que no se apartan de mi El último de mi madre, llorona y el primero que te di