автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Образ пожилого человека в русской языковой картине мира

Полный текст автореферата диссертации по теме "Образ пожилого человека в русской языковой картине мира"

005005668

САЛИМЬЯНОВА Ирина Викторовна

ОБРАЗ ПОЖИЛОГО ЧЕЛОВЕКА РУССКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА

10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

-8 ДЕК 2011

Омск-2011

005005668

Работа выполнена на кафедре русского языка ФГБОУ ВПО «Омский государственный педагогический университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Никитина Лариса Борисовна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Орлова Наталья Васильевна;

кандидат филологических наук, доцент ; Каменцева Татьяна Викторовна

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Алтайская государственная

академия образования им. В. М. Шукшина»

Защита состоится 27 декабря 2011 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.179.02 по защите докторских и кандидатских диссертаций в ФГБОУ ВПО «Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского» по адресу: 644077, г. Омск, пр. Мира, 55а.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского».

Автореферат разослан « ^ » ноября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Е. А. Никитина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертационная работа, посвященная исследованию языковых репрезентаций человека пожилого возраста, выполнена в русле одного из активно развивающихся течений современной отечественной лингвоантро-пологии - антропоцентристской семантики.

Внимание к феномену старости, характерное для ряда 1уманитар-ных и естественнонаучных дисциплин (психологии, социологии, биологии и др.}, отражает непреходящий исследовательский интерес к завершающему этапу человеческой жизни - времени существенных внешних и внутренних изменений в человеке, концентрации накопленных знаний и подведения итогов. Современная лингвоантропология, имеющая богатый опыт изучения языкового образа человека в различных ипостасях и проявлениях (работы Ю. Д. Апресяна, Н. Д. Арутюновой, В. В. Колесова, В. А. Мас-ловой, Ю. С. Степанова, В. Н. Телия, А. Д. Шмелева и др., а также исследования представителей омской лингвоантропологической школы М. П. Одинцовой, Л. Б. Никитиной, Н. В. Орловой, Н. Д. Федяевой и др.), располагает рядом наблюдений и выводов о специфике концепта «возраст», и в частности об особенностях отображения возраста старости в русской языковой картине мира (далее - ЯКМ) (работы Ю. Ю. Литвиненко, Е. В. Рахили-ной, Л. И. Кругликовой, Т. А. Фадеевой и др.). При этом признание эффективности комплексного подхода к исследованию языкового образа человека, предполагающего комплементаризм семантических и прагма-стилистических аспектов его изучения, межуровневый характер обобщений и выводов, междисциплинарность, позволяющую экстралингвисти-чески аргументировать языковые/речевые факты, обусловливает возможность поиска новых исследовательских путей семантической реконструкции образа пожилого человека в языке и апробации операциональных возможностей уже известных науке инструментов его описания. Одним из таких инструментов является введенное в научный оборот понятие категориальной семантической черты (Л. Б. Никитина).

1 Актуальность темы и проблематики диссертации мотивируется, во-пе|рвых, необходимостью осуществления разностороннего описания образа человека в русской ЯКМ и отсутствием в русистике специальных комплексных исследований языкового образа пожилого человека, во-вторых, перспективностью изучения этого образа в аспекте значимых для него семантических категорий и категориальных семантических черт.

Объект исследования - множество языковых и речевых репрезентаций пожилого человека (его проявлений, характеристик, оценок) в современном русском языке.

Предмет исследования - основные категориальные семантические черты языкового! отображения человека пожилого возраста, объективи-

руемые единицами разных уровней языка в разных дискурсах, текстах, ситуациях общения.

Целью исследования является семантическая реконструкция образа пожилого человека как части целостного образа человека в возрастной ипостаси (и шире - как фрагмента русской ЯКМ) на основе обобщения языковых/речевых репрезентаций его категориальных семантических черт.

Поставленная цель конкретизируется в следующих задачах:

1. Определить лингвистические и экстралингвистические основания исследования языкового образа пожилого человека в контексте его основных категориальных семантических черт (партитивности, оценочно-сти, градуированности, стереотипизированности) и их частных смысловых реализаций.

2. Исследовать лексико-семантический и семантико-синтаксический аспект репрезентаций целостного и частичного пожилого человека в русском языке в связи со структурированием семантического поля «старость».

3. Описать типовые оценочные модели характеризации пожилого человека и возраста старости с опорой на их прагмастилистические параметры (реализации в оценочных речевых жанрах).

4. Охарактеризовать особенности градуированное™ образа пожилого человека в русской ЯКМ и выявить языковые средства ее выражения.

5. Дать лингвокультурологическую интерпретацию образа пожилого человека в русской ЯКМ на основе выявления отображенных в русском языке стереотипных представлений о пожилом человеке и его оценок, а также сопоставительного анализа типичных ассоциаций и суждений о пожилом человеке носителей русского и китайского языков.

6. Обобщить результаты поаспектного описания языковых репрезентаций пожилого человека в системе категориальных семантических черт.

Материалом исследования послужили: 1) лексикографические данные: сплошная выборка из толкового словаря С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, словаря русского языка А. П. Евгеньевой, фразеологических словарей М. И. Михельсона, А. К. Бириха, В. М. Мокиенко, JI. И. Степановой (270 единиц); 2) паремиологические высказывания и афоризмы: 98 пословичных выражений из сборника В. И. Даля «Пословицы русского народа», сборника «Пословицы. Поговорки. Загадки» А. Н. Мартыновой, В. В. Мит-рофановой и 49 афористических изречений из «Большой книги афоризмов» К. В. Душенко; 3) тексты и фрагменты текстов разных стилей и жанров: художественных (555 единиц), публицистических (320 единиц), разговорных (318 единиц); фрагменты «Национального корпуса русского языка» (1258 единиц), содержащие разноплановые характеристики пожилого человека. В качестве дополнительного материала использовались экспериментальные данные (228 анкет, заполненных представителями рус-

ской и китайской лингвокультур (178 и 50 анкет соответственно); 50 сочинений и 123 устных высказывания китайских студентов на русском языке), содержащие индивидуальные толкования значений языковых единиц, реконструированные предложения, указания информантов на ассоциации в связи со словами, обозначающими пожилого человека и соответствующий возраст, а также ответы на вопросы, касающиеся отношения к старости и понимания ее сущности.

В диссертации осуществлен условно синхронный подход к изучению языкового образа пожилого человека с использованием словарных и текстовых источников русского языка в хронологических пределах от Пушкина до наших дней, заключающийся как в признании относительной устойчивости восприятия пожилого человека и возраста старости представителями русской культуры на названном временнбм отрезке, так и в учете изменений культурологического статуса данных феноменов.

Теоретической основой исследования являются фундаментальные положения об антропоцентризме языка, связи языка и мышления (В. фон Гумбольдт, А. А. Потебня, Л. С. Выготский, А. А. Леонтьев, Б. А. Серебренников и др.), идеи существования ЯКМ и языкового образа человека как ее центрального фрагмента, отличающиеся национально-культурным своеобразием (Ю. Д. Апресян, Н. Д. Арутюнова, Г. В. Кол-шанский, В. Й. Постовалова, В. Н. Телия, М. П. Одинцова и др.).

! Методология исследования основана на идеях и методах антро-поцентристской семантики, характерным признаком которой является интегративность - методологический принцип, заключающийся в использовании ею положений и методов разных направлений лингвоан-тропологии с привлечением данных нелингвистических наук о человеке: философии, биологии, истории, социологии, геронтологии, медицины и др. - с целью выявления специфики языковой концептуализации действительности и обеспечения наибольшей адекватности выводов.

Комплексный (интегративный) метод исследования языкового образа пожилого человека реализован в когнитивно-семантической, праг-мастилистической и лингвокультурологической методиках анализа материала. В исследовании использовались общенаучные методы наблюдения и описания, а также специальные методы и приемы: компонентный анализ, метод полевого структурирования, метод семантико-синтаксичес-кого моделирования, дискурсивный анализ, лингвокультурологический анализ. С целью получения дополнительного иллюстративного языкового материала, подтверждающего данные, полученные при помощи разных методов семантического анализа, был применен экспериментальный метод, который в силу разнонаправленное™ предлагаемых испытуемым заданий (свободные ассоциации, ответы на вопросы) квалифицирован как прием психолингвистического ассоциативного анкетирования.

Научная новизна работы. Ранее не подвергавшийся комплексному исследованию образ пожилого человека в русской ЯКМ описан на широком языковом/речевом материале с учетом экстралингвистических факторов, детерминирующих его содержание. Семантическое моделирование языкового образа пожилого человека впервые произведено в аспекте характерных для него категориальных семантических черт: партитив-ности, оценочное™, градуированное™, стереотипизирйванности. В диссертации впервые представлены типологии семантических и прагмасти-листических репрезентаций пожилого человека: номинаций целостного и частичного пожилого человека, составляющих семантическое поле «старость»; оценочны* смысловых моделей, характеризующих пожилого человека и возраст старости; семантако-синтаксических структур, по которым строятся оценочные высказывания о пожилом человеке; разноуровневых языковых средств градуированное™ языкового образа пожилого человека; стереотипов, отражающих национально-культурные особенности осмысления и языкового воплощения феномена старости и отношения к нему представителей русской культуры; образных языковых средств ха-рактеризации пожилого человека, соотносимых с культурными кодами.

Теоретическая значимость диссертационной работы обусловлена вкладом в дальнейшее развитие антропологической лингвистики. Предложена основанная на комплексном подходе, включающем когнитавно-семантическую, прагмастилистическую и лингвокультурологическую методики анализа материала, модель описания языкового образа пожилого человека в аспекте его категориальных семантических черт. Теоретически значимыми являются положения о категориальном устройстве языкового образа человека и идея взаимосвязи и взаимообусловленности характерных для него семантических категорий, представленных системой конкретных частных смыслов. Отдельное значение имеет определение соотношения ментальных процессов, семантических категорий и категориальных семантических черт языкового образа и анадиз-упорядочива-ние существующих терминологических наименований! данных феноменов (например: градуирование - ментальный процесс, градация, градационная шкала - результат этого процесса, градуалъность - семантическая категория, градуированность - категориальная семантическая черта).

Практическая значимость диссертации заключается в том, что содержащиеся в ней наблюдения и выводы могут быть использованы в преподавании ряда лингвистических дисциплин, таких как лексикология, стилистика,¡спецкурсов в духе активной грамматики, в частности в преподавании русского языка как неродного, а также курсов междисциплинарного характера, таких как лингвокультурология, психолингвистика, социолингвистика, лингвострановедение. Материал диссертации может быть востребован в качестве дополнительного в процессе преподавания

тех предметов, которые связаны с проблемой человека: философии, психологии, социологии.

Положения, выносимые на защиту:

1. Полнота и адекватность семантической реконструкции образа пожилого человека в русской ЖМ обеспечиваются методологией ан-тропоцентристской семантики, обусловившей принципиальную возможность семантической реконструкции этого образа через призму типичных для него категориальных семантических черт: партитивности, оденочно-сти, градуированности, стереотипизированности, находящихся в отношениях взаимосвязи и взаимообусловленности и представленных конкретными частными смыслами.

2. В семантической категориальной оппозиции «часТь - целое», типичной для образа пожилого человека в ЯКМ, запечатлены представления носителей русского языка о человеке пожилого возраста как сложном, иерархичном образовании, составляющими которого являются его внешние и внутренние атрибуты. Наименования целостного и частичного пожилого человека, представленные лексемами разных частей речи, вступающими между собой в парадигматические и синтагматические отношения,: в своей совокупности образуют семантическое поле, характеризующееся незамкнутостью границ (способностью пересекаться с другими Семантическими полями, имеющими отношение к языковому образу человека), внутренней динамичностью (например, функционально обусловленным передвижением его компонентов от центра к периферии: старик = человек пожилого возраста, старик = человек среднего или молодого возраста с признаками старости), преобладанием отрицательно-оценочных смыслов (старикан, старушонка, старый пень, руина и т. д.), наличием синонимической градационной шкалы (пожилой, старый, престарелый и т. д.) и устойчивых ассоциаций (пожилой человек-морщины, болезни, пенсия, опыт и т. д.).

3. Присущая языковому образу пожилого человека категория оценки реализуется на всех уровнях языковой системы и характеризуется шкалированностью, градуированностью, специфическим спектром оснований, связанных с физиологическим, духовным, социальным, философским | аспектами возраста старости, количественной асимметричностью положительно-оценочных и отрицательно-оценочных смыслов с преобладанием последних, семантическим сопряжением нормы и !оценки (например, болезни для пожилого человека норма со знаком «минус»; опыт -норма со знаком «плюс»). Характерная для языкового образа пожилого человека оценочность представлена высказываниями тиричных оценочных речевых жанров (одобрение, порицание, портретная характеристика), для которых частотны противительные и причинно-следственные структурно-семантические модели (например, пожилой, но активный; неопытный, хотя и старый; мудрый, потому что в преклонном возрасте).

I 7

4. Свойственная образу пожилого человека в русской языковой картине мира градуированность объективируется наличием градационной шкалы лексико-семантических репрезентаций пожилого человека (пожилой - старый - престарелый - древний - дряхлый), «точкой отсчета» которой является зрелость. Градационная шкала языкового образа пожилого человека отличается семантической подвижностью, совмещением и диф-фузностью значений, что обусловлено индивидуально-авторскими целями субъекта речи/мысли, а также зависит от субъективных и объективных обстоятельств проявления признаков (например: ему еще ... лет, а он кажется мне старым; он состарился, потому что..., вследствие того что...). Ментальный процесс градуирования говорящими пожилого человека и возраста старости представлен большим количеством конкретных частных смыслов, репрезентируемых разноуровневыми языковыми средствами.

5. Отображенные в языке/речи устойчивые представления об уважении и почитании пожилого человека, его жизненном опыте и мудрости, традиционные смысловые оппозиции («молодость - старость», «ум/мудрость - глупость/маразм», «внешняя старость - внутренняя молодость», «мужчина в старости — женщина в старости»), метафорическое осмысление возраста старости свидетельствуют о национально-культурной детерминированности и стереотипизированности образа пожилого человека в русской языковой картине мира. Для русского языкового сознания характерно внимание к внутренним состояниям пожилого человека, социальным аспектам возраста старости с преобладанием стереотипов, сЬдержащих негативную оценку. В русском языке отражено универсальное для разных лингвокультур представление об уважительном отношении к старости, ее мудрости и опыту. !

Апробация работы. Основные положения диссертации представлены на международных научных конференциях: «Русско-китайские языковые связи и проблемы межцивилизационной коммуникации в современном мире» (Омск, 2009), «Россия и Восток: язык - культура - мен-тальность» (Владимир, 2010), «Речевая коммуникация в современной России» (Омск, 2011), «Языки культуры: историко-культурный, фило-софско-антропологический и лингвистический аспекты» (Омск, 2010); на всероссийских и региональных научно-практических конференциях: «Лингвистика. Коммуникация. Культура» (Омск, 2009, 2011), «Русская филология: язык — литература - культура» (Омск, 2010), «Лингвистические чтения -1» (Омск, 2011).

Структура диссертации: работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка источников эмпирического |материа-ла, приложения, содержащего описание психолингвистического ассоциативного анкетирования.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении определяются объект, предмет, цель и задачи исследования, обосновываются актуальность и научная новизна диссертации, ее теоретическая значимость и практическая ценность, характеризуются материал и методы исследования, формулируются гипотеза и положения, выносимые на защиту.

В первой 1главе «Теоретические основы исследования образа пожилого человека в русской языковой картине мира» рассматриваются принципиальные для диссертационного исследования теоретические положения: анализируются базовые понятия антропоцентристской семантики (ЯКМ и языковой образ человека), обосновывается возможность семантической реконструкции языкового образа пожилого человека через призму характерных для него категориальных семантических черт, приводятся данные разных наук, изучающих пожилого человека, которые органично дополняют и расширяют лингвистический взгляд на проблему пожилого человека и служат экстралингвистическим фоном исследования.

В первой части главы «Исследование образа пожилого человека в русской языковой картине мира в контексте базовых понятий антропоцентристской семантики» представлены основополагающие идеи ЯКМ; и языкового образа человека и сформулированы вытекающие из них подходы к изучению образа пожилого человека в русской ЯКМ:

1) ЯКМ - это запечатленные в семантике языка процессы и' результаты концептуализации действительности человеческим сознанием. Следовательно, для исследования ЯКМ актуален семантико-когнитивный подход;

2) ЯКМ имеет свое концептуальное содержание, не отождествляясь при этом с концептуальной картиной мира, но обнаруживая с ней тесную связь. Следовательно, изучение отображенных в языке знаний и представлений о мире может и должно осуществляться в широком экстралингвистическом контексте, с учетом тех факторов, которые не нашли отражения в языке, но влияют на его характер; 3) в ЯКМ (в семантике языковых единиц) отражаются как наивные, так и научные знания и представления о мире, что позволяет лингвисту обнаружить и сопоставить соответствующие языковые репрезентации, взглянуть на языковые данные через призму междисциплинаркости, с учетом достижений разных наук; 4) ЯКМ национально-специфична, поскольку отражает определенный способ восприятия и концептуализации мира, характерный для представителей определенной национальной культуры. Следовательно, для ее изучения значим лингвокультурологический подход; 5) ЯКМ складывается из языковых образов мира, главным из которых является образ человека, описание которого претендует на комплексность в силу глобальности и сложности

данного феномена; 6) исследование отдельного языкового образа (образа человека, в частности), как и ЯКМ в целом, возможно с учетом когнитивных механизмов, обеспечивающих концептуализацию изучаемого объекта и его языковые репрезентации. Образ пожилого человека в русской ЯКМ может быть описан в аспекте когнитивной деятельности человека, его способности к категоризации действительности.

Во второй части главы «Исследование образа пожилого человека через призму категориальных семантических черт» анализируются и соотносятся понятия когнитивной и семантической категории, семантической категории и категориальной семантической черты, характеризуются категориальные семантические черты, свойственные, как следует из анализа языкового/речевого материала, образу пожилого человека в русской ЯКМ.

Отмечается, что ЯКМ и ее отдельные фрагменты характеризуются рядом категорий - интегрирующих ментально-языковых сущностей, получивших в лингвистике название семантических категорий. Принимается следующее определение семантических категорий: эт'о «обобщающие по отношению ко всему множеству языковых/речевых репрезентаций системные воплощения когнитивных категорий» (Л. Б. Никитина). Конституирующая роль семантических категорий в том или ином фрагменте ЯКМ позволяет говорить о воплощении в нем соответствующих категориальных семантических черт (обусловленных направлением категоризации семантических признаков).

На этапе сбора и систематизации материала было сформировано предположение о категориальном статусе исследуемого феномена: языковому образу пожилого человека свойствен ряд семантических категорий и соответствующих категориальных семантических черт, которыми являются партитивность, оценочность, градуированность, стереотипизи-рованность. Партитивность определяется как характерная для языкового отображения человека категориальная семантическая черта, представленная абстрактной оппозицией «часть-целое», в основе которой лежит мыслительный процесс разделения целого на части и соединения частей в целое. Оценочность - это характерная для языкового образа человека категориальная семантическая черта, представленная семантической категорией оценки и ее подкатегориями (положительная, отрицательная, нейтральная), в основе которой лежит мыслительный процесс установления ценности объекта. Градуированность — это категориальная семантическая черта языкового образа человека, представленная семантической категорией градуальности, в основе которой лежит мыслительный процесс измерения (градуирования, шкалирования) некоего признака, в результате которого выстраивается градационная шкала. Стереотипизиро-ванность применительно к языковому образу человека в целом рассмат-

ривается как категориальная семантическая черта, представленная семан-тико-функциональным значением «стереотип», в основе которой лежит, с одной стороны, мыслительный процесс создания устойчивого представления об объекте (собственно стереотипа), с другой - мыслительный процесс соотнесения конкретного объекта с традиционными представлениями о нем.

С учетом осуществленных исследований языкового образа человека в его различных ипостасях (работы М. П. Одинцовой, Л. Б. Никитиной, Н. Д. Федяевой, О. В. Коротун, Ю. Ю. Литвиненко и др.) признается универсальность названных категориальных семантических черт для языкового образа человека в целом в сочетании со специфичностью их конкретных воплощений применительно к отображению в языке тЬй или иной ипостаси человека, в том числе человека «в зеркале» возраста. Констатируется направленность диссертации на решение вопроса о роли и способах проявления данных категориальных семантических черт применительно к языковому образу пожилого человека.

В третьей части главы «Образ пожилого человека в междисциплинарном аспекте: данные разных наук о человеке как экстралингвистический фон исследования» систематизируются достижения гуманитарных и негуманитарных наук, объектом которых является пожилой человек, старость и процесс старения.

С точки зрения науки выделяется возраст биологический (определяется состоянием обмена веществ и функций организма), хронологический (соответствует количеству прожитых лет), социальный (измеряется уровнем социального развития человека), психический (определяется путем соотнесения уровня психического развития индивида с соответствующим среднестатистическим симптомокомплексом). Выделенные категории возраста предполагают внешнее воздействие на человека (влияние окружающей среды в широком смысле слова). Однако возраст может быть и субъективным - это переживаемый возраст личности. Ученые солидарны в том, что психологические, биологические, социальные границы старости условны, так как всегда останутся индивидуальными.

; Как показывает анализ научной литературы, существует проблема определения нижней границы старости, а также установления критериев и этапов старения. Примечательно, что всестороннее естественнонаучное изучение природы старения привело исследователей к ряду выводов относительно связи этого этапа человеческой жизни с исторически существующей культурой, с внутренним (духовным) состоянием общества в целом и отдельного человека.

Замечено, что в основе научных трактовок и описаний старости и процесса старения, зафиксированных в научных текстах, лежат все те когнитивные механизмы, которые характеризуют образ человека (в том

числе пожилого) в языке: определяемый/описываемый феномен рассматривается как нечто целое, имеющее свои отдельные характерные черты («части») (например: старость - болезни, изнашивание организма, боязнь смерти и т. д.), допускающее градуирование (например: пожилой - старый - престарелый - дряхлый), подвергающееся стереотипной оценке (например: старость = мудрость (+); старость - беспомощность (-)) и получающее стереотипное (традиционное) описание (например, старость -это особый, итоговый этап человеческой жизни).

В научных текстах часто обнаруживается «пересказ» обывательских представлений о старости: как будто не решаясь дать оценку этому возрастному этапу от собственного имени, авторы прибегают к «цитированию» расхожего мнения, отмечая, что старость для многих людей является болезненным возрастом потерь и ассоциируется с чем-то неприятным, нередко бедственным. Например, в психологической литературе обнаруживаем следующие образные описания старости: «обочина жизни» (Л. И. Анцыферова), «общественное гетто старости» (В. А. Фортунатова), «время доживания» (М. Р. Минигалиева) и т. д. I

В целом отмечается разнообразие научных трактовок процесса старения и возраста старости, а также неоднозначность физиологических и эмоционально-психологических характеристик пожилого человека, обусловленных как социальными, так и индивидуальными факторами.

Во второй главе «Категориальные семантические черты образа пожилого человека в русской языковой картине мира: типовые значения и языковые репрезентации» представлено комплексное описание языково'го образа пожилого человека в аспекте характерных для него категориальных семантических черт: партитивности, оценочное™, градуированное™, включающее лексико-семантический, семантико-синтакси-ческий, функционально-прагматический анализ репрезентаций пожилого человека в русском языке с привлечением широкого экстралингвистического контекста.

Первая часть главы «Партитиеность как категориальная семантическая черта образа пожилого человека в русской языковой картине мира» посвящена описанию лексико-семантических особенностей отображения в русском языке целостного и частичного пожилого человека.

Наименования целостного пожилого человека делятся на 1) специализированные, представленные по преимуществу семантическими дериватами (старый - престарелый, старик, старуха, старушенция, старьё и т. д.); 2) условно специализированные, в которых сема «старость» актуализируется/деактуализируется под влиянием экстр.алингвистических факторов (ветеран, пенсионер, развалина, термины родства дедушка, бабушка и т. д.); ср.: развалина - о старом больном человеке; развалина -

оценка молодого человека, проявляющего признаки, свойственные старости; бабушка - имеющая внуков пожилая женщина; бабушка - имеющая внуков молодая особа); 3) неспециализированные - все возможные наименования пожилого человека, в которых отсутствует указание на иной (отличный от старости) возрастной этап (мужчина, женщина, учитель, оптимист, невежа и т. д.).

Номинации частичного (частей) пожилого человека классифицируются с учетом того, что пожилой человек описывается и характеризуется в своих внешних и внутренних проявлениях. Номинации частей внешнего пожилого человека представлены следующими группами наименований: 1) наименования неотторжимых частей пожилого человека: а) наименования физических частей и атрибутов, выраженные словами и словосочетаниями с семантикой «физического увядания», «потери физической полноценности, свежести» (морщины, седина (седые волосы), лысина, беззубый рот и т. д.); б) наименования физиологических состояний (болезнь, немощность, бессилие, ревматизм и т. д.); 2) наименования отторжимых частей пожилого человека: а) наименования предметов, которыми пользуется пожилой человек {очки, трость (папочка), костыль, поношенная одежда и т. д.); б) наименования социальных атрибутов старости (пенсия, заслуженный отдых, льготы, социальная помощь, сиделка и т. д.); в) наименования социально-исторических реалий и обусловленных ими условий существования (Великая Отечественная война, блокада, хлебная карточка, репрессии, голод и т. д.); г) наименования живых существ и неодушевленных предметов, которые являются «принадлежностью» пожилого человека, входят в круг его интересов (внуки, правнуки, кошка, собака, дача и т. д.). Внутренний пожилой человек представлен номинациями, соотносимыми: а) с интеллектуальной сферой (мудрость, опыт, непонимание, маразм, склероз и т. д.); б) с эмоциональной сферой: (страх смерти, ностальгия, воспоминания, переживания, грусть и т. д.); в) с речеповеденческой сферой (ворчание, наставление, назидание, брюзжание и т. д.).

В русской ЯКМ обнаруживается семантическое поле «старость», в центре которого располагаются специализированные наименования пожилого человека и наименования соответствующего возрастного этапа (например: старик, старичье, божий одуванчик; старость, осень жизни и т. д.), а также языковые единицы разных частей речи с семой «старость», обозначающие действия, качества, состояния пожилого человека (например: стареющий, дряхлый, песок сыплет, стареть, по-стариковски и т. д.). К центру данного семантического поля тяготеют условно специализированные наименования пожилого человека, наименования внешних и внутренних атрибутов старости, контекстуально и экстралингвистиче-ски обусловленные обозначения различных проявлений пожилого чело-

века (например: пенсионер, морщины, опыт, болеть, ворчать и т. д.). Компоненты семантического поля «старость» связаны парадигматическими, синтагматическими, эпидигматическими отношениями, что способствует укреплению внутренних связей между ними. В то же время границы данного поля являются слабоочерченными: на периферии наблюдается тесная взаимосвязь с семантическими полями, представляющими человека в его разнообразных проявлениях и ипостасях, в первую очередь возрастных (например: пожилой человек может характеризоваться как активный, энергичный, молодой, т. е. именоваться при помощи языковых единиц, типичных для иных семантических полей).

Во второй части главы «Оценочность как категориальная семантическая черта образа пожилого человека в русской языковой картине мира» рассматриваются особенности языковых репрезентаций оценки пожилого человека и соответствующего этапа человеческой жизни.

Отмечается, что оценка человека пожилого возраста представлена большим количеством специализированных наименований, среди которых преобладают отрицательно-оценочные; она реализуется в высказываниях-одобрениях и высказываниях-порицаниях, а также характерна для портретирования пожилого человека. Типичными для речевых жанров «одобрение», «порицание», «портрет», в которых представлена оценка пожилого человека, являются семантические противительные и причинно-следственные отношения: внешний человек противопоставляется внутреннему, и наоборот; устанавливается связь между возрастом человека и его внешними и внутренними проявлениями.

Для высказываний-одобрений характерны следующие случаи противопоставлений: 1) пожилой возраст противопоставляется внешним данным: Замечательно выглядишь! В наши-то годы так выглядеть! Законсервировалась, наверно? (из разг.); Смотри, как стильно одевается. И каблучок всегда. А ей ведь уже к восьмидесяти (из разг.); Даже не верится, что этим по-спортивному подтянутым людям уже за семьдесят («Ваш Ореол», 2010); 2) пожилой возраст противопоставляется конкретным поступкам или действиям: Ты молодец! Есть еще порох в пороховницах! Этим молодым оболтусам еще расти и расти (из разг.); Казалось бы, старая, еле ноги носит, а дома все вылижет до блеска: чистота, порядочек (из разг.); Уж если дед взялся за дело, все будет как надо. Даром что старик (из разг.). Семантика следствия характерна в первую очередь для одобрений интеллектуальных проявлений пожилого человека, сопровождающихся указаниями на его жизненный опыт: Еще бы ты не понял! До седых волос уже дожил - как не понять (из разг.). Кроме того, причинно-следственная связь устанавливается между возрастом старости и такими нравственными качествами человека, как доброта, заботливость.

Типичными для порицаний являются противопоставления: 1) пожилого возраста и интеллектуальных проявлений: Вы же пожилой человек, а таких элементарных вещей не понимаете (из разг.); 2) пожилого возраста и внешности: Тебе уж за семьдесят, а вырядилась - смотреть противно (из разг.); 3) пожилого возраста и нравственных проявлений: Хоть ты и старик, а брешешь, как сивый мерин! (М_. А. Шолохов). В порицаниях пожилого человека наиболее частотны следующие причинно-следственные отношения: 1) пожилой возраст - глупость: Стар старичок, вот и дурит! Ему ведь восемь десятков (М. Горький); 2) пожилой возраст - брюзжание, ворчание, осуждение молодых, излишняя назидательность и т. п. речевые проявления, имеющие нравственно-этическую подоплеку: Старушки на улице - это одно, но в автобусе - это ужас! Бурчат вечно: хоть уступишь место, хоть нет (из разг.).

Отмечается частотность отрицательной оценки (порицаний) пожилого человека и разнообразие ее лексико-семантических представлений, а также регулярность эксплицитного или имплицитного «присутствия» в оценочных высказываниях о пожилом человеке дихотомии «молодой -старый». Примечательно, что человек в любом возрасте может характеризоваться как старый, и это неестественное положение дел свидетельствует об отрицательной оценке: А вы вот - жидкой крови людишки! Еще не выросли, а уж себя переросли и дряблые живете, как старая редька... (М. Горький).

Несмотря на декларируемую неэтичность отрицательных оценок действий и поступков людей преклонного возраста, отмечается частотность высказываний-порицаний в их адрес: Для руководителей 12 канала мы все давно уже немощные старушки-пенсионерки из частного сектора, которые плохо понимают, что происходит вокруг («Ваш Ореол», 2011). Частотны и отрицательные самооценки пожилых людей: Склероз! Прости старика: все забываю, один вред от меня (из разг.).

В сознании носителей русского языка сформировались представления о типичных деталях портрета внешнего и внутреннего пожилого человека (например: морщины, сгорбленность, седые волосы; мудрость, жизненный опыт, думы о конечности человеческого бытия и т. д.). Типичные (соответствующие норме) черты пожилого человека не лишены оценочности: норма и оценка в данном случае составляют семантическое единство (например: морщины для пожилого человека - норма со знаком «минус»; свойственный старости опыт - норма со знаком «плюс»). Портреты пожилых людей могут строиться на основе сравнения, сопоставления, противопоставления и причинно-следственных связей между компонентами высказывания. В смысловой структуре высказываний-портретов в эксплицитном или имплицитном виде присутствует дихотомия «моло-

дой - старый»: о положительной оценке пожилого человека можно говорить в том случае, если пожилой человек выглядит как молодой, не утратил свойственных молодости качеств: Владимиру Константиновичу уже почти 80 лет, но выглядит - блеск! Бодрый, подтянутый и до сих пор разъезжает с гастролями по городам России («МК», 2009); об отрицательной - если портрет включает контрастные характеристики свойственных молодости и старости внешних и внутренних черт (пожилой человек, как правило, «проигрывает» молодому): При Люсе старуха стыдилась себя, того, что она такая старая и слабая, ни кожи ни рожи. Ей казалось, что и дочь тоже должна стыдиться ее - вон какая она красивая, грамотная... (В. Г. Распутин).

Основанием оценки возраста старости являются физиологический, духовный, социальный, философский аспекты. В целом в русской Я КМ старость предстает как пугающая неизбежность: наблюдается преобладание отрицательно-оценочных высказываний о завершающем этапе человеческой жизни и связанных с ним физиологических изменениях, душевных переживаниях, социальных трудностях: Старость сама по себе болезнь («КП», 2011); Безоблачная старость - это миф (И. Губерман); Старость - редкая гадость. Господу Богу все хорошо удалось - и рождение человека, и юность, и зрелость. А вот старость - нет (Б. Ступка). По данным языка, с философской точки зрения старость - это конгломерат знаний, настроений и чувств, которые сопровождают время подведения итогов; вершина, с высоты которой человек оценивает себя, свои жизненные достижения и неудачи: Старость - это новый взгляд на мир через линзу прожитых лет (О. Филимонова).

В третьей части главы «Градуированностъ как категориальная семантическая черта образа пожилого человека в русской языковой картине мира» представлена градационная шкала лексико-семантичес-ких репрезентаций пожилого человека и осуществлено описание языкового образа пожилого человека через призму возрастной градационной шкалы.

По данным словарей русского языка, старости предшествует зрелость (зрелый - это человек, достигший полного развития, вполне сложившийся; старость - возраст, сменяющий зрелость), однако, как показал анализ речевого материала, старости могут предшествовать и более ранние этапы человеческой жизни (молодость, юность). Несмотря на то что с опорой на лексикографические источники стало возможным создать градационную шкалу лексико-семантических репрезентаций пожилого человека (зрелый («точка отсчета» старости) - пожилой - старый -престарелый - древний - дряхлый), анализ речевого материала показал, что «точки» этой шкалы подвижны: они могут меняться местами, пересекаться, наполняться разными смыслами.

По данным русского языка, устойчивой возрастной границы наступления старости не существует: «переход» к старости связывается с разными причинами (выходом на пенсию, негативными жизненными обстоятельствами, национальными традициями и т. д.) и обусловливается индивидуальными качествами человека (как объекта старения, так и субъекта, характеризующего этот процесс): Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшей ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающей участия в жизни - старухой (Л. Н. Толстой); Обычно старость начинается, когда человек устает от жизни. Раньше это наступало в 40-45 лет и называлось кризисом среднего возраста. А сейчас в погоне за деньгами, карьерами и прочими фишками люди могут чувствовать себя стариками в 30... (И. Хакамада); В нашей стране, увы, выход на пенсию - это синоним «выходу в тираж». И нередко моложавые люди, вкусив унижений нашенской пенсионерской жизни, быстро сдают (А. Герман). В целом, по представлениям русскоговорящих, старость может наступать в любом возрасте, поскольку у каждого человека «свой календарь», зависящий от целого ряда обстоятельств (например, молодые участники психолингвистического анкетирования заметно «убыстряли» время наступления преклонных лет, а люди старшег о возраста «поднимали» возрастную планку старения и связывали начало старости с отходом человека от активной деятельности, который может наступить и в 70, и в 80 лет).

Русское языковое сознание разграничивает внешнюю и внутреннюю старость, которые часто не совпадают, противоречат друг другу, что способствует крайней нестабильности возрастной градационной шкалы (ср.: внешне старик, а душой молод - еще молодой, а в душе старик): Когда я была на море, мое внимание привлекла пожилая пара. Они стояли в воде и целовались. Оба - за 70, полностью седые, но один их вид давал силы жить (Е. Ксенофонтова); Я сама знаю, что еще молода и прекрасна телом, но, право, иногда мне кажется, что мне девяносто лет. Так износилась душа (А. И. Куприн).

Выделены разноуровневые языковые средства выражения динамики, подвижности рассматриваемой возрастной шкалы и соответственно языкового образа человека, возраст которого «измеряется» этой шкалой: 1) сложные слова и словосочетания с семантикой счисления, промежуточного, среднего или преходящего состояния: ...самое время издать хриплый отчаянный крик первой старости... (С. Гандлевский); Вечная жизнь с пьяным, кашляющим полустариком - бррр! (А. П. Чехов); Я был ни стар, ни молод: седой. Что считалось весьма красивым, - волосы отлива слоновой кости; угловатое свежее лицо; сильное тело, уверенное

в движениях (А. Толстой); 2) слова и словосочетания, выполняющие роль локализаторов (обстоятельств условия, места, времени) проявления признака: При его-то болячках можно было забыть о полноценной жизни -старость брала свое («Пенсионерская правда», 2011); ...солдаты уже попадаются и по сорок пять, и по пятьдесят... Да для войны они и есть старики (К. Симонов); В мясорубке афганской войны солдаты взрослели рано, а офицеры и того больше — превращались в убеленных сединами старцев («КП», 2010); 3) оксюморонные словосочетания: Вот будет ли такая молодая старость у других\ (И. А. Бунин); При ней и старость молодела, / И опыт стал учеником, / Она вертела, как хотела, / Дипломатическим клубком (Ф. И. Тютчев); Она была немолодая, но нельзя сказать, чтобы совсем тоже и старая девушка (М. М. Пришвин); 4) словосочетания с обстоятельствами меры и степени: Я и не сильно старуха. Семьдесят нету. Другие поболе ходят (В. Г. Распутин); Правда, он несколько стар, но зато ведь он меня любит (А. П. Чехов); Евдокия Тимофеевна выглядела довольно старой, дочь у нее родилась поздно (С. Никитин); 5) словоформы с семантикой сравнения и сравнительные конструкции: Оба на ладан дышат. Но она, по-моему, дряхлее его в сто раз (из разг.); Постарел, больше, чем надо (М. Горький); В сравнении с матерью все вокруг было маленькое, жалостное и старое, я тоже чувствовал себя старым, как дед (М. Горький); 6) словосочетания с наречиями времени и темпоральными частицами, обозначающими полноту/неполноту признака, время его появления, а также своевременность/несвоевременность: Старость! Рано пришла она. Не вовремя. Впереди много дел, ой как много... (В. И. Костылев); Старею. Постарел уж - чего там! ... Неужели и мое время вышло? (В. Г. Распутин); Это был высокий, еще не старый человек (С. Довлатов); 7) видо-временные глагольные формы с семантикой начала, протекания и завершения процесса: А я и от того могу беспокоиться. Я слабосилен. Стареть стал (И. А. Бунин); Он постарел, и это была не физиологическая старость с возрастной одутловатостью, морщинами, а нечто большее (А. Азольский); Но Аксинья за несколько лет превратилась в старуху (А. Иванов); 8) лексические повторы и слова с приставкой ПРЕ, повышающие степень полноты признака: О чем ты говоришь? Он уже дряхлый-дряхлый старик (их разг.); Средняя дверь отворилась, и вошел старый-престарый Тойон с большой серебристой бородою, спускавшейся ниже пояса (В. Г. Короленко); 9) слова с приставкой или частицей НЕ, снижающими степень полноты признака: Был он уже немолод, лет пятидесяти трех, и самой заурядной внешности (С. Никитин); Она была еще не такой уж старой, но, источенная трудной жизнью и болезнями, выглядела пожилой и измученной («Известия», 2010); 10) сочетания непроизводных предлогов (до, на, под, в)

со словом старость (старость лет), обозначающие время: Как это я ухитрялся прожить до старости лет в счастливом заблуждении, что я порядочный человек? (Л. Улицкая); Вот и мне пришлось увидеть евангельское чудо на старости лет (В. Гроссман); Хороша была в молодости, по-своему хороша и в зрелые годы, и далее под старость (И. Грекова); 11) метафорические словосочетания (бабье лето, осень жизни, глубокая старость, встретить старость, на ладан дышать др.), в семантике которых «заложено» значение степени интенсивности проявления признака: Какая старость? Это еще бабье лето, а осень не скоро (из телепередачи); Каледонские каторжники отличаются долговечностью. Михаил может дотянуть до глубокой старости (Н. А. Тэффи); Да какая работа? Он на ладан дышит! (из разг.).

Партитивность, оценочность, градуированность как категориальная семантическая черта образа пожилого человека в русской ЯКМ обнаруживают тесную взаимосвязь: ряд наименований целостного и частичного пожилого человека имеют оценочную коннотацию; существует шкала оценки пожилого человека в целом и его отдельных проявлений, отражающая степень интенсивности того или иного признака; возраст старости градуирован и предстает в языке в виде градационной шкалы, создаваемой говорящими под влиянием субъективных и объективных факторов, в том числе сформировавшихся критериев определения возраста и оценки человека через сопоставление календарного и психологического возраста. Общие и частные выводы, содержащиеся во второй главе, соотносятся с данными проведенного психолингвистического ассоциативного анкетирования.

В третьей главе «Лингвокультурологическая интерпретация образа пожилого человека в русской языковой картине мира: стереотипы и ассоциации» языковой образ пожилого человека рассматривается в аспекте такой характерной для него категориальной семантической терты, как стереотипизированность.

Первая часть главы «Стереотипизированность образа пожилого человека в русской языковой картине мира: традиционные представления и их языковые свидетельства» посвящена описанию наиболее значимых для языкового образа пожилого человека стереотипных представлений носителей русского языка о пожилом человеке и возрасте старости.

Определен базовый стереотип-противопоставление «молодой -старый» («молодость - старость»): Молодой на битву, а старый на думу; Старики хилеют, молодые пореют; Молод бывал - на крыльях летал; стар стал - на печи сижу (поел.). Отмечается традиционное для русской культуры представление о том, что пожилой человек - обладатель качеств, приобретенных с молодых лет: Что в молодости возьмешь, с тем и в старость пойдешь (поел.).

Характерные для языкового образа пожилого человека стереотипы классифицированы по оценочному принципу: 1) стереотипы, ориентированные на положительную оценку: а) пожилой человек достоин особого уважения, почитания (.Пожилые люди заслужили уважительного отношения к себе (из разг.); Старикам везде у нас почет (В. Лебедев-Кумач); Старцу пакости не твори (поел.)); б) пожилой человек мудрый, с богатым жизненным опытом (Старый волк знает толк (поел.); Я презирал всех своей старостью, своей опытностью жизни (Л. Н. Толстой); Старость дарит мудрость, опыт, рассудительность («Пенсионер России», 2010)); 2) стереотипы, которые семантически связаны с отрицательной оценкой возраста старости: глобальный стереотип «старость - не радость» представлен рядом частных стереотипов, имеющих с ним причинную связь: а) «старость - физическая слабость, немощь, болезни»; б) «старость - одиночество»; в) «старость - бесполезность, негодность»; г) «старость - преддверие смерти»; д) «старость - унизительное материальное положение» и т. д. (Старость - всегда одинокая и больная, даже в окружении детей (В.Токарева); Чего со старика возьмешь? Ворчит да кряхтит - все, на что годен (из разг.); Старость - это молодость смерти (А. Давидович); - Как называются люди, которые не едят мяса? -Пенсионеры (анекдот)).

В языковом образе пожилого человека обнаружен ряд стереотипных смысловых оппозиций. Кроме названной «молодость - старость», выделены следующие: 1) «ум/мудрость - глупость /маразм» (ср.: Стар да умен - два угодья в нем (поел.) - Молодость не без глупости, старость не без дурости (поел.)); 2) «внешняя старость - внутренняя молодость» (Голова седая, да душа молодая; Стар годами, да молод умом (поел.)); 3) «мужчина в старости - женщина в старости» (В каждом мужчине до старости живет ребенок (из разг.); Говорят, что девочки с рождения женщины, а мужчины - до старости мальчики («Труд-7», 2010); Седина в бороду - бес в ребро (о мужчинах) (поел.)). Стереотипным является нашедшее отражение в языке отождествление (или сравнение) «старый что малый» (Старый, что малый, а малый, что глупый (поел.); Старость - второе ребячество (В. А. Жуковский)).

О стереотипизированности образа пожилого человека в русской ЯКМ свидетельствуют метафоры и фразеологизмы, в которых фиксируются коды культуры: а) растительный и зооморфный (старый пень, старая кочерыжка, старая кляча и т. д.); б) предметный (старая калоша, старая вешалка, руина и т. д.); в) природный (песок сыплется, закат жизни и т. д.); г) религиозно-артефактивный (дышать на ладан) и т. д.

Во второй части главы «Универсальные и национально-специфические черты образа пожилого человека в русской языковой картине мира (сопоставительный анализ ассоциаций и представлений русских и китайцев)» проанализированы данные психолингвистического ассо-

циативного анкетирования и целенаправленного общения с китайскими студентами, в результате чего выявлены универсальные для русских и китайцев стереотипы, а также специфические для представителей русской лингвокультуры представления о старости.

Установлено, что для русских и китайцев старость традиционно ассоциируется с опытом и мудростью, уважением и почитанием. В то же время русские с легкостью расшатывают стереотип преклонения перед людьми старшего поколения, в то время как для китайцев он незыблем.

Специфика образа пожилого человека в русской Я КМ состоит в сосредоточенности на внутренних состояниях пожилого человека, констатации его противоречивости, преобладании отрицательно-оценочных единиц в ассоциативном поле «старость», что обусловлено влиянием на язык/речь экстралингвистических факторов (социально-экономических, психологических) и связано с национально-культурной особенностью русского менталитета, заключающейся в активном реагировании на «минусы» и стремлении найти их причины.

В целом наблюдения показали, что, по представлениям русских, у пожилого человека много поводов для отрицательных эмоций, что на фоне китайского «благополучного пожилого человека» выглядит удручающе. В то же время выявленный контраст может быть объяснен глубинными отличиями национальных культур.

В заключении содержатся выводы о результатах исследования и намечаются его перспективы, которые видятся в более глубоком и развернутом изучении языкового образа пожилого человека в психолингвистическом ракурсе, а также в сравнительном анализе образа пожилого человека в русском и других национальных языках.

Основные положения и результаты диссертации отражены в следующих публикациях:

Публикации в научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Салимьянова, И. В. Образ пожилого человека через призму семантической категории партитивности [Текст] / И. В. Салимьянова II Вестник Поморского университета. - 2010. - № 10. - С. 203-205.

2. Салимьянова, И. В. Лексико-семантическое поле «пожилой человек» в русской языковой картине мира [Текст] / И. В. Салимьянова // Омский научный вестник. - 2011. - № 3(98). - С. 114-117.

3. Салимьянова, И. В. Оценка пожилого человека в русской языковой картине мира [Текст] / И. В. Салимьянова // Вестник Поморского университета. - 2011. - № 7. - С. 199-202.

Публикации в других научных изданиях:

4. Богатырева (Салгшьянова), И. В. К проблеме образа пожилого человека в русской языковой картине мира [Текст] / И. В. Богатырева // Лингвистика. Коммуникация. Культура: материалы Второй региональной науч.-практ. конф. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2009. - С. 7-10.

5. Салимьянова, И. В. Отражение представлений о старости в наивной и научной картине мира [Текст] / И. В. Салимьянова // Русско-китайские языковые связи и проблемы межцивилизационной коммуникации в современном мире: материалы Междунар. науч.-практ. конф. Омск, 18-19 ноября 2009 года. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2009. - С. 223-229. ,

6. Салимьянова, И. В. Стереотипные представления о старости в русской языковой картине мира [Текст] / И. В. Салимьянова // Языки культуры: историко-культурный, философско-антропологический и лингвистический аспекты: материалы Всероссийской науч.-практ. конф. с междунар. участием (9 февр. 2010 г.): в 2 т. - Омск: Изд-во Ом. экон. ин-та, 2010.-Т. 2.-С. 104-110.

7. Салимьянова, И. В. Старость глазами представителей русской и китайской лингвокулыур (на материале психолингвистического ассоциативного анкетирования) [Текст] / И. В. Салимьянова // Россия и Восток: язык - культура - ментальность: материалы Междунар. конф. студентов, аспирантов и молодых ученых. - Владимир: ВГГУ, 2010. - С. 251-253.

8. Салимьянова, И. В. Образ пожилого человека в русском языковом сознании (на материале психолингвистического ассоциативного анкетирования) [Текст] / И. В. Салимьянова // Русская филология: язык -литература - культура: материалы науч.-практ. конф. 30 марта 2010 г. -Омск: Изд-во ОмГПУ, 2010. - С. 125-128.

Подписано в печать 16.11.2011. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Печ. л. 1,5. Уч.-изд. л. 1,5. Тираж 100 экз. Заказ П-730.

Издательство ОмГПУ. Отпечатано в типографии ОмГПУ, Омск, наб. Тухачевского, 14, тел./факс: (3812) 23-57-93

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Салимьянова, Ирина Викторовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Теоретические основы исследования образа пожилого человека в русской языковой картине мира.

1.1. Исследование образа пожилого человека в русской языковой картине мира в контексте базовых понятий антропоцентристской семантики.

1.1.1. Языковая картина мира: специфика, концепции, аспекты изучения.

1.1.2. Языковой образ человека как центральный фрагмент языковой картины мира и объект лингвоантропологических исследований.

1.2. Исследование образа пожилого человека через призму категориальных семантических черт.

1.2.1. Когнитивная категория и семантическая категория: специфика и соотношение понятий. Категориальная семантическая черта.

1.2.2. Категориальные семантические черты языкового образа человека.

1.3. Образ пожилого человека в междисциплинарном аспекте: данные разных наук о человеке как экстралингвистический фон исследования.

Выводы.

ГЛАВА 2. Категориальные семантические черты образа пожилого человека в русской языковой картине мира: типовые значения и языковые репрезентации.

2.1. Партитивность как категориальная семантическая черта образа пожилого человека в русской языковой картине мира.

2.1.1. Лексико-семантические репрезентации целостного пожилого человека в русском языке.

2.1.2. Лексико-семантические репрезентации частичного пожилого человека в русском языке.

2.1.3. Семантическое поле «старость».

2.2. Оценочность как категориальная семантическая черта образа пожилого человека в русской языковой картине мира.

2.2.1. Пожилой человек как объект оценки в русской языковой картине мира.

2.2.1.1. Оценка пожилого человека в речевых жанрах одобрение» и «порицание».

2.2.1.2. Оценка пожилого человека в высказыванияхпортретах.

2.2.2. Оценка старости в русской языковой картине мира.

2.3. Градуированность как категориальная семантическая черта образа пожилого человека в русской языковой картине мира.

2.3.1. Градационная шкала лексико-семантических репрезентаций пожилого человека в русской языковой картине мира.

2.3.2. Языковой образ пожилого человека через призму возрастной градационной шкалы.

Выводы.

ГЛАВА 3. Лингвокультурологическая интерпретация образа пожилого человека в русской языковой картине мира: стереотипы и ассоциации.

3.1. Стереотипизированность образа пожилого человека в русской языковой картине мира: традиционные представления и их языковые свидетельства.

3.2. Универсальные и национально-специфические черты образа пожилого человека в русской языковой картине мира сопоставительный анализ ассоциаций и представлений русских и китайцев).

Выводы.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Салимьянова, Ирина Викторовна

Настоящая диссертационная работа выполнена в русле лингвоантропологических исследований и посвящена образу пожилого человека (далее - ПЧ) как фрагменту русской языковой картины мира (далее - ЯКМ).

Проблема семантической реконструкции образа человека по данным русского языка является одной из центральных в ряду активно разрабатываемых современной отечественной лингвоантропологией [Апресян 19956; Арутюнова 19996; Маслова 2007; Пименова 1999; Урысон 2003; Яковлева 1994 и др.]. Весомый вклад в разработку данной проблематики вносят представители омской лингвоантропологической школы: признавая многоаспектность образа человека как объекта языковой концептуализации, исследователи обращаются к особенностям отображения в языке разных сторон, проявлений, ипостасей, характеристик человека (например, работы М.ГТ. Одинцовой, В.П. Завальникова, О.В. Коротун, E.B. Коськиной, Ю.Ю. Литвиненко, Л.Б. Никитиной, Н.В. Орловой, C.B. Рассоловой, H.A. Седовой, Н.Д. Федяевой и др., посвященные языковым репрезентациям целостного и частичного человека, человека в его внешних и внутренних проявлениях, человека как существа, наделенного способностью мыслить и чувствовать, человека идеального, нормального и среднего, человека развивающегося, смертного и бессмертного и т.д.).

Одной из важнейших отображенных в языке характеристик человека является возраст. Возраст — это постоянный «спутник» человеческой жизни, от рождения и до смерти: он определяет множество внешних и внутренних проявлений человека и, имея свойство увеличиваться, «накапливаться», постоянно соотносится с жизнедеятельностью человека.

Человеческий возраст - величина дискретная: он имеет свои этапы, временные отрезки, что зафиксировано в научных трактатах и отражено в 5 речевых произведениях ненаучного толка, «передающих» наивное видение мира и человека. Ср.: В жизни человека принято выделять следующие этапы человеческой жизни: младенчество (от рождения до 1 года), раннее детство (1-3), дошкольный возраст (от 3 до 6-7), младший школьный возраст (от 6-7 до 11—12), отрочество (от 11—12 до 15—17), юность (от 15-17 до 19-21), молодость (от 19-21 до 25-30), зрелость (от 25—30 до 55-60), старость (от 55-60 и старше). Каждый возраст в человеческой жизни имеет нормативы, при помощи которых можно оценить адекватность развития индивида и которые касаются психофизического, интеллектуального, эмоционального и личностного развития. Переход к следующему этапу происходит в форме кризисов возрастного развития [Психологический словарь 1997: 287]. - Процесс жизни человека состоит в прохождении им различных возрастов. Но вместе с тем все возрасты человека существуют бок о бок. (К. Маркс); Молодой человек подобен весне, средних лет — лету, а старый — осени, богатой своими впечатлениями (Ян Протасевич).

Заключительным этапом человеческой жизни является старость (пожилой возраст), которая так же, как и другие «отрезки» земного существования человека, характеризуется, с одной стороны, целостностью, типичностью, с другой - дискретностью, неоднозначностью проявлений. Неслучайно в языке существуют разные наименования данного возрастного этапа {пожилой возраст, преклонные годы, старость, дряхлость и т.д.), а человек, завершающий свой жизненный путь, именуется пожилым, старым, престарелым, дряхлым, древним и т.д. Признавая семантическую нетождественность приведенных синонимов, мы в то же время в целях единообразия именования исследуемого отображенного в языке объекта избираем номинацию пожилой человек; для называния возрастного этапа, находящегося в зоне нашего внимания, используем лексему старость. При этом использование номинаций, синонимичных данным, определяется стилистической целесообразностью и конкретными исследовательскими задачами.

Концепт «возраст» и его частные аспекты не раз становились предметом лингвистического изучения. Наиболее полное систематическое исследование данного концепта предпринято Ю.Ю. Литвиненко: проанализировав языковой образ человека в ипостаси «человек развивающийся» с использованием интегративного (комплексного) метода, предусматривающего семантическое, прагмастилистическое и лингвокультурологическое описание языкового/речевого материала, исследователь представил содержание концепта «возраст» в виде когнитивно-семантической модели, структурированной в соответствии с рядом когнитивных категорий (градуальности, оппозитивности, образности и др.) [Литвиненко 2006].

В других известных нам работах рассматриваются отдельные, частные, аспекты данного концепта. Так, Г.А. Путягин, А.Т. Ашхарава, указывая на большую значимость параметра возраст для языкового сознания, посвятили исследования идеографическому описанию и акцентировали внимание на группе субстантивов - «возрастных имен» [Путягин 1975; Ашхарава 2002]. Отдельные работы посвящены сопоставительному анализу «возрастной» лексики и выявлению национальной специфики именований людей по возрасту: исследования Л.Т. Костиной (на материале английского и русского языков) [Костина 1978], Д. Кацковой (на материале русского и словацкого языков) [Кацкова 1987], В.И. Матвеева (на материале русского, украинского и английского языков) [Матвеев 1984], Н.В. Крючковой (на материале русского и французского языков) [Крючкова 2003] и др.

Известны исследования, в которых концепт «возраст» рассматривается через призму категории времени. Так, Н.Д. Арутюнова, сравнивая семантические структуры, в которых функционируют синонимы молодой-новый», обнаруживает связь концепта «возраст» с категорией 7 времени [Арутюнова 1980]; Е.С. Яковлева анализирует концепты «пора», «возрастная пора» применительно к категориям времени и вечности [Яковлева 1994].

Ряд исследований предоставляет ценную лингвокультурологическую информацию о концепте «возраст»: В.В. Колесов, реконструируя картину мира наших предков, мир человека Древней Руси, анализирует, в частности, этимологию слов, обозначающих возрастные характеристики человека [Колесов 2000]; Т. А. Фадеева рассматривает семантику возрастных номинаций, выявляя типичные для русской культуры возрастные оппозиции на материале пословиц и поговорок [Фадеева 2001]; Г.В. Любимова описывает архаичные представления русских сибиряков о мире и человеке, опираясь на анализ диалектных лексем и сочетаний со смысловым компонентом «возраст» [Любимова 1998].

Лингвистика располагает интересными наблюдениями, связанными с описанием семантики и функционирования лексемы старый в русском языке. Так, анализ значения прилагательного старый представлен в работах Е.В. Рахилиной [Рахилина 1997; Рахилина 2000]. Автор рассматривает употребление имен в атрибутивной конструкции с прилагательным старый, описывает его значение в употреблении с различными типами имен, обозначающих одушевленные и неодушевленные объекты. Л.И. Кругликова анализирует становление метафорических оборотов с прилагательным старый, обозначающих опытного человека (например: старого лесу кочерга, старое дерево, старый волк), и обращается к поговоркам с семантикой «старость — опыт» [Кругликова 1988].

Отдельные наблюдения и выводы, имеющие отношение к образу ПЧ в русской ЯКМ, содержатся в исследовании Л.Б. Никитиной, которая в ряду показателей стереотипизации homo sapiens в русской ЯКМ рассматривает ассоциации-представления типа «старый - мудрый», «старость - жизненный опыт» [Никитина 2006].

Во всех названных работах так или иначе присутствуют частные рассуждения о языковом отображении возраста старости.

В целом очевидно отсутствие специальных обобщающих исследований, посвященных языковому образу ПЧ, в то время как наличие богатого языкового/речевого материала и его интересный экстралингвистический контекст и подтекст, обусловленный особым отношением носителей языка к возрасту старости как времени, которое приближает человека к концу жизни, предоставляет лингвисту право на специальное исследование феномена, который мы называем языковой образ пожилого человека.

Заметим, что ПЧ изучается в рамках разных наук: существуют естественнонаучные, психологические, социально-философские концепции процесса старения, жизнедеятельности человека пожилого возраста [Павлов 2008; Мечников 1988; Альперович 2004; Анцыферова 2006; Андреева 1996 и др.].

В своем исследовании мы опираемся на данные разных гуманитарных и негуманитарных наук, обращенных к проблемам ПЧ, т.е. придерживаемся идеи междисциплинарности и дополнительности в процессе описания изучаемого материала и порождения на основе его анализа обобщений, классификаций, выводов.

В основу нашего исследования положены идеи существования ЯКМ, языкового образа человека, характерные для современной антропоцентристской семантики и развиваемые Ю.Д. Апресяном,

Н.Д. Арутюновой, Ю.С. Степановым, Б.А. Серебренниковым,

Ю.Н. Карауловым, А.Д. Шмелевым, В.Н. Телия, М.В. Пименовой,

В.В. Колесовым, а также представителями омской лингвоантропологической школы М.П. Одинцовой, Л.Б. Никитиной,

Н.В. Орловой, Н.Д. Федяевой и др. Принципиально важным для нас являются положения о влиянии экстралингвистических факторов на языковые репрезентации объектов окружающего мира и представления о 9 национально-культурной специфике ЯКМ в целом и ее отдельных фрагментов в частности. Мы руководствуемся тем, что языковой образ человека, как и другие языковые образы мира, «созданы по мерке человека» (Э. Бенвенист) - создателя языка, субъекта речи/мысли, отображающего в языке свое сознание, т.е. все свои состояния, настроения, оценки, свое этическое, культурное, социальное, нравственное, эстетическое «Я». Мы признаем важность когнитивных механизмов в формировании языкового образа человека, в частности определяющую роль такого мыслительного процесса, как категоризация.

Категориальный характер ЯКМ в целом и языкового образа человека в частности отмечается многими учеными (Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев, Е.С. Яковлева, Л.Б. Никитина, Н.Д. Федяева и др.). Языковой образ человека в его разных проявлениях и ипостасях описан через призму таких семантических категорий, как норма, оценка, градуальность, стереотип, время, пространство и т.д. Применительно к языковому образу человека Л.Б. Никитина вводит понятие «категориальная семантическая черта» (далее - КСЧ) (семантическое моделирование языкового образа человека разумного исследователь осуществляет в контексте таких категориальных семантических черт, как партитивность, оценочность, стереотипизация). Признавая плодотворность и перспективность описания языкового образа человека в аспекте характерной для него категориальности, мы еще на этапе систематизации материала определили наиболее значимые для объекта нашего исследования семантические категории и соответствующие им КСЧ (партитивность, оценочность, градуированность, стереотипизированность) и в соответствующем плане построили наше исследование.

Антропоцентристская семантика, в русле которой мы работаем, имеет межуровневый, комплементарный характер [Никитина 2006: 26-27], что закономерно предполагает обращение к языковым/речевым единицам разных уровней языка, объективирующим образ ПЧ, а также прагмастилистический «взгляд» на исследуемый материал.

Комплексный подход к объекту исследования (языковому образу человека), предусматривающий: комплементаризм семантических и прагмастилистических аспектов его изучения, межуровневый характер наблюдений и выводов, междисциплинарность, дающую возможность экстралингвистически аргументировать языковые/речевые факты, а также рассмотрение этих фактов в контексте мыслительной способности человека (способности человеческого сознания к категоризации) -способен обеспечить адекватность семантической реконструкции образа ПЧ в русской ЯКМ (именно этот подход, позволяющий интегрировать в лингвистических целях положения разных лингвистических и нелингвистических дисциплин, принят за основу омскими лингвоантропологами, исследующими разные стороны языкового образа человека).

Суммируя все вышесказанное, можно отметить, что актуальность темы и проблематики диссертации мотивируется, во-первых, необходимостью осуществления разностороннего описания образа человека в русской ЯКМ и отсутствием в русистике специальных комплексных исследований языкового образа ПЧ, во-вторых, перспективностью изучения этого образа в аспекте значимых для него семантических категорий и категориальных семантических черт.

Объект нашего исследования - множество языковых и речевых репрезентаций ПЧ (его проявлений, характеристик, оценок) в современном русском языке, а предмет - основные КСЧ языкового отображения человека пожилого возраста, объективируемые единицами разных уровней языка в разных дискурсах, текстах, ситуациях общения.

Цель предпринятого исследования — семантическая реконструкция образа ПЧ как части целостного образа человека в возрастной ипостаси (и

- шире - как фрагмента русской ЯКМ) на основе обобщения языковых/речевых репрезентаций его КСЧ.

Конкретные задачи исследования:

1. Определить лингвистические и экстралингвистические основания исследования языкового образа ПЧ в контексте его основных КСЧ (партитивности, оценочности, градуированности, стереотипизированности) и их частных смысловых реализаций.

2. Исследовать лексико-семантический и семантико-синтаксический аспект репрезентаций целостного и частичного ПЧ в русском языке в связи со структурированием семантического поля «старость».

3. Описать типовые оценочные модели характеризации ПЧ и возраста старости с опорой на их прагмастилистические параметры (реализации в оценочных речевых жанрах).

4. Охарактеризовать особенности градуированности образа ПЧ в русской ЯКМ и выявить языковые средства ее выражения.

5. Дать лингвокультурологическую интерпретацию образа ПЧ в русской ЯКМ на основе выявления отображенных в русском языке стереотипных представлений о ПЧ и его оценок, а также сопоставительного анализа типичных ассоциаций и суждений о ПЧ носителей русского и китайского языков.

6. Обобщить результаты поаспектного описания языковых репрезентаций ПЧ в системе КСЧ.

Основная гипотеза нашего исследования - идея существования языкового образа ПЧ как незамкнутого категориально структурированного семантического пространства, включенного в более широкие семантические поля («возраст», «человек»).

Методологическая гипотеза исследования - признание принципиальной возможности семантической реконструкции этого образа через призму типичных для него семантических категорий и КСЧ.

Материалом исследования послужили: 1) лексикографические данные: сплошные выборки из толкового словаря С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, словаря русского языка А.П. Евгеньевой, фразеологических словарей М.И. Михельсона, А.К. Бириха, В.М. Мокиенко, Л.И. Степановой (270 единиц); 2) паремиологические высказывания и афоризмы: 98 пословичных выражений из сборника В.И. Даля «Пословицы русского народа», сборника «Пословицы. Поговорки. Загадки» А.Н. Мартыновой, В.В. Митрофановой и 49 афористических изречений из «Большой книги афоризмов» К.В. Душенко; 3) тексты и фрагменты текстов разных стилей и жанров: художественных (555 единиц), публицистических (320 единиц), разговорных (318 единиц); фрагменты «Национального корпуса русского языка» (1258 единиц), содержащие разноплановые характеристики ПЧ. В качестве дополнительного материала использовались экспериментальные данные (228 анкет, заполненных представителями русской и китайской лингвокультур (178 и 50 анкет соответственно); 50 сочинений и 123 устных высказывания китайских студентов на русском языке), содержащие индивидуальные толкования значений языковых единиц, реконструированные предложения, указания информантов на ассоциации в связи со словами, обозначающими ПЧ и соответствующий возраст, а также ответы на вопросы, касающиеся отношения к старости и понимания ее сущности.

В диссертации осуществлен условно синхронный подход к изучению языкового образа ПЧ с использованием словарных и текстовых источников русского языка в хронологических пределах от Пушкина до наших дней, заключающийся как в признании относительной устойчивости восприятия

ПЧ и возраста старости представителями русской культуры на названном временном отрезке, так и в учете изменений культурологического статуса данных феноменов. Обращение к источникам более раннего периода, а также к переводным высказываниям носит частный характер и

13 аргументируется тем, что их содержание не противоречит отображенному в источниках названных временны 'х рамок мировосприятию носителей русского языка.

Теоретической основой исследования являются фундаментальные положения об антропоцентризме языка, связи языка и мышления [Гумбольдт 1984; Потебня 1999; Серебренников 1988 и др.], идеи существования ЯКМ и языкового образа человека как ее центрального фрагмента, которые отличаются национально-культурным своеобразием [Апресян 1995а; Арутюнова 19996; Постовалова 1988; Телия 1988; Колшанский 1990; Одинцова 2000а и др.].

Методология исследования основана на идеях и методах антропоцентристской семантики, характерным признаком которой является интегративность - методологический принцип, заключающийся в использовании ею положений, методов разных направлений лингвоантропологии с привлечением данных разных наук о человеке: философии, биологии, истории, социологии, геронтологии, медицины и др. - с целью выявления специфики языковой концептуализации действительности и обеспечения наибольшей адекватности выводов.

Комплексный (интегративный) метод исследования языкового образа ПЧ реализован в когнитивно-семантической, прагмастилистической и лингвокультурологической методиках анализа материала. В исследовании использовались общенаучные методы наблюдения и описания, а также специальные методы и приемы: компонентный анализ, метод полевого структурирования, метод семантикосинтаксического моделирования, дискурсивный анализ, лингвокультурологический анализ. С целью получения дополнительного иллюстративного языкового материала, подтверждающего данные, полученные при помощи разных методов семантического анализа, был применен экспериментальный метод, который в силу разнонаправленности предлагаемых испытуемым заданий (свободные ассоциации, ответы на

14 вопросы) квалифицирован как прием психолингвистического ассоциативного анкетирования.

Научная новизна работы. Ранее не подвергавшийся комплексному исследованию образ ПЧ в русской ЯКМ описан на широком языковом/речевом материале с учетом экстралингвистических факторов, детерминирующих его содержание. Семантическая реконструкция языкового образа ПЧ впервые произведена в аспекте характерных для него КСЧ: партитивности, оценочности, градуированности, стереотипизированности. В диссертации впервые представлены типологии семантических и прагмастилистических репрезентаций ПЧ: номинаций целостного и частичного ПЧ, составляющих семантическое поле «старость»; оценочных смысловых моделей, характеризующих ПЧ и возраст старости; семантико-синтаксических структур, по которым строятся оценочные высказывания о ПЧ; разноуровневых языковых средств градуированности языкового образа ПЧ; стереотипов, отражающих национально-культурные особенности осмысления и языкового воплощения феномена старости и отношения к нему представителей русской культуры; образных языковых средств характеризации ПЧ, соотносимых с культурными кодами.

Теоретическая значимость диссертационной работы обусловлена вкладом в дальнейшее развитие антропологической лингвистики.

Предложена основанная на комплексном подходе, включающем когнитивно-семантическую, прагмастилистическую и лингвокультурологическую методики анализа материала, модель описания языкового образа ПЧ в аспекте его категориальных семантических черт.

Теоретически значимыми являются положения о категориальном устройстве языкового образа человека и идея взаимосвязи и взаимообусловленности характерных для него семантических категорий, представленных системой конкретных частных смыслов. Отдельное значение имеет определение соотношения ментальных процессов,

15 семантических категорий и категориальных семантических черт языкового образа и анализ-упорядочивание существующих терминологических наименований данных феноменов (например: градуирование — ментальный процесс, градация, градационная шкала - результат этого процесса, градуалъностъ - семантическая категория, градуированностъ - КСЧ языкового образа ПЧ).

Практическая значимость диссертации заключается в том, что содержащиеся в ней наблюдения и выводы могут быть использованы в преподавании ряда лингвистических дисциплин, таких как лексикология, стилистика, спецкурсов в духе активной грамматики, в частности в преподавании русского языка как неродного, а также курсов междисциплинарного характера, таких как лингвокультурология, психолингвистика, социолингвистика, лингвострановедение. Материал диссертации может быть востребован в качестве дополнительного в процессе преподавания тех предметов, которые связаны с проблемой человека: философии, психологии, социологии.

Положения, выносимые на защиту:

1. Полнота и адекватность семантической реконструкции образа ПЧ в русской ЯКМ обеспечивается методологией антропоцентристской (интегративной) семантики, обусловившей принципиальную возможность семантической реконструкции этого образа через призму типичных для него КСЧ: партитивности, оценочности, градуированности, стереотипизированности, находящихся в отношениях взаимосвязи и взаимообусловленности и представленных конкретными частными смыслами.

2. В семантической категориальной оппозиции «часть - целое», типичной для образа ПЧ в русской ЯКМ, запечатлены представления носителей русского языка о человеке пожилого возраста как сложном, иерархичном образовании, составляющими которого являются его внешние и внутренние атрибуты. Наименования целостного и частичного

16

ПЧ, представленные лексемами разных частей речи, вступающими между собой в парадигматические и синтагматические отношения, в своей совокупности образуют семантическое поле, характеризующееся незамкнутостью границ (способностью пересекаться с другими семантическими полями, имеющими отношение к языковому образу человека), внутренней динамичностью (например, функционально обусловленным передвижением его компонентов от центра к периферии: старик = человек пожилого возраста, старик = человек среднего или молодого возраста с признаками старости), преобладанием отрицательно-оценочных смыслов {старикан, старушонка, старый пень, руина и т.д.), наличием синонимической градационной шкалы {пожилой, старый, престарелый, и т.д.) и устойчивых ассоциаций {пожилой человек — морщины, болезни, пенсия, опыт и т.д.).

3. Присущая языковому образу ПЧ категория оценки реализуется на всех уровнях языковой системы и характеризуется шкалированностью, градуированностью, специфическим спектром оснований, связанных с физиологическим, духовным, социальным, философским аспектами возраста старости, количественной асимметричностью положительно-оценочных и отрицательно-оценочных смыслов с преобладанием последних, семантическим сопряжением нормы и оценки (например, болезни для ПЧ норма со знаком «минус»; опыт - норма со знаком «плюс»). Характерная для языкового образа ПЧ оценочность представлена высказываниями типичных оценочных речевых жанров (одобрение, порицание, портретная характеристика), для которых частотны противительные и причинно-следственные структурно-семантические модели (например: пожилой, но активный; неопытный, хотя и старый; мудрый, потому что в преклонном возрасте).

4. Свойственная образу ПЧ в русской ЯКМ градуированность объективируется наличием градационной шкалы лексико-семантических репрезентаций ПЧ {пожилой - старый — престарелый — древний —

17 дряхлый), «точкой отсчета» которой является зрелость. Градационная шкала языкового образа ПЧ отличается семантической подвижностью, совмещением и диффузностью значений, что обусловлено индивидуально-авторскими целями субъекта речи/мысли, а также зависит от субъективных и объективных обстоятельств проявления признаков (например: ему еще . лет, а он кажется мне старым; он состарился, потому что., вследствие того что.). Ментальный процесс градуирования говорящими ПЧ и возраста старости представлен большим количеством конкретных частных смыслов, репрезентируемых разноуровневыми языковыми средствами.

5. Отображенные в языке/речи устойчивые представления об уважении и почитании ПЧ, его жизненном опыте и мудрости, традиционные смысловые оппозиции («молодость — старость», «ум/мудрость - глупость/маразм», «внешняя старость — внутренняя молодость», «мужчина в старости — женщина в старости»), метафорическое осмысление возраста старости свидетельствуют о национально-культурной детерминированности и стереотипизированности образа ПЧ в русской ЯКМ. Для русского языкового сознания характерно внимание к внутренним состояниям пожилого человека, социальным аспектам возраста старости с преобладанием стереотипов, содержащих негативную оценку. В русском языке отражено универсальное для разных лингвокультур представление об уважительном отношении к старости, ее мудрости и опыту.

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждены на международных научных конференциях: «Русско-китайские языковые связи и проблемы межцивилизационной коммуникации в современном мире» (Омск, ОмГПУ, 2009), «Россия и Восток: язык - культура ментальность» (Владимир, ВГГУ, 2010), «Речевая коммуникация в современной России» (Омск, ОмГУ, 2011), «Языки культуры: историкокультурный, философско-антропологический и лингвистический аспекты»

Омск, Омский экономический институт, 2010), на всероссийских и

18 региональных научно-практических конференциях: «Лингвистика. Коммуникация. Культура» (Омск, ОмГПУ, 2009, 2011), «Русская филология: язык - литература - культура» (Омск, ОмГПУ, 2010), «Лингвистические чтения -1» (Омск, ОмГУ, 2011).

По материалам исследования опубликовано 8 работ, 3 из которых — в изданиях, рекомендованных ВАК министерства образования и науки РФ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка источников эмпирического материала и приложения, содержащего описание психолингвистического ассоциативного анкетирования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Образ пожилого человека в русской языковой картине мира"

Выводы

Образ ПЧ в русской ЯКМ стереотипизирован. Среди отображенных в языке стереотипов, имеющих отношение к ПЧ и возрасту старости, преобладают те, которые по своему содержанию тяготеют к отрицательной 5 оценке.

Выделяется базовый стереотип-противопоставление «молодость — старость» («молодой - старый»), согласно которому человек в старшем возрасте находится в невыигрышном положении, а также глобальный стереотип «старость - не радость», представленный рядом частных стереотипов, имеющих с ним причинную связь.

Частными стереотипами, «объясняющими» причину нерадостной жизни ПЧ, являются следующие: «старость - физическая слабость, немощь, болезни», «старость - одиночество», «старость - бесполезность, негодность», «старость - преддверие смерти», «старость - унизительное материальное положение» и т.д.

ПЧ в русской ЯКМ традиционно представлен как обладатель качеств, приобретенных в течение всей жизни (с молодых лет).

В языковом образе ПЧ обнаруживается ряд стереотипных смысловых оппозиций. Кроме глобальной оппозиции «молодость — старость», выделяются следующие: «ум/мудрость - глупость/маразм»; «внешняя старость - внутренняя молодость»; «мужчина в старости -женщина в старости».

Стереотипным является нашедшее отражение в языке отождествление (или сравнение) «старый что малый».

Доказательством стереотипизированности образа ПЧ в русской ЯКМ являются метафоры и фразеологизмы, характеризующие людей пожилого возраста, в которых фиксируются коды культуры (носители культурных смыслов).

Сравнение ассоциаций и представлений русских и китайцев показал, что для представителей русской лингвокультуры характерны универсальные стереотипы «старость достойна уважения, почитания, помощи, благодарности», «старости свойственны опыт, мудрость, доброта».

Специфической особенностью образа ПЧ в русской ЯКМ является его противоречивость (сочетание положительных и отрицательных черт), преобладание отрицательно-оценочных единиц в ассоциативном поле «старость», что обусловлено влиянием на язык/речь экстралингвистических факторов (социально-экономических, психологических) и национально-культурной спецификой русского менталитета — «видеть» минусы и искать их причины.

Заключение

Диссертационное исследование образа ПЧ в русской ЯКМ выполнено в русле антропоцентристской семантики — одного из активно развивающихся течений современной отечественной лингвоантропологии, базовыми положениями которого являются идеи антропоцентризма языка, его связи с мышлением, признание существования ЯКМ, составляющими которой являются запечатленные в семантике языка смысловые универсалии, а также ориентация на экстралингвистическую обусловленность языкового отображения действительности, его национально-культурную специфичность.

Языковой образ ПЧ как объект антропоцентристской семантики в соответствии с ее теоретическими и методологическими установками на интеграцию идей, достижений, методов разных направлений лингвоантропологии, на междисциплинарный подход к языковым/речевым реалиям, комплементаризм практических изысканий и выводов, предусматривающий обращение ко всем семантизированным уровням языка, а также использование на принципах дополнительности данных разных наук о человеке, получил в диссертации комплексное, разностороннее описание.

Семантическая реконструкция образа ПЧ в русской ЯКМ осуществлена в аспекте когнитивной деятельности человека, его способности к категоризации действительности и отражению ее результатов в языке. Анализ материала исследования (множества языковых/речевых репрезентаций ПЧ) дал основание выделить основные КСЧ языкового образа ПЧ: партитивность, оценочность, градуированность, стереотипизированность. Перечень этих черт не является исчерпывающим, однако другие возможные претенденты на вхождение в него (например, оппозитивность, образность и т.д.) являются, на наш взгляд, вторичными по причине их сопутствующей роли по отношению к названным основным (например, о смысловых оппозициях и образных значениях можно говорить применительно ко всем названным КСЧ).

Подтверждением методологической гипотезы исследования о принципиальной возможности семантической реконструкции языкового образа ПЧ через призму типичных для него семантических категорий и КСЧ явилось представленное в диссертации последовательное описание исследуемого объекта, осуществленное в строгом соответствии с заявленным категориально ориентированным подходом.

В ходе исследования были выявлены отношения взаимосвязи и взаимобусловленности, в которых находятся основные КСЧ языкового образа ПЧ, что является свидетельством того, что исследуемый образ — это сложное ментально-лингвальное образование, представленное сочетанием разных смыслов.

Общими выводами, подтверждающими гипотезу о существовании языкового образа ПЧ как незамкнутого категориально структурированного семантического пространства, включенного в более широкие семантические поля («возраст», «человек»), являются следующие.

1. Образ ПЧ в русской ЯКМ представлен семантической категориальной оппозицией «часть - целое», в которой отражен взгляд носителей языка на человека пожилого возраста как сложное, иерархически организованное образование, включающее атрибуты внешнего и внутреннего ПЧ. Семантическое поле «старость», с одной стороны, характеризуется специализированностью компонентов, с другой - способностью вбирать в себя компоненты смежных семантических полей, соотносимых с языковым образом человека. Внутренняя динамичность поля (передвижение его компонентов от центра к периферии), его оценочная асимметрия (преобладание компонентов с отрицательно-оценочной семантикой), а также наличие значений, отражающих градуированность и традиционные (стереотипные) характеристики целостного и частичного ПЧ, имеют экстралингвистическую обусловленность (связаны с детерминированными национальной культурой процессами осмысления феномена старости в его разнообразных проявлениях).

2. Оценка ПЧ и возраста старости репрезентируется языковыми единицами разных уровней и представлена высказываниями типичных оценочных речевых жанров (одобрение, порицание, портретная характеристика), построенными по базовым структурно-семантическим моделям характеризации. Физиологический, духовный, социальный, философский аспекты возраста старости находят отражение в оценочных суждениях, характеризующих ПЧ в его внешних и внутренних проявлениях, которые соотносятся, противопоставляются, обнаруживают причинно-следственную связь. Для образа ПЧ в русской ЯКМ характерна общая тенденция преимущественного выхода в речь отрицательных оценок.

3. Градационная шкала языкового образа ПЧ, отличающаяся семантической подвижностью, совмещением и диффузностью значений, обусловленных как субъективными, так и объективными факторами, представлена большим количеством конкретных частных смыслов, репрезентируемых разноуровневыми языковыми средствами. Характеристика ПЧ по степени проявления тех или иных внешних и внутренних признаков старости сопряжена с оценкой его действий, качеств, состояний и осуществляется в контексте стереотипных представлений о типичных для данного возраста показателях.

4. Образ ПЧ в русской ЯКМ представлен рядом устойчивых, повторяющихся смыслов и ассоциаций, что свидетельствует о его стереотипизированности. Отображенные в языке стереотипные представления о ПЧ имеют отношение к внешним и внутренним атрибутам человека пожилого возраста, акцентируют внимание на достоинствах и недостатках ПЧ, характерных для него противоречиях, сходствах и противопоставлениях его проявлений с проявлениями, типичными для человека в других возрастных категориях.

По данным русского языка ПЧ - существо противоречивое: в нем «сосуществуют» несомненные достоинства, в числе которых жизненный опыт (накопленные в течение жизни научные и ненаучные знания об окружающем мире и человеке), мудрость (смежное с опытом качество, заключающееся в способности глубоко проникать в суть явлений, использовать багаж разного рода знаний для адекватного реагирования на реалии действительности), нравственное совершенство («спутник» опыта и мудрости: доброта дел и поступков, самопожертвование, альтруизм), и недостатки (точнее: издержки старости): угасание (вплоть до полной утраты) интеллектуальной активности, проявления, свойственные неразумному возрасту (так называемое «впадание в детство» с его наивностью, капризами, неспособностью должным образом ориентироваться в жизненных перипетиях), «выходящая в речь» раздражительность и излишняя назидательность, адресованная молодому поколению.

ПЧ характеризуется внешними изменениями, которые в картине мира говорящих расцениваются как явления, вызывающие негативные эмоции по отношению к заключительному периоду человеческой жизни: морщины, дряблость кожи, затрудненная походка и другие видимые признаки старости. Внешность ПЧ находится в прямой связи с физиологическими процессами, сопровождающими пожилой возраст: организм ПЧ подвержен болезням, что приводит к физическим затруднениям, утрате трудоспособности, слабости и т.д.

Внутренний ПЧ является «продолжением» внешнего ПЧ: частые состояния душевного дискомфорта (грусть, печаль, думы о скоротечности времени) соотносятся говорящими с изношенностью организма, его неумолимым увяданием. И наоборот: внешний ПЧ, по данным русского языка, «продолжает» внутреннего: например, нравственные страдания отражаются во внешнем облике человека, старят его.

Особую значимость для отраженного в языке неприятия возраста старости приобретает понимание того, что жизнь человека приближается к концу: соседство старости со смертью практически не дает этому возрастному периоду шансов на положительную оценку. В то же время имеются языковые/речевые свидетельства возвышения заключительного этапа человеческой жизни как времени особого психологического состояния: осмысления пройденного пути, подведения итогов, оценки своего пребывания на земле.

В языковом образе ПЧ отразилась общая тенденция преимущественного выхода в речь отрицательных оценок. В то же время оценка ПЧ и оценка возраста старости - это не одно и то же: в первом случае объектом оценки является человек в целом или его отдельные проявления, во втором - отрезок времени, в котором человек пребывает. Общее в том, что и то, и другое, по языковым/речевым данным, чаще критикуется (замечено, что «комплименты» ПЧ адресуются много реже, чем порицания, а «похвалы» старости по большей части запрограммированы ситуацией общения).

Противоречивость ПЧ репрезентируется через соотношение, противопоставление его различных внешних и внутренних качеств и проявлений: быть старым по календарному возрасту и выглядеть, чувствовать, реализовывать себя как молодой - хорошо (исключение: говорящие не приемлют искусственного «омоложения», которое вызывает негативные реакции или иронию). Вообще в сознании носителей русского языка существует представление о некой норме - типичных для ПЧ признаках. Сами эти признаки могут разниться по их оценочному восприятию (например: морщины для ПЧ - норма, но для всякого человека это плохо; опыт, свойственный старости, воспринимается как норма со знаком «плюс»).

ПЧ в русской ЯКМ - это существо социальное: его статус связан с экономическим состоянием общества, пропагандируемыми в социуме морально-нравственными принципами. Стереотип уважения старости регулярно декларируется, но не менее регулярно получает в речи свою смысловую противоположность: прецеденту старикам везде у нас почет противопоставлено большое количество речевых свидетельств обратного положения дел; выражения благодарности старшему поколению соседствуют с нарушающими этические табу высказываниями с семантикой недовольства различными проявлениями ПЧ. При этом авторство подобных высказываний, а также тех, в которых содержится ирония и даже сарказм по отношению к ПЧ, принадлежит и самим представителям старшего поколения (ситуация самооценки).

Наименования ПЧ, содержащие сему «старость», в структуре высказывания под влиянием ситуативного контекста могут получать различное смысловое наполнение (например, стариком называют молодого человека, что может быть дружеским обращением или иронично-снисходительной характеристикой; бабкой — даму средних лет, нарочито подчеркивая ее уже немолодой возраст и демонстрируя неуважение). Выбор того или иного наименования ПЧ и в целом определение возрастного ценза человека принадлежит субъекту речи/мысли.

Субъективизм «отнесения» человека к пожилому возрасту отражается на градационной шкале, которая, впрочем, имеет и объективные основания своего существования. Несмотря на «усилия» толковых словарей, устанавливающих семантические различия между синонимами-определениями ПЧ {пожилой, старый, престарелый и т.д.), носители русского языка по-своему (точнее: по-разному) расставляют смысловые акценты и, следовательно, шкала лексико-семантических репрезентаций ПЧ оказывается нестабильной, отличающейся подвижностью.

В русской ЯКМ возраст старости, как и в общем категория возраста, является величиной дискретной (представленной отдельными временными отрезками): условно можно говорить о переходном периоде между зрелостью и пожилым возрастом, о периоде начала старости, ее относительно стабильном протекании и завершающем (иногда затянувшемся) этапе. Безусловным является одно: конец старости равнозначен концу жизни (это крайняя правая точка градационной шкалы). Вопрос о начале старости решается носителями русского языка настолько неоднозначно, что, видимо, левая часть градационной шкалы возраста старости вообще не претендует на четкость семантического представления. По мнению одних, старость наступает, когда человек перестает трудиться (выходит на пенсию), другие связывают начало старости с появлением внуков, третьи - с жизненными потрясениями, болезнями, ностальгическими настроениями и т.д. Есть мнение, что старости вообще можно избежать, если душа человека молода. Иными словами, самоощущение старости и ее видение в другом, по данным языка, находится в полной зависимости от человека (как субъекта речи/мысли или объекта, о котором говорят). Молодые люди с позиции своих лет склонны «приближать» начало старости (точка начала старости существенно продвигается по шкале возраста влево), старшее поколение (те, кому за пятьдесят и более), напротив, «отодвигают» начало старости (путь до заветной точки оказывается длиннее, а она сама располагается много правее на градационной шкале).

Смысловая оппозиция «молодость - старость» неизменно присутствует в сознании говорящих, когда они характеризуют или оценивают ПЧ, обнаруживая или не обнаруживая в нем признаки, традиционно соотносимые с пожилым возрастом. В языковом образе ПЧ присутствует тендерная составляющая: бытуют устойчивые мнения о том, что женщины стареют раньше мужчин (хотя и умирают позже) и болезненно воспринимают процесс старения, что мужчины способны на старости лет на «безрассудные поступки молодости» (седина в бороду — бес в ребро). Стереотипные представления о ПЧ часто вступают друг с другом в противоречие (например, ПЧ оказывается, с одной стороны, опытен и мудр, с другой - как дитя наивен и даже умственно отстал) или расшатываются при констатации реального положения дел (например: стар годами, но молод лицом; древняя старуха, а ни разу не болела).

ПЧ получает свое метафорическое осмысление и его языковой образ обнаруживает связь с кодами культуры.

Ряд стереотипных черт ПЧ в русской ЯКМ отличается национальной специфичностью на фоне взгляда на человека, характерного для китайской культуры (например, приравнивание старого человека к ребенку, приписывание ПЧ маразматических проявлений, признание «негодности» ПЧ). Иностранцев удивляет противоречие между констатацией русскими необходимости почтительного отношения к пожилым людям и негативными речевыми проявлениями по отношению к ним (хотя надо признать, что китайцы, долгое время живущие в России, перенимают многие «чужие» речевые привычки). Важным и неоднократно отмеченным исследователями применительно к языковым репрезентациям человека в разных ипостасях выводом является признание приоритета внутреннего ПЧ над внешним (внимание к миру души специфично для русского языкового сознания на фоне китайского).

В заключение отметим, что осуществленное диссертационное исследование может иметь свое логическое продолжение: перспективным представляется более глубокое и развернутое изучение языкового образа ЕИ в психолингвистическом ракурсе (заслуживает внимания роль субъективного фактора в языковом представлении ПЧ), а также сравнительный анализ образа ПЧ в русском и других национальных языках.

Список научной литературыСалимьянова, Ирина Викторовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абульханова-Славская, К.А. Диалектика человеческой жизни Текст. / К.А. Абульханова-Славская. М.: Мысль, 1977. - 244 с.

2. Алефиренко, Н.Ф. Спорные проблемы семантики: Монография Текст. / Н.Ф. Алефиренко. М.: Гнозис, 2005. - 326 с.

3. Алефиренко, Н.Ф. Лингвокультурология Текст. / Н.Ф. Алефиренко. М.: Флинта, 2010.-143 с.

4. Алъперович, В.Д. Геронтология старость: социокультурный аспект Текст. / В.Д. Альперович. - М.: Изд-во ПРИОР, 1998а. - 272 с.

5. Алъперович, В.Д. Проблемы старения: Демография, психология, социология Текст. / В.Д. Альперович. М.: ООО «Издательство Астрель»; ООО Издательство «АСТ», 2004. - 352 с.

6. Альперович, В.Д. Старость. Социально-философский анализ Текст. / В.Д. Альперович. Ростов-на-Дону: Изд-во СКНЦ, ВШ, 19986. - 104 с.

7. Амосов, Н.М. Преодоление старости Текст. / Н.М. Амосов. М.: Журн. «Будь здоров!», 1996. - 190 с.

8. Андреева, Г.М. Социальная психология Текст. / Г.М. Андреева // Социология в России / Под ред. В.А. Ядова. М.: РАН, Ин-т социологии, 1996.-С. 457-481.

9. Антология концептов Текст. / Под ред. В.И. Карасика, И.А. Стернина. М.: Гнозис, 2007. - 512 с.

10. Анцыферова, JI.H. Развитие личности и проблемы геронтософии Текст. / Л.И. Анцыферова. М.: Издательство «Институт психологии РАН», 2006.-512 с.

11. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика Текст. / Ю.Д.Апресян. -М.: Наука, 1974.-367 с.

12. Апресян, Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания Текст. / Ю.Д.Апресян // Вопросы языкознания. -19956.-№1.-С. 37-67.

13. Апресян, Ю.Д. Синонимия ментальных предикатов: группа считать Текст. / Ю.Д. Апресян // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993.-С. 7-22.

14. Арнольд, И.В. Стилистика современного английского языка Текст. / И.В. Арнольд. М.: Просвещение, 1990. - 300 с.

15. Арутюнова, НД. Введение Текст. / Н.Д. Арутюнова. // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М.: Наука, 1999а.-С. 3-10.

16. Арутюнова, Н.Д. К проблеме функциональных типов лексических значений Текст. / Н.Д. Арутюнова // Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1980. - С. 156 - 249.

17. Арутюнова, Н.Д. Метафора и дискурс Текст. / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры. -М.: Прогресс, 1990. С. 136 - 137.

18. Арутюнова, Н.Д. Предложение и его смысл Текст. / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1976. - 383 с.

19. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений: Оценка, событие, факт Текст. / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1988 - 338 с.

20. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека Текст. / Н.Д. Арутюнова. — М.: Языки русской культуры, 19996. 896 с.

21. Аръес, Ф. Возрасты жизни Текст. / Ф. Арьес. // Философия и методология истории. М.: Прогресс, 1997. - С. 216 - 245.

22. Аскольдов, С.А. Концепт и слово Текст. / С.А. Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. М.: Academia, 1997. - С. 267-279.

23. Аспекты семантических исследований Текст.: М.: Наука, 1980 — 356 с.

24. Ашхарава, А.Т. Концепт «дитя» в русской ЯКМ Текст.: дис.к. филол. н. / А.Т. Ашхарава. Архангельск, 2002. - 202 с.

25. Бабенко, Н.Г. Окказиональное в художественном тексте Текст. / Н.Г. Бабенко. Калининград: КГУ, 1997. - 84 с.

26. Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической системе языка Текст.: автореф. . д. филол. н. / А.П. Бабушкин. -Воронеж, 1998.-23 с.

27. Баженова И.С. Эмоции, прагматика, текст Текст.: Монография. М.: Менеджер, 2003. 392 с.

28. Баяли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка Текст. / Ш. Балли. М.: Издательство иностранной литературы, 1955. -416 с.

29. Балли, Ш. Французская стилистика Текст. / Ш. Балли. М.: Изд-во иностранной литературы, 1961. - 394 с.

30. Баранов, А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста Текст. / А.Г. Баранов. Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1993. - 182 с.

31. Баранов, А.Н., Добровольский, Д.О. Постулаты когнитивной семантики Текст. / А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский // ИРАН. Серия лит. и языка. 1997. Т. 56. - № 1. - С. 44-56.

32. Бартминский, Е. Этноцентризм стереотипа: Результаты исследования немецких и польских студентов в 1993-1994гг. Текст. / Е.Бартминский // Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии. Тезисы конференции. М., 1995. - С. 7-9.

33. Бартминский, Е. Языковой образ мира: Очерки по этнолингвистике Текст. / Е. Бартминский. М.: Индрик, 2005. - 527 с.

34. Бахтин, М.М. Проблема речевых жанров Текст. / М.М. Бахтин. Собрание сочинений в 7 т.т. Т.5. М.: Русские словари, 1996. - С. 159-206.

35. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества Текст. / М.М. Бахтин. М.: Искусство, 1979. - 423 с.

36. Башкеева, В.В. Возрастные парадигмы в русском художественном мышлении первой трети XIX века Текст. / В.В. Башкеева // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М.: Индрик, 1999. — С.387-394.

37. Белая, E.H. Концепт «радость» в представлении русского и французского языков Текст. / E.H. Белая // Язык. Время. Личность: Материалы Междунар. науч. конф. (3-5 дек. 2002 г., Омск, ОмГУ) / Под ред. Л.О. Бутаковой. Омск: Омск, ун-т, 2002. - С. 104-107.

38. Белая, E.H. Способы языковых и речевых репрезентаций эмоции «печаль» в русской и французской языковых картинах мира (на словарном и текстовом материале) Текст. / E.H. Белая // Омский научный вестник. -2006.-№6(42).-С. 6-9.

39. Белянин, В.П. Психолингвистика Текст. / В.П. Белянин. М.: «Флинта», 2003. - 232 с.

40. Бенвенист, Э. Общая лингвистика Текст. / Э. Бенвенист. — М.: Прогресс, 1974.-448 с.

41. Бережан, С.Г. Теория семантических полей и синонимия Текст. / С.Г. Бережан // Проблемы языкознания. М.: Наука, 1967. - С. 165-169.

42. Березин, Ф.М. История лингвистических учений Текст. / Ф.М. Березин. -М.: Высшая школа, 1975. 304 с.

43. Бернштам, Т.А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX начала XX века. Половозрастной аспект традиционной культуры Текст. / Т.А. Бернштам. - Л.: Наука, 1988. - 276 с.

44. Берестнев, Г.И. Самосознание личности в зеркале языка Текст.: автореф. дис. .д. филол. н. /Г.И. Берестнев. -М., 2000. 50 с.

45. Блинова, И. С. Концепт «старость» в русской и немецкой ¡V лингвокультурах Текст.: дис. . к. филол. н / И.С. Блинова. Волгоград, 2009.-210 с.

46. Бовуар, С. де. Старость Текст. / С.Бовуар. // Психология старости: Хрестоматия: учебное пособие для факультетов психологических, медицинских и социальной работы / ред. и сост. Райгородский Д.Я. -Самара: Издательство БАХРАХ-М, 2004. С. 34-57.

47. Богин, Г.И. Речевой жанр как средство индивидуализации Текст. / Г.И. Богин // Жанры речи. Саратов: Издательство ГосУНЦ «Колледж», 1997.-с. 12-22.

48. Богуславский, В.ЪА. Словарь оценок внешности человека Текст. / В.М. Богуславский. М.: Космополис, 1994а. - 336 с.

49. Богуславский, В.М. Человек в зеркале русской культуры, литературы, языка Текст. / В.М. Богуславский. М.: Космополис, 19946. -237 с.

50. Бондаренко, Е.И. Обозначение лица пожилого возраста атрибутивными сочетаниями в русском и английском языках Текст. / Е.И.Бондаренко // Стилистика и культура речи. Пятигорск: Изд-во Госуд. лингв, ун-та, 2000. - С.53-57.

51. Бондаренко, M.B. Градуальность как свойство лексики и основание для построения лексической парадигмы Текст.: автореф. дис. . к. филол. н. / М.В. Бондаренко. Воронеж, 2000. - 21 с.

52. Бондарко, A.B. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии Текст. / A.B. Бондарко. Изд. 4-е. М.: Издательство ЛКИ, 1996.-208 с.

53. Бондарко, A.B. Семантические категории и их языковая интерпретация Текст. / A.B. Бондарко // Семантические категории языка и методы их изучения: Тезисы докладов Всесоюзной научной конференции. Ч. 1. Уфа, 1985.-С.З-4.

54. Босова, Л.М. Проблема соотношения семантических и смысловых полей качественных прилагательных Текст. / JI.M. Босова. Барнаул: Изд-во Алт. гос. ун-та, 1997. - 184 с.

55. Брутян, Г.А. Язык и картина мира Текст. / Г.А. Брутян // Философские науки. 1973. - №1. - С. 45 - 69.

56. Бубер, М. Проблема человека Текст. / М. Бубер. М.: ИНИОН, 1992.-146 с.

57. Будагов, P.A. Филология и культура Текст. / P.A. Будагов. М.: Изд-во МГУ, 1980. - 304 с.

58. Будагов, P.A. Человек и его язык Текст. / P.A. Будагов. М.: Изд-во МГУ, 1976.- 429 с.

59. Букаренко, С.Г. Отражение фрагментов русской языковой картины мира в предикативных стереотипных сочетаниях Текст.: автореф. дис. . д. филол. н. / С.Г.Букаренко. М., 2009. - 37 с.

60. Булыгина, Т.В. Грамматические и семантические категории и их связи Текст. / Т.В. Булыгина. // Аспекты семантических исследований. — М.: Наука, 1980. С. 320-355.

61. Булыгина, Т.В., Шмелев, А.Д. Ментальные предикаты в аспекте аспектологии Текст. / Т.В.Булыгина, А.Д.Шмелев //Логический анализ языка: Проблемы интенсиональных контекстов. М.: Наука, 1980. - С. 3154.

62. Булыгина, Т.В., Шмелев, А.Д. Языковая концептуализация мира Текст. / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 576 с.

63. Вайсгербер, Л. Родной язык и формирование духа Текст. / Л. Вайсгербер. М.: УРСС, 1993. - 229 с.

64. Васильев, Л.М. Семантика русского глагола: Учебное пособие для слушателей фак. повышения квалификации Текст. / Л.М.Васильев. М.: Высшая школа, 1981. - 184 с.

65. Васильев, Л.М. Современная лингвистическая семантика: учебное пособие для вузов Текст. / Л.М.Васильев. М.: Высшая школа, 1990. — 176 с.

66. Введение в философию Текст. / Под ред. И.Т. Фролова. Ч. 1 М.: Политиздат, 1989. - 367 с.

67. Введение в философию Текст. / Под ред. И.Т. Фролова. Ч. 2 М.: Политиздат, 1989. - 639 с.

68. Вежбицкая, А. Семантические примитивы Электронный ресурс. / А. Вежбицкая. URL: http://www.belb.net/obmen/Wierzbicka.htm.

69. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков Текст. / А.Вежбицкая. М.: Языки русской культуры, 1999. - 780 с.

70. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание Текст. / А. Вежбицкая. М.: Русские словари, 1997. - 411 с.

71. Верещагин, Е.М., Костомаров, В.Г. Язык и культура. Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного Текст. / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. М.: Русский язык, 1970. -233 с.

72. Википедия Электронный ресурс.: URL://ru.wikipedia.org.

73. Витгенштейн, Л. Философские исследования Текст. / Л. Витгенштейн. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. М.: Прогресс, 1985. -С.79-128.

74. Власова, К.А. Словообразовательные гнезда молодой старый в русском языке (Опыт разноаспектного сопоставительного анализа) Текст.: ^ дис.к. филол. н. / К.А.Власова. - Арзамас, 2002. - 160 с.

75. Волков, Ю.Г. Человек: Энциклопедический словарь Текст. / Ю.Г. Волков, B.C. Поликарпов. -М.: Гардарики, 1999. 520 с.

76. Вольф, Е.М. Метафора и оценка Текст. / Е.М. Вольф // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - С. 52 - 64.

77. Вольф, Е.М. Функциональная семантика оценки Текст. / Е.М.Вольф. М.: Едиториал УРСС, 1985. - 228 с.

78. Воркачев, С.Г. Оценка и ценность в языке: избранные работы по испанистике Текст. / С.Г. Воркачев. Волгоград: Парадигма, 2006. - 186 с.

79. Воркачев, С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт Текст. / С.Г. Воркачев. М.: Гнозис, 2004. - 236 с.

80. Воробьев, В.В. Лингвокультурология: Монография Текст. / В.В. Воробьев. М.: РУДН, 2008. - 336 с.

81. Гак, В. Г. Сопоставительная лексикология (на материале французского и русского языков) Текст. / Л.С. Выготский. — М.: Международные отношения , 1977. 264 с.

82. Гак, В.Г. Человек в языке Текст. / В.Г.Гак // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М.: Индрик, 1999. - С. 73-80.

83. Гак, В.Г. Язык как форма самовыражения народа Текст. / В.Г.Гак // Язык как средство трансляции культуры. М.: Наука, 2000. - С.54-68.

84. Галич, Г.Г. Когнитивная категория количества и ее реализация в современном немецком языке Текст. / Г.Г. Галич. Омск: ОмГУ, 2002. -207 с.

85. Гамезо, М.В., Герасимова, B.C., Горелова, Г.Г., Орлова, Л.М. Возрастная психология: личность от молодости до старости Текст. / М.В. Гамезо, C.B. Герасимова, Г.Г. Горелова. М.: Педагогическое общество России, Изд. дом «Ноосфера», 1995. - 272 с.

86. Гаспаров, Е.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования Текст. / Б.М.Гаспаров. М.: Новое литературное обозрение, 1996.- 352 с.

87. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира Текст. / Г.Д.Гачев. // Вопросы литературы. 1987. - №10. - С. 152-192.

88. Гегель, Г.В.Ф. Наука логики. В 3-х томах. Т.1. Текст. / Г.В.Ф. Гегель. -М.: Мысль, 1970. 501 с.

89. Геляева, А.И. Человек в языковой картине мира Текст. / А.И.Геляева. Нальчик: Кабард. - Балк. гос. ун-т., 2002. - 177 с.

90. Герд, A.C. Введение в этнолингвистику Текст. / A.C. Герд. -Спб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1995. 456 с.

91. Гетманова, А.Д. Учебник по логике Текст. / А.Д. Гетманова. — , М.: Владос, 1994. 303 с.

92. Геценок, C.B. Активная старость как образ жизни: социально-философский анализ Текст.: автореф. дис. . к. филос. н. / С.В.Геценок. -Ростов-на-Дону, 2009. 31 с.

93. Гибатова, Г.Ф. Семантическая категория оценки и средства ее выражения в современном русском языке Текст.: автореф. . дис. к. филол. н. / Г.Ф. Гибатова. Уфа, 1996. - 21 с.

94. Глобина, JI.B. Лексико-семантическое поле партитивной лексики в современном русском языке Текст.: дис. . к. филол. н. / Л.В. Глобина. — Воронеж, 1995.-205 с.

95. Гловинская, М.Я. Семантика глаголов речи с точки зрения теории речевых актов Текст. / М.Я. Гловинская // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М.: Наука, 1993.-С. 158-215.

96. Горбунова, О.В. Сопоставительный анализ имен партитивного значения в английском и русском языках Текст.: автореф. дис. к. филол. н. / О.В. Горбунова. М., 1984. - 17 с.

97. Горошко, Е. И. Интегративная модель свободного ассоциативного эксперимента Текст. / Е.И.Горошко. М.-Харьков: Ра-Каравелла, 2001. - 320 с.

98. Горшкова, Н.В. Фразеологические единицы с градуальной семантикой в современном русском языке Текст.: автореф. дис. . к. филол. н. / Н.В. Горшкова. М., 2004. - 20 с.

99. Григорьева, А.Д. Поэтическая фразеология Пушкина // Поэтическая фразеология Пушкина / Отв. ред. В.Д. Левин. -М.: Наука, 1969. С. 209-262.

100. Гудков, Д.Б., Ковшова, M.JI. Телесный код русской культуры: материалы к словарю Текст. / Д.Б. Гудков, M.JI. Ковшова. М.: Гнозис, 2007. -288 с.

101. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры Текст. / В.фон Гумбольдт. — М.: Прогресс, 1985. 452 с.

102. Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию Текст. / В. фон Гумбольдт. -М.: Прогресс, 1984. 400 с.

103. Гуц, E.H. Языковая картина мира подростка: семантическое поле «бизнес» Текст. / Е.Н.Гуц // Язык. Человек. Картина мира: Лингвоантропологические и философские очерки. Часть 1. Омск: ОмГУ, 2000. - С.89-93.

104. Дементьев, В.В. Теория речевых жанров Текст. / В.В.Дементьев. М.: Знак, 2010. - 600 с.

105. Демидов, В.П. Старость как социально-философский феномен Текст.: дис. . д. филос. н. / В.П.Демидов. Нижний Новгород, 2005. — 223 с.

106. Демьянков, В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода Текст. / В.З. Демьянков // Вопросы языкознания. 1994. - №4. - С. 17-33.

107. Дмитриева, Н.Л. Стереотип как средство регуляции восприятия вербализованного содержания Текст.: автореф. дис. . к.филол.н. / Н.Л. Дмитриева. Барнаул, 1996. - 22 с.

108. Донова, О.В. Сопоставление символов в культурной семантике фразеологизмов китайского и русского языков Текст. / О.В. Донова // Мир науки, культуры, образования. 2009. - №3 (15) - С. 78-82.

109. Дьяченко, Л.И. Феномен старости в современном обществе: социально-культурная и личностная экспликация Текст.: автореф. дис. . к.филос. н. / Л.И. Дьяченко. Казань, 2009. - 23 с.

110. Дьячкова, И.Г. Высказывания-похвалы и высказывания-порицания как речевые жанры в современном русском языке Текст.: автореферат дис. . к. филол. н. / И.Г.Дьячкова. Омск, 2000. - 22 с.

111. Елисеева, Ю.А. Возраст как ментальная универсалия: культурфилософские основания моделирования Текст.: дис. . д. филос. н. / Ю.А.Елисеева. Саранск, 2008. - 298 с.

112. Елютина, М.Э. Историко-понятийная рефлексия слова «старость» Текст. / М.Э.Елютина // Российский журнал социальной работы. 1998. - №1/7. - С. 23-28.

113. Елютина, М.Э. Пожилой человек в образовательном пространстве современного общества Текст./ М.Э.Елютина // Социс. — 2003.-№7.-С. 43-90.

114. Елютина, М.Э., Чеканова, Э.Е. Социальная геронтология Текст. / М.Э. Елютина, Э.Е. Чеканова. Саратов: СГТУ, 2001. - 168 с.

115. Есперсен, О. Философия грамматики Текст. / О. Есперсен. М.: Издательство иностранной литературы, 2006. - 408 с.

116. Завалъников, В.П. Языковой образ святого в древнерусской агиографии Текст. / В.П. Завальников // Язык. Человек. Картина мира. Лингвоантропологические и философские очерки. Часть 2. Омск: Вариант-Омск, 2006. - С. 144 - 159.

117. Заграевская, Т.Е. Категория «оценка», ее статус и вербализация в современном английском языке Текст.: дис. . к. филол. н. / Т.Б. Заграевская. Пятигорск, 2006. - 286 с.

118. Зсигевская, A.A. Введение в психолингвистику Текст. / A.A. Залевская. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1999. - 382 с.

119. Залевская, A.A. Психолингвистический подход к проблеме концепта Текст. / А.А.Залевская // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж: ВорГУ, 2001. - С. 36-44.

120. Зализняк, A.A., Левонтина, И.Б., Шмелев, А.Д. Ключевые идеи русской языковой картины мира Текст. / A.A. Зализняк, И.Б. Левонтина, А.Д. Шмелев. М.: Языки славянской культуры, 2005. - 544 с.

121. Звегинцев, В.А. Предложение и его отношение к языку и речи Текст. / В.А. Звегинцев. М.: Изд-во МГУ, 1976. - 307 с.

122. Зеленин, Д.К. Избранные труды: Статьи по духовной культуре Текст. / Д.К. Зеленин. М.: Индрик, 2004. - 368 с.

123. Золотова, Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса Текст. / Г.А. Золотова. М.: Наука, 1982. - 368 с.

124. Золотова, Г.А. О категории оценки в русском языке Текст. / Г.А.Золотова // Русский язык в школе. 1980. - №2. - С.84-88.

125. Иваницкая, E.H. Метафора Александра Грина Текст. / E.H. Иваницкая. // Проблемы экспрессивной лингвистики: Сб. науч. тр. / Отв. ред. Т.Г. Хазагеров. Ростов: Изд-во Ростов, ун-та, 1987. - С. 124-127.

126. Ивин, A.A. Логика норм Текст. / A.A. Ивин. М.: МГУ, 1973. -122 с.

127. Ивин, A.A. Основания логики оценок Текст. / А.А.Ивин. М.: МГУ, 1970.-230 с.

128. Исаева, ИА. Градуальная семантика глагола в современном русском языке Текст.: дис. . к. филол. н. / И.А.Исаева. М., 2009. - 202 с.

129. Иссерс, О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русский речи Текст. / О.С.Иссерс. Омск: ОмГУ, 1999. - 285 с.141 .Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс Текст. / В.И.Карасик. М.: Гнозис, 2004. - 390 с.

130. Карасик, В.И., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования Текст. / В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сборник научных трудов / Под ред. И.А. Стернина. Воронеж: ВГУ, 2001. - С. 75-80.

131. Караулов, Ю.Н. Общая и русская идеография Текст. / Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1976. - 355 с.

132. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность Текст. / Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1987. - 263 с.

133. Категории бытия и обладания в русском языке Текст.: М.: Наука, 1977.-259 с.

134. Кацкова, Д. Имена возраста в русском и словацком языках Текст.: дис.-.к. филол. н. / Д. Кацкова. -М, 1987. -212 с.

135. Каштанова, Е.Е. Лингвокультурологические основания русского концепта «любовь» Текст.: дис.к. филол. н. / Е.Е. Каштанова. — Екатеринбург, 1997.-230 с.

136. Кезина, C.B. Семантическое поле как система Текст. / С.В.Кезина // Филологические науки. 2004. - №4. - С.79-86.

137. Киреева, Г.В. Междометие как показатель градуальности в современном русском языке Текст.: автореф. дис. . к. филол. н. / Г.В. Киреева. М., 2010. - 20 с.

138. Киреева, Н.В. Концепт «книга» в антропоцентристском освещении (на материале современного русского литературного языка) Текст.: дис. . к. филол. н. / Н.В. Киреева. Екатеринбург, 2008. - 244 с.

139. Клименко, А.П., Супрун, А.Е. Ассоциативный эксперимент в ряду других методов семантических исследований Текст. / А.П. Клименко, А.Е. Супрун // Словарь ассоциативных норм русского языка / Под ред. A.A. Леонтьева. М.: МГУ, 1977. - С. 17-24.

140. Кобозева, И.М. Лингвистическая семантика: Учебник Текст. / И.М.Кобозева. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 352 с.

141. Кобозева, И.М. Мысль и идея на фоне категоризации ментальных имен Текст./ И.М. Кобозева // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.: Наука, 1993. - С. 95 - 104.

142. Кодухое, В.И. Контекст как лингвистическое понятие Текст. /

143. B.И. Кодухов // Языковые единицы и контекст: Сборник научных трудов. -Л.: ЛПГИ, 1973.-С. 7-23.

144. Козлов, A.A. Теории и традиции западной социальной геронтологии Текст. / A.A. Козлов // Психология старости и старения: Хрестоматия: Учебное пособие. / Сост. О.В. Краснова, А.Г. Лидере. М.: Издательский центр «Академия», 2003. - С. 6 - 24.

145. Колесникова, С.М. Категория градуальности в современном русском языке Текст. / С.М.Колесникова. Саранск: Красный октябрь, 1996.- 136 с.

146. Колесникова, С.М. Функционально-семантическая категория градуальности Текст. / С.М.Колесникова. М.: Феникс, 2010. - 280 с.

147. Колесов, В.В. Древняя Русь: Наследие в слове. Добро и зло Текст. / В.В. Колесов. СПб.: Филолог, фак-т СПбГУ, 2001. - 304 с.

148. Колесов, В.В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир человека Текст. / В.В. Колесов. СПб.: Филолог, фак-т СПбГУ, 2000. - 326 с.

149. Колесов, В.В. Концепт культуры: Образ Понятие - Символ Текст. / В.В.Колесов. // Вестник СПбГУ. - 1992. - Сер.2. - Вып. 3. - №16.1. C. 30-40.

150. Колесов, В.В. Мир человека в слове Древней Руси Текст. / В.В.Колесов. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1986. - 312 с.

151. Колесов, В.В. Отражение русского менталитета в слове Текст. / В.В.Колесов // Человек в зеркале наук. Л.: Изд-во ЛГУ, 1991. - С. 106124.

152. Колесов, В.В. Язык и ментальность Текст. / В.В. Колесов. -СПб.: Петербург. Востоковедение, 2004. 240 с.164 .Колшанский, Г.В. Контекстная семантика Текст. / Г.В.Колшанский. М.: Наука, 1980. - 149 с.

153. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке Текст. / Г.В.Колшанский. М.: Наука, 1990. - 103 с.

154. Колшанский, Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке Текст. / Г.В.Колшанский. М.: Наука, 1975. - 231 с.

155. Корнеева, А.Ю. О становлении когнитивной лингвистики как самостоятельной научной дисциплины Текст. / А.Ю. Корнеева. // Русское слово в мировой культуре / А.Ю. Корнеева. СПб: Политехника, 2003. Ч. 1.-С. 250-256.

156. Корнилов, O.A. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов Текст. / O.A. Корнилов. М.: ЧеРо, 2003. -349 с.

157. Коротун, O.B. Ассоциативный словарь внешнего человека Текст. / О.В. Коротун. Омск: Вариант-Омск, 2010. - 372 с.

158. Коротун, O.B. Образ-концепт «внешнего» человека в русской языковой картине мира Текст.: дис. . к. филол. н. / О.В.Коротун. -Барнаул, 2002. 193 с.

159. Коротун, O.B. Стереотипы как средство концептуализации представлений о внешности человека Текст. / О.В. Коротун // Проблемы русистики: Материалы Всероссийской научной конференции. Томск: Томский государственный университет, 2001. — С. 155-157.

160. Коротчик, H.A. Старость как культурно-исторический феноменопыт философского исследования) Текст.: дис.к. филос. н. / H.A.

161. Коротчик. Санкт-Петербург, 1995. - 189 с.

162. Костина, Л. Т. Исследование группы прилагательных возраста в современном английском языке (в сопоставлении с русскими) Текст.: дис. . к. филол. н. / JI.T. Костина. -М., 1978. -250 с.

163. Косяков, В.А. Стереотип как когнитивно-языковой феномен (на материалах СМИ, посвященных войне в Ираке) Текст.: автореф. дис. . к. филол. н. / В.А. Косяков. Иркутск, 2009. - 22 с.

164. Красных, В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология Текст. / В.В.Красных. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 375 с.

165. Кронгауз, М.А. Норма: семантический и прагматический аспекты Текст. / М.А. Кронгауз // Сокровенные смыслы: Слово. Текст. Культура. Сб. статей в честь Н.Д. Арутюновой. М.: Языки славянской культуры. 2004 - С. 137-142.

166. Кронгауз, М.А. Семантика. Учебник для студ. лингв, фак. высш. учеб. заведений Текст. / М.А. Кронгауз. М.: Академия, 2005. - 352 с.

167. Кругликова, Л.И. Структура лексического и фразеологического значения Текст. / Л.И. Кругликова. М.: МГПИ им. В.И.Ленина, 1988. -86 с.

168. Крючкова, Н.В. Концепты возраста (на материале русского и французского языков) Текст.: дис. . к. филол. н./ Н.В. Крючкова. — Саратов, 2003.-252 с.

169. Кубрякова, Е. С. Роль словообразования в формировании языковой картины мира Текст. / Е.С. Кубрякова. // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука, 1988. - С. 141 -170.

170. Кубрякова, Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения Текст. / Е.С. Кубрякова. М.: РАН. Ин-т языкознания, 1997. - 330 с.

171. Кубрякова, Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века Текст. / Е.С. Кубрякова // Язык и наука конца XX века / Под ред. Ю.С. Степанова. М.: Институт языкознания РАН, 1995. - С. 144-238.

172. Кудряшова, А.П. Процессы образования и функционирования эвфемизмов в семантических полях «смерть», «болезнь», «возраст» (На материале современного русского и немецкого языков) Текст.: дис.к. филол. н. / А.П. Кудряшова. Саратов, 2002. - 236 с.

173. Культура, человек и картина мира Текст. М.: Наука, 1987. -349 с.

174. Лакофф, Дж. Мышление в зеркале классификаторов Текст. / Дж. v Лакофф / Новое в зарубежной лингвистике. Вып. ХХШ: Когнитивные аспекты языка: Пер. с англ. / Сост., ред., вступ, ст. В.В. Петрова и В.И. ß Герасимова. М.: Прогресс, 1988. - С. 2-52.

175. Лакофф, Дж., Джонсонс, М. Метафоры, которыми мы живем Текст. / Дж. Лакофф, М. Джонсонс. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 256 с.

176. Леонтьев, A.A. Основы психолингвистики Текст. / А.А.Леонтьев. -М.: Смысл, 1997. 287 с.

177. Леонтьева, Г.П. Категория интенсивности в разноструктурных языках: на материале русского и чувашского языков Текст.: дис. . к. филол. н. / Г.П. Леонтьева. Чебоксары, 2006. - 161 с.

178. Ли Аньфэн. Русские фразеологические единицы с цветовым компонентом на фоне китайской лингвокультуры Текст.: автореф. дис. . к. филол. н. / Ли Аньфэн. М., 2009. - 18 с.

179. Липовая, Л.П. Социально-историческая определенность старости Текст.: автореф. дис. . к. филос. н. / Л.П. Липовая. Ростов-на-Дону, 1985.-20 с.

180. Литвиненко, Ю.Ю. Концепт «возраст» в семантическом пространстве образа человека в русской языковой картине мира Текст.: дис. . к. филол. н. / Ю.Ю. Литвиненко. Омск, 2006. - 256 с.

181. Лихачев, Д.С. Заметки о русском Текст. / Д.С. Лихачев. М.: Советская Россия, 1981. - 70 с.

182. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка Текст. / Д.С. Лихачев // Русская словесность: Антология. М., 1997. - С. 280-287.

183. Лихачев, Д.С. Человек в литературе Древней Руси Текст. / Д.С. Лихачев. М.: Наука, 1970. - 180 с.

184. Логический анализ языка. Знание и мнение Текст.: М.: Наука, 1988.-127 с.

185. Логический анализ языка. Культурные концепты Текст.: М.: Наука, 1991.-203 с.

186. Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке Текст.: М.: Индрик, 1999. 424 с.

187. Логический анализ языка. Языки этики Текст.: М.: Языки русской культуры, 2000. 448 с.

188. Логический анализ языка: Ментальные действия Текст.: М.: Наука, 1993.- 176 с.

189. Ломов, A.M. Типология русского предложения Текст. / A.M. Ломов. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1994. - 280 с.

190. Лосев, А.Ф. Знак. Миф. Символ. Труды по языкознанию Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Изд-во МГУ, 1982. - 479 с.

191. Лосев, А.Ф. Философия. Мифология. Культура Текст. / А.Ф.Лосев. М.: Политиздат, 1991. - 525 с.

192. Лотман, Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства Текст. / Ю.М. Лотман. М.: Языки русской культуры, 1996.-404 с.

193. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст -семиосфера - история Текст. / Ю.М.Лотман. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 404 с.

194. Лукашевич, Е.В. Когнитивная семантика: эволюционно-прогностический аспект Текст. / Е.В. Лукашевич. Москва - Барнаул: АГУ, 2002. - 234 с.

195. Максимова, С.Г. Психосемантический анализ социальных представлений общества о старости Текст. / С.Г.Максимова // Известия АГУ. 2002. - № 2 (24). - С. 11-23.

196. Марзук, Ф.А. Способы вербализации понятия «возраст» в русском языке Текст.: автореф. дис. . к. филол. н. / Ф.А. Марзук. -Калининград, 2008. 21 с.

197. Маркелова, Т.В. Взаимодействие оценочных и модальных значений в русском языке Текст. / Т.В. Маркелова. // Филологические науки. 1996.-№1.-С.81-89.

198. Маркелова, Т.В. Выражение оценки в русском языке Текст. / Т.В.Маркелова // Русский язык в школе. 1995а. - №1. - С.76-81.

199. Маркелова, Т.В. Семантика и прагматика средств выражения оценки Текст. / Т.В. Маркелова // Филологические науки. 19956. - №3. -С.67-79.

200. Маркелова, Т.В. Семантика оценки и средства ее выражения в русском языке: Учебное пособие по спецкурсу Текст. / Т.В. Маркелова. ' М.:МПУ, 1993.-65 с.

201. Маслова, В.А. Ношо linqualis в культуре: Монография Текст. / В.А. Маслова. М.: Гнозис, 2007. - 320 с.

202. Маслова, В.А. Когнитивная лингвистика Текст. / В.А. Маслова. Минск: ТетраСистемс, 2004. - 255 с.

203. Маслова, В.А. Лингвокультурология Текст. / В.А. Маслова. -М.: Академия, 2001. 208 с.

204. Матвеев, В.И. Структура семантического поля возраста человека: (На материале русского, украинского и английского языков) Текст.: дис.к. филол. н. / В.И. Матвеев. Киев, 1984.-276 с.

205. Метафора в языке и тексте Текст.: М.: Наука, 1998. 176 с.

206. Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Научное издание Текст. / Под. ред. И.А.Стернина. Воронеж: Воронежский государственный университет, 2001. - 182 с.

207. Мечковская, Н.Б. Семиотика. Язык. Природа. Культура: Курс лекций Текст. / Н.Б. Мечковская. М.: Академия, 2008. - 426 с.

208. Мечников И. И. Пессимизм и оптимизм Текст. / И.И. Мечников. М.: Сов. Россия, 1989. - 640 с.

209. Мечников, И.И. Этюды оптимизма Текст. / И.И.Мечников. — М.: Наука, 1988.-328 с.

210. Мещанинов, И.И. Соотношение логических и грамматических категорий Текст./ И.И. Мещанинов. // Язык и мышление. М.: Наука, 1967.-С. 7-16.

211. Мигирин, В.И. Грамматика, логика, философия в их связях и взаимодействиях Текст. / В.Н. Мигирин. Кишинев: Инесса, 2002. - 256 с.

212. Мякишева, Е.В. Эстетическая оценка человека в современном русском языке: лингвистический и лингвокультурологический аспекты Текст.: дис.к. филол. н. / Е.В. Мякишева. Омск, 2009. - 234 с.

213. Нгуен Дык Тон. Специфика лексико-семантического поля названий частей человеческого тела (на материале русского и вьетнамского языков) Текст.: автореф. дис. . к. филол. н. / Нгуен Дык Тон. М., 1988.-23 с.

214. Никитин, В.М. Основы лингвистической теории значения Текст. / В.М. Никитин. М.: Высшая школа, 1988. — 168 с.

215. Никитина, Л.Б. Антропоцентристская семантика: образ homo sapiens по данным русского языка Текст. / Л.Б. Никитина. Омск: ОмГПУ, 2007.-256 с.

216. Никитина, Л.Б. Интеллект человека в высказываниях-портретных характеристиках Текст. / Л.Б. Никитина // Язык. Человек. Картина мира: Лингвоантропологические и философские очерки (на материале русского языка). Омск, 2000. Ч. 1. - С. 66-76.

217. Никитина, Л.Б. Категориальные семантические черты образа homo sapiens в русской языковой картине мира Текст. / Л.Б. Никитина-Омск: ОмГПУ, 2004. 148 с.

218. Никитина, Л.Б. Образ homo sapiens в русской языковой картине мира Текст. / Л.Б. Никитина. Омск: ОмГПУ, 2003. - 188 с.

219. Никитина, Л.Б. Образ-концепт «homo sapiens» в русской языковой картине мира как объект антропоцентристской семантики Текст.: дис. . д. филол. н. / Л.Б.Никитина. Омск, 2006. - 380 с.

220. Никитина, С.Е. Сердце и душа фольклорного человека Текст. / С.Е. Никитина // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и . языке. / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Индрик, 1999. - С. 26-38.

221. Никитина, С.Е. Устная народная культура и языковое сознание Текст. / С.Е. Никитина. М.: Мысль, 1993.-188 с.

222. Николаева, Т.М. Речевые, коммуникативные и ментальные стереотипы: социолингвистическая дистрибуция Текст. / Т.М.Николаева // Язык как средство трансляции культуры. М.: Наука, 2000. - С. 112-131.

223. Николенко, О.Ю. Лексико-семантическая группа наименований родства: функционирование, эволюция, словообразовательные потенции (на материале речи жителей г. Омска) Текст.: дис. . к. филол. н. / О.Ю. Николенко. — Омск, 2006. 234 с.

224. Никонова, М.Н. Антропологизация техницизмов в современном русском языке (к проблеме образа человека в русской языковой картине мира) Текст.: дис.к. филол. и. / М.Н. Никонова Омск, 2004. - 223 с.

225. Новейший философский словарь Текст. М.: Феникс, 2008. — 672 с.

226. Новая философская энциклопедия Текст. Т. 2. М.: Мысль, 2001.-635 с.

227. Новиков, Л.А. Семантика русского языка Текст. / Л.А. Новиков.

228. М.: Высшая школа, 1982. 272 с.

229. Норманн, Б.Ю. Грамматика говорящего Текст. / Б.Ю. Норманн.- СПб.: Изд-во СПбГУ, 1994. 228 с.

230. Носко, И.В. Психология развития и возрастная психология Текст. / И.В. Носко. Владивосток: ТИДОТ ДВГУ, 2003. - 127 с.

231. О человеке. Вып. 1. Текст. М.: Знание, 1991. - 64 с.

232. О человеческом в человеке Текст. М.: Политиздат, 1991. -384 с.

233. Овшиева, Н.Л. Стереотипы сознания как составляющие образа мира Текст. / Н.Л.Овшиева // Языковая семантика и образ мира: Тезисы международной научной конференции. Кн. 1. Казань: Изд-во Казанского Университета, 1997.- С.16- 18.

234. Одинцова, М.П. Высказывания с соматизмами и квазисоматизмами Текст. / М.П. Одинцова // Системный анализ значимых единиц русского языка: Смысловые типы предложений: Сборник научных статей. Красноярск, 1994а.-Ч. 1.-С. 118-127.

235. Одинцова, М.П. Лингвоантропологические исследования омских русистов (1990-2002 гг.) Текст. / М.П.Одинцова // Вестник ОмГУ. 2002а. -№2. — С.5-13.

236. Одинцова, М.П. Обитатели «духовной вселенной» в русской языковой картине мира Текст. / М.П.Одинцова // Филологический ежегодник. — Омск: Омский государственный университет. Вып. 4. 20026. - С. 87-92.

237. Одинцова, М.П. Страх как одно из иррациональных состояний человека: основные черты его словесно-образного представления в русской прозаической речи Текст. / М.П.Одинцова // Славянские чтения. — Омск.-1995.-Вып. 4.-Ч. 1.-С. 16-20.

238. Одинцова, М.П. Человек как вселенная: образ «целого» и «части» в языковой картине мира Текст. / М.П.Одинцова // Человек. Культура. Слово: Мифопоэтика древняя и современная. Сборник научных трудов. Вып. 2. Омск, 19946. - С.73-80.

239. Одинцова, М.П. Языковые ипостаси человека Текст. / М.П. Одинцова // Язык. Человек. Картина мира: Материалы всероссийской научной конференции. Омск: ОмГУ, 2000в. - С. 25-27.

240. Одинцова, М.П. Языковые образы «внутреннего человека» Текст. / М.П.Одинцова // Язык. Человек. Картина мира. Лингвоантропологические и философские очерки (на материале русского языка). Часть 1. Омск: ОмГУ, 2000г. - С. 11-28.

241. Ольшанский, И.Г. Лингвокультурология в конце XX в.: итоги, тенденции, перспективы Текст. / И.Г.Ольшанский // Лингвистическиеисследования в конце XX в.: Сб. обзоров. М.: ИНИОН РАН, 2000. - С.25-55.

242. Орлова, Н.В. Наивная этика: лингвистические модели (на материале русского языка) Текст. / Н.В. Орлова. Омск: Вариант-Омск, 2005.-266 с.

243. Павшенис, Р. Проблемы смысла: Современный логико-философский анализ языка Текст. / Р. Павиленис. М.: Мысль, 1983. -286 с.

244. Павлов, И.П. Мозг и психика. Избранные психологические труды Текст. / И.П. Павлов. М.: Изд-во Московского психолого-социального института, 2008 . - 360 с.

245. Падучева, Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью (референциальные аспекты семантики местоимений) Текст. / Е.В. Падучева. М.: Наука, 1985. - 288 с.

246. Панкеев, М.А. Полная энциклопедия быта русского народа Текст. / М.А. Панкеев. М.: Олма-Пресс, 1998. - 1248 с.

247. Панченко, А. Образ старости в русской крестьянской культуре Текст. / А. Панченко // Отечественные записки. — 2005. № 3 (23). - С. 265 -273.

248. Панченко, H.H. Семантическая классификация партитивов Текст. / Н.И. Панченко // Лексикологические основы стилистики. Л.: Изд-во ЛГПИ, 1973. - С. 80-90.

249. Пешковский, A.M. Русский синтаксис в научном освещении Текст. / A.M. Пешковский. M.: URSS, 2009. - 450 с.

250. Пигров, КС. Экзистенциальный смысл настоящей старости Текст. / К.С.Пигров // Философия старости: Геронтрософия. Сб. мат. конф. Спб.: Изд-во Спб. филос. общ., 2002. - С.5-15.

251. Пименова, М.В. Концепты внутреннего мира (русско-английские соответствия) Текст.: автореф. дис.д. филол. н. / М.В. Пименова. — Санкт-Петербург, 2001. 38 с.

252. Пгшенова, M.B. Этногерменевтика языковой наивной картины внутреннего мира человека Текст. / М.В. Пименова. Кемерово: КемГУ, 1999.-262 с.

253. Пищалъникова, В.А. Общее языкознание Текст. / В.А.Пищальникова. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001. - 240 с.

254. Пищалъникова, В. А. Психопоэтика Текст. / В.А. Пищалъникова. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1999. - 176 с.

255. Полянский, А.Н. Мера и степень признака в русском языке Текст. / А.Н.Полянский // Русский язык в школе. 1980. - №6. - С. 87-91.

256. Померанцева, Т.Н. Старость как социокультурный феномен Текст.: дис. . к. соц. н. / Т.Н. Померанцева. -М., 2005. 126 с.

257. Попова, З.Д., Стернин, H.A. Очерки по когнитивной лингвистике Текст. / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж: Истоки, 2003а.-191 с.

258. Попова, З.Д., Стернин, И.А. Семантико-когнитивный анализ языка Текст. / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж: Истоки, 2001. - 192 с.

259. Попова, З.Д., Стернин, И.А. Язык и национальная картина мира Текст. / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж: Истоки, 20036. - 60 с.

260. Постовалова, В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека Текст. / В.И. Постовалова // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука, 1988. - С.8-69.

261. Постовалова, В.И. Язык и человек в лингвофилософской концепции В. Гумбольдта Текст. / В.И. Постовалова // Сущность, развитие и функции языка. М.: Наука, 1987. - С.51-58.

262. Потебня, A.A. Мысль и язык Текст. / A.A. Потебня. — М.: Лабиринт, 1999. 269 с.

263. Потебня, A.A. Слово и миф Текст. / A.A. Потебня. М.: Правда, 1989. - 622 с.1. Si

264. Принципы и методы семантических исследований Текст.: М.: Наука, 1976.-379 с.

265. Проблема ценности в философии. Текст.: M.-JL: Наука, 1966. -261 с.

266. Проблема человека в западной философии Текст.: М.: Прогресс, 1988.-552 с.

267. Проблема человека в современной философии Текст.: М.: Наука, 1969.-432 с.

268. Проблемы старости: духовные, медицинские и социальные аспекты Текст. М.: Издательство «Свято-Димитриевское училище сестер милосердия», 2003. - 256 с.

269. Прохоров, Ю.Е, Стернин, И.А. Русские: коммуникативное поведение Текст. / Ю.Е. Прохоров, И.А. Стернин. M.: Флинта: Наука, л 2007.-326 с.

270. Прохоров, Ю.Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль при обучении русскому языку иностранцев Текст. / Ю.Е. Прохоров. M.: КомКнига, 1996. - 224 с.

271. Психологический словарь Текст. / Под ред. В.П. Зинченко. ' М.: Педагогика-Пресс, 1997.-439 с.

272. Психология старости и старения: Хрестоматия: Учебное пособие для студ. психол. фак. высш. учеб. заведений Текст. / Сост. О.В. Краснова, А.Г. Лидере. М.: Академия, 2003. - 416 с.

273. Путягин, Г.А. О принципах организации слов в лексической системе (На материале имен существительных, называющих лиц по возрасту, росту, степени физической красоты и степени физической силы) Текст.: дис.к. филол. н /Г.А. Путягин. Орел, 1975. -204 с.

274. Радченко, O.A. Язык как мироздание. Лингво-философская концепция неогумбольдтианства Текст. / O.A. Радченко. М.: Изд-во МГУ, 1997.-312 с.

275. Рахшина, Е.В. Когнитивная семантика: История. Персоналии. Идеи. Результаты Текст. / Е.В. Рахилина // Семиотика и информатика. Вып. 36.-М., 1998. С. 274-323.

276. Рахилина, Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость Текст. / Е.В. Рахилина. М.: Русские словари, 2000. - 45 с.

277. Рахилина, Е.В. О старом: Аспектуальные характеристики предметных имен Текст. / Е.В.Рахилина // Логический анализ языка. Язык г. и время. -М.: Индрик, 1997. С.201-217.

278. Ревенко, И.В. Языковая категория интенсивности и ее экспликация в идиостиле В.П.Астафьева Текст.: дис. . к.филол.н. / И.В.Ревенко. Кемерово, 2004. - 265 с.

279. Рогожина, Н.В. Показатели градуальности как, какой в сфере простого предложения Текст.: дис. . к. филол. н. / Н.В. Рогожина. -Саранск, 2005.-236 с.

280. Розина, Р.И. Человек и личность в языке Текст. / Р.И.Розина // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991. - С. 52-56.

281. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира Текст.: М.: Наука, 1988. 212 с.

282. Рудакова, A.B. Когнитология и когнитивная лингвистика Текст. / A.B. Рудакова. Воронеж: Истоки, 2004. - 80 с.

283. Русские: Этносоциологические очерки Текст.: М.: Наука, 1992. -461 с.

284. Русский ассоциативный словарь / Ю.Н. Караулов, Г.А. Черкасова, Н.В. Уфимцева. Т. 1. М.: ACT: Астрель, 2002. - 781 с.

285. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян Текст. / Б.А. Рыбаков. -М.: Наука 1981.-С. 15-16.

286. Рыбакова, H.A. Феномен старости Текст. / H.A. Рыбакова. -Москва-Псков, 2000. 169 с.

287. Седов, К.Ф. Человек в жанровом пространстве повседневной коммуникации Текст. / К.Ф. Седов // Антология речевых жанров: повседневная коммуникация. М.: Лабиринт, 2007. - С. 7-39.

288. Седова, H.A. Речевой жанр «портрет человека»: коммуникативно-прагматическая интерпретация Текст. / H.A. Седова // Вестник Омского университета. - 1999. - № 4. - С. 94-98.

289. Селье, Г. Стресс без дистресса Текст. / Г. Селье. М.: Прогресс, 1982.-124 с.

290. Семантические категории языка и методы их изучения Текст.: Тезисы докладов всесоюзной научной конференции (28-30 мая 1985г.) — Уфа, 1985.- 108 с.

291. Семантические типы предикатов Текст.: М.: Наука, 1982. 365с.

292. Семиотика: Антология Текст. М.; Екатеринбург: Академ. Проект, Деловая книга, 2001. - 702 с.

293. Сергеева, A.B. Русские: стереотипы поведения, традиции, ментальность Текст. / A.B. Сергеева. 5-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2007. - 320 с.

294. Серебренников, Б.А. Номинация и проблема выбора Текст. / Б.А. Серебренников. // Языковая номинация. Общие вопросы. М.: Наука, 1977.-С. 147-187.

295. Серебренников, Б.А. Роль человеческого фактора в языке. Язык и мышление Текст. / Б.А. Серебренников. М.: Наука, 1988. -244с.

296. Сидорова, М.А. Публицистический вариант речевого жанра «портрет человека» Текст.: дис. . к.филол.н. / М.А. Сидорова. Барнаул, 2005.-238 с.

297. Скорнякова, P.M. Лингвокультурологическая концепция моделирования языковой картины мира Текст.: автореф. дис. . д. филол. наук. / P.M. Скорнякова. М., 2010. - 49 с.

298. Сорокин, Ю.А. Стереотип, штамп, клише: К проблеме определения понятий Текст. / Ю.А. Сорокин // Общение: Теоретические и прагматические проблемы. М: ИЯ АН СССР, 1978. - С. 133-138.

299. Стексова, Т.И. Семантика невольности в русском языке: значение, выражение, функции Текст. / Т.И. Стексова. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2002. - 200 с.

300. Степанов, Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства Текст. / Ю.С. Степанов. -М.: Наука, 1985. 335 с.

301. Степанов, Ю.С. Константы: Словарь русской культуры: Опыт исследования Текст. / Ю.С. Степанов. -М.: Академ. Проект, 2001. 990 с.

302. Сулнменко, Н.Е. Антропоцентрические аспекты изучения лексики Текст. / Н.Е. Сулименко. СПб.: Образование, 1994. - 86 с.

303. Сухакова, М.А. Образ русского старчества Текст. / М.А. Сухакова // Философия старости: геронтософия. Сб. мат. конф. Санкт-Петербург: Изд-во Спб. философ, общ., 2002. - С 55.

304. Сэпир, Э. Градуирование Текст. / Э. Сэпир // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика.- М.: Прогресс, 1985. С. 43-78.

305. Сэпир, Э. Избранные труды по языкознанию и лингвокультурологии Текст. / Э. Сэпир. М.: Просвещение, 1993. -654 с.

306. Тань Аошуан. Китайская языковая картина мира. Язык, культура, ментальность Текст. / Тань Аошуан. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 240 с.

307. Тейяр де Шарден П. Феномен человека Текст. / П.Тейяр де Шарден. М.: Наука, 1987. - 240 с.

308. Телия, В.Н. Коннотативный анализ семантики номинативных единиц Текст. / В.Н. Телия. М.: Наука, 1986. - 141 с.

309. Телия, В.Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира Текст. / В.Н. Телия // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М.: Наука, 1988. - с. 173-204.

310. Телия, В.Н. О специфике отображения психики и знания в языке Текст. / В.Н. Телия // Сущность, развитие и функции языка. М.: Наука, 1987.-С. 65-74.

311. Телия, В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты Текст. / В.Н. Телия. М.: Языки русской культуры, 1996. - 288 с.

312. Телия, В.Н. Типы языковых значений: Связанное значение слова в языке Текст. / В.Н. Телия. М.: Наука, 1981. - 270 с.

313. Темиргазина, З.К. Образ человека в русской ценностной картине мира Текст.: Спецкурс для магистрантов и студентов языковых специальностей / З.К. Темиргазина. Павлодар: Эко, 2002. - 92 с.

314. Теория метафоры Текст. / Под ред. Н.Д. Арутюновой и М.А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. - 512 с.

315. Тер-Минасова, С.Г. Язык и межкультурная коммуникация Текст. / С.Г. Тер-Минасова. М.: Слово, 2000. - 624 с.

316. Тихомиров, С.А. Гипербола в градуальном аспекте Текст.: автореф. дис.к. филол. н. / С.А. Тихомиров. М., 2006. - 21 с.

317. Токарев, Л В. Концепт как объект лингвокультурологии (на материале репрезентаций концепта «труд» в русском языке) Текст. / Г.В. Токарев. Волгоград: Перемена, 2003. - 233 с.

318. Толстой, H.H. Язык и народная культура Текст.: Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике / Н.И. Толстой. М.: Индрик, 1995.-512с.

319. Толстых, A.B. Возрасты жизни Текст. / A.B. Толстых. М.: Молодая гвардия, 1988. - 223 с.

320. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического. М.: Прогресс: Культура, 1995. - 624 с.

321. Трофимова, У.М. Опыт когнитивного экспериментально-теоретического анализа тематической группы «Части человеческого тела»на материале русского и китайского языков) Текст.: автореф. дис. .к.филол.н. /У.М. Трофимова. Барнаул, 1999.-22 с.

322. Труб, В.М. Темпоральные частицы как знаки начала и конца ситуации Текст. / В.М. Труб // Логический анализ языка. Семантика начала и конца. М.: Индрик, 2002. - С. 334-347.

323. Убийко, В.И. Концептосфера внутреннего мира человека в русском языке: Функционально-когнитивный словарь Текст. / В.И. Убийко. Уфа: Изд-во Башкирского гос. ун-та, 1988. - 232 с.

324. Уорф, Б.Л. Лингвистика и логика Текст. / Б.Л. Уорф // Новое в лингвистике.- Вып. 1.-М., 1960.-С. 163-198.

325. Урысон, Е.В. Проблемы исследования языковой картины мира: Аналогия в семантике Текст. / Е.В. Урысон. М.: Языки славянской культуры, 2003. - 224 с.

326. Урысон, Е.В. Фундаментальные способности человека и наивная анатомия Текст. / Е.В.Урысон // Вопросы языкознания. 1995. - №3. -С.3-16.

327. Успенский, Б.А. Избранные труды. Т.1. Семиотика истории. Семиотика культуры Текст. / Б.А. Успенский. М.: Языки русской культуры, 1996. - 608 с.

328. Уфимцева, A.A. Семантический аспект языковых знаков Текст. / A.A. Уфимцева // Принципы и методы семантических исследований. -М.: Наука, 1976. С. 31-46.

329. Уфимцева, Н.В. Языковое сознание и образ мира славян Текст. / Н.В. Уфимцева // Языковое сознание и образ мира. М.: Институт языкознания РАН, 2000. - С.207-219.

330. Фадеева, Т.А. Обозначение возраста в русских пословицах и поговорках Текст. / Т.А.Фадеева // Народная культура Сибири: Мат-лы X научно-практич. семинара. Омск: ОмГПУ, 2001. - С.50-56.

331. Федяева, Н.Д. Семантика нормы в русском языке: функциональный, категориальный, лингвокультурологический аспекты Текст.: автореф. дис. . д. филол. н. / Н.Д. Федяева. Барнаул, 2010. - 33 с.

332. Федяева, Н.Д. Языковой образ среднего человека в аспекте когнитивных категорий дуальности, градуальности, оценки, нормы (на лексическом и текстовом материале современного русского языка) Текст.: дис. . к. филол. н. / Н.Д. Федяева. Омск, 2003. - 171 с.

333. Феномен человека: Антология Текст.: М.: Высшая школа, 1993. -347 с.

334. Фирсова, Н.М. Грамматическая стилистика современного испанского языка Текст. / Н.М. Фирсова. М.: РУДН, 2002. - 352 с.

335. Фомина, М.И. Современный русский язык Текст. / М.И. Фомина. -М.: Логос, 1997. 528 с.

336. Фразеология в контексте культуры Текст.: М.: Языки русской культуры, 1999. 336 с.

337. Фролова, И.Е. Человек в образных репрезентациях космической темы в русской языковой картине мира Текст.: дис. . к.филол.н. / И.Е. Фролова. Омск, 2009. - 268 с.

338. Фролькис, В.В. Старение и увеличение продолжительности жизни Текст. / В.В. Фролькис. Л.: Наука, 1988. - 239 с.

339. Фрумкина, Р. М. Психолингвистика Текст. / P.M. Фрумкина. -М.: Академия, 2001. 320 с.

340. Фрумкина, P.M., Михеев, A.B. Категоризация и концептуальные классы Текст. / P.M. Фрумкина, A.B. Михеев // Семантика и категоризация. М., 1991. - С. 45-60.

341. Хайдеггер, М. Время картины мира Текст. / М. Хайдеггер // Время и бытие: статьи и выступления. -М.: Республика, 1993. С. 41-63.

342. Хайрулина, Р.Х. Картина мира во фразеологии: от мировидения к миропониманию: Монография Текст. / Р.Х. Хайрулина. Уфа: Изд-во БГПУ, 2001.-285 с.

343. Ханна, Т. Искусство не стареть Текст. / Т. Ханна. СПб.: Питер Пресс, 1996.-224 с.

344. Харитонова, Е.В. Анализ личностных особенностей людей пожилого возраста Текст. / Е.В. Харитонова // Тезисы 3-й Российской конф. по экол. психол. М.: Психолог, институт РАО. С. 242-244.

345. Ховалкина, A.A. Лексическое выражение категории величины признака в современном русском языке Текст.: дис. . д. филол. н. / A.A. Ховалкина. Симферополь, 1996. - 402 с.

346. Ховалкина, A.A. Наречия меры и степени: Лексико-грамматическая группа или функционально-семантическая категория Текст. / A.A. Ховалкина // Русский язык в школе. 1994. - №4. — с.76-80.

347. Холостова, Е.И. Пожилой человек в обществе Текст. / Е.И. Холостова. М., СТИ, 1999. - 237 с.

348. Христенко, О.В. Философско-антропологический анализ старости Текст.: автореф. дис. . к. филос. н. / О.В. Христенко. Ростов-на-Дону, 2008. - 26 с.

349. Хроленко, А.Т. Основы лингвокультурологии Текст.: учебное пособие. / А.Т. Хроленко; Под ред. В.Д. Бондалетова. 2-е изд. - М.: Флинта: Наука, 2005. - 184 с.

350. Худяков, A.A. Понятийные категории как объект лингвистического исследования Электронный ресурс. / A.A. Худяков. -URL: http://www.pomorsu.ru/body.php?page=::sin50301.

351. Цицерон, М.Т. О старости. О дружбе. Об обязанностях Текст./ М.Т. Цицерон / Отв. ред. С.Л. Утченко. (Серия «Литературные памятники»). М.: Наука, 1974. - 248 с.

352. Чавычалова, В.В. Индивидуально-психологические особенностиадаптации человека к старости Текст.: автореф. дис.к. психол. н. / В.В.

353. Чавычалова. М., 2007.- 29 с.

354. Человек в зеркале наук; Труды методологического семинара «Человек». Спб.: Изд-во С.-Петерб. гос. ун-та, 1993. - 159 с.

355. Человек Текст.: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир эпоха просвещения [Текст]. — М.: Политиздат, 1991.-461 с.

356. Человек Текст.: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. XIX век. М.: Республика, 1995. - 528 с.

357. Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис Текст. М.: Наука, 1992. - 280 с.

358. Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи Текст. -М.: Наука, 1991.-240 с.

359. Шаповаленко, КВ. Возрастная психология Текст. / И.В. Шаповаленко. М.: Гардарики, 2005. - 349 с.

360. Шейдаееа, С.Г. Категория субъективной оценки в русском языке Текст. / С.Г. Шейдаева. Ижевск: Изд-во УдмГУ, 1997. - 264 с.

361. Шляпкин, К.А. Возрасты человеческой жизни Текст. / И.А. Шляпкин. Санкт-Петербург: Типография Главного Управления Уделов, 1909.-39 с.

362. Шмелев, А.Д. Дух, душа и тело в свете данных русского языка Текст./ А.Д. Шмелев // Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Языки русской культуры, 1997. - С. 523-539

363. Шмелев, АД. Русская языковая модель мира Текст. / А.Д. Шмелев. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 224 с.

364. Шмелева, Т.В. Модель речевого жанра Текст. / Т.В. Шмелева. // Жанры речи. Саратов: Издательство ГосУНЦ «Колледж», 1998. - С. 88 -98.

365. Шмелева, Т.В. Семантический синтаксис Текст. / Т.В. Шмелева. Красноярск: Изд-во Красноярск, ун-та, 1994. - 107 с.

366. Шрам, А.Н. Структурные типы лексического значения слова (на материале качественных прилагательных) Текст. / А.Н. Шрам // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. 1981. - № 2. - С. 58 -64.

367. Щур, Г.С. Теории поля в лингвистике Текст. / Г.С. Щур. М.: Наука, 1974.-255 с.

368. Этногерменевтика и антропология Текст. / Отв. ред. Е.А. Пименов, М.В. Пименова. Кемерово: КемГУ, 2004. - 644 с.

369. Юнг, КГ. Душа и миф: шесть архетипов Текст. / К.Г. Юнг. -М.: Совершенство, 1997. 384 с.

370. Язык и личность Текст.: М.: Наука, 1989. 211 с.

371. Язык и общество Текст.: М.: Наука, 1986. 255 с.

372. Язык, сознание, коммуникация Текст.: Сб. статей. / Отв. редактор В.В. Красных, А.И. Изотов. М.: МАКС Пресс, 2005. - Вып. 30. - 260 с.

373. Язык. Человек. Картина мира. Лингвоантропологические и философские очерки (на материале русского языка) Текст. Часть 1. -Омск: ОмГУ, 2000. - 224 с.

374. Язык. Человек. Картина мира. Лингвоантропологические и философские очерки (на материале русского языка) Текст. Часть 2. — Омск: ОмГУ, 2006. - 284с.

375. Языковая номинация: Виды наименований Текст.: М.: Наука, 1977:-358 с.

376. Языковая номинация: Общие вопросы Текст.: М.: Наука, 1977. -359 с.

377. Яковенко Е.Б. Сердце, душа, дух в английской и немецкой языковых картинах мира (опыт реконструкции концептов) Текст. / Е.Б.

378. Яковенко // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Индрик, 1999. С. 39-51.

379. Яковлева, Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия) Текст. / Е.С.Яковлева. М.: Гнозис, 1994.-344 с.

380. Ямшанова, В. А. Понятийная категория инструментальности Текст. / В.А. Ямшанова // Понятийные категории и их языковая реализация: Сб ст. Л.: ЛГПУ им. А.И. Герцена, 1989. С. 140 149.

381. Ясперс, К. Смысл и назначение истории Текст. / К. Ясперс. -М.: Политиздат, 1991.-528 с.

382. Ященко, М.А. Особенности функционирования оценочных прилагательных в речи ребенка Электронный ресурс. / М.А. Ященко. URL: http:/iling.spb.ru/grammaticon/child/ia.htrnl/language=en.1. Словари

383. Александрова, З.Е. Словарь синонимов русского языка. М., 1989.

384. Бирих, А. К., Мокиенко, В. М., Степанова, Л. И. Словарь русской фразеологии: Историко-этимологический справочник. СПб., 2005.

385. Большая Советская энциклопедия (БСЭ) URL: http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionarv-encycl.htm

386. Большой Российский энциклопедический словарь Текст. / под ред. А.Е. Махов, Л.И. Петровская, В.М. Смолкин. М., 2008.

387. Большой фразеологический словарь русского языка. Значение. Употребление. Культурологический комментарий / Отв. Ред. В.Н. Телия. М., 2006.

388. Даль, В.И. Толковый словарь русского языка. Современная версия. — М., 2002.

389. Жуков, В.П., Сидоренко, М.И., Шкляров, В.Т. Словарь фразеологических синонимов русского языка. М., 1987.

390. Золотой словарь афоризмов. М., 2000.

391. Краткий словарь когнитивных терминов Текст. / под ред. Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. М.: Изд-во МГУ, 1996. (КСКТ)

392. Лексические минимумы современного русского языка / Под ред. В.В. Морковкина. М., 1985.

393. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / Гл. ред. В.Н. Ярцева. -М„ 1990.

394. Лингвистический энциклопедический словарь Текст. / Швейцер А.Д.-М., 1990.

395. Михельсон, М.И. Русская мысль и речь: Свое и чужое: Опыт русской фразеологии. Сборник образных слов и иносказаний. М., 1994.

396. Мокиенко, В.М. Словарь сравнений русского языка. СПб, 2003.

397. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / Под общ. ред. Ю.Д.Апресяна. М., 2000. - Вып. 2.

398. Ожегов, С.И., Шведова, Н.Ю. Толковый словарь русского языка. -М., 1999.

399. Русский язык. Энциклопедия / Под ред. Ю.Н. Караулова. М., 2003.

400. Словарь образных выражений русского языка / Под ред. В.Н. Телия. М., 1995.

401. Словарь русского языка: В 4-х томах. / Под. ред. А.П. Евгеньевой. -М., 1985-1988.

402. Словарь русских синонимов http://www.dict.t-mm.ru/abramov/

403. Словарь русских старожильческих говоров Среднего Прииртышья. 4.1, 2, 3. Томск, 1992.

404. Словарь русского языка: В 4 т. / Ред. А.П. Евгеньевой. М., 1985.

405. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.И. Ушакова. — М., 2007.

406. Фразеологический объяснительный словарь русского языка. М., 2009.

407. Языкознание. Большой Энциклопедический словарь / Гл.ред. В.Н. Ярцева. 2 изд. - МД 998.

408. Список источников эмпирического материала

409. Абрамов Ф. Собрание сочинений: В 6 т. Т. 1. JL: Художественная литература, 1990. - 640 с.

410. Андреев Л. Собрание сочинений: В 6 т. — М.: Издательство «Художественная литература», 1990.

411. Ахматова А. Сочинения: В 2 томах. М.: Панорама, 1990. Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова: Литературные цитаты. Образные выражения. - М.: Гослитиздат, 1988. - 527 с.

412. Берков В.П., Мокиенко В.М., Шулежкова С.Г. Большой словарь крылатых слов русского языка. М.: Русские словари, 2000. - 624 с.

413. Блок A.A. Стихотворения. М.: Издательство «Правда», 1978. - 480с.

414. Булгаков М. Собрание сочинений: В 5 т. М.: Художественная литература, 1992.

415. Бунин И.А. Собрание сочинений: В 4 т. М.: Издательство «Правда», 1988.

416. Гоголь Н.В. Собрание сочинений: В 9 т. М.: Русская книга, 1994.

417. Гранин Д. Однофамилец. Л.: Лениздат, 1982. - 416 с.

418. Даль В.И. Пословицы русского народа: В 3 т. М.: Русская книга,1993.

419. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений: В 15 т. Л.: Наука, 1988. Душенко К.В. Большая книга афоризмов. - М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. -486 с.

420. Есенин С.А. Собрание сочинений в 2 томах. М.: Советская Россия,1990.

421. Иванов А. Повитель. Роман. Омск: Омское книжное издательство, 1988.-608 с.

422. Каверин В. Избранные произведения: В 2 т. М.: Художественная литература, 1977.

423. Короленко В.Г. Повести и рассказы. Омск: Омское книжное издательство, 1983. - 333 с.

424. Костылев В.И. Иван Грозный. Роман в двух томах. М.: Издательство «Пресса», 1999.

425. Куприн А.И. Собрание сочинений: В 6 т. М.: Государственное 1издательство художественной литературы, 1963.

426. Лермонтов М.Ю. Собрание сочинений: В 2 т. М.: Издательство «Правда», 1990.

427. Лесков Н.С. Собрание сочинений: В 6 т. М.: Экран, 1993. Нагибин Ю. Срочно требуются седые человеческие волосы. - М.: ACT, 2005. - 480 с.

428. Национальный корпус русского языка, http://www.ruscorpora.ru/ Некрасов H.A. Собрание сочинений: В 4 т. М., 1979. Никитин С. Повести и рассказы. - М.: Художественная литература, 1989.-527 с.

429. Никонов Н. Дальние берега. Повести. Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1980. - 544 с.

430. Паустовский К. Повести и рассказы. Л.: Лениздат, 1979. - 318 с. Платонов А. Избранное. - М.: Современник, 1977. - 445 с. Пословицы. Поговорки. Загадки / Сост. А. Н. Мартынова, В. В. Митрофанова. - М., 1986. - 512 с.

431. Пришвин М.М. Избранное. М.: Московский рабочий, 1971. - 512 с. Пушкин A.C. Собрание сочинений: В 3 т. - М.: «Художественная литература», 1986.

432. Распутин В.Г. Повести и рассказы. -М.: Современник, 1984. 736 с. Рыбаков А. Неизвестный солдат. - М.: Детская литература, 2007.400 с.

433. Салтыков-Щедрин М.Е. Избранное. М.: Современник, 1992. - 319с.

434. Симонов К.А. Живые и мертвые. Роман в Зх книгах.- М.: Художественная литература, 1989.

435. Солженицын А.И. В круге первом. Роман. М.: Современник, 1991. - 732 с.

436. Толстая Т. Кысь. М.: Эксмо, 2007. - 416 с.

437. Толстой А.Н. Петр I. Ставрополь: Книжное издательство, 1993.735 с.

438. Толстой А.Н. Хождение по мукам. М.: Художественная литература, 1990.-781 с.

439. Толстой Л.Н. Собрание сочинений: В 8 т. М.: Издательство «Правда», 2006.

440. Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. М.: Издательство «Правда», 1978.

441. Цветаева М.И. Стихотворения и поэмы.— Л.: Сов. писатель, 1990.800 с.

442. Чехов А.П. Собрание сочинений: В 12 томах. М.: Издательство «Правда», 1985.

443. Шаламов В.Г. Колымские рассказы. Книга 1. М.: Русская книга (Советская Россия), 1992. - 592 с.

444. Шинцзин. Книга песен и гимнов // пер. с кит. А.Штукина; Подгот. текста и вступ. ст. Н. Федоренко; Коммент. А. Штукина. М., 1987. - 351 с.