автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Образ "старой" художественной интеллигенции в советской печати "славного" десятилетия

Полный текст автореферата диссертации по теме "Образ "старой" художественной интеллигенции в советской печати "славного" десятилетия"

На правах рукописи

Миронова Наталья Анатольевна

Образ «старой» художественной интеллигенции в советской печати «славного» десятилетия (1917-1927 гг.)

Специальность 07.00.02. — отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученом степени кандидата исторических наук

Ярославль - 2006

Работа выполнена на кафедре отечественной истории Ярославского государственного педагогического университета им. К.Д.Ушинского.

Научный руководитель: доктор исторических наук,

профессор Кочешков Г.Н.

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

профессор Усманов С.М., кандидат исторических наук, доцент Рябинина Н.В.

Ведущая организация Костромской государственный

университет им. Н.А.Некрасова

Защита состоится 30 июня 2006 г. в 15 часов на заседании диссертационного совета К. 212.307.08 в Ярославском государственном педагогическом университете им. К.Д.Ушинского по адресу: 150000, г. Ярославль, Которосльная набережная, 46-в. ауд. 315

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ярославского государственного педагогического университета им. К.Д.Ушинского.

Автореферат разослан «¿9 » смал*. 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат исторических наук, доцент

Ермаков А.М.

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Первые годы советской власти -один из самых противоречивых периодов в истории России. 1917 год положил начало мощному процессу смены эпох, который потряс Россию до основания, наложив отпечаток не только на масштабные социально-политические процессы, но и на социально-психологические характеристики общества.

Процесс смены мировоззренческих парадигм был относительно недолгим. Он начался с приходом к власти коммунистической партии. Период 1920-х годов интересен тем, что именно тогда стали разрабатываться механизмы идеологического воздействия, приведшие к глубоким изменениям в массовом сознании. В это время проводится широкая агитационно-пропагандистская работа, цель которой — не только ликвидация безграмотности, но и формирование в обществе социалистического мировоззрения, способного на долгое время стать опорой новой власти.

В процессе агитации и пропаганды интеллигенция, особенно художественная, о которой и пойдет речь в настоящей работе, играла очень важную роль. Интеллигенция в современном общепринятом представлении означает общественный слой образованных людей, профессионально занимающихся сложным умственным (по преимуществу интеллектуальным) трудом. Генетически понятие интеллигенции означает прежде всего круг людей культуры, то есть тех, чьими знаниями и мыслительными усилиями создаются и поддерживаются ценности, нормы и традиции культуры. Не утрачивается в понятии интеллигенции и его изначальный смысл, содержащийся в латинском термине: понимание, знание, познавательная сила, интеллект.

Феномен русской интеллигенции заключается в ее необычном положении по отношению к традиционной структуре русского общества. Интеллигент практически всегда включен в структуру какой-либо социальной группы. В то же время он старается находиться над этой группой, состоит в обществах по интересам, т.е. старается сохранить самостоятельность мышления, независимость политических взглядов. •

Вследствие особого положения интеллигенции в социальной структуре, она играет важную роль в построении идеологической системы. Существует необходимость исследовать, каким образом пропаганда влияет на отношения власти и интеллигенции, как происходит процесс формирования образа интеллигента, в дальнейшем становящегося стереотипом. В современном мире по-прежнему существует проблема интеллигенции и власти. Различные политические партии используют разнообразные способы для пропаганды собственных идей, конструирования определенных стереотипов. Механизм таких информационных кампаний имеет много общего с механизмом большевистской пропаганды «славного» десятилетия. Понимание техники пропаганды, применяемой средствами массовой информации, спо-

собствует более глубокому осмыслению государственной политики и адекватной оценке исторической ситуации.

Цель исследования — изучить образ «старой» художественной интеллигенции, который был сформирован большевистской прессой в первое десятилетие советской власти. В соответствии с поставленной целью выделяются следующие задачи исследования:

• Рассмотреть особенности изображения большевистской пропагандой морально-нравственных качеств «старого» интеллигента.

• Воссоздать политический облик интеллигента, формируемый в советской печати 1917-1927 гг..

• Выявить направления большевистской критики художественного творчества «старой» интеллигенции.

• Установить приемы и методы, с помощью которых советская пропаганда формировала отрицательный образ интеллигента.

Объектом исследования является формирование образа «старой» художественной интеллигенции в большевистской печати 1917-1927 гг.

Предметом исследования являются публикации в периодической печати 1917-1927 гг. о политике партии в отношении интеллигенции.

Хронологические рамки исследования составляют 10 лет, с конца 1917 года до 1927 года, - т.н. «славное» десятилетие. Нижняя граница -первые шаги советской власти в деле постановки печатной пропаганды (имеется в виду Декрет о печати 27 октября 1917 года). Как замечают многие исследователи, после дискуссий 1924-1925 гг. отношение власти к интеллигенции стало более определенным, а со второй половины 1920-х годов оно кардинально меняется: значительно возрастают тенденции усиления идеологического диктата. В 1926-1927 гг. появляются документы, касающиеся деятельности художественной интеллигенции, свидетельствующие об окончательном закреплении политических установок на максимальное ограничение деятельности "старой" интеллигенции (в дальнейшем вылившееся в массовые репрессии) и создание пролетарского искусства. Избранный нами временной промежуток противоречив. Образ «старого» интеллигента тогда только начал складываться; в дальнейшем он получил развитие.

Методологической основой настоящего исследования служат труды историков и политологов, в которых рассматривается формирование политической идеологии и политической культуры. Построение идеологической системы нашло отражение в работе американского теоретика Г.Алмонда. Вслед за ним американцы С.Верба, Л.Пай, В.Розенбаум, англичане Р.Роуз, Д.Каванах и др. развили учение о политической культуре. С. Верба писая, что «политическая культура - это то, что задает форму проявления связи между событиями в политике и поведением индивидов как реакции на эти события».

Политическую культуру можно определить как совокупность типичных для конкретной страны (группы стран) форм и образцов поведения людей в публичной сфере, воплощающих их ценностные представления о смысле и целях развития мира политики и закрепляющих устоявшиеся в социуме нормы и традиции взаимоотношения государства и общества. Политическая идеология представляет собой одну из наиболее влиятельных форм политического сознания, воздействующую на содержание властных отношений, то орудие «духовного княжения» (Макиавелли) определенной группы, которое задает направленность деятельности государства и других важнейших институтов власти. Синтезируя различные подходы, можно сказать, что идеология представляет собой определенную доктрину, оправдывающую притязания той или иной группы лиц на власть (или ее использование), добивающейся в соответствии с этими целями подчинения общественного мнения собственным идеям. Это разновидность корпоративного сознания, отражающая групповую точку зрения на ход политического и социального развития общества и потому отличающаяся определенной предвзятостью ошибок и склонностью к духовному экспансионизму. Через идеологию канализируются массовые эмоции, чувства протеста или солидарности, негодования или поддержки. Сопровождая процесс агрегирования и артикуляции, идеология концептуализирует представления людей о политической ситуации, выстраивает эти оценки в их общую картину мира, стремится сделать понятными политические изменения.

Выделяют несколько уровней функционирования идеологии. Между верхним - теоретико-концептуальным (на котором формулируются основные положения приверженцев какой-то определенной цели политического развития) и нижним - актуализированным, (который характеризует степень освоения гражданами целей и принципов данной идеологии, меру их воплощения в своих практических делах и поступках) выделяют программно-политический уровень. На этом уровне социально-философские принципы и идеалы переводятся в программы, конкретные лозунги и требования политической элиты, формируя, таким образом, нормативную оценку для принятия управленческих решений и стимулирования политического поведения граждан. Если политические принципы формируют приверженцев и предполагают дискуссии сторонников разных ценностей, то программы разрабатываются для подавления или нейтрализации оппонентов. В таком случае осуществляется инструментальное оформление тех основополагающих идей, которые вырабатываются группой. При этом функционировании политической идеологии идеалы проверяются на прочность, к идеологии предъявляются особые требования: осознавать большое значение тех или иных проблем общественной жизни, артикулировать интересы граждан, воплощать их в политическую волю. Поскольку этот уровень содержит в себе оценки текущих политических событий, действий правительства, то здесь могут как сближаться представители разных политических

идеалов, так и отдаляться сторонники одной и той же партии. На этом уровне деятельность интеллигенции, которая и осуществляет проверку идеологии на прочность, приобретает особое значение для пропаганды и агитации. Некоторая часть интеллигенции поддерживает власть и этим создает ей идеологическую поддержку, другая - не поддерживает власть активно или пассивно, становясь препятствием для пропагандистской работы, без которой невозможно существование государства. Сам образ интеллигента также играет важную роль: на нижних уровнях формирования идеологической системы (на уровне усвоения гражданами принципов идеологии) он позволяет распространить антиинтеллигентские настроения и тем самым снизить уровень воздействия интеллигенции на массовое сознание.

Историография исследования темы. Научная литература, посвященная проблемам культурной политики власти в первое советское десятилетие, довольно обширна. Исследования о взаимоотношениях интеллигенции и власти характеризует концептуальное и методологическое разнообразие.

1 этап - 1920-1929 годы

В этот период складывается марксистское и немарксистское направление в историографии проблемы власти и интеллигенции. Марксистское направление разрабатывали основатели советского государства: В.И.Ленин, Л.Д.Троцкий, А.А.Богданов, Н.И.Бухарин, А.ВЛуначарский, П.И.Лебедев-Полянский и т.д.. Однако работы перечисленных выше авторов нельзя назвать историческими исследованиями, т.к. в трудах большевиков пропагандистские цели доминировали над аналитическими. Пропаганда и политика в отношении интеллигенции были для них естественно неразделимы. Формирование негативного образа «старого» интеллигента сопровождало общие меры по усилению идеологического воздействия на массы.

В это же время развивалось немарксистское направление в историографии. Одним из первых, кто признал существование антиинтеллигентской пропаганды в первые советские годы, был П.Н. Милюков, который обратил внимание на то, что в советской литературе 1920-х годов интеллигенция изображается неумелой, бессильной, предательской. Однако в целом Милюков придерживался оптимистической точки зрения на историческую ситуацию в России. Г.П.Федотов был более категоричен в оценках перспектив развития российской государственности и русской культуры в условиях советской действительности, негативно оценивая утилитарное отношение власти к интеллигенции. Мыслители, высланные из страны в 1922 году, неоднократно писали о разрушительном потенциале большевиков. Среди них были Ф.А.Степун, Н.Бердяев, И.Ильин, Н.Лосский и др. Именно эмигрировавшие мыслители отметили существование антиинтеллигентской пропаганды большевиков, развернувшейся в первые годы советской власти.

2 этап — 1930-е - первая половина 1950-х гг.

Традиционно считается, что в этот период идеологический прессинг достиг своего наивысшего размаха, поэтому произошло сужение спектра исследовательских задач и ограничение субъектов историографического процесса (представители интеллигенции были из него исключены).

В докладе на XVIII съезде ВКП(б) И.В.Сталин признавал идеологическое воздействие, которое было оказано на старую интеллигенцию. Антиинтеллигентская пропаганда была объявлена необходимой для «перерождения» буржуазной интеллигенции. Марксистская историография этого периода ставила целью «обнаружение» примеров вредительства специалистов, т.е. сама во многом носила пропагандистский характер. «Злодеяния» буржуазной интеллигенции отмечал в своей работе академик Б.А. Келлер. Вопрос взаимоотношений интеллигенции и советской власти начинает раскрываться как борьба КПСС с саботажем и вредительством "старой" интеллигенции в лице буржуазных специалистов (см. работы историков Б. Волина, Б.А. Келлера, И. Луппола, А.Г. Шлихтера и др.). Однако изучение интеллигенции в это время все-таки продвигалось. Создавалась новая источ-никовая база: материалы о положении «старой» интеллигенции в обществе частично находили отражение в издании статистических сборников, в частности, посвященных становлению и развитию системы народного образования.

В работах 1930-1950-х годов нашли отражение проблемы культурного строительства. Многие проблемы историографии советской культуры интересующего нас периода были поставлены Л.М. Зак, которая затрагивала вопросы пропаганды в отношении «старой» интеллигенции. Культурно-просветительской работе уделялось внимание в исследованиях Л.С. Фрид. Однако, несмотря на постоянное внимание историков к проблемам интеллигенции, в научных работах крайне редко появляются аналитические оценки пропагандистской деятельности. Причины вполне понятны: аналитический взгляд на идеологическую систему был невозможен.

3 этап — вторая пол. 1950-х - первая пол. 1980-х годов

Переход от второго этапа к третьему был постепенным, и наряду с

появлением элементов новых подходов в работах В.Т. Ермакова, Л.К. Ер-мана, P.A. Шипиловой, Г.А. Матвеева, С.А. Федюкина, Г.Г. Карпова продолжал существовать прежний подход, характерный для предшествующего периода (труды Л.М. Зак, И.И. Минца). В эти годы появились элементы плюрализма. В.Т. Ермаков уже в 1955 году выразил несогласие с утверждением о том, что только новая советская интеллигенция из людей рабочего класса и трудящихся нашей страны может развивать советскую науку. Л.К. Ерман одним из первых отказался от «очернительной традиции» в отношении «старой» российской интеллигенции и предложил новые интерпретации культурной политики государства в 20-е гг. С.А. Федюкин отметил, что переход старой интеллигенции на позиции социализма был сложным и про-

тиворечивым. Исследователь высказал идею о сильном влиянии личности Сталина на политику большевиков в отношении интеллигенции и признал существование антиинтеллигентской пропаганды частью идеологической системы. Г.А. Матвеева обратил внимание на эволюцию политического и идеологического воздействия на интеллигенцию.

В целом можно констатировать, что при видимом разнообразии трудов исследователи не вышли за рамки официальной идеологической доктрины КПСС, исходящей из апологетики советской власти во всех сферах деятельности и невозможности аналитического подхода к тому, что непосредственно связано с построением идеологической системы большевиков. Пропаганда не могла стать объектом исторического исследования.

Несмотря на доминирование марксистской теории в советской историографии, начинается более углубленное изучение проблемы взаимоотношений интеллигенции и советской власти по отдельным периодам: в первые годы советской власти (С.А. Федюкин, М.Р. Зезина и др.), в годы Великой Отечественной войны (B.C. Меметов и др.), в период "развитого социализма" (A.M. Румянцев, B.C. Семенов, М.К. Мамардашвили и др.). Любопытной представляется монография М.Е. Добрускяна, в которой делается попытка дать историографический обзор литературы, посвященной проблемам интеллигенции.

Параллельно с классовым видением интеллигенции всегда существовала другая, немарксистская тенденция осмыслить интеллигенцию иначе, вне политики, или противопоставить ее власти. Уже в 1969 году В.Ф. Кор-мер попытался обозначить противоречивость психологического облика интеллигенции, двойственность ее отношения-к власти, масштабность ее идейно-нравственной раздвоенности. Яркими представителями немарксистского направления являлись диссиденты, в том числе И. Эренбург, А. И. Солженицын и другие.

4 этап — вторая пол. 1980-х - современный этап (нач. ХХТ века)

Период характеризуется пересмотром прежних концептуальных представлений. В целом по проблеме «интеллигенция и власть» были написаны как работы историографического характера (М.Е.Главацкий), так и концептуальные, ставящие целью реабилитировать «старую» интеллигенцию, например исследование И.Е.Казанина. Несмотря на многообразие трудов, историки обошли вниманием проблему антиинтеллигентской пропаганды. Докторские диссертации A.B. Квакина, А.П. Купайгородской и др. содержат богатый материал об интеллигенции. А.В.Квакин, рассматривая идеологическую дифференциацию интеллигенции «славного» десятилетия, среди факторов воздействия на мировоззрение «старой» интеллигенции отмечает существование пропаганды.

Что касается основных источников (советская пресса 1917-1927 гг.), привлеченных для написания данной диссертации, отметим, что они довольно часто изучались историками. Газетная печать, ее выпуск и рас-

пространение, исследована в значительно большей степени, нежели журнальная. Однако содержательная сторона ранней советской периодики крайне редко рассматривалась сама по себе. Изучение пропагандистских приемов и методов не проводилось.

Заметный импульс изучению истории отечественной интеллигенции придало проведение научных конференций, посвященных этой теме, в Москве, Екатеринбурге, Новосибирске, Кемерове и Иванове. Появляются сборники статей, в которых излагаются концептуальные подходы к определению понятия "интеллигенция". Среди них выделяются статьи Ю.С. Степанова, В.В. Иванова, И.В. Кондакова, К.Б. Соколова и др. Не так давно появилось значительное количество диссертаций, в которых рассматривается политика власти по отношению к «буржуазной» интеллигенции. Среди диссертаций труды Г.А.Неподобной, Н.В. Смирновой, А.М.Базанкова, И.И.Маториной, Д.А.Волкова, М.В.Ермушина, И.В.Купцовой, В.Г.Румянцева, Н.В.Канавина и др.

Несмотря на довольно большое количество работ, посвященных интеллигенции, мы можем отметить тот факт, что пропагандистское воздействие на интеллигенцию в первое советское десятилетие в исследованиях не изучено. Лишь некоторые историки последних лет обращают внимание на существование антиинтеллигентской пропаганды. Образ интеллигенции в советской прессе, равно как и другие образы, формируемые в массовом сознании, не рассматривался.

Источниковую основу исследования составляет советская периодика, опубликованные и неопубликованные архивные материалы.

В первые годы советской власти газетная периодическая печать была одним из центральных элементов в пропагандистских системах России. Наибольшую роль в этом процессе играли центральные издания: «Правда», «Известия», «Беднота» и др.

Газеты — информативный исторический источник. Неслучайно многие исследователи использовали их для изучения политики власти по отношению к интеллигенции. Несмотря на то, что главная задача большевистских газет заключалась в пропаганде коммунистических принципов, приемы и методы, применяемые большевиками, остались неизученными.

Анализ содержания российских газет показывает, что оно носило мифопроизводящий характер. Основная цель газетного мифотворчества заключалась в пропаганде стратегических задач и тактических лозунгов партии большевиков. Последним нужно было оправдать свой насильственный захват власти, завоевать доверие общества для сохранения своей советской формы правления, при которой фактическая власть концентрировалась бы в руках большевистской номенклатуры. Складывание определенных стереотипов, в том числе образа «буржуазного» интеллигента-вредителя, фактически, также было частью этого мифопроизводства.

Немецкий историк Ш.Плаггенборг утверждает, что распространение газет было столь узким, отягощенное бумажным кризисом начала 20-х годов, что периодические издания не играли значимой роли в формировании массового сознания. С Плаггенборгом не соглашается целый ряд исследователей, утверждая, что, несмотря на трудности распространения периодики, именно большевикам еще. во время Гражданской войны удалось создать систему информационного воздействия. Со временем власть позаботилась не только о закрытии многих небольшевистских периодических изданий, но и об улучшении качества собственной прессы. Распространение газетной прессы являлось заключительным звеном в осуществлении государственной монополии на информацию. Из газет наиболее распространенными были «Правда)> и «Известия ВЦИК». При распределении литературы учитывались численность, степень грамотности населения и политическая ситуация в регионе. Уровень критичности в восприятии сведений был довольно низким. Именно поэтому стереотип «буржуазного» интеллигента, обладающего огромным количеством отрицательных характеристик, был достаточно быстро сформирован в массовом сознании.

Для настоящего исследования привлекалась региональная пресса: периодика ярославской («Северный рабочий» и др.), вологодской («Красный север»), костромской («Красный мир»), владимирской губерний. Многие из периодических изданий обращались к проблемам культуры. Росту их популярности способствовал и характер самих изданий: пропаганда создавала определенные стереотипы и вследствие этого были понятны массовому читателю.

Практически все статьи большевиков, посвященные вопросам культуры, носят пропагандистский характер. Они не столько отражают партийную линию по отношению к «буржуазной» интеллигенции, сколько внушают читателям необходимость осторожного отношения к ней. Многие статьи очень ярко эмоционально окрашены, содержат выразительные характеристики деятелей культуры «прежней» эпохи. Большинство статей формируют негативный образ «старого» интеллигента.

В большевистских журналах начала 20-х годов очень часто обсуждается вопрос создания нового пролетарского искусства. Многие из статей ставят целью критику пролетарской интеллигенции и интеллигенции «старой». Журнальные статьи рассчитаны на подготовленного читателя, через них большевики пытались не просто воздействовать на массовое сознание, но и разработать идеологическую концепцию отношения к интеллигенции.

Нашему анализу подверглись статьи большевистских идеологов и пропагандистов, содержащихся в журналах «Под знаменем марксизма», публиковавшем статьи лидеров советского государства, «Красная новь» (литературно-художественном и научно-публицистическом журнале), «Кузница», (органе Всероссийской ассоциации пролетарских писателей), критико-библиографическом журнале «Печать и Революция», литератур-

но-критическом «На посту», а также журналах «Октябрь», «Творчество», «Художественное слово», «Новый мир» и др. Для написания диссертации проводился анализ статей журнала «Лсф», имевшего футуристические традиции.

Таким образом, работа охватывает широкий круг советских периодических изданий. Большое количество периодических изданий и налаженная система снабжения позволяет говорить о возможности доступа к ним пропагандистов и агитаторов, которые, в свою очередь, реализовывали пропагандистскую линию.

В периодической печати первого послеоктябрьского десятилетня использовалось множество пропагандистских приемов и методов. В современных западных исследованиях они получили особые названия. Среди них bandwagon (принцип "или с нами, или против нас", призывающий аудиторию присоединиться к общей массе), plain folks ("мы из народа"), обусловливавший презрение к тем, кто выделяется образованием или происхождением, то есть к интеллигенции. В качестве пропагандистского метода имел место страх: в прессе постоянно звучали угрозы нападения, формировался образ внутреннего и внешнего врага.

Часто в статьях присутствуют слова и выражения, маскирующие истинную суть вещей, т.е. прием doublespeak. Использование марксизма в качестве научной основы является приемом bad science (плохая наука). Для создания видимости миролюбивого характера власти применялся прием greenwashing. Многие пропагандисты подчеркивали опасность, которую может принести контрреволюция. Такое преувеличение называется demonizing the opposition.

Эти и другие приемы: искажение информации, ложь, клевета, сатира, свидетельство важного лица, прием straw man (чучело, т.е. использование оппонента для демонстрации собственных идей) - позволяли большевикам в короткий срок создать определенные стереотипы восприятия и воздействовать на массовое сознание.

Количество приемов и методов различно в зависимости от уровня газеты или журнала, степени образованности редактора или авторов статей, от года выпуска периодического издания. Большевики использовали их скорее интуитивно, стараясь облегчить читателю восприятие информации. Многие из рассматриваемых пропагандистских приемов используются и в современных средствах массовой информации.

Хотя архивные документы играют менее важную роль в диссертации (основное внимание сосредоточено на прессе), источниковая база исследования включает в себя еще и неопубликованные материалы: делопроизводственные документы, обнаруженные в ГАЯО (Ф.Р-178, Оп. 1.Д.190, Ф.Р-2786. Д.311, ГАЯО, Ф.Р-162, Д. 1231, 1237, 1246) и ЦДНИ (Ф.1 оп.27, дела №№ 662,1644, 1655, 945) Ярославской области.

Для написания диссертации привлекались опубликованные документы. Важное место отведено анализу постановлений и резолюций КПСС, освещающих культурную политику большевиков. Для раскрытия некоторых теоретических положений марксистов привлекались материалы дискуссий о судьбах русской интеллигенции и отдельные труды В.И. Ленина, Н.И. Бухарина, A.B. Луначарского, Г.Е.Зиновьева и др. Таким образом, работа основана на довольно широком круге источников, при этом основное внимание уделено изучению периодической печати, которая являлась в первое советское десятилетие основным способом воздействия на массы.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые в отечественной историографии изучен процесс формирования образа «старой» художественной интеллигенции в советской печати первого десятилетия существования большевистского режима. Автор впервые рассматривает печатную пропаганду как отдельное, значимое направление большевистской политики в отношении интеллигенции. Новизна исследования связана также с введением в отечественную историю терминов зарубежной науки. В работе впервые анализируется механизм ранней советской печатной пропаганды, изучаются приемы и методы, используемые пропагандистами для формирования облика «старой» художественной интеллигенции.

Практическая значимость проведённого исследования заключается в том, что содержание диссертационной работы и полученные результаты могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов по истории России. Отдельные положения исследования будут интересны для педагогов высших и средних учебных заведений.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы и списка сокращений.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность выбора темы, выявляется степень разработанности проблемы, определяются цель, задачи, объект, предмет, методология и методы исследования, раскрываются научная новизна и практическая значимость работы, приводятся сведения об апробации и внутренней структуре диссертации.

Первая глава исследования — «Пропагандистская концепция политического портрета «старой» интеллигенции» - дает представление о том, как советские пропагандисты «славного» десятилетия характеризовали политическую активность интеллигенции.

В первом параграфе доказывается то, что сразу после революции советская печатная пропаганда наделяла интеллигенцию мощным контрреволюционным потенциалом. Пропагандисты публикуют множество примеров политического вредительства интеллигенции.

Основой обвинения интеллигенции в антисоветских намерениях являются идеи В.ИЛенина, наложенные им в трудах "О государстве", "О левом ребячестве и о мелкобуржуазности", "Очередные задачи Советской власти", "Партийная организация и партийная литература", "О значении воинствующего материализма», речи на XI съезде РКП(б) и др.. В работах Ленина 1918 года звучал призыв привлекать специалистов к социалистическому строительству, однако он никогда не оставлял мысли о контрреволюционной природе «старой» интеллигенции.

Советские пропагандисты развивали идею связи «старой» интеллигенции с буржуазией и белым движением и приводили «доказательства» их сотрудничества. Многие большевистские теоретики были убеждены в том, что контрреволюционность — скрытая или явная - является неотъемлемой характеристикой политического облика «буржуазного» интеллигента. Корни антисоветского поведения интеллигенции, как считали марксисты, произрастали из ее «классовой отброшенности». Обвинения в контрреволюционности особенно в большом количестве появились в печати летом и осенью 1922 года, в период подготовки и высылки интеллигенции из страны; они не прекратились и после волны репрессий.

По мнению большевиков, «контрреволюционная» сущность «буржуазного» интеллигента часто проявлялась в его творчестве. Обвинения интеллигенции в распространении контрреволюционных идей не были необоснованными. Через художественные произведения интеллигенция могла оказать сильное воздействие на массовое сознание, значительно затрудняя распространение вульгарного марксизма и классового подхода. Ленин, сознавая силу культурного воздействия образованных людей на массы, неспособные к самостоятельному критическому осмыслению исторического процесса, политической борьбы, понимал, какую опасность для большевистского режима, стремящегося к моноидеологии и полному контролю над умами людей, несла интеллигенция. В первые же годы советской власти общественная жизнь была поставлена под жесткий контроль, т.к. представляла угрозу формированию идеологической системы большевиков.

Во втором параграфе анализируются статьи советских газет и журналов, в которых пропагандисты характеризуют «старую» интеллигенцию как общность, скептически относящуюся к новой власти. «Скептицизм» и «аполитичность» интеллигенции изображены в пропаганде большевиков как пассивное сопротивление формированию идеологической системы. «Аполитичность» в данном случае понималась не столько как отсутствие у некоторых людей интереса к политике, а как неспособность интеллигенции понять классовые интересы пролетариата.

Большевикам долгое время не удавалось преодолеть идейное не- -приятие обществом их политической системы. Значительная часть интеллигенции так и не оставила скептицизм в восприятии революционных событий. «Непонимание» интересов и ценностей новой исторической эпохи бы-

ло препятствием для большевиков в привлечении специалистов на свою сторону и в построении идеологической системы. По мнению большевиков, через художественные произведения и систему образования неверие во власть могло переходить от интеллигенции к другим слоям населения. Характеристика «старой» интеллигенции как ненадежной, предательской группы постоянно дополнялась описанием того, насколько она навредила новой власти в первые месяцы, отказавшись от сотрудничества с ней.

В отличие от газетных статей, в советских журналах не было попытки уйти от ответа на вопрос, чем вызваны чудовищные экономические проблемы и снижение уровня жизни населения, т.к. журналы были рассчитаны на пропагандистов и агитаторов. Тираж их был сравнительно небольшим. Читая статьи, молодые агитаторы должны были научиться парировать обвинения, защищать советскую власть от нападок не только контрреволюционеров, но и скептиков. Иногда в журналах встречается попытка объяснить иеприятие и разочарованность многих людей в революции. Последнее обстоятельство очень важно, так как является свидетельством того, что идеологический диктат устанавливался не сразу, и в прессе, особенно в журналах начала 20-х годов, имела место дискуссионность критики.

Во многих исследованиях историки выделяют две линии в партии по вопросу отношения к интеллигенции: «жесткая» и «мягкая». Анализ статей пропагандистов свидетельствует о том, что в формировании образа интеллигенции действовала единая установка. Политическими характеристиками «буржуазного» интеллигента стали недоверие к власти и желание саботировать ее распоряжения.

В третьем параграфе речь идет о значении критики «сменовеховцев» для формирования советской идеологической системы.

В начале 20-х годов на страницах большевистских журналов и газет появляются статьи о «сменовеховском» движении. «Сменовеховцы» идентифицировали себя как часть «старой» интеллигенции, которая пережила духовно-идейный поворот и решила сотрудничать с советской властью, смириться с особенностями идеологической и политической системы. По словам В. И. Ленина, идеология «сменовеховства» выражала «... настроение тысяч и десятков тысяч всяких буржуев или советских служащих, участников нашей новой экономической политики». Состав «сменовеховцев» во многом обусловливал негативную позицию большевиков по отношению к ним.

Несмотря на то, что позиция партии в отношении этих деятелей была определена, в 1921-1922 годах обсуждение «сменовеховства» шло довольно бурно. В некоторых статьях «сменовеховцы» фактически от лица «старой» интеллигенции оправдывали недостатки советской политики. Играя на противоречиях движения, большевистские теоретики воспользовалось их апологетическими идеями, критикуя, тем не менее, «буржуазную» сущность мыслителей. Постоянные дискуссии с авторами «Смены вех» не

были направлены на корректировку политики партии в отношении «старой» интеллигенции. Серией газетных и журнальных статей партия очередной раз раскрыла свои теоретические положения в отношении интеллигенции, продемонстрировала идеи марксизма. Споры со «сменовеховцами», которые считали себя продолжателями идей «старой» интеллигенции, должны были привести к известному результату: к опровержению любой идеологии, связанной с буржуазией, и к очередной демонстрации марксизма, к победе марксистских идей над прочими. Борьба со «сменовеховским» течением, таким образом, сыграла значимую роль в формировании образа «старой» интеллигенции.

Во второй главе «Морально-нравственный облик «старой» интеллигенции в пропаганде большевиков» речь идет об индивидуальных качествах интеллигенции, которые, по мнению большевиков, ей были свойственны. Эти качества «старой» интеллигенции мало соответствовали реальному моральному облику деятелей культуры и науки. Изображение интеллигенции как субъекта, обладающего определенным набором негативных нравственных характеристик и потому достойного общественного порицания и презрения, позволяло воспитывать в обществе интеллигентоненави-стничество и интеллигентофобию. Приемы, которые пропаганда при этом использовала, способствовали восприятию пропагандистской информации и внедрению в сознание читателей стереотипа интеллигента как аморального, безнравственного, трусливого, высокомерного типа, абсолютно бесполезного в деле строительства новой культуры.

В первом параграфе анализируется парадоксальное сочетание «интеллигентская обывательщина», получившее распространение в печати. Несмотря на то, что в XIX веке понятия "интеллигенция" и "мещанство" были прямо противоположны, в советское время интеллигенцию постоянно стремились приравнять к понятию "обыватели". Большевики признавали их родственными. Это родство заключалось в консерватизме, желании противостоять потоку пролетарской культуры и культурной революции в частности, в непонимании политики советской власти. Выражения «интеллигентское мещанство», «интеллигент-обыватель» и т.п. свидетельствовали об удаленности интеллигенции от идеала советского человека.

Уныние интеллигенции, ее пессимизм были восприняты большевиками как собственное признание «рыцарей печального образа» в своем поражении, в отходе от старых идей. Советские теоретики считали, что интеллигенция крепкими нитями связана с буржуазной идеологией и оттого никогда не станет духовным вождем пролетариата. Большевики заявляли, что им надо бороться с засильем буржуазной идеологии во всех сферах. Формирование идеологической системы должно было идти именно по пути усиления контроля над общественным мнением и, в первую очередь, над мнением интеллигенции.

Несколько лет спустя слово "интеллигентский" стало синонимом слов "бесполезный", "бесплодный", "пустой". Интеллигенция, особенно гуманитарная, воспринималась как совокупность людей, склонных к пространным рассуждениям. Понятие «интеллигентская обывательщина» обобщало целую группу характеристик морального облика, которыми, по мнению большевиков, обладала интеллигенция: отсутствие активной политической позиции, нежелание содействовать культурному строительству, стремление к буржуазной идеологии и многие другие. Появление и распространение этого словосочетания способствовало складыванию негативного стереотипа интеллигента.

Во втором параграфе автор обращается к морально-нравственным качествам интеллигенции, которыми наделяют ее советские пропагандисты. В первое советское десятилетие интеллигенцию обвиняют в аморальном, безнравственном поведении. Заявления пропагандистов об этом зачастую бездоказательны. Они ориентированы на некритичное восприятие пропагандистского материала.

Согласно большевистской теории, интеллигенция испугалась революции, к которой сама стремилась. Ее идеи были только «мечтаниями», а рабочий класс хотел реальных действий. Из этой теории в пропаганде рождается образ трусливого интеллигента. Трусость понимается большевиками как стремление уйти от реальности, которую интеллигенты не могут принять. Многие представители интеллигенции, по мнению большевиков, бежали от ответственности, которую сами возложили на себя идеей «мессианства».

Гордость, осознание собственной значимости, понимание интеллигенцией того обстоятельства, что она является незаменимой, очень раздражало большевистских идеологов. "Интеллигентский гонор" - вот как характеризовалось отстаивание собственной позиции, нежелание сотрудничать с властью.

Характеристикой «старого» интеллигента были т.н. "гамлетические шатания". Сомнения, размышления о смысле жизни, о выборе, который поставила перед ними эпоха - вот что, вероятно, послужило возникновению этой характеристики.

Большевистские теоретики, высмеивая интеллигенцию, обвиняя ее в аморальном поведении, следовали общему направлению советской пропаганды, которая должна было стать идеологическим фоном антиинтеллигентской политики.

В третьем параграфе внимание сосредоточено на том, как советская пропаганда изображала «новый» университет, на образах «старой» профессуры, студенчества и рабфаковцев.

Профессора, по мнению пропагандистов, представляли собой одну из самых «гнилых» групп интеллигенции. Большевики считали, что, действуя заодно с капиталистами, они создавали особую университетскую атмо-

сферу взаимной вражды, которая была совершенно чужда советскому идеалу. Пропагандисты обвиняли профессоров в аморальном поведении, в низкопоклонстве и заискивании перед начальством. Часто преподавателя изображали как «приспособленца», который был согласен на все ради собственного благополучия. В пропаганде формировался ярко отрицательный образ «старого» профессора, «маститого», «академика», который тормозил реформирование высшего образования. Присутствие таких профессоров в университетах представлялось как неизбежность, временная необходимость. Только они в тот момент обладали теми знаниями, которые были необходимы пролетарию. Обвинение преподавателей в монополизации знаний стало одной из ключевых характеристик морального облика интеллигенции, формируемого пропагандистами. Учителя, преподаватели вузов якобы препятствовали распространению большевистских идей и недостаточно передавали их молодому поколению.

По поводу «старого» студенчества большевистские теоретики высказывались довольно резко. «Старое» студенчество ушло из лагеря революции, превратившись в массу «обывателей», для которой был не свойственен ни интерес к науке, ни к политике. Студенчество обнаружило предательскую сущность тем, что не поддержало октябрьский переворот.

Характеристика нового студента-рабфаковца служила дополнительным штрихом к образу «старого» студенчества. Даже само название «новое студенчество» подчеркивало революционное начало новой корпорации. Ее бодрость, желание участвовать в борьбе, ее интерес к политическим событиям противопоставлялся статичности «старых», изображаемых как «болото». Рабфаковцам большевики приписывали жажду знаний, стремление к образованию в противовес тем, кто «монополизировал» знания.

Рассмотренные образы студента-пролетария и «старого» студента были во многом лишь схемами, которые формировала пропаганда. Реальный процесс перерождения студенчества был намного сложнее. Противостояние этих двух образов в пропаганде не всегда можно переносить на противостояние двух реальных корпораций студентов.

Отрицательные образы «старого» профессора и студента были давлением на «старое» студенчество, которым наносился удар за ударом: давление на сходках и выборы в Советы, аресты и, в конце концов, высылка осенью 1922 его вожаков из числа небольшевистских партий, чистки 19231924 годов с целью избавиться от «опасных» элементов. Через создание отрицательного образа «старого» студента партия стремилась предотвратить связь новой и старой студенческих корпораций. Пропагандистское воздействие самых разных направлений во многом содействовало политическим мерам, направленным на пролетаризацию вузов, и способствовало уничтожению демократических элементов в Советской республике.

В третьей главе «Критика «старых» основ художественного творчества» автор исследует статьи большевиков, посвященных творчеству «буржуазных» писателей и художников.

В первом параграфе анализируется идея «смерти» «старого» мира, распространяемая пропагандистами. Использование понятия «старая» интеллигенция помогало разделить ее на народную, "новую", и интеллигенцию дореволюционного периода. Сущность понятия «старая» интеллигенция заключается в стремлении большевиков объединить его с понятием "старый" мир.

Большевистские теоретики пытались выяснить, какую роль отвести дореволюционному'искусству в текущей советской действительности, какое место указать в современной коммунистической художественной литературе, из каких художественных форм и направлений должен исходить революционный пролетарский художник.

Согласно советским теоретикам, смерть «старой» интеллигенции была неизбежна. Из этой доктрины возникло понятие «кризиса» литературы. Под кризисом большевики понимали отсутствие необходимого количества талантливых пролетарских писателей, а также неспособность «старых» писателей и поэтов создавать «нужные» произведения. Советские теоретики пришли к выводу, что главной причиной была духовная смерть самой интеллигенции, ментальность которой не могла измениться и перестроиться для пользы революции. Включение писателей или художников в число «старых», «умирающих», «осколков старого мира» было своеобразным пропагандистским приемом. Творчество «старых» художников слова и очень сильно влияло на «новую» интеллигенцию. Подражательность, использование приемов той или иной литературной школы было особенностью многих молодых поэтов или писателей.

Во втором параграфе автор исследует критику большевиками Идейных ориентиров «старой» художественной интеллигенции, выделяя шесть особенно значимых линий противопоставления творчества «старых» и «новых».

1. Индивидуализму «старых» писателей противопоставлялся коллективизм, который .должен был стать основой пролетарского мироощущения.

2. Избранничество, идею мессианства интеллигенции должно было вытеснить понятие о классовости художника.

3. Интеллигентскому «упадничеству» противопоставлялся пролетарский оптимизм.

4. Мистицизм «старых» должен был быть вытесненным материалистической философией.

5. Аполитичность «старых» должна уйти, предоставив место злободневности произведений.

6. Противопоставление тем художественного творчества. («Вечным» темам, теме любви противопоставлялась тема труда как высшей ценности).

В заключении подведены итоги диссертационного исследования. Автор считает, что, несмотря на разнообразие газетных и журнальных статей, можно говорить о существовании общей линии антиинтеллигентсткой пропаганды: подавляющее большинство статей ставило целью создать негативный образ интеллигента. Этот образ многомерен: большевики обращались не только к политическому облику «старой» интеллигенции, но и к ее морально-нравственным качествам. Советские теоретики не оставили без внимания и идейные основы художественного творчества интеллигенции.

Интеллигенция занимала одно из центральных мест в культурной политике большевиков. Антиинтеллигентская пропаганда была одним из направлений этой политики. Можно выделить три характеристики российской интеллигенции как социальной общности, ставшие причиной возникновения определенной модели отношений власти и художественной интеллигенции. Во-первых, особое положение интеллигенции в традиционной структуре общества, ее связь с остальными социальными группами предоставляли интеллигенции возможность препятствовать пропаганде большевистских идей. Во-вторых, важную роль сыграла способность художественной интеллигенции к формированию массового сознания и идеологии через культуру, СМИ и другие сферы общественной жизни. В-третьих, для «старой» интеллигенции было характерно критическое осмысление «новой» советской действительности. Вследствие этого интеллигенция приобрела важнейшее значение в деле пропаганды и агитации, а, следовательно, в оформлении государственной идеологии.

Большевистская концепция исторического развития и включенная в нее как неотъемлемый элемент концепция культурной политики была продуктом длительной эволюции социально-политической мысли России. Антиинтеллигентская пропаганда большевиков не представляла собой специально организованной кампании, однако в основе ее лежали определенные тенденции политики советской власти в отношении интеллигенции: постоянное стремление власти к усилению контроля над культурной жизнью страны.

Формирование негативного образа интеллигенции приводило к. восприятию ее массовым читателем как внутреннего врага. Появлению такого стереотипа способствовало, в первую очередь, изображение пропагандой определенного набора политических характеристик интеллигенции. Как субъект политических отношений интеллигент изображался консервативным типом, в силу «классовой природы» не способным принять и поддержать власть. Скептицизм интеллигенции по отношению к советской власти воспринимался как идеологическое противостояние ей. «Идейная отсталость», свойственная, по мнению большевиков, «буржуазной» интел-

лигенции, приравнивала последнюю к «обывательщине», т.е. к некой общей массе населения, не поддерживающей или не интересующейся политическими преобразованиями «новой» власти. В процессе формирования политического облика «старой» интеллигенции соединялось несколько направлений пропаганды: против буржуазии, против контрреволюции и против собственно интеллигенции.

Формирование и осуществление осмысленной культурной политики было важнейшей задачей первого советского десятилетия. Именно поэтому большевики не могли обойти вниманием творчество «старой» интеллигенции. В дореволюционных художественных произведениях были отражены ценности, вырабатываемые во всех сферах человеческой деятельности, вступившие в противоречие с марксизмом. Учитывая способность искусства влиять на массовое сознание, большевики стремились в той или иной степени контролировать художественную жизнь общества.

Приемы и методы советской пропаганды «славного» десятилетия, при всем разнообразии, были ориентированы на некритичного читателя, на аудиторию, чей уровень художественной и научной компетентности не был высоким. Доступность материала, постоянное совершенствование механизма советской пропаганды позволило в короткий срок создать у массового читателя стереотип «старого» интеллигента.

В настоящей диссертации была прослежена динамика пропагандистского воздействия, направленного на формирование отрицательного образа интеллигенции. На период 1921-1922 гг. приходится большая и самая значимая часть антиинтеллигентских статей в газетах и журналах. В конце 1917 — начале 1918 года, в первые месяцы советской власти, на страницах прессы присутствуют статьи о саботаже интеллигенции, но они не носят ярко выраженного пропагандистского характера. К началу 20-х гг. пропагандистское воздействие резко усиливается, свидетельством чего является наличие множества резко критичных, жестких статей об интеллигенции. Изучение прессы этого периода позволяет сказать о пропагандистской кампании, которая проводилась во время подготовки и проведения репрессий по отношению к представителям интеллигенции. Высылка "старой" интеллигенции в 1922 году была освещена на страницах печати крайне скупо.

С 1923 года количество статей об интеллигенции значительно уменьшилось. Дискуссии с представителями сменовеховства 1924-1925 годов нашли свое отражение в печати, однако не сопровождались такой обширной пропагандистской кампанией, которая была проведена в 1922 году. Позже, в 1925-1927 годах тема интеллигенции звучит в прессе довольно слабо: ее место занимает внутрипартийная борьба и проблемы внутренней политики.

Выявив динамику формирования негативного образа «старой» интеллигенции, можно говорить о том, что именно в начале 20-х годов укрепляется механизм воздействия на массовое сознание. Начинал формировать-

ся образ врага, являющийся неотъемлемой принадлежностью любой тоталитарной идеологии. Политическая программа большевиков предполагала усиление идеологического контроля, и потому интеллигенция как субъект политических отношений представляла опасность для «новой» политической системы.

Пропагавда «славного» десятилетия сыграла важную роль в формировании отношения власти к интеллигенции. На самом нижнем уровне усвоения гражданами принципов идеологии она позволила распространить антиинтеллигентские настроения и тем самым нейтрализовать «старую» интеллигенцию как политического и идеологического оппонента, отстранить ее от средств массовой информации и снизить уровень ее воздействия на массовое сознание. Власть четко осознавала, что главным средством формирования массового сознания была идеология. Именно она порождала убеждения, идеалы, принципы познания и деятельности, ценностные ориентации и духовные ориентиры. Нарушение в пропагандистской деятельности было чревато опасностью изменений в системе указанных элементов. Религия, наука, образование, средства массовой информации являлись полем для пропагандистской деятельности.

Основные положения диссертационного исследования отражены в

следующих публикациях автора:

1. Миронова Н. Агитационная и пропагандистская деятельность большевиков в 1920-1925 гг.: по материалам Ярославской губернии // Вестник студенческого научного общества. Тезисы докладов. Ярославль: Изд-во ЯГПУ, 2004. С. 48-51. (0,2 п.л.)

2. Миронова H.A. Агитационная и пропагандистская деятельность большевиков в 1920-1925 г. (по материалам Ярославской области) // Вопросы отечественной и зарубежной истории. Материалы конференции «Чтения Ушинского» исторического факультета ЯГПУ. Ярославль: Изд-во ЯГПУ, 2005. С.83-90. (0,3 пл.)

3. Миронова H.A. Приемы и методы советской пропаганды первого послеоктябрьского десятилетия // Тезисы докладов пятьдесят девятой научно-технической конференции студентов, магистрантов и аспирантов. Ярославль: Изд-во ЯГТУ, 2006. С. 11. (0,1 пл.)

4. Миронова H.A. Образ буржуазного профессора в большевистской печати первого советского десятилетия // Ярославский педагогический вестник. 2006. №2(47). С. 89-94. (0,5 п.л.)

5. . Миронова H.A. Приемы и методы пропаганды первого советского

десятилетия на примере формирования образа «буржуазной» интеллигенции // Обществознанис: Материалы конференции «Чтения Ушинского» / Под. ред. доктора ист. наук, профессора М.В.Новикова. Ярославль: Изд-во ЯГПУ им. К.Д.Ушинского, 2006. С.35-43. (0,5 п.л.)

Формат 60 X Б4 1/16. Бумага тип. №1 Усл. псч. л. 1,5. Тираж 100 экз. Закал На у/д

.Ярославский государственный педагогический университет имени К.Д.Ушинского 150000, Ярославль, ул.Республиканская, 108

Типография Ярославского государственного педагогического университета имени К.Д.Ушинского 150000, Ярославль, Которосльиая наб., 44

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Миронова, Наталья Анатольевна

Введение.

Глава 1. Пропагандистская концепция политического портрета ф «старой» интеллигенции.

1.1 Большевистская печать о контрреволюционном потенциале интеллигенции.

1.2 «Аполитичность» и «скептицизм» интеллигенции по отношению к советской власти в пропаганде большевиков.

1.3 Значение критики сменовеховцев для формирования советской идеологической системы.

Глава 2. Морально-нравственный облик «старой» интеллигенции в пропаганде большевиков.

2.1 «Интеллигентская обывательщина»: парадокс пропаганды.

2.2 Советские пропагандисты о морально-нравственных качествах интеллигенции.

2.3 «Новый» университет в освещении советской прессы

Глава 3. Критика «старых» основ художественного творчества. 3.1 Тема смерти «старой» интеллигенции в пропаганде большевиков.

3.2 Противопоставление большевиками идейных ориентиров старой» и «новой» художественной интеллигенции.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Миронова, Наталья Анатольевна

Актуальность исследования

Первые годы советской власти - один из самых противоречивых пе-® риодов в истории России. 1917 год положил начало мощному процессу смены эпох, который потряс Россию до основания, наложив отпечаток не только на масштабные социально-политические процессы, но и на социально-психологические характеристики общества. Разрушались ментальные установки, которые на протяжении многих веков являлись базовыми для русского человека. Воинствующий атеизм и постепенно утверждавшийся культ личности вытеснял Православие с прежними культурно-нравственными ориентирами. Вместе с революцией на арену исторического действия вышли "массы". Главной задачей теперь стало творение "нового" мира и "нового" # человека.

Н.А.Бердяев1 впервые заметил, что мировая война выработала новый «душевный тип», склонный переносить военные методы на устроение жизни, готовый практиковать методическое насилие, властолюбивый и поклоняющийся силе. «В новом коммунистическом типе мотивы силы и власти вытеснили старые мотивы правдолюбия и сострадательности. В этом типе выработалась жесткость, переходящая в жестокость.Новые люди, пришедшие снизу, были чужды традициям русской культуры и жили исключительно верой. в л ф Этим людям свойственно было ressentiment по отношению к людям старой культуры, которое в момент торжества перешло в чувство мести. Это многое психологически объясняет»3.

Процесс смены мировоззренческих парадигм был относительно недолгим, особенно если учесть, насколько грандиозные перемены произошли на всех уровнях общества. Он начался с приходом к власти коммунистической партии. Период 1920-х годов интересен нам тем, что именно тогда стали по

1 Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1990. С.101.

2 Обида, смешанная с завистью. являться механизмы идеологического воздействия, которые привели к глубоким изменениям в массовом сознании. В это время проводится широкая агитационно-пропагандистская работа, цель которой - не только ликвидация безграмотности, но и формирование в обществе социалистического мировоззрения, способного на долгое время стать опорой новой власти.

В процессе агитации и пропаганды интеллигенция, особенно художественная, о которой и пойдет речь в настоящей работе, играла очень важную роль. Само слово intelligentia принадлежит еще классической, цицероновской латыни, оно значило в ней "понимание", "способность к пониманию". Интеллигенция в современном общепринятом (обыденном) представлении означает общественный слой образованных людей, профессионально занимающихся сложным интеллектуальным трудом. В соответствии с таким, в значительной степени социологизированным и схематизированным пониманием этого термина принято говорить сегодня, например, о творческой и научно-технической, столичной и провинциальной, дворянской и буржуазной, городской и сельской, "крепостной", "рабочей" и даже "партийной" интеллигенции как особых социокультурных стратах. Генетически понятие интеллигенции является чисто культурологическим и означает прежде всего круг людей культуры, то есть тех, чьими знаниями и мыслительными усилиями создаются и поддерживаются ценности, нормы и традиции культуры. Не утрачивается в понятии интеллигенции и его изначальный смысл, заключенный в латинском термине: понимание, знание, познавательная сила, интеллект. Именно эти ценностно-смысловые атрибуты, собственно, и являются определяющими в характеристике "круга людей", социальной группы или социокультурной страты, называемых интеллигенцией, а не их положение среди других сословий или классов общества, которое оказывается производным от места, которое занимают в том или ином типе общества соответствующие социокультурные ценности: знание, интеллект, понимание происходящих в обществе процессов, познавательная деятельность и т.д.

3 Бердяев Н.А. Истоки и смысл . С.101.

Феномен русской интеллигенции, как нам кажется, заключается в ее необычном положении по отношению к традиционной структуре русского общества. Интеллигент практически всегда включен в структуру какой-либо социальной группы. В то же время он старается находиться над этой социальной группой, состоит в обществах по интересам, (от научных обществ до обыденных встреч с друзьями) - т.е. старается сохранить самостоятельность мышления, независимость политических взглядов, самобытность (часто это выражается в традиционных формах: мессианская идея по отношению к народным массам, оппозиционность по отношению к власти и пр.). После революции началось зарождение "новой" советской интеллигенции, которая вместе с наследством от "буржуазной" интеллигенции приобретает ряд новых специфических черт.

Вследствие особого положения интеллигенции в социальной структуре она играет важную роль в построении идеологической системы. Существует необходимость исследовать, каким образом пропаганда влияет на отношения власти и интеллигенции, как происходит процесс формирования образа интеллигента, в дальнейшем становящегося стереотипом. В современном мире по-прежнему существует проблема интеллигенции и власти. Различные политические партии используют разнообразные способы для пропаганды собственных идей, формирования определенных стереотипов. Механизм таких кампаний имеет много общего с механизмом большевистской пропаганды «славного» десятилетия. Понимание техники пропаганды, которая используется средствами массовой информации, способствует более глубокому осмыслению государственной политики и адекватной оценке исторической ситуации.

Объектом исследования является формирование образа «старой» художественной интеллигенции в большевистской печати 1917-1927 гг.

Предметом исследования являются публикации в периодической печати 1917-1927 гг. о политике партии в отношении интеллигенции.

Цель исследования - изучить образ «старой» художественной интеллигенции, который был сформирован большевистской прессой в первое десятилетие советской власти.

Задачи: 1. Рассмотреть особенности изображения в пропаганде морально-нравственных качеств «старого» интеллигента.

2. Воссоздать политический облик интеллигента, создаваемый в советской печати.

3. Выявить направления большевистской критики художественного творчества «буржуазной» интеллигенции.

4. Установить приемы и методы, с помощью которых пропаганда формировала отрицательный образ «буржуазного» интеллигента.

Научная новизна исследования состоит в изучении проблемы формирования образа «старой» художественной интеллигенции в официальной печати первого десятилетия существования большевистского режима. Автор впервые рассматривает советскую печатную пропаганду по формированию образа интеллигента как отдельное, значимое направление большевистской политики в отношении интеллигенции. В работе анализируется механизм ранней советской печатной пропаганды, изучаются приемы и методы, используемые пропагандистами для формирования облика «старой» художественной интеллигенции.

Историография исследования темы

Формирование образа «старого» интеллигента на страницах советской печати - один из компонентов политики большевиков в отношении интеллигенции, поэтому имеет смысл обратиться к работам тех историков, которые рассматривали культурную политику власти.

1 этап - 1920-1929 годы

В этот период складывается марксистское и немарксистское направление в историографии проблемы власти и интеллигенции. Марксистское направление разрабатывали основатели советского государства: В.ИЛенин4, Л.Д.Троцкий5, А.А.Богданов6, Н.И.Бухарин7, А.В.Луначарский8, П.И.Лебедев-Полянский9 и др.

Однако исследования перечисленных выше теоретиков нельзя назвать прототипом нашей работы, т.к. в трудах большевиков пропагандистские цели доминировали над стремлением проанализировать то или иное обстоятельство. Пропаганда и меры воздействия на интеллигенцию были для них естественно неразделимы. Формирование негативного образа «буржуазного» интеллигента сопровождало общие меры по усилению идеологического воздействия на массы.

Одним из первых, кто признал существование антиинтеллигентской пропаганды в первые советские годы, был эмигрировавший П.Н. Милюков, крупнейший российский историк и видный общественный деятель. П.Н.Милюков обратил внимание на то, что в советской литературе 1920-х годов интеллигенция изображается неумелой, бессильной, предательской10. Однако в целом Милюков придерживался оптимистической точки зрения на историческую ситуацию в России. «Видимое откатывание культуры далеко

4 Ленин В.И. КПСС об интеллигенции (Сб. ст. сост.С.А.Федюкин, И.К.Эльдарова). М.: Политиздат, 1979; Ленин В.И. О государстве. М.: Политиздат, 1969; Ленин В.И. О левом ребячестве и мелкобуржуазности // В.ИЛенин о литературе и искусстве. М.: Худ.лит. Изд.4., 1969; Ленин В.И. Очередные задачи Советской власти // В.И.Ленин о литературе и искусстве.; Ленин В. И. От какого наследства мы отказываемся? Полн. собр. соч., 5 изд., т. 2.; Ленин В.И. Партийная организация и партийная литература. Полн. собр. соч., 5 изд., т. 12; Ленин В.И. О пролетарской культуре // В.И.Ленин о литературе и искусстве.C.454-455; Ленин В.И. Партия и литература // В.ИЛенин о литературе и искусстве.; Ленин В.И. Партийность искусства // В.И.Ленин о литературе и искусстве. 1969.

5 Троцкий Л. Д. Литература и революция. М., 1924.

6 Богданов А. А. Борьба за жизнеспособность. М., 1927; Богданов А. А. О пролетарской культуре. Л.-М,: Книга, 1924.

7 Бухарин Н.И. Борьба за кадры. М.- Л., 1926; Бухарин Н.И. Судьбы русской интеллигенции // Бухарин Н.И. Избранные произведения. Путь к социализму. Новосибирск: Наука, 1990.

8 Луначарский А.В. Интеллигенция в ее прошлом, настоящем и будущем. М, 1924, Он же. Интеллигенция и религия. М., 1925. Он же. Об интеллигенции: Сб.статей. М., 1923; Луначарский А.В. В мире музыки. Статьи и речи. М.: Сов. композитор, 1971; Луначарский А.В. Великий переворот (Октябрьская революция). Пб.: Гржебин, 1919; Луначарский А.В. Вопросы живописи. М., 1915-1917; Луначарский А.В. Воспитание нового человека (обраб. стенограмма лекции, прочитанной 23 мая 1928 г. в Ленинграде). Л.: Прибой, 1928; Луначарский А.В. Героизм и индивидуализм. (Лекция, прочитанная в 1924 г. в пользу беспризорных). М.: Новая Москва, 1925; Луначарский А.В. Десятилетие революции и культура. М.-Л.: Госиздат. 1927; Луначарский А.В. Интеллигенция и ее место в социалистическом строительстве // Революция и культура. 1927. №1; Луначарский А.В. Искусство и молодежь. М: Молодая гвардия, 1929; Луначарский А.В. Искусство и революция. М.: Новая Москва, 1924; Луначарский А.В. Наука, религия, искусство. Сборник статей. Москва, издательство «Красная новь», 1923.

9 Лебедев-Полянский П.И. Ленин и литература. М., 1924.

10 Милюков П.Н.0черки истории русской культуры: В Зт. T.2. Ч. 1.М., 1994. С.398. назад, в пройденные уже, казалось, фазисы прошлого, свидетельствует о том, что иные достигнутые успехи оказались поверхностными и внешними. Навстречу разрушению идут . начатки новых творческих процессов, стремящихся притом связать себя с достижениями прошлого»11.

Г.П.Федотов, один из крупнейших представителей общественной мысли русского зарубежья, был более категоричен в оценках перспектив развития российской государственности и русской культуры в условиях советской действительности. Федотов негативно оценивал утилитарное отношение власти к интеллигенции, хотя признавал, что это неизбежно, так как вытекает из сущности большевиков. «Сама природа большевизма максимально противоположна русской интеллигенции: большевизм есть преодоление интеллигенции на путях революции. большевики - профессионалы революции, которые всегда смотрели на нее как на «дело»»12.

Следует отметить, что в этот период только представители эмиграции, наблюдавшие советскую систему извне, имели возможность оценивать советскую пропаганду. Мыслители, высланные из страны в 1922 году, неоднократно писали о разрушительном потенциале большевиков. Например, Ф.А.Степун, известный философ и писатель, в своих «Мыслях о России», опубликованных в 1923-1924 годах, писал, что «большевики, захватившие власть, были, конечно, злом»13. Из-за стремления к разрушению уничтожаются носители «старого» культурного наследия. Все представители эмиграции считали недопустимым развитие России «по большевистскому сценарию», однако формы и методы борьбы с советской властью представителями различных течений русской эмиграции представлялись разными. Именно эмигрировавшие мыслители первыми отметили существование антиинтеллигентской пропаганды, развернувшейся в первые годы советской власти.

2 этап - 1930-е - первая половина 1950-х гг.

11 Там же СЛ. Идея повторяется в кн.: Милюков П.Н. Россия на переломе. Большевистский период русской революции. Т. I., Париж, 1927.

Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции // Федотов Г.П.Судьба и грехи России. Т.1.С.52.

13 Степун Ф. Мысли о России // Русская идея в кругу писателей и мыслителей русского зарубежья: В 2 т. М, 1994. Т.1.С.238.

Традиционно считается, что в этот период идеологический прессинг достиг своего наивысшего размаха. Происходит сужение спектра исследовательских задач и ограничение субъектов историографического процесса (представители интеллигенции были из него исключены).

В докладе И.В.Сталина на XVIII съезде ВКП(б) была дана такая трактовка истории создания советской интеллигенции: «Наряду с этим мучительным процессом дифференциации и разложения старой интеллигенции шел бурный процесс формирования, мобилизации и создания новой интеллигенции. Сотни тысяч молодых людей, выходцев из рядов рабочего класса, крестьянства, трудовой интеллигенции, пошли в вузы и техникумы, и вернувшись. заполнили поредевшие ряды интеллигенции. Они влили в интеллигенцию новую кровь и оживили ее по-новому, по-советски. Они в корне изменили весь облик интеллигенции, по образу своему и подобию. Остатки старой интеллигенции оказались растворенными в недрах новой советской интеллигенции»14. Тем самым Сталин признавал идеологическое воздействие, которое было оказано на «старую» интеллигенцию. Антиинтеллигентская пропаганда была признана необходимой для «перерождения» буржуазной интеллигенции. Марксистская историография этого периода ставила целью «обнаружение» примеров вредительства интеллигенции, т.е. сама во многом носила пропагандистский характер. «Злодеяния» буржуазной интеллигенции отмечал в своей работе академик Б.А.Келлер: «Нет сомнения, что и сейчас еще в составе интеллигенции найдутся враги своего народа, его правительства и партии. Но теперь это одиночки, вынужденные глубоко скрывать свое преступное лицо, потому что иначе они вызовут сильнейший гнев и возмущение не только среди рабочих и крестьян, но и среди новой интеллигенции. Что сталось со старой интеллигенцией?»15 Вопрос взаимоотношений интеллигенции и советской власти начинает раскрываться как борьба КПСС с саботажем и вредительством "старой" интеллигенции в лице буржу

14 Сталин ИВ. Вопросы ленинизма. М, 1939.С.508.

15 Келлер Б.А. Пролетарская революция и советская интеллигенция. М, 1937; С.16,18,19,22. азных специалистов (например, работы историков Б. Волина16, Б.А. Келлера17, И. Луппола18, А.Г. Шлихтера19 и др.).

Как отметил екатеринбургский исследователь М.Е. Главацкий , изучение интеллигенции в это время все-таки продвигалось. Создавалась новая ис-точниковая база: материалы о положении старой интеллигенции в обществе частично находили отражение в издании статистических сборников, в частности, посвященных становлению и развитию системы народного образования21.

На общем фоне покровительственной, а зачастую уничижительной критики старой российской интеллигенции в конце 30-х годов весьма интересную мысль высказал историк И.Луппол. Он отметил, что бытие и сознание интеллигенции определялись бытием господствующих классов. Пролетариат разными путями, в том числе пропагандой, привлекал ее к сотрудничеству. И.Луппол писал, что наиболее социально чуткие и наиболее глубоко мыслящие представители интеллигенции с первых же шагов власти пошли рука об руку с революционными массами. Читатель подводился к выводу, что моральный «разлом» происходил и внутри выделенных И.В.Сталиным групп интеллигенции22.

Наряду с работами 1930-1950-х годов, объектом исследования которых являлась собственно интеллигенция, вопросы, связанные с ее деятельностью, нашли отражение в литературе о культурном строительстве. Многие проблемы историографии советской культуры интересующего нас периода были поставлены

Л.М.Зак23. Говоря о культурном строительстве, она затрагивала

16 Волин Б.М. Борьба за победу социализма в СССР. Талинн: Пед. лит., 1949.

17 Келлер Б.А. Указ.соч.

18 Луппол И.К. Наука и реконструктивный подход. Л. - М., 1931.

19 Шлихтер А.Г. На баррикадах пролетарской революции. Харьков: Госиздат Украины, 1927.

20 Главацкий М.Е. Историография формирования интеллигенции в СССР. Свердловск: УрГУ, 1987; Главацкий М.Е. КПСС и формирование технической интеллигенции на Урале (1926-1937 гг.). Свердловск: УрГУ, 1974.

21 Народное просвещение в цифрах за 15 лет Советской власти. М.; Л., 1932; Советская власть, комсомол, профсоюзы в культурном строительстве: Сб.докуменгов. М.,1934.

2 Главацкий М.Е. Историография.С. 19.

23 Зак Л.М. История изучения советской культуры. (Серия: Библиотека историка). М: Высшая школа, 1981; Зак Л.М Великий Октябрь и интеллигенция (некоторые аспекты историографии проблемы) // Интеллигенция и революция. XX век: Сб.ст. М., 1985. вопросы пропаганды в отношении «старой» интеллигенции. Культурно-просветительская работа нашла отражение в исследованиях Н.Бельковича24 и др. исследователей25.

Однако, несмотря на постоянное внимание исследователей к проблемам интеллигенции, в научных работах крайне редко появляются аналитические оценки пропагандистской деятельности. Причины вполне понятны: аналитический взгляд на идеологическую систему был невозможен.

3 этап — вторая половины 1950-х - первая половина 1980-х годов Переход от первого этапа ко второму характеризовался резким прерыванием «плюралистической традиции» в связи с утверждением тоталитаризма, в то время как переход от второго этапа к третьему был постепенным, и

Л/' наряду с появлением элементов новых подходов в работах В.Т.Ермакова , Л.К.Ермана27, Р.А.Шипиловой28, Г.А.Матвеева29, С.А. Федюкина30 продолжал существовать прежний подход, характерный для предшествующего периода (труды Л.М.Зак , И.И.Минца ). В эти годы появились элементы плюрализма. Некоторые ученые высказывали интересные для своего времени мысли. В.Т. Ермаков уже в 1955 году выразил несогласие с утверждением Л.Д.Балашова о том, что «только новая советская интеллигенция из людей

24 Белькович Н. Социально-культурное строительство в РСФСР. М., 1938.

25 Культурное строительство СССР. Сб.ст. М.-Л.: Госпланиздат, 1940; За партийность в исторической науке. Сб. ст. М.: Партиздат, 1932 и др.

26 Ермаков В.Т. Борьба коммунистической партии за перестройку научных учреждений в годы первой пятилетки: Дис. канд. ист. наук М., 1955; Ермаков В.Т. Исторический опыт культурной революции в СССР. М.: Мысль, 1968; Ермаков В.Т. Руководящая роль КПСС в развитии советской культуры на современном этапе. М., 1996; Ермаков В.Т. Формирование творческих организаций художественной интеллигенции в СССР (okt.1917-koh.30-x гг.) // Великий Октябрь и опыт культурного строительства в СССР, М 1987. С.99-111.

27 Ерман Л.К В.И.Ленин об интеллигенции при капитализме, ее роли в демократической революции // Вопросы истории КПСС. 1969Jsfel 1; Ерман ЛК. В.И. Ленин о роли интеллигенции в демократических и социальных революциях, в строительстве социализма и коммунизма. М, 1970; Ерман Л.К Интеллигенция в первой русской революции. М.: Наука, 1966.

28 Шипилова Р.А. Деятельность коммунистической партии в области театрального искусства (1920-1927 гг). Дис. канд. ист. наук Ростов-на-Дону, 1970.

29 Матвеев Г.А. Формирование политики коммунистической партии в области художественной литературы (1921-1925 гг.) Дис. канд ист наук Ростов-на-Дону, 1973.

30 Федюкин С.А. Привлечение буржуазной интеллигенции к социалистическому сотрудничеству в СССР. М, 1960; Федюкин С.А. Борьба с буржуазной идеологией в условиях перехода к НЭПу. М.: Паука, 1977; Федюкин С.А. Великий Октябрь и интеллигенция. М.: Наука, 1972; Федюкин С.А. Октябрьская революция и интеллигенция. М.: Знание, 1972; Федюкин С.А. Советская власть и буржуазные специалисты. М.: «Мысль», 1965.

31 Зак Л.М. Проблема формирования советской интеллигенции в советской исторической литературе // История СССР. 1968. №2. рабочего класса и трудящихся нашей страны может развивать советскую науку»33.

Заметным явлением историографии второй половины 1950-х годов было появление монографий М.П.Кима34. В работе М.П.Кима, наряду с рассмотрением общих теоретических вопросов (сущность, этапы, ход культурной революции), содержался раздел «Перевоспитание старой интеллигенции». Ким впервые дал объяснение антиинтеллигентским настроениям рабочих и объяснил успех антиинтеллигентской пропаганды35.

Значительными вехами в развитии этого направления стали работы Л.К.Ермана36. Этот исследователь одним из первых отказался от «очерни-тельной традиции» в отношении старой российской интеллигенции и предложил новые интерпретации культурной политики государства в 20-е гг.

Выход за рамки прежних концептуальных подходов был поддержан С.А.Федюкиным . Он отметил, что переход старой интеллигенции на позиции социализма был сложным и противоречивым. Он признавал антиинтеллигентский настрой большевиков, заложивших традицию рассматривать отношения власти с интеллигенцией прямолинейно и просто. Федюкин высказал идею о сильном влияние личности Сталина на политику большевиков в отношении интеллигенции. Именно этот исследователь признал существование антиинтеллигентской пропаганды как части идеологической системы. В своих статьях и монографиях С.А. Федюкин сосредоточил внимание на аргументации неверности господствовавшего в историографии прежнего периода тезиса о «безоговорочной контрреволюционности буржуазной интеллигенции».

Среди работ 1960-х годов своей фундаментальностью выделяется книга «Советская интеллигенция (история формирования и роста). 1917-1965»

32 Минц И.И. История Великого Октября: В 3 т. М, 1973.

33 Ермаков В.Т. Указ соч. С.З.

34 Ким М.П. 40 лет советской культуры. М., 1957; Ким МП История и коммунизм. М: Мысль, 1968; Ким М П. Коммунизм и культура. М.: Госполитиздат, 1961.

35 Главацкий М.Е. Историография формирования интеллигенции в СССР. Свердловск, 1987.С. 23.

36 Ерман Л.К. Указ. соч.

37 Федюкин С.А. Советская власть и буржуазные специалисты. М., 1965 и др.

М., 1968), в написании которой принимали участие ведущие исследователи интеллигенции того времени С.А. Федюкин, Н.М.Катунцева, Г.П.Андреюк, Г.П. Веселов, М.П. Ким и др. Авторами этой работы была предпринята по

38 пытка дать оценку мотивации политического поведения интеллигенции . Исследователь Н.М. Катунцева, например, подчеркивала необходимость ведения войны со злостными саботажниками39, продолжая тем самым традицию «очернения интеллигенции», заложенную еще большевиками.

Политика власти в отношении интеллигенции этого периода рассматривалась в трудах Г. А. Матвеева40, который проанализировал стратегическую политическую линию в отношении старой российской интеллигенции. Исследователь попытался обратить внимание на эволюцию политического и идеологического воздействия на интеллигенцию, что было довольно-таки необычно. В этот период о культурном строительстве писала JI.M. Зак41, подчеркивая истинность идеологической линии партии.

В целом можно констатировать, что при видимом разнообразии трудов исследователи не вышли за рамки официальной идеологической доктрины КПСС, исходящей из «презумпции непогрешимости» политики партии и советской власти во всех сферах деятельности и невозможности аналитического подхода к тому, что непосредственно связано с построением идеологической системы большевиков. Пропаганда, особенно антиинтеллигентская, таким образом, не могла стать объектом исторического исследования. Несмотря на доминирование марксистской теории в официальной историографии проблемы, появляются первые обобщающие труды по истории советской интеллигенции (уже названные С.А.Федюкин42, М.П.Ким43, др.), начинается бо

38 Советская интеллигенция (история формирования и роста). 1917-1965. М, 1968. С. 11.

39 Катунцева Н.М. Опыт СССР по подготовке интеллигенции из рабочих и крестьян. М., 1977. С. 10; Катунцева Н.М. Роль рабочих факультетов в формировании кадров народной интеллигенции в СССР. М.: Наука, 1966.

40 Матвеев Г.А. Формирование политики коммунистической партии в области художественной литературы (1921 - 1925 гг.) Дис. канд ист наук. Ростов-на-Дону, 1973.

41 Зак Л.М. Истрия изучения советской культуры. М., 1981.

42 Федюкин С. А. Изменения социальной структуры советского общества. 1921 - середина 30-х гг. М., 1979; Федюкин С.А. Деятельность КПСС по формированию советской интеллигенции. М.: Знание, 1984; Федюкин С.А. Партия и интеллигенция. М.: Политиздат, 1983.

43 Ким. МП. Коммунизм и культура. М., 1964. лее углубленное изучение проблемы взаимоотношений интеллигенции и советской власти по отдельным периодам: в первые годы советской власти (С.А.Федкжин44, М.Р.Зезина45 и др.), в годы Великой Отечественной войны (В.С.Меметов46 и др.), в период "развитого социализма" (А.М.Румянцев47, В.С.Семенов48, М.К. Мамардашвили49 и др50.). Любопытной представляется монография М.Е.Добрускина51, в которой делается попытка дать историографический обзор литературы, посвященной проблемам интеллигенции.

Параллельно с классовым видением интеллигенции всегда существовала другая, неофициальная тенденция осмыслить интеллигенцию иначе, вне политики, или противопоставить ее власти. С 50-60-х годов XX века такие попытки осмыслить интеллигенцию вне марксизма стали заметны. Уже в 1969 году появилась позиция В.Ф.Кормера . Она содержит в себе попытку осмыслить сложность процесса восприятия интеллигенцией совершившегося переворота 1917 года, подчеркнуть неоднозначность психологического облика интеллигенции, двойственность ее отношения к власти, масштабность ее идейно-нравственной раздвоенности. Яркими представителями этого неофи

44 Федюкин С.А. Советская власть и буржуазные специалисты, М, 1965; Советская интеллигенция (история формирования и роста 1917-1965). М., 1965 и др.

45 Зезина MP. Советская интеллигенция в условиях развитого социализма. М.: Изд-во МГУ, 1982. Зезина М.Р. Советская художественная интеллигенция и власть в 50-60-е годы /МГУ им. Ломоносова, ист.фак. М., 1999; Зезина MP., Кошман ЛВ., Шульгин B.C. История русской культуры. М., 1990; Зезина М.Р. Советская интеллигенция в условиях развитого социализма. М: Изд-во МГУ, 1982; Зезина М.Р. Советская художественная интеллигенция и власть в 50-60-е годы. М.: Диалог- МГУ, 1999.

46 Меметов B.C. Культурное развитие тыла в годы Великой Отечественной войны. М., 1969; Меметов B.C. Фролов В.А. Формирование военной интеллигенции: преемственность или возвращение к истокам // Проблема методологии истории интеллигенции: поиск новых подходов. Иваново, 1995. С.28-35.

47 Румянцев А.М. Проблемы современной науки об обществе. М., 1969.

45 Семенов B.C., Капитализм и классы. М, 1969.

49 Мамардашвили МК. Интеллигенция в современном обществе // Проблемы рабочего движения. М., 1968.

50 Яшук Т.Ф. Политика в отношении к старым специалистам в пер. пол. 1920-х гг. // Исторический ежегодник (Сб.ст.) Омск, 1996. С.56-60; Социально-политическое развитие интеллигенции Сибири в 1917 - середине 1930-х гг. Новосибирск, 1995; Соколов А.С. Об использовании старых специалистов в 1918-1922 гг. // Социальные реформы в России: теория и практика. Вып. 3. М., 1996. С.41-53; Пыстина Л. К. Буржуазные специалисты в Сибири в 1920-е - начале 1930-х годов. (Социально правовое положение и условия труда). Новосибирск: изд. Института археологии и этнографии СО РАН, 1999; Очерет Е.Ю. Художественная периодика первого сов. Десятилетия как источник изучения взглядов интеллигенции на пути развития духовной культуры // Адыгейский институт гуманитарных исследований (Майкоп), 1993. С.106-121; Куликова Т.Б., Ярушина Л.В. Власть и интеллигенция в 20-30-е гг. // Власть и общество в СССР: политика репрессий (20-40 гг.). (Сб.ст.) М, 1999. С.90-122.

51 Добрускин М.Е. Несостоятельность антикоммунистических концепций роли советской интеллигенции. Киев, "Вшца школа" 1983.

52 Кормер В. Двойное сознание интеллигенции и псевдокультура. М, 1997. циального направления являлись диссиденты, в том числе И.Эренбург53, А.И.Солженицын54 и другие.

4 этап - вторая половина 1980-х - современный этап (начало XXI века)

Период характеризуется пересмотром прежних концептуальных представлений. Идеологическая заданность исследований была в целом преодолена.

В целом по проблеме интеллигенция и власть были написаны как работы историографического характера (М.Е.Главацкий55), так и концептуальные, ставящие целью реабилитировать честное имя «старой» интеллигенции. Многие исследователи отметили недостатки прежних подходов56. B.C. Волков обращал внимание на использование термина «специалисты» в пропаганде. Пользуясь данным термином, Ленин хотел подчеркнуть, что советская власть идет на сотрудничество с ними как знатоками в области определенной профессии . со

Исследователь С.А.Красильников , обращая внимание на антиинтеллигентскую политику, замечает, что в 20-е годы шло расширение социальной базы новой власти. Однако С.А. Красильников использует сведения из пе

53 Эренбург И. Люди, годы, жизнь // Новый мир. 1965.№1.

54 Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собр. соч. М., 1991. Т.6; Солженицын А.И. Образованщина // Русская интеллигенция. История и судьба. М., 2000. С. 125-149.

55 Главацкий М.Е. Историография формирования интеллигенции в СССР. Свердловск, 1987.

56 Например, Алексеева Л.М. История инакомыслия в СССР: Новейший период. М., 1992; Арсланов В. Ответы культуры на вызов времени. 30-е гг.: Очерки. М., 1995; Бобров В.Д. Отношения российской художественной интеллигенции к событиям революции 1917 г. и гражданской войны // Политическая история России. Теория и музейная практика. Вып. 2. СПб. 1995. С.48-58; Волков B.C. Адаптация «старого» интеллигента к советской действительности // Личность и власть в истории России XIX-XX вв. СПб, 1997. С.43-47; Галин С.А. Исторический опыт культурного строительства в первые годы Советской власти (1917-1925). М.: Высшая школа, 1990; Дискриминация интеллигенции в послереволюционной Сибири (1920-1930 гг.). Новосибирск, 1994; Ершова Э.Б. Художественная интеллигенция России и репрессивный аппарат в 20-30 е гг. / Интеллигенция России: уроки истории и современность. Иваново, 1996. С. 108-113; Купцова И.В. Художественная интеллигенция России (размежевание и исход). / Санкт-Петербургский гос. техн. ун-т. СПб.: Изд.группа «Нестор», 1996.

57 Волков B.C. К научной концепции истории советской интеллигенции // В поисках исторической истины. Л., 1990. С.55.

58 Красильников С.А. Власть и интеллигенция в 1922-1923 гг. грани полигики // Интеллигенция России: уроки истории и современность. Иваново, 1996. С.87-98; Красильников С.А. Политбюро, ПТУ и интеллигенция в 1922-1923 г.г.// Интеллигенция. Общество. Власть: Опьгг взаимоотношений. Новосибирск, 1996. С.36-43; Красильников С.А. Политика социальной дискриминации в отношении интеллигенции в 1920-е г. // Интеллигенция в советском обществе. Кемерово, 1993. С.78-88; Красильников, С. А. Социальная типология интеллигенции в первое послеоктябрьское двадцатилетие // Актуальные проблемы истории советской Сибири. Новосибирск, 1990. С. 169-180. риодических изданий в качестве дополнительного источника, не обращая внимание на своеобразие пропагандистских приемов и методов, на особенности образа интеллигента в пропаганде. Многие исследователи также оставляли вопрос об антиинтеллигентской пропаганде в стороне: это замечание относится к докторским диссертациям А.В. Квакина59, А.П. Купайгородской60. А.В.Квакин, рассматривая идеологическую дифференциацию интеллигенции в первые годы советской власти, среди факторов воздействия на мировоззрение старой интеллигенции отмечает существование пропаганды61. Исследуя идеологию буржуазной интеллигенции, Квакин делает множество ценных выводов, среди которых заключение о том, что идейно-политическая дифференциация интеллигенции и была исходной посылкой при определении политического курса советской власти в ее отношении.

Газетная печать как источник по проблеме отношений интеллигенции

JГ*} и власти исследована в значительно большей степени, нежели журнальная . Историки обращали внимание на выпуск и распространение печатной продукции63. Однако содержательная сторона ранней советской периодики крайне редко рассматривалась сама по себе. Изучение приемов и методов, используемых пропагандой, в отечественной науке не велось.

Заметный импульс к изучению истории отечественной интеллигенции придало проведение научных конференций, посвященных этой теме, в Москве, Екатеринбурге, Новосибирске, Кемерове и Иванове. Появляются сборники статей "Русская интеллигенция: история и судьба"64 и др., в которых излагаются концептуальные подходы к определению понятия "интеллигенция".

Наиболее любопытные на наш взгляд концепции предлагают следующие исследователи: Ю.С. Степанов называет интеллигенцию "нравственно

59 Квакин А.В. Идейно-политическая дифференциация российской интеллигенции в условиях новой экономической политики (1921-1927 гт). Дис.д-ра ист. наук Саратов, 1991.

60 Купайгородская А.П. Советская высшая школа в 1917-1928. Дис. д-ра ист. наук Л., 1990.

61 Квакин А.В. Идейно-политическая дифференциация. С.46-49.

62 Интересно в этом отношении исследование Федоровой О.П Журнальная публицистика 20-х как источник по истории советской интеллигенции. Дис. канд. ист. наук Кострома. 1986.

63 Ознобишин Д. Красноармейские газеты на фронтах Гражданской войны // «Пропагандист и агитатор РККА». 1939.

64 Русская интеллигенция. История и судьба: (сб.ст.) / Рос. Акад.наук М.: Наука, 2001. активной группой"65. Интеллигенция - часть народа, взявшая на себя социальную функцию общественного самосознания. После установления идеологической диктатуры начался "путь вырождения" интеллигенции, пошедшей на сделку с властью и отрекшейся таким образом от ценностей "старого" мира, но одновременно существовал и трагический путь возрождения тех, кто пытался сопротивляться системе, сохранить "собственную разумную волю"66. Вяч.Вс. Иванов говорит о том, что в силу своих высоких моральных качеств, которые и определяют подлинную интеллигенцию, (которую исследователь рассматривает как общественный институт) она часто идет на конфликт с властью, официальной религией и идеологией, и чем более высокого уровня достигает интеллигенция, тем острее возникает конфликт подобного рода67. И.В. Кондаков с позиции культурфилософской традиции рассматривает интеллигенцию как феномен русской культуры, как особую "социокультурную страту" а основным ее свойством называет оппозиционность власти, сначала - самодержавию, затем - большевикам68. В.М. Петров69 (применяя математические методы обработки информации), выделяет факторы, влияющие на эволюцию менталитета интеллигенции70. Кроме вышеназванных трудов, появился ряд других работ (И.И.Маториной71, К.Касьяновой72), посвященных проблемам интеллигенции. Особенно отметим подход К.Б. Соколова , объясняющий существование антиинтеллигентской пропаганды.

По мнению Соколова, картина мира является главным средством восприятия окружающего и ориентации человека в этой жизни. Именно она по

65 Степанов Ю.С. "Жрец" нарекись, и знаменуйся: "Жертва"// Русская интеллигенция. История и судьба: (сб.ст.) / Рос. Акад.наук М.: Наука, 2001. С.21.

66 Там же, С.20-21.

67 Иванов Вяч.Вс. Интеллигенция как проводник в ноосферу // Русская интеллигенция. История и судьба: (сб.ст.). С.53.

Кондаков ИВ. К феноменологии русской интеллигенции// Русская интеллигенция. История и судьба: (сб.ст.).С.65.

69 Петров В.М.Социокультурная динамика и функции интеллигенции// Русская интеллигенция. История и судьба: (сб.ст.).

Там же, С.90-106.

71 Маторина И.И Подготовка и осуществление высылки группы "старой" интеллигенции из РСФСР в 1922 г. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ им. Н.И.Лобачевского, 2001.

72 Касьянова К О русском национальном характере. М.: Ин-т нац. Модели экономики, 1994.

Соколов К.Б. Мифы об интеллигенции и историческая реальность // Русская интеллигенция. История и судьба. рождает любые убеждения, идеалы, принципы познания и деятельности, ценностные ориентации и духовные ориентиры. Любое существенное изменение картины мира автоматически влечет за собой изменение в системе указанных элементов. Соколов определяет это понятие как комплексное образное представление человека об окружающей действительности и своем месте в ней, как систему представлений о мире в целом, о месте человека в нем, о взаимоотношениях человека с окружающей действительностью. Исследователь отмечает, что картина мира - самый эффективный, надежный и удобный инструмент управления людьми: обществом, большими и малыми социальными группами74. Религия, наука, искусство, образование, средства массовой информации, - все это формирует картину мира. Интеллигенция, таким образом, - это общность людей, которые умеют целенаправленно формировать и транслировать ту или иную картину мира. Отсюда выводится связь интеллигенции с официальной идеологией: вначале советская власть постаралась привлечь интеллигенцию на свою сторону, но неудачно, затем "изготовить" свою, при этом ликвидировать прежнюю. Все это должно было сопровождаться мощным потоком пропаганды, обеспечивающим успех сугубо политических мер по отношению к интеллигенции.

Не так давно появилось значительное количество диссертаций и научных трудов, рассматривающих политику власти по отношению к «буржуазной» интеллигенции, не принимающих, однако во внимание пропагандистское воздействие как одну из составляющих этой политики. Сибирский историк В.Л.Соскин, например, рассмотрел различные аспекты культурного строительства с современных позиций75. Среди диссертаций, посвященным

74 Там же, С. 156.

75 Соскин В. Л. Научная интеллигенция Сибири накануне революции // Кадры науки советской Сибири. Новосибирск, 1991. С. 19-3 9; Соскин В.Л. Общее образование в советской России: первое десятилетие. Новосибирск, 1998; Соскин В. Л. О классовом подходе в оценке деятельности научной интеллигенции Сибири эпохи революции. Новосибирск, 1997; Соскин В.Л. Революция и культура (1917-1920 гг.). Новосибирск, 1994; Соскин В.Л. Революция и культура (1917-1920 гг.): Историко-теоретический аспект. Новосибирск: НГУ, 1994; Соскин В.Л. Переход к нэпу и культура (1921-1923 гг.). Новосибирск: НГУ, 1997; Соскин В.Л. Советская культура и дореволюционное культурное наследие: проблемы взаимосвязи // Сибирь в XYI-XX веках. Экономика, общественно-политическая жизнь и культура. К 70-летию чл.-корр. РАН Л.М.Горюшкина. Новосибирск, 1997. С.208-219; Соскин В.Л. Современная историография интеллигенции России. Новосибирск, 1996; Соскин В.Л. Богданова Е.В. Материальное положение научной интеллигенции Сибири в нач. указанными выше проблемам, можно назвать труды Г.А.Неподобной , Н.В. Смирновой77, А.М.Базанкова78, Д.А.Волкова79, М.В.Ермушина80, И.В.Купцовой81, В.Г.Румянцева82, Н.В.Канавина83 и др.

Помимо указанных выше трудов отечественных историков на протяжении XX в зарубежной историографии появилось немало работ затрагивающих проблемы интеллигенции. Среди них мы отметим наиболее, на наш • взгляд, оригинальные. Американский католический священник В. Браун

OA

Монтгомери говорил о появлении в России псевдорелигии - коммунизма, и о том, что интеллигенция играла роль еретиков в Советском государстве. Именно поэтому с ними боролись соответствующими методами: усилением «проповедей». Примечательно, что эту мысль он высказал практически сразу после революции октября 1917 года.

Французский исследователь Ж. Бенда85 развивает учение о внеклассо-вости интеллигенции, о ее постоянном стремлении отречься от всякого участия в политической жизни, что и критиковалось большевиками. Другой

20-х гг. // Социально-культурное развитие Сибири. Бухрушинские чтения, 1991. Новосибирск, 1991. С.55-67; Соскин В.Л. Высшая школа - конец автономии (1921-1922 г.г.) // Alma mater. 1998. № 1-2. С.43-45; Со-скин В.Л. Интеллигенция Советской России (1917 - конец 1930-х гг.): историографический аспект // Интеллигенция. Общество. Власть. Опыт взаимоотношений (1917 - конец 1930-х): Сб. науч. тр. Новосибирск, 1995. С.33-67; Соскин, В. Л. Культурная революция как проблема историографии советского общества (по итогам дискуссий) // Проблемы истории Сибири: историография и источники. Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1992. С.495-516.

76 Неподобная Г.А. Государственная политика в отношении культурного наследия 1921-1929 (на матер. Урала). Дис. канд. ист. наук Екатеринбург, 2002.

77 Смирнова Н.В. Художественная интеллигенция и ее участие в культурной и общественно-политической жизни российской провинции в 1917-1920 гг. (На материалах Верхнего Поволжья). Дис. канд. ист. наук Кострома, 1999.

78 Базанков А. М. Формирование художественной интеллигенции и ее участии в культурной жизни советского общества в 20-е - пер. пол. 30-х гг. (на материалах Верхнего Поволжья) Кострома, 1997. Дис. канд. ист. наук

79 Волков Д. А. Формирование интеллигенции из рабочих и крестьян в 1917-1925 гг. (противоречивый опыт и уроки, по материалам гос., парт, и общественных организаций Верхнего Поволжья). Дис. канд. ист. наук Кострома, 1993.

Ермушин М.В. Формирование технической интеллигенции в 1921-1929 гг. (на материалах Верхнего Поволжья). Дис. канд. ист. наук Кострома, 2001.

81 Купцова И.В. Идейно-политическое размежевание художественной интеллигенции, окт. 1917-1927. Дис. канд. ист. наук М., 1994. Дис. канд. ист. наук

82 Румянцев В.Г. Партийно-государственная политика по отношению к старой интеллигенции и ее осуществление в 1917-1925 (на материлах Верхнего Поволжья). Дис. канд. ист. наук Кострома, 1995.

83 Канавина Н.В. Культурно-просветительские учреждения в годы НЭПа 1921-1927 гг (по материалам Саратовской губ.). Дис. канд. ист. наук Саратов, 2003.

84 Montgomery Brown W. Communism and Christianism analyzed and contrasted from the Marxian Darwinian point of view, Bradford-Brown Educational Company, Inc. Ohio, 1921.

Бенда Ж. "Предательство интеллигенции". Париж, 1927. французский исследователь Р.Арон86 говорит об интеллигенции как об особой части общества, путь которой - переход из маргинального состояния в структуру господствующих институтов (но не пролетарских структур).

R7

Английский историк А. Гелла определяет интеллигенцию как критически мыслящих интеллектуалов, называя критическое отношение к власти главным признаком интеллигенции. Власть, стремящаяся уничтожить оппонентов, дополняет политические меры пропагандой.

QQ

Политолог ФРГ Р. Ловенталь характеризует интеллигенцию как людей, мировоззрение которых основано на критическом анализе, выражающих свое мнение в комментаторской деятельности, в художественной форме, эти люди, таким образом, не могут не представлять угрозу для идеологических установок власти.

В зарубежной историографии условно выделяется т. н. "элитическая" теория89. Представители данной теории говорят о том, что основная социальная функция интеллигенции - обслуживание и выражение интересов элиты. Все конфликты между властью (элитой) и интеллигенцией основаны на проблемах, возникающих при выполнении последней этой функции.

Существует еще т.н. "технократическая теория", ее представители90 говорят о том, что в интеллигенции можно выделить две группы: техническая и нетехническая, причем первая осуществляет реальное экономическое господство, а педагоги и учителя обладают реальной политической властью.

Таким образом, несмотря на довольно большое количество работ, посвященных интеллигенции, мы можем отметить тот факт, что пропагандистское воздействие на интеллигенцию в первое советское десятилетие изучает

86 AronR. L'opium des intellectuels. Paris, 1968

87 Gella A. The intelligensia and the Intellectuals: Theory, Method and the Case Study. London, 1977.

88 Lowenthal R Gesselschftswandel und Kulturkkrise Frankf. Am Main, 1979.

89 Труды некоторых ее представителей: Нарта М. Теория элит и политика, М.: Прогресс, 1978; Аптекер Г. о сущности свободы. М.:Из-во иностр.лит. 1961, Previtt, R, Stone A. The Ruling Elites. Elite theory. Power and American Democracy. New York, 1973.

90 Гэлбрейт Дж. Новое индустриальное общество. М.: Прогресс, 1969, Maynaud L. Technocracy. New York, 1968, Bell D. The coming of the Post-Industrial Society. A Venture in Social Forecasting. London, 1974. ся довольно редко. Лишь некоторые исследователи последних лет обращают внимание на существование антиинтеллигентской пропаганды. Образ интеллигенции в советской прессе, равно как и другие образы, формируемые в массовом сознании, не рассматривался.

Источниковую основу работы составляют советская периодика, опубликованные и неопубликованные архивные материалы.

В первые годы советской власти периодическая печать была одним из центральных элементов в пропагандистских системах России. Наибольшую роль в этом процессе играли центральные издания: «Правда», «Известия», «Беднота» и др.

Главная задача большевистских газет заключалась в пропаганде коммунистических принципов. И сами газеты этого не скрывали. «С момента же установления диктатуры пролетариата проповедь коммунизма становится государственной задачей», - писали «Известия Воронежского губкома РКП(б)»91. Большевистской и проболыпевистской газетной прессе необходимо было доказать утверждение о том, что «коммунизм - спасение человечества» . Кроме того, большевистские издания стремились создать миф о преобразующей силе Октябрьской революции и прогрессивной деятельности советского правительства. Советские газеты утверждали, что главное их содержание - правда «доподлинной, проснувшейся классовой революции, правда народного восстания, которое началось. в психологии народа, чем и создается доподлинное преображение всей социальной действительности»93.

С целью привлечения на свою сторону новых слоев общества в тяжелейших условиях Гражданской войны большевистские газеты создавали миф о том, что Октябрьская революция принесла народам «оливковую ветвь мира» и освобождение от эксплуатации. Советскую форму правления про

91 Против кустарничества и распыления сил. (Об агитационно-пропагандистской работе)// Известия Воронежского губкома РКП(б). 1920. 30 авг.

92 Красный Север (Вологда). 1919.1 мая.

93 Спиридонова М. О политической борьбе // «Знамя труда» (Галич). 1917.19 ноября. большевистские газеты пропагандировали как наиболее демократическую,

94 как «воплощение народной правды» .

Газеты - информативный исторический источник. Не случайно многие исследователи использовали их для изучения политики власти по отношению к интеллигенции95. Однако пропагандистские приемы и методы, применяемые большевиками, остались неизученными. Анализ содержания российских газет показывает, что оно носило мифопроизводящий характер. Газетная пресса в той социальной обстановке служила стимулятором создания мифов, где соединились подлинные чаяния народных масс и эмоционально окрашенное нереальное представление о действительности. Основная цель газетного мифотворчества заключалась в пропаганде стратегических задач и тактических лозунгов партии большевиков. Последним нужно было оправдать свой насильственный захват власти, завоевать доверие общества для сохранения своей советской формы правления, при которой фактическая власть концентрировалась бы в руках большевистской номенклатуры. Складывание определенных стереотипов, в том числе образа «буржуазного» интеллигента-вредителя, фактически, также было частью этого мифопроизводства.

Немецкий историк Штефан Плаггенборг96, говоря о средствах передачи информации, замечает, что используемые средства выполняли двойную функцию: традиционная передача информации вообще, а также донесение ее до конкретных адресатов. Однако историк утверждает, что распространение газет было столь слабым, отягощенное, вдобавок, бумажным кризисом начала 20-х годов, что периодические издания не играли значимой роли в формировании массового сознания: их не читали97.

С Плаггенборгом не соглашается целый ряд исследователей, отмечая, что, несмотря на трудности распространения периодики, именно болыневи

94 Там же.

95 Казанин И.Е. «Забытое будущее»: советская власть и российская интеллигенция в первое послеоктябрьское десятилетие. Волгоград: Изд-во Волг.ун-та, 2001; Динес В., Николаев А. «Ни малейшей политической уступки этим господам» // Власть, 2003, №9. с.60-65

Плаггенборг Ш. Революция и культура. Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма. СПб.: Журнал Нева. 2000. С. 10-11.

97 Там же. С. 31. кам еще во время Гражданской войны удалось создать систему информаци

Qg онного воздействия . Со временем власть позаботилась не только о закрытии многих небольшевистских периодических изданий, но и об улучшении качества собственной прессы. Распространение газетной прессы являлось заключительным звеном в осуществлении государственной монополии на информацию, когда властные структуры имели возможность ее распространять в собственной режиссуре. Большое количество газетных изданий позволяло осведомительным учреждениям заниматься распространением газетной информации в правительственных структурах в виде обзоров прессы с цитированием отдельных материалов, подборок газетных вырезок и составления исторических альбомов". Концепция «буржуазного» интеллигента-вредителя, таким образом, в полной мере нашла отражение в газетах.

Главная задача по распространению газет среди населения заключалась в идеологическом воздействии на политическое поведение людей. Осведомительные агентства, другие государственные учреждения, занимав-: шиеся экспедированием прессы, распространяли преимущественно или исключительно проправительственные издания, обеспечивая тем самым монополию на формирование общественного мнения. Основным советским орга

Молчанов Л.А. Газетная пресса России в годы революции и Гражданской войны -http://evartist.narod.ru/text9/06.htm; Геллер М. Машина и винтики: история формирования советского человека. М: Изд-во МИК, 1994; Дашкова Т. Идеология в лицах. Формирование визуального канона в советских журналах 1920-х - 30-х годов // Культура и власть в условиях коммуникативной революции XX века. Форум немецких и российских исследователей. Под ред. К. Аймермахера, Г. Бордюгова и И. Гарбовского. М.: «АИРО-ХХ». 2002. С. 103-128; Заславский Б.Е. Знаменосец Октября (Газета «Правда», март-октябрь 1917 г.). М.: Госполигиздат, 1957; Заславский Б.Е. и др. «Правда» 1917 г. М.: Госполигиздат, 1962; Сергеев А.И. Борьба коммунистической партии против контрреволюционной прессы в первые месяцы Советской власти // Ученые записки кафедр общественных наук Ленинграда. История КПСС. Вып. 16. Л., 1977. С.178-189; Партийное руководство средствами массовой информации и пропаганды: Учеб. пособие. М.: Мысль, 1987; Партийная и советская печать в борьбе за построение социализма и коммунизма. Учебное пособие. Изд. 2-е, доп. М.: Мысль, 1966; Федорова О.П. Журнальная публицистика 20-х как источник по истории советской интеллигенции. М.: Изд-во МГУ, 1985.

99 Эта работа фактически делала информационные агентства одними из ключевых фигур в выработки политической стратегии правительственных органов. Основные функции по информационному обеспечению властных структур выполняли бюро вырезок осведомительных учреждений. Наибольший объем работ в этом направлении вело РОСТА. Бюро вырезок, окончательно организованное в марте 1919 г., подготовило по заказу советских и партийных учреждений к маю 1920 г. около 15 тыс. газетных вырезок. РОСТА обслуживало газетными вырезками Госконтроль, ВСНХ, Наркомпрос, Главархив и др. учреждения. Кроме обслуживания учреждений, бюро готовило вырезки для своего архива-библиотеки. Туда ежемесячно поступало около 15000 вырезок. Ha 1 апреля 1920 г. в архиве-библиотеке находилось 331540 вырезок. Они подразделялись на 10 тематических отделов, распределявшихся на подотделы, рубрики и подрубрики. Общее количество последних достигало 1800. ном экспедирования прессы было Центральное агентство по снабжению и распространению произведений печати при ВЦИК (Центропечать)100 и его местные агентства и агитпункты. В 1918 г. и первой половине 1919 г. Центропечать фактически выполняла задачи и функции комиссариата по пропаганде и агитации. Она участвовала во всех агитационных кампаниях, которые были инициированы РКП(б).

Придавая большое значение манипулированию общественным мнением, советское правительство делало все возможное, чтобы распределение газетной прессы осуществлялось без сбоев. В целях учета и рационального распределения изданий с мая 1919 г. декретом СНК Центропечать в центре и на местах начала брать на учет всю прессу. Для распределения газет в составе Центропечати создавалась особая комиссия из представителей НКВД, Центропечати и Политуправления РККА. Экспедиция Военного отдела издательства ВЦИК и все военные экспедиции, распределяющие прессу, в центре и на местах объединялись с экспедицией Центропечати. Для распределения литературы губернские и уездные исполкомы образовывали специальные комиссии в составе представителей местного исполкома, Центропечати и политотдела или военкома.

В 1919 г. на территории РСФСР действовало 65 губернских отделений, 570 уездных, около 2000 волостных агентств и 470 агитпунктов Центропечати на железнодорожных станциях. Губернские и уездные агентства Центропечати снабжали литературой партийные организации, советские учреждения, агитационные отделы военкоматов. Из газет главным образом доставлялась «Правда» и «Известия ВЦИК». При распределении литературы учитывались численность и степень грамотности населения, а также своеобразие политической ситуации.

Большая часть тиража советских, большевистских газет шла в армию. В целях упорядочения обеспечения армии литературой в декабре 1920 г. при

100 Создана в ноябре 1918 г., руководил В.Д. Бонч-Бруевич.

Центропечати было организовано «Военное бюро Политуправления Реввоенсовета Республики», которое имело большие полномочия. За 2-ое полугодие 1919 г. в Красную армию и военные округа ежедневно отправлялось 520 674 экземпляра газет для распространения среди красноармейцев и населения прифронтовой полосы. Из этого количества на «Бедноту» приходилось 383132 экз. «Правды» - 72673 экз., «Известий ВЦИК» - 40567, «Известий Наркомвоена» - 10560, «Экономической жизни» - 1849101. В общем, с марта 1919 г. по февраль 1920 г. было отправлено: «Бедноты» - 109 176 000 экз., «Правды» - 21 914 910 экз., «Известий ВЦИК» - 11 524 550 экз. Всего за время с марта 1919 г. по февраль 1920 г. тираж газет для РККА составил 142 515 460 экз. Кроме того, армейские газеты ежедневно расходились тиражом

1П? в 250 000 экз . В целом, количество газет, ежедневно направляемых в

103

Красную армию, достигало 2 млн. экз . Газеты распространялись следующим образом. Армия отправляла газеты в дивизии, те - в бригады, а оттуда газеты доставлялись в полки и роты. На передовые позиции газеты доходили обычно на 4-5 день104. В 1920 г. в Красной армии устанавливались следующие принципы распределения газет: одна коммунистическая газета должна была приходиться не менее чем на 5 чел105.

Обратив внимание на процесс распространения периодических изданий, мы можем согласиться с мнением тех исследователей, которые говорят о складывании информационного пространства. Газеты распространялись в количестве достаточном, чтобы быть в распоряжении большевиков-агитаторов, которые, в свою очередь, продолжали распространение коммунистических идей. Заметим, что и уровень критичности восприятия сведений был довольно низкий: не избалованные информацией, читатели, особенно малограмотные, доверяли газетным статьям, подвергаясь воздействию про

101Хлебцевич Е.И. Опыт библиотечной работы на фронте // «Советская библиография». Сб. 3.1935. С. 16.

102 Там же. С. 16.

103 Там же.

104 Ознобишин Д. Красноармейские газеты на фронтах Гражданской войны // «Пропагандист и агитатор РККА». 1939. С.26 паганды в полной мере. Именно поэтому стереотип «буржуазного» интеллигента, обладающего огромным количеством отрицательных характеристик, был достаточно быстро сформирован в массовом сознании.

Что касается Ярославской губернии, в начале 20-х годов руководство печатью осуществлял недавно созданный агитпропотдел губернского комитета РКП(б). Кроме того, вопросы, связанные с руководством партийно-советской прессой, выносились на рассмотрение на заседаниях пленумов и бюро губкома. Деятельность печати находила также отражение в постановлениях губернского исполнительного комитета. Исследователь А.В.Анисков106 говорит о развитии советской местной печати в начале 20-х годов, характеризуя 1920-1921 годы как кризис в этой области, и констатируя прогресс местной прессы к 1925 году. А.В.Анисков считает, что с 1921 по 1925 годы "ярославская пресса прошла путь от тяжелого кризиса к заметному качественному и количественному подъему". Исследователь отмечает, что популярность газет увеличилась из-за целенаправленной деятельности партийных и советских органов, а именно: центр тяжести печатной пропаганды и агитации был смещен в сторону насущных хозяйственных проблем, газета взяла на себя роль организатора процесса социалистического строительства. Именно вследствие этого вырос тираж газеты, увеличилась популярность периодических изданий107. Безусловно, агитпроп сделал немало, чтобы улучшить связь с местами, усовершенствовать аппарат распространения периодики, особенно среди рабочих и крестьян. Но, на наш взгляд, росту популярности способствовал и характер самих изданий: пропаганда формировала определенные стереотипы. Будучи главным источником информации, газеты не только информировали о различных события - международных и местных, но и способствовали формированию особого мировоззрения.

105 О политической работе в Красной армии (положение, инструкции, схемы, штаты и т.п.). Киев, 1919. С. 42.

106 .Анисков А.В. Партийное руководство периодической печатью ярославской губернии в период восстановления народного хозяйства (1921-1925.) // Регион Верхней Волги в годы строительство социализма, Ярославль: Изд-во ЯрГУ. 1977. С. 5

107 Там же. С.30.

Практически все статьи большевиков, посвященные вопросам культуры, имеют пропагандистский характер. Они не столько отражают партийную линию по отношению к «буржуазной» интеллигенции, сколько внушают читателям необходимость осторожного отношения к ней. Многие статьи очень ярко эмоционально окрашены, содержат выразительные характеристики деятелей культуры «прежней» эпохи. В газетных статьях можно увидеть мнения наиболее видных большевиков: В.И.Ленина, Л.Троцкого, Г.Зиновьева, К.Радека и многих других. Все эти статьи различаются по степени резкости высказываний в адрес интеллигенции, по эмоциональной окраске и информативности. Однако интересно и то обстоятельство, что несмотря на видимость многообразия мнений, вряд ли можно говорить об индивидуальности взглядов большевиков на интеллигенцию: все статьи так или иначе формируют негативный образ «старого» интеллигента. Фактически не существует даже разницы между сторонниками т.н. «мягкой» и «жесткой» линии партии по вопросу отношения к «буржуазной» интеллигенции.

Таким образом, стереотипы, формируемые газетами, очень быстро распространялись среди читателей, именно поэтому существует необходимость изучения газетных статей как самостоятельных источников, проливающих свет на массовое сознание людей.

В журналах начала 20-х годов поразительно много статей, посвященных вопросу создания нового пролетарского искусства. Журнал - особый орган пропаганды, очень многие статьи рассчитаны на подготовленного читателя: в статьях широко используются научные термины, иностранные языки. Многие из журнальных статей ставят целью критику современного искусства, новой, складывающейся пролетарской интеллигенции и, разумеется, интеллигенции «старой». Пропагандистские приемы, которые используются в статьях, несколько иные, они тоньше, изощреннее. Это уже не просто воздействие на массовое сознание, но и попытка в значительной степени разработать идеологическую концепцию по вопросу отношения к интеллигенции.

Для изучения процесса формирования образа «буржуазного» интеллигента в настоящей диссертации рассматривались многие большевистские журналы, т.е. те, главной целью которых была пропаганда и агитация. Одним из ведущих советских журналов являлся журнал «Под знаменем марксизма», выходивший с 1922 года тиражом 5-8 тыс. экз. В нем помещались статьи самых известных большевиков: В.Ленина, Л.Троцкого, А.Луначарского, Л.Каменева. Этот журнал содержит меньше статей по вопросам отношения власти к интеллигенции, однако многие из статей очень интересны: язык некоторых из них чрезвычайно экспрессивен. Журнал впоследствии лег в основу другого периодического издания, получившего название «Вопросы философии».

Дискуссионные статьи, посвященные проблемам интеллигенции, в огромном количестве помещались в журнале "Красная новь". Этот ежемесячный литературно-художественный и научно-публицистический журнал был учрежден в Москве в июне 1921 г. при непосредственном участии Ленина и Горького; сначала выходил как двухмесячник, потом - как ежемесячник. Он был первым советским "толстым" литературным журналом, остававшимся на протяжении почти двух десятилетий главным журналом страны. В течение почти шести лет он возглавлялся старым большевиком Александром Ворон-ским, после его отстранения редколлегия и главный редактор журнала несколько раз менялись (во главе его стояли Владимир Васильевский, Федор Раскольников и др.). А.Воронский и определил направление журнала, которое в 1920-е гг. не претерпело сильных изменений: ориентация на реализм, широкое привлечение к сотрудничеству писателей-"попутчиков".

В нашей работе были изучены многие статьи журнала "Кузница", выходившего в Москве в 1920-1922 г. Это журнал был органом Всероссийской ассоциации пролетарских писателей, основанной незадолго до этого вышедшими из Пролеткульта поэтами. Группа существовала тогда в качестве подотдела при Литературном отделе Наркомпроса, который и издавал журнал. "Кузнице" не удалось преодолеть студийный характер издания, который объединил ее с родственными изданиям Пролеткульта (даже в обращение редакции в N 1 ставились задачи создания новой художественной формы и повышение профессионального мастерства); это был журнал преимущественно пролетарской поэзии со свойственным ей неоромантизмом и космизмом. Его ф продолжением стал "Рабочий журнал" - литературно-художественный, общественный и научно-популярный двухмесячник, выходивший в Москве в 1924-1925 гг. под редакцией Георгия Якубовского. Журнал являлся органом объединения пролетарских писателей "Кузница" и потому непосредственно продолжал журнал "Кузница". В редакционном предисловии реализм определялся как главная, "красная линия" издания. Позже издание было продолжено под названием "Журнал для всех".

С 1921 года издавался критико-библиографический журнал "Печать и Революция". В появлении этого журнала можно также усмотреть опреде

• ленный замысел пропагандистов. Он был призван рекламировать книги большевистских авторов. В это время вообще у людей появилось ощущение, что в стране пропала книга108. В действительности, издавалось достаточно много книг, но они не доходили до читателя. Библиотечное дело еще не было налажено, книги валялись на складах, расхищались, использовались на цигарки, захватывались советскими партработниками. Издатели этого журнала были убеждены, что журнал способствует пропаганде и поможет донести до читателей определенную литературу. ""По нонешним временам", эта "вес

• точка" - великое дело; а если "весточка" дается со знанием и внимательным любовным отношением - то пред нами целое литературное событие"109. Редакцией были собраны крупнейшие имена ученых, публицистов и критиков, оставшихся в советской России; коммунисты и беспартийные: Скворцов, Мещеряков, Покровский, Луначарский и т. п. наряду с Анучиным, Бобровым, Сакулиным, Сторожевым, Ив. Кубиковым, Эфросом и другими. В журнале, несмотря на пестрый состав авторов, видна достаточно четкая

108 Красная новь. 1921. №2. С.360

109 Там же. С. 361. идеологическая линия, а именно - распространение марксистской литературы. С этой точки зрения журнал отличался от петербургского журнала "Книги и Революции", в котором отсутствовала выдержанная линия и общие обзорные статьи, являющиеся в критико-библиографическом журнале введением и руководством.

Пожалуй, одним из самых колоритных журналов был "Леф", который выходил в Москве в 1923-1925 гг. под редакцией Владимира Маяковского в Государственном издательстве. Он являлся органом одноименной группы Леф (Левый фронт искусств), в которую входили кроме Маяковского: Н.Асеев, А.Родченко, О.Брик, С.Третьяков, В.Шкловский. Лефовцы, продолжая футуристические традиции, выступали за поиски новых форм художественной выразительности и создание по-настоящему действенного, революционного искусства. Журнал стал одним из интереснейших экспериментов по синтезу радикальных идей авангардного искусства и коммунистической идеологии. Издание "Лефа" было прекращено из-за его убыточности. "Леф" так и не смог стать широко востребованным.

Особый интерес для нас представляет журнал "На посту". Он тоже часто освещал проблемы власти и интеллигенции. Этот литературно-критический журнал выходил в Москве в 1923-1925 гг. под редакцией Б.Волина, Г.Лелевича и С.Родова, являясь фактически органом литературной группы пролетарских писателей "Октябрь". В журнале "напостовцы" выступали со своей очень конкретной и жесткой программой: используя лозунг партийности литературы, они стремились к административному руководству всем литературным процессом (в частности, требовали установления гегемонии пролетарской литературы путем передачи "руководящего влияния" во всех советских литературных изданиях); для "напостовской" критики характерны вульгарный социологизм и политизированный "проработочный" стиль. Журнал был закрыт после того, как обнаружились значительные расхождения между "напостовскими" представлениями о культурной политике и взглядами некоторых большевистских лидеров; однако стиль и методы журнала были усвоены советской критикой в дальнейшем.

Адаптировался к требованиям нового времени журнал «Новый мир», вначале выходивший под редакцией В.Бахметьева с 1922 года, затем заново созданный в январе 1925 г. в Москве. Первыми редакторами были видные советские партийные и государственные деятели А.Луначарский и Ю.Стеклов, а также И.Скворцов-Степанов, затем, с 1926 по 1931 гг. - марксистский критик Вячеслав Полонский. Как и "Красная новь", журнал также отличало стремление не связываться с определенным направлением или группой, а сотрудничать со всеми эшелонами тогдашней советской литературы.

Октябрь», созданный в 1924 г. по инициативе Московской ассоциации пролетарских писателей (МАПП), фактическим органом которой и являлся в течение 1920-х гг. (первоначально ответственным редактором был С.Родов, затем - Г.Санников, дольше всего журнал в то время редактировал А.Серафимович - с 1926 по 1929 гг.). "Главной задачей "Октября" мы считаем собирание творческого материала пролетарской литературы., теоретическое обоснование и критическое усвоение пролетарской литературы".

Не забудем упомянуть и "Творчество" - иллюстрированный "журнал литературы, искусства, науки и жизни", который выходил в Москве в 19181922 гг. под редакцией большевистских литераторов Александра Серафимовича, Владимира Фриче и Николая Мещерякова (затем - В.Фриче, Н.Ангарского и И.Ежова). "Творчество" - один из первых опытов создания советского литературного журнала (заинтересованность к "Творчеству" проявлял, в частности, Ленин). Издатели ставили перед собой просветительские задачи, печатая, в частности, материалы по истории искусства и науки и т.п. Журнал выходил на хорошей полиграфической базе; в "Творчестве" печатались преимущественно пролетарские писатели, хотя иногда появлялись и произведения В.Ходасевича, С.Есенина и др. Издание прекратилось в связи с переходом к новой экономической политике и снятием журнала с государственных дотаций.

Обратим внимание на то обстоятельство, что очень многие из журналов быстро прекратили свое существование. Большинство из них выпуска® лись самое большее в течение нескольких лет. Были случаи, когда вообще выпускался только один номер. Причины столь короткого существования вряд ли заключались только в нехватке средств, бумажном дефиците. Дело в том, что очень многие журналы не находили читателя. Они были недостаточно востребованы и использовались большей частью пропагандистами. Среди таких изданий - журнал "Альбатрос", единственный N 1 вышел в ноябре 1918 г. в Петрограде с целью "удовлетворения духовных запросов широких масс пролетариата и крестьянства и развития в них живого творческого начала в области строительства жизни на основах социализма и социали

• стического идеала", а также "освещения вопросов пролетарского мировоззрения и нового культурного строительства; "Без муз" (художественное периодическое издание, единственный номер которого вышел летом 1918 г. в Нижнем Новгороде). "Без муз" - одно из характерных "летучих" изданий первых лет советской власти, в котором участвовали немногочисленные местные и столичные (или оказавшихся в то время в Нижнем Новгороде) писатели. Издание носило преимущественно авангардную, футуристическую ориентации (среди авторов журнала - Н.Асеев, С.Спасский, С.Третьяков,

В.Хлебников). Интересна история издания журнала "Жизнь", название которого явно не соответствовало его судьбе: в 1922 году журнал был подвергнут неоправданно резкой критике в "Правде" и "Известиях", после чего его издание прекратилось.

В 1924 году в Ленинграде начал выходить журнал "Звезда". В предисловии от редакции в N 1 писалось: "Возобновляя вековую традицию толстых журналов в Петрограде после пятилетнего перерыва, "Звезда" ставит а своей основной задачей служить делу марксистского воспитания новой, выдвинутой революцией, рабоче-крестьянской интеллигенции". Редакция "Звезды" пыталась создать внегрупповое издание, соединив на своих страницах литераторов "попутчиков" и пролетарских писателей.

Потерпело неудачу и "Художественное слово", временник Литератур-# ного отдела Наркомпроса. Журнал выходил в Москве в 1920-1921 гг. в издательстве "Книга"; ответственным редактором был Валерий Брюсов. В редакционной статье в N 1 задачи журнала формулировались так: "Редакция. ставит своей основной задачей - давать на страницах журнала новый художественный материал и критические оценки новых художественных произведений. Таким образом, художественность есть основное мерило редакции. При этом так как "Художественное слово" является в наши дни одним из очень немногих чисто-литературных журналов - редакция считает необходимым широко открыть его страницы для всех направлений и школ. Редакция об-ф ращает особое внимание на те произведения, в которых так или иначе отражается переживаемый нами великий переворот. Все, порожденное нашей революцией, все, связанное с коммунистическим идеалом жизни особенно близко редакции журнала". Эта программа оказалась слишком расплывчатой, а авторский состав журнала более чем пестр (что и было отмечено его рецензентами). На N 2 издание "Художественного слова" приостановлено в связи с реорганизацией Наркомпроса.

Из менее значительных журналов разных мастей можно упомянуть ® "Иппокрену" (окт. 1917 - нач. 1918 гг. Петроград), «Искусство» (Баку, Омск),

Маковец» (выходил в Москве в 1922 г), «Москва» (Москве в 1918-1922 гг), "Новые искры", (Петроград в июне 1919 г), "Орион" (Тбилиси в апреле-декабре 1919), «Перевал» (1922 г. Петроград), «Петербург» (Петроград в 1921-1922 гг), «Понизовье», (Самара в 1922 г), «Рупор» (Москве в 1922 г), «Свободный час» (мае 1918 - январе 1919 Москва).

Для написания диссертации привлекались также брошюры и сборники, ® изданные в Ярославле в честь годовщин революции. Их особенностью является довольно низкое качество статей. Проблемы власти и интеллигенции в них тоже рассматриваются, хотя по степени воздействия они ближе к газетам, чем к журналам. Таким образом, уже в первое послеоктябрьское десятилетие мы можем видеть разнообразие периодической печати. Зачастую проФ блема, которая обсуждалась на страницах журналах, через некоторое время отражалась в газетных статьях. Большое количество периодических изданий и налаженная система снабжения ими позволяет говорить о возможности доступа к ним пропагандистов и агитаторов, которые, в свою очередь, продолжали пропагандистскую линию.

В периодической печати первого послеоктябрьского десятилетия использовалось множество пропагандистских приемов и методов. В современных исследованиях110 (в основном, западных ученых) они получили особые названия. В ходе нашего исследования мы отметим использование того или • иного пропагандистского приема.

Количество приведенных ниже приемов и методов различно в зависимости от уровня газеты или журнала, степени образованности редактора или авторов статей, от года выпуска периодического издания. Авторы статей использовали их скорее интуитивно, стараясь облегчить читателю восприятие информации. Надо отметить, что многие из рассматриваемых пропагандистских приемов используются и в современных средствах массовой информации.

Одним из самых распространенных был прием, который в некоторых работах упоминается как bandwagon (прицепной вагон). Это ни что иное, как принцип "или с нами, или против нас", призывающий аудиторию присоединиться к общей массе. Прием основан на чувстве коллективизма, национализма, на желании каждого быть на стороне победителей111. Этот принцип

II °http://www.propagandal 01. com/,http://carmen. artsci.washington. edu/, www. esrnational. org/whatispropaganda. htm, www. drugpolicycentral. com/bot/pg/propaganda, и др.

III http://www.propagandacritic.com/articles/ct.sa.bandwagon.html сформулировал нидерландский исследователь Т.А. ван Дайк112. Неслучайно большевики делали упор на волевой потенциал своей организации, активно используя для формулировки партийных задач фразы, в которых непосредственно присутствовал субъект, обозначаемый подлежащим «мы». Та же фраза, но сформулированная бессубъектным образом, лишь декларировала бы наличие задачи и готовность партии ее решать, но ничего не говоря об ее отличиях от "других". Весь спор с интеллигенцией ведется от лица субъекта «мы»: "Мы пронеслись смерчом разрушений, а теперь - мы зовем к урагану культуры"113.

Мы находим значительные группы ученых, дающих расцвет поповщины, антидарвинизма, попытки сочетания изучения внутренних секреций с признанием бога"114.

Мы не злопамятны. Мы реальные политики. В общем же, интеллигенция, голос которой для некоторых слоев обывательства авторитетен, впервые высказалась в этом городе за полнейшую поддержку нашей полита-ки»115.

И теперь, когда мы выходим, еще более твердыми из испытаний, мы снова приглашаем нашу интеллигенцию!"116

В литературе встречается также термин limiting the choices (ограниченный выбор) - или Lesser of Two Evils (меньшее из двух зол). Читателю необходимо выбрать одну сторону из двух, хотя на самом деле выбор шире. Именно поэтому большевики не признавали нейтральных взглядов: аполитичность «старой» интеллигенции постоянно критиковалась.

Уже в первые годы после революции принадлежность к пролетариату приобрела решающее значение. Далеко не все большевики имели «пролетарские корни». Однако все они старались упомянуть о своем рабоче

1,2 Van Dijk Т.A. Ideology. A Multidisciplinaiy Approach. London, 1998.

113 Правда. 1923.3 января.

114 Правда. 1922. 25 октября.

115 Сосновскнй Л. Интеллигенция и трудовые задачи России // Правда. 1920. 28 мая.

116 Бухарин Н. На повороте // Правда. 1920.18 февраля. крестьянском происхождении. Цель пропагандистов - подчеркнуть классовую связь с широкими массами, внушить им, что революция была рабоче-крестьянской. Этот прием в трудах некоторых исследователей получил на

117 звание plain folks"7 ( "мы из народа"). Он обусловливал презрение к тем, кто выделяется образованием или происхождением, то есть к интеллигенции.

Некоторые исследователи отмечают, что среди пропагандистских методов имел место страх, точнее, его специфическая форма118. Постоянные обвинения интеллигенции, постоянное напоминание о саботаже, который интеллигенция устроила в первые месяцы советской власти, содействовали возрастанию чувства недоверия, боязни внезапного удара или вредительства интеллигенции. Для того, чтобы насаждать страх, сомнение и неуверенность, пропагандисты использовали неведение, изолированность общества от реальных фактов.

Исследователь И.Н. Донина119 отмечает, что для советской пропаганды было характерно использование особых связок между идеей, нуждающуюся в поддержке, с тем, что обладало авторитетом, популярностью, пользовалось уважением, например, привлечение понятий православия для того, чтобы подтвердить марксистские термины. Этот прием в западной литературе получил название transfer (перенос)120. Частью этого приема, вероятно, можно считать и весьма распространенный обратный прием: интеллигенцию связывали с тем, что должно было вызвать отторжение: мы видим, каким популярным становится парадоксальное сочетание «интеллигентская обывателыци

11 на» , «контрреволюционная интеллигенция» . Даже понятие «буржуазная интеллигенция» во многом было призвано соединить буржуазию и интеллигенцию.

117 http://www.propagandacritic.com/articles/ct.sa.plainfolks.html

118 http://www.propagandacritic.com/articles/ct.safear.html

119 Донина И.Н. Власть и народ: модернизация духовных отношений (1920-1930) // Личность и власть в истории России XIX - XX вв., матер. Научн. Конф, СПб, 1997.

120 http://www.sourcewatch.org/index.php?title=Transfer%28propagandatechnique%29

121 Мещеряков Н. Агония буржуазии // Правда. 1919.7 сентября.

122 Там же.

Очень часто в статьях использовались слова и выражения, которые маскировали истинную суть вещей. После выхода романа Джорджа Оруэлла "1984 год" в западной науке появилось понятие doublespeak. Это выражения, подобранные таким образом, что создают определенное отношение к событиям. Так, интеллигентов называли «маститыми», «академиками» , профессоров - «кастой жрецов»124.

Одна из самых популярных пропагандистских тактик - это опровержение какой-то идеи, основанное на единичных и нерешающих фактах, которые дискредитируют автора этого предложения. Это отторжение человека, а не его идеи. Вторая сторона этого приема - перенос единичного факта на весь объект. Например, в газетах часто говорилось о вредительстве отдельных специалистов.

При избрании одного профессора на должность выяснилось, что он "в патриотических целях искоренения крамолы в российском государстве. писал на своих коллег доносы, изобличал их в вольнодумстве и вредном образе мыслей" . Автор этим свидетельствует, что все профессора ненадежны и склонны к предательству. "Профессора собирают деньги на благолепие церкви, и "с удовлетворением вздыхала казанская интеллигенция, отнюдь не "смено-веховского толка, что наука наша идет рука об руку с верою:

10A как же, ведь никто другой. профессора." . Факт имел место в Казани, однако через это в религиозности обвиняются все профессора.

Многие исследователи отмечали, что марксизм приобретает статус науки. С позиций марксизма осуществлялась критика литературных произведений. Заявление большевистского теоретика о том, что тот или иной ученый далек от марксизма, чаще всего означало, что он далек от подлинной науки. 1

В некоторых исследованиях этот прием получил название bad science (пло

123 Леф. За что борется Леф? // Леф. 1923. №1

124 Правда. 1920.3 июня; Правда 1920.8 июля.

125 Зорин А. Четыре царя, святая женщина и ученый профессор Головин // Правда. 1924.10 апреля.

126 Кареев С. Портреты казанской профессуры // Правда. 1922. 10 августа.

127 http://www.propagandacriticxom/articles/ct.sabadscience.html

1ЛО хая, сомнительная наука) или pseudo-science (псевдонаука) - т.е. информация, которая на самом деле не является научной, т.к. получена не на основе общепризнанных научных методов. Например, критикуя книгу П.Н.Сакулина

1 О О

Русская литература и социализм» , М. Рейснер говорит о том, что «дух учения Маркса, как в области социологических гипотез и обобщений, так и в области социально-революционной практики, столь далекой от мещанской трезвенности и осторожности премудрых пескарей, этот дух остался абсолютно чужд нашему автору, так же как и тем, кто о марксизме знает лишь понаслышке»130. Это объявляется главным недостатком книги П.Сакулина.

В западной науке распространено понятие iunk science131 - (гнилая наука), которая используется для того, чтобы унизить соперника и scholarly

1 'JO appearance (видимость науки) - прием, заключающийся в том, чтобы подать какую-нибудь идею как научную, придав, таким образом, достоверность некой информации.

Во многих статьях - диалогах с интеллигенцией большевики заявляют о своей готовности пойти на сотрудничество с интеллигенцией. Реальная политика власти по отношению к интеллигенции доказывает, что власть не шла на уступки. В ряде статей большевики критиковали своих товарищей по партии за излишнюю мягкость по отношению к «вредителям»133. Возникает линия «добродушные ребята»134 - большевики - «вредители-интеллигенты». В некоторых исследованиях конструирование таких линий называется термином greenwashing135. Власть хочет казаться гораздо миролюбивее, дружелюбнее, чем она есть на самом деле.

Многие пропагандисты подчеркивают опасность, которую может принести интеллигенция. Они постоянно упоминают о связи интеллигенции с т http://www.sourcewatch.org/index.php? title=Pseudo-science

129 Сакулин П.Н. Часть первая. Ранний русский социализм. М: Госиздат, 1922. С. 504.

130 Рейснер М. Старое и новое // Красная новь. 1922. №3. С. 294.

131 http://www.propagandacritic.com/articles/ct.sa.junkscience.html

132 http.V/www.sourcewatch. org/index.php?title =Scholarlyappearance "

133 Волин Б. Клеветники: Эренбург Никитин Брик // На посту. 1923. №1.С. 9.

134 Лелевич Г. Нам нужна партийная линия // На посту. 1923. №1.С. 106.

135 http://www.propagandacritic.com/articJes/ct.saGreenwashing.html контрреволюцией. Некоторые исследователи называют этот прием demonizing the opposition136 (преувеличение опасности): постоянно говорится об атаках, которые предпринимают противник, о том, как они ловки и успешны в этих атаках, о том, что их победа может быть близка. Разновидностью этого пропагандистского приема является distort risk137 - (искаженный риск) - пропаганда внушает риск, опасность чего-то, например, что интеллигенция очень скоро снова может оказаться на стороне буржуазии, и потому пролетариат, то есть народ, постоянно рискует, приглашая ее к сотрудничеству.

Высшая степень приема Demonising the Opposition - это т.н. Mud slinging138 (обливание грязью). Прием включает использование фальшивых обвинение, обилие оскорблений. Например, Я.Окунев заявляет, что в университетах преподает «контрреволюционный навоз»139. Л.Каменев, выделяя недостатки «старой» интеллигенции, заключает «Приятно видеть врага уродом!»140

В пропаганде против интеллигенции можно увидеть использование таких приемов как Historical engineering with novels141 (дополнение истории легендами). Данный прием означал переписывание большевиками истории таким образом, чтобы в ней отражался классовый подход. Сходства с ним имеет другой прием, background information142 - упоминание об исторических фактах, которые могут подтвердить или опровергнуть что-либо. Так, пропагандисты неоднократно «доказывали», что интеллигенция служила царскому режиму верой и правдой143.

Примечательно, что в 1922 году, осенью, когда проходила череда репрессий против интеллигенции, в газетах было крайне мало статей, осве

136 http://www.sourcewatch.org/index.php? title=Demonizing theopposition

137 http://www.sourcewatch. org/index.php? title =Distortrisk

138 "http://www.sourcewatch.org/index.php?title=Mudslingingn

139 Окунев Я. Тихой сапой // Правда. 1922.27 октября.

140 Каменев Л. Об эволюции ругани //Под знаменем марксизма. 1922. апрель. №4. С. 108-109.

141 http://www.sourcewatch.org/index.php?title=Historicalengineeringwithnovels

N2 http://www.sourcewatch.org/index.php?title=backgroundinformation

143 Правда. 1921.1 сентября. щающих этот вопрос. Кроме пространной статьи в «Правде» 31 августа 1922 года, можем назвать всего лишь несколько статей, весьма туманно повествующих о мерах, предпринятых против «контрреволюционной» интеллиген

144 тт ции . И даже в этих малочисленных статьях акцент делается не на репрессиях, а на вредительстве, который принесла интеллигенция. Например, в статье "Злодеяние или благодеяние"145 С. Виленский рисует красочную картину вредительства интеллигенции: профессора всеми силами препятствовали проникновению в университеты прогрессивных идей. Тем самым внимание переадресовывается с одного предмета на другой. В некоторых исследованиях этот прием переадресации внимания называют red herring146

Существует один любопытный пропагандистский прием, при котором точка зрения оппонента изобретается практически полностью, причем иногда даже и сам оппонент появляется только для того, чтобы его дискредитировать, разоблачить его идеи. Спор с оппонентом таки образом приводит к заведомо известному результату - афиширование «верной» точки зрения и опровержение «ложной». Этот прием получил название чучела - straw man147. Практическое использование этого приема можно видеть, например, в той части советской пропаганды, которая касается авторов «Смены вех». В начале 20-х годов идеи сменовеховцев активно обсуждаются на страницах газет и журналах. Лидеры сменовеховства (Ю.В.Ключников, Ю.Н.Потехин, Н.В.Устрялов) часто интервьюируются. В действительности, череда дискуссий с ними ни к чему не ведет. Они играют роль «чучела», которое помогает большевикам выработать очередную доктрину в отношении художественной интеллигенции и продемонстрировать ее в печати.

Отдельно можно выделить пропагандистские приемы, которые заключаются в использовании различных словесных ходов. Во-первых, это исполь

144 Виленский С. Злодеяние или благодеяние // Северный рабочий. 1922. 24 сентября; Правда. 1922. 31 августа.

145 Виленский С. Злодеяние или благодеяние // Северный рабочий. 1922.24 сентября.

146 http://www.sourcewatch.org/index.php?title=Redherrmg

147 http://www.montgomerycollege.edu/faculty/~steuben/publicJitml/strcmman.htm

РОССИЙСКАЯ

ГОСУДАРСТВЕННАЯ 41

БИБЛИОТЕКА зование эвфемизмов для того, чтобы что-то звучало не так страшно, как это есть на самом деле. Во-вторых, для того, чтобы точнее выразить идею, чтобы описать событие определенными красками, используют колоритные эпитеты и метафоры. Для того, чтобы ускорить запоминание какой-то идеи, пропагандисты используют прием повторения.

Неопределенность, двусмысленность некоторых статей была также пропагандистским приемом. Например, в статье Макара "Беззубый скрел до жет" интеллигенция обвиняется во всех событиях, в противостоянии власти, причем непонятно, обвиняется ли действительно интеллигенция или буржуазия, обвинения емкие и обтекаемые. Макар, автор статьи, начинает со сдержанных размышлений о классовой структуре общества и о месте в нем интеллигенции, а заканчивает фактически угрозами расправы. В некоторых статьях большевики вообще избегают конкретизации. Этот прием иногда называется strategic ambiguity149- (туманность, двусмысленность) или vagueness150 - (неопределенность). В качестве пропагандистского приема используется преувеличение или вообще искажение информации. Обычно оно используется в контексте с иными, базовыми фактами, которые и остаются в голове, но захватывают еще и побочные факты, из-за которых складывается определенное отношение к чему-либо151.

Сатира служила пропагандистам на протяжении всей истории. Например, критикуя одно из эмигрантских изданий, автор иронизирует: «Желтенькая так себе книжонка, в папочке, вроде детских изданий. И ведь как важно: "Мы убежали от большевиков", только о том во Вцике и потели, как бы это добро не упустить. Ну и упустили, - а еще говорят, у нас Ч. К. есть, - не чека это, а сонное царство, таких людей выпустить! а еще ругаемся - Европа

148 Макар. Беззубый скрежет// 1918год: через год после Октября. Ярославль, 1918. С.3-5.

149 http://www.sourcewatch.org/index.php?title=Strategicambiguity

150 http://www.sourcewatch.org/index.php?title=Vagueness

151 http.V/www.sourcewatch. org/index.php? title =A ugmentation сгнила, - да как же ей голубушке не сгнить, коли мы туда такой товарец

1 О внешторгировать будем!»

В целях усиления воздействия идеологических стереотипов на коллективное сознание редакции газет публиковали большое количество статей и

• выступлений руководителей политических режимов и лидеров общественных сил. В газетах печатались заметки, интервью, доклады Ленина, Троцкого, Калинина и т.д. По подсчетам А.А. Гончарова, из 196 статей, речей, проектов постановлений и декретов, написанных и произнесенных Лениным с 25 октября 1917 по июль 1918 гг., 102 были опубликованы в центральной и местной прессе153. Свидетельства авторитетных большевиков производили огромное впечатление на читателей.

Таким образом, советская пропаганда уже в первые годы советской власти отличалась разнообразием приемов и методов. Многие из них были ориентированы на читателя, не способного к критическому восприятию информации. Широкий диапазон использования приемов позволял большевикам в короткий срок создать стереотипы и воздействовать на массовое сознание.

Хотя архивные документы играют менее важную роль в нашей диссертации (основное внимание сосредоточено на прессе), источниковая база исследования включает в себя еще и комплекс материалов, из которого можно выделить следующие группы: неопубликованные и опубликованные доку-ф менты партийно-советских органов власти, а именно: документы, обнаруженные в ГАЯО и ЦДНИ г.Ярославской области, а также опубликованные документы, характеризующие деятельность партийно-советских органов власти в отношении "старой" интеллигенции, предоставляющие сведения о пропаганде и агитации в первые годы советской власти и дающее представление о том, как планировалось создать новую, "народную" интеллигенцию.

152 Орфик. Д. Мережковский. Царство антихриста // Красная новь. 1921. №4. С. 256.

153 Гончаров А.А. Большевистские партийные и советские газеты. С. 42.

Что касается документов, найденных в архивах г. Ярославля, надо отметить, что в основном была исследована документация Агитпропотдела Ярославского губкома (Ф.1 оп.27, дела №№ 662, 1644, 1655, 945). Вместе с документами ГАЯО (Ф.Р-178, Оп. 1.Д.190, Ф.Р-2786. Оп.1.Д.311, ГАЯО, Ф.Р-162, Оп.1, Д. 1231, 1237, 1246) они дают общее представление о том, как работал Агитпропотдел (именно он на протяжении нескольких лет курировал вопросы культурного развития города, в том числе вопросы, связанные с художественной интеллигенцией Ярославля), как проводилась агитация и пропаганда в различных сферах жизни, каким образом идеология внедрялась в массовое сознание. Среди этих документов есть типовые (планы мероприятий, отчеты с заседаний (зачастую похожие до такой степени, что неизвестно, проводились ли эти заседания вообще или же отчеты просто периодически перепечатывались с предыдущих), постановления и циркуляры ЦК и Наркомата просвещения (иногда мало информативные из-за определенного набора штампов)). Встречаются и довольно любопытные авторские документы, например, записки пропагандистов о проходящих заседаниях (ЦДНИ, оп. 27. Д.662. JI.110), конспекты пропагандистских игр (ЦДНИ, оп. 27. Д.662. JI.142, JI.158) и др. Представляют интерес и такие документы, которые содержат сведения о снабжении Ярославской губернии пропагандистской литературой, тематические списки лекций для ликвидации безграмотности. Эти и другие сведения помогают понять, в какой культурной среде проходило формирование новой, "народной" интеллигенции, которая в дальнейшем должна была стать идеологической опорой советской власти.

Кроме неопубликованных сведений, для написания настоящего диссертационного исследования привлекались опубликованные документы. Важное место отведено анализу постановлений и резолюций КПСС154. При написании работы анализировались также документы, впервые опубликованные в 90-е годы и позже: сборники документов, освещающих культурную политику

154 Коммунистическая партия Советского союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). - 9 изд., доп. и испр. М., Политиздат, 1984. большевиков155. Для раскрытия некоторых теоретических положений большевистских теоретиков привлекались материалы дискуссий о судьбах русской интеллигенции156 и отдельные труды В.И.Ленина, Н.И.Бухарина, 1

А.В.Луначарского, М.И.Калинина и т.д. . Таким образом, работа основана на довольно широком круге источников, при этом основное внимание уделено изучению периодической печати, которая являлась в первое советское десятилетие основным способом влияния власти на массы.

Хронологические рамки исследования составляют 10 лет, с конца 1917 года до 1927 года, - т.н. «славное десятилетие». Нижняя граница - первые шаги советской власти в деле постановки печатной пропаганды (Имеется в виду Декрет о печати 27 октября 1917 года).158 В 1918 году В. И. Лениным был выдвинут план развития монументального искусства в условиях победы Великой Октябрьской социалистической революции и комплекс мероприятий Советского правительства по реализации этого плана, названного монументальной пропагандой159. Верхняя граница - время сворачивания большевистского «либерализма»160. Как замечают многие исследователи, после дискуссий 1924-1925 года отношение власти к интеллигенции стало более определенным, а со второй половины 1920-х годов оно кардинально меняет

155 «Вглядись в минувшее бесстрастно.": Культурная жизнь Ярославского края 20-30-х гг.: Документы и материалы / Под ред. А.МСеливанова. Ярославль, 1995; Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б)-ВКП(б), ВЧК-ОГПУ-НКВД о культурной полигике. 1917-1953. М., 2002; Высылка вместо расстрела. Депортация интеллигенции в документах ВЧК-ГПУ. 1921-1923; М: Русский путь, 2005.

Судьбы русской интеллигенции. Материалы дискуссий. 1923-1925 гг. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991.

157Ленин В.И о культуре. Изд. 2, дополненное. М.: Изд-во полит, литературы, 1985; Калинин М. R, О задачах советской интеллигенции, [М.], 1939; 1924; Лафарг П., Пролетариат физического и пролетариат умственного труда. Соч., т. 2, М,- J1, 1928; Троцкий Л.Д. Сочинения. М.-Л., 1926. Т. 17. 4.1.Еш же: Избранные доклады, речи и резолюции. М.-Пг, 1923. С. 76; Ленин В. И., От какого наследства мы отказываемся?, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 2; его же, Партийная организация и партийная литература, там же, т. 12; его же, Памяти Герцена, там же, т. 21; его же, О пролетарской культуре, там же, т. 41; Программа КПСС (Принята XXII съездом КПСС), М, 1972; Луначарский А. В., Культурные задачи рабочего класса. Культура общечеловеческая и классовая. Собр. соч., т. 7, М, 1967; Крупская Н. К, Ленинские установки в области культуры, М., 1934; Луначарский А. В., Об интеллигенции, М., 1923; его же, Интеллигенция в её прошлом, в настоящем и будущем, [М], Бухарин Н.И. Ленинизм и проблема культурной революции // Бухарин Н.И. Избранные произведения. М.: Политиздат, 1988. Бухарин Н.И. Судьбы русской интеллигенции // Бухарин Н.И. Избранные произведения. Путь к социализму. Новосибирск: Наука, 1990. С. 101-113. и др.

Известия 28 октября 1917 г., (Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б) - ВКП (б), ВЧК-ОГПУ-НКВД о культурной политике. 1917-1953 гг. М, 2002)

159 Началом М. п. был декрет СНК от 12 апреля 1918 «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической Революцию) («О памятниках республики»).

1<й Казанин КЕ. Указ произв. С223. ся: значительно возрастают тенденции усиления идеологического диктата. В мае 1926 года комиссия под председательством И.И.Скворцова-Степанова (члены - С.И.Сырцов, И.М.Варейкис, А.В.Луначарский, Д.П.Марецкий, Г.Лелевич, А.К.Воронский и Д.Б.Рязанов) приняла резолюцию, где подчеркивалось, что должна быть выработана новая инструкция, в которой "функции цензуры Главлита были бы очерчены более четко и определенно". Оргбюро ЦК ВКП(б) обсудило этот вопрос лишь на заседании 7 марта 1927 года. К этому заседанию и была представлена докладная записка П.И.Лебедева-Полянского о деятельности Главлита161, тоже имеющая, по нашему мнению, большое значение для "корректировки" политического курса советской власти. Несколько позже появляются другие документы, касающиеся деятельно

1 f/У ста художественной интеллигенции , свидетельствующие об окончательном закреплении политических установок на максимальное ограничение деятельности "старой" интеллигенции (в дальнейшем вылившееся в массовые репрессии) и создание пролетарского искусства. Избранный нами временной промежуток - наиболее противоречивый временной отрезок. Образ «буржуазного» интеллигента тогда только начал складываться; в дальнейшем он получил развитие.

Методологической основой нашего исследования служат труды историков и политологов, в которых рассматривается формирование политической идеологии и политической культуры. Мы имеет в виду работы американского теоретика Г.Алмонда, который исследовал идеологическую систему. Вслед за ним - американцы С.Верба, Л.Пай, В.Розенбаум, англичане Р.Роуз и Д.Каванах и др. развили учение о политической культуре. С. Верба писал, что «политическая культура - это то, что задает форму проявления связи между событиями в политике и поведением индивидов как реакции на

161 Там же. С. 70.

162 Например, см.: Постановление 5 ноября 1928 года об обслуживании книгой массового читателя и издании массовой литературы в соответствии в политическими задачами // Власть и художественная интеллигенция. Документы ВЧК-ОГПУ-НКВД о культурной полигике. 1917-1953. М, 2002. С.744; Письмо И.В.Сталина писателям-коммунистам из РАППа 28 февраля 1929 г. // Там же. С. 109; Докладная записка секретаря ЦК ВКП(б) А.П.Смирнова в ЦК ВКП(б) о работе главискусства РСФСР 5 августа 1929 г. // Там же, С. 115 и др. эти события; дело в том, что хотя политическое поведение индивидуумов и групп.является ответом на действия официальных групп из правительства, войны, избирательные кампании и тому подобное, оно еще в большей степени определяется тем (символическим) значением, которое придается каждому из этих событий людьми, их наблюдавшими. Можно сказать, что это более чем проявление того, как люди воспринимают политику и как они интерпретируют то, что видят»163.

Политическую культуру можно определить как совокупность типичных для конкретной страны (группы стран) форм и образцов поведения людей в публичной сфере, воплощающих их ценностные представления о смысле и целях развития мира политики и закрепляющих устоявшиеся в социуме нормы и традиции взаимоотношения государства и общества. Политическая идеология представляет собой одну из наиболее влиятельных форм политического сознания, воздействующую на содержание властных отношений, то орудие «духовного княжения» (Макиавелли) определенной группы, которое задает направленность деятельности государства и других важнейших институтов власти. Основоположник теории идеологии К.Маркс видел в ней прежде всего форму иллюзорного сознания, вызванную противоречиями общественного бытия, и в первую очередь производственных отношений. Современник К.Маркса немецкий философ К.Манхейм понимал идеологию как систему «добровольной мистификации», в шкале представлений которой содержатся приемы «от сознательной лжи до полуинстинктивного сокрытия истины, «от обмана до самообмана»164.

Синтезируя различные подходы, можно сказать, что идеология представляет собой прежде всего определенную доктрину, оправдывающую притязания той или иной группы лиц на власть (или ее использование), добивающейся в соответствии с этими целями подчинения общественного мнения собственным идеям. Это разновидность корпоративного сознания, отражаю

163 Verba S. Conclusions: Comparative Political Culture // Pye L., Verba S. Political culture and Political Development. Princeton, 1954. P.516. Almond G. A. A Comparative Study of Interest Groups and the Political Almond G., Powell G. Comparative Politics Today. A World View. щая групповую точку зрения на ход политического и социального развития общества и потому отличающаяся определенной предвзятостью ошибок и склонностью к духовному экспансионизму. Через идеологию канализируются массовые эмоции, чувства протеста или солидарности, негодования или поддержки. Сопровождая процесс агрегирования и артикуляции, идеология концептуализирует представления людей о политической ситуации, выстраивает эти оценки в их общую картину мира, стремится сделать понятными политические изменения.

Выделяют несколько уровней функционирования идеологии. Между верхним - теоретико-концептуальным (на котором формулируются основные положения приверженцев какой-то определенной цели политического развития) и нижним (актуализированным, который характеризует степень освоения гражданами целей и принципов данной идеологии, меру их воплощения в своих практических делах и поступках) выделяют программно-политический уровень. На этом уровне социально-философские принципы и идеалы переводятся в программы, конкретные лозунги и требования политической элиты, формируя, таким образом, нормативную оценку для принятия управленческих решений и стимулирования политического поведения граждан. Если политические принципы формируют приверженцев и предполагают дискуссии сторонников разных ценностей, то программы разрабатываются для подавления или нейтрализации оппонентов. В таком случае осуществляется инструментальное оформление тех основополагающих идей, которые вырабатываются группой. В сущности - это главный идейный источник политических преобразований, конструирования действительности с помощью власти. При этом функционировании политической идеологии идеалы проверяются на прочность, к идеологии предъявляются особые требования: осознавать большое значение тех или иных проблем общественной жизни, артикулировать интересы граждан, воплощать их в политическую волю. Поскольку этот уровень содержит в себе оценки текущих политических собы

164 Манхейм К Идеология и утопия. М., 1996. С.56. тий, действий правительства, то здесь могут как сближаться представители разных политических идеалов, так и отдаляться сторонники одной и той же партии. На этом уровне деятельность интеллигенции, которая осуществляет вышеупомянутую проверку идеологии на прочность, приобретает особое значение для пропаганды и агитации. Под интеллигенцией понимается общность людей, которые умеют целенаправленно формировать массовое сознание и транслировать определенную идеологию. Часть интеллигенции поддерживает власть и этим создает ей идеологическую поддержку, остальная часть не поддерживает власть активно или пассивно, тем самым становясь препятствием для пропагандистской работы, без которой невозможно существование государства. Сам образ интеллигента также играет важную роль: на нижних уровнях формирования идеологической системы (на уровне усвоения гражданами принципов идеологии) он позволяет распространить антиинтеллигентские настроения и тем самым снизить уровень воздействия интеллигенции на массовое сознание.

Практическая значимость исследования.

Материалы диссертации могут быть использованы для подготовки обобщающих трудов по истории системы государственных учреждений и истории культуры России, краеведческих исследований, для разработки общих и специальных курсов по истории России. Отдельные положения исследования будут интересны для педагогов высших и средних учебных заведений.

Апробация результатов исследования осуществлялась на международных и региональных научных конференциях (2003, 2004, 2005, 2006 гг.), посвященных проблемам Отечественной истории: на Чтениях им. К.Д. Ушин-ского (2004, 2005, 2006 гг. (Ярославль)), на международной конференции "Culturcampf' (2002 г., Санкт-Петербург), на конференции молодых исследователей в г.Тверь (2006).

Структура работы: работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы. Глава 1 дает представление о том, как советские пропагандисты «славного» десятилетия характеризовали политаческую активность интеллигенции. В главе 2 речь идет о морально-нравственном облике интеллигенции. В главе 3 автор анализирует статьи большевиков, посвященных творчеству «буржуазных» писателей и художников.

Список научной литературыМиронова, Наталья Анатольевна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Абрамов В.Н. «Сменовеховство»: прагматизм и нравственность во взаимоотношениях интеллигенции и власти // КЛИО. 1998. №2(5). С.170-173.

2. Абрамов В.Н. Техническая интеллигенция России в условиях формирования большевистского политического режима (1921-кон.30-х гг.). СПб.: Нестор, ТОО «Афина», 1997. -191 с.

3. Аврус А.И. История российских университетов: Очерки. М., 2001. 134 с.

4. Агости Э. П. Нация и культура. М.: Изд.иностр.лит., 1963. 263 с.

5. Аймермахер К. Политика и культура при Ленине и Сталине. 1917-1932. М.: АИРО-ХХ, 1998. 204 с.

6. Алексеев П.В. Революция и научная интеллигенция. М.: Политиздат, 1987.-270 с.

7. Алексеева Г.Д. Власть интеллигенция - идеология в России // Власть и общество в СССр: политика репрессий (20-е - 40-е гг.). М., 1999. С.72-90.

8. Алексеева JI.M. История инакомыслия в СССР: Новейший период. М., 1992.-348 с.

9. Андреева Г.М. К истории становления социальной психологии в России // Вестник Московского университета. Сер. Психология. 1997. №4. С.6-17.

10. Андреюк Г.П. Выдвиженчество и его роль в формировании интеллигенции (1921-1932 гг.) // Из истории советской интеллигенции. М., 1966. С.5-38.

11. Анисимов А.А. В.И.Ленин о привлечении буржуазных специалистов на сторону Советской власти // Вопросы научного коммунизма. Вып. 6. М., 1974. С.36-47.

12. Анисков А.В. Партийное руководство периодической печатью ярославской губернии в период восстановления народного хозяйства (19211925.) // Регион Верхней Волги в годы строительство социализма, Ярославль, 1977. С. 3-25.

13. Аптекер Г. О сущности свободы. М.: Изд. иностр. лит., 1961,- 56 с.

14. Арнольдов А.И. Великий Октябрь и расцвет новой культуры в странах социализма. М., 1957. 40 с.

15. Арнольдов А. И. Духовная культура и социальное общество. М.: Прогресс, 1979.-339 с.

16. Арнольдов А.И. Коммунизм и культура. М.: Знание, 1960. 48 с.

17. Арнольдов А.И. Культура и идеологическая борьба. М.: Мысль, 1972. -192 с.

18. Арнольдов А. И. Культура и современность. Диалектика процесса культурной консолидации социалистических стран. М.: Мысль, 1973.-173 с.19