автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Обыденное знание. Природа, функции, место в познании

Полный текст автореферата диссертации по теме "Обыденное знание. Природа, функции, место в познании"

-ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА И ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи УДК ш

ПУКШАНСКИЙ Борис Яковлевич

ОБЫДЕННОЕ ЗНАНИЕ Природа, функции, место в познании

СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 09.00.01 - ДИАЛЕКТИЧЕСКИЙ И ИСТОРИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛИЗМ

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

ЛЕНИНГРАД 1989

Диссертация выполнена на кафедре философии Ленинградского ордена Ленина, ордена Октябрьской революции и ордена Трудового Красного Знамени горного института имени Г. В. Плеханова.

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор В. А. КАРПУНИН доктор философских наук, профессор И. А. МАЙЗЕЛЬ доктор философских наук, профессор Б. В. МАРКОВ

Ведущая организация: Ленинградский ордена Трудового Красного Знамени государственный педагогический институт имени А. И. Герцена.

Защита состоится « 1990 г. в дг часов на

заседании специализированного совета Д.063.57.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Ленинградском государственном университете по адресу: 199034, Ленинград, Менделеевская линия, д. 5, аудитория ■

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. А. М. Горького Ленинградского государственного университета.

Автореферат разослан « »

1990 г.

Ученый секретарь специализированного совета, доцент

Л. М. РАЙКОВА

"' ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

- 'Л. .к«!1/.<; I

тд9л Актуальность проблемы. Философское осмысление природы и функций обыденного сознания и знания, называемых также здравый смыслом, становится все более актуальным и в теоретическом, и в практическом отношении. Проблема обыденного знания, здравого смысла в сущности неотделима от развития философской мысли на всем протяжении ее исторического существования. И хотя обыденное знание, здравый смысл до сравнительно недавнего времени редко становились предиетой специального углубленного изучения, они, тем не менее, неизменно наличествовали в становлении и решении многих философских проблем: знания и мнения, теоретического и практического разума, разумного и рассудочного мышления, знания и веры, рассудка и предрассудков, естественного и сверхъестественного, сущности и видимости и др. Интерес философов к обыденному знанию и здравому сшслу во многом диктовался двумя причинами: с одной стороны, стремлением теоретического сознания (философии, науки) выйти за рамки обыденных представлений, повседневного здравого скысла, критически оценить последние, с другой же - осмыслить, понять место и роль обыденного знания в общем контексте познавательной, коммуникативной, оценочной, практической форм деятельности, уяснить отношение философской и научной теории к реальным проблемам, заботам и ценностям обычной повседневной человеческой жизни, социальной практики, к возможностям так называемого здравого человеческого рассудка. В размышлениях, спорах, исследованиях философов на эти темы формировались их мировоззренческие позиции, познавательные нормы и идеалы, ценностные установки.

История философии и науки свидетельствует, что тема обыденного знания, здравого смысла относится к числу "вечных", постоянных сюжетов человеческой мысли, наполняемых в каждую эпоху, в каждый исторический период в значительной степени новыми содержанием и смыслом. Бо многом по-новому эта тема зазвучала в философских исканиях XX века, что связано с углублением и обоснованием философией собственной проблематики, с выходом научного познания далеко за границы и возможности обычного здравого смысла, с повышением общего уровня интеллектуа-

лизации, просвещенности, информированности самого обыденного сознания, а такие с развитием социальной практики. Анализ всех этих процессов приводит к выводу о слоеных к противоречивых взаимоотношениях мекду теоретическими формами познания (в первую очередь философией и наукой) и обыденным, повседневным сознанием и знанием, общим здравым человеческим рассудком, а таете о самоценности разнообразного, во многом уникального, массового и индивидуального жизненно-практического человеческого опыта, не поглощаемого и не заменяемого полностью научно-теоретическими формами познания.

Особую актуальность проблема обыденного знания и его взаимоотношений с философией и наукой приобретает в анализе современных социальных процессов, в первую очередь, для осмысления путей преобразования и дальнейшего развития социалистического общества. В настоящее время и среди специалистов-ученых, и в широком общественном мнении, и на уровне государственной политики все более осознается, что действительная рационализация и гуманизация общественной жизни предполагают опору не только на достижения научно-теоретической шсли, ко и на мировоззренческие и практические ценности обыденного /со/знания,й что многие негативные явления, имеющие место в социалистическом обществе, связаны с оторванностью деятельности-социальных структур и социально-теоретического кьшлеиия от рациональных соображений обычного здравого смысла. "От схем и догм, стереотипов и предрассудков - к здравому сшслу, к реализму оценок и действий, к научно обоснованным решенини"'®*-таким представляется сейчас рациональный путь перестройки нашего общества.

Вопросы о природе современного обыденного /со/знания, здравого смысла, их взаимоотношениях с теоретическими формами /со/знания несмотря на их актуальность изучены еьз явно недо-

* Подобное обозначенле мы будем использовать для одновременной характеристики обыденного знания и обыденного сознания в тех случаях, когда их совместный анализ диктуется целями проводимого исследования.

304 Октябрь, перестройка и современный ыкр Ц Правда, 1987, 'f окт.

статочно. Исследованию этих вопросов посвящена настоящая диссертация.

Состояние разработки проблемы. 3 истории философии и в современных исследованиях содержится немало глубоких сукдений об обыденном знании, здравом смысле, об их взаимоотношениях с наукой и философией и песте в познании и культуре. В советской философской литература изучение обыденного сознания и знания сконцентрировано в следующих основных направлениях: историко-философский аспект - в работах H.A.Абрамова, М.М.Абрашнева, Б.Э.Быховского, А.Ф.Грязнова, Т.А.Кузьминой, Д.М.Луканова, Ю.К.Мельвиля, Н.В.Мстрсшиловой, Г.И.Ойзермана и др.; исследования, посвященные в основном составу, структуре и функция« общественного сознания,- в работах А.В.Баранова, А.И.Бурдиной, Б.А.Грушина, В.В.Куравлева, М.С.Кагана, В.Ж.Келле, М.Я.Коваль-зона, Г.Я.Нестеренко, В.П.Тугаринова, А.Ж.Уледова, Б.А.Чагина, В.А.Ядова и др.; методологические исследования современного научного познания - в работах Б.С.Грязнова, В.Г.Иванова, И.О. Козловой, В.А.Лекторского, И.А.Майзеля, Л.А.Микеииной, Е.П.Никитина, А.И.Ракитова, В.С.Стопина, Э.М.Чудинова, В.С.Швырева, В.А.Штоффа и др.; исследования по социокультурным основаниям мировоззрения и социального познания - в работах Н.С.Автоноыо-вой, А.Я.Гуревича, П.С.Гуревича, О.Г.Дробницкого, М.С.Кагана, Н.Н.Козловой, E.H.Кукушкиной, В.Г.фздотовой, В.П.Филатова и ДР.

В большинстве работ обыденное /со/знание, здравый смысл выступают не столько в качестве основного объекта исследования, сколько своеобразным "фоном", "вторым планом" при осмыслении иных философских проблем: структуры общественного сознания, природы научного и философского знания, мировоззрения, вопросов этики, эстетики, социологии, социальной психологии, культурологии, истории философии, различных познавательных феноменов и процедур - рациональности, наглядности, интуиции, объяснения и понимания и др. При этом само обыденное /со/знание в этих многообразных исследованиях трактуется весьма по-разному и нередко односторонне. В последние годы обыденное сознание все чаще исследуется как целостный социокультурный феномен (работы А.Ф.Грязнова, Н.Н.Козловой, Е.И.Кукушкиной, Т.А.Кузь-

миной, Г.И.Ойзериана и др.). Но основной познавательный компонент обыденного сознания - обыденное знание - пока еще не стал объектом специального и всестороннего изучения.

Цель и задачи диссертации. Главная цель настоящего исследования - философски осмыслить обыденное знание, раскрыть его природу и основные функции. Это определило следующие задачи диссертации:

- проанализировать понимание обыденного знания, представленное в философской литературе;

- сформулировать общую концепцию обыденного знания как компонента познания, практики, культуры, выполняющего особые гносеологические и социальные функции;

- показать, каким образом обыденное знание, являясь основой познавательной деятельности, взаимодействует со специализированными областями духовной кизни, в особенности с философией и наукой.

Методология исследования. Методологической и теоретической основой исследования являются положения марксистско-ленинской философии об обыденном сознании, о здравом смысле, о практической природе познания и его социальной детерминации. Автор использует основные работы советских и зарубежных авторов, посвященные обыденному знанию, здравому смыслу, природе философского и научного познания, а также многочисленные публикации в массовой печати, затрагивающие данную тему.

Научная новизна исследования. Новыми являются основные вывода диссертации:

- показаны многоплановость и сложность проблемы обыденного знания (здравого смысла) в истории философии, ее включенность в решение тех или иных фундаментальных философских проблем, неоднозначность философской трактовки и оценки обыденного /со/знания в зависимости от мировоззренческих установок исторических эпох и философских направлений;

- сформулирована общая концепция обыденного /со/знания применительно к современному его состоянию, выделены исходный ("первичный") и "вторичный" уровни обыденного /со/знания, их соотношение, дана критика редукции обыденного /со/знания лишь

к его житейским, неразвитый уровням; показано, что трудности осмысления современного обыденного /со/знания во многом связаны с неразработанностью соответствующего понятийного аппарата, в связи с чем проведен анализ понятий обыденного /со/знания, здравого смысла и целого ряда их синонимов или близких к ним понятий и выделен основной смысл, вкладываемый в термин "обыденное" ("общее", "обычное", "ординарное", "неспециализированное", "непрофессиональное", "неинституциализированное");

- проанализированы генезис, содержание, структура и функции обыденного знания: выделены и рассмотрены основные источники получения этого знания (индивидуальный и коллективный кизненно-практический опыт, общезначимая информация из всех сфер духовной культуры и специализированных видов теории и практики), его предметно-практические и мыслительные компоненты, массовые и индивидуальные, объективированные и личностные аспекты и др.; показано разноплановое содержание обыденного знания (представления о природе, обществе и человеческой жизни в ее разнообразных объективных и субъективных проявлениях; ценностные ориентации; жизненное самосознание, самопознание; невербализированные знания-навыки и результаты познавательной деятельности, выраженные в языке; обыденное мировоззрение); рассмотрен обыденный опыт, его индивидуальные и массовые, личностные и объективированные выражения, гносеологические и социальные аспекты;

- исследованы природа и функции здравого смысла, сделан вывод,что понятие здравого смысла не является лишь синонимом обыденного /со/знания; сформулировано общее понимание здравого смысла как своеобразного содержательного (неформального) мерила (критерия) разумности (рациональности) познания, оценки и действия; дифференцированы обыденная и специализированные разновидности здравого смысла, показана их роль в повседневном и профессиональном познании; выделены и проанализированы психобиологические и культурно-исторические, социально-практические основания здравого смысла, его логические и внелогические компоненты.

При этом на защиту выкосятся сведущие поло&екия:

1. На современные представления об обыденном знании и здравом смысле до сих пор влияют определенные традиции, сложившиеся в истории философии, где обыденное /со/знание, как правило, выступало объектом критики для демонстрации преимуществ теоретических способов мышления, для утверждения высокого статуса философского и научного познания. В настоящее время не менее важна и другая задача - понять специфику и утвердить в общественном мнении статус обыденного /со/знания, здравого смысла, ибо последние не только противостоят философской и научной теории, но имеют и собственные познавательные и социокультурные функции, не сводимые к теоретическим.

2. Современное обыденное знание - слонный социально значимый познавательный феномен с точки зрения его генезиса, содержания, структуры и функций. Оно многослойно и своими источниками имеет все формы человеческой жизнедеятельности: от опыта индивидуального психического переживания и самопознания до общезначимых объективированных продуктов научно-теоретической мысли, от практических невербализнроваквдх знаний-навыков до ценностных ориентации и обядах мировоззренческих представлений. Современное обыденное звание относится к вненаучньщ познавательным формам, но не является знанием донаучным, дотеорети-ческим за исключением своих реликтовых, архаичных разновидностей. Обыденное знание лепит в основе общей картины мира, способов мышления, ценностных ж мировоззренческих ориентация, являясь основным регулятором человеческого поведения и общения.

3. Философское шилоние не только прзодолевает ограниченность и предрассудки обыденного знания, но и нерасторшшо связано с последним по своей мировоззренческой сути и вытекающим отсюда познавательным функциям. Одной иг задач философии является рационализация и систематизация суммарных результатов человеческого опыта, в том числе обыденного. Повседневная жизненная практика, ценности здравого смысла, до известной степени стихийно формирующиеся массовые и индивидуальные обыденные представления о мире являются неотъемлемым постоянным источником философского познания, а не только на донаучных стадиях истории философии. В обыденном сознании эпохи, социальных

общностей, индивидов, в том числе в обыденном сознании самих философов возникают и формируется мировоззренческие ориентации, умонастроения, мироощущение и иные духовные образования, рационализируемые и обобщаемые в профессиональных философских системах. Через язык, способы аргументации, общие структуры мышления, мировоззренческие постулаты, здравый смысл, ценностные ориентации, социально-психологические установки и иные компоненты обыденное знание проникает в философию, так или иначе воздействует на профессиональное философское мышление. Взаимоотношения обыденного знания и философии рассматриваются в диссертации с учетом не только специализированных философских концепций, но и непрофессиональных форм философствования на уровне самого обыденного сознания. Показано, что непрофессиональная (обыденная) философия (стихийные философские ориентации) -многоплановое явление, выступающее в разнообразных формах на уровнях индивидуального и массового сознания: народное миропонимание, философски ориентированное художественное творчество, обыденная философия ученых и других профессионалов. Выявлено сложное взаимовлияние профессиональной и непрофессиональной форм философского сознания: профессиональная философия работает со стихийно складывающимися философскими предпосылками, критически их анализируя, эксплицируя,систематизируя, продукты же специализированной философской деятельности продолжают свою дальнейшую жизнь не только в профессиональной философии, но и в обыденных формах философствования, а также в широком повседневном сознании, проникая туда и усваиваясь через различные средства популяризации.

Научное и обыденное знание и противостоят, и связаны между собой. Характер этих связей определяется разными параметрами: предметной областью научного знания, уровнем его теоретической зрелости, степенью близости к практике, наличием в нем ценностных, коммуникативных и иных прагматических и социокультурных компонентов, а такке неоднородностью самого обыденного знания. Анализ поляризации научного и обыденного знания, отраяающей ьх качественные различия и несводимость друг к другу, дает основание утверждать наличие между этими типами знания отношений дополнительности. Наряду с поляризацией мекду

обыденным и научным знанием имеет место и определенное единство, генетическая и функциональная общность, взаимовлияние: обыденное знание является первоначальной основой в историческом генезисе научного знания (на уровне протонауки), оно входит в общую эмпирическую информацию на стадии формирования эмпирического научного опыта в качестве достоверных фактов, с которыми долено считаться их дальнейшее научное изучение. Влияние обыденного знания на научное мышление и на эмпирическом, и на теоретическом уровне научного познания раскрыто в диссертации через систему предпосылочного (неявного) знания, компонентами которого являются картина мира, стиль мышления, философские и методологические принципы и само обыденное знание (здравый смысл), функционирующее в предпосылочном знании и самостоятельно, и в качестве составляющей всех остальных его компонентов.

5. Влияние научно-теоретических форы знания на обыденное - другая сторона исследованной в диссертации проблемы. Изменение обыденного /со/знания,здравого смысла - неоднозначный, противоречивый процесс: наряду с повышением уровня интеллектуальности и информированности обыденного сознания имеют место и негативные явления - неадекватное восприятие и фетишизация науки, возникновение около- и псевдонаучной мифологии и т.п. Проблемы эти во многом связаны с феноменом популяризации профессионально-теоретических знаний, затрагивающим разные аспекты взаимоотношений обыденного знания, науки и философии. Характер популяризации определяется предметный содержанием популяризируемых знаний и уровнем развитости обыденного сознания. Упрощение специального знания, достигаемое в процессе популяризации, позволяет не только сделать его более доступным для непрофессионалов, но и выявлять наиболее существенные итоговые общезначимые результаты, имеющие мировоззренческое и культурное значение. Популяризация науки способствует развитию как обыденной, так и профессиональной философии. Вместе с тем философия, ввиду своей мировоззренческой сущности, способна истолковывать научное знание в более доступной для обыденного сознания, для здравого смысла форме и тем самым выполнять функции популяризации науки. Популяризация самой профессиональной

философии должна проводиться с учетом обыденных форы философствования и не только затрагивать логико-понятийные структуры философского знания, но выводиться на реальную смысло-кизнен-ную проблематику, ценности, цели и мотивы поведения.'

Научно-практическая значимость исследования. Полученные в работе результаты могут быть использованы:

- для дальнейших исследований проблем типологии форм знания, мышления, мировоззрения, природы философского знания, социокультурной детерминации научного познания и др.;

- для популяризации научных и философских знаний, в частности, в ходе учебного процесса;

- при чтении лекций и спецкурсов яо темам: "Диалектика познавательного процесса", "Природа философского знания", "Рациональное и иррациональное", "Логическое и интуитивное", "Общественное сознание и его структура" и др.;

- для дальнейшей разработки научных основ средств массовой коммуникации, пропаганда и идеологической работы в целом;

- результаты работы использованы автором в коллективном исследовании кафедры философии ЛП1 "Специальное знание, мировоззрение, духовная культура (актуальные задачи формирования специалистов)".

Апробация работы. Диссертация обсуадалась и получила положительную оценку на кафедре философии Ленинградского горного института имени Г.В.Плеханова, а также на кафедре диалектического материализма философского факультета Ленинградского государственного университета. Основные положения диссертации изложены авторов в двух опубликованных монографиях и ряде статей.

Результаты исследования докладывались на научно-практической конференции "Роль духовной культуры в социальном-развитии личности" (Ленинград, 1978 г.), на научно-теоретической конференции "Марксистско-ленинское мировоззрение и диалектика научного познания" (Иркутск- Улан-Удэ, 1980 г.), на чтениях по теме "Структура философского знания" (Томск, 1986 г.), на симпозиуме "Социальные и мировоззренческие проблемы научно-технического прогресса в системе профессиональной подготовки научных, инженерных и квалифицированных рабочих кадров" (Ленинград,

1987 г.), на Всесоюзном совещании по теме "социальная теория познания" (Москва-Звенигород, 1988 г.), на "круглом столе", проведенном секциями исторического материализма и методологии общественных наук при президиуме Философского общества СССР и отделом исторического материализма Института философии АН СССР (Москва-Звенигород, 1989 г.), на Всесоюзном совещании по теме "Гносеология и социокультурный анализ знания" (Москва-Звенигород, 1989 г.).

Положительные рецензии на работы автора опубликованы в иурналах ("Вопросы философии", 1985, № 4; "Философские науки", 1985, № 6; 1989, № 7). Монография автора "Обыденное знание: Опыт философского осшсления" отмечена Почетной грамотой Минвуза РСФСР на Республиканской выставке внутривузовских изданий 1985-1987 гг.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка литературы.

Объем диссертации - 348 страниц машинописного текста, библиография на русском и иностранных языках содержит 1088 наименований.

Во введении обосновывается актуальность теш исследования, характеризуется состояние ее разработки, формулируются цель и задачи диссертации, излагается методология исследования. В первой главе "Ерирода обыденного знания" раскрываются основные особенности и структура обыденного знания и его рационального критерия - здравого смысла. Вторая глава "Обыденное знание и философия" посвящена исследованию основных аспектов взаимосвязи обыденного знания и философии. Третья глава "Обыденное знание и наука" содержит сравнительный анализ обыденного и научного знания и их основных взаимоотношений. Глава четвертая - "Обыденное знание в процессе популяризации научных и философских знаний". В заключении подведены итоги осуществленного исследования, а такисе сформулирован ряд вопросов для дальнейшего изучения обыденного /со/знания.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Тема обыденного /со/знания, здравого смысла, как и обращение к здравому смыслу или к иным критериям обыденного сознания для подтверждения и опровержения тех или иных утверждений, традицконна для философии. Но обыденное /со/знание до сих пор редко становилось предметом специального философского изучения. В понимании обыденного /со/знания, здравого смысла далеко не все достаточно ясно, многое требуег специального анализа и критического осмысления.

Обыденное сознание - феномен многоплановый, включающий познавательные, ценностные, социально-психологические и иные компоненты, и поэтому его целостное изучение требует комплексного подхода. В диссертации основным предметом изучения является собственно познавательный компонент обыденного сознания -обыденное знание.

Обыденное знание рассматривается чаще всего лишь для подчеркивания преимуществ теоретических форм мышления. В диссертации традиционным подходам взаимоотношения обыденного знания с философией и наукой предпосылается теоретическое уясненио природы феномена самого обыденного /со/знания.

Впервые обыденное знание выделено в античной философии в связи с разделением познавательных образов на собственно "знание" и "мнение"; обыденное знание как "мнение" противопоставлялось "знанию" в нескольких отношениях: 1) как нефилософское, практическое знание - философскому, теоретическому; 2) как особый практический склад ума (френезис - рассудительность) -теоретическим формам мысли (науке, мудрости, уму); 3) как общее мнение - мнению профессиональному, т.е. особо сведущих людей. Обыденное знание в греческой философии понималось, таким образом, весьма многообразно: как мнение, практический разум, общедоступное знание, причем осмысливалось оно античными философами во взаимосвязи с наиболее характерными для того периода философскими проблемами.

Средневековье породило иные проблемы, иное место стало занимать в теоретических построения и обыденное сознание -

оно все чаще трактуется как практический здравый смысл в связи с задачей согласования религиозных догматов с обыденным здравомыслием. Апологетика христианского вероучения породила центральную проблему философско-теологического мышления - проблему веры и знания и их отношения к здравому человеческому рассудку или естественному человеческому уму. Другая проблема того времени, требовавшая обращения к обыденному сознанию, - антитеза практически активной жизни и жизни духовной, созерцательной.

Принципиально нов подход в оценке обыденного знания и мышления (здравого смысла) в антисхоластических и антирелигиозных концепциях нового времени. Философа ХУП-ХУШ вв. нередко противопоставляли природный здравый человеческий разум, присущий нормальному, непредубежденному человеку, схоластической, "книжной", науке, догматическим способам рассуждений, полагая, что присущий всем людям естественный здравый смысл может быть незрелым в силу недостатка имеющегося опыта, затемненным предрассудками, страстями и требует совершенствования, чтобы выйти за узкие рамки повседневности; на решение именно этих вопросов направлены теории "очищения" разума, предусматривавшие контроль над естественным здравым смыслом и его воспитание.

Б ином аспекте предстает проблема обыденного сознания в немецкой классической философии. Так, Кант обращался к обыденному сознанию в связи с разграничением теоретического и практического разума, с проблемами обоснования нравственности и философской теории вообще. У Гегеля сопоставление обыденного и философского сознания обусловлено, в первую очередь, задачами разработки теории диалектики, выявления различий между рассудком и разумом.

Значительное внимание уделяли обыденному сознанию, здравому смыслу классики марксистской философии. К.Маркс и Ф.Энгельс отмечали в основном недостаточность обыденного здравого смысла для понимания и решения философских и научных проблем, для осмысления диалектики теоретического мышления. В философских трудах В.И.Ленина основное внимание уделено роли обыденного здравого смысла в формировании и борьбе материалистического и идеалистического миропонимания, уяснению взаимосвязи обыденного сознания, здравого смысла и философского материализма.

Обыденное /со/знание выступает предметом философских рассуждений и оценок на всех этапах истории философии, переосмыс-ливаясь в зависимости от эпохи и характера решаемых философских проблем в разных аспектах: как мнение в отличие от знания, общее значение в отличие от специализированного, предрассудки в отличие от истины или, наоборот, здравый рассудок в отличие от предрассудков, практическое знание в отличие от теоретического и т.д. Но в основе всех философских рассуадений об обыденном /со/знании явственно просматривается стремление осмыслить тот слой массового и индивидуального сознания, который включает в себя всю совокупность представлений, формирующихся в процессе повседневной алзни и практики.

В истории философии при всей неоднозначности понимания и оценок обыденного сознания общее отношение к нему сложилось в целом негативное. Как правило, подчеркивались такие признаки обыденного сознания (по сравнению с теоретическим), как поверхностность, несистеиатизированность, противоречивость, некритичность в отношении стереотипов и т.п. Оценки обыденного сознания лишь как неразвитого, неполноценного и поэтому преходящего феномена в духовной культуре приобрели устойчивый характер, до сих пор оказывая влияние на отношение к обыденному сознанию.

Более плодотворный подход к обыденному /со/знанию связан как с преодолением сциентистского понимания самого научно-теоретического знания, с осмыслением науки в широком диапазоне социально-культурных явлений, в котором она существует и развивается, так и с уяснением того, что обыденное сознание выступает отнюдь не только антитезой научно-теоретическому мышлению. Оно является основным регулятором человеческого поведения и общения. В нем создаются так называемые "модели мира", включающие типичные для членов общества "понятия", "знания", "умения", "нормы поведения", на основе которых формируются представления людей об окружающей действительности и о самих себе. Обыденное сознание, здравый смысл лежат в основе существующей у каждого человека непротиворечивой и связной картины мира, с помощью которой он может ориентироваться в окружающей его реальности.

Философское осмысление обыденного сознания включает в себя анализ соответствующего термина. Термин "обыденное сознание" широко употребляется, но его статус и смысл до сих пор не устоялись, что находит отражение в соответствующей терминологии: в качестве синонимов "обыденного" сознания нередко употребляются термины "обывательское", "заурядное", "доморощенное", "бытовое", "штейское" и т.п. Наряду с термином "обыденное" употребляются и такие, как "массовое", "практическое", "стихийное", "эмпирическое", "ненаучное", "общественная психология", "здравый смысл". В диссертации специально рассматривается проблема терминологии для отображения данного феномена. Термин "обыденное сознание" в целой является наиболее подходящим при условии уточнения его смысла. Основной смысл термина "обыденное" - "обычность", противоположность "специализированному", "профессиональному". Термины хе "практическое сознание", "массовое сознание", "ненаучное сознание", "бытовое сознание" и т.п. характеризуют те или иные стороны, уровни, типы обыденного сознания, но не его как целое. Автор дает такое понимание исследуемого феномена: обыденное сознание есть жизненно-практическое (массовое и индивидуальное) сознание людей, выходящее за рамки любой узкоспециализированной профессиональной области и являющееся основой повседневной познавательной деятельности и регулятором человеческого поведения в обществе.

Выделяется его основной познавательный компонент - обыденное знание как знание жизненно-практическое, не получившее строгого концептуального, системно-логического оформления, не требующее для своего усвоения и передачи специального обучения и подготовки и являющееся общим внепрофессиональным достоянием всех членов общества.

Обыденное знание изучено значительно менее обстоятельно, чем знание научное, философское и др. Философы ограничиваются обычно констатацией существования данного типа знания и кратким перечислением его "недостатков" в сравнении с теоретическими формами знания (поверхностность, стихийность, неоистема-тизированность и т.п.). Однако обыденное знание отнюдь не просто - и по содержанию, и по структуре, и по способам функционирования в духовной общественной и индивидуальной жизни.

В генезисе обыденного знания серьезную роль играют практические знания, являющиеся итогои непосредственного личного жизненного опыта каждого, чаще всего не зависящие от научно-теоретической мысли, хотя подчас они и могут корректироваться знаниями науки или специализированной практики.

Другой тип обыденных знаний своим источником имеет не индивидуальный, а коллективный практический опыт, усваиваемый индивидом в процессе его социализации. Именно этот социальный обыденный опыт, дополненный отдельными общезначимыми сведениями из науки или специализированной практики, служит общей основой обыденных знаний в целом и согласованных практических действий людей.

Третий тип обыденных знаний, доля которых велика в современном повседневном сознании, по своему происхождению лежит вообще за рамками обыденного сознания и непосредственной повседневной жизненной практики. Это разнообразные, как правило, общезначимые сведения из всех сфер духовной культуры, усваиваемые обыденным сознанием через всевозможные специализированные формы практики, общее и профессиональное образование, чтение общедоступной литературы, средства массовой информации и т.п.

Столь разнообразные источники обыденного знания порождают многослойность этого знания. В обыденных знаниях находят отражение все области реальности: природа, общество, человеческая жизнь в ее разнообразных объективных и субъективных проявлениях. Они включают в себя значительную часть ценностных ориентации. Важный компонент обыденного знания - жизненное самосознание, самопознание людей.

Существенно различаются обыденные знания и по формам их бытования. Одна из таких форм - невербализованные знания-навыки, неотделимые как от практического обращения с вещами, так и от организации человеческой жизни.

Другой тип обыденных знаний - результаты познавательной деятельности, выраженные в языке. Это либо жизненно-практические утверждения (рекомендации), либо представления, имеющие обобщенный характер и возникающие в обыденном сознании на основе сочетания общих и специализированных знаний.

Недостаточно исследовано понятие обыденного мировоззрения. Исходя из принятой нами трактовки обыденного /со/знания, обыденное мировоззрение определяется как совокупность тех компонентов неспециализированного сознания, которые имеют принципиальное значение для жизненно-практической ориентации. В своих исходных формах оно есть донаучное, дотеоретическое знание, стихийно порождаемое повседневным опытом. В современном своем виде обыденное мировоззрение есть продукт широкого повседневного опыта, испытывающий сильное воздействие науки, философии, всех форы идеологии через систему всеобщего образования, воспитания, средств массовой информации и т.д. Оно позволяет человеку успешно ориентироваться в ситуациях жизненной практики и духовного самоопределения.

В самых общих чертах обыденный опыт характеризуется в исследовании как опыт непрофессиональный, жизненно-практический, повседневный. Как правило, к обыденному опыту относят наиболее неразвитые, консервативные формы ошта. В диссертации дается критика подобного подхода.

Обыденный опыт обеспечивает непосредственную связь обыденного знания с действительностью. Он включает в себя совокупность и чувственных, и рациональных моментов, он разномасштабен (коллективный, индивидуальный), существует в объективной и субъективной формах, характеризуется многоуровневой гносеологической и социальной структурой.

Необходимый элемент всех форм жизнедеятельности людей -индивидуальный обыденный опыт. Многообразны этапы его развития: ощущения и восприятия внешнего мира ребенком, еще мало соотносимые с логическими компонентами; чувственный опыт достаточно социализированного субъекта, выраженный и осмысленный в категориях повседневного языка; целостное повседневное восприятие явлений природы и социальной реальности. Весьма различен повседневный опыт индивида развитого и неразвитого, образованного и необразованного, "опытного" и "неопытного" и т.п., не говоря уже об обыденном опыте людей разных эпох, находящихся в разных микро- и макросредах, в тех или иных социальных, этнических и культурных условиях. Индивидуальный обыденный опыт включает в себя два рода знаний. Одно из них формируется

на основе познания индивидом внешней среды, другое - на основе самопознания своего внутреннего чувственного и духовного мира.

Коллективный, массовый обыденный опыт ускоряет развитие индивидуального опыта, предохраняет личность от многих "слепых проб" и ошибок. Индивидуальный опыт всего опосредован социальным, последний закрепляется в индивидуальном сознании в виде самоочевидных положений здравого смысла. В работе рассмотрена диалектика коллективного и индивидуального обыденного опыта.

Философское осмысление и обыденного опыта, и обыденного знания в целом требует исследования основы, на которой субъект отличает истинное, разумное, рациональное в обыденном сознании от ложного, иррационального. Своеобразным выражением рационального содержания обыденной практики является здравый смысл.

Термин "здравый смысл" до сих пор недостаточно изучен. В советской философской литературе вопрос о природе здравого смысла достаточно глубоко не рассматривался. В справочных изданиях "здравый смысл" обычно трактуется как синоним обыденного /со/знания, мышления, опыта, мировоззрения. Высказывалось мнение, что здравый смысл - это способ мышления обыденного сознания. Анализ многих смысловых контекстов, использующих термин "здравый смысл", приводит к выводу, что "здравый смысл" ("здравый рассудок") далеко не всегда выступает лишь синонимом обыденного сознания. В своем собственном качестве, как показано в диссертации, здравый смысл предстает как содержательный критерий рациональности познания, оценки и действия.

Даже в случае негативного отношения к обыденному здравому смыслу в качестве критерия рациональности обычно обращаются к той или иной его профессиональной разновидности - здравому смыслу философскому, политическому, техническому, художественному и т.п. Разумеется, в современных специализированных формах познания и деятельности, особенно в научно-теоретических, среди критериев рациональности доминируют критерии, специально разработанные (эмпирические и теоретические), здравый же смысл там играет обычно вспомогательную роль. В обыденном же познании и действии в качестве основы рациональности доминирует именно обыденный здравый смысл.

Здравый сшсл представляв! собой весьма сложную конструкцию. В диссертации выделяются два ее основания: нормальность психобиологических структур человеческого интеллекта (психобиологический уровень здравого смысла) и культурно-историче -ские, социально-практические истоки рациональности.

Здравый смысл формируется и функционирует одновременно на рациональном и интуитивном уровнях человеческой психики. С одной стороны, здравый сшсл заключает в себе логический аспект как минимальную логическую "нормальность" мышления и уровень определенной логической культуры, с другой стороны, он может быть и элементом интуиции -как интуитивное, не выражаемое вер-бально и не формализуемое "чувство здравого смысла", позволяющее в некоторых ситуациях повседневной жизни, а нередко и в специализированных областях деятельности верно оценить и прогнозировать неясную ситуацию, принять наиболее разумное решение.

Логическая и интуитивная формы здравого смысла далеко не всегда сочетаются друг с другом с точки зрения меры рациональности, а также в плане творческих потенций. Весьма типичны ситуации своеобразной "борьбы" между дискурсивным и интуитивным в здравом смысле, убедительностью (действительной или мнимой) доводов логических рассуждений и "чувством" здравого смысла, отраяащие общие противоречия между дискурсивным и интуитивным познанием вообще.

Обыденный здравый сшсл представляет собой феномен, варьирующий от интуитивных прозрений или логики индивидуального сознания до общего мироощущения, норм мышления и культуры..

Теоретическое осмысление обыденного знания и здравого смысла предполагает изучение их взаимоотношений с самой философией. философское мышление возникло и развивалось в известной степени как антипод обыденному. Однако в самой философии всегда ставился вопрос о допустимости и мере выхода философской мысли за рамки обыденного мышления, об отношении философской теории к обыденному знанию, здравому смыслу, что играло значительную роль в размежевании материализма и идеализма, в обосновании ими своих исходных принципов, характера теоретической аргументации, в отношении их концепций к заботам реальной человеческой жизни, к социальной практике.

Философский материализм как знание теоретическое противостоит обыденному мировоззрению, тем более, что последнее не свободно от разного рода предрассудков. Но всем формам философского материализма свойственно искать поддержку и со стороны здравого смысла в той мере, в какой тот включает в себя стихийно-материалистические положения. Отношения же философского идеализма к обыденному знанию весьма неоднозначны, что обусловлено и неоднородностью самого обыденного знания, и противоречивостью идеалистических доктрин. В диссертации рассматриваются отношения к обыденному знанию, здравому смыслу, представленные в концепциях Р.Декарта, Д.Локка, французских материалистов ХУШ в., Дж.Беркли, И.Г.Фихте, Шотландской школы "здравого смысла", И.Канта, Г.Гегеля и других философов. Значительное внимание уделено проблеме обыденного знания в немарксистских философских концепциях XX в. (Дя.Э.Мур, Б.Рассел, А.Бергсон, Э.Гуссерль, З.Фрейд, экзистенциализм, герменевтика и др.).

Изучение специфики философии, ее генезиса, мировоззренческих и социальных функций подводит к "внутреннему" аспекту взаимоотношений обыденного знания и философии, пониманию места компонентов обыденного знания (здравого смысла) в самой философии.

Эта связь философии с обыденным знанием обусловлена тем, в первую очередь, что мировоззренческие проблемы, трактуемые философской теорией, существуют и на уровне обыденного сознания, различаясь не по существу, а по степени строгости, обобщенности, доказательности.

Обыденные представления, способы мышления и аргументации так или иначе присутствуют и в философском знании и способах мышления. Это заметно уже на примере генезиса философского познания. Хотя античные философы и противопоставляли свои рассуждения и вывода "мнению толпы", в сущности философские концепции древних представляли з основном своеобразное теоретическое обобщение тогдашнего обыденного опыта и знаний (Гераклит, Сократ и даже Аристотель в позднейших и, особенно, современных философских интерпретациях нередко квалифицируются как "философы здравого смысла"). И в последующие исторические периоды, когда существенным элементом духовной культуры и философского

понимания мира становится наука, термин "философия здравого смысла" с большими или меньшими основаниями устойчиво закрепляется за довольно многими направлениями. Конечно, всякая "философия здравого смысла" как развитая теоретическая концепция существенно отличается от самого обыденного здравого смысла. Но, даже опираясь на развитую науку, любая "философия здравого смысла", как любая философская концепция вообще, опирается на обыденное знание. Основные направления и течения философии формируются и меняют свой вид под влиянием и обыденных мировоззренческих настроений и представлений, возникающих до и независимо от специальных философских теорий.

Теоретическое осмысление прочно закрепленного практического опыта, обыденного знания лежит в основе многих материалистических философских идей. При философской концептуализации ошибочных, иррациональных компонентов обыденного сознания,его предрассудков последние надолго закрепляются в философской теории, получив статус "теоретических доказанных и обоснованных"

Сегодня вопрос о месте обыденного знания в основаниях философских концепций привлекает особое внимание. Исследования природы философии убеждают, что и научная философия исходит в своих основаниях не только из науки, но и из иных форм духовной культуры, в том числе и обыденного сознания.

Поскольку философия не просто включает в себя обыденное знание, а подвергает его теоретическому осмыслению, содержание обыденного знания и его здравый смысл, входящие в состав философской теории, неизбежно уточняются, корректируются, приобретают характер всеобщности.

Связь философии с обыденным знанием проявляется и в способе обоснования философией своих положений, в характере философской аргументации, В них (и это характерно как для философского мышления прошлого, так и для современных концепций) весьма заметное место занимает обращение к обычному представлению, к здравому смыслу всякого человека. Эта особенность философской аргументации (которая не нашла пока должного отражения в специальной литературе), несомненно, связана с мировоззренческой сущностью философского познания.

Общность философского и обыденного знания проявляется и в известной близости философского и обыденного языка. Философские категории формируются и воплощаются в структурах обыденного языка. Философия эксплицирует и углубляет смысл своих понятий, но не устраняет и их обыденный смысл.

Важный аспект проблемы "обыденное знание и философия" -связь обыденного знания не только с профессионально разрабатываемыми философскими концепциями (о чем речь шла до сих пор), но и с менее систематизированными формами философии, функционирующими в самом обыденном сознании.

Существование в культуре помимо философии профессиональной еще и стихийных философских ориентации на уровне обыденного сознания - факт несомненный.

Стихийное философствование (обыденная философия) существует на разных уровнях индивидуального и массового сознания и в разнообразных формах. В диссертации рассматриваются феномен детского философствования, народное миропонимание, литератур-но-худонественная форма философии, стихийное философское мировоззрение ученых.

Есть все основания полагать, что обыденная философия людей науки по характеру, содержанию, степени осознанности отличается от повседневной стихийной философии, складывающейся вне науки; она несет на себе печать общей культуры научного мышления, научной деятельности, более или менее серьезного знакомства с теоретической философией.

Непрофессиональная философия в науке может существовать не волько в виде стихийно складывающихся философских взглядов ученых. Особой формой такой непрофессиональной (или не вполне профессиональной) философии зачастую оказываются и концептуально оформленные течения философской мысли, созданные не профессиональными философами, а представителями специально-научного знания в связи с попытками методологического осмысления последнего, и обобщенные (далеко не всегда достаточно обоснованно) до уровня общефилософских доктрин.

Между профессиональной и разными формами стихийной философии в науке имеет место сложное взаимовлияние, известная противоположность, а то и отчужденность, что обусловливает

проникновение обыденного знания во внутренние структуры и науки, и философии. Зрелое научно-теоретическое знание обычно во многих отношениях весьма удалено от повседневного опыта. Но, когда встает вопрос о философских предпосылках и основаниях научного знания, ситуация меняется, и здесь уже наука во многом опирается на общепринятые формы уяснения, на свой стихийный философский здравый смысл, нередко именуемый "обыденным здравый смыслом науки".

В историк философии при сопоставлении обыденного знания, философии и науки имели место разные позиции. Так, для аристо-тедевско-гегелевской традиции характерно понимание философии как науки высшего порядка (науки наук), а специально-научное знание сближалось при этом с обыденным. В позитивистской философии науки XX в., напротив, обычно подчеркивается удаленность от обыденного знания науки и тесная связь с ним философии, особенно "традиционной метафизики".

В настоящее время данная проблема приобрела много новых аспектов, В широких масштабах происходит своеобразное "онаучивание" самого обыденного /со/знания, наполнение его элементами специализированной научной деятельности.И вместе с этим протекает опережающий процесс усложнения научного /по/знания. Здесь имею место, особенно в науках точных, радикальный отход от многих привычных и наглядных, интуитивно понимаемых представлений, введение принципиально новых, необычных для традиционной науки, тем более для обыденного сознания, "сумасшедших" идей, высокая степень формализации научного знания, что значительно увеличило дистанцию между научным и обыденным знанием, между здравым смыслом науки и обыденным, хотя бы и просвещенным здравым смыслом, и даже между здравым смыслом отдельных областей науки. На этой основе возник ряд сложных гносеологических и методологических проблем - наглядности, объяснения и понимания, парадоксов и др.

В диссертации проводится сравнительное сопоставление научного и обыденного знания. Одно из различий обыденного и научного знания - особенности их организации. Научное знание в значительной мере теоретично, ориентировано на исследование закономерностей, обыденное же сводится в основном к констата-

дай явлений и отношений между ними. С теоретичностью научного знания связан и особый характер его как системы, элементами которой выступают научные теории и научно-исследовательские программы. Обыденное знание также организовано, хотя и не системно, а скорее как набор мнений, утверждений, точек зрения, установок, подкрепленных ссылками на авторитеты и опыт отдельных лиц или общеизвестные данные науки. Различен и функционально-целевой характер обыденного и научного знания: иизненно--практическая и инструментальная ориентация обыденного знания в отличие от основной - познавательной ориентации знания научного. Б диссертации критически анализируется известное в западной философии науки положение "наука есть организованный здравый смысл", фиксирующее различия между научным и обыденный знанием лиаь в степени организованности, а не в качественном отношении .

Обыденное и научное знание различаются и своими языками. Присущие обыденному языку многозначность выражений, нечеткость их логической структуры, связь с психологическими ассоциациями, зависимость семантического аспекта языка от прагматического и др. - условие его функционирования как средства повседневного мышшгин и коммуникации, но помеха в мышлении научном.

В работе рассмотрены психологические, логические и гносеологические аспекты различия образования понятий в обыденном и научном языках. Подчеркнуто, что современные обыденные понятия отнюдь не ограничиваются почерпнутыми из повседневной жизни; в качестве обыденных функционируют и общезначимые понятия, возникшие в сфере науки и освоенные обыденным сознанием. Научные понятия в этом случае теряют характерные черты, делаются аморфными, синкретичными, пригодными для широкого и весьма произвольного использования. Понятия науки, усваиваемые обыденным сознанием, хотя и сохраняют свою "словесную оболочку", в смысловом плане низводятся до уровня обыденных понятий.

Соотношение научного и обыденного знания неоднократно становилось объектом изучения. Автор критически оценивает и чрезмерное противопоставление этих типов знания в пользу либо одного, либо другого, и излишнюю драматизацию разрыва современных научных представлений с обыденным здравым смыслом.

Сущность отношения обыденного и научного знания в том, что эти типы знания гносеологически различны и вместе с тем являются правомерными, адекватными отражениями разных "срезов" реальности. Обыденное знание связано с человеческим восприятием и уяснением действительности, представляя целостно воспринимаемый мир эмпирической реальности. Научно-теоретическое же знание отражает мир аналитически расчлененный, идеализированный, мир теоретических абстракций, моделей, отношений. Для выражения связи этих типов знания необходимо прибегнуть к идее дополнительности.

Другая сторона вопроса отношения научного и обыденного знания - воздействие научных знаний на человеческое поведение, общественный и личный образ жизни, а также сложность использования теоретического знания на практике. В диссертации дается критика крайностей сциентизма и антисциентизма, рассматривается так называемая мера обобщения теории (особенно в области человекознания), превышение которой затрудняет практическое использование теоретического знания.

Наряду с анализом поляризации научного и вбыденного знания в диссертации рассматривается их единство, генетическая и функциональная общность, взаимовлияние. Исследование этих вопросов показывает, что связь науки-и обыденного знания проявляется, в первую очередь, в историческом генезисе научного знания (на стадии протонауки) и на эмпирическом уровне развития науки. Эта связь имеет весьма сложный и опосредованный характер: обыденные знания, когда они вводятся в состав знания.научного, как правило, требуют включения их в определенные теоретические построения; обыденные факты не входят непосредственно в научную эмпирию, однако в той мере, в какой они являются достоверными фактами знания, с которыми должно считаться их дальнейшее научное истолкование, они входят в эмпирическую информацию, представляющую собой эмпирический базис науки.

Связь обыденного знания с научным проявляется не только на стадии формирования эмпирического опыта, но и в мышлении на эмпирическом и теоретическом уровнях научного познания. Здесь эта связь тоже носит нередко опосредованный характер - через систему так называемого предпосылочного, или неявного, знания,

отражающего всю многообразную социально-историческую практику. Компоненты предпосылочного знания: картина мира, стиль мышления, философские и методологические принципы, а также обыденное знание. Последнее, однако, не только выступает одним из самостоятельных элементов предпосылочного знания, но включено в качестве составляющей всех остальных, являясь в силу общего неспециализированного характера важным интегрирующим звеном системы предпосылочного знания в целом. То или иное понимание "здравомыслия", "рациональности", "понятности", "естественности", "правдоподобия" и т.п., наличествующих в научной картине мира, стиле научного мышления, в философском мировоззрении, зависит от уровня и характера общей духовной культуры эпохи и ее обыденного сознания. Представляется правомерным вывод, что именно в обыденном сознании вырабатываются общие представления о нормах успешной деятельности как таковой, которые оказывают влияние на принципы научно-познавательной деятельности.

Влияние обыденного сознания на научное мышление идет многими путями. Один из них - через общемировоззренческие установки (так называемые постулаты здравого смысла), в своей основе складывающиеся на уровне обыденного сознания, которыми ученые либо руководствуются сознательно, либо стихийно реализуют в своем мышлении. Другой путь - через общие концептуальные структуры мыслительно-познавательной деятельности. Такого рода общие концептуальные схемы обыденного и научного мышления лежат, например, в основе здравого смысла (рассуждения по аналогии, оценка наиболее вероятных событий и др.). Общность основных схем научного и обыденного мышления рассмотрена в диссертации на примерах таких гносеологических процедур, как "объяс-ненке" и "понимание", а такхе на проявлении в научном познании регулятивных функций обыденного здравого смысла. Диссертантом приводятся теоретические соображения и иллюстрации из истории науки, показывающие, что общие схемы рационального мышления едины, этим, видимо, объясняются не столь уж редкие случаи весьма тонкой "проницательности" и научного, и обыденного здравого смысла, а иногда и их существенное совпадение. Здравый смысл, таким образом, в определенных ситуацияхмонет играть важную контрольно-эвристическую роль.

Характер взаимоотношений науки и обыденного знания зависит во многом от уровня развития той или иной науки и специфики ее предметной области.

Научное обществознание, рассматриваемое в этом плане, находится в слоаиой ситуации. С одной стороны, оно не может отрываться от обыденного социального опыта, реальных проблем повседневной лизни, вне которых невозможно и собственно научное социальное познание. С другой стороны, исследователям необходимо выйти за рамки лишь рационализации обыденного социального знания, критически отнестись к "очевидностяы" социальных явлений, ибо те нередко оказываются иллюзиями, предрассудками обыденного сознания, порой довлеющими и над сознанием самих исследователей. Обыденное знание в научном обществознашга выступает, таким образом, и возможным деформирующим фактором, преодолеваемым в научном исследовании, к положительным стимулом, задающим исследованию определенную направленность.

Сложны и неоднозначны взаимоотношения общественных наук и соответствующего им обыденного знания с многообразными формами реальной социальной практики (хозяйственной, организационной, управленческой и др.),'требующей и научного, и повседневного осмысления. Альтернатива "научное знание или здравый смысд?" применительно к социальной практике не отражает сколь--нибудь адекватно существа дела. Трудная, но актуальная задача - отыскать пути рационального сочетания науки и здравого смысла $ социальной жизни. Один из них - широкое внедрение в прак-тик^ социального управления методологии системного анализа. Последний, как представляется, есть средство нахождения разумных способов и средств упрощения и решения сложных практических проблем там, где одного здравого сшсла оказывается недостаточно. И вместе с тем он есть своеобразное сочетание здравого смысла с использованием вычислительных методов и ЭВМ.

Тенденция к "научности" всех современных видов массовой социальной деятельности при одновременном сохранении тут ценности обыденного здравого смысла делает актуальным осознание не только проявлений обыденного знания в научном мышлении, но и обратного влияния научного знания на обыденное, своеобразного процесса "онаучивания" обыденного знания.

Изменение обыденного сознания людей под влиянием науки -сложный и многогранный процесс. Обыденное сознание,, особенно его эмоциональная сфера, ценностные установки, нормы нравственности и др., формируется во многом вненаучными факторами, но научное знание в той или иной мере рационализирует их. В наибольшей мере эта рационализация касается обыденного знания.

Сравнительно высокий уровень насыщенности сознания современного человека научными компонентами приводит некоторых исследователей к мысли о превращении обыденного сознания в научное, но это не так. Существует принципиальное различие мезду характером профессионального научного и непрофессионального обыденного, хотя бы и образованного, сознания. Последнее знакомо лишь с готовыми и, как правило, весьма упрощенными результатами научного познания, но не владеет способами получения научного знания, навыками научного мышления. Подобная ситуация порождает нередко неадекватное восприятие науки обыденным сознанием, что находит свое выражение либо в фетишизации научных положений, либо в нигилистическом их отрицании, либо в причудливом сочетании того и другого. Подобное неадекватное восприятие науки может иметь и социально вредные последствия. Нередко дане в весьма образованном в целом обыденном сознании отсутствует отчетливое понимание границ своей профессиональной компетенции, распространены иллюзии серьезного приобщения к науке через достаточно поверхностное знакомство с ней по каналам научной популяризации.

Но именно популяризация научных знаний - в сущности единственный доступный непрофессиональному сознанию источник достаточно достоверной научной информации и приобщения к науке вообще. От характера этой популяризации во многом зависит, насколько адекватным будет отражение научных знаний в общем сознании, насколько возможно избежать здесь разного рода нежелательных вульгаризаций.

Популяризация - необходимый компонент взаимодействия обыденного знания с выводами профессионально-теоретического способа познания, не только специально-научного, но и философского и иных. В диссертации достаточно подробно рассмотрены вопросы популяризации научных и философских знаний.

Главная философско-методологическая проблема популяризации - мера доступности научного знания для неспециалистов, принципиальная возможность адекватного "перевода" профессионального знания и языка на уровень его понимания неспециализированным обыденным сознанием без существенных потерь в содержании этого знания.

Проблема доступности научно-теоретического знания для неспециалистов, как показывается в диссертации, неоднозначна, многопланова, связана как с особенностями разных типов самого популяризируемого знания, так и с многозначностью слова "неспециалист", включающего и тех, кто вообще находится за пределами всякой научной деятельности, и, в известной мере, профессионалов в науке за пределами их собственной области, и приобщающихся к основан науки в системе образования. Отсюда и относительность так называемого "порога доступности", зависящего от возрастных особенностей, типа и уровня образования, общей культуры тех, кому адресуется научная информация, а также "от характера самого популяризируемого научного знания.

В диссертации исследуются гносеологические основы "понятности" и "доступности" знания. Показывается, что в основе "доступности" лежит прежде всего опора на уже имеющиеся знания и сложившиеся критерии рациональности (здравый смысл), установка на первоначальное интуитивное понимание научного знания с помощью знакомых аналогий и ассоциаций.

В разных областях науки популяризация имеет свою специфику. В точных науках главные трудности связаны с освоением понятийного аппарата, со значительной удаленностью объектов науки и их свойств от обычного опыта, в более же "понятных" для здравого смысла социальных и гуманитарных науках - с преодолением именно иллюзии "общеизвестности", кажущейся "простоты" и "понятности" или просто обыденной ограниченности.

Особые задачи и свои проблемы у популяризации в учебном процессе. В диссертации специально рассматриваются вопросы, связанные с ее особенностями, ставятся актуальные здесь проблемы познавательных возможностей "среднего человека", возможностей освоения все возрастающей современной научной информа-

ции как на основе процессов, происходящих в сацой науке, так и в связи с совершенствованием методов образования.

Популяризация нередко рассматривается лишь как неизбежная издержка в целях доведения специального знания "до ума" непосвященных. Однако есть основания утверждать и другое: компетентная популяризация дает возможность через упрощение выявить и изложить наиболее существенное в научном знании без технических и иных подробностей и деталей. Именно в популярных работах обычно излагаются мировоззренческие, общенаучные, социальные, культурные аспекты научной деятельности и основных ее результатов. Популяризация науки не только придает специальным знаниям общедоступную форму, но и связана с мировоззренческим осмыслением содержания как отдельных наук, так и науки в целом. Всякая серьезная популяризация так или иначе выводит на мировоззренческую проблематику, а в лучших своих образцах приобретает глубокий философский характер. Тем самым популяризация научных знаний, делая их доступными для обыденного сознания, способствует и развитию философии в ее обыденной и профессиональной формах, ибо в силу разделения труда последняя далеко не всегда имеет возможность осмыслить непосредственно результаты специализированной научной деятельности.

Популяризируя науку, философия как специализированная теоретическая деятельность обычно сама нуждается в популяризации. Это связано со спецификой философского знания: содержание философии представляет всеобщий интерес, но форма профессиональной философии обычно труднодоступна для непосвященных. В работе показано, что требования существования лишь популярных форм философии, не столь редкие и в прошлом, и в наши дни, неправомерны в теоретическом отношении. Социальная значимость популярных форм философии не снимает необходимости наличия ее специальных, профессиональных форм; именно через последние и происходит в основном развитие философской мысли, общезначимые результаты которой в дальнейшем приобретают общедоступный вид.

Специфика философского знания, его неразрывные связи с обыденным знанием, здравым смыслом, наукой, политикой, идеологией, искусством и культурой в целом открывают большие, во многом еще не использованные возможности его популяризации.

С точки зрения общности философии с обыденный знанием в диссертации рассмотрены некоторые основные возможности популяризации философии. Восприятие профессиональной философии идет на базе и через ухе сложившуюся у кахдого собственную обыденную философию. Б связи с этим и с гносеологической, и с психолого-педагогической стороны современная популяризация философии должна строиться с учетом у®е имеющихся в обыденном сознании тех или иных философских ориентация, на раскрытии того, что философская теория выступает против иллюзий и предрассудков обыденного сознания, уточняет, обобщает обыденный здравый смысл, корректирует его, но в целом не противоречит ему в той мере, в какой он обладает рациональным содержанием.

Другой важный момент популяризации философии связан с особенностями усвоения философских знаний, т.к. последние, чтобы стать элементами личностного мировоззрения, должны быть восприняты не только со стороны их логико-гносеологического содержания, но и со стороны их эмоционально-психологической и ценностной природа. Усвоение идей профессиональной философии через ее популяризацию будет лишь в том случае формировать у личности целостное, теоретически обоснованное мировоззрение (а не просто быть некоторой суммой дополнительных теоретических знаний) , когда эти идеи и положения неразрывным об §зоы "переплавляются" б личностном сознании с уже имеющимися в нем обыденными философскими убекдениями, свяжутся с основными жизненными ориентирами, установками, ценностями, мотивами поведения. Именно под этим углом зрения необходимо рассматривать главную задачу при популяризации философских знаний в современных условиях .

Все вышеизложенное приводит к выводу о вааности исследования обыденного знания и здравого смысла для углубления понимания целого ряда существенных моментов становления философского и научного знания, для уточнения соотношения обыденного знания, науки и философии, для совершенствования популяризации научных и философских знаний.

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Обыденное знание: Опыт философского осмысления. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1967. - 153 с.

2. Обыденное и научное познание, их диалектическое взаимодействие U Диалектика познания: компоненты, аспекты, уровни. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1S83. - С. 70-100.

3. В.И.Ленин о роли здравого смысла в научном познании // Записки ЛГИ. Т. 49, вып. 3. Социально-экономические вопросы. - Л.: Изд-во ЛГИ, 1970, - С. 3-13.

4. Копнин П.В. Логические основы науки. Киев, 1968 (рецензия) // Философська дуыка. - 1970. - ffi 4. - С. 120-123 .(в соавторстве с Л.В.Смирновым).

5. Диалектика обыденного знания и науки ,'/ Проблемы диалектики. Вып. П. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1973. - С. 145-150.

6. Новые книги о материалистической диалектике (обзор литературы за 1975-1976 гг.) // Теория диалектики и вопросы ее преподавания в высшей школе. - Проблемы диалектики. Вып. УЛ. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1978. - С. 157-163.

7. Место и роль убеждений в мировоззрении личности // Марксистско-ленинское мировоззрение и диалектика научного познания. Тезисы докладов и выступлений к научно-теоретической конференции. Bin. 1У. - Иркутск -Улан-Удэ, 1980. - С. 95-97 (в соавторстве с И.Г.Ребещенковсй).

8. Проблемы материалистической диалектики (обзор литература за 1979-1980 гг.) // Материалистическая диалектика и системный подход. - Проблемы диалектики. Вып. X. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1981. - С. 198-206 (з соавторстве с А.М.Ноджаровой и С.А.Лебедевым).

9. Проблемы материалистической диалектики (обзор литературы за 1980-1981 гг.) // Общенаучные понятия и материалистическая диалектика. - Проблемы диалектики. Вып. П. - Л.: Изд--бо ЛГУ, 1982. - С. 168-373.

Ю. К вопросу о сущности научного метода // Диалектический материализм и философские вопросы естествознания. - М.:

Изд-во МШИ им. В.И.Ленина, 1984. - С. 79-91 (в соавторстве с Л.А.Микешиной).

11. К вопросу о профессиональном и обыденном уровнях философии // Структура философского знания. - Томск: Изд-во Томского гос. ун-та, 1986. - С. 192-195.

12. Здравый сшсл как форма социального бытия знания: Аннотированное выступление // Философские науки. - 1989. -№ 7. - С. 76.

Подписано к печати ¿2. . Заказ /8. Тираж

формат бумаги 60x84 1/16, £ печ.л. Бесплатно. 1Ю - 3 "Ленуприэдата". 191104 Ленинград, Литейный пр., дом № 55.