автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Онтолого-гносеологические основания ноосферной истории

Полный текст автореферата диссертации по теме "Онтолого-гносеологические основания ноосферной истории"

На правах рукописи

10—ь

СМИРНОВ Дмитрий Григорьевич

ОНТОЛОГО ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ НООСФЕРНОЙ ИСТОРИИ: УНИВЕРСУМНО-СЕМИОЛОГИЧЕСКИЙ И СИСТЕМНО-СИНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ПОДХОДЫ

Специальность 09.00.01 - Онтология и теория познания

1 3 ДЕК 2012

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Иваново -2012

005057278

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет»

Научный консультант:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор философских наук, профессор

Портнов Александр Николаевич

Кочергин Альберт Николаевич,

доктор философских наук, профессор ИППК при ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет», профессор кафедры философии

Цанн-кай-си Федор Васильевич,

доктор философских наук, профессор ФГБОУ ВПО «Владимирский государственный университет», профессор ' кафедры философии

Коваленко Сергей Владимирович,

доктор философских наук, доцент ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный энергетический университет им. В. И. Ленина», профессор кафедры связи с общественностью, политологии, психологии и права

ФГБОУ ВПО «Тамбовский государственный технический университет»

Защита состоится «21» декабря 2012 года в 10.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.062.01 при ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет» по адресу: 153025, Иваново, Ермака, 37/7, ауд. 209.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет».

Автореферат разослан «10» ноября 2012 года.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. На рубеже II и III тысячелетий в истории человеческой цивилизации сложилась уникальная ситуация, которая требует переосмысления целей и ценностей развития становящегося единым человечества и выработки новой методологии исследования «глобальной» истории.

Русская философия истории (клиософия) XX века смогла сформулировать новые фундаментальные подходы к пониманию и объяснению исторического процесса как глобального и космопла-нетарного феномена, открыто обозначившегося лишь в последнее десятилетие прошлого века. В творчестве выдающихся русских мыслителей периода «серебряного "осевого времени"» обнаруживается особая парадигма клиософии, основанием которой стало интенсивно развивавшееся со второй половины XIX века мировоззрение русского космизма.

Учение о переходе биосферы в ноосферу, сформулированное академиком В. И. Вернадским, опирающееся на результаты революции в естествознании рубежа XIX-XX вв., может считаться методологическим фундаментом для формулирования новых оснований современной клиософии. Идея ноосферной истории - своеобразный «геном» учения о переходе биосферы в ноосферу - вырастает из прозрения В. И. Вернадского, который писал: «мысль как факт и явление природы ... не проходит бесследно для единого»1.

Во второй половине XX в. в рамках исторической науки сформировалось новое видение истории, традиционно связываемое с процессом глобализации человеческого бытия, которое описывается в категориях «большая (big) история», «универсальная история», «глобальная история», «тотальная история», «интеллектуальная история», «персональная история», «ментальная история», «зеленая (green) история», «инвайроментальная история», «информационная история» и т. п. Как отмечают С. С. Неретина и А. П. Огурцов, «ответ на вызов современной глобализации, ответ

1 Вернадский В. И. Биосфера и ноосфера. Мысли и наброски. М., 2001. С. 220.

интеллектуально и морально достойный можно дать лишь на пути рационализации (курсив мой. - Д. С.) отношения к миру, расширения и углубления интеллектуального постижения естественного и социального мира <...> Путь создания неорационализма, осознания принципов новой рациональности, интеллектуально насыщенной и морально ответственной - единственный путь адекватного ответа на вызовы глобализации»2. На этом пути обнаруживает себя теория ноосферной истории, востребующая потенциал мировой интеллектуальной истории и ориентирующаяся на аксиологические императивы как проверенные временем, так и возникшие в течение XX в.

Объект исследования - бытие универсума как процесс трансформации (разворачивания) материи в формы социокультурной реальности (духа). Предмет исследования - ноосферная история как особая форма реальности {глобальная семиотическая эволюция разума)-, ноосферная история как особая форма научного

знания и познания.

Источниковая база исследования. Основу источниковой базы исследования составляют исторические, философские и клио-софские сочинения отечественных авторов (м. Иларион, Г. С. Сковорода, Т. Н. Грановский, В. О. Ключевский, С. М. Соловьев, Н. И. Кареев, Л.П.Карсавин, Н.Ф.Федоров, В.С.Соловьев, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, П. А. Флоренский, С. Н. Трубецкой, С.Л.Франк, Г. Г. Шпет, П.А.Кропоткин, Г.В.Плеханов, В.И.Ленин, С. А. Подолинский, Л.С.Берг, Н. Я. Данилевский, А. С. Лаппо-Данилевский, Н.К.Рерих, П.А.Сорокин, П.М.Би-цилли, В.И.Вернадский, Г.В.Вернадский, К. Э.Циолковский, А. Л. Чижевский, Л. Н. Гумилев, А. Ф. Лосев, Н. О. Лосский, Н. Д. Кондратьев, А. А. Зиновьев, Н. В. Тимофеев-Ресовский Н. Н. Моисеев и другие). Другая группа источников - это тексты зарубежных авторов различных эпох и регионов (Гермес Трисме-гист, Лао Цзы, Конфуций, Сыма Цянь, Полибий, Демокрит, Платон, Аристотель, Боэций, А.Августин, Ф.Аквинский, Н.Кузанский, Я.Беме, Б.Спиноза, Г.В.Лейбниц, Дж.Бруно,

2 Неретина С., Огурцов А. Пути к универсалиям. СПб., 2006. С. 976-977.

4

Дж. Вико, Ф. Бодуэн, Ж. Боден, Вольтер, В. Дильтей, Тюрго, Кон-дорсе, И.Кант, И.Гете, В.Ф.Шеллинг, И.Гердер, Г.Гегель, Ф. Шеллинг, О. Конт, Ч. С. Пирс, К. Маркс, Ф. Энгельс, В. Виндельбанд, Г. Рикерт, А.Гелен, М.Шелер, X. Плесснер, О.Шпенглер, А. Дж. Тойнби, К. Ясперс, К. Поппер, П. Тейяр де Шарден, А. Бергсон, А. Швейцер, М. Блок, Ж. Маритен, К. Ясперс, В. Франкл, Б. Кроче, Р. Дж. Коллингвуд, А. Уайтхед, Дж. Джен-тиле, М. Фуко, X. Ортега-и-Гассет, Г. Г. Гадамер, А. Печчеи, М. Элиаде, И. Валерстайн, С. Хантингтон, Э. Тоффлер, Ф. Фуку-яма, X. Уайт, Р. Арон и другие).

Проблемное поле исследования. Проблематика, вынесенная в название диссертации, не получила своего развития в отечественной и зарубежной литературе (хотя нельзя не отметить тенденцию глубинного осмысления «громадной» истории, связанную с именами П. Тейяра де Шардена и М. Шелера, В. С. Соловьева и Н. А. Бердяева, А. Дж. Тойнби и Р. Дж. Коллингвуда, В. И. Вернадского и Н. Н. Моисеева, X. Ортега-и-Гассета и М. Элиаде).

Специфика темы исследования требует выделить пять блоков работ. Первый обобщает труды по теории философии истории, второй включает исследования по синергетике исторического процесса (социального развития), третий - работы-апробации семиоло-гическош подхода к истории, в четвертый блок входят собственно ноосферные исследования, к пятому отнесены авторские модели и имплементации универсумного подхода к истории (развитию социума). Эти пять классов работ позволяют очертить предметное поле диссертационного исследования.

Философия истории, в контексте своего «переоткрытия» в последние десятилетия, представлена трудами С. С. Аверинцева,

B. П. Алексеева, П. В. Алексеева, Ю. В. Андреева, В. Ф. Асмуса, Ю.Н.Афанасьева, М. А. Барга, В.С.Барулина, В. Визгина, П. П. Гайденко, Ф. И. Гиренка, И. А. Гобозова, П. К. Гречко, Л. Е. Гринина, А. А. Грицанова, Б. А. Грушина, Б. Л. Губмана, А.Я.Гуревича, К.X.Делокарова, И.П.Дементьева, Н.М.Дорошенко, А.И.Зайцева, В.В.Ильина, И.Н.Ионова, С.П.Капицы,

C. П. Карпова, В. Ж. Келле, Ф. X. Кессиди, М. В. Ковалева, М. Я. Ковальзона, И. Д. Ковальченко, В. Ф. Коломийцева, А. В. Ко-

5

ротаева, П. Н. Кудрявцева, В. И. Кузищина, М. А. Кукарцевой, В. И. Купцова, В. Э. Лебедева, А. А. Левандовского, В. М. Межуе-ва, Н. М. Мамедова, В. И. Метлова, Б. Г. Могильницкого, м! А. Можейко, К. X. Момджяна, X. М. Момджяна, Н.В.Мотро-шиловой, М. А. Мунтяна, С. С. Неретиной, Г.К.Овчинникова, А.П.Огурцова, Т.И. Ойзермана, А.С.Орлова, 3. М. Оруджева, Ю. М. Павлова, А. В. Панина, Т. В. Панфиловой, А. И. Патрушева,

A. И. Ракитова, Л.П.Репиной, Н.С.Розова, М.Ф.Румянцевой, Ю.И.Семенова, Д.В.Смирнова, В.А.Смирнова, Н.И.Смоленского, И. А. Федосова, В. Феллера, И. С. Филиппова, В. В. Фролова, Э.' Д. Фролова, Ф. В. Цанн-кай-си, Н. И. Цимбаева, А. Н. Чумакова, Т. Л. Шестовой, Е. Ф. Язькова; Ф. Анкерсмита, Дж.Бентли, П.Бурдье, Р.Коллинза, Г.Лукача, Э.Мазюреля, Ф.Мейнеке, Э. Трельча, А. Турена, Ю. Хабермаса, М. Хайдеггера, П. Штомпки,

B. Шубарта и других.

Синергетический кластер исследования представлен работами классиков синергетики (Г. Бейтсон, Г. Николис, И. Пригожин, И. Стенгерс, Г. Хакен; А. А. Богданов, А. И. Вейник, В. П. Казначеев, С. П. Курдюмов, Н. Н. Моисеев) и современными релевантными нашей проблематике теоретико-прикладными исследованиями В. И. Аршинова, А. С. Ахиезера, В. П. Бранского, Л. Е. Бляхера, В. В. Васильковой, Т. П. Григорьевой, Т. X. Дебердеевой, К. X. Де-локарова, И.С.Добронравовой, М. С. Ельчанинова, H.A. Ерохи-ной, И. Н. Ионова, Е. Н. Князевой, И. В. Крайнюченко, Л. В. Лескова, В. В. Налимова, Ю. В. Олейникова, А. А. Оносова, А. С. Па-нарина, Ю. П. Петрова, С. Д. Пожарского, В. П. Попова, Н. Г. Сави-чевой, Ю.В.Сачкова, Е.А.Спирина, В.С.Степина, А.В.Трофимова, Г. И. Швебса, В.А.Шукова, Г.Н.Хона, Е.И.Яро-славцевой; Г.Дейча, Д.Лейзера, М.МакБруннета, С.Спрингера, Дж. Фабера, М. Шемера и других.

Семиологическая проблематика в интересующем нас контексте представлена в работах М.М.Бахтина, А.А.Ветрова, Л. С. Выготского, А. Г. Габричевского, Вяч. Вс. Иванова, О. А. Корнилова, А.Ф.Лосева, Ю.М.Лотмана, Г.А.Львова, М. К. Мамардашвили, С. Т. Махлиной, М. К. Петрова, А. М. Пятигорского, Я.И.Свирского, Ю.С.Степанова, Э.А.Тайсиной,

б

С. Л. Удовина, Г. Я. Узилевского, Б. А. Успенского, И. А. Хабарова, Ю. А. Шелковникова; Р. Барта, Л. Бенуаса, Ж. Жана, Р. Жирара, Э. Кассирера, В. Коха, Ю. Кристевой, С. Лангер, Ч. У. Морриса, Ч. С. Пирса, Т. А. Себеока, Дж. Хоффмайера, Д. Чандлера, Дж. Экклза, У. Эко и других.

Философско-антропологическая составляющая исследования востребует антропо-гуманистический потенциал работ

A.Ф.Бугаева, И.Н.Горелова, И.А.Ефремова, В.П.Зинченко, Л. И. Казаковой, В. А. Кутырева, А. Н. Леонтьева, А. Р. Лурии, Б. В. Маркова, А. Г. Маслеева, Г. П. Меньчикова, И. П. Меркулова, Л. А. Микешиной, Н. В. Мотрошиловой, Э.А.Орловой,

B. А. Подороги, А. Н. Портнова, Б. Ф. Поршнева, Е. Я. Режабека, Г. И. Рузавина, В. П. Симонова, С. А. Смирнова, Г. Л. Тульчин-ского, Д. Н. Узнадзе, А. А. Ухтомского, Ю. М. Федорова, И. Т. Фролова, В. П. Эфроимсона, Г. П. Щедровицкого, Р. О. Якобсона, В.С.Яковлевой; Р. Бильца, М. Бубера, Р.Л.Грегори,

C. Грофа, Э. Корета, М. Ландманна, С. Лема, К. Лоренца, М. Мерло-Понти, В. Панненберга, К.Ранера, Э.Ротхакера, А.Турена, Э.Финка, З.Фрейда, Э.Фромма, Х.-Э.Хенгстенберга, К. Юнга и других.

Ноосферпый дискурс, являющийся ключевым для диссертационного исследования, задается трудами А. К. Адамова, Г.П.Аксенова, Н.П.Антонова, О. А. Базалука, Р.К.Баландина, Б. Е. Большакова, А. В. Брагина, А. М. Буровского, О. А. Габрие-ляна, Э. М. Галимова, Э. В. Гирусова, Л. С. Гординой, С. В. Даниловой, В. Н. Демина, И. В. Дмитревской, М. И. Дробжева, М. В. Жулькова, В. А. Зубакова, Г. Б. Наумова, М. М. Камшилова, С. В. Коваленко, В. А. Ковды, В. Л. Кожары, Н. Н. Кожевникова, Э. И. Колчинского, В. Д. Комарова, В. А. Костицина, Ю. А. Косыгина, А. Н. Кочергина, М. А. Кузнецова, О. Л. Кузнецова, П. Г. Кузнецова, О. Д. Куракиной, Ф. В. Лазарева, И. К. Лисеева, В. А. Лося, И. И. Мочалова, В. В. Мантатова, Л. В. Мантатовой, А. Г. Назарова, Г. В. Платонова, Ю. К. Плотникова, В. Н. Сагатовского, Г. С. Смирнова, Т. Н. Сосниной, Т. Н. Суминовой, В. И. Тарасова, Ю. П. Тру-сова, А. Н. Тюрюканова, А. Д. Урсула, Т. А. Урсул, В. М. Федорова, К. П. Флоренского, Ф. Я. Шипунова, М. Ю. Шишина,

A. Л. Яншина, Ф. Т. Яншиной; Л. Ларуша, Э. Морена, Д. Фримена и других.

Методология универсумного подхода заложена трудами Д. Л. Андреева, Н. А. Бердяева, Е. П. Блаватской, А. А. Богданова,

B.И.Вернадского, Л. Н. Гумилева, м. Илариона, И.И.Лапшина,

A. Ф. Лосева, Н. О. Лосского, Н. К. Рериха, Г. С. Сковороды,

B. С. Соловьева, Н. Ф. Федорова, П. А. Флоренского, С. Л. Франка, А. Л. Чижевского; Я. Беме, А. Бергсона, Г. Г. Гадамера, Г. Гегеля, И. В. Гете, И. Канта, Н. Кузанского, Г. В. Лейбница, Ж. Маритена, X. Ортега-и-Гассета, Б. Спинозы, П. Тейяр де Шардена, А. Швейцера, В. Ф. Шеллинга, К. Ясперса3. Имплементация универсумного подхода к различным сферам человеческого бытия представлена в работах В. И. Аршинова, А. И. Вейника, Г. Д. Гачева, В. Е. Еремеева, В. П. Казначеева, Л. В. Лескова, А. А. Любищева, А. Г. Масле-ева, Н. Б. Мечковской, В. В. Налимова, В. Г. Немировского, Н. Н. Моисеева, Н. Б. Оконской, И. А. Сафронова, Я. В. Сиверц ван Рейземы, Ю. М. Федорова; Дж.Лавлока, Ф.Матураны, Г. П. Олдака, Д. Радьяра и других.

Степень разработанности проблемы. В последние два десятилетия обозначился экспоненциальный рост интереса к философии посгнеклассической истории. Как отмечает Л. П. Репина, «в течение 1990-2000-х гг. сформировалась новая научная дисциплина - глобальная история ("новая глобальная история"), опирающаяся на представление о когерентности мирового исторического процесса»4.

В связи с этим, в рамках клиософии следует констатировать появление философии (в широком смысле) глобальной истории. Исследовательская палитра в данном контексте задается трудами наиболее известных отечественных и иностранных авторов: В. Г. Безрогова, Ю. Л. Бессмертного, Д. М. Володихина,

3 Заметим здесь, что универсумное видение мира отчетливо проявило себя не только в философской и научной мысли, но и художественно выразилось в творчестве Б Н. Бугаева, А. А. Блока, В. В. Кандинского, И. И. Левитана, А. И. Куинджи, К. С. Малевича, Д. С. Мережковского, М. М. Пришвина, В. В. Розанова, А. Н. Скрябина, Л Н Толстого, П. Н. Филонова и многих других.

4 Репина Л П. Историческая наука на рубеже ХХ-ХХ1 вв.: социальные теории и историографическая практика. М., 2011. С. 548.

В. В. Высоковой, О. А. Габриеляна, Г.И.Зверевой, И. Н. Ионова, В. В. Лапкина, А. П. Назаретяна, Н.Н.Моисеева, А. В. Носикова, Т.А.Павловой, А. Д. Панова, В. И. Пантина, Л.П.Репиной, Е.Б.Рубинштейна, Г.С.Смирнова, Э.Ю.Соловьева, М. А. Сос-новского, А. И. Суббето, В. М. Федорова, С. А. Экштута; М. Бе-лоффа, Дж. Бентли, Л. Бентона, М. Блока, С.Браун, Ф.Гилберта, Ж. Ле Гоффа, Р. Дантона, Н. Жардин, Д. Келли, Н. Коуэна, Д. Кристиана, П. К. Кроссли, А. Лавджоя, Л. Леви-Брюля, Д. Ливайна, Р. и У. МакНиллов, А. Меггила, П. Мэннинга, А. М. Неймана, К. Пон-тинга, Д. Рейнольдса, А. Дж. Симмонса, Чен Синя, Ф. Спира, Р.Смита, П. Стирнса, Х.Уайта, Л. Февра, Д. Харлана, У.Шнайдера. При этом лишь в отечественной научной литературе существуют отдельные работы, в которых затрагиваются частные проблемы ноосферной истории, как особой парадигмы истории5.

В силу очерченной эпистемологической ситуации мы пытаемся задать как можно более широкий дискурс рассмотрения проблемы от становления идеи ноосферной истории и ее универсум-ной экспликации в XX в. до формирования концепции ноосферной истории как одной из постнеклассических клиософских моделей.

Теоретическая база исследования. В силу того, что теория ноосферной истории предстает как методологический синтез, ее истоками можно считать широкий круг теорий и концепций естественнонаучного, гуманитарного, социального и технического знания. Истоки ноосферного понимания истории усматриваются уже в творчестве легендарного Гермеса Трисмегиста, прежде всего, в принципе ментализма и принципе подобия; а также в представлениях древнекитайских мудрецов о Дао и Дэ, в древнеиндийских ведических идеях об Атмане и Брахмане; в античной философской традиции в представлешш Платона о «живом Космосе». Ноосфер-ная идея у В. И. Вернадского связана, в значительной степени, с индийской традицией. Ноосферная (пневматосферная) идея в творчестве П. А. Флоренского, а также универсумно-ноосферные пред-

5 См.: Габриелям О. А. Ноосферная концепция философии истории // Ноосферология:

наука, образование, практика. Симферополь, 2008. С. 83-108; Смирнов Г. С. Ноосферная

история человечества как процесс коэволюции мировой интеллигенции // Проблемы

теории и методологии исследования интеллигенции. Иваново, 2008. С. 347-370.

9

ставления о «точке Омега» П. Тейяра де Шардена вытекают из христианской традиции, которая питается идеей о «двух градах» А.Августина и спором реалистов и номиналистов. Философия Возрождения, а затем и Просвещения, раскрыла потенциал разума в историческом процессе и, одновременно, продемонстрировала разумность самой природы. Идеи И. Гердера, Ж. Ж. Руссо, Д. Дидро представляют собой классическую модель истории - слепок с

разумности мира, природы.

Представители немецкой классической философии (И. Кант, Ф. Шеллинг, Г. Гегель) подвергли критике философию Просвещения за ее апологию разума, дали критический анализ познавательной способности человека. Эта линия на материалистической основе была продолжена К. Марксом, считавшим, что «разум существовал всегда, но не всегда в разумной форме»6, и разработавшим новую концепцию понимания истории.

Для понимания сути ноосферной истории важны идеи, сформулированные в немецкой философской антропологии (М. Шелер, А. Гелен, X. Плеснер). Осмысление процессов функционирования разума и безумия в истории XX в. нашло отражение в антропологической философии разума, связанной с творчеством французских мыслителей М. Фуко, Ж. Деррида, Ж. Делеза. Американская философия - Ч. С. Пирс, Г. Бейтсон - раскрывает существенные семиотические и антропологические аспекты бытия человечества.

В русской философской традиции размышления о «законе и благодати» (м.Иларион), о «трех мирах» (Г. С. Сковорода), об «общем деле» (Н. Ф. Федоров), о всеединстве (В. С. Соловьев), о софийности (С. Н. Булгаков), о коммюнотарности (Н. А. Бердяев), о непротивлении злу насилием (Л. Н. Толстой), о «красоте мира» (Ф. М. Достоевский) могут рассматриваться как телео-ценностные основания истории, в которой разум оказывается формой-предпосылкой спасения мира. Научная ветвь русского космизма утвердила в историческом мировоззрении представление о неразрывной связи космопланетарных и социально-антропологических

6 Маркс К, Энгельс Ф. Письма из «Dcutsch-Französische Jahrbücher» // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. М., 1955. Т. 1. С. 380.

процессов (С. А. Подолинский, К. Э. Циолковский, В. И. Вернадский, А. Л. Чижевский, Л. Н. Гумилев и др.). Непосредственным импульсом к формированию представлений о ноосферной истории стали фундаментальные работы на стыке истории и других гуманитарных наук Вяч. Вс. Иванова, Ю. М. Лотмана, Ю. С. Степанова.

Краткий обзор истоков исследуемой проблематики позволяет выявить ноосферную идею о том, что в формах совмещения и взаимодействия живого и неживого вещества актуализируется разумное вещество, выступающее концептом ноосферной истории.

Цель исследования: выявить онтолого-гносеологические основания ноосферной истории как особой формы бытия и дать ее обоснование в контексте постнеклассической ноосферной клиосо-фии (ноосферной истории как специфической формы научного знания и познания). Цель конкретизируется в следующих задачах:

1. Выявить синтетическую материалистической и идеалистической парадигмам понимания и объяснения истории репрезентацию исторического процесса.

2. Раскрыть методологические основания теории ноосферной истории через призму историко-философского и историософского анализа развития ноосферной идеи.

3. Обосновать категориальный статус понятия «ноосферная история» в ряду наиболее значимых современных клиософских категорий.

4. Определить историческое содержание и раскрыть философский смысл ноосферной истории как особой формы реальности.

5. Выявить механизмы и принципы актуализации и самоорганизации ноосферной истории, обосновывающие ее статус как особой формы реальности.

6. Обнаружить специфику пространственно-временных характеристик ноосферной истории как самоорганизующейся системы.

7. Выявить причинно-следственные координации, задающие закономерности развития ноосферной истории.

8. Раскрыть специфику действия основного ноосферного закона и основного семиотического закона в коэволюционных процессах ноосферной истории.

Новизна исследования конкретизируется в следующих положениях:

1. Выявлено наличие в системе современной клиософии, наряду с материалистической и идеалистической парадигмами понимания и объяснения истории, универсумной (реалистической) репрезентации исторического процесса.

2. Установлено, что программные положения русского космизма, немецкой философской антропологии, французского неотомизма, американского прагматизма, диалектического материализма представляют собой полионтический методологический фундамент теории ноосферной истории, поскольку раскрывают существенные формы бытия ноосферной идеи.

3.1. Обоснован категориальный статус понятия «ноосферная история» и его концептуальное положение в системе клиософских понятий постнеклассического дискурса («Большая история», «универсальная история», «глобальная история», «интеллектуальная история», «тотальная история», «информационная история», «инвай-

ронментальная история» и др.).

3.2. Дано авторское определение категории «ноосферная история», фиксирующей особую форму познания истории в рамках информационно-семиотической парадигмы, получившей развитие в современной философии истории.

3.3. Разработана категориальная матрица ноосферной истории, очерчивающая самостоятельное предметное поле новой пост-неклассической теории истории и задающая методологические основания ее комплексного исследования.

3.4. Установлено, что в предметной области философии истории сформировалась самостоятельная сфера семиософского знания - «клиосемиотика».

4. Определено историческое содержание ноосферной истории как глобальной эволюции разума (духа, сознания) и раскрыт смысл ноосферной истории как ноосферно-семиосферной реальности в онто-гносеологическом и аксио-праксиологическом срезах цельного философского знания.

5. Выявлены принципы и механизмы самоорганизации ноосферной истории, раскрывающие универсумную и синергетиче-

12

скую природу бытия истории, а также ее системный и семиологи-ческий характер, определяющий специфику мирового исторического процесса.

6. Предложена модель рассмотрения семиотического пространственно-временного континуума истории через категории «ноосферное время» и «ноосферное пространство».

7. Выявлена специфика семиотического детерминизма в причинно-следственной модели описания и понимания исторического процесса.

8. Раскрыта комплементарность (дополнительность) основного ноосферного закона («информация генерирует энергию, энергия структурирует вещество») и основного семиотического закона («вещество разворачивается в энергию, энергия распаковывается в информацию») в контексте универсального ноосферно-семиотического закона.

Положения, выносимые на защиту:

1.1. В методологическом плане наиболее эффективной формой экспликации универсумной линии в истории человеческой цивилизации является семиологический подход, ибо природа знаковых феноменов формируется единством материального (вещественного) и идеального (сознаниевого) при доминанте духовного компонента.

1.2. Универсумная (реалистическая) репрезентация истории обеспечивает в рамках клиософии «сильный» теоретико-методологический синтез, ибо предполагает соединение материального и идеального, предметного и понятийного, природного и социального, духовного и телесного, материально-экономического и духовно-психического, индивидуального и общественного, биосферного и техносферного, планетарного и космического, естественного и искусственного измерений исторического процесса.

2. Теория ноосферной истории в XX в. возникает в мировой клисофской традиции на пересечении русского космизма, французского неотомизма, немецкой философской антропологии, американского прагматизма, диалектического материализма, как комплементарных концепций, раскрывающих изменившееся положе-

ние человека, место и роль разума (духа, сознания) в универсуме знаков.

3.1. Категория «ноосферная история» занимает концептуальный (системообразующий) уровень совокупности разнообразных дискурсивных практик, ориентирующихся, в основном, на структурные и субстратные модели понимания и объяснения «расширяющейся истории», принятых в предметном поле постнеклассиче-ской клиософии, ибо задает в качестве информационно-семиотического концепта системы истории разум (дух, сознание) в его индивидуальных и коллективных формах.

3.2. «Ноосферная история» - категория постнеклассической универсумной философии истории, задающая разум (дух, сознание) в его индивидуальных и коллективных формах в качестве концепта, т. е. системообразующего свойства социо-природных и космо-планетарных (ко)эволюционных процессов в системе «Человек -Общество - Природа», процесса сапиентации как семиотизации и семиологизации, очеловечивания и оразумления субъектов истории на разных этапах развития.

3.3. Категориальная матрица ноосферной истории включает такие понятия, как «клиосемиотика», «ноосферная история», «ноо-сферное время», «ноосферное пространство», «семиотический детерминизм», «ноосферный историзм», «универсальный ноосферно-семиогический закон» и т. д., которые раскрывают эвристический потенциал универумно-семиологического и системно-синергетического подходов.

3.4. Клиосемиотика - это раздел семиологического знания, носящий междисциплинарный характер и рассматривающий исторический процесс как систему взаимосвязанных природных, социальных, культурных, технических и иных знаков, актуализирующихся и функционирующих на субстрате человеческого бытия.

4.1. Ноосферная история в содержательном плане предстает как процесс сапиентации, как глобальная эволюция (допускающая революции) разума (духа, сознания), которая задает максимально широкий смысл (концепт) истории, - движение от преджизни к жизни и сверхжизни, восхождение от простого к сложному и сверхсложному, от подсознания к сознанию и сверхсознанию, от

сигнала к знаку (в узком смысле) и символу, от индивидуального к коллективному и общечеловеческому разуму, от homo sapiens к homo sapiens sapiens и homo sapiens noospherus - данная нам через усложнение знаков и знаковой среды на протяжении всей планетарной истории на структурном и концептуальном уровнях глобальной семиосферы.

4.2. В онто-гносеологическом контексте ноосферная история предстает как единый процесс разворачивания материи в формы социокультурной реальности (духа) и подстраивания материи под формы социокультурной реальности (духа), или подчинения материи формам социокультурной реальности (духа), что задается и обусловливается пониманием истории как данной нам в «семиотическом (семиологическом) ощущении» ноосферной реальности.

4.3. В аксио-праксиологическом отношении ноосферная история представляет собой процесс обустройства мира под формы духа, т. е. процесс трансформации материального бытия под конкретно-исторические формы сознательной деятельности людей, что в собственно аксиологическом плане предусматривает «превращение» вещи, предмета в знак, символ, предполагает наделение его смыслом, ценностным значением, а в собственно праксиологическом плане - переход от оперирования предметами и понятиями к оперированию все более усложняющимися знаками и символами.

5.1. В ноосферной истории как процессе сапиентации и социализации раскрываются особенности когнитивно-семиотической асимметрии бытия человека и человечества, основания которой, обнаруживаемые в анатомии и физиологии человека, экстраполируются на мировой исторический процесс, обретая в нем социокультурные формы (культурных «максимумов» и культурных «минимумов»),

5.2. Ноогенные биогеохимические принципы: культурная биогеохимическая энергия (ноогенная миграция семиотических элементов, знаков) в ноосфере стремится к максимальному своему проявлению (первый) и эволюция видов, приводящая к созданию семиотических форм жизни, устойчивых в биосфере-ноосфере, идет в направлении увеличения ноогенной миграции семиотических элементов в ноосфере (второй) - позволяют заключить, что при эволюции

живого вещества в ноосфере выживают те организмы, которые своей жизнедеятельностью увеличивают (накапливают и усложняют) нообиосоциогенную геохимическую энергию.

5.3. Обращенный принцип актуализации - «филогенез повторяет онтогенез»: история человеческого сообщества (семьи, рода, этноса, нации, социума) в развернутом виде повторяет историю личности, - сформулированный на основании анализа персо-налистического измерения ноосферной истории, позволяет уточнить механизмы действия процессов самоорганизации в истории и обосновать представление о дополнительности Большой истории и

Малой истории.

5.4. Принцип «обратного соответствия организации сознания и среды» - чем совершеннее материальная организация внешней среды организма, чем более она комфортна, чем меньше вызовов, расширяющих сознание, необходимых для его прогрессии, тем более медленными темпами идет развитие организованности сознания и синергийности многообразных «полей» мышления - следует рассматривать в качестве эмпирического обобщения, теоретически основывающегося на признании когнитивно-семиотической асимметрии бытия человека и человечества.

5.5. Каждый этап ноосферной истории имеет свою меру гармонии духовного и материального производства, которая в историческом ракурсе предполагает увеличение доли духовного производства (как формирования семиосферы) и сокращение доли материального производства (как формирования техносферы) в той же мере, в которой соотносятся необходимое социальное время и свободное социальное время в жизни человека.

б.Ноосферное время, фиксирующее становление космо-планетарного и общечеловеческого в каждом субъекте исторического действия (личность, большие и малые социальные группы, социум в целом), интегрирует в себе сразу три масштабных измерения: прошлое, настоящее и будущее; ноосферное пространство, которое понимается как соотнесенность со всем, что не «я», имеет фрактальную (когерентную, «монадную») природу и предстает как единство персонального, локального, регионального и глобального.

В силу этого, ноосферный пространственно-временной континуум предстает как «везде-вечность».

7.1. Антропо-праксиологическое основание семиотического детерминизма задается пониманием ноосферной истории как процесса превращения каждого индивида в непосредственного субъекта духовного производства и воспроизводства, актора «глокаль-ной» истории, что, с точки зрения системно-синергетического подхода, привносит в понимание истории значимые элементы вероятностной модели детерминизма.

7.2. Семиотический детерминизм фиксирует связь между фактами-знаками семиосферной действительности и смыслами-знаками ноосферной реальности: первая (дискурсивная) связь - ин-детерминативная (устанавливает несколько возможных вариантов взаимосвязи означающих), и вторая (интердискурсивная) связь -детерминативная (фиксирует безальтернативную связь смыслов-концептов, или означаемых, с означающими).

8.1. Основной ноосферный закон раскрывает суть процесса опредмечивания в истории: идеальное содержание знака (присутствие идеального в вещи по Э. В. Ильенкову) приводит в действие многообразие культурной биогеохимической энергии человека и иных субъектов истории, что обеспечивает не только структурирование и создание новой системы, но и воплощение новых элементов этой системы.

8.2. Основной семиотический закон раскрывает действие распредмечивания в истории: факт истории как ее предметное, вещественное выражение, обретая статус сложного знака или символа, освобождается от своей имманентной энергийной заряженно-сти, которая находится в свободном состоянии до момента, когда этот свободный энергийный заряд не захватывается одним из субъектов исторического процесса, усложняясь в нем до информации (как «прозрачной» формы бытия материи).

8.3. В модели универсального ноосферно-семиотического закона вещество, преображегаюе информацией посредством энергии, трансформируется в «знаковое вещество», раскрывающееся в культурной биогеохимической энергии человеческого действия, которое распаковывается в информацию, хранимую разумом (духом,

сознанием), что показывает, как незначительное изменение «знакового вещества» культуры может привести к кардинальным изменениям в историческом процессе.

Методологическая база исследования. Упиверсумный подход может рассматриваться в качестве основного методологического регулятива исследования. Его продуктивность и эвристич-ность хорошо продемонстрированы в социально-философских и философско-культурологических трудах X. Ортега-и-Гассета, который утвердил универсум в качестве предмета философии, и тео-лого-философских штудиях П. Тейяра де Шардена, соединившего универсумное видение мира с эволюционными представлениями о развитии ноосферы7. Универсумный подход является одним из вариантов реализации принципа дополнительности и континуальности в исторической эпистемологии. Ему предшествует целая эпоха дизъюнктивного понимания истории и мира. «Философствовать, -писал X. Ортега-и-Гассет, - значит искать целостность мира, превращать его в Универсум»8. Универсум рассматривается не как система в строгом понимании теории систем, но как особая целостность, своего рода сверхсистема, иными словами - форма потен-циональности, в которой какой-то из элементов системы внезапно обретает свойство концепта. «Универсум - это не только "все имеющееся" (X. Ортега-и-Гассет), но и единое бытие материи и сознания, тела и духа»9. Сверхсистемность предполагает диалекти-ко-антропологическую постановку проблемы, что отражено в мар-ксовом тезисе: «человек - это существо безмасштабное», то есть он всегда выходит за рамки системы, в пространство сверхсистемы. В

онто-гносеологическом плане универсум, универсумность - это

10

«знак расставания с разорванным сознанием» .

Семиологический подход позволяет рассмотреть исторический процесс как саморазвивающуюся систему знаков истории.

7 В российской традиции эта линия получила свое развитие в работах Г. С. Смирнова, который раскрыл универсумный (ноосферно-реалистический) потенциал русской философской традиции через категорию «ноосферный универсум».

8 Ортега-и-Гассет X. Что такое философия? М., 1991. С. 103.

' Смирнов Г. С. Ноосферное сознание и ноосферная реальность: Философские проблемы ноосферного универсума. Иваново, 1998. С. 20.

10 Там же. С. 22.

Смысл семиотического измерения ноосферной истории раскрывается в положешш: «все есть знак чего-нибудь, что-то отражается в чем-то». События ноосферной истории связываются меэвду собой семиотическими связями, характеризующимися особыми пространством и временем, которые, в свою очередь, напрямую зависят от пространственно-временных свойств знаков и знаковых систем. В рамках причинно-следственного описания действительности ведущую роль играет детерминистическая компонента, которая в классической картине мира предполагает однозначность исторического процесса, а в неклассической лишь допускает элемент случайности. Ноосферная история, в методологической основе которой лежит не «логика понятий» Аристотеля, а «логика вещей» Демокрита, во главу угла ставит турбулентную, стохастическую причинность, многозначную взаимосвязь означающего и означаемого, раскрываемую при помощи синергетического подхода. Признание за историческим процессом семиотической причинности позволяет посмотреть на историю под совершенно иным углом зрения и вести речь о новом принципе исторической закономерности, об исторических законах не как законах сходных ситуаций, а как законах семиотических связей.

Теория системного видения мира (Л. фон Берталанфи, М. Д. Месарович, Ю. А. Урманцев) применительно к нашему исследованию выводится из параметрической теории систем А. И. Уемова, адаптированной для гуманитарных исследований И. В. Дмитревской. Системный подход в этом варианте предполагает рассмотрение системы на трех уровнях - субстратном, структурном и концептуальном, при этом последний уровень системообразующего свойства является в системе доминантным (он особым образом разворачивается в низших уровнях). Анализ ноосферы как системно организованного всеобщего позволяет И. В. Дмитревской сформулировать основной ноосферный закон, устанавливающий связь между информацией, энергией и веществом, что задает пост-неклассический дискурс системного видения мира и истории.

Синергетический подход неразрывно связан с системной методологией, ибо он раскрывает принципы самоорганизации системы истории в рамках постнеклассического понимания мира.

Наиболее убедительно эвристический потенциал синергетической методологии раскрывает концепция универсального эволюционизма Н. Н. Моисеева: эволюция системы происходит в силу общих законов самоорганизации, которые обнаруживаются как некоторые эмпирические обобщения, а стохастичность и неопределенность принимаются за изначальные свойства Универсума. Понимание истории с точки зрения «современного рационализма» позволяет раскрыть особенности антропогенеза и развития цивилизации, т.е. смысл, специфику и комплементарность ноосферной истории на разных ее уровнях.

Теоретическое значение работы. Основные выводы диссертационного исследования заявляют новую системную методологию понимания и осмысления исторического процесса в контексте универсумного подхода. Ключевыми моментами предлагаемого подхода являются положения об истории как семиосферной репрезентации ноосферогенеза и семиотическом детерминизме как способе организации исторического процесса, что позволяет, с одной стороны, расширить представления о взаимосвязи ноосферы и се-миосферы, а с другой, - разработать более адекватную модель работы сознания в осмыслении исторической реальности.

Практическое значение работы определяется тем, что результаты работы могут быть использованы в практике не только онто-гносеологических, философско-исторических, философско-антропологических, но и социально-философских, собственно исторических, социологических, политических, геополитических, экономических и иных исследований. В методологическом плане выводы работы могут быть использованы исследователями в области общенаучного осмысления разнообразных сторон социального бытия, в частности, в рамках биосферологии, ноосферологии, семиософии и интеллигентоведения.

Отдельные положения исследования используются автором при чтении общих курсов по философии, истории философии, социальной философии, современных концепций естествознания -для студентов; истории и философии науки - для аспирантов; курсов по теории и методологии социального познания - для магистрантов гуманитарных факультетов Ивановского государственного

университета. Результаты исследования составляют философско-методологическую основу спецкурсов «Философские проблемы интеллигентоведения», «Ноосферно-универсумное видение мира», «Философские проблемы ноосферной истории», «Современная картина мира» и других.

Апробация диссертационного исследования. Основные положения диссертации полностью изложены в 66 научных публикациях, в том числе в журналах, включенных в Перечень ВАК, - 7, монографиях - 3, общим объемом 77,5 п.л. (автора -75,1 п.л.).

Основные положения диссертационного исследования обсу-вдались на заседаниях кафедры философии Ивановского государственного университета, кафедры философии Института философии РАН, получили апробацию на 37 научных конференциях (20 международных, 12 всероссийских и 5 региональных), среди которых наиболее значительными являются: Всемирный саммит по устойчивому развитию (ЮАР, 2002); «В. И. Вернадский и современность» (Москва, 2003); «Учение В. И. Вернадского о переходе биосферы в ноосферу и реалии третьего тысячелетия» (Иваново, 2003); «Природные ресурсы и учение В. И. Вернадского - основа устойчивого развития цивилизации» (Тамбов, 2003); «Философско-антропологическая аналитика бытия человека в глобальном мире» (Владимир, 2003); «Проблемы преподавания логики и дисциплин логического цикла» (Киев, 2004); «Онтология и антропология гуманизма» (Владимир, 2006); «Биосферно-ноосферные идеи В.И.Вернадского и эколого-экономические проблемы развития регионов» (Кременчуг, 2008); «Ноосферология: наука, образование, практика» (Симферополь, 2008); «Электронная культура: интеллектуальные инновационные технологии в социокультурной сфере» (Москва, 2011); симпозиумы «Языковое сознание: устоявшееся и спорное» (Москва, 2003), «Язык, сознание, культура: детерминаци-онная зависимость» (Москва, 2003). Ключевые выводы диссертационного исследования были представлены на IV и VI Российских философских конгрессах (Москва, 2005; Н. Новгород, 2012); II, III, IV и IX конференциях «Государство, общество, церковь в истории XX века» (Иваново, 2002-2004, 2010); И, III и IV конференциях

«Актуальные проблемы современной когнитивной науки» (Иваново, 2009-2011); конференциях по проблематике русского космизма (Орел, 2010, 2011). В качестве показателя актуальности можно рассматривать грантовую поддержку работы автора Российским гуманитарным научным фондом в 2000/01 и 2001/02 гг. (проект № 0003-00223) и 2007/08 гг. (проект № 07-03-54704 а/ц); Минобрнауки РФ в 2003/04 гг. (проект № А03-1.1-13), 2004/05 гг. (проект № А04-1.1-75); Неправительственным экологическим фондом имени В. И. Вернадского в 2002/03 и 2008/09 гг.

Соответствие паспорту специальности. Диссертационное исследование соответствует паспорту специальности 09.00.01 - онтология и теория познания, в частности, следующим областям исследования: п. 6. Материальное, духовное и идеальное в природных и социальных явлениях; формы идеализации и абстрагирования в науках и компьютерное представление идеализированных моделей; п. 13. Системный характер различных форм развития в мире, их специфических законов в неорганической и живой природе, а также в обществе, особенностей и результатов развития на разных структурных уровнях; п. 17. Основные формы и законы детерминации в развитии систем; взаимоотношение причинной, структурной, системной, функциональной, информационной и других форм детерминации, динамических и вероятностно-статистических законов; п. 27. Социальная детерминация отражательных способностей человека, форм мышления и познания в исторической эволюции общества, а также под влиянием науки и прогресса информационно-технических систем; п. 28. Закономерности развития коммуникативных аспектов отражения и обмена информацией в живой природе и обществе, формирование естественных и искусственных языков, а также их влияние на индивидуальное и общественное сознание; п. 44. Специфика индивидуального, коллективного и социального познания и творчества в современную эпоху; изменение субъекта познания во взаимоотношении со все усложняющимися

объектами и процессами.

Структура и объем диссертации. Диссертация включает в себя Введение, семь глав по три параграфа в каждой, Заключение, Библиографический список, Приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, очерчивается проблемное поле работы, предлагается характеристика степени научной разработанности диссертационной проблематики, определяются цели и задачи исследования, методологический фундамент, фиксируется научная новизна полученных результатов, сформулированных в положениях, выносимых на защиту, их теоретическая и практическая значимость.

В первой главе «Универсумное направление в философии истории: методологический подход» определяется место универ-сумной линии, сложившейся в истории мировой философии и оказавшей особое влияние на развитие философии истории XX в., в системе цельного философского знания.

В первом параграфе «Парадигмальное измерение философии истории» проанализированы современные эвристически ценные философские подходы, позволяющие восполнить «белые пятна» формационно-цивилизационного понимания истории.

Материалистическая и идеалистическая линии как традиционные дихотомические формы осмысления диалектики общечеловеческой философской мысли представляют собой своего рода «двойную спираль», «ДНК» истории философии. Антиномичность и дуалистичность этих парадигм имплицитно предполагают возможность третьего - синтетического подхода.

Вхождение человечества в информационную эпоху своей истории, где на первый план выходят идеальные, субъективные, семиотические, информационные и инновационные измерения глобальной реальности, предполагает поиск различных полипарадиг-мальных, трансдисциплинарных вариантов в понимании, объяснении и преобразовании ноосферной реальности.

В XX в. подобного рода синтетические варианты представлены, в частности, евразийством - как соединением евроцентризма и азиоцентризма; историческим пассионаризмом - как соединением земной и космической истории; социоестественным историзмом - как соединением истории природы и истории общества; глобальным историзмом - как соединением локальной истории и плане-

тарной истории; синергетическим историзмом - как соединением «закрытой» истории и «открытой» истории; универсальным историзмом - первой попыткой синтеза метаистории человечества; универсальным эволюционизмом - первой моделью ноосферной истории как информационной истории в противовес доминирующим в современной исторической науке историческому позитивизму, а также постмодернистскому историзму.

Анализ наиболее представительных типологий клиософских моделей XX в., адекватно демонстрирующий положение дел в современной философии истории, позволяет сделать вывод о том, что философско-исторический дискурс раскрывается через тернарные представления о классической, неклассической и постнеклассиче-ской картинах мира, монизме, дуализме и плюрализме, игнорируя потенциал научного синкретизма («сильного синтеза»), который задается самой историей как целокупным феноменом, ибо «история у человечества одна, а исторических метапаттернов много» (П. К. Гречко).

В силу того, что в постнеклассической традиции философии истории преобладают плюралистические подходы к анализу действительности, растет востребованность холистических и синтетических концепций, к которым, в том числе, относится и универсум-ный подход. Универсумная линия в мировой философии представляет собой результат синтеза противоположностей, то есть всегда работает как модель тернарности «тезис - антитезис - синтез».

Универсумный подход методологически соответствует предметному полю философии истории, которое Ф. В. Цанн-кай-си фиксирует в термине «онтология истории». Такого рода «метафизика истории» обозначает претензию на целостность философского знания как синтеза онтологии, гносеологии, аксиологии и праксиологии, постулируемую философской наукой начала XXI в.

Во втором параграфе «Историко-философские аспекты экспликации универсумной истории» представлены различные варианты реализации универсумной линии в контексте синтеза материалистической и идеалистической клиософских парадигм.

Универсумное видение истории в историко-философском контексте прошло несколько этапов. Первый этап связан с герме-

тической философской традицией, второй - с античной (политеистической) традицией, третий - с монотеистическими конструкциями мировых религий, четвертый - с новоевропейской научной революцией, пятый - с синтезом всех предшествующих исторических моделей в рамках синергетической традиции.

Универсумные подходы к анализу истории проявляются как в сфере материалистических, так и идеалистических концепций. Универсумная проблематика потому и трудна, что она предполагает сложное балансирование на грани двух противоположностей.

Материалистические парадигмы когнитологии и эпистемологии исторического процесса ориентированы на логику материально-вещественного и социально-экономического развития, задавая, в известной степени, социальную историю вне контекста самого человека: не всегда важно знать какие духовные, интеллектуальные, культурные основания порождают ту или иную материальную структуру, но всегда важно знать количественные характеристики этого развития. Марксистская модель общественно-экономических формаций не столь однозначно фиксирует эту материальную сторону, но специфика духовного производства кодируется термином «надстройка», что обозначает духовное как вторичную форму.

Идеалистические парадигмы понимания исторического процесса односторонни в силу того, что историческая наука в значительной степени самоустраняется от знания конкретной, эмпирической стороны истории, которая связана с воздействием на личност-но-персоналистическое бытие. Оно остается невидимым, а соотношение между материальной и духовной жизнью похоже на соотношение подводной и надводной частей айсберга: одна пятая - видимая часть - материальное производство, а четыре пятых - невидимая часть айсберга - другие факторы исторического процесса, включая духовное производство.

В современной философии истории должен быть осуществлен органический синтез материально-вещественной и духовно-интеллектуальной составляющих исторического процесса. Подобная попытка объединения материалистической и идеалистической традиций понимания исторического процесса, оказывается продуктивной еще и в связи с тем, что появляется возможность осмыслить

в кибернетическом, семиотическом и синергетическом ключах динамику исторических картин мира в их движении от классики к неклассике и далее к постнеклассике.

В третьем параграфе «Универсумпая парадигма философии истории» раскрываются ключевые философско-методологические положения универсумного видения истории как актуализации ноо-сферной идеи в историческом дискурсе.

«В каких формах можно изобразить бытие мысли в исторической действительности?» - таков основной вопрос философии истории начала XXI в. В ответе может получиться простое (прото-мифологическое, квазирелигиозное) объяснение, но может быть найдено и предельно широкое нередуцированное синтетическое истолкование, коим и является универсумное видение истории.

В основании понимания исторического процесса могут лежать религиомы, философемы и парадигмы. В значительной степени именно исторические парадигмы и приобретают статус научного понимания как некоторой формы рационализма. В силу этого примитивизация исторического процесса приводит иногда к недопустимым упрощениям и девальвациям: научные системы «разума о разуме» оказываются самыми ущербными.

Репрезентация универсумной традиции в философии истории - задача более чем сложная, хотя, очевидно, что имплицитно универсумная идея, в той или иной мере, бытует в умах всех мыслителей, находящихся в лоне традиций русской философии. Представим ее в исторической преемственности (культурной наследственности) - истории людей, идеи которых близки предпосылочно-му знанию нашего исследования.

Универсумное видение истории раскрывается в таких фундаментальных понятиях, как божественность (Г. С. Сковорода), всеединство (В. С. Соловьев), софийность (С. Н. Булгаков), соборность (К.Н.Леонтьев), кооперативность (П.А.Кропоткин), ком-мюнотарность (Н.А.Бердяев), организмичность (А.Григорьев), органицизм (А.С.Хомяков), ноосферность (В.И.Вернадский), космичность (К. Э. Циолковский), мировость (П. Н. Филонов, В. Хлебников, Д. Л. Андреев), космопланетарность (В. П. Казначеев), вселенскость (Г. С. Смирнов), пассионарность (Л. Н. Гумилев),

26

солярность (А. Л. Чижевский), универсумность (Н. Н. Моисеев), гуманистичность и альтруистичность (П. А. Сорокин), культуроло-шчность (П. А. Флоренский), семиотичность (Вяч. Вс. Иванов, Ю. М. Лотман), организованность (Ф. Я. Шипунов), эволюцион-ность (Н. В. Тимофеев-Ресовский), экологичность (Н. Н. Моисеев), социоприродность (социоестественность) (Э. С. Кульпин).

Перенос представлений об универсумной линии из истории философии (А. Ф. Лосев, Н. О. Лосский) в философию и методологию истории вполне закономерен, т. к. в этой сфере рефлексивности он наиболее плодотворен, ибо именно в нем представлены теоретические системы, в которых «науки о природе» и «науки о духе» (В. Дильтей) в полной мере комплементарны.

В качестве основного вывода по первой главе постулируется тезис о том, что аттрактором универсумной линии развития зарубежной и отечественной философской мысли в конце XX - начале XXI в. становится идея ноосферной истории, методологически вырастающая на почве русской религиозной философии (В. С. Соловьев, Н. А. Бердяев, П. А. Флоренский), философии русского космизма (Н. Н. Страхов, Н. Ф. Федоров, Н. А. Умов, В. И. Вернадский, А. Л. Чижевский), в том числе и нового русского космизма (Ю. М. Лотман, Вяч. Вс. Иванов), немецкой философской антропологии (М. Шелер, X. Плеснер, А. Гелен) и французской антропологии разума (П. Тейяр де Шарден, М. Фуко, Ж. Делез, Ж. Деррида).

Трудности с онтологизацией феномена ноосферной истории в контексте универсумной парадигмы связаны, прежде всего, с тем, что она предстает перед познающим субъектом как «мерцающая» история. Условно говоря, ноосферная история то «работает», то «не работает», то проявляется как «история-для-нас», то возвращается в состояние «истории-в-себе».

Во второй главе «Универсумно-ноосферное видение истории: основные онтологические и гносеологические измерения» раскрывается потенциал универсумной методологии в контексте универсумно-ноосферного видения истории через призму «избранных» авторских клиософских моделей конца XIX - начала XXI в.

Глава носит эпистемологический характер, т. е. это не «история философии», а «история идей», где осуществляется попытка

«нащупать» истину через сравнение личных свидетельств. Здесь историко-философский материал выступает в качестве субстрата, который послужит в дальнейшем основой, на которой реализуются концептуальные структуры исследования.

В первом параграфе «Я. С Соловьев и П. Тейяр де Шарден: две версии теологической универсумной истории» анализируются клиософские воззрения крупных религиозных философов, представляющих разные культурные традиции и разделенных в своем творчестве научной революцией рубежа Х1Х-ХХ вв.

В основе концепции «реальной» истории у В. С. Соловьева лежит фундаментальная идея единства двух миров - мира внешнего и мира внутреннего, мира вещественного и мира духовного, где уровень «обыкновенной жизни» рассматривается «только как материальная подкладка, внешняя среда другой, высшей жизни», задающая дуальность означающего (знака), плана выражения и означаемого (смысла), плана содержания.

В. С. Соловьев предполагает существование фактов, которые имеют некоторое всеобщее по своему содержанию означаемое. И для этого всеобщего означаемого эти факты являются критерием достоверности, «достоверности разума». Именно их анализирует мыслитель, говоря о трех силах, управляющих историей, о нравственных ее основаниях, где каждый член общества «есть цель для всех и никогда не должен служить только средством или орудием общего блага», именно с этой позиции он ведет речь о проблеме исторической причинности, решение которой требует того, что в историческом процессе «необходимо объяснить не только частные явления, его составляющие, но и единство, его образующее».

Безусловная цель истории «кодируются» в воззрениях «высшего порядка», которые существуют в двух формах - религии и философии, ибо все религиозные и философские системы «суть лишь различные, более или менее ограниченные фазисы» одного и

того же содержания.

Логика подхода, предлагаемого П.Тейяром де Шарденом, позволяет рассматривать всю эволюцию материи как естественную историю, которая проходит четыре стадии: преджизнь (геогенез), жизнь (биогенез), мысль (психогенез) и сверхжизнь (ноогенез).

28

Свойство ноосферности этой истории задает ее направленность, эквифиналыюсть - ноосфера.

Все, что происходит на громадных исторических промежутках, рассматривается Тейяром в качестве указателей на то, что скрыто длительностью и материальностью бытия. Эвристическая ценность семиотического подхода ученого заключается в интердискурсивном прочтении знаков, т. е. такого, при котором означаемое лежит в иной сфере, нежели сам феномен или факт как означающее.

«Альтернативы исторического развития» предстают у Тейяра не как пассивные структуры и элементы, отброшенные самим ходом исторического процесса на «обочину истории» (несостоявшиеся следствия)', они возвращаются в историю как потенциальные предпосылки и причины будущей истории. Выявленные философом закономерности истории (закон организации духовной энергии, закон сложности и сознания, закон устранения эволюционных черешков, закон (прямой и обратной) перспективы, закон квантования) раскрывают суть организации исторического процесса, движимого механизмом перераспределения энергии.

Смысл истории, с точки зрения французского мыслителя, заключается не столько в росте материальной энергии, сколько в качественном ее преобразовании в энергию психическую. Именно человек должен опережающе отражать будущее, руководствуясь знаками (указаниями) жизни, генерируя чувственный образ этого будущего. Тейяр полагает, что с возникновением человеческого мышления в рамках «планетизации человека» эволюция обретает новую способность - «вносить порядок в универсум с помощью его познания». В свете этой идеи весь эволюционный процесс предстает как постепенный переход от хаоса к порядку, понимаемый как становление новой сложности.

Во втором параграфе «Организованность планетарной мысли в универсумной истории: В. И. Вернадский, Н. П.Антонов и Н. Н. Моисеев» рассматривается традиция научного подхода к проблематике универсумной истории в контексте ее глобального и локального развития в XX в.

Универсумная история, по В. И. Вернадскому, предстает как семиотически обусловленный объективный процесс перехода биосферы в ноосферу, главным действующим лицом которого становится научная мысль как планетное явление и ее носитель - человечество, превращающееся в мощную геологическую силу на планете. Биосферно-ноосферное видение мира мыслитель концептуализирует в феномене «научной веры» и биогеохимических принципах, связанных с представлением о биогеохимической энергии, завершая мыслью о ее новой (культурной) форме, которая знаменует собой переход биосферы в ноосферу.

Главным показателем универсумности учения В.И.Вернадского является его материалистическо-идеалистичес-кое и идеалистическо-материалистическое понимание ноосферы как особого рода реальности. Ноосфера («ноосферная история») представляется ученому-естествоиспытателю реальностью потому, что она изменяет и направляет ход истории, как в рамках современных синергетических представлений будущее оказывает влияние на настоящее.

В. И. Вернадский совершил революцию в науке XX века: от эмпирического учения о биосфере, минуя интуитивное учение о семиосфере, он сразу перешел к эйдетическому учению о ноосфере. Это стало, одновременно, и исследовательской победой, и дало повод для критики «учения о переходе биосферы в ноосферу». Именно это превратило в умах некоторых ученых нашего времени сугубо научное открытие в мистическое предсказание, утопию с налетом религиозности.

В центре внимания Н. П. Антонова - проблема истории и ее смысла. Анализ творческого наследия мыслителя дает возможность говорить о трех измерениях «его» универсумной истории - личностном (индивидуальном), социальном (общественном), социопри-родном (универсумном), - каждое из которых имеет свою значимость, задавая гармонию истории ноосферной.

Философ соединяет причинно-следственными отношениями геологическую историю, биологическую историю, социальную историю в единый процесс, «состоянием будущего» которого становится ноосфера (ноосферная история), где разумность выступает

более совершенной (явленной) формой телеологичности, нежели описание бытия через неумолимые законы природы. Ноосферная история как феномен реальности предстает как процесс борьбы энтропийных и негэнтропийных тенденций, хаоса и порядка, неразумного разумного (разума как относительной разумности) и разумного разумного (Разума как абсолютной разумности) в рамках системы «Человек - Общество - Природа».

Н. П. Антонов показывает, что живая жизнь отбирает из множества живых систем, «отбрасывая непригодное и закрепляя положительное», только те системы, которые соответствуют императиву разумности. Он не только теоретически формулирует принцип ноосферной истории как историческое эмпирическое обобщение, но и экстраполирует его на праксиологическое измерение истории, показывая, что разум не есть «демон Лапласа»: разум в истории всегда ограничен, а в ноосферной истории он ограничен «в самом себе».

Таким образом, Н. П. Антонов формирует систему «ноосферной истории», место концепта в которой занимает принцип эк-вифинальности, задающий аттрактор (цель) истории; структурным компонентом выступает принцип гомеостатической устойчивости, отражающий векторность отношений в системе «Человек — Общество - Природа»; субстратное значение обретает принцип самосохранения.

Н. Н. Моисеев рассматривает историю как особый динамический нелинейный процесс, выделяя два плана - личностный и глобальный, существенно различающиеся в специфике своего проявления и реализации. Как показывает автор, специфика истории информационной эпохи заключается в том, что переход из одного плана в другой может совершиться мгновенно: мысль конкретного человека может превратиться в факт планетарной истории.

Катастрофизм информационной истории заключается в акомплементарности логики Природы как «системы связанных между собой законов ее развития» и человеческой логики Истории. Н. Н. Моисеев утверждает в истории работу своеобразного «закона биосферно-ноосферных катастроф», который он, по результирующей составляющей, обозначил как «восхождение к Разуму», а оче-

редную «катастрофу-революцию» - как утверждающую «новый виток антропогенеза» (в которой среда формирует разум, а разум, в свою очередь, формирует среду), системообразующим свойством

которого становится Разум.

Главная составляющая «инвайроментальной истории» как «истории умопостигаемого окружения», по Н. Н. Моисееву, - это «обмен идей, гипотез, предположений, интерпретация тех или иных феноменов», что раскрывает семиотический срез его клио-софских представлений. Так, ноосферная история предстает как история интеллектуальных знаков, находящихся в процессе постоянного взаимопорождения и взаимопостижения, где в систему стохастических обратных связей включаются связи динамические, в результате чего «отбор приобретает определенную целенаправленность».

В третьем параграфе «Г. Бейтсон и Вяч. Вс. Иванов: уни-версумно-экологический и упиверсумно-семиотический взгляды на историю» универсумно-ноосферное видение истории раскрывается с позиций экологии и семиологии сознания в рамках синер-гетико-кибернетических и лингво-семиотических исследований.

Отправной точкой в рассуждениях Г.Бейтсона становится тезис об эпистемологической ошибке, которая предполагает потерю человечеством «чувства эстетического единства», т. е. «чувствительности к связующему паттерну», к метапаттерну, «который определяет общие правила» развития.

Главным действующим лицом ноосферной истории у Г. Бейтсона становится сознание, которое, в зависимости от выбираемой стратегии «пользы» или «мудрости», задает траекторию дальнейшего развития системы человеческого общества. В основании представлений о развитии лежит семиотическая интерпретация Второго начала термодинамики: «более совершенное» никогда не может порождаться «менее совершенным», что позволяет Г.Бейтсону сформулировать «закон примитивности сознания»: примитивные идеи будут вытеснять сложные, а вульгарное и отвратительное всегда будет вытеснять красивое.

Таким образом, в эволюции жизни соседствуют два частных противоречащих друг другу закона: «закон примитивности созна-

ния» и «закон сложности сознания»11. Инверсивная связь между ними может быть зафиксирована следующим образом: чем совершеннее организация материального образования, тем слабее проявление радиальной энергии (энергии «вертикальной» связи разноуровневых элементов системы) и, соответственно, сильнее действие энергии тангенциальной (энергии «горизонтальной» связи од-нопорядковых элементов системы), и тем менее универсально его поведение.

Размышления Вяч. Вс. Иванова о цели и смысле истории опираются на принципы, выведенные из системы современного естествознания, - антропный принцип, принцип цефализации, принцип номогенеза и семиотический принцип. История может казаться «разумной» в конкретной исторической ситуации, но в контексте истории, отвлеченной от частностей и единичных событий, «разумность» инвертируется, т. е. может стать «неразумностью». Проверка на истинную «разумность» осуществляется не локальной историей, а историей Большой - в крупном масштабе времени.

Главная идея понимания ученым исторического процесса заключается в неизбежности Ноосферы - «раз началось движение в сторону победы разума, оно не остановится до тех пор, пока разум не победит». Априорное задание траектории развития человеческого общества, по Вяч. Вс. Иванову, дает совершенно новое представление о ходе исторического процесса. Мыслительные конструкты, следующие из признания системной методологической установки, соотносятся с абдуктивными умозаключениями, о когнитивной эффективности которых первым заговорил Ч. С. Пирс.

Анализ ноосферной историософии Вяч. Вс. Иванова позволяет сделать вывод о возможности экспликации представления о ноосферной истории в контексте биосферного, антропологического и семиотического измерений исторических процессов. Конечными смыслами истории выступают Разум и Ноосфера, которые в процессе социальной цефализации (цефализации ноосферы) предстают как аттракторы глобальной истории.

11 Эти законы следует рассматривать в духе Н, Бора и его принципа дополнительности, сформулированного для феноменов корпускулы и волны. Закон примитивности и закон сложности сознания не только противоречат друг другу, но и дополняют друг друга.

33

В качестве основного вывода по второй главе постулируется тезис о том, что ноосферная история (в различных репрезентациях) являет собой не только определенную когнитивную модель (систему «разума о разуме») рассмотрения исторического процесса, но и феномен исторического бытия, фиксируемый в рамках эмпирического (конкретно-исторического) обобщения. В силу этого универ-сумно-ноосферное видение истории с необходимостью предполагает обращение к элементам семиологического подхода и использование синергетической методологии.

В третьей главе «Ноосферная история: категориальный дискурс» осуществляется компаративистский анализ категорий современного теоретико-исторического и историософского дискурсов; раскрывается система ноосферной истории в ее четырех ипостасях в контексте системного и общефилософского подходов.

В первом параграфе «Генезис Большой истории: универсальная история, глобальная история, интеллектуальная история» анализируется космопланетарная целостность человеческой истории в контексте соединения всеобщей и универсальной, глобальной и тотальной, интеллектуальной и персональной, мировой и локальной, информационной и инвайроментальной составляющих всемирного исторического процесса.

Появление новой клиофилософской терминологии свидетельствует о попытке фундаментализации и онтологизации истории человечества, поиске новых закономерностей его развития в контексте синергетических представлений о социоприродной и биосферно-ноосферной самоорганизации.

Идея универсальной истории вырастает из естественнонаучного дискурса и являет собой, по сути, образовательный проект, описывающий развитие мира от момента Большого взрыва до настоящего времени, что обусловливает как ее преимущества, так и недостатки. Глобальная история, являясь измерением универсальной истории, содержательно увязывается с процессом глобализации и, как следствие, имеет темпоральные и пространственные ограничения. Значение интеллектуальной истории в широком смысле слова для философии истории заключается в том, что она визуализирует реальную борьбу идей и интеллектуалов в контексте меж-

34

цивилизационного, общецивилизационного и социоприродного развития12.

Проведенный анализ свидетельствует о том, что и теория универсальной истории, и теория глобальной истории, и теория интеллектуальной истории в методологическом плане ориентированы на доминирование структурного и субстратного уровней описания и понимания системы истории, т. е. не носят доминантно концептуального характера. Теория «новой истории», претендующая на концептуальный статус в системе моделей философии истории, должна строиться на базе нескольких принципов, которые оказались разбросанными по различным клиософским теориям рубежа столетий: темпоральной и топологической относительности и открытости истории; несводимости истории к процессам глобализации, сколь бы широко она не понималась; системной концептуапь-ности истории; имманентности антропологической, гуманистической, интеллектуалистической и интеллигибельной составляющих истории; теоретико-методологического превалирования духовной истории над историей материальной.

Применение универсумного подхода к представлениям о глобальной истории приводит к целесообразности введения термина «ноосферная история», который обладает предельно выраженной концептуальностью. В этом смысле Большая история предстает как субстрат исторического знания, Глобальная история фиксирует многообразие отношений на уровне структуры, Ноосферная история скрывает (раскрывает) системообразующее свойство истории как сверхсистемы.

Во втором параграфе «Система ноосферной истории: репрезентация комплексного подхода» приводится краткий обзор истории становления ноосферно-исторического дискурса, осуществляется категориальный анализ понятия «ноосферная история» и раскрывается трехуровневая система ноосферной истории.

Ноосферный контекст рассмотрения истории задается представлением о ноосфере как о «системно организованном всеоб-

12 В отечественной традиции «интеллектуальная история» получает свое оригинальное воплощение в междисциплинарной области «интеллигентоведения».

щем» - ноосферной идеей, бытийствующей в культуре на всем протяжении эволюции человеческой мысли, суть которой состоит в объяснении всегда остающегося незнакомым мира.

В качестве предмета историко-культурологического анализа ноосферная история обнаруживает себя в работах О. А. Габрие-ляна, И. Л. Зубовой, А. В. Носикова, Г. С. Смирнова, С. Т. Смирновой, А. И. Суббето, которые могут претендовать на статус «подступа» к проблеме, но их анализ показывает, что фундаментальной концепции ноосферной истории на настоящее время не создано.

Системно-синергетический подход позволяет рассмотреть систему ноосферной истории на трех уровнях - субстратном, структурном и концептуальном. «Системность» раскрывается в том, что системообразующее свойство разворачивается в структуру, а системообразующее отношение структурирует субстрат, т. е. в подчинении истории основному ноосферному закону (информация генерирует энергию, энергия структурирует вещество).

Соответственно, с точки зрения качественного понимания вещей, можно говорить о трех вариантах понимания ноосферной истории - концептуальном (где место концепта занимает информация, а не энергия или вещество), структурном (где господствует системообразующее отношение разумности, которое выясняется посредством сопоставления конкретно-исторической действительности с общественно исторической нормой) и субстратном (который раскрывается на субстрате житий святых, биографий философов, ученых, писателей, поэтов, художников и иных акторов истории). С точки зрения количественного понимания вещей, малая ноосферная история предстает как локальная, личностно-персоналистическая составляющая; срединная ноосферная история - как космопланетарная составляющая; и, наконец, большая ноосферная история - как Вселенская история, которая начинается с Большого взрыва.

Универсумно-семиологический подход представляет ноо-сферную историю как категорию, задающую «сильный синтез» сознания и материи, природы и истории, духовного и телесного, общественного и личностного, разумного, неразумного и безумного, сверхсознательного, сознательного и бессознательного, гло-

бального, глокалыюго и локального и т. д. через контекст взаимодействия семиосферной и ноосферной реальностей, выражающегося в постоянном порождении и постижении смыслов исторической действительности.

В третьем параграфе «Срезы ноосферной истории: многообразие исторического бытия» четырехипостасная структура философского знания проецируется на многообразные составляющие всеобщего исторического бытия.

Предпосылочным знанием, позволяющим сформулировать представление о ноосферной истории как реальном историческом феномене, становится признание взаимосвязи и взаимодействия семиосферы и ноосферы как означающего и означаемого - «семиотическая реальность бытия человека есть репрезентация ноосферной реальности».

Специфика ноосферной истории раскрывается в четырех измерениях бытия (онтологическом, гносеологическом, аксиологическом и праксиологическом), связанных между собой принципом дополнительности и представляющих всю совокупность эпистемологических новаций, задаваемых переходом от неклассической к постнеклассической картине мира.

В контексте философского онтологического дискурса ноо-сферная история предстает как единый процесс развертывания материи в формы социокультурной реальности (духа); подстраи-вания материи под формы социокультурной реальности (духа), или подчинения материи формам социокультурной реальности (духа), что в гносеологическом плане предполагает восхождение от предметного к понятийному мышлению, от простого к сложному и сверхсложному, от подсознания к сознанию и сверхсознанию, от сигнала к знаку и символу, от индивидуального к коллективному и общечеловеческому разуму, от homo sapiens к homo sapiens sapiens и homo sapiens noospherus.

В аксио-праксиологическом дискурсе ноосферная история представляет собой процесс обустройства мира под формы духа, т. е. процесс трансформации материального бытия под конкретно-исторические формы сознательной деятельности людей, что в собственно аксиологическом плане предусматривает «превраще-

ние» вещи, предмета в знак, символ, что предполагает наделение его смыслом, ценностным значением, а в собственно праксиологическом плане - переход от оперирования предметами и понятиями к оперированию все более усложняющимися знаками и символами.

В качестве основного вывода по третьей главе постулируется тезис о том, что «ноосферная история» занимает свое полноправное (концептуальное) место в ряду категорий современного клиософского дискурса. Предметное поле ноосферной истории фиксируется, с одной стороны, ее трехуровневой структурой, а с другой - бытийственной четырехипостасностью.

В четвертой главе «Семиософия как методология ноосферной истории» раскрывается содержание новой синтетической философской дисциплины, изучающей индивидуальное и общественное семиотическое бытие знаковых форм в системе «Природа -Человек - Общество».

В первом параграфе «Онто-гносеологические основания семиософии истории» предлагается трактовка семиотической реальности в проблемном поле соотношения семиотики природы и

семиотики культуры.

В анализе семиотической ситуации мы следуем за И. В. Дмитревской, которая ориентируется на качественное понимание вещей и интенсиональную логику. «В этой интерпретации отношение между знаком и значением не линейно [как в номиналистической традиции], а двухмерно: одному знаку соответствует два значения - денотативное и смысловое» .

Наиболее адекватным в контексте исследования следует считать «субъект-объектное» понимание семиотической ситуации, акцентирующее внимание на роли воспринимающего субъекта, который выступает специфическим звеном, соединяющим природу и культуру благодаря созданию новой семиотической организованности. Знаковая ситуация здесь определяет тип соответствия знака значению как интерпретацию (допускающую одно-многозначные и много-многозначные связи), а не как идентификацию (ограничи-

13 Дмитревская И. В. Системные аспекты взаимосвязи знака и значения // Неизреченное слово: Мемор. сб., посвящ. проф. А. Н. Портнову. Иваново, 2012. С. 38.

38

вающуюся только одно-однозначным соответствием)14. При этом в качестве знаков выступают все объекты, которые воспринимаются субъектом с семиотической точки зрения, т. е. референцируют для него другие объекты в вещественной, энергетической и информационной формах. Такому пансемиотизму противостоят набирающие в последнее время силу «семиотический агностицизм» и «семиотический нигилизм».

Субъект-объектное понимание семиотической ситуации, где знак имеет объективную природу, т. е. существует независимо от сознания человека, хотя только в нем и актуализируется, задает сложность исторического сознания и познания. Если сознание не обладает информацией о внутренней и/или внешней среде, либо эта информация искажена или неадекватно отобрана, тогда она, по основному ноосферному закону, станет генерировать метабеспоря-дочную последовательность событий.

Семиософия показывает, что смысл знака заключается не в его глубине и изолированности, но в том, какое место он занимает, и какую роль он играет в системе знаков бытия. Реальность превращается в знак, когда она отражается наблюдателем, носителем организующего сознания, который посредством языка преобразует объект в знак. Так происходит переход от феноменального к семиотическому. Этот механизм кодирования несравнимо более прост, нежели обратное когнитивное декодирование семиотического в феноменальное.

Основания этой когнитивной асимметрии лежат не только в сфере устройства самого разума как социоприродного аттрактора исторического развития (в сфере асимметрии полушарий головного мозга), но и в сфере гносеологической, где работают две основные модели понимания - интерпретационная (допускающая задавание новых концептов и структур, искажающих изначальный смысл) и собственно понимающая (предполагающая усваивание смысла).

Во втором параграфе «Семиотико-антропопогическое измерение ноосферной истории: проблемы ноосемиогенеза» анализируется один из определяющих компонентов ноосферогенеза -

14 Там же. С. 45.

развитие систем коммуникации и передачи информации; рассматривается проблема человека как универсального знака.

Культура предстает в диссертации не только как сфера материально-искусственного, но и как сложная система реликтовых, современных и фьючерных программ поведения, общения и деятельности (В. С. Степин), что показывает необходимость рассмотрения культуры в контексте интерсубъективности и коммуникативности, в ее семиотическом и синергетическом аспектах. Вся мировая культура в разнообразных ее проявлениях, по сути, есть застывшее (опредмеченное) сознание человека. В этом смысле история из археологии знания (М. Фуко) фактически превращается в «геологию знания» («геологию сознания»), свидетельствующую об этапах ноосферогенеза.

Ноосферогенез в контексте наших размышлений предстает как разворачивание двух комплементарных процессов - ноогенеза (как развития психики) и семиогенеза (как развития семиотической организованности). Как показывает А. Н. Портнов, переход от биологического к социальному опосредован определенными стадиями развития семиотических явлений, которые не только опосредуют отношение человека к миру, будучи определенным барьером между человеком и воздействующими на него силами природы, но и выступают средствами овладения своим собственным поведением и тем самым поведением коллектива.

Анализ эволюции семиотических механизмов и структур позволяет выдвинуть тезис о направляющей роли семиосферы в процессе перехода биосферы в ноосферу, в котором ноогенез и семи-огенез сходятся, образуя ноосемиогенез - процесс становления человека символического, понимаемого как универсальный знак. В онтологическом плане человек может рассматриваться в качестве демиурга семиосферы: человек есть знак существования знаков. При этом он отличен от всех остальных знаков - ни один знак не может в полной мере выразить человека как целостность, человек невыразим даже во всем многообразии существующих знаков. С гносеологической точки зрения, только человек может выразить любой знак микро-, макро- и мегамира. Он способен изменять онтологическую сущность знаков, т. е. может создавать из одних зна-

ков другие, продуцировать и утилизировать произвольные знаки как объективно, так и субъективно.

В аксиологическом отношении человек привносит структурированность и ценностную упорядоченность в хаотический мир знаков и символов, дарует смысловую ценность тому, что прежде ее не имело, отнимает значимость у предметов, явлений и процессов. С праксиологической точки зрения, человек придает знакам целесообразность и функциональность, ставя их на службу себе и, следовательно, ноосферной сверхсистеме, управляет с их помощью социоприродными процессами.

В третьем параграфе «Универсумная (поосферная) семиотика: рождение семиософии истории» рассматриваются теоретические и методологические основания синтетической тенденции в развитии современной семиотики.

Отправным пунктом размышлений выступает «принцип Тома»: знаковое образуется только от знакового, т. е. только от Наблюдателя, что обуславливает допустимость представления о человеке как универсальном знаке.

Универсумная семиотика - это семиотика, в которой знак рассматривается как универсальный, т. е. читаемый и в рамках искусственного (культуры), и рамках естественного (природы, биосферы, космоса, Вселенной), ибо любые качества, свойства и характеристики чего бы то ни было зависят от системы знаков, представлений или интерпретаций, при помощи которых они обозначаются.

Знак в семиософии как эмпирический факт Универсума существует в везде-вечности. Для каждого знака характерны, как минимум, три измерения: до-бытие (виртуальное), сиюминутное бытие (экзистенция) и после-бытие (но не будущее). При системном подходе знак также имеет три уровня своего бытия: вещественное, энергетическое и информационное.

Для универсумной семиотики характерно специфическое восприятие и познание: природа, человек, общество схватываются в восприятии целостно и практически мгновенно. В плане содержания она тяготеет к смыслу, который, извлекается не последовательно и не линейно из различных уровней языка, в котором описывается ситуация, а схватывается комплексно симультанно.

Представление об истории лишь как о совокупности знаков прошлого неэвристично. Проблематика исторического прогнозирования требует рассмотрения исторического факта через категорию «симптом», т. е. как нечто реально данное нам в историческом ощущении, или ощущении истории. Возможность сопоставления симптома и исторического факта обоснована уже тем, что они являются результатом действия некой внешней силы; требуют интерпретации, отсылают нас к означающему(-им).

Подобный подход эффективен для осуществления исторических прогнозов, если только он не скатывается до «исторической синдромии», то есть объясняет исторические факты через «устойчивую и повторяющуюся конфигурацию» (Р. Барт) одних и тех же исторических знаков, ибо как только набирается ожидаемый заранее набор признаков, можно делать вывод о наличии (заранее ожидаемой) связи между означающим и означаемым, смыслом и денотатом.

В качестве основного вывода по четвертой главе постулируется тезис о том, что семиотическая сложность современной цивилизации, которая явилась результатом ноосемиогенеза, настолько высока, что «семиотика простых знаков» недостаточна для определения положения человека в Универсуме. Семиософия, признающая позицию пансемиотизма в анализе исторической действительности, становится эффективным регулятивом понимания и объяснения истории в постнеклассике.

В пятой главе «Универсумная клиосемиотика и семиософ-ское измерение истории» раскрывается содержание нового научного направления, предметом изучения которого становятся основания и принципы семиотической синергийности ноосферной истории, проецируемые на историческую действительность в контексте вселенского круговорота знаков.

В первом параграфе «Семиотический хронотоп ноосферной истории» исследуется проблема пространственно-временных координат (ноосферного времени и ноосферного пространства) ноосферной истории через призму клиосемиотики.

Рассмотрение истории в дискурсе семиософии рождает представление о клиосемиотике как разделе семиологического знания,

42

носящем междисциплинарный характер и рассматривающем исторический процесс как систему взаимосвязанных природных, социальных, культурных, технических и иных знаков, актуализирующихся и функционирующих на субстрате человеческого бытия.

Понимание истории держится на категориальной диаде -пространство-время, взаимосвязь которых в классической, неклассической и постнеклассической научных картинах мира определяет специфику историософской рефлексии. Классика абсолютно-отдельных пространства и времени сменяется неклассикой единого пространства-времени (с включенным в канву событий полинаблюдателем, что задает многосубъектность единого хронотопа), а та, в свою очередь, передает «социальную эстафету» (М. А. Розов) универсумному хронотопу истории. В постнеклассике пространственно-временная проблематика анализируется в рамках представлений о семиосферной (семиотической) реальности.

Ноосферное время и ноосферное пространство образуют в результате своего взаимодействия специфический пространственно-временной континуум. Ноосферное время, как семиотическое, интегрирует в себе сразу три масштабных измерения: прошлое, настоящее и будущее. Пространство, имеющее фрактальную (когерентную, «монадную») природу, предстает как единство персонального, локального, глокального и глобального.

Ноосферное время в контексте универсумного подхода предстает как становление космо-планетарного и общечеловеческого в каждом субъекте исторического действия. Его характеристиками выступают: трехмерность (прошлость, настоящность и будущность), одновременность (прошлого, настоящего и будущего), и необратимость (развитие-усложнение духа по восходящей).

Ноосферное пространство понимается как соотнесенность со всем, что не «я». Его свойствами следует считать многомерность, анизотропность (расширяемость), интердискурсивность (представ-ляемость в разных дискурсивных практиках), фракгальность (подобие локального и глобального).

Ноосферная история в этом ключе предстает как процесс постоянного, все большего и масштабного, «свертывания» реальных пространства и времени как физических феноменов, трансформа-

нии их в ноосферно-семиотический пространственно-временной континуум. Наиболее удачным понятием, раскрывающим суть этого континуума, является категория «везде-вечности», которая сопоставима по своему философскому содержанию с категорией всеединства - состояния, отвлеченности от конкретно-исторической действительности в пользу абстрагированно-метаисторической реальности.

Во втором параграфе «Семиотический детерминизм: от необходимости к свободе» рассматривается центральный вопрос философии истории о причинности исторического развития, закономерности истории.

Методология постнеклассической картины мира требует от философии истории соприкосновения различных вариантов детерминизма: языческого, теологического, механистического, социологического, географического, экономического, генобиологического, психологического, технико-технологического, культурологического, геологического, экологического, космического и т.д., носящих в рамках конкретно-исторического дискурса ограниченный характер.

Проблематика семиотического детерминизма задается двумя фундаментальными положениями: многомерностью ноосферного пространства (как единства семиосферной действительности и ноо-сферной реальности) и двуединой природой историзма (детерминизмом индетерминизма и индетерминизмом детерминизма). Сложность такой постановки проблемы обусловливается своеобразным «двойным детерминизмом» (горизонтальньм - внутри семиосферной действительности и вертикальным - между семиосферной действительностью и ноосферной реальностью).

Семиотический детерминизм фиксирует наличествующую связь между фактами-знаками семиосферной действительности и смыслами-знаками ноосферной реальности. Первая (дискурсивная) связь - индетерминативная (устанавливает несколько возможных вариантов взаимосвязи означающих), и вторая (интердискурсивная) связь - детерминативная (фиксирует безальтернативную связь смыслов-концептов, или означаемых, с означающими).

Специфика семиотического детерминизма заключается в том, что он «снимает» в знаковых формах выражения предшесг-

44

вующие варианты исторического детерминизма. Семиотический детерминизм в рамках социоприродной истории имеет синергийно-творческую природу. Спонтанность сознания (В. В. Налимов) порождает семиотическую спонтанность, которая оказывается самой существенной функцией ноосферной истории.

В третьем параграфе «Архитектоника истории в контексте универсального ноосферно-семиотического закона» исторический процесс рассматривается в контексте основного ноосферно-го закона и основного семиотического закона.

Архитектоника ноосферной истории задается не только системой принципов, обобщенных во второй главе, но, прежде всего, комплементарностью основного ноосферного закона: «информация генерирует энергию, энергия структурирует вещество» (И. В. Дмитревская), и предлагаемого в диссертации основного семиотического закона («вещество разворачивается в энергию, энергия распаковывается в информацию») в репрезентации сложных форм исторического процесса.

Основной ноосферный закон раскрывает суть процесса опредмечивания в истории: идеальное содержание знака приводит в действие многообразие культурной биогеохимической энергии человека и иных субъектов истории, что обеспечивает не только структурирование и создание новой системы, но и воплощение новых элементов этой системы. Обратная связь описывается через основной семиотический закон, который раскрывает действие распредмечивания в истории: факт истории как ее предметное, вещественное выражение, обретая статус сложного знака или символа, освобождается от своей имманентной энергийной заряженности, которая находится в свободном состоянии до момента, когда этот свободный энергийный заряд не захватывается одним из субъектов исторического процесса, усложняясь в нем до информации (как «прозрачной» формы бытия материи). Информация, в свою очередь, генерирует энергию, которая изменяет исходное (или любое другое) вещество.

В модели универсального ноосферно-семиотического закона вещество, преображенное информацией посредством энергии, трансформируется в «знаковое вещество»; последнее раскрывается

в культурной биогеохимической энергии человеческого действия, которая «распаковывается» в информацию, хранимую разумом и сознанием. Так, незначительное изменение «знакового вещества» культуры может привести к кардинальным изменениям в историческом процессе - как разрушительным, так и созидательным.

Действие универсального ноосферно-семиотического закона применительно к историческому процессу конкретизируется но-огенными биогеохимическими принципами, явившимися результатом переосмысления биогеохимических принципов В. И. Вернадского в контексте современной информационно-компьютерной цивилизации. Первый ноогенный биогеохимический принцип: культурная биогеохимическая энергия (ноогенная миграция семиотических элементов, знаков) в ноосфере стремится к максимальному своему проявлению. Второй ноогенный биогеохимический принцип: эволюция видов, приводящая к созданию семиотических форм жизни, устойчивых в биосфере-ноосфере, идет в направлении увеличения ноогенной миграции семиотических элементов в ноосфере. При эволюции живого вещества в ноосфере выживают те организмы, которые своей жизнедеятельностью увеличивают (накапливают и усложняют) нообиосоциогенную геохимическую энергию.

В качестве основного вывода по пятой главе постулируется тезис о том, что клиосемиотика, задаваемая комплементарностыо семиотики природы и семиотики культуры, позволяет взглянуть на исторический процесс как на семиотический пространственно-временной континуум, характеризующийся особыми ноосферным пространством и ноосферным временем. История в этом ключе предстает как процесс расшифровки природных и социокультуных кодов с помощью естественных и искусственных семиотических систем, причем знаки природы расшифровываются сложнее, нежели знаки культуры, коды дешифрации которых уже известны.

В шестой главе «Системно-синергетическая парадигма ноосферной истории» через призму глобального синергетического историзма анализируется роль субъективного фактора в историческом процессе, предстающем в XX в. как конфликт порядка и хаоса, добра и зла, разума и безумия.

В первом параграфе «Ноосферная история в контексте глобального синергетического историзма» осуществляется анализ «глобального историзма» и «синергетического историзма», формулируется представление о «ноосферном историзме».

Парадигма историзма традиционно является ключевой проблемой философии истории. Эвристическое понимание смысла ноосферной истории связано с представлениями о глобальном историзме (Т. Л. Шестова), понимаемом как «принцип научного познания, требующий рассматривать объекты не только в их становлении и развитии, но и с точки зрения их планетарной значимости», и синергетическом историзме (В. П. Бранский, С. Д. Пожарский) как синергетической философии истории, специфика которой связана с «общей теорией социальной самоорганизации».

В рамках онтологического подхода возникает возможность соединить эти две перспективные линии в изучении историзма -говорить о глобальном синергетическом историзме и вплотную подойти к проблематике фундаментальных семиотических оснований ноосферной истории через категорию «семиотического историзма» и, соответственно, вести речь о семиотических принципах и закономерностях ноосферной истории. В семиотическом историзме имплицитно присутствуют, с одной стороны, глобальная семи-осфера как результат, а, с другой, - синергия знаков в различных формах знакования исторической реальности как процесс.

На основе анализа системно-синергетического историзма сделан вывод о формировании ноосферного историзма как «сильного синтеза», собирающего в единую целостность все материальные и все духовные компоненты исторической действительности. Ноосферный историзм представляет собой такое понимание всемирно-исторического процесса, когда соединяются не только онтологические, гносеологические, аксиологические и праксиологические аспекты бытия человека и общества, не только формы общекультурного синтеза^ но и сложнейшие взаимосвязи различных виртуальных и реальных форм многообразных мыслительных процессов в живых и технических системах с формами реального преобразования материи под формы духа.

Ноосферный историзм, включающий в себя концепты глобальности, синергийности и семиотичности, не должен рассматриваться в качестве формы историцизма в силу того, что онтологический подход к ноосферной истории лишь утверждает разум в качестве системобразующего свойства истории, но при этом рассматривает его как феномен, постоянно изменяющийся и каждый раз порождающий смыслы, отвечающие конкретно-исторической эпохе.

Во втором параграфе «Человеческое качество ноосферной истории: философская антропология разума» анализируются истоки ноосферной антропологии, раскрывается специфика субъективного фактора ноосферной истории.

Материалистическая и идеалистическая парадигмы в философии истории задают традицию элиминирования человека из системы универсума исторического бытия. Идея внечеловеческого бытия, т. е. бытия, взятого как форма географического, экономического, демографического и т. п., задает модель материалистического, а история, взятая в контексте деяния внечеловеческих субъектов (модель Божьего творения), предстает как модель идеалистического понимания исторического процесса. Универсумная линия, вос-требующая потенциал антропо-гуманистического понимания истории и сближающая, тем самым, материалистическую и идеалистическую традиции, рассматривает проблематику философской антропологии разума в качестве основополагающей.

Видение человека как космопланетарного феномена сформировало модель личности, отвечающей сшшюстью своей духовной организации глобальным вызовам социальных и научно-технических революций XX в. Мысль А. Гелена о том, что современный человек должен стать на путь аскезы, идеи П. Сорокина об альтруистическом поведении человека и «благоговения перед жизнью» А. Щвейцера, концепция «человеческой революции» А. Печчеи, учение Н. Бердяева об истории «как объективации духа» могут рассматриваться уже не в контексте личностных качеств и «персональной истории», а как глобальные императивы формирования нового человеческого качества, становление которого связано с концептом ноосферного человека.

Субъективный фактор является ключевым агентом ноосфер-ной истории в силу того, что в нем обнаруживается та концептуальная модель разума, которая, в значительной степени, и определяет развитие истории. Модель такой «экологии разума» строится как взаимоотношение семиосферы и ноосферы, при этом и та и другая могут выступать как в качестве среды, так и в качестве организма.

Изменение человеческого качества в масштабах макроистории - это удел «срединной ноосферной истории», между тем как его развитие в рамках микроистории задается «малой ноосферной историей». Малая ноосферная история есть своеобразная «пилотная площадка», где развертывается подлинная история, претендующая на статус всеобщей. Соответственно, она должна подчиняться такой максиме, которая одновременно могла бы стать всеобщим законом единой истории человечества. Этот тезис, являющийся парафразом категорического императива И. Канта, содержательно дополняет глобализационный императив современного человечества - «мыслить глобально, действовать локально».

В третьем параграфе «Разум и неразумие: ноосферный конфликт всемирной истории)> раскрывается содержание основного ноосферного конфликта, пронизывающего все уровни исторического процесса и определяющего конкретно-исторические лики человечества.

Центральное место в ноосферной истории занимает ноосферный конфликт, понимаемый как многоуровневый конфликт (диалектическое противоречие) в системе «Человек - Общество -Природа», спровоцированный антропоцентрической и техногенной парадигмами существования социоприродной системы, по-разному проявляющийся в каждую историческую эпоху.

Противостояние на концептуальном уровне есть противостояние материального и духовного производства (контрадикции между жизнью и смертью, материей и духом). На структурном уровне - это «ситуация перекрестных целей» биосферы и социо-техносферы (контрадикции между разумом и безумием, добром и злом, истиной и правдой, наукой и верой)'.На субстратном уровне - это столкновение семиотических субъектов, «персональных се-

49

миосфер» (контрадикции умности и глупости, осмысленности и бессмысленности).

В контексте истории второй половины XX в. концепция разума и безумия предстает как фундаментальная онто-гносеологи-ческая и аксио-праксиологическая философская проблема. Разумность как проблема истории задается системностью ее бытия. О разумности в истории имеет смысл говорить только применительно к концептуальному уровню понимания исторического процесса. Неразумность на уровне системообразующего отношения может распаковаться в разумность на уровне концепта, ибо именно он определяет структуру, а не наоборот.

Безумие, как бытие без ноосферного концепта, всегда присутствует в истории, поэтому ноосферная история не должна рассматриваться в идеалистическом (идиллическом) ключе как «правление разума» в истории, она предстает как сложная ветвящаяся древовидная графика с малопредсказуемыми или непредсказуемыми переходами из одного качества сознания в иное «измененное» состояние, от безумия к «разумию», от разумения - к разуму.

В качестве основного вывода по шестой главе постулируется тезис о том, что ноосферный историзм предстает как способ космопланетарного видения бытия самоорганизующихся систем в процессе их формирования, становления, развития и возможного упадка (исчезновения) через призму семиотического детерминизма и базовых принципов ноосферной истории, утверждающий примат концептуального (смыслонаполненного) бытия перед бесконцептуальной экзистенцией в решении основного ноосферного конфликта всемирной истории.

В седьмой главе «Внутренняя форма истории: восхождение сознания к коллективному разуму» раскрывается представление о внешней и внутренней формах истории; исследуется системообразующая функция интеллигенции как носителя семиосоз-нания в историческом процессе.

В первом параграфе «Мировая ноосферная интеллигенция как внутренняя форма истории» рассматривается одна из «пост-неклассических» проблем семиософии и интеллигентоведения -

семиологическая функция интеллигенции в условиях становления и развития современного информационного общества.

Внутренняя форма истории в первом приближении — это глубинные, сущностные качества космопланетарного эволюцион-но-исторического процесса, невыразимого, если он не объективируется в системе знаков. Внутренняя форма, которую «правильно понимать как постоянно рождающуюся» (П. А. Флоренский), дает не понимание, а его «преддверие» (А. Марти); это то, что обеспечивает «посредничество в понимании» (Г. Г. Шлет), в силу чего история превращается в процесс «вечной объективации духа» (Н. Бердяев). Таким образом, внутренняя форма истории выступает в качестве своеобразного «портала», фиксирующего и удерживающего семиотическую связь исторической действительности и ноо-сферной реальности.

В этом смысле интеллигенция - как квинтэссенция человеческого качества - предстает как внутренняя форма истории, как феномен, создающий «преддверие» понимания (определяющий, выбирающий исходное предпосылочное знание) и обеспечивающий посредничество в диалоге с миром (создающий общий сознание-вый субъект-субъектный тезаурус), иными словами реализующий семиологическую функцию в системе истории.

Семиотическая функция, ориентирующаяся на анамнестический (относящийся к «настоящему прошлого») и фиксационный (относящийся к «прошлому настоящего») функционалы, есть необходимая функция биосферы-ноосферы, без которой не осуществим процесс эволюции живого вещества. Семиологическая функция, актуализирующаяся лишь на субстрате живого разумного вещества, задает семиотические парадигмы понимания, объяснения, опережающего отражения, диагностирования (относящегося к «настоящему будущего»), прогнозирования (относящегося к «будущему настоящего») сложных социоприродных и социокультурных систем (расширяющихся до пределов Вселенной)

Семиологическая функция интеллигенции заключается не только в том, чтобы «осмысливать жизнь» (В. И. Вернадский), но и в том, чтобы «прописывать» образы сверхсистемности (своеобразные «знаки будущего»). Она, в частности, предстает в формах опе-

режающего отражения, проявляется как способность увидеть то, чего нет, но возможно (действительно), и более того, «достичь невозможного» (в синергетической терминологии - «состояния-аттрактора»).

Во втором параграфе «Образование как семиотическое производство: триалектика материального и духовного в информационно-семиотическом обществе» представлена методология снятия основного ноосферного противоречия и связанных с ним ноосферных конфликтов, вызванных диспропорциями материального и духовного развития человеческой цивилизации.

В философии истории обнаруживается своеобразная диалектика попеременного доминирования материальных и духовных факторов в объяснении исторического процесса. В XX в. материалистическое понимание истории привело к катастрофам глобального порядка; на место «локального потребительского общества» пришло «общество глобального потребления». Информационная революция обеспечила переход к обществу массового информационно-семиотического потребления, что, в итоге, поставило на повестку дня вопрос о смене приоритетов в материальном и духовном производстве и потреблении.

Материальное производство всегда очевидно, а результаты духовного производства дают о себе знать лишь спустя значительный промежуток времени. Таким образом, догоняющие технологии в материальном производстве менее страшны, чем догоняющие технологии для формирования сложнейшей системы коллективного разума в производстве духовном.

На каждом этапе истории должна быть своя мера гармонии духовного и материального производства, которая в исторической ретроспективе и перспективе предполагает увеличение доли духовного производства и сокращение доли материального производства в той же мере, в которой соотносятся необходимое социальное время и свободное социальное время в жизни человека (П. Г. Кузнецов).

В этом ключе анализ сплетений «материальной истории» и «духовной истории» в рамках онтологии сознания позволяет зафиксировать принцип обратного соответствия сознания (духовно-

го) и среды, бытия (материального): чем совершеннее материальная организация внешней среды организма, чем более она комфортна, чем меньше вызовов, расширяющих сознание, необходимых для его прогрессии, тем более медленными темпами идет развитие организованности сознания и синергийности многообразных «полей» мышления.

Планетаризация человека, формирование глобального сознания, складывание ноосферного мировоззрения могут рассматриваться как факторы, провозвещающие «новое осевое время», «великую духовную революцию», всегда в мировой истории предшествующую кардинальным изменениям в сфере государственного и политического, социального и экономического мироустройства, первым важнейшим признаком которой следует считать становление семиосознания как формы духовного бытия человека.

В третьем параграфе «Семиосознание как форма духовного бытия человека» анализируется одна из форм общественного и индивидуального сознания, которой отводится определяющая роль в рамках современных процессов глобализации человеческой цивилизации.

Формирование семиосознания следует рассматривать как результат сложных процессов семиотизации и семиологизации духовного бытия человека, происходящих в духовной и материальной жизни и связанных с возникновением и функционированием семиотических систем разного уровня, что требует более глубокого освоения внешней естественной и искусственной среды человека и, одновременно, «внутренней» - организменной среды, которая выступает «внешней» по отношению к сознанию.

Семиотизация сознания предполагает изменение его направленности на более адекватное отражение внешней среды и формирование новых ценностных установок в потребностях и деятельности человека, связанных с гармонизацией отношений в рамках биосферно-ноосферной картины мира. Семиологизация сознания включает в себя овладение научно обоснованными и методологически систематизированными семиотическими знаниями, и направлена на выработку знаково-символических принципов и

механизмов восприятия, понимания и объяснения действительности всех уровней сложности.

Семиосознание понимается как специфическая форма общественного и индивидуального сознания, в которой находят отражение и получают рефлексию знаковые феномены космоса, природы, общества и человека; в узком смысле - особый вид общественного сознания, характеризующийся интенциональным взаимопостижением и взаимопорождением смыслов, продуцируемых другими видами общественного сознания, чем и объясняется его постоянное

взаимодействие с ними.

Структурно семиосознание может быть представлено следующим образом: семиологическое сознание (конструирование эволюционных моделей семиотических картин мира) и семиотическое сознание (конкретно-историческое лого-образное символическое отражение мира). Эволюция семиосознания в фило- и онтогенезе может быть представлена как восходящая линия от семантического знания и действования (наглядно-действенного и наглядно-образного мышления) через семиотическое знание и сознание (рационально-абстрактное мышление) к семиологическому сознанию (чувственно-рациональному конкретно-абстрактному мышлению), рефлексии как общественной деятельности.

В качестве основного вывода по седьмой главе постулируется тезис о том, что внутренняя форма историй - интеллигенция (интеллигентность) как системообразующее свойство истории -проявляется как на уровне представлений отдельных индивидов, так и на уровне сознания больших социальных групп и человечества в целом, ибо каждый субъект истории по-своему выражает свое «бытие-в-качестве-вот» (М. Хайдеггер).

В заключении подводятся общие итоги работы, формулируются основные выводы диссертационного исследования, намечаются пути дальнейшего исследования поднятых автором проблем.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Статьи в журналах, включенных в Перечень ВАК

1. Смирнов Д. Г. Семиотическое измерение ноосферного образования // Вопросы современной науки и практики. Университет им. В. И. Вернадского. - 2005. - № 2. - С. 203-212. (автора - 0,5 п.л.)

2. Смирнов Д. Г. Семисозиание как форма духовного бытия человечества // Личность. Культура. Общество. - 2010. - Т. 11. - Вып. 2 (4849). - С. 302-309. (автора - 0,6 пл.)

3. Смирнов Д. Г. Семиотические основания эволюции универсума // Вестник Костромского государственного университета им. Н. А. Некрасова. - 2011. - № 3. - Том 17 (июль-сентябрь). - С. 80-84. (автора - 0,4 п.л.)

4. Смирнов Д. Г. «Экология разума» Г. Бейтсона: поиски семиотических оснований ноосферной истории // Вестник высших учебных заведений: Гуманитарные науки. - 2011. - Т. 2. - № 4. - С. 314-319. (автора -0,6 п.л.)

5. Смирнов Г. С., Смирнов Д. Г. Ипостаси ноосферной истории //Вестник высших учебных заведений: Гуманитарные науки. - 2012. -Т. 3. -№ 1. - С. 21-28. (автора- 0,45 пл.)

6. Смирнов Д. Г. «Потом и опытом»: ноосферная история глазами Вяч. Вс. Иванова // Личность. Культура. Общество. - 2012. - Т. 14. - Вып. 2 (71-72). - С. 216-222. (автора - 0,5 пл.)

7. Смирнов Д. Г. «Видеть или погибнуть»: П. Тейяр де Шарден в поисках ноосферной истории // Ученые записки Орловского государственного университета. - 2012. - № 4 (48). - С. 142-148. (автора - 0,5 п.л.)

Монографии

8. Смирнов Д. Г. Ноосфернад идея и ноосферная история: введение в универсумную клиософию. — Иваново: Иван. гос. ун-т, 2012. — 250 с. (автора - 15,5 пл.)

9. Смирнов Д. Г. Вселенная знаков: ноосфера versus семиосфера. - LAP LAMBERT Academic Publishing, 2011. - 248 с. (автора - 15,5 п.л.)

10. Смирнов Д. Г. Семиософия ноосферного универсума: ноосфера и семиосфера в глобальном дискурсе. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2008. - 372 с. (автора - 21,60 п.л.)

Брошюры

11. Смирнов Д. Г. Ноосферная миссия России в развитии человеческой цивилизации = The noospheric mission of Russia in the progress of human civilization. - M.: Изд. дом «Ноосфера», 2002. - 36 с. (автора - 2,25 пл.)

Статьи в рецензируемых журналах

12. Смирнов Д. Г. ЙоханнесбургЧО: предчувствие ноосферной истории // Вестник Ивановского государственного университета. - 2012. -Вып. 3. - С. 64-72. (автора - 0,6 пл.)

13. Смирнов Д. Г. Восхождение сознания к разуму: онтогенез и филогенез в ноосферной истории // Вестник Ивановского государственного университета. - 2011. - Вып. 2. - С. 11-26. (автора - 1,1 п.л.)

14. Смирнов Д. Г. Человеческое качество как субъективный фактор модернизации // Россия: тенденции и перспективы развития. — 2011. -Вып. 6. - Часть 1. - С. 154-157. (автора- 0,3 п.л.)

15. Смирнов Д. Г. Живая ноосферная история (по страницам «Философских фрагментов» Н. П. Антонова) // Вестник Ивановского государственного университета. - 2010. - Вып. 2. - С. 25-35. (автора - 0,9 п.л.)

16. Смирнов Д. Г. Незнакомый В.И.Вернадский: эмпирическая семиотика Вселенной // Вестник Ивановского государственного университета. - 2009. - Вып. 3. - С. 123-133. (автора - 0,8 пл.)

17. Смирнов Д. Г. Интеллигенция: семиологическая функция (к постановке проблемы) // Интеллигенция и мир. - 2008. — № 3. - С. 13-26. (автора - 0,6 п.л.)

18. СмирповД. Г. Семиософия ноосферной реальности: фило-софско-методологический дискурс // Вестник Ивановского государственного университета. - 2008. - Вып. 2. — С. 52-59. (автора - 0,6 пл.)

19. Смирнов Д. Г. Ноогенная биогеохимическая энергия: семиотическая репрезентация ноосферного закона // Вестник Ивановского государственного университета. - 2008. - Вып. 3. - С. 104-112. (автора - 0,6 пл.)

20. Смирнов Д. Г., Портной А. Н. Биологическая семиотика: некоторые философско-методологические проблемы исследования // Вестник Ивановского государственного университета. — 2007. — Вып. 2. — С. 38-51. (автора-0,5 пл.)

21. Смирнов Д. Г. Семиосознание в эпоху глобализации: семиотический императив ноосферной реальности // Вестник Ивановского государственного университета. - 2006. - Вып. 2. - С. 54-64. (автора - 0,75 пл.)

22. Смирнов Д. Г., Фадеев А. М. Преподаватель и ученый: модели университетского синтеза // Интеллигенция и мир. - 2006. - № 4. -С. 114-129. (автора - 0,4 пл.)

23. Смирнов Д. Г. Интеллигенция и устойчивый мир // Интеллигенция и мир. - 2003. - № 1/2. - С. 86-91. (автора - 0,4 пл.)

24. Смирнов Д. Г. Универсумная (ноосферная) семиотика // Ученые Записки Таврического Национального Университета им. В. И. Вернадского. Философия. - 2006. - Том 19 (58) - № 1 - С 84-87 (8000 = 0,2 п.л.) - ■ •

25. Смирнов Д. Г. Понятие «семиотические ресурсы» в отечественной и зарубежной философии // Вестник молодых ученых Ивановского государственного университета. - 2003. - Вып. 3. - С. 114-116. (автора -0,15 пл.)

26. Смирнов Д. Г., Портнов А. Н. Ноосферная динамика России: философские и культурологические проблемы // Ноосферные исследования. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2002. - Вып. 2. - С. 88-97. Семиосфера: общие проблемы (раздел в коллективной монографии), (автора - 0,5 п.л.)

Публикации в сборниках научных трудов и материалов конференций

27. Смирнов Д. Г. Семиотико-антропологичекое измерение ноо-сферной истории: ноосемиогенез в работах А. Н. Портнова // Неизреченное слово: Мемор. сб., посвящ. проф. А. А. Портнову. - Иваново: Иван гос. ун-т, 2012. - С. 249-257. (автора - 0,4 п.л.)

28. Смирнов Д. Г. Семиософия ноосферной истории: системно-синергетический подход // Философия в современном мире: диалог мировоззрений: Материалы VI Российского философского конгресса. В 3 т Нижний Новгород, 27-30 июня 2012 г. - Н. Новгород: Изд-во Нижегородского ун-та им. Н. И. Лобачевского, 2012. - Т. I. - С. 351. (автора - 0,1 пл.)

29. Смирнов Д. Г. Семиотический космизм и ноосферная история // Русский космизм V- прошлое, настоящее и будущее: Материалы Меж-дунар. науч.-практ. конф. Орел, 18-19 ноября 2010 года. - Орел: Изд-во Орл. гос. ун-та, 2011. - С. 216-223. (автора - 0,4 пл.)

30. Смирнов Д. Г. Человеческое качество как ресурс ноосферной истории // Модернизационный потенциал регионов: Сб. докл. Между нар. науч.-практ. конф. Иваново, 14-15 октября 2010 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2011. - С. 448-450. (автора - 0,2 пл.)

31. Смирнов Д. Г. Когнитософия ноосферной истории: «оправдание разума» в творчестве Вяч. Вс. Иванова // Актуальные проблемы современной когнитивной науки: Материалы III науч.-практ. конф. с между-нар. участием. Иваново, 21-22 октября 2010 г.- Иваново: ОАО «Изд-во Иваново», 2011. - С. 180-184. (автора - 0,3 пл.)

32. Смирнов Д. Г. Религиозное сознание и семиотический детерминизм ноосферной истории // Государство, общество, церковь в истории XX века: Материалы IX Междунар. науч. конф. Иваново, 11-12 февраля 2010 года. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2010. - Ч. 1. - С. 607-612. (автош -0,3 пл.) У

33. Смирнов Д. Г. Семиотика ноосферной идентичности // Проблемы формирования общероссийской идентичности: русскость и россий-скость: Материалы Междунар. науч. конф. Иваново-Плес, 15-16 мая 2008 года. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2008. - С. 185-188. (автора - 0,2 п.л.)

34. Смирнов Д. Г. Российское образование и интеллигенция: ноосферизация как семиотический процесс // Молодежь в науке. Проблемы и перспективы: Сб. материалов межрегион, съезда молодых ученых России. Липецк, 5-6 мая, 2008 года. - Липецк: ЛГТУ, 2008. - С. 277-281. (автора-0,2 п.л.)

35. Смирнов Д. Г. Ноосферология: биосферология et семиософия // Ноосферология: наука, образование, практика. N00s'2008: Материалы Междунар. науч. конф. - Симферополь: Предприятие «Феникс», 2008. -С. 164-170. (автора-0,5 п.л.)

36. Смирнов Д. Г. Методологические основы комплексного подхода к пониманию стратегии устойчивого развития // Региональное устойчивое развитие: комплексные биосферно-ноосферные исследования: Материалы межрегион, науч.-практ. конф. Иваново, 22-24 ноября 2006 года. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2007. - С. 31-34. (автора - 0,1 пл.)

37. Смирнов Д. Г. Язык знаков мира как фактор самоорганизации системы «Общество - Природа» (по роману «Алхимик» П. Коэльо) // Региональное устойчивое развитие: комплексные биосферно-ноосферные исследования: Материалы межрегион, науч.-практ. конф. Иваново, 22-24 ноября 2006 года. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2007. - С. 128-131. (автора-0,1 пл.)

38. Смирнов Д. Г. Ноосферное образование как концепт устойчивого развития // Региональное устойчивое развитие: комплексные биосферно-ноосферные исследования: Материалы межрегион, науч.-практ. конф. Иваново, 22-24 ноября 2006 года. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2007. -С. 205-207. (автора-0,1 пл.) .................................

39. Смирнов Д. Г. Семиотическая истина II «Истина и пути ее постижения»: Сб. ст. и тез. докл. межвуз. науч.-практ. конф. Иваново, 2425 марта 2006 г. - Иваново: РГТУ, ИГХТУ, 2006. - С. 56-58. (автора - 0,1 пл.)

40. Смирнов Д. Г. Гуманистическая семиотика и семиотическая гуманистика // Онтология и антропология гуманизма: Материалы симпозиума. Владимир, 16-17 мая 2006 г. - Владимир: ВГПУ, 2006. - С. 64-67. (автора - 0,3 пл.)

41. Смирнов Д. Г. Семиотические ресурсы ноосферного образования // Россия Вернадского. История и современность: Материалы уни-верситетско-лицейской науч.-практ. конф. Иваново, 22 мая 2003 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2006. - С. 23-30. (автора - 0,3 пл.)

42. Смирнов Д. Г. Учение В. И. Вернадского о переходе биосферы в ноосферу и реалии третьего тысячелетия // Россия Вернадского. История и современность: Материалы университетско-лицейской науч.-практ. конф. Иваново, 22 мая 2003 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2006. - С. 101-104. (автора - 0,15 п.л.)

43. Смирнов Д. Г. Семиосфера: биосферно-ноосферный подход // Философия и будущее цивилизации: Материалы докл. и выступлений IV Российского философского конгресса Москва, 24-28 мая 2005 г. В 5 т. Т. 1. - М.: Современные тетради, 2005. - С. 575-576. (автора - 0,1 п.л.)

44. Смирнов Д. Г. Экологическая семиотика: новый диалог с природой // Природа и человек. Антропогенное воздействие на окружающую среду: Материалы IV науч.-практ. конф. Иваново, 23-24 июня 2005 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2005. - С. 29-31. (автора - 0,1 пл.)

45. Портпов А. Н., Смирнов Д. Г. Языковое сознание и семиотическое измерение глобализационных процессов // Языковое сознание: теоретические и прикладные аспекты. - М.: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - С. 2836. (автора - 0,4 пл.)

46. Смирнов Д. Г. «Семиотика природы»: к периодической системе знаков // Молодая наука в классическом университете: Материалы докл. науч. конф. фестиваля студентов, аспирантов и молодых ученых. Иваново, 20-23 апреля 2004 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2004. - С. 98. (автора - 0,05 пл.)

47. Смирнов Г. С., Румянцева Т. В., Смирнов Д. Г. Логика и ноосферное образование // Проблемы преподавания логики и дисциплин логического цикла: Материалы Междунар. науч.-практ. конф. Киев, 13-14 мая 2004 г. - Киев: ИПЦ «Киевский университет», 2004. - С. 97-98. (автора - 0,05 п.л.)

48. Смирнов Д. Г. Религия и семиотика природы // Церковь, государство и общество в истории России XX века: Материалы IV Междунар. науч. конф. Иваново, 8-9 декабря 2004 г.- Иваново: Иван. гос. ун-т, 2004. - С. 232-236. (автора - 0,2 пл.)

49. Смирнов Д^Г. Ноосфера: устойчивое.мировое существование // В. И. Вернадский и современность: Материалы торжеств, засед., посвящ. 140-летию со дня рожд. ак. В. И. Вернадского. Москва, 12 марта 2003 г. -М.: Изд. дом «Ноосфера», 2003. - С. 241-249. (автора - 0,5 пл.)

50. Смирнов Д. Г. Семиотические ресурсы ноосферы: к постановке проблемы // Молодая наука в классическом университете: Материалы докл. науч. конф. фестиваля студентов, аспирантов и молодых ученых. Иваново, 21-25 апреля 2003 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2003. - С. 81. (автора - 0,05 п.л.)

51. Смирнов Д. Г. Философско-методологические аспекты взаимодействия ноосферы и семиосферы // Реалии ноосферного развития: Материалы межгос. науч.-практ. конф. «Учение В. И. Вернадского о переходе биосферы в ноосферу и реалии третьего тысячелетия». Иваново, 21-23 мая 2003 г. - М.: Изд. дом «Ноосфера», 2003. - С. 268-272. (автора - 0,25 п.л.)

52. Смирнов Д. Г. Ноосферное устойчивое развитие и ноосфер-ные конфликты: семиотические аспекты // Природные ресурсы и учение

B. И. Вернадского - основа устойчивого развития цивилизации: Материалы межрегион, науч.-практ. конф. Тамбов-Моршанск-Ивановка-Вернадовка, 6-8 июня 2003 года. - Тамбов: ТОИПКРО, 2003. - С. 131-133. (автора - 0,15 п.л.)

53. Смирнов Д. Г. Семиосфера — хронотоп мировой культуры //Антропологическое измерение глобализационных процессов: Материалы межвуз. науч. конф. «Философско-антропологическая аналитика бытия человека в глобальном мире». Владимир, 7-9 октября 2003 года. - Владимир: ВГПУ, 2003. - С. 47-50. (автора - 0,15 п.л.)

54. Портнов А. Н., Смирнов Д. Г. Опыт семиотического анализа религиозной знаковой системы // Церковь, государство и общество в истории России XX века: Материалы III Междунар. науч. конф. Иваново, 5-6 декабря 2003 года. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2003. - С. 251-257. (автора - 0,25 п.л.)

55. Портнов А. Н., Смирнов Д. Г. Глобализация: ноосферно-семиотический аспект // Языковое сознание: устоявшееся и спорное. XIV Междунар. симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации: Материалы докл. Москва,..2.9-31 мая. 2003 Г, -М^Дн-т языкознания РАН, 2003. -С. 211-212. (автора-0,05 пл.)

56. Смирнов Д, Г. Семиотическое измерение ноосферной реальности // Современная наука и проблемы выбора жизненной стратегии человечества: Материалы Междунар. науч. конф., посвящ. памяти

C. Н. Самарцева. - Тула: Изд-во ТулГУ, 2003. - С. 219-229. (автора - 0,5 пл.)

57. Смирнов Д. Г. Новозаветный конфликт (по Четвероевангелию и Деяниям апостолов) // Молодая наука в классическом университете: Материалы докл. науч. конф. фестиваля студентов, аспирантов и молодых ученых. Иваново, 15-19 апреля 2002 г..^ Иваново: Иван. гос. ун-т, 2002. -Ч. 6. - С. 33-34. (автора - 0,05 пл.)

58. Смирнов Д. Г. Ноосферная миссия России в развитии человеческой цивилизации // На пути к устойчивому развитию России: Навстречу Всемирному Саммиту в г. Йоханнесбурге: Сб. ст. - М.: Изд. дом «Ноосфера», 2002. - С. 530-541. (автора - 1 п.л.)

59. Смирнов Д. Г. The noospheric mission of Russia in the progress of human civilization // На пути к устойчивому развитию России: Навстречу Всемирному Саммиту в г. Йоханнесбурге: Сб. ст. - М.: Изд. дом «Ноосфера», 2002. - С. 614-620. (автора - 0,5 пл.)

60. Смирнов Д. Г. Общенаучные и религиозные основания «устойчивого мирового существования» по В. И. Вернадскому // Церковь, государство и общество в истории России XX века: Материалы II всерос. науч. конф. Иваново, 5 декабря 2002 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2002. -С. 84-86. (автора - 0,2 пл.)

61. Смирнов Д. Г. Евангельский хронотоп: опыт компаративистского подхода // Молодая наука - XXI веку: Материалы докл. Междунар. науч. конф. студентов, аспирантов и молодых ученых. Иваново, 1920 апреля 2001 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2001. - С. 47-48. (автора - 0,1 пл.)

62. Смирнов Д. Г. Многоуровневый конфликт и ноосферная динамика (в Евангелии по Луке) // Российская интеллигенция и ноосферная динамика: Материалы XII Междунар. науч.-теор. конф. «Духовность интеллигенции как фактор устойчивого развития общества». Иваново, 2022 сентября 2001 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2001. - С. 119-120. (автора - 0,1 пл.)

63. Смирнов Д. Г. Ноосферное образование как залог устойчивого развития общества // Ноосферное образование в России: Материалы межгос. науч.-практ. конф. Иваново, 3-5 октября 2001 г. Иваново: Иван, гос. ун-т, 2001. - Ч. 1. - С. 183-185. (автора - 0,1 пл.)

64. Смирнов Д. Г. Опыт ноосферного образования (на примере Ивановской группы Гаагской модели ООН) // Ноосферное образование в России: Материалы межгос. науч.-практ. конф. Иваново, 3-5 октября 2001 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2001. - Ч. 2. - С. 188-190. (автора - 0,1 пл.) • ; •

65. Смирнов Д. Г. Экология истории и историческая экология: от «прогрессивного» развития к устойчивому // «Проблемы устойчивого развития глазами молодежи. На пути к Всемирному саммиту Рио+10»: Материалы Междунар. науч.-практ. форума молодых ученых. Москва, 1516 ноября 2001 г. - М.: Изд. дом «Ноосфера», 2001. - С. 143-145. (автора -0,15 пл.)

66. Смирнов Д. Г. Историософская концепция Евангелия по Луке //Человек на границах культур: Материалы третьей ежегодной межвуз. науч. конф. студентов, аспирантов и преподавателей. Иваново, 29-30 ноября 2000 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2000. - С. 51-53. (автора - 0,1 пл.)

Смирнов Дмитрий Григорьевич

ОНТОЛОГО-ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ НООСФЕРНОЙ ИСТОРИИ:

УНИВЕРСУМНО-СЕМИОЛОГИЧЕСКИЙ И СИСТЕМНО-СИНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ПОДХОДЫ

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Специальность 09.00.01 - Онтология и теория познания

Подписано в печать 07.11.2012 г. Формат 60 х 84 'Л«. Бумага писчая. Печать плоская. Усл. печ. л. 3,72. Уч.-изд. л. 2,5. Тираж 100 экз.

Издательство «Ивановский государственный университет» 153025 Иваново, ул. Ермака, 39 (4932)93-43-41 E-mail: publisher@ivanomac.iu

Текст диссертации на тему "Онтолого-гносеологические основания ноосферной истории"

На правах рукописи

СМИРНОВ Дмитрий Григорьевич

ОНТОЛОГО-ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ НООСФЕРНОЙ ИСТОРИИ: УНИВЕРСУМНО-СЕМИОЛОГИЧЕСКИЙ И СИСТЕМНО-СИНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ПОДХОДЫ

Специальность 09.00.01 - Онтология и теория познания

ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени доктора философских наук

Научный консультант: доктор философских наук,

профессор

Портнов Александр Николаевич

Иваново - 2012

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ..................................................................................................... 3

Глава I. УНИВЕРСУМНОЕ НАПРАВЛЕНИЕ В ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД

§ 1. Парадигмальное измерение философии истории................................................. 34

§ 2. Историко-философские аспекты экспликации универсумной истории..................... 51

§ 3. Универсумная парадигма философии истории.................................................... 65

ГЛАВА II. УНИВЕРСУМНО-НООСФЕРНОЕ ВИДЕНИЕ ИСТОРИИ: ОСНОВНЫЕ ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ И ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИЗМЕРЕНИЯ

§ 1. В. С. Соловьев и П. Тейяр де Шарден: две версии теологической универсумной

истории........................................................................................................... 87

§ 2. Организованность планетарной мысли в универсумной истории: В.И.Вернадский, 110

Н. П. Антонов и Н. Н. Моисеев............................................................................

§ 3. Г. Бейтсон и Вяч. Вс. Иванов: универсумно-экологический и универсумно-семиотический взгляды на историю........................................................................ 140

Глава III. НООСФЕРНАЯ ИСТОРИЯ: КАТЕГОРИАЛЬНЫЙ ДИСКУРС

§ 1. Генезис Большой истории: универсальная история, глобальная история,

интеллектуальная история.................................................................................... 160

§ 2. Система ноосферной истории: репрезентация комплексного подхода....................... 177

§ 3. Срезы ноосферной истории: многообразие исторического бытия............................. 201

ГЛАВА IV. СЕМИОСОФИЯ КАК МЕТОДОЛОГИЯ НООСФЕРНОЙ ИСТОРИИ

§ 1. Онто-гносеологические основания семиософии истории....................................... 222

§ 2. Семиотико-антропологическое измерение ноосферной истории: проблемы 240

ноосемиогенеза..................................................................................................

§ 3. Универсумная (ноосферная) семиотика: рождение семиософии истории.................. 256

Глава V. УНИВЕРСУМНАЯ КЛИОСЕМИОТИКА И СИНЕРГИЯ ЗНАКОВ

§ 1. Семиотический хронотоп ноосферной истории......................................................................................................272

§ 2. Семиотический детерминизм: от необходимости к свободе........................................................................285

§ 3. Архитектоника истории в контексте универсального ноосферно-семиотического закона 301

Глава VI. СИСТЕМНО-СИНЕРГЕТИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМА НООСФЕРНОЙ ИСТОРИИ

§ 1. Ноосферная история в контексте глобального синергетического историзма............... 324

§ 2. Человеческое качество ноосферной истории: философская антропология разума........ 335

§ 3. Разум и неразумие: ноосферный конфликт всемирной истории.............................. 349

Глава УП. ВНУТРЕННЯЯ ФОРМА ИСТОРИИ: ВОСХОЖДЕНИЕ СОЗНАНИЯ К КОЛЛЕКТИВНОМУ РАЗУМУ

§ 1. Мировая ноосферная интеллигенция как внутренняя форма истории........................ 363

§ 2. Образование как семиотическое производство: триалектика материального и духовного

в информационно-семиотическом обществе............................................................. 379

§ 3. Семиосознание как форма духовного бытия человека........................................... 395

ЗАКЛЮЧЕНИЕ................................................................................................ 415

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК.................................................................. 423

ПРИЛОЖЕНИЯ................................................................................................ 472

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. На рубеже II и III тысячелетий истории человеческой цивилизации сложилась уникальная ситуация, требующая переосмысления целей и ценностей развития становящегося единым человечества и выработки новой методологии исследования «глобальной» истории, связанной с процессами становления информационно-семиотического общества.

В творчестве выдающихся русских мыслителей периода «серебряного "осевого времени"» была сформулирована особая парадигма философии истории (клиософии), основанием которой стало интенсивно развивавшееся со второй половины XIX века мировоззрение русского космизма, включавшее в себя как религиозную и художественную, так философскую и научную составляющие.

Отечественная клиософия, считавшаяся лишь производной от западных традиций философии истории (прежде всего, гегельянства и марксизма), смогла сформулировать новые фундаментальные подходы к пониманию и объяснению исторического процесса, как глобального и космопланетарного феномена, открыто обозначившегося лишь в последнее десятилетие прошлого века.

Учение о переходе биосферы в ноосферу, сформулированное академиком В. И. Вернадским в 1920-30-х годах, опирающееся на результаты революции в естествознании рубежа ХІХ-ХХ веков, может считаться методологической основой для формулирования оснований современной («новой») философии истории.

Биосферно-ноосферная парадигма, созданная российским ученым, его последователями и единомышленниками, в значительной степени предопределила содержание предпосылочного знания постнеклассической науки, сложившейся в последней трети XX века, где геологическая история биосферы и всемирная история человеческой цивилизации задают единство

3

Вселенской истории, которая, с точки зрения качественного понимания вещей, может быть обозначена термином «ноосферная история».

Становление методологии ноосферной истории шло на протяжение всего развития философского знания, но наиболее ярко обозначило себя с середины XX века. Идея ноосферной истории - своеобразный «геном» учения о переходе биосферы в ноосферу - вырастает на полионтическом основании: из эмпирического обобщения (прозрения) В. И. Вернадского, который был убежден в том, что и «одинокая, никому не сообщаемая мысль как факт и явление природы не исчезнет и не проходит бесследно для единого»1, и из «чувства Плеромы» П. Тейяра де Шардена, актуализируемого неизменяемым и неотклоняемым вектором собственной его жизни, внутреннего развития, которое интенсифицирует «поиск, выходящий ко все

л

более универсальным и совершенным реальностям» .

Во второй половине XX века в рамках исторической науки сформировалось новое видение истории, традиционно связываемое в исследовательской литературе с процессом глобализации человеческого бытия, и фиксируемое в категориях «универсальная история», «большая история», «глобальная история», «глокальная история», «тотальная история», «интеллектуальная история», «ментальная история», «энвайроментальная история», «информационная история» и т.д.

Как отмечают С. С. Неретина и А. П. Огурцов, «ответ на вызов современной глобализации, ответ интеллектуально и морально достойный можно дать лишь на пути рационализации отношения к миру, расширения и углубления интеллектуального постижение естественного и социального мира, устранения всех барьеров на пути рационализации (курсив мой. - Д. С.) социальной жизни и преодоления антиинтеллектуалистских установок, распространившихся ныне и в России, и в высокоразвитых странах Запада. Путь создания неорационализма, осознания принципов новой

1 Вернадский В. И. Биосфера и ноосфера. Мысли и наброски. М., 2001. С. 220.

2 Teilhard de Charden Pierre. Ecritus du temps de la guerre (1916-1919). Paris, 1965. P. 269.

рациональности, интеллектуально насыщенной и морально ответственной -единственный путь адекватного ответа на вызовы глобализации»3. Думается, что именно на этом пути обнаруживает себя теория ноосферной истории, востребующая потенциал мировой интеллектуальной истории и ориентирующаяся на аксиологические императивы как проверенные временем, так и возникшие в течение XX века.

Объект исследования - бытие универсума как процесс трансформации (разворачивания) материи в формы социокультурной реальности (духа). Предмет исследования - ноосферная история как особая форма реальности {глобальная семиотическая эволюция разума); ноосферная история как особая форма научного знания и познания.

Рабочая гипотеза диссертационного исследования раскрывается в трех основных положениях.

Во-первых, история понимается в самом широком смысле как эволюция (трансформация) материи в формы духа (социокультуной реальности). В этом контексте история рассматривается на трех уровнях - субстратном (уровне элементов), структурном (уровне системообразующего отношения) и концептуальном (уровне системообразующего свойства)4. Система истории выстраивается не снизу вверх (от элементов к отношениям и свойствам), а сверху вниз, то есть системообразующее свойство (концепт) реализуется на системообразующем отношении и структуре, а системообразующее отношение, в свою очередь, организует (структурирует) элементы (субстрат). Подобная постановка проблемы позволяет обнаружить как «максимумы» и «минимумы» истории, так и создает предпосылки для выявления ее «оптимума».

Во-вторых, история исследуется как ноосферно-семиосферная реальность, в единстве своей внешней и внутренней формы, плана выражения и плана содержания, позволяет раскрыть единство исторической

3 Неретина С., Огурцов А. Пути к универсалиям. СПб., 2006. С. 976-977.

4 Примечание", имеется ввиду параметрическая теория систем А. И. Уемова, адаптированная для гуманитарного дискурса И. В. Дмитревской.

действительности (как семиосферности) и исторической реальности (как ноосферности). Ноосферно-семиотический подход снимает противоречие между историей как бытием прошедшего и историей как бытием настоящего и будущим, которому традиционно отказывается в претензии на бытийственность. Такая «временная модель» позволяет реально, через ноосферное восприятие времени решить проблему психологической ■идентификации личности, исключить разорванность личностного бытия.

В-третьих, ноосферная история рассматривается в двух смыслах: как особый вид исторической (ноосферно-семиотической) реальности и как находящаяся в стадии формирования самостоятельная область знания и познания (историческая дисциплина).

Источниковая база исследования. Основу источниковой базы исследования составляют исторические, философские и клиософские сочинения отечественных авторов (м. Иларион, Г. С. Сковорода,

B. О. Ключевский, С. М. Соловьев, Н. И. Кареев, Л. П. Карсавин, Т. Н. Грановский, Н. Ф. Федоров, В. С. Соловьев, Н. А. Бердяев,

C. Н. Булгаков, П. А. Флоренский, С. Н. Трубецкой, С. Л. Франк, Г. Г. Шпет, П. А. Кропоткин, Г. В. Плеханов, В. И. Ульянов (Ленин), С. А. Подолинский, Л. С. Берг, Н. Я. Данилевский, А. С. Лапо-Данилевский, Н. К. Рерих, П. А. Сорокин, П. М. Бицилли, В. И. Вернадский, Г. В. Вернадский, К. Э. Циолковский, А. Л. Чижевский, Л. Н. Гумилев, А. Ф. Лосев, Н. О. Лосский, Н. Д. Кондратьев, А. А. Зиновьев, Н. В. Тимофеев-Ресовский Н. Н. Моисеев и другие). Другая группа источников - это тексты зарубежных авторов различных эпох и регионов (Гермес Трисмегист, Лао Цзы, Конфуций, Сыма Цянь, Полибий, Демокрит, Платон, Аристотель, Боэций,

A. Августин, Ф. Аквинский, Н. Кузанский, Я. Беме, Б. Спиноза, Г. В. Лейбниц, Дж. Бруно, Дж. Вико, Ф. Бодуэн, Ж. Боден, Вольтер,

B. Дильтей, Тюрго, Кондорсе, И. Кант, И. Гете, В. Ф. Шеллинг, И. Гер дер, Г. Гегель, Ф. Шеллинг, О. Конт, Ч. С. Пирс, К. Маркс, Ф. Энгельс, В. Виндельбанд, Г. Рикерт, А. Гелен, М. Шелер, X. Плесснер, О. Шпенглер,

6

А. Дж. Тойнби, К. Ясперс, К. Поппер, П. Тейяр де Шарден, А. Бергсон,

A. Швейцер, М. Блок, Ж. Маритен, К. Ясперс, В. Франкл, Б. Кроне, Р. Дж. Коллингвуд, А. Уайтхед, Дж. Джентиле, М. Фуко, X. Ортега-и-Гассет, Г. Г. Гадамер, А. Печчеи, М. Элиаде, И. Валерстайн, С. Хантингтон, Э. Тоффлер, Ф. Фукуяма, X. Уайт, Р. Арон и другие).

Проблемное поле исследования. Проблематика, вынесенная в название диссертации, не получила своего развития в отечественной и зарубежной литературе (хотя нельзя не отметить тенденцию глубинного осмысления «громадной» истории, связанную с именами П. Тейяра де Шардена и М. Шелера, В. С. Соловьева и Н. А. Бердяева, А. Дж. Тойнби и Р. Дж. Коллингвуда, В. И. Вернадского и Н. Н. Моисеева, X. Ортега-и-Гассета и М. Элиаде).

Специфика темы исследования требует выделить пять блоков работ. Первый обобщает труды по теории философии истории, второй включает исследовательские апробации универсумного подхода к истории (развитию социума), третий - труды по синергетике исторического процесса (социального развития), в четвертый блок входят работы-апробации семиотического подхода к истории, к пятому отнесены собственно ноосферные исследования. Эти пять классов работ позволяют очертить предметное поле диссертационного исследования.

Философия истории, в контексте своего «переоткрытия» в последние десятилетия, представлена трудами С. С. Аверинцева, В. П. Алексеева, П. В. Алексеева, Ю. В. Андреева, В. Ф. Асмуса, Ю. Н. Афанасьева, М. А. Барга, В. С. Барулина, В. Визгина, П. П. Гайденко, Ф. И. Гиренка, И. А. Гобозова, П. К. Гречко, Л. Е. Гринина, А. А. Грицанова, Б. А. Грушина, Б. Л. Губмана, А. Я. Гуревича, К. X. Делокарова, И. П. Дементьева, Н. М. Дорошенко, А. И. Зайцева, В. В. Ильина, И. Н. Ионова, С. П. Капицы, С. П. Карпова, В. Ж. Келле, Ф. X. Кессиди, М. В. Ковалева, М. Я. Ковальзона, И. Д. Ковальченко, В. Ф. Коломийцева, А. В. Коротаева, П. Н. Кудрявцева,

B. И. Кузищина, М. А. Кукарцевой, В. И. Купцова, В. Э. Лебедева,

7

А. А. Левандовского, В. М. Межуева, Н. М. Мамедова, В. И. Метлова, Б. Г. Могильницкого, М. А. Можейко, К. X. Момджяна, X. М. Момджяна, Н. В. Мотрошиловой, М. А. Мунтяна, С. С. Неретиной, Г. К. Овчинникова, А. П. Огурцова, Т. И. Ойзермана, А. С. Орлова, 3. М. Оруджева, Ю. М. Павлова, А. В. Панина, Т. В. Панфиловой, А. И. Патрушева,

A. И. Ракитова, Л. П. Репиной, Н. С. Розова, М. Ф. Румянцевой, Ю. И. Семенова, Д. В. Смирнова, В. А. Смирнова, Н. И. Смоленского, И. А. Федосова, В. Феллера, И. С. Филиппова, В. В. Фролова, Э. Д. Фролова, Ф. В. Цанн-кай-си, Н. И. Цимбаева, А. Н. Чумакова, Т. Л. Шестовой, Е. Ф. Язькова; Ф. Анкерсмита, Дж. Бентли, П. Бурдье, Р. Коллинза, Г. Лукача, Э. Мазюреля, Ф. Мейнеке, Э. Трельча, А. Турена, Ю. Хабермаса, М. Хайдеггера, П. Штомпки, В. Шубарта и других.

Методология универсумного подхода заложена трудами Д. Л. Андреева, Н. А. Бердяева, Е. П. Блаватской, А. А. Богданова,

B. И. Вернадского, Л. Н. Гумилева, м. Илариона, И. П. Лапшина, А. Ф. Лосева, О. Н. Лосского, Н. К. Рериха, Г. С. Сковороды, В. С. Соловьева, Н. Ф. Федорова, П. А. Флоренского, С. Л. Франка, А. Л. Чижевского; Я. Беме,

A. Бергсона, Г. Г. Гадамера, Г. Гегеля, И. В. Гете, И. Канта, Н. Кузанского, Г. В. Лейбница, Ж. Маритена, X. Ортега-и-Гассета, Б. Спинозы, П. Тейяр де Шардена, А. Швейцера, В. Ф. Шеллинга, К. Ясперса5. Имплементация универсумного подхода к различным сферам человеческого бытия представлена в работах В. И. Аршинова, А. И. Вейника, Г. Гачева,

B. Е. Еремеева, В. П. Казначеева, Л. В. Лескова, А. А. Любищева, А. Г. Маслеева, Н. Б. Мечковской, В. В. Налимова, В. Г. Немировского, Н. Н. Моисеева, Н. Б. Оконской, И. А. Сафронова, Я. В. Сиверц ван Рейземы,

5 Примечание: заметим здесь, что универсумное видение мира отчетливо проявило себя не только в философской и научной мысли, но и художественно выразилось в творчестве А. Белого, А. А. Блока, В. В. Кандинского, И. И. Левитана, А. И. Куинджи, К. С. Малевича, Д. С. Мережковского, М. М. Пришвина, Н. К. Рериха, В. В. Розанова, А. Н. Скрябина, Л. Н. Толстого, П. Н. Филонова и многих других.

Ю. М. Федорова; Дж. Лавлока, Ф. Матураны, Г. П. Олдака, Д. Радьяра и других.

Синергетический кластер исследования представлен работами классиков синергетики (Г. Бейтсон, Г. Николис, И. Пригожин, И. Стенгерс, Г. Хакен; А. А. Богданов, А. И. Вейник, В. П. Казначеев, С. П. Курдюмов, Н. Н. Моисеев) и современными теоретико-прикладными исследованиями, релевантными нашей проблематике, В. И. Аршинова, А. С. Ахиезера, В. П. Бранского, Л. Е. Бляхера, В. В. Васильковой, Т. П. Григорьевой, Т. X. Дебердеевой, К. X. Делокарова, И. С. Добронравовой,

М. С. Ельчанинова, Н. А. Ерохиной, И. Н. Ионова, Е. Н. Князевой, И. В. Крайнюченко, Л. В. Лескова, В. В. Налимова, Ю. В. Олейникова,

A. А. Оносова, А. С. Панарина, Ю. П. Петрова, С. Д. Пожарского,

B. П. Попова, Н. Г. Савичевой, Ю. В. Сачкова, Е. А. Спирина, В. С. Степина, А. В. Трофимова, Г. И. Швебса, В. А. Шукова, Г. Н. Хона, Е. И. Ярославцевой; Г. Дейча, Д. Лейзера, М. МакБруннета, С. Спрингера, Дж. Фабера, М. Шемера и других.

Семиологическая проблематика в интересующем нас контексте представлена в работах М. М. Бахтина, А. А. Ветрова, Л. С. Выготского, А. Г. Габричевского, Вяч. Вс. Иванова, О. А. Корнилова, А. Ф. Лосева, Ю. М. Лотмана, Г. А. Львова, М. К. Мамардашвили, С. Т. Махлиной, М. К. Петрова, А. М. Пятигорского, Я. И. Свирского, Ю. С. Степанова,

3. А. Тайсиной, С. Л. Удовина, Г. Я. Узилевского, Б. А. Успенского, И. А. Хабарова, Ю. А. Шелковникова; Р. Барта, Л. Бенуаса, Ж. Жана, Р. Жирара, Э. Кассирера, В. Коха, Ю. Кристевой, С. Лангер, Ч. У. Морриса,

4. С. Пирса, Т. А. Себеока, Дж. Хоффмайера, Д. Чандлера, Дж. Экклза, У. Эко и других.

Философско-антропологическая составляющая исследования востребует антропо-гуманистический потенциал работ А. Ф. Бугаева, И. Н. Горелова, И. А. Ефремова, В. П. Зинченко, Л. И. Казаковой, В. А. Кутырева, А. Н. Леонтьева, А. Р. Лурии, Б. В. Маркова, А. Г. Маслеева,

9

Г. П. Меньчикова, И. П. Меркулова, Л. А. М