автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.06
диссертация на тему: Основные проблемы лексикологии карачаево-балкарского языка

Полный текст автореферата диссертации по теме "Основные проблемы лексикологии карачаево-балкарского языка"

ИНСТИТУТ ИСТОРИИ, ФИЛОЛОГИИ И ЭКОНОМИКИ КАБАРДИНО-

БАЛКАРСКОГО НАУЧНОГО ЦЕНТРА РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

РГ6 од

О и ФЕН ч-З

На правах рукописи

ОТАРОВ Исмаил Магометович

ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЛЕКСИКОЛОГИИ КАРАЧАЕВО-БАЛКАРСКОГО ЯЗЫКА

Специальность 10.02.06 - тюркские языки

Диссертация

в виде научного доклада на соискание ученой степени доктора филологических наук

НАЛЬЧИК - 1997

Работа выполнена в отделе балкарского языка Института истории, филологии и экономики Кабардино-Балкарского научного центра Российской Академии наук.

Официальные оппоненты:

чл.-корр. Национальной АН Казахстана, доктор филологических наук,

профессор К.М. МУСАЕВ,

доктор филологических наук, профессор Д.М. НАСИЛОВ,

чл.-корр. Национальной АН Чувашской республики, доктор филологических наук Н.И. ЕГОРОВ.

Ведущее учреждение - кафедра карачаево-балкарского языка и литературы Кабардино-Балкарского ордена Дружбы народов государственного университета

заседании диссертационного совета Д 002.17.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Институте языкознания РАН по адресу: 103009, г. Москва, Большой Кисловский пер., 1/12.

С научным докладом можно ознакомиться в библиотеке Института языкознания Российской Академии наук.

Научный доклад разослан " ч7 - 1998 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Д.002.17.02

доктор филологических наук___________А.А.ЧЕЧЕНОВ

Защита состоится

на

ОБЩЛЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В научном докладе резюмируются результаты исследований в основном в трех монографиях автора: "Профессиональная лексика карачаево-балкарского языка" (на материале названий одежды и обуви) (1978), "Очерки карачаево-балкарской терминологии" (1987) и "Лексикология карачаево-балкарского языка"( 1996).

В своих исследованиях соискатель руководствуется работами таких ученых-лингвистов, как В.И.Абаев, Н.К.Антонов, М.Л.Апажев, О.С.Ахманова, Г.Х.Ахунзянов, А.М.Бабкин, Н.А.Баскаков, Г.Ф.Благова, Р.А.Будагов, В.В.Виноградов, А.Т.Кайдаров, С.К.Кенесбаев, Дж.Н.Коков, А.К.Курышжанов, А.И.Молотков, К.М.Мусаев,

B.Ю.Михальченко, Б.О.Орузбаева, Э.В.Севортян, Т.Т.Тачмурадов, Э.Р.Тенишев, Я.Ш.Хертек, М.Ф.Чернов, А.К.Шагиров, Н.М.Шанский, К.КЛОдахин, А.А.Юлдашев и др..

Автор также опирается на труды исследователей карачаево-балкарского языка Ш.Х.Акбаева, У.Б.Алиева, И.Х.Ахматова,

C.Я.Байчорова, С.К.Башиевой, АЛО.Бозиева, А.Ж.Будаева, С.А.Гочияевой, Ж.М.Гузеева, Л.Ж.Жабеловой, А.А.Жаппуева, З.К.Жарашуевой, Б.Т.Созаева, А.Х.Соттаева, Х.И.Суюнчева, М.М.Текуева, М.З.Улакова, М.А.Хабичева, А.А.Чеченова и этнографов Б.Х.Бгажнокова, С.Ш.Гаджиевой, И.Х.Калмыкова, А.Х.Магометова, Г.Х.Мамбетова и др.

Актуальность темы. Значение исследования лексики языка для разработки истории его носителей отмечали многие ученые. "Именно лексика, как безобманный отметчик, прямо и непосредственно регистрирует все изменения в производстве, быте, культуре, а также все сколько-нибудь значительные взаимные сношения и влияния между народами"1. Между тем лексикология - наиболее малоизученная отрасль карачаево-балкарского языкознания. Основные проблемы лексикологии карачаево-балкарского языка в полном объеме до сих пор не были предметом специального изучения, хотя существует немалое число

- В.И.Абаев. История языка и история народа. -Вопросы теории и истории языка... М.,1952. С.40.

работ, посвященных частным вопросам лексики. Отсюда и понятна актуальность настоящего исследования.

Цель и задачи исследования. Основной целью реферируемых монографий было исследование проблем лексикологии, включающее решение следующих конкретных задач:

1) полностью собрать и систематизировать всю имеющуюся в карачаево-балкарском языке народную терминологию одежды и обуви, пищи, родства и общественно-политические термины;

2) выяснить закономерности развития этих групп лексики;

3) по возможности установить этимологию названий;

4) выявить диалектные дублеты и варианты терминов;

5) исследовать основные проблемы лексикологии карачаево-балкарского языка;

6) выявить те огромные изменения и сдвиги, которые произошли в последние десятилетия;

7) обнаружить тенденции, характерные для развития словарного состава.

Объектом реферируемых исследований послужили:

a) словарный состав современного карачаево-балкарского языка, начиная с первого десятилетия XX в. и до наших дней;

b) собранная автором путем опроса жителей сел Карачая и Балкарии народная терминология одежды, пищи и родства;

c) карачаево-балкарская художественная литература, фольклор и периодика; словари карачаево-балкарского, русского и тюркских языков.

Метод исследования. В зависимости от исследуемого материала и конкретных целей исследования применяются различные методы. Основными являются синхронно-описательный и сопоставительный.

Научная новизна исследования заключается в том, что сделана первая попытка всестороннего исследования основных проблем

<арачаево-балкарской лексикологии. В реферируемых монографиях дается обстоятельная и всесторонняя классификация словарного зостава с точки зрения активности употребления и распространенности, принадлежности к тому или иному функциональному стилю. Подробно рассматриваются внутренние и внешние средства обогащения лексики. Слоза, созданные в последние десятилетия, изучаются со всей подробностью. На основе богатого фактического материала всесторонне анализировано внешнее средство обогащения - заимствование. Отраслевая лексика описана в лексико-семантических , группах. Подробно исследованы такие семантические процессы, как полисемия, омонимия, синонимия и антонимия. Большое место отведено также вопросам стилистики, фразеологии языка и лексикографии.

Теоретическое и практическое значение исследований. Теоретическое значение реферируемых монографий заключается в выводах, сделанных при исследовании как народной терминологии в карачаево-балкарском языке, так и основных проблем его лексикологии. Исследование может в значительной мере способствовать глубокому изучению ряда вопросов истории, лексикологии и терминологии тюркских языков.

Практическая значимость исследований заключается в том, что собранный в них лексический материал полностью использован при составлении издаваемого в Нальчике трехтомного "Толкового словаря карачаево-балкарского языка", первый том которого вышел в 1996 году. Он будет полезен также при составлении терминологических, диалектологических, фразеологических и этимологических словарей. Третья монография "Лексикология карачаево-балкарского языка" используется преподавателями и студентами вузов. Материалы диссертации послужат основой для написания соответствующих глав в планируемом институтом академическом издании "Современный карачаево-балкарский язык".

Апробация исследований. Итоги исследований апробированы в результате их опубликования. Кроме того, о них было доложено автором на всесоюзных и региональных научных конференциях (Абакан, 1980; Волгоград, 1982; Нальчик, 1982; Ашхабад, 1985; Тюмень,1986; Фрунзе,1988). Третья монография была одобрена на

презентации, организованной в декабре 1996 года Нальчикским педагогическим колледжем.

Структура научного доклада. Доклад написан в соответствии с основными направлениями исследований, нашедших отражение в реферируемых работах, и поэтому разделен на три масти. Первая часть посвящена народным названиям одежды и обуви, во второй части дано краткое содержание исследования об общественно-политической терминологии, а также о карачаево-балкарских названиях пищи и родства, в третьей части изложены основные проблемы лексикологии. В конце доклада приведен список реферируемых работ.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В последнее время в исследовании лексики карачаево-балкарского языка проведена значительная работа. Недавно издан "Карачаево-балкарско-русский" словарь. Сейчас ведется работа по изданию трехтомного "Толкового словаря карачаево-балкарского языка", первый том которого вышел в 1996 году. Эти большие проблемы потребовали тщательного изучения словарного состава, в связи с чем началось исследование карачаево-балкарских народных терминов по различным отраслям.

Нами была проведена работа по сбору народных терминов одежды и обуви, названий пищи, а также терминов родства в карачаево-балкарском языке, по систематизации и лексикосемантической классификации, по выявлению и характеристике источников обогащения и способов образования указанной профессиональной лексики, по историко-этимологическому толкованию отдельных названий.

Термины собирались автором в течение ряда лет путем устного опроса местных жителей Карачая и Балкарии. Автор собрал значительный сопоставительный материал также из словарей древних' и современных тюркских и монгольских языков. Такой же материал приводится в монографиях из арабского и персидского языков, а также

1 - Древнетюркский словарь. Л., 1969 (сокр.ДТС); Махмуд Кошгарий. Девону луготит турк. Ташкент, 1960-1963, т. 1-Ш (сокр.МК).

языков соседних северокавказских народов. Широко использован и словарь В.В. Радлова1.

Поскольку данная работа связана с названиями предметов материальной культуры, то автору пришлось обращаться к исследованиям многих дореволюционных и советских этнографов, Языковой и этнографический материал найден также в карачаево-балкарском фольклоре и художественных произведениях карачаевских и балкарских авторов.

"ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ЛЕКСИКА КАРАЧАЕВО-БАЛКАРСКОГО ЯЗЫКА"

(НА МАТЕРИАЛЕ НАЗВАНИЙ ОДЕЖДЫ И ОБУВИ)

Во введении к данной монографии анализируется литература по общим вопросам терминологии, приводятся взгляды видных языковедов на природу и определение термина, учитываются монографии и диссертационные работы, посвященные исследованию терминов, излагается мнение автора по ряду положений терминологической науки.

Второй параграф введения посвящен истории изучения профессиональной лексики.

Изучение профессиональной лексики в тюркских языках началось сравнительно недавно. Первым исследователем этой отрасли тюркского языкознания является узбекский ученый С.Ибрагимов. Большую ценность для лексикологов представляет его монография о лексике ремесленников Ферганской области2.

Исследователь узбекских народных терминов М.Асамутдинова правильно подчеркивает отличие профессиональной лексики от научно-технической терминологии: "Научно-технические термины дают определения конкретным и абстрактным понятиям, а профессиональные термины - это наименования, выработанные в процессе ручного труда, без применения машин, и передававшиеся из поколения в поколение.

' - В.В.Радлов. Опыт словаря тюркских наречий, т.1-1У, СПб. 1893-1911 (сокр.РС).

2 - С.Ибрагимов. Профессиональная лексика узбекского языка (на материалах ферганских говоров).Ташкент, 1961.

Поэтому они больше выражают конкретные понятия"1. Изучению профессиональной лексики тюркских языков посвящены и другие работы.

Первая глава реферируемой монографии посвящена лексико-семантическим группам терминов одежды и обуви. Кийим "одежда" -тюркское слово, образованное от основы глагола кий- "одевать" путем прибавления аффикса -им. Ср.ДТС кедим- "одежда", "одеяние"; РС (11,1343) кийим азерб. кейим, кумык, гийим, тат. каем, туркм. гейим "одежда".

В древнетюркских памятниках XI века это слово встречается в форме кезгу. Но уже в рукописях XV века корень кий в виде кэд (кэз) не встречается.

Основные элементы мужской одежды имеют названия: кёлек "рубаха", кёнчек "брюки", кьаптал "бешмет", чепкен "черкеска", тон "шуба", жамычы "бурка".

Кёлек - общетюркское слово. Кумык, гёлек, азерб. кёйнек, тат. кюльмек, кирг. кёйнёк, тур. гёмлек, тув. хёйленг. В большинстве тюркских языков это слово, помимо значения "рубаха", имеет и значение "платье женское".

Термин кёнчек в значении "брюки" из современных тюркских языков употребляется только в карачаево-балкарском и встречается еще в древнетюркских источниках: TAC3 кёнчек "шаровары, штаны, кальсоны", СС кёнчек "брюки, штаны". Ср.МК кюнчек "карман" (1,144), та т. кюнчек "кусок выделанной кожи", казах, кёйлек-кёкшек "нижнее белье", каракалп. кийим-кеншек "одежда". В киргизском языке кёнчек имеет семь значений, но ни одно из них не связано с понятием "брюки".

Основной частью мужского костюма считался кьаптал "бешмет",

1 - М.Асамутдинова. Названия одежды и ее частей в узбекском языке. Ташкент, 1970,

канд.дисс.(на узб.яз.).

2 - По техническим причинам подача примеров из древнетюркских источников, из

трудов В.В. Радлова, Н.Ф. Катанова и П.М. Мелиоранского приближена к графике на базе балкарского алфавита.

3 - TAC - А.К.Курышжанов. Исследование по лексике старокыпчакекого памятника ХШ в.-"Тюркско-арабского словаря".Алма-Ата. 1970.

которын надевали поверх рубашки. Происхождение слова спорно. МК (1,408) кафтан "верхняя одежда, халат", TAC каптан "верхняя одежда", чуваш, каптал "распашной кафтан", алт. каптал "шуба без талии, на подкладке", кирг. каптал "боковая часть чего-либо". Одна из этимологии: кафтан < каптал < кап тон "дубленая кожа"1.

Чепкеп имеет три значения: "черкеска"; "домотканое сукно"; "женское платье".

М.А. Хабичев дает - такую этимологию этого слова: чепкеп < чекпен <чек- "тянуть", "ударять", "колоть"2, по В.Г.Егорову: чуваш. сахман "суконный кафтан" <сах- "всовывать"3.

Следует упомянуть о причинах многозначности термина чепкен в карачаево-балкарском языке. Так называлось сначала домотканое сукно. Затем это название перешло на изделия, которые шились из этого сукна, - на черкеску и платье женское.

Тюркское слово тон в различных значениях употребляется во многих родственных языках: карач.-балк., кумык., ног. тон, тат. тун, якут, сои, "шуба", кирг. тон "тулуп", "одежда верхняя вообще (гл.обр.мужская)".

Термин тон первоначально обозначал "одежда" (ДТС тон "платье, одежда", ич тон "нижнее белье, штаны", тончы "портной"; у Мелиоранского той "платье", тон дикичи "портной" и только дери тон "шуба"4). Древнейшим видом верхней мужской одежды считается жамычы "бурка" от йапын "покрываться"5, кумык, ямучу, ног. ябыншы, азерб. шапынжы "бурка", кирг. жамынчы "покрывало". PC (IV,64) жамшы "одеяло". Слово перешло и в нетюркские языки: перс, япанчи (РПС,70)6, болг. ямурлук, калм. занч "бурка", русск. епанча "старинный

1 - Современный татарский литературный язык. Лексикология, фонетика, морфология. М.,1969. С.154.

2 - М.А. Хабичев. Карачаево-балкарское именное словообразование, Черкесск, 1971. С.217.

3 - В.Г.Егоров. Этимологический словарь чувашского языка.Чебоксары, 1964. С.186.

4 - П.М.Мелиоранский. Араб-филолог о турецком языке. СП6.1902.С.101.

5 - Э.В.Севортян. Аффиксы именного словообразования в азербайджанском языке. М.,1966. С. 189.

6 - РПС - Русско-персидский словарь. М.,1965.

длинный и широкий плащ".

В монографии дается подробный анализ названий женской одежды и ее частей. Здесь рассматриваются только некоторые из них.

Жыйрыкъ "платье женское". Первоначально "морщина, сборка, оборка". Жыйрыкъ от жыйыр- "сморщить". Жыйрыкъ по отношению к одежде обозначало "оборчатая обшивка, пришитая к краям платья". Такое платье карачаевцы стали называть жыйрыкъ чепкен "платье с оборками", а балкарцы все это понятие выражают словом жыйрыкъ.

То, что первоосновой платья женского у многих народов была женская рубаха, подтверждается названиями данного вида одежды: рубаха называется у чеченцев коч, у адыгейцев - джап, у большинства тюркских народов - кёлек. Этими же терминами у них называется современное женское платье. В отличие от них, в карачаево-балкарском, кабардинском и осетинском языках для обозначения женского платья имеются отдельные слова. Это объясняется тем, что уже к концу XIX века "кабардинки, карачаевки, балкарки, осетинки поверх рубахи обязательно надевали еще платье"'.

Чтобы талию сделать тоньше, горянки носили чуба "кожаный лиф с деревянными планками". Ср.ног. шыба "платье женское", алт. чуба "широкая одежда наподобие халата", монг. цува "плащ", "накидка", перс, джуба "широкий накидной халат"2, русск. шуба, укр. юта "кофта"3. Нераспространенность этого слова в тюркских языках позволяет считать его заимствованием из персидского языка.

В разделе названий головных уборов рассматриваются слова бёрк "папаха, меховая шапка", "головной убор вообще"; башлыкъ "башлык", къалпакъ "шляпа", жаулукь "головной платок", гюлменди "вид легкого платка", бота "плед" и др.

Термин бёрк широко распространен в тюркских языках: азерб. бёрк, казах, бёрик, тув. бёрт "шапка".

1 - Е.Н.Студенецкая. Одежда. -Культура и быт народов Северного Кавказа. М.,1968. С. 164.

2 - Г.Г.Голетиани. Грузинская лексика в русском языке.Тбилиси, 1972. С. 116.

3 - П.Я.Черных. Очерк русской исторической лексикологии. М.,1956. С.75.

Башлыкъ от баги "голова". Ср.РС (IV,1558) башлык "наголовник". Термин перешел во многие нетюркские языки (русск. башлык, кабард.-черкесск. башлыкъ, осет. баспыкъ, калм. баслг в том же значении).

Слово къалпакъ в тюркских языках весьма распространено и в большинстве из них обозначает предметы, отличные от шляпы. Ср. гагауз, колпак "меховая шапка", тувин. калбак "широкий, просторный"1. По мнению Ф.С. Фасеева, калпак от капла- "накрыть"2.

Значительный интерес представляет название шелковых платков кюпес, которые привозили купцы. Существует мнение, что и само название кюпес происходит от русск. купец. Ср.чуваш. кеппеш "тюбетейка". Издалека привозились и дорогие платки с длинной бахромой гыраича//грянча//гиранча, о чем, вероятно, свидетельствует и их название - от слова граница (заграничный).

В холодное время года пожилые карачаевки и балкарки носят пледы, которые называются у карачаевцев палтон жаулукъ (видимо, потому что пледы заменяли пальто), а у балкарцев бота (черек. фота). Ср.перс. футэ "скатерть", болг. фута "передник", PC (IV,1950) фута "шелковая накидка". Можно полагать, что термины бота (черек. фота) "плед", ал бота "фартук" и хота (карач.) "фартук" произошли от перс. футэ "скатерть".

Раздел наименований обуви начинается с анализа слова ышым "ноговицы". Значения этого тюркского слова разнообразны: МК (Ш,27) ийшим "носки"; TAC ишйим "штаны, нижнее белье"; СС ышым "род панталон"; ног. сым "ноговицы", кирг. шым "брюки".

Таким же многозначным является исконно тюркский термин уюкь "валенки". МК (1,425) угук "портянкоподобный предмет для наматывания на ичиги"; ДТС уйук "войлочный чулок", казах, уйык, тув.,алт. ук "чулки". Характерно, что в значении "валенок" этот термин из современных тюркских языков наблюдается только в карач.-балкарском. Он имеется еще в словаре В.В.Радлова (1,1633) уюк

' - Н.Ф.Натанов. Опыт исследования урянхайского языка. Казань,1903. С.78.

2 - Ф С.Фасеев. Основы терминологии в татарском языке. Казань,1969 (на татар.яз.).

"валенок".

Повседневной мужской обувью считался гён чарыкъ, который шили из цельного куска сыромятной кожи. В этом составном термине оба компонента - тюркские слова. Ср.тат. кюг1 "выделанная кожа", азерб. кён, чуваш, чён "сыромятная кожа". Второй компонент содержится еще в словаре М.Кашгарского: чарук "род обуви" (1,362). Этимологию второго слова дает М.А.Хабичев: чарыкъ < чары < жары "замша из овечьей шкуры"1.

Еще более употребительным видом обуви были чабырла "чувяки из сыромяти, с плетеными подошвами, чабуры". Такие подошвы предохраняли от скольжения при ходьбе по крутым склонам. По мнению В.И.Абаева, это слово восходит к персидскому чапар "плетень" (РПС.604).

Далее в монографии рассматриваются наименования материалов для изготовления одежды и обуви.

Къумач - арабское слово: къумашун "ткань" (РАС,997). Этот термин в том же значении используется в ногайском, кумыкском, турецком и некоторых других языках. В русском он имеет более узкое значение: кумач "бумажная ткань ярко красного цвета".

Верхнюю одежду часто шили из шелковой ткани, которая называлась лаудан. Отсутствие в других тюркских языках и наличие в карачаево-балкарском двух вариантов (лаудш¡//лаулан) позволяют считать этот термин кабардино-черкесским заимствованием. В.И.Абаев считает, что слово произошло от названия торгового пункта на побережье Черного моря (Лоо), через который поступали шелковые ткани. Вторая часть слова: каб.-черк. дан(э) "шелковая ткань". Ср.осет. лавдана "шелковый платок", абаз. лъаудан "шарф", русск.,укр. лудан "род блестящей шелковой ткани"2.

В работе описываются наименования украшений. Из женских украшений наиболее распространенными являются жюзюк "кольцо",

1 - М.А.Хабичев. Указ. работа. С.76.

2 - В.И.Абаев. Историко-этимологический словарь осетинского языка, т.Н, Л., 1973. С.37.

сыргьа "серьга", бууупчукъ "браслет", кямар"пояс".

Многие из украшений первоначально имели утилитарное значение и лишь впоследствии становились украшениями. Примером таких украшений являются хазыр-ла "газыри". В свое время горцы в них хранили готовые заряды пороха. Об этом говорит и само название хазыр "готовый". Назначению газырей соответствуют их названия и у других народов, - у осетин бэрц "мера", т.е. мера пороха на один заряд, у аварцев рубаци тоже "мера", у чеченцев бустам от буста- "мерить", "измерять".

Интересно слово къыпты "ножницы". Этот термин в значении "ножницы" из современных тюркских языков употребляется еще в западно-караимском и якутском. Между тем в древнетюркских словарях он встречается: МК (1,394) кыфту, у Мелиоранского кыфту, кыпты "ножницы"1. М.Хабичев возводит это слово к кьып- "резать"2. Ср.кирг. кыпчы "зажимать", кумык, къыпты "жадный, скупой".

Таким образом, собранные и исследованные названия одежды и обуви впервые классифицированы по лексико-семантическим группам, определены их лексико-грамматические особенности. Этимологический анализ показал, что большинство исследованных терминов составляют карачаево-балкарско-тюркские слова, из которых одни употребляются почти во всех языках тюркской семьи (кийим "одежда", кёлек "рубашка", тон "шуба"), другие - в нескольких тюркских языках (къыпты "ножницы" - в карачаево-балкарском, якутском и караимском, третьи -только в карачаево-балкарском языке (жыйрыкъ "платье женское", кёнчек "брюки").

"ОЧЕРКИ КАРАЧАЕВО-БАЛКАРСКОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ"

Монография посвящена исследованию вопросов общественно-политической терминологии, названий пищи и терминов родства в карачаево-балкарском языке.

1 - П.ММелиоранский. Указ.работа. С.101.

2 - М.А.Хабичев. Указ.работа. С. 132.

Общественно-полнтическая терминология карачаево-балкарского языка до сих пор специально не исследована, не разграничены этапы ее развития. Носителями этого языка и до введения письменности создавались отдельные термины, выражающие понятия, связанные с общественно-политической жизнью. Но их было очень мало: патчах "царь", кьырал "государство", бий "князь", халкъ "народ", дуния "мир, свет", миллет "нация", беге 1110.4 "исполнитель, руководитель отряда", бегенда "договор"', ёзден "уздень" н др.

Формирование и развитие этой отрасли лексики началось с появлением национальной письменности у карачаевцев и балкарцев (1924 г.).

Анализ текстов газет, издающихся на карачаево-балкарском языке, позволяет выделить три периода в развитии общественно-политической терминологии: первый - с 1924 по 1930 г., второй - с 1931 по 1944 г. и третий - с 1957 года.

В изданиях первого периода содержится значительное количество арабских и персидских терминов: мектеп "школа", сиясат "политика", хокумат "государство", хурриет "революция" и т.п. В 20-е годы наблюдается стремление заменить русские и интернациональные термины карачаево-балкарскими словами, например бай (букв."богач") вместо капиталист, эл кепгеш вм. эл совет и т.д. В эти годы отдельные авторы предлагают как можно больше использовать не арабо-персидские и русско-интернациональные термины, а слова из родственных тюркских языков, в результате чего в газетных материалах заметно возрастает употребление слов и грамматических форм, например, кумыкского языка: Жерни сюрмеге керекди неда хансланы къазуп алмагъа керекди "Надо вспахать землю или выкопать сорняки" (Карахалк,1924, 29 авг.).

Тем не менее уже в 20-е годы благодаря общению с представителями русского и других народов, в карачаево-балкарский язык интенсивнее проникают русские и интернациональные термины: банк, буржуазия, комиссар, политика и др.

Во втором периоде (1931-1944) происходит массовый приток в карачаево-балкарский язык русских и интернациональных слов. Однако в те годы переводчики впали в другую крайность, оставляя в тексте

многие слова вообще без перевода: постановление вместо бегим, доход вм. файда, товарищ вм. жолдаш, Рабоче-Крестьянский Красный Армия вм. Ишчи-Эллу Къызыл Аскер.

Третий период в развитии общественно-политической терминологии начинается с восстановлением автономии карачаевцев и балкарцев (1957 г.). Карачаево-балкарские языковеды и журналисты ищут в эти годы новые пути улучшения языка газет и других изданий, радио- и телепередач, в результате чего создается более или менее устойчивая общественно-политическая, сельскохозяйственная и другая терминология.

Большое место в общественно-политической терминологии карачаево-балкарского языка занимает заимствованная лексика. Дореволюционные заимствования пришли в основном из арабского и персидского языков.

Некоторые из них, как хурриет, сиясат, синф, заменены соответственно интернациональными терминами революция, политика, класс. А такие арабо-персидские слова, как жамауагп "общество", халкь "народ", алим "ученый", дуиия "мир, свет", настолько укрепились в карачаево-балкарском языке, что перестали ощущаться заимствованными.

Большинство заимствований в карачаево-балкарский язык пришло из русского. В "Русско-карачаевском словаре общественно-политической терминологии" (Черкесск, 1980) из 3606 однословных терминов 21(0,6%) - арабо-персидские, 1463 (40,5%) - карачаевские и 2122 (58,9%) - русско-интернациональные слова.

В 20-30-е годы наблюдалось добавление гласного в конце заимствуемого слова: коммунизма "коммунизм", социализма "социализм", фонда "фонд", танка "танк", продукта "продукт" и т.д. Однако под влиянием новой орфографии это явление не стало отражаться не только в письме, но отчасти и в устной речи.

При морфологическом освоении заимствованных имен существительных в необходимых случаях префиксы и суффиксы заимствуемых терминов заменяются аффиксами родного языка: контрольсузлукъ "бесконтрольность", правосузлукь "бесправие",

гражданлыкь "гражданство".

В исследуемой терминологии имеет место калькирование семантическое и лексическое.

При семантическом калькировании для данного слова заимствуется из другого языка новое значение. Примером семантической кальки может служить карач.-балк. кюч, в прошлом обозначавшее "физическая сила". Под влиянием русского языка оно приобрело новые значения: 1) "общественная группа" - класс кючле "классовые силы", патриот кючле "патриотические силы"; 2) "войска" -сауутланнган кючле "вооруженные силы", аскер-хауа кючле "военно-воздушные силы".

Более обширную группу составляют лексические кальки, получаемые путем копирования образца и перевода его по частям средствами своего языка. Как и в других тюркских языках лексические кальки в общественно-политической терминологии карачаево-балкарского языка представляют собой:

1) аффиксальные образования, которым в русском языке соответствуют префиксальные, суффиксальные и префиксально-суффиксальные образования: аллахсызлыкъ "безбожие", властсызлыкь "безвластие", кьурулуш "строительство";

2) словосочетания, которым в русском языке соответствуют сложные слова и словосочетания: халкъла аралы "международный", айырыула аллы "предвыборный", ууакь товарлы "мелкотоварный".

Из изложенного видно, что для развития и упорядочения общественно-политической терминологии карачаево-балкарского языка сделано немало. Однако необходимо дальнейшее изучение этой проблемы и издание более полного и отвечающего современному состоянию языка русско-балкарского терминологического словаря.

Лексика, связанная с материальной культурой, интересна как для историка языка, так и для всех, кто занимается историей и этнографией народа. Особенно большой интерес представляет народная терминология кулинарии, так как пища, по сравнению с жилищем и одеждой, весьма устойчива. Созданные народом продукты питания и кушанья

"держатся в его обиходе прочно и, как правило, не вытесняются полностью даже при значительных изменениях быта. К излюбленным традиционным продуктам питания и кушаньям прибавляются новые, обогащая ассортимент"'.

Вместе с тем некоторые кушанья с течением времени выходят из ' употребления и, естественно, названия их устаревают, на смену им приходят иные кушанья со своими названиями.

Пища в карачаево-балкарском языке имеет общее название аш. В том же значении это слово бытует в большинстве тюркских языков и в древнетюркских словарях. Ср. кумык, аш "пища", "кушанье", "хлеб", чуваш, аш "мясо", хак. ас "зерно", алт. диал. аш "пища", "хлеб", "зерно", лезг. аш "плов", перс, аш "суп", "похлебка", "кушанье".

Термин аш имеет синонимы: ашарыкъ, азыкъ, хант, кьапды. Ашарыкь "пища", "еда", "продукт", "провизия", ср.кумык. ашарлыкь "съестные припасы", "продукты питания", "продовольствие".

Азыкъ "провиант", "еда", "съестные припасы". Это название обозначает преимущественно продукты, которые человек берет с собой, отправляясь в дорогу или на работу, о чем говорит пословица: бир кюнлюк жолгъа чыкьсат, бир ыйыкълыкъ азыкъ ал (доел, .-"отправляясь в однодневный путь, бери еды на неделю").

Хаит "еда", "кушанье", "пища". Заимствовано из персидского -языка, ср.казах, кант "сахар".

Кьапды (карач.) "еда", "съестное" от кьап- "кусать", "хватать

ртом".

Далее приводятся названия кушаний из продуктов растениеводства. Мучная пища готовилась из ячменной, просяной и кукурузной муки, а со второй половины XIX в. - и из пшеничной. Для обозначения муки почти во всех тюркских языках употребляется слово ун в разных фонетических вариантах.

' - Е.Н.Студенецкая. Пища и связанные с ней обряды и обычаи как показатель национального своеобразия и международных связей. В кн.: Археолого-этнографический сборник. Выи. 1 .Нальчик,!974.С. 157.

Для приготовления каш и засыпки в супы, а также в качестве гарниров используют крупы, вырабатываемые из пшеницы, кукурузы, риса, ячменя. Они все в карачаево-балкарском языке имеют общее название жарма, распространенное в большинстве тюркских языков в разных фонетических вариантах, от жар- "рубить", "колоть".

Пшено (крупа из проса) в карачаево-балкарском языке имеет отдельное название тюй, вероятно, от тюй- "толочь".

Важным видом мучной пищи является гыржын "чурек, приготовляемый из ячменной, пшенной и кукурузной муки". По мнению М.А-Хабичева, гыржын "чурек" от къууур- "жарить", "опалять", "печь"+ жын < жеген "едомое", "съестное", т.е. "то, что едят, пожарив", "испеченный хлеб". Отсюда каб.-черк. кьэрыжьэн "пресный хлеб", сван. кырджин "хлеб, испеченный в золе", осет. кэрдзын, кэрдзин "хлеб непшеничный (ячменный, кукурузный, просяной)"'.

С конца XIX в. карачаевцы и балкарцы стали употреблять в пищу и ётмек "пшеничный хлеб". Слово ётмек - общетюркское: ётмэк "хлеб", "лепешка" (ДТС,1969,393),башк.,тат. икмэк, тур. экмек, хак. илек, ног. оьтпек "хлеб".

Кьалач, халыу, галау, гюттю, тыммыл близки по семантике и имеют значение "небольшая круглая лепешка". Кьалач от русск. калач "пшеничный хлеб в форме замка с дужкой".

Халыу от каб. хьэлу "кукурузная лепешка".

Тыммыл "плоская лепешка, хычин без начинки". Ср.караим. тымбыл "пасхальная лепешка".

Широко распространенным кушаньем является локъум "лепешка из пресного теста, жаренная в масле, лакум". Слово имеется в ряде языков: каб. лэкъ1уым "лепешка, жаренная в масле", ног. локум то же, чеч,-инг. локъам "оладьи, жареные лепешки", русск. рахат-лукум "восточное лакомство из сахара, орехов, миндаля, фруктовых соков и крахмала", груз, ликьани "вид хлеба". Первоисточником считают араб, лукьум "вид

- М.А.Хабичев. Взаимовлияние языков народов Западного Кавказа. Черкесск, 1980. С.53.

сладкого блина".

Хатлама "тонкая слоеная лепешка" от къатла- "слоить" + аффикс -ма, образующий названия блюд. Ср.также кирг. каттама "жареная лепешка", ног. катлама "пышка из пресного теста, жаренная в масле".

Чырлама//карач. тишмек "блин", "оладья". Первое слово, вероятно, звукоподражательное: ср. чыр-чыр - подражание звуку, издаваемому при кипячении масла. Возможно и другое: чырлама от чыр "жир".

Хинкял//хингкял//хыикал// карач. хынкел "суп-лапша". По мнению М.А.Хабичева, это слово разлагается на хан от хант "пища", "еда", "блюдо" и в древности имело значение "рис"+кел,кал, которое, видимо, следует связывать с маньчжурским халу "тонкая лапша из рисовой муки". Более убедительной представляется этимология А.К.Шагирова, который возводит каб.-черк. хьэнч1ал//хъынч1ыл "суп-лапша молочный" к авар, ххинкI (род.п. ххипкЬш, мн.ч. ххинк1ал) "галушка", "клецка", "хинкал"' Фонетическая пестрота этого слова в карачаево-балкарском языке также свидетельствует о его заимствовании.

Худур "похлебка из воды и муки, иногда с молоком". Это кушанье готовили в тяжелое время (неурожай, голод и т.д.). С добавлением небольшого количества масла им в Балкарии кормили рожениц для увеличения молока. Слово распространено в языках народов Северного Кавказа: каб.-черк. хьудыр "баланда, похлебка из кукурузной муки", анд. худер, чеч. худар "каша", ног. кудыр "болтушка", "мука, замешенная кипяченой водой", кумык, худур "бурда, полужидкое месиво", гъалва худур "жидкое кушанье, которое давали всем больным, особенно в случае простуды"2. Происхождение слова неизвестно.

Широко распространен у карачаевцев и балкарцев особый вид пирогов - хычин. Это слово используется местным русским населением без перевода.

' - А.К.Шагиров. Этимологический словарь адыгских (черкесских) языков. Т.2. М.,1977. С.110.

2 - С.Ш.Гаджиева. Материальная культура кумыков Х1Х-ХХ вв. Махачкала, 1960. С. 160.

М.А.Хабичев считает слово хычип исконным: хычин < къагур < КЪУУУР < КЪУР "жарить", "печь" +чып <чеген, жегеп "съестное, еда". Ср. осет. фырджын "пирог с мясом" от хычин путем перехода х в ф. Не менее убедительной представляется этимология: осет. хэбиджын "популярный вид пирога" из груз, хавицъи "начинка" и осетинского продуктивного суффикса -джьш/гун; груз, хабизгии "пирог с сыром или картофелем".

Рассмотрены названия мясных продуктов и кушаний из них. Общетюркское название мяса эт Э.В. Севортян сравнивает с маньчж. фетен "материя", "материальный".

Сохта "домашняя колбаса из печени и жира" отражено в ДТС: сокьту "колбаса-казы". Ср.также кумык, сокъта "колбаса с фаршем, приготовленная из печени с рисом, перцем и солью", чув. сухта "колбаса из крупы и сала", тат. сукъта "колбаса, начиненная кишка", от сокъ-, сукъ- "вбивать", "начинять" + аффикс имяобразования -та.

Жёрме М.А.Хабичев возводит к карач.-балк. чюйюр-"заворачивать", "выворачивать". Более правильным представляется жёрме < чёрге- "заворачивать", "обматывать"; ног. йоьрме боткъа "колбаса, изготовленная из внутренностей", тув. чёрёме "колбаса из брюшины и тонких кишок", кирг. жёргём "внутренности, сплетенные с кишками в косичку". Б.Г.Егоров не исключает возможности кавказского происхождения этого слова: ср. адыгейск джормэ "своего рода сальтисон", каб. жэрумэ "колбаса из кишок и требухи", осет. дзормэ//зормэ "колбаса из тонких кишок", груз, джурма "кушанье из потрохов"1.

Къыйма "вяленая колбаса из мелко рубленого говяжьего мяса и сала с чесноком и луком". Кирг. кыйма "мясо, мелко разрезанное на фарш", ног. кыйма "домашняя колбаса", алт. кыйма "овечья кишка, начиненная потрохами, крупой и луком", караим, къыйма "кишка, начиненная чем-либо", узб. кийма "фарш". Слово образовано от тюрк. кый- "разрубать".

- В.Г.Егоров. Этимологический словарь чувашского языка. Чебоксары, 1964. С.224.

Илбиже "курятина в подливе из сметаны и специй". Название вместе с блюдом позаимствовано у кабардинцев. Ср. каб.-черк. лыбжьэ "мясо в соусе", где лы "мясо".

Большое место среди национальных мясных блюд занимает ишшлык// карач. тишлик "шашлык" от шиш//тиш "вертел". Русск. шашлык заимствовано в XVIIIb. русскими у крымских татар и из русского перешло в другие европейские языки. Характерно, что слово шишлик еще бытует только в азербайджанском и караимском, многие же тюркские языки пользуются русским названием шашлык.

Большое место в питании карачаевцев и балкарцев занимают молочные продукты, носящие общее название акь (букв.: "белый").

Сют "молоко" - общетюрское слово: др.-тюрек, сют "молоко", старокыпч., караим., каз., кирг., каракалп. сют, азерб. под, тат. сет, чув. сет, якут. юют.

Основным видом молочной пищи является айран "кислое молоко, разбавленное водой ". Ср. др.-тюркск. айран "напиток из кислого снятого коровьего молока", старокипч. айран "айран, кислое молоко".

Айран употребляется в современных тюркских языках в значениях: "кислое молоко, разбавленное водой" (туркм., кирг., ног., каракалп., тат. и др.); "кислое молоко от которого отделено масло, пахтанье" (азерб., караим., кумык, и др.); "кислое молоко" (каз., чув.). Считается, что айран восходит к глагольному имени на (а)н с исходным результатом действия от глагола айыр- "отделять".

Жау "масло", "жир". Ср. старокыпч. йагъ "сало, жир", азерб. йагь, кумык, яв, саржаг, тур. йаг, туркм. яг, узб. мой//ёгъ, чув. жу "масло".

Бишлякъ "сыр". Ср. кумык, бишлакъ, ног. пыелак, тув. быштак, узб. пишлок, монг. бяслаг, бур.-монг. бислаг "сыр".

Хуппеги "молочная сыворотка". Характерно, что во многих языках сыворотка имеет описательное название: башк. эремсек сыуы, каракалп., кирг. сары суу, ног. пыелак сув, тур. сют суш, каб.-черк. шэжыпе и т.д. Хуппеги соотносимо с осет. хуппаг "жидкая пища".

Распространенным кушаньем является балк. бушто//карач.

чанчхы "окрошка (хлеб, крошенный в молоко, сметану или айран)". Чанчхы от карач. чанч- "крошить". Происхождение бушто неясно.

Тематическую группу названий напитков можно разделить на термины, обозначающие наименования алкогольных напитков: боза, гумул// жалдан, сыра, чагъыр, аракъы, коньяк и на термины, обозначающие названия безалкогольных напитков: акьсуу//суусап, чай, гара//ачы, компот, квас, кисель, бегене.

Самым древним алкогольным напитком у карачаевцев и балкарцев является боза "буза". Готовили бузу из овсяной, пшеничной и кукурузной муки. Ср. кирг. бозо "буза (род домашнего алкогольного хлебного напитка)", бур.-монг. бозо, ойрото-монг. боз "барда, гуща, оставшаяся после перегонки молочной водки", эвенк, бозо то же, перс. боза "буза, хмельной напиток". Русск. буза "напиток из гречихи и овсяной муки, вид полупива, браги" считается тюркским заимствованием.

Чагъыр "вино" - общетюрское слово. Ср. старокипч. чакъыр "буза (хмельной напиток)", азерб. чахыр, кумык, чагъыр, ног. шагыр, туркм. чакыр "вино", караим, чагъыр "водка", "вино", кирг. чагыр "водка, разбавленная бузой", "мясной бульон, разбавленный кумысом".

Из тюркского заимствованы абаз. чагъыр, каб.-черк. шагъыр, чеч,-инг. чаг1ар "вино", русск. чихир "красное вино домашнего приготовления",

Аракъы "водка". Слово аракьы в разных фонетических вариантах представлено во всех тюркских, а также ряде других языков. Считается заимствованным из арабского языка.

Анализ лексики, связанной с пищей, показывает, что большинство названий этой тематической группы являются карачаево-балкаро-тюркскими словами.

В терминологии пищи широко распространено заимствование. Здесь имеются слова из арабского, персидского, кабардино-черкесского, осетинского и русского языков.

Наряду с этим исчезают из употребления некоторые кушанья и особенно предметы посуды, и их названия архаизируются (нарЪыу

"хлеб, испеченный в золе", худур "похлебка из воды и муки", гоппан "большая глубокая деревянная чаша").

Вместе с тем традиционные блюда до сих пор являются преобладающими как в повседневной, так, в особенности, в праздничной пище сельского населения, поэтому их названия сохраняются долго.

Терминология родства составляет один из наиболее архаичных пластов лексики.

"Важность изучения терминов родства и родственных отношений определяется тем, что они обозначают жизненно важные понятия, обладают устойчивостью на протяжении столетий и служат ценнейшим материалом как для диахронического изучения языка, так и для изучения истории и этнографии его носителей"1.

Рассматриваемые здесь термины подразделены нами, согласно существующей традиции, на термины родства по крови и термины родства по браку (или термины свойства).

"Родство по крови" имеет в карачаево-балкарском языке название эт жууукьлукъ (букв, "родство по плоти").

Ama "отец, предок". PC (1,476), ада "отец", адалары "предки", казах, ama "дед", "дедушка", узб. ота, чув. атте "отец", азерб., башк., каракалп., тат., уйг. ama, алт., тув., хак. ада, "отец", "предок". Существует мнение, что некоторые названия старших родственников возникли из детской речи как лепетные слова1. По этому поводу K.M. Мусаев пишет: "Тюркские названия родства ama, ана, акъа, итта, инпа и другие, в которых имеются элементы та, на, кьа и т.п., объединяются общим значением - они обозначают названия старших родственников (отец, мать, старший брат, старшая сестра, дед и т.д.),что очевидно, может служить одним из факторов, подтверждающих теорию о возникновении подобных названий из детской речи"2. Против гипотезы о возникновении этих терминов из детского лепета выступает ряд авто-

1 - Х.-М.Хаджилаев. Очерки карачаево-балкарской лексикологии. Черкесск, 1970. С.84.

2 - К.М.Мусаев. Лексикология тюркских языков. М.,1984. С.261.

ров. Таким образом, вопрос остается спорным.

Anna "дед, дедушка". Срдревнетюркск. аба 1. "мать"; 2. "прародитель", чув. anna 1. "старшая сестра", 2. "тетка"; башк., таг. ana, anaü, кирг., казах, ana "старшая сестра", "мать" (при обращении), уйг. ana, узб. опа "старшая сестра". Термин аппа и его дериваты в настоящее время не находят активного употребления и относятся к пассивной части словаря. Активное употребление их в карачаево-балкарском и некоторых языках Э.В.Севортян объясняет тем, что эти языки сохранили "довольно много лексико-семантических и иных архаизмов1.

Ana "мать". Такое же значение вне контекста это слово имеет почти во всех тюркских языках.

Наиболее употребительными терминами для понятия "бабушка" являются кьарт ана (доел, "старая мать") и улу ана (букв, "большая мать"). Ср. крым.-тат. тартана "бабушка", кум. ушу ана "бабушка", арч. доьз-ба (букв, "большая мать"), дарг. хъала неш (букв, "большая мать"), аналогично в лакском и аварском языках.

В значении "бабушка" употребляются еще у балкарцев ынна, гелля, у карачаевцев - амма. Ср.караим. трок, ынна "бабушка", чув. анне, тат. энне "мать". Карач. амма "бабушка" сопоставимо с чув. ама "самка", "матка", "особь женского пола".

Бала "дитя", "ребенок", "малыш", "детеныш". Почти во всех тюркских языках бала имеет то же значение.

В карачаево-балкарском в значении "дитя", "ребенок" более употребимо слово сабий, заимствованное из арабского, видимо, через языки соседних народов. Ср.каб. сабий "дитя", "ребенок", "младенец", осет, саби "дитя", "ребенок".

Улан//ул "сын". Ср. кум. улан "сын", "мальчик", чув. ывал, тур.,туркм. огул, караим, увул, кирг. уул, башк.,тат. ул "сын". В значении "сын" более употребимо карач.-балк. жаш. Ср. ног. диал. яс "сын", "мальчик", "юноша".

Къыз "дочь", "девочка", "девушка". Слово общетюркское: кирг.,

1 - Э.В.Севортян. Этимологический словарь тюркских языков. Том 1. М.,1974. С.56.

ка.чах., каракалп., таг., узб. кыз, тув. кыс хак. .тыс, азерб., туркм. гыз "девушка", "дочь". Слово производят от къыэ- "накаливаться"'. Слово кьыз заимствовано соседними языками: осет. чызг девушка", "девочка"; каб.-черк. лъыджэбз "девушка".

Кьар ыпдаш// карач. кьариаш "брат". Этимологизируется: обще-тюрк. къарын "чрево", "утроба" + аффикс -дат, обозначающий соучастника, сотоварища. Ср.азерб. гарЬаш "брат", ног. кардаш "родственник", "брат", "младший брат", казах, кардаш "брат", крым.-тат. кьардаш "брат (младший)", "сестра (младшая)", чул.-тюрк. къарындаш "младший брат", алт. диал. карындаш "младший брат", кирг. карындаш "младшая сестра по отношению к старшему брату". В азербайджанском гардаш обозначает "брат (вообще)" без разделения на старшего и младшего, что надо признать более поздней ступенью семантического развития этого термина по сравнению со значением его в других тюркских языках2. Такое явление имеет место и в карачаево-балкарском языке.

Эгеч "сестра". Древнетюрк. же "старшая сестра", "тетя", экеч "ласкательное слово, употребляемое по отношению к смышленой девочке; старокыпч. эгечи "старшая сестра". Только в значении "сестра вообще" это слово наблюдается лишь в карачаево-балкарском языке. Ср.узб. эгачи "старшая сестра", уйг. егичэ то же; тат.диал. игэч "сестра вообще", "старшая сестра", кум. эгечи "тетя (сестра отца или матери)". Слово считается образованным посредством древнего аффикса -ч с уподобительно-уменьшительным значением от основы же "старшая сестра", "тетя", "мать", "самая уважаемая женщина в семье". В работе далее рассмотрены термины родства по браку. На основании проведенного анализа терминов родства можно сделать следующие выводы.

1. Основная часть терминов родства в карачаево-балкарском языке формировалась в эпоху древнетюркской языковой общности, о чем свидетельствуют широко используемые общетюркские названия родства ана, ama, кьыз, къарындаш, эгеч, эр, къатын, киеу, келин,

1 - В.Г.Егоров. Указ.работа. С.298.

2 - Л.А.Покровская. Термины родства в тюркских языках. -В кн.: Историческое развитие лексики тюркских языков. М.,1961. С.40.

къайын и др.

2. Некоторые термины родства являются исконно карачаево-балкарскими, к примеру: геляя, атауул, туудукъ, эмчек ana.

3. Заимствованных терминов родства нет, за исключением араб. сабий, который в значении "ребенок" стал предпочтительнее общетюркского бала.

4. В целом ряде тюркских языков существуют особые термины, различающие родственников по линии отца от родственников по линии матери. В карачаево-балкарском языке, как и в некоторых других тюркских, в связи с сужением родственных отношений многие термины забыты и выражаемые ими понятия передаются описательно.

"ЛЕКСИКОЛОГИЯ КАРАЧАЕВО-БАЛКАРСКОГО ЯЗЫКА"

Эта монография представляет первую попытку полного описания карачаево-балкарской лексикологии. В ней излагаются способы образования значений слов, полисемия и омонимия, синонимы и их разновидности, карачаево-балкарская лексика с точки зрения ее происхождения и сферы употребления, фразеология, ее состав и границы, лексикография. Все эти вопросы исследуются на обширном фактическом материале.

Во введении рассмотрены предмет и задачи лексикологии. По своему составу лексика современного карачаево-балкарского языка представляет собой сложную систему, состоящую из разных по значению и происхождению, по сфере употребления и стилистической окрашенности групп слов.

В отличие от других систем языка существенной особенностью лексики является ее непосредственная обращённость к объективному миру. Возникающие в жизни общества новые явления влекут за собой создание новых названий или изменения значений слов. Такая тесная связь лексики с объективной действительностью обуславливает ее подвижность - способность слов изменять свое значение, появление новых слов и выражений, вытеснение из употребления устаревших единиц языка и т.д.

Исследуя вопросы семасиологии, автор отмечает, что слово. является единицей лексической системы языка.

Однако, несмотря на несомненную реальность слова как отдельного языкового явления, пока еще в общем языкознании нет общепризнанного определения слова.

Одно из рабочих определений слова дано Н.М.Шанским: "Слово это лингвистическая единица, имеющая (если она не безударна) в своей исходной форме одно основное ударение и обладающая значением, лексико-грамматической отнесенностью и непроницаемостью'.

Слово, как основной элемент языка, может быть объектом изучения в различных разделах языкознания.

Для лексикологии важно, что слово способно называть не только данный, конкретный, непосредственно в этот момент ощущаемый предмет, но и понятие. Без такого абстрагирования не было бы человеческого мышления, а без способности слова называть понятия не было бы и самого языка.

Подавляющее большинство слов в карачаево-балкарском языке, как и в других языках, имеют два и более значений. Такие слова называются многозначными, или полисемичными. Например, слово, баш имеет более десяти значений: "голова", "рассудок", "предводитель", "вершина (горы)", "макушка (дерева)", "поверхность (земли, моря и т.д.)", "начало", "глава (повести, романа и т.д.)", "поголовье (скота)" и др. Из них основным значением следует считать первое значение -"голова". А глагол тарт - имеет 23 значения.

Основной причиной возникновения полисемии являются "растущие потребности общества, которые возникают с каждой новой эпохой, с каждым новым культурно-историческим событием в жизни народа"2. Так в последний период получили новые значения следующие слова: мурдор "база, основа чего-нибудь" (основное значение -"основание сооружения"), дере "нечто поучительное, из чего можно сделать вывод для будущего" (основное значение - "учебный час"),

' - U.M. Шанский. Лексикология современного русского языка. М., 1964. С.39.

2 - А.А.Уфимцева. Опыт изучения лексики как системы. М..1962.С.221.

шаудан "то, что дает начало чему-нибудь; исток" (основное значение -"родник") и др.

Далее в работе рассматриваются метафора и метонимия как виды полисемии.

Многие метафоры карачаево-балкарского языка построены на сходстве формы двух или более предметов. Таковы, например, топ "мяч" и "клубок ниток", тизгин "строка" и "порядок", толу "полный наполненный - о емкости" и "упитанный -о человеке".

Некоторые предметы названы одинаково потому, что они выполняют одну и ту же роль. В таком случае создается метафора на сходстве функции: кьанат "крыло птицы" и "крыло самолета", тамыр "корень растения" и "корень слова".

При метонимии два предмета, явления, получающих одно название, должны быть смежными. Слово смежные в этом случае следует понимать не только как соседние, но несколько шире - тесно связанные друг с другом.

Самый простой случай метонимии основывается на пространственной смежности: эшик имеет значения: "дверь" и "двор", "место перед домом", къабакь "ворота" и "село, деревня".

Метонимическая связь имеет место между названием материала и названием изделия из него: чепкен "домотканое сукно" и чепкен "мужская верхняя одежда из домотканого сукна; черкеска", чоюп "выплавленное из руды железо с примесью углерода" и чоюп "сосуд округлой формы из чугуна".

Разновидностью метонимии является синекдоха, при которой одно и то же слово употребляется и как название целого, и для обозначения части этого целого. Слово баш "голова" в основном, прямом значении служит названием части тела (башына жара тюшдю "ранен в голову"). Но это слово как синекдоха может выступить в значении адам кеси "человек" - название части вместо целого: юч башлы юйюр "семья из трех человек", кеси башын кечиндиреди "кормит самого себя", башынга табынлай эт "делай, как лучше тебе самому".

Аналогичная синекдоха образуется и употреблением единственно-

го числа вместо множественного, например: орус - тюзлюкню башы (поел.). "Русский - вершина справедливости" (вм. "русские").

В разделе об омонимии отмечено, что в карачаево-балкарском языке омонимы имеют двучленные ряды: тёш "грудь" - тёш "наковальня", трехчленные: уу "охота" - уу "отрава, яд" - уу- "дробить, крошить", четырехчленные ряды: чек "граница" - чек "чек" - чек- "испытать" - чек-"взвешивать".

По своему происхождению лексические омонимы делятся на две большие группы:

1) омонимы, восходящие к одному и тому же корню

2) омонимы, случайно совпадающие по своему звуковому составу

К первой группе омонимов, называемых генетически родственными, относятся лексемы, когда-то выражавшие разные значения одного слова, но с течением времени потерявшие связь между собой. Таковы, например: юр- "лаять" - юр- "дуть", топ "мяч" - топ "пушка".

Ко второй группе омонимов, называемых этимологическими, относятся прежде всего исконные карачаево-балкарские слова, совпадающие по своему звуковому составу, но обозначающие совсем разные понятия, например: къайын "береза" - къайын "свояк".

В карачаево-балкарском языке, как и в других языках, часто возникает вопрос: считать ли те или иные слова лексическими омонимами или рассматривать эти слова как явление полисемии. "Только всесторонний семантический и грамматический анализ выявит это важное лексическое соотношение"1.

Грамматические омонимы, или омоформы, - это слова, совпадающие между собой в звучании и написании своих нетождественных грамматических форм, но различающиеся значениями: элтир "смушка" -элтир "доставит", алда - "обманывать" - алда "впереди", ишле -"работать" - ишле "дела".

1 - Р.А.Будагов. Многозначность слова/Л 1аучные доклады высшей школы. Филологические науки. 1958, № 1. С.46.

От чисто грамматических омонимов следует отличить лексико-грамматические омонимы, образованные по конверсии. К ним в исследуемом языке относятся слова типа бай "богач" - бай "богато", возникшие путем конверсии, т.е. перехода одной части речи в другую. Слова, образованные таким способом, в карачаево-балкарском языке, как и во многих других языках, выступают на равных началах в рядах двух, а иногда трех и более частей речи одновременно"'.

Некоторые карачаево-балкарские слова совпадают по звучанию (произношению), а по написанию и значению отличаются друг от друга. Такие пары называются омофонами, например: къызса "если нагреется"

- къысса "если зажмет", сютп "молоко" - сюд "суд".

В противоположность омофонам некоторые слова совпадают по написанию, но различаются по звучанию. Различие в произношении достигается ударением. Такие омонимы принято называть омографами. Они встречаются, как среди исконных слов: айырма "превосходно, отлично"- айырма "не отделяй", алма "яблоко" - алма "не бери".

В монографии исследуются вопросы синонимии в карачаево-балкарском языке.

Синонимы - это слова, обозначающие одно а то же понятие, близкие или совпадающие по значению, но различающиеся оттенками значений или стилистической окраской.

Слова, объединенные единством обозначаемого явления действительности, образуют группу, называемую синонимическим рядом. Синонимический ряд может состоять из двух и более слов: уучу

- мараучу "охотник", айлап - бурул "вращаться", кюч-кьарыу - къууат "сила", мамырлыкъ - ырахатлыкъ - тынчлыкъ "мир", аш -ашарыкь- хант

- азыкь -кьабарыкь "пища", акъ - саркъ - там -тёгюл - кьуюл- "течь" и др.

Одним из источников синонимии в карачаево-балкарском языке является полисемия. Между многозначностью и синонимией существует тесная связь: многозначное слово входит, как правило, в

1 - Ж.МГузеев. Семантическая разработка слова в толковых словарях тюркских языков. Нальчик, 1985. С.49.

несколько синонимических рядов. Например, имя прилагательное эркин в значении "свободный" синонимизируется с прилагательным азат, в значении "обильный" - со словом элпек, в значении "просторный" - с прилагательным кет.

Следующим источником синонимии карачаево-балкарского языка является обогащение и развитие лексики за счет использования диалектных слов. Таким путем образованы синонимические пары, в которых одно слово является литературным, а второе - диалектным. Например: котур (лит.) - юлкю (диал.) "куст".

Появлению многих синонимов способствует заимствование слов из других языков. Таковы, например, существительные: жау - душман (перс.) "враг", болум - хал (араб.) "обстановка", отоу - комна (русск.) "комната"; прилагательные: ариу - айбат (араб.) "красивый", кирсиз -таза (перс.) "чистый" и др.

Синонимия выполняет важные функции в языке. Она "позволяет разнообразить наш язык, делает его более точным, выразительным и красочным"'.

Рассмотрены вопросы антонимии в карачаево-балкарском языке. Антонимами называются слова разного звучания, выражающие противоположные, но соотносительные друг с другом понятия.

Семантически соотносительными являются слова, характеризующие разного рода качественные признаки (ариу "красивый" -зрит "безобразный", татлы "сладкий" - ачы "горький"); эмоции (кууанч "радость" - бушуу "грусть", шуёхлукъ "дружба" -душманлыкъ "вражда") и др.

Противоположными значения антонимов называются потому, что антонимы находятся на крайних точках лексической парадигмы. Между ними в языке нередко имеются лексические единицы, обладающие неким средним, семантически нейтральным значением и называемые иногда логическими центрами. Например, в антонимической паре ахшы "хороший" - аман "плохой" логическим центром является слово орта "средний, удовлетворительный".

1 - Н.М.Шанский. Указ.работа. С.56.

Не все вещи, предметы, явления и процессы противопоставляются между собой. Поэтому далеко не все слова имеют антонимы. Не имеют антонимов, как правило, имена существительные с четко закрепленным конкретным значением (юй "дом", китап "книга", суу "вода" и др.), числительные, большинство местоимений, личные имена, т.е. те слова, в значении которых отсутствуют или оценочно-качественные признаки, или прямая, непосредственная соотнесенность с понятием о предмете, а также другие логико-семантические характеристики. Нет антонимов у качественных прилагательных, обозначающих названия цветов или их оттенков (за исключением акъ "белый" тара "черный").

Антонимия характерна для различных частей речи. Но она особенно ярко проявляется в именах прилагательных. Этому способствует широта семантического диапазона прилагательных, разнообразие оттенков их значений: чомарт "щедрый" - къызгъанч "жадный", акъыллы "умный" - тели "глупый", саулукълу "здоровый" - ауруулу "больной", къаты "твердый" - жумушакь "мягкий", уллу "большой" - гитче "маленький", патлы "сладкий" - ачы "горький" и т.д.

В антонимические отношения вступают также существительные (шуёх "друг" - душман "враг"), глаголы (кел "приходить" - кет "уходить"), наречия (тынч "легко" - къыйын "трудно", местоимения {ол "тот" - бу "этот").

В следующем разделе "Лексика современного карачаево-балкарского языка с точки зрения ее происхождения" отмечается, что с точки зрения происхождения в словарном составе различаются два пласта: лексика тюркского происхождения, т.е. исконные слова, и иноязычная лексика, т.е. заимствованные слова.

В тюркских языках, как известно, много общих лексических элементов. К ним относятся слова, имеющие наибольшую частотность употребления в повседневной жизни при одинаковых условиях быта, хозяйства и т.д. Эта категория слов является одним из главных показателей древнетюркской общности; будучи едиными для всех или большинства тюркских языков в лексико-семантическом плане, они обнаруживают ареальные различия главным образом в фонетике. Например: карач.-балк. ана "мать", узб. она, уйг. ана, казах., каракал п. ана

//еие, кирг., туркм. эне, кумык, ана, ног. ана, азерб. ана, тур. ana//aune

то же.

Сравнение карачаево-балкарской лексики тюркского происхождения с лексикой других языков подтверждает правильность мнения ученых о том, что лз за л ад нокип ча кско го языка в" постзолотоордынский период выделились самостоятельные карачаево-балкарский, кумыкский, караимский и крымско-татарский языки1.

Вместе с тем слова общего происхождения часто различаются по семантике: карач.-балк. кют- "пасти", кумык, юотмек "выполнять", зарлан- "завидовать" - зарланмакъ "жаловаться, роптать, сетовать"; карач.-балк. осал "плохой" - тат. усал "злой", аулакъ "степь" -аулах "тайный"; карач.-балк. хыяр "тыква" - тур. хыяр "огурец"; карач.-балк. сызгъыр "свистеть" - кирг. сызгыр "растапливать" (масло и т.п.), шаш-"заблуждаться" -шаш- "торопиться" и др.

Исследователями отмечено, что в западнокыпчакских языках, одним из которых является карачаево-балкарский, имеются интересные лексические параллели с тюркскими языками Сибири, исследование которых представляет большой интерес для истории тюркоязычных народов.

При этом следует подчеркнуть, что речь идет о параллелях, которые отсутствуют или не ярко выражены в соседних с западнокипчакскими тюркских языках, т.е. в территориальном плане эти параллели представляют "разрывы". Эти разрывы представляют собой древние элементы, отражающие связь данных языков в древнейшую эпоху, не сохранившиеся в центральных (например, в восточнокипчакских и среднеазиатских языках и сохранившиеся в окраинах, которые, как правило, медленно подвергаются обновлению2.

К таким параллелям в карачаево-балкарской лексике не совсем строго можно отнести следующие слова. Карач.-балк. къыпты "ножницы" не наблюдается ни в одном из более близких к карачаево-

1 - А. А.Чеченов. Проблемы формирования и развития языка карачаевцев и балкарцев.' М.,1996. С. 135.

2 - К.М.Муеаев. Лексика тюркских языков в сравнительном освещении. М., 1975. С.345.

балкарцам восточнокипчакских и среднеазиатских тюркских языков, в которых этот предмет обозначается монгольским хайша (кирг. кайчы, чуваш, хача, азерб. гайчы и т.д.). В значении "ножницы" это название кроме карачаево-балкарского, употребляется в тюркских языках Сибири: хак. хапты и якут, кыптай. В том же значении это слово сохранилось и в караимском языке. Оно отражено в "Древнетюреком словаре": кыфту "ножницы". Карачаево-балкарское название (чурукъ) кеп "колодка" имеет соответствия в хакасском кип и якутском киэп, карач.-балк. журун "лоскут" соответствует в том же значении тувинскому чурук и хакасскому чурух. Характерно, что в значении "ребро" многие тюркские языки употребляют разные фонетические варианты лексемы кабырга. И только в карачаево-балкарском и тувинском языках это г предмет обозначается соответственно иеги и ээги.

Слова тюркского происхождения составляют основу лексики карачаево-балкарского языка, о чем свидетельствуют приводимые в работе тематические группы карачаево-балкарских слов, с небольшими фонетическими изменениями встречающиеся во всех или в большинстве тюркских языков: названия частей тела человека и животных: баш "голова", кёз "глаз", сакьал "борода", боюн "шея"; наименования животных: аслан "лев", сюлесин "рысь", тюлюо "лиса" и др.; термины родства: ama "отец", кьыз "дочь", къарындаш "брат"; названия растений: арпа "ячмень", будай "пшеница", жёге "липа", сарымсах "чеснок" и др; наименования пищи: шорпа "бульон", аот "молоко"; названия одежды: кёлек "рубашка", тон "шуба", бёрк "шапка"; названия жилища и домашних вещей: юй "дом", отоу "комната", кийиз "кошма"; наименования металлов: алтын "золото", темир "железо", кюмюш "серебро"; прилагательные: кючлю "сильный", уллу "большой", ауур "тяжелый" и др.; глаголы: кел- "приходить", къайт- "вернуться", чап- "бегать"; числительные: бир "один", эки "два", жыйырма "двадцать"; местоимения: мен "я", сен "ты", сиз "вы" и др.

Кроме общетюркских слов к исконной лексике карачаево-балкарского языка относятся лексические единицы, которых нет в других тюркских языках, а также слова, источник заимствования и истинное происхождение которых в настоящее время невозможно установить. Таким образом, к собственно карачаево-балкарским словам не совсем строго можно отнести следующие лексические единицы:

улёкьу "шиповник", гургум (карач.) "крыжовник", чирко "земляная груша", оразык "вид съедобного растения", дугъум "смородина", дугъума "мята", жырна "вареные зерна кукурузы, пшеницы, ячменя; каша из зерен", хуппеги "молочная сыворотка", бушто "окрошка", кьачхынчы "беженец", жыжым "бечева", кьабыш- "мерзнуть", къамыжакъ "жук", къатхан "сушеные фрукты", тишмек "блин", муру "крошка", гырт "кусок", гюттю "лепешка", къышхыр "отруби", ушхууур "ужин", гыржын "чурек", гаккы "яйцо", шынтагы "толстая нитка из шерсти", бууунлукь "браслет", ырдауун "закваска для квашения молока", хумжу "свежий, неотжатый сыр", зайын "яйцо-подкладыш" и др. К собственно карачаево-балкарским относятся и многие звукоподражательные слова.

Исследуя источники развития лексики карачаево-балкарского языка, автор отмечает, что внутренние ресурсы играют основную роль в эбогащении словарного состава языка. Они используются различными :пособами словообразования. В развитии карачаево-балкарской лексики основными являются способы: лексико-семантический, морфологи-1еский (аффиксальный) и синтаксический.

При лексико-семантическом способе происходит закрепление за :ловом нового значения, для чего используется метафорический и тетонимический перенос значений. Путем метафорического переноса начений (на основе сходства формы и внешнего вида) образованы: кьол рука" - кьол "балка, узкое ущелье", топ "мяч" - топ "пушка", кьулакъ ухо" - кьулакъ "овраг, ущелье, балка".

Путем метонимического переноса значений, т.е. по смежности ещей, образовано немало слов, например: четен "домотканое сукно" -епкен "черкеска", которую шили обычно из этого сукна, ай "луна" - ай месяц", бау "сарай" - багу "веревка", эшик "дверь" - эшик "двор, место еред домом" и др.

Морфологический способ является основным способом новообразования. Он заключается в том, что к корню слова рисоединяются словообразовательные аффиксы, создавая вторичные орни, т.е. основы. Этим способом образованы производные слова: мена существительные: башчы "руководитель", шуёхлукъ "дружба", туш "война", жюрюш "походка"; имена прилагательные: чырайлы срасивый", кюлкюлю "смешной", сыйлы "ценный", ингирги "вечерний",

жазгьы "весенний" и др.; имена числительные: биреу//биреулен "один человек", бирер "по одному", бешинчи "пятый" и др., глаголы: ариула-"чистить", тузла- "солить", тамыз- "капнуть", терле- "потеть", ийисге-"нюхать", жангырт- "обновлять", башла- "начинать" и др.

Синтаксическим способом образуются сложные слова: айлыкъ турма "редиска", айыучач "ковыль", акыперек "серебристый тополь", алма-кертме "фрукты", алтын-кюмюш "драгоценности", алыш-бериш "взаимное одаривание", ата-ана "родители", ауузачыкь "ротозей", ахлу-жууукь "родственники", бал туз "сахар" и др.1

Внешним источником развития лексики является заимствование. Лексическое заимствование обогащает язык и обычно нисколько не вредит его самобытности, так как при этом сохраняется основной, "свой" словарь, а кроме того, неизменным остается присущий языку грамматический строй, не нарушаются внутренние законы языкового развития2.

Из различных причин заимствования прежде всего выделяют неязыковые и собственно языковые. Неязыковые причины - это результат торгово-экономического, общественно-политического контакта. При этом новое слово чаще всего приходит вместе с новой вещью или понятием. Таковы, например, заимствования трактор, комбайн, транзистор и др.

К языковым причинам лексического заимствования относится необходимость замены описательного наименования простым, однословным. Например, русское слово спутник (спутник Земли) первоначально переводилось на карачаево-балкарский язык описательно: жолоучу негёр, но впоследствии стало употребляться без перевода.

В монографии подробно описаны заимствования из арабского, персидского, осетинского и кабардино-черкесского языков.

1 - Л.Ж.Жабелова. Сложные имена существительные в современном карачаево-

балкарском языке. Нальчик, 1985. С.25.

2 - Л.П.Крысин. Лексическое заимствование//Энциклопедический словарь юного

филолога (Языкознание). М.,1985. С. 101.

Заимствования из русского языка в карачаево-балкарский стали фоникать во второй половине XVIII века, после установления власти >усского царя на территории Карачая и Балкарии.1 Русскими заимст-юваниями считаются и интернациональные слова, вошедшие в сарачаево-балкарский язык через русский.

В дореволюционный период из русского языка в карачаево-бал-сарский проникали в основном слова из бытовой лексики. К ним от-юсятся: названия одежды и тканей: атлес (русск. атлас) в значении сатин", баймёз "бумазея", галепей "галифе", галош "калоша", кабрикот коверкот" (шерстяная материя), кисеи "кисея", кишмир "кашемир", сарач. палтои "пальто", шивийот "шевиот" и т.д., названия пищи: карач. иурча "огурец", кампет "конфета", картоф (карач. гардош) "картофель", гобуста "капуста", къалач "калач", карач. прандик "пряник" и др.; «именования домашней утвари: къошун "кувшин", бёчке "бочка", :амауар "самовар", патнос "поднос", машок "мешок", шайник "чайник" и г.д.

Таким образом, дореволюционные русские заимствования - это наименования конкретных предметов и значительно реже - отвлеченных понятий.

Слова при заимствовании подвергаются семантическому, фонетическому и морфологическому освоению.

В последнее время бурно развивается карачаево-балкаро-русское двуязычие, в условиях которого картина усвоения заимствованных существительных резко меняется. В языке устанавливаются нормы, требующие сохранения фонетического состава русских слов. Даже некоторые фонетически и морфологически усвоенные старые заимствования в настоящее время стали употребляться в орфоэпической и эрфографической норме русского литературного языка: офицер вместо апычар, генерал вместо ийнарал, фабрика вместо фабрик и т.д.

Переход на русскую графику помог карачаево-балкарскому языку

- А.Ю.Бозиев. Словообразование имен существительных, прилагательных и наречий в карачаево-балкарском языке. Нальчик, 1965. С.83.

освоигь отсутствовавшие в нем до этого согласные звуки: в (власть, революция, вентилятор, вагон, вазелин), ф (асфальт, физика, арифметика, шофер), ц {мотоцикл, конференция, рецензия) и щ (плащ, щетка, борщ).

Вместе с тем на базе аффиксальной системы карачаево-балкарского языка образовано большое количество слов из русских заимствований.

При заимствовании из русского языка слов, обозначающих состояние, русские суффиксы =ство, =осшь заменяются карачаево-балкарским аффиксом =лыкъ: авторство - авторлукъ, законность -законлукъ, шефство - шефлик и др.

С помощью продуктивного карачаево-балкарского аффикса чы из основ русских заимствований образуются существительные, обозначающие профессию, состояние, деятельность: нефтяник - нефтьчи, пулемётчик - пулемётчу, спортсмен - спортчу и др.

Далее подробно рассмотрены способы калькирования русских слов при переводе на карачаево-балкарский язык.

С точки зрения сферы употребления карачаево-балкарскую лексику можно классифицировать следующим образом: лексика общенародная, лексика диалектная и лексика профессионально-терминологическая.

В общенародную лексику входят существительные: хауа "воздух", суу "вода", ётмек "хлеб" и др.; прилагательные: жаты "новый", уллу "большой", акъ "белый" и т.д.; глаголы: ишле "работать", ич- "пить", айт-"говорить" и т.д.; числительные: бир "один", эки "два", минг "тысяча" и др.; местоимения: мен "я", сен "ты", ол "он", бу "этот", къайсы "который" и др.; наречия: тамбла "завтра", мында "здесь", анда "там", алгъын "раньше" и т.п.; частицы: окъуна "даже", бютюнда "особенно", ма "вот" и др.; союзы: бла "и", уа "а" и т.п.; междометия: ах, ох, ой, оу, фу и др.

К общенародной лексике относятся и такие грубые слова, как гая "пасть, рот", быдыр "пузо, брюхо", тыкъла- "жрать" и т.п., хотя не все карачаевцы и балкарцы их употребляют: культурные люди обычно

;тараются избегать подобных слов в своей речи.1

Употребление общенародной лексики не зависит ни от места кительства, ни от профессиональной принадлежности человека. Эти :лова являются тем фондом, на базе которого в первую очередь происходит дальнейшее совершенствование и обогащение лексики. Подавляющее большинство входящих в нее слов устойчиво в своем употреблении и употребительно во всех стилях речи.

Кроме общенародной лексики, которая в одинаковой степени понятна всем карачаевцам и балкарцам, в их языке, как и в любом другом, :одержатся такие слова, бытование которых ограничено территориально. Это диалектная лексика, находящаяся за пределами литературного языка. В устной речи диалектные слова наиболее часто встречаются в языке людей старшего поколения. В письменном же языке употребление диалектизмов заметно ограничено и допускается в специальных целях.

До сих пор остается спорным вопрос о членении карачаево-балкарского языка на диалекты. Наиболее правильной представляется классификация, предложенная Ш.Х. Акбаевым2, который на основе богатого материала, собранного во всех районах Карачая и Балкарии, делит карачаево-балкарский язык на:

1) основной (карачаево-баксано-чегемский), или ч-диалект с баксано-чегемским говором;

2) малкарский, или ц-диалект

3) хуламо-безенгийский переходный говор.

Основной, или ч-диалект имеет следующие фонетические особенности:

а) во всех позициях литературное ф переходит в п: фатеген - патеген "керосин", фатар - патар "квартира", зыраф - зырап "бесполезный, испорченный" и т.п.,

1 - Н.М.Шанский. Лексикология современного русского языка. М., 1964. С.114.

2 - Ш.Х.Акбаев.Фонетика диалектов карачаево-балкарского языка (опыт сравнительного и сравнительно-исторического изучения).Черкесск, 1963. С.21.

b) наблюдается переход литературного т в д в начале слова: тукъум -дукъум "фамилия, род; порода, тип";

c) переход литературного к в г в начале слова: керох - герох "пистолет, револьвер"; косук - госук "вид съедобной травы" и т.п.

Ц-диалект характеризуется диалектизмами фонетическими, семантическими и лексическими. Фонетические диалектизмы отражают особенности звуковой системы данного диалекта. Например, одной из этих особенностей ц-диалекта является цокание: во всех позициях в слове вместо ч литературного языка произносится аффриката ц: чач -цац "волосы", чыпчыкъ - цыфцых "воробей" и др. В этом диалекте имеет место также цокание, при котором в начале и в середине слов вместо дж/ж литературного языка произносится свистящий звук з: джер/жер -зер "земля", джюджю/жюжю - зюзю "личинки мух, червей" и т.п.

Семантические диалектизмы - это слова, совпадающие в написании и произношении с литературными, но отличающиеся от них своим значением. Например, жингирик (ц.-диал.) "громкий плач" (обычно детский) и жингирик (лит.) "локоть"; кют (ц.-диал.) "пастись" и кют (лит.) "пасти".

Лексические диалектизмы - это слова, которые совпадают с общелитературными по значению, но отличаются своим звуковым комплексом. Так, лексическими диалектизмами являются слова ц-диалекта: гефгин "фартук, передник" - лит. ал бота\ бёхция "женское платье" - лит. жыйрыкъ; уууз "молозиво" - лит. ырпыс; кеселке "ящерица" - лит. гургуп и т.д.

Цокающий диалект имеет и некоторые ¡морфологические особенности. Например, наблюдается стяжение формы глагола типа: келген эдим - келгийим "я приходил (тогда)", билген эдим - билгийим "я догадался (тогда)", кетген эди - кетхийи "он уходил (тогда)".

Далее в работе подробно рассмотрены вопросы лексической стилистики, фразеологии и лексикографии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Установлено, что большинство исследованных терминов одежды, пищи и родства составляют карачаево-балкаро-тюркские слова, из

которых одни употребляются почти во всех языках тюркской семьи (кипим "одежда", аш "еда", ата "отец"), другие - в нескольких тюркских языках (къыпты "ножницы" - в карачаево-балкарском, хакасском, якутском и караимском), третьи - только в карачаево-балкарском языке (жыйрыкь "платье женское", кёнчек "брюки", как "мамалыга", гелля "бабушка").

2. Заимствование особенно широко распространено в терминологии одежды и обуви, потому что эта лексика связана с одним из подвижных элементов материальной культуры. Здесь имеется особенно много заимствований из русского, арабского, персидского, кабардино-черкесского и осетинского языков.

3. Анализ названий одежды и пищи показал, что по мере развития общества вместе с уходящими из жизни предметами уходят из жизни и их названия (напр., чабыр "чувяки из сыромяти с плетеными подошвами", худур "похлебка из воды и муки"). Вместе с тем язык беспрерывно пополняется новыми терминами, приходящими вместе с вещами (китель, плащ, пряник и т.д.).

4. При рассмотрении вопросов карачаево-балкарской общественно-политической терминологии следует иметь в виду то, что в условиях территориальной и административной разобщенности носителей карачаево-балкарский язык развивается в настоящее время в двух литературных вариантах. Это обусловило появление значительных лексических различий в этой терминологии (карач. ырахатлыкъ - бал к. мамырлыкъ "мир", карач. къазауат - балк. уруш "война", карач. чёп атыу - балк. кьол кёпюрюу "голосование", карач. кесамат -балк. келишим "договор" др.).

5. Продолжение изучения профессиональной лексики имеет большое теоретическое и практическое значение для карачаево-балкарского языкознания: принципы терминообразования и готовые термины могут быть использованы при создании карачаево-балкарских научно-технических терминов и составлении различных словарей.

6. Существует ряд критериев разграничения полисемии и омонимии, но основным из них является установление разрыва и утраты смысловых связей между значениями. По мнению некоторых

исследователей, при разграничении омонимии от полисемии большое значение имеет языковое чутье.

7. Если синонимизируются слова устарелые, диалектные и общеупотребительные литературные, то доминантой выступают последние. Напр.: в синонимических рядах бек - чексиз - кемсиз "очень", петрушка - гёлендир "петрушка", секретарь - къагьытчы "секретарь" доминантами являются бек, петрушка, секретарь.

8. Словарный состав языка находится в процессе беспрерывного обогащения и изменения. Он постоянно наполняется новыми словами, возникающими в связи с развитием производства, культуры, науки, техники. В настоящее время почти прекращено выпадение устаревших слов и вместе с тем к словарному составу прибавляется гораздо большее количество новых.

9. Заимствование слов - естественный процесс языкового развития. Некоторые из ранних заимствований в карачаево-балкарском настолько освоились, что их без специального этимологического исследования трудно отличить от исконных слов. Таковы,напр., day "иск, претензия" (араб, дэгъвэ), къатапа "бархат" (араб. кьатифатун), чюгюндюр "свекла" (перс, чогъандор) и др.

10. Сравнение с другими тюркскими языками показывает, что во фразеологии карачаево-балкарского языка довольно значительно количество единиц, которые своими корнями уходят к общетюркскому пласту. Ср., напр. карач.-балк. кёз-къулакь болургъа//т ат. кюз-колак булу//башк. кюз-колак булыу "присмотреть, посматривать за кем= чем-либо"; карач.-балк. жи бетли //чуваш, ике питле//казах, еки бетти "лицемер, двуличный", карач.-балк. кёз тиерге//тг.т. кюз тию//казах, кёз тиди//кирг. кёз тийюю "сглазить" и т.д. Десятки таких примеров показывают, что в отличие от других семей языков, фразеологическая система многих тюркских языков имеет древние общие корни.

СПИСОК РЕФЕРИРУЕМЫХ РАБОТ [. Монографии:

1. Профессиональная лексика карачаево-балкарского языка (на материале названий одежды и обуви). Отв. ред. Ж.М. Гузеев. -Нальчик, 1978. 108 с.

2. Очерки карачаево-балкарской терминологии. Отв. ред. Ж.М. Гузеев. - Нальчик, 1987. 96 с.

3. Лексикология карачаево-балкарского языка. Отв. ред. A.A. Жаппуев. Нальчик, 1996. - 220 с.

[I. Словари:

1. Толковый словарь карачаево-балкарского языка. Гл. ред. проф. Ж.М. Гузеев. Нальчик, 1996. - 1018 с. (соавтор).

2. Школьный русско-балкарский словарь. Нальчик, 1997. - 425с. (соавтор ).

3. Школьный русско-балкарский терминологический толковый словарь. 15 а.л. (в печати) (соавтор ).

II. Статьи и тезисы, в которых нашли отражение основные положения диссертации:

1. Образование терминов в карачаево-балкарском языке. Альм. "Шуёхлукъ", №2, 1972. С.121-125. - На карач.-балк. яз.

2. Названия украшений в карачаево-балкарском языке. - Уч.зап. КЕНИИ, т.XXVII, 1974. С. 120-125.

3. К изучению профессиональней лексики карачаево-балкарского языка. - Советская тюркология, № 3, 1977. С. 45-50.

4. Адыгские слова в бытовой лексике карачаево-балкарского языка. - Ошхамахо, 1978, № 5. С. 55-57. - На кабард.-

черкесском яз.

5. Лексика как источник изучения одежды карачаевцев и балкарцев. - В кн.: Этнография и современность. Нальчик, 1984. С. 185-189.

6. Некоторые семантические процессы в карачаево-балкарской терминологии одежды и обуви. - В кн.: Вопросы лексики и семантики карачаево-балкарского языка. Нальчик, 1984.С.87-101.

7. Смысловые соответствия в лексике карачаево-балкарского языка и тюркских языков Сибири. - В кн.: Проблемы семантики и стилистики карачаево-балкарского языка. Нальчик, 1987. С. 136-140.

8. Лексические различия между диалектами карачаево-балкарского языка. - В кн.: Вопросы диалектологии тюркских языков. Уфа, 1986. С. 104-108.

9. К изучению общественно-политической терминологии карачаево-балкарского языка. - В кн.: Актуальные вопросы карачаево-балкарской грамматики и лексики. Нальчик, 1982. С. 77-82.

10. Роль калькирования в развитии карачаево-балкарской терминологии. - В кн.: Проблемы азербайджанской терминологии. Баку, 1988/ на азерб. языке/. С. 84-86.

11. Лексические параллели в карачаево-балкарском языке и тюркских языках Сибири. - В кн.: Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1984. С. 43-44

12. Освоение карачаево-балкарским языком русских терминов-словосочетаний с непереводимыми прилагательными. - В кн.: Тюркология - 88. Тезисы докладов и сообщений У Всесоюзной тюркологической конференции. Фрунзе, 1988. С. 313-315.

13. Языковые связи кабардинцев и балкарцев. - В кн.: Лексика и грамматика языков Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1990. С.84-91.

14. К изучению омонимии в карачаево-балкарском языке. - В кн.: Вопросы лексикологии и грамматики карачаево-балкарского языка. Нальчик, 1993. С. 40-49 (соавтор ).

РЕЦЕНЗИИ НА ОПУБЛИКОВАННЫЕ РАБОТЫ ДИССЕРТАНТА:

1. Т.К. Кулнев. И.М.Отаров. Профессиональная лексика карачаево-балкарского языка // Советская тюркология, 1979,№4.

2. М.З. Улаков. Новые очерки о нашем языке // Коммунизмге жол, 1987, 14 апреля (на карач.-балк.яз.).

3. М.З. Улаков. И.М.Отаров. Очерки карачаево-балкарской терминологии // Советская тюркология, 1989, № 1.

4. Ж.М. Гузеев. Добрые итоги тридцатилетних исследований // Заман, 1996, 5 апреля (на карач.-балк. яз.).

5. Ж.М. Гузеев. Весомый вклад // Кабардино-Балкарская правда, 1996, 20 апреля.

6. Ж.М.Гузеев. Ценный научный труд// Минги тау, 1997, № 3. С. 190-193 (на карач.-балк. яз.).

Текст диссертации на тему "Основные проблемы лексикологии карачаево-балкарского языка"

л

!| Президиум ВАК России

'! (решение от" " 19 ¿/т.,

присудил ученую степень ДОКТОРА

/¿^е^с^^с—____наук

ИНСТИТУТ ИСТОРИИ, ФИЛОЛОГИИ И ЭКОНОМИКИ КАБАРДИНО-БАЛКАРСКОГО НАУЧНОГО ЦЕНТРА РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

На правах рукописи Отаров Исмаил Магометович

ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЛЕКСИКОЛОГИИ КАРАЧАЕВО-БАЛКАРСКОГО ЯЗЫКА Специальность 10.02.06 тюркские языки

Диссертация

в виде научного доклада на соискание ученой степени доктора филологических наук

НАЛЬЧИК-1997

Работа выполнена в отделе балкарского языка Института истории, филологии и экономики Кабардино-Балкарского научного центра Российской Академии наук.

Официальные оппоненты:

чл.-корр. Национальной АН Казахстана

доктор филологических наук, профессор К.М.МУСАЕВ

доктор филологических наук, профессор Д.М.НАСИЯОВ

чл.-корр. Национальной АН Чувашской республики доктор филологических наук, профессор И.И.ЕГОРОВ

Ведущая организация - кафедра карачаево-балкарского языка и литературы Кабардино-Балкарского ордена Дружбы народов государственного университета.

Защита состоится " № " оШ? 1998 г., в "/3" часов

на заседании диссертационного совета Д 002.17.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институте языкознания РАН по адресу: 103009, Москва, К-9, Б.Кисловский пер., 1/12.

С диссертацией в виде научного доклада можно ознакомиться в библиотеке Института языкознания РАН.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филол.наук

. ОВЩ. ШШШИСТША^РАШГЫ

В научном докладе резюмируются результаты исследований в основном в трех монографиях автора; "Профессиональная лексика карачаево-балкарского языка" (на материале названий одежды и обуви) (1978), "Очерки карачаево-еалкарской терминологии" (1987) и "Лексикология карачаево-балкарского языка" (1996).

В своих исследованиях соискатель руководствуется работами таких ученых-лингвистов, как В.И.Абаев, Н.К.Антонов, М.Л.Апажев, О.С.Ахма-нова, Г.Х.Ахунзянов, А.М.Бабкин, Н.А.Баскаков, Г.Ф.Благова, Р.А.Бу-дагов, В.В.Виноградов, А.Т.Кайдаров, С.К.Кенеебаев,^лдюков^Д.К.Ку-рышжанов, А.И.Молотков, К.М.Мусаев, В.Ю.Михальченко, Б.О.Орузбаева, Э.В.Севортян, Т.Т.Тачмурадов, Э.Р.Тенишев, Я.Щ.Хертек, М.Ф.Чернов, А.К.Шагиров, Н.М.Шанский, К.К.Юдахин, А.А.Шдашев, и др. Автор также опирается на труды исследователей карачаево-балкарского языка Ш.Х.Акбаева, У.Б,Алиева, И.Х.Ахматова, С.Я.Байчорова, С.К.Башиевой, А.Ю.Бозиева, А.Ж.Будаева, С.А.Гочияевой, Ж.М.Гузеева, Л.Ж.Жабеловой, А.А.Жаппуева, З.К.Жарашуевой, Б.Т.Созаева, А.Х.Соттаева,Х»И.Суюн-чева, М.М.Текуева, М.З.Улакова, М.А.Хабичева, А.А.Чечедова и этногра Фоб Б.Х.Бгажнокова,С.Ш.Гаджиевой, И.Х.Калмыкова, А.Х.Магометова, Г.Х.Мамбетова и др.

Актуальность темы. Значение исследования лексики языка для разработки истории его носителей отмечали многие ученые, "Именно лексика, как безобманный отметчик, прямо и непосредственно регистрирует все изменения в производстве, быте, культуре, а также все сколько-нибудь значительные взаимные сношения и влияния между народами"1. Между тем лексикология - наиболее малоизученная отрасль карачаево-балкарского языкознания. Основные проблемы лексикологии

I. В.Й.Абаев. История языка и история народа.-Вопросы теории и истории языка,.. М.,1952. С.40.

карачаев о-балкарского языка в полном объеме до сих пор не были предметом специального изучения, хотя существует немалое число работ,посвященных частным вопросам лексики» Отсюда и понятна актуальность настоящего исследования.

Цель и задачи исследования. Основной целью реферируемых монографий было исследование проблем лексикологии, включающее решение следующих конкретных задач: I) полностью собрать и систематизировать всю имеющуюся, в карачаево-балкарском языке народную терминологию одежды и обуви, пищи, родства и общественно-политические термины; 2) выяснить закономерности развития этих групп лексики; 3) по возможности установить этимологию названий; 4) выявить диалектные дублеты и варианты терминов; 5) исследовать основные проблемы лексикологии карачаево-балкарского языка; б) выявить те огромные изменения и сдвиги, которые произошли в последние десятилетия; 7) обнаружить тенденции, характерные для развития словарного состава.

Объектом реферируемых исследований послужили: а) словарный состав современного карачаево-балкарского языка, начиная с первого десятилетия XX в.ц, до наших дней; б) собранная автором путем опроса жителей сел Карачая и Балкарии народная терминология одежды,пищи и родства; в) карачаево-балкарская художественная литература,фольклор и периодика; словари карачаево-балкарского, русского и тюркских языков.

Метод исследования» В зависимости от исследуемого материала и конкретных целей исследования применяются различные методы. Основными являются синхронно-описательный и сопоставительный.

Научная.новизна исследования заключается в том, что сделана первая попытка всестороннего исследования основных проблем карачаево-балкарской лексикологии. В реферируемых монографиях дается об-

стоятельная и всесторонняя классификация словарного состава с точки зрения активности употребления и распространенности, принадлежности к тому или иному функциональному стилю. Подробно рассматриваются внутренние и внешние средства обогащения лексики, Слова, созданные в последние десятилетия изучаются со всей подробностью. На основе богатого фактического материала всесторонне анализировано внешнее средство обогащения - заимствование. Отраслевая лексика описана в лексико-семантических группах. Подробно исследованы такие семантические процессы, как полисемия, омонимия, синонимия и антонимия. Большое место отведено также вопросам стилистики,фразеологии языка и лексикографии.

Теоретическое и практическое значение исследований. Теоретическое значение реферируемых монографий заключается в выводах,сделанных при исследовании как народной терминологии в карачаево-балкарском языке, так и основных проблем его лексикологии. Исследование может в значительной мере способствовать глубокому изучению ряда вопросов истории, лексикологии и терминологии тюркских языков.

Практическая значимость исследования заключается в том, что собранный в нем лексический материал полностью использован при составлении издаваемого в Нальчике трехтомного "Толкового словаря карачаево-балкарского языка", первый том которого вышел в 1996 году. Он будет полезей' также при составлении терминологических,диалектологических, фразеологических и этимологических словарей. Третья монография "Лексикология карачаево-балкарского языка" используется преподавателями и студентами вузов. Материалы диссертации послужат основой для написания соответствующих глав в планируемом институтом академическом издании "Современный карачаево-балкарский язык".

Апробация исследований» Итоги исследований апробированы в результате их опубликования. Кроме того, о них было доложено автором на всесоюзных и региональных научных конференциях (Абакан, 1980; Волгоград,1982; Нальчик,1982; Алкабад,1985; Тюмень,1986; Фрунзе, 1988). Третья монография была одобрена на презентации,организованной в декабре 1996 года Нальчикским педагогическим колледжем.

Структура научного доклада. Доклад написан в соответствии с основными направлениями исследований, нашедших отражение в реферируемых работах, и поэтому разделен на три части. Первая часть посвящена народным названиям одежды и обуви, во второй части дано краткое содержание исследования об общественно-политической терминологии, а также о карачаево-балкарских названиях пищи и родства, в третьей части изложены основные проблемы лексикологии. В конце доклада приведен список реферируемых работ.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В последнее время в исследовании лексики карачаево-балкарского языка проведена значительная работа. Недавно издан "Карачаево-балкарско-русский словарь! Сейчас ведется работа по изданию трехтомного "Толкового словаря карачаево-балкарского языка", первый том которого вышел в 1996 году. Эти большие проблемы потребовали тщательного изучения словарного состава, в связи с чем началось исследование карачаево-балкарских народных терминов по различным отраслям.

Нами была проведена работа по сбору народных терминов одежды и обуви, названий пищи, а также терминов родства в карачаево-балкарском языке, по систематизации и лексикосемантической классифи-

кации, по выявлению и характеристике источников обогащения и способов образования указанной профессиональной лексики, по историко-этимологическому толкованию отдельных названий.

Термины собирались автором в течение ряда лет путем устного

опроса местных жителей Карачая и Балкарии. Автор собрал значитель-

т

ный сопоставительный материал также из словарей древних и современных тюркских и монгольских языков. Такой же материал приводится в монографиях из арабского и персидского языков, а также языков соседних северокавказских народов. Широко использован и словарь В.В.Радлова?

Поскольку данная работа связана с названиями предметов материальной культуры, то автору пришлось обращаться к исследованиям многих дореволюционных и советских этнографов. Языковой и этнографический материал найден также в карачаево-балкарском фольклоре и художественных произведениях карачаевских и балкарских авторов,

^Профессиональная лексика карачаево-балкарского языка" (на материале названий одежды и обуви)

Во введении к данной монографии анализируется литература по общим вопросам терминологии,приводятся взгляды видных языковедов на природу и определение термина, учитываются монографии и диссертационные работы, посвященные исследованию терминов»излагается мнение автора по ряду положений терминологической науки.

1, Древнетюркский словарь, Л.,1969(сокр.ДТС); Махмуд Кошгарий, Девону луготит турк. Ташкент, 1960-1963, тД-Ш (сокр.МК).

2, В.В.Радлов, Опыт словаря тюркских наречий, Т.1-1У, СПб, 18931911 (сокр.РС).

Второй параграф введения посвящен истории изучения профессиональной лексики.

Изучение профессиональной лексики в тюркских языках началось сравнительно недавно. Первым исследователем этой отрасли тюркского языкознания является узбекский ученый С.Ибрагимов. Большую ценность для лексикологов представляет его монография о лексике ремеслен-

т

ников ферганской области .

Исследователь узбекских народных терминов М.Асамутдинова правильно подчеркивает отличие профессиональной лексики от научно-технической терминологии: "Научно-технические термины дают определения конкретным и абстрактным понятиям, а профессиональные термины - это наименования, выработанные в процессе ручного труда,без

применения машин, и передававшиеся из поколения в поколение. Поэто-

2

му они больше выражают конкретные понятия . Изучению профессиональной лексики тюркских языков посвящены и другие работы.

Первая глава реферируемой монографии посвящена лексико-семан-тическим грушам терминов одежды и обуви,

йшим "одежда" - тюркское слово,образованное от основы глагола кий-- "одевать" путем прибавления аффикса -им. (Ср.ДТС кедим "одежда",одеяние"; РС (П,1343) ^шйим, азерб.дейим, кумьш.гийим, тат. кием, туркм, гейш " одежда".

В древнетюркских памятниках XI века это слово встречается в форме дезгу. Но уже в рукописях ХУ века корень кий в виде кэд^ [кэз] не встречается.

1. С.Ибрагимов.Профессиональная лексика узбекского языка (на материалах ферганских говоров).Ташкент,1961.

2. М.Асамутдинова. Названия одежды и ее частей в узбекском языке, Ташкент,1970, канд.дисс.(на узб.яз.).

3. По техническим причинам подача примеров из древнетюркских источников,из трудов В.В.Радлова,Н.Ф.Катанова и П.М.Мелиоранского приближена к графике на базе балкарского алфавита.

Основные элементы мужской одежды имеют названия:кёлек "рубаха", кёнчек "брюки", къаптал "бешмет", чепщн "черкеска", дон "шуба", жамщ$ "бурка".

Кёлш - общетюркское слово. Кумык.гёлек, азерб.кёйнек, тат. кюльмек, кирг. кёйнёк, тур.гёмлек, тув.хёйленг. В большинстве тюркских языков это слово, помимо значения "рубаха", имеет и значение "платье женское".

Термин кёнчек в значении "брюки" из современных тюркских языков употребляется только в карачаево-балкарском и встречается еще в древнетюркских источниках: ТАС^ кёнчек "шаровары,штаны,кальсоны", СС кёнчек "брюки,штаны". Ср.Ж кюнчек "карман" (1,144), татлсюнчек "кусок выделанной кожи", казах.кейл^-кёшек "нижнее белье", кара-калп. кийим-кеншек "одежда". В киргизском языке кёнчёк имеет семь значений, но ни одно из них не связано с понятием "брюки".

Основной частью мужского костюма считался къаптал "бешмет", который надевали поверх рубашки. Происхождение слова спорно. МК (1,408) каштан "верхняя одежда,халат", TAC каптан "верхняя одежда", чуваш, каптал "распашной кафтан", алт^каптал "шуба без талии,на подкладке", кирг.каптал "боковая часть чего-либо". Одна из этимоло-ний: кафтан с' каптал ■< каптон " ду б л еная кожа"*\

Чепкен имеет три значения: "черкеска"; "домотканое сукно"; "женское платье".

М.А.Хабичев дает такую этимологию этого слова: чепкш <С

Я """

чекпен < чек. "тянуть", "ударять", "колоть, по В.Г.Егорову:

1. TAC - А.К.Курышжанов. Исследование по лексике старокыпчакского памятника ХШ в.-"Тюркско-арабского словаря".Алма-Ата,1970.

2. Современный татарский литературный язык. Лексикология,фонетика, морфология. M.,I969, C.I54.

3. М.А.Хабичев. Карачаево-балкарское именное словообразование, Черкесск,1971. С.217.

чуваш.са^ан "суконный кафтан" < сах "всовывать"*.

Следует упомянуть о причинах многозначности термина чепкен в карачаево-балкарском языке. Так называлось сначала домотканое сукно. Затем это название перешло на изделия, которые шились из этого сукна,- на черкеску и платье женское.

Тюркское слово _тон в различных значениях употребляется во многих родственных языках: карач.-балк., кумык., ног, тон, тат. тун, якут. £он "шуба", кирг. тон "тулуп", "одежда верхняя вообще (гл.обр.мужская)".

Термин тон первоначально обозначал "одежда" (ДТС тон "платье,

одежда", ич тон "нижнее белье, штаны", тончы "портной"; у Мелиоран-

р

ского тон "платье", тон^джичи "портной" и только дери тон "шуба").

Древнейшим видом верхней мужской одежды считается жамычы "бурка" от йапын "покрываться"; кумык .шучу, ног.ябыншы, азерб .шашшы "бурка", кирг.жамшчы "покрывало", РС (1У»64) жамш. "одеял о ".Слово перешло и в нетюркские языки:перс, япанад (РПС,70)^, болг. ямурлук, калм.занч "бурка", русск. епанча, старинный ''длинный и широкий плащ".

В монографии дается подробный анализ названий женской одежды и ее частей. Здесь рассматриваются только некоторые из них,

Шйрыкъ "платье женское". Первоначально "морщина,сборка,оборка". З&шрыкь от жыйыр "сморщить". по отношению к одежде обозна-

чало "оборчатая общивка, пришитая к краям платья". Такое платье карачаевцы стали называть жыйрыкъ чепкен "платье с оборками", а

1. В.Г.Егоров. Этимологический словарь чувашского языка.Чебоксары, 1964. С.186.

2. П.М.Мелиоранский. Араб-филолог о турецком языке. СПб,1902.С.101.

3. Э.В.Севортян. Аффиксы именного словообразования в азербайджанском языке, М.,1966. С.189.

4. РПС - Русско-персидский словарь. М.,1965.

балкарцы все это понятие выражают словом жыйрыкъ.

То, что первоосновой платья женского у многих народов была женская рубаха, подтверждается названиями данного вида одежды: рубаха назьюается у чеченцев код, у адыгейцев - джан, у большинства тюркских народов - ^сёлек. Этими же терминами у них называется современное женское платье. В отличие от них, в карачаево-балкарском, кабардинском и осетинском языках для обозначения женского платья имеются отдельные слова. Это объясняется тем, что уже к концу XIX века "кабардинки,карачаевки, балкарки, осетинки поверх рубахи обязательно надевали еще платье"

Чтобы талию сделать тоньше, горянки носили ^ба "кожаный лиф с деревянными планками". Ср.ног. шыба "платье женское", алт. чуба

"широкая одежда наподобие халата", монг. "плащ","накидка",

р

перс, джуба "широкий накидной халат" , русск. шуба, укр. дика "кофта" . Нераспространенность этого слова в тюркских языках позволяет считать его заимствованием из персидского языка.

В разделе названий головных уборов рассматриваются слова бё|ж "папаха,меховая шапка", "головной убор вообще"; башлыкъ "башлык", къалпакъ "шляпа", жа^л^к^ "головной платок", галмещ® "вид легкого платка", бота "плед" и др.

Термин бёрк широко распространен в тюркских языках: азерб. бёрк, казах, бёрик, тув. бёрт: "шапка".

Башлыкъ от баш, "голова". Ср.РС (1У, 1558) ^бащык "наголовник".

1. Е.Н.Студенецкая. Одежда.-Культура и быт народов Северного Кавказа. М.,1968. С.154.

2. Г.Г.Голетиани. Грузинская лексика в русском языке,Тбилиси,1972. С.116.

3. П.Я.Черных. Очерк русской исторической лексикологии. М,,1956. С.75.

Термин перешел во многие нетюркские языки (русск.башлык, кабард.-черкесск. бщиыкъ , осет. бв^шкъ, калм.^ба^лг в том же значении).

Слово къалпшсь в тюркских языках весьма распространено и в большинстве из них обозначает предметы, отличные от шляпы. Ср. гагауз, к