автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Основные тенденции социально-политической трансформации современной российской деревни

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Султанов, Няиль Абдуллович

Введение

Глава 1. Социальные основания политической 17 трансформации российской деревни

1.1. Особенности современной социально-экономической 17 и политической дифференциации сельского социума

1.2. Роль аграрного бизнеса в социальном структурировании деревни

1.3. Влияние экономической реформы на нормы и ценности сельского образа жизни

Глава 2. Политическая структура российской деревни.

2.1. Трансформация колхозной демократии в систему общественного самоуправления

2.2. Особенности политико-партийного и идеологического структурирования сельского населения

Введение диссертации1999 год, автореферат по социологии, Султанов, Няиль Абдуллович

Современная социально-экономическая и политическая трансформация российского общества сопровождается изменениями не только на уровне социума в целом, но и в различных его подсистемах, одной из которых является деревня. Традиционно для российского и советского общества она рассматривалась в политико-практическом и в научно-социологическом плане преимущественно по линии своего отставания от города. Ее качественные характеристики обычно выводились из запаздывания научно-технического прогресса в селе, из несовершенства и неудобств сельского образа жизни, из неразвитости форм политической жизни крестьянства и деревенского рабочего класса и т.п. Исходя из этого, социальный вектор, основные тенденции и этапы экономической и политической эволюции деревни грубо привязывались к городским социальным стандартам и закономерностям. Основная установка в социологической науке и в практической политике заключалась в том, что деревня должна в перспективе соответствовать нормам и ценностям городского образа жизни, откуда проистекали многие мировоззренческие и теоретические стереотипы досоветского, советского и постсоветского периодов. В широком хождении были установки и приоритеты типа: «превращение сельскохозяйственного труда в разновидность труда индустриального», «ликвидация существенных различий между городом и деревней», «сближение городского и сельского уровня жизни», «укрепление союза рабочего класса, колхозного крестьянства и народной интеллигенции как основы развития советского народа как новой социальной и исторической общности» и т.п. Деревня как бы находилась на обочине технического прогресса и социального процесса и была обречена на постоянное движение в сторону городских социальных норм и ценностей, на постоянное запаздывание и наверстывание неких упущенных исторических шансов и общественных возможностей.

Вместе с тем вольно или невольно игнорировалась социально-политическое и духовное своеобразие деревни, ее национальная и культурная самобытность. Она по-своему и далеко не в ущербных формах воспроизводила общезначимые национальные нормы и ценности, являлась весьма специфической социальной средой, тем более на протяжении российской социальной истории крестьянин, сельский пролетарий, сельский собственник, были основными общественными типами и субъектами социальной структуры. Общественно-политические движения по своему социальному составу были крестьянскими. Все три русские революции начала 20-го века решали, хотя и не решили, аграрные социально-политические проблемы. Большевистский левый радикализм как раз и паразитировал на нерешенности в России аграрного вопроса. Этот вопрос традиционно стоял во всех партийных программах и соответствующих документах государственной власти на первом месте и только после него и в зависимости от него решался национальный вопрос и это в государстве с самым многочисленным этническим составом.

Аграрные, следовательно, крестьянские проблемы были самыми болезненными и сложными в процессе так называемого, «социалистического строительства». Крестьянство оказывало ему мощное экономическое и политическое противодействие. И только после того, как «кулачество» было «ликвидировано как класс», как была проведена коллективизация сельского хозяйства, было объявлено построение социализма «в основном», затем его «полная победа». Политическое поведение крестьянства рассматривалось и воспринималось большевистским руководством в качестве едва ли не основного ориентира в корректировке и модификации социального курса, в развитии идеологии и мировоззренческих стереотипов, культивируемых режимом.

Крестьянская тема, являясь при советском общественном порядке в социологии проблемой далеко не первого порядка, в период перестройки и демократической трансформации российского социума была отодвинута еще дальше на задний план в исследовательских приоритетах. Это имеет свое научно-теоретическое и практическое объяснение, которое связано, прежде всего, с тем, что радикально-реформистские силы в основном были сосредоточены на городах. Деревня априорно была объявлена зоной влияния прокоммунистических политических элементов. Она якобы подпитывала так называемые «красные пояса» и леворадикальные элементы. Политическое размежевание в обществе по принципу «город - деревня», действительно имело и имеет место в настоящее время и дело далеко не в радикализации сельского населения, а в меньшем, чем у города, запасе социальной прочности. Она и до перестроечного периода постоянно подвергалась самым различным ограничениям. Только с хрущевской оттепелью крестьянам стали на руки выдавать паспорта. Затем грянуло «развернутое строительство коммунизма» и борьба с «родимыми пятнами капитализма», которых больше всего было обнаружено в сельскохозяйственном производстве и в крестьянском быту. Лишь небольшим островком и проявлением крестьянской политической самобытности являлись колхозные собрания. Крестьянство как субъект власти и политики было насильственно ограничено голосованием на этих собраниях, в чем состояло содержание так называемой колхозной демократии.

Демократическая трансформация российского социума актуализировала исследовательский интерес на наиболее магистральных социологических направлениях: на новом структурировании политического пространства, на становлении новых субъектов политики, на разделении полномочий между федеральным центром и субъектами федерации, на формировании политических элит, и системы местного самоуправления. Колхозная демократия, закончив вполне естественной смертью, так и не получила должного социологического осмысления, адекватного современным условиям, потребности и методологии. Политическая вертикаль стала опять строиться под потребности новой политической власти, сосредоточенной в городах, прежде всего в крупных индустриальных и культурных центрах. Политическая жизнь в деревне была отрегулирована, структурирована и организационно оформлена так, что в основном обслуживала интересы правящего слоя. Деревня в этих условиях не только не догоняла город, а была рядом волевых решений дистанцирована от города. Без всяких предварительных проработок, экспертиз и исследований сформирован земельный кодекс, преобразованы колхозы и совхозы, развалены крупные агрофирмы и сельскохозяйственные комплексы, созданы без всякой материально-технической подготовки и финансового обеспечения фермерские хозяйства и, наконец, делаются попытки реализовать на местах продажу - куплю земли, паразитируя на иждивенческих настроениях населения. Купля - продажа мыслится, как и приватизация промышленных предприятий, как глубоко рыночный механизм вне своего социального и политического контекста. Якобы сельский социум в очередной раз перестроится в результате волевого политического решения, которым предполагается обеспечить новую стерильно чистую реальность.

Схема незамысловатая: вначале политическая воля руководства, затем ее законодательное оформление, после которого последует становление системы частной собственности в деревне. В последнюю очередь сформируется ее субъект - собственник. Мнение крестьянства в поддержку этого курса подразумевается, в подтверждении чего приводятся мнения аналитиков, экспертов, партийных функционеров. Ситуация для политиков облегчается тем, современное российское крестьянство не имеет реальных, эффективных политических механизмов формирования, концептуализации и реализации своих социальных установок. Социально-экономическая и политическая бесструктурность российского политического пространства обозначилась в первую очередь на сельском уровне. По сути дела нет четких научных представлений об особенностях социально-политической организации крестьянства вне ее опосредования бюрократическими структурами типа Аграрной партии, сельских профсоюзов, системой самоуправления.

Современная российская деревня и до настоящего времени остается обочиной политического процесса, предметом и объектом различных идеологических спекуляций, условием формирования новых социальных мифов. Остаются практически неисследованными или малоизученными следующие явления и процессы:

- основные тенденции, закономерности перехода от колхозной демократии как формы организации советского крестьянства к формам политического обеспечения современного свободного предпринимательства на селе; социальная трансформация колхозного крестьянства как объекта социалистической формы хозяйствования и советской власти в субъекта частной инициативы; диалектика социально-политических форм самоорганизации крестьянства как общественной группы и роль этой самоорганизации в регулировании общественных отношений на селе;

- особенности сельского уровня функционирования политических отношений и его роль в воспроизводстве и политической самоорганизации современного российского социума;

- влияние сельского образа жизни на политические установки крестьянства, на его идейное размежевание и общественную активность;

- политическая роль сельской бизнес-элиты, административной элиты, средних слоев в структурировании социального пространства деревни, их функции как субъектов общественных отношений и взаимодействия с крестьянством как социальной общностью;

- характер и механизм социально-политической интеграции крестьянства в систему сельского местного самоуправления;

- традиции земского самоуправления в современном социальном опыте и политическом структурировании крестьянства;

- сочетание западных социальных технологий и исторического опыта и факторов сельского образа жизни в политической трансформации постсоветской деревни.

Перечень проблем и актуальных направлений исследования можно было бы продолжить, однако можно с полной уверенностью констатировать, что отечественная социология стоит лишь у истоков изучения сложной и многоплановой темы политической и социальной трансформации современной российской деревни и крестьянства как социальной группы. Во многом для социологии только предстоит изучение деревни как определенной специфической поселенческой и социально-политической системы, базирующейся на особенностях сельского образа жизни и сельскохозяйственного труда как элемента общественного разделения труда, и крестьянства как субъекта собственности, хозяйствования и политики, как социального носителя особого психологического склада и ментальности.

Выбор темы исследования, обоснование наиболее актуальных ее современных аспектов, степень ее изученности во многом предопределили характер привлеченной научной литературы по социологии, политологии, социальной психологии, социальной истории, социальной философии. Эту литературу объединяет определенное смысловое содержание, подчиненность идее обозначить и описать крестьянство как субъект социальных отношений и деревню как специфическую социальную среду и уровень функционирования власти и политики. Интеграция различных исследовательских концепций и уровней познания связана с выявлением субъектного состава политического пространства российской деревни и политических условий и механизмов ее самоорганизации и самовоспроизводства как общественной системы.

Особую значимость для нашего исследования имеют работы отечественных философов и социологов по проблемам собственности и крестьянского хозяйственного менталитета, обусловленного традициями общественного труда, в частности П.Лаврова, Н.Бакунина, Н.Огарева,

Б.Чичерина, И.Ильина, Н.Федорова, В.С.Соловьева, П.Новгородцева, В.Эрна, С.Булгакова, Б.Кистяковского, П.Струве, Г.Вернадского, С.Франка, Ф.Степуна, Н.Алексеева, В.Розенберга, В.Чаянова и др.1. В трудах этих авторов проблема собственности рассматривается не только в своем социально-экономическом содержании, не только как фактор экономической дифференциации социума, но и как духовная нравственно-этическая субстанция, как условие общественной солидарности, этнического и культурного единства государства. Собственность как социальный институт ими характеризовалась преимущественно применительно к социальным и политическим условиям деревни в силу крестьянского состава производительных сил того времени. Модель взаимосвязи собственности, нравственности, социальной психологии, национальной ментальности отрабатывалась и обосновывалась в основном на крестьянстве и частном землевладении. Как писал Н.А.Бердяев, «собственность по природе своей, есть начало духовное, а не материальное. Она предполагает * не только потребление материальных благ, но и более устойчивую и преемственную духовную жизнь личности в семье и роде. Начало собственности связано с метафизической природой личности, с ее внутренним правом совершать акты, преодолевающие быстротечное время. Собственность развивалась в борьбе человеческой личности со стихийными силами природы. Свободный дух человека налагает свою волю на стихийную природу, и от этого акта рождаются неотъемлемые права и обязанности» .

1 См.: Лавров П.Л. Философия и социология. Избр. произв. В 2-х т.т. М., 1991; Огарев Н.П. Избранные социально-политические и философские произведения в 2-х т.т. М., 1952; Чичерин Б.Н. собственность и государство. 4.1. М., 1982; ильин И.А. путь духовного обновления // Посев, 1983. №3; Федоров Н.Ф. Сочинения. М., 1982; Соловьев В. Соч. в 2-х т.т. М., 1990; Новгородцев П.И., Покровский И.А. О праве на существование. СПб., 1911; Эрн В.Ф. Христианское отношение к собственности. М., 1906; Булгаков С.Н. Философия хозяйства. М., 1990; Его же: История экономических учений 4.2., М., 1918; Кистяковский Б.А. Государство и личность // Власть и право. Из истории русской правовой мысли. Л., 1990; Бердяев Н.А. Философия неравенства. М., 1992; Франк С.Л. Ересь утопизма. Л., 1991.

2 Русская философия собственности. XVIII - XX. С.-Петербург, 1993. С.304.

Проблема крестьянской собственности и аграрного сектора экономики в современных условиях актуализируется в связи с тем, что основная, пожалуй, социально-экономическая нагрузка ложится на деревню как фактор выживания общества. Вполне вероятно и допустимо, что сформулированные отечественными классиками философии и социологии методологические принципы социологического анализа хозяйственной деятельности, землевладения, организации производительного сообщества в форме крестьянской общины могут быть приемлемыми и в современных условиях, тем более, что заимствованные на западе социальные технологии сельскохозяйственного производства не получили у нас широкого применения. Более того, вновь образованные фермерские хозяйства испытывают в последние годы серьезные экономические трудности не только по причине общего кризиса, но и в силу своего несоответствия социальной природе и менталитету российского крестьянства.

Существенную роль имеют для нас публикации отечественных и зарубежных исследователей по социально-экономической и политической дифференциации российской деревни, в которых рассматриваются основные тенденции эволюции сельского населения как элемента социальной структуры и субъекта общественных отношений . Этой проблеме посвящены работы В.Островского, В.Александрова, П.Кабытова, Ю.Арутюняна, П.Великого, Ю.Егорова, М.Клопыжникова, В.Староверова, В.Козлова, Б.Литвака, В.Полищука, В.Долгова, Т.Шанина, В.Виноградского, А.Фурсова, В.Дьячкова,

3 См.: Егоров Ю. Аграрная реформа: уроки прошлого и современность // свободная мысль. 1993.№6; Ежегодник по аграрной истории. Проблемы истории русской общины. Вологда, 1976. Вып. VI; Островский В.Б. Колхозное крестьянство СССР. Саратов, 1967;Его же: Новый этап в развитии колхозного строя. М., 1977; Крестьянство и индустриальная цивилизация. М., 1993; великий незнакомец. Крестьяне и фермеры в современном мире. М.3 1992; Менталитет и аграрное развитие России (XI - XX в.в.) М., 1996; Октябрь и советское крестьянство. М., 1977; Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М., 1977; Кабанов в.В. Пути и бездорожья аграрного развития России // Вопросы истории. 1993. №2.

П.Зырянова, В.Данилова, П.Першина, С.Дубровского, И.Зеленина, А.Хрящевой. В данных публикациях особую ценность представляют единство и взаимосвязь двух моментов: а) сквозных общеисторических тенденций в развитии крестьянства и российской деревни, обусловленных спецификой национальной экономики в досоветское, советское и постсоветское время; б) этапов и их закономерностей в развитии крестьянства и деревни. Внимание здесь обращается на определенную преемственность в эволюции сельского населения, независимо от различных попыток радикального реформирования деревни, будь то массовая коллективизация, столыпинская аграрная реформа или «всеобщая фермеризация» в современных условиях.

Дифференциация внутри деревни и крестьянства обусловлена, видимо, не столько характером политического режима и экономического курса, сколько особенностями сельскохозяйственного труда, деревенского образа жизни, состоянием производительных сил. В указанных работах определенное внимание обращается на соотношение социально-органических и политико-органических начал в общественной дифференциации и организации деревни, что обусловлено природой крестьянства как социального слоя и агента производства, с одной стороны, и волевым вмешательством политической власти, с другой стороны. Здесь существенное значение имеет диалектика экономических и политических условий самоорганизации и внешнего регулирования крестьянского социума. В социальной дифференциации крестьянства прослеживается внутренний (социально-экономический, производственный) и внешний (политико-волевой) факторы. Дифференциация данной группы в указанных работах представлена в трех основных аспектах: а) как следствие естественно-природных, производственных условий, характера сельскохозяйственного труда; б) как механизм самоорганизации, самовоспроизводства и устойчивости крестьянства; в) как результат реформирования сверху, насаждения волевым путем тех или иных форм организации производства (колхозы, совхозы, МТС, фермерские хозяйства, хуторская система и т.п.).

В социально-политическом развитии современной российской деревни существенным образом сказываются особенности социальной психологии, ментальности, политической культуры и качества жизни крестьянства, что рассматривается в работах П.Великого, Н.Клопыжниковой, А.Вилкова, В.Бабашкина, В.Зубкова, А.Куприянова, И.Левыкина, М.Рахматулина, О.Зотовой, В.Новикова, Е.Шороховой, В.Чертихина, Ю.Пивоварова, Л.Даниловой, В.Холодкова, Л.Милова, Н.Рогалиной, Н.Эйдельмана, Н.Касьяновой, С.Лурье, В.Коротаева, Н.Кондратьева, В.Кабанова, Д.Ольшанского, В.Вельского, Е.Случкого4. В этих исследованиях крестьянский менталитет, сельская психология характеризуются как результат определенных социально-экономических, прежде всего, естественно-производственных условий, и одновременно как фактор социальной деятельности, то есть внимание фиксируется на содержательно-сущностном и деятельностном аспектах ментальности. Проблема ментальности крестьянства наряду с характером и содержанием сельскохозяйственного труда позволяют исследовать социально-политические закономерности и тенденции функционирования деревни в широком социально-историческом контексте, а так же преодолеть несколько утилитарный подход о взаимосвязи экономических и политических факторов в развитии крестьянства, представить

4См.: Вилков А. Менталитет крестьянства и российский политический процесс. Саратов, 1997; Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1997. М., 1997; Вопросы крестьяноведения. Вып. 1. Саратов, 1994; Клопыжнокова Н.М. Ценности российского крестьянства в условиях современных социально-экономических перемен. Автореф. канд, дис. Саратов, 1994; Ольшанский Д.В. Социальная психология «винтиков» // Вопросы философии. 1989. №8; Бабашкин В. Крестьянский менталитет: наследие России царской и России коммунистической // Общественные науки и современность. 1995. №3; Кабытов П.С., Козлов В.А. Литвак Б.Г. Русское крестьянство: этапы духовного освобождения. М., 1988. его современный социально-политический уровень как следствие и воплощение глобальных, макросоциальных условий.

Особое место в социологической литературе по проблемам российской деревни и крестьянства занимают исследования политических аспектов их трансформации. Данные публикации немногочисленны по своему составу и в основном содержат обобщенные данные прикладных социологических исследований социальной активности сельского населения. Внимание в основном фиксируется на факторах и социальных проявлениях отставания и несовершенства данной активности по сравнению с городом5. Данное обстоятельство во многом предопределило выбор темы исследования.

Исходя из актуальности проблемы, ее научно-теоретической, практической значимости, а также недостаточной изученности в современной социологической литературе, определяется цель предпринимаемого исследования - охарактеризовать основные социально-политические тенденции и закономерности современных трансформационных процессов в российской деревне, определяемые становлением института частной собственности и формированием агробизнеса в сельскохозяйственном производстве.

В соответствии с целью работы выдвигаются основные задачи по ее реализации:

- проанализировать влияние социально-экономической и политической институциональной трансформации современной российской деревни на социальную дифференциацию сельского населения, на переход от социальной структуры колхозно-советского типа к социальной структуре частнопредпринимательского типа;

5См.: Гущин М.Э. Социально-политические процессы современного аграрного реформирования России. Автореф. Канд. Дис. Саратов, 1998; Милосердов В. Проблемы Аграрной политики // АПК: экономика, управление. 1992. №7; Крестьяне и власть. Тамбов, 1995; Модернизация в России и конфликт ценностей. ML, 1994; Власть и реформы. От самодержавия к Советской России. С.-Петербург, 1996; Человек и земля. М., 1988; Тихонова Н. Жизненные ценности России: меняется ли наш менталитет // Власть. 1996. №5.

- рассмотреть основные тенденции в изменении социальной природы российского крестьянства при переходе к смешанной экономике, проявление в социально-политических функциях этой группы черт переходности и маргинальное™, обусловленных кризисным характером современного социума;

- определить особенности формирования в составе сельского населения новых социальных групп, вызванных особенностями современного реформирования аграрного сектора экономики, их политическую роль в трансформационных процессах, в социальной стабилизации на селе;

- исследовать изменение ценностных ориентаций сельского населения как фактора его политической активности и элемента социально-политической культуры;

- рассмотреть проблемы и противоречия становления системы местного самоуправления на селе и роль традиций колхозной демократии в политическом сознании крестьянства;

- проанализировать роль партийно-политических и идеологических факторов в структурировании сельского населения, в его отношении к современным трансформационным процессам в деревне и в обществе в целом;

- определить особенности формирования и социально-политической роли сельской производственной и административной элиты.

Объектом исследования является социально-политическая трансформация современной российской деревни как подсистемы и уровня функционирования общественных отношений.

Предмет исследования - переходный и кризисный характер трансформационных процессов.

В соответствии с целью, задачами, объектом и предметом анализа определяется его новизна:

- впервые рассмотрена взаимосвязь социально-экономической и политической дифференциации современного российского села и отражение данной дифференциации в социальных ценностях и установках деревенских жителей;

- проанализировано влияние кризисного состояния российского социума на социально-политическую интеграцию, дифференциацию и организацию сельского населения, в соответствии с чем дана характеристика основных субъектов политических отношений на уровне села;

- впервые осуществлена попытка социологически описать и отследить характер влияния крестьянской ментальности, традиций колхозной демократии, сельского образа жизни на функции и политические ценности сельских жителей;

- осуществлена попытка социологической систематизации факторов и механизмов партийного структурирования современного российского села, мировоззренческой и идеологической идентификации традиционных и вновь образованных социальных групп;

- исследованы статусные характеристики и общественно-политические функции сельской элиты, ее преемственность и своеобразие по сравнению с управленцами колхозно-совхозной системы.

Научно-практическое значение содержащихся в диссертационной работе выводов заключается в возможности их использования региональными и федеральными органами власти и управления в реформировании и совершенствовании системы местного самоуправления, взаимодействия между населением и сельской администрацией, в улучшении подготовки и переподготовки управленческих кадров, государственных служащих, в дальнейшем углублении научных представлений по проблемам политического функционирования деревни. Результаты исследования также могут быть использованы в преподавании курсов социологии, политологии, социальной работы, социальной психологии, менеджмента в высших учебных заведениях.

Основные результаты диссертации обсуждались на методологических семинарах кафедр социологии в Саратовском государственном университете и в Саратовском государственном техническом университете, на научных конференциях «Некоторые проблемы социально-политического развития современного российского общества» (Саратов, СГУ - 1997), «Человек в социокультурном мире» (Саратов, СГТУ - 1997), «История. Общество. Личность» (Саратов, СГТУ - 1998), на двух научно-теоретических и практических конференциях в Саратовском кооперативном институте (1997 -1998 г.г.). Результаты работы были использованы при составлении докладов и текстов выступлений в Высшем экономическом совете при губернаторе Саратовской области.

Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих пять параграфов, заключения, библиографии и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Основные тенденции социально-политической трансформации современной российской деревни"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Современная российская деревня в своих социально-политических функциях и качествах реализует две особенности. С одной стороны, она закрепляет и воспроизводит отчуждение населения от государственной власти, представляя собой преимущественно объект управления и манипулирования со стороны государственного аппарата. Сложилась целая система данного отчуждения, имеющего свои социальные основания, принципы реализации, тенденции изменения и модификации, свои организационные формы и механизмы, а также проявления в других сферах общественной жизни. Это отчуждение воспроизводится и поддерживается и через систему так называемого местного самоуправления, которое в соответственном смысле самоуправлением не является по целому ряду причин, среди которых можно выделить основные: бюрократический, верхушечный характер в формировании сельского местного самоуправления, не учитывающего предшествующий социальный опыт сельского населения; отсутствие взаимосвязи и взаимозависимости в формировании местного самоуправления и экономической трансформации сельского социума; приоритет интересов местной элиты над интересами населения в политическом реформировании деревни; неадекватность законодательной федеральной базы юридическим документам местной власти по местному самоуправлению и т.п.

С другой стороны, по своим социально-политическим качествам современная российская деревня вследствие своего отчуждения от власти реально или потенциально к ней оппозиционная, отказала власти в поддержке, в кредитовании ее своим доверием. Сложился более или менее целостный и законченный механизм отчуждения. Тем самым в современном политическом размежевании российского общества сложилось два полюса: столичный социум и российская провинция, а в рамках провинции - региональная административная элита и местное население. Это деление по принципу удаленности от власти как естественно-географическое, так и политико-функциональное, ролевое. Ролевая удаленность совпадает с естественно-географической удаленностью, чем упрощается схема взаимодействия общества и власти, когда структурирование и организация власти по сути дела совпадает с наиболее элементарными и естественными формами организации социума. Объективные условия существования общества в основном сводятся к наиболее элементарным, естественно-необходимым обстоятельствам и через эти обстоятельства обеспечивается и воспроизводится приоритет элементарных форм бытия, ограничивающихся по правилу способами выживания, над нормами и социальными ценностями демократии и самоуправления. Эти ценности должны адаптироваться, во-первых, к условиям элементарности и инструментальности деревенской жизни; во-вторых, к интересам региональных административных элит. Упрощение и бюрократизация характеризуют современный политический процесс в современном деревенском социуме.

При отсутствии ведущего, референтного слоя в политической трансформации деревни в виде среднего слоя, бизнес-элиты новые социальные нормы и ценности складываются в зависимости от содержания и изменения экономической ситуации, которая развивается в сторону своего ухудшения. Те группы, которые должны по логике экономической и политической реформы осуществлять функции данных групп, воспроизводят в основном явления маргинализации сельского населения и социального упадка. Есть некие социальные образования, имитирующие данные функции, но без общественно значимой эффективности и результативности. В современном сельском обществе мы имеем условно средние слои и условно бизнес-элиту. Хотя они и демонстрируют определенную социальную значимость, но их общая роль в общественной жизни незначительна. Политическая трансформация тем самым социально не закреплена, не имеет своих определенных носителей, твердо сориентированных на официально проводимый властью курс. Прежние

Ill механизмы колхозной демократии разрушены, а механизмы нового общественного порядка еще не сложились. Деревня демонстрирует свою социальную устойчивость как преимущественно продовольственная база своего выживания и продовольственного обеспечения городского населения и реализует функции своего рода дополнения общественного процесса. В своих политических качествах она не самостоятельна и не самоценна. Это существование и самосохранение по инерции как самосохранение наиболее слабого звена в социальной и политической системах с перспективой превращения в основное звено при дальнейшем ухудшении ситуации. Превращение в основное звено обусловлено рядом обстоятельств: а) сохранением за деревней роли непредвиденного, непредсказуемого фактора при углублении общественных противоречий; б) ограничением материальных резервов в экономической жизни в основном продовольственными запасами; в) возможностями широкого протестного движения среди сельского населения и леворадикальной политической агитации вследствие более старого возрастного состава сельских жителей, имевших сравнительную обеспеченность при социализме; г) слабым влиянием бюрократического аппарата в сельской местности, незначительностью социального разложения и коррумпированности деревенского социума. Сельское население может стать дополнительной массой в сторону леворадикальной трансформации российского общества.

Современная российская деревня характеризуется, как это было и раньше, преимущественно по принципу своего отставания от города, причем в результате реформирования общества это отставание стало более существенным, фронтальным и тотальным, что находит свое отражение и в области политических отношений. Существенность отставания проявляется в том, что сформировались дополнительные механизмы политического разложения деревни, которые привели едва ли к полному полному политическому отчуждению сельского населения при разрушении прежних форм его самоорганизации. Оно сталкивается с ранее неизвестными и непривычными для него формами общественной жизни: криминальной экономикой, теневой властью, плебисцитарной демократией, несменяемостью и назначаемостью представителей власти и самоуправления. Это было в определенной степени и раньше, но не в столь явных формах и в неконтролируемых масштабах.

Тотальность отставания деревни от города обусловлена отставанием во всем, поскольку деревня почти полностью исчерпала себя как самоценное социальное сообщество и превратилась в синоним отсталости, отчуждения и бесправия. Это социум, который не имеет условий и политических механизмов даже доведения своих интересов до власти. Фронтальность отставания есть равнозначность социального упадка деревни во всем: в экономике, в политике, в социальной сфере. Политическая бесструктурность сельского социума вовсе не означает его полной социальной бесформенности и анонимности. Это бесструктурность особого свойства, характерного для кризисного общества с крайним напряжением его усилий по самосохранению и самовыживанию. Бесструктурность, характерная для общественных систем чрезвычайного, мобилизационного типа. Суть ее сводится к зависимости политического процесса в основном от уровня жизни, который для современного сельского населения является сравнительно однородным и низким. Здесь слишком прямая зависимость политических ориентации от материального достатка. Политика, власть, демократия не являются самоценными и самодостаточными. Это зависимые и производные величины, причем от явлений и факторов, в общем-то, элементарного свойства. Политика не представляет собой на уровне деревни самостоятельного пространства, и она практически никак не дифференцирована от экономики и задается, определяется наиболее элементарными, примитивными формами и принципами ее организации. Однородность и однозначность политической жизни современной деревни есть состояние и качество социальной мобилизации при крайней исчерпанности и ограниченности социальных резервов. Сложность и опасность данной ситуации заключается в том, что она плохо прогнозируется.

Список научной литературыСултанов, Няиль Абдуллович, диссертация по теме "Социальная структура, социальные институты и процессы"

1.Авраамова Е., Дискин И. Социальные трансформации и элиты // Общественные науки и современность. 1994. N3.

2. Административно-политическая элита региона. Социологический анализ. Ростов н/Д, 1995.

3. Айзенштадт С.Н. Коспект великих революций. Культура, социальная структура, история и человеческая деятельность // РЖ "Социология". 1993. N3-4.

4. Андреев А.А. Классы как субъекты социального ритма // Социально-политический журнал. 1993. N8. С. 42-52.

5. Андрущак Н.В. Доход и социальная дифференциация общества // Социальная структура и социальная стратификация. М., 1992. С. 28-44.

6. Анурин В.Ф. Политическая стратификация: содержательный аспект // Социологические исследования. 1996. N12.

7. Анурин В.Ф. Экономическая стратификация: аттитюды и стереотипы сознания // Социологические исследования. 1995. N1. С. 104-115.

8. Атоян A.M. Социальная маргиналистика // Политические исследования. 1993. N6.

9. Белых Е.Л., Верксенко Г.П. Социальная структура и социальные процессы в современном обществе. М., 1993. 88 с.

10. Беляева Л.А. Средний слой российского общества: проблемы обретения социального статуса // Социологические исследования. 1993. N10. С. 13-22.

11. Бердяев Н. Философия неравенства // Русское зарубежье. JL, 1991.

12. Блау П.М. Различные точки зрения на социальную структуру и их общий знаменатель // Американская социологическая мысль: Тексты. М. 1994. С.8-30.

13. Бурдье П. Социальное пространство и генезис "классов" // Вопросы социологии 1992. N1. 17-36.

14. Вебер М. Основные понятия стратификации // Социологические исследования. 1994. N5. С. 147-156.

15. Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984.

16. Весолоусский В. Классы, слои и власть. М., 1978.

17. Восленский М. Номенклатура: господствующий класс Советского Союза. М., 1991.

18. Гафт Л.Г. Изменение производственных структур и формирование новых слоев общества // Социальная структура и социальная стратификация. М., 1992. С. 57-61.

19. Гидденс Э. Стратификация и классовая структура // Социология: учебник 90-х годов (Реферированное издание). Челябинск, 1991. С. 48-69.

20. Голенкова З.Т., Витюк В.В., Гритчин Ю.В., Черных А.И., Романенко JI.M. Становление гражданского общества и социальная стратификация // Социологические исследования. 1995. N6.

21. Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д., Казаринова И.В., Соровский Э.Г. Социальная стратификация городского населения // Социологические исследования. 1995/N5.

22. Динамика социальной дифференциации. М.: ИНИОН АН СССР, 1990.

23. Динамика социальной дифференциации: реферативный сборник. М., 1992.

24. Доходы рабочего населения России // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1994. N1. С. 5-10; N2. С. 5-12.

25. Девис К., Мур У.Е. Некоторые принципы стратификации // Структурно-функциональный анализ в современной социологии. М., 1968.

26. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. JL, М., 1991.

27. Ефимов А. Элитные группы, их возникновение и эволюция // Знание сила. 1998. N1. С. 56-64.

28. Зайченко А. Имущественное неравенство // Аргументы и факты. 1989. N27.

29. Запашенный С.И. Динамика социальной дифференциации . Саратов, 1991.

30. Заславская Т.И. Бизнес-слой российского общества: сущность, структура, статус // Социологические исследования. 1995. N3.

31. Зиммель Г. Социальная дифференциация. М., 1909.

32. Зубова JL, Ковалева Н. Бедность, которая превратилась в проблему // Человек и труд. 1995. N2.

33. Игитханян Е.Д. Самоидентификация в социально-слоевой структуре и основные направления ее изменений // Социальная идентификация личности -2. М., 1994. Кн.1.

34. Ильин В.И. Социальная стратификация. Сыктывкар, 1991.

35. Ильин В.И. Основные контуры системы социальной стратификации общества государственно-монополистического социализма // Рубеж. Альманах социальных исследований. 1991. N1. С.96-116.

36. Ионин JI.Г. Культура и социальная структура // Социологические исследования. 1996. N1. С. 96-116.

37. Ионин Л.Г. Культура и социальная структура // Социологические исследования. 1996. N3.

38. Казаринова И.В. Социально-статистический анализ тенденций развития социальной структуры общества // Социальная структура и социальная стратификация. М., 1992. С. 9-19.

39. Климова С.Г. Социальная идентификация в условиях общественных перемен // Человек. 1995. N3/

40. Климова С.Г. Изменения ценностных оснований идентификации (80-90-е годы) // Социологические исследования. 1995. N1. С. 59-72.

41. Комаров М.С. Социальная стратификация и социальная структура // Социологические исследования. 1992. N7. С. 62-72.

42. Кордонский С.Г. Социальная структура и механизм торможения // Постижение М., 1989. С. 36-51.

43. Крыштановская О.В. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту: на материале социологического исследования // Общественные науки и современность. 1995. N1.

44. Крэстева А. Власть и элита в обществе без гражданского общества // Социлологические исследования. 1996. N4. С. 19-29.

45. Куколев И.В. Формирование бизнес-элиты // Общественные науки и современность. 1996. N2. С.12-23.

46. Лэйн Д. Перемены в России: рост политической элиты // Социологические исследования 1996. N4. С. 30-39.

47. Луценко А.В., Радаев В.В. Сбережения средних слоев населения // Экономика и общество. 1995. N6.

48. Магомедов А. Политические элиты российской провинции // Мировая экономика и международные отношения. 1994. N4.

49. Мертон Р.К. Социальная теория и социальная структура // Социологические исследования. 1992. Т.2. С. 118-124.

50. Мертон Р.К. Социальная структура и аномия // Социологические исследования . 1992. N3. С. 104-114; N4. С. 91-97.

51. Мизе Л. фон. Бюрократия. Запланированный хаос. Антикапиталистическая ментальность. М., 1993.

52. Модернизация: экономика и социальные структуры. М., 1991. 36 с.

53. Мостовая И.В. Социальное расслоение символический мир метаигры. М.: Механик, 1996. 208 с.

54. На изломах социальной структуры. М., 1987.

55. Надель С.Н. Современный капитализм и классы // Рабочий класс и современный мир. 1989. N4.

56. Наумова Н.Ф. Регулирование социальной дифференциации: критерии, циклы, модели // Общество и экономика. 1993. N3. С.3-20.

57. Олейник А.Н. Механизм возникновения новых институциональных структур в переходный период // Социологические исследования. 1994. N2.

58. Орлов А.С. О среднем классе // Социально-политический журнал. 1994. N9-10.

59. Орлов А.С. Социальные услуги как фактор стратификации общества // Социальная структура и социальная стратификация. М., 1992. С. 44-56.

60. Пастухов В.Б. От номенклатуры к буржуазии: "новые русские" // Политические исследования. 1993. N2.

61. Патухов В.Б. "Новые русские": появление идеологии // Политические исследования. 1993. N3. С.15-26.

62. Положение о классовой структуре и психологическое функционирование индивида. Проблема взаимовлияния // РЖ "Социология". 1993. N 3-4.

63. Понеделков А.В. Политическая элита: генезис и проблемы ее становления в России. Ростов н/Д, 1995.

64. Простаков И.В. Корпоративизм как идеал и реальность // Свободная мысль. 1992. N2. С. 17-24.

65. Процессы социального расслоения в современном обществе: Научный доклад / Институт социологии РАН. Проблемный совет "Социальная структура и социальная стратификация" М., 1993.

66. Радаев В. Основные направления стратификационной теории // Российский экономический журнал. 1995 N1.

67. Радаев В. Социальная стратификация, или Как подходить к проблемам социального расслоения // Российский экономический журнал. 1994. N11.

68. Радаев В.В. Властная стратификация в системе советского типа // Рубеж. Альманах социальных исследований. 1991. N1. С. 117- 147.

69. Радзиховский JL «Новые богатые» Столица. 1993. N6. С.10-11.

70. Ранние формы стратификации. М., 1993.

71. Ромашевская Н. Социальная стратификация и проблема бедности // Человек и труд. 1994. N10.

72. Руус П. От фермы к офису: семья, уверенность в себе и новый средний класс // Вопросы социологии. 1993. N1-2. С.139-151.

73. Ровыкина Р.В. Советская социология и теория социальной стратификации // Постижение. М., 1989. С. 17-35.

74. Савельев А.Д. Идентификация и формирование научной элиты (обзор) // Социологические исследования. 1995 N2.

75. Силласте Г.Г. Эволюция социальных позиций женщин в меняющемся российском обществе // Социологические исследования. 1995. N4.

76. Силласте Г.Г. Женские элиты в России и их особенности // Общественные науки и современность. 1994. N1.

77. Смелзер Неравенство, стратификация и класс // Социология. М., 1994. С. 273-303.

78. Современные зарубежные теории социального изменения и развития: Реферативный сборник. М., 1992.

79. Сорокин П.А. Социальная аналитика: Учение о строении сложных социальных агрегатов // Система социологии. М., 1993. Т.2.

80. Сорокин П.А. Учение о строении общества // Общедоступный учебник социологии. Статьи разных лет. М., 1994. С. 16-69.

81. Социальная структура и экономика: ("Социальная структура и производственные отношения") // Общественные науки. РЖ "Социология". Сер. 11. 1992. N2. С.138-144.

82. Социально-стратификационные процессы в российском обществе // Вестник МГУ. 1995. N4.

83. Социально-экономическое расслоение населения России в 1992 году. М.: Фонд "Общественное мнение", 1993.

84. Стариков Е.Н. Социальная структура переходного периода общества: "горизонтальный срез" // Политические исследования. 1995. N5.

85. Стариков Е.Н. Социальная структура переходного общества (опыт "инвентаризации") // Политические исследования. 1994. N4. С. 87-96.

86. Стариков Е.Н. "Угрожает" ли нам появление "среднего класса"? // Знамя. 1990. N10. С. 192-196.

87. Сычева B.C. Проблемы имущественного неравенства в России // Социологические исследования. 1995. N5.

88. Томпсон П. История жизни и анализ социальных изменений // Вопросы социологии. 1993. N1-2. С.129-138.

89. Тоффлер О. Смещение власти: знание, богатство и принуждение на пороге XXI века // Общественные науки. РЖ "Социология" Cep.ll. 1992. N2. С. 13-21.

90. Трансформация социальной структуры и стратификация российского общества / Отв. ред. З.Т.Голенкова. М.: Институт социологии РАН, 1996. 469с.

91. Умов В.И. Российский средний класс: социальная реальность и политический фантом // Политические исследования. 1993. N4. С.26-40.

92. Хинкл Р.Ч., Босков А. Социальная стратификация в перспективе // Современная социологическая теория в ее преемственности и изменении. М., 1961. С. 417-446.

93. Хофман-Ланге У. Элиты и демократизация: Герменский опыт // Социологические исследования. 1996. N4. С.50-57.

94. Черныш М.Ф. Власть и социальная структура // Социальная структура и социальная стратификация. М., 1992. С. 19028.

95. Шкаратан О.Н. Социальная структура: иллюзии и реальность // Социология перестройки. М., 1990. С. 52-86.

96. Шкаратан О.И., Фигатнер Ю.Ю. Старые и новые хозяева России (от властных отношений к собственническим) // Мир России. 1992. N1. С. 67-90.

97. ЮО.Шурухнов Н.Г. Неформальная дифференциация в исправительно-трудовых учреждениях // Социологические исследования. 1992. N7.

98. Ядов В. А. Социально-структурные общности как субъекты жизнедеятельности // Социологические исследования. 1989. N6. С.60-63.