Особенности формирования культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах

Киммель, Надежда Викторовна

автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.06
диссертация на тему: Особенности формирования культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах

Год: 2011
Автор научной работы: Киммель, Надежда Викторовна
Ученая cтепень: кандидата социологических наук
Место защиты диссертации: Екатеринбург
Код cпециальности ВАК: 22.00.06

Диссертация по социологии на тему 'Особенности формирования культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Особенности формирования культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах"

На правах рукописи

4В4»ичи

Киммель Надевда Викторовна

ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ КУЛЬТУРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ РУССКОЯЗЫЧНОЙ ДИАСПОРЫ В МУСУЛЬМАНСКИХ СТРАНАХ

Специальность 22.00.06 - Социология культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Екатеринбург, 2011

9 ИЮН 2011

4849040

Работа выполнена на кафедре прикладной социологии ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им. А.М.Горького»

Научный руководитель доктор философских наук,

профессор Е.В. Грунт

Официальные оппоненты доктор социологических наук,

профессор А.И.Куропятник

кандидат социологических наук доцент П.А. Амбарова

Ведущая организация ГОУ ВПО «Удмуртский

государственный университет

Зашита состоится 22 июня 2011 года в 13.00 на заседании диссертационного совета Д 212.286.05 по защите докторских и кандидатских диссертаций при ГОУ ВПО

«Уральский государственный университет им. А.М.Горького» по адресу 620000, г. Екатеринбург, пр. Ленина, 51, комн.248.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им. А.М.Горького»

Автореферат разослан 20 мая 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор социологических наук, профессор

Г.Б. Кораблева

Общая характеристика работы

Актуальность темы. Современный этап общественного развития, характеризуемый объективными глобальными тенденциями, ознаменован существенными преобразованиями в экономической, политической, социальной, культурной и других сферах. Глобализация с одной стороны, открыла невиданные ранее возможности для расширения коммуникативного и культурного пространства, для обогащения человечества новыми знаниями и технологиями, а с другой стороны,-породила множество серьезнейших проблем деструктивного характера. В условиях глобализации происходит унификация культуры, стираются межнациональные культурные границы, утрачивается культурная самобытность народа. Высокая миграционная подвижность населения ведет к существенным переменам в этнической, религиозной, культурной картине мира, в психологии человека и в его образе жизни. Современные средства массовой информации разрушают прежние культурные и социальные институты, которые формировали идентификационный процесс. Это зачастую приводит к путанице мировоззренческих оснований, подрыву жизненных ориентиров и ранее важных общечеловеческих ценностей. Политика мультикультурализма, преобладание космополитических взглядов и резко выраженный индивидуализм ведет к отказу от национальных традиций и культуры, что существенно отражается на сохранении культурной идентичности всей нации. Подобные процессы, размывающие традиционные основы культурной идентичности, в целом существенно воздействуют на идентификацию отдельных людей и целых социальных групп во всех современных обществах. Неспособность народа справиться с внешним социокультурным разнообразием, отсутствие жизненной модели, целей и идеалов жизнедеятельности приводит к кризису идентичности. Культурная идентичность в ситуации доминирования информационных технологий и средств массовой информации превращается в центральную и повседневную проблему не только для каждого человека, но и для всей нации.

Сегодня на фоне все более интенсифицирующихся миграционных потоков, когда для России открылись ранее недоступные границы, все больше россиян устремляется на постоянное место жительство в другие страны, выбирая такие популярные в этом плане направления, как Турция, Египет, Арабские Эмираты, Индонезия (Бали). Это преимущественно мусульманские страны. Так в Турции проживает более 94% мусульман, в Египте - более 90%, в Арабских Эмиратах около 70%, а Индонезия является самой крупной по численности мусульман страна в мире1.

На сегодняшний день проблема пребывания русских эмигрантов за рубежом становится все более актуальной, общественно и политически значимой. Это связано и с активизацией конфликтов, этнического самосознания в полиэтнических государствах, а также с новым характером миграционных процессов. Если раньше тема соотечественников за рубежом была практически закрыта для обсуждения, то сегодня она является, чуть ли не первостепенной во внешнеполитических вопросах России. Российские соотечественники стали рассматриваться не просто как демографический резерв России, испытывающей дефицит населения, но и как важная опора для

1 Энциклопедия Британника / [Электронный ресурс], режим доступа: г.Кр: \vw \v. britannica.com

укрепления экономических, политических и культурных отношений и связей со страной проживания соотечественников, а также как значимый фактор, способствующий повышению авторитета России на международной арене.

Таким образом, сегодня диаспора становится важной составляющей современной системы международных отношений, и в этих условиях проблема сохранения культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры не просто актуальна, но и имеет общегосударственный характер. Однако эмигранты в чужой стране сталкиваются с рядом проблем, одна из которых, как сформировать новую культурную идентичность, чтобы чувствовать свою принадлежность к новой культуре. С другой стороны, не менее важная проблема, каким образом сохранить старую культурную идентичность. Таким образом, проблема формирования культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах очень актуальна не только на личностном уровне, но и на общенациональном.

Изучение культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры имеет важное теоретическое и прикладное значение. Множество работ посвящено изучению отдельных диаспорных групп: русским в ближнем и дальнем зарубежье, а также национальным меньшинствам постсоветского пространства, находящимся в пределах Российской Федерации, трудовым сообществам, под которыми стала пониматься диаспора. Подобное положение привело к терминологической путанице в отношении диаспоры. Что касается культурной идентичности, то приходиться констатировать, что на сегодняшний день большинство работ посвящено в отдельности идентичности, а понятие «культурная идентичность», как таковое, рассматривается лишь отдельными исследователями. Кроме того, на сегодняшний день не существует исследования, изучающего культурную идентичность представителей русскоязычной диаспоры. Рассмотрение данной проблематики важно с социологической точки зрения. Анализ состояния культурной идентичности русскоязычной диаспоры, выявление факторов и противоречий, влияющих на ее формирование, необходимы для выработки государственной политики в отношении русскоязычных эмигрантов.

Таким образом, теоретическая не разработанность проблемы и ее практическая значимость свидетельствуют об актуальности и новизне диссертационного исследования.

Степень научной разработанности темы исследования. Изучение научной литературы, относящейся к теме исследования, позволяет выделить 3 группы работ.

К первой группе относятся труды зарубежных и отечественных исследователей, которые посвящены изучению идентичности в социогуманитарных науках.

неклассической философии проблема идентичности связывается с жизнью и существованием человека (Э. Гуссерль, Ж.П. Сартр, М. Хайдеггер, К. Ясперс и др.)- В постнеклассической традиции проблема идентичности отрицается, на ее место ставится «инаковость», «различие», «множественность» (Т. Адорно, Ж. Делёз, Ж. Деррида, Э. Левинас, М. Фуко, М. Хоркхаймер и др.).

В рамках психологических концепций проблема идентификации «Я» представлена в работах А. Адлера, У. Джеймса, Ж. Лакана, А.Фрейда, З.Фрейда, Э. Фромма, К. Юнга, К. Ясперса, и др. В особую группу можно выделить социопсихологические трактовки идентичности Ч. X. Кули, Г. Тэджфела, Дж. Тернера и, в частности, Э. Эриксона, благодаря которому, термин «идентичность» получил широкое распространение и был введен в междисциплинарный научный обиход.

Вторая группа работ посвящена проблеме культурной идентичности, которая нашла свое отражение в работах социологов, стремившихся дистанцироваться от психологии, ее предмета и понятийного аппарата. Постулаты западной социологии, послужившие основанием теории идентичности в современной науке, отражены в работах П. Бергера, Э.Гидденса, Э. Гоффмана, Т. Лукмана, Р. Мертона, Дж. Мида, Т. Парсонса, и др.

Что касается отечественной социологической мысли, то проблема культурной идентичности является относительно новой. Немаловажную роль в концептуализации ряда ее аспектов в российском обществе сыграли работы таких исследователей, как Ю.А.Зубок, Л.Г. Ионина, О.И. Карпухин, А. И. Ковалева, А.И. Куропятник, Вал.А. и Вл.Луковы, В. И. Чупров, А. И. Шендрик, В. А. Ядов, и др.

Третью группу работ составляют исследования диаспоры как социологической категории. Научные труды социологов, этнографов, философов, правоведов, политологов, психологов в основном группируются вокруг таких проблем диаспоры, как методологическая база, дефиниция, критерии диаспоральности, типология диаспор, условия возникновения и эволюция диаспоры, перспективы развития и т.д. Среди наиболее значимых отечественных работ по данной проблематике можно отметить исследования М. А. Аствацатуровой, С.А. Арутюнова, А. Ашкенази, В. Дятлова, З.И.Левина, C.B. Лурье, А. Милитарева, З.М Омаровой, В.Д. Попкова, Т.В. Полосковой, Ю.А. Полякова, Ю. Семенова, Г.Я. Тарле, В.А. Тишкова, Ж.Т. Тощенко, Т.И.Чаптыковой, Р. Хеттлаге и др.

Большой пласт исследований посвящен проблеме выделения типологических признаков диаспоры.. В развитие этого рода исследований внесли вклад работы Дж. Армстронга, М.Брюно, Р.Брубейкера, Р.Кохена, Г.Шеффера, В.Попкова, М. Эзмана и других.

Таким образом, за последние годы в зарубежной и отечественной литературе было издано значительное число работ по проблеме диаспоры. Однако диссертант отмечает, что в зарубежной и отечественной научной литературе понятие диаспора до сих пор не имеет согласованного и четко очерченного определения и может включать общие и всеохватывающие толкования, а также отсутствуют единые критерии диаспоральности.

Несмотря на разнообразие исследовательских позиций в отношении диаспоры, ни один подход в полной мере не раскрывает природу и сущностные черты диаспоры.

Что касается культурной идентичности, то, несмотря на достаточно большой объем работ, посвященных различным аспектам исследования идентичности, в большинстве из них нет общей позиции в отношении понимания сущности самого понятия «идентичность», остаются недостаточно освещенными многие аспекты идентификационных процессов и специфика идентичности. Кроме того, зачастую в работах довольно сложно найти детальное пояснение, что понимается автором под идентичностью, а понятие «культурная идентичность» отсутствует не только в публикациях и трудах многих исследователей, но даже в энциклопедических словарях и справочниках.

Актуальность темы и ее недостаточная изученность определили выбор объекта, предмета, цели и задач данного исследования.

Объектом настоящего исследования является культурная идентичность в современных условиях.

Предмет исследования - специфика культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах.

Основная цель исследования — выявить особенности и основные противоречия в формировании культурной идентичности представителей российской диаспоры в мусульманских странах в современных условиях.

Достижение поставленной цели предполагается решение следующих исследовательских задач:

• раскрыть сущность понимания диаспоры;

• дать авторскую трактовку социологического понятия «культурная идентичность»;

• провести историко-социологический анализ становления русскоязычной диаспоры в Турции и Индонезии;

• выявить специфику культурной идентичности;

• изучить влияние различных объективных и субъективных факторов на формирования новой и сохранение прежней культурной идентичности;

• охарактеризовать особенности культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах;

• изучить противоречия в формировании культурной идентичности русскоязычных эмигрантов;

• на основании теоретического и эмпирического исследования разработать типологию культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры.

Теоретико-методологическую основу диссертационного исследования

составили труды классиков социологической, философской мысли, работы современных социологов, политологов, культурологов, историков, этнографов, психологов, посвященные вопросам культурной идентичности и диаспоры. Особое

внимание привлекли идеи исследователей, разрабатывающих сущность и содержание этих понятий. Изучение культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры опирается на общеметодологические и частные социологические теории: социологию культуры, социологию личности и этносоциологию.

Методологическую основу диссертации составили принципы социологического, сравнительно-исторического, аксиологического подходов в трактовке культурной идентичности и диаспоры. Социологический анализ позволил выделить ведущие объективные и субъективные факторы, влияющие на формирование и сохранение культурной идентичности русскоязычных эмигрантов, и обозначить основные противоречия ее развития в современных условиях.

Научная новизна исследования:

дана авторская трактовка социологического понятия «культурная идентичность», под которой понимается процесс и результат отождествления личности с ценностями и нормами культуры другой социокультурной группы, в которой происходит ее самоутверждение;

раскрыта сущность понимания диаспоры, как это устойчивой социально-этнической группы, характеризующиеся проживанием за пределами своей исторической родины, при сохранении этнического самосознания и наличия социальных институтов для развития и функционирования данной общности;

на основе эмпирического анализа современного состояния культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры выделены две тенденции; одна из них выражена в ориентации на сохранение исходной культурной идентичности в рамках взаимодействия с диаспорой, а другая - в активном приобщении к культуре страны пребывания, с частичным сохранением прежней культурной идентичности;

показано, что общей характеристикой культурной идентичности русскоязычных эмигрантов в мусульманских странах является то, что в процессе ее формирования религиозный аспект не играет первостепенной роли;

выделены ведущие объективные факторы, определяющие формирование культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры: референтная группа, культурная дистанция, культура страны исхода, особенности культуры страны пребывания, культура семьи и конкретной диаспоры;

доказано, что ведущими субъективными факторами, влияющими на формирование культурной идентичности русскоязычных эмигрантов, выступают: мотивы выезда в другую культуру, потребности к освоению новой культуры, личный опыт пребывания в другой стране;

в результате социологического исследования выявлено основное противоречие в формировании новой культурной идентичности представителями русскоязычной диаспоры в мусульманских странах: между потребностью в сохранении собственной культурной идентичности и отсутствием оснований для сохранения и поддержания прежней культурной идентичности в условиях глобализации;

на основе анализа эмпирических данных разработана типология культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры, в качестве основания которой выделено сочетание нескольких коррелирующих между собой признаков: причины переезда в другую страну, интериоризация культурных норм и ценностей, участие в культурной жизни общества, наличие интереса к новой культуре и жизненные ценности личности. В результате выделено пять типов культурной идентичности русскоязычных эмигрантов: «интегранты», «патриоты», «бикультурный тип», «маргиналы», «космополиты».

Научно-прастическая значимость исследования. Выводы и результаты проведенного автором исследования могут быть использованы:

- для дальнейшей разработки теоретических основ изучения культурной идентичности и решения методологических проблем ее конкретно-социологического исследования; для систематизации понятийного аппарата, социологического анализа культурной идентичности, разработки ее типологии; для получения эмпирической информации о культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах и прогнозировании тенденций ее формирования и сохранения;

-материалы исследования могут быть применены при работе с эмигрантами в миграционных службах;

- данные диссертации могут быть использованы в работе со студентами при чтении курсов по «Социологии культуры», «Межкультурной коммуникации», «Этносоциологии».

Апробация диссертационной работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования были представлены на ряде конференций: V Всероссийская научная конференция «Сорокинские чтения» (Москва 2009); международная конференция «Актуальные проблемы социологии молодежи, культуры и образования» памяти профессора В.Т. Шапко (Екатеринбург 2010); XIII международная конференция «Культура, личность, общество в современном мире: методология, опыт эмпирического исследования» памяти профессора Л.Н.Когана (Екатеринбург 2010); V международная научно-практическая конференции «Ковалевские чтения» (Санкт-Петербург 2010); XVIII международная научно-практическая конференция Уральские социологические чтения: «Управление социальным развитием регионов в условиях выхода из кризиса в современной России и странах СНГ» (Челябинск 2010); XVII Всемирный социологический конгресс

(Гетеборг, Швеция11-17 июля 2010 г.); XIV международная конференция «Культура, личность, общество в современном мире: методология, опыт эмпирического исследования» памяти профессора Л.Н.Когана (Екатеринбург 2011).

Струю-ура и объем работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих четыре параграфа, заключения и списка литературы. Содержание работы изложено на 183 страницах, список литературы представлен 226 наименованиями.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во «Введении» обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень ее разработанности, определяется объект и предмет исследования, формулируется цель и задачи работы, излагаются теоретико-методологическая основа диссертационного исследования и эмпирическая база, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, и апробация полученных результатов.

В первой главе «Теоретико-методологические основания изучения культурной идентичности и диаспоры» проводится теоретический анализ проблемы, анализируются различные подходы к определению понятия «культурная идентичность» и «диаспора», раскрывается социологическое содержание этих понятий.

Параграф 1.1. - «Понятие культурная идентичность в социогуманитарных науках» посвящен рассмотрению сущности понятия «культурная идентичность» и основных теоретических подходов к этому явлению. Многомерность культурного пространства, освоение которого представляет собой процесс обретения идентичности, вызвало необходимость выделения философских, психологических, социопсихологических, социологических и культурологических оснований в исследовании данного феномена. Автор подробно анализирует основные положения различных концепций идентичности, изложенные в работах классических и современных философов, психологов и социологов в отечественной и зарубежной литературе.

Философские теории (Г.Гегель, Р. Декарт, Б. Спиноза, Ф. Шеллинг, X. Хайдиггер) первоначально исходили из трактовки идентичности на основе субстанциональности, где ее основой выступал Бог, а, впоследствии, сформулировав идею тождества личности, в качестве основания стали выделять сознание, впечатление, свободу. Однако диссертант считает, что рассмотрение «идентичности» только с философской позиции недостаточно для полноценного исследования данного феномена, так как, становление идентичности - это многоуровневый процесс, нежели обычное отождествление, в котором немаловажную роль играют психологические, культурные процессы, а также процессы социализации, что предполагает рассмотрение данного феномена в более широком масштабе.

Трактовка идентичности в рамках психологической традиции (А.Адлер, У. Джеймс, Ж. Лакан, 3. Фрейд, К.Юнг, К. Ясперс, Э.Фромм) предполагает, что потребность в идентичности входит в число важнейших универсальных человеческих потребностей, ведущих к обретению индивидом социального статуса. Идентичность в

ней - это универсальное условие группообразования и внутригруппового общения, имеющее бессознательную природу. Однако автор полагает, что данный подход не учитывает социально-культурных факторов, и поэтому рассматривает идентичность односторонне.

В социопсихологических концепциях идентичности (Ч. Кули, Г.Тэджфелл, Дж.Тернер, Э.Эриксон.) внимание акцентируется на том, что для ее установления важным является противопоставление собственной позиции позициям других групп и общностей. Социальные психологи пользуются своим понятийным аппаратом при определении понятия «идентичность»: Я-образ, Я-концепция, самокатегоризация и др. Большим плюсом данной теории является то, что процесс обретения культурной идентичности обусловлен как внутренними (самокатегоризация), так и внешними (отождествление и противопоставление социуму) факторами.

Социологический подход к идентичности в западной социологии отражают символический интеракционизм Дж. Г. Мида, структурный функционализм Т. Парсонса, фактор «референтной группы» Р. Мертона, «драматическая модель» социального взаимодействия Э.Гоффмана феноменологическая теория П. Бергера и Т. Лукмана, интегративный подход Э. Гидденса. Общим для данных теорий является то, что индивиды действуют в пространстве конкретной культуры, где для гармонизации общественного равновесия существуют культурные стандарты (ценности, регулирующие поведение людей, символы и язык, используемые в коммуникации), которые индивид «вбирает» в себя в процессе общения со «значимыми другими».

В современной российской социологии представлены различные теории идентичности, основанием для которых можно считать концепции Ю.А.Зубок, А.И. Ковалевой, А.И. Куропятника, В.А. Ядова, В.И. Чупрова. С точки зрения социологического подхода, формирование идентичности невозможно без взаимодействия личности с обществом. Оно зависит от процессов социализации, то есть освоения индивидом в течение всей его жизни социальных норм, культурных ценностей, стереотипов поведения, социальных ролей, социально - психологических свойств для успешного функционирования в обществе. Процесс обретения идентичности опосредован культурой, являющейся основой социальной жизни и символическим механизмом обеспечения соорганизованности индивидов (Л. Г. Ионин, О.И. Карпухин, Вал. А. Луков и Вл.А. Луков, А. И. Шендрик,). О наличии культурной идентичности, свидетельствуют внешние признаки (поведенческий и языковой компонент) и внутренние признаки (когнитивный, психосоциокультурный и эмоциональный компоненты).

В диссертации подчеркивается отсутствие в социологической теории общепринятого определения культурной идентичности. Анализ существующих подходов в исследовании феномена идентичности позволил автору сформулировать собственное определение Культурная идентичность - это процесс и результат отождествления личности с ценностями и нормами культуры другой социокультурной группы, в которой происходит ее самоутверждение.

Параграф 1.2 «Диаспора как социологическая категория» посвящен теоретическому анализу феномена диаспоры. Анализ отечественной и западной научной литературы, проведенный автором, показал, что на сегодняшний день не существует бесспорной дефиниции «диаспора». Некоторые исследователи вообще сомневаются в существовании подобного явления (Омарова З.М, А.В.Чепурин), а другие - ограничиваются лишь терминами «община», «русскоязычные», «россияне», «соотечественники» «Русский мир» и «русскоязычное население» и прочие (К.Гаврилов, Е. Козиевская, А. Толмач, П. Щедровицкий, Е. Яценко и другие), каждое из которых имеет право на существование.

Автор подчеркивает, что сегодня участились попытки исследовать любое этническое рассеяние или сообщества трудовых мигрантов в качестве диаспоры. Диссертант разделяет мнение В.Тишкова, что, несмотря на разнообразные всеохватывающие толкования понятия «диаспора» и попытки замены данной дефиниции всевозможными иными терминами, феномен диаспоры и обозначающий его термин все-таки существует. Диссертант считает целесообразным выявить критерии диаспоры, обратившись к различным концепциям в диаспоры в социальной науке.

Диаспора формируется в определенных исторических условиях, под влиянием ряда политических, социально-экономических, социально-культурных факторов, присущих только конкретному этносу. В диссертации подчеркивается, что исторические причины формирования той или иной диаспоры оказывают существенное влияние на ее характерные черты. Исходя из этого каждая диаспора, имеющая свою историю формирования, не может иметь схожих характеристик. Таким образом, диссертант полагает, что по наличию того или иного признака нельзя судить о состоятельности той или иной диаспоры. Кроме того, необходимо также учитывать, что диаспора — динамичное социальное явление, при этом речь следует вести о процессах трансформации самой диаспоры, которая, сохраняя себя, вынуждена постоянно изменяться в ответ на внутренние и внешние воздействия.

Многообразие подходов к пониманию феномена диаспоры обусловлено многогранностью самого исследуемого понятия, его междисциплинарным и полипарадигмальным характером.

Исторический подход к понятию диаспора (В.В. Дятлов, Н.Л.Пушкарева, Г.Я. Тарле В. А. Тишков,) акцентирует внимание на генезисе, то есть на политических и социально-экономических причинах возникновения диаспоры, однако, диссертант считает, что этого не достаточно, чтобы в полном объеме рассматривать данное явление, поскольку в своем развитии диаспора проходит несколько этапов, и ее возникновение - это всего лишь начальная стадия.

Сторонники «политического» подхода (Т.В. Полоскова, Ш.М. Султанов, В.М. Скринник) рассматривают диаспору как политическое явление, уделяя внимание процессу диаспоризации и роли диаспор во внутри- и внешнеполитической жизни государства. Поскольку диаспора сегодня имеет политическую значимость на международной арене, диссертант считает, что рассмотрение данной проблемы в рамках политологического подхода не просто важно, но и необходимо.

Международный аспект деятельности диаспор и ее роли в качестве субъекта международных отношений и мировой политики исследуется в рамках транснационализма (Р. Кохен, В.В. Кочетков, Р. Хеттлаге, Т. Файст, Г. Шеффер). Автор полагает, что на фоне бурного развития международных отношений, в условиях глобализации и высокой миграционной подвижности населения, рассмотрение диаспоры, как наиболее устойчивого и организованного вида транснационального пространства, является наиболее актуальным, так как, на основе анализа уровня развития и характеристик таких транснациональных пространств можно судить, является ли этническая общность за пределами своей родной страны диаспорой или нет.

Исследование диаспоры как части этнической общности (нации, народа или этнической группы), дисперсно проживающей за пределами основной территории расселения своего этноса осуществляется в рамках этнологического подхода (С.А. Аратюнов, C.B. Лурье, Ю.Семенов,). Акцент делается на социокультурную адаптацию, что по мнению диссертанта очень важно, так как менталитет переселившейся этнической группы должен приспособиться к новой среде.

В социокультурном контексте один из немногих анализирует диаспору З.И. Левин, рассматривая ее как часть этноса за пределами страны его происхождения. Диссертант считает данный подход основополагающим, и разделяет позицию автора в том, что диаспора существует, пока сохраняется ее этнокультурная специфика, высшим проявлением которой является сложившийся менталитет, определяемый характерным противостояния «Мы - Они».

В рамках миграционного подхода (А.Бра, Дж. Эсман) диаспора рассматривается в экономическом, политическом и культурном измерении современных форм миграции. Автор не вполне согласен с положениями миграционного подхода, так как, в нем акцентируется внимание лишь на миграционных процессах. По мнению диссертанта, не всякое перемещение может быть представлено как диаспора.

Сторонники «социологического» подхода (М.А. Асвацатурова, В. Попков, Т. Парсонс, Ж.Т. Тощенко, Т.И Чаптыкова) важнейшим условием, дающим право этническим и религиозным группам, проживающим за пределами своей родины, именоваться диаспорой, называют наличие в них социальных институтов. Однако само по себе наличие институтов без коммуникативных внедиаспоральных функций и соответствующей инфраструктуры для их реализации делает диаспору возможно и самодостаточной, но обреченной на изоляцию.

Кроме того, для выяснения сущности диаспор и анализа их роли в глобальном мире в диссертации представлены типологии диаспор по различным признакам (Дж. Армстронг, М.Брюно,Т.В. Полоскова, М. Эзман и др.).

Анализ различных концепций, подходов и типологий позволил автору сформулировать определение рассматриваемому понятию. Диаспора - это устойчивая социально-этническая группа, характеризующаяся проживанием за пределами своей исторической родины, сохранением этнического самосознание и наличием социальных институтов для развития и функционирования данной общности;

Во втором главе «Современное состояние культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах и факторы ее формирования» на основе данных социологического исследования анализируется состояние культурной идентичности русскоязычных эмигрантов в мусульманских странах, выявляются ее основные противоречия, возможные факторы формирования новой и сохранения старой культурной идентичности, предлагается типология культурной идентичности русскоязычных эмигрантов.

В параграфе 2.1. «Специфика культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах в современных условиях»

автор рассматривает особенности культурной идентичности русскоязычных эмигрантов в Турции и Индонезии.

Анализ русскоязычной диаспоры в Индонезии и Турции признакам выявил ее основные особенности.

Русскоязычная диаспора характеризуется разнообразным национальным составом. Большинство опрашиваемых (86%) приехали в мусульманские страны из России. 13,2 % респондентов приехали в Индонезию из СССР, а 16,5 % указали, что приехали в Турцию из таких стран, как Украина и Белоруссия, Молдавия, Казахстан, Узбекистан.

Представители русскоязычной диаспоры в мусульманских странах - это разновозрастная группа эмигрантов с преобладанием молодого поколения 26-30 лет (70,9% -в Индонезии и 79,6%- в Турции).

Русскоязычные эмигранты характеризуются высоким уровнем образования. Высшее образование имеет 87% опрошенных в Индонезии и 100%- в Турции.

Русскоязычные эмигранты - это группа, разнородная по сфере занятости. Большинство опрошенных занято в туризме (27,2% в Индонезии и 22,4% -в Турции), торговле (только в Турции 15%), в сфере спорта (24% для Индонезии), имеют собственный бизнес (16% Индонезия, 6%- Турция). Кроме того, подавляющее большинство опрошенных в Турции - домохозяйки. По мнению диссертанта это вполне характерно для Турции, поскольку там традиционно женщина занимается только домашним хозяйством и семьей.

Представители русскоязычной диаспоры - это эмигранты, удовлетворенные уровнем своего материального обеспечения. Результаты исследования говорят о высокой степени занятности эмигрантов. В Индонезии полную занятость имеют 48% респондентов, а частичную занятость - 28%, в Турции 75% и 4% соответственно. Равный процент опрошенных (21%) указали статус «не работаю и не учусь». Кроме того, 42% опрошенных в Индонезии и 100% - в Турции считают, что их материальное положение улучшилось. При этом 80% в Турции и 66% в Индонезии довольны своим материальным положением.

Русскоязычная диаспора различна по гендерному составу. В Индонезии 53% опрошенных- мужчины и 46% - женщины, 98% опрошенных, проживающих в Турции, женского пола. Диссертант объясняет подобное тендерное однообразие в Турции

мотивированностью переезда русскоязычных эмигрантов. Главной причиной своего переезда 39% опрошенных, проживающих в Турции, указали «замужество».

Исследование зафиксировало, что одну из характерных особенностей русскоязычной диаспоры в Турции: диаспора здесь начинает утрачивать одну из своих важных характеристик - устойчивость этноса, которая может поддерживаться за счет заключения моноэтничных браков, что является необходимым условием, при котором диаспора сохраняется в ее идеальном виде. Так, 71 % респондентов состоят в браке с представителями турецкой культуры.

В результате проведенного сравнительно-исторического анализа, диссертант пришел к выводу, что, если русскоязычная диаспора в Индонезии еще относительно молодая и находится на стадии формирования, что связано с тем, что данное экзотическое туристическое направление стало (обще)доступным для России сравнительно недавно (в начале 21 века), когда на острове появился гостиничный сервис и авиасообщение, то в отношении Турции - иная ситуация. Русскоязычная диаспора зародилась там еще в начале XVIII века. Этому способствовали волны миграции русскоязычных эмигрантов в Турцию («некрасовское» движение в 1708 году, «белое движение», вызванное гражданской войной, образование «карской русской общины» в результате русско-турецкой войны 1878, волна трудовых эмигрантов в начале 90-х годов XX века).

Исследование выявило проблемы, возникшие у эмигрантов при переезде в другую страну. Наиболее распространенной проблемой оказалась «возникновение чувства одиночества» (53,6 %- в Индонезии и 56 % - в Турции). На втором месте по значимости, стоят «взаимоотношения с местными жителями». 50% опрошенных, проживающих в Турции, и 16 % респондентов, выбравших своим местом жительства о.Бали, отметили, что при переезде в другую страну ощутили на себе неприязнь местных жителей.

Диссертант отмечает, что одним из качественных показателей формирования культурной идентичности эмигранта и его дальнейшего ощущения принадлежности к определенной культуре, является отсутствие проблем при переезде. Среди причин отсутствия проблем у эмигрантов, были выявлены следующие: «поддержка со стороны русскоязычной диаспоры» (только в Индонезии 56,7%), «поддержка со стороны миграционной службы» (10,1% только в Индонезии). 36,5% опрошенных в Индонезии при переезде в эту страну сразу почувствовали себя как дома, в отличие от 7% опрошенных в Турции. 37,2% респондентов, проживающих в Турции, и 19,24% респондентов, проживающих в Индонезии, отметили, что их «хорошо приняли местные жители». Кроме того, на отсутствие проблем при переезде указывает тот факт, что 65,1% респондентов сразу нашли работу в Турции и 35,6% опрошенных устроились на работу на о.Бали.

Исследование показало, что в решении проблем эмигрантам чаще всего помогают: «друзья, проживающие в стране пребывания» (77%- в Индонезии и 51,5% - в Турции), «русскоязычная диаспора» и миграционная служба (только в Индонезии 50,4% и 18% соответственно), «местные жители» (в Индонезии 36%, в Турции -3%),

«родственники» (только в Турции 36,4 %). Подобные показатели свидетельствуют о значительной роли русскоязычной диаспоры в Индонезии.

Для выявления особенностей культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры решающее значение имело мнение респондентов о русской и индонезийской/турецкой культуре. Исследование показало, что 42,% опрошенных считают Индонезию «страной контрастов», 60,7% полагают, что это «дружелюбная страна», 58% считают эту страну бедной, 22,8% находят страну пребывания «благополучной». Относительно Турции 89,4% респондентов в Турции считают новую страну пребывания «страной контрастов» и 17% опрошенных - «социальным государством». Таким образом, можно заключить, что мнение респондентов о стране пребывания и ее культуре в целом положительное. При этом 58% респондентов, проживающих в Индонезии, и 40% опрошенных в Турции указали на улучшение их отношения к стране пребывания. Таким образом, по мнению диссертанта, подобные оценки во многом способствуют приобщению эмигрантов к чужой культуре и, соответственно обретению ими новой культурной идентичности.

В исследовании выявлены ценности респондентов, оценены качества, присущие представителям русской и индонезийской/турецкой культуры.

Анализ результатов исследования показал, что для представителей русскоязычной диаспоры в Турции первостепенным и важным являются семья (84%), социальные гарантии (71,4%) и общественное признание (61,2%). Эти ориентиры ведут к тому, что данная группа наиболее полно заинтересована в успешном взаимодействии с новой социокультурной средой и мотивирована на формирование новой культурной идентичности. Интерес личности к формированию новой культурной идентичности является отправным моментом в ее обретении.

Эмигранты, проживающие в Индонезии, выбравшие в качестве приоритетных такие жизненные ценности, как «жизнь, полная удовольствий» (74,6%), «активная, деятельная жизнь» (46,6%) и «постоянное познание нового» (41,1%), находятся, по мнению диссертанта, в состоянии «жизненного поиска». Среди представителей русскоязычной диаспоры в Индонезии есть так называемый маргинальный слой, то есть, те, кто не готов как к сохранению старой, так и к приобретению новой культурной идентичности.

В работе выделены качества, присущие представителям русской, индонезийской и турецкой культур. Исследование показало, что в глазах русскоязычных эмигрантов, представители индонезийской культуры выглядят кардинально противоположно по сравнению с представителями русской культуры. На фоне высокой личной самооценки, характеризуемой такими критериями, как «деловитость» (84%), «трудолюбие» (64%), «активность» (72%), отмечаются такие качества представителей индонезийской культуры, как «иррационализм» (82%) и «разгильдяйство» (79%). Анализ результатов исследования мнений о Турции показал, что личностные качества представителей этой культуры схожи с теми, которые характерны для русскоязычных эмигрантов. Туркам, также как и русским, свойственно трудолюбие (94%), активность (45%), деловитость (55%), принципиальность (76%).

Данные исследования позволили сделать вывод о том, что русская и турецкая культуры, по мнению эмигрантов, имеют относительное сходство, а индонезийская и русская культуры - абсолютно не похожи. Вместе с тем, диссертант отмечает, что, несмотря на вышеуказанные критерии, никто из респондентов не выделил мусульманство в качестве критерия отличия между двумя культурами. Поэтому, несмотря на то, что в Индонезии и Турции, где мусульманство не просто официальная государственная религия, но и основа менталитета и мировоззрения людей, русскоязычные эмигранты, религиозные убеждения которых не имеют устойчивой подоплеки, не ощущают влияние мусульманства на себе. А, с другой стороны, мусульманство в Индонезии и Турции уже не столь ортодоксально, как раньше, и, по сравнению с другими мусульманскими странами (например, Египет, Арабские Эмираты), имеет более европезированный характер.

В диссертации делается вывод о том, основной характерной особенностью культурной идентичности русскоязычных эмигрантов в мусульманских странах является то, что в Индонезии представители русскоязычной диаспоры стремятся к сохранению своей культурной идентичности, а в Турции, наоборот, - к приобретению новой, но при сохранении старой культурной идентичности. И, кроме того, в процессе обретения новой культурной идентичности религиозный аспект для представителей русскоязычной диаспоры не играет первостепенной роли.

В параграфе 2.2. «Факторы формирования и типология культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры» диссертант анализирует основания для сохранения эмигрантами своей культурной идентичности, а также влияние субъективных и объективных факторов на процесс ее обретения, раскрывает ряд противоречий в специфике культурной идентичности русскоязычных эмигрантов в мусульманских странах.

В исследовании выявлено противоречие, свойственное современному состоянию культурной идентичности русскоязычных эмигрантов. С одной стороны, глобализация, политика мультукультурализма, выраженный индивидуализм и преобладание космополитических взглядов ведут к подрыву основ сохранения собственной культурной идентичности. С другой стороны, человек, находящийся вдалеке от Родины, ощущая недостаток родной речи, традиционных праздников и обычаев, ценностей культуры начинает чувствовать необходимость в сохранении прежней культурной идентичности.

Результаты проведенного исследования показали, что одни и те же факторы могут оказывать неоднозначное влияние на культурную идентичность представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах, способствуя, как приобретению новой культурной идентичности, так и сохранению старой. На основе проведенного факторного анализа, диссертант пришел к выводу, что на формирование новой культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах может оказывать влияние целый ряд факторов, однако, ведущими объективными являются следующие: референтная группа, культурная дистанция, культура страны исхода, условия культуры пребывания, культура семьи, диаспора;

Среди субъективных факторов наиболее значительными автор считает: мотивы выезда в другую культуру, потребности к освоению новой культуры, личный опыт пребывания в другой стране;

При этом субъективные факторы могут воздействовать на формирование культурной идентичности личности только в сочетании с объективными факторами.

Под культурной дистанцией в диссертации понимается степень различий между родной культурой и той, к которой адаптируется личность, а также степень близости или отчуждения личности от данной культуры. Исследование показало, что для представителей русскоязычной диаспоры в Турции культурная дистанция не столь ощутима, так как эмигранты свободно общаются на двух языках и считают культуру страны пребывания схожей с русской культурой. Поскольку, представители русскоязычной диаспоры в Индонезии находят культуру страны пребывания «абсолютно непохожей» на русскую культуру, и, кроме того, лишь незначительный процент опрошенных владеет языком новой культуры, то, по мнению автора, говорить наличии большой культурной дистанции между двумя культурами.

Важным объективным фактором, влияющим на формирование культурной идентичности личности, являются особенности культуры, из которой человек выезжает. Диссертант утверждает, что необходимо учитывать и то, каким образом и по каким причинам человек покидает родную для него культуру, а так же, насколько ценности, нормы, традиции родной культуры были интериоризированы им. В результате анализа причин, по которым эмигранты покинули свою родину, автор приходит к выводу, что они способствовали осознанному (а не вынужденному, например, вследствие депортации) желанию переехать в другую страну и войти в новой социальное окружение и культуру. По мнению автора, это служит отправным моментом в формировании представителями русскоязычной диаспоры новой культурной идентичности. Поэтому данный фактор способствует приобретению новой культурной идентичности, как у представителей русскоязычной диаспоры в Турции, так и у эмигрантов в Индонезии.

Другим, не менее важным фактором формирования культурной идентичности личности, являются условия культуры страны пребывания, то есть, насколько условия проживания в чужой для человека культуре способствуют формированию его новой культурной идентичности. Основными моментами являются настрой и доброжелательность местных жителей к приезжим, экономическая и политическая стабильность принимающей культуры и др. Исследование показало, что данный фактор неоднозначно влияет на приобретение эмигрантами новой культурной идентичности. Например, несмотря на то, что, в целом, условия пребывания рассматриваются эмигрантами положительно такой нюанс, как отрицательный настрой местных жителей к русскоязычным эмигрантам, препятствует формированию новой культурной идентичности эмигрантами.

Еще одним фактором, влияющим на формирование новой культурной идентичности, является культура семьи. Здесь важным является то, насколько члены семьи готовы принять новую культуру и насколько культура семьи, сформировавшаяся в родной культуре, близка культуре страны пребывания. Результаты исследования

выявили, что 72 % опрошенных состоят в браке с представителями Турецкой Республики, из опрошенных в Индонезии - никто не состоит в отношениях с представителями индонезийской культуры. Поэтому в данном случае диссертант говорит о значительном влиянии фактора «культура семьи» только в отношении представителей русскоязычной диаспоры в Турции.

Одним из наиболее значительных факторов, по мнению диссертанта, является фактор референтной группы (ближайшего социального окружения). Полученные результаты позволили сделать вывод о том, что, поскольку, большинство представителей русскоязычной диаспоры в Индонезии проводят свое время с представителями русской культуры, и, чаще всего, с русскоязычными друзьями, либо в кругу семьи (русскоязычной), то можно констатировать, что у них отсутствует ориентация на освоение новой культурной идентичности. Что касается другой мусульманской страны, - Турции, здесь можно утверждать обратное. Поскольку большинство опрошенных предпочитают проводить свободное время с представителями турецкой культуры, и, чаще всего, в кругу турецкой семьи или дома (за просмотром телевизора), а не общаться с другими представителями русскоязычной диаспоры, можно сделать вывод, что фактор референтной группы в данном случае способствует формированию новой культурной идентичности эмигрантов. Таким образом, диссертант доказал, что взаимодействие с бывшими соотечественниками, живущими в условиях принимающей культуры, с одной стороны, обеспечивает поддержку (социальную, психологическую, материальную и пр.), консолидируя, таким образом, представителей русской культуры в диаспору. А, с другой стороны,- это отнюдь не способствует принятию личностью новой идентичности. Кроме того, у человека возникает опасность замкнуться в узком кругу общения, что только усилит чувство отчуждения от новой для него культуры.

В диссертации рассмотрена диаспора, как фактор формирования культурной идентичности эмигрантов. Автор отмечает, что поскольку русскоязычная диаспора в Индонезии зародилась сравнительно недавно, и на данном этапе развития общества находится на стадии формирования, то целесообразно рассматривать данный процесс на примере русскоязычной диаспоры в Турции, которая начала зарождаться в начале XVIII века. Анализируя эмиграционные процессы русскоязычных народов в Турцию, диссертант пришел к заключению, что уже в период формирования там русскоязычной диаспоры, она играла первостепенную роль в сохранении эмигрантами своей культурной идентичности. Однако сегодня, поскольку роль русскоязычной диаспоры в Турции уменьшилась, то появляется ярко выраженная тенденция к обретению эмигрантами новой культурной идентичности при сохранении старой.

Одним из важных субъективных факторов, влияющих на формирование культурной идентичности, являются мотивы личности к выезду в чужую для нее культуру. От мотивации личности зависит то, насколько полно она знакомится с языком, историей и культурой страны, в которую она едет. Исследование выявило, что русскоязычные эмигранты обладали высокой мотивацией к переезду в другую страну. Например, существенными причинами в плане мотивации к переезду эмигрантов в другую страну стали «замужество» (39% - Турция) и «работа за рубежом» (38%-Турция, 24%- Индонезия). Вместе с тем среди опрошенных респондентов не оказалось

тех, кто уехал из страны по вынужденным причинам (то есть тем причинам, которые противоречили бы их желаниям).

Безусловно, важным субъективным фактором формирования культурной идентичности выступают потребности к освоению новой культуры. Интерес личности к «чужой» кулыуре - это ее устойчивое стремление к глубокому проникновению в ее основы, к усвоению ее богатства и реализации в практической деятельности. Индикаторами, характеризующими интерес к культуре, являются стремление к освоению языка, высокая степень заинтересованности в интеграции в эту культуру и прочее. По мнению диссертанта, наиболее ярко проявляется потребность в освоении новой культуры у тех эмигрантов, которые состоят в отношениях с представителями новой культуры (либо имеют детей от смешанного брака), поскольку они наиболее сильно, по сравнению с другими эмигрантами, заинтересованы в успешном взаимодействии с членами нового социокультурного сообщества, а также - в приобретении нового статуса. Так, 71 % опрошенных состоят в браке с представителями турецкой культуры, и 98% русскоязычных эмигрантов, проживающих в Турции, владеют турецким языком. Однако, в отношении Индонезии, среди русскоязычных эмигрантов никто не состоит в отношениях с представителями индонезийской культуры, и только 21% опрошенных владеет языком страны пребывания. Таким образом, диссертант заключает, что в отношении Турции, данный фактор способствует приобретению новой культурной идентичности, а в отношении Индонезии, наоборот,-препятствует формированию новой культурной идентичности.

Еще одним субъективным фактором, оказывающим косвенное влияние на формирование новой культурной идентичности индивида, является «опыт пребывания в инокультурной среде». Личный опыт пребывания в «чужой» культуре, так или иначе, заставляет человека вступать во взаимодействие с представителями других культур уже, не исходя из стереотипных моделей поведения, свойственных для «родной» культуры, а с учетом тех норм, ценностей, которые имеются в «чужой» культуре. Исследование показало, что, помимо Индонезии, респонденты также проживали длительное время в других странах: Индия (11%), Таиланд (4%), Вьетнам (6%). Что касается Турции, то респондентов, ответивших, что ранее они проживали в других странах (за исключением страны исхода), не оказалось. То есть, можно утверждать, что представители русскоязычной диаспоры в Индонезии обладают опытом пребывания в инокультурной среде.

Анализ факторов формирования культурной идентичности русскоязычных эмигрантов позволил автору сконструировать ее типологию. В диссертации выделены пять типов культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры: «интегранты», «патриоты», «бикультурный тип», «маргиналы», «космополиты».

Первый тип - «интегранты» характеризуется мотивированностью эмигрантов в обретении новой культурной идентичности, а также установленными адаптационными, языковыми, общественными и культурными связями с культурой страны пребывания. Для этого типа характерны заинтересованность и активное участие в культурной жизни общества и взаимодействие только с представителями новой культуры и общение на языке носителя культуры. Среди опрошенных русскоязычных эмигрантов в Турции

носителей данного типа культурной идентичности - 25% , а среди респондентов, проживающих в Индонезии, - 7%.

Второй тип культурной идентичности - «патриоты». Это эмигранты, обладающие заинтересованностью в сохранении старой культурной идентичности и характеризующиеся отсутствием мотивированности в приобретении новой культурной идентичности, для которых свойственно пассивное ролевое поведение в культурной жизни общества, взаимодействие только с представителями родной культуры и общение только на родном языке. Для представителей данного типа культурной идентичности характерно наличие социального чувства, содержанием которого является особое эмоциональное переживание своей принадлежности к стране и своему гражданству, любовь и преданность своему отечеству, стремление своими действиями служить его интересам, выражающееся в желании сохранять свою культуру и культурные особенности, и идентификация себя с другими членами своего народа, а также в стремлении защищать интересы Родины и своего народа Доля эмигрантов, соответствующих данному типу культурной идентичности составила 12% - в Турции и 61% - в Индонезии.

Представителей русскоязычной диаспоры, в равной степени сочетающих типологические признаки «интегрантов» и «патриотов» можно условно отнести к третьей разновидности культурной идентичности - «бикудьтурному типу», для которого характерна как заинтересованность эмигрантов в приобретении новой, так и в сохранении старой культурной идентичности. Для представителей «бикультурного типа» культурной идентичности характерно взаимодействие, как с представителями родной культуры, так и культуры страны пребывания, и употребление в речи, как родного языка, так и языка новой культуры. Исследование показало, что среди респондентов, проживающих в Турции, доля представителей, принадлежащих к «бикультурному типу», составляет 49%, а среди эмигрантов, проживающих в Индонезии, - 8%.

Представители русскоязычной диаспоры, принадлежащие к четвертому типу культурной идентичности - «маргиналам», - это эмигранты, отвергающие, как собственную, так и новую культурную идентичность, утверждающие свою собственную систему норм и ценностей, и, в связи с этим, не включающиеся в культурную жизнь любого другого социокультурного сообщества. Для данного типа культурной идентичности характерно нахождение на границе различных социальных групп, систем, культур и отвержение определённых ценностей и традиций той культуры, в которой эта группа находится. Среди опрошенных доля представителей принадлежащих к данному типу составляет 6% в Турции и 10% в Индонезии.

Представители русскоязычной диаспоры, соответствующие пятому типу -«космополит», это эмигранты, не принадлежащие к какому-либо конкретному социокультурному сообществу, а признающие весь мир своим отечеством, рассматривающие общечеловеческие интересы и ценности выше интересов отдельной нации, отдельной культуры. В Турции доля опрошенных, принадлежащих к данному типу культурной идентичности, составила 8%, а в Индонезии-14%.

В результате типологического анализа было установлено, что представителям русскоязычной диаспоры в Турции свойственен «бикультурный тип» культурной идентичности (49% респондентов), а для эмигрантов, проживающих в Индонезии, наиболее соответствует «патриот» (61% респондентов).

Таким образом, представленная типология позволяет выделить сущностные характеристики и особенности культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры, и на основе этого выявить многообразие проявлений их культурной идентичности, как в Турции, так и в Индонезии. Однако данная типология условна, поскольку выделенные типы культурной идентичности не исчерпывают всех возможных вариантов.

В Заключении диссертации подводятся итоги исследования, обобщаются его результаты, делаются выводы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных ВАК:

1. Киммель Н.В. Факторы формирования культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в условиях культуры Турции// Социум и Власть, выпуск 2. Челябинск, 2011.- С. 26-32 (0,4п.л.)

2. Киммель Н.В. Влияние русскоязычной диаспоры на специфику культурной идентичности эмигрантов в условиях культуры Турции // Научные проблемы гуманитарных исследований, научно-теоретический журнал, выпуск 5. Пятигорск , 2011,- С. 84-88 (0,3п.л.)

Другие публикации:

3. Киммель Н.В., Грунт Е.В. Социокультурные основания формирования русской диаспоры в Турции в условиях глобализации // Материалы научной конференции V Сорокинские чтения. Москва, 2009,- С. 147-150 (0,25п.л. )

4. Киммель Н.В Понятие «диаспора» в социологии //Актуальные проблемы социологии молодежи, культуры и образования: материалы международной конференции памяти профессора В.Т. Шапко. В Зт. Том 1 / под общ. ред. Ю.Р. Вишневского. Екатеринбург, 2010.- С.142-144 (0,3п.л.)

5. Киммель Н.В Понятие классической диаспоры в социологии // XIII международная конференция «Культура, личность, общество в современном мире: методология, опыт эмпирического исследования» памяти профессора Л.Н.Когана. Екатеринбург, 2010,- С. 267-272 (0,4 п.л.)

6. Киммель Н.В. Культурная идентичность представителей русской диаспоры в мусульманских странах на примере Турции: тендерный аспект// Материалы научно-практической конференции V Ковалевские чтения. Санкт-Петербург, 2010.- С. 549552 (0,25 п.л.)

7. Киммель Н.В. Культурная идентичность представителей Российской диаспоры в мусульманских странах: кризис или закономерный процесс// Материалы международной научно-практической конференции XVIII Уральские

социологические чтения: «Управление социальным развитием регионов в условиях выхода из кризиса в современной России и странах СНГ». Челябинск, 2010.- С 258264 (0,4 п.л.)

8. Kimmel, Nadezda V., The Factors of Formation of Cultural Identity of Representatives of Russian Diaspora in «another's» Culture: Gender Aspect// Russian Sociology on the Move / Ed. by V.A. Mansurov. - Moscow: RSS, 2010,- PP. 501-504 (0,2 п.л.)

9. Киммель H.B. Особенности формирования культурной идентичности представителей российской диаспоры в культуре Индонезии// XIV международная конференция «Культура, личность, общество в современном мире: методология, опыт эмпирического исследования» памяти профессора Л.Н.Когана. Екатеринбург, 2011, С.337-342 (0,4 п.л.)

Подписано в печать 11.05.2011 Формат 60x90/16. Объем 1,5уч.-изд.л. Тираж 100 экз. Заказ № 01375

Отпечатано в типографии «Фотохудожник» г. Челябинск, ул. Свободы, 155/1, тел. (351) 237-17-43.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Киммель, Надежда Викторовна

Введение.

1. Теоретико-методологические основания культурной идентичности и диаспоры.

1.1 Понятие культурная идентичность в социогуманитарных науках

1.1. Диаспора как социологическая категория.

2. Современное состояние культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах и факторы ее формирования.

2.1.Специфика культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах в современных условиях.

2.2.Факторы формирования и типология культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры.

Введение диссертации2011 год, автореферат по социологии, Киммель, Надежда Викторовна

Актуальность темы. Современный этап общественного развития, характеризуемый объективными глобальными тенденциями, ознаменован существенными преобразованиями в экономической, политической, социальной, культурной и других сферах. Глобализация, с одной стороны, открыла невиданные ранее возможности для расширения коммуникативного и культурного пространства, для обогащения человечества новыми знаниями и технологиями, а с другой - породила множество серьезнейших проблем деструктивного характера. В условиях глобализации происходит унификация культуры, стираются межнациональные культурные границы, утрачивается культурная самобытность народа. Высокая миграционная подвижность населения ведет к существенным переменам в этнической, религиозной, культурной картине мира, в психологии человека и в его образе жизни. Современные средства массовой информации разрушают прежние культурные и социальные институты, которые формировали идентификационный процесс. Это зачастую приводит к путанице мировоззренческих основании, подрыву жизненных ориентиров и ранее важных общечеловеческих ценностей. Политика мультикультурализма, преобладание космополитических взглядов и резко выраженный индивидуализм ведет к отказу от национальных традиций и культуры, что существенно отражается на сохранении культурной идентичности всей нации. Подобные процессы, размывающие традиционные основы культурной идентичности, в целом существенно воздействуют на идентификацию отдельных людей и целых социальных групп во всех современных обществах. Неспособность народа справиться с внешним социокультурным разнообразием, отсутствие жизненной модели, целей и идеалов жизнедеятельности приводит к кризису идентичности. Культурная идентичность в ситуации доминирования информационных технологий и средств массовой информации превращается в центральную и повседневную проблему не только для каждого человека, но и для всей нации.

1 См.: Энциклопедия Британника / [Электронный ресурс], режим доступа: Ьйр://\у\у\у. britannica.com сохранить старую культурную идентичность. Отсюда проблема формирования культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах очень актуальна не только на личностном уровне, но и на общенациональном.

Таким образом, теоретическая неразработанность проблемы и ее практическая значимость свидетельствуют об актуальности диссертационного исследования.

Философское осмысление идентичности проходит в рамках проблемы тождества как основной характеристики бытия, как сведение множества к единому. В классической традиции разработкой данного вопроса занимаются античные философы (Аристотель, неоплатоники, Парменид, Платон, Плотин,) представители средневековой философии (Фома Аквинский, Августин Блаженный, Николай Кузанский), мыслители Нового времени (Р. Декарт, Г.В Лейбниц, Б. Спиноза), представители немецкой классической философии (Г.В.Ф. Гегель, И. Кант, И.Г. Фихте, Ф.В.Й. Шеллинг). В неклассической философии проблема идентичности связывается с жизнью и существованием человека (Э. Гуссерль, Ж.П. Сартр, М. Хайдеггер, К. Ясперс и др.). В постнеклассической традиции проблема идентичности отрицается, на ее место ставится «инаковость», «различие», «множественность» (Т. Адорно, Ж. Делёз, Ж. Деррида, Э. Левинас, М. Фуко, М. Хоркхаймер и др.).

Постулаты западной социологии, послужившие основанием теории идентичности в современной науке, отражены в символическом интеракционизме Дж. Мида, структурном функционализме Т. Парсонса, феноменологической социологии знания П. Бергера и Т. Лукмана, интегративном подходе Э.Гидденса и др. Большой вклад в развитие социологической концепции идентичности внесли работы Э. Гоффмана и Р. Мертона.

Первородность еврейского рассеивания рассматривается авторами чаще всего в качестве исторически сложившегося «идеального» прототипа, на основе которого делаются попытки классификации других подобных сообществ как соответствующих или несоответствующих критерию диаспоральности. Исследование классических или «идеальных» типов диаспор, отражено в работах А. Ашкенази, М. Дабага, В.И. Дятлова, Р. Мариенстраса, В.А. Никитина, К. Платта У. Сафрана, Э. Скиннера, X. Тололяна, М. Эсмана.

В историческом ключе, акцентируя внимание на генезисе, то есть на политических и социально-экономических причинах возникновения диаспоры, рассматривают данный вопрос В.Дятлов, H.JI. Пушкарева, Ю.А. Поляков, Г.Я. Тарле, В. А. Тишков и др.

Исследование политических аспектов жизнедеятельности диаспоры осуществляется в работах Дж. Армстронга, A.C. Ким, Т.В. Полосковой, Ш.М. Султанова, В.М. Скринника, Ж.Т.Тощенко, В.А. Тишкова, Т.И. Чаптыковой, Г. Шеффера, М. Эсмана,

Международный аспект деятельности диаспор и ее роли в качестве субъекта международных отношений и мировой политики рассматривается в рамках транснационализма. Исследования трансграничных и транскультурных аспектов функционирования диаспоры отражены в работах А. Ашкенази, Дж. Клиффорда, В.В.Кочеткова, Р. Кохена, Т.В. Полосковой, Р. Хеттлаге, У. Ханнерца, Т. Файста, Г. Шеффера.

Анализируют диаспору как часть этнической общности (нации, народа или этнической группы), дисперсно проживающей за пределами основной территории расселения своего этноса, С.А. Арутюнов, C.B. Лурье, Ю. Семёнов и др.

Для нас особую значимость представляет рассмотрение диаспоры в социокультурном контексте. Следует отметить монографию З.И.Левина «Менталитет диаспоры» , который в основу функционирования диаспоры положил принцип системного и социокультурного анализа.

Выделяя в качестве главного признака диаспоры наличие социальных институтов и организаций, деятельность которых направлена на сохранение и развитие этнической идентичности и эффективную социализацию, в рамках социологического подхода, анализируют диаспору М. А. Аствацатурова, В. Попков, Ж.Т. Тощенко, Т.И. Чаптыкова.'

Большой пласт исследований посвящен проблеме выделения типологических признаков диаспоры. В развитие этого рода исследований

2 См.: Левин, З.И. Менталитет диаспоры (системный и социокультурный анализ). - М., 2001. - 170 с. внесли вклад работы Дж. Армстронга, М.Брюно, Р.Брубейкера, Р.Кохена, Г.Шеффера, В.Попкова, М. Эзмана и других.

Большое значение имеет издание с 1999 года журнала «Диаспоры», являющегося сосредоточением научно-исследовательской мысли и «копилкой» разрабатываемых вопросов по данной проблеме.

Объектом настоящего исследования является культурная идентичность в современных условиях.

Цель исследования — выявить особенности и основные противоречия в формировании культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах в современных условиях. Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих исследовательских задач:

• раскрыть сущность понимания диаспоры;

• дать авторскую трактовку социологического понятия «культурная идентичность»;

• провести историко-социологический анализ становления русскоязычной диаспоры в Турции и Индонезии;

• изучить влияние различных объективных и субъективных факторов на формирование новой и сохранение прежней культурной идентичности;

Теоретико-методологическую основу диссертационного исследования составили труды классиков социологической, философской мысли, работы современных социологов, политологов, культурологов, историков, этнографов, психологов, посвященные вопросам культурной идентичности и диаспоры. Особое внимание привлекли идеи исследователей, разрабатывающих сущность и содержание этих понятий. Изучение культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры опирается на общеметодологические и частные социологические теории: социологию культуры, социологию личности и этносоциологию.

Эмпирическую базу диссертационного исследования составили материалы социологических исследований, проведенных автором в 2010 году в Турции и Индонезии. Методами сбора первичной информации выступили анкетный опрос, глубинное интервью, включенное наблюдение и анализ данных государственных статистики. Опрошено методом анкетирования 350 русскоязычных эмигрантов в Турции и 350 - в Индонезии. Методом глубинного интервью опрошено 25 представителей русскоязычной диаспоры в Турции и 25- в Индонезии. В ходе исследования автором также использовались статистические данные Государственного института статистики Турецкой Республики и Организации Объединенных Наций. Научная новизна исследования: дана авторская трактовка социологического понятия «культурная идентичность», под которой понимается процесс и результат отождествления личности с ценностями и нормами культуры другой социокультурной группы, в которой происходит ее самоутверждение; раскрыта сущность понимания диаспоры, как устойчивой социально-этнической группы, характеризующейся проживанием за пределами своей исторической родины при сохранении этнического самосознания и наличии социальных институтов для развития и функционирования данной общности; на основе эмпирического анализа современного состояния культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры выявлены две тенденции: одна из них выражена в ориентации на сохранение исходной культурной идентичности в рамках взаимодействия с диаспорой, а другая — в активном приобщении к культуре страны пребывания при частичном сохранении прежней культурной идентичности; обосновано, что общей характеристикой культурной идентичности русскоязычных эмигрантов в мусульманских странах является то, что в процессе ее формирования религиозный аспект не играет первостепенной роли; выделены ведущие объективные факторы, определяющие формирование культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры: референтная группа, культурная дистанция, культура страны исхода, особенности культуры страны пребывания, культура семьи и конкретной диаспоры; доказано, что ведущими субъективными факторами, влияющими на формирование культурной идентичности русскоязычных эмигрантов, выступают: мотивы выезда в другую культуру, потребности к освоению новой культуры, личный опыт пребывания в другой стране; в результате социологического исследования выявлено основное противоречие в формировании новой культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах: между потребностью в сохранении собственной культурной идентичности и отсутствием оснований для сохранения и поддержания прежней культурной идентичности в условиях глобализации; на основе анализа эмпирических данных разработана типология культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры, в качестве основания которой находится сочетание нескольких коррелирующих между собой признаков: причины переезда в другую страну, интериоризация культурных норм и ценностей, участие в культурной жизни общества, наличие интереса к новой культуре и жизненные ценности личности. В результате выделено пять типов культурной идентичности русскоязычных эмигрантов: «интегранты», «патриоты», «бикультурный тип», «маргиналы», «космополиты».

Научно-практическая значимость исследования. Выводы и результаты проведенного автором исследования могут быть использованы: для дальнейшей разработки теоретических основ изучения культурной идентичности и решения методологических проблем ее конкретно-социологического исследования; для систематизации понятийного аппарата, социологического анализа культурной идентичности, разработки ее типологии; для получения эмпирической информации о культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах и прогнозирования тенденций ее формирования и сохранения;

- при работе с эмигрантами в миграционных службах;

- в работе со студентами при чтении курсов «Социология культуры», «Межкультурные коммуникации», «Этносоциология».

Заключение научной работыдиссертация на тему "Особенности формирования культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах"

Результаты исследования выявили, что 72 % опрошенных состоят в браке с представителями Турецкой Республики, 26%- не за мужем, но при этом также состоят в отношениях с турками, менее 3%- состоят в отношениях с представителями русской культуры (см. диаграмма 5).

Диаграмма 5.

Соотношение семейного положения эмигрантов и отношений с представителями разных культур (в % к общему числу опрошенных по каждой группе).

Страна проживания: Индонезия отношения м/ж-1 индонезие ц(ка) м/ж-I русский (ая) мЛк-□ иностране ц(ка) за мужем/женат не за мужем/холост за мужем/женат не за мужем/холост в разводе

Тогда как, среди представителей русскоязычной диаспоры в Индонезии только 19% респондентов отметили, что состоят в браке (при этом большинство из них с представителями русской культуры). Кроме того, из диаграммы мы видим, что 65% опрошенных в Индонезии указали на статус «холост»/»не замужем» при этом 4% опрошенных состоят в отношениях с представителями другой культуры. 7% опрошенных указали на статус «в разводе» и при этом большинство из них состоят в отношениях с представителями русской культуры.

Вместе с тем 28,6% эмигрантов, проживающих Турции, указали, что имеют детей в браке с представителем турецкой нации. Данные факты говорят об интеграции представителей русскоязычной диаспоры в культуру Турции.

О значимости фактора семьи для русскоязычных эмигрантов свидетельствует ряд показателей. Например, «семья» среди всех жизненных ценностей эмигрантов стоит на первом месте по важности (см. таблица №3, 1

параграф, II глава). На это указали 83% опрошенных в Турции. Вместе с тем, свое свободное время 83,3% респондентов предпочитают проводить в кругу семьи. Кроме того, 32% опрошенных, наряду с русскими праздниками, также

135 отмечают все мусульманские праздники в кругу семьи. Также необходимо учитывать тот факт, что при возникновении проблем 36,4 % респондентов обращаются за помощью к родственникам из состава турецкой семьи. Поэтому, на наш взгляд, семья имеет большое значение для русскоязычных эмигрантов в Турции. Отвечая на вопрос о своем материальном положении, 94% респондентов, состоящих в браке, указали на его улучшение, при этом 79,6% - довольны своим материальным положением. Кроме того, 55,1% респондентов, считают, что в связи с переездом в Турцию, их социальный статус повысился.

Таким образом, результаты проведенного исследования, доказали важность фактора «культуры семьи» для представителей русскоязычной диаспоры в Турции. И, следовательно, данный фактор на наш взгляд, способствует формированию новой культурной идентичности русскоязычных эмигрантов, проживающих в Турции.

Относительно Индонезии, в связи с невысоким процентным показателем критерия «состоит в браке», мы можем говорить о незначительном влиянии фактора «культура семьи» на формирование новой идентичности эмигрантов.

Не менее важным по значению для формирования новой культурной идентичности, по нашему мнению, является фактор наличия гражданства. На наш взгляд, получение гражданства свидетельствует о внешнем признании личности «своей» в чужой для нее культуре, а также об ее адаптации к новой культуре (наличии работы, знании языка, норм культуры, освоение моделей поведения, принятых в этом типе культуры и пр.). Однако мы понимаем, что, принятие гражданства страны еще не означает принятие ее культуры как своей родной и полной идентификации с ней. Можно иметь гражданство страны пребывания, но при этом не стремиться обрести новую культурную идентичность. Но отсутствие гражданства, на наш взгляд, может стать существенным препятствием на пути обретения новой культурной идентичности.

Важность фактора получения гражданства для русскоязычных эмигрантов в Турции доказывают результаты проведенного нами исследования. На третьем месте по значимости после таких ценностей как семья и здоровье респонденты, проживающие в Турции, важным считают наличие социальных гарантий. Но стоит отметить, что обеспечение эмигрантов социальными гарантиями в Турции невозможно без наличия у них гражданства, что доказывает значимость фактора гражданства для представителей русскоязычной диаспоры. Кроме того, среди причин ухудшения отношения к Турции, главными причинами эмигранты считают: «невозможность получить гражданство» и «отсутствие прав, как у турецких граждан». Это доказывают и данные проведенного нами глубинного интервью: « Я за мужем за турком уже более 10 лет, сыну- 8 лет, но гражданство мне так и не дают. Это для семьи очень накладно. Во-первых, каждый год для оформления вида на жительство мы отдаем около 1000 американских долларов, во вторых, я не могу нормально устроиться на работу, так как большинство турецких компаний не оформляют рабочую визу, а ее отсутствие грозит депортацией» (Светлана, 32 года, домохозяйка, г. Анталия).

Получить гражданство в Турции довольно сложно, даже после трехлетнего совместного проживания в браке с представителем Турецкой Республики (как это оговорено в конституции161). Если раньше гражданство выдавалось незамедлительно, сразу же после заключения брака с гражданином или гражданкой Турции, то с каждым годом эти правила все более ужесточаются. Из диаграммы №6 мы видим, что турецкое гражданство имеют 29% эмигрантов, у остальных 71% опрошенных его нет, причем большинство эмигрантов проживает на территории Турции более 5 лет, и только 4% респондентов проживает в период от 1года доЗ лет.

1б1См.: Конституция Турецкой Республики /[Электрон. ресурс], режим http://worldconstitutions.ru/archives/84 доступа: 137

Диаграмма №6.

Соотношение периода проживания русскоязычных эмигрантов в Турции /Индонезии и наличия у них гражданства (в % к общему числу опрошенных)

Страна проживания: Турция

2,04% более от1 более 5 более года года до лет 10 лет Злет наличие гражданства ■ да I нет

Страна проживания: Индонезия несколь более от1 более 5 более ко года года до лет 10 лет месяцев Злет

До сих пор у России с Турцией нет соглашения о двойном гражданстве, поэтому многие наши граждане вынужденно находятся на территории Турции незаконно с просроченными визами. Но в последнее время политика Генерального Консульства в отношении российских граждан стала более лояльной. Например, стала возможной смена загранпаспорта без выезда из страны.

Другая не менее важная проблема, с которой сталкиваются эмигранты, приезжающие из России - это отсутствие достоверной и подробной информации относительно турецких законов, налогообложения и прочих юридических вопросов. На сегодняшний день ни одна фирма в Турции на русском языке не дает такого рода консультации.

Что касается индонезийского гражданства, то из диаграммы №6 мы видим, что ни один респондент не указал на его наличие. Кроме того, данные глубинного интервью также доказывают наличие проблем с его получением: «Я живу на о.Бали уже более 5 лет, приобрел недвижимость, имею собственный бизнес, однако получить гражданство здесь практически невозможно. Хотя сделать социальную или рабочую визу можно довольно просто» (Сергей, 44 года, бизнесмен, о. Бали).

Таким образом, фактор отсутствия гражданства, по нашему мнению, является одной из главных причин, препятствующих формированию новой культурной идентичности как у представителей русскоязычной диаспоры в Турции, так и в Индонезии. Кроме того, мы выявили явное противоречие, заключающееся в необходимости приобретения эмигрантами новой культурной идентичности и отсутствием возможностей для этого.

Одним из наиболее значительных, по нашему мнению, факторов является фактор референтной группы (ближайшего социального окружения). Круг общения, наличие друзей и знакомых из местных жителей или же из бывших соотечественников, безусловно, оказывает воздействие формирование культурной идентичности личности.

Как мы уже отмечали, данные исследования показали, что русскоязычным эмигрантам, проживающим в Индонезии, в силу ряда выше указанных причин, довольно сложно контактировать с представителями индонезийской культуры.

Диаграмма № 7.

Времяпровождение русскоязычных эмигрантов с представителями разных культур (в % к общему числу опрошенных по каждой группе).

Страна проживания: Индонезия представителям! разных культур представителям^ индонезийской культуры

Страна пр р ■ |Я93%

0,66% представителями^ русской культуры с представителями разных культур представителямиту-рецкой культуры с представителями русской культуры

0 20 40 60 80 100 Из диаграммы № 7 мы видим, что 89,4% опрошенных в Индонезии указали, что предпочитают проводить свое свободное время с представителями русской культуры, 10%-с представителями разных культур, и менее 1% опрашиваемых проводит свое свободное время с местными жителями. В отношении представителей русскоязычной диаспоры, проживающих в Турции ситуация выглядит совсем иначе. Так, 85,7% опрошенных предпочитает проводить свободное время с представителями турецкой культуры, 10,2% респондентов проводят свободное время с русскими и 4% опрошенных проводит время с представителями разных культур.

На вопрос, с кем вы обычно проводите свободное время 71,5% опрошенных в Индонезии и 25% опрошенных в Турции ответили, что «с друзьями» (представителями русской культуры). Из таблицы №7 мы видим, что русскоязычные эмигранты в Турции предпочитают проводить время в кругу семьи. Так считают 83,3% опрошенных, по сравнению с 43% опрошенными в Индонезии. Кроме того 16,7% респондентов в Турции также проводят свободное время с родственниками. Более того, на вопрос как, вы проводите свободное время, большинство опрошенных, проживающих Турции (41,9%), ответили - «за просмотром телевидения». Таким образом, можно сделать вывод, что представители русскоязычной

140 диаспоры в Турции больше предпочитают проводить свободное время дома, нежели общаться с другими представителями русскоязычной диаспоры. С коллегами по работе проводят свободное время 8,6% респондентов из Индонезии и 27,1% опрошенных в Турции. Помимо этого, эмигранты отметили, что также проводят свободное время одни. С этим мнение согласились 25,2% опрошенных в Индонезии и 20, 8% опрошенных в Турции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Теоретико-методологический анализ культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры и анализ результатов эмпирического исследования позволяют сформулировать нам следующие научные и практические выводы.

Разнообразие исследовательский позиций к изучению идентичности и многомерность культурного пространства, освоение которого представляет собой процесс обретения идентичности, позволило автору диссертации обратиться к интегральному подходу в рассмотрении данного феномена. Сопоставление философских, социопсихологических, социологических, и культурологических оснований в исследовании идентичности позволил нам сформулировать собственное определение понятию «культурная идентичность». На наш взгляд, культурная идентичность - это процесс и результат отождествления личности с ценностями и нормами культуры другой социокультурной группы, в которой происходит ее самоутверждение; Кроме того, необходимо выделить основные, на наш взгляд, моменты.

• В основе любой культурной системы находится определенная ценностно-нормативная модель. Культура является основой социальной жизни, символическим обеспечением самоорганизованности индивидов. Поэтому процессы идентификации опосредованны культурой (в том числе, и культурой ближайшего окружения).

• Культурная идентичность формируется в процессе культурной идентификации личности - процесса выбора и деятельного приобщения к тем или иным культурным ценностям, которые отражают материальную и составляют духовную культуру определенного народа.

• Различается индивидуальная и групповая форма культурной идентичности. На групповом уровне культурная идентичность рассматривается, как осознание принадлежности к общности, коллективу. Поэтому суть культурной идентичности заключается в

163 осознанном принятии индивидом соответствующих культурных норм и образцов поведения, ценностных ориентации и языка, понимании своего «я» с позиций тех культурных характеристик, которые приняты в данном обществе, в самоотождествлении себя с культурными образцами именно этого общества.

Индивидуальная идентичность подразделяется на внешнюю форму идентичности (результат овладения индивидом поведенческих стандартов) и внутреннюю (результат овладения ценностями группы). При этом внешняя идентификация не всегда переходит во внутреннюю.

Что касается феномена диаспоры, то, в науке так же не существует однозначного мнения по этому поводу. В связи с терминологической запутанностью, междисциплинарным и парадигмальным характером самого понятия «диаспора», выделение характерных признаков диаспор становится проблематичным. Каждый исследователь рассматривает диаспору с точки зрения предмета своей науки и специфического подхода в исследовании, а каждый научный подход выделяет свои признаки и критерии, изучает разные аспекты рассматриваемого феномена, причины формирования и факторы влияния на общественные процессы, акцентируя внимание на более весомых и значимых характеристиках диаспоры. Однако стоит отметить, что междисциплинарные исследования не противоречат друг другу, а взаимодополняют. Мы считаем, что диаспора — это устойчивая социально-этнической группа, характеризующаяся проживанием за пределами своей исторической родины, при сохранении этнического самосознания и наличии социальных институтов для развития и функционирования данной общности. Мы выделили критерии, в соответствии с которыми, на наш взгляд, любую устойчивую совокупность людей одного этноса, можно называть диаспорой.

• Принадлежность к меньшинству населения. Низкое демографическое представительство не позволяет диаспоре раствориться и укорениться, а также стать этнотерриториальной группой в принимающем обществе;

164

• Корпоративность, то есть, чувство принадлежности к единой группе, в которой индивиды имеют общие взгляды и убеждения.

• Диаспорное сознание, то есть, этническое самосознание. Это осознание социокультурной общности со страной исхода, то есть самоидентификация к определенному этносу, к исторической традиции, духовной, материальной и языковой культуре страны исхода, а так же стремление сохранить эту этническую самобытность.

• Стремление противостоять ассимиляции, путем организации органов самоуправления и заключения моноэтнических браков. Формирование институтов и организаций, деятельность которых направлена на сохранение и развитие этнической идентичности, на эффективную социализацию.

Кроме того, необходимо отметить важные, по нашему мнению, моменты,

• Диаспора - динамичное социальное явление. С целью самосохранения, в ответ на внутренние и внешние воздействия, диаспора вынуждена постоянно изменяться.

• Диаспора формируется в определенных исторических условиях, под влиянием ряда политических, социально-экономических, социально-культурных факторов, присущих только конкретному этносу. Таким образом, исторические причины формирования той или иной диаспоры оказывают существенное влияние на ее характерные черты. Исходя из этого, каждая диаспора, имеющая свою историю формирования, может обладать разными характеристиками. Поэтому приведенные выше характеристики не стоит рассматривать в качестве абсолютных.

Формирование культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах обусловлено совокупностью взаимосвязанных объективных и субъективных факторов. К объективным факторам мы относим следующие: тендер, возраст, семья, образование, культурная дистанция; условия культуры пребывания;

165 особенности принимающей культуры; наличие гражданства, референтная группы, диаспора. Что касается субъективных факторов, то к ним мы относим: мотивы выезда в другую культуру; потребности и интерес в освоении новой культуры, личный опыт проживания в чужой культуре, личностные характеристики, система жизненных ценностей личности. Однако, на наш взгляд, субъективные факторы могут воздействовать на формирование культурной идентичности личности только в сочетании с объективными факторами.

Проанализировав объективные и субъективные факторы, мы пришли к выводу, что формирование культурной идентичности личности — сложный, противоречивый процесс самоотождествления личности с тем или иным типом культуры, формирующий ценностное отношение к самой себе, другим людям, обществу в целом, обусловленный сочетанием внешней заданности (объективными факторами) и внутренней необходимости (субъективными факторами). Каждый из факторов оказывает неоднозначное влияние на процесс формирования культурной идентичности личности в «чужой» для нее культуре, при этом может не только способствовать формированию новой культурной идентичности, но одновременно и препятствовать ее приобретению (например, фактор образования, фактор референтной группы условия культуры пребывания).

Мы понимаем, что процесс отождествления с новой культурой или социокультурной группой еще не означает на практике принятие ее норм, ценностей, традиций. В этом плане интерес для социологического анализа может также представлять проблема «ложной» и «истинной» культурной идентичности личности в чужой культуре, а также факторы ее формирования.

Таким образом, проанализировав результаты проведенного нами исследования и влияние факторов на формирование культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в Индонезии, мы пришли к выводу, что в современных условиях эмигранты стремятся к

166 сохранению своей культурной идентичности. А эмигранты, проживающие в Турции, стремятся к приобретению новой культурной идентичности при сохранении старой. Кроме того, религиозный фактор, в частности, -мусульманство, не играет решающей роли в приобретении эмигрантами новой, либо сохранении старой культурной идентичности. Противоречия, свойственные культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах, характеризуют ее особенности. Кризисное состояние, отражающее специфику культурной идентичности русскоязычных эмигрантов в Турции, нельзя назвать таковым, поскольку, на наш взгляд, это закономерный социальный процесс.

Анализ результатов проведенного нами исследования позволил сконструировать типологию культурной идентичности русскоязычных эмигрантов по нескольким основаниям. Это еще раз подчеркивает неоднозначность и противоречивость изучаемого социального феномена. В качестве основания типологии было выделено сочетание пяти коррелирующих между собой признаков: 1) причины переезда в другую страну 2) интериоризация культурных норм и ценностей; 3) участие в культурной жизни общества; 4)наличие интереса к новой культуре, 5) жизненные ценности личности. В результате выделены пять типов культурной идентичности личности: «интегранты», «патриоты», «бикультурный тип», «маргиналы», «космополиты». Ведущим типом культурной идентичности для представителей русскоязычной диаспоры в Турции является «бикультурный тип» (49%), а для эмигрантов, проживающих в Индонезии, - «патриот» (61%). Как мы уже отмечали, представленная нами типология не является исчерпывающей многообразия культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры, однако она позволяет проанализировать ее особенности (внутренние и внешние ее аспекты) и состояние в современных условиях.

Подводя итого, можно отметить, что изучение факторов, влияющих на формирование и сохранение культурной идентичности эмигрантов, а также

167 ее типологический анализ, в определенной степени дополнили и конкретизировали представления о состоянии культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах в современных условиях.

Мы понимаем, что в рамках одной работы невозможно изучить полностью тему формирование культурной идентичности личности. Мы полагаем, что перспективными темами для социологического анализа могут стать: 1 .Формирование культурной идентичности россиян в постсоветской России

2.Формиование культурной идентичности мигрантов, проживающих в современной России

3. Диаспора как фактор формирования культурной идентичности личности.

4. Идентичность россиян в условиях глобализации и др.

Список научной литературыКиммель, Надежда Викторовна, диссертация по теме "Социология культуры, духовной жизни"

1. Абельс, X. Интеракция, идентичность, презентация.- СПб: Алетейя, 2000.

2. Агеев, B.C. Межгрупповое взаимодействие: социально психологические проблемы.- М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1990.

3. Алексеев, П.М. К понятию «диаспора» // IV Конгресс этнографов и антропологов. М., 2001.

4. Антонова, Н.В. Проблема личностной идентичности в западной психологии // Вопросы психологии. 1996,- № 1.- С. 131—143.

5. Анурин, C.B. Понятие системы у Парсонса/ Электронный ресурс., режим доступа: http://forstudy.h 1 /ги/books/anurin/sruct.htm). »

6. Аствацатурова, M.A. Возможности и пределы толерантности диаспор (теоретический аспект) // Южнороссийское обозрение. Вып. 6, 2002.

7. Аствацатурова, М.А. Диаспоры в РФ: формирование и управление. -Ростов-на-Дону, 2002. ,

8. Арутюнов, С.А. Диаспора — это процесс // Этнографическое обозрение. ' -М., 2000.-№2.

9. Арутюнов, С.А., Козлов С .Я. Диаспоры: скрытая угроза или дополнительный ресурс // Независ, газ —М., 23.11.2005.

10. Ю.Бауман 3. Индивидуализированное общество./Пер. с англ. под ред. B.JI. Иноземцева.- М., Изд-во «Логос», 2002.

11. П.Баранова, Т. С. Теоретические модели социальной идентификации личности / Т. С. Баранова // Социальная идентификация личности под ред. В. А. Дцова; Институт социологии РАН. — М., 1993.

12. Бауман, 3. Индивидуализированное общество./Пер. с англ. под ред. В.Л. Иноземцева.-М., Изд-во «Логос», 2002.

13. Бахтин B.C. Там, где поют русские песни//Живая старина. М.: 1998.-№2.- С.38-40.

14. Белых, Г. А. Взаимодействие индивидуального и типичного как процесс идентификации // Социологические исследования. 2000,-№ 5.-С.96-100.

15. Бергер, П.Л., Бергер Б. Социология: Биографический подход // Личностно-ориентированная социология. М.: Академический проект, 2004.

16. Бергер, П., Лукман, Т. Социальное конструирование реальности: Трактат по социологии знания./ Пер. с англ. Е. Руткевич. М.: Academia-Центр; Медиум, 1995.

17. Борисова, O.A. Проблематизация выделения социологии идентичности в структуре социологического знания // Вестник Удмуртского университета. Сер. Социология и философия. 2003. Сентябрь. С. 7588.

18. Большая советская энциклопедия.- М., 1970.

19. Боулби, Дж. Привязанность: Пер. с англ.- М.: Гардарики, 2003.

20. Бочаров, В.В. Отзыв на книгу В.А. Тишкова «Общество в вооруженном конфликте (этнография чеченской войны)». М., 2001. 552 е., ил./ Электрон ресурс., режим доступа: http://www.valerytishkov.ru/cntnt/publikaci i3/otzyvyl/vvbocharo.html.

21. Воробьев, В. В. Особенности групповой идентичности студентов в Московском вузе: дис. канд.социол.наук.-М., 181с.

22. Воробьев, В.В. Особенности самоидентификации в молодежной среде// Социологический сборник. Вып.7. Ин-т молодежи; кафедра социологии; под общ. ред.В.А.Лукова.- М.: Социум, 2000.-С.90-93.

23. Гаврилов, К., Козиевская, Е., Толмач, А., Яценко, Е. Невозможность диаспоры. Русские и русскоязычные в странах Евросоюза//Политический журнал, 2008,- №11.

24. Гегель, Г.В.Ф. Наука логики. Спб., - 1997. /Электронный ресурс., режим доступа: http://www.koob.ru/georgwilhelmfriedrichhegel/.

25. Гидденс, Э. Социология. — М.: Едиториал УРСС, 2005.

26. Гиддингс, Ф. Основания социологии // Американская социологическая мысль: Тексты / под ред. В. И. Добренькова. М.: Изд-во МГУ, 1994. — С. 293-316.

27. Гофман, И. Представление себя другим в повседневной жизни.- М., Директ-Медиа, 2007.

28. Гражданские, этнические и религиозные идентичности в современной России Под ред.: В.Магун, JI. Дробижева, И.Кузнецов, М.: Ин-т социологии РАН, 2006, 327 с.

29. Давыдов, A.A. Измерение идентичности социальных систем/ А.А.Давыдов, А.Н. Чураков// Социологические исследования.-1996.-№11.- С.85-90.

30. Данилова, E.H. Идентификационные стратегии: российский выбор/ Е.Н.Данилова// Социологические исследования.-1995,-№6. С.120-130.

31. Данилова, Е. Н. Изменения в социальных идентификациях россиян, интернет ресурс., режим доступа: / knowledge.isras.ru/si/si/si3-4-00.dan.html.

32. Данилова, Е. Н. Контуры социально-групповых идентификаций личности в современном российском обществе / Е. Н. Данилова, В. А. Ядов // Социальная идентификация личности / под ред. В. А. Ядова ; Институт социологии РАН. М., 1993.- С. 124- 149.

33. Декарт, Р. Размышления о первой философии // Соч.: В 2 т. М., 1994.

34. Джеймс, У. Психология личности. Тексты. М., 1982.

35. Джеймс, У. Многообразие религиозного опыта.- М., 1993.

36. Добреньков, В.И., Кравченко, А.И. Социология: В 3 т. Т.2: Социальная структура и стратификация. — М., 2000. 536 с.

37. Дятлов, В. Диаспора: попытка определиться в понятиях // Диаспоры. 1999,-№1.-С. 8-23.

38. Дятлов, В. Диаспора: экспансия термина в общественную практику современной России // Диаспоры. 2004,- № 3.

39. Дятлов, В.И. Миграции, мигранты, «новые диаспоры» 6 факторов стабильности и конфликта в регионе / В.И. Дятлов // Байкальская Сибирь: из чего складывается стабильность. - М.; Иркутск, 2005. — Вып. 5.

40. Дятлов, В. Миграции, мигранты, "новые диаспоры": фактор стабильности и конфликта в регионе, интернет ресурс., режим доступа: //http://www.archipelag.ru/authors/dyatlov/?library=2634.

41. Зубок, Ю. А. Проблемы социального развития молодежи в условиях риска / Ю. А. Зубок. — 2003. Электронный ресурс., режим доступа: http:// //www.ecsocman.edu.ru/socis/msg/201631 .html.

42. Зубок, Ю. А. Риски в процессе социальной интеграции молодежи / Ю. А. Зубок // Социологический сборник. Вып. 5 / Ин-т молодежи ; кафедра социологии ; под общ. ред. В. А. Лукова. — М.: Социум, 1999.- С. 48-51.

43. Зубок, Ю. А. Социальная интеграция молодежи в условиях нестабильного общества / Ю. А. Зубок ; науч. ред. В. И. Чупров.- М.: Социум, 1998.- 142 с.

44. Интервью посла России в Турции В.Е.Ивановского, интернет журнал МИД РФ «Консул» № 4,19, 2009 /Электрон, ресурс., режим доступа: http ://www.turkey .mid .ru/hron/int 10 .html.

45. Интервью с председателем Российского общества просвещения, культурного и делового сотрудничества в Стамбуле Р. Ризаевой. /Электрон, ресурс., режим доступа: http://www.ruslo.ez/articles/31/.

46. Интервью главы русского благотворительного фонда в Турции Г.Максимчук для «Новости Typции.Rш>http://wwwДurkishnews.ru/interview/234.html.

47. Ионин, Л. Г. Основания социокультурного анализа. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1996.- 152 с.

48. Ионин, Л.Г. Идентификация и инсценировка // Социологические исследования. 1995,- № 4.

49. Ионин, Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие: Учеб. пособие для студентов вузов. 3-е изд., переруб, и доп./Л.Г. Ионин -М.: Логос, 2000.

50. Карпухин, О.И. Самооценка молодежи как индикатор ее социокультурной идентификации// Социологические исследования,-1998.-№12.

51. Карпухин, О.И. Молодежь Росси: особенности социализации и самоопределения // Социологические исследования.-2000.-№3.

52. Кессиди, Ф.Х. Глобализация и культурная идентичность. //Вопросы философии. 2003,- № 1.- С.76-79.

53. Климова, С.Г. Стереотипы в определении «своих» и «чужих» // Социологические исследования. 2000, -№ 12.- С. 13-22.

54. Ковалева, А. И. Социализационные условия идентификации// Социологический сборник. Выпуск 7 Ин-т молодежи кафедра социологии под общ. ред. В. А. Лукова. М.: Социум, 2000.

55. Ковалева, А. И. Концепция социализации молодежи: нормы, отклонения, социализированная траектория// Социологические исследования.- 2003, №1.-С. 109-115.

56. Ковалева, А. И. Личность и общество/ Моск.гуманит.-социальн. Академия, кафедра социологии.- М.: Социум, 2001.

57. Ковалева, А. И. Социализация личности: норма и отклонение.- М.: Институт молодежи, 1996.

58. Кон, И.С.Междисциплинарные исследования. Социология. Психология. Сексология. Антропология. Росто-на-Дону, «Феникс», 2006.

59. Кочетков, В. В. Национальные диаспоры в транснациональном пространстве / В. В. Кочетков, В. Ю. Калинкин // Вестник Московского университета. Сер. 18, Социология и политология. 2009. -№ 1.

60. Конституция Турецкой Республики /Электрон, ресурс., режим доступа: http ://worldconstitutions .ru/archives/84.

61. Кравченко, А. И. Социология: словарь / А. И. Кравченко. М.: Академия, 1997. 240с.

62. Крупное, А. Русская диаспора как форма этнонационального определения. Сетевой проект организации русской диаспоры // Современные диаспоры. М., 1998.

63. Кули, Ч. Первичные группы// Американская социологическая мысль: Тексты/ Под ред. В.И. Добренькова.- М.; Изд-во МГУ, 1994.

64. Кули, Ч. Человеческая природа и социальный порядок. — М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 2000.

65. Культурология: Учебное пособие. / Под ред. проф. Г.В. Драча. М.: Альфа-М, 2003. - 432 с.

66. Куропятник, А.И. Мультикультурализм, нация, идентичность (региональная идентичность в системе национальной идеологии) // Сибирь. Проблемы сибирской идентичности. СПб.: "Астерион", 2003.

67. Лакан, Ж. «Стадия зеркала как образующая функцию я, какой она раскрывается в психоаналитическом опыте»/ Пер. В. Лапицкого// Кабинет: Картины Мира, СПб.: Инапресс, 1998.

68. Левин, З.И. Менталитет диаспоры (системный и социокультурный анализ). -М., 2001.-170 с.

69. Лейбин, В. М. Психоанализ и философия неофрейдизма. М., 1977.

70. Лобанов, М.А. Российская диаспора как фактор продвижения национальных интересов России: диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук. Москва 2008,158с.

71. Лурье, С.В. Историческая этнология: учебное пособие для вузов. М.: Аспект-Пресс.-М., 1998.

72. Луков, Вал.А., Луков, Вл.А. Тезаурусный подход в гуманитарных науках// Знание. Понимание. Умение.- 2004.-№1.

73. Лысенко, Ю. Этнические мосты. Диаспоры как фактор международных отношений // Ех НЬпэ НГ (Прилож. к "Независимой газете").-М., 1998. I

74. Малахов, В.С. Неудобства с идентичностью.// Вопросы философии, 1998,- №2.

75. Малер М., Мак-Девитт Дж. Б. Процесс сепарации-индивидуации и формирование идентичности // Журнал практической психологии и психоанализа. — 2005. — № 2./Электронный ресурс. // ЬЦр://р8у'юигпа1.ги/13р/рар.рЬр?1ё=20050209.

76. Мамасян, А. Этнокультурная идентификация личности в современном российском военном образовании: дис. канд. филос. наук.- Ставрополь, 2002. 175с.

77. Материалы круглого стола «Этничность и диаспоральность». М., 1997.

78. Международный форум «Глобализация и национальная самобытность. Форум языков»./ Электронный ресурс., режим доступа: http://globkazan.narod.rU/2006/l 2006.htm.

79. Мейсснер У. Заметки о нарциссизме// Психоаналитические концепции нарциссизма.- М.: Издательский проект "Русское психоаналитическое общество, 2009.

80. Мертон, Р. Продолжение анализа теории референтных групп и социальной структуры // Мертон Р.К. Референтная группа и социальная структура. -М.: Институт молодежи, 1991.

81. Мертон, Р., Элайс, Р. К теории референтно-группового поведения // Референтная группа и социальная структура. М., 1991.

82. Мертон, Р.К. Референтная группа и социальная структура. -М., 1991.

83. Мид, Д. Интернализированные другие и самость// Американская социологическая мысль. — М.: Международный институт бизнеса и управления, 1996.

84. Мид, Д. От Жеста к символу// Американская социологическая мысль: Тексты/ Под ред. В.И. Добренькова.- М.: Изд-во МГУ, 1994.- 223с.

85. Мид, Д. Аз и Я// Американская социологическая мысль: Тексты/ Под ред. В.И. Добренькова.- М.: Изд-во МГУ, 1994.

86. Милитарев, А. О содержании термина «диаспора» и к выработке его определения // Диаспоры. 1999,- № 1.

87. Минюшев, Ф. И. Духовная жизнь молодых россиян: что впереди (прогноз социолога) / Ф. И. Минюшев // Социологические исследования. 2003, -№ 10. С. 64-71.

88. Минюшев, Ф. И. Социальная антропология / Ф. И. Минюшев. — М.: Международный Университет Бизнеса и Управления, 1997. — 192 с.

89. Мосейко, А.Н. Кризис идентичности: мифологизация процесса (Россия и Африка сравнительный анализ) В кн: Человек, этнос, культура в ситуациях общественных переломов. М.: Инст-т Африки РАН. 2001.

90. Мыльников, М.А. Этническая диаспора как субъект политических коммуникаций: диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук.- Астрахань, 2009.- 175с.

91. Национальные диаспоры в России и за рубежом в XIX -XX вв./ Сб. ст. под ред. академика РАН Ю.А. Полякова и доктора ист. наук Г.Я. Тарле. -М., 2001.-329 с.

92. Николаев В.Г. Идентичность // Культурология. XX век: Энциклопедия в 2-х т. Т. 1 / Гл. ред. и сост. С.Я. Левит. СПб.: Университетская книга; Алетейя, 1998.

93. Новейший философский словарь: 3-е изд., исправл. — Мн.: Книжный Дом. 2003.- 1280 с.

94. Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. — 18 изд., стер. -М.: Русский язык, 1987.

95. Омарова, З.М. К вопросу об определении понятия «соотечественники за рубежом»: опыт России.// Власть. 2008, №3.

96. Омарова, З.М. Политика России в гуманитарной области (проблема соотечественников за рубежом): дисс. канд. полит, наук., М.- 2008.

97. Орлова, Э. А. Культурная (социальная) антропология / Э. А. Орлова.- М.: Академический проект, 2004.- 480 с.

98. Павлова, О.Н. Идентичность: история развития взглядов и ее структурные особенности. М.: Б. и., 2001.

99. Официальный интернет сайт Государственного института статистики Турецкой Республики /Электрон, ресурс.; режим доступа: http://www.turkstat.gov.tr.

100. Официальный интернет сайт Организации Объединенных Наций/ Электрон, ресурс., режим доступа: http://www.un.org/ru/.

101. Пантин В.И. Проблемы идентичности и российская модернизация / В.И. Пантин, И.С. Семененко // Поиск национально-цивилизационной идентичности и концепт "особого пути" в российском массовом сознании в контексте модернизации. — М., 2004.

102. Парсонс, Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения/ Электронный ресурс., режим flocTyna:http://socioworld.narod.ru/text/history/parstrf.html.

103. Парсонс, Т. Система координат действия и общая теория систем действия: культура, личность и место социальных систем// Американская социологическая мысль: Тексты. / Под ред. В.И. Добренькова.- М.: Изд-во МГУ, 1994.

104. Парсонс, Т. Функциональная теория изменения // Американская социологическая мысль: Тексты/ Под ред. В.И. Добренькова.- М.: Изд-во МГУ, 1994.

105. Полоскова, Т.В. Современные диаспоры. Внутриполитические и международные аспекты. М.: Научная книга, 1999 - 252с.

106. Полоскова, Т.В. Диаспоры в системе международных отношений.- М: Научная книга 1998.- 199с.

107. Полуянов, В. К. Диаспорные общины в Ростовской области: формирование, типология, проблемы адаптации: дисс. канд. социолог. Наук.-Ростов-на-Дону, 2008.- 153с.

108. Поляков, Ю.А. Национальные диаспоры в России и за рубежом в XIX-XX вв. Сборник статей / Под ред. Ю.А. Полякова и Г.Я. Тарле. Составитель Г.Я. Тарле. М.: ИРИ РАН. -2001.

109. Попков, В.Д. «Классические» диаспоры: к вопросу о дефиниции термина // Диаспоры. М., 2002. - №1.- С. 6-22.

110. Попков, В.Д. Феномен этнических диаспор. М., 2003.

111. Попков, В. Д. Некоторые основания для типологии диаспор./Электронный ресурс., режим доступа: http://lib.socio.msu.ru/l/library.

112. Проблемы социальной идентификации: опыт социологического анализа : сб. статей / отв. ред. В. И. Кирьянов. — Волгоград, 2002, 104с.

113. Пугачева, Л.Г. Ментальный аспект этнической идентификации как ресурс развития личности в современном мире.// Современные проблемы этничности. Саратов: Изд-во СГУ, 2001.- С.46-48.

114. Пушкарева, Н.Л. Возникновение и формирование российской диаспоры за рубежом //Отечественная история, 1996,-№1.

115. Разуваев, В.В. Национальная идентичность и отношение России и Европы: автореф. дисс.д-ра полит, наук. -М., 1995.- 302с.

116. Ракшиева, Б. И. Культурная идентичность в периодглобализации: вызовы и ответы / Б. И. Ракшиева, А. С. Досанова,178интернет ресурс., режим доступа: www.iacentr.ru/publicdetails.php?id=:556.

117. Рикер, П. Повествовательная идентичность. Пер. К.Дрязгунов, интернет ресурс., режим flocTyna:http://www.philosophy.ru/library/ricoeur/iden.html.

118. Ритцер, Дж. Современные социологические теории. СПб: Питер, 2002, интернет ресурс., режим доступа: [http://www.philosophy.ru/edu/re^enc/i.html#BM80007].

119. Русанова, А. Г. Особенности культурной идентичности студентов в областном центре России: дис. канд. социол. наук.- М., 2007.- 176с.

120. Самоунджоугли. 300 лет на чужбине донские казаки// Этносферы. -М.: 2008, №5.

121. Семёнов, Ю. Этнос, нация, диаспора // Этнографическое обозрение. М., 2000. - № 2.

122. Скринник, В.М. Современные диаспоры как транснациональные сети // Диалог цивилизаций. Культурно-цивилизационные мосты истории и современность. Бишкек: Илим, 2007. - № 7.

123. Скринник, В.М. К теории вопроса о феномене современных национальных диаспор // Вестник Кыргызско-Российского Славянского университета, Т. 8. -2008. № 3.

124. Солодникова, И. В. Социальная идентичность и жизненный путь личности (исследовательские проекты в области социальной работы). -М.: Ин-т молодежи, 1993.

125. Современная американская социология / под. ред. В. И. Добренькова.- М.: Изд-во МГУ, 1994.- 296 с.

126. Социальная энциклопедия / редкол. А. П. Горкин, Г. Н. Карело-ва, Е. Д. Катульский и др. — М. : Большая Рос. энцикл., 2000. — 437 с.

127. Социальная идентификация личности / под ред. В. А. Ядова ; Институт социологии РАН. М., 1993.- 85 с.

128. Социологическая энциклопедия / под общ. ред. А. Н. Данилова. Мн.: БэлЭн, 2003.- 384 с.

129. Социологическая энциклопедия: В 2 т. Т.1./ Руководитель научного проекта Г.Ю. Семегин; Глав. Ред. В.Н. Иванов.- М.: Мысль, 2003.

130. Спектор, Р. Необходим новый подход к диаспорам // Российская газета. 1999.29.05.

131. Спиноза, Б. Избранные произведения: В 2-х т. М.: Наука, 2006.

132. Стрельченко, C.B. Диаспора как субъект социально-экономических процессов// Энергия №7.- М., 2006.

133. Султанов, Ш.М. Региональные векторы внешней политики Республики Таджикистан: автореф. дисс. д.п.н. М.: РАГС, 2006, 28с.

134. Тарле, Г.Я. История российского зарубежья: термины; принципы периодизации // Культурное наследие российской эмиграции: 19171940. Кн.1 -М.- 1994.

135. Тезаурусный анализ мировой культуры: Сб. научных трудов. Вып.1-11/ Под общ. ред. Вл.А.Лукова.- М.: Изд-во Моск. Гуманит. Унта, 2005-2007.

136. Телухин, А.Ю. Идентичность человека в современном обществе как социально-философская проблема:дисс.кан.фил.наук. Нижний Новгород, 2009,- 165 с.

137. Теория личности 3. Фрейда // Психология личности: Хрестоматия: В 2 т. / Под ред. Д. Я. Райгородского. Самара, 1999. — Т. 1.

138. Тишков, В.А. Исторический феномен диаспоры // Этнографическое обозрение.- М., 2000.- № 2.

139. Тишков, В.А. Исторический феномен диаспоры // Исторические записки 3 (121). М.: Наука. - 2000.

140. Тишков, В.А. Этнология и политика: статьи 1989-2004 гг. 2-е доп. изд-е. М.: Наука, 2005. 383 с.

141. Тишков, В. Конференция в Москве: «Российская диаспора в XIX— XX вв.: выживание или исчезновение?» // Диаспоры. 1999. № 2—3./ Электронный ресурс., режим доступа :http://www.archipelag.ru.

142. Тишков, В.А. Реквием по этносу: Исследования по социально-культурной антропологии. — М., 2003. — 544 с.

143. Тощенко, Ж.Т., Чаптыкова Т.И. Диаспора как объект социологического исследования // Социологические исследования. -М., 1996.-№12.

144. Трубина, Е.Г. Персональная идентичность как социальнофилософская проблема: Дис. докт. филос. наук. Екатеринбург, 1996, 400с.

145. Туманова, A.A. Крупнейшие диаспоры в мировых городах: диссертация на соискание ученой степени кандидата географических наук. М., 2007.

146. Ушанова, И. Культурная идентичность как аспект аккультурации в объединенной Германии / И. Ушанова // Проблемы идентичности: человек и общество на пороге третьего тысячелетия: сб. науч. тр. / под ред. Е. Алексеевой. М., 2003.- С.225-231.

147. Федеральный Закон «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом» от 24 мая 1999 г. № 99-ФЗ. -М., 1999.

148. Федотова, H.H., Федотов JI. Н. Мульткультурализм,политика идентичностии социальный капитал// Знание, понимание, умение, 2007 — №4./ интернет ресурс., режим доступа: http://www.zpu-journal.ru.

149. Федотова, H.H. Кризис идентичности в условиях глобализации // Человек. 2003,•-№ 6.- С. 50-58.

150. Философия: Энциклопедический словарь / Под ред. A.A. Ивина.-М.: Гардарики, 2004.- 1072 с.

151. Флиер, А.Я. Культурология для культурологов Текст.: учебное пособие / А.Я.Флиер. — М.: Академ. Проект. Екатеринбург: Деловая книга, 2002.

152. Фрейд, 3. Будущее одной иллюзии// Сумерки богов / Сост. и общ. ред. A.A. Яковлева.- М.: Политиздат, 1989.

153. Фрейд, 3. Введение в психоанализ: лекции / Отв. Ред. И.Т. Фролов, М.Г, Ярошевский.- М.: Республика, 1995.

154. Фрейд, 3. Художник и фантазирование/ Ред. Р.Ф. Додельцев, K.M. Долгова. М.: Наука, 1995.

155. Фрейд, 3.: Хроника-хрестоматия/ Сост. Вал. А. Луков, Вл.А. Луков.- М.: Флинта, 1999.

156. Фрейд, А. Психология «Я» и защитные механизмы.- М.: Педагогика-Пресс, 1993.

157. Фромм, Э. Анатомия человеческой деструктивности. М.: Издательство ACT-ЛТД, 1998. Фромм, Э. Психоанализ и религия// Сумерки богов/ Сост. И общ. ред. А.А, Яковлева.- М.: Политиздат, 1989.

158. Фромм, Э. Психоанализ и этика. М.: Республика, 1993.

159. Фромм, Э. Иметь или быть. М., 1990.

160. Хайдеггер, М. Идентичность и дифференциация» // Бытие и время. М.: Мысль, 1997.

161. Хамнаева, А.Ю. Идентичность как социально-философская проблема: дисс.кан.фил.наук, Улан-Удэ, 2007.- 208 с.

162. Хесле В. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности. // Вопросы философии. 1994,- №10.- С.113-123.

163. Чепурин, A.B. «Три кита» российской диаспоральной политики.// Россия в глобальной политике, 2009, № 3.

164. Чупров, В. И. Молодежь в обществе риска В. И. Чупров, Ю. А. Зубок, К. Уильяме/ Ин-т соц.-полит. исслед. 2-е изд. М.: Наука, 2003.

165. Чупров, В.И., Зубок, Ю.А. Методология целостного подхода в социологии молодежи // Россия: новые цели и приоритеты / Под ред. Г.В. Осипова, В.Н. Кузнецова, В.В. Локосова. М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2006.

166. Чупров, В.И., Зубок, Ю.А Молодежь в общественном воспроизводстве: проблемы и перспективы.- М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2000.

167. Шеллинг, Ф. В. И. Система трансцендентального идеализма. 1800 1987 Сочинения в 2 т. Т. 1.- М.: Мысль, 1987.

168. Шендрик, А. И. Национально-культурная идентичность как проблема социологии культуры// Культура в мире: драма бытия избр. работы. М., 2007.

169. Шендрик, А. И. Социология культуры / А. И. Шендрик. — М. : ЮНИТИ-ДАНА, 2005.- 495 с.

170. Шеффер Г. Диаспоры в мировой политике // Диаспоры. — М., 2003.-№1.

171. Шматко, Н. А. Территориальная идентичность как предмет социологического исследования Н. А. Шматко.// Социологические исследования, 1998,-№4.- С. 94-98с

172. Шуклинова, М. В. Национально-культурная идентичность студентов провициальных вузов: дисс. канд. социол. наук.- М., 2005,167с.

173. Энциклопедия «Британика». / Электронный ресурс., режим доступа: http://www.britannica.com.

174. Эриксон Э. Детство и общество.- СПб.:Университетская книга, 1996.

175. Эриксон, Э. Идентичность: юность и кризис: Пер. С англ./Общ. ред. и предисл. Толстых A.B. — М.: Прогресс, 1996.

176. Эриксон Э.Г. //Личность Культура. Общество. РАН. Т. 10. Вып. 2 (41). 2008. Москва, РАН.

177. Юнг, К. Психологические типы. М., 1996.

178. Юнг К. Г. Сознание, бессознательное и индивидуация // Юнг К. Г. Структура психики и процесс индивидуации.- М., 1996.183. 158. Ядов, В. А. Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности.-М., 1979.

179. Ядов, В.А. Социальная идентификация в кризисном обществе./ Электронный ресурс., режим доступа: http: //www. knowledge.isras.ru/sj/sj/94-1 -3 .html.

180. Ядов, В. А. Символические и примордиальные солидарности (социальные идентификации личности). // Проблемы теоретической социологии.- СПб., 1994.

181. Ядов, В. А. Социальные и социально-психологические механизмы формирования социальной идентичности личности / В. А. Ядов // Социальная идентификация личности / под ред. В. А. Ядова; Институт социологии РАН. М., 1993.

182. Якимова, Е.В. Идентичность психосоциальная // Культурология. XX век: Энциклопедия в 2-х т. Т. 1 / Гл. ред. и сост. С.Я. Левит. СПб.: Университетская книга; Алетейя, 1998.

183. Япринцева, К. Л. Феномен культурной идентичности в пространстве культуры: дисс. на соискание уч степени канд. культурологии : Челябинск, 2006, 173с.

184. Ясперс, К. Общая психопатология/ Пер. с нем. Л.О. Акопяна.-Москва: Практика, 1997.

185. Ainsworth M.D.S. Infant mother attachment // Am. Psychol. 1979. V. 347.

186. Armstrong J.A. Mobilized and proletarian diasporas// American Political Science Review, 1976 № 20(2).

187. Back P.K. Culture shock.N.Y., 1970.

188. Boulby, J. The Nature of the Child's tie to his mother. Int.J. Psychoanal., 1958.

189. Brah A. Difference, diversity and differentiation // «Race and Ethnicity: Critical concepts in sociology / Ed. by H. Goulbourne. L., 2001.

190. Brah A. Cartographies of diaspora: Contesting identities. L. N.Y., 1996.

191. Brubaker R. Accidental diasporas and external "homelands" in Central and Eastern Europe: Past and present. — Wien., 2000.

192. Brubaker R. The «diaspora» diaspora //Ethnic and racial studies, N.Y., 2005.- Vol. 28, №1. P.l-19.

193. Bruneau M. Espaces et territoiries de diaspora // Diaspora.P, 1995

194. Clifford J. Diasporas. Cultural Anthropology, 9(3), 1994.

195. Cohen R. Global diasporas: An introduction // Global diasporas /Ed. by R. Cohen.-Second edition. N. Y., 2008.

196. Connor W. The impact of homeland upon diasporas //Modern diasporas in intern, politics. / Ed. by Sheffer G. — L., 1986. P. 16 -38

197. Dabag M., Platt K. Diasporas und kollektive Gedächtnis. Zur Konstruktion kollektiver Identitäten in der Diaspora // Identitätin der Fremde / M. Dabag und K. Platt (Hg.). Bochum, 1993.

198. Erikson E.N. Dimention of a New Identity: the 1973 Jefferson lectures in Humanities.- N.Y.-: Norton, 1974

199. Erikson E.N. Identity: Youth and Crisis.- N.Y.-: Norton, 1968

200. Erikson E.N. Live History and the Historical Moment.- N.Y.-: Norton, 1975

201. Esman M. J. Diasporas and international relations //Modern diasporas in international politics / Ed. by Sheffer G. N.Y., 1986.

202. Esman M. J. Ethnic pluralism and international relations //Canadian rev. of studies in nationalism. Toronto. - I990.-Vol. XVII, № 1-2, P. 8393.

203. Esman M.Ethnic politics. Ithaca- N.Y., 1994.

204. Faist Th. The Volume and Dynamics of International Migration and Transnational Social Spaces. Oxford, 2000, P. 380.

205. Fromm E. Escape from freedom.-N.Y.,1941.

206. Fromm E. The sane society.- N.Y.,1955.

207. Giddens A. Modernity and Self-Identity. Stanford, 1991.

208. Giddens A . The Constitution of Society. Cambridge, 1991;

209. Hannerz U. Transnational connections: Culture, People, Places. N.Y.,1996, P.216

210. Hungtinton S. Reconsidering Immigration: Is a Mexico a Special Case? Center for Immigration Studies Backgrounder, 2000.

211. Klein, M. «Notes on some schizoid mechanisms», The Writings of Melanie Klein, vol. 3, 1946.

212. Parsons T. The social System. Glencoe.vll., Free Press, 1954.

213. Safran W. Diasporas in Modern Societies: Myths of Homeland and Return. Diaspora. 1991 V. 1. № 1.

214. ShainY. Democrats and Secessionists: US Diasporas as Regime Destabilizers // International Migration and Security / (Ed.) by M. Weiner. -Boulder; San Francisko; Oxford. 1993;

215. Sheffer G. Diaspora politics: At home abroad.- Cambridge, 2003. P.277.

216. Sheffer G. From diasporas to migrants — from migrants to diasporas// Diasporas and ethnic migrants: Germany, Israel, and Post Soviet successor states comparative perspective. Frank Cass, 2003.

217. Tajfel H. Experiment in intergroup discrimination. Scientific American, 1970, vol.223.

218. Tajfel H. Social identity and intergroup relations. Cambridge, Paris,

219. Tajfel H.,Turner J.C. An integrative theory of intergroup conflict// W.G. Austin, S. Worchel (eds) The social psychology of intergroup relations. Montrey, Calif., 1979.

220. Tôlôlyan, K. Rethinking Diaspora(s): Stateless Power in the Transnational Moment // Diaspora. 1996.

221. Tôlôlyan, K. The American model of diasporic discourse// Diasporas and ethnic migrants: Germany, Israel and Post Soviet successor states in comparative perspective. France Cass, 20031982.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Особенности формирования культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Киммель, Надежда Викторовна

Введение диссертации2011 год, автореферат по социологии, Киммель, Надежда Викторовна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Особенности формирования культурной идентичности представителей русскоязычной диаспоры в мусульманских странах"

Список научной литературыКиммель, Надежда Викторовна, диссертация по теме "Социология культуры, духовной жизни"

Похожие темы диссертаций