автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.14
диссертация на тему: Особенности конфессионального понимания роли социальной деятельности религиозных организаций

Полный текст автореферата диссертации по теме "Особенности конфессионального понимания роли социальной деятельности религиозных организаций"

На правах рукописи

АНАНЬЕВ Эдуард Валерьевич

ОСОБЕННОСТИ КОНФЕССИОНАЛЬНОГО ПОНИМАНИЯ РОЛИ СОЦИАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ

Специальность 09.00.14 - философия религии и религиоведение

АВТОРЕФЕРАТ 4849369

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

9 ИЮН 2011

Москва-2011 л //

4849369

Работа выполнена на кафедре государственно-конфессиональных отношений» Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации»

Научный руководитель:

доктор философских наук Шмидт Вильям Владимирович

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, доцент Сторчак Владимир Михайлович

кандидат философских наук Себенцов Андрей Евгеньевич

Ведущая организация:

Институт социологии РАН

Защита состоится 29 июня 2011 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета Д-502.06.11 при Федеральном государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации» по адресу: 119606, Москва, пр-т Вернадского, д. 84,1 уч. корпус, ауд. 3304.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке РАГС

Автореферат разослан 27 мая 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Семедов С.А

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Проблема роли социальной деятельности, обусловленная отношением социальных доктрин религиозных организаций к основным общественно значимым, социальным понятиям и категориям в современной отечественной философской литературе практически не получила должного развития.

С одной стороны, на всем протяжении российской истории религиозные организации из-за их фактического подневольного состояния были лишены возможности принятия систематически изложенной социальной доктрины, трактующей проблемы политэкономии, социологии, права, политологии и т.д. С другой стороны, советская идеология отнюдь не способствовала осознанию конфессиональных возможностей в решении социальных проблем, а весь груз социального бремени лежал на плечах государства.

Насколько государство справлялось с взятой на себя ответственностью - это вопрос, остающийся за рамками данного исследования. Мы лишь отметим, что религиозные и конфессиональные объединения, безусловно, в состоянии выполнять традиционно принадлежавшие им функции нравственного воспитания подрастающих поколений, решения отдельных семейно-бытовых проблем, оказания помощи потерявшим работу, семью, привычную социальную среду и т.д.

Несмотря на убедительные уверения официальной власти России в стремительном улучшении экономического положения населения, трудно не заметить потерю престижа множества социально значимых и при этом низко оплачиваемых профессий, разрыв уровня жизни большинства фактически бедствующего населения и незначительной части экономической и политической элиты. Социологами поставлен неутешительный диагноз о вымирании нации в связи с традиционной для нее социальной болезнью -алкоголизмом1. Эти и ряд других социальных проблем нуждаются в скорейшем разрешении, что является задачей всех институтов общества и государства, включая и религиозные объединения.

Религия, отражая понимание человеком мира, в том числе и социального, будучи в определенных исторических сообществах доминирующим типом общественного сознания, содержит в себе емкую систему подробнейших знаний об устройстве общественной жизни как воплощении божественного проведения.

1 См., напр.: Немцов A.B. Алкогольная смертность в России 1980-90-е гг. М., 2001; Он же. Алкогольный урон регионов России. М., 2003; Халтурина Д.А., Коротаев A.B. «Русский крест»: факторы, механизмы и пути преодоления демографического кризиса в России. М., 2006.

В Средние века в христианской Европе, в мусульманских странах господствовало мнение, что в Откровении содержатся все необходимые предписания относительно общественных порядков, устройства и характера власти, отношений господина и слуги, должника и заимодавца, семейной жизни. Природа и конкретные формы государственного устройства, правовые нормы выводились из Священного Писания. Секуляризация общества утвердила представление о государстве как о феномене, возникшем в процессе и результате деятельности самих людей2. И сегодня проблемам общественной жизни по-прежнему уделяется значительное место в религиозной системе взглядов на мир. Религиозные и конфессиональные объединения не остаются в стороне от насущных проблем современности, тревожащих человечество, выражают свою готовность принять деятельное участие в их разрешении3. Наиболее сильные позиции они могут занять в традиционной для себя сфере поддержки незащищенных слоев населения, без которой невозможно представить себе современное цивилизованное общество и правовое государство. Для этого религиозные организации не только осуществляют многовековую деятельность по оказанию практической помощи нуждающимся, но и вырабатывают религиозно-богословский фундамент этой деятельности - собственные социальные доктрины, которые отвечали бы потребностям социального развития сегодня, обращаясь ко всем людям без конфессиональных и иных ограничений.

Начало этому процессу положила Русская Православная Церковь (РПЦ). Юбилейный Архиерейский собор, состоявшийся в 2000 г., утвердил «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви».

Принятие РПЦ социальной концепции послужило для других исторически укорененных в России религиозных организаций (за исключением буддистских) стимулом к разработке аналогичных доктринальных документов. Уже через год Совет муфтиев России (СМР) выступил с «Основными положениями социальной программы российских мусульман». В течение 2002-2003 гг. свои социальные концепции опубликовали Российский объединенный союз христиан веры евангельской («Основы социальной концепции РОСХВЕ»), Евро-

2 См., напр.: Кисель В.Л. Ноософия: Государство как явление, определение с позиции общей логики бытия // Вестник Российского философского общества. 2003. № 1. С. 3946.

3 См.: Башкиров В., прот. Основы социальной концепции РПЦ (краткий аналитический обзор) // XII Международные Кирилло-Мефодиевские чтения, посвященные Дням славянской письменности и культуры (Минск, 24-26 мая 2006 г.): мат-лы чтений «Церковь и социальные проблемы современного общества» / отв. ред. и сост. А.Ю. Бендин. Минск, 2007; Блинков А. Е. Созидание Церкви. М., 2006. С. 89-101; Принс Дерек. Основы учения Христова. СПб., 1999. С. 139-145.

Азиатское отделение Церкви христиан адвентистов седьмого дня («Основы социального учения Церкви христиан АСД России»). Этими религиозными организациями, с участием Российского союза Евангельских христиан-баптистов и Российской церкви христиан веры евангельской, был выработан совместный документ - «Социальная позиция Протестантских Церквей России».

В декабре 2003 г. Конгресс еврейских религиозных общин и организаций России (КЕРООР) опубликовал «Основы социальной концепции иудаизма в России». В августе 2010 г. увидела свет «Социальная концепция Евангелическо-Лютеранской Церкви Аугсбургского Исповедания» (ЕЛЦАИ).

Разработка и публикация социальных доктрин этими религиозными организациями - событие беспрецедентное за всю их историю. Фактически это первое, свободное по внешним обстоятельствам, изъявление конфессиональных позиций по вопросам общественного развития, политических процессов в России, отношений с властью.

Заявленная тема исследования предполагает комплексный характер решения следующей проблемы: чем обусловлено социальное служение российских религиозных организаций - необходимостью выражения своей веры как значимого элемента в социальной жизни или потребностью влияния на социокультурную среду современного общества средствами аутентичными религиозной традиции или средствами, адекватными собственно среде бытования самой религии?

Объектом исследования являются социальные доктрины религиозных объединений Российской Федерации в контексте деятельности религиозных организаций; предметом изучения является концептуальное обоснование социальной деятельности религиозных объединений Российской Федерации, выраженное в социальных доктринах, описывающих «идеологию» отношений между религиозными организациями и общественно-государственными (социально-политическими) институтами.

Гипотеза. Религиозные объединения (организации) имеют свое специфическое понимание общественного устройства, функционирования социальных институтов и т.д., выраженное в интерпретации социально значимых понятий, таких как нация, государство, нравственность, личность, труд. Эти понятия обосновываются и определяются религиозными объединениями исходя из собственных теологических установок. Данный религиозный взгляд обусловлен восприятием общества и его институтов (в том числе и государства) через призму характерной для религиозных традиций функции - функции онтоаксиологизации бытия, а также несогласием

религиозных объединений с той ролью, которую отводят им иные социальные институты, например, государство - в качестве условия (материала), необходимого для осуществления и утверждения своей власти, т.е. деификации и, как следствие, легитимации. Данные установки нашли отражение в социальных доктринах российских религиозных объединений, разработанных с целью обоснования и аргументации своих взглядов и убеждений на языке, понятном секулярному обществу.

Цель диссертационного исследования - определить особенности конфессионального понимания роли социальной деятельности религиозных организаций.

В соответствии с целью и гипотезой исследования были определены следующие задачи:

- определить генезис социальных доктрин российских религиозных объединений в контексте развития социально-политических процессов, значимых с точки зрения религиозных традиций;

- провести методологический анализ «социальной доктрины» в вероучительном контексте религиозной организации;

- выявить специфику конфессионального понимания социального служения;

- изучить, описать и систематизировать основные элементы понятийно-категориального аппарата социальной концепции;

- определить особенности понимания в свете религиозного и философского осмысления отношение социальных доктрин; российских мусульман, иудеев, христиан (православных, католиков, протестантов) к обществу, основным общественным институтам и государству.

Теоретико-методологической базой диссертационного исследования являются принципы историзма, научной объективности, а также междисциплинарного, историко-философского, религиоведческого, историко-культурологического и других подходов, позволивших рассмотреть заявленную проблему в диалектической связи с элементами системы религиозно-философских воззрений религиозных объединений и бытующими представлениями в научном и общественном сознании российского общества начала XXI в.

В рамках данных подходов применены общенаучные и отраслевые методы познания, среди которых: герменевтический, индуктивно-дедуктивный, типологизации, структурно-функциональный и другие виды анализа, что позволило конкретизировать философско-религиоведческие аспекты изучения предмет-объектной области, а также обеспечить достоверность и новизну полученных выводов. При организации исследования учитывались сложившиеся в теории и

истории социальной работы положения и выводы.

Степень научной разработанности темы, источниковая база исследования. Изучение публикаций, связанных с различными аспектами интересующей нас темы, показало, что она привлекала исследователей фрагментарно, эпизодически, и лишь в связи с их обращением к таким проблемам как духовное образование, церковное право, социальное служение религиозных организаций, государственно-религиозные отношения, религиозная политика государства.

Отметим наиболее значимые труды, непосредственно посвященные пониманию конфессиями своего положения в обществе, а также теории и практике взаимоотношений между конфессиями и государством.

Говоря о взаимоотношении РПЦ и государства, уместно назвать исследования священника А. Николина4 и обобщающую монографию В.А. Федорова5. Определенные методологические установки, взгляд на проблему соотношения «царства и священства» был почерпнут из подобных работ В. Саввы6. В трудах известного философа B.C. Соловьева7 представлена оригинальная концепция взаимоотношений церкви и государства. В их основе лежит представление о божественной природе, как Церкви, так и общества, что и выступает в качестве социального идеала православной традиции.

Идею «живого общественного организма, а не мертвого государственного механизма», обосновал A.C. Хомяков8. Герой славянофильской общественности - народ, а не государство. Сама идея царя у славянофилов - не государственная и даже антигосударственная. Славянофилы всем сердцем своим отвергали этот «идол», не любили его и противились ему.

Значительный вклад в понимание православного взгляда на государственно-религиозные отношения внесен Ф.А. Голубинским (1797-1854), В.И. Несмеловым (1863-1920), В.Н. Карповым (1798-1867), П.Д. Юркевичем (1827-1874), С.С. Гогоцким (1813-1889) и др.9.

4 НиколинА. Церковь и государство. М., 1999.

5 См.: Федоров В.А. Русская Православная Церковь и государство: Синодальный период 1700-1917 гг. М., 2003.

6 См.: Савва В. Московские цари и визаитийские басилевсы: к вопросу о влиянии Византии на образование идеи царской власти Московских государей. Харьков, 1901.

1 См.: Соловьев В. Россия и Вселенская Церковь. Минск, 1997.

8 См.: Хомяков A.C. Несколько слов... по поводу одного окружного послания. М., 2002.

9 См., напр.: Голубинский Ф.А. Премудрость и благость Божия. М., 1900; Несмелое В.И. Метафизика жизни и христианское откровение. Казань, 1994; Карпов В.Н. Взгляд на движение философии в мире христианства и на причины различных ее направлений // Журнал Министерства Народного Просвещения. 1836. Ч. 92.

Рассматривая взаимоотношения государства и Церкви с точки зрения католической мысли, уместно вспомнить постулаты неотомизма, базирующиеся на учении Фомы Аквинского, а также Августиновский синтез государственной и церковной власти. Сочетание христианского религиозно-мифологического мировосприятия с философским осмыслением проблем мироздания Аврелия Августина легло в основу таких теоретиков католической мысли, как Этьен Жильсон (1884-1978), Жак Маритен (1882-1973), Эмерих Корет (1919-2006), Карл Ранер (1904-1984) и др.10.

Конфессионально-государственные отношения с точки зрения ислама описывались в трудах Абу Юсуф аль-Кинди, Абу Наср аль-Фараби, Абу Али Ибн Синаи др.".

Анализируя протестантскую социальную философию уместно вспомнить Карла Барта (1886-1968); Пауля Тиллиха (1886-1965); Рейнхольда Нибура (1892-1971) и др.12.

Наконец, говоря об иудаизме, нельзя не упомянуть Филона Александрийского, соединившего иудейскую веру с греческой философией, а также классиков иудейской философии: Р. Иегуду Галеви, Авраама бен Меир ибн Эзра, Йешаяху Лейбовича, Пинхаса Полонского и др.13.

Проблемы социологии и права с точки зрения религиозных организаций не раз поднимались на светских конференциях, например: на II научно-практической конференции «Актуальные вопросы и перспективы развития государственно-конфессиональных отношений в Санкт-Петербурге и субъектах РФ» (май 2008 г., Санкт-Петербург), научно-практической конференции «Государственно-конфессиональные отношения в регионах России: опыт социального партнерства и профилактики религиозно-политического экстремизма» (февраль 2009 г., Москва), Всероссийской научно-практической конференции «Религиозные течения в современной России: стратегия

10 См., напр.: Жильсон Э. Томизм: Введение в философию св. Фомы Аквинского / пер. Г. Вдовиной. М, 1999; Ранер К. Основание веры: Введение в христианское богословие. М„ 2006.

11 Rasa'il al-Kindi / ed. by M. Abu Ridah. Vol. 1-2. Cairo, 1950. P. 53 (в рус. пер. см.: Избранные произведения мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока. М., 1961. С. 37-132).

12 См., напр.: Барт К. Толкование посланий к Римлянам и к Филлипийцам. М., 2010; Nib иг R. An Interpretation of Christian Ethics. Michigan, 1935; The Nature and Destiny of Man. Vol 2. Michigan, 1941-1943; Faith and Politics. Washington, 1967; ТиллихП. История и царство Божие // Философия истории: антология. М., 1995.

13 См. напр.: Эзра ибн Авраам. Комментарий на книгу Бытия // Классические библейские комментарии: Книга Бытия: Сборник переводов с древнееврейского, арамейского и средневекового иврита. М., 2010; Йешаяху Лейбович. Иудаизм. Еврейский народ и государство Израиль. Иерусалим, 1975.

взаимодействия общества, религии, власти» (апрель 2009 г., Ульяновск), Международной конференции «Ислам победит терроризм» (июль 2009 г., Москва), Международном миротворческом форуме «Межконфессиональный и межэтнический диалог как основа формирования толерантных отношений в обществе» (октябрь 2009 г., Грозный), Международной конференции «Ислам -религия мира» (май 2010 г., Грозный); в рамках Международных Рождественских образовательных чтений состоялась конференция «Церковь, общество, государство: современные подходы к проблеме» (январь 2010 г., Москва)14; в сентябре 2010 г. в г. Сочи прошла XII межрегиональная научно-практическая конференция «Свобода совести в поликонфессиональном и многонациональном обществе: проблемы правового и организационного обеспечения», где поднимались вопросы социологии и социального учения с точки зрения религиозной организации.

Так, в рамках II Международной научно-практической конференции «Религии России: проблемы социального служения» (Нижний Новгород, октябрь 2010 г.) в докладе «Светское государство как фактор социальной стабильности и демократического развития общества» М.И. Одинцов, рассуждая об этапах реализации принципа свободы вероисповедания и свободы совести в российской истории ХХ-ХХ1 вв., заявил: «1) лишь сохранение модели светского государства в России будет служить залогом стабильности в межконфессиональных отношениях; 2) как только происходит отступление от принципа светскости государства, это сразу отражается на общей обстановке в стране, поскольку нарушаются базовые права и свободы граждан. Примером тому служит статистика жалоб на несоблюдение прав верующих»15. Говоря о современных моделях государственно-конфессиональных отношений в мире, проф. Е.М. Мирошникова отметила практическую значимость для России кооперационной модели (или модели нейтралитета) как условия оптимизации российской государственной политики в области свободы совести. Данная модель позволяет всесторонне реализовать принцип отделения Церкви от государства16.

Материалы данных конференций позволяют судить о современном состоянии исследований по данной проблематике, на основании которых можно утверждать, что проблемы социальной основы и функциональности

14 См.: Ьйр://™^.зеётНга.ги/тс1ех.Ь1т1?сШ=20825.

15 См.: Одинцов М.И. Вероисповедные реформы в Советском Союзе и в России: 1985 -1997 гг. М„ 2010. С. 5-26.

16 См.: Мирошникова Е.М. Кооперационная модель государственно-церковных отношений: опыт и проблемы. М.; Тула, 2007.

религиозных объединений разработаны не в достаточной мере, отсутствуют описания церкви, синагоги, уммы современным социологическим языком.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

1. Выявлена тенденция смещения акцентов, под давлением конфессионального богословия, в формулировании религиозными организациями определения социальной доктрины, а также основных социальных понятий и категорий, в частности: нация, государство, нравственность, труд, личность.

2. Дано определение понятия «социальной доктрины» как документа, выражающего идеологию отношений между религиозной традицией и обществом, а также между религиозной традицией и государством, в то время как стратегия и практика этих отношений определяются конфессиональным богословием и сложившимися обычаями.

3. Определено, что организационная структура социальной доктрины вытекает из задачи, стоящей перед Документом, а очередность заявленных тем определяет их значимость с точки зрения конфессионального богословия.

4. Социальные доктрины религиозных объединений, являясь регламентированным выразителем богословских установок, в первую очередь обосновывают религиозно-философскую идею своей традиции, а лишь затем, создают платформу для выстраивания диалога между конфессией и обществом или конфессией и государством.

5. В результате сопоставления социальных программ и концепций различных религиозных объединений обнаружена общность взглядов на характер социальных проблем и перспективы их решения:

а) взаимодействие между социально-культурными и религиозными нормами происходит на функциональном уровне;

б) взаимодействие между религией и политикой происходит на структурном уровне.

6. Обосновано, что социальное служение является одним из факторов устойчивого развития общества и государства.

На защиту вынесены следующие положения.

1. Особенностью вероисповедной политики российского государства советского периода была его тесная связь с коммунистической идеологией и программными установками Коммунистической партии. В связи с этим отношение светской власти к религии и ее носителям в советский период оставалось неизменно негативным. В свою очередь, целью религиозных организаций на протяжении этого времени было преимущественно «выживание» в условиях тоталитарного режима. Появление религиозных социальных доктрин обусловлено теми процессами, которые проходили в российском обществе в конце 90-х и начале 2000-х гг. и характеризовались изменением отношения общества к религии и религиозным объединениям. Многообразное воздействие

религиозных институтов на разные сферы личной и общественной жизни, на поведенческие нормативы людей привело к необходимости официального декларирования основных принципов этих отношений, а со стороны государства к формулированию политики (основ) государственно-религиозных отношений.

2. Все социальные доктрины российских религиозных объединений, с одной стороны, преследуют единую и общую цель - сформулировать ответ на социально-значимые вопросы современного общества, продемонстрировать собственное участие и духовную поддержку обществу, с другой -продемонстрировать индивидуальность своих взглядов, сформированную конфессиональным богословием, а также обособленным пониманием своей роли в социальной деятельности и своего места в современном обществе.

3. Религиозная социальная доктрина определяется как документ, на институциональном уровне регламентирующий отношение религиозной традиции к обществу, государству, иным религиозным традициям, мировому сообществу; формализуя свое отношение к социально значимым понятиям, выражает идеологию этих отношений, в то время как стратегия и практика взаимодействия с этими институциями определяются вероучением и сложившимися обычаями.

4. Организационная структура социальной доктрины вытекает из стоящей перед Документом задачи. Очередность заявленных в Документе тем определяет приоритеты отношения к различным общественным институциям, в том числе к самому обществу и государству. В адресате Документа формализуется богословское осмысление места и роли, как самого общества, так и отдельного человека в жизни религиозных организаций.

5. Социальные доктрины, принятые религиозными организациями с целью сформулировать ответ на общие вызовы современного общества, по сути являются регламентированным выразителем собственных богословских установок в форме социальной деятельности, а отсюда они реализуют и обосновывают, в первую очередь, религиозно-философскую идею своей традиции и лишь затем создают платформу для выстраивания межинституционального диалога.

6. Аксиологическая и социально-культурная ценность социальных категорий, в частности, труда - определяется социальными доктринами конфессий с точки зрения социального идеала, определенного их собственным богословием, без учета ее (категории) общественной значимости. С точки зрения христианских конфессий, таким идеалом является учение о Царстве Божием, с точки зрения иудеев - учение об избранности, с точки зрения мусульман - о справедливости.

7. Социальные доктрины религиозных объединений заявляют/декларируют о своей готовности: давать оценки социально-политическим процессам,

происходящим в обществе и государстве с богословской точки зрения, а не с точки зрения политической конъюнктуры (как это у Общества) или управления общественными отношениями (как у Государства); предлагать личности и обществу модель-образец отношения к общественно значимым понятиям и категориям, а также регламентируют действия своих структур как институциализированных форм религиозно-культовых систем (приходов, умм, синагог), аккуратно вплетая/вписывая объемы разработанных категорий и понятий в объем существующих общественно-значимых понятий.

Теоретическая и практическая значимость проведенного исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы:

во-первых, для дальнейшего исследования процесса обновления, переживаемого современными мировыми религиями;

во-вторых, для изучения социального служения и его роли в становлении правового государства и гражданского общества по принципам справедливости, солидарности, милосердия, значимости каждого человека;

в-третьих, в преподавании лекционных курсов по религиоведению, философской антропологии, социальной философии в государственных и духовных учебных заведениях;

в-четвертых, средствами массовой информации, влияющими на формирование общественного мнения, отношения к происходящим в обществе социальным изменениям.

Кроме этого, материалы диссертации могут быть приняты во внимание представителями властных структур в осуществлении политики взаимодействия с религиозными организациями, отвечающей современным требованиям и способствующей решению проблем, стоящих перед нашим обществом.

Апробация полученных результатов. Результаты исследования нашли отражение в выступлениях на следующих научных конференциях: «Ислам -религия мира» (Грозный, май 2010); «Религии России: проблемы социального служения» (Нижний Новгород, октябрь 2010г.); Социальное учение Церкви и современность (Орел, май 2011г.).

Основные результаты исследования отражены в публикациях общим объемом 9,6 п.л.

Диссертация обсуждена на заседании кафедры государственно-конфессиональных отношений Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации и рекомендована к защите.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, характеризуется степень теоретической разработанности проблемы, формулируются цели и задачи, описываются методологические основания и теоретические источники исследования, определяются новизна и результаты, раскрывающие практическую и теоретическую значимость диссертационной работы.

В первой главе «Социальная доктрина: генезис и определение» рассматривается генезис развития социальной доктрины, а также содержание данного понятия и его осмысление с точки зрения конфессионального богословия.

В параграфе 1 «Генезис роли социальной деятельности религиозных организаций» раскрывается роль социальной деятельности религиозных организаций при царизме, в Советский и постсоветский периоды.

Исторические условия, особенности государственно-церковных отношений при царизме и Советской власти обусловили то, что у распространенных в России конфессий не было систематически изложенной социальной доктрины, трактующей проблемы политэкономии, социологии, экономики, прав человека и т.д. Хотя эти проблемы, разумеется, рассматривались и рассматриваются в трудах и выступлениях религиозных деятелей, богословов, религиозных философов, публицистов.

Реальные перемены в вероисповедной политике, а следовательно, и в признании значимости роли социального служения религиозных организаций стали возможными только после смены политического курса новым руководством КПСС и государства в середине 80-х гг. Курс «перестройки и гласности», объявленный М.С. Горбачевым весной 1985 г., реализация идеологических принципов «нового мышления» требовали ослабления административного произвола в отношении религиозных организаций и верующих, изменения государственно-конфессиональных отношений в сторону их демократизации.

Законы предоставили верующим право на свободное объединение для удовлетворения религиозных потребностей, до необходимого минимума сводили возможность вмешательства государства в деятельность религиозных организаций, отменяли неоправданные запреты и ограничения. Впервые было закреплено юридическое равноправие религиозных объединений не только между собой, но и с иными участниками правовых отношений.

Существенные перемены в отношении к религии произошли и в общественном сознании. Массовый рост интереса к религии как социальному и

культурному явлению, изменение оценки исторической и современной роли религии и религиозных организаций, в первую очередь Русской православной церкви, повлекли за собой рост их престижа, уровня доверия к ним со стороны общества. Это породило у россиян определенные надежды (частично оправдавшиеся, но зачастую преувеличенные) на то, что религиозные организации могут преодолеть кризис российского общества, будут благотворно влиять на идущие в нем процессы.

Важным показателем изменения отношения общества к религии и религиозным объединениям, с одной стороны, является произошедший в 90-х гг. XX в. существенный рост уровня религиозности населения. Как подчеркивает P.A. Лопаткин: «В целом по России уровень религиозности возрос приблизительно с 20% в 80-х гг. до 40-45% в начале 90-х гг. и 50-60% - в конце последнего десятилетия двадцатого века»17. Данный показатель имеет следующие составляющие: во-первых, те, кто в прошлые годы опасался открыто исповедовать свою веру; во-вторых, люди, обратившиеся к религии лишь в последние годы (среди них много молодежи); в-третьих, те, кто, будучи фактически неверующими, свою национальную принадлежность идентифицируют с определенной исторически закрепившейся религиозной традицией (русский - православный, татарин - мусульманин, калмык - буддист и т.п.)18.

С другой стороны, политические процессы, происходящие в это время в стране, в том числе: либерализация, обострение социальных противоречий в обществе в связи с шоковой терапией, изменение отношения общества к государству, связанное с потерей доверия к институтам власти и поиском национальной идеи привели к значительному усилению роли религиозных организаций. «Общая газета» от 23-29 июля 1998 г. приводит данные социологического опроса, отражающего мнение россиян относительно государственной власти и Русской Православной Церкви.

Государственная власть представляется респондентам преимущественно: криминальной и коррумпированной - 63%; далекой от народа, чужой - 41%; непоследовательной - 32%; слабой, беспомощной - 30%; недальновидной -28%; бюрократичной - 22%; паразитической - 18%; "своей", привычной - 3%; близкой народу, людям - 2%. В тоже время Русская Православная Церковь

17 Лопаткин P.A. Процессы в религиозной сфере жизни современного российского общества // Вероисповедная политика Российского государства: уч. пособ. / отв. ред. М.О. Шахов. М„ 2003. С. 59.

18 Там же. С. 59-60.

ассоциировалась с определениями: миролюбивая - 57%; человечная - 47%; близкая к людям - 43%19.

Многообразное воздействие конфессионального института на разные сферы личной и общественной жизни, на поведенческие нормативы людей в значительной мере привело к необходимости официального декларирования конфессиями в форме социальных доктрин основных принципов конфессионально-государственных отношений.

В параграфе 2 «Методология и определение социальной доктрины», выполнен анализ методологии основных положений социальных концепций, дано определение социальной доктрины с точки зрения конфессионального богословия.

Социальная доктрина Католической Церкви, в отличие от социальных документов иных конфессий, является не просто своего рода программой, регламентирующей стратегию и практику отношений между Церковью и обществом, но подробно изложенным учением, впитавшим многовековой опыт положительной практики решения социальных проблем в конкретных областях и сферах общественной жизни.

Основы социальной концепции Русской Православной Церкви - это систематизированный документ, излагающий основные, «базовые положения учения по вопросам церковно-государственных отношений и по ряду современных общественно значимых проблем»20.

Соответственно, если Компендиум Католической Церкви претендует на исчерпывающую тематическую полноту, то предметом социального воззрения РПЦ являются «фундаментальные богословские и церковно-социальные вопросы, а также те стороны жизни государства и общества, которые были и остаются одинаково актуальными для всей церковной Полноты в конце XX в. и в ближайшем будущем»21.

«Основы социальной концепции Иудаизма в России» - это ответ еврейской общины по ключевым, самым общим и значимым вопросам сегодняшнего времени, с целью - заявить о себе, раскрыть социальную значимость Иудаизма для сегодняшнего Российского общества.

Социальная позиция протестантских Церквей России формулирует идею способную сплотить протестантские течения в единую силу, а также не просто декларирует идеологию отношений между Церковью и общественными институтами, а выстраивает конкретную структуру, план реализации отношений с самим обществом.

19 См.: Общая газета. 1998. 23-29 июля.

20 Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. М., 2008. С. 41.

пКирилл, митр. Вступительное слово // Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. С. 7.

Социальная доктрина мусульман не обладает исключительной ценностью мусульманской уммы, т.к. описывает лишь «идеологию» отношений с российским обществом и государством, в то время, как само социальное служение в Исламе базируется на теологических документах: Коране, хадисах и положениях шариата.

Все конфессиональные социальные доктрины, с одной стороны, преследуют единую и общую цель - сформулировать ответ на социально-значимые вопросы современного общества, продемонстрировать собственное участие и духовную поддержку обществу, с другой - продемонстрировать индивидуальность своих взглядов, сформированную конфессиональным богословием, а также обособленным пониманием своей роли в социальной деятельности и своего места в современном обществе.

Выделяя общее в формулировках социальных доктрин, отметим, что все они определяются: Социальная доктрина - документ регламентирующий отношение религиозной традиции к обществу, государству, иным религиозным традициям, мировому сообществу, формализуя свое отношение к социально значимым понятиям, выражает идеологию этих отношений, в то время как стратегия и практика отношений с этими институциями определяются вероучением и сложившимися обычаями.

В параграфе 3 «Организационная структура социальной доктрины», анализируется структура социального документа. Определено, что очередность заявленных тем определяет, раскрывает расставленные приоритеты в отношениях между конфессией и обществом, а также конфессией и государством.

Католический социальный документ демонстрирует стремление сформулировать неизменные во времени и универсальные по содержанию принципы, которым должно соответствовать любое достойное человека общество. Компендиум социального учения Католической Церкви» исходит из утверждения непререкаемой значимости «естественного права». Адресат социального учения достаточно широк - это не только католики, но и все люди доброй воли. Как свидетельствует последовательность рассматриваемых тем, Компендиум считает самыми насущными вопросами «Божий замысел любви о человечестве» и «миссию Католической Церкви»22.

Состоит Компендиум из введения, трех частей и заключения. Во введении предстазлена необходимость в социальном учении Церкви в начале третьего тысячелетия и значение Компендиума в этом деле. Первая часть говорит о фундаментальных предпосылках социального учения, которыми являются: любовь Бога к человеку и обществу, миссия Церкви и природа социальной доктрины, человеческая личность и ее права, принципы и значимость

22 Компендиум социального учения Католической Церкви. С. 22.

16

социальной доктрины. Вторая представляет классические темы социального учения: семья, человеческий труд, экономическая жизнь, политика, международное сообщество, окружающая среда и мир. В третьей даются указания к использованию социальной доктрины в пастырской практике Церкви и христианской жизни. Заключение книги называется «К цивилизации любви», что, по мнению Апостольского Нунция в Российской Федерации Антонио Меннини23, выражает основную мысль всего документа.

Адресат «Основ социальной концепции Русской Православной Церкви» несколько уже. Социальный документ РПЦ обращен к «верным чадам» Церкви, на канонической территории Московского Патриархата и за пределами таковой»24. Центральное место в концепции занимает отношение Русской Православной Церкви к общественно-политическим процессам, понимание своего места в жизни светского общества, готовность к сотрудничеству с государством в определенных сферах жизни общества. В отличие от остальных социальных доктрин, в первую очередь от протестантов, социальная доктрина РПЦ, с одной стороны последовательно отстаивает приоритет государства как в диалоге с личностью, так и с обществом, а с другой - дистанцируется от политической власти.

«Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» состоят из 16 тематических разделов. После изложения основных богословских положений, на которых зиждется социальное учение, документ излагает позицию РПЦ по следующим вопросам: Церковь и нация; Церковь и государство; соотношение христианской этики и светского права; Церковь и политика; труд; собственность; война и мир; преступность, наказание, исправление; личная, семейная и общественная нравственность; здоровье личности и народа; биоэтика; Церковь и проблемы экологии; светские наука, культура и образование; Церковь и СМИ; международные отношения, проблемы глобализации и секуляризации мира. Единственными источниками социального учения «Основы...» называют Божественное Откровение и Церковное Предание, а также «опыт бытия РПЦ в социуме».

Таким образом, центральное место в концепции занимает отношение Русской Православной Церкви к общественно-политическим процессам, понимание своего места в жизни светского общества, готовность к сотрудничеству с государством в определенных сферах жизни общества.

«Социальная позиция протестантских Церквей России» состоит из 17 глав, предисловия, заключения и приложения. Предисловие указывает, что автором

23 См. интервью с Апостольским Нунцием в Российской Федерации архиепископом Антонио (Меннини) на тему: «Социальный католицизм: теория и практика сегодняшнего времени» в: Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. 2010. № 3. С. 97 (ответ на вопрос 2).

24 Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. С. 41.

«позиции» является Консультативный Совет глав протестантских Церквей России. Перечисляются централизованные объединения, входящие в его состав. Говорится о приоритетах социального Документа. В Заключение указывается на его целевую аудиторию и резюмируется предназначение. В частности сказано: «Все изложенное свидетельствует о стремлении протестантов России к плодотворному сотрудничеству с заинтересованными государственными ведомствами, благотворительными организациями и всеми людьми доброй воли»25. Приложение раскрывает краткую историю возникновения протестантизма на территории России. С точки зрения структуры Социальной позиции протестантских Церквей России приоритеты выстраиваются следующим образом: человек, семья, Церковь, общество, государство, мировое сообщество. В отличие от социальной доктрины РПЦ и иудеев, протестанты исходят из приоритета в социуме личности, а не какой-либо институции, в том числе нации или государства. Адресат социального документа протестантов сужен до конкретного человека, разделяющего данное вероучение.

«Основы социальной концепции Иудаизма в России» обращены к еврейскому народу, подробно останавливаясь на теологических постулатах Иудаизма. Центральное место в Документе отведено определению нации и отношению Синагоги к общественно-политическим процессам, понимание своего места в жизни светского общества, готовность к сотрудничеству с государством в определенных сферах жизни общества.

Вступление и первые восемь глав социального документа российских евреев раскрывают суть Иудаизма, акцентируя внимание на постулатах веры. Данный подход думается, не случаен. Представитель главного раввина России по связям с общественными организациями и госструктурами A.B. Глоцер подчеркивает: «Одна из основных задач, решаемых ортодоксальными иудеями -это обучение основам веры и развитие религиозного образования. Изучение Торы - это традиционно основное служение еврейской общины, из которого вытекает все остальное. Пребывая в учении, иудей вдохновляется делать добрые дела, обучается общению с Творцом и другими людьми. Образование для нас имеет первостепенное значение».

С 9 по 23 главу в документе изложено отношение Иудаизма к социально значимым вопросам: иудаизм и нация; иудаизм и государство; отношения с мировой общественностью; иудейская этика и светское право; Синагога и политика; основные направления деятельности Синагоги в области предупреждения и борьбы с религиозным экстремизмом; образование, наука и культура в российском Иудаизме; Иудаизм и СМИ; Иудаизм и собственность; Иудаизм и война; Иудаизм и здоровье; Иудаизм и биоэтика; отношение Иудаизма к стране проживания и Израилю.

25 Социальная позиция Протестантских Церквей России. С. 76.

18

В отличие от социальной доктрины протестантов, иудеи исходят из приоритета в социуме общества над личностью, а в отличие от точки зрения РПЦ из приоритета нации над государством.

«Основные положения социальной программы российских мусульман» обращены к умме, общности людей исповедующих ислам. С точки зрения доктрины ислама, государство - это умма, а умма - неотделима от государства, но подобный подход возможен только в конфессиональной стране. Если же речь идет о секулярном обществе, то рассматривая условия его создания в социально-философской, а не в теологической плоскости, государство - это договор, заключенный между людьми.

В своем содержании «Основные положения социальной программы» оригинальностью не отличаются. В состоящей из восьми глав социальной доктрине изложено отношение мусульманской уммы к правам и свободам человека, социальным проблемам, науке, культуре и образованию, отношение ислама к представителям других религий. Почти половина социального документа, хотя и не первые его главы (в отличие от социальной концепции РПЦ), посвящена отношению с государством.

Невзирая на методологические особенности содержания и разницу в архитектуре построения конфессиональных социальных концепций мы можем резюмировать: очередность заявленных ими тем определяет, раскрывает их значимость с точки зрения конфессиональной доктрины.

Во 2-й главе «Конфессиональные обоснования социальной доктрины в деятельности религиозных организаций» рассматривается обоснование роли социальной деятельности с религиозно-философской, аксиологической, социокультурной и социо-политичсской точки зрения.

В параграфе 1 «Религиозно-философские обоснования социальной доктрины с точки зрения религиозных организаций / традиций» анализируется роль социальной деятельности конфессиональной организации в зависимости от трактовки ее религиозно-философского обоснования с точки зрения самой конфессии.

Ключевая идея христианства - это идея единого Бога. Как подчеркнул М. Эриксон: «Показать людям существование могущественного и единственного Бога, а также доказать им необходимость веры в Него - это и есть главная задача всего Священного Писания»26. Христианству присущи идеи монотеизма и Теоцентризма. Единый Бог - является центром всего в мире: веры, мышления, познания и т.д. Восприятие Бога как единственной и всемогущей мировой силы оказало влияние и на космологическую концепцию христианства. В основе этой концепции лежит идея творения. Как указывает М. Эриксон: «Если в античных

26 Эриксон М. Современные методологические проблемы христологии // Христианское богословие. СПб., 1999. С. 566.

религиях и древнегреческой философии говорилось о том, что мироздание возникло из чего-то, и первоначалами космоса виделись некие божественные, но в тоже время и природные объекты, то в христианстве Господь Бог творит мироздание "из ничего", Начало мира - это сам Бог, который Своим словом, своим желанием творит, создает весь мир»27.

Задачей православной философии считалось изучение особенностей самого религиозного миросозерцания28. Оно признавалось истинным только в том случае, если опиралось не на эмпирические данные, приобретенные в процессе практической деятельности, а на сверхопытное разумное знание о Боге, или, что то же самое, на идеальное знание. Ключевой темой для данного подхода является преображение человеческой природы и ее приобщение к божественной - обожение. Оно развертывается в актах непосредственного сверхчувственного богообщения.

Религиозно-философские установки отражены в практическом служении Русской Православной Церкви, одним из важных принципов которого является наднациональность. Богословское определение наднациональности, или вселенскости мы встречаем в трудах известного русского философа H.A. Бердяева (1874—1948). В частности, в работе «Церковь: вселенскость и конфессионализм» он пишет: «...есть два понимания вселенскости -горизонтальное и вертикальное. Для горизонтального понимания вселенское единство означает охватывание как можно больших пространств земли, универсальную организацию всей поверхности земли. К этому пониманию склоняется католичество. Для вертикального понимания вселенскость есть измерение глубины, вселенскость может быть дана как качество каждой епархии. Это есть понимание православное»29.

В центре внимания православного религиозно-философского воззрения находится не человек, а обгцество, в котором человек самореализуется. Ориентация православного христианина в социуме требует у него наличия представления о социально должном, о некоем общественном идеале, воспринимаемом в эсхатологической перспективе спасения.

Основы социальной концепции РПЦ, в одном ряду с иудейской социальной доктриной, но в отличие от западно-христианских традиций (католиков и протестантов) утверждают абсолютный примат социума над человеческой личностью.

В центре внимания западно-христианского философско-религиозного осмысления находится не «обожение», как на Востоке, а познание Бога при помощи разума. В центре представлений религиозных. мыслителей XX в. о

27 Там же. С. 569.

28 См. напр.: Трубецкой. E.H. Смысл жизни. М., 2003; Лосский И.О. История русской философии. М., 2007; Флоровский Г.В. Пути русского богословия. Вильнюс, 1991; и др.

29 См.: Бердяев H.A. Церковь: вселенскость и конфессионализм. М., 2008.

взаимосвязи Бога и мира находится человек, что рождает потребность в новом видении человека как творца культуры.

Данный подход отражен в социальном учении западных Церквей. В частности, в центре внимания социальных доктрин и католиков и протестантов находится человек. Это прослеживается при определении наднациональности.

Католическая социальная доктрина подчеркивает наднациональность Католической Церкви в стремлении возвещать Евангелие всем людям. Определяет данный подход о. Игорь Ковалевский30. В Компендиуме говорится: «Церковь, посланная к народу, чтобы быть «всеобщим таинством спасения», в силу внутреннего требования своей вселенскости, повинуясь велению своего Основателя, стремится возвещать Евангелие все людям»31.

Социальная позиция протестантов видит своей целью защиту личностных прав и свобод. Отсюда, как следствие, социальная доктрина подчеркивает свою «межнациональность», а не «наднациональность». Прослеживается явный уклон в сторону персонализма: «...было бы великим заблуждением полагать, будто какая-либо страна пользуется особым расположением Бога, потому что ее народ исповедует ту или иную религию»32.

Понятие-образ личность сохраняет исключительную значимость в западно-христианской традиции, что подчеркивает превалирование в сознании индивидуального над общественным, и что нашло свое отражение в социальных доктринах этих конфессий.

В Социальном документе российских мусульман сказано: «Понятие нация для мусульман увязывается с такими терминами, как 1) "шааб" - народ, объединенный общностью территории, культуры и языка; 2) "кабиля" - племя, объединенное близостью родственных уз; 3) "умма" - община, большая группа людей, объединенных узами духовного родства и религиозного вероучения. Что касается первых двух категорий, то Коран ясно указывает на единство происхождения всех людей: и мужчин, и женщин, и различных народов»33.

В этом же документе указывается, что мусульмане в России идентифицируют себя, прежде всего как «умму», а не как представителя какой-либо территориальной или языковой общности.

В богословской и социальной традиции Ислама личность открывается в контексте ответственности перед обществом и тесно связана с ним. Социальная концепция указывает на ее первичность по отношению к обществу. Сотериологическая ценность личности в социальной доктрине не обозначена.

30 См.: Ананьев Э.В. Социальные учения западно-христианских традиций: концепция возможности или программа необходимости // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. 2010. № 3. С. 100.

31 Там же. С. 207.

32 Социальная позиция Протестантских Церквей России. С. 21.

33 Основные положения социальной программы Российских мусульман. С. 22.

Иудейская социальная доктрина подчеркивает социальную значимость такого понятия, как нация, вместе с тем, настаивая на превалировании общественного над индивидуальным в сознании.

Социальные доктрины, принятые религиозными организациями с целью сформулировать ответ на общие вызовы современного общества, по сути являются регламентированным выразителем собственных богословских установок в форме социальной деятельности, а отсюда, они в первую очередь реализуют и обосновывают религиозно-философскую идею своей традиции, а лишь затем, создают платформу для выстраивания диалога между конфессией и обществом или конфессией и государством.

В параграфе 2 «Аксиологическое и социокультурное обоснование социальной доктрины с точки зрения религиозных организаций» анализируется ценность социальной деятельности религиозных организаций с точки зрения мировоззренческой и коммуникативной функциями самой религии. Мировоззренческая функция. В религии как форме духовного освоения мира, осуществляется мысленное преобразование мира, его организация в сознании, в ходе, которой вырабатываются определенная картина мира, нормы, ценности, идеалы и другие компоненты мировоззрения, определяющие отношение человека к миру и выступающие в качестве ориентиров и регуляторов его поведения. Коммуникативная функция сориентирована на управление деятельностью, поведением верующих, благоустройство отношений между ними34.

Христианская традиция в качестве социального идеала выдвигает учение о царстве Божием. Это учение является органической составляющей христианства; оно тесным образом связано с христианской трактовкой истории. «Символ царства Божия, - подчеркивал П. Тиллих, - это социальный символ, который заимствован из исторического измерения, - в той мере, в какой оно реализуется в исторической жизни человека. Но историческое измерение присутствует во всей жизни, а потому символ царства Божьего заключает в себе жизненную судьбу всего мира, так, же как и символ духовного присутствия. Присущее истории свойство необратимого движения к некоторой цели привносит еще один элемент в ее символическое значение - элемент эсхатологического ожидания, ожидания свершения к которому движется история... Царство Божие действует и борется в истории, но как вечное свершение жизни царство Божие выше истории»35.

Царство Божие в христианской традиции связывается с эсхатологией -учением о конце света. Как подчеркивает Т.П. Короткая, «собственно говоря, христианский подход к учению о царстве имеет две стороны - одна,

И.Н. Религиоведение: уч. пособ. и учебн. словарь-минимум религиоведению. М., 1998. С. 299-301.

5 Тиллих П. История и царство Божие // Философия истории: антология. М., 1995. С. 234.

эсхатологическая, говорит о конце этого мира и о наступлении совершенного мира после пережитой катастрофы, со вторым пришествием Христа и Судом над людьми. Вторая сторона говорит о собственно земном, человеческом участии в осуществлении царства Божия»36.

Таким образом, каждый верующий живет в перспективе эсхатологии, одновременно он включен в этот мир и должен уже здесь и сейчас, в том числе и посредством труда, участвовать в осуществлении царства Божия.

Социальный идеал христианской традиции, выраженный в учении о Царстве Божьем, находится в тесной связи с общечеловеческим понятием труд. В рамках такого подхода данная категория рассматривается с точки зрения внутреннего состояния человека или его призвания. Превалирует субъективное осмысление труда над объективным, приоритет отдается индивидуальной значимости труда для человека перед его пользой в целом для общества. При этом, безусловно, богословско-философские конфессиональные различия накладывают свой отпечаток на определение этого понятая. В частности, если с точки зрения православного богословия, труд оценивается с «высоты небес», а земные проблемы рассматриваются, памятуя о вечности, то западное христианство, напротив, смотрит «на небо с земли».

Социальный идеал иудейской традиции - идея избрания - накладывает свой глубокий след на отношение к труду. Благодаря сознанию своей религиозной избранности и особого предназначения своего народа еврейство смогло выжить в условиях, когда оно не раз утрачивало свою национально-политическую идентичность. Иудаизм утверждает, что для Всевышнего труд людей важнее, чем их вера. Талмуд, основываясь на словах пророка Иеремии (16: 11), подчеркивает: «В крайнем случае, пусть лучше евреи оставят [Меня], но будут верны Моим законам». С точки зрения иудеев, объективное измерение труда превалирует над субъективным. Основы социальной концепции Иудаизма подчеркивают приоритет значимости труда с точки зрения целостности и сохранения еврейского общества, нежели выгоды для отдельного человека. Общее, с точки зрения иудеев, первично по отношению к частному.

Идеалом традиции ислама является социальная справедливость, что наложило свой отпечаток на понимание труда с точки зрения мусульман. Основные положения социальной программы Российских мусульман предлагают рассмотреть труд не с точки зрения внутреннего состояния человека или его призвания, как это делают социальные доктрины иудеев и христиан, а с точки зрения его ответственности. В «Основных положениях» сказано: «Человек ответственен перед Творцом за свою земную жизнь. Обладая здравым умом и физическим здоровьем, он не имеет права не трудиться и зависеть материально

36 Короткая Т.П. Социальный идеал в современном религиозном сознании // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. 2010. № 4. С. 29.

от других. Оказание помощи нуждающимся, малоимущим, обездоленным, престарелым людям, сиротам является одной из основ веры»37. Таким образом, объективное осмысление труда превалирует над субъективным.

Все социальные доктрины выражают конфессиональные представления о проектах, моделях, формах, в которых осмысливаются как будущее развитие человеческой цивилизации в целом, так и те или иные политические, культурософскиг и другие проблемы, в частности взгляд на труд.

Аксиологическая и социально-культурная ценность социальных категорий, в частности, труда - определяется социальной доктриной с точки зрения социального идеала, определенного догматикой собственного богословия, без учета ее (категории) общественной значимости. С точки зрения христианских конфессий таким идеалом является учение о Царстве Божьем, с точки зрения иудеев - учение об избранности, с точки зрения мусульман - о справедливости.

В параграфе 3 «Социально-политическое обоснование социальных доктрин» проводится анализ основных положений социальных доктрин с точки зрения социально-политического обоснования. Мы исходим из того, что религия и политика, будучи формами общественного бытия, находятся в постоянном взаимодействии38. Если аксиологическая и социо-культурная ценность религиозных норм, сформулированных социальными концепциями на языке понятном для общества, определяется ее функциями, то их социально-политическая значимость определяется на уровне структур.

Структура политики охватывает политическое сознание, политическую

39 а

деятельность, политические организации и политические отношения . А структура религии - религиозное сознание, религиозную деятельность, религиозные организации и религиозные отношения. Так как и в первом и втором случае речь идет об одних и тех >;:е участниках общественных отношений, то очевидно, что составные религии и политики взаимосвязаны.

Иудейская и христианские конфессиональные доктрины рассматривают государство с социально-философской точки зрения, определяющей его в качестве структуры господства, которая постоянно возобновляется в результате совместных действий, в то время как точка зрения богословия определяет данное понятие в

37 Основные положения социальной программы Российских мусульман. С. 15.

38 См., напр.: Митрохин Л.Н. Христианство и политика. М., 2003; Садков А.Н. Место религиозных организаций в правовой системе российского общества // Социально-политическое развитие России как комплексная проблема гуманитарного знания. Волгоград, 2007. С. 304-311; Крежевов B.C. Общество, государство и церковь в современной России И Вестник МГУ. Серия 7: Философия. 2007. Я» 5. С. 27-55; Шахов М.О. Конституционно-правовые основы государственно-конфессиональных отношений в Российской Федерации. М., 2005.

39 Ядов В.А. Политика // Социологический словарь / отв. редактор Г.В. Осипов, JI. Н. Москвичев. М„ 2008.С. 222.

качестве Божественного установления. Если социальное учение Католической церкви обозначает лишь принципы своих взаимоотношений с обществом и государством, а протестанты, регламентируют свои отношения с государством только в области защиты прав человека, православная и иудейская традиции предлагают исчерпывающий список направлений взаимодействия с ним.

Только социальная доктрина мусульман рассматривает государств о с точки зрения права.

С точки зрения РПЦ и иудеев, но в отличие от социальных доктрин католиков, протестантов и мусульман, государство вторично по отношению к обществу, но первично по отношению к понятию личность, а общественное в сознании превалирует над индивидуальным. С точки зрения западно-христианского подхода - все наоборот.

Социальные доктрины религиозных организаций, формулируя свою позицию по социально значимым вопросам, дают оценку политическим процессам, происходящим в обществе и государстве с точки зрения собственного богословия, а не с точки зрения превалирования общественных связей (как это у Общества), или управления общественными отношениями -делами (как у Государства); они определяют отношение личности к общественно значимым понятиям и категориям, а также регламентируют действие институциализированных форм религиозно культовых систем (церквей, умм, синагог), аккуратно вплетая/вписывая в объем общественно-значимых понятий сформированное собственным богословием и обособленное пониманием своей роли в современном обществе, определение социально-политических категорий, в частности, государства.

В Заключение диссертационного исследования в краткой форме подводятся итоги, излагается суть авторской позиции, намечаются дальнейшие пути развития темы.

Список работ, опубликованных по теме диссертации:

1. Ананьев Э.В. Роль Синагоги в жизни России: особенности и перспективы // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. 2010. № 1. -1,3 п.л.

2. Ананьев Э.В. Социальная доктрина мусульман: взгляд снаружи и изнутри // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. 2010. № 2. - 2,5 п.л.

3. Ананьев Э.В. Социальные учения западно-христианских традиций: концепция возможности или программа необходимости // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. 2010. № 3. - 3,1 п.л.

4. Ананьев Э.В. Социальная концепция РПЦ: ответ Церкви на вызовы времени // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. 2010. № 4.-1,7 п.л.

5. Ананьев Э.В. Социальное служение российских протестантов // Религия и Право. 2009. № 3. - 0,4 п.л.

6. Ананьев Э.В. Личность в контексте понимания социальной доктрины российских протестантов // Примиритель. 2011. № 1. - 0,6 п.л.

Автореферат диссертации на соискание ученой степени Кандидата философских наук

Ананьева Эдуарда Валерьевича

Особенности конфессионального понимания роли социальной деятельности религиозных организаций

Научный руководитель: Шмидт Вильям Владимирович, доктор философских наук

Изготовление оригинал-макета Ананьев Э.В.

Подписано в печать 23.05.2011 г. Тираж 100 экз. Усл. 1,5 п.л.

Отпечатано ОП издательство РАГС. Заказ № 123 119606, Москва, пр-т Вернадского, 84

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Ананьев, Эдуард Валерьевич

Введение.

Глава 1. Социальная доктрина: генезис и определение.

§ 1.1. Генезис роли социальной деятельности религиозных организаций.

§ 1.2. Методология и определение «социальной доктрины».

§1.3. Организационная структура социальной доктрины.

Глава 2. Конфессиональные обоснования роли социальной доктрины в деятельности религиозной организации.

§ 2.1. Религиозно-философские обоснования социальных доктрин с точки зрения религиозных организаций/традиций.

§ 2.2. Аксиологическое и социокультурное обоснование социальной доктрины с точки зрения религиозных организаций.

§ 2.3. Социально-политическое обоснование социальных доктрин.

Введение диссертации2011 год, автореферат по философии, Ананьев, Эдуард Валерьевич

Актуальность темы исследования. Проблема роли социальной деятельности, обусловленная отношением социальных доктрин« религиозных организаций к основным общественно значимым, социальным) понятиям и категориям в современной отечественной философской литературе практически не получила должного развития.

С одной стороны, на всем протяжении российской истории религиозные организации из-за их фактического подневольного состояния были лишены возможности принятия систематически изложенной, социальной доктрины, трактующей проблехмы политэкономии, социологии, права, политологии и т.д. С другой стороны, советская идеология отнюдь не способствовала осознанию конфессиональных возможностей в решении социальных проблем, а весь груз социального бремени лежал на плечах государства.

Насколько государство справлялось с взятой на себя ответственностью -это вопрос, остающийся за рамками данного исследования. Мы лишь отметим, что религиозные и конфессиональные объединения, безусловно, в состоянии выполнять традиционно принадлежавшие им функции нравственного воспитания подрастающих поколений, решения отдельных семейно-бытовых проблем, оказания помощи потерявшим работу, семью, привычную социальную среду и т.д.

Несмотря на убедительные уверения официальной власти России в стремительном улучшении экономического положения населения, трудно не заметить потерю престижа множества социально значимых и при этом низко оплачиваемых профессий, разрыв уровня жизни большинства фактически бедствующего населения и незначительной части экономической и политической элиты. Социологами поставлен неутешительный диагноз о вымирании нации в связи с традиционной для нее социальной болезнью -алкоголизмом1. Эти и ряд других социальных проблем нуждаются в скорейшем разрешении, что является задачей всех институтов общества и государства, включая и религиозные объединения.

Религия, отражая понимание человеком мира, в том числе и

1 См., напр.: Немцов A.B. Алкогольная смертность в России 1980-90-е гг. М., 2001; Он otee. Алкогольный урон регионов России. М., 2003; Халтурина Д.А., Коротаев A.B. «Русский крест»: факторы, механизмы и пути преодоления демографического кризиса в России. М., 2006. социального, будучи в определенных исторических сообществах доминирующим типом общественного сознания, содержит в себе емкую систему подробнейших знаний об устройстве общественной жизни как воплощении божественного проведения. В Средние века в христианской Европе, в мусульманских странах господствовало мнение, что в Откровении, содержатся все необходимые предписания относительно общественных порядков, устройства и характера власти, отношений господина и слуги, должника и заимодавца, семейной жизни. Природа и конкретные формы государственного устройства, правовые нормы выводились из Священного Писания. Секуляризация общества утвердила представление о государстве как о феномене, возникшем в процессе и результате деятельности самих людей2. И сегодня проблемам общественной жизни по-прежнему уделяется значительное место в религиозной системе взглядов на мир. Религиозные и конфессиональные объединения не остаются в стороне от насущных проблем современности, тревожащих человечество, выражают свою готовность принять деятельное участие в их разрешении3. Наиболее сильные позиции они могут занять в традиционной для себя сфере поддержки незащищенных слоев населения, без которой невозможно представить себе современное цивилизованное общество и правовое государство. Для этого религиозные организации не только осуществляют многовековую деятельность по оказанию практической помощи нуждающимся, но и вырабатывают религиозно-богословский фундамент этой деятельности - собственные социальные доктрины, которые отвечали бы потребностям социального развития сегодня, обращаясь ко всем людям без конфессиональных и иных ограничений.

Начало этому процессу положила Русская Православная Церковь (РПЦ). Юбилейный Архиерейский собор, состоявшийся в 2000 г., утвердил «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви».

Принятие РПЦ социальной концепции послужило для других исторически укорененных в России религиозных организаций (за у

См., напр.; Кисель В.Л Ноософия: Государство как явление, определение с позиции общей логики бытия // Вестник Российского философского общества. 2003. № 1. С. 39-46. 5

См.: Башкиров В., прот. Основы социальной концепции РПЦ (краткий аналитический обзор) // XII Международные Кирилло-Мефодиевские чтения, посвященные Дням славянской письменности и культуры (Минск, 24-26 мая 2006 г.): мат-лы чтений «Церковь и социальные проблемы современного общества» / отв. ред. и сост. А.Ю. Бендин. Минск, 2007; Блинков А. Е. Созидание Церкви. М., 2006. С. 89-101; Принс Дерек. Основы учения Христова. СПб., 1999. С. 139-145. исключением буддистских) стимулом к разработке аналогичных доктринальных документов. Уже через год Совет муфтиев России (СМР) выступил с «Основными положениями социальной программы< российских мусульман». В течение 2002-2003 гг. свои социальные концепции опубликовали Российский'объединенный союз христиан* веры евангельской («Основы социальной концепции РОСХВЕ»), Евро-Азиатское отделение Церкви христиан адвентистов- седьмого дня («Основы социального учения-Церкви христиан АСД России»). Этими религиозными организациями, с участием Российского союза Евангельских христиан-баптистов-и Российской церкви христиан веры евангельской, был выработан совместный документ -«Социальная позиция Протестантских Церквей России».

В декабре 2003 г. Конгресс еврейских религиозных общин и организаций России (КЕРООР) опубликовал «Основы социальной концепции иудаизма в России». В-августе 2010 г. увидела свет «Социальная концепция Евангелическо-Лютеранской Церкви Аугсбургского Исповедания» (ЕЛЦАИ).

Разработка и публикация- социальных доктрин этими религиозными организациями - событие беспрецедентное за всю их историю. Фактически это первое, свободное по внешним обстоятельствам, изъявление конфессиональных позиций по вопросам общественного развития, политических процессов в России, отношений с властью.

Заявленная тема исследования предполагает комплексный характер решения следующей проблемы: чем обусловлено социальное служение российских религиозных организаций - необходимостью выражения своей веры как значимого элемента в социальной жизни гаи потребностью влияния на социокультурную среду современного общества средствами аутентичными религиозной традиции или средствами, адекватными собственно среде бытования самой религии?

Объектом исследования являются социальные доктрины религиозных объединений Российской Федерации в контексте деятельности религиозных организаций; предметом изучения является концептуальное обоснование социальной деятельности религиозных объединений Российской Федерации, выраженное в социальных доктринах, описывающих «идеологию» отношений между религиозными организациями и общественно-государственными (социально-политическими) институтами.

Гипотеза. Религиозные объединения (организации) имеют свое специфическое понимание общественного устройства, функционирования-социальных институтов и т.д., выраженное в интерпретации социально значимых понятий, таких как наглея, государство, нравственность, личность, труд. Эти понятия обосновываются и определяются религиозными объединениями исходя из собственных теологических установок. Данный религиозный взгляд обусловлен восприятием общества и его институтов (в том числе и государства) через призму характерной для религиозных традиций функции - функции онтоаксиологизации бытия, а также несогласием религиозных объединений с той ролью, которую отводят им иные социальные институты, например, государство - в качестве условия (материала), необходимого для осуществления и утверждения своей власти, т.е. деификации и, как следствие, легитимации. Данные установки нашли отражение в социальных доктринах российских религиозных объединений, разработанных с целью обоснования и аргументации своих взглядов и убеждений на языке, понятном секулярному обществу.

Цель диссертационного исследования - определить особенности конфессионального понимания роли социальной деятельности религиозных организаций.

В соответствии с целью и гипотезой исследования были определены следующие задачи:

- определить генезис социальных доктрин российских религиозных объединений в контексте развития социально-политических процессов, значимых с точки зрения религиозных традиций;

- провести методологический анализ «социальной доктрины» в вероучительном контексте религиозной организации;

- выявить специфику конфессионального понимания социального служения;

- изучить, описать и систематизировать основные элементы понятийно-категориального аппарата социальной концепции;

- определить особенности понимания в свете религиозного и философского осмысления отношение социальных доктрин: российских мусульман, иудеев, христиан (православных, католиков, протестантов) к обществу, основным общественным институтам и государству.

Теоретико-методологической базой диссертационного исследования являются принципы историзма, научной объективности, а также междисциплинарного, историко-философского, религиоведческого, историко-культурологического и других подходов, позволивших рассмотреть заявленную проблему в диалектической связи с элементами системы религиозно-философских воззрений религиозных объединений и бытующими представлениями в научном и общественном сознании российского общества начала XXI в.

В-рамках данных подходов применены общенаучные и отраслевые методы познания, среди которых: герменевтический, индуктивно-дедуктивный, типологизации, структурно-функциональный и другие виды анализа; что позволило конкретизировать философско-религиоведческие аспекты изучения предмет-объектной1 области, а также обеспечить достоверность и новизну полученных выводов. При организации исследования учитывались сложившиеся в теории и истории социальной работы положения и выводы.

Степень научной разработанности темы, нсточниковая база исследования. Изучение публикаций, связанных с различными аспектами интересующей нас темы, показало, что она привлекала исследователей фрагментарно, эпизодически, и лишь в связи с их обращением к таким проблемам как духовное образование, церковное право, социальное служение религиозных организаций, государственно-религиозные отношения, религиозная политика государства.

Отметим наиболее значимые труды, непосредственно посвященные пониманию конфессиями своего положения* в обществе, а также теории и практике взаимоотношений между конфессиями и государством.

Говоря о взаимоотношении РПЦ и государства, уместно назвать исследования священника А. Николина4 и обобщающую монографию В.А. Федорова5. Определенные методологические установки, взгляд на проблему соотношения «царства и священства» был почерпнут из подобных работ В. 7

Саввы . В трудах известного философа B.C. Соловьева представлена оригинальная концепция взаимоотношений церкви и государства. В их основе лежит представление о божественной природе, как. Церкви, так и общества, что и выступает в качестве социального идеала православной традиции.

Идею «живого общественного организма, а не мертвого государственного механизма», обосновал A.C. Хомяков8. Герой славянофильской общественности - народ, а не государство. Сама идея царя у славянофилов - не государственная и даже антигосударственная.

4 Никопгт А. Церковь и государство. М., 1999.

5 См.: Федоров В. А. Русская Православная Церковь и государство: Синодальный период 1700-1917 гг. М., 2003.

6 См.: Савва В. Московские цари и византийские басилевсы: к вопросу о влиянии Византии на образование идеи царской власти Московских государей. Харьков, 1901.

7 См.: Соловьев В. Россия и Вселенская Церковь. Минск, 1997.

8 См.: Хомяков A.C. Несколько слов. по поводу одного окружного послания. М., 2002.

Славянофилы всем сердцем своим отвергали этот «идол», не любили его и противились ему.

Значительный вклад в понимание православного взгляда на государственно-религиозные отношения внесен Ф.А. Голубинским (1797-1854), В'.И. Несмеловым (1863-1920), В.Н. Карповым (1798-1867), П.Д. Юркевичем (1827-1874), С.С. Гогоцким (1813-1889) и др.9.

Рассматривая взаимоотношения государства и Церкви с точки зрения католической мысли, уместно вспомнить постулаты неотомизма, базирующиеся на учении Фомы Аквинского, а также Августиновскиш синтез государственной и церковной власти. Сочетание христианского религиозно-мифологического мировосприятия с философским осмыслением проблем мироздания Аврелия Августина легло в основу таких теоретиков католической мысли, как Этьен Жильсон (1884-1978), Жак Маритен (1882-1973), Эмерих Корет (1919-2006), Карл Ранер (1904-1984) и др.10.

Конфессионально-государственные отношения с точки зрения ислама описывались в трудах Абу Юсуф аль-Кипди, Абу Наср аль-Фараби, Абу Али Ибн Сина и др.11.

Анализируя протестантскую социальную философию уместно вспомнить Карла Барта (1886-1968); Пауля Тиллиха (1886-1965); Рейнхольда Нибура (1892-1971) и др.12.

Наконец, говоря об иудаизме, нельзя не упомянуть Филона Александрийского, соединившего иудейскую веру с греческой философией, а также классиков иудейской философии: Р. Иегуду Галеви, Авраама бен Меир ибн Эзра, Йешаяху Лейбовича, Пинхаса Полонского и др.13.

9 См., напр.: Голубинский Ф.А. Премудрость и благость Божия. М., 1900; Несмелое В.И. Метафизика жизни и христианское откровение. Казань, 1994; Карпов В.Н. Взгляд на движение философии в мире христианства и на причины различных ее направлений //Журнал Министерства Народного Просвещения. 1836. Ч. 92.

10 См., напр.: Жгтъсон Э. Томизм: Введение в философию св. Фомы Аквинского / пер. Г. Вдовиной. М., 1999; Ранер К. Основание веры: Введение в христианское богословие. М., 2006.

11 Rasa'il al-Kindi / ed. by M. Abu Ridah. Vol. 1-2. Cairo, 1950. P. 53 (в рус. пер. см.: Избранные произведения мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока. М., 1961. С. 37-132).

12 См., напр.: Барт К. Толкование посланий к Римлянам и к Филлипийцам. М., 2010; Nibur R. An Interpretation of Christian Ethics. Michigan, 1935; The Nature and Destiny of Man. Vol 2. Michigan, 1941-1943; Faith and Politics. Washington, 1967; Тиллих П. История и царство Божие II Философия истории: антология. М., 1995.

13 См. напр.: Эзра ибн Авраам. Комментарий на книгу Бытия // Классические библейские комментарии: Книга Бытия: Сборник переводов с древнееврейского,

Проблемы социологии и права с точки зрения религиозных организаций не раз поднимались на светских конференциях, например: на II научно-практической конференции «Актуальные вопросы и перспективы развития государственно-конфессиональных отношений в Санкт-Петербурге и субъектах РФ» (май 2008 г., Санкт-Петербург), научно-практической конференции «Государственно-конфессиональные отношения» в регионах России: опыт социального партнерства' и профилактики религиозно-политического экстремизма» (февраль 2009 г., Москва), Всероссийской* научно-практической конференции «Религиозные течения в современной России: стратегия взаимодействия общества, религии, власти» (апрель 2009 г., Ульяновск), Международной конференции «Ислам победит терроризм» (июль 2009 г., Москва), Международном миротворческом форуме «Межконфессиональный и межэтнический диалог как основа формирования толерантных отношений в обществе» (октябрь 2009 г., Грозный), Международной конференции «Ислам - религия мира» (май 2010 г., Грозный); в рамках Международных Рождественских образовательных чтений состоялась конференция «Церковь, общество, государство: современные подходы к проблеме» (январь 2010 г., Москва)14; в сентябре 2010 г. в г. Сочи прошла XII межрегиональная научно-практическая конференция «Свобода совести в поликонфессиональном и многонациональном обществе: проблемы правового и организационного обеспечения», где поднимались вопросы социологии и социального учения с точки зрения религиозной организации.

Так, в рамках II Международной научно-практической конференции «Религии России: проблемы социального служения» (Нижний Новгород, октябрь 2010 г.) в докладе «Светское государство как фактор социальной стабильности и демократического развития общества» М.И. Одинцов, рассуждая об этапах реализации принципа свободы вероисповедания и свободы совести в российской истории ХХ-ХХ1 вв., заявил: «1) лишь сохранение модели светского государства в России будет служить залогом стабильности в межконфессиональных отношениях; 2) как только происходит отступление от принципа светскости государства, это сразу отражается на общей обстановке в стране, поскольку нарушаются базовые права и свободы граждан. Примером тому служит статистика жалоб на несоблюдение прав арамейского и средневекового иврита. М., 2010; Йешаяху Лейбович. Иудаизм. Еврейский народ и государство Израиль. Иерусалим, 1975.

14 См.: 11йр://ту\у.8еаш11га.ш/1паех.Ь1т1?а1с1=20825. верующих»15. Говоря о современных моделях государственно-конфессиональных отношений в мире, проф. Е.М. Мирошникова отметила практическую значимость для России кооперационной модели (или модели нейтралитета) как условия оптимизации российской государственной, политики в области свободы совести. Данная модель позволяет всесторонне реализовать лринцип, отделения Церкви от государства16.

Материалы данных конференций позволяют судить, о современном состоянии исследований по данной проблематике, на основании которых можно утверждать, что проблемы социальной основы и функциональности религиозных объединений разработаны не в достаточной мере, отсутствуют описания церкви, синагоги, уммы современным социологическим языком.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

1. Выявлена тенденция смещения акцентов, под давлением конфессионального богословия, в формулировании религиозными организациями определения социальной доктрины, а также основных социальных понятий и категорий, в частности: нация, государство, нравственность, труд, личность.

2. Дано определение понятия «социальной доктрины» как документа, выражающего идеологию отношений между религиозной традицией и обществом, а также между религиозной традицией и государством, в то время как стратегия и практика этих отношений определяются конфессиональным богословием и сложившимися обычаями.

3. Определено, что организационная структура социальной доктрины вытекает из задачи, стоящей перед Документом, а очередность заявленных тем определяет их значимость с точки зрения конфессионального богословия.

4. Социальные доктрины религиозных объединений, являясь регламентированным выразителем богословских установок, в первую очередь обосновывают религиозно-философскую идею своей традиции, а лишь затем, создают платформу для выстраивания диалога между конфессией и обществом или конфессией и государством.

5. В результате сопоставления социальных программ и концепций различных религиозных объединений обнаружена общность взглядов на характер социальных проблем и перспективы их решения: а) взаимодействие между социально-культурными и религиозными нормами

15 См.: Одинцов М.И. Вероисповедные реформы в Советском Союзе и в России: 1985 -1997 гг. М., 2010. С. 5-26.

16 См.: Мирошникова Е.М. Кооперационная модель государственно-церковных отношении: опыт и проблемы. М.; Тула, 2007. происходит на функциональном уровне; б) взаимодействие между религией и политикой происходит на структурном уровне.

6. Обосновано, что социальное служение является одним из факторов устойчивого развития общества и государства.

На защиту вынесены следующие положения.

1. Особенностью вероисповедной политики российского государства советского периода была его тесная связь с коммунистической идеологией и программными установками Коммунистической партии. В связи с этим отношение светской власти к религии и ее носителям в советский период оставалось неизменно негативным. В свою очередь, целью религиозных организаций на протяжении этого времени было преимущественно «выживание» в условиях тоталитарного режима. Появление религиозных социальных доктрин обусловлено теми процессами, которые проходили в российском обществе в конце 90-х и начале 2000-х гг. и характеризовались изменением отношения общества к религии и религиозным объединениям. Многообразное воздействие религиозных институтов на разные сферы личной и общественной жизни, на поведенческие нормативы людей привело к необходимости официального декларирования основных принципов этих отношений, а со стороны государства к формулированию политики (основ) государственно-религиозных отношений.

2. Все социальные доктрины российских религиозных объединений, с одной стороны, преследуют единую и общую цель - сформулировать ответ на социально-значимые вопросы современного общества, продемонстрировать собственное участие и духовную поддержку обществу, с другой - продемонстрировать индивидуальность своих взглядов, сформированную конфессиональным богословием, а также обособленным пониманием своей роли в социальной деятельности и своего места в современном обществе.

3. Религиозная социальная докфина определяется как документ, на инсппущюнальном уровне решаменгирующий отношение религиозной традиции к обществу, государству, иным религиозным традициям, мировому сообществу; формализуя свое отношение к социально значимым понятиям, выражает идеологию этих отношений, в то время как стратегия и практика взаимодействия с этими институциями определяются вероучением и сложившимися обычаями.

4. Организационная структура социальной доктрины вытекает из стоящей перед Документом задачи. Очередность заявленных в Документе тем определяет приоритеты отношения к различным общественным институциям, в том числе к самому обществу и государству. В адресате Документа формализуется богословское осмысление места и роли, как самого общества; так и отдельного человека в жизни религиозных организаций.

5. Социальные доктрины, принятые религиозными организациями с целью сформулировать ответ на общие вызовы современного общества, по сути являются регламентированным выразителем собственных богословских установок в форме социальной деятельности, а отсюда они реализуют и обосновывают, в первую очередь, религиозно-философскую идею своей традиции и лишь затем создают платформу для выстраивания межинституционального диалога.

6. Аксиологическая и социально-культурная* ценность социальных категорий, в частности, труда - определяется социальными доктринами конфессий с точки зрения социального идеала, определенного их собственным богословием, без учета ее (<категории) общественной значимости. С точки зрения христианских конфессий, таким идеалом является учение о Царстве Божием, с точки зрения иудеев - учение об избранности, с точки зрения мусульман - о справедливости.

7. Социальные доктрины религиозных объединений заявляют/декларируют о своей готовности: давать оценки социально-политическим процессам, происходящим в обществе и государстве с богословской точки зрения, а не с точки зрения политической конъюнктуры (как это у Общества) или управления общественными отношениями (как у Государства); предлагать личности и обществу модель-образец отношения к общественно значимым понятиям и категориям, а также регламентируют действия своих структур как институциализированных форм религиозно-культовых систем (приходов, умм, синагог), аккуратно вплетая/вписывая объемы разработанных категорий и понятий в объем существующих общественно-значимых понятий.

Теоретическая и практическая значимость проведенного исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы: во-первых, для дальнейшего исследования процесса обновления, переживаемого современными мировыми религиями; во-вторых, для изучения социального служения и его роли в становлении правового государства и гражданского общества по принципам справедливости, солидарности, милосердия, значимости каждого человека; в-третьих, в преподавании лекционных курсов по религиоведению, философской антропологии, социальной философии в государственных и духовных учебных заведениях; в-четвертых, средствами массовой, информации, влияющими на формирование общественного мнения, отношения к происходящим в обществе социальным изменениям.

Кроме этого, материалы диссертации могут быть приняты во внимание представителями властных структур в осуществлении политики взаимодействия с религиозными организациями, отвечающей современным требованиям и способствующей решению проблем, стоящих перед нашим обществом.

Апробация полученных результатов. Результаты исследования нашли отражение в выступлениях на следующих научных конференциях: «Ислам - религия мира» (Грозный, май 2010); «Религии России: проблемы социального служения» (Нижний Новгород, октябрь 2010г.); Социальное учение Церкви и современность (Орел, май 2011г.).

Основные результаты исследования отражены в публикациях общим объемом 9,6 п.л.

Диссертация обсуждена на заседании кафедры государственно-конфессиональных отношений Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации и рекомендована к защите.

Структура и объем диссертации определены ее целями и задачами. Диссертация состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, приложения и библиографического списка, включающего 196 наименований. Общий объем диссертации составляет 209 страниц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Особенности конфессионального понимания роли социальной деятельности религиозных организаций"

Заключение.

1. Особенностью вероисповедной политики российского государства советского периода была его тесная связь с коммунистической идеологией и программными установками Коммунистической партии. В связи с этим отношение светской власти к религии и ее носителям в советский период оставалось неизменно негативным. В свою очередь, целью религиозных организаций на протяжении этого времени было преимущественно «выживание» в- условиях тоталитарного режима. Появление религиозных социальных доктрин обусловлено теми процессами, которые проходили' в российском обществе в конце 90-х и начале 2000-х гг. и характеризовались изменением отношения общества к религии и религиозным объединениям. Многообразное воздействие религиозных институтов на разные сферы личной и общественной жизни, на поведенческие нормативы людей привело к необходимости официального декларирования основных принципов этих отношений, а со стороны государства к формулированию политики (основ) государственно-религиозных отношений.

2. Все социальные доктрины российских религиозных объединений, с одной стороны, преследуют единую и общую цель - сформулировать ответ на социально-значимые вопросы современного общества, продемонстрировать собственное участие и духовную поддержку обществу, с другой - продемонстрировать индивидуальность своих взглядов, сформированную конфессиональным богословием, а также обособленным пониманием своей роли в социальной деятельности и своего места в современном обществе.

3. Религиозная социальная доктрина определяется как документ, на институциональном уровне регламентирующий отношение религиозной традиции к обществу, государству, иным религиозным традициям, мировому сообществу; формализуя свое отношение к социально значимым понятиям, выражает идеологию этих отношений, в то время как стратегия и практика взаимодействия с этими институциями определяются вероучением и сложившимися обычаями.

4. Организационная структура социальной доктрины вытекает из стоящей перед Документом задачи. Очередность заявленных в Документе тем определяет приоритеты отношения-к различным общественным институциям, в том числе к самому обществу и государству. В адресате Документа формализуется богословское осмысление места и роли, как самого общества, так и отдельного человека в жизни религиозных организаций.

5. Социальные доктрины, принятые религиозными организациями с целью сформулировать ответ на общие вызовы современного общества, по сути являются регламентированным выразителем собственных богословских установок в форме социальной деятельности, а отсюда они реализуют и обосновывают, в первую очередь, религиозно-философскую идею своей традиции и лишь затем создают платформу для' выстраивания межинституционального диалога.

6. Аксиологическая и социально-культурная ценность социальных категорий, в частности, труда - определяется социальными доктринами конфессий с точки зрения социального идеала, определенного их собственным богословием, без учета ее (категории) общественной значимости. С точки зрения христианских конфессий, таким идеалом является учение о Царстве Божием, с точки зрения иудеев - учение об избранности, с точки зрения мусульман - о справедливости.

7. Социальные доктрины религиозных объединений заявляют/декларируют о своей готовности: давать оценки социально-политическим процессам, происходящим в обществе и государстве с богословской точки зрения, а не с точки зрения политической конъюнктуры (как это у Общества) или управления общественными отношениями (как у Государства); предлагать личности и обществу модель-образец отношения к общественно значимым понятиям и категориям, а также регламентируют действия своих структур как институциализированных форм религиозно-культовых систем (приходов, у мм, синагог), аккуратно вплетая/вписывая объемы разработанных категорий и понятий в объем существующих общественно-значимых понятий.

На основании результатов исследования и сделанных выводов сформулированы научные теоретические и практические рекомендации.

1. Рекомендуется продолжить исследовательскую работу по обозначенным в диссертации проблемам в следующих направлениях: а) изучение вопросов, связанных с аспектами осмысления роли социальной деятельности конфессий с точки зрения общества. б) изучение вопросов, связанных с осмыслением роли социальной деятельности с точки зрения государства.

2. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы в практической деятельности государственных учреждений, взаимодействующих с конфессиональными образованиями.

Список научной литературыАнаньев, Эдуард Валерьевич, диссертация по теме "Философия религии и религиоведение. Искусствоведение и культурология"

1. Г. Библия. Книги священного писания Ветхого и Нового Завета. М:: «Российское библейское общество», 2001. -т 1420 с.

2. Тора. Пятикнижье и Гафтарот / коммент. Й. Герц. Иерусалим: «Гешарим», 2007.- 1456 с.3; Священный Коран; / Пер. с арабского Кулиевой Эльмиры. Королевство Саудовская Аравия. Медина: «Комплекс имени короля Фахда» 2002. 1070 с.

3. Постановления * и рекомендации Совета исламской академии * правоведения (ФИКХА) / Пер. с арабского Муртазина М.Ф. М.: «Ладомир», 2003. — 278 с.5. ас-Суюты Дж. Аль-джами' ас-сагыр Малый сборник. Бейрут: аль-Кутуб аль-'ильмийя, 1990. 850 с.

4. Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета РСФСР. 1990. № 21. Ст.240.

5. Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верхового Совета СССР. 1990. №41. Ст. 813 .

6. Собрание узаконений РСФСР. 1918. № 18. Ст. 263.

7. Собрание узаконений РСФСР. 1922. № 19: Ст. 217.

8. Собрание узаконений РСФСР. 1929. № 35. Ст. 353.

9. Материалы Пленума ЦК КПСС. 19-21 сент. 1989г. М., 1989.

10. Законодательство о религиозных культах: (Сборник материалов и документов). М., 1971. С. 150- 160.

11. Независимая газета. 10 июня 1992 г.

12. Общая газета. 23-29 июля 1998 г.

13. Документы религиозных организаций:

14. Основы социальной концепции Русской православной церкви. М: Отдел внешних церковных связей Московского Патриархата (ОВЦС МП), 2008. -174 с.

15. Социальная позиция Протестантских Церквей России. М., 2009. 80 с.

16. Основные положения социальной программы российских мусульман. Ярославль: «ДИА-пресс», 2001. -43 с.

17. Основы социальной концепции иудаизма в России. М., 2002. 84 с.

18. Катехизис Католической Церкви. М.: «Истина и жизнь», 1998.- 758 с.

19. Компендиум социального учения Церкви / Римско-католическая Архиепархия Божией Матери в Москве. М.: «Пайолине», 2004. 623 с.1. Справочная литература:21 .АеанесянВ.В. Большая юридическая энциклопедия. М: «Эксмо», 2008 -688 с.

20. Астахова В.И. Политологический словарь. X.: «Прапор», 2008.- 199 с.

21. Баргагш А.Б. Большая юридическая энциклопедия. М.: «Книжный мир», 2010.-960 с.

22. Василенко JI.M. Краткий религиозно-философский словарь. М.: «Республика», 2009. 848 с.

23. Гайслер Н. Энциклопедия христианской апологетики. СПб.: «Библия для всех», 2004.- 1184 с.

24. Забияко А.П. Религиоведение. Энциклопедический словарь. М.: «Академический проект», 2006. 1256 с.

25. Ивин A.A. Философия. Энциклопедический словарь. М.: «Гардарика», 2006. 1072 с.

26. Осипов Г.В., Москвичев JI.H. Социологический словарь. М.: «Норма», 2008.-608 с.

27. Переверзев C.B. Антология философии Средних веков и эпохи Возрождения. М.: «Олма-Пресс», 2001.-448 с.

28. Солодовников С.Ю. Большой энциклопедический словарь: философия, социология, религия. Минск: УП «Минская фабрика цветной печати», 2002. 1500 с.

29. Элуэлл У. Евангельский словарь библейского богословия. СПб.: «Библия для всех», 2000. 1232 с.

30. Миллард Э. Христианское богословие. СПб.: Библия для всех, 1999.-1088 с.1. Литература:

31. Абу-Дайе Айуб. Философские и религиозные основания справедливости в исламе // Глобализация и справедливость. М. «ACT», 2007. С. 31-51.

32. Али Ахмад Тариху. Фикри-Аль-Арабий, Аль-Исламий. Дамаск.: «Ар-рауда», 1997.-270 с.

33. Аль-Газали Идрис Абдуллах, имам. Гордость уммы. Основы духовности. // Уроки Имама аль- Газали. Диля, 2007. 192 с.

34. Алексий, патриарх Московский и всея Руси. Доклад Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия на Архиерейском Соборе // Журнал Московской Патриархии. 2008. № 9. С. 18-45.

35. Агафанаип, митрополит Одесский и Измаильский. Патриарший визит в Украину: отвечая на вызовы времени. Доклад на международной конференции: состоявшейся 24.11.2009г. в Москве (см. интернет-ресурс: http://vww.mospat.ru/ru/2009/ll/24/news9493/).

36. Агапов М.Г., Бобров И.В. Протестантизм в Тюменском крае: История и современность. СПб.: «Изд-во С.-Петерб. ун-та», 2006. 221 с.

37. Аванесова Г.А. Роль православия в развитии отечественной культуры // Социал.-гуманит. знания. 2007. № 23. С. 52-67.

38. Адиль Оксюз. Священный Коран и Тора о наказании за убийство // Ислам о терроре и акциях террористов смертников. М.: «ФАИР», 2005. С. 157-173.

39. Антоненко С., Гавриляченко С. Домостроительство Божие и воинское служение // Родина. М., 2007. № 6. С. 119-123.

40. Асеев О.В. Протестантская этика и современное предпринимательство // Сборник научных работ: Материалы 5-ой научной конференции профессоров и преподавателей Ин-та экономки и предпринимательства. М., 2002. Вып. 5 С. 68-72.

41. Апрелева В.А. Сакральное и формирование понятий преступления и наказания // Юрид. Науки. 2007. № 2. С. 20-24.

42. Афанасьева В.В. Эсхатология иудаизма // Человек. История. Культура. 2005. №4. С. 73-77.

43. Барт К. Толкование посланий к Римлянам и к Филлипийцам. М.: ББИ, 2010.-190 с.

44. Бердяев H.A. Диалектика божественного и человеческого. М.: «ACT», 2007. 624 с.

45. Бердяев H.A. Русская идея. М.: «Азбука», 2008. 320 с.

46. Бердяев H.A. Философия свободного духа. М.: «ACT», 2006. 416 с.

47. Бердяев H.A. О назначении человека. М.: «ACT», 2006. 480 с.

48. Бестужев E.JI. Современное русское православие как политическая религия // Диалог, толерантность, образование: совместные действия Совета Европы « религиозных конфессий. К.: «Изд-во Казанского Государственного ун-та», 2006. С. 142-149.

49. Батурин С.П., Батурина Т.В. К вопросу о взаимоотношениях церкви, государства и общества в России // Культура как предмет комплексного исследования. Кемерово. 2005. С. 249-255.

50. Бачинин В.А. Национальная идея для России: выбор между византизмом, евангелизмом и секуляризмом. Ист. Очерки полит, теологии и культ, антропологии / Ассоциация христианских церквей «Союз христиан». СПб.: «Алетейя», 2005. 365 с.

51. Белова Т.П. Позиция русской православной церкви в отношении гражданского общества // Государство, общество, церковь в истории России XX века. Иваново, 2008. С. 43-50.

52. Бренер И.С. История Биробиджанской синагоги // Евреи в Сибири и на Дальнем Востоке: история и современность. 2006. Вып. 1 (23). С. 108-120.

53. Будов A.M. Государственно-церковные отношения в гражданском обществе России // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2008. № 1 С. 55-61.

54. Блинков АЕ. Созидание Церкви. М.: (Альварес Паблишинг», 2006. -110 с;

55. Васильева О.Ю. Второй Ватиканский собор и русская православная церковь: решения и исторические последствия // Церковь в истории России. М., 2005. С. 75-80.

56. Васильева О.Ю. О церковном праве в новейший период истории Русской православной церкви // Религии мира: история и современность. М., 2004.1. С. 197-210.

57. Васъков Д.Н. Положение церкви, в системе общества и государства. // Государство, общество, церковь в истории России XX века. Ч. 2: Иваново; 2009. С. 23-26.

58. Вениамин (Новик), игумен. Христианское понимание прав человека // Религия, в-' современной системе международных отношений: Либерализм и традиционное самосознание.- СПб., 2007. С. 18-30.

59. Водянова Н.В. Трудовая этика православного менталитета и проблема самореализации личности // Православие* на Урале: исторический; аспект, актуальность развития и укрепления* письменности и культуры. Ч: 2. Челябинск, 2007. С. 149-153.

60. Василенко М.А. Особенности заключения брака по шариату и с точки рения христианской православной традиции // Вестник Владимирского юридического института. 2007. № 2. С. 251-254.

61. Вебер М: Протестантизм и капитализм // Религия и общество: Хрестоматия по социологии религии. М.: Аспект Пресс, 1996. С. 596-622.

62. Ворнелъ. А. Еврейская энциклопедия: свод знаний о еврействе и его культуре в прошлом и настоящем. М.: «Терра», 1991. 960 с.

63. Гайнутдин Р. Ислам в современной России. М.: «ФАИР-ПРЕСС», 2004. -С. 15-70.

64. Гарипов Я.З., Нуруллина Р.В. Социальные и этноконфессиональные установки мусульманской молодежи // Человек. 2009. № 1. С. 42-48.

65. Гончаров ЮМ Религиозная жизнь евреев Западной Сибири в XIX XX веках // Сибирь на перекрестье мировых релип ш. Новосибирск, 2006. С. 208-211.

66. Голубинский Ф.А. Премудрость и благость Божия. М.: «Издательство П.П. Сойкина», 1900. 105 с.

67. Дмитриева Л.М., Костылева Т.А. Социальное служение религиозных организаций. М.: «Наука», 2006. 322 с.

68. Дивногорцева С.Ю. Религиозно-нравственное воспитание как внутренняя потребность личности // ХУПГ Ежегодная богословская конференция Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. М., 2008. Т. 2. С. 145-158.

69. Догерти Б. Созидая крепкие браки и семьи. СПб.: «Библейский взгляд», 1999.- 187 с.

70. Дышкант В.В. Жизнь в России: что об этом говорят религиозные лидеры. Сборник интервью. М.: «Философская книга», 2006. 240с.

71. Дурнова С.И. Мораль и религия в духовной жизни общества // П.О.И.С.К. 2007. №3. С. 78-87.

72. Евланникова И.В. Понимание личности в православной и философской антропологиях // Социальная структура и социальные процессы в современном обществе. Вып. 2. Новочеркасск, 2007. С. 87-95.

73. Ефименко М.Н. Ислам и политика» // Ислам как духовная традиция и» фактор современных общественных отношений. Оренбург, 2008. С. 6-14.

74. Жшъсон Э. Философия в средние века. М.: «Республика», 2010. 680с.

75. Жшъсон Э. Томизм. Введение в'философию св. Фомы> Аквинского / пер. Галины Вдовиной. М.: «Университетская книга», 1999.-210 с.

76. Зеньковский С.А. Русское старообрядчество: духовные движения семнадцатого века. Репринтное воспроизведение. М.: «Церковь», 1995.528 с.

77. Златоуст Иоанн. О христианском браке и обязанностях мужа и жены. Калининград: «Янтарный сказ», 2001. 171 с.

78. Зубакова Н. С. Труд как ценность в протестантском вероучении // Человек и его ценности в современном мире: III Международная научно-практическая конференция, 6-8 июня 2008 г. 4.1. Чита, 2008. С. 91-95.

79. Иваненко С.И. Основные религиозные центры современной России. М.:

80. Научная книга», 2004. 205 с.i

81. Иларион (Алфеев), арх. Патриарх Кирилл. Жизнь и миросозерцание. М.: «Эксмо», 2009.- 180 с.

82. Иоанн Павел II. Теория нравственности. Сочинения в 2 т. Т. 2. М.: «Издательство Францисканцев», 2003. 480 с.

83. Казибердов А.П., Муталнбов С.А. Абу Наср-аль-Фараби. Исследования и переводы. М.: «Гранд», 1986. 156 с.

84. Кальвин Ж. Наставление в Христианской вере. Книга 3. Т. 2 / Перевод с французского Бакулова А.Д. М.: «РГГУ», 1999.-705 с.

85. Кёстенбергер А., Джонс Д. Бог. Брак и семья: Как восстановить библейские основы / Пер. с англ. СПб.: «Библия для всех», 2009. 431 с.

86. Костомаров Н.И. история раскола у раскольников // Собрание сочинений. Т. 12. СПб.: «Изд-во П.П. Сойкина», 1905.-350 с.

87. Калъвез Ж.И. Глобализация и Церковь // Полис. 2008. № 2. С. 61-67.

88. Каримова JI.A. Второй Ватиканский собор и формирование современной социальной доктрины католической церкви // Научные труды Московского педагогического государственного университета. М.: «Наука» 2005. С. 321-326.

89. Каргина КГ. О динамике развития христианских конфессий // Социологические исследования 1998. № б С. 111-118.

90. Керимов Г.М. Шариат: Закон жизни мусульман. Ответ Шариата на проблемы современности. С.Пб.: «Диля», 2007. С. 130-146.

91. Керимов Г.М. Ислам: семья и брак // Государство, религия; Церковь в России и за рубежом. № 2. М.: Изд-во РАГС, 2010. С. 244-251.

92. Кисель В: Л. Ноософия:'Государство как явление, определение с позиции общей логики бытия. // Вестник Российского философского общества. 2003. № 1. С. 39-46.

93. Кирилл митрополит. Православие и образование // Полис. 2008. № 2. С. 6-12.

94. Кирилл митрополит. Творчество и свобода // Церковь и время. 2007. № 3. С. 5-11.

95. Кирилл митрополит. Богатство и бедность: исторические вызовы России // Церковь и время. 2007. № 2. С. 5-16.

96. Kpeoiceeoe B.C. Общество, государство и церковь в современной России // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2007. № 5. С. 27-55.

97. Круглова Г. А. Свобода в западном и восточном христианстве (Сравнительный анализ философского и богословского понимания) // Вестн. Ленингр. Гос. Ун-та. Сер.: Философия. 2007. № 4. С. 7-17.

98. Коваль Т.Е. Христианская этика- труда: Православие, Католицизм, Протестантизм. (Опыт сравнительного анализа) // Общественные науки и современность. 1994. № 6. С. 55-66.

99. Костылева Т.А. Социальное служение в контексте социальных доктрин иудаизма и ислама // Омский научный вестник. 2008. № 2. С. 71-79.

100. Коротаев A.B. «Русский крест»: факторы, механизмы и пути преодоления демографического кризиса в России. М: «Логос»,2006.- 180 с.

101. Кудрявцев А. И. и Пинкевич В.К. Государственная политика в отношении религии и религиозных объединений в советский период // Вероисповедная, политика Российского государства: Учебное пособие / отв. ред. Шахов М.О. М.: РАГС, 2003. С. 17-58.

102. Кырлежев А.И. Взаимоотношение концепции прав человека и религиозных ценностей // Церковь и время. 2006. № 4. С. 25-34.

103. Jlay И. М. рае. Практика иудаизма: в свете устной Торы. Израиль, Масада, 1991.-240 с.

104. Лейбович Й. Иудаизм: Еврейский народ и государство Израиль. Иерусалим, 1975: 132 с.

105. Лопаткш P.A. Конфессиональный портрет России: к характеристике современной религиозной-ситуации // Вероисповедная политика-Российского государства / отв. ред. Шахов М.О: М.: РАГС, 2003. С. 59-76.

106. Лосский Н.О. История русской' философии. М.: «Академический-проект», 2007. 551 с.

107. Лютер М. Избранные произведения. СПб.: «Андреев и согласие», 1994. 427 с.

108. Макаева Г.З. О некоторых особенностях этики Ислама- // Вестник Башкирского университета. 2008. № 4. С. 1062-1064.

109. Мартен А. Католичество и Россия // Континент. 2006. № 127. С. 329-379.

110. Мирошникова Е.М. Кооперационная модель государственно-церковных отношений: опыт и проблемы. М.; Тула, 2007 110 с.

111. Мчедлов М.П. Католицизм. М: «Политиздат», 1970 130 с.

112. Мчедлов М.П. Религиоведческие очерки. М: «Научная книга», 2005.-445 с.118: Нарочницкая H.A. Россия и русские в мировой истории. М.: «Международные отношения». 2005. 536 с.

113. Неретина С. Аврелий Августин. Антология средневековой мысли. Теология и философия европейского Средневековья. М.: «Изд-во Русского Христианского Гуманитарного Института», 2001. 560 с.

114. Недзелюк Т.Г. структуры римско-католической церкви в Сибири как один из институтов формирующегося гражданского общества на рубеже XIX XX вв. // Неверовские чтения. Барнаул, 2007. С. 318-326:

115. Немгрв A.B. Алкогольная смертность в России 1980-90-е гг. М.: «NALEX», 2001. 60 с.

116. Немцов A.B. Алкогольный урон регионов России. М.: «NALEX»., 2003 -178 с.

117. Несмелое В. И. Метафизика жизни и христианское откровение. Казань: «Заря-ТАН», 1994 154 с.

118. Новиков Андрей, протоирей. Единство русской цивилизации и единство русской православной церкви (См. интернет-ресурс: http://yarcenter.ru/content/view/26334/78/).

119. Николин А. Церковь и государство. М.: «Слово», 1999. 540 с.

120. Овсиенко Ф.Г. Католицизм: Учебное пособие. М. РАГС., 2005.-314 с.

121. Одинцов М.И. Русская православная церковь в XX веке: история, взаимоотношения с государством и обществом // Центр духов, наследия. М.: «Изд-во Российского объединения исследователей религии», 2002 192 с.

122. Одинцов М.И. Вероисповедные реформы в Советском Союзе и в России: 1985 1997 гг. М.: «Изд-во Российского объединения исследователей религии», 2010. - 120 с.

123. Осипова JI.B. Религиозные объединения как институт гражданского общества в России // Федерация. 2007. № 7. С. 21-27.

124. Павлов В.Г. баптисты: церковь и государство. М.: «Логос», 2004.- 159 с.

125. Парилов О.Н. Основанный на православии органический консерватизм как модель развития России // Будущее религии: из настоящего в грядущее. Н. Новгород, 2008. С. 185-190.

126. Панкратов И.Е. Церковь и государство в социальной доктрине Русской Православной Церкви // Вестник Нижегородского университета. 2002. № 1. С. 147-152.

127. Панарж A.C. Философия Истории М.:<гГардарики», 2003. 432 с.

128. Полонский П. Введение в философию иудаизма. Тель-Авив: «Маханаим», 2009.-261 с.

129. Перцева И.В. Понятие социального служения Русской Православной Церкви // XVII Ежегодная богословская конференция Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. М., 2007. Т. 2. С. 238-244.

130. Переверзев C.B. Антология философии Средних веков и эпохи Возрождения. М.: «Олма-Пресс», 2001.-410 с.

131. Принс Д. Основы учения Христова. СПб.: «Новый Завет», 1999. 540 с.

132. Покровский H.A. Основные проблемы гражданского права // Религия и Право. 2008. № 2. С. 22-27.

133. Прозоров С.М. Ислам как идеологическая система / РАН. С.Пб. фил. Инта востоковедения. М.: «Вост. Лит. РАН», 2004. — 230 с.

134. Пчелинцев A.B. Право на свободу совести в социальных концепциях религиозных объединений России // Религия и право. 2009.4. С. 4 12.

135. Ранер К. Основание веры. Введение в христианское богословие. М.: «ББИ», 2006: 662 с.

136. Ратик Эм< Иисус. Точка соприкосновения и предмет разногласий между христианами и мусульманами. Уфа.: «Сандал», 2005: 190 с.

137. Рашкова Р. Т. Католицизм. СПб.: «Питер», 2007. 239 с.

138. Родионова Н.М. Русская православная церковь и политика: (К выходу «Социальной концепции РПЦ») // Россия в контексте мировой истории. 2003. № 2. С. 93-97.

139. Розенбаум Ю.А. Советское государство и церковь. М.: «Знание», 1985. 180 с.

140. Ротенфельд Ю. Иудаизм: от стратегии консолидации к стратегии развития- // Материалы Седьмой Ежегодной Международной. Междисциплинарной конференции по иудаике. М., 2000.42. С. 194-199.

141. Рудкевич Е.Ю. Размышления о соотношении, протестантской и православной хозяйственной этики // Культурное наследие России: универсум религиозной философии. Уфа: «Сандал», 2004. С. 95-97.

142. Савва В. Московские цари и византийские басилевсы: к вопросу о влиянии Византии на образование идеи царской власти Московских государей^ Харьков, 1901 140 с.

143. Сикияйнен Л. Исламская политико-правовая культура и демократизация в мусульманском мире: конфликт или совместимость? // Религия и конфликт. М.: «ФАИР», 2007. С. 85-106.

144. Ситников А. Политика и религия // Свобод, мысль. 2007. №5. С. 81-87.

145. Современная религиозная жизнь России. Опыт систематического описания. Т.2. Протестантизм / Отв. ред. Бурдо М., Филатов С.Б. М.: «Логос», 2003.-480 с.

146. Соловьев В. Россия и вселенская церковь. Минск: «Литера», 1997. 260 с.

147. Семенов Тян-Шанский А.П. Православный катехизис. М.: «ДарЪ», 2005. -288 с.

148. Савинов A.A. Иудаизм от А до Я. М.: «ACT», 2008. 288 с.11

149. Соломон Н. Иудаизм. Краткое введение. М.: «Астрель»,2009.- 160с.I

150. Татлы А. Земная жизнь и ее блага с точки зрения ислама: пер. с тур. 2-е изд. М.: «САД», 2009. 319 с.

151. Телушкин Й, рае. Еврейский мир. М.: «Лехаим», 1992. 240 с.

152. Телушкин Й, рае. Важнейшие знания о еврейском народе, его история и религия. М.: «Мосты культуры»; Иерусалим: Изд-во «Гешарим», 2005. 591 с.

153. Трубецкой. E.H. Смысл жизни. М.: «ACT», 2003. 400 с.

154. Тихменева В.А. Роль СМИ в защите нравственности и норм, общественной жизни // Религиозное и светское образование: традиции и современность: сб. докл. VII Рождественских образоват. чтений, 9 февр. 2007г. Магадан. 2008. С. 29-36.

155. Филарет (Булеков) игумен. Эволюция понятия прав человека: поиск диалога// Церковь и время. 2006. № 4. С. 15-24.

156. Флоровский Г.В. Пути русского богословия. Вильнюс: «Ивантис» 1991. 600 с.

157. Фролов И.Т. Западная религиозная философия. М.: «Наука», 1998. 416 с.

158. Хантер Дж. Церковь для невоцерковленных / перевод с англ. И. Клементьевой. М.: «Благая весть», 2001. 48 с.

159. Халтурина Д.А., Коротаев A.B. Русский крест: факторы, механизмы и пути преодоления демографического кризиса в России. М.: «Наука», 2006 132 с.

160. Хеффнер Й., кардинал. Христианское социальное учение. М.: «Пайолине», 2001. 288 с.

161. Холмогоров Е. Застенчивая иерократия // Отечественные записки. 2001. №1 С. 13-24.

162. Хомяков A.C. Несколько слов. По поводу одного окружного послания. М.: «Директмедиа Паблишинг», 2002. 230 с.

163. Хопко Ф., протоирей. Основы Православия. М.: «Православное слово», 2006.-334 с.

164. Хутуев И.Х. Мусульманское право в современных условиях // Вестник Саратовской государственной академии права. 2008. № 4. С. 230-232.

165. Цвингли У. Богословские труды. М.: «Икар», 2005. 556 с.

166. Усольцев С.А. Идея предтечи- в контексте развития древнеиудейского» миссианизма // Философия, религия, и культура стран Востока: Четвертые Торчиновские чтения. СПб., 2007. С. 93-99.

167. Уоррен Р: Целеустремленная церковь / перевод с англ. О. Лукмановой. H.H.: «Агапэ», 2003. 400 с.

168. Фарбер 3. Еврей кто он? Национальное и религиозное определение еврейства / Сост.: Фарбер 3. М.: «Мосты культуры»; Иерусалим: «Гешарим», 2007.-511 с.

169. Федоров В.А. Русская православная церковь и государство. Синодальный период 1700 1917гг. М.: «Церковь», 2003.-230 с.

170. Чапнин C.B. Церковь и масс-медиа: особенности коммуникации в современном мире // Церковь и время. 2008. №1(42). С. 27-39.

171. Черняев А. Патриархальная идеология. Вчитываясь в слова Предстоятеля РПЦ. (См. интернет-ресурс: http: //www.religare.ru /283067. html).

172. Шахов М.О. Вероисповедная политика Российского государства: Учебное пособие. М.: РАГС, 2003. 207 с.

173. Шахов М.О. Старообрядчество, общество, государство. М., РАГС. 1998. 120 с.

174. Шохин В.К. Иудаизм как «контрапозиция» христианству // Философия религии: Альманах 2006 2007. С. 467-495.

175. Шпидлик Т. Русская идея: иное видение человека / Перевод с франц. Вл. Зелинского, Н. Костомаровой. СПб.: «Ииздательство Олега Абышко», 2006. 464 с.

176. Шнеерсон ММ. Уроки Торы. Т.З / Пер. с англ., идиш., ивр., под ред. Горина Б.; сост.: Таубер Я., Рабейко И. М.: «Лехаим», 2004.-415 с.

177. Эзра ибн Авраам. Комментарий на книгу Бытия / пер. со ср.-век. иврита С.Г. Парижского // Классические библейские комментарии: Книга Бытия: Сб. пер. с древнеевр., арам, и средневекового иврита. М.: «Олимп», 2010. 320 с.

178. Экман У. Доктрины. М.: «Слово жизни», 1996. 273 с.

179. Яблоков И.Н. Религиоведение: Уч. пособ. и учебн. словарь-минимум по религиоведению. М.: «Гардарика», 1998. 570 с.

180. Rasa'il al-Kindi / ed. by M. Abu Ridah. V. 1-2. Cairo, 1950. 155 p. (в рус. пер. см.: Избр. произв. мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока / сост. Филимонов Э.Г. М.: «Просвещение», 1961 -410 с.)1. Диссертации:

181. Захаръяев Г.Р. Хасидизм: социально-исторический и религиозно-философские аспекты: Дисс. канд. филос. наук. М., 2006. 151 с.

182. Жданов A.A. Вопросы войны и мира в современной христианской идеологии: Дисс. . канд. филос. наук. Л., 1986. 130 с.

183. Ибрагимов P.P. Государственно-конфессиональные отношения в Татарстане в 1940-1980 гг.: Дисс. . канд. филос. наук. Казань, 2004. 225 с.

184. Круглова Г.А. Христианская глобалистика: генезис и эволюция: Дисс . д-ра филос. наук. СПб., 2008. 170 с.

185. Костылева Т.А. Социальное служение религиозных организаций: Дисс . канд. филос. наук. Омск, 2006. 167 с.

186. Третьяков A.B. Политико-правовые отношения Российского государства и Русской Православной Церкви: дисс. . канд. ист. наук. М., 2004.-234 с.

187. Шмидт В.В, Патриарх Никон и его наследие в контексте Русской истории, культуры и мысли: опыт демифологизации: Дисс. . д-ра филос. наук. М., 2007. 288 с.