автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Освоение в русском языке тюркизмов с неясными основами

Полный текст автореферата диссертации по теме "Освоение в русском языке тюркизмов с неясными основами"

На правах рукописи

КОРКМАЗОВА ЛЯЛЯ МАНАФОВНА

ОСВОЕНИЕ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ ТЮРКИЗМОВ С НЕЯСНЫМИ ОСНОВАМИ

10.02.01. - Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Махачкала-2004

Работа выполнена в образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный педагогический университет».

Научный руководитель -доктор филологических наук профессор Шоцкая Людмила Ивановна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук профессор Загиров Велибек Мирзабекович;

кандидат филологических наук профессор Батчаев Али-Мурат Хасанович

Ведущая организация -

Карачаево-Черкесский институт гуманитарных исследований

м

Защита диссертации состоится «.......» декабря 2004 г. в 14.00,

на заседании диссертационного совета Д.212.051.03 в Дагестанском государственном педагогическом университете по адресу; 367003, Республика Дагестан, г.Махачкала, ул. Ярагского, 57, ауд.140 (4-й этаж).

С дисссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дагестанского государственного педагогического университета

Автореферат разослан «.?$...» ноября 2004 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

Гаджиев Э.Н.

4? 654

о

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Лексика русского языка, как и любого другого функционирующего языка, состоит из исконных и заимствованных слов. Заимствования из тюркского источника образуют значительный пласт лексики русского языка.

Изучение причин и путей проникновения тюркизмов в русский язык, а также их фонетико-морфологическая и лексико-семантическая адаптация являются одной из основных проблем исторической лексикологии славянских языков, решение которой имеет как практическое, так и теоретическое значение. Кроме того, рассматриваемая проблема тесно связана с исследованием ряда вопросов, касающихся различных аспектов контактирования таких разносистемных и разноструктурных языков, какими являются русский и тюркские языки.

Изучение лексики любого языка, в том числе и русского, имеет не только лингвистический, но и исторический, этнографический интерес, так как именно в языке отражаются многие процессы, происходящие в обществе.

Однако усиление контактов между носителями разных языков' приводит не только к пополнению и расширению словарного запаса одного языка, но и к вытеснению определенной части лексем из другого языка, функционировавших в течение ряда столетий, порою даже к постепенной утрате его основного фонда. В связи с этим актуальным является изучение словарного состава языка, выяснение соотношения в нем исконной и заимствованной лексики.

Кроме того, обращение к данной теме обусловлено возобновившимся и возросшим за последние десятилетия интересом к восточным странам, их культуре и языкам, в частности к тюркским. Изучение тюркизмов с неясными основами русского языка представляет значительный интерес не только для лингвистической индоевропеистики, но и функционирования русского языка в тюркских регионах России. Русский язык так или иначе отражает фонетические и семантические особенности многих заимствованных тюркских лексем, что позволяет при соответствующей методике преподавания более эффективно решать сложные вопросы практического изучения русского и тюркских языков России.

Объект исследования - заимствованная из тюркских языков лексика современного русского языка.

Предмет исследования - тюркизмы с неясной основой в русском языке, их тематическая классификация, фонетико-морфоло-гическое и лексико-семантическое освоение языком-реципиентом.

Выбор темы обусловлен малоизученностыо проблемы тюркизмов в современном русском языке, наличием в его составе значительного пласта тюркизмов с неясной основой.

Цель и задачи исследования. Основной целью диссертационного исследования является описание тюркизмов с неясными основами как составной части лексической системы русского языка, а также характеристика фонетико-морфологического, лексико - семантического и лексико - стилистического освоения русским языком тюркских заимствований неясного происхождения В соответствии с целью исследования в диссертации поставлены следующие задачи:

1) определить причины, способы и, по возможности, время проникновения тюркизмов с неясными оснвами в русский язык, привести исторические факты, свидетельствующие о контактировании носителей русского и тюркских языков на территории России;

2) выявить и проанализировать основные закономерности изменения фонетического облика тюркских лексем с неясными основами;

3) рассмотреть пути морфологического и деривационного освоения тюркских заимствований неясного происхождения русским языком;

4) изучить основные способы семантического освоения тюркизмов неясного происхождения в русском языке, в том числе изменение значений, возникновение устойчивых выражений, явление синонимии, омонимии и т.д.;

5) исследовать тюркизмы с неясным происхождением русского языка с точки зрения их лексико-стилистического освоения;

6) уточнить объем тюркских заимствований неясного происхождения в русском языке и дать их тематическую классификацию.

Гипотезы исследования. Хронологические границы русско-тюркских контактов охватывают период от XI1-Х111 вв. и до настоящего времени; лексическая норма русского литературного языка, связанная с восприятием тюркской лексики, отражена в нормативных словарях русского языка, выполняющих констатирующую и верифицирующую функции;

- под тюркизмами с неясными основами понимаются лексемы, не имеющие окончательно установленной этимологии;

- источиками тюркизмов с неясными основами являются лексемы, заимствованные из булгарских, кыпчакских и огузских языков;

- разновидностью тюркизмов с неясными основами могут быть и лексемы, проникшие в русский язык и через посредство неориентальных, в частности, западноевропейских языков.

Методы исследования. Основными являются структурно-функциональный и сравнительно-сопоставительный подходы научного анализа тюркизмов неясного происхождения в русском языке, а также методология комплексного исследования, включая межъязыковые контакты. В диссертации использованы методы как эмпирического, так и теоретического уровня. Применяются описательный, сопоставительный, типологический и сравнительно-исторический методы. Работа ориентирована на теории заимствования и перевода с использованием трудов известных теоретиков и историков.

Теоретико-методологическая основа исследования- труды отечественных и зарубежных ученых, имеющих принципиальное значение для понимания сущности поставленной проблемы и ее соответствующей интерпретации, А.Н.Кононова, H.A. Баскакова, И.Г. Добро-домова, Н.К. Дмитриева, A.M. Щербака, K.M. Мусавева, Э.Р. Тенишева и др.

Степень изученности темы. Фонетические, лексико-семантические и морфологические аспекты ориентализмов, связанных с изучением тюркизмов в русском языке, рассматривались в русском языкознании неоднократно. Однако выделение и историко- этимологическое изучение тюркизмов с неясной основой в монографическом плане проводится впервые.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые рассматривается проблема тюркизмов с неясными основами в русском языке в монографическом плане и делается попытка проследить историю русско-тюркских языковых контактов. В работе прослеживается не только процесс проникновения тюркской лексики в русский язык, но изучается и процесс ее освоения. В работе содержатся новые наблюдения в области заимствования, связанные с особенностями их функционирования на уровне различных частей речи, освоения их тематической классификации..

На защиту выносятся следующие положения?

1) лексико-семантические особенности и закономерности тюркизмов с неясной основой в русском языке;

2) морфологические особенности тюркизмов с неясной основой;

3) фонетические особенности тюркизмов с неясной основой.

Решение этих проблем позволит определить степень освоенности тюркских заимствований неясного происхожедения на фонетико -морфологическом и лексико-семантическом уровнях, их узус в составе русского языка.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в сферу научного исследования вовлекаются специфические данные, которые,

с одной стороны, присущи тюркизмам только в русском языке, а с другой, типологически общие для многих славянских языков. Кроме того, анализ заимствований из тюркских языков позволяет воссоздать картину тюркско-русских контактов на протяжении многих столетий.

Практическая ценность диссертации определяется возможностью использовать ее результаты в процессе преподавания в высших учебных заведениях ряда дисциплин « Современный русский язык», «Лексика современного русского языкпа», «Практический курс русского языка», в подготовке спецкурсов и спецсеминаров для студентов, а также на курсах института повышения квалификации педагогических кадров, при написании дипломных и курсовых работ, в научно-исследовательской работе студентов.

Материалы исследования. Основным источником исследования послужили языковые единицы, извлеченные из различных словарей русского языка. Языковой материал привлекался из произведений фольклора, известных русских писателей и поэтов, а также из прессы, учебно-методической и научной литературы.

Результаты исследования. В итоге исследования выявлены лексико-семантические, фонетичесике и морфологические особенности и закономерности тюркизмов с неясной основой в современном русском языке, что имеет немаловажное значение для дальнейшего изучения лексико-семантической и фонетико-морфологической структуры ориентнализмов в современном русском языке.

Апробация работы. Диссертационная работа выполнена и апробирована на кафедре теории и истории русского языка Даггоспеду-ниверситета (май 2003 года, октябрь 2004 года).

Основные положения диссертационного исследования нашли отражените в трех публикациях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются выбор темы, ее актуальность. Определяются цели, задачи, гипотеза исследования, методы анализа языкового материала. Раскрываются научная новизна, теоретическая ценность и практическая значимость исследования, формулируются теоретические положения, выносимые на защиту.

В первой главе рассматривается степень изученности проблемы и исторические предпосылки проникновения тюркской лексики в русский язык. Проблема взаимодействия русского языка с тюркскими

б

языками до настоящего времени в большей степени разрабатывалась в плане воздействия русского языка на тюркские и в меньшей мере в плане обратного влияния тюркских языков на русский язык, хотя в дооктябрьскую эпоху эта проблема интересовала некоторых тюркологов и славистов, опубликовавших свои исследования в виде отдельных статей и этимологических заметок.

Ближайшей задачей изучения данной проблемы является разработка методики исследования тюркизмов в конкретных славянских-языках и составление национальных словарей тюркских языков.

Важная задача российского языкознания - комплексное изучение тюркских элементов в русском языке, исследование которых проводилось обычно в плане этимологических изысканий: выявлялись тюркизмы, устанавливались наиболее вероятные тюркские языки, из которых заимствовалось то или иное слово, иногда указывались время и пути заимствования и т. п. Но для ответа на эти вопросы, как правило, не использовались ценные сведения, которые можно получить путем сравнительного изучения истории тюркизмов в двух и более языках. Различные условия развития славянских языков (неодинаковое географическое положение по отношению к области распространения тюркских языков, специфика контактов тех или иных славянских народов с тюркскими, разное соотношение устных и письменных языков, свои внутренние законы развития и т. п.) не могли не найти отражения в составе, функционировании, семантике, звуковом оформлении тюркизмов. Установление этого пополнит имеющиеся довольно ограни-' ченные сведения, необходимые для решения ряда вопросов русской этимологии.

Рассматривая историю употребления, формирования значений некоторых тюркизмов в русском языке, исследователи делают попытку проследить функционирование нескольких тюркизмов в составе лекси-ко-семантических групп.

Взаимодействие русского и тюркских языков на протяжении всей истории этих народов было настолько продолжительным и интенсивным, что оставило глубокий след во всех областях лексики этих языков, в их фразеологии и отчасти в фонетике и грамматике.

Если в современной науке имеется уже немало специальных исследований, посвященных анализу русизмов в лексике, грамматике и фонетике тюркских языков, то исследований, посвященных анализу тюркизмов в русском и в других славянских языках, еще недостаточно, хотя для глубокого понимания процессов развития национальной культуры как славянских, так и тюркских народов эти исследования представляются весьма важными.

Проникновение элементов тюркских языков в русскую речь и в русский язык чрезвычайно многообразно, но до сих пор оно еще недостаточно полно вскрыто, особенно в отношении грамматики, фонетики и фразеологии.

Почти отсутствуют исследования, касающиеся воздействия тюркской фонетической и грамматической структуры на фонетику и грамматику некоторых диалектов русского языка. Не изучены тюркские заимствования в русском словообразовании (ср., например, тюркские модели в образовании некоторых так называемых парных слов) и фразеологии (ср., например, кальки с тюркских речений типа давай пойдем, давай посидим). Недостаточно и несистемагично изучаются также и тюркские лексические заимствования в русском словаре.

Одной из наименее затронутых изучением областей в этом отношении является антропонимика, в то время как она представляет, несомненно, большой интерес не только для лингвиста, но и для историка.

Важность изучения русской антропонимии, в том числе тюркских ее элементов, подчеркивается необходимостью составления сводного словаря русских антропонимов.

Исследования в области этимологии в большинстве случаев сводятся к построению гипотез, имеющих в той или иной степени субъективный характер. Отмечая задачи славистов и тюркологов, занимающихся исследованиями тюркизмов в русском языке, Н. К. Дмитриев писал: «Так как твердые документальные материалы по истории тюркских слов обычно получить крайне трудно, а то и просто невозможно, то научная документация заменяется догадкой, наблюдением, гипотезой. В результате получается своего рода абстракция, как бы одно из возможных решений некоего неопределенного уравнения. Наука здесь как бы переходит в искусство. Нечто подобное можно сказать, например, о постановке диагноза врачами, но врач все же находится в лучшем положении, чем этимологизатор: больной сообщает врачу свою „историю болезни" и этим помогает ему, являясь не только объектом, не и отчасти субъектом лечения. Между тем слово хотя и „ безгласно", но в значительной степени „глухо" к своей „паспортизации"» [Дмитриев 1951: Однако, как указывает тот же автор, есть все же такие объекты для изучения тюркизмов в русском языке, которые позволяют изучать их в определенном контексте; к ним он относит такие исторические памятники, как, например, «Слово о полку Игореве», «Домострой» и пр., т. е. памятники, относящиеся к конкретной исторической эпохе и конкретным историческим условиям.

Тюркская лексика в "Слове о полку Игореве ", тесно связанная с древними тюркскими языками Восточной Европы, и в частности с языками древних узов и половцев с характерными фонетическими, грамматическими и лексическими особенностями именно этих древних тюркских языков, со всей очевидностью подтверждает отношение замечательного древнерусского произведения литературы - "Слова о полку Игореве" - к "памятникам XII в. и служит объективным доказательством его подлинности вопреки заявлениям некоторых скептиков о более позднем его происхождении.

Для изучения истории народов Восточной Европы и Западной Азии, их культуры и древних памятников литературы большое значение имеет анализ древних связей между народами и бо^ер полное вскрытие закономерностей, определяющих взаимодействие их культур и языков.

Большой интерес представляют процессы взаимодействия языков тюркских и славянских племен и народов, обитавших на этой территории в конце I — начале II тысячелетия. Взаимодействие славянских и тюркских языков возникло в глубокой древности. Уже в первые века нашей эры славянские племена в Восточной Европе тесно соприкасались с первыми тюркскими пришельцами, входившими последовательно в племенные союзы хунну (гуннов), сабиров, хазар и булгар, а несколько позже — печенегов, узов и половцев.

Тюркские племена оставили заметные следы в лексике восточнославянских языков — русского, украинского и белорусского, а также оказали некоторое влияние на фразеологию и грамматику этих языков. Сами языки хунну, сабиров, хазар и булгар не сохранили своих письменных памятников; и только некоторые отдельные фразы и слова, главным образом, собственные имена и титулы правителей (антропонимы), названия народов и племен (этнонимы), названия селений, рек, городов и проч. (топонимы), остались от этих племен в греческих, армянских, арабских хрониках и русских летописях, по которым, собственно, и можно судить о характере языков этих народов.

Древнерусские памятники письменности - главным образом летописи и в меньшей степени художественные произведения -сохранили эти антропонимы, этнонимы и топонимы древних тюрок Восточной Европы, изучение которых представляет большой интерес для филологов, историков и этнографов.

Процессы взаимодействия тюркских и славянских языков происходили в следующие основные пять периодов.Первый период (1-УШ вв., до образования древнерусского государства - Киевской Руси) характеризуется взаимодействием славянских диалектов, с одной сторо-

ны, с диалектами иранских и финских племен,входивших в племенные союзы хунну и скифо-сарматов, а с другой, — с диалектами тюркских племен, входящих в состав племенных союзов хунну, сабиров, хазар и булгар, рудименты языков которых остались, главным образом, в антропонимах и этнонимах [Баскаков 1969; 1974].

Второй период (1Х-ХИ вв., образование древнерусского государства — Киевской Руси) характеризуется уже более тесными связями и взаимодействием древнерусского языка сначала с языками тюркских племенных союзов печенегов, огузских племен узов, торков, берендеев, ковуев, каепичей, боутов и др., а несколько позже с языком половцев, влияние которых на лексику древнерусского языка было значительным и в следующий после монгольского нашествия период.

Третий период (ХШ-ХУ вв., время после монгольского нашествия) - период,, когда древнерусские княжества находились в вассальной зависимости от Золотой Орды, а древнерусский язык подвергался значительному воздействию, тюркских, кыпчакских диалектов, распространенных по всей обширной территории, подвластной Золотой Орде. Через эти же диалекты в славянские диалекты проникали и заимствования из арабского, и персидского языков, а также из древних субстратных языков — санскрита, китайского, тибетского, тохарского, согдийского и проч.

Для четвертого и »пятого периодов характерны, главным образом, обратные процессы воздействия русского языка на лексику тюркских языков, сформировавшихся в их современном виде в большинстве своем в эти периоды.

Тесное взаимодействие древнерусского и тюркских языков, характерное для эпохи создания,"Слова о полку Игореве " и относящееся к первым двум периодам и в особенности ко второму, имело глубокие корни и было обусловлено историческими связями Древней Руси с гуннским, булгарским и хазарским союзами племен, а в более позднее время с огузскими и кыпчакскими племенами, пришедшими в южнорусские степи в X—XI вв.

Историческое прошлое тюркских народов Восточной Европы, имевших в средние века на юге России и в Поволжье сильную государственную организацию, до сих пор, несмотря'на работы многих исследователей, остаётся не совсем ясным. Все известные в настоящее время источники и исследования об этих народах позволяют убедиться в существовании по крайней мере двух государств - хазарского и булгар-ского - и выявить некоторые взаимоотношения их с соседними народами.

По мнению А.Н. Баскакова, к общим методическим замечаниям к самой технике этимологического анализа тюркизмов в русском языке следует отнести лишь отсутствие в некоторых словарных статьях ссылок на язык-источник данного тюркизма (имеется в виду монгольская, арабская и иранская лексика, проникшая в русский через тюркские языки), а также указаний на конкретный тюркский язык или группу тюркских языков, из которых данное слово проникло в русский. В от--дельных статьях, посвященных тюркизмам, отсутствуют также ссылки на языки-посредники, через которые данный тюркизм попал в тюркские языки, и на те, через которые в дальнейшем он был заимствован русским языком [Баскаков 1969; 1966]. •

Так, например, до сих пор дискутируется проблема происхождения ряда ориентализмов, например, термина энулик, которое в русских говорах имеет значение 'ученик преступника', 'маленький острый нож'... последнее значение, вероятно, является первичным, потому что жулить 'резать' связано с болг. о/суля "царапаю, тру, обдираю..." [Фас-мер 11:65]. «

Однако слово эюулик вполне возможно считать и тюркским за-* имствованием. Интересную этимологию этого слова в свое время предложил И. Г. Добродомов, считающий, что оно попало в русский язык через московское просторечье из какого-то старочувашского диа-1 лекта, ныне не сохранившегося, реконструированного автором в форме Зелик, с ударением на первом слоге, сначала в значении "нож". В результате восприятия русскими конечного элемента слова как словообразовательного аффикса -ик и выделения основы лсул- позже образовались глаголы [Добродомов 1974]

В этом аспекте следует предположить, что сама основа жулик, как и другие,связанные с ней производные, образовались уже в самом русском- языке. Тюркским является здесь лишь корневой компонент *жул- «острый, острие, нож» , связанный с общетюркским глаголом эюопю- «брить, резать», от которого в тюркских языках образован и термин оююлгюч «бритва».Видимо, тюркский глагол был заимствован русскйм языком и переосмыслен.

Устойчивые традиции русского востоковедения предполагают обращение виднейших ориенталистов к проблемам, смежным для востоковедения и отечественной истории, филологии. Тюркологов постоянно интересовала этимологизация тюркского и вообще восточного лексического вклада в русский и другие славянские языки. Рассеянные по '-разным изданиям многочисленные ' востоковедно-славистические этюды способствовали появлению подражаний и как следствие этбго -специальных обзоров работ, посвященных тюркизмам русского языка,

И

попутные обзоры разной степени полноты содержат многие более или менее значительные работы по тюркизмам в славянских языках.

Как отмечает А.И.Добродомов, ранние работы по тюркским элементам русского словаря принадлежали преимущественно нашим отечественным востоковедам-филологам [Добродомов 1990]. Подбирая и комментируя главным образом тот материал из восточных языков, который представлял интерес как источник для определения русских слов, они в то же время не рассматривали специальные вопросы русской филологии: историю восточных слов на усвоившей их русской почве, в частности в русских диалектах и памятниках письменности. Подобные востоковедческие экскурсы укладывались обычно в рамки восточной филологии. Исключение составляли лишь работы таких лингвистов широкого профиля, свободно владевших материалом многих языков, как Ф. Е. Корш и В. А. Богородицкий (1953), и частично труды Ф. Е. Корша (1903) - П. М. Мелиоранского (1900), который порой, опираясь на консультации историков русского языка и знатоков древней русской письменности, глубоко затрагивал и специальные вопросы русской филологии.

Обратившись к тюркологическому комментированию памятников старинной русской письменности, Н.К.Дмитриев написал одну из своих ранних статей - "Турецкие лексические элементы в номенклатуре соколов царя Алексея Михайловича" [1926: 13-16]. В ней он предстает в равной степени и как славист и как тюрколог: ни одна из сторон исследования не превалирует над другой.

Во второй главе «Тематические группы тюркизмов» анализируется лексико-тематическое освоение тюркизмов.

Велес

Велес нли Волос- это божество, которому возносились молитвы при различного рода эпизоотиях и падежах скота верующими христианами. Вместе с тем идентичность основ Велес ~ Волос ~ Влас многими исследователями оспаривается. В связи с этим существует много различных этимологии этого славянского языческого бога [Фасмер 1:28].

По - мнению А.Н.Баскакова, эта основа имеет фонетическую и семантическую близость с чувашским (~ булгарским) сочетанием выльйх «скот» + -сы — аффикс профессии > выльахсы "скотник, скотовод, занимающийся скотоводством, относящийся к скотоводству". С отпадением конечного гласного это слово совпадает с названием славянского языческого божества, покровителя скота Велес <Выльахс{и).

Возможность этимологии Велесъ Выльахс(ы) подтверждается также сохранившимися у чувашей до начала XX в. культовыми обрядами и молитвами, связанными со скотоводством.

Таким образом, эта этимология является, по мнению А.Н.Баскакова, наиболее вероятной, так как она более близка как по фонетическому оформлению, так и по своей семантике гипотезам, которые были высказаны ранее и связывали происхождение Белее - Волос с др.-исланд. beles от бе!ъ "белый", или к этимологии Брюкнера, связывавшим Белее с велеть "исполин", или литов. veles «душа, ум» или чеш. veles "черт" и др. [Фасмер I: 267,343].

Однако относительно исходной чувашской основы выльах «скот» исследователями почти ничего не сказано.

Исходя из фонетических особенностей чувашского языка, праформа этого слова восстанавливается нами в виде * олук, которую можно связать с корнем общетюркского глагола ол-«быть», ср. типологию русского зоотонима «животное» от глагола жить!

Титулатурная терминология

Из древних тюркизмов, относящихся к общественной жизни, могут быть отмечены следующие: 1. кагани (коганя); 1. быля (былями); 3. боярин (бояре); 4. салътан (сълътани); 5. чага; 6. кощей (кощея, t кощтева). Из них четыре термина — каган, боярин, быля и салтан — наименования титулов и званий представителей высшего, господствующего сословия; два — чага, кощей — наименованйя лиц низшего, подчиненного сословия и термин — куръ.

Коганъ (коганя)

Коганъ встречается еще в "Слове о полку Игореве" один раз в контексте: "Рекъ Боянь и Ходына Святьславля П-Б снотвор'на старого времени Ярославля, Ольгова коганя хоти... ", т.е. в форме родительного падежа ед. числа от коганъ.

Слово коганъ (коганя) > тюркск. каган — титул главы государства- древних тюрок (государства Ту-юоэ на Орхоне, хазар, булгар й проч.). ''

Имеется несколько вариантов этого слова, встречающегося в форме каган (кан) - в древнетюркском языке орхонских памятников, в форме хакан — у османских турок.

Предположение некоторых тюркологов об общем происхождении и единстве основ каган > каан > кан ~ хан оспаривается Г. Рам-стедтом, который утверждает, что кан и каган различаются тем, что первая из них представляет простую дснову, заимствованную тюркскими языками из кит. kuan 'правитель', а вторая - сложную, состоящую из двух слов — кит. ке 'великий' и kuan 'правитель' > ke-kuan 'великий хан' [Ramstedt 1955].

Существует также гипотеза и об исконно тюркском происхождении основ кан и каган. Предполагается, что здесь исходным является

вариант каган, являющийся морфологическим расширением межтюркского социального и генонимического термина кага//гага «старший брат, отец », ср. туркм. гага «старший брат», он же представлен в составе этнонима гага-уз, буквально «старшие огузы» - гага-огуз. а вариант кан -является результатом стяжения исходной основы каган [Ка-дыраджиев 2004: 123]. По нашему мнению, основа каган связана, скорее всего, с тюркским глаголом кага - «быть высоким, великим».

Названия строений Здесь интересной представляется история слова киоск. В персидском языке оно означало не только "дворец, замок", но еще и "пышное здание в окрестностях города, вокруг которого имеется сад". Именно в этом значении "летний дворец", "загородная вилла" кёшк проникло в турецкий язык и вступило здесь в синонимические отношения со словом saray.

M. Фасмер полагал, что в русский язык книжное заимствование киоск вошло "через немецк. kiosk или франц. kiosgue, а не прямо из турецкого кёшк". Н. К. Дмитриев реконструирует более сложный путь заимствования: из турецкого это слово "... прошло через новогреческую среду, в которой из кёшк получилось киоск, далее попало во французский (kiosque) и через него - в русский".

Интенсивность русско-французских контактов при ориентации русского великосветского общества на французский язык привела к тому, что собственно турецкий путь бы,л перекрыт западноевропейскими каналами, по которым и проникло слово киоск. Заимствование его из французского языка относится к XVIII в.

Большинство тюркологов считает данное слово заимствованным из персидского источника [Добродомов 1985, 17]. Наши материалы позволяют предположить, что основа кёшк является переднеряд-ным вариантом общетюркского термина къош «шалаш» > * къошукъ > кошук > * кёшюк > кёшк.

Названия растений При исследовании заимствованных названий растений необходимо четко разграничивать растения дикорастущие и культурные. Дело в том, что заимствование названий первых из них происходит довольно прорто: слово обычно переходит в другой язык через посредство его говоров, соседствующих с носителями того языка, из которого это слово заимствуется. В отличие от этого "названия культурных растений, - как справедливо указывал А. К. Боровков, - часто имеют огромный ареал распространения и очень сложную историю в различных языках" [Боровков]. Последнее обстоятельство нередко затрудняет оп-

ределение как языка-источника, так и путей проникновения слова в тот или иной язык.

В данном разделе делается попытка определить пути заимствования названий именно культурных растений, временную и территориальную локализацию этих заимствований, а где возможно, и их этимологию. Кроме того, делается попытка проследить фонетические, морфологические и семантические изменения, которые претерпели тюркские названия плодовых растений в русском языке.

Айва. Слово айва в русское языке обозначает южное плодовое дерево семейства яблоневых (Сус1оша утцапэ) и плод этого дерева.

В первый раз слово было зафиксировано в Словаре Академии Российской 1789 г. Словарь того же названия 1806 г. указывает на турецкое происхождение слова айва. Оно известно только в восточнославянских языках. Ср. укр., белорус, айва - с тем же значением.

Преображенский (I: 4), а вслед за ним М. Фасмер [Фасмер I: 64] относят это слово к турецкому языку.

Н. М. Шанский утверждает, что слово заимствовано из турецкого языка не позже первой половины XVII в. [Шанский I: 55]. Тюркский прототип русского айва отмечен еще в "Дивану лугат-ит-тюрк" Махмуда Кашгари (XI в.) в несколько иной фонетической форме [МК 1:137]. " ■■

Русское айва переводчик "Дивана" Махмуда Кашгари на узбекский язык и его исследователь рассматривает как метатезу древне-тюркского а\\уа.

Метатеза имеет место ркже и в современных тюркских языках и их диалектах (ср. узбекский этноним еупиг - етуй, каракалп. гаграя - харугая и др.). Поэтрму вполне закономерно предположить, что слово а\\уа могло подвергнуться метатезе еще в древний период, поскольку в современных тюркских языках, сохранивших это слово, встречаем уже близкие к русской форме параллели: тур., крым.-тат. ара, кумык, гьара, азерб. Иера. <

По мнению исследователей географии .растений, родиной ' культурной айвы следует считать Кавказ, Отсюда, айва распространи- ' лась в Малую Азию, оттуда в 'Грецию и далее. вГ!им. На севере же айва проникла с Кавказа в Крым, в Южную Россию и на Украину. В Среднюю Азию она попала не 6 Кавказа, а еще в древние времена из Северного Ирана. Поэтому можно предположить, что древнетюркское название айвы а\\за сохранилось лишь в тюркских языках Кавказа, а в остальных языках не получило распространения или же было вытеснено персидским ЬеЬ (ср. туркм. ЬеД кирг. Ых1, узб. ЫЫ, каракалп. ЬеЫ и

др.). Современное же чув., башк. ajva является заимствованием уже из русского языка.

Указывая на то, что слово айва могло быть заимствовано только в Крыму, Н. К. Дмитриев писал: "...сомнительно, чтобы русские получили айву из Турции, поскольку она была самым обычным продуктом Крымского полуострова" [Дмитриев 1962:8].

Слово айва в русском языке ассимилировалось полностью, восприняв родовую принадлежность, падежные флексии и формообразовательные суффиксы: -ин (айвиное), -ов (айвовое), -очн: (айвочное) варенье [Даль I: 7]. Сохранилось также ударение на конечном слоге, колебания наблюдаются лишь в редких случаях. М. Фасмер приводит обе формы [Фасмер I: 64].

Вместе с тем основа данного фитонима является затемненной. Типология развития фитонимических названий дает возможность предположить связь корневого элемента ай- с корнем общетюркского глагола ай-(-лан) «вращаться, крутиться» с исходной семантикой «плод полукруглой формы».

Алыча. Слово алыча в современном русском языке употребляется в двух значениях: 1) "род мелкой сливы" (Prunus spinosa); 2) бот. "деревцо, или кустарник семейства розоцветных, растущих на юге СССР, особенно в Закавказье".Отмечены диалектные варианты: альча -"род мелкой сливы"; лыча (Даль I: 13) - то же; альчинка - 1) "плод аль-чи"; 2) "молодое деревцо алыча".

Впервые отмечено в Словаре Даля 1863 г. [Даль 1: 13]. Существует только в восточнославянских языках: укр. алича; белорус, алыча. Тюркский вариант слова зафиксирован у Махмуда Кашгари [ДТС: 40]: aluc 'алыча'. У В. В. Радлсва отмечается в двух значениях: 1) "мелкая слива"; 2) "хороший сорт садовых слив" [Р алло в 1: 388].Встречается в ряде тюркских языков: тур. alie; азерб. al(u)ca; турки., тат. alyca и других 'мелкая слива'.

В северных диалектах киргизского языка представлена форма alca со значением 'вишня', ср. alca 'вишня' и alica 'род мелкой сливы'.

Источником слова алыча считается персидский язык, ср. alu, aluce 'слива'.

В персидском языке сохраняется исходная база алу «слива», которая свидетельствует, что вариант алыча образовался в результате морфологического расширения.Тюркское происхождение аффикса -ча,-че не вызывает сомнений.Сама основа алу «слива» является морфологическим расширением общетюркского прилагательного цвета ал «красный, алый, тёмнокрасный».

Кизил (кизиль) - название Cornus mascuta, южного дерева и мелких красных ягод, произрастающих на этом дерев, кизильник - со-бир. "кусты, заросли кизила". В. Даль отмечает слово кизилёвка - "наливка из ягод кизила" [Даль II: 107]. Большинство этимологов русское кизил возводит к тюркскому qyzyl 'красный' [Дмитриев 1962: 12], отмеченному еще Махмудом Кашгари [МК I: 375] и встречающемуся почти во всех тюркских языках.

Структура самого тюркского прилагательного кызыл «красный» является затемненной. Большинство тюркологов полагает что оно образовалось от глагола кыз-«накаляться, становиться красным» [Баскаков 1962,87].

Наличие в древнетюркских языках корневого слова кыз «огонь/огненный, красный» дает возможность предположить, что данное прилагательное является морфологическим развитием этого древнейшего тюркского слова.

Кишмиш. Слово кишмиш обозначает, во-первых, сорт винограда без семян, а во-вторых, изюм, приготовленный из такого винограда путем высушивания.

В. И. Даль отмечает также диалектный вариант кышмыш со значением "белый изюм" [Даль И: 112]. Это слово известно почти во всех тюркских языках, в первую очередь южных. По мнению многих исследователей, в тюркские языки слово проникло из персидского, в котором обозначает указанный выше сорт винограда и изюм из .него, ввозившийся Ираном в Россию и другие страны [Дмитриев 1962: 27]. Оба значения слова сохранились и в русском языке, тогда как в ряде тюркских языков слово kismis имеет только значение "сорт мелкого черного винограда без косточек" (туркменский, узбекский и др.), а в некоторых других только значение "мелкие сушеные виноградные ягоды" [Радлов II: 1394].

По нашему мнению, данная основа является сложным словом, образовавшимся в результате слияния двух раннее самостоятельных синонимичных слов * киш + миш «ягода», ср. узбекский диалектный ламбдаизированный вариант кил(е) «ягода» и азербайджанский диалектный термин мош «малина, ягода».

Курага. Вошедшее в наше время в русский литературный язык слово курага употребляется в собирательном значении как название сушеных абрикосов без косточек. Этим же словом в русских говорах Кавказа называют абрикосовое дерево (Arneniaca vulgaris). -

Слово отмечается в словарях начиная с конца XVIII в. [САР, 1792]. ССРЛЯ выводит слово курага из тюрк, куру- 'сохнуть', ку-рак,куру 'сухой'. Ссылаясь на Горяева [Горяев, ЭС, 176], М. Фасмер

находит источник русского заимствования в кумыкском. Действительно, в словаре кумыкского языка фиксируется слово шореге со значением "свежий плод абрикоса". Интересно, что там же слово урюк объясняется так: "как кюреге (сюеги булан) то есть "сушеная курага с косточкой" [KPCJ1: 1063].

Поэтому русское курага следует возводить не к тюркскому глаголу куру- 'сохнуть', а к соответствующему кумыкскому названию, фонетически близкому к русскому [Дмитриев 1962: 25], а по мнению других исследователей, восходит к персидскому курега с тем же значением [Жаримбетов 1985: 34]. Однако в двухтомном «Персидско-русском словаре» в разделе слов на букву -к [1970 Т.2.: 322-368] такое слово отсутствует.

При переходе в русский язык слово подверглось семантическому изменению: если в кумыкском оно обозначало "свежий абрикос", то в русском стало обозначать "сушеный абрикос без косточек", поскольку соответствующее название в русском языке отсутствовало. Помимо этого, курага противопоставляется также заимствованному тюркизму урюк со значением "сушеный абрикос с косточками".

По нашему мнению, слово кюреге (> русск. курага) является собственно кумыкским. В этимологическом плане корневой компонент этого фитонима, видимо, имеет связь с межтюркским термином шор «почки растений»/

. ,, Тут. Являясь названием шелковицы (Moras L.), это слово в русском языке представлено в нескольких вариантах, производных от тут:,тута, тутовник, тутовница. В ботанической терминологии слово туевые, употребляясь в значении существительного, служит названием семейства растений (Могасе-ае), к которому принадлежат тутовое дерево* инжир, фикус и др.

Н. К. Дмитриев отметил слово tut в "Диване" Махмуда Кашгари со значением "лиственница" (Pinus larix) и высказал предположение о возможности персидского происхождения этого слова [Дмитриев 1962: 43]. В. В. Радлов приводит казах., тур., азерб. и крым.-тат. tut со значением "шелковица" [Радлов 111: 1334].

По нашему мнению, фитоним тут является фонетико-семантическим вариантом общетюркского термина тот «ржавый, темно-красный». Изменение корневого гласного как древний способ словообразования зафиксирован в составе древнейших основ, ср. тиш «зуб» = теш -«продырявить», азерб. диал. тапан «холм» = тепе «холмик, бугор». В древности этот способ словообразования в тюркских языках был представлен во всех лексических и морфологических структурах.

В третьей главе «Своеобразие семантического и стилистического освоения тюркизмов» анализируется семантическая структура тюркизмов с неясными основами

Изучение семантики современного литературного русского языка должно вестись в сопоставлении и сравнении с другими славянскими языками, с учетом синхронного и диахронного методов исследования.

Полисемия, синонимия и омонимия относятся к числу традиционных проблем исследования в теоретическом и практическом аспектах. Проблема полисемии глубоко и тщательно разработана отечественными и зарубежными учеными на материале индоевропейских языков. Известные российские исследователи внесли значительный вклад в развитие семасиологии (В.В. Виноградов, А.И.Смирницкий, А.А.Уфимцева, Д.Н.Шмелев, Н.М. Шанский, Ю.Д. Апресян, Э.В. Кузнецова, Т.С. Тихонов, Л. А. Новиков и др.). Российские исследователи неоднократно отмечали, что изучение семантической сущности слова связано со многими трудностями. В первую очередь здесь следует упомянуть о соотношении понятия и значения, так как правильное разрешение данного вопроса во многом определяет, и характер Дальнейших семасиологических исследований по конкретному языку, в данном случае по русскому.

Большинство исследователей полагает, что значение и понятие совпадают, образуя единое логико-предметное значение [Гак 1966,1967]. Так, если мы возьмем русское междометие айда, заимствованное из тюркского источника (айда- форма повелительного наклонения от глагола айдамак «гнать»), то обнаружим, что в русском языке это междометие закрепилось в двух значениях:» 1) айда (просторечное междометие) пойдем, иди.- Айда, в лес!; 2) в значении сказуемого. Употребляется для обозначения быстрого отправления куда-нибудь -Сел на велосипед и айда в город».

Интересно русское прилагательное алый «ярко-красный» (алая лента, алая роза), восходящее к тюркскому ал. Прилагательное получило морфологическое развитие и выступает в качестве синонима собственно русского ярко - красный. Тюркское прилагательное легло в основу глаголов алеть «становиться алым», алеться. Глагол алеть имеет два значения:

1) алеть «становиться алым»; 2) виднеться (Вдали алеют маки). Следовательно тюркское прилагательное ал развивалась на русской почве по трем линиям: морфологическое расширение ал-ый, ал-еть; образование синонимического ряда; алеть = стать ярко-красным;

алый= ярко-красный; приобретение многозначности: «1) стать ярко-красным; 2) виднеться».

Как отмечается многими исследователями, семантика лексемы грамматического элемента, т.е. лексическое и грамматическое значения могут быть дифференцированы в зависимости от контекста так, например, глагол арканить, имеющий основное значение «ловить арканом» в зависимости от левостороннего компонента в составе контекста или конкретного словосочетания приобретает новые переносные или контекстуальные значения: «поймать кого-нибудь в свои сети» и т.д.

Однако залоговые или вторичные формы конкретного глагола часто не воспринимают этих контекстуальных значений, ср. заарканить, где нет соответствующих переносных семем. Понятие более обобщенно, а значение слова есть конкретное выражение одного из существенных признаков. Так, русское слово арба,заимствованное из кыпчакского источника, являясь в какой-то степени синонимом другого тюркизма телега и собственно русских лексем воз, подвода, имеет свои локальные семемы,ср. арба « а) телега двухколесная - в Крыму, на Кавказе и в Средней Азии; б) телега четырехколесная -на Украние.

Семемы этого понятия (слова) реализуются в русском языке более обобщено, так как практически под это понятие могут подпасть и другие семантически близкие семы, кроме тех, которые уже реализовались в современном литературном русском языке в составе слова. Определенное своеобразное развитие получили тюркские слова арбуз и аракчеевщина. Первое слово арбуз имеет семы: а) однолетнее растение семейства тыквенных с большими шарообразными сладкими плодами; б) самый плод этого рстения. Основа имеет уменьшительную форму арбузик и прилагательное арбузный.

Основа аракчеевщина «В начале Х1Хвека в России режим неограниченного полицейского деспотизма, произвола военщины и насилий над народом (по имени Аракчеева, министра - временщика при Александре восходит к кыпчакскому аракчы «винодел» и было образовано от общетюркского термина арак «вино, водка» при помощи аффикса лица-чы. Сама основа арак является затемненной, ее происхождение окончательно еще не установлено.

При терминологизации происходит абстрагирование значения определительного компонента. Так, тюркская основа аргамак имела в языке-источнике значения «а) скакун; б) породистая лошадь», ср. кум. аргьумакъ «конь-скакун» и т.д. В русском языке эта основа закрепилась в новом значении «верховая лошадь восточной породы». Понятие содержит в себе ряд существенных признаков, которые могут реализо-выиаться в зависимости от влияния различных лингвистических и экс-

тралингвистических факторов, иначе говоря, данное понятие включает в свое семантическое поле несколько важных признаков.

Один и тот же признак понятия распадается на ряд более мелких, но взаимосвязанных между собой семем, в результате в языке развивается система многозначности или полисемии. Это способствует развитию полисемии не только отдельного слова, но и всех его производных. Значение слова само по себе почти всегда неопределенно, и только лишь в соотношении с предметами или явлениями оно конкретизируется и закрепляется.

Актуальность синхронного метода особенно ярко проявляется при изучении устаревших слов, фольклоризмов и диалектизмов, ср. просторечный глагол артачиться «упрямиться, не соглашаться», восходящее к татарскому артак «упрямство, каприз».

Структура отдельного слова не остается неизменной даже в пределах одного синхронного уровня, она подвергается разнообразным влияниям и может изменяться, теряя какие-то свои семантические оттенки, или, наоборот, приобретая новые. Закрепление за словом переносного значения может также привести к вытеснению основного исходного значения (Шмелев 1977, 107; Шанский 1959), ср. архаровец «буян, головорез», основа этого слова архар «дикий баран» встречается еще в древнетюркских письменных источниках.

Остаются малоизученными русские глаголы,' образованные на базе заимствованных тюркизмов, ср. бражничать (устар. и шутл.) «пьянствовать, быть бражником». Глагол образован на основе русского бражник «пьяница, гуляка», который, в свою очередь, восходит к термину брага «род домашнего пива» (уменьш. бражка). По мнению И.Г.Добродомова, основа заимствована из булгарского источника, ср. чув. парага, являющийся ротацированным вариантом общетюркского боза, которое также заимствовано русским языком.ср. буза «легкий хмельный напиток из проса, гречихи, ячменя». Имеет омоним буза прост, «шум, скандал, беспорядок» и производные - бузить «устраивать бузу», бузотёр « «человек, который скандалит, бузит» // ж. бузотёрка.

В Заключении даны основные выводы исследования. Проведенное исследование позволяет заключить, что тюркизмы с неясной основой проникли почти во все лексико-тематические разряды русской лексики и занимают там существнное место. Они отмечаются во всех стилях современного русского языка, несут значительную функциональную нагрузку и полностью приспособились к фонетической, морфологической, синтаксической и семантической системам русского языка.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1. Тюркизмы с неясной основой в русской религиозной терми-ноогии // Сб. статей: Проблемы тюркского и иберийско-квавказского языкознания. Вып. 1. - Махачкала, 2004. - С. 23-30.

2. Тюркизмы с неясной основой в русских названиях флоры // Сб. статей: Проблемы тюркского и иберийско-кавказского языкознания. Вып.2.7 Махачкала, 2004. - С. 15-20.

3. Тюркскизмы с неясной основой в русских названиях фауны. -Махачкала: Даггоспедуниверситет, 2004. - 20 с.

Формат 60x80/16. Бума! а офсетная. Печать офсетная усл. печ. л. 1,0. _ Тираж 100 экч. ПБОЮЛ «Зулум\анопа». Махачкала, 2004.

РНБ Русский фонд

2007-4

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Коркмазова, Ляля Манафовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. СТЕПЕНЬ ИЗУЧЕННОСТИ И ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ПРОНИКНОВЕНИЯ ТЮРКСКОЙ ЛЕКСИКИ В РУССКИЙ ЯЗЫК.

ГЛАВА II. ТЕМАТИЧЕСКИЕ ГРУППЫ ТЮРКИЗМОВ

2.1. Религиозная и титулатурная лексика.

2.1.1. Религиозная терминология.

2.1.2. Титулатурная терминология.

2.2. Названия строений и поселений.

2.3. Военная терминология.

2.4. Названия одежды и обуви.

2.5. Наименования растительного мира.

2.6. Наименования животного мира.

ГЛАВА III. СВОЕОБРАЗИЕ СЕМАНТИЧЕСКОГО И

СТИЛИСТИЧЕСКОГО ОСВОЕНИЯ ТЮРКИЗМОВ.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Коркмазова, Ляля Манафовна

Актуальность темы. Лексика русского языка, как и любого другого функционирующего языка, состоит из исконных и заимствованных слов. Заимствования из тюркского источника образуют значительный пласт лексики русского языка.

Изучение причин и путей проникновения тюркизмов в русский язык, их лексико-семантическая адаптация являются одной из основных проблем исторической лексикологии славянских языков, решение которой имеет как практическое, так и теоретическое значение. Кроме того, рассматриваемая проблема тесно связана с исследованием ряда вопросов, касающихся различных аспектов контактирования таких разносистемных и разноструктурных языков, какими являются русский и тюркские языки.

Изучение лексики любого языка, в том числе и русского, имеет не только лингвистический, но и исторический, этнографический интерес, так как именно в языке отражаются многие процессы, происходящие в обществе.

Усиление контактов между носителями разных языков приводит к пополнению и расширению словарного запаса одного языка, вытеснению определенной части лексем из другого языка, функционировавших в течение ряда столетий, порою даже к постепенной утрате его основного фонда. В связи с этим актуальным является изучение словарного состава языка, выяснение соотношения в нем исконной и заимствованной лексики.

Кроме того, обращение к данной теме обусловлено возобновившимся и возросшим за последние десятилетия интересом к восточным странам, их культуре и языкам, в частности, к тюркским.

Изучение тюркизмов с неясными основами в русском языке представляет значительный интерес не только для лингвистической индоевропеистики, но и для изучения функционирования русского языка в тюркских регионах России. Русский язык, так или иначе, отражает фонетические и семантические особенности многих заимствованных тюркских лексем, что позволяет при соответствующей методике преподавания более эффективно решать сложные вопросы практического изучения русского языка и тюркских языков России.

Объектом исследования является заимствованная лексика русского языка.

Предметом исследования являются тюркизмы с неясными основами в русском языке.

Цель и задачи исследования:Основной целью диссертации является анализ тюркизмов с неясными основами как составной части лексической системы русского языка, своеобразия их освоения.

В соответствии с целью исследования в диссертации поставлены следующие задачи:

1. Определить причины, способы и, по возможности, время проникновения тюркизмов с неясными основами в русский язык, привести исторические факты, свидетельствующие о контактировании носителей русского и тюркских языков на территории России.

2. Уточнить объем тюркских заимствований неясного происхождения в русском языке и дать их тематическую классификацию.

3. Выявить и проанализировать основные закономерности изменения лексического облика тюркских лексем с неясными основами.

4.Рассмотреть пути морфологического и деривационного освоения тюркских заимствований неясного происхождения русским языком.

5. Изучить основные способы семантического освоения тюркизмов неясного происхождения в русском языке, в том числе изменение значений, возникновение устойчивых выражений, явления синонимии, омонимии и т.д.

6. Рассмотреть тюркизмы с неясным происхождением с точки зрения их стилистического освоения.

Гипотезы исследованиях

-хронологические границы русско-тюркских контактов охватывают период от XII-XIII вв. и до настоящео времени;

-лексическая норма русского литературного языка, связанная с восприятием тюркской лексики, отражена в нормативных словарях русского языка, выполняющих констатирующую и верифицирующую функцию;

-под тюркизмами с неясными основами понимаются лексемы, не имеющие окончательно установленной этимологией;

-источниками тюркизмов с неясными основами являются лексемы, заимствованные из булгарских, кыпчакских и огузских языков;

-разновидностью тюркизмов с неясными основами могут быть и лексемы, проникшие в русский язык и через посредство неориентальных, в частности, западноевропейских языков

Методологической основой работы являются структурно - функциональный и сравнительно - сопоставительный подходы научного анализа тюркизмов неясного происхождения в русском языке, а также методология комплексного исследования, включая межъязыковые контакты.

В диссертации использованы методы как эмпирического, так и теоретического уровня: описательный, сопоставительный, типологический и сравнительно-исторический методы.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые рассматривается проблема тюркизмов в русском языке с неясными основами в монографическом плане и делается попытка проследить историю русско-тюркских языковых контактов. В работе прослеживается не только процесс проникновения тюркской лексики в русский язык, но изучается и процесс ее освоения. В работе содержатся новые наблюдения в области заимствования, связанные с особенностями их функционирования на уровне различных частей речи, их тематической классификации.

На защиту выносятся следующие положения:

-с распространением тюркской культуры и тюркских языков они начали играть значительную роль в духовной и общественной жизни восточных славян и оказали определенное влияние на языки и культуру восточных славян;

-из тюркских языков в русский, как и в остальные восточнославянские языки, вошло значительное количество лексических единиц которыми пронизан весь словарный состав русского языка;

-в русский именник проникло из тюркских языков много ономастических единиц, главным образом антропонимов;

-тюркская заимствованная лексика в русском языке подверглась соответствующей фонетической, морфологической и лексико-семантической адаптации, она полностью подчинилась фонетико-морфологическим закономерностям русского языка;

-с лексическими заимствованиями в русский язык проникли отдельные морфологические элементы тюркских языков, которые до сего времени не стали объектом научного анализа;

-в современном русском литературном языке тюркизмы несут большую функциональную нагрузку, находя широкое применение в терминооб-разовании, в языке прессы и художественных произведений.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в сферу научного исследования вовлекаются специфические данные, которые, с одной стороны, присущи тюркизмам только в русском языке, а с другой, типологически общие для многих славянских языков. Кроме того, анализ заимствований из тюркских языков позволяет воссоздать картину тюркско-русских контактов на протяжении ряда столетий.

Практическая ценность работы. Результаты исследования могут быть использованы в процессе создания школьной и вузовской учебно-методической литературы при чтении курса «Лексика русского языка»,

Современный русский язык», «Практический курс русского языка» в вузах и инновационных учебных заведениях республик РФ.

Источники исследования. Основным источником исследования послужили языковые единицы, извлеченные из различных словарей русского языка. Языковой материал привлекался из произведений фольклора, известных русских писателей и поэтов, а также из прессы, учебно-методической и научной литературы.

Апробация работы.Основные положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры теории и истории русского языка Дагестанского государственного педагогического университета, а также отражены в трех публикациях республиканских изданий.

Структура и объем диссертации.Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Освоение в русском языке тюркизмов с неясными основами"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сравнительно-типологическое изучение заимствованной лексики русского языка показывает, что она содержит несколько пластов различного хронологического уровня. Значительная часть заимствованной лексики русского языка включает в себя слова, общие для всех или большинства тюркских языков; она содержит несколько разделов: а) огузско-полирегиональная лексика, т.е. слова, характерные для тюркских и некоторых алтайских языков. Большая часть данной лексики представлена в виде связанных корней, т.е. в составе основ, содержащих общие корни с различным морфологическим оформлением, б) общетюркская лексика, т.е. слова, известные в пределах огузских и других тюркских языков и не распространенные в других алтайских языках; в) огузско-кыпчакская лексика, т.е. слова распространенные в основном в огузских языках, встречающиеся и в некоторых других группах тюркских языков; г) собственно булгарская лексика, т.е. слова, характерные только для булгарских языков и отсутствующие в других тюркских языках; д) кыпчакско-региональная лексика, т.е. слова, характерные только для одного конкретного кыпчакского. В состав этого разряда входят также общеогузские или межтюркские слова, сохранившие морфологическую структуру, но изменившиеся семантически.

Выделение в русской лексике лексико-тематических пластов:названий одежды, построений, животного мира и терминов родства, терминов флоры, соматонимов и т.д. - дает достаточное представление о характере заимствованной тюркской лексики, ее отличительных и общих с остальными тюркскими языками признаках. Русским языком было заимствовано значительное количество тюркских лексем.

Многие зоотонимы представляют собой производные формы, они обладают в ряде случаев развитой полисемией.

Для обозначения биологического рода животных употребляются слова с обобщенной семантикой.

В составе тюркской зоотонимии встречается значительное количество слов, образованных путем смыслового сочетания слов.

Этимологический анализ заимствований из тюркских языков позволяет установить их фонетико-семантические связи с общетюркскими и алтайскими параллелями.

Многие тюркские названия флоры, или фитонимы, представляют собой дальнейшее морфологическое развитие тюркских корней и основ.

Наличие в тюркских языках значительного количества разнообразных фитонимов и в особенности названий культурных растений указывает на знакомство с древнейших времен тюркоязычных народов с культурой растениеводства.

Ряд фитонимов тюркских языков восходит в истоках к обобщенной семеме «семя, плод».

Семантическое содержание фитонимов указывает на их тесную связь с зоотонимами и генонимами.

Некоторые тюркские фитонимы имеют параллели и в алтайских языках.

Этимологический анализ русских фитонимов полностью базируется на лексическом материале самих тюркских языков, что свидетельствует об исконности основных компонентов данного лексико-тематического разряда.

Тюркские названия одежды и построек, обладая фонетико-семантическими отличительными признаками, имеют в то же время общие черты и с некоторыми алтайскими параллелями.

Многие термины данного разряда являются результатом семантического развития исходных семем.

Некоторые заимствования перешли в разряд архаизмов.

В плане исторической морфологии следует отметить, что многие тюркизмы - результат морфологического развития.

Сравнительно-типологическое изучение тюркских заимствований русского языка позволяет установить, что многие термины по указанным лекси-ко-тематическим разрядам имеют прямую генетическую связь с соответствующими терминами монгольских и тунгусо-маньчжурских языков.

Проблема лексических параллелей на уровне алтайских языков показывает, что общим для алтайских языков в составе той или иной основы следует считать ее корневой элемент.

Фонетическая структура тюркских заимствований русского языка полностью соответствует фонетическим особенностям тюркских языков. В своей основе тюркизмы русского языка в фонетическом аспекте являются вторичными формами, поскольку они почти всегда - результат закономерных фонетических изменений. Семантическая структура тюркских заимствований характеризуется значительной разветвленностью семем, связанных друг с другом различными смысловыми отношениями. Все лексико-тематические разряды, анализируемые в данной работе, связаны между собой самым тесным образом. Термины родства и свойства имеют конкретные семантические связи с терминологией фауны, а соматонимы - со всеми остальными тремя лексическими разрядами. Семантическая взаимосвязь указанных терминов обусловлена наличием общих признаков у тех реалий, которые они обозначают. Семантические процессы в системе указанных лексико-тематических разрядов подчиняются в целом существующим типологиям.

Изучение тюркских заимствований русского языка по тематическому признаку дает возможность конкретно анализировать тот или иной определенный термин. Кроме того, оно позволяет установить надежные этимологические связи различных основ в пределах исследуемых разрядов. Тематическое изучение лексики выявляет также морфологическую структуру слов, и различные типы и модели словообразования.

В работе дается определенный сравнительный материал по тюркским языкам, который позволяет установить единство многих тюркских заимствований в русском языке. Лексическое сопоставление русских тюркизмов с данными остальных тюркских языков показывает степень сохранности древнейшего тюркского лексического фонда, семантическую дифференцирован-ность большинства терминов.

Сравнительно-типологическое изучение тюркских заимствований русского языка позволяет утверждать, что тюркская лексика русского языка представляет огромный интерес не только для самих тюркских языков, но и для всей индоевропеистики.

Суммарная характеристика компонентов всех исследуемых лексико-тематических разрядов позволяет сделать вывод об их генетическом единстве с алтайскими параллелями.

В работе дается этимологическая характеристика ряда тюркских заимствований русского языка. В некоторых случаях наше мнение совпадает с предположениями предыдущих исследователей во всех остальных случаях дается новое этимологическое решение.

Касаясь проблемы исконной и заимствованной лексики, следует отметить, что среди исследованных нами терминов некоторые могут быть отнесены к заимствованиям, но в подавляющем большинстве случаев указанные термины являются исконно тюркскими.

Результаты лексико-тематического и лексико-семантического исследования заимствованной тюркской исконной лексики русского языка позволяют утверждать, что тюркизмы осваивались русским языком начиная с XI в. н.э. Морфологические, семантические и фонетические особенности заимствованной тюркской лексики русского языка ярко выявляются на материале именного и глагольного словообразования.

Таковы основные итоги первого опыта изучения процессов освоения тюркской лексики в русском языке, дальнейшее исследование которой является актуальной задачей русистики и индоевропеистики.

Список научной литературыКоркмазова, Ляля Манафовна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абаев В. И. Осетинский язык и фольклор. М.-Л., 1949. - Т. 1.

2. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. 111. М.-Л., 1979.

3. Алиев Ф.Ф. Очерки по лексике языка турок Казахстана. -Алма-Ата,1973.

4. Аманжолов С. А. Вопросы диалектологии и истории казахского язы-ка.-Алма-Ата, 1959.

5. Антонов Н. К. Исследование по исторической лексике якутского языка: Автореф. дисс. д-ра филол. наук. -Якутск, 1973.

6. Аракин В.Д. Сложные существительные с первым компонентом -прилагательным цвета в турецком языке. // Turcologika. К 70-летиюакадемика А.Н.Кононова. Л., 1976. -С. 20-26.

7. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: Стилистические средства языка. -М., 1974.

8. Асланов Г.Н. Лексические заимствования из азербайджанского языка, связанные с названиями одежды, в русских говорах на территории Азербайджанской ССР // Слово в русских народных говорах. Л., 1968.

9. Асланов В.И. Историческая лексикология азербайджанского языка: Автореф. дис. канд. филол. наук-Баку, 1973.

10. Асланов В.И. О лексических параллелях в «Кутадгу Билик» и в азербайджанском языке // Советская тюркология, 1970. № 4. -С. 43-47.

11. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лингвистике.-М., 1957.

12. Ахметъянов Р. Г. Общая лексика духовной культуры народов Среднего Поволжья. -М., 1981.

13. Ахундов А. Опыт фонетического обобщения и грамматического описания частей тела в азербайджанском языке // Советская тюркология, 1976, №5.-С. 70-81.

14. Ахундов А. Названия частей тела человека, оканчивающиеся на -з в азербайджанском языке // Советская тюркология. Баку, 1978. -№3.-С. 7076.

15. Базел Ч. Е. Лингвистическая типология // Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972. - С. 21—23.

16. Балли Ш. Французская стилистика. -М., 1961.

17. Баскаков Н. А. Тюркские языки. М., 1966.

18. Баскаков Н.А. О тюркских лексических заимствованиях в русском языке // Советская тюркология, 1981, № 4.

19. Баскаков Н. А. Алтайская семья языков и ее изучение. М., 1981.

20. Баскаков Н.А. Тюркская лексика в «Слове о полку Игореве».-М.,1985.

21. Берг Л.С. Названия рыб и этнические взаимоотношения славян// Советская этнография, 1948, № 2.

22. Благова Г.Ф. Опыт ареального изучения тюркизмов ( Орду/ орда, сарай,киоск в тюркских языках, в русском и украинском) // Советская тюркология, 1975, № 4.

23. Богородицкий В. А. Введение в татарское языкознание в связи с другими тюркскими языками. Казань, 1953.

24. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию: В 2-х т.- М.: Изд. АН СССР, 1963.

25. Боровков А. К. Лексика среднеазиатского тефсира XII-XIII вв. -М.,1963.

26. Боровков А.К. Названия растений по бухарскому списку «Мукад-димат ал-адаб»( К изучению узбекской ботанической терминологии) // Тюркская лексикология и лексикография. -М., 1971.

27. Будагов Л. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий. Т. 1.СП6., 1868; Т. Н.-СП6., 1871.

28. Бушаков В.А. К этимологии турецкого слова celebi // Советская тюркология. 1990. -№6.-С. 39-42.

29. Ванюшин Н.М. Лексико-семантическая группа наименований сосудов в русском языке.(По памятникам письменности ХУ1-ХУ11 вв.): Автореф. дис.канд. филол. наук.-М., 1972.

30. Вахрос И.С. Наименования обуви в русском языке, 1. -Хельсинки,1959.

31. ВДТЯ: Вопросы диалектологии тюркских языков. Баку, - 1985.

32. Веселовский С.В. Ономастика:Древнерусские имена, прозвища и фамилии.-М.:Наука, 1974.

33. Вешилова В.Ф. Глаголы движения в турецком языке // Историческое развиитие лексики тюркских языков тюрксаких языков. -М., 1961.

34. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Вопросы языкознания, 1953, №5. С. 3-29.

35. Владимирцов Б. Я. Сравнительная грамматика монгольскогописьменного языка и халхасского наречия. Введение и фонетика. Л.,1929.

36. Гаджиахмедов Н.Э. Некоторые черты кумыкской фонетики в зеркале русской // Вопросы сопоставительной фонетики русского и кавказских языков.- Махачкала, 1985.- С. 39-52.

37. Гаджиева Н. 3. Тюркоязычные ареалы Кавказа. М., 1979.

38. Гак В.Г. Опыт применения сопоставительного анализа.К изучению структуры значений // Вопросы языкознания, 1966, № 2.

39. Галиуллин К.Р. Ономастика и хронологическая характеристика тюркизмов апеллятивной лексики русского языка // Сборник аспирантских работ. -Казань: Изд-во Казан, ун-та, 1976.

40. Гатауллина Р.Г, Тюркизмы в русск5их названиях построек и строительного дел а: Автореф. дис. канд. филол. наук.-Баку, 1987.

41. Гордлевский В. А. Грамматика турецкого языка // Избранные сочинения. -М., 1961.-Т. II.

42. Гузеев Ж. М. Семантическая разработка слова в толковых словарях тюркских языков. -Нальчик, 1985.

43. Гулямов А. Г. Проблемы исторического словообразования узбекского языка. 1. Аффиксация. Часть первая: словообразующие аффиксы имен: Автореф. дис. д-ра филол. наук. Ташкент, 1955.

44. Гурбанов 3. Г. Лексика азербайджанского языка XVII века: Автореф. дис. д-ра канд. филол. наук. Баку, 1972.

45. Гусейнов Г.Р. А. Об одном земледельческом термине ( «молотильная доска») в языках Северного Кавказа//Этимология. 1985. -М., 1986.

46. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Изд.2-е.ТТ. 1-1У, Спб, 1880-1882.

47. Джафаров С.А. Словообразование в азербайджанском языке. Баку, 1960.

48. Джафаров С.А. Лексика современного азербайджанского языка:

49. Автореф. дисс. канд. филол. наук. Баку, 1972.

50. Дмитриев Н.К. О тюркских элементах русского языка // Строй тюркских языков. -М.: Изд. вост. лит., 1962.

51. Дмитриев Н.К. О тюркских элементах русского словаря // Лексикографический сборник, вып. 111.-М., 1958.

52. Дмитриев Н. К. Грамматика кумыкского языка. М.-Л., 1940.

53. Дмитриев Н. К. Строй тюркских языков. М., 1962.

54. Дмитриев Н.К. Ассимиляция и диссимиляция согласных в кумыкском языке // Исследования по сравнительной грамматике тюрксикх языков.-М., 1955. 4.1.: Фонетика.

55. Дмитриев Н.К. Основы преподавания родного языка в национальной школе//Изв. Акад. пед. наук РСФСР.-М., 1951. Вып. 39.

56. Дмитриев Н.К. Соответствие р//д // т//з//з//й // Исследование по сравнительной грамматике тюркских языков.-М., 1955. 4.1.: Фонетика.

57. Дмитриев Н.К., Чистяков В.М., Бакеева Н.Э. Очерки по методике преподавания русского и родного языков в татарской школе.- М., 1952.

58. Добродомов И. Г. Отражение двух видов разновидностей ротацизма в булгарских заимствованиях славянских языков // Вопросы языкознания. -1974, №4.

59. Добродомов И.Г. Н.К.Дмитриев и тюркизмы славянских языков// Советская тюркология, 1990, № 3.

60. Добродомов И.Г. Географический аспект в изучении тюркизмов в славянских языках // Совещание по общим вопросам диалектологии и истории языка. Нальчик, 1977: Тезисы докладов и сообщений. -М., 1977.

61. Добродомов И.Г. Шлык, жилет // Русский язык в школе. 1968,№ 3.

62. Добродомов И.Г. Отражение тюркского начального j в булгариз-мах славянских языков // Советская тюркология, 1975, № 3.

63. Добродомов И.Г. Об одном финно-угорском названии кармана ( нафоне других языков Европы и Азии) // «Вопросы финноугроведения .Языкознание». ( Тезисы докладов и сообщений на Х1У Всесоюзной конференции по финно-угроведению).-Саранск, 1972.

64. Добродомов И.Г. Тюркизмы славянских языков как источник сведений по исторической фонетике тюркских языков // Советская тюркология, 1974,№ 2.

65. Добродомов И.Г. Вопросы хронологии тюркских заимствований в славянских языках // Советская тюркология, 1976, № 6.

66. ДСАЯ: Диалектологический словарь азербайджанского языка. -Баку, 1967.

67. ДСТЯ: Диалектологический словарь татарского языка. Казань,1969.

68. ДТС: Древнетюркский словарь. JL, 1969.

69. Звегинцев В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика. —М.,1968.

70. Здобнова З.П., Аюпова JI.JI. Тюркская лексика в русских говорах Башкирии: Методическая разработка для практических занятий по диалектологии для студентов филологического факультета. Уфа, 1973.

71. Здобнова З.П. Судьба тюркизмов в русских говорах Башкирии// Языковые контакты в Башкирии:Тематический сборник. Уфа, 1972.

72. Егоров В.Г. Историческая грамматика чувашского языка. Чебоксары, 1968.

73. Егоров В. Г. Этимологический словарь чувашского языка. М.,1964.

74. Жаримбетов А. Тюркизмы в русских названиях фруктовых деревьев и кустарников // Советская тюркология, 1974, №4.

75. Иванов С. Н. Арабизмы в турецком языке. -Л., 1973.

76. Иванов С. И. Курс турецкой грамматики. 4.2 Грамматические категории глагола. Л., 1977.

77. ИРЛТЯ: Историческое развитие лексики тюркских языков. М.: Изд. АН СССР, 1961.

78. Исаченко А.В. Глаголы движения в русском языке// Русский язык в школе- 1961, №4.

79. ИСГТЯ: Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков: В 4 т.-М.: Изд-во АН СССР, 1954-1962.

80. Ишбердин Э. Ф. Названия животных и птиц в башкирских говорах: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Уфа, 1970.

81. Ишбердин Э. Ф. Семантическое развитие слова в башкирских говорах // Исследования и материалы по башкирской диалектологии. Уфа, 1981. -С. 37-55.

82. Кадыраджиев К. С. Исконная лексика кумыкского языка (с точки зрения ее происхождения): Автореф. дис. канд. филол. наук. -М., 1981.

83. Кадыраджиев К. С. Сравнительно-историческая грамматика японского и тюркских языков. Махачкала, 1999.

84. Кадыраджиев К.С. Проблемы срвнительно-исторической грамматики кумыкского и других тюркских языков.-Махачкала, 1998.

85. Кадыраджиев К.С. Дублетонимия и тюркская компаративистика.-Махачкала, 2004.

86. Кажибеков Е. Э. Глагольно-именная корреляция гомогенных корней в тюркских языках. Алма-Ата, 1986.

87. Кацнельсон С.Д. Типология языка и мышление. -JI., 1972.

88. Киекбаев Дж. Г. Фонетика башкирского языка (опыт описательного сравнительно-исторического исследования): Автореф. дис. д-ра филол. наук.-М., 1959.

89. Кондратьев В. Г. Язык памятников древнетюркской письменности и староанатолийско-тюркский яхык XIII -XV вв. // Советская тюркология, 1986,№4.-С. 83-88.

90. Кононов А. Н. К истории формирования турецкого письменно-литературного языка// Тюркологический сборник. -М., 1976. -М., 1978.

91. Кононов А. Н. Грамматика современного литературного турецкого языка. -M.-JI., 1956.91 .Кононов А. Н. Грамматика современного узбекского литературного языка. -M.-JI., 1960.

92. Кононов А. Н'. Грамматика языка тюркских рунических памятников VII-IX вв. Л, 1956.

93. Кононов А. Н. Показатели собирательности-множественности в тюркских языках. Л., 1969.

94. Кононов А. Н. Тюркские этимологии // Уч. зап. ЛГУ. № 179. Серия востоковедческих наук: история и филология стран Востока, 1954. -№ 4.

95. Кононов А. Н. Родословная туркмен. -М.-Л., 1958.

96. Кормушин И. В. Лексико-семантическое развитие корня къа- в алтайских языках // Тюркская лексикология и лексикография. -М., 1971. -С. 9 -29.

97. Корнилов Г. Е. Евразийские лексические параллели. 4.1. К уточнению объема и характера булгаро-чувашско-венгерских лексических параллелей. -Чебоксары, 1973.

98. Корш Ф.Е. Турецкие элементы в языке «Слова о полку Игореве»// Известия Отделения русского языка и словесности Академии наук», 1903, т.8, кн. 4.

99. Котвич В. Исследование по алтайским языкам. М., 1962.

100. Кубанова Л.А. Тюркизмы в диалектной лексике русского языка: ( по «Толковому словарю живого великорусского языка» В.И.Даля): Автореф. дис. . канд. филол. наук.-М., 1963.

101. Кузнецова Э.В. Русские глаголы приобщения объекта как функционально- семантический класс глаголов / к вопросу о природе лексико-семантических групп /: Автореф. дисс.канд. филол. наук.- Свердловск, 1974.

102. Кулиев А. Термины родства в туркменском языке: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Ашхабад, 1967.

103. Курышжанов А.К. Исследование по лексике старокыпчакского письменного памятника XI11 в. «Тюркско-арабского словаря». -Алма-Ата, 1970.

104. Лайош Киш. Происхождение слов «бекеша», «кучма», «шалаш» и «шишак // Этимологические исследования по русскому языку, вып. 4. М., 1963.

105. Лебедева Е. А. Чувашские названия рыб (опыт сравнительно-исторического анализа): Автореф. дисс. канд. филол. наук. Уфа, 1983.

106. Левитская А. С. Историческая морфология чувашского языка. -М., 1976.

107. Ледяева С.Д. История железнодорожной лексики в русском языке XIX в.:Автореф. дисс.докт. филол. наук.-М., 1973.

108. Львов А.С. Иноязычные влияния в лексике памятников старославянской письменности ( тюркизмы)//Советское языкознание. М., 1973.

109. Львов А.С. Очерки по лексике памятников старославянской письменности.-М., 1966.

110. Майзель С. С. Арабские и персидские элементы в турецком языке. -М.,1945.

111. Малов С. Е. Памятники древнетюркской письменности. М., -Л.,1951.

112. Мамедов А. М. Тюркские согласные: анлаут и комбинаторика. -Баку, 1985.

113. Марченко Е.З. Бытовая предметная лексика в старобелорусских памятниках деловой письменности ХУ-ХУ1 вв.: Автореф. дис.канд. филол. наук. -Минск, 1964.

114. ИЗ. МК: Махмуд Кашгарий. Девону луготит-турк: в 3-х т. Тошкент, 1961- 1963.

115. Мейе А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков-М., 1938.

116. Мелиоранский П. М. Араб-филолог о турецком языке. СПб.,1900.

117. Менгес К. Г. Восточные элементы в «Слове о полку Игореве». -Л., 1979.

118. Мирзазаде X. И. Историческая морфология азербайджанского языка. Баку, 1962. (на азерб. языке).

119. Миржанова С. Ф. Терминология родства в диалектах башкирского языка// Советская тюркология, 1975, №4. -С. 99-109.

120. Монг. Рсл.: Монгольско-русский словарь. М., 1967.

121. Мораховская О.Н. Исследование предметной лексики русского языка с применением методов лингвогеографии: Автореф. дисс.д-ра филол. наук.-М., 1982.

122. Мотузенко Е. М. О турецком влиянии на формирование рыболовецкой терминологии Причерноморья // Советская тюркология, 1985, №2. -С. 12-20.

123. Мугумова А.Л. К проблеме ориентального лексического влияния на язык русской художественной литературы 20-30-х годов XIX в. ( на мат-риале произведений М.Ю. Лермонтова): Автореф. дис. канд. филол. наук. -Махачкала, 2000.

124. Мусаев К. М. Лексика тюркских языков в сравнительном освещении.-М., 1975.

125. Никонов В.А. Геофонетика // Проблемы лингво-и этнографии в ареальной диалектологии: Тез. докл. -М.: Наука, 1965.

126. Никонов В.А. Проблемы ономастическиз ареалов // Проблемы картографирования в языкознании и этнографии.-Л: Наука, 1974.

127. Преображенский А. Этимологический словаь русского языка. М., Т.1-11, 1910-1914.

128. ПОЯЗ: Проблема общности алтайских языков. Л., 1971.

129. Радлов В. В. Опыт словаря тюркских наречий: В 4 т.- СПб., 18931911.

130. Рамстедт Г. И. Введение в алтайское языкознание. М., 1957.

131. Рассадин В. И. Морфология тофаларского языка в сравнительном освещении. -М., 1978.

132. Рассадин В. И. Монгольско-бурятские заимствования в сибирских тюркских языках. М., 1980.

133. Рахимова Р.К. К иучению татарской профессиональной лекси-ки//Советская тюркология, 1980, № 4.

134. Рахимов Т.Р. Китайские элементы в современном уйгурском язы-ке.-М., 1970.

135. Репьева Э.Н. О некоторых тюркизмах в русском и украинском языках ХУ-ХУ1 веков ( по материалам памятников деловой письменности) //Советская тюркология, 1976, № 5.

136. Рускова М.П. Турецкие заимствования в болгарских письменных памятниках XVIII века // Советская тюркология, 1973, № 2. С. 60-70.

137. Рясянен М. Материалы по исторической фонетике тюркских языков. -М., 1955.

138. Севортян Э. В. Аффиксы глаголообразования в азербайджанском языке. Опыт сравнительного исследования. М., 1962.

139. Севортян Э. В. Аффиксы именного словообразования в азербайджанском языке. Опыт сравнительного исследования. -М., 1966.

140. Севортян Э. В. Этимологический словарь тюркских языков: 1-1У. -М„ 1974-1989.

141. Секирин В.П. Заимствования в английском языке.-Киев, 1964.

142. Селимов А.А. Словарь ориентализмов лезгинского языка. -Махачкала, 2001.

143. Серебренников Б. А. Вероятностные обоснования в компаративистике. -М., 1974.

144. Серебренников Б. А., Гаджиева Н. 3. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Баку, 1986.

145. Сетаров Д.С. Тюркизмы в русских названиях птиц //Советская тюркология, 1970, № 2.

146. Сетаров Д.С. Тюркизмы в русских названиях рыб // Вопросы теории и методики русского языка и литературы.-Самарканд, 1970.

147. Сетаров Д.С. Тюркизмы в русски хназваниях грызунов // Вопросы теории и методики русского языка и литературы.-Самарканд, 1970.

148. Сетаров Д.С. Тюркизмы в русской коневодческой терминологии // Тюркизмы в восточнославянских языках.-М., 1974.

149. СИГТЯ. М.: Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Морфология. -М., 1988.

150. СИГТЯ. Ф.: Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Фонетика. М., 1984. - 484 с.

151. Срезневский И.И. Замечания о материалах для географии русского языка//Вост. импер. Рус. геогр. о-ва. -Спб., 1851. 4.1, кн.1.

152. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка, т.111.- Спб, 1903.

153. Смирницкий А.И. Значение слова // Вопросы языкознания, 1955.2.

154. Сулейманова Б.А. Некоторые вопросы русских лексических заимствований в казахском языке // Исследования по истории казахского языка.-Алма-Ата, 1965.

155. Суюнчев X. Карачаево-балкарские и монгольские параллели: Ав-тореф. дисс. канд. филол. наук. Баку, 1969.

156. Татаринцев Б.И. Монгольское языковое влияние на тувинскую лексику. Кызыл, 1976.

157. Тенишев Э. Р. Строй сарыг-югурского языка. М.: Наука, 1976.

158. Тенишев Э. Р. Строй саларского языка. М., 1976.

159. Тимонина Л.Г. Тюркские заимствования в енисейских языках в сравнительно-историческом освещении: Автореф. дисс.канд. филол. наук. -Л., 1985.

160. Толковый словарь русского языка под ред. проф. Ушакова Д.Н. ТТ. 1-1У.-М., 1934-1940.

161. Томилина Г.Я. Из истории тюркских названий головных уборов в русском языке // Проблемы славянской исторической лексикоогии и лексикографии: Тезисы конф., вып. 2. -М., 1975.

162. Трубачев О.Н. Происхождение названий домашних животных в славянских языках.-М., 1960.

163. Ульманн С. Семантические универсалии // Новое в лингвисти-ке.Вып. 5.- М., 1970.

164. Уфимцева А.А. Слово в лексико-семантической системе языка. -М., 1968.

165. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.: Прогресс, 1973.Т.4.

166. Федоровская И.О. Полесские тюркизмы в лексико-семантических системах восточнославянских языков: Автореф. дисс. канд. филол. наук.-Киев, 1987.

167. Хабичев М. А. Именное словообразование и формообразование в куманских языках.-М., 1989.

168. Хабичев М. А. Карачаево-балкарское именное словообразование (Опыт сравнительно-исторического изучения). Черкесск, 1971.

169. Хаджилаев Х.М. Очерки карачаево-балкарской лексикологии. -Черкесск, 1970.

170. Черных П.Я.Очерк русской исторической лексикологии. М.,1956.

171. Шайхулов А.Г. Татарские и башкирские личные имена тюркского происхождения: Автореф. дисс. канд. филол. наук. -М., 1976.

172. Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка.-М., 1971.

173. Шеломенцова З.С. Словарь тюркизмов в русском языке жителей Киргизии.-Фрунзе, 1971.

174. Шилова Е.Н. Словарь тюркизмов в русском языке. -Алма-Ата,1976.

175. Ширалиев М. Ш. Диалекты и говоры азербайджанского языка. — Баку, 1983.

176. Шмелев Д.Н. Современный русский язык.Лексика.-М., 1977.

177. Щербак А. М. Названия домашних и диких животных в тюркских языках // ИРЛТЯ. -М., 1961.-С. 82-172.

178. Щербак А. М. Грамматика староузбекского языка. М.-А.: Изд-во АН СССР.- 1962.

179. Щербак А. М. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков. Имя. Л., 1977.

180. Щербак А. М. Сравнительная фонетика тюркских языков. -Л.,1970.

181. Юлдашев А.А. Принципы составления тюркско-русских слова-рей.-М., 1972.

182. Юналеева Р.А. Тюркизмы в русском языке:(на материале названий одежды): Автореф. дис. д-ра филол. наук.-М., 1985.

183. Юналеева Р.А. О исследовании ареального функционирования тюркизмов // Советская тюркология, 1990, № 5.

184. Юналеева Р.А. Лексико-семантическое развитие тюркских названий головных уборов в русском языке // Советская тюркология, 1978, № 5.

185. Юсупов Р.А. Лексико-фразеологичекские средства русского и татарского языков.-Казань:Тат.кн. изд-во, 1980.

186. Яхонтов С.Е. Лексика как признак родства языков // Проблемы общности алтайских языков. Л., 1971. -С. 110-120.

187. Литература на иностранных языках

188. Brockelmann G. Grundriss der Vergleichenden Grammatik dersemitischen Sprachen. B. 1968, bd. I.

189. Clauson C. Etymological Dictionary of Pre-thirteen-century Turkish. -Oxford, 1972.

190. Dauzat A. Dictionaire etymologique de la langue francaise. Paris,1952.

191. Deny J. Grammaire de la langue turque. Paris, 1920.

192. Doerfer G. Turkische Elemente in Neupersischen. Alif bis ta. Wiesbaden, 1.-1965.

193. Lokotsh K. Etimologisches Worterbuch der europeischen Worter ori-entalischen Ursprungs. Heidelberg, 1927.

194. Machek V. Etimologicky slovnik jazyka ceskeho a sloven-skeho.Praha, 1957.

195. Menges К. H. The Turkic languages and Peoples. An introduction to turkic sudies // Ural-Altaische Bibliothek. Wiesbaden, 1968.

196. Vambery H. Etymologischen Worterbuch der Turk-Tatarischen Spra-chen. Leipzig, 1873.