автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Паломнические "Хожения" Б.К. Зайцева: особенности жанра

Полный текст автореферата диссертации по теме "Паломнические "Хожения" Б.К. Зайцева: особенности жанра"

ОГП

V \ V На правах рукописи

-1 /т Яаиб*

ГЛУШКОВА Наталья Борисовна

ПАЛОМНИЧЕСКИЕ "ХОЖЕН1Ш" Б.К. ЗАЙЦЕВА: ОСОБЕННОСТИ ЖАНРА

'и

Специальность 10.01.01. - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 1999

Работа выполнена в Московском педагогическом государственном университете на кафедре русской литературы XX века

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Газизова А. А.

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Савченко Т.К.

кандидат филологических наук, доцент Капица Ф.С.

Ведущая организация - Институт Русской Литературы Российской Академш

Наук (Пушкинский Дом).

Защита состоится « //» 1999 г. в « /£?г часов на заседаню

Диссертационного Совета Д 053.01.14 в Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119435, г. Москва, Малая Пироговская ул., д.1МПГУ, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МПГУ по адресу 119435, г. Москва, Малая Пироговская ул., д. 1.

Автореферат разослан «/г^» СМТ^^К 1999 года

Ученый секретарь Диссертационного Совета

Кузнецова Н.И.

Общая характеристика работа

Борис Константинович Зайцев воплотил в своих произведениях тонкое соприкосновение Церкви и Культуры. Универсальный синтез Церкви и Культуры Б.Зайцев создает с помощью «оживления» традащш древнерусской литературы, воплотившей глубины народного мышления.

Писатель обращается к традициям древнерусских житий («Преподобный Сергий Радонежский», элементы агиографии в «Аграфене», «Анне» и др.) и «хожений» («Афон», «Валаам»),

При этом «хожения» Б.К. Зайцева, наряду с «хожениями» других писателей XX века (И. Бунина, В. Дорошевича, И. Шмелева и др.), сохранив традиции, оказались подвластны новому тип)' мышления, что обусловило в начале века закрепление свободной каноничности как стержневой черты «хожений» нового времени.

АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ определяется необходимостью создания целостной генеалогии паломнических «хожений» и выявления роли произведений Б.К.Зайцева в появлении этого жшгра в прозе XX века. Представляется важным объединение работ ученых, посвященных древнерусским «хожениям» и произведениям этого жанра Х1Х-ХХ века и рассмотрете «Афона» и «Валаама» Б.К.Зайцева в контексте «хожений» XX века.

Общая тенденция литературы XX века - игоговость - наполнила «хо-жения» стремлением к всемирному масштабу осмысления действительности, подведению итогов мирового развития и указанию дальнейших ориентиров пут Введение мирового контекста в «хожения» обусловило структурное и семантическое изменение, позволило обратиться к различным кодам культуры. С этой точки зрения «Афон» и «Валаам» Бориса Зайцева не только органически впитали контекст мировой культуры, но и смогли максимально приблизиться к древнему канону «хожения», воссоздать атмосферу православной Руси.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА данного исследования обусловлена аспектом: жанровая организация «Афона» и «Валаама» Б. Зайцева как «хожений» XX века; а также определением их места в историко-генетическом ряду от древнерусских произведений этого жанра до «хожений» середины XX века.

ЦЕЛЬ РАБОТЫ конкретизируется в следующих задачах:

-21. Рассмотрел, процессы, происходившие в мировоззрении и творчестве писателя, предопределявшие обращение к жанру «хожений».

2. Раскрьпь жанровые особенности «Афона» и «Валаама» Б. Зайцева на семантическом и структурном уровне.

3. Соотнести «хожегаш» Б. Зайцева разных лет («Афон» 1926, «Валаам» 1936) и раскрыть на их примере произошедшую в 30-е годы творческую эволюцию писателя.

4. Обозначить генетическую связь зайцевских произведений с традициями древнерусской литературы и выявить модернистскую поэтику «Афона», сочетающую геншипические черты древнерусских «хожений» и коды произведений мировой литературы.

5. выявить особое место «хожений» писателя в исгорико-генегаческом развитии данного жанра

Для решения задач, поставленных в диссертации, привлекаются помимо «Афона» и «Валаама» Бориса Зайцева - следующие материалы исследования:

1) тексты «хожений» с XII века, включая произведения XX века. В работе используется двадцать шесть текстов «хожений», среди которых ряд произведений, анализируется впервые («хожения» Свягогорца Серафима (XIX в.), «В земле обетованной (Палестина)» В. Дорошевича (XX в.));

2) произведения Бориса Зайцева раннего периода («Спокойствие» 1909 г., «Изгнание» 1913 г., сб. «Италия» 1908-1922 гг. и др.), опубликованные фрагменты писем, дневники («Странник», «Дни»), авторские комментарии к произведениям.

ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ОСНОВОЙ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ являются труды современных литературоведов по проблемам жанра, по истории и теории жанра «хожений» (И. Срезневский, А. Пыпин, В. Кусков, Н. Прокофьев, С. Травников и др.) и русских и зарубежных религиозных философов и теоретиков церкви (Н. Бердяев, С. Булгаков, В. Зеньковский и др.).

МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ включает историко-генетический, конкретно-текстуальньш и сравнительно-типологический, анализы, сочетающиеся в комплексном подходе к изучению творчества Б. Зайцева

Результаты, изложенные в диссертации, могут найти практическое цмменение при исследовании творчества Б. Зайцева, целостном анализе его мтературного наследия; при дальнейшем исследовании жанровых трансформаций «хожений» в Х1Х-ХХ веках; а также могут бьпъ использовать в гракхике преподавания истории русской литературы.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. Диссертация обсуждалась на семинаре аспирантов и заседании кафедры русской литературы XX века МПГУ. Основные шожения работы нашли отражение в четырех публикациях и в докладах на [ежвузовских научных конференциях в МПГУ (1997, 1998 г.г.), на международной научной конференции, посвященной творчеству Б.К. Зайцева, в Орле 1998 г.). Материалы диссертации были введены в гимназическую программу редией школы и использовались на лекции по творчеству Б.К. Зайцева, про-иташой студентам филологического факультета МПГУ (май 1998 г.).

СТРУКТУРА ДИССЕРТАЦИИ. Диссертация состоит из введения, трех 1ав, заключения и библиографии.

Основное содержание работы

ВО ВВЕДЕНИИ характеризуются основные аспекты в изучении таор-гства писателя, сформировавшиеся в зайцевоведении, дается анализ иссле-эваний «Афона» и «Валаама» в предшествующем данной работе литера-фоведекии, обосновываются выбор темы, ее тучная новизна и фор-улируготся основные положения работы.

Генеалогия «хожеиий» требует жанрового анализа, поэтому во введешь рассмотрены теоретические работы по проблеме жанра «хожешш», вы-сазывается предположение, развиваемое далее в работе, о сохранении жанра щомнических «хожений» в ХУТП-ХХ веках в традиционализме иноческих гожений» того времени. Диссертант не разделяет точку зрения исследовате-считающих жанр «хожений» совершенно утраченным в XVIII веке, и одерживается положения о трансформации данного жанра в литературе [Х-ХХ веков, где как особый вид развивалось иноческое паломническое ;ожеше», в наибольшей мере сохранившее традиционность и канонич->сть. Зайцевские «Афого> и «Валаам» явизпкь продолжением именно этой щии «хожений».

В ПЕРВОЙ ГЛАВЕ «ЖАНР «ХОЖЕНИЙ»: ИСТОКИ, КАНОН, РАс ВИТИЕ» выявляются истоки «хожений» в Древней Руси и прослеживаете эволюция данного жанра.

В первом разделе «Развитие «хожений» до XIX века» рассмотрен жанровая структура «хожений» и происходавшая трансформация жанра д XIX века.

Структура древнерусских «хожений» была строго канонизщювана : требовала соблюдения пространственно-временной организации произведе ния и достаточно устойчивой образной системы, в которую входили обра Святой земли, Руси, пути, паломника, храма, библейские образы и другие.

Формирование канона происходит в XII-XIV в.в. Эталоном данног жанра явилось «Хожение игумена Даниила в святую землю», влияние когте poro отразилось на всех последующих «хожениях» XIf-XIV в.в.

При сохранении жанрового остова в конце XIV и особенно в XV век началась трансформация жанра, которая шла по пути расширения образност (образ иконы, мощей святых, природа) и переосмысления ряда мотивоз «Хожения» XIV-XV в.в. особенно акцентируют внимание читателей на щш тических сведениях и развивают более сиравочно-докумешальный пласт повествовании, чем символико-резхипгозный. В библейской истории npej почтение отдается преимущественно новозаветным событиям («Путешеа вие Стефана Новгородца по святим местам около 1380 года», «Пугешесгви дьякона Александра в Царьград в конце XV столетия» и др.). В «хожениях X1V-XV веков происходит также ограничение эпичности повествования, чт было обусловлено усилением регламентированности жанровохо канона, обе собления жанровых систем и более четкого разграничения их функций. Не изменной остается композиция, где кульминационной частью являлась мс лигва автора-паломника у Гроба Господня.

В конце XV века появляются «хожения» светского характера, где г.таг иое внимание уделялось торговым и дипломатическим поездам. Нас irpí имущественно интересуют паломнические «хожения», так как они непосре; ственно связаны с творчеством Б.К. Зайцева; в дальнейшем внимание уделе но только этому' типу «хоженш».

Паломнические «хожения» на Восток в большей мере, чем светски« продолжали традиции литературы средневековья, хотя также отразили щх

цесс начавшегося обмирщения сознания, свойствеший всему концу XV и XV7 векам. Значительное развитие получает в «хожехшях» XVI века мотав исторической миссии России: стать новым Римом.

6

В XVI в. и в больший мере в XVII в. происходит проникновение паломнический жанр элементов светских «хожений», а также начинает вводиться анализ современной действительности («Хожение Трифона Коробей-никова по Святым местам Востока»), Значительное изменение происходит в образной системе: воссоздаются картины жизни монастырей и портреты монахов, уделяется внимание образам русского монарха и России, вводится литературный пейзаж, существенно трансформируется образ пути и автора-паломника. Изменения были обусловлены ростом личностного начала в литературе.

Беллетризация XVII века отразилась в паломнических «хожешшх»: в :южег вводились легендарно-увлекательные рассказы, в которых «пристра-лие к легенде сочетается с сознательным вымыслом».1

В XVm веке количество паломнических «хожений» уменьшается, что 5ыло связано с изменением русской жизни в эпоху Петра I, когда проводитесь полтика европеизации русской культуры и происходила ломка устояв-нихся традиций, обычаев и привычек народа Большое развитие получили ;ветские путешествия; тогда как паломнические значительно сократились. Образцом палошшческого «хожения» XVIII века является «Странствование Василия Григоровича-Барского по святым местам Востока с 1723 по 1747 'од», в котором точно сохраняется жаггровая структура паломнического «хо-кения» и при этом проявляются черты лиризации повествования, психологизма в изображении.

Во втором разделе первой главы «Трансформация жат фа п XIX веке» «осматриваются «хожения» XIX века, который дает новый взлет этому жатг->у. Его представляли такие имена, как И. Вешняков, К. Бронников, V. Муравьев, А. Норов, инок Парфегаш, Свягогорец Серафим (Веснин). Хожения» XIX века развивают древнерусские традиции. Они сохраняют в воей основе жанровые мотивировки и одновременно наполняются новыми гертами. Эту особенность «хожений» XIX века можно определить как сво-

Прокофьев 1Г.И. Записки русских путешественгояов /Книга хожений. Записки русских путешествен-keûbX[-XVb.b. -M: Сов. Россия. -1984. -С. 15

бодную каноничность. При соблюдении жанрового остова «хожения» авторы XIX века (и позднее XX в.) вводят в свои произведения повествовательные элементы житий, авантюрной повести, значительно усложняют композиционную и образую системы.

Характерной особенностью усложнения композиции является удвоение ее частей. Так «Палестина и Афон» Святогорца Серафима представляет собой «хожение в хожении», своеобразное двойное «хожение» автора-паломника и паломника-персонажа.

По-новому осмысляются образы икон («живая» икона Святогорца Серафима), русских князей (сочетание мотива власти и смиренной святости; «Палестина и Афон» Святогорца Серафима, «Путешествие по святым местам русским» А.Н. Муравьева) и автора-паломника.

В повествованиях XIX века ярко выделено авторское начало, что привело к разграничению внутри паломнического «хожения» трех групп: иноческих, паломничеств светских людей и «шгшхожений».

Иноческим «хожениям» (инока Парфения, Святогорца Серафима) свойственен максимальный традиционализм. Вводится в ряд центральных и подробно разрабатывается образ православного монашества.

В паломничествах светских людей (А.Н. Муравьев, А.С. Норов и др.) обозначается двойственное восприятие образа Святой земли как места священной истории и как конкретно-исторического, современного автору. Современный день Святой земли получает отрицательные оценки в «хожениях» XIX века (И. Вешняков, К. Бронников, А. Муравьев, А. Норов). Характерной особенностью «хожений» этой I ругни является лиризм повествования, поэтичность, элементы романтизма,

«Ангахожение» (Н.В. Берг) отталкивается от древнерусского канона паломничеств. Трансформация «хожения» в «анги-» происходит в связи с полным исключением из восприятия путешествующего библейского времени Святой земли, ускользание от него духовного смысла увиденного. «Аншхожение» Н. Берга отличает повышенная публицистичность. (В XX веке Бер-говская линия «аягахожения» будет продолжена «Путешествием в Палестину» А. Ладинского).

В трепом разделе первой главы «Развитие тенденций «хожений в XX веке» исследуются произведения этого жанра в XX веке, которые представ-

юны тремя линиями: культурологической (И. Бунин «Тень птицы», 1 Муратов «Образы Италии», А. Белый «Офейра», Б. Зайцев «Италия» и р.), религиозно-правоетавиой (И. Шмелев «Старый Валаам», Б. Зайцев «Афон» и «Валаам») и публицистической (А. Ладшский «Путешествие в 7алестину»). В основе «хожений» XX века лежит стремление найти зерно дарового развития. Авторы «хожений», противопоставляя мир ушедший и :овременный, говорят о катастрофической метаморфозе высших ценностей. Выход видится в воскрешении ушедшего светлого для мира, в <агрорастании» »того прошлого в «сегодняшней жизни».

В культурологических «хожениях» при соблюдении традиционной ямволики пространственного и временного пути паломника и приемов по-¡ествовапия (передаются непосредственные впечатления автора и воссоздайся прошлое с помощью литературных источников) изменяется один из цен-ральных образов - автора-паломника. Это уже человек, вбирающий все религии и не живущий ни в одной, человек, верящий в религию культур, перегашенный желанием «обозреть Красоту Мира». Изменение образа автора-аломника приводит к смещению кульминационного момента с молитвы в раме на внутрешшй диалог с проступакмцими очертаниями «вечного) куль-уры за современными реалиями.

Религиозно-православная линия «хожений» представлена монастыр-кими паломничествами Б. Зайцева и И. Шмелева, направленными на сохраните образа православной России, который разрабатывается в их «хожеш-г-х» как вариант Святой земли. На первый план выходят образы, связанные с 'оссией, - русского монашества, русской природы и др. Структурное по-троение «хожений» традиционно, трансформацию, происходящую в «хоже-иях», можно обозначить как изменение акцентировки читательского внима-ия (усиление одних элементов и неполное раскрытие других).

В четвертом разделе первой главы «Причины обращения к жанру «хо-ашия» Б.К. Зайцева» анализируются ранниС-произведения тшеателя («Спо-ойствие» 1909 г., «Изгнание» 1913 г., сб. «Италия» 1908-1922 гг.), раскрьша-гся генетически неосознанная близость раннего творчества Б. Зайцева к об-азной, философской и стилевой системе «хожений». Постепенное формиро-мше православного мировоззрения писателя отразилось в использовании и азработке мотивов (пути, жизни и смерти), образов (путника, страшмка, па-

ломника, монаха, святого) и жанров (элементов агиографии и культурологические «хожения») русской религиозной литературы.

Трагические события революции вызвали в нем, по словам Б. Зайцева «религиозный подъем» и определили центральную тему его творчества - тему Святой Руси. Осмысление болезни революционной России, попытки разгадать тайну ее былого величия и «теперешнего» падения, познать живую г не пострадавшую от превратностей истории душу народа становится одно! из причин своеобразного «хожения» Зайцева по Руси. Уцелевшими остров ками России после 1917 года, куда направляется автор, оказываются русски монастыри на Афоне и Валааме, которые воплощают доя писателя обра: Святой Руси.

Вера в воскрешение Святой Руси приводит к желанию писателя сохра нить на страницах своих произведший ее облик для будущих поколений рус ских людей и прославить этот святой образ в глазах всего мира.

Желая максимально приблизить читателя к атмосфере Святой Руси раскрыть глубины народного мышления, Б. Зайцев обращается к траднщюн ной форме древнерусского «хожения», в который воплощено русское нацио нальное миропонимание.

ВТОРАЯ ГЛАВА «ПАЛОМНИЧЕСКОЕ «ХОЖЕНИЕ» БОРИС/ ЗАЙЦЕВА «АФОН»: К ПРОБЛЕМЕ ЖАНРА» посвящена анализу первого «хожения» писателя, соотношению «Афона» с традицией построения палом нических «хожений».

В первом разделе «Композиционная система «Афона» Б.К. Зайцева: рассматривается структура зайцевского «хожения», сохраняющая все обяза тельные части композиционной системы: вступление, движение к цели путе шествия, пребывание на месте и возвращение. Писатель сохраняет хронс логическое пространственно-временное описание, в котором соединяютс. черты конкретно-фактографического и символического повествования. Ино гда последовательность нарушается авторскими вставками (часть «Ненапи санное письмо»), вводными эпизодами библейского или агиографического характера (глава «Святые Афона»), что свойственно древнерусским «хоже ниям».

Наиболее близко традиции древнерусских паломничеств в «Афоне вступление и движение автора-паломника к Святой земле. Во вступление,

отличие от «хожений» XIX и XX века (А. Муравьева Святогорца Серафима, И. Шмелева и др.), Зайцев не вводит автобиографический материал, так как жанр «хожения» требовал прежде всего раскрытия мира Святой земли. В этом Зайцев близок к древнерусским авторам-паломникам.

В начале пути паломника акцентировано вшшание на его трудности («качка усиливается», «нашу «Керкиру» начинает швырять»), В зайцевском «хожении» показ трудности пути важен, так как это не только путь через пространство, но и через время.

Мотив пути во времени является одшш из структурообразующее в па-аомнических «хожениях»: каждый шаг древнерусского автора-паломника по Святой земле оказывается отправной точкой в его путешествии через время к ;обьггиям библейской истории.

Используя мотив пути во времени в «Афоне», Борис Зайцев усложняет то, вводя несколько ориентиров пут во времени, или «искании потерянного зремени», как говорит писатель: к детству, к православной Руси, к дантов-жой Италии, к древней Греции и в библейскую историю. Многонаправлен-юсть пути наполняет полотно художественного произведения Б. Зайцева органичным сцеплением многочисленных кодов: древнегреческого, библейского, дантовского, Святой Руси и кода детства. Данная особенность создаег шогострукгурность композиции «Афона».

Цешральный в композиционном плане, выделенный на протяжении гсего текста, - код Святой Руси. Странствие по Афону строится как своеобразное паломничество к Раю, потерянному, ушедшему, в облике которого тредстает для писателя Русь. Приближение к миру Рая-Руси наделено симво-гикой постепенного вхождения в солнечный мир, в цешре, под куполом ко-х>рого стоит русский монастырь.

Выделен на протяжении всего «хожения « и другой код - далтовский. В расформированном виде введены в «Афон» образ дантовского трехцарег-1Ш и ориентиры пут по царствию Ада, Чистилища и Рая: автор-паломник ичинает путешествие, проходя «остров мертвых», затем пускается в путь по \.фону-Чисгил11щу, добираясь почти до его вершины - Рая, и вновь через Чистилище и «остров мертвых» возвращается в «грешный мир». Трансформируя дантовский путь по трехцарствию, Борис Зайцев разрабатьшает свою юдель человеческого пути: мир - очищение - мир. То естъ, пройдя через

очищепие, покаяние, человек возвращается в мир, неся в себе «частицу света», прозрение, искру любви.

Древнегреческий код (Афродита - Морфо и Троя) возникают во время путешествия автора-паломника по морю.

Библейский код проступает в «хожении» и связан с евангельским, сюжетом Генисарегского озера. Он вводит в «Афон» мотав несомневающейся веры, мотив следования за Христом.

Наполняя полотно произведения различными кодами, Б. Зайцев стремится ввести в подтекст «хожения» диалог различных начал - христианства, язычества, культуры нового времени - диалог, утверждающий образ целого, единого мира.

Все кодовые течения подчинены единому принципу своеобразного проецирования. В древнерусском «хожении» традиционна проекция современного, настоящего моменга на библейское время, то есть все «сегодняшнее» подчинено желанию понять библейскую историю. Б. Зайцев использует в своем «хожении» этот принцип древнерусских паломничеств, но в его обратной направленности. Библейское, мифологическое, культурологическое время, введенные в «хожение» различными кодами, проецируются на современность, настоящий момент, что является попыткой писателя понять совре-мешгый ему мир, предугадать закономерности его дальнейшего развития.

Цель осмысления мира, поставленная Зайцевым, влияет на кульминационный момент «хожения», который оказывается перенесен с молшвы в храме на решение - предвидение судьбы России (глава «Каруля», разговор с отшельником). Мотив молитвы при этом не исчезает, а переносится с кульминационной части в конец «Афона» и заменяет авторское наставление.

Возвращение автора-паломника выступает в трех планах: несобственном, обратном и личном, что подчеркивает мотив духовной связи паломшжа со Святой землей, не исчезающей при расставании.

В целом композиционная структура «Афона» воплощает движение авторского сознания от многоструктурной игры многочисленных кодов к единой и простой структуре, проявленной в молитве, которой заканчивается «хожение». Приход к одноструктурности раскрывает освобождение авторского сознания от сложной системы мышления, очищение, преображение, обретение единого внутреннего голоса.

Во втором разделе «Образная система «Афона» продолжается исследо-ание генетической связи «Афона» с жанром «хожений». Картина мира, гредставленная образной системой Бориса Зайцева, раскрывается в исполь-овании традиционных образов, в их символическом осмыслении, а также на ровне культурологических подтекстов (данговская картина мира «Божест-енной комедии»), философских размышлений (разработка вопроса о рус-ком национальном характере, о пути возрождения России).

В зайцсвском мироздании образы «мира» и Святой хмли протнвспос-авлены как «низ» и «верх». Смысловое наполнение вертикали достаточно щроко у Б. Зайцева: его составляют такие антогшмичные пары, как свя-остъ-греховность, близость - даль, свет - тьма, покой - усталость, чистота -рязь и т.д. Символом «мира» становится в «Афоне» судно, отплывающее от ерегов Святой Земли «навстречу быстрому вечеру», как говорит писатель. >псаносп> кризисного движения «мира-судно» усиливается образом «спяще-э человечества-корабля», не замечающего куда плывет их судно в ночи. По ысли Зайцева в этой ночи мира единственными светлыми огнями остаются онастыри, указывающие путь (такой взгляд писателя сближает- «Афон» со Старым Валаамом» И. Шмелева).

В образе Руси-России важным является развитие мотива богоизбранно-ги (что также сближает «Афон» с древнерусскими «хожениями»), Про-гранство Руси-России раскрывается писателем на четырех уровнях: природам (это природа среднерусской полосы России), бытовом (предметы крестъ-гского уклада, обстановка русского дома конца XIX века); нащюнально-ж>рическом (образы монахов, представлякяцие основные типы русских одей различных эпох, и образ Чистилища, раскрывающий особость истори-;ского пути России) и идеальном (образ Рая-Руси).

В образах пути и проводгапса сложно взаимодействуют традиции древ-грусских «хожений» и дантовские.

Ввод в «Афон» оригинального текста Данте погружает читателя в атмо-)еру «Божественной комедии».

Во-первых, Б. Зайцев соотносит путь главных героев. Символика дантол-ого пути, как внутреннего пути, лежащего в глубине души, вместе с реалиями ти проникает в подтекст зайцевского «Афона».

Во-вторых, путь паломника, как индивидуальная жизнь человеческой д; ши, входит б сложную систему «человеческих путей», что вновь сближа< «Афон» с дантовской картиной Чистилища.

В представлении Данте Чистилище пронизано целой сетью тропинок. Д; ши прибывших в Чистилище ищут свою дорогу, ведущую к вершине.

Образ Афона, ассоциирующийся с дантовским Чистилищем предстает целой сетью тропинок, стремящихся к своим вершинам. Из сети дорог геро Б. Зайцева выбирают свою тропу. Например, в главе «Каруля" после разговора отшельником о судьбе России тропинки путешествующих расходятся: доктор американец, в котором словами о христианской вере прикрыты практицизм душевная простота, возвращается к лодке, а автор с проводником «поспешно а ступают в горы», где их ждут многочисленные трудности.

Путь автора-паломника входит в сложную систему человеческих путе! Весь земной шар писатель представляет тоже идущим по своему пути. Образ тл ти в «Афоне» выводится на новый уровень осмысления: это не только путь че ловека, но и путь парода, страны, земли.

Наиболее выделен писателем путь России, которая через ад революции страдания и мучения должна, по мысли писателя, возвратиться к своим праве славным истокам. Это путь возвращения-обретения, «положенный» ей Богом.

Образ пути раскрывается Б. Зайцевым на уровнях человеческой жизнт жизни страны и жизни земли в целом.

Характерное для автора «хожений» неявное говорение о себе (связан ное с древнерусской традицией самоуничижения) проявляется в «Афоне» че рез соединение древнерусского, культурологического и данговского кодов : образе автора-паломника.

Образы монахов рисуются писателем как идеат человеческой личне сти, они стоят на высшей для Зайцева, православной ступени отношения миру. Писатель связывает образ монахов и русских людей, пытается дать сво; взгляд на русский национальный характер. Он не отрицает наличие черт "кара мазовщияы" в русском человеке. Россия видится писателю, с одной стороны "при ее великих, но подчас слепых силах и страстях, ее великой иногда тьме 1 "карамазовщине"; с другой стороны, в отрешенности от мира благ, обостренно» сознании личности, благочестии, жертвенности и смирении. В видении двух по люсов русской души писатель следует за Достоевским.

Выявляя две стороны русской жизни: религиозную и вне веры, - писатели видит в православии, спасение 7/4- наРсОл.

Образы святых предстают как высшие типы русского национального характера. Б. Зайцев говорит о главных, по его мысли, началах народной души: созерцательном, деятельном, творческом, миролюбивом и мученическом (которое раскрывается в кризисные моменты истории).

В образах храма и иконы Б. Зайцев наряду с традиционно-религиозными появляются эстетические описания.

В зайцевском взгляде на природу проявляется стремление соединить различные коды, раскрыть их сопряженность, символизирующее территориальное и смысловое всеединство природных стихий. Уникальность природа! Афона такова, что она вбирает в себя многообразные свойства западного, восточного и русского миров, представляет синтез Востока и Запада, литровой ушшерсум. Наряду с каргшгами «реальной» природы в «Афоне» возникают символические, библейские и даитовские, что формирует идею надмирного и «вечного» бьгшя Афонской земли.

Особешюстью афочектгх образов Б. Зайцева является их многоуровневая структура, синтезирующая различные культурные коды, в чем проявляется поэтика модерна, свойственная писателю в этот период творчества

Третий раздел второй главы «Некоторые особенности поэтики зайцев-ского стиля в «Афоне» рассматривает стилевые особенности древнерусской литературы («хожения» и жития), тятрессиошгстского, лирико-иоэтшсского письма, в «хожении» писателя. Делается вывод о синтетическом характере лиля «Афона», в чем отражается влияние модернизма начала XX века и тенденция литературы нового времени к «открытости» по отношению к различат традициям письма мировой культуры.

ТРЕТЬЯ ГЛАВА «ВАЛААМ» Б.К.ЗАЙЦЕВА КАК «ХОЖЕНИЕ».

В первом разделе «Афонские темы и образы в «Валааме» рассматривается связь с «Афоном», образная и кодовая системы «Валаама».

Сравнение образных систем первого и второго «хожешш» писателя юскрывает отход Зайцева в «Валааме» от модершкякой поэтики.

В образе пути в «Валааме» исчезает мотив трудности, что связано с из-гегшвпгейся символикой Валаама. Если Афон предстает в образе Святой емли с реалиями Рая, но в основном ассоциируется с Чистилищем, то Валам оказывается ярко выражешым райским местом.

Б. Зайцев раскрывает в «Валааме» спокойную ясность жизни в монастыре и усиливает, говоря о монахах, тему праведаичества. Наряду с этим в «Валааме.) вводится новый взгляд на монашескую жизнь как на ангельскую. В создании образов монахов писатель широко использует приемы несловесного искусства - иконописи и живописи.

По сравнению с «Афоном» в «Валааме» усиливается мотив воцерков-ления автора-паломника, что изменяет кульминацию «хожения». Кульминационной частью в «Валааме» становятся исповедь и причащение автора. Изменяется и взгляд на характер паломничества. Если в «Афоне» автор-паломник соотносит себя с Даше, путешествующим по Чистилищу, то в «Валааме» устанавливается связь с русскими «бабами»-богомолками. Воцер-ковление и опрощение автора-паломнжа приводит к снижению роли культурологического кода. Структура большинства образов - храма, иконы, пути, природы, монахов - подчинена религиозно-православнолгу взгляду.

Структурообразующий мотив путешествия паломника во времени утрачивает многонаправленность. Из художественного времени исчезают древнегреческий, данговский коды, время «хожения» перестает быть мозаичным сцеплением различных мировых времен, что было присуще «Афону». Автор-паломник чувствует за валаамской жизнью ритм жизни Святой Руси времен расцвета (ХГ/-ХУ в.в.), которая ассоциируется со сказочной лесной стороной.

Ассоциация Валаама с лесным царством и наделение лесов мотивом памяти важно писателю для раскрытия связи понятий Валаама и памяти.

Образ «мира» утрачивает в «Валааме» противоиоставлешюсть Святой земле, так как, по мысли писателя, он пробуждается от своей безрелигиозно-сти. Б. Зайцев разрешает таким образом во втором («ожении» поставленную в «Афоне» проблему отхода «мира» от Церкви, указывая на возобновившееся преодоление отчужденности «мира» и монастыря.

Теш государства и государя, намеченная в «Афоне», занимает одно из центральных мест в «Валааме».

Валаамское устройство, ассоциирующееся с «маленьким государством», оказывается для писателя идеалом государства. Дта государственного устройства Б. Зайцева характерны такие черты, как воцерковление всех сфер жизни (в том числе и иолшической), естественная иерархия всех членов об-

есша, единство закона для всех, управление всей структуры единым ляпом, исатель указывает на коренное отличие общественной жизни в миру и в яюстыре: в монастыре все управление основано на идее добровольного по-ушашм, тогда как в миру эта идея оборачивается подчинением.

В «Валааме» подробно разрабатывается образ Императора Александра. :е поведение царя опоэтизировано и соответствует древнерусскому канону, тсатель наделяет Императора чертами смиренного богомольца и паломтш-. В «хоженни» ярко выражаю противопоставление светской монаршеской они Александра и его опыта странничества. По мысли Б. Зайцева, более пиша именно жизнь Императора «вне короны и скипетра».

Во втором-разделе «Особенности композиции и стиля» рассматривают-комиозициопная и стилевая системы второго «хожещга» писателя, раскрылся близость гюстроешш «Ватаама» и «хожений» XIX века.

Борис Зайцев обновляет жанровые возможности паломнических «хо-ний», обьедтшя в одном произведении структуры двух видов «хожения».

Первый вид «хожения» представлен общей структурой «Валаама», где тушение, приближение автора-паломника к Святой земле и возвращение зеданы схематично, центральное место в повествовании зашшает описа-г пребывания. Такой шщ «хожений» был направлен на описание мира Свя-1 земли.

Другой вид представленный вводным «хожением» Императора Алетс-[дра (глава «Александр на Валааме»), подробно разрабатывает вступление, скегше к цели путешествия и возвращение паломника. В этом варианте ¡омнического «хожения» наряду с раскрытием образа Святой земли акцептуется внимание на осмыслении иуш паломника как жизни.

Повторение «хожения» внутри «хожения» обращает внимание на кон-уктивные элементы жанрового построения. Используя данный жаттр «хотя в хожении» Б. Зайцев продолжает традиции «хожений» XIX века .ятогорца Серафима), широко использовавших прием удвоения компози-)нных элементов.

Стиль «Валаама», по сравнению с «Афоном», становится более моно-ным, обладает большей стилевой однородностью. Основной его чертой зывается стремление к простоте , лаконичности и близость к традициям внерусского письма. При этом «хожепис» Бориса Зайцева остается прою-

велением XX века с внутренним стилевым диаяогизмом, который вно( приемы модернизма и импрессионизма, скрытые писателем в тексте.

В ЗАКЛЮЧЕНИИ сформулированы основные выводы, подведены и ги исследования, предложены возможные пути дальнейшего изучения ^ жений» XX века и творчества Б.К. Зайцева.

«Хожения» Бориса Зайцева «Афон» и «Валаам», сохраняя и продоля традиции древнерусской и лгггерагуры XIX века как на семантическом, та] на струюурном уровняхд являются «хожешсшш XX века. Их художеств< ное своеобразие определяется «открытостью» к мировой культуре, филосс ской мысли, стремлением к соединению различных культурных и литерат; галх кодов. Эволюция поэтической системы писателя, происходящая в 3< годы, отражается в «хожениях» как осознанное движение от модерниз «Афона» к простоте «Валаама».

ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ ОПУБЛИКОВАНЫ СЛЕДУЮЩИЕ РАБОТЫ

1. Паломнические «хожения» Б. Зайцева «Афон» и «Валаам»: К пробле жанра. //Проблемы эволюции русской литературы XX века. Вторые Л шуковские чтения: материалы межвузовской научной конференции. Вып. 4. - М: МПГУ, 1997. - ОД п.л.

2. Литературные «хожения» XX века: к проблеме жанра (на примере /вор» ства Б.К. Зайцева). //Литература в контексте культуры: проблемы трад щш и новаторства: тезисы докладов. - Орск, 1997. - 0,2 тт.л.

3. Дантовский код в «Афоне» Б.К. Зайцева (подход к теме) /ЛТуршевск чтения: Всемирная литература в контексте культуры. Сб. ст. и материал* -М: МПГУ, 1998.-0,1 шт.

4. Ддгговский код в «Афоне» Бориса Зайцева. //В поисках гармонии (О tbi чесгве Б.К. Зайцева) Межвузовский сборник научных трудов. - Ops 1998. -С. 64-65 (0,4 пл.).