автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Поэтика казахской художественной прозы начала ХХ века (тематика, жанр, стиль)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поэтика казахской художественной прозы начала ХХ века (тематика, жанр, стиль)"

.А

УДК 894.342 „ т-

На правах рукописи ИСМАКОВА АЙГУЛЬ СЕРИКОВНА

ПОЭТИКА КАЗАХСКОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЫ НАЧАЛА XX ВЕКА (ТЕМАТИКА, ЖАНР, СТИЛЬ)

10.01.02 - казахская литература 10.01.08 - теория литературы

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Республика Казахстан Алматы - 1998

Работа выполнена в отделе теории литературы Институ литературы и искусства им. М.О.Ауэзова МН-НАН РК.

Научный консультант: академик НАН РК,

доктор филологических наук, профессор С.С.Кирабаев

Официальные оппоненты: КАКИШЕВ Т. доктор филологических наук,

профессор

СЫЗДЫКОВ К. доктор филологических наук

профессор

МАЙТАНОВ Б. доктор филологических наук

профессор

Ведущая организация: Алматинский государственный

п л университет им. Абая , Защита состоится 'О^ " НУЛУк^ 1998 г. в 7 / час. ] заседашш Специализированного Совета Д53.34.01 по присуждени ученой степени доктора филологических наук при Институте литератур и искусства им. М.О.Ауэзова МН-АН РК по адресу: 480100, г. Алматы, у Курмангазы, 29.

С диссертацией можно ознакомиться в Центральной научнс библиотеке МН-НАН РК.

Автореферат разослан " -¿Лш г.

Ученый секретарь Диссертационного Совета кандидат филологических наук ^С/ Б-Б.Мамрае)

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Можно ли о новом говорить по-старому, то есть так, как будто в нашей литературной жизни ничего не случилось? И нужно ли о старом говорить ио-новому, как будто литература прошлых веков за последние годы претерпела необратимые изменения? Эти вопросы свидетельствуют о пачате смены культурной парадигмы, которую мы всс интуитивно чувствуем, хотя еще не можем четко сформулировать в чем она заключается, пересмотром каких ценностей и традиций она грозит, каких новых подходов к литературе и ее истории требует, какими категориями оперирует...

В то же время попытка осмыслить новое в литературе со "старых"методологических позиций чревато непониманием. Если же литературу прошлого осмысливать в духе устоявшихся норм и критериев оценки, то мы обречены на повторение литературоведческих прописей вековой давности. В культуре начала XX века всс взаимосвязано. Художественное восприятие искусства прошлого, теоретические концепции, философские и политические идеи, анализ и интерпретация текста и поэтическая картина мира. Поэтому поэзия и проза М.Жумабаепа сегодня принципиально отлична от того, как ее понимали современники поэта.

Сегодня остро стоит вопрос о построении повой культурной парадигмы применительно к истории казахской литературы. Стало очевидно, что нельзя до бесконечности включать в одну и ту же литературную систему все новые и новые имена, произведения, факты, не только количественно, но и качественно обладающие разным потенциалом. Возвращение запрещенных и забытых имен и произведений, открытие архивов и спецхранов, смещение художественных интересов общества и мировоззренческих ориентиров - научных, философских и религиозно-нравственных, все это не могло не сказаться и на иерархии ценностей, и на их соотношении в рамках единого контекста казахской

культуры, и на оценках каждого частного литературного явления г изменившейся системе целого.

Определенно, литература начала XX века должна быть рассмотрена в широком контексте национальной культуры. Традиционно филологический, литературоведческий подход должен быть дополнен кулкгурологическим.Речь идет о расширении историко-литературного исследования до культурно-исторического маеиггаба, как это осуществлено в работах А.Н.Веселовского, М.М.Бахтина, Ю.Тыпянова, Б.Эйхенбаума,. В.Шкловскою, А.Байтуреынова, В.Прогша, В.Топорова, Д.Лихачева, А.Гуревича, Г.Кнабе.

Новое понимание социокультурною детерминизма наталкивает нас на еще один важный экскурс в историю казахской литературы. Сегодня все понимают, что история утратила свою жестко запрограммированную динамику. Нас недостаточно убеждают ни формационпая, ни циклическая, ни спиралевидная модель исторического процесса, ни идеи линейного, поступательного прогресса культуры и просвещения. Словом, история лишилась своей векторной направленности, ощущение движущегося хаоса превалирует над сознанием его относительной упорядоченности. Это относится и к истории казахской литературы. В конце XX века нелепо утверждать, что постмодернизм - это вершина всего предшествующего литературного развития, совсем недавно подобное можно было прочесть о соцреализме.

Актуальность темы заключается в попытке теоретического и историко-литературного осмысления жанрово-стилевого опыта казахской прозы. Это способствует раскрытию закономерностей литературного процесса в его национальном аспекте и в контексте мировой литературы. Все это позволяет осуществить реальный разговор о предмете на языке самого предмета.

Каковы движущие закономерности казахской прозы - имманентные, собственно-литературные? В чем заключается и чем объясняется высокий художественный уровень казахской прозы в творчестве Ш.Кудайбсрдиева,

М.Дулатова, Ж.Аймауытова, М.Жумабаева? Что является потенциальной силой казахской прозы, откуда она черпает энергию своей содержательности?

Исходя из специфики казахской прозы двадцатых годов, мы сочли необходимым углубиться к ее культурно-историческим истокам, освоенным (или утраченным) традициям. В этом и состоит принцип "археологии гуманитарных наук", о чем говорил М.Фуко. Поэтому для раскрытия поэтики возвращенной казахской литературы мы посчитали нужным теоретическое исследование проблемы поэтики, что позволяет избежать описательности и комплиментарное™.

Степень изученности проблемы. В конце 1980-х годов история казахской литературы обогатилась возвращением плеяды имен: А.Байтурсынова, Ш.Кудайбердиева, М.Дулатова, Ж.Аймауытова, М.Жумабаева и др. Появились первые научные исследования их творчества в монографиях С.С.Кирабаева, З.Кабдолова, М.Назарбаева, Ш.Елеукенова, Т.Какишева, Р.Нургалисва, Ш.Сатпаевой и др. Безусловно, все они продвинули наше представление о художественном мире этой литературы.

Накопившийся таким образом историко-литературный материал нуждается в теоретическом рассмотрении. На нужно понять истоки этой литературы, объяснить уникальную художественность, достигнутую в "Акбилек" и "Карткожа" Ж.Аймауытова. Откуда и куда восходит лирическая проза поэта М.Жумабаева? Почему именно М.Дулатов явился автором первого казахского романа? Как его призыв "Оян, казак, !" восприняли современники и чем ответили на это? Что для этого поколения было важным и ценностным? На что они ориентировались и чем дорожили? В чем отличие казахов в изображении Ш.Кудайбердиева, М.Дулатова, М.Жумабаева, Ж.Аймауытова и в этом контексте М.Ауэзова? Почему они вкладывали в понятие национальности не биологический, а духовный смысл?

При этом мы руководствуемся л пум я моментами: тестом имманентного развития литературных эпох и исследованием внутренней структуры произведения. Сегодня признало, что литература движется по своим законам функционирования, не всегда линейно или вертикально объясняемым. Об этом писали А.Байтурсынов и М.М.Бахтин. Литература - это не парад "генералов", а прежде всего становление ее жанрово-стилевого костяка. Не менее важным представляется изучение поэтики прозы, отдельного художественного произведения. Отсюда наша попытка говорить о литературе на языке ее категорий, общепринятых в контексте мировой литературы.

Феномен казахской прозы 20-х годов убеждает в том, что у филологии существуют свои имманентные моменты, которые расширяются в ту или иную историческую сторону. Анализ рассказов "Елее" Ж.Аймауытова, "Вина Шолиан" М.Жумабасва, "Судьба беззащитных" М.Ауэзова убеждает в том, что литературное произведение -категория уникальная и неповторимая.

В каком соотношении с развитием романа в мировой литературе находится первый казахский роман? Что является ее жанровым предыстоком? В чем художественная ценность возвращенной литературы?

Выбор теми продиктован ее значимостью и актуальностью определить место этой прозы в контексте общего литературного развития. Поэтому мы стремились проследить пути развития казахской прозы, ее эволюцию в свете мирового художественного опыта. Казахская проза в свете мировой литературы, выявление ее художественно-эстетических открытий, объяснение ее истоков и причин, обусловливающих ее собственные потенциальны силы - вот основная цель и задачи данного исследования.

Сегодня в конце ХХ-го века мы говорим о новой жизни репрессированных казахских писателей. Расстрелянные, задвинутые в тень, они имели свою высокую литературную репутацию. Их книги упрощались стараниями советских критиков, их представления о мире

были сознательно искажены. Запрещены были имена, не говоря о художественных текстах. Этот пройденный этап не должен повториться. С чем мы встречаем новую жизнь Ш.Кудайбердисва, А.Байтурсынова, М.Дулатова, Ж.Аймауытова, М.Жумабаева? Как сложится их вторая жизнь? Это зависит от нашей собственной заинтересованности в этом.

Казахское литературоведение без "Вдебиет таныткыш" (1926) А.Байтурсынова почти 70 лет обходилось ориентацией на вторичные парадигмы. Как видим, жизнь без этой книги не пошла на пользу прежде всего нашей науки.

Итоговость 90-х годов обязывает нас, наконец-то, проявить честность в оценке художественного наследия и преодолеть инертность мышления. К этому обязывают нас высокие художественные открытия в произведениях возвращенных писателей.

Исходя из поставленной цели исследования поэтики казахской прозы начала XX века, в работе ставятся следующие задачи:

- казахский фольклор и устный этап функционирования казахской словесности в значительной степени подготовили становление прозаических жанровых форм. В этой связи прослежена эволюция нарративиости в фольклорных жанрах, их рост в песказочных жанрах казахского фольклора, динамика п лиро-эпических жанрах толгау и дастан. Речь идет об аргументации предромашшх истоков казахской прозы, во многом подготовивших быстрое становление казахского романа.

- В творчестве А.Купанбаева (в поэзии, затем в "Рацлия") был осуществлен кардинальный переход к письменной литературе и прежде всего к прозе. Открытие эстетического треугольника в системе "автор-герой-сдушатель" совершено в классическом стиле Абая. При этом стиль Абая как классический вполне сопоставим с аналогами в мировой литературе. Художественное открытие, соверхпенное в классическом стиле Абая, имело принципиальное значение: оно

явилось ускорителем быстрого и качественного привития романа извне, как готового жанра, в отличие от других восточных литератур.

- Казахский роман имеет свою историю и предысторию. Об этом свидетельствует развернутость жанровых предыстоков. Первый казахский роман "Бахытсыз Жамал"подготовлен всем предшествующим развитием казахского словесного искусства. В этой связи в работе приводятся научные мысли и исследования А.Байтурсьшова и М.Бахтина. При этом поражает по только научное созвучие, но и их склонность к открытым категориям, к свободе мышления. Концепции обоих литературоведов являются конструктивными во всех главах данной работы.

- Жанрово-стилевой подход к исследованию поэтики казахской прозы предопределен в "Эдебиет таныткыш" А.Байтурсынова и "Эстетике словесного творчества" М.Бахтина, Речь вдет о категориях стиля, жанра, анализа и понятия хронотопа, являющихся главными в дифференциации жанровых форм.

- Трансформация классического стиля, его видоизменение произошло в творчестве Ш.Кудайбердиева, Ж.Аймауытова, М.Жумабаева и М.Ауэзова. Осуществилось разветвление могучего древа классического стиля, являющегося вечно современной и актуальной константой казахской литературы.

- В этой связи проанализирован процесс развития казахской прозы от момента "овладения" жанром социального романа до психологической прозы М.Ауэзова.

- Повесть "Эдш-Мария" Ш.Кудайбердиева анализируется как начало психологического, философского освоения концепции человека и его места в мире. Поэтому стиль Ш.Кудайбердиева представляется продолжением философских рефлексий классического стиля Абая.

- Социальный анализ, строгая детерминированность слова и поступка человека, обличение инертности основной массы казахского народа -эта сторона классического стиля развита в произведениях

А.Байтурсыпоиа и М.Дулатова (не случайно именно он явился автором лозунга "Оян, казак!").

- Романы "Акбилск" и "Карткожа" явились вершиной художественного развития в изображении временною и вечного, связи индивидуального и общего, социального и экзистенциального. Стиль Ж.Аймауытова загадочен и нсвоспроизводим. Его изображение последствий революции в человеческом сознании (лирический ракурс) воспринимается нами как художественное открытие. Кроме того, "Карткожа" является ярким примером романа-становления.

- Стиль рассказов М.Ауэзова 20-х годов выявляет особенности слова в языке и слова в стиле. Романизация формы, глубинный диалогизм слова, тяготение к многоголосию, пластичность языка за счет внелитсратурного разноречия и за счет романных пластов языка - все это является отличительной чертой индивидуального стиля М.Ауэзова. Художественный стиль писателя работает моментами экзистенциального мира, ценностями мира и жизни.

- Казахский роман - финальный жанр развития казахской литературы. Это подтверждает художественно-теоретический опыт 20-х годов. Об этом свидетельствует освоенный казахскими писателями опыт мировой литературы, что привело к обретению казахской литературой своего места в мировом литературном процессе. Для аргументации этой мысли предложена эволюция романа в мировой литературе для уточнения и выверки места казахского романа и его предромапных форм, подключившихся к общему движению в становлении этого самого крупного жанра литературы.

Научная новизна исследования заключается прежде всего в теоретическом аспекте рассмотрения поставленных выше задач. В чем и в каких жанрах казахского фольклора содержались необходимые для романа элементы художественного освоения мира и места человека в этом мире? Какова динамика этого процесса? Безусловно, это оказалось возможным благодаря специальным исследованиям казахских фольклористов. Все это

нужно было для обоснования концепции о том, что казахский роман подготовлен всем предшествовавшим развитием казахской словесности. При этом особо отмечается, что восходящая к толгау традиция органического сочетания лирического и эпического начала сыграла важную роль в зарождении казахской прозы и оказалась плодотворной и в условиях современного литературного процесса Казахстана.1

Влияние классического стиля Абая Кунанбаева на развитие казахской прозы нуждалось в конкретизации и детальной аргументации. Факт этот неоспоримый, наша задача заключалась в раскрытии внутреннего механизма на уровне микропоэтики жанровых открытий и их трансформации. В этой связи диссертант впервые в казахском литературоведении отмечает смысл художественного переворота, осуществленного в творчестве Абая - открытие им эстетического треугольника в системе "автор-герой-слушатель". Это художественное достижение впоследствии явилось решающим фактором в качественном развитии казахской прозы.

Дифференциация классического стиля осуществилась в казахской прозе 20-х годов в творчестве Ш.Кудайбердиева, А.Байтурсьшова, М.Дулатова, Ж.Аймауытова, М.Жумабаева, М.Ауэзова. Этих писателей объединило отражение экзистенциальных сущностных сторон жизни человека.

Впервые в казахском литературоведении обнаруживаются и сопоставляются научные концепции А.Байтурсыпова ("Теория словесности", 1926) и М.Бахтина ("Эстетика словесного творчества"). Для обоих ученых важно исследование художественности словесного творчества, а не идеологическое или тематическое описание. Оба литературоведа еще в 20-е годы предвосхитили современное категориальное рассмотрение литературы в общем контексте национальной и мировой литературы.

' Исмакова А.С. Своеобразие жавротой системы современной казахской прозы. Авгореф. Дисс. На соиск. Уч.ет. к.ф.н., Москва, ИМЛИ, 1985, с.19.

Методологической основой диссертации являются научные разработки в трудах А.Н.Веселовского, АПотсбни, А.Байтурсыпова, М.М.Бахтина, В.Жирмунского, Л.Гипзбург, А.Н.Соколова, В.С.Выготского, Ю.М.Лотмаиа, Г.С.Кцабе, В.И.Тонорона,А.Я.Гуревича, Г.А.Бслой, П.А.Гриицсра, А.В.Михайлова, И.Ю.Подгаецкой, В.В.Кожинова.

Таким образом, в основе данного исследования находятся сравшпелыю-тинологичсский подход и принципы сравнительного литературоведения.

Теоретическое и практическое значение работы. Диссертационное исследование может быть использовано для установления ряда закономерностей прямого выхода казахской литературы на уровень лучших достижений мировой литературы через процесс освоения мирового художественного опыта и определения национальных художественных открытий в общем контексте прозы мировой литературы. Выводы обобщающего плана могут способствовать разработке теоретических проблем поэтики, сравнительного литературоведения, теории прозы, жанра и стиля.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что она может быть использована как пособие для литературоведов, занимающихся вопросами теории и истории казахской литературы в сс соотношении с более широкими литературными общностями. Результаты исследования могут быть использованы в спецкурсах литературоведческих циклов, так как имеют общетеоретическое значение в определении места и значения казахской прозы в мировом литературном процессе.

Апробация работы. По теме диссертации опубликованы статьи в периодической печати, сделаны доклады на совещании Союза писателей по творчеству репрессированных писателей (Москва, 1990 г.), на II международном симпозиуме "Восток-Запад: диалог культур" (1996), на II Абаевских чтениях "Наследие Абая и отражение в литературе концепции

духовного и национального сознания народа Казахстана" (1997). Опубликована монография "Казахская художественная проза. Поэтика, жанр, стиль (начало XX века и современность)" (21,8 п.л., "Еылым", 1998).

Структура диссертации. Исследование состоит из введения, трех глав и заключения. Прилагается список использованных источников.

Основное содержание диссертации

Во введении обоснованы актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, раскрывается степень изученности, определяются цели и задачи, характеризуются источники, уточняется методологическая основа исследования.

В первой главе диссертации - "Жанровые предыстоки казахской художественной прозы" - совершается экскурс в жанровые предыстоки казахской прозы.

Принято различать общую поэтику и поэтику частную (теоретическая или систематическая "макропоэтика" и собственно описательная "микропоэтика"), и поэтику историческую. В нашей работе сочетаются все эти формы поэтики, поскольку наличие анализируемого нами материала казахской художественной прозы требовали как исследования словесного и образного строения текста, так и описания поэтики литературного произведения, для выявления ее художественных достоинств. Кроме того, мы вынуждены были прибегнуть в исторической поэтике, для аргументации своих, национальных жаирово-стилевых приобретений. Именно историческая поэтика позволяет изучать эволюцию отдельных поэтических приемов с помощью сравнительно-исторического литературоведения, выявляя при этом общие черты поэтических систем различных культур и сводя их генетически к общему источнику или универсальным закономерностям человеческого сознания. Все это возможным стало через исследование главной проблемы исторической поэтики - проблемы жанра.

Как отметил М.М.Бахтин: "Литературный жанр по самой своей природе отражает наиболее устойчивые, "вековечные" тенденции развития литературы. В жаире всегда сохраняются неумирающие элементы архаики.

......... Жанр возрождается и обновляется на каждом новом этапе

развития литературы и в каждом индивидуальном произведении данного жанра. В этом жизнь жанра. Поэтому и архаика, сохраняющаяся в жанре, немертвая, а вечно живая, то есть способная обновляться архаика. Жанр живет настоящим, но всегда помнит свое прошлое, свое начало".1 Это положение приведено столь подробно потому, что оно является для нас исходным в определении особенностей поэтики казахской художественной прозы.

Истоки литературной словесности всех народов уходят в устную словесность, которая и представляет собой основной материал исторической поэтики, позволяющий реконструировать ход развития жанров и стилей. Вот почему для правильного понимания жанра и необходимо подняться к его "истории".

Казахская проза является исторически детерминированной, находится в живой связи как с предыдущим литературным процессом, так и со споим фольклорным наследием. Для понимания специфических свойств жанровой системы казахской прозы важно попять диалог между системами (фольклором и литературой), при котором литературные жанры обретают значение в соотношении с предыдущей фольклорной системой жанров. Развитие казахской прозы было возможно и в силу актуализации фольклорных устойчивых элементов, и их переосмысления согласно эстетическим потребностям нового литературного контекста.

Методологией исследования явились работы теоретиков историко-генетического направления - А.Н.Веселовского, О.М.Фрейденберг, В.Я.Пропиа, М.М.Бахтина, А.Байтурсынова, Е.М.Мелетинского.2

1 Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. Москва, 1979. СЛ2).

2 Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л., 1940. ФреЯдснберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. Период античной литературы. Л., 1936. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. М., 1976. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. Он

Литература и фольклор образуют единую эстетическую общность -словесное творчество парода: устная и письменная (н<5 способам изображения действительности) литературы существуют как единая метасистема, которая находится в непрерывном развитии. Фольклор и литература - это два различных способа интерпретации действительности, два вида ее познания, Тот факт, что к фольклору восходят жанровые и сюжетные особенности прозаических жанров, свидетельствует о непрерывности устно-поэтической традиции и процесса поиска человечеством, во все времена народного идеала. Эту точку зрения на исследование литературы впервые в русском литературоведении доказательно применил в своих исследованиях М.М.Бахтин (1895-1975). Как это стало известно только в конце 80-х, в казахском литературоведении аналогичная позиция была найдена в работе "Эдсбиет таныщыш" ("Теория словесности") А.Байтурсьшова еще в 20-е годы. Но в силу того, что книга была запрещена, казахское литературоведение советского периода развивалось без учета этой фундаментальной теоретической работы. Главным отличием научной мысли А.Байхурсынова (1873-1937) является то, что он так же, как и М.М.Бахтин, рассматривает литературу как "сез onepi", не разделяя единое словесное творчество на фольклор и литературу. Для ученого это одна система, но при необходимости уточняет, что речь идет о "произведениях казахской устной литературы". При этом он замечает: "казак, ауыз одебистшщ шыгармалары айтылу турше карай, тугыну орньша к,арай белшеда, ауыз едсбисп шыгармаларын соз кылгаида, коркем свз;н шыгармаларды гана сез кыламыз".1 Ученый особо отмечает, что не отделяет устное художественное слово ог письменного: "калай да асыл создщ 6opi де тиздеп эдебист cceoine журшедГ. Более того, А.Байтуреынов еще тогда определил зависимость жанра ог стиля, обоснованного М.М.Бахтиным в

же. Эстетика словесного творчества. М., 1979. Л.Байтурсынои. бдебиет тапыткиш. Л., 1989. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1976.

1 Баитурсшгов А. Эдебиет таншхыш. (1926), с. 232. - В кн.: АБайтурсынов. Сочинения. Составители: Шарипов А,, Даутов С. Алматы, Жазушы, 1989. С. 137-305.

30-е годы. "К,ай ттлдеп эдебиетп соз кмлгапда, шыгармаларын соз к,ылмай отпейдь Сойлеу жуйесййц макеаты сойлсу жуйелерш 6i;i;upiu, анайы ттлдеп асыд создерипц турлер!мен танысгырын, еезден нендей норселер жасап liibii'apyi'a болатындыгын корсету. Соидыктан сойлеу жуйслерш бщшргеннен кейш казактыц аиайы одебиетшен бастап тшдеп бар шыгармалардыц турлер1мен таныстыру кажет болады."1 Так ученый выразил главенствующую функцию стиля, его доминантную роль по отношению к жанру.

Следующим схожим моментом обоих теоретиков является проблема жанра. "В жанрах (литературных и речевых) на протяжении веков их жизни накапливаются формы видения и осмысления определенных сторон мира. Для писателя-ремесленника жанр служит внешним шаблоном, большой же художник пробуждает заложенные в нем смысловые возможности".2 Написано это М.Бахтиным в 30-е годы, опубликовано в конце 70-х. А.Байтурсынов в "Эдсбист танытк,ыш", появившемся на свет в 1926 году, предвосхитил введение речевых жанров. Казахский ученый предлагает рассматривать речевые жанры художественного слова (дарыиды соз), дифференцируя их по способам повествования: "айтылу турше карай непздеп" - эуезе, толгау, айтыс.3 Уникальность этого положения в том, что А.Байтурсынов исходил из наличия конкретных жанровых форм казахской словесности. Для него важно не четкое соответствие известной Аристотелевской триаде - эпосу, лирике и драме. Исследователь одержим другим - показать наличие национальных способов разного видения и осмысления реальности в речевых жапрах. Решающим при этом является способ организации самой речи: как поставлены социальные голоса, в чем отличие друг от друга. С этим категориальным анализом А.Байтурсынов углубляется в историю

1 Байтурсыиоо А Одебиет таныткыш. (1926), с.233.

1 Бахтин М.М. Вопроси литературы и эстетики. Москва, 1875, С. 232.

3 Байтурсьшов Д. Одебиет таныткыш, с. 225.

казахской словесности. Именно эта позиция в исследовании преды стоков казахской прозы представляется нам наиболее продуктивной.

В "Эстетике словесного творчества" М.М.Бахтина также пет привычною нам жесткого разделения на фольклор и литературу. Научная позиция М.М. Бахтина в 20-е годы определилась в полемическом отталкивании от "материальной эстетики" в диалоге с формальной школой. В этой книге отражен научный путь писателя от раннего выступления в печати (1919 год) до 1970-х. Собственную область изучения М.Бахтин определяет здесь как "эстетику словесного творчества". Эга формула по своей емкости выражения научной концепции аналогична упомянутому положению А.Байтурсынова. Исследователь предлагает изучать виды, формы повествования и выражения художественности. За внешним разнообразием исследований М.Бахтина в 20-е годы отчетливо просматривается их единый замысел: ученого глубоко интересует проблема слова, потому что только оно, слово "может нести любую идеологическую функцию: научную, эстетическую, моральную, религиозную".1 В центре литературы, художественного творчества для обоих исследователей стоит человек, а художественное слово - это первоэлемент литературы. Исходя из этого, М.Бахтин позже убедительно раскрыл диалогическую сущность слова. С этим открытием ученого связана и теория высказывания или речевых жанров. Для АБайтурсынова также важны не хронологические границы казахской литературы, а место и функция оуезе, толгау и айтыс. Речь идет о тех же речевых жанрах, являющихся главной категорией в определении художественности. Еще в 20-е годы выдвинув таким образом проблему философии слова, эти ученые намного опередили свое время. Но трагически сложилась концепция этих исследований: труды М.Бахтина вошли в официальный научный обиход в конце 60-х, а "Эдебиет танытк,ыш" только в конце 80-х. По мнению специалистов, в 1934-35 годы М.Бахтин, находясь в ссылке в Кустанае, написал работу "Слово в романе" - лучшее из того, что есть в

1 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. С. 230.

активе литературоведения по вопросам жанровой сущности романа и выяснении природы художественно-прозаического слова. Если А.Байтурсыпоп выделяет три жанровые формы: рассказ, повесть, роман, исходя из протяженности времени и объема охватываемых событий: "усак,-энпмс", "узак; вцпме", "улы-эцпме", то М.Бахтин, чуть позже в 30-е годы, выдвигает понятие-термин - "хронотоп", являющийся главным при характеристике пространственно-временных различий жанровых форм. При этом, оба ученые исходят из положения о том, что процесс освоения в литературе реального исторического времени и пространства и реального исторического человека, раскрывающегося в них, протекал сложно и прерывисто. Осваивались отдельные стороны времени и пространства, доступные па данной исторической стадии развития человечества, вырабатывались и соответствующие жанровые и стилевые способы отражения действительности. "Существенную взаимосвязь временных и пространственных отношений, художественно освоенных в литературе, мы будем называть хронотопом (что значит в дословном переводе "время-пространство")".' М.Бахтину эта категория необходима для исследования литературного процесса в огромных исторических дистанциях. Хронотоп в литературе имеет существенное жанровое значение. Как мы уже заметили, А.Байтурсынов уже в названиях прозаических форм хронотопически обозначил главное их отличие: рассказ - это непродолжительный оцпме, повесть - длинный вцпме, роман - великий оцпме. Как позже отметил М.Бахтин: "Жанр и жанровые разновидности определяются именно хронотопом, причем в литературе ведущим началом в хронотопе является время. Хронотоп как формально содержательная категория определяет и образ человека в литературе, этот образ всегда существенно хронотопичен".2 Эти два сходных положения,

1 Бахтин М. Формы времени и хронотона а романе. В кн.: Вопросы литературы и эстетики. М., 1975, С. 234.

2 Бахтин М. Формы времени и хронотопа в романе. В кн.: Вопросы литературы и эстетики. М., 1975, С. 235.

предложенные А.Байтурсыповым и М.Бахтииым, на наш взгляд, наиболее подходящи для категориального исследования литературы. С учетом последних достижений казахского и русского литературоведения попытаемся проследить нуги развития и обретения повествовательное™ в словесном творчестве. Предметом специального исследования представляется научное сопоставление теоретических взглядов А.Байтурсынова и М.Бахтина, еще в 20-е годы предвосхитивших современное категориальное рассмотрение литературы в общем контексте национальной, и мировой культуры.

Казахская литература, как и ряд других литератур, оказалась способной так быстро и продуктивно развить не существовавшие ранее прозаические жанры только потому, что почва для восприятия этих жанров была достаточно подготовлена. Период Средних веков в этих литературах был не только продолжительным, но и наиболее продуктивным. Именно в это время шло накопление своих традиций, приобретение того, что является субстанциональной, долговременной основой жанра, жанровой памятью романа. Художественно-эстетическое освоение реального человека и окружающей его действительности осуществлялось в фольклорных жанрах, генетически предшествовавших роману: в лиро-эпических дастанах, киссах и легендах, в толгау, шеж!ре и Др.

При этом русский реалистический роман сыграл лишь роль активизатора эпических наследий казахской словесности. Роман не смог бы привиться так быстро, если бы в самих литературах не шел процесс накопления соответствующих "родовых" и "видовых" традиций жанра.

Казахская индивидуальная поэзия, начиная с творчества Асана-Кайгы, Сылыра, Шзлгсза и др., еще с 15 века представляет собой своеобразный художественный комплекс, во многом противостоящий фольклору. Теоретически до сих пор не отграничены периоды устного этапа казахской литературы от фольклорных жанров, не определены их отличия и сходства. Сегодня, когда нам возвращено огромное

литературное наследие, и открыты запрещенные периоды литературы, этот новый историко-литературный материал нуждается в теоретическом осмыслении.

В этой связи нужно назвать последние достижения казахского литературоведения, значительно продвинувшие развитие научной мысли: это книги З.Кабдолова, С.Кирабаева, З.Ахметова, М.Базарбасва, Р.Нургалиева, Р.Бердибаева, С.Каскабасова, Ш.Сатпаевой, Щ.Елеукенова, Т.Какшиева, М.Магауина, АДыраубаевой, Н.Кел1мбетова и др.1

Литература должна рассматриваться в системе большой духовной культуры народа. Только через такое видение национальная культура может быть сопоставима с мировой. При этом казахский народный фольклор явился жизнеспособной основой казахской национальной культуры. Он явился фундаментом не только казахской профессиональной литературы, по и в эстетически опосредованном виде жив и сегодня, включен в культурный обиход нашего общества. Фольклор долгое время изучался как этнографический орнамент национальной культуры. Но разве фольклорное сознание - это не культура? Не в фольклорных ли жанрах были зафиксированы впервые такие общечеловеческие понятия как добро и зло, совесть, позор, честь и достоинство, которые связаны с традиционными национальными формами своего выражения? Отношение к фольклору, как к чему-то отсталому привело к утрате связи с национальными способами утверждения вечных ценностей. Разрыв связей ведет к крушению всей системы этических представлений. Между тем

1 З.Кабдолоа, Арва. А., 1988; С.Кирабаев. Белые пяша в литературе. А., 1995; З.Ахметов. АбаДцьщ акындык элемх. А., 1995; М.Базарбаев. Гармония мысли и слова. А., 1994; Р.Нургалиев. Эуэзов жэне алаш. бдебиеттеп улгтык pyx. А., 1997; Р.Бердибаев. Казахский эпос. А., 1982; С.Каскабасов. Казахская нссказочная проза. А., 1990; Ш.Сатиаева. ШДудагГОердисв. А., 1993; Ш.Едсукенов. От фольклора до романа-эпопеи. А, 1987; Т.Кэкшюв. Тар жол, тайгак кешудщ тагдыры. А., 1997; М.Магауив. Гасырлар бедер!: эдеби зерттеулер. Жазунш, Алматы, 1991. ММагауин. К,азак хандыгы дэу1рцадеп вдебиет. Ана тш, 1992. Хрестоматия, 1993. ММагауин. Кззак тарижныц animieci. Дсрекп толгам. Казахстан, 1995. АКдааубаена. Расырлар мурасы (X1II-XIV г. Турк! Tumi одебиет), Ллматы, Мекгеп, 1988. А-Кыраубаева. Ежелп дэу1р эдебиеп. Хрестоматия, Ава тш, Алматы, 1991. НЛСелшбетов. Древний период истории казахской литературы (6-15 be). Алматы, Лиа тш, 1991, в 2-х книгах

национальная традиция, в которую входят и определенные этапы использования фольклора, существует как бы в "крови" современного писателя. После прохождения известных циклов мировой культуры, писатель все время заново возвращается к истокам национальной культуры.

Современное деление на жанры - явление сравнительно позднее. Для казахской литературы, как и для ряда литератур Средней Азии, традиционные принципы систематизации жанров применимы только к ее состоянию, как оно сложилось п начале нашего века. За сравнительно малый срок она освоила отстоявшиеся реалистические традиции мировой литературы, имея перед собой классический опыт Абая (1845-1904). Об этом свидетельствует возвращенное литературное наследие казахского народа в творчестве ШДудайбердиева, М.Дулатова, А.Байтурсынова, М.Жумабаева, Ж.Аймауытова. Именно в начале века мы обнаруживаем первый казахский роман, первый казахский рассказ, первые литературоведческие исследования. Сегодня временные границы зарождения казахской прозы отодвигаются вглубь и вширь. Бесспорно, что датой рождения казахской профессиональной прозы надо считать выход в свет первого казахского романа "Несчастная Жамал" М.Дулатова в 1910 году. Уже в 1914 году произведение М. Дулатова переводится на русский язык. В газете "Казах" (31.01.1914) в статье Арыс-улы "Что такое роман?", посвященной проблеме романа, рассматриваются романы В.Скогта, Ч.Диккенса, У.Тсккерея, Л.Н.Толстого. Как первый казахский роман рассматривается "Несчастная Жамал" М.Дулатова.

Предшествовавшие этому роману научно-публицистичсская проза Ч.Валиханова, прозаические "Ракдия" А.Кунанбаева, "Киргизская хрестоматия" И.Алтьшсарина (1879), философские циклы Ш.Кудайбердиева - это время интенсивного становления казахской художественной прозы. Оно проходило па фоне поэзии как ведущей формы литературы и под непосредственным атиянисм русской и через нее мировой литературы. На протяжении того времени проза отмежевалась от

поэзии, начался процесс ее самоопределения. 20-е годы отмечены интенсивным развитием прозаических жанров: очерка, рассказа-новеллы, как самого мобильного жанра, необходимого для быстрого осмысления происходящих в казахской степи октябрьских событий (в творчестве М.Жумабаева, Ж.Аймауытова, М.Ауэзова, Б.Майлина). Процесс этот привел к появлению романа "АкДлек" Ж.Аймауытова (1928), произведения, ставшего для современников ориентиром прежде всего в жанровом аспекте. Время это отмечено прочным наличием жанров: очерка, рассказа, повести, романа. Столь быстрое развитие не бытовавших ранее прозаических жанров заслуживает внимательного исследования. Опыт русской классической литературы, бесспорно, сыграл определенную роль в процессе формирования художественной прозы. Но при этом нельзя забывать о том, что русская и казахская литературы были разностадиальны, поэтому впрямую возводить жанровую систему казахской литературы к русской было бы внеисторичным. Казахская литература имела свой репертуар жанров, рожденный своими многовековыми традициями. Любая идея безжизненна, если она не имеет в данной национальной почве художественно-эстетических основ. Это относится и к жанровой идее. Внешнее литературное влияние не способно что-либо породить, если в самой национальной среде не шел процесс накопления художественно-эстетических средств, которые могли бы быть первопричиной зарождения нового жанра. Прививается лишь то, что так или иначе было уже знакомо по опьпу предшествовавшего развития. Становление жанра - процесс длительный, измеряемый столетиями. Процесс зарождения и становления жанров - это жизнь самой литературы, се живая история во всех ее деталях, повторяющая как общие закономерности, свойственные развитию мировой литературы в целом, так и отмеченные своими неповторимыми, своеобразными жанровыми особенностями, которые обеспечивают этой литературе ее отличительные черты.

Проза в казахской литературе с самого начала развивалась в тесном контакте с поэзией. Среди литературных истоков казахского романа определяющее место занимают хорошо развитые лиро-эпические жанры -народные поэмы (дастаны) и индивидуальная поэзия жырау и акынов, которая была ведущим видом словесного искусства в казахском обществе. Поэзия - первая область литературы, в котором ярко выразил себя казахский национальный гений, именно в поэзии впервые утвердился реализм. Поэтому естественно, что поэзия оказала серьезное влияние на другие литературные формы и жанры, в известной степени предопределив и облик казахской литературы в целом. Об этом свидетельствует также прозаически сложная, процессуальная поэзия Абая и сам необычный жанр его "кара соз" - "Fajyraa".

Но истоки казахского романа разнородны. Их составляют не только индивидуальная поэзия жырау и акынов, поэзия М.Утемисова и творчество А.Кунапбаева, по и национальный эпос казахского народа: мифы, сказки, киссы, шежире, героический, социально-бытовой эпос и др. Роман, ведущий жанр современной казахской прозы, что-то воспринял от каждого из названных выше жанров, синтезировав и переплавив их элементы в совершенно новую художественную структуру. Две особенности характеризуют казахский роман: сюжетность, унаследованная err восточных дастанов и киес, и одновременно присутствие высокого удельного веса лирического элемента. Отсюда и монологическая сосредоточенность героев в себе: раздумья, напоминающие монологи жырау и акынов - один из сугубо своих "восточных" элементов казахского романа.

Для казахских лиро-эпических поэм характерны большая роль диалога и преобладание прямой речи. Наличие стихотворных вставок носит иллюстративный характер, но иногда стимулирует движение общего повествования. Сохраняя популярность до наших дней, лиро-эпические произведения оказали определенное влияние на развитие художественной прозы в начале 20 века. Возможно, от лиро-эноса досталась некоторая

дидакпгшость первых прозаических произведении, традиционно прямолинейная разработка характеров героев. Толгау, айтыс, онпме и др. жанры нссказочной проз!,г способствовали проникновению разговорной речи в литературные произведения, приближению стиля прозы к живому языку, понятному широким массам парода.

Особо хочется отметить значение того, что только в романе получило развитие в сфере повествовательной прозы - идущую от толгау традицию органического сочетания лирического и эпического начал, традицию, сыгравшую важную роль в зарождении казахской прозы, оказавшуюся весьма плодотворной и » условиях современного литературного процесса Казахстана. Представляется, что стихия органического сочетания лирического и эпического начала в казахской прозе восходит к жанру толгау, впервые открывшему в себе такое синтетическое (и прозой, и поэзией) освоение событий реальной действительности. Не случайно А.Байтурсынов в "Эдебиет таныткыш ("Теории словесности") в системе художественного слова "дарынды сез" рассматривает стилевые возможности речевых жанров толгау и айтыс, наряду с эуезе. Если оуезе повествует о внешнем мире, то толгау - это выражение внутреннего мира, но не сугубо субъективного, как это возможно только в художественной лирике. Стилевое открытие толгау содержится в способности автора по-своему истолковывать известные факты действительности: осуществляется осмысление реальности. А.Байтурсынов подчеркивает при этом особенность слова толгау, ее эстетически преобразовательную функцию, в которую автор-исполнитель вкладывает все свое мастерство,

Формирование прозы, в частности, рассказа, содержит типологически сходные моменты со становлением этого жанра в мировой литературе. И это закономерно. Выявляя характерные и специфические "романные" предыстоки в казахском словесном творчестве, попытаемся объяснить их региональную (восточную) и национальную специфику.

Категория литературного жанра - категория историческая. Жанры появляются на определенной стадии развития искусства и затем постоянно меняются. Дело не в том, что один жанр приходит на смену другим и ни один жанр не является "вечным", - дело еще в том, что меняются сами принципы выделения жанров, их функции в ту или иную эпоху. Художественная проза на фоне развитой казахской поэзии представляет собой исторически более позднее и структурно более сложное явление. К роману ведет весь пуп. развития казахского словесного искусства. Процесс этот активизирован воздействием русского реалистического романа, опыт влияния которого известен во всей мировой литературе. Казахский роман, как один из самых совершенных жанров реалистической литературы, синтезирует открытые до пего повествовательные традиции, как фольклорные, так и собственно литературные. Ведущий жанр казахской литературы - роман, что-то воспринял от каждого из фольклорных жанров, синтезировав и переплавив элементы этих жанров в совершенно новую художественную структуру.

Сказки казахского народа (волшебные, бытовые о животных, богатырские, новеллистические и сатирические) - фольклорный фабульный эквивалент казахского "народного романа". В жанре сказки первоначально сложились национальные традиции художественного вымысла, в значительной степени подготовившие почву для зарождения романа. Сказке роман обязан и широким введением быта в свою структуру.

Если казахский героический эпос - корневая система казахского романа, то толгау и айтыс - лиро-эпические жанры казахской индивидуальной поэзии, успешно удовлетворяли в течение веков потребности кочевого народа в художественном слове, наряду с фольклорными жанрами. Освоение сознания кочевника и его быта осуществлено впервые в этих жанрах казахской словесности. Попытки интенсивного эстетического отражения современности - главный

жанровый признак толгау. Впоследствии толгау как бы сообщал другим жанрам способность непосредственно входить в события реальной действительности.

Казахские лиро-эпические поэмы ("Козы Корпеш - Баян Сулу", "К,ыз Ж1бек") больше всего напоминают т.н. "народные романы", которые являются фольклорными аналогами современного казахского романа.

Особым жанропым истоком казахской прозы представляются несказочпые жанры народного фольклора. Внутренняя эволюция иссказочной прозы от мифа до легенды впервые продемонстрирована в работе СЛСаскабасова "Казахская несказочпая проза".

Жанры несказочной прозы отличаются функционально от сказки, которая имеет более художественную функцию, а се концептуальные образы выражают народный идеал. "Несказочпая проза имеет установку на сообщение познавательной информации (история рода, племени, знание о небесных светилах, о мифических персонажах)".1

Мифы казахов, как и у других народов, - это и наивные объяснения происхождения мира и человека, это анемистические представления о животных, растениях, это легенды о загробной жизни, о судьбе -"тагдыр", о конце мира - "ак,ыр замай".

Опираясь на труды казахских фольклористов, можно заключить, что казахский мифологический эпос является порождением бытия кочевников при патриархально-родовом строе.

Существенную роль в движении казахской словесности к роману сыграли лиро-эпические поэмы "К,озы Корпеш - Баян Сулу" и "К,ыз-Ж1бек". Они унаследовали достижения эпоса архаического и героического, поскольку эти поэмы представляют собой более позднее явление.2 Известный казахский фольклорист Р.Бердибаев в своей книге

1 Каскабасов С.А. Казахская несказочпая проза. Алма-Ата, Наука, 1990, с.90.

7 Поэтика героического эпоса рассмотрена в книге: Ибраев Ш. Эпос элем!. Алматы, 1993.

"Казахский эпос"1 доказательно рассматривает лиро-эпические поэмы как очередную ступень от архаического эпоса. Подвиги героев поэм, К,озы и Толегена, напоминают характер свадебных испытаний, в отличие ог героев героического эпоса. Не случайно ноэмы эти называют часто романическим эпосом.

Романический сюжет казахского лиро-эпоса вполне позволяет отметить в нем жанрообразующие признаки романа: личностное начало, изображение частной жизни героя, "неадекватность героя его судьбе", выдвижение на первый план любовной коллизии, стилистическую многомерность. Всем этим лиро-эпос отличается от героического эпоса. Устная техника исполнения отразилась и в устном генезисе этих поэм, в обилии эпических мотивов, в эпической формулытости языка. Аналогичное яачение в арабских сирах доказательно продемонстрировал А.Б.Куделин,2 что свидетельствует о схожести пройденных этапов этими литературами. В этом русле находятся исследования У.Кумисбаева, расширившие наши представления о более развернутых сопоставлениях в исследовании периодов казахской литературы.3

В казахских лиро-эпических поэмах нет универсально-эпической картины мира, мифологический герой сменяется героем частным, занимательность - характерное свойство поэм.

Казахские лиро-эпические поэмы представляют собой переходную ступень в развитии словесного искусства народа, они находятся в пограничной зоне, между эпосом и романом, отчетливо переступая при этом в сторону романа.

Как уже говорилось, главный жанровый признак толгау -способность отражения событий современной ему действительности.

' Бсрдииасв Р. Казахский эпос. Алма-Ата, Наука, 1982.

2 Кудслин А.Б. Формальные сочетания в "Сират-Антар". - Памятники книжного эпоса. Стиль и типологические особенности. М., Наука, 1978, с.44.

3 Кумисбаев У. Казахские и персидско-арабские литературные связи 19-20 вв. Алматы, 1989.

Отмечается также, что жанр толгау свидетельствует о переходности художественных традиций в раннем и позднем средневековье, о чем свидетельствует и общность принципов казахской индивидуальной поэзии с композицией древнетюркских народных эпических памятников.

В исследованиях А.Байтурсынова, М.О.Ауэзова, А.Маргулана, Е.Исмаилова, З.Ахметова, З.Кабдолова, М.Магауина, А.Дербисалина, А.Коныратбаева, Ж.Бектурова, Б.Абылкасымова есть важные сведения об определенных исторических и временных границах института жырау и акынов.1 Экспрессивность образно-изобразительной системы поэзии жырау и акынов рассмотрена также в работе С.Негимова.3

Жырау, как мы заметили, свойственно вмешательство в события своей эпохи, их осмысление, он делится мыслями, советует. В этом нам представляется, как было уже отмечено, доминирующий жанровый признак толгау - анализ реальных событий окружающей действительности, свойство универсальное, только в силу обладания этим качеством, толгау, жанр синкретичный, успешно функционировал в течение ряда веков.

В толгау нас интересует' фигура "говорящего человека" (термин введен М.Бахтиным). Важно в качестве кого и как выступает говорящий человек. В каких речевых формах выступает лицо и нет авторства? Форма авторства зависит от жанра высказывания.

1 Байпурсинов А Эдебиет танытшш. А, 1989; Ауезов М.О., Соболев Л. Эпос и фольклор казахского народа. - Литературный критик, 1940, N1. С.70; Маргулан АХ. О носителях древней поэтической культуры казахского народа. - В кн.: Ауезову М.О. 60 лет. Сборник к его 60 летию, Алма-Ата, 1959. С.70-90; Йсмаилов Е. Акыны. Алма-Ата, 1957; Ахмстов 3. Казахское стихосложение. Алма-Ата, 1964; Кабдолоз 3. Основы теории литературы. А., 1970; Магауин М. Казахские ашны и жырау 15-18 вв. Алма-Ата, 1966; Дербисалин А О жанре толгау. - В кн.: Казахская литература раннего периода (15-18 вв.), Атаа-Ата, ¡983, с.40; Коныратбаев А Дрсвяетюркская поэзия и казахский (1»льклор. Алма-Ата, 1971; Бектуров Ж.Ж. Художественно-композиционные особенности поэзии жырау и акшгов. Алматы, 1980; Абылкасымов Б. Жанр толгау в казахской устной поэзии. Алматы, 1984.

2 Негамов С. Образно-изобразительная система поэзии жырау и акынов (каз. яз.).

Алматы, Рылым, 1991.

Но, роман возникает не в результате трансформации какого-либо жанра, хотя, как мы заметили, казахский роман использовал отдельные достижения и свойства предромапных форм.

Становление романа в литературах Востока вообще связано с мощным воздействием уже развитого к этому времени романа европейского. Он вошел в переводах, адаптированных к местным вкусам. Однако потребность в романе в первую очередь была обусловлена внутренними стимулами. Романный жанр русской классической литературы, послуживший (в известной степени) образцом для литератур Средней Азии, не мог бы привиться искусственно, если бы не было соответствующей почвы в этих литературах. Влияние извне неизбежно проходило через фильтр местной традиции, и, в конечном счете, именно эта местная традиция определяла, как и что заимствуется, оказывается жизнеспособным и перспективным.

Фольклор накапливал эстетический опыт, который в начале нашего века способствовал заимствованию жанра романа извне, привитию его как "готового" жанра, хотя первые его образцы, естественно, были далеки от художественного совершенства. Из переводных жанров в казахской литературе усваивается жанр русского реалистического романа.

При этом казахский роман рождается не на пустом месте, а имея за собой богатую местную повествовательную традицию. Только в силу развитости и развернутости "местной" традиции быстро привился реалистический роман, о чем свидетельствует появление первого романа "Бахытсыз Жамал" ("Несчастная Жамал") М.Дулатова в 1910 г., а уже в конце 1926-1927 годов романов Ж.Аймауытова "К^арткожа" и "Акбшек", Роман возникает как качественно новый жанр, переплавив отдельные достижения фольклорных жанров в совершенно другую эстетическую структуру, отвечая при этом идеологическим запросам и потребностям новой эпохи и новой литературы. В новой художественной системе ои становится ведущим жанром.

Такопа была, на наш взгляд, глубинная логика художественных процессов казахской литературы.

Вторая глава называется "Классический стиль Абая Кунапбаева и его роль в зарождении казахской художественной прозы. Открытие эстетического треугольника "автор-герой-читатель" в 'Такдия". Художественное открытие новой концепции человека и его места в вечно меняющемся мире." В этой части диссертации рассматривается классический стиль АКунаибаева в контексте мировой литературы. Глава состоит из разделов: "К понятию классический стиль", "Как шло становление классического стиля в казахской литературе", "Художественный синтез в стиле Абая".

У писателей начала XX века было особое восприятие классического наследия поэта. Они не могли не воспринять то, что открыл Абай: напряженную ассоциативность поэтического слова, его новую многозначность, многослойность. Позже появились классики казахской советской литературы, творчество которых отличалось от наследия Ш.Кудайбердиева, М.Дулатова, Ж.Аймауытова, М.Жумабаева. Этих крупных представителей казахской литературы можно любить или не любить - это вопрос литературной позиции. Иначе с Абаем. Все понимают, что это стержень, который держит прошлое и будущее казахской литературы. Без стержня распадается связь.

Сегодня нам недостаточно просто констатирования величия и непревзойденности творчества Абая как мастера художественного слова. Круг исследовании об Абае нынче разнообразен. Это авторы сборника "Абай ташлымы" - "Уроки Абая",1 где особо выделяются работы А.Жубанова, А.Маргулана, А.Нуркатова, З.Ахметова, Т.Какншева, Т.Нуртазина, С.Ашимбаева, М.Магауина, Г.Бельгсра, С.Каскабасова, М.Алимбаева, Б.Габдуллина, М.Мырзахметова, А.Искакова, Р.Сыздыковой, К.Омиралиева. И это нормально, потому что абаеведение, как и многое в нашей жизни, становится все менее ведомственным, все

1 "Лбайгаталнмы" , Алматн, Жазушы, 1986.

более личностным. В этой связи необходимо отметить последние абаеведческие работы К.Мухаметханова, С.Кирабаева, З.Кабдолова, М.Базарбаева, Т.Алимкулова, Ж.Исмагулова, Н.Габдуллина, А.Л.Жовтиса, Г.Есимова, Т.Шагаева, Б.Байгалиепа.

Однозначно, что творчество А.Купанбаева сыграло решающую роль в зарождении и дальнейшем развитии казахской художественной прозы. Попробуем определить какие эстетические открытия содержатся в творческом наследии поэта.

Мы исходим из понимания стиля прежде всего как "выражения творческой индивидуальности художника и форм его художественной мысли, как воплощения единства и целостности всех элементов содержательной формы произведения (внутренних связей образной системы, художественной речи, жанра, композиции, фабулы, ритма, интонации)".1 Стиль выражает художественное овладение писателем определенными сторонами действительности, что является содержанием произведения. Если метод - это принципы художественного мышления писателя, то стиль определяет собой выражение этого мышления и формы его изображения. Стиль - это не специально придуманная конструкция, независимая от индивидуальности писателя.

Стиль понимается нами как "художественная организация разнородных материалов действительности в ее противоречиях и как поиски всесторонней цельности и гармонии".2 Изменения реальной жизни воздействуют на функционирование художественных форм, на "память" стилевого развития. В различных стилях по-разному определяются быт и духовность, национальное и общечеловеческое.

Каждый из великих индивидуальных стилей, к которым относится стиль А.Кунанбаева, должен поэтому рассматриваться как явление, порожденное определенными силами и пластами национальной

1 Теория литературных стилей. Типология стилевого развития нового времени. Классический стиль. Москва, 1976, с. 10.

2 Теория литературных стилей. М., Наука, 1976, с. 12.

культуры, и вместе с тем как фактор ее развития. Каждый такой стиль опирается па предшествующий, порою исторический очень далекий опыт национального стилевого развития, и по-своему продолжает его. Мы убедились в этом па примере возрождения лиро-эпического в структуре современной прозы. По мнению специалистов, литературные стили - это органические элементы культуры. Им присуща стабильность и неповторимость. Классический стиль Абая представляет собой устойчивую, выросшую в национальной культуре манеру думать, чувствовать, писать, рассуждать и оценивать современную ему действительность и место человека в нем. Этот стиль воплотил в себе не только огромный опыт казахского литерагурпого языка, насущные мысли и психологию народа, по и намного вперед определил литературное развитие своей нации. Но в то же время, такой стиль -вовсе не руководство к тому, как надо "хорошо писать". Подражать ему и тем более копировать бесполезно. Такой стиль поражает своей огромной духовной силой, он зовет к осознанию и уяснению заключенных в этом стиле культурных и этнических ценностей.

Теория литературных стилей освещена в работах литературоведов и лингвистов: М.М.Бахтина, Д.С.Лихачева, Р.АБудагова, В.В.Виноградова, Р.Уоллек, А.Уоррсн, Г.Н.Поспелова, А.Н.Соколова, Л.И.Тимофеева, А:В.Чичерина, С.С.Аверинцева, в трудах, подготовленных Отделом теории комплексных теоретических проблем ИМЛИ.1 Все эти книги приняты нами во внимание при исследовании настоящей проблемы.

1 М.М.Бахтин. Эстетика словесного творчества, М., 1979; М.М.Бахтин. Воросы литературы и эстетики. М., 1975; Лихачев Д.С. Развитие русской литературы. X-XVII вн. Эпоха и стили. Л., Наука, 1973; Р.АБудагов. Человек и ею язык. М., МГУ, 1976; Вудагов Р.А Литературные языки и язиковые стили, М., МГУ, 1967; В.В.Виноградов. Стиль Пушкина, М., Гослигиздат, 1941; В.В.Вино1радов, Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М., Изд. АН СССР, 1961; Wellek R, Warren О. Theory of Literature. N4, 1956. Г.Н.Поспелов. Проблема литературного стиля. М., МГУ, 1970; АН.Соколов Теория стиля. М., МГУ, 1970; Л.И.Тимофеев. Основы теории литературы. М., Просвещение, 1976; АВЛичерин. Ритм образа. Стилистические проблемы. М., Советский писатель, 1973; С.С.Авериннев. Поэтика ранневизангинско!! литературы. М., 1977; С.С.Анеринцев. Древнегреческая поэтика и мировая литература. В кн.: Поэтика древнегреческой литературы. М., Наука, 1981; Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Стиль. Произведение. Литературное развитие. М., Наука,

Казахская литература конца 19-го начала 20-го века была одной из самых развитых литератур Средней Азии. Она вобрала в себя огромный мировой художественный опыт не только современных ей литератур, но и предшествовавшего художественного развития. Это способствовало интенсивности и напряженности стилевого развития, быстроте движения стилевого опыта, его открытости к лучшим произведениям других национальных литератур. Казахская литература в это время форсирует все моменты европейской жизни, которые на Западе и в Европе развивались последовательно. В истории казахской культуры нельзя различать столь ясно отграниченные друг от друга эпохи, подобные эпохам Возрождения и Просвещения. Но соответствующий стилевой опыт, "память" этих и "своих" эпох, в сложном сплетении сказались в развитии казахской литературы. Своеобразие казахского общественного развития и развития казахской литературы выделяют внутренние специфические закономерности движения стилей, существенные для понимания литературного процесса.

Для мирового стилевого развития характерным остается присутствие стилей реалистических, модернистских, постмодернистических. Казахская литература уже в творчестве Абая во II половине 19 века открыла для себя выход в широкую реалистическую литературу, поставив в центр своих размышлений человека и утверждение общечеловеческих ценностей. В 20-ые годы казахская проза, в творчестве Ж.Аймауытова и М.Ауэзова продолжила исследование этих сущностных-"экзистенциальных" проблем бытия. Эти "вечные" темы требовали соответствующих форм своей реализации, новых стилевых решений. Не удивительно, что поиски нового стиля казахские писатели 20-х годов начинали с обращения к опыту своего предшественника, к классическому стилю Абая Кунапбаева.

1965; Теория литературных стилей.в Типология стилевого стилей развития нового времени. Классически!! стиль. М., Наука, 1976; Теория литературных стилей. Типология стилевых развития 19 века. М., Наука, 1977; Теория литературных стилей. Многообразие стилей советской литературы. Вопросы типологии. М., Наука, 1978; Теория литературных стилей. Современные аспекты изучения. М, Наука, 1982.

В отличие от предшественников, для ЛС>ая важен эстетический акцепт. Для пего стилевая организация произведения стоит на первом плане: любое четверостишие обладает определенным началом и завершенностью. Творческая мысль, имеющая целью эстетическую организацию произведения в гармоническое целое, - таков смысл стили в творчестве Абая. Понятно, что такое понимание стиля может возникнуть лишь в определенный момент литературного развития, когда завершен период накопления, и литература, оглядываясь на пройденный путь, осознает свое предназначение, Переосмысливая опыт национальной (вспомним его критическую оценку творчества Бухара жырау) и иноязычной (восточной, русской, через нес западной) словесности, Абай выделил в нем то, что до сих пор обладает ценностной эстетической значимостью. Он как бы нашел в своем времени то, что позднее стало актуальным. Творчество Абая - это завершение длительного периода развития казахской литературы и начало нового ее функционирования. Поэтому нам представляется уместным применительно к творчеству Абая употребить понятие стиль классический. Слово "классический" по отношению к поэзии Абая впервые употребил известный казахский лингвист К.Жубанов: "Абайдыц аркасында 19 гасырда казак, одсбиеп езпнц атамзамангы "азалы ак керпесш сыке тастап", Европаныц классикалык одебиетннц калыбына гусед!, сейте тура казак; одебисп болушылышц да'бузбайды".1

В казахской литературе - это стиль, сложившийся во второй половине 19 века, он отмечен формированием литературы нового времени и созданием национального идеала в искусстве. В этой связи А.Байтурсынов писал о поэзии Абая: "Co3i аз, магыпасы коп, терец... Не нерсе жайынан жазса да Абай туСИрш, тамырьш, ¡шга сырын, касиетш кармай жазады...". Казахский литературовед подчеркивает присущее Абаю особое чутье к слову: "Сез жазатын адам epi жазушы, opi сыншы

1 К.Жубацов. Абай - классик казахской литературы. В кн.: Уроки Абая. Алматы, Жазушы, 1986, с.ЗО.

боларга ксрск. Создщ шырайлы, ажарлы болуына ойдыц шеберлт керек. Унамды, орыпды, домд1 болуына еыншылдык ксрск. Маганалы, мацызды болуына бшм керек. Абайда осы ушеу1 дс болтан".1

До Абая в казахской литературе еще никто не дистанцировался от повествователя и слушателя. Это и есть художественно-эстетическое восприятие словесного творчества. Когда поэт четко дифференцирует повествователя и своего читателя (не толпу!). Слова: "айгушы мен тыпдаушы" позже вошли в научный оборот А.Байтурсынова.

Классический стиль Абая охватывает все формы написанного слова того времени: философию, историографию, очерки. Не случайно "Раклия" поэта является предшественницей казахской прозы именно в стилевом отношении. После появления этого необычного по жанру произведения Абая прозаические формы, которые раньше были па периферии казахской литературы, выдвигаются теперь на первый план, они получают статус, сравнимый с поэзией. Но классический стиль, сложившись прежде всею в поэзии, вносит в них лаконизм, концентрированпость смысла в границах одной фразы, т.е. принципы, выработанные прежде стилем поэтическим. В разнообразии не только современной, но и предшествующей литературы (своей и чужой) Абай извлекал то, что наиболее соответствовало духу национальной словесности. В этой связи эстетическим результатом каждого национального классического стиля с точки зрения места его в контексте мировой литературы является тот факт, что его авторы вошли в историю всемирной литературы как выразители духа своего народа. На фоне мировой литературы творчество Абая - это вершинное выражение национального "акцента" казахской литературы. Не удивительно, что для Абая на первом месте было осмысление "вечных" истин, как известно, они зафиксированы прежде всего в фундаментальных текстах, одним из которых является К,уран.

1 Байтурсынов А Казаклын. бас акыны. В юг А. БаШурсннов. Сочинения. Аташты, Жазушы, 1989, с.299, 301.

Оуел1 аяг, хадис - соэдщ басы, Крсарлы бэштсымал1 кел;и арасы, Кисынымен кызыкты болмаса соз, Неге айгсын иайгамбар мен оны алласы.

В своих "Раклия'' Абай реабилитировал ото приземленное значение "к,ара соз", вернув прозаическому слову его высокую художественность и аналитичность, не всегда доступную поэтическому слову. Не случайно и то, что Абай не дал жанрового обозначения своим прозаическим размышлениям, назвав их просто "К,ара саз".

После Абая казахское литературное творчество развивается уже в русле классического стал я вплоть до М.Ауэзова. Стиль Абая нельзя законсервировать в его совершенстве и "повторять", воспроизводить снова и снова потому, что время его породившее давно минуло. Стиль Абая, войдя в культурную жизнь своей эпохи, словно создала там мощную корневую систему, из которой появились побеги. Разумеется, новые стадии в развитии национального стиля обогащали и углубляли заложенные в стиле Абая эстетические возможности.

Сохраняя классическую цельность абаевского стиля, казахская литература не могла бы сделать вперед ни шаху. На наш взгляд, произошло раздробление этого стиля, когорое со всей ясностью выразилось в творчестве Ш.Кудайбердиева, А.Байгурсынова, М.Дулатова, Ж.Аймауытова, М.Жумабаева, М.Ауэзова, Б.Майлина. Шакарим, говоря упрощенно, берет себе то, что породило в свое время "Гаклия" -философское осмысление вечных истин; М.Жумабаев развивает интимную, любовную лирику; Ж.Аймауытов продолжил пластичность художественного освоения реальной действительности, умение видеть красоту и совершенство вокруг; М.Ауэзов углубил аналитичность и психологизм в показе духовной сущности человека; Б.Майлин берет себе "материальное", обыкновенное, часто комическое в раскрытии психологии простого человека; АБайтурсынов и М.Дулатов развили

1 бле^, жыр

высокую гражданственность и чувство социальной вины казахской интеллигенции за все происходящее. Все это представляется стилевыми контрастами единого классического стиля, выход из нее в ту или иную сторону обусловлен конкретной художественной целью.

У Абая нет прямых последователей и продолжателей. Но ссть новые стадии в развитии национального стиля и это каждый раз углубляет заложенные в стиле Абая художественно-эстетические возможности. В индивидуальных стилях Ш.Кудайбердисва, А.Байтурсынова, Ж.Аймауытова, М.Жумабаева, М.Ауэзова, С.Торайгырова, И.Джансугурова это обрело национальное значение, вполне сопоставимое в контексте мировой литературы.

Одной строкой: "Олец - создщ патшасы, соз сарасы" Абай завершил громадный период художественного развития, вернул искусство искусству, возродив воплощение эстетического идеала человечества, о котором со времен Буало литература все меньше говорила средствами эстетическими. Такой высокий эстетический пример не оставлял места в казахской литературе ни формализму, пи натурализму.

Абай замечателен не столько тем, что сказал вещи непререкаемо истинные, а чем-то совсем иным, не сразу поддающимся объяснению. Он потрясает огромной духовной энергией, силой мысли, неустанно работающей, порождающей на своем пути все новые и плодотворные концепции.

Жанровыми истоками "Раклия" представляются как шешен-соз, толгау, айтыс, так и более отдаленные классические тексты тюркской и восточной литературы. Восточные истоки творчества Абая явились предметом размышлений историков казахской литературы. Они восходят как к "Кабус наме", так и к еще дальним жанровым предшественникам. В этой связи более последовательными представляются работы литературоведа М.Мырзахметова. Это предмет специальных исследований.

Читая "Ракдия", поневоле вспоминаются и Монтень, и Паскаль, и Грасиан, и Ларошфуко, и Ницше, и Шопенгауэр. Как известно, философская мысль, помимо "классических" философских текстов в форме трактатов, реализовала себя в диалогах и поэмах, письмах и речах, в жизнеописаниях и памфлетах. Жанр мыслей, афоризмов и максим Шопенгауэра, самого по времени близкого к Абаю, уходит корнями в седую древность.

В чем отличие прозы Абая от этих специальных философских текстов? Что общего в них?

Общее. Абай, так же, как и Монтень или Шопенгауэр, не заботится о систематичности темы, он может прерваться на другое. Часто в "Ракдия" поэт благосклонен не только к тому, о чем пишет, но помнит о своих возможных читателях, так в "Опытах" Грасиана. И гак же, как последний, порой с абстрактных размышлений агускается до практических советов, начинающихся со слов: "мой тебе совет" (25 слово). С Грасианом роднит также благонамеренное отношение к читателю: "Дети мои, утешение сердца моего! Вот написал несколько слов о человеческих деяниях и завещаю написанное вам, как намять" (38 слово). Кроме общности тем размышлений, сближает и то, что в 'Такдия" Абай пе навязывает свои тексты. Сходство заключается в том, что сама форма беседы располагает к доверительности, к свободному отношению к предлагаемым мыслям.

Отличие. "Ракдия" от философских слов предшественников в его литературности: автор-поэт сознательно оперирует эстетической организацией своих мыслей. Как отмечал М.М.Бахтин: "Всякое действительно произнесенное (или осмысленно написанное), а не дремлющее в лексиконе, слово, есть выражение и продукт социального взаимодействия трех: говорящего (автора), слушателя (читателя) и того, о ком (или о чем) говорят (героя). Слово - социальное событие, оно ие

довлеет себе, оно имеет "социальную душу" ".' Действительно слушатель и герой - это постоянные участники события творчества, которое само по себе является событием живого общения между ними. Сама форма организации прозаических "Раклия" Абая представляет собой активное выражение оценки и отношения как слушателю, так и самому предмету высказывания - к герою или к тому, о чем говорится. По сути, автор, герой и слушатель- это живые силы, определяющие форму и стиль, и поэтому так отчетливо ощущаемые компетентным созерцателем. "Художественное" в своем прямом смысле находится не в изолированно взятой психике творца и не в психике созерцателя - оно обнимает все три момента. При этом важно отличать слушателя, который не является публикой или аудиторией. Мы имеем в виду того слушателя, о котором говорил в своей лирике Абай, но отношению к которому ориентируется любое его произведение. "Само художественное произведение становится таковым только в процессе взаимодействия творца и созерцателя, как существенный момент в событии этого взаимодействия".2

Само слово, взятое изолированно, как чисто лингвистическое явление, конечно не может быть ни истинным, ни ложным, ни смелым, ни робким. Только в таком контексте может быть понята подлинная художественность "Раклия". О чем бы не шла речь в каждой из глав, слова у Абая пропитаны подразумеваемым и несказанным. Особого внимания требует интонация, именно она придает лингвистически устойчивому живое движение. Но для интонации важна сама форма ее выражения. В "Раклия" Абая мы имеем дело именно с такой художественной организацией произведения. Только учет всех участников размышлений поэта, понимающих и оценивающих предмет его размышлений, с которыми ои делится со своим внутренним слушателем,

1 Волошшов В. (ММ.Бахтин). Слово в жизни и слово в поэзии. Звезда, N 6, Гос. Изд. 1926, с.255.

2 Там же.

позволил осмыслить разные стороны бытия именно в такой форме художественного освоения действительности.

Это эстетическое открытие, совершенное Абаем, позволило в дальнейшем более быстрому становлению в казахской литературе отсутствовавших ранее прозаических жанровых форм. Учет треугольника автор - герой (или того, о чем говорится) - слушатель

автор

герой -------•—- слушатель

позволил форсировать поступательное движение казахской словесности на нуги к роману. Эстетические возможности сотворчества трех участников художественного освоения реальности способствовали открытости казахской литературы к освоению романа одним из первых в Среднеазиатском регионе. В "Раклия" Абай впервые продемонстрировал присутствие особой впесловной ситуации, которая уже функционировала в его поэзии.

Слово в 'Так^тия" - это "сценарий" некоторого события, что, впрочем, характерно и всей "прозаической" поэзии Абая. Автор каждый раз репродуцирует взаимное отношение говорящих, часто понимающий берет на себя роль слушателя. Но чтобы организовать столь сложное единство, творец должен понимать позиции всех участников диалога.

В отличие от философских текстов того же Шопенгауэра, во всех "Словах" есть повествователь, меняющий интонацию, в зависимости от предмета разговора: то он размышляет, то он спорит, то он будто для себя впервые открывает повествующее, но часто горько констатирует те или иные истины, суть которых не нуждается в многословии. Следующее отличие в том, что автор четко знает своего слушателя-читателя, которого все время имеет в виду, о чем бы не шла речь. Такой слушатель проходит с автором весь путь от первых строк и до последней точки "Раклия". Эстетически его функция неоценима: он помогает создавать художественное целое.

Если "Ракуны" это художественное произведение, есть ли в нем герои? Конечно есть. Это главный один герой - Человек во всех его социальных ролях (часто Абай его называет просто "казах", то он верующий, то он о нем говорит собирательно "народ", то это учитель и ученик: Сократ и Аристодем, часто он просто мусульманин, почтенный мулла, или "болтливый хвастун"), во всех его взаимоотношениях друг с другом, с властью, с религией. Речь идет как о пороках человеческих, так и о добродетели и непреложности и признании, в конечном счете, высших истин.

Третья глава называется "Экзистенциальная проблематика возвращенной литературы". В этой главе осуществлен анализ поэтики художественного текста в творчестве возвращенных писателей. Экзистенциализм является синонимом отражения в литературе самого сущностного, самых важных сторон жизни человека. Отражение "вечных" проблем, являющихся главной стороной литературного мышления, характерна для прозы Ш.Кудайбердиева, М.Дулатова, Ж.Аймауытова, М.Жумабаева, М.Ауэзова. Эта проза отличается от произведений советских писателей того же периода. Для возвращенной литературы важны другие ориентиры. Они выявляются при анализе художественных текстов. Эти проблемы рассматриваются в следующих параграфах: 1) "Роман - финальный жанр реалистической литературы"; 2) "Стиль первого казахского романа" ("Бахьгтсыз Жамал" М.Дулатова); 3) "Зачатки психологической прозы Ш.Кудайбердиева ("Эдш-Мария"); 4) "Историческая продуктивность художественного открытия и стиль" (анализ рассказа М.Жумабаева "Вина Шолпан"); 5) "Роман и стиль" (романы Ж.Аймауытова "Акбилек" и "Карткожа"); 6) "Слово в языке и слово в стиле М.Ауэзова" (анализ ранних рассказов писателя и повестей "Коксерек", "Выстрел на перевале").

Динамика развития казахского национального стиля отражает постепенное усложнение показа человеческой личности в повествовательном искусстве. "Я" лирического персонажа Абая

значительно отличается or "я" Шакарима Кудайбердисва ле только но объему, но и по своей человеческой сут. Очевидно, дело туг не в самих чертах, коренным образом изменился тип взаимоотношений с миром. Теперь герой прозы 20-х годов чаще пребывают внутри себя, взаимодействуя не чужим, а со своим миром.

В современной компаративистике все более нарастает тенденция к преодолению европоцентризма традиционного литературоведения, стремление к воссозданию, по словам В.М.Жирмунского, "подлинно всеобщей литературы с широкой исторической перспективой, в рамках которой необходимо, чтобы литературы классического и современного Востока, Азии и Африки, нашли себе достойное место".1 Тенденция эта проявилась в трудах Н.И.Конрада, Р.Этьембля, Г.Дизериика, Т.Кайзера, а также во многих других частных и общих исследованиях, среди которых следует назвать и труды П.АГринцера по восточным романам. В этой связи надо также отметить, что в противовес европоцентризму на Востоке получили определенное распространение восточпоцентристские тенденции, утверждающие неповторимость основ культуры и искусства Востока, его особый лугь и предназначение в сравнении с Западом. Временные расхождения с западными литературами обусловили неприложимость к литературам Востока привычной европейской схемы периодизации литератур: античность, средневековье, возрождение, барокко, классицизм, романтизм, реализм, символизм, модернизм и. т.д.

А.Байтурсынов со свойственным ему масштабным видением казахской литературы в контексте мирового литературного процесса отмечает: "Дшмар доу1р орыс едебиетшен онеге корш, улп алып, соган стктеудси пайда батан отыр. Мундай 6ip журт eKiinui журттан едебиет жузшде улп алу жалгыз б1зде тана болган ic емес, барша журттьщ басында болган ic. Грек едебиетшен улгпн Рум алган. Европадан баска журттар ajiFan. Б1здщ орыс та одебиет улпеш Европадан алып отыр, 6Í3 орыстан

1 Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение: Запад и Восток. Л., 1979, С. 156

алып отырмыз".1 Поэтому имеет смысл совершить небольшой экскурс в упомянутые А.Байтурсыновым циклы развития романа в более широком контексте.

Традиционный роман предпочитает действие - характеру, внешний шин - внутреннему, на фоне постоянно меняющихся обстоятельств, он рисует статичного и идеального героя. В новом романе характеры, их развитие и изменение, важнее сюжега, являющегося их функцией, и не смена обстоятельств, а их "переживание" героем определяют лицо персонажа. Если в традиционном романе речь идет о необыкновенном событий, то в новом романе доминирует реальность, правда жизни к нравов. В традиционном романе слово как бы оторвано от предмета изображения, отсюда изощренность стиля, смешение стихов и прозы. В новом романе слово - инструмент точного описания и проза окончательно вытесняет стих. Но при этом надо иметь в виду, что традиционный и новый роман - это не два жанра, а два типа одного и того же жанра. В целом, для романа характерна идея столкновения человека (простого, живого, не идеального) с обстоятельствами также реальными, невымышленными. Идея испытания в традиционном романе реализуется в сюжете "разлука-подвиг-обретение", а в новом романе принимает обычно форму духовного поиска.

Бесспорно, что казахская проза 10-20-х годов отталкивалась от классического стиля Абая. Именно его произведения явились художественным ориентиром для профессиональной литературы. Казахские прозаики этих лет начинали свое творчество с переосмысления художественного наследия поэта. И это не было случайным явлением. Классический стиль Абая и закрепленное в нем художественное открытие нового человека требовали своей новой реализации. Как произошла трансформация стиля? Было ли это просто сменой стиля? Как проявилась дифференциация стиля? Почему так быстро привились прозаические формы, ранее отсутствовавшие в казахской литературе? Ответы на эти

1 Байтурсынов А. Одсбиет таншхыш. Теория словесности. С. 263.

вопросы находим в выявлении стилевых закономерностей развития казахской художественной прозы. При этом мы опираемся на фактическое движение литературного процесса,

Стилевой анализ позволяет выявить отличия художественных достоинств, что так необходимо в современном осмыслении возвращенного наследия Ш.Кудайбердиева, М.Дулатова, А.Байтурсынова, Ж.Аймауытова, М.Жумабаева и в этом контексте прозы М.О.Ауэзова тех лет. Стиль как содержательная форма произведения выявляется прежде всего в сложном комплексе взаимоотношении "автор-герой-читатель".

Литература всегда включала в себя соотношение голосов автора и героя, но до начала 20-го столетия этот тип соотношений не был творческим фактором, художественно-намеренный выбор не был творческим центром литературно-языкового процесса.

М.Дулатов в романе преодолевает монологическую модель мира, когда одна точка зрения все объясняет и за все сама говорит. Таким образом, роман М.Дулатова со стороны евоего содержания, формы и стиля принес новые достижения в развитие казахской прозы, связанные с новой исторической эпохой. М.Дулатов своим романом впервые совершил поворот литературы к частной жизни, к показу конкретного случая из довольно тогда драматической жизни казахской девушки. При этом речь шла не о бедной золушке или обделенной умом и красотой несчастной жертве обстоятельств. Писатель показывает судьбу традиционной казахской молодежи, имеющей и знания, и ум, и благосостояние, но не имеющей права на устройство своей судьбы. Этим М.Дулатов поставил на обсуждение серьезную проблему социального неравенства - униженного и бесправного положения женщины в казахском обществе. М.Дулатов, с его обостренным чувством высокой гражданской ответственности за все происходящее не мог промолчать и не возмутиться столь инертным и бездушным отношением к человеческой личности.

М.Дулатов, являясь автором призыва-лозунга "Ояп, Казак!", первым в казахской прозе поставил проблему внутренней свободы

человеческой личности. Эта тема была подхвачена его современниками Ш.Кудайбсрдиевым, Ж.Аймауытовым, М.Жумабаевым, М.Ауэзовым, С.Торайтровым, Б.Майлиным и др.

Каково место Шакарима Кудайбердиева в этой цепи? В чем содержится художественное открытие Ж.Аймауытова? Где подключился М.Ауэзов к этому общему движению, осознанно продолжая освоение классической традиции?

Стремление философски осмыслить явления действительности и напряженный анализ стали отличительной чертой прозаического стиля Ш. Кудайбердиева. Это сделало возможным впоследствии переход к реалистическому детерменизму- к анализу человека в его социальной обусловленности, осуществившемся позже в прозе Ж.Аймауытова и М.Ауэзова. Подобное развитие стиля восходило к Абаю, продолжая собой линию особого специфического отношения литературы к действительности. При этом важна интерпретация личного опыта, а не его правдивая жизненная копия.

Если стили М.Дулатова и АБайтурсынова выражают всю меру придавленности человека обществом с его политическим и социальным аппаратом, то стиль Ш.Кудайбердиева выражает прежде всего мощь стихийного течения народной жизни. Синтез этих двух стихий произошел в стили Ж.Аймауытова и М.Ауэзова, выражая напряжение и духовные поиски казахской демократической интеллигенции.

В романе Ш.Кудайбердиева подключениость системы "автор-герой- читатель" определяет иной психологический настрой обычных на первый взгляд событий. Художественность в этом случае обеспечивается особым взаимоотношением между собой этих трех участников повествования. Повествователь не только ведет рассказ, но и сам размышляет, удивляется, радуется и горюет вместе с героями. При этом у него есть особый собеседник, вечный свидетель событий - это горы Шыпгыстау. На самом деле, этот персонаж нужен повествователю для еще одного видения событий, их проверки другим измерением, позволяющим

осознавать печное и преходящее и мире и в конкретной человеческой судьбе. Одно сменяется другим, нет ничего постоянного, кроме солнца, этих гор, лупы и вечного неба. Поэтому учет разных точек зрения "вечных" участников всех жизненных событий в романс, вместе с голосом повествователя осуществляет нетрадиционное художественное освоение обычных жизненных событий. Всем этим произведение Ш.Кудайбердиева отличается от прозы тех времен.

Чтобы раскрыть сугь стилевых открытий казахской художественной прозы, важно понять соотношение художественного открытия и стиля. В художественном открытий Ж.Аймауытова, где писатель изображает заново увиденный им мир, поднимает новые пласты действительности и дает им оригинальное эстетическое воплощение, заключается источник скрытой энергии стилевых открытий.

По удачному выражению Г.Белой, "история стиля есть явление развивающееся, отражающее подвижность человеческой жизни и ее художественного постижения".1 Это положение представляет большой интерес в связи с линией стилевого развития, представленной именами "Абай - Шакарим - Аймауытов - Ауэзов". Интуитивно мы осознаем связь этих имен, даже в эпоху соцреализма логично напрашивался вопрос: откуда вдруг феномен прозы М.О.Ауэзова, не имевшего предшественников в прозе? О присутствии Шакарима и Аймауытова мы тогда и пс подозревали. Хотя, как оказалось теперь, сам М.О.Ауэзов не только не мог не находиться в контексте стилей Шакарима и Аймауытова, но и имел смелость признаться в этом.

Ауэзов не мог не испытывать влияния Аймауытова и Шакарима, не говоря уже об Абае, творчество которого явилось для стиля Ауэзова первичной семантикой. Перед нами разделенность художников во времени; принадлежность к разным общественным эпохам; разность масштаба дарования и при этом - сохранность первоначальной стилевой

1 Белая Г. Историческая продуктивность художественного открытия. В. кн.¡Теория литературных стилей, т.4. М., Наука, 1982, с.380.

интенции. Творчество Шакарима и "Ак,бшск" Аймауытова - это носредующес звено, с которыми полемизировал писатель в 20-е годы. Процесс трансформации стиля в этом направлении ждет своих исследователей. Притяжения и отталкивания, которые существует между этими писателями, свидетельствует о сложном отзвуке мощных энергий классического стиля Абая. Речь идет прежде всего об эволюции Шакаримовской Марии - типа порабощенной казахской женщины. В произведении "бдш-Мария" героиня - личность сильная, противостоящая насилию. В романе Ж.Аймауытова "АкДлек" происходит динамика образа женщины, но совершенно неожиданные вариации достигнуты М.Ауэзовым в раскрытии психологии жсшцины-дсвушки-девочки-подростка в рассказах 20-х годов.

Как эволюционирует художественное открытие, что усваивается в ходе литературного развития, что отторгается и почему, при каких условиях это происходит?

С каким багажом пришла казахская литература к зарождению литературы нового социалистического содержания? Задача заключается в том, чтобы проследить диалекгику внутренних переходов в развитии казахской литературы до 20 века и после него. При этом важно в полной мере выявить не только линии социальной дифференциации между дореволюционной и послереволюционной литературой, но и художественно-интеграционных моментов литературного развития, т.е. "мосты", которые национально-художественное сознание перекидывало между 19-м и началом 20-го в., между первыми десятилетиями казахской литературы и ее сегодняшними художественными поисками.

Подлинная история парода писалась в поэзии Абая, в гражданской лирике Шакарима, в публицистическом цикле "Оян, к,азак,!" ("Проснись, казах!) М.Дулатова, в "Докторе Живаго" Б.Пастернака и в прозе поэта М.Жумабаева, в "Тихом Доне" М.Шолохова и в "Ацбшек" Ж.Аймауьггова, в "Конармии" И.Бабеля и в "Тернистом пути!" С.Сейфуллина, в рассказах М.Зощенко и Б.Майлина.

"Улы ацпменщ opcci кыска, opici тарлау Typi "Узак, оцпме" деп аталады. Опан шагыидау тур!" "Усак оцпме" дсп аталады",1 - пишет А.Байтурсыиов повести и рассказе. Далее он касается способов повествования этих жанровых форм, при этом он огмечает самое существенное: "Мазмундау жуйеа бор-боршде де 6ip айтылу аудандарында айырма бар: улы оцпме co3¡ алыстан айдаган аттарша жайыла бастайды, узак, оцпме жакыпнан айдаган аттарша жайыла бастайды, усак оцпме муше алып, оралып келе к,оятын апарша бастайды". Такое сравнение не только понятно, но и еще раз отметает разницу хронотопа этих форм. Но при этом поражает общность с романной теорией М.М.Бахтина о романизации малых жанров, о романном стиле. Уникальность научной идеи А.Байтурсынова в том, что он считает реальным "многоголосие" и в повести, и в рассказе, как в романе: "жайылган аттар" (не один!). Но различие принципиальное находит и в другом, насколько они отдалены от первичной дистанции во времении и в пространстве. В конечном счете, как мы убедились, все определяется хронотопом - время пространственной принадлежностью жанра. М.Бахтин начинает с этой категории, АБайтурсынов приходит к этой категории другим путем, через объяснение разных во времени и в пространстве способов повествования, через выявление стилевых различий к обнаружению разных ¡¡ропотопических отношений в самих жанрах. При этом нужно подчеркнуть, что А.Байтурсыиов не употребляет название категорий на русском языке, находя им казахские точные слова -аналогии.

Рассказ Жумабаева "Вина Шолпан" (хоть автор и поставил такое жанровое уточнение) является, на наш взгляд, промежуточным, похожим на "узак, оцпме", чем "усак оцпме". По масштабности поставленных в ней психологических проблем, по динамике внутреннего состояния героев, их качественного изменения чувств, постоянного поиска и стремления к гармонии, произведение является, все-таки, больше

1 БаПтурсынов А. Эдебиет таиытхшп. А, 1987, 287 б.

новеллистической, чем в обычный коротенький рассказ "Елее" Ж.Аймауытова. Перед нами события полугода календарного времени, по за это время совершаются романные события: рушится привычный мир иллюзий, отброшены прежние ценности, новые еще не выработались, не осознались.

Казахская проза 20-х годов не сводится к роману, но она стремится к нему как к полноте своего осуществления. При этом роман понимается как крупный жанр повествования, который позволяет нарисовать жизнь наиболее полно. Роман выступает как финальный жанр реалистической литературы. Он выступает и как универсальный жанр реалистической литературы - как такой, в каком развертывается все богатство возможных стилистических решений. "Возможность каким-либо способом характеризовать романный стиль, считает А.В.Михайлов, - в общем и целом опирается в такое богатство стилей, которое даже и нельзя считать внутренне завершенным, исторически исчерпанным".1 Роман возникает как прозаический жанр. В том смысле, что романное слово не противоположно стиху. Но романная проза может позволить себе включить внутрь жанра и любой стихотворный фрагмент и даже заменить стихом прозу. Так было в стихотворных письмах Жамал и Гали; а "Красавица Камар" - безусловно, стихотворный роман.

Образ действительности в романах М.Дулатова и Ш.Кудайбердиева, Ж.Аймауьггова, значительно отличаются друг от друга не только разными манерами, но прежде всего, разным видением почти одних и тех же событий. В обоих случаях слово стало голосом действительности, по-разному истолкованной в романах. В романе М.Дулатова четко проявляется авторская позиция, теперь техника находится во владении романиста, а не рассказчик - во владении определенной техники, как это было принято в толгау. Ш.Кудайбердиев идет несколько глубже, благодаря этой свободе. Он вводит в свой роман "голоса" самой действительности,

1 Михайлов А.В. Роман и стиль.: - Теория литературных стилей. Москва, Наука, 1982, с. 141.

голоса слышимые его повествователем. Роман стягивает к себе все возможные приемы рассказывания, повествования, от непосредственно фольклорных и жизненно-бытовых фом (оцпме) до риторических. Так, в рассказах М.Ауэзова мы видим усвоение опыта несказочного жанра оцпме. Художественный рассказ не исключает жанр устной прозы. В романах Ж.Аймауытова романное слово становится "голосом" объемной действительности. Такое слово и определяет охват действительного жизненного материала. "Роман - \'лы оцпме; повесть - уза к, оцпме; рассказ - \сак, оцпме". Неслучайно А.Байтурсынои вложил понятие ацпме в характеристику прозаических жанровых форм.

"Ак,бшек" и "К,арткожа" - это новые для казахской прозы произведения. Психолошзм Ж.Аймауытова заключается в том, что ситуация изображена не только с одной или двух точек зрения. Присутствует еще и третье измерение, входящее в роман - большое общечеловеческое этическое пространство. Ведь часто, действительно, поступая эгоистически, человек оценивает поступки, особенно чужие -согласно общезначимым нормам.

Произведения Ж.Аймауытова поражают своей энциклопедичностыо и стилевым совершенством. "Мен мундай шешен созге бай, ушк.ыр жазушыны ешкашан керген смсспш",1 - писал Б.Майлин о стиле Ж.Аймауытова. "Оз басым казакда мупдай Гил^цв, жан-жак,ты дарынды жапды эл1 кездеспргешм жок. Мен бшетш Жусшбек тамаша жазушы, туцгыш роман жазган, драматург, ак,ын, аудармашы, режиссер, оппп, музыкант, галым, керкем сынпыц непзш салган дарын". Далее о стиле писателя : "Маржандай пзшген есем жазуы таска басылгандай сулу болатын",2 - отмечал в этой связи Г.Мусрепов. Эти оценки творчества Ж.Аймауытова являются наиболее точной характеристикой его стиля.

1 Кундакбасв Б. Жусшбек Аймауытов жоне театр внер1. С.46.

2 Куидакбасп Б. Жусшбек ЛПмауытов жэнс театр еперг С.50.

Романный жанр, как мы уже отмечали, отличается включением большого исторического времени, его проекцией в психологии героя. Роман Ж.Аймауытова продолжает осваивать сложные и драматические годы в начале века. Национально-освободительное восстание 1916 года всколыхнуло всю казахскую степь. По-разному она отразилась в литературе: в народных песнях, в поэзии и прозе. Ж.Аймауытов одним из первых зафиксировал этот факт подъема национального духа и самосознания в романс "Карткожа".

"Роман алган замандагы турмыс сарыньш корсеткенде, сондагы адамдардыц - улкеш, кпша бар, жасы, к ерю бар - не ¡стей/в, не ¡здейд!, не ттлейда, неге сушнш, неге куйшед!, неден именед1, неден куйзелед1, неш жацтырады, неден жирене/п, неге кумар, неге сулык. К,ыскасы, я бутш б1р журттыц, яки журттын бутш 61'р табыныц сыр-сипатын созбсн суреттеп, алдыцнан отгазедГ'.1 Так А.Байтурсынов характеризует многоголосие романной формы. Это определение романа в полной мере подходит к романам Ж.Аймауьтгова. А.Байтурсыпов будто из романов своего современника выделил отмеченные им свойства жанра: роман - это многостороннее изображение социально-бытовой жизни, это внутренние движения души разных персонажей, их поиски духовного содержания, их обретения и потери, их стремление к красоте и гармонии. В конечном счете, это показ интериоризировапной жизни представителей народа, представляющих определенную историческую эпоху.

Сознательная ориентированность формы повествования на определенную манеру видеть мир, нашла полную реализацию в творчестве М.ОЛуэзова в 20-е годы. Он ориентировался на "чужую точку" зрения, широко используя при этом собственное речевое самоопределение героев, будь это волк Серый Лютый или табунщик Бахтыгул.

Художественная система М.Ауэзова рассматривается нами как сложившееся, но еще незавершенное целое. Поиски действенности стиля, его активности, понятой как энергия постижения действительности -

1 Байтурсынов А. Теория словесности. С.280.

внутренне определяют пафос стилевого развития казахской прозы. Казахские прозаики остро почувствовали потребность говорить об эпохе языком нового времени. Первое, что было характерно для стиля этих писателей - это усложнение структуры повествования, что было характерно для произведен» й тех лет. Художественные рассказы М.Ауэзова этих лет сознательно строились писателем так, чтобы в тгх преобладала структура повествования, ориентированная на героя, на его манеру говорить, думать, чувствован,. Новым явилась ориентация между словом автора и словом героя. "Судьба беззащитных" М.Ауэзова наиболее четко зафиксировала эту форму художественности в структуре повествования.

Бесспорно, художественная форма - как всякое структурное целенаправленное образование, складывается из различных компонентов. В данной части работы мы имели дело с исследованием художественной формы произведения как системы образующих ее компонентов. Только подлинно высокая художественность делает состоятельными теоретические анализы. Именно с этой точки зрения были проанализированы "Адиль-Мария" Ш.Кудайбердиева, озаглавленный автором "Кайгылы роман"; "Ак,бшек" и "К,артк,ожа" Ж.Аймауытова, "Вина Шолпан" М.Жумабаева, произведения М.Ауэзова "Выстрел на перевале" и "Коксерек.". Что объединяет эти произведения? Конечно, неоспоримая художественность. Во-вторых, эта художественность современна, она еще не стала классикой, т.е. не так отдалена от нас, как произведения Абая, Толстого. Треп,с, эти произведения объединены сжатым завершением. Они все представляются как бы "художественным завещанием" авторов, в них заключены грандиозные открытия казахской художественной прозы.

Герои М.О.Ауэзова мало рефлексируют, потому что слово в стиле писателя диалогично. Глубинный диалогизм слова продемонстрировал писатель в прозе двадцатых годов. Именно поэтому человек изображается у М.О.Ауэзова на пороге, в состоянии кризиса. Ведь монолог

относительно завершен, он претендует быть последним словом. Он закрывает изображенный мир и изображенных людей. М.О.Ауэзов продемонстрировал диалогическую природу человеческого сознания, диалогическую природу самой жизни, где есть борьба зла и добра, тьмы и света.

Заключение диссертации содержит общие выводы.

Девяностые годы войдут в историю XX века как годы острого осознания, что век на исходе. Сегодня, пожалуй, впервые за последние несколько лет мы понимаем, что пора оглянуться назад и задуматься над тем, как и чем искусство XX века войдет в мировую историю.

Исследование духовной сущности человека было и остается главной проблемой литературы. Как мы убедились, вехи развития казахской литературы - это вехи художественного постижения человека.

Жанровые нредыстоки казахской художественной прозы представляются не только реальными, но во многом определяют и современное состояние прозаических жанровых форм. В этом мы убедились на уровне анализа поэтики предшествовавших прозе лиро-эпических жанров казахской словесности. При этом плодотворными оказались научные созвучия идей А.Байтурсынова и М.Бахтина.

Жапры фольклора, как и лиро-эпические жанры переходного периода казахской литературы (толгау и лиро-эпос), во многом подготовили становление казахской прозы и ее способность к быстрому усвоению ранее отсутствовавших в ней прозаических форм.

Но роман возникает не в результате трансформации какого-либо жанра, хотя, как мы заметили, казахский роман использовал отдельные достижения и свойства предроманных форм.

Влияние извне неизбежно проходит через фильтр местной традиции, в конечном счете, именно эта местная традиция определяла, как и что заимствуется, оказывается жизнеспособным и перспективным.

Казахский роман рождается не на пустом месте, а имея за собой богатую местную повествовательную традицию. Об этом свидетельствует

появление первого романа "Бахытсыз Жамал" М.Дулатова в 1910 г., а уже в конце 1926-27 гг. психологических романов Ж.Аймауытова "Карткожа" и "Акбилек".

Классический стиль Абая явился для казахской литературы ее вершинным явлением, остающимся мерой для ее дальнейшего развития. При этом по художественной ценности творчество Абая стоит в одном ряду с поэзией Пушкина, Гете, Петрарки. Это однозначно. Не случайно именно он явился духовным и литературным ориентиром целого поколения казахских писателей 20-х годов. Они первые поняли, что это стержень, который держит прошлое и будущее казахской литературы, без которого распадается связь.

Высокое понимание стиля и открытие эстетического треугольника в системе "авгор-герой-читатель" явилось художественным переворотом в литературном сознании,

Дифференциация классического стиля, его разветвление произошло в творчестве А.Байтурсынова, М.Дулатова, Ш.Кудайбердиева, М.Жумабаева, Ж.Аймауытова, М.Ауэзова. Этих писателей объединило отражение экзистенциальных сущностных сторон жизни человека. В этом было принципиальное отличие возвращенной прозы от казахской прозы советского периода. В этом мы убедились на анализах художественных произведений этих писателей.

Наша задача заключалась в том, чтобы раскрыть в чем отличие стиля Ж.Аймауытова и М.Ауэзова, в чем отличие изображения жизни Ш.Кудайбердиева, М.Жумабаева и М.Дулатова. Изображение жизни и человека в их произведениях заметно отличаются как в художественном, так и в эстетическом отношении.

Как показывает опыт, дело не в количестве, а в качестве. Об этом свидетельствует рассказ М.Жумабаева "Вина Шолпан". Писатель в ограниченных возможностях жанра рассказа сумел создать шедевр художественного мастерства.

Все проанализированные нами произведения возвращенной литературы представляются уникальными не только в неоспоримой художественности, присущей им всем. Они для нас являются как бы художественным завещанием авторов, в них заключены грандиозные открытая казахской прозы.

Что такое жизнь, как люди умирают, что способствует этому и что может предотвратить это? Возвращенная литература рассказывает нам о том, почему люди поступали так, а не иначе, и что они чувствовали при этом.

Художественный стиль этой литературы запоминается не словами, а моментами экзистенциального мира, обсуждением вечных ценностей мира и жизни. В этом непреходящее значение и достоинство этой литературы.

Стиль произведений возвращенных писателей возник не в один день, он подготовлен веками, всем предшествующим жанрово-стилевым развитием казахской прозы. Поэтому эти произведения разбивают грани 20-х годов и начинают жить в большом времени, причем теперь более интенсивной и нолпой жизнью, чем в своей современности. В этом мы убеждаемся сегодня в конце 20-го века. Нам сегодня есть с чем сравнить эту высокую прозу и есть чему поразиться и отдать должное.

По теме диссертации опубликованы следующие работы: Монография:

1. Казахская художественная проза. Поэтика, жанр, стиль (начало XX века

и современность). - Алматы: Рылым, 1998. 21,8 пл. Статьи:

1. Жанровые предыстоки современной казахской прозы. // Известия АН КазССР, сер. филол., 1985, N 3, с.47-56.

2. Лиро-эпическое начало казахской прозы. // Бшм жэне сцбек, 1985, N 7. 0,5 п.л.

3. Современная казахская повесть. // Литературное обозрение, 1984, N 9. 0,5 п.л.

4. О жанровых предыстоках современной казахской прозы. 62 с. // Новая советская литература но общественным наукам. Литературоведение. Москва, 1985, N 1 /ИНИОН АН СССР/.

5. Эдебиетте токырау болды ма? // Уакыт жене каламгер. А., 1990, с. 187197.

6. Мэдениет тарихы - ел тарихы. // Жалып, 1990, N 2. 1,0 п.л.

7. Художественные ценности в творчестве возвращенных казахских писателей начала XX века. // Матернаты Всесоюзного совещания по творческому наследию репрессированных писателей. Москва, Союз Писателей СССР, 1991. 1,0 п.л.

8. Проза в художественном сознании Абая. // Известия НАН РК, сер. филол., 1995, N 4, с.20-31.

9. Казак одебнеп элем;цк козкарас контскстнще,// Жас Алаш, 12 кыркуйек, 1992, 7 б.

10. Стиль и время. // Известия НАН РК, сер. филол., 1996, N 4, с.23-31.

11.1<^ара соз ^асиеп. // Егемен К,азак,стан, 5 тамыз, 1995, с.З.

12. Эдебиеттеп Бахтин мен Байтурсынов ундсспп. // Заман - К,азакстан, 7 акпан, 1997.

13. Кос булактан нор алган. ,// Заман - Казахстан, 26 к,ыркуйек, 1997.

14. К,арама-карсылык,тыц б1рл1п мен курес1: Моцарт пен Сальери. // Заман - Казахстан, 18 кокек, 1997.

15. Современное мышление и классическое наследие Абая: диалог культур - диалог эпох. // Восток-Запад. Доклады и выступления II Международного симпозиума. Алматы, КазГУ им. Аль-Фараби, 1996,

с.119-128.

16. Экзистенциальная проблема в казахской прозе 20-х годов. // Наследие Абая и отражение в литературе концепции духовного и национального сознания народа Казахстана. Алматы, Национальная комиссия РК по делам ЮНЕСКО, 1997, с.42-50.

17. Стиль художественных рассказов М.О.Ауэзова 20-х годов. // Наследие Мухтара. Алматы, К,азак,стан, 1997, с.80-89.

18. Эдсбистгану терминдсрнпц создт. Алматы, Ana Ti;it, 1996. В этой книге диссертант является автором 40 научных статей.

Рецензия на монографию:

К.Кенжалин, Ж.Исмагулов, Ш.Елеукенов, А.Нарымбетов, Т.Шапаев, А.Бопсжанова, Б.Ибраимов. "Эдебиеттануымызга к,осылган субел1 улсс деи ссептейм1з". // Казак, Эдсбие'п, 21 тамыз, 1998, 4-5 бб.

Исмакова Айгул Сер1кк,Ь!зы

"XX гасырдыц басыпдапл казак коркем прозасыныц поэтикасы (тематика, жанр, стиль)" 10.01.02 - казак, одебие-п, 10.01.08 - эдебиет теориясы

Диссертациянын. басты аркаут.1 - XX гасыр басьшдаты казак коркем прозасыныц озектт теориялык, месслслсрь Осы кезендеп проза туындыларынын жанрлык; жоне стилыпк сипат- ^аснетгерппц казак фольклорындагы лиро-эпикалык; достурлермен сабакдастыгы коптетен нак;ты мысалдар пепзшдс долелденген. Сонымен 6ipre фольклор шьнармалары жанрлык, бастаулар репнде карастырДип, прозамыздыц кайталанбас улттьщ cpcKincjiiKTCpi айк,ындалады. Осыныц барлыга олемд]к одебиеттеп роман жанрыныц даму тарихиньтц контекстшде зерттеледь

Абайдыц "Ракдиясындагы'' эстетикалык ушбурыштыц (автор-KeftinKep-тыидаушы жуйесппц) казак коркем прозасыныц калыптасуына жоне оныц жедел. дамуыпа тжелей осер еткеп! туцгыш рет теориялык тургыдан далелденедь

Диссертацияда XX гасыр басындагы казак, коркем прозасын талдау аркылы оныц коркемд!к кундылыгы мен жацашылдыгы тужырымдалады. Бул классикалык стильдщ дамуы болыи габылады. Ш.Кудайберднев, М.Дулатов, Ж.Аймауытов, М.Жумабасвтардыц шыгармалары жацаша байыпталады. Аталган кезец казак эдебиетгануыпда алгаш рст экзистенциялды тургыдан карастырылып, адам омipiruieii аса дагдарысты, ширыккан еэттердщ керкем прозада бейнеленут озшдж тургыдан байыпталган. М.Эуезовтщ алгашкы ецпмелер1 де такырып, жанр, сшльдк тургыдан талданады.

АБайтурсыповтыц едеби-теорияльщ толгамдары Gipiiniri рет М.Бахгишпц теориялык концепцияларымен салыстырылып, ой-шюрлершдеп ундеспктер1 мен уксастыктары аныкталады.

Диссертацияныц теориялык, жэне практикалык; нспздер1 K,a3ipri казак; едебиеггану гылымында мацызды болып табылады.

RESUME Ismakova Aigul Serikovna "Poctics ofkazakh art prose of a beginning XX centuries (subjects, genre, style) " 10.01.02 - kazakh literature, 10.01.08 - theory ofliteratnre

The thesis of Ismakova A.S. is urgent as theoretical revealing of poetics features of kazakli art prose, and research of its genre and style originality. Main problem of the dissertation is theoretical research of problems of kazakli art prose in the beginning of XX century.

For want of it for the first time argumentatively the statement is justified that the kazakh novel has arisen not as a result of transformation any of a genre, but it used several separate achievements and properties of another genre forms. The speech goes about the transition of lyric and epic national narrative tradition to the structure of art product.

The genre and style opportunities of lyric and epic genres (tolgau, lyric epos) of the kazakh verbal art are considered as transitive stages of the prosaic forms. This process is considered in a general context of novel genre development in the world literature. For want of it especially it is marked that ascending to tolgau the tradition of an organic combination of lyric and epic has played the important role in origin of kazakh prose and has appeared fruitful under conditions of modern literary process.

For the first time in kazakli literature science the reseaclier opens the art feature in creativity of Abai Kunanbaycv (in poetry', then in "Gaklia"): the speech goes about opening by Abai of an aesthetic triangle in system "author -hero - listener". Just this aesthetic opening accomplished by Abai has allowed hereinafter for faster and qualitative development in the kazakli literature of absent before prosaic genres. For want of it "Gaklia" is compared to the philosophical texts ("Experiences" of Grasian, "Aphorisms and Maximas" of Shopengauer).

The differentiation of classical style was carried out in kazakh prose of the 20-th years in creativity of Sh.Kudayberdiev, A.Baytursynov, J.Aymauytov,

M.Jumabaev, M.Dulatov, M.O.Auezov. These writers were united by reflection of the existent sides of people's life.

For the first time in kazakh literature science the scientific concepts of A.Baytursynov ("The Theory of Literature", 1926) and M.Bahtin ("An Aesthetics of Verbal Creativity") are found out and compared. For both scientists the research of an aesthetics and art of verbal creativity is important instead of ideological or thematic description. In the 20-th years of the current century both literature scientists have anticipated modern catcgorial consideration of the literature in a general context of the national and world literature.

The theoretical and practical rules of the thesis are essential for modern kazakh literature science.

M