автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Способы ритмизации цикла И.С. Тургенева "Стихотворения в прозе" и основные тенденции развития жанра в русской литературе конца XIX - начала XX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Способы ритмизации цикла И.С. Тургенева "Стихотворения в прозе" и основные тенденции развития жанра в русской литературе конца XIX - начала XX вв."

На правах рукописи

Галанинская Светлана Виленовна

СПОСОБЫ РИТМИЗАЦИИ ЦИКЛА И.С.ТУРГЕНЕВА «СТИХОТВОРЕНИЯ В ПРОЗЕ» И ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ЖАНРА В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ КОНЦА XIX - НАЧАЛА XX ВВ.

Специальность 10. 01. 01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва - 2004

Работа выполнена на кафедре русской литературы филологического факультета Московского педагогического государственного университета

НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ - доктор филологических наук,

доцент Сапожков Сергей Вениаминович

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ - доктор филологических наук,

профессор Ауэр Александр Петрович

кандидат филологических наук, доцент Лазареску Ольга Георгиевна

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ - Литературный Институт

им. А.М.Горького

Защита состоится «_»_2004 г. в_[ часов на заседании

диссертационного совета Д 212.154.02 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119992, г. Москва, ул. Малая Пироговская, д.1, ауд,_.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1.

Автореферат разослан «_»_2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Волкова Е.В.

Общая характеристика работы.

1. Актуальность и новизна исследования.

Вопрос о жанре стихотворения в прозе в русской литературе до сих пор остаётся дискуссионным. Это подтверждается хотя бы тем, что в большинстве пособий по литературоведению и истории литературы такое понятие вообще отсутствует. Несмотря на то, что о цикле Тургенева начали писать практически сразу после публикации (работы Незеленова, Введенского, Невзорова и др.) и продолжают активно исследовать его до сих пор (многочисленные работы С.Е.Шаталова, Л.Н.Иссовой, И.И.Величкиной, Н.Д.Пантелеева, Н.Р.Левиной, Ю.Б.Орлицкого, Л.М.Арининой и др.), можно констатировать, что внимание литературоведов обычно сосредоточено не на выделении жанрообразующих признаков и, тем более, не на их развитии в исторической перспективе. Концепция жанра, которой придерживается тот или иной исследователь, как правило, заявлена лишь косвенно. Большинство литературоведов переносит акцент с жанровой специфики на родовую и, соответственно, уделяет внимание лирическому (чаще - содержательному) аспекту. В качестве жанрообразующих выделяются малый объем текстов, философичность тематики, т.н. «установка на внутренний лиризм» и т.д. Такой подход к стихотворениям в прозе как жанру затрудняет процесс отграничения основных жанрообразующих признаков от факультативных, коими являются перечисленные. В данной работе мы впервые обобщаем все конструктивные моменты большинства концепций жанра стихотворений в прозе и создаем свою систему основных жанрообразующих признаков, рассматривая их динамику в исторической перспективе.

Необходимо подчеркнуть, что показательным становится именно внимание или невнимание исследователей к роли ритма как жанрообразующего фактора: с данным аспектом связана та или иная концепция жанра (основательно данную проблему рассматривают в своих диссертациях только Н.Р.Левина и Ю.Б.Орлицкий). Большинство исследователей (традиция А.М.Пешковского и Б.М.Энгельгардта) ищут в «Стихотворениях в прозе» стихотворный ритм (систему упорядоченных метрических вставок), тогда как это характерно лишь для метризованной прозы, а для рассматриваемого нами жанра данный признак не является основным (Тургенев тщательнейшим образом удалял все, даже случайные компоненты стиха из своего цикла). Развивая взгляды Ю.Б.Орлицкого и Н.Р.Левиной, мы впервые прослеживаем взаимосвязь ритма и циклической формы, делая это основой концепции.

2.Гипотеза исследования.

Стихотворения в прозе, в отличие от других переходных между стихом и прозой форм (ритмической прозы, версе и верлибра), - это полноценный жанр, поскольку обладает системой устойчивых признаков и включен в систему родовидовых, а не только родовых, как верлибр, и не только видовых, как верее) отношений. Если создание АС.Пушкиным романа в стихят; в прозу за счет внутреннего развития собственно стихто

тот период были лучше разработаны, то И.С.Тургенев на более позднем этапе предпринял попытку сделать обратное: в эпоху господства прозы реабилитировал лирику средствами прозы. Отсюда - особенности жанрообразующих признаков, которые мы впервые объединяем в систему. На наш взгляд, стихотворения в прозе выявляют такой этап в эволюции родов и жанров, когда признаки, традиционно считавшиеся факультативными для лирического рода, как раз становятся дифференцирующими. Появляется нереализованная раньше возможность воплощения лирического рода в прозаической форме. Эта возможность и выдвигает в качестве жанрообразующих не родовые и не жанровые (в привычном смысле), а структурные, ритмико-речевые признаки, т.е.собственно прозаическую форму, актуальную на данном этапе; циклическую форму и связанные с ней сквозной сюжет и особую ритмическую организацию.

Мы впервые анализируем развитие жанра стихотворений в прозе на примере ряда наиболее показательных текстов рубежа веков, не подвергавшихся ранее комплексному анализу.

3. Цели и задачи.

Основной целью нашего исследования является обозначение научного статуса стихотворения в прозе как жанра и выяснение его места в родовидовой системе.

Данная цель подразумевает решение ряда конкретных задач:

1) рассмотрение генезиса жанра стихотворения в прозе в сопоставлении с другими переходными формами между стихом и прозой;

2) выявление основных жанрообразующих признаков, прежде всего, особенностей ритмообразующих факторов цикла;

3) рассмотрение основных тенденций ритмообразования жанра стихотворения в прозе на рубеже Х1Х-ХХ вв.

В третьей главе («Тенденции развития жанра стихотворений в прозе на рубеже Х1Х-ХХ вв. Эволюция ритмики») делается попытка проследить особенности дальнейшей трансформации жанрообразующих признаков и, соответственно, выделить основные тенденции дальнейшего развития жанра. Особенности бытования жанра стихотворений в прозе рассмотрены на примере анализа наиболее показательных произведений.

4.Методологическая основа и объект исследования.

В нашем исследовании будет использоваться комплексная методика анализа, обусловленная особенностью поставленной цели. Ведущим становится сравнительно-исторический метод, а также традиции формальной школы, которые господствуют в анализе маргинальных жанров и систем стихосложения в работах Ю.Н.Тынянова, и структурно-семиотический подход Ю.М.Лотмана, С.И.Кормилова и др.

Объектом исследования является эволюция жанра стихотворений в прозе во взаимосвязи с особенностями его поэтики.

5. Теоретическая и практическая значимость исследования.

Теоретическое значение работы состоит в том, что в ней проанализированы история и теория жанра стихотворений в прозе, установлена роль исторического контекста в его формировании. В исследовании сделана попытка выделить жанрообразующие признаки и описать их дальнейшие модификации.

Практическая значимость работы обусловлена тем, что материалы и выводы способствуют выделению отдельного маргинального жанра, существование которого многие исследователи до сих пор ставят под сомнение.

Результаты работы могут послужить основой для чтения лекций по истории русской литературы XIX-XX вв. и творчеству Тургенева в частности, а также для чтения спецкурса и проведения спецсеминара на филологических факультетах университетов.

6. Апробация материалов диссертации.

Основные положения диссертации обсуждены и одобрены на заседании аспирантского объединения и заседании кафедры русской литературы Московского педагогического государственного университета; отмечены как успешные доклады на Пуришевских чтениях(МПГУУ 2001, 2002 гг.), Всероссийской научной конференции «Природа: материальное и духовное» (Санкт-Петербург, ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом) и ЛГОУ им. А.С.Пушкина, 2002), межвузовской конференции «Поэтика и компаративистика» (Коломна, Коломенский Государственный Педагогический Институт, 2003).

7.Структура работы.

Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения.

Основное содержание работы.

Во введении обоснованы актуальность и научная новизна работы, сформулированы ее цели и задачи, определены методологические принципы, степень апробации и практическая значимость. Здесь же обозначены принципиально важные для исследования термины и понятия.

В данной связи необходимо подчеркнуть, что в нашем исследовании используется концепция жанра (разработанная в основном Ю.Н.Тыняновым и Ю.М.Лотманом) как динамической родо-видовой системы, условной типовой модели построения литературного целого. Жанр становится своеобразным теоретическим инвариантом, для которого допускаются отдельные «практические» варианты - конкретные произведения.1 На наш взгляд, такой подход особенно актуален для маргинальных жанровых образований, где ряд соотносимых текстов не всегда однороден, а количество произведений не всегда значительно.

Первая глава («Маргинальность стихотворения в прозе в контексте «прозаизации» стиха и «поэтизации» прозы») посвящена анализу периода в русской литературе до возникновения тургеневского цикла стихотворений в прозе. Здесь рассмагривается исторический контекст образования жанра, объективные причины его появления в русской литературе на определенном этапе взаимодействия стиха и прозы.

В первом параграфе (««Стихотворения в прозе» и явления «лиризации прозы» в русской литературе первой четверти XIX в.») анализируются взаимоотношения стиха и прозы в первой четверти XIX в., особенности которых определялись складыванием на фоне достаточно устойчивой стиховой традиции.

1 Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. Статьи и исследования. Заметки. Рецензии. Выступления. Спб., 1996. С.18.

Это была эпоха господства поэтической речи. Классицисты утвердили за поэзией статус приоритетного искусства. Развитию системы прозаических жанров и стилистики ещё не уделялось должного внимания, поскольку проза не воспринималась в качестве «изящной словесности». Художественная проза стремилась заимствовать у поэзии внешние элементы (так часто поступали романтики: А.А.Бестужев-Марлинский, М.ЮЛермонтов и др.) и привносить в содержание максимум лиризма (последнее особенно характерно для сентименталистов, прежде всего, - для Н.М.Карамзина).

На наш взгляд, важно то, в какой контекст включена конкретная форма на каждом этапе. Исследователи отмечают сходство со стихотворениями в прозе лишь отдельных отрывков больших произведений, у авторов которых изначально была установка на создание прозаического текста определенного жанра с характерными для данного этапа развития прозы особенностями. Настоящие же стихотворения в прозе как жанр существуют только в рамках цикла и "работают" только в его контексте. У автора стихотворений в прозе изначально другая творческая жанровая установка и другая цель, поэтому лирические отрывки из прозы Марлинского, Гоголя или Лермонтова в типологическом смысле нельзя сравнивать с собственно стихотворениями в прозе, появившимися в русской литературе хронологически позже.

В целом, можно сказать, что проза рассматриваемой эпохи показательна с точки зрения взаимодействия стиха и прозы, когда в первой трети XIX в. она, испытывая сильное влияние стиховой традиции (прежде всего, на уровне ритма и стилистики), только начинает противопоставлять себя стихотворной речи и одновременно отталкивается от нее.

Во втором параграфе («Стихотворения в прозе» и явления "прозаизации поэзии" в русской литературе первой половины — середины XIX в.)

рассматривается процесс прозаизации поэзии, который был знаком наступления следующего этапа взаимодействия двух противоположных структур.

Если на более ранних этапах проза осознавалась как нечто приземлённое, стоящее вне эстетического идеала, то в творчестве Пушкина проза уже постепенно оказывает влияние на поэзию, входит в лирический образ мира на равных правах и активно взаимодействует с ним. Пушкинский роман в стихах отразил назревшую в литературе того периода потребность перехода к прозе, которая в "Евгении Онегине" осуществилась в пределах стихотворной формы.

Активной прозаизацией стиха занимался и Н.А.Некрасов, причём, начиная с Ю.Н.Тынянова и Б.М.Эйхенбаума, исследователи оценивали этот процесс в его творчестве как несомненное позитивное новаторство. Однако Некрасов, как и Тургенев, творил уже в принципиально иную эпоху, эпоху расцвета и тотального господства прозы. Пушкин, Гоголь, а вслед за ним и писатели натуральной школы, активно работали над развитием прозаической стилистики и жанровой системы. Теперь уже проза становится синонимом настоящего искусства.

В русской литературе на тот момент уже существовали развитые поэтическая и прозаическая традиции, хотя проза в данный момент была более нова и актуальна, поэтому для равноправного сосуществования стих стремился ей внешне (па уровне второстепенных признаков) уподобиться. Творчество Некрасова представляет такой этап в истории взаимодействия прозы и стиха, когда эти два полюса были максимально поляризованы, когда обозначился, по

выражению Ю.Б.Орлицкого своеобразный "кризис дихотомии"2. Данный "кризис" на следующем этапе приведет к появлению значительного количества форм на стыке поэтической и прозаической систем.

В третьем параграфе (Стихотворения в прозе и пограничные формы между поэзией и прозой в русской литературе первой половины XIX в.) делается попытка сопоставления жанра стихотворений в прозе с остальными переходными (в структурном отношении) между стихом и прозой формами: ритмической прозой (на примере анализа произведений А.Ф.Вельтмана и Н.СЛескова), версе и верлибром.

Наличие или отсутствие двойной сегментации текста определяет изначальную авторскую установку на стих или прозу. Именно поэтому верлибр относится к стиху, а остальные рассмотренные нами переходные формы — к прозе. Определяющим признаком для версе оказывается симметричная строфическая урегулированность, для ритмической прозы - наличие регулярного метра.

Несмотря на существующую традицию, ставить стихотворение в прозе в один ряд с другими переходными формами безо всяких оговорок, на наш взгляд, не совсем корректно, т.к. понятие жанра - более объёмно. Название "стихотворение" говорит лишь о поэзии содержания, о лиризме, ассоциируемом обычно со стихом. Прозаическая форма при непривычном содержании как раз обнажает свою сущность. Ориентация не на стих, а на прозу, использование возможностей прозаического ритма (прежде всего в рамках цикла), является более объективным законом жанра, поскольку этот принцип осуществлялся не только Тургеневым, но и его предшественниками в этом жанре во французской литературе и очень немногими последователями в русской. Стихотворение в прозе, в отличие от верее, ритмической прозы и верлибра - это полноценный жанр, а значит - должно быть включено в парадигму родо-видовых отношений. В связи с этим, в одном ряду со стихотворением в прозе оказываются другие нетрадиционные жанры: роман в стихах ("Евгений Онегин"), поэма в прозе ("Мертвые души") и т.д.

Во второй главе ("Стихотворения в прозе"И.С.Тургенева как жанровый канон в русской литературе XIX в. Ритмообразующие факторы цикла») выделяются основные жанрообразующие признаки стихотворений в прозе. Особенности ритмообразующих факторов цикла стихотворений в прозе анализируются на примере <^еПИа» как своеобразного инварианта базовой модели жанра.

В первом параграфе первой главы ("Стихотворения в прозе" в контексте творческих исканий И.СТургенева на грани поэзии и прозы») рассматриваются субъективные предпосылки возникновения жанра в творчестве И.С.Тургенева.

Жанр стихотворения в прозе не получил широкого распространения. О некой сложившейся традиции обычно говорят лишь применительно к французской и русской литературе, подразумевая прежде всего произведения Ш.Бодлера и И.С.Тургенева как жанровый канон, поскольку этими двумя авторами традиция началась и на них же фактически закончилась.

К созданию собственных "Стихотворений в прозе" Тургенев приступил в 1877 году. Возникновение этой формы не только и не столько восходит ко

2 Орлицкий Ю.Б. Стих и проза в руссхой литературе. Очерки истории и теории. Воронеж, 1991. С.34

внешним влияниям (А.Бертран, Д.Леопарди, А.Шопенгауэр, Ш.Бодлср), сколько стало закономерным результатом творчества поэта и прозаика, освоившего все новации русской литературы того периода, хотя ни одна из них не стала для него по-настоящему актуальной.

Большинство перечисленных выше текстов обладают гораздо меньшей художественной ценностью, чем "Стихотворения в прозе" или традиционная проза Тургенева. Однако для нас важно то, что Тургенев постоянно работает с переходными формами, причем, движется в сторону расширения изобразительных возможностей прозы, которые наиболее ярко проявились именно в жанре стихотворения в прозе.

Во втором параграфе второй главы («Композиция: макро- и микроструктура. Абзац как аналог строфы и композиционная единица; принцип выделения частей») анализируются композиционные особенности цикла И.С.Тургенева.

Стихотворение в прозе - маргинальный прозаический жанр, основные признаки которого связаны с бытованием в форме цикла. На наш взгляд, показательно, что до создания "Стихотворений в прозе" Тургенев уже обращался к форме поэтического ("Деревня") и прозаического цикла ("Записки охотника"), объединенных преимущественно сюжетными и тематическими связями. Однако, по мнению большинства исследователей (В.А.Сапогова, Ю.Б.Орлицкого и др.), именно во второй половине 19 в. цикличность постепенно стала восприниматься как особая художественная возможность. У поэтов этого периода - Н.Огарева ("Buch der Liebe"), Н.Некрасова ("На улице", "О погоде") и особенно А-Григорьева ("Борьба", "К Лавинии" и др.) - лирический цикл представляет собой жанровое образование, являющееся промежуточной формой между тематической подборкой стихотворений и бессюжетной поэмой (ярчайшим примером может служить созданная на рубеже веков "Снежная маска" А.Блока). Каждый текст, входящий в такой цикл, может существовать самостоятельно, но вне связи с другими произведениями теряет часть своей эстетической значимости. Художественный смысл всего цикла, таким образом, больше простой совокупности смыслов составляющих его текстов. Поскольку цикл монтируется из отдельных произведений, эта форма обладает широкими возможностями воплощения авторского замысла именно за счет многообразия принципов композиционного построения.

По мнению Н.Р.Левиной, жанр стихотворения в прозе, существующий в форме, цикла, отражает особое видение мира во всем его противоречивом многообразии.3 В этой связи работа над композицией "Стихотворений в прозе" велась Тургеневым особенно тщательно. При создании целого цикла Тургенев соблюдал принцип "зигзагообразной композиции", основанной на упорядоченном чередовании различных по форме и содержанию произведений (напомним, что на начальной стадии работы над "Стихотворениями в прозе" материалы в качестве одного из вариантов как раз и были озаглавлены "Зигзаги").

Общая композиция цикла, как и его макроритм, складывается из соотношения всех произведений между собой и со структурой отдельных текстов.

' Левина Н.Р. Ритмическое своеобразие жанра стихотворения в прозе. // Русская литература и общественно-политическая борьба ХУН-Х1Хв. Ученые записки ЛГПИ им.Герцена, т.414. Л.,1971. С.236.

Если единицей циклической композиции является текст как таковой, то композиционной единицей текста стихотворения в прозе будет абзац. В этом направлении изучения прозаического лирического текста обычно применяют методику и терминологию стиховедения.

Для анализа композиции «Стихотворений в прозе» мы используем совмещенную терминологию Г.Я.Солганика ("прозаическая строфа" как некое смысловое единство, подчеркнутое специфическими синтаксическими связями между составляющими предложениями4) и Ю.Б.Орлицкого («строфоид» -композиционная единица, по функциям подобная строфе (что подчеркнуто корнем «строф- » "5), однако не имеющая права называться строфой при отсутствии признаков стихотворной организации, в частности - особой рифмовки). На наш взгляд, термин «строфоид» актуален и для стихотворений в прозе. Г.Я.Солганик дает свою типологию прозаических строф (мы будем использовать термин "строфоид") по структурно-смысловому признаку. С небольшой корректировкой эту несколько условную типологию, на наш взгляд, можно применить и к текстам "Стихотворений в прозе":

1) параллельные: более или менее симметричные; на наш взгляд, их удобнее называть «версейными» (49% от общего количества): "Собака", "Услышишь суд глупца", "Воробей", "Роза", "Памяти Ю.П.Вревской", "Порог", "Посещение", "Милостыня", "Два богача", "Старик", "Корреспондент", "Эгоист", "Что я буду думать?", "Нищий", "Без гнезда", "Н.Н.", "Монах", "Молитва", "Мне жаль" и многие другие;

2) описательные: наиболее свободно урегулированные строфоиды, выделяемые только по смыслу (~22% текстов): "Старуха", "Соперник", "Житейское правило", "Маша", "Дурак", "Два четверостишия", "Чернорабочий и белоручка", "Любовь и голод", "Нимфы", "Щи", "Природа", "Повесить его!", "Писатель и критик" и др.;

3) строфы с единым субъектом: «один субъект во всех предложениях, который может быть заменен местоимением" (160, 116), на наш взгляд, точнее было бы назвать их, используя бахтинскую терминологию, строфоидами с «единым голосом» (около 15%): "Довольный человек", "Черепа", "Последнее свидание", "Насекомое", "Сфинкс", "Камень", "Голуби", "Морское плавание", "Встреча", "Кубок", "Nessun Maggior Dolore", "Мои деревья";

4) кольцевые: обобщающий зачин (отдельный строфоид), за которым следует одна или несколько иллюстраций обозначенной мысли (остальные строфоиды), соотносящиеся с зачином-тезисом как однородные члены с обобщающим словом (~ 12%): "Деревня", "Конец света", "Восточная легенда", "Лазурное царство", "Проклятие", "Близнецы", "Куропатки".

Наконец, нам удалось найти в тургеневском цикле всего два небольших текста, организованных принципиально астрофоидно (не разделенных на части): "Русский язык" и "Брамин".

Стихотворение "Русский язык" является заключительным в цикле из пятидесяти текстов, собранных для первого издания самим Тургеневым, т.е.

4 Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. М., 1991. С.112.

' См. указанную выше работу, с.56.

находится в явной сильной позиции и несет обобщающую идею. Показательно, что данный текст следует за философским стихотворением "Молитва" (расшатанная версейная форма), где Тургенев рассуждает о потребности человеческого общения с Богом. Следующее стихотворение "Русский язык" по своей сути и является своеобразной молитвой о чуде: язык дан (курсив - С.Г.) великому народу (а "дан" он может быть только Богом), и владение этим языком -знак избранности и знак истинного пути одновременно. Тургенев как писатель утверждает свою веру посредством творчества.

Таким образом, астрофические образования в цикле являются осознанным автором исключением, подтверждающим правило: композиция конкретных стихотворений в прозе проявляется в делении на абзацы-строфоиды.

Тексты с одинаковыми типами строфоидов практически никогда не стоят рядом друг с другом. Версейные формы (они наиболее эмоционально насыщены), как правило, чередуются с остальными, прежде всего, с произведениями с описательными строфоидами, в которых сильно эпическое начало и сочетаются несколько голосов. В цикле вообще чрезвычайно велика роль "соседства": каждое стихотворение несет в себе отголоски многих других. При этом композиция оказывается теснейшим образом связана с ритмом, заданным "перекличкой" рассредоточенных по всему циклу вариаций тем, мотивов, проблем, образов и т.д.

Однако отдельно взятую лирическую миниатюру нельзя считать полноценным образцом жанра. Ритм на микроуровне (в рамках отдельных текстов) связан с композицией абзацев и по сути прозаичен. В абзацах соотносятся объем, аналогичные зачины и концовки, синтаксические построения, аналогичные типы выразительных средств, но четкая двойная сегментация, метр, рифма и т.д. отсутствуют.

В третьем параграфе второй главы («Ритмическая организация цикла. Связь ритма, композиции и синтаксиса») рассматривается ритм цикла на

различных уровнях художественной организации.

Мы считаем ритм (в широком смысле, как упорядоченную последовательность элементов на всех уровнях структуры) одним из основных признаков, определяющих специфику стихотворения в прозе как жанра. Ритмическое единство цикла надо отслеживать во всех способах организации материала, который наилучшим образом соответствует смыслу лирической прозы. Такой ритм функционален, но отличен как от прозаического, так и от поэтического: от стихотворного он отличается отсутствием метра, от прозаического - большей урегулированностью, большей ролью соотношения элементов, которые «работают» только в цикле. Этот макроритм создается целым рядом интегральных признаков, которые складываются в определенную систему.

Первым интегральным признаком является тщательное и последовательное соотношение текстов с абзацами разного типа. Например, версейные формы составляют наиболее эмоционально насыщенную линию цикла. Здесь происходит заострение поставленных проблем и авторской позиции. Версе «Что я буду думать?» и «Как хороши, как свежи были розы...» соседствуют с эпическим «Повесить его!», сюжетным текстом с описательными строфоидами, где дано описание ситуации для осмысления.

Вторым интегральным ритмообразуюшим признаком становятся синтаксические конструкции со сходной организацией: например, соотношением сложных бессоюзных предложений со внутренней системой пауз, маркированных точкой с запятой, многоточием и т.д.

Третий признак - использование ряда определенных изобразительных и выразительных средств на протяжении всего цикла. Основная художественная нагрузка ложится в основном на авторские двойные, тройные согласованные и несогласованные определения (а в "Senilia" их количество к одному слову нередко доходит до восьми), эпитеты, ряды которых наиболее значимы:

Она смотрит на меня большими, злыми, зловещими глазами... глазами хищной птицы...

("Старуха")6.

Женщина эта огромного росту, могучая, дебелая, с мышцами, как у Геркулеса, с крохотной головкой на бычачьей шее - и слепая - в свою очередь толкает небольшую, худенькую девочку.

("Necessitas, Vis, Libertas. Барельеф")7.

Четвертый интегральный ритмообразующий признак -композиционные повторы разного типа (анафора,. эпифора, аналогичным образом организованная кульминация и т.д.) и соотношением текстов с такими повторами.

Пятым интегральным ритмообразующим признаком является «сквозной сюжет» цикла - взаимодействие текстов с рядом основных тем, проблем и вариантов их решения (идей). Реконструируется «эволюция» мировоззрения лирического героя. Например, можно проследить, как в произведениях, посвященных проблеме взаимодействия человека и природы как основы мироздания («Разговор» - «Собака» - «Маша» - «Воробей» - «Старик» -«Природа» - «Морское плавание» - «Мы еще повоюем!») реализуется идея противостояния природы и человеческой памяти и искусства, а также языка как средства освоения действительности (стихотворение «Русский язык»). В процессе духовной эволюции, описание которой составляет сквозной сюжет, лирический герой приходит к мысли, что творческий человек зависит от бессознательно действующей природы, но может победить ее при помощи данных ему разума и памяти и «великого и могучего русского языка», способного приблизить к нравствешюму идеалу через эстетический. Характерно, что внимание Тургенева целенаправленно заостряется на значимости аспекта языка, речи - это становится темой цикла, предметом авторской рефлексии. Название самого жанра («Стихотворения в прозе») становится заголовком цикла - сильная позиция текста. Стихотворение «Русский язык» завершает вариант цикла, собранный для печати самим Тургеневым (конец - еще одна сильная позиция теста, и здесь опять подчеркивается значимость речи).

Цикл стихотворений в прозе И.С.Тургенева является своеобразным жанровым каноном в русской литературе. Обращение к данному жанру становится закономерным итогом творческого поиска Тургенева в области переходных форм между стихом и прозой. Композиция цикла как целого оказывается теснейшим образом связана с ритмом, а ритмическая организация является одним из основных жанрообразующих признаков. Характерно, что в рамках отдельных текстов ритм остается прозаическим по своей функции. Возникая как композиционно-синтаксическая упорядоченность в заведомо свободно и многообразно организованной структуре, коей является проза, он подчеркивает именно "прозаичность" текстов, где отсутствует четкая двойная сегментация, метр, рифма и т.д. В целом же, на макроуровне, ритм отличен как от поэтического, так и от прозаического. Ритм цикла создается рядом проанализированных выше интегральных признаков. Ритмическое единство цикла возникает и как сочетание многообразия ритмов отдельных текстов, вписанных в общий композиционный ритм, подчиненный художественной задаче создания целостной картины мира. В этой связи необходимо подчеркнуть, что организующим началом становится сквозной сюжет цикла и образ автора как многопланового лирического героя, выразителя обозначенного мировоззрения.

В третьей главе («Жанр стихотворений в прозе в русской литературе рубежа XIX-XX вв. Эволюция ритмики») рассматриваются основные тенденции развития жанра обозначенного периода в связи с эволюцией ритмических особенностей.

Стихотворения в прозе на следующих этапах развития практически не существовали в своей канонической форме, что, на наш взгляд, является признаком маргинальности жанра.

В целом, необходимо подчеркнуть, что большинство текстов, созданных в жанре стихотворений в прозе, всё же вторично (и в плане формы, и в плане содержания) по отношению к тургеневскому циклу. Это доказывается прежде всего значительным числом его "стихотворений", по сравнению с экспериментами других авторов, а также высоким художественным (отнюдь не экспериментальным) уровнем его текстов. Характерно также, что созданные впоследствии тексты постигала участь сравнения с "жанровым каноном" и воспринимались они именно в контексте тургеневских. Всё это позволяет сделать вывод о маргинальности данного жанра в русской литературе Х1Х-начала XX в.

Мы рассмотриваем особенности развития и бытования упомянутого маргинального жанра на примере наиболее показательных для периода рубежа Х1Х-ХХ вв. текстов.

• В первом параграфе третьей главы («Цикл лирических миниатюр Л.Д.Зиновъевой-Аннибал "Тени сна" как нивелирование ритмической структуры») анализируется цикл лирических миниатюр Л.Д.Зиновьевой-Аннибал "Тени сна" (1905), отражающий одну из характерных тенденций бытования жанра стихотворений в прозе на рубеже Х1Х-ХХ вв.

"Тени сна" Зиновьевой-Аннибал возникли уже на следующем этапе истории взаимодействия стихотворной и прозаической структур. "Серебряный век" — период преобладания поэзии, причем, именно в стихотворной форме, когда вновь (как это было a пушкинскую эпоху "Золотого века") появилась тенденция к переориентации прозаических структур на более актуальные поэтические.

Принципиально новым для данного периода было возникновение устойчивого стремления к синтезу искусств вообще и родов и жанров в рамках каждого из них - в частности. Отсюда - особенности рассмотренных нами произведений. Поскольку цикл создавался в период расцвета стихотворных форм, автору было важно не просто соблюсти, но и подчеркнуть формальную упорядоченность, внешне максимально близкую к стихотворной структуре. Именно поэтому в "Тенях сна" немало намеренных метрических вставок, в то время как Тургенев очень тщательно убирал из своих произведений даже случайные метры. У этого цикла более простая архитектоника, линейный внутренний сюжет. Большинство произведений по сути дублируют друг друга на уровне темы, проблемы, идеи, внося лишь некоторые дополнения, по сравнению с предыдущими. Сквозной мотив жертвенной смерти наиболее четко проявляется в заключительной миниатюре. Образ лирической героини един во всех произведениях. В данном цикле нивелируется основной признак жанра стихотворений в прозе - сложный макроритм. Взаимодействие элементов, которое мы отмечали в стихотворениях в прозе, уступает место их сквозной повторяемости. На уровне отдельных текстов вообще можно говорить о некой модели, поскольку большинство миниатюр имеют сходное строение: версейная форма, развернутая по индуктивному принципу (по индуктивному принципу построен и весь данный цикл в целом, в то время как тургеневский, напротив, - по дедуктивному); обилие однородных членов с обязательным включением обращений, восклицаний, риторических вопросов и своеобразных "умолчаний", маркированных многоточиями.

Таким образом, на примере цикла лирических миниатюр Зиновьевой-Аннибал 'Тени сна" мы можем наблюдать одну из характерных тенденций развития жанра стихотворений в прозе - его нивелирование за счет исчезновения основных жанрообразующих признаков: актуальности прозаической формы и сложного, отличного как собственно от прозаического, так и от стихотворного, макроритма. Вместо стихотворений в прозе в XX в. широкое распространение получает именно лирическая миниатюра, существующая единично или в форме цикла с упрощенной структурой и не имеющая столь же определенного жанрового статуса.

Во втором параграфе («Бытование жанра стихотворений в прозе в массовой литературе начала XX в. Саморазрушение жанра») анализируется тенденция, возникшая на этапе своеобразной популярности жанра. Как утверждают исследователи (М.П.Алексеев, Ю.Б.Орлицкий, О.Р.Першукевич и другие), написанные в подражание Тургеневу произведения появлялись в основном в течение двух-трех последующих десятилетий, и чаще - в массовой литературе - альманахах и сборниках, ставших актуальной формой публикации новых произведений. Подобные издания были удобным способом для "пробы пера" малоизвестных или начинающих литераторов, а также самовыражения студентов различных учебных заведений. Альманахи и "разовые" сборники, в отличие от периодических литературных журналов, не требовали постоянных сотрудников и значительных затрат, меньше привлекали внимание цензуры, выходили более оперативно, хотя и не были связаны конкретными сроками.

Стихотворения в прозе в данный период, как мы уже подчеркивали в связи с циклом Зиновьевой-Аннибал, появлялись в контексте преобладания более актуальных на том этапе поэтических структур над прозаическими и поэтому

неизбежной также была ориентация на стих, а соответственно, на минимальные по объему тексты с подчеркнутым субъективно-лирическим началом и обязательной усиленной ритмической организацией. К тому же, определенную роль в распространении формы сыграли и общелитературные тенденции к синтезу родов и жанров, а также свойственное эпохе обращение к творческому наследию XIX в., в том числе, и к тургеневским традициям. На наш взгляд, на распространение стихотворений в прозе на данном этапе основное влияние оказал непосредственно цикл Тургенева, хотя ряд исследователей (например, О.Р.Першукевич) считает, что тургеневское влияние шло и опосредованно, через занимавших лидирующие позиции символистов.8 Парадоксальная, на первый взгляд, популярность маргинального жанра объясняется желанием авторов следовать определенным литературным веяниям (даже моде), а также кажущейся легкостью при овладении формой. Если маргинальный жанр становится достоянием более или менее массовой литературы, это может означать, что его основные жанрообразующие признаки достаточно прочно вошли в массовое сознание. Однако нередко происходит и просто ориентация на "внешние", очевидные признаки, на элементы содержания, а не формы, и в этом случае жанр разрушается, хотя и активно эксплуатируется.

Основной массив произведений (Чешурин II. Свет (Весна. Альманах. Спб.,

1908, с.67-69); NIHIL. При лунном свете... Поэзия в прозе (Костер. Сб. 1. Вильна,

1909, с.27-28); Блих М.О. Миниатюры (Венок. Альманах. М., 1909, с. 71-72); Чужая В. Штрихи и точки (Отклики. Студенческий литературный сборник. Кн.1. М., 1910, с.53-54); Терца Анна. Уходящие тени. Стихотворения в прозе (Всероссийский студенческий сборник. Харьков, 1911, с.84-90); Токкель Л. Миниатюры (Грустные воспоминания) (Маленькие альманахи. Кн.З. Спб., 1911, с.39-44) и др.) все же собран в циклы и ориентирован на "Стихотворения в прозе" Тургенева. Перечисленные выше тексты в большей или меньшей степени типичны, поэтому мы рассмотрим особенности их поэтики на примере анализа одного из самых показательных циклов - "Уходящие тени" Анны Терца (1911). Само заглавие цикла - "Уходящие тени" ((ср. с названием проанализированного нами цикла Зиновьевой-Аннибал ("Тени сна")) совпадает с названием стихотворения К.Бальмонта и дает установку на размывание грани между действительностью и видениями: влияние символизма на данном этапе очень значительно, а лирическая миниагюра оказывается удобной формой для выражения символистских идей.

На примере анализа цикла А.Терца удалось обнаружить дальнейшее развитие многих тенденций, проявившихся уже в "Тенях сна" Зиновьевой-Аннибал. Определяющими, на наш взгляд, здесь становятся два фактора: преобладание стихотворных структур над прозаическими в данный период развития русской литературы и прямое влияние Тургенева. Отсюда - особенности поэтики формы на указанном этапе.

Во-первых, необходимо констатировать, что, несмотря на то, что жанр стал достоянием массовой литературы, большинство его жанрообразующих признаков в силу специфики (выявить их можно только путем анализа) не вошло в массовое сознание. Формально сохранен цикл. Однако используется его предельно

' Першукевнч О Р. «Стихотворения в прозе» И С.Тургенева и развитие русской «малой прозы» начала ХХв Дисс...кандфилол наук. М, 1999. С.146

упрощенный вариант, с минимальным количеством текстов (три - пять против тургеневских восьмидесяти трех). Соответственно, обычно представлено меньшее количество тем, проблем, мотивов и т.д. Причем, у авторов публикаций в альманахах и сборниках, как у А.Терца, тематика, проблематика и основные мотивы так или иначе перекликаются с тургеневскими, только их развитие более локально. Такой цикл не претендует на всеохватность, на обрисовку целостной картины мира.

Во-вторых, в массиве созданных в тот период произведений, несмотря на наличие цикла, отсутствует один из основных жанрообразующих признаков -особый сложный ритм, отличный как от прозаического, так и от стихотворного, существующий, как мы показали в предыдущей главе, сразу на нескольких формальных уровнях (прежде всего - на композиционном). Ритм подменен простой и порой (например, у Терца), даже навязчивой, повторяемостью элементов формы (анафора, эпифора, ряды однородных членов; многоточий, восклицательных знаков и т.д.). Здесь нет того значимого, сложного, связанного с идейным уровнем, соотношения, которое мы показали на примере анализа тургепевских текстов. Можно констатировать значительное ослабление ритма на макроуровне.

На микроуровне, т.е. на уровне композиции абзаца-строфоида, в рамках конкретных произведений можно отметить стремление к максимальной упорядоченности, что как раз объясняется влиянием преимущественно стихотворного контекста. Отсюда - и обилие повторов, маркирующих абзацы, и явное тяготение к симметрии строфоидов, т.е. к версейной форме. Причем, как мы уже отмечали, появляется тенденция к равенству версейного строфоида одной типографской строке, а строки - одному простому предложению. В связи с этим усиливается сходство структуры прозаической миниатюры со стихотворной структурой, где присутствует двойная сегментация: из-за этого отдельные части рассмотренных нами произведений напоминают верлибр. Причем, влияние стихотворных структур приводит к сокращению не только объема циклов, но и объема отдельных текстов: здесь уже не удается найти сюжетных опусов объемом несколько типографских страниц, подобных, например, тургеневским "Двум четверостишиям". Вообще процент сюжетных текстов под влиянием лирики тоже сильно сокращается.

В целом, необходимо отметить, что в произведениях большинства авторов публикаций в альманахах и сборниках реальные жанрообразующие признаки па уровне формы, за исключением ритмической организации абзаца-строфоида (встречается примерно в восьмидесяти процентах случаев), отсутствуют. Жанр стихотворений в прозе понимается большинством авторов просто как цикл (и даже не всегда обязательно цикл) небольших по объему прозаических текстов, содержащих размышления о несовершенстве бытия и невозможности человека найти смысл существования. Значимыми становятся тематические переклички с Тургеневым. Элегичность начинает восприниматься как одна из черт жанра, как и стремление "выйти из прочных, но невыразительных рамок обычного употребления и приспособить знаки препинания к более точному выражению мысли и более естественному делению речи".9 В эпигонской литературе окончательно исчезает рефлексия по поводу значимости собственно прозаической

' Першукевич О Р., указ. исслсд С.275.

формы текстов. Авторов данною периода явно привлекает кажущаяся простота работы с якобы универсальной формой. Происходит подмена жанрообразующих признаков на уровне формы содержательными элементами. В результате жанр саморазрушается и на смену ему приходит господствующая в XX в. лирическая миниатюра, не обладающая жанровым статусом.

В третьем параграфе («Цикл стихотворений в прозе ИЛ.Бунина "Вне". Особенности развития тургеневских традиций») рассматривается тенденция,

принципиально отличная от двух обозначенных выше.

Создание миниатюр цикла «Вне» (1924), наиболее близких в жанровом отношении стихотворениям в прозе, как и у Тургенева, было предопределено не только литературным контекстом эпохи, но и контекстом всего бунинского творчества, стилистические особенности которого находятся в поле взаимодействия стиха и прозы.

В большинстве изданий тексты «Именины», «Скарабеи» и «Музыка» обычно печатаются в хронологическом порядке. Однако на момент публикации автор не просто отобрал именно эти три произведения из написанных за год и дополнительно снабдил их общим подзаголовком, переведя в новое качество (в собраниях сочинений подзаголовок «Вне» обычно опускается), но и перекомпоновал их, подчинив расположение текстов основной идее. Аналогично не раз поступал Тургенев при работе над "Стихотворениями в прозе" (неоднократно уточнял месторасположение каждого произведения, менял даже реальные даты создания и т.д.). Таким образом, на суд читателя был вынесен авторский микроцикл, особенности поэтики которого приближают его к стихотворениям в прозе.

На наш взгляд, в цикле Бунина "Вне", несмотря на относительно малый объем, присутствует сквозной сюжет, связанный, как и в "Стихотворениях в прозе", с развитием образа лирического героя. Динамика взаимоотношений лирического героя с самим собой и с миром, оформление основной идеи в его сознании - основа данного внутреннего сквозного сюжета.

Бунин достаточно лаконичными средствами воссоздает значительный период из жизни лирического героя, запечатлевая в трех текстах вершинные, кульминационные моменты духовных "озарений". Небольшой по объему цикл (три текста) оказывается чрезвычайно "объемным" с идейной точки зрения и с точки зрения сквозного сюжета. Напрямую связано с особенностями сквозного сюжета варьирование основной темы воспоминаний о парадоксальных духовных «кульминациях». Сопоставление текстов на эту тему становится основным приемом создания макроритма и актуализации "вертикальных" соотношений всех трех произведений цикла.

Для цикла Бунина характерны очень немногие, но показательные ритмические особенности. Уменьшение количества текстов в цикле в сочетании с их минимальным объемом привело к упрощению композиционного ритма на формальном уровне и возрастанию его роли на уровне содержания, где и актуализированы основные идейные связи. Макроритм здесь существует прежде всего на идейно-тематическом уровне, с которым связан столь важный для стихотворений в прозе объединяющий цикл сквозной сюжет - эволюция образа лирического героя, переосмыслившего буддийский постулат Нирваны. На наш

взгляд, из-за соотношения небольшого объема текстов и парадоксального развития идеи на уровне сквозного сюжета (переосмысление буддистской традиции) можно говорить, что цикл Бунина "Вне", как и "Стихотворения в прозе" Тургенева, построен по дедуктивному принципу.

Что же касается ритмических особенностей на формальном уровне, то среди них оказалось гораздо больше окказиональных, чем регулярных. Все три текста в цикле относятся к разным композиционным типам ("расшатанное" версе, композиционный тип с единым субъектом и кольцевой). Употребление большинства выразительных средств, за исключением эпитетов и частично -метафор, носит нерегулярный характер. Однако, как и в цикле Тургенева, с уверенностью можно говорить о создании достаточно регулярного ритма при помощи соотносимости длинных и коротких предложений-абзацев как в рамках отдельных текстов, так и в рамках целого цикла. Бунин намеренно повторяет и соотносит большинство медитативных пассажей (предложения, осложненные рядами однородных членов, прежде всего, - определений-эпитетов), создавая общее созерцательное настроение и воспроизводя естественный ход размышлений лирического героя. Короткие абзацы-предложения (их меньшинство) также соотносятся во всех трех текстах: они "разбивают" наблюдения и созерцания, подчеркивают антитезу, ускоряют ритм, как правило, резко меняя его.

На наш взгляд, о цикле Бунина "Вне" можно говорить как об упрощенной жанровой разновидности стихотворений в прозе. Здесь присутствует особый, отличный как от прозаического, так и от стихотворного, ритм, особенно значимый на макроуровне, на уровне целостного цикла.

Показательно, на наш взгляд, и то, что миниатюры Бунина, в отличие от произведений упомянутых выше авторов, тоже по-своему ориентировавшихся на творчество Тургенева, знаменуют собой наметившийся в тот период поворот в сторону прозы. Как мы уже упоминали, творчество Бунина всегда включало в себя и поэзию, и прозу, а влияние стихотворных структур в прозаических произведениях всегда было ощутимо (прежде всего, на уровне стиля). Однако в цикле стихотворений в прозе "Вне" присутствует ритм, тяготеющий к прозаическому. При помощи используемых формальных приемов создается достаточно четкий макроритм на идейно-тематическом уровне, а при помощи варьирования основных тем и идей конструируется сквозной сюжет. При этом практически невозможно выявить каких-либо регулярных закономерностей в использовании выразительных и изобразительных средств, а также ярких авторских особенностей употребления знаков препинания, как это было у Тургенева и других его последователей. На наш взгляд, в творчестве Бунина присутствует маргинальный жанр стихотворений в прозе, трансформировавшийся под влиянием прозы, но не утративший основных жанрообразующих признаков: циклической формы; сложного макроритма; сквозного сюжета.

В Заключении сделаны выводы о маргинальности жанра стихотворений в прозе и трех основных тенденциях его развития.

В результате анализа генезиса стихотворений в прозе можно сказать, что в русской литературе традиция жанра стихотворений в прозе начинается

с Тургенева. На более ранних этапах возможно лишь выявление отдельных жанровых особенностей. Мы выделяем объективные и субъективные причины появления нового жанра. Объективной причиной возникновения жанра

стихотворения в прозе является сам ход литературного процесса, смена различных этапов взаимодействия стиха и прозы и, соответственно, развитие жанровой системы вообще. Если создание Пушкиным романа в стихах - это переход лирики в прозаическую форму за счёт внутреннего развития собственно стиховых ресурсов, которые в тот период были более разработаны, то Тургенев на более позднем этапе предпринял попытку сделать обратное: в эпоху господства прозы реабилитировал лирику средствами прозы.

Субъективной причиной возникновения жанра в русской литературе следует считать особенности творческой эволюции конкретного автора: И.С.Тургенев на момент создания своих "Стихотворений в прозе" уже "испытал" на практике возможности метрической прозы, версе и верлибра, использовал свой богатый опыт лиризации романов, повестей и рассказов и опирался на весь диапазон, как уже существовавших, так и впервые опробованных им форм взаимодействия стихового и прозаического начала. Обращение к данному жанру, таким образом, становится закономерным итогом творческого поиска Тургенева в области переходных форм между стихом и прозой.

Примечательно, что стихотворения в прозе (с сохранением множественного числа при употреблении термина, как цикл, а не как единичные образцы) всё-таки остаются в русской литературе оригинальным тургеневским жанром, подобно пушкинскому роману в стихах и гоголевской поэме.

На примере анализа тургеневского цикла, который можно считать образцом жанра, мы впервые выделяем комплексную систему жанрообразующих признаков, особенности поиска которых определяются местом стихотворений в прозе в историческом контексте. На наш взгляд, стихотворения в прозе выявляют такой этап в эволюции родов и жанров, когда признаки, традиционно считавшиеся факультативными, как раз становятся дифференцирующими. Актуализируются не родовые и не жанрово-видовые признаки, а ритмико-речевые. Жанрообразующей становится сама прозаическая форма, актуальная на данном этапе развития; циклическая форма, подразумевающая наличие сквозного сюжета; особый, связанный с циклом, ритм.

Стихотворения в прозе представляют собой образец уникального маргинального жанра, жестко связанного с формой цикла. Вне цикла остальные жанровые признаки перестают функционировать. Отдельно взятую лирическую миниатюру нельзя считать полноценным образцом жанра.

Мы считаем функциональный ритм (в широком смысле, как упорядоченную последовательность элементов на всех уровнях структуры) одним из основных признаков, определяющих специфику стихотворения в прозе как жанра.

Композиция цикла как целого оказывается теснейшим образом связана с ритмом, а ритмическая организация является одним из основных жанрообразующих признаков. Характерно, что в рамках отдельных текстов ритм остается прозаическим по своей функции. Возникая как композиционно-синтаксическая упорядоченность в заведомо свободно и многообразно организованной структуре, коей является проза, он подчеркивает именно "прозаичность" текстов, где отсутствует четкая двойная сегментация, метр, рифма и т.д. В целом же, на макроуровне, ритм отличен как от поэтического, так и от

прозаического. Ритм цикла создается рядом проанализированных выше интегральных признаков: тщательным и последовательным делением на абзацы-строфоиды разного типа; синтаксическими конструкциями со сходной организацией; ограниченным использованием определенных тропов на протяжении всего цикла (прежде всего эпитета); композиционными повторами различного рода (аналогичные зачины, концовки, кульминации); взаимодействием текстов с рядом основных тем, проблем и вариантов их решения, которые составляют сквозной сюжет ("эволюция" мировоззрения). Ритмическое единство цикла возникает как сочетание многообразия ритмов отдельных текстов, вписанных в общий композиционный ритм, подчиненный художественной задаче создания целостной картины мира.

"Стихотворения в прозе" Тургенева стали своеобразным жанровым каноном в русской литературе, однако необходимо подчеркнуть, что это яркий образец маргинального по сути жанра, подтверждающий своим развитием тыняновскую концепцию смещения периферийных (факультативных) признаков на центральное место. Можно выделить несколько тенденций развития маргинального жанра стихотворений в прозе на рубеже XIX-XX вв.

Первую тенденцию в контексте поэтической эпохи Серебряного века мы показали на примере анализа цикла лирических миниатюр Зиновьевой-Аннибал "Тени сна". Происходит нивелирование жанра за счет исчезновения основных жанрообразующих признаков: актуальности прозаической формы и сложного, отличного как собственно от прозаического, так и от стихотворного, макроритма. Структура цикла заметно упрощается, важный в идейном смысле сквозной сюжет заменяется линейным: образ лирического героя практически статичен.

Вторая выделенная нами тенденция связана с тем, что на рубеже веков жанр стихотворений в прозе становится достоянием массовой литературы, где практически исчезает рефлексия по поводу особенностей прозаической формы. Тексты эпигонов создаются под непосредственным влиянием тургеневских "Стихотворений в прозе", здесь происходит эксплуатация основных мотивов и идей цикла, подражание внешним особенностям. В произведениях большинства авторов публикаций в альманахах и сборниках рубежа веков происходит подмена жанрообразующих признаков на уровне формы содержательными элементами. Роль цикла здесь также очень ослаблена: достаточно большой процент одиночных текстов, написанных в порядке разового эксперимента, имеют подзаголовок "Стихотворение в прозе". В результате жанр саморазрушается и на смену ему приходит господствующая в XX в. лирическая миниатюра, не обладающая жанровым статусом.

Третья существующая в данный период тенденция представлена циклом И.А.Бунина "Вне". Здесь происходит усиление содержательного аспекта макроритма и ослабление формального (при значительном сокращении объема и отдельных миниатюр, и цикла в целом). Жанрообразующие признаки сохраняются: принципиально важная, несмотря на небольшой объем, роль циклизации; макро- и микроритм; отрефлексированное соотношение влияния стихотворного и прозаического начал с заметным усилением прозаического. Это позволяет сделать вывод о типологической близости произведений Бунина к жанру стихотворений в прозе. Подобная тенденция получит дальнейшее развитие в XX в. на несколько более позднем этапе (освещение которого не входит в задачи

данной работы), когда позиции прозы как искусства вновь усилятся и жанр стихотворений в прозе будут использовать в своем творчестве М.А.Пришвин, В.А.Астафьев и некоторые другие прозаики.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Галанинская СВ. Верее и стихотворения в прозе // XIV Пуришевские чтения. Всемирная литература в контексте культуры. Сборник статей и материалов. М, 2002. С.53-55 (0,25 п. л.).

2. Галанинская СВ. К вопросу о жанре стихотворений в прозе // Проблемы поэтики русской литературы. Сборник аспирантских работ. М.,

2001. С.66-75 (0,6 п. л.).

3. Галанинская С.В. Особенности композиционного ритма в «Стихотворениях в прозе» И.С.Тургенева (на примере взаимоотношений человека и природы) // Анализ художественного произведения мировой литературы в школе и ВУЗе. Методические рекомендации для студентов филологического факультета. Выпуск XI. Нижний Новгород, 2003. С.74-80 (0,3 п. л.).

4. Галанинская С.В. Особенности функционирования верее в цикле «Стихотворения в прозе» И. С.Тургенева // Филологический журнал. Межвузовский сборник научных статей. Выпуск XI. Южно-Сахалинск,

2002.С. 1О2- 1О4(0,5 п.л.).

5. Галанинская С.В. Проблема взаимоотношений человека и природы как составляющая композиционного ритма в «Стихотворениях в прозе» И.С.Тургенева // Природа: материальное и духовное. Тезисы и доклады Всероссийской научной конференции Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН и Ленинградского государственного областного университета имени А-С.Пушкина «Пушкинские чтения - 2002». Санкт-Петербург, 2002. С.58-60 (0,25 п.л).

Подл, к печ. 02.04.2004 Объем 125 п л. Заказ №109 Тир 100

Типография МПГУ

J!-78 7 1

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Галанинская, Светлана Виленовна

Введение.

Глава 1 .Маргинальность стихотворения в прозе в контексте «прозаизации» стиха и «поэтизации» прозы.

1.1. Стихотворения в прозе и явления «лиризации прозы» в русской литературе первой четверти XIX в.

1.2.Стихотворения в прозе и явления «прозаизации поэзии» в русской литературе первой половины XIX в.

1.3.Стихотворения в прозе и пограничные формы между поэзией и прозой в русской литературе первой половины XIX в.

1.3.1 .Ритмическая проза и жанр стихотворения в прозе.

1.3.2.Версе и стихотворения в прозе.

1.3.3. Верлибр и стихотворения в прозе.

Глава 2. «Стихотворения в прозе» И.С.Тургенева как жанровый канон в русской литературе XIX в. Ритмообразующие факторы цикла.

2.1. Место «Стихотворений в прозе» в творчестве И.С.Тургенева.

2.2. Композиция: макро- и микроструктура. Абзац как аналог строфы и композиционная единица; принцип выделения частей.

2.3. Ритмическая организация цикла. Связь ритма, композиции и синтаксиса.

2.3.1.Ко/цепция ритма стихотворений в прозе.

2.3.2.Связь ритма и синтаксиса.

2.3.3.Связь ритма и системы изобразительных и выразительных средств.

2.3.4.Связь ритма и композиции отдельных текстов.

2.3.5.Системный монографический анализ ритмообразующих признаков стихотворений в прозе Тургенева (на примере произведения «Соперник»).

2.3.6. Ритмическая организация на уровне сюжета, тематики, проблематики. Сквозной сюжет цикла.

Глава 3. Жанр стихотворений в прозе в русской литературе на рубеже XIX-XX вв.: эволюция ритмики.

3.1. Цикл лирических миниатюр Л.Д.Зиновьевой-Аннибал «Тени сна» как нивелирование ритмической структуры.

3.2. Бытование жанра стихотворений в прозе в массовой литературе. Саморазрушение жанра.

3.3. Цикл И.А.Бунина «Вне». Особенности развития тургеневских традиций.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Галанинская, Светлана Виленовна

1. Историографический обзор проблемы

Вопрос о жанре стихотворения в прозе в русской литературе до сих пор остаётся дискуссионным и мало исследованным. Это подтверждается хотя бы тем, что в большинстве пособий по литературоведению и истории литературы такое понятие вообще отсутствует. Практически все исследователи признают, что стихотворение в прозе — явление, синтезирующее лирическое и эпическое начала, однако соотношение этих начал, а также вытекающие из специфики данного соотношения выводы о статусе самого явления для большинства представляют серьезную проблему.

В отечественном литературоведении существует несколько схожих концепций, согласно которым стихотворению в прозе как жанру отказано в самостоятельности. На наш взгляд, скрытыми их приверженцами как раз являются авторы пособий, игнорирующие вопрос об интересующем нас явлении как жанре (см., например, главу, посвященную анализу «Стихотворений в прозе», в монографии В.М.Головко «Художественно-философские искания позднего Тургенева» (Свердловск, 1982, 141-165) или сб. «Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы» (М., 1964)). В отрефлексированном же виде данная точка зрения ярче всего представлена в работах Л.М.Гроссмана («Два этюда о Тургеневе» и др.), Н.А.Пруцкова (монография «Вопросы литературно-критического анализа»), Л.И.Тимофеева (соответствующие разделы в «Основах теории литературы» и монографии «Проблемы стиховедения. Материалы к социологии стиха»), А.П.Квятковского (статья «Стихотворение в прозе» для «Поэтического словаря»), Л.М.Арининой

Стихотворения в прозе» И.С.Тургенева и лирика Тютчева последнего « периода"), С.Е.Шаталова (монография «Стихотворения в прозе» И.С.Тургенева. В помощь учителю»), В.М.Головко («О природе трагического в "Стихотворениях в прозе" И.С.Тургенева», «Художественно-философские искания позднего Тургенева» и др.), Н.И.Балашова («Элементы "Стихотворения в прозе" у Л.Н.Толстого в 1850-60-е гг.») и некоторых других исследователей произведений И.С.Тургенева.

Ещё при жизни И.С.Тургенева появилось несколько работ, посвящённых его «Стихотворениям в прозе», но, как замечает М.П.Алексеев, «они не отличались проницательностью, а временами были тенденциозными и несправедливыми» (2, 462). Практически никто не пытался воспринимать новую форму как жанр (см. работы Арс.Введенского, Н.Невзорова, Л.Оболенского. А.Незеленова и др.). Н.Невзоров («И.С.Тургенев и его последние произведения: "Стихотворения в прозе" и "К.Милич" (Публичная лекция, читанная 1883 г. в пользу общества вспомоществования нуждающимся ученикам Казанского реального училища»^ например, писал, что по «необычайной силе выраженных.мыслей и чувств» тургеневский цикл «производит впечатление скорее стихов, чем прозы» (118, 5). В жанровом же плане он называет их то элегиями, то баснями, то эпиграммами, не пытаясь делать каких бы то ни было обобщений. Типичным можно считать и подход критика А.Незеленова, написавшего монографию «Тургенев в его произведениях», который утверждал, что «Стихотворения в прозе» - это «небольшие заметки, в поэтической форме высказанные мысли, чувства, из которых, как из зерна, могли развиться целые произведения или эпизоды произведений» (119, 254).

В первой трети двадцатого века появился целый ряд работ, посвященных анализу того или иного аспекта «Стихотворений в прозе» И.С.Тургенева, однако вопрос о жанре оставался открытым. В частности, в обширной вступительной статье к десятому тому собрания сочинений Тургенева (1928-34 гг.) Л.В.Пумпянский избегает открыто ставить эту проблему. Он лишь подчеркивает, что в стихотворениях в прозе легче поддается выделению содержательный, а не формальный элемент (146, с.8).

Л.М.Гроссман считает, что «Стихотворения в прозе» И.С.Тургенева — это особым образом организованная философская поэма, целенаправленно разбитая автором на строфы-песни (54, с. 109). Генеалогию такого жанра автор «Двух этюдов о Тургеневе» возводит к формам средневековой поэзии, для которой характерна исповедальность.

В своей монографии "Стихотворения в прозе" И.С.Тургенева" С.Е.Шаталов дает любопытную ссылку на работу Н.Пруцкова, называющего вышеупомянутое произведение русского классика «ритмической новеллой-миниатюрой» (197, 110).

Сам С.Е.Шаталов считает, что стихотворения в прозе данного автора восходят прежде всего к «Диалогам» Д.Леопарди, поскольку тоже представляют собой цикл афоризмов, философских раздумий, совокупность различных сцен, зарисовок, иллюстрирующих законы жизни (197, 15). В качестве дополнительного косвенного доказательства автор монографии приводит свидетельства текстологов о том, что Тургенев с интересом читал Леопарди. Общеизвестное увлечение Тургенева Шопенгауэром (см., например, упомянутые в библиографии работы Л.М.Гроссмана, Н.Л.Бродского, Г.Б.Курляндской, А.И.Батюто, В.М.Головко и мн.др.) позволило С.Е.Шаталову проводить смелые параллели с некоторыми произведениями этого немецкого философа («Психологические замечания», «Об учености и ученых», «Афоризмы житейской мудрости», «Новые паралипомены» и др.), где нередко используются аллегории, описательные картины-примеры. К предшественникам Тургенева как автора «Стихотворений в прозе» Шаталов относит и русских классицистов (Фонвизина, Новикова, Радищева, Крылова), и поэтов «золотого века», создававших философскую лирику (Пушкина, Боратынского, Тютчева), и Омара Хайяма с его знаменитыми «Рубай», и Шекспира - создателя сонетов, находя у них зачатки жанра «лирического, философски окрашенного раздумья» (197, 15). Четкого определения жанра автор данной монографии не дает, говоря лишь о том, что стихотворение в прозе представляет собой «сплав философского раздумья и чувства» (197, 109). Для Шаталова «Стихотворения в прозе» - это лишь имя собственное, название произведения, а не определение жанра» (197, 104). Исследователь считает, что все стихотворения в прозе (в данном случае — Тургенева, но шире - любые) - обычные жанры русской литературы: рассказ, виденье, легенда, притча, очерк, портрет, сценка, некролог, монолог, диалог и т.п. Например, текст под названием «Нищий» следует считать притчей, «Восточную легенду», «Два четверостишия», «Нимфы» — легендами, «Корреспондент» — сценкой, «Черепа», «Два брата» — видением, «Довольный человек» — сатирой, «Чернорабочий и белоручка» — диалогом, близким к античному, и т.д. Однако в том же исследовании сам С.Е.Шаталов признаёт, что традиционные в жанровом отношении тексты Тургенева, «сильно спрессованные, пронизанные философской мыслью, лирически окрашенные, «нанизанные» на немногие общие мотивы и замкнутые в цикл, . явно видоизменяются» (197, 105). Таким образом, автор частично уже указывает на ограниченность собственной концепции.

Сходную точку зрения можно обнаружить и в работе Е.А.Лимоновой «Жанровое и стилевое своеобразие «Стихотворений в прозе» И.С.Тургенева». Исследовательница не делает попытки выделить специфические именно для стихотворений в прозе жанровые признаки: «Тургенев прибегает к рассказам-зарисовкам, близким к жанровым картинкам, бытовым сценкам, словесным портретам, лирическим посвящениям, притчам» (105, 136).

Один из виднейших теоретиков литературы Л.И.Тимофеев переносит акцент с жанровой специфики на родовую. Он предлагает внести уточнение и заменить термин «стихотворение в прозе» на «лирика в прозе», поскольку при поиске жанровых признаков неизменно возникают трудности и спорные вопросы: «Стихотворение в прозе представляет собой не что иное, как лирическую прозу, лирику в прозе, явление в известной мере переходное и возникающее на стыке лирики и эпоса как двух основных форм развёртывания образов и организации художественной речи литературе» (169а, 78). Л.И.Тимофеев считает, что здесь происходит разрушение определения жанра как устойчивой системы компонентов формы. К тому же, по мысли исследователя, в стихотворениях в прозе отсутствуют какие бы то ни было структурные особенности стиха (прежде всего — двойная сегментация), поэтому термин «стихотворение», влекущий за собой целый ряд «литературоведческих ассоциаций», неуместен. Аналогична и точка зрения А.П.Квятковского: «Стихотворение в прозе представляет собой среднюю промежуточную художественную форму между свободным дисметрическим стихом и прозой» (80, 287).

Однако границы между лирикой и эпосом ни Л.Тимофеев, ни А.Квятковский не определяют, и, как и в выше обозначенных концепциях, возникает типологическая неточность, влекущая за собой ещё большие трудности при определении научного статуса явления, явно не вписывающегося в рамки «привычной» жанровой системы.

Ю.Б.Орлицкий в своей монографии «Стих и проза в русской литературе. Очерки истории и теории» и многочисленных статьях подчёркивает, что единого жанрового обозначения для небольших прозаических произведений, соотносимых по объему с лирическим стихотворением, не существует: «Это связано, во-первых, с терминологической неразберихой в области малой прозы, постоянно усугубляемой самими авторами (вспомним хотя бы новые «авторские жанры» последних лет — «Затеей» В.Астафьева, «Мгновения» Ю.Бондарева и т.д.); во-вторых, — с жанровой неоднородностью малых прозаических произведений. Причем, речь идет как о текстах, выполненных различными типами стихоподобной прозы, так и стилистических миниатюрах, написанных ритмически нейтральным стилем» (128, 56).

Несмотря на отсутствие единодушия между исследователями, в нашем литературоведении все же более или менее сложилась традиция рассмотрения явления стихотворения в прозе как самостоятельного жанра.

Подобная точка зрения (с некоторыми оговорками) прослеживается в работах М.Л.Гаспарова (статья «Стихотворение в прозе» для краткой литературной энциклопедии», замечания в монографии «Очерк истории русского стиха» и др.), Л.Н.Иссовой (многочисленные статьи и кандидатская диссертация на тему «Жанр стихотворения в прозе в русской литературе»), Н.Р.Левиной (кандидатская диссертация «Жанровая специфика стихотворения в прозе (в русской и французской литературе)» и ряд статей), Ю.Б.Орлицкого (упомянутая глава из книги «Стих и проза в русской литературе» и одноименной докторской диссертации, статья «Стихотворение в прозе как структурно-жанровое единство в русской литературе XIX-XX вв.» и мн.др.), А.А.Земляковской («Стихотворения в прозе» как лирический дневник последних лет И.С.Тургенева»), В.Д.Сквозникова (статья «Лирика» в упомянутом сборнике «Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы»), И.И.Величкиной (кандидатская диссертация на тему «Стихотворения в прозе» и их место в творчестве И.С.Тургенева 70-80-х гг.»), Г.Б.Курляндской (статьи «Проблема жизни и смерти в «Стихотворениях в прозе» И.С.Тургенева», «Бунин и Тургенев. Сравнительно-типологическое исследование», глава в монографии «Эстетический мир И.С.Тургенева»), В.А.Пестерева (статья «Жанр стихотворения в прозе в творчестве И.С.Тургенева и Ш.Бодлера»), О.Р.Першукевич (одна из последних по хронологии работ (1999) — кандидатская диссертация «Стихотворения в прозе» И.С.Тургенева и развитие русской «малой прозы» нач. XX в.») и др.

Подход большинства исследователей обобщен в определении, данном М.Л.Гаспаровым: «Стихотворение в прозе - лирическое произведение в прозаической форме. Для стихотворения в прозе характерны все признаки лирического стихотворения, за исключением метра, ритма, рифмы; часто — членение на мелкие абзацы, подобные строфам, повышенная эмоциональность стиля, круг образов, мотивов, идей, характерных для поэзии данного времени, обычно бессюжетная композиция, общая установка на выражение субъективного впечатления или переживания». (90, т.5, 205).

2.Новизна и актуальность

Можно констатировать, что в большинстве работ, посвященных тому или иному аспекту специфики «Стихотворений в прозе» И.С.Тургенева, концепция жанра, которой придерживается тот или иной исследователь, заявлена лишь косвенно. Даже в большинстве исследований тех литературоведов, кто считает стихотворение в прозе самостоятельным жанром, специфике выделения жанрообразующих признаков в историческом контексте уделяется мало внимания, а в качестве основной заявлена, как правило, совсем другая проблема. Необходимо подчеркнуть, что именно та или иная трактовка ритмической организации «Стихотворений в прозе» лежит в основе той или иной концепции жанра. Точнее, показательным становится само внимание или невнимание исследователей к роли ритма как жанрообразующего признака. Можно констатировать, что фактически всерьез обращают внимание на роль ритма в данном качестве лишь Н.Р.Левина и Ю.Б.Орлицкий.

Поскольку вопрос о научном статусе стихотворений в прозе до сих пор остается во многом открытым, отграничение ^основных жанрообразующих признаков от факультативных является одним^из^самых актуальных проблем. В данной работе мы впервые обобщаем все конструктивные моменты большинства концепций жанра стихотворений в прозе и создаем свою систему жанрообразующих признаков, рассматривая их динамику в исторической перспективе. Развивая взгляды Ю.Б.Орлицкого и Н.Р.Левиной, мы впервые прослеживаем взаимосвязь ритма и циклической формы, делая это основой концепции. Наконец, мы впервые анализируем развитие жанра стихотворений в прозе на примере ряда наиболее показательных текстов рубежа веков, не подвергавшихся ранее комплексному анализу.

В данной связи необходимо подчеркнуть, что в нашем исследовании используется концепция жанра (разработанная в основном Ю.Н.Тыняновым и Ю.М.Лотманом) как динамической родо-видовой системы, условной типовой модели построения литературного целого. Жанр становится своеобразным теоретическим инвариантом, для которого допускаются отдельные «практические» варианты — конкретные произведения (108, 18 и др.). На наш взгляд, такой подход особенно актуален для маргинальных жанров, где ряд соотносимых текстов не всегда однороден, а количество произведений не всегда значительно.

3.Цели и задачи

Основной целью нашего исследования является обозначение научного статуса стихотворения в прозе как жанра и выяснение его места в родовидовой системе.

Данная цель подразумевает ряд конкретных задач:

1) рассмотрение генезиса жанра стихотворения в прозе в сопоставлении с другими переходными формами между стихом и прозой (1-я глава исследования);

2) выявление основных жанрообразующих признаков, прежде всего, особенностей ритмообразующих факторов цикла (2-я глава);

3) рассмотрение основных тенденций бытования жанра стихотворения в прозе на рубеже XIX-XX вв. (3-я глава).

4. Структура работы

Структура работа подразумевает наличие введения, трех глав и заключения.

Первая глава («Маргинальность стихотворения в прозе в контексте «прозаизации» стиха и «поэтизации» прозы») посвящена анализу периода до возникновения тургеневского цикла стихотворений в прозе. Здесь рассматривается исторический контекст возникновения жанра, объективные причины его появления в русской литературе на определенном этапе взаимодействия стиха и прозы. В первой главе также делается попытка сопоставления стихотворений в прозе с остальными переходными между стихом и прозой формами.

Во второй главе («Стихотворения в прозе» И.С.Тургенева как жанровый канон в русской литературе XIX в. Ритмообразующие факторы цикла») рассматриваются уже субъективные предпосылки возникновения жанра в творчестве И.С.Тургенева. Здесь же выделяются основные жанрообразующие признаки стихотворений в прозе. Особенности ритмообразующих факторов цикла стихотворений в прозе анализируются на примере «Senilia» как своеобразного инварианта жанровой модели.

В третьей главе («Тенденции развития жанра стихотворений в прозе на рубеже XIX-XX вв. Эволюция ритмики») делается попытка проследить особенности дальнейшей трансформации жанрообразующих признаков и, соответственно, выделить основные тенденции дальнейшего развития жанра. Особенности бытования жанра стихотворений в прозе рассмотрены на примере анализа наиболее показательных произведений.

5.Методологическая основа и концепция работы

В нашем исследовании будет использоваться комплексная методика анализа, обусловленная особенностью поставленной цели. Ведущим становится сравнительно-исторический метод, а также традиции формальной школы, которые господствуют в анализе маргинальных жанров и систем стихосложения в работах Ю.Н.Тынянова, и структурно-семиотический подход Ю.М.Лотмана, С.И.Кормилова и др.

Объектом исследования являются особенности бытования жанра стихотворений в прозе во взаимосвязи с особенностями его поэтики. Если представить развитие жанрово-видовых форм в исторической перспективе, мы получим достаточно четкую картину взаимоотношений стиха и прозы. Отметим сразу, что в древнерусской литературе и в фольклоре традиционное противопоставление прозы и стиха неактуально. На фоне существовавшего там синкретизма появлялись лишь отдельные образцы эмбриональной стихопрозы (термин О.И.Федотова, см., например, его монографию «Фольклорные и литературные корни русского стиха». Владимир, 1981, 45), поэтому не будем их подробно касаться. Что же касается периода XVIII - начала XIX вв., то, по выражению Ю.М.Лотмана, «литературная теория той эпохи третировала роман и другие прозаические жанры как низшие разновидности искусства» (108, 37). Стихотворная речь на данном этапе фактически считалась синонимом искусства («изящной словесности»), проза же существовала лишь в форме философской и политической публицистики, а редкие художественные образцы её считались чтивом, «рассчитанным на нетребовательного и эстетически невоспитанного читателя» (18, 38). Соответственно, в этот период происходило развитие преимущественно стиховых форм: разработка

4i жанров, стиля, языка в творчестве классицистов. Сентименталисты и первые романтики (Карамзин, Жуковский, Бестужев-Марлинский и др.) начинают более активно обращаться к прозе, причем, пытаются возвести ее в ранг искусства именно за счет внешнего уподобления лирическим формам: происходит «поэтизация прозы» (подробнее мы остановимся на этом в первой главе). В повестях Карамзина и Бестужева-Марлинского, например, очень силен элегический элемент. Интересен в этой связи и хронологически более поздний опыт создания романа-поэмы «Мертвые души» Н.В.Гоголем, а также значимый лирический пласт в романе М.Ю.Лермонтова, созданном под сильным влиянием романтизма.

Как подчеркивает Ю.М.Лотман и большинство других исследователей, возникновение прозы в современном значении этого слова связано с именем А.С.Пушкина: «Она (проза - С.Г.) соединяет одновременно представление об искусстве высоком и о не-поэзии. За этим стоит эстетика «жизни действительной» с ее убеждением, что источник поэзии — реальность. Таким образом, эстетическое восприятие прозы оказалось возможным лишь на фоне поэтической культуры» (108, 38). В этой связи для нас представляется особенно важной мысль Ю.М.Лотмана о поэтических «минус-приемах» как обязательных составляющих прозы.

С развитием системы жанров и стилевых форм прозы (Пушкин, Гоголь и особенно «натуральная школа») начинается обратный процесс — «прозаизация поэзии». Показательным в этом отношении становится создание Пушкиным романа в стихах «Евгений Онегин» как попытка осуществить переход лирики в прозу за счет внутреннего развития собственно стиховых ресурсов. Позднее, во второй половине XIX в., происходит постепенное вытеснение поэзии прозой. Проза воспринимается как самоценный род творчества (искусство), а лирика теперь активно усваивает прозаические жанры и стилистику (ниже мы проследим, как это происходит в поэзии Некрасова). Массовая поэзия «уходит» в бытовые жанры (например, в эпистолы и альбомную лирику) или становится достоянием эпигонов: полюса оппозиции «поэзия — проза» словно поменялись местами по сравнению с рубежом XVIII-XIX вв. Прозаическая речь начинает мыслиться как универсальный язык для всей литературы и, соответственно, для поэзии. Не случайно данный период становится эпохой активного освоения различных переходных форм: появляются первые образцы верлибра (наиболее яркие - у А.Фета), экспериментальной ритмизованной (например, у Н.С.Лескова) и малой лирической прозы (И.Тургенев, В.Гаршин, В.Короленко и др.), основной, достигшей жанрового статуса разновидностью которой становится стихотворение в прозе. Характерно, что на данном этапе происходит развитие именно тех форм и жанров, которые впоследствии так и остались маргинальными, не получив широкого распространения в русской литературе. Стихотворение в прозе становится жанром, как бы противоположным роману в стихах: здесь делается попытка вновь, уже на рубеже XIX-XX вв., вернуть эстетический статус лирики средствами прозы.

Фиксация подобных маргинальных жанров представляет трудность именно из-за исторической изменяемости литературных явлений, которая делает любые жанровые границы чрезвычайно зыбкими. Тем более, что анализ жанра стихотворения в прозе, как правило, осуществляется исследователями только на материале текстов Тургенева, а параллели с предшествующей или последующей традицией в зарубежной и русской литературе проводятся крайне редко (см., например, работы Л.И.Назаровой, В.И.Резановой, Н.Р.Левиной, Л.Р.Иссовой и т. д.). Между тем, как замечает Н.Р.Левина, «сравнение тургеневских «Стихотворений в прозе» с произведениями подобного жанра у других писателей даёт возможность выявить общие закономерности жанра» (101, 117).

Определение жанровых границ затрудняется ещё и тем, что собственно в русской литературе у Тургенева фактически нет предшественников. Можно говорить лишь о предпосылках жанра, о некоторых тенденциях в стихах (например, в творчестве Жуковского и философской лирике Пушкина или Тютчева) и прозе (например, у сентименталистов или Гоголя), получивших отражение в новом жанре. Что же касается зарубежной литературы, важным представляется то, что А.Бертран, Д.Леопарди и, главное, Ш.Бодлер, создатель самых ярких образцов жанра в мировой литературе, ориентировались не на стих и не на поэтическую прозу, а «на прозу как таковую» (100, 117). Тот же самый принцип ориентации на прозу Н.Р.Левина и некоторые другие исследователи обнаруживают у Тургенева.

На наш взгляд, наиболее обоснованным и убедительным является подход к проблеме интересующего нас жанра, который в отечественном литературоведении обозначил Ю.Н.Тынянов в своей знаменитой книге «Проблема стихотворного языка»: «Стихотворение в прозе» как жанр и «роман в стихах» как жанр.основаны на глубокой разнице между обоими явлениями (поэзией и прозой — С.Г.), а не на их близости. «Стихотворение в прозе» всегда обнажает сущность прозы, «роман в стихах» — сущность стиха» (176, 39). По мысли Ю.Н.Тынянова и ряда следующих за ним литературоведов (прежде всего - Н.Р.Левиной), нетрадиционные жанры основаны на неожиданном эффекте от перенесения элементов из привычного ряда в другой. Стихи и проза в непривычном контексте как будто становятся ещё более похожими на себя.

В этой связи важно также подчеркнуть терминологическое различие поэзии и прозы, точнее, стихотворного и прозаического способов организации речи, которые обычно определяются как раз в соотношении друг с другом. Как это подчеркивалось большинством исследователей (традиция Ю.Н.Тынянова, Ю.М.Лотмана, С.И.Кормилова, Ю.Б.Орлицкого и других), принципиальное отличие стихотворной структуры от прозы состоит в том, что стих обладает двойной сегментацией, т.е. двухмерен: развивается по горизонтали (в строчку) и по вертикали (в столбик) одновременно. Проза же «одномерна», только «горизонтальна», т.е. «движется сплошным потоком, прерываясь лишь присущими любой речи паузами в конце синтагм и предложений» (90, т.5, 928).

Важно также отметить нетождественность терминов «проза» и «эпос», «стихи» и «лирика». Терминами «стих» и «проза», как мы уже подчеркнули выше, обозначаются основные способы структурирования речи. «Лирика» и «эпос» - родовые понятия. Лирика обычно понимается как род литературы, где происходит «совпадение» субъекта и объекта изображения (формулировка Б.О.Кормана (85, 23)). В основе построения лирического образа лежит описание переживаний героя, сосредоточение на его внутренней жизни, а не внешних событиях. В эпосе же, напротив, субъект и объект описания различны: это род литературы, которому присуще «объективное» повествование, внимание к событийной стороне жизни.

Вообще же, признаки стихотворной формы (двойная сегментация текста, рифма, метр, строфика) в отечественной и западной традиции всегда были факультативными признаками лирического рода и лирических жанров. Эпические произведения нередко существовали в стихотворной форме (былины, эпос Гомера и т.д.). Произведения лирического рода тоже могут быть написаны в прозаической форме, и примером тому служат самые разные лирические миниатюры (в том числе стихотворения в прозе).

Так, например, для верлибра главным отличительным признаком является двойная сегментация текста, указывающая на принадлежность стиху: верлибрическая форма обостряет не столько сущность лирики как рода, сколько сущность стиха как особой структуры (регулярной ритмики, рифмы и строфики нет, но верлибр всё равно является системой стихосложения). Аналогично и стихотворение в прозе выявляет не столько существо эпоса или каких-либо эпических жанров, сколько именно существо прозы (есть эмоциональная субъективность, и абзацы — аналоги строф, и стихийные метрические фразы, но мы имеем дело с прозой). Для f< стихотворения же в прозе отсутствие двойной сегментации и есть один из тех самых «минус-приемов», которые, по мнению Ю.М.Лотмана, являются непременными составляющими прозаической речи («<.> художественная речь = текст + «минус-приемы» поэтически условной речи» (108, 38). Сама прозаическая форма для стихотворений в прозе, как поэтическая для романа в стихах, является определяющим и, на наш взгляд, жанрообразующим признаком. Соответственно нам представляется не совсем корректной точка зрения, предлагающая без оговорок рассматривать стихотворение в прозе в ряду переходных форм между поэзией и прозой, как считает, например, немецкий исследователь В.Ф.Шаршу (100, 34) (наш вариант сопоставительного анализа стихотворения в прозе и переходных форм предложен в следующем параграфе). Во всяком случае, это отнюдь не промежуточная структура относительно основных формальных жанрообразующих признаков (и, прежде всего, ритма — подробнее об этом мы скажем ниже). Еще в первой трети XX в. Сюзанн Бернар, автор единственного комплексного исследования, посвящённого жанру стихотворения в прозе во французской литературе (к сожалению, материалы её диссертации до сих пор не переведены на русский язык, поэтому приведём лишь сноску Н.Р.Левиной), писала: «Поэма в прозе не промежуточная форма между прозой и стихом, но жанр иной, отличный от них» (108, 218).

Важно понять, что, как подчеркивают все исследователи, термин «стихотворение в прозе» вовсе не является оксюмороном (слово «стихотворение» отражает лирический характер содержания жанра, «проза» же определяет форму). В написанной В.Д.Сквозниковым статье «Лирика» в сборнике «Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении» можно прочесть характерное замечание о том, что лирическая поэзия «чаще всего существует в стихотворной форме» (159, 75). На наш взгляд, очевиден и подтекст данной мысли: пусть значительно реже, но возможно существование лирики в прозаической форме, и рассматриваемый нами жанр — тому пример.

Заметим, что небольшой объем является важным признаком не только для стихотворения в прозе, но и для стихотворения вообще (см. любое определение, например, в «Краткой Литературной Энциклопедии»: «Стихотворение — написанное стихами произведение, сравнительно небольшого размера» (90, т.5, 203)). Однако специфически определяющим он в нашем случае не является.

Поиск жанрообразующих признаков стихотворения в прозе часто начинается исследователями с констатации наличия сюжета (С.Е.Шаталов, Л.Н.Иссова и др.). Однако при анализе любого художественно значимого текста (прежде всего — тургеневского) становится ясно, что сюжет здесь не самодостаточен. Он служит скорее поводом для размышлений и выражения чувств поэта, как в стихотворениях Тургенева «Христос», «Голуби», «Милостыня», «Насекомое», «Щи» (и многих других). Сюжет, как правило, элементарен, обязательно окрашен эмоционально и подобран так, что сосредоточение мысли лирического героя происходит на каком-нибудь одном вопросе бытия. Причём, этот вопрос рассматривается не во взаимосвязи с другими, а обособленно, чтобы всё эмоциональное внимание концентрировалось на одной мысли, на одном чувстве, что само по себе уже указывает на факультативность сюжета. К тому же, достаточно большая часть стихотворений в прозе бессюжетна. На наш взгляд, нет оснований для того, чтобы возводить сюжет в ранг жанрообразующих признаков.

Вопрос о ритмизации стихотворений в прозе — один из самых дискуссионных на сегодняшний день. В число признаков, отличающих поэтическую речь от функциональных её видов, несомненно, входит и наличие ритма. Если мы используем термин «ритм» в узком смысле, то для стихотворения в прозе как для явления, принадлежащего прозе, оказываются актуальными прозаические (и только прозаические!) ритмические особенности. М.М.Гиршман пишет о них следующее: «Но главное, что открывает нам сопоставление ритма стиха и прозы, заключается в том, что единство - множественность, порядок - беспорядок, предсказуемость - непредсказуемость, повторимость - уникальность, необходимость - свобода всё это внутренние полюса глубинной ритмической структуры литературного произведения как художественной целостности. Ритмическое движение осуществляется только между этими полюсами и лишь постольку, поскольку эти полюса несводимы друг к другу и в то же время не могут быть внешне разделены и противопоставлены» (47, 107). По мысли исследователя, ритм прозы представляет собой некое выявляемое при помощи анализа единство на фоне бесконечного многообразия, тогда как ритм поэзии — наоборот, многообразие, развивающееся из «провозглашённого и непосредственно выраженного единства» (46, 280).

Здесь чрезвычайно важно замечание Е.Я.Эткинда, сразу отметающее ряд необоснованных концепций: «Ошибаются исследователи, ищущие в прозе физически ощутимые ритмические структуры, свойственные стиху, -ритм прозы скрыт от глаза и уха .; он, улавливаемый нашими подпороговыми рецепторами, открывается только анализу» (205, 126). Несомненно, при подробном анализе многих стихотворений в прозе можно найти индивидуальные, сложно организованные ритмические структуры.

Ещё В.М.Жирмунский в своём знаменитом труде «Композиция лирических стихотворений» писал о том, что ритмическая проза построена на упорядочении синтаксических групп (67, 18). Хотя ритмическая (ритмизованная) проза и собственно стихотворения в прозе — явления типологически разные, элемент повторений и синтаксического параллелизма играет важную композиционную роль, не являясь при этом жанрообразующим признаком. Как справедливо замечает М.Л.Гаспаров, попытки отыскать «специфическую ритмичность прозы стихотворений в прозе» (Л.В.Гроссман, А.М.Пешковский, Б.М.Энгельгарт и др.) вели к очень большим натяжкам (90, т.5, 206). На наш взгляд, попытки универсализировать вычлененные из прозаической ткани собственно элементы стиха непродуктивны. Справедлива скорее точка зрения (её придерживаются М.Л.Гаспаров, Л.А.Озеров, Л.Н.Иссова), согласно которой можно говорить лишь о некоторых ритмических (в узком смысле этого слова) вставках в текст стихотворений в прозе, а не о приложении к ним общих ритмических законов. По словам М.Л.Гаспарова, «стихотворение в прозе представляет собой промежуточную форму между поэзией и прозой по стилистическим, тематическим и композиционным признакам, но не по метрическим признакам», не следует путать стихотворение в прозе с «формами, промежуточными между «поэзией» и «прозой» именно по метрическим признакам — с ритмической прозой и свободным стихом» (90, т.5, 204).

Ритм, в свою очередь, понимается в нашем исследовании не как метр, а в широком смысле, как «упорядоченная последовательность элементов на всех уровнях его [произведения — С.Г.] структуры» (90, т.4, 298). Такой подход к анализу ритма (преимущественно прозаических текстов) был обозначен в работах С.М.Бонди, А.В.Чичерина, М.М.Гиршмана, Е.Г.Эткинда, Н.Р.Левиной и многих других исследователей. Мы используем также понятие микроритма, т.е. соотношения различных частей отдельного произведения (абзацев, их зачинов и концовок, использования в них выразительных и изобразительных средств) и макроритма — соотношения различных произведений цикла и частей разных произведений между собой. Совокупность микро- и макроритма составляет тот самый ритм, отличный от поэтического и прозаического, являющийся одним из жанрообразующих признаков стихотворений в прозе.

Мы считаем ритм (в широком смысле, как упорядоченную последовательность элементов на всех уровнях структуры) одним из основных признаков, определяющих специфику стихотворения в прозе как жанра. Ритмическое единство цикла надо искать в синтаксисе, композиции и отслеживать вообще во всех способах организации материала, который наилучшим образом соответствует смыслу лирической прозы (подробнее мы займёмся этим ниже). Например, Н.Р.Левина блестяще прослеживает ритм тургеневского цикла, передаваемый при помощи повторяющихся сюжетных ситуаций («Нищий» - «Последнее свидание» и т.д.), сопоставления похожих героев («Порог» - «Памяти Ю.П.Вревской», «Эгоист» — «Н.Н.», «Дурак» - «Два четверостишия» — «Восточная легенда») и т.д.

На наш взгляд, особый смысл в этой связи приобретает авторская ритмизация цикла как единого смыслового и эстетического целого, и, соответственно, сама циклизация тоже становится жанровым признаком.

Цикл, как правило, представляет собой группу произведений, сознательно объединенных автором по жанровому, тематическому, идейному принципу или общностью персонажей (от греческого kyklos -круг) (90, т.5, 398-399). В традиционном понимании цикла как единого смыслового и формального целого, целостной картины мира, мы актуализируем возможность объединения произведений по ритмическому принципу.

Понятия жанр и цикл, как правило, не связаны между собой жестко. Существуют жанры (например, новелла, лирическое стихотворение и т.д.), которые часто, но далеко не всегда существуют в форме цикла. Стихотворения в прозе как маргинальный жанр, на наш взгляд, являются своеобразным исключением: цикл становится здесь одним из основных жанрообразующих признаков, его наличие обязательно. Отдельная лирическая миниатюра, взятая вне цикла, не обладает жанровым статусом стихотворений в прозе.

В нашем исследовании мы впервые сделаем попытку доказать, что для жанра стихотворения в прозе характерна именно форма цикла как особый способ изображения мира (показательно, что эту форму использовали Бертран, Бодлер, Тургенев, И.Анненский, А.Неверов и некоторые другие авторы наиболее значимых образцов жанра). Только на уровне цикла для стихотворений в прозе становятся актуальными остальные жанрообразующие признаки, представляющие собой систему.

Таким образом, сама прозаическая форма стихотворения в прозе, циклизация и некоторые элементы ритмической упорядоченности, отличной как от стихотворной, так и от прозаической, на наш взгляд, являются единственными объективными жанрообразующими признаками, подлежащими выделению. Все остальные признаки, выделяемые разными исследователями (небольшой объём; сконцентрированность содержания; философичность тематики, аналитико-эмоциональная её разработка; наличие элементарного, эмоционально окрашенного сюжета и т.д.) в лучшем случае факультативны, поскольку хотя и частотны в стихотворениях в прозе, не являются определяющими и могут принадлежать множеству других жанров.

На наш взгляд, стихотворения в прозе выявляют такой этап в эволюции родов и жанров, когда признаки, традиционно считавшиеся факультативными (прозаическая речь, сама прозаическая форма), выдвигаются на центральное место. Дифференцирующими становятся не родовые признаки и не жанровые, а ритмико-речевые. Они осознаются авторами и не только влияют на стиль, но и становятся темой творчества: не

22 случайно И.С.Тургенев выводит их заглавие как сильную позицию текста и заканчивает первый вариант цикла стихотворением «Русский язык» (конец — ещё одна сильная позиция). В целом получается, что стихотворение в прозе как маргинальный жанр лишний раз подтверждает концепцию Ю.Тынянова о закономерной смене периферии и центра в процессе литературной эволюции (176).

Обобщая всё сказанное выше, мы приходим к выводу о существовании стихотворения в прозе в качестве самостоятельного, но маргинального литературного жанра. Как это характерно для подобных маргинальных жанров как системы, их история - а соответственно, и теория — подчиняются особым законам развития (См. многочисленные работы С.И.Кормилова (86-89 и т.д.). Стихотворения в прозе на дальнейших этапах развития практически не существовали в своей канонической форме, что опять же является признаком маргинальное™ жанра. В течение последующих двух десятилетий стихотворения в прозе писались в основном в подражание Тургеневу, и поэты, как правило, считали обязательным дополнять названия своих текстов подзаголовками, указывающими на жанр, хотя по сути эти произведения не были образцами упомянутого жанра, прежде всего потому, что не существовали в форме цикла и авторская рефлексия по поводу жанрообразующих признаков была минимальна. б.Теоретическая и практическая значимость исследования

Теоретическое значение работы состоит в том, что в ней проанализированы история и теория жанра стихотворений в прозе, установлена роль исторического контекста в его формировании. В исследовании сделана попытка выделить жанрообразующие признаки и описать их дальнейшие модификации.

Практическая значимость работы обусловлена тем, что материалы и выводы способствуют выделению отдельного маргинального жанра, существование которого многие исследователи до сих пор ставят под вопрос.

Результаты работы могут послужить основой для чтения лекций по литературному процессу XIX-XX вв. и творчеству Тургенева в частности, а также для чтения спецкурса и проведения спецсеминара на филологических факультетах университетов.

It*

Заключение научной работыдиссертация на тему "Способы ритмизации цикла И.С. Тургенева "Стихотворения в прозе" и основные тенденции развития жанра в русской литературе конца XIX - начала XX вв."

Заключение

Проведенное нами исследование позволяет сделать следующий вывод.

В результате анализа генезиса стихотворений в прозе можно сказать, что в русской литературе традиция жанра стихотворений в прозе начинается с Тургенева. На более ранних этапах возможно лишь выявление отдельных жанровых особенностей. Мы выделяем объективные и субъективные причины появления нового жанра. Объективной причиной возникновения жанра стихотворения в прозе является сам ход литературного процесса, смена различных этапов взаимодействия стиха и прозы и, соответственно, развитие жанровой системы вообще. Если создание Пушкиным романа в стихах - это переход лирики в прозу за счёт внутреннего развития собственно стиховых ресурсов, которые в тот период были более разработаны, то Тургенев на более позднем этапе предпринял попытку сделать обратное: в эпоху господства прозы реабилитировал лирику средствами прозы.

Субъективной причиной возникновения жанра в русской литературе следует считать особенности творческой эволюции конкретного автора: И.С.Тургенев на момент создания своих "Стихотворений в прозе" уже "испытал" на практике возможности метрической прозы, верее и верлибра, использовал свой богатый опыт лиризации романов, повестей и рассказов и опирался на весь диапазон, как уже существовавших, так и впервые опробованных им форм взаимодействия стихового и прозаического начала. Обращение к данному жанру, таким образом, становится закономерным итогом творческого поиска Тургенева в области переходных форм между стихом и прозой.

Стихотворение в прозе, в отличие от других переходных форм (верее, ритмической прозы и верлибра), - это полноценный жанр, а значит —должно быть включено в парадигму родо-видовых отношений. В связи с этим, в одном ряду со стихотворением в прозе оказываются другие нетрадиционные жанры: роман в стихах ("Евгений Онегин") и поэма в прозе ("Мёртвые души"). Примечательно, что стихотворения в прозе (с сохранением множественного числа при употреблении термина, как цикл, а не как единичные образцы) всё-таки остаются в русской литературе оригинальным тургеневским жанром, подобно пушкинскому роману в стихах и гоголевской поэме.

На примере анализа тургеневского цикла, который можно считать образцом жанра, мы впервые выделяем комплексную систему жанрообразующих признаков, особенности поиска которых определяются местом стихотворений в прозе в историческом контексте. На наш взгляд, стихотворения в прозе выявляют такой этап в эволюции - родов и жанров, когда признаки, традиционно считавшиеся факультативными, как раз становятся дифференцирующими. Актуализируются не родовые признаки и не жанровые, а ритмико-речевые. Жанрообразующей становится сама прозаическая форма, актуальная на данном этапе развития; циклическая форма, подразумевающая наличие сквозного сюжета; особый, связанный с циклом, ритм.

Стихотворения в прозе представляют собой образец уникального маргинального жанра, жестко связанного с формой цикла. Вне цикла остальные жанровые признаки перестают функционировать. Отдельно взятую лирическую миниатюру нельзя считать полноценным образцом жанра.

Мы считаем функциональный ритм (в широком смысле, как упорядоченную последовательность элементов на всех уровнях структуры) одним из основных признаков, определяющих специфику стихотворения в прозе как жанра.

Композиция цикла как целого оказывается теснейшим образом связана с ритмом, а ритмическая организация является одним из основных жанрообразующих признаков. Характерно, что в рамках отдельных текстов ритм остается прозаическим по своей функции. Возникая как композиционно-синтаксическая упорядоченность в заведомо свободно и многообразно организованной структуре, коей является проза, он подчеркивает именно "прозаичность" текстов, где отсутствует четкая двойная сегментация, метр, рифма и т.д. В целом же, на макроуровне, ритм отличен как от поэтического, так и от прозаического. Ритм цикла создается рядом проанализированных выше интегральных признаков: тщательным и последовательным делением на абзацы-строфоиды разного типа; синтаксическими конструкциями со сходной организацией; ограниченным использованием определенных тропов на протяжении всего цикла (прежде всего эпитета); композиционными повторами различного рода (аналогичные зачины, концовки, кульминации); взаимодействием текстов с рядом основных тем, проблем и вариантов их решения, которые составляют сквозной сюжет ("эволюция" мировоззрения). Ритмическое единство цикла возникает как сочетание многообразия ритмов отдельных текстов, вписанных в общий композиционный ритм, подчиненный художественной задаче создания целостной картины мира. В этой связи необходимо подчеркнуть, что организующим началом становится сквозной сюжет цикла и образ автора или образ лирического героя и описание процесса его духовной эволюции.

Стихотворения в прозе" Тургенева стали своеобразным жанровым каноном в русской литературе, однако необходимо подчеркнуть, что это яркий образец маргинального по сути жанра, подтверждающий своим развитием тыняновскую концепцию смещения периферийных (факультативных) признаков на центральное место. Можно выделить несколько тенденций развития маргинального жанра стихотворений в прозе на рубеже XIX-XX вв.

Первую тенденцию в контексте поэтической эпохи Серебряного века мы показали на примере анализа цикла лирических миниатюр Зиновьевой

179

Аннибал "Тени сна". Происходит нивелирование жанра за счет исчезновения основных жанрообразующих признаков: актуальности прозаической формы и сложного, отличного как собственно от прозаического, так и от стихотворного, макроритма. Циклическая форма сохраняется, но ее структура заметно упрощается, важный в идейном смысле сквозной сюжет заменяется линейным: образ лирического героя практически статичен.

Вторая выделенная нами тенденция связана с тем, что на рубеже веков жанр стихотворений в прозе становится достоянием массовой литературы, где практически исчезает рефлексия по поводу особенностей прозаической формы. Тексты эпигонов создаются под непосредственным влиянием тургеневских "Стихотворений в прозе", здесь происходит эксплуатация основных мотивов и идей цикла, подражание внешним особенностям. В произведениях большинства авторов публикаций в альманахах и сборниках рубежа веков происходит подмена жанрообразующих признаков на уровне формы содержательными элементами. Роль цикла здесь также очень ослаблена: достаточно большой процент одиночных текстов, написанных в порядке разового эксперимента, имеют подзаголовок "Стихотворение в прозе". В результате жанр саморазрушается и на смену ему приходит господствующая в XX в. лирическая миниатюра, не обладающая жанровым статусом.

Третья существующая в данный период тенденция представлена на примере анализа цикла И.А.Бунина "Вне". Здесь происходит усиление содержательного аспекта макроритма и ослабление формального (при значительном сокращении объема и отдельных миниатюр, и цикла в целом).

Однако основные жанрообразующие признаки сохраняются, хотя и несколько трансформируются: принципиально важная, несмотря на небольшой объем, роль циклизации; макро- и микроритм; отрефлексированное соотношение влияния стихотворного и прозаического начал с заметным усилением прозаического. Это позволяет сделать вывод о

180 типологической близости произведений Бунина к жанру стихотворений в прозе. Подобная тенденция получит дальнейшее развитие в XX в. на несколько более позднем этапе (освещение которого не входит в задачи данной работы), когда позиции прозы как искусства вновь усилятся и жанр стихотворений в прозе будут использовать в своем творчестве М.А.Пришвин, В.А.Астафьев и некоторые другие прозаики.

Список научной литературыГаланинская, Светлана Виленовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Аверинцев С.С. Жанр как абстракция и жанры как реальность // Аверинцев С.С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М., 1996. С.213-214.

2. Алексеев М.П. "Стихотворения в прозе" (вступительная статья) // Тургенев И.С. Полное собр. соч. и писем: В 30 тт. Т. 10. М., 1982. С.442-537.

3. Алексеев М.П. По следам рукописей И.С.Тургенева во Франции // Русская литература, 1963, №2. С.63-65.

4. Андреевский С.А. Литературные очерки. Спб., 1913.

5. Аношкина В.Н. А.А.Бестужев-Марлинский // История русской литературы XIX в. под ред. В.Н.Аношкиной и С.М.Петрова, М., 1989. С.264-270.

6. Антонова Т.И. Лирическая строфа Гоголя // Вопросы стилистики,-Саратов, 1985. С. 112-122.

7. Аринина Л.М. "Стихотворения в прозе" И.С.Тургенева и лирика Тютчева последнего периода // Вопросы романтического мировосприятия, жанра и стиля. Калинин, 1986. С.86-96.

8. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М., 1990. С.5-33.8а.Астащенко О.А. Принципы художественной организации текста И.А.Бунина (Поэзия и проза эмигрантского периода): Дисс.канд. филол. наук. М., 2003.

9. Афонин Л.Н. "Порог". К истории распространения в России стихотворения Тургенева//Тургеневский сборник. Л., 1969. С. 18-25.

10. Багрий А.В. Литературные очерки. Тургенев и Бодлер // Изв. вост.ф-та Азерб. ун-та. Баку, 1929, т.4. С. 145-159.

11. Бадаева Н.П. Безличные предложения в художественной прозе И.С.Тургенева: Автореферат дисс. уч. степени канд. филол. наук. М., 1955.

12. Баевский B.C. История русской поэзии. 1730-1980гг. Смоленск,1994.

13. Балашов Н.И. А.Бертран и рождение стихотворения в прозе // Бертран А. Гаспар из тьмы. М., 1988. С.270-294.

14. Балашов Н.И. Элементы "Стихотворения в прозе" у Л.Н.Толстого в 1850-60-е гг. // Славянские литературы. 8-ой Международный съезд славистов. М., 1978. С.297-325.

15. Батюто А.И. Творчество И.С.Тургенева и критико-эстетическая мысль его времени. Л., 1990.

16. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Собр. соч.: в 5гг. Т.5. М., 1997. С. 159-207.

17. Белинский В.Г. Полн. собр. соч.: в 13тт. Т.8. М.-Л.? 1953-1959.

18. Бибиков В.И. Три портрета. Стендаль — Флобер Бодлэр. Спб,1890.

19. Бицилли П. Творчество Чехова. Опыт стилистического анализа. София, 1942.

20. Благов В. Из серии "Под властью мысли" // Посев. Литературно-научный сборник. Екатеринослав, 1908, кн.1. С.98-99.

21. Блих М.О. Миниатюры // Венок. Альманах. М., 1909. С.71-72.

22. Блок А.А. Собр. соч.: В 8 тт. Т.5. М.-Л., 1960-63.

23. Богданович Н. Покуша. ]едне кньижневне паралеле. Песма у прози И.Тургенева и Ш.Бодлера // Летопис матисе српске. Кн. 375. Нови Сад, 1955. С.562-574.

24. Бочаров С.Г. Поэтика Пушкина. Очерки. М., 1974.

25. Бродский Н.Л. И.С.Тургенев. М., 1950.

26. Бунин И.А. Именины. Скарабеи. Музыка. // Бунин И.А. Собр. соч.: В 9 тт. Т.5. М., 1965. С.141-145, 517-518.

27. Бухштаб Б.Я. А.А.Фет. Очерк жизни и творчества. Л., 1990.

28. Бухштаб Б.Я. Первые романы А.Ф.Вельтмана // Русская проза. Л., 1920. С. 193-231.

29. Бялый А.Г. Русский реализм конца XIX в. JI., 1973.

30. Вежбицкая А. Сравнение градация - метафора ( пер. Г.Е.Крейдлина) // Теория метафоры. М., 1990. С. 110-113.

31. Величкина И.И. "Стихотворения в прозе" и их место в творчестве И.С.Тургенева 70-80-х гг. Дисс.канд. филол. наук. М., 1970.

32. Вельтман А.Ф. Романы. (Изд. В.И.Калугин). М., 1985.

33. Венгеров С.А. Этапы неоромантического движения // Русская литература XX в: В 2тт. Т.1. Под ред. Венгерова С.А. М., 2000. С.50-52.

34. Виноградов. В.В. Поэтика русской литературы. Избранные труды. М., 1976.

35. Вольман С.К. Проблемы современной филологии. М., 1965.

36. Гаврилов А.В. Орлицкий Ю.Б. Циклизация "малой прозы": некоторые вопросы истории и теории. // Организация и самоорганизация текста. Спб.; Ставрополь, 1996. С. 138-151.

37. Гаспаров M.JI. Очерк истории русского стиха. М., 2000.

38. Гаспаров МЛ. Предисловие // Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. Работы по поэтике выразительности: Инварианты Тема - Приёмы - Текст. М., 1996. С.5-8.

39. Гаспаров M.JI. Русские стихи 1890-х-1925-ого гг. в комментариях. М., 1993.

40. Г-д Мирра. Лесная сказка. Стихотворение в прозе // Проблески. Сборник рассказов и стихотворений местных, преимущественно начинающих авторов. Курск, 1904. С. 24-25.

41. Гегель Г.В.Ф. Сочинения: В 15тт. Т. 14. М., 1958.

42. Гелюх Д.И. Эволюция ритмической организации прозаического художественного произведения в русской литературе 20-30-х гг.: Дисс.канд. филол. наук. Донецк, 1975.

43. Гершензон М.О. Мечта и мысль И.С.Тургенева. М., 1919. 44. Гинзбург Л.Я. О лирике. М., 1997.

44. Гиршман М.М. Литературное произведение: теория художественной целостности. М., 2002.

45. Гиршман М.М. Ритм художественной прозы. М., 1982.

46. Гиршман М.М. Художественная целостность и ритм литературного произведения // Русский стих. Метрика. Ритмика. Рифма. Строфика. М., 1996. С.99-113.

47. Головко В.М. О некоторых реминисценциях в "Стихотворениях в прозе" // Четвёртый межвузовский тургеневский сборник: научные труды Курского и Орловского пединститутов. Орёл, 1975, т. 17(110). С.285-304.

48. Головко В.М. О природе трагического в "Стихотворениях в прозе" И.С.Тургенева // Из опыта преподавания литературы в 9-10-х классах. Барнаул, 1974. С.78-87.

49. Головко В.М. Художественно-философские искания позднего Тургенева. Свердловск, 1989.

50. Гольденберг М. Миниатюры // Листопад. Маленький альманах. Одесса, 1908.С.З-7.

51. Гражис Л.И. Тургенев и русский романтизм: о сочетании реалистического и романтического в образном отражении. Казань, 1966.

52. Грехнев В.А. Этюды о лирике А.С.Пушкина. Нижний Новгород,1991.

53. Гроссман Л.М. Портрет Манон Леско. Два этюда о Тургеневе. М.,1922.

54. Гроссман Л.М., Фишер В.М., Бродский Н.Л., Пиксанов Н.К. Венок Тургеневу. Одесса, 1918.

55. Грязнова А.Т. Язык русской романтической прозы: Дисс. . канд. филол. наук. М., 1994.

56. Гульнова В.А. Женские образы в "Стихотворениях в прозе" И.С.Тургенева // Вестник Ереванского Университета. Общественные науки. 1966, №1. С.54-55.

57. Дарвин М.Н. Поэтика лирического цикла ("Сумерки» Е.А.Баратынского). Кемерово, 1987.

58. Дарвин М.Н. Проблема цикла в изучении лирики. Кемерово, 1983.

59. Дарвин М.Н. Русский лирический цикл. Проблемы истории и теории. Красноярск, 1988.

60. Дарвин М.Н. Циклизация в лирике: исторические пути и художественные формы: Дисс. . д-ра филол. наук. Екатеринбург, 1996.

61. Дьяконов В.И. О сравнениях И.С.Тургенева // Тургенев и его время. Первый сборник под редакцией Н.Л.Бродского. М., 1923. С.166-171.

62. Евлахов А.В. И.С.Тургенев поэт мировой скорби // Русское богатство, 1904, №6. С.25.

63. Еремина Л.И. О языке художественной прозы Гоголя (искусство повествования). М., 1987.

64. Ермолаева И.И. Лирическое отступление как включенный текст (на материале произведений Гоголя): Дисс. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 1996.

65. Ефимова Е.М. И.С.Тургенев. Семинарий. Л., 1958.

66. Жирмунский В.М. Композиция лирических стихотворений, Пг.,1921.

67. Жовтис А.Л. Проблема свободного стиха и эволюция стиховых форм: Дисс.д-ра филологич. наук. Киев, 1975.

68. Забурдяева В.И. Ритм и синтаксис русской художественной прозы k.XIX первой трети XX вв.(орнаментальная проза и сказовые повествования): Дисс. канд. филол. наук. Ташкент, 1985.

69. Земляковская А.А. "Стихотворения в прозе" как лирический дневник последних лет И.С.Тургенева // Сб.материалов 2-ой научной сессии вузов Центральной Черноземной зоны. Литературоведение. Воронеж, 1967. С.28-34.

70. Зильбернштейн И.Г. Последний дневник Тургенева. Комментарии // Литературное наследство, т.73, кн.1, М. 1964. С.123-145.

71. Зиновьева-Аннибал Л.Д. Тени сна // Зиновьева-Аннибал Л.Д. Тридцать три урода. М., 1999. С.399-406.

72. Зоболева-Гинда Е.В. Основные тенденции развития русской советской прозаической миниатюры // Вопросы русской литературы, вып.1(49), Львов, 1987. С.23-35.

73. Иваненко О.В. Проблема лиризма прозы в литературной критике 30-х гг. XIX в. // Проблемы развития лирической поэзии XVIII-XIX вв. и ее взаимодействия с прозой. М., 1985. С.45-52.

74. Иванов И.В. И.С.Тургенев. Жизнь личность — творчество. Спб.,1896.

75. Иванова Н.Е. Прозаизация стихотворной речи (к проблеме лингвостилистической типологии лирических текстов // - Проблемы структурной лингвистики. 1983. М., 1986. С.109-111.

76. Иссова Л.Н. Жанр стихотворения в прозе у И.С.Тургенева и И.А.Бунина // Литературное краеведение. Отв. ред. В.А.Тонков. Воронеж, 1968. С.70-78.

77. Иссова Л.Н. Проблема жанра стихотворения в прозе // Учёные записки Калининградского Университета. Вып.5. Кафедра русской и зарубежной литературы. Калининград, 1970. С. 17-31.

78. Карамзин Н.М. Избранные сочинения: В 2-х тт. Т.1. М.-Л., 1964. С.222-223.

79. Квятковский А.П. Поэтический словарь. М, 1966.

80. Кедров К.А. Свободный русский стих и верлибр // Стрелец, 1993, №1. С.274-275.

81. Коваленков А.А. "Стихотворения в прозе" // "Литературная Россия", №15, 1965. С. 19.

82. Ковыршина С.А. Метризованная проза А.Ф.Вельтмана: Дисс. канд. филол. наук. М., 1995.

83. Коренев К. Стихотворения в прозе // Литературный сборник студентов-технологов. Спб., 1911. С. 19-21.

84. Корман Б.О. Некрасов и Тютчев // Некрасовский сборник, №3, М.-Л., 1960. С.23-35.

85. Кормилов С.И. Маргинальные системы русского стихосложения:

86. Дисс.д-ра филол. наук. М., 1991.

87. Кормилов С.И. Маргинальные системы русского стихосложения. М., 1995.

88. Кормилов С.И. О русском свободном стихе XIX в. // Вопросы жанра и стиля в русской и зарубежной литературе. М., 1979. С.69-77.

89. Красухин Г.Г. Доверимся Пушкину. Анализ прозы, поэзии, драматургии. М., 1999.

90. Краткая литературная энциклопедия: В 9тт.М., 1978.

91. Кудрявцев П.П. Христианский взгляд на жизнь. (По поводу "Стихотворений в прозе"). Киев, 1899.

92. Кулагина Н.Д. Жанровое своеобразие "Стихотворений в прозе" И.С.Тургенева // Доклады научно-теоретических конференций аспирантов. Ростов-на-Дону, 1969. С.23-45.

93. Куприевич А. "Стихотворения в прозе" И.С.Тургенева и "Диалоги" Д.Леопарди. Киев, 1912.

94. Курляндская Г.Б. Бунин и Тургенев. Сравнительно-типологическое исследование // Творчество И.С.Тургенева. Проблемы метода и мировоззрения. Орел, 1991. С.67-85.

95. Курляндская Г.Б. Проблема жизни и смерти в "Стихотворениях в прозе" И.С.Тургенева //Творчество И.С.Тургенева. Курск, 1985. С.30-52.

96. Курляндская Г.Б. Эстетический мир И.С.Тургенева. Орел, 1994.

97. Кюхельбекер В. Поэзия и проза // Лит. наследство. М., 1954, т.59. С.392-394.

98. Лебедев Ю.В.Об одной из ветвей "некрасовской" традиции. Процессы циклизации в русской прозе и поэзии 1840-1960-х гг. // Некрасов и современность. Ярославль, 1984. С.53-67.

99. Левина Н.Р. Жанровое своеобразие стихотворений в прозе: Дисс.канд. филол. наук. Л., 1972.

100. Левина Н.Р. Ритмическое своеобразие жанра стихотворения в прозе. // Русская литература и общественно-политическая борьба XVII-XIX вв. Учёные записки ЛГПИ им. Герцена, т.414. Л., 1971. С.217-236.

101. Левина Н.Р. "Стихотворения в прозе" И.С.Тургенева и произведения этого жанра А.Бертрана и Ш.Бодлера // XXII Герценовские чтения. Филологические науки. Л., 1969. С. 117-119.

102. Левоневский Ал. Стихотворения в прозе // Весна. Альманах. Спб., 1908. С.93-95.

103. Леонова Н.А. Скрытый симфонизм прозы // Вопросы литературы, №3, 1969. С.168-175.

104. Лесков Н.С. Островитяне // Лесков Н.С. Полн. собр. соч.: В ЗОтт. Т.6. М.,1999. С.7-186.

105. Лимонова Е.А. Жанровое и стилевое своеобразие "Стихотворений в прозе" // И.С.Тургенев и проблема реализма XIX-XX вв. Саратов, 1973. С. 136-149.

106. Лотман Ю.М. Массовая литература как историко-культурная проблема // Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3-х тт. Т.З. Таллинн, 1993. С.381-388.

107. Ю7.Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. Статьи и исследования. Заметки. Рецензии. Выступления. СПб., 1996. С. 18131.

108. Лотман Ю.М. Пушкин. Спб., 2000.

109. Лукьяновский Б.Е. Об эпитете И.С.Тургенева // Творчество И.С.Тургенева. М., 1920. С. 146-148.

110. Ляпина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX в. Спб., 1999.

111. Магаданник Е.П. Краткие рассказы Бунина. Идеи. Поэтика. Структура // Сб. Самаркандского Университета. Труды. Новая серия. Вып.320. Самарканд, 1972. С.34-47.

112. Максимова Е.О. О миниатюрах Бунина // Русская литература, 1997, №1. С.11-15.

113. Мантанов В.Р. К вопросу об изучении философии буддизма. Новосибирск, 1984.

114. Мовнина Н.С. Поэтика тургеневской повести 1850-х гг. К проблеме взаимоотношения поэзии и прозы в русской литературе: Дисс. . канд. филол. наук. Спб., 2000.

115. Моисеева М.В. Динамика взаимодействия поэзии и прозы в творческой эволюции М.Ю. Лермонтова. Ульяновск, 1995.

116. Назаренко В.В. О прозе в стихах//Звезда, 1955, №12. С. 155.

117. Назарова Л.Н. Тургенев и молодой А.Н.Толстой // Филологические науки. Научные доклады высшей школы. М., 1969, №4 (52). С.14-16.

118. Невзоров Н.К. И.С.Тургенев и его последние произведения: "Стихотворения в прозе" и "К.Милич" (Публичная лекция, читанная 1883г. в пользу общества вспомоществования нуждающимся ученикам Казанского реального училища). Казань, 1883.

119. Незеленов А.В. Тургенев в его произведениях. Спб, 1885.

120. Немоевский А. Листопад. Стихотворения в прозе. Перевод с польского А.Тихова. М., 1900.

121. Никольская Л.Д. Значение кратких рассказов в эволюции творчества Бунина // Проблемы истории критики и поэтики реализма. Вып.З. Куйбышев, 1978. С.54-60.

122. Нойхель Р.Я. Тургенев и философские течения XIX в. // И.С.Тургенев: мировоззрение и творчество, проблемы изучения. Межвузовский сборник научных трудов. Орел, 1998. С.11-24.

123. Озеров Л.А. Лад и склад в "Стихотворениях в прозе" // Русская речь, 1967, №4. С. 13-14.

124. Озеров Л.А. Поэзия лесковской прозы // В мире Лескова. Сб. статей. М., 1983. С.261-289.

125. Орлицкий Ю.Б. На грани стиха и прозы (русское верее) // Арион, 1999, №1. С.40-51.

126. Орлицкий Ю.Б. Особенности строфической композиции стихотворений в прозе И.С.Тургенева // Проблемы мировоззрения и метода И.С.Тургенева. Орел, 1993. С.47-48.

127. Орлицкий Ю.Б. О функциях силлабо-тонического метра в прозе Н.С.Лескова: (Предварительные замечания) // Творчество Н.С.Лескова в контексте русской и мировой литературы. Орел: Орловск. пед. ун-т, 1995. С.39-42.

128. Орлицкий Ю.Б. Стих и проза в русской литературе. Очерки истории и теории. Воронеж, 1991.

129. Орлицкий Ю.Б. Стих и проза в творчестве И.А.Бунина: К постановке проблемы // И.А.Бунин и русская культура. Воронеж, 1995. С.59-64.

130. Орлицкий Ю.Б. Стихотворение в прозе как структурно-жанровое единство в русской литературе XIX-XX вв. // Традиции в контексте русской культуры. Череповец, 1995. С.94-97.

131. Орлов М.М. Стилистические функции пауз, выраженных в многоточиях, в произведениях И.С.Тургенева // "Русский язык в школе", 1968, №5. С.12-18.

132. Павлов Б.В. Тургеневские "Стихотворения в прозе" и "Последние песни" Некрасова // Болгарская русистика, 1983, № 1. С. 13-18.

133. Памяти Тургенева. Сборник. Тифлис, 1918.

134. Пестерев В.А. Жанр стихотворения в прозе в творчестве И.С.Тургенева и Ш.Бодлера // Роль русской классики в развитии и взаимообогащении литературных жанров. Орджоникидзе, 1986. С. 119-129.

135. Петрова Л.М. Мотив праведности в творчестве Лескова и Тургенева// Научные труды Курского пединститута. 1980, т.213. С.91-99.

136. Петухов Е.В. О пессимизме И.С.Тургенева // Уч. зап. Юрьевского ун-та, 1986, №4. С.45-48.

137. Пешковский A.M. Ритмика "Стихотворений в прозе" // Русская речь, вып.4. Л., 1928. С.60-78.

138. Потебня А.А. Поэзия. Проза. Сгущение мысли // Потебня А.А. Теоретическая поэтика. М., 1990. С.140-156.

139. Прокофьева Д.С. О некоторых чертах "поэтики прозы" эпохи романтизма // Советское славяноведение. М., 1991, №6. С.62.

140. Проскурин О. А. Поэзия А.С.Пушкина или Подвижный палимпсест. М., 1999.

141. Проскурин С.Я. Стихотворения в прозе И.С.Тургенева // Вопросы истории и теории литературы. Сборник статей. Вып.1. Челябинск, 1966. С.34-38.

142. Протопопов Н.С. Мысли и образы в сочинениях И.С.Тургенева. Харьков, 1897.

143. Прохорова В.П. О поэтике малой формы. Образ автора в цикле миниатюр И.Коцюбинского "Интермеццо" и кратких рассказов Бунина // Вопросы литературы народов СССР, вып. 12. Киев-Одесса, 1986.

144. Пруцков Н.И. Вопросы литературно-критического анализа. М.-Л.,1960.

145. Пумпянский Л.В. Классическая традиция. М., 2000.

146. Пусто войт И.Г. И.С.Тургенев — художник слова. М., 1980.

147. Резанов В.И. "Из разысканий о сочинениях В.А.Жуковского",1906.

148. Родзевич С. Тургенев. К 100-летию со дня рождения. 1818-1918. Киев, 1918.

149. Роднянская И. Слово и образ. М., 1964.

150. Рот Т.А. Поэтическое наследие Тургенева: Автореферат дисс. кандидата филол. наук. М., 1965.

151. Сакулин П. Художник эпохи перелома. М., 1908.

152. Сапожков С.В. Русские поэты "безвременья" в зеркале критики 1880-1890 гг. М„ 1996.

153. Сарбаш Л.И. Лирические отступления романов И.С.Тургенева // Проблемы метода и жанра. Томск, 1980, Вып.6. С. 120-129.

154. Сегал С. Наброски//Весна. Альманах. Спб., 1908. С.38-41.

155. Сильман Т.И. Лирический текст и вопросы актуального членения // Вопросы языкознания. М., 1974, №5. С.91-100.

156. Сиповский В.В. Карамзин, автор писем "Русского путешественника П., 1899.

157. Сквозников В.Д. Лирика // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. М., 1964. С.75-89.

158. Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. М., 1991.

159. Солоухина О.В. О нравственно-философских взглядах И.А.Бунина // Русская литература. 1984, №4. С.30-52

160. С.Р. Мгновенья. Стихотворения в прозе // Студенческий сборник. Издание Харьковского студенческого литературного кружка. Харьков, 1907. С.110.

161. Стасюлевич М.М. Из воспоминаний о последних днях И.С.Тургенева//Вестник Европы, 1883, №10. С.845-850.

162. Степанов H.JI. Поэты и прозаики. М., 1966.

163. Сукованченко К. Осенние аккорды // Отклики. Студенческий литературный сборник. Кн.1. М., 1910. С.3-4.

164. Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. М., 1964.

165. Терца А. Уходящие тени. Стихотворения в прозе // Всероссийский студенческий сборник. Харьков, 1911. С.84-90.

166. Тетмайер К. Роза. Стихотворения в прозе // Жизнь, 1901, №3.1. С. 123.

167. Тимофеев Л.И. Основы теории литературы. М., 1966.169а. Тимофеев Л.И. Проблемы стиховедения. Материалы к социологии стиха. М., 1931.V

168. Товстогузов П.Н. Лирика Ф.И.Тютчева. Поэтика жанра. М., 2003.

169. Токкель Л. Миниатюры (Грустные воспоминания) // Маленькие альманахи. Кн.З. Спб., 1911. С.39-44.

170. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М., 2002.

171. Трыков В.П. Французский литературный портрет XIX в. М., 1999.

172. Тургенев И.С. SENILIA. Стихотворения в прозе // Полн. собр.jj соч. и писем: В ЗОтт. Т. 10. С.125-190.

173. Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1970.

174. Тынянов Ю.Н. Проблема стихотворного языка // Вопросы поэтики, вып.5. Л., 1924. С. 42-54.

175. Фаворин В. О языке произведений И.С.Тургенева // Уральский современник. Свердловск, 1955, №1. С.23-34.

176. Федорова Т.И. "Стихотворения в прозе" И.С.Тургенева в литературоведении последних лет // Известия АН СССР. Серия литературы

177. Ч) и языка, т.28, вып.6. М., 1980. С. 12-16.178а.Федотов О.И. Основы русского стихосложения. Метрика и ритмика. Учебное пособие. М., 1997.

178. Фоменко И.В. Лирический цикл: Становление жанра, поэтика. Тверь, 1992.

179. Фомин Г. Заброшенная дорога. Стихотворения в прозе // Венок. Литературный сборник. Воронеж, 1908. С.241-242.

180. Фохт У. Пути русского реализма. М., 1963.

181. Фролова Е.Д. Рассказ-миниатюра в современной советской прозе // Малые жанры в русской советской литературе. Киров, 1986. С.21-26.

182. Хаев Е.В. Проблема композиции лирического цикла // Природа художественного целого и литературный процесс. Кемерово, 1980. С. 12-16.

183. Харлап М.Б. О стихе. М., 1966.

184. Хмельницкая Т.Б. Лирика в прозе. Автобиографические повести К.Г.Паустовского // Нева, 1956, №8. С.35-44.

185. Художественное мышление И.С.Тургенева и Л.Н.Толстого в изображении пейзажей. (Методическая рекомендация). Саратов, 1980.

186. Черемисина Н.В. Ритм и интонация русской художественной речи: Автореферат дисс. канд. филол. наук. М., 1971.

187. Черкезова О.В. Лирическое авторское сознание в жанровой системе романа А.С.Пушкина "Евгений Онегин": Дисс. . канд. филол. наук. Свердловск, 1991.

188. Чернец Л.В. К методологии изучения литературных жанров // Литературный процесс. Сб. статей под ред. Г.Н.Поспелова. М., 1981. С.202-218.

189. Чернышёв В. Заметки о текстах и языке И.С.Тургенева // Чернышёв В. Избранные труды: В 2тт. Т.2. М., 1970. С.44-50.

190. Чешурин Н. Свет// Весна. Альманах. Спб., 1908, с.67-69.

191. Чистова И.С. Тургенев и Леопарди. (К вопросу о литературных источниках "Стихотворений в прозе") // Тургенев и его современники. Л., 1977. С.146-149.

192. Чичерин А.В. Идеи и стиль. М., 1968.

193. Чичерин А.В. Ритм образа. М., 1973.

194. Чужая В. Штрихи и точки // Отклики. Студенческий литературный сборник. Кн.1. М., 1910. С.53-54.

195. Чулков Г. "Тени сна" Л.Зиновьевой-Аннибал // Вопросы жизни, 1905, №6. С.257-259.

196. Шаталов С.Е. "Стихотворения в прозе" И.С.Тургенева. В помощь учителю. Арзамас, 1961.

197. Шатин Ю.В. Стих и проза в "Египетских ночах" А.С.Пушкина // Гуманитарные исследования. Ежегодник. Вып.З, ч.1. Омск, 1998. С.34-42.

198. Шен Л. Титан // Посев. Литературно-научный сборник. Екатеринослав, 1908, кн.1. С.98-99.

199. Шенгели Г.А. Трактат о русском стихе. Пг., 1923.

200. Штокмар М.П. Ритмическая проза в "Островитянах" Н.С.'Лескова // Ars poetica, Вып.2, М., 1928. С.23-34.

201. Эйхенбаум Б.М. О прозе и поэзии: сб. статей. Л., 1986.

202. Эйхенбаум Б.М. Сквозь литературу. Л., 1924.

203. Энгельгардт Н.А. Творческий путь И.С.Тургенева. Пг., 1923.

204. Эткинд Е.Г. Там, внутри. О русской поэзии XX в., Спб, 1997.

205. Эткинд Е.Г. Ритм поэтического произведения как фактор содержания // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Под ред. Б.Ф.Егорова. Л., 1984. С.104-121.