автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Поэтика подтекстов В. В. Набокова

Текст диссертации на тему "Поэтика подтекстов В. В. Набокова"

лу ■ ОЙ - -/л /

Государственный комитет Российской Федерации по высшему образованию

Новгородский государственный университет имени Ярослава Мудрого

На правах рукописи

Шадурский Владимир Вячеславович Поэтика подтекстов в прозе В.В.Набокова

Специальность 10.01.01 - "Русская литература"

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научные руководители -кандидат филологических наук доцент

В.А.Сапогов,

доктор филологических наук профессор В.В.Мусатов

Новгород - 1999

Оглавление

Введение 3

Глава I. Проблемы анализа и интерпретации набоковской прозы 7

§ 1. Перспективы изучения межтекстовых связей прозы В.Набокова 7

§ 2. "Двоемирие" и подтекст Достоевского в романе В.Набокова "Лолита" 19

Глава II. Русская классика как подтекст прозы В.Набокова 39

§ 1. Поэтика пушкинского подтекста в романах Набокова 39

§ 2. "Петербургский текст" в романе В.Набокова "Отчаяние" 66

§ 3. Феномен А.П.Чехова в творческом воображении героев Набокова 79

Заключение 109

Примечания 113

Библиография 124

Приложение I. Художественный календарь "Лолиты" 137

Приложение II. Зимний костюм Онегина? 142

Приложение III. Подтекст М.Ю.Лермонтова 146

Приложение IV. Странная подпись А.П.Чехова 149

Приложение V. Подтекст Л.Н.Толстого 152

Введение.

Тема диссертации предполагает изучение нескольких важных аспектов набоковской прозы. Избранная для анализа проблема поэтики В.В.Набокова -проблема литературных подтекстов - связана с общими эстетическими принципами писателя и конкретными их проявлениями в произведениях.

Актуальность темы обосновывается необходимостью рассмотреть и проанализировать не исследованную в комплексе область поэтики В.В.Набокова. Интерпретаций набоковской прозы и комментариев к текстам писателя существует огромное количество как в зарубежном литературоведении, так и в отечественном. Но до сих пор нет исследования, в котором бы с учетом разных возможных подходов было целостно охарактеризовано такое уникальное явление в рассказах и романах Сирина - Набокова, как аллюзивные и реминисцентные образования, или - подтекст.

Проза этого русско-американского автора в силу особенности его дарования и творческого своеобразия содержит подтексты, отличающиеся по языковому происхождению и по отнесенности к литературам разных стран и к различным писателям. Мы стремимся дать комплексную концептуальную характеристику подтексту, который складывается из отсылок к произведениям русских поэтов и писателей. Изучая состав и функции обнаруженных цитат, аллюзий, реминисценций из русской литературы, мы осуществляем попытку их истолкования в связи с общими художественными принципами Набокова.

Цель проводимой работы - обозначить новый перспективный путь интерпретаций набоковского творчества через анализ литературных подтекстов. Научная новизна предлагаемого исследования обусловлена его главной целью. Мы считаем, что при изучении подтекста русской классики, составившей важную часть в прозе писателя, можно лучше и обстоятельнее выяснить отношение Набокова к традициям русской литературы XIX века, подойти к созданию более полной и объективной концепции его творчества.

Исследовав своеобразную русскую природу неординарного стиля Набокова, мы пытаемся увидеть те художественные причины, которыми вызывается очень противоречивый эффект восприятия набоковской прозы: от неуемного восторга - до

полного неприятия. Тем самым предлагается скромная возможность постижения феномена Набокова, чье творчество необычно странно воспринимается русскоязычным читателем, даже если он литературно грамотен и искушен в чтении современных игровых текстов.

Задачи диссертации:

-обосновать целесообразность интерпретации прозы Набокова через анализ подтекстов среди прочих подходов к истолкованию его рассказов и романов;

-рассмотреть особенности восприятия русской классики персонажами -писателями В .В .Набокова;

- изучить состав, строение и функции подтекстов А.С.Пушкина, Ф.М.Достоевского, А.П.Чехова в рассказах и романах В.В.Набокова;

Объектом исследования является русскоязычная и англоязычная проза В.В.Набокова. В центре внимания - рассказы "Ужас", "Облако, озеро, башня", романы "Отчаяние", "Дар", "Приглашение на казнь", "Лолита", "Истинная жизнь Себастьяна Найта", "Пнин", "Ада", "Просвечивающие предметы" ("Transparent Things"), для анализа привлекаются "Лекции по русской литературе", статьи, интервью писателя.

Предмет нашего анализа - это поэтика подтекстов набоковской прозы, а именно: элементы, которые составляют "литературный фон" произведения, и их функции. В центре внимания - подтекст русской классики (А.С.Пушкина, Ф.М.Достоевского, А.П.Чехова) как наиболее яркий и показательный в системе литературных подтекстов, которые обнаруживаются в системе рассказов и романов В.В.Набокова. Анализ подтекстов в конкретных произведениях ("Отчаяние", "Лолита", "Ада") позволяет наметить пути интерпретации творчества писателя.

Изучение подтекста играет важную роль в целостном восприятии и понимании литературного произведения. Подтекст нами рассматривается в определенной системе как завуалированный смысловой сегмент текста. Он имеет свой состав, свою генеалогию, развитие и выполняет эстетические задачи автора, то есть несет художественные функции.

У Набокова строение и функциональность подтекста одного рода, одной отнесенности чаще всего проявляются в нескольких произведениях, например, пушкинский подтекст в "Отчаянии", "Приглашении на казнь", "Лолите", "Аде", и

таким образом создается присутствие настоящей темы, традиции, в данном случае -Пушкина. Поэтому наш аспект исследования - интертекстуальные связи, проявляющиеся в контексте русской литературы и возникающие в новом качестве в контексте набоковской прозы.

Полагаем, что художественная позиция Набокова имплицитно обозначается посредством подтекста. Анализируя этот "литературный фон",*можно приблизиться к более подробной реконструкции авторской интенции и, значит, - к постижению писательской стратегии. В содержании подтекста сокрыто подлинное авторское знание и оценка.

Методологический подход в данном исследовании основан на структурно-семантическом принципе, который позволяет, во-первых, выделить определенные сопоставимые единицы ("петербургский текст" и "Отчаяние" Набокова), во-вторых, учесть функциональность каждой из них в контексте новом и прежнем (мотивы "петербургского текста" в XIX веке у Достоевского и в первой трети XX века у Сирина - Набокова).

Способом для изучения подтекстов - "литературного фона" - является структурный анализ того широкого "цитатного" уровня, в системе которого они воплощаются.

Мы полагаем, что анализируя функции приемов, содержащихся в подтекстах набоковской прозы, возможно избежать призрачных интертекстуальных соответствий, чем обычно грешат и в чем несомненно уязвимы многие комментаторские работы. На наш взгляд, менее гипотетичным и более доказательным является толкование прозы В.Набокова с учетом функциональности приемов, мотивов, общих для ряда его рассказов и романов.

Структура работы обусловлена поставленными задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний, библиографии и пяти приложений.

' "Подтекст - подспудный, неявный смысл, не совпадающий с прямым смыслом текста. <...> В современных работах под термином "подтекст" обозначают также "литературный фон" произведения, который улавливается читателем по рассеянным в тексте намекам и реминисценциям, обычно скрытым и часто бессознательным". -См.: Сапогов В.А. Подтекст//Литературный энциклопедический словарь. - М., 1987. -С.284. Далее в работе мы используем это определение, дополняя его новыми значениями.

Теоретическая значимость диссертации. Это первое комплексное исследование подтекстов, содержащихся в прозе В.Набокова, которое предлагается как способ создания наиболее убедительных интерпретаций его творчества. Подобный подход может быть использован при изучении поэтики произведений русской литературы XX века и литературы Русского зарубежья.

Практическое значение исследования.

Материалы и результаты диссертации могут быть использованы в вузовской практике: спецкурсах, спецсеминарах, лекциях и практических занятиях по истории русской литературы и, в частности, в курсе "Литература Русского зарубежья". Некоторые суждения и характеристики можно применить в качестве дополнений к комментариям текстов В.Набокова.

Апробация материала.

Материалы исследования обсуждались на научных конференциях студентов и аспирантов ПГПИ (Псков, 1995), преподавателей и молодых ученых Псковского государственного педагогического института (1995), Новгородского государственного университета (1998), Чтениях, посвященных 70-летию Е.А.Маймина (Псков, 1996), Международной Пушкинской конференции (Псков, 1996), Набоковских чтениях (СПб.,1997, 1998), Четвертой международной Пушкинской конференции (Петербург -Нижний Новгород, - 1997), Первой и Второй конференциях "Литературный текст: проблемы и методы исследования" (Тверь, 1997, 1998), Международной конференции "Достоевский и Пушкин" (Великий Новгород - Старая Русса, 1998), Чтениях, посвященных памяти В.А.Сапогова (Псков, 1999).

Основные положения диссертации отражены в восьми печатных работах.

Глава I. Проблемы анализа и интерпретации подтекстов набоковской прозы.

§ 1. Перспектива изучения межтекстовых связей прозы Набокова.

Большинство исследований по творчеству В.В.Набокова посвящено толкованию всевозможных цитат, отсылок, которые присутствуют или могут присутствовать в его прозе. Видимо, установилась традиция отыскивать в аллюзиях, реминисценциях, словах-сигналах самый главный смысл набоковских произведений.

Уже и в российском набоковедении накоплен богатый опыт по отыскиванию влияний, внедрений, заимствований, которыми, по мнениям исследователей, полна набоковская проза. Однако странно, что почти все ученые-"набоковианцы"1 не прислушиваются к мнениям друг друга, и потому обстоятельной полемики не получается. Многие избирают наскучившую даже в изучении постмодернистской практики методу сопоставления текстов и выискивания призрачных соответствий. Т.Г.Кучина в систематизирующей набоковедческие направления диссертации характеризует это явление довольно смело и решительно: "Реальный современный исследователь творчества Набокова зачастую превращается в двойника Кинбота [комментатор в романе В.Набокова "Pale Fire". - В.Ш.], пытаясь в отзвуках и отблесках чужих текстов уловить "истинный" сюжет Набокова <...> Результаты, как правило, не отличаются разнообразием: в одно и то же произведение Набокова вчитываются разные сюжеты".

Действительно, интерпретации одного только "Отчаяния" (1930), в основе которых лежат интертекстуальные наблюдения, таковы, что содержащиеся в них выводы почти всегда взаимоисключающи.

Исследователи, не подозревая того, доходят до курьезов. Если Н.А.Анастасьев еще осторожно говорил о том, что Набоков в "Отчаянии" "имитирует положения, лица и даже отдельные эпизоды из "Записок из подполья", "Двойника", "Преступления и наказания", то В.Е.Стеценко, твердо следуя "теории интертекстуальности", уже проводит сюжетные аналогии. "<...>Сонечка с ее самопожертвованием и кроткой верностью трансформируется в пошленькую

мещаночку Лиду <...> Роль "пьяненького" "шута" Мармеладова отведена "добродушному и бездарному художнику" Ардалиону <...> Следователь Порфирий Петрович в романе Набокова превращается в <...> случайного соседа по гостинице, где скрывается после преступления Герман", - это только малая часть того, что открывается ученому в необъятном тексте тридцатилетнего Сирина. К заслугам исследователя, безусловно, можно отнести находку гоголевского предложения "Сизый туман стелется под ногами; струна звенит в тумане": ""Дым, туман, струна дрожит в тумане". Это не стишок, это из романа Достоевского "Кровь и Слюни"<..> Герман цитирует уже использованную Достоевским в "Преступлении и наказании" неточную фразу из "Записок сумасшедшего"" - и точной аллюзии на гоголевские "Записки..." .3

В большинстве случаев набоковеды с разных сторон приходят к парадоксу, который ставит под сомнение всю их комментаторскую работу.

Так, в "Машеньке", первом романе Набокова, который признают наиболее русским, тургеневским, бунинским4 и т.д., ученые усматривают аллюзии на "Асю", "Вешние воды". К примеру, фамилия главного героя набоковского романа - Ганин -выводится из фамилии персонажа тургеневской повести - Гагин, или же "возникает из имени пушкинского знаменитого африканского предка - Ганнибал." 5 От себя добавим, что и словосочетание, которым Набоков назвал свой роман "Камера обскура" тоже встречается в прозе Тургенева и вообще распространено в мировой литературе.

Смущает иное: задачи работы. Так, весь "интертекстуальный анализ" украинских набоковедов преследовал одну цель: расширить "существующие представления о связи прозы Тургенева и Набокова", ибо "привиденные наблюдения <...> способствуют накоплению эмпирического материала для построения полной картины интертекстуальных связей творчества Набокова". 6

Такие констатации и описания попросту не предполагают никакого осмысления и доказательности. Это один из многих способов уходить от ответственности за последствия своего анализа, ссылаяясь на последующие - на деле сомнительные -перспективы призрачных исследований.

Нора Букс, несмотря на высокую степень полемичности своих работ, очень рассудительно, вслед за Татгш Рекка,7 обосновывает причину противоречивости интерпретаций: "<...> Свойство полигенетичности, т.е. наличия у аллюзии нескольких адресатов, обнаруживается уже в первом романе Набокова".8

Это значит, что рассматривая даже раннюю прозу Набокова, исследователь рискует затеряться в объемах тех предшествующих контекстов, из которых писатель мог заимствовать разные слова, образы, приемы.

Среди интерпретаций межтекстовых связей в романах Сирина существует позиция Н.В.Семеновой, проводящей аналогию между набоковскими произведениями и произведениями германоязычных авторов. В ее характеристике романов "Машенька", "Король, дама, валет" убедительно обозначены немецкие влияния: со стороны Г.Гессе ("Степной волк") и швейцарского писателя Р.Вальзера ("Помощник"). Поступая чрезвачайно смело, Н.В.Семенова не принимает на веру слова самого Набокова о незнании немецкого языка и, как следствие, обнаруживает в его текстах много совпадений с фрагментами романов известных Европе Гессе и Вальзера. Итогом ее наблюдений становятся рассуждения о традициях, о происхождении названий романов - как в случае с "Королем, дамой, валетом", - о сюжетах, которыми Набоков обязан предшественникам.9

Однако в этой редкой для отечественного набоковедения позиции изучения прозы Набокова в связях с зарубежной литературой есть свои слабые места. Количество и объем подтекстов немецкой, английской, французской классики несоизмеримы с подтекстом русской литературы, и поэтому в исследовании такого рода таится опасность не дойти до концептуального обозрения всей набоковской прозы. Данный аспект рассмотрения творчества Набокова наиболее сложен.

Знаменательно, что в набоковедческой литературе вообще мало работ, в которых бы тексты анализировались без учета разного вида цитат, занимающих различные структурные уровни. Этим исключением выглядят исследования структуральной ориентации - статьи Ю.Левина.10

Современные исследования по творчеству Набокова отличаются синтезом интертекстуального анализа и мифопоэтического метода,11 но их результаты зачастую

приводят к естественным вопросам: какова степень вероятности того, что открываемые "факты" могли быть осознаны самим писателем. 12

Существуют работы, интерпретирующие неявные воздействия русских писателей как на раннюю, так и на позднюю прозу Набокова. Опять-таки авторы не идут дальше сопоставления текстов, нахождения перекличек, соответствий и обычно заканчивают свои наблюдения эфемерными заключениями. Такие исследования не могут претендовать на открытие сколько-нибудь устойчивых закономерностей в том, как "используется" Набоковым литература великих предшественников, как преломляются их традиции. Образчик неудачной мифопоэтической характеристики -статья С.Ф.Кузьминой. Автор почему-то применяет концепцию В.Иванова, в которой определяется мифологическое видение романов Достоевскогоь , для рассмотрения набоковской прозы.

Огромное количество разночтений текстов Набокова, разнообразие методологических подходов исследователей иногда приводит ученого-читателя к отрицанию постижения смысла, словно трудность восприятия доказывает сомнительность глубокого содержания.

По сути, Т.Г.Кучина подводит итог изучению прозы Набокова, недвусмысленно указ�