автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Поэтика прозы И. Г. Торопова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поэтика прозы И. Г. Торопова"

Министерство общего и профессионального образования Российской Федерации

Мордовский ордена Дружбы Народов государственный университет им. Н. П. Огарева

РГб од

На правах рукописи

О огя ?

ГУДЫРЕВА ЛЮБОВЬ ВАСИЛЬЕВНА

Шоэтика проЗм М. Шо^опова

Спещгальность 10.01.02. - литература народов

Российской Федеращш

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискапие ученой степени яавдпдата филологических паук

Саранск 1998

Работа выполнена на кафедре коми литературы и фольклора Сыктывкарского государственного университета

Научный руководитель — доктор филологических наук

профессор В. А. Латышева

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

профессор А. И. Брыжинский

кандидат филологических наук Т. Л. Кузнецова

Ведущее учреждение — Отдел мордовской литературы и народного творчества ордена "Знак Почёта" научно-исследовательского института языка, литературы, истории и экономики при Правительстве Республики Мордовия

Защита состоится " 18 " февраля 1998 года в 10 часов на заседании Диссертационного Совета К.063.72.01 по защите диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук при Мордовском государственном университете им. Н. П. Огарева по адресу: 430000, г. Саранск, ул. Большевистская, 68.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарева.

Автореферат разослан "" 1998 года.

Ученых! секретарь Диссертационного Совета, кандидат филологических наук, ¡У)? доцент 4гиГ А. М. Гребнева

Общая характеристика работы

Актуальность исследования обусловлена необходимостью целостного изучения поэтики эпических произведений одного из самых значительных писателей современности коми — И.Г. То-ропова. Тороповедение насчитывает многолетнюю историю (с конца 1950-х годов до сегодняшних дней опубликовано более ста критических работ, включая журнальные и газетные статьи). Исследование эпических произведений писателя идет в самых разнообразных направлениях. Анализ идейно-тематических особенностей повестей и рассказов И.Г.Торопова, а также нравственно-эстетические принципы, защищаемые писателем, нашли отражение в статьях Г.В.Беляева, А.К.Микушева, М.Н.Ломуновой,

H.А.Буриловой, В.В.Пахоруковой И.М.Ванеевой. Во многих работах (В.А. Латышева, О.В.Ведерникова, В.А.Лимерова, В.А.Чалмаев,В.В.Рымашевский, В.М.Скоробогатько, И.А.Воронина, В.А.Гальперин) речь идет о своеобразии стилевой и жанровой специфики произведений автора, о художественном своеобразии творческой манеры письма писателя, о лирическом и романтическом начале, о психологизме и исповедальности. И все же поэтика прозы И.Г.Торопова изучена недостаточно, поскольку авторы стремились рассматривать лишь отдельные произведения или аспекты творчества писателя, не задаваясь целью комплексного исследования. Таким образом, самобытность творческой индивидуальности широко известного и признанного читателем прозаика, его поэтика остаются изученными в литературе коми лишь фрагментарно. Представление о. самой литературе коми поэтому неполно без глубокого и всестороннего изучения творчества И.Г.Торопова. Анализ художественности произведений писателя позволит сделать выводы о поэтике его творчества, выявить и утвердить место писателя в истории литературы коми.

Целью диссертации является осмысление и раскрытие доминантных черт поэтики прозы И.Г.Торопова. В соответствии с целью исследования определились следующие задачи:

I. Показать своеобразие лирического повествования в прозе

И.Г.Торопова.

2. Раскрыть психологическое и романтическое качества торопов-

ского эпоса.

3. Проанализировать стилевые особенности творчества писателя.

4. Выявить особенности наиболее характерных элементов сю-

жетно-композиционной организации эпических произведений

И.Г.Торолова.

Объектом исследования диссертации стали автобиографическая проза И.Г.Торопова (мелехинский цикл), роман "Коль родился человеком", повести "Земля зовется пармой", "Тян", "Осенняя песня", "Юль", "Не стреляй в медведя дважды", "Новый капитан", рассказы "Быстроногий", "Муравейник" и другие. Использованы также материалы личного (неопубликованного) фонда писателя: письма, воспоминания, отзывы.

Предмет исследования: поэтика прозы И.Г.Торопова, определение творческой индивидуальности писателя.

Теоретическую основу диссертации составили труды В.В. Ко-жинова, Г.Н.Поспелова, Б.О.Кормана, Н.П.Утехина, Б.М. Эйхенбаума, В.М.Жирмунского, Н.Т.Рымаря, Н.Л.Лейдермана.

За основу метода исследования в диссертации выбран системный подход, основанный на типологическом анализе художественного произведения. Данный метод позволил рассмотреть некоторые теоретические аспекты проблемы в сочетании с конкретным анализом текста, исследовать художественную структуру произведении: в связи с общей его проблематикой. Достаточно здесь назвать имена таких учёных, как М.М.Бахтин, A.B. Чичерин, Л.Я.Гинзбург, Е.Н.Купреянова, Б.Е.Галанов, М.М. Гирш-ман, А.Б.Есин, Э.А.Бальбуров, чьи исследования и явились методологической основой работы.

Научная новизна работы:

— впервые осуществляется целостное изучение стиля и сю-жетно-композиционной организации произведений ведущего писателя коми И.Г.Торопова;

— подробно рассматривается поэтика портретирования и природоописаний в творчестве художника;

— детально исследуется лирическое, психологическое и романтическое начала в прозе автора, из соединения которых и рождается своеобразие художественного видения И.Г. Торопо-вым человека и мира;

— вводятся в научный оборот материалы личного (неопубликованного) фонда писателя (письма, воспоминания, отзывы).

Практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы при составлении учебных пособий и методи-

ческих указаний по изучению современной литературы коми, при чтении лекций и спецкурсов по творчеству И.Г.Торопова студентам Сыктывкарского государственного ушшерситетз и Коми пединститута. Полученные результаты войдут в общее монографическое исследование кафедры коми фольклора и литературы СыктГУ "Духовная культура пермских народов. Традиции и новации".

Апробация. Основные положения диссертации нашли отражение в докладах, прочитанных на научно-методических семинарах кафедры коми фольклора и литературы СыктГУ; на Международной научной конференции "Коми-пермяки и финно-угорсюш мир" (Кудымкар, 1995); Всероссийской научной конференции "Тема природы в художественной литературе" (Сыктывкар, 1995); Международной конференции "В.И.Лыткин и ф иш ю - уго р с кий мир" (Сыктывкар, 1996); Всероссийской научно-практической конференции преподавателей и студентов "Этнология пермских народов" (Сыктывкар, 1996); ежегодных годичных сессиях Ученого совета СыктГУ (Февральские чтения 1995, 1996, 1997 гг.). Результаты исследований использованы также при чтении лекций и проведении практических занятий по современной литературе коми для студентов СыктГУ и учащихся Сыктывкарского колледжа культуры им. В.Т.Чисталева, Работа обсуждена и одобрена кафедрой коми фольклора и литературы финно-угорского факультета СыктГУ.

Структура и объем диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы. Общий объем машинописного текста составил 147 страниц.

Основное содержите работы

Во введении дается краткий аналитический обзор критической литературы о творчестве И.Г.Торопова. Обосновываются тема диссертации с точки зрения ее научной актуальности и новизны, предмет и объект исследования, цели, задачи и методы.

В первой главе "Своеобразие лирического в произведениях И.Г.Торопова"на материале автобиографической прозы и других повестей и рассказов писателя раскрываются поэтика лирического в эпосе писателя, основные формы психологического изображения героев и романтический пафос произведений автора.

Характерной особенностью художественной манеры И.Г.Торопова является ведущее в ней лирическое начало. Лиризм ощутим прежде всего в самой жанровой композиции большого эпического произведения (цикл рассказов и повестей о Феде Мелехине). Над действиями, событиями и поступками героя в изображенном эпически художественном времени и пространстве главенствует субъективная хроника всего происходящего, душевное, чувственное "движение" сюжета. Причем речь идет каждый раз не только о сиюминутном переживании, состоянии чувства героя, а о большой картине жизни души, развивающейся параллельно с событиями. Это реализуется в произведениях многочисленными внутренними монологами героя-рассказчика, лирическими отступлениями, описаниями сновидений, воспоминаний о счастливом прошлом и трагическом настоящем, грёз и мечтаний о будущем ("игра воображения"). Из этих доминантных частей художественной прозы каждый раз и создается композиция лирического эпоса И.Г.Торопова. То есть кроме последовательно развивающегося эпического сюжета в структуре меле-хинского цикла царит лирическая исповедь 1ероя-рассказчика, эмоциональная доминанта, имеющая отношение ко всем событиям, сопровождающая их неизменно. Эпический жанр обогащается родовыми свойствами лирики, где становятся естественными лирический герой, лирическое повествование, лирическое отступление, лирический монолог-

Лирическая исповедь героя в прозе И. Г. Торопова — способ субъективного воспроизведения художественного мира не только героя-рассказчика, но прежде всего автора, поскольку основа фабулы — автобиографична. Избранная автором жанровая специфика ("я-форма") сама по себе предполагает воспроизведение души героя-рассказчика не со стороны (как это было бы при повествователе), а субъективно, от первого лица. Целью изображения является собственная жизнь автора; писатель заново переживает и художественно воссоздает минуты детства и юности. Поэтому здесь еще более гармонично сочетаются эпичность и лиризм, появляющиеся в результате слияния воедино чувств автора и героя произведения. Отсюда — открытость, интимность повествования.

В такого рода сюжетно-композиционной организации произведения (сцепление внутренних монологов, сновидений, воспо-

минаний и т.д.) и происходит изображение психологизма. Чувственное восприятие героя-рассказчика всегда не столько называется и анализируется, сколько художественно раскрывается его сложность и необычность во всех подробностях и нюансах, происходит скрупулезное переосмысление, анализ героем всех своих желаний и поступков, внутреннее изучение всего того, что с ним происходит. То есть психологизм становится главным в раскрытии образа героя, в осмыслении эволюции его характера. Глубокое проникновение в эмоциональное состояние персонажа, яркая его изобразительность проявляются и в особой структуре лирического чувства. Как правило, душевное состояние героя дано по восходящей линии: интонационно-спокойное повествование сменяется взволнованностью речевых характеристик героя, чувство в финале достигает максимального подъема, нагнетание эпитетов, метафор, восклицаний, эмоциональных повторов ускоряет движение в повествовательном пространстве. Чувственное восприятие персонажа раскрывается писателем обстоятельно (порой на нескольких страницах), герой-рассказчик всегда предельно открыт для читателя.

Психологическое состояние героя дано в произведениях И.Г.Торопова как при помощи прямого самораскрытия и самоанализа, так и косвенно: через предметный мир, пейзаж, сон, видение, внутренний монолог, психологический портрет, речь героя. То есть характер героя раскрывается не только в показе душевного состояния, но и через отношение персонажа к людям, к природе, к окружающему миру. Используется писателем и так называемый "вербальный" принцип описания. Общеизвестно, что все эти способы — традиция русской классической литературы (Ф.М.Достоевский, А.П.Чехов, Л.Н.Толстой). Иногда в прозе И.Г.Торопова происходит смешение всех названных форм психологизма. Доминирующим приемом психологического изображения в прозе писателя является внутренний монолог героя-рассказчика. Часто монолог героя произносится внутри диалога. Это еще один композиционный авторский прием. Диалог у И.Г.Торопова всегда насыщен рассуждениями, оценками других героев, самораскрытием персонажа.

Некоторые произведения прозаика можно обозначить как "рассказ-путешествие", "повесть-путешествие", что связано не только с художественным пространством. Кроме реального путе-

шествия герои И.Г.Торопова нередко совершают желаемое, воображаемое "путешествие". В творчестве художника этот прием также становится способом психологического изображения персонажа. И реальное, и воображаемое путешествия героев условно обозначены как "путешествия" их сердец. Все, что ни происходит с персонажем, что он ни видит, ни созерцает, куда бы ни едет, о чем бы ни мечтает, непременно отзывается в его душе, находит отклик в его сердце.

Почти все любимые герои писателя, в сущности, романтики, таков и Федя Мелехин. Несомненно, это является главным и в авторском мировидении. Романтический пафос произведений И.Г.Торопова — не только в изображении воображаемого, но и в повышенной чувствительности героя в проявлениях любви, ненависти, горя, радости, красоты, мечты, труда. Мировоззрение писателя провозглашает, что в жизни должна существовать только идеальная любовь — добрая, верная, бесконечная — ко всему: к человеку, к природе. Романтическое мироощущение произведений — и в страстном стремлении героя воплотить свои идеалы в жизнь, желании свободы, героического подвига, труда. Даже названия произведений ("Где ты, город ?", "Ну-у, залётные !"), в которых читатель как бы заочно приглашается в путешествие, говорят о мечте героя-рассказчика не только как о гипотетическом, желаемом, но уже почти об осуществленном.

Почти во всех анализируемых произведениях И.Г.Торопова живет мотив "полета", "бегства", "ухода". Возникает он, как правило, в момент душевного волнения героя, накала страстей, в момент неопределенности его эмоционального состояния. В апофеозе чувства герой как бы сливается с космосом, оказывается в невесомости. Несомненно, что все это — не выражение неприятия героем действительности, не бунт, как у романтиков. Для героев прозы И.Г.Торопова стремление улететь равнозначно или освобождению от переполняющей человека страсти, или желанию быть свободным, стать птицей, дабы увидеть весь свет. Мотив "полета" служит писателю для наиболее полного раскрытия характера не только героев, но и самого себя (любовь к родине, свободе).

Романтическая настроенность тороповских повестей и рассказов о Феде Мелехине всегда неотделима от душевных мук героя прежде всего потому, что в контексте его порой радостных

"путешествий" сердца звучит эхо вохпгы. Трагедия народной войны, принесшая горечь и пустоту в сердца миллионов людей, потерявших близких, - всеобща. Поэтому лирически обрамленный характер Феди Мелехшга типичен и, несомненно, эпичен. Самая большая трагедия, которую принесла Феде война — его сиротство, одиночество. Устами героя-рассказчика автор неоднократно повторяет слова: "обиженные войной дети". Только в снах и воспоминаниях происходят заветные встречи героя с дорогими ему отцом и матерью, разлуку с которыми он переносит как жизненную драму. Момент перелома в душе героя связан с частыми в снах образами умерших отца и матери. На протяжении всего цикла герой не расстается с памятью о них. Поэтому тема отца и матери — сквозная, объединяющая основную сюжетную линию всех произведет!!! цикла и образующая лирический подтекст. Эти образы не только постоянны, но они еще и содействуют эволюции характера персонажа. Герой непрестанно ощущает как бы поддержку родных, их понимание, одобрение, участие в его жизни. Глубокая связь отцов и детей показана почти во всех произведениях И.Г.Торопова. Сновидения, таким образом, также являются способом изображения психологии героя, его скрытных желаний. "Сны-испытания", часто встречающиеся в произведениях, — это как бы толчки, развертывающие его сюжетную основу, являющиеся, по известному выражению Ю.В.Манна, "пробным камнем харахтсролопш". Часто автор наделяет здесь героев сложным комплексом чувств: одновременное ощущение и "конца жизни", и в то же время "начала", "радости" жизни. Двойственное изображение состояния человеческой души характерно, как известно, для психологической прозы, хотя у И.Г.Торопова такого рода диссонанс, противоречие в характере героя встречается редко. Чаше чувства героя понятны и открыты.

В содержании снов проявляется христианское понимание смерти автором. В критическую минуту герой понимает, что это "счастье" (смерть) еще не заслужено им, ничего доброго не совершено, поэтому ему трудно уходить из жизни. Пережитая во сне собственная смерть для героя означает некое очищение от греха. Здесь еще одна из особенностей сна у И.Г.Торопова, означающая смерть. Как известно, это мифологическая традиция, в представлениях которой сон — перифраз смерти. Для героев

прозаика часто характерно ощущение и трагизма смерти, сожаление о краткости человеческого существования. Может поэтому образ смерти часто дается с помощью эвфемизмов (символы смерти — девушка с коромыслом, старец, сон).В произведениях писателя встречаются также "сны-предвестники" драматического будущего, неудачи.

Таким образом, изображение героя в произведениях И.Г. То-ропова дается в двух взаимообусловленных проекциях: в состоянии яви (все, что происходит с героем в действительности) и сна (сюда включаются и сами сны героя, и воспоминания, связанные, в основном, с психологически-волнующими картинами детства, и мнимое "путешествие" сердца героя — в "игре воображения"). Вторая "проекция" обозначается как сон, потому что в сюжете автор часто пользуется выражениями "как будто", "будто во сне".

В эпических произведениях И.Г.Торопова — подчеркнутая ритмизация повествования, реализуемая не только на семантическом и грамматико-синтаксическом уровнях, но и на тоническом. Основными признаками ритмической речи у писателя являются параллелизм синтаксических конструкций; соразмерность простых предложений внутри определенного периода; отдельные семантические повторы однокоренных слов; нагнетание однородных членов; инверсия; анафорические повторы; гармония гласных; аллитерация. Все это глубоко поэтизирует прозу И.Г.Торопова, подчеркивает ее эмоциональность, помогает читателю лучше ощутить состояние героя, то есть они также являются определенными способами изображения его психологии. В целом же для стиля исследуемого писателя характерно свободное повествование, использование коротких фраз, абзацев (порой состоящих из одного слова); частые восклицательные конструкции, эмоциональные перебои, реализуемые сплошными многоточиями и тире; напряженный ритм, порой ускоряющийся, а затем доходящий до своего логического завершения; "неровности" речи (резкие переходы от одних мыслей к другим), часто обрывающиеся фразы, умолчания. Автор и герой в мелехинском цикле различаются по особой лексике их речи, хотя авторский голос чаще главенствует в произведении, его позиция почти не обособлена от позиции героя. Авторскому стилю присущи ораторские приемы повествования — эмоционально-экспрессивные повто-

ю

/

ры, многочисленные высказывания с вопросительной и восклицательной интонацией, выраженные в прямых обращениях к читателю, лирических отступлениях. Иногда он как бы подводит итог, обобщая состояние персонажа, давая уже более последовательные оценки события, так как герой-рассказчик, будучи поглощенный чувством, порой теряется в нем или "улетает" в свои мечты. Герой-рассказчик всегда более чувствителен, чем автор, речь его порой сентиментальна, что естественно для юноши. Эта естественность всегда отражается в хдавом, взволнованном его чувстве. Если герой негодует и страдает, любит или ненавидит, то речь его полна пауз, обрывистых предложений, оговорок, эмоциональных повторов, выраженных всегда с предельной полнотой. В сказовой манере повествования (напряженной взволнованной интонации, живой разговорной речи юноши) лучше всего обнажается тонкая чувствительная натура героя, умеющая искренне лтобить и сострадать.

В образе лирического героя художественно отражена жизнь писателя, когда автор вкладывает в судьбу героя глубоко пережитое им самим, что и воплотилось в особой сгожетно-композиционной организации повествования у И.Г.Торопова.

Вторая глава "Портрет как композиционная единица в творчестве И.Г. Торопова " посвящена анализу особенностей портрета в прозе И.Г.Торопова, как способа воплощения мироощущения автора и героя. В жанровой специфике мелехинского цикла (анализирующийся в диссертации подробно) важно сознание "я" героя. Поэтому в тексте необходимой становится оцениваемость мира этим "я". Отсюда — активное использование автором таких личностных, одухотворенных единиц, как портрет и пейзаж. Именно они наглядно показывают не только описываемое, но и описывающего, говорящего.

Основным принципом создания портрета писателя является акцент на какой-то определенной яркой детали во внешности персонажа, которая и дает исчерпывающую характеристику внутренней сущности художественного образа. Во всех анализируемых произведениях заметна эта тенденция. В акцентированных, экспрессивных портретных деталях автора образ становится глубоко индивидуальным, запоминающимся. Здесь — тяготение к чеховскому принципу создания портрета. Но так называемый портрет "акцентированных деталей" последнего не так часто

встречается у исследуемого автора. Тороповская портретная деталь порой действительно обособлена и самостоятельна, но все же чаще она скрыта, завуалирована в развернутом, подробном портрете. Автор-повествователь, не рассчитывая на читательское сотворчество, иногда старается подробно и убедительно растолковать тот или иной признак внешности героя в связи с его внутренним миром. Иногда эта тяга к подробностям утрачивается. Лишь в мелехинском цикле она еще звучит, но по-иному. Здесь герой-рассказчик в своих мыслях и воспоминаниях рассуждает о влиянии физического облика, имени героя на его внутренний душевный мир, что открыто выражается в повести "Осенняя песня": "Есть ли какая-то связь между внешним обликом и душевным миром человека, его характером..?" (Торопов, 1984: 244).

Часто автор изображает внутренний мир героя при помощи таких внешних деталей, как "руки" и "глаза". "Руки" — один из лейтмотивных образов во всех произведениях писателя, символично связанный с образом отца. Данная деталь портрета играет важную роль в формировании идейного контекста мелехинского цикла. В произведениях всегда - авторский восторг, благодарность, изумление, восхищение святой отцовской теплотой и заботой, которую "так любо чувствовать" (Торопов, 1985: 4). Эта тема, как уже отмечалось, — краеугольная во всем творчестве И.Г.Торопова.

Структура тороповского портрета в анализируемых произведениях примечательна тем, что ее зачастую сопровождают оценочные рассуждения не только повествователя, других героев, но и самого автора. Отсюда — возможность узнать героя с разных точек зрения, глубоко проникнуть в его характер. Существенное значение в портретах имеет цветовая гамма. В портрете добродетельного персонажа преобладающими являются оттенки белого и голубого цвета. В облике героев отрицательного ряда доминируют темные и красные тона. Поэтому среди эпитетов, характеризующих героев, существует как бы некоторая изначальная задан-ность внутреннего мира героя. И в этом плане в динамике сюжета характер не эволюционирует. "Светлый", "чистый", "белый", "сияющий", "голубой", "красный", "рыжий" — суть формулы для узнавания героя. Это излюбленные авторские эпитеты.

Большую смысловую, порой символическую, роль в характере героя играет его имя (портрет-имя). Как правило, оно находится

в гармонии с душевным миром персонажа, хотя это условие не всегда оказывается в силе. Часто в портрете героя даны разного рода диспропорции, несоответствия в лице и теле. И это - не только у антигероев, сама внешность которых выдает их безнравственный, бездуховный мир. Но идея добра в портрете героя тоже не всегда облечена в красивую физическую форму. Об этом свидетельствуют, например, портреты-гиперболы, характеризующие "героев-великанов", в "чудесных" портретах которых воплотилась почти сказочная фантазия автора. Позиция И.Г. Торопова ("нельзя во внешности человека уловить его внутренний мир") окончательно определилась в мелехинском цгасле. Здесь напрочь разрушается авторская идея — человек "с голубыми глазами способен на злодеяния".

Изображение контраста между телесным и духовным связано еще и с образом войны ("портрет" войны), которая оставила неизгладимый след не только в сердцах людей, но и искалечила многих физически. Такой портрет всегда сопровождается оценочными рассуждениями, изображающими чаще душевные терзания героя (портрет-впечатление). Трагическую сущность, противоестественность жестокой войны писатель показал прежде в портретах героев, в бытовых деталях. Портрет инвалида с огрубевшими руками, похожего на мертвеца, у которого вместо ног мутовка с резиновым концом; облик просящего милостыню грязного и босого мальчика, на котором большой старый китель с оборванными пуговицами; износившиеся кирзушки, дробинкой починенная кружка. Из этих и других деталей вырисовывается мрачная, пугающая своей реальностью, картина войны. Они углубляют содержание произведений, придают им смысловую емкость, олицетворяя "залатанную", беспросветную жизнь тяжелого военного тыла. Такого рода портретные зарисовки включены в сюжетное движение цикла, они создают образ того времени, в котором жил и действовал герой.

Носители добра у прозаика чаще все же внешне совершенны, даже красивы. В основном это женские образы. В их облике воплотилась общеизвестная толстовская мысль о том, что "описать собственно" невозможно, можно лишь изобразить, как "подействовал" герой. В традиционной сказочной атрибутике у коми существует такой идеал женской красоты: "Ку пырыс яйыс тыдало, яй пырыс - вемыс". Если перевести это выражение бук-

вально, то оно потеряет всякую глубину и смысл. В русских сказках оно звучит несколько по-иному: "Ни в сказке сказать, ни пером описать". Образы девушек в творчестве прозаика почти всегда сохраняют в себе идею названных формул. Когда девушка показана в момент страсти, душевного напряжения, писателю удается передата божественную красоту ее тела. И если главный, герой влюблен в кого-то, то она — несомненно красавица. Влюбленность Феди легкая, платоническая, часто мимолетная. В образах девушек и женщин в прозе И.Г.Торопова наиболее всего воплотилась авторская мечта об идеальном человеке.

Портрет героя-рассказчика в мелехинеком цикле, в силу стилевой специфики произведения, дак неопределенно и смутно (лишь в зеркальном отображении). Но все же автор всегда обнажает душу своего героя так открыто и доверчиво, что нетрудно вообразить в его внешнем облике такие же милые черты, как и его трогательный, порой детский, еще наивный внутренний мир. И не случайно при первом знакомстве с героем упоминается его круглое, "будто девичье", лицо. Эта деталь говорит о его эмоциональной душе. Если в мелехинском цикле изо дня в день эволюционирует духовный мир Феди, зарождаются его любовь к людям, к труду, понимание своего Я как нужного, необходимого общему МЫ, чувство долга, ответственности, то его чуткое и любвеобильное, беспокойное и ранимое сердце остается неизменным. В образе Феди Мелехина, ставшего почти символом в литературе коми, воплотились два разнородных начала: обостренное чувство справедливости, стойкость, мужество и слабая, сверхчувственная натура.

Сближение образа персонажа с миром природы — традиционно в портретировании героев этого автора. Данный прием — не только средство изобразительности, наглядности, но прежде всего свидетельство авторского отношения к создаваемому характеру. Созвучие человеческого мира чувств с миром растений, деревьев, животных, птиц, и даже насекомых — на всем протяжении творчества писателя, что придаёт портретам также экспрессивность и органичней строит внутренний мир героя. "Портрет" же самих существ природного мира (лошади, шмеля, рыбы) необходим в произведениях для нахождения сходства живого существа с человеком. Это еще и яркое средство эстетизации.

При характеристике человека И.Г.Торопов особое внимание уделяет рассказу о его жестах, мимике, позах, что также позволяет более полно представить героя, осмыслить его поступки, черты характера. Отсюда — динамичность тороповского портрета. Любое эмоциональное состояние героя (обида, радость, тревога), изменения в его жизни, непременно отражаются в его внешнем облике. Особенно это наблюдается в портрете героя, страстно любящего или ненавидящего. Интересно наблюдать героя И.Г.Торопова в труде, что связано в основном с центральным образом. Неистребимое желание труда у героя-романтика так же велико, как и его потребность в торжестве добра и мира. Оно так же искренне и благородно. Портрет героя в процессе труда, работающего, становится почти невидимым. Автор поглощен желанием во всей мощи показать священный труд "огненнокрылых". Поэтому в таких сценах и во всем повествовании заметно тяготение к толстовскому "рассредоточенному" или ситуативному портретированию.

Внутренний мир героя в произведениях И.Г.Торопова, как правило, создается при помощи портрета-лейтмотива, очерка-портрета, портрета-сравнения, комического портрета, изобразительного портрета, портрета-впечатления, психологического портрета, портрета-имени, портрета среды (группы людей), портрета земли, портрета войны. Все перечисленные типы портрета смешиваются друг с другом, взаимопроникают.

В целом, в искусстве портрета И.Г.Торопова воплотился ведущий художественный принцип писателя — "проникновение в сокровенную суть человеческих характеров", чего он некогда искренне пожелал прозаику коми Н.Н.Куратовой (Торопов, 1983: 3).

В третьей главе "Природоописание как психологическое изображение мировосприятия героя в прозе И.Г. Торопова " проанализирован характер изображения мира природы. Отмечается, что пейзаж — важнейшая композиционная единица в прозе И.Г. Торопова, приобретающая лиро-эпическое звучание. Тороповская концепция взаимоотношений человека и природы заключает в себе противоречие. Зачастую жизнь человеческого и природного миров изображается тесно переплетенной и нераздельной. Но столь же велико их противостояние. В творчестве, например, Г.А.Юшкова те же мотивы, но здесь, как правило, нет отчетливого разграничения собственно природной стихии и человеческого

бытия. Основной ценностный критерий этих двух авторов коми

— утверждение человека в природе и природы в душе человека. В творчестве И.Г.Торопова иногда можно видеть две разнородные ипостаси природного мира. С одной стороны, это стихийное, но святое и величавое бытие природы, игра ее высших, неподвластных человеку сил. С другой — природа, в которой происходит человеческая жизнь, где тот же вечный процесс зарождения и умирания, но порой более мелочный, слабый. Первая ипостась природы имеет в этой жизни всепокоряющее влияние, ее неумолимым законам вынужден подчиняться человек. В произведениях автор неоднократно подчеркивает, что люди совершенно бессильны перед этой невидимой космической силой.

Могущество и красоту природы символизирует образ птицы — традиционный мотив в творчестве писателя — (Ястреб-Хозяин, владычица леса Белая Лебедь). И если они воплощают всесилие мира природы, то образ черного ворона олицетворяет смерть. Например, в повесть "Тян" с появлением образа черного ворона вошел образ смерти (убита Мать-Лосиха, гибнут охотники). Природа не может простить человеку убийство Матери-Лосихи. Ведь убита именно Мать — начало, исток всего живого. Но все же природа милосердна так же, как и человек, который спасает де-7ёяыша Матери-Лосихи. Поэтому внук Солдата Ивана, чуть не погибший во время сильной бури и грозы, остается жить. И человек, и Мать-Лосиха оказались жертвами человека, значит, он так же властен и всемогущ, как и природа. Но финал повести не знаменует безысходность, безвыходность. Душа и сознание Солдата Ивана как бы остаются жить в его внуке, которому старик завещал свои знания о природном мире, извечные охотничьи секреты. Солдат Иван продолжил дело легендарного Тяна, мудрого охотника Йиркапа, доброго богатыря Перы и вновь возродился в своем внуке. Из повести известно, что Ваня станет достойным продолжателем жизни деда, ведь его "благословит" сам легендарный охотник Йиркап, нарекая его "сыном Пармы". Сюжет повести обогащен легендами и преданиями, идущими от фольклора коми. Они также придают эпическую основательность повествованию, глубоко поэтизируя его. Прадедовское, а значит

— доброе начало, звучащее у писателя в известной формуле "Вам жить дальше", — смысл правильного существования человека. Драматизм повестей и рассказов часто как раз в том, что это

"начало" утрачено, потеряно. Поэтому герой страдает и тревожится о будущем не только своего внука, но и о судьбе природы вообще - соснового бора, птиц, зверей. Утрата красоты прошлого означает гибель и настоящего, а значит и будущего нет. Так возникает образ утрачиваемой родины — земли коми. Через воспоминания Солдата Ивана в повествование входит также зримый образ "утраченной" памяти. Память о прошлой жизни охотника, о буйствующей красоте первозданной природы, о трудной судьбе Тяна... Часто герой, повествователь рассуждают как бы от имени всех охотников коми, жизнь которых им хорошо известна. Такой пейзаж имеет национальное своеобразие, поскольку в нем всегда воплощаются хозяйствования, верования коми, и связанные с ними советы отца, деда — опыт предыдущих поколений. Поэтому природоописание у прозаика (даже объективное) сопровождается раскрытием особых, вечных охотничьих секретов, природных примет, также усиливающих эпическое звучание повести.

"Пейзаж-впечатление" (Е.Н.Купреянова), вошедший в литературу с именем Л.Н.Толстого, можно встретить и у И.Г. Торо-пова. Такое природоописание, как известно, создается из откровений повествователя, а значит — с несомненным участием образа автора. Пейзажи Г.А. Юшкова тоже близки человеку, порой даже осмыслены героем (субъективированы), но чаще они объективны, — не связаны с сознанием автора-повествователя, не зависимы от него. Такие пейзажи, в которых "не участвуют" чувства героя или повествователя, обладают как бы "своим сюжетом", отдельной внутренней жизнью ("самостоятельная природа" — В.А.Никольский). Для тороповских описаний природы характерно вторжение в них глубокого личностного начала. Есть пейзажи, в которых мир подается через видение героя, но и здесь авторское преобладает. То есть, если повествователь у Г.А. Юшкова больше информирует читателя о состоянии природы, то тороповский — оценивает его. Поэтому природоописания Г.А.Юшкова изображаются бесстрастным наблюдателем со стороны, они не подвержены диктату авторского личностного начала.

Пейзаж И.Г.Торопова часто — фон событий, связанный с дидактической функцией: всякий раз читатель слышит авторские наставления — как сохранить красоту прошлого, чтобы состоялось и будущее человека. Писатель не просто изображает красоту природы, но и осмысливает необходимость для человека великой

природы, стоит на страже экологии. Субъективная, эмоциональная, полная лирики волна в изображении пейзажа родины окрашивает тороповский стиль.

В моменты крайней дисгармонии отношений человека и природы, когда природа "возмущена", наступает катаклизм. Передаётся это автором посредством гиперболы. Но природа у И.Г.Торопова буйствует и негодует лишь в предчувствии опасности, беды, ей угрожающей. Буря только предвестник возможных драматических собьшш в жизни человека или самой природы. Добра в природе, по мнению автора, все же больше. Поэтому ее образ в юном сознании героя часто строится с помощью сказочных мотивов, идеализации.

Основные события жизни героев повестей "Не стреляй в медведя дважды", "Осенняя песня", "Тян", рассказов "Муравейник", "Глухарь для брата", "Быстроногий" происходят в лесу, что восходит к сказочной композиции (дорога-путешествие героев по лесу, препятствия, испытания на пути, — как условие успеха, — чудеса, увиденные героем в "лесном царстве", как нечто вполне реальное и возможное). Некоторые произведения писателя вообще "лесные" ("Тян", "Муравейник"). То есть пейзаж И.Г. То-ропова всегда обозначает время и место действия.

Природоописания прозаика, как правило, строятся из двух сквозных образов: реки и соснового бора. Причем, образ природы чаще собирательный. Отсюда — панор&мность изображения, которая всегда умножает эстетическую ценность произведения писателя. Автор часто рассуждает о жизни образами природы, в котором всегда объединяются три уровня мироздания — Человек, Животное, Растение ("Муравейник", "Тян").

В творчестве художника постоянен интерес к миру лесных животных, птиц, зверей. В произведениях часто встречается образ собаки, это всегда очеловеченное, понимающее существо. Повествователь то и дело будто перевоплощается в собаку -высшее для охотника существо - и, хорошо зная все ее повадки, начинает говорить от ее имени. Сюжет рассказа "Муравейник" построен на основе диалога между героем (Оньо) и собакой Кат-шыс. Только диалог этот необычный, молчаливый, вырастающий из речи только одного персонажа. Образ Катшыса входит в рассказ как образ полноправного, имеющего характер, портрет действующего героя. Герой постоянно обращается к собаке, совету-

ется с ней. Из повести "Не стреляй в медведя дважды", продолжения рассказа "Муравейник", читатель узнает, что именно Катшыс и спас своего хозяина от гибели, "позвав" на помощь людей. Герой рассказа "Муравейник" жалеет, что его собака уже стара, что скоро расставаться им придется. Монолог героя напоминает плач по еще не умершей собаке, схож он и с народной величальной песней. Но трагизм в том, что не Катшысу Бог дал короткую жизнь, а его хозяину. Верная собака Катшыс уже не сумеет защитить своего хозяина от напавшего медведя, ведь герой нарушил завет предков, ослушался совета отца — выстрелил в медведя дважды, поэтому его неминуемо ждала смерть. Но когда человек гибнет, собака "плачет" о нем. Это тоже плач. По умершему человеку, доброму хозяину Катшыса, которого он похоронит. А некогда Катшыс так же "помогал" хозяину: собирал ветки на муравейник, чтобы он лучше горел и давал тепло. Тогда они "похоронили" муравьев, сейчас Катшыс похоронил своего хозяина, о котором осталась лишь добрая память в сердце собаки.

Вечный нескончаемый круговорот, жизненный ритм природы и преходящий конечный ритм человека в ней сопряжены в творчестве писателя с помощью образа реки — "источника всякого существования" (И.Г.Торопов). Река, вода — центр пейзажа в произведениях И.Г.Торопова, помогающий изобразить природный лир в динамике. В подтексте речных пейзажей — рассказ о жизни человека. Движение мира и природы воплощается у прозаика в этом образе. Само название повести "Тян" — символ. Имя Тяна, "покровителя лесного царства", увековечилось в образе реки. Так человек вошел в непрерывный вечный поток Времени.

Итак, ведущим в картинах природного мира у И.Г.Торопова является философская концепция писателя, связанная с исторической памятью человека, народа. Природоописания всегда связаны с авторским лирическим словом о том, как сохранить ту великую природу, которую наследовали нам предки. Все сказанное И.Г.Тороповым о природе коми всегда эмоционально, возвышенно.

В заключении подводятся краткие итоги исследования, которые сводятся к следующему:

• Проза И.Г.Торопова знаменует собой продолжение традиций

литературы народов России 60-80-х годов XX века, когда при-

оритетным становится интерес к субъективному повествованию как основной жанрообразующей форме. Но, несомненно, поэтика произвелешш исследуемого писателя является орши-нальным художественным явлением в искусстве коми.

« Субъективно-лирическая волна прослеживается во всех анализируемых произведениях, но наиболее всего она воплотилась в автобиографическом цикле рассказов и повестей о Феде Ме-лехине, где происходит максимальное сближение сознания автора и героя, причем доминантным является исследование души автора биографического.

о Мощная лирическая исповедь героя-автора реализуется в эпических произведениях такими единицами композиции, как внутренний монолог, видения, воспоминания, размышления, мечты и грезы о гипотетическом, описания сновидений, из соединения, развертывания и стиля (ритмизация авторской прозы) которых и создаётся неповторимо-своеобразное лирическое произведение И. Г. Торопова.

* "Внутренний" сквозной сюжет в мелехинехом цикле движется непрерывно и динамично, что становится возможным благодаря особой структуре изображенного лирического чувства, имеющей в своей основе все атрибуты фабулы эпического произведения. Всегда наблюдаются рождение, развитие, кульг минация, завершенность чувства в максимуме.

* В особой сюжетно-композиционной организации произведения ("чувственное", "внутреннее" движете сюжета) и проявляется ярко выраженный психологизм прозы И.Г.Торопова, где всегда ведется скрупулезное, "длительное" художественное изображение чувственного состояния, обнажающее эволюцию характера героя.

* Существенной особенностью поэтики прозы И. Г. Торопова является романтический пафос произведений, заметный в обостренной чувствительности героя во всех эмоциональных проявлениях, в гиперболизации иных образов, в искреннем и страстном желании свободы, счастья, мира.

* В искусстве портретирования и поэтике пейзажа прозаика наблюдается все более усложняющаяся субъектная организация повествования, где значимым остается авторское, лирическое чувство (пейзаж-впечатление, портрет-впечатление), выра-

женное развернутым эмоционально-насыщенным состоянием героя, повествователя, в Пейзаж И.Г.Торопова — всегда воспоминание о прошлом, как о совершенном и гармоничном, ощущение беззащитности природы перед жестоким настоящим, что связано с мыслью автора о "теряемой" Родине, земле коми. Отсюда — лиро-эпическое звучание пейзажных зарисовок.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Внутренний мир и портрет героя И.Торопова // Вестник Сыктывкарского университета. Сыктывкар, 1997. С.123 — 129.

2. Романтическое в характерах героев и композиции прозы И.Торопова // Материалы научных трудов финно-угорского факультета. Сыктывкар, 1997. С.46 — 49.

3. Природа в романах Г. Юшкова "Чугра" и "Родовой знак" // Материалы научных трудов фгагно-угорского факультета / Февральские чтения 8 — 11 февраля 1995 г. Сыктывкар, 1995. С. 10 — 13.

4. Своеобразие художественного мира И.Торопова // Тезисы тринадцатой коми республиканской молодежной научной конференции. Сыктывкар, 1997 г. Сыктывкар, 1997. С.9 — 10.

5. Функции пейзажа в романах Г.Юшкова и В.Климова // Коми-пермяки и финно-угорский мир / Тезисы докладов и выступлений на международной конференции. Кудымкар 26 — 28 мая 1995 г. Сыктывкар, 1995. С.62 — 63.

6. Аслыспблос тшупод // Войвыв кодзув. 1996. 9 №. 74 — 78 л.б.

7. Природа в творчестве И. Торопова // Тема природы в художественной литературе / Материалы Всероссийской научной конференции 20-23 ноября 1995 г. Сыктывкар, 1995. С. 111-112.