автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Поэтика романов В. Раабе 1890-х гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поэтика романов В. Раабе 1890-х гг."

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

ЛИТОВЧЕНКО Юлия Борисовна

ПОЭТИКА РОМАНОВ В. РААБЕ 1890-х гг. («ШТОПФКУХЕН», «ПРОТОКОЛЫ ГОРОДКА ФОГЕЛЬЗАНГ»)

Специальность 10.01.03. - литература народов стран зарубежья (литература народов Европы, Америки и Австралии)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

□□3455111

Санкт-Петербург 2008

003455111

Диссертация выполнена на кафедре истории зарубежных литератур Факультета филологии и искусств Санкт-Петербургского государственного университета

Научный руководитель -

кандидат филологических наук,

доцент Полубояринова Лариса Николаевна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук Данилевский Ростислав Юрьевич кандидат филологических наук, доцент Ахтырская Вера Николаевна

Ведущая организация - Тюменский государственный университет

Защита состоится « а^е^Оч^г- 2008 г. в !часов на заседании совета Д 212.232.26 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, д. 11, ауд._.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке имени М. Горького Санкт-Петербургского университета по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, д. 7/9.

Автореферат разослан «_»_2008 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент

Титаренко С.Д.

Данное диссертационное исследование - «Поэтика романов В. Раабе 1890-х гг. ("Штопфкухен", "Протоколы городка Фогельзанг")» представляет собой анализ сочинений Раабе, созданных в 1891 - 1896 гг. Вильгельм Раабе (Raabe Wilhelm, 1831-1910) - заметная фигура в немецкой литературе второй половины XIX - начала XX века. За свою долгую литературную жизнь (с 1857 по 1908 гг.) он написал около семидесяти романов, новелл и повестей. Однако ни одно из этих произведений не имело широкого прижизненного признания за исключением литературного «первенца» Раабе - повести «Хроника Воробьиной улицы» («Die Chronik der Sperlingsgasse», 1857). Германские литературоведы ставят Раабе в один ряд с такими известными писателями-реалистами, как Т.Шторм, Г.Келлер, Т.Фонтане. Более того, ряд исследователей называют Раабе автором «переходного периода от реализма к модернизму»1, имея в виду, прежде всего, его поздние романы.

Имя Вильгельма Раабе почти незнакомо отечественному читателю и мало привлекало внимание отечественных литературоведов. Стоит также отметить, что больший интерес для советского и российского литературоведения представляли исторические повести Раабе, относящиеся, в основном, к раннему и среднему периодам литературной деятельности автора. Показательно в данном отношении высказывание Е.Н.Золиной, которая отмечает, что «лучшие исторические повести Раабе «красочней», «динамичней», «острей по содержанию», «эмоциональней» и т.п. его романов и повестей о современности»2.

Актуальность выбранного направления исследования и его научная новизна обусловлены не только тем фактом, что творчество Вильгельма Раабе, и в особенности его поздняя проза, мало изучено в российском литературоведении. Романы Раабе 1890-х гг. привлекательны для исследования также и в контексте общего движения в сторону

1 Kmdennann M. Implizites psychologisches Wissen in Raabes .Akten" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2000. S. 104.

2 Золина E.H. Вильгельм Раабе: человек и писатель. С. 5-6.

/

пересмотра и переосмысления места, роли и эстетических результатов немецких писателей - представителей так называемого «поэтического» реализма (Шторма, Фонтане, Раабе). В литературных произведениях этих авторов, длительное время воспринимавшихся как локальных, «ограниченных в своем мастерстве и рецепции немецкой региональностью и эпохой грюндерства»3, обнаруживаются интересные предвосхищения нового, «модерного» восприятия личности, иными словами, наблюдается «выход за рамки времени и места и углубление в антропологические основы бытия»4. Поздняя проза Раабе интересна, помимо прочего, сложностью и многогранностью поэтики, полиперспективной повествовательной техникой, необычной позицией рассказчика, своеобразно организованной символикой, системой лейтмотивов. Научно-практическая значимость данного исследования заключается в возможности использования его материалов в общих курсах по истории зарубежной литературы и в специальных курсах по истории немецкой литературы.

Целью исследования является изучение поэтики романов Вильгельма Раабе 1890-х гг., а также сопоставление новых, не изученных до сих пор, аспектов прозы с ее поэтикой.

В качестве основного объекта исследования выступают два поздних романа Раабе: «Штопфкухен» («Stopfkuchen», 1891) и «Протоколы городка Фогельзанг» («Die Akten des Vogelsangs», 1896), однако по мере необходимости мы будем учитывать также и более ранние произведения писателя и его письма, опубликованные в так называемом «брауншвейгском» собрании сочинений5.

1 Ивашева В.В. Новые черты реализма на Западе. -M., 1986. С. 81.

4 Hoppe К. Wilhelm Raabe. Beitrage zum Verständnis semer Person und seines Werkes. Göttingen, 1967. S. 241.

■ Raabe W. Sämtliche Werke. Braunschweiger Ausgabe. In 20 Bd und 4 Erg.-Bd. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1970. В дальнейшем это гадание цитируется в тексте автореферата под аббревиатурой ВА с указанием номера тома, а затем - страницы, например: ВА 1,17 Произведения, входящие в дополнительные четыре тома, цитируются под аббревиатурой ВА ЕВ с указанием номера тома, а затем -страницы.

Исходя из вышесказанного, к задачам диссертации можно отнести:

1. Выявление важнейших аспектов поэтики В.Раабе.

2. Анализ эстетики и символики романов В.Раабе 1890-х гг.

3. Сравнительный анализ и характеристика центральных персонажей исследуемых романов (повествователь, героиня и главный герой); выведение их типологии.

4. Осмысление вневременного значения проблем повествования в поздних романах В.Раабе «Штопфкухен» и «Протоколы городка Фогельзанг».

В данной работе мы руководствовались принципом целостности явления. Философский принцип целостности подразумевает несводимость целого к простой сумме частей. Целое обуславливается объединением частей в сложные комплексы с взаимовлиянием частей. Исходя из этого, поздние романы Раабе рассматриваются с точки зрения динамики развития в них универсальных элементов повествования, которые собраны здесь в специфическое соединение, в некую своеобразную целостность.

Методика анализа базируется в основном на принципах сравнительно-типологического метода. Однако при анализе отдельных аспектов привлекаются психоаналитические штудии, а также исследования Ж.Женетта и В.Шмида.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Эстетика и символика поздних романов В.Раабе во многом не соответствуют канонам литературной программы и эстетики реализма в Германии в период с 1848 по 1890 гг.

2. Инновационным моментом поздних романов писателя является их антропоцентрическая направленность.

3. Прослеживая способы воплощения трансцендентной тематики в

повествовании, можно констатировать наличие иконографической символики в поздних романах В.Раабе.

4. Прослеживая развитие образа героини в творчестве В.Раабе, можно утверждать, что в поздних романах писателя появляется качественно новый тип героини, играющий существенную роль в повествовании.

5. Сопоставительный анализ научно-психологической модели человека и персонажей романов В.Раабе 1890-х гг. позволяет сделать вывод о том, что в исследуемых романах имплицитно содержатся элементы таких знаний, которые мы с позиции сегодняшнего дня эксплицитно воспринимаем как «психологические».

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в докладах на Международной научно-практической конференции «Зарубежная литература: историко-культурные и типологические аспекты» в октябре 2004 г., на 1У-м съезде Российского союза германистов в ноябре 2006 г., а также в 4-х статьях.

Стремление исходить при анализе творчества писателя преимущественно из текста обусловило структуру диссертационного сочинения. Представляется целесообразным исследовать важнейшие аспекты поэтики В.Раабе отдельно с учетом присущей им специфики. Соответственно исследование состоит из введения, четырех глав, заключения и списка литературы.

Содержание работы:

Во введении формулируются тема и основная проблематика диссертации, выявляются ее актуальность, научная новизна и практическая ценность, а также делается краткий обзор литературы, посвященной творчеству Вильгельма Раабе. Отдельно рассматривается литературная программа и эстетика реализма в Германии в силу того, что Раабе традиционно связывают именно с данным литературным направлением.

Первая глава диссертации посвящена общей характеристике творчества Раабе. В первой части главы дан краткий биографический очерк, а таюке рассматриваются, особенности поэтики, эстетика и символика произведений писателя.

Мировоззрение писателя складывалось в те годы, когда происходили коренные изменения в социально-политическом устройстве Германии. Раабе, безусловно, ощущал свою причастность к процессу переустройства общества, высказывая мнение, что произведение искусства не должно уподобляться непритязательной арабеске: «Думающий человек ищет в художественном произведении не утонченную эстетику искусства, но, в первую очередь, пример того, каким образом он мог бы с честью преодолеть все жизненные неурядицы»6. Одновременно расхожие варианты литературного реализма его не устраивали, он не принимал непосредственного участия в литературных и эстетических дискуссиях теоретиков реализма.

Традиционно исследователи разделяют творческий путь В.Раабе на три периода: 1856-1862 гг. - ранний период (писатель живет в эти годы преимущественно в Вольфенбюггеле), 1863-1870 гг. - средний или «штутгартский» период (Раабе вместе с молодой женой переезжает в Штутгарт) и, наконец, период после 1870 года называют поздним или «брауншвейгеким»7.

В произведениях раннего периода, в число которых, наряду с упоминавшейся уже «Хроникой Воробьиной улицы», входят повести и романы «Весна» («Ein Frühling», 1857), «Дети из Финкенроде» («Die Kinder von Finkenrode», 1859), «Святой источник» («Der heilige Born»,1861), «Последнее право» («Das letzte Recht», 1862) и другие, -отчетливо прослеживается представление о мире как едином и развивающемся целом, устремленном к гармонии, сложившееся у

'Hoppe К. Aphorismen Raabes, chronologisch geordnei // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft Braunschweig, I960. S. 120.

7 Kolbe H. Wilhelm Raabe. Vom Entwicklungs- zum Desillusionierungsroman. Berlin, 1981. S. 9.

молодого писателя под влиянием лекций учеников и последователей Гегеля в Берлинском университете.

Жизнеутверждающая идея Раабе о возможности искоренения социального зла путем пересоздания человека изнутри уже спустя несколько лет претерпевает значительные изменения. Тематику произведений «штутгартского» периода его творчества определяет горькое убеждение в том, что человек одинок в мире, которым правят темные силы. В романах 1863-1870 гг. - «Абу Тельфан или возвращение с Лунных гор» («Abu Telfan oder die Heimkehr vom Mondgebirge», 1867), «Мастер Аутор или истории о пропавшем саде» («Meister Autor oder die Geschichten vom versunkenen Garten», 1874), «У лешего» («Zum wilden Mann», 1874) -Раабе «в полной мере удается выразить свое мироощущение и достичь равновесия между эпическим созерцанием и смысловым содержанием»8. Придерживаясь идеи о том, что писатель «должен создавать правдивые книги, которые были бы интересны и последующим поколениям читателей»9, Раабе не мог не отразить в «штутгартских» романах некоторых существеннейших сторон действительности, связанных с основными социальными проблемами своего времени: бедность, падение нравов, невежество. Значимость указанных произведений состоит, прежде всего, в критической позиции Раабе, неприкрытым образом представляющего лицемерие, лживость, бездушие и жестокость общества.

В середине 1870-х гг. Раабе вместе с семьей обосновывается в Брауншвейге. Именно здесь он пишет свои «зрелые произведения»10, к интерпретации которых в последние годы обращаются многие литературоведы: «Странные гости» («Unruhige Gäste», 1886), «Штопфкухен» («Stopfkuchen», 189!), «Протоколы городка Фогельзанг» («Die Akten des Vogelsangs», 1896), «Альтерсхаузен» («Altershausen», 1911). Тематика «брауншвейгских» романов не оставляет сомнений в том,

f Ohl Н. Bild und Wirklichkeit Studien zur Romankunst Raabes und Fontanes. Heidelberg. 196S S 66

' Hoppe K. Aphorismen Raabes. chronologisch geordnet Ii Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft Braunschweig, 1960. S 98.

10 BA EB 2, S. 370

что взгляд Раабе на окружающую действительность по-прежнему лишен иллюзий. Окрашенная в мрачные тона метафорика театра, которую писатель развивает в «Протоколах городка Фогельзанг», представляет реальность как «трагикомедию»11, «игру теней»12, несущую гибель не только духовному, но и физическому существованию героя. Раабе отказывается от идеи перевоспитания общества в целом, одухотворявшей его литературный труд 60-х годов. Обнаружив бесплодность призывов и упреков, брошенных им обществу, наткнувшись на стену непонимания, Раабе приходит к мысли о том, что общество в целом не готово воспринять идеи добра, справедливости и гуманизма. Поэтому необходимо прививать их в семье, то есть там, где закладываются основы человеческого характера, его образ мыслей и нравственные принципы.

Во второй части первой главы диссертации рассматривается тема «личность и цивилизация». Проблема изоляции, одиночества человека в мире буквально пронизывает произведения Раабе, и в этом смысле можно лишь согласиться с теми критиками, которые называют писателя «предвестником»13 многих моментов литературного модернизма. Среди представителей немецкого реализма XIX века он одним из первых увидел в стремительном развитии цивилизации угрозу человеческой самобытности.

Тема триумфальной победы современной техники и индустрии над прежним укладом жизни в романах Раабе иллюстрируется в диссертационном сочинении на примере оппозиции «метрополия -регион» или, обращаясь непосредственно к текстам, «Берлин -Фогельзанг». Описание Берлина уже в первом романе писателя - «Хронике Воробьиной улицы» - проявляет всю амбивалентность чувств автора по отношению к крупному городу. Образ маленькой берлинской улочки,

" Raabe W. Werke in 5 Banden. В. V. Berlin und Weimar, 1972. S. 299.

Ibid, S. 310.

" Ср.: Geisler E. Abschied vom Herzensmuseum. Die Auflösung des potischen Realismus in Wilhelm Raabes „Die Akten des Vogelsangs" // Wilhelm Raabe. - Studien zu seinem Leben und Werk. Hrsg. von Lensing L. A., Peter H.-W. Braunschweig, 1981. S. 366, Lukacs G. Wilhelm Raabe (1968) // Raabe in neuer Sicht. Hrsg, von Helmers H Stuttgart, 1968 S. 73.

являющейся непосредственно местом действия романа, максимально приближен автором к образу «тихого сказочного уголка»14, исполненного своеобразной романтики. За пределами Воробьиной улицы располагается другой Берлин, крупный город с «современными прямыми улицами и широкими площадями», которые повествователь как будто не считает нужным описывать. Он лишь вскользь упоминает о «приличных» с виду, но «необитаемых», пустых, безлюдных новых кварталах, жители которых лишены радости человеческого общения. Вместе с тем, обращает на себя внимание метафора «островок прошлого», применяемая повествователем в отношении Воробьиной улицы. Авторский замысел здесь очевиден: несмотря на позитивность созданного образа, «островок прошлого» все же выглядит нелепым и смешным рудиментом на фоне «современных кварталов», угрожающе обступивших его со всех сторон. Рано или поздно пучина новой жизни поглотит «островок». Подобный прием Раабе использует и в романе «Протоколы городка Фогельзанг», показывая, как серые бетонные стены новых строений последовательно уничтожают «живую изгородь» между «соседскими садами»15, лишают птиц Фогельзанга «права петь»16. Образ «крупного города» («Grossstadt») в качестве негативно семантизированного места действия имеет свое продолжение и в последовавших за «Хроникой» романах, являясь, таким образом, одним из излюбленных мотивов Раабе.

Наряду с фактом стремительного роста городов в конце XIX - начале XX века, негативной авторской оценке подвергается и другое достижение технического прогресса - паровоз. В ранних романах писатель гиперболизирует образ паровоза, называя его «громыхающим пыхтящим чудовищем с горяшими глазами»17. В дальнейшем негативная семантизация железной дороги становится не столь очевидной, тем не менее, художественные средства продуманы автором очень тщательно. Влияние

"RaabeW Werke in 5 Banden В V Berlin und Weimar, 1972 S. 251.

"ibid., S. 181

16 Ibid., S. 181.

" BA 2, S 477.

индустриализации на изменения в обществе, в социуме писатель представляет как процесс неконтролируемого ускорения и обезличивания. Смерть является неотъемлемым элементом этого процесса, неочевидным, к сожалению, для большинства людей.

Картина мира, нарисованная писателем, обнаруживала несовершенство человеческой цивилизации, в основу которой положены не моральные принципы, а научные достижения. Топос крупного города, имеющий в романах Раабе отчетливо выраженную негативную семантизацию, заставлял читателей задуматься о том, насколько наука, безразличная к категориям добра и зла, может стать опасной для общества.

Третья часть первой главы диссертации посвящена не менее значимому повествовательному аспекту - персонифицированному образу смерти. В творчестве Раабе тема смерти носит характер лейтмотива, определяющего сюжетную линию и характеристики действующих лиц. Отличительной чертой ранних романов писателя является устрашающая театральная персонификация смерти, расширение соответствующей метафорики на пространственно-временные объекты, а также соположенность темы смерти с образами молодых и эротически привлекательных женских образов.

В дальнейшем Раабе отказывается от приема персонификации. Символика смерти, сходная с танатографическими мотивами Гердера (образ Авроры, «брат сна»), очень тонко вписывается писателем непосредственно в канву произведения, а соответствующие иконографические образы приобретают мифологические черты. В поздних романах смерть становится завязкой и предметом повествования, определяя, таким образом, речевой акт.

Заключительная часть первой главы диссертации представляет общую характеристику двух поздних романов Раабе, являющихся непосредственно объектом исследования в нашей работе. «Штопфкухен» и «Протоколы городка Фогельзанг», признанные в раабеведении «вершиной творчества

писателя»18, имеют много общего в композиционном построении, символике, а также - в типологии персонажей. Это обстоятельство определяет дальнейшую структуру диссертационного сочинения.

Вторая глава диссертации посвящена анализу образа повествователя в романах В. Раабе «Штопфкухен» и «Протоколы городка Фогельзанг». В первой части главы проводится сравнительная характеристика образов Эдуарда («Штопфкухен») и Карла Крумхардта («Протоколы городка Фогельзанг») с целью выявить общие и индивидуальные черты каждого из них, а также показать значение этого персонажа в поздних романах Раабе. В данном диссертационном сочинении повествователь рассматривается в качестве самостоятельного и, в известном смысле, главного персонажа рассказываемой им истории, поскольку он присутствует как источник, гарант и организатор повествования, как его аналитик и комментатор. Последнее замечание в большей степени касается повествователя «Протоколов городка Фогельзанг», присутствие которого в диегезисе ощущается очень сильно: Крумхардт словно не может быть в своем повествовании заурядным статистом, становясь на какое-го время то центральной фигурой, то «зрителем». В отличие от него Эдуард лишь эпизодически обнаруживает себя в качестве источника повествования: начиная историю о Генрихе Шауманне с описания событий из собственной жизни, он впоследствии остается в тени других персонажей, а именно друзей детства.

Очевидно, что повествование исследуемых нами романов является ретроспективным и складывазтся почти исключительно из «сцен», удостоверенных как «воспоминание», одновременно и очень давнее, и свежее, по-другому переживаемое повествователем после многих лет забвения. При этом можно утверждать, что дискурс повествователя «Штопфкухен» близок к «условно цитатному»19, то есть в основном

18 Martini F. Deutsche Literatur im bürgerlichen Realismus' 1848-1898. 4 Aufl. Stuttgart, 1981. S. 731.

" Женетт Ж. Повествовательный дискурс //Женетт'Ж. Работы по поэтике. Фигуры. Т. 2. М., 1998. С. 188.

воспроизводящему монолог главного героя. Воспоминания Крумхардта

отличаются большей последовательностью и «реалистичностью»,

повествует почти исключительно о таких событиях, свидетелем и

участником которых он некогда являлся сам, его дискурс есть дискурс - 20

«нарратизизировангши» .

Нарративная перспектива «Протоколов городка Фогельзанг» чаще всего является фиксированной внутренней фокализацией. Именно точка зрения Крумхардта управляет повествованием, и он в полной мере является повествователем «автобиографического» типа, которому «более "естественно" разрешается говорить от своего собственного имени <...> просто вследствие его тождества с героем»21. Излагая жизненные линии своих друзей детства, как они складывались в Фогельзанге, Берлине и Америке, Крумхардт начинает размышлять над собственным повествованием, то есть, отвлекаясь от событий рассказа, актуализирует саму ситуацию рассказывания. Повествование в «Штопфкухен», можно определить как переменно фокализованное. Раабе «обыгрывает» в «Штопфкухен» одновременно три способа фокализации, переходя от сознания повествователя к сознанию героя и героини. Эдуард словно вынужденно уступает повествуемым персонажам свое исключительное право на нарративную функцию, становясь, по меткому выражению Раабе, вложенному в уста Штопфкухена, «просто хором в трагедии»22.

Общим для Эдуарда и Крумхардта является тот контраст, который представляет собой редуцированное жизнеописание повествователя по отношению к жизненному пути героя. Воспоминания о друге детства, по-новому переживаемые повествователем после многих лет забвенья, приводят его к переоценке ценностей, к формулированию гамлетовского вопроса о смысле собственной жизни. Таким образом, в обоих романах

10 Там же С 189

21 Там же. С. 213

22 ЯааЬс \У. БЮрйпсЬеп Ете Зее-ип<1 Могс^сксЫсЫе. БшПЕал, 2001. 5. 161.

возможность дальнейшего «семейственного» и «гражданского» существования повествователя представляется проблематичным.

Заключительная часть второй главы посвящена анализу образа Карла Крумхардта, которому Раабе отводит очень значимую роль: историю героев рассказывает их друг, принимавший непосредственное участие в описываемых событиях, однако занимающий особую позицию. Дар все понимающего и размышляющего наблюдателя является отличительной чертой образа Крумхардта. В процессе работы над рукописью повествователь не только пытается раскрыть загадку личностей Фельтена и Хелены - он раскрывает читателю также и свой внутренний мир, процесс своего становления как личности.

Несмотря на то, что о своей жизни повествователь рассказывает не больше, чем это необходимо для описания его отношений с главными героями, перед читателем в полной мере предстает амбивалентность Крумхардта. Воспитанный строгим отцом как преуспевающий в жизни и в карьере член общества, он уже в детстве отличается от «диких» Фельтена и Хелены своей разумностью и послушанием. Одновременно с этим, Карла притягивает «безграничный мир юношеских фантазий Фельтена Андреса и Хелены Тротцендорф»23. Противоречивые чувства повествователя оказывают определяющее влияние на структуру текста, поскольку Крумхардт как повествователь раскрывает глубокий внутренний конфликт, изначально имманентный сознанию Крумхардта-героя собственной истории. Для языка Крумхардта характерно завуалированное использование реплик других персонажей, которые должны помочь ему исполнить роль «беспристрастного» протоколиста. Однако чужое мнение лишь усиливает беспомощность повествователя по отношению к феномену Фельтена, подчеркивает его неспособность говорить о данном явлении. Рукописи Крумхардта присущи ярко выраженная субъективность и личностный характер. Несмотря на означенные в произведении глубокий

25 Raabc W. Werke in 5 Bänden. В. V Berlin und Weimar, 1972. S. 217.

внутренний конфликт и душевные метания повествователя, финал романа выглядит довольно оптимистично. В один из светлых, прекрасных весенних дней повествователь заканчивает «Протоколы городка Фогельзанг» в надежде, что эта история будет иметь значение для «последующих поколений»24. Раабе наделяет повествователя критическим взглядом на изображаемую им действительность, что все хсе позволяет Крумхгрдту определиться с собственной жизненной позицией.

В третьей главе диссертационного сочинения предметом рассмотрения становится типаж героини исследуемого автора. На протяжении творческого пути В. Раабе образ героини в его романах претерпевал определенные изменения, которые в каком-то смысле можно назвать эволюционными. В первой части главы приводятся классификации образа героини В.Раабе, построенные авторами в опоре на хронологию произведений писателя. Для ранних романов писателя характерно достаточно четкое разделение молодых женских персонажей на «добродетельных» и «порочных». «Добродетельные» женские образы, как правило, являются главными героинями произведений, однако в повествовании они не играют решающей роли. Автор придает им черты чистых, нравственных, ангелоподобных существ, по-детски наивных и неспособных на самостоятельные действия. Указанные персонажи, по мнению М.Бреам, символизируют «зависимость женщины от патриархальных норм общества в XIX веке»25. «Порочные» женские образы являют собой яркий контраст по отношению к «добродетельным». Являясь персонажами второго плана, они, тем не менее, выделяются необычной и притягательной внешностью, самостоятельностью в решениях и поступках. Легкомысленное поведение и нарушение норм общественной морали приводит их, в конечном итоге, к гибели. Мужской

^ Ibid., S. 375.

15 Bröham M. Die Darstellung der Frau bei Wilhelm Raabe und ein Vergleich mit liberalen Positionen zur Emanzipation der Frau im 19. Jahrhundert. Frankfiirt am Main/Bern, 1981. S. 218.

персонаж, увлекшийся «порочной» героиней, в ходе повествования также погибает или оказывается на краю гибели.

В романах В.Раабе среднего и позднего периодов творчества в характеристике женских образов контрасты несколько сглаживаются, следствием чего становится появление нового женского типажа: самостоятельной и умной героини, зачастую наделенной мужскими чертами во внешности и (или) в поведении. Сюжетная линия героини в средних и поздних романах становится более вариабельной по сравнению с ранними романами писателя.

Героини поздних романов становятся объектом исследования во второй части третьей главы диссертации. Образы Валентины Квакатц и Хелены Тротцендорф, безусловно, обладают определенным сходством. Во-первых, героини представлены в произведении в основном с точки зрения повествователя-биографа, который, будучи другом детства, имел возможность наблюдать их в различные жизненные периоды - в детстве, юности и в зрелом возрасте. Таким образом, сюжетные линии Валентины и Хелены выходят в повествовании на передний план, при этом героиня сама является активным действующим лицом. Во-вторых, обеих героинь отличают яркая внешность, необычное происхождение («нетиповое» место проживания в случае Валентины). В детстве и юности им оказываются присущи своенравность, необузданность, мальчишеская отвага и та «чужесть», которая является отличительным признаком «роковых женщин» в ранних и средних романах Раабе. Сюжетной инновацией в поздних романах писателя является тот факт, что Валентина и Хелена не погибают а ходе повествования. Более того, образ Валентины в зрелом возрасте очень близок по своим характеристикам образу «добродетельная женственность». Подобное сближение контрастов не допускалось Раабе в ранних и средних романах. В-третьих, сюжетную линию обеих героинь во многом определяет фигура отца, репутация и поведение которого обусловливают «непростые» детство и юность Валентины и Хелены. С

ранних лет их характер закален борьбой с неблагоприятными жизненными условиями и недоброжелательным по отношению к ним обществом.

Героиню романа «Штопфкухен» Валентину Квакатц отличает образная «двойственность», не свойственная женским персонажам ранних романов Раабе. Героиня предстает перед читателем в двух диаметрально противоположных ипостасях: как Валентина Квакатц, дочь крестьянина Андреаса Квакатца, и как Валентина Шауманн, супруга главного героя романа - Штопфкухена. Причины и значение такого рода амбивалентности героини, преображения «жалкого существа, умытого дождем, высушенного солнцем, причесанного ветром»26 в «симпатичную женщину»27, добропорядочную хозяйку большой усадьбы подробно рассматриваются в диссертационном сочинении. Тот факт, что образу Валентины Квакатц присущи черты несвойственной гендерной роли, позволяет с уверенностью утверждать связь амбивалентности указанного образа с патрицентричной направленностью исследуемого романа В.Раабе. С другой стороны, в «Штопфкухен» уже достаточно отчетливо звучит мысль о том, что пассивная жизненная позиция женщины, ее неспособность или нежелание критически оценить личностные качества мужчины, который с уверенностью вносит свои коррективы в ее индивидуальное мировосприятие, имеют негативные последствия, прежде всего, для личности самой героини. Проведенное исследование демонстрирует то обстоятельство, что в образе Валентины Квакатц, созданном Раабе в конце XIX века, автор блестяще предвосхитил некоторые положения современных психологических теорий личности.

Проблема ответственности женщины за свою судьбу сформулирована Раабе в сюжетной линии Хелены Тротцендорф, героини романа «Протоколы городка Фогельзанг». Хелена обладает целым рядом характеристик, позволяющих провести аналогии между ней и героинями

"" ЯааЬе V/. БюрЛисЬеп. Ешс Бее- иЫ Мо^еэсЬшЫе. Бт^аг!, 2001 Э. 82 :7 1Ы<1., Б. 53

других романов писателя, и, тем не менее, она не повторяет ни одну из них. Амплуа героини не вписывается в рамки типичных для Раабе собирательных женских образов, как их формулирует, например, И. Хампль28: пожилая супруга, которая держит мужа под каблуком; милая молодая девушка, лишенная индивидуальности; женщина-подруга, к которой мужской персонаж не испытывает эротического влечения; роковая красавица, обуреваемая страстями. Хелена являет собой образ красивой и умной, эротически привлекательной женщины с ярко выраженной индивидуальностью. Важной особенностью героини, отличающей ее от, например, Валентины Квакатц, является стремление Хелены самостоятельно определять свой жизненный путь. Ради сохранения индивидуальности своего мировосприятия, она способна пожертвовать отношениями с мужчиной, которого искренне любит. Отречение героини от любви и позиционирование ею своей автаркии обусловлены, в первую очередь, нежеланием становиться «проекцией фантазий и страхов»29 мужчины и выступать в качестве собирательного мифа, автором которого является патрицентричное общество. Тем не менее, несомненным достоинством Хелены является в указанном аспекте ее умение, благодаря своей любви, духовно обогатить, в первую очередь, свою личность, но не пытаться вносить коррективы в мировоззрение возлюбленного. Указанный женский образ, несомненно, является одним из самых ярких и оригинальных в «портретной галерее» В.Раабе.

Наконец, четвертая глава диссертационного сочинения посвящена образу главного героя в поздних романах исследуемого автора. Выраженная индивидуальность является отличительной чертой протагониста по отношению к повествователю и, в меньшей степени, по отношению к героине. Значимым для общей характеристики Шауманна и Андреса является также и тот момент, о котором упоминает в своей работе У.Хельдт: герои

2' Hampl I. „Grenzfälle" Familien- und Sozialstnikturen im Werk Wilhelm Raabes Passau, 1995. и Цит. по: Lindhoff L. Einführung in die feministische Literaturtheorie. Stuttgart, 1995. S. 5.

«отрекаются от своего прошлого и, таким образом, не имеют будущего»30. Мнение исследователя находит свое подтверждение также и на уровне текста, поскольку ни Шауманн, ни Андрее не имеют детей, а, следовательно, с точки зрения реалистической эпохи, и будущего. Несмотря на наличие определенной общности в образах главных героев, сюжетные линии Шауманна и Андреса представляют собой контрастные по отношению друг к другу жизненные перспективы и жизненные формы, которые возможно обозначить соответственно как «идиллия» и «трагедия».

В первой части четвертой главы диссертации рассматривается виртуозно дозеденное автором до гротеска несоответствие образа толстяка Шауманна его великим свершениям. Раабевский «покоритель мира»31 предстает перед читателем в образе болезненно тучного мужчины с повадками зверька ленивца, который едва способен передвигаться самостоятельно. В рассказанной Штопфкухеном истории завоевания Красного Редута и его хозяйки Валентины кроется масса противоречий. Семантическое поле героя изобилует лексемами, связанными с жизнью желудка, но не духа. Завоевание Штопфкухена зиждется не на решительном штурме, но на несвойственных отважному герою действиях: терпеливой осаде, выжидании подходящего момента. Герой не стремится выйти за пределы своих ограниченных физических и умственных возможностей, и в этом заключается свойственная лишь ему манера не только быть господином своей судьбы, но и определять необходимый для удовлетворения его насущных потребностей образ жизни близких людей.

Искусство повествования, продемонстрированное В.Раабе в романе «Штопфкухен», состоит помимо прочего в том, что по окончании романа читатель не может утверждать, был ли он свидетелем «восстановления истины» или конструирования вымысла главным героем. С помощью тонкой техники мотивного плетения Раабе последовательно проводит в

30 Heidt LJ. Isolation und Identität. Die Bedeutung des Idyllischen in der Epik Wilhelm Raabes. Frankfurt/Main, 1980. S. 180.

31 BA EB 2, S. 287.

образе Штопфкухена топосы поэтической инертности, отхода от мира с одной стороны, и топосы обжорства с другой стороны. Образ толстяка Шауманна, обожествляющего самого себя, происходит из иконографии обывательской системы ценностей, однако именно эту систему он лишает действенности своим поиском рая праздного существования, своим «проеданием» сквозь жизнь, полную обид и разочарований. С другой стороны, амбивалентным представляется и тот путь, по которому происходит самореализация героя. Достижение Штопфкухеном желаемого «уюта души»32 становится возможным лишь в изоляции от общества обывателей, вместе с тем, герою необходим акт демонстрации своей власти над этим обществом, хотя бы с целью успешного воплощения в жизнь своих мстительных замыслов.

Такой вариант «победы над миром», балансирующий на грани допустимого нормами человеческой морали, становится уже невозможен для Фельтена Андреса, в образе которого сконцентрированы все возможные положительные черты, в той или иной степени характеризующие многочисленных героев более ранних романов Раабе: незаурядные умственные способности и живое воображение, чувственность и целеустремленность, сильный характер и нежное сердце. Тем более парадоксальной кажется трагическая гибель Андреса, когда в конце романа мы видим его абсолютно одиноким, сломленным физически и душевно, лишившимся всего, даже воли к жизни. «Крушение Фельтена о жизненную реальность»33 рассматривается во второй части четвертой главы диссертации.

Исходным пунктом исследования является постановка вопроса о степени зрелости личности главного героя. Разумеется, было бы безосновательным утверждение о том, что конкретный автор Раабе в конце XIX века обладал эксплицитными психологическими знаниями, которые

Гревенитц Г ф. Толстяк на спящей войне. О персонаже европейского модернизма у Вильгельма Раабе // Немецкое философское литературоведение наших дней. Антология СПб: Изд-во СПбГУ, 2001. С. 254.

" Martini F. Deutsche Literatur im bürgerlichen Realismus: 1848-1898. 1981. S. 731.

он воплотил в образе Фельтена. Однако тот факт, что персонажи романа перманентно объясняют друг другу свое душевное состояние, а повествователь Крумхардт ведет протокол этих речей, которые современная психология обозначила бы как анализ и самоанализ, позволяет говорить об имплицитном психологическом знании, по сути - о предвосхищении гипотез об образовании субъективности, переработанных автором в повествовании.

В нашей трактовке образа Фельтена Андреса мы опираемся на теорию американской исследовательницы Э.Миллер34. В отличие от классических теорий психоанализа, рассматривающих в качестве причины возникновения невроза у личности сознательное ограничение ею своих инстинктивных потребностей и желаний, Миллер исследует последствия нарушения здорового нарциссизма у ребенка в раннем возрасте вследствие неудовлетворения его потребностей в уважении и понимании.

Нарушение нарциссизма в образе Фельтена Андреса демонстрируется, прежде всего, на примере коммуникативной структуры «Амалия - Фельтен», иными словами «мать - сын». Фиксация Фельтена на иллюзиях своей матери во многих отношениях определяет конфликт героя с окружающим миром. С одной стороны, Фельтен привычно «отражает» чужие представления о жизни, подменяя ими собственные, с другой стороны, материнские фантазии не способствуют удачной социализации героя в обществе здоровых во всех отношениях бюргеров, ориентированных на патриархальные ценности и трезвый расчет. В дальнейшем анализ проводится на примере мотива семьи как театра. Фельтен много лет играет различные роли и воплощает в жизнь чужие иллюзии и, таким образом, в зрелом возрасте привычно воспринимает реальность как театральное действо, «игру»35, от которой рано или поздно наступает «пресыщение»36. Метафорика театра у Раабе обретает особое, почти зловещее звучание в той части романа, где речь идет о последних

54 Miller A. Das Drama des begabten Kindes und die Suche nach dem wahren Selbst, 1997.

55 Raabe W. Werke in 5 Bänden. В. V. Berlin und Weimar, 1972. S. 310.

* Ibid., S. 310.

годах жизни главного героя. В стремлении убить в себе «чувствительное сердце» Фельтен становится «тенью» («Schatten»), что в романе эквивалентно состоянию смерти. Истинный смысл и глубокое значение преображения личности человека, отказывающегося от жизни души, Раабе воплощает в самом загадочном из всех персонажей романа, в сюрреалистичном образе человека-обезьяны Германа Феля. В романе отчетливо прослеживается связь между образом обезьяны и гротескной финальной сценой сожжения Фельтеном родительского дома. Внезапно появившийся на пожарище человек-обезьяна единственный может объяснить герою, что актом внешнего разрушения последний одновременно опустошает свою душу, свой внутренний мир, а это равносильно отречению от всех форм человеческого бытия. Подчеркивая сходство между собой и Андресом, человек-обезьяна представляется ему как «сосед по ветке на дереве Икдразил»37, мифическом дереве, на корнях которого держится мир Образ обезьяны, воплощающий разрушение духовного начала в человеке, можно считать одной из самых блестящих находок писателя В.Раабе.

Художественной особенностью поздних романов Раабе, в первую очередь, является их подчеркнутый психологизм. Изображая и схватывая «единичное», писатель переключает трагические противоречия и конфликты буржуазной действительности из социального плана в план чисто психологический, достигая при этом достаточно серьезных глубин психологического анализа и проникая в святая святых своих героев. Глубокий психологический подтекст поздней прозы Раабе позволяет утверждать, что указанные произведения выходят за рамки требований реалистической поэтики, в большей степени демонстрируя черты литературного модернизма.

В заключении обобщаются основные результаты диссертационного исследования, формулируются главные выводы.

37 Ibid.. S. 348.

Основное содержание диссертационного сочинения отражено в следующих публикациях:

1. «Акты Фогельзанга» В. Раабе. Личность и цивилизация // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 9. Филология, востоковедение, журналистика. Вып. 1-2. Санкт-Петербург: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2004. С. 26-30.

2. Тема смерти в романах Вильгельма Раабе // Зарубежная литература: историко-культурные и типологические аспекты. Ч. I. Тюмень: Изд-во Тюменского государственного университета, 2005. С. 43-48.

3. Проза В. Раабе в контексте немецкого реализма XIX века // Текст, дискурс и некоторые аспекты концептосферы языка. Курган: Изд-во Курганского государственного университета, 2006. С. 16-19.

4. Берлин и Фогельзанг: «метрополия» и «регион» в поздних романах В. Раабе // Русская германистика: Ежегодник Российского союза германистов. Спецвыпуск. Нальчик: Кааб.-Бапк. ун-т, 2007. С. 187-193.

Подписано в печать 17.10.08. Формат 60x84/16. Объем 1,5 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № Редакщюнно-издательский центр Курганского государственного университета 640069, г. Курган, ул. Гоголя, 25.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Литовченко, Юлия Борисовна

Введение.

Глава I. Общая характеристика творчества В. Раабе.

§1. Эстетика и символика произведений В. Раабе.

§2. Проблема личности и цивилизации.

§3. Проблема трансцендентного. Персонифицированный образ смерти.

§4. Произведения позднего периода творчества В. Раабе («Штопфкухен», «Протоколы городка Фогельзанг»): общая характеристика.

Глава II. Образ повествователя.

§ 1. Сравнительная характеристика повествователей в романах

Штопфкухен» и «Протоколы городка Фогельзанг».

§2. Повествователь романа «Протоколы городка Фогельзанг»

Карл Крумхардт.

Глава III. Образ героини.

§1. Развитие образа героини в произведениях В. Раабе.

§2. Героини поздних романов.

- Валентина Квакатц.

- Хелена Тротцендорф.

Глава IV. Образ главного героя.

§ 1. Штопфкухен.

§2. Фельтен Андрее.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Литовченко, Юлия Борисовна

Вильгельм Раабе (Raabe Wilhelm, 1831-1910) - заметная фигура в немецкой литературе второй половины XIX — начала XX века. За свою долгую литературную жизнь (с 1857 по 1908 гг.) он написал около семидесяти романов, новелл и повестей. Однако ни одно из этих произведений не имело широкого прижизненного признания за исключением литературного «первенца» Раабе - повести «Хроника Воробьиной улицы» («Die Chronik der Sperlingsgasse», 1857). Германские литературоведы ставят Раабе в один ряд с такими известными писателями-реалистами, как Т. Шторм, Г. Келлер, Т. Фонтане. Более того, ряд исследователей называют Раабе автором «переходного периода от реализма к модернизму»1, имея в виду, прежде всего, его поздние романы.

Имя Вильгельма Раабе почти незнакомо отечественному читателю и мало привлекало внимание отечественных литературоведов. Стоит также отметить, что больший интерес для советского и российского литературоведения представляли исторические повести Раабе, относящиеся, в основном, к раннему и среднему периодам литературной деятельности автора". Показательно в данном отношении мнение E.H. Золиной, которая отмечает, что «лучшие исторические повести Раабе «красочней», «динамичней», «острей по содержанию», «эмоциональней» и т.п. его романов и повестей о современности» . Отдельно следует упомянуть о работе Т.И. Фурсовой4, посвященной проблеме личности и общества в поздних романах Раабе «Мастер Аутор или Истории об утонувшем саде» и «Мельница Пфистера».

1 Kindermann M. Implizites psychologisches Wissen in Raabes „Akten" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2000. S. 104.

2 См., например, работы E.H. Золиной, Л. Лозинской и Е. Фрадкиной и др.

3 Золина E.H. Вильгельм Раабе: человек и писатель. С. 5-6.

4 Фурсова Т.Н. Проблема личности и общества в позднем творчестве В. Раабе (но романам «Мастер Аутор или Истории об утонувшем саде» и «Мельница Пфистера»): Автореф. дис. на соискание ученой степени канд. филол. наук. М., 1974.

Актуальность выбранного направления исследования и его научная новизна обусловлены не только тем фактом, что творчество Вильгельма Раабе, и в особенности его поздняя проза, мало изучено в российском литературоведении. Романы Раабе 1890-х гг. привлекательны для исследования также и в контексте общего движения в сторону пересмотра и переосмысления места, роли и эстетических результатов немецких писателей — представителей так называемого «поэтического»5 реализма (Шторма, Фонтане, Раабе). В литературных произведениях этих авторов, длительное время воспринимавшихся как локальных, «ограниченных в своем мастерстве и рецепции немецкой региональностью и эпохой грюндерства»6, обнаруживаются интересные предвосхищения нового, «модерного» восприятия личности, иными словами, наблюдается «выход за рамки времени и места и углубление в антропологические основы бытия» . Поздняя проза Раабе интересна, помимо прочего, сложностью и многогранностью поэтики, полиперспективной повествовательной техникой, необычной позицией рассказчика, своеобразно организованной символикой, системой лейтмотивов. Научно-практическая значимость данного исследования заключается в возможности использования его материалов в общих курсах по истории зарубежной литературы и в специальных курсах по истории немецкой литературы.

Целью исследования является изучение поэтики романов Вильгельма Раабе 1890-х гг., а также сопоставление новых, не изученных до сих пор, аспектов прозы с ее поэтикой.

В качестве основного объекта исследования выступают два поздних романа В. Раабе: «Штопфкухен» (Ч^орАшсИеп», 1891) и «Протоколы городка

5 Geisler Е. Abschied vom Herzensmuscum. Die Auflösung des potischen Realismus in Wilhelm Raabes „Die Akten des Vogelsangs" // Wilhelm Raabe. - Studien zu seinem Leben und Werk. Hrsg. von Lensing L. A., Peter H.W. Braunschweig, 1981. S. 365.

6 Ивашева B.B. Новые черты реализма на Западе. M., 1986. С. 81.

7 Hoppe К. Wilhelm Raabe. Beiträge zum Verständnis seiner Person und seines Werkes. Göttingen, 1967. S. 241.

Фогельзанг» («Die Akten des Vogelsangs», 1896), однако по мере необходимости мы будем учитывать также и более ранние произведения писателя и его письма, опубликованные в так называемом «брауншвейгском» собрании сочинений8.

Исходя из вышесказанного, к задачам диссертации можно отнести:

1. Выявление важнейших аспектов поэтики В. Раабе.

2. Анализ эстетики и символики романов В. Раабе 1890-х гг.

3. Сравнительный анализ и характеристика центральных персонажей исследуемых романов (повествователь, героиня и главный герой); выведение их типологии.

4. Осмысление вневременного значения проблем повествования в поздних романах В. Раабе «Штопфкухен» и «Протоколы городка Фогельзанг».

В данной работе мы руководствовались принципом целостности явления. Философский принцип целостности подразумевает несводимость целого к простой сумме частей. Целое обусловливается объединением частей в сложные комплексы с взаимовлиянием частей. Исходя из этого, поздние романы Раабе рассматриваются с точки зрения динамики развития в них универсальных элементов повествования, которые собраны здесь в специфическое соединение, в некую своеобразную целостность.

Методика анализа базируется в основном на принципах сравнительно-типологического метода. Однако при анализе отдельных аспектов привлекаются психоаналитические штудии, а также исследования Ж. Женетта и В. Шмида. s Raabe W. Sämtliche Werke. Braunschweiger Ausgabe. In 20 Bd und 4 Erg.-Bd. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1970. В дальнейшем это издание цитируется в нашей работе под аббревиатурой В А с указанием номера тома, а затем — страницы, например: В А 1, 17. Произведения, входящие в дополнительные четыре тома, цитируются под аббревиатурой BA ЕВ с указанием номера тома, а затем - страницы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Эстетика и символика поздних романов Раабе во многом не соответствуют канонам литературной программы и эстетики реализма в Германии в период с 1848 по 1890 гг.

2. Инновационным моментом поздних романов писателя является их антропоцентрическая направленность.

3. Прослеживая способы воплощения трансцендентной тематики в повествовании, можно констатировать наличие иконографической символики в поздних романах Раабе.

4. Прослеживая развитие образа героини в творчестве Раабе, можно утверждать, что в поздних романах писателя появляется качественно новый женский образ, играющий существенную роль в повествовании.

5. Сопоставительный анализ научно-психологической модели человека и персонажей романов В. Раабе 1890-х гг. позволяет сделать вывод о том, что в исследуемых романах имплицитно содержатся элементы таких знаний, которые мы с позиции сегодняшнего дня эксплицитно воспринимаем как «психологические».

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в докладах на Международной научно-практической конференции «Зарубежная литература: историко-культурные и типологические аспекты» 2004 г., на 1У-м съезде Российского союза германистов 2006 г., а также в 4-х статьях.

Диссертация состоит из Введения, четырех глав, Заключения и Библиографии, включающей в себя 278 наименований. В первой главе исследуются эстетика и символика произведений В. Раабе. В качестве наиболее значимых аспектов прозы Раабе отдельно рассматриваются тема личности и общества (§2) и танатографическая символика (§3). В конце главы прослеживается история создания и тематика поздних романов писателя.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Поэтика романов В. Раабе 1890-х гг."

Заключение

Творчество немецких писателей во второй половине XIX века занимает особое место в истории немецкой литературы. Годы, в которые создавалась эстетическая концепция реализма, были периодом напряженной социально-политической жизни страны, эпохой значимых исторических событий. Практический и духовный опыт поколения писателей-реалистов был удивителен и уникален. Перед каждым стояла проблема выбора пути. Социальное, историческое, мировое становилось конкретным, личным. Произведения позднего реализма запечатлели и стремительный ход событий исторической значимости, и осмысленный опыт прошлого и напряженное состояние внутреннего мира отдельной личности. Многообразие социальных сил, выступивших на историческую арену, формирующиеся политические течения и общественные идеологии, - все это отразилось в характерной для того времени противоречивости идейно-художественных исканий, напряженности эстетической борьбы. Художественная жизнь эпохи была довольно пестрой, но за пестротой просматриваются ростки складывающейся поляризации общественных сил, в основе которой лежало отношение к нестабильной обстановке во всем мире, к назревающей мировой войне.

Подводя итог своей почти полувековой писательской деятельности, Раабе в завещании 1892 года писал: «Произведения искусства должны помочь человечеству избежать дальнейшего угнетения»979. Эти слова можно рассматривать как своеобразный творческий девиз. Не изменяя своему девизу, Раабе на разных этапах своей писательской биографии по-разному претворял его в жизнь. Он очень рано стал ощущать литературу как жизненное призвание, но как писатель нашел себя не сразу. Ему не хватало главного, без чего не может окрепнуть ни один художественный талант:

979 Hoppe К. Aphorismen Raabes, chronologisch geordnet // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschvveig, 1960. S. 127. сложившегося мировоззрения и знания реалий жизни. Гуманизм Раабе уже в начале его творческого пути приобрел черты созерцательности, а критика современной ему действительности приняла условную, абстрагированную форму. Тема творческой силы человека и его созидательной мысли звучит в его ранних романах, которые еще нельзя назвать свободными от литературных клише. Писатель выступал не против конкретных и вполне зримых язв и пороков буржуазного общества, а против извечного Зла во имя извечной справедливости. Эти особенности гуманизма Раабе выразились наиболее отчетливо в его романах воспитания («Дети из Финкенроде», «Люди из леса», «Голодный пастор», «После великой войны», «Канцелярия господня»).

Однако писатель довольно скоро отдает себе отчет в том, что каноны «реалистического» искусства сковывают и тормозят его творческое развитие. Раабе - искренний и вдумчивый художник - с болью чувствовал, что он и его современники все больше утрачивали драгоценное качество реализма: способность не только улавливать объективное движение истории, но и создавать объемную, жизненно достоверную картину мира. «Наша литература в большинстве своем лжива»980, с сожалением пишет он в 1870 году. В романах и повестях 1863-1870 гг. («Кельтские кости», «Три пера», «Абу Тельфан», «Погребальные дроги», «В победном венце») писатель запечатлел мрачное существование людей, гонимых нуждой, злобой ближних, нищету «углов», томление чистых душ, становящихся жертвами своекорыстия и эгоизма. «Из всех представителей немецкого реализма Раабе наиболее остро и резко критиковал напыщенность знати и ограниченность по 1 филистеров, особенно в маленьких провинциальных городах Германии» . Несмотря на то, что по большей части Раабе изображал единичные столкновения человека с недобрым и холодным миром, он, несомненно,

930 BA EB 2, S. 149.

981 Hoppe K. Wilhelm Raabe. Beiträge zum Verständnis seiner Person und seines Werkes. Göttingen, 1967. S. 247. улавливал и запечатлевал объективные противоречия действительности. Герои Раабе существуют, подобно замкнутым, сталкивающимся лишь по воле случая монадам; разобщенные, они почти не знают душевной близости. Каждый из них скрывает внутренние переживания, словно тайну, и только эгоистическая сторона их душ раскрывается с легкостью, внося в отношения людей обман и расчет. Но, рисуя печальную и в чем-то все же субъективную картину современного ему мира, Раабе не отвергает его: вера писателя в то, что страдание может быть преодолено милосердием человека к человеку, и добро, в конце концов, восторжествует и облагородит жизнь, пронизывает роман «переходного» периода к зрелой прозе «Старые гнезда».

Художественной особенностью поздних романов Раабе, в первую очередь, является их подчеркнутый психологизм. Изображая и схватывая «единичное», писатель переключает трагические противоречия и конфликты буржуазной действительности из социального плана в план чисто психологический, достигая при этом достаточно серьезных глубин психологического анализа и проникая в святая святых своих героев. Указанную особенность мы продемонстрировали в нашей работе на примере анализа образов Крумхардта и Эдуарда. Своеобразие зрелого Раабе состоит еще и в том, что ему больше свойственно изображать героя-аутсайдера не в действии, а воспроизводить его образ уже преломленным через чье-то восприятие, как бы отраженным чужим сознанием. Поэтому социальное содержание поздних романов писателя подавлено его психологическими изысканиями. Он нередко переносит напряженность душевного состояния повествователя на само событие и ставит движение объективной действительности в зависимость от волеизъявления героя. Эта особенность художественной манеры Раабе, рассмотренная нами на примере образов Фельтена Андреса и Штопфкухена, вытекала из субъективистского понимания писателем взаимоотношений человека и общества. В поздних романах нам также удалось установить наличие более глубокой и богатой символики трансцендентных образов, выразившейся в иконграфических чертах персонифицированного образа смерти. Претерпевает значительные изменения и образ героини. Если в ранних романах писатель почти не конкретизировал женские образы, то героини его поздних романов, Хелена Тротцендорф и Валентина Квакатц, отличаются большей точностью характеристик и реалистичностью тщательно отобранных и выверенных деталей. Раабе создает емкие художественные образы, в которых запечатлены неповторимые черты среды и жизненной обстановки, определявшие душевный склад его героев. Отмеченный нами глубокий психологический подтекст поздней прозы Раабе позволяет утверждать, что указанные произведения выходят за рамки требований реалистической поэтики, в большех! степени демонстрируя черты литературного модернизма.

Взор Раабе-художника был достаточно зорок. Его романы повествуют о разобщенности людей в крупном городе, о надвигающейся экологической катастрофе, о психологическом и физическом насилии в отношении женщин и детей, о преобладании корыстолюбия и мамонизма над нравственными ценностями в общественном сознании, то есть о таких проблемах, которые не могут не волновать современного читателя. Романы Раабе 1890-х по праву могут быть отнесены к значительным и самобытным явлениям западноевропейской литературы, в которой не так уж много было писателей, столь искренне и чисто веривших в добро, заложенное в человеке, как Вильгельм Раабе.

Список научной литературыЛитовченко, Юлия Борисовна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Raabe W. Sämtliche Werke. Braunschweiger Ausgabe. 1. 20 Bd und 4 Erg.-Bd. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1970.

2. Raabe W. Werke in 5 Bänden. В. V. Berlin und Weimar: Aufbau Verlag, 1972.

3. Raabe W. Stopfkuchen. Eine See- und Mordgeschichte. Stuttgart: Philipp Reclam jun., 2001. 245 S.

4. Раабе В. Повести и новеллы. М. Политиздат, 1959.

5. Бахтин М.М. Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук. СПб.: Азбука, 2000. 336 с.

6. Гревенитц Г.ф. Толстяк на спящей войне. О персонаже европейского модернизма у Вильгельма Раабе // Немецкое философское литературоведение наших дней. Антология. СПб: Изд-во СПбГУ, 2001. С. 243-267.

7. Женетт Ж. Повествовательный дискурс / Пер. Н. Перцова // Женетт Ж. Работы по поэтике. Фигуры. Т. 2. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. 279 с.

8. Золина E.H. Вильгельм Раабе: человек и писатель // www.isuct.ru / konf / antropos / Sektion 121 zolina 1. htm.

9. Ивашева B.B. Новые черты реализма на Западе. М.: Сов. писатель, 1986. 285 с.

10. Лозинская Л. и Фрадкина Е. Вильгельм Раабе // Раабе В. Повести и новеллы. М., 1959. С. 3-26.

11. Немецкая литература между романтизмом и реализмом (1830-1870): Текстыои интерпретации / Сост. проф. И. Шмидт, проф. А.Г. Березина; Пер. Е. Парфеновой. СПб.: Изд-во «Бельведер», 2003. 808 с.

12. Проблемы развития реализма в зарубежной литературе XIX XX веков / Е.П. Ковальчук, М.П. Мудесити, Г.А. Устенко и др. Киев; Одесса: Вища школа, 1978. 135 с.

13. Реализм в зарубежных литературах XIX XX веков: К проблеме творческих взаимосвязей и литературной преемственности / Редкол.: Е.А.Петрова (отв. ред.) и др. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1989. 188 с.

14. Сапрыкина Е.Ю. Еще раз об одной из ведущих тем литературы XIX века // Вопросы филологии. Москва: Институт иностранных языков, 2000. № 2 (5). С. 91 -100.

15. Успенский Б.Н. Поэтика композиции. М., 1970. 255 с.

16. Шмид В. Нарратология. М.: Языки славянской культуры, 2003. 311 с.

17. Шопенгауэр А. Избранные произведения / Сост., авт. вступ. ст. и примеч. И.С. Нарский. М.: Просвещение, 1993. 479 с.

18. Фурсова Т.И. Проблема личности и общества в позднем творчестве В. Раабе (по романам «Мастер Аутор или Истории об утонувшем саде» и «Мельница Пфистера»): Автореф. дис. на соискание ученой степени канд. филол. наук. М., 1974. 25 с.

19. Adolphs U. Schreibakt als Suche nach Identität. Wilhelm Raabes «Altershausen» // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1985. S. 92-106.

20. Arendt D. Raabe und der «romantische Schlachtruf: Krieg den Philistern!» // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1981. S. 55-84.

21. Arendt D. Auf der Bühne des Welttheaters // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1983. S. 7-32.

22. Arendt D. Lessing Rezeption bei Wilhelm Raabe. Ein Beitrag zur Geschichte des Bürgertums // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1984. S. 121-156.

23. Arendt D. «Die Wissenschaft vom Tode, um zum Leben zu gelangen». Die Rolle des Arztes im Werk Wilhelm Raabes // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1996. S. 43-68.

24. Arndt K. Der zeichnende Wilhelm Raabe. Anmerkungen und Beobachtungen zu Stil und Herkunft seiner Kunst // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1988. S. 110-144.

25. Bänsch D. Die Bibliothek Wilhelm Raabes nach Sachgebieten geordnet // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1970. S. 87-165.

26. Bauer K. Wilhelm Raabes Welt und Werk in Bildern. Wolfenbüttel, 1931. 64S.

27. Beaucamp E. Literatur als Selbstdarstellung. Wilhelm Raabe und die Möglichkeiten eines deutschen Realismus. Bonn: Grundmann, 1968. 232 S.

28. Beitter U. Mythologische Symbolik in Raabes „Else von der Tanne" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1980. S. 43-52.

29. Berndt F. Anamnesis. Studien zur Topik der Erinnerung in der erzählenden Literatur zwischen 1800 und 1900 (Moritz Keller - Raabe). Tübingen: Niemeyer, 1999. 528 S.

30. Bertschik J. Maulwurfsarchäologie: zum Verhältnis von Geschichte und Antropologie in Wilhelm Raabes historischen Erzählungen. Tübingen: Niemeyer, 1995. 270 S.

31. Birus H. Raabes Erzählanfänge aus komparativistischer Sicht // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1996. S. 1-27.

32. Bock H.-J. Grundzüge von Wilhelm Raabes Weltanschauung und Kunst (aufgewiesen an den „Alten Nestern"). Würzburg: Königshausen & Neumann, 1937. 86 S.

33. Bohrer K. H. Nach der Natur. Über Politik und Ästhetik. München, Wien, 1988. 229 S.

34. Bönneken M. Wilhelm Raabes Roman „Die Akten des Vogelsangs". Marburg, 1926. 186 S.

35. Böschenstein R. Mythologie zur Bürgerzeit. Raabe Wagner - Fontane // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1986. S. 7-34.

36. Bovenschen S. Die imaginierte Weiblichkeit. Exemplarische Untersuchungen zu kulturgeschichtlichen und literarischen Präsentationsformen des Weiblichen. Frankfurt: Suhrkamp, 1979. 279 S.

37. Brenner P. J. Die Einheit der Welt. Zur Entzauberung der Fremde und Verfremdung der Heimat in Raabes „Abu Telfan" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1989. S. 45-63.

38. Brewster P. J. Onkel Ketschwayo in Neuteutoburg. Zeitgeschichtliche Anspielungen in Raabes „Stopfkuchen" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1983. S. 96-118.

39. Brinkmann R. Begriffsbestimmung des literarischen Realismus. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1974. 496 S.

40. Brinkmann R. Wirklichkeit und Illusion. Tübingen: Niemeyer, 1957. 347 S.

41. Bröham M. Die Darstellung der Frau bei Wilhelm Raabe und ein Vergleich mit liberalen Positionen zur Emanzipation der Frau im 19. Jahrhundert. Frankfurt am Main / Bern: Lang, 1981. 270 S.

42. Büchner G. Lenz. Stuttgart: Reclam, 1990. 105 S.

43. Bürger O. Wilhelm Raabes Religiosität. Giessen, 1937. 83 S.

44. Cremer G. Gott oder Satan? Negierte Heilsbotschaft und Nihilismus in Raabes Erzählung „Else von der Tanne" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2000. S. 74-95,.

45. Colpe C., Schmidt-Biggemann. Das Böse. Eine historische Phänomenologie des Unerklärlichen. Frankfurt/Main: Lang, 1993. 345 S.

46. Czapla R. G. „Gedenke der Holunderblüte!" oder Schreiben wider das Vergessen. Erinnerte Geschichte bei Wilhelm Raabe und Johannes Bobrowski // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1999. S. 3359.

47. Daemmrich H. S. Wilhelm Raabe. Boston, 1981.171 S.

48. Denkler H. Wohltäter Maienborn. Ängste und ihre Bewältigung im Werk Wilhelm Raabes // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1984. S. 7-25.

49. Denkler H. „In Berlin nicht zu ermitteln". Berlin im Leben Wilhelm Raabes // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1988. S. 9-23.

50. Denkler H. Neues über Wilhelm Raabe: Zehn Annäherungsversuche an einen verkannten Schriftsteller. Tübingen: Niemeyer, 1988. 154 S.

51. Denkler H. Wilhelm Raabe. Legende Leben - Literatur. Tübingen: Niemeyer, 1989. 223 S.

52. Derks P. Eduard als Kunstfigur. Zu Wilhelm Raabes „Stopfkuchen" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1976. S. 60-68.

53. Derks P. Raabe Studien: Beiträge zur Anwendung psychoanalytischer Interpretationsmodelle: „Stopfkuchen" und „Das Odfeld". Bonn: Grundmann, 1976. 202 S.

54. Detering H. Theodizee und Erzählverfahren. Narrative Experimente mit religiösen Modellen im Werk Wilhelm Raabes. Göttingen: Wallstein, 1990. 29IS.

55. Detering H. Ökologische Krise und ästhetische Innovation im Werk Wilhelm Raabes // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1992. S. 1-27.

56. Detering H., Eversberg G. Kunstautonomie und literarischer Markt. Konstellationen des Poetischen Realismus. Vorträge der Raabe- und Storm-Tagung vom 7.-10.9.2000. Hisum, 2003. 200 S.

57. Detroy P. Wilhelm Raabe. Der Humor als Gestaltungsprinzip im „Stopfkuchen". Bonn: Grundmann, 1970. 148 S.

58. Diebitz S. „Wiederlesen im eigenen Lebensbuche". Wilhelm Raabes „Alte Nester", interpretiert als Palimpsest auf „Die Kinder von Finkenrode" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1991. S. 95-116.

59. Dierks M. „Das Kind noch dabei": Raabe, Freud und Jensen in Altershausen // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2000. S. 1630.

60. Doernenburg E., Fehse W. Raabe und Dickens. Magdeburg: Lichtenberg u. Bühling, 1921. 68 S.

61. Dörrlamm B. Gasthäuser und Gerüchte. Zu integrativer Polyphonie im Werk Wilhelm Raabe. Frankfurt / Main, Berlin, Bern, Bruxelles, New York, Oxford, Wien: Suhrkamp, 2003. 184 S.

62. Eisele U. Der Dichter und sein Detektiv. Raabes „Stopfkuchen" und die Frage des Realismus. Tübingen: Niemeyer, 1979. 82 S.

63. Eisenbeiss U. Didaktik des novellistischen Erzählens im bürgerlichen Realismus. Frankfurt am Main: Lang, 1985. 393 S.

64. Emrich W. Personalität und Zivilisation in Wilhelm Raabes „Die Akten des Vogelsangs" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1982. S. 7-25.

65. Euripides O. Iphigenie in Aulis: drei Tragödien / Übertragen von Ernst Buschor. München: Beck, 1960. 308 S.

66. Fairley B. Wilhelm Raabe. Eine Deutung seiner Romane. München: Beck, 1961. 261 S.

67. Fehse W. Wilhelm Raabes Leben. Berlin: Grünewald, 1928. 314 S.

68. Fehse W. Im Spiegel des alten Proteus. Berlin: Grünewald, 1931. 192 S.

69. Fehse W. Wilhelm Raabe. Sein Leben und seine Werke. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1937. 674 S.

70. Fischer O. Ins Leben geschrieben Zäsuren und Revisionen: Poetik privater Geschichte bei Adalbert Stifter und Wilhelm Raabe. Würzburg: Königshausen & Neumann, 1999. 333 S.

71. Folkers G. Besitz und Sicherheit. Über Entstehung und Zerfall einer bürgerlichen Illusion am Beispiel Goethes und Raabes. Kronberg/Ts.: Athenäum, 1976. 152 S.

72. Frühwald W. Philisterliebe? Zum Alterswerk Wilhelm Raabes // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2000. S. 1-15.

73. Fuld W. Wilhelm Raabe. Eine Biographie. München: Fink, 1993. 382 S.

74. Gadamer H.-G. Wahrheit und Methode. Tübingen: Mohr, 1975. 553 S.

75. Gehrke I. Trost der Philosophie? Stoische Intertexte in Wilhelm Raabes „Das Odfeld" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1995. S. 88-128.

76. Geppert H. V. Der realistische Weg. Formen pragmatischen Erzählens bei Balzac, Dickens, Hardy, Keller, Raabe u.a. Autoren des 19. Jahrhunderts. Tübingen: Niemeyer, 1994. 712 S.

77. Giederich W. Der verlorene Sohn. Vom Ursprung des Dichters Wilhelm Raabes. Wilhelm Raabe Studien III. Essen: Verl. für Regionalgeschichte, 1987. 179 S.

78. Gnam A. Melancholische Topographie aus Fluchtlinien und Orten: vom unwiederbringlichem Zauber heimatlicher Festungen. Zu Wilhelm Raabes „Die

79. Akten des Vogelsangs" und „Unruhige Gäste" // Raabe Rapporte. Literaturwissenschaftliche und literaturdidaktische Zugänge zum Werk Wilhelm Raabes / Hrsg. von Thielking Siegrid. Wiesbaden: Deutscher Universitäts-Verlag, 2002. S. 105-118.

80. Goldammer P. Die deutsche Reichshauptstadt als „ungemütliches Grossnest". Wilhelm Raabes Berlin // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2001. S. 50-66.

81. Göttsche D. Zeitreflexion und Zeitkritik im Werk Wilhelm Raabes. Würzburg: Königshausen & Neumann, 2000. 184 S.

82. Göttsche D. Zeit im Roman. Literarische Zeitreflexion und die Geschichte des Zeitromans im späten 18. und im 19. Jahrhundert. München: Fink, 2001. 848 S.

83. Graevenitz G. Der Dicke im schlafenden Krieg. Zu einer Figur der europäischen Moderne bei Wilhelm Raabe // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1990. S. 1-21.

84. Graf J., Kwisinski G. Heinrich Schaumann, ein Lügenbaron? Zur Erzählstruktur in Raabes „Stopfkuchen" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1992. S. 194-213.

85. Grundzüge der Literaturwissenschaft / Hrsg. von Arnold H. L., Detering H. München: Fink, 1996. 804 S.

86. Guardini R. Über Wilhelm Raabes „Stopfkuchen" // Raabe in neuer Sicht. Hrsg. von Helmers H. Stuttgart: Klett, 1968. S. 12-44.

87. Guerdts H. J. Deutsche Literaturgeschichte in einem Band. Berlin: Grünewald,1971. 768 S.

88. Haas R. Einige Überlegungen zur Intertextualität in Raabes Spätwerk. Am Beispiel der Romane „Das Odfeld" und „Die Akten des Vogelsangs" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1997. S. 103-122.

89. Hahn W. L. Zum Erzählvorgang in Raabes „Akten des Vogelsangs" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag,1972. S. 61-71.

90. Hajek S. Der Wanderer, der Philister, der Scheiternde. Grundfiguren bei Eichendorff // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1975. S. 42-65.

91. Hampl I. „Grenzfälle". Familien- und Sozialstrukturen im Werk Wilhelm Raabes. Passau, 1995. 249 S.

92. Häntzschel G. Bildung und Kultur bürgerlicher Frauen 1850 1918. Eine Quellendokumentation aus Anstandbüchern und Lebenshilfen für Mädchen und Frauen als Beitrag zur weiblichen literarischen Sozialisation. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1986. 521 S.

93. Harms I. Der dicke Erzähler. Zur Aktualität W. Raabes // Rainald Goetz trifft Wilhelm Raabe. Der Wilhelm Raabe-Literaturpreis Seine Geschichte und Aktualität / Hrsg. von Winkels H. Göttingen: Wallstein, 2001. S. 51 - 75.

94. Harnisch A. Keller, Raabe, Fontane. Geschlecht, Sexualität und Familie im bürgerlichen Realismus. Frankfurt/Main: Lang, 1994. 199 S.

95. Hasle M. Der Verdauungspastor. Magen Sprache und peristaltische Schreibweise in Raabes „Stopfkuchen" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1996. S. 92-113.

96. Hee Bae J. Erfahrung der Moderne und Formen des realistischen Romans. Eine Untersuchung zu soziogenetischen und romanpoetologischen Aspekten in den späten Romanen von Raabe, Fontane und Keller. Würzburg: Königshausen & Neumann, 2000. 198 S.

97. Heine U. Psychopatologische Phänomene im Kunstspiegel der Literatur des Realismus dargestellt an Werken von Wilhelm Raabe. Marburg: Aufbau Verlag, 1996. 216 S.

98. Heizmann B. Der irritierte Bürger: Theodor Fontane: Frau Jenny Treibel; Wilhelm Raabe: Stopfkuchen, Zum wilden Mann. Stuttgart: Klett, 1986. 47 S.

99. Heidt U. Isolation und Identität. Die Bedeutung des Idyllischen in der Epik Wilhelm Raabes. Frankfurt/Main: Lang, 1980. 328 S.

100. Hell J. Wilhelm Raabes „Stopfkuchen". Der ungleichzeitige Bürger // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1992. S. 165-193.

101. Helmers H. Die bildenden Mächte in den Romanen Wilhelm Raabes. Weinheim: Wissenschaftliche Buchgesellschaft, 1960. 122 S.

102. Helmers H. Über Wilhelm Raabes Sprache // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig : Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1962. S. 9-21.

103. Helmers H. Die Verfremdung als epische Grundtendenz im Werk Raabes // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1963. S. 7-30.

104. Helmers H. Die Figur des Erzählers bei Raabe // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1965. S. 933.

105. Helmers H. Wilhelm Raabe. Stuttgart: Metzler, 1978. 86 S.

106. Henkel G. Studien zur Privatbibliothek Wilhelm Raabes: vom „wirklichen Autor", von Zeitgenossen und „ächten Dichtern". Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1997. 243 S.

107. Henrich F. Wilhelm Raabe und die deutsche Einheit. Die Tagebuchdokumente der Jahre 1860 1863. München: Fink, 1998. 198 S.

108. Henzler R. Krankheit und Medizin im erzählten Text. Eine Untersuchung zu Wilhelm Raabes Spätwerk. Würzburg: Königshausen & Neumann, 1990. 255 S.

109. Herder Lexikon: Symbole. Bearb. im Auftrag der Lexikonredaktion v. Marianne Oesterreicher-Molvo. Freiburg i. Br., 1978. 191 S.

110. Hieber J. Wilhelm Raabe, der bürgerliche Held. Wirkung und Werk eines aufrechten Erzählers // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1998. S. 1-10.

111. Hillebrand A.-K. Erinnerung und Raum. Friedhöfe und Museen in der Literatur. Würzburg: Königshausen & Neumann, 2001. 264 S.

112. Hohl Trillini R. Stimmengewirr aus schwierigen Zeiten. Erzählen über schlimme Frauen bei Raabe und Grimmelshausen // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1997. S. 123-146.

113. Höhler G. „Unruhige Gäste". Das Bibelzitat in Wilhelm Raabes Roman. Bonn: Grundmann, 1969. 251 S.

114. Hoppe E. Vom tödlichen Lachen im Werk Wilhelm Raabes // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1960. S. 21-59.

115. Hoppe E. Raabes eigener Weg zum Lachen // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1962. S. 47-65.

116. Hoppe E. Wilhelm Raabe und Marie Jensen, Mythos einer Freundschaft // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1966. S. 25-57.

117. Hoppe K. Wilhelm Raabe. Leben und Werk. Nachwort // W. Raabe. Werke in vier Bänden. Freiburg i. Breisgau, 1955. Bd. 4. S. 745-763.

118. Hoppe K. Aphorismen Raabes, chronologisch geordnet // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1960. S. 94139.

119. Hoppe K. Wilhelm Raabe als Zeichner. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1960. 267 S.

120. Hoppe K. Wilhelm Raabe. Beiträge zum Verständnis seiner Person und seines Werkes. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1967. 263 S.

121. Hotz K. Bedeutung und Funktion des Raumes im Werk Wilhelm Raabes. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1970. 217 S.

122. Huth O. Raabe und Tieck. Wilhelm Raabes Studien I. Essen: Verl. für Regionalgeschichte, 1985. 76 S.

123. Jehmüller W. Die Gestalt des Biographen bei Wilhelm Raabe. München: Fink, 1975. 150 S.

124. Jochen Missfeld trifft Wilhelm Raabe Literaturpreis und seine Folgen / Hrsg. von Winkels H. Göttingen: Wallstein, 2003. 156 S.

125. Kafitz D. Figurenkonstellation als Mittel der Wirklichkeitserfassung. Kronberg: Athenäum, 1978. 312 S.

126. Kaiser N. A. Social Integration and Narrative Stracture. Patterns of Realism in Auerbach, Freytag, Fontane and Raabe. New York und Bern, 1986. 229 S.

127. Kayser W. Entstehung und Krise des modernen Romans. 4. Aufl. Stuttgart: Metzler, 1963. 360 S.

128. Killy W. Geschichte gegen die Geschichte. „Das Odfeld" // Raabe in neuer Sicht. Hrsg. von Helmers H. Stuttgart: Metzler, 1968. S. 229-246.

129. Kindermann M. Implizites psychologisches Wissen in Raabes „Akten" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2000. S. 102121.

130. Kohl S. Realismus: Theorie und Geschichte. München: Fink, 1977. 290 S.

131. Kokora M. G. Die Ferne in der Nähe. Zur Funktion Afrikas in Raabes „Abu Telfan" und „Stopfkuchen" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1994. S. 54-70.

132. Kolbe H. Wilhelm Raabe. Vom Entwicklungs- zum Desillusionierungsroman. Berlin: Grünewald, 1981. 239 S.

133. Koll R.-D. Raumgestaltung bei Wilhelm Raabe. Bonn: Grundmann, 1977. 191S.

134. Koller U. Wilhelm Raabes Verlegerbeziehungen. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1994. 232 S.

135. Kristiansen B. Wilhelm Raabe und Artur Schopenhauer. Überlegungen zu den Romanen „Das Odfeld" und „Hastenbeck" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1999. S. 15-32.

136. Kurz G. Metapher, Allegorie, Symbol. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1997. 108 S.

137. Kwon S.-H. Wilhelm Raabe als Schriftsteller des Grotesken. Zum Hochzeitsfest in „Christoph Pechlin" und dem Plünderungsfest in den „Akten des Vogelsangs" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1999. S. 7194.

138. Lachmann R. Gedächtnis und Literatur. Frankfurt am Main: Lang, 1990. 554S.

139. Laumont C. Aspekte allegorischen Erzählens im späten Realismus. Wilhelm Raabe im Vergleich mit Conrad Ferdinand Meyer // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1997. S. 147-160.

140. Lehrer M. Der ausgegrabene Heinrich Schliemann und der begrabene Theodor Storm. Anspielungen auf Zeitgenossen in Raabes „Stopfkuchen" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1989. S. 63-90.

141. Lehrer M. Intellektuelle Aporie und literarische Originalität. Wissenschaftsgeschichtliche Studien zum deutschen Realismus. Frankfurt/Main: Lang, 1991. 168 S.

142. Leitzmann A. Der Briefwechsel zwischen Schiller und Goethe. Frankfurt a. Main: Lang, 1964. 1121 S.

143. Leonard L. Töchter und Väter: Heilung einer verletzten Beziehung. Frankfurt am Main: Fischer Taschenbuch Verlag, 1990. 226 S.

144. Liebrand C. Wohltätige Gewalttaten? Zu einer Paradigma in Raabes „Stopfkuchen" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1997. S. 84-102.

145. Liebs E. Kindheit und Tod. Der Rattenfänger Mythos als Beitrag zu einer Kulturgeschichte der Kindheit. München: Fink, 1986. 284 S.

146. Lindhoff L. Einführung in die feministische Literaturtheorie. Stuttgart: Metzler, 1995. 191 S.

147. Lozinskaja L., Fradkina E. Wilhelm Raabe. Aus dem Russischen übersetzt von Friedler H. // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1978. S. 107-145.

148. Luginbühl E. Wilhelm Raabe und die deutsche Geschichte. Komissionsverlag der Fehr'schen Buchhandlung: St. Gallen, 1952. 51 S.

149. Lukäcs G. Wilhelm Raabe (1968) // Raabe in neuer Sicht. Hrsg. von Helmers H. Stuttgart: Metzler, 1968. S. 44-73.

150. Lukacs G. Schriften zur Literatlirsoziologie. Frankfutr/M.: Ullstein, 1985. 586S.

151. Lukäcs G. Die Theorie des Romans: ein geschichtsphilosophischer Versuch über die Formen der grossen Epik. München: Dt. Taschenbuch-Verl., 1994. 143 S.

152. Maatje F. C. Der Doppelroman. Groningen, 1964. 162 S.

153. Martinez M. Dialogizität, Intertextualität, Gedächtnis // Grundzüge der Literaturwissenschaft / Hrsg. von Arnold H. L., Detering H. München: Fink, 1996. S. 430-445.

154. Martini F. Wilhelm Raabes „Altershausen" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1964. S. 78-105.

155. Martini F., Hamburger K. Probleme des Erzählens in der Weltliteratur. Stuttgart: Klett, 1971. 429 S.

156. Martini F. Deutsche Literatur im bürgerlichen Realismus: 1848-1898. 4 Aufl. Stuttgart: Metzlersche, 1981. 1023 S.

157. Martini F. Weltleid und Weltversöhnung: Wilhelm Raabe in seinem Jahrhundert // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1985. S. 7-26.

158. Matschke G. Die Isolation als Mittel der Gesellschaftskritik bei Wilhelm Raabe. Bonn: Grundmann, 1975. 163 S.

159. Mayer G. Die geistige Entwicklung Wilhelm Raabes. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1960. 135 S.

160. Mayer G. Zum Wesen von Raabes humoristischer Sprachform // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1960. S. 77-93.

161. Meinerts H.-J., „Die Akten des Vogelsangs". Raabe Studien auf Grund einer Sprachuntersuchung. Berlin: Grünewald, 1940. 236 S.

162. Meyer G. Die Versuchung des Pescara // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1997. S. 1-17.

163. Meyer H. Der Sonderling in der deutschen Dichtung. München: Hanser, 1963. 310 S.

164. Meyer H. Das Zitat in der Erzählkunst: zur Geschichte und Poetik des europäischen Romans. Frankfurt am Main: Fischer, 1988. 269 S.

165. Meyer S. Narreteien in Nichts. Intertextualität und Rollenmuster in Wilhelm Raabes „Die Akten des Vogelsangs" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1999. S. 95-111.

166. Meyer-Krentler E. Der Bürger als Freund. Ein sozialethisches Programm und seine Kritik in der neueren deutschen Erzählliteratur. München: Fink, 1984. 328S.

167. Meyer-Krentler E. Homerisches und Wirkliches Blau. Wilhelm Raabe und sein Wetter // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1986. S. 50-82.

168. Meyer-Krentler E. „Unterm Strich". Literarischer Markt, Trivialität und Romankunst in Raabes „DerLar". Padeborn/München/Wien/Zürich, 1989. 116 S.

169. Meyer-Krentler E. „Gibt es nicht Völker, in denen vergessen zu werden eine Ehre ist?" Raabe und die deutsche Einigung. Oldenburg, 1995. 27 S.

170. Miller A. Das Drama des begabten Kindes und die Suche nach dem wahren Selbst. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1997. 175 S.

171. Mojem H. Wilhelm Raabe und der pergamenische Thron des Satans. Ein literaturarchäologischer Fingerzeig // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1993. S. 53-90.

172. Mojem H. Der zitierte Held. Studien zur Intertextualität in Wilhelm Raabes Roman „Das Odfeld". Tübingen: Niemeyer, 1994. 251 S.

173. Müller J. Das Zitat im epischen Gefüge. Die Goethe-Verse in Raabes Erzählung „Die Akten des Vogelsangs" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1964. S. 7-23.

174. Müller K.-D. Bürgerlicher Realismus. Grundlagen und Interpretationen. Königstein/Ts.: Athenäum, 1981. 269 S.

175. Mündt W. Raabestadt Eschershausen. Gegenwart und Vergangenheit. Eschershausen, Holzminden, 1986. 88 S.

176. Nipperdey T. Deutsche Geschichte 1800-1866. Bürgerwelt und starker Staat. München: Beck, 1983. 838 S.

177. Ohl H. Eduards Heimkehr oder Le Vaillant und das Riesenfaultier. Zu Wilhelm Raabes „Stopfkuchen" (1964) // Raabe in neuer Sicht / Hrsg. von Helmers H. Stuttgart: Metzler, 1968. S. 247-278.

178. Ohl H. Bild und Wirklichkeit. Studien zur Romankunst Raabes und Fontanes. Heidelberg, 1968. 307 S.

179. Ohl H. Der Bürger und das Unbedingte bei Wilhelm Raabe // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1979. S. 7-26.

180. Oppermann H. Zum Problem der Zeit bei Wilhelm Raabe // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1964. S. 5777.

181. Oppermann H. Mytische Elemente in Raabes Dichtung // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1968. S. 4982.

182. Oppermann H. Wilhelm Raabe in Selbstzeugnissen und Bilddokumenten. Hamburg, 1970.158 S.

183. Ort C.-M. Zeichen und Zeit. Probleme des literarischen Realismus. Tübingen: Niemeyer, 1998. 252 S.

184. Ort C.-M. "Stoffwechsel" und "Druckausgleich". Raabes "Stopfkuchen" und die "Diätik" des Erzählens im späten Realismus // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2003. S. 21-43.

185. Pascal R. Die Erinnerungstechnik bei Raabe (1954) // Raabe in neuer Sicht / Hrsg. von Helmers H. Stuttgart: Metzler, 1968. S. 130-144.

186. Peter H.-W. Wilhelm Raabe. Der Dichter in seinen Federzeichnungen und Skizzen. Rosenheimer, 1983. 207 S.

187. Pongs H. Wilhelm Raabe. Leben und Werk. Heidelberg, 1958. 658 S.

188. Preisendanz Wolfgang, Voraussetzungen des poetischen Realismus in der deutschen Erzählkunst des 19. Jahrhunderts (1963) // Wege des Realismus. Zur Poetik und Erzählkunst im 19. Jahrhundert / Hrsg. von Preisendanz W. München: Fink, 1977. S. 68-91.

189. Preisendanz W. Humor als dichterische Einbildungskraft. München: Fink, 19762. 352 S.

190. Preisendanz W. Die Erzählstruktur als Bedeutungskomplex der „Akten des Vogelsangs" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1981. S. 210-224.

191. Raabe in neuer Sicht / Hrsg. von Helmers H. Stuttgart: Niemeyer, 1968.340 S.

192. Raabe Rapporte. Literaturwissenschaftliche und literaturdidaktische Zugänge zum Werk Wilhelm Raabes / Hrsg. von Thielking S. Wiesbaden: Deutscher Universitäts - Verlag, 2002. 167 S.

193. Realismus und Gründerzeit. Manifeste und Dokumente zur deutschen Literatur 1848-1880 / Hrsg. von Bucher M., Hahl W., Jäger G., Wittmann R. Stuttgart: Metzler, 1981. 2 Bde

194. Rainald Goetz trifft Wilhelm Raabe. Der Wilhelm Raabe-Literaturpreis Seine Geschichte und Aktualität / Hrsg. von Winkels H. Göttingen: Wallstein, 2001. 127 S.

195. Richter H. Untersuchungen zum Stil Wilhelm Raabes. Stettin, 1935. 90 S.

196. Ringel K. J. Wilhelm Raabes Roman „Hastenbeck". Ein Beitrag zum Verständnis des Alters Werkes. Bern, 1970. 185 S.

197. Ritter A. Nachwort // Raabe W. Stopfruchen. Eine See- und Mordgeschichte. Stuttgart: Philipp Reclam jun., 2001. S. 226-245.

198. Roebling I. Wilhelm Raabes doppelte Buchführung: Paradigma einer Spaltung. Tübingen: Niemeyer, 1988. 256 S.

199. Röbling I. Berliner Luft. Oder: Von Vögeln, Frauen, Philobaten in Raabes poetischem Universum // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1987. S. 205-227.

200. Röbling I. Sehnsucht und Sirene. Vierzehn Abhandlungen zu Wasserphantasien. Pfaffenweiler: Centaurus Verlag, 1991. 374 S.

201. Rölleke H. Beim Wiederlesen von Wilhelm Raabes "Stopfkuchen" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1998. S. 66-69.

202. Rohlmeyer O. Wilhelm Raabe als Erzieher. Magdeburg: Lichtenberg u. Bühling, 1932. 228 S.

203. Rohse E. Transzendentale Menschenkunde im Zeichen des Affen // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1988. S. 168-210.

204. Rosenbaum H. Formen der Familie. Untersuchungen zum Zusammenhang von Familienverhältnissen, Sozialstruktur und sozialem Wandel in der deutschen Gesellschaft des 19. Jahrhunderts. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1982. 633 S.

205. Rothe Buddensieg M. Spuk im Bürgerhaus. Der Dachboden in der deutschen Prosaliteratur. Kronberg/Ts.: Athenäum, 1974. 269 S.

206. Royer J. Leonie des Beaux und ihr Leid: Von Südfrankreich nach Berlin // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1987. S. 243-255.

207. Rückhäberle H. J., Widhammer H. Roman und Romantheorie des deutschen Realismus. Kronberg: Athenäum, 1977. 365 S.

208. Sammons J. L. Wilhelm Raabe's Stopfkuchen. Pro and Contra // Wilhelm Raabe. Studien zu seinem Leben und Werk; aus Anlass d. 150. Geburtstages (1831-1981) / Hrsg. vonLensingL. A., Peter H.-W. Braunschweig: pp-Verlag, 1981. S. 281-298.

209. Sammons J. L. Die defekte Familie bei Wilhelm Raabe und die Fiktion der alternativen Gemeinschaft. Ein Versuch // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdmckerei und Verlag, 1985. S. 27-43.

210. Sammons J. L. Wilhelm Raabe. The Fiction of the Alternative Community. Princeton/NJ, 1987. 421 S.

211. Sammons J. L. Wilhelm Raabe und Friedrich Spielhagen. Eine kontraf aktive Spekulation // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2003. S. 44-56.

212. Schaefer A. Ironie und Dichtung. München: Beck, 1970. 175 S.

213. Schedlinsky W. Rolle und industriegesellschaftliche Entwicklung. Die literarische Vergegenständlichung eines sozialgeschichtlichen Phänomens im Werk Wilhelm Raabes. Frankfurt/M: R.G. Fischer Verlag, 1980. 502 S.

214. Scherer W. Poetik. Hildesheim/N.I.: Georg Olms, 1975. 303 S.

215. Schillemeit R. Antikes im Werk Wilhelm Raabes und andere Beiträge zur Raabe -Philologie. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1997. 211 S.

216. Schiller H. Die innere Form Wilhelm Raabes. Leipzig, 1917. 96 S. 221.Schings H.-J. Melancholie und Aufklärung. Melancholiker und ihre Kritiker in

217. Erfahrungsseelenkunde und Literatur des 18. Jahrhunderts. Stuttgart: Metzler, 1977. 476 S.

218. Schneider H. Wilhelm Raabes Mittel der epischen Darstellung. Berlin: Grünewald, 1936. 211 S.

219. Schneider R. Die Crux des Realismus und kein Ausweg? Überlegungen zu einer historisch-hermeneutischen Begriffsbildung // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1978. S. 6378.

220. Schomerius H. Salas y Gomez und die Rote Schanze. Von der Einsamkeit des Menschen // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1968. S. 41-48.

221. Schottelius-Winter L. Der funktionale Aspekt der Träume im Werk Wilhelm Raabes. Egelsback bei Frankfurt/Main, 1993. 365 S.

222. Schräder H.-J. Gedichtete Dichtungstheorie im Werk Raabes. Exemplifiziert an „Alte Nester" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1989. S. 1-27.

223. Schräder H.-J. Autorfedern unter Press-Autorität. Mitformende Marktfaktoren der realistischen Erzählkunst an Beispielen Storms, Raabes und Kellers // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2001. S. 1-40.

224. Schultz H. M. Raabe-Schriften. Wolfenbüttel, 1931. 270 S.

225. Schultz H. Werk- und Autorintention in Raabes „Alten Nestern" und „Akten des Vogelsangs" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1979. S. 132-154.

226. Schultz W. Einwirkungen des „Romantikers" E. T. A. Hoffmann auf den „Realisten" Wilhelm Raabe // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1976. S. 133-150.

227. Schultz W. Schicksal und Zufall im Werk und Weltbild Wilhelm Raabes // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1975. S. 91-123.

228. Schwanenberg-Liebert C. Von der Gemeinschaft zur Einsamkeit. Studien zum Auftreten eines literatursoziologischen Phänomens im Werk Wilhelm Raabes. Frankfurt am Main: Lang, 1992. 363 S.

229. Schweckendiek A. Wilhelm Raabes „Stopfkuchen". Eine ketzerische Betrachtung // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1974. S. 75-97.

230. Sichardt M. Eine „Mahlerische" Situation in Raabes spätem Roman „Die Akten des Vogelsangs" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1989. S. 91-99.

231. Skreb Z. Die Gestalt des jungen Mannes in Raabes Erzählwerk // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1975. S. 124-145.

232. Sorg B. Zur literarischen Schopenhauer-Rezeption im 19. Jahrhundert. Heidelberg, 1975. 188 S.

233. Spielhagen F. Beiträge zur Theorie und Technik des Romans. Neudruck. / Hrsg. v. Killy W. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1967. 359 S.

234. Spiero H. Das Werk Wilhelm Raabes. Leipzig, 1913. 187 S.

235. Sprengel P. Herr German Fell und seine Brüder. Darwinismus-Phantasien von Raabe bis Canetti // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1998. S. 11-31.

236. Stanzel F.K. Die typischen Erzählsituationen im Roman. Wien, 1955. 176 S.

237. Stegmann H. Wilhelm Raabe als Erlebnis. Wolfenbüttel, 1931. 107 S.

238. Stocksieger Di Maio I. Nochmals zu den „Akten': Sphinx, Indianerprinzessin, Nilschlange // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1987. S. 228-242.

239. Stodte H. Wilhelm Raabe. Lübeck, 1943. 47 S.

240. Stoffels M. Phantasie und Wirklichkeit im Spätwerk Wilhelm Raabes. Zur Erzählproblematik im ausgehenden 19. Jahrhundert. Diss. Freiburg, 1974. 191 S.

241. Strenger R. Die Landschaft in den Romanen und Erzählungen Wilhelm Raabes. Mühlheim, 1934. 80 S.

242. Struck W. See- und Mordgeschichten. Zur Konstruktion exotischer Räume in realistischen Erzähltexten // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1999. S. 60-70.

243. Studnitz C. Wilhelm Raabe: Schriftsteller; eine Biographie. Düsseldorf: Droste, 1989. 346 S.

244. Suchel A. Raabes Novellenkunst. Goslar, 1948. 93 S.

245. Suhrbier H. Zitat und Schattenriss. Fritz Reuter im Werk von Wilhelm Raabe // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 2000. S. 3151.

246. Theorie des bürgerlichen Realismus. Eine Textsammlung / Hrsg. von Plumpe G. Stuttgart: Reclam, 1985. 351 S.

247. Thomé H. Autonomes Ich und „Inneres Ausland". Studien über Realismus, Tiefenpsychologie und Psychiatrie in deutschen Erzähltexten 1848-1914. Tübingen: Niemeyer, 1994. 756 S.

248. Tinnefeid M. Wilhelm Raabes Menschengestaltung. Berlin: Grünewald, 1939. 118 S.

249. Türk H. Mimesis Praxeos. Der Realismus aus der Perspektive einiger neuerer Theorieansätze // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: WaisenhausBuchdruckerei und Verlag, 1983. S. 134-171.

250. Vogel M. Dr. med. Wilhelm Raabe: Spezialist für geistig und seelisch Behinderte. Frankfurt (Main): R.G. Fischer, 1993. 96 S.

251. Vogelgesang G. Das Ich als Schicksal und Aufgabe in den Dichtungen Raabes. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1942. 213 S.

252. Von Wilhelm Raabe und anderen: Vorträge aus dem Braunschweiger RaabeHaus / Hrsg. von Blume H. Bielefeld, Gütersloh: Verl. für Regionalgeschichte, 2001. 292 S.

253. Vormweg U. Wilhelm Raabe. Die historischen Romane und Erzählungen. Padeborn, 1993. 306 S.

254. Walzel O. F. Untersuchungen zur neueren Sprach- und Literaturgeschichte. Darmstadt, 1965. 246 S.

255. Webster W. T. Idealisierung oder Ironie? Verstehen und Missverstehen in Wilhelm Raabes „Stopfkuchen" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1978. S. 146-170.

256. Webster W. T. Wilhelm Raabe. Briefe 1842-1870. Berlin: VWF, 2003. 700 S.

257. Wege des Realismus. Zur Poetik und Erzählkunst im 19. Jahrhundert / Hrsg. von Preisendanz W. München: Fink, 1977. 233 S.

258. Wehler H.-U. Deutsche Gesellschaftsgeschichte. In 3 Bdn. München: Beck, 1987. Bd. 2. 95 S.

259. Widhammer H. Die Literaturtheorie des deutschen Realismus (1848-1860). Stuttgart: Metzler, 1977. 101 S.

260. Widhammer H. Realismus und klassizistische Tradition. Zur Theorie der Literatur in Deutschland 1848-1860. Tübingen: Mohr, 1972. 198 S.

261. Wilhelm Raabes Kalender 1948 / Hrsg. im Auftrage der Gesellschaft der Freunde Wilhelm Raabes vonRoloff E. A. Goslar: Verl. für Regionalgeschichte, 1948. 167 S.

262. Wilhelm Raabe. Studien zu seinem Leben und Werk; aus Anlass d. 150. Geburtstages (1831-1981) / Hrsg. von Lensing L. A., Peter H.-W. Braunschweig: pp-Verlag, 1981. 609 S.

263. Wilpert G. Der ornitologische Taugenichts // Elemente der Literatur. Beiträge zur Stoff-, Motiv- und Themenforschung. Elisabeth Frenzel zum 65. Geburtstag / Hrsg. von Bisanz A.J. Stuttgart: Metzler, 1980. S. 101-132.

264. Wischniewski H. Die Akten des Vogelsangs. Freiheit in Wilhelm Raabes Roman // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1974. S. 98-101.

265. Wolpers T. Motive und Themen in Erzählungen des späten 19. Jahrhunderts. Göttingen: Wallstein, 1982. 154 S.

266. Wünsch M. Vom späten „Realismus" zur „Frühen Moderne" // Modelle des literarischen Strukturwandels / Hrsg. von Titzmann M. Tübingen: Mohr, 1991. S. 187-203.

267. Wünsch M. „Tod" in der Erzählliteratur des deutschen Realismus // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1999. S. 1-14.

268. Zeller C. Allegorien des Erzählens: Wilhelm Raabes Jean-Paul-Lektüre. Stuttgart; Weimar: Metzler, 1999. 378 S.

269. Zeller C. Zeichen des Bösen. Raabes „Die Akten des Vogelsangs" und Jaen Pauls „Titan" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Tübingen: Max Niemeyer Verlag, 1999. S. 112-143.

270. Zirbs W. Strukturen des Erzählens. Studien zum Spätwerk Wilhelm Raabes. Frankfurt/M.: Ullstein, 1986. 313 S.

271. Zwilgmeyer F. Archetypische Bewusstseinsstufen in Raabes Werken, insbesondere in den „Akten des Vogelsangs" // Jahrbuch der Raabe-Gesellschaft. Braunschweig: Waisenhaus-Buchdruckerei und Verlag, 1984. S. 99-120.