автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Погребально-поминальные памятники ирменской культуры на территории Кузнецкой котловины

Полный текст автореферата диссертации по теме "Погребально-поминальные памятники ирменской культуры на территории Кузнецкой котловины"

ргв од

- з ям? 20Г17

На правах рукописи

г

Ковалевский Сергей Алексеевич

ПОГРЕБАЛЬНО-ПОМИНАЛЬНЫЕ ПАМЯТНИКИ ИРМЕНСКОЙ КУЛЬТУРЫ НА ТЕРРИТОРИИ КУЗНЕЦКОЙ КОТЛОВИНЫ

Специальность 07.00.06 - археология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Барнаул - 2000

?

Работа выполнена в Алтайском государственном университете и Кузбасском государственном техническом университете

Научные руководители

доктор исторических наук, профессор Ю.Ф.Кирюшин кандидат исторических наук А.М.Илюшин

Официальные оппоненты

- доктор исторических наук, профессор А.И.Мартынов кандидат исторических наук, доцент А.Б.Шамшин

Ведущая организация - Барнаульский государственный

педагогический университет

Защита состоится «¿¿^ » 2000 г. в часов

на заседании диссертационного совета К 064.45.04 в Алтайском государственном университете. Адрес: 656099, Барнаул, ул.Димитрова, 66.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Алтайского государственного университета

Автореферат разослан » о»(гА 2000 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор исторических наук, профессор ¿^/^^ С.В.Цыб

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Исследования новых памятников эпохи поздней бронзы на территории Западной Сибири приводят к необходимости обобщения этик материалов, изучения их по единой методике. При этом неизменный исследовательский интерес к ирменским комплексам объясняется тем, что ирменская культура, с одной стороны, завершает традиции эпохи бронзы, а с другой - демонстрирует вызревание новых культурных черт, ставших эпохальными п период раннего железного века.

В настоящее время дискуссионным является вопрос о нижней и верхней хронологических границах существования ирменской культуры в каждом конкретном регионе и во всем ареале её распространения. Нет единства среди исследователей относительно культурных компонентов, повлиявших на формирование ирменской культуры, а в связи с отсутствием относительной хронологии трудно установить, на какой стадии тот или иной культурный компонент оказывал влияние на формирование ирменской культуры. Недостаточно разработан вопрос и о локальных особенностях памятников ирменской культуры в разных регионах Западной Сибири. В связи с этим необходимо приступить к более четкому разграничению хронологических, культурных и локальных признаков в каждом регионе распространения ирменской культуры, а затем и во всем ее ареале.

Актуальность темы определяется, в первую очередь, проблематичностью многих вопросов, связанных с хронологией и культурной принадлежностью, а также локальными особенностями погребальных памятников восточной части ирменского ареала - Кузнецкой котловины. По археологии эпохи поздней бронзы этого региона в 1960-1990-е годы накоплен значительный материал, позволяющий выйти на уровень широких обобщений. Однако в настоящее время относительная хронология собственно ирменских памятников на территории Кузнецкой котловины отсутствует. Не до конца ясна и абсолютная хронология позднебронзовых памятников, а также динамика культурных процессов па данной территории. Поэтому тщательная систематизация и анализ элементов погребального обряда и инвентаря позволят приблизиться к решению вопросов хронологии, культурной и локальной специфики памятников эпохи поздней бронзы не только Кузнецкой котловины, но и всей лесостепной зоны юга Западной Сибири.

Цели и задачи исследования. Основной целью данного исследования является обобщение и анализ материалов погребально-поминальных памятников ирменской культуры на территории Кузнецкой котловины. В ходе исследования решаются следующие задачи:

1) анализ историографии проблем хронологии и культурного содержания памятников ирменской культуры;

2) создание свода источников по погребально-поминальным комплексам;

3) систематизация, классификация, статистическая обработка и сравнительный анализ элементов погребально-поминального обряда и инвентаря;

4) определение хронологии и периодизации ирменских могильников;

5) характеристика культурного компонентного состава и локальной специфики ирменских памятников с учетом современного состояния нсточниковой базы.

Территориальные и хронологические рамки. В работе использованы материалы погребальных памятников, расположенных на территории Кузнецкой котловины, которая является межгорной впадиной, расположенной в северо-западной части Кузнецко-Салаирской горной области и ограниченной с северо-востока отрогами Кузнецкого Алатау, с юго-запада - Салаирским кряжем, с юга - массивами Горной Шории, а на севере сливающейся с Западно-Сибирской равниной.

Хронологически исследование охватывает период с Х/1Х по VII вв. до

н.э.

Источники. В основу работы положены материалы полевых и лабораторных исследований ирменских могильников Кузнецкой комплексной археолого-этнографической экспедицией, полученные благодаря усилиям А.М.Илюшина, М.Г.Сулейменова и автора данной работы. Кроме того, в работе использовались материалы исследований Южносибирской и Кузбасской археологических экспедиидй, полученные и введение в научный оборот А.И.Мартыновым, Д.Г.Савиновым, В.В.Бобровым, Ю.И.Михайловым, Л.Н.Мыльниковой, В.С.Горяевым, А.С.Васютиным и С .А. Васютиным.

Методология и методы исследования. За основу исследовашм взята концепция исторического материализма. Основными методами исследования являются классификационный, статистико-комбинаторный, сравнительно-типологический, картографический и планиграфический.

Научная новизна. В работе представлена полная сводка всех имеющихся на сегодняшний день ирменских могильников Кузнецкой котловины. Они проанализированы по единой методике на основании общего списка признаков с целью определения их хронологической, культурной и территориальной специфики. Впервые предпринята попытка установить относительную хронологию ирменских могильников в Кузнецкой котловине с учетом новых разработок в области абсолютного датирования погребально-поминальных памятников юга Западной Сибири Х/1Х - VII вв. до н.э.

Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть исползованы при написании обобщающих работ по древней истории и археологии Кузнецкой котловины и Западной Сибири, для подготовки

спецкурсов и чтения лекций студентам и учащимся по археологии эпохи бронзы, в курсовых и дипломных работах. Апробированная на данном материале методика может применятся для обработки материалов погребальных памятников эпохи поздней бронзы других территорий, что позволит выйти на более широкий уровень обобщений и реконструкций.

Апробация результатов. Предварительные результаты по теме диссертационного исследования были представлены автором в форме тезисов и докладов на археологических конференциях и семинарах в гг. Томске (1992, 1998), Кемерово (1995), Новосибирске (1996), Тобольске (1996), Тюмени (1996), Омске (1997, 1998), Барнауле (1998, 1999). Результаты исследования отражены в одной коллективной монографии, трех статьях и тезисах семи докладов.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и альбома иллюстраций. Альбом иллюстраций включает чертежи, рисунки и таблицы с данными анализа элементов погребального обряда и инвентаря.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность темы, определены цель и задачи исследования, территориальные и хронологические рамки, названа источниковая база, методологическая основа и методика изучения материалов, научная новизна работы, ее практическая значимость, апробация и структура.

ГЛАВА 1

ВОПРОСЫ ИСТОРИОГРАФИИ ИРМЕНСКОЙ КУЛЬТУРЫ (ХРОНОЛОГИЯ И ХАРАКТЕРИСТИКА ПАМЯТНИКОВ)

В первом параграфе рассматривается история изучения памятников ирменской культуры с середины 1950-х до середины 1980-х годов.

История изучения памятников ирменской культуры начинается с 1950-х годов, когда накопление источникового фонда по эпохе поздней бронзы позволило Н.Л.Членовой выделить ирменскую культуру, датировав ее VIII в. до н.э., в отличии от М.П.Грязнова который отнес все известные тогда памятники к карасукской эпохе, датировав их IX-VIII вв. до н.э.

Точка зрения М.П.Грязнова о карасукской принадлежности памятников эпохи поздней бронзы Верхней Оби нашла поддержку у таких сибирских археологов как У.Э.Эрдниев, А.И.Мартынов, А.П.Умаиский, М.А.Демин и Т.Н.Троицкая. По мнению всех этих исследователей, ка-расукская (ирменская по Н.Л.Членовой) культура была генетически связана с андроновской культурой, что позволяло считать ее нижней

хронологической границей верхний предел существования андроновской культуры.

В 1960-1970-е годы, в связи с выделением М.Ф.Косаревым еловской культуры, формируется концепция об участии андроноидного еловского населения в формировании ирменской культуры, что поставило под сомнение прямое участие андроновского населения в генезисе ирменской культуры. Близкую точку зрения высказал и В.И.Матющенко, объединив еловские и ирменские памятники в единую еловско-ирменскую культуру с двумя хронологическими этапами. Роль собственно карасукского компонента, согласно этой концепции, второстепенна. Нижняя хронологическая граница ирменской культуры (ирменского этапа) связывалась теперь с верхним рубежом еловской культуры (Х/1Х вв. до н.э.). Сам термин «ирменская культура» был признан сибирскими археологами после выхода в 1974 году статьи Т.Н.Троицкой.

Во второй половине 1970-х - первой половине 1980-х годов, в связи с исследованием Титовского могильника на территории Кузнецкой котловины, Д Г.Савинов и В.В.Бобров отметили участие андроновского и карасукского компонентов в формировании ирменской культуры.

В эти же годы В.И.Молодин, рассматривая происхождение ирменской культуры на территории Барабы, поддержал гипотезу об участии андроновского субстрата в ее формировании. Вторым основным компонентом исследователь считает кротовский. В.И.Молодин выделил в ирменской культуре два хронологических этапа - ирменский (IX-УШ/УИ вв. до н.э.) и позднеирменский (УШ-УП вв. до н.э.).

Т.Н.Троицкая, в связи с вопросом о происхождении завьяловской культуры Новосибирского Приобья высказала идею о генетической связи завьяловской керамики с местными ирменскими традициями и синхронизировала завьяловские и позднеирменские памятники.

Е.А.Сидоров, на основании стратиграфических наблюдений на поселении Милованово-3, расположенном в южной части Новосибирского Приобья, разделил ирменскую культуру на три хронологических периода: ранний, средний и поздний. Он считал андроновский компонент основным в сложении раннего комплекса Милованово-3 и синхронизировал ранний этап с еловской культурой. В соответствии с этим хронология ирменской культуры определяется рубежом 11-1 тыс. до н.э. - УШ/УИ вв. до н.э. Близкую точку зрения высказал А.В.Матвеев, выделивший в развитии ирменской культуры четыре последовательных этапа: переходный от андроновской к ирменской культуре ордынский этап (середина XIII -серединой XII вв. до н.э.), быстровский этап (середина XII - середина XI вв. до н.э.), ирменский этап (конец XI - конец IX вв. до н.э.) и позднеирменский этап (первая половина VIII в. до н.э.).

Ю.Ф.Кирюшин для территории Алтайского Приобья первоначально выделил локальный алтайский вариант еловской культуры, предшест-

вующей появлению на этой территории ирменской культуры, а впоследствии поставил вопрос о выделении новой археологической культуры, сложившейся в конце II тыс. до н.э. в результате смешения пришлого андроновского и местного елунинского населения и сосуществующей с ирменской на финальной стадии своего развития.

Во втором параграфе дается характеристика процессу исследования памятников ирменской культуры во второй половине 1980-х - 1990-е годы, когда происходят кардинальные изменения в ее изучении и появляются специальные работы, посвященные данной тематике.

Ю.Ф.Кирюшин и А.Б.Шамшин выделили в Алтайском Приобье корчажкинскую культуру (X11/XI - первая половина V111 вв. до н.э.) с двумя последовательными этапами - фирсовским и иткульским. Последний они синхронизировали с ирменской культурой, которая, по их мнению, является на Алтае пришлой с территории Новосибирского ГТриобья.

А.Я.Труфанов для территории лесостепного Прииртышья предполагает миграцию ирменского населения в середине (конце) IX в. до н.э. с территории Приобья и постепенное его смешение с местным сузгунским населением.

А.Б.Шамшин, рассматривая хронологию ирменских памятников Алтайского Приобья, поддерживает точку зрения об участии андроновского компонента в генезисе ирменской культуры, датируемой им X/IX - первой половиной VH1 вв. до н.э. По его мнению, верхняя хронологическая граница ирменской культуры определяется формированием

большерсчспской культуры переходного времени (вторая половина VU1-VI вв. до н.э.), в результате синтеза ирменской и корчажкинской культуры. Большереченская культура частично синхронна позднеирменскому этапу ирменской культуры.

Ю.Ф.Кирюшин и В.С.Удодов, рассматривая вопрос о происхождении ирменской культуры в целом, высказали мнение, что бегазы-дандыбаевский комплекс в лесостепном Приобье был промежуточным генетическим звеном между андроновской (федоровской) и ирменской культурами и что последняя не имеет прямой генетической связи с андроновской.

М.Ф.Косарев сделал вывод, что ирменская культура выросла преимущественно на позднееловской и быстровско-корчажкинской основе. Кроме того, исследователь высказал свое мнение по поводу наличия «дандыбай-бегазинских» черт в посуде ирменских памятников лесостепного Приобья, которые по его мнению являются «...не результатом центральпоказахстанских воздействий, а обусловлены сходным направлением трансформации андроновской (федоровской) керамики в тех местах, где непосредственные потомки федоровцев не подвергались существенным инокультурным воздействиям и сохранили свою этническую чистоту».

В.В.Бобров для территории Кузнецкой котловины выделил два периода развития ирменской культуры - ирменский (Х/1Х-УШ вв. до н.э.) и позднеирменский (УШЛ/Н-У! вв. до н.э.). Впоследствии исследователь высказал предположение что корректировка необходима . нижней хронолог ической границе, обосновывая это датировкой серии вещей XIII или XI вв. до н.э. Кроме того, В.В.Бобров выделил две территориальные группы ирменских памятников - западную (Среднее Прииртышье, Бараба) и восточную (Верхнее Приобье, Кузнецкая котловина).

В.А.Зах поддержал позицию А.В.Матвеева и перенес его периодизацию ирменской культуры на древности Присалаирья, за исключением последнего позднеирменского этапа, памятники которого здесь отсутствуют (их заменяют комплексы с крестово-штамповой орнаментацией). Близкую позицию занимает и О.И.Новикова, рассмотревшая эволюцию «декоративно-морфологических» типов керамики ирменской культуры по материалам поселения Милованово-3.

Н.Л.Членова, рассматривающая ирменские памятники всего ареала их распространения, считает одной из основ ирменской культуры -андроновскую культуру. Другие компоненты ирменской культуры Н.Л.Членова считает привнесенными на территорию будущей ирменской культуры мигрантами (карасукский, бегазы-дандыбаевский). Абсолютная хронология ирменских памятников определяется Н.Л.Членовой в рамках IX-VII вв. до н.э., а «ирменско-большереченских» - в рамках У1П-У1 вв. до н.э.

ГЛАВА 2

ХАРАКТЕРИСТИКА ПОГРЕБАЛЬНО-ПОМИНАЛЬНОГО ОБРЯДА И

ИНВЕНТАРЯ

В главе обобщена имеющаяся информация о раскопках ирменских погребальных памятников эпохи поздней бронзы на территории Кузнецкой котловины, систематизированы и классифицированы признаки и категории погребально-поминального обряда и инвентаря, произведен их статистический и сравнительный планиграфический анализ.

В параграфе 1 приводятся данные об исследованных к настоящему времени погребальных памятниках, систематизируются и характеризуются признаки погребально-поминального обряда. Всего на территории Кузнецкой котловины в 1960-1990-е годы были исследованы, в разной степени, пятнадцать курганных могильников (Иваново-Родионово, Пьяново, Тарасово, Титово, Журавлево-1, -3, -4, -5, Танай-2, -7, Ваганово-2, Шабаново-1, -4, Сапогово-1, Заречное-1), один одиночный курган (Танай-2а) и два случая впускных захоронений в андроновские курганы (Танай-1 и Васьково-5), относимые к ирменской археологической культуре. В настоящее время опубликованы материалы десяти курганных могильников, составляющих базу источников данного исследования. На этих памятниках

раскопаны восемьдесят шесть курганов, где были зафиксированы триста девяносто могил с останками четырехсот шестнадцати погребенных. Эти погребально-поминальные комплексы располагаются изолированно или локализуются в пределах трех археологических микрорайонов Касьминского, Танайского и Изылинского на территории Кузнецкой котловины.

На основе осуществленной систематизации погребалыю-поми-нального обряда составлен список 47 признаков, объединенных в XIV совокупностей. Все изучаемые могильники - курганные, а все курганы -земляные. Курганы различаются по форме насыпей в плане, ориентации по длинной оси, способам разметки и оформления сакральной площади кургана, ритуально-жертвенным комплексам под насыпями курганов. Погребения -по конструктивному оформлению, планиграфической позиции в кургане, количеству погребенных и их половозрастному составу, способу обращения с умершими, а в случае использования обряда ингумации - позе и ориентации погребенных, снабжению сопроводительным инвентарем и ритуально-жертвенным комплексам.

Статистический анализ элементов погребалыю-поминачьного обряда демонстрирует, что наиболее типичными являются округлые и вытянутые в плане курганные насыпи, ориентированные по линии 3-В, без дополнительных конструкций и сооружений под насыпями, без ритуально-жертвенных комплексов, с малым числом могил. Наибольшее число могил расположено на уровне древней поверхности или материка и имеет деревянные конструкции. Погребения, как правило, являются одиночными и совершались по обряду ингумации в скорченном положении на правом боку и ориентированы на ЮЗ. Чаще всего погребения снабжены бронзовым и керамическим инвентарем и не содержат остатков ритуально-жертвенных комплексов.

Планиграфический анализ погребений показал, что в погребально-поминальном обряде ирменского населения Кузнецкой котловины привилегированную позицию в центре ряда могил, как правило, маркировали погребения в деревянных рамах с перекрытиями, расположенные на уровне древней дневной поверхности, в которых чаще всего находились останки мужчин, реже - женщин. Поза погребенных - скорченно, на правом боку, головой на ЮЗ или Ю. Наряду с одиночными есть парные и коллективные погребения взрослых людей. Центральные погребения в некоторых случаях маркировались камнями-обелисками либо черепами медведей. Периферийные и находящиеся вне ряда, социально менее значимые погребения демонстрируют большую вариабельность. Они могли находится в деревянной раме (чаще без перекрытия), в каменном ящике, в грунтовом сооружении с перекрытием из дерева или вообще не иметь погребальных конструкций. Наряду с захоронениями на уровне древней поверхности есть могилы, углублявшиеся до материка и даже в материковый

слой. Чаще всего в таких могилах погребались женщины, дети, реже мужчины. Наряду с одиночными есть парные и коллективные захоронения только детей или взрослых, а также взрослого и ребенка. Единично фиксируются случаи трупоположения женщин в позе - скорченно, на левом боку, а также трупосожжения.

В параграфе 2 дана характеристика ирменского погребального инвентаря. Он систематизирован и классифицирован по назначению, определена статистическая значимость выделенных категорий и классифицированных признаков.

В соответствии с предложенной классификацией весь инвентарь по своему функциональному назначению был разделен на три группы: орудия труда и бытовые предметы; принадлежности одежды и украшения; керамика.

Орудия труда и бытовые предметы изготовлены из кости (наконечник стрелы, астрагалы и раздойники. или игольницы), камня (ручные жернова и топор) и бронзы (ножи и шилья). Наиболее часто орудия труда и бытовые предметы представлены ножами с кольчатыми и «монетовидными» навершиями, а также простыми формами без наверший.

Принадлежности одежды и украшения изготовлены преимущественно из бронзы. К данной категории относятся: браслеты с гладкой поверхностью и «шишечками» на концах, либо без них, а также с желобчатой поверхностью; бляхи с одной или двумя петельками на обороте и гладкой поверхностью с насечками или без них, шестилепестковая бляха, бляха с двумя отверстиями для крепления по краям, а также бляха без приспособлений для крепления, с полусферической выпуклостью посередине и горизонтально отогнутыми краями, украшенными в месте перехода между ними рельефными бугорками, выбитыми пунсоном с обратной стороны; бляшки-пуговицы с прямой петелькой на обороте, гладкой поверхностью, без дополнительных деталей, или с насечками по краю, с петелькой п-образной формы, с двумя отверстиями для крепления по краям, либо без приспособлений для крепления; гвоздевидные подвески с окончанием в форме одинарной или двойной шляпки; серьги, а также лапчатые подвески; трубчатые накосники с гладкой или желобчатой поверхностью; пронизки с гладкой поверхностью; пастовые цилиндрические бусы; проволочные и пластинчатые кольца с гладкой и желобчатой поверхностью; перстни пластинчатые щитковые с двумя коническими выступами.

Среди принадлежностей одежды и украшений чаще всего зафиксированы браслеты с «шишечками» на концах, бляхи с одной петелькой на обороте и гладкой поверхностью, бляшки-пуговицы с прямой петелькой на обороте и гладкой поверхностью, височные подвески с окончанием в форме шляпки, трубчатые накосники с гладкой поверхностью, пронизки и пластинчатые кольца с гладкой поверхностью.

Керамика, классифицированая по форме сосудов на три группы: низкие горшки с округлым или уплощенным дном; низкие или высокие горшки с плоским дном; кувшины с узким горлом, раздутым туловом и плоским дном. Сравнительный анализ мотивов на керамических сосудах осуществляется по трем орнаментальным зонам (венчик, шейка и плечико) и по трем выделенным группам сосудов. Сосуды орнаментированы в зоне венчика рядами треугольников, обращенных вершинами вверх или соединенных вершинами, взаимопроникающих треугольников, косой сеткой, рядами косых прочерченных линий с наклоном влево, косых насечек, тройными горизонтальными прочерченными линиями, двойным зигзагом со штриховкой и без нее, одинарным зигзагом, «елочкой», косым крестом, образованным пересекающимися штрихованными лентами, рядом ромбов и без орнамента. Ведущим является мотив в виде ряда треугольников, соединенных вершинами, доминирующий во всех группах сосудов. Реже встречены треугольники, обращенные вершинами вверх. Следует отметить высокую степень сходства орнаментации круглодонных и плоскодонных сосудов в этой зоне.

Зона шейки орнаментировалась прочерченными линиями, рядами ямок, «жемчужин» с разделителями и без mix, валиком, рядами насечек, «елочкой», «защипами» и без орнамента. На сосудах всех групп преобладают прочерченные линии. Различия проявляются в высоком проценте круглодонных сосудов с неорнаментированной шейкой и большей характерности для плоскодонных горшков рельефных мотивов.

Плечики сосудов украшались «елочкой», косой сеткой, треугольниками, обращенными вершинами вниз, вверх или соединенными вершинами, взаимопроникающими треугольниками, треугольными фестонами, обращенными вершинами вниз или вверх, различными видами двойных зигзагов, тройным зигзагом, косыми насечками и без орнамента. Круглодонные горшки чаще всего не орнаментировались в этой зоне. Несколько реже отмечается мотив в виде треугольников, обращенных вершинами вниз. Этот мотив преобладает однако на плоскодонных горшках, а сосуды с неорнаментированным плечиком занимают здесь второе место. Зона плечика на плоскодонных сосудах более индивидуализирована, чем на круглодонных, что проявляется не только в большем разнообразии мотивов, но и в их комбинации между собой в данной зоне.

ГЛАВА3

ХРОНОЛОГИЯ И КУЛЬТУРНО - ТЕРРИТОРИАЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИСТОЧНИКОВ

В этой главе исследуются вопросы хронологии и периодизации, культурной и локальной специфики ирменских погребально-поминальных памятников Кузнецкой котловины, на основе поиска аналогий

систематизированным и классифицированным категориям предметов и признакам погребально-поминального обряда из датированных памятников исследуемой и сопредельных территорий.

В первом параграфе определяется хронология и периодизация ирменских погребально-поминальных памятников Кузнецкой котловины. При определении хронологии нами привлекаются материалы археологических культур, предшествующих ирменской и существующих после нее. Ирменская культура по современным оценкам датируется в пределах с X/IX по VII вв. до н.э. По существующей схеме периодизации археологических культур эпохи бронзы на территории Кузнецкой котловины ирменская культура восходит к андроновской и корчажкинской культурам, сосуществуя с последней на заключительном этапе ее развития, и сменяется позднеирменской культурой переходного времени от бронзы к железу. Такое положение ирменской культуры на хронологической шкале древностей Кузнецкой котловины предопределило наличие так называемых «ранних» и «поздних» признаков в исследуемых погребальных комплексах.

В число ранних признаков включаются элементы погребального обряда и отдельные предметы материальной культуры, находящие аналогии в древностях андроновской и андроноидных культур. К поздним признакам относятся аналогии в материалах культур переходного времени от бронзы к железу (большереченская, завьяловская и позднеирменская).

К ранним признакам в погребальном обряде следует относить: каменные оградки, деревянные рамы как с перекрытием из дерева или бересты, так и без них, грунтовые сооружения с деревянными перекрытиями, парные погребения взрослого и ребенка, парные биритуальные погребения ингумированного и кремированного субъектов, захоронения, где погребенные находятся на правом и левом боку «лицом» друг к другу, коллективные погребения детей, позу погребенных - скорченно, на левом боку, ориентацию на ЮЗ, снабженность погребенных керамическими сосудами, кости животных в погребениях.

Ранние аналогии имеют и следующие предметы: каменные ручные жернова, бронзовые шилья, некоторые типы ножей, браслеты с желобчатой поверхностью, отдельные типы блях и бляшек, спиралевидные серьги, лапчатые подвески, щитковые перстни и пластинчатые кольца с желобчатой поверхностью.

К поздним признакам в погребальном обряде относятся: погребения без дополнительных конструкций, трупообожжение на месте погребения, поза погребенных - вытянуто, на спине, коллективные погребения взрослых людей, ориентация погребенных на юг, нехарактерность помещения керамических сосудов в погребения. Поздние аналогии имеют и некоторые типы ножей (с «монетовидными» навершнями и длинной прорезью в ручке), а также гвоздевидная подвеска с окончанием в форме двойной шляпки. В

конце существования ирменской культуры появляется и орнаментальный мотив в виде ряда косых насечек, украшающих верхний срез венчика.

На основании выявленных ранних и поздних признаков в исследуемых могильниках рассматривается и относительная хронология этих памятников. Наибольшее количество ранних признаков содержат могильники Журавлево-4 (21 пр.), Титовский (12 пр.) и Танай-7 (8 пр.), которые можно отнести к раннему этапу ирменской культуры на территории Кузнецкой котловины и датировать Х/1Х-УШ вв. до н.э. К позднему этапу можно отнести могильники, содержащие преимущественно признаки, находящие поздние аналогии. Это Сапогово-1 (12 пр.), Шабаново-4 (5 пр.) и Журавлево-1 (3 пр.). Их следует датировать VII!-V11 вв. до н.э. Остальные могильники (Иваново-Родионово, Пьяново, Шабаново-1 и Заречное-1) не имеют пока четко определенной хронологической позиции. Кроме того, наличие ранних и поздних аналогий в одних и тех же наиболее крупных могильниках (Журавлево-4, Танай-7, Сапогово-1 и Заречное-1) может являтся свидетельством их функционирования в качестве погребально-поминальных центров на протяжении всего периода существования ирменской культуры в Кузнецкой котловине.

Динамика культурных черт проявляется как в погребальном обряде, так и в инвентаре. В погребальной практике наблюдается постепенное «выпадение» предметов, традиционно связываемых исследователями с андроноидным и карасукским влиянием (некоторые типы блях, ножи с кольчатыми навершиями, лапчатые подвески, каменные ручные жернова, сосуды с округлым дном) и появление новых типов инвентаря (бляшки-пуговицы с насечками по краю, нож с длинной прорезью в рукояти, ножи с «монетовидными» навершиями, височная подвеска с двойным окончанием, новый орнаментальный мотив в верхней части венчика в виде косых насечек). В погребальном обряде наряду с пережиточными андроновскими и андроноидными, а также ирменскими признаками появляются погребения, ориентированные на юг, северо-запад и северо-восток. Ориентация погребенных становится неустойчивой. Появляется практика совершения погребений вытянуто, на спине. Более характерными становятся ритуалы, связанные с огнем (обожжение трупов в могиле). Наряду с одиночными и парными фиксируются коллективные погребения взрослых людей. Постепенно исчезает традиция оформлять погребения деревянными рамами, деревянными перекрытиями и каменными ящиками. Увеличивается количество погребений, в которых отсутствуют сосуды.

Во втором параграфе рассматривается территориальная специфика памятников, анализ которой позволяет выделить три группы иерархических признаков (общеирменские, верхнеобские и локальные), характеризующие внешние и внутренние связи погребально-поминальных памятников Кузнецкой котловины. Наиболее значимую категорию составляют признаки, характерные, в разной степени, для всего ареала

распространения ирменекой культуры. К ним относятся ножи без навершия, браслеты с гладкой поверхностью и «шишечками» на концах, бляшки-пуговицы с прямой петелькой на обороте и гладкой поверхностью, гвоздевидные подвески с окончанием в форме одинарной шляпки, трубчатые накосники с гладкой поверхностью, кольца проволочные с гладкой поверхностью, лапчатые подвески, керамические горшки с округлым или плоским дном, кувшины с раздутым туловом, узким горлом и плоским дном, орнаментальные мотивы в виде ряда треугольников, соединенных вершинами, косой сетки, елочки, ряда ромбов, прочерченных линий, ряда ямок, ряда жемчужин с разделителями и без, ряда треугольников, обращенных вершинами вниз, зигзага, ряда косых насечек. Общеирменскими являются и такие элементы погребального обряда, как рвы округлой формы, жертвенно-ритуальные комплексы под насыпями курганов в виде кострищ и черепов лошадей, сооружение могил на уровне древней дневной поверхности или материка, а также в грунтовых ямах, отсутствие внутримогильных погребальных конструкций, наличие парных и коллективных захоронений взрослых субъектов, ингумация, трупосожжение на стороне и трупообожжение на месте погребения, ориентация погребенных головой на Ю - ЮЗ, а также ЮВ, 3 и СЗ, поза погребенных в скорченном положении на правом боку, кости животных и следы кострищ в могилах.

Признаки, характерные для территории Верхней Оби и прилегающей к ней с востока территории Кузнецкой котловины, выделены в отдельную группу, в которую входят следующие предметы: ножи с «монеговидными» навершиями, браслеты с желобчатой поверхностью, бляшки с отверстиями для крепления и без них, шестилепестковая бляха, гвоздевидные подвески с окончанием в форме двойной шляпки, серьги с окончанием в форме спирали, кольца пластинчатые с гладкой или желобчатой поверхностью, щитковые перстни с двумя гюлушарными бляшками, накосник с желобчатой поверхностью, пронизки, шилья с грибовидными шляпками. В керамическом комплексе - это отдельные орнаментальные мотивы (ряд треугольников, обращенных вершинами вверх, ряд взаимопроникающих треугольников, заштрихованные ленты зигзага, формирующие елочку или косой крест, эсовидный зигзаг, тройной зигзаг). В числе признаков погребального обряда, характерных для данного региона, следует выделить: вытянутые в плане земляные насыпи, грунтовые ямы под насыпями, погребения в деревянных рамах с перекрытиями и без них, погребения в грунтовых сооружениях с перекрытиями из дерева, погребения в каменных ящиках, позу погребенных - скорченно, на левом боку, либо - вытянуто, на спине, ориентацию погребенных головой в юго-восточный сектор.

Меньшую категорию составляют локальные признаки, характеризующие специфику ирменского погребально-поминального обряда Кузнецкой котловины. Впервые особенности памятников эпохи поздней бронзы, расположенных в долине р.Иня, выявил А.И.Мартынов, выде-

ливший их в инской вариант карасукской культуры. Впоследствии Д.Г.Савинов, В.В.Бобров и Ю.И.Михайлов существенно расширили список признаков, характеризующих инской вариант ирменской культуры. Анализ ирменского погребально-поминального обряда по всем выделенным категориям, а также на основе существенно увеличившегося в 1990-е годы источникового фонда, позволяет дополнить уже существующий список. В частности, к локальным признакам можно отнести: бляхи с одной или двумя петельками на обороте и насечками по краю, бляху с двумя отверстиями для крепления но краям и гладкой поверхностью, бляшки-пуговииы с насечками по краю, деревянные столбы под насыпями курганов и в могилах. Кроме того, к числу локальных следует относить признаки, характеризующие группу памятников, объединенных общей территорией (долина реки или озера) и составляющих археологический микрорайон. На основе анализа распространения отдельных категорий инвентаря и элементов погребального обряда на территории Кузнецкой котловины можно выделить три группы ирменских могильников.

Первую группу составляют погребальные памятники, расположен-ные в долине реки Касьма (Сапогово-I, Шабаново-1 и Шабаново-4) и образующие Касьминский археологический микрорайон, выделенный А.М.Илюшиным и М.Г.Сулейменовым. Эти могильники объединены признаками, свидетельствующими о их тяготении к ирмеиским памятникам Среднего Притомья. К их числу относятся бляшки-пуговицы с прямой петелькой на обороте и насечками по краю, а также накосник с желобчатой поверхностью. Кроме того, памятники этой группы характеризуются слабым влиянием карасукской культуры Минусинской котловины, выразившемся в отсутствии здесь каменных оград, каменных ящиков, костей животных в могилах, почти полном отсутствии пред-метов карасукского импорта, в единичности круглодониых горшков. Влияние андроноидного корчажкинского субстрата в этой группе памятников также невелико. Это проявилось в отсутствии в орнаментации сосудов заштрихованных лент, лестничного мотива, заштрихованных лент в форме елочки, эсовидного зигзага. Еще одной особенностью данной группы памятников является повышение удельного веса безинвентарных погребений и погребений без внутримогильных погребальных конструкций относительно остального массива исследуемых нами погребений. Перечисленные локальные признаки позволяют обосновать выделение Касьминского AMP, тяготеющего к ирменским памятникам Среднего Притомья.

Вторую группу образуют памятники, расположенные близ озера Танай (Журавлево-1, Журавлево-4 и Танай-7) и входящие в Танайский археологический микрорайон, выделенный В.В.Бобровым. Памятники этой группы отличаются большей характерностью андроноидных кор-чажкинских и карасукских признаков (кроме Журавлево-1), а также наличием рвов и каменных оград под курганными насыпями, наиболее

высоким процентом погребений в деревянных рамах с перекрытиями и без них, значительным процентом круглодонных горшков, высоким процентом погребений с инвентарем, а также наличием каменных обелисков, маркирующих отдельные мужские погребения. Все это позволяет считать Танайский AMP сакральным центром ирменского населения на территории Кузнецкой котловины.

В третью группу входит лишь один могильник Заречное-1, который в совокупности с ирменскими поселениями образует Изылинский археологический микрорайон, выделенный В.А.Захом. Здесь прослеживается четкая тенденция тяготения к ирменским памятникам Верхней Оби, выразившаяся в относительно высоком проценте погребений, углубленных в материк, увеличении удельного веса в орнаментации жемчужника, заштрихованных лент в форме елочки и появлении эсовидного зигзага.

В заключении диссертации подводятся итоги исследования и содержатся основные выводы.

Проведенное поэтапное историографическое исследование позволило проследить эволюцию взглядов исследователей по вопросам хронологии и культурно-территориальной специфики ирменских памятников.

Впервые был создан репрезентативный свод источников по погребально-поминальным комплексам ирменской культуры на территории Кузнецкой котловины. Признаки погребально-поминального обряда были систематизированы, а затем проанализированы по единой методике, предполагающей попарное сравнение их друг с другом и выявление устойчивых взаимосвязей. Проведенная классификация инвентаря позволила разделить его по функциональному назначению на три группы, а статистический анализ - выявить наиболее массовые категории и типы изделий.

Все исследуемые могильники на основании выделения «ранних» и «поздних» признаков были датированы в пределах двух хронологических периодов: раннего (X/IX-VIII вв. до н.э.) и позднего (VIII-VII вв. до н.э.). Это позволило проследить динамику культурных черт ирменского погребально-поминального обряда и предметов сопроводительного инвентаря на территории Кузнецкой котловины, проявившуюся в постепенном сокращении собственно ирменских, андроновских, корчажкинских и карасукских признаков и появлении признаков характерных для переходного времени от бронзы к железу.

Выявление территориальной специфики комплексов дало возможность выделить три группы признаков: общекультурные, верхнеобские и локальные. Сравнение всех исследуемых могильников между собой на основании выделенных элементов позволило выявить признаки, характеризующие отдельные группы могильников, связанных единой территорией и составляющих археологические микрорайоны на территории Кузнецкой котловины. Кроме того, на основании сравнения материалов

Касьминского, Танайского и Изылинского микрорайонов с ирменскими памятниками сопредельных территорий была выявлена тенденция тяготения памятников Касьминского микрорайона к территории Среднего Притомья, а памятников Танайского и Изылинского микрорайонов - к территории Верхнего Приобья.

По теме диссертации опубликованы следующие работы

Монография

1. Аварийные раскопки курганов близ с.Сапогово. Кемерово, 1996. 206 с. (в соавторстве с А.М.Илюшиным и М.Г. Сулейменовым).

Статьи и тезисы

1. К вопросу о времени появления и эволюции погребений по обряду кремации на стороне в Кузнецкой котловине // Новое в археологии Сибири и Дальнего Востока. Томск, 1992. С. 31-32 (в соавторстве с А.М.Илюшиным).

2. Предметы вооружения из памятников эпохи поздней бронзы долины реки Касьмы // Вопросы археологии Сибири и Дальнего Востока. Кемерово, 1995. С. 74-75 (в соавторстве с A.M.Илюшиным).

3. Комплекс вооружения из памятников эпохи поздней бронзы Касьминского археологического микрорайона // Военное дело и средневековая археология Центральной Азии. Кемерово, 1995. С.36-43 (в соавторстве с А.М.Илюшиным).

4. Классификационно-статистические характеристики керамики из ирменских курганов, долины реки Касьмы // Керамика как исторический источник. Тобольск, 1996. С.80-82 (в соавторстве с А.М.Илюшиным).

5. Керамический комплекс курганного могильника Сапогово-1 как источник по истории Кузнецкого края // «Словцовские чтения-95». Тюмень, 1996. С. 160-163 (в соавторстве с A.M.Илюшиным).

6. Кузнецкая археолого-этнографическая экспедиция // Археологические открытия 1995 года. Москва, 1996. С.329-331 (в соавторстве с А.М.Илюшиным, М.Г.Сулейменовым, В.А. Борисовым, В.С.Роговских и Е.В.Марковой). ^

7. О взаимосвязи орнаментальных зон ирменской погребальной посуды с половозрастными характеристиками погребенных (по материалам детских погребений из ирменских курганных могильников в Кузнецкой котловине) // Четвертые исторические чтения памяти М.П.Грязнова. Омск, 1997. С. 66-67.

8. Система жизнеобеспечения населения долины реки Касьмы в эпоху поздней бронзы // Система жизнеобеспечения традиционных обществ в древности и современности. Теория, методология, практика. Томск, 1998. С. 106-108 (в соавторстве с А.М.Илюшиным).

9. Касьминский археологический микрорайон (история изучения памятников эпохи бронзы) // Археологические микрорайоны Западной Сибири. Омск, 1998. С.31-33.

10. Жилище поздней бронзы на поселении Красная Горка-1 (предварительное сообщение) // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул, 1998. С. 110-112 (в соавторстве с А.М.Илюшиным).

11. Курганный могильник Шабаново-4 // Вопросы археологии Северной и Центральной Азии. Кемерово-Гурьевск, 1998. С. 15-53 (в соавторстве с А.М.Илюшиным).

12. Итоги исследования древностей раннего железного века Кузнецкой комплексной археолого-этнографической экспедицией // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул, 1999. С.60-64 (в соавторстве с А.М.Илюшиным).

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Ковалевский, Сергей Алексеевич

ВВЕДЕНИЕ.4

Глава 1. ВОПРОСЫ ИСТОРИОГРАФИИ ИРМЕНСКОЙ

КУЛЬТУРЫ (ХРОНОЛОГИЯ И ХАРАКТЕРИСТИКА

ПАМЯТНИКОВ).11

1.1. Постановка проблем в изучении ирменской культуры в середине 1950-х - середине 1980-х годов.12

1.2. Вопросы изучения ирменской культуры во второй половине 1980-х - 1990-е годы.26

Выводы по первой главе.40

Глава 2. ХАРАКТЕРИСТИКА ПОГРЕБАЛЬНО-ПОМИНАЛЬНОГО

ОБРЯДА И ИНВЕНТАРЯ.44

2.1. Погребально-поминальный обряд.44

2.1.1. Погребальные памятники.44

2.1.2. Систематизация признаков погребально-поминального обряда. 50

2.1.3. Характеристика систематизированных признаков погребально-поминального обряда.51

2.2. Погребальный инвентарь.60

2.2.1. Орудия труда и бытовые предметы.60

2.2.2. Принадлежности одежды и украшения.63

2.2.3. Керамика.68

Выводы по второй главе.73

Глава 3. ХРОНОЛОГИЯ И КУЛЬТУРНО-ТЕРРИТОРИАЛЬНАЯ

ХАРАКТЕРИСТИКА ИСТОЧНИКОВ.77

3.1. Хронология и периодизация ирменских погребальнопоминальных памятников Кузнецкой котловины.77

3.1.1. Ранние признаки.79

3.1.2. Поздние признаки.85

3.2. Территориальная специфика памятников.91

3.2.1. Общеирменские признаки.92

3.2.2. Верхнеобские признаки.100

3.2.3. Локальные признаки.105

Выводы по третьей главе.108

Введение диссертации2000 год, автореферат по истории, Ковалевский, Сергей Алексеевич

Актуальность темы. В последние десятилетия российская археологическая наука достигла значительных успехов в изучении эпохи поздней бронзы Западной Сибири. Огромный вклад в этот процесс внесли работы В.В.Боброва, М.П.Грязнова, В.А.Заха, М.Ф.Косарева, Ю.Ф.Кирюшина, А.И.Мартынова, А.В.Матвеева, В.И.Матющенко, Ю.И.Михайлова, В.А.Могильникова, В.И.Молодина, О.И.Новиковой, В.А.Посредникова, Е.А.Сидорова, С.С.Тихонова, Т.Н.Троицкой, А.Я.Труфанова, В.Н.Чернецова, Н.Л.Членовой, А.Б.Шамшина и многих других исследователей, разработавших к настоящему времени вопросы, связанные с происхождением, периодизацией, культурной принадлежностью, хозяйством и идеологией древнего населения этого региона в эпоху поздней бронзы. Итогом этих исследований стали монографии М.П.Грязнова «История древних племен Верхней Оби по раскопкам близ с.Болыиая Речка», В.И.Матющенко «Древняя история лесного и лесостепного Приобья», М.Ф.Косарева «Бронзовый век Западной Сибири», В.И.Молодина «Бараба в эпоху бронзы», В.В.Боброва, Т.А.Чикишевой и Ю.И.Михайлова «Могильник эпохи поздней бронзы Журавлево-4», А.В.Матвеева «Ирменская культура в лесостепном Приобье», Н.Л.Членовой «Памятники конца эпохи бронзы в Западной Сибири», В.А.Заха «Эпоха бронзы Присалаирья», а также целый ряд обобщающих статей разных авторов. Исследования новых памятников эпохи поздней бронзы на территории Западной Сибири приводят к необходимости обобщения их материалов, изучения их по единой методике. При этом неизменный исследовательский интерес к ирменским комплексам объясняется тем, что ирменская культура с одной стороны завершает традиции эпохи бронзы, а с другой - демонстрирует вызревание новых культурных черт, ставших эпохальными в период раннего железного века.

Погребально-поминальный обряд, исследуемый в данной работе, содержит объективные свидетельства культурной динамики в среде древнего населения юга Западной Сибири. На его основе решаются проблемы культурогенеза, осуществляется палеосоциологическое моделирование, делаются важные наблюдения для реконструкции систем жизнеобеспечения. Перечисленные направления научных исследований неизменно строятся с учетом абсолютного и относительного датирования археологических комплексов, и с этой точки зрения разработка хронологии ирменских памятников необходима. Решение круга проблем, связанных с определением хронологических позиций конкретных археологических памятников, позволяет объективно оценить и роль тех или иных культурных компонентов в генезисе ирменского общества.

В настоящее время дискуссионным является вопрос о нижней и верхней хронологических границах существования ирменской культуры в каждом конкретном регионе и во всем ареале её распространения. Нет единства среди исследователей относительно культурных компонентов, повлиявших на формирование ирменской культуры, а в связи с отсутствием относительной хронологии трудно установить, на какой стадии тот или иной культурный компонент оказывал влияние на процесс становления ирменской культуры. Недостаточно разработан вопрос и о локальных особенностях памятников ирменской культуры в разных регионах Западной Сибири. В связи с этим необходимо приступить к более четкому разграничению хронологических, культурных и территориальных признаков в каждом регионе распространения ирменской культуры, а затем и во всем ее ареале.

Актуальность темы определяется, в первую очередь, проблематичностью многих вопросов, связанных с абсолютной и относительной хронологией и культурной принадлежностью, а также локальными особенностями погребальных памятников восточной части ирменского ареала - Кузнецкой котловины. По археологии эпохи поздней бронзы этого региона в 1960-1990-е годы накоплен значительный материал, позволяющий выйти на уровень широких обобщений. Однако в настоящее время относительная хронология собственно ирменских памятников на территории Кузнецкой котловины отсутствует. Не до конца ясна и абсолютная хронология позднебронзовых памятников, а также динамика культурных процессов на данной территории. Поэтому тщательная систематизация и анализ элементов погребального обряда и инвентаря позволят приблизиться к решению вопросов хронологии, культурной принадлежности и локальной специфики памятников эпохи поздней бронзы не только из Кузнецкой котловины, но и во всей лесостепной зоне юга Западной Сибири.

Цели и задачи исследования. Основной целью данного исследования является обобщение и анализ материалов погребально-поминальных памятников ирменской культуры на территории Кузнецкой котловины. В ходе исследования решаются следующие задачи:

1) анализ историографии проблем хронологии и культурного содержания памятников ирменской культуры;

2) создание свода источников по погребально-поминальным комплексам;

3) систематизация, классификация, статистическая обработка и сравнительный анализ элементов погребально-поминального обряда и инвентаря;

4) определение хронологии и периодизации ирменских могильников;

5) характеристика культурного компонентного состава и локальной специфики ирменских памятников с учетом современного состояния источниковой базы.

Территориальные и хронологические рамки. В работе использованы материалы погребальных памятников, расположенных на территории Кузнецкой котловины, которая является межгорной впадиной, расположенной в северо-западной части Кузнецко-Салаирской горной области. С северо-востока она ограничена Кузнецким Алатау, с юго-запада - Салаирским кряжем, с юга - массивами Горной Шории, а на севере сливается с Западно-Сибирской равниной (24, с.60; 115, с.88). Котловина вытянута с юго-востока на северо-запад. Её длина составляет 400 км, а ширина колеблется в пределах 100-120 км. Главными водными артериями являются реки Томь и Иня, правые притоки р.Оби в её верхнем течении. Климат котловины резко континентальный. Наиболее распространенными почвами являются луговые черноземы и суглинки с высоким потенциалом плодородия (25, с.45; 183, с.21-22; 189, с.49). Ландшафт Кузнецкой котловины являет собой резкую и густую систему долин, балок, увалов, насыщенных луговым травяным покровом, лесной и лесостепной растительностью (24, с.60). Проделанные споропыльцевые анализы почв позволяют утверждать, что изменений климата и природы Кузнецкой котловины за последние 15-20 веков не произошло. Можно предполагать, что и в исследуемый период местность была покрыта преимущественно степной и лесостепной растительностью, а климат и ландшафт благоприятствовали жизнедеятельности человека (187, с.57).

Хронологически исследование охватывает период с ХЛХ по VII вв. до н.э.

Источники. В основу работы положены материалы полевых и лабораторных исследований ирменских могильников Кузнецкой комплексной археолого-этнографической экспедицией, полученные благодаря усилиям А.М.Илюшина, М.Г.Сулейменова и автора данной работы. Кроме того, в работе использовались материалы исследований Южносибирской и Кузбасской археологических экспедиций, полученные и введенные в научный оборот А.И.Мартыновым, Д.Г.Савиновым,

В.В.Бобровым, Ю.И.Михайловым, Л.Н.Мыльниковой, В.С.Горяевым, А.С.Васютиными и С.А.Васютиным.

Методология и методы исследования. За основу исследования взята концепция исторического материализма. Это учение определяет представления о формировании и развитии общества на основе познавательных возможностей археологических и многих других исторических источников.

Цели и задачи, а также источники диссертационного исследования обязывают использовать разнообразные методики и теоретические разработки. Это обусловило при исследовании конкретных вопросов и проблем в диссертации использовать следующие методы: классификационный, етатистико-комбинаторный, сравнительнотипологический, картографический и планиграфический. Кроме того, привлекаются теоретические и методические разработки многих исследователей по описанию археологического инвентаря и погребального обряда, изучению вопросов хронологии и определению понятий. Более подробно методы используемые в работе описываются при их непосредственном применении в последующих главах диссертации. В работе используются результаты антропологических определений выполненные для разных могильников В.А.Дремовым (86, с. 122-133; 40, с.84), Г.А.Кошкиным и А.В.Шевченко (127, с.50; 128, с.123), а также Т.А.Чикишевой (22, с.93-97). Палеозоологические определения для могильника Сапогово-1 выполнены на кафедре зоологии КемГУ.

Научная новизна. В работе представлена полная сводка всех имеющихся на сегодняшний день ирменских могильников Кузнецкой котловины. Они проанализированы по единой методике на основании общего списка признаков с целью определения их хронологической, культурной и локально-территориальной специфики. Впервые предпринята попытка установить относительную хронологию ирменских могильников в

Кузнецкой котловине с учетом новых разработок в области абсолютного датирования погребально-поминальных памятников юга Западной Сибири ХЯХ - VII вв. до н.э.

Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при написании обобщающих работ по древней истории и археологии Кузнецкой котловины и Западной Сибири, для подготовки спецкурсов и чтения лекций студентам и учащимся по археологии эпохи бронзы, в курсовых и дипломных работах. Апробированная на данном материале методика может применяться для обработки материалов погребальных памятников эпохи поздней бронзы других территорий, что позволит выйти на более широкий уровень обобщений и реконструкций.

Апробация результатов. Предварительные результаты по теме диссертационного исследования были представлены автором в форме тезисов и докладов на двух региональных археолого-этнографических студенческих конференциях (Томск, 1992 г., Кемерово, 1995 г.), на XXXIV Международной конференции «Студент и научно-технический прогресс» и на семинаре «Актуальные проблемы ирменской культуры» (Новосибирск, 1996 г.), на археологической конференции «Керамика как исторический источник» (Тобольск, 1996 г.), на научно-практической конференции «Словцовские чтения-95» (Тюмень, 1996 г.), на четвертых исторических чтениях памяти М.П.Грязнова (Омск, 1997 г.), на научной конференции «Археологические микрорайоны Западной Сибири» (Омск, 1998 г.), на XI Западно-Сибирской археолого-этнографической конференции (Томск, 1998 г.), на краевой конференции «Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края» (Барнаул, 1998 г.) и на Международной конференции «Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий» (Барнаул, 1999г.). Результаты исследования отражены в одной коллективной монографии, трех статьях и тезисах семи докладов.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Погребально-поминальные памятники ирменской культуры на территории Кузнецкой котловины"

Многие выводы и положения диссертационной работы носят гипотетический и условный характер. Это обусловлено тем, что нами исследовался лишь один из видов источников - могильники ирменской культуры, которые известны в Кузнецкой котловине в Х/1Х-УП вв. до н.э. Поэтому дальнейшее изучение других видов источников этого времени -ирменских поселений - позволит в большей мере конкретизировать те исторические явления, которые исследовались в этой работе.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги диссертационного исследования, можно констатировать, что все поставленные задачи были выполнены. Проведенное поэтапное историографическое исследование позволило нам проследить эволюцию взглядов исследователей по вопросам хронологии, генезиса, культурного компонентного состава и территориальных особенностей памятников ирменской культуры в различных районах ее распространения. Все это дало возможность сузить круг источников для последующего сравнения их с ирменскими могильниками Кузнецкой котловины и наметить предполагаемые пути эволюции материальной культуры на исследуемой территории.

Впервые был создан репрезентативный свод источников по погребально-поминальным комплексам ирменской культуры на территории Кузнецкой котловины. Признаки погребально-поминального обряда были систематизированы, а затем проанализированы по единой методике, предполагающей попарное сравнение их друг с другом и выявление устойчивых взаимосвязей. Особое внимание уделялось планиграфическому анализу выделенных признаков. Была выявлена и их статистическая значимость, что дает возможность сравнивать их с аналогичными признаками из памятников, расположенных в сопредельных районах Западной Сибири. Проведенная классификация инвентаря позволила разделить его по функциональному назначению на три группы, а статистический анализ - выявить наиболее массовые категории и типы бронзовых изделий, а также дать подробную характеристику керамическим сосудам и их декору.

Затем, на основании сравнительного анализа систематизированных признаков погребально-поминального обряда и классифицированных категорий инвентаря, были исследованы вопросы хронологии, культурного компонентного состава изучаемых памятников, а также выявлены территориальные связи древнего населения оставившего эти могильники.

Определение хронологии исследуемых ирменских погребально-поминальных комплексов Кузнецкой котловины проводилось на основании дат, предложенных другими исследователями, для предметов сопроводительного инвентаря и отдельных признаков погребально-поминального обряда. В итоге исследуемые могильники были датированы в пределах Х/1Х-УП вв. до н.э. Однако факты присутствия так называемых «ранних» и «поздних» признаков в исследуемых погребально-поминальных комплексах позволили выделить две стадии развития ирменской культуры Х/1Х-УИ1 вв. до н.э. и УШ-УП вв. до н.э. Это, в свою очередь, дало возможность проследить эволюцию ирменского погребально-поминального обряда и предметов сопроводительного инвентаря на территории Кузнецкой котловины, проявившуюся в постепенном сокращении собственно ирменских, андроновских, андроноидных корчажкинских и особенно карасукских признаков и появлении признаков, характерных уже для переходного времени от бронзы к железу.

Последующая культурная интерпретация материалов погребально-поминальных памятников Кузнецкой котловины засвидетельствовала факты наличия собственно ирменского, андроновского, андроноидного корчажкинского и карасукского компонентов. Причем, если первые три компонента являются устойчивыми во всех исследуемых комплексах, то карасукский компонент - неустойчив. Более того, в некоторых могильниках он не известен.

Территориальная интерпретация исследуемых ирменских погребально-поминальных комплексов дала возможность выделить группы общекультурных, верхнеобских и локальных признаков. Признаки первой группы достаточно характерны для всех районов распространения ирменской культуры, второй - для восточной части ирменского ареала (Верхнее

113

Приобье и Кузнецкая котловина), а третьей - только для ирменских памятников Кузнецкой котловины. Более того, сравнение всех исследуемых могильников между собой на основании систематизированных и классифицированных элементов погребального обряда и инвентаря позволило выявить признаки, характеризующие отдельные группы могильников, связанных единой территорией и составляющих археологические микрорайоны на территории Кузнецкой котловины. На основании сравнения материалов Касьминского, Танайского и Изылинского микрорайонов с ирменскими памятниками сопредельных территорий была выявлена тенденция тяготения памятников Касьминского микрорайона к территории Среднего Притомья, а памятников Танайского и Изылинского микрорайонов - к территории Верхнего Приобья.

Список научной литературыКовалевский, Сергей Алексеевич, диссертация по теме "Археология"

1. Абдулганеев М.Т., Кирюшин Ю.Ф., Лузин С.Ю., Шамшин А.Б. Могильники развитой и поздней бронзы на Ближних Елбанах // Погребальный обряд древних племен Алтая. Барнаул: Изд-во АЕУ, 1996. -С. 11-20.

2. Абдулганеев М.Т., Папин Д.В. Памятники раннескифского времени в междуречье Бии и Катуни // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во АЕУ, 1999. - С. 5-13.

3. Алехин Ю.П. Лесостепной и Рудный Алтай в скифскую эпоху // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во АЕУ, 1999. С. 13-16.

4. Арсланова Ф.Х. Погребальный комплекс VIII-VII вв. до н.э. из Восточного Казахстана//В глубь веков. Алма-Ата: Наука, 1974. - С. 4660.

5. Бобров В.В. Поселение на р.Люскус (предварительное сообщение) // Археология Южной Сибири. Кемерово: Изд-во КемЕУ, 1979. - С. 47-59.

6. Бобров В.В. Эпоха поздней бронзы Обь-Чулымского междуречья // Археология Южной Сибири. Кемерово: Изд-во КемЕУ, 1985. - С. 28-36.

7. Бобров В.В. Периодизация эпохи поздней бронзы Обь-Чулымского междуречья // Проблемы хронологии и периодизации археологических памятников Южной Сибири. -Барнаул: Изд-во АЕУ, 1991. С.80-83.

8. Бобров В.В. Особенности погребального обряда ирменской культуры в Кузнецкой котловине // Древние погребения Обь-Иртышья. -Омск: Изд-во ОмЕУ, 1991. С. 60-72.

9. Бобров B.B. Кузнецко-Салаирская горная область в эпоху бронзы.- Автореф. дне. . докт. ист. наук. Новосибирск, 1992. - 41с.

10. Бобров В.В. AMP и общие проблемы западносибирской археологии (на примере Танайского археологического микрорайона) // Археологические микрорайоны Западной Сибири. Омск: Изд-во ОмГУ, 1994. - С. 17-19.

11. Бобров В.В. Танай I могильник корчажкинской культуры // Проблемы охраны, изучения и использования культурного наследия Алтая.- Барнаул: Изд-во АГУ, 1995. С. 75-78.

12. Бобров В.В. Охранные раскопки могильника поздней бронзы Журавлево-1 // Археология, антропология, этнография Сибири. Барнаул: Изд-во АГУ, 1996. - С. 64-81.

13. Бобров В.В. О взаимосвязи типа и декора ирменской погребальной посуды // Керамика как исторический источник. Тобольск, 1996. - С. 86-89.

14. Бобров В.В. К проблеме историко-археологического развития в начале I тыс. до н.э. на территории Южной Сибири // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во АГУ, 1999.-С. 20-23.

15. Бобров В.В., Васютин A.C., Горяев B.C., Михайлов Ю.И. Новый ирменский погребальный памятник в Кузнецкой котловине // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. -Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 1998. С. 178-181.

16. Бобров В.В., Горяев B.C. Лошадь в погребальном обряде ирменской культуры // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН,1998.-С. 182-187.

17. Бобров В.В., Жаронкин В.Н. Новые материалы раннего комплекса поселения Танай-4а // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН,1999.-С. 253-257.

18. Бобров В.В., Кузьминых C.B., Тенейшвили Т.О. Древняя металлургия Среднего Енисея (лугавская культура). Кемерово: Кузбассвузиздат, 1997. - 99 с.

19. Бобров В.В., Мыльникова JI.H., Горяев B.C. Новые исследования на могильнике Танай-7 // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 1997. - С. 144-149.

20. Бобров В.В., Мыльникова Л.Н., Мыльников В.П. Работы на могильнике Танай-7 // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 1999. - С. 258-262.

21. Бобров В.В., Чикишева Т.А., Михайлов Ю.И. Могильник эпохи поздней бронзы Журавлево-4. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1993. -157 с.

22. Боковенко H.A., Сорокин П.И. Новые погребальные памятники начала I тысячелетия до н.э. на юге Хакассии // Южная Сибирь в древности. Археологические изыскания. СПб, 1995. - Вып. 24. - С. 76-84.

23. Большая Советская Энциклопедия,- М., 1955. Том 30,- С. 656.

24. Бомбер З.А. Лугово-черноземные почвы северо-западной части Кемеровской области // Природа и экономика Кузбасса. Новокузнецк, Изд-во НГПИ, 1980. - С. 41-45.

25. Бородаев В.Б., Рудометов П.Л. Некоторые итоги обследования памятников Обского правобережья в Каменском районе // Охрана иисследование археологических памятников Алтая. Барнаул; Изд-во БГПИ, 1991.-С. 31-35.

26. Васильев Е.А. Древнейшее поселение в устье Большой Киргизки // Северск. История и современность. Томск: Изд-во ТГУ, 1994. - С. 12-21.

27. Васютин С.А, Михайлов Ю.И. Новые результаты исследований ирменского могильника Ваганово-2 // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 1999. - С. 341-344.

28. Гореев З.Ф., Илюшин A.M., Рудаков А.Н. Новые материалы к археологии Касьминского микрорайона // Вопросы археологии Северной и Центральной Азии. Кемерово-Гурьевск: Изд-во КузГТУ, 1998. - С. 5-14.

29. Гришин Ю.С. Металлические изделия Сибири эпохи энеолита и бронзы. М.: Наука, 1971. - 65 с.

30. Грязнов М.П. Древние культуры Алтая // МИС. 1930. Вып. 2. С.3.12.

31. Грязнов М.П. Некоторые итоги трехлетних археологических работ на Верхней Оби//КСИИМК, 1952. Вып. 48. С.93-102.

32. Грязнов М.П. Памятники карасукского этапа в Центральном Казахстане // СА, XVI. М.: Л.: Наука, 1952. - С. 16-28.

33. Грязнов М.П. Некоторые вопросы истории сложения и развития ранних кочевых обществ Казахстана и Южной Сибири // КСИЭ, вып. XXIV. -М„ 1955. С. 17-32.

34. Грязнов М.П. История древних племен Верхней Оби по раскопкам близ с.Большая Речка//МИА, N48. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1956. - 160 с.

35. Грязнов М.П. К вопросу о культурах эпохи поздней бронзы в Сибири//КСИИМК. 1956. Вып. 64. -С.35-42.

36. Грязнов М.П., Комарова М.Н. Раскопки могильников Западной Сибири //Археологические открытия 1965 г. М., 1966. - С. 14.

37. Грязнов М.П., Пяткин Б.Н., Максименков Г.А. Карасукская культура // История Сибири с древнейших времен до наших дней. JL: Наука. Ленингр. отд-ние, 1968. - Т. 1. - С. 180-187.

38. Ермолаева A.C., Ермоленко Л.Н., Кузнецова Э.Ф., Тепловодская Т.М. Поселение древних металлургов VIII-VII вв. до н.э. на Семипалатинском правобережье Иртыша // Вопросы археологии Казахстана. Вып. 2. Алматы: Изд-во Фылым, 1998. - С. 39-46.

39. Зах В.А. Эпоха бронзы Присалаирья (по материалам Изылинского археологического микрорайона). Новосибирск: Наука. Сиб. предприятие РАН, 1997. - 132 с.

40. Зяблин Л.П. Карасукский могильник Малые Копены-3. М.: Наука, 1977. - 141 с.

41. Иванов Е.Е. Поселение Крестьянское-9 памятник финальной бронзы степного Алтая // Проблемы археологии и этнографии Южной Сибири. - Барнаул: Изд-во АЕУ, 1990. - С. 86-103.

42. Илюшин A.M., Ковалевский С.А. Комплекс вооружения из памятников эпохи бронзы Касьминского археологического микрорайона // Военное дело и средневековая археология Центральной Азии. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1995. - С. 36-43.

43. Илюшин A.M., Ковалевский С.А., Сулейменов М.Е. Аварийные раскопки курганов близ с.Сапогово // Труды ККАЭЭ. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1996. - Том 1. - 206 с.

44. Илюшин A.M., Ковалевский С.А. Курганный могильник Шабаново-4 // Вопросы археологии Северной и Центральной Азии. -Кемерово-Еурьевск: Изд-во КузЕТУ, 1998. С. 15-53.

45. Илюшин A.M., Ковалевский С.А. Итоги исследования древностей раннего железного века Кузнецкой комплексной археолого-этнографической экспедицией // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во АЕУ, 1999. - С. 60-64.

46. Илюшин A.M., Ковтун И.В. Аварийные раскопки ирменских курганов у с.Шабаново // Вопросы археологии Алтая и Западной Сибири эпохи металла. Барнаул: Изд-во БГПИ, 1992. - С. 11-17.

47. Илюшин A.M., Сулейменов М.Г. Комплекс археологических памятников в долине реки Касьма // Археологические микрорайоны Западной Сибири. Омск: Изд-во ОмГУ, 1994. - С. 39-43.

48. Илюшин A.M., Сулейменов М.Г. Исследования в Кузнецкой котловине // АО 1993 г. М.: Наука, 1994. - С. 170.

49. Илюшин A.M., Сулейменов М.Г. Впускные погребения Шабаново-1 // Военное дело и средневековая археология Центральной Азии. -Кемерово: Кузбассвузиздат, 1995. С. 208-224.

50. Илюшин A.M., Сулейменов М.Г., Роговских B.C. Разведки и раскопки памятников в Кузнецкой котловине /./ АО 1994 г. М.: Наука, 1995. -С. 271.

51. Илюшин A.M., Сулейменов М.Г., Борисов В.А., Ковалевский С.А., Роговских B.C., Маркова Е.В. Кузнецкая археолого-этнографическая экспедиция // АО 1995г. -М.: Наука, 1996. -С. 329-331.

52. Кирюшин Ю.Ф. Новый могильник андроновской культуры у с.Елунино // Древняя история Алтая. Барнаул, Изд-во АТУ, 1980. - С. 66-72.

53. Кирюшин Ю.Ф. О культурах бронзового века в лесостепном Алтае // Сибирь в прошлом, настоящем и будущем. Вып. 3.: Тез. докл. и сообщ. Всесоюз. науч. конф. Новосибирск, 1981. - С.51-54.

54. Кирюшин Ю.Ф. Итоги и перспективы изучения памятников энеолита и бронзы Алтая // Проблемы древних культур Сибири. Новосибирск, 1985.-С. 46-53.

55. Кирюшин Ю.Ф. Лесостепной Алтай в эпоху поздней бронзы и раннего железного века // Скифская эпоха Алтая. Барнаул: Изд-во АГУ, 1987.-С. 75-78.

56. Кирюшин Ю.Ф. Периодизация культур неолита и бронзы Верхнего и Среднего Приобья // Хронология и культурная принадлежность памятников каменного и бронзового веков Южной Сибири. Барнаул: Изд-во АГУ, 1988.-С. 59-63.

57. Кирюшин Ю.Ф. Проблемы хронологии памятников энеолита и бронзы Южной Сибири // Проблемы хронологии и периодизации археологических памятников Южной Сибири. Барнаул: Изд-во АТУ, 1991. - С. 43-47.

58. Кирюшин Ю.Ф. Вклад М.П.Грязнова в изучение древней истории Алтая // Исторические чтения памяти М.П.Грязнова. Ч. 1. Омск: Изд-во ОмГУ, 1992. - С. 6-9.

59. Кирюшин Ю.Ф., Гальченко A.B., Удодов B.C., Шамшин А.Б. Хозяйственно-культурные типы поздней бронзы лесостепного Алтая // Хронология и культурная принадлежность памятников каменного и бронзового веков Южной Сибири. Барнаул, 1988. - С. 138-141.

60. Кирюшин Ю.Ф., Иванов Г.Е., Удодов B.C. Новые материалы эпохи поздней бронзы степного Алтая // Проблемы археологии и этнографии Южной Сибири. Барнаул: Изд-во АТУ, 1990. - С. 104-128.

61. Кирюшин Ю.Ф., Лузин С.Ю. Андроновский могильник Подтурино// Культура народов евразийских степей в древности. Барнаул: Изд-во АГУ, 1993. - С. 67-94.

62. Кирюшин Ю.Ф., Тишкин A.A. Скифская эпоха Горного Алтая. Часть 1. Культура населения в раннескифское время. Барнаул: Изд-во АГУ, 1997.-232 с.

63. Кирюшин Ю.Ф., Удодов B.C. Экологические факторы и формирование культур поздней бронзы в Западной Сибири // Проблемы исторической интерпретации археологических и этнографических источников Западной Сибири. Томск: Изд-во ТГУ, 1990. - С. 53-56.

64. Кирюшин Ю.Ф., Удодов B.C., Шамшин А.Б., Уманский А.П., и др. Памятники истории и культуры северо-западного Алтая. Барнаул: Изд-во АТУ, 1990. - 131 с.

65. Кирюшин Ю.Ф., Шамшин А.Б. Корчажкинская культура лесостепного Алтайского Приобья // Археологические исследования на Алтае. Барнаул: Изд-во АТУ, 1987. - С. 137-158.

66. Кирюшин Ю.Ф., Шамшин А.Б. Итоги археологического изучения памятников энеолита и бронзового века лесостепного и степного Алтая // Алтайский сборник. Вып. XV. Барнаул, 1992. - С. 194-207.

67. Кирюшин Ю.Ф., Шамшин А.Б. Елунинское культовое место // Культура народов евразийских степей в древности. Барнаул: Изд-во АГУ, 1993. - С. 161-180.

68. Кирюшин Ю.Ф., Шамшин А.Б. Погребения ирменской культуры из могильника Староалейка-2 // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Вып. 9. Барнаул: Изд-во АГУ, 1998. - С. 105-110.

69. Киселев C.B. Древняя история Южной Сибири // МИА, N9. М., Л., 1949.-246 с.

70. Киселев C.B. Древняя история Южной Сибири. М.: Изд-во АН СССР, 1951. - 643 с.

71. Ковалевский С.А. Касьминский археологический микрорайон (история изучения памятников эпохи бронзы) // Археологические микрорайоны Западной Сибири. Омск: Изд-во ОмГУ, 1998. - С. 88-89.

72. Колонцов C.B., Софейков О.В. К вопросу о происхождении «позднеирменских» типов керамики городища Чича-1 // Проблемы археологии Степной Евразии. Кемерово, 1987. - С. 110-112.

73. Комарова М.Н. Томский могильник памятник истории древних племен лесной полосы Западной Сибири // МИА. - М.: Изд-во АН СССР, 1952.-N24.-С. 16-50.

74. Комарова М.Н. Карасукские могильники близ улуса Орак // Первобытная археология Сибири. JL: Наука, Ленингр. отд-ние, 1975. - С. 85-94.

75. Косарев М.Ф. О происхождении ирменской культуры // Памятники каменного и бронзового веков Евразии. -М.: Наука, 1963. С. 169-175.

76. Косарев М.Ф. Бронзовый век Обь-Иртышья: Автореф. дис. . канд. ист. наук. М., 1964. - 20 с.

77. Косарев М.Ф. Бронзовый век Западной Сибири. М.: Наука, 1981.- 278 с.

78. Косарев М.Ф. Эпоха поздней бронзы и переходное время от бронзового века к железному // Эпоха бронзы лесной полосы СССР. Археология СССР. М.: Наука, 1987. - С. 289-304.

79. Косарев М.Ф. Из древней истории Западной Сибири. Общая историко-культурная концепция. М.: Наука, 1993. - 283 с.

80. Кулемзин A.M. Тагарские костяные наконечники стрел // ИЛАИ.- Кемерово: Изд-во КемГУ, 1976. Вып. 7. - С. 30-38.

81. Кулемзин A.M., Бородкин Ю.М., Археологические памятники Кемеровской области. Кемерово: Кемер. книж. изд-во, 1989. - Вып. 1. -158 с.

82. Максименков Е.А. Андроновская культура на Енисее. Л.: Наука, 1978.- 192 с.

83. Маргулан А.Х. Бегазы-дандыбаевская культура Центрального Казахстана. Алма-Ата: Наука, 1979. - 336 с.

84. Мартынов А.И. Новый район Карасукской культуры // Советская археология, N2, 1964. С. 122-133.

85. Мартынов А.И. Карасукская эпоха в Обь-Чулымском междуречье // Сибирский археологический сборник. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1966.-С. 164-182.

86. Мартынов А.И. Ягуня. -Кемерово: Кемер. книж. изд-во, 1973.192 с.

87. Матвеев A.B. Городище бронзового века на Уени // Вопросы археологии Приобья. Тюмень, 1979. - С. 91-105.

88. Матвеев A.B. Ирменские поселения лесостепного Приобья: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Новосибирск, 1985. - 21 с.

89. Матвеев A.B. Некоторые итоги и проблемы изучения ирменской культуры // CA. N7. 1986. С.56-69.

90. Матвеев A.B. Ирменская культура в лесостепном Приобье. Новосибирск: Изд-во НГУ, 1993.- 182 с.

91. Матвеев A.B., Сидоров Е.А. Ирменские поселения Новосибирского Приобья // Западная Сибирь в древности и средневековье. Тюмень, 1985. - С. 29-54.

92. Матющенко В.И. Древняя история населения лесного и лесостепного Приобья // ИИС. Томск: Изд-во ТГУ, 1973. Ч. 3. - 141 с.

93. Матющенко В.И. Древняя история населения лесного и лесостепного Приобья //ИИС. Томск: Изд-во ТГУ, 1974. Ч. 4.-188 с.

94. Матющенко В.И. Могильник эпохи поздней бронзы у деревни Иштан на Оби // Археология и этнография Южной Сибири. Барнаул: Изд-во АГУ, 1984. - С. 63-69.

95. Матющенко В.И. Вопросы хронологии памятников эпохи бронзы в Западной Сибири (историографический аспект) // Хронология и культурная принадлежность памятников каменного и бронзового веков Южной Сибири. Барнаул: Изд-во АТУ, 1988. - С. 48-51.

96. Матющенко В.И. История археологических исследований Сибири (до конца 1930-х годов). Омск: Изд-во ОмГУ, 1992. - 138 с.

97. Матющенко В.И. Сибирская археология в 1940-1950-е годы. -Омск: Изд-во ОмГУ, 1994. 101 с.

98. Матющенко В.И. Археология Сибири 1960 начала 1990-х гг. Процессы развития. - Омск: Изд-во ОмГУ, 1995. - 95 с.

99. Матющенко В.И. Археология Сибири 1960 начала 1990-х гг. Проблематика. - Омск, 1995. - 188 с.

100. Матющенко В.И., Тихонов С.С. Еловская керамика юга Томской области // Источники этнокультурной истории Западной Сибири. Тюмень: Изд-во ТюмЕУ, 1991. - С. 73-86.

101. Михайлов Ю.И. Семантика зернотерок и пестов в погребальных и ритуальных комплексах IX-V1I вв. до н.э. Саяно-Алтайского нагорья // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. -Барнаул: Изд-во АЕУ, 1999. С. 132-134.

102. Михайлов Ю.И. Коллективные погребения и идеологические аспекты погребальной обрядности населения ирменской культуры // Краеведение Сибири. История и современные проблемы. Кемерово, 1999. - С. 12-15.

103. Молодин В.И. Некоторые проблемы переходного от бронзы к железу времени в Новосибирском Приобье и лесостепной Барабе // Тез. докл. Всесоюз. археолог, конф. «Проблемы скифо-сибирского культурно-исторического единства». Кемерово, 1979. - С. 110-112.

104. Молодин В.И. Бараба в эпоху бронзы. Новосибирск: Наука, 1985. - 200 с.

105. Молодин В.И. Корреляция культур эпохи бронзы Западной Сибири // Хронология и культурная принадлежность памятников каменного и бронзового веков Южной Сибири. Барнаул: Изд-во АГУ, 1988. - С. 5154.

106. Молодин В.И. Сопка-2 уникальный комплекс археологических памятников // Памятники Новосибирской области. - Новосибирск: Новосиб. книж. изд-во, 1989. - С. 30-35.

107. Молодин В.И., Колонцов C.B. Туруновка-4 памятник переходного от бронзы к железу времени // Археология юга Сибири и Дальнего Востока. - Новосибирск: Наука, 1984. - С. 69-86.

108. Молодин В.И., Чикишева Т.А. Курганный могильник Преобра-женка-3 памятник культуры эпохи бронзы Барабинской лесостепи // Палеоантропология и археология Западной и Южной Сибири. -Новосибирск: Наука, Сиб. отд-ние, 1988. - С. 125-206.

109. Мыльникова JI.H., Бобров В.В. Раскопки могильника Танай-7 // III итоговая сессия института археологии и этнографии СО РАН, ноябрь 1995 г. -Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 1995. С. 90-91.

110. Мыльникова JI.H., Бобров В.В. Раскопки могильника ирменской культуры Танай-7 // Новейшие археологические и этнографические открытия в Сибири. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 1996. - С. 199-201.

111. Мыльникова JI.H., Бобров В.В., Горяев B.C. Работы на могильнике Танай-7 // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН, 1998.-С. 319-323.

112. Мытарев A.A. От Абы до Яи. Географический словарь Кузбасса. -Кемерово: Кемер. книж. изд-во, 1970. С. 214.

113. Новикова О.И. Могильник ирменской культуры Милованово-1 // Археология вчера, сегодня, завтра. Новосибирск: Изд-во НГПИ, 1995. - С. 41-51.

114. Новикова О.И. Эволюция декоративно-морфологических типов керамики ирменской культуры (по материалам поселения Милованово-3): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Новосибирск, 1998. - 21 с.

115. Папин Д.В., Тишкин A.A. Ирменский комплекс памятника Телеутский Взвоз-1 // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во ИАиЭ СО РАН,1998.-ТомIV.-С. 330-332.

116. Папин Д.В., Шамшин А.Б. Поселения переходного времени от бронзы к железу в лесостепном Алтайском Приобье // Древние поселения Алтая. Барнаул: Изд-во АГУ, 1998. - С. 85-109.

117. Папин Д.В., Шамшин А.Б. Материалы переходного времени от эпохи бронзы к эпохе железа в лесостепном Алтайском Приобье // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во АГУ, 1999. - С. 141-144.

118. Погодин Л.И. О планиграфии Еловского II могильника // Источники по истории Западной Сибири (история и археология). Омск: Изд-во ОмГУ, 1987. - С. 26-39.

119. Посредников В.А. Томское Приобье в карасукское время // Происхождение аборигенов Сибири и их языков. Томск: Изд-во ТГУ, 1969. -С. 171.

120. Потемкина Т.М., Корочкова О.Н., Стефанов В.И. Лесное Тоболо-Иртышье в конце эпохи бронзы (по материалам Чудской Горы). М.: ПАИМС, 1995.- 151 с.

121. Пяткин Б.Н. Результаты спектральных анализов бронзовых предметов из могильника Титово-1 // Древние культуры Алтая и Западной Сибири. Новосибирск: Наука, 1978. - С.63-65.

122. Савинов Д.Г. Осинкинский могильник эпохи бронзы на северном Алтае // Первобытная археология Сибири. JL: Наука. Ленингр. отд-ние, 1975. - С. 94-100.

123. Савинов Д.Г., Бобров В.В. Титовский могильник (к вопросу о памятниках эпохи поздней бронзы на юге Западной Сибири) // Древние культуры Алтая и Западной Сибири. Новосибирск: Наука, 1978. - С. 47-62.

124. Савинов Д.Г., Бобров В.В. Титовский могильник эпохи поздней бронзы на реке Ине // Проблемы Западно-Сибирской археологии. Эпоха камня и бронзы. Новосибирск: Наука, 1981. - С. 122-135.

125. Савинов Д.Г., Бобров В.В. Устинкинский могильник // Археология Южной Сибири. Кемерово: Изд-во КемГУ, 1983. - С. 34-71.

126. Сидоров Е.А. Стратиграфия поселения Милованово-3 // Археологические памятники лесостепной полосы Западной Сибири. Новосибирск, 1983. С. 10-20.

127. Сидоров Е.А. Об андроновском компоненте в сложении ирменской культуры (по материалам раскопок поселения Милованово-3) // Археологические исследования в районах новостроек Сибири. Новосибирск: Наука, 1985. С. 63-70.

128. Сидоров Е.А. Курганный могильник Милованово-1 // Памятники Новосибирской области. Новосибирск: Новосиб. книж. изд-во, 1989. - С. 35-41.

129. Стефанов В.И., Труфанов А.Я. К вопросу о своеобразии ирменской культуры в Среднем Прииртышье (по материалам поселения Сибирская Саргатка-1) // Материальная культура древнего населения Урала и Западной Сибири. Свердловск, 1988. - С. 75-88.

130. Татаурова JI.B., Полеводов A.B., Труфанов А.Я. Алексеевка-XXI -памятник эпохи поздней бронзы предтаежного Прииртышья // Археологические микрорайоны Западной Сибири. Омск: Изд-во ОмГУ, 1997. - С. 162-191.

131. Теплоухов С.А. Древние погребения в Минусинском крае // МЭ. Т. 3. Вып. 2.-Л., 1927. С.3-36.

132. Теплоухов С.А. Опыт классификации древних металлических культур Минусинского края//МЭ. Т. 4. Вып. 2. Л., 1929. - С. 41-61.

133. Тихонов С.С. Анализ структуры населения Верхнего Приобья в эпоху поздней бронзы: Автореф. дис. канд. ист. наук. Новосибирск, 1993. - 18 с.

134. Троицкая Т.Н. Карасукская эпоха в Новосибирском Приобье // Бронзовый и железный век Сибири. Древняя Сибирь. Вып. 4. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1974. - С. 32-46.

135. Троицкая Т.Н. Завьяловская культура и ее место среди лесостепных культур Западной Сибири // Западная Сибирь в древности и средневековье. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 1985. - С. 54-69.

136. Троицкая Т.Н. Черное Озеро-1 комплекс археологических памятников // Памятники Новосибирской области. - Новосибирск: Новосиб. книж. изд-во, 1989. - С. 47-54.

137. Троицкая Т.Н., Молодин В.И., Соболев В.И. Археологическая карта Новосибирской области. Новосибирск: Наука, 1980. - 184 с.

138. Троицкая Т.Н., Софейков О.В. Памятник Крохалевка-13 какисторический источник эпохи развитой и поздней бронзы // Проблемы археологии и этнографии Южной Сибири. Барнаул: Изд-во АГУ, 1990. -С. 63-72.

139. Труфанов А.Я. О судьбах ирменской культуры // Хронология и культурная принадлежность памятников каменного и бронзового веков Южной Сибири. Барнаул: Изд-во АГУ, 1988. - С. 115-117.

140. Труфанов А.Я. Переходное время от бронзового века к железному в лесостепном Прииртышье // Археология Западной Сибири (история, краеведение и музееведение Западной Сибири): Тез. докл. к конф. -Омск, 1988. С. 18-21.

141. Труфанов А.Я. Культуры эпохи поздней бронзы и переходного времени к железному веку лесостепного Прииртышья: Автореф. дис. канд. ист. наук. Кемерово, 1990. - 15 с.

142. Труфанов А.Я. Ирменский курган могильника Калачевка-2 // Древние погребения Обь-Иртышья. Омск: Изд-во ОмГУ, 1991. - С. 72-78.

143. Удодов B.C. О роли бегазы-дандыбаевского компонента в этнокультурных процессах эпохи поздней бронзы Западной Сибири // Проблемы хронологии в археологии и истории. Барнаул: Изд-во АТУ, 1991.-С. 81-92.

144. Уманский А.П. Могильник карасукского времени у ст.Плотинная по аварийным раскопкам 1968 года // Археология и краеведение Алтая. -Барнаул, 1972. С.22-26.

145. Уманский А.П. Находки эпохи бронзы из Верхнего Приобья // Вопросы археологии Алтая и Западной Сибири эпохи металла. Барнаул: Изд-во БГПИ, 1992. - С. 18-27.

146. Уманский А.П. Братская могила ирменцев у станции Плотинная // Источники по истории республики Алтай. Горно-Алтайск: Изд-во ГАНИИИЯЛ, 1997. - С. 118-126.

147. Уманский А.П., Демин М.А. Бронзовый инвентарь могильника эпохи поздней бронзы у станции Плотинная // Вопросы истории СССР. Ученые записки БГПИ. Барнаул: Изд-во БГПИ, 1974. - С. 3-14.

148. Умеренкова О.В. Классификация украшений ирменской культуры // Археология и этнография Сибири и Дальнего Востока. Барнаул: Изд-во АГУ, 1994. - С. 55-57.

149. Умеренкова О.В. Бусы ирменской культуры // Вопросы археологии Сибири и Дальнего Востока. Кемерово: Изд-во КемГУ, 1995. -С. 72-74.

150. Фролов Я.В., Папин Д.В. Коллективное погребение ирменской культуры в Барнаульском Приобье // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Вып. 9. Барнаул, Изд-во АТУ, 1998. - С. 102105.

151. Худяков Ю.С. Табатский археологический микрорайон // Археологические микрорайоны Западной Сибири. Омск: Изд-во ОмГУ, 1997.-С. 131-153.

152. Членова H.JI. О культурах бронзовой эпохи лесостепной зоны Западной Сибири // СА, N23. М„ 1955. - С. 38-57.

153. Членова H.JI. Происхождение и ранняя история племен тагарской культуры. М.: Наука, 1967. - 300 с.

154. Членова Н.Л. Соотношение культур карасукского типа и кетских топонимов на территории Сибири // Происхождение аборигенов Сибири и их языков. Томск, 1969. - С. 143-146.

155. Членова Н.Л. Датировка ирменской культуры // Проблемы хронологии и культурной принадлежности археологических памятников Западной Сибири. Томск, 1970. - С. 133-149.

156. Членова Н.Л. Хронология памятников карасукской эпохи. -М.: Наука, 1972. 248 с.

157. Членова Н.Л. Итоги и проблемы изучения карасукской эпохи в Алтайском крае // Археология и краеведение Алтая. Барнаул, 1972. - С. 26-29.

158. Членова Н.Л. Суртайка могильник карасукской эпохи в предгорном Алтае//КСИА. -М.: Наука, 1973. -Вып. 12. - С. 114-121.

159. Членова Н.Л. Ирменская культура и её локальные варианты // Происхождение аборигенов Сибири и их языков. -Томск: Изд-во ТГУ, 1973.- С. 207-209.

160. Членова Н.Л. Раскопки могильника Камышенка на Северном Алтае в 1970 году // ИИС. Томск: Изд-во ТГУ, 1974. - Вып. 15. - С. 112-119.

161. Членова Н.Л. Соотношение культур карасукского типа и кетских топонимов на территории Сибири // Этногенез и этническая история народов Севера. М., 1975. - С. 223-230.

162. Членова Н.Л. Андроновские и ирменское погребение могильника Змеевка (Северный Алтай)//КСИА. 1976. Вып. 147. С. 223-230.

163. Членова Н.Л. Карасукские культуры Сибири и Казахстана и их роль в киммерийско-карасукском мире (XIII-VII вв. до н.э.) // Сибирь в прошлом, настоящем и будущем. Вып. 3. Новосибирск, 1981. - С. 17-21.

164. Членова Н.Л. Связи культур Западной Сибири с культурами Приуралья и Среднего Поволжья в конце эпохи бронзы и начале железного века // Проблемы западносибирской археологии. Эпоха железа. Новосибирск, 1981. С. 4-42.

165. Членова Н.Л. Оленные камни как исторический источник (на примере оленных камней Северного Кавказа). Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1984. - 98 с.

166. Членова Н.Л. Основы хронологии андроновских памятников федоровского типа // Бронзовый век степной полосы Урало-Иртышского междуречья. Челябинск, Изд-во ЧТУ, 1983. - С. 22-34.

167. Членова Н.Л. Роль миграций в сложении карасукской и ирменской культур Сибири // Палеодемография и миграционные процессы в Западной Сибири в древности и средневековье. Барнаул: Изд-во АГУ, 1994.- С. 75-77.

168. Членова Н.Л. Памятники конца эпохи бронзы в Западной Сибири. М.: Наука, 1994. - 170 с.

169. Членова H.J1. Центральная Азия и скифы. I. Дата кургана Аржан и его место в системе культур скифского мира. М.: Наука, 1997. - 98 с.

170. Членова Н.Л., Бобров В.В. Смешанные лугавско-ирменские памятники района Кузнецкого Алатау // Проблемы археологии Евразии. -М.: Наука, 1991. С. 143-180.

171. Шамшин А.Б. К археологической карте Причумышья // Древняя история Алтая. Барнаул, 1980. - С.52-65.

172. Шамшин А.Б. Поселение Речкуново-Ш новый памятник эпохи поздней бронзы Верхнего Приобья // Алтай в эпоху камня и раннего металла. - Барнаул: Изд-во АГУ, 1985. - С. 129-147.

173. Шамшин А.Б. Эпоха поздней бронзы и переходное время от бронзы к железу в Барнаульском Приобье // Хронология и культурная принадлежность памятников каменного и бронзового веков Южной Сибири. -Барнаул, 1988. С. 111-115.

174. Шамшин А.Б. Эпоха поздней бронзы и переходное время в Барнаульско-Бийском Приобье (XII-VI вв. до н.э.): Автореф. дис.канд. ист. наук. Кемерово, 1988. - 16 с.

175. Шамшин А.Б. Переходное время от эпохи бронзы к эпохе железа в Барнаульском Приобье (УШ-Vl вв. до н.э.) // Западносибирская лесостепь на рубеже бронзового и железного веков. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 1989. -С. 116-129.

176. Шамшин А.Б. Погребальный обряд населения Алтайского Приобья в эпоху поздней бронзы и переходное время // Исторические чтения памяти М.П.Грязнова. Ч. 2. Омск: Изд-во ОмГУ, 1992. - С. 103-105.

177. Шамшин А.Б. Новоалтайское поселение // Алтайский сборник.-Барнаул: Изд-во АГУ, 1993. С. 70-82.

178. Шамшин А.Б., Фролов Я.В., Медникова Э.М. Бобровский грунтовый могильник // Погребальный обряд древних племен Алтая. -Барнаул: Изд-во АГУ, 1996. С. 69-88.

179. Шипулин А.Я., Калинин A.M., Никифоров Г.В. Леса Кузбасса. -Кемерово: Кемеров. книж. изд-во, 1976. С. 236.

180. Ширин Ю.В. Погребения скифского времени в Кузнецкой котловине // Итоги изучения скифской эпохи Алтая и сопредельных территорий. Барнаул: Изд-во АГУ, 1999. - С. 237-240.

181. Ширин Ю.В. Древности Алтая в музеях г.Новокузнецка // Сохранение и изучение культурного наследия Алтая. Барнаул: Изд-во АГУ, 1999. - Вып. X. - С. 134-137.

182. Эрдниев У.Э. Городище Маяк // Труды ТГУ. Вып. 136. Томск, 1957.-С. 197-208.

183. Эрдниев У.Э. Городище Маяк: Научно-популярный очерк. -Кемерово: Кемеров. книж. изд-во, 1960. 68 с.

184. Эрдниев У.Э., Шпарог Ю.А., Белошицкий Д.Д. Памятные места города Новокузнецка. -Кемерово, Кемеров. книж. изд-во, 1956. 48 с.

185. Яворский В.И. Физико-географическое описание // Геология СССР. М.-Л., 1940. - Том 16. - С. 49-51.1. Архивные источники

186. Илюшин A.M. Отчет о раскопках курганного могильника Шаба-ново-1 в Ленинск-Кузнецком районе Кемеровской области. Кемерово, 1989.- 19 с.

187. Илюшин A.M. Отчет об археологических исследованиях в Тувинской АССР и Кемеровской области в 1990 году // Архивы ИА РАН и кафедры археологии КемГУ. Кемерово, 1990. - 32 с.

188. Илюшин A.M. Отчет о полевых археологических исследованиях 1991 года в Кемеровской области // Архивы ИА РАН и кафедры археологии КемГУ. Кемерово, 1991. - 48 с.134

189. Илюшин A.M. Отчет о результатах археологических исследований на территории Беловского, Гурьевского и Ленинск-Кузнецкого районов Кемеровской области в 1992 году // Архивы ИА РАН и кафедры археологии КемГУ (дело N655). Кемерово, 1992. - 52 с.

190. Илюшин A.M. Отчет о полевых исследованиях Кузнецкой археологической экспедиции в 1994 году // Архивы ИА РАН и филиала НПО «Памятник». Кемерово, 1994. - 50 с.

191. Илюшин A.M. Отчет о полевых археологических исследованиях Кузнецкой комплексной археолого-этнографической экспедиции в 1995 году // Архивы ИА РАН и филиала НПО «Памятник». Кемерово, 1995. - 104 с.

192. НА АН СССР ИА РАН ИАиЭ СО РАН1. ИИС1. ИИФФ СО РАН1. ИЛАИ КГПИ1. КемГУ ККАЭЭ1. КСИА КСИИМКксиэ1. КузГТУ