автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Погребальный обряд в Древней Руси по материалам Гнездовского некрополя

Полный текст автореферата диссертации по теме "Погребальный обряд в Древней Руси по материалам Гнездовского некрополя"

М0СВШ2ШЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА., ОРДЕНА. (ШЯБКШЙ РЕБОЛЩЖ И ОРДЕНА. ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ М. В.ЛОМОНОСОВА

Исторический факультет

йа права:: рукописи УДК 530.26

ЕАНЮЗ Юр!1й Эдуардович

ПОШПЕШШй 0Ш5Д 3 ДРЕВНЕЙ РУСИ ПО ШТЕШШ ГН2ЗДОК2{ОГО"НЕК?ОПОД5

Специальность: С7.00.05 - азхеолспгг

АВТОРЕФЕРАТ дпссбртащг: на соискание ученой стелеки кандидата исторических наук

?.!ос7:ва 1992

Работа выполнена на кафедре археологии исторического факультета. Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова.

Научный руководитель - доктор исторических наук,

профессор Д.А.Авдусин

Официальные оппоненты - доктор исторических наук,

профессор Е.А.Шидт, кандидат исторических наук ■ В.Я.Петрухин

Ведущая организация - Государственный Исторический музей

Защита состоится 1992 г. в часов

на заседании специализированного совета К.053.05.29 по археологии и этнографии в Московской государственном университете имени М.В.Ломоносова.

Адрес: II9899, Москва, Ленинские горы, МГУ, 1-й корпус' гуманитарных факультетов, исторический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке имени А.М.Горького /Ленинские горы, £й корпус гуманитарных факультетов МГУ имени М.В.Ломоносова/.

Автореферат разослан n/S~n JUc&^J 199¿r. '

Ученый секретарь специализированного совета, кандидат исторических наук,

доцент Л.Б.Заседателева

: , - I -

i

i ОНЦАЯ XAPAKTSFKCMÍA РАБ01Ы

■. ды'1" I .

грггций Актуальность теш исследования. Гнездовский некр^оль гто праву считается одним из осноеных археологических памятников эпохи становления государства ДреЕняя Русь /конец IX - начало XI вв./, а его материалы служат важнейшим источником при освещении таких проблем, как расселение славян е леской зоне Восточной Европы, формирование социальной структуры Древнерусского государства, этнические и культурные контакты русн со С;:ан-дикавией, мусульманским Востоком, Византией и западнославянскими землями, происхождение Смоленска. В результате продолжавсргс-ся более 100 лет исследований могильника был создан значительный по объему фонд данных о гнёздовских погребениях /более 800 документированных комплексов, из которых свыле 650 раскопано экспедицией под руководством Д.А.Авдусина/. Леть малая часть этого фонда была использована в работах В.А.Цулкинаг являеиих-ся, по существу, единственной попыткой системного анализа погребального обряда Гнёздозского.некрополя.

Пели и задачи исследования. Погребальный обрзд, или совокупность археологических фактов, зафиксированные; при исследовании определенного погребального памятника и ото5р?^.лго: погребальный ¿сульт и погребальное обычаи определенного человеческого коллектива, принято рассматривать пак сложную систему взаи-мосвязакных элементов, и лисъ изучение всей совокупности элементов этой системы /способ погребения и его рг;с-,!;егиднсс71:т погребальные сооружения, погребальный инвентарь, LavHi'cr.ricc::::.: комплекс, намогильные сооружения/ гтеопелпег полут«:?:. r.v.. ravi-Ц1П0 культового, этнического или социального характер-». Сснгвк:-.-4 задачей данной работы является всестороннее изучение ттегр-эбального обряда гаёздоЕСГпк курганов п сто возматнестей как исторического источника, позволякцего реконструировать скз'лльнс-зт-

нические процессы, происходившие в Смоленском Поднепровье в конце К - начале XI вв., и обозначить место гнёздовских курганов в общей системе погребальных древностей периода становления Древнерусского государства.

Хронологические ракам исследования определяются временем -тащиекгровашя Гнёздовского некрополя /конец IX - начало XI 23./; для сравнительного анализа были привлечены также материалы погребальных древностей-Смоленского Подаепровья последней четвери I тысячелетия н.э. и Х1-ХП вв.

Источники. Основой для написания работы послужили коллек-ц;гл, хранящиеся в археологическом музее МГУ, Государственном Историческом музее, Смоленском государственном объединенном историческом и архитектурно-художсстзеннш музее-заповеднике, Государственном Эрмитаже, архивные материалы Смоленской экспедиции '¿ГУ, Института археологии АН СССР, Ленинградского отделения Института археологии АН СССР, а также многочисленные публикации 'Научная новизна, диссертации. В работе впервые обобщен весь доступный для системного анализа материал погребальных комплек-сор ГнёздоБского некрополя, исследованных до 1989-года. В на-учинй оборот вводится значительное количество новых данных, полученных при раскопках последних 25 лет и во многом изменивших оби;/о представления о характере погребальных древностей Гнездо] '.'столика исследования определялась состоянием имеющегося

ь Чс^ем распоряжении материала. Важнейшей методологической про

■ . *

блс:/.сй, затру;-нищей изучение погребальных древностей Гнёздова . кзлг.ется ¿спрос \ достоверности накопленной информации, вопрос отражающий сложный дуть формирования фонда исследованных погре бений. Ддя объективной оценки погребального обряда гнёздовекга Курганов признано необходимым сформировать наиболее достоверна: выборку погребений, используя для этого следующее условие: ::гпл?д;сван;(е курганной насыпи на снос й/или возможность локага

зации. каждого раскопанного кургана на топографическом плаке могильника. Сформированная по указанному принципу выборка погребальных комплексов позволяет избежать неоднократного использования при статистическом анализе погребений, раскопанных двая-да /до и после 1949 года/. Исследуемую нами выборку составили 230 погребений по обряду трупосозжения и 116 комплексов с остатками трупопололсекия; определенная информация монет быть получена и при анализе повревденных курганоз /146 комплексов с■ остатками кремации и 10 трупополояений/.

Практическая ценность работы заключается в возможности использования ез результатов при составлении соответствуюеих разделов обобщающих трудов по истории Древнерусского государства, этнокультурных контактов Руси со Скандинавией, при создании му-зейкых экспозиций, в учебных пособиях, а также в лекционных курсах для зысших учебных заведений.

Апробация работы. Отдельные разделы работы были изложены на заседаниях Смоленского семинара кафедры археологии исторического факультета МГУ. Диссертация в целом обсуждена на заседании кафедры археологии МГУ.

■ Структура работы. Диссертация состоит из введете, сести разделов, заключения, примечаний,' списка использованноГ: литег.-ь-туры, таблиц, приложений, альбома иллгострзц'Л.

ССЙЕРЖАИИ РАБОТА

I. Введение. Во введении обосновызается яктуалы г-.-.ч-ты, ее предметные к хронологические грани*.", герму::;::-;-- г г- •-ли н задачи исследования, характеризуется кс?очнйкоь&я ба--:..

П. Гнёздовскке курганы: топогратия могильника. спгоа;:::--• исследуемой выборки погребений. В данном разделе раесмдтг;::' ся вопросы топографии Гнёздовского некрополя, общие' предстанле-' кия о структуре которого складывались постепенно, в процессе

исследования памятника. В целом, изучение топографии Гнёздовско-го археологического комплекса было завершено разведочными работав А.Н.Лявданского, обнаружившего нивленские и заолыпанские курганы и сделавшего подсчет тсыпей и описание внешнего состояния Есего некрополя. Исследователем был также составлен план могильника и его округи /"в масштабе 200 сажен в дюйме"/, не зозеддмй, однако, в опубликованные материалы и, по-видиыому, утраченный после ареста А.Н.Лявданского, репрессированного в 1530-е годы. Созданием топографического плана всего археологического комплекса /М.Н.Кислов/ были подведены итоги визуального изучения Гнёздова.

• Анализ архивных материалов позволил несколько расширить существуйте представления о топографии могильника. В работе обосновывается существование в Центральной группе крупных насыпей, снивелированных уже к рубежу веков, исследование которых было предпринято в 1836 году В.И.Сизовым. Эти курганы расподагг ;п:с1. значительно севернее сохранившихся больших насыпей, по-видимому, у самого шоссе,.с севера ограничивающего некрополь. Кург раскош;шые II.С.Абрамовым в урочище "Мещанские луга", удалось идентифицировать' с насыпями Левобережной группы.

Традиционное деление Гнёздовского некрополя на группы отражает слс.глвлуюся под влиянием природной среда структуру ыо гильнлка, но не учитывает топографическую взаимосвязь гнёэдов-о..:1х поселений и их кладбищ. Следует согласиться с В.А.Цулки-5Гг£.1, выделившим "среди гнёздовских памятников два территориаль ихс комплекса -\ Центральный и Ольшанский" /15778/. Однако решение вопроса о корреляции различных структур Гнёздовского некро поля /отдельных курганных групп и двух комплексов/ из-за-тсс не равнозначней степени исследованности имеет в большей мере пер-сп-кт.шш: характер.

—• ГУ:-? з лове гае курганы с остаткам трупосожжения. Изуче-

ние особенностей такого способа погребения, как кремация, дс недавнего времени было в гнёздозской археолога!: тождественно ■ исследованию погребального обряда гнёздовских курганов в цело.'.:, что и предопределило относительно более высокий уровень обобщения материала содержащих остатки кремации погребений некрополя, отличительной чертой которого является погребальный биритуалпом.

Из 230 комплексов с остатка!® трупосоккения,- еходлг;о: в нашу выборку, 206 погребений отнесены к кремациям на месте "доведения кургана. Вце 131 из 143 поврезденных комплексов с остатками кремации также, по-видимому, атрибутируются как ссгтекня на месте. В качестве основного критерия трупоссхгения, произведенного вне пределоз курганной насыпи, рассматривается отсутствие кострищного слоя или кальцинированных костей на кострище. Достаточно уверенно к трупосоласениям на стороне могут быть отнесены немногочисленные достоверные случаи вторичных погребений. Определенные сложности возникает при атрибуции остатков соления, зафиксированных над кострищем в верхней части насыпи. В данном случае отличительной чертой труп ос оценил ка :.?есте сооружения насыпи признано наличие останков в слое кострища. Анализ труп ос олений, различающихся по месту совершения кремации, проведен в работе дифференцированно.

Изучение "внешних" пр:зкакоз погребальна комплексов /размеры и форма насыпи, структура костркшксго слоя, парг-зтгы ровиков/ позволило уточнить некоторые Tpax.:-:iri:o:ua:o прсгстг-влг:-'иг о фэр.ге и строении органов. 3 Гнёздовскси' некрополе, г,о мнению, достоверно но зафиксировано чя одной к?о;;~' с четы: угольный основанием. Среди основной массы курганов, икс-*:;:* форлу шарового сегмента, выделена группа так называемых "плоских курганов", определяющими количественная критериями которое является диаметр основания насыпи /не менее 15 vj и соотнотекие высотыи диаметра основания насыпи /не более 0,1-0,11/. Сопс-

ставление объемов насыпи и ровика курганов подтвердило принци-альную возможность возведения насыпей лишь за счет земли, взятой из ровика /расчеты произведены для насыпей до 1,5 м в высоту/. Анализ структуры кострищного слоя опроверг представление об обряде сгребания кострища к центру, как характернейшей черте гнёздовских трупосожжений /этот ритуал зафиксирован в 3,4% исследованных комплексов/. Удалось воссоздать конструкцию погребального костра /и ритуального костра комплексов с остатками трупосожжения на стороне/ и сделать вывод о соответствии размеров кострищного слоя поперечным параметрам конструкции погребального костра.

• Проведенный анализ взаимосвязей 67 выделенных признаков. погребального обряда гнёздовских кург&нов с остатками трупосож жения на месте /уровень расположения остатков кремации, способ размещения кальцинированных костей, варианты дополнительного "оформления" останков и использования сопроводительных сосудов наличие вещей в/на урне, сожжение в ладье, обряд "порчи оружия основные категории погребального инвентаря, "плоские курганы",

вер.скальные размеры насыпи/ позволяет говорить о существовали * 4

единой модели обряда погребения, в рамках, которой, превде всех на уровне погребального инвентаря выделяются две культурные т] диции. первой характерны: фибулы скандинавских типов; ожерелья, в состав которых входят подвески различных типов, скандинавские амулеаы и бусы /более 5 экземпляров/; железные гривны /сбично с привесками - "молоточками Тора"/; стеклянные сое; ды и ритсн*:; сундуки и ведра; котлы; предметы для игры; весы; деревянные предметы, после сожжения которых сохранилось 3 и б1 лее "ладейных" заклепок; остатки золотого шитья. Вторая сради цг.я характеризуется, прежде всего, отсутствием элементов, опр ;;елнми:х первую. Именно первой традиции свойственны наиболее ::гущ&5 гнёзд овские- курганы /вще 2,5 м/, сожжение в ладье к

"порча оружия", комбинации железной гривны и урны, курганы с плоской вершиной. К первой традиции тяготеют ледоходные шипы, •костяные гребни, комплексы вооружения, состоящие из 3 и более стрел и/или других видов оружия и защитного снаряжения, весовые гирьки,, маленькие подковообразные фибулы, деревянные сосуды, а также кольцевидные и дугообразные фибулы и комплексы с каменными конструкциями.

Среди изредка встречающихся в курганах с остаткаг.з! груп^-сожжения элементов погребального обряда, интерпретация котор'го: расшряет наш представления о ритуале погребения, особенно выделяются комплексы с подкострищными ямами, не содержащим кальцинированных костей. В ряде случаев /курганы Л-13,35, Ц-2, Лб-1/ ямы являлись необходимым условием совершения ритуала "порчи оружия". Назначение материковой ямы из кургана Л-47, содержавшего остатки сожжения в ладье, предположительно бшо связано с обрядом "временной ингумации", известным по описанию Ибн-Фадлана.

Результата проведенной дифференциации комплексов с остатками трупосожжения на месте по половозрастной принадлежности погребенных позволяют говорить о примерном равенстве количест-. ва одиночных погребений мужчин, женщин и детей,'доля которых составляет приблизительно по 25-30?о. Данное соотношение отражает, по-видимому, ёстественный*характер пропорционального представительства половозрастных групп гнёздовского населения, присущий поселениям с относительно стабильной демографической структурой. Для детских погребений отпечена кеслучадоая г.олс--и-тельная связь с таким признаком, как "безынзектарт::; комг.-ог.с".

Одним из наименее исследованных элементов погрегальнего обряда Гнёздова является фаунистический комплекс /остак;-: —■ вотных и птиц, обнаруженные в погребениях/. Биологическое определение кальцинированных костей из курганов, раскопанных в 197С-1979 Родах позволило создать необходимые условия для изучения

фаунистического комплекса как кассового археологического источ-,к:ка. 3 результате проведенного анализа было выяснено, что не менее чем в половине из донедших до нас в относительно непотревоженном виде погребений зафиксированы останки кивотных и пгпц, то есть курганы с фаунистическим комплексом ыогно считать явлением ординарным. Всем рассмотренным группам погребальных комплексов, дифференцированных по половозрастной принадлежности погребенных или различавшихся характером погребального инвентаря, свойственно это явление. Однако ото не означает, что данное положение нивелирует наибольшую степень вероятности обнаружения фаукистичосксго комплекса в погребениях выделяемой нами"первой культурной традиции" или наименьшую степень аналогичной вероят нссти, свойственную детским погребешйы. Видовой набор фаунистического комплекса ограничивается, фактически, тремя видами: лоплдью, собакой, птицей /курицей/. Указанная тенденция являет ся ^пределящей дгл рассматриваемого археологического материала. Результаты исследования фаунистического комплекса позволяют сделать вывод о той, что этнические построения, основанные на аадел&ики или отсутствии фаунистического комплекса в целом, или его отдельного вида, например, лошади, лишены основания. Сравнительный анализ имевшегося материала с данными исторических и этнографических источников показал, что лошадь, собака i пгица а погребальном культе играют роль "проводников из посюстороннего з потусторонний мир". Предложенная интерпретация делена. пониматься как система с достаточно автономными элемен там:: /конь, собйке, птица/; эта система входит в общую систем погребального культа и фактически дублирует такой универсальна.': способ •'переправы", как сожжение.

Погребения с остатками трупосожжения, произведенного на •rítкотором расстоянии от места захоронения /24 комплекса/, мол •¡о рал.-.з.:-дть ка две группы. Первую составляют впускные погрей

ния, .то есть процесс кремации на стороне был предопределен стге-млением соединить разновременные погребальные комплексы ь гра-■ницах одного намогильного сооружения, Вторую группу составляет курганы, где остатки трупосожжения на стороне являются основным погребени'ем; по расположению останков выявлено два варианта: е верхней части насыпи /II комплексов/ и на уровне дневной поверхности /9 комплексов/. Характер содержащих остатки" трупосозпенкя на стороне погребений - их немногочисленность, сосуцествовакне-под одной насыпью комплексов с остатками кремации ка песте сооружения насыш и на стороне, наличие ритуальных костру к зафиксированный случай более глубокой имитации основного варианта гнёздовских кремаций /Дн-II/ - позволяет рассматривать эти комплексы не как альтернативу ритуалу трупосожжешя на месте . возведения насыпи, а скорее"как отступление от общепршятоЯ нормы, обусловленное воздействием нескольких разнородных факторов, не поддающихся однозначной атр!буции.

Среди погребальных древностей Смоленского Поднепрсвья последней четверти I'тысячелетия н.э., помимо гнёздовских курганов, исследователи выделяют три группы памятников: погребения культуры смоленских длинных курганов /далее - КСДК/, так называемые "круглые /полусферические/ курганы с трупосож^енкями", не относящиеся к КСДК, и новосёлковские курганы. Вопрос о присутствии элементов КСДК в гнёздовских древностях впервые аргу-■ ментированно был поставлен Е.А.Пкидтом /1970/, разверну? „ч; концептуальных масштабов В.А.Е^лкиным /1978/. По их i.

погребальном обряде ГнёздоЕа "отзвуки традиций, ксчезку?;-.:п-вместе с теми, кто оставил длинные курганы" наиболее с;-¡с:.-:;:: с ' уловимы в установке урны вверх дном, в размещении остатков кремации в подкострищнцх ямах, в погребении умершего с конем, з че*ырехугольной форме насыпи. Полусферические курганы с трупс-сожжениями, находящиеся вне рамок' КСДК, характеризуется, по yko--

ни» В.А.Булкина /1978/, И.В.Белоцерковской /1975/, В.В.Енуко-ва /1988/, помимо круглой в плане насыпи, трупоссдасением, совершенным преимущественно на месте возведения йасыпи, отсутствием типичных для КСДК предметов погребального инвентаря, наличием как лепной, так и круговой керамики. Как памятник, соеди-нивпий в себе черты "гнёздовских дружинных курганов" и погребальных комплексов КСДК, принято рассматривать курганную, группу у поселка Новосёлки /Е.А.Шмидт, 1963,1983; С.С.Ширинский, 1970; а.А.Ьулкин, 1978/.

Сравнительный анализ погребальных древностей Гнёздова и памятников пЬследней четверти I тысячелетия н.э., исследовании э Смоленском Поднепровье, показал, что предложенные исследователями критерии родства погребального ритуала КСДК и гнёздовских курганов не находят подтверждения в имеющемся материале. Единичные вещи, найденные з некоторых гнёздовских погребальные комплексах /обломок бронзовой шейкой гривны из шестигранного дрота, обмотанного треугольной в сечении проволокой, 2 трапещ евидше подвески, обломок бронзовой шейной гривны из четырех?» гранного дрота е..пуансонным орнаментом/, имеют аналогии среди круга бал-хегих древностей, то есть их атрибуция, по-видимому, шире рамок КСДК. Замэтим также, что комплексы с упомянутыми предаетами /Лб-1, Серг-33/ входят в число погребений, отнесен ных нами к "перзой культурной традицки". Поиск параллелей меж ду погребальными древностями КСДК и Гнёздова может оказаться наиболее перспективным на уровне керамического материала. Одн ко отмечаем^.;! ^следователями неоднородный характер керамики КСДК, ее связь с керамическим комплексом роменской культуры, как и последнего - с гнёздовскими лепными формами, несомненэд поэтому окончательно установить долю участия той или иной трг днций керамического производства в формировании комплекса гн( добской лепной посуды может лишь специальное исследование.

Поиск аналогий "круглым курганам" в гнёздовском материале представляется перспективны!,! ли&ь при условии отказа от обобщенных характеристик этой группы формально объединенных погребальных .комплексов . Единичные погребения, отнесенные к "круглым курганам", сопоставимы с гнёздовскими, вернее, с той частью комплексов, что образуют выделенную налги "Еторую культурную традицию". Значительную сложность создает немногочисленность этой- группы погребений, являющаяся в какой-то степени реальню-: отражением исторической действительности.

Попытки интерпретировать новосёлковские курганы в целом, как нечто единое, возникшее в результате интеграции, "сложного переплетения" не менее чем двух этнокультурных традиций, нивелируют' действительный удельный вес каздой из них и упрощают характер их взаимосвязи. Безусловно, определяющей является традиция, представленная элементами скандинавской материальной и духовной /ритуал "порчи оружия"/ культуры. Иной культурный пласт древностей Новосёлок, связанный с КСДК, очень невыразителен, а взаимодействие двух традиций минимально. Констатация существования определенных параллелей в погребальном инвентаре между' - единичными комплексами Новосёлок и памятниками КСДК лишь в малой степени относится ко всему могильнику, тогда как признаки-сопоставимости ведущей этнокультурной традиции памятника и "по-р-вой культурной традиции" Гнёздова является важнейшей характеристикой курганного некрополя. Поэтому столь неубедительна попытки подкрепить поиски традиций КСДК в. Гнёздове ссылкой на 0,7/-зость новосёлковских и гнёздовских курганов /В.А.гул:':::-:,

В целом, огромные масштабы Гнёздовского могильника и чрь:-вычайно небольшое число погребальных комплексов рассматршаеие-го региона, сопоставимых с гнёздовскими кремациями, поззоллит говорить о совершенно особой положении Гнёздова в Смоленской Поднепровье.

1У. Гнёздовские курганы с остатками трупоположения. На протяжен^ многих десятилетий изучению гнёздовских ингумаций препятствовали такие субъективные факторы, как методика поле-зых исследований и традиционные представления об общем характере погребального обряда, сложившиеся под влиянием результатов оаскопок дореволюционных исследователей /В.И.Сизов, В.Д.Соколов, 'Л.С.Абрамов и др./, при отсутствии должного внимания к находкам С.И.Сергеева. Дурным ростом количества выявленных ингу-мацнй отличаются раскопки 1970-х и 1980-х годов, однако материал погребений /за исключением нескольких камер/ исследователями практически не рассматривался.

•Анализ параметров подкурганных ям, содержалцсс остатки тру-поположекий, позволил дифференцироватв гнёздоБСкие ингумации на •-:амер:!ые погребения и погребения в "могильных ямах". К камерным отнесена все комплекса, ширина дна ямы которых составляет не менее 140-150 см, а соотношение ширины и длины ямы - от 0,6 до I; погребения, параметры ям которкх отвечают следующему условию /ширина дна щ *• не менее 110-125 см, отношение ширины к длине - более 0,4/, расгматризаются в качестве' камерных лишь при наличии таких дополнительных факторов, как сидячее положение погребенного или сохранившиеся остатки погребальных конструкций, сопоставимых чо своим размерам с достоверными камерными соору-г-.е'г/ями.. Используя указанные критерии, к камерным погребениям внесен 31 комплекс, исследованный экспедицией под руководством Д.А.Авдусина; еще А поврежденных погребения с остатками трупоположения, зафиксированные С.И.Сергеевым, причислены к разряду камерных по характеру инвентаря. Все некамерные комплексы отнесены к группе погребений в "могильных ямах" /85 погребенгй/.

По материалам относительно хорошо документированных. 18 кс-.£плек:оз, содержавших следы конструкций погребальных сооруже--:'•"•Г'л.емс Д2а сснзьяых вида камер: "земляные камеры" - ямы,

стенки которых не облицованы деревом, но сверху перекрыты настилом /Ц-249/, и деревянные камеры - погребальные сооружения с деревянными стенами, верхним и нижним перекрытием. Среди погребальных сооружений, отнесенных к деревянным камерам,- по способу углового крепления стенок выделяются два типа конструкций: камеры "с четырьмя угловыми столбами /Ц-171,306, Дн-4,13,31/ и камеры-"срубы" /Ц-86,157,191,196,212,301, 0ль-30, Дн-40, ПСйь-П,25/П,50,62/. Абсолютно преобладает вариант соединения плах /досок/ стенок рубкой "в лапу", вариант рубки "в обло" обнаружен лишь в погребении Ц-301. Камеры курганов П0ль-62 и 0ль-30, напоминающие, скорее, подземные погребальные "палаты" /площадь дна камер - 16,8 и 32

и2/, имели центральный опорный столб, несущий основную нагрузку верхнего перекрытия.

Из 85 ингумаций в "могильных ямах", в 23 случаях зафиксированы в большей или меньшей степени четкие следы или остатки деревянных конструкций /1940-4,Ц-275,314/1,315, Оль-8,23, Дн-3, 12,17,24,28,30,35, П0ль-5,30,31,36,38,53,64,69,79,83/, дающие возможность определить достаточно'точно поперечные размеры погребальных сооружений и приблизительно - их вертикальные параметры; еще 32 погребения /Ц-14,63,94,144,197,222,241/1,258,276, 288,289,292,325,- Л-95,123,137,145,148,151, ПОль-4,14,20,22,27, 40,42,46,49/1,51,52,58,74,82/ по стратиграфическим данньЗм, отдельным пятнам древесного тлена и'остаткам дерева также, по-видимому, следует отнести к комплексам с погребальными конструкциями. 'В целом, отсутствие деревянных погребальных сооружений з "могильных ямах" является для Гнёздова скорее исключением, чем правилом, а возможный альтергативный вариант - ингумация умерших, завернутых в бересту, шкуры или тканый материал - представляется гипотетичным. Достоверно зафиксированный факт существования деревянного гроба, на сбитого железными гвоздями /Ц-315/, позволяет рассматривать гроб из кургана Ц-315 з качест-е

основной модели при реконструкции некогда существовавших, но не

сохранившихся деревянных сооружений. Современное состояние ис-

* *

точниковой базы не позволяет погребения в "могильных ямах", как группу в целом, уверенно идентифицировать с трупоположениями в гробах, однако в качестве предположения такая атрибуция ингума-ций,.альтернативных камерным, представляется обоснованной. ЛГ

Изучение половозрастной принадлегности погребенных в гнёз-довских курганах с' остатками трупоположения подтвердило наш вывод о характере демографической структуры Гнёздовского поселения, сделанный по материалам курганов с сожжениями. Наиболее показательна половозрастная дифференциация ингумаций из курганов полностью исследованной Заольшанской группы, где женские, детские и мужские комплексы составляют по трети всех определимых погребений. Следует указать также на некоторые особенности половозрастной дифференциации исследованных камерных комплек- -сов, не свойственные трупоположениям в "могильных ямах": отсутствие в нашей выборке погребений детей, существование парных захоронений.

Видовой состав фаунистического комплекса камерных погребений /данные о фаунистическом комплексе трупоположений в "могиль ных ямах" практически отсутствуют/ подтверждает наблюдения, сделанные по материалам курганов с остатками трупосожжений. Однако пропорциональное представительство основных видов фаунистического комплекса /лошадь, собака, птица/ в курганах с погре бальными камерами отличается значительным .преобладанием погребений' с' останками лошади /Ц-191,255, 0ль-30, Дн-4, 14/УП-1899/'. Во всЪх камерах лошади выступают в роли "транспортного средства", о которой говорят предметы конского снаряжения и остатки саней/?/ УРпь-30/. Кости курицы из камеры кургана Ц-198, содержавшей погребение женщины, подтверждает выявленную по материалам трупосожвений тенденцию относительно более частого обнару-

ления птичьих костей в женских комплексах. Достаточно специфичны черты камерного погребения Л-129, где останки собаки зафиксированы вне камеры на краю ямы - "на пороге" подземного жии-ща "хозяина". Очень индивидуальный характер имеет и курган Ц-142 с самостоятельным погребением лошади.

Анализ встречаемости в.погребальных камерах и "могильных ямах" основных элементов вещевого комплекса гнёздовских ингума-ций показал существование достаточно четкой дифференциации этих двух групп комплексов. В целом, обобщенную,'альтернативную "могильным ямам" модель■камерных погребений на уровне погребального инвентаря можно представить в виде сочетания таких предметов, как сундуки и ведра, скандинавские фибулы, ледоходные сипы, весы и гирьки, кафтаны, золотая и серебряная канитель, костяные острия, конское снаряжение, стрелы, копья, мечи и скрама-саксы, щиты. Аналогичная по характеру модель погребений в "могильных ямах" мужчин и женщин определяется височными кольцами, одеждой с 1-2 пуговицами на вороте, топорами, ожерельем из 1-5 бусин; детские комплексы - гончарными сосудами и бубенчиками или же отсутствием инвентаря.. '

■ Не менее чем в' II гнёздовских курганах с трупоположениями, помимо остатков ритуальных костроз, горевших до или после предания зе«йге тела умершего, отмечены следы обрядового действия, выражавшегося в обжиге верхнего пзрекрытйя камер и гробов и . .ссакении особых, не относящихся к погребальным сооружениям конструкций. Существование отмеченного обрядового действия, как и сожжения ритуального костра-, отражает, по-видимому, реальный контекст погребального биритуализма Гнёздова, характеризующийся бытованием определенных общих представлений об огне и его роли а погребальном культе.

Одним из результатов работы с полевой документацией Смоленской экспедиции явилось выделение группы курганов, стра-

тиграфические особенности которых позволяют с большей или меньшей степенью вероятности атрибуировать' эти комплексы как погребения, совершенные по. способу трупоположения, неверно истолкованные в процессе раскопок. Предпринятые в 1987-1986 годах пов торные раскопки трех курганов /Ц-157,171, Опь-ЗО/ подтвердили наши предположения,-указав на необходимость проведения подобны работ и в дальнейшем. При всей условности рассматриваемой груп пы курганов /68 комплексов/, ее не следует, по нашему мнению, игнорировать при количественных сопоставлениях погребений, совершенных по способу трупосожжения, и ингумаций, а.исследовани курганов с "вероятными трупоположениями" способны значительно расширить наши представления о гнёздовских ингумациях.

Сравнительный анализ гнёздовских трупоположений и курганов Смоленского Поднепровья XI. века, содержащих остатки'ингума ций, не позволяет согласиться с концепцией В.А.Булкина, рассматривающего гнёздовские трупоположения в качестве звена между Гнёздовом и древнерусской курганной культурой XI века. Отсутствие достоверных аналогий тнёздовским ингумациям, их инве* тарю и чертам ритуала погребения, отражает, по-видимому, реаш ную историческую ситуацию, а не является следствием ограниченного характера наших' представлений о погребальном обряде кури нов-XI века рассматриваемого региона. '

У. "Пустые" курганы Гнёздовского некрополя. По существующей со времени выхода монографии В.И.Сизова традиции, курганы,

. » «*

при изучении которых остатки погребения человека не были зафш сированй, то есть "пустые" курганы, принято интерпретировать как меморативные насыпи /кенотафы/ или как поврежденные «урга-ны с несахранившимися остатками трупосожжения на стороне. Прш ципиально иной подход к решению этого вопроса был намечен В.А, Булкиным, справедливо усомнившимся в достоверности атрибуции раскопанных подчас на невысоком методическом уровне курганов

- íf -

как "пустых": "Некоторые из них могут оказаться просто недоко-панкыми курганами либо с трупосогжением, либо с трупоположени-ем в могильной яме" /1978/. По,материалам нашей выборки» к "пустым" отнесены III курганов без повреждений, остатки погребений

в которых не были зафиксированы, а имеющейся полевой документа-

i

ции недостаточно для их атрибуции как "вероятных трупоположе-ний". Эде в 105 случаях /группа "поврежденных комплексов"/ остатки погребений также не отмечены, однако курганы имели повреждения /раскопаны до революции, разрушены строительными и ■ иными работами/. Т&ккм образом, если вариант "потери" урны /по В.И.Сизову/ гипотетически мог существовать менее чем в половине курганов с невыявленным обрядом погребения, то при интерпретации "пустых" курганов следует исходить лишь из двух возможных вариантов: курганы с остатками трупоположения или кенотафы. Надежно аргументировать отнесение комплекса к разряду кенотафов, то есть подтвердить изначальное отсутствие человеческих останков, без применения естественно-научных методов практически невозможно. По материалам раскопок Смоленской экспедиции выявлена следующая тенденция; а исследованиях конца 1940-х - ка' чала 1960-х годов, то есть до обнаружения массовых погребений, соверлейных по способу трупоположения, каждый четвертый-пятый курган был.отнесен к разряду "пустых", в то время как в"IS70-X и 1980-х годах таких насыпей насчитывалось не более 5-8# от об. щеГо числа раскопанных комплексов. Представляется, что исследования двух последних десятилетий точнее отражают реальное состояние источника. Вероятно, определенную часть "пустых" курганов составляют комплексы с невыявленными ингумациями в ямах, выкопанных.до сожжения ритуального костра. В целом, условность объединения неповрежденных комплексов, остатки погребений в которых нё были зафиксированы, в группу "пустых" курганов очевидна, а возможный анализ групповой специфики этих комплексов пред-