автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.02
диссертация на тему: Политический заказ в советской музыке 1920 - х - 1950 - х годов как социокультурный феномен

Полный текст автореферата диссертации по теме "Политический заказ в советской музыке 1920 - х - 1950 - х годов как социокультурный феномен"

На правах рукописи

Аплечеева Мария Владимировна

Политический заказ в советской музыке 1920-х - 1950-х годов как социокультурный феномен

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

17.00.02 - Музыкальное искусство

005545981

Саратов - 2014

| ? . ,,Р £014

005545981

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Саратовская государственная консерватория (академия) имени Л. В. Собинова»

Научные руководители: Рогалев Игорь Ефимович,

кандидат искусствоведения, доцент, заслуженный деятель искусств РФ, ФГБОУ ВПО «Санкт-Петербургская государственная консерватория имени Н. А. Римского-Корсакова», профессор кафедры теории музыки

Демченко Александр Иванович,

доктор искусствоведения, профессор, заслуженный деятель искусств РФ, ФГБОУ ВПО «Саратовская государственная консерватория (академия) имени Л.В. Собинова», профессор кафедры истории и теории исполнительского искусства и музыкальной педагогики

Официальные оппоненты: Тараева Галина Рубеновна,

доктор искусствоведения, профессор ФГБОУ ВПО «Ростовская государственная консерватория (академия) имени С.В.Тахманинова», профессор кафедры теории музыки и композиции

Свиридова Ирина Александровна,

кандидат искусствоведения, преподаватель,

ГОУ СПО «Саратовский областной колледж искусств»

Ведущая организация: ТОГБОУ ВПО Тамбовский

государственный музыкально-педагогический институт имени C.B. Рахманинова

Защита состоится 28марта 2014 года в 12.00 на заседании диссертационного совета Д 210.032.01 в Саратовской государственной консерватории (академии) имени Л.В. Собинова по адресу: 410012, Саратов, просп. Кирова С.М., д. 1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Саратовской государственной консерватории (академии^ имени Л. R. Собинова. Текст ттиссептятши и ялтопеЛеоата размещен на сайте http://sarcons.ru/new/index.php/zaschita-mart-2014.html

Автореферат разослан 26 февраля 2014 г.

Ученый секретарь диссертационного -

совета, кандидат искусствоведения, у А.Л. Хохлова

доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Стремясь воссоздать целостную картину советской музыки, исследователи обычно отказывают в серьезном изучении целому ее направлению, связанному с политическим заказом. Направлению, безусловно, неоднозначному по качеству музыки, пестрому и противоречивому, в котором большинство сочинений отличается довольно скромным художественным уровнем. Обилие подобных сочинений, написанных по политическому заказу, не должно заслонять тот факт, что в его рамках были созданы подлинные шедевры.

В предлагаемой диссертации речь идет об определенного рода заказе - политическом, заказе на создание сочинения не столько «сюжетного», сколько имеющего в центре своего содержания некую идеологему, которую надлежало с соблюдением известных установок и норм воплотить в музыкальном произведении.

В работе И. Б. Резник находим определение социального заказа: «Понятие "социальный заказ" давно и прочно вошло в гуманитарные науки и искусствоведение. Социальный (от лат. Social is) означает "обгцествен-ный"; это совокупность тех или иных свойств и особенностей общественных отношений данного общества, проявленная в совместной деятельности. Заказ (от лат. casus - повод, поручение, случаи) - возникновение импульса, толчка, инициирующего то или иное действие». Далее исследователь указывает: <сГосударственный сог/иальный заказ есть особая специфическая форма социального заказа, связанная с требованиями государства как органа управления, формирующего политическую систему. <...> Таким образом, государственный социальный заказ следует понимать как

з

совокупность целей, способов и средств формирования и распространения государственной идеологии в социуме».1

Сходное определение социального заказа приводится в исследовании А. Ф. Еремеева: «Роль общества в образовании предмета искусства наиболее рельефно проявляется в формировании так называемого "социального заказа" <...> развитие социальной жизни и вызревание общественных интересов вызывает возникновение так называемого "социального заказа", прямо провозглашаемого или неявно, но, тем не менее, вполне определенно существующего требования к искусству взяться за разрешение той или иной темы».2

Солидаризируясь с приведенными точками зрения, отметим, что понятие политический заказ своего четкого определения в отечественных и зарубежных работах не получило. В связи с этим, в данной диссертации предлагается определение политического заказа как особого рода поручения государства в сфере художественного творчества, предписывающего отображение в содержании произведения искусства тех или иных элементов господствующей государственной идеологии.

Сфера сочинений, относящихся к музыкальному политическому заказу в СССР, до сих пор не получила подробного освещения ни в российских, ни в зарубежных исследованиях. Основная причина недостаточного внимания ученых к данному музыкальному явлению обусловлена устойчивой репутацией политзаказных произведений как конъюнктурных и потому художественно несовершенных. В настоящей работе предпринимается попытка более тщательно и углубленно исследовать мало или недостаточно изученные сочинения Д.Шостаковича, С.Прокофьева и в известном смысле Г.Свиридова, так или иначе связанные с политическим заказом в СССР.

Для чистоты исследовательского эксперимента были отобраны сочинения с хором (симфония с хоровым финалом, кантата и оратория), как наиболее тесно

1 Резник КБ. Государственный социальный заказ в советском музыкальном искусстве 1930-х годов: Дис....

кадд. искусствоведения. - Екатеринбург, 2005. С.32, 35-36.

2 Еремеев А. Ф. Границы искусства. Социальная сущность художественного творчества. - М., 1987. С.68

4

(благодаря словесному тексту) связанные с поставленными идеологическими задачами.

При этом следует оговориться что, если Вторая симфония Шостаковича и «Здравица» Прокофьева были действительно созданы по заказу политического руководства страны, то существующих достоверных документальных свидетельств о заказном характере «Патетической оратории» Свиридова нет. Учитывая это обстоятельство, под политическим заказом в данной работе понимаются не только сочинения, созданные непосредственно по указанию политического руководства, но и написанные на тексты, имеющие очевидную идеологическую направленность и потому связанные, в той или иной мере с идеологическими установками Советского государства.

Подобный разбор Второй симфонии Шостаковича, «Здравицы» Прокофьева и «Патетической оратории» Свиридова, содержащийся в аналитической части диссертации свидетельствует о парадоксальности реализации в них канонов политического заказа. Вместе с тем, именно этот парадокс позволяет значительно расширить и углубить представление о самом феномене музыкального политического заказа в советской музыке.

Степень изученности проблемы. Интерес к социокультурным аспектам музыкального политического заказа в той или иной мере нашел свое отражение в исследованиях И. Б. Резник, Е. С. Власовой, Н. Г. Шахназаровой, М. Г. Раку, И. Н. Голомштока, И. Л. Набок, Г. И. Панкевича.

Музыкально-стилевые составляющие сочинений, написанных в рамках политического заказа, отражены в работах В. Д. Крыловой, И. А. Барсовой, М. Е. Тараканова, Е. А. Войцицкой, Л. О. Акопяна, И. С. Воробьёва.

Работа над диссертацией осуществлялась в опоре на отдельные статьи, посвященные истории советской музыки первой половины XX века (А. И. Демченко, М. С. Друскин, И. В. Павлова, В. Н. Дьяконов, Т. Г1. Коржихина, М. А. Чегодаева, М. Н. Магид), на публикации, связанные с историей эпохи социалистического реализма (А. В. Луначарский, В. М, Городинский, А. А. Жданов), на

очерки, освещающие социально-политические аспекты творчества композиторов

ь

XX века (М. Гверрери, Н. Лебрехт, А. Любов, Н. Манн, Дж. Мекк, С. Морри-сон, Д. Найк, С. Соренсен, Р. Тарускин), на отдельные монографии (А. Н. Сохор, А. Ф. Еремеев, Н. А. Бердяев, Т. Л. Адорно, М. Г. Арановский, Л. О. Акогош, Б. В. Асафьев, И. Г. Вишневецкий , Б. И. Ольховская, С. М. Волков, И. С. Воробьёв, М. А. Левченко и др.), а также на коллективные труды (Прокофьев С. С. - Письма. Воспоминания. Статьи; Шостакович: Между мгновением и вечностью и т.д.).

Цель исследования — выявить сущностные черты и характерные особенности драматургии кантатно-ораториальных сочинений, созданных в контексте норм и установок направления музыкального политического заказа советской эпохи на примере Второй симфонии Шостаковича, «Здравицы» Прокофьева и «Патетической оратории» Свиридова.

Хронологические рамки исследования определяются периодом 1920-х— 1950-х годов: нижняя хронологическая граница - 1920-е годы — время, когда не без участия отечественного авангарда вызревал феномен музыкального политического заказа советской эпохи; верхней границей являются 1950-е годы - эпоха постепенного переосмысления данного феномена и начало его заката.

Однако, с исторической точки зрения, для целостного раскрытия явления музыкального политического заказа в советской музыке потребовалось расширение хронологических рамок, что обусловлено следующим: еще в дореволюционной России под влиянием социокультурной ситуации появились предпосылки для зарождения исследуемого феномена политического заказа (1905 и 1917 годы явились переломными); в конце 1950-х - начале 1960-х годов в истории страны наступает совершенно иной период, связанный с принципиально новыми эстетическими координатами.

Задачи исследования:

• выделить ряд стилевых закономерностей, характерных для направления политического заказа в советской музыке, в их соотнесении с индивидуальными чертами стилей Шостаковича, Прокофьева и Свиридова;

б

• выявить особенности взаимодействия музыкальной драматургии заявленных сочинений с каноническими установками политзаказа;

• проанализировать характер работы композиторов с вербальным текстом в вышеназванных сочинениях;

• проследить эволюцию данного направления в рамках историко-культурных процессов, происходивших в СССР с начала 20-х по конец 50-х годов XX века.

Объект исследования — политический заказ в советской музыке 1920-х -1950-х годов.

Предмет исследования - специфические стилеобразующие черты концепции и драматургии в произведениях, связанных с контекстом и историческим пространством политического заказа.

Теоретико-методологическая основа исследования. До настоящего времени феномен музыкального политического заказа не рассматривался как целостное явление. В настоящей работе предпринимается попытка комплексного подхода к исследованию политического заказа как феномена, сопряженного с целым кругом проблем, из которых наиболее существенной является положение этого направления в контексте конкретного исторического периода и его место в музыкальном искусстве данной эпохи.

Методология исследования потребовала изучения широкого круга научных работ, в той или иной мере касающихся данной темы. Основополагающими стали методы анализа, связанные с изучением поэтики и семантики музыкального произведения (Б. В. Асафьев, И. Е. Рогалёв, М. Г. Арановский, В. Б. Валькова, В. А. Васина-Гроссман, Л. Г. Данько и др.). Важную роль сыграли фундаментальные труды отечественных литературоведов, музыковедов, философов по теории жанров (Б. В. Асафьев, М. Г. Арановский, Е. В. Назайкинский, Л. А. Мазель, Е. А. Ручьевская, М. Н. Лобанова, А. Н. Сохор, В. А. Цуккерман и др.). Кроме того, задействованы методы, связанные с изучением эпистолярного наследия композиторов и деятелей кулыуры первой половины XX века.

В диссертации применены методы системного, контекстуально-интерпретационного, интонационного, исторического, музыкально-теоретического, сравнительного анализа.

Материал исследования. Эмпирической базой диссертации послужили публикации, связанные с творчеством Шостаковича, Прокофьева и Свиридова. Материалом исследования явилось кантатно-ораториальное творчество отечественных композиторов 1920-х - 1950-х годов и наиболее его значительные образцы (Вторая симфония Шостаковича, «Здравица» Прокофьева и «Патетическая оратория» Свиридова), обращенные к специфике феномена политического заказа в многонациональной советской музыке.

Положения, выносимые на защиту:

1. Имманентные свойства, присущие кантатно-ораториальным сочинениям, написанным в рамках музыкального политического заказа, эволюционировали в соответствии с изменением историко-культурной ситуации в СССР. Так, если Вторая симфония Шостаковича несет на себе существенный отпечаток эстетики советского музыкального авангарда, то «Патетическая оратория» Свиридова являет собой образец глубокой демократизации языка и возвращения к национальным истокам.

2. Специфика политического заказа в музыке композиторов, чьи произведения исследуются в настоящей работе, выраженная в синтезе его нормативных черт, с одной стороны, и «автономности музыкальной драматургии» (термин Е. А. Ручьевской), с другой, способствует не только художественной яркости произведения, но практически с неизбежностью приводит к существенному расхождению музыкального и вербального рядов.

3. В анализируемых сочинениях воплощены основные элементы интонационного словаря рассматриваемого музыкального направления. Вместе с тем, на примере исследуемых в диссертации произведений Шостаковича, Прокофьева и Свиридова доказано глубинное корневое расхождение образно-выразительных канонов политического заказа с внутренней драматургией и музыкальным

содержанием рассматриваемых произведений. За едва ли не демонстративным

8

соблюдением предписываемых правил в анализируемых произведениях скрывается порой диаметрально противоположная предписаным установкам авторская концепция.

Научная новизна работы:

1) впервые предпринимается попытка научного осмысления художественной значимости произведений, созданных в рамках политического заказа советской эпохи, рассматриваются глубинные драматургические процессы, происходящие в них, а также степень автономности музыкальной драматургии и специфика ее взаимодействия со словесным (сюжетным) рядом в рассматриваемых сочинениях;

2) впервые рассматривается вопрос о роли и месте политзаказных произведений в творчестве Шостаковича, Прокофьева и Свиридова и связях этих произведений с общественным контекстом эпохи;

3) раскрываются выразительные и конструктивные особенности произведений, принадлежащих к направлению, редко становившемуся объектом серьезного исследования (по существу в научный обиход заново вводятся Вторая симфония Шостакович и «Здравица» Прокофьева);

4) в диссертации содержится попытка дать аргументированную оценку художественных и общеэстетических аспектов исследуемых сочинений - в ряде положений существенно отличающуюся от тех, что содержатся в исследованиях, посвященных этим композициям;

5) анализ Второй симфонии Шостакович, «Здравицы» Прокофьева и «Патетической оратории» Свиридова, отвечающих всем предписываемым идеологией советского времени параметрам политического заказа, позволил выявить вмонтированный в их вербальный сюжетный ряд такой драматургический план, в котором музыкальное содержание находится в очевидном противоречии с торжественным славлением вождей государства, содержащимся в литературном тексте.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что данное исследование представляет собой комплексное, многоаспектное изучение такого явления,

9

как музыкальный политический заказ, на примере сочинений Д. Шостаковича, С. Прокофьева, Г. Свиридова, и их анализ в данном контексте позволил выявить скрытые до настоящего времени музыкально-драматургические пласты исследуемых сочинений.

Практическая значимость. Материал диссертации и ее основные положения и выводы могут представлять интерес для профессиональных музыкантов различных специальностей и служить источником учебно-методических материалов для общих и специальных курсов высшего и среднего звена музыкального образования, а также могут быть использованы в учебных курсах истории отечественной музыки, анализа музыкальных произведений, в спецкурсах теории хорового исполнительства и для дальнейших научных исследований.

Апробация результатов исследования. По теме диссертации прочитаны доклады на Международной научно-практической конференции «Музыкальная культура глазами молодых ученых» (2011, 2012), XIV Межвузовской студенческой научно-практической конференции к 215-летшо Герценовского университета (2012), XXXVII Международных Шостаковических чтениях (2012, Союз композиторов, СПб). Тема диссертации нашла отражение в презентации научного проекта в рамках 16-й университетской выставки научных достижений в тематическом разделе «Научные исследования молодых ученых» (2012). Основные положения диссертации отражены в ряде публикаций, в том числе в специальных изданиях, рецензируемых ВАК России (всего 6 публикаций общим объемом 3,5 печатных листа, из них 3 публикации общим объемом 1,5 печатных листа - в изданиях, рецензируемых ВАК России).

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, девяти параграфов, Заключения, Списка литературы (183 наименования, 12 на иностранных языках) и приложений (поэтические тексты и архивные документы). Диссертация снабжена нотными примерами.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении дано обоснование актуальности темы, выбора музыкального материала, сформулированы основная проблема, задачи и методы исследования, представлен обзор литературы.

Глава I. «1920-е годы и Вторая симфония Дмитрия Шостаковича». 1920-е годы в Советской России - время активного формирования музыкального политического заказа, совпавшего с бурным развитием и одновременно с острой борьбой различных направлений в советской музыке. Первая глава диссертации содержит разбор центрального художественного события этого этапа развития политического заказа - Второй симфонии Шостаковича.

В разделе 1.1. «Сочинения "на случай" в условиях становления советского строя в России» предлагается краткий обзор культурной жизни революционной России, характеризующейся усиливающимся в обществе и охватывающим все его слои настроением социального и политического протеста. Приводится перечень политзаказных сочинений в соответствии со сформировавшимся на тот момент жанровым спектром, конспективно рассматриваются кантата Н. А. Рославца «Октябрь», как сочинение, в котором отражены наиболее, характерные для данного этапа, средства музыкальной выразительности и образная сфера произведений, написанных по политическому заказу, и опера А. В. Мосолова «Плотина».

Констатируется, что в 20-х годах XX века массовые жанры, связанные с

кантатно-ораториальной сферой все более активно вбирают в себя основные

функции по формированию господствующей идеологии. Появляются первые,

несущие на себе отпечаток демократических песенных жанров советские

кантаты-посвящения и примыкающие к ним по жанру симфонические сочинения

с хором. Оформляется интонационно-образная антитеза нового мира, воплощен-

11

ного в материале, связанном с революционно-песенными жанрами, и «темного» прошлого, репрезентантом которого выступает в том числе музыкальная сфера архаического фольклора.

Раздел 1.2. «Общественно-политическая и культурная ситуация в Советской России в 20-х годах XX столетия» посвящен общественно-политической и культурной жизни страны в 1920-е годы, что позволяет представить себе социокультурный контекст, в котором рождалась Вторая симфония Шостаковича как сочинение, с одной стороны, включенное в острую полемику между различными музыкальными течениями и направлениями советской музыки 20-х годов (АСМ и РАПМ), с другой - содержащее в себе сформировавшиеся к концу первого послеоктябрьского десятилетия установки политического заказа.

Раздел 1.3. «Вторая Симфония Дмитрия Шостаковича - историко-художествениый феномен». Задачей автора в данном разделе стала в определенном смысле реабилитация «Посвящения Октябрю», всесторонний анализ музыкальной драматургии симфонии, ее конструктивных особенностей, происходящих в ней интонационных процессов. Несмотря на то, что весь набор «лекал», необходимый для воплощения политзаказа во Второй симфонии соблюден (мажорный хоровой финал-апофеоз, схема «от мрака к свету», идейно-выдержанный текст), результат претворения этих лекал оказывается прямо противоположным поставленной перед композитором задаче. Молодой Шостакович с чуткостью гения отражает в своей симфонии сложность и драматизм современной ему эпохи. Свидетельство тому - драматургическая концепция симфонии, воплощенная как во внешней ее структуре, так и в специфике интонационного и тематического развития.

Одной из главных выразительных особенностей Второй симфонии стало окончательное расхождение в финале внешнего «политзаказного» плана с собственно музыкальной драматургией. Вопреки законам политзаказа выразительный спектр произведения простирается от трагедии до фарса. Главным

музыкально-смысловым обобщением симфонии явилась трагическая идея неостановимого, всесокрушающего и при этом лишенного цели движения.

В заключение главы сформулированы основные нормы и установки музыкального политзаказа 1920-х годов: откристаллизовался сюжет сочинений, написанных по политическому заказу («от мрака к свету»), все большее значение приобретает демократизация музыкального языка, в работе с поэтическим текстом на первый план выходит его идеологический смысл.

В Главе II. «1930-е годы и "Здравица" Сергея Прокофьева» констатируется, что к этому времени пора идеологических, творческих, философских дискуссий в Советском Союзе безвозвратно миновала. В конце 30-х годов феномен политического заказа, как и сама система государственного устройства в СССР, окончательно откристаллизовались. Контроль государства за жизнью общества стал тотальным, а насаждаемое партией обожание вождя переросло в культ его личности.

В разделе 2.1. «Культурно-политические изменения в Советской России предвоенного десятилетия» рассмотрены установки метода социалистического реализма. В результате автор делает вывод, что на развитие политзаказа 1930-х годов влияют несколько тенденций. На смену эпохе революционного свободомыслия приходит жесткий контроль со стороны государства. Это уже не времена брожения и дискуссий, тоталитаризм и единовластие приводят к тому, что корпус политзаказных сочинений начинает в меньшей степени отражать идеи революционно-освободительного движения. Уходит в историю обновление музыкальной формы и музыкального языка, во многом определявшееся влиянием авангарда. Соцреализм требует от композитора простоты, доступности, народности, идейности и реалистичности. Происходит возврат к классической музыкальной традиции. Общественно-политическая и культурная ситуация в России приводят к созданию массы сочинений-славлений, возвеличивающих личность Сталина.

В разделе 2.2. «Политический заказ в музыке в 30-е годы XX века» предложена жанровая классификация и краткий обзор сочинений, написанных по

13

политическому заказу на данном этапе. Завершает раздел конспективный анализ «Поэмы о Сталине» А. И. Хачатуряна. На примере этого сочинения автор исследует некоторые характерные средства музыкальной выразительности, сформировавшиеся к этому времени, и, что представляется существенным, обращение к национальному фольклору.

Раздел 2.3. «Музыкальная драматургия кантаты Сергея Прокофьева "Здравица" обращен к произведению, получившему довольно однозначные, по большей части негативные оценки в отечественном и зарубежном музыковедении, и по сей день остающемуся на периферии интересов музыковедов. Любопытно, что даже обладавший мощной художественной интуицией С. Рихтер считал «Здравицу», по сути, циничным соглашательством Прокофьева с режимом. Отдавая дань достоинствам музыки кантаты, он без обиняков оценивал ее как панегирик вождю, вышедший из под пера выдающегося композитора, готового к компромиссам. «Но с принципами он был не в ладах, вполне мог написать музыку на заказ, например "Здравш/у" — заказанную ему к очередному юбилею Сталина хвалебную оду. Но музыка просто гениачъная. Действительно, памятник, но памятник его собственной, прокофъевской славы!»3. Однако заметим, что буквально «выжигающий» все живое финал «Здравицы», как, впрочем, и «гуттаперчевая» пионерская тема трубы, открывающая прокофь-евскую кантату к 30-летию Великой Октябрьской социалистической революции «Расцветай, могучий край», равно как и гротескный зачин басов в «Кантате к ХХ-летию Октября», весьма недвусмысленно обнаруживает отношение Прокофьева к дежурным заклинаниям советской пропаганды.

Несомненно, потрясающая выразительность и драматургическое совершенство «Здравицы» допускают ее гимническое толкование. Но гимн этот не может быть «сужен» до славления - пусть даже всемогущего и обожествленного правителя. С другой стороны, невозможно представить «Здравицу» и в виде памфлета, написанного эзоповым языком. Для этого в «Здравице» слишком много живого человеческого чувства. В сказанном и заключается главный из

3 Монсенжон Б. Рихтер. Дневники, диалоги. М., 2007. С. 50.

14

явных парадоксов «Здравицы». Сквозь набор атрибутов политзаказа (от выбора текстов до логики тонального развития) в ней отчетливо проявляются черты истинной прокофьевской лирики, окрашенной столь же явственно слышимым драматизмом. За внешним звуковым рядом кроется своя внутренняя автономная музыкальная драматургия, связанная с претворением метода «встречного жанра» (термин И. Е. Рогалева).

Тематический материал кантаты часто изначально двойствен, даже фактура его изложения зачастую противоречива и парадоксальна. В оркестровой вертикали сплошь и рядом возникают «опровергающие» друг друга интонации, образы, краски, создающие значительное драматическое напряжение, в условиях которого, например, звучащее мажорное tutli в кульминации «Здравицы» вовсе не свидетельствует о победе света.

За внешними атрибутами традиционного политзаказа скрыта внутренняя драматургия, содержащая по меньшей мере три музыкально-сюжетных плана. Первый из них - воспевание вождя. Второй — воспроизведение свадебного фольклорного обряда. Что касается третьего плана, то представляется, что на канву свадебного обряда парадоксальным образом «отбрасывает» тень древний миф о Драконе. Аксинью-невесту по-существу приносят в жертву - одну из многих предназначенных Вождю-Солнцу, а по весьма прозрачной аллегории -Дракону-Властителю. На сопоставлении этих сюжетов и основывается музыкальная драматургия кантаты. При этом, «идеологический» и свадебно-обрядовый планы оказываются не только не исчерпывающими, но в каком-то смысле камуфлирующими основную идею произведения - идею жертвоприношения.

Глава III. «1940-е — 1950-е годы и "Патетическая оратория" Георгия Свиридова». Период с начала 1940-х до конца 1950-х годов в истории музыкального политического заказа в СССР представляется сложным и драматическим. Он включает в себя и нараставшее в обществе предвоенных лет ощущение приближающейся катастрофы, с одной стороны, и с середины 1950-х ожидание позитивных перемен, с другой. Весь этот долгий путь вместе со всей советской

1Ь

музыкой прошел и музыкальный политический заказ. Венчающая данный период «Патетическая оратория» Свиридова является одновременно и одной из высших точек политического заказа и, вместе с тем, произведением, по существу, замыкающим список достижений советской музыки в этом направлении.

Раздел 3.1. «Музыкальный политический заказ 1940-х - 1950-х годов» открывается рассмотрением специфики политзаказных сочинений в годы Великой Отечественной войны. Поток сочинений патриотического содержания (что естественно) становится особенно мощным. Искусство все более связывается с тематикой военного времени. Преобладает подход, основанный на воплощении в музыкальных произведениях исторических событий прошлого. Также указывается на тот факт, что в отличие от сферы симфонической и камерно-инструментальной музыки, где в годы Великой Отечественной войны родились величайшие шедевры, в политзаказных сочинениях в кантатно-ораториальном жанре не появилось сопоставимого по силе воздействия и художественным достоинством произведения. Высказывается предположение, что в военное время лидирующая роль в демократическом жанре переходит от кантаты и оратории к песне.

На рубеже 1950-х годов происходит известное оживление в кантатно-ораториальном жанре. Появляются весьма значительные по художественным достоинствам сочинения Шостаковича, Прокофьева, Кабалевского. Приводится жанровая классификация политзаказных сочинений 1950-х годов. Данный раздел содержит вывод, что отрезок времени с 1940-го до 1953 года включительно представляет собой завершающую фазу центрального этапа развития политического заказа в советской музыке. Это утверждение представляется тем более справедливым, что смена эстетических координат, знаменующая начало следующего этапа в истории советской музыки в целом и политического заказа в частности произошла лишь после 1953 года.

В разделе 3.2. «Социально-политические процессы и культурная ситуация в России после 1953 года» констатируется, что во второй половине

1950-х годов наступает этап переосмысления законов политзаказа: идеологиче-

16

екая цензура ослабевает, частично разоблачен культ личности Сталина. Вследствие этого славление личности «вождя народов» уходит в прошлое, уступая место возвратившемуся воспеванию общей коммунистической идеи. В советском обществе воцаряется ожидание социального и политического обновления.

В истории музыкального политического заказа этот этап был, в сущности, заключительным, и его художественным репрезентантом явилась «Патетическая оратория» Свиридова. Приоткрывшееся в Советской России окно в Европу позволило отечественным художникам, литераторам, композиторам познакомиться с достижениями зарубежного искусства XX века. Стремительно осваивалась техника современной композиции (додекафония, расширенная тональность, алеаторика и т.д.). С учетом этого обстоятельства, политзаказ, как ни странно, сыграл отчасти охранительную роль, оберегая национальную языковую традицию.

Таким образом, чем явственнее обозначались изменения в политической жизни и системе эстетических координат, тем более ожидаемым становилось появление произведения, которое в художественной форме отразило бы эти изменения.

В разделе 3.3. «"Патетическая оратория" Георгия Свиридова - гимн Земле и Солнцу» утверждается, что в содержании рассматриваемого произведения, несомненно, отразились и ожидание перемен, и вера в победу свободы и света. Следует подчеркнуть, что «Патетическая оратория» являлась объектом подробного и многостороннего изучения, но при этом в основном сквозь призму пусть и выдающегося, но, без сомнения, идеологически ангажированного текста. Однако при всем внимании к «Патетической оратории» со стороны отечественных музыковедов и многочисленности её исполнений, в семантике этого выдающегося сочинения многое до сих пор остается скрытым. Для большей наглядности и убедительности выводов о художественной силе и глубине содержания «Патетической оратории» Свиридова в данном разделе предпринимается краткий анализ образцового примера политического заказа второй

половины 1950-х годов — оратории В.Салманова «Двенадцать».

17

В «Патетической оратории» сошлись и с необычайной яркостью воплотились «разведенные» впоследствии по разным произведениям Свиридова, с одной стороны, истовая, почти языческая любовь к родной земле, с другой - пронзительная тоска и оплакивание трагической судьбы «отчалившей» Руси. Во многом здесь следует искать истоки как «Курских песен», так и произведений Свиридова на духовные тексты.

Диссертантом предложен, несколько отличный от распространенного, путь осмысления концепции «Патетической оратории» Свиридова, которая по своей музыкальной идее и способу ее воплощения представляется в чем-то родственной «Песне о Земле» Малера, что, быть может, не столь неожиданно, как может показаться, учитывая то, как высоко ценил Свиридов творчество австрийского предшественника.

«Патетическая оратория», будучи вершиной музыкального политического заказа послевоенного периода, по существу, этот феномен и «закрыла». Причиной большой творческой победы композитора является мощный метафорический пласт, воплощенный в жанровых прообразах оратории, а также в специфике работы с ним. Итогом тематического развития в «Патетической оратории» становится конечное утверждение возвышенного и светлого начала вопреки трагическим перипетиям на пути к нему.

Если представить весь корпус политзаказных сочинений, посвященных советскими композиторами теме Октябрьской революции и образам ее вождей в виде пространства, располагающегося между двумя разнозаряженными полюсами, то такими полюсами будут, с одной стороны, трагически-гротескные Вторая симфония Шостаковича и «Здравица» Прокофьева, с другой - романтически-возвышенная «Патетическая оратория» Свиридова. Принципиальное отличие «Патетической оратории» от рассмотренных в предыдущих главах Второй симфонии Шостаковича и «Здравицы» Прокофьева заключается в том, что авторская позиция Свиридова основывается на концепции жизнеутверждения.

Сравнивая начало второй части малеровской «Песни о Земле» с началом пятой части «Патетической оратории» «Здесь будет город-сад!», становится

1Н

понятным, что свиридовская псевдоцитата адресует нас не только к Мусоргскому или Римскому-Корсакову («Похвала пустыне»), как может показаться из-за некоторого сходства материала, но и к Малеру. Если это гак, то «диалог» Свиридова и Маяковского, да и сама «Патетическая оратория» с ее структурно-смысловой рифмой второй и пятой частей, с помещенной в центре композиции четвертой частью с символическим названием «Наша земля» и «стосолнцевым» финалом приобретает смысл гораздо более глубокий и потаенный, чем кажется на первый взгляд. Дело в том, что перечисленное выше и выстроенная с неопровержимой логикой интонационная драматургия позволяет предположить: «Патетическая оратория» есть свиридовская «Песнь о Земле», завершающаяся в отличие от малеровского шедевра гимном воплощенной в ней всеобщей, общечеловеческой идеи торжества Добра и Света и любви к Родине-Земле.

В Заключении подведены итоги предпринятого исследования. Чем большее время отделяет нас от эпохи «построения социализма», тем острее становится потребность в глубоком, объективном исследовании искусства этого периода, в том числе музыкального. Разумеется, эволюция музыкального языка в политзаказных композициях определялась изменениями в акцентуации их идеологического содержания: романтизм воспевания «весны человечества» сменялся панегириком «отцу народов», вытесненным затем в годы войны прославлением подвига, ставшего на «священную войну» народа. На смену воспеванию подвига советских людей вновь вернулась о.чаппа вождю прогрессивного человечества, чтобы исчезнуть и освободить место «славе» всепобеждающей идеи свободы, равенства и коммунистического братства. При этом очевидно, что данная эволюция затрагивала лишь внешние стороны политзаказа, не касаясь его корневых основополагающих содержательных и драматургических свойств. Именно это обстоятельство, в конечном счете, привело к деградации данного вида музыкальной продукции в СССР.

Основные выразительные и конструктивные особенности сочинений, отнесенных к политическому заказу, обусловлены:

19

1) монументальностью художественного воплощения идеологических установок;

2) строгим отбором «идеологически выдержанных» текстов;

3) унифицированной драматургической схемой от «мрака к свету», где свет в финале связан с его утверждением в нынешней жизни и в еще большей мере с мифологемой лучезарного будущего;

4) стандартизацией средств музыкальной выразительности, направленных на реализацию главной цели политзаказных сочинений — славления господствующего государственного устройства и лидеров советского государства.

В приложении к творчеству художников экстраординарного дарования, художников-мыслителей рамки политического заказа были лишь жестко ограничивающим исходным условием, преодолевая которое они создавали свои шедевры. Политический заказ в его каноническом виде на практике представлял собой нежизнеспособное клише, которое, тем не менее, следовало оживлять и расцвечивать, составляя на его основе специфические музыкально-идеологические «паззлы».

В эпоху социализма Прокофьев, Шостакович и Свиридов создавали свои гениальные сочинения, по существу в весьма малой степени руководствуясь эстетическими и идеологическими директивами правящей партии. Каждый из них в написанных по политическому заказу сочинениях по-своему отразил противоречивость, сложность и драматизм современной им эпохи. Главной задачи подобного рода произведений - славление политического руководства СССР — ни один из них не только не выполнил, но и не намерен был всерьез осуществлять.

В настоящем исследовании выдвинуто предположение о том, что собственно политический заказ, существовавший в Советском Союзе, по своим задачам довольно логично вмонтировался в общую многовековую традицию написания сочинений «на случай», не оставив, впрочем, при этом, сколько-нибудь заметного следа в истории. Причина этого заключена в том, что политический заказ в СССР накладывал на авторов, бравшихся за его выполнение,

20

беспрецедентные в истории искусства идеологические ограничения. И эти «вериги» были тем искусом, преодолев который, художник обретал в результате масштаб творца-титана. И тогда на руинах идеологем, навязываемых правилами игры, рождался не имевший ничего общего с идеологическим поручением власти шедевр.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Лплечеева, М.В. Вторая Симфония Шостаковича: неудача или шедевр? [Текст] / М.В Аплечеева // Научно-теоретический журнал «Общество. Среда. Развитие». - СПб.: Астерион, 2013. - Вып. 1. -С. 180-184. (0,5 п. л.).

2. Аплечеева, М.В. «Патетическая оратория» Георгия Свиридова — Песнь о Земле и Солнце [Текст] / М.В Аплечеева // Научно-теоретический журнал «Общество. Среда. Развитие». - СПб.: Астерион, 2013. - Вып. 2. - С. 156-160. (0,5 п. л.).

3. Аплечеева, М.В. «Здравица» Сергея Прокофьева: как художественный феномен эпохи построения социализма [Текст] / М.В Аплечеева // Научно-теоретический журнал «Общество. Среда. Развитие». - СПб.: Астерион, 2013. - Вып. 3. - С. 172-176. (0,5 п. л.).

4. Аплечеева, М.В. «Здравица» Сергея Прокофьева: музыкальное приношение эпохи социалистического реализма (по материалам отечественных и зарубежных исследований) [Текст] / М.В Аплечеева // Музыкальная культура глазами молодых ученых: Сборник научных трудов / Ред.-сост. Н.И. Верба. -СПб.: Астерион, 2012. - Вып. 7. - С. 80-93. (0,8 п. л.).

5. Атечеева, М.В. Музыкальная драматургия кантаты С. Прокофьева "Здравица": Парадоксы явные и скрытые» [Текст] / М.В Аплечеева // Музыкальное образование в современном мире: диалог времен / Сборник статей по материалам IV Международной научно-практической конференции (2-3 декабря

2011 года). Ч. 2 / Ред.-сост. М.В. Воротной; научн. ред. Р.Г. Шитикова. - СПб.: РГПУ им. А. И. Герцена, 2012. - С. 3-15. (0,5 п. д.).

6. Аплечеева, М.В. Вторая симфония Дмитрия Шостаковича - зеркало эпохи [Текст] / М.В Аплечеева П Музыкальная культура глазами молодых ученых: Сборник научных трудов / Ред.-сост. Н.И.Верба— СПб.: Астерион, 2013. - Вып. 8. - С. 90-100. (0,7 п. л.).

Подписано к печати 14.02.2014 Формат 60х84/16.Бумага офсетная. Печать офсетная. Объем: 1,5 п.л. Тираж: 100 экз. Заказ №. 51-49 Отпечатано в типографии ООО «Р-Копи» 190000, Россия,Санкт-Петербург,пер. Гривцова, д. 6, лит. Б

Текст диссертации на тему "Политический заказ в советской музыке 1920 - х - 1950 - х годов как социокультурный феномен"

ФГБОУ ВПО «Саратовская государственная консерватория (академия) имени Л.В. Собинова»

На правах рукописи

04201456678

Аплечеева Мария Владимировна

Политический заказ в советской музыке 1920-х - 1950-х годов как социокультурный феномен

Диссертация на соискание ученой степени кандидата искусствоведения 17.00.02 - Музыкальное искусство

Научные руководители: профессор кафедры теорий" музыки Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова,

кандидат искусствоведения, заслуженный деятель искусств РФ И. Е. Рогалев

профессор кафедры истории и теории исполнительского искусства и музыкальной педагогики, Саратовской государственной консерватории им. Л. В. Собинова, доктор искусствоведения, заслуженный деятель искусств РФ А. И. Демченко

Саратов 2014

Введение

Оглавление

3

Глава I. 1920-е годы и Вторая симфония Дмитрия Шостаковича

.................77... .^7... 7.Т..777....Т8

1.1 Сочинения «на случай» в условиях становления советского строя в России .................................................................................18

1.2 Общественно-политическая и культурная ситуация в Советской России в 20-х годах XX столетия ....................................................25

1.3 Вторая симфония Дмитрия Шостаковича - историко-художественный

феномен.................................................................................................................31

Глава II. 1930-е годы и «Здравица» Сергея Прокофьева.....................64

2.1. Культурно-политические изменения в Советской России предвоенного десятилетия .............................................................................64

2.2. Политический заказ в музыке в 30-е годы XX века.....................70

2.3. Музыкальная драматургия кантаты Сергея Прокофьева

«Здравица» ...............................................................................73

Глава III. 1940-е - 1950-е годы и «Патетическая оратория» Георгия Свиридова ................................................................................100

3.1. Музыкальный политический заказ 1940-х - 1950-х годов ............100

3.2. Социально-политические процессы и культурная ситуация в России после 1953 года ........................................................................ 104

3.3. «Патетическая оратория» Георгия Свиридова - гимн Земле и

Солнцу ................................................................................109

Заключение .......................................................................... 141

Список литературы ................................................................. 151

Приложение I. Поэтические тексты ........................................... 167

Приложение II. Архивные документы ........................................... 177

_______ — — —Введение-^

Актуальность исследования. Стремясь воссоздать целостную картину советской музыки, исследователи обычно отказывают в серьезном изучении целому ее направлению, связанному с политическим заказом. Направлению, безусловно, неоднозначному по качеству музыки, пестрому и противоречивому, в котором большинство сочинений отличается довольно скромным художественным уровнем. Обилие подобных сочинений, написанных по политическому заказу, не должно заслонять от нас тот факт, что в его рамках были созданы подлинные шедевры.

Традиция создания музыкальных приношений, приуроченных к определенным событиям, датам и т.п., как известно, уходит далеко вглубь музыкальной истории. Сочинения «на случай» (термин В. Д. Крыловой [60, с. 521-524]) довольно широко представлены как в европейской, так и в русской музыке.

Целесообразно разделить подобные сочинения на два вида, из которых первый представлен сочинениями, являющими собой дань уважения или памяти какому либо событию или личности. Строго говоря, это и есть музыкальное приношение. Другую группу представляют музыкальные сочинения, написанные по заказу власти или мецената. Произведения, написанные по заказу, при условии непременного воплощения господствующей идеологии, являются политическим заказом. Вместе с тем, представляется очевидным факт зарождения идеи подобных произведений, написанных по заказу, в недрах более древнего вида - сочинений-посвящений.

Так, в музыке эпохи Возрождения были весьма распространены мессы-«посвящения». Например, Месса «Hercules dux Ferrarie» («Геркулес, герцог Феррарский») Жоскена Депре (1505) посвящена патрону Жоскена Эрколе

д'Эсте. Как явствует из названия, посвящением является и «Месса папы Мар-челло» (1555) Палестрины. Одно из ранних сочинений А. Страделлы - мотет в честь Филиппо Нери написан для королевы Кристины Шведской (1663), А. Чести создавал панегирическую музыку для двора Козимо Медичи, а А. Скарлатти_по заказ у_карди н ал а Аквавивы-посвятил"св"ою"Мёссу святой Цецилии (Saint Cecilia, 1721).

Нарядные и торжественные хоровые «посвящения» сочиняли И.С. Бах («Охотничья», «Светлейший Леопольд», свадебная кантата «Вы отступите, грустные тени», «Кофейная кантата», «Славь свое счастье, благословенная Саксония», 1734), Г.Ф. Гендель, отметивший подавление восстания якобитов созданием пастиччо под названием «Оратория к случаю» («Occasional Oratorio», 1745). Его же оратория, связанная с якобитским восстанием, «Иуда Маккавей» («Judas Maccabaeus», 1747), воспринималась современниками как слегка прикрытая библейским сюжетом хвалебная ода Уильяму Огастесу, герцогу Кемберлендскому.

Сочинениями «на случай» являются «Маленькая масонская кантата» (1791) В.А.Моцарта; «Кантата для Национальной гвардии» (1814) JI. Керубини; «Кто велик?» (1814), «Именины Ф. М. Фирталера или Поздравительная кантата» (1815), «Приношение к 50-летнему юбилею г. Сальери» (1816) Ф. Шуберта. Кантатой «Морская тишь и счастливое плавание» на стихи И. В. Гёте (1828) отдал дань приуроченным сочинениям JI. ван Бетховен. В свою очередь, к 100-летию со дня рождения самого Бетховена была создана «Бетховенская кантата» Ф. Листа (1870).

В крупных произведениях Г. Берлиоза нашла отражение революционная тематика: реакцией на освободительную борьбу греков против Османской империи явилась кантата «Греческая революция» (1826), в память героев Июльской революции созданы «Реквием» (1837), «Траурно-триумфальная симфония» (1840) (к торжественной церемонии перенесения праха жертв июльских событий), «Погребальная и торжественная симфония» (1840) (на открытие Июльской колонны).

Одной из первых светских кантат «на случай», появившихся в России, была Кантата на воцарение Анны Иоанновны (1730) Дж. Ристори. Спустя полвека Дж. Сарти сочинил кантату «На приезд Екатерины II в Херсон» (1787), а десятилетием позже он же посвятил коронации Павла I кантату «Гений России» (1797)^___________________________________—

Нередко функции кантат-посвящений выполняли хоровые прологи и эпилоги в придворных спектаклях, а также торжественные полонезы для хора и оркестра (сочинения О. А. Козловского и др.). Первые, дошедшие до нас кантаты русских композиторов, согласно информации содержащейся в статье

B. Д. Крыловой [59], принадлежат перу П. А. Скокова - в честь великого князя Павла Петровича и Марии Федоровны (1780), хор на открытие памятника Петру I (1782), кантаты «На случай Очаковской победы» (1788-1789), «К 15-летию Академии художеств» (1772) и др. Первую русскую героическую ораторию «Минин и Пожарский, или Освобождение Москвы» создал

C. А. Дегтярев (1811).

«Прологом на кончину Александра I и восшествие на престол Николая I» (1826) открыл для себя жанр музыкального посвящения М. И. Глинка. Он же является автором «Гимна хозяину» (1838), «Прощальной песни воспитанниц Екатерининского института» (1840) и «Прощальной песни воспитанниц общества благородных девиц» (1850). Память самого Глинки кантатой «На открытие в Санкт-Петербурге памятника М. И. Глинке» (1904) почтил М. А. Балакирев. А. К. Лядов и А. К. Глазунов сочинили кантату «Памяти Антокольского» (1903). Поздравительную кантату в честь юбилея Н. Г. Рубинштейна (1874) написал С. И. Танеев.

Свой вклад в традицию сочинений - «Музыкальных приношений» внес П.И.Чайковский. Его перу, помимо широко известной кантаты на слова А. Н. Майкова «Москва» (1883), созданной по случаю коронации Александра III, принадлежат: «Кантата в память двухсотой годовщины рождения Петра I», написанная по заказу музыкального отдела Политехнической выставки в

Москве (1872), а также приветственный хор к юбилею О. А. Петрова для того же состава на слова Н. А. Некрасова (1875).

Резонно предположить, что весьма существенное влияние на становление жанра кантаты «на случай» в русской музыке оказали приветственные канты, а также -^светские и-духовные гимныГКроме^того, в XVIII веке сложилась традиция сочинения торжественных оперных прологов, в которых в аллегорической форме воспевалась государственная деятельность членов Императорского дома.

Архимандрит В. Н. Грачёв в своей статье «Государевы гимны» [38] указывает: «В опере «Милосердие Тита» в иносказательной форме прославлялась коронация Елизаветы Петровны, а в специально написанном прологе пелись аллегорические канты в честь совершенного ей дворцового переворота. Позднее в 1759 г. победа русской армии при Кунерсдорфе, совпавшая с днем Ангела императрицы, стала поводом для создания величального пролога (торжественного канта) на слова Сумарокова в ее честь» [38].

В той же статье мы находим интересные факты: 28 апреля 1791 года в Санкт-Петербурге по случаю выдающейся победы был устроен бал в Таврическом дворце князя Потемкина. Там и родился «Русский победный гимн», ставший сначала музыкальной эмблемой царствования императрица Екатерина И, а позднее - неофициальным гимном русского дворянства.

Подтверждением того, что гимн, кант и пролог готовили кантату «на случай» является, с одной стороны преимущественно «вертикальная» хоровая фактура, свойственная русской духовной музыке, с другой - панегирический характер русских гимнов и, несомненно, сюжетность, театральность, выпуклость образов, а также наличие хоровых и сольных эпизодов (речитативы и арии), присущих оперным прологам.

Драматургия рассматриваемого жанра (весьма жёстко регламентированная), содержит целый ряд кочевавших из одного сочинения в другое особенностей. Их демократическая направленность предписывала значительную

степень доступности музыкального языка, да и сама форма не предполагала сколько-нибудь существенных экспериментов.

Совершенно справедливым представляется утверждение автора статьи «Кантата "на случай" конца XIX - начала XX века: русский вариант жанра» З^.Крыловои:-<<Константные-признаки'жанра проявляются уже на уровне литературного текста, ставшего основой для кантаты. Кантата "на случай " относится к жанрам прославления, поэтому неудивительно сходство ее текстов с текстами литературных жанров, предназначенных для восхваления (гимн, ода, панегирик). Кантатные тексты во многом построены по законам формы гимна <...> для гимна характерны три тематически-образных пласта: возвеличивание объекта (собственно прославление), описание его подвигов (эпическое повествование) и молитва <...> все эти образные сферы, свойственные гимну, в той или иной степени находят отражение в текстах русской кантаты "на случай". В ряде кантат сочетаются все образные линии» [59, с. 276].

Кроме того, одной из важнейших черт жанра является стилизация текста под народный былинный стих: характерные эпитеты, нетрадиционные рифмы, особая ритмическая структура стиха, имеющая в основе пятисложную стопу. Содержание кантат, как правило, однотипно, тексты, преимущественно, касаются трех образных сфер: прославление, эпическое повествование и молитва. Взаимодействие словесных и музыкальных закономерностей создает предпосылки для возникновения разного рода смешанных форм. Как справедливо замечает В. Д. Крылова, «Вариантность приближает куплетную форму к сквозной, в свою очередь тематические связи в разнотемной форме могут приблизить ее к куплетно-вариационной» [59, с. 277]. Композиционная модуляция (термин В.П.Бобровского [16, с. 46-47] - предполагает переход куплетных форм или замкнутых репризных (например, трехчастных) в сквозные строфические, а форм, начавшихся как разнотемно-строфические, в куплетную или другую замкнутую форму.

Одним из основных свойств кантаты «на случай» является, в большой степени, унифицированный музыкальный язык. Можно утверждать, что в ней выработан свой специфический комплекс музыкально-выразительных средств, характеризующих каждую образную линию кантаты. Так, для во-площения_образов_прославления--на рубеже-Х1Х~- XX веков так же, как и в XVIII веке избирались светлые мажорные тональности (C-Dur, D-Dur, Es-Dur), торжественное звучание хора, пунктирный ритм, яркие автентические гармонии, в оркестровке - использование tutti и тембров медных духовых инструментов.

В историческом пространстве сочинений «на случай» можно выделить три основные линии развития, а именно мемориальные, юбилейные, а также написанные по определенному заказу. Конечно, между этими линиями нет четких водоразделов, они в чем-то сливаются, перекликаются, поэтому разделять их не целесообразно. Тем не менее, в диссертации рассматриваются кан-татно-ораториальные сочинения «на случай», написанные по политическому заказу.

В настоящей работе речь идет об определенного рода заказе - политическом, заказе на создание сочинения не столько «сюжетного», сколько имеющего в центре своего содержания некую идеологему, которую надлежало с соблюдением известных установок и норм воплотить в музыкальном произведении.

В работе И. Б. Резник находим определение социального заказа: «Понятие "социальный заказ" давно и прочно вошло в гуманитарные науки и искусствоведение. Социальный (от лат. socialis) означает "общественный "; это совокупность тех или иных свойств и особенностей общественных отношений данного общества, проявленная в совместной деятельности. Заказ (от лат. casus - повод, поручение, случай) -возникновение импульса, толчка, инициирующего то или иное действие» [107, с. 32]. Далее исследователь указывает: «Государственный социальный заказ есть особая специфическая форма социального заказа, связанная с

8

требованиями государства как органа управления, формирующего политическую систему. <...> Таким образом, государственный социальный заказ следует понимать как совокупность целей, способов и средств формирования и распространения государственной идеологии в социуме)у\\Ш,-с 5-3 6].—---

Сходное определение социального заказа приводится в исследовании А. Ф. Еремеева: «Роль общества в образовании предмета искусства наиболее рельефно проявляется в формировании так называемого "социального заказа" <...> развитие социальной жизни и вызревание общественных интересов вызывает возникновение так называемого "социального заказа " прямо провозглашаемого или неявно, но, тем не менее, вполне определенно существующего требования к искусству взяться за разрешение той или иной темы» [49, с. 68].

Солидаризируясь с приведенными точками зрения, отметим, что понятие политический заказ своего четкого определения в работах отечественных и зарубежных работах не получило. В связи с этим, в данной работе предлагается определение политического заказа как особого рода поручения государства в сфере художественного творчества, предписывающего отображение в содержании произведения искусства тех или иных элементов господствующей государственной идеологии.

Между тем, подчеркнем, что именно Советское государство породило такое явление, как политический заказ, когда во всех сферах культуры и искусства наиболее монументальные, массовые жанры были нацелены на пропаганду и внедрение государственной идеологии в массы.

Содержательные и конструктивные каноны, свойственные музыкальному политическому заказу советской эпохи, сформировались довольно рано и, проявляя поразительную устойчивость, сохранялись на протяжении всего срока ее существования.

Заведомая скромность набора художественных средств при создании произведений в рамках политзаказа определялась весьма жесткими «правила-

9

ми игры». Постепенно, к концу 1920-х годов сочинения этого рода обрели вид, который, не меняясь принципиально, просуществовал до конца 1980-х годов. Их драматургическую основу составляла довольно очевидная оппозиция темного, архаического прошлого и светлого, динамичного настоящего (илибудущег.о)___— - —---— —----~ —

Сочинения с хором (оратории, кантаты, симфонии с хором, вокально-симфонические циклы и т.п.), относящиеся к данному направлению, при всем их различии, объединяет ряд общих черт, проявляющих себя в подходе к революционной теме, в жанровых решениях, в отборе художественных средств и т.д. По мнению А. А. Хохловкиной, «Одни из них отмечены упрощенностью замысла, бедностью стиля и языка, другие - холодностью, надуманностью, поисками внешних эффектов, формалистическими изощрениями. <...> Пренебрежение к характеру и качеству текста, отсутствие живых и ярких музыкальных образов, "апофеозность", необоснованные эффекты, пестрота стиля или хождение по проторенным стилистическим путям...» [147, с. 133].

Добавим к этому влияние кино - и театральной музыки и, довольно прямолинейно зачастую претворенную, карикатурность изображения образов прошлого. В отношении Второй симфонии Шостаковича А. А. Хохловкина довольно категорично замечает: «В соприко�