автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Повседневная жизнь карельской крестьянки во второй половине XIX - начале XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Повседневная жизнь карельской крестьянки во второй половине XIX - начале XX века"

На правах рукописи .уСсит^^Я

ЛИТВИН ЮЛИЯ ВАЛЕРЬЕВНА

ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ КАРЕЛЬСКОЙ КРЕСТЬЯНКИ

ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКА: СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ СТАТУС И ТЕНДЕРНЫЕ РОЛИ

Специальность 07.00.02 — Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

005538041 1 ■ ¿М

Санкт-Петербург — 2013

005538041

Работа выполнена в Институте языка, литературы и истории Карельского научного центра Российской Академии наук

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

Ипюха Ольга Павловна доктор исторических наук

Гуркшш Нина Константиновна

доктор исторических наук,

профессор кафедры таможенного дела и логистики

Северо-Западного института

управления РАНХиГС

Синова Ирина Владимировна кандидат исторических наук, доцент кафедры политологии и истории Санкт-Петербургского государственного экономического университета

Ленинградский государственный университет им. А. С. Пушкина

Защита диссертации состоится 3 декабря 2013 года в 16.00 часов на заседании Диссертационного совета при Санкт-Петербургском институте истории РАН Д 002.200.01 по адресу: 197110, г. Санкт-Петербург, ул. Петрозаводская, 7

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Санкт-Петербургского института истории РАН (г. Санкт-Петербург, ул. Петрозаводская, 7)

Автореферат разослан « / » АР.е^Л 2013

Ученый секретарь диссертационного совета, канд. ист. наук

П. В. Крычов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования.

Сегодня, как и во второй половине XIX - начале XX вв., Россия находится в процессе перехода от одного типа общества к другому1, переоценивается место и роль женщины в семье и социуме, происходит изменение тендерного порядка. В этой связи продуктивным представляется обращение к историческому опыту, когда в результате преобразований второй половины XIX в. на государственном уровне создавались предпосылки трансформации патриархатных устоев. Распространение капиталистических отношений, индустриализация и модернизация общества привели к возрастанию роли женщины в семейной экономике, ее включению в производственные отношения за пределами семьи. Следствием данного процесса стало перераспределение традиционных тендерных ролей, что заложило основы для пересмотра статусных позиций женщины, корректировки законодательной базы в этом отношении.

Любой социальный процесс или явление общероссийского масштаба могли приобретать своеобразный характер в российских регионах. Карелия является в какой-то мере типичной, а в какой-то степени уникальной частью России. Одна из ее особенностей — полиэтничность населения. Поэтому тендерная экспертиза социально-исторических явлений на местном уровне представляется многомерной проблемой, решение которой требует учета широкого круга знаний по отечественной, региональной и этнической истории. Диссертационное исследование является первым шагом на пути воссоздания социального портрета карельской крестьянки во второй половине XIX - начале XX вв. не только как жены и матери, но и участницы отношений в социально-экономической сфере.

Цель диссертационного исследования — комплексное изучение и выявление специфики положения карельских крестьянок в семье и сельском социуме в условиях модернизационных перемен в России во второй половине XIX - начале XX веков.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

• проследить влияние модернизационных преобразований на эволюцию законодательства и корректировку норм обычного права в отношении женщины-крестьянки;

Стратегия инновационного развития российского общества до 2020 г. (утверждена распоряжением Президента РФ В. В. Путиным 8.11.2012 № 2227-р) // Собрание законодательства Российской Федерации, 02.01.2012, № 1, ст. 216.

• рассмотреть этапы гевдерной социализации в карельской семье сквозь призму официального законодательства и национальных традиций;

• определить характерные особенности положения женщины в карельской семье и влияние социально-экономических процессов второй половины XIX - начала XX вв. на изменение внутрисемейного быта;

• выявить сферы трудовой деятельности карельских крестьянок за пределами семьи в связи с переменами в общественной и экономической жизни страны и края; рассмотреть распространенные способы женских заработков и проследить их эволюцию, а также проанализировать причины, по которым некоторые виды занятий остались не востребованными карелками;

• охарактеризовать место и роль карельской крестьянки в жизни православного прихода и старообрядческой общины;

• выявить основные формы девиантного (преимущественно преступного) поведения в карельской деревне с учетом тендерного принципа, а также оценить степень влияния реформ на их распространение.

Объектом исследования является повседневная жизнь карельской крестьянки во второй половине XIX - начале XX вв.; предметом научного анализа выступает изменение ее социокультурного и правового статуса под воздействием модернизационных преобразований.

Хронологические рамки охватывают вторую половину XIX - начало XX вв. Нижняя граница рассматриваемого периода связана с началом проведения буржуазных реформ. Верхней границей исследования являются события 1917 г., которые повлекли за собой коренные изменения во всех сферах жизни российского общества.

Территориальные рамки исследования определены населенным преимущественно карелами пространством Петрозаводского, Повенецкого, Олонецкого уездов Олонецкой губернии и Кемского уезда Архангельской губернии. За пределами научных изысканий остались тверские и новгородские карелы, которые в результате переселения в XVII в. проживали обособленно от основной части этноса.

Методологическую основу диссертационной работы составили принципы и подходы, разрабатываемые социальной и тендерной историей .

Тендер (англ. gender) — род, социальный пол. Сегодня ведущие исследователи понимают под «тендером» не просто социально сконструированный пол, но систему межличностных отношений, которая является основой для общественной стратификации по признаку пола (См.: Пушкарева Н. Л. Тендерная теория и историческое знание. СПб., 2007. С. 168).

Методологические основы тендерной истории были заложены в 1980 годы американской исследовательницей Дж. Скотт. Она выделила взаимосвязанные элементы «тендера», лежащие в основе функционирования социальных отношений: от комплекса культурных символов, которые формируют образы «мужчин» и «женщин» до деятельности социальных институтов, через которые происходит усвоение гендерных норм в обществе3.

Тендерный подход предполагает рассмотрение влияния реформ на жизнь конкретных мужчин и женщин. Пристальное внимание к человеческому опыту, судьбам отдельных людей присуще антропологически ориентированным направлениям — истории повседневности и микроистории. В данной работе женская повседневность интерпретировалась с учетом многофакторности жизни. В поле нашего зрения оказались как ежедневно повторяющиеся, ритуализированные женские практики, так и отдельные казусы, нестандартные пути решения проблем в новых социально-экономических реалиях. Такой подход дал возможность проследить процесс усвоения гендерных ролей, а также «высветить» жизненные ситуации подчинения и сопротивления сложившимся устоям.

Таким образом, введение категории «гендера» позволяет системно исследовать социально-историческую реальность, когда изучаемый объект представляется не только как часть некой системы, но и сам может рассматриваться в качестве системы со своими элементами, функциями и правилами взаимодействия.

При изучении демографических процессов или анализе гендерных аспектов социально-экономического развития важным приемом является формализация данных и использование количественных методов. В целом, исследование опирается на общеисторические методы: историко-ге-нетический и сравнительно-исторический.

Степень изученности темы.

Исследование социально-правового статуса русской женщины в дореволюционной историографии было связано с влиянием женского движения и либерализацией общественной жизни во второй половине XIX в. Часть авторов того времени придерживались мнения о бесправном положении крестьянки, как в личном, так и имущественном отношениях (А. Лудмер, Н. Соколовский, А. Чарушин). Согласно другой точке зрения, «народная» женщина обладала особым статусом со строго очерчен-

3 Scott J. W. Gender: A Useful Category of Historical Analysis // American Historical Review. 1986. Vol. 91. № 5. P. 1067-1069.

ными правами и обязанностями (А. Ефименко, А. Щапов, И. Харламов). В этот же период издаются тематические сборники, прямо или косвенно рассматривающие правовое положение женщины («Женщина в праве», «Исследования по русскому праву. Семейному и наследственному», «История русского гражданского права» и др.).

В советской историографии, вплоть до 1970-х гг., в поле зрения исследователей оказалась, прежде всего, женщина-общественница — участница освободительного и революционного движения, активистка на производстве4.

Конец 1970-х гг. ознаменовался появлением исследований, рассматривающих демографические характеристики крестьянской семьи, а также эволюцию ее форм и специфику распределения ролей5. В работах современных крестьяноведов, в частности, показано, как под воздействием реформ менялась роль женщины в семье и сельском социуме, возрастала ее активность и признавалась значимость6.

Становление женских, а затем тендерных исследований в России пришлось на конец 1980-х - начало 1990-х гг. Среди отечественных историков, внесших наибольший вклад в разработку данной проблематики, следует назвать Н. Л. Пушкареву, И. С. Кона, Г. А. Тишкина, И. И. Юкину, А. В. Белову, Л. П. Репину. Интерес к данному направлению сохраняется и сегодня.

4 Пушкарева Н. Л. Тендерная теория и историческое знание. СПб., 2007. С. 26-33.

5 Демографические проблемы семьи. М., 1978; Вишневский А. Г. Воспроизводство населения и общество. История, современность, взгляд в будущее. М., 1982; Миненко Н. А. Русская крестьянская семья в Западной Сибири рО/Ш - первой половине XIX вв.). Новосибирск, 1979; Милоголова И. М. Семейные разделы в русской пореформенной деревне // Вестник Московского университета. 1987. Сер. 8. История № 6. С. 37-46 и др.

6 Безгин В. Б. Традиции сельской повседневности конца XIX - начала XX веков: на материалах губерний Центрального Черноземья. Автореф. дисс... док. ист. наук. Москва, 2006; Бернштам Т. А. Народная культура Поморья. М., 2009; Громыко М. М. Мир русской деревни. М., 1991; Крюкова С. С. Русская крестьянская семья во второй половине XIX в. М., 1994; Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.): в 2 т. СПб., 2003; Морозов С. Д. Брачность и рождаемость крестьян Европейской России (конец XIX - XX вв.) // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник 1999. С. 95-113; Рефлексивное крестьяноведение. Десятилетие исследований сельской России. М., 2002; Федоров В. А. Мать и дитя в русской деревне (конец XIX - начало XX вв.) // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 1994. №4. С. 3-21 и др.

Одним из активно разрабатываемых сюжетов является изучение истории женского движения и «женского вопроса» в России7.

Следует выделить направление женской и тендерной истории, которое концентрируется на анализе положения женщин определенных социальных слоев и групп8, а также на выявлении этнической специ-

Ф9

ики .

В Карелии обращение к «женской» теме было связано с изучением традиционной крестьянской семьи. В работах Р. Ф. Тароевой (Никольской) и А. П. Санниковой (Новицкой) определены основные этапы развития карельской семьи с древнейших времен до середины XX в. В 1970-х гг. этнографическое изучение карельской семьи продолжил Ю. Ю. Сур-хаско, сосредоточивший внимание на реконструкции обрядовой стороны жизни. Этнокультурный подход в исследовании традиционного сельского сообщества реализован в работах Т. А. Бернштам..

Современные авторы затрагивают различные стороны жизни карельской семьи, уделяя особое внимание социально-демографическим

Айвазова С. Г. Русские женщины в лабиринте равноправия. М., 1998; Карченкова Т. А. Женский вопрос в российской публицистике второй половины XIX века. Автореф. дисс... канд. ист. наук. Омск, 2004; ТишкинГ. А. Женский вопрос в России (50-е - 60-е годы ХЕХ века). Л, 1984; Хасбулатова О. А. Опыт и традиции женского движения в России. (1860-1917). Иваново, 1994; Шилина Т. А. Эволюция женского образования в России: государственная политика и общественная инициатива. Автореф. дисс... канд. ист. наук. Саратов, 2010 и др.

8 Вахромеева О. Б. Социально-экономическое положение женщин в Санкт-Петербурге в конце XIX - начале XX вв. Автореф. дисс... док. ист. наук. СПб., 2009; Веременко В. А. Эволюция дворянской семьи в условиях модернизации России (вторая половина XIX — начало XXвв.). Автореф. дисс... док. ист. наук. СПб., 2007; Колесникова В. Л. Женщина духовного сословия второй половины

XIX - начала XX столетия: исторический портрет (на примере Курской и Тамбовской губерний). Автореф. дисс... канд. ист. наук. Воронеж, 2007; Котлова Т. Б. Российская женщина в провинциальном городе на рубеже XIX -

XX вв.: на материалах Владимирской, Костромской, Ярославской губерний. Автореф. дисс... док. ист. наук. Иваново, 2003; Меньшикова Е. Н. Купеческая женщина Центрального Черноземья в 60-90-е годы XIX века: исторический портрет (на примере Воронежской и Курской губерний). Автореф. дисс... канд. ист. наук. Белгород, 2008 и др.

9 Ившина М. В. Статус женщины в традиционном удмуртском обществе XIX - начала XX в. Автореф. дисс... канд. ист. наук. Ижевск, 2000; Рагимова Б. Р. Женщина в традиционном дагестанском обществе XIX - начала XX века: роль и место в семейной и общественной жизни. Автореф. дисс.... док. ист. наук. Махачкала, 2001; Христолюбова Л. С. Женщина в удмуртском обществе, ХУШ -нач. XX в. Ижевск, 2006 и др.

процессам10. Заметный вклад в разработку этих вопросов внесли финские историки11. Положение карельской женщины в культурно-антропологическом ракурсе представлено в работах О. П. Илюха12 и М,-Л. Кейнанен13. Таким образом, предметом анализа стали, прежде всего, семейно-брачные отношения, а также демографические процессы, протекавшие в карельской семье.

Вместе с тем в рамках исследования семейной повседневности некоторые аспекты остаются практически нераскрытыми. Это касается изучения правового статуса солдаток и вдов. Одним из немногих авторов, последовательно раскрывающих незавидную долю солдатки, является П. П. Щербинин. В схожем положении оказалось исследование статуса вдовы14.

Неравномерно изучена внесемейная повседневность карельских крестьянок. Вопросы профессиональной социализации ремесленниц и кус-тарниц, а также участие женщин в отходничестве затрагиваются в работах Н. А. Кораблева, А. П. Косменко, Д. В. Базегского.

В работах Н. А. Кораблева15 и В. Г. Баданова16 рассматривается деятельность предпринимателей-мужчин, которые действительно со-

10 Смирнова С. С. Демографические процессы в Олонецкой губернии в XIX

- начале XX вв.: Опыт компьютерного анализа метрических книг. Дисс... канд. ист. наук. СПб., 2002; Чернякова И. Ю. Традиции брачных и семейных отношений в конце ХУШ — начале XX в. // Панозеро: сердце Беломорской Карелии. Петрозаводск, 2003. С. 42-82.

11 Waris Е. Yksissá leivissá: Ruokolahtelainen perhelaitos ja yhteisóllinen toiminta, 1750-1850. Helsinki, 1999; Partanen J. Isán tuvasta omaan tupaan. Váestó ja kotitaloudet Kaijalankannaksen maaseudulla, 1750-1870. Helsinki, 2004; Polla M. Vienankarjalainen perhelaitos 1700-1900. Helsinki, 2001; Hamynen T. Liikkeella leiván táhden: Raja-Karjalan váestó ja sen toimeentulo 1880-1940. Helsinki, 1993; Shikalov Y. «liona on kaki metsássa, ilona on lapsi perheessá». Syntyma, imeváiskuolleisuus ja aviottomat lapset Vienan Karjalassa ja Vienanmeren lánsirannikolla 1860- 1910-luvuilla. Helsinki, 2010.

12 Илюха О. П. Школа и детство в карельской деревне в конце XIX - начале XX века. СПб., 2007.

13 Keinanen M.-L. Creating Bodies: Childbirth practices in pre-modern Karelia. Stockholm, 2003.

14 Исключением являются диссертационное исследование И. В. Стасевич и статья 3. 3. Мухиной.

15 Кораблев Н. А. Предпринимательство в Карелии во второй половине XIX

- начале XX вв. Петрозаводск, 2011.

16 Баданов В. Г. Из истории частного предпринимательства в Карелии в последней трети XVIII в. // Пименовские чтения—2007. Петрозаводск, 2007. С. 25-36.

ставляли большинство в этой сфере. Однако существовал обширный слой мелких торговцев, среди которых было немало женщин, в том числе карелок. Этот аспект проблемы до сих пор оставался без внимания исследователей.

Общие сведения о становлении и развитии сельской медицины на Европейском Севере, в том числе о деятельности акушерок, представлены в статье Н. К. Гуркиной17.

Вопросы религиозной жизни населения Олонецкой губернии находятся в поле зрения Ю. Н. Кожевниковой, М. В. Пулькина, И. Н. Ружинской, на материалах Архангельской губернии их анализируют И. Н. Белоборо-дова, Т. А. Бернштам, В. Н. Матонин, Е. В. Пащенко. Однако этническая составляющая, за исключением работ И. Н. Ружинской18 и М. В. Пульки-

19

на , упускается из виду.

Изучение различных форм отклоняющегося поведения все больше привлекает внимание историков. Рубеж ХХ-ХХ1 вв. ознаменовался появлением ряда работ по данной проблематике (Б. Н. Миронов, Н. Ф. Зоткина). На материалах Олонецкой губернии основные элементы мужского отклоняющегося поведения в крестьянском социуме выделил М. В. Пулькин.

Таким образом, опыт российской и зарубежной историографии обеспечивает необходимую основу для всестороннего анализа жизни и быта карельской крестьянки с тендерных позиций.

Источниковую базу диссертационного исследования составляет комплекс письменных документов официального и неофициального характера.

Выявление архивных документов велось в Российском государственном историческом архиве (РГИА), Центральном государственном историческом архиве (ЦГИА СПб), Национальном архиве Республики Карелия (НА РК), Государственном архиве Архангельской области (ГААО), Научном архиве Карельского научного центра РАН (НА КарНЦ РАН), Областном архиве г. Йоэнсуу (.Гоешшт таакшйа-аг^й»). Использованы источники 25 архивных фондов.

17 Гуркина Н. К. Сельские медицина и медики в дореволюционной России (на материалах губерний Европейского Севера) // Медицина России в годы войны и мира: новые документы и исследования. СПб., 2011. С. 315—329.

18 Ружинская И. Н. Старообрядчество Олонецкой губернии в конце XVIII -середине XIX века: численность, расселение и состав: Автореф. дис... канд. ист. наук. Петрозаводск, 2002.

19 Пулькин М. В. Православный приход и власть в середине ХУШ — начале XX в. (по материалам Олонецкой епархии). Петрозаводск, 2009.

По виду письменные источники делятся на законодательные акты, делопроизводственную документацию, статистические материалы, периодическую печать, публицистические издания, источники личного происхождения.

Законодательные акты, регулирующие правовое положение женщины, представлены Полным собранием законов Российской империи и Сводом законов Российской империи. Обратившись к их статьям, можно проследить эволюцию законодательства по отношению к различным категориям женщин (например, солдаткам и вдовам). В Своде законов инкорпорированы личные и имущественные права всех членов семьи, а также регламентированы различные стороны общественной и производственной жизни женщин.

Если законодательные положения имели общегражданское значение, то нормы обычного права, нашедшие отражение на страницах периодических изданий, варьировали и отражали региональную и этническую специфику20.

Демографические характеристики крестьянского населения содержатся в ежегодных отчетах губернатора, материалах Десятой ревизии 1857 г. и Всеобщей переписи населения 1897 г.

Становление и развитие акушерской помощи сельским женщинам можно проследить по делам Врачебного и ветеринарного отделения Архангельского губернского правления, статистических комитетов, а также по Памятным книжкам Архангельской и Олонецкой губерний.

Рапорты и отчеты о состоянии ремесленных классов позволяют говорить о возросшем внимании властей к образованию крестьянских детей в целом и девочек в частности.

Сведения о занятости карельских крестьянок в архивных документах представлены фрагментарно. Общие данные об участии женщин в сельскохозяйственных работах и отходничестве содержатся в статистических отчетах местных органов власти, материалах Всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г., специальных изданиях.

Материалы проверок торговых заведений содержат информацию о предпринимательской деятельности карельских крестьянок. Переписка с подведомственными органами о привлечении женщин на государственную службу отложилась в фонде олонецкого губернатора.

Ефименко А. Я. Юридические обычаи лопарей, корелов и самоедов Архангельской губернии // Записки Русского географического общества по отделению этнографии. Т. VIII. СПб., 1878. С. 1-233; Колясников А. Я. Материалы для изучения народных юридических обычаев. Народные юридические обычаи карел, живущих в Олонецком уезде // Олонецкий сборник. Петрозаводск, 1886. Вып. 2. С. 43-54.

Некоторые сведения о монастырской жизни крестьянок — числе послушниц из карельских волостей, повседневных нуждах женских монастырей, а также о жизни отшельниц представлены в документах фонда Олонецкой духовной консистории, Кемского отделения Совета Архангельского православного Беломорско-Карельского братства. Количественные сведения о старообрядцах содержатся в отчетах священников и уездных исправников.

Общегубернские данные о количестве и составе преступлений отложились в фондах Олонецкого уголовного и гражданского судов, статистических комитетов Олонецкой и Архангельской губерний. Специфику правонарушений, совершаемых в карельской деревне, а также данные о семейных и внутриобщинных конфликтах, можно обнаружить в приговорах сельских сходов, в делах волостных правлений, участковых земских начальников, уездных съездов земских начальников, Архангельского губернского по крестьянским делам присутствия.

Различные стороны внесемейной повседневности крестьянки представлены в делопроизводственных материалах и официальных ведомственных изданиях. Делопроизводственные материалы и статистические сводки различных учреждений и ведомств содержат в значительной мере формализованную и обобщенную информацию о женщине-крестьянке, позволяющую выявить общие и локальные тенденции демографических процессов, степень вовлеченности женщин в ремесленное и кустарное производство, участие в промышленном отходе, показывают уровень и характер преступности.

Информацию официальных источников дополняют материалы личного происхождения, среди которых для реконструкции жизни и быта карельской женщины особую ценность представляют публикации дореволюционных путешественников и краеведов — Н. И. Березина, И. К. Инхи, М. А. Круков-ского, Н. Ф. Лескова, В. Н. Майнова, И. В. Оленева, С. Паулахарью.

Результаты наблюдений за народной жизнью находили также отражение на страницах периодических и повременных изданий: «Олонецких губернских ведомостей», «Вестника Олонецкого губернского земства», «Олонецкой недели», «Живой Старины», «Известий Архангельского общества изучения Русского Севера», «Олонецкого сборника», Памятных книжек Архангельской и Олонецкой губерний и т. д.

Особую ценность для исследования представляют источники, составленные самими женщинами или по их просьбе. Это женские прошения, которые отложились в делах волостных правлений и участковых земских начальников, а также автобиографии карельских сказительниц, записанные в 1936-1941 гг.

Итак, комплекс официальных источников, дополненных этнографическими фиксациями и материалами личного происхождения, составляет информационную основу диссертационного исследования.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что впервые в отечественной историографии на основе комплексного анализа разнообразных источников и научной литературы представлен социокультурный облик карельской крестьянки второй половины XIX -начала XX вв.

В работе показано, как на фоне социально-экономических трансформаций менялась повседневность карельской женщины: какие черты традиционного уклада сохранялись, а какие подвергались модернизации и оказали влияние на положение крестьянки в семье и сельском социуме.

Практическая значимость. Материалы и выводы диссертации могут быть использованы при написании обобщающих трудов по социальной истории Карелии и России второй половины XIX - начала XX вв., при разработке лекционных курсов по историческому краеведению, истории прибалтийско-финской культуры, женской и тендерной истории.

Результаты исследования могут быть полезны при разработке программ, направленных на реализацию идей тендерного равенства, с учетом местной специфики и исторического опыта Республики Карелия.

Основные положения, выносимые на защиту.

Модернизационные преобразования второй половины XIX - начала XX вв. повлекли за собой изменения в структуре и жизненном укладе крестьянской семьи. На семейном уровне это проявлялось, в частности, в перераспределении традиционных обязанностей мужчин и женщин, что оказывало влияние на статус карельской крестьянки.

Расширение потоков трудовой миграции из деревни в город, рост сроков отлучек мужчин приводили к усилению значимости остававшихся дома женщин для поддержания благополучия крестьянского хозяйства.

Ускорение темпов развития экономики страны способствовало вовлечению женщин в процесс отходничества, участию в мелкой предпринимательской деятельности. Вместе с тем карельские женщины практически отсутствовали в сферах труда, требовавших специального образования.

Религиозная жизнь карелок отличалась строгой приверженностью православным традициям. Монастыри Олонецкой и Архангельской губерний пополнялись, в частности, за счет девушек и женщин из карель-

ских волостей. Однако сведения об их жизни «вне мира» крайне фрагментарны. Последствия репрессий против старообрядцев, в полной мере затронувшие Карелию, сформировали тип социально активной женщины-старообрядки, обладавшей высоким авторитетом и знаниями для учительской и миссионерской деятельности.

В конце XIX в. в целом по России наметилась тенденция роста преступности. Уровень преступности в карельской деревне как среди женщин, так и среди мужчин оставался низким, основную часть правонарушений составляли незначительные проступки. Типично «женские» преступления — детоубийство, аборт, занятия проституцией — не получили распространения в Карелии.

Апробация результатов исследования. Основные положения исследования были представлены на международном конгрессе, 3 международных, 1 всероссийской и 5 региональных конференциях.

Результаты работы отражены в 17 научных статьях, в том числе в 3 статьях, опубликованных в изданиях, включенных в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ, а также в сборнике документов и материалов.

Работа автора по теме диссертации была поддержана грантами: программой Фундаментальных исследований Отделения историко-филологических наук РАН «Карельская деревня: преодоление конфликтов и генезис трансформаций» (2009-2011 гг., исполнитель), программой Президиума РАН «Карельская семья во второй половине XIX - начале XXI вв.: модернизация и этнокультурная традиция» (2012-2014 гг., исполнитель), РГНФ «Эвристический потенциал историко-этнографических источников о повседневной жизни карельской семьи в конце XIX - первой трети XX вв.» (2012-2014 гг., исполнитель).

Структура диссертационного исследования.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, списка сокращений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность, определены цель и задачи, объект и предмет диссертации, хронологические и территориальные рамки, указаны методы работы, обозначена научная новизна и практическая значимость, осуществлен анализ источников и научной литературы, приведены основные положения диссертации, выносимые на защиту, а также результаты апробации исследования.

В первой главе «Особенности развития карельской деревни и социокультурная специфика крестьянской семьи во второй половине XIX - начале XX вв.» очерчены административные и географические границы рассматриваемой территории, раскрыты характерные черты поселенческой сети, хозяйственной жизни края. В демографической структуре населения женщины преобладали над мужчинами, что было связано с промысловым типом хозяйствования, развитием отходничества. Особое внимание уделено вопросам социально-экономического и религиозно-культурного развития региона в пореформенный период. Показано, что комплекс природных и социальных условий края повлиял на проводимые государством преобразования, имевшие свою специфику в южной и северной Карелии. В частности, в Кемском уезде не были созданы земские учреждения.

В результате реформ во второй половине XIX - начале XX вв. дальнейшее развитие получили некоторые виды промысловых занятий и отходничество, что являлось следствием, в том числе, вовлечения в них женщин и подростков. В результате деятельности земства в Олонецкой губернии на качественно новый уровень перешли система образования и здравоохранения. Менее благополучная картина вырисовывалась в Архангельской губернии, где отсутствие органов местного самоуправления затрудняло реализацию культурных и социально-экономических преобразований.

Духовная жизнь Карелии в конце XIX - начале XX вв. была отмечена активизацией приходской жизни: возрастало число приходов, развивалось храмостроительство, создавались церковно-приходские попечительства, реформировалась система церковно-учебных заведений.

Незавершенность проводимых реформ, неблагоприятные природно-климатические условия, неразвитость транспортных коммуникаций, а также малодворность сельских поселений и их «распыленность» являлись основными препятствиями для социально-экономического и культурного развития края.

Социально-экономические преобразования повлекли за собой структурные изменения в семье: в конце XIX в. увеличилось число малых (нуклеарных) семей, участились семейные разделы. Последняя треть XIX - начало XX вв. были отмечены уменьшением средней величины семьи. В Кемском уезде Архангельской губернии и в трех «карельских» уездах Олонецкой губернии средний размер семьи в 1897 г. составлял 4,7 чел. Данные процессы отразились на традиционном распределении домашних работ. В неразделенной семье существовала строгая регламентация ролей, прав и обязанностей в соответствии с социальным статусом членов

семьи. В малой семье все основные работы распределялись между мужем и женой, что требовало готовности к взаимозаменяемости и приводило, с одной стороны, к увеличению нагрузки, с другой — к большей самостоятельности и независимости женщины.

Внутрисемейные отношения в карельской семье чаще всего базировались на принципах уважения и любви. По сравнению с центральными и южными губерниями России, положение карельской женщины отличалось большей независимостью, а семейное насилие было редким явлением.

Во второй главе «Женщина в системе семейной иерархии: тендерные роли, формирование и закрепление женской идентичности» раскрываются основные этапы социализации карельской крестьянки в соответствии с возрастом и семейным статусом.

В первом параграфе «Особенности социализации девочек в карельской традиционной культуре» рассматривается периодизация детства с точки зрения российского законодательства и норм обычного права, обращено внимание на основные механизмы формирования гендерно ориентированного поведения детей.

Главным институтом социализации на протяжении рассматриваемого периода оставалась семья. В карельской культуре была сформирована четкая и, вместе с тем, гибкая система воспитания. Особое значение в рамках тендерной дифференциации имели приобщение детей к труду, игровые практики.

Развитие системы начального образования во второй половине XIX -начале XX вв. оказывало влияние на уровень грамотности и мировоззрение крестьянского населения. Создание в конце XIX в. олонецким земством классов ручного труда, обучение в школах основам сельского хозяйства и животноводства позволили частично преодолеть стереотип о ненужности женского образования. В целом, к концу XIX в. наблюдалось увеличение числа девочек в начальных народных училищах, что стало следствием постепенного изменения крестьянского менталитета.

Во втором параграфе «Переходный характер статуса девушки» раскрывается повседневная жизнь карелки в период девичества. Основное содержание данного этапа заключалось в подготовке к замужеству, сборе приданого и закреплении тендерных ролей.

В связи с ростом рынка рабочей силы в последней четверти XIX в. увеличилось число молодых карелок, вовлеченных в отходничество, кустарные и ремесленные промыслы. Причем в возрастной группе 8-17 лет девочки и девушки более активно, чем юноши участвовали в зарабатывании средств. Часть денег использовалась для приобретения приданого, состав которого становился более разнообразным и в конце XIX в. вклю-

чал в себя значительное число предметов фабричного производства (мыло, серьги, платки, отрезы тканей, некоторые виды одежды).

Обязательной составляющей периода девичества было участие в праздниках, молодежных гуляниях и посиделках, на которых расширялся круг социальных связей. Здесь же обычно происходило знакомство с будущим супругом. Внутри молодежного коллектива существовала своя социальная иерархия, которая в значительной степени определялась имущественным положением.

Средний возраст вступления в первый брак девушек Олонецкой губернии в конце XIX - начале XX вв. составлял 21 год, юношей — 24 года; в Кемском уезде — 23 и 28 лет соответственно. Чем севернее находилось поселение, тем выше была верхняя возрастная граница, что было следствием комплекса причин социально-экономического и культурного характера. В приграничных с Финляндией волостях нередкими были межконфессиональные браки. В карельской культуре практически отсутствовали браки по принуждению, сохранялось уважительное отношение родителей к выбору дочери.

Третий параграф «Повседневность замужней женщины» освещает семейную жизнь карельской крестьянки: специфику бытовых отношений между супругами, традиционное распределение трудовых обязанностей на «женские» и «мужские», элементы смещения тендерных ролей, а также семантику гендерно-маркированного пространства жилища.

С хозяйственными функциями членов семьи было связано пространство жилища крестьянской избы, традиционной делившейся на «мужскую» и «женскую» половины. Пространственно-гендерная соотнесенность жилища была обусловлена хозяйственными функциями членов семьи. Однако тендерная закрепленность трудовых ролей в промысловых районах нередко нарушалась, чему способствовали и модернизационные преобразования — рост количества мужчин, вовлеченных во внекраевой отход, увеличение сроков их отлучек. Призыв мужской части населения на действительную службу, военные мобилизации также вынуждали женщин выполнять все хозяйственные работы.

Материнство, как социальный институт, претерпело ряд изменений. В Беломорской Карелии в конце XIX в. наблюдалось снижение уровня рождаемости; в большинстве крестьянских семей рождалось 2-5 детей. Указанная тенденция являлась следствием влияния отходничества (пик рождений приходился на благоприятные для ухода за ребенком зимние месяцы) и «западной» (городской) модели репродуктивного поведения. В результате снижалась детская смертность, и таким образом корректировалась рождаемость. Подобные перемены меняли представления о тра-

диционном поведении, согласно которому статус женщины в значительной степени определялся ее репродуктивной способностью.

Осуществлен анализ личных и имущественных прав карельской крестьянки. Закон утверждал абсолютное господство мужа над женой, однако четкие границы его личной власти в статьях законодательства не были определены. Более подробно были прописаны имущественные права супругов, которые базировались на принципах раздельности имущества.

Источником, позволяющим обнаружить случаи нарушения прав крестьянок, являются их прошения в органы местной власти о выдаче паспорта или отдельного вида на жительство без согласия супруга по причине имущественной несостоятельности последнего или жестокого обращения. Анализ документации выявил, что прошения направлялись карелками (особенно при наличии детей) лишь в крайних случаях. Закон 1914 г.21 расширил права крестьянки, освободив ее от обязанности спрашивать разрешение мужа при получении паспорта.

В четвертом параграфе «Положение вдовы и солдатки» анализируются правовой статус и варианты адаптации социально незащищенных категорий женщин.

Особенностью Севера было значительное — почти трехкратное — преобладание вдов над вдовцами. Закон строго оговаривал имущественные права вдовы, однако в соответствии с патрилинейной системой родства, защищал интересы, прежде всего, мужской части семьи. Нормы обычного права при определении размера наследственной доли вдовы отличались большей гибкостью: учитывался тип семейной организации, наличие у крестьянки детей и их половая принадлежность, личностные качества женщины.

Вдовство толкало женщин из малоимущих семей к уходу на заработки. По данным конца XIX в. в некоторых волостях Петрозаводского уезда овдовевшие крестьянки составляли до 1/3 всех отходниц. Крестьянки в зрелом возрасте оставались либо на попечении сыновей, либо, при несовершеннолетии последних, становились во главе семьи.

В источниках зафиксированы обстоятельства нарушения имущественных прав вдовых крестьянок. Конфликтные ситуации возникали при семейных разделах, прежде всего, с братьями мужа и пасынками. Имели место случаи посягательства на собственность вдовы со стороны односельчан.

г\

и расширении личных и имущественных прав замужних женщин и о некоторых изменениях и дополнениях действующих узаконений об отношениях супругов между собою и к детям (См.: Собрание узаконений и распоряжений Правительства от 28 марта 1914 г. № 78. Ст. 902).

Военная реформа 1874 г. оказала воздействие на социальный статус солдатки: сокращение сроков службы привело к упразднению солдатского сословия. Однако материальное положение таких семей оставалось тяжелым.

Государственная поддержка семей военнослужащих более последовательно стала осуществляться с введением положения 1912 г. «О призрении нижних воинских чинов и их семейств». Размер пособия определялся губернаторами и зависел от рыночной стоимости продуктов: в Карелии в 1916-1917 гг. он составлял от 3 до 10 руб. в месяц. Тем не менее, его величина не покрывала всех потребностей семьи. Дефицит бюджета заставлял солдаток самостоятельно искать средства к существованию, что способствовало формированию их правосознания, выработке навыков общения с органами власти.

В третьей главе «Карельская крестьянка в социокультурном пространстве деревни во второй половине XIX - начале XX вв.» рассматривается внесемейная повседневность в тендерном измерении.

Первый параграф «Экономические возможности женщины в сельском сообществе: занятия и заработки» посвящен анализу тех сфер трудовой деятельности, в которых карельские крестьянки во второй половине XIX - начале XX вв. активно действовали и успешно проявляли себя, а также выявлению причин, по которым ряд занятий остался не востребованным женщинами.

Динамичное развитие в последней четверти XIX в. получили отхожие промыслы. В пределах своей волости крестьянки нанимались на сельскохозяйственные работы (50% карелок в общей структуре женской занятости). Оплата женского труда была почти в два раза ниже мужского, что частично объяснялось характером выполняемых работ. Специфическим для Карельского Поморья было участие женщин в ловле и продаже рыбы, а также работа гребцами и провожатыми.

География внекраевого отхода определялась местонахождением деревни: женщины из Олонецкой Карелии отправлялись преимущественно в Петрозаводск и Санкт-Петербург, из Беломорской Карелии — в Финляндию. В пределах России крестьянки находили себе работу в сфере обслуживания или занимались сельским хозяйством. В Финляндии распространенной оставалась торговля в разнос. В результате исследования установлено, что на заработки уходили в основном незамужние крестьянки или вдовы. На протяжении рассматриваемого периода увеличивалось как число женщин-отходниц, так и сроки их отлучек. Если в 1876 г. в Кем-ском уезде билеты, дающие право на полугодовую отлучку, были выданы 69 женщинам, а паспорта сроком до 1 года — 29 женщинам, то в 1914 г. уже 117 женщин имели паспорта и только 6 билеты.

Снятие ограничений на предпринимательскую деятельность в 1863 и 1865 гг., активизировало ее в целом по России, в том числе в Карелии. Некоторые крестьянки являлись хозяйками собственных лавок. Ассортимент товаров диктовался потребностями края: мука, чай, кофе, сахар и т. д. Годовой оборот мелочных лавок в карельских волостях Олонецкого уезда в последней четверти XIX в. варьировался от 200 до 1200 руб., средний доход крестьянок составлял около 100 руб. в год.

С целью оживления промышленной жизни края, правительством было предусмотрено развитие кустарных и ремесленных производств. Несмотря на активную поддержку олонецкого земства, в карельских волостях женские промыслы либо имели «домашнюю» направленность, и только излишки шли на продажу (прядильно-ткацкий и вышивальный ремесла), либо были локализованы в одной деревне и не могли составить заметную конкуренцию на общероссийском уровне (производство постельных принадлежностей, золотошвейное и кружевное мастерство). Подобное положение было следствием, с одной стороны, роста доли фабричных изделий на рынке, с другой — низкой технической оснащенности кустарных производств. Кроме того, посредники скупали товар по минимальным ценам, что тоже препятствовало развитию женских промыслов.

В рассматриваемый период происходила феминизация ряда профессий, прежде всего, в системе образования и здравоохранения. Несмотря на прогрессивные изменения в данных сферах, карельские крестьянки практически отсутствовали среди учительниц и младшего медицинского персонала. Традиционное воспитание ориентировало девушек всецело посвящать себя семье. Существенным препятствием на пути к профессии учительницы был языковой барьер. Профессия акушерки с трудом приживалась в деревне из-за высокого авторитета местных повитух.

Во втором параграфе «Религиозная жизнь карельской женщины: вера и отношение к церкви» исследована роль женщины в системе православного прихода и старообрядческой общины.

Показано, что женская религиозность отличалась большей приверженностью обрядности. Однако исполнение обязанностей, возложенных на прихожан, нередко нарушалось крестьянками в праздничные дни, что было связано с их загруженностью домашними работами.

Во второй половине XIX - начале XX вв. на территории Олонецкой и Архангельской губерний действовали восемь женских монастырей. Послужные списки не фиксировали национальную принадлежность послушниц, однако очевидно, что часть из них поступали из «карельских» уездов. Возраст крестьянок, состоящих при монастырях Олонецкой гу-

бернии, варьировал от 11 до 72 лет; более половины из них получили образование в церковно-приходской школе.

Внимание официальных властей не раз привлекала деятельность женщин-старообрядок, в том числе из карельских волостей. Они участвовали в распространении вероучения, обучали детей, в их домах проводились религиозные собрания и богослужения. В ходе исследования был сделан вывод о том, что высокий статус старообрядок в значительной степени сформировался в связи с репрессиями против «раскольников», когда в условиях борьбы с «никонианскими» нововведениями женщины проявили себя как инициативные и последовательные хранительницы «древлего благочестия». Кроме того, одним из распространенных течений в Карелии было беспоповское согласие, предоставлявшее женщине больше свободы и самостоятельности.

Третий параграф «Тендерный аспект девиантного поведения: проступки и преступления в сельском социуме» дает представление о случаях отклоняющегося поведения в крестьянском сообществе с учетом тендерного принципа. Обращается внимание на толкование законом понятия «правонарушения», а также на существование гибких условий отбывания наказания для женщин. Анализ уровня преступности среди женщин Олонецкой и Архангельской губерний в конце XIX - начале XX вв. показал, что он не превышал 20% от общего числа правонарушений. Вместе с тем за период с 1897 по 1911 гт. преступность в Олонецкой губернии выросла почти в 3 раза как среди женщин, так и среди мужчин.

Уровень преступности в карельских деревнях был ниже, чем в русских. Женщины привлекались к суду преимущественно за мелкие проступки: незаконную торговлю, клевету, нарушение общественного порядка. Согласно статистическим данным, большинство правонарушений совершались крестьянками в возрасте 21-50 лет.

Такое правонарушение, как несоблюдение процедуры заключения брака на российском Севере встречалось довольно часто, что объясняется как культурными традициями (приверженностью к старообрядчеству), так и удаленностью, труднодоступностью церквей для жителей многих поселений. Следствием невенчанных браков было появление «незаконнорожденных» детей. В ходе исследования был уточнен и подтвержден вывод о том, что в Беломорской Карелии к рождению ребенка вне брака относились снисходительно, тогда как появление внебрачных детей в Олонецкой Карелии встречало осуждение сельского социума.

Повсеместно в России «женскими» видами преступлений считались детоубийство, аборт и занятие проституцией. Большая часть таких пре-

ступлений тщательно скрывалась, поэтому восстановить общую картину можно лишь фрагментарно. Исследование показало, что детоубийство в карельских волостях совершалось крайне редко. Занятия проституцией имели место в Карелии, однако носили локальный характер. Женщины «легкого поведения» искали заработки в основном в крупных торговых центрах — Архангельске, Кеми, Вытегре.

В Заключении подведены итоги исследования, сформулированы основные выводы.

Положение женщины в карельской крестьянской семье, с одной стороны, определялось патриархальными представлениями, что подтверждает четкая регламентация поведения и распределения тендерных ролей; с другой — реальными потребностями семьи и экономической целесообразностью.

Изучение правовых основ брака показало, что эта сфера крестьянской жизни в Карелии находилась под юрисдикцией обычая.

«Конструирование» тендерной идентичности начиналось еще до рождения ребенка. В отличие от официального законодательства, в котором прописывались общие для детей обоего пола положения, в повседневной жизни их воспитание проходило в рамках четко дифференцированной социализации. Жизнь девушки характеризовалась, прежде всего, подготовкой к браку. Товарно-денежные отношения и городская мода во второй половине XIX - начале XX вв. все больше проникали в сельскую молодежную среду, в результате чего появились новые способы пополнения приданого, изменился его состав.

Наиболее заметные изменения в пореформенный период претерпела повседневная жизнь замужней женщины, что было следствием распада больших семей и усиления имущественной дифференциации. Это приводило к перераспределению трудовых ролей внутри семьи. Существенное влияние на рост самостоятельности карельской крестьянки оказывало длительное отсутствие мужчин, уходивших на заработки.

Положение вдовы определялось комплексом причин, важнейшими из которых были ее возраст, наличие детей и индивидуальные качества женщины. На жизнь солдаток оказала воздействие военная реформа 1874 г., а также ряд правительственных мер конца XIX — начала XX вв., направленных на поддержку семей военнослужащих. Однако государственная помощь таким семьям носила либо эпизодический характер, либо была недостаточной.

Структура занятости карельских крестьянок в рассматриваемый период определялась потребностями рынка, экономико-географическим положением региона и его культурными особенностями. Развивались женское

отходничество, мелкая предпринимательская деятельность. В то же время женское кустарно-ремесленное производство не выдерживало конкуренции с фабричными изделиями и не получило развития в рассматриваемый период. Профессии учительницы и акушерки оказались малодоступными для крестьянок из-за языкового барьера и господствовавших в обществе представлений о предназначении женщины.

Место и роль карельской крестьянки в православном приходе и старообрядческой общине различались. Жизнь послушниц и отшельниц из карельских волостей редко становилась объектом пристального внимания церковной администрации. Давление, оказываемое российским государством на старообрядческую общину, наряду с принципами построения иерархии внутри нее сформировали иной тип женщины — деятельной наставницы и энергичной проповедницы.

Анализ уровня преступности в Олонецкой и Архангельской губерниях показал рост числа женских правонарушений в конце XIX - начале XX вв. В волостях, заселенных преимущественно карелами, фиксировалось незначительное количество преступлений, специфика которых была связана с сильным влиянием старообрядческих традиций.

Таким образом, генеральное направление перемен в положении карельской крестьянки было обусловлено совокупностью социально-экономических сдвигов в обществе, что выразилось в постепенном изменении репродуктивного поведения и снижении детности семьи; росла инициатива женщин и их роль в системе домашней экономики в пополнении семейного бюджета. Вместе с тем базовые патриархальные установки с трудом поддавались корректировке: женщина, прежде всего, являлась женой и матерью, хранительницей нравственных устоев и только затем участницей производственных отношений.

Список работ, опубликованных по теме диссертации:

Публикации в рег/ензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Литвин Ю. В. Карельская крестьянка во второй половине XIX - начале XX вв.: источниковедческий аспект тендерного исследования // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. Серия: Общественные и гуманитарные науки. 2011. № 3 (116). С. 36-39.

2. Литвин Ю. В. Права крестьянки на свободу передвижения во второй половине XIX - начале XX вв. (на материалах Олонецкой губернии) // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология, искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Издательство «Грамота», 2011. № 5 (11). Ч. П1. С. 96-100.

3. Литвин Ю. В. Имущественные права карельской крестьянки во второй половине XIX - начале XX вв.: традиция, закон и правоприменительная практика (по материалам Олонецкой губернии) // Труды Карельского научного центра Российской академии наук. Серия «Гуманитарные исследования». Вып. 2. 2011. № 6. С. 133-138.

Документальные публикации:

4. Карельская крестьянка в зеркале историко-этнографических источников (вторая половина XIX - начало XX вв.). Сборник документов и материалов. Составители: И. С. Петричева, Ю. В. Литвин, О. П. Илюха. Науч. ред. О. П. Илюха. Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2012. 293 с. (авторский вклад — 4 а.л.)

Другие научные издания:

5. Литвин Ю. В. Женщины российского Севера в публикациях путешественников и исследователей конца XIX - начала XX в. // Материалы П Международной научной конференции, организуемой Российской ассоциацией исследователей женской истории «Женская и тендерная история Отечества X-XXI вв.: новые проблемы и перспективы». М.: ИЭАРАН, 2009. С. 44.

6. Литвин Ю. В. К вопросу о положении женщины в карельской семье (по страницам изданий конца XIX - начала XX вв.) [Электронный ресурс] //Материалы Ш региональной научной конференции «Краеведческие чтения». Петрозаводск, 20 февраля 2009 г. URL: http://librarv.karelia.ru/in dmaterials/ kraevedcheskie chteniav 2009.html [дата обращения: 20.02.09]

7. Литвин Ю. В. Феномен женского отходничества и традиционные ремесленные занятия карельских крестьянок в пореформенный период //Материалы Ш Международной научной конференции, организуемой Российской ассоциацией исследователей женской истории «Женская история и современные тендерные роли: переосмысливая прошлое, задумываясь о будущем». М: ИЭАРАН, 2010. Т. 1. С. 331-336.

8. Литвин Ю. В. Карельская крестьянка в конце XIX - начале XX вв.: женская идентичность и тендерные роли // Материалы Международной научно-практической конференции: «Карелия на этнокультурной и политической карте России: к 90-летию Республики Карелия». Петрозаводск: Verso, 2010. С. 141-145.

8. Литвин Ю. В. Женские промыслы в Карелии (вторая половина XIX - начало XX вв.) [Электронный ресурс] // Материалы IV региональной научной конференции «Краеведческие чтения». Петрозаводск, 16-17 февраля 2010 г. URL: http://librarv.karelia.ru/in dmaterials/kraeved chtenia 2010.html [дата обращения: 16.02.10]

9. Литвин Ю. В. Тендерное распределение трудовых обязанностей в карельской семье в конце XIX - начале XX вв. // Финно-угорский мир. 2010. № 1. С. 3539.

10. Литвин Ю. В. Правовая культура и правовое самосознание карельской крестьянки второй половины XIX - начала XX вв.: тендерный аспект (по материалам Олонецкой губернии) // IX Конгресс этнографов и антропологов России, г. Петрозаводск, 4-8 июля 2011 г. Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2011. С. 466.

11. Литвин Ю. В. Особенности формирования женской идентичности в карельской семье (по материалам Олонецкой и Архангельской губерний второй половины XIX - начала XX вв.) // Рябининские чтения-2011. Материалы VI научной конференции по изучению и актуализации культурного наследия Русского Севера (Петрозаводск, 12-17 сентября 2011 г.). Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2011. С. 100-102.

12. Литвин Ю. В. Организация акушерского и повивального дела земством Олонецкой губернии (вторая половина XIX - начало XX вв.) // Частное и общественное: тендерный аспект: Материалы Четвертой международной научной конференции РАИЖИ и ИЭА РАН, 20-22 октября 2011 года, Ярославль-М.: ИЭА РАН, 2011. Т. 1.С. 295-299.

13. Литвин Ю. В. Философско-методолотические проблемы тендерных исследований // Методы и принципы современных гуманитарных исследований: сб. науч. трудов аспирантов и молодых ученых. Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2011. С. 58-69.

14. Литвин Ю. В. Из истории организации профессиональной акушерской помощи крестьянкам Олонецкой губернии во второй половине XIX - начале XX веков //Вестник Карельского филиала РАНХиГС-2012. Сб. науч. ст. Петрозаводск: Карельский научный центр РАН, 2012. С. 265-275.

15. И.чюха О.П., Литвин Ю. В. Забота о здоровье матери и ребенка в карельской деревне конца XIX - начала XX вв.: семейные традиции и официальная медицина // Общество: философия, история, культура. 2012. №3. С. 33-41.

16. Литвин Ю. В. Историко-этнографические источники о повседневной жизни карельской крестьянки (конец XIX - начало XX вв.) // Социосфера. 2012. № 4. С. 127-130.

Формат 60x84 і/16 Бумага офсетная. Гарнитура «Times». Уч.-изд. л. 1,4. Усл. печ. л. 1,5. Подписано в печать 23.10.2013. Тираж 100 экз. Изд. № 416. Заказ № 165.

Карельский научный центр РАН Редакционно-издательский отдел 185003, Петрозаводск, пр. А. Невского, 50

Текст диссертации на тему "Повседневная жизнь карельской крестьянки во второй половине XIX - начале XX века"

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ НАУКИ ИНСТИТУТ ЯЗЫКА, ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОРИИ КАРЕЛЬСКОГО НАУЧНОГО ЦЕНТРА РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

На правах рукописи 04201364751 к ^

Литвин Юлия Валерьевна

Повседневная жизнь карельской крестьянки во второй половине XIX - начале XX века: социокультурный статус и тендерные роли

Специальность 07.00.02 — «Отечественная история»

Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Научный руководитель: д.и.н. О. П. Илюха

Петрозаводск 2013

Оглавление

Введение.........................................................................................................................3

Глава 1. Особенности развития карельской деревни и социокультурная

специфика крестьянской семьи во второй половине XIX - начале XX вв............36

Глава 2. Женщина в системе семейной иерархии:

тендерные роли, формирование и закрепление женской идентичности...............60

2.1. Особенности социализации девочек

в карельской традиционной культуре..................................................................62

2.2. Переходный характер статуса девушки........................................................76

2.3. Повседневность замужней женщины...........................................................93

2.4. Положение вдовы и солдатки......................................................................114

Глава 3. Карельская крестьянка в социокультурном пространстве деревни.......129

3.1. Экономические возможности женщины в сельском сообществе: занятия и заработки.............................................................................................130

3.2. Религиозная жизнь карельской женщины: вера и отношение к церкви . 154

3.3. Тендерный аспект девиантного поведения:

проступки и преступления в сельском социуме...............................................170

Заключение..............................:..................................................................................190

Список источников и литературы............................................................................196

Список принятых сокращений.................................................................................219

Введение

Актуальность темы исследования.

Сегодня, как и во второй половине XIX - начале XX вв., Россия находится в процессе перехода от одного типа общества к другому1. В период социально-экономических реформ и роста общественного сознания переоценивается место и роль женщины в семье и социуме, происходит изменение тендерного порядка. Изменение ее социального статуса является своего рода индикатором, с одной стороны, демократического развития государства; с другой — возможным отражением кризисных явлений, когда включение женщин в орбиту общественных отношений вызвано экономической необходимостью.

В этой связи продуктивным представляется обращение к историческому опыту. В результате преобразований второй половины XIX в. в России на государственном уровне создавались предпосылки трансформации патриархатных устоев. Распространение капиталистических отношений, индустриализация и модернизация общества привели к возрастанию роли женщины в семейной экономике, ее включению в производственные отношения за пределами семьи. Следствием данного процесса стало перераспределение традиционных тендерных ролей, что заложило основы для пересмотра статусных позиций женщины, корректировки законодательной базы в этом отношении.

Любой социальный процесс или явление общероссийского масштаба могли приобретать своеобразный характер в российских регионах. Карелия является в какой-то мере типичной, а в какой-то степени уникальной частью России. Ее особенности — полиэтничный и поликонфессиональный состав населения. Поэтому тендерная экспертиза социально-исторических явлений на местном уровне представляется многомерной проблемой, решение которой требует учета широкого круга знаний по отечественной, региональной и этнической истории. На сегодняшний день отсутствуют исследования,

1 Стратегия инновационного развития российского общества до 2020 г. (утверждена распоряжением Президента РФ В. В. Путиным 8.11.2012 № 2227-р) // Собрание законодательства Российской Федерации, 02.01.2012, № 1, ст. 216.

посвященные повседневной жизни карельской женщины второй половины XIX - начала XX вв. В данной работе предпринята попытка воссоздания социального облика карельской крестьянки не только как жены и матери, но и участницы отношений в социально-экономической сфере.

Цель диссертационного исследования — комплексное изучение и выявление специфики положения карельских крестьянок в семье и сельском социуме в условиях модернизационных перемен в России во второй половине XIX - начале XX вв.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

• проследить влияние модернизационных преобразований на эволюцию законодательства и корректировку норм обычного права в отношении женщины-крестьянки;

• рассмотреть этапы тендерной социализации в карельской семье сквозь призму официального законодательства и национальных традиций;

• определить характерные особенности отношений в карельской семье и влияние социально-экономических процессов второй половины XIX -начала XX вв. на изменение внутрисемейного быта;

• выявить сферы трудовой деятельности карельских крестьянок за пределами семьи в связи с переменами в общественной и экономической жизни страны и края; рассмотреть распространенные способы женских заработков и проследить их эволюцию, а также проанализировать причины, по которые виды занятий остались не востребованным карелками;

• охарактеризовать место и роль карельской крестьянки в жизни православного прихода и старообрядческой общины;

• выявить основные формы девиантного (преимущественно преступного) поведения в карельской деревне с учетом тендерного принципа, а также

оценить влияние реформ на их распространение.

Объектом исследования является повседневная жизнь карельской крестьянки во второй половине XIX - начале XX вв.; предметом научного анализа выступает изменение ее социокультурного и правового статуса под воздействием модернизационных преобразований.

Хронологические рамки охватывают вторую половину XIX - начало XX вв. Нижняя граница рассматриваемого периода связана с началом проведения буржуазных реформ. Во второй половине XIX в. капиталистические отношения начинают все больше проникать в сферу сельской экономики, что способствовало изменению роли женщины в структуре домашнего хозяйства, вело к трансформации типа семейной организации, и в итоге повлияло на положение и статус карельской крестьянки.

Верхней границей исследования является 1917 г. Падение монархии ознаменовало начало новой эпохи в истории страны, которая повлекла за собой коренные изменения во всех сферах жизни российского общества, в том числе, в системе гендерных отношений.

Территориальные рамки исследования определены населенным преимущественно карелами пространством Петрозаводского, Повенецкого, Олонецкого уездов Олонецкой губернии и Кемского уезда Архангельской губернии. За пределами научных изысканий остались тверские и новгородские карелы, которые в результате переселения в XVII в. проживали обособленно от основной части этноса.

Методологическую основу диссертационной работы составили принципы и подходы, разрабатываемые социальной и тендерной историей. Сегодня ведущие исследователи понимают под «тендером» не просто социально сконструированный пол, но систему межличностных отношений, которая является основой для общественной стратификации по признаку пола2. Если в центре внимания женской истории оказались отношения власти и подчинения

2 Пушкарева Н. Л. Тендерная теория и историческое знание. СПб., 2007. С. 168.

5

мужчин и женщин, то тендерная история ориентирует, прежде всего, на исследование взаимоотношений полов, изменчивости понятий мужественности и женственности.

Тендерная история не создала новую методологию, но аккумулировала уже существующие подходы из разных дисциплин, сформировав тем самым междисциплинарную платформу3. Методологические принципы тендерной истории были заложены в 1980 годы американской исследовательницей Дж. Скотт. Она выделила взаимосвязанные элементы «гендера», лежащие в основе функционирования социальных отношений. Во-первых, это комплекс культурных символов, которые формируют образы «мужчин» и «женщин». Во-вторых, система нормативных предписаний, закрепляющая существующие образы мужественности и женственности в различных сферах жизни — религии, праве, науке, образовании и т. д. В-третьих, социальные институты — семья, система образования, рынок труда, государственное устройство и т. д., через которые происходит усвоение тендерных норм в обществе. Наконец, последний элемент, названный исследовательницей «субъективной идентичностью», подразумевает включение в исторический анализ судеб реальных мужчин и женщин не только как объектов тендерной системы, но и как ее создателей, тех, кто действует согласно или вопреки социальным ожиданиям4.

Использование предложенной Дж. Скотт модели позволяет углубить картину исторического прошлого, реконструировать ее в динамике с учетом фактора пола. Вместе с тем предполагается привлечение достижений смежных дисциплин. Так, для изучения тендерных стереотипов имеют значение работы философов и культурологов; для понимания функционирования тендерных норм и социальных институтов — исследования социологов и правоведов; для анализа тендерной идентичности необходимо обратиться к теоретическим разработкам психологов.

Основой для объяснения различий в системе воспитания мальчиков и

3 Пушкарева Н. Л. Тендерная теория и историческое знание. СПб., 2007. С. 184.

4 Scott J. W. Gender: A Useful Category of Historical Analysis //American Historical Review. 1986. Vol. 91. № 5.

P.1067-1069.

девочек служит теория полоролевой (гендерной) социализации. Заимствуя из психологии понятийный аппарат, тендерная история предлагает рассмотреть данный процесс в ретроспективе. Например, в карельской традиционной культуре существовал комплекс символов и ритуальных действий, позволяющих определить или повлиять на пол будущего ребенка (процесс идентификации). Сразу после рождения мальчик или девочка маркировались не только по признаку пола, но и по своему будущему социальному предназначению. Социальные подкрепления способствовали осознанию ребенком своей половой идентичности, после чего в действие вступали механизмы социальных ожиданий — «правильного», с точки зрения гендерной социализации, поведения мальчиков и девочек5. Однако теория социализации подразумевает не только усвоение предписанных тендерных ролей, но и способность индивида к их адаптации6. Поэтому перед историком стоит задача не просто описать культурно-символическое пространство, в котором функционируют образы маскулинности и фемининности, но и проследить его динамику во времени, а также выявить факторы, влияющие на изменение тендерных ролей.

Система представлений о мужественности и женственности, тендерные стереотипы институализируются государством и правовой системой. Таким образом на макроуровне через нормативные предписания происходит тендерная стратификация общества. Этот процесс является составной частью социальной стратификации и включает в себя такие категории как класс, национальность и возраст. Именно эти признаки — пол, возраст, социальная и этническая принадлежность — становятся основой для построения социальных иерархий, включения или исключения человека из системы власти7. В связи с этим особое внимание в диссертации уделяется анализу законодательства и норм обычного права в отношении женщин, их эволюции на протяжении второй половины XIX - начала XX вв.

Еще в 1970 годы американский антрополог Дж. Хубер писала, что теория

5 Берн Ш. Гевдерная психология. СПб., 2001. С. 18-21,235.

6 Репина Л. П. История исторического знания. М., 2006. С. 249.

7 Хубер Дж. Теория гендерной стратификации // Антология гендерной истории. Минск, 2000. С. 77—78.

7

стратификации должна начинаться с того, что мужчина и женщина делают каждый день для обеспечения . себя материальными благами с учетом физических условий (экологической переменной) их жизни8. При тендерной экспертизе социально-исторических явлений историк не должен упускать из виду вклад как мужчин, так и женщин в поддержание экономического благосостояния семьи, их ежедневный труд. Например, в крестьянской семье значение женщины в структуре домашней экономики традиционно было высоким. Однако сфера ее ответственности не ограничивалась хозяйственными работами и воспитанием детей. По мере развития товарно-денежных отношений в деревне, роста спроса на рабочую силу роль крестьянки постепенно возрастала во всех сферах экономики.

Эмансипация крестьянства привела к росту их социальной мобильности. В этот процесс оказались вовлечены не только мужчины, но и женщины различных сословий — дворянки, мещанки, крестьянки, солдатки. Кроме того, последствия реформ имели региональные отличия. В связи с этим необходимо на локальном уровне выявить сходства и различия «мужской» и «женской» трудовой деятельности (в том числе, внутрисемейной), способов заработка, форм предпринимательской деятельности, а также определить влияние преобразований на распределение традиционных тендерных ролей.

Таким образом, введение категории «тендера» позволяет системно исследовать социально-историческую реальность, когда изучаемый объект представляется не только как часть некой системы, но и сам может рассматриваться в качестве системы со своими элементами, функциями и правилами взаимодействия.

Теория модернизации описывается в социологии преимущественно как всеобщий прогресс, однако одно и то же явление не может иметь одинаковые последствия для различных категорий населения. Историк, рассматривающий социальную реальность с тендерных позиций, анализирует влияние реформ на жизнь мужчин и женщин. «Пристальное» внимание к судьбам отдельных

8 Хубер Дж. Теория тендерной стратификации И Антология тендерной истории. Минск, 2000. С. 83.

8

людей присуще истории повседневности и микроистории. Представители первого направления (Ф. Бродель, А. Я. Гуревич, Ю. М. Лотман, Ю. Л. Бессмертный и др.) уделяют больше внимания историко-психологичес-ким и историко-культурным сюжетам: изучению человеческого сознания, социального поведения, символики предметов повседневного обихода. В поле зрения микроисториков (А. Людке, К. Гинзбург, С. В. Журавлев и др.) находятся небольшие по длительности периоды. Исследователи реконструируют не только повседневную жизнь «обычных» людей, но и маргинальных групп, уделяют повышенное внимание единичному, случайному — тому, что не вписывается в структуралистскую картину мира9. Общим для двух направлений является внимание к человеческому опыту, признание за действием или бездействием каждого индивида возможности влиять на общих ход исторического развития. Подобная позиция позволяет увидеть «множественность» историй, подчас противоречащих друг другу свидетельств, поскольку человек — будь то мужчина или женщина — является не только участником, но и творцом истории (носителем «субъективной идентичности» в терминологии Дж. Скотт). Так, на локальном уровне можно обнаружить примеры влияния модернизации на перераспределение тендерных ролей и властных полномочий, а также случаи социально одобряемых девиаций.

Именно антропологически ориентированные историки впервые стали использовать источники личного происхождения не как вспомогательный инструмент для реконструкции объективной картины прошлого, а как способ «вживания» в жизненный мир людей, с помощью которого можно понять реакции человека на определенные исторические события, соотнести ожидаемое с действительным10. Перед историком-гендерологом, занимающимся изучением крестьянской повседневности дореволюционной России, остро стоит проблема асимметрии источниковой базы, в которой превалирует «мужской»

9 Пушкарева Н. Л. Предмет и методы изучения «истории повседневности» // Этнографическое обозрение.

2004. № 5. С. 6-8; Репина Л. П. Историческая наука на рубеже ХХ-ХХ1 вв.: социальные теории и

историческая практика. М., 2011. С. 41,79.

10 Пушкарева Н. Л. Предмет и методы изучения «истории повседневности» // Этнографическое обозрение.

2004. № 5. С. 8.

взгляд и практически полностью отсутствуют «женские» тексты. Частично этот пробел восполняют прошения, составленные крестьянками или по их просьбе, а также автобиографические рассказы карельских сказительниц, собранные в советское время.

Исследуя пространство жизненного мира человека, сложно дать универсальное определение понятию «повседневность», поскольку ее содержание будет определяться и зависеть от объекта изучения, исторического контекста, комплекса природных, социально-экономических и культурных условий. В широком смысле, повседневная жизнь включает в себя весь спектр социальных практик, имеющий субъективную значимость для индивида11. В данной работе женск