автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Позднеантичная и раннесредневековая история Салонской церкви в отражении анонимной "Салонской истории" ("Historia Salonitana maior")

Полный текст автореферата диссертации по теме "Позднеантичная и раннесредневековая история Салонской церкви в отражении анонимной "Салонской истории" ("Historia Salonitana maior")"

í\

^ о? МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УШШЕРСИТЕТ

rt» имени M. В. Ломоносова

§

>

ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

на правах рукописи

ПРОЗОРОВ Вадим Борисович

ПОЗДНЕАНТИЧНАЯ И РАННЕСРЕДНЕВЕКОВАЯ ИСТОРИЯ САЛОНСКОЙ ЦЕРКВИ В ОТРАЖЕНИИ АНОНИМНОЙ "САЛОНСКОЙ ИСТОРИИ" ("HISTORIA SALONITANA MAIOR")

СпецнальЕюсть: 07. 00. 03. — Всеобщая история

Автореферат диссертации на сонсканне ученой степени кандидата исторических наук

Москва 1997

Работа выполнена на кафедре истории южных и западных славян историческо факультета Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

кандидат исторических наук доцент Е. С. Макова

доктор исторических наук В. П. Буданова

кандидат исторических наук О. А. Акимова

Ведущая организация: Институт мировой культуры

при МГУ им. М. В. Ломоносо!

Защита состоится июня 1997 г. в_часов на заседай

Специализированного совета К.053.05.28. при Московском государствен» университете им. М. В. Ломоносова по адресу: 119899 ГСП, Москва, Воробье: горы, МГУ, 1-й учебный корпус гуманитарных факультетов МГУ, аудитория 55

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке МГУ ] А. М. Горького по адресу: МГУ, Воробьевы горы, 1-й учебный корп гуманитарных факультетов.

Автореферат разослан "_"_ 1997 г.

Ученый секретарь Специализированного совета доктор исторических наук

профессор И. Л. М

Общая характеристика работы

Актуальность тегы исследования. Средневековая церковная история Далмации и Хорватии была предметом сравнительно многочисленных исследований при всей скудости достоверных свидетельств об этом времени. Одной из важнейших тем в этой области является проблема церковной организации в вышеназванном регионе. Во второй половине 80—х гг. нашего века по данко -му вопросу развернулась дискуссия в хорватской историографии, в ходе которой ?ыли пересмотрены некоторые традиционные положения. И по сей день появляются публикации, затрагивающие проблематику инсгтушгоиапьной истории церкви в средневековых Далмации и Хорватии. Тем не менее, многие вопросы, решение которых требует широкого сравнительного анализа далмати-но-хорватских источников и европейского материала, остаются открытыми.

Цель и задачи настоящего исследования. Основной целью данной работы является характеристика этапов истории церкви Далмации в IV — X вв. в контексте европейской церковной истории.

В соответствии с этой целью задачи работы разделяются на источниковедческие и собственно исторические. Появление источниковедческой проблематики в работе связано с тем, что достоверность ряда наиважнейших источников по истории митрополии Далмации вызывает большие сомнения у исследователей. Поэтому, дабы продемонстрировать вероятность описанных в них событий, требовалось проведение сравнительно-исторического анализа далматнно—хорватских и однородных западноевропейских источников.

Собственно историческая задача заключалась в том, чтобы истолковать весь наличествующей материал, исходя из результатов проведенного сравнительного анализа, воссоздать картину истории церкви в Далмации с IV по X в. в контексте позднеантичной и раннссредневеховой церковной истории.

Научная новизна и практическая значимость работы. Хотя данная тема и затрагивалась в трудах отечественных историков, однако как таковая она не становилась предметом отдельного исследования. А столь широкий сравнительный анализ свидетельств по истории церкви в Далмации и Хорватии вообще предпринимается впервые как в отечественной, так и в зарубежной историографии.

Выводы диссертации могут быть использованы вдальнейшей работе по изучению церковной истории огромного региона, расположившегося на берегах Адриатики от Салоны до Равенны и на северо-запад в глубь континента до Баварии. С точки зрения развития и функционирования церковной организации на этих территориях проявляются сходные черты. Кроме того, результаты сравнительного подхода к далматино—хорватским источниками могут быть применены в последующих источниковедческих исследованиях. Материалы д.!ссертацци могут быть также использованы для создания лекционных курсов, учебных пособий и разнообразных популярных изданий.

Апробация результатов работы. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры истории южных и западных славян исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова и рекомендована к защите. Отдельные выводы данной работы обсуждались автором во время учебы в Центральноевропейском университете (Будапешт, 1994 — 1995 гг.) и научной командировки в Загреб с ведущими специалистами в области хорватской истории: Др-ом Невеном Буда-ком (касЬе дра хорватской истории философского факультета, Университет Загреба) , Др-ом Иво Гольдштайном (Институт истории Хорватской академии наук и искусств); и в области истории церкви: Проф-ом Джеймсом Россом Суини (Пенсильванский университет).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, включающего в себя и обзор историографии, трехглав, заключения, приложения к первой главе, списков сокращении, источников и литературы.

Источники. История Далмации в первое тысячелетие нашей эры небогата письменными свидетельствами. Историю христианской церкви в Далмации приходится восстанавливать по крупицам. Именно поэтому любой документ, восходящий к тем давним временам, заслуживает особого внимания и кропотливого изучения. В представленной работе использован весь комплекс нарративных и документальных источников, касающихся истории церкви в Далмации и Хорватии в исследуемый период, однако особое внимание уделяется трем группам документов, сохранившимся в анонимной "Салонской истории" (т. н. "Historia Salonitana maior", далее в тексте •'HSM"): страстям Св. Домния, актам соборов VI в. в Салоне и материалам Сплитских соборов X в. Описанные в этих источниках события представ-

ляются этапами создания церковной организации на восточном побережье Адриатики.

Древнейший манускрипт "HSM" датируется началом XVI в. и находится в Архиве "Congregationis de propaganda fide" в Ватикане (№ 264: "III. Albania, Macedonia, Servia, Dalmatia et Illyrico 1648", листы 607-651). Другие редакции: 1) Старшая барбериниевская рукопись. Ее датировка колеблется от середины XVI в. до 1653 г. Находится в "Bibliotheca apostólica Vaticana", Barb. lat. 828, листы 109-157. 2) Младшая барбериниевская рукопись. Датируется 1585 г. (М. Барада), началом XVII в. (С. Гуняча), 1650 — 1653 гг. (Н. Клаич). Находится в "Bibliotheca apostólica Vaticana", Barb. lat. 3218, листы 140-194. 3) Рукопись Беньи — Леваковича. Согласно Н. Клаич, после 1719 г. Находится в кафедральном архиве в Сплите ("LXXVI, Historia Salonitana maior — Collectanea Benii", листы 15-62). 4) Рукопись иезуита Ричепуги. Переписана в Падуе в 1739 г., а затем скопирована в канцелярии макар-ского епископа Степана Блашковича в 1749 г. Хранится в архиве сплит-ского кафедрального собора (листы 1-35). 5) Венская рукопись, или Блашковичева — Ричепути II. По мнению Барады, создана практически одновременно с предыдущей. Находится в Osterreichische Nationalbibliotek (Handschriftensammlung, Cod. Vindob. 12. 670).

Таким образом, для того, чтобы использовать материалы "HSM", необходимо доказать их достоверность, что и является одной из задач данного исследования. Для ее выполнения понадобится сравнительное изучение вышеупомянутых документов и современных им европейских материалов подобного рода. Такое сравнение в отношении соборных постановлений может быть предпринято в том случае, если они имеют достаточно широкое применение и могут быть поставлены в контекст европейского соборного законодательства. Конечно, так как существует возможность того, что акты далматинских соборов составлены в иное время, то следовало бы изучить и более поздние образцы церковного законодательства. Однако рамки работы и отведенное на нее время не позволяли автору учесть все совпадения канонов Салонских и Сплитских соборов с соборными постановлениями западной церкви иных периодов. Поэтому в этой диссертации продемонстрированы возможность и преимущества сравнительного подхода к далматинскому материалу на примере небольших извлечений из современного ему европейского соборного законо-

дательства. В данном случае речь идет в основном о франкском немецком материале, ибо он наиболее представителен для исследуемог периода, а главным образом, для VI, IX и X вв.

"HSM", в которую включены анализируемые документа характеризуется двумя важными чертами, отличающими ее от "Салонско истории" ("Historia Salonitana") Фомы Сплитского (1200 — 1268 гг.), н основе которой она была создана: во-первых, автор добавляет в текс Фомы Сплитского документальные свидетельства, которых последни старательно избегал, во-вторых, он превращает каталог епископов Салон] и Сплита в стержень, на который нанизывается весь материал.

Проблема отношения "HSM" и "Салонской истории" Фом] Сплитского вызвала горячую дискуссию в историограф™. Болылинств историков XIX в. называли "HSM" компиляцией XVI в. (см., например Ф. Рачки, И. Кршняви). Позже Фердо Шишич в "Справочник источников по хорватской истории" (1914 г.) приписал ее Фом Сплитскому. Михо Барада (1949 г.) на основе анализа двух глав (14 и 15) и обоих текстов пришел к выводу, что и тот, и другой представляют собо: компиляции, непосредственно не связанные друг с другом. По его мненик "HSM" старше и достовернее "Салонской истории".

Степан Гуняча (1972 г.) утверждал, что "оба текста были написаи Фомой Сплитским...они оба следуют одному и тому же плану, а отношени между ними является отношением между проектом и окончательно версией". Он пришел к такому выводу, сравнивая некоторые отрывки и "HSM" и "Салонской истории" с нотариальным актом, составленньп Фомой Сплитским. По мнению Гунячи, проект сохранился не полностьк Утратой некоторых листов объяснял Гуняча и отсутствие смысла отдельных местах "HSM", механически скопированных переписчиками.

По предположению Гунячи, когда Фома Сплитский перерабатыва черновой текст в окончательный, то он просто выпустил все источники сохранил лишь свой краткий пересказ. Так появился короткий рассказ мученичестве Св. Домния. Фома не упоминает тех архиепископов, пр которых не произошло никаких примечательных событий. Однако, ка считал Гуняча, Фома Сплитский не завершил работу над окончательны: текстом, и некоторые материалы были внесены туда механически.

Нада Клаич, редактировавшая критическое издание "HSM" (1967 г.), встала на сторону традиционного мнения относительно ее отношения к "Салонс-кой истории". Клаич полагала, что "HSM" — это позднейшая переработка "Салонской истории" Фомы Сплитского. Некоторые общие черты манускриптов "HSM" и рукописей "Салонской истории" из Трогира и Сплита показывают, что компилятор использовал именно эти версии труда Фо:-и>г Сплитского. Клаич отвергла гипотезу Михо Барады на основании того, что тексты "HSM" и "Салонской истории" очень близки и предполагают непосредственную связь. Что касается концепции Гунячн, то Клаич справедливо заметила, что она нуждается в более основательных доказательствах. Клаич отметила многочисленные ошибки и искажения в тексте "HSM", которые невозможно объяснить лишь потерей отдельных листов. Скорее они были допущены из-за г;туманил компилятором смысла заимствуемых текстов. В данной диссертации автор отдает предпочтение наиболее аргументированной позиции и считает "HSM" переработанной и дополненной в более позднее время версией "Салонской истории" Фомы Сплитского.

Историографическая основа методики исследования. Из документов, включенных в "HSM", самые горячие споры в историографии вызвали материалы соборов в Сплите X в. Иван Лючич (Johannes Lucius, 1673 г.) не признавал их достоверными. Почти через сто лет после этого Даниэле Фарлати (1765 г.) назвал их аутентичными, а вину за многочисленные ошибки переложил на переписчиков. Он писал: "и время, и лица, и события согласуются друг с другом, а согласно правилам научной критики это и есть лучший критерий, с помощью которого можно отделить истинное отложного...''. Рачки (1877 г.) согласился с ним, заметив только, что эти документы претерпели значительную переработку ("acta retractata"). Особенно это касается посланий пап, стиль которых, по мнению Рачки, заметно отличается от стиля пап этого же пср"ода. Эрнст Дюммлер (1856 г.) признавал их за "достоверные свидетельства", иегерчг"-ные последующим копированием. Марин Дринов (1876 г.), Константин Ирочек (1901 г.) и Светозар Рптиг (1910 г.) разделяли его точку зрения. Однако позже (1911 г.) Иречек изменил свое мнение и объявил эти документы поддельными на основании того, что князь Михаил Захумский якобы не мог принимать участие в соборах, так как был союзником Симеона Болгарского, а зна-

чит,врагом правителя Хорватии Томислава. Этот аргумент был обоснованно оспорен Фердо Шишичем (1917 г.), Дане Грубером (1925 г.) и Векославом Кла-ичем (1925 г.).

Фердо Шишич (1913 г.) писал, что ни содержание, ни варварская латынь этих документов не противоречат духу времени. По его мнению, в XVI в. вряд ли iiv. найтись кто-либо, способный на такую виртуозную подделку. Он приписывал все ошибки и искажения копиисту XVI в. и даже предположил, что это собрание создано по приказу участника соборов архиепископа Иоанна, который добавил к нему собственные комментарии. Иван Строхал (1913 г.) и Милан Шуффлай (1913 г.) считали и акты, и письма пап аутентичными.

Йосип Сребрнич (1925 г.) попытался доказать, чтобыли сфальсифицированы лишь те материалы, которые касались славянской литургии. Он строил свою точку зрения на следующих доводах: 1) Фома Сплитский, противник славянской литургии, не упоминает о ее запрете в X в.; 2) нет никаких сведений о противодействии епископа Нина Григория, наиболее вероятного защитника славянской литургии, соответствующим канонам собора; 3) письмо папы Иоаннах (914 — 928 гг.) относительно славянской литургии было адресовано епископам далматинских городов, на чьей территории в то время не было славян; 4) папа не мог писать о Мефодии в таком тоне, называя его переводы еретическими писаниями ("другим учением", отличным от католического). Тем более, что славянский язык был языком болгар, за юрисдикцию над которыми Римская церковь соперничала с Константинопольским патриархатом; 5) папа Иоанн X был терпим по отношению к обрядам и употреблению различных языков в литургии, о чем свидетельствует его одобрение мосарабского обряда в Испании. Предположения Сребрнича аргументированно отверг В. Клаич (1925 г.).

Еще одна попытка доказать подложность материалов соборов в Сплите X в. была предпринята Керубином Шегвичем (1930 г.), который считал их творением XVI в. на основе главы 16 "Салонской истории" Фомы Сплитского, где повествуется о соборе в Сплите 1059г. Шегвич выдвигал следующие доводы: 1) ни в одном папском послании до Иоанна X епископ Сплита не именуется архиепископом; 2) латинские источники до X в. не употребляют термина " Croati" (в папском послании правитель Хорватии назван "rex Croatorum"), но только

"Croatia"; 3) обращение к хумскому правителю Михаилу "exceüentissimi's dux Chulmorum" з то время, как Томислав назван просто королем, является лыр?-жением местного патриотизма, чуждого обществу X в.; 4) Римская канцелярия X в. не употребляла терминов "Sclavinica terra", "Sclavinica régna", "Sclavinica lingua", "Sclavinoaim gens",Ho"Sclavi", "Sclavorum régna", "Sclavica lingua"; 5) проблемы апостольского происхождения и унификации литургии возникла лишь в середине XI в. Шегвич переносит Григории Минского^-" семена архиепископа Сплита Иоанна III (после 3045 г.), когда, по его мнению, и была упразднена епископия в Нине. В свою очередь "епископ хор-татез" ™г королевском двсре не был епископом Нина. Особая епископия хорватов 3 ' та основана между 970 и 1040 г. Доводы Шегвича никем не опровергались, но исследователи продолжали a priori признавать документы соборов достоверными и использовать их в своих трудах.

Из современных историков лишь Радослав Катичич (Methodii Doctrina // Uz pocetke hrvatskih pocetaka. Split, 1993. S. 67-95), занимавшийся проблемой "учения Мефодия" ("Methodii doctrina"), проанализировал письма папы Иоанна X, включенные в "HSM", и убедительно доказал, что их понятийный аппарат его--: с тем, которым пользовались Николай I (858 — 867 гг.), Иоанн VIII (872— Sol гг.) и Стефан V (VI) (885 — 891 гг.) в переписке, касающейся мор.гссй миссии и вопросов, связанных с переводом священных текстов на славянский язык.

Таким образом, из краткого обзора историографии можно заметить, что еще ни разу не предпринималась попытка глубокого сравнительного анализа важнейших документов по церковной истории Далмацкл и Хорватии, включенных в "KSM". Как правило, либо исследование ограничивалось краткими замечаниями по формальным характеристикам материала, либо пстортг:!т старались обнаружить контекст для отдельных фактов при крайней неполноте нашего знания о событиях па Балканах того времени. Ерчрсти-гошм ис ключением была работа сплитского филолога Р. Катичича, к^-трый продемонстрировал преимущества сравнительного метода на примере исследования писем папы Иоанна X по поводу распространения в Далмации литургии на славянском языке. В даньол работе осуществляется попытка применить этот метод к тексту мученичества Св. Домник, актам Салонскпх соборов VI в. и Сплитских ссСороз X в.

Основное содержанке работы

Вьэдеикс обосновывает выбор темы данной диссертации и характеризует ее цели и задачи. Так как они обусловлены степенью изученности источников и наличием пробелов в источниковедческих исследованиях, во введении содержатся также краткая характеристика основного для данной работы источника ("Historia Salonitana maior") и обзор точек зрения историков по поводу его происхождения, датировки и достоверности, содержащейся в нем информации.

Глава 1 "Легенда о Св. Домшш, ученике Св. апостола Петра". В этой главе исследуется агиографическая традиция основания Салонской церкви, которая очень рано начала претендовать на роль митрополии провинции Далмация. Ее притязания были основаны на легенде о миссии ученика Св. апостола Петра Св. Домния (или Домниона) в Далмации и создании им церковной организации в Салоне. Преемницей Салонской церкви стала церковь Сплита, куда в первой половине VII века переселилась значительная часть жителей Салоны. Сплитская епископия также основывала свои митрополичьи права на легенде о Св. Домнии.

Появление подобных легенд в V — VII вв. зафиксировано в ряде крупных церковных центров Италии и Галлии (Милане, Равенне, Аквилее, Арле, Париже): в это время они обретают святых покровителей, часто учеников и посланцев апостолов (преимущественно Св. Петра), якобы в I в. организовавших в этих местах христианские общины. Тем самым эти церкви утверждали права своей митрополичьей юрисдикции, устанавливали древность своего ос-но^ания, в зависимости от политической ситуации старались сохранить или повысить собственный авторитет и несколько ослабить зависимость от Рима, не порывая с ним. Римские папы V — VI вв. не признавали традицию апостольского основания церквей. Однако легенды о святых мучениках продолжали жить и превращались в местную традицию, со временем получавшую признание в Риме.

Подобная легенда была создана и в Далмации. Даниэле Фарлати, один из первых церковных историков Далмации, включил в свое издание "Illyricum b¿.crun;" (1751 г.) шесть довольно близких по композиции страстей Св. Дом-

ния, выдвигая на первое место версию "НБМ" как древнейшую. Краткое изложение деяний Св. Домння приводит и Фома Сплнтский для обосновании прав преемников первого епископа Салоны на получение "архиепископских инсигний" из Рима. Так в XIII в. церковь Салоны (Сплита) ставилась в непосредственные отношения с Римом через покровительство Св. Домния, ученика первого римского епископа Св. апостола Петра, а ее основание возводилось к апостольским временам.

В начале нашего века (1912 г.) Фране Булпч и Иосип Бервальдн справедливо предположили, что Св. Домний, каким его изображают Фома Сплитский и авторы страстей, опубликованных Фарлати, не был учеником Св. апостола Петра и вообще не жил в I веке. Исследовав весь круг источников, они пришли к выводу, что Св. Домний был епископом Салоны в конце III — начале IV в. и пострадал во время гонений Диоклетиана в 304 г.

На берегах Адриатики это не единственный случай чудесного перемещения мучеников во времени. Одной из жертв гонений при Диоклетиане и Макси-миане стал чтец церкви Сингидуна (Белграда) Гермоген, реликвии которого нашли свое пристанище в Аквилее. Краткие записи "Мартиролога Иерони-ма" СУв.) привели Рудольфа Эггера( 1947 г.) к выводу о том, что святой покровитель Аквилеи Гермагор приобрел свое имя от искаженного в мартирологе имени Св. Гермогена. По мнению Эггера, ошибка вкралась в мартиролог после разрушения Аквилеи Аттилой в 452 г., когда, возможно, произошел разрыв традиции, и приблизительно в это же время появилась легенда о небесном защитнике Аквилеи Гермагоре, преемнике Св. евангелиста Марка.

Сравнение страстей Св. Домния и Св. Гермагора выявляет чрезвычайную близость сюжетов. Конечно, обе легенды строятся по правилам сложившегося к тому времени жанра "страстей", исследованного Ипполитом Делейэ (1921 г.), и очевидно относятся к разряду "эпических страстей", что, возможно, и объясняет их схожесть, не давая права сделать вывод об их непосредственной связи. Тем не менее, можно предположить, что они созданы приблизительно в один и тот же период: датировка страстей Св. Гермагора колеблется от V до VII в., а значит, вероятно, тогда же появился и сюжет страстей Св. Домния. Это могло произойти вскоре после переселения большей части жителей Салоны на острова, а затем в Сплит из—за нашествия аваров и славян в конце VI — начале

VII в. или после обретения мощей Св. Домния Иоанном Равеннским и их перенесения в Сплит около середины VII в. В это время, возможно, произошел разрыв традиции почитания Св. Домния как мученика III века, и он мог пре-грслиться в у-:е л современника Св. апостола Петра. С другой стороны, следует также учитывать и местную традицию, приписывающую авторство страстей епископу Салоны Исихию (ок. 405 — до 426 гг.). Если действительно им были написаны и страсти Св. Домния, и житие Св. Климента, где Домний упомянут в качестве последователя Св. Апостола Петра, то создание легенды можно возвести, по крайней мере, к началу V в.

Итак, легенда о Св. Домнии могла появиться в Л' — VII вв., хотя вариант "НБМ" необязательно самый древний (он самый древний из всех, дошедших до нашего времени). Очевидно, что к середине VII в., когда было осуществлено перенесение тела Св. Домния из Салоны в Сплит или же сразу после этого события, легенда о святом покровителе митрополии уже обрела черты, характерные для ее версии в "НБМ", а главное, уже тогда миссия Св. Домния в Далмации была связана с именем Св. апостола Петра и, таким образом, служила основанием для салонской традиции апостольского преемства.

В этой главе впервые публикуется перевод на русский язык повествования о Св. Домнии из "Салонской истории" Фомы Сплитского и страстей Св. Домния из "ШМ".

Глава 2 "Салонская церковь в гшздиеантичную эпоху". Эта глава посвящена институциональной истории Салонской церкви в IV— начале VII в. и состоит из двух разделов.

Раздел 1 "Салонская церковь со времени Св. Домния до "гибели"Салоны" представляет собой краткий обзор истории митрополии Далмации с IV до начала VII в., в котором основное внимание уделяется свидетельствам о митрополичьем достоинстве Салонской церкви.

Раздел 2 "Соборы 530и 533гг. в Салоне". Эти соборы специально выделены в особый раздел, так как их акты представляют собой вторую группу документов из "ШМ", предназначенных для сравнительного анализа. В актах соборов находит подтверждение тот факт, что в начале VI в. церковь Салоны являлась митрополией Далмации. Здесь впервые дается перевод соборных постановлений на русский язык.

Исходя из того, что уже в 30-е гг. VI в. собрание канонов церковных соборов, осуществленное Дионисием Малым, в которое вошли соборные постановления с первого собора в Никее до африканских соборов V в. и "Апостольские правила", имело высокий авторитет в церкви, а также из того, что самый распространенный вариант этого собрания был посвящен епископу Салоны Стефану и написан по просьбе последнего, можно предположить, что его знали и могли использовать участники соборов VI в. в Салоне. Поэтому для сравнительного исследования привлекались именно эта коллекция и постановления церковных соборов в Европе начала VI в.

Анализ актов соборов 530 и 533 гг. в Салоне позволяет заключить следующее:

1) Материалы данных соборов, включенные в "НБМ", несмотря на некоторые неясности, в целом не противоречат соборному законодательству и церковной традиции того времени, а следовательно, должны быть признаны достоверными. За редким исключением в этих актах невозможно даже выявить какие-либо характерные черты именно далматинского соборного законодательства. Пожалуй, наибольшей особенностью постановлений является стиль их изложения, крайне осложняющий их толкование и перевод на русский язык.

2) Они свидетельствуют о том, что в первой половине VI в. церковная организация Далмации представляла собой митрополию во главе с епископом Салоны, административного центра гражданской провинции Далмация (в 535 г. Далмация была занята войсками Велизария, и там было восстановлено римское административное устройство, которое, впрочем, никогда формально не упразднялось). Как свидетельствует Григорий Великий (590 — 604 гг.), митрополит Далмации получал посвящение в Риме, что указывает на особо тесные связи с Римской церковью, и архиепископский титул с правом ношения паллия. В состав митрополии в 530-х гг. входили епископства Салоны (Солин), Задара, Раба, Эпидавра (Цавтат), Скардоны (Скрадин), Сисции (Сисак), На-роны (Видблиз Метковича), Бестоэ (близ Зеницы), Мартара, Сарсентера(близ Книна), Муккура (Макарска), Людра (между Имотски и Дувно) и, по-видимому, Бара.

3) На соборах иерархи далматинской церкви предпринимают попытку укрепить ее организацию и обеспечить ее материальное благосостояние. Оче-

видно, события конца V в., слабость римской администрации и остготское правление в Далмации привели в расстройство и церковные дела. В то же время необходимость основания новых епископий, оформившаяся на соборе 533 г. в возведении в ранг епископств церквей Сарсентера, Муккура и Людра, воз. можно, была вызвана увеличением территории митрополии за счет присоединения диоцезов (например, Сисции) или приходов других провинций, опустошенных варварами.

Глава 3 "Митрополия Далмацяи в эпоху раннего средневековья". Эта глава посвящена истории Салонской церкви в начале VII — X вв. и состоит из 3 разделов.

Раздел 1 "Салопская церковь со времени Иоанна Равеннского до собора 925 г. в Сплите". В начале VII в. городская жизнь в Далмации пришла в упадок. Под угрозой нападений проходивших по Центральной Европе народов население восточного побережья Адриатики было вынуждено искать убежище в защищенных местах. Большую часть городов Далмации составляли порты и торговые центры, лежащие на морском пути из Европы в Византию и не пригодные для обороны от нападений с суши.

Фома Сплитский повествует о разрушении Салоны варварами как раз в начале VII в. Ныне это событие далматинской истории считается легендарным, но рассказ о нем может быть отзвуком столкновений местного населения с пришедшими в Паннонию аварами и славянами в конце VI — начале VII в. Сам Фома Сплитский признается, что ему неясны обстоятельства гибели города. С "разрушением" Салоны на некоторое время прерывается и история Салонской церкви. Однако, согласно традиции, стараниями папского посланника Иоанна Равеннского церковная жизнь в Далмации восстанавливается, и митрополия возобновляется. Это произошло скорее всего в середине VII в. при папе Иоанне IV(640 — 642 гг.).

Граждане Салоны, переселившиеся в расположенный неподалеку от Салоны Сплит (бывший дворец императора Диоклетиана), единодушно избрали Иоанна Равеннского архиепископом. Папа посвятил его в сан и даровал все привилегии Салоны церкви Сплита. Важнейшим шагом, предпринятым архиепископом Иоанном стало перенесение тел покровителей Салоны Свв. Дом-ния и Анастасия в Сплит. Этот акт символизировал переход епископских и

митрополичьих прав из Салоны в Сплит. Фома Сплитский подчеркивает, что со времени Иоанна Равеннского "архиепископы назывались не Сплитскими, а Салонскими", несмотря на то, что их резиденция находилась в Сплите.

В первой половине VIII в. далматинская церковная организация, по всей видимости, перешла под юрисдикцию константинопольского патриархата. От этого времени сохранилось очень мало источников.

Около середины IX в. была основана хорватская епископия в Нине, оказавшаяся первоначально, по-видимому, под непосредственной юрисдикцией Рима. При папе Иоанне VIII (872 — 882 гг.) предпринимается попытка вернуть Римскому престолу контроль над митрополией Далмации, что удается лишь при его преемнике Стефане V (VI) (885 — 891 гг.), когда епископ Нина Феодосий становится архиепископом Салоны (Сплита). К сожалению, скудость источников не дает возможности восстановить достоверную картину событий в Далмации и Хорватии этого времени. Но, кажется, именно в этом периоде кроется ответ на вопрос, почему в начале X в. "епископ хорватов", епископ Нина Григорий выдвинул свои претензии на митрополичьи права в Далмации и Хорватии.

Раздел 2 "Архиепископ Иоанн и епископ Григорий". В этом разделе исследуется вопрос о церковной организации в Далмации и Хорватии начала X в., вставший на повестке дня Сплитских соборов в 925 и 928 гг., для чего привлекаются лишь те материалы соборов, которые имеют отношение к этой проблеме, т. е. постановления, касающиеся спора церквей Сплита и Нина за митрополичью власть в провинции Далмация. Здесь публикуется перевод актов соборов на русский язык.

В административном отношении Далмация (как, впрочем, и Хорватия) была подчинена в это время Византии, но далматино-хорватские церкви находились под юрисдикцией Римской церкви. Сплитские соборы 9 2 5 и 92 8 гг., на которых присутствовали представители папы Иоанна X (914 — 928 гг.), подтвердили права Сплитской церкви на наследие древней Салоны и ее примат в провинции, включающей Далмацию и Хорватию.

Важнейшим доводом в пользу Сплитской церкви явился тот факт, что тело покровителя Салоны и основателя Салонской церкви Св. Домния покоится в Сплите. Так как Салонская кафедра была перенесена в Сплит, а перенос мит-

рополичьих прав, очевидно, был оспорен епископом Нина, "епископом хорватов", то появилась необходимость вновь обратиться к давней традиции апостольского преемства. Словно предвидя такой ход событий, еще в VII в. Иоанн Равенне кий приложил все силы для того, чтобы тело Св. Домния находилось в Сплите, и тем самым предоставил своим преемникам очень веский аргумент в пользу примата Сплита в провинции Далмация. Не просто близость Сплита к Салоне и преемственность в общественной жизни давали Сплитской церкви право на первенство, но, согласно канону 1 Сплитского собора 925 г., сам Св. Домний, оберегающий город и телесно находящийся в нем, снова и снова подтверждал ее прерогативы. Да и в Европе IX — X вв. вновь пробудился интерес к традиции основания митрополий в апостольские времена, отчетливо проявившийся в предисловии к актам Никейского собора в "Псевдо-Исидоровых декреталиях" (ок. середины IX в.).

Статус соперника главы Сплитской церкви епископа Нина до первого собора в Сплите неясен. Видимо, с того момента, когда Феодосии стал епископом Салоны (Сплита) во второй половине 80-х гг. IX в., церковь Нина считалась диоцезом провинции Далмация и была подчинена митрополиту Салоны (Сплита), что и подтвердил канон 11 собора в Сплите 925 г. А решением собора в Сплите 928 г. епископство в Нине было ликвидировано, как не удовлетворяющее каноническому образу епископии. За церковью Сплита были навсегда закреплены митрополичьи права Салоны, а ее епископ Иоанн получил паллий от папы. С тех пор митрополия Далмации и Хорватии стала называться в документах архиепископией Сплита, а не Салоны. Немаловажным фактором в этом деле было благосклонное отношение Рима к архиепископу Салоны (а именно так еще до соборов в Сплите Иоанн X величает в своем письме Иоанна Сплитского). В данном разделе подчеркивается, что митрополичьи права Сплитской церкви были именно подтверждены, а не установлены на соборах в Сплите, ибо митрополия в Далмации не исчезала в начале VII в., как иногда утверждалось в историографии.

Раздел 3 "Постановления Сплитских соборов X в". В этом разделе анализируются те каноны первого собора в Сплите, которые не относятся к проблеме церковного примата в Далмации и Хорватии, обсуждавшейся в предыдущем разделе. В данном случае применяется тот же сравнительный метод, который был

задействован во втором разделе второй главы, посвященном антам Салонских соборов VI в. Собрание Дионисия Малого, уже привлекавшееся для сравнения, остается важным источником церковного права и в X в., ибо, как показывает изучение продукции различных скрнпториев и коллекций библиотек епис-копий во Франции и Германии, это собрание в расширенных вариантах (так называемая "Dionysio—Hadriana" или "Dacheriana") продолжало пользоваться тем же авторитетом, что и в VI в. К нему следует добавить материалы соборов и синодов IX — X вв., в основном на франкских территориях, а также послания пап (Николая I (858 — 867 гг.), Иоанна VIII (872 — 882 гг.), Стефана V (VI) (885 — 891 гг.) и др.), епископские статуты ("capitula episcoporum") и собрание церковных правил, составленное Регинонсм Прюмским (840 — 915 гг.) после 899 г. в Трире, под названием "О церковной дисциплине и христианской религии". Оно предназначалось в качестве пособия для епископских визитаций и содержало большое число канонов различных соборов, отрывков из церковных сочинений, писем пап и императорских капитуляриев. Этот труд отражал состояние церковной юридической мысли того времени. Учитывая тот факт, что в IX — X вв. многие монастыри и епископские кафедры имели собственные собрания канонов, коллекция Perm гона использовалась в диссертации при анализе постановлений Сплнтского собора в качестве образца подобного рода собраний.

Обычно акты церковных соборов не представляют собой систематизированной совокупности постановлений, и расположение отдельных глав, с точки зрения историка, косит часто произвольный характер. Собрание каноноз первого собора в Сплите не является в этом отношении исключением. Поэтому, как и в первом случае с постановлениями Салонских соборов VI в., отдельные статьи актов анализировались в той последовательности, какая была задана составителем или, может быть, переписчиком. Случай актов Сплитских соборов X в., включенных в "HSM", — прекрасный образчик документов, достоверность которых вызывает подозрения у историков. Несмотря на это, ими продолжали пользоваться как, пожалуй, единственными свидетельствами о церковной жизни з Далмации первой половины X в.

Привлекая европейский материал каролингского времени и то немногое, что сохранилось для первой половины X в., автор не ставил перед собой задачу

исчерпать для данного случая все возможное... сравнительного анализа и установить подлинность актов Сплитских соборов. Он стремился показать, что темы, обсуждавшиеся далматинским епископами, были актуальны в IX—X вв. для церквей в других европейских землях, и что способы решения возникших в Далмации проблем не противоречат тому, что предлагалось церковным правом того времени.

Подводя итог раннесредневекозому периоду в истории митрополии Далмации, необходимо сформулировать насколько проблем, которые обсуждались в этой главе.

Во-первых, скудость источников действительно делает исследование далматинской и хорватской истории в эпоху раннего средневековья проблематичным. Вот почему так важно скрупулезно изучать все свидетельства и не упускать возможности сравнительно-исторического анализа материалов, подлинность которых вызывает подозрения у историков.

Во-вторых, появившиеся в последнее время в хорватской историографии серьезные исследования по истории раннего средневековья в целом и анализ, предпринятый автором диссертации, подтверждают правдоподобность истории Сплитской церкви, рассказанной Фомой Сплитским и проиллюстрированной создателем "ШМ".

В-третьих, постановления Сплитских соборов позволяют выявить некоторые проблемы, беспокоившие далматинских епископов:

1) сохранение границ диоцезов и юрисдикции;

2) предотвращение отчуждения церковных владений;

3) употребление славянского языка в литургии;

4) обуздание насилия;

5) укрепление семейных уз;

6) соблюдение клириками церковной дисциплины.

Судя по тому, что вопрос о границах диоцезов обсуждался на обоих соборах в Сплите, можно предположить, что подтверждение традиционного разграничения епископских компетенций имело первостепенное значение для иерархов далматинских церквей. Постановления по остальным проблемам носят либо слишком универсальный характер, либо ссылаются на такие события далматинской жизни, о которых больше ничего неизвестно. В частности, сле-

дует ли предположить, что каноны, касающиеся убийств правителя провинции во время народного волнения, хозяина своим слугой или священника, свидетельствуют о распространенности таких преступлений? Или это были исключительные случаи, по поводу которых собор все-таки решил вынести свои определения? Европейская история демонстрирует сравнительно высокий уровень насилия и всякого рода нестроений в обществе и церкви того времени, но какой степени европейские мерки применимы к далматинской жизни в данном случае? К сожалению, вряд ли когда-нибудь удастся ответить на этот вопрос.

Заключение. Составитель "ШМ" сохранил сведения огромной важности для церковной истории Далмации и Хорватии. Он предоставил в распоряжение историков документы, которые Фома Сплитский либо очень сжато пересказывает, либо и вовсе не упоминает. Прежде всего, это страсти Св. Домния, которые представляют собой вид "эпических страстей" и восходят кУ—■ VII вв. ЛегендаоСв. Домнии, первом епископе Салоны, связывала его миссию в Далмации со Св. апостолом Петром, его учителем, и позволяла церкви, владеющей мощами Св. Домния и почитавшей его как своего покровителя, претендовать на привилегию апостольского преемства, а значит, и на первенство в иерархии далматинских церквей.

Митрополичьи права Салонской церкви перешли по наследству к ее преемнице Сплитской церкви, как то повелел Св. Домний, нашедший в VII в. новое место упокоения в Сплитской церкви Пресвятой Богородицы. Страсти святого покровителя Салоны (Сплита), как и обстоятельства перенесения центра митрополии из Салоны в Сплит, странным образом сближают истории салон-ской митрополии и аквилейского патриархата, и без того связанные еле ощутимыми, но, кажется, прочными нитями. Аквилейская церковь создала собственную традицию своего апостольского основания, во многом схожую с са-лонской. Более того, центр митрополии Аквилеи также был перемещен в VI в. в Градо вместе с мощами ее покровителя Св. Гермагора. Епископ Граао до середины IX в. носил титул патриарха Аквилеи, и лишь впоследствии, восстановленная патриархия Аквилеи добилась признания своих а патриарх Поло в XI в. возвратил из Градо тело Св. Гермагора.

Обладание мощами Св. покровителя давало решающее преимущество их владельцу. Именно поэтому усилия епископа Нина, "епископа хорватов", по-

лучить примат в провинции Далмация были обречены на провал: на стороне Сплита стоял сам Св. Домний. О подробностях драматического соперничества Сплита и Нина за митрополичьи права в Далмации повествуют материалы Сплитских соборов X в., сохранившееся только в "HSM". Возможно, что даже формой записи соборных постановлений далматинские епископы подчеркивали свою приверженность традиции салонской митрополии: акты собора 925 г. состоят из 15 канонов, подобно актам собора 530 г., разделенным на 14 канонов, а итоговый документ собора 928 г., как и соборные постановления 533 г., представляет собой единый текст.

Покровительство Св. Домния выходило за рамки внутренних дел Далмации. Как ученик и посланец Св. апостола Петра он обеспечивал тесную связь Салонской (Сплитской) церкви с Римом. Красноречивые свидетельства тому — реликвии далматинских святых в капелле Венанция в Латеране и требование пап в тех редких случаях, когда они могли вмешаться в ход далматинских дел, чтобы салонский епископ получал посвящение в Риме. Впрочем, в целом отношение пап к Далмации ничем не отличалось от отношения к другим провинциям: поддержка традиционной иерархической структуры при отсутствии преемственной политики в собственном смысле слова.

Обращение к истории далматинских церквей до X в. вызывает огромное число вопросов, на которые чаще всего до сих пор не найдены ответы. В этой работе автор стремился продемонстрировать возможность и необходимость использования всех доступных источников в разнообразных контекстах при условии взвешенного анализа предоставляемой ими информации.

По теме диссертации опубликованы работы:

1) The Councils of Split in 925 and 928: An Attempt at a Comparative Approach. Abstract of the M. A. Thesis //Annual of Medieval Studies at the CEU 1994 — 1995 / ed. Mary Beth L. Davis and Marcell Sebok. Budapest, 1996. P. 68-69.

2) Церковь в раннесредневековой Далмации // II Международная конференция "Россия — Запад: диалог культур". М., 1995. л. н. н. (0, 1 п. л.)