автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Проблема автобиографичности в творческой эволюции Гайто Газданова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблема автобиографичности в творческой эволюции Гайто Газданова"

На правах рукописи

ОРЛОВА ОЛЬГА МИХАЙЛОВНА

ПРОБЛЕМА АВТОБИОГРАФИЧНОСТИ В ТВОРЧЕСКОЙ ЭВОЛЮЦИИ ГАЙТО ГАЗДАНОВА

Специальность 10.01.01 - Русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

I 1

Москва - 2005

Работа выполнена на кафедре истории русской литературы XX века

филологического факультета Московского государственного университета им М В Ломоносова

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор M M Голубков

Официальные оппоненты

доктор филологических наук А И Чагин

кандидат филологических наук, доцент Е Ю Зубарева

Ведущая организация

Северо-Осетинский государственный университет им К Л Хетагурова

Защита состоится 13 октября 2005 года в 16 часов на заседании диссертационного совета Д 501 001 32 при Московском государственном университете им M В Ломоносова по адресу 119992, Москва, Ленинские горы, МГУ. 1-й корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет, ауд. 11

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке МГУ им M В Ломоносова (1 корпус гуманитарных факультетов)

Автореферат разослан 1 сентября 2005 года

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

M M Голубков

МобЛ М

/р ОБ1|1ДЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Изучение биографии Гайто Газданова имеет более чем сорокалетнюю историю. В 1964 году владикавказский литературовед А Хадарцева обратилась к писателю, проживающему в Париже, с письмом, надеясь разузнать о жизни и творчестве своего соотечественника. Газданов ответил благожелательным письмом. Их непродолжительная переписка, хотя и стала первым шагом в длинном пути жизнеописания писателя, по понятным причинам не могла увидеть свет в те годы. В 1967 году собрание сочинений И.Бунина стало первым (и очень долго -единственным) источником информации о Газданове в СССР, да и та исчерпывалась лишь сообщением о том, что он был писатель-романист. В 1979 году И.Зильберштейи назовет имя Газданова в публикации в «Литературной газете».1 В осетинской же печати первый раз Газданов будет упомянут в 1984 году Р.Бзаровым в статье «Владикавказский аул».2 А еще через четыре года, в 1988 году, в России впервые прочтут главы из «Ночных дорог» с предисловием Р.Бзарова об авторе.3

На Западе к тому времени о жизни и творчестве Гайто Газданова уже вышла отдельная монография и две библиографии. После смерти писателя в 1971 году изучением его жизни и творчества занялся американский славист Л.Диенеш. Результатом многолетнего труда стали книга «Русская литература в эмиграции' жизнь и творчество Гайто Газданова. История жизни писателя», вышедшая в Мюнхене в 1982 году, и первая библиография, вышедшая в Париже в том же году. 4

Точкой отсчета, с которой начинается исследование жизни и творчества Газданова в России, явились публикации 80-х годов Р Бзарова и Ф.Хадоновой. К концу 80-х - началу 90-х годов в осетинской периодике появился ряд публикаций А.Хадарцевой, Р Бзарова, Ф.Хадоновой, Т.Салбиева, которые восстанавливали пробелы в жизнеописании писателя, связанные в том числе и с его осетинскими корнями, - по очевидным причинам, их было трудно заполнить американскому исследователю в середине 70-х - 80-х. Ценнейшие сведения о семье Газданова были собраны и обработаны Л.Габоевой и В.Газдановой. Значительным событием, связанным с изучением жизни и деятельности Газданова, стала публикация документов из личного архива писателя, привезенного из Парижа во Владикавказ Т.Камболовым и Р.Бзаровым.5

В начале 90-х книги Газданова вышли массовыми тиражами и привлекли внимание литературоведов по всей России. Собрание сочинений писателя сопровождалось статьями Л.Сыроватко «Газданов-романист» и «Газданов-новеллист», раскрывающими жанровое свое-

'Зильбсрштейн И Горький - учитель молодых литераторов //Литературная газета, 1979 №17

2БзаровР Владикавказский аул//Литературная Осетия, 1984 №63

3Ночные дороги Отрывки из романа / Публ и пред. Р Бзарова // Литературная Осетия, 1988 №71

4 Dienes L Russian Literature in Exile- The life and work of Gajto Gazdanov - München Verlag Otto Sagner, 1982

5 Камболов T Штрихи к портрету Гайто Газданова письма матери // [1т' 'I п

'ОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ I БИБЛИОТЕКА I

_ 2

* J

образие творчества писателя. К началу XXI столетия было выпущено несколько сборников научных статей под редакциями М Васильевой и Л.Сыроватко.6 Новый толчок в осознании творчества Газданова дали исследования его литературного архива, проведенные автором данной работы, а также Т Красавченко и М Васильевой Вслед за этим появились публикации ранее неизвестных произведений Газданова Серия статей С.Федякина для научных сборников, учебных пособий и периодических изданий познакомила читателей со стилевой спецификой прозы Газданова и выявила сцепление судьбы писателя с поэтикой его произведений Работы Ю.Бабичевой, В.Боярского, О.Гайбарян, С Кабалоти, А Мартынова, Ю Матвеевой, О.Подуст, Н Цховребова и многих других литературоведов развивали ключевые направления в исследовании самобытности газдановского творчества.

Таким образом, с момента написания первой книги о Газданове был накоплен новый биографический, фактографический и теоретико-аналитический материал. Вследствие этого возникла очевидная необходимость пересмотреть и дополнить биографию и творческий путь писателя. И не случайно, что к 100-летию со дня рождения Газданова к уже упомянутой монографии Л Диенеша добавились еще две книги, посвященные жизни и творчеству писателя Н.Цховребов в своей работе7 не только описал основные этапы творчества Газданова, но и обобщил итоги исследований последнего десятилетия, связанных с его фигурой, что значительно облегчило литературоведам ориентацию в научном пространстве - газдановедении, -существующем уже наравне с набоковедением и другими направлениями в изучении наследия Русского Зарубежья. Книга автора данной работы8 стала первой попыткой создания художественной биографии писателя. Эта цель определялась намерением соединить образы Газданова-человека и Газданова-писателя через описание его частной жизни и писательского пути на фоне исторической эпохи. Каждая из трех монографий о Газданове явилась шагом на пути реконструкции портрета писателя и осмысления его литературной деятельности Однако перед исследователями стоит еще немало проблем самого различного характера. Весьма фрагментарно обозначено свойство Газданова как писателя - носителя трех культур (осетинской, русской и французской) И самое главное - нет ответа на вопрос, сформулированный С Федякиным: «Когда знакомишься с его биографией, впечатляет уже одно лишь перечисление важнейших событий его жизни. Но как из этого можно объяснить, что Газданов стал столь заметным русским писателем ?»9 А это значит, что до сих пор не определено историческое значение прозы Газданова, не ясны причины острого интереса к его фигуре, возникшего в конце XX - начале

6 Возвращение Гайто Газданова Научн конф , поев 95-летию со дня рождения писателя / Сост М Васильева -М • Русский путь, 2000, Газданов и мировая культура Сб н ст / Сост и ред Сыроватко Л - Калининград, 2000

7 Цховребов Н Гайто Газданов - Владикавказ Ир, 2003

* Орлова О Газданов ЖЗЛ - М Молодая гвардия, 2003

9Федякин С Преломление традиций русской литературы XIX века в творчестве Гайто Газданова Материалы конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Газданова - М ИМЛИ РАН (в печати)

XXI столетий не только в России, но и за рубежом Это обстоятельство и определило актуальность настоящего исследования

Ответить на ни вопросы могла бы полноценная научная биография, создание которой затрудняется наличием ощутимых лакун, как в частном, так и в творческом пути писателя Базой для такого труда на сегодняшний день стала бы работа, где не только описана деятельность писателя, но, вместе с тем, с опорой на имеющиеся факты осмыслена и расшифрована его внутренняя мотивация, жизненная и творческая позиция, и обозначены тс проблемы, которые еще предстоит решить в будущем Для этого необходимо сопоставить и выявить связь между биографическими фактами жизни Газданова и его произведениями, что и является целью нашей работы.

Мы не видим необходимости вновь обращаться к уже описанным в упомянутых монографиях основным этапам жизни и творчества писателя Основная задача диссертации - ознакомить исследователей с новыми сведениями о тех эпизодах жизни Газданова, след которых мы можем обнаружить в его творчестве, и которые необходимо учесть при создании научной биографии, а так же ввести в научный оборот найденные в ходе подготовки данной работы черновики и архивные документы

При написании работы выбраны две сквозные темы- формирование характера и творческой личности Газданова под влиянием грагических событий, связанных с его частной жизнью и с исюрическими потрясениями, свидетелем которых ему довелось стать; интерпретация творческого пути Газданова с точки зрения автобиографичности Этот выбор определил научную новизну данного исследования

Газданов принадлежит к писателям, чье творчество не просто связано с фактами биографии, но основано на личном житейском и духовном опыте Среди писателей своего поколения именно Газданов наиболее последовательно выстраивал жизнь своих героев в соответствии с теми стремлениями и задачами, которые он, как личность, ставил для себя Исследования литературного архива писателя, проведенные автором данной работы, показали, что Газданов-писатель долго не мог расстаться с героем своего первого романа - Николаем Соседовым. Он не только написал от его лица свой следующий роман «Алексей Шувалов» (не опубликованный при жизни автора), но и старался наметить основные вехи его дальнейшей жизни в Париже, дав в черновиках то же имя герою уже послевоенного романа «Призрак Александра Вольфа» Теми же биографическими чертами и свойствами характера Газданов наделяет героя-повествователя и в других своих романах («Ночные дороги», «Возвращение Будды») и рассказах. Однако с 1948 года, после завершения «Возвращения Будды», этот сквозной герой исчезает из произведений Газданова - факт, свидетельствующий о специфическом качестве автобиографичности газдановской прозы и, безусловно, нуждающийся в объяснении со стороны исследователей.

Реконструкция творческого пути Газданова в полном объеме позволяет утверждать, что мастерство прозаика развивалось и крепло вне зависимости от того, какой успех имели его произведения у читателей, и что его писательский поиск был намного шире того круга, в котором формировалась проза русского Монпарнаса или эмигрантская «шоферская» литера!ура Но именно внешняя типичность личных судеб и общность, по выражению самого Газданова, «бытовой базы» молодых авторов 30-х годов в эмиграции заслонила его творчество от непредвзятого взгляда современников Обозначить границу между Газдановым - литератором своего времени и Газдановым - создателем уникального художественного мира - еще одна задача данной работы Ее решение позволит объяснить природу тех клише, которые были прочно связаны с именем Газданова при его жизни (наиболее типичиы среди них' «автор одного романа», «писатель-шофер») и которым не раз приходилось удивляться исследователям конца XX - начала XXI веков, считавшим Газданова писателем неразгаданным и недооцененным

Главная сложность, с которой сталкивались исследователи, пытавшиеся восстановить личную и творческую биографию Газданова, - это отсутствие дневников в архиве писателя, довольно скупая переписка и очень краткие комментарии и впечатления, оставленные в мемуарах его коллегами Таким образом, в материалах данного исследования, помимо художественных произведений писателя, его личных писем и документов, использованы не только устные и письменные свидетельства людей, так или иначе с Газдановым связанных, но и воспоминания его современников, с ним лично не знакомых, но бывших свидетелями тех же событий Методологической основой диссертации явилось совмещение сразу нескольких подходов к изучению жизни и творчества писателя - биографического, историко-литературного, текстологического, типологического, тематического, и анализ текстов с точки зрения нарратологии В теоретической н методологической базе диссертации использованы положения, выработанные в теории и истории литературы М Бахтиным и В Виноградовым, а также работы таких исследователей, как И Карпов, В Пискунов, Л Сыроватко, И Шайтанов; в области нарратологии -Н Кожевникова, С.Неклюдов Н Фридман, Р Шмид

Апробация работы осуществлялась на международных и межвузовских конференциях («Возвращение Гайто Газданова» Научная конференция, посвященная 95-летию со дня рождения (Москва, 1998), «Газданов и мировая культура» (Калининград, 2000), «Русское зарубежье приглашение к диалогу». Международная научная конференция (Калининград, 2003), «Газданов в контексте мировой литературы» Международная научная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения (Москва, ИМЛИ РАН, 2003), Международная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения Г Газданова (Владикавказ, 2003), «Диалог культур-2» Международная конференция (Ростов-на-Дону, 2004) и др.) На основе результатов исследования опубликован ряд статей в литературоведческих и литературных журналах в России и за

рубежом Некоторые положения диссертации освещены в монографии автора «Газданов», вышедшей в серии ЖЗЛ (М • Молодая гвардия, 2003).

Практическая ценность исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы преподавателями школ и гуманитарных вузов в общих курсах но истории и литературе Русского Зарубежья Кроме того, данная работа могла бы найти практическое применение в музейных экспозициях, посвященных как самому Газданову, так и литературному кругу Русского Зарубежья в целом.

Структура работы определяется ее задачами. Диссертация состоит из введении, двух глав, заключения, библиографии и приложений, содержащих копии необходимых документов, связанных с биографией писателя

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается цель и задачи исследования, его актуальность, научная новизна и практическая значимость.

Глава первая «Биография Гайто Газданова и ее преломление в творчестве» посвящена биографическим деталям жизни писателя, с уточнениями и подробностями, которые стали известны в последние несколько лет, а также тому, как эти детали отражены в художественных текстах «В первой книге редкий писатель не автобиографичен, - писал Михаил Осор| ин по поводу романа Газданова «Вечер у Клэр», - прежде чем перейти к чистому художественному вымыслу, нужно расквитаться с собственным багажом Поэтому первая книга не делает писателем - она может оказаться лишь счастливой случайностью».10 В общем случае это утверждение верно, но в случае Газданова трудно говорить о счастливой случайности. Именно автобиографичность стала стержнем его художественного мира, превратившись из творческого импульса через составляющие сюжета в художественный прием. С первых рассказов Газданов использовал свою биографию не только как фабулу, но и как источник мотивов, тем. Автобиографичность во многом определила его повествовательную манеру, повлияла на композиционную структуру произведений. Однако вряд ли к Газданову применимо набоковское. «Я попытался дать Мнемозине не только волю, но и закон» " Если автору «Других берегов», по мнению А. Долинина, удалось сказать о себе ровно столько, сколько он хотел, то авгор «Вечера у Клэр» сказал о себе столько, сколько смог. Один, обращаясь к подлинности, подчиняет ее художественности, другой - обращаясь к вдохновению, уступает памяти И потому на первый взгляд кажется даже, что в реконструкции биографии Газданова отсутствие дневников, воспоминаний частично компенсируется биографическими вкраплениями в прозе. А при более при-

'"Осоргин М «Вечер у Клэр»' Рецензия // Последние новости, 1930 6 февраля "НабоковВ Другие берега -М,-Книжная палата, 1989 С 18

7

стальном чтении и вовсе возникает вопрос не исключает ли данный вид автобиографичной прозы саму идею дневника9 Решись Газдапов писать мемуары, что и как написал бы он о детс!-ве и юности после «Вечера у Клэр»'' Что бы добавил9 Что осталось бы несказанным9 Далеко не все факты биографии, несмотря на их реальную значимость, испочьзовались писателем в художественном тексте Особенность природы автобиографичности в творчестве Газданова - это осознание художественною бо!атс1ва собственной судьбы История жиши Газданова пронизана рашою рода совпадениями, связями, случайностями, которые иногда напрямую органично вплетались в лигера1урную канву его кнш, иногда лишь подразумевались И тот факт, что в жиши Газданова сама реальность сливалась с вымыслом, иногда приближаясь к литературной нагяжке, приводил к тому, что и проза его сочетала в себе документальность и вымысет На примере последовательно выбранных эпизодов биографии Газданова, а затем на примере определенных эпизодов творческого пути в диссертации показана его художественная эволюция от текста, в котором литературно преломлялись жизненные факты, затем подвергались коренной трансформации, к текстам, в которых использование «документального кода» становилось литературным приемом.

6 декабря (23 ноября по старом стилю) 1903 года в Петербурге в семье осетинских интеллигентов Ивана (Баппи) Газданова и Веры (Дики) Абациевой родился первый сын Гайто Традиционно осетины, исповедовавшие православие, давали детям два имени- домашнее осетинское и официальное при крещении Младенца нарекли Георгием по имени самого почитае мою в Осетии святого В судьбе Газданова наличие с рождения двух имен приобретает символическое значение, словно предопределяя центральную тему его творчества - тему параллепь-ного существования, в котором события внешней и внутренней жизни находят точки соприкосновения В связи с этим первая цель нашего исследования - восстанови!!, ¡еографический маршрут жизни писателя так, чтобы эти точки соприкосновения обнаружить и показать их отражение в творчестве В первой части работ утчнен географический маршрут писателя в разные периоды его жизни, начиная с времен детства и юности и включая военные и послевоенные годы (параграфы 1.1-1.5).

В парафафе 1.1 «Ранние годы жизни как творческий материал (1903-1911)» речь идет о детских юдах жизни писателя, во время которых зарождались личностные проблемы Газданова и коюрые в значительной степени определили не только сюжеты, но и проблематику будущих книг Особенности характера будущего писателя во мноюм формировались иод влиянием окружения, в котором рос Газданов История его семьи раскрывае1 и те основы нравственных и духовных принципов, и те комплексы психоло! ических проблем, которые он унаследовал от своих родных. В работе обобщены сведения о семье писателя, собранные автором родословной Гайто Газданова Р Бзаровым, историком-краеведом Г Кусовым, ТКамболовым, М.Закревской-Хетагуровой, В.Газдановой и др , с целью показать возможное их отражение в

8

творчестве. Места, в которых успела побывать семья Газдановых еще до смерти отца, упоминаются с точностью так, как они сохранились в памяти ребенка - Петербург, Сибирь, Минск, Смоленск, Кисловодск. И только Владикавказ - место жительства отцовской родни - не назван точно, хотя именно этот город он навещал ежегодно до отъезда на фронт. Почему писатель не указывает четко свое происхождение и в то же время не скрывает его совсем9 Ведь судьба самого Газданова несет в себе явный след истории его семьи, пережившей разрушение языковых и социальных барьеров. Культ образования, свободомыслие, и даже бунтарство, склонность к атеизму сыграли немаловажную роль в формировании мировоззрения писателя Такие свойства характера, как обособленность, отстраненность, ощущение инаковости, которые не раз отмечали в Газданове его современники, во многом были предопределены психологической атмосферой среды, впитавшей в себя тысячелетние осетинские обычаи, вековые православные традиции и европейские воззрения, усвоенные за последние десятки лет.

Промежуточное состояние между русской и европейской культурами, не редкое в образованных слоях России, в мироощущении Газданова усугублялось наличием третьей - осетинской - ветви, которую он всегда чувствовал, но не мог ясно обозначить. В основе художественного мироощущения Газданова - прежде всего чувство неповторимости, и то, что делало его хоть сколько-нибудь принадлежащим к некоей общности - национальной или социальной, -отфильтровывалось писательским сознанием как лишающее его индивидуальности. В то время как тема иного родства, напротив, неповторимость усиливала. В этом мы видим объяснение того факта, что сам писатель, воспроизводя с поразительной доскональностью этапы детства и юности, в то же время словно бы заметает «осетинский след» в своей творческой биографии, заменяя его при этом следом «инородным», подлинное происхождение которого понятно только посвященным Таким образом, несмотря на рождение в столице, на бесконечные переезды и множество городов, первым значимым местом, своеобразной опорной точкой в судьбе Газданова следует назвать Владикавказ - город, в текстах не обозначенный, но в литературной биографии писателя зримо присутствующий И если произведения Газданова не часто содержат фактические детали, связанные с осетинской культурой, то анализ тех же текстов с точки зрения осетинской психологии и осетинской символики есть необходимая составляющая воссоздания жизни и деятельности писателя.

В параграфе 1.2 «Харьковский след в биографии и творчестве Газданова (1911 -1919)» воссозданы события и характер жизни писателя в Харькове (с учетом одного года, проведенного в Петровско-Полтавском учебном корпусе), выявлен художественный механизм отображения этих лет в его творчестве, а также обозначены биографические лакуны, связанные с этим периодом Одной из них является вопрос о причинах и обстоятельствах смерти отца - события, трагически отразившегося не только в личной судьбе Гайто, но и послужившего толчком к возникновению в его творчестве сквозного экзистенциального мотива.

9

Другим вопросом, связанным с еще одной сквозной темой творчества Газданова - обучения и наставничества, - является вопрос об образовании писателя В работе проанализированы имеющиеся сведения о том, где и когда учился Газданов, и соотнесены с теми реальными фактами, которые были использованы им в текстах Так, год, проведенный в Полтаве, лишь отразился в нескольких мрачных страницах «Вечера у Клэр», где не было ни слова о героической истории корпуса, и повлиял на презрительное отношение автора к формальным авторитетам Видимо, именно эта установка, сложившаяся в раннем возрасте, послужила причиной того, что мать писателя Вера Николаевна вынуждена была забрать Гайто из корпуса Таким образом, совершив Полтавский зигзаг, Газданов вернулся в Харьков, чтобы продолжить там учебу Писатель так никогда и не узнал, что в то время, когда он покидал Россию, корпус, в котором он проучился один год, повторил тот же самый маршрут, что проделывал юный Гайто каждое лето, - он был эвакуирован во Владикавказ и получил название Петровско-Владикавказский Факт, не нашедший отражения ни в книгах, ни в судьбе Газданова, лишь одно из многочисленных звеньев в цепочке связей-совпадений, превращавших жизнь писателя в сюжет Далее сопоставляются имеющиеся сведения о гимназическом образовании Газданова в Харькове с отражением их в художественных текстах

В этом же параграфе собраны сведения о личных и дружеских связях Газданова с семьей Пашковых 12 Сопоставление данных сведений с образами и сюжетными линиями романа «Вечер у Клэр» позволило автору работы проследить принцип преломпения харьковских реалий в романе и формирование художественного приема буквальной автобиографичности на начальном этапе творческого пути Газданова Создавая десять лет спустя роман-воспоминание, Газданов не только использовал множество фактических деталей обстановки дома Пашковых, но и воссоздал психологический характер своих взаимоотношений с возлюбленной уже после ее «переселения» на французскую землю Анализ писем Т Пашковой Г Газданову косвенно подтверждает предположение Т Фремель о том, что автор «сознательно зашифровал роман, чтобы его потайной смысл быч понятен только "избранным" - соучастникам той далекой весны» 13 В итоге диссертант приходит к выводу, что замысел романа как «книги для посвященных» удался Большинство критиков воспримут образ полуфранцуженки Клэр как дань моде, не догадываясь об истинной цели автора - скрыть за географической и национальной неопределенностью наиболее дорогие и интимные факты и выйти на художественный уровень осмысления собственной биографии

В параграфе 1.3 «Военные маршруты писателя и его героя (1919 - 1921)» предпринята попытка воссоздать обстоятельства военной службы Газданова, отталкиваясь от сведений,

12 Воспоминания К Гамалеи, записанные Т Фремель, письма В Н Газдановой, Т Пашковой и О Черкасовой

13 Фремель Т Вечера у Клэр По воспоминаниям моей мамы К Гамалеи о голах юности 1918-1919 Харьков //Материалы конференции, посвяшенной 100-летию Газданова - ИМЛИ РАН (в печати)

собранных в справочниках и работах, посвященных Гражданской войне, и осмыслить значение этого периода в его судьбе и творчестве В этом биографическом эпизоде, отраженном в произведениях, мы опять сталкиваемся с уже названной особенностью автобиографического приема его раннего творчества. Очевидно, что и в данном случае автор не посчитал нужным точно сообщить место своей службы, но и скрывать его полностью не захотел. Подробности, данные в романе, лишь маскируются под реальность, но при расшифровке позволяют ее хотя бы отчасти восстановить Далее сопоставлены сведения из романа «Вечер у Клэр» - названия бронепоездов, маршруты их передвижения, имена командиров - с фактическими сведениями, почерпнутыми из исторических справочников по Гражданской войне и Белому движению на юге России На этом основании выдвинуто предположение, что в действительности рядовой Газданов служил либо на бронепоезде «Волк» под командованием полковника Саевского, либо на бронепоезде «Дроздовец» под командованием капитана Рипке Это в очередной раз указывает на своеобразие использования Газдановым «документального кода», когда, «превращая» два бронепоезда в один, он зашифровывает реальный факт, как это было с Татьяной Пашковой (персонажи - Клэр и Марианна Воронина) или Николаем Соседовым (прототипы - Гайто и Коля Мил-форд). И если с точки зрения реальных обстоятельств судьбы Газданова точное выяснение -«Дроздовец» или «Волк» - не выглядит столь существенным, то с точки зрения формирования автором творческого отношения к своей биографии история бронепоезда предстает весьма примечательной. Последний раз события того периода Газданов затронет в романе «Призрак Александра Вольфа». Есть ли связь между творческим фактом - убийством Вольфа и завершением темы Гражданской войны - и био! рафическим фактом - службой на бронепоезде «Волк», возможно ли говорить о воплощении этой связи писателем в художественном тексте, покажут дальнейшие исследования Но само решение отправиться в 1919 году на войну выделяется как ключевое событие в судьбе писателя: вступление в Добровольческую Армию Врангеля было первым самостоятельно принятым решением шестнадцатилетнего Газданова, оно же привело к необратимым последствиям (эмиграции).

Пребывание в военном лагере Галлиполи - первое в череде темных пятен в биографии Газданова. Не удалось обнаружить не только ни одного документального свидетельства, но и ни одного развернутого эпизода в произведениях писателя, относящихся к этому времени. В параграфе детально указано на несколько отголосков «галлиполийского сидения» в ранних рассказах («Повесть о 1рех неудачах», «Гостиница грядущего») и в отрывке «...каков полет голодного коршуна...», сохранившемся в литературном архиве писателя. Фрагмент предположительно указывает на один из драматических эпизодов галлиполийской жизни Газданова. Ему удалось избежать военного трибунала благодаря встрече с другом своего отца: «Четыре раза вас отдавали под суд - четыре раза я отстоял вас. Я давал вам наряды вне очереди и ставил вас под шашку, потому что знал, что каждый час выигрываю время. Чем меньше вы будете сво-

11

водны, тем больше шансов, что все кончится без этой трагедии, которую я не мог взять на свою душу».

Шуменская гимназия, последняя по счету в жизни Газданова, стала первым местом в череде странствий, где он обретет свой круг на долгие годы. В параграфе 1 4 «Продолжение образовании (1922 - 1923)» собраны и описаны обстоятельства константинопольского и шумен-ского периодов, а также представлены истории друзей и однокашников будущего писателя. Сопоставление всех имеющиеся сведений на эту тему (документальный очерк Газданова «Шуменская гимназия», воспоминания А.Воробьева, некролог А.Бейера, справочники по образованию в Болгарии, воспоминания В. Сосинского, роман В Андреева «История одного путешествия») с рассказом «На острове» позволяет лишь частично восстановить подлинную обстановку в гимназии - состав преподавателей и учеников, образ жизни, уровень изучения дисциплин и предметов. Из названных текстов легче получить представление о самом главном, что сохранила память выпускников шуменской гимназии, - о доброжелательной гуманной атмосфере, которая окружала молодых людей, израненных войной. Вот почему Газданов стремился не сообщить больше документальных фактов и имен, а поделиться впечатлением о той удивительной случайности, которую подарила ему судьба после трех лет скитаний Проведенное здесь же сравнение текстов очерка «Шуменская гимназия» и рассказа «На острове» показывает механизм превращения документального свидетельства в художественное. Механизм, который чуть позже будет развит прозаиками в Советской России: «Факт и впечатление взаимосвязаны, но сегодня в некоторых мемуарах они поменялись местами Раньше было: от события к впечатлению. Теперь от впечатления к подбору деталей, способных сохранить его Детали писатель часто подбирает, уже чувствуя себя именно художником, а не бесстрастным очевидцем»}* Таким образом, отталкиваясь от подлинных впечатлений и подбирая псевдоподлинные детали, Газданов, будучи молодым автором, создавал автобиографичную экспрессивную прозу, во многом предвосхищая развитие этого направления в русской литературе.

С осени 1923 до зимы 1926 года длился самый неисследованный период в биографии прозаика. Судьбоносное значение этих легг для творчества Газданова было уже определено и описано С.Федякиным как время рождения подлинного писателя Газданова.и На каком бытовом фоне происходило это рождение, рассматривается в параграфе 1.5 «Парижские скитания (1923 - 1937)». В нем собраны и хронологически выстроены все известные адреса писателя в Париже, проанализирована немногочисленная переписка того периода, из которой очевидно, что в течение первых десяти лет своего пребывания в Париже Газданов часто менял жилье, и всякий раз это были квартиры, далекие от центра города и от мест, где протекала культурная

|4Шайтанов И Как было и как вспомнилось (Современная автобиографичная и мемуарная проза) -М 1981 С 6]

15 Федякин С Материалы к творческой биографии Газданова //1шр//\у\у\у Ьгопо/ргоеиу.^.1/11лю\

жизнь Нет смысла сводить мотив бездомности, на который указывает Л Сыроватко16, исключительно к реальному истоку в биографии автора, но не заметить это страшное совпадение экзистенциальных настроений и реальных обстоятельств в судьбе Газданова невозможно Его герой-повествователь также живет в гостиницах и в пансионах, настолько незанимательных, что писатель никогда не сосредотачивается на их описании Дома в Париже не было ни у автора, ни у героя - почти обыденный сюжет в судьбах и в прозе эмигрантов Если они чем-то и отличались в этом смысле, то разве что более или менее оптимистичным отношением к своим скитаниям Не все, подобно герою Сургучева, могли воскликнуть- *Квартира - жена, гостиница -любовница В гостинице я чувствую себя веселым воробьем, в квартире - мокрохвостой вороной... Когда я живу в гостинице - мне принадлежит весь мир; когда я живу в квартире, мне принадлежит зеленый плюшевый диван, стол, пепельница и гравюры, купленные на блошином рынке» 17 Для Газданова гостиница - это «сырые стены» и «невыносимый холод простыней» И пройдет почти пятнадцать лет, пока мотив скитания исчезнет сначала из его биографии, а затем получит совершенно иное образное воплощение в текстах Далее в параграфе описана ис тория последней парижской квартиры писателя, которую знали почти все его знакомые и которая удостоилась одного-единственного упоминания в художественном тексте- «Я жш в Париже на четвертом этаже тихого дома, такого тихого, что иногда казалось, будто он населен покойниками, к которым никто никогда не приходил» 18

В первой главе также рассмотрены и исследованы на основе архивных документов прежде неизвестные мотивы, связанные с наиболее скрытой линией в биографии Газданова - личной жизнью писателя Внимание биографа к частной жизни своего героя - явление естественное, но в случае с Газдановым - неизбежное Тот факт, что образ женщины, с которой писатель прожил более тридцати лет, не нашел даже слабого отражения в творчестве, безусловно, нуждается в пояснении, тем более если учесть, какое положительное влияние Фаина Дмитриевна оказывала на литературную деятельность своего мужа Видимо, не случайно первые три года после женитьбы оказываются наиболее плодотворными и удачными в судьбе писателя. Быть может, причина скрыта в двойственном, подчас архаичном восприятии женщин Газдановым Женщина как источник эротического, а следовательно, и творческого вдохновения словно бы отделена в его сознании от женщины как фактора душевной и бытовой стабильности Тот образ, который волнует его воображение как художника, оказывался абсолютно непригодным в своем реальном воплощении для мирного соседства под одной крышей И наоборот, спасти от «люниферического ада», используя выражение Поплавского, мог очень земной, радостный и крепко стоящий на ногах человек. И если первый образ почти не оставил следов в биографии

16 Сыроватко Л Газданов-романист // Газданов Г , Собр соч В 3-х тг - М Согласие, 1996 Т 1 С 657

17 Сургучев И Ротонда - Париж Возрождение, 1952 С 98

18 Газданов Г Из записных книжек //Мосты, 1965 №11

писателя, то второму не нашлось места на страницах его книг Тем больший интерес представляют немногочисленные свидетельства, связанные с личной жизнью Фаины Дмитриевны, которые помогут хотя бы отчасти воссоздать ее портрет и характер В параграфе 1.7 «Фаина Ламзаки: штрихи к портрету» собраны и обобщены имеющиеся сведения о супруге Гайто Газданова Фаине Дмитриевне Ламзаки, воссоздан психологический портрет на основе писем друзьям Л и А.Ржевским и писем ее племянницы Т Ламзаки, находящихся в архиве Л Ржевского (Байнеке, Йель, США) и личном архиве Газданова (СОГОМИАЛ, Владикавказ), освещен один из драматических эпизодов взаимоотношений супругов в середине 1950-х годов

Особое место в главе занимает параграф 1.6 « Жизнь и деятельность Гайто Газданова во время Второй мировой войны (1939 - 1945)», посвященный одному из самых неясных эпизодов биографии Газданова На основе анализа документов, которые попали в поле зрения исследователей в последние два года, осуществлена попытка описать этот период жизни писателя и объяснить причину довольно слабого отражения в его художественном творчестве событий, связанных со Второй мировой войной Одной из причин этого видится осознание писателем значительности происходящего и необходимости эпического восприятия и изображения действительности Отразить ее в художественном сознании, основанном на субъективном восприятии повествователя, было трудно В подтверждение приведены записи писателя, относящиеся к военному времени, найденные в его литературном архиве (Но^Ьоп ЬЬ, Гарвард, США).

В параграфе также затронут вопрос о том, почему Газданов не любил напоминать о своем личном участии в антифашисткой деятельности в составе группы «Русский патриот» Рассматривается психологическая подоплека проблемы - последние два года оккупации и первое послевоенное трехлетие стало для Газданова, как и для многих русских эмигрантов, временем острых внутренних и внешних противоречий идеологического характера Та эволюция, которую явственно отразил М Осоргин в своих «Письмах о незначительном», не нашла документального или художественного выражения в биографии Газданова, но, безусловно, была им пс; режита и обусловила внутреннюю готовность к активным действиям В ином случае трудно было бы представить Газданова сотрудником «Русского патриота» - газеты, бесконечно далекой от стилистических и идеологических канонов эмигрантских изданий Однако как только время борьбы, бывшее временем единения всего антифашистски настроенного населения Европы, миновало, тут же вступили в силу прежние противоречия и понятия «русский» и «советский», на короткий период ставшие синонимами, снова оказались разделены непреодолимым барьером Газданов уже не мог присоединиться к всплеску симпатий в адрес Советского Союза, который подвигнул некоторых его старых знакомых принять советское гражданство Сотрудничать в газете, переименованной в «Советский патриот», он тоже больше не мог В феврале 1947 г. Газданов получил официальное удостоверение о том, что с октября 1943 г. он был чле-

14

ном группы «Русский патриот», но никогда не был замечен среди активистов русских участников Сопротивления во Франции и свои чувства выразил лишь однажды, написав в числе первых беспристрастное свидетельство героической борьбы - повесть «На французской земле».

Глава вторая «Творческий путь: опыт реконструкции» освещает один из самых сложных этапов творческого пути Газданова, связанный с постепенным отходом от явной автобиографичности, переходом к автобиографичности мнимой, превращенной писателем в художественный прием, используя который, он завершает историю своего героя-повесгвователя. Появившись в «Вечере у Клэр», затем он встречается во множестве рассказов, в «Ночных дорогах», «Призраке Александра Вольфа», «Во (вращении Будды». Первый и последний романы разделяет двадцать лет. Какова была эволюция художника в эги годы? Для ответа на эют вопрос необходимо полностью восстановить историю героя-повествователя, что невозможно сделать без учета неопубликованного при жизни Газданова второго его романа - «Алексей Шувалов» 19 Ему посвящены параграфы 2.1 «История создания романа «Алексей Шувалов» и 2.2 «Значение романа «Алексей Шувалов» в творческом пути Газданова». В них рукопись «Алексея Шувалова» проанализирована и сопоставлена с выделившимися из нее рассказами «Великий музыкант» и «Третья жизнь», опубликованными после переработки романа. Однако с точки зрения творческого пути Газданова незрелый и несовершенный «Алексей Шувалов» представляет гораздо больший интерес, чем эти рассказы. В этом убеждает не столько биографический факт - в одной из записных книжек писателя остался план будущего собрания сочинений, где "Алексей Шувалов" должен был бы занимать четвертый том, - сколько сам роман, помещенный в контекст остальных произведений

В отличие от рассказов роман "Алексей Шувалов" связан с ранними редакциями

«Призрака Александра Вольфа» не только общим героем-повествователем (Николаем

Соседовым), но и тематически Анализ системы образов и композиции названных

произведений показывает, как через отдельных героев материализуется ощущение

двойственности главного героя (вспомним известный упрек Г.Адамовича о призраках, от

которых хочет отделаться авюр)20 Наряду с волком-преследователем из детского сна Коли

Соседова («Вечер у Клэр») Шувалов и Круговский становятся прообразами Александра

к

Вольфа. Каждый персонаж в этом треугольнике перенимает и утрирует черты другого. Шувалов - Соседова, а Круговский - Шувалова Широко используемая в мировой литературе схема двойничества у Газданова интересна тем, что реализуется в рамках не одного произведения, а серии рассказов и романов. Не случайно Газданов вложил в уста Эдгара По в "Авантюристе" слова о том, что «память - это зрение, обращенное назад», он сам был сфокусирован на смерти, явившейся к нему в раннем детстве с потерей отца и сопровождавшей

" Газданов Г Алексей Шувалов Роман / Публ и комментарии О Орловой // Дарьял, 2003 № 3

20Адамович Г Литературные заметки Г Газданов «История одного путешествия»//ПН, 1939 26 января

15

его всю юность (Гражданская война, начало эмиграции) Для облегчения борьбы с собственной памятью писатель объективизирует, отделяет от себя негативный груз и поступает с собой как психоаналитик, прсдлаг ающий собеседнику прожить и реализовать в игре то, что его тревожит и мучает 21 Таким образом, рядом с рассказчиком, рассуждающим о своей душевной болезни (неотвратимом влечении к смерти), появляются, подобно андерсеновской тени, персонажи, эту болезнь символизирующие

Взаимоотношения повествователя с его двойниками будут занимать писателя долгие юды, пока он не превратит их в антагонистов и не пожелает избавиться от них Не в этом ли крое!ся причина неудачной литературной судьбы романа'' Никаких объективных предпосылок юму не было, в художественном отношении он мог бы стать ничуть не слабее, чем последующие два романа Но готовность к освобождению от призрака будет формироваться в творчестве писателя чрезвычайно медленно и постепенно через изменения душевного состояния повеывовагеля, через изменение его восприятия жизни и смерти Следующий шаг в этом направлении был сделан Газдановым только в конце 30-х, чему посвящены параграфы 2.3 и 2.4. В них выявлены особенносш этою этапа на примере перехода от использования «шоферской» темы в «Ночных дорогах» к использованию приемов «шоферской литературы» в «Вечернем спутнике» и «Возвращении Будды». «Ночным дорогам» суждено было стать последним произведением Газданова, имеющим выраженную автобиографическую основу, на которую не раз указывали исследователи 22 Связано это было с трансформацией образа повествователя и ею экзистенциальных настроений в романе, как показано в параграфе 2.3 «Образ повествователя в романе «Ночные дороги». Мотив смерти в произведениях конца 30-х («Ночные дороги», «Вечерний спутник», «Бомбей»)». Специфика мироощущения повествона!е.тя выявлена на примере сопоставления «Ночных дорог» с ^Путешествием на край ночи» Селина и «Тропиком Рака» Миллера Именно этой специфике «Ночные дороги» обязаны своим поразительным эффектом- будучи романом необычайно органичным для западноевропейской литературы (по стилю, композиции, проблематике), он являет собой безусловное русское авторство, выраженное не только в ностальгии по конкретной стране, но и в тоске по общности В нем наиболее отчетливо угадывается стремление к заполнению пространства, налаживанию связей между людьми, отмеченное Адамовичем 23 Автор достигает

21 Подобный случай описан в исследовании Г Чхартишвили (Писатель и самоубийство - М НЛО. 2000) По поводу «Страданий молодого Вертера» Гете автор замечает «Писатель спасся от суицидальных мыслей, выплеснув их на бумагу Это понимал и сам Гете « я всего один раз читал эту книжку после того, как она вышла в свет, и поостерегся делать это вторично Она начинена взрывчаткой' Мне от нее становится жутко, и я боюсь впасть в то патологическое состояние, из которого она возникла» (с 189) Чхартишвили также указывает, что это далеко не единственный пример в мировой литературе

22 См об этом Камболов Т Штрихи к портрету Гайто Газданова письма матери // Дарьял , 2003 №3, Федякин С Материалы к творческой биографии Гайто Газданова /^Жр/Духу«? Ьгопо/ргоеИу/ gdzdanov

"Адамович Г Литературные заметки Г Газданов «История одного путешествия»//Последние новости, 1939 26 января

это композиционным путем - циклическими путешествиями повествователя Как и в предыдущем творческом периоде, подобная композиция сначала вызревает в отдельных рассказах («Бомбей» и «Вечерний спутник») В них архетипичный сюжет случайного знакомства повествователя со стариком, инициирующим путешествие, приобретает иную эмоциональную окраску по сравнению с ранними произведениями («Превращение», «Вечер у Клэр»). Прежде это знакомство предвещало столкновение со смертью (встреча героя с Филиппом Аполлоновичем, видение гроба отца во время плавания по Индийскому океану и т д) Теперь встреча обещает не только путешествие, но и возвращение Так метафорически выражается дорога к обновленной жизни через свидание со смертью Кольцевая композиция играет в данном случае принципиальную роль Она выражает восприятие мира, как «беспрестанно исчезающего, движущегося, который все увеличивался, по мере того как проходило время, и в бездонных пространствах которого гибли целые страны и города » Многократные возвращения и превращения затмевают былую значительность (для повествователя) единственной (как в христианском, так и в атеистическом понимании) смерти

В результате литература из способа постижения тайны смерти становится способом поиска подлинного существования - эта идея овладевает Газдановым к концу 30-х годов и не покидает его до последних дней жизни Однако эти же самые произведения - «Ночные дороги» и «Вечерний спутник» - сыграли и иную, весьма своеобразную роль в творческом пути Газданова, о которой рассказано в параграфе 2.4 «Проза Гайто Газданова и «шоферская литература» (1939-1949)». Писатель-шофер - неизменная ассоциация, которая возникала у современников в связи с упоминанием имени Газданова Сегодня эта деталь, часто встречающаяся в мемуарах, может показаться странной Однако вряд ли имелось в виду членство Гайто Газданова в «Союзе русских шоферов» Во-первых, не было принято уточнять профессии иных прозаиков-младоэмигрангов - Ю Фельзена, В Яновского, В Варшавскою, В Андреева и др , - несмотря на то что никто из них не жил на писательские гонорары Во-вторых, как справедливо заметила Е.Менегальдо, с парижских улиц русские таксисты незамедлительно перекочевывают в вокзальные романы и кино - и кто только не писал о таксистах 24 В-третьих, быт таксиста Газданов использовал в своем творчестве лишь дважды - в романе «Ночные дороги» и в рассказе «Вечерний спутник» (оба - 1939 год) Очевидно, что применительно к Газданову словосочетание «писатель-шофер» - деталь существенная и связанная не только с биографией или с творческим путем, но и с историко-литературным контекстом русской эмиграции.

То, что русские таксисты фигурировали в произведениях, повествующих об эмиграции первой волны, не удивительно- к концу 30-х годов каждый пятый таксист в Париже был

м Менегальдо Е Русские в Париже (1919-1939) / Пер с фр Н Попова, И Попов - М Кстати, 2001

17

выходцем из России. Но если обратиться к теме «русские таксисты и литература», то начинается путаница: речь идет о русских таксистах - персонажах или о русских таксистах -авторах книг? О первых известно чуть больше по произведениям Б Поплавского, А Седых, Р.Гуля и др О вторых у нас осталось немного свидетельств, по большей части - в пересказах Но самое главное - и это хорошо знали русские эмигранты 30-х годов, - что «шоферская литература» была неоднородна и представляла собой документализированные жанры (описания реалий из жизни таксистов в автобиографических романах, записках, дневниках) и низкохудожественные жанры (авантюрные, почти бульварные романы), где также в качестве главных героев фигурировали русские таксисты. И если первый вид «шоферской литературы» принадлежал, по большей части, перу талантливых профессиональных литераторов, за баранкой не сидевших, то вторая жанровая группа - плод самодеятельного творчества водителей - была основана на профессиональном шоферском фольклоре Е Мене/ альдо рассказывает о его канонах, в которых обыгрываются гри основные темы, неожиданная встреча, которая полностью меняет жизнь героя, вечная погоня за счастьем и, наконец, сражение с властями, из которого герой выходит победителем.25 В качестве примера иной «шоферской литературы» рассматриваются «Воспоминания парижского шофера такси» В.В.Успенского26 - короткие зарисовки с документальной основой, наполненные теми же деталями и подробностями, которые композиционно объединил Газданов в «Ночных дорогах». Именно потому современникам произведения Газданова казались - по крайне мере внешне -типичными, хотя аналогов ему среди писателей-шоферов не было. Газданову удалось не только создать «шоферское» произведение, близкое к «непроявленному», по выражению Ахматовой, жанру («Ночные дороги»), но и использовать в своем творчестве элементы так называемой низкой «шоферской литературы»; сначала - в малом жанре, затем - в романе. «Вечерний спутник» строится на случайной встрече таксиста-эмигранта со старым премьер-министром, за которой последовали путешествие и любовная история Позже случайная встреча русского эмигранта со стариком станет завязкой романа «Возвращение Будды», в котором будут использованы все сюжетные элементы и темы шоферского фольклора.

Однако стилистическое единство этих произведений, определяемое повествовательной манерой главного героя, таково, что позволяет проследить рождение высокой - без всяких условностей - литературы на известной (низкой) бытовой базе «Ночные дороги», «Вечерний спутник» и «Возвращение Будды» - пронзительные и мастерские произведения, выросшие и из

25 Одно H i немногих письменных свидетельств существования подобного рода литературы - роман Анджело Аша «Во имя отца и сына .» (Париж, 1930) На обложке, как знак читателю, надпись «Русский шофер» (Возможно, в основу романа положена история создания Русского дома в Сен-Женевьев де Буа, впоследствии знаменитого своим русским кладбищем )

Диаспора Новые материалы //Париж - Санкт-Петербург Athenaeum-Феникс, 2001

«шоферской литературы» в частности Таким образом, за словосочетанием «писатель-шофер» применительно к Газданову стоит не только принадлежность к определенной профессиональной группе, но и к определенным литературным традициям

Парадоксальность ситуации в том, что, несмотря на совпадение биографических реалий с художественными, именно внутри «шоферских» произведений и завершается период буквальной автобиографичности в творчестве Газданова и осуществляется переход к периоду автобиографичности мнимой, к «документальному коду», который становится художественным приемом Далее на примере «Ночных дорог» и «Вечернего спутника» показано, как Газданов имитирует документальность, украшая сюжет подлинными подробностями Убедившись в реальности прототипов или обстоятельств, читатель принимает и основную историю за реальную Через несколько лет этот прием Газданов разовьет в полной мере в романе «Возвращение Будды», сохранив автобиографичного героя-повествователя и включив его в абсолютно вымышленный сюжет с вкраплениями фантастики «Возвращение Будды» станет и последним произведением Газданова, где появляется его повествователь

Особенность газдановской )волюции заключается в том, чю связь между романами, объединенными общим героем, будет не только последовательной, как можно заключить, основываясь на хронологии («Вечер у Клэр» (1929) - «Алексей Шувалов» (1930) - «Ночные дороги» (1939) - «Призрак Александра Вольфа» (1947) - «Возвращение Будды» (1949)). Связаны все эти романы оказались и параллельно - основными темами Так, роман «Возвращение Будды» завершил тематические линии, представленные, с одной стороны, в «Ночных дорогах», с другой - в «Призраке Александра Вольфа» Для того чтобы описать художественный механизм происшедшего и оценить его значение в дальнейшем творчестве Газданова, в параграфах 2.5 «История создания романа "Призрак Александра Вольфа»» и 2.6 «Трансформация образа Вольфа на основе начала романа «Призрак Ариаида Вольфа» и второй редакции романа «Призрак Александра Вольфа» приводится история создания романа «Призрак Александра Вольфа» и введены в оборот его черновики

История «Призрака Александра Вольфа» - это не только самый интересный сюжет в писательской судьбе Газданова, но и один из самых значимых. Как показывают архивные материалы, ни над одним романом писатель не работал так долго - десять, а то и двадцать лет. Разброс отражает разделение истории создания текста романа и истории рождения идеи романа Первая дата возникает в связи с трехстраничным наброском в довоенной тетради, озаглавленном "Призрак Аристида Вольфа" Сохранившийся план романа и заглавие свидетельствуют об очевидной близости первоначальною замысла к сюжету опубликованного

романа27 В мае 1944-го Газданов закончил вторую редакцию «Призрака» - самый объемный вариант романа с четырьмя финалами В 1945-м в журнале "Встреча" был напечатан фрагмент этой редакции под названием "Матч" В 1946 году автор создает третью редакцию, опубликованную с сокращениями в 1947-м В 1949-м роман был переведен на английский язык (позже - на французский, итальянский и испанский) Формально между первыми довоенными записями романа и первым переводом минуло минимум десять лет. Однако рассказ «Шпион», присланный на конкурс «Звена» в 1927 году,28 если и не дает оснований вписать его в историю создания текста «Призрака» и утверждать, что Газданов уже тогда начал писать один ш лучших своих романов, то позволяет говорить о генезисе идеи романа, жизнь которого тем самым удлиняется на десять лет

Сопоставление начала романа об Аристиде Вольфе и второй редакции романа об Александре Вольфе с каноническим текстом показало, что история "Призрака"- это не история стилистических исправлений и редакторских правок, а, прежде всего, история трактовки образа Вольфа и его взаимоотношений с героем-повествователем Именно образ последнего меньше всего изменился в процессе создания романа Во второй (наиболее объемной) редакции повествователь опять именуется Николаем Соседовым Таким образом, писатель добавляет роман в цепочку историй из его жизни

Далее, с опорой на рассуждения Кожевниковой о том, что «разные формы выражения авторского и неавторского начал, чередования, контрасты, сближения образуют сложный стилистический рисунок повествования, своеобразный в каждом произведении»,29 и на классификацию нарративных типологий Фридмана, диссертант проводит сравнительный анализ повествовательной манеры вариантов «Призрака» Выясняется, что работа над «Призраком» началась в период «Шувалова» и «Черных лебедей». Однако форма «Я как свидетель», - одна из центральных повествовательных манер Газданова, особенно характерная для большинства рассказов, написанных от первого лица, и для романа "Алексей Шувалов", - не была сохранена во всех редакциях романа об Александре Вольфе Во второй редакции ее noi *шша форма "Я как протагонист", которая подразумевает центральное место героя-повествователя в тексте Его точка зрения служит ориентиром для читателя Эту форму Газданов использовал в романах "Вечер у Клэр" и "Ночные дороги", что вполне органично согласовывалось с жанром центростремительного романа 30 В такого рода произведениях «ведущая роль принадлежит несобственно-авторскому повествованию, которое вытесняет на периферию произведения объективное повествование - автор как самостоятельное лицо максимально устранен из

27 Литературный архив Г Газданова (fMs Ru 69 Hougthon Lb , Гарвард, CUJA) Полностью текст фрагмента приводится в приложении к диссертационной работе

28 Азатов Г Разысканный рассказ // Независимая Газета, 2004 29 января

29 Кожевникова Н О соотношении речи автора и персонажа // Языковые процессы современной русской художественной литературы Проза - М, 1977 С 62

30 Ким Се Унг Жанровое своеобразие романов Гаданова 30-х гг Автореферат дисс капд филол наук -М,!996

20

повествования, точка зрения героя организует повествование и конструктивно, и стилистически»." Но в ходе переработки текста второй редакции авторские сокращения главным образом коснулись тех эпизодов, которые были написаны в форме "множественное частичное всезнание", то есть там, где происходит устранение точки зрения "видимого" нарратора и проявляется восприятие романного мира через ограниченное знание нескольких персонажей (Вознесенский, Елена Николаевна и сам Вольф). Сопоставление текстов второй и четвертой (опубликованной) редакций показывает, что изначально присутствие точек зрения этих трех персонажей было выражено более отчетливо и занимало больший объем текста, однако -в опубликованном варианте были оставлены лишь самые сюжетно необходимые фрагменты (рассказ Вознесенского о Вольфе, сокращенный рассказ Елены Николаевны о Вольфе). Кроме того, была выявлена закономерность и в выборе автором финала романа' из четырех вариантов он оставляет именно тот, в котором наиболее четко выражена повествовательная форма "Я как протагонист" Следовательно, в ходе работы над романом происходило вытеснение формой "Я как протагонист" остальных форм и максимальное лишение Вольфа "права голоса" Это происходило по мере того, как менялась проблематика романа понимание двойничества как уподобления трансформировалось в понимание двойничества как противостояния и осознание необходимости избавления от него Об этом же свидетельствует сопоставление проблематики «Аристида Вольфа» и произведений начала 30-х годов, показывающее, что изначально идея будущего романа представлялась автору абсолютно созвучной идее взаимоотношений героя-повествователя с близкими ему двойниками. Аристид Вольф был близок Соседову и имел мало общего с автором «Г11 соте Ютопгт». На это же указывало и название романа - «Призрак Аристида Вольфа», общее смысловое сочетание слов в котором отсылало читателя к своеобразной вторичности героя.32 Очевидно, что в трех страницах «Аристида Вольфа» были заложены не только ключевые сюжетные моменты будущего романа, но и система двойников, которую Газданов пытался реализовать в незаконченном романе «Алексей Шувалов», и которая вызревала в его рассказах. Только приступив ко второй редакции «Призрака» в 1944 году, писатель полностью воплотил свой замысел, но воплощение его стало возможным после переосмысления образа Вольфа.

Сравнение и анализ сокращенных фрагментов второй редакции романа, а также анализ изменений сюжетных деталей, внесенных в третью редакцию, позволяет сделать вывод о том, что писатель использовал прежний принцип усиления свойств одного характера при создании

31 Кожевникова Н А Речевые разновидности повествования в русской советской прозе Автореферат диссертации канд филол наук - М , 1973

32 Греческий аффикс "ид" в имени героя указывает на носителя качеств Аристея - преследователя Эвридики Спасаясь от него, она наступила на змею и погибла Буквальный перевод имени Аристей - наилучший, еще одно значение - ловчий, охотник Призрак - также явление вторичное, тот, кто следует за реальным существом Вольф -волк, хищник, охотник Иная трактовка фамилии Вольф, связанная со славянской мифологией, восходит к волко-долаку, что еще больше усиливает мотив преследования, заданный в названии романа

21

образа-двойника другого, но уже применительно к одному и тому же персонажу из версии в версию. Переработка романа во вполне определенном ключе (автор отсекает все, что придает живость и психологическую достоверность личности Вольфа, и усугубляет его эмоциональную холодность) трансформирует образ Вольфа из конкретного характера в типаж Цель этого изменения - обострить антагонизм Вольфа по отношению к повествователю и таким способом усугубить его знаковость и символичность. Одним из наиболее эффективных средств достижения знаковости является принцип неподвижности, который описан в параграфе 2.7 ^Драматургическое прочтение «Призрака Александра Вольфа». Анализ четырех вариантов финала романа». В нем сопоставлено сценарное прочтение романа, предложенное Е Цымбапом, с литературным прочтением, предложенным Л Сыроватко.33 Оба автора отмечают неподвижность в качестве определяющего свойства для понимания образа Вольфа Однако проведенный далее анализ редакций и вариантов романа выявил, что таковой она (неподвижность) стала только к моменту завершения работы над произведением О том, насколько был последователен автор романа в изменении образа Вольфа, показывает трактовка четырех вариантов финала второй редакции, предложенная диссертантом. Так, отказ от первого варианта финала связан с отказом от акцептирования проблематики романа на мелодраматической линии. Третий и четвертый варианты обладали одинаковой смысловой нагрузкой - уменьшение роли Вольфа в судьбе Соседова, что абсолютно не соответствовало его реальному значению. Таким образом, именно второй вариант финала (совпадающий с опубликованным текстом) является оптимальным для завершения романа: в нем восстановлено композиционное равновесие (случайной завязке соответствует случайная развязка) и сохранена драматургическая направленность произведения.

В итоге анализа редакций и вариантов обращается внимание на показагельность истории создания романа. Это далеко не первый случай, когда у исследователя появляется возможность пронаблюдать, как изменение проблематики текста влияло на его повествовательную манеру и жанровое своеобразие.34 Таким образом, подобные ситуации оказываются чрезвычайно значимыми для творческого пути писателя. Они влекут за собой глубинные изменения в его художественном сознании. Завершение романа ознаменовало вместе с тем и завершение очередного творческого этапа. Убийство Вольфа героем-повествователем в контексте всего творческого пути Газданова имело сразу несколько значений' убийство двойника - призрака -писателя. Очевидно, что этот факт не мог не повлиять на переосмысление образа главного

33 Принцип «Speculum speculorum» в романе Газданова «Призрак Александра Вольфа»// Возвращение Гайто Газданова Науч конф , поев 95-летию со дня рождения писателя / С ост М Васильева - М Русский путь, 2000

34 Художественная эволюция Ф М Достоевского в процессе работы над романом «Подросток», во многом близкая данной, уже была описана Л Сыроватко в нескольких работах, в частности в статье «Символика времени в романе «Подросток»//Достоевский и мировая культура Альманах -М Классика+, 1998

героя, что описано подробнее в параграфе 2.8 «Художественное своеобразие романа «Возвращение Будды». Прием сюжетно-комнозиционно! о мотора».

На основе сопоставления сюжетно-композиционных элементов романа «Возвращение Будды» с рассказами «Превращение», «Водяная тюрьма», «Черные лебеди», «Вечерний спутник», «Бомбей» и романами «Вечер у Клэр», «Алексей Шувалов», «Ночные дороги», «Призрак Александра Вольфа»Анализ выявлен их систематический повтор в творческом пуш Газдапова Определено значение романа «Возвращение Бумы» как переходною произведения с одной стороны завершающего проблематику довоенного периода (историю героя-повествователя), с другой - определяющего последующие художественные поиски писателя Новая проблематика, заявленная в «Возвращении Будды», повлекла за собой построение нового художественного мира, в котором был утрачен основной элемент газдановской системы - субъективный взгляд повествователя Его видение, даже если оно не принадлежало герою-рассказчику, как в случае с «Историей одного путпествия» и «Полетом», читатель непосредственно ощущал в сохраняемой повествовательной манере, которая также была утрачена со смертью рассказчика и повествователя «Возвращения Б>дды» - романа, который можно считать началом конца «классического» Газданова.

Последним двадцати юлам жизни Газданова посвящен параграф 2.9 Специфика прозы Газданова 50-60-х гг. Утрата автобиографичности. Именно эти годы, оставившие наибольшее количество свидетельств (письма, личные документы, воспоминания), С1али самыми сложными для исследователей творчества Газданова и дали основания характеризовать его как писателя неровного, нестабильного Налицо существенные изменения в художественной проблематике, в повествовательной манере, жанровые и стилевые эксперименты Произведения 50-60 х не позволяют биографам вплести частный и писательский пути в единую капву жизнеописания Газданова Они оказываются как бы вне свя)и между собой Не только каждая отдельная вещь, но и вся газдановская проза этого периода заслуживает обстоятельного исследования, часть которого уже была выполнена С Федякиным, Н Цховребовым, МШульманом, О Дюдиной 35 Так, анализируя воздействие Л Толстого на прозу Газданова, С Федякип замечает, что «аналитическая» манера, характерная для позднего Толстого, отчетливо слышится в послевоенных рассказах и романах Газданова м В этой связи интересен один из последних рассказов писателя «Судьба Саломеи» В контекск' 1ворчсства позднего периода он стоит особняком Написан он словно бы тем, другим Газдановым, автором

35 Цховребов Н Гайто Газданов - Владикавказ. Ир, 2003,

Шульман М Гайто Газданов тяжелый полет //Дружба народов, 1998 №9,

ДюдинаО Поэтика романов Гайто Газданова Автореферат диссертации канд филол науь-М , 2000, Федякин С Преломление традиций русской литературы XIX века в творчестве Гайто Газданова //Материалы конференции, посвященной 100-летию Газданова - ИМЛИ РАН (в печати;

36 Федякин С Преломление традиций русской литературы XIX века в творчестве Гайто Газданова// Материалы конференции, посвященной 100-летию Газданова - ИМЛИ РАН (в печати)

23

«Ханы», «Бомбея» и «Ночных дорог» По стилю, по нарративной манере, по композиции, по сюжетным приемам рассказ узнаваем. Писатель «воскрешает» героя-повествователя, чтобы поведать о любви своего друга к экстравагантной особе Связана ли реальная сюжетная основа с личным опытом писателя, можег быть либо подтверждено, либо опровергнуто документами Пока известно лишь одно скромное свидетельство на этот счет. « Дорогой Георгий Иванович1 -писал Роман Гуль 6 мая 1960 года - Надеюсь, что Вы уже прочли о судьбе Саломеи в последнем номере «Нового журнала» Этой судьбой многие весьма заинтересованы Кстати, когда я читач, я почему-то думач о Мэри Меерсон. 37Знавали7 Оченно та линия. Прекрасно» «Саломея - не Мэри Меерсон, которой я не знал, но, конечно, персонаж не целиком выдуманный», - ответил Газданов, указывая на существование реального прототипа38 Подобными «не целиком выдуманными» персонажами были населены прежние его произведения с героем-повествователем Но было это тогда, когда существовала «бытовая база», на которой выросла молодая проза русской эмиграции, и в рассказе «Судьба Саломеи» отчетливо слышны отголоски того времени, возможно напомнившего писателю о себе какой-либо реальной встречей. Вероятно, что прежнюю художественную систему, проявленную в жанровом и стилистическом своеобразии, автор реанимировал тогда, когда собственная биография вновь стала поводом для творчества и возникла ситуация, характерная скорее для довоенной жизни Газданова, чем для нового времени

В целом же новые реалии несомненно отразились на поэтике газдановской прозы На некоторые изменения в ней указывает О.Дюдина, отмечая, что в поздних романах Газданова лирическая природа повествования оказывается более скрытой, а эпические формы «внешнего» повествования приобретают все большую устойчивость Возможно, это внимание к «внешнему» повествованию в сочетании с «аналитической» манерой и стало причиной того, что в последние двадцать лет Газданов более ярко обнаруживает иную грань своего творчества Именно в 50-60-е годы раскрывается его мастерство критика и публициста Статьи о Ф.Степуне, М Тер-Погосяне, Б Зайцеве, радиобеседы о русской, зарубежной и советской литературе пронизаны желанием сохранить все позитивное и ценное, что накопилось за полвека. В них меньше личных пристрастий писателя и больше внимания к общественно значимым литературным явлениям Это смещение интересов стало очевидно проявляться и в художественных произведениях В качестве примера рассмотрен эпизод работы Газданова над романом «Пробуждение» Особенности писательской лаборатории раскрывает переписка

37 Мэри Меерсон - легендарный персонаж Монпарнаса 30-х гг Жена художника Л Меерсона (1900-1938), декоратора фильмов Р Клера в Париже Позже - супруга А Ланглуа, выдающегося деятеля французской киноиндустрии Из книги Р Гуля «Я унсс Россию» (Т 2 «Россия во Франции») «Он (Лазарь) был женат на известной всему Мон-парнасу, легендарной эффектной Мэри, русской эмигрантке Рассказывали, что в кафе «Дом», где обычно сидела Мэри, к ее столику однажды подошел известный художник Оскар Кокошка, сказав «Мне говорили, что у вас самое красивое попо на Монпарнасе, я хочу вас написать» Увы, сеанс не состоялся»

38 Переписка Романа Гуля с Гайто Газдановым (Архив Р Гуля, библиотека Байнеке, Йель, США)

24

Г Газданова с Р Гулем, из которой следует, что сам автор связывал пробуждение человеческого начала, возрождение человека в живом существе с возрождением памяти, что вполне согласуется с рочыо и значением памяти в его первом романе «Вечер у Ктэр» Следствием рождения памяти героя, равнозначного рождению души, явилась художественная функция памяти в романе39 Спустя много лет Газданов решает воплотить ту же тему в материале, далеком от скрещений собственной био1 рафии и эмигрантских реалий Аналогичная ситуация показана в последнем его законченном произведении - «Эвелина и ее друзья» Роман словно соткан из тематических, сюжетных, композиционных составляющих прежних произведений расставание с призраками, нераскрытое убийство, ложное обвинение, возлюбленная, которая покидает героя без всякой мотивации и вновь возвращается «Эвелина» стала своеобразным подведением творческих итогов, но опять-таки без формального использования личного опыта Вопрос о достижении подлинности и убедительности через использование реальных фактов оказывается снятым с повестки дня как потерявший актуальность Подобное изменение в художественной системе не особенно было заметно критикам и нисколько не мешало успешным публикациям Г'аздаиова Так, в частности, Р Гуль чрезвычайно высоко оценил «Пробуждение»' «Теперь разрешите Вас от всего сердца дружески поздравить с этой вещью Я читал с боязнью за Вас, за себя, за журнач, что вдруг из этого сложного положения Вы не найдете - великолепный, настоящий - выход Но должен сказать• превосходно1 Первый класс' Чудесно все сделано, без всякой натяжки, с высокой простотой и в то же время с большой заражающей художественностью Я думаю, что это пучшая Ваша вещь < >Одним словом, да здравствует Газданов'»40 Странно, почти нелепо звучали подобные похвалы - это лучшая Ваша вещь - в то время как сам Газданов осознавал, что писать уже «не о чем» В его жизни наступил парадоксальный период, когда материальные и литературные условия позволяли как писать, так и печататься, однако творчество двигалось медленно и с такими внутренними сомнениями, что, овладей они автором прежде, быть может, самые пронзительные вещи Газданова не были бы написаны Последняя вещь, к которой он приступил незадолго до смерти, был роман «Переворот» 11ет повода искать в тексте привязки к биографии автора, да это и не требуется Он спзетал свою судьбу с сюжетом до тех пор, пока в ней, как сказано в «Судьбе Саломеи», не «кончилась литература» И, может быть, стремление развести эти две нити и было той творческой задачей, которую писатель Газданов решал всю жизнь

В заключении подчеркивается, что полноценное жизнеописание Гайю Газданова дозж-но сочетать в себе восстановление его личной биографии и творческого пути Именно этим обстоятельством были обусловлены задачи нашего исследования 3 первой части работы мы по-

У) Не случайно Н Онуп называет память главной героиней романа / Г Газданов Вечер V Клзр //Числа 1930 №1

40 Переписка Р Гуля с Г Газдановым (Архив Р Гуля, библиотека Ьайнеке, Иель, США)

старались прояснить наиболее скрытые эпизоды биографии писателя и показать их отражение в творчестве Обращает на себя внимание и тот факт, что личная жизнь писателя является по-прежнему самой закрытой темой в его жизнеописании В нашем исследовании мы предприняли первую на сегодняшний день попытку описать характер и специфику взаимоотношений Газда-нова с женщинами с целью определить отражение этих взаимоотношений как в эмоциональном поле писателя, так и непосредственно в творчестве Дальнейшие исследования на эту тему мы считаем чрезвычайно важными, так как они во многом могут разъяснить некоторые ступени творческого пути писателя Нескольких тем, необходимых для создания полноценного жизнеописания Газданова, в рамках этой работы мы избегали Так, в частности, мы весьма фрагментарно упоминали о литературных знакомствах Газданова, о его взаимоотношениях с М.Осоргиным и другими литераторами старшего поколения эмиграции, совсем не касались темы масонства В данном случае это было сделано сознательно, чтобы сохранить некоторую цельность выполнения основной задачи исследования: сопоставить и выявить связь между биографическими фактами жизни Газданова и его произведениями На сегодняшний день нам не удалось обнаружить связанные с данными темами новые, прежде неизвестные факты, которые можно было бы расценить как повлиявшие на творческий процесс писателя Однако если круг литературной эмиграции и масонство не находят непосредственного и фактического отражения в текстах Газданова, то, безусловно, вопрос о влиянии тех или иных лиц или тех или иных идей на его творчество - один из важнейших, и ответить на него должна научная биография Газданова Таким образом, в жизнеописании Гайто Газданова остается немало лакун, которые требуют заполнения И, как мы пытались показать, заполнение их станет возможным в счучае консолидации усилий историков и литературоведов, так как порой именно в произведениях Газданова стоит искать ключ к тем или иным фактам его судьбы Не менее важная сквозная тема, не затрагивая которую невозможно описать творческий и жизненный путь писателя, - история образа его автобиографического героя-повествователя Представив исследования, проведенные в литературном архиве писателя, и восстановив историю создания романов «Алексей Шувалов» и «Призрак Александра Вольфа», мы попытались описать динамику образа сквозного газдановского героя и определить его значение в творчестве Газданова

На основе положений диссертации можно выделить три этапа в творческой эволюции Газданова Первый, наиболее длительный (1926- 1939) - период подлинной автобиографичности, когда писатель старается максимально использовать свой личный опыт для воплощения его в художественном тексте Второй (с 1939 года по 1949 год) - период мнимой автобиографичности, когда писатель маскирует подлинными деталями вымышленные сюжеты, развивая в них темы не в соответствии с собственной судьбой, а с в соответствии с художественным задачами И третий, последний этап, связан с движением писателя в сторону эпического мироощущения.

Таким образом, выявление характера автобиографичности в творчестве Газданова и оп ределяющих векторов эволюции писателя явилось основным научным результатом данною исследования Дальнейший шаг на пути создания его научной биографии представляется как соотнесение специфики автобиографичности в творчестве Газданова с автобиографичностью литературы его круга, к которому можно отнести как близких по розрасту В.Набокова, Ю Фельзена, В Яновского, В Варшавского, В Андреева, В Сосинского, так и авторов старшего поколения - И Бунина, Б Зайцева, И Лукаша, М Осоргина, И Сургучева и др.

В приложении даны копии использованных материалов. 1. Литературный архив Г Газданова (Хоутонская библиотека Гарвардскою университета (Houg-thon Lb), США, fMS Ru 69)

2 Личный архив Г Газданова (архив Северо-Оеетинского Государственною Объединенного Музея Истории, Архитектуры и Литературы (СОГОМИАЛ), Владикавказ, Северная Осетия -Алания).

3 Архив М и Т Осоргиных (Библиотека Современных документов (BDIC) Натер, Франция, F delta Res 841(1)(11))

4 Архив Л Ржевского (Библиотека Иельского университета Байнске(Вешсске), США, MS vault uncat b.5)

5 Архив P Гуля (Библиотека Йельского университет Байпеке (Börnecke), США, Roman Gul Gen Mss 90 box 5 f/103)

Список опубликованных работ по теме диссертации:

1 Орлова О Газданов Серия ЖЗЛ - М • Молодая гвардия, 2003 - 276 с. - 15 п л

2 Орлова О Гражданин мира //Литература- Приложение к 1 сентября, 1996. № 29. С. 5-9

3 Орлова О Литературный призрак Гайто Газданова: история создания образа (Обзор и публикация материала архива Газданова в Хоутопской библиотеке Гарвардского университета; // Реферативный Журнал / Социальные и i уманитарные науки Отечественная и зарубежная литература Серия 7: Литературоведение - ИНИОН РАИ, 1999. Вып.З. С. 165-193.

4 Орлова О От «Алексея Шувалов» к «Призраку Александра Вольфа» По материалам исследования архива Гайто Газданова в Хоутопской библиотеке Гарвардско! о университета (США) // «Возвращение Гайто Газданова» Научная конференция, посвященная 95-лешю писателя / Сост М Васильева -М Русский путь, 2000 С 90-102

5. Рассказ без названия Тетрадь 1942 года Гайто Газданов «Ко1да я вспоминаю об Ольге ». Рассказ / Публикация, вступ статья и коммепт О Орловой // «Возвращение Гайто Газданова» Научная конференция, посвященная 95-летию писателя / Сост М.Васильева. - М . Русский путь, 2000 С 205-239

6 Орлова О Чужой писатель // Гаманов и мировая культура сборник научных статей / Ред. Л.Сыроватко. - Калининград: ГП «КГТ», 2000. С.194-201.

27

7 Газданов Г Алексей Шувалов Роман / Публикация, примечания и комментарии О Орловой // Дарьял, 2003. №3. С.4-54.

8. Орлова О Гайто Газданов. Словарь писателей //Литературная учеба, 2003 №5 С 197-199

9 Орлова О Газданов, Поплавский и Монпарнас //Русское зарубежье приглашение к диалогу Сб научных статей под ред Л Сыроватко. - Калининград- изд-во КГУ, 2004 С 84-92

10 Орлова О Два поколения русской эмиграции Михаил Осоргин и Гайто Газданов Публикация из архива Татьяны Осоргиной //Литературная учеба, 2004 №3 С 159-165

11 Орлова О Гай го Газданов и «шоферская литература»- миф о вторичности. // Литература в диалоге культур-2 Материалы международной научной конференции - Ростов-на-Дону, 2004 С.77-83.

12 Материалы к биографии Гайто Газданова переписка Фаины Дмитриевны Ламзаки / Публикация и комментарии О Орловой // Дарьял, 2005 №3 С.140-161

13 Харьковский след в судьбе Гайто Газданова Биографические материалы Письма Т Пашковой и О Черкасовой / Публикация и комментарии О Орловой // Дарьял, 2005 №1.С 158-168

14 Вторая мировая война в судьбе и творчестве Гайто Газданова Биографические материалы / Публикация и комментарии О Орловой Перевод А Ефремовой //Дарьял, 2005 №2 С 86-100

15 Гайто Газданов и Фаина Ламзаки история любви Биографические материалы / Публикация и комментарии О Орловой Перевод M Ле Мер // Литературная учеба, 2005 №3. С 110-124

16 Переписка Р Гуля с Г Газдановыч / Публикация и комментарии О Орловой //Новый журнал, Нью-Йорк, 2005. № 239. С 96-122

17. О Orlova Gaito Gazdanov - un periple de cent ans // D'Ossetie et D'alentuor - Association Ossete en France, 2004 Juillet, № 15 С 44-46

18. Орлова О Проза Гай го Газданова и «шоферская литература»// The tireless seeker Неумор-ният търсач , В. Тырново изд-во Фабер, 2005

Типография ордена "Знак почета" издательства МГУ 117234, Москва, Ленинские горы Заказ № 445 Тираж 100 экз

\

»14 7 0 1

РНБ Русский фонд

2006-4 10889

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Орлова, Ольга Михайловна

Введение 2-23 Первая

глава

Биография Гайто Газданова и ее творческое преломление

1.1 Ранние годы как творческий материал (1903 -1911) 27

1.2 Харьковский след в биографии и творчестве Газданова (1911-1919) 36

1.3 Военные маршруты писателя и его героя (1919 - 1921) 51

1.4 Продолжение образования (1922 -1923) 60

1.5 Парижские скитания (1923 -1937) 69

1.6 Жизнь и деятельность Г. Газданова в период Второй мировой войны (1939-1945) 77

1.7 Г. Газданов и Ф. Ламзаки: история любви 85

Вторая

глава

Творческий путь: опыт реконструкции

2.1 История создания романа «Алексей Шувалов» 100

2.2 Значение романа «Алексей Шувалов» в творческом пути

Газданова 105

2.3 Образ повествователи в романе «Ночные дороги». Мотив смерти в произведениях конца 30-х («Ночные дороги»,

Вечерний спутник», «Бомбей») 111

2.4 Проза Гайто Газданова и «шоферская литература» (1939-1949) 120

2.5 История создания романа «Призрак Александра Вольфа» 127

2.6 Трансформация образа Вольфа на основе начала романа

Призрак Аристида Вольфа» и второй редакции романа

Призрак Александра Вольфа». 136

2.7 Драматургическое прочтение романа «Призрак Александра

Вольфа». Анализ четырех черновых вариантов финала романа 142

2.8 Художественное своеобразие романа «Возвращение Будды».

Прием сюжетно-композиционного повтора

2.9 Специфика прозы Газданова 50-60-х гг. Утрата автобиографичности Заключение Библиография Приложения

159-168 169-171 172

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Орлова, Ольга Михайловна

История до сих пор не знала эмигрирующего искусства. Само сочетание слов «зарубежное искусство данного народа» заключает в себе порочность внутреннего противоречия, некую конечную невозможность. Литература вне родной страны не может не быть ущербной. Искусство, насильственно удаленное от питающей его среды, имеет специфические особенности. Мысли об этом возникают при чтении романа Газданова», -так еще в 1939 году А. Савельев предугадал направление критической и литературоведческой мысли, в котором будут написаны работы, посвященные творчеству этого писателя.1 Можно заметить, что и в наше время разговор о книгах Газданова вольно или невольно превращается в разговор о его «специфических особенностях». Мотив новизны и загадочности сквозит во многих современных исследованиях, посвященных Газданову; в большинстве из них в той или иной степени выражено мнение о его особом месте в русской литературе XX века. На наш взгляд, это абсолютно оправданно.

Сейчас, в начале нового тысячелетия, когда можно, уже не разделяя авторов на эмигрантских и советских, русских и русскоязычных, окинуть взглядом все написанное на русском языке, становятся очевидны глубинные перемены, происшедшие в сознании Читателя и Писателя. Ослабление значимости литературного Слова в современной российской культуре - факт, заслуживающий самого пристального внимания. Его невозможно не учитывать, проводя современные литературоведческие исследования. Ситуацию точно охарактеризовал М. Голубков в своей работе, посвященной Солженицыну:

Современная русская культура на наших глазах резко меняет свои очертания. Для нас <.> важно изменение статуса литературы: русская

1 Савельев А. Г.Газданов. История одного путешествия:рецензия. //Современные Записки, Париж, 1939 №68 культура перестала быть «литературоцентричной». Хорошо это или плохо? Перед ныне живущими поколениями русских людей, привыкших видеть в литературе одну из самых важных форм общественного сознания, подобная ситуация может предстать как драматическая. Новый писатель, пришедший в литературу, за редким исключением не только не может, но и не хочет предстать реалистом, следовательно, мыслителем, всерьез озабоченным ролью человека в историческом процессе, философом, размышляющим о смысле человеческого бытия, историком и социологом, ищущим истоки сегодняшнего положения дел и нравственную опору в 2 национальном прошлом».

Осознание утраты литературоцентричности - необычайно сложный и болезненный процесс. С этой точки зрения можно говорить о новом делении русской литературы (если таковое вообще необходимо); делении на литературу жизнеопределяющую, общественно-значимую, порожденную литературоцентричным ощущением культурной ситуации, и на литературу частного автора, обращенную к частному лицу, для которого видео- и аудиоряд значат ничуть не меньше, чем печатное слово .

В этой связи одними из первых русских литераторов, кто ощутил совсем иное звучание Слова, от личности к личности, без посредства социума, были младшие писатели-эмигранты первой волны. Уникальность и трагичность их ощущений в том, что их мастерство формировалось в виртуальном культурном пространстве, созданном старшим поколением писателей, которые могли себе позволить, по меткому выражению Ходасевича, перенести свой письменный стол, не передвинув чернильницы, из Белевского уезда в Париж.

Литература русской диаспоры после 1917 года - явление уникальное, неведомое прежде ни Европе, ни России. Жизнь и творчество эмигрантов Данте, Мицкевича, Гоголя, Герцена не годятся для аналогий там, где бежен2

Голубков М. Александр Солженицын - М.: Издательство МГУ, 1999 ство не эпизод частной биографии, а переселение культурной среды. Как заметил Владислав Ходасевич, главная особенность такого рода литературы не в эмигрантском паспорте, а в эмигрантской душе. Слово Герцена, несмотря на его многолетнее отсутствие на родине, было желанным в России. Писатели в послереволюционной эмиграции никак не могли претендовать на роль властителей дум. В отчизне текла иная жизнь, с иными трудностями и задачами, там рождалась новая литература. «Поэтому, - замечает А.Чагин - когда сегодня во многих публикациях на ставший сакраментальным вопрос: «одна или две русские литературы?» следует радостный ответ: «одна!» -надо <.> ясно осознавать публицистическую приблизительность этого ответа. Ограничиться этой констатацией значило бы признать лишь одну из сторон литературной целостности за счет другой, забыть о трагическом смысле этого разделения, рассечения национальной литературы со э всеми далеко идущими последствиями».

Одним из самых трагичных последствий, на наш взгляд, явилось противостояние младших и старших литераторов эмиграции. Поколенческий раскол в литературе — дело привычное. Положение «угнетенных» обычно выправляется временем - если время оказывается благосклонно к ним. Однако трудно приравнять (по последствиям, в том числе) эстетическую и идеологическую борьбу в русской литературе XIX века - борьбу на равных — к холодному и страшному неприятию друг друга поколениями в литературе русской диаспоры XX. А ведь именно те, «кого революция застала детьми или подростками», ощутил на себе подлинное разделение русской литературы.4 Литераторов старшего поколения, оказавшихся на Западе уже маститыми художниками, вполне удовлетворило объяснение, брошенное 3. Гиппиус: «Мы не в изгнании, мы в послании». Такая формулировка -порождение предельно литературоцентричного сознания, которое не могло естественным образом сформироваться у молодых людей, не заставших

3 Чагин А. Расколотая Лира (Россия и Зарубежье: судьбы русской поэзии в 1920-1930-е годы).- М.: Наследие, 1998. С.22

4 Там же. С.17 литературную жизнь предреволюционной России. Замечание об эмигрантской душе дважды справедливо именно по отношению к младоэмигрантам, потому что их литературная генетика вступила в противоречие с реальной средой обитания. В этой новой среде человек, представившийся «писателем», не вызывал сам по себе невольного интереса и уважения, не придавалось особого значения каждому брошенному им слову. Писательство стало не служением, а профессией там, где по выражению Газданова, все называлось работой: «.педерастия, сводничество, гадание, похороны, собирание окурков, труды Пастеровского института, лекции в Сорбонне, концерты и литература, музыка и торговля молочными продуктами». 5

Противоречие между двумя системами ценностей - «для души» и «для выживания» - парящее в воздухе, роковым образом сказалось на судьбах начинающих писателей эмиграции первой волны. Лишь немногим удалось преодолеть это двоемирие, и если удалось, то благодаря органичному приятию литературной деятельности как очень частного пространства душевной жизни. Среди прозаиков младшего поколения, безусловно, наиболее успешным в этом смысле оказался Владимир Набоков. Но нельзя не учитывать, что во многом успех Набокова был определен свершившимся прорывом к западному читателю его англоязычных произведений. В этом смысле творческий путь Газданова представляется нам уникальной попыткой на русском языке выстроить новое литературное пространство в чуждой культурной среде.

Бедой Газданова было существование в литературе Набокова. Георгий Иванович с горечью чувствовал свою второстепенность и свое плебейство» - так в воспоминаниях о «Числах» и числовцах Игорь Чиннов выразил устойчивое мнение о значении Газданова среди прозаиков своего поколения.6

5 Газданов Г.: Собрание соч. в 3-х томах. - М.: Согласие, 1996. Т. 1. С. 600

6 Чиннов И.: Собрание соч. в 2-х томах. - М.: Согласие, 2002. Т.2.

Действительно, до сих пор литературу младшего поколения первой волны эмиграции было принято с легкой руки Владимира Варшавского именовать литературой «незамеченного поколения», поколения затененного недосягаемой фигурой Набокова.

Однако очевидно, что определение это («незамеченные») относится больше к судьбе авторов, чем к их произведениям, и потому носит скорее исторический, чем литературоведческий характер. Возможно, именно этот подход — исторический, а не литературоведческий - стал одной из причин того, что, несмотря на слияние двух ветвей русской литературы XX века, свершившегося «де юре» в течение последних пятнадцати лет, фактически этого объединения все-таки не произошло. Противопоставление, сформировавшееся в эмигрантской литературе 30-х годов прошлого столетии («незамеченное поколение» - Набоков), по-прежнему остается. Набоков сам по себе, его к «незамеченным» не причисляют, его издают большими тиражами, о нем написано множество научных работ за рубежом и в России. Проза же (за исключением мемуаров) В. Варшавского, В. Яновского, Ю. Фельзена, Н. Берберовой, И. Сургучева, И. Лукаша, В. Андреева и др. до сих пор не особенно популярна ни среди широкого читателя, ни среди литературоведов, как зарубежных, так и отечественных.

И только вокруг Газданова, традиционно при жизни занимавшего в среди младоэмигрантов особое место - сравнимого, но «не дотягивающего», - сложилась иная ситуация. Его издают, читают, ему одному уже посвящено научных трудов больше, чем всем «незамеченным» вместе взятым. Однако и в случае с ним исторический контекст биографии ( описанный Л.Дьенешем, Р.Бзаровым и др.,) и западноевропейский литературный контекст восстанавливаются чуть быстрее, чем ближний контекст его ровесников.

И в том случае, если упомянутое противопоставление сохранится и останется до сих пор единственным определением, характеризующим лите

7 И.Сургучев и И.Лукаш принадлежали к старшему поколению прозаиков, однако по эстетике и стилистике их творчества в эмиграции мы также склонны причислить их к «незамеченным». ратурный процесс в молодой эмигрантской прозе, будет невозможно ни полноценное понимание этого процесса, ни полноценное изучение творчества Газданова. И по-прежнему невозможно ответить на вопрос, который не раз звучал из уст современных исследователей, - почему Газданов попал в ряды «незамеченных» и не был по достоинству оценен современниками? в том поколении, которое здесь (в эмиграции) сформировалось, -скажет Газданов много позже в одной из радиобесед, - было гораздо больше поэтов, чем прозаиков, и были поэты действительно выдающиеся. . Это потому, что поэзия — это литература в более чистом виде, чем проза, которая не требует какой-то бытовой базы; поэтому поэтов было больше, и они были выше по уровню. А с прозой, конечно, дело обстояло более печально».8

Очевидно, что Газданов был одной из наиболее ярких фигур в этом течении молодых прозаиков, которое можно обозначить как «монпарнасская проза». Говоря о ее авторах, стоит подразумевать не тех, кто принимал участие в литературных баталиях на бульваре Монпарнас, а тех, кто формировал традиции этого направления. В этом смысле противопоставление, о котором было сказано в начале, представляется мнимым. В. Набоков, как известно, завсегдатаем монпарнасских кафе не был, однако проблематика, стилистика и эстетика его произведений 20-30-х годов совершенно вплетается в данный литературный контекст. Внутри литературного течения сформировалось два явления - Газданов и Набоков. Первый - продвинулся в том же направлении дальше других, перерос его и стал заметен лишь потомкам. Второй к концу 30-х избрал иное направление движения и остался, по выражению самого Газданова, «идеально и страшно один»9. Но заметен - сразу всем.

В этом случае творчество Газданова — уникальный пример последовательности и верности своему писательскому пути, несмотря на полное осознание трагизма собственной судьбы, соединенное с глубоким

Газданов Г. О русской зарубежной литературе: Радиобеседа / Материалы 4-го тома собрания, соч. - М.: Согласие (в печати).

9 Газданов Г. О молодой эмигрантской литературе: Статья // Современные Записки, Париж, 1935. № 60 пониманием трагичности положения русского эмигрантского писателя. Пессимистический взгляд Газданова на эту проблему был хорошо известен современникам. Он связан с отсутствием привычной и естественной культурной среды как среди читателей, так и среди авторов, о чем жестко сказано в статье «О молодой эмигрантской литературе».10 Сам писатель начал это осознавать после того, как к нему пришло первое литературное признание. В его рассказе «Водопад», написанном за два года до начала дискуссии о молодой эмигрантской литературе, есть ставший уже хрестоматийным диалог: - Как вы хотите, чтоб я писал? - говорил мне один из моих товарищей. - Вы останавливаетесь перед водопадом страшной силы, превосходящей человеческое воображение: льется вода, смешанная с солнечными лучами, в воздухе стоит сверкающее облако брызг. И вы держите в руках обыкновенный стакан. Конечно, вода, которую вы наберете, будет той же водой из водопада, но разве человек, которому вы потом принесете и покажете этот стакан, - разве он поймет, что такое водопад? Литература - это такая же бесплодная попытка.

И вот, засыпая, я вспоминаю этот разговор; уже все темнеет вокруг меня, уже сон начинает спускаться, как медленно летящий снег, и я отвечаю.

- Не знаю, может быть, чтобы не забыть. И с отчаянной надеждой, что кто-то и когда-нибудь - помимо слов, содержания, сюжета, и всего, что, в сущности, так неважно, - вдруг поймет хотя бы что-либо из того, над чем вы мучаетесь долгую жизнь и чего вы никогда не сумеете ни изобразить, ни описать, ни рассказать.» 11

В этом признании нет и тени ощущения миссионерства, великого призвания могучего комплекса задач - всего того, что отличало традицию русской литературы со времен Сумарокова и Ломоносова. В этом смысле

10 Там же.

11 Газданов Г. Собрание соч. в 3-х томах. - М.: Согласие, 1996. Т.З. С.332

Газданов вполне заслуживал упрека от лица русской общественности, который привел в книге «Одиночество и свобода» Георгий Адамович:

Да, в эмиграции вышло много прекрасных книг, но в целом эмигрантская литература оказалась не на высоте. Почему? Потому что будто бы не уловила особого заказа, данного ей эпохой и историческими условиями, словом, продолжала быть «литературой вообще», «литературой как ни в чем не бывало», между тем как ей надлежало стать литературой исключительной, библейски-патетической, страстной, бичующей, взывающей к небу.»11

Много позже голос «частного человека» станет доминировать в русской эмигрантской литературе, и станет привычным герой «частность эту всю жизнь какой-либо общественной роли предпочитавший». Но прозвучавший впервые в 1920-е из уст молодых русских «берлинцев», «пражан» и «парижан», голос это был встречен враждебно старшими коллегами, не подозревавшими о том, что всего через несколько десятилетий заговорят о новом культурном пространстве, иной системе ценностей, где литература не берет на себя чуждых ей идеологических, теологических и политических задач. Сейчас Писателя-Наставника, Писателя-Пророка не слышат (или не хотят слышать?). Едва ли мы имеем право говорить об уменьшении ценности «литературы вообще», «литературы как ни в чем не бывало», но то, что изучение такой «камерной» литературы требует иного подхода с точки зрения критики и исследования, очевидно. В сознании большинства предыдущих поколений русских читателей была сформирована устойчивая шкала литературных ценностей, и сформировали ее прежде всего русские писатели XIX века: Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой. Принадлежность их произведений к «литературе исключительной, библейски-патетической» несомненна. Собственно, на этой основе и возникло русское литературоцентричное культурное пространство, в котором

12 Адамович Г. Одиночество и свобода. - М.: Республика, 1996.

13 См. об этом Зубарева Е. Проза Русского Зарубежья (1970-1980-е годы). - М.: Изд-во МГУ, 2000. С.12 ценность общественной идеи, выраженной в художественном слове, была чрезвычайно высокой, если не определяющей. Для понимания такой литературы момент философской, этической оценки имел огромное значение: именно по тому, как «слово отзовется», и определялось место писателя в историко-культурном контексте своего времени. Но вряд ли это в абсолютном виде применимо в отношении русских прозаиков эмиграции, особенно ее младшей ветви.

Для постижения их творчества требуется не столько определить отзвук их Слова в мире, сколько уловить само звучание в разнообразии культурной многоголосицы. Поэтому мы не считаем возможным, исследуя творчество Гайто Газданова, выделять его место в иерархии русской литературы двадцатого столетия, ибо считаем само построение подобной иерархии неверной, учитывая, что в одно и тоже время ( 30-е - 60-е годы) на русском языке писали люди с различным культурным сознанием, находившиеся в разных культурных ситуациях: эмигранты старшего поколения, эмигранты младшего поколения и писатели Советской России. Этот срез, порожденный сложнейшей политической историей России, отражает не менее сложную историю литературы и подсказывает нам сосредоточить усилия прежде всего на изучении конкретного творческого пути определенного автора, чтобы не был потерян голос каждого Художника в современной ситуации эстетической и философской перенасыщенности.

Все разговоры о целостности русской литературы так и останутся разговорами, - если не перевести их на пространство конкретных художественных текстов», - замечает А.Чагин, предваряя разговор об особенностях русской эмигрантской поэзии.14 И конкретных писательских судеб, - осмелимся добавить мы, учитывая, как много определялось в эмигрантских текстах эмигрантскими судьбами авторов. Полноценное

14 Чагин А. Расколотая Лира (Россия и Зарубежье: судьбы русской поэзии в 1920-1930-е годы). - М.: Наследие, 1998. С.15 воссоздание жизненного и творческого пути писателя в этом случае вещь необходимая.

Изучение биографии Гайто Газданова имеет более чем сорокалетнюю историю. Еще при жизни писателя в 1964 году владикавказский литературовед А.Хадарцева обратилась к писателю, проживающему в Париже, с письмом, надеясь разузнать о жизни и творчестве своего соотечественника. Газданов прислал благожелательный ответ. Их непродолжительная переписка, хотя и стала первым шагом в длинном пути жизнеописания писателя, по понятным причинам не могла увидеть свет в те годы. В 1967 году собрание сочинений И. Бунина стало первым (и очень долго - единственном) источником информации о Газданове на территории СССР, да и та исчерпывалась лишь сообщением о том, что он был писатель-романист. В 1979 году И. Зильберштейн назовет его имя в публикации в «Литературной газете».15

В осетинской же печати первый раз Газданов будет упомянут в 1984 году Р. Бзаровым в статье «Владикавказский аул». А еще через четыре года, в 1988 году, в Осетии впервые прочтут главы из «Ночных дорог» с предисловием об авторе16.

На Западе к тому времени о жизни и творчестве Гайто Газданова уже вышла отдельная монография и две библиографии. Почти сразу после смерти писателя в 1971 году его жизнью и творчеством заинтересовался американский славист Л. Диенеш. Несколько лет он собирал сведения о жизни Газданова и по крупицам восстанавливал его творческий путь. Результатом этого многолетнего труда стала книга «Русская литература в

1 7 эмиграции: жизнь и творчество Гайто Газданова. История жизни писателя», вышедшая в Мюнхене в 1982, и первая библиография, вышедшая в Париже в том же году.

15 Зильберштейн И. Горький - учитель молодых литераторов // Литературная газета, 1979. №17

16 Ночные дороги: Отрывки из романа /Публ. и пред. Р. Бзарова // Литературная Осетия, 1988. №71

17

Dienes L. Russian Literature in Exile: The life and work of Gajto Gazdanov. - München:Verlag Otto Sagner, 1982.

Точкой отсчета, с которой начинается исследование жизни Газданова в России, явились публикации 1980-х годов Р. Бзарова и Ф. Хадоновой. К концу 1980-х - началу 1990-х годов в осетинской периодике появились публикации А. Хадарцевой, Р. Бзарова, Ф. Хадоновой, Т. Салбиева, восстанавливающие пробелы в биографии писателя, связанные, в том числе, и с его осетинскими корнями, которые, по очевидным причинам, было чрезвычайно трудно заполнить американскому исследователю в середине 70-х - 80-х годах. Ценнейшие сведения о семье Газданова были собраны и обработаны Л. Габоевой и В. Газдановой. Значительным событием, связанным с изучением жизнедеятельности Газданова, стала публикация документов из личного архива писателя, привезенного из Парижа во Владикавказ Т.Камболовым и Р.Бзаровым.18 В начале 90-х годов книги Газданова стали выходить массовыми тиражами и привлекли широкое внимание литературоведов по всей России. Собрание сочинений писателя было сопровождено статьями Л.Сыроватко «Газ-данов-романист» и «Газданов-новеллист», раскрывающими жанровое своеобразие писателя. К началу XXI столетия было уже выпущено несколько сборников научных статей под редакциями М.Васильевой и Л.Сыроватко.19 Новый толчок в осознании творчества Газданова дали исследования его литературного архива, проведенные автором данной работы, а также исследователями Т.Красавченко и М.Васильевой. Вслед за этим появились публикации ранее неизвестных вещей Газданова. Серия статей, показывающих сцепление судьбы писателя с поэтикой его прозы, написанных С. Федякиным для научных сборников, для школьных и вузовских учебников, познакомила широкого читателя со спецификой его творчества. Работы Ю.Бабичевой, С.Кабалоти, Ю.Матвеевой, А.Мартынова, О.Подуст, Н.Цховребова и многих других литературоведов развивали ключевые направления в исследовании самобытности газдановских произведений.

18 Камболов Т. Штрихи к портрету Гайто Газданова: письма матери // Дарьял, 2003. № 3

19

Возвращение Гайто Газданова: Научная конференция , посвященная 95-летию со дня рождения писателя / Сост. М. Васильева. - М.: Русский путь, 2000. А также Газданов и мировая культура: Сборник научных ст. / Сост. и ред. Л. Сыроватко. - Калининград: изд-во ГП «КГТ», 2000.

Таким образом, возникла очевидная необходимость пересмотреть биографию и творческий путь писателя. И не случайно, что к 100-летию со дня рождения Газданова к уже упомянутой монографии Л. Диенеша добавились еще две книги, посвященные жизни и творчеству писателя.

Н.Цховребов в своей работе20 не только описал основные этапы творчества Газданова, но и обобщил итоги исследований последнего десятилетия, связанных с его фигурой, что значительно облегчило литературоведам ориентацию в научном пространстве - газдановедении, - существующем уже наравне с набоковедением и другими направлениями в изучении наследия Русского Зарубежья.

Книга автора данной работы21 стала первой попыткой создания художественной биографии писателя. Эта цель определялась намерением соединить образы Газданова-человека и Газданова-писателя через описание его частного и писательского пути на фоне исторической эпохи.

Каждая из трех монографий о Газданове явилась шагом на пути реконструкции портрета писателя и осмысления его литературной деятельности. Однако у исследователей обнаруживается еще немало проблем самого различного характера. Весьма фрагментарно обозначено свойство Газданова как писателя - носителя трех культур (осетинской, русской и французской). И самое главное - нет ответа на вопрос, сформулированный С.Федякиным: «Когда знакомишься с его биографией, впечатляет уже одно лишь перечисление важнейших событий его жизни. Но как из этого можно объяснить,

У? что Газданов стал столь заметным русским писателем?» А это значит, что до сих пор не определено историческое значение прозы Газданова, не ясны причины острого интереса к его фигуре, возникшего в конце XX - начале XXI столетий не только в России, но и за рубежом. Это обстоятельство и определило актуальность настоящего исследования.

20 Цховребов Н. Гайто Газданов. - Владикавказ: ИР, 2003

21 Орлова О. Газданов: ЖЗЛ - М.: Молодая гвардия, 2003.

22

Федякин С. Преломление традиций русской литературы XIX века в творчестве Гайто Газданова: Материалы конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Газданова. - М.: ИМЛИ РАН (в печати)

Ответить на эти вопросы могла бы полноценная научная биография, создание которой затрудняется наличием ощутимых лакун, как в частном, так и в творческом пути писателя. Базой для такого труда на сегодняшний день могла бы явиться работа, где не только описана его деятельность, но вместе с тем с опорой на имеющиеся факты осмыслена и расшифрована внутренняя мотивация писателя, жизненная и творческая позиция, и обозначены те проблемы в биографии Газданова, которые еще предстоит решить в будущем. Для этого необходимо сопоставить и выявить связь между биографических фактами жизни Газданова и его произведениями, что и является целью нашей работы.

Газданов принадлежит к писателям, чье творчество не просто связано с фактами биографии, но основано на личном житейском и духовном опыте. Черта эта среди его ровесников-прозаиков не редкая. И. Шайтанов, анализируя особенности автобиографической советской послевоенной прозы, указывает на исток одного из ее течений, в 20-х годах сформулированный В.

23

Шкловским: «Я говорю от своего имени, но не про себя». Дорого заплатят те, кто будут считать иначе: «Искренних книг мы не делали потому, что пишем не о себе, а исторические романы».24 Лишь за пределами России можно было создавать свою автобиографическую прозу по принципу, обозначенному Буниным: «Действительность — что такое действительность? Только то, что я чувствую. Остальное вздор».

И только много позже произведения, написанные в России, - совершенно несхожие по стилю, по манере, по отразившейся в них биографии, но одинаково восходящие к воспоминанию о пережитом, - будут названы «лирической прозой». «Лирическая проза» создается на материале личной биографии, взятой как момент истории. Взгляд как бы раздваивается, охватывая одновременно широкое пространство исторической перспективы, в которую вписана отдельная судьба, и в то же время — эпоха предстает как

23 Шайтанов И. Как было и как вспомнилось. (Современная автобиографическая и мемуарная проза). - М., 1981. С.45

24 Белинков А. Черновик чувств // Звезда, 1996, № 8. С.42

25 Карпов И. Авторское сознание в русской литературе XX века, (гл. о Бунине). - Йошкар-Ола, 1994.

16 факт внутренней жизни человека, запечатленный в его памяти. В этом сближении личного и исторического рождается новое чувство времени. Оно требует новой формы».26

Но поиск новой формы, предпринятый младоэмигрантами, в истории русской литературы еще не получил своего определения. И для того, чтобы нужное определение было найдено, изучение творчества Газданова представляется нам необходимым, ибо его фигура среди ровесников Русского Зарубежья - одна из ключевых. Среди писателей своего поколения именно Газ-данов наиболее последовательно выстраивал жизнь героев в соответствии с теми стремлениями и задачами, которые он, как личность, ставил для себя.

Мы не видим необходимости вновь обращаться к уже описанным в упомянутых монографиях основным этапам жизни и творчества писателя. Основная задача нашей работы - ознакомить исследователей с новыми сведениями об отдельных эпизодах жизни писателя, которые необходимо будет учесть при создании научной биография, и ввести в научный оборот найденные в ходе подготовки данной работы черновики и архивные документы.

Исследования литературного архива писателя, проведенные автором данной работы, показали, что Газданов-писатель долго не мог расстаться с героем своего первого романа - Николаем Соседовым. Он не только написал от его лица следующий роман «Алексей Шувалов» (не опубликованный при жизни автора), но и старался описать его дальнейшую жизнь в Париже, дав в черновиках то же имя герою уже послевоенного романа «Призрак Александра Вольфа». Теми же биографическими чертами и свойствами характера Газ-данов наделяет героя-повествователя и в других своих романах («Ночные дороги», «Возвращение Будды»), и рассказах. Однако с 1948 года, после завершения «Возвращения Будды», этот сквозной герой исчезает из произведений Газданова - факт, свидетельствующий о специфическом качестве авто

26 Шайтанов И. Как было и как вспомнилось. (Современная автобиографическая и мемуарная проза). - М., С. 7-8 биографичности газдановской прозы и, безусловно, нуждающийся в объяснении исследователей.

На сегодняшний день реконструкция в полном объеме творческого пути Газданова (сорок пять лет литературного труда, десять романов (включая «Алексея Шувалова»), около сорока рассказов и несколько десятков очерков и критических статей) позволяет утверждать, что мастерство Газданова-прозаика развивалось и крепло вне зависимости от того, какой успех имели его произведения у читателей, и что его писательский поиск был намного шире того круга, в котором формировалась проза русского Монпарнаса или эмигрантская «шоферская» литература. Но именно внешняя типичность личных судеб и общность, по выражению самого Газданова, «бытовой базы» молодых авторов 30-х годов в эмиграции заслонила его творчество от непредвзятого взгляда современников. Обозначить границу между Газдановым - литератором своего времени и Газдановым - создателем уникального художественного мира - в этом мы видим еще одну нашу задачу. Ее решение позволит объяснить природу тех клише, которые были прочно связаны с именем Газданова при его жизни, (наиболее типичны среди них: «автор одного романа» , «писатель-шофер») и которым не раз приходилось удивляться исследователям конца XX - начала XXI веков, отмечавшим Газданова как писателя неразгаданного и недооцененного.

При написании работы выбраны две сквозные темы: формирование характера и творческой личности Газданова под влиянием трагических событий, связанных с его частной жизнью и с историческими потрясениями, свидетелем которых ему довелось стать; и интерпретация творческого пути Газданова с точки зрения автобиографичности. Этот выбор определил научную новизну данного исследования.

Главная сложность, с которой сталкивались все исследователи, пытавшиеся восстановить биографию Газданова, - это отсутствие дневников в архиве писателя, довольно скупая переписка и очень краткие комментарии и

27 Имеется в виду первый роман Газданова «Вечер у Клэр».

18 впечатления, связанные с Газдановым, оставленные в мемуарах его коллегами. Таким образом, в материалах данного исследования, помимо художественных произведений писателя, его личных писем и документов, использованы не только устные и письменные свидетельства людей, так или иначе с Газдановым связанных, но и воспоминания его современников, с ним лично не знакомых, но бывших свидетелями тех же событий.

Таким образом, методологической основой диссертации явилось совмещение сразу нескольких подходов к изучению жизни и творчества писателя: биографический, историко-литературный, текстологический, типологический, тематический, а также анализ текстов с точки зрения нарратоло-гии. В теоретической и методологической базе диссертации использованы положения, выработанные в теории и истории литературы М. Бахтиным и В. Виноградовым, а также труды И. Шайтанова, В. Пискунова, Л. Сыроватко, И. Карпова. В области нарратологии мы опирались на исследования Р. Шмида, Н. Фридмана, Н. Кожевниковой, С. Неклюдова.

Апробация работы осуществлялась на международных и межвузовских конференциях («Возвращение Гайто Газданова. Научная конференция, посвященная 95-летие со дня рождения. Москва», «Газданов и мировая культура. Калининград», «Русское Зарубежье: приглашение к диалогу. Международная научная конференция. Калининград», «Газданов в контексте мировой литературы. Международная научная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения. Москва, ИМЛИ РАН», «Международная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения Г. Газданова во Владикавказе», «Международная конференция: Диалог культур -2. Ростов - на - Дону» и др.)

На основе результатов исследования опубликован ряд статей в литературоведческих и литературных журналах в России и за рубежом. Некоторые положения диссертации освещены в монографии автора данной работы «Газданов: ЖЗЛ» (М.: Молодая гвардия, 2003).

Практическая ценность исследования заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы преподавателями школ и гуманитарных вузов в общих курсах по истории и литературе Русского Зарубежья. Кроме того, данная работа могла бы найти практическое применение в музейной экспозиции, посвященной как самому Газданову, так и литературному кругу Русского Зарубежья в целом.

Структура работы определяется ее задачами. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проблема автобиографичности в творческой эволюции Гайто Газданова"

Заключение

Подводя итоги нашего исследования, мы хотели бы еще раз подчеркнуть, что полноценное жизнеописание Гайто Газданова должно в себе сочетать восстановление его личной биографии и творческого пути. Именно этим обстоятельством были обусловлены задачи нашего исследования.

В первой части работы мы постарались прояснить наиболее скрытые эпизоды биографии писателя и показать их отражение в творчестве.

Обращает на себя внимание и тот факт, что личная жизнь писателя является по-прежнему самой закрытой темой в его жизнеописании. В нашем исследовании мы предприняли первую на сегодняшний день попытку описать характер и специфику взаимоотношений Газданова с женщинами с целью определить отражение этих взаимоотношений как в эмоциональном поле писателя, так и непосредственно в творчестве. Дальнейшие исследования на эту тему мы считаем чрезвычайно важными, так как они во многом могут разъяснить некоторые ступени творческого пути писателя.

Хотелось бы также отметить, что нескольких тем, необходимых для создания полноценного жизнеописания Газданова, мы избегали в рамках этой работы. Так, в частности, мы весьма фрагментарно упоминали о литературных знакомствах Газданова, о его взаимоотношениях с Михаилом Осор-гиным и с другими литераторами старшего поколения русской эмиграции, и совсем не касались темы масонства. В данном случае это было сделано сознательно, чтобы сохранить некоторую цельность выполнения основной задачи исследования: сопоставить и выявить связь между биографических фактами жизни Газданова и его произведениями. На сегодняшний день нам не удалось обнаружить на эти темы новых, прежде неизвестных и неописанных фактов, которые бы можно было расценить, как повлиявшие на творческий процесс писателя. Однако, если круг литературной эмиграции и масонские связи не находят непосредственного и фактического отражения в текстах Газданова, то, безусловно, вопрос о влиянии тех или иных лиц или тех или иных идей на его творчество - один из важнейших, и ответить на него должна научная биография Газданова.

Таким образом, в биографии Гайто Газданова остается немало лакун, которые требуют заполнения. И, как мы пытались показать, возможно это будет только при совместных усилиях историков и литературоведов, так как порой именно в произведениях Газданова лежит ключ к тем или иным фактам его судьбы.

Не менее важная сквозная тема, не затрагивая которую, невозможно описать творческий и жизненный путь писателя, — история его автобиографичного героя-повествователя. Представив наши исследования, проведенные в литературном архиве писателя, и восстановив историю создания романов «Алексей Шувалов» и «Призрак Александра Вольфа», мы попытались описать динамику образа сквозного газдановского героя и определить его значение в творчестве Газданова.

Кроме того, на основе положений, изложенных в первой и второй главе, мы можем обозначить три этапа в творческой эволюции Газданова. Первый, наиболее длительный, с 1926 по 1939 год, мы определяем как период подлинной автобиографичности, когда писатель старается максимально использовать свой личный опыт для воплощения его в художественном тексте. Второй (на наш взгляд, период расцвета) — с 1939 года по 1949 год — который мы определяем как период мнимой автобиографичности, когда писатель маскирует подлинными биографическими деталями вымышленные сюжеты, развивая в них темы не в соответствии с собственной судьбой, а в соответствии с художественным задачами.

И третий, последний этап, связанный с движением писателя в сторону эпического мироощущения.

Таким образом, определив значение автобиографичности в творчестве Газданова и описав направление эволюции писателя, дальнейшим шагом на пути создания его научной биографии мы видим соотнесение развития специфики автобиографичности в творчестве Газданова с автобиографичностью литературы его круга, включая сюда как близкое по возрасту окружение (В.Набоков, Ю.Фельзен, В.Яновский, В.Варшавский, В.Андреев, В.Сосинский и др.), так и авторов старшего поколения ( И.Бунин, И.Лукаш, И.Сургучев, и др.).

Список научной литературыОрлова, Ольга Михайловна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Переворот фрагменты романа. // Новый журнал, 1972. 107

2. Алексей Шувалов: Роман. / Публ. и примеч. О.Орловой.//Дарьял, 2003. №3

3. Жертва Правосудия: Рассказ. // Дарьял, 1994. №4

4. Когда я вспоминаю об Ольге...: Рассказ./ Публ. и примеч. О.Орловой.// Возвращение Гайто Газданова: научная конференция, посвященная 95-летию писателя. Сост. М.А. Васильева. - М.: Русский путь, 2000.

5. Бистро: Рассказ. / Публ. М.Васильевой // Возвращение Гайто Газданова: научная конференция, посвященная 95-летию писателя. Сост. М.А. Васильева. - М.: Русский путь, 2000.

6. Биография: Рассказ. // Мир и искусство, Париж, 1930.

7. Черная капля. Знакомство Маргариты. Последний день: Рассказы./ Публ. и примеч. Т.Красавченко. // Возвращение Гайто Газданова: научная конференция, посвященная 95-летию писателя. Сост. М. Васильева. - М.: Русский путь, 2000.

8. Шпион: Рассказ. / Публ. и примеч. Г.Азатова. // Независимая Газета, 2004. 29 января

9. Заметки об Эдгаре По, Гоголе и Мопассане. // Воля России, 1929. №-5-6

10. О Поплавском: Эссе. // Современные записки, 1935. №59

11. О молодой эмигрантской литературе // Современные записки, 1936. №60

12. О Гоголе: Эссе. // Мосты, 1960. № 5

13. Из блокнота. // Новый журнал, 1963. №73

14. О Чехове: Эссе. // Новый журнал, 1962. №68

15. Из записных книжек // Мосты, 1965. №11

16. Памяти А.Гингера // Новый журнал, 1966. №82

17. Загадка Алданова // Русская мысль, 1967. 15 апреля

18. М.М. Тер-Погосьян // Новый журнал, 1972. №106

19. Миф о Розанове: Эссе / Публ. и примеч. Ф.Хадоновой// Литературное обозрение, 1994. №3

20. Мысли о литературе: Эссе // Независимая газета, 1994. 26 января

21. Осоргин: Очерк./ Публ. и примеч. О.Орловой//Литературная учеба, 2004. №4 Архивные материалы:

22. Литературный архив Г.Газданова (Хоутонская библиотека Гарвардского университета (Hougthon Lb), США, fMS Ru 69)

23. Личный архив Г.Газданова (архив Северо-Осетинского Государственного Объединенного Музея Истории, Архитектуры и Литературы (СОГОМИАЛ), Владикавказ, Северная Осетия - Алания)

24. Архив М.и Т. Осоргиных (Библиотека Современных документов (BDIC) Пантер, Франция, F delta Res 841(1)(11)).

25. Архив Л.Ржевского (Библиотека Йельского университета Байнеке(Ветеске), США, MS vault iincat b.5).

26. Архив Р.Гуля (Библиотека Йельского университета Байнеке (Beinecke), США, Roman Gul Gen Mss 90 box 5 £^ 103) Биографические, исторические и мемуарные материалы:

27. Абациева-Салказанова О.В. Дом на Кабинетской,?. / Подготовка к публ. и прим. В.Газдановой. //Русское Зарубежье: приглашение к диалогу: Научн. сб. / Под ред. Л.Сыроватко. - Калининград, 2004.

28. Азатов Г. Разысканный рассказ. // Независимая Газета, 2004. 29 января

29. Андреев В. Детство: Роман - М.: Советский писатель, 1963.

30. Андреев В. История одного путешествия: Роман. - М.: Советский писатель, 1974.

31. Ардасенов П.М. Алихан Ардасенов. - Орджоникидзе: ИР, 1970.

32. Бахрах А. Газданыч // Русская Мысль, 1980. 24 января

33. Берберова Н. Курсив мой: Автобиография. - М.: Согласие, 1996.

34. Береберова Н. Люди и ложи. - Харьков: Калейдоскоп; М.: Прогресс- Традиции, 1997.

35. Бзаров Р. Владикавказский аул //Литературная Осетия, 1984. №63

36. Бзаров Р. Устная история и письменные источники о семье и предках Гайто Газданова: Материалы научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения писателя / ИМЛИ РАН ( в печати)

37. Бзаров Р. Об осетинском родстве Гайто Газданова // Северная Осетия, 1998. 27 ноября

38. Бзаров Р. Осетинский культурно-исторический контекст детства и юности Г.Газданова: Материалы научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Г.Газданова / ИНИОН РАН (в печати)

39. Воробьев А. Шуменская русская гимназия // Русская мысль, 1981.1 января

40. Dienes L. Russian Literature in Exile: The life and work of Gajto Gazdanov. - Munchen: Verlag Otto Sagner, 1982.

41. Дьенеш Л. Гайто Газданов. Жизнь и творчество. / Пер. с англ. Т. Салбиева. — Владикавказ: Изд-во Сев.-осет. ин-та гуманитарных исследований, 1995.

42. Дроговоз И.Г. Крепости на колесах: История бронепоездов. - Минск: Харвест, 2002.

43. Душкин В. Забытое. - Париж: YMCA-Press, 1981.

44. Закревская-Хетагурова М. Семейная история //Лепта, 1994. №20

45. Камболов Т. Штрихи к портрету Гайто Газданова: письма матери // Дарьял, 2003. №3

46. Карпов В. Крым-Галлиполи-Балканы. - М.: Русский путь, 2002.

47. Крохин Ю.Фатима Салказанова: открытым текстом. - М.: Вагриус, 2002.

48. Кусов Г. Русско-осетинские культурные связи (30-60-ые гг. XIX в.): Автореферат диссертации .. .канд.ист.наук. -Нальчик, 1978.

49. Кусов Г. Вокруг Коста. - Орджоникидзе: ИР, 1978.

50. Кусов Г. Встречи со старым Владикавказом. - Владикавказ: Алания, 1998.

51. Лазаров X., Кусов Г. Раскрытые тайны. - Орджоникидзе: ИР, 1968

52. Менегальдо Е. Русские в Париже (1919-1939 гг.) / Пер. с фр. Н. Попова, И. Попов. - М.: Кстати, 2001.

53. Мукагова А. Долгий путь домой: Воспоминания Александра Сикоева //Социалистическая Осетия, 1991. 5 апреля

54. Письма к Игорю Чиннову // Новый журнал, 2002. №226

55. Седых А. Далекие, близкие. - Нью-Йорк: Новое русское слово, 1967.

56. Симонян Возвращение // Социалистическая Осетия, 1990. 16 июня

57. Слоним М. О Марине Цветаевой //Русский Нью-Йорк: антология Нового журнала. - М.: Русский путь, 2002.

58. Сосинский В. Рассказы и публицистика (1900-1987). - М.: Российский архив, 2002.

59. Терапиано Ю. Литературная жизнь русского Парижа за полвека (1924- 1974).-Нью-Йорк, 1987.

60. Терапиано Ю. Встречи (1926-1971). - М.: Интрада, 2002.

61. На переломе. Три поколения одной семьи. Семейная хроника Зерновых (1812-1921).- Москва - Париж: Русский путь-YMCA-PRESS, 2001.

62. Федякин Материалы к творческой биографии Газданова. //hrono/proekty/gazdanov/

63. Фремель Т. Вечера у ЬСлэр. По воспоминаниям моей мамы 1Сиры Николаевны Гамалея о годах юности. 1918-1919 гг. г. Харьков: Материалы конференции, посвященной 100-летию Гайто Газданова // ИМЛИ РАН (в печати).

64. Хадарцева А. И вдруг письмо... О переписке с Гайто Газдановым. // Северная Осетия, 1993. 17 декабря

65. Хадарцева А. Горькая история. // Социалистическая Осетия, 1990. 16 июня

66. Хадарцева А. К вопросу о судьбе литературного наследия Гайто Газданова. //Литературная Осетия, 1988. №71

67. Цомаева Т.А. Этюды о Гайто Газданове. // Дарьял ,1994. № 1 t*

68. Яновский В. Поля Елисейские. - Нью-Йорк, 1983. Литературное и критическое наследие русского Зарубелсья:

69. Адамович Г. Одиночество и свобода. - М.: Республика, 1996.

70. Адамович Г. Литературные заметки. Г. Газданов «История одного путешествия». Дом книги. 1938 // Последние новости, 1939. 26 января

71. Адамович Г. Литературные заметки. - СПБ.: Алетейя, 2002.

72. Анжело Аш. Во имя отца и сына ...: Роман. — Париж, 1930.

73. Аронсон Г. Новый журнал. // Новое русское слово, 1950. 12февраля

74. Берберова П. Бьянкурские праздники. - Париж, 1938.

75. Бицилли П. Трагедия русской культуры. - М.: Русский путь, 2000.

76. Варшавский В. Из записок бесстыдного молодого человека. // Числа, Париж, 1930. №2

77. Варшавский В. Незамеченное поколение. — Нью-Йорк, 1956.

78. Варшавский В. О прозе младших эмигрантских писателей // Современные записки, 1936. №51

79. Варшавский В. Ожидание. - Париж: YMCA-PRESS, 1972.

80. Глэд Д. Хазанов Б. Допрос с пристрастием. Литература изгнания. - М.: Захаров, 2001.

81. Зильберштейн И. Горький - учитель молодых литераторов. // Литературная газета, 1979. №17

82. Лукаш И. Голое поле: книга о Галлиполи. 1921. — София: Балкан, 1922.

83. Мы. Женская проза русской эмиграции / Сост. вступ. и коммент. О. Демидовой. - СПб.: РХГИ, 2003.

84. Осоргин М. Гайто Газданов «Вечер у Клэр». Рецензия. // Последние новости, 1930. 6 февраля

85. Оцуп Н. Г. Газданов «Вечер у Клэр». Рецензия // Числа, Париж, 1930, №1

86. Поплавский Б. Неизданное: дневники, статьи, стихи, письма. - М.: Христианское издательство, 1996.

87. Поплавский Б. Собр. Соч.в 3 т. / Подгот. текста и коммент. А. Богословского, Е. Менегальдо. - М.: Согласие, 2000.

88. Слоним М.Литературный дневник. // Воля России, Прага, 1927-1930 гг.

89. Сургучев И. Ротонда: Роман. - Париж: Возрождение, 1952.

90. Фельзен Ю. Неравенство: Роман. // Числа, Париж, 1930. №1

91. Шаршун Долголиков: Роман. //Числа, Париж, 1930. №1

92. Шаховская 3. В поисках Набокова. Отражения. — М.: Книга, 1991.

93. Яновский В. Колесо: Роман. - Париж: Новые писатели, 1930.

94. Яновский В. Тринадцатые: Повесть. // Числа, 1930. №2

95. Яновский В. Челюсть эмигранта: Роман. - Нью-Йорк: Диалог, 1957.

96. Яновский В. Портативное бессмертие: Роман - Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1957.

97. Яновский В. Американский опыт. — Нью-Йорк: Серебряный век, 1982. Современные работы о творчестве писателей Русского Зарубежья:

98. Бабичева Ю. Автобиографическая трилогия Гайто Газданова или история загадочной болезни. // Дарьял, 2003. №3

99. Бабичева Ю. Гайто Газданов и творческие искания серебряного века. - Вологда: Русь, 2002.

100. Возвращение Гайто Газданова: Научная конференция, посвященная 95- летию со дня рождения писателя. / Сост. М. Васильева. - М.: Русский путь, 2000.

101. Вокруг «Чисел»: Материалы о журнале «Числа» и его авторах. / Сост. М. Васильева. // Литературное обозрение, 1996. №2

102. Газданов и мировая культура: Сборник научных ст. / Сост. и ред. Сыроватко Л. - Калининград, 2000.

103. Гайбарян О. Кавказские мотивы в романе Г.Газданова «Вечер у Клэр». // Научная мысль Кавказа. - Ростов-на-Дону, 2001. №1

104. Гайбарян О. Особенности психологического анализа в творчестве Газданова. // Эстетические и лингвистические аспекты анализа текста речи: ^ Сб. статей Всероссийской научной конференции к 85-летию высш. проф. обр. на Урале. - Соликамск, 2002.

105. Гайбарян О. Художественные функции имен собственных в прозе Газданова. // Проблемы региональной ономастики: Материалы 2-й межвуз. научно-практ. конференции. - Майкоп, 2000.

106. Голубков М. Александр Солженицын. - М.: Издательство МГУ, 1999.

107. Диаспора. Новые материалы. - Париж - Санкт-Петербург: Athenaeum - Феникс, 2001.

108. Зверев А. Парижский топос Газданова // Возвращение Гайто Газданова: Научная конференции, посвященной 95-летию со дня рождения писателя, сост. М. Васильева. - М.: Русский путь, 2000.

109. Зверев А. Набоков. ЖЗЛ - М.: Молодая гвардия, 2002.

110. Зубарева Е. Проза Русского Зарубежья (1970-1980-е годы). - М.: Изд-во МГУ, 2000

111. Кабалоти Поэтика прозы Гайто Газданова 1920-30-х годов. - СПб: Петербургский писатель, 1998.

112. Камболов Т. Экзистенциальные мотивы в творчестве Гайто Газданова. // Дарьял, 2003. № 3

113. Кузнецов Игорь Прохладный свет. О подлинной реальности Мирчи Элиаде и Гайто Газданова. // Иностранная литература, 1998. №6

114. Леденев А. В. Набоков и другие: Поэтика и стилистика Владимира Набокова в контексте художественных исканий первой половины XX века. -Москва-Ярославль, 2004.

115. Литература Русского Зарубежья (1918-1996). - М.: Терра - Спорт, 1998.

116. Мартынов А. Особенности философского мировосприятия Газданова: Материалы конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Газданова / ИМЛИ РАН, (в печати)

117. Матвеева Ю. Корабли и поезда «сыновей» русской эмиграции. // Русское Зарубежье: приглашение к диалогу: Сб. научных статей, ред. Л. Сыроватко — Калининград: изд-во КГУ, 2004.

118. Пискунов В.Чистый ритм Мнемозины. - М.: Альфа-М, 2005.

119. Подуст О. Гайто Газданов: у истоков писательской тайны. - Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2003

120. Русский язык Зарубежья: Сборник. / Под. ред Е. Красильниковой. — М.: Эдиториал УРСС, 2001.

121. Русское зарубежье: приглашение к диалогу: Сборник научных трудов. / Сост. и ред. Л. Сыроватко. - Калининград: Издательство Калининградского государственного университета, 2004.

122. Семенова Русская поэзия и проза 1920-1930-х годов. Поэтика - Видение мира- Философия. - М.: ИМЛИ РАН, Наследие, 2001.

123. Серков А. История одной книги. // Возвраш;ение Гайто Газданова: Научная конференция, посвященная 95-летию со дня рождения писателя / Сост. М. Васильева. - М.: Русский путь, 2000.

124. Серков А. Масонский доклад Г.И Газданова. // Возвращение Гайто Газданова: Научная конференция, посвященная 95-летию со дня рождения писателя. / Сост. М. Васильева. — М.: Русский путь, 2000.

125. Серков А. О дружбе двух писателей. // Возвращение Гайто Газданова: Научная конференция, посвященная 95-летию со дня рождения писателя. / Сост. М. Васильева. - М.: Русский путь, 2000.

126. Сыроватко Л. Газданов - романист./ Г.Газданов. Собр. соч. — М.: Согласие, 1997. т.2

127. Сьфоватко Л. Газданов - новеллист./ Г.Газданов. Собр. соч. - М.: Согласие, 1997. т.З

128. Сыроватко Л.Принцип «Speculum speculomm»B романе Газданова «Призрак Александра Вольфа». // Возвращение Гайто Газданова: Научная конференция, посвященная 95-летию со дня рождения писателя / Сост. М. Васильева. - М.: Русский путь, 2000.

129. Третьякова О. Двойники в романах Г. Газданова «История одного путешествия» и «Призрак Александра Вольфа». // Русское зарубежье: приглашение к диалогу: Сб. научных статей. / Сост. и ред. Л. Сыроватко. — Калининград: Изд-во КГУ, 2004.

130. Федякин Лица Парижа в творчестве Газданова. // Возвращение Гайто Газданова: Научная конференция, посвященная 95-летию со дня рождения писателя. / Сост. М. Васильева. — М.: Русский путь, 2000.

131. Федякин Газданов. // Литература Русского Зарубежья(1920-1940) / ИМЛИ-Наследие. Вып.2

132. Федякин СР. Полемика о молодом поколении в контексте литературы Русского Зарубежья // Русское зарубежье: приглашение к диалогу: Сб. научных статей. / Сост. и ред. Л. Сыроватко. - Калининград: Изд-во 1СГУ, 2004.

133. Федякин Преломление традиций русской литературы XIX века в творчестве Гайто Газданова. // Материалы конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Г.Газданова / ИМЛИ РАН (в печати)

134. Цховребов Н. Гайто Газданов: Очерк жизни и творчества. - Владикавказ: ИР, 1998.

135. Цховребов Н. Марсель Пруст и Гайто Газданов // Русское зарубежье: приглашение к диалогу: Сб. научных статей. / Сост. и ред. Л. Сыроватко. -Калининград: Изд-во 1СГУ, 2004.

136. Цховребов Н. Газданов. - Владикавказ: ИР, 2003.

137. Чагин А. Расколотая Лира (Россия и Зарубежье: судьбы русской поэзии в 1920-1930-е годы). - М.: Наследие, 1998.

138. Чхартишвили Г. Писатель и самоубийство. - М.: Новое литературное обозрение, 2000.

139. Шульман М. Газданов: тяжелый полет. // Дружба народов, 1998. №9

140. Шульман М. Набоков, писатель: Манифест. - М.: Изд-во А и Б, 1998.

141. Эмиграция и репатриация в России: Сборник. /Сост. В.А Ионцев, Н.М.Лебедева, М.В. Назаров. - М.: Попечительство о нуждах российских репатриантов, 2001.

142. Яблоков Е. Железный путь к площади Согласия («железнодорожные» мотивы в романе «Вечер у Клэр» и в произведениях Булгакова) // Газданов и мировая культура: Сб. научных статей. - Калиниград, 2000.

143. Яблоков Е. Ночь после Клэр. Система персонажей рассказа Гайто Газданова «Водяная тюрьма» // Дарьял, 2003. №3 Авторефераты диссертаций о творчестве Газданова:

144. Боярский В. Поэтика прозы Гайто Газданова 1940-х г.: Автореферат диссертации ...канд. филол. наук. - Томск: ТГУ, 2003.

145. Гайбарян О. Искусство и творческая личность в художественном мире Газданова: эстетический и поэтологический аспекты: Автореферат диссертации , ..канд. филол. наук. - Москва, 2005.

146. Дьяконова И. Художественное своеобразие романов Гайто Газданова: Автореферат диссертации ... канд. филол. наук. - Северодвинск, 2003

147. Дюдина О. Поэтика романов Гайто Газданова: Автореферат диссертации ... канд. фил. наук. -М.:МГУ, 2000.

148. Жердева В. Экзистенциальные мотивы в творчестве писателей «незамеченного поколения» русской эмиграции (Б.Поплавский, Г.Газданов): Автореферат диссертации ...канд. филол. наук. - М.:МГПУ, 1999.

149. Ким Се Унг Жанровое своеобразие романов Газданова 1930-ых годов: Автореферат диссертации .... канд. филол. наук. - М.:МГУ, 1996.

150. Мартынов А. Русское зарубежье в контексте западноевропейской культуры (творчество Гайто Газданова): Автореферат диссертации .... канд. филос. Наук. - М.:МПГУ, 2001.

151. Матвеева Ю. Художественное мышление Гайто Газданова: Автореферат диссертации ....канд. филол. наук. - Екатеринбург: УГУ, 1996.

152. Подуст О. Художественная картина мира в творчестве Г.Газданова 1920- 1930-х годов: К проблеме национальной идентичности: Автореферат диссертации ... канд. филол. наук. - Воронеж, 2003

153. Семенова Т. Система повествования Г.И. Газданова: Автореферат диссертации ... канд. филол. наук. - СПб: РГПУ им. Герцена, 2001. Работы по истории и теории литературы:

154. Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. - М.: Художественная литература, 1972.

155. Виноградов В.В. Проблема авторства и теория стилей. - М: Гослитиздат 1961.

156. Затонский Д. Искусство романа и XX век. — М.: Художественная литература, 1973.

157. Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины: Энциклопедический справочник. / Ред.-сост. И. П. Ильин, Е. А, Цурганова. - М., 1996.

158. Карпов И. Авторское сознание в русской литературе XX века. - Йошкар- Ола, 1994.

159. Кожевникова Н. Речевые разновидности повествования в русской советской прозе: Автореферат диссертации ...канд. филол. наук. - М.:1973.

160. Кожевникова И. О соотношении речи автора и персонажа // Языковые процессы современной русской художественной литературы. Проза. — М., 1977.

161. Кожевникова Н. Типы повествования в русской литературе XIX—^ХХ вв. -М., 1994.

162. Левицкий Л. Мемуары//КЛЭ. Т. 4. - М.: Советская энциклопедия, 1967.

163. Неклюдов Отношение "текст - денотат" и проблема истинности в повествовательных традициях.//Лотмановский сборник, - М., 1995. Т.1.

164. Пискунов В. Чистый ритм Мнемозины (Мемуары русского "серебряного века" и русского зарубежья). - М., 1992.

165. Сорокина Д. «Фантастический реализм» Достоевского. // Проблемы идейности и новаторства художественной литературы. - Томск, 1969.

166. Сьфоватко Л. Символика времени в романе «Подросток»//Достоевский и мировая культура: Альманах. - М.: Классика +, 1998.

167. Сыроватко Л. «Подросток»: роман об идее. //Роман ФМД «Подросток»: возможности прочтения. — Коломна, 2003.

168. Сьфоватко Л. «Подросток»// Энциклопедия литературных произведений. - М.: Вагриус, 1998.

169. Чудакова М. Дневник. /КЛЭ. Т.1. - М.: Советская энциклопедия, 1967.

170. Шайтанов И. Как было и как вспомнилось. Современная автобиографическая и мемуарная проза. - М., 1981.

171. Шмид В. Нарратология. — М.: Языки славянской культуры, 2003. Справочная литература:

172. Белая гвардия: Альманах. -М. : Посев, 1997-1998. Вып.1,2

173. Гайто Газданов (К 100-летию со дня рождения): Библиографический указатель/Сост. Бибоева И., Тигиева 3. - Владикавказ: Олимп, 2003.

174. Гайто Газданов в России: Библиография (1988-2003): Библиографический указатель/ Сост. Мзоков А.Б. - Владикавказ: ИР, 2003.

175. Дальние берега: Портреты писателей эмиграции./ Сост., пред. и коммент. В.Крейда. - М.: Республика, 1994.

176. Зеелер В. Русские во Франции: Справочник. — Париж, 1937. Кадеты и юнкера с Белой армии./ Сост., пред. и коммент. Волков. — М.:ЗАО Центроплиграф, 2003.

177. Краткая литературная энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия, 1967.

178. Литературная энциклопедия русского зарубежья.1918-1940 - М.:РОССПЭН, 2000. Т.1-3.

179. Обзор русского учебного дела и сведения о русских учебных заведениях в Болгарии. - София, 1923.

180. Офицеры Российской гвардии в Белой борьбе / Сост. и ком. Волкова. - М.: Центрополиграф, 2003.

181. Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х годов: Сборник. - М., 1994.

182. Россия и российская эмиграция в воспоминаниях и дневниках: Аннотированный указатель книг, журнальных публикаций, изданных за рубежом в 1917-1991гг. в 4-х томах. - М.: РОССПЭН, 2003.

183. Русская армия в изгнании./ Сост. и ком, Волкова. - М.: Центрополиграф, 2003.

184. Русская эмиграция. Политические, военно - политические и воинские организации 1920-1990./ Сост. Окороков А.В. - М., 2003.

185. Русские книги за рубежом 1980- 1995./ Сост. Д. Аранс - М.: Гос.публ.ист. б-ка России, 2002.

186. Русское зарубежье: хроника научной, культурной и общественной жизни. 1920 -1940/ Под. общ. ред. Л.А. Мнухина, в 8-х томах. - М.: ЭКСМО

187. Русское масонство 1731-2000: Энциклопедический словарь. /Серков А. И. - М.: Российская политическая энциклопедия, 2001.

188. Рутыч Н. Библиографический справочник высших чинов Добровольческой армии и Вооруженных сил Юга России. - М.: Regnom -Российский архив, 1992.

189. Руската емиграция в България/ Кьосева Ц. — София, 2002. Периодические издания русского Зарубемсья:

190. Вестник русских добровольцев, партизан и участников Сопротивления во Франции - Париж, 1946 -1947

191. Воля России - Прага, 1926-1932

192. Возрождение - Париж, 1949 -1971

193. Новый журнал Нью-Йорк, 1946 - 2004

194. Парижский вестник - Париж, 1942-1944

195. Последние Новости - Париж, 1926-1940

196. Русские записки - Париж - Шанхай, 1937-1939

197. Современные записки - Париж, 1926-1940