автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Проблема культуры в творчестве Д.Г. Лоренса

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблема культуры в творчестве Д.Г. Лоренса"

004607665

На правах рукописи

КОНДРАКОВ Сергей Александрович

ПРОБЛЕМА КУЛЬТУРЫ В ТВОРЧЕСТВЕ Д.Г. ЛОРЕНСА

Специальность 10 01 03 - литература народов стран зарубежья (европейская и американская литературы)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

- 2 СЕН 2010

Москва - 2010

004607665

Работа выполнена на кафедре истории зарубежной литературы филологического факультета Московского государственного университета им М В Ломоносова

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор Толмачев Василий Михайлович

Официальные оппоненты

Ведущая организация

доктор филологических наук Красавченко Татьяна Николаевна, Институт научной информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН

кандидат филологических наук, доцент Редина Ольга Николаевна, Московский государственный областной университет

Институт мировой литературы им А М Горького (ИМЛИ) РАН

Защита состоится «2к»семги»Tjjj 2010 года в _ часов на заседании

диссертационного совета Д 501 001 25 при Московском государственном университете им M В Ломоносова

Адрес 119991, г Москва, ГСП-1, Ленинские горы, МГУ им MB Ломоносова, 1 учебный корпус, филологический факультет

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке филологического факультета МГУ им MB Ломоносова

Автореферат разослан «/£»

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент

А В Сергеев

Общая характеристика работы

Произведения ангтайского писателя Дэйвида Герберта Лоренса (David Heibert Lawrence, 1885-1930) неоднократно становились объектом внимания литературоведов самых разных стран Вместе с тем, несмотря на сточь пристальный интерес, комплексное исстедование проблемы культуры в творчестве писателя едва ли можно считать исчерпывающим Бесспорная оригинальность Лоренса-художника, не позволявшая органично вписать его творчество в сферу модернистского искусства, нередко выступала веским основанием для того, чтобы «изолировать его достижения от широкого исторического и культурного контекста»1 Заметим, что такому прочтению лоренсовских текстов немало поспособствовал и сам автор, чья эссеистика пестрит критическими выпадам! в адрес как литературных предшественников, так и современников

Думается, однако, что установка художника на поиск нового видения отнюдь не предполагает отказа от всякой традиции вообще, поскочьку тот или иной культурно-исторический контекст не может не оказывать на писателя своего воздействия Зачастую такое втияние не осознается самим автором, а в некоторых случаях осуществляется даже вопреки его воле

Новизна данного диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые в отечественном литературоведении предпринята попытка рассмотрения прозы Лоренса в контексте европейской культуры конца XIX-XX веков Не отрицая творческой самобытности художника, возьмемся утверждать, что при всем своем стремлении к оригинальности Лоренс, как никто другой, бьп подвержен разнообразным, нередко взаимоисключающим в таяниям и по-своему восприимчив к идеям размышлявших над проблемой культуры авторов

Цель исследования состоит в интерпретации лоренсовских текстов с точки зрения наличествующей в них проблемы культуры, возможно, не столь часто обсуждающейся в современном литературоведении, однако уже с начала XX в

1 Goodheart Е The Utopian Vision of D H Lawrence Chicago (111 ) The Univ of Chicago Press, 1963 P 3

ставшей предметом напряженной артистической рефлексии Центральной фигурой здесь становится художник в эпоху «смерти Бога», творец как критик кутьтуры и создатель новых представлений о ее содержании и границах В центре нашего внимания будет соединение в лоренсовском тексте кучьтурных кодов конца XIX в («декаданса») и XX в («модернизма»)

В соответствии с заявленной целью в работе ставятся следующие задачи

- выявить философско-эстетические интересы Лоренса, рассмотреть основные источники их формирования, тем самым включив мировоззрение писателя в культурный контекст эпохи конца XIX - начала XX века,

- обосновать связь эссеистики Лоренса с рядом центральных категорий культуры декаданса (концепты вырождения, болезни, «войны полов» и пр ), а также сформулировать основные писательские стратегии его преодоления на путях архаизации представлений о вселенной и человеке,

- обозначить основные аспекты лоренсовской «утопии» грядущего преображения человечества, проанализирован, их в контексте представлений писателя о сущности мифа, символа, а также неортодоксальной религиозности художника,

- осмыслить влияние на романное творчество Лоренса идей Ф Ницше, 3 Фрейда и О Вейнингера, уделив особое внимание лоренсовскому образу художника в эпоху «переоценки всех ценностей»,

- выявить в прозе писателя тенденцию к «утрате середины» (X Зедльмайр), тем самым представив его позднее творчество как образец искусства модернизма

Материалом для иссчедования послужила эссеистика и романистика Лоренса Нами был проанализирован ряд наиболее значимых эссе писателя, посвященных проблемам искусства, морали и религии «Томас Манн» (Thomas Mann, 1913), «Два принципа» (The Two Principles, 1919), «Уитмен» (Whitman, 1920), «Очерки по классической американской литературе» (Studies in Classical American Literature, 1923), «Хирургия для романа - или бомба» (Surgery for the Novel - or a Bomb, 1923), «О религиозности» (On Being Religious, 1924), «Искусство и мораль» (Art and Morality, 1925), «Джон Голсуорси» (John Galsworthy, 1928), предисловие к каталогу живописных работ Лоренса

(Introduction to These Paintings, 1929), «Воскресший Господь» (The Risen Lord, 1929), «Порнография и непристойность» (Pornography and Obscenity, 1929), «По поводу романа "Любовник леди Чаттерли"» (A Propos of Lady Chatterley's Lover, 1929), «Апокалипсис» (Apocalypse, 1931), а также «Воскресение» (Resurrection, опубл 1936) Что касается романного творчества Лоренса, здесь мы остановили свой выбор на трех произведениях «Сыновьях и возлюбленных» (Sons and Lo\ers, 1913), «Радуге» (The Rainbow, 1915) и «Любовнике леди Чаттертн» (Lady Chatterley's Lover, 1928) Такой выбор был обусловлен рядом обстоятельств Во-первых, названные романы явтяются наиболее совершенными с художественной точки зрения текстами писателя, принадлежащими к разным этапам его творчества Во-вторых, они, на наш взгляд, в наиболее выпуклом виде обыгрывают ключевые для творчества Лоренса темы и идеи антагонизм природы и цивилизации, сточкновение старой и новой морали, утрату гармонии, богоискательство, «войну полов» и пр

Методологически диссертационное исследование основано на сочетании историко-литературного, культурно-исторического и сравнительно-типологического подходов В рассмотрении лоренсовской прозы в ее связи с важнейшими философскими и культурологическими текстами конца XIX-XX веков мы исходим из того, что «влияние - частный случай более обширного и сложного явления Литература эпохи представляет собой не простое собрашге единичных, разрозненных или тотько частично связанных между собой произведений, а некое сложное соотношение, некий исторический контекст» (Б M Эйхенбаум)2 Иными словами, нашей основной задачей является описание того культурного now, на котором, часто независимо от намерений самих авторов, их тексты причудливым образом переплетаются, вступают в диалог, обнаруживают точки притяжения и отталкивания, восходят к общим источникам

В качестве методологических источников в диссертации используются труды отечественных и зарубежных исследователей, посвященные различным аспектам проблемы культуры (А Белый, H А Бердяев, В С Библер, В В Вейдле,

2 Эйхенбаум Б М Тотстой и Поль де Кок // Западный сборник 1 / Под ред В М Жирмунского М - Л Издательство АН СССР, 1937 С 293-294

Г Зиммель, ДС Мережковский, М Фуко, ТС Элиот), работы по истории и теории западноевропейской литературы конца Х1Х-ХХ веков (М Брэдбери, Дж Макферлейн, Р Уэллек, Ж ле Ридер, К Палья, П Фолкнер, Р Эллманн, Г К Косиков, А И Жеребин, В М Толмачев, О Матич), а также исследования, посвященные творчеству Лоренса (А Берне, Ю Гудхарт, К Кларк, Ф Р Ливис, Дж Меерс, Г Т Мур, Дж Паничес, Г Хау, К Хыоит, Р Эббатсон, Дж Зитарюк, Н П Михальская, Н М Пальцев, Г М Ермакова, Н И Бушманова, Б М Проскурнин и др)

Практическая значимость работы определяется возможностью использования ее материалов и выводов в курсах по истории зарубежной литературы, а также в спецкурсах и спецсеминарах по английской литературе XX в

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась и получила одобрение на кафедре истории зарубежной литературы филологического факультета МГУ им М В Ломоносова Основные положения работы были изложены в ряде научных публикаций, а также в докладах на XV и XVII Международных научных конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» (МГУ, 2008, 2010), на XX Ежегодной богословской конференции (ПСТГУ, 2010)

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка

Основное содержание работы

Первая глава - «Проблематизацня кризиса культуры в конце Х1Х-ХХ веках» - имеет целыо рассмотреть основные подходы к проблеме культуры в указанный период

В наших рассуждениях мы исходим из того, что начало XX века в истории Запада было ознаменовано колоссальным по своим масштабам мировоззренческим сдвигом, в результате которого центральное место в парадигме европейского

сознания занимает кучьтура Именно культура становится той точкой, в которой чокализуется понимание мира, в связи с чем уместно говорить о предетьнои универсализации самого этого понятия культура становится средоточием всех смыслов человеческого бытия, «проблемой жизни каждого человека»3

В XX веке представления о культуре как о чем-то самоочевидном уступают место напряженным раздумьям о ее смысле и сущности «В настоящее время п ряде течений теоретической мысли переносится центр тяжести на вопросы культуры, - отмечает А Белый, - вырастает потребность точнее определить, что такое культура, до настоящего времени, сталкиваясь с проблемой культуры в обиходе нашей мысли, мы сталкивались с чем-то самоочевидным, не поддающимся определению, более пристальный взгляд на вопросы культуры превратил саму культуру в вопрос »4 Таким образом, уже на рубеже веков рефлексия о кутьтуре обнаружила за фасадом обиходных смыслов необъятное проблемное поле

Речь, однако, идет не столько о сложностях словарной дефиниции, сколько о том, что сама культура стала проблемой, причем - центральной для понимания всей постромантической эпохи Потому, думается, прав был Ницше, писавший в письме Г Брандесу «Постсгчь, что наша европейская культура есть чудовищная проблема, а никоим образом не разрешение ее, - разве не является сегодня такая степень самоосознания, самоопределения самою кучътуроФ»5

Проблема культуры - вопрос о духовных основаниях западной цивилизации, трагическое вопрошание о судьбе Европы, сложнейшее переплетение «воли к жизни» и «воли к упадку», диалектика конца (заката сумерек, европейской ночи, вырождения, декаданса) и начала (утренней зари, обновления, изобилия, ренессанса) - так или иначе дала о себе знать в творчестве всех крупных художников конца XIX - первой половины XX века, и в этом смысле тексты Д Г Лоренса не являются исключением В первой главе

3 Библер В С Михаил Михайлович Бахтин, или Поэтика культуры М Издательство Прогресс, Гнозис, 1991 С 38

4 Бечьш Л Проблема культуры // Символизм как миропонимание / Сост Л А Сугай М Республика, 1994 С 18

5 Ницше Ф Письма / Сост и пер И А Эбаноидзе М Культурная революция, 2007 С 293

исследования рассматриваются основные подходы к проблеме культуры на рубеже веков, составившие, по нашему мнению, ту мировоззренческую парадигму, в рамках которой творил, подчас сам того не осознавая, английский писатель

В ее новейшем звучании проб тема культуры впервые была осмыслена немецким философом Фридрихом Ницше (Friedrich Nietzsche, 1844-1900) В первом параграфе такие его работы, как «Рождение трагедии из духа музыки» (1871), «О пользе и вреде истории для жизни» (1874), «Веселая наука» (1882), «Так говорил Заратустра» (1883-1885), а также «Казус Вагнер» (1888), рассматриваются в ракурсе проблемы культуры В заключение параграфа дан очерк рецепции идей философа в Великобриташш в 1890-1900-х годах

Творчество Ницше поставило проблему культуры в центр художественно-философской рефлексии эпохи рубежа веков Пристальное внимание данной проблеме было уделено в рамках философии жизни - одного из ведущих течений в европейской философии конца XIX - начала XX века Второй параграф посвящен проблематшации образа кризиса культуры в гуманитарном знании первой половины XX в На материале работ Г Зиммеля, О Шпенглера, H А Бердяева, а также X Зедльмайра предпринимается попытка описать многогранный образ «сумерек Европы», выявить основные симптомы духовного кризиса эпохи, наметить некоторые пути его преодоления В диссертации подробно рассматриваются процессы, ставшие определяющими в развитии постромантической культуры механизация, отчуждение жизни от органических корней, замкнутость культуры на самой себе, гибель в искусстве целостного человеческого обрам, преобладание в нем аналитических тенденций

Высокая значимость естественнонаучного подхода в дискурсе о культуре на рубеже веков потребовала обращения к биологической (медицинскои, психологической) интерпретации проблемы культуры В центре внимания третьего параграфа - образ вырождения, рассматриваемый в русле теории наследственности и неразрывно связанный с острой полемикой эпохи по проблемам пола и сексуальности Основное содержание раздела составляет очерк важнейших источников по проблемам пола, вырождения и сексуальности в интересующий нас период Речь идет, во-первых, об обширном комплексе работ

по психопатологии, центральное место среди которых традиционно отводится труду Рихарда Крафт-Эбннга «РвуЛораиа БехиаИч», во-вторых, о критических работах, рассматривавших произведения современного искусства и литературы с позиций теории дегенерации («Гений и помешательство» Чезаре Ломброзо, «Вырождение» Макса Нордау), в-третьих, о работах, написанных на стыке психологии и философии (исследование Отто Вейнингера «Пот и характер», эссе Зигмунда Фрейда «Неудовлетворенность культурой»), в-четвертых, о художественных текстах, прежде всего натуралистских романах и драмах, посвященных анализу скрытых механизмов наследственности, а также феномену вырождения и «войне полов» (Э Золя, Г де Мопассан, А Стриндберг, Г Гауптманн, Г Д'Аннунцио, Т и Г Манн, М Арцыбашев и др)

Исследование проблемы культуры в творчестве ДГ Лоренса едва ли возможно без учета перечисленных источников интерес писателя к проблеме сексуальности общеизвестен Несомненно, значимую роль в формировании проблемного поля лоренсовской прозы сыграл фрейдистский психоанализ, с основными положениями которого Лоренс был знаком Знаком он был, по всей видимости, и с работой Вейнингера общность интуитивных прозрений двух авторов заставляет нас рассмотреть вопрос о возможном влиянии текстов венского философа на творчество Лоренса подробнее Наконец, во второй главе нашей работы мы доказываем, что значитечьная часть литературно-критической эссеистики писатетя создавалась в рамках «дискурса вырождения»6 и что интенции Лоренса и Нордау в ряде случаев демонстрируют более чем случайное сходство

Вторая глава - «Проблема культуры в эссенстике Д.Г. Лорепсл» -

посвящена анализу нехудожественной прозы писателя Занимающая в корпусе текстов Лоренса значительное место, эссеистика демонстрирует тесную идейную связь с его художественными произведениями Ряд наиболее значимых эссе, посвященных проблемам морали, ретапга, дуачизма человеческой природы,

6 См Матич О Эротическая утопия Новое религиозное сознания и fin de siècle в России / Авторизованный пер Е Островской M Новое литературное обозрение, 2008

вполне можно рассматривать в качестве системы координат, лежащей в основе романов и новелл писателя Цель главы состоит том, чтобы выделить наиболее важные проблемные узлы нефикциональной прозы писателя, составившие нерв лоренсовской рефлексии о культуре

Первый параграф посвящен литературной критике ДГ Лоренса Среди эссеистики писателя ей принадлежит особое место, «прекраснейшим литературным критиком нашего времени - великим литературным критиком»' назвал Лоренса крупнейший знаток английской прозы Фрэнк Реймонд Ливис В основе литературно-критического метода писателя, изложенного им в эссе «Джон Голсуорси», лежат два принципиальных момента во-первых, дуализм человеческой природы, распадающейся на чувственную и интеллектуальную составляющие, во-вторых, тесная связь между личностью художника и его искусством, позволяющая по произведениям человека судить о его характере

Противопоставленные друг другу, обе составные части человеческой природы образуют единое целое, потому чрешерно интенсивное развитие одной в ущерб другой нелпшуемо приводит к болезни, как на уровне отдельного человеческого организма, так и на уровне культуры в целом В частности, применительно к литературе утрата гармоничного соотношения между двух частей человеческой природы привела, по мнению Лоренса, к искусству вырождения, безумия, упадка С точки зрения писателя, инициированный христианством процесс абсолютизации духовного начала в человеке, повлекший за собой искажение фундаментальных принципов дуализма и полярности, стал причиной охватившего Европу начиная с конца XVI в страха перед всем сексуальным Процесс «упадка сексуальности», проявившийся в творчестве поэтов-елизаветинцев, наиболее очевиден для Лоренса в английской литературе XVIII и особенно XIX веков Современную литературу, по Лоренсу, отличает фатальное отсутствие спонтанности, всепоглощающая работа ума, сводящая на нет любые прояв тения чувственной природы человека Особенно ярко процесс сознательного обособления человека от полноты чувственного бытия показан

7 Cit Wellck R A History of Modern Criticism 1750-1950 In 8 v New Haven (Ct) - L Yale UP, 1986 V 5 P 116

Лоренсом на материале литературы США в книге эссе «Очерки по классической американской литературе»

С позиции сторонника гармонической цельности человеческой личности и культуры Лоренс подвергает критике многих современных ему художников Показательными в этом плане работали! писателя являются jcce «Томас Манн» и «Хирургия для романа - или бомба» В первом из названных текстов Лоренс остро критикует творчество Манна за оторванность от жизни Стремление немецкого писателя к автономности искусства, противопоставленное классическим гениям Шекспира и Гете, трактуется Лоренсом как психическое заболевание, основными симптомами которого выступают страх перед жизнью и презрение к ней В эссе «Хирургия для романа » произведения Дж Джойса, Д Ричардсон и M Пруста описываются как «серьезная литература, корчащаяся в смертельной агонии длиною в четырнадцать томов»8 С точки зрения Лоренса, обостренное самосознание, проявляющееся в фиксации самой незначительной эмоции будучи свойственно зрелому человеку, недвусмысленно указывает на «задержку развития», а то и на «преждевременную дряхлость»9

Рассмотренные эссе позволяют утверждать, что для Лоренса-критика дистанция между автором и текстом минимальна неприятие художественной манеры того или иного писателя как правило оказывается достаточным основанием для того, чтобы постулировать «нездоровый» характер его творчества Принимая во внимание также специфическую лексику, используемую писателем для характеристики своих литературных оппонентов, можно с уверенностью говорить об исключительной важности, которую оппозиция 'больной / здоровый' имеет в дуалистической системе лоренсовского мировосприятия Более того, данная оппозиция дает нам основание для того, чтобы описать творчество Лоренса в связи с культурой декаданса, рассматривавшей болезнь (в ракурсе вырождения) в качестве своей важнейшей метафоры

С точки зрения Лоренса, современная кучьтура также переживает несомненный упадок и обречена на гибель В ряде поздних критических текстов,

8 Lawrence D H Surgery for the Novel - or a Bomb // Phoenix The Posthumous Papers of DH Lawrence/Ed by ED McDonald NY The Viking Press, 1936 P 517

9 Ibid P 518

таких, как эссе «Порнография и непристойность», а также «По поводу романа "Любовник леди Чатгерли"», мы находит глубокие размышления писателя о болезни современного мира и ее симптомах Основными причинами упадка современной культуры Лоренс считает эгоцентризм, приводящий, по его мнению, большинство людей к постепенной утрате человеческой сущности, а также укорененный в сознании человека «древний, унизительный страх тела и его возможностей»10, искажающий естественные представления о сексе и, как следствие, оскверняющий сексуальную («низшую») природу человека

Путям преодоления декаданса в эссеистике Лоренса посвящен второй параграф главы В самом общем виде преодоление упадка современной культуры Лоренс видит в необходимости осознания пределов собственного «я» и активного взаимодействия с окружающим миром Наиболее очевидной формой противостояния мертвящему эгоцентризму явтяется любовь между мужчиной и женщиной, олицетворяющая для Лоренса сам дуализм бытия Другой аспект преодоления декаданса связан с необходимостью восстановления утраченного единства человека и космоса, залогом которого, с точки зрения Лоренса, является то, что человек изначально связан со Вселенной незримыми нитями-соответствиями (correspondence) Активизировать связь с космосом возможно, по Лоренсу, лишь на путях религиозного, поэтического постижения мира, что влечет за собой неизбежный разрыв с глубоко укоренившейся в сознании западного человека рациональностью, основанной на постулатах науки и лотки Логике факта писатель противопоставляет специфическую логику символа, в рамках которой «противоположности воспринимаются как взаимодополнительные сущности, находящиеся в напряженных, динамических отношениях»11

Движение лоренсовскои мысли от логоса к мифу (лоренсовскии символ есть не что иное, как образ мифа, попытка вербализировать человечесюш опыт, корни которого сокрыты глубоко в крови и душе, а следовательно - недоступны для рационального объяснения) подчеркивает утопичность проекта писателя по о здоров тению современного мира Взгляд на до-историческое время как на

10 Лоуренс Д Г По поводу романа «Любовник леди Чаттерти» / Пер М Литвиновой // Собр соч В 7т М Вагриус,2006 Т1 С 361

" Дешарне Б , Нефонтен Л Символ/Пер ИЛ Нагле М ACT, Астреть, 2007 С 30

«золотой век» человечества вкупе с неприятием самой идеи прогресса позвочяет говорить о специфически лоренсовском понимании логики декаданса, в рамках которой феномен вырождения получает не столько позитивистское, сколько символистское точкование как постепенное, но неумочимое разрушение вертикальных связей (соответствии) между космосом и человеком В этой ситуации преодоление декаданса мысчится писателем как возврат к исходной точке, сознатетьный шаг назад в человеческих представлениях о вселенной, архаизация самой картины мира Такая архаизация, по Лоренсу, способна активизировать мощный потенциал символов, сохраненных человеческой памятью с древнейших времен, а следовательно, хотя бы частично приобщить чечовечество к универсальному эзотерическому знанию о жизни

Одним из наиболее действенных способов упорядочить хаос мира, по мнению Лоренса, является ритуал, представляющий собой по сути символ в действии В понимании писателя, ритуал выступает также универсальным средством живого общения человека со Вселенной Поиск в стихии неупорядоченной жизни элементов ритуала и мифа сближает творчество Лоренса с символизмом и модернизмом (С Малларме, Дж Джойс, Т С Элиот, Э Паунд, Т Манн и др)

Рассмотрение взглядов писателя на проблему символа и ритуала заставляет обратиться к вопросу о специфике лоренсовской религиозности, являющейся важнейшим источником его творчества В основе неортодоксальной, «символистской» речигиозности Лоренса лежит глубоко личностное понимание Божественного как непрестанного становления и соответственно - неприятие любых форм речигиозности традиционной В диссертации подробно анализируются эссе «О религиозности», «Воскресший Господь», «Воскресение», «По поводу романа "Любовник леди Чатгерли"» Глубокая вера писателя в одухотворение плоти позволяет сопоставить религиозные взгляды Лоренса с идеями ДС Мережковского («Л Толстой и Достоевский», 1900-1901), а также В В Розанова Представляется очевидным, что идея «религии плоти», если рассматривать ее в широком контексте интереса ко всему сексуачьному в первой трети XX века, прошла через все зречое творчество Лоренса, не точько оказав

влияние на формирование мировоззрения писателя, но и во многом определив пути развития его романной прозы

Третья глава - «Проблема культуры в романистике Д.Г. Лоренса» -

содержит анализ романов «Радуга», «Любовник леди Чаттерли», а также «Сыновья и возлюбленные» в ракурсе проблемы культуры

Первый параграф посвящен анализу романа «Радуга» в свете важнейших идей Ф Ницше В диссертации подробно излагается, когда и при каких обстоятельствах Лоренс впервые открыл для себя тот или иной ницшевский текст, утверждается общность художнических позиций Ницше и Лоренса Особое внимание уделяется ницшевскому понятию «переоценки всех ценностей», которое вполне может быть применимо к зрелому творчеству английского писателя Как и в случае Ницше, лоренсовский «поход против морали» оборачивается походом против религии, современного искусства, философии, науки, психологии, человека и человечества в целом

Роман «Радуга» повествует о трех поколениях семьи Брэнгуэн, представленных образами Тома, Анны и Урсулы соответственно Эволющи характеров каждого из названных персонажей в самом общем виде сводится к напряженному поиску своего «я» путем приобщения к подлинным ценностям жизни и отказа от ценностей неподлинных В данном контексте лоренсовские подлинные ценности эквивалентны ницшевским «добродетелям восходящей жизни», оправдывающимся полнотой, чрезмерным богатством сил, а неподлинные ценности - «добродетелям упадка»12, то есть в конечном счете отрицанию мира

Специфика подобного пути такова, что он неизменно оборачивается чередой внутренних кризисов, в художественном мире Лоренса связанных по большей части со сферами эротического и религиозного Пронизанные общей символикой темноты и пламени, они знаменуют собой вторжение бессознательного («низшей бездны») в сферу рационального, раз и навсегда, казалось бы, установленного равновесия Такого рода столкновения неизменно

|! Ницше Ф Казус Вагнер Проблема музыканта / Пер Н Полилова // Сочинения В 2 т М Мысль, 1990 Т2 С 553

открывают новые просторы для внутреннего развития персонажа-искателя, подобно тому как «безумие ослепительные молнии и бездны мрака»13 у Ницше выступают источником новой морали

Так, на примере образа Тома Брэнгуэна мы видим, как его неразрывная связь с «горячим биением» природы закрыла для героя всякие пути к обретению свободы в сфере духа, но в замен дала нечто несравнимо, с точки зрения Лоренса, большее - счастье приобщения к «иной реальности», «преступно-прекрасной жизни»14, с легкостью отрицающей не только логику факта, но и любые социальные установления человеческого общества Указание на «преступный» характер новой жизни подчеркивает ее качественную инородность жизни обыденной, повседневной, соединение Тома и Лидии Ленской рисуется писателем как точка перехода к «иным основаниям» жизни, экстатическое приобщение к способности «иначе чувствовать»15

Дочь Тома Анна, тяготевшая в молодости к миру сверхчувственного, видимым символом которого выступали для нее религия и церковь, приходит долгий путь «утраты иллюзий», чтобы приобщиться в тоге к подлинной жизни в согласии с творящими ритмами Космоса Перипетии пережитого Анной конфликта между «высшей» и «низшей» безднами позволяют сделать вывод о том, что для писателя в романе субъектом оценивания (целеполагания) выступает именно человеческая личность, а не общество, традиция, мораль и пр В решительном введении человека как субъекта, как ego, наделенного собственной -глубинной - психологией творчество Лоренса также обнаруживает связь с философией Ницше16 Именно потому так важно лоренсовское новаторство в области исследования человеческого «я», что сама психология в его представлении начинает мыслиться по-новому, то есть в отрыве от всякой морали,

13 Ницше Ф Утренняя заря Мысли о моральных предрассудках / Пер с нем В Бакусева М Академический Проект, 2008 С 44

14 Лоуренс Д Г Радуга в небе / Пер Е Осеневой // Собр соч В 7 т М Вагриус, 2006 Т 4 С 45

15 Там же С 101

16 См, напр Ницше Ф По ту сторону добра и зла / Пер Н Полилова // Сочинения В 2 т М Мысть, 1990 Т2 С 258-259

с одной стороны, и в связи с самыми глубинными импульсами человеческой природы, с другой

Наиболее богат деталями и нюансами путь Урсулы Брэнгуэн, психологический императив которой сводится к настойчивому требования во что бы то ни сгало «познать пределы своей личности»17, и познание это так же, как и в уже рассмотренных нами сюжетах, сводится к избавлению от всего ложного, «пустого» и последующему осознанию единственно подлинной основы бытия Главы романа, повествующие о жизни Урсулы, буквально пронизаны ницшевскими идеями Так, стремление Урсулы вырваться из безликой общности ее окружения, основанное на вере в способность поступать самостоятельно и быть собой, приводит ее к необходимости разделить всех людей на «мелких» и «равных ей» В терминах Ницше речь здесь идет о столкновении двух моралей морали «рабов» («стада») и морали «господ» («аристократического способа оценки»), что «действует и произрастает спонтанно, ищет своей противоположности лишь для того, чтобы с большей благодарностью, с большим ликованием утверждать самое себя»18

Подобного рода самоутверждение невозможно без отказа от неподлинных ценностей, одной из которых выступает в произведении Лоренса христианская этика самоотречения Очевидно, что одним из источников зрелого творчества писателя выступает ницшевская критика христианства В романе «Радуга» Христос, символизируемый Голубем и Агнцем, для Урсулы, несомненно, Бог décadence утративший свои мужские добродетели и влечения, такой Бог «делается теперь но необходимости Богом физиологически вырождающимся, Богом слабых»19

Идейной основой XIII главы романа, в которой Урсула получает место учительницы в одной из школ Илкестона, выступает ницшевская концепция воли к власти Утверждая собственную волю вопреки волям других (непокорных учеников, их родителей и учителей), Урсула завоевывает свое право на

"ЛоуренсДГ Радуга в небе С 315

18 Ницше Ф К генеалогии морали Полемическое сочинение / Пер К А Сваеьяиа // Сочинения В 2т M Мысль, 1990 Т2 С 425

19 Ницше Ф Антихрист Проклятие христианству / Пер В А Флеровой // Сочинения В 2 т M Мысль, 1990 Т 2 С 643

независимость, тем самым подготавливая почву для очередного этапа познания жизни, избавления от ложных ценностей на пути к самостоятельному их (ценностей) полаганию

В образе избранника Урсулы Антона Скребенского мы сталкиваемся с ницшевским понятием «падения космотогических ценностей»2", то есть ценностей неподлинных, принадлежащих вымышленному миру Так, верность идее всеобщего блага - безжизненной, с точки зрения Лоренса, абстракции - приводит к тому, что жизнь Скребенского «сосредоточилась в установленных рамках и текла по установленным правшам», душа же «пребывала в гробнице»21

Кульминационный этап взаимоотношений Урсулы со Скребенским знаменует ее приобщение к «благодатной и плодоносной тьме» эроса, стихии подлинной жизни, безразличной к обыденной человеческой морали Впрочем, полного растворения в мире обезличенной природы так и не происходит субъективное начало в итоге одерживает верх, что подтверждается финальной сценой романа - внезапным появлением в небе над шахтерским поселком переливчатого сияния радуги, завета грядущего преображения, устремленности к новой жизни Открытьш финал романа указывает на то, что судьба Урсулы Брэнгуэн далека от завершения (повествование о ней будет продолжено в следующем романе Лоренса "Влюбленные женщины") Вместе с тем, открытый финал вновь обращает внимание читателя к сквозному для романа образу жизни как вечного становления, столь близкого ницшевскому пониманию дионисического22

Очевидно, что далеко не всегда присутствие в лоренсовских произведениях той или иной ницшевской идеи можно считать результатом непосредственного и притом сознатетьного текстуального заимствования Несмотря на это, не подлежит сомнению то обстоятельство, что Лоренса и Ницше связывает стоть многое, что было бы заблуждением считать эту связь случайностью По всей видимости, в ее основе тежит прежде всего общность темпераментов художников,

20 Ницше Ф Воля к власти / Пер Е Герцыкидр М Культурная революция, 2005 С 33

21 Лоуренс Д Г Радуга в небе С 342

22 См Ницше Ф Сумерки идолов, или как философствуют молотом / Пер Н Полилова //Сочинения В 2т М Мысть, 1990 Т2 С 629

неразрывно соединивших в себе черты пророка и нигилиста, певца декаданса и его непримиримого обличителя

Цель второго параграфа третьей главы - рассмотреть итоговый роман Лоренса «Любовник леди Чаттерли» в контексте модернистской культуры Основанием для подобной постановки вопроса выступает наличие в лоренсовском тексте тенденции, ярко проявившейся в искусстве и литературе конца XIX-XX веков, а именно трансформации (вплоть до полной утраты) человеческого образа В ходе текстуального анализа был выделен ряд векторов, по которым устремляется в романе «Любовник леди Чаттерчи» тенденция к утрате целостного человеческого образа

Наиболее часто искажение человеческого образа в романе происходит на путях механизации, представляющей собой «сильнейший ограничивающий принцип»,23 равно объемлющий и социальную, и духовную жизнь современного человека Индустриальное общество, движимое погоней за прибылью, девальвирует в индивиде все человеческое, превращая его тем самым в инструмент для добывания денег Механизированное тело современного человека предусматривает соответствующую психологию Процесс внутреннего изменения личности под влиянием внешних факторов механизации наиболее ярко описан Лоренсом в связи с образом сэра Клиффорда В ходе повествования Клиффорд-человек все более превращается в «одно из тех грядущих страшилищ, у которых вместо души лишь тугая пружина воли, холодной и хищной»24 Названная тенденция определяет в романе и сами пути развития современной западной цивилизации подобно тому как в Откровении св Иоанна Богослова тысячелетнему царству Христову предшествует менее продолжительный период владычества зверя, конечный триумф зла - механического и механизирующего начала - у Лоренса выступает залогом грядущего возрождения человечества

Уподобление более низким формам органической жизни представляет собой другой вектор движения «прочь от человека» В отличие от механизации,

23 Clarke С River of Dissolution D H Lawrence & English Romanticism L Routledgc &. Kegan Paul, 1971 P 131

24 Лоуренс Д Г Любовник леди Чаттерли / Пер И Багрова, М Литвиновой // Соб соч В 7т М Вагриус,2006 Т 1 С 181

расценивающейся Лоренсом не иначе, как абсолютное зло, данный аспект дегуманизации имеет двойственный характер В большинстве случаев уподобление животному или растению представляет собой результат выбора человеком ложных ценностей и в этом смысле являет собой примитивизацию, биологический регресс Вместе с тем, в ряде контекстов анимализация образа того или иного персонажа (Меллорса, Констанции Чаттерли) призвана подчеркнуть естественность его природы, что в ценностной системе писателя имеет безусловно положительный характер

Отождествление с мертвой материей, во многом сходное с явлением механизации, акцентирует глубоко свойственный Лоренсу дуализм в понимании человеческой природы, который в совокупности с обостренным вниманием к инстинктивной жизни пола предельно обостряет в романе конфликт между разумом и телом, «высшей» и «низшей» природой Так, абсолютизация разума, подчиняющего себе тело, эквивалентна, в понимании Лоренса, смерти организма в целом

С мотивом смерти тесно связан и мотив пустоты, использующийся в описаниях как отдельных персонажей (шахтеров, Клиффорда и др), так и в целом современной цивилизации, магистральный вектор развития которой устремлен по пути физического истощения к ничто

Ужасающая Лоренса абсолютизация высшей природы человека зачастую подменяется в романе не менее интенсивной абсочютизацией его ни иней (половой) природы, вследствие чего человек оказывается замкнут на своем чувственном бытии В результате обе «бездны» получают право на обособленное существование, никогда не встречаются и не могут уравновесить друг друта Наиболее ярко триумф «низшей» природы человека показан, разумеется, в отношениях Конни и Меллорса Абсолютизация чувственного бытия может повлечь за собой различные трансформации человеческого образа Одним из возможных вариантов является здесь полная дегуманизация посредством растворения индивида в стихии мифа, архаического переживания мира Другой вариант абсолютизации низшей природы связан с полной реализацией человека в

стихии сакральной любви, то есть, по Лоренсу, любви, всецело растворяющей субъект в объекте

Можно с уверенностью утверждать, что разложение цельного человеческого образа в романе носит тотальный характер Как это ни парадоксально, но даже сами попытки преодолеть укоренившуюся в человеке дисгармонию оборачиваются на практике «утратой середины» Таким образом, текст Лоренса вольно или невольно демонстрирует черты «модернистской чувствительности»2'', что позволяет нам, несмотря на некоторую традиционность его стилистики, уверенно вписать роман «Любовник леди Чатгерли» в контекст модернистского искусства

Проблеме репрессивности культуры у ДГ Лоренса и 3 Фрейда на материале романа «Любовник леди Чатгерли» посвящен третий параграф главы Среди современников, оказавших существенное влияние на творчество Лоренса, особое место традиционно отводится Зигмунду Фрейду (Sigmund Freud, 1856— 1939) Тематика романов Лоренса, интерес писателя ко всему сексуальному способствовали тому, что начиная с 1960-х гг его тексты становятся «удобным» материалом для психоаналитической критики, не без успеха вычитывавшей в романах Лоренса такие значимые для фрейдизма концепты, как, например, Эдипов комплекс26 Несмотря на пристальный интерес к развитию психоанализа, сам писатель, однако, не рассматривал свое творчество как иллюстрацию к учению австрийского психиатра, о чем свидетельствует в частности лоренсовская критика фрейдизма в эссе «Психоанализ и бессознательное» и «Фантазия на тему бессознательного»

Задача данного раздела исследования состоит в том, чтобы выявить точки притяжения и отталкивания между итоговым романом Лоренса «Любовник леди Чатгерли» и психоаналитической трактовкой кризиса западной цивилизации, предложенной Фрейдом в эссе «Неудовлетворенность культурой», которое наряду

25 О «модернистской чувствительности» см Modernism 1890-1930 / Ed by M Bradbury, J McFarlane Harmondsworth (Mx ) Penguin Books, 1976

26 См, напр Weiss D A Oedipus in Nottingham D H Lawrence Seattle Umv of Washington Press, 1962

с другими его поздними сочинениями вывело психоанализ за рамки клишгческой практики, положив тем самым начато философии психоанализа

С точки зрения Фрейда, современная западная культура является универсальным механизмом подавления индивидуальной свободы, что выражается, с одной стороны, в ограничении половой жизни индивида и стремлении связать воедино как можно большее количество людей, а с другой - в ограничении изначально свойственной человеку агрессии Полемизируя с руссоистской идеей естественного человека, Фрейд объявляет природу источником страданий, а индивида, лишенного ограничивающего влияния механизмов культуры, - рабом своих первичных влечений воли к жизни (Эроса) и воли к смерти (Танатоса)

Подробный анализ оппозиции 'природа / цивилизация' в романе «Любовник леди Чаттерли», а также обращение к ряду лоренсовских эссе, посвященных проблеме морати, позволяет утверждать, что писатель, несомненно, испытывал неудовлетворенность культурой в том смысле, что, с его точки зрения, человечество было бы гораздо счастливее, если бы в своем развитии вернулось далеко назад Однако «древние устои», о которых пишет Лоренс, нельзя уподобить состоянию первобытной дикости Речь идет об эпохе, разумеется, несравненно более близкой к естественному бытию природы, однако не лишенной механизмов регламентации человеческой жизни через ритуал и миф Лоренс не отрицает опасность одичания из-за следования влечениям По мнению писатетя, противостоять этой опасности призваны, с одной стороны, заложенные в человеке от рождения императивы («естественная мораль», «инстинкт красоты»), а с другой, достижения культуры, научившей человека разделять возникающие реакции (мысль и действие)

Обе эти гарантии цивилизованности не являются, однако, абсолютными Естественные установки человека могут искажаться негативными аспектами современного мира, а достижения культуры демонстрируют свою эфемерность, как только речь заходит обо всем сексуальном «Наша цивилизация в отношении секса находится на стадии глубокой, варварской, омерзитетьной дикости,

особенно Англня и Америка»" Вместе с тем, большую долю вины за эту дикость как раз и несет западная культура с лежащим в ее основе идеалистическим и трагическим миросозерцанием Современная цивилизация переживает период упадка, однако ее гибель будет означать лишь конец «эпохи идеалов и трагедий», а отнюдь не конец homo sapiens, которому, по мысли Лоренса, уготована гармоничная жизнь в общении со Вселенной Таким образом, представления психоанализа о культуре в целом оказываются неприменимыми к позднему творчеству Лоренса, хотя писатель и использует в своих работах идею Фрейда о репрессивной сущности современной цивилизации Гораздо более правомерно говорить об отголосках в лоренсовских текстах идей Ж Ж Руссо В этом ракурсе творчество английского писателя можно рассматривать как попытку преодоления механицизма современной цивилизации на путях «естественного» утопизма

В заключительном, четвертом параграфе рассматривается вопрос о соотношешга раннего творчества Д Г Лоренса с рядом важнейших идей австрийского философа и психолога Отто Вейнингера (Otto Weininger, 1880-1903) Подробно излагается история вопроса, а также основания для типологического сопоставления творчества двух авторов, наиболее значительным из которых выступает тематическая близость их сочинений «В романах и очерках ДГ Лоренса получила выражение цельная метафизическая концепция сексуальности и взаимоотношений мужского и женского полов, включающая в себя важнейшие аспекты кризиса половой идентичности, характерного для эпохи модерна, -отмечает Жак Ле Ридер - Оба автора исходят из близких интуитивных прозрений, обнаруживают в нынешнем мироустройстве зло и вступают в борьбу с этим злом, чтобы вновь обрести невинность, чтобы на землю вновь снизошла благодать» 28

Для анализа был выбран третий по счету роман писателя «Сыновья и возлюбленные» Его центральный персонаж Пол Морел - сын шахтера, порывающий со своей средой Гораздо важнее, впрочем, то, что Пол - художник, носитель особого рода видения, артистического восприятия окружающего мира,

27 Лоуренс Д Г По поводу романа «Любовник леди Чаттерчи» С 367

28 Ле Ридер Ж Венский модерн и кризис идентичности / Пер Т Баскаковой СПб Издательство имени Н Н Новикова, Издательский дом «Галина скрипсит», 2009 С 181

познание которого у Лоренса самым тесным образом связано со сферой эротического

В первой части раздела рассматривается, в какой мере женские образы романа могут быть вписаны в предложенную Отго Вейнингером в работе «Пол и характер» парадигму сексуальности Проводятся параллели между вешшнгеровскими типами «истерички», «гетеры» и «матери», с одной стороны, и образами Мириам Ливере, Клары Доус и Гертруды Морел, с другой Особое внимание уделяется лоренсовскои трактовке темы «войны полов», представленной в романе как мучительный процесс становления мужской индивидуальности под неослабевающей угрозой со стороны тотальности женского начала, которое, какие бы формы оно ни принимало («сестра», «возлюбленная», «мать» и т д), стремится лишь к тому, чтобы поглотить мужчину, лишить его сокровенного «одиночества», подчинив власти целого (культуры, религии, сексуальности, морали)

Во второй части раздела анализируется образ Пола Морела в его эротической и артистической составляющих, а также предпринимается попытка провести параллели между торенсовским художником и типом гения у Отто Веинингера Типологическое сопоставление рассматриваемых текстов позволяет сделать вывод о том, что, несмотря на некоторые различия, лоренсовский художник и вейнингеровский гений приходят в итоге к одному и тому же - к тому, чтобы посредством искусства, эротики, направленной на весь мир, «творить из мирового хаоса полноту реальных форм»29

В заключении сформулированы итоги исследования, перечислены основные аспекты проблемы культуры в творчестве Лоренса, позволяющие, на наш взгляд, представить его произведения в широком контексте постромантической культуры С одной стороны, писатель выступает наследником эпохи декаданса, важнейшие категории которого стали неотъемлемой частью его мировоззрения С другой стороны, отразившийся в творчестве писателя кризис индивидуализма и «утрата середины» позволяют видеть в Лоренсе одного из носителей «модернистской чувствительности» - художника XX века

29ВейнингерО Пол и характер / Пер с нем М Латард, 1997 С 244

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

1 ДГ Лоренс и 3 Фрейд культура и/или утопия Н Вестник Вятского государственного гуманитарного университета №4(2) Киров, 2009 С 158-162

2 Рецепция идей Ф Ницше в романе Д Г Лоренса «Радуга» // Проблемы поэтики и истории зарубежной литературы Сборник статей молодых ученых / Отв ред А Ю Зиновьева, Сост Н А Мороз М МАКС Пресс, 2010 Выпуск 3 С 21-27

3 Организация пространства в романе ДГ Лоренса «Жезл Аарона» // Материалы XV Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» Секция «Филология» М МАКС Пресс, 2008 С 607-609

4 Жертвы и жертвоприношение в романе ДГ Лоренса «Сыновья и возлюбленные» // Материалы XVII Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» Секция «Филология» М Издательство Московского университета, 2010 С 719-721

Для заметок

Заказ № 48-а/08/10 Подписано в печать 1808 2010 Тираж 50экз Уел пл 1,5

ООО "Цифровичок", тет (495)649-83-30 упи-г с/г ги, e-ma.il т/о@с/г > и

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кондраков, Сергей Александрович

Введение.

ГЛАВА 1 Проблематизация кризиса культуры в конце XIX-XX веках.

1.1 Проблема культуры в творчестве Ф. Ницше. Рецепция творчества Ницше в Великобритании.

1.2 Проблематизация кризиса культуры в гуманитарном знании первой половины XX в.

1.3 Биологизм в интерпретации проблемы культуры на рубеже веков: пол — сексуальность - вырождение.

ГЛАВА 2 Проблема культуры в эссеистике Д.Г. Лоренса.

2.1 Тема вырождения в литературной критике Д.Г. Лоренса.

2.2 Пути преодоления декаданса в эссеистике Д.Г. Лоренса.

ГЛАВА 3 Проблема культуры в романистике Д.Г. Лоренса.

3.1 Рецепция Д.Г. Лоренсом творчества Ф. Ницше.

3.2 Утрата человеческого образа в романе «Любовник леди Чаттерли»: об одном аспекте модернизма у Д.Г. Лоренса.

3.3 Проблема репрессивности культуры у Д.Г. Лоренса и

3. Фрейда.

3.4 Типология женственности и образ гения у Д.Г. Лоренса и

О. Вейнингера.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Кондраков, Сергей Александрович

Произведения английского писателя Дэйвида Герберта Лоренса (David Herbert Lawrence, 1885-1930) неоднократно становились объектом внимания литературоведов самых разных стран. Вместе с тем, несмотря на столь пристальный интерес, комплексное исследование проблемы культуры в творчестве писателя едва ли можно считать исчерпывающим. Бесспорная оригинальность Лоренса-художника, не позволявшая органично вписать его творчество в сферу модернистского искусства, нередко выступала веским основанием для того, чтобы «изолировать его достижения от широкого исторического и культурного контекста»1. Заметим, что такому прочтению лоренсовских текстов немало поспособствовал и сам писатель, чья эссеистика пестрит критическими выпадами в адрес как литературных предшественников, так и современников.

Думается, однако, что установка художника на поиск нового видения отнюдь не предполагает отказа от всякой традиции вообще, поскольку тот или иной культурно-исторический контекст не может не оказывать на писателя своего воздействия. Зачастую такое влияние не осознается самим автором, а в некоторых случаях осуществляется даже вопреки его воле.

Попытки осветить истоки лоренсовского творчества путем выявления в текстах писателя элементов литературной (и шире -культурной) традиции предпринимались в литературоведении неоднократно. Из всего многообразия подобно рода работ осветим здесь лишь наиболее значимые. Так, первым развернутым ответом Т.С. Элиоту,

1 Goodheart E. The Utopian Vision of D.H. Lawrence. Chicago (111.): The Univ. of Chicago Press, 1963. P. 3. писавшему о Лоренсе как об авторе, свободном от всякой традиции, стала монография Фрэнка Реймонда Ливиса «Д.Г. Лоренс - романист» (1955). Для Ливиса творчество Лоренса как воплощение «животворного начала», «жизни» является несомненной частью «великой традиции», представленной также именами Н. Готорна, Ч. Диккенса, Дж. Элиот, Г. Джеймса, Г. Мелвилла, М. Твена, Дж. Конрада2. По мнению исследователя, именно этим авторам в наибольшей степени удалось аккумулировать в своих романах творческую силу английского языка. Если для Ливиса традиционность Лоренса связывается с прошлым (как художник он — наследник Шекспира), то для Юджина Гудхарта в работе «Утопическое видение Д.Г. Лоренса» (1963) основанием для включения писателя в определенную эстетическую парадигму выступает будущее. Лоренс здесь в первую очередь - «разрушитель скрижалей» (tablet-breaker), ниспровергатель устоявшихся ценностей, пророк-имморалист, для которого «прошлое было интересно лишь теми моментами, которые л предвосхищали будущее» . Установка на радикальный разрыв с предшествующей культурой и стремление к утверждению новой морали позволяют, с точки зрения Гудхарта, поставить Лоренса в один ряд с У. Блейком и Ф. Ницше. Основную задачу английского писателя исследователь видит в том, чтобы ликвидировать разрыв между культурой и жизнью, страстью и моралью, а лоренсовское искусство трактуется им как активная деятельность по преобразованию жизни.

С точки зрения Джорджа Паничеса, автора исследования «Приключение в сознании: смысл религиозных исканий Д.Г. Лоренса» (1964), подлинным основанием такого искусства выступает религиозность художника. Для Паничеса Лоренс прежде всего богоискатель,

2 Leavis F.R. D.H. Lawrence: Novelist. Harmondsworth (Midd'x): Penguin Books, 1978. P. 18.

3 Goodheart E. The Utopian Vision of D.H. Lawrence. P. 5. стремящийся к постижению смысла человеческого существования в акте творчества. Религия мыслится писателем как стихия напряженного духовного поиска, «захватывающее и чудесное приключение», глубоко укоренное в самом потоке жизни4. С позиции витализма Лоренс подвергает критике современное христианство, полностью утратившее, по его мнению, связь с источником вечной жизни. Разрыв с церковью приводит художника-нонконформиста к утверждению собственной религиозности как единственного залога восстановления утраченной связи между человеком и вселенной, жизнью и культурой.

Противоположной позиции придерживается Колин Кларк, автор монографии «Река смерти: Д.Г. Лоренс и английский романтизм» (1969). По мнению Кларка, писатель вовсе не стремится к тому, чтобы снять фундаментальные противоречия человеческой жизни и культуры, напротив, - своим творчеством он лишь обостряет их. Противопоставляя природу и цивилизацию, Лоренс, с точки зрения критика, акцентирует читательское внимание на явлениях дезинтеграции, разрушения, распада: «В романах писателя два потока, две реки, и одна из них течет по направлению к смерти»5. Проанализировав важнейшие сочинения Лоренса, Кларк приходит к убеждению, что писательский идеал здоровья достижим лишь на путях болезни, а возрождение немыслимо без вырождения.

Тема антагонизма природы и цивилизации, природы и культуры получает развитие в работе Роджера Эббатсона «Лоренс и традиция романа о природе» (1980)6. С точки зрения автора, романы Джорджа

4 Panichas G.A. Adventure in Consciousness. The Meaning of D.H. Lawrence's Religious Quest. The Hague: Mouton, 1964. P. 8.

5 Clarke C. River of Dissolution. D.H. Lawrence & English Romanticism / 2-nd ed. L.: Routledge & KeganPaul, 1971. P. 149.

6 Ebbatson R. Lawrence and the Nature Tradition: A Theme in English Fiction, 1859-1914. Hassocks (Sussex): The Harvester Press; Atlantic Highlands (N.J.): Humanities Press, 1980.

Мередита, Томаса Харди, Ричарда Джефферса и Уильяма Хейл Уайта сформировали в английской литературе самостоятельную линию, которая была доведена до кульминации в творчестве писателей более позднего поколения, главным образом Лоренса и Форстера. Речь идет о традиции романа, центральными темами которого являются место человека в природе, главенство эмоционального и инстинктивного в человеческом поведении. У Лоренса данный романный тип, своим появлением обязанный «трансцендентально-витальному» импульсу романтизма (природа как одухотворенная реальность, невыразимая мистерия творения), обогащается рационалистическим пониманием вселенной, восходящим к работам Ч. Дарвина, Т.Г. Хаксли (Гексли) и Г. Спенсера.

Круг авторов, оказавших бесспорное влияние на творчество Лоренса был существенно расширен в коллективной монографии «Д.Г. Лоренс и традиция» (1985). Исходя из того, что «идея влияния включает в себя наряду с историей литературы также эстетику, психологию и философию» , авторы исследования стремятся не только выявить в работах Лоренса индивидуально-личностное ядро, но и вписать его творчество в контекст непрестанно изменяющейся и обогащающейся культурной традиции, отношение писателя к которой носит двойственный характер. С одной стороны, как художник Лоренс исповедует «культ абсолютной спонтанности и открытости природному миру — писателя как медиума»8, что закономерно выдвигает на первое место требование оригинальности. С другой стороны, творчество Лоренса предусматривает не столько создание, сколько пересоздание предшествующих произведений с целью «обнажить неудачи своих предшественников,

7 Meyers J. Introduction // D.H. Lawrence and Tradition / Ed. by Jeffrey Meyers. Amherst: Univ. of Massachusetts Press, 1985. P. 3.

8 Delany P. Lawrence and Carlyle // D.H. Lawrence and Tradition. P. 21. чтобы выявить сущность тайны жизни»9. По мнению исследователей, авторами, открывшими Лоренсу новые пути писательского развития, безусловно, являются У. Блейк, Т. Карлайл, Дж. Раскин (Рескин), Дж. Элиот, Т. Харди, У. Уитмен и Ф. Ницше.

Культурная традиция, в рамках которой, по мнению авторов названных работ, следует рассматривать творчество Лоренса, принадлежит, как мы видели, большей частью XIX в. Лоренс, однако, современник Дж. Джойса, В. Вулф, Т.С. Элиота и других признанных новаторов английской литературы первой трети XX в. Был ли он сам модернистом? В какой степени его тексты вписываются в культурную парадигму начала века?

Для Вирджинии Вулф в ее эссе «Современная художественная проза» (Modern Fiction, 1919) смена литературных парадигм ассоциируется с принципиальным различием в представлениях о художнике, свойственных писателям-эдуардианцам (Уэллсу, Беннетту, Голсуорси), с одной стороны, и современникам самой Вулф (Джойсу, Т.С. Элиоту, Лоренсу), с другой. Если первые «заняты телом, а не духом. пишут о несущественных вещах, затрачивают массу искусства и массу труда, выдавая незначительное и преходящее за истинное и вечное»10, то для вторых, напротив, «предметом интереса являются. непознанные глубины психологии»11. Задача современного художника-«спиритуалиста», по Вулф, состоит в том, чтобы, отринув сложившиеся литературные конвенции, попытаться отобразить «светящийся ореол» (а

9 Ibid. Р. 21. С точки зрения X. Блума, такое «ложное прочтение» своих предшественников, свойственное любому автору, является актом «творческой коррекции», неизбежной «ложной интерпретации».

10 Вулф В. Современная литература / Пер. К. Атаровой // Миссис Дэллоуэй. На маяк. Орландо. Волны. Флаш. Рассказы. Эссе: Сб. / Сост. H.A. Атарова; А.Я. Ливергант. М.: Пушкинская библиотека; ACT, 2004. С. 844-845.

11 Там же. С. 848. luminous halo) жизни, творящейся в сознании самого художника. В результате возникает произведение, в своей видимой спонтанности, фрагментарности, неровности пронизанное живым трепетом бытия, столь ощутимым у Джойса в «Портрете художника в юности» и «Улиссе», а также у Лоренса в «Сыновьях и возлюбленных». В эссе «Заметки о Д.Г.

Лоренсе» (Notes on D.H. Lawrence, 1928) Вулф пишет о «Сыновьях и возлюбленных» как о романе, находящемся в процессе непрерывного сцепления и распада, однако именно в его нестабильности и заключается, по ее мнению, залог художественной убедительности лоренсовского произведения: «Все постоянно уплывает под действием сил неудовлетворенности или вновь увиденной красоты, или нового желания, или открывшихся перспектив. Поэтому книга будоражит, раздражает, движется, меняется, бурлит, млеет, томится по недостижимому. Точно не книга, а тело ее героя. И мощь писателя Лоуренса так велика, что весь мир оказывается разломан на куски и раскидан магнетической силой молодого героя, которому никак не удается сложить все части воедино и составить

1 ^ из них целое по своему вкусу» Таким образом, для Вулф Лоренс в его разрыве с предшествующей литературной традицией предстает, несомненно, образцом современного художника-«спиритуалиста».

С точки зрения Гарри Т. Мура, одного из наиболее авторитетных биографов и исследователей творчества Лоренса, свойственный писателю взгляд на человеческую личность как на нечто исключительно сложное и внутренне динамичное вполне отвечает современной ему картине мира, сформированной идеями Дарвина, Маркса, Ницше, Фрейда, а также Эйнштейна. Иначе говоря, несмотря на отсутствие прямого влияния на Лоренса со стороны художников-современников, его творчество, как и

12 Вулф* В. Заметки о Д.Г. Лоуренсе / Пер. И. Бернштейн // Избранное. М.: Художественная литература, 1989. С. 543-544. творчество Джойса, Пикассо, Стравинского, демонстрирует «современность видения» (modernity of vision)13.

Иной позиции придерживается Питер Фолкнер, посвятивший Лоренсу отдельную главу монографии «Модернизм» (1977). Признавая новаторство писателя в области психологизма, его умение проникать в глубины сознания персонажа, Фолкнер вместе с тем обращает внимание на то, что «в творчестве Лоренса, в том числе и в его критических эссе, моральная и социальная составляющие выражены гораздо отчетливее, чем это было принято в модернизме»14. По мнению Фолкнера, именно социальная функция искусства, отстаиваемая Лоренсом, не позволяет рассматривать творчество писателя как образец «чистой» модернистской литературы.

По мнению М. Брэдбери и Дж. Макферлейна, творчество Лоренса несомненно содержит в себе черты «модернистской чувствительности» (Modernist sensibility), то есть предельно интенсивное переживание разрыва времен; обостренное ощущение конечности мира, с одной стороны, и вневременности художнического откровения, с другой: «Модернизм. выдвинул не только идею формы, но и идею значимого времени, и это одна из причин, почему смелые попытки обнаружить переходный момент (1900-ый Г. Адамса; 1910-ый В. Вулф; 1915-ый Д.Г. Лоренса) есть сами по себе приметы модернистской чувствительности. Последствия такого апокалиптического беспокойства. объясняют желание пересмотреть структуру и работу сознания: "Чтобы принять языческую манеру думать, - говорит нам Д.Г. Лоренс, - мы должны отказаться от нашей собственной. и позволить уму бродить кругами или свободно порхать над скоплениями образов. Наше представление о

13 Moore Н.Т. The Priest of Love: Life of D.H. Lawrence. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1976. P. 256.

14 Faulkner P. Modernism. L.: Methuen, 1977. P. 65. времени как о непрерывной прямой линии жестоко искалечило наше сознание"»15.

Думается, что введение в научный обиход категории «модернистская чувствительность» не только позволило в свое время хронологически расширить границы модернизма с 1890 по 1930 годы, включив тем самым в его орбиту символизм, экспрессионизм и авангарды, но и в значительной степени способствовало обновлению исследовательских подходов к творчеству отдельных художников, что особенно очевидно, когда речь заходит об авторах столь индивидуальных, как Лоренс.

Систематическое обращение ряда отечественных литературоведов к творчеству английского писателя начинается со второй половины 1960-х годов16. Впрочем, и до сего дня о Лоренсе по-русски написано сравнительно мало. Отметим некоторые публикации последних десятилетий, в той или иной степени связанные с заявленной нами темой исследования.

Б.М. Проскурнин в работе «Английская литература 1900-1914 гг. (Дж.Р. Киплинг, Дж. Конрад, Д.Г. Лоуренс)» (1993) связывает новаторство Лоренса как художника с расширением тематических рамок романной формы, а также с новым взглядом на жизнь, увиденную «через структуру

15 Modernism: 1890-1930 / Ed. by М. Bradbury; J. McFarlane. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1976. P. 51.

16 См.: Михальская Н.П. Пути развития английского романа 1920-1930-х гг. Утрата и поиски героя М.: Высшая школа, 1966; Михальская Н.П. Литературно-критические взгляды и теория романа Дэвида Гербера Лоуренса // Московского ордена Трудового Красного Знамени гос. педагогический институт им. В.Л. Ленина. Ученые записки. № 280. М, 1967. С. 33-77; Михальская Н.П. Д.Г. Лоуренс: поэтика романа в ее отношении к живописи // Проблемы зарубежной литературы Х1Х-ХХ вв. М., 1974. С. 119-131; Пальцев Н. Проблема романа в литературно-критических работах Д.Г. Лоуренса // Проблемы английской литературы XIX-XX вв. М., 1974. не разложимого на части, не эксплицируемого начала и без потерь

17 внутреннего опыта" героя-персонажа» . По мнению исследователя, подобный подход к изображению действительности возникает в творчестве писателя «на фоне широкого распространения

18 антиинтеллектуализма» , связанного с переоценкой роли разума, инстинкта и интуиции в философских трудах Сореля и Бергсона.

В диссертации Г.М. Ермаковой «Человек и мир в романах Д.Г. Лоуренса» (1994) предпринимается попытка комплексного описания мировоззрения писателя, незыблемой основой которого, с точки зрения литературоведа, выступает «Сила Жизни - универсальная категория миропонимания, оживляющая и одухотворяю щая все явления органического мира»19. Среди основных источников «Силы Жизни» называются философские труды Ф. Ницше и А. Бергсона.

Одна из основных задач исследования Н.И. Бушмановой «Проблема интертекста в литературе английского модернизма (проза Д.Х. Лоренса и В.Вулф)» (1996) - рассмотреть творчество названных авторов в контексте «культуры современности» (the culture of modernity), «"возвратить" тексты модернизма в русло социокультурного дискурса XX столетия, не ограничивая их проблематику лишь областью искусства»20. В ходе работы доказывается «гомогенность прозы Лоренса и Вулф культуре "modernity", а ее проблематики и идеологии - магистральным явлениям гуманитарной ситуации XX в.»21.

17 Проскурнин Б.М. Английская литература 1900-1914 гг. (Дж.Р. Киплинг, Дж. Конрад, Д.Г. Лоуренс): Текст лекций. Пермь: Изд-во Пермского гос. ун-та, 1993. С. 69.

18 Там же. С. 73.

19 Ермакова Г.М. Человек и мир в романах Д.Г. Лоуренса: Автореф. канд. филол. М., 1994. С. 6.

20 Бушманова Н.И. Проблема интертекста в литературе английского модернизма (проза Д.Х. Лоренса и В.Вулф): Автореф. . д-ра. филол. наук. М.5 1996. С. 3.

21 Там же. С. 30.

Глава о Лоренсе, написанная Н.П. Михальской для учебника «История английской литературы», интересна для нас типологическим сопоставлением романов и новелл писателя с творчеством ряда крупнейших представителей русской философской мысли рубежа XIX-XX веков. По мнению автора, статьи Н. Бердяева о свободе и рабстве человека в сфере любви и творчества, учение Н. Федорова о «творчестве самой жизни», а также идея последнего о том, что за счет разбуженных возможностей интуиции возрастает сила интеллекта, перекликаются с многими основными положениями лоренсовского мировоззрения22.

Из самых последних публикаций о творчестве Лоренса отметим предисловие Н.М. Пальцева к семитомному собранию сочинений писателя. Особое внимание в данной работе уделено вопросу о соотношении в творчестве художника новаторства и традиции. С точки зрения исследователя, в своем стремлении «покончить с пуританским табу на отображение эмоциональной жизни в искусстве» Лоренс отнюдь не был оригинален: «По существу он не столько "открывал", сколько возвращал своей аудитории вытесненную в культурное подполье долгим веком викторианства энергию чувственного самовыражения, являвшуюся полноправным достоянием английского искусства со времен Чосера и Шекспира»23. Автором справедливо отмечается также близость Лоренса северноевропейской литературной традиции изображения эротического, воплощенной в частности К. Гамсуном в повестях «Пан» и «Виктория».

22 Михальская Н.П., Аникин Г.В. История английской литературы. М.: Академия, 1998. С. 75. Отметим, что данная проблематика выступает также веским основанием для того, чтобы рассматривать творчество Лоренса в контексте символизма. См.: Толмачёв В.М. Символизм и английский роман начала XX века: Д.Г. Лоренс, Дж. Джойс // Зарубежная литература конца XIX - начала XX века / Под ред. В.М. Толмачёва. В 2 т. М.: Академия, 2007. Т. 2. С. 81-117.

23 Пальцев Н.М. Феникс из Ноттингема: жизнь и судьба // Лоуренс Д.Г. Собр. соч. В 7 т. М.: Вагриус, 2006. Т.1. С. 34.

Новизна данного диссертационного исследования заключается в том, что в нем впервые в отечественном литературоведении предпринята попытка комплексного рассмотрения прозы Лоренса в контексте европейской культуры конца XIX—XX веков. Не отрицая творческой самобытности художника, возьмемся утверждать, что при всем своем стремлении к оригинальности Лоренс, как никто другой, был подвержен разнообразным, нередко взаимоисключающим влияниям и по-своему восприимчив к идеям размышлявших над проблемой культуры авторов.

Цель исследования состоит в интерпретации лоренсовских текстов с точки зрения наличествующей в них проблемы культуры, возможно, не столь часто обсуждающейся в современном литературоведении, однако уже с начала XX в. ставшей предметом напряженной артистической рефлексии" . Центральной фигурой здесь становится художник в эпоху «смерти Бога», творец как критик культуры и создатель новых представлений о ее содержании и границах. В центре нашего внимания будет соединение в лоренсовском тексте культурных кодов конца XIX в. ("декаданса") и XX в. ("модернизма").

В соответствии с заявленной целью в работе ставятся следующие задачи: выявить философско-эстетические интересы Лоренса, рассмотреть основные источники их формирования, тем самым включив мировоззрение писателя в культурный контекст эпохи конца XIX — начала XX века;

- обосновать связь эссеистики Лоренса с рядом центральных категорий культуры декаданса (концепты вырождения, болезни, «войны полов» и пр.), а также сформулировать основные писательские стратегии

24 См.: Асоян Ю., Малафеев А. Открытие идеи культуры (Опыт русской культурологии середины XIX - начала XX веков). М.: ОГИ, 2001. его преодоления на путях архаизации представлений о вселенной и человеке;

- обозначить основные аспекты лоренсовской «утопии» грядущего преображения человечества, проанализировать их в контексте представлений писателя о сущности мифа, символа, а также неортодоксальной религиозности художника;

- осмыслить влияние на романное творчество Лоренса идей Ф. Ницше, 3. Фрейда и О. Вейнингера, уделив особое внимание лоренсовскому образу художника в эпоху «переоценки всех ценностей»;

- выявить в прозе писателя тенденцию к «утрате середины» (X. Зедльмайр), тем самым представив его позднее творчество как образец искусства модернизма.

Материалом для исследования послужила эссеистика и романистика Лоренса. Нами был проанализирован ряд наиболее значимых эссе писателя, посвященных проблемам искусства, морали и религии: «Томас Манн» (Thomas Mann, 1913), «Два принципа» (The Two Principles, 1919), «Уитмен» (Whitman, 1920), «Очерки по классической американской литературе» (Studies in Classical American Literature, 1923), «Хирургия для романа - или бомба» (Surgery for the Novel - or a Bomb, 1923), «О религиозности» (On Being Religious, 1924), «Джон Голсуорси» (John Galsworthy, 1928), предисловие к каталогу живописных работ Лоренса (Introduction to These Paintings, 1929), «Воскресший Господь» (The Risen Lord, 1929), «Порнография и непристойность» (Pornography and Obscenity, 1929), «По поводу романа "Любовник леди Чаттерли"» (A Propos of Lady Chatterley's Lover, 1929), «Апокалипсис» (Apocalypse, 1931), а также «Воскресение» (Resurrection, опубл. 1936). Что касается романного творчества Лоренса, здесь мы остановили свой выбор на трех произведениях: «Сыновьях и возлюбленных» (Sons and Lovers, 1913), «Радуге» (The Rainbow, 1915) и «Любовнике леди Чаттерли» (Lady

Chatterley's Lover, 1928). Такой выбор был обусловлен рядом обстоятельств. Во-первых, названные романы являются наиболее совершенными с художественной точки зрения текстами писателя, принадлежащими к разным этапам его творчества. Во-вторых, они, на наш взгляд, в наиболее выпуклом виде обыгрывают ключевые для творчества Лоренса темы и идеи: антагонизм природы и цивилизации, столкновение старой и новой морали, утрату гармонии, богоискательство, «войну полов» и пр.

Методологически диссертационное исследование основано на сочетании историко-литературного, культурно-исторического и сравнительно-типологического подходов. В рассмотрении лоренсовской прозы в ее связи с важнейшими философскими и культурологическими текстами эпохи мы исходим из того, что «влияние — частный случай более обширного и сложного явления. Литература эпохи представляет собой не простое собрание единичных, разрозненных или только частично связанных между собой произведений, а некое сложное соотношение, некий исторический контекст» (Б.М. Эйхенбаум)" . Иными словами, нашей основной задачей является описание того культурного поля, на котором, часто независимо от намерений самих авторов, их тексты причудливым образом переплетаются, вступают в диалог, обнаруживают точки притяжения и отталкивания, восходят к общим источникам.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка. В первой главе рассматривается проблематизация кризиса культуры в конце XIX-XX веках. На материале сочинений Ф. Ницше, Г. Зиммеля, О. Шпенглера, H.A. Бердяева, X. Зедльмайра, М. Нордау, О. Вейнингера и 3. Фрейда намечаются основные подходы к проблеме культуры в указанный период. Во второй главе

25 Эйхенбаум! Б. М. Толстой и Поль де Кок // Западный, сборник. 1 / Под ред. В; М. Жирмунского. М. - Л.: Издательство АН СССР, 1937. С. 293-294. эссеистика Лоренса интерпретируется в терминах «дискурса вырождения» (О. Матич), что позволяет представить нехудожественное творчество писателя в контексте культуры эпохи рубежа веков. Другой задачей данного раздела является выявление отношения самого писателя к проблеме культуры, что, по нашему мнению, немыслимо без рассмотрения литературно-критической и философско-религиозной эссеистики Лоренса. В третьей главе романное творчество писателя анализируется в контексте важнейших идей Ницше, Зедльмайра, Фрейда и Вейнингера. Отметим, что избранные для анализа романы рассматриваются нами не в хронологической последовательности, а с точки зрения значимости для творчества Лоренса тех аспектов проблемы культуры, которые в них заявлены. Именно такая логика позволила нам начать наше исследование с описания рецепции писателем текстов Ф. Ницше, едва ли не важнейшего критика и творца культуры конца XIX-XX веков, чье влияние на Лоренса, равно как и на большинство его современников, сложно переоценить. Проблема антагонизма природы и цивилизации, а также вопрос о правомерности рассмотрения творчества писателя в терминах литературного модернизма (и шире — в контексте культуры «начала века») решались нами на материале итогового лоренсовского романа «Любовнике леди Чаттерли». Наконец, в последнем разделе третьей главы мы обратились к более раннему произведению Лоренса, роману «Сыновья и возлюбленные» с тем, чтобы, начав с частного, на первый взгляд, вопроса о влиянии на ранее творчество писателя работы О. Вейнингера «Пол и характер», сделать некоторые важные наблюдения над тем, как решаются в лоренсовском тексте «проблема пола» и «проблема художника», составляющие, по нашему мнению, сердцевину как проблемы культуры в анализируемую эпоху, так и — во многом — художественного творчества самого Лоренса.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проблема культуры в творчестве Д.Г. Лоренса"

Заключение

Анализ важнейших произведений Дэйвида Герберта Лоренса убедительно демонстрирует всю важность, которую проблема культуры имеет для творчества писателя. Выступая фокусом художнической рефлексии, она проявляется в различных формах на всех этапах писательской эволюции Лоренса. Обобщая сказанное выше, перечислим основные аспекты проблемы культуры в творчестве автора.

Во-первых, проблема культуры неразрывно связана у Лоренса с образом кризиса современной цивилизации. Западный мир, по мнению писателя, находится на грани гибели, при этом столь свойственная «концу века» поэтизация «заката» абсолютно чужда Лоренсу; едва ли не все проявления современной культуры (религия, мораль, философия, искусство) однозначно рассматриваются им как неподлинные, > фальшивые. Причины упадка Лоренс связывает с утратой в европейской культуре представления о гармоничном, целостном человеке — чрезмерным развитием духовного начала в ущерб началу чувственному, инстинктивному, «низшей природе».

Ответственность за абсолютизацию духа несет, по мнению Лоренса, христианская церковь, чья проповедь спасения способствовала охватившему Европу в Новое время страху перед всем сексуальным. С позиции сторонника гармонической целостности человеческой личности и культуры писатель подвергает жесткой критике искусство конца века с его претензией на автономность и самодостаточность. Подобные устремления для Лоренса — неоспоримое свидетельство дегенерации, «болезни мира сегодня», что позволяет рассматривать его литературно-критическое творчество в русле оформившейся во второй половине XIX в. теории вырождения.

Преодоление упадка современной культуры связывается Лоренсом с активизацией взаимодействия индивида с окружающим миром, а также с необходимостью восстановления утраченного единства человека и космоса. Последнее немыслимо без отказа от существующей картины мира и обращения к мифологии и символизму.

Во-вторых, проблема культуры в творчестве Лоренса акцентирует внимание на ницшевской метафоре «смерти Бога», бытии человека и художника в эпоху нигилизма, «переоценки ценностей». Это бытие в художественном мире писателя представляется двойственным. С одной стороны, требование абсолютной спонтанности и открытости окружающему миру предусматривает стихийность реакций, исходящих непосредственно из сердцевины личности. В такой ситуации единственной подлинной ценностью выступает сама жизнь в ее изобилии и непрестанном становлении, тогда как все абсолюты, навязанные человеку извне, мыслятся как «ложные боги». С другой стороны, позднее творчество Лоренса абсолютизирует Космос как пространство, человеку внеположное, трансцендентальное, но при этом связанное с ним посредством незримых нитей-соответствий. Таким образом, установка на достижение свободы от всех внешних ценностей отнюдь не несет в себе, как в случае Ницше, полного и окончательного отказа от сферы сверхчувственного.

Во многом сходную двойственность мы наблюдаем и в представлениях Лоренса о художнике. Творец только тогда может состояться, когда он независим от всех навязываемых ему извне ценностей, когда он одинок, то есть не подчинен диктату «тотальности», будь то традиционная эстетика, мораль или расхожие представления об этике любви. При этом, однако, роль художника как нового человека -человека, создающего себя по своим собственным законам, - в представлении Лоренса, неотделима от роли пророка, провозвестника грядущего царства новой, большей, морали. Необходимость последней очевидна, если взять во внимание представления писателя о непрестанной изменчивости сферы духа, а следовательно - тщете традиционных путей внутреннего развития. Подвижность абсолюта санкционирует индивидуальное богоискательство как единственно возможное.

В-третьих, выделим антропологический аспект проблемы, связанный с пересмотром в постромантической культуре традиционного взгляда на человека: представления об индивиде как целостной личности разрушаются под воздействием господствующих в искусстве начала XX в. аналитических тенденций. Анализ романного творчества Лоренса в свете проблемы разложения цельного человеческого образа дает неожиданные результаты. Декларируемый писателем идеал гармоничной личности оказывается не в силах компенсировать процесс тотальной дегуманизации, в наиболее очевидной форме проявившийся в итоговом лоренсовском романе «Любовник леди Чаттерли». Особого внимания здесь, несомненно, заслуживает тенденция к абсолютизации «низшей природы» человека. Актуализация в лоренсовском творчестве соответствующих тем демонстрирует его бесспорную связь с острой полемикой эпохи по проблемам сексуальности, пола и брака в целом и теориями О. Вейнингера и 3. Фрейда в частности.

Названные аспекты, на наш взгляд, позволяют представить творчество Лоренса в широком контексте постромантической культуры. С одной стороны, писатель предстает наследником эпохи декаданса, важнейшие категории которого, как мы видели, стали неотъемлемой частью лоренсовского мировоззрения. С другой стороны, отразившийся в его творчестве кризис индивидуализма и «утрата середины» позволяют видеть в Лоренсе одного из носителей «модернистской чувствительности» — художника XX века.

Отмеченная двойственность, соединение в текстах Лоренса черт культуры «конца века» и «начала века» определяет в свою очередь то уникальное положение, которое творчество писателя занимает в литературе английского модернизма.

Как справедливо отмечает Майкл Белл, Лоренс «обычно рассматривается как маргинальная фигура по отношению к модернизму»250, представленному в Англии такими писателями, как Э. Паунд, Т.С. Элиот, Дж. Джойс, У. Льюис и В. Вулф. Внимательное чтение лоренсовских текстов, однако, позволяет охарактеризовать его позицию скорее как критическую: «Лоренс был и остается одним из наиболее последовательных критиков модернизма, с которым его объединяет общность исторического контекста»" . Действительно, в 1909 — начале 1910-х гг. Лоренс, печатавшийся в журнале Ф.М. Хойфера (Ф.М. Форда) «Инглиш ревью», принадлежал к тому же писательскому кругу, что и Э. Паунд; а позже - в середине 1910-х — через Б. Расселла и леди Оттолин Моррелл познакомился с некоторыми участниками группы Блумсбери (Э.М. Форстер, Дж.М. Кейнс и др.). Впрочем, подобные сближения носили в случае Лоренса исключительно эпизодический характер, а дружественные отношения с писателями-модернистами неизменно оканчивались разрывом. «Отвратительный человек», — отзывался о Лоренсе Паунд, признавая, однако, творческие заслуги романиста в «трактовке современных сюжетов»252. Не менее резок бывал и сам Лоренс, из всех английских модернистов питавший особую антипатию к Джойсу:

053 автор «Улисса» для Лоренса - «механический писатель»" ; «.ничего,

250 Bell М. Lawrence and Modernism // The Cambridge Companion to D.H. Lawrence / Ed. by A. Fernihough. Cambridge: Cambridge UP, 2001. P. 179.

251 Ibid. P. 179.

252 The Letters of Ezra Pound / Ed. by D.D. Paige. N.Y.: Harcourt, Brace and World, 1950. P. 17.

253 Cit.: Moore H.T. The Priest of Love. P. 536. кроме заплесневелых окурков и засохших кочерыжек — цитат из Библии и проч., их потушили в соусе грязного журналистского ума»254.

Критикуя творчество современников за интеллектуализм и искусственность, Лоренс ратовал за искусство, которое стало бы подлинным выражением «новой морали» гармоничного, свободного в своей спонтанности, человека. Отметим, что во многом сходную эстетическую программу разрабатывал У.Б. Йейтс. Осознавая себя исключительно рассудочной натурой, глубоко переживая дисгармонию между разумом и инстинктивными импульсами, Йейтс видел назначение художника в том, чтобы «соединить ум, душу и тело человека с живым миром вне нас самих»255. Помимо стремления к гармонизации человеческой природы, Йейтса и Лоренса объединяют отрицательное отношение к доктрине искусства для искусства, специфическая неортодоксальная религиозность, основанная на соединении христианства и языческих культов, а также глубокий интерес к проблеме пола и сексуальности.

Таким образом, несмотря на то что сознательно Лоренс дистанцирует себя от культуры модернизма, он тем не менее остается в сфере ее влияния. Слишком многое объединяет его творчество с искусством современников. Это и картина цивилизации, утратившей центр и оттого распадающейся на безжизненные фрагменты. Это и образ человека, фатально расчлененного на составные элементы, сводящиеся к «космическим, физическим и психическим эквивалентам» (Джойс). Наконец, это интерес к «низшим безднам», проявившийся в обращении писателя к эстетике примитива, мифологии и архаике.

254 Цит.: Толмачёв В.М. Символизм и английский роман начала XX века: Д.Г. Лоренс, Дж. Джойс. С. 94.

255 Ellmann R. Yeats: The Man and the Masks. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1987. P. 197.

Список научной литературыКондраков, Сергей Александрович, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Lawrence D.H. A Propos of Lady Chatterly's Lover. L.: Mandrake Press, 1930.

2. Lawrence D.H. A Propos of Lady Chatterly's Lover and Other Essays. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1967.

3. Lawrence D.H. Apocalypse. Florence: G. Orioli, 1931.

4. Lawrence D.H. Apocalypse. Hamburg a.o., 1934.

5. Lawrence D.H. Apocalypse. L.: Heinemann, 1972.

6. Lawrence D.H. Apocalypse. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books,1974.

7. Lawrence D.H. Assorted Articles. L.: Seeker, 1930.

8. Lawrence D.H. Assorted Articles. Freeport (N.Y.): Books for Library Press, 1968.

9. Lawrence D.H. The Collected Letters of D.H. Lawrence: In 2 v. / Ed. by H.T. Moore. -N.Y.: The Viking Press, 1962.

10. Lawrence D.H. Fantasia of the Unconscious. N.Y.: Seltzer, 1922.

11. Lawrence D.H. Fantasia of the Unconscious and Psychoanalysis and the Unconscious. L.: The Penguin Groop, 1977.

12. Lawrence D.H. Lady Chatterly's Lover. Florence, 1928 Privately published.

13. Lawrence D.H. Lady Chatterly's Lover. P.: 1929 Privately published.

14. Lawrence D.H. Lady Chatterly's Lover. L.: Seeker, 1932.

15. Lawrence D.H. Lady Chatterly's Lover. N.Y.: Knopf, 1932.

16. Lawrence D.H. Lady Chatterly's Lover. Hamburg P. - Bologna: The Odyssey Press, 1933.

17. Lawrence D.H. Lady Chatterly's Lover. N.Y.: Groove Press, 1957.

18. Lawrence D.H. Lady Chatterly's Lover. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1960.

19. Lawrence D.H. Pornography and Obscenity. L.: Faber & Faber, 1929.

20. Lawrence D.H. Psychoanalysis and the Unconscious. N.Y.: Seltzer,1921.

21. Lawrence D.H. The Rainbow. L.: Methuen, 1915.

22. Lawrence D.H. The Rainbow. L.: Seeker, 1933.

23. Lawrence D.H. The Rainbow. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1978.

24. Lawrence D.H. The Rainbow. Ware (Hertfordshire): Wordsworth Editions, 2001.

25. Lawrence D.H. Reflections on the Death of a Porcupine and Other Essays. Philadelphia: The Centaur Press, 1925.

26. Lawrence D.H. Reflections on the Death of a Porcupine and Other Essays. L.: Seeker, 1934.

27. Lawrence D.H. Selected Critical Writings / Ed. by M. Herbert. Oxford; N.Y.: Oxford UP, 1998.

28. Lawrence D.H. Selected Literary Criticism / Ed. by A. Beal. Melbourne — L. Toronto: Heinemann, 1955.

29. Lawrence D.H. Sons and Lovers. L.: Duckworth & Co, 1913.

30. Lawrence D.H. Sons and Lovers. N.Y.: The Modern Library, 1922.

31. Lawrence D.H. Sons and Lovers. N.Y.: Boni and Liveright, 1922.

32. Lawrence D.H. Sons and Lovers. N.Y.: Boni, 1930.

33. Lawrence D.H. Sons and Lovers. L.: Seeker, 1933.

34. Lawrence D.H. Sons and Lovers. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1962.

35. Lawrence D.H. Sons and Lovers. Harmondsworth (Mx.): Heinemann; Penguin Books, 1975.

36. Lawrence D.H. Sons and Lovers. Oxford: Oxford UP, 1998.

37. Lawrence D.H. Studies in Classic American Literature. N.Y.: Seltzer,1923.

38. Lawrence D.H. Studies in Classic American Literature. N.Y.: The Viking Press, 1964.

39. Phoenix: The Posthumous Papers of D.H. Lawrence / Ed. by E.D. McDonald. N.Y.: The Viking Press, 1936.

40. Phoenix II: Uncollected, Unpublished and Other Prose Works by D.H. Lawrence / Ed. by W. Roberts, H.T. Moore. L.: Heinemann, 1968.

41. Лауренс Д.Г. Сыновья и любовники / Пер. с англ. Рига: Грамату Драугс, 1929.

42. Лоуренс Д.Г. Любовник леди Чаттерлей / Пер. Т. Лещенко. М.: О-во «Книга», 1991.

43. Лоуренс Д.Г. Любовник леди Чаттерлей / Пер. Я. Думы. Кишинев: Hyperion, 1991.

44. Лоуренс Д.Г. Любовник леди Чаттерлей; Порнография и непристойности / Пер. с англ. М.: МП «Ритм», 1992.

45. Лоуренс Д.Г. Любовник леди Чаттерли / Пер. И. Багрова, М. Литвиновой. Минск: Ураджай, 1992.

46. Лоуренс Д.Г. Любовник леди Чаттерли; новеллы / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1992.

47. Лоуренс Д.Г. Любовник леди Чаттерли Романы / Пер. И. Багрова, М. Литвиновой. М.: Дом, 1995.

48. Лоуренс Д.Г. Любовник леди Чаттерли / Пер. И. Багрова; М. Литвиновой // Соб. соч. В 7 т. М.: Вагриус, 2006. Т.1.

49. Лоуренс Д.Г. По поводу романа «Любовник леди Чаттерли» / Пер. М. Литвиновой // Собр. соч. В 7 т. М.: Вагриус, 2006. Т.1. С. 365 -388.

50. Лоуренс Д.Г. Психоанализ и бессознательное. Порнография и непристойность / Пер. В. Чухно; В. Звиняцковского. М.: Эксмо, 2003.

51. Лоуренс Д.Г. Урсула Брэнгуэн (Радуга) / Пер. В. Мининой. М.: Недра, 1925.

52. Лоуренс Д.Г. Радуга / Пер. с англ.; послесл. Н.М. Пальцева. М.: Радуга, 1985.

53. Лоуренс Д.Г. Семья Брэнгуэнов (Радуга) / Пер. В. Мининой. СПб.: Советский писатель, 1993.

54. Лоуренс Д.Г. Радуга в небе / Пер. Е. Осеневой; комментарии Н. Пальцева// Соб. соч.: В 7 т. М.: Вагриус, 2006. Т.4.

55. Лоуренс Д.Г. Сыновья и любовники / Пер. Р. Облонской. М.: Худож. лит., 1990.

56. Лоуренс Д.Г. Сыновья и любовники; Флейта Аарона / Пер. с англ. СПб.: Политехника, 1992.

57. Лоуренс Д.Г. Сыновья и любовники; Любовник леди Чаттерли; Дева и цыган / Пер. Р. Облонской и др.; вступ. ст. и примеч. Н. Пальцева. М.: ACT, Пушкинская библиотека, 2004.

58. Лоуренс Д.Г. Сыновья и любовники / Пер. Р. Оболонской // Собр. соч.: В 7 т. М.: Вагриус, 2006. Т. 2.1.. ОБЩИЕ РАБОТЫ ПО ИСТОРИИ И ФИЛОСОФИИ КУЛЬТУРЫ

59. Асоян Ю., Малафеев А. Открытие идеи культуры (Опыт русской культурологии середины XIX начала XX веков). М.: ОГИ, 2001.

60. Белый А. Проблема культуры // Символизм как миропонимание / Сост. Л.А. Сугай. М.: Республика, 1994. С. 18-25.

61. Белый А. Символизм // Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. С. 255-259.

62. Бердяев H.A. Кризис искусства // Судьба России. Кризис искусства / Под ред. Л.С. Чибисенкова; В.В. Сапова и др. М.: Канон+, 2004. С. 249-271.

63. Бердяев H.A. Смысл истории // Смысл истории. Новое средневековье / Под ред. Л.С. Чибисенкова; В.В. Сапова и др. М.: Канон+, 2002. С. 7-220.

64. Библер B.C. Михаил Михайлович Бахтин, или Поэтика культуры. М.: Издательство Прогресс; Гнозис, 1991.

65. Вейдле В.В. Умирание искусства / Сост. В.М. Толмачёв. М.: Республика, 2001.

66. Вейнингер О. Пол и характер / Пер. с нем. М.: Латард, 1997.

67. Вулф В. Современная литература / Пер. К. Атаровой // Миссис Дэллоуэй. На маяк. Орландо. Волны. Флаш. Рассказы. Эссе: Сб. / Сост. H.A. Атарова; А.Я. Ливергант. М.: Пушкинская библиотека; ACT, 2004. С. 843-850.

68. Гришунин С.И. Философия науки: Основные концепции и проблемы. М.: Издательство ЛКИ, 2008.

69. Дешарне Б., Нефонтен Л. Символ / Пер. И.Л. Нагле. М.: ACT: Астрель, 2007.

70. Жеребин А.И. Вертикальная линия. Философская проза Австрии в русской перспективе. СПб.: М1ръ; ИД СПбГУ, 2004.

71. Зедльмайр X. Утрата середины / Пер. С.С. Ванеяна. М.: Прогресс-традиция; Издательский дом «Территория будущего», 2008.

72. Зиммель Г. Избранные работы / Сост. А. Жаровского; пер. с нем. Киев: Ника-Центр, 2006.

73. Косиков Г.К. Два пути французского постромантизма: Символисты и Лотреамон // Поэзия французского символизма. Лотреамон. Песни Мальдорора / Под ред. Г.К. Косикова. М.: Изд-во МГУ, 1993. С. 562.

74. Ле Ридер Ж. Венский модерн и кризис идентичности / Пер. Т. Баскаковой. СПб.: Издательство имени Н.Н. Новикова; Издательский дом «Галина скрипсит», 2009.

75. Матич О. Эротическая утопия: Новое религиозное сознания и fin de siècle в России / Авторизованный пер. Е. Островской. М.: Новое литературное обозрение, 2008.

76. Мережковский Д.С. Л. Толстой и Достоевский. Вечные спутники. М.: Республика, 1995.

77. Ницше Ф. Воля к власти / Пер. Е. Герцык и др. М.: Культурная революция, 2005.

78. Ницше Ф. Письма / Сост. и пер. И.А. Эбаноидзе. М.: Культурная революция, 2007.

79. Ницше Ф. Сочинения: В 2 т. / Под ред. К.А. Свасьяна. М.: Мысль, 1990.

80. Ницше Ф. Утренняя заря: Мысли о моральных предрассудках / Пер. с нем. В. Бакусева. М.: Академический Проект, 2008.

81. Нордау М. Вырождение. Современные французы / Пер. Р.И. Сементковского. М.: Республика, 1995.

82. Палья К. Личины сексуальности. Екатеринбург: У-Фактория; Изд-во Урал, ун-та, 2006.

83. Розанов В.В. Люди лунного света: Метафизика христианства. М.: Дружба народов, 1990.

84. Розанов В.В. Опавшие листья: лирико-философские заметки. М.: Современник, 1992.

85. Розанов В.В. Уединенное. СПб.: Типография Суворина, 1912.

86. Руссо Ж.-Ж. Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми // Исповедь. Прогулки одинокого мечтателя. Рассуждение о науках и искусствах. Рассуждение о неравенстве / Сост. В. Мильчина. М.: Пушкинская библиотека; АСТ, 2006.

87. Фрейд 3. Неудовлетворенность культурой // «Я» и «Оно»: Сборник. СПб.: Азбука-классика, 2007. С. 157-281.

88. Фуко М. История сексуальности. Т.1 // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет / Сост. и пер. С. Табачниковой. М.: Касталь, 1996.

89. Хайдеггер М. Ницше и пустота / Сост. О.В. Селин. М.: Алгоритм; Эксмо, 2006.

90. Шпенглер О. Закат Европы / Пер. И.И. Маханькова: В 2 т. М.: Айрис-пресс, 2003.

91. Эйхенбаум Б. М. Толстой и Поль де Кок // Западный сборник. I / Под ред. В. М. Жирмунского. М. Л.: Издательство АН СССР, 1937. С. 291-308.

92. Behler Е. Nietzsche in the Twentieth Century // The Cambridge Companion to Nietzsche / Ed. by B. Magnus; K.M. Higgins. Cambridge: Cambridge UP, 1999.

93. Bridgwater P. Nietzsche in Anglosaxony. Leicester: Leicester UP,1972.

94. Cambridge Companion to Modernism / Ed. by M.H. Levenson. Cambridge: Cambridge UP, 2003.

95. Eliot T.S. The Sacred Wood: Essays on Poetry and Criticism. L.: Methuen, 1934.

96. Ellmann R. Yeats: The Man and the Masks. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1987.

97. Faulkner P. Modernism. L.: Methuen, 1977.

98. Letters of Ezra Pound / Ed. by D.D. Paige. N.Y.: Harcourt, Brace and World, 1950.

99. Merejkowski, Dmitri. Tolstoi as Man and Artist with an essay on Dostoievski. Westminster: Archibald Constable and Co. Ltd., 1902.

100. Modernism: 1890-1930 / Ed. by M. Bradbury; J. McFarlane. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1976.

101. Weininger O. Sex and Character / Authorised translation from the 6th German ed. (1904). L.: Heinemann; N.Y.: Putman, 1906.

102. Wellek R. A History of Modem Criticism: 1750-1950. In 8 v. New Haven (Ct.) L.: Yale UP., 1986.

103. Woolf V. Collected Essays. In 2 vol. / Ed. by L. Woolf. L.: The Hogarth Press, 1966.

104. I. СТАТЬИ И МОНОГРАФИИ ПО ТВОРЧЕСТВУ Д.Г. ЛОРЕНСА

105. Бушманова Н.И. Проблема интертекста в литературе английского модернизма (проза Д.Х. Лоренса и В.Вулф): Автореф. . д-ра. филол. наук. М., 1996.

106. Вулф В. Заметки о Д.Г. Лоуренсе / Пер. И. Бернштейн // Избранное. М.: Художественная литература, 1989. С. 541-544.

107. Ермакова Г.М. Человек и мир в романах Д.Г. Лоуренса: Автореф. . канд. филол. наук. М., 1994.

108. Михальская Н.П. Д.Г. Лоурене: поэтика романа в ее отношении к живописи // Проблемы зарубежной литературы XIX-XX вв. М., 1974. С. 119-131.

109. Михальская Н.П. Дэвид Герберт Лоурене: роман и чувства // Лоурене Д.Г. Сыновья и любовники. СПб: Азбука-классика, 2005. С. 5— 22.

110. Михальская Н.П. Литературно-критические взгляды и теория романа Дэвида Герберта Лоуренса // Московского ордена Трудового Красного Знамени гос. педагогический институт им. В.Л. Ленина. Ученые записки. № 280. М, 1967. С. 33-77.

111. Михальская Н.П. Пути развития английского романа 1920 — 1930-х гг. Утрата и поиски героя М.: Высшая школа, 1966

112. Михальская Н.П. Роман Д.Г. Лоуренса «Влюбленные женщины» // Московского ордена Трудового Красного Знамени гос. педагогический институт им. В.Л. Ленина. Ученые записки. № 280. М, 1967. С. 78-95.

113. Пальцев Н.М. Проблема романа в литературно-критических работах Д.Г. Лоуренса // Проблемы английской литературы XIX-XX вв. М., 1974.

114. Пальцев Н.М. Феникс из Ноттингема: жизнь и судьба // Лоурене Д.Г. Собр. соч.: В 7 т. М.: Вагриус, 2006. Т. 1. С. 5-36.

115. Проскурнин Б.М. Английская литература 1900 1914 гг. (Дж.Р. Киплинг, Дж. Конрад, Д.Г. Лоурене): Текст лекций. Пермь: Изд-во Пермского гос. ун-та, 1993.

116. Пустовалов A.B. Концепция личности и поэтика поздних романов Д.Г. Лоуренса: Автореф. . канд. филол. наук. М., 1998.

117. Толмачёв В.М. Символизм и английский роман начала XX века: Д.Г. Лоренс, Дж. Джойс // Зарубежная литература конца XIX — начала XX века / Под ред. В.М. Толмачёва. В 2 т. М.: Академия, 2007. Т. 2. С. 81-117.

118. Хьюит К. Картирование культурного пространства в XX в. (Д. Лоуренс и Т. Элиот) // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 1998. №3. С. 71-82.

119. Albright D. Personality and Impersonality: Lawrence, Woolf and Mann. Chicago L.: The Univ. of Chicago Press, 1978.

120. Alcorn J. The Nature Novel from Hardy to Lawrence. L. — Basingstoke: Macmillan, 1977.

121. Alldritt K. The Visual Imagination of D.H. Lawrence. L.: Arnold,1971.

122. Balbert P. D.H. Lawrence and the Psychology of Rhythm. The Meaning of Form in The Rainbow. The Hague — P.: Mouton, 1974.

123. Beal A. D.H. Lawrence. Edinburgh L.: Oliver and Boyd, 1961.

124. Becket F. The Complete Critical Guide to D.H. Lawrence. L.: Routledge, 2002.

125. Bedient C. Architects of the Self. George Eliot, D.H. Lawrence, and E.M. Forster Berkeley: Univ. of California, 1972.

126. Burns A. Nature and Culture in D.H. Lawrence. L. Basingstoke: Macmillan, 1980.

127. The Cambridge Companion to D.H. Lawrence / Ed. A. Femihengh. Cambridge: Cambridge UP, 2001.

128. Clarke C. River of Dissolution. D.H. Lawrence & English Romanticism. L.: Routledge & Kegan Paul, 1971.

129. A D.H. Lawrence Miscellany / Ed. by H.T. Moore. Carbondale: Southern Illinois UP, 1959.

130. D.H. Lawrence and Tradition / Ed. by J. Heyers. Amherst: Univ. of Massachusetts Press, 1985.

131. D.H. Lawrence. Novelist, Poet, Prophet / Ed. by S. Spender. N.Y.: Harper & Row, 1973.

132. D.H. Lawrence: A Critical Anthology / Ed. by H. Coombes. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books Ltd., 1973.

133. D.H. Lawrence: A Critical Study of the Major Novels and Other Writings / Ed. by A.H. Goome. Hassocks (Sussex): The Harvester Press; N.Y.: Barnes & Noble, 1978.

134. D.H. Lawrence: New Studies / Ed. by C. Heywood. L. -Basingstoke: Macmillan, 1987.

135. Daleski H.M. The Forked Flame. A Study of D.H. Lawrence. L.: Faber and Faber, 1965.

136. Delaveney E. D.H. Lawrence and Edward Carpenter. A Study in Edwardian Transition. L.: Heinemann, 1971.

137. Draper R. D.H. Lawrence. L. — Basingstoke: Macmillan, 1976.

138. Ebbatson R. Lawrence and the Nature Tradition: A Theme in English Fiction, 1859 — 1914. Hassocks (Sussex): The Harvester Press; Atlantic Highlands (N.J.): Humanities Press, 1980.

139. Edwards D. The Rainbow: A Search for New Life: A Reader's Companion to the Novel. Boston: Twayne, 1990.

140. Fjagesund Peter. The Apocalyptic World of D.H. Lawrence. Oslo: Norv. Univ. Press, 1991.

141. Ford G.H. A Study of the Novels and Stories of D.H. Lawrence. N.Y.: Holt, Rinehart, Winston, 1965.

142. Gittord H.; Williams R. D.H. Lawrence and Anna Karenina // Russian Literature and Modern English Fiction / Ed. by D. Davie. Chicago — L.: Univ. of Chicago Press, 1968. P. 148-163.

143. Goodheart E. The Utopian Vision of D.H. Lawrence. Chicago (II1): The University of Chicago Press, 1963.

144. Gregory H. D.H. Lawrence: Pilgrim of the Apocalypse. A Critical Study. N.Y.: Grove Press, 1957.

145. Holderness G. D.H. Lawrence: History, Ideology and Fiction. Dublin: Gill and Macmillan; Atlantic Highlands (N.J.): Humanities Press, 1982.

146. Hough G. The Dark Sun. A Study of D.H. Lawrence. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1961.

147. Howe M.B. The Art of the Self in D.H. Lawrence. Athens (O.): Ohio UP, 1977.

148. John B. Supreme Fiction. Studies in the work of William Blake, Thomas Carlyle, W.B. Yeats and D.H. Lawrence. Montreal L.: Mc'Gill-Queen's UP, 1974.

149. Kermonde F. Lawrence. L.: Fontana-Collins, 1973.

150. Kiely R. Beyond Egotism: The Fiction of James Joyce, Virginia Woolf and D.H. Lawrence. Cambridge (Mass.) L.: Harvard UP, 1980.

151. Kinkead-Weekes M. D.H. Lawrence: Triumph to Exile, 1912 — 1922. Cambridge: Cambridge UP, 1996.

152. Leavis F.R. D.H. Lawrence: Novelist. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1978.

153. Leavis F.R. Thought, Words and Creativity. Art and Thought in Lawrence. L.: Chatto & Windus, 1976.

154. Meyers J. D.H. Lawrence and the Experience of Italy. Philadelphia: Univ. of Philadelphia Press, 1982.

155. Meyers J. D.H. Lawrence: A Biography. N.Y.: Knopf, 1990.

156. Modiano M. Domestic Disharmony and Industrialization in D.H. Lawrence's Early Fiction. Uppsala: Acta Univ. Upsaliensis, 1987.

157. Moore H.T., Roberts W. D.H. Lawrence. L.: Thames and Hudson,1988.

158. Moore H.T. The Priest of Love: a Life of D.H. Lawrence. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 1976.

159. Murfin R.C. Swinburne, Hardy D.H. Lawrence and the Burden of ^Belief. Chicago (II1): Univ. of Chicago Press, 1978.

160. Niven A. D.H. Lawrence: The Novels. Cambridge: Cambridge UP,1979.

161. Nixon C. Lawrence's Leadership Politics and the Turn Against Women. Berkeley: Univ. of California Press, 1986.

162. Panichas G.A. Adventure in Consciousness. The Meaning of D.H. Lawrence's Religious Quest. The Hague: Mouton, 1964.

163. Pinon F.B. A D.H. Lawrence Companion: Life, Thought, and works. L. Basingstoke: Macmillan, 1978.

164. Sagar K. The Life of D.H. Lawrence. L.: Methuen, 1982.

165. Spilka M. The Love Ethic of D.H. Lawrence. Bloomington: Indiana UP, 1955.

166. Viinikka A. From Persephone to Pan: D.H. Lawrence's Mythopoetic Vision of the Integrated Personality. Turku: Turun yliop, 1988.

167. Weiss D.A. Oedipus in Nottingham: D.H. Lawrence. Seattle: Univ. of Washington Press, 1962.

168. Worthen J. D.H. Lawrence and the Idea of the Novel. L. -Basingstoke: Macmillan, 1979.

169. Worthen J. D.H. Lawrence: The Life of Outsider. Harmondsworth (Mx.): Penguin Books, 2006.

170. Zytaruk G.J. D.H. Lawrence's Response to Russian Literature. The Hague P.: Mouton, 1971.