автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Проблема субъективности истины

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблема субъективности истины"

Лимонов Игорь Борисович

ПРОБЛЕМА СУБЪЕКТИВНОСТИ ИСТИНЫ

Специальность 09.00.01 - Онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Иваново - 2004

Работа выполнена в Елабужском государственном педагогическом университете.

Научный руководитель - доктор философских наук, профессор

Мартынычев Иван Васильевич.

Официальные оппоненты:

- доктор философских наук, профессор Волков Владимир Николаевич;

- доктор философских наук, профессор Дорожкин Александр Михайлович.

Ведущая организация - Ивановская государственная архитектурно-строительная академия.

Защита состоится « /-£» г. в !Й.. часов на за-

седании диссертационного совета Д 212.062.01 при Ивановском государственном университете по адресу: 153025, Иваново, ул. Ермака, д. 37/7, ауд. 207.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ивановского государственного университета.

Автореферат разослан

2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета:

О.В. Рябов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность и степень разработанности темы исследования.

Несмотря на значительное количество монографий, диссертаций, научно-философских и религиозно-философских работ, посвященных проблеме истины, исследования в рамках данной проблемы сохраняют свою актуальность. И особую значимость имеет вопрос субъективности истины. Это предопределено рядом обстоятельств:

1. Истина - центральное понятие, имеющее постоянную значимость как для философии, так и для частных наук. Понятие «истина» есть стержневой момент всякого философского учения. Философ любого направления ставит задачу обоснования истинности своих представлений о мире и человеке.

2. Сохраняется неоднозначность существующих подходов и недостаточная разработанность проблемы субъективности истины. Достаточно глубоко проработанные концепции корреспонденции и когерентности истины воспринимаются как неоднозначные и не дающие исчерпывающего ответа на волнующие исследователей вопросы. Обоснованность концепции прагматичности тем более сомнительна, поскольку в соответствии с ней можно прийти к выводу, что наше знание, в случае, если оно «помогает нам жить», - истинно, не зависимо от того, адекватно ли оно отображает реальную, объективную суть мира. Концепцию конвенциальной истины многие авторы даже не упоминают, что сопряжено с принципиальным непризнанием ими договорного (согласительного) способа определения истинности знания.

В течение длительного времени в отечественной философии советского периода речь шла именно об объективной истине. Субъективность, субъективные моменты познавательной деятельности часто оценивались как помеха в достижении истинного (объективного) знания. О неизживности философского, идеологического плюрализма, о важности личностного, экзистенциального аспектов понятия истины, человекоразмерности знания стали активно писать и говорить только в 80-х - 90-х годах XX столетия. Авторы философских и публицистических статей обратили внимание на то, что невозможно не учитывать наличие личностных, ценностных, религиозных аспектов человеческого опыта, а также на то, что во всех формах познавательной деятельности (а не только в науке) люди пользуются понятием «истина»1. До этого периода понятие «субъективная истина» не фигурировало в отечествен-

1 См., например: Арссньев A.C. Размышления о работе C.J1. Рубинштейна «Человек и мир» // Вопросы философии, 1993.- № 5. - С. 130-160; Крымский С.Б. Культурно-экзистенциальные измерения познавательного процесса// Вопросы философии, 1998.-№ 4. С. 140-149; Лекторский В.А. О толерантности, плюрализме и критицизме// Вопросы философии, 1997.- № 11. - С. 46-54; Маркова J1.A. О возможностях соотнесения науки и религии // Вопросы философии, 1997. - № 11. - С. 73-89; Митюгов В.В. Познание и вера // Вопросы философии, 1996. - № 6. - С. 54-65; Молчанов В.И. Cogito. Синтез. Субъективизм // Вопросы философии, 1996. - № 10. - С. 133-143; Свинцов В.И. К вопросу о соотношении понятий «истина» и «художественная пр > осо ские на ki 1984. — № 4.

ЮС. НАЦИОНАЛЬНАЯ 3

ОЬ

ной философской литературе, или же воспринималось как синоним понятий «личное мнение», «заблуждение» и пр.

3. Личностный характер философского знания. В пользу субъективности философского знания свидетельствует феномен плюрализма философских учений. Философия не может восприниматься как однозначно обязательное знание. В частных науках знание в значительной степени безлично, объективно. Философии же, наряду со стремлением к истинности знания, свойственны чувственность, эстетичность процесса философствования, а также «персональность» знания, как его результата. Как отмечал М. Мамар-дашвили: «... мы узнаем акт философствования как акт некой автономной, неритуальной мысли и одновременно знаем имя. <... > Философия <... > датируется, она индивидуальна и датируема»1.

4. В российском обществе наличествует кризис рациональности, «сползание» сознания многих наших современников и общественного сознания в целом в сторону нигилизма и мифологии, слепой веры, мистики и оккультизма. В.А. Лекторский, отмечая вредные последствия доведенных в свое время до абсурда технологический подходов к пониманию сущности человека, одновременно предупреждает: «Крушение этой идеологии с ее технократизмом и узким сциентизмом вызвало весьма характерную реакцию: в современном

российском обществе нарастает волна анти-научности и анти-

2

рациональности, которая грозит затопить всякие остатки здравого смысла» . Тотальное наступление антирационализма, преобладание религиозно -мистической картины мира, суеверий, антинаучных и псевдонаучных домыслов над рационально-понятийным восприятием мира отмечает в своей статье и В.П. Огородников3: «Астрологи и прорицатели, гадалки и колдуны, маги и волшебники, и прочие шарлатаны всех "методик" н рангов, как и в средневековье, собирают обильную дань с суеверий»4.

5. Для материалистической философии характерно понимание истины как осознанного, независимого от субъекта содержания знания. Но носителем знаний является человек - субъект, наделенный разнообразными чувствами и личностными психологическими характеристиками. И понятие истины явно не вкладывается в рамки представлений об истине как отражении объективной реальности, как об общеобязательном знании. Человек не только познает истину, но и творит ее. Это, по-крайней мере, справедливо для сферы нравственной жизни. Следует осмыслить истину как феномен субъективной реальности, а субъективность - как неизменный атрибут нашего знания.

1 Мамардашвши М.К. Философские чтения. - СПб.: Азбука-классика, 2002. - С. 12.

2 Исторические типы рациональности / Отв. ред. В.АЛекторский. - Т. 1. - М., 1995 // Available from: URL: http://www.phiIosophy.ru/library/ratiohist.htmI. - С. 3-4.

3 См.: Огородников В.П. Философия, научное мировоззрение и политика // Вестник РФО. -2002.-№4(24).-С. 123-126.

4Там же.-С. 124.

Цели и задачи исследования

Объектом исследования является истина - универсалия субъектно-объектного ряда, содержанием которой в классическом понимании является характеристика знаний, правильно, адекватно отражающих предметы и явления действительности в сознании познающего субъекта, воспроизводящих их так, как они существуют вне и независимо от сознания. Содержание понятия «истина» имеет также множество иных трактовок в различных школах неклассической и постнеклассической философии.

Предмет исследования - истина как феномен субъективной реально -сти, особенности, свойства субъективных аспектов истины, особенно в сферах религиозного, экзистенциального, нравственного сознания.

Цель исследования - раскрыть специфику и условия применимости понятия «истина» к знаниям и опыту в сфере субъективного.

Задачи исследования:

> обобщить разнообразные аспекты проблемы истины в свете представлений о многообразии ее форм и способов обоснования для разных сфер практически-познавательной деятельности;

проанализировать проблему, заключающуюся в соотношении представлений об объективной истине с тем фактом, что само понятие истина - есть характеристика не объективной реальности (объекта познания), а именно знания, относящегося к полю субъективной реальности;

дополнить анализ сциентических аспектов познания анализом его экзистенциальных составляющих;

выявить методологические подходы применения понятия «истина» в сфере нравственного и экзистенциального опыта;

осознать реальность противоречия между свободой совести, идеологическим плюрализмом на уровне общества и необходимостью целостности (монистической системности) мировоззрения личности.

Методологическая и теоретическая основа исследования. Автор исходит из конкретных философско-мировоззренческих принципов и оценочно-аксиологических критериев. Он ориентирован на методологическую базу диалектики, свои убеждения, традиции философского понимания мира и умеренный гносеологический оптимизм. В оценочном плане автор основывается на признании безусловной значимости принципов гуманизма, общечеловеческих норм нравственности, самоценности человека, жизни, необходимости поиска гармонии во взаимоотношениях между людьми, во взаимоотношениях человека и природы. Предпринята попытка применить интегративную методологию исследования актуальных проблем теории познания.

Теоретической базой исследования послужили работы отечественных и зарубежных авторов прошлого и современности по проблемам гносеологии, представляющих различные школы и направления философии (материалистические и идеалистические, сенсуалистские и рационалистические, атеистические и религиозно-идеалистические).

Научная новизна диссертации и положения, выносимые на защиту.

Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней:

1. получили философское обоснование:

1.1. переход от традиционного противопоставления различных концепций истины, отличающихся по признаку выбираемых критериев истинно -сти знания, к разграничению сфер их применения и нахождения вариантов их дополнительности;

1.2. тезис о применимости дефиниции «истинное знание» на те формы духовного опыта, которым традиционно материалисты отказывали в праве претензий на истину;

2. исследованы возможности перехода от жесткого противопоставления атеистических и религиозных взглядов к взвешенному поиску онтологических и гносеологических источников идейного плюрализма, проявляющегося в феноменах религии и атеизма;

3. осознан и описан феномен «творения истины» в противовес и в добавление к понятию «познание истины»;

4. введено в научный оборот понятие «комплексная истина», то есть целостное, многокомпонентное духовное образование (мировоззрение индивида), различные части которого равно, но по различным основаниям, имеют право именоваться «истинными знаниями»;

5. раскрыто содержание понятия «субъективность истины», показана необходимость различать два вида, две формы феномена субъективности в познании истины: 1) негативная субъективность, искажающая истину и ведущая к заблуждению; 2) позитивная субъективность истины как ее способ существования и становления духовной творческой силой в познании мира и в реальной жизни и деятельности человека.

В качестве основных защищаемых положений выступают представление о применимости понятия «истина» к знанию, как духовному продукту, полученному во всех сферах общественного сознания (в том числе религиозной, нравственной, художественно-эстетической), и тезис об органической включенности субъективного в истинное знание и выделение понятий «негативная» и «позитивная субъективность».

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Выводы и теоретические обобщения, полученные в ходе данного исследования, предполагают пересмотр методологических и мировоззренческих подходов к оценке различных форм духовного освоения мира и результатов познавательной деятельности. Речь идет о применимости положений и выводов диссертационного исследования при решении следующих задач:

^ философское осмысление гносеологических оснований идеологического плюрализма и связанного с ним принципа свободы совести;

поиск общей ценностной основы и цивилизованных форм взаимодействия между носителями различных типов мировоззрения (идеалистиче-

ского и материалистического, атеистов и сторонников тех или иных религиозных учений);

определение и обоснование социально значимых границ толерантности в условиях идеологического плюрализма;

> философское обоснование социальных принципов отделения церкви от государства, школы от церкви, светской власти, защиты прав и свобод человека;

философский анализ феноменов религиозного фанатизма, религиозного и национального экстремизма, ксенофобии;

разработка методологических и мировоззренческих принципов определения роли философии в системе образования и смыслового поля учебного курса «философия».

Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре философии и социологии Елабужского государственного педагогического университета. Основные положения и выводы диссертации изложены в авторских публикациях 1997 - 2004 годов общим объемом 6,3 п.л. С отдельными докладами по профилю исследования автор выступал на научных конференциях, в том числе:

- «Актуальные проблемы гуманитарных и экономических наук в современных условиях» (Нижнекамский филиал Московского гуманитарно -экономического института, 1997 г.);

- «Актуальные проблемы гуманитарного и экономического образования в негосударственных вузах» (Кировский филиал Московского гуманитарно-экономического института, 1998 г.).

Идеи диссертации использованы автором и его коллегами по работе в учебном процессе и в подготовке и применении методических пособий по философии для студентов и аспирантов, для оценки истинности социологических исследований и практических рекомендаций по развитию творческих способностей молодежи.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав основной части, заключения, библиографического списка использованной литературы. Структура и логика построения работы обусловлены поставленными задачами исследования. Общий объем диссертации 189 стр., библиографический список включает 110 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновываются выбор темы, ее актуальность, степень разработанности, цели и задачи, объект и предмет исследования, характеризуются его методологическая основа и информационная база, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы.

Глава первая («Проблема субъективности истины в европейской философской традиции») представляет собой историко-философский анализ эволюции представлений об истине и субъективных аспектах познавательного процесса.

§ 1. Осмысление субъективности знания в философии Античности и средневековья.

Неоднозначность оценки субъективной стороны познавательного процесса прослеживается в истории философии с античных времен. Взгляды Гераклита Эфеского, учившего в познании истины следовать природе вещей, явились предпосылкой формирования идеи объективной истины и концепции корреспонденции - оценки истинности знания как его соотнесения с предметной сферой. Софисты понимали субъективность истины как ее зависимость от целей познания. Они впервые выделили проблему субъективности истины как имеющую фундаментальное значение для жизни человека, заложив основы прагматической и конвенциальной концепций истины. Сократ утверждал принципиальную возможность познания объективной истины. По его логике истина выявляется в сопоставлении различных сфер субъективности, порождающем вопросы и ответы, а объективная истина - это результат выбора из того, что прошло испытание обсуждением. Сократ ищет объективное обоснование меры добра и зла, недооценивая субъективные факторы человеческого восприятия мира. Он стремился вывести на уровень объективного знания ценностные установки людей. С идеалистических позиций Платона познание истины есть познание идеи, так как истинное бытие есть бытие вечных и неизменных идей. Но для обоснования этой теории познания нужен идеальный мир, в котором истина изначально определена. По Платону душа человека погружена в идеальный мир, где субъективное становится тождественным объективному вечному идеалу всех вещей и творений. Аристотель исходит из признания первичности реального мира относительно воспринимающего субъекта. Он считает чувственное познание в основе истинным, различая при этом мнение (доксу), основанное на случайных и единичных фактах, и научное познание (эпистему), как результат выявления необходимого и всеобщего. Оставался эмпириком в теории познания и Эпикур, понимавший истину как соответствие чувственных образов вещам, а субъективность истины как свободу отклоняться от нее в случае необходимости. Стоики (Зенон, Христип), также считая основой познания восприятие, критерием истинности представлений полагали их соответствие с представлениями других людей. Такую истину можно назвать конвенциальной. Ее субъективность выступает в явной форме. Отрицанием возможности познать объективную истину характеризуются взгляды представителей скептицизма (Пиррон, Секст Эмпирик). Они заложили основы для формирования в дальнейшем философии прагматизма, открывая еще один способ осознания проблемы субъективности истины как организующей формы человеческого опыта.

В европейской религиозной философии Средних веков обоснованием важнейших истин выступали не эмпирический опыт и критический разум, а вера и божественное откровение. Иоан Скот Эриугена, Бонавентура, Фома Аквинский считали, что высшую причину всего (бога) нельзя исследовать философскими методами. В системе духовного постижения мира они отводили философии и науке более низкое место по отношению к теологии. Фома Аквинский различал истины разумные (доказуемые при помощи естественного разума), неразумные (иррациональные) и сверхразумные (например, догматы Троицы, творения мира из ничего, воскрешения из мертвых). «Разумная истина» Фомы укладывается в логическую концепцию истины, основанную на принципе соответствия мысли действительности. «Неразумная» и «сверхразумная» - в онтологическую концепцию истины, используемую Аквинатом в теологических целях: вещь истинна, если она соответствует божественной мысли; мысль постигает истину бытия, если идет по пути творца и его творения. Субъективность истины в том, что она открывает замысел творца, замысел сотворения мира, а потому является результатом творческой деятельности. Здесь уже есть основание отличать положительную субъективность истины как ее творческую силу от отрицательной субъективности как отклонения от замысла творца, то есть от истины к заблуждению.

§ 2. Эволюция взглядов на субъективность знания в философии Возрождения и Нового времени.

Новым этапом понимания субъективности истины стал совершенный в эпоху Возрождения переход от теоцентризма к антропоцентризму, когда творцом истины был признан человек. Субъективность заявила о себе как гениальность, созидающая сила природы и человека, когда не постижение бога, а познание природы стало делом науки и философии (Данте, Петрарка, Салютати, Бруни, Л. Вала, Фичино, Помпораци, П. Мирандола, Гассенди, М. Монтень). Теория познания Джордано Бруно исходит из идеи, что познание начинается с восприятия и идет к представлениям, рассудку и разуму. Оно представляет собой сугубо человеческую способность, в которой субъективность становится условием постижения объективной истины.

Обоснование этих идей привело к тому, что философская мысль Нового времени обратилась к науке, к ее конкретной методологии, где субъективность проявилась в предпочтении эмпирических или теоретических способов постижения истины (эмпиризм и рационализм). Родоначальник эмпиризма Ф. Бэкон критикует догматизм и скептицизм, искажающие понимание истины, и силлогизм как единственно достоверный метод логического обоснования, предлагая взамен путь индукции. В его понимании субъективность истины означает зависимость ее от экспериментального подтверждения и от того значения, которое она имеет в практической деятельности человека. Р. Декарт возвеличивает творческую силу разума, понимая субъективность как способность постигать истину, не обращаясь к опыту.

Учение Р. Декарта имело взаимоисключающие друг друга толкования его последователей. Н. Мальбранш скептически относился и к рациональному и к чувственному познанию, считая лишь Бога единственной гарантией как достоверности познания, так и существования мира. Б. Паскаль также стоял на позициях скептицизма. А. Арно отстаивает мысль о двойном пути познания истины (истина веры относится лишь к сфере теологии). Т. Гоббс, отвергая идею двойственной истины, считает, что лишь научная философия постигает действительную истину. Формулировка понятия «истина» Д. Локка укладывается в рамки классической концепции корреспонденции. Он ставит задачу различения реальной истины от химерической, различает бесспорное и правдоподобное знание.

Субъективный идеализм Дж. Беркли дает ему возможность показать, что истина представляет собой воображаемый мир идей, в котором творит субъект познания, объединяя их в собрание идей и ощущений. Реальный мир вещей созидается тем же способом, только не человеком, а богом.

Д. Юм в ответе на вопрос о том, что является источником наших ощущений, отвергает как позицию Локка (реальность), так и мнение Беркли (дух, бог). Наши восприятия не говорят нам ни о существовании мира, ни о его несуществовании. По Юму существуют два вида отношений: отношения «идей» (абстрактных понятий) и отношения «реальных вещей» (содержания наших восприятий). Юм, говоря о «реальных вещах», показывает, что это реальность, о которой мы не знаем. Однако об отношениях «идей» он утверждает, что возможны истинные суждения, утверждения, т.е. Юм склоняется к когерентной концепции истины. Но она по своей сути является субъективной истиной. В ней есть лишь тень объективности: законы логики, которые мы применяем, оперируя понятиями и оценивая наши суждения как истинные или ложные. В философии материализма, наоборот, субъективность истины представляет тень ее объективности, ее независимости от субъекта вопреки тому, что он владеет истиной и постигает ее.

И. Кант стремился решить дилемму субъективности и объективности истины, не противопоставляя, а различая субъективные и объективные аспекты процесса познания. Кант ясно осознавал негативный аспект субъективности знания и в «Критике чистого разума» анализирует возможность и пути очищения знаний от негативного влияния. Кант показывает, что метафизика не может дать объективную истину, так как опыт не имеет дело со сверхчувственной сферой. Идеи бога, свободы, бессмертия недоказуемы теоретически. Результатом деятельности разума человека является выработка идей, не являющихся отображением объективной реальности, но имеющих непреходящую значимость для человечества при сотворении новой объективной реальности.

У Гегеля субъективность истины проявляется как претворение разумного самосознания в действительность им самим, как самопознание индивида

и его дальнейшее восхождение от субъективных истин к абсолютной идее (абсолютной истине).

А. Шопенгауэр на место гегелевской Абсолютной идеи ставит Мировую волю. Окружающий мир - это всего лишь наши представления. Человек как субъект (как частная воля) обладает стремлением к жизни, но не имеет достаточной свободы ни в познании, ни в поступке, ни в судьбе, так как над ним довлеет Мировая воля.

Ф. Ницше не только отрицает возможность познания объективной истины, но и сомневается в необходимости такого стремления. Он показывает субъективность всякого человеческого знания, включая субъективность всех философских истин, всех философов.

§ 3. Субъективность истины в осмыслении российских философов.

В философии российских мыслителей XIX - начала XX вв. причудливо сочетается стремление познать объективную истину и оценить субъектность, самость человеческого духа. В России указанного периода можно наблюдать представителей западничества и славянофильства, религиозно-мистического и материалистического (позитивистского) направлений.

A.И. Герцен развивал мысль о соединении философии с естествознанием, о необходимости овладения учеными методом диалектики, считая, что именно наука через единство опыта и умозрения может дать людям объективную истину. Тем не менее и он интуитивно чувствовал, что человек не исчерпывается своей рациональной составляющей, и что в человеческом сознании понятие истины нерасторжимо с его субъективностью, с его волей, желаниями.

Л.И. Шестов выделяет способность человека в своем разумении идти дальше науки, то есть не только адекватно отображать мир, но и творить сообразно своему духу, выходя за рамки законов материального мира. В его взглядах просматривается признание субъективной составляющей человеческого понимания истины, как более значимой, чем объективное знание.

B.C. Соловьев считал, что разум не может открыть человеку истину, так как он только отображает то, что уже дано. Истина - цельное знание, включающее и объективные и субъективные аспекты, и рациональное и интуитивное постижение, единение религиозной и научной истины.

П.А. Флоренский, оценивая мир реальной жизни как падшее бытие, царство раздробленности, стремится обрести Истину, понимаемую им как абсолютные устои, безусловно достоверные начала, которые возможно обрести только через церковность. Проанализировав сферу рациональной философии и правила формальной логики, он пришел к выводу, что они не дают пути к Истине. По Флоренскому «Истина есть интуиция-дискурсия», как «це-ло-купное Единство, как единый, в себе законченный Субъект»1. Стремление

1 Флоренский П.А. Столп и утверждение истины: Т. 1 (1) / Редакц. Совет: В.В. Степин (преде.) и др., Репринт с издания 1914 г. - М.: Правда; Вопросы философии, 1990. - С. 43.

человека познать своим разумом истину - это «начало дьявольской гордыни». Человек должен отказаться от своей самости, отдаться вере, так как истиной владеет Бог, а церковь есть «Столп и утверждение Истины».

В.В. Розанов осознавал субъективность истины как неразрывную связь содержания человеческого опыта и субъективных укорененных в человеческой природе качеств. Он обосновывал неизбежность разнообразия стилей философствования, типов мышления, мироощущения. В.В. Розанов длительное время тяготел к внецерковным формам религиозности, но, в конечном счете, признал, что церковь помогает объединению и примирению раздираемых противоречиями умов.

Не устраивают рамки вещного познания и Б.П. Вышеславцева. Он критикует «западный имманетизм, со всеми его вариантами материализма, натурализма, позитивизма» , ищет «свою истинную самость со всей загадочностью своей трансцендентности и с парящей надо всем свободой»2.

Н.О. Лосский говорит о возможности познания человеком объективных свойств познаваемых сущностей, но указывает на неполноту и фрагментарность наших знаний, на то, что каждый находит «различное содержание в одном и том же объекте»3. Он не просто указывает на субъективные моменты познания, но утверждает, что сами познаваемые объекты, их свойства, все действия и события детерминируются субъектами - субстанциональными деятелями различных уровней. Высший уровень - Бог как металогическое бытие, сверхкосмический принцип.

В религиозном русле мыслил и И.А. Ильин. В своем творчестве он уделяет большое внимание субъективности духовного опыта человека, отвергает представления о «коллективном бессознательном», подчеркивает индивиду-

4

альность духовного опыта, в том числе и религиозного .

Общим (за редким исключением) моментом во взглядах различных философских школ на сущность истины является то, что истина - это не свойство отображаемой сознанием действительности, а характеристика, оценка мысли, знания с точки зрения ее истинности. Но и само понятие действительности различно для разных философских школ и направлений. Гносеологические воззрения неразрывно связаны с общими онтологическими установками мыслителя.

§ 4. Плюрализм современной философии как проявление субъективности истины.

Ситуация философского плюрализма подталкивает к мысли о недостижимости истины (если она едина и объективна). Поэтому многие стремились к его преодолению. Но единомыслие в философии оказалось недостижимым.

| Вышеславцев Б.П. Этика преображенного эроса. - М.: Республика, 1994. - С. 260.

3 Лосский И.О. История русской философии / Ред. М.Н. Ишков; пер. с англ. - М.: Совет-

4 СМ.: Ильин H.A. Аксиомы религиозного опыта. - М.: ACT, 2004. - С. 20-31.

Исторически одномоментное наличие целого ряда философских школ и течений предопределяется личностным, субъективным характером философского познания.

Плюрализм философских учений подтверждает представления об относительности и исторической обусловленности каждой конкретной философской истины. Притом относительности не только как определенного уровня приближенности к абсолютной истине, но и соотнесенности знания с познающим субъектом, обусловленности содержания истины субъектом.

Эта относительность касается:

• определенной меры ограниченности каждого вопроса, рассматриваемого той или иной теорией;

• высвечивания в каждом философском учении не всех, а отдельных аспектов рассматриваемых явлений, сфер бытия и сознания;

• неисчерпаемости основных философских тем;

• конкретно-исторической ограниченности познавательных возможностей человека;

• личностного характера философского знания;

• неразрывности собственно познавательных, аксеологических и телеологических компонентов истины.

Плюрализм взглядов на саму проблему истины выражается как в различии воззрений на нее в разные исторические эпохи (что можно объяснить эволюцией знания), так и в исторически одномоментном несовпадении позиций. Узловыми позициями разногласий здесь являются:

• вопрос объективности окружающей нас реальности, от ответа на который зависит сама постановка понятия истины и познавательных целей;

• вопрос познаваемости мира, со шкалой мнений от агностицизма и скептицизма до гносеологического оптимизма, основанного на полагании принципиальной познаваемости мира;

• вопрос критериев истины, по способу ответа на который в основном и классифицируют существующие концепции истины.

В качестве основных концепций истины принято выделять концепцию корреспонденции (истина как соответствие знаний действительности; Аристотель, Ф. Бэкон, Б. Спиноза, Д. Дидро, Л. Фейербах, В.И. Ленин), концепцию когерентности (истина как свойство самосогласованности знаний; Лейбниц, Спиноза, Гегель, Нейрат, Гемпель) и концепцию прагматичности (истина как полезность, эффективность знания; У. Джеймс, Ч. Пирс, Д. Дьюи). Следует выделить и концепцию конвенциализма (условно-договорный характер истины; А. Пуанкаре, Р. Карнап). Ни одна концепция не смогла стать в полной мере исчерпывающим и общепризнанным объяснением проблемы истины. Каждая из них вызывает определенные вопросы и сомнения.

В рамках концепции корреспонденции сложность вызывает сама попытка сравнивать объект познания и знание о нем (реально наличное и иде-

ально сущее). Следовательно, здесь не может наблюдаться отношения изоморфизма.

При оценке когерентности суждений, теорий, мы сталкиваемся с проблемой истинности исходных посылок. Если ошибочно определены в качестве верных исходные понятия (хотя бы одно из них), то результат даже самых обширных и логически блестяще построенных рассуждений обречен на неистинность знания-результата. Встает вопрос об обосновании самих исходных понятий, и мы упираемся в бесконечность цепи доказательств (Секст Эмпирик). И мы обречены на поиск субъективных оснований истины, на факт выбора исходный позиций и правил логики мышления.

Прагматический подход означает отказ от поиска объективной истины, так как знание в определенных случаях может приносить пользу, не отражая реальных свойств познаваемых объектов. Да и само понятие полезности субъективно. Вопрос полезности относителен и не определен для различных степеней отдаленности результатов человеческой практики. Кроме того, если истинность проверяется практикой, применением знания, то на момент начала действия мы постоянно попадаем в ситуацию невладения истиной.

Монистически четко, с позиций одной из концепций дать исчерпывающее определение истины не удается. Кроме того, встает вопрос о способах постижения истины, о сферах познания, в связи с которыми следует различать научную, философскую, религиозную истины. Все они дают ту или иную информацию о мире и человеке, об объекте и субъекте. Влияние субъекта на содержание знаний неустранимо, но оно неоднозначно.

Глава вторая («Субъективность как атрибутивное свойство истины и неоднозначность его последствий») посвящена анализу субъективности как важного аспекта бытия человека. Субъективность проявляется как наличие у человека конкретных, именно ему свойственных позиций и взглядов, чувств и эмоций, ценностных и целевых установок.

Философствование (как и научные изыскания, занятие искусством и другие виды духовной деятельности) совершается для реализации человеческих интересов, является выражением субъективности. Длительное время в теории познания субъективность трактовалась как помеха в достижении правильного, объективного знания о мире, фактор ограниченности наших познавательных возможностей. Высвечивается противоречие между пониманием субъективности как помехи в познании истины и субъектности (субъективности) как самоценной характеристики человека, источника его творчества.

Следует выделить две стороны субъективности познавательного процесса и знаний, как его результата: «негативную субъективность» (как искажение картины объективного мира) и «позитивную субъективность» (как источник творения мира духовного).

§ 1. Негативная субъективность: субъективность как искажение истины.

Совокупность познавательных возможностей индивида не укладывается в простейшую шкалу показателя уровня интеллекта по принципу «вышениже». Любые два индивида, имеющие высокий уровень интеллекта, будут «умны» каждый по-своему, то есть будут иметь отличительные особенности в своем рациональном мышлении, характере совершаемых мыслительных операций, интуиции и т.д. У людей индивидуальны и особенности чувственного восприятия мира и самих себя. Уже на стадии восприятия информации о внешнем мире через визуальные, звуковые, тактильные и прочие сигналы -мы разные.

Восприятие и осмысление окружающей действительности мы осуществляем через призму имеющейся на данный момент системы ценностей, совокупности чувств, эмоций. Это сказывается как на различиях в оценке воспринятой информации, так и на самом восприятии. Эмоции, чувства «понуждают» наше сознание не замечать одни «сигналы», идущие от мира, и фиксировать другие. Ранее приобретенная система ценностей, взглядов, индивидуальная картина мира, привычный алгоритм его понимания заставляют открещиваться от информации, которая не укладывается в устоявшуюся парадигму, и тенденциозно, предвзято придавать значение информации, которую наши чувства не отсекли на стадии восприятия. Все эти индивидуальные различия в человеческом восприятии и осмыслении окружающего мира, мешающие познанию истины, Ф. Бэкон называл идолами (призраками) - предрассудками, которые человек зачастую не замечает и потому впадает в ошибки на пути познания.

Кроме того, человек имеет склонность к антропоморфному мышлению, то есть к приписыванию различным феноменам окружающего мира человеческих свойств. Это более характерно для ранних стадий развития человечества, что во многом предопределило характер и содержание мифологии древних, в том числе и религиозных мифов. Рудименты антропоморфизма не изжиты и в наши дни, особенно на повседневно-практическом уровне сознания.

В науке познание понимается как достижение объективной истины, поэтому индивидуальные психофизические, интеллектуальные особенности познающего субъекта воспринимаются как помеха, зло, влияние которого следует устранить во что бы то ни стало.

Но наука, стремясь получить общезначимое знание, вынуждена в качестве отправной точки иметь знание индивидуальное. Знание в исходной форме возникает, пусть и в процессе коллективной деятельности, но в сознании конкретных людей. И в своей первичной форме оно имеет все особенности субъективного характера. В науке приходится заниматься «очисткой» результатов исследовательской и мыслительной деятельности от субъективизма, обличением этого знания в эксплицитную форму, в систему строгих суждений, описаний, формул и т.д. По мере этого процесса «выбрасывается за

борт» всякая эмоциональная окраска, весь имевшийся исходно набор особенностей индивидуального восприятия мира.

Объективные, общеобязательные знания (например, данные частных наук) добываются для последующего распространения, передачи другим людям через средства естественных и специальных знаковых систем и их применения. Наравне с научной и профессиональной информацией предназначены для передачи другим субъектам и сведения бытового характера, содержание художественных произведений, мифы и легенды, религиозные догматы и пр. При этом адресат (познающий субъект) получает лишь эксплицитную, знаково оформленную составляющую индивидуального знания субъекта-источника. Далее в сознании получателя эта информация становится своей, что означает наращивание компонентов, характерных для индивидуального опыта - прибавление к знанию чувственно-эмоциональных, ценностных его элементов. Следовательно, после передачи знания от одного субъекта к другому мы в конечном итоге получим два разных знания: присовокупленная к некой общей для обоих субъектов рациональной основе система эмоций, переживаний, акцентов будет различна, индивидуальна.

Знание, получаемое опосредованно от других людей, должно стать «своим» не только в психоэмоциональном, но и в интеллектуальном плане. Услышать (или прочитать) можно слова, но не саму мысль. «Услышанную мысль» необходимо теперь помыслить самому. Акт понимания - индивидуален, личностен. Притом текст - лишь система знаков, символов, становящаяся знанием постольку, поскольку мы придаем этой системе знаков смысл. А смысл - не универсален. Одни и те же по своей языковой форме знания могут различным образом пониматься разными индивидами, а также различным образом пониматься одним и тем же индивидом в разное время.

Таким образом, субъективность истины - это неизбежность наличия в составе нашего знания субъективно-личностных моментов: его психоэмоциональной окрашенности, обусловленности его содержания индивидуальными особенностями восприятия, ценностными и мировоззренческими установками, типом рациональности познающего субъекта.

Негативный аспект субъективности заключается в том, что особенности знания, обусловленные субъективными факторами, создают ряд препятствий в некоторых сферах познавательной и практической деятельности:

осложняют выявление человеком объективных свойств окружающего мира (его отдельных объектов, природных и социальных процессов и т.д.), маскируют, искажают эти объективные свойства;

препятствуют процессу обмена информацией (знаниями), поскольку он опосредован знаково-символическими средствами, а символы (язык в целом и отдельные лингвистические единицы и блоки) неодинаково воспринимаются, трактуются, понимаются разными людьми;

создают ситуацию разделенности человечества на «партии», то есть на группы, отличные по взглядам и суждениям относительно различных,

в том числе мировоззренчески значимых вопросов; к сожалению, далеко не всегда последствия этой разделенности - научный спор, а не вражда в различных ее проявлениях.

§ 2. Позитивная субъективность: субъективность истины как источник творения мира духовного.

Но существует и позитивная сторона субъективности. Абсолютизация значимости обобществленного знания обедняет реальную картину духовной жизни. Ома применима (и то лишь частично) в сфере частых наук. Частично, так как в ряде частных наук, вырабатывающих общее знание, объектом исследований является сама сфера субъективного (например, в психологии, социологии, политологии, культурологии, педагогике, религиоведении и т.д.). Сфера субъективного - постоянный объект внимания и философии - как общей, так и выделившихся из нее (а также находящихся в стадии отделения, конституирования) философских наук - этики, эстетики, социальной философии, философской антропологии.

Духовный мир индивида не только и не столько та часть общественных знаний, которую он усвоил в процессе учебы и практики. Это - неповторимый набор индивидуального опыта, нравственных и эстетических чувств, убеждений, ценностных установок, это - индивидуальная палитра образного восприятия и эмоционального переживания мира и себя в этом мире. Индивидуальный опыт всегда намного богаче и многогранней, чем содержащаяся в нем компонента общезначимого знания.

Имплицитность большей части индивидуального опыта, особенно в его эмоциональной составляющей, порождает проблему признания (или непризнания) его значимости, разрешения вопроса о применимости термина «истина» в отношении индивидуального опыта.

Индивидуальное знание не есть знание «второго сорта». Мыслительная деятельность индивидов - это процесс творения духовного продукта во всем его многообразии. Духовный продукт включает в себя не только знания естественнонаучного или повседневно-бытового уровня о свойствах тех или иных объектов, о природных и общественных процессах, о способах рациональной деятельности. К нему относятся и неповторимые фантазии, мысли, суждения людей, которые, в одних случаях, остаются индивидуальной, потаенной собственностью их внутреннего духовного мира, а в других - приобретают эксплицитную форму художественных образов, произведений поэзии, литературы, живописи, мифологии, философских или религиозных учений и пр.

Совокупность субъективных особенностей восприятия и осмысления внешнего мира, характерная для каждого человека, позволяет создавать неповторимые и до бесконечности разнообразные художественные, поэтические образы, находить ранее невиданные архитектурные решения, облекать в новые, оригинальные обоснования и трактовки «вечные» философские, этические и религиозные идеи (а то и создавать принципиально новые). С позиций абстрактно рационального, лишенного аксиологических, эстетических и аф-

фективных оттенков знания невозможно объяснить такие феномены человеческой жизни как совесть, добро, нравственность, смысл жизни, красота. Эти феномены - суть явления, относящиеся к сфере субъективного опыта.

§ 3. Многообразие форм истины как проявление ее субъективности.

Косвенным признанием субъективности истины являются представления о различных ее формах. Выделение форм истины может осуществляться по различным классифицирующим признакам: по характеру отражаемого (познаваемого) объекта, по видам предметной реальности, по степени освоения объекта и т.п. Методологическая значимость такого деления заключается в выявлении конкретных гносеологических проблем. Сам факт признания существования, наряду с научными, операциональными, концептуальными истинами, таких понятий как «художественная истина», «экзистенциальная истина», «религиозная истина», «нравственная истина» и т.д. — высвечивает проблему субъективности истины. Анализ экзистенциальной и когнитивной составляющих духовной сферы свидетельствует о неизбежной включенности субъективного в соответствующие формы духовной истины.

С учетом познавательной неисчерпаемости сложноорганизованных систем материального мира, исторического характера (исторической ограниченности) познавательных возможностей человека остается актуальным, методологически значимым выделение понятий относительной и абсолютной истин.

Глава третья («Субъективность истины в научном познании и духовном творчестве») посвящена анализу форм проявления, различной значимости и последствиям субъективности процесса познания и его результатов в различных сферах жизни. Рассматривается ряд форм духовного освоения мира человеком.

§ 1. Субъективность истины и границы научного познания.

Рассмотрение научного познания, его основных методов и целей, обосновывает и конкретизирует представление о пределах проникновения рационального мышления и эмпирических исследовании в сущность объективной реальности. Ограниченность возможностей науки воспринимается и оценивается по-разному: одними - как разочарование в былых сциентических настроениях, надеждах, которые наука не оправдала; другими - как повод заявить о банкротстве науки и на этом основании кинуться в омут мистики, иррационализма, мифов. Вывод об ограниченности (но не ущербности) возможностей науки является значимым для, во-первых, освобождения от сциенти-ческой эйфории и, во-вторых, для высвечивания проблемы субъективности истины.

Анализ взглядов на взаимоотношение науки и религии, показывает несостоятельность попыток исключить религиозную форму духовного освоения мира путем опровержения религии с помощью науки. Недопустимы и попытки некоторых сторонников религии отвергнуть значимость науки с помощью религиозной аргументации.

§ 2. Субъективность истины в религии как форме духовного отражения мира.

Причины религиозности людей, стойкости института религии связаны с субъективностью познавательного процесса. Религиозность есть проявление субъективного, «религиозные истины» - частный случай, феномен субъективной реальности. Богов «создают» сами люди. Толчком к формированию представлений о сверхъестественном во многом послужили страх и невежество. Человеческое сознание не терпит «пробелов» в картине мира. Там, где нет рационального объяснения, познавательный вакуум заполняется мифами. Не всякий миф есть религия, но в основании всякой религии лежит особый -религиозный - миф.

Одним из стимулов для создания или восприятия религиозных учений является возможность через них «приобщиться к бессмертию». Во всех имеющих широкое распространение религиях содержится представление о «жизни после смерти». Компенсаторная функция религии не исчерпывается проблемой преодоления страха смерти. В религии люди ищут путь к спасению от несовершенства земного существования, к избавлению от страданий, к бессмертию, слиянию с Абсолютом, к вечной жизни на небесах.

Психологическим основанием склонности людей к религиозным верованиям является и патерналистский склад ума, характерный для определенных исторических условий социального бытия человека. Экстраполируя наблюдаемую и привычную социальную иерархию, человек полагает как должное наличие «хозяина» и над всем миром.

Подталкивают людей к религии и специфические трудности интеллектуального и психологического рода, сопряженные с овладением сложными идеями (в том числе мировоззренческого, этического порядка), а также со спецификой идеального вообще:

1. Трудность восприятия надындивидуального духовного. Антропоморфное мышление и личный когнитивный опыт диктует людям, что мысль субъектна. Факт бытия идей на общественном или общечеловеческом уровне создает ощущение бытия мысли вне человека. Отсюда стремление персонифицировать эти мысли, идеи, найти их конкретного носителя (Бога).

2. Поиск «причины причин». Если каждое явление есть следствие других явлений-причин, то где причина мира в целом? Идет поиск причины вне этого мира - в мире потустороннем, в Боге. Если каждое единичное сущее -дискретно, ограниченно в пространстве и времени, то дискретно и существование нашего мира. Кто его создал? Другая, потусторонняя сила - вечный, никем не созданный, всемогущий Бог.

3. Проблема нравственности. Мораль - это в первую очередь нормативно-регулятивная система. Опираясь на социальный опыт, человек привык видеть автора и защитника нормы. В поиске источника нравственных норм, понятий добра и зла проще персонифицировать этот источник в лице Бога, чем подниматься на уровень сложных суждений о закономерностях и меха-

низмах функционирования общественного сознания, о формировании исторического опыта человеческих взаимоотношений.

4. Стремление к единению. Исходя из своей социальной сущности, люди стремятся к единству, осознают пагубность разделенности человечества как источника войн и насилия. Препятствием к единству является недостаточная толерантность к инакомыслящим. Здравый смысл подсказывает, что единство во взглядах - удобнее, безопаснее, так как в условиях единомыслия меньше поводов для противоборства между членами сообщества. В качестве источника единой системы взглядов на мир многим видится именно религия как форма массового сознания (порождающая и единые образцы действия).

Понимание интеллектуальных и психологических основ религиозности людей не является доказательством онтологического бытия бога. Все доводы бытового сознания, как и более сложные философско-теологические построения легко подвергаются критике (как это, например, проделал Б.Рассел). Но в наше время никто, включая атеистов, не сомневается что религия - социальный факт, неотъемлемая часть культуры, хотя последствия этого социального факта и его исторические перспективы оцениваются неоднозначно.

С позиций сторонников материализма и атеизма само понятие «религиозная истина» - словосочетание, не имеющее реального смысла. Для них религия - просто обман, пусть и имеющий свои исторические и гносеологические корни. Но есть объективные основания для утверждения правомерности данной дефиниции. Эти основания лежат в плоскости взаимодействия бытия и сознания, в сфере субъективной реальности.

Не утверждая онтологического бытия бога (как некой сущности, относящейся к сфере объективной реальности, существующей вне и независимо от сознания человека), следует признать его существование в сфере субъективного. То есть: объективно существуют люди, являющиеся творцами и носителями идеи бога, веры в бога, веры в правоту конкретного религиозного учения. По-другому - объективно существует не бог, а идея бога. И она «работает», проявляет себя в объективном мире.

Диас Валеев обоснованно отмечает, что родившийся в семье плотника Иешуа - был простым смертным, хотя и незаурядным, человеком. Идеал добра, взращенный людьми на почве его авантюрной жизни - это, скорее, не его, а их достижение, способствовавшее прогрессу нравственности на протяжении тысячелетий: «Человечество превратило свои глубинные представления о человеческом добре, истине, о пути и назначении человека в какой-то золотой, сияющий образ бога-сына, знающего этот путь. И ведающего о своем назначении в мире»1. Так создается субъективная реальность.

Религиозный миф, лежащий в основе вероучения, не имеет самостоятельной познавательной значимости вне контекста основоположных ценностных установок веры. Система ценностей, совокупность идей, воздействую-

1 Валеев Д.Н. Третий человек, или небожитель / Уверенность в невидимом. Трехюшжие.

щая на конкретные поступки, нравственные качества и всю жизнедеятельность верующих, есть основа для достижения главных целей вероучения -обоснования человека в мире и обществе, обеспечения нравственных отношений между людьми, создания идейной базы, позволяющей выполнить религии экзистенциальную, интегрирующую, регулирующую, этическую функции.

Таким образом, под религиозной истиной можно подразумевать систему представлений, содержащихся в религиозных учениях, которая отображает закрепленные в общественном сознании идеалы человеческих взаимоотношений, представления о наилучших нормах и правилах человеческого общежития, о наилучших личностных качествах. Религиозные истины - это выпестованные столетиями и тысячелетиями идеи и идеалы, отображенные в форме религиозного учения.

На примере религии анализируется эффект объективизации субъективного. Суть его заключается в признаваемом как идеалистами, так и материалистами воздействии сознания на бытие. Религиозное учение, вкупе с религиозной практикой, деятельностью церкви превращается в регулятивно-контрольную сферу жизни общества; исповедуемая людьми религия формирует в сознании своих сторонников особое смысловое поле, направляет поступки, меняет бытие людей. Следовательно, идея бога создает эффект его наличия. В мире происходят события (поступки отдельных людей, человеческих сообществ, формирование и функционирование специфических социальных институтов, социальных отношений), причинно обусловленные наличием идеи бога, что для верующего воспринимается как наличие самого Бога.

Способность религиозных идей, религиозной веры объективизироваться, то есть выступать в качестве причины событий в объективном мире, - один из главных аргументов сторонников религии в пользу ее истинности. В этой связи важно понять, как субъективность истины переходит в ее объективность путем воплощения в жизнь религиозного идеала. В качестве позитивного результата функционирования религии обычно подразумевают ее влияние на моральный облик верующих. Но нравственность не есть «изобретение» религии. Другой вопрос, что создатели, продолжатели и хранители вероучений присваивают себе «авторское право» на нравственность, и делается это с учетом значимости морали как нормативно-регулятивной системы. Если религиозное учение не включит в себя систему нравственных предписаний, то оно не сможет претендовать на свою регулятивную функцию.

Не являясь источником знаний об объективной действительности мира, религиозные учения являются инструментом творения мира духовного, объективизирующегося в мире реальном. Этот путь от идеи к реальности, как правило, опосредован символом, к помощи которого большинству людей приходится прибегать для обретения твердости в служении идее: «И личный практический опыт, и многочисленные примеры общественной жизни приучили нас к определенной последовательности возникновений: ИДЕЯ -

СИМВОЛ - РЕАЛЬНОСТЬ»1. Для высокоинтеллектуального человека опосредование перехода от идеи к действию символами, а также сакрализация этих символов, не является обязательным этапом. Но служение идеям гуманизма, нравственности без посредничества особой, фантазийной, религиозной системы символов многим не по плечу.

С позиций религиозных убеждений, идея понимается «...как Логос, как слово Божие при Сотворении мира, выпущенное на свободу для свободного

2 гл

восприятия людьми» . С атеистической позиции идея дана не свыше, а является духовным продуктом самого человека. Само понятие Бога уже есть символ. Но символ столь значимый для людей верующих, что со стороны атеистов недопустимо пренебрежительное отношение к их религиозными убеждениям и чувствам.

Интересно сопоставление особенностей религиозной веры и неверия у людей различных уровней научного и философского знания.

Малообразованные люди не могут всерьез обосновать ни свою веру, ни свои атеистические убеждения. Верующие такого плана соблюдают некоторые элементы культа, буквально воспринимают содержание религиозных мифов, не вникая в ценностную составляющую вероучения. Из их числа легко рекрутировать религиозных экстремистов-фанатиков. В свою очередь малообразованные и нравственно невоспитанные атеисты, не понимая сущность и культурно-историческую роль религиозных вероучений, не в состоянии уважительно относиться к носителям религиозной веры. Руками именно таких людей рушили храмы и убивали священнослужителей.

Круг среднеобразованных людей веры характеризуется верой в религиозные догматы при относительно глубоком их знании. Такие верующие обычно считают представителей других конфессий «неправильно верующими», а атеистов - «безбожниками», не признавая их право считать себя нравственными, духовными людьми. Атеисты этого уровня исходят из несоответствия религиозной и научной картин мира, мало задумываются о значении культурно-символического слоя вероучения и зачастую проявляют нетерпимость к носителям религиозных убеждений.

Для высокообразованных людей их вера - это сложное философское построение, сознательный выбор системы символов, через которую происходит формулирование особого отношения к природной, социальной и духовной реальности. В такой системе понятие «Бог» - олицетворение бесконечности, вечности и причинности, «никем не созданности». Дефиниция «знает только Бог» - выражение позиции агностицизма (но даже марксизм, заявляющий о своем оптимизме в вопросе познаваемости мира, на самом деле недалек от позиции агностиков: представление о беспредельности, неисчерпаемости материи в качественном и структурном аспектах и вытекающей

1 Новоселов О Н Русская православная судьба: Религиозно-философское исследование. -Киров, 1997.-С. 9.

Там же.-С. 20.

бесконечности процесса познания). Понятие «душа» - символ, равнозначный понятию «личность» (но и у материалистов личность - не материальна в том смысле, что психическое - функция материи). Понятие «грех» - отображение общественно значимых моральных запретов. Высокообразованный в научном и философском отношениях человек может быть высоконравственной личностью и через форму религиозного сознания, и будучи последовательным атеистом. Атеисты-интеллектуалы проявляют толерантное отношение к верующим и институту религии. Верующий человек высокого уровня культуры не связан буквальным пониманием религиозных мифов и догматов церкви, проявляет терпимость к представителям других конфессий и атеистам.

§ 3. Объективизация субъективного в мышлении человека.

Эффект объективизации субъективного не специфическое свойство религии. Он имеет место в художественном творчестве. В ходе истории (в социально-преобразующей деятельности людей) мы также наблюдаем превращение субъективного в объективное. Так, например, система светских по своей сути идей гуманизма, выдвинутая и развитая передовыми мыслителями эпохи Возрождения, оказала существенное влияние на жизнь общества, способствовала расцвету литературы, живописи, архитектуры, совершенствованию научного знания. Философские идеи, естественнонаучные, гуманитарные знания, сформировавшиеся в этот период времени, были не только отражением эпохи, но и конкретной преобразующей ее силой, не только результатом общественно-исторической практики людей, но и фактором ее дальнейшего развития. Они воздействовали на все стороны жизни общества - его духовную, экономическую, социально-политическую составляющие. Такое воздействие универсально, оно отражает общие закономерности функционирования духовного, его взаимосвязи с бытием реального мира.

Представители философского сообщества признали необходимость глубокого исследования феномена объективизации субъективного - перехода через осознанную деятельность людей от субъективной идеи к объективной действительности. Человек не только познает мир, но и активно его преобразует, переживает свое бытие в мире, создает в нем новые, ранее не существовавшие условия бытия. Важно не только то, как наше сознание отображает окружающий мир, но и то какой мир творит наше сознание, в каких формах и с какими последствиями происходит объективизация субъективного.

В актах познавательной деятельности человека существенным является соответствие знания действительности, так как действительность - объект познания. В актах же преобразующей, творческой деятельности человека сознание выступает источником, причиной появления новой объективной реальности.

Знание как преобразующая, творящая сила тесно переплетено со знанием как отражением мира. Вопрос в механизме и последствиях перехода от познания-отражения к творчеству. А при рассмотрении проблемы истины в

этой связи встает задача учета обратного воздействия мысли (духовного) на объективное бытие мира.

Знание-отражение - некая «фотография» внешней действительности. Оно может отличаться различной степенью точности отображения (корреспонденции), а его когнитивная составляющая в виде суждений, толкований, выводов - различной степенью когерентности. Знание-руководство - есть осмысление знания в перспективах его применения по параметрам:

а) самой возможности и эффективности его использования (инстру-менталистская составляющая);

б) целевой направленности применения знания (телеологическая составляющая);

в) ценностно-нормативной оценки допустимости использования знания по способу и результатам (аксиологическая составляющая).

Л.Н. Толстой неоднократно использовал понятие «истина» как оценку знания в его нормативно-предписывающем плане, в качестве источника действия человека: «Что бы ни делал сознательный человек, он поступает так, а не иначе, только потому, что он или теперь признает, что истина в том, что должно поступать так, как он поступает, или потому, что он когда-то прежде признал это, теперь же только по инерции, по привычке поступает так, как он

1

это признал должным прежде» .

Знание, как руководство к действию, не всегда связано со знанием-отражением. Там, где деятельность человека выступает в чистом виде независимо от объективных условий, там истина проявляется как субъективная истина, и с ее помощью достигается объективный результат.

Субъективная истина - это такое содержание знаний, которое выполняет свою практическую роль, помогает достичь цели независимо от их объективного содержания.

Значение истины не только в ее объективности, но и в том, что она, по выражению А.А. Богданова, «организующая форма человеческого опыта...»2. Именно в этом качестве наши представления, знания зачастую оторваны от объективной основы. В природе, и особенно в обществе происходит постоянная подмена объекта вплоть до его исключения из сферы познания. А истины, полученные при исследовании этого объекта, остаются значимыми. Происходит переход от объективной к субъективной истине. Это возможно благодаря тому, что знание диалектически взаимосвязано с верой. Она и преобразует объективную истину в субъективную истину. И это не следует игнорировать и в теории познания, и в практической деятельности.

1 Толстой Л.Н. Царство божие внутри вас, или христианство не как мистическое учение, а как новое жизнепонимание // Available from: URL: http://philosophy.allru.net/perv219.html

2 Цитируется по: Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм // Полн. собр. соч. -Т, 18.-С. 124.

24

§ 4. Субъективность в экзистенциальном освоении мира.

Субъективность ярко проявляется в экзистенциальном и нравственном освоении мира. Применяя понятие «истина» в сферах экзистенциального и нравственного сознания, необходимо учитывать уже обозначенные особенности индивидуального опыта: его эмоциональную окрашенность, ценностное осмысление и переживание познанного, связь процесса познания истины с личностным мироощущением, имплицитность индивидуального знания.

Имплицитность (непередаваемость в словесно-логических формах) знаний касается не только эмоционально-чувственной составляющей. Зачастую человек не может облечь в понятийные формулировки и свои знания-ощущения сущности вещей и явлений окружающего и внутреннего мира. Граница эксплицитного и имплицитного знания относительна и подвижна. По мере развития интеллекта, словесно-логического аппарата человек переводит в эксплицитную форму те знания, которыми ранее мог владеть лишь на уровне интуитивного понимания, в имплицитной форме. Когда индивид не владеет способностью словесно-логического формулирования понятий, доступных ему на интуитивном уровне, но давно уже доступных другим индивидам в виде четких определений или теории, - мы имеем дело с «индивидуальной» имплицитностью знания, преодолеваемой путем образования. Если для передачи неких истин (получаемых некоторыми людьми как «прямое знание») у человечества нет словесно-логических средств, - это «реальная» имплицит-ность.

Особенность экзистенциального и нравственного аспектов истины заключается и в совершенно другом звучании понятия относительности истины. В данном случае знание сопоставляется с миром ценностей, кругом мировоззренческих и нравственных убеждений познающего субъекта. Именно здесь реализуется исходный принцип античных софистов: «Человек есть мера всех вещей...» В гуманитарном, социально-научном знании человек в своем экзистенциальном измерении особенно ярко выступает как критерий истины и как сама составляющая часть этой истины.

Экзистенциальное восприятие мира как целостности бытия и познание единичных сущих в некотором отношении противоположны, несогласованны. Рациональное познание постоянно выхватывает отдельные фрагменты бытия, делает понимание их частной сущности предметом человеческого знания. Но раскрытие частных сущностей - процесс бесконечный. Поэтому на пути такого познания и возникает ощущение непознаваемости мира, а сам

этот путь превращается, по выражению Хайдеггера, в постоянное блужда-

1

ние .

Обобщенные выводы об особенностях экзистенциальной истины:

1. Экзистенциальная истина - это всегда истина субъективная, личностная, базирующаяся лишь частично на рациональной составляющей челове-

1 См.: Хайдеггер Л/. О сущности истины // Available from: URL: http://philosophy.allru.net/pcrv238.html

ческого мышления, а в большей мере на личном (эмоциональном, аффективном, ценностном) переживании мира и себя в нем.

2. Экзистенциальная истина - не является свободно передаваемым от субъекта к субъекту знанием. Это имплицитное знание.

3. Для анализа экзистенциального знания, его оценки недостаточно использовать аппарат классической эпистемологии, ориентированный на анализ форм научного, рационального познания. Экзистенция не может уместиться в рамках науки как формы духовного освоения действительности.

4. Экзистенциальная истина - это человекоразмерное явление. Она относительна не по степени приближения к абсолютной объективной истине, а относительна в «приложении к человеку» - к его чаяниям и надеждам, мироощущению, самосознанию, рефлексии.

5. В отличие от рационально-научных истин, представляющих бесконечную мозаику фрагментарных знаний, экзистенциальная истина, как правило, познается человеком в форме холистического (целостного) восприятия бытия мира, чувствования его сущности.

6. Экзистенциальная истина - это истина, познаваемая через свободный выбор мыслящего и чувствующего субъекта. Свобода и условие и форма существования экзистенции.

§ 5. Субъективность в мире добра и зла.

Нравственные истины, относящиеся к одной из форм истин экзистенциального характера, характеризуются спецификой применяемых методов познания, обоснования, передачи. В этике оказываются несостоятельными многие формально-логические процедуры, принятые в естествознании, точных науках. Нравственные чувства, понятия, принципы, нормы, этические теории и учения оцениваются людьми с позиций истинности и неистинности. Но критерии истинности совершенно иные. Как показал И.Кант, истинность нравственных учений императивна.

Для религиозного человека способом признания нравственного императива является восприятие религиозного учения (в каждом серьезном религиозном учении нравственные нормы и правила - важнейшая компонента). Это не означает, что религия - источник нравственности. Но религия для многих есть формула нравственности. Более обоснована общественно-историческая концепция морали, с позиций которой нравственность - это концентрированный исторический опыт общества, уроки длительного общения людей между собой, позволяющие найти наилучшие формы решения возникающих проблем. Тем не менее, главным аргументом, «оправдывающим» существование мировых религий, остается их способность заставить через веру воспринять и соблюдать нравственные законы общества массы людей, включая тех, кто не может усвоить содержание сложных философско-этических книг.

Помимо религиозной веры реальными критериями восприятия нравственных норм и принципов как истины для людей могут выступать:

• формируемое в процессе воспитательного воздействия и опыта человеческого общения нравственное чувство;

• приобретаемые в процессе образовательной и повседневной деятельности этические знания, формирующиеся на их основе интеллектуальные убеждения, в основе которых в качестве аксиомы, в конечном счете, все-таки лежит нравственный императив;

• аксиоматизация нравственных норм, принципов, идеала на уровне механизмов подсознания.

Необходимость особого внимания к связи нравственности со сферой подсознания обусловлена: 1) ограниченностью возможностей постижения нравственности использованием лишь рационального уровня мыслительно-познавательной деятельности; 2) значительной ролью подсознательных процессов как источника эмоций и поступков; 3) работой важнейших механизмов регуляции нравственного поведения и механизмов наказания за нарушения нравственного закона именно на подсознательном уровне.

В европейской науке, базирующейся на материализме, эта сторона человеческой сущности мало проработана. Исследования, связанные с понятиями кармы, биополевых структур, космического сознания и т.д., не укладываются в парадигму официальной науки и поэтому зачисляются ею в разряд мистических или религиозных заблуждений. Подобные оценки отчасти верны, по огромный фактологический материал, по мнению автора, является основанием для более внимательного исследования идей, излагаемых в различных учениях эзотерического, религиозно-духовного, мистического плана1.

Относительность нравственной истины также имеет свой специфический характер, в одних моментах схожий, а в других - отличный от относительности истины научной. Наличествует относительность нравственный истин, как неоконченного знания: всегда есть историческая возможность и потенциальная необходимость его дальнейшего развития. Специфичным является механизм формирования этой исторической необходимости. Понятие добра связано с понятием зла, и путь постижения добра основан на постижении зла. Для выработки нравственных норм (по смыслу обеспечивающих творение добра), человечеству всегда оказывалось необходимым познать зло. По мере того, как человек научался творить новые, ранее невиданные формы зла, как он приобретал новые разрушительные возможности, приходил момент «потрясения» от результатов разрушительной деятельности и формировалась необходимость дальнейшего нравственного роста индивидов и общества в целом. То есть в процессе общественно-исторической деятельности

1 A.C. Арссньев в частност отмечает: «Нельзя, изучая психику, отбросить данные мировых религий, этнографии, мистический опыт, так называемые эзотерические знания, об- -ласть, которую принято называгь парапсихологией, практическую магию...» (A.C. Арсень-ев. Размышления о работе C.J1. Рубинштейна «Человек и мир» // Вопросы философии, 1993. -№5.-С. 135).

человек получает представление о том, к какому злу он способен. Это осоз-

i

нание и служит основанием новых нравственных задач .

В сознании конкретного человека по мере его нравственного роста происходит смена доминирующих критериев нравственных установок, например: послушание из страха наказания; инструментальный релятивизм, гедонизм, обмен услугами; ориентация на мнение других, конформизм; ориентация на поддержание установленных правил и формального порядка; утилитаризм и представление о морали как продукте общественного договора; ориентация на высший закон и собственную совесть; ориентация на универсальный этический принцип2. В данном случае показателем нравственного роста является не содержание нравственных норм и принципов, усвоенных индивидом, а именно содержание оснований, по которым признается необходимость соблюдения этих норм, то есть критерии их истинности. Среди этих оснований высшим признается принятие нравственного императива - универсального этического принципа. Что касается прагматических и когерентных оснований, то они соответствуют средним ступеням развития.

В заключении изложены основные выводы исследования:

1. Истина, истинность - характеристика результатов познавательной деятельности, человеческого опыта, получаемого не только в ходе научных исследований, но и в различных сферах жизнедеятельности, разнообразных формах духовного освоения действительности человеком: в экзистенциальном переживании своего бытия в мире и самой окружающей действительности; в формировании своего нравственного облика и совершении нравственного выбора; в своем самоопределении относительно представлений людей о трансцендентном - в религии и философии; в процессе формирования системы эстетических ценностей и идеалов; в определении своего личного представления о смысле и предназначении человеческого существования.

2. Неизбежное наличие в нашем знании субъективно-личностных моментов по-разному проявляется в различных формах человеческого познания и практики:

2.1. В обыденном сознании субъективность превалирует, представая в форме индивидуальных особенностей мышления, восприятия, познания и его результатов. Субъективность в обыденном сознании дает возможность усвоения индивидом позитивных и негативных идей, адекватных и ошибочных, реалистичных и мифических образов мира.

2.2. В сфере научного познания влияние субъективности носит двойственный характер. С одной стороны субъективность выступает помехой в отыскании объективной истины, а с другой - порождает разнообразие методологических подходов, научных школ. Субъективность в своей ценностно-

1 См.: Новая этика: солидарность «потрясенных» (интервью с А. Глюксманном). // Во-

2 Использована градация Л. Колберга, выделяющего 8 стадий морального развития личности (см.: Ю Л Каптен. Основы медитации. - Самара: ИЧП «ABC», 1994. - С. 175).

нормативной составляющей позволяет сохранить гуманистическую направленность науки в целом.

2.3. В сфере религиозных убеждений и практики субъективность выступает в качестве их фундаментальной основы. Религиозное учение исходит не из отражения объективной реальности, а из конструирования особого умозрительного мира религиозной веры.

3. Помимо понятия «объективная истина» правомочно выделение и понятия «субъективная истина».

Субъективная истина - это характеристика результата познавательного процесса, основная направленность которого не движение от объекта к субъекту, а, наоборот, от субъекта к объекту: создаваемая, формируемая субъектом система идей, взглядов, целей, ценностных представлений, с помощью которых производятся реальные изменения в объективном мире или конструируется сам человек, его духовная сущность. Это - истины-нормы, истины-цели, истины-средства. Критерием истинности здесь выступают сам человек, его родовая сущность, соответствие идей, знаний, программ действия задачам сохранения и развития человеческого рода, его среды обитания.

4. Только широкий, философский взгляд на окружающую действительность поможет человеческому сообществу овладеть комплексной истиной, способной вести человечество в будущее. Под комплексной истиной подразумевается совокупность следующих компонентов:

• систематизированные естественнонаучные знания, полученные с помощью соответствующих научно обоснованных методов исследований, прошедшие процедуры проверки истинности и получившие свое философское осмысление;

• экзистенциально осмысленная система ценностей, включающая как понимание смысла и самоценности человеческой жизни, так и осознание единства Человека, Человечества и Мира;

• исторически максимально возможное овладение пониманием нравственного закона как безальтернативного императива;

• усвоение духовных (для многих людей доступных лишь в религиозной форме) истин, дающих силу для избавления от пороков, бессмысленного прозябания и опасности взаимного уничтожения.

5. Исследование проблемы истины как феномена субъективной реальности приводит к более глубокому пониманию онтологических и гносеологических корней философского, мировоззренческого плюрализма. Ни одна философская школа не является самодостаточной для усвоения истины о Мире и Человеке. Нет и универсальной концепции истины. В каждом конкретном акте познавательной деятельности человек должен критически отобрать и логически правильно применить те или иные критерии истины.

6. Попытки обосновать этику в целом или отдельные этические категории в рамках представлений об объективной истине - заранее обречены на провал. Объективной реальностью является человек, наделенный своей субъ-

ективностью и творящий мир субъективного, в том числе творящий идеи добра и зла и взгляды на то, какие явления, процессы, человеческие качества соответствуют добру, а какие - есть зло. Поэтому мораль, общечеловеческие требования нравственности - реальность, более конкретная, более очевидная, чем представления о боге и бессмертии души. Человеческие эмоции, мысли, мечтания, фантазии, вера и неверие, боль и счастье, жизнь и смерть, как входящие в реальность мира человека, есть объект философского осмысления, а их адекватное понимание - часть истины о беспредельном Мире.

7. Исследование проблемы субъективной истины выводит на понимание онтологических и гносеологических обоснований неотъемлемого права человека на свободу совести. Реализация этого права связана с необходимостью сохранения светского характера государства, системы образования. Воинствующий клерикализм так же опасен для общества, как и воинствующий атеизм. Отход от насильственного внедрения атеистического мировоззрения не должен сопровождаться ни переходом к насильственному насаждению религиозности, ни отказом от научности, рационализма в осмыслении бытия мира. Идеологический, философский плюрализм, свобода совести предопределяют отказ от насильственного навязывания систем идей, от преследований и репрессий на идеологической основе, но не исключают борьбу идей на когнитивном уровне.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Лимонов И.Б. Возрастание социальной значимости философского знания в условиях трансформации общества и расширения идеологического плюрализма // Сборник статей и тезисов 1 научно-практической конференции Нижнекамского филиала МГЭИ (13-14 мая 1997 г.). - Нижнекамск, 1997.0,3 пл.

2.Лимонов КБ. Некоторые проблемы оценки знаний в процессе преподавания курса «Философия» // Тезисы докладов 1 научно-практической конференции. Часть 1. - Московский гуманитарно-экономический институт, Кировский филиал, 1998.0,36 пл.

3.Лимонов И.Б. Истина как феномен субъективной реальности // Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гуманитарно-экономического института. - Выпуск 1. Часть I. - Нижнекамск: НКФ МГЭИ, 1999. 0,44 пл.

А.Лимонов И.Б., Мартынычев И.В., Синюк А.И. Проблема истины в философии и науке. Истина и субъективность: Учебное пособие. - Альметьевск: Академия социальных технологий и местного самоуправления; Закам-ское отделение, 2004. 3,5 пл., авторских 3,35 пл.

5. Лимонов И. Б. Истина и субъективность // Ученые записки Института социальных и гуманитарных знаний.-Казань, 2004.1,85 пл.

Отпечатано с готового оригинал-макета. Объем 1,5 пл. Тираж-100 экз. Издательство ЕГПУ, лицензия № 0317 от 20.102000 г. 423604, г. Елабуга, ул. Казанская, д. 89.

-1616 б

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Лимонов, Игорь Борисович

ВВЕДЕНИЕ.

1. ПРОБЛЕМА СУБЪЕКТИВНОСТИ ИСТИНЫ В ЕВРОПЕЙСКОЙ ФИЛОСОФСКОЙ ТРАДИЦИИ.

1.1. Осмысление субъективности знания в философии Античности и средневековья

1.2. Эволюция взглядов на субъективность знания в философии Возрождения и Нового времени.

1.3. Субъективность истины в осмыслении российских философов.

1.4. Плюрализм современной философии как проявление субъективности истины.

2. СУБЪЕКТИВНОСТЬ КАК АТРИБУТИВНОЕ СВОЙСТВО ИСТИНЫ И НЕОДНОЗНАЧНОСТЬ ЕГО ПОСЛЕДСТВИЙ.

2.1. Негативная субъективность: субъективность как искажение истины.

2.2. Позитивная субъективность: субъективность истины как источник творения мира духовного.

2.3. Многообразие форм истины как проявление ее субъективности.

3. СУБЪЕКТИВНОСТЬ ИСТИНЫ В НАУЧНОМ ПОЗНАНИИ И ДУХОВНОМ ТВОРЧЕСТВЕ.

3.1. Субъективность истины и границы научного познания.

3.2. Субъективность истины в религии как форме духовного отражения мира.

3.3. Объективизация субъективного в мышлении человека.

3.4. Субъективность в экзистенциальном освоении мира.

3.5. Субъективность в мире добра и зла.

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Лимонов, Игорь Борисович

В историческом времени проблема истины является ровесницей философии как таковой. Несмотря на значительное количество монографий, диссертаций, научно-философских и религиозно-философских работ, посвященных проблеме истины, исследования в рамках данной проблемы сохраняют свою актуальность. И особую значимость имеет вопрос субъективности истины. Это предопределено рядом обстоятельств.

Во-первых, истина - центральное понятие, имеющее постоянную значимость как для философии, так и для частных наук. B.C. Соловьев отмечал: «наша жизнь, и личная и общественная, вся держится на этом различии между нормальным и ненормальным, долженствующим быть и не должным, истиной и ложью, злом и добром»1. Понятие истины есть стержневой момент всякого философского учения. В этике философ стремится познать Истину о Добре, в эстетике - Истину о Красоте, в методологии - определить путь поиска Истины в ходе научных и философских исканий. В религиозной философии, в неопозитивизме, прагматизме, в экзистенциальных размышлениях - философ любого направления ставит задачу обоснования истинности своего знания. Эта задача имеет как минимум три стороны:

• понимание сути истины;

• поиск метода ее постижения (поиск «Истины для себя»);

• поиск метода обоснования истинности своих концепций перед лицом читателя, ученика, научного оппонента («Истина для других»).

Во-вторых, сохраняется неоднозначность существующих подходов и недостаточная разработанность проблемы субъективности истины. В интересах методологии научных исследований достаточно глубоко проработаны концепции корреспонденции (соответствия) и когерентности истины. Но и они, так или иначе, воспринимаются автором как неоднозначные и не дающие исчерпывающего ответа на волнующие его вопросы. Притом, концепция корреспонден

1 Соловьев B.C. Вера, разум и опыт // Available from: URL: http://www.philosophy.ru/library/vopros/63.html. ции в большей степени полезна для естественнонаучных дисциплин, эмпирических исследований, а когерентность рассуждений - это всего лишь критерий качества теорий с позиции логики.

Концепция прагматичности тем более сомнительна. Поскольку в соответствии с ней можно прийти к выводу, что наше знание, в случае, если оно «помогает нам жить», - истинно, не зависимо от того, адекватно ли оно отображает реальную, объективную суть мира.

Присовокупим к этому трехчленному делению взглядов на проблему истины различие позиций многообразных школ и направлений, будь то субъективный идеализм, диалектический материализм, феноменологический, структуралистский и прочие подходы. Концепцию конвенциальной истины многие авторы даже не упоминают, что сопряжено с принципиальным непризнанием договорного (согласительного) способа определения истинности знания.

В течение длительного времени (особенно в отечественной философии советского периода) речь шла именно об объективной истине. Субъективность, субъективные моменты познавательной деятельности часто оценивались как помеха в достижении истинного (объективного) знания. В России о неизживно-сти философского, идеологического плюрализма, о важности личностного, экзистенциального аспектов понятия истины, человекоразмерности знания стали активно писать и говорить только в 80-х - 90-х годах XX столетия. Авторы философских и публицистических статей обратили внимание на необходимость учитывать наличие личностных, ценностных, религиозных аспектов человеческого опыта, а также на то, что во всех формах познавательной деятельности (а не только в науке) люди пользуются понятием «истина»1. До этого периода по

1 См., например: Арсеньев А.С. Размышления о работе С.Л. Рубинштейна «Человек и мир» // Вопросы философии. - 1993. - № 5. - С. 130-160; Крымский С.Б. Культурно-экзистенциальные измерения познавательного процесса // Вопросы философии. - 1998. - № 4. - С. 140-149; Лекторский В.А. О толерантности, плюрализме и критицизме // Вопросы философии. - 1997. - № 11. - С. 46-54; Маркова Л.А. О возможностях соотнесения науки и религии // Вопросы философии. - 1997. - № 11. - С. 7389; Митюгов В.В. Познание и вера // Вопросы философии. - 1996. - № 6. - С. 54-65; Молчанов В.И. Cogito. Синтез. Субъективизм. // Вопросы философии. - 1996. - № 10. - С. 133-143; Свинцов В.И. К вопросу о соотношении понятий «истина» и «художественная правда» // Философские науки. - 1984. - № 4; Шестакова М.А. «Воля к истине» - альтернатива «растворению субъекта» // Вестник Московского университета. Серия 7 Философия. - 2003. - № 6. - С. 53-67 и др. нятия «субъективная истина», «субъективность истины» почти не встречалось в отечественной философской литературе, или же использовалось как синоним понятий «личное мнение», «заблуждение» и пр.

Третий аргумент - личностный характер философского знания. В пользу субъективности философского знания свидетельствует феномен плюрализма философских учений. Философия не может восприниматься как однозначно обязательное знание. В науке (в так называемых частных науках) знание в значительной степени безлично, объективно. Философии же, наряду со стремлением к истинности знания, свойственны чувственность, эстетичность процесса философствования, а также «персональность» знания, как его результата. Очень точно отметил Мераб Мамардашвили: «. мы узнаем акт философствования как акт некой автономной, неритуальной мысли и одновременно знаем имя. <.> Философия <.> датируется, она индивидуальна и датируема»1. Из этого следует, что в определенной степени у каждого философа - своя философия. И вопрос научной новизны для оценки философских изысканий сложен. Отсутствие новизны в данном случае - это простое повторение, как идей, так и их обоснований. Но новизна и научная значимость в философии - это далеко не всегда доступное измерению по «восходящей шкале» качество. То есть, обычные для частных научных дисциплин оценки типа: «Он раскрыл проблему глубже», «Он продвинулся дальше своих предшественников», «Он продвинул науку вперед» - не всегда применимы в сфере философии. Более удачная дефиниция: «Он имеет свой, оригинально обоснованный взгляд». Даже начинающий философ, хотя и обязательно изучает труды великих предшественников, но в своих работах он не продолжает их. Элемент параллельности в философии столь же значим, как элемент восходящей последовательности. Рискованно браться судить о том, превзошел или нет Гегель в своей философии И. Канта в понимании этики (или, например, А.В. Иванов - А.Г. Спиркина в понимании феномена человеческого сознания). Философ мыслит не столько (или, по крайней мере, не только) для общества, сколько для себя. Он обосновывает себя в

1 МамардашвилиМ.К. Философские чтения. - СПб.: Азбука-классика, 2002. - С. 12. этом мире, он ищет ответы - познавательного, аксиологического, методологического или прагматического порядка - для себя. И если ход его рассуждений, его идеи, взгляды интересны или тем более полезны и другим людям, - это уже достаточный квалификационный признак (разумеется, если его труд написан на должном уровне владения логикой, методикой и языком философской науки).

Наконец, четвертым аргументом в пользу внимания к проблеме субъективности истины является наметившийся в российском обществе кризис рациональности. Автору хочется жить в мире истины, жить истинно, жить истиной. Ему не нравится «сползание» сознания многих наших современников (а, следовательно, и общественного сознания в целом) в сторону мифологии, слепой веры, мистики и оккультизма. Это противоречит его ценностным установкам. Не являясь сторонником некоторых примитивных догм и чрезмерной прямолинейности идеологических установок советской эпохи, автор все-таки оставляет за собой право уважать разум и верить в познавательные способности человека. Сейчас, когда стало модным критиковать материализм (в первую очередь за имевшее место в советском обществе жесткое насаждение атеизма), многие впали в другую крайность - в полное отрицание ценности рационализма, абсолютизацию веры. В этой связи уместно звучит следующее выказывание: «Отказ от рациональности. представляет собой такой же (но с «обратным знаком») тупик, как и подчинение рационально-вещному знанию и научной технологии. Опасность такого отказа от рациональности, от разума состоит в том, что сильнейшие и представляющиеся бесконечно ценными эмоции и переживания, не будучи контролируемы рационально критической рефлексирующей силой разума, могут увести индивида в сферы отнюдь не способствующие его личному духовному развитию. Тогда это становится своего рода опьянением, чем пользуются различные «гуроиды», подчиняя и разрушая личность человека в своих корыстных целях»1. Ни чувства, ни интеллект автора не позволяют ему оставаться равнодушным к распространению иррационализма,

1 Арсенъев А.С. Размышления о работе С.Л. Рубинштейна «Человек и мир». // Вопросы философии. - 1993,-№5.-С. 150-151. мистицизма, мифов, вытеснению разума из жизни нашего общества. На эту же проблему указывает В.А. Лекторский в своем предисловии к сборнику научных трудов «Исторические типы рациональности». Отмечая вредные последствия доведенных в свое время до абсурда узкосциентических, технологический подходов к пониманию сущности человека и его познавательных возможностей, В.А. Лекторский предупреждает об опасности другой крайности: «Крушение этой идеологии с ее технократизмом и узким сциентизмом вызвало весьма характерную реакцию: в современном российском обществе нарастает волна ан-ти-научности и анти-рациональности, которая грозит затопить всякие остатки здравого смысла»1. Тотальное наступление антирационализма, преобладание религиозно-мистической картины мира, суеверий, антинаучных и псевдонаучных домыслов над рационально-понятийным восприятием мира отмечает и В.П. Огородников : «Астрологи и прорицатели, гадалки и колдуны, маги и волшебники, и прочие шарлатаны всех "методик" и рангов, как и в средневековье, собирают обильную дань с суеверий»3.

С другой стороны и классическая для советского этапа истории философии трактовка проблемы истины не является безусловным объектом авторской апологии. Для материалистической философии характерно признание объективной истины, понимание истины как осознанного, независимого от субъекта содержания знания. В то же время эта позиция неоднозначно принимается мыслителями даже в рамках материалистических учений. Сомнение основано на том, что носителем знаний (а понятие истины применимо именно к знаниям) является человек - субъект, наделенный разнообразными чувствами и личностными психологическими характеристиками. Поэтому, по крайней мере, во многих случаях следует осмыслить проблему истины как феномена субъективной реальности, а субъективность - как атрибутивное свойство всякого знания.

1 Исторические типы рациональности / Отв. ред. В.А.Лекторский. - Т. 1. - М., 1995. // Available from: URL: http://www.philosophy.ru/library/ratiohist.html. - С. 3-4.

2 См.: Огородников В.П. Философия, научное мировоззрение и политика // Вестник Российского философского общества. - 2002. - № 4 (24). - С. 123-126.

3 Там же. - С. 124.

Понятие истины явно не вкладывается в рамки представлений об истине как отражении объективной реальности, как об общеобязательном знании: «Если б мировоззрение, основанное на опыте и разуме, было единственно возможным для нас мировоззрением, то практическим исходом явился бы фатализм и квиетизм: мы не имели бы основания ставить себе какие-нибудь цели деятельности, бороться для их достижения, к чему бы то ни было стремиться,— ибо понятие цели совпадает с понятием долженствующего быть. В самом деле, как нравственные существа, мы ставим себе целью то, что по нашему убеждению должно быть, и стремимся к тому, чтоб оно и в действительности было или сделалось фактом; но если ничего не должно быть, если все только бывает, и бывает с одинаковой необходимостью, то по какому праву буду я ставить что-нибудь как цель, или долженствующее быть, и отвергать другое как недолжное»1.

Таким образом, объектом исследования является истина - универсалия культуры субъектно-объектного ряда, содержанием которой в классическом понимании является характеристика знаний: а) правильно, адекватно отражающих предметы и явления действительности в сознании познающего субъекта (корреспондирующихся с объективным положением дел предметной сферы); или же б) соответствующих имманентным характеристикам идеальной сферы (принцип когеренции). Содержание универсалии «истина» имеет также множество иных трактовок в различных школах неклассической и постнеклассиче-ской философии2.

Предметом исследования являются истина как феномен субъективной реальности, особенности, свойства субъективных аспектов истины, особенно в сферах религиозного, экзистенциального, нравственного сознания.

Цель исследования - раскрыть специфику и условия применимости понятия «истина» к знаниям и опыту в сфере субъективного.

1 Соловьев B.C. Вера, разум и опыт // Available from: URL: http://www.philosophy.ru/library/vopros/63.html.

2 См.: Можейко МЛ. Истина // Новейший философский словарь / Сост. и гл. науч. ред. А.А. Гри-цанов. - 3-е изд., испр. - Минск: Книжный Дом, 2003. - С. 446-447.

Задачи исследования:

Во-первых, осмысление разнообразных аспектов проблемы истины в свете представлений о многообразии ее форм и способов обоснования для разных сфер практически-познавательной деятельности людей.

Во-вторых, анализ проблемы, заключающейся в соотношении представлений об объективной истине с тем фактом, что само понятие истина - есть характеристика не объективной реальности (объекта познания), а именно знания, относящегося к полю субъективной реальности. Вслед за Е.М. Ивановым отметим, что «сфера субъективного - это совокупность наличного, непосредственно присутствующего для каждого из нас внутреннего (индивидуального, непубличного) бытия

Эта задача в качестве составных элементов подразумевает исследование целого ряда позиций: дополнить анализ сциентических аспектов познания анализом его экзистенциальных составляющих; выявить методологические подходы применения понятия «истина» в сфере нравственного и экзистенциального опыта; осознать реальность противоречия между свободой совести, идеологическим плюрализмом на уровне общества и необходимостью обеспечения целостности (монистической системности) мировоззрения личности.

Методология исследования. Философское исследование не предполагает научных экспериментов, опытов, наблюдений и других методических приемов и форм, характерных для исследований в рамках частных наук. Философия - это в первую очередь размышление, рефлексивное осмысление собственного жизненного опыта, а также изучение мнений других мыслителей - прошлого и настоящего - с целью их осмысления и обоснования собственных взглядов.

Это не означает, что автор не опирается в своем исследовании на определенные методологические основы. Автор исходит из конкретных философско

1 Иванов Е.М. Материя и субъективность. - Саратов: Изд-во СГУ, 1998. Available from: URL: http://www.philosophy.ru/library/ivanov/index.html. - Гл. 1: http://www.philosophy.ru/library/ivanov/01.html. мировоззренческих принципов и оценочно-аксиологических критериев. В данном случае он ориентирован на методологическую базу принципов диалектики, свои убеждения, традиции философского понимания мира и умеренный гносеологический оптимизм. В оценочном плане автор основывается на признании безусловной значимости принципов гуманизма, общечеловеческих норм нравственности, самоценности человека, жизни, необходимости поиска гармонии во взаимоотношениях между людьми, во взаимоотношениях человека и природы.

Предпринята попытка применить интегративную методологию исследования актуальных проблем теории познания. Используются общелогические методы, сочетание аналитического и синтетического подходов в построении суждений и умозаключений, историко-дескриптивный, концептуальный, предметно-содержательный и нормативный анализ исследуемого материала.

Информационная база исследования. В качестве конкретного материала послужили труды классиков философской мысли (Аристотеля, Платона, И. Канта, Г. Гегеля, Дж. Локка, Д. Юма, JI. Фейербаха, Б. Спинозы, Ф. Энгельса, К. Маркса, В.И. Ленина), работы отечественных и зарубежных философов XX столетия (Л.И. Шестова, Б. Рассела, М. Хайдеггера, X. Ортега-и-Гас-сета, Н.А. Бердяева, М.К. Мамардашвили, Е.М. Иванова, Л.А. Микешиной и др.) - в части, касающейся рассматриваемых вопросов. Использованы сборники научных трудов, публикуемые ИФРАН, такие как: «Благо и истина: Классические и неклассические регулятивы» (1998); «Исторические типы рациональности» (1995); материалы, публикуемые в журналах «Вопросы философии», «Вестник Российского философского общества», «Вестник Московского университета (серия 7: Философия)», вебсайт Института Философии РАН.

На защиту выносится:

1.Положение о применимости понятия «истина» к духовному продукту в сферах религиозного, нравственного, эстетического сознания.

2.Тезис об органической включенности субъективного в истинное знание и выделение понятий «негативная» и «позитивная субъективность».

3.Экспликация и толкование понятия «субъективная истина».

Научная новизна диссертации в том, что в ней получили философское обоснование: переход от традиционного противопоставления различных концепций истины, отличающихся по признаку выбираемых критериев истинности I знания, к разграничению сфер их применения и нахождению вариантов их дополнительности; тезис о применимости дефиниции «истинное знание» к тем формам духовного опыта, которым традиционно материалисты отказывали в праве претензий на истину; исследованы возможности перехода от жесткого противопоставления атеистических и религиозных взглядов к взвешенному поиску онтологичеу ских и гносеологических источников идейного плюрализма, проявляющегося в феноменах религии и атеизма; сделана попытка осознать феномен «творения истины» в противовес и в добавление к «познанию истины»; введено в научный оборот понятие «комплексная истина», т.е. целостное, многокомпонентное духовное образование (мировоззрение индивида), различные части которого равно, но по различным основаниям, могут быть «истинными знаниями». г г- раскрыто содержание понятия «субъективность истины», показана необходимость различать два вида, две формы феномена субъективности в познании истины: 1) негативная субъективность, искажающая истину и ведущая к заблуждению; 2) позитивная субъективность истины как ее способ существования и становления духовной творческой силой в познании мира и в реальной жизни и деятельности человека.

Теоретическая значимость исследования. г

Выводы и теоретические обобщения, полученные в ходе данного исследования, предполагают пересмотр методологических и мировоззренческих подходов к оценке различных форм духовного освоения мира и результатов познавательной деятельности. Речь идет о применимости положений и выводов диссертационного исследования при решении следующих задач: философское осмысление гносеологических оснований идеологического плюрализма и связанного с ним принципа свободы совести; поиск общей ценностной основы и цивилизованных форм взаимодействия между носителями различных типов мировоззрения (идеалистического и материалистического, атеистов и сторонников тех или иных религиозных учений); определение и обоснование социально значимых границ толерантности в условиях идеологического плюрализма; философское обоснование социальных принципов отделения церкk ви от государства, светской власти, защиты прав и свобод человека; философский анализ феноменов религиозного фанатизма, религиозного и национального экстремизма, ксенофобии; разработка методологических и мировоззренческих принципов определения роли философии в системе общего и профессионального образования с учетом особенностей феномена истины в науке, в религии и в морали.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации нашли свое отражение в выступлениях на конференциях и в пяти авторских пубt ликациях:

1. Лимонов И. Б. Возрастание социальной значимости философского знания в условиях трансформации общества и расширения идеологического плюрализма // Сборник статей и тезисов 1 научно-практической конференции Нижнекамского филиала МГЭИ (13-14 мая 1997 г.). - Нижнекамск, 1997. - С. 34 - 37 (0,3 п.л.).

2. Лимонов КБ. Некоторые проблемы оценки знаний в процессе преподавания курса «Философия» // Тезисы докладов 1 научно-практической конференции. Часть 1. - Московский гуманитарно-экономический институт, Кировский филиал, 1998. - С. 10 - 14 (0,36 п.л.).

3. Лимонов И.Б. Истина как феномен субъективной реальности // Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гуманитарно-экономического института. - Выпуск 1. Часть I. - Нижнекамск: НКФ МГЭИ, 1999. -С. 8-13 (0,44 пл.).

4. Лимонов КБ., Мартынычев И.В., Синюк A.M. Проблема истины в философии и науке. Истина и субъективность: Учебное пособие. - Альметьевск: Академия социальных технологий и местного самоуправления; Закамское отделение, 2004. - 54 с. (3,5 п.л., авторских 3,35 п.л.).

5. Лимонов И.Б. Истина и субъективность // Ученые записки Института социальных и гуманитарных знаний. - Казань, 2003. - С. 35-56 (1,85 п.л.).

Результаты исследования обсуждались на кафедре философии и социоло гии Елабужского государственного педагогического университета. Они использованы автором и его коллегами по работе в учебном процессе и в подготовке и применении методических пособий по философии для студентов и аспирантов, для оценки истинности социологических исследований и практических рекомендаций по развитию творческих способностей молодежи. I

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проблема субъективности истины"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В многовековом искании человеком и человечеством истины о мире и о себе неизбывно высоки роль и место философии.

Понимание истины только как точного, математически выверенного и экспериментально подтвержденного результата научного исследования - неполно и односторонне. Его необходимо дополнить идеей живого цельного знания, обоснованной в русской религиозной философии XIX века и в европейской философии XX века. И современная наука все более приближает нас к осознанию этой идеи. А. Зоммерфельд отмечал: «Часто говорят о разделении и специализации науки, не замечая, что современная физика дает неслыханное углубление и объединение знания. Именно на пропитанной философией почве, на которой могли вырасти теория относительности и квантовая механика, может наука решить свою задачу: направлять внимание на всеобщее и рассматривать наиболее глубокие проблемы познания»1.

Истина, истинность - характеристика результатов познавательной деятельности, человеческого опыта, получаемого не только в рамках осмысления объективного мира с помощью методов научных изысканий, но и в самых различных сферах жизнедеятельности, в рамках самых разнообразных форм духовного освоения мира человеком: в экзистенциальном переживании своего бытия в мире и самой окружающей действительности; в формировании своего нравственного облика и совершении нравственного выбора применительно к различным жизненным ситуациям; в своем самоопределении относительно представлений людей о трансцендентном - в религии и философии; в процессе формирования системы эстетических ценностей и идеалов; в определении своего личного представления о смысле и предназначении человеческого существования.

1 Зоммерфельд А. Пути познания в физике: Сборник статей. - М.: Наука,1973. - С. 87-88.

Неизбежное наличие в нашем знании субъективных, личностных моментов (эмоциональная окрашенность, индивидуальные особенности восприятия, ценностные и мировоззренческие установки, тип рациональности и пр.) по-разному проявляется в различных формах человеческого познания и практики.

В обыденном сознании субъективность превалирует, представая в форме индивидуальных особенностей мышления, восприятия, познания и его результатов. Субъективность здесь проявляется в формах своеволия, личного мнения, опыта, избирательно принимаемых и понимаемых социальных норм, образцов поведения. Субъективность в обыденном сознании дает возможность усвоения индивидом позитивных и негативных идей, адекватных и ошибочных, реалистичных и мифических образов мира.

В сфере научного познания влияние субъективности носит двойственный характер. С одной стороны, субъективность выступает помехой в отыскании объективной истины, а с другой стороны - порождает разнообразие методологических подходов, научных школ. В науках социально-гуманитарного плана субъективность сама является частью их предмета. Субъективность в своей ценностно-нормативной составляющей позволяет сохранить гуманистическую направленность науки в целом.

В сфере религиозных убеждений и практики субъективность выступает в качестве их фундаментальной основы. Религиозное учение исходит не из отражения объективной реальности, а из конструирования особого умозрительного мира религиозной веры. Восприятие веры человеком - сложный акт его интимной духовной деятельности.

Таким образом, помимо традиционного понятия «объективная истина» правомочно выделение и понятия «субъективная истина».

Субъективная истина - это характеристика результата познавательного процесса, основная направленность которого - не движение от объекта к субъекту (от предмета познания к знанию субъекта), а, наоборот, от субъекта к объекту - создание, формирование субъектом системы идей, взглядов, целей, ценностных представлений, с помощью которых производятся реальные изменения в объективном мире или конструируется сам человек, его духовная сущность.

Критерии истинности такого рода знаний, идей отличны от критериев истинности знаний, описывающих устройство материального мира, свойства его отдельных явлений и процессов, закономерности их связей и взаимодействий. Это - истины-нормы, истины-цели, истины-средства. Они диалектически связаны с понятием ценностей. Соответственно, критерием истинности здесь выступает сам человек, его родовая сущность, соответствие идей, знаний, программ действия - задачам сохранения и развития человеческого рода, среды его обитания.

Только широкий, философский по своему способу мышления взгляд на окружающую действительность может дать человеческому сообществу шанс на овладение комплексной истиной, способной дать дорогу человечеству в будущее. Для определения этого понятия, автору нет необходимости перечислять заново все формы истины в качестве составных частей истины комплексной. Они уже назывались. Под комплексной истиной автор подразумевает совокупность следующих компонентов:

•естественнонаучные знания, полученные с помощью соответствующих научно обоснованных методов исследований, прошедшие процедуры проверки истинности и получившие свое философское осмысление;

•экзистенциально осмысленная система ценностей, включающая как осознание смысла и самоценности человеческой жизни, так и осознание единства Человека, Человечества и Мира;

•исторически максимально возможное овладение пониманием нравственного закона как безальтернативного императива;

•усвоение духовных (для большинства людей доступных, к сожалению, лишь в религиозной форме) истин, дающих им силу для избавления от пороков, бессмысленного прозябания и опасности взаимного уничтожения.

Философия нашего времени, помимо ответов на новые вопросы, ищет ответы и на вопросы, которые человечество поставило в прошлые века. Философские вопросы вообще выходят за пределы конкретного времени. Что такое мир, жизнь, смерть, боль, счастье? Почему мир зачастую противостоит человеку как чуждая сила, почему существует отчуждение между Я и Ты? Эти, беспокоящие дух, вопросы были метафизической, онтологической потребностью человека во все времена.

Ни одна философская школа не является самодостаточной для некоего абсолютного усвоения комплексной истины о Мире и Человеке. В том числе нет и абсолютно универсальной концепции истины. Однако это ни в коей мере не говорит о никчемности основных философских систем. Но речь идет о неконструктивности догматического огульного отрицания ортодоксами одной философской школы любых других учений, о необходимости внимательного, вдумчивого отношения к богатейшему философскому наследию человечества и широкому спектру современных воззрений на основные философские проблемы.

Серьезной ошибкой многих начинающих заниматься философией людей является стремление во всем искать абсолютно объективную, полностью не зависящую от человека истину. Автору известны случаи, когда такие искания (тем более в рамках упрощенного материализма) вели к полной потере смысла жизни и даже к самоубийству. Ведь если отбросить экзистенциальное, личностное переживание человеком самого процесса жизни, личностное стремление к жизни и ее полноте, то что остается? Жизнь как одна из форм существования материи? Но и камень - материя! Так зачем же тогда именно жить? Прах - тоже существование.

Также в рамках «сухой» науки, без субъективного человеческого измерения, непостижимы и нравственные проблемы. Понятия добра и зла - это человеческие понятия. Это человеческая оценка своих и чужих поступков, происходящих общественных событий, явлений природы. Поэтому попытки сторонников последовательного объективизма обосновать этику в целом или отдельные этические категории в рамках представлений об объективной истине заранее обречены на провал.

Объективной реальностью является человек, наделенный своей субъективностью и творящий мир субъективного, в том числе творящий идеи добра и зла и взгляды на то, какие явления, процессы, человеческие качества соответствуют добру, а какие - есть зло. Поэтому мораль, общечеловеческие требования нравственности - реальность, более конкретная, более очевидная, чем представления о боге и бессмертии души.

Вот почему следует вновь обратиться к необходимости не ограничивать круг философских исследований проблемами «познания вещей». Вот почему человеческие эмоции, мысли, мечтания, фантазии, вера и неверие, боль и счастье, жизнь и смерть как входящие в реальность мира человека есть объект философского осмысления, а их адекватное понимание - часть истины о беспредельном Мире.

Исследование проблемы субъективности истины выводит на понимание онтологических и гносеологических обоснований неотъемлемого права человека на свободу совести. Реализация этого права связана с необходимостью правовых и организационных гарантий сохранения светского характера государства, системы образования. Воинствующий клерикализм так же опасен для общества, как и воинствующий атеизм. Отход от насильственного внедрения атеистического мировоззрения не должен сопровождаться ни переходом к насильственному насаждению религиозности, ни отказом от научности, рационализма в осмыслении знаний о мире и человеке.

Список научной литературыЛимонов, Игорь Борисович, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Альтов Г. Опаляющий разум: Научно-фантастический рассказ // Как стать еретиком / Сост. А.Б. Селюцкий. Петрозаводск, 1991. - С. 299-318.

2. Антоненко В.З. Что там, за гранью смерти?: Философско-историчес-кий очерк. Нижнекамск, 1994. - 264 с.

3. Аристотель. Физика. // Философы Греции. Основы основ: логика, физика, этика. М.: ЭКСМО-Пресс; Харьков: Фолио, 2000. - С. 588-790.

4. Арсеньев А.С. Размышления о работе C.J1. Рубинштейна «Человек и мир» // Вопросы философии. 1993. -№ 5. - С. 130-160.

5. Бекус Н.Э., Быковский А.Н. Розанов Василий Васильевич // Новейший философский словарь / Сост. и гл. науч. ред. А.А. Грицанов. 3-е изд., испр. -Минск: Книжный Дом, 2003. - С. 840-841.

6. Бердяев Н.А. Философия свободы // Судьба России: Сочинения. М.: Эксмо-Пресс; Харьков: Фолио, 2001. - С. 27-266.

7. Бердяев Н.А. Философская истина и интеллигентская правда // Available from: URL: http://www.philosophy.ru/library/veni/berd.html.

8. Бестужев-JIada И.В. Диалог между религиями: Возможен ли? Нужен ли? // Вопросы философии. 2002. - № 4. - С. 60-66.

9. Бетяев С.К. Размышления о креационизме // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. М.: Изд. Моск. ун-та, 2003. - № 4. - С. 26^1.

10. Блаватская Е.П. Разоблаченная Изида. Т. II. Теология. М.: Золотой Век, 1994. - 756 с.

11. Благо и истина: классические и неклассические регулятивы / Отв. редактор А.П. Огурцов. М.: ИФРАН, 1998. Available from: URL:http ://www.philosophy .ru/library/wealtrue/index.html.

12. Бранский В.П. Философия физики XX века: Итоги и перспективы. -СПб.: Политехника, 2002. 253 с.

13. Валеев Д.Н. Уверенность в Невидимом. Трехкнижие. В 2-х т. Казань: Татарское кн. изд-во, 2002. - Т. 1 - 560 е.; Т. 2. - 576 с.

14. Валла Л. Об истинном и ложном благе. О свободе воли / Перев. с лат.; Сост. и вступ. ст. Н.В. Ревякина. М.: Наука, 1989. - 475 с. - (Памятники философской мысли).

15. Вышеславцев Б.П. Этика преображенного эроса / Вступ. ст., сост. и коммент. В.В. Сапова. М.: Республика, 1994. - 368 с.

16. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа // Сочинения: Т. IV / Перев. с нем. Г.Г. Шпета; Вводная статья Ю.Н. Давыдова. М.: Из-во социально-экономической литературы, 1959. - XLVIII, 440 с.

17. Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии // Соч., т. IX. М.,1932.

18. Гегель Г.В.Ф. Соч., т.Х1. М., 1935.

19. Герасимова И.А. Природа живого и чувственный опыт // Вопросы философии. 1997. - № 8. - С. 123-134.

20. Герцен А.И. Письмо о свободе воли. // Сочинения в 2 т.: Т. 2 / Под общ. ред. А.И. Володина, З.В. Смирновой. М.: Мысль, 1986. - С. 526-530.

21. Герцен А.И. После грозы // Сочинения в 2 т.: Т. 2 / Под общ. ред. А.И. Володина, З.В. Смирновой. М.: Мысль, 1986. - С. 31-36.

22. Гроф С., Ласло Э., Рассел П. Революция сознания: Трансатлантический диалог / Пер. с англ. М. Драчинского. М.: ACT и др., 2004. - 248, 8. с. -(Philosophy).

23. Гумнщкий Г.Н. Является ли религиозная вера видом знания? // Вестник Российского философского общества. 2002. - № 4. - С. 154-156.

24. Декарт Р. Правила для руководства ума Available from: URL: http://www.philosophy.ru/library/descartes/rukov.html.

25. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов.-М., 1979.-620 с.

26. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы. М.: Художественная литература, 1973. - 815 с. - (Библиотека всемирной литературы; серия вторая; Т. 84).

27. Жидков С.Н. Российская йога. М.: Исида; Рига: Адверс: Панорама, 1991.- 184 с.

28. Зоммерфельд А. Пути познания в физике: Сборник статей. М.: Наука, 1973.-319 с.

29. Зотов А. Ф. Вот и всё // Вопросы философии. 2002. - № 4. - С. 43-49.

30. Зотов А. Ф. Феномен философии: о чем говорит плюрализм философских учений? // Вопросы философии. 1991. - №12. - С. 14-21.

31. Иванов Е.М. Материя и субъективность. Саратов: Из-во СГУ, 1998. -168 с.

32. Ильин И.А. Аксиомы религиозного опыта. М.: ACT, 2004. - 586, 6. с.- (Philosophy).

33. Исторические типы рациональности / Отв. ред. В.А.Лекторский. Т.1.- М., 1995. 350 с. - (Сборник научных трудов).

34. История философии в кратком изложении / Кол. авторов; Пер. с чеш. И.И. Богута. М.: Мысль, 1997. - 590 с.

35. Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство: Пер. с фр. М.: Политиздат, 1990. - 415 с.

36. Кант И. Иммануила Канта пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей возникнуть в смысле науки. // Соч., т. 4, ч. 2 // Available from: URL: http ://www.philosophy.ru/library/kant/metaf.html.

37. Кант И. Критика чистого разума / Пер. с нем. Н. Лосского; Примеч. Ц.Г. Арзаканяна. -М.: Мысль, 1994. 591, 1. с.

38. Каптен Ю.Л. Основы медитации: вводный практический курс. Самара: ИЧП «АВС», 1994. - 362 с.

39. Каратини Р. Введение в философию: История философии. Формирование философских взглядов и систем от античности до современности / Пер. с фр. Г.С. Ливановой; Под ред. В.П. Пазиловой. -М.: Эксмо, 2003. 736 с.

40. Крымский С.Б. Культурно-экзистенциальные измерения познавательного процесса // Вопросы философии. 1998. - № 4. - С. 40-49.

41. Кэмпбелл Дж. Мифический образ / Пер. с англ. К.Е. Семенова. М.: ACT, 2002. - 683, 5. с. - (Philosophy).

42. Лазарев С.Н. Диагностика кармы. 2 часть. Теория чакр. Тантрическая концепция тела. Рига: АРГУС, 1995. - 159 с.

43. Лекторский В.А. О толерантности, плюрализме и критицизме // Вопросы философии. 1997. - № 11. - С. 46-54.

44. Ленин В.И. Материализм и эмпириокритицизм // Полн. собр. соч. Т. 18. - С. 7-384.

45. ЛоккДж. Опыт о человеческом разумении // Сочинения: В 3 т. М.: Мысль, 1985. - Т. 1. - С. 78-595; Т. 2. - С. 3-201.

46. Лопатин Л.М. Философские характеристики и речи. Минск: Хар-вест, М.: ACT, 2000. - 496 с. - (Классическая философская мысль).

47. Лосский В.Н. Боговидение / Пер. с фр. В.А. Решиковой; Сост. и вступ. ст. А.С. Филоненко. М.: ACT, 2003. - 759 9. с. - (Philosophy).

48. Лосский Н.О. История русской философии / Ред. М.Н. Ишков; пер. с англ. -М.: Советский писатель, 1991. -480 .

49. Лурье С.Я. Демокрит. Тексты, перевод, исследования. Л., 1970.

50. Мамардашвили М.К Философские чтения. СПб.: Азбука-классика, 2002.-832 с.

51. Мамардашвили М.К., Соловьев Э.Ю., Швырев B.C. Классика и современность: две эпохи в развитии буржуазной философии // Философия и наука. -М., 1972.

52. Маркова Л.А. О возможностях соотнесения науки и религии // Вопросы философии. 1997. - № 11. С. 73-89.

53. Микешина Л.А. Философия познания: диалог и синтез подходов. М.: Прогресс-Традиция, 2002. - 624 с.

54. Миненков Г.Я. Лосский Николай Онуфриевич // Новейший философский словарь / Сост. и гл. науч. ред. А.А. Грицанов. 3-е изд., испр. - Минск: Книжный Дом, 2003. - С. 570-571.

55. Миронов А.В. Техноэтика как перспектива социально-гуманитарного знания // Monstera (Философские проблемы социально-гуманитарного знания): Сб. науч. ст. Вып. 4. -М.: МГТУ «МАМИ», 2004. С. 169-178.

56. Митюгов В.В. Познание и вера // Вопросы философии. 1996. - № 6. -С.54-65.

57. Можейко М.А. Истина // Новейший философский словарь / Сост. и гл. науч. ред. А.А. Грицанов. 3-е изд., испр. - Минск: Книжный Дом, 2003. - С. 446-447.

58. Молчанов В.И. Cogito. Синтез. Субъективизм. // Вопросы философии. 1996. -№ 10.-С. 133-143.

59. Монтень М. Опыты: Избранные главы / Пер. с фр.; Сост., вступ. ст. Г. Костикова; Примеч. Н. Малевич. М.: Правда, 1991. - 656 с.

60. Мочалов И.И. Проблемы философского знания в творчестве В.И. Вернадского // Вопросы философии. 1971. - № 9.

61. Новая этика: солидарность «потрясенных» (интервью с А. Глюксман-ном) // Вопросы философии. 1991. - № 3. - С. 84-90.

62. Новоселов О.Н Русская православная судьба: Религиозно-философское исследование. Киров, 1997. - 560 с.

63. Новые духовные ценности: Учение Бахай / Под ред. В.П. Руднева; Сост. Ф. Дустдар. М.: Издат. группа «Прогресс - Культура», 1992. - 288 с. -(Пер. с англ. и нем.).

64. Огородников В.П. Философия, научное мировоззрение и политика // Вестник Российского философского общества. 2002. -№ 4 (24). - С. 123-126.

65. Ойзерман Т.Н. Исторические судьбы плюрализма философских учений. // Вопросы философии. 1991. - № 12. - С. 3-13.

66. Ойзерман Т. И. Философия как единство научного и вненаучного познания. // Научные и вненаучные формы мышления: Доклады российско-немецкой научной конференции «Научные и вненаучные формы мышления». Москва, апрель 1995 г. -М., 1996. С. 77-85.

67. Ортега-и-Гассет X. Идеи и верования // Available from: http://www.philosophy.ru/library/ortega/idea.html.

68. Ортега-и-Гассет X. Что такое философия? // Available from: http://www.philosophy.ru/library/ortega/wph.html.

69. Пигров К. С. Эмоциональное и рациональное понимание социальной реальности: Девять тезисов о трех «одеждах» с банальным выводом // Вестник Российского Философского общества. 2002. - № 4(24). - С. 28-32.

70. Пискун А.С., Пискун В.В. Гносеологические требования к процедурам измерения субъективности // Monstera (Философские проблемы социально-гуманитарного знания): Сб. науч. ст. Вып. 4. М.: МГТУ «МАМИ», 2004. - С. 178-185.

71. Платон. Диалоги. // Философы Греции. Основы основ: логика, физика, этика. М.: ЭКСМО-Пресс; Харьков: Фолио, 2000. - С. 5-586.

72. Половинкин С.М. Всё // Вопросы философии. 2002. - № 4. - С. 31-42.

73. Померанц Г.С. Опыт философии солидарности. // Вопросы философии. 1991. -№ 3. - С. 57-66.

74. Поппер К.Р. Предположения и опровержения: Рост научного знания / Пер. с англ. А.Л. Никифорова, Г.А. Новичковой, Предисл. В.Ю. Кузнецова. -М.: ACT; Ермак, 2004. 638, 2. с. - (Philosophy).

75. Портнов А.Н. Язык и сознание: Основные парадигмы исследования проблемы в философии XIX-XX вв. Иваново: Ивановский гос. университет, 1994.-371 с.

76. Рассел Б. Почему я не христианин? // Available from: http ://philosophy. allru.net/perv252.html.

77. Рассел Б. Человеческое познание // Available from: http//www/philosophy.allru.net/perv05.html.

78. Розанов В.В. Уединенное / Сост., вступ. ст., коммент., библиогр. А.Н. Николютина. М.: Политиздат, 1990. - 543 с. - (Мыслители XX века).

79. Свинцов В.И. К вопросу о соотношении понятий «истина» и «художественная правда» // Философские науки. 1984. - № 4.

80. Современные проблемы теории познания диалектического материализма. Т. II. Истина, познание, логика. М., 1970.

81. Соловьев B.C. Вера, разум и опыт // Available from: http://www.philosophy.ru/library/vopros/63 .html.

82. Соловьев B.C. Критика отвлеченных начал // Сочинения: в 2 т. М.: Мысль, 1990. - Т. 1. - С. 581-756.

83. Соловьев B.C. Оправдание добра. Нравственная философия // Сочинения: в 2 т. М.: Мысль, 1990. - Т. 1. - С. 47-580.

84. Соловьев B.C. Теоретическая философия. // Сочинения: в 2 т. М.: Мысль, 1990. - Т. 1. - С. 757-831.

85. Соркин Э.И. Философия религии или религиозная философия? // Вестник Российского Философского общества. 2002. -№ 4(24). - С. 64-69.

86. Спиноза Б. Этика, доказанная в геометрическом порядке // Available from: http://www.philosophy.ru/library/spinoza/01/00.html.

87. Струве П.Б. Предисловие // Бердяев Н.А. Субъективизм и индивидуализм в общественной философии: Критический этюд о Н.К. Михайловском. -М.: Канон+, 1999. С. 5-78.

88. Теория познания. В 4 т. / Под ред. В.А. Лекторского, Т.И. Ойзермана. -М.: Мысль, 1991.

89. Тарасенко В.В. Познание как фрактальное блуждание в мире // Available from: http://philosophy.allru.net/perv67.html

90. Толстой JI.H. К духовенству // Кронштадтский И. Христианская философия: Избранные работы. М.: Эксмо; СПб.: Terra Fantastica, 2004. - С. 645674.

91. Толстой Л.Н. Царство божие внутри вас, или христианство не как мистическое учение, а как новое жизнепонимание // Available from: http://philosophy.allru.net/perv219.html.

92. Успенский П.Д. В поисках чудесного: Перевод с английского. СПб: Из-во Чернышева, 1992. - 523 с.

93. Фейербах Л. Лекции о сущности религии // Избранные философские произведения: В 2 т. М.: Политиздат, 1955. - Т. 2. - С. 490-894.

94. Фейербах Л. Сущность христианства // Избранные философские произведения: В 2 т. М.: Политиздат, 1955. - Т. 2. - С. 7-405.

95. Фихте ИГ. Несколько лекций о назначении человека // Фихте И.Г., Шопенгауэр А. Немецкая классическая философия. Т. 2. М.: ЭКСМО-Пресс; Харьков: Фолио, 2000. - С. 13 - 66.

96. Флоренский ПЛ. Столп и утверждение истины: Т. 1 (1) / Редакц. Совет: В.В. Степин (преде.) и др., вст. ст. С.С. Хоружего, историограф, очерк иг. Андроника; Репринт, воспроизведение с издания 1914 г. М.: Правда; Вопросы философии, 1990. - XVI, 492 с.

97. Хайдеггер М. Бытие и время / М. Хайдеггер; Пер. с нем. В.В. Бибихи-на. Харьков: Фолио, 2003. - 503, 9. с. - (Philosophy).

98. Хайдеггер М. Тезис Канта о бытии // Available from: http ://philosophy. allru. net/pervl 4 .html.

99. Хайдеггер M. Что значит мыслить? // Available from: http://philosophy.allru.net/perv42.html.

100. Хейзинга Й. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня / Пер. с нидерланд. В. Ошиса. М.: ACT, 2004. - 539, 5. с.

101. Шахнович М.И. Происхождение философии и атеизм. Д.: АН СССР, 1973.-251 с.

102. Шестакова М.А. «Воля к истине» альтернатива «растворению субъекта» // Вестник Московского университета. Серия 7 Философия. - 2003. - № 6. -С. 53-67.

103. Шестов Л.И. Дерзновения мудрости // Афоризмы житейской мудрости. Вып. 1. Д.: Северо-Запад, 1990.

104. Шестов Л.И. На весах Иова. М.: Фолио, 2001. - 464 с. - (Религиозная философия).

105. Шопенгауэр А. Избранные произведения / Сост., авт. вступ. ст. и примеч. И.С. Нарский. М.: Просвещение, 1993. - 479 с.

106. Энгельс Ф. «Анти-Дюринг» IIМаркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. - Т. 20.-С. 1-338.

107. Энгельс Ф. Письмо К. Марксу в Брюссель: Париж, 18 октября 1846 // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. - Т. 27. - С. 53-59.

108. Юм Д. Исследование о человеческом разумении. -М.: Прогресс, 1995 //Available from: http://www.philosophy.ru/library/hume/01/00.html. Главы 1-12.