автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.08
диссертация на тему: Проблемы творческого наследия Етима Эмина и Сулеймана Стальского

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблемы творческого наследия Етима Эмина и Сулеймана Стальского"

На правах рукописи

НАГИЕВ Фейзудин Рамазанович

Проблемы творческого наследия Етима Эмина и Сулеймана Стальского: текстология и поэтика в свете сравнительного изучения

Специальность 10.01.08. - Теория литературы. Текстология.

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Махачкала - 2011

1 2 МАЙ

4845656

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет»

Научный консультант: Акавов З.Н., доктор филологических наук, профессор, ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет».

Официальные оппоненты:

Кельбеханов P.M., доктор филологических наук профессор, ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет». Небольсин С.А., доктор филологических наук профессор, Институт мировой литературы РАН им. A.M. Горького. Пригарина Н.И., доктор филологических наук профессор, Институт востоковедения РАН.

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет».

Защита состоится 18 мая 2011 г., в 15 часов в аудитории № 23 на заседании диссертационного совета Д 212.109.01 10.01.08 в Московском литературном институте им. A.M. Горького по адресу: 123104, Москва, Тверской бульвар, 25.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Дагестанского государственного педагогического университета и читальном зале Московского литературного института им. A.M. Горького.

Автореферат разослан «_»_2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор М.Ю.

Стояновский

Введение

Диссертационное исследование посвящено проблемам творческого наследия классиков лезгинской и дагестанской поэзии Етима Эмина (1838 -1884) и Сулеймана Стальского (1872 - 1937), вопросам текстологии и поэтики их произведений в свете сравнительного изучения.

Актуальность темы. В течение многих десятилетий в советской литературе культивировалось искаженное мнение о творчестве классиков лезгинской и дагестанской поэзии Е. Эмина и С. Стальского. Поэзия Эмина представлялась как духовно-клерикальная, а Стальскому отводилась роль певца социалистической революции. Без текстологических исследований, без очищения от идеологических искажений и фальсификаций с позиций современных требований переосмысление и понимание творческого наследия мастеров слова прошлого на качественно новом уровне невозможно. Так как текстологические исследования (атрибуция и восстановление текстов) творчества и сравнительные исследования поэтики в дагестанском литературоведении не проводились, исследуемые в диссертации научные проблемы являются актуальными и нерешенными. Их решение позволяет: 1) восстановить искаженную и фальсифицированную часть наследия Етима Эмина и Сулеймана Стальского; 2) ввести в научный оборот неизвестную часть их наследия; 3) очистить наследие от чужих сочинений; 4) составлять поэтические сборники полного корпуса произведений; 5) решить проблему адекватности переводов; 6) выработать рекомендации по изданию их произведений.

Изученность темы. Начало изучению творчества Е. Эмина и С. Стальского положили предисловия Ш. Мейланова на лезгинском и Г. Гаджибекова на тюркском языке1 к сборнику «Стихи лезгинских поэтов» (Москва, 1927) и предисловие Ш. Мейланова на лезгинском языке к сборнику стихов Е. Эмина (Махачкала, 1928). Данные предисловия и последующие статьи Г. Гаджибекова содержали общие сведения о поэтах.

Исследование творчества Е. Эмина и С. Стальского продолжил М. Гаджиев, который в предисловиях к сборникам 1941 и 1947 гг. отмечает народность и элегичность эминовской поэзии, но связывает мотивы грусти лишь с жизненными проблемами и болезнью поэта. Он считает Етима Эмина родоначальником лезгинской литературы, но не учитывает всю предшествующую поэтическую культуру лезгин, в том числе и на других языках. М. Гаджиев перевел на лезгинский язык и несколько тюркских стихов Сулеймана Стальского, был составителем его сборников (1947,1954) и автором предисловий.

1 Под тюркским понимается язык, распространенный, примерно, до 30-х годов XX века на территории Азербайджана и Южного Дагестана. От современного азербайджанского тюркский язык отличался большим содержанием арабизмов и персизмов. Несколько десятков своих стихов С. Стальский сочинил на простонародном (разговорном) варианте этого языка, которым владел свободно. В настоящее время тюркский язык вышел из употребления, осталась только созданная на нем литература, по отношеню к которой этот термин и употребляется.

Во второй половине XX в. первыми научными исследованиями о жизни и творчестве Е. Эмина и С. Стальского стали труды А.Г. Агаева (1955, 1958, 1963). Считаясь с велением господствующей идеологии, исследователь явно преувеличивал политическую активность С. Стальского2.

Единственный из исследователей, кто понял душевное смятение поэта, Г. Корабельников высоко отзывался о поэтическом таланте и уникальности феномена С. Стальского. Он впервые говорит о его душевных переживаниях, о «доверчивости» и «скоротечном увлечении иллюзией свободы», о нанесенных сердцу поэта «душевных ранах»3.

Ф. Вагабова считает, что «основы современной литературы лезгин заложены в 60 - 70 гг. прошлого столетия»4, но и она не учитывает огромного доэминовского поэтического наследия лезгин. Заметный вклад в эминоведение внес и Г. Садыки, автор десятка статей о жизни и творчестве Е. Эмина, предисловий и комментариев к составленным им сборникам поэта 1980, 1995 гг.

М. Ярахмедов в своих трудах тщетно ищет азербайджанские корни в поэзии Е. Эмина5. Эта же мысль проскальзывает и у Р. Гайдарова в книге «Введение в эминоведение», где он необоснованно заявляет, что Эмин «учителями и кумирами своими считал Вагифа и Физули». Путает ученый также время, место рождения и смерти поэта6. В работе зачастую чужие стихи присваиваются Етиму Эмину («Цилингцам», «Поздравляю», «Куцый вол» и др.7). В другой монографии Р. Гайдаров указывает на отдельные текстологические неточности в произведениях Стальского, не вдаваясь в их анализ8. Фактически эта работа завершает этап оценки творчества Стальского с классово-идеологических позиций.

Р. Кельбеханов исследует тему традиции и новаторства в творчестве Е. Эмина и С. Стальского. В философской лирике, трактующей проблему «мир и человек», как отмечает исследователь, Эмин близок к суфизму9. Автор выявляет роль традиции и новаторства в поэзии Стальского, прослеживает эволюцию его образного мира10. Г. Гашаров развивает тему «ашугские традиции в творчестве Етима Эмина»11, хотя с ашутской песенной традицией у

2 Агаев А.Г. Сулейман Стальский. - Махачкала: ДКИ, 1963. С. 129 - 130.

3 Корабельников Г.М. Дорога к образу. - М.: 1979. С. 260.

" 4 Вагабова Ф.И. Формирование лезгинской национальной литературы. - Махачкала: ДКИ, 1970. С. 189.

5 Ярахмедов М.Я. Азербайджанская поэзия и Етам Эмин.- Баку, 1992; Его же: Етам Эмин и Азербайджан // Творческое наследие Етима Эмина.- Махачкала, 1990.

6 Гайдаров Р.И. Введение в эминоведение - Махачкала: ДКИ, 2001. С. 14 - 15.

7 Там же. С. 9; 95.

! Гайдаров Р.И. Язык и поэтика Стальского. -Махачкала: ДКИ, 1997. С. 25 - 50.

9 Кельбеханов Р. М. Два крыла. - Махачкала: Полиграф-сервис, 2002. С. 42

10 Кельбеханов Р.М. Сулейман Стальский: Традиции и новаторство лезгинской поэзии первой половины XX века. - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 1995. С. 137 - 138.

" См.: Гашаров Г.Г. Лезгинская литература. История и современность. Махачкала: ДКИ, 1998. С. 63 - 78.

Эмина так же, как и у Стальского, ощутимых связей не выявлено. А. Гюльмагомедов поднимает вопрос об искажениях эминовских текстов в издаваемых сборниках12, но ученый вносит немало искажений в творчество Эмина и Сулеймана13.

По мнению исследователя Р. Кадимова, «эстетической доминантой» творчества Е. Эмина является образ Бога14. Новым словом в эминоведении является его исследование поэтической фоники Е. Эмина15.

Общей характеристикой большинства работ о творчестве Е. Эмина и С. Стальского является то, что они, отдавая дань идеологическим традициям соцреализма, исходят из классовых позиций. Все работы опираются лишь на часть творчества поэтов, которая чаще всего была искажена, даже подменена и фальсифицирована. В них не ставились вопросы текстологического исследования наследия поэтов, выявление искажений, восстановления и атрибуции текстов. Вне поля исследования оставались философско-мировоззренческое начало поэзии Эмина и Сулеймана, исследование особенностей их языка, стиля, поэтики.

Таким образом, имеющаяся на сегодня обширная научная и критическая литература о творчестве Е. Эмина и С. Стальского не отвечает на многие вопросы, возникающие при анализе и оценке их творчества. Наше исследование опровергает установившееся в литературоведении искаженное мнение о творчестве 11. Эмина и С. Стальского.

Объектом иссл едования является полное творческое наследие Е. Эмина и С. Стальского (лезгинские тексты стихотворений в сборниках разных лет изданий, их переводы на русский язык, неизданные стихи и находки последних лет16), текстология и поэтика их творчества.

Источниками служили: поэтические издания Е. Эмина и С. Стальского на лезгинском и русском языках; научная и научно-публицистическая литература, рукописные сборники, автографы, письма и деловые бумаги, материалы фондов, архивов и музеев, воспоминания современников, аудио- и видеоматериалы (документальный фильм «Гомер XX века»).

Целью исследования являются: 1) текстологический анализ произведений Е. Эмина и С. Стальского; 2) выявление искажений; 3) восстановление подлинных текстов сочинений; 4) установление общих черт и

12 Гюльмагомедов //Лит. Дагестан, 1987, № 1; Самур, 1993. № 5. С. 71 - 80.

13 Гюльмагомедов Действительность Эмина. - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 1998. Его же. Словарь рифм Сулеймака Стальского. - Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН, 2009; См.также: Нагиев Ф.Р. Правда о «Де йствительности Эмина»,- Махачкала: ООО «Деловой мир», 2003.

14 Кадимов. Поэтический мир Етима Эмина -Махачкала: ДКИ, 2001. С. 83.

15 Там же. С. 306-307.

16 См.: Нагиев О. Р. Поэтическое наследие Сулеймана Стальского: проблемы текстологии. - Махачкала: Полиграф-сервис, 2000. С. 252 - 311; Рукописный альманах поэзии из Кири XVIII - XIX вв. (Составители и авторы предисловий Р. Гайдаров, Ф. Нагиев). - Махачкала: Издательство «Лотос», 2008. - 400 с. - На лезг.яз.; Стал Сулейман. Не понять тебя, эпоха (неизданные стихи). Махачкала, 2009. - На лезг.яз.

индивидуальных особенностей их поэтики, языка, стиля. Цель достигается проведением текстологического анализа текстов по полному корпусу сочинений Е. Эмина и С. Стапьского, решением вопросов атрибуции и аттезы, определением общих признаков и индивидуальных особенностей поэтики.

Теоретическая база диссертационного исследования - труды известных ученых-филологов, теоретиков и историков литературы: М.М. Бахтина, С.М. Бонди, В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, M.JI. Гофмана, Д.С. Лихачева, Б.В. Томашевского и др., посвященные как непосредственно вопросам литературоведения, филологии и лингвистики, так и вопросам понимания, критики, восстановления и атрибуции текстов. Изучались работы дагестанских литературоведов А.Г. Агаева, З.Н. Акавова, Ф.И. Вагабовой, Р.И. Гайдарова, Г.Г. Гамзатова, Р.Г. Кадимова, Н.В. Капиевой, P.M. Кельбеханова, Г.М. Корабельникова, А.Ф. Назаревича, К.Д. Султанова и др., посвященные творчеству Е. Эмина и С. Стальского. Использовалась теоретическая база герменевтики как искусства , и теории истолкования и понимания текста в трудах А. Бека, Ю. Борева, Э. Гуссерля, X. Гадамера, П. Гайденко, В. Дильтея, Э.В. Ильенкова, И. Хладениуса, М. Хайдеггера, Ф. Шлеермахера, Г. Шпета и Др.

Научная новизна исследования заключается в том, что оно по тематике и содержанию, по методике и методологии в корне отличается от предыдущих работ, хотя и вобрало все ценное из них. Это первая работа в дагестанской филологии, где творчество поэтов прошлых веков исследовано в текстологическом плане. В ней впервые: 1) выявлены случаи искажения, подмены и фальсификаций текстов в поэтических изданиях Е. Эмина и С. Стальского; 2) раскрыты механизмы фальсификаций и искажений лезгинских текстов и их переводов; 3) дано научное обоснование искажениям, фальсификациям, подменам текстов, ложным интерпретациям; 4) установлены и изучены истории искажений; 5) предложены принципы и методы восстановления текстов через анализ особенностей языка и стиля автора; 6) восстановлены исходные и оригинальные тексты стихотворений; 7) изложены методы атрибуции и аттезы спорных текстов; 8) выявлены и атрибутированы десятилетиями кочующие из одного издания в другое чужие сочинения в поэтических сборниках Е. Эмина и С. Стальского; 9) определен полный корпус произведений Е. Эмина и С. Стальского; 10) исследована и изучена поэтика восстановленных произведений Эмина и Стальского; 11) в научный оборот вводятся новые источники и стихи Эмина и Сулеймана; 12) решены спорные вопросы биографического характера.

Методологическая основа исследования состоит из структурно-функционального и системного подходов научного анализа; методологии комплексного исследования, включающей междисциплинарные связи. В нее входят также современные научные подходы к духовному и художественному наследию и научные методы исследования.

Методы исследования: сравнительно-исторический метод изучения и осмысления литературного произведения; текстологические и

герменевтические методы понимания и толкования текста; аналитический метод, связанный с объективностью оценки произведений в контексте времени; теоретический, эмпирический, типологический методы. Для оценки подлинности художественного произведения использованы критерии «вкуса», «чутья», «интуиции», «эстетичности»17, а также принципы «воли автора» и «историзма». Принимая во внимание тезис, что метод диктуется «самим существом задачи»18, для анализа для выявления особенностей, отличающих одного художника от другого, определения места этих художников в плеяде современников, а также для того, чтобы понять, какие черты их творчества являются типичными для своего времени, нами выбрана методика постижения внутреннего мира автора через художественно-эстетическую ткань его произведений. Для текстологического анализа и исследования поэтики применен и развит лингвостилистический метод с анализом слога, стиля и текстуальных совпадений. Эстетико-герменевтический принцип исходит из морально-этических норм как отдельной личности, так и общества в целом19.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно является первой в дагестанской филологии работой, где изложены принципы критического анализа творчества, текстологического анализа искаженных текстов, методы и приемы восстановления текстов и решения вопросов атрибуции. Теоретические положения и методы, приведенные в диссертации, могут быть использованы при проведении текстологических исследований творчества художник ов слова.

Практическая значимость работы видится в том, что с нее начинается новый этап исследования и понимания творчества Е. Эмина и С. Стальского, опирающийся на полный корпус восстановленных произведений. В ней даются новые для дагестанского литературоведения и теории литературы принципы критического анализа текстов, методы атрибуции и аттезы, принципы исследования и сравнения поэтики. Научные положения и практические результаты диссертации могут быть использованы при подготовке лекций и спецкурсов по литературе, литературоведению, теории литературы, текстологии на филологических факультетах вузов республики. Выводы и положения диссертации могут быть использованы при разработке соответствующих разделов истории литератур народов Дагестана, при составлении учебников и пособий по дагестанской литературе. Все это послужит объективному пониманию творчества исследуемых поэтов и освободит их образы от субъективных оценок и ложных интерпретаций.

На защиту вы восятся следующие основные положения диссертации:

1. В творческое наследие Е. Эмина и особенно С. Стальского искажено и фальсифицировано вмешательством идеологической цензуры в советский период.

17 См.: Бонда С. М. Черновики Пушкина. -М.: Просвещение, 1971. С. 4.

18 Бахтин М. М. Фрейдизм. Формальный метод в литературоведении. Марксизм и философия языка (статьи).-М.: Лабиринт, 2000. С. 17.

"См.: Нагиев,2001. С. 9-16.

2. Существующие литературно-критические работы о творчестве Е. Эмина и С. Стальского не отвечают на актуальные вопросы эмино- и сулеймановедения, так как опираются на неполное, искаженное и фальсифицированное творчество: более 30 стихотворений Эмина и более 50 Стальского не издано, а среди изданных - более трех десятков чужих сочинений.

3. Проведение комплексных текстологических исследований и разработка принципов и методов атрибутирования и восстановления искаженных текстов в дагестанском литературоведении осуществляется впервые.

4. В творческом наследии С. Стальского нами выявлены такие факты, как «соавторство» и «заавторство», «подлог», «перевод с перевода» или «переперевод», «обратный перевод», «вторичный перевод», приведшие к невероятным искажениям и фальсификациям. Полярно отличающиеся от своих оригиналов русские переводы С. Стальского обратно переводились на лезгинский язык.

5. Почти все имеющиеся на сегодня русские переводы Е. Эмина и С. Стальского за малым исключением своим оригиналам не соответствуют. Они искажают действительность поэтического мира Эмина и Сулеймана и не дают ясного представления о мастерстве, морально-нравственных и этических нормах, об идеологических ориентирах их авторов; переводы нуждаются в новом исполнении с учетом последних находок и восстановленных текстов.

6. Установлен факт активного вмешательства Э. Капиева в творческий процесс Стальского, что принесло огромный ущерб поэтическому творчеству и нравственному образу поэта. В переводах Капиева перевернута сама идея сулеймановского стиха. Как идеологический секретарь Стальского, Капиев заранее готовил тексты для соцзаказов. Чуждые советской идеологии стихи отбраковывались.

7. Оценки творчества Эмина и Стальского в основном базируются на вольных переводах искаженных и даже дубиальных (сомнительных) произведений. Трудность перевода произведений таких мастеров, как Эмин и Сулейман, заключается в подлинной народности их поэзии. Для переводчика важно умение проникнуть в образный мир поэта, вникнуть в своеобразие его миропонимания и творчества.

8. Е. Эмин и С. Стальский - новаторы поэзии Х1Х-ХХ веков. Их творчество - важнейшее явление словесного искусства лезгин в своем многовековом непрерывном развитии. Они выработали самобытные приемы композиции и формы: своеобразная легкая «летучая строфа» Эмина и политико-сатирический аполог Стальского, связанный с традицией народной смеховой культуры.

9. Эмин и Сулейман - непревзойденные мастера слова, чьи стихи отличаются сочностью и богатством языка, четкостью ритма и благозвучием рифмы, легкостью стиха и безукоризненностью формы, ясностью и глубиной мысли. Отказавшись от восточной высокопарности, они показали широкие

поэтические возможности лезгинского языка; расширили границы лезгинской поэзии, обогатив ее новыми формами и тропами, тематическим разнообразием.

9.1. За основу литературного языка принят гюнекский (кюринский) диалект лезгинского языка. Стальский говор Сулеймана и яркинский говор Эмина очень близки, так как оба эти говора относятся к гюнейскому (кюринскому) диалекту, хотя их поэтический словарь выходит за пределы данного диалекта. Источником и базой для языка Е. Эмина и С. Стальского служил живой язык народа, в недрах которого в течение тысячелетий оттачивались формы, образы, методы и средства языкотворчества. Поэтому язык Эмина и Сталь ского был, есть и останется богатейшим источником^ надежной основой литературного языка лезгинского народа.

9.2. Как большие мастера слова, Эмин и Сулейман свободно расширяют горизонты родной языковой стихии, обогащая поэзию заимствованиями из восточных языков. Язык Эмина более просвещенный и книжный, стиль более высокий. Язык произведений Стальского прост и свободен от излишних эпитетов и сравнений, легок и афористичен. Стальский максимально приблизил поэтическую речь к живому народному языку. Использование русизмов в стихе и в рифме - новшество, введенное в поэзию Стальским.

10. Поэзию Е Эмина и С. Стальского роднят фольклорность и народность, а также тематические и жанровые общности, традиционные для восточной поэзии. Близость стилей Эмина и Сулеймана характеризуется общностью языковых и диалектных сторон их поэтики, формами словоупотребления.

Панегирическая лирика Эмина представлена посвящениями окружению поэта, известным людям своего времени, духовным лидерам народа. Панегирика Стальского образует ряд стихов о простых людях, тружениках своего времени, хотя и у него есть посвящения известным деятелям государства, но в них нет ни тени низкопоклонства и пресмыкательства, угодничества и раболепия, как это подается в переводах. Среди произведений Эмина и Сулеймана выделяются эпические полотна, являющиеся честной летописью эпохи.

11. Эмину и больше Стальскому свойственно различное использование стилистических и синтаксических приемов: употребление редких слов и сочетаний, деформации слова для усиления иронии, использование разных форм слова, образование отрицательных форм при помощи аффиксов, использование синонимических и антонимических словесных пар и конструкций. Характерная особенность языка Стальского — образование новых словесных конструкций из русских и лезгинских слов.

12. В поэзии Эмина, особенно в его любовной лирике, преобладают элегические, даже трагические ноты. Любовные стихи Стальского оптимистичны и прон икнуты верой в завтрашний день, в счастливую жизнь с любимой. Под конец жизни поэт теряет веру в возможность построения счастливого общества и разочаровался в социализме.

13. При всех общих характеристиках стихи Эмина и Стальского отличаются творческой манерой, жанрово-тематическими параметрами, языком, стилем, иным составляющим поэтики.

14. Эмин и Сулейман - мастера слова и рифмы. Отличительная особенность этих поэтов от многих их современников — четкая ритмическая и звуковая организация стиха, что свидетельствует о связи с песенно-музыкальным фольклором. Но в стихах Эмина более значительна лирическая сторона, и они близки к лирике, песенной поэзии. Сочинения Стальского ближе к эпической лирике, философской поэзии и сатире, к народно-смеховой культуре. В его поэзии на первое место выходит содержательная сторона, а все другие составляющие поэтики работают на усиление лишь этой части.

Духовная лирика Е. Эмин, как человека просвещенного, имеет возвышенный стиль, присущий письменной традиции того времени. А стихи Стальского более просты и близки к просторечию.

15. Поэтические образы Эмина и Стальского конкретны, поэтическая ткань произведений и их выразительные средства тесно связаны с конкретной действительностью, с окружающим миром. Отсюда и предельная ясность образов, правдивость чувств, точность и выразительность поэтического языка, меткость и остроумие фразы. Мир Эмина, навеянный традициями восточной поэзии и народного поэтического фольклора, мистичен и иррационален. Сулейман - земледелец и живет жизнью своего сельского общества.

16. Е. Эмин и С. Стальский обогатили форму строфической композиции и ритмический рисунок стиха, конкретизировали его форму и содержание. Предпочтительной формой сулеймановского стиха является вольный восьмисложник (герайлы), но встречаются пяти- и одиннадцатисложные стихи. У Эмина форма стиха разнообразнее и богаче: размер ритмического рисунка его стихов 4, 5, 8, 11, 16 слогов (кошма, герайлы, газель, мухаммас, «летучая» строфа»).

16.1. Для поэтики С. Стальского характерны свободное обращение со словом и смелость словотворчества, глубокая афористичность речи и широкое использование идиом и фразеологизмов, своеобразие употребления иноязычной лексики с приданием ей сатирической семантики, широкое применение всевозможных повторов, параллелей и антипараллелеи , синонимических и антонимических пар, аллитераций, рефренов и редифов и, совершенно не используемых Эмином, поэтических эллипсисов и энжамбементов.

17. Впервые в лезгинской просодии определены такие особенности лезгинского стиха, как «скрытый слог» и «плавающее ударение». В звукописи лезгинского стиха, наряду с основным (связанным), наблюдается и плавающее (несвязанное) ударение, которое способно перемещаться с одного слога на другой, подстраиваясь под общий фонический ритм.

20Термины « параллели» и «антипараллели», используемые в работе, обозначают, слова-повтроы или с близкими (быстро-быстро, говоря-говоря; девушка-женщина, честь-совесть, пощада-милость) и противоположными значениями (мужчина-женщина, день-ночь...).

18. Впервые в научный оборот вводятся рукописный альманах поэзии XVIII - ХЕХ веков, тетради А. Мамедова (1925 г.) и Мусаиба (1937, 1940 гг.) со стихами Стальского, неизданные стихи Эмина и Сулеймана.

19. Сулейман С'тальский - поэт в самом высоком смысле этого слова. Идеологизированный ярлык «ашуг»21, прикрепленный к его имени, искажает и фальсифицирует как его истинный образ, так и его творчество. Поэзия Е. Эмина и С. Стальского всегда актуальна и жизненна, имеет непреходящую ценность, ибо наполнена огромным нравственно-эстетическим воспитательным потенциалом.

20. Любые исследования творчества мастеров слова должны опираться на их полное творчество, оригинальные тексты или текстологически выверенные издания, без чего достижение качественного и научно обоснованного результата невозможно.

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в монографиях и публикациях в различных журналах. По исследуемой теме в 2004 году защищена кандидатская диссертация «Сулейман Стальский: проблемы творческого наследия и опыт научного осмысления». Данное диссертационное исследование прошло обсуждение и предзащиту на кафедре литературы Дагестанского государственного педагогического университета.

Глава 1 «Обзор научно-критической литературы о творчестве Етнма Эмина и Сулеймана Стальского» состоит из двух подплав.

В подглавах 1.1 «Обзор научно-критической литературы о творчестве Е. Эмива» и 1.2 «Обзор научно-критической литературы о творчестве С. Сталъского» проводится краткий обзор научно-критической литературы22.

Работы о творчестве Е. Эмина и С. Стальского не отвечают на актуальные вопросы, возникающие при изучении их наследия, так как: 1) опираются на неполное и большей частью искаженное творчество поэтов (особенно Стальского); 2) в и их не учитывается идеологическое вмешательство в творчество и наличие фактов «заавторства», «перепереводов», искажений и фальсификаций.

В наших работах (2000, 2001, 2002, 2003) впервые обращено внимание на наличие чужих произведений в изданиях Е. Эмина и С. Стальского и на связанные с этим фактом неизбежные ошибки в исследовательских работах о творчестве этих поэтов. Выявлены и оценены случаи подмены слов, строк, строф в текстах; исследованы разного характера ошибки (авторские, механические, внесенные переписчиками, составителями, редакторами и корректорами). Произведена работа по атрибуции и аттезе (оспаривание

21 Хотя этимология слова ашуг «влюбленный», в литературе да и в жизни под ашугом понимается человек, который ходит по городам и весям, поет свои песни и импровизации и тем самым зарабатывает себе на жизнь. То есть от поэта ашуг отличается своим ремесленническим, потребительским, поверхностным отношением к поэзии.

11 Соответствующий обзор вкратце приведен в пункте «Изученность темы».

авторства) произведений и их селекции; даны эдиционные рекомендации. В изданиях обнаружены чужие сочинения: у Эмина около 46, у Сулеймана более ЗО23. Исследованы переводы Эмина и Сулеймана на русский язык, выявлено их несоответствие оригиналам.

Глава 2 «Филологическая критика текстов. Анализ искажений и фальсификаций творческого наследия Етима Эмина и Сулеймана Стальского» состоит из 2 подглав. В подглаве 2.1 «Изменения н искажения текста в произведениях Етима Эмина» исследуются случаи искажения формы стиха в изданиях Е. Эмина. В частности, это стихи «Потерявшему мед» (16-сложное пятистишье — мухаммас превращен в 8-сложные четырехстишия -герайлы), «Красавица Тамум» (4-сложная «летучая строфа» превращена в двустишье - газель). Есть проблема излишней загруженности пунктуационными знаками и их путаницы, проблема названий произведений. Рекомендуем произведения Эмина и Сулеймана не озаглавливать, а называть их по первому стиху первой строфы. По традиции того времени названия стихам не давались.

В подглаве 2.2 «Изменения, искажения, фальсификации в произведениях С. Стальского» исследуются различные типы посторонних вмешательств в творчество поэтов: искажение авторской лексики из-за несовершенства алфавита: т ар (дерево) и тИар (муз.инструмент); комар (шаги) и ккамар (пояс); от проблем в орфографии: йада (обращение - «эй, юноша!») и йа"'да (ударю); дуьнья и дуънйа (мир, свет); югъ и йугъ (день); яд и йад (вода); из-за очищения от диалектизмов: фена и шана (идти)...

Некоторые исследователи (Гайдаров, Гюльмагомедов) относят слова Стальского и Эмина с корректорскими ошибками к «неясным по смыслу местам»; неясности объясняются устранением орфографических ошибок: не ракан-эдеб, а эркан-эдеб (нравственная культура); не хувава ая, а окува ая (сам посуди) и др.24; не мегъит зегъер (трупный яд), а Мегъди Загъир (Всевидящий Мессия)25. Возвращение олезгинившимся заимствованиям исконной орфографии, как того требуют некоторые исследователи26, лишает стих своего звучания (хузаин — хозяин, Т1ифлис - Тбилиси, каституца - конституция, сияз - съезд и т.д.) и приводит к искажению рифмы: (такурай к1ан - стакан /нужно: истик1ан/, еке — Горкий /нужно: Гуьрке/, дуьнйа — Ленин /нужно — Лейна).

Глава 3 «Восстановление поэтических текстов Етима Эмина и Сулеймана Стальского» состоит из 4 подглав.

В подглаве 3.1 «Текстологическая проблема в творческом наследии Етима Эмина н Сулеймана Стальского» показано и обосновано наличие

23 См.: Нагиев, 20002. С. 276 - 288; Он же: 2001. С. 197 - 209.

24 Гайдаров, 1997. С. 31.

25 Гюльмагомедов, 1998. С. 152.

26 Гюльмагомедов, 2009.

текстологической проблемы как в изданном, так и в еще не изданном поэтическом наследии этих поэтов. Исследования показали, что стихи механически переносились из издания в издание, а тексты лишь приобретали разного рода ошибки, чуждые языку и стилю авторов.

В подглавах Л.2 «Сравнительно-сопоставительный анализ текстов стихотворений. Уточпепне и восстановление исходных вариантов произведений Етима Эми на» и 33. «Сравнительно-сопоставительный анализ текстов стихотворений. Уточнение и восстановление исходных вариантов произведений Сулеймана Стальского» методом сопоставления исследуются тексты стихотворений Эмина и Сулеймана в разных изданиях, выявляются и объясняются причины ошибок и искажений, восстанавливаются авторские тексты.

В подглаве 3.4 «Проблемы атрибуции и аттезы поэтических текстов»

исследуются спорные произведения в изданиях Эмина и Сулеймана. Методы и принципы понимания и истолкования текста основаны на теории и практике герменевтики и текстологии, на общих законах теории литературы.

Как мы уже отмечали, в изданиях разных лет Е. Эмина и С. Стальского встречаются сомнительные сочинения как резко отличающиеся от творческой манеры данного масгера, так и близкие ему по манере, языку и поэтике, по жанрово-тематическим параметрам. Например, автором стихотворения «Вун хеашкалди, сафагялди!» (Добро пожаловать, приветствую тебя!) во всех изданиях указан Етим Эмин. Но в рукописном альманахе стихотворение дано с нисбой «Мелик». Тот факт, что эта нисба (псевдоним, имя) участвует в сквозной рифме: цуьк - вшик — рик1 — килиг — Мелик21, говорит в пользу авторства Мелика.

Другое спорно«; стихотворение «Чпаф хъанвай къавах к1ута» («Молот с ручкой из гнилого тополя»), ссылаясь на нисбу (псевдоним) «Эмин», исследователем М.-Г. Садыки, объявлено произведением Етима Эмина28. Но лингво-стилистические особенности, художественно-эстетический пафос, иные признаки поэтики гоюрят в пользу авторства Сулеймана Стальского.

Далее на примере стихотворения Стальского о посте в месяц рамазан показана методика восстановления фальсифицированного текста29. Переделка осуществлялась методом превращения утвердительной формы глагола в отрицательную. При жизни поэта ни оригинальный, ни искаженный текст напечатаны не были. Лишь после смерти поэта искаженный вариант попадает в сборник 1938 года и далее - во все издания30.

27 Рукописный альманах, 2008. С. 44.

28 Садыки //Коммунист, 1989.— 10 марта.

29 См.: Сулейман. «Ты пришел, наш рамазан» // Лезгистан. № 5-6. 1995 - 1996. С. 109; Сулейман, 1947. С. 133 - 134; Нагиев // Вестник ДНЦ, 2000. N° 6. С. 130- 134.

30 Агаев, 1963. С. 88; Агаев // Стальский, 1995. С. 126 - 135; Дагестанский республ.архив, ф. 1061.

Глава 4 «Текстологический анализ изданных стихотворений Етима Эмина с их вариантами из рукописного альманаха поэзии XVIII - XIX веков. Восстановление искаженных тестов» состоит из 4 подглав. В них методом сличения с вариантами из рукописного альманаха проводится текстологический анализ изданных произведений Етима Эмина31.

В подглаве 4.1 «Вирутба гьуъндуьр авурай...» («Да возвысится сан твой ...») исследуется посвящение выдающемуся ученому просветителю XIX века Гасану Алкадари. При сличении изданного текста (Эмин, 1995, с. 174)32 с текстом рукописного альманаха (2008, с. 9) выявляются и устраняются ошибки и искажения.

В подглаве 4.2, при сличении и исследовании стихотворения «Эй, рабби худа, вун гъахъ язава...» («О, Всевышний, ты истинен...») (1995, с. 141) с вариантом рукописного альманаха (2008, с. И) восстаналивается искомый текст.

В подглаве 4.3 исследуется стихотворение «Балк1андин тариф» («Похвала коню»), где поэт поздравляет с приобретением коня, судя по тексту, хорошо знакомого и знатного человека; конь сравнивается со сказочным крылатым пегасом - шив. Впервые стихотворение опубликовано в сборнике 1957 года (с. 79), далее в сборниках 1960 (с. 103), 1980 (с. 35), 1995 (с. 143) под названием «Похвала коню». Во всех изданиях текст неполный (3 строфы без начала и конца). К исследованию подключен также вариант, начинающийся стихом «Шарвипидиз томам дигай...» («Самого Шарвили достойным...»), который хранился в нашем семейном архиве33. Установлено, что стихотворение посвящено Абдулгамиду эфенди, которого дагестанский просветитель Али Каяев называл «самым знаменитым и одаренным ученым из Кюра»34.

В подглаве 4.4 проводится текстологическое исследование одного из искаженных стихотворений Етима Эмина «Гуьзял Тамум...» («Красавица Тамум...»). В сборниках 1948, 1960, 1957, 1980, 1995 годов текст состоит из 13 строф, составленных из четырех смежно рифмующихся четырехсложных стихов. В рукописном альманахе стихотворение записано в форме восьмисложника с нарушением формы и рифмы.

Исследование архитектоники стиха приводит к выводу, что стиховой размер представлен двумя двусложными (ямбическими) стопами с ударениями на вторых слогах, которые создают своеобразную легкую «воздушную» эминовскую строфу35. Возможно, к такой форме Эмин пришел от газели со стихом, насыщенным волнообразными рифмами: Гуьзял Тамум, ая фагъум, зи

31 Оригинал рукописного альманаха со стихами на лезгинском, тюркском и арабском языках хранится в архиве Р. Гайдарова. В альманахе 463 произведения 97 авторов, в т.ч. 44 -Етима Эмина и 27 - его брата Мелика.

32 Далее ссылки на издания Эмина и Стальского будут даны без фамилий и в скобках с указанием года и страницы.

33 См.: Нагиев, 2002. С. 297; Рукописн.альманах, 2008. С. 31 -32.

34 Али Каяев «Биографии дагестанских ученых» / лит. архив Рукоп.ф. ДНЦ РАН.

35 См.: Нагиев, там же. С. 223 - 228.

чанда гум къекъвезава. Очевидно, наличие серединных рифм и привело к «разрушению» растянутости стиха. Новый ритм требовал более легкой и краткой формы, чем газель. И, как великий мастер стиха, Эмин ее нашел, разбив стих газели нг. четыре легких стиха новой формы. Эту форму Эмина мы называем «летучей строфой»36. Если газель напоминает медленно текущую по равнине реку, то эминовская строфа, словно звонкий горный ручей, легко и вольно журчит по камням: Гуъзял Тамум, / ая фагъум, / зи чанда гум / къекъвезава. Концевая рифма стиха газели становится концевой сквозной рифмой, связывающей все строфы стихотворения новой формы единой элегической мелодией - ...езава: къекъвезава - ишезава - тежезава -кич1езава... Эминовская рифма в коротком стихе как бы пульсирует в строфе, наполняя ее жизненной энергией.

Глава 5 «Общие черты и особенности поэтики Етима Эмина и Сулеймана Стальского» состоит из трех подглав.

В подглаве 5.1 «Язык Эмина н Сулеймана в контексте современного литературного языка» дается характеристика языку Е. Эмина и С. Стальского. Определяется общие тенденции развития современного лезгинского литературного языка и степень его отличия от языка мастеров слова. Хотя, по мнению А. Селимов.1, в лезгинском языке более 3500 ориентализмов37, а по

38

Гайдарову, у Эмина ориентализмов в 2,5 раза больше, чем у Сулеймана , нельзя забывать, что основой языка Эмина и Стальского служил живой народный язык с давно укоренившимися в нем ориентальными заимствованиями.

Язык Е. Эмина и С. Стальского от современного литературного отличают следующие характеристики:

1. В языке Эмина и Сулеймана больше ориентализмов, многие из которых ныне стали глахронизмами.

2. Язык Эмина принадлежит к яркинскому говору гюнейского (кюринского) диалекта, который несколько отличается от гюнейского диалекта, положенного в основу лезгинского литературного языка. Нельзя согласиться с мнением Р. Гайдарова, который относит язык Эмина к чисто гюнейскому диалекту39, ибо язык Эмина близок к языку Сайда из Кучхура, Али из Рухуна, Абдулгамида из Чилика и Сулеймана из Ага-Стала. Язык этих мастеров нельзя отнести к какому-либо отдельному говору - яркинскому, стальскому, курахскому, ибо вбиэает в себя все наречия и говоры в пределах гюнейского

36 Нам пока известно лишь четыре стихотворения Етима Эмина, сочиненные такой строфой: «Гуьзял Тамум» («Красавица Тамум»), «Марал я дагъдин...» («Ты - серна гор...»), «Эй, Реббн! Худа!» («С', Боже! Создатель!»), «Закир-Аллагь» («Помощница Бога»). См.: Нагиев, 2002. С. 223 - 231.

37 A.A. Селимов. Словарь ориентализмов лезгинского языка. - Махачкала: ДГПУ, 2001.-544 с.

38 Гайдаров, 2001. С. 117-118.

39 Там же. С. 117.

(кюринского) диалекта и за его пределами. Они говорят на своем исконном говоре, являющимся единым в пределах региона Кюре (поэтому неудачный и функционально не оправданный термин «понейский диалект», означающий на тюркском «солнечносторонний», правильнее было бы заменить термином «кюринский диалект»).

3. В современном литературном лезгинском языке много русских заимствований, чего не было в языке Е. Эмина, ибо активные контакты с русской культурой в ту эпоху только начинались. За период от Эмина до наших дней лезгинский язык претерпел серьезные изменения как позитивного, так и негативного характера. Хотя и сложилась грамматика языка, в нем произошел ряд необратимых процессов: засорена лексика, ухудшилась орфоэпия; накопилась масса вопросов, требующих безотлагательного решения.

В подглаве 5.2 «Общие и индивидуальные особенности поэтики Етима Эмина и Сулеймана Стальского» рассматриваются близкие характеристики и индивидуальные особенности языка, стиля и поэтики Е. Эмина и С. Стальского.

Языку Е. Эмина и С. Сулеймана присуща полисемантичность: оба мастера минимумом словесных символов достигают максимальной емкости и глубины мысли. Стих и Эмина, и Сулеймана ясный, прозрачный, легкий. Особенности словоупотребления, использование архаизмов и иноязычных заимствований, как укоренившихся в языке, так и редкоупотребляемых, отличаются лишь стилевой категорией. В случае со Стальским, очевидно, нужно говорить о свойственной Востоку бесписьменной грамоте. Знание нескольких языков (лезгинского, персидского и тюркских) давало поэту возможность приобщаться к трем языковым культурам, что значительно обогащало его язык и расширяло горизонты мысли.

Эмин и Сулейман — подлинные волшебники слова. В их стихах старые слова приобретают новое звучание, наполняются новым смыслом. Хотя у Эмина нет описаний природы и пейзажной лирики, краски и образы он берет из окружающей жизни. Картины Вселенной, Времени и Пространства, Природы и ее стихий даны опосредованно, через образы людей. И эти живые образы наделяются, кроме природных и земных качеств, чертами небесными и божественными. Стихи Эмина напитаны и воодушевлены божественным духом, духом Времени и Пространства, Неба и Небосвода - Фелек (Колеса судьбы), Рая — Фирдаус (конечной обители праведных). Мир Эмина -мистический и иррациональный мир, воздвигнутый восточной поэзией, с одной стороны, и мир народной поэзии и фольклора, непосредственно близкий и реалистичный - с другой.

Использование иноязычной лексики. Эмин и Сулейман легко разрушают границы родной языковой стихии, обогащая поэзию ориентальной лексикой, а Стальский - и русизмами. Но они также и значительно «облегчили» поэтический словарь от излишней религиозной терминологии. В произведениях Е. Эмина число русизмов невелико: чурт (счет), Урусат (Россия), бунт, суду (судья), что говорит о малом распространении русской культуры в Южном

Дагестане в его время. Если использование Эмином и Стальским заимствований из восточных языков больше происходило непроизвольно (ибо таков состав языка), то русизмы Стальский использует целенаправленно (для усиления иронии, для показа духа времени и т.д.). Поэт высмеивает «грамотеев», коверкающих русские слова, выдавая себя за просвещенных: добри утрум (с добрым утром), дасфидани (до свидания)... В поэтическом словаре Стальского встречаются и русизмы - политические термины дум (дума), губернатир /губернатор), укруг (округ), увлас (власть), сияз (съезд) и др., которые позволяют лучше понимать атмосферу того времени. В повседневную жизнь входят новые слова, которые подчеркивают колорит времени: сумавар (саиовар), парахуд (пароход), калхуз (колхоз) и др.

Русские собственные имена в языке Стальского претерпевают орфографические изменения, характерные для лезгинской лексики: Москва (Масков), Россия (Урусат, Урусият) и др. Широко представлена идеологическая, 1ультурная и социальная лексика: факъир-беднек (бедолага-бедняк), сртел, батрак, эмтэс (МТС), Красны Арми, каституца (конституция) и мн.др.40

Анализ текстов изданных произведений показывает, что стихи Эмина и Сулеймана очищены от диалектизмов. У Эмина и Стальского свои (часто очень близкие) особенности словоупотребления и словоизменения, присущие разговорному языку; они не всегда согласуются с принятыми грамматическими нормами. «Исправление» этих особенностей под далеко несовершенные литературные нормы приводит к искажению не только рифмы, но и семантики стиха.

Стихи Эмина и Сулеймана имеют и некоторые близкие тематические и жанровые общности. У обоих мастеров встречаются традиционные для восточной поэзии стжи о соловье, о соответствии друг другу предметов, людей и явлений, о возлюбленной, о хороших и плохих женщинах и женах, о друзьях, о пороках и достоинствах людей и т.д. Ряд стихов является честной летописью времени. К таким эпическим полотнам относятся стихи Эмина, посвященные бунтам 1877 года, и Стальского, посвященные Кюра, Дагестану, Кавказу, России.

Язык духовных (религиозных) стихов Стальского более прост и близок к разговорной лексике. Духовная лирика Эмина, как одного из просвященных людей своего времени, ближе к книжному стилю. В них использованы арабские словосочетания и фразы: лав лам такун фи къарйати «в наших местах» («Красавица дилбер ханум...»)41. Лухма йух жем йукъал керн («Похвала коню»)42.

40 См.: Нагиев, 2001. С. 110-111.

41 Етим Эмин. Не наглядеться на мир. Стихи. (Сост. Садыки Г.) - Махачкала: ДКИ, 1995. С. 39.

42 Рукописн.альм., 2008. С. 32.

В отличие от Етима Эмина, у Стальского много стихов о простых людях, о тружениках села, предприятий, где он бывал. География поэзии Стальского шире географии Эмина. У Эмина и Стальского упоминаются имена современников, благодаря чему мы лучше представляем описываемые события и их роль в жизни.

Индивидуальные особенности. При всех общих характеристиках стихи Эмина и Стальского спутать невозможно. Стих Стальского отличается высокой афористичностью, свободным обращением со словом и смелостью словотворчества, специфичностью, своеобразием и частотой употребления иноязычной лексики, широким применением поэтических эллипсисов и энжамбементов. . Сулейман сочинял стихи устно, а Эмин их записывал, что наложило своеобразный отпечаток на стилистику их творчества. Стихи Стальского записывались разными людьми в разных алфавитах: арабском (аджаме), усларовско-казанфаровском, кюринском, латинице, кириллице. Поэтому при графическом изложении стихов Стальского возникают проблемы орфоэпики: не всегда фонетика речи соответствует орфографии слова.

Поэтические образы Е. Эмина и С. Стальского конкретны, поэтическая ткань произведений и их выразительные средства тесно связаны с конкретной действительностью, с окружающим миром. Отсюда и предельная ясность образов, правдивость чувств, точность и выразительность поэтического языка, меткость и остроумие фразы.

Для поэтики Стальского характерны лаконизм, глубокомысленные фразеологизмы, рефрены и редифы и, совершенно не используемые Эмином, эллипсисы и энжамбы43. А.Ф. Назаревич подчеркивает сжатость и легкость сулеймановской фразы, «скупость» на слово и грамматическую упрощенность его стиха до разрыва связей в предложении, что «в сочетании с богатством образов и языковых форм» приводит «к замечательному лаконизму фразы»44.

Некоторые стилистические особенности языка Е. Эмина и С. Стальского.

Эмин и Сулейман — непревзойденные мастера, чьи стихи отличаются сочным языком, четким ритмом, звучной рифмой, безукоризненной формой. Корни поэзии Эмина и Стальского питаются истоками богатейшего народного фольклора. Близость стиля Е. Эмина и С. Стальского характеризуется общностью языковых и диалектных сторон их поэтики, близкими общеупотребительными народными формами словоупотребления, некоторой близостью к истокам фольклора и народной песни.

Случаи изменения орфографии лексем. Для достижения той или иной поставленной цели употребляются разные (полные и усеченные) формы одного и того же слова (деформация слова).

43 Нагиев, 2001. С. 108 - 119.

44 Назаревич А. Ф. Неисследованный Сулейман. //В кн.: Сулейман Стальский в критике и воспоминаниях. - Махачкала: ДКИ, 1969. С. 116.

Приближение языка к разговорному. У Эмина: cap, йисар (195, 19), кьар (1995, 73), йикъар (1995, 59), къалди (1995, 128), фер, йифер (1995, 59), кьуз (1995, 59), йукъуз (рук.альм.2008, с. 12), имир (1995, 34; 44), ийимир (1995, 44), чарая (1995,101), чара ая (1995,45).

У Сулеймана: йифер-фер, йикъар-къар, йисар-сар, иви-ви, авуна-уна-на, айиз-из, лугьуз-луз к др.: Яру вийрин фена селлер (1947, 174). Полное слово ивийрин, усечена первая гласная буква. Гьахыпин кьуз (1947, 175). Полная форма йикъуз, усечена коренная часть слова: мм. Рахкурда-луз (1947, 76). От глагола лугьуз отсечена вторая часть -гьу- (окончание з присоединяется к первой части).

Для усиления иронии стиха. У Стальского в стихах Намус квай бермек жедайд туш Честной папахой стать не сможет (1947, 121); Яру шикил яз вичин ренг Красное обличье его цвет (1947, 165) Вичин рик1из к1анда шуыике Сам за шашку хвататься желает (1947, 133) литературные формы бармак «папаха», ранг «цвгт», шашка изменены в бермек, ренг, шуьшке, которые настраивают слушателя, читателя на саркастическое восприятие стиха. У Эмина случаи изменения орфоэпии слов не замечены.

Использование диалектной и литературной форм слова. У Эмина: дуъне-дуьнйа, мийир-ийимир, жемир-мижер, лана-лагъана, луда-лугьуда, кьарай-кьарар, замач-замана, фена-шана, гьарай-гьарагъ, къарай-кьарагъ... У Сулеймана: дуьнйа-дуъне, ажиз-ажуз, ламерт-намерт, камил-канал, факъир-фагъир-факъир, фугъара-фукъара, гевил-гуьгъуьл, нашар-негиер, серреф-сарраф, жаван-жизан, кьарай-кьарар, фена-шана, гьарай-гьарагъ, ванер-ванар...

Вместе с разными лексическими формами встречаются и такие диалектные формы, которые характерны лишь для их собственного поэтического языка. Например, инжитмишиз (инжикли ийиз), тий (тир), хъулгъудай (хълагьдай) и др. - у Эмина; минкин (лит. форма мумкин), жемят (жемият), сярай (сагърай), саламдвяй (салам-дуъа), айиз (ийиз), вериз (зверю), вуч (вич), зуъ(н) (зун), фуъ (фу), ламерт (намерд), гевил (гуьгьуьл) и др. - у Сулеймана.

Особенности употребления отрицательной формы глагола (отнесение суффикса отрицания ми перед корнем в форме жемир-мижер). У Эмина: мийир т1ун, ваз минет, чара, дад-бидад (не делай, прошу, помоги...) (1995, 44); у Сулеймана: лугьунси.ди мижер ч1алахъ - атЫасдилай хун хъсан туш (не верь хоть и говорят, бязь атласа не лучше) (1995, 125). В данном случае употребление формы мижер вместо жемир, мийир вместо айимир усиливает иронический оттенок стиха.

В поэтическом языке Эмина и Сулеймана нередки и случаи слияния слов (обычно существительного и глагола) в одно словосочетание (чарая -чара ая, гьик1да - гьик1 ийида)... - у Эмина; и (тумунквай - тумуник квай, анавай — ана авай, вунавур — вуна авур, файдавачиз - файда авачиз, гъуъргъуъвунач — гъуьргъуь авунач, чухьтинбурвай - чун хьтиибурувай)... -у Стальского

Выпадение гласных в середине и конце слова: гъвеч1ид я луз, неч лагьана, аквач лагьана, къвеч лагъана... — у Эмина; абуру-абру, xauumla-хьайт1а, физавай-физвай, жезамай-жезмай, масадаз-масдаз... - у Стальского.

Выпадение первой части слова: иви-ви, итим-тим, ипек-пек, акьваз-кьваз, йифиз-физ, йукъуз-кьуз...

Выпадение согласных: са къуз вместо «са йукъуз», нани ая вместо «вунани ая», хъидачни вместо «хъийидачни», кьин ян вместо «кьиникь яни» и т.д. - у Эмина (в меньшей степени: сказывается грамотность поэта); вун-ву, зун-зу, чун-чу, ц1ай-ц1а.., или целых слогов на стыке двух слов: физ жеда-фи жеда, къачуз жеда-къачу жеда, вуч авурт1ани-вучайт1ани, гьик1 хьайит1ани-гъикайт1ани и т.д. - у Стальского.

Объединение слов в пары. Синонимические пары.

У Е. Эмина: гьуьруь-гъилман «гурии-гилманы» (1995, 72), ашкъи-гьава «настрой» (1995, 73), яр-ашна «возлюбленная-подруга» (1995, 38), дамагъ-чагъ «бодрый» (1995, 22), рагъи-рагъмет «мир праху» (1995, 153), муькуьр-фитне «кляузы» (1995, 157), якъут-агъмер «яхонт-рубин» (1995, 23), Лейла-Зулейха (1995, 23), дуыиуыи-къаза «несчастный случай» (1995, 177), Къадир-Аллагъ «Создатель-Аллах» (1995, 49), Мегъти-Загьир «всевидящий мессия» (1995, 200).

У Стальского: ресед-салагъа имеют одно и то же значение - «порядок» (1947, 56), гьарай-эвер в значении «шум-гам» (1947, 82), ламус-гъейрат «совесть-честь» (1947, 121), гъам-гъусса «горе-скорбь» (11947, 40), дяве-саваш «война-война» (араб, и тюрк.) (1947, 188), чубанршай къир-савайи «кроме-окромя» (1947, 70), мирвет-рава «пощады-снисхождения» (1947, 58), мектеб-ушкула «мектеб-школа» (1947, 242), тарсар-к1елер «уроки-учения» (1947, 192)...

Антонимические пары. У Эмина: геже-гуъдуьз «ночью-днем» - тюркизм (1995, 38), йиф-йугъ «ночь-день» (1995, 19), чилер-цавар «земли-небеса» (1995, 201)...У Стальского: ийир-тийир «бьггь-не быть» (1995, 80), хийир-шийир «добро-зло» (1995, 80), диши-эркек «баба-мужик» (1995, 140)...

Антонимические и синонимические пары, параллели и антипараллели, смежные и парные оппозиции в стихах Е. Эмина и С. Стальского усиливают интонационную ритм стиха, служат для задержки внимания слушателя, позволяют легко запоминать стихи.

Изменение синтаксиса. Нередко в поэтической речи Стальского встречаются синтаксические «нарушения» и вольные отступления от грамматических норм: в стихе опускается одно или несколько значимых слов, а иногда даже целое словосочетание, которое заменяется одним ключевым словом. Это делает стих предельно лаконичным вплоть до разрыва грамматических связей. Нередко разрывы приводят к трудному пониманию семантики стиха: Гъей, Сулейман! Заз низ, анжах / Бязи гьайванд кьилиз нажах (Эй, Сулейман! По-моему, однако Иной твари (хоть) по голове топор(ом) (1947, с. 103).

Второй стих гребует стилистической и грамматической завершенности: Бязи гьайван(дин) къилиз нажах (чуъкъвейт1ани) или: Бязи гьайванд(ин) кытиз (чуъкъуькъ) нажах (Иной твари и по голове дай топором) пропущено сказуемое чуькьвейт1ани (хоть тресни). Такие особенности языку Эмина не присущи.

Использование малоупотребительных (редких) слов и сочетаний.

У Е. Эмина: къизил ичерхурар ава (груди как яблоки золотые) (1995, 30), гъар пакамахъ экъеч1дай рагъ (по утрам восходящее солнце), гьар са ширин емиш авай багъ (сад со сладкими плодами) (1995, 18). У С. Стальского: уьмуъраллагь (1947, 62), мирвет-рава (1947, 58), дуьмме-дуьз (1947, 190), ахшам сегьер (1947. 59), сам-Папавдин чай (1947, 61)...

Авторские неологизмы. В стихе «Абаздалиа, кьуна машин» («Опаздывая, занял машину»), добавляя лезгинский глагол авуна к глаголу опоздал, поэт конструирует новое емкое слово абаздална: опаздал+на (усеченная форма ог авуна, уна - сделал, совершил) = опаздална, т.е. совершил опоздание (лезгинское -на выполняет такую же роль, как и русское окончание -ал) (1947, 89). В стихе Нивди я ви а силиста? С кем же этот твой допрос? к существительному ;илис добавлено непривычное окончание -та, и получено новое слово силиста со значением сыр-бор. (1947, 131).

У Е. Эмииа нтологизмов почти нет (есть некоторые сложные слова: слово бигьбазар составлено из бигь «исповедь» и базар «рынок, торг» (1995, 230); встречаются также усечения, типа чайнайт1а - составлено из слов чай авунайт1а «превратил бы в чай», (1995, 126); Межнунна - Межнун авуна «сделала Меджнуном» (1995, 126), белаламиш хьана «бедой охвачен» (1995, 136), кушун агъ «льняная бязь» (1995, 57), къенфетдаллай зар «золотая обертка на конфете» (80, 1995), дилверен «тот, кому дан красивый язык» (Рук.альм., 2008, с. 16); использование имен сказочных персонажей дадагьбуба «дедушка

45

сна» .

Использование необычных синтаксических приемов. Употребление глагольной частины хьи, обычно идущей после глагола, позволяет С. Стальскому обходиться без вспомогательных слов вич тир (сам, который был...): А бенде хьи гзаф лавгъа / Бак текьий вуч амаз ягъва. (1947, 120). Тот бедолага, кто очень спесив, / Пусть вепрь на косогоре не сдохнет, пока он жив. А в стихе Чидач гьич ар ч1угвар улам Когда реветь брода [поры?] не знает (1947, 68) употребление слова улам (брод) в смысле место, время, пора, отличном от своего основного значения, расширяет его семантическое поле.

В произведениях Эмина, по сравнению с сочинениями Стальского, количество афоризмов и неологизмов крайне мало: Кьве випелай атай накъвар ирид чиле кьар хъака хьи - Потоки слез в семи землях слякотью стали; («Для тебя, жеманная дилбер») (1995,31).

В подглаве 5.3 «Сравнение поэтики Бтима Эмнна и Сулеймана Стальского (на примерах однотипных стихотворений)» рассматриваются общие черты и индивидуальные особенности поэзии Е. Эмина и С. Стальского

45 Духовные соки «Илахи». Фотокопия из архива Г. Садыки

путем сравнения однотипных в жанрово-тематическом плане произведений, посвященных соловью и возлюбленным (Туквезбан и Марият).

Стихотворение о соловье у Эмина по форме является кошмой (11 слогов), «Соловей» Стальского сложен в форме герайлы (8 слогов). Соловьи Эмина и Сулеймана похожи своей беззаботностью, оба резвы и сладкоголосы... Соловей Эмина пережил холодную зиму и поет песни на заре, играет с цветами, питается прохладными водами, прихорашивается и ведет беззаботную жизнь. Хорошо ему, беспечному, воплощающему всю свою страсть в пение. Он, «счастливый», и не ведает, каково влюбленному поэту: Страсть - в песне, в тебе терпенья нет, / Зимних забот, холодов для тебя нет. / Что ж делать, ты не видел и не знаешь, / О скорби Етима Эмина, счастливый. Соловей Стальского также беспечен и голосист словно «граммофон-машина»:- Зря шума не поднимай, скоро наступит весна, сядь ближе к Сулейману, дай погляжу на тебя, соловей,- наставляет поэт. Если соловей Эмина - реальная птица, в ком поэт хочет видеть друга, кому бы он мог излить душу, то соловей Стальского персонифицируется с человеком. Через полушутливую беседу с соловьем поэт обращается к своему сельчанину, чтобы вместо беззаботного пения, он занимался обустройством своей жизни.

Близкие черты имеют и лирические посвящения возлюбленным Е. Эмина и С. Сулеймана - Тукезбан (1995, с. 18) и Марият (1994, с. 115). Стихотворение «Туквезбан» сложено в форме «кошма» и состоит из четырех строф, в каждой из которых по четыре 11-сложных стиха с цезурой 4/7. «Марият»46 имеет форму пятистрофного «герайлы» с ритмическим рисунком 4 / 4. В обоих стихотворениях использована одинаковая система рифмовки с перекрестной рифмой абаб в первой и смежной рифмой аааб в остальных строфах. В качестве тавтологической рифмы (редифа), следующей после обычной рифмы в 2и4

стихах первой и в 4-х стихах всех остальных строф, использованы имена возлюбленных (Тукезбан и Марият). Рифма Эмина и Сулеймана полная, легкая звучная. У Сулеймана: в 1-й строфе трех- и односложные существительные рифмы: етимриз - итимриз, рагь (Марият) — сагъ (Марият). Рифмы 2-й строфы составные, многосложные (состоят из двух-трех слов вперемежку существительных, глаголов, местоимений): атанва зун (пришел я) - акваз к1анз вун (увидеть желая тебя...) — гьа и дугун (и эта вот долина...). В 3-й строфе односложная рифма первого стиха вон (голос), забирая падежное окончание «-ин» предшествующего слова гафарин (слов), преобразовывается в (ин)ван, чтобы гармонично подстраиваться под двусложные рифмы: (ин)ван - инсан -масан второго и третьего стиха.

Качественные и количественные исследования звукового рисунка строф показывают, что звуковую организацию стихов обеспечивают одни и те же

46 Исхода из того факта, что Сулейман Стальский не называл свои произведения, для удобства мы условно называем стихотворение «Марият».

гласные - а - и — у - е; редко встречаются уъ - э - я(йа)... В фонической инструментовке этих стихов участвует соответственно 176 и 160 звуков. И при соотношении 176 I 160 частотность их выглядит так: А - 70 (0,4%) и 78 (0,49%); и далее соответственно:

И - 46 (0,3%) и 42 (0,26%); Е - 21 (0,12%) и 12 (0,07%); У - 17 (0,1%) и 12 (0,07%); Уь+Э - 10 (0,04%) и 5 (0,03%); Я - 7 (0,04%) и 9 (0,05%)... То есть сравнение звукового рисунка показывает, что особенности благозвучия в анализируемых стихотворениях Эмина и Сулеймана обеспечивают звуковые переходы А-И-Е-У-Уь-Э-Я с достаточно близкой частностью, что создает акустическую ритмику, неповторимое элегическое звучание и минорный мотив стихотворения:

А И Е У Уь Э Я У Эмина 176 звуков 70 46 21 17 8 2 7

У Стальского 160 звуков 78 42 12 12 5 9

Вся поэзия Е. Эмина, особенно его любовная лирика, трагична. Стихи проникнуты глубогаши переживаниями, смятением влюбленной души. Они пропитаны печалью разочарований, болью неисполненных чувств и желаний: Как быть, сердце забывать не желает, / Твоими лишь болями болею, Тукезбан.

Любовную г оэзию С. Стапьского отличает оптимистический пафос. Стихи проникнуты верой в завтрашний день, в счастье с любимой: Тебя послушав, понял я: /Что будешь верным другом мне. /И стал твой образ дорогой / Частью моей жизни, Марият. Любовная лирика Стальского утеряна, осталось всего три стихотворения. Любовных посвящений другим женщинам у Стальского нет, он оолее сдержан в любовной страсти, чем Эмин.

В любовной лирике Эмина несколько имен: Тукезбан (госпожа цветов), Гьалимат (ученая, гведущая), Селминаз (нежная красавица), Назани (нежная, изящная), Султанбеги (султан - повелитель над бегами - князьями), Ифриз (красивая инкрустация, красивая отделка, венец), Тамум (гармония), Суна (лебедь), Пакисат (святая, чистая, непорочная), Гульселем (красивый цветок)... Некоторые имена из них, возможно, являются только эпитетами. В любовной лирике Сулеймана лишь одно имя - Марият. Нет у Сулеймана и жалоб на несчастную любовь47. Возлюбленная для Эмина, с одной стороны, сладкий мед и плод желанный, восходящее солнце по утрам и плодами полный сад... Она же и источник его страданий: Твоими лишь болями болею, Тукезбан...

Сулейман не рисует непосредственный портрет возлюбленной, не описывает ее внешние черты и красоту... Духовный и физический образ Марият воспринимается опосредованно через те чувства, которые вызывает она в поэте: Услышал я музыку слов, Милая общалась со мной. Лик твой, образ дорогой, Небо души моей, Марият. И возлюбленная отвечает ему взаимностью. «Счастье встрепенулось», пришла любовь, и для него больше ничего не

47 Нагиев, 2002. С. 148 - 162.

нужно: здесь на земле «в долине, где зреют хлеба», Сулейман находит свой «райский сад».

И финалы стихотворений у поэтов разные. Для одного: Страдание Эмина ты одна, Тукезбан; для второго: Наши сердца радостны, Марият.

О поэзии Етима Эмина в целом можно сказать, что это антология страданий и невзгод. В творчестве Эмина преобладает минорное звучание. А поэзия Стальского в целом мажорна, оптимистична, хотя под конец жизни его поэзия и приобретает пессимистические мотивы: он потерял веру в возможность построения счастливого общества и разочаровался в социализме48.

Эминовская и сулеймановская любовная лирика - школа утонченной поэзии, где нет запретных тем. Высочайшая культура стиха позволяет говорить обо всем. Говорить не напрямую, а намеками, используя традиционные символы лезгинской любовной лирики: куропатка, сокол, соловей, цветок, урожайный сад, зрелый урожай, заветный плод, два яблочка, два граната, золотые яблочки, ароматные дыни и др.

С тонким лиризмом и емкой философией, присущим лучшими образцам восточной поэзии, в стихотворении Сулеймана Стальского влюбленные говорят о чувственной любви и страсти, нисколько не нарушая нормы морали и нравственные устои общества («Юноша и девушка»). Ни у Эмина, ни у Сулеймана в поэзии нет выспренних слов, пустых высокопарностей, слащавых сравнений.

Говоря о посвящениях женщинам, нельзя обойти стихи о вредных женах Эмина и Стальского. Эти сочинения настолько близки по тематике и жанру, по форме (кошма) и языку, что только очень тонкий знаток поэзии Эмина и Стальского может их не перепутать. И Эмин, и Сулейман описывают вредные качества плохих жен и остерегают от встреч с такими женщинами.

Посвящения простым труженикам и труженицам (Инжихан, Милейсат, девушкам-ковровщицам...) среди посвящений Стальского занимают особое место. Это прекрасные образцы поэтического искусства, в которых славится свободный труд, ставятся вопросы социальных и общественных отношений. По характеру и тематике они близки к песням. Следует подчеркнуть, что посвящения Сулеймана (да и Эмина) не соответствуют классическим оде и панегирике, где идет чрезмерное восхваление достоинств героя. Сулеймановские посвящения лишены низкопоклонства и раболепия, поэт всегда обращается достойно и на равных с адресатом своих посвящений, независимо от его положения и сана. Такого рода посвящения правильнее называть авсият, что означает «разговор на равных». У Эмина нет стихов о труде простых людей.

В посвящениях — авсият - друзьям и знакомым проявляются приятельская забота и сострадание, легкая и добрая ирония. Таковы

48 См.: Корабельников, 1979. С. 213-285.

посвящения Эмина Хаджи Исмаилу, приславшему поэту груши (1995, 118 -119), скупому сыну приятеля Велимета (1995, 89), посвящение скупому Гаджи Тагиру, пожалевшему для больного поэта мед, у которого впоследствии этот мед был кем-то } краден (1995, 114-115). У Сулеймана доброй иронией выделяется посвящение радушной хозяйке Рукуя-бажи, угостившей поэта пересоленной долмой (голубцами). Легкая ирония лучится и в стихах-славословиях друзьям и знакомым, не забывающим о поэте. Таковы стихи-посвящения Бейбале из Нютюга, который отправил для поэта чай, но «забыл» приложить к гостинцу сахар, по поводу чего поэт иронизирует49 (1947, 163). Есть у Стальского также посвящения собратьям по перу (Хаджи-Юсуфу из Табасарани, Гаджи из Ахцаха, Пушкину, Горькому, Абдулле Магомедову), руководителям государства (Ленину, Сталину, Кирову, Орджоникидзе и др.). Стальский радуется строительству консервного завода и многопролетного моста через реку Гергер в его районе; его печалят стихийные бедствия от разлива Срединной реки.

Тяжелые чувства навевают стихи Етима Эмина о бунтах 1877 года, где поэт сочувствует пострадавшим участникам Абдулгамиду-эфенди, Абдулвагиду-эфенди, Агамирзе-эфенди, Гаджимураду-эфенди Гасану-эфенди, Пир-Шихбубе. По смелости и искренности, драматичности и элегическому пафосу сопоставимы с ними посвящения Стальского репрессированным и объявленным врагами народа Нажмудину Самурскому, Гаджибеку Гаджибекову, Абдулле Вагабову, Рабадану Нурову. В них также сострадание несчастью людей, социальный протест, тревога за жизнь и судьбу как отдельного человека, так и общества и страны, для которой самые избранные, самые лучшие умы здруг стали ненужными, а то и враждебными.

Скорбью пронизаны строфы сочинений-эпитафий Эмина по поводу смерти учителя Абдуллаха-эфенди и друзей, казненных в бунтах. Полны сопереживания и сочувствия посвящения Сулеймана по поводу смерти друга Эмир-Гамзы-бека, построившего светскую школу в селении Кулан-Стал, и кончине мастера Ксмаила, без которого осиротели жители всех окрестных селений. Откликался Сулейман и на смерть писателей Н. Островского, М. Горького, народного поэта Дагестана Абдуллы Магомедова, советских руководителей Ленина, Кирова, Орджоникидзе. Полны душевного потрясения стихи на смерть внука и внучки.

Стихи Эмина о восстании 1877 года и Сулеймана о гражданской войне проливают свет на неизвестные стороны исторических событий, сообщают о важных фактах отечественной истории. Произведения такого плана являются лучшими образцами эпической поэзии. Ф. Вагабова справедливо называла обращение к «Наибу Гасану» Эмина поэмой50. К таким эпическим полотнам относятся также стихотворение Стальского «Кто затеял эту войну» и поэма «Дагестан».

49 v

Полный вариант этого стихотворения находится в архиве исследователя.

50 Вагабова, 1970,224.

В своем особом изобретении - политическом апологе - Стапьский высмеивает грубую некомпетентность и своекорыстие людей, облаченных властью. Они обманывают народ: «Нам говорят, что новая власть свет, но почему она с таким уродливым лицом?»; «Нам говорят, что свобода - это мед, но почему такой кислый он на вкус?» - вопрошает поэт. Антиодой бесчестным руководителям - начальнику дагестанского НКВД Ломоносову и второму секретарю дагестанского ВКП(б) Сорокину звучит стихотворение «Стена, которую возвели рабочие», где Стальский говорит, что «власти лезут к нам и в постель», «чангур теперь у власти оказался»*1... Сурово осуждает поэт людей, которые нарушают законы мира и общежития, руководителей, превративших страну в постоялый двор. Глубоким социальным звучанием исполнены стихи С. Стальского «Стальцы», «Кюра», «Дагестан», «Кавказ», «Россия» и посвящения лжекоммунистам и чиновникам, двуногому ослу и миханнату-негодяю, глупцам, судиям и муллам. В них изобличаются пороки времени, которое порождает тунеядцев и доносчиков, чванливых чиновников и жадных мулл.

Апологи Стальского звучат апофеозом сатирического пафоса. Произведения этого плана напрямую связаны с традицией народной смеховой и сатирической культуры. М. Бахтин связывал трудности восприятия Рабле с трудностью «умения отрешиться от многих укоренившихся требований литературного вкуса, пересмотра многих понятий», а также «глубокого проникновения в мало и поверхностно изученные области народного смехового творчества»52. Некоторая трудность восприятия Стальского для переводчиков и нелезгиноязычного читателя, очевидно, также обусловлена малоизученностью народной смеховой культуры. Апологи Сулеймана не издавались (в искаженном виде публиковалось лишь 7 из более 50 стихотворений)53.

У других поэтов до и после сулеймановского периода жанр аполога не развит. Отдельные стихи Эмина («Дуьнйадикай бейхабардаз» «Для отрешенного от мира», «Я невс, вун зав хъана душман» «О, желанье, ты стало мне врагом», «Невсиниз» «Желанию», «Сабур ая, акъваз, гуьгьуьл» «Потерпи, настроенье, погоди», «Рик1ел гъваш» «Вспомните», «Къах т1уьр кац» «Кот, сожравший мясо», «Вирт квахьайдаз» «Потерявшему мёд», «Перни къедек чуьнуьхайдаз» «Укравшему шаль и лопату» и др.) имеют некоторые, близкие к апологам Стальского, идейно-тематические признаки. Но они, кроме «Для отрешенного от мира», представляют собой внутренний дидактический монолог. Это произведения чисто сатирического (памфлетного) плана и обращены к самому себе. Лирический герой предупреждает себя, свою

51 Стад Сулейман. Не понять никак тебя, эпоха! - Махачкала: ООО «Деловой мир», 2009. С. 35.

52 Бахтин, 1990. С. 7.

53 В 2009 году 50 апологов Стальского нами издано. См.: Ст1ал Сулейман. «Кыш акъагич гьич девир вай!» («Не понять никак тебя, эпоха!»). — Махачкала: ООО «Деловой мир», 2009.-64 с.

душу от мирских желаний и советует не забывать о боге, ибо все хорошее и все плохое, совершенное им в этой жизни, вспомнится и зачтется в жизни вечной. Их дидактика лишена философской широты и глубины развития детали, в них нет едкой и емкой сулеймановской аллегории и сатиры.

Творчество Е. Эмина и С. Стальского - важнейшее явление словесного искусства лезгин в своем непрерывном движении. Они выработали самобытные приемы композита и формы: «летучая строфа» Эмина, политический аполог Стальского. В стихах Е. Эмина и С. Стальского нет прямой дидактики, а основная идея (или ее иные проявления) зачастую растворена в контексте произведения в целом. Никакая конкретная отдельная строфа не раскрывает идейного содержания, замысла автора (особенно у Стальского). Их творчество оказывает громадное воздействие на развитие поэтической мысли и словесного искусства, влияет на литературные вкусы масс.

Отличительная особенность этих поэтов - четкая ритмическая и звуковая организация произведений, что свидетельствует о связи их с пссенно-музыкальным фольглором.

Стих Стальского отличает простота языка, благозвучие рифмы и четкость ритма, лаконичность и емкость фразы. Однако простота эта не примитивизм, а, наоборот, результат большой художественной культуры, богатой фольклорной традиции, упорной огранки слова и поэтической формы. Если стихи Эмина понятны с первого раза, то философия Стальского требует особого «послойного» восприятия. Стихи Сулеймана не всем открываются одинаково: каждый черпает в чистом и щедром роднике его поэзии по своему черпаку.

В стихах Эмина более важным компонентом выступает звуковой рисунок. У Стальского же на первое место выходит содержательная часть, а все другие составляющие поэтики работают на усиление лишь этой части. Поэтому стихи Эмина более близки к лирике, песенной поэзии, а сочинения Стальского - к эпической, философской поэзии и сатире.

Глава б. «1'итмико-рифмические характеристики поэзии Ётима Эмина н Сулейгаав а Стальского».

Ритмическая структура стиха. Основным принципом лезгинского стихосложения является равное количество слогов в стихотворной строке, т.е. силлабический принцип. Но наряду с принципом равносложности (акустическим равенством) выявляются также тонические (равное количество песенных акцентов) и силлабо-тонические свойства лезгинского стиха. Важной предпосылкой формирования метрической структуры лезгинского стиха явилась также и специфика слога в языке как единицы размера стиха. Вспомогательными ритмообразующими средствами лезгинского стиха выступают ритмические паузы, клаузулы, акценты, ударения, созвучия, стечения, повторы, ;шафоры и эпифоры, рифмы и др.

Е. Эмин и С. Стальский обогатили форму строфической композиции и ритмический рисунок стиха, конкретизировали форму стиха и содержание. Как известно, ритм - ;то та форма закономерности, которой подчинена речь в

поэзии54. Хотя у Сулеймана встречаются стихи в 5 и 11 слогов, эти закономерности в строфической структуре его стиха подчинены законам вольного 8-сложника; он больше предпочитает форму герайлы. У Эмина форма стиха разнообразнее и богаче, чем у Стальского: размер ритмического рисунка его стиха 4, 5, 8, 11, 16 слогов (кошма, герайлы, газель, мухаммас, «летучая» строфа»55).

Ритмообразующими факторами стихов С. Стальского и Е. Эмина выступают: соответствующий форме размер стоп, размер стиха (силлабический и силлабо-тонический), цезура, рефрен, редиф, рифма (обычная, предредифная; чередование мужских, женских и дактилических рифм), соответствующий строфе способ рифмовки. Другие элементы, встречающиеся в поэзии Стальского, — всевозможные повторы, параллели и антипараллели (аста-аста, гзаф-гзаф, т1имш-гзаф, гъвеч!и-ч1ехи...), синонимические пары (мирвет-рава, эркан-эдеб намус-гъейрат...), антонимические пары (дшии-эркек, йифер-йикъар, тимар-папар...), аллитерации {samlap-iuapmlap-pamlap...) - у Эмина встречаются редко. А такие явления, как ломка цезуры и перенос части слова в следующий стих (энжамбемент), пропуски ключевых слов (поэтические эллипсисы), не встречаются вообще56.

В исследовании выявлены такие особенности лезгинского слова, как «скрытый слог» и «плавающее ударение». Скрытый слог, появляющийся на стыке двух согласных звуков, как и обычный явный слог, влияет на размер стиха: к'хьиз, хь"тин, ч"кал, к?хунда... А плавающее ударение способно перемещаться с одного слога на другой, подстраиваясь под фоноритм стиха.

Характер рифмовки стихов и у Эмина, и у Сулеймана в строфе зависит от той формы, в которую оформляется тот или иной стихотворный текст. Сулейман рифмует с лезгинскими словами русизмы, характеризующие приметы нового времени октябир (октябр), жадурна (дежурный), пиркавур (приговор), балшавик... (большевик).., имена Гуьрке (Горький), Лейна (Ленин).., даже непрывычный для себя русифицированный псевдоним Ст1алиски (Сталъский).

Глава 7 «Етим Эмин и Сулейман Стальский в переводах. Принципы перевода произведений Эмина и Сулеймана» состоит из трех подглав.

В подглаве 7.1 «О состоянии переводов на русский язык Етима Эмина и Сулеймана Стальского» говорится о сложившемся в дагестанской и российской литературе неудовлетворительном качестве переводов произведений Етима Эмина и Сулеймана Стальского.

54 См.: Винарская, E.H. Выразительные средства текста: На материале русской поэзии. -М.: Высшая школа, 1989. С. 3.

55 См.: Нагиев, 2002. С. 223 - 230.

56 Энжамбемент у Эмина встречается лишь раз: Нече шумуд бегьем итим- / диз недайд агъу-зегъер я (См.: Эмин, 1995. С. 180-181).

Е. Эмин и С. Отальский - подлинно народные поэты. Образ мышления их неразрывно связан с мировосприятием и мироощущением - ментальностью своего народа. Поэтому стихи таких поэтов трудно поддаются переводу. Их богатый метафорами и образами, искусно переплетенный идиоматическими и фразеологическими конструкциями, гармонично впитавший этническую психологию стих невозможно адекватно передавать на другом языке. Зачастую переводчики, говоря словами Белинского, не понимают, «что тайна национальности каждого народа заключается не в его одежде и кухне, а в его, так сказать, манере понимать вещи»57. Кроме прочих характеристик произведения, переводчик должен учесть национальную культуру и историю, особенности языка и поэтики, этническую психологию и мировосприятие народа. Хотя отношение перевода к оригиналу сопоставимо со сравнением обратной стороны ковра с лицевой. На обратной стороне не только не видно всей палитры красок, но и теряются особые сочетания цветов и узоров, которые образуют таинственный язык цвета и рисунка58.

В иодглавах 7.2 «Поэзия Етима Эмина в переводах на русский язык» и 73 «Сулейман Сгальскиб в русских переводах» на конкретных примерах показаны те ущербные методы и установки, которыми руководствовались переводчики при работе с наследием Эмина и Стальского. Сопоставление переводов и оригииалов показывает, что по переводам невозможно получить полную и ясную картину о творчестве этих поэтов.

В переводах дух эминовской поэзии остается нераскрытым. В лучшем случае переводы передают состояние души лирического героя, а не состояние его духа. Гордый и непокорный эминовский дух для переводчиков так и остался непонятым. Иной раз боль и душевные терзания лирического героя застилают душевные качества (твердость духа и ясность ума, нравственность, достоинство...) автора, часто сливающегося со своим лирическим героем.

Ярким примером вольного отношения к переводам Етима Эмина можно назвать издание 1986 года (составитель Г. Гашаров). К примеру, в переводе Я. Козловского59 красавица Тамум предстает фривольной и «опасной ханум», которая «в плоть вливает пламень» и «блаженно кружит ум». Из переводов исчезли не только богатый и образный язык Эмина, изящные рифмы, свежие метафоры, но и искажены форма и содержание эминовских стихов60.

Переводы произведений Стальского не могли быть полными и адекватными, ибо: I) на большинство стихов поэта (политических апологов), идущих вразрез с существующей идеологией, был наложен запрет, и они никогда не печатались; 2) в числе вышедших в печать произведений Эмина и Стальского выявлено много неавторских версификаций, а в изданиях Стальского — сочиненные от его имени стихи; 3) почти все сочинения Стальского по решению идеологической цензуры подвергались всевозможным

5ТБелинский В.Г. О русских классиках. -М.: Худ.литература, 1986. С. 19.

58 Нагиев, 2002. С. 202.

59 Етим Эмин. Лирика. - Махачкала: ДКИ, 1986. С. 116 - 119.

60 Нагиев, 2002. С. 204.

переделкам и очищениям от слов, строк, строф, приведших к искажению и фальсификации авторской идеи и воли61; 4) поэтическое наследие Эмина и Сулеймана не было текстологически исследовано и атрибутировано.

Поэзия Стальского, афористичная и емкая, насыщенная идиомами и непереводимыми выражениями, трудно поддается точному и адекватному переводу. Выявлены конкретные факты активного вмешательства Э. Капиева в творческий процесс Стальского. К примеру, факт «браковки» двух стихотворений Стальского - «о казаках» и «об утильсырье», где поэт тонко иронизирует над тем, что обещавшая новую счастливую жизнь рабочим и крестьянам революция сама нуждается в утильсырье - тряпье. Капиев говорил о них как о политически несостоявшихся 2. О фактах активного вмешательства в творческий процесс Стальского свидетельствует написанный Калиевым текст-заказ для Стальского. Лезгинские тексты этих «горских песен» не обнаружены, стилистика, язык, форма сочинений (особенно стихотворения «Красный партизан») не характерны для Стальского63. «Переводя Стальского, Капиев часто искал себя, пробовал свой голос. <...> Эффенди не был точен <...>. Его манера перевода Стальского уже немыслима в наши дни...» - писала Н. Капиева64.

Иные переводы из Стальского настолько разнятся со своими оригиналами, что их принимают за совершенно другие произведения. Их обратно переводят («перепереводят») на лезгинский язык.

Глава 8 «Неизданные стихи Етима Эмина и Сулеймана Стальского» состоит из двух подглав. В подглаве 8.1 «Новые находки из наследия Етима Эмина» исследуются и восстанавливаются тексты вновь найденных стихов Е. Эмина (их язык и стиль, форма и идея, разные искажения...), приводятся тексты неизданных стихотворений65.

В подглаве 8.2 «Неизвестные стихи Сулеймана Стальского» исследуются тексты неизвестных стихотворений С. Стальского. В литературу возвращаются стихотворения, которые по политическим соображениям не были в свое время напечатаны.

В двух приложениях уточнены вопросы творческой биографии Эмина и Сулеймана, приведены списки приписываемых им сочинений dubia.

61 Еще в 1933 году, желая проучить непослушного поэта, работники НКВД и Обкома партии ставили перед ним условие: или он откажется от своих «крамольных» стихов, или его вообще не будут печатать. Лишь заступничество московских поэтов за Стальского и избрание по их ходатайству делегатом 1-го Всероссийского съезда советских писателей в 1934 году на время спасло его от преследования.

62 Капиев Э. Моя работа с Сулейманом Стальским. // В кн.: Сулейман Стальский в критике и воспоминаниях. - Махачкала: ДКИ, 1969. С. 48 - 49, 55 - 56.

63 См.: Нагаев, 2001. С. 163 - 164.

64 Капиева Н. Жизнь, прожитая набело. - М.: Советский писатель, 1969. С. 78.

65 См.: Нагаев, 2002. С. 289 - 301.

В Заключении приведены основные выводы, полученные в результате исследования, определены актуальные задачи эмино- и сулейманозедения.

1. Значительная часть творческого наследия Етима Эмина и особенно Сулеймана Стальского искажена и фальсифицирована вмешательством идеологической цензуры. Выявлены факты «соавторства» и «заавторства», «подмены», «браковки» неугодных стихов и т.п. Возникла необходимость полного и объективного изучения наследия поэтов без идеологических пристрастий, исходя из сегодняшних требований литературоведения.

2. В работе приведен полный анализ научно-критической литературы о творчестве поэтов. Эти исследования не отвечают актуальным запросам литературоведения, ибо опираются на неполную и искаженную часть творчества Эмина и Сулеймана. Они не затрагивают вопросов текстологической критики, атрибуции и атгезы спорных сочинений.

3. Наше исследование является новаторским в дагестанском литературоведении :то следующим критериям:

3.1. Впервые определены принципы критического анализа и восстановления искаженных текстов через анализ особенностей языка и стиля автора, изложены методы по решению вопросов атрибуции и аттезы; впервые дано научное обоснование искажениям, фальсификациям, подменам текстов, ложным интерпретациям в произведениях Эмина и Стальского и восстановлены авторские тексты стихотворений.

3.2. Оно опирается на полное творческое наследие Эмина и Стальского, в том числе и неизданное; на наследие, очищенное от искажений и фальсификаций.

3.3. Впервые проведен сравнительный анализ поэтики произведений двух классиков дагестанской поэзии.

4. В изданиях Эмина и Стальского встречаются чужие сочинения, кочующие из одного издания в другое (у Эмина 46, у Сулеймана около 28); в то же время до 30 стихотворений Е. Эмина и более 50 сочинений С. Стальского в их издания не попало.

5. Имеющиеся на сегодня переводы на русский язык Эмина и особенно Стальского, за исключением лишь немногих, своим оригиналам не соответствуют. В переводческой работе выявлены и исследованы случаи «переперевода» (обратного перевода на лезгинский язык с русских искаженных переводов), «недоперевода» (умышленного сокращения некоторых стихов и строф), «вольного перевода».

6. Вмешательство Э. Капиева в творческий процесс Стальского принесло большой ущерб творчеству и поэтическому образу Сулеймана. Это явствует даже из одного примера фальсификации идеи в переводе Капиева, где сулеймановское Счастливы дни у отца, Умное чадо коли будет. Исполняя любой наказ, Смышленым коли будет превращено в социалистический лозунг: Семью советскую любя, С прекрасной справишься задачей. Коль твой сын отважнее тебя, Гордись отцовскою удачей. Другой пример - факт «браковки»

Э. Калиевым двух стихотворений Стальского - «об утильсырье» и «о казаках», о которых Капиев говорил на съезде фольклористов в Москве в 1940 году, как о политически несостоявшихся. О вмешательстве в творчество поэта говорят также заранее подготовленные Э. Капиевым тексты стихов для Стальского.

7. Стихи Эмина и Сулеймана трудно поддаются переводу. Растворенные в них афоризмы, устойчивые выражения, иносказания, идиомы, поговорки и пословицы, отражающие психологию и дух народа, практически невозможно адекватно переводить.

8. В русском литературоведении оценка творчества Е. Эмина и С. Стальского базируется большей частью на вольных переводах, сделанных по искаженным текстам. Большая часть переводов нуждается в новом, более качественном исполнении.

9. Исследованы общие и индивидуальные характеристики языка, поэтики и стиля Эмина и Стальского: особенности словоупотребления и словоизменения, соблюдения грамматических норм, искажения авторской лексики и стилистики, использования иноязычной, диалектной, религиозной и политической лексики.

9.1. Эмин и Сулейман пользуются заимствованиями из восточных языков как давно усвоенными лезгинским языком, так и вновь самими используемыми.

9.2. Язык Стальского ближе к языку простого народа, но он более легок и лаконичен, образен и афористичен; широко насыщен идиомами, эллипсами и энжамбами, чего нет у Эмина. Это дает ясность образам, правдивость чувствам, точность и смысловое наполнение фразе. Для достижения сатирического эффекта Стальский деформирует слова или пользуется лексикой из других диалектов и языков. Для передачи примет нового времени Стальский первый использует русизмы и имена в ткани стиха и рифме. У Эмина русизмов нет.

10. Поэзия Эмина и Сулеймана имеет жанровую и тематическую близость с традициями восточной поэзии: стихи о соловье, о возлюбленной, о хороших и плохих женах, о пороках и достоинствах и др.; эпические полотна, являющиеся честной летописью своего времени (у Эмина - посвящения бунтам 1877 года, у Сулеймана — стихи о Кюра, Дагестане, Кавказе, России), духовные стихи и др.

10.1. Герои Эмина, наряду с земными, наделяются небесными чертами. Мистико-иррациональный мир Эмина навеян мотивами восточной поэзии и традициями народного фольклора. Герои Стальского живут в реальном мире.

11. Эмин и Сулейман обогатили форму строфической композиции и ритмический рисунок стиха, конкретизировали его форму и содержание. Не соответствуют действительности определение формы строфы Стальского как «кошму» (Агаев, Гайдаров и др.) и «рубай» (Капиев). Строфическая структура Стальского подчинена законам вольного восьмисложника - герайлы (хотя у него встречаются стихи в 5 и 11 слогов). У Эмина, с ритмическим рисунком 4, 5, 8, 11, 16 слогов (кошма, герайлы, газель, мухаммас, «летучая» строфа»), форма стиха разнообразнее. Не соответствует действительности также называние Сулеймана «ашугом», что больше связано с его песенно-

речитативной манерой чтения стихов, нежели с его внутренним миром и поэтическим мастерством.

Эмин и Сулейман придумали свои особые, отличающиеся от классических, формы: Эмин - легкую «летучую» строфу, Сулейман -упрощенную, свободную форму восьмисложного герайлы и политический аполог.

В политическом апологе Стальский показывает грубую некомпетентность и корыстолюбие людей, облаченных властью и обманывающих народ. «Нам говорят, что свобода добра, но почему она так худа? Нам говорят, что наш прочен мост, но почему он так шаток и с валунами на пути?» - вопрошает поэт. У Эмина жанр аполога не развит.

12. Для стихов Эмина и Сулеймана, как для лезгинского стиха вообще, характерен силлабический принцип (равносложие), но выявляются также тонические и силлабо-тонические свойства (равное количество песенных, ударных акцентов) Определяя общие ритмообразующие факторы стихов Эмина и Сулеймана (силлабический и силлабо-тонический размеры стоп и стиха, цезура, рефрен, редиф, разные рифмы и способы рифмовки...), отмечаем элементы поэтики Стальского, редко встречающиеся у Эмина повторы, параллели и антс параллели, синонимические и антонимические пары, аллитерации или не встречающиеся вообще энжамбементы и эллипсисы.

12.1. Впервые выявлены такие особенности лезгинского стиха, как рождение в слове скрытого слога на стыке двух согласных звуков, который влияет на размер стиха. Другая особенность - наличие в фоническом ритме, наряду с основным (связанным), и плавающего (несвязанного) ударения, которое способно перемещаться с одного слога на другой, влияя на фонику стиха.

13. Рассмотрены проблемы атрибуции и аттезы поэтических текстов, исследованы спорные произведения в изданиях Эмина и Сулеймана, последовательно решены проблемы восстановления авторских текстов.

13.1. Определены характерные для поэтики С. Стальского признаки: особенности лексихи, стилистики и словоупотребления; типы редифа и предредифной рифмы, синтаксически перекликающиеся с характерной для поэта рифмой методы рифмовки; сатирический пафос и дидактика; наличие иносказаний, намеков, аллегорий, философских размышлений; богатая афористика с литотами и гиперболами; уничижительный тон сатиры и патетика, психологические параллели и антипараллели; наличие поэтического «конвоя» и проч.

13.2. На примере стихотворения Стальского, посвященного месяцу поста рамазан, показана методика восстановления фальсифицированного текста, где сожаление поэта по поводу исчезновения религиозных традиций превращено в злорадствующую иронию и атеистическую хулу религии.

13.3. Современная филологическая наука для анализа и сравнения существующих текстов имеет дело с оригиналами. Уникальность нашего случая в том, что мы не располагаем рукописями Эмина (кроме нескольких

автографов) и Сулеймана, ибо поэт стихи свои создавал устно. Отсутствие возможности исследовать авторские тексты восполнялось исследованием психогерменевтики их творчества и соотнесением с традициями и морально-нравственными ценностями их времени.

13.4. В теоретических положениях использованы известные принципы и методы литературоведения, теории литературы, текстологии и герменевтики. При определении художественной ценности произведения предпочтение отдается эстетико-герменевтическому принципу: тип поведения исходит как из морально-этических норм его общества, так и из нравственных ориентиров личности. О морально-эстетическом мире поэта мы можем судить, лишь исходя из его произведений.

Такие принципы и категории, как «вкус» и «чутье», «интуиция» и «воля автора», основаны на полное перевоплощение в авторский образ, вхождение в авторскую историческую эпоху с присущим ей общественно-нравственным климатом. При необходимости использованы транскрипции и конъектуры.

13.5. Хотя в силу своей трудности метод атрибуции посредством анализа языка и стилистических факторов разработан слабо, в исследовании использован и развит лингвостилистический метод.

14. Исследование вводит в научный оборот новые произведения, источники и документы: 1) рукописный альманах поэзии XVIII - XIX веков, где среди 463 произведений 97 авторов есть стихотворения Эмина (44) и Мелика (24); 2) тетради № 1, № 2 А. Мамедова (1925 г.) и тетради Мусаиба (1937, 1940 гг.) со стихами Стальского; 3) неизданные произведения Эмина (более 30) и Сулеймана (около 50); 4) автографы Э. Капиева.

15. На основании архивных документов (посемейных записей 1886 года) решены вызывавшие постоянные дискуссии вопросы их биографий: Эмин родился 20 октября 1884 года в селении Ялцуг, а Сулейман - 18 мая 1872 года в селении Ага-Стал (Нижний Стал; лезгинское слово «стал» означает «гребень» и не связано со сталью, не исходит от имени «Сталин»).

16. Исследования творчества художника без предварительного решения текстологических вопросов, без привлечения полного корпуса восстановленных произведений объективными и научно состоятельными быть не могут.

17. Надеемся, что данная работа внесет скромную лепту в освобождение поэтического наследия Е. Эмина и С. Стальского от сомнительных сочинений, в очищение их произведений от идеологического налета, в снятие хрестоматийного глянца с образа яркого и самобытного, мужественного и честного поэта Сулеймана Стальского.

Структура диссертации определена объектом исследования, состоянием разработки темы, целью и задачами работы. Состоит из введения, восьми глав, заключения, двух приложений и списка литературы. Общий объем работы 425 страниц А 4, в т.ч. приложений — 55 е., библиографии - 36 с.

Основное содержание диссертации отражено в монографиях и статьях, прочитанных на научных конференциях докладах. Опубликовано более 50 публикаций в различных изданиях периодической печати, в том числе и в

реферируемых ВАК изданиях, докладов в виде тезисов (общий объем опубликованных материалов - более 2000 страниц).

Монографические исследования:

1. Поэтическое наследие Сулеймана Стальского. Проблемы текстологии. -«Полиграф-Сервис»: Махачкала, 2000. - 326 с.

2. Поэтическое наследие Сулеймана Стальского. Проблемы текстологии (переизд., доп. и исг р.). - «Полиграф-Сервис»: Махачкала, 2001. - 314 с.

3. Етим Эмин: Путь к истине. — ООО «Деловой мир»: Махачкала, 2003. -391 с.

4. Правда о «Действительности Эмина». - ООО «Деловой мир»: Махачкала, 2003. - \49 с.

5. Орфографический свод лезгинского языка. - «Деловой мир»: Махачкала, 2007. -30 с .-На лезг.яз.

6. Меридианы жизни и концепция мысли (сборных научных статей). -«Деловой мир»: Махачкала, 2010. - 146 с.

7. Народы и земли Албании Кавказской (в соавторстве с Наги ев мм Р.Ф.). -ООО «Деловой мир»: Махачкала, 2011. - 109 с.

8. Гомер XXвека, кто он? - ООО «Деловой мир»: Махачкала, 2011. - 120 с. (В печати).

9. Словарь литературных, культурологических, социальных терминов в лезгинском языке. - «Деловой мир»: Махачкала, 2011. - 150 с. (В печати).

Публикации а реферируемых журналах ВАК:

10. Об искажениях и фал1>сификациях творчества С. Стальского: На примере одного стихотворения // Вестник ДНЦ РАН, 2000. № 6. С.130 - 134.

11.Восстановление лексики стихотворений Сулеймана Стальского // Известия ДГПУ: общественные и гуманитарные науки. № 4. 2008. С.102 - 104.

12. Атрибуция и аттеза на примере одного стихотворения // Известия РУДН.№2,2009,с. 11-14.

13. Новые албанские письмена и их дешифровка II Известия ДГПУ: общественные и гуманитарные науки. № 1. 2009. С. 100 - 101.

14. О словоразделах в кавказско-албанском письме II Известия ДГПУ: общественные и гуманитарные науки. № 1. 2010. С. 73 - 75.

15. Камень из села Куруш с албанским и арабским письмом II Известия ДГПУ: общественные и гуманитарные науки. № 3. 2010. С. 93 - 95.

16. Албанизмы в армянском переводе «Истории албан» Моисея Каганкатваци // Изн естия РУДН. Лингвистика. № 4. 2010. С. 13-17.

17. Отражение духовной лексики в лезгинском языке (на примере слова «киш») // Известия ДГПУ: общественные и гуманитарные науки. № 4. 2010. С. 99- 101.

18. О рукописном альманахе поэзии XVIII — XIX вв. из села Кири // Известия РУДН. Литературовгдение. Журналистика. № 2.2011. (В печати).

19. Новый взгляд на творческую личность Сулеймана Сталъского //Вестник ДНЦ РАН, 2011. № 2. (В производстве).

20. Проблемы научного осмысления творчества Етима Эмина II Известия ДГПУ: общественные и гуманитарные науки. №2.2011. (В производстве).

Публикации в других журналах и сборниках:

21 .В Турции у братьев. Очерк о жизни, языке и фольклоре лезгин, проживающих в Турции // Лезгистан, 1993. № 3 - 4. С. 17 - 48. - На лезг.яз.

22. Традиции. Культура. Язык. Песня. Духовность. Узденство. Единство II Лезгистан, 1993. № 3 - 4. С. 3 - 16. - На лезг.яз.

23. Поэзия турецких лезгин Л Лезгистан, 1993. № 3—4. С. 49-58.

24. Новые стихи Етима Эмина, обнаруженные в Турции II Лезгистан-Алупан, Махачкала, 1995. № 5 - 6. С. 137 -153. - На лезг.яз.

25. Поэзия Стал Сулеймана в кривом зеркале времени II Лезгистан-Алупан, Махачкала. № 5 - 6,1995. С. 15 - 29.

26. С. Стальский. Из неопубликованного. II Лезгистан-Алупан. № 5 - 6. Махачкала, 1994- 1995. С.103 - 112.-Налезг.яз.

27. Поэт-боец, влюбленный в красоту. О творчестве Я. Эмина // Отечество, 1998. № 2. С. 34 - 37. - На лезг.яз.

28. Творческое наследие С. Сталъского и проблемы текстологии // Отечество, 1999. № 1 (3). С.ЗЗ - 36. - На лезг.яз.

29. Лезгинская диаспора в Турции // Возрождение: Лезгины, № 6. Махачкала, 2000. С. 44-46.

30.Лезгинский хлеб и историческая кухня И Возрождение: Лезгины, №6. Махачкала, 2000. С. 72 - 74.

31. Три Стала как три капли одного источника II Возрождение: Лезгины, № 6. Махачкала, 2000. С. 63.

32.Об изменениях, искажениях и фальсификациях в сочинениях Сулеймана Сталъского // Самур, 2000. № 1 - 2. С.25 - 29. - На лезг.яз.

33. Тюркские стихи С.Сталъского II Самур, 2000. № 1 - 2. С.ЗО - 33.

34. Женские образы в творчестве Етима Эмина // Самур. № 2, 2003. С. 84 -91.-На лезг.яз.

35.0 терминах родства в лезгинском языке (совместно с Р.Нагиевым) // Самур, № 6,2003. С. 83 - 86.

36. О лезгинских терминах родства (совместно с Р.Нагиевым) // Кавказ и Дагестан. История. Культура. Традиции. Том П. Махачкала, 2003. С.15 -17.

ЪПАлупансше эпиграфические надписи из Кудкашена, Эмиравана и Куруша //Самур. №3,2003. С. 18 -25. -На лезг.яз.

38.0 топонимах Кавказской Албании // Самур, № 3,2003. С. 77 - 80.

39.История, культура и актуальные проблемы лезгин И Материалы круглого стола. Москва, 2006. С. 41 - 46.

40Лезгинский вопрос вчера и сегодня II Современные проблемы лезгин и лезгиноязычных народов,- Федеральное Собрание РФ. Государственная Дума РФ. Комитет по делам национальностей. М., 2008. С. 101 - 107.

А\.Шарвили - значя лезгинского духа (Шарвили лезги руьгьдин пайдах я) // Шарвили - герой древнего эпоса (Шарвили къадим эпосдин игит). Махачкала, 2008. С. 143 - 153.-На лезг.яз.

42Лезгинский пантеон богов (в соавторстве с Р. Нагиевым) // Народы Дагестана. № 2.2008. С. 57 - 60.

43. И одно слово 1'сторию хранит (В соавторстве с Р. Нагиевым) // Самур, № 4, 2003. С. 137-139. - На лезг.яз.

44.Етим Эмин и его современники // Светильник души. Махачкала, 2008. С,442 - 464.

45. Поэт, олицетворивший эпоху II Самур. 2009, № 2. С.11 - 19. - На лезг.яз.

46. Действительность творческого мира Сулеймана Сталъского и его верное понимание // С'амур. № 3. 2009. С. 7- 10. - На лезг.яз.

47. Современные проблемы эминоведения // £тим Эмин - классик дагестанской литературы. - Махачкала: ИЯЛИ ДНЦРАН, 2010. С. 46 - 65.

48. Термины письма в лезгинском языке И Вопросы кавказского языкознания. Дагестанский гос.университет. Выпуск 2. Махачкала, 2010. С. 153 - 157.

49. Названия хлебов в лезгинской лексике // Социально-гуманитарный вестник Юга России. Краснодар. № 6, ч. 1. /2010 - октябрь. С. 140- 149.

50.Термины родства для родовых и общественных коммуникаций у лезгин // Развитие личности е образовательных системах: материалы докладов XXIX международных психолого-педагогические чтений.- Ростов н/Д: ИПО ПИ ЮФУ, 2010. С. 418 - 424. - Ч. Ш . - 516 с.

51.Рецензия на ■<Словарь рифм и языковые особенности Сулеймана Сталъского» // Проблемы дагестанского языкознания. ИИЯЛИ ДНЦ РАН. Выпуск 6. Махачкала, 2010. С. 337 - 346.

Научные доклады:

52.Современное состояние эминоведения. Доклад на юбилейной научной сессии ИИЯЛИ ДНЦ РАН: «Етим Эмин - классик дагестанской литературы» к 170-летию со дня рождения. Махачкала, 2008. - 21 ноября.

53.Новый взгляд на творческую индивидуальность Сулеймана Сталъского. Доклад на юбилейной научной сессии ИИЯЛИ ДНЦ РАН: «Сулейман Стальский - «Гомер XX века» к 140-летию со дня рождения. Махачкала, 2009. - 5 июня.

54. Названия хлебов в лезгинской лексике // Метериалы междунар. научн. конф. по лингвистике. Волгоград, 2010.

55. К ■ вопросу о топонимах Кавказской Албании: глагол арас как топонимический ключ // Проблемы региональной ономастики. Материалы 3 межвуз.научн. конф., Майкоп, 2002, С. 151 - 152.

56. Этимология сложных антропонимов и ойконимов, содержащих в своем составе эргоним шарр // Проблемы региональной ономастики. Материалы 3 межвуз.научн. конф., Майкоп, 2002. С. 152 - 153.

Составление и редактирование сборников, предисловия, переводы и проч.:

57. (Мал Саяд. Ашкьидин гьарай {Крик любви. Стихи. Составление, вступительная статья). Махачкала, 1992.-64 с.—На лезг.яз.

58.Журнал «Лезгистан-Алупан» (№ 0, 1991; № 1 -2 , 1992; №3-4, 1993; № 5-6, 1995). - На лезг. и русск. яз. (Составление, редактирование и издание).

59.Соловей Корчагской долины. Предисловие. // Важибат Насруллаева. Корчагская долина. Стихи - Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН, 1999. - 88 е.- На лезг.яз.

60.Творчество Саяд Сталъской (текстологическая проблема) / Рукоп.ф. ИЯЛИ ДНЦ РАН. Махачкала,1996.-142 с. (рукопись).

61. Рукописный поэтический альманах XVIII - XIX вв. из села Кири. Махачкала, 2008. - 400 с. - На лезг.яз., аджам.

62.Сулейман Стальский. Не понять тебя, эпоха... - Неизданные стихи. Махачкала. - Деловой мир. 2009. - 64 с. - На лезг.яз.

63.Ялцугъ Эмин. Сражение. Стихи. (Переводы с тюркского, составление, вступительная статья, комментарии). - 4 п.л. - На лезг.яз. (В производстве).

Художественное творчество:

64. Капал кхьинар (Письмена на ладони. Стихи). Махачкала, 1989. - 2,4 п.л. - На лезг.яз,

65. Къванцел биришар (Моршины на камне. Стихи). М ахачкала, 1989. - 2,38 п.л. - На лезг.яз.

66. Хважамжимни Яргъируш (Радуг и Радуга. Драматическая сказка в стихах), Махачкала, 1989. - 2,86 п.л. - На лезг.яз.

67. Цавай кьвазва муьгъуъббатдин авазар (Льются с небес мелодии любви. Стихи). Махачкала, 1994. - 6,43 п.л. - На лезг.яз.

68. Алпандин суракъда (В поисках Алпана. Стихи). Мтчкала, 1995. - 6,41 п.л. - На лезг.яз.

69. Терсепулда йиф (Ночь в Терсепуле. Повести, рассказы). - Махачкала, 1995. - 15,16 п.л. - На лезг.яз.

70. Радуга. Стихи дагестанских поэтов (переводы на русск. яз.) //Махачкала, 1991.-0,5 п.л.

71. Огонь нетленный. Стихи дагестанских поэтов о любви (переводы на русск. яз.). Махачкала, 2001. С.128.

72.Гарал теменар (Поцелуи на ветру. Стихи). Махачкала: «Новый день», 2001. 10 п.л. - На лезг.яз.

73. Къуруш (эпическая поэма). Махачкала, 2002. - 3,1 п.л. - На лезг.яз.

74. Кра Мелик (историческая драма). Махачкала, 2002. - 2,7 п.л. — На лезг.яз.

75. Зенг ва къван (Колокол и камень. Стихи.- На лезг.яз.). Махачкала, 2009. -464 с.

76. Три песни. Стихи. Махачкала, 2011. (В производстве).

Формат 60x84.1/16. Печать ризографная. Бумага № 1. Гарнитура Тайме. Усл. печ. л. - 2,375 изд. печ. л. - 2,375. Заказ - 987 - 12. Тираж 250 экз. Отпечатано в ООО «Деловой мир» Махачкала, ул. Коркмасова, 356

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Нагиев, Фейзудин Рамазанович

Введение 4

Глава 1. Обзор научно-критической литературы о творчестве Етима Эмина и Сулеймана Стальского 22 —

1.1. Обзор научно-критической литературы о творчестве Е. Эмина 23

1.2. Обзор научно-критической литературы о творчестве С. Стальского 34

Глава 2. Филологическая критика текстов. Анализ искажений и фальсификаций творческого наследия 42

2.1. Изменение и искажение текста в произведениях Е. Эмина 42

2.2. Искажение и фальсификация произведений С. Стальского 55 -

Глава 3. Восстановление поэтических текстов Е. Эмина и С.

Стальского 74

3.1. Текстологическая проблема в творческом наследии Е. Эмина и С. Стальского 74

3.2. Сравнительно-сопоставительный анализ текстов стихотворений Етима Эмина. Уточнение и восстановление исходных вариантов 79

3.3. Сравнительно-сопоставительный анализ текстов стихотворений С. Стальского. Уточнение и восстановление исходных вариантов 102

3.4. Проблемы атрибуции и аттезы поэтических текстов 122 -

Глава 4. Текстологический анализ изданных стихотворений Етима

Эмина с вариантами из рукописного альманаха поэзии XVIII - XIX веков. Восстановление искаженных тестов 141

Глава 5. Общие черты и особенности поэтики Е. Эмина и С. Стальского 173

5.1. Язык Эмина и Сулеймана в контексте современного литературного языка 173

5.2. Общие и индивидуальные особенности поэтики Е. Эмина и С. Стальского 189

5.3. Сравнение поэтики Е. Эмина и С. Стальского (на примерах однотипных стихотворений) 208

Глава 6. Ритмико-рифмические характеристики поэзии Е. Эмина и С. Стальского 245

Глава 7. Етим Эмин и Сулейман Стальский в переводах. Принципы перевода произведений Е. Эмина и С. Стальского 263

7.1. О состоянии переводов на русский язык Етима Эмина и Сулеймана Стальского 263

7.2. Поэзия Етима Эмина в переводах на русский язык 267 —

7.3. Сулейман Стальский в русских переводах 285

Глава 8. Неизвестные произведения Е. Эмина и С. Стальского 302

8.1. Новые находки из наследия Етима Эмина 302

8.2. Неизвестные стихи Сулеймана Стальского 315 - 322 Заключение 322 —

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Нагиев, Фейзудин Рамазанович

Поэзия классиков лезгинской и дагестанской поэзии Етима Эмина (1838 - 1884) и Сулеймана Стальского (1872 - 1937) оказала огромное влияние на развитие не только лезгинской поэзии, но и поэзии всех народов Дагестана.

Актуальность темы. Интерес к творчеству великих мастеров слова, интерес к духовно-нравственным и философским истокам их поэзии не угасает. Но в переломные моменты истории, в переходные периоды от одной общественно-экономической и идеологической формации к другой этот интерес возрождается с новой силой. Каждая эпоха по-новому, с новыми вопросами и оценочными критериями, обращается не только к находившимся под идеологическим запретом, но и к давно уже известным произведениям. Возникает потребность осмысления творческого наследия классиков на качественно новом уровне. А это невозможно без очищения всего наследия мастеров от идеологического налета эпох, без освобождения произведений от искажений и фальсификаций в полном соответствии с их внутренним миром и нравственной конституцией. Необходимы, беспристрастные научные исследования с позиций современных требований литературоведения и текстологической критики.

Диссертационное исследование посвящено проблемам творческого наследия Етима Эмина и Сулеймана Стальского, вопросам текстологии и поэтики их произведений.

Изученность темы. Существуют многочисленные публикации, посвященные жизни и творчеству Е. Эмина и С. Стальского. Это более тысячи наименований книг, статей и предисловий, очерков и эссе, откликов, рецензий и воспоминаний исследователей, поэтов, писателей, литераторов.

Учитывая то, что «Глава 1» настоящего исследования полностью посвящена разбору научно-критической литературе о творчестве Етима Эмина и Сулеймана Стальского, здесь мы этот вопрос рассматривать не будем. Отметим лишь то, что рассмотренные исследовательские работы базируются не на полном и восстановленном творческом наследии этих поэтов, а на искаженной и фальсифицированной части. Большинство работ, следуя идеологическим традициям советской литературы, исходят из 1 классовых позиций оценки творчества. Вне поля исследования оставались вопросы философско-мировоззренческого начала поэзии Е. Эмина и С. Стальского, изучение особенностей их языка, стиля и поэтики. Словом, рассмотренная обширная научная и критическая литература о Етиме Эмине и Сулеймане Стальском не отвечает на многие вопросы, рождающиеся при оценке их творчества. Возникла необходимость изучения наследия поэтов с точки зрения сегодняшних требований и с учетом неопубликованных произведений. Наше исследование, выполненное на основе полного и текстологически выверенного творческого наследия Е. Эмина и С. Стальского, восполняет этот пробел.

Объект исследования - полное творческое наследие Етима Эмина и Сулеймана Стальского: лезгинские тексты стихотворений в сборниках разных лет изданий, их переводы на русский язык, неизданные стихи -находки последних лет [См.: Нагиев, 2000, с. 252 - 311; Рукописи, альм-х, 2008; Сулейман, 2009].

Источники. В ходе работы использованы поэтические сборники Е. Эмина и С. Стальского на лезгинском и русском языках. Проработана обширная научная и научно-публицистическая литература, изучены газетно-журнальные публикации. Большую помощь при атрибутировании произведений Етима Эмина оказал рукописный альманах лезгинских поэтов XVIII - XIX веков с 44 стихотворениями Етима Эмина1. Использованы материалы фондов Института языка, литературы и искусства Дагестанского научного центра (ИЯЛИ ДНЦ РАН), Государственного архива Республики Дагестан (ГАРД).

1 Составители Р. Гайдаров, Ф. Нагиев. - Махачкала: Лотос, 2009. !

А-\>

Сохранившиеся автографы Етима Эмина. (стихотворения, письмау деловые бумаги и проч.) позволяют судить о творческой лаборатории поэта1, об особенностях языка и стиля его поэзии, о языковой, общественной й поэтической культуре, о морально-этических взглядах на определенные вещи и события. Рукописные сборники со стихотворениями Етима Эмина (в большей степени) и Сулеймана Стальского (в меньшей степени) в частных и государственных архивах.

О жизни Эмина и Сулеймана многое нам сообщают и личные вещи, одежда, домашняя утварь и орудия труда, хранящиеся в Доме-музее Стальского в селении Ага-Стал, музеев Етима Эмина в селении Эминхюр и рода Алкадарских в селении Алкадар. К работе привлекались также воспоминания современников Е. Эмина и С. Стальского (Абдулрашида Шахмирзоева, Абдулкахира Тагирмирзоева, Мафисат Аскералидруш, Абдулрагима-Эфенди Саидова и др.), материалы частных архивов (А. Агаева, Р. Гайдарова, Г. Садыки, Р. Нагиева), аудио- и видеоматериалы (документальный фильм «Гомер XX века», магнитофонные записи голоса Стальского).

Целью исследования является: 1) восстановление исходных текстов сочинений Е. Эмина и С. Стальского; 2) определение общих черт и индивидуальных особенностей их поэтики, языка, стиля. Цель достигается такими задачами, как: проведение текстологического анализа текстов Эмина и Стальского; выявление и устранение искажений и фальсификаций; решение вопросов атрибуции и аттезы спорных произведений; изучение общих признаков и индивидуальных особенностей поэтики, языка и стиля творчества Эмина и Сулеймана.

Теоретическая база диссертационного исследования — труды известных ученых-филологов теоретиков и историков литературы: М.М. Бахтина, С.М. Бонди, В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, М.Л. Гофмана, Д.С. Лихачева, Б.В. Томашевского, В.И. Гусева и др., посвященные как непосредственно вопросам литературоведения, филологии и лингвистики, так и вопросам понимания, критики, восстановления и атрибуции текстов. Изучались также работы дагестанских литературоведов А.Г. Агаевас, З.Н. Акавова, Ф.И. Вагабовой, Р.И. Гайдарова, Г.Г. Гамзатова, Р.Г. Кадимова, Н.В. Капиевой, P.M. Кельбеханова, Г.М. Корабельникова, А.Ф. Назаревича, К.Д. Султанова и др., посвященные творчеству Етима Эмина и Сулеймана Стальского.

Наряду с трудами по текстологии и литературоведению использована теоретическая база герменевтики как искусства и теории истолкования и понимания текста в трудах зарубежных и отечественных ученых, философов: Ф. Аста, А. Бека, Ю.Б. Борева, Э. Гуссерля, Х.Г. Гадамера, П.П. Гайденко, В. Дильтея, Э.В. Ильенкова, И.М. Хладениуса, М. Хайдеггера, Ф. Шлеермахера, Г.Г. Шпета и др.

Научная новизна диссертационного исследования в том, что оно по тематике и содержанию, по методике и методологии заметно отличается от предыдущих работ, хотя и вобрало все ценное из них. Это первая работа в дагестанском литературоведении, где исследованы вопросы текстологии и поэтики в сравнительном изучении. В ней впервые: 1) выявлены случаи искажения текста, подмены и фальсификаций в поэтических изданиях Эмина и Стальского; 2) раскрыты механизмы фальсификаций и искажений лезгинских текстов и переводов; 3) дано научное обоснование искажениям, фальсификациям, подменам текстов, ложным интерпретациям в произведениях Эмина и Стальского, изучена история искажений; 4) предложены методы восстановления текстов через анализ особенностей языка и стиля автора; 5) восстановлены исходные и оригинальные тексты стихотворений; 6) выявлены и атрибутированы десятилетиями кочующие из одного издания в другое чужие сочинения в поэтических сборниках Е. Эмина и С. Стальского; 7) изложены методы атрибуции и аттезы спорных текстов; 8) определен полный корпус поэтических произведений Е. Эмина и С. Стальского; 9) изучена поэтика восстановленных и атрибутированных произведений Эмина и Стальского и исследована в сравнительном аспекте;

10) в научный оборот введено более 30 неизданных произведений Эмина и более 50 стихотворений Сулеймана; две тетради 1925 года Абужафера Мамедова со стихами и подстрочниками Стальского; тетради 1937 и 1940 годов Мусаиба Стальского со стихами отца в его записи; неизвестные ранее одиннадцать стихотворений Стальского на лезгинском и тюркском языках в записи Агалара Гаджиева" (они переведены нами на лезгинский язык); 308-страничный рукописный альманах лезгинской поэзии XVIII - XIX веков с 463 произведениями 97 авторов, в т.ч. с 44 стихами Етима Эмина и 27 стихами его брата Мелика; 11) на основании данных архивных документов решены дискуссионные вопросы творческо-биографического характера Эмина и Сулеймана (см.: прилож. № 1).

Методологическую основу исследования составляют структурно-функциональный и системный подходы научного анализа. Также использована методология комплексного исследования, включающей междисциплинарные связи; применен диалектический принцип развития общества и художественной литературы как особой формы отражения объективной реальности и воспитания личности; применены современные научные подходы к духовному и художественному наследию, а также системный подход и сравнительно-исторический метод в изучении и осмыслении литературного произведения; использованы философские категории истины и познания, текстологические и герменевтические методы понимания и истолкования текста. Принципы «воли автора», «историзма» и «эстетичности» определяют параметры системного похода. Язык, как общественное явление, тесно связано с историей и культурой, психологией и мышлением народа, а язык произведения и стиль - важнейшие составляющие, без которых становление художественного творчества невозможно. Этот тезис положен в основу исследования как его методологическая база.

2 Все перечисленные тетради и записи находятся в литературном архиве Сулеймана Стальского в ИЯЛИ ДНЦ РАН.

Методы исследования. Исследование поэтического наследия Етима Эмина и Сулеймана Стальского проводилось в тесной связи с различными оценками, данными поэтам в советской литературе.

Основной метод изучения - аналитический, связанный с объективностью оценки произведений в контексте времени. Использованы методы как эмпирического (описание, статистика фактов), так и теоретического уровня (аналогия, анализ и синтез, индукция и дедукция); типологический и сравнительно-исторический (компаративистский) методы изучения и осмысления литературного произведения в единстве формы и содержания (выявление особенностей внутренней организации поэтических текстов и степень стороннего вмешательства в авторский текст).

Диссертант разделяет мнение, что «метод должен вытекать из природы изучаемого объекта. Только в этом случае он будет не внешне навязанным и не случайно пристегнутым. <.> Позиция методологического монизма диктуется тут самим существом задачи» [Бахтин, 2000, с. 17]. Наш метод исходит из самого предмета исследования: он базируется лишь на тех особенностях, которые характерны для Эмина и Стальского, и которые резко отличают их не только от плеяды современников, но и от типичных особенностей самой их эпохи.

Хотя метод атрибуции посредством анализа языка и стилистических факторов в силу его трудности разработан слабо, в нашем случае лингвостилистический метод (анализ слога, стиля, текстуальных совпадений) получил свое дальнейшее развитие.

Современная филологическая наука для анализа и сравнения существующих текстов имеет дело с оригиналами. Уникальность нашего случая в том, что мы не располагаем рукописями Етима Эмина (кроме нескольких автографов) и Сулеймана Стальского, ибо поэт, как известно, стихи создавал устно. Исходя из последнего факта, наша работа предполагает тщательное изучение относительно большого объема опубликованного и собранного материала и всех вариантов публикаций, сличение текстов разных изданий, их характеристика с учетом цензурного редактирования в контексте идеологических требований времени. Отсюда и стремление реконструировать принятый в публикациях в качестве основного текст, исходя из гофмановского принципа «воли поэта» [Гофман, 1922]. В работе с текстами конкретных произведений этих поэтов, мы каждый раз исходили из следующих принципов: на первой ступени критического акта вместе с пониманием текста решался вопрос об адекватности выражения (текста, строфы, стиха, слова и т.д.); на второй ступени находим ответ на вопрос об адекватности выражения, где в процессе предварительной критической оценки столкнулись с проблемой «авторской воли» как подлинной критической проблемой; и, наконец, на третьей ступени критического акта ставился и решался вопрос о подлинности, как последний вопрос критики, завершающий акт оценки. Каждый конкретный случай требовал индивидуального подхода к тексту с присущими только ему искажениями, историей; штампы здесь были бы не уместны.

Ввиду отсутствия оригиналов, мы больше руководствуемся принципами постижения авторской индивидуальности через истолкование и понимание вторичных материалов. Отсутствие возможности исследовать авторские тексты восполняется исследованием психогерменевтики их творчества. Личные автографы Эмина и записанные современниками со слов поэтов произведения и прочие бумаги служат неким ориентиром в вопросах атрибуции и филологической критики текста. Содержащаяся в автографах Эмина и в записанных со слов Сулеймана сочинениях информация о морально-этической и нравственной стороне их характера позволяет применить общегерменевтические принципы понимания и толкования текстов их произведений, избирательно в каждом конкретном случае. В работе также использован «эстетический критерий» оценки подлинности художественного произведения, который С.М. Бонди считал «основным, наиболее надежным, верным, научным методом» [Бонди, 1971, с. 4]. Именно использование эстетического критерия вкупе с принципами «конкретной» или «субъективной» герменевтики, под которой мы представляем метод понимания и толкования творения конкретной личности, исходя из всей совокупности его морально-этических и поведенческих норм, его мировосприятия.

Применение типологического и сравнительно-исторического методов, эстетико-герменевтического принципа, базирующегося на понимании текста с учетом нравственно-этических норм и ориентиров эпохи, общества, личности и их непосредственной взаимосвязи, дало возможность для объективного анализа произведения в контексте времени и идеологии. Этот принцип, безусловно, должен исходить из общепризнанных морально-этических и поведенческих норм в обществе - желшят, которыми могли бы руководствоваться Эмин и Сулейман как поэт, как гражданин, как должностное лицо (Эмин - судья, Сулейман - уважаемый всеми гражданин села), не вступая в конфликт ни с шариатом, ни с общественными традиционными нормами. По Гумилеву, особая роль «в перерождении человека в высший тип принадлежит религии и поэзии» [Гумилев, 1990, с. 71]. О нравственно-эстетическом мире поэта можно судить, исходя из его произведений, исходя из его отношения к дружбе, любви, религии. Сопоставление личностных и общественных нравственно-эстетических норм позволяет объективно анализировать произведения в контексте времени и идеологии. Такой подход дает основание для выявления «чужой руки» и «чужой мысли» в текстах. Эстетико-герменевтический принцип может стать основным особенно в условиях полного отсутствия автографов; он нами успешно применен также и в работе по восстановлению текстов Стал Сулеймана [См.: Нагиев, 2000; 2001; Нагиев, 2001, с. 9 - 16].

Немалое место в нашей методике отводится и таким философско-художественным категориям, как «вкус», «чутье», «интуиция». Эти категории, безусловно, применены на основе полного перевоплощения в авторский образ, вхождения в авторскую историческую эпоху с присущим ей общественно-нравственным климатом.

Рассмотрение произведений в единстве формы и содержания, выявление индивидуальных характерных особенностей внутренней организации стиха, системный, диалектический подход к исследованию, текстологические и герменевтические методы понимания и истолкования текста позволяют точнее и правильнее понимать внутренний мир поэтов при восстановлении искаженных текстов.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что она является первой работой в дагестанском литературоведении, где определены принципы критического анализа искаженных текстов, изложены методы решения вопросов атрибуции и аттезы произведений, принципы исследования и сравнения поэтики.

Практическая значимость диссертационного исследования видится в том, что ее научные положения и практические результаты могут быть использованы магистрантами, аспирантами, докторантами и другими исследователями текстологии творчества мастеров слова. Эти положения и результаты окажутся полезными для составления программ лекций и спецкурсов по дисциплинам «Психолингвистика» и «Текстология», «Филологический анализ» и «Текстологический анализ» на филологических факультетах вузов республики. Выводы и положения диссертации могут быть востребованы при разработке соответствующих разделов истории литератур народов Дагестана, при составлении учебников и учебных пособий по дагестанской литературе ИЯЛИ ДНЦ РАН и Дагестанским НИИ педагогики им. Тахо-Годи. Научно-практическое значение диссертации видится еще в том, что решен вопрос с атрибутированием произведений Е. Эмина и С. Стальского. Это может быть полезным при проведении последующей эвристической и эдиционной работы по поэтическому наследию Эмина и Стальского; при подготовке новых переводов их стихов. По результатам исследования подготовлены сборники полного корпуса произведений Етима Эмина и Сулеймана Стальского, где впервые даются восстановленные и выверенные тексты их произведений.

Все отмеченное поможет объективно понимать творчество этих поэтов, освободить их образы от субъективных оценок и ложных интерпретаций. Самым лучшим и объективным свидетельством, характеризующим нравственно-эстетический мир художника, является его творчество, но творчество подлинное, не искаженное (или очищенное от искажений).

Напомним, что все предыдущие исследования опирались на искаженное творчество Е. Эмина и особенно С. Стальского, на неполный корпус их произведений. С учетом этого факта можно сказать, что настоящая работа начинает новый этап исследования подлинного творчества Е. Эмина и С. Стальского; творчества, очищенного от искажений и фальсификаций, более полновесного (с полным перечнем произведений). Будучи пионерным в дагестанской литературе, исследование может способствовать становлению и развитию дагестанской текстологической школы.

На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:

1. Творчество Етима Эмина и Сулеймана Стальского оказало и оказывает огромное влияние на развитие лезгинской и дагестанской поэтической мысли и словесного искусства, воздействует на литературные вкусы масс. Но значительная часть их наследия (особенно Стальского) оказалась искаженной и фальсифицированной вмешательством идеологической цензуры. Поэтому в поэтическом наследии этих поэтов существует проблема восстановления самих текстов и установлением их авторства.

2. Существующие работы о творчестве Е. Эмина и С. Стальского не отвечают на некоторые актуальные вопросы, возникающие при изучении их творческого наследия, так как: 1) они опираются на неполное и большей частью искаженное творчество поэтов (особенно Стальского) и на искаженные и фальсифицированные переводы; более 30 стихотворений

Эмина и более 50 - Стальского не было издано, а среди изданных более трех г ( 1 десятков чужих сочинений; 2) они не учитывают последствия идеологического вмешательства в творчество Стальского.

3. Впервые в дагестанском литературоведении проведены комплексные текстологические исследования, разработаны принципы и методы атрибутирования и восстановления искаженных текстов.

4. В творческом наследии Стальского выявлены такие факты, как «подлог», «заавторство», «переперевод», «обратный перевод», приведшие к невероятным искажениям и фальсификациям; полярно разнящиеся со своими оригиналами русские переводы обратно перепереводились на лезгинский язык, что способствовало появлению непохожих двойников в сборниках поэтов, которые вторично переводились на русский язык при последующих изданиях.

5. Почти все имеющиеся на сегодня переводы на русский язык, за малым исключением, своим оригиналам не соответствуют. Они искажают действительность поэтического мира Е. Эмина и С. Стальского, по ним невозможно судить о поэтическом мастерстве, о морально-нравственных и этических нормах, об идеологических ориентирах их авторов; произведения эти нуждаются в новых, более качественных переводах с учетом восстановленных текстов и последних находок.

6. Установлен факт активного вмешательства идеологического секретаря и переводчика Э. Капиева в творческий процесс С. Стальского, что принесло огромный ущерб поэтическому творчеству и нравственному образу поэта. В переводах Э. Капиева перевернута сама идея сулеймановского стиха: авторское «Счастливы дни у отца, Умное чадо коли будет. Исполняя любой наказ, Смышленым коли будет» превратилось в «Семью советскую любя, С прекрасной справишься задачей. Коль сын отважнее тебя — Гордись отървскою удачей»; автографы Капиева — «Горские песни» и «Красный партизан» с нехарактерной для Сулеймана формой, языком и стилем свидетельствуют, что он, как идеологический секретарь Стальского, заранее готовил тексты для определенных соцзаказов. Стихи, чуждые советской идеологии, отбраковывались: о таких стихах («об утильсырье» и «о казаках»), как о политически несостоявшихся, говорил Э. Капиев на съезде фольклористов в Москве в 1940 году.

7. В русском литературоведении оценка творчества Е. Эмина и С. Стальского базируется большей частью на вольных переводах, сделанных по искаженным и даже неполным текстам. Трудность перевода таких мастеров, как Эмин и Сулейман, заключается в подлинной народности их поэзии. Для переводчика важно уметь вникать в образный мир поэта, в своеобразие его миропонимания. Прошедшие через идеологическую цензуру сочинения Стальского также не могли быть переведены адекватно. Помимо искажений в самих оригиналах, на качестве переводов сказались также искажения и неточности подстрочников.

8. Етим Эмин и Сулейман Стальский — новаторы лезгинской поэзии Х1Х-ХХ века. Их творчество важнейшее явление словесного искусства лезгин в своем непрерывном развитии. Они выработали самобытные приемы композиции и формы: своеобразная легкая «летучая строфа» Эмина и политический аполог Стальского. Апологи Стальского - апофеоз сатирического пафоса, напрямую связанные с традицией народной смеховой и сатирической культуры. В них поэт изобличает пороки времени, которые порождают тунеядцев и доносчиков, двуногих ослов-глупцов и чванливых чиновников; обнажает двуличие и корыстолюбие лжекоммунистов и чиновников, жадных судей и мулл. Сурово осуждает поэт в стихах «Стальцы», «Кюра», «Дагестан», «Кавказ», «Россия» бестолковых и меркантильных руководителей, превративших страну в караван сарай, в проходной двор.

9. Источником и базой для поэтического языка Е. Эмина и С. Стальского служил живой язык народа, в недрах которого в течение тысячелетий оттачивались формы, образы, методы и средства языкотворчества. Стальский говор Сулеймана и яркинский говор Эмина очень близки между собой, ибо эти говоры относятся к принятому за основу литературного языка гюнейскому (кюринскому) диалекту. Поэтический словарь этих поэтов выходит за пределы данного диалекта. Язык Эмина и Стальского был, есть и останется богатейшим источником, надежной основой литературного языка лезгинского народа.

9.1. Эмин и Сулейман — непревзойденные мастера слова, чьи стихи отличаются сочностью и богатством языка, четкостью ритма и благозвучием рифмы, легкостью стиха и безупречностью формы, ясностью и глубиной мысли. Отказавшись от чрезмерно слащавой и высокопарной лексики, свойственной восточной поэзии, они показали широкие поэтические возможности лезгинского языка; расширили границы национальной поэзии, обогатив ее новыми формами и тропами, тематическим разнообразием.

9.2. Етим Эмин и Сулейман Стальский свободно выходят за пределы родного языка, вводя в свою поэзию заимствования из ориентальной лексики и языков лезгинской семьи.

Поэтический язык Е. Эмина, как ученого человека своего времени, ближе к языку просвещенной духовно-клерикальной интеллигенции, стих грамматически полноценный и завершенный (нет пропуской слов и разрывов синтаксических связей - эллипсисов), стиль более возвышенный. От современного литературного язык Эмина и Сулеймана отличает то, что: 1) в их языке больше персизмов, арабизмов, тюркизмов, многие из которых ныне стали анахронизмами; 2) современный литературный язык обогащается за счет русских заимствований, становится более «газетно-книжным», канцелярским, отдаляясь от языка Е. Эмина и С. Стальского.

Поэтический язык Стальского, как человека, не владевшего письменной грамотой, более прост и близок к народному, разговорному языку. Языку его поэзии присущи предельно скупые изобразительные средства, лаконизм и емкость фразы, богатство экспрессии, стилистическое совершенство. Язык его произведений прост и свободен от излишних эпитетов и сравнений, легок и афористичен. С. Стальский максимально приблизил поэтическую речь к народно-разговорному языку. Использование русизмов в стихе новшество, введенное в поэзию Сулейманом Стальским. Сулейман рифмует с лезгинскими словами новые для себя русизмы (октябир, пиркавур, матриял, балшавик.) и русские имена (Гуърке, Лейна.). В поэтическом языке Эмина русизмов почти нет.

10. Поэзию Эмина и Стальского роднит их фольклорность и народность; сближают некоторые близкие тематические и жанровые общности, традиционные для восточной поэзии (стихи о соловье, о соответствии друг другу предметов, людей и явлений, о возлюбленной, о женщинах и женах - хороших и плохих, о друзьях, о пороках и достоинствах людей и т.д.). Близость стилей Эмина и Стальского характеризуется общностью языковых и диалектных сторон их поэтики, близкими общеупотребительными народными формами словоупотребления, некоторой близостью к истокам фольклора и народной песни.

Панегирическая лирика Эмина представлена посвящениями как окружению поэта, так известным людям своего времени, духовным лидерам народа. Панегирика Стальского составляет ряд стихов о простых людях, тружениках своего времени, хотя и у него есть посвящения известным деятелям государства. Но в них нет и тени низкопоклонства и пресмыкательства, угодничества и раболепия, как это встречается в переводах. Среди произведений Эмина и Сулеймана выделяются эпические полотна, являющиеся честной летописью времени. У Эмина это стихи, посвященные бунтам 1877 года, где поэт говорит о больших бедах, выпавших на долю простого народа; у Стальского - стихи о гражданской войне и революции.

11. Эмину и больше Стальскому свойственно различное использование стилистических и синтаксических приемов: употребление редких слов и сочетаний, деформации слова для усиления иронии (больше у Стальского), использование разных форм слова, образование отрицательных форм при помощи аффиксов, использование синонимических и антонимических словесных пар и конструкций.

Интересен сам механизм построения неологизмов и словесных конструкций С. Стальским. Например, скрещивая русский глагол опоздал с лезгинским глаголом авуна (краткие формы -уна, -на), поэт получает новую форму абаздална «опаздывая». А прибавление к существительному силис «допрос» (заимствование из арабск.яз.) лезгинского окончания -та, дает новую словесную конструкцию силиста в значении «сыр-бор, спор». У Е. Эмина, по сравнению с С. Стальским, афоризмов и неологизмов крайне мало. Отсутствие неологизмов у Эмина восполняется использованием им некоторых малоупотребительных слов и словоформ (бигъбазар «неуместный торг», чайнайт1а «в чай если бы превратил», межнунна - «в Меджнуна превратила», балаламиги хьана «бедой заразился», дшверен «тот, кому дан язык (речь)», «обладатель красноречия».

12. В поэзии Етима Эмина, особенно в его любовной лирике, преобладают элегические, минорные, даже трагические ноты. Стихи проникнуты глубокими переживаниями, смятением влюбленной души. Поэзия Эмина - это антология болей и невзгод. Они замешаны на печали неисполненных чувств и желаний, на разочарованиях. Поэзия Стальского в целом мажорна, оптимистична, хотя под конец жизни его вера в социализм, в возможность построения счастливого общества была поколеблена.

Любовную поэзию С. Стальского отличает оптимистический пафос. Поэт восхищается совместной с любимой жизнью; его любовные стихи проникнуты верой в завтрашний день, в счастливую жизнь с любимой.

Эминовская и сулеймановская любовная лирика - это школа утонченной поэзии, где нет запретных тем. Высочайшая культура стиха минимумом средств позволяет говорить о многом. Говорить не прямо, а опосредованно, иносказательно с применением традиционных символов лезгинской любовной лирики: куропатка, сокол, соловей, цветок, урожайный сад, зрелый урожай, заветный плод, два граната, золотые яблочки, ароматные дыни и др.

13. При всех общих характеристиках стихи Эмина Стальского спутать невозможно. Они отличаются друг от друга творческой манерой, по языку и стилю, по жанрово-тематическим параметрам, по другим составляющим поэтики.

14. Эмин и Сулейман являются мастерами слова и изящной рифмы. Отличительная особенность этих поэтов от многих их современников -четкая ритмическая и звуковая организация произведений, что свидетельствует о связи их с песенно-музыкальным фольклором. В стихах Эмина более важным компонентом выступает звуковой рисунок. У Стальского же на первое место выходит содержательная сторона, а все другие составляющие поэтики работают на усиление лишь этой части. Поэтому стихи Эмина более близки к лирике, песенной поэзии, а сочинения Стальского - к эпической, философской поэзии и сатире. Духовные стихи Стальского более изящны, более близки к народному языку, в отличие от духовной лирики Эмина, язык и стиль которой ближе к языку просвещенной социальной прослойки и к книжному стилю.

Отличительными характеристиками сулеймановского стиха, в частности сатирического аполога, являются особые лингвостилистические и эстетические определители (см.: глава 3, п. 4.2).

15. Поэтические образы Эмина и Стальского конкретны, поэтическая ткань произведений и их выразительные средства тесно связаны с конкретной действительностью, с окружающим миром. Их произведениям присущи ясность образов, искренность чувств, точность и выразительность поэтического языка, емкость и глубина, действенность и мудрость фразы. Навеянный традициями восточной поэзии народного поэтического фольклора мир Эмина мистичен и иррационален. Сулейман - земледелец и живет жизнью своего общества - сельского джамаата.

16. Основным принципом лезгинского стихосложения является равное количество слогов в стихотворной строке, т.е. силлабический принцип. Важным элементом, формирующим метрическую структуру лезгинского стиха является слог - основная единица для определения размера стихотворной строки. Ритмообразующими факторами стихов Эмина и Стальского выступают размер стопы и силлабический и силлабо-тонический размер стиха, цезура, рефрен, редиф, рифма (ее вид и способы).

Предпочтительной формой сулеймановского стиха является вольный восьмисложник (герайлы). У Эмина форма стиха разнообразнее и богаче (кошма, герайлы, газель, мухаммас, «летучая» строфа»).

16.1. Для поэтики С. Стальского характерны высокая афористичность, свободное обращение со словом и смелость словотворчества, широкое использование разнообразных повторов, параллелей и антипараллелей, синонимических и антонимических пар, аллитераций, своеобразие употребления иноязычной лексики с приданием ей сатирической семантики, глубокомысленные фразеологизмы, широкое применение рефренов и редифов и, совершенно не используемых Эмином, поэтических эллипсисов и энжамбементов.

17. Впервые в лезгинской просодии определены такие особенности лезгинского стиха, как «скрытый слог» и «плавающее ударение», существенно влияющие на ритмику лезгинского стиха.

18. В научный оборот вводятся новые источники: 1) рукописный альманах поэзии XVIII - XIX веков, где среди 463 произведений 97 авторов -44 стихотворения Эмина и 24 - Мелика, что оказывает неоценимую услугу в восстановлению подлинных текстов этих поэтов; 2) тетради № 1 и № 2 А. Мамедова (1925 г.) и тетради Мусаиба (1937, 1940 гг.) со стихами Стальского; 3) неизданные произведения Эмина (более 30) и Сулеймана (около 50).

19. Сулейман Стальский - поэт в самом высоком смысле этого слова. Идеологизированное название «ашуг»3 искажает и фальсифицирует его

Хотя этимология слова ашуг «влюбленный», в литературе да и в жизни под ашугом понимается человек, который ходит по городам и весям, поет свои песни и импровизации и тем самым зарабатывает себе на жизнь. То есть от поэта ашуг отличается своим ремесленническим, потребительским, поверхностным отношением к поэзии. истинный образ и его творчество. Поэзия Е. Эмина и С. Стальского всегда актуальна и жизненна, имеет непреходящую ценность, ибо наполнена огромным нравственно-эстетическим воспитательным потенциалом.

20. Исследования творчества мастеров слова должны опираться на их полное творчество и оригинальные тексты, без чего достижение качественного и научно обоснованного результата невозможно.

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в монографиях «Поэтическое наследие Сулеймана Стальского: Проблемы текстологии» (2000, переизд. 2001); «Етим Эмин: Путь к истине» (2002); «Правда о «Действительности Эмина» (2003), «Меридианы жизни и концепция мысли» (2010). По исследуемым проблемам опубликовано более 50 публикаций в различных изданиях периодической печати, в том числе 11 в реферируемых ВАК изданиях, докладов в виде тезисов (общий объем опубликованных материалов - более 2000 страниц). По исследуемой теме в 2004 году защищена кандидатская диссертация «Сулейман Стальский: проблемы творческого наследия и опыт научного осмысления».

Диссертационное исследование прошло предварительную защиту на кафедре литературы Дагестанского государственного педагогического университета.

Структура диссертации определена объектом исследования, состоянием разработки темы, целью и задачами работы. Состоит из введения, восьми глав с подглавами, заключения, двух приложений (уточнение вопросов творческой биографии поэтов и приписываемые им сочинения) и списка литературы. Объем работы 422 страниц А-4, в т.ч. приложения - 55 е., библиография - 36 с. (537 наименований).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проблемы творческого наследия Етима Эмина и Сулеймана Стальского"

Выводы по главе 8:

В ходе нашего исследования собрано большое количество неизвестных и неопубликованных произведений Етима Эмина Сулеймана Стальского.

В рукописном альманахе из села Кири до нас дошло 44 стихотворения Эмина, в том числе 24 неизданных. 14 стихотворений Е. Эмина приведено нами в монографии, изданной в 2002 году. В творческом наследии С. Стальского обнаружено около 50 новых неизданных стихотворений, которые в 2009 году нами изданы.

Собирательская работа по творческому наследию Эмина и Сулеймана далеко не завершена.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Творчество классиков лезгинской и дагестанской литературы Етима Эмина (1838 - 1884) и Сулеймана Стальского (1872 - 1937) оказало огромное влияние на развитие не только лезгинской поэзии, но и поэзии всех народов Дагестана. Заслуги Е. Эмина и С. Стальского перед дагестанской литературой огромны.

Эминовский стих, особенно его любовная лирика, колоритно выделяется среди произведений мастеров того времени. Воздушная легкость ритма и завершенность формы, особая - эминовская музыка стиховой ритмики, интонации и безукоризненной рифмы - вот некоторые отличительные элементы его стихов.

Стихотворения С. Стальского, при всей их кажущейся внешней простоте, отличаются совершенством и завершенностью формы, тонкой техникой стиха, изяществом рифмы и безукоризненным напевным ритмом, лексическим разнообразием, афористичностью, образностью и глубиной мысли.

Поэзия Е. Эмина и С. Стальского настояна на народной мудрости. В диссертационном исследовании проведен полный анализ научно-критической литературы о творчестве Етима Эмина и Сулеймана Стальского. Это предисловия Ш. Мейланова на лезгинском и Г. Гаджибекова на тюркском языках к сборникам стихов Етима Эмина и Сулеймана Стальского 1927 и 1928 годов; предисловия М. Гаджиева к сборникам Е. Эмина(1941 и 1948) и С. Стальского (1947 и 1954); монографии А.Г. Агаева о жизни и творчестве Етима Эмина (1958) и Сулеймана Стальского (1955; 1963); статьи и предисловия Г. Садыки к сборникам Е. Эмина (1980, 1995), монографии Р. Гайдарова о языке С. Стальского (1997) и о творчестве Е. Эмина (2001), исследования Н. Капиевой и А. Назаревича и др.

В русском литературоведении творчество Е. Эмина и С. Стальского большей частью оценивается по некачественным и вольных переводам, сделанным к тому же по искаженным текстам. Определено также, что в искажении текстов, в их подмене, фальсификации и идеологизации сочинений С. Стальского особую роль сыграл Э. Капиев.

Вмешательство Капиева полярно меняло и идеологизировало творчество Стальского, что видно из такого примера сопоставления: Оригинал Стальского Подстрочник оригин. Перевод Э. Капиева

Бахтавар я бубадин югъ, Счастливы дни у отца, Семью советскую любя,

Акьуллу велед хъайит1а. Умное чадо коли будет. С прекрасной справишься задачей.

Агакьариз лагьай къуллугъ, Исполняя любой наказ, Коль сын отважнее тебя,

Бич гъахыпин ферлед Смышленым коли будет. Гордись отцовскою удачей. хьайит!а.

Сулейман, 1947, с. 305] [Стальский, 1986, с. 151]

На степень вмешательства Э. Капиева в творческий процесс С. Стальского показывает и факт «браковки» им двух его стихотворений - «об утильсырье» и «о казаках», как политически несостоявшихся. Об этих стихах Э. Капиев говорил в докладе на съезде фольклористов в 1940 году [См.: Капиев // Стальский в критике., 1969, с. 48 - 49, 55 - 56]. Как показывает оригиналы этих стихотворений, Э. Капиев сильно ошибался на счет художественной ценности «бракованных» им стихов. В «Утильсырье.» Стальский тонко иронизирует по поводу того, что обещавшая новую счастливую жизнь рабочим и крестьянам революция, оказывается, сама нуждается в утильсырье — тряпье. Чем больше убеждает поэт, собирать на мусорных свалках хлам, отдавать даже последние рваные портки и помочь советской власти в трудные для нее дни, тем гротескнее звучит его призыв:

Вуч к1ват1хьун я икьеан жемят? Что за сборище народа?! Тушни ажеб хабар айру: Не странная ли пришла к нам весть:

Гьукуматдиз ая кьенят «Заготовьте для страны старье —

Пекер, рухар, утилсиру?» Тряпье, циновки, утильсырье»?

А в казаках Сулейман Стальский продолжает видеть грабителей и насильников, которые со своими атаманами налетали на села, опустошая их и сжигая. Поэту не верится, что красная нашивка на папахе способна так скоро переменить казачью психологию.

Гьар патарайрамагар къвез, Табунами хлынув со всех сторон,

К1вал т1арашиз, малдал вегьез, Везде сея грабеж, урон,

Гагь чин ч1уриз, гагъ п1уз хъуьрез, То лицо хмурит, то в улыбке он, Адан къени накь яз ама. Его и «сегодня» «вчерашним» осталось (то есть, он не изменился). О существовании фактов активного вмешательства идеологических секретарей в творческий процесс С. Стальского свидетельствует также заранее подготовленные Э. Капиевым тексты «горских песен» для С. Стальского. Лезгинские тексты этих стихов не обнаружены. Стилистика, язык, форма этих стихов (особенно стихотворения «Красный партизан») не характерны для поэзии С. Стальского (фотокопии текстов даны в главе 7).

Анализ научной и критической литературы о творчестве Е. Эмина и С. Стальского показывает, что она 1) не охватывает полное творческое наследие этих поэтов и 2) основывается на искаженную часть их наследия. Поэтому эта литература не способна давать правильные ответы на многие вопросы, возникающие при исследовании и оценке творчества этих поэтов. Неисследованными остаются вопросы изучения философско-мировоззренческого начала поэзии Е. Эмина и С. Стальского, общих черт и индивидуальных особенностей их языка, стиля, поэтики. Не затронуты в них и вопросы текстологической критики, вопросы атрибуции и аттезы спорных текстов. На сегодняшний день не изданы сборники поэтов с полным корпусом текстологически выверенных и атрибутированных произведений:

Наше диссертационное исследование вобрало в себя все ценное от предыдущих работ о жизни и творчестве Етима Эмина и Сулеймана Стальского. Но оно коренным образом отличается от предыдущих как поставленными целями и задачами, так и методами их рассмотрения и анализа. Это первая работа в дагестанской филологии, где исследованы вопросы текстологии и поэтики. В ней впервые:

1. Выявлены случаи искажения текста, подмен и фальсификаций в поэтических изданиях Е. Эмина и С. Стальского.

2. Раскрыты механизмы фальсификаций и искажений в лезгинских текстах и переводах.

3. Дано научное обоснование искажениям, фальсификациям, подменам текстов, ложным- интерпретациям в произведениях Эмина и Стальского, изучена история искажений.

4. Предложены методы восстановления текстов через анализ особенностей языка и стиля автора.

5. Восстановлены исходные тексты стихотворений.

6. Выявлены и атрибутированы десятилетиями кочующие из одного издания в другое чужие сочинения в поэтических сборниках Е. Эмина и С. Стальского.

7. Изложены методы аттезы и атрибуции произведений (лингво-стилистический, текстолого-герменевтический, нравственно-эстетический и др.); спорные тексты отнесены в раздел dubia.

8. Определен полный корпус поэтических произведений Е. Эмина и С. Стальского; составлены полные поэтические сборники их произведений.

9. Исследована и изучена поэтика текстологически выверенных и восстановленных произведений Е. Эмина и С. Стальского в сравнительном аспекте.

10. На основании архивных документов решены дискуссионные вопросы творческо-биографического характера Е. Эмина и С. Сулеймана (приложение № 1).

11. Впервые в научный оборот вводится:

- более 30 неизданных произведений Е. Эмина и более 50 стихотворений С. Стальского;

- тетради №№ 1 и 2 1925 года Абужафера Мамедова со стихами С. Стальского и подстрочниками;

- тетради 1937 и 1940 года со стихами в записи Мусаиба Стальского;

- неизвестные ранее одиннадцать стихотворений Стальского на лезгинском и на тюркском языках в записи Агалара Гаджиева67 (переведены нами на лезгинский язык);

- 308-страничный рукописный альманах лезгинской поэзии XVIII — XIX веков с 463 произведениями 97 авторов, в т.ч. с 44 стихами Етима Эмина и 27 стихами его брата Мелика.

Основной метод изучения выбран аналитический, связанный с объективностью оценки произведений в контексте времени. Наш метод «вытекает из природы изучаемого предмета» [Бахтин, 2000, с. 17] исследования и базируется на особенностях, которые характерны не только для творчества Эмина и Сулеймана, но и на особенностях, выделяющих их не только от плеяды современников, от типичных особенностей самой эпохи.

Положение, что язык - общественное явление, теснейшим образом связанное с историей, психологией, мышлением народа, лежит в основе

67 Все перечисленные тетради и записи находятся в литературном архиве Сулеймана Стальского в ИЯЛИ ДНЦ РАН. данной работы как ее методологическая база. Нами использован и развит слабо разработанный в силу его трудности метод атрибуции посредством анализа языка и стилистических факторов.

Системный, диалектический подход к исследованию, текстологические и герменевтические методы понимания и истолкования текста позволяют точнее и правильнее понимать внутренний мир поэтов при восстановлении искаженных текстов. Кроме того, в данной работе предпочтение отдавалось эстетическому критерию (Бонди), особенно эстетико-герменевтическому принципу [См.: Нагиев, 2001, с. 9 - 16]. Этот принцип, безусловно, должен исходить из морально-этических норм, которыми могли- бы руководствоваться тот или иной художник слова как поэт, как гражданин, как должностное лицо. Морально-эстетический мир Е. Эмина и С. Сулеймана познавался по их произведениям. Немалое место в методике отведено и таким философско-художественным категориям, как «вкус», «чутье», «интуиция», которые, безусловно, основаны на полном перевоплощении в авторский образ, на вхождении в авторскую историческую эпоху с присущим ей общественно-нравственным климатом.

Современная филологическая наука для анализа и сравнения существующих текстов имеет дело с оригиналами. Уникальность нашего случая в том, что мы не располагаем рукописями Е. Эмина (кроме нескольких автографов) и С. Стальского, сочинявшего стихи устно. Ввиду отсутствия оригиналов, мы больше руководствовались принципами постижения авторской индивидуальности через истолкование и понимание вторичных материалов, через исследование психогерменевтики их творчества, сопоставляя эстетику их творчества с традициями и морально-нравственными ценностями их времени.

Содержащаяся в автографах Эмина и в записанных со слов Сулеймана сочинениях информация о морально-этической составляющей характера позволяет применить общегерменевтические принципы понимания и толкования текста в каждом конкретном случае. То есть вкупе с эстетическим принципом мы можем руководствоваться и принципами герменевтики, сориентированной на определенную личность («конкретная» или «субъективная» герменевтика, под которой мы представляем метод понимания и толкования творения конкретней личности, исходя из всей совокупности его морально-этических и поведенческих норм и его мировосприятия). Эстетико-герменевтический принцип, базирующийся на понимании текста через морально-этические установки автора, в условиях полного отсутствия автографов стал одним из основных принципов [См.: Нагиев, 2001].

Изучен большой объем опубликованного и собранного материала и всех вариантов публикаций; произведено сличение текстов разных изданий с учетом цензурного редактирования в контексте идеологических требований времени. При> восстановлении текстов максимально учтен гофмановский принцип «воли поэта», исходя из морально-нравственных критериев современного Эмину и Сулейману общества.

Методом сопоставления и сравнения исследованы тексты стихотворений С. Стальского и Е. Эмина, проведен анализ лексики и стилистики произведений, выявлены ошибки и искажения в текстах, определены их источники.

Анализ сличения текстов стихотворений Е. Эмина и С. Стальского показал, что большая часть их сочинений искажена и подпорчена (а у >

Сулеймана фальсифицирована). Исходя из принципа, что «без объяснения изменений текста нет и самих изменений», мы «расслаивали» текст, вскрывая 1 в нем изменения различного характера, определяли первичность и чужеродность слов и фраз [Лихачев, 1962, с. 53 - 57]. < I

Наряду с изданными и архивными материалами в работе использованы также сведения, собранные у сельчан - современников С. Стальского! Огромную помощь в изучении языка и стиля произведений Е. Эмина нам' оказали автографы его стихотворений и писем. А знакомство с документальным фильмом «Гомер XX века», где Сулейман читает свои стихи, магнитофонные записи его голоса, воспоминания тех, кто видел и слышал живого Сулеймана, оказали неоценимую услугу нашей работе.

В последние годы интерес к творчеству мастеров слова прошлого-возрождается в новом качестве. Возникает потребность свежего осмысления творческого наследия классиков в полном соответствии с их внутренним миром и нравственной конституцией, но творчества, освобожденного и очищенного от идеологического налета, от искажений и фальсификаций. Такая работа требует новых исследований; свободных от идеологических запросов,-, исследований с позиции современных требований филологии и текстологической критики. Для истинного представления, о творческой индивидуальности мастера слова исследователь, обязан, руководствоваться* его полным и текстологически исследованным творчеством. На наш взгляд, все прочие исследования могут быть результативными и верными, когда они опираются на текстологически; ^выверенные оригинальные тексты или издания.

В поэтических^ изданиях Стальского выявлены случаи подмены текста, «заавторства» и «переперевода» стихотворений. Искажения лезгинских текстов, кочуя из одного издания в другое,.попадали;и в переводы. Вопрос о принципах перевода С. Стальского и Е. Эмина на русский язык остается актуальным. Все переводы нуждаются в обновлении с учетом атрибутированных и восстановленных текстов, а также полного списка сочинений. [Нагиев, 2001, с. 155 - 196; Нагиев, 2002, с. 202 - 206].

По исследуемой теме диссертантом опубликовано шесть монографий и более 50 журнальных статей, в том числе 11 - в реферируемых изданиях ВАК, изданы рукописный поэтический альманах XVIII — XIX вв. и сборник не опубликовавшихся произведений С. Стальского, подготовлены к изданию поэтические книги, состоящие из полного корпуса атрибутированных, текстологически выверенных и восстановленных сочинений Етима Эмина и Сулеймана Стальского.

По теме диссертации выполнена работа «Творчество Саяд Стальской как текстологическая проблема» (ИЯЛИ ДНЦ РАН, Рукоп.ф. Лит. архив, 1996), прочтены (и опубликованы) доклады, защищена кандидатская диссертация «Сулейман Стальский: проблемы творческого наследия и опыт научного осмысления» на соискание ученой степени кандидата филологических наук (2004).

Диссертация прошла обсуждение и предварительную защиту на кафедре литературы Дагестанского государственного педагогического университета.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что она является первой работой в дагестанской филологии, где определены принципы критического анализа и восстановления искаженных текстов, изложены методы решения вопросов атрибуции произведений. Перефразируя известное высказывание А. Пушкина, можно сказать, что состояние текстологической критики само «показывает степень образованности» литературоведения, в целом [См.: Пушкин, 1990, с. 71]. Будучи первым в дагестанской филологии, исследование может способствовать становлению и развитию дагестанской текстологической школы.

Научно-практическое значение диссертации видится в том, что она начинает новый этап в понимании творческих личностей Е. Эмина и С. Стальского. В ней даются новые для дагестанского литературоведения принципы критического анализа текстов, методы атрибуции и аттезы, принципы исследования и сравнения поэтики. Теоретические положения и практические результаты будут полезны также для составления программ и планов лекций по литературе и литературоведению, чтения спецкурсов «Психолингвистика текста» и «Текстология», «Филологический анализ» и «Текстологический анализ» на филологических факультетах вузов республики. Выводы и положения диссертации также могут быть использованы в ИЯЛИ ДНЦ РАН и Дагестанском НИИ педагогики им. Тахо-Годи в разработке соответствующих разделов истории литератур народов

Дагестана при составлении учебников и учебных пособий по дагестанской литературе. Результаты исследования будут востребованы для подготовки более качественных и адекватных переводов произведений Е. Эмина . и С. Стальского на русский и другие языки, а также в последующей эдиционной практике.

Подготовленные по итогам настоящего исследования сборники полного корпуса произведений Етима Эмина и Сулеймана Стальского, где впервые даются восстановленные и выверенные тексты их произведений, позволят учащимся и студентам школ и вузов республики шире и наиболее полно ознакомиться с подлинными произведениями этих величайших, классиков лезгинской и дагестанской поэзии. Изложенными в диссертации методами текстологической критики, восстановления текстов произведений, их атрибуции и аттезы могут пользоваться аспиранты, докторанты и. соискатели в исследованиях творчества мастеров слова.

Все приведенное может служить для объективного - понимания творчества этих поэтов, освобождения их образов от субъективных оценок и ложных интерпретаций.

Поэзия'Етима Эмина и Сулеймана Стальского актуальна и в наше время. Их сочинения словно сложены в наши дни, вызваны сегодняшними проблемами. Эмин и Сулейман принадлежат к числу самых любимых и почитаемых поэтов в народе. Их стихи читают наизусть. Тиражи их книг не залеживаются в книжных лавках. Эмин и Сулейман глубоко национальные и вместе с тем вненациональные поэты. Их поэзия - достояние всего человечества, как солнце, небо, воздух.

Список научной литературыНагиев, Фейзудин Рамазанович, диссертация по теме "Теория литературы, текстология"

1. Етим Эмин (Магомед Эмин). Хкягъай ч1алар (Избранные стихи. Составители Т. Ахмедов, Г. Гаджибеков, Ш. Мейланов. Предисловие Ш. Мейланова)- Махачкала.: Изд.Даг.наркомата по печати, 1928.- 26 с.

2. Етим Эмин. Хкягъай шиирар (Избранные стихи. Составитель Г. Гаджибеков). Махачкала: Даггиз, 1931.

3. Етим Эмин. Шиирар (Сборник стихов. Составитель М. Гаджиев). -Махачкала, 1941. Лезги шаирар (Лезгинские поэты).- Москва: Книжная фабрика центрального издательства народов СССР, 1927.-14 с. На лезг. яз., в арабской графике - аджам.

4. Етим Эмин. Хкягьай шиирар (Избранные стихи. Составитель Н. Ахмедов). Предисловие и коммент. М. Гаджиева.— Махачкала: Даггиз, 1948.- 54 с.

5. Етим Эмин. Гьарай, эллер! (Взывайте, люди! Составитель А. Агаев). -Махачкала: ДКИ, 1954. На лезг. яз.

6. Етим Эмин. Шиирар (Стихи. Составитель Н. Ахмедов). Махачкала: ДКИ, 1957. - На лезг. яз.

7. Етим Эмин. Шиирар.-Махачкала: ДКИ, 1957-Н. Ахмедов 136 с.

8. Етим Эмин. Стихотворения. (Сост. А. Агаев).- М.,1959 На русск.яз.

9. Етим Эмин. Шиирар (Стихи. Составление, предисловие, комментарии А. Агаева). Махачкала: ДКИ, 1960.

10. Етим Эмин. Шиирар. Сост. А. Агаев. Махачкала, 1960. 207 с.

11. Етим Эмин. Составитель Агаев А. М.: 1977. - На русск.яз.

12. Етим Эмин. Шиирар (Стихи. Составитель, автор вступительной статьи и комментариев Г. Садыки). Махачкала: ДКИ, 1980. - 223 с.

13. Етим Эмин. Лирика (На лезг. и русск.яз. Предисловие, составление и комментарий Г. Гашарова). Махачкала: ДКИ, 1986. - 224 с.

14. Етим Эмин. Дуьнья гьей! (О, мир!). Шиирар (Стихи). Составитель Акимов К. Махачкала: Дагучпедгиз, 1988. - 128 с.

15. Етим Эмин. Гуьзел Тамум (Красавица Тамум). 10 стихотворений, подвергнутых «исправлению» поэтом Ибрагимом Гусейновым. -Махачкала: Дагучпедгиз, 1989. На лезг.яз.

16. Етим Эмин. Душа. Переводчик и составитель А.Кардаш. (На русском языке). Махачкала: Дагучпедгиз, 1990.

17. Етим Эмин. Вил ат1удач дуьньядихъай (Не наглядеться на мир). Сост. Садыки Г. Махачкала: ДКИ, 1995. - 256 с.

18. Етим Эмин. Хкягьай шиирар (Избранные стихи. Сост. X. Хаметова, А. Исмаилов). Махачкала, «Юпитер», 1998. - 192 с.

19. Етим Эмин (Библиотечка Лезгинской газеты). Махачкала: РГЖТ, 1998.- 175 с. На лезг. яз.

20. Етим Эмин. Стихи // Дагъыстан тёЬфэлэри (Дары Дагестана. На азерб.яз.). - Баку, 1987.

21. Дагълух уьлкведин шаиррин шаир (Поэт поэтов страны гор. Спец. выпуск, посвященный Е. Эмину) //Коммунист. 18.09.1988.

22. Етим Эмин. Светильник души. Махачкала: ДКИ, 2008. - 472 с.

23. Юиридай жагъай гъилин хат1арин шииррин алманах Киринский рукописный альманах поэзии (XVIII XIX вв.). (Составители Гайдаров Р. И., Нагиев Ф. Р.). - Махачкала: Издательство «Лотос», 2008. - 400 с.

24. Етим Эминан илагьияр. Самур, 1998. № 4.

25. Етим Эмин // Самур, 1997. № 4.

26. Етим Эмин. Я нефе вун зав. (О, желание, ты со мной.) // Дуствал, 1985. №4. На лезг.яз.

27. Поэтические сборники и прочие издания Сулеймана Стальского

28. Ст1ал Сулейман. Хкягъай ч1алар (Избранное). Махачкала: Даггиз, 1934.- 108 с.

29. Ст1ал Сулейман. Хкягъай чГалар (Избранное). Махачкала, Даггиз, 1935.- 105 с.

30. Лезги шаиррин ч1алар. (Стихи лезгинских поэтов Е. Эмина, С. Сулеймана, Кюре Султана. Составители и авторы предисловий Г. Гаджибеков, Ш. Мейланов). Москов: Кн.фабр. Центр. Изд-ва народов СССР, 1927.-14 с.

31. Ст1ал Сулейман. Хкягъай произведенияр (Избранные произведения). Махачкала: Даггиз, 1938. 318 с.

32. Ст1ал Сулейман. Дагестан. Поэма. (Подготовил к печати М. Стальский. Редактор И. Вагабов). Махачкала: Даггиз, 1939.

33. Ст1ал Сулейман. Шиирар ва поэмаяр (Стихи и поэмы. Составление, предисловие, коммент. М. Гаджиев).- Махачкала: Даггиз, 1947 - 445 с.

34. Ст1ал Сулейман. Шиирар.(Стихи. Составление, предисловие, комментарий. М. Гаджиев). - Махачкала, 1954. - 526 с.

35. Ст1ал Сулейман. Кьве ктабда авай яратмишунар. Ктаб -1. Шиирар (1900 — 1934). (Соч. в 2-х т. Стихи. Том I. Составление, предисловие и комментарии А. Агаева.). Махачкала: Даггиз, 1958.-313 с.

36. Ст1ал Сулейман. Кьве ктабда авай яратмишунар. Ктаб II (1934 - 1937). (Сочинения в 2-х томах. Стихи. Том II. Составление и комментарии А. Агаева). - Махачкала: Даггиз, 1959.-256 с.

37. Ст1ал Сулейман. Экуьнин гъед (Утренняя звезда. Составитель М. Ганиева). Махачкала: Дагучпедгиз,1967 - 72 с.

38. Ст1ал Сулейман. Яратмишунар (Произведения. Составление, предисловие и комментари А. Агаева).-Махачкала: Даггиз, 1969-460 с.

39. Ст1ал Сулейман. Чилин девлет (Богатство земли. Составители А. Агаев, И. Гусейнов. Предисловие и комментарии А. Агаева. Словарь трудных слов М. Гаджиева). Махачкала, 1987. 256 с.

40. Ст1ал Сулейман. Эсерар (Произведения. Составители А. Агаев, Л. Стальская; комментарий и послесловие А. Агаева). Махачкала: Дагкнигоиздат, 1994 - 480.1.■