автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.06
диссертация на тему: Проблемы тюркской аспектологии: акциональность

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблемы тюркской аспектологии: акциональность"

акадел1ия наук ссср институт языкознания

а

На правах рукописи удк 809.437.3:801.558

НАСИЛОВ Дмитрий Михайлович

ПРОБЛЕМЫ ТЮРКСКОЙ АСПЕКТОЛОГИИ: АКЦИОНАЛЬНОСТЬ

специальность 10.02.06 - тюркские языки

автореферат

монографии, представленной на соискание ученой степени доктора филологических наук

москва 1989

Работа выполнена в Ленинградском отделении Института языкознания АН СССР.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Э. А. ГРУНИНА доктор филологических наук, профессор Ф. А. ГАНИЕВ доктор филологических наук, профессор А. Н. ТИХОНОВ

Ведущее учреждение: Самаркандский ордена Трудового Красного Знамени государственный университет им. Алишера Навои.

Защита состоится « 10 » ^и 1990 г. в Ц час. на

заседании специализированного совета Д 002.17.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институте языкознания АН СССР по адресу: 103009, Москва К-9, ул. Семашко, д. 1/12.

С монографией можно ознакомиться в библиотеке Института языкознания АН СССР.

Автореферат разослан « 02. » О 1990 г.

Ученый секретарь специализированного совета кандидат филологических наук

Г. И. ЕРМУШКИН

Реферат отображает содержание опубликованной монографии

»

(I) автора и ряда примыкающих к ней его работ, они посвящены рассмотрению в русле функциональной грамматики (ФГ) основных проблей тюркской аспектологии и специально - категории акцио-нальности.

На координационном совещании по грамматике тюркских языков (Алма-Ата, 1956) проблема аспектуальности (вида) в этих языках впервые подверглась многоплановому обсуждению, в итоге которого она была определена как важнейшая для тюркского языкознания и требующая углубленного исследования. Минувшие тридцать лет - срок вполне достаточный для того, чтобы критически осмыслить результаты сделанного, обобщить теоретические и практические разработки тюркологов, интересные такте и для теории грамматики и общей аспектологии. Принимая во внимание успехи широко ведущихся аспектологических исследований по разным языкам, необходимо сделать новый шаг в развитии тюркской аспектологии и прежде всего одного из ее существенных разделов - учения о способах действия глагола (СД).

Актуальность исследования определяется в первую очередь тем особым местом, которое занимает аспектология в тюркской грамматике (и одновременно с этим — в грамматике других алтайских языков), а также необходимостью практических разработок соответствующих разделов грамматик конкретных языков, поскольку аспектуальность доминирует в системе категориальных значений глагола. Что касается более узкой проблемы - ахцио-нальности, то последняя является важнейшей семантической составляющей функционально-семантического поля (ФСП) аспектуальности в тюркских языках и реализуется в специализфованных грамматических формах. Акциональность понимается здесь как особая зона в $СП аспектуальности, охватывающая фазовую структуру отдельной глагольной лексемы и СД глагола. В любом случае для языков, в которых выявляется противопоставление аспекта и СД, остаются проблематичными соотношение содержательных объемов этих явлений, определение смысловых доминант, организующих их

* Далее в тексте ссылки на эти работы даются в скобках,где указывается номер работы в соответствии с их перечнем в конце реферата и при необходимости - глава, раздел, страница.

структуру, а такте парадигматизация средств их языковой репрезентации. Важно выявить связи между компонентами иерархически организованного ФСП аспектуальности, для чего необходимо определить семантическую сущность СД как ядерных элементов данного ФСП в большинстве тюркских языков, уточнить их номенклатуру и установить функциональную) нагрузку каждого СД.

Поскольку ФГ может разрабатываться только как грамматика конкретного языка, структурирование и анализ составляющих ФСП аспектуальности (прежде всего акциональности) в наших работах проводится на примере одного тюркского языка - узбекского (отчасти в сопоставлении с другими тюркскими и алтайскими языками).

Для достижения положительных результатов в теоретическом и практическом отношении в изложенной области исследований следует решить ряд задач.

1. Оценить основные достижения современной аспектологии.их отражение в тюркской теоретической грамматике и в связи с этим существующие подходы к изучению СД тюркского глагола и акцио-кальнах значений лексем.

2. Раскрыть семантическую структуру глагольной лексемы, в которой категориальный признак процессности теснейшим образом связан с сущностью аспектуальности как отражением особенностей структуры процесса.

3. Используя ономасиологический подход, показать содержание языховых значений, отражающих аспектуально-акциональные характеристики процесса, и уточнить границы семантической зоны акциональности.

4. Выявить типы акциональности в их соотношении с средствами представления.

5. Описать функциональные связи лексической и морфологической акциональности в узбекском языке на фоне тюр.хких и некоторых других алтайских языков и качественные модификации глагольной лексической акциональности, выявляемые в двух основных группах глагольных лексем, непредельных и предельных, и передаваемые в сложно-вербальных (бивербальных) формах, показать соотносительные примеры выражения СД в монгольских и некоторых тунгусо-маньчжурских языках.

6. Обосновать продуктивность использования функционально-семантического подхода и структурирования ФСП при описании аспектуальности в тюркских языках.

В работе используется материал узбекского языка, представленного в произведениях современной литературы, а словарях и грамматиках; данные других тюркених и алтайских языков приводятся на основе словарей и соответствующих грамматических описаний или специальных разработок.

В методологическом плана исследование базируется на системном подходе к языку, ЕытекавЕ.ем из полевений марксистской философии:

1) чувственные и умственные образы объективной и субъективной реальности формируют тр идеального, ибо "идеальное есть не что иное, как материальное, пересаленное в человеческую голову и преобразованное в ней" (Маркс,Энгельс. Соч.,т.23. С.21);

2) отражение действительности есть активный а творческий процесс, и результаты деятельности сознания проявляют себя как в продуктах предыетиого труда людей, так к в продуктах духовного производства, з знании, во всей человеческой культуре, ебо процессы опредмечивания и распредмечивания диалектически связаны между собой единством противополокностей;

3) важнейшей функцией языка является функция коммуникативная;

4) одним из основных свойств языка, обеспечивающих его функциональную универсальность, является обобщенность значений всех языковых знаков, на эхом базируется противоречие мезду языковыми значениями и речевыми смыслами (мыслительным содерзани-ем);

5) признание относительной самостоятельности языка и мышления л наличия между ниш сложной диалектической связи, но не их тождества детерминирует не импликативную связь между смыслом и значением, а вероятностную.

В теоретическом отношении исследование опирается на разработанные в советском языкознании теории языковой номинации и языкового значения (С.Д.Кацнельсон, Г.В.Кзлшанский, А.А.Реформатский, В.М.Солнцев, А.А.Уфимцева, Д.Н.Шнелев и др.)» типологию речемыслительной деятельности (С.Д.Шцнельсон, Г.П. Мельников, В.М.Павлов, Б.А.Серебренников, Л.В.Щерба) и типологии грамматических категорий и лексических значений (В.Г.Ад-мони, А.В.Бондарко, В.Г.Гак, Е.С.Кубрякова, Ю.С.Маслоз и др.), структурирование морфологических категорий- (А.В.Бондарко, В.Г. Гусев, В.Н.Ярцева), учение об аспектуальности (Ю.С.Мослов,А.В.

Бовдарко, А.М.Ломов, Г.Г.Сильницкий, М.А.Шелякин и др.).

Широко привлекаются таете отечественные и зарубежные теоретические работы по тюркскому и алтайскому языкознанию,в которых затрагиваются проблемы аспектологии (Н.А.Баскаков, ф.А.Га-ниев, Э.А.Грунина, В.Г.Гузев, С.Н.Иванов, А.Н.КЬнонов, Э.В.Се-вортян, Б.А.Серебренников, А.Ходжиев, Л.Н.Харитонов, А.М.Щербак, А.А.Шдашев, Вл.Котвич, Л.Юхансон, л.шёниг и др.).

Проблемы тюркской аспектологии рассматриваются в русле того направления ФГ, которое развивается в научных разработках отдела теории грамматики и типологических исследований ЛО ИЯ АН СССР (В.Г.Адмони, А.В.Бондарко, В.С.Храковский).

В работе используется комплекс современных методов описания и анализа языковых фактов. Функционально-семантический подход способствует изучению коммуникативных функций языка во всем их объеме. Он предотвращает уход от собственно языковой семантики в область "логических смыслов"и замену языкового анализа описанием смыслов, ориентированных на мыслительную деятельность говорящего без учета их коммуникативной ценности. Функциональный и системный подходы к анализу категорий помогают раскрыть субстанциональные возможности и сложившуюся систему внутренних связей между элементами разных ярусов языка, и прежде всего между лексическими значениями слов и значениями морфологических форм. Важен также содержательный, семный анализ семантической структуры глагольной лексемы, с помощью которого удается показать существенность для аспектологии двух сторон значения глагола: "вещественного" содержания и языкового категориального признака "процессности". Ономасиологический подход позволяет раскрыть содержание таких важных аспектологических понятий, как предельность, процессность, фазовость, трансфорыатив-ность, акциональность и др. Использование приема моделирования дает возможность смоделировать внутреннюю структуру отдельного процесса. Типологический анализ СД идет в плане характеристики средств, передающих особенности протекания процесса в разных тюркских или алтайских языках, а также уточнения меры смысловых различий сходных означающих. В работе широко представлен и традиционный описательный метод.

Научная новизна ыоногра^и определяется комплексным аналитическим рассмотрением проблемной ситуации, сложившейся в отечественной тюркологии в связи с анализом аспектуалькой

семантики и выражающих ее форы в разных тюркских языках. Здесь показаны этапы становления и развития тюркской аспёктологии за последние 30 лет, отмечена продуктивность того теоретического направления аспёктологии, в котором признается семантическая неоднородность ФСП аспектуальности и содержательно различаются вид и способ действия, а также выявлена преемственность в развитии общей и тюркской аспёктологии и новейших достижений языковедческой теоретической мысли в области проблем номинации, функциональной грамматики, соотношения языковой и внеязыковой семантики и др.

В монографии обосновывается положение о том, что лексическое значение формируют по крайней мере два типа отражательной семантики - "вещественная" (денотативгая) и категориально-грамматическая. Свойственный глаголу категориальный признак "про-цессность" таюсе возникает на основе активной интерпретирующей деятельности сознания и представляет собой обобщенный способ отражения в языке определенного класса явлений действительности, важных с коммуникативной точки зрения. В работе процесс, понимаемый как последовательное развитие (смена) явлени^состояшй, охарактеризован через признаки изменения и времени. Такая интерпретация позволила смоделировать внутреннюю структуру процесса, отраженного глагольной лексемой, и представить временную перспективу процесса в виде сменяющих друг друга фаз, как правило, трех.

Впервые в советской тюркологии показано, что два больших класса глаголов - глаголы состояния и глаголы действия - отражают определенные типы процессов, различающихся по своей внутренней структуре, своему фазовому строению, следовательно, каждая глагольная лексема характеризуется соответствующей аспекту-альной семантикой, лексической глагольной аспектуальностью.

На основе ономасиологического подхода рассмотрены базовые аспектологические понятия, такие, как фаза процесса, предельность, трансформативное и статальное действие, акциональность в ее соотношении с аспектуальностью (акциональность определена как семантическая зона в аспектуальности,связанная с фазовой структурой процесса и способами ее модификации), качественная и количественная аспектуальность, способ действия глагола, аналитический показатель акциональности в тюрксетх языках и др.

Определены границы важнейших понятий: "лексическая акцио-

нальность" (глагольная и не-глагольная) и "грамматическая (морфологическая акциональность" (глагольная и не-глагольная), что позволило более точно представить и определение понятия "способ глагольного действия". В сфере СД установлена иерархия служебной семантики, связанная с глубиной преобразования акциональной составляющей лексического значения глагола, в результате чего отмечен переход от словоизменительной (формообразующей) семантики к словообразовательной.

Впервые на основе целостной лингвистической концепции представлены функциональные связи лексической и морфологической ак-циональности в одном из тюркских языков - узбекском, выявлены специфические аффиксы (или словообразовательные модели), которые являются маркерами определенных структурно-семантических типов глаголов, их акциональных классов, соотнесены акциональные классы (типы) глаголов, СД и морфологические средства, акцентирующие определенные фазы в сложном процессе, обозначенной глаголом.

Результатив в узбекском языке интерпретирован как дальнейшее звено в развитии предельного процесса, как актуализация семантики результата, вытекающего из реализации конечной фазы предельного процесса, а также описаны формальные средства его представления.

Теоретическая значимость исследования определяется широким подходом к аспектуальным проблемам в тюркских языках, решение которых опирается на последовательное рассмотрение в рамках единой концепции ряда общих и частных вопросов теории номинации, структурирования лексического значения (с учетом отражательных возможностей языка вообще и некоторой специфики агглютинативных тюркских языков в частности), иерар-хизация устанавливаемых при анализе акциональных значений в их связи с внутренней разовой структурой процесса,отражаемого конкретной глагольной лексемой. Тем самым при изучении языкового явления на материале одного конкретного языка вносится вклад в развитие теории общей аспектологии в плане соотношения единичного, особенного и общего, их реальной представленности в индивидуальном объекте и в отношении классификации таких объектов с точки зрения обобщения их свойств и различий.

В монографии намечены дальнейшие направления в изучении данного явления на материале различных тюрксклх языков и обо-

снованы теоретические посылки для успешного продвижения в указанной области исследований.

В практическом плане ценность исследования определяется возможностью приложить полученные результаты к написанию соответствующих разделов различного уровня грамматик узбекского языка, а таете других тюркских (пире-урало-алтайскзх) языков, к составлению учебных вузовских пособий. В частности, монография может быть использована при разработке разделов глагольного слово- и формообразования, при интерпретации раздела о СД глагола, при создании ФГ узбекского языка (особенно в тех частях, которые связаны с освещениеы взаимодействия лексической и грамматической семантики). Рассмотрение ряда проблей в монографии создает основу для репения некоторых вопросов практической лексикографии (тюркеко-русской и русско-тюркской), презде всего в сфере отражения в словарях бивербальных глагольных конструкций. Установленные закономерности сочетания непредельных и предельных глагольных лексем с определенным здгом вспомогательных глаголов (глаголов-модификаторов) позволяют выработать четкие критерии включения бивербальных конструкций в словаря.

Апробация. Помимо реферируемой монографии отдельные теоретические разработки и результаты исследований представлены в ряде других публикаций (см.: 2-23); в некоторых из нях изложены также типологические аспекты рассмотрения акциокально-сти в урало-алтайских языках (2,4,10,16) или разные стороны использования глаголов-модификаторов в узбекском языке (и некоторых других тюркских языках). Результаты исследований докладывались на заседаниях отдела теории грамматики н типологических исследований Лен. отд. Института языкознания АН СССР, на Тюркологических конференциях (Ленинград, 1976, 1977), на Всесоюзных тюркологических конференциях (Алма-Ата, 1976; Ташкент, 1980; Фрунзе, 1988), на Конференции по функциональной гранкатике (Москва, 1983), на И Всесоюзной конференции по теоретическим вопросам языкознания (Москва, 1984); на Конференции по функционально-типологическим проблемам грамматики (Вологда, 1986), на 29 Сессии ПИАН (Ташкент, 1986), на Советско-венгерской симпозиуме по урало-алтаистике (Новосибирск, 1983) (основные положения этих докладов представлены в соответствующих опубликованных Тезисах). Общий объем всех публикаций по теме - свыше 31 л.

Публикации в коллективных монографиях (2,3,12,14,23) и ря-

де научных сборников (4,7,8,9,17) получили положительные отзывы специалистов.

Структура и объем монографии. Книга (208с.) включает Предисловие (с. 3-6), четыре главы, Заключение (с.192-195), библиографию (с. 196-207 ; 240 названий).

Содержание монографии

В Предисловии обосновывается актуальность предпринимаемого исследования, характеризуются основные его направления и исходные теоретические позиции, раскрывается структура монографин.

Г л а в а "I "К истории изучения аспектуальных значений в тюркских языках" (с. 7-36) - общетеоретического плана; в ней дается освещение основных проблем современной аспектологии в применении к тюркским языкам, рассматриваются подходы тюркологов к лексико-семантическим группировкам глаголов, связанным с отражением аспектуальных различий, приводится обвдя характеристика направлений в изучении тюркской аспектуальности и ее более узкого отдела - акциональности, т.е.способов действия тюркского глагола и акциональных значений лексем.

В свете достижений современной аспектологии наиболее актуальными в тюркской теоретической грамматике представляются вопросы разграничения вида (аспекта) и способа действия, уточнение их содержательного объема и комплексное описание средств их репрезентации в каждом тюркском языке; важно также изучение соотношения в тюркских языках аспектуальной и темпоральной семантики, с чем связано даже определенное научное направление, представленное работами Э.А.Груниной, П.И.Кузнецова, Н. Н.Джанашиа, Л.Юхансона, К.Шёнига и др.; продуктивное использование понятий о предельности/непредельности выражаемого глаголом процесса позволяет успешно осуществлять семантическую классификацию глагольных лексем и на базе этого описывать аспектную и акциональ-ную семантику.

Наметившийся в последние десятилетия сдвиг в изучении аспектуальных явлений на материале тюркских языков характеризуется тремя очень важными моментами. Во-первых, в тюркологии получила конкретное обоснование идея о различении собственно видовых значений и значений СД как соотносительных, но содержатель-

- и -

но разных языковых явлений, представленных в этих языках различающимися грамматическими средствами. В русле этого направления был выполнен целый ряд работ, в которых получили описание способы глагольного действия отдельных языков (А.А.Юлдапев,Ф.А. Ганиев, Н.Оралбаева, Э.Р.Тенишев, Р.М.Бирюкович,А.Ходжиев,К.Шё-ниг и др.).

Во-вторых, наметилась определенная тенденция рассматривать систему временных форы как систему видо-временных форм, в которых оказываются сопряженными аспектуальные и темпоральные значения. Такие исследования играют важную роль при диахронических штудиях, когда изучается генезис теыпорально-аспектных категорий в том или ином тюркском языке.

В-третьих, в современной тюркологии все возрастающее внимание уделяется функциональному подходу к описанию фактов, при котором существенное место отводится взаимодействию лексического и морфологического уровней языка. З&есь выясняются связи между лексическим значением глагола, его предельныц/непредельныы характером, принадлежностью к определенной семантической группе и образуемыми от него грамматическими формами, при этом уточняются и синтагматические связи глагольных словоформ, зависимость семантики последних от контекста, значимость аспекгуального контекста, способствующего проявлению аспектуальной характеристики действия/процесса. Анализ ФСП аспектуальности в тюркских языках приобретает первейшее значение для правильной квалификации центральных морфологических категорий глагола.

В то же время при аспектологических исследованиях важно учитывать типологию тюркских языков, как языков агглютинативного строя.

В ФСП аспектуальности одно из центральных мест занимает зона акциональности, напрямую связанная с категорией СД глагола. СД изменяет акциональную часть лексического значения глагола, часто не затрагивая вещественного компонента, что позволяет говорить о единстве слова с показателями разных способов действия и о вхождении данного явления в зону формообразования.

Рассматриваемые в монографии бивербальные конструкции (деепричастие + глагол-модификатор) следует квалифицировать в функциональном плане как специализированные морфологические средства выражения акциональной семантики. Это разновидность "морфологических конструкций" (Е.Д.Поливанов), поскольку здесь фор-

мально ввделяется носитель лексической ("вещественной") семантики (деепричастие) и носитель дополнительной служебной грамматической семантики (глагол-модификатор,вспомогательный глагол). В целом, в процессной части лексического значения глагола могут быть актуализованы совершенно определенные характеристики, связанные с отражением реальных действий. Одновременно присоединение конкретного показателя СД вносит в лексическое значение глагола какой-то новый признак процесса, уточняет его характеристику. Иерархия данной служебной семантики, выраженной морфемами СД (сюда могут относиться и аффиксальные средства), зависит от степени и глубины преобразования акциональной части лексемы: здесь прослеживаются связи и видны подвижные границы между отражательной семантикой лексических единиц и отражательными компонентами семантики морфологических показателей, призванных уточнять течение процесса. Таким образом, функционирование категории СД в языке соотносится с структурой лексических значений глагольных лексем, поскольку эти типы языковой семантики в системе языка взаимно ориентированны.

Глава 2 "Семантическая структура глагола и аспекту-альность" (с. 37-60) состоит из двух разделов: 1. "Лексические и грамматические значения", 2. "Процессность глагола и аспекту-альные характеристики процессов".

Грамматические потенции слова, проявляющиеся в его категориях, предопределены его лексической семантикой -единством "вещественного" (денотативного) значения и категориально-грамматического (классифицирующего) значения. В "вещественном" значении лексемы отражены в абстрактном виде строго определенные, выделенные сознанием как существенные признаки отдельного факта (объекта) действительности, или процессного события, или неких связей. Но, будучи обобщенными и отвлеченными, лексические значения не являются элементарными; в частности, в них закрепляются признаки разной степени абстрагированности, в том числе и такие, которые поднимаются до уровня категориальных обобщений (например, категориальные признаки предметности, процессности, одушевленности и пр.). "Вещественные" значения самостоятельных слов направлены вне языка, соотносясь с образами как результатами отражения в сознании явлении объективной действительности. И естественно, что такие образы, какого бы уровня отвлеченности они ни были, в конечном счете определяются в своем содержании

свойствами объективной действительности.В языковых образах-значениях схвачены только отдельные особенности явления, указание на которые позволяет вызвать в сознании полное знание о нем.

В глаголе отражается тот круг явлений действительности,которые определяются как свойства и отношения вещей. В плане языкового, или "речемыслительного", содержания глагольные значения можно объединить термином "призначные значения"(С.Д. Кацнельоон). Осознание как отдельных классов признаков, так и конкретных их элементов есть результат активной гносеологической деятельности человека, связанной с абстрагированием и категоризацией. Здесь отмечается обобщение свойств вещей или отношений в их противоположности самим вещам (Д.П.Горский).

Если онтологический аспект содержания (значения) языковых знаков-глаголов основывается на "признакозости",то их гносеологической стороной выступает способ обязательного представления "признаковости" как явления процессного, в истоках чего, несомненно, лежит абстракция от совокупности "всех чувственно воспринимаемых форм движения" (К.Маркс, ф.Энгельс.Соч.Т.20.С.550). Признак процессности в значении любого глагола выступает в качестве определяющего, категориального. В языковом отношении он становится классифицирующим частеречным значением, т.е. определенным видом грамматического значения (классифицирующим), на основе которого в языке объединяется в один коммуникативный класс некоторая совокупность языковых единиц. На основе абстракции "процессность" квалифицируются как процессные все "признаки", обозначаемые глаголами, хотя объективно они могут и не обладать свойством изменчивости, динамичности.

Таким образом, в лексическом значении глагола слитно представлены "вещественное" значение, которое принадлежит к классу "призначных" и номинативно обозначает свойства или отношения, а такзсе классифицирующее грамматическое значение, организующее содержание "признака" на основе "процессности", но отдельно несуществующее, т.е. несамостоятельное.

Служебные грамматичестае значения (В.Г.Гузев) свойственны также и служебным морфемам и лексемам, они выражаются "грамматическими способами" (А.А.Реформатский), прежде всего аффиксацией и аналитическими показателями. Следовательно, в функционально-структурном отношении служебные грамматические значения, будучи дополнительными к лексическим значениям,выражаются в ре-

чи формальными способами. Тогда служебные морфемы, имея свои собственные значения, видоизменяют, дополняют, уточняют или преобразуют значения лексем, участвуют в построении более сложных по содержанию (и по форме!) единиц языка. Сочетание лексического и служебно-грамматического (морфологического) значений не должно оцениваться как простой механический процесс: происходит эвристическое, предсказательное и творческое синтезирование нового целого.

В каждом случае использования морфологического показателя последний несет определенную семантическую нагрузку, и его употребление обусловлено коммуникативной задачей передачи конкретной служебной информации. Эта особенность тюркской морфологии находится в полном соответствии с природой агглютинации ("коллекционный" способ образования словоформы в тюркских языках -по Г.П.Мельникову). Включение в словоформу показателя необходимо только в случае специальной актуализации именно данного содержания или в случае обязательности такого показателя в словоформе. В условиях коммуникативной ясности показатель может и не употребляться, тогда необходимая информация передается через лексические значения, контекст, условия ситуации и пр. Этой закономерности подчиняются и морфемы с аспектуальными значениями, поскольку в тюркских языках специальные аспектуальные характеристики процесса семантически факультативны. При отсутствии ас-пектуальных показателей в глаголе будет только названо, обозначено то или иное действие-процесс и все его особенности будут определяться лишь его внутренними свойствами как таковыми, т.е. теми свойствами, которые в процессе номинации закреплены за лексическим (прежде всего, "вещественным") значением глагольного слова и через это значение соотносятся с образом денотата, связанным с данной ситуацией.

В лексическом значении глагола признак "процессность" характеризуется по крайней мере двумя сопряженными свойствами: свойством изменения-движения и свойством времени, в котором происходят изменения. Таким образом, каждое название процесса обязательно сопровождает представление о длительности последнего,-иначе говоря, длительность, некий временной промежуток, всегда входит в структуру значения глагола. Тем самым мы подходим к пониманию "внутреннего времени", более точно - "внутренней длительности" процесса, названного глаголом.

С положением о "внутренней длительности" процесса связано современное определение аспектуальности как такой семантической области языка, где находит отражение как раз эта длительность действия/процесса, т.е. "передача характера протекания и распределения действия во времени" (Ю.С.Маслов, А.В.Бондарко). При таком понимании аспектуальность сводится к характеристикам особенностей проявления процесса, прежде всего его свойств в длительности, его распределения в длительности ("темпоральной структуре"), на что указывают А.В.Бондарко, А.М.Ломов, М.А.Ше-лякин и другие аспектологи.

Однако поскольку характеристики процесса могут быть самыми разнообразными, семантическая зона аспектуальности оказывается довольно обширной и с нечеткими границами.В аспектологии огромным шагом вперед явилось, как известно, разграничение понятий "собственно вид" ("аспект") и "способ действия". В ряде работ для наименования связанной с СД семантики используется термин "акциональность", который ограничивает в аспектуальности определенную семантическую зону (или ФСП), и только в этом узком смысле применяется данный термин в монографии. Темпоральная структура процесса - только ядерная часть его признаков, вокруг которой лежат другие признаки, но все они характеризуют именно сам процесс, ход его внутреннего развития. В целом это и есть аспектуальные характеристики процесса.

Как уже указывалось, представленные во второй главе монографии теоретические положения базируются на достижениях в основном отечественной лингвистической мысли в области явлений номинации в языке, структурирования лексических значений, соотношения языковой и внеязыковой семантики и аспектологии русского и других языков.

В главе 3 "Базовые аспектологические похитил в ономасиологическом освещении" (с. 60-126) затрагиваются разные стороны представления аспектуальных (т.е. аспектных и акцио-нальных) характеристик процесса в языке, особое внимание обращается на определение семантической зоны акциональности и ее структурирования, а также на средства выражения акциональности на разных языковых уровнях.

Сначала рассматривается вопрос о фазовом строении процесса. Моделирование разовой структуры процесса опирается на членение "внутренней длительности" на этапы, фазы начала, продол-

женигу'течекия и окончания. Такие представления являются достаточно традиционными в аспёктологии, хотя понятие фазы часто и не используется; в тюркологии также анализируются фазовые значения и средства их выражения (И.Е.Маманов, Н.Оралбаева, А.Ход-жиев, К.Шёниг и др.). Так, К.Шёниг указывает, что каждое обозначаемое глаголом "событие" располагает начальной и финальной границами и лежащим между ними курсивным отрезком. Сущность ак-циональных различий состоит в акцентировании, модификации отдельных фаз процесса, причем актуализация одной фазы не исключает наличия иных фаз, которые остаются в таком случае фоновыми; акциональные различия приводят к лексической модификации лексемы, и лексема с показателем СД передает другое, по сравнению с исходной лексемой, событие. В монографии подробно анализируется концепция этого автора, а также сходные точки зрения Л.Юхансона и Г.Г.Сильницкого. Становится понятным, что фазовая структура процесса действительно релевантна для его акциональ-ных характеристик, поскольку соответствующие смыслы могут превратиться в языковое значение, закрепиться за морфемой и __тем самым получить внешнее, формальное выражение.

Другим важным понятием является понятие о пределе процесса. Ясная семантическая связь предела с длительностью процесса и его прерывностью позволяет думать, что в ономасиологическом плане предельность является абстракцией именно от свойств самых разнородных процессов, границы которых осознаются на основе восприятия результирующих состояний или оценки последствий, причинно-следственных связей, составляющих те или иные реальные отношения между "вещами". Универсальный характер предельности позволяет поставить вопрос, не именно ли она в своей связи с фазовой структурой процесса регулирует возможности образования СД в конкретной глагольной лексеме и определяет возможность этих модифицированных глаголов выступать в том или ином аспекгологиче-ском и временном контекстах.

В рамках ФГ важно различать терминологически и по существу объективное действие и его отражение в глагольной лексеме, для первого можно использовать термины "трансфор:.:ативное действие" и "статальное действие" ("состояние"), для второго - соответственно - "предельное" и "непредельное" действие (точнее - процесс) (.В.М.Павлов). Такой подход особенно целесообразен для "безвидовых" языков, к каким принадлежат и тюркские языки (7, V).

Это же позволяет непротиворечиво разрешить проблему так называемых "нейтральных", или "двойственных", глаголов.

Таким образом, предел, или темпоральная граница, разделительная точка, является одной из важнейших характеристик процесса, тесно связанной с фазовым строением последнего. Предел существует в недрах трансфорыативных действий и находит отражение в семантической структуре соответствующих предельных глаголов. Следовательно, это явление прежде всего лексического плана и как свойство лексемы связано с ее функционированием.

Обращаясь к "вещественному" аспекту значения глагольной лексемы, следует признать, что именно здесь целесообразно применять широко распространенные термины "действие"и "состояние", соотнося их с языковыми отражениями - "предельный глагол" и "непредельный глагол". В свою очередь, такие термины будут противопоставлены обозначениям, относящимся к акциональной части глагольного значения, т.е. терминам "процесс", "фаза" (с разновидностями), "предел", "длительность" и пр. Подобные терминологические различия совершенно необходимы для разведения обозначений явлении внеязыковой действительности и языковых фактов, т.е. смыслов и язпковых значений, и это не есть "пустое" удвоение номенклатуры.

В структуре глагольного значения "вещественные" и акцио-нальные компоненты оказываются сопряженными, но не однозначно детерминированными, поскольку принадлежат разным уровням отражательной семантики. Полярность действия и состояния семантически достаточно ясна, чтобы противопоставить эти две группы глаголов, выделяемые под разными названиями в самых различных языках (К.И.Мещанинов, Ю.С.Ыаслов, Г.А.Климов, Л.М.Васильев, Г.Г. Слльницки:1, 3. ¿ендлер и др.), и это позволяет думать об универсальности такой оппозиции. Единство "вещественной" и акциональной семантики в лексическом значении глагола проявляется в том, что глаголи действия характеризуются предельностью, а глаголы состояния по преимуществу непредельны. Глаголы действия обозначают активную деятельность производителя, направленную на конкретный объект и имеющую конечной целью заставить этот объект принять новое состояние ("обратимое" или "необратимое"). Глаголы состояния отражают "собственные манифестации субъекта" (И.И. Мещанинов) и различаются уровнем активности проявления состоя-ник, т.е. по степени динамичности и статичности признаков.

Таким образом, как определенные типы действий, так и определенные типы состояний, объединяемые по признакам "вещественных" (денотативных) значений, характеризуются соответствующими для каждого из них специфическими акциональными свойствами. Поэтому одну и ту же лексему можно рассматривать в лексикологии -с точки зрения лексической семантики - и в аспектологии, но уже с точки зрения ее акциональной семантики. В последнем случае мы имеем дело с глагольной лекеичестой акциональностью. Этот тип акциональности явно противопоставлен, с одной стороны, негла-гоцной лексической акциональности (аспектуальности), которая выражается с помощью разных лексических средств (наречий, частиц и т.п.), и, с другой стороны, глагольной г^ашатичееко^ (мд]2^легиу|ск2й) акциональности (аспектуальности), которая передается в глаголах специализированными морфологическими средствами (синтетическими и аналитическими формами). Возможно в качестве еще одного типа рассматривать"контекстно-синтаксическую" аспектуальность (А.В.Бондарко). Тем самым предложенная ¡0.С.Беловым схема выражения аспектуальных значений дополняется в части "глагольной аспектуальности" различением лексических и морфологических средств ее репрезентации. Данное дополнение отвечает особенностям тех языков, в которых отсутствует грамматическая категория вида, но в глаголе которых широко развиты слово-и формообразующие средства с аспектуальной семантикой.

Отвлеченные особенности протекания процесса, закрепленные в лексическом значении, наполняются смыслом в высказывании благодаря связям значения слова с соответствующими образами (денотатами), которые актуализируются при выражении конкретной ситуации. В означающем языкового знака для корневого или непроизводного (на синхронном уровне) глагола, как правило, нет особых формальных компонентов, несущих содержательную информацию о характеристиках развертывания процесса (его фазовой структуры, заполненности фаз, интенсивности и т.п.). Информация об атом черпается из единого значения глагола и в большей мере подсказывается знанием о свойствах реального события (отношения), отраженного в сознании. Всё это внутренние составляющие единого лексического значения, соотносящегося с целостным отображением отдельного факта и представленного в языке через простой знак. Если в непроизводных глаголах их принадлежность к той или иной семантической (и, следовательно,к акциональной) группе Нормаль-

но не обозначена, то в производных глаголах, образуемых по определенным словообразовательным моделям, их отнесенность к семантическому классу маркирована в какой-то мере словообразовательными формантами. В силу этого в одной семантической группе оказываются производные и непроизводные глаголы, обладающие ак-циональной общностью, принадлежность к которой для первых обозначена, а для вторых остается внешне не выраженной. Однако такие словообразовательные форманты, видимо, нельзя оценивать как показатели акциональной семантики, а следует рассматривать как словообразовательные, что и принято в традиции (Э.В.Севортян, Е.С.Кубрякова).

Поскольку в глаголе представлен процессный признак, то он, как и любой признак, может быть воспринят в качественных и количественных характеристиках. И не случайно среди универсальных выделяются качественные л количественные стороны аспектуально-сти (0.С.;<1аслов). В вершину иерархической пирамиды качественных аспектуальных значений Ю.С.Маслов ставит корреляцию динамическое/статическое действие. Качественное различие между действием и состоянием проявляет себя во многих особенностях функционирования других грамматических категорий языка.

Вторым качественно-аспектуальным противопоставлением считается оппозиция по предельности, которая проявляется только внутри глаголов действия, или динамических: действия бывают предельные и непредельные. Очевидно, что для грамматического описания языков наиболее существенными являются морфологические средства реализации качественных признаков,функционирование которых небезразлично к лексическим значениям глаголов. Именно поэтому и важно разграничивать типы семантики, представленной, с одной стороны, значениями синтетических и аналитических форм,и, с другой стороны, значениями отдельных слов - глагольных лексем.

Второй тип аспектуалыюсти - количественная аспектуаль-ность - показывает кратность совершения процессов, их длительность и интенсивность (Ю.С.Маслов). Лексическая глагольная количественная аспектуальность предстает как компонент лексического значения глагола, точно так же могут группироваться лексемы по прлзнакам количественно?! аспектуальности. В некоторых случаях лексическая количественная аспектуальность пересекается с словообразовательными значениями моделей, существуют специ-

- го -

альные средства выражения количественности в глаголе (15).

Как видно, понятия предельности, сопряженной с различием действия/состояния, а также достигнутости предела, связанной с семантической наполненностью финальной фазы процесса, покрываются понятием "качественная аспектуальность".В то же время предельность и процессуальность (длительность) замыкаются на фазовом строении отображаемого глаголом процесса, иначе говоря, они конституируют акциональную часть единого лексического значения глагола. Поэтому фазовость, или фазовую структуру процесса,следует также относить к качественным параметрам процесса, а соответствующе понятия - к базовым, фундаментальным понятиям аспёктологии. Именно в таком плане толкуют указанные явления тюркологи Я.Юхансон и К.Шёниг, что и раскрывается в монографии.

Сложнее дело обстоит с "количественной аспектуальностью", проблема которой, видимо, пока слабо разрабогана в лингвистике. Кроме того, ее семантическая сфера оказывается неоднородной,поскольку сюда нерасчлененно включают и явления,связанные со счетом (количество "крат", непрерывность/прерывность), и явления, связанные с измерением (длительность, интенсивность). Представляется, что указанный термин "служит всего лишь меткой для объединения трех независимых аспектуальных признаков" (В.С.Храков-ский). Однако следует подчеркнуть диалектичноеть связи количественных и качественных признаков в лексической семантике глагола, отражающей общие закономерности в природе. Поэтому и в языке бывает трудно уловить границы их взаимного перехода и функционально-семантического пересечения.

В аспёктологии возникал вопрос, следует ли для лексической глагольной аспектуальности (акционалыюстл) применять специальный термин (например, "характер глагольного действия", "качественный тип действия" и т.п.). Смысл этих терминологических предложений определяется стремлением аспектологов разграничить типы семантики, связанной либо с исходной глагольной лексикой, либо с результатом введения в глагол различных грамматических (морфологических) показателей, т.е. возникающей в процессе глагольной деривации. Ьак уже говорилось, разведение этих двух проявлений акционалыюй семантики крайне целесообразно,поскольку оно призвано отражать существующее в языке противопоставление самостоятельных и несамостоятельных языковых значении, последние из которых в основном и формализуются в языке. На материале тюрк-

- л -

ских языков В.Г.Гузев показал, что для языковой системы исключительно важно противопоставление упомянутых типов языковых значений: самостоятельные существуют только в форме лексических значений, а несамостоятельные представлены как лексическими,так и грамматическими типами. Учитывая типологические факторы, следует все же подчеркнуть, что, хотя акциональная семантика глагольной лексемы соотносительна с акциональной семантикой, вносимой деривационной морфемой, они тем не менее принадлежат к разным функциональным уровням языка, что не безразлично для функциональной грамматики как таковой.

Таким образом, возникает целесообразность терминологически обозначить те специфические формы, в которых выявляется тот или иной вид языкового содержания, в данном случае акциональность, а именно акциональность лексемы и акциональность морфемы СД, взаимодействующей в процессе деривации с первой. Поэтому с изложенных позиций предпочтительнее "узкое" понимание СД, ориентированное на обозначение только одного из обсуждаемых типов аспектуальных (акциональных) значений, свойственного служебным морфемам (в тюркологии узкое толкование СД встречается в работах Ф. А. Ганиева, X. К.Оайкнева, Б.А.Серебренникова, Б.Х.Ризаева, Л.Юхансона, К.Шёнига и др.).

В монографии СД определяется как такое семантическое ас-пектуальное понятие, которое связано с несамостоятельной языковой семантикой, т.е. дополнительными в глаголе значениями; с формальной стороны эта семантика обязательно представлена внешними выразителями - грамматическими (морфологическими) показателями. СД в таком понимании служат уточнению семантики процесса, добавляя дополнительные значения к лексическому значению исходного глагола. Они действительно оправдывают свое наименование, показывая, каким способом осуществляется тот или иной процесс, как он протекает и развивается в пределах описываемой ситуации (1, с. 96-97).

Определенно будем считать, что СД всегда связаны только с изменением акциональной части лексического значения глагола, т.е. с модификацией или спецификацией его процессной составляющей, поэтому "всщестпенный" (денотативный) компонент лексического значения в таких случаях остается самим собой. Поскольку каждая лексема несет информацию о фазовой структуре процесса и соответственно передает признак предельности/непредельности, то

- гг -

именно с изменением этих характеристик и связано прежде всего приращение семантики показателей СД. Основная функция СД - подчеркивание, выделение, актуализация одной из фаз процесса, что вызывает иногда преобразование его предельности.

В аспектологии постоянно обсуждается вопрос о семантических границах СД. Опираясь на предложенное в монографии понятие СД, определенным образом можно иерархизировать семантическую зону СД в отношении меры модификации значения базовой лексемы. В качестве 1-й степени, или 1-го ранга, следует считать СД,преобразующие или уточняющие фазовую структуру процесса, поскольку они связаны с сущностными характеристиками любых процессов, и это качество определяет универсальность таких СД. Их использование обычно не разрушает "вещественный" компонент лексического значения.

Каждый признак представлен в определенной мере, соответствуя понятию нормы или нарушая ее либо в сторону увеличения своего проявления, либо в сторону уменьшения, ослабления. Процесс длится во времени, и представление о его продолжительности неразрывно сопровождает каждое наименование процесса, в котором этой величиной может характеризоваться одна из фаз. Учитывая тот факт, что указанные два типа детерминации процесса принадлежат хотя и к важным, но все же признакам процесса, СД, репрезентирующие отношение к норме данного процесса (интенсивность) и его длительность, следует относить к СД 2-й степени, или 2-го ранга.

Отдельные типы процессов ("считаемые") могут быть подвергнуты разным видам счета. Представляется, что количественная ха-рактеризация процессов действительно, как и отмечает В.О.Хра-ковский, есть явление иного уровня по отношению к семантической организации глагола. Количествениость получается третьим семантическим слоем в структуре осложненного лексического значения глагола, в некотором роде внешним по отношению к внутренней структуре процесса, поэтому репрезентирующие ее СД определяются как принадлежащие к 3-й степени, или 3-му рангу.

Наконец, также внешней по отношению к структуре процесса оказывается и характеристика направленности процесса (пространственная ориентация), которая накладывается на лексическое значение. Эти СД - 4-й степени, или 4-го ранга. Можно заметить,что чем далее от модификации внутренних свойств процесса удаляется семантика морфем СД, тем шире она охватывает лексическое значе-

ние в целом, затрагивая при этом и его "вещественные" компоненты. Результат этого процесса - появление лексемы не с кодифицированным акциональным компонентом, а с новым денотативным содержанием. Именно здесь чаще всего и происходит лексикалнзация комплекса "исходная лексема + модифицирующая лексема-глагол или иная морфема".

Как видно, иерархия служебной семантики, федставленной СД, зависит от степени и глубины преобразования акциональной составляющей: чем теснее семантика СД связана с ней,тем более СД носит словоизменительный характер (по-иному, формообразующий или даже "лексемообразующий" - В.М.Павлов), менее всего затрагивая денотативную часть семантики лексемы. С другой стороны, и внеш-ние~связи определенным образом характеризуют процесс и поэтому все-таки принадлежат к акциональной семантике.Отметим,что здесь наиболее возможны пересечения с другими семантическими полями, прежде всего с полями залоговости и персональное™ (22). Существенно также, что лексическая глагольная акцаональность в тюркских языках не обязательно сопровождается морфологической акци-ональностью. Здесь вступает в силу действующий в языках "принцип избирательности" (Б.А.Серебренников), в соответствии с которым в разных языках оказываются закрепленными за разными слоями языковой семантики самостоятельные (знаменательные) и несамостоятельные значения.

Следует отметить, что структура этого ФСП в разных языках неодинакова. В содержательном плане, как представляется, его центром остается фазисность, затем следуют характеристики длительности и интенсивности (количественные параметры), ближе к периферии стоят счет и измерение, а также пространственные признаки. Однако план выражения в том же поле может структурироваться по-другому, он определяется наличием в данном языке технических средств представления той или иной акциональной семантики, уровнем их морфологической категоризации.

Естественно встает вопрос о грамматическом статусе словоформ, содержащих показатели СД: относятся они к словообразованию или к словоизменению (формообразованию). В общем плане данный вопрос должен решаться так же, как и для других случаев различения в синхронии словообразовательных и словоизменительных значений. Как и для других фактов, здесь встает проблема тождества слова: приводит ли использование показателя СД к воз-

никновешш новой единицы словаря с новым номинативным содержанием, или же сохраняется слово, только с дополнительным содержанием; новое образование есть элемент словообразовательного или же парадигматического ряда. В аспектологии указанные вопросы еще далеки от своего решения. Трудности вполне объяснимы. Область акциональной деривации, сфера СД, захватывает разные языковые уровни, проникая в денотативный, словообразовательный и категориально-грамматический ярусы языковой семантики. Модификация именно качественно-количественных признаков процесса может нарушить естественную меру данного процесса, и в таком случае в сознании носителя возникнет представление уже о новом процессе, отличном от исходного. Однако стремление прервать этот диалектический путь рамками жесткой классификации, уравнивающей сам ход деривации и ее продукт, оказывается не всегда оправданным и плодотворным.

Функциональная грамматика, как и любая грамматика, не может не быть категориальной в своей исходной основе, поэтому такая грамматика возможна лишь как грамматика одного конкретного языка (14). При анализе аспектуальных элементов высказывания А.В.Бондарко предложил пользоваться понятием "аспектуальная ситуация", которое подчиняется более общему понятию "категориальная ситуация". В свою очередь, аспектуальные ситуации подвергаются дальнейшей субкатегоризации, в рамках которой выделяются отдельные конкретные типы ситуаций, реализующие узуальные аспектуальные смыслы. Анализ таких ситуаций по-новому поворачивает вопрос о делении глаголов на акциональные группы. Здесь глагольная лексема предстает лишь как один - хотя п ведущий - из компонентов высказывания, долю аспектуалыюй информации берут на себя контекст или другие компоненты высказывания. При вариациях в "вещественной" части многозначной лексемы одновременно меняется и сопряженная с ней акциошльная семантика. Распределение коммуникативных смыслов между компонентами высказывания всегда определяется условиями данной категориальной ситуации.

Касаясь сути самих сочетаний двух глаголов, следует отметить, что в тюркских языках для модификации по способам действия был использован один из распространенных грамматических способов - способ парных слов, основанный на словосложении (лексе-мосложении). Компоненты такого сложного образования объединяются на основе принципа семантическоп дополнительности, йхзвитие

- гъ -

аналитических форм выражения СД в тюркских языках необходимо соотносить с аффиксальными формами (2). Аффиксальная система оказалась менее удобным средством выражения ОД и не получила соответствующего общетюркского развития, а аналитические формы получили широкое распространение,оттеснив синтетические (8,10). Бивербальную конструкцию можно квалифицировать как единую спаянную аналитическую форму, "аналитическую морфему" (А.А.Юлда-шев) с ыорфологиэированным формативом. Модифицирующий (служебный, вспомогательный) глагол получает статус служебного слова, или несамостоятельной лексической морфемы.

Глава 4 "Функциональные связи лексической и морфологической акциональности в узбекском языке" (с. 127-191) состоит из двух разделов. Сначала описывается качественная модификация глагольной лексической акциональности, выявляемой в двух основных группах глаголов - непредельных и предельных лексемах, а также в переходных между ними глаголах развития. Затрагиваются отдельные моменты и особенности количественной детерминации процесса (15). Глава заканчивается описанием способов представления в узбекском языке вторичного состояния, или результатива.

С понятием предела связано деление глаголов на предельные и непредельные,как отражающее два принципиально разных вида процесса: одни имеют в своем семантическом содержании какой-либо предел, другие лишены его и демонстрируют лишь срединную фазу процесса вне его внутренних ограничений. Значит, трехчастное представление структуры процесса - возникновение, последующее течение и развитие, а затем и завершение - распространяется не на все возможные процессы, а только на определенный их тип, представленный в лексическом значении предельного глагола.

Рассмотрение групп глаголов желательно начать с непредельных, которые с точки зрения "вещественной" семантики относятся к глаголам состояния. Среди акциональных групп ншредельных глаголов в узбекском языке можно наметить несколько семантических подгрупп, оцениваемых в плане "интенсионала призначных значений", с которым, в свою очередь, связаны потенции модификации процессов. Наличие определенных формальных показателей у части непредельных глаголов, а также их специфическая семантика позволяют квалифицировать значительное число лексем в отношении акционального типа. Поэтому подтверждается мнение Л.Юхансона о возможности анализировать семантику,в том числе и акциональную,

отдельно взятой тюркской лексемы без обращения к контексту или тестированию.

В узбекском языке свыше 500 лексем,входящих в большую подгруппу изобразительных, или образных,глаголов, совершенно однозначно - и формально-морфологически и семантически - характеризуются как непредельные. Все изобразительные глаголы (особый вид глаголов состояния) объединяет выражение ими той или иной степени имманентной характеристики субъекта - гроизводителя процесса. Среди аффиксов-маркеров таких глаголов должны быть названы следующие.

1) -илла-/-ирла (с вариантами): бсбилла- 'журить', 'громко отчитывать1, карсилла- 'хрустеть1, шивирла- 'шептать';

2) -кира- : сир^ра- 'мозжить', 'ныть', хир^ра- 'хрипеть';

3) -ай- : бужмай- "сморщиваться', тумтай- 'хмуриться';

4) -ла- : вижирла- 'щебетать1, дирингла- 'брыкаться';

5) -а- : пирпира- 'дрожать', шлтира- 'мигать', 'мерцать';

6) словообразовательная модель "изобразительное слово + к^л-/эт-": бидир-бидир цил- 'тараторить', хур-хур эт-/к^л- 'храпеть'.

Другие подгруппы непредельных глаголов не имеют четких формальных примет акциональной принадлежности, но последняя может однозначно определяться и сильными семантическими факторами: явные и недвусмысленные вещественные значения достаточны для отнесения глаголов к типу 'непредельных. Здесь возможно указать такие семантические объединения глаголов.

1) реляционные глаголы: ухша- 'походить', яраш- 'подходить';

2) квалификационные: ноли- 'хныкать', хумрай- 'хмуриться';

3) рода занятий, деятельности: ишла- 'работать',бо^- 'пасти';

4) экзистенциальные: уяла- 'гнездиться', тур- 'проживать';

5) модальные: иста- 'желать', урин- 'пытаться'.

Способы глагольного действия, представленные в узбекском языке как модификаторы лексического значения непредельных глаголов (глаголов состояния), охарактеризованы в работах А.Ходжи-ева, А.А.Олдашева, А.Нурмухамедова, Б.Х.Ризаева, М.И.Хабибова и др. В монографии они рассматриваются с точки зрения особенностей модификации фазовой структуры непредельных лексем.

1. фаза возникновения, начала процесса представлена лексическим и морфологическим способами обозначения. Как лексическое средство используется глагол бошла-,выражающий инцептив (в тер-

минах В.П.Недялкова). Морфологические средства - это аналитические формы.

1) - (и )б + кет- 'уходить' реализует семантику ингрессива: яш-наб кетмо^ ' зацвести', айланиб кетмо^ 'завертеться';

2) - (и)б + ^ол- 'оставаться1 - также ингрессив: истаб ^элмок^ 'захотеть', чуваллб крлмо^ 'перепутаться', ухлаб ¡узлмо^ 'заснуть' ;

3) - (и )б + юбор- 'посылать' - ингрессив от гжголов звучания: бацириб юбормо^ 'закричать', йиглаб юбормо^ 'расплакаться'. Эти показатели - выразители начинательного СД.

2. Граница непредельного процесса может быть установлена и с "другой стороны" для ограничения длящегося процесса, это ли-митативный СД, представленный рядом бивербальных моделей.

1) -(и)б + бул- 'становиться' передает окончание с некоторого момента определенного состояния: сайраб бул- 'отпеть' (птицы);

2) -(и)б + чи^- 'выходить' - указание на окончание процесса в некоторых временных рамках: ^ишлаб чи^мок^ 'прозимовать';

3) лексические средства - глагол бит- 'кончаться'.

3- Существуют средства для актуализации длительности непредельного процесса, это дуративный (длительный) СД.

1) -(и)б + тур- 'стоять': юриб турмок^ 'ходить',йилтираб тур-мо^ 'блестеть', томчилаб турмок^ 'накрапывать';

2) -(и)б + юр- "ходить1: уйнаб юрмо^ 'играть';

3) -а/-и + бер- подчеркивает непрерывность процесса: яша бер-мок^ 'продолжать жить', кула бермок; 'беспрестанно смеяться'.

Таким образом, для непредельных глаголов существуют три возможности модификации обозначаемого ими процесса: фиксация момента его возникновения; его прекращения, окончания; длительности проявления в период времени. Морфологические показатели сопровождаются часто коннотациями, касающимися дополнительных характеристик процесса (подробнее см. 2, 3; А.Ходжиев).Непредельные процессы могут получать дополнительные количественные признаки (15).

Переходя к предельным лексемам, следует отметить,что их семантические подтипы весьма разнообразны. С точки зрения "вещественных" значений они принадлежат к глаголам действия, а также развития. Со стороны разовой структуры они представляют внутренне расчлененное развернутое фазовое строение, в котором

обязательно выделяется конечная фаза. Наличие всех трех фаз позволяет модифицировать (актуализировать) каждую из них, что в языке предстает большим числом СД, чем у непредельных глаголов.

1. Среди предельных глаголов также представлена обширная группа глаголов, имеющих формальный показатель щэеделыюсти; это глаголы в форме морфологического каузатива (по словарям - свыше 1600 словоформ), например: адаштир- 'сбивать с пути1, ёндир-1 сжигать1, ла^ллат- 'дурачить1, ухшат- 'уподоблять'. Другую часть маркированных лексем составляют глаголы развития (мута-тивные) с глаголообразующими аффиксами -ай-, -й-,-а-, -и-,-ар-/ /-ир- (около 100 слов): тарвай- 'расширяться', буша- 'пустеть', бойи- 'богатеть', кексар- 'стареть'. Отметим,что последние глаголы, хотя и относятся к предельным, реализуют иной тип семантики, чем глаголы действия; они обозначают мутации признаков самого субъекта действия (их можно назвать инхоативами - Ю-С. Шслов, В.П.Недялков). Данный тип глаголов представляет собой переходную ступень от глаголов состояния к глаголам действия. Среди таких глаголов большое число лексем без формальных показателей: с^н- 'меркнуть', пиш- 'зреть', ус- 'расти'.

2. Глаголы действия с предельной семантикой (не характеризованные формально) группируются в несколько семантических подгрупп, число которых определяется принципами группировки; в монографии приведены примеры восьми таких объединений (подробнее см.: 3, 20). Здесь упомянуты глаголы созидания (ёр- 'раскалывать'), воздействия (совунла- 'мылить'), приобретения (ол-•брать')» физиологического воздействия (азобла- 'мучить'), побуждения (буюр- 'приказывать'), перемещения (х^йда-'прогонять1, торт- 'тащить'). Особую подгруппу составляют глаголы однонаправленного движения, которые одновременно лишены каузативной семантики, чем сближаются с мутативами: чик^ 'выходить', бот-'погружаться', 1^йт- 'возвращаться'.

Предельность и результативность обозначенного процесса оказывают существенное влияние на аспектуальные потенции всех этих глаголов. Их смысловая сложность и полный набор фаз способствуют тому, что акциональная составляющая может получать в высказывании, в "акциональной фразе", разную актуализацию для передачи тонких оттенков развертывающегося процесса, особенно в его заключительной фазе, и об этом говорит набор морфологических средств СД.

В монографии характеризуется основные морфологические средства, используемые в узбекском языке для модификации предельных глаголов (ещё в: 2, 3).

1. Для обозначения фазы начала (инцептива) здесь также применяется модель с глаголом бошла- 'начинать': ^ура бовламок,'на-чать строить". Для глаголов развития употребляется модель -(и)б+ + кет- 'уходить' - она показывает начальный момент интенсивного возникновения развивающегося признака: усиб кетмо^ 'вырасти'; используется эта модель и с глаголами однонаправленного действия: Тери чи^б кетди 'Он вспотел'.

Z• Возможна в узбекском языке модификация срединной фазы предельных глаголов, для чего предназначены упоминавшиеся модели -(и)б + тур-/юр-/утир-/'ёт- и -а/-и+бер- : уйнатиб тур! 'поиграй!1, кета бермок^ 'продолжать идти'.

3. Особенно рельефно семантика предельности проявляет себя в СД, характеризующих конечную 4азУ процесса. Все бивербальные формы передают значение реализованного предела процесса, они эксплицируют ту семантику, которая заложена в лексическом значении процесса. Субъект во всех случаях выступает как активный, заинтересованный производитель действия.

1) В модели -(и)б+битир- 'кончать' глагол-модификатор следует отнести к строевым элементам (Л. В.Церба) узбекского языка;

2) Модель -(и)б+бул- 'становиться' обозначает законченность при любом объекте: тукиб булно^ 'кончить ссыпать (лить)';

3) -(и)б+татла- 'бросать' подчеркивает полноту и быстроту достижения результата: йиртиб ташламок, 'изорвать';

4) -(и)б+1$й- 'класть' - подчеркивает результат воздействия: утаб 1$уймо^ 'прополоть', тайёряаб ^уймок, 'подготовить';

5) -(и)б+чик^- 'выходить' - показывает полноту совершения действия над объемным аффицированным объектом: ук^б 'прочитать', санаб чик^юк, 'сосчитать1, 'пересчитать';

6) -(и)б+юбор- 'посылать' - исчерпанность с оттенками интенсивности: босиб юборыок, 'нажать', ютиб юбормок^ 'проглотить';

7) -(и)б+ол- 'брать' и -(и)б+бер- 'давать' - реализуют значения эготива и адрессива (А.А.Холодович);

б) -(и)б+нрл- 'оставаться' - от мутативных глаголов фиксирует момент перехода развивающегося качества в "неотносительное состояние", или абсолютив (У.Чеиф): ]фрайиб 1флмо^'завечереть', лримлаб крлмо^ 'уменьшиться наполовину'.

Все рассмотренные в монографии акциональные характеристики лексем и способы их морфологической модификации (актуализации) действительно связаны с внутренними свойствами процессов, и в этом смысле все они принадлежат к сфере качественной аспек-туальности; присоединение акциональных показателей следует квалифицировать как лексемоизменение,в морфологическом плане - как формообразование.

Четвертая глава заканчивается разделом, в котором резуль-татив, т.е. возникший результат (новое состояние) из реализации конечной фазы предельного процесса, рассматривается как дальнейшее звено в развитии предельного процесса. В узбекском языке нет специальной морфологической формы реэультатива,поэтому данный смысл передается с помощью пассивной синтаксической структуры, где сказуемое обязательно выступает в форме перфекта на -ган: Айвон олдига чодир тутилган 'Перед айваном натянут полог'. В монографии приводятся группы глаголов, способных реализовать смысл объектного результатива. В узбекском языке представлены лексические результативы - отглагольные прилагательные от транзитивных глаголов (даются их списки): Идишлар ювуцяиц •Вся посуда вымыта1 (см. также: 12, 23).

Результатив входит в ряд сопряженных аспехтуальных значений, представляя собой конечный элемент в структуре предельных глаголов.

В Заключении обобщаются результаты исследования акциональной семантики и средств ее представления в узбекском языке. В тюркских языках это ФОП соответствует Закономерностям, которые вскрываются аспектологами и на материале других языков.

Результаты исследования отражены в следующих публикациях:

1. Проблемы тюркской аспектологии: Акциональность. Л.: Наука, ЛО, 1989. - 208 с. (Научное издание).

2. Формы выражения способов глагольного действия в алтайских языках: В связи с проблемой глагольного вида//Очерки сравнительной морфологии алтайских языков. Л.: Наука, ЛО, 1978. С. 88-177.

3. Аспектуальные значения аналитических образований и разряды глагольной лексики в узбекском языке // Теория грамматического значения и аспектологические исследования. Л.: Наука, ЛО,

1984. С. 128-165.

4. О способах выражения видовых значений в алтайских языках // Проблема общности алтайских языков. Л.: Наука, ЛО, 1971. С. 366 - 376.

5. Вл.Котвич о способах действия в алтайских языках/У Проблемы алтаистики и монголоведения: Материалы Всесоюзн. конфер. Элиста, 17-19 мая 1972 г. li.: Наука, 1975. (Сер. лингвистики. Вып. 2). С. За/-318.

6. Конструкции -а + турур в древнеуйгурскоы языке // Сибирский тюркологический сборник. Новосибирск, 1976. С. 42-48.

7. Еще раз о виде в тюркских языках: К истории вопроса // Turcologica: К 70-летию акад. А.Н.Кэнонова. Д.: Наука, Л0,1976. С. III-I20.

8. К истории вспомогательных глаголов в тюркских языках // Тюркологические исследования. М.: Наука, 1976. С. 158-167.

9. К проблеме тождества аффиксов в алтайских языках/У Тюркологический сборник: 1975. М.: Наука, 1978. С. 180-188.

10. К типологии выражения характера протекания действия в урало-алтайских языках // Финно-угорские народы и Восток: Тр. по востоковедению. Вып. 1У. Тарту, 1978. (Учен. зап. Тарт. ГУ. Вып. 455). С. 60-72.

11. Тюрк, -а- как показатель способа действия на фоне других алтайских языков // Тюркологический сборник: 1977. Ы. : Наука, 1981. С. 156-182.

12. Статив и перфект пассива в узбекском языке // Типология результативных конструкций: Результатов. Статив.Пассив.Перфект. Л.: Наука, JlO, 1983. С. 116-123.

13. О грамматическом статусе некоторых сложновербальных конструкций // Востоковедение. Вып. 9: Филологические исследования. Л.: Изд. ЛГУ, 1984. С. 76-82.

14. Уровни семантической абстракции и соотношение языковой и внеязыковой семантики в функциональной грамматике // Проблемы функциональной грамматики. М.: Наука, 1985. С. 120-131.

15. К характеристике количественной аспектуальности в узбекском языке // Советская тюркология. Баку,1985, № 1. С.64-70.

16. Некоторые вопросы изучения видовременной системы в урало-алтайских языках // Урало-алтаистика: Археология.Этнография. Язык. Новосибирск:'Наука, СО, 1985. С. 188-193.

17. К соотношению лексических и грамматических значений в

тюркских акционалышх формах // Turcologica. 1936: К 80-летию акад. А.Н.Кононова. Л.: Наука, JiO, 1986. С. 202-210.

18. Качественная аспектуальность в тюркских языках // Востоковедение. Вып. 12: Филологические исследования.J1.: Изд.ЛГУ, 1986. С. 53-59.

19. О грамматической интерпретации бквербальных конструкций // Советская тюркология. Баку, 1987, & 3. С. 10-12.

20. Акциональные группы узбекских глаголов // Востоковедение. Вып. 13: Филологические исследования. Л.: Изд. ЛГУ, £987. С. 34-43.

21. К деривационной истории тюркского аффикса -i // Исследования по уйгурскому языку. Алма-Ата: Наука, 1988. С.80-95.

22. Взаимосвязи функционально-семантических полей в тюркских языках // Советская тюркология. Баку, 1989, Л 1. С. 28-31.

23. Stative, Äesultative and Perfect Passive in Uzhek // Typology of Hesaltative Construqtions / Ed. Vl.F.Nedjaikov. Amsterdam / Philadelphia, 1988. P. 221-2.50.

Подписано к печати 4- £ Р. • Заказ / г-// . Тираж /£о

формат бумаги 60x84 1/16, ^ печ.л. Бесплатно.

ПО - 3 "Ленуприздата".

191104 Ленинград, Литейный пр., дом $ 55.