автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Псевдопифагорика: Тимей Локрский о природе космоса и души

Полный текст автореферата диссертации по теме "Псевдопифагорика: Тимей Локрский о природе космоса и души"

На правах рукописи

а'

Афонасина Анна Сергеевна

ПСЕВДОПИФАГОРИКА: ТИМЕЙ ЛОКРСКИЙ О ПРИРОДЕ КОСМОСА И ДУШИ

09.00.03 - история философии

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Работа выполнена в федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Новосибирский национальный исследовательский государственный университет», на кафедре гносеологии и истории философии.

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Афонасин Евгений Васильевич

Официальные оппоненты:

Донских Олег Альбертович, доктор философских наук, профессор, федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Новосибирский государственный университет экономики и управления», кафедра философии, заведующий кафедрой

Месяц Светлана Викторовна, кандидат философских наук, федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт философии Российской академии наук, сектор античной и средневековой философии и науки, старший научный сотрудник

Ведущая организация: Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Пермский государственный национальный исследовательский университет»

Защита состоится 14 мая 2014 г. в 10-00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.267.01, созданного на базе федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Национальный исследовательский Томский государственный университет», по адресу: 634050, г. Томск, пр. Ленина, 36 (учебный корпус № 4, аудитория 306).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Томского государственного университета.

Автореферат разослан «_» марта 2014 г.

Материалы по защите диссертации размещены на официальном сайте ТГУ: httpУ/www.tsuWcontent/news/amoшcement_of_thedissertationsinthetsu.php

Ученый секретарь диссертационного совета

Эннс Ирина Андреевна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Детективная история о Платоне, укравшем идеи пифагорейцев для написания своего знаменитого диалога «Тимей» и прославившемся за чужой счет, была известна уже в эллинистический период. Особую популярность этой истории придало появление трактата древнего пифагорейца Тимея из италийских Локр, который якобы и поведал Платону о началах мира. Позднеангачные комментаторы платоновского диалога «Тимей» также не забывали упомянуть об этом. Однако древние источники ничего не знают о Ти-мее Локрском, и первые сведения о нем мы получаем, собственно, из платоновского диалога. Что же произошло? Вышедший за пределы повествования, герой начинает жить своей жизнью и пишет свое собственное сочинение? Но происходит это позже. Почему же платоновские комментаторы считали иначе?

Подходить к поиску ответов на все эти вопросы нужно издалека. Уже со времен пифагорейской школы известно, что Пифагор ничего не писал1. Он был знаменитым учителем и политическим деятелем, проповедником религиозной идеи о перерождении душ. Начало всяким спекуляциям, вероятно, было положено общепифагорейским запретом на раскрытие тайн — каждый, кто причас-тен пифагорейскому союзу, должен был бережно хранить то знание, которое он получил. Филолай из Кротона (V в. до н. э.) был одним из первых пифагорейцев, доверивших свои воззрения папирусу или восковой табличке. Его учение о двух началах и объединяющей их гармонии оказало сильное влияние на последующие числовые спекуляции, якобы связанные с древним учением Пифагора. С именем древнего пифагорейца также связана история о том, как Платон приобрел у родственников Филолая пифагорейские книги, которые якобы дали начало платоновской метафизике. Представление о том, что Платон тесно связан с пифагорейским учением, подкреплялось и фактом его дружеских отношений с Архитом — последним представителем древнего пифагореизма. На этом известная нам история пифагореизма прерывается, а с середины IV в. до н. э. и до поздней античности Платон становится одним из ведущих философов. Видоизменяясь и расширяясь, его идеи проникают почти во все философские построе-

1 Во фр. 22 ЭК (В 129) Гераклит сообщает «Пифагор, сын Мнесарха, занимался исследованием более всех людей и, выбрав из этих сочинений, создал себе свою мудрость: много-

знаиие и обман». Этот фрагмент разбирает в своей новой книге Л.Я. Жмудь (Пифагор и ранние пифагорейцы. М., 2012. С. 33). Он пишет: «Диоген Лаэрций приводит эти слова в подтверждение того, что у Пифагора были некие сочинения (VIII, 6), и это не раз давало повод усомниться в подлинности фрагмента. В действительности же Гераклит говорит об использовании чужих книг, а не о написании собственной, хотя и этот факт долго вызывал сомнение, и многие видели здесь интерполяцию».

ния. Однако, начиная с конца I в. н. э., появляются неопифагорейцы (Модерат из Гадеса, Никомах из Геразы, Нумений из Апамеи и др.), которые либо утверждают, что Платон - это возрожденный Пифагор, либо обвиняют его в краже пифагорейских идей (Модерат) и заявляют, что поздние ученики Платона сильно исказили идеи учителя2. Неопифагорейцы призывают к пересмотру идей Платона в свете пифагорейской философии, и утверждают, что только таким образом его можно поюггь правильно. Несколько позже, комментируя «Тимей» и сочиняя трактат «О душе», сирийский неоплатоник Ямвлих противопоставляет свое учение стоикам, предшествующим и современным ему платоникам, с одной стороны, и перипатетикам, с другой, и стремится показать, что истинное понимание платоновской философии возможно лишь после обращения к мнению «древних» пифагорейцев и платоников. Откуда берутся такие мысли? Взглянув внимательнее на имеющиеся тексты, мы обнаруживаем, что уже в эллинистический период существовали различные трактаты, подписанные именами древних пифагорейцев - самого Пифагора, его родственников и учеников. Эти трактаты якобы были спрятаны и долгое время оставались недоступны. О времени, месте и причинах их появления речь пойдет ниже. Сейчас отметим лишь, что перед нами важное связующее звено в развитии и передаче пифаго-рейско-платоновских идей, которому в отечественной науке до настоящего времени не было посвящено ни одной работы. Этим связующим звеном являются пифагорейские псевдоэпиграфы. Настоящая работа представляет собой первое в отечественной науке специальное исследование данной «страницы» истории античной философии.

Объектом исследования является собрание псевдопифагорейских сочинений написанных в период примерно с III в. до н. э. до II н. э., а предметом -трактат Тимея Локрского «О природе космоса и души», рассматриваемый с точки зрения его роли в формировании платонической комментаторской традиции.

Постановка проблемы. Пифагорейские псевдоэпиграфы по содержанию представляют собой синкретичную переработку платоновской и аристотелевской философской мысли. От пифагореизма в них остается совсем немного — имена древних пифагорейцев, которыми надписаны трактаты (Пифагор, Фило-лай, Окелл, Тимей, Калликратид, Диотоген, Сфенид, Онат, Архит и др.), числовые спекуляции, отдельные упоминания о метемпсихозе и мировой гармонии. Работавшие над созданием этих трактатов люди нам неизвестны, но, исходя из содержания произведений, можно утверждать, что они имели доступ к библиотекам и были сведущи в современных им достижениях различных наук (астро-

2 Подробнее см. ХХОЛН. 2009. Т. 3.1. С. 232-250.

4

номия, геометрия, медицина). Кроме того, эти люди были объединены одной общей задачей - показать, что именно Пифагор и его ученики заложили основы всякой последующей философии, и поэтому Платон и Аристотель могут считаться только последователями, а не самостоятельными мыслителями. Скорее всего, большинство трактатов написано в III—I вв. до н. э. Этот период О. Жи-гон назвал периодом «обновления философии»3, когда происходит поворот к «древней философии», не в малой степени через переоткрытие Аристотеля и догматический поворот в академической традиции, ставший, по меткому выражению В. Тайлера, основной составляющей в процессе «подготовки к неоплатонизму»4. Пифагорейские псевдоэпиграфы, по нашему мнению, должны были сыграть в этом процессе немаловажную роль. В то время, когда Антиох Аска-лонский в конце II - начале I вв. до н.э. разыскивал поздние сочинения Платона с целью возродить догматический платонизм5, авторы пифагорейских псевдоэпиграфов сочиняли трактаты в рамках платонической философии как раз в таком догматическом ключе, т. е. пытались представить платоновскую философию как систему. И введение аристотелевских терминов казалось им вполне уместным, ведь самого Аристотеля можно рассматривать как первого систематизатора философии своего учителя (хотя авторам псевдопифагорейских трактатов, скорее всего, были доступны лишь экзотерические сочинения Стагири-та). Необходимо помнить и то, что аристотелевская традиция в изучаемый нами период также находилась в некотором упадке: возрождение и систематизация наследия Аристотеля и Теофраста обычно связывается лишь с трудами Андроника Родосского в I в. до н. э. Но именно в это время уже существует ряд трактатов Псевдо-Архита, в основу которых положена философия Аристотеля. И совсем не удивительно, что Псевдо-Архита в первую очередь привлекла «пифагорейская» декада аристотелевских категорий, которая и нашла отражение в сочинении «Об общих понятиях», написанном в точном соответствии с произведением Аристотеля, известном нам как «Категории». Точно так же и диалог Платона «Тимей» вошел в круг «пифагорейских» сочинений прежде всего потому, что в нем содержатся числовые спекуляции и приписаны они одному из древних пифагорейцев.

Таким образом, мы видим, что история создания догматической философии, как в платоновской, так и в аристотелевской школе, должна изучаться с

3 Gigon О. Die Emeuerung der Philosophie in der Zeit Ciceros // Entretiens sur l'antiquité classiaue. Foundation Hardi. Genève, 1955. T. 3. P. 25-61.

Theiler W. Die Vorbereitung des Neuplatonismus. Berlin, 1930.

5 Об этом еще недостаточно изученном философе подробнее см. недавно опубликованный сборник: The Philosophy of Antiochus. Cambridge / ed. D. Sedley. 2012.

учетом имеющихся псевдопифагорейских трактатов, роль которых в этом процессе до сих пор не принималась во внимание. И отсутствие исследований, направленных на подробный разбор этих сочинений, лишает нас возможности полноценного понимания этого периода в истории философии. Для этого же нужно прояснить, какое место в формировании комментаторской традиции к трудам Платона и Аристотеля занимают такие трактаты, как сочинение «О природе космоса и души» Тимея Локрского, и какую роль этот трактат сыграл на волне возрождающего интереса к пифагореизму.

Цель и задачи исследования. Цель диссертационного исследования — уточнить место пифагорейских псевдоэпиграфов в становлении догматического платонизма I в. до н.э. и, в частности, раскрыть значимость трактата Псевдо-Тимея Локрского как одной из первых реинтерпретаций платоновского «Тимея», оказавшей влияние на его последующее восприятие позднеплатоническими комментаторами.

Для этого необходимо решить следующие задачи:

1. Осуществить анализ совершенно не изученных в российском антикове-дении трактатов III в. до н. э. -1 в. н. э., подписанных именами древних пифагорейцев, с целью выявления их роли и историко-философской значимости в контексте философии эллинистического и римского периодов;

2. Внимательно изучить и проанализировать трактат Тимея Локрского «О природе космоса и души» и выяснить, как осмысливалось содержание платоновского «Тимея» в эпоху зарождения неопифагореизма и среднего платонизма;

3. Подробно изучить метафизическую схему, представленную в трактате Тимея Локрского и на основе ее сопоставления с диалогом Платона «Тимей» выявить сходства и различия;

4. Рассмотреть историю о сотворении Мировой Души и человеческих душ в трактате Тимея Локрского;

5. Исследовать историю формирования метафизического смысла термина

йХц.

Сочинение Тимея Локрского выбрано из большого списка псевдопифагорейских трактатов не случайно. В поздней античности этот трактат воспринимался как аутентичное произведение древнего пифагорейца Тимея и оказал существенное влияние на формирование в неопифагорейской среде образа Платона как плагиатора пифагорейских текстов. Неоплатоник Сириан, рьяный защитник пифагорейских и платонических идей от нападок Аристотеля, представляет Тимея как посредника в передаче древнего учения. А его ученик Прокл в своем комментарии к «Тимею» несколько раз ссылается на произведение Тимея Локр-

ского, что демонстрирует его полную уверенность в том, что Платон позаимствовал идеи древних пифагорейцев.

В качестве хронологической рамки исследования можно обозначить, условно, III в. до н. э. - II в. н. э. Ко II в. н. э. псевдопифагорейские трактаты уже использовались как неопифагорейцами, так и платониками. Ближе к концу античного периода (Сириан, Прокл) псевдоэпиграфы утвердились в качестве аутентичных, и заняли то место в комментаторской традиции, которое оставалось за ними до середины XIX века. И только позже появились современные критические работы, показывающие подложность рассматриваемых трактатов.

Степень изученности темы. Без преувеличения можно сказать, что в отечественной научной литературе псевдопифагорика практически не нашла отражения. Ради справделивости стоит упомянуть о кратком обзоре (не более пяти страниц) содержания сочинения Тимея Локрского А. Ф. Лосевым6, который не только основан на работах XIX в. (Jülg Н. Neupythagorische Studien, Wien, 1892), но и мало что дает для понимания как самого трактата, так и специфики псевдопифагорейского корпуса, поскольку интерес А. Ф. Лосева ограничивается исключительно рассмотрением вопросов античной эстетики, и, по его собственному признанию, трактат Тимея Локрского в этом отношении совершенно не интересен. Более подробно он обращается к содержанию трактата Окелла Луканского, также на основе безнадежно устаревших публикаций, извлекая из него лишь то, что полезно для рассмотрения истории эстетики.

Что касается пифагореизма в целом, то ранняя пифагорейская традиция подробно изучена в серии работ Л. Я. Жмудя7, а неопифагорейская традиция недавно представлена в специальном выпуске журнала ЕХОАН8 (при моем участии). В этой коллективной работе рассмотрены истоки неопифагореизма (Е. В. Афонасин), впервые на русском языке опубликованы фрагменты Модера-та из Гадеса (Е. В. Афонасин) и Нумения из Апамеи (Е. В. Афонасин и А. С. Афо-насина), сохранившиеся сочинения Никомаха из Герасы (А. И. Щетников, Т. Г. Мякин и Л. В. Александрова), и (впервые в полном объеме) анонимные «Теологумены арифметики» (В. В. Бибихин, А. И. Щетников). Работа впоследствии была продолжена. Так, А. И. Щетников опубликовал перевод трактата Теона Смирнского9 и, совсем недавно, также при моем участии, вышла серия

6 Лосев А. Ф. История античной эстетики. М., 1980. Т. 6 : Поздний эллинизм. С. 60-64.

7 Жмудь Л_Я. Наука, философия и религия в раннем пифагореизме. СПб, 1994; Жмудь Л. Я. Пифагор и ранние пифагорейцы. М., 2012.

* ZXOAH, 2009. Т. 3.1.

9 2ХОЛН. 2009. Т. 3.2.

работ по истории античной музыкальной теории (2011-2012 гг.)10. Наконец, в январе 2014 г. вышла обширная коллективная монография «Пифагорейская традиция» (СПб.: Издательство РХГА, 2014. 752 е.), в которую, кроме исправленных и дополненных вариантов вышеперечисленного вошли главы об истоках древнего пифагореизма (Е. В. Афонасин и А. С. Афонасина), среднем пифагореизме и, специально, о трактате Псевдо-Тимея Локрского (А. С. Афонасина).

Таким образом, предлагаемая работа призвана заполнить важный пробел в изучении пифагорейской традиции - рассмотреть период, «средний» между древним пифагореизмом и его возрождением в 1-П в. н. э.

Пифагорейские псевдоэпиграфы изданы и подробно изучены европейскими учеными, однако, как и следовало ожидать в подобном случае, вопросов задано больше, чем получено ответов. Обзор иностранных исследований логично разделить по следующему принципу: работы, в которых рассматриваются общие проблемы и корпус псевдопифагорейских сочинений в целом, и работы, посвященные изучению отдельных авторов и трактатов.

Собрание пифагорейских псевдоэпиграфов (только греческие и латинские тексты) в 1965 г. издал X. Теслефф". Свое издание X. Теслефф снабдил отдельным обширным введением, которое включает обзор античного материала, мнения различных современных авторов и анализ языка псевдопифагорейских текстов12. Содержательным анализом пифагорейских псевдоэпиграфов занимались также В. Буркерт13 и Б. Ченгроне14, внесшие важный вклад в изучение этих сочинений. Кроме того, в 60-х гг. между Х.Теслеффом и В. Буркертом велась бурная аргументированная дискуссия о датировке и месте происхождения пифагорейских псевдоэпиграфов, которая нашла отражение в сборнике, посвященном псевдоэпиграфике в целом15.

10 ЕХОЛН. 2012. Т. 6.1.

11 ThesleffH., ed. The Pythagorean texts of the Hellenistic Period Abo, 1965.

12 Thesleff H. An Introduction to the Pythagorean Writings of the Hellenistic Period. Abo,

1961.

13 Burkert W. Hellenistische Pseudopythagorica // Philologus. 1961. Vol. 105. P. 16-43,226246; Burkert W. Zur gristesgeschichtlichen Einordnung einiger Pseudo-pythagorica // Fritz K. von, Hg. Pseudepigrapha I. Genève, 1971. S. 25-55.

14 Cenrone В. The Theory of Principles in the Pseudopythagorica // Pythagorean Philosophy. Athens / ed. K. Boudouris. 1992. P. 90-97; Centrone В. La letteratura pseudopitagorica: origine, diffusione e finalité // Cerri G., Hg. La letteratura pseudepigrafa nella cultura greca e romana. Napoli, 2000. P. 429-452.

15 Pseudepigrapha I. Genève, 1971.

Специально трактатом Тимея Локрского занимались В. Марг16, М. Балтес17 и Т. Тобин,18 которые подготовили издание, подробный комментарий и переводы, соответственно, на немецкий и английский языки. На другие европейские языки трактат не переводился. В приложении к диссертации я предлагаю первый перевод трактата на русский язык. Огромный вклад в изучение корпуса Псевдо-Архита внес Томас Слезак19. Он перевел и прокомментировал два трактата Псевдо-Архита «Об общих понятиях» и «Десять общих понятий», уточнил их датировку. Трактатам этического содержания посвящена работа итальянского исследователя Б. Чентроне, в которой он изучил и сопоставил сочинения таких псевдопифагорейских авторов как Архит, Метоп, Tear и Эврифам20. Р. Хар-дер в 1926 г. издал трактат Окелла Луканского21, а в 1936 написал большую статью22, в которой наряду с Океллом он рассматривал и трактат Тимея Локрского. Р. Хардер пришел к выводу, что оба трактата имеют два уровня передачи текста: первый может быть определен как школьный конспект, второй - переработка школьного конспекта в трактат.

В 1980 году А. Штеделе опубликовал новое комментированное издание писем и трактатов Пифагора, его родственников и учеников, а также пифагорейских женщин Мелисы, Мийи и Теано (которые пишут другим женщинам на разные этические темы касательно поведения и образа жизни женщины, как в замужестве, так и до него)23.

К. Хаффмен в двух своих работах, посвященных Филолаю и Архиту, рассматривает аутентичность сохранившихся фрагментов и трактатов этих философов, и коротко касается вопроса псевдоэпиграфики24. Однако полностью корпус псевдопифагорики не переводился ни на один европейский язык и подробно не комментировался. Это следует считать еще нерешенной исследовательской задачей, в реализацию которой автор рассчитывает внести посильный вклад.

16 Marg W., Hg. Timaeus Locrus. De natura mimdi et animae. Leiden, 1972.

17 Baltes M. Tünaios Lokros: Über die Natur des Kosmos und der Seele. Leiden, 1972.

18 Tobin T. H., tr. Timaios of Locri. On the nature of the world and the soul. Text, translation and notes. Chico, Calif., 1985.

19 Szlezak Th. A. Pseudo-Archytas über die Kategorien. Berlin, 1972.

20 Centrone B. Pseudo-Pythagorica Ethica: 1 trattati morali di Archita, Metopo, Teage, Euri-famo // Elenchos. 1990. Vol. 17.

21 Harder R. Ocellus Lucanus. Text und Kommentar. Berlin, 1926.

22 Harder R_ Ocellus Lucanus // RE. 1936. S. 1203-1226.

23 Städele A. Die Briefe des Pythagoras und der Pythagoreer. Meisenheim a,Glan, 1980.

24 Huffman C. A. Philolaus of Croton. Pythagorean and Presocratic; a commentary on the fragments and testimonia with interpretive essays. Cambridge, 1993; Huffman C. A. Archytas of Tarentum: Pythagorean, Philosopher and Mathematician King. Cambridge, 2005.

Методологическая основа исследования. Пифагорейские псевдоэпиграфы остаются белым пятном в российском философском антиковедении. Чтобы заполнить этот пробел я выполнила перевод трактата Тимея Локрского «О природе космоса и души», который по многим позициям оказывается наиболее представительным среди многочисленных произведений псевдопифагорейцев. Для его содержательного анализа, определения времени и места возникновения применялись как общие филологические методы (выявление архаизмов и неологизмов, диалектных форм, анализ употребляемой научной и философской лексики, стилистический анализ), так и методы философского анализа текста (анализ содержания текста в контексте эллинистической и римской философии, изучение употребляемых философских терминов и выявление заимствований).

Историографический подход позволяет рассмотреть псевдопифагорейские трактаты в контексте истории эллинизма и раннего римского периода.

Анализ псевдопифагорейских трактатов и классификацию по диалектному принципу осуществил X. Теслефф, разделив все сочинения на два класса. В отдельную группу он помещает трактаты, написанные на дорическом диалекте, в другую группу - все остальные. Этот подход показал свою недостаточность (о чем подробнее см. 1.3), поэтому я предлагаю классифицировать изучаемые произведения по содержательному принципу, что позволяет понять, в каком философском окружении они возникли, и оценить разносторонность интересов авторов псевдопифагорейских трактатов.

Научная новизна исследования. Работа представляет собой первый в российском философском антиковедении опыт систематического изучения псевдопифагорейских сочинений. В ней подробно анализируются тексты и свидетельства, которые до сих пор редко привлекали внимание российских ученых. Более конкретно:

1. С опорой на исследования Р. Хардера, В. Буркерта, X. Теслеффа, Т. Слеза-ка, А. Штеделе, Б. Чентроне и др. в диссертации изучена проблема определения времени и места происхождения пифагорейской псевдоэпиграфики. Оказалось возможным рассмотреть псевдопифагорейские трактаты как единую группу.

2. Подготовлен философский комментарий к псевдопифагорейскому трактату «О природе космоса и души», приписываемый древнему пифагорейцу Ти-мею из италийских Локр. Таким образом, в научный оборот, впервые на русском языке, вводится новый источник. Важность его изучения носит двойственный характер. Для античных авторов, таких как Ямвлих, Сириан и Прокл, этот трактат был тем образцом, которым пользовался Платон, сочиняющий

свой «Тимей», а для современного историка философии представляет собой первый полностью дошедший до нас опыт толкования и реинтерпретации знаменитого диалога Платона.

3. Трактат Псевдо-Тимея сопоставляется с различными древними текстами, что позволяет определить как период его составления, так и место этого сочинения в рамках зарождающейся комментаторской традиции П-1 вв. до н. э.

4. Впервые выдвигается гипотеза, что Псевдо-Тимей был одним из первых, кто использует термин иХт) для обозначения материи у Платона, что в позднем платонизме становится общим местом.

Положения, выносимые на защиту

1. Пифагорейские псевдоэпиграфы, датируемые периодом от позднего эллинизма до начала принципата, предлагается понимать как переходный этап в передаче и трансформации пнфагорейско-платонических идей от древнего пифагореизма и платонизма к их возрождению в I в. н. э. Хронологическими рамками этого периода могут считаться III в. до н. э. -1 в. н.э., а местом возникновения большинства трактатов - Рим и Александрия.

2. Сочинение Псевдо-Тимея Локрского показывает, как идеи Платона преобразовывались в эллинистический и раннеримский период. Это можно показать на примере трех понятий: !б£а, еТбод, цорсрп. Различные контексты, в которых Тимей Локрский использует эти понятия, не позволяют выявить их смысловое различие. Кроме того, в ряде случаев к ним приравнивается и лараЗстуца - она не имеет того же онтологического статуса, что и у Платона, так как ее место уже заняла Идея.

3. В отличие от средних платоников, автор нашего трактата не расширяет свою метафизическую схему далее и не вводит типичное для средних платоников высшее божество, мыслями которого могли бы оказаться идеи. Автор трактата «О природе космоса и души» не выделяет монаду и неопределенную диаду как первопринципы, и это не специфично для рассматриваемого периода. Действительно, эти принципы получили рождение, скорее всего, уже в ранней Академии. Позже в сообщении Александра Полигистора о пифагорейской доктрине и у Евдора эти начала постулируются как первопринципы, что в дальнейшем (по крайней мере, с момента истолкования «Парменида» Платона Модератом) получает развитие в неопифагореизме. Так как, при ближайшем рассмотрении, сочинение Тимея Локрского в других отношениях созвучно с философской доктриной Евдора, то логично было бы ожидать похожих взглядов и в области первых принципов, чего как раз не обнаруживается (два противоположных

п

принципа в первом случае, в отличие от объединяющего их начала во втором). Это обстоятельство должно указывать на то, что Псевдо-Тимей стремился представить свой трактат как сочинение древнего пифагорейца.

4. У интерпретатора платоновского «Тимея» модификации подвергается также и история о сотворении Мировой Души и, особенно, человеческих душ. В частности, человеческие души смешиваются в той же пропорции и происходят из тех же сил, что и Мировая Душа. Это представление закладывает одну из традиций толкования «Тимея», которую можно проследить вплоть до поздней античности (Ямвлих, Прокл, Филопон).

5. Платон слово иХт) в философском контексте никогда не употреблял, но Аристотель, объясняя философию своего учителя, использует именно йХ.т( в описании метафизической схемы Платона. Однако в I в. до н.э. (время составления изучаемого трактата) древние традиции, как платоновская, так и аристотелевская, находились в забвении: как в Академии, так и в Ликее не было даже многих работ их основателей25. Вероятнее всего это означает, что автор трактата заимствует термин йА,г| из аристотелевской традиции, что закладывает основу для последующих комментаторов платоновских диалогов.

На примере одного только трактата Псевдо-Тимея видно, как обобщается и видоизменяется платоновская философия в период ее временного забвения. В данном исследовании это сочинение рассматривается как один из первых опытов составления догматического толкования платоновсокого «Тимея»26. Предполагается, что подробное изучение ряда других трактатов корпуса псевдопифагорейских сочинений приведет к не менее важным выводам о процессе становления догматической философии, как в платоновской, так и в аристотелевской традициях.

Область применения результатов работы. История развития пифагорейских идей насчитывает почти тысячу лет. Начиная с VI века до н. э. пифагорейские идеи занимают умы многих философов. Пифагорейское учение о метем-

25 Хотя Аристофан Византийский, который жил и работал в Александрии, издал в конце III - начале П в. до н. э. тексты Платона, судя по сочинениям Цицерона и фрагментам произведений философов III-I вв. до н. э. большая часть информации, которую они сообщают о Платоне и его философии, по-прежнему носит вторичный характер. И даже во времена Аятиоха Аскалонского (II—I вв. до н.э.), «возродившею» догматический платонизм, «диалоги самого Платона, - по словам Дж. Диллона, — и эзотерические сочинения Аристотеля (то есть все, что дошло до наших дней) отступали в тень, не забытые окончательно, но затуманенные и даже расчлененные трудами их непосредственных последователей» (Дж. Диллон. Средние платоники. СПб., 2002. С. 69).

26 Если не считать фрагментарно сохранившихся опытов догматического толкования Платона в Древней академии.

психозе, небесной и числовой гармонии надолго укрепилось в платонизме. Далее разные пифагорейские представления, смешавшись с платонизмом, аристотелевской и стоической философией, получают свое отражение в изучаемых в данной работе текстах. И лишь затем, в I в. н. э. происходит возрождение пифагореизма в лице неопифагорейцев Модерата, Нумения и Никомаха. То есть, в теоретическом плане результаты настоящего исследования призваны заполнить пробел в передаче пифагорейско-платоновских идей от древности до поздней античности. Пифагорейские псевдоэпиграфы должны быть включены в изучение историко-философского процесса. Это важно, по меньшей мере, потому, что значительная часть пифагорейских псевдоэпиграфов представляет собой первые попытки реинтерпретации трудов Платона и Аристотеля, что до сих пор не было отражено ни в одной отечественной работе. Трактат Псевдо-Тимея Локрского по праву может считаться одним из первых толкований платоновского «Тимея», а работы Псевдо-Архита - «Категорий» Аристотеля. Соответственно, в практическом плане результаты исследования должны восполнить существенный пробел в курсе истории античной философии.

Апробация. Основные положения и выводы диссертации обсуждались на семинаре сектора истории философии Института философии и права Сибирского отделения РАН. Отдельные темы были представлены в докладах автора на ряде российских и международных конференций («Платонополис», Санкт-Петербург, 2005 и 2008; Копнинские чтения, Томск, 2006; Iamblichus. His sources and influence, Афины, 2009; Преподавая Античность. Фундаментальные ценности в изменяющемся мире, Новосибирск, 2008, 2009; TEXNH. Теоретические основания искусств, наук и технологии в греко-римском мире, Новосибирск, 2011, 2012; конференция участников программы академических обменов ДА АД, Бонн, 2011, Proclus of Byzantium and his Abrahamic Interpreters, Istanbul, декабрь 2012 и др.) и нашли отражение в монографии и публикациях в ведущих российских и зарубежных журналах (Гуманитарные науки в Сибири, Трудах Томского государственного университета, ЕКЕГЕД1, EXOAH, Bulletin of AGIBAS и др.).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка принятых сокращений и использованной литературы, приложения. Объем работы 209 страниц. Список использованной литературы насчитывает 79 наименований: 9 на русском языке, 70 на иностранных языках.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, цель и задачи, раскрывается его научная новизна, специальный раздел посвящен краткому обзору исследований псевдопифагорики.

В первой главе рассматриваются общие вопросы псевдопифагорейских сочинений. Для введения в обсуждаемый вопрос в первом параграфе приводятся некоторые общие соображения относительно феномена псевдоэпиграфики в целом: причины возникновения подложных произведений и писем, и как их можно охарактеризовать в контексте интеллектуальной истории. Второй параграф включает анализ основных подходов современных зарубежных исследователей к изучению как отдельных псевдопифагорейских трактатов, так и собрания пифагорейских псевдоэпиграфов в целом. В третьем параграфе рассматриваются различные гипотезы относительно датировки и места происхождения пифагорейских псевдоэпиграфов. Анализ мнений современных исследователей, выводы относительно их убедительности или поверхностности, позволили автору выдвинуть гипотезу о том, что для лучшего понимания природы псевдопифагорейских трактатов III - I вв. до н.э. их следует рассматривать в контексте историко-философского периода, который автором предложено назвать «средний пифагореизм». Авторы псевдопифагорейских трактатов поставили перед собой сложную задачу - они стремились обогатить составляемые ими сочинения «древних пифагорейцев» современными достижениями из разных областей знания. При этом им приходилось имитировать дорический диалект, на котором в ранний римский период давно уже никто не говорил. Эти люди были хорошо знакомы со всеми современными им философскими направлениями, ведь псевдопифагорейские тексты должны были продемонстрировать первенство во всех научных и философских областях: Платон, Аристотель, Стоя - все обязаны своим знанием Пифагору и его школе. Эти люди, скорее всего, имели перед собой тексты разных философов, а значит, в их распоряжении должна была находиться хорошая библиотека, такая как в Александрии или Пер гаме, либо они должны были жить в культурном и научном центре, например, в Риме.

Автор предлагает говорить именно не о «средних пифагорейцах», а о «среднем пифагореизме». В первую очередь это связано, как уже упоминалось, с анонимностью исследуемых трактатов27, во-вторых, с их общей ин-

27 С большой долей вероятности можно считать, что мы никогда и не узнаем настоящих имен авторов этих трактатов, если, конечно, судьба не подкинет какую-нибудь рукопись, где будет написано что-то вроде: «Я такой-то написал этот трактат в таком-то году и надписал его именем Тимея Локрского».

тенцией. Мы видим, как под прикрытием имен древних пифагорейцев, некими учеными деятелями осваиваются разные философские темы: этика, логика, метафизика, причем нередко довольно качественно. Эти темы освещаются отнюдь не в русле эфемерной к тому времени пифагорейской традиции, но в рамках платоновско-аристотелевского терминологического синтеза, стоической этики и новых открытий в медицине, астрономии и других науках. Вполне справедливо можно задать вопрос - а что же тоща остается от пифагореизма? Имена! Имена и задача свести всякую философию к мудрости древнего учителя и его последователей. Попутно замечу, что все-таки упоминание о числовой гармонии и метемпсихозе можно считать примечательными чертами философии древних пифагорейцев. И эта тема часто звучит в псевдопифагорейских сочинениях, будь-то этика или физика. Наряду с платонизмом авторы псевдопифа-горики придают большое значение перипатетической традиции, прежде всего «пифагорейской» декаде категорий. Должно заметить, что такая взаимосвязь платоновской, аристотелевской и пифагорейской традиций убедила многих авторов и комментаторов, таких как Варрон, Плутарх, Филон Александрийский, Посидоний, Секст Эмпирик, Симпликий, в том, что псевдоэпиграфы действительно были достоверными произведениями древних пифагорейцев.

Термин «средний пифагореизм» призван обозначить тот факт, что большинство интересующих нас текстов были написаны в промежуточный период, «средний» между «древним» и «возрожденным» пифагореизмом. В VI веке до н.э. древние пифагорейцы исчезли, оставив свою философию в «наследие» Академии. Учение о «пифагорейских» первых принципах развивали Спевсипп и Ксенократ, а возведено оно может быть к неписаному учению Платона. Однако вскоре Академия обращается к скептицизму, Ликей приходит в упадок, а Стою и Сад пифагореизм не интересует. И лишь с Филоном из Ларисы и Анти-охом Аскалонским в конце II в. до н. э. происходит общее оживление интереса к догматической платоновской философии и, примерно в то же время, «возрождается» аристотелизм.

В плане хронологии «средний пифагореизм» определить не очень просто. Если Диллон берет за начало описываемого им явления Антиоха Аскалонского, то у нас на это место нет претендентов. Верхняя граница расплывчата. Псевдопифагорейские трактаты начинают появляться еще в III в. до н.э. (например, приписываемый Пифагору трехчастный трактат «О воспитании, о политике, о природе»). Потом их становится больше, и основная часть текстов пишется во И-1 веках до н.э. Однако, если мы представим себе части некоего исторического пазла, то увидим, что «средний пифагореизм» заполняет в нем одно из пустых

мест. Нижняя граница нашего явления - это первые «неопифагорейцы», начиная с Евдора Александрийского и Модерата (юнец I в. до н. э. -1 в до н. э.).

Введение термина «средний пифагореизм» связано еще и с попыткой рассмотреть этот период как цельное историко-философское явление. Ведь если мы говорим о пифагорейских псевдоэпиграфах, то ограничиваем себя только текстами. Однако за ними стоят люди, которые жили в определенный период, пользовались достижениями предшественников, размышляли о том, как представить подделку в лучшем свете. Таким образом, «пифагорейские псевдоэпиграфы» и «средний пифагореизм» не равнозначные понятия, последнее шире и включает в себя первое. Представим себе, к примеру, любителя пифагореизма и оригинального философа платоника Евдора, который, наряду с собственными сочиненими, вроде комментария к «Тимею» или «Категориям», мог бы редактировать или даже сочинять псевдоэпиграфы, дабы подтвердить свою позицию, будто «...Сократ и Платон находятся в согласии с Пифагором, утверждая, что целью является уподобление богу; правда Платон определяет это более точно, добавляя: насколько это возможно и насколько позволяет благоразумие»28.

Историческая значимость этого периода определяется тем, что «средний пифагореизм», подготовил почву для нового платонико-пифагорейского синтеза, посеянного затем «средними платониками» и возделанного, условно говоря, «неопифагорейцем» Нумением и «неоплатоником» Плотином. Плоды его пожал Ямвлих.

Наконец, псевдопифагорейские трактаты оказали влияние на создание того образа Пифагора в биографических работах Порфирия и Ямвлиха, который стал каноническим для многих поколений философов поздней античности, средневековья и, особенно, эпохи Возрождения29.

Вторая глава посвящена трактату Псевдо-Тимея Локрского «О природе космоса и души». На примере этого важнейшего пифагорейского псевдоэпиграфа проверяется и уточняется выдвинутая в первой главе гипотеза о «среднем пифагореизме». В первом параграфе приводятся биографические свидетельства о Тимее Локрском — предполагаемом современнике Сократа, и делается вывод, что вопрос об историчности Тимея и времени его жизни, учитывая состояние наших свидетельств, должен оставаться открытым. Во втором

28 Из этической доксографии Ария, фрагментарно сохранившейся у Стобея. Подробнее см. Диллон Дж. Средние платоники. СПб., 2002. С. 126 сл.

29 Этот образ не так легко развеять. Для этого многие исследователи античности в течение последних ста лет предприняли немалые усилия. Замечательными примерами подобного разоблачения могут служил, книги Burkert W. Lore and Science in Ancient Pythagoreanism / tr. by E. Minar. Cambridge, Mass., 1972, Kahn Ch. H. Pythagoras and the Pythagoreans. A Brief History. Indianapolis, 2001 и Жмудь JI. Я. Пифагор и ранние пифагорейцы. М.( 2012.

параграфе анализируются исторические свидетельства о трактате Псевдо-Тимея: так, древнейшие упоминания о трактате содержатся в сочинениях Кальвена Тавра и Никомаха (начало II в. н. э.), но имя Тимея, наряду с другими авторами псевдопифагорейских сочинений, упоминается еще у Цицерона. Учитывая то обстоятельство, что от Псевдо-Тимея в целом известно только одно произведение, можно предположить, что Цицерон, называя его имя, подразумевает автора сочинения. Иначе как он мог судить о его доктрине, упоминая его среди других авторов? В научной литературе был высказан ряд мнений о месте и времени происхождения трактата Псевдо-Тимея. Разбор этих мнений приводится в третьем параграфе. Для решения вопроса о времени составления трактата Псевдо-Тимея здесь уделяется особое внимание одному важному древнему автору - Евдору Александрийскому (конец I в. до н. э.). Известные в позднейших пересказах сведения о философских взглядах Евдора сопоставляются с тем, что мы читаем у Псевдо-Тимея. Именно такой текстуальный анализ позволяет увидеть, в каком философском окружении могла возникнуть подделка. Степень оригинальности Евдора - это сложный вопрос, однако ясно, что в своей метафизике он пошел значительно дальше не только источника Александра Полигистора, цитируемого Диогеном Лаэртием (VIII 24—33), но и той пифагорейской литературы эллинистическо-римского периода, которая приписывается Филолаю, Бронтину и Архенету и, в конечном итоге, Псевдо-Тимею. Постулирование высшего абсолютного трансцендентного первого принципа, а далее все большее усложнение метафизической схемы будет процветать в позднем платонизме. Но это уже другая история. Для нас важно отметить, что в контексте этого развития идей автор трактата «О природе космоса и души», говоря о двух причинах (ум и необходимость) и двух пер-вопринципах (идея и материя), как бы стоит на перепутье. Именно это может указывать на его происхождение в середине I в. до н.э. в такой переходный момент, когда основой пифагорейской метафизики еще считались два равноценных первоначала, монада и неопределенная диада, а новое представление об объединяющем их начале только зарождалось и укреплялось.

Правда, вопрос о взаимном отношении нашего трактата и Евдора едва ли может быть решен однозначно. Можно предположить, что Евдор был знаком с псевдо-пифагорейскими трактатами и, возможно, с Псевдо-Тимеем. Некоторые авторы, напротив, считают, что Псевдо-Тимей мог испытать влияние философии Евдора. Так думал еще Энтон, и его под держивает Балтес,30 допускающий, что Псевдо-Тимей мог воспользоваться комментарием на «Тимей» Евдора. Од-

30 Baltes M. Timaios Lokros: Ober die Natur des Kosmos und der Seele. Leiden, 1972. S. 22-26.

17

нако немногочисленные доктринальные параллели, хотя они и примечательны, сами по себе не доказывают, что Псевдо-Тимей использовал Евдора, ведь общие детали легко возводятся к философии Древней Академии.

Мы видим, что история изучения трактата Псевдо-Тимея Локрского довольно продолжительная. Немало высказывалось мнений и аргументов в их поддержку, нередко фантастических По вышеуказанным причинам наиболее адекватной нам представляется следующая позиция: трактат был составлен не позже конца I века до н. э. и, скорее всего, в Александрии.

Каково место нашего трактата в истории философии? Он появился на волне возрождающегося интереса к пифагореизму и формирующейся комментаторской традиции к трудам Платона и Аристотеля. Та цель, с которой создавался трактат, а именно представить широкой публике первоисточник выдающегося платоновского сочинения, указывает на зарождающееся переосмысление всей предыдущей философской традиции, то самое, которое затем нашло выражение в ряде дошедших до нас высказываний таких «воинствующих пифагорейцев», как Модерат и Нумений. Модерат говорит буквально следующее: «Платон, Аристотель, Спевсипп, Аристоксен и Ксенократ присвоили себе все их [пифагорейцев, прим. переводчика] выводы, изменив разве лишь самую малость, а потом собрали все самое дешевое, пошлое, удобное для извращения и осмеяния школы позднейшими злопыхателями и выдали это за их собственное учение»31. Нумений в работе «О неверности Академии Платону» вторит ему: «Ведь хотя для них Платон и не лучше великого Пифагора, но, тем не менее, едва ли в чем-то уступает ему; ведь именно его [Пифагора] приверженцы, следуя ему и окружив его почитанием, стали главной причиной того, что Пифагор ныне стяжает величайшую славу»32.

Кого же, как не авторов псевдопифагорейских трактатов, мы можем назвать этими самыми приверженцами Пифагора, которые создали ему великую славу? Ведь именно они снабдили философов материалом, достаточным для того, чтобы те смогли в эллинистический и республиканский римский период создать подобающий образ Пифагора, его школы и учения. Как бы Порфирий мог утверждать, что Платон и Аристотель были плагиаторами33, если бы у него под рукой не было «вещественных доказательств» в виде трактатов древних пифа-

31 Порфирий, Жизнь Пифагора, 53; пер. М. Л. Гаспарова.

32 Фр. 24 des Places (1 Leemans) Евсевий, Приготовление к Евангелию XIV, 4,16-5,9, р. 727a-729b V.; II, р. 268, 11-271, 6 Mras). Или вот еще замечательное высказывание из этого же фрагмента: «Платон же был пифагорейцем (он знал, что Сократ черпал именно из этого источника, и прекрасно понимал, о чем тот говорит); поэтому он сам выражал эти вещи способом необычным и неочевидным».

33 Порфирий. Жизнь Пифагора, 53.

горейцев? Все вышесказанное подтвержает важность трактата Псевдо-Тимея и других псевдопифагорейских сочинений для истории философии поздней античности.

В четвертом параграфе осуществляется подробный разбор терминов, понятий и концепций переведенного мной трактата Псевдо-Тимея «О природе космоса и души». Основные выводы, сделанные из этого анализа, таковы:

1. Это сочинение лучше всего осмысливается как продукт переходного периода - это касается и времени (примерно, I в. до н.э.), и содержания. Скорее всего, трактат был написан приблизительно во времена Евдора. Часто можно сопоставить идеи Евдора и автора нашего трактата, однако ни одно из этих сопоставлений не позволяет окончательно разрешить вопрос о взаимных влияниях. Возможно, Евдор и Псевдо-Тимей черпали из одного источника. Стоические представления оказывались не очень полезными для понимания запутанных или не до конца объясненных мест.

2. Налицо и продуманность текста и некоторая неряшливость (последнее прослеживается в непоследовательности использования дорического диалекта, в неясности некоторых высказываний, которые можно понять, только прибегнув к платоновскому диалогу, и в отношении к высказываемым в конце идеям). Правда эта неряшливость могла быть намеренной - хитрым приемом, имитирующим архаичность мышления. Учитывая возможные причины составления этого и других псевдопифагорейских трактатов, можно предположить, что автор хотел предоставить публике этакий неисчерпаемый источник идей на любой вкус: и платоники, и перипатетики, и стоики - все должны быть благодарны древнему пифагорейскому знанию. Не случайно ведь впоследствии Прокл или Ямвлих ссылаются на нашего Тимея, чтобы прояснить некоторые места у Платона или пояснить какое-либо мнение древних.

3. С самого начала своего сочинения Псевдо-Тимей вовлекает нас в сложную дискуссию с Платоном. Использование им понятий ¡§£а, еТ§о^, рор<рп и яарабауца в одном и том же смысле должно обратить наше внимание на то, что автор трактата скорее всего находился, с одной стороны, под большим влиянием Аристотеля, а с другой — что он жил в такой переходный период, когда философия Платона начала переосмысляться в догматическом направлении. Понятия еТбо? и ларабаура у Тимея Локрского не имеют того же онтологического статуса, как у Платона, и неоплатоников, так как их место уже заняла Идея; в отличие от средних платоников, автор нашего трактата не расширяет свою метафизическую схему далее и не вводит типичное для них высшее божество, мыслями которого могли бы оказаться идеи. С другой стороны, возможно,

Р. Хардер был прав, предлагая видеть в подобных явлениях «двуслойность» или даже «многослойность» дошедшего до нас текста.

4. Следует отметить еще один примечательный момент, связанный с пониманием первопринципов. Учитывая то, что трактат был написан во времена Ев-дора и, при ближайшем рассмотрении, испытал на себе влияние современных ему тенденций в платонизме, то логично было бы ожидать похожих взглядов и в области первых принципов, чего как раз не обнаруживается. Это обстоятельство должно указывать на то, что Псевдо-Тимей стремился представить свой трактат как сочинение древнего пифагорейца.

5. Псевдо-Тимей является в некотором смысле первопроходецем и в отношении понимания материи у Платона. Если наша датировка верна, то он стал одним из первых, кто использовал термин иХ.т) для обозначения материи, еще до возрождения перипатетической традиции трудами Андроника Родосского, после чего толкование Платона в аристотелевом ключе стало общим местом. В самом деле, так как сам Платон в философском контексте это слово никогда не употреблял, то такое толкование могло возникнуть лишь благодаря Аристотелю, который, объясняя философию своего учителя, использовал именно термин иХт] в описании метафизической схемы Платона. Очевидно, Псевдо-Тимей заимствовал термин иХл] из доступной ему аристотелевской традиции, что заложило основу для последующих комментаторов платоновских диалогов и было весьма уместным, так как в I в. до н.э. древние традиции, как платоновская, так и аристотелевская, находились в относительном забвении: как в Академии, так и в Ликее не было даже основных работ их основателей (хотя степень «забвения» теоретической философии Аристотеля после работ Дж. Барнса,34 видимо не следует преувеличивать, а платонизм в начале I в. до н. э. стал возрождать Антиох).

6. В трактате Псевдо-Тимея нашло отражение представление о «нерожденном времени», что в дальнейшем будет развито в неопифагорейской школе, прежде всего у Нумения.

7. Анализ трактата показал, что история о сотворении мировой души и, особенно, человеческих душ также подвергается модификации у интерпретатора платоновского «Тимея». В частности, человеческие души смешиваются в той же пропорции и происходят из тех же сил, что и мировая душа. Это представление закладывает одну из традиций толкования «Тимея», которую можно проследить вплоть до поздней античности (Ямвлих, Прокл, Филопон).

34 Barnes J. Roman Aristotle // Philosophia Togata П / eds. J. Barnes, M. Griffin. Oxford, 1997.

20

8. Особенно примечательны те медицинские сведения и физиологические наблюдения, которыми Псевдо-Тимей снабжает свое сочинение, и которые отсутствуют у Платона. А те физиологические сведения, которые имеются у Платона, значительно переосмысливаются Псевдо-Тимеем в свете современных ему знаний.

Иными словами, при всех своих достоинствах и недостатках (литературных, терминологических, текстуальных) этот трактат может служить в качестве замечательного образца «среднего пифагореизма». В нем есть все, о чем было написано в конце первой главы: имя древнего пифагорейца, использование терминов разных философских направлений, с целью выставить напоказ скрытый доселе первоисточник, умолчание имен других философов, т.к. пифагорейцы могут ссылаться лишь на авторитет Учителя. Последнее вообще является отличительной чертой описываемого явления: если, начиная с Аристотеля, в науке хорошим тоном считается упомянуть сначала мнения предшественников, а затем с ними не согласиться или показать место своего рассуждения в контексте какой-либо традиции, то в псевдопифагорике ничего этого нет. Все эти трактаты, и как и сочинение Тимея Локрского, беззастенчиво заявляют о себе как о первоисточнике. Касательно изучаемого трактата, можно утверждать, что неизвестный автор, или авторы хорошо выполнили свою работу — он, или они почти не оставили следов, так что уже больше сотни лет исследователи так и не могут прийти к единому мнению как о дате составления и месте происхождения трактата, так и о деталях учения, нашедшего в нем отражение.

В заключении обобщаются результаты исследования, представляются основные выводы работы. Пифагорейские псевдоэпиграфы, написанные по большей части во Н-1 вв. до н. э., имеют важное самостоятельное значение в истории философии эллинистического и римского периодов. Они представляют собой связующее звено между древним пифагореизмом и возрожденным пифагореизмом 1-11 вв. н. э., выраженным в трудах таких авторов, как Модерат из Гадеса, Никомах из Геразы, Нумений из Апамеи и Теон из Смирны. Представление о том, что Платон -- это «оживший» Пифагор не могло возникнуть на пустом месте: оно должно было быть сформировано уже существующими подложными пифагорейскими трактатами, достаточно древними для того, чтобы в них поверили любители пифагореизма 1-Н вв. н. э. Это обстоятельство исторически значимо: вера в то, что платоновская, аристотелевская и вообще всякая «хорошая» философия является преемницей великой пифагорейской традиции оказала огромное влияние на последующее развитие западной философской мысли, заметное вплоть до недавнего времени. В частности, трактат Тимея Локрского «О природе космоса и души» показывает, как осмысливалось содержание платоновского «Тимея» в эпоху зарождения неопифагореизма и среднего платонизма.

Основные положения диссертации нашли отражение в следующих публикациях А. С. Афонаснной

Публикации в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных Высшей аттестационной комиссией при Минобрнауки России, и рецензируемых периодических изданиях, входящих в международные реферативные базы:

1. Afonasina A. S. Shamanism and the Orphic Tradition I A. S. Afonasina // EKE ГЕЕ : A Journal of Philosophy and Interdisciplinary Research (Athens/Sank Augustin, Academia Verlag). - 2007. - Vol. 18. - P. 24-31. - 0,6 пл. [представлен в базе Philosopher's Index, USA]

2. Афонаснна А. С. Шаманизм и орфическая традиция / А. С. Афонасина // Гуманитарные науки в Сибири. - 2007. - № 1. - С. 49-52. - 0,6 пл.

3. Афонасина А. С. (Afonasina A. S.) Рождение гармонии из духа tekhne / А. С. Афонасина // Schole. - 2012. - Vol. 6, iss. 1. - P. 58-67. - 0,6 пл. [представлен в базах SCOPUS и Philosopher's Index, USA]

4. Afonasina A. S. The birth of harmony out of the spirit of tekhne / A. S. Afonasina // Schole. - 2012. - Vol. 6, iss. 1. - P. 68-75. - 0,5 пл. [представлен в базах SCOPUS и Philosopher's Index, USA]

5. Афонасина A. C. (Afonasina A. S.) Средний пифагореизм (The Middle Pythagoreanism) / A. S. Afonasina // Bulletin of the American-Georgian Institute of Biblical and Archeological Studies (AGIBAS, Tbilisi State University / Cornell University). - 2012. - № 8. - P. 69-80. - 0,8 пл. [реферируется Library of Congress, USA].

6. Афонасина A. C. (Afonasina A. S.) Тимей Локрский. О природе космоса и души / А. С. Афонасина // Schole. - 2013. - Vol. 7, iss. 1. - P. 109-173 - 4,1 пл. [представлен в базах SCOPUS и Philosopher's Index, USA].

Публикации в других научных изданиях:

7. Afonasina A. S. The concept of Harmony in Ancient Philosophy / A. S. Afonasina // Stichting Pythagoras Newsletter (Naarden) / eds. N. Bader and M.-A. de Roode. - 2005. - № 5, december. - P. 6, - 0,1 пл.

8. Афонасина А. С. Гармония в пифагорейской традиции / А. С. Афонасина // Универсум Платоновской мысли. - СПб., 2006. - Вып. 13. - С. 47-59. - 0,7 пл.

9. Афонасина А. С. Исторический Пифагор: проблема реконструкции интеллектуальной биографии / А. С. Афонасина // Труды Всероссийского философского семинара молодых ученых им. П. В. Копнина (сессия 2). — Томск, 2006.-С. 108-111.-0,2 пл.

10. Афонасина А. С. Представление о гармонии в греческой философии / А. С. Афолнасина // АКАДЕМЕ1А : материалы и исследования по истории платонизма. - СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 2010. - С. 3-38. - 2,2 пл.

11. Афонасина А. С. Пифагорейские псевдоэпиграфы и «средний пифагореизм» / А. С. Афонасина // Сборник материалов научного семинара стипендиатов программ «Михаил Ломоносов II» и «Иммануил Кант II» 2011/2012 года. - М., 2012. - С. 209-212. - 0,2 пл.

12. Афонасина А. С. Нумений из Апамеи. Фрагменты и свидетельства / А. С. Афонасина, Н. В. Афонасин // Schole. - 2009. - Vol. 3, iss. 1. - С. 213-278. -3,8/1,9 пл.

13. Афонасина А. С. Пифагорейская традиция / Е. В. Афонасин, А. С. Афонасина, А. И. Щетников. - СПб.: Изд-во РХГА, 2014. - 752 с. - 47/17,5 пл.

Переводы А. С. Афонасиной современных исследователей по теме диссертации

14. Эрик Доддс. Переоткрытие антиковедения : пер. с англ. // Schole. -2007. - Vol. 1, iss. 2. - P. 299-303. - 0,3 пл.

15. Эрик Доддс. «Парменид» Платона и происхождение неоплатонического Единого: пер. с англ. // Schole. - 2009. - Vol. 3, iss. 1. - P. 336-353. -1 пл.

16. Джон Рист. Неопифагореизм и «Второе письмо Платона» : пер. с англ. // Schole. - 2009. - Vol. 3, iss. 1. - Р. 354-357. - 0,2 пл.

17. Мартин Уэст. Орфические поэмы. Глава первая : «Куча книг» : пер. с англ. [Электронный ресурс] // Новосибирский государственный университет. - Электрон, текст, дан. - Новосибирск, [б. г.]. - URL:: http://www.nsu.ru/ classics/plato/West.pdf.

18. Вальтер Буркерт. Астрономия и пифагореизм : пер. с нем. и англ. // Schole. - 2011. - Vol. 5, iss. 2. - P. 234-311+313. - 4,9 пл.

Подписано в печать 27.02.2014 г.

Формат А4/2. Ризография . л. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ № 3/02-14 Отпечатано в ООО «Позитив-НБ» 634050 г. Томск, пр. Ленина 34а

Текст диссертации на тему "Псевдопифагорика: Тимей Локрский о природе космоса и души"

НОВОСИБИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УН1

АФОНАСИНА Анна Сергеевна

ПСЕВДОПИФАГОРИКА: ТИМЕЙ ЛОКРСКИЙ О ПРИРОДЕ КОСМОСА И ДУШИ

Специальность 09.00.03 - история философии

на соискание ученой степени кандидата философских наук

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор Афонасин Евгений Васильевич

Новосибирск 2014

04201459714

На правах рукописи

ДИССЕРТАЦИЯ

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ................................. 3

Глава 1. Псевдопифагорика

1.1. Псевдоэпиграфические сочинения. Общее представление ......................................................23

1.2. Пифагорейские псевдоэпиграфы............32

1.3. Sitz im Leben пифагорейских псевдоэпиграфов .... 43

Глава 2. Трактат Тимея Локрского

«О природе космоса и души»

2.1. Тимей Локрский. Биографические свидетельства 76

2.2. Исторические свидетельства о трактате «О природе космоса и души»............................................80

2.3. Проблемы изучения трактата............................85

2.4. «О природе космоса и души». Философский комментарий к трактату........................................109

ЗАКЛЮЧЕНИЕ............................. 173

БИБЛИОГРАФИЯ

Принятые сокращения...................... 180

Использованная литература................... 181

ПРИЛОЖЕНИЕ

Тимей Локрский. О природе космоса и души. Перевод...... 188

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования

Детективная история о Платоне, укравшем идеи пифагорейцев для написания своего знаменитого диалога «Тимей» и прославившемся за чужой счет, была известна уже в эллинистический период. Особую популярность этой истории придало появление трактата древнего пифагорейца Тимея из италийских Локр, который якобы и поведал Платону о началах мира. Позднеантичные комментаторы платоновского диалога «Тммей» также не забывали упомянуть об этом. Однако древние источники ничего не знают о Тимее Локрском, и первые сведения о нем мы получаем, собственно, из платоновского диалога. Что же произошло? Вышедший за пределы повествования, герой начинает жить своей жизиыо и пишет свое собственное сочинение? Но происходит это позже. Почему же платоновские комментаторы считали иначе?

Подходить к поиску ответов па все эти вопросы нужно издалека. Уже со времен пифагорейской школы известно, что Пифагор ничего не писал. 1 Он был знаменитым учителем и политическим деятелем,

1 Во фр. 22 DK (В 129) Гераклит сообщает «Пифагор, сын Мнесар-ха, занимался исследованием более всех людей и, выбрав из этих сочинений, создал себе свою мудрость: многознание и обман». Этот фрагмент разбирает в своей новой книге Л.Я. Жмудь (Пифагор и ранние пифагорейцы. М., 2012. С. 33). Он пишет: «Диоген Лаэрций приводит эти слова в подтверждение того, что у Пифагора были некие сочинения (VIII, 6), и это не раз давало повод усомниться в подлинности

проповедником религиозной идеи о перерождении душ. Но начало всяким спекуляциям было положено общепифагорейским запретом па раскрытие тайн - каждый, кто прошел обучение и кто причасгеп пифагорейскому союзу, должен был бережно хранить то знание, которое он получил. Филолай из Кротона (V в. до н. э.) был одним из первых пифаюрейцев, доверивших свои воззрения папирусу или восковой табличке. Его учение о двух началах и объединяющей их гармонии оказало сильное влияние на последующие числовые спекуляции, якобы связанные с древним учением Пифагора. С именем Филолая также связана история о том, как Платон приобрел у его родственников древние пифагорейские книги, которые якобы дали начало платоновской метафизике. Представление о том, что Платон тесно связан с пифагорейским учением, подкреплялось и фактом его дружеских отношений с Архитом - последним представителем древнего пифагореизма. На э том известная нам история пифагореизма прерывается, а с середины IV в. до п. э. и до поздней античности Платон становится одним из ведущих философов. Видоизменяясь и расширяясь, его идеи проникают почти во все философские построения. Однако, начиная с конца I в. н. э., появляю1Ся неопифагорейцы (Модерат из Гадеса, Ни-комах из Геразы, Нумепий из Апамеи и др.), которые либо утверждают, что Платон - это возрожденный Пифагор, либо обвиняют его в краже пифагорейских идей (Модерат) и заявляют, что поздние учени-

фрагмепта. В действительности же Гераклит говорит об использовании чужих книг, а не о написании собственной, хотя и этот факт долго вызывал сомнение, и многие видели здесь интерполяцию».

ки Платона сильно исказили идеи учителя.2 Неопифагорейцы призывают к пересмотру идей Платона в свете пифагорейской философии, и утверждают, что только таким образом его можно понять правильно. Несколько позже, комментируя «Тимей» и сочиняя трактат «О душе», сирийский неоплатоник Ямвлих противопоставляет свое учение стоикам, предшествующим и современным ему платоникам, с одной стороны, и перипатетикам, с другой, и стремится показать, что истинное понимание платоновской философии возможно лишь после обращения к мнению «древних» пифагорейцев и платоников. Откуда берутся такие мысли? Взглянув внимательнее на имеющиеся тексты, мы обнаруживаем, что уже в эллинистический период существовали различные трактаты, подписанные именами древних пифагорейцев -самого Пифагора, его родственников и учеников. Эти трактаты якобы были спрятаны и долгое время оставались недоступны. О времени, месте и причинах их появления речь пойдет ниже. Сейчас отметим лишь, что перед нами важное связующее звено в развитии и передаче пифагорейско-платоновских идей, которому в отечественной науке до настоящего времени не было посвящено ни одной работы. Этим связующим звеном являются пифагорейские псевдоэпиграфы. Настоящая работа представляет собой первое в отечественной науке специальное исследование данной «страницы» истории античной философии.

2 Подробнее см. ЕХОАН. 2009. Т. 3.1. С. 232-250.

5

Постановка проблемы

Пифагорейские псевдоэпиграфы по содержанию представляют собой синкретичную переработку платоновской и аристотелевской философской мысли. От пифагореизма в них остается совсем немного -имена древних пифагорейцев, которым подписаны трактаты (Пифагор, Филолай, Окелл, Тимей, Калликратид, Диотоген, Сфенид, Опат, Архит и др.), числовые спекуляции, отдельные упоминания о метемпсихозе и мировой гармонии. Работавшие над созданием этих трактатов люди нам неизвестны, но, исходя из содержания произведений, можно утверждать, что они имели доступ к библиотекам и были сведущи в современных им достижениях различных наук (астрономия, геометрия, медицина). Кроме того, эти люди были объединены одной общей задачей - показать, что именно Пифагор и его ученики заложили основы всякой последующей философии, и поэтому Платон и Аристотель могут считаться только последователями, а не самостоятельными мыслителями. Скорее всего, большинство трактатов написано в III—I вв. до п. э. Этот период О. Жигон назвал периодом «обновления философии»,3 когда происходит поворот к «древней философии», не в малой степени через переоткрытие Аристотеля и догматический поворот в академической традиции, ставший, по меткому выражению В. Тайлера, основной составляющей в процессе «подготовки к неоплатонизму».4 Пифагорейские псевдоэпиграфы, по

3 Gigon О. Die Erneuerimg der Philosophie in der Zeit Ciceros // Entretiens sur l'antiquité classique. Foundation Hardt. Genève, 1955. T. 3. P. 25-61.

4 Theiler W. Die Vorbereitung des Nueplatonismus. Berlin, 1930.

6

нашему мнению, должны были сыграть в этом процессе немаловажную роль. В то время, когда Антиох Аскалопский в конце II - начале I вв. до н.э. разыскивал поздние сочинения Платона с целыо возродить догматический платонизм,5 авторы пифагорейских псевдоэпиграфов сочиняли трактаты в рамках платонической философии как раз в таком догматическом ключе, т. е. пытались представить платоновскую философию как систему. И введение аристотелевских терминов казалось им вполне уместным, ведь самого Аристотеля можно рассматривать как первого систематизатора философии своего учителя (хотя авторам псевдопифагорейских трактатов, скорее всего, были доступны лишь экзотерические сочинения Стагирита). Необходимо помнить и то, что аристотелевская традиция в изучаемый нами период также находилась в некотором упадке: возрождение и систематизация наследия Аристотеля и Теофраста обычно связывается лишь с трудами Андроника Родосского в I в. до н. э. Но именно в это время уже существует ряд трактатов Псевдо-Архига, в основу которых положена философия Аристотеля. И совсем не удивительно, что Псевдо-Архита в первую очередь привлекла «пифагорейская» декада аристотелевских категорий, которая и нашла отражение в сочинении «Об общих понятиях», написанном в точном соответствии с произведением Аристотеля, известном нам как «Категории». Точно так же и диалог Платона «Тимей» вошел в круг «пифагорейских» сочинений прежде всего потому, что в нем содержатся числовые спекуляции и приписаны они

5 Об этом еще недостаточно изученном философе подробнее см. недавно опубликованный сборник: Sedley D., ed. The Philosophy of An-tiochus. Cambridge, 2012.

одному из древних пифагорейцев. Таким образом, мы видим, что история создания догматической философии, как в платоновской, так и в аристотелевской школе, должна изучаться с учетом имеющихся псевдопифагорейских трактатов, роль которых в этом процессе до сих пор не принималась во внимание.

Цель и задачи исследования

Цель диссертационного исследования - уточнить место пифагорейских псевдоэпиграфов в становлении догматического платонизма I в. до н.э. и, в частности, раскрыть значимость трактата Псевдо-Тимея Локрского как одной из первых реинтерпретаций платоновского «Ти-мея», оказавшей влияние на его последующее восприятие поздпепла-топическими комментаторами.

Для этого необходимо решить следующие задачи: (1) в первую очередь необходимо дать историографический обзор литературы по этой теме, насчитывающей более ста лет; (2) осуществить анализ совершенно не изученных в российском антиковедении трактатов III в. до п. э. - I в. н. э., подписанных именами древних пифагорейцев, с целью выявления их роли и историко-философской значимости в контексте философии эллинистического и римского периодов; (3) на основе анализа трактата Тимея Локрского «О природе космоса и души» прояснить, как осмысливалось содержание платоновского «Тимея» в эпоху зарождения неопифагореизма и среднего платонизма.

Сочинение Тимея Локрского выбрано из большого списка псевдопифагорейских трактатов не случайно. В поздней античности этот

трактат воспринимался как аутентичное произведение древнего пифагорейца Тимея и оказал существенное влияние на формирование в неопифагорейской среде образа Платона как плагиатора пифагорейских текстов. Неоплатоник Сириан, рьяный защитник пифагорейских и платонических идей от нападок Аристотеля, представляет Тимея как посредника в передаче древнего учения. А его ученик Прокл в своем комментарии к «Тимею» несколько раз ссылается на произведение Тимея Локрского, что демонстрирует его полную уверенность в том, что Платон позаимствовал идеи древних пифагорейцев.

В качестве хронологической рамки исследования можно обозначить, условно, III в. до н. э. — II в. н. э. Ко II в. п. э. псевдопифагорейские трактаты уже использовались как неопифагорейцами, так и платониками. Ближе к концу античного периода (Сириан, Прокл) псевдоэпиграфы утвердились в качестве аутентичных, и заняли то место в комментаторской традиции, которое оставалось за ними до середины XIX века. И только позже появились современные критические работы, показывающие подложность рассматриваемых трактатов.

Степень изученности темы

Без преувеличения можно сказать, что в отечественной научной литературе псевдопифагорика практически не нашла отражения. Ради справделивости стоит упомянуть о кратком обзоре (не более двух

страниц) содержания сочинения Тимея Локрского А. Ф. Лосевым,6 который не только основан на работах XIX в., по и мало что дает для понимания как самого трактата, так и специфики псевдопифагорейского корпуса, поскольку интерес А.Ф. Лосева ограничивается исключительно рассмотрением вопросов античной эстетики, и, по его собственному признанию, трактат Тимея Локрского в этом отношении совершенно не интересен. Более подробно он обращается к содержанию трактата Окелла Лукапского, также на основе безнадежно устаревших публикаций и извлекая из него только то, что полезно для рассмотрения истории эстетики.

Что касается пифагореизма в целом, то ранняя пифагорейская традиция подробно изучена в серии работ Л. Я. Жмудя, 7 а неопифагорейская традиция недавно представлена в специальном выпуске журнала ЕХОЛН 8 (при моем участии). В этой коллективной работе рассмотрены истоки неопифагореизма (Е. В. Афонасип), впервые на русском языке опубликованы фрагменты Модерага из Гадеса (Е. В. Афонасин) и Нумеиия из Апамеи (Е. В. Афопасин и А. С. Афо-пасипа), сохранившиеся сочинения Никомаха из Герасы (А. И. Щет-ников, Т. Г. Мякин и Л. В. Александрова), и (впервые в полном объеме) анонимные «Теологумены арифметики» (В. В. Бибихин, А. И. Щетни-ков). Работа впоследствии была продолжена. Так, А. И. Щетпиков

6 Лосев А.Ф. История античной эстетики. Том 6. Поздний эллинизм. М., 1980.

7 Жмудь Л.Я. Наука, философия и религия в раннем пифагореизме. СПб, 1994; Жмудь Л. Я. Пифагор и ранние пифагорейцы. М., 2012.

8 £ХОАН. 2009. Т. 3.1.

опубликовал перевод трактата Теопа Смирпского9 и, совсем недавно, также при моем участии, вышла серия работ по истории античной музыкальной теории (2011-2012 гг.). 10 Наконец, в 2013 г. вышла обширная коллективная монография «Пифагорейская традиция» (СПб.: Издательство РХГА, 2013. 752 е.), в которую, кроме исправленных и дополненных вариантов вышеперечисленного вошли главы об истоках древнего пифагореизма (Е. В. Афонасип и А. С. Афонасипа), среднем пифагореизме и, специально, о трактате Псевдо-Тимея Локрского (А. С. Афопасина).

Таким образом, предлагаемая работа призвана заполнить важный пробел в изучении пифагорейской традиции - рассмотреть период, «средний» между древним пифагореизмом и его возрождением в III в. н. э.

Пифагорейские псевдоэпиграфы изданы и подробно изучены европейскими учеными, однако, как и следовало ожидать в подобном случае, вопросов задано больше, чем получено ответов. Обзор иностранных исследований логично разделить по следующему принципу: работы, в которых рассматриваются общие проблемы и корпус псевдопифагорейских сочинений в целом, и работы, посвященные изучению отдельных авторов и трактатов.

Собрание пифагорейских псевдоэпиграфов (только греческие и латинские тексты) в 1965 г. издал X. Теслефф.11 Свое издание X. Тес-

9 ЕХОАН. 2009. Т. 3.2.

10 ЕХОАН. 2012. Т. 6.1.

___ о

11 Thesleff Н., ed. The Pythagorean texts of the Hellenistic Period. Abo, 1965.

лефф снабдил отдельным обширным введением, которое включает обзор античного материала, мнения различных современных авторов и анализ языка псевдопифагорейских текстов.12 Содержательным анализом пифагорейских псевдоэпиграфов занимались также В. Бур-керт 13 и Б. Чептроне, 14 внесшие важный вклад в изучение этих сочинений. Кроме того, в 60-х гг. между Х.Теслеффом и В. Буркертом велась бурная аргументированная дискуссия о датировке и месте происхождения пифагорейских псевдоэпиграфов, которая нашла отражение в сборнике, посвященном псевдоэпиграфике в целом. 15

Специально трактатом Тимея Локрского занимались В. Марг,16 М. Балтес17 и Т. Тобин,18 которые подготовили издание, подробный комментарий и переводы, соответственно, на немецкий и английский

12 Thesleff И. An Introduction to the Pythagorean Writings of the Hellenistic Period. Äbo, 1961.

13 Burkert W. Hellenistische Pseudopythagorica // Philologus. 1961. Vol. 105. P. 16-43, 226-246; Burkert W. Zur geistesgeschichtlichen Einordnung einiger Pseudo-pythagorica // Fritz K. von, Hg. Pseudepigra-pha I. Geneve, 1971. S. 25-55 (Fondation Hardt. Entretiens sur l'antiquite classique. 18).

14 Cenrone B. The Theory of Principles in the Pseudopythagorica // Boudouris К., ed. Pythagorean Philosophy. Athens, 1992. P. 90-97; Centrone В. La letteratura pseudopitagorica: origine, diffusione e finalitä // Cerri G., Hg. La letteratura pseudepigrafa nella cultura greca e romana. Napoli, 2000. P. 429-452.

15 Pseudepigrapha I. Geneve, 1971 (Fondation Hardt. Entretiens sur l'antiquite classique, 18).

16 Marg W., Hg. Timaeus Locrus. De natura mundi et animae. Leiden, 1972.

17 Baltes M. Timaios Lokros: Über die Natur des Kosmos und der Seele. Leiden, 1972.

18 Tobin Т. H., tr. Timaios of Locri. On the nature of the world and the soul. Text, translation and notes. Chico, Calif., 1985.

12

языки. На другие европейские языки трактат не переводился. В приложении к диссертации я предлагаю первый перевод трактата на русский язык. Огромный вклад в изучение корпуса Псевдо-Архита внес Томас Слезак.19 Он перевел и прокомментировал два трактата Псевдо-Архита «Об общих понятиях» и «Десять общих понятий», уточнил их датировку. Трактатам этического содержания посвящена работа итальянского исследователя Б. Чентропе, в которой он изучил и сопоставил сочинения таких псевдопифагорейских авторов как Архит, Метоп, Tear и Эврифам.20 Р. Хардер в 1926 г. издал трактат Окелла Лукапско-го,21 а в 1936 написал большую статью,22 в которой наряду с Океллом он рассматривал и трактат Тимея Локрского. Р. Хардер пришел к выводу, что оба трактата имеют два уровня передачи текста: первый может быть определен как школьный конспект, второй - переработка школьного конспекта в трактат.

В 1980 году А. Штеделе опубликовал новое