автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Психолингвистическая концепция гендерной языковой личности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Психолингвистическая концепция гендерной языковой личности"

На правахрукописи

ФОМИН Андрей Геннадьевич

ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ГЕНДЕРНОЙ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ

Специальность 10.02.19 - теория языка

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Барнаул - 2004

Работа выполнена на кафедре общего и исторического языкознания ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет)).

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Пищальникова Вера Анатольевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Босова Людмила Михайловна

доктор филологических наук, профессор Кирилина Алла Викторовна

доктор филологических наук, профессор Шкатова Людмила Александровна

Ведущая организация: Институт языкознания РАН

Защита состоится «24» июня 2004 года в_часов на заседании

диссертационного совета Д 212.005.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет)) по адресу: 656099, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Алтайского государственного университета.

Автореферат разослан «_»_2004 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент Ю. Н. Земская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Тендерная лингвистика, или лингвогендеристика, - новое, складывающееся направление в современной науке о языке. Несмотря на большое количество тендерных исследований, основывающихся на лингвистических данных, остаются не до конца решенными как многие методологические, так и экспериментальные проблемы в области развивающейся науки. В настоящее время в языковедении идет процесс становления методологических основ этого социо и психолингвистического направления, формирование базовых понятий и категорий, уточняются дефиниции гендера и связанных с ним понятий. Поэтому разграничение понятий «пол» и «гендер», осуществляющееся далеко- не во всех лингвистических исследованиях, является одним из принципиальных положений нашего исследования.

Проведение кросс-культурного исследования, выявляющего особенности национального мировидения, позволяет изучить национальные концепты, определить и описать этнические стереотипы, находящие выражение в речевой деятельности в качестве необходимого компонента межкультурного общения, рассмотреть специфику языкового сознания представителей двух культурных традиций с учетом еще одного стабильного параметра речевой деятельности — гендера. Таким образом, задается еще один существенный параметр модели языковой личности, что, в свою очередь, помогает установлению онтологических характеристик языка. Сказанное определяет актуальность как теоретической, так и экспериментальной частей проведенного исследования.

Диссертация посвящена сопоставительному анализу тендерных особенностей российских и американских студентов в связи с культурными и общественными различиями, отражающимися / репрезентированными в речевой деятельности индивидов. Целью диссертационного исследования является разработка фрагмента модели языковой личности (тендерной языковой личности), построенной на психолингвистических основаниях. Такая психолингвистическая концепция может, на наш взгляд, включать

РОС НАЦИОНАЛЬНАЯ I БИБЛИОТЕКА

различные этапы моделирования фрагмента языковой личности, что и определило структуру проведения экспериментальной части исследования:

1) использование определенной, гендерной схемы для выявления гендерного типа личности с различением трех тендерных типов: маскулинного, феминного и андрогинного;

2) исследование речевого ситуативного поведения гендерной языковой личности по смоделированным речевым ситуациям;

3) сопоставительный анализ специфических черт ассоциативного речевого поведения представителей двух этнокультур на основании интерпретации результатов свободного ассоциативного эксперимента. Данные, полученные в результате всех вышеперечисленных операций, составляют материал исследования, объектом которого является гендерная языковаяличность.

Предметом исследования является специфика представления тендерных характеристик личности, выявленная в ходе анализа данных.

Гипотеза исследования может быть сформулирована следующим образом: гендер — когнитивная категория, являющаяся стабильным компонентом • речевой деятельности иреализующаяся в иерархической системевербальныхстереотипов.

Для достижения указанной цели и проверки сформулированной гипотезы в исследовании решаются следующие задачи:

1) описать основные тенденции в изучении пола и тендера в современной зарубежной и отечественной лингвистике, акцентировать терминологические и дискуссионные вопросы;

2) описать речевые модели поведения с точки зрения критерия маскулинности, феминности и андрогинности;

3) систематизировать существующие в настоящее время подходы к исследованию языкового сознания с целью установления корреляции психологических понятий личность - сознание с психолингвистическими понятиями языковая личность — языковое сознание, дать определение понятия гендернойязыковой личности;

4) выявить отличия в речевом поведении тендерной полотипизированной личности в сравнении с поведением мужчин и женщин как представителей биологического пола;

5) определить тендерный тип личности и провести сопоставительный анализ специфических черт речевого ситуативного и ассоциативного поведения полотипизированной личности как представителя определенного этноса;

6) представить модель лингвогендерного типа на примере анализа психосоциальных и лингвогендерных характеристик американских и российских студентов.

Методологической основой работы стала современная общепсихологическая теория деятельности, в частности речевой деятельности (А. А. Леонтьев, Н. И. Жинкин, Е. Ф. Тарасов, В. А. Пищальникова), а также положение о значении как превращенной форме.

Теоретической основой диссертационного исследования стали теория гендеризма И. Гофмана, теория тендерной схемы С. Бем, структурная модель концепта Ю. С. Степанова, теория языковой личности Ю. Н. Караулова, теория функциональной доминанты В. А. Пищальниковой.

Цель и задачи исследования, а также специфика материала обусловили применение разнообразных методов и методик: индуктивного метода, методов сплошной выборки и градации, методики свободного ассоциативного эксперимента и гештальтного подхода.

Материалом для исследования послужили данные, полученные в результате проведения вышеописанных экспериментов со студентами Лок-Хейвенского университета (США) и Кемеровского государственного университета (Россия) в течение 2000 — 2003 года.

Методы сбора материала - непосредственное наблюдение, анкетный опрос, лингвистический и психолингвистический эксперимент.

Научная новизна нашего исследования определяется разработкой принципов построения модели тендерной языковой личности. Это потребовало, во-первых, методологической переработки категории «языковое сознание» с целью включения ее в лингвогендерную парадигму. Во-вторых, мы рассматриваем культуру как инкорпоративную, то есть

культуру определенной группы, сообщества людей, объединённых на основе заданного параметра. Впервые вводится понятие тендерный тип личности, под которым понимается совокупность психосоциальных характеристик, лежащая в основе разграничения феминности, маскулинности и андрогинности.

В диссертационном исследовании предложена модель тендерной языковой личности, модификации которой обусловлены существованием мужской, женской и андрогинной субкультур. В работе впервые выделяются три тендерных типа личности — маскулинный, феминный и андрогинный, которые и сопоставляются во всех психолингвистических экспериментах. Мы предлагаем считать маскулинность, феминность и андрогинность социокультурными понятиями, а не биологическими феноменами, что позволяет включать перечисленные признаки в качестве стабильного параметра в общую модель тендерной личности и наблюдать факторы, способствующие ее модификации. Таким образом, в диссертации аргументируется положение о том, что в основе исследования гендерных характеристик личности лежит гендерный тип личности. Данное положение является принципиальным для настоящего исследования и задает новый путь изучения языкового поведения. Оно впервые выдвигается в отечественной лингвогендеристике в качестве теоретического постулата и аргументируется экспериментально, что свидетельствует о новизне диссертационного исследования.

В работе содержится значительное количество фактических данных, полученных в результате исследований, проведенных в США и России. Для получения в достаточной степени достоверных, результатов статистически было рассчитано необходимое количество респондентов, включенных в эксперимент. Это количество составило 258 человек - 138 россиян (84 женщины и 54 мужчины) и 120 американцев (63 женщины и 57 мужчин). Возраст участников экспериментального исследования варьировался от 18 до 28 лет; средний возраст у россиян - 22, 39+0,2 года, у американцев - 22, 08+0,09 года.

Результаты экспериментов позволяют выявить полоролевые конвенциональные стереотипы россиян и американцев с учетом культурных

компонентов, определить тендерный тип личности, выделить основные характеристики речевого ситуативного поведения. В каждом эксперименте респондент рассматривался и как представитель биологического пола, и как языковая личность определенного тендерного типа. Сравнение речевого, ситуативного и ассоциативного поведенияу одного и того окереспондента с точки зрения биологического пола и гендера произведено в нашей работе впервые, причем это сравнение также впервые представлено в надлежащей статистической обработке. Последнее увеличивает не только валидность и репрезентативность самих экспериментов, но и свидетельствует о точности избранных параметров, а следовательно, может стать объективным основанием для ряда междисциплинарных исследований, посвященных тендеру. Сказанное также свидетельствует о новизне исследования.

Введение статистических принципов обработки данных в лингвогендерные исследования не является новым для мировой науки, но современная российская лингвистика находится на таком уровне обобщения лингвистических данных, когда обнаруживается необходимость обязательной, точной обработки данных для получения репрезентативных выводов.

Поэтому при подсчёте данных и анализе результатов экспериментов были использованы методы статистической обработки материала программы Microsoft Excel, а именно: двухвыборочный t-тест с одинаковыми дисперсиями для определения достоверности и репрезентативности данных в различных группах, выделенных по признаку пола и национальности. Полученные в результате ассоциативного эксперимента данные были упорядочены с учетом деления респондентов по принадлежности к стране (россияне и американцы), по половому признаку и их тендерному типу с выработанным коэффициентом К, показывающим отношение количества реакций на стимул к количеству респондентов определенного тендерного типа; коэффициентом кг, устанавливающим отношение числа отдельно взятой реакции к общему числу различных реакций на данный стимул в группах, выделенных на основе вышеописанных критериев, что и подтверждает валидность экспериментов, а также достоверность и репрезентативность результатов.

Теоретическая значимость диссертации заключается в разработке концепции тендерной языковой личности, которая задает новую область лингвогендерных исследований. Модель языковой личности дополнена еще одним - лингвогендерным уровнем, специфически отражающимся в поведении личности, в том числе и речевом. Данная модель фрагмента языковой личности связана, с одной стороны, с лингвистическими, а с другой — с социальными и психофизическими характеристиками личности. Эта модель может быть средством интерпретации более широкого и разноаспектного материала, представленного смежными дисциплинами (лингвистикой, психологией, социологией и др.). Она позволяет представить многие проявления поведения личности, в том числе и речевого, с помощью лингвогендерных характеристик. Кроме того, такая модель позволяет предположить, что в структуре личности лингвистические, тендерные, социальные и прочие характеристики находятся в отношениях компенсаторной зависимости.

Последнее еще требует дополнительного тщательного изучения. Однако основа для проведения такого исследования в настоящей работе заложена.

Наше исследование может способствовать формированию контактоустанавливающей потребности, осуществляющейся на вербально-семантическом уровне и реализующейся в обыденном употреблении языка. Известно, что общение связано с социальными отношениями, детерминирующими вербальный «образ Я». Знание специфики такого образа, связанной с тендерной составляющей личности, может расширить представление лингвистов о сущности успешной коммуникации. Положения, изложенные в диссертации, могут быть использованы в теоретических курсах по общему и сопоставительному языкознанию, психолингвистике, социолингвистике, межкультурной коммуникации, тендерным исследованиям, в различных спецкурсах, связанных с рассматриваемыми проблемами, а также на практических занятиях по английскому языку. Результаты исследования могут быть полезны и интересны не только лингвистам и гендеристам, но и социологам и культурологам. В этом и заключается практическая ценность диссертационного исследования.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Андрогинность — естественное следствие функционального приспособления личности к социальной среде, которая требует от индивида в определенных ситуациях

а) интеграции полоролевых стереотипов,

б) установления их иерархии,

в) целенаправленного отказа от их использования,

г) целенаправленного их использования.

Андрогинность репрезентируется в» специфических вербальных стереотипах.

2. Цель создания и репрезентации определенных тендерных образов — закодировать их: как тендерные стереотипы, (стандартизированные представления о моделях поведения и чертах характера, соответствующие понятиям о «мужском» и «женском»).

3. Вербальные тендерные стереотипы усваиваются в процессе социализации личности. Они так или иначе задают стандарты образа жизни, множат вокруг себя оценочно-ориентированные дихотомичные ассоциации и могут быть частично смоделированы на основании- ассоциативного эксперимента.

4. Тендерная схема представляет собой познавательную структуру, фиксированную в сети вербальных, и невербальных ассоциаций, которая организует и направляет восприятие индивида. Схема функционирует как опережающая (упреждающая) структура, организующая поступающую информацию и направляющая характер ее восприятия.

5. Можно предполагать наличие тендерных когнитивных схем, позволяющих индивиду в необходимых ситуациях организовывать содержание множества поступающих стимулов. Тендер становится активной познавательной когнитивной схемой, смыслообразующим стабильным компонентом речевой деятельности.

6. Модель языковой личности может быть дополнена еще одним уровнем — уровнем тендера, поскольку тендерные стереотипы определяют специфику вербальной (и невербальной) деятельности личности.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования были использованы при чтении курсов лекций по общему языкознанию и спецкурсу «Специфика языкового сознания» (КемГУ), в курсе «Актуальные проблемы психолингвистики» (МГЛУ), а также в выступлениях на международных, межвузовских и внутривузовских конференциях: «Язык. Культура. Человек. Этнос» (Кемерово, 2002), «Языковое бытие человека и этноса» (Барнаул, 2003), «Концепт и культура» (Кемерово, 2003), «Проблемы обеспечения качества. университетского образования» (Кемерово, 2004), «Научные чтения, посвященные памяти доктора филологических наук, профессора Федора Михайловича Березина» (Москва, 2004), ежегодных апрельских научных конференциях в Кемеровском госуниверситете. Результаты исследования изложены в российских и зарубежных публикациях автора, среди которых монография «Психолингвистическая концепция моделирования тендерной, языковой личности» (13,75 п. л.), глава в. коллективной, монографии. «Аспекты исследования картины мира» (2 п. л.), статьи «Гендер как социально-психологическая категория», «Языковое сознание как имманентно присущий признак тендерной языковой личности» и др. Апробация диссертационного исследования, состоялась на научном семинаре факультета РГФ в Кемеровском государственном университете, на теоретическом семинаре сектора психолингвистики в Институте языкознания РАН.

Структура работы определяется: поставленными в ней исследовательскими задачами. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и двух приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении: обосновывается актуальность темы диссертации, ее научная новизна, формулируются цель и задачи исследования, определяются теоретическая значимость и практическая ценность диссертационного исследования, раскрываются методологическая, и теоретическая основы работы, заявляются методы исследования и сбора материала.

В первой главе «Становление тендерной теории как основы лингвогендеристики» определяется роль гендерных исследований в современном обществе, описываются их основные методологии, раскрываются основные понятия. Кроме того, в этой главе рассматривается сущность полоролевых конвенциональных стереотипов и социальных ролей; отдельный раздел посвящен изучению андрогинности как базовой категории лингвогендеристики.

Проблема оценки различия между полами (определенных категориями мужчины и женщины) возникает тогда, когда одному из данных полов отводится ведущая роль в социальных процессах и иных сферах жизни. В большинстве случаев, когда исследователи говорят о различии между полами в рамках зарубежных гендерных теорий, употребляя термин «гендер», они говорят о том, как именно женщины отличаются от мужчин.

Использование тендерной теории и методологии открывает для исследователя различных социальных наук новые аналитические возможности для изучения общества и культуры. Они позволяют раскрыть те социальные и культурные механизмы, которые формируют неравенство на основе биологического пола в традиционном обществе.

Однако уровень развития современной отечественной лингвистики и психолингвистики позволяет поставить и иную проблему: в какой степени зависимо культурно-историческое развитие социума от специфики познавательных процессов и социального поведения, обусловленных психосоматическими и, как следствие, психическими особенностями мужчин и женщин.

В настоящей работе- разделяется точка, зрения большинства гендеристов, что теория социальной конструкции гендера и теория гендерной системы являются основой методологии современной гендерологии. Если первая теория рассматривает динамическое измерение гендерной культуры — процесс её создания и воспроизводство в процессе социализации, то вторая концентрируется на гендерном измерении социальной структуры общества. Для нас же эта теория важна постольку, поскольку дает возможность рассмотрения влияния тендерного фактора на

социальную структуру общества через анализ отражающих гендерную специфику речевых компонентов.

Теория социальных конструкций реальности (и социальной конструкции тендера как ее варианта) подразумевает прижизненное усвоение индивидом культурных моделей (паттернов) в процессе социализации. Это в полной мере соответствует современной отечественной психологической концепции, развиваемой в трудах так называемой культурологической школы [Асмолов, 1990 и др.] и разделяемой отечественной теорией речевой деятельности (психолингвистикой).

Период первичной социализации характеризуется бессознательным и пассивным усвоением, культуры, тогда как вторичная социализация предполагает возможность творческого преобразования среды посредством когнитивных механизмов.

Важно подчеркнуть, что спецификой вторичной социализации является социализация через речевую деятельность (ЯЗЫК), И ЭТО придает особое значение исследованиям по лингвогендеристике, которая может дать представление о способах эффективной вторичной социализации с учетом тендерной специфики речевой деятельности.

Несомненно, основным вопросом, имеющим основополагающее значение для развития лингвогендеристики, является разграничение понятий «пол» и «гендер».

Неудачная попытка разграничения понятий пола и гендера. может скрыть важную связь лингвистических характеристик с полом с одной стороны, и с тендером — с другой. Выделение гендерных ролей в обществе представляет собой социо- и психолингвистическую модель поведения, обусловленного гендером. Гендерная роль,- выполняемая индивидом в обществе, предопределяет его языковое поведение, которое может быть рассмотрено в рамках данной модели поведения личности. Поэтому очевидно, что половые различия менее важны для лингвистики, чем тендерные. Половые и тендерные роли часто рассматриваются вместе в разделе ролей, определенных полом, как если бы они были взаимозаменяемыми.

В основе гендера как социального конструкта лежат три группы характеристик: биологический пол, полоролевые стереотипы, распространенные в том или ином обществе, и так называемый «гендерный дисплей» — многообразие проявлений, связанных с предписанными обществом нормами мужского и женского действия и взаимодействия.

Разграничивая понятия пол и гендер, в данной работе мы определяем пол как биологическую принадлежность личности, а гендер - как социальный компонент психолингвистической модели поведения.

Исходя из сказанного, гендер определяется как измерение социальных отношений, укорененное в данной культуре. В нем, как и в любой научной модели, есть компоненты, характеризующиеся стабильностью, и компоненты, подверженные изменениям. В каждом обществе, особенно многокультурном и многонациональном, обнаруживается гендерное разнообразие. Это означает, что предписания и исполнения, соответствующие маскулинности и феминности, могут быть различны для разных поколений, разных этнокультурных и религиозных групп, разных слоев общества. (Отметим, что здесь очевидно пересечение лингвогендеристики с этнопсихолингвистикой). Очевидно, что появление термина «гендер», введенного в лингвистическое описание сравнительно недавно «с целью подчеркнуть социальные аспекты пола и связанные с ним культурные традиции и стереотипы, самым непосредственным образом влияющие на поведение и самоидентификацию личности» [Халеева, 1999:4], становится закономерным компонентом не только социологических, но и лингвистических исследований.

Хотя понятие гендер введено в категориальный аппарат лингвистики сравнительно недавно, гендерные исследования здесь уже оформились в самостоятельное направление, которое мы предлагаем назвать лингвогендеристикой. Вполне обоснованным можно считать введение нового термина — лингвогендер, который в настоящей работе рассматривается как проявление психосоциальных характеристик личности в языке / речи (гендерной языковой личности). При этом гендерная языковая личность мыслится как модель, а лингвогендер как одна из её составляющих.

Под гендерной ролью мы понимаем роль, выполняемую полотипизированной личностью, выделяя при этом три тендерных типа личности: маскулинный, феминный и андрогинный.

Тендерная принадлежность структурируетмежличностное общение, она устойчиво зафиксирована в структуре социальных институтов, обусловливает распределение ограниченных и ценных, ресурсов, обеспечивает легитимность таких моральных норм, которые предписывают мужчинам и женщинам. — не задавать вопросов, не бросать вызов существующему положению, даже не задумываться о положении дел. И все это не может не отражаться в специфике речевой деятельности.

Тендер как дискурс становится определяющим моментом в различии тендерных ролей, исполняемых мужчиной и женщиной и находящих отражение во всех формах их поведения, в том числе в языке и речи. Являясь сложной многокомпонентной структурой, гендер может быть использован при рассмотрении многих проблем языкознания, что позволяет детально изучить различные объекты лингвистики. Так, например, гендер можно рассматривать как составляющую дискурсивных репрезентаций личности и выделить особый тип дискурса — тендерный дискурс, где анализ дискурса ведется в тендерном измерении.

Как указывают С. Бем, В. Мартина, С. Ватсон, андрогинностъ относится к так называемой «подвижности» половой роли и определяется как интеграция отчетливых маскулинных и феминных черт, уникально организованная в > соответствии с индивидуальными различиями и конкретными ситуациями. Индивиды, которые в определенной ситуации стабильно выбирают маскулинный или феминный модусы поведения, не являются андрогинными типами.

Андрогинность можно назвать функциональным феноменом, так как невозможно предугадать, предсказать поведение андрогинного индивида в конкретной ситуации: его поведение не ограничено рамками сложившихся в данном обществе стереотипов маскулинности и феминности, а представляет собой функциональное смешение этих стереотипов.

Андрогинностъ подразумевает достижение нового уровня синтеза полоролевых стереотипов, для чего необходимо возвыситься над

традиционно полярным делением индивидов в соответствии с половой ролью. Андрогинностъ - это не просто комбинирование того, что считается противоположными качествами, это новая их система в результате интегрирования имеющихся стереотипов Восприятие и интериоризация таких полоролевых стереотипов условно могут быть представлены тремя стадиями.

Исследования андрогинии должны стать одним из базовых компонентов лингвогендеристики. Подвижность половой роли, разрушение полоролевых стереотипов, безусловно, отражается в специфике речевой деятельности индивидов. Исследуя способы вербальной репрезентации такой подвижности, можно выявить некоторые изменения поведенческих характеристик личности. Способы вербальной репрезентации и их предпочтение позволяют говорить о видах / типах андрогинности; в свою очередь, знания таких видов / типов позволяет судить о речевых стереотипах, обусловленных социально. Лингвогендеристика как «отрасль» социолингвистики оказывается способной представить материалы и для психологических выводов.

Представляется, что лингвистический и психолингвистический аспект исследований тендера позволит создать методики, способные верифицировать работы социологических и социокультурных исследований. Попыткой создания такой системы, обладающей верифицирующими возможностями, обладает, на наш взгляд, методика экспериментов, представленных в четвертой главе нашей работы.

Глава вторая «Гендер и психолингвистическая парадигма» представляет гендер как психолингвистическую категорию. Рассмотрение его как многокомпонентной иерархической структуры предполагает исследование тендерного дисплея, изучение гендерного компонента в речевом поведении, рассмотрение гендерных стереотипов и специфики их фиксации в речевой деятельности, построение и использование тендерной схемы при описании когнитивной структуры тендера.

Именно тендерный дисплей представляет, на наш взгляд, особый интерес для лингвогендеристики. Во-первых, исследование речевых стереотипов и поведенческих характеристик, осуществляемое в рамках

психолингвистики, может не просто способствовать уточнению социологических моделей, но и радикально изменять их структуру. Во-вторых, исследование социолингвистических характеристик элементов таких моделей позволяет составить более адекватное представление не просто о тендерной составляющей этих моделей, но и о некоторых фрагментах менталитета исследуемого социума.

В рамках исследования тендерного дисплея в зарубежной лингвистике сформировалось лингвогендерное направление, изучающее, с одной стороны, зафиксированные в языке стереотипы феминности и маскулинности, а также гендерные асимметрии, а с другой — особенностиречевого поведения мужчин и женщин [Cameron, 1985; Lakoff, 1975, 1981; Spender, 1985; West and Zimmerman, 1985].

Влияние пола и тендера на вербальное и невербальное поведение исследовалось в однородных и разнородных тендерных группах. В целом мужчины считаются более сориентированными на цель, чем женщины [Piliavin and Martin, 1978; Mabry, 1985; Craig and Sherif, 1986; Wood and Karten, 1986]. Они более склонны выражать эмоциональные реакции в общении такими средствами, как приподнять резко подбородок или смотреть в глаза женщины при разговоре [Dovidio, Ellyson, Keating, Heltman. and Brown, 1988; Carli, 1990]. Для женщин же характерно социально окрашенное поведение, им важнее общественный характер, они больше улыбаются, меньше реагируют на выпады и реплики, такие как прямой взгляд или изменение мимики, смена позы [Dovidio, Ellyson, Keating, Heltman and Brown, 1988].

Мы считаем, что гендернаяроль определяет стиль общения. Мужчины и женщины социально предопределены исполнять гендерные роли в обществе, что создает определенный, набор специфических моделей поведения, которые проявляются в большинстве коммуникативных ситуаций, независимо от характера социума или гендерного состава общающихся людей. Такие модели поведения включают вербальные и невербальные типы.

Сравнение результатов социолингвистических исследований последних трех десятилетий дает основание полагать, что в целом нарушение

тендерной целостности ведет к уменьшению дифференциаций мужской и женской речи практически во всех социальных классах. Наблюдаемые отличия в социальном общении и коммуникативных репликах предопределены социальными различиями в больших коллективах и маленьких группах социума.

Разница в речевом поведении наблюдается особенно очевидно, когда намеренно акцентируются отличия в гендерно неоднородных группах. В силу своей более высокой социальной роли мужчины больше говорят, оказывают влияние на других, смотрят прямо в разговоре или когда слушают собеседника. В гендерно однородных группах таких различий вербального и невербального плана практически нет, в силу одинакового тендерного типа участников группы.

Необходимо отметить, что выражение «гендерно неоднородные / однородные группы» означает группы разнополых либо однополых индивидов, то есть критерием выделения группы является биологический пол, а не гендерный тип личности, что принципиально для нашего исследования. Именно гендерный тип личности, выделенный с помощью тендерной схемы С. Бем, является основополагающим моментом и главным критерием, лежащим в основе проведенного нами экспериментального исследования. В этом и заключается принципиальное отличие данного исследования от проведенных ранее.

В настоящее время не подвергается сомнению такой феномен, как гендерная предзаданноетъ языка и речи. В этом случае речь идет о существовании тендерных стереотипов, значение существования которых в речи сводится не к фактическим различиям в речевом поведении, а к стереотипным ожиданиям, связанным с мужским и женским полом и, как мы полагаем, с гендерным типом личности, что предполагает исследование речевого поведения гендерной полотипизированной личности с выделением и рассмотрением сфер маскулинности и феминности в тендерных речевых общностях.

Присущие людям от рождения стратегии обработки информации, склонность к определенным способам категоризации влияют на восприятие окружающего мира. Для того чтобы свести многообразный внешний мир к

когнитивно воспринимаемой форме, поступающая информация должна быть распределена по отдельным категориям. В результате взаимодействия врожденных стратегий обработки информации и прижизненно сформированных под влиянием социума и языка, формируются особые когнитивные структуры, которые структурируют процесс обработки информации.

Ребенок учится обрабатывать информацию в соответствии с развивающейся гендерной схемой, реализующейся, в том числе и в речевой деятельности. Именно этот, основанный на тендере, процесс, составляет основу оценки типологизации пола.

Исследователи предлагаютразличныемодели типологизации пола. Так, одна из современных концепций разработана Сандрой Бем, которая вводит понятие гендерной схемы и показывает, что дети достаточно рано используют когнитивные возможности этой схемы для восприятия новой информации, структурируя ее в «сетке» данной схемы. Это вполне соотносится с данными, полученными в рамках когнитивной лингвистики (см. схемы, сценарии, прототипы и др. модели в общеизвестных исследованиях Э. Роги, М. Минского, Т. ван Дейка, А. Вежбицкой и др.).

Теория гендерной схемы (ТГС) предполагает, что типы тендера выделяются на основе характера информации, извлеченной в анализе ассоциаций, связанных с половыми характеристиками. Основанная на тендерных различиях обработка ассоциативных данных восходит к естественному состоянию общества, члены которого учитывают функциональную важность дихотомии пола. В тех случаях, когда индивид в ассоциациях демонстрирует интеграцию мужских и женских характеристик, теория гендерной схемы предполагает выделение андрогинного амбивалентного типа.

Гендерная схема представляет собой познавательную структуру, фиксированную в сети ассоциаций, которая организует и направляет восприятие индивида. Схема функционирует как опережающая (упреждающая) структура, организующая поступающую информацию и направляющая характер ее восприятия. Таким образом, действие гендерной когнитивной схемы позволяет индивиду с ее помощью организовывать

содержание множества поступающих стимулов. Гендер становится активной формирующей когнитивной схемой. Как видим, теория тендерной схемы истолковывает восприятие как конструктивный процесс, в результате которого воспринимаемое является продуктом взаимодействия поступающей информации и социально приобретенной схемы восприятия. Использование индивидом той или иной схемы можно рассматривать как её когнитивную (познавательную) ценность.

Таким образом, гендер рассматривается в качестве когнитивной категории, через которую путем формирования сети ассоциаций на основе пола воспринимается вся окружающая действительность и конструируется процесс познания.

Новаторство теории Бем заключается в двух взаимосвязанных тезисах: 1) индивиды различаются степенью реализации тендерной схемы, и, следовательно, вполне естественно, что не каждый индивид — яркий тендерный тип в своем поведении, отношениях и готовности оценить информацию о себе и внешних событиях в рамках своего тендера; 2). тендерная схема — это инструмент интерпретации, но никак не критерий, оценки этих личностей, их индивидуальных различий, это исследовательская модель, позволяющая представить гендер, как научную теорию.

Тендерная схема Сандры Бем принята за основу в настоящей работе, а её полоролевой опросник частично использовался для проведения эксперимента, результаты которого представлены в четвертой главе.

Опросник включает в себя 30 прилагательных, каждое из которых респондент оценивает по 7-балльной шкале исходя из того, насколько точно оно его характеризует.

Прилагательные были отобраны исходя из того, какие характеристики считались гендерно соответствующими, в то время, когда создавалась шкала. Это делалось с целью определить место тендера в культурном контексте, а не в личности отдельного человека [Bern, 1993]. Сначала у каждого респондента определяется средний балл по группам прилагательных, которые выявляют маскулинные и феминные характеристики личности. А затем устанавливается средний балл маскулинности и феминности в целой группе

респондентов. Средний балл каждого респондента сравнивается со средним баллом всей группы в соответствии со схемой, представленной на рисунке 1.

Ниже среднего 4 Выше среднего,

7

Ниже

среднего

уровня

Неопределенный

Маскулинный

Выше

среднего

уровня

Феминный

Андрогинный

7

Рис.1 Схема определения тендерного типа личности респондента по отношению к среднему групповому показателю

Человек, имеющий баллы выше среднегрупповых показателей как по шкале маскулинности, так и по шкале феминности, считается андрогинным. Тот, кто набрал более высокий балл по шкале феминности, но низкий — по шкале маскулинности в сравнении со среднегрупповым показателем, относится к феминному типу; тот же, чей балл по шкале маскулинности намного превышает результаты по шкале феминности, - к маскулинному. Термином «недифференцированный» в этом опроснике обозначаются те индивиды, кто набрал одинаково низкие баллы как по шкале маскулинности, так и по шкале феминности. Полотипизированным индивидом считается тот, чье самоопределение и поведение совпадает с тем, которое считается в его обществе гендерно соответствующим.

В третьей главе «Этнокультурная характеристика тендерных стереотипов» систематизированы существующие в настоящее время подходы к исследованию языкового сознания в аспекте лингвогендеристики, рассмотрена корреляция психологических понятий личность — сознание с психолингвистическимиязыковаяличность (ЯЛ) —языковое сознание (ЯС).

Развитие подхода к явлениям языка и речи с позиции «от человека» стало сегодня мощным толчком для обсуждения и исследования наиболее

интересных проблем языкознания, одной из которых является разработка и интерпретация понятия языковая личность как носителя языкового сознания нации. Для нашего исследования актуальным является рассмотрение понятия гендерная языковая личность с позиций психолингвистики.

Языковая личность, обладающая ЯС, совершает поступки - занимается речетворчеством, ее выбор — это определенное речевое поведение, ее роль в речевом акте — это единица деятельности языковой личности. Это тот процесс, в котором активно участвует языковая личность, выступая как творческое начало. Так же, как главным признаком личности является сознание, основным атрибутом языковой личности является наличие языкового сознания.

Итак, под языковой личностью понимается совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), различающихся:

а) степенью структурно-языковой сложности;

б) глубиной и точностью отражения действительности;

в) определенной целевой направленностью

(в определении соединены способности человека с особенностями порождаемых интересов).

В основе тендерной языковой личности (ГЯЛ) лежит тендерный тип личности (маскулинный, феминный, андрогинный), определенный по тендерной схеме с использованием полоролевого опросника С. Бем. Считаем, что данное положение находит отражение в структуре ГЯЛ, в которой представляется возможным выделить еще один - четвертый лингвогендерный уровень (учитывая три уровня в структуре ЯЛ, отмеченных выше). Этот уровень позволяет выделить тендерные характеристики языка / речи ЯЛ, которая уже будет рассматриваться как ГЯЛ. Основной единицей лингвогендерного уровня будем считать лингвогендер, под которым в нашей работе понимается любое проявление тендерной характеристики личности в языке / речи. При рассмотрении ГЯЛ как психолингвистической модели лингвогендер выступает как один из компонентов ее структуры. В нашей работе ГЯЛ рассматривается также как носитель определенного национального ЯС (русского и американского).

А. А. Леонтьев утверждает, что в основе мировидения и мировосприятия каждого народа лежит своя система предметных значений, социальных стереотипов, когнитивных схем. Поэтому сознание человека всегда этнически обусловлено, видение мира одним народом нельзя простым «перекодированием» перевести на язык культуры другого народа [Леонтьев, 1993:20]. Необходимо более глубокое проникновение в сущность явлений. Именно поэтому при выстраивании психолингвистической концепции моделирования гендерной языковой личности мы использовали тендерную схему в качестве когнитивной, познавательной структуры полотипизированной гендерной личности, а затем, учитывая тендерные стереотипы представителей обеих культурных традиций, моделировали ситуации для проведения сравнительного анализа речевого поведения и, применив метод свободного ассоциативного эксперимента, сравнили отражение черт коллективного языкового сознания в языке с данными, фиксирующими овнешнение сознания россиян и американцев как полотипизированных тендерных языковых личностей.

Исходя из цели нашего исследования, мы: 1)определяем тендерные стереотипы как закодированные образы, репрезентированные в моделях поведения, в том числе и речевого, и находящие выражение в языке / речи полотипизированной личности; 2) рассматриваем тендерные стереотипы с двух позиций: наличие стереотипов в самосознании полотипизированной гендерной личности, с одной стороны, и в коллективном общественном сознании - с другой. Из всех существующих стереотипов тендерные занимают сегодня одно из важнейших мест в изучении общественного сознания. Именно отражение тендерных стереотипов в языковом сознании и, как следствие, в ассоциативном поведении носителей этнокультуры (русской и американской) является целью свободного ассоциативного эксперимента, методика проведения и результаты которого представлены в четвертой главе.

Экспериментальному подтверждению положений, составляющих теоретическую базу психолингвистической концепции гендерной языковой личности, посвящена четвертая, глава диссертации «Моделирование фрагмента языковой личности».

Целью первого эксперимента нашего исследования является сравнительный анализ того, как взрослые представители российского и американского обществ оценивают себя с точки зрения тендера, то есть определение и сравнение степени полотилизированности представителей данных двух обществ. После проведения анализа данных определяется тендерный тип личности. Данный эксперимент проводился с использованием полоролевого опросника и тендерной схемы Сандры Бем.

Американцы оценивают себя чаще максимальными баллами (6, 7) в отличие от россиян. Поэтому средний балл, определяющий маскулинный и феминный типы личности, в группе россиян оказался достоверно ниже и составил соответственно 4,79±0,08 (р=0,005) и 4,51+0,07 (р=0,001).

В группе россиянок преобладает андрогинный и женский типы личности, а в группе американок мужской и женский типы (рис. 1). Среди: американок отсутствовал неопределенный. тип личности, этот показатель достоверно (р<0,001)отличался от российской группы, где с неопределенным* типом было 14 (16, 7%) респондентов. Кроме того, среди россиянок в. сравнении с американками достоверно преобладал андрогинный тип личности 34 (40,5%) против 12 (19, 1%) респондентов. Таким образом,-несмотря на то, что в обеих группах преобладал феминный тип личности, в выделении других тендерных типов (маскулинного и андрогинного) россиянки достоверно отличаются от американок..

При определении тендерного типа у мужчин выяснилось, что в группе . россиян, преобладал маскулинный тип, который был определен у 33 респондентов, что составляет 61, 1% (рис.2). Этот показатель достоверно отличался (р<0,001) от американской группы респондентов. У американцев наибольшее количество мужчин было достоверно отнесено к. неопределенному и андрогинному типам личности в отличие от россиян.

Выявленные в ходе первого эксперимента различия при определении тендерного типа личности у россиян и американцев могут быть обусловлены многими факторами, к числу которых относятся культурные и исторические традиции, климатические условия, религия, которые определяют специфику национального характера и менталитета. Так, религия во многом формирует традиционность образа жизни. Православие в значительной степени

определило характер мировоззрений русского народа, также как и католичество повлияло на формирование определенного типа менталитета у американцев.

Этноспецифичной является не только интерпретация мира, но и его языковое представление, или репрезентация.

Поэтому при моделировании тендерной языковой личности необходимы исследования языка и речи, а при кросс-культурном исследовании важен сопоставительный анализ специфических черт речевого ситуативного и ассоциативного поведения полотипизированной личности, которая в нашем исследовании выступает и как представитель определенного этноса. Именно эти задачи решаются во втором и третьем экспериментах.

В нашем исследовании тендерная схема Сандры Бем использована как промежуточный инструмент в исследовании - речи тендерных типов. Во втором эксперименте полотипизированным респондентам российской и американской групп было предложено описание четырех речевых ситуаций, которые мы назовем речевым опросником. Данный эксперимент включал два этапа: 1) сначала респонденты должны были вербально выразить свое отношение к проблемам, представленным в данных ситуациях; 2) затем • респондентам предлагались варианты реакций на данные ситуации, которые были смоделированьь с учетом тендерной полотипизированности на основании результатов многих исследований особенностей речевого ситуативного поведения, которые представлены в теоретической части диссертации. Поэтому в каждой ситуации присутствует тип ответа, характеризующий речевое поведение респондента с точки зрения его тендерного типа личности: маскулинного, феминного и андрогинного. Четвертый вариант ответа характеризует неопределенный тип личности респондента.

В исследовании использован американский речевой опросник (Interpersonal Communication Survey — Joseph A. DeVito, 2001); заимствованные из него ситуации были адаптированы в соответствии со стереотипными актами общения, культурными и этикетными' характеристиками российского и американского обществ. Кроме того,

респондентам было предложено решить социальные и коммуникативные проблемы, общие для двух полов. Активным собеседником в каждой ситуации определен социально неориентированный индивид, например, друг, сосед, пол которого не определен. Такие социально неориентированные собеседники не создают социально обусловленных преград в общении, оба собеседника находятся на одном уровне в общественной иерархии.

Речевой опросник

Ситуация 1.

When afriend says, «I'm really upset - my parents are going to get a divorce. I feel as though I may have had something to do with it. You:_

Ваш друг говорит Вам:

- Я очень расстроен - мои родители собираются разводиться. А у меня такое ощущение, что я мог как-то этому помешать!

Вы:_

Говорящий имеет своей целью выразить эмоциональное расстройство, информация направлена на человеческие чувства и способна пробудить их у респондента.

Ситуация 2.

Because your roommate has been avoidingpaying back the money he / she owed you, you are left short of funds each week.

You would say:_

Чтобы выразить свое негодование из-за того, что ваш сосед по комнате уклоняется от возвращения вам долга и Вы испытываете недостаток денег каждую неделю, Вы

скажете:_

Цель сообщения информации — побуждение партнера к конкретному действию.

Ситуация 3.

When you explain to a friend that you can't accept the invitation to a party because you have a group meeting set for a class project, she replies, «You take group projects too seriously. Just tell them you were sick; they'll believe you».

You:_

Вы объясняете другу, что не можете принять его приглашение на вечеринку.

- Я не смогу пойти сегодня с тобой на вечеринку, потому что мне надо встретиться с группой, чтобы придумать план внеклассного мероприятия.

- Ты все воспринимаешь слишком серьезно. Скажи им, что ты болен; они поверят тебе.

- Вы:_

Цель сообщения - осведомление об окончательном решении не идти на

вечеринку. Но цель — передача отказа — не была достигнута с помощью первой реплики. Слушающий (друг) с помощью реплики с императивной модальностью пытается достичь своей цели — получить положительный ответ на свое приглашение.

Ситуация 4.

You have been quiet and withdrawn since yodve broken up. A close friend who notices this asks you what's wrong.

You:_

Вы замкнуты и не в настроении из-за навалившихся проблем. Близкий друг замечает это и спрашивает Вас: - Что случилось?

Вы:_

Цель сообщения - вызвать эмоциональную реакцию у слушающего. Именно здесь респондент вынужден самораскрываться, используя вербальные средства.

Анализ ответов респондентов на предложенные ситуации был проведен с учетом биологического пола респондентов, а также установленного по результатам первого эксперимента их тендерного типа личности и позволил сделать следующие выводы.

1. В ответах респондентов-мужчин маскулинного тендерного типа (см. ситуацию 2) как в российской, так и в американской группах преобладают признаки явной или скрытой (в форме иронии) грубости, когда у адресата не остается никаких сомнений относительно намерения говорящего нанести слушающему моральный урон, что находит выражение в использовании следующих лексических единиц: «дятел сказочный», «чайник, пошевели мозгами», «ну и уродец же ты» и др. Молодые люди с легкостью выражают свое недовольство: «If I was drunk, I'd probably go pick a fight with the guy». Важно отметить, что такие проявления грубости в речи детерминируются выбором собеседника. Как русские, так и американцы проявляют в коммуникативных ситуациях грубость тогда, когда они обращаются к мужчине.

В русском языке выбор пола собеседника маркируется грамматической категорией рода: «Ты должен мне бабки». Ты ничего не мог сделать (ситуация 1) или Ты обязательно должен поговорить с ними (ситуация 1). Американцы заочно описывают пол своего предполагаемого собеседника с помощью сложных объектных предложений: «... and I would tell him that he's taken».

Особо необходимо отметить тот факт, что несколько респондентов-россиянок, проявивших себя в первой части исследования как неопределенный тендерный тип, в высказываниях о себе неодинаково используют категорию грамматического рода в высказываниях о себе. Например, девушка отвечает в ситуации 2: Извини, но мне нужны деньги, которые ты должен мне, я не настолько богата, чтобы раздавать направо и налево. В ситуации 3. Яне могу, ведь я пообещал им первым и др. Примеры свидетельствуют о том, что избранные формы рода указывают на специфику восприятия и, соответственно, на переработку информации в тендерной схеме респондентов. Наименее устойчивые тендерные схемы у женщин неопределенного типа проявляют такую зависимость очевидно.

2. Для российских и американских мужчин маскулинного тендерного типа в ситуациях неофициальной (спонтанной) беседы характерен выбор лексики, свойственной разговорному стилю: «Гони деньги!», «I'd be pissed». Женщины, маскулинного тендерного типа, склоняются к использованию

кодифицированной нормы в своей речи. Респонденты обоих полов, относящиеся к феминному и андрогинному тендерным типам, также стремятся к кодификации речи, хотя иногда и используют слова, относящиеся к разговорному стилю: «Hopefully the other person would get the hint and bug off» - (американка феминного тендерного типа).

Некоторые лингвисты, отмечая большую нормативность женской речи, объясняют это тем, что женщина традиционно оказывает большее влияние на воспитание подрастающего поколения, а потому она стремится говорить в соответствии с нормами литературного языка. Американские исследователи отмечают, что в условиях билингвизма женщины, как правило, отдают предпочтение тому языку, который в будущем может обеспечить их детям больший успех в жизни [Spence, Helmreich, 1981].

3. Для речи респондентов-мужчин маскулинного тендерного типа характерны прескриптивные директивные речевые акты. Сильные, волевые личности зачастую прибегают к использованию реплик, предписывающих действие адресата, часто не считаясь со статусом собеседника. В ответах россиянок и американок феминного и андрогинного тендерных типов содержатся варианты суггестивных директивных актов. При этом доминантным является реквестивный речевой акт, использование которого в анализируемой ситуации является наиболее оправданным.

При анализе реплик респондентов отмечены следующие варианты языкового оформления директивных речевых актов (ДРА).

Прямой способ выражения ДРА заключается в том, что говорящий стремится оказать определенное иллокутивное воздействие на слушателя путем использования таких языковых средств, иллокутивная сила которых легко опознается слушающим.

Прямым эксплицитным способом' выражения ДРА служат перформативные глаголы, например: I strongly recommend you to pay me back; I apologize for reminding you и т.д. Я настаиваю на том, чтобы ты немедленно вернул деньги; Яумоляю тебя оставить меня в покое и т.д.

Косвенные способы выражения ДРА составляют основной корпус примеров (около 70%). Наиболее частотную группу средств представляют

повествовательные высказывания с различными модальными глаголами (28%) (см. таблица 1).

Далее по частотности употребления следуют вопросительные предложения (20%), удельный вес. которых возрастает, при выражении просьбы (24% от общего числа вопросительных предложений):

Couldyou give me the money back? Do you think it's okay not to pay me back? May I begyou not to ask me such things anymore ? Wouldyou pass it off as ajokingmatter? Ты бы смог сделать так, чтобы они остались друзьями? Мне необходимы деньги, смог бы ты вернуть мне свой долг ? Расскажи что случилось?

Вопросы, выражающие предложения сделать что-то составляют около 30 % от общего числа вопросительных предложений.

Wouldyou say some type of a phrase relevant to the fact? Do you mind to solve this problem yourself? Let's discuss later and try to find the way out? Что ты намерен делать, может попробуешь с ними поговорить? Ты разве не пытался препятствовать этому? Может быть ты придумаешь какую-нибудь другую причину ?

4. Респонденты различных тендерных типов обнаружили разницу в использовании модальных глаголов в зависимости от национальной принадлежности (см. таблица 1).

Таблица 1 Использование модальных глаголов в речи респондентов различных тендерных типов

Ситуация Маскулинный тип Феминный тип

1 Наверняка ты сможешь их переубедить (англ: maybe you can convince them) Не вешай нос - все может еще измениться (англ: the situation ■ may change in future)

1 В этом нет твоей вины. Ты не мог ничего поделать с этим (англ: Don't worry about

it. You couldn 7 do anything.)

2 Я был бы очень благодарен, если бы вы смогли отдать долг сейчас (англ: I would leave you alive if you could pay me back right now.)

3 По-моему, вечер встречи - это то мероприятие, которое следует воспринимать всерьез (англ: I think a group commitment should be regarded as serious event.)

Данные таблицы отражают более высокую частотность использования различных модальных глаголов существенно различается в ответах американских респондентов маскулинного и феминного типов. Например, для маскулинного типа предпочтительнее употребление сап, а для феминного — may. При анализе использования глаголов to be и to have в качестве модальных обнаруживается следующее: to have как модальный, а не смысловой глагол и to be как заместитель модального глагола must, выражающего долженствование, в два раза чаще употребляется в ответах респондентов феминного типа. Вероятно, это связано с тем, что феминному типу личности больше свойственна в речи модальность долженствования, респонденты маскулинного типа, скорее, оценивают реальность по принципу can - can't {(с) могу - не (с) могу). Мы полагаем, что такой феномен можно объяснить свойствами неуверенности, неопределенности и нерешительности, характерными для речи феминного типа личности. Это одинаково характерно

для речевого ситуативного поведения как американских, так и российских респондентов (таблица 1),

5. Респондентов маскулинного типа личности отличает краткость и четкость синтаксического построения предложения. Реакции на ситуации у респондентов российской группы состояли, как правило, из 7-10 слов: Ты успокойся иреши все сам. Без эмоций. Ккажи им, что ты ихлюбишь IИмей совесть! В ответах вообще не зафиксированы сложные предложения. Среди американских респондентов наблюдается сходная тенденция к простоте синтаксической структуры предложений. Вводные конструкции типа to be quite honest with you или вводные слова типа generally, seriously, usually, характерные для ответов женщин феминного и андрогинного тендерных типов, скорее, случайны и не присущи респондентам маскулинного тендерного- типа. Количество слов, использованных в отдельном высказывании российских женщин феминного и андрогинного тендерных типов достигает 16 - 20. Для этой группы респондентов частотны определения и определительные конструкции как среди русских, так и среди американцев: I would graciously go up to my SO and say some type of phrase relevant to the fact that she was with me; ...вопрос не в деньгах в целом, а в том, что у меня их полностью нет (реакция мужчины феминного типа).

Частотность употребления слова probably в ответах американских; респондентов (мужчин и женщин) феминного тендерного типа личности' гораздо выше, чем в других тендерных типах.

6. Так как ответы респондентов фиксировались в письменной форме, то можно отметить особенности использования пунктуации в группах россиян и американцев. В то время как респонденты российской группы для выделения) какой-либо мысли использовали преимущественно тире, даже пренебрегая общими правилами пунктуации («Если чувствуешь - попробуй изменить ситуацию» или «А сейчас - мне это необходимо»), американцы практически всех гендерных типов не выражали эмоций с помощью пунктуационных знаков. Исключением являются лишь реакции женщин феминного тендерного типа, в ответах которых отмечено использование восклицательных знаков, многоточия, тире.

7. В маскулинных типах ответа можно встретить больше апелляций к чужому мнению или прямое обращение к собеседнику: «Я понял твое отношение, ты, кажется, думаешь, что все в группе легковерны, и обманывать - хорошо» или «Возможно, ты спокойно пропускаешь встречи группы и лжешь всем, но это не мой стиль» (ситуация 3). Кроме того, было отмечено, что в то время как маскулинные и феминные типы ответов выражают определенную коммуникативную стратегию, характерную для обоих тендерных типов, андрогинный тип стремится действовать по ситуации, в нужное время использовав женские стратегии сочувствия и мужские стратегии тактичности. Лексическое выражение андрогинного типа реакции отличается количеством используемых слов для выражения одной идеи. Четко продуманные феминная и маскулинная стратегии не требуют подробного раскрытия и поэтому количество лексических единиц, использованных в типичном высказывании, уступает количеству слов андрогинного типа (см. таблица 2).

Таблица 2 Речевые стратегии андрогинного тина личности

Ситуация Ожидаемая реакция Андрогинный тип

I Сочувствие Я понимаю, что ты чувствуешь. Ты расстроен, потому что любишь обоих родителей, но они не могут найти общего языка (англ: I сап understand how you feel It's upsetting when you love both parents, but they can't get along).

2 Тактичность и понимание Несмотря на то, что у тебя могут быть финансовые проблемы, я возмущен, что ты не возвращаешь мне деньги, которые я тебе одолжил (англ: Although you may have financial problems, I'm getting resentful of lending you money that you don't repay).

3 Тактичность в выражении своей мысли Я люблю быть честным с людьми. Я думаю, проекты труппы нужно принимать всерьез, и я не люблю, когда на меня давят, потому что я думаю иначе (англ: I like to be honest with people. I think group projects should be taken seriously, and I don't like your putting me down because I think that way).

4 Самораскрытие Да, я знаю, я был не в духе. Я недавно расстроился (англ: Yes, 1 know I've been quiet. I recently broke up).

Целью проведенного свободного ассоциативного эксперимента (САЭ) является выявления национально-культурной специфики языкового сознания (ЯС) современных студентов-носителей русского и английского языков (языковых личностей) — представителей разных этнокультур с учётом определенных в первом эксперименте гендерных типов личности.

Установлено, что воспринимаемое человеком слово вызывает огромную систему связей, отображающих ситуации, эмоциональные состояния, комплексы образов предметов, действий и слов, которые встречались в его опыте. Существуют многочисленные как лингвистические, так и психологические исследования ассоциаций, наряду с предложенными способами их классификации по различным критериям (см., например, работы Вудроу, Вундта, Диза, Осгуда, Юнга и др.; в отечественной лингвистике этой проблемой занимались Е. И. Горошко, А. А. Залевская, Ю. Н. Караулов, А. А. Леонтьев, В. А. Пищальникова, Ю. А. Самарин, Ю. А. Сорокин, Е. Ф. Тарасов, Н. В. Уфимцева, П. А. Шеварев, П. А. Шейман и ДР-).

Принимая определение «ассоциация» как связь между элементами сознания, мы определяем словесное ассоциирование как связь между образами сознания, зафиксированными в языке носителей определенной этнокультурной общности, а также представителей корпоративной культуры.

1Р0С. НАЦИОНАЛЬНАЯ | БИБЛИОТЕКА 1

СПтр*т ! » ОЭ м _\

Каждому испытуемому предъявлялись в виде списка 16 слов-стимулов на родном языке: 1)дом (домашний очаг) - home, 2)деньги — money,

3)общество - society, 4)новости - news, 5)телевидение - television, 6)реклама - commercial, 7)университет — university, 8)школа — school, 9)спорт - sports, 10)коммуникация, общение - communication, 11)друг — friend, 12)обед - dinner, 13)музыка - music, 14)семья~family, 15)автомобиль - саг, 16)животное — animal.

16 слов-стимулов (слов-дескрипторов), включенных в список, отражают жизненно важные и типичные для представителей обеих культур понятия. Они составляют ядро языкового сознания как русскоязычных, так и анлоязычных респондентов. Эти психические единицы, естественно, включены в ассоциативно-вербальные сети русского и английского языков, репрезентируемые в ассоциативных словарях: РАС — «Русский ассоциативный словарь» [Караулов и др., 2002 ] и EAT - «The Associative Thesaurus of English» [Kiss & all, 1972], Это свидетельствует о ценности (значимости) обозначаемых данными стимулами понятий.

Была выявлена и описана статистическая структура ассоциативных полей ключевых стимулов в русском и английском языках, определены числовые характеристики ассоциативного поля и показатели уровня повторяемости (стереотипности, типичности) реакции в поле (путем постановки наиболее частотных реакций на 1-ое место, используя метод градации). Эти данные иллюстрируют показатели «нормы» и «узуальности» в ассоциативном поведении носителей русского и английского языков и представляют несомненный интерес для описания общего и специфического в «образах сознания» русских и американцев с учетом того, что в качестве стимулов нашего САЭ выступали лексические единицы на родном для респондентов языке.

В нашем исследовании «ассоциативный гештальт» представляет собой инструмент структурирования ассоциативного поля стимула в русском и английском языках.

Анализ результатов САЭ включал следующие этапы:

1.У становление варьирования эмоциональной оценочности в реакциях респондентов в зависимости от пола и тендерного типа личности с учетом национальности испытуемых.

2 Выявление экстралингвистических знаний в ассоциативном поведении русских и американских коммуникантов методом установления лакун.

3.Исследование диалогического режима в реагировании русских и американцев.

4.Моделирование фрагмента личности современных носителей русского и американского языков как гендерных языковых личностей. Сопоставление полученных реакций на стимулы с данными РАС — русского ассоциативного словаря [Караулов и др., 2002] и EAT - ассоциативного тезауруса английского языка [Kiss and all, 1972].

Как итог проведенного исследования предлагаем четыре фрагмента модели языковой личности.

1. Фрагмент модели личности современного российского студента

Российский студент, как показал анализ, эмоционален, привязан к семье и роду, не хранит плохих воспоминаний (в чем-то даже сентиментален и склонен к приукрашиванию прошлого), имеет целью получить хорошее образование и использовать его как средство для выбора доходной работы. Ему необходимо получать новую (свежую) информацию. Он общителен, время от времени занимается спортом для своего здоровья (непрофессионально), а в музыкальном отношении, как правило, «всеяден». Российский студент разборчив в еде, но вынужденно себя ограничивает.

Феминный и неопределенный гендерные типы — наиболее эмоциональные и «домашние» (ценят уют, благополучие, спокойствие, красоту, чувства), менее зависимы от материальной стороны жизни и не привязаны к технической стороне бытия.

Маскулинный тендерный тип - «общественный» тип, не мыслит себя без окружения. Он в меру эмоционален, имеет четкую цель в жизни и стремится соответствовать представлениям о своем будущем положении.

Андрогинный тендерный, тип - более сдержан в эмоциях, преимущественно техногенный тип, склонный ставить на первое место

техническое удобство, но не в ущерб комфорту и благополучию. Он наименее зависим от денег и общества. Вместе с тем осознает необходимость «работы» для повышения своего статуса.

По данным проведенного свободного ассоциативного эксперимента, российский студент как член общества ассоциирует его (общество — СС) прежде всего с «народом» (41% от общего числа реакций), «порядком управления» (13%), «делом» (6%) и «общением» (16%).

Дом (СС) для него — это, прежде всего, «семья» (30%), «место, где живу» (15%), «безопасность» (12%) и «крепость» (7%); «семья» (СС), в свою очередь, вызывает в его сознании такие образы, как «родня» (20%), «жена, дети» (17%), опять же «дом» (13%). Это также «тыл» (13%) и «забота» (10%). То есть «дом» и «семья» в сознании россиянина прочно взаимосвязаны.

Российский студент, закончив «школу» (СС), считает ее «основными знаниями» (18%), связывает ее с «учебой (18%)», «директором (14%)», это также «дети» (14%) и, естественно, «воспоминания» (12%).

Следующий этап после школы для всех наших респондентов - это «университет» (СС). Для современного российского студента университет означает «образование» (27%), «учеба» (14%), «вуз» (14%), но в то же время «друзья» (8%). И, естественно, дальнейшее «развитие» (18%)

В свободное от учебы время («свободное время» (14%)) современный студент смотрит «ТУ» (11%) (реакции на СС «телевидение»), в основном «боевик(и)» (8%). Телевидение — это также источник «информации» (29%). «Новости» (СС) — главный источник «информации» (27%), сообщаемой по «телевидению» (15%) и «газетами» (13%). «Новости» вызывают «интерес», потому как это вести (7%).

«Реклама» (СС) является также способом получения «информации» (8%), но она очень «назойливая» (29%), поэтому вызывает «отвращение» (15%) и получает наименование «отстой» (15%).

«Музыка» (СС) - это способ «отдыха» (33%) и источник «наслаждения» (13%) для российского студента. Одновременно в ЯС российского сгудента «музыка» связана с «гармонией» (14%) и «искусством» (3%). Можно заметить также тесную взаимосвязь между понятием «музыка» и «петь» (29%).

Для российского студента перерывом в работе (12%) (учебе) является «обед» (СС), который вызывает в сознании образ конкретной пищи (31%). «Обед» для российского студента - это «отдых» (12%), «удовлетворение потребностей» (23%), он «хороший, вкусный» (15%) Важно, что обед ассоциируется с домом (4%).

«Хобби» (21%) российского студента - это «спорт», это то, что помогает ему быть здоровым («здоровье» (36%)) и способствует «физическому развитию» (16%). «Спорт» — это, конечно же, определенный вид спорта (14%).

В свободное от учебы время можно пообщаться с «другом» (СС). Для современного российского студента «друг» — это «товарищ» (15%) и «брат» (10%). Он всегда готов оказать «помощь» (20%), это «опора» (17%) и «поддержка» (15%) в трудную минуту.

«Другом» (11%) российского студента является также «животное» (11%). Прежде всего, эта «кошка» (23%) или «собака» (19%). Первая приносит «успокоение» (11%), вторая служит для «охраны» (8%).

Актуальным для российского студента (да и для любого студента) является понятие «деньги» (СС), которое находит свое отражение в сознании респондентов. Деньги — это, прежде всего, «доход» («зарплата») (18%), «средство существования» (8%). Это «свобода выбора» (8%), но в то же время обычные «бумажки» (8%). «Деньги» ассоциируются с «богатством» (14%), с помощью которого- можно приобрести «автомобиль» (СС) определенной марки (10%). «Автомобиль» - это «средство передвижения» (30%) (ехать (24%)), с помощью которого достигается «комфорт» (18%).

Современный российский студент, будучи членом- общества, естественно, осуществляет «контакт» (43%) с другими членами общества. В этом для него заключается «коммуникация» (СС) - «разговор» (14%), способ получения «информации» (10%), «жизненная необходимость» (10%) и «друзья» (14%).

2. Фрагмент модели личности современной российской студентки

Феминный тендерный тип — носительницы «традиционных» взглядов на роль женщины в обществе; они чувствительные, «домашние», мечтают в

первую очередь о счастливой семье. Вместе с тем взвешенно относятся к окружающему миру.

Маскулинный тендерный тип - «общественный» тип, комфортно чувствующий себя в окружении других, считает главной целью в жизни общение, совмещенное с семьей и работой. Наименее эмоционален, двойственно воспринимает многие процессы и понятия.

Андрогинный тендерный тип представляет наибольший разброс между эмоциональными суждениями (из крайности в крайность). Вместе с тем представительница этого тендерного типа имеет четкую жизненную цель, реально смотрит на вещи с точки зрения их функциональности, однако не прочь прислушаться к своим чувствам и побыть «слабой женщиной». Имеет широкий (по областям знаний) умственный багаж.

Неопределенный тендерный тип - наиболее впечатлительный к внешнему влиянию тип. Наряду с желанием обрести в будущем «счастливое семейное гнездышко», друзей и достаток представительница неопределенного тендерного типа больше всех опасается окружающего мира.

В общем российская студентка эмоциональна и впечатлительна, привязана к семье и дому, старается избавиться от плохих воспоминаний, желает иметь в будущем «свое гнездышко» (24%) (дом с любящими мужем и детьми (12%), с животными и цветами (3%), камином, свечами (2%) и так далее), занимается преимущественно конкретным видом спорта, музыкальна, к еде относится двойственно - с одной стороны, «семейный» обед (3%), с другой — необходимость следить за калориями (1%) и питаться «на ходу» (5%).

Современная российская студентка, являясь членом «общества», ассоциирует его с «людьми» (37%), «общением» (18%), «друзьями» (12%) и «новостями» (6%). «Общение» (СС) для нее - это «телефон» (23%) (осуществляется путем телефонной связи), но в то же время и «встречи» (10%) с «друзьями» (21%). И опять же получение «информации» (29%) из «новостей» (8%).

В жизни российской студентки происходят «события» (11%), основное эмоциональное состояние, связанное с которыми, - это «напряжение» (15%). Источник «новостей» - это «газеты и журналы» (11%), а также телевидение

(12%). «Телевидение», выступая? как СС, связано- с такими образами сознания, как «сериал», (15%) «фильм» (15%), «реклама» (18%), как СС «надоела» (21%), хотя и сообщает о «новых («новое» 11%) товарах» (12%).

Российская студентка закончила «школу» (СС), прошла все «экзамены, уроки» (32%), получила среднее «образование» (8%) и поступила в «университет» (СС) на определенный «факультет» (11%), где продолжила свою «учебу» (24%) для получение «образования», «знаний» (12%). Но все омрачает «сессия» (12%), прочно связанная с понятием «университет» (5%) в языковом сознании российской студентки.

В свободное от учебы время российская студентка ведет «душевные разговоры» (11%) с «другом» (СС), которому доверяет (доверие (17%), с которым ей «весело» (11%) и который готов оказать «поддержку» (11%). Часто таким другом является «любимый человек» (11%) или «животное» (СС), чаще всего «кошка» (19%) или «собака» (19%), которые ей преданы («преданность» 11%) и за которых она несет «ответственность» (8%),

Современная российская студентка красива («красота» 14%), здорова («здоровье» 32%), всегда в хорошем настроении («хорошее настроение» 4%), все это ей дает занятие «спортом» (СС), «определенным видом спорта» (27%). «Любовь» (16%), «уют» (24%), «теплоту» (24%) ей дает ее «семья» (СС), которая состоит из «любимых людей» (16%), прежде всего, это «мама» (13%). Современная российская студентка нуждается в деньгах (СС), чтобы ходить по магазинам и делать покупки («магазин, покупки» 15%), покупать различные «вещи» (10%). «Деньги» для нее — это достаток (10%).

В свободное время она не только ходит по магазинам и общается с друзьями, но и слушает «музыку» (СС) для развлечения. («развлечение, веселье» (22%)), для «успокоения души» (11%), создания I «настроения» (11%). «Музыка» для современной российской студентки - это «красота» и «гармония» (10%), в отличие от «автомобиля» (СС), связанного в ее сознании с «техникой, железкой» (11%), риском (11%), скоростью (11%) и движением (12%).

3. Фрагмент модели личности современного американского студента

Американский студент, по данным проведенного эксперимента, привязан к традиционным ценностям (семье), ощущает необходимость любви в семье, привязан к автомобилю, своей собаке и футболу. На большинство стимулов у американского студента реакция достаточно четкая, что говорит о большей типизации ассоциаций по сравнению с российским студентам. Студенты США являются в большинстве своем «типичными студентами» - в меру музыкальны, общительны, любят свою семью, друзей, ценят прежде всего семью, любовь, доверие.

Распределение по типам — в целом аналогично россиянам. Четко выражено стандартное отношение к семье, а также большое количество ассоциаций к стимулу «деньги».

Феминный и неопределенный тендерные типы — наиболее эмоциональные и «домашние» (ценят уют, благополучие, спокойствие, красоту, чувства), менее привязаны к материальной стороне жизни, в меньшей степени привязаны к технической стороне бытия.

Маскулинный тендерный тип - «общественный» тип, не мыслящий себя без окружения, в меру эмоционален, имеет четкую цель в жизни и стремится соответствовать представлениям о своем будущем положении.

Андрогинный тендерный тип - более сдержан в эмоциях, преимущественно техногенный тип, склонный ставить на первое место технологическое удобство, но не в ущерб комфорту и благополучию. Наименее зависимый духовно от денег и от общества. Вместе с тем осознает необходимость «работы» на свой будущий статус.

В целом образ американского студента, реконструированный на основе образа мира, отраженного в его ЯС, почти не отличается от образа русского студента. Важным для образа мира современного американского студента является понятие «home». Это, прежде всего, «family», (36%) «security» (36%), «town» (6%), «friends» (3%). He менее важным является понятие «society» - «people» (42%), «unbalanced» (18%), «America» (12%), «diverse» (8%).

Понятие «news» (CC), занимающее важное место в ЯС американцев, вызывает такие ассоциаты, как «information» (27%), «boring» (13%), «bad» (13%).

«University» (CC) для американского студента - это, прежде всего, «Lock Haven» (25%), «éducation» (20%), «college» (15%), «students» (11%), «professors» (10%).

«School» для него прочно связано с понятием «boring» (24%), «study» (24%), «Lock Haven» (24%), «Books» (16%).

«Television» связано с понятиями «watch» (43%), «fun» (17%), «entertainment» (17%), «cartoons» (11%).

«Music» для современного американского студента - «release» (23%), «fun» (23%), «rap» (15%), «entertainment» (15%).

Особое внимание заслуживает отражение понятия «money» в ЯС современного американского студента, так как оно явно демонстрирует различие «экономического» мышления американцев от «неэкономического» мировосприятия русского студента. «Money» для американского студента -это «power» (18%), «success» (18%), «rich» (18%), «work» (15%), «shopping» (15%). Налицо различие с русским представлением «денег».

4. Фрагмент модели личности современной американской студентки

Американская студентка, как демонстрируют экспериментальные данные, эмоциональна и впечатлительна (как и российская студентка), привязана к семье и родителям. В отличие от россиянок, у нее на первом месте в будущем приоритет «любви» (а не «домашний уют»). В спорте американка — болельщица, преимущественно за футбольную команду своего вуза. Любит поговорить по телефону и считает это необходимостью. Обед предпочитает в кафе (пицца, цыпленок, кофе), телевизионные предпочтения - в основном «легкие», в числе первых - мультфильмы. Музыка выступает предпочтительно как средство расслабления, отдыха. К автомобилю отношение слегка настороженное, но он признается необходимым предметом. Предпочтения к животным ограничены собакой и кошкой.

Феминный тендерный тип - носительницы «традиционных» взглядов на роль женщины в обществе, чувствительные, мечтают о любви в семье.

Вместе с идеализированием все же взвешенно относятся к окружающему миру.

Маскулинный тендерный тип — «общественный» тип, комфортно чувствующий себя в окружении других, цель в жизни - общение. Представительница маскулинного тендерного типа наименее эмоциональна, двойственно воспринимает многие процессы и понятия.

Андрогинный тендерный тип имеет четкую жизненную цель, реально смотрит на вещи с точки зрения их функциональности, впрочем, не прочь прислушаться к своим чувствам и побыть «слабой женщиной». Имеет широкий (по областям знаний) умственный багаж. Сильно ценит личный комфорт.

Неопределенный тип отсутствует.

У современной американской студентки «дом», прежде всего, ассоциируется с семьей (49%), а затем «warmth» и «love» (по 15%).

«Деньги» ассоциативно более окрашены (мощь, счастье, богатство) — по 12%, а также ассоциативно связаны с покупками и работой (по 10%).

«Общество» в представлении американской студентки - это, прежде всего, «people» (33%), но также «poor» (12%).

«Новости», к сожалению, прежде всего, плохие (27%), а лишь затем идет их деление по средству доставки — газеты и телевидение (по 13%).

«Университет» практически совпадает со стандартным мнением американского студента — название университета (24%), образование (21%), колледж (18%).

«Спорт» также совпадает со стандартом американских студентов -«football» (39%), а также «fun» (12%).

«Коммуникация» ассоциируется у американской студентки с телефоном (39%), разговором (16%), необходимостью (12%) и друзьями (12%).

«Реклама» несет ассоциации «TV» (25%), «waste of- time» (19%), «McDonald's» (11 %), «too much» (11%).

«Обед», как и у американского студента, связан с ассоциациями «food» (34%) и «Bently Hall» (20%).

«Телевидение» ассоциируется с «shows» и «waste of time» (no 17%), а также «cartoons», «fun», «relaxation» (12%) и «entertainment» (10%), впрочем, как и «музыка», которая связана с кантри (15%), радио (12%), чувствами (12%), магнитной лентой (12%), громкостью (12%), «телевидение» дает «расслабление» (21%).

«Школа» у современной. американской студентки ассоциируется со «средней школой» (23%), «образованием» (13%), «стрессом», «начальной школой», «учебой», «работой» (по 10%).

«Друг» в ЯС американской студентки связан с «доверием» (28%) и «любовью» (23%), а также друг «important», «sharing» и «best» (no 10%). «Семья» - это родители (39%) и любовь (27%).

«Автомобиль» связан с ассоциациями вождения, с «автомобилем Фольксваген», «Beetle Jetta» (no 18%) и воспринимается как «средство передвижения» (18%). Зафиксированы и персонифицированные ассоциации: «my car» (13%), и «I wish» (13%).

«Животное» для американской студентки — это «dog» (44%) и «cat» (30%).

6 заключении диссертации представлены основные выводы, а также намечаются пути дальнейшего исследования в данной области, возможность расширения числа сопоставляемых языков и культур, проведение комплексного анализа тендерных характеристик, представленных на всех уровнях языка.

По теме исследования опубликованы следующие работы общим объемом более 38 п.л.

1. Фомин А. Г. Психолингвистическая концепция моделирования тендерной языковой личности: Монография. - М. - Кемерово, 2003. -236с. (13,75 п. л.).

2. Фомин А. Г. Становление тендерной теории как основы лингвогендеристики // Аспекты исследования картины мира. - М . -Барнаул, 2003. - С. 183-211 (2 п. л.).

3. Фомин А. Г. Языковое сознание как имманентно присущий признак тендерной языковой личности // Ползуновский вестник. - Барнаул, 2003. - №3-4.- С.211-214 (0,41 п. л.).

4. Фомин А. Г. Тендер как социально-психологическая категория // Научный Вестник МГТУ ГА. - Серия: Общество, экономика, образование. - М., 2003. -№58. - С. 146-150 (0,5 п. л.).

5. Фомин А. Г. Языковые особенности текста рекламы // Студенты и молодые ученые Кемеровского университета — 40 -летаю КГПИ — КемГУ - Тезисы докладов. - 4.1 - Кемерово, 1994. - С.31 (0,1 п. л.).

6. Фомин А. Г. Критерии создания рекламного текста // Вопросы филологии. - Кемерово, 1994. - С.76-77 (0,2 п. л.).

7. Фомин А. Г. К определению понятий «текст», «рекламный текст» // Вопросы филологии, методики преподавания иностранных языков и страноведения. - Новгород, 1999. - Вып.2. - С.49-57 (0,5 п. л.).

8. Фомин А. Г. Денотативно-сигнификативная характеристика рекламного текста // Русский национальный язык и его функционирование на территории Восточной Сибири и Дальнего Востока в конце XX века. - Иркутск, 1999. - С.316-319 (0,4 п. л.).

9. Фомин А. Г. Мотив как прагматическая установка в рекламном тексте // Языковая концепция регионального существования человека и этноса. - Барнаул, 1999. - С. 158-159 (0,2 п. л.).

Ю.Фомин А. Г. Психологические аспекты рекламного сообщения // Психопедагогика в правоохранительных органах. — Омск, 2001. -№1(15). - С. 117-119 (0,4 п. л.).

11.Фомин А. Г. Прагматико-денотативная характеристика рекламы // Интерпретация коммуникационного процесса: межпредметный подход. -Барнаул, 2001. -С.161-170 (0,62 п. л.).

12.Фомин А. Г. Учебно-методические указания по устной практике для студентов второго курса английского отделения фРГФ (части 1, 2, 3). — Кемерово, 1999-2001 (12,5 п. л.).

13.Прокудина О. Н., Фомин А. Г. Тендерные исследования как актуальное направление лингвистики // Язык. Культура. Человек. Этнос. -Кемерово, 2002. -Вып.З. -С.136-145 (0,62 п. л.).

Н.Фомин А. Г. Тендерная схема как когнитивная структура тендера, репрезентированная в речевой деятельности' // Языковое бытие человека и этноса. - М. - Барнаул, 2003. - Вып.б. - С. 199-203 (0,25 п. л.).

15.Пожидаева Я. П., Фомин А. Г. Речевое поведение как неосознаваемая тендерная самоидентификация личности // Концепт и культура: материалы международной конференции (Кемерово, 30 сентября 2003). - Кемерово, 2003. - С.170-180 (0,5 п. л.).

16.Прокудина О. Н., Фомин А. Г. Становление и специфика проблематики отечественных тендерных и лингво-гендерных исследований // Концепт и культура: материалы международной конференции (Кемерово, 30 сентября 2003). - Кемерово, 2003. - С.190-196 (0,4 п. л.).

17. Фомин А. Г. Рабочая программа по спецкурсу «Специфика языкового сознания». - Кемерово, 2003. - Юс. (0,6 п. л.).

18.Фомин А. Г. Тендерная схема как инструмент определения тендерного типа личности // Парадигматика в языке и речи. - Кемерово, 2003. -Вып.2. - С. 100-106 (0,3 п. л.).

19.Фомин А. Г. Ассоциативный эксперимент как инструмент исследования языкового сознания // Парадигматика в языке и речи. -Кемерово,2003. -Вып.2. - С. 105-109 (0,2 п. л.).

20.Сотникова М. М., Фомин А. Г. Проблема межкультурной коммуникации в свете изучения языкового сознания и его этнокультурной специфики // Парадигматика в языке и речи. -Кемерово,2003. - Вып.2. - С.87-91 (0,25 п. л.).

21.Фомин А. Г. Тендерный аспект речевого поведения как объект линвогендеристики // Языковое бытие человека и этноса. - М., 2004. -Вып.7. - С.212-214 (0,2 п. л.).

22.Фомин А. Г. Роль спецкурса «Прагматика и семантика рекламного текста» в подготовке специалиста языковедческого профиля //

Проблемы обеспечения качества университетского образования. -Кемерово, 2004. - С.262- 264 (0,2 п. л.).

23.Фомин А. Г. Взаимосвязь языкового сознания с этнокультурой его носителей // Языковое бытие человека и этноса. - М. - Барнаул, 2004. -Вып.8,- С.111-118(0,5п.л;).

24.Фомйн А. Г. Андрогинность как способ социальной адаптации // Третьи Кузбасские философские чтения: «Социальная агрессивность». - Кемерово, 2004. - С. 84- 86 (0,25 п. л.).

25.Фомин А. Г. Тендерная характеристика речевого поведения // Вестник Кемеровского филиала Омской академии МВД. — Кемерово, 2004. -Вып. 2. - С. 173-180 (0,35 п. л.).

Подписано к печати 15.04.2004г. Формат 60x84 1/16. Печать офсетная. Бумага офсетная № 1. Печ. л. 3. Тираж 100. Заказ № 65/522

ГОУ ВПО «Кемеровсхий государственный университет». 650043, Кемерово, ул. Красная. 6.

Отпечатано в типографии издательства «Куз6ассву4ичдат». 650043, Кемерово, ул. Ермака, 7.

Ц1176

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Фомин, Андрей Геннадьевич

Введение.

Глава первая

Становление тендерной теории как основы лингвогендеристики.

1.1.Эволюция методологии тендерных исследований.

1.2.Основные понятия лингвогендеристики.

1.3.Полоролевая социализация личности и полоролевые стереотипы.

1.4.Андрогинность как базовая категория лингвогендеристики.

1.5.Становление и специфика проблематики отечественных тендерных и лингво-гендерных исследований.

1.6.Вывод ы.

Глава вторая

Тендер и психолингвистическая парадигма.

2.1.Гендерный дисплей.

2.2.Гендерные исследования речевого поведения.

2.3.Гендерные стереотипы.

2.4.Речевые общности.

2.5.Гендерная схема как когнитивная структура тендера.

2.6.Вывод ы.

Глава третья

Этнокультурная характеристика тендерных стереотипов.

3.1.Языковое сознание как имманентно присущий признак гендерной языковой личности.

3.2. Этнокультурная специфика языкового сознания русских и американцев.

3.2.1.Взаимосвязь языкового сознания с этнокультурой его носителей.

3.2.2. Межкультурная коммуникация в свете изучения языкового сознания и его этнокультурной специфики.

3.2.3.Проявление тендерных стереотипов в ассоциативном поведении коммуникантов.

3.3.Вывод ы.

Глава четвертая

Моделирование фрагмента языковой личности: экспериментальное исследование.

4.1.Гендерная схема как механизм определения тендерного типа личности.

4.2.Речевое поведение как неосознаваемая тендерная самоидентификация личности.

4.3. Ассоциативный эксперимент как инструмент исследования овнешненного языкового сознания носителей русского языка и американского варианта английского языка.

4.4.Вывод ы.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Фомин, Андрей Геннадьевич

Тендерная лингвистика, или лингвогендеристика - новое, складывающееся направление в современной науке о языке. Несмотря на большое количество тендерных исследований, основывающихся на лингвистических данных, остаются не до конца решенными как многие методологические, так и экспериментальные проблемы в области развивающейся науки. В настоящее время в языковедении идет процесс становления методологических основ этого социо- и психолингвистического направления, формирование базовых понятий и категорий, уточняются дефиниции тендера и связанных с ним понятий. Поэтому разграничение понятий «пол» и «гендер», осуществляющееся далеко не во всех лингвистических исследованиях, является одним из принципиальных положений нашего исследования.

Проведение кросс-культурного исследования, выявляющего особенности национального мировидения, позволяет изучить национальные концепты, определить и описать этнические стереотипы, находящие выражение в речевой деятельности в качестве необходимого компонента межкультурного общения, рассмотреть специфику языкового сознания представителей двух культурных традиций с учетом еще одного стабильного параметра речевой деятельности - тендера. Таким образом, задается еще один существенный параметр модели языковой личности, что, в свою очередь, помогает установлению онтологических характеристик языка. Сказанное определяет актуальность как теоретической, так и экспериментальной частей проведенного исследования.

Диссертация посвящена сопоставительному анализу тендерных особенностей российских и американских студентов в связи с культурными и общественными различиями, отражающимися / репрезентированными в речевой деятельности индивидов. Целью диссертационного исследования является разработка фрагмента модели языковой личности (гендерной языковой личности), построенной на психолингвистических основаниях. Такая психолингвистическая концепция может, на наш взгляд, включать различные этапы моделирования фрагмента языковой личности, что и определило структуру проведения экспериментальной части исследования:

1) использование определенной гендерной схемы для выявления гендерного типа личности с различением трех тендерных типов: маскулинного, феминного и андрогинного;

2) исследование речевого ситуативного поведения гендерной языковой личности по смоделированным речевым ситуациям;

3) сопоставительный анализ специфических черт ассоциативного речевого поведения представителей двух этнокультур на основании интерпретации результатов свободного ассоциативного эксперимента. Данные, полученные в результате всех вышеперечисленных операций, составляют материал исследования, объектом которого является гендерная языковая личность.

Предметом исследования является специфика представления тендерных характеристик личности, выявленная в ходе анализа данных.

Гипотеза исследования может быть сформулирована следующим образом: гендер - когнитивная категория, являющаяся стабильным компонентом речевой деятельности и реализующаяся в иерархической системе вербальных стереотипов.

Для достижения указанной цели и проверки сформулированной гипотезы в исследовании решаются следующие задачи.

1) описать основные тенденции в изучении пола и тендера в современной зарубежной и отечественной лингвистике, акцентировать терминологические и дискуссионные вопросы;

2) описать речевые модели поведения с точки зрения критерия маскулинности, феминности и андрогинности;

3) систематизировать существующие в настоящее время подходы к исследованию языкового сознания с целью установления корреляции психологических понятий личность — сознание с психолингвистическими понятиями языковая личность - языковое сознание, дать определение понятия гендерной языковой личности;

4) выявить отличия в речевом поведении гендерной полотипизированной личности в сравнении с поведением мужчин и женщин как представителей биологического пола;

5) определить тендерный тип личности и провести сопоставительный анализ специфических черт речевого ситуативного и ассоциативного поведения полотипизированной личности как представителя определенного этноса;

6) представить модель лингвогендерного типа на примере анализа психосоциальных и лингвогендерных характеристик американских и российских студентов.

Методологической основой работы стала современная общепсихологическая теория деятельности, в частности речевой деятельности (А. А. Леонтьев, Н. И. Жинкин, Е. Ф. Тарасов, В. А. Пшцальникова), а также положение о значении как превращенной форме.

Теоретической основой диссертационного исследования стали теория гендеризма И. Гофмана, теория гендерной схемы С. Бем, структурная модель концепта Ю. С. Степанова, теория языковой личности Ю. Н. Караулова, теория функциональной доминанты В. А. Пищальниковой.

Цель и задачи исследования, а также специфика материала обусловили применение разнообразных методов и методик: индуктивного метода, методов сплошной выборки и градации, методики свободного ассоциативного эксперимента и гештальтного подхода.

Материалом для исследования послужили данные, полученные в результате проведения вышеописанных экспериментов со студентами Лок-Хейвенского университета (США) и Кемеровского государственного университета (Россия) в течение 2000 - 2003 года.

Методы сбора материала - непосредственное наблюдение, анкетный опрос, лингвистический и психолингвистический эксперимент.

Структура работы определяется поставленными в ней исследовательскими задачами. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и двух приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Психолингвистическая концепция гендерной языковой личности"

4.4. Выводы

Как итог проведенного исследования предлагаем четыре фрагмента модели языковой личности: 1) фрагмент модели личности современного российского студента, 2) фрагмент модели личности современной российской студентки, 3) фрагмент модели личности современного американского студента и 4) фрагмент модели личности современной американской студентки.

1. Фрагмент модели личности современного российского студента

Российский студент, как показал анализ, эмоционален, привязан к семье и роду, не хранит плохих воспоминаний (в чем-то даже сентиментален и склонен к приукрашиванию прошлого), имеет целью получить хорошее образование и использовать его как средство для выбора доходной работы. Ему необходимо получать новую (свежую) информацию. Он общителен, время от времени занимается спортом для своего здоровья (непрофессионально), а в музыкальном отношении, как правило, «всеяден». Российский студент разборчив в еде, но вынужденно себя ограничивает.

Феминный и неопределенный тендерные типы - наиболее эмоциональные и «домашние» (ценят уют, благополучие, спокойствие, красоту, чувства), менее зависимы от материальной стороны жизни и не привязаны к технической стороне бытия.

Маскулинный тендерный тип - «общественный» тип, не мыслит себя без окружения. Он в меру эмоционален, имеет четкую цель в жизни и стремится соответствовать представлениям о своем будущем положении.

Андрогинный тендерный тип - более сдержан в эмоциях, преимущественно техногенный тип, склонный ставить на первое место техническое удобство, но не в ущерб комфорту и благополучию. Он наименее зависим от денег и общества. Вместе с тем осознает необходимость «работы» для повышения своего статуса.

По данным проведенного свободного ассоциативного эксперимента, российский студент как член общества ассоциирует его (общество - СС) прежде всего с «народом» (41% от общего числа реакций), «порядком управления» (13%), «делом» (6%) и «общением» (16%).

Дом (СС) для него - это, прежде всего, «семья» (30%), «место, где живу» (15%), «безопасность» (12%) и «крепость» (7%); «семья» (СС), в свою очередь, вызывает в его сознании такие образы, как «родня» (20%), «жена, дети» (17%), опять же «дом» (13%). Это также «тыл» (13%) и «забота» (10%). То есть «дом» и «семья» в сознании россиянина прочно взаимосвязаны.

Российский студент, закончив «школу» (СС), считает ее «основными знаниями» (18%), связывает ее с «учебой (18%)», «директором (14%)», это также «дети» (14%) и, естественно, «воспоминания» (12%).

Следующий этап после школы для всех наших респондентов -это «университет» (СС). Для современного российского студента университет означает «образование» (27%), «учеба» (14%), «вуз» (14%), но в то же время «друзья» (8%). И, естественно, дальнейшее «развитие» (18%)

В свободное от учебы время («свободное время» (14%)) современный студент смотрит «ТУ» (11%) (реакции на СС «телевидение»), в основном «боевик(и)» (8%). Телевидение - это также источник «информации» (29%). «Новости» (СС) - главный источник «информации» (27%), сообщаемой по «телевидению» (15%) и «газетами» (13%). «Новости» вызывают «интерес», потому как это вести

7%).

Реклама» (СС) является также способом получения «информации» (8%), но она очень «назойливая» (29%), поэтому вызывает «отвращение» (15%) и получает наименование «отстой» (15%).

Музыка» (СС) - это способ «отдыха» (33%) и источник «наслаждения» (13%) для российского студента. Одновременно в ЯС российского студента «музыка» связана с «гармонией» (14%) и «искусством» (3%). Можно заметить также тесную взаимосвязь между понятием «музыка» и «петь» (29%).

Для российского студента перерывом в работе (12%) (учебе) является «обед» (СС), который вызывает в сознании образ конкретной пищи (31%). «Обед» для российского студента - это «отдых» (12%), «удовлетворение потребностей» (23%), он «хороший, вкусный» (15%) Важно, что обед ассоциируется с домом (4%).

Хобби» (21%) российского студента - это «спорт», это то, что помогает ему быть здоровым («здоровье» (36%)) и способствует «физическому развитию» (16%). «Спорт» - это, конечно же, определенный вид спорта (14%).

В свободное от учебы время можно пообщаться с «другом» (СС). Для современного российского студента «друг» - это «товарищ» (15%) и «брат» (10%). Он всегда готов оказать «помощь» (20%), это «опора» (17%) и «поддержка» (15%) в трудную минуту.

Другом» (11%) российского студента является также «животное» (11%). Прежде всего, эта «кошка» (23%) или «собака»

19%). Первая приносит «успокоение» (11%), вторая служит для «охраны» (8%).

Актуальным для российского студента (да и для любого студента) является понятие «деньги» (СС), которое находит свое отражение в сознании респондентов. Деньги - это, прежде всего, «доход» («зарплата») (18%), «средство существования» (8%). Это «свобода выбора» (8%), но в то же время обычные «бумажки» (8%). «Деньги» ассоциируются с «богатством» (14%), с помощью которого можно приобрести «автомобиль» (СС) определенной марки (10%). «Автомобиль» - это «средство передвижения» (30%) (ехать (24%)), с помощью которого достигается «комфорт» (18%).

Современный российский студент, будучи членом общества, естественно, осуществляет «контакт» (43%) с другими членами общества. В этом для него заключается «коммуникация» (СС) -«разговор» (14%), способ получения «информации» (10%), «жизненная необходимость» (10%) и «друзья» (14%).

2. Фрагмент модели личности современной российской студентки

В общем российская студентка эмоциональна и впечатлительна, привязана к семье и дому, старается избавиться от плохих воспоминаний, желает иметь в будущем «свое гнездышко» (24%) (дом с любящими мужем и детьми (12%), с животными и цветами (3%), камином, свечами (2%) и так далее), занимается преимущественно конкретным видом спорта, музыкальна, к еде относится двойственно - с одной стороны, «семейный» обед (3%), с другой - необходимость следить за калориями (1%) и питаться «на ходу» (5%).

Феминный тендерный тип - носительницы «традиционных» взглядов на роль женщины в обществе; они чувствительные, «домашние», мечтают в первую очередь о счастливой семье. Вместе с тем взвешенно относятся к окружающему миру.

Маскулинный тендерный тип - «общественный» тип, комфортно чувствующий себя в окружении других, считает главной целью в жизни общение, совмещенное с семьей и работой. Наименее эмоционален, двойственно воспринимает многие процессы и понятия.

Андрогинный тендерный тип представляет наибольший разброс между эмоциональными суждениями (из крайности в крайность). Вместе с тем представительница этого тендерного типа имеет четкую жизненную цель, реально смотрит на вещи с точки зрения их функциональности, однако не прочь прислушаться к своим чувствам и побыть «слабой женщиной». Имеет широкий (по областям знаний) умственный багаж.

Неопределенный тендерный тип - наиболее впечатлительный к внешнему влиянию тип. Наряду с желанием обрести в будущем «счастливое семейное гнездышко», друзей и достаток представительница неопределенного тендерного типа больше всех опасается окружающего мира.

Современная российская студентка, являясь членом «общества», ассоциирует его с «людьми» (37%), «общением» (18%), «друзьями» (12%) и «новостями» (6%). «Общение» (СС) для нее - это «телефон» (23%) (осуществляется путем телефонной связи), но в то же время и «встречи» (10%) с «друзьями» (21%). И опять же получение «информации» (29%) из «новостей» (8%).

В жизни российской студентки происходят «события» (11%), основное эмоциональное состояние, связанное с которыми, - это напряжение» (15%). Источник «новостей» - это «газеты и журналы» (11%), а также телевидение (12%). «Телевидение», выступая как СС, связано с такими образами сознания, как «сериал», (15%) «фильм» (15%), «реклама» (18%), как СС «надоела» (21%), хотя и сообщает о «новых («новое» 11%) товарах» (12%).

Российская студентка закончила «школу» (СС), прошла все «экзамены, уроки» (32%), получила среднее «образование» (8%) и поступила в «университет» (СС) на определенный «факультет» (11%), где продолжила свою «учебу» (24%) для получение «образования», «знаний» (12%). Но все омрачает «сессия» (12%), прочно связанная с понятием «университет» (5%) в языковом сознании российской студентки.

В свободное от учебы время российская студентка ведет «душевные разговоры» (11%) с «другом» (СС), которому доверяет (доверие (17%), с которым ей «весело» (11%) и который готов оказать «поддержку» (11%). Часто таким другом является «любимый человек» (11%) или «животное» (СС), чаще всего «кошка» (19%) или «собака» (19%), которые ей преданы («преданность» 11%) и за которых она несет «ответственность» (8%).

Современная российская студентка красива («красота» 14%), здорова («здоровье» 32%), всегда в хорошем настроении («хорошее настроение» 4%), все это ей дает занятие «спортом» (СС), «определенным видом спорта» (27%). «Любовь» (16%), «уют» (24%), «теплоту» (24%) ей дает ее «семья» (СС), которая состоит из «любимых людей» (16%), прежде всего, это «мама» (13%). Современная российская студентка нуждается в деньгах (СС), чтобы ходить по магазинам и делать покупки («магазин, покупки» 15%), покупать различные «вещи» (10%). «Деньги» для нее - это достаток (10%).

В свободное время она не только ходит по магазинам и общается с друзьями, но и слушает «музыку» (СС) для развлечения («развлечение, веселье» (22%)), для «успокоения души» (11%), создания «настроения» (11%). «Музыка» для современной российской студентки - это «красота» и «гармония» (10%), в отличие от «автомобиля» (СС), связанного в ее сознании с «техникой, железкой» (11%), риском (11%), скоростью (11%) и движением (12%).

3. Фрагмент модели личности современного американского студента

Американский студент, по данным проведенного эксперимента, привязан к традиционным ценностям (семье), ощущает необходимость любви в семье, привязан к автомобилю, своей собаке и футболу. На большинство стимулов у американского студента реакция достаточно четкая, что говорит о большей типизации ассоциаций по сравнению с российским студентам. Студенты США являются в большинстве своем «типичными студентами» - в меру музыкальны, общительны, любят свою семью, друзей, ценят прежде всего семью, любовь, доверие.

Распределение по типам - в целом аналогично россиянам. Четко выражено стандартное отношение к семье, а также большое количество ассоциаций к стимулу «деньги».

Феминный и неопределенный тендерные типы - наиболее эмоциональные и «домашние» (ценят уют, благополучие, спокойствие, красоту, чувства), менее привязаны к материальной стороне жизни, в меньшей степени привязаны к технической стороне бытия.

Маскулинный тендерный тип - «общественный» тип, не мыслящий себя без окружения, в меру эмоционален, имеет четкую цель в жизни и стремится соответствовать представлениям о своем будущем положении.

Андрогинный тендерный тип — более сдержан в эмоциях, преимущественно техногенный тип, склонный ставить на первое место технологическое удобство, но не в ущерб комфорту и благополучию. Наименее зависимый духовно от денег и от общества. Вместе с тем осознает необходимость «работы» на свой будущий статус.

В целом образ американского студента, реконструированный на основе образа мира, отраженного в его ЯС, почти не отличается от образа русского студента. Важным для образа мира современного американского студента является понятие «home». Это, прежде всего, «family», (36%) «security» (36%), «town» (6%), «friends» (3%). He менее важным является понятие «society» - «people» (42%), «unbalanced» (18%), «America» (12%), «diverse» (8%).

Понятие «news» (CC), занимающее важное место в ЯС американцев, вызывает такие ассоциаты, как «information» (27%), «boring» (13%), «bad» (13%).

University» (CC) для американского студента - это, прежде всего, «Lock Haven» (25%), «education» (20%), «college» (15%), «students» (11%), «professors» (10%).

School» для него прочно связано с понятием «boring» (24%), «study» (24%), «Lock Haven» (24%), «Books» (16%).

Television» связано с понятиями «watch» (43%), «fun» (17%), «entertainment» (17%), «cartoons» (11%).

Music» для современного американского студента - «release» (23%), «fun» (23%), «тар» (15%), «entertainment» (15%).

Особое внимание заслуживает отражение понятия «money» в ЯС современного американского студента, так как оно явно демонстрирует различие «экономического» мышления американцев от «неэкономического» мировосприятия русского студента. «Money» для американского студента - это «power» (18%), «success» (18%), «rich» (18%), «work» (15%), «shopping» (15%). Налицо различие с русским представлением «денег».

4. Фрагмент модели личности современной американской студентки

Американская студентка, как демонстрируют экспериментальные данные, эмоциональна и впечатлительна (как и российская студентка), привязана к семье и родителям. В отличие от россиянок, у нее на первом месте в будущем приоритет «любви» (а не «домашний уют»). В спорте американка - болельщица, преимущественно за футбольную команду своего вуза. Любит поговорить по телефону и считает это необходимостью. Обед предпочитает в кафе (пицца, цыпленок, кофе), телевизионные предпочтения - в основном «легкие», в числе первых -мультфильмы. Музыка выступает предпочтительно как средство расслабления, отдыха. К автомобилю отношение слегка настороженное, но он признается необходимым предметом. Предпочтения к животным ограничены собакой и кошкой.

Феминный тендерный тип - носительницы «традиционных» взглядов на роль женщины в обществе, чувствительные, мечтают о любви в семье. Вместе с идеализированием все же взвешенно относятся к окружающему миру.

Маскулинный тендерный тип - «общественный» тип, комфортно чувствующий себя в окружении других, цель в жизни - общение. Представительница маскулинного тендерного типа наименее эмоциональна, двойственно воспринимает многие процессы и понятия.

Андрогинный тендерный тип - имеет четкую жизненную цель, реально смотрит на вещи с точки зрения их функциональности, впрочем, не прочь прислушаться к своим чувствам и побыть «слабой женщиной». Имеет широкий (по областям знаний) умственный багаж. Очень ценит личный комфорт.

Неопределенный тип - отсутствует.

У современной американской студентки «дом», прежде всего, ассоциируется с семьей (49%), а затем «warmth» и «love» (по 15%).

Деньги» ассоциативно более окрашены (мощь, счастье, богатство) - по 12%, а также ассоциативно связаны с покупками и работой (по 10%).

Общество» в представлении американской студентки - это, прежде всего, «people» (33%), но также «роог» (12%).

Новости», к сожалению, прежде всего, плохие (27%), а лишь затем идет их деление по средству доставки - газеты и телевидение (по 13%).

Университет» практически совпадает со стандартным мнением американского студента - название университета (24%), образование (21%), колледж (18%).

Спорт» также совпадает со стандартом американских студентов -«football» (39%), а также «fun» (12%).

Коммуникация» ассоциируется у американской студентки с телефоном (39%), разговором (16%), необходимостью (12%) и друзьями (12%).

Реклама» несет ассоциации «TV» (25%), «waste of time» (19%), «McDonald's» (11%), «too much» (11%).

Обед», как и у американского студента, связан с ассоциациями «food» (34%) и «Bently Hall» (20%).

Телевидение» ассоциируется с «shows» и «waste of time» (по 17%), а также «cartoons», «fiin», «relaxation» (12%) и «entertainment» (10%), впрочем, как и «музыка», которая связана с кантри (15%), радио (12%), чувствами (12%), магнитной лентой (12%), громкостью (12%), «телевидение» дает «расслабление» (21%).

Школа» у современной американской студентки ассоциируется со «средней школой» (23%), «образованием» (13%), «стрессом», «начальной школой», «учебой», «работой» (по 10%).

Друг» в ЯС американской студентки связан с «доверием» (28%) и «любовью» (23%), а также друг «important», «sharing» и «best» (по 10%). «Семья» - это родители (39%) и любовь (27%).

Автомобиль» связан с ассоциациями вождения, с «автомобилем Фольксваген», «Beetle Jetta» (по 18%) и воспринимается как «средство передвижения» (18%). Зафиксированы и персонифицированные ассоциации: «ту саг» (13%), и «I wish» (13%).

Животное» для американской студентки - это «dog» (44%) и «cat» (30%).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Данное исследование представляет собой попытку разработать психолингвистическую концепцию, способную создать модель фрагмента языковой личности (гендерной языковой личности). Моделирование гендерной языковой личности включает несколько этапов: использование гендерной схемы для определения тендерного типа личности с выделением трех тендерных типов: маскулинного, феминного и андрогинного; исследование речевого ситуативного поведения гендерной языковой личности по смоделированным речевым ситуациям; сопоставительный анализ специфических черт ассоциативного поведения представителей этнокультур путем проведения свободного ассоциативного эксперимента.

Процессы становления языковой личности когерентны с процессами освоения, познания и осмысления его окружающего мира, что выражается в формировании материальной базы результатов познания действительности в формах языка, а это, в свою очередь, связано с проблемой креации образов сознания, что является высшим уровнем психического отражения.

Национальная специфика языкового сознания определяется национально-культурной компонентой, которая обусловлена спецификой ментально-лингвального комплекса. Язык предстает как универсальное средство хранения, формирования, презентации, отражения национального менталитета - продукта определенной культуры.

Особенности культуры (а следовательно, и ЯС) наиболее ярко проявляют себя при сопоставлении с другими культурами (в нашем случае ЯС россиян и американцев). Проблема сопоставительного анализа языкового сознания разных этносов, таким образом, не теряет своей актуальности.

Проведенный анализ выявил различия в речевом поведении и образах сознания, что нашло отражение в создании модели фрагмента языковой личности современных российских и американских студентов и позволяет увидеть изменения в менталитете представителей российской и американской этнокультур.

Выделенный нами лингвогендерный уровень позволил выделить тендерные характеристики языка / речи тендерной языковой личности.

Поскольку в экспериментах было проведено разделение респондентов по половому признаку (половая дифференциация) и тендерному типу личности, стало возможным говорить о половых реакциях и проявлении тендерных стереотипов в распределении социальных ролей по данным психолингвистических экспериментов на основе анализа речеситуативного поведения респондентов и исследования ассоциативных полей предложенных слов-стимулов.

Соблюдение тендерного подхода при анализе результатов САЭ выступает в качестве одного из новых аспектов при организации ассоциативного эксперимента и обработке полученных материалов. Таким образом, можно говорить о научной новизне проведенного нами исследования как в аспектах выборки стимульного материала и состава участников, так и с точки зрения анализа данных.

Результаты проведенного экспериментального исследования подтвердили выдвинутую гипотезу и доказали, что гендер является когнитивной категорией, репрезентированной в речевой деятельности в качестве стабильного компонента и реализующаяся в иерархической системе вербальных стереотипов.

Наше исследование может внести вклад не только в разработку теоретических проблем, касающихся ЯС личности, но и быть полезным при решении практических задач. Одна из них заключается в достижении эффективности межкультурной коммуникации, которая невозможна без учета специфики ЯС носителей языка и способов его овнешнения путем вербализации. В этом, безусловно, заключается возможность практического приложения разрабатываемой темы. Результаты исследования могут быть использованы при чтении лекций по курсам «Психолингвистика», «Социолингвистика», на спецкурсах по этнопсихолингвистике, межкультурной коммуникации, специфике языкового сознания и др.

Разумеется, проведенный анализ, в рамках которого мы попытались понять «себя» (россиян) и «других» (американцев), не носит исчерпывающего характера, не претендует на абсолютную полноту и неоспоримость результатов. Он может быть продолжен и расширен. Мы вполне понимаем ограниченность полученных выводов и не претендуем на то, что они могут быть распространены на всю нацию. Созданный фрагмент модели может быть средством интерпретации более широкого и разноаспектного материала, представленного смежными дисциплинами (лингвистикой, психологией, социологией и др.). Однако основа для проведения такого исследования, на наш взгляд, заложена в настоящей работе.

Представляется важным отметить перспективность исследований в данной области, возможность расширения числа сопоставляемых языков и культур, проведение комплексного анализа тендерных характеристик, представленных на всех уровнях языка.

Список научной литературыФомин, Андрей Геннадьевич, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абубикирова Н. И. Что такое тендер // Общественные науки и современность, 1996. № 6. - С. 123-125.

2. Аванесов Р. И. Русское литературное произношение. М.: Просвещение, 1984. - 383с.

3. Алпатов В. М., Крючкова Т. Б. О мужском и женском вариантах японского языка // ВЯ. 1980. - № 3. - С. 58-68.

4. Асмолов А. Г. Психология личности. Принципы общепсихологического анализа. -М.: МГУ, 1990. 367с.

5. Асмолов А. Г. Культурно-историческая психология и конструирование миров: Психолог: Психопедагог: Психоисторик. -М.; Воронеж: МПСИ, 1996. -767с.

6. Байбурин А. К. Некоторые вопросы этнографического изучения поведения // Этнические стереотипы поведения. Л., 1985. - С.7-21.

7. Бакушева Е. М. Социолингвистический анализ речевого поведения мужчин и женщин (на материале французского языка). Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1995. 16 С.

8. Бердяев Н. А. Метафизика пола и любви. 1907 // Русский эрос, или философия любви в России. М., 1991. - С.232-265.

9. Берн Ш. Тендерная психология. М.: ОЛМА-Пресс, 2001. - 318с.

10. Бодуэн де Куртенэ И. А. Избранные труды по общему языкознанию: в 2 т. М: Изд-во АН СССР, 1963.

11. Борботько В. Г. Игровое начало в деятельности языкового сознания // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 2000. -С.40-54.

12. Боргоякова Я. П. Элементы традиционного мировоззрения в языковом сознании хакасов // Языковое сознание и образ мира. -М„ 2000. С.237-247.

13. Братусь Б. С. Русская, советская, российская психология. М.: МПСИ: Флинта, 2000. - 85с.

14. Брудный А. А. Значение слова и психология противопоставлений // Семантическая структура слова. М., 1971. - С.19-27.

15. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996.-411с.

16. Вейлерт А. А. О зависимости количественных показателей языка от пола говорящего // ВЯ. 1976. -№ 5. - С. 138 - 143.

17. Воробьева И. А. Социолингвистическое исследование параллельных названий населенных пунктов (на материале ойкономии Алтайского края) // Язык и общество. Саратов, 1989. -С.76-85.

18. Выготский Л. С. Мышление и речь. М.: Лабиринт, 1999. - 350с.

19. Выготский Л. С. Собрание сочинений. Т.6. - М.: Педагогика, 1984.- 397с.

20. Гачев Г. Д. Национальные образы мира. Курс лекций. М.: Academia, 1998.-429с.

21. Геодакян В. А. Мужчина и женщина. Эволюционно-биологическое предназначение // Женщина в аспекте физической антропологии. -М.: ИЭА РАН, 1994. -С.8-17.

22. Герман И. А. Лингвосинергетика. Барнаул: Алтайская академия экономики и права, 2000. - 166с.

23. Голод С. И. XX век и тенденции сексуальных отношений в России.- СПб.: Алетейя, 1996а. 188с.

24. Голод С. И. Российское население сквозь призму тендерных отношений // Качество населения Санкт-Петербурга. Ч.И. СПб.: Европейский дом, 19966. С. 187- 210.

25. Горошко Е. И. Особенности мужского и женского речевого поведения (психолингвистический анализ). Дис. . канд. филол. наук. -М., 1996а. 179с.

26. Горошко Е. И. Особенности мужских и женских ассоциаций // Пол и его маркировка в речевой деятельности. Кривой Рог, 19966. -С.65-103.

27. Горошко Е. И. Пол, тендер, язык // Женщина. Тендер. Культура. -М.: МЦГИ, 1999. С. 98-110.

28. Горошко Е. И. Изучение вербальных ассоциаций на цвета // Языковое сознание и образ мира. М., 2000 - С.291-313.

29. Григорьев A.A., Клинская М.с. Проблемы количественного анализа в сопоставительных исследованиях ассоциативных полей // Языковое сознание и образ мира. М., 2000 - С.313-318.

30. Грошев И. В. Образ женщины в рекламе // Женщина. Тендер. Культура. -М., 1999. -С.331-343.

31. Гузев В. Г. Очерки по теории тюркского словоизменения. JI: ЛГУ, 1987.-С.141.

32. Гумбольдт В. фон. О различии между полами и его влияние на органическую природу // Язык и философия культуры. М., 1985. -С.142-160.

33. Гумилёв Л. Н. Историко-философские сочинения князя Н. С. Трубецкого // И. С. Трубецкой. История. Культура. Язык. М., 1995. -С.31-35.

34. Гурко Т. А. Социология пола и тендерных отношений / Ядов В. // Социология в России. -М.: ИС РАН, 1998. С. 173-195.

35. Дмитриева Н. В. Конвенциональный стереотип как средство регуляции восприятия вербализованного содержания: Дис. . канд. филол. наук: 10.02.19. Барнаул, 1996. - 145с.

36. Доленшаль У. О взаимосвязи грамматической категории рода и пола // Вербальные и невербальные дейксисы маскулинности и феминности. Кривой рог, 1997. - С. 143-157.

37. Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений. Т.23. - Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1981. - 423с.

38. Дридзе Т. М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. М.: Наука, 1984. - 268с.

39. Ейгер Г. В., Рапопорт И. А. Язык и личность. Харьков: ХГУ, 1991. -79с.

40. Ейгер Г. В., Рапопорт И. А., Узилевский Г. Я. Языковые способности. Харьков: ХГУ, 1992. - 129с.

41. Ермолаев А. К. Моделирование личности по тексту: обобщение опыта оперативно-розыскной работы. Дис. . канд. филол. наук. -Барнаул, 1999. 178с.

42. Желтухина М. Р. Тропологическая суггестивность масс-медиального дискурса: О проблеме речевого воздействия тропов в языке СМИ. М., Волгоград: Изд-во ВФ МУПК, 2003. - 656с.

43. Женщина в аспекте физической антропологии: Мат-лы междунар. конф. -М.: ИЭАРАН, 1994. 195с.

44. Женщина и свобода: Пути выбора в мире традиций и перемен: Мат-лы междунар. конф. М.: Наука, 1994. - 446с.

45. Женщины и социальная политика (гендерный аспект) / Отв. ред. 3. А. Хоткина. М.: ИСЭПН РАН, 1992. - 204с.

46. Жеребкина И. А. Прочти мое желание. М.: Идея-пресс, 2000. -251с.

47. Жинкин Н. И. Речь как проводник информации. М.: Наука, 1982. -159с.

48. Залевская А. А. Вопросы организации лексикона человека в лингвистических и психологических исследованиях. Калинин: КГУ, 1978.-88с.

49. Залевская А. А. Понимание текста: психолингвистический подход. -Калинин. КГУ, 1988. -95с.

50. Залевская А. А. Индивидуальное знание: специфика и принципы функционирования. Тверь: ТГУ, 1992. - 135с.

51. Залевская А. А. Вопросы теории овладения вторым языком в психолингвистическом аспекте. Тверь: ТГУ, 1996. - 195с.

52. Залевская А. А. Национально-культурная специфика картины мира и различные подходы к ее исследованию. // Языковое сознание и образ мира. -М., 2000. С.39-55.

53. Залевская А. А., Каминская Э. Е., Медведева И. Л., Рафикова Н. В. Психолингвистические аспекты взаимодействия слова и текста. -Тверь: ТГУ, 1988. 206с.

54. Здравомыслова Е. А., Темкина А. А. Социальная конструкция тендера и тендерная система в России // Материалы Первой российской школы по тендерным исследованиям «Валдай 96». -М„ 1997. - С. 84-89.

55. Земская Е. А., Китайгородская М. А., Розанова Н. Н. Особенности мужской и женской речи // Русский язык в его функционировании. -М„ 1993. С.90-136.

56. Каган В. Е. Воспитателю о сексологии. М.: Педагогика, 1991. -254с.

57. Карасик В. И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность, культурные концепты. Волгоград; Архангельск, 1996. - С.3-15.

58. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987.-261с.

59. Караулов Ю. Н. Типы коммуникативного поведения носителя языка в ситуации лингвистического эксперимента // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 1996. - С.67-96.

60. Караулов Ю. Н. Показатели национального менталитета в ассоциативно-вербальной сети // Языковое сознание и образ мира. -М., 2000а.-С.191-207.

61. Караулов Ю. Н. Типы коммуникативного поведения носителя языка в ситуации лингвистического эксперимента // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 20006. - С.67-97.

62. Караулов Ю. Н. Русский ассоциативный словарь как новый лингвистический источник и инструмент анализа языковой способности // РАС. -М, 2002. Т.1. - С.749-782.

63. Катермина В. В. Личное имя собственное: национально-культурные особенности функционирования: Дис. . канд. филол. наук. -Краснодар, 1998. 297с.

64. Кирилина А. В. Категория gender в языкознании // Женщина в российском обществе. 1997а. - №2. - С. 15-20.

65. Кирилина А. В. Женский голос в русской паремиологии // Женщина в российском обществе. 19976. - № 3. - С. 23 - 26.

66. Кирилина А. В. Развитие тендерных исследований в лингвистике // Филологические науки. 1998а. - №2. - С.51-58.

67. Кирилина А. В. Тендерные стереотипы, речевое общение и «деловая» лексика // Имидж женщины-лидера. Иваново, 19986. -С.65-85.

68. Кирилина А. В. Еще один аспект значения обсценной лексики // Вестник тамбовского университета. Серия гуманитарные науки. -1998в. № 4. - С. 13-16.

69. Кирилина А. В. Тендер: лингвистические аспекты. М.: ИС РАН, 1999а. - 189с.

70. Кирилина А. В. Русская фразеология с точки зрения тендерной лингвистики // Тендерные отношения в России: история, современное состояние, перспективы. 19996. С. 70 - 73.

71. Клименкова Т. А. Женщина как феномен культуры. Взгляд из России. М.: Преображение, 1996. - 154с.

72. Клюканов И. Э. Динамика межкультурного общения: системно-семиотическое исследование. Тверь: ТГУ, 1998. - 99с.

73. Ковалева Т. Э., Иванчук Н. В. Женщины: ресурсы политического поведения // Социологические исследования. 1995. - №7. - С.83-91.

74. Колосова О. Н. Когнитивные основания языковых категорий (на материале современного английского языка). Дис. .д-ра филол. наук.-М., 1996.-325с.

75. Колшанский Г. В. Объективная картина мира в познании и языке. -М.: Наука, 1990. 103с.

76. Кон И. С. Введение в сексологию. М.: Медицина, 1989. - 336с.

77. Корнилов О. А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. М.: МГУ, 1999. - 341с.

78. Крысин Л. П. Социальная маркированность языковых единиц // ВЯ. 2000. - №4. - С.34-47.

79. Крючкова Т. Б. Некоторые экспериментальные исследования особенности использования русского языка мужчинами иженщинами // Проблемы психолингвистики. М., 1975. - С. 186— 199.

80. Кубрякова Е. С., Шахнарович А. М., Сахаровный Л. В. Человеческий фактор в языке: Язык и порождения. М.: Наука, 1991.-238с.

81. Кубрякова Е. С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века. М., 1995. - С. 144-238.

82. Ларина Т. В. Категория вежливости в английской и русской коммуникативных культурах. М.: Изд-во РУДН, 2003. - 315с.

83. Лейбин В. М. Фрейд, психоанализ и современная западная философия. М.: Политиздат, 1990. - 395с.

84. Леонтьев А. А. Современная психолингвистика за рубежом // Психолингвистика за рубежом. М., 1972. - С.3-20.

85. Леонтьев А. А. Языковое сознание и образ мира // Язык и сознание: парадоксальная рациональность. М., 1993. - С. 16-21.

86. Леонтьев А. А., Сорокин Ю. А., Тарасов Е. Ф. Национально-культурная специфика речевого поведения. М.: Наука, 1977. -352с.

87. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975. -304с.

88. Леонтьев А. Н. Избранные психологические произведения / Под. ред. В. В. Давыдова и др. В 2-х т. М.: Педагогика, 1983.

89. Леонтьев А. Н. Философия психологии: из научного наследия М.: Изд-во МГУ, 1994. - 285с.

90. Леонтьев Д. А. Психология смысла. М., 1999. - 148с.

91. Леонтьева А. А., Мартынюк А. П. Стереотипы мужских и женских качеств в речи авторов мужчин и женщин. Госкомитет СССР понароды, образованию, ХГУ. Харьков, 1989. - 9 С. Рук. депонир. в ИНИОН АН СССР №38936 от 29.07.1989.

92. Либоракина М. И. Обретение силы: российский опыт. Пути преодоления дискриминации в отношении женщин (культурное измерение). М., 1996. - 123с.

93. Липовска А. Невербальные кинетические компоненты коммуникации в учебном русско-болгарском словаре и их место в процессе формирования вторичной языковой личности // Языковое сознание и образ мира. -М., 2000. С. 167-176.

94. Лорбер Д. Пол как социальная категория // Женщина, мужчина, семья: Альманах THESIS Фонд Евразия. - Вып.6. - М., 1994. -С.127-136.

95. Лотман Ю. М. Проблема византийского влияния на русскую культуру в типологическом освещении. // Византия и Русь. М.: Наука, 1989.-334с.

96. Лукашевич Е. В. Когнитивная семантика: эволюционно-прогностический аспект. М., Барнаул: Б. и.: Изд-во АТУ, 2002. -233с.

97. Лурье С. В. Историческая этнология. М.: Аспект Пресс, 1997. -445с.

98. Малькова В. К. Этнические авто- и гетеростереотипы в представлении современных московских подростков // Этническая психология и общество М., 1997. - С.75-83.

99. Маркарян Е. С. Очерки теории культуры. Ереван, 1969. - 148с.

100. Марковина И. Ю. Русские глазами голландцев (фрагмент исследовательского проекта «Этнопсихолингвистическое моделирование культур») // Языки и культуры: Материалыконференции «Россия. Бельгия. Нидерланды». М., 1995. - С.334-343.

101. Марковина И. Ю., Данилова Е.В. Специфика языкового сознания русских и американцев; опыт построения ассоциативногго гештальта текстов оригинала и перевода // Языковое сознание и образ мира. -М., 2000. С. 116-133.

102. Мартынюк А. П. О реализации принципа вежливости в речи мужчин и женщин // Вестник Харьковского Университета. -Харьков, 1989. № 339. - С. 89-92.

103. Мартынюк А. П., Медведева Т. С. Некоторые оценочные высказывания в речи мужчин и женщин. Госкомитет СССР по народн. образованию. ХГУ. - Харьков, 1990. - Депонир. в ИНИОН АН СССР, № 42766 от 28.08.1990.

104. Марченко Т. А. Женщины в новой элите России // Социальная трансформация российского общества. М., 1995. - С. 118-126.

105. Миронова Н. И. Динамика речевых характеристик женщин в период репродуктивного цикла // Языковое сознание и образ мира. М., 2000. - С.98-107.

106. Мишар-Маршаль К., Рибери К. Сексизм и гуманитарные науки: лингвистическая практика отношения полов как классов // Феминизм: перспективы социального знания. М.: ИФ РАН-ИНИОН, 1992. - С.133-138.

107. Мостовая И. В., Скорин А. П. Архетипы и ориентиры российской ментальности // Политические исследования. 1995. - №4. - С.35-41.

108. Мошинская JI. Р. Влияние половозрастных особенностей субъекта на процесс вербальной коммуникации // Тезисы VI всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. М., 1978.-С. 44-46.

109. Мыльников А. С. Язык культуры и вопросы изучения этнической специфики средств знаковой коммуникации // Этнографическое изучение знаковых средств культуры. JI., 1989. - С.7-37.

110. Ш.Нерознак В. П. Языковая личность в тендерном измерении // Тендер: язык, культура, коммуникация. Тезисы первой международной конференции. М., 1999. - С.70-71.

111. Новиков А. И. Семантика текста и ее формализация. М.: Наука, 1983.-215с.

112. Новиков А. И. Смысл как особый способ членения мира в сознании // Языковое сознание и образ мира. М., 2000. - С.33-39.

113. Общение. Текст. Высказывание / Отв. ред. Ю. А. Сорокин, Е. Ф. Тарасов. М.: Наука, 1989. - 172с.

114. Овчинникова И. Г. Социо- и психолингвистический анализ языка рекламы как вида массовой коммуникации // Социолингвистические проблемы в разных регионах мира. Материалы международной конференции. М., 1996. - С.322 - 324.

115. Ольшанский И. Г. Тендерные исследования как одно из направлений социолингвистики // Проблемы социолингвистики и многоязычия. М., 1997. - Вып. 1. - С.22-34.

116. Петренко В. Ф., Алиева JI. А. Исследование этнических стереотипов с использованием методики «множественных идентификаций» // Психологический журнал. 1987. - №6. - С.46-54.

117. Пищальникова В. А. К вопросу о выражении эмоций в языке // Проблемы лингвистического анализа текста. Омск, 1983. - С.22-30.

118. Пищальникова В. А. Понятие «картина мира» в современной науке // Этногерменевтика и языковая картина мира: теория и практика: Тезисы докладов первой международной конференции. Кемерово, 1998.-С.71.

119. Пищальникова В. А. Психопоэтика. Барнаул: Изд-во Агу, 1999. -173с.

120. Пищальникова В. А. Национальная специфика картины мира и ее репрезентация в языке // Языковое сознание: содержание и функционирование XIII международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. Тезисы докладов. М., 2000.-С.189-190.

121. Потапов В. В. Многоуровневая стратегия в лингвистической гендерологии // ВЯ. № 1. - 2002. - С. 103-130.

122. Прокудина О. А. Тендерный дискурс-анализ речевых стратегий женской языковой личности (на материале русской и английской диалогической речи). Дис. . канд. филол. наук. Кемерово, 2002. -209с.

123. Прохоров Ю. Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль при обучении русскому языку иностранцев. М.: ИКАР, 1997. - 228с.

124. Рабин Г. Что такое тендер? // www.gender.ru

125. Рабин Г.Обмен женщинами // Антология тендерной теории. -Минск, 2000.-С.99-114.

126. Ришар Ж. Ф. Ментальная активность. Понимание, рассуждение, нахождение решений. М.: Инс-т психологии РАН, 1998. - 232с.

127. Рогожникова Т. М. Слово, ассоциации и жизнедеятельность человека // Семантика слова и текста: психолингвистические исследования. Тверь, 1998. - С.9-16.

128. Рогозина И. В. Медиа-картина мира: когнитивно-семиотический аспект. М.; Барнаул, 2003. - 287с.

129. Розанов В. В.Сочинения,- М.: Советская Россия, 1990. 588с.

130. Ростова Н. А. Метатекст как форма экспликации языкового сознания (на материале русских говоров Сибири). Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Томск, 2000. - 40с.

131. Рубинштейн С. JI. Основы общей психологии. В 2-х т. СПб.: Педагогика, 1998.

132. Рыжкина О. А., Реснянская JI. И. Психо- и социолингвистический анализ языкового портрета горожанина // Живая речь уральского города. Свердловск, 1988. - С. 39 - 47.

133. Рябов О. В. Россия-Сфинкс: индивидуальный аспект западного образа «таинственной русской души» // Тендер как интрига познания. М., 1996. - С.94-97.

134. Рябова М. Ю. Грамматический род как проблема политической корректности в переводе // Теория и практика перевода: вопросы лингводидиктики. Кемерово, 1999. С. 60-68.

135. Самарин Ю. А. Очерки психологии ума. М.: Наука, 1962. - 121с.

136. Семья на пороге третьего тысячелетия / Отв. ред. М. С. Мацковский. М.: Центр общечеловеческих ценностей, 1995. -237с.

137. Серебренников Б. А. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М.: Наука, 1988. -212с.

138. Соколова Т. В. Ассоциативный тезаурус ребенка, структура ассоциативного распределения // Языковое сознание и образ мира. -М., 2000. С.55-65.

139. Солсо Р. JI. Когнитивная психология. М.: Тривола,1996. - 598с.

140. Сорокин Ю. А. Психологические аспекты изучения текста: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. М., 1988. - 52с.

141. Сорокин Ю. А. Этническая конфликтология. (Теоретические и экспериментальные фрагменты). Самара: Русский лицей, 1994. -94с.i

142. Сорокин Ю. А. Речевые маркеры этнических и институциональных портретов и автопортретов (Какими мы видим себя и других) // ВЯ. 1995. -№6. -С.43-53.

143. Сорокин Ю. А. Интерпретативная или деятельностная теория перевода? // Языковое сознание и образ мира. М., 2000. - С. 107115.

144. Сорокин Ю. А., Митамура Маки. Русские и японские тактики сравнений // Общество, язык и личность: Мат-лы всероссийской науч. конф.-М., 1996. С.112-115.

145. Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры: Опыт исследования. М.: Языки русской культуры, 1997. - 824с.

146. Стернин И. А. Коммуникативное поведение в структуре национальной культуры // Этнокультурная специфика языкового сознания,- М., 1996. С.97-112.

147. Стернин И. А., Быкова Г. В. Концепты и лакуны // Языковое сознание: формирование и функционирование. М., 1998. - С.55-67.

148. Стернин И. А. Коммуникативное поведение в структуре национальной культуры // Этнокультурная специфика языкового сознания. 2000. - С.97-112.

149. Табурова С. К. Механизмы создания экспрессивности в репликах мужчин и женщин депутатов Бундестага // Тендерный фактор в языке и коммуникации. - М., 1999. - С.93-107.

150. Табурова С. К. Эмоциональный уровень мужской и женской языковой личности и средства его выражения: Дис. . канд. филол. наук. -М., 1999. -214с.

151. Тарасов Е. Ф. Межкультурное общение новая онтология анализа языкового сознания // Этнокультурная специфика языкового сознания, - М., 1996. - С.7-22.

152. Тарасов Е. Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания // Языковое сознание и образ мира М., 2000. - С.24-33.

153. Тарасов Е. Ф., Тарасова M. Е. Исследование ассоциативных полей представителей разных культур // Ментальность россиян. М., 1997. - С.253-277.

154. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокульторологический аспекты. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 288с.

155. Теория и методология тендерных исследований. Курс лекций / Воронина О. А. М.: МЦГИ - МВШСЭН - МФФ, 2001. - 416с.

156. Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово, 2000.-261с.

157. Трофимова У. М. Китайское языковое сознание по материалам направленного ассоциативного эксперимента // Общество, язык и личность: Материалы всероссийской конференции (Пенза, 26-28 октября, 1996). -М., 1996. Вып. 1. -С.28-39.

158. Успенский Б. А. Языковая ситуация и языковое сознание в Московской Руси: восприятие церковно-славянского и русского языка // Византия и Русь. М„ 1989. - С. 117-141.

159. Уфимцева А. А. Лексическое значение: принцип семиологического описания лексики. М.: Наука, 1986. - 239с.

160. Уфимцева Н. В. Этнический характер, образ себя и языковое сознание русских // Языковое сознание: формирование и функционирование. -М., 1998. С.135-170.

161. Уфимцева Н. В. Русские: опыт еще одного самопознания П Этнокультурная специфика языкового сознания, М., РАН, 2000а, -С.139-163.

162. Уфимцева Н. В. Языковое сознание и образ мира славян // Языковое сознание и образ мира. -М., 20006. С.207-220.

163. Ухтомский А. А. Интуиция совести. СПб.: Петербургский писатель, 1996. - 525с.

164. Ушакин С. А. Поле пола // Женщина. Тендер. Культура. М., 1999. - С.35-45.

165. Ушакова М. Н. Языковое сознание и принципы его исследования // Языковое сознание и образ мира. М., 2000. - С. 13-24.

166. Уэст К. и Зиммерманн Д. Создание тендера // Тендерные тетради. -Вып.1. Труды СПб филиала ИС РАН. - СПб., 1997. - С.94-120.

167. Феминизм. Восток-Запад-Россия / Отв. ред. М.Т. Степанянц. М.: Наука, 1993.-240с.

168. Феминизм: перспективы социального знания / Отв. ред. О. А. Воронина М.: ИФ РАН-ИНИОН, 1992. - 242с.

169. Фомин А. Г. Языковое сознание как имманентно присущий признак тендерной языковой личности // Ползуновский вестник. 2003а. -№3^1.-С. 211-214.

170. Фомин А. Г. Психолингвистическая концепция моделирования тендерной языковой личности. М., Кемерово: Кузбассеузиздат, 20036. - 236с.

171. Фрейд 3. «Я» и «Оно». Труды разных лет. Тбилиси: Мерани, 1991. - Кн.1- 396с., Кн.2- 425с.

172. Фридан Б. Загадка женственности. М.: Прогресс. Литера, 1994. -494с.

173. Фромм Э. Характер и социальный прогресс // Психология личности. -М., 1982. С.49-51.

174. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. М.: Магистериум: Изд. Дом «Касталь», 1996. -446с.

175. Халеева И. И. Задачи московского лингвистического университета в междисциплинарном проекте «Феминология и тендерные исследования в России: перспективные стратегии и технологии» // Женщина в российском обществе, 1998. №3. - С. 8-11.

176. Халеева И. И. Тендер как интрига познания // Тендерный фактор в языке и коммуникации. М., 1999. - С.5-9.

177. Харчев А. Г. Исследования семьи: на пороге нового этапа // Социологические исследования. 1986. - № 3. - С.62-69.

178. Харченко Е. В. Языковое сознание профессионала как предмет психолингвистики // Языковое сознание и образ мира. М., 2000. -С.176-191.

179. Ходырева Н. В. Тендер в психологии: история, подходы, проблемы // Вестник Санкт Петербургского университета, 1998. - №13. -С.74-82.

180. Холод A. M. Мужская и женская картина мира в русском языке // Вербальные и невербальные дейксисы маскулинности и фемининности. Кривой рог, 1997а. - С. 101 - 121.

181. Холод А. М. Речевые картины мира мужчин и женщин. -Днепропетровск, 19976. -412с.

182. Хомяков А. С. О старом и новом // А. С. Хомяков Соч. в 2-х т. Т.1. -М„ 1994.-С.456-470.

183. Хрестоматия по курсу «Основы Тендерных исследований» / Отв. ред. О. А. Воронина. М.: МЦГИ - МВШСЭН - МФФ, 2000. - 368с.

184. Черепухин Ю. М. Социальные проблемы мужского одиночества в условиях крупного города. Автореф. дис. . канд. социол. наук. -М., 1995,- 18с.

185. Чернышевский Н. Г. Русский человек на rendez-vous. // Избранные философские сочинения. Т.2. - М., 1950. - 368с.

186. Чистякова Т. Ю. Жизненные ценности и планы незамужних женщин // Становление брачно-семейных отношений. М., 1989. -34-42.

187. Шабурова О. В. Тендер // Современный философский словарь. -Лондон, 1998. С.177-180.

188. Шаховский В. И. Эмотивность как компонент межкультурной коммуникации // Язык, сознание, культура, этнос: теория и прагматика. М., 1994. - С. 55-56.

189. Щаховский В. И. Эмоции в языке и сознании: биологический аспект // Языковое сознание: устоявшееся и спорное: Тез. докл. XIV Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. М., 2003. - С.311-312.

190. Швейцер А. Д. К разработке понятийного аппарата социолингвистики // Социально-лингвистические исследования. -М„ 1976. С.64-70.

191. Шеварев П. А. О роли ассоциации в процессах мышления // Понимание как философская проблема. М., 1956. - С.388-437.

192. Шейман П. А. Парадокс поливалентности идиоэтнического образа (об одной из проблем, выявленных в трудах М.М.Копыленко) // Мир языка: Каз. ГУМО и МЯ, 1999. С.294-299.

193. Шишигина О. Ю. Некоторые особенности концепта «женщина» в английской паремиологии // Mentalitat. Konzept. Gender / Pimenov E.A. Landau, 2000. - C. 241-243.

194. Щур Г. С. О типах лексических ассоциаций в языке // Семантическая структура слова. М., 1971. - С. 140-151.

195. Этнокультурная специфика языкового сознания / Отв. ред. Н. В. Уфимцева. -М.: ИЯ РАН, 1996. -226с.

196. Юнг К. Г. Душа и миф. Шесть архетипов. Киев: Порт-Рояль; М.: Совершенство, 1997. - 382с.

197. Язык и личность. М.: Наука, 1989. - 211с.

198. Aries Е. Verbal and nonverbal behavior in single-sex and mixed-sex groups: Are traditional sex roles changing? // Psychological Reports, 1982.-Vol.51.-P.127-134.

199. Aronoff J., Crano W. D. A re-Examination of the Cross-Cultural Principles of task segregation and Sex Role Differentiation in the Family // American Sociological Review, 1975. Vol.40. №1. - P.12-20.

200. Bandura A. Social learning theory. Englewood Cliffs, NJ, Prentice Hall, 1977.

201. Barry H., Bacon M. K. and Child I. L. Definitions, ratings and bibliographic sources for child training practices of 100 cultures / C.

202. Ford (Ed.) // Cross-cultural approaches. New Haven, CT: Human Relations Areas Filles Press, 1957. P. 293-331.

203. Basow S. A. Sex-Role Stereotypes. Traditions and Alternatives. Wadsworth, Inc., Belmont, California, 1980.

204. Basow S.A. Correlates of sex-typing in Fiji. // Psychology Women Quarterly. 1986. Vol. 2. - P.429^142.

205. Bern S. L. The measurement of psychological androgyny // Journal of Consulting and clinical Psychology, 1974. Vol. 42. - P.155-162.

206. Bern S. L. Gender Schema Theory. A. cognitive account of sex typing // Psychological review, 1981, P.354-364.

207. Bern S. L. The lenses of gender: Transforming the debate on sexual inequality. New Haven, CT, Yale University Press, 1993.

208. Bern S. L., Martyna W., Watson C. Sex typing and androgyny: Further explorations of the expressive domain // Journal of Personality and Social Psychology, 1976. Vol.34. -P.1016-1023.

209. Bernard J. Early gender differences in the functional usage of language // Sex Roles, 1972. Vol. 12. P.909-915.

210. Binion V.J. Psychological androgyny: A black female perspective // Sex Roles, 1990. Vol.22. - P.487-506.

211. Block J. H. Personality development in males and females: The influence of differential socialization. Paper presented as part of the master Lecture Series at the meeting of the American Psychological Association, N.Y., 1979.

212. Bochner S. The social psychology of cross-cultural relations / Bochner (Ed.) // Cultures in contact. New York, 1982. - P.5-44.

213. Borisoff D. and Hahn D. From research to pedagogy: Teaching gender and communication // Communication quarterly, 1995. Vol. 43. P.381-393.

214. Bruess C. J. S. & Pearson J. C. Gendered patterns in family communication / J. Wood (Ed.) // Gendered relationships, Newbury Park, CA: Sage, 1996. P.59-78.

215. Burke K., Burroughs-Denhart N., McClish G. Androgyny and identity in gender communication / B. Warnick (Ed.) // Quarterly Journal of speech, 1994. Vol. 80. - P.482-517.

216. Burleson B. R. A different voice on different cultures: Illusion and reality in the study of sex differences in personal relationships // Personal Relationships, 1997. Vol. 4. - P.229-241.

217. Burleson B. R. & Samter W. Individual differences in the perception of comforting messages // Speech Journal, 1985. Vol. 36. - P.39-50.

218. Cameron D. Feminism and linguistic theory. London, 1985.

219. Carli L. L. Gender, language and influence // Journal of Personality and Social Psychology, 1990. Vol. 59. - P.941-951.

220. Clyne M. Inter-cultural communication at work. Cambridge: Cambridge University Press, 1994.

221. Coats J. Women, man and language. A sociolinguistic account of sex differences in language. New York, 1986.

222. Connor J. M., Schackman M. and Serbin L. A. Sex-related differences in response to practice on a visual-spatial test and generalization to a related test. Child Development, 1978. Vol. 49. - P.24-29.

223. Coulthard M. An introduction to discourse analysis (Rev. ed.). London: Longman, 1985.

224. Craig J. M. and Sherif C. W. The effectiveness of men and women in problem-solving groups as a function of group gender composition // Sex Roles, 1986. Vol. 14. - P.453-^66.

225. Crawford M. Talking difference SAGE Publications. London, Thousand Oars, New Delhi, 1995.

226. De Beauvoir S. The Second Sex. London, 1988.

227. Deese J. The Structure of Associations in Language and Thought. Baltimore, 1965.

228. DeVito J. A. The Interpersonal Communication Survey. Longman, 2001

229. Dovidio J. F., Ellyson S.L., Keating C.F., Heltman K. and Brown C.E. The relationship of social power to visual displays of dominance between men and women // Journal of personality and social psychology, 1988. -Vol. 54. P.233-242.

230. Dugger K. Social Location and gender role attitudes: A comparison of black and white women // Gender and society, 1988. Vol.2. - P.425-448.

231. Eckert P. The whole woman: sex and gender differences in variation. Language Variation and Change, 1989. Vol. 1. - P.245-267.

232. Eisenberg et al. Sympathy and personal distress: Development gender differences, and interrelations of indexes / N. Eisenberg (Ed.) // Empathy and Related Emotional Responses: New Direction for Child Development, 1989. Vol. 44. - P. 107-127.

233. Ferguson K. The man question: Visions of subjectivity in feminist thought. Berkeley: University of California Press, 1993.

234. Fiske S.T. and Taylor S.E. Social Cognition. New York, Random House, 1984.

235. Gay P. (ed.). The Freud Reader. London, 1995.

236. Geis M. Speech Acts and Conversational Interaction. New York-Melbourne: Cambridge University Press, 1995.

237. Giddens A. Sociology. Polity Press, 1994.

238. Goffman E. «Gender Display» // Studies in the Anthropology of Visual Communication, 1976. Vol.3. - P.69-77.

239. Gray J. Men are from Mars, women are from Venus: A practical guide for improving communication and getting what you want in your relationships. New York: HarperCollins, 1993.

240. Helgeson V. S., Shaver P. and Dyer M. Prototypes of intimacy and distance in same-sex and opposite sex relationships // Journal of Social and Personal Relationships, 1987. Vol. 4. - P. 195-233.

241. Hiatt M. The way women write. New York: Teachers College Press, 1997.

242. Hirdmann Y. The Gender System / T. Andreasen, et al. (EDS.) // Moving on. New perspective on the Women's Movement. Aarthus Univ. Press, 1991. P.208-220.

243. Hofstede G.H. Culture's Consequences: International Differences in Work-Related Values. Beverly Hills CA: Sage Publications, 1984.

244. Indvik J. and Fitzpatrick M.A. Sex differences in imagined interactions // Sex Roles, 1982. Vol.21. - P.263-272.

245. Irigaray L. An ettics of sexual difference. New York: Cornell University Press, 1993.

246. Jackson L. Available research methods to study gender role in communication. // Women's studies in Communication, 1984. Vol.7. -P.86-90.

247. Jespersen O. Language: Its Nature, Development and Origin. London, 1922.

248. Johnson F. L. Political and pedagogical implications of attitudes towards women's language // Communication Quarterly, 1983. Vol. 31. - P. 133-138.

249. Kaplan A. and Surrey J.L. The relational self in women: developmental theory and public policy // Women and mental health policy, 1984. -P.79-94.

250. Kasper G. Linguistic Etiquette / Florian Coulmas (Ed.) // The Handbook of Sociolinguistics, 1997. 374-385.

251. Kearny E. The American Way. An Introduction to American culture, 1987.

252. Key M. R. Male / Female Language. New Jersey, 1975.

253. Kingma D. R. The men we never knew. Berkley, CA: Conari Press, 1993.

254. Kohlberg L. A. A cognitive-development analysis of children's sex-role concepts and attitudes / E.E. Maccoby (Ed.) // The development of sex differences, Stanford, CA: Stanford University Press, 1966. P. 82-172.

255. Labov W. Variation in Language / Carrol E. Reed (Ed.) // The Learning of Language. National Council of Teachers of English. New York, 1971. -P. 187-221.

256. Lakoff R. Language and women's Place. // Language in society, 1973. Vol. 2. P.45-79.

257. Lakoff R. Language and woman's place. N. Y., 1975. 280 p.

258. Lott B. and Maluso D. The social learning of gender. / A.fE. Beall & R.J. Sternberg (Eds.) // The psychology of gender. New York: Guilford Press, 1993. P.99-126.

259. Mabry E. The effects of gender composition and task structure on small group interaction // Small group behavior, 1985. Vol. 16. - P.75-96.

260. Maccoby E. E. and Jacklin C. N. The psychology of sex differences. Stanford, 1974.

261. Maitz D. N. & Borker R. A. A cultural approach to male-female miscommunication / J.J. Gumperz (Ed.) // Language and social identity. Cambridge: Cambridge University Press, 1982. P. 196-216.

262. Manheim K. The sociological problem of Generations in: Essays on the Sociology of Knowledge. London, 1952.

263. Markus H. and Zajonc R.B. The cognitive perspective in social psychology / G. Lindzey & E. Aronson (Eds.) // Handbook of social psychology (3rd ed., vol. I). New York: Random House, 1985.

264. Markus H. Self-schemata and processing information about the self. Journal of Personality and Social Psychology, 1977. Vol. 35. - P.63-78.

265. Mauthner F. Beitrage zu einer Kritik der Sprache. Band 1 (Zur Sprache und Psychologie), 3. Aufgabe, Stuttgart und Berlin, 1922.

266. Miller C. and Swift K. Words and Women. Garden City, N. Y.: Anchor Press, 1976.

267. Mischel W. Sex typing and socialization / P.H. Müssen (Ed.) // Carmichael's manual of child psychology (Vol. 2). New York, Wiley, 1970.

268. Monsour M. Meanings of intimacy in cross- and same-sex friendship // Journal of Social and Personal Relationships, 1992. Vol. 9. - P.277-295.

269. Müssen P. H. Early sex-role development / D. A. Goslin (Ed.) // Handbook of socialization theory and research. Chicago: Rand MCNally, 1969.

270. Noller P. Gender and emotional communication in marriage: Different cultures or different social power? // Journal of Language and Social Psychology, 1993.-Vol. 12. P.132-152.

271. Osgood S. L. Associations & world condition // Psychological Review, 1987. -P.339-347.

272. Ounstead C. and Taylor D. C. The Y chromosome message: a point of view // Gender Differences: Their ontogeny and Significance. Edinburgh and London, 1972. P.241-262.

273. Parks M. R. and Floyd K. Meanings for closeness and intimacy in friendship // Journal of Social and Personal Relationships, 1996. Vol. 13. -P.85-107.

274. Parsons T. Social Structure and Personality. London, 1970.

275. Piliavin J. A. and Martin R. R. The effects of the sex composition of groups on style of social interaction // Sex Roles, 1978. Vol. 4. - P. 218-296.

276. Quasthoff U. Soziales Vorurteil und Kommunikation: einer sprachwissenschaftliche Analyse des Stereotyps. Frankfurt am Main, 1973.

277. Renzetti C. and Curran D. Women, Men and Society. Boston, 1992.

278. Rubin G. The Traffic in Women: Notes on the «Political Economy» of Sex // Towards an Anthropology of Women, 1975. P. 169-183.

279. Samel I. Einfuhrung in die feministische Sprachwissenschaft. Berlin, 1995.

280. Saurer M. K. and Eisler R. M. The Role of masculine gender role stress in expressivity and social support network factors // Sex roles, 1990. -Vol. 23.-P.261-271.

281. Schank R. C. Dynamic Memory, a Theory of Reminding and Learning in Computers and People. Cambridge, Cambridge University Press, 1982.

282. Schmid S. Zur Bezeichnung weiblicher Personen im Russichen. Eine Empirische Pilotstudie // Wiener slawistischer Almanach, 1998. 41 .S

283. Sears R. R., Rau L. and Alpert R. Identification and child rearing. Stanford, Calif.: Stanford University Press, 1965.

284. Shelly R. «Feminine speech» in homogeneous groups // Current research in social psychology. Vol. 1, № 6. - 1996. - P.50-59.

285. Spence J. T. & Helmreich R. L. Masculinity & Feminity. Their psychological dimensions correlates and antecedents. Austin University of Texas, Press, 1978.

286. Spence J., Helmreich R. Androgyny vs. gender schema: A comment on Bern's gender schema theory. Psychological review, 1981. Vol. 88. -P.365-368.

287. Spender D. Man made language. Routledge and Kegan Paul, London, 1985.

288. Tafel K. Die Frau im Spiegel der russichen Sprache. Wiesbaden, 1997.

289. Tannen D. That's not what I meant: How conversational style makes or breaks relationships. New Yorkm Ballentine, 1986.

290. Tannen D. You just don't understand. New York: Ballantine, 1990. -176 p.

291. Tannen D. Talking from 9 to 5 Women and men in the workplace: Language, sex and power. New York: Avon Books, 1994.

292. Tromel-Plotz S. Frauensprache: Sprache der Veränderung. Frankfurt am Main, 1982.

293. Troemel-Ploetz S. Review essay: selling the apolitical // Discourse and Society, 1991. Vol. 2. - P.489-502.

294. Tuttle L. Encyclopedia of feminism. Attow Books, 1986.

295. Vangelisti A. L. and Daly J. A. Gender differences in standards for romantic relationships // Personal Relationships, 1997. Vol. 4. - P. 203-219.

296. Weiss D. Sexus Districtions in Polish and Russian / Grochowski M., Weiss D. (Eds.) // Words are physicians for an ailing mind. For Andrzhej Boguslawski on the on the occasion of his 60th birthday.- Mtinchen, 1991.-P. 449^166.

297. West C. Rethinking «sex differences» in conversational topics: it's not what they say but how they say it // The women and language debate: a sourcebook, 1992. P.363-382.

298. West C. and Zimmerman D. H. Gender, language, and discourse / Handbook of discourse analysis, 1985. Vol. 4. - P. 103-124.

299. Wittig M. The straight mind. Boston, 1992.

300. Wood J. T. Engendered relations: Interaction, caring, power, and personality in intimacy / S. Duck (Ed.) // Social context and relationships (pp. 26-54). Newbury Park, CA: Sage, 1993.

301. Wood J. T. Gendered lives: Communication, gender and culture. Belmont, CA: Wadsworth, 1994.

302. Wood J. T. Feminist scholarship and the study of relationships // Journal of Social and Personal Relationships, 1995. Vol. 12. - P.103-120.

303. Wood J. T. A different views on different cultures: Illusion and reality in the study of sex differences in personal relationships // Personal relationships, 1997. Vol. 4. - P.229-241.

304. Wood W. and Karten S.J. Sex differences in interaction style as a product of perceived sex differences in competence // Journal of Social and Personal Relationships, 1986. Vol. 50. - P.341-347.

305. Woodrow E. Getting a grip an emotion // Eurolex, 1992. Proceedings t-2. Studia transtatologika Tampera, 1992. Vol. 2. P.39-49.

306. Woondt J. A. Association as the way of world view. 1991.1. Словари

307. Большой толковый социологический словарь. Collins, M. ФСЕ, 1999, Т1.

308. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1990.

309. КСКТ // Кубрякова Е.с., Демьянков В.В., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий Словарь Когнитивных терминов. М., 1996.

310. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1991.

311. Психологический словарь. М., 1990.

312. РАС // Русский Ассоциативный Словарь (под ред. Караулова Ю.Н. и др.). -М., 2002.

313. Словарь ассоциативных норм русского языка (под ред. Леонтьева А.А.), М.: Изд-во Московского университета, 1977.

314. Современный философский словарь / Под ред. В. Е. Кемерова. -Лондон, 1998.

315. Философский энциклопедический словарь. М., 1998.

316. Kiss G, Armstrong С., Milroy К & Piper J. The Associative Thesaurus of English. Edinburgh: University of Edinburgh, MRC Speech & Communication Unit, 1972.

317. Longman Dictionary of Contemporary English, 2000.

318. Merriam Webster's Collegiate Dictionary, 1997.

319. Microsoft Encarta Encyclopedia, 2002.