автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Пустота как онтологическая и гносеологическая категория: способы говорить об отсутствии в западноевропейской философии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Пустота как онтологическая и гносеологическая категория: способы говорить об отсутствии в западноевропейской философии"

ГОУ ВПО «Поморский государственный университет» имени М.В. Ломоносова

На правах рукописи

Шубина Полина Владимировна

ПУСТОТА КАК ОНТОЛОГИЧЕСКАЯ И ГНОСЕОЛОГИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ: СПОСОБЫ ГОВОРИТЬ ОБ ОТСУТСТВИИ В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ

ФИЛОСОФИИ

Специальность 09.00.01 - онтология и теория познания

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских паук

Архангельск - 2005

Работа выполнена на кафедре философии Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова

Научный руководитель:

- доктор философских наук, профессор Опевков Михаил Юрьевич.

Официальные оппоненты:

- доктор философских наук, профессор Колосов Владимир Александрович

- кандидат философских наук, доцент

Орлова Елена Викторовна

Ведущая организация:

- Череповецкий Государственный университет

Защита состоится «<

<А% Нъйб^ 2005 г. в часов

минут на заседании

диссертационного Совета К 212.191 02 по присуждению ученой степени кандидата философских наук по специальности 09.00.01 - онтология и теория познания в Поморском государственном университете имени М.ВЛомоносова по адресу: 163060, Архангельск, ул. Урицкого, д. 56, актовый зал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Поморского государственного университета имени М.В.Ломоносова по адресу: 163006, Архангельск, пр. Ломоносова, Д.4.

Автореферат разослан €КТ ^ 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного Совета кандидат философских наук, доцент

¿ÚOG-Y

¡L\ 93556

1. Общая характеристика работы.

Актуальность исследования.

Категориальный аппарат философии в последние несколько десятилетий претерпел значительные изменения. При знакомстве с философским категориальным аппаратом любой эпохи мы обязательно сталкиваемся с переосмыслением Как отдельных понятий, так и целых понятийных блоков и, вследствие этого, с йереосмййленаем корпуса 'текстов предшествующих эпох. Понимание характерного для эпохи акцента на один из основных смыслов понятия, или - Напротив - смещения этого акцента, - служит часто ключом изучению основных онтологических и гносеологических проблем эпохи.

Первый аспект актуальности нашего исследования состоит в проблематичности понятия пустоты в историко-философском дискурсе. Понятие пустоты формировалось под воздействием различных исторических периодов, каждый из которых привносил в соответствии со своей собственной направленностью новые смыслы в эту категорию, изменяя уже имеющиеся. С этой точки зрения нам кажется обоснованным обращение к истории философии в целях анализа исторического развития понятия. Но кроме собственно исторического подхода к изучению понятия пустоты в нашем исследовании сделана попытка применения феноменологического подхода к понятийному аппарату современной науки. В том числе, попытка определения горизонта одного из основополагающих понятий. Это представляется чрезвычайно актуальным в свете поиска точек соприкосновения между такими, различными на первый взгляд, сферами применения категориального аппарата философии как естествознание и литература.

В рамках различных дискурсов философская категория пустоты имеет двойную смысловую активность, которая может восприниматься как парадоксальная (мы имеем в виду ту парадоксальность этого понятая, которая проявляется в приписывании пустоте свойств отсутствующего первоначала, основы). Понятие пустоты - это философский концепт, который, как и любой другой, является множественностью смыслов, фрагментарным единством. Как каждый концепт, оно обладает историей, пересекается с другими концептами, сосуществует с ними, порождая многочисленные вариации самого себя.

Стремясь обнаружить источник многообразия толкований понятий современной философии мы с неизбежностью обращаемся к философии античной, затем к средневековой, к философии Нового времени. Особое внимание следует уделять первоначальным смыслам понятий, обращаясь К античности. Основные понятия философии первоначально являются греческими, и не представляется возможным философствовать или говорить о философии вне их стихии.

Второй аспект актуальности нашего исследования - это попытка обнаружения принципов новой онтологии субъективности и того гносеологического аппарата, который формируется в этой проблемной сфере философии в данный момент, с помощью обращения к историко-философской традиции. Современная философия нуждается п новых способах работы с языком, поскольку именно язык определяет метод познания В настоящее время философия обращается в поиске этих способов не только к своим истокам, заново анализируя тексты античных авторов, но и к литературе последних десятилетий. Философия ставит перед собой вопрос о соотнесенности языкового описания с онтологической структурой описываемого мира. Нами сделана попытка определить место понятия пустоты в языковой игре различных эпох и выявить некоторые узловые метафоры, позволяющие понять, какими принципами руководствуется язык в схватывании с помощью понятия пустоты отсутствующего и непроявленного: не только в сфере классической онтологии, но и в сфере онтологии I

БИБЛИОТЕКА |

■ Г-Г I*

Степень разработанности проблемы.

Данная проблема не является малоизученной, хотя в зарубежной и отечественной литературе существует достаточно мало исследований, посвященных именно формированию понятия пустоты. Хочется отметить несколько основных аспектов.

Самым разработанным аспектом является античный период, как период зарождения категориального аппарата философии вообще и как период наиболее важный в истории развития данного понятия. Значимыми здесь нам представляются работы В.П.Визгина, С.Я.Лурье, А.О.Маковельского, посвященные разработке онтологической проблематики атомистических учений античности и их влиянию на позднейшие научные концепции, Л.Я.Жмудь, посвященные анализу философии пифагореизма и разработке зарождения проблемы бесконечного, В.Я Комаровой, посвященные рассмотрению античной онтологии в свете проблемы, поднятой элеатами (к вопросу о логической невозможности существования пустоты и вытекающей отсюда онтологической ее невозможности).

Также достаточно разработанной стороной проблемы является анализ понятия платоновской хоры. Здесь мы естественно должны отметить исследования Ю.Кристевой и Ж.Деррида, а также, А.Ф.Лосева.

В связи с тем, что в советский период философии естествознания Средневековья не уделялось должное внимание, практически недоступными оказываются источники, касающиеся философских оснований физики этого периода. Тем не менее, следует отметить исследования В П.Зубова, А.В.Койре, Д.В Никулина, предоставляющие возможность ознакомиться с неизданными у нас источниками

Также широко разработанной является область современных философских исследований в физике Современные представления о возникновении Вселенной связаны с идеей спонтанного квантового рождения ее из «ничего». Физический вакуум стал предметом изучения физики благодаря усилиям известных ученых: П.Дирака, Р.Фейнмана, Дж.Уилера, У.Лэмба, де Ситтера, Г.Казимира, Г.И.Наана, Я.Б.Зельдови"? А М.Мостепаненко, В.М.Мостепаненко и других. Понимание физического вакуума как непустого пространства сформировалось в квантовой теории поля Теоретические исследования указывают на реальность существования в физическом вакууме энергии нулевых колебаний. В настоящее время в физике формируется принципиально новое направление научных исследований, связанное с изучением свойств и возможностей физического вакуума. Это научное направление становится доминирующим.

В рассмотрении этой части проблемы мы опирались на исследования М.Д.Ахундова и Л.Б.Баженова, В.К.Потемкина и А.Л.Симанова, посвященные вопросам философского осмысления пространства, В Гейзенберга, В.С.Готт, посвященные философии физики в целом, В.А.Ацюковского., ИЛГерловина, Я.Б.Зельдовича, А М.Мостепаненко, В.М.Мостепаненко, Г.И.Шипова, посвященные разработке теорий вакуумного состояния вещества.

При работе над текстом второй главы диссертационного исследования, посвященной параллелям в современной философии и литературе, мы обращались к работам Р.Барта, М.Бланшо, Ж.Бодрийяра, Ж.Делеза, Ж.Деррида, Э.Левинаса, Ж,-Л Нанси, Ж.-П.Саргра, М.Фуко. Нужно также упомянуть, что при анализе тексте ! ФПонжа использовались работы Э.Гуссерля, а при рассмотрении текстов НСаррот и М.Бланшо - работы М.Хайдегтера.

Объектом исследования являются специфические особенности формирования категориального аппарата современной философии.

Предметом настоящего исследования является процесс формирования понятия пустоты во всех возможных аспектах.

Цель диссертации - анализ механизмов продуцирования и функционирования категории пустоты в рамках различных историко-философских периодов и различных дискурсов (философия естествознания, литература, гуманитаристака).

Она предполагает решение следующих задач:

- анализ понятия пустоты в онтологическом и гносеологическом плане, в процессе его формирования;

- рассмотрение возможных синонимов понятия пустоты, как в онтологическом, так и в гносеологическом планах (кенон, хора, пневма, эфир, вакуум);

- выявление смысловых и функциональных особенностей каждого из понятий, коррелирующих с категорией пустоты, обозначение точек их соприкосновения и расхождения;

- рассмотрение основных сфер применения понятия пустоты как различных способов науки и культуры говорил, о значимом отсутствующем (естествознание, апофатическая теология, семиотика, онтология субъективности);

- анализ возможностей применения понятия пустоты' в сфере построения новой онтологии субъективное™.

Методологическая база исследования.

В рамках диссертационного исследования мы пользовались следующими методами:

- анализ языкового употребления термина «пустота» в историко-философской традиции;

- компаративный метод;

- техники феноменологического метода (в интересах выявления универсальных смысловых структур, связанных с феноменом пустоты).

Научные методы, применяемые в диссертации, обусловлены сложнейшим предметом исследования, структурой и логикой развития понятийного аппарата науки в современном общефилософском контексте При интерпретации диссертационных проблем автор использовал общие принципы научного исследования: требование всестороннего подхода, сочетание анализа и синтеза, единства логического и исторического. Так же мы придерживаемся междйСпиплийарного подхода в изучении многоаспектной проблемы формирования и развития понятийного аппарата философии В выводах и обобщениях автор опирался на результаты философских и конкретно-научных исследований в истории философии, философии и методологии науки, физики.

Научная новизна диссертации заключается, прежде всего, в стремлении показачь многоплановость развития одного понятия в рамках различных подходов, проследить его влияние на формирование не только представлений человека об окружающем мире, но и на становление языка науки, а также, обобщить естественнонаучные и гуманитарные концепции, в рамках которых употребляется понятие пустоты, сопоставляя два языка

описания феномена. В процессе исследования диссертантом была сделана попытка применения некоторых техник феноменологического метода в анализе философского понятия.

Полученные нами результаты можно сформулировать следующим образом:

- показана трансформация понятия пустоты от космологических концепций античности к пустоте в контексте современного философского дискурса;

- исследована эволюция понятия пустоты в его сопряженности с другими категориями философии и науки (хаос, кенон, хора, эфир, вакуум);

- показана значимость понятия пустоты в контексте разработки новой концепции субъективности;

- выявлены новые смыслы, связанные с понятием пустоты в современной культуре и онтологии.

Теоретическая значимость работы обусловлена, прежде всего, ее обращенность-; к актуальным проблемам философии науки и методологии научного познания - поискам путей построения новой онтологии. В исследовании разработаны и обоснованы теоретические положения, которые в своей совокупности позволяют во многом по-новому оценить роль и место философской категории в онтологии и гносеологии, переосмыслить основные понятия и применяемые историей философии и философией науки методы.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования его выводов в анализе философских и литературных текстов с опорой на феноменологический подход. Развиваемая в диссертации концепция, будучи реализованной в преподавании, может способствовать выработке навыков работы с понятийным аппаратом науки в период его переосмысления.

Теоретические выводы и материал, содержащиеся в данном диссертационном исследовании могут быть использованы при подготовке и преподавании вузовских курсов античной философии, истории философии естествознания, курса философии XX века, а так же при разработке спецкурсов по тематике диссертации.

Апробация результатов исследования.

По материалам диссертации были сделаны доклады на XI международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» (Москва, 2004), на XIV международной научной конференции (Санкт-Петербург, 2003) и на V международных педагогических чтениях (Архангельск, 2003). Всего по теме исследования опубликовано 4 работы.

Структура работы.

Диссертация состоит из введения, двух глав, каждая из которых содержит шесть параграфов, заключения и списка использованной литературы, включающего 201 наименование.

2. Основное содержание работы.

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы исследования, определяются предмет, цель и задачи исследования, излагаются его методологические основания, раскрывается новизна, а так же научно-практическая значимость работы.

В первой главе «Понятие пустоты в естествознании: от античной философии естествознания к современности» рассматривается история развития понятия «пустота» в философии естествознания от античности до современности, основные этапы формирования всего множества смыслов, входящих в горизонт понятия пустоты. При этом, основной акцент делается на смешении в западноевропейской науке онтологической и гносеологической проблематики с проблематикой математических и физических философских дискурсов Анализируется путь, пройденный понятием пустоты от восприятия его как одного из аспектов первоосновы мира к отрицанию какой бы то ни было его онтологической значимости и зарождения полемики о существовании пустоты в античной философии. Параллельно изучается формирование отношения к пустоте как к одному из имен неназываемой первоосновы (у Платона и неоплатоников). Затрагиваются проблемы средневековой европейской теологии с точки зрения критики перипатетической философии и возвращения к платонической традиции геометризации пространства, которое разворачивается в новоевропейской философии как абсолютизация геометрического пространства, не имеющего физического наполнения. Затс . раскрывается новое возвращение от восприятия пустоты как чистой протяженности к восприятию ее через термины возможности и потенции, непроявленности и отсутствия, являющегося условием всякого присутствия.

Рассматривается языковое употребление понятия, анализируется его зависимость от способа восприятия мира и во взаимодействии с картиной мира. Автор указывает, что поскольку наша картина мира - преимущественно визуальная, в языке наибольшее количество понятий отражают именно пространственные отношения. Это означает, что язык описывает любую из возможных реальностей, проецируя на нее в первую очередь наши представления о пространстве. Уже на уровне мифосознания мы видим расхождение между двумя концепциями пространства: основанной на кинетической и зрительной модели мира (признающей наличие пустот) и основанной на ощущении непрерывности, континуальности мира, населенного повсеместно божествами Пространство, во-первых, дано нам как противопоставление пустого и наполненного, где под пустым подразумевается область относительной снободы движения и взгляда, на самом деле не являющаяся пустой. Во-вторых, в нашем мышлении взаимодействуют два способа описания пространственных отношений: геометрический, когда пространство служит пустым местом для помещения в него тел, и динамический, когда пространство выступает как система связей и отношений между телами. Преобладание первого способа, основанного на уже указанной выше особенности данности нам пространства как пустого и наполненного, естественным образом приводит философию к полемике относительно необходимости существования пустоты. Пустота как бездна, хаос, абсолют, прежде всего рассматривается как закрепленное в языке, в текстах эмоциональное отношение: ужас, одиночество, потерянность. Отсюда - негативный смысл, вкладываемый в понятие, и попытка рационализации, ограничения, попытка найти основание, первооснову, архэ, которое все время несет в себе пустотносгь.

В первом параграфе «Хаос и развитие понятия первоначального единства: пустота (кенон), пиевма, эфир» анализируется возникновение сначала мифологической, а затем, натурфилософской трактовки понятия «пустота» Автор указывает, что

изначально это понятие весьма неоднозначно, поскольку в рамках натурфилософии оно являлось описанием одного из аспектов Хаоса, то есть, негативной стороны картины мира

Анализируя возможные определения Хаоса, автор приходит к выводу, что античный хаос - вовсе не отсутствие вещей, а такое состояние бытия, в котором отдельное перестает заявлять о себе, растворяясь во всем. Первоначальная его пустота связана с бескачественностью, а точнее, с невозможностью отличить его компоненты друг от друга, гомогенностью, но затем ему приписываются другие качества, полностью вытекающие из этого первого определения. Так, например, он становится бескрайним, ибо форма и границы присущи только бытию, плотному. Эта бесконечность, разомкнутость можс также трактоваться как потенциальная возможность включить все в себя, то есть бесконечное количество вариантов развития и безразличие ко всем им равно.

Рассматривая затем концепции первоначала, данные натурфилософами, основное внимание автор уделяет тем их аспектам, которые позволяют говорить о сходстве их с Хаосом и наличии в них пустотности Анализируются космогонии Гомера и Гесиода, представителей милетской школы. Здесь указывается на одну т характерных черт античного восприятия пространства. Одной из неотъемлемых характеристик существования, бытия вещи является ее место, и в этом античное мышление повторяет ход развития пространственного мышления а онтогенезе. Именно в этом заключается причина упорного нежелания греков признать бесконечность бесспорно существующей Бесконечность исключается из замкнутого космоса античного человека. Таким образом, подчеркивается особая форма существования и особый статус первоначала в натурфилософии - как непроявленного, потенциально существующего всего, то есть бесконечного в своей неисчерпаемости. Неявленностъ первоначала, его несхватываемость с помощью чувств - положение очень важное для всей последующей философии. Подобные взгляды разделяются в настоящее время специалистами в области физики элементарных частиц.

Итак, понятие пустоты появляется в философии на первом этапе ее развития в качестве одной из характеристик Хаоса. В связи с тем, что бинарная оппозиция Хаоса и Космоса в греческой традиции во многом является одновременно и оппозицией бытия -небытия, понятие пустоты принимает негативный оттенок как неполнота, несовершенство, незавершенность, и, следовательно, непознаваемость. Космос, в отличие от'ХаоСа, такой характеристики, как пустотность, не имеет, являясь наполненностью и зййершенностью.

■' Автор пытается проследить логику развития философской категории «пустота» в общёк^''плане'; в контексте наиболее важных связей и отношений. Философская мысль античнЬсти вращаетсй вокруг проблемы несомненной необходимости существования небытия, как Другого по отношению к бьггию в целом, определяющего его собственное существование, и невозможности принять факт его наличия.

Поскольку первоначально бытие рассматривается как «полное», плотное, непроницаемое и ограниченное тело, о котором можно с уверенностью сказать, что он" есть, то небьггие будет пустым. Пустота выступает и как один из важнейших компонентов Космоса (например, у пифагорейцев), поскольку именно благодаря ей внутри границы все компоненты мира располагаются отдельно друг от друга, она структурирует Космос, дает возможность вещам сохранять устойчивую форму. Такое понимание пустоты как вместилища всех вещей является наиболее древним и отождествляется на данном этапе развития человеческого знания об окружающем мире с пространством вообще.

После постановки элеатами проблемы логической невозможности существования небытия возникает целый ряд новых вопросов. Если признать несуществование пустоты, бытие становится единым и неделимым - поскольку нечему разделять его, а также неподвижным - поскольку ему некуда двигаться. Тогда приходится признать, что человек живет в мире мнимом, кажущемся, а реальное бытие познаваемо только для разума, логики. Если же признать пустоту существующей (как это сделал Демокрит, вводя наряду

с атомами то кбуоу, пустоту), то придется взамен разрешенной проблемы движения и существования многого решать проблему существования несуществующего. Аристотель пытается примирить обе стороны, вводя понятие места. Его о толо<; (топос, место) становится «заполненной пустотой», основной характеристикой которой остается протяженность, обладающая при этом некоторыми свойствами (например, место обладает силой притяжения для тела, которому оно предназначено). Стоическая космология также не отрицает существования пустоты. Более того, стоики вносят в космологию античности новое толкование непроявленной основы всего - пневмы (само это понятие заимствовано ими у пифагорейцев).

Онтологическая функция пустоты и для атомистов, и для пифагорейцев, и !дщ стоиков - служить универсальным средством разделения и, одновременно, объединения сущего. То есть, пустоте здесь присваивается функция показывать,' делать доступный познанию то, что окружае'г человека, составляя его мир. Пустота - это, некоторым образом, возможность оглядеться, возможность видеть. Ещё раз заметам, что пустота как отсутствие есть возможность. Можно утверждать, таким образом, что в рамках античной философии понятие пустоты получает все возможные' интерпретации, которые впоследствии были развиты в стройные научные концепции философами и физиками Нового времени, и споры вокруг которых не прекращаются до сих пор.

По мнению автора! рассматриваемые во' втором параграфе понятия (кенон или пустота, пневма, эфир) каждое по-своему являютЫ конкретизацией понятия «хаос». Если пневма и эфир сохраняют в рамках античной традиция лишь некоторые черты первичного состояния мира, такие, как способность быть границей, находиться на границе между существованием и несуществованием (это касается эфира) или быть одушевленным и телесным в одно и то же время (пневма), то кенон принимает на себя все негативные определения, такие, как лишенность (неполнота существования - бестелесность); беспредельность (как неупорядоченность и незавершенность). Под "пустотой" все же понимали некоторую субстанцию, которую разве что только резко отграничивали от субстанции материальных тел. И если субстанция тел обладала различными свойствами и движением, что обеспечивало различные физические свойства тел, то субстанция "пустоты" не обладала никакими свойствами, кроме трехмерной протяженности Единственным позитивным ее определением является «вместилище», но и оно несет на себе отпечаток негативности: чтобы вмещать, необходимо быть лишенным наполнения, то есть, как бы отсутствовать.

Рассматриваемая здесь проблема, - необходимость непротиворечивого бтделения вместилища и вмещаемого, диалектика места и вещи, пространства и материи, - решается античными философами различных школ и направлений именно В контексте дискуссии о возможности онтологического статуса для пустоты. Конечно, она не была разрешена в рамках античной философии естествознания и по сей день остается актуальной. Для нас важен тот факт, что в силу многих причин, из всех рассмотренных нами теорий античной науки в средневековой науке возобладала точка зрения перипатетиков. К атомистической и стоической концепциям наука возвращается уже только в новое время

Во втором параграфе «Пустота и небытие в философии неоплатонизма: :: непознаваемости первого начала в средневековой мистике» анализируется другая сторона античной трактовки пустоты, поскольку было бы неправильно считать ее только естественнонаучной В рамках платонизма и неоплатонической традиции «пустота» или «ничто» рассматриваются как предшествующее творению состояние мира Признание Платоном некоторой возможности существования небытия как иного (в диалоге «Парменид») приводит к длительным дискуссиям вокруг этой проблемы Взаимосвязанность существования одного и иного, и невозможность существования ничего при абсолютном отрицании того или другого - вот тот тезис, который защищают платоники. Однако, переходя с уровня онтологического и логического на более низкие,

этот тезис становится более проблематизированным: ведь сведения к нему требуют и физические законы, и этические.

У Платона под те оп разумеется бескачественная и безвидная материя (Ьу1е), еще не получившая определенного бытия. Она не сотворена и существует вечно. «Меон» - это то, что еще не имеет бьггия, но может стать им при соединении с идеей.

Принцип оппозиции предела и беспредельного, почерпнутый из пифагорейской философии, в платонизме и неоплатонизме принимает вид противостояния и взаимодействия бытия и небытия. Платоники называли их также Единицей и Двоицей, из которых первое начало - совершенное и неподверйсенное никаким изменениям, принцип завершенности, а второе представляет собой воспринимающее, управляемое. Часто понятие Двоицы сближается с материей, хорой или пустотой.

Плутарх, развивая эти взгляды, ассоциирует Двоицу не только с пассивностью материи, но называет ее пустой и неразумной, неупорядоченной, а, следовательно, злой. Это пока еще не активное зло, но отсутствие порядка и разумности автоматически означает и отсутствие Блага, ибо порядок и разумное устроение есть Благо.

Но наряду с указанием на пустоту материи, как ничто, неоплатоники и Единое называют пустым. Единое уже у Платона - в «Пармениде» - трактуется и как пустая форма, под которую может быть подставлено любое понятие, и как нередуцируемое основание для любого рода предикаций, и как онтологическая реальность, превосходящая любую идею (понятие) о ней. Оно рождает из себя множество без смысла (логоса), но способное принимать любую форму. Мы видим здесь две трактовки понятия «ничто»: во-первых, это свернутое и актуально отсутствующее все, а во-вторых, это лишенность формы или упорядоченности (причем, нужно обратить внимание на то, что в понятии хоры Платон так или иначе отражает обе эти трактовки) И снова материя предстает перед нами пустотой и небытием, схватывается разумом, как относительное небытие. Что'же касается свернутого бытия всего, которое так же есть небытие, то оно «чревато всем» (Климент Александрийский говорит так о вбЗможностях человеческого разума: как образ Бога, он есть множество непроявленных еще возможностей)

У Плотина анализ платоновского Бытий как отсутствующего достигает своего предела. Его Единый абсолют не только устраняется от взаимодействия с материей, но г не знает себя, так как самопостижение - это разрушение ¿го совершенной простоты. О нем невозможно никакое высказывание (а, в понимании античного философа, что не выразимо в слове и мысли, то не существует). Итак, если Единое не есть бытие в смысле наличия, присутствия, значит, оно есть бытие в смысле своего отсутствия в том, что есть след, память, первое отражение сверхъединства. Такие взгляды послужили началом апофатической (негативной) теологии, в которой ничто является максимально наполненным смыслами, пределом мышления и бытия.

Автор делает вывод, что неоплатоническая мистическая традиция и ее терминология (это касается и категории пустоты), что важно для данного исследования, была затем воспринята средневековыми мистиками и использовалась не только в чисто теологических дискуссиях, но и в логических исследованиях. Таким образом, она сыграла большую роль в становлении особого типа мышления средневекового ученого

В третьем параграфе «Средневековая философия и Ренессанс: полемика о пустоте в контексте критики аристотелевского учения» основное внимание уделяется дискуссии между средневековыми перипатетиками и платониками относительно возможности существования пустоты. В средневековой патристике понятие материй, не отождествляется только с пространственностью и протяженностью - материя есть некоторая непроявленная полнота: скорее, платоновская хора или стоическая первоматерия, чем пустая арена дня проявления божественной силы. Понятие пустоты в связи с этим плохо укладывалось в картину мира. Сама мысль о том, что может

существовать пространство, которое не есть ни бог ни творение, ни тело ни дух, ни субстанция ни акциденция, уже казалась еретической.

К дискуссии по поводу возможности существования пустоты философия возвращается позже, когда в соединении философии Аристотеля, которого в средневековых университетах называли просто Философом, и христианской догматики в XII в. рождается схоластическая наука и философия, достигающая расцвета в ХП1 - XIV вв. Схоластика определяется ныне как тип религиозной философии, характеризующийся принципиальной подчиненностью примату теологии, соединением догматических предпосылок с рационалистической методикой и особым интересом к формальнологической проблематике. При разработке этой "формально-логической проблематики" рождается ряд интересных для естествознания положений и нововведений.

Парижский университет, являвшийся в ХП-ХПТ веках центром схоластики, подошел к христианизации аристотелевского положения "Природа не терпит пустоты" В 1277г. богословы Сорбонны, возглавляемые епископом Парижа Э.Тампье, пришли к заключению, что отрицание всякой возможности существования вакуума "ограничило бы всемогущество божие". Специальным постановлением пустота была отнесена к категории саизго с!Ыш, то есть, явлений, не существующих в природе, но возможных для Бога.

Для античности характерно уважение к природному закону. Но поскольку бог выше природных законов, то он может вносить в них изменения, например, создавать пустоту или заставлять мир в целом двигаться прямолинейно. Эти допустимые возможности создают глубокие противоречия в аристотелевой физике и даже логике. Как совместить идею конечного замкнутого космоса Аристотеля с бесконечностью божественного всемогущества? Вводятся логические допущения: если бог вездесущ, то ничто, пустоты как такового нет, но поскольку он всемогущ, она становится возможной для существования, а значит, может существовать место, в которое космос может перемещаться. Отсюда возникают (или возрождаются) идеи о множественности миров, о существовании пустоты и т.п. Всемогущество бога служит, таким образом, средством отмены тех запретов, которые составляют сущность аристотелевской научной программы Более того, поскольку абсолютное всемогущество бога абсолютно же актуально, то он вполне может воплотить актуальную бесконечность При этом меняется отношение к бесконечному. Если для греков бесконечное - это буквально дурное бесконечное, то для христианских теологов бесконечное лишается такого морального осуждения. Наоборот, трансцендентный бог, находящийся за пределами космоса, во всех отношениг". бесконечен Дело в том, что еще Филопоном было произведено преобразование понятия бесконечного: от того, вне чего всегда что-то есть, к тому, вне чего нет ничего

В связи с этой же полемикой о пустоте закрепляется и новый взгляд на пространство - как пространство геометрическое, поскольку от качественного естествознания, берущего начало от Аристотеля, наука переходит к математизации природы.

Поэтому и в эпоху Ренессанса господствующим становится представление о пространстве как пустом вместилище тел, что оказывает огромное влияние на искусство этого периода Ренессансная модель ненаселенного пространства - это способ объединить объекты, упорядочить их. Представление о пустом пространстве как о первичном условии существования всего телесного закрепляется в самих основах искусства.

Еще одним истоком нового понимания пространства является прием, примененный Николаем Кузанским для разъяснения, в общем-то, теологических вопросов, а вовсе не вопросов естествознания Это применение геометрических доказательств и наглядности в трактовке бесконечности, которое привело к полному уничтожению аристотелевской вселенной Оно послужило и рождению новой космологии в трудах Джордано Бруно. Пустота уже не угрожает целостности мира, поскольку Бруно единство и целостность своей вселенной трактует иначе, чем перипатетики. Природа, которая является нам, есть

тень первой действительности и первой возможности, которая, в свою очередь, является всем, что может быть, и в своем бытии заключает всяческое бытие.

Бруно придерживается того мнения, что эта абсолютная действительность тождественная с абсолютнейшей возможностью, может быть охвачена интеллектом лишь путем отрицания. Интересно, что и Кузанец говорил о первопричине всего в подобны"-выражениях: его бог несказанен и таков потому, что бесконечно выше всего именуемого. Мы ближе к истине, когда высказываемся о боге через отстранение и отрицание. Можно сказать, что бесконечная вселенная Бруно - его способ вообразить невообразимое, постичь и удержать в душе бесконечную божественную реальность.

Именно в рассматриваемый в данном параграфе период развития философии естествознания совмещается в единую концепцию умозрительное геометрическое пространство, которому был придан статус физического, и понятие актуальной бесконечности, тоже впервые введенное в физику из теологии. Обычно физикализацию геометрического пространства приписывают Галилею, но вот перед нами тот источник, к которому он мог обратиться, чтобы развивать собственную теорию. Первоначальная пустота пространства-вместилища, каким оно предстает у атомистов (а еще раньше у пифагорейцев), здесь превращается в математическую схему

В четвертом параграфе «Галилей, Декарт, Лейбниц: математизация физического пространства» анализируется развитие идеи геометрического пространства как пустоты в русле всеобщей рационализации новоевропейской философии. Здесь важен вклад Галилея, который в геометризации и математизации видел способ уйти от субъективности и неточности, открыть тождественную и безотносительную истину. Настаивая на необходимости иметь дело с идеальными объектами, а не явлениями эмпирического мира, Галилей создает проект нового типа рациональности, отменяя старое представление о том, что математика - это наука о неизменных сущностях. На основе разработки математической концепции неделимого и переноса ее в физику Галилей делает вывод о существовании пустого пространства, которое у него получает эфироподобные черты. Тем не менее, к идее о том, что пространство между телами непусто приходит только ученик Галилея Торричелли. Его опыты и открытие атмосферного давления нанесли смертельный удар догме "боязни пустоты", но одновременно поставили вопрос- что же такое вакуум, образующийся над столбиком ртути в барометрической трубке. Таким образом, понятие стоического эфира возрождается в новоевропейской науке, но видоизмененным Стоики считали все же космос ограниченным, и эфир существовал у них внутри телесного космоса, ни в коем случае не заполняя собой все пространство (пустое пространство за границей мир?4 ' тейерь же он вынолняет роль физикализированного геометрического пространства. Еще Нагляднее подобные представления об эфире появляются у Декарта и затем у Ньютона. В физике Декарта пространство отожествлялось с материей; оно было заполненным; точнее говоря, пространство без материи, геометрический вакуум, полагалось абстракцией. Он абсолютно отрицает возможность существования пустоты, где бы то ни было. Пространство Декарта было синонимом эфира и первой, довольно детально разработанной гипотезой эфира. Теория эфира Декарта носила в большей степени философский, нежели физический, характер Многие её положения уже в скором времени были опровергнуты другими учёными.

Лейбниц четко осознает, что мы не совсем вправе связывать с понятием пространства пустоту, так как она есть ничто. И он приходит к идее, что самое лучшее сказать, что пространство есть порядок, отношение не только между существующими, но и между возможными вещами, как они существовали бы Вещи существуют ни в чем, существуют сами по себе, а идея пространства связана у нас с тем, что они при этом как-то расположены по отношению друг к другу.

Позднее Кант развил это положение концепции Лейбница, придя к выводу о том, что пространство есть лишь наш способ восприятия окружающего нас материального мира. Он указывает на то, что пустого пространства как такового не может быть в нашем опыте, потому что абсолютно пустое - это небытие объекта восприятия, а, следовательно, небытие и самого восприятия. Пустое может только мыслиться, а физически пространство не пусто. Следовательно, основанием единства нашего опыта является наличие в пространстве теплорода (или эфира), так как понятие о нем (вместе с атрибутами, которые мы ему приписываем) делает возможным совокупность опыта и дано разумом не как гипотеза для объяснения воспринятых объектов, а для непосредственного обоснования возможности самого опыта.

Здесь мы как будто вновь встречаемся с «пустой материей», вместилищем всего, какой она предстает у Платона и неоплатоников, но новоевропейская наука вкладывает в понятие пустотности пространства новый смысл. Пустота, отсутствие здесь - это возможность вмещения любого геометрического тела буквально. Пространство становится системой математических координат.

В пятом параграфе «Абсолютное пространство и эфир: Ньютон, Эйнштейн, Лоренц» рассматривается противостояние двух точек зрения на вопрос о пространстве как пустом вместилище или среде, обладающей физическими свойствами.

Так, Ньютон, увлеченный в связи с оптическими экспериментами, теорией эфира, затем вынужден был от нее отказаться, поскольку его волновая теория не могла бы совместиться с прямолинейностью световых лучей. Ньютон высказывается об эфире очень осторожно, делая упор на то, что для построения удовлетворительной теории эфира еще недостаточно опытных данных. Также и в «Оптике» наличие эфира и его свойства, ранее принимавшиеся Ньютоном, теперь ставятся под сомнение. Он склонен считать пространство между телами вакуумом, ссылаясь на авторитет античных атомистов. Более того, пространство вселенной принимает у него вид, весьма сближающийся с платоновской хорой. Пространство - это некая полнота и преизбыточность, в которой всегда и везде целиком находится то, что потом в ней можно будет различить. Оно вечно, несотворено, и является условием возможности акта творения Абсолютное пространство - это необходимое нетварное следствие божественного бытия, однако и сам Бог некоторым образом зависит от пространства, ибо, считает Ньютон, он должен где-то пребывать. В таком случае, пространство оказывается вечным божественным явлением, теофанией как возможностью возникновения и существования' мира. Однако и отказаться от эфира полностью Ньютон не спешил.

В XIX веке Т. Юнг и О. Френель возвращаются к концепции эфира, а затем Д Максвелл вводит вновь волновую модель физических явлений природы, что привело в дальнейшем к существенному изменению представлений о вакууме и эфире и о структуре пространства вообще. Во второй половине XIX века эфир стал для физика такой же достоверностью, как атом для нашего времени, с отличием, правда, что у атома хорошо известны его свойства, а относительно эфира несомненным было только его назначение эфир должен быть ареной гравитационных, электромагнитных и оптических явлений. Но построить модель эфира, отвечающую всем этим требованиям, не удалось, поскольку не было доказано, что среда, в которой распространяются электромагнитные волны, существует. Морли и Майкельсон, пытаясь установить наличие эфирного ветра, доказали, что его нет.

Казалось, от эфирной среды нужно отказаться, и Эйнштейн выстраивает свою теорию относительности без ее учета. Тем не менее, понятие эфира в физике продолжает употребляться, хотя и со вновь изменившимся смыслом. Ведь говорить о волнах в геометрической пустоте невозможно.

Анализируя ситуацию, сложившуюся вокруг полемики о структуре пространства в начале XX века, автор рассматривает понятие пространства в теории Эйнштейна.

Эйнштейн употребляет слово «пространство» в двух принципиально различающихся смыслах. В одних случаях он говорит о пространстве, включающем в себя все тела и процессы всего окружающего нас мира Это некоторое глобальное мировое пространство, то есть пространство всей Вселенной. В других же случаях под "пространством" понимается тот объем, который мы можем мысленно жестко связать с той или иной системой координат и также мысленно как бы переносить вместе с ней. Как известно, первое из названных «пространств» Ньютон в своей механике назвал абсолютным, а второе - относительным.

С развитием волновой оптики, а несколько позже и электромагнетизма, абсолютное пространство стали рассматривать как некоторую физическую арену для протекания и этих явлений. Физикам пришлось пересмотреть свое отношение к эфиру. Г.А. Лоренц отождествил понятие эфира и абсолютно неподвижного пространства Ньютона и стал рассматривать электромагнитные явления не как некоторые следствия механических перемещений эфира в пространстве, а как результат некоторых согласованных между собою изменений состояния эфира от точки к точке, и даже для частичек вещества

Но, создавая свою специальную теорию относительности, Эйнштейн представлял себе все мировое пространство пустотой, не имеющей никаких физических свойств, а, следовательно, и никаких физических пределов. Пустому беспредельному пространству, ни одной его точке, нельзя приписать и никакой скорости Более того, в нем и сами точки выделить никак нельзя. Отсюда, как был убежден Эйнштейн, движение тел в пространстве носит сугубо относительный характер. Ничего другого при таком понимании пространства и не может быть, так как все тела вместе с окружающими их физическими полями находятся в абсолютной пустоте. Именно поэтому какой бы то ни было абсолютный характер движения мы должны отбросить и рассматривать лишь движение относительное.

Затем Эйнштейн был вынужден значительно пересмотреть свое первоначальное отношение к понятию пространства: пространству как таковому придается статус абсолютной беспредельной пустоты, в бесконечном объеме которой на равных прав.""' существуют материя и поле. Но это пустое пространство не существует реально. Мы лишь мысленно можем удалить из него материю и поле, физическая же реальность это континуум, наделенный физическими свойствами Также лишь мысленно мы можем потивопоставить пространство тому, что его наполняет. В реальности и пространство и материя составляют единство.

Проблема необходимости наличия пустоты, как вместилища, и, одновременно, проблема невозможности отсутствия материальной среды в пространстве, свободном от плотных тел, таким образом, выливаются в поиск такой среды, которая бы могла удовлетворять требованиям бьгтия и пустотой и материей. Снова мы встречаем здесь и видоизмененную платоновскую «Ьу1е» или «ничто» неоплатоников, но видим и обращение к стоической концепции пневмы. Естествознание обращается к историко-философской традиции в поиске терминологии для нового этапа развития науки

В шестом параграфе «Современные теории непустого вакуума - эфира» кратко рассматриваются развиваемые в настоящее время концепции физического вакуума По современным представлениям в основе всех физических явлений лежат квантованные поля Вакуумное состояние является основным состоянием любого квантованного поля. Отсюда следует, что физический вакуум является самым фундаментальным видом физической реальности. В настоящее время преобладает концепция, в рамках которой считается, что вещество происходит из физического вакуума и его свойства проистекают из свойств физического вакуума Для данного исследования важно, что современная наука возвращается к признанию того, что наиболее фундаментальная реальность мира не может иметь никаких конкретных характеристик и, тем самым, напоминает небытие. Очень похожими признаками ученые наделяют физический вакуум. При этом, физический

вакуум, будучи относительным небытием и «содержательной пустотой» является вовсе не самым бедным, а наоборот, самым содержательным, самым "богатым" видом физической реальности. Несмотря на то, что актуально физический вакуум ничего не содержит, он содержит все потенциально. Поэтому, вследствие наибольшей общности, он может выступать в качестве онтологической основы всего многообразия объектов и явлений в мире. В этом смысле, пустота - самая содержательная и наиболее фундаментальная сущность. Такое понимание физического вакуума заставляет признать реальность существования не только в теории, но и в природе и "ничто" и "нечто". Последнее существует как проявленное бытие - в виде наблюдаемого вещественно-полевого мира, а "ничто" существует как непроявленное бытие - в виде физического вакуума. Поэтому, непроявленное бытие, при распространении этого понятия на физический вакуум, следует рассматривать как самостоятельную физическую сущность, которую необходимо изучать. Современная физика нащупывает путь, позволяющий говорить о непроявленном и актуально отсутствующем. Новое естествознание не может обойтись без использования понятия пустоты как отсутствия, но без знания всех смысловых нюансов невозмож».-, использовать эту категорию в верном ключе.

Во второй главе «Понятие пустоты как инструмент анализа культуры и субъективности» понятие пустоты рассматривается в рамках метафор, с помощью которых в современной философии и литературе описывается субъективность. Понятие пустоты (в смысле опустошенности, децентрированности, непроявленности и отсутствия) чрезвычайно часто употребляется в культуре нашего времени. И если первоначально пустота носила и здесь негативный оттенок (как небытие и ничто), то в последнее время философия все чаще обращается к другой стороне этого понятая - к его чрезвычайной наполненности (ничто, как возможность осуществления любого что). Такая трактовка применяется, к примеру, в описании взаимодействия субъекта и сферы исследования, самого субъекта и процесса творчества (по выражению Абрама Терца, чтобы написать, сотворить что-то стоящее, нужно быть абсолютно пустым, то есть, позволить проявиться через себя любому из возможных смыслов).

Постнеклассическая наука и культура нашего периода переосмысляют собственные основания в рамках обращенности к жизненному миру человека. На развитие целостной общенаучной картины мира оказывают влияние не только достижения фундаментальных наук, но и результаты междисциплинарных, прикладных исследований, социокультурные детерминанты. Объектами современных междисциплинарных исследований все чаще становятся понятийные аппараты различных наук, в том числе и философии. Такого типа объекты постепенно начинают определять и характер предметных областей основных фундаментальных наук, детерминируя облик современной, постнеклассической рациональности, которая "строит самого субъекта.

В первом параграфе «Ситуация децентрированности» рассматривается современное состояние культуры как культуры с пустым центром, с отсутствующим центром Идеалом массовой культуры нашего времени является прозрачность, нейтральность, чистота, пустота, стекло. Пустота здесь тесно переплетается с освещенностью и прозрачностью, как возможностью взгляда на мир, возможностью мира для взгляда. Но такая позиция превращается в тенденцию к такому упорядочиванию мира, которое делает его прозрачным и незаметным. Достигнув совершенства в создании конструкций, функциональных до такой степени, что они становятся невидимыми, современная культура достигла прозрачности, оставляя субъективность за пределами видимого.

Особенно отчетливо эта особенность проявляется в постструктуралисткой философии, в которой разрабатывается понятие текста как новой модели описания децентрированного мира. При деконструкции текста появляется ощущение его

опустошенности- текст предполагает свободное пространство для мышления, сам по себе не имея никакого смысла. К примеру, у Мишеля Фуко - это нейтральное пространство« дискурса, наделенное креативным смыслообразующим потенциалом; в нем все только рождается, и ничто еще не родилось. Так что в широком смысле пустота - некое потенциальное пространство, открытое для заполнения чем-то, или явления чего-то, что еще не актуализовалось в данном измерении С другой стороны, субъект (автор, скриптор, читатель) также не является неизменной системой координат и константой.

Автор становится пустотой, превращается в скриптора, в пересечение дискурсов, в пустое пространство проекции интертекстуальной игры (Ю. Кристева, М. Фуко, М. Пфистер). Субъект растворяется в пустоте, она поглощает и прошлое, и будущее, от них нам остаются пустые оболочки, симулякры - означающее присутствует, но нет означаемого. Поскольку пустота - это пространство безграничного семиозиса, она одновременно является и максимумом и минимумом (нулевой степенью).

Действительно, пустотность бытия, отсутствие основы в современной философии и литературе выявляется через метафору противопоставления взгляда и тела, субъекта и взгляда Другого, перехода света в темноту и наоборот.

Здесь уже применимы совсем другие методы и способы говорения о содержании понятия, чем те, что мы рассматривали в первой главе. И, прежде всего, это -феноменологический метод, позволяющий работать с языком на совершенно ином уровне понимания.

Особенно значимо понятие пустоты в философском осмыслении творчества, процесса создания текста или произведения искусства. Творец (автор), пытаясь осмыслить свое место в процессе творения, часто находит себя отсутствующим, а основанием возможности творчества видит именно пустоту, отсутствие, лакуну, незаполненность

Проблема, рассматриваемая нами, с этой точки зрения имеет два аспекта: во-первых, осмысление пустоты как «чистого листа», чистой потенции, несвершившегося, возможности для небытия уступить место бытию; во-вторых, осмысление пустоты как противопоставленного близкому, субъективности, привычному.

Во втором параграфе «Хора: платоновская интерпретация и современные концепции семиотических сред» анализируется близость некоторых современных трактовок языка и платоновской теории смыслопорождения. Термин «хора» переводится как пространство, материя (например, как в используемом нами перевод С.С.Аверинцева), или же остается непереведенным вовсе (так предпочитают поступать, к примеру, Кристева и Деррида, применяя французскую транскрипцию). В буквальном же переводе с греческого Х®Ра означает 1) страна, земля, 2) воображаемое место; 3) Положение. Сам Платон в «Тимее» дает весьма противоречивое определение хоры, из которого автор заключает, что у хоры предполагается два уровня существования Один из них никогда не показывается нам и трудноуловим, другой же никогда не есть она сама, но только ее как бы существование в форме другой вещи То же, что она никогда не выходит за пределы своих возможностей можно понимать двояко' либо хора всегда остается неизменной, и на это указывает Платон, говоря о ее вечности и о том, что она не приемлет разрушения, либо за пределы ее возможностей просто не выйти, и для нее возможно все, что угодно. Аристотель, в рамках своей онтологии, сближая хору с местом, топосом, представляет ее акциденцией, но к хоре Платона неприложимо подобное понимание: его вместилище - это чистая и сама по себе лишенная формы возможность бытия пространственной вещи. Возможность бытия, предоставление такой возможности за счет собственного отсутствия. Чтобы дать место чему-либо, нужно отступить, посторониться, уйти, оставить место Следовательно, дающее место само местом не является, оь > расступается, чтобы образовать место, или отступает, чтобы его оставить

Поэтому образы объемлющего отсутствующего указывают всегда на некоторую небытийственность, но никогда - на ничто. Потому что ничто не может отступить.

потесниться и дать место. Такова, как мы думаем, и хора Платона - всегда уже отступившая, уже отошедшая, отсутствующая, и потому неуловимая.

Понятие хоры в современной философии связано больше с пространством языка и, более того, с новым пониманием субъективности. Хора в феноменологическом смысле скорее всего напоминает еще не выраженное ноэматическое ядро до высказывания выражения. Хайдеггер, деконструируя хору-вместилтце, как ее понял Стагирит, сближает понятие хоры с непроявленной, до всякого явления данной, первоначальной несокрытостью, бесформенным видом и молчащим голосом.

В семиотике хора - это самодвижение текста и пульсации смысла, это феномен самопорождения текста, языка, который говорит сам с собой и дня себя. Бытие рассматривается как тотально семиотичное, субъект - как процессуальное единство импульсов, и это фиксируется Юлией Кристевой именно в понятии хоры. Текст Кристева представляет в виде многомерного образования, которому присущ «интуитивный» пласт (до-лингвистический, до-символический, т.е. семиотический). Этот пласт она связывает с образом матери и ее тела («воспреемница» Платона).

Хора у Деррида - это бесконечные развилки, заранее не заданные возможности: хора («всегда тождественная»), никогда не выходящая за пределы собственных возможностей - потому что эти пределы для нее не установлены, они постоянно перемещаются, но не могут выйти за ее собственные границы, потому что границы отсутствуют, и смысловых перекрестков, точек ветвления - величайшее множество. Хора у него знаменует собой отказ от бинарных оппозиций, от бинаризма мышления. Она в любом случае несводима к собственному имени или прозвищу. Все, что мы можем знать о ней, это то, что ее нет, и это не-бьпие может только давать знать о себе (давать место рассуждению о себе или давать знать, как давать возможность говорить). То, что нам нужно сохранить за ней - это очень особенное неправильное употребление слова, которое в точности есть ничто.

Субъективность, с точки зрения автора, является (показывает себя) именно как хора и подобные ей феномены, существуя как некоторое отсутствие, о котором почти невозможно говорить способом и в терминах того, что называют метафизикой, и поэтому к ним должен применяться другой язык.

В третьем параграфе «Феноменологический метод в анализе литературного текста» анализируются пойытки создания новых способов работы с языком в философии и литературе Литературный текст й>текст философский сближаются - и в смысле метода построения текста и в смысле метода аиаЬййа этого текста. Как говорит Деррида, в любом тексте всегда работают какие-то фйл&Софемыг Нельзя провести четкую грань меж^.у литературой и философией, потому чТо 'обе они стремятся к одному И тому же: вскрыть, представить словами то, что ускользает от всяког о представления, то, что забывается.

М.МерЛо-Понти указывает на необходимость того, чтобы научное мышление -мышление обзора сверху (de suiVol), мышление объекта как такбвого - переместилось в изначальное «есть», местоположение, спустилось на почву чувственно воспринятого и обработанного мира. Только так оно сможет вновь стать собственно философским: обременяясь вещами и погружаясь в жизненный мир.

Те авторы, которые пользуются феноменологическим методом в своей работе с языком, должны научиться бесстрастности и беспристрастности, следованию за потоком феноменов и мгновенному схватыванию в слове того, что трудно улавливается, потому что поток непрерывен, а язык пытается разбивать его на отдельные корпусы смыслов на корпусы (corpus), как тела, как бы опространствляя смысл, заставляя застыть. Интересно в этом смысле творчество Франсиса Понжа. Его проэмы - небольшие эссе о вещах, окружающих человека ежедневно - построены таким образом, чтобы вещь, по его словам, сама высветляла себя, говорила за себя.

Любая познаваемая в опыте вещь обладает бесконечным, неопределенно-всеобщим горизонтом, заключающим в себе то, что само по себе не воспринято, - горизонтом, предполагающим свое раскрытие в возможном опыте. В современной ситуации этот горизонт размыт, его как раз можно сравнить с пустотой в смысле бесконечного количества непроявленных возможностей, многослойных цитат. Понж пользуется, как нам кажется, методом еяо%г| - заключения мира в скобки, которое дает универсум чистых феноменов. К вещи нужно подходить так, как будто автор совершенно пуст и не имеет ничего, что могло бы быть сказано о ней, как бы ех тЫ1о, из пустоты

В четвертом параграфе «Работа с языком по методу Хайдеггера: схватывание сокрытого через проявленность в текстах М.Бланшо и Н.Саррот» диссертант анализирует новый подход к работе с языком в современной литературе. Мартин Хайдеггер перевернул наше представление о языке - не только о языке философии, но и о языке обыденном. Хайдеггер попытался преодолеть традиционную европейскую метафизику света и понять истину как сопряженность света и тьмы, как «скрывающее просветление», поскольку высшим началом полагал не то, от чего исходит свет и наша способность видеть в этом свете, но то, что от света и от всякого взгляда скрыто.

Как кажется автору, такого понимания языка достигли Морис Бланшо и Натали Саррот. Бланшо отказывается от пространственности языка в пользу более ярко выраженной временности повествования, что позволяет ему достичь того уровня пустотности текста, на котором читающий совершенно выключается из мира пространственных отношений и объектов Диа-моно-лог персонажей у него проявляется как пульсация отсутствующего целого, которую чрезвычайно сложно удержать в языке, .> тексте. Целое, единое, основа бытие - ни одно из этих понятий не отражает всего спектра смыслов Понятие бьгшя одновременно и самое полное и самое пустое из всех, поскольку его не с чем соотнести или сопоставить. Но опыт переживания включенности в бытие, нахождения возле бытия может быть передан с помощью слов вернее не слов, а тех тревожащих наше сознание ассоциаций, которые возникают при столкновении с пониманием того, что все слова в данной ситуации являются пустыми знаками.

Саррот не хочет брать своих героев/персонажей ни извне, ни изнутри, по выражению Сартра Предоставляя нам догадываться о неуловимой подлинности, показывая это непрерывное снование взад-вперед между частным и всеобщим, сосредоточившись на воспроизведении успокоительного и унылого мира неподлинности, она разработала приемы, позволяющие ухватить - за пределами психологического -человеческое бытие в самом процессе существования. Переживание, подобное описанному у Саррот, невозможно выразить на уровне осознанного, но тот ритм, который она придает своему тексту, его прерывистость, лакуны, которые нам предложено заполнить самим, позволяют вплотную приблизиться к тому, что, по ее выражению, «просто живет». Ее способ говорить о том, что не может быть высказано - это напряженно-ленивое, мучительное на грани сна и яви подбирание слов Это - желание высказаться, не прибегая к словам. Возможно, ее способ является одним из наиболее приемлемых для приближения к познанию сокрытого через проявленное, к отсутствующему через присутствие.

В пятом параграфе «В поисках новой концепции субъективности -отсутствующий субъект: взгляд и телесность» анализируется ранее поставленная проблема способа описания субъективности через отсутствие Одной из интереснейших проблем современной философии является определение характера данности нам Другого, а через призму ее и того, каков же сам субъект, которому Другой является. В поиске способа раскрытия феномена субъективности авторы обращаются к основам культуры и языка - к мифологическим сюжетам. Миф - это текст, не имеющий не только автора, но даже и читателя: в нем все - участники. Каждый пишущий транскрибирует, перелагает,

переписывает, но это можно назвать и прочтением, и ни одно прочтение не исчерпывает миф. Даже новое видение только одной фразы этого бесконечного смыслового поля дает совершенно иное направление осмыслению мифа в целом. Более того, оно может стать отправной точкой для переосмысления интерпретатором своего места в мире, являясь, в конечном итоге, и его результатом. Такова, например, пьеса современного французского драматурга Оливье Пи «Лицо Орфея», которая центрирована на отрицании тождественности присутствия и субъективности. Присутствие, фиксируемое взглядом извне - это оковы для субъекта.

Р.Барт, например, описывает ситуацию нахождения перед объективом камеры как ситуацию расслоения Я, ускользания от навязываемой извне позиции, То, что видит j субъекте Другой - это всегда игра и подделка, сам же субъект отсутствует, избегая превращения в объект. Другой видит только тело. Но видеть тело - значит ощущать границу, пограничность и то, что за границей видимого, то, что взгляд не улавливает. Видеть тело - значит понимать, что субъект ускользает, неуловим, но что он посредством тела со-является с видящим. Взгляд - это вопрос, устремленный за ту тонкую оболочку телесности, которая маркирует разрыв наполненности, неполноту, способную ответить, не дает ответа, но предваряет его.

В шестом параграфе «Субъект через отсутствие Другого» рассматривается проблема возможности существования субъекта в мире без других. В современной литературе мы находим множество примеров того, как обращением к своеобразной языковой и смысловой игре можно провести эксперимент над самыми различными объектами. В пространстве текста можно попробовать исключить какой-либо из компонентов исследуемого целого, чтобы по «пустотам», оставленным им, можно было бы судить о самом исключенном. Таков текст романа известного писателя Мишеля Турнье «Пятница или Тихоокеанский лимб», который является подобным экспериментом и затрагивает, в том числе, интересующую нас проблему поиска основы концепции субъективности.

В анализе текста Турнье диссертант использует точки зрения Ж.-П. Сартра и Ж Делеза. Сартр рассматривает Другого как небытие всего спектра возможностей субъекта. Делез считает, что Другой - это структура нашего восприятия, которая способна постепенно разрушаться при отсутствии Другого.

Итак, взгляд Другого, направленный на меня, может фиксировать меня, подобно фотографии, заставить застыть, уличить меня в том, что я есть. Но он же может быть жадным слежением за мной, может быть наполнен «жаждой человеческого», и тогда Другой не только является частичной смертью моих возможностей, но и позволяет мне вести игру с неосуществленным собой, сам вступая в нее как мой партнер, не препятствуя моим превращениям. Интереснее всего, что эта игра тоже часто основана на взгляде и видимости - субъект может дать понять через свой внешний вид и поведение, что он желает быть на время другим персонажем, сместить акцент, повернуть сюжет. Каждый раз кости ложатся по-другому. Главное то, что это игра внутри одной системы, внутр i нераспадающейся целостности, ибо Другой не является по-отношению ко мне чем-то внешним. Я пронизан им, окружен им, и только посредством его могу стать собой. Наше общее со-присутствие - и одновременное отсутствие, пустотность в смысле бесконечной незавершенности, - вот возможная основа новой концепции субъективности.

Мы видим, что понятие субъективности в современной философии может быть соотнесено с понятием пустоты в том его первоначальном смысле хаоса, непроявленности, который характерен для раннего этапа развития античного естествознания, а так же и с понятием вакуума, как непустого пространства, и с понятием хоры, как среды, которая актуально не есть нечто, но потенциально может порождать все Каждый из этих аспектов должен приниматься во внимание, чтобы избежать односторонности и неполноты в рассмотрении феномена субъективности.

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, делаются выводы и намечаются дальнейшие перспективы в исследовании данной проблематики.

На современном этапе развития философии изучение эволюции понятийного аппарата науки представляется нам одним из важнейших аспектов работы над выработкой принципов новой онтологии и гносеологии. Необходимость переосмысления понятия пустоты вызвана недостаточностью формально-логического подхода.

Важная мысль в этом плане, уже неоднократно высказанная многими исследователями, состоит в убежденности в необходимости выработки особого языка для различных областей науки и специфических философских конструктов для интерпретаций тех областей знания, которые напрямую зависят от используемого наукой языка. Эта задача представляется особенно важной именно в связи с проблемами границ наук", которые в данной области становятся сложным образом связанными с проблемами личностного знания. Простые аналогии с миром восточной мистики (как например у Ф. Капра) здесь помочь не могут, более того, они как раз и препятствуют выработке специфического, но осмысляемого в привычных физических и философских терминах языка.

В число главных предпосылок нашей науки входит то, что мы говорим о своих измерениях на языке, имеющем в сущности такую же структуру, как и язык, на котором мы говорим о своем повседневном жизненном опыте. Язык этот - очень несовершенный инструмент анализа и информации. Но инструмент этот все же остается предпосылкой науки. Применение к миру микрообъектов языка, который сформировался в результате нашего взаимодействия с миром макрообъектов представляет собой препятствие, которое невозможно не учитывать. Не все объекты микромира могут был. адекватно наглядно представлены и описаны с помощью языка, привычного к опоре на визуальные отношения с пространством макромира. Но мы вынуждены пользоваться тем терминологическим аппаратом, который имеем. Это важное положение - о непреодолимости языкового препятствия, - не должно вызывать разочарования. Нужно только постоянно учитыват*. его наличие, поскольку картина мира, выстроенная с помощью этого языка на самом деле и является объектом нашего изучения.

Рассмотрев только историю формирования одного из важнейших понятий философии, мы уже имеем возможность сделать вывод о том, что от понятийного аппарата в целом зависит структура и методология исследования, поскольку изменение смысла, содержащегося в понятиях, которыми оперирует та или иная научная область, ведет к изменению основных принципов функционирования этой области К примеру, понятие физического вакуума превращает мир из статичного противостояния тела и пустоты в непрерывно меняющийся мир виртуальностей. Главными терминами, в которых теперь описывается и окружающая человека вселенная и ядро его субъективности, являются энергия и потенция. Мы возвращаемся к первоначальному пониманию пустотности Хаоса не в позднейшей его интерпретации, как смешения и беспорядочной скученности элементов, а к безвидности, раскрыванию, неощутимости, безграничости - в смысле отсутствия ограниченного и в смысле неисчерпаемости.

Подобное новое отношение к миру предполагает сближение деятельности ученого и литератора. Литературное произведение, как правило, начинается с описания исходной ситуации с помощью конечного числа слов, причем в этой своей части повествование еще открыто для многочисленных различных линий развития сюжета. Эта особенность литературного произведения как раз и придает чтению занимательность — всегда интересно, какой из возможных вариантов развития исходной ситуации будет реализован. Такой универсум художественного творчества весьма отличен от классического образа мира, но он легко соотносим с современной физикой и космологией .

По мере развития науки она может столкнуться с принципиально новыми типами объектов, требующими иного видения реальности по сравнению с тем, которое

предполагает сложившаяся картина мира и категориальный аппарат. Новые объекты могут потребовать и изменения схемы метода познавательной деятельности, представленной системой идеалов и норм исследования. Поэтому отношение к смысловой наполненности категорий философии скорее должно быть гибким, не препятствующим естественному эволюционированию философского языка

Перестройка оснований исследования означает изменение самой стратегии научного поиска. Однако всякая новая стратегия утверждается не сразу, а в длительной борьбе с прежними установками и традиционными видениями реальности. Процесс утверждения в науке ее новых оснований, поиска новых принципов должен сопровождаться обязательным переосмыслением научной терминологии, в том числе, с помощью обращения к междисциплинарному подходу и истории понятийного аппарата

Современный этап развития науки характеризуется изменением ее фундаментальных основ, - переходом от закрытых систем и их организации на основе внешних и внутренних силовых воздействий к открытости и самоорганизации, с~ равновесия, устойчивости, обратимости к неравяовесности, неустойчивости и необратимости. Происходит гуманитаризация естественно-научного знания. Мы должны обратить внимание на то, что современная наука описывает мир уже не в рамках бинарной логики и противопоставления субъекта объекту, а как единую систему. Нельзя забывать, что впервые такое понимание взаимообусловленности субъективности и жизненного мира, а не мира умозрительных объектов, появляется именно в философии, и что именно категории философии должны рассматриваться как инструментарий познания не только мира, но и субъекта.

Являясь всеобщим способом выражения индивидуального, язык в своей речевой ипостаси сам по себе уже есть культура, или одно из фундаментальных ее проявлений. Поэтому происходящие в языке процессы «смыслоуловления» и смыслопорождения культурных «объектов» требуют тщательного логико-семантического, структурно-грамматического и феноменологического анализа в самом широком понимании последнего.

Для современной культуры возникла насущная необходимость исследовать процесс порождения ускользающего, ветвящегося смысла, схваченность его а многозначности понятия. Нам необходимо искать или вырабатывать новые способы говорить о непроявленном, отсутствующем.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях-

1 Философия и литература: Мартин Хайдегтер и Натали Саррот // Материалы XI международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов». Вып. 12. - М.: Издательство МГУ, 2004. - 523с. - с. 493-494

2 К вопросу о прерывности пространства и понятии пустоты в мифологии и философии Древней Греции // Пространство и время в восприятии человека: историко-психологический аспект. Материалы XIV международной научной конференции, Санкт-Петербург, 16-17 декабря 2003г.: в 2 ч.Ч.2. - СПб : Нестор, 2003,-374с.-с.346-349

3. Значение категории пространства для формирования теоретического мышления II Формирование профессиональной культуры будущего специалиста. Материалы X региональной студенческой научной конференции и V международных педагогических чтений. - Архангельск: Издательство СГМУ, 2003. - 164с. - с.55-58

4. Субъект через отсутствие Другого // Интенциональность и субъективность. Труды теоретического семинара кафедры философии ПГУ. Вып.1. (в печати)

Подписано в печать 24.10.2005. Формат 60x84/16. Печ. л. 1,3 Бумага офисная. Тираж 100 экз. Заказ № 257.

Отечатано в типографии ООО «КИРА» 163061, г. Архангельск, ул. Поморская, 34, тел. 650-670 Лицензия ПЛД № 30-29

I

1

t

I

1

»21?45

РНБ Русский фонд

2006-4 18737

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Шубина, Полина Владимировна

Введение.

Глава 1. Понятие пустоты в естествознании: от античной философии естествознания к современности.

1.1 Хаос и развитие понятия первоначального единства: пустота (кенон), пневма, эфир.

1.3. Пустота и небытие в философии неоплатонизма: к непознаваемости первого начала в средневековой мистике.

1.4. Средневековая философия и Ренессанс: полемика о пустоте в контексте критики аристотелевского учения.

1.5. Галилей, Декарт, Лейбниц: математизация физического пространства.

1.6. Абсолютное пространство и эфир: Ньютон, Эйнштейн, Лоренц.

1.7. Современные теории непустого вакуума - эфира.

Глава 2. Понятие пустоты как инструмент анализа культуры и субъективности.

2.1 .Ситуация децентрированности.

2.2 Хора: платоновская интерпретация и современные концепции семиотических сред.

2.3. Феноменологический метод в литературе.

2.4. Работа с языком по методу Хайдеггера: схватывание сокрытого # через проявленность в текстах М.Бланшо и Н.Саррот.

2.5. В поисках новой онтологии субъективности - отсутствующий субъект: взгляд и телесность.

2.6. Субъект через отсутствие Другого.

Введение диссертации2005 год, автореферат по философии, Шубина, Полина Владимировна

Категориальный аппарат философии в последние несколько десятилетий претерпел значительные изменения. При знакомстве с философским категориальным аппаратом любой эпохи мы обязательно сталкиваемся с переосмыслением как отдельных понятий, так и целых понятийных блоков и, вследствие этого, с переосмыслением корпуса текстов предшествующих эпох. Понимание характерного для эпохи акцента на один из основных смыслов понятия, или - напротив - смещения этого акцента, -служит часто ключом к изучению основных онтологических и гносеологических проблем эпохи.

Первый аспект актуальности нашего исследования состоит в проблематичности понятия пустоты в историко-философском дискурсе. Понятие пустоты формировалось под воздействием различных исторических периодов, каждый из которых привносил в соответствии со своей собственной направленностью новые смыслы в эту категорию, изменяя уже имеющиеся. С этой точки зрения нам кажется обоснованным обращение к истории философии в целях анализа исторического развития понятия. Но кроме собственно исторического подхода к изучению понятия пустоты в нашем исследовании сделана попытка применения феноменологического подхода к понятийному аппарату современной науки. В том числе, попытка определения горизонта одного из основополагающих понятий. Это представляется чрезвычайно актуальным в свете поиска точек соприкосновения между такими, различными на первый взгляд, сферами применения категориального аппарата философии как естествознание и литература.

В рамках различных дискурсов философская категория пустоты имеет двойную смысловую активность, которая может восприниматься как парадоксальная (мы имеем в виду ту парадоксальность этого понятия, которая проявляется в приписывании пустоте свойств отсутствующего первоначала, основы). Понятие пустоты - это философский концепт, который, как и любой другой, является множественностью смыслов, фрагментарным единством. Как каждый концепт, оно обладает историей, пересекается с другими концептами, сосуществует с ними, порождая многочисленные вариации самого себя.

Стремясь обнаружить источник многообразия толкований понятий современной философии мы с неизбежностью обращаемся к философии античной, затем к средневековой, к философии Нового времени. Особое внимание следует уделять первоначальным смыслам понятий, обращаясь к античности. Основные понятия философии первоначально являются греческими, и не представляется возможным философствовать или говорить о философии вне их стихии.

Второй аспект актуальности нашего исследования - это попытка обнаружения принципов новой онтологии субъективности и того гносеологического аппарата, который формируется в этой проблемной сфере философии в данный момент, с помощью обращения к историко-философской традиции. Современная философия нуждается в новых способах работы с языком, поскольку именно язык определяет метод t познания. В настоящее время философия обращается в поиске этих способов не только к своим истокам, заново анализируя тексты античных авторов, но и к литературе последних десятилетий. Философия ставит перед собой вопрос о соотнесенности языкового описания с онтологической структурой описываемого мира. Нами сделана попытка определить место понятия пустоты в языковой игре различных эпох и выявить некоторые узловые метафоры, позволяющие понять, какими принципами руководствуется язык в" схватывании с помощью понятия пустоты отсутствующего и непроявленного: не только в сфере классической онтологии, но и в сфере онтологии становящейся.

Степень разработанности проблемы.

Данная проблема не является малоизученной, хотя в зарубежной и отечественной литературе существует достаточно мало исследований, посвященных именно формированию понятия пустоты. Хочется отметить несколько основных аспектов.

Самым разработанным аспектом является античный период, как период зарождения категориального аппарата философии вообще и как период наиболее важный в истории развития данного понятия. Значимыми здесь- нам представляются работы В.П.Визгина, С.Я.Лурье, А.О.Маковельского, посвященные разработке онтологической проблематики атомистических учений античности и их влиянию на позднейшие научные концепции, Л.Я.Жмудь, посвященные анализу философии пифагореизма и разработке зарождения проблемы бесконечного, В.Я.Комаровой, посвященные рассмотрению античной онтологии в свете проблемы, поднятой элеатами (к вопросу о логической невозможности существования пустоты и вытекающей отсюда онтологической ее невозможности).

Также достаточно разработанной стороной проблемы является анализ понятия платоновской хоры. Здесь мы естественно должны отметить исследования Ю.Кристевой и Ж.Деррида, а также, А.Ф.Лосева.

В связи с тем, что в советский период философии естествознания Средневековья не уделялось должное внимание, практически недоступными оказываются источники, касающиеся философских оснований физики этого периода. Тем не менее, следует отметить исследования В.П.Зубова, А.В.Койре, Д.В.Никулина, предоставляющие возможность ознакомиться с неизданными у нас источниками.

Также широко разработанной является область современных философских исследований в физике. Современные представления о возникновении Вселенной связаны с идеей спонтанного квантового рождения ее из «ничего». Физический вакуум стал предметом изучения физики благодаря усилиям известных ученых: П.Дирака, Р.Фейнмана, Дж.Уилера, У.Лэмба, де Ситтера, Г.Казимира, Г.И.Наана, Я.Б.Зельдовича,

A.М.Мостепаненко, В.М.Мостепаненко и других. Понимание физического вакуума как непустого пространства сформировалось в квантовой теории поля. Теоретические исследования указывают на реальность существования в физическом вакууме энергии нулевых колебаний. В настоящее время в физике формируется принципиально новое направление научных исследований, связанное с изучением свойств и возможностей физического вакуума. Это научное направление становится доминирующим.

В рассмотрении этой части проблемы мы опирались на исследования М.Д.Ахундова и Л.Б.Баженова, В.К.Потемкина и А.Л.Симанова, посвященные вопросам философского осмысления пространства,

B.Гейзенберга, В.С.Готт, посвященные философии физики в целом, В.А.Ацюковского., И.Л.Герловина, Я.Б.Зельдовича, А.М.Мостепаненко, В.М.Мостепаненко, Г.И.Шипова, посвященные разработке теорий вакуумного состояния вещества.

При работе над текстом второй главы диссертационного исследования, посвященной параллелям в современной философии и литературе, мы обращались к работам Р.Барта, М.Бланшо, Ж.Бодрийяра, Ж.Делеза, Ж.Деррида, Э.Левинаса, Ж.-Л.Нанси, Ж.-П.Сартра, М.Фуко. Нужно также упомянуть, что при анализе текстов Ф.Понжа использовались работы Э.Гуссерля, а при рассмотрении текстов Н.Саррот и М.Бланшо - работы М.Хайдеггера.

Объектом исследования являются специфические особенности ^ формирования категориального аппарата современной философии.

Предметом настоящего исследования является процесс формирования понятия пустоты во всех возможных аспектах. 7

Цель диссертации - анализ механизмов продуцирования и функционирования категории пустоты в рамках различных историко-философских периодов и различных дискурсов (философия естествознания, литература, гуманитаристика).

Она предполагает решение следующих задач:

- анализ понятия пустоты в онтологическом и гносеологическом плане, в процессе его формирования;

- рассмотрение возможных синонимов понятия пустоты, как в онтологическом, так и в гносеологическом планах (кенон, хора, пневма, эфир, вакуум);

- выявление смысловых и функциональных особенностей каждого из понятий, коррелирующих с категорией пустоты, обозначение точек их соприкосновения и расхождения;

- рассмотрение основных сфер применения понятия пустоты как различных способов науки и культуры говорить о значимом отсутствующем (естествознание, апофатическая теология, семиотика, онтология субъективности);

- анализ возможностей применения понятия пустоты в сфере построения новой онтологии субъективности.

Методологическая база исследования.

В рамках диссертационного исследования мы пользовались следующими методами:

- анализ языкового употребления термина «пустота» в историко-философской традиции;

- компаративный метод;

- техники феноменологического метода (в интересах выявления универсальных смысловых структур, связанных с феноменом пустоты).

Научные методы, применяемые в диссертации, обусловлены сложнейшим предметом исследования, структурой и логикой развития понятийного аппарата науки в современном общефилософском контексте. При интерпретации диссертационных проблем автор использовал общие принципы научного исследования: требование всестороннего подхода, сочетание анализа и синтеза, единства логического и исторического. Так же мы придерживаемся междисциплинарного подхода в изучении многоаспектной проблемы формирования и развития понятийного аппарата философии. В выводах и обобщениях автор опирался на результаты философских и конкретно-научных исследований в истории философии, философии и методологии науки, физики.

Научная новизна диссертации заключается, прежде всего, в стремлении показать многоплановость развития одного понятия в рамках различных подходов, проследить его влияние на формирование не только представлений человека об окружающем мире, но и на становление языка науки, а также, обобщить естественнонаучные и гуманитарные концепции, в рамках которых употребляется понятие пустоты, сопоставляя два языка описания феномена. В процессе исследования диссертантом была сделана попытка применения некоторых те^шик феноменологического метода в анализе философского понятия.

Полученные нами результаты можно сформулировать следующим образом:

- показана трансформация понятия пустоты от космологических концепций античности к пустоте в контексте современного философского дискурса;

- исследована эволюция понятия пустоты в его сопряженности с другими категориями философии и науки (хаос, кенон, хора, эфир, вакуум);

- показана значимость понятия пустоты в контексте разработки новой концепции субъективности;

- выявлены новые смыслы, связанные с понятием пустоты в современной культуре и онтологии.

Теоретическая значимость работы обусловлена, прежде всего, ее обращенностью к актуальным проблемам философии науки и методологии научного познания - поискам путей построения новой онтологии. В исследовании разработаны и обоснованы теоретические положения, которые в своей совокупности позволяют во многом по-новому оценить роль и место философской категории в онтологии и гносеологии, переосмыслить основные понятия и применяемые историей философии и философией науки методы.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования его выводов в анализе философских и литературных текстов с опорой на феноменологический подход. Развиваемая в диссертации концепция, будучи реализованной в преподавании, может способствовать выработке навыков работы с понятийным аппаратом науки в период его переосмысления.

Теоретические выводы и материал, содержащиеся в данном диссертационном исследовании могут быть использованы при подготовке и преподавании вузовских курсов античной философии, истории философии естествознания, курса философии XX века, а так же при разработке спецкурсов по тематике диссертации.

Структура работы.

Диссертация состоит из введения, двух глав, каждая из которых содержит шесть параграфов, заключения и списка использованной литературы, включающего 201 наименование.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Пустота как онтологическая и гносеологическая категория: способы говорить об отсутствии в западноевропейской философии"

Заключение.

На современном этапе развития философии изучение эволюции понятийного аппарата науки представляется нам одним из важнейших аспектов работы над выработкой принципов новой онтологии и гносеологии. Необходимость переосмысления понятия пустоты вызвана недостаточностью формально-логического подхода.

Важная мысль в этом плане, уже неоднократно высказанная многими исследователями, состоит в убежденности в-Необходимости выработки особого языка для различных областей науки и специфических философских конструктов для интерпретаций тех областей знания, которые напрямую зависят от используемого наукой языка. Эта задача представляется особенно важной именно в связи с проблемами границ науки, которые в данной области становятся сложным образом связанными с проблемами личностного знания. Простые аналогии с миром восточной мистики (как например у Ф. Капра) здесь помочь не могут, более того, они как раз и препятствуют выработке специфического, но осмысляемого в привычных физических и философских терминах языка.

В число главных предпосылок нашей науки входит то, что мы говорим о своих измерениях на языке, имеющем в сущности такую же структуру, как и язык, на котором мы говорим о своем повседневном жизненном опыте. Язык этот - очень несовершенный инструмент анализа и информации. Но инструмент этот все же остается предпосылкой науки. Применение к миру микрообъектов языка, который сформировался в результате нашего взаимодействия с миром макрообъектов представляет собой препятствие, которое невозможно не учитывать. Не все объекты микромира могут быть адекватно наглядно представлены и описаны с помощью языка, привычного к опоре на визуальные отношения с пространством макромира. Но мы вынуждены пользоваться тем терминологическим аппаратом, который имеем. Это важное положение — о непреодолимости языкового препятствия,

- не должно вызывать разочарования. Нужно только постоянно учитывать его наличие, поскольку картина мира, выстроенная с помощью этого языка на самом деле и является объектом нашего изучения.

Рассмотрев только историю формирования одного из важнейших понятий философии, мы уже имеем возможность сделать вывод о том, что от понятийного аппарата в целом зависит структура и методология исследования, поскольку изменение смысла, содержащегося в понятиях, которыми оперирует та или иная научная область, ведет к изменению основных принципов функционирования этой области. К примеру, понятие физического вакуума превращает мир из статичного противостояния тела и пустоты в непрерывно меняющийся мир виртуальностей. Главными терминами, в которых теперь описывается и окружающая человека вселенная и ядро его субъективности, являются энергия и потенция. Мы возвращаемся к первоначальному пониманию пустотности Хаоса не в позднейшей его интерпретации, как смешения и беспорядочной скученности элементов, а к безвидности, раскрыванию, неощутимости, безграничости — в смысле отсутствия ограниченного и в смысле неисчерпаемости.

Подобное новое отношение к миру предполагает сближение деятельности ученого и литератора. Литературное произведение, как правило, начинается с описания исходной ситуации с помощью конечного числа слов, причем в этой своей части повествование еще открыто для многочисленных различных линий развития сюжета. Эта особенность литературного произведения как раз и придает чтению занимательность — всегда интересно, какой из возможных вариантов развития исходной ситуации будет реализован. Такой универсум художественного творчества весьма отличен от классического образа мира, но он легко соотносим с современной физикой и космологией197.

По мере развития науки она может столкнуться с принципиально новыми типами объектов, требующими иного видения реальности по

197 Пригожин И. Философия нестабильности, с. 55 сравнению с тем, которое предполагает сложившаяся картина мира и категориальный аппарат. Новые объекты могут потребовать и изменения схемы метода познавательной деятельности, представленной системой идеалов и норм исследования. Поэтому отношение к смысловой наполненности категорий философии скорее должно быть гибким, не препятствующим естественному эволюционированию философского языка.

Перестройка оснований исследования означает изменение самой стратегии научного поиска. Однако всякая новая стратегия утверждается не сразу, а в длительной борьбе с прежними установками и традиционными видениями реальности. Процесс утверждения в науке ее новых оснований, поиска новых принципов должен сопровождаться обязательным переосмыслением научной терминологии, в том числе, с помощью обращения к междисциплинарному подходу и истории понятийного аппарата.

Современный этап развития науки характеризуется изменением ее фундаментальных основ, - переходом от закрытых систем и их организации на основе внешних и внутренних силовых воздействий к открытости и самоорганизации, от равновесия, устойчивости, обратимости к неравновесности, неустойчивости и необратимости. Происходит гуманитаризация естественнонаучного знания. Мы должны обратить внимание на то, что современная наука описывает мир уже не в рамках бинарной логики и противопоставления субъекта объекту, а как единую систему. Нельзя забывать, что впервые такое понимание взаимообусловленности субъективности и жизненного мира, а не мира умозрительных объектов, появляется именно в философии, и что именно категории философии должны рассматриваться как инструментарий познания не только мира, но и субъекта.

Являясь всеобщим способом выражения индивидуального, язык в своей речевой ипостаси сам по себе уже есть культура, или одно из фундаментальных ее проявлений. Поэтому происходящие в языке процессы смыслоуловления» и смыслопорождения культурных «объектов» требуют тщательного логико-семантического, структурно-грамматического и феноменологического анализа в самом широком понимании последнего.

Для современной культуры возникла насущная необходимость исследовать процесс порождения ускользающего, ветвящегося смысла, схваченность его в многозначности понятия. Нам необходимо искать или вырабатывать новые способы говорить о непроявленном, отсутствующем.

И естественнонаучный и гуманитарный дискурсы в настоящее время приходят к новой концепции первоначала или основания как бесконечно порождающей пустоты.

Список научной литературыШубина, Полина Владимировна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Августин Аврелий. Исповедь Блаженного Августина, епископа Гиппонийского Текст. /Аврелий Августин; Пер. с лат. М. Е. Сергеенко. -М.: Изд. "Ренессанс", 1991. - 488с.

2. Адо И. свободные искусства и философия в античной мысли Текст. / И. Адо; пер. с франц. М.: ГЖ, 2002. - 476с.

3. Адо П. Плотин или простота взгляда Текст. / П. Адо; пер. с франц. -М.:ГЛК, 1991.-144с.

4. Аристотель. Сочинения Текст.: в 4-х т. Т. 3. / Аристотель; Пер. с древнегреч. И.Д. Рожанский. -М.: Мысль, 1981. 613с.

5. Армстронг А.Х. Истоки христианского богословия. Введение в античную философию Текст. / А.Х. Армстронг; Пер. с англ. В.А.Самойлова. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2003. - 256с.

6. Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие Текст. / Р.Арнхейм. -М.: Прогресс, 1974. 392с.

7. Аронов Р.А. Сознание и квантовый мир Текст. / Р.А. Аронов // Вопросы философии. 2005. - №6. - с.83-92

8. Асмус В.Ф. Демокрит Текст. / В.Ф. Асмус. М.: Мысль, 1960. - 77с.

9. Ахундов М.Д., Баженов Л.Б. Философское понятие материи и развитие физики элементарных частиц Текст. / М.Д. Ахундов, Л.Б. Баженов //Философские проблемы физики элементарных частиц (тридцать лет спустя). М., 1994. - 217с. - с.38 - 67

10. Ацюковский В.А. Общая эфиродинамика Текст. / В.А. Ацюковский. -М: Энергоатомиздат, 1990. 280с.

11. Барт Р. Избранные работы Текст.: Семиотика: Поэтика / Р. Барт; пер. с франц. М.: Прогресс, 1989. - 616с.

12. Барт P. Camera lucida Текст.: комментарии к фотографии. / Р. Барт; пер. с фр. М.Рыклина. М.: Ad Marginem, 1997. - 223с.

13. Барт Р. Мифологии Текст. / Р. Барт; пер. с франц. С. Зенкина. М.: Издательство им. Сабашниковых, 2000. - 314с.

14. Батай Ж. Внутренний опыт Текст. / Ж. Батай; пер. с франц. С.Л.Фокина. СПб.: Аксиома, 1997. - 336 с.

15. Батай Ж. Литература и зло Текст. / Ж. Батай; пер. с франц. // Батай Ж. Теория религии. Литература и зло. Минск: Современный литератор, 2000. - 352с.

16. Беккет С. Никчемные тексты Текст. / С. Беккет; пер. с фр. Е.В.Баевской. СПб.: Наука, 2001. - 339с.

17. Бланшо М. Ожидание забвение Текст.: Роман / М. Бланшо; пер. с фр. -СПб.: Амфора, 2000. 173с.

18. Бланшо М. Пространство литературы Текст. / М. Бланшо; пер. с франц. Б.В.Дубин, С.Н.Зенкин, Д.Кротова, В.П.Большаков, Ст.Офертас, Б.М.Скуратов. М.: Логос, 2002. - 288с.

19. Бодрийяр Ж. Система вещей Текст. / Ж. Бодрийяр; пер. с фр. С. Зенкина. -М.: Рудомино, 1995. 174с.

20. Бодрийяр Ж. Прозрачность Зла Текст.: Сб. эссе. / Ж. Бодрийяр; пер. с фр. Л.Любарская и Е.Марковская. М.: Добросвет, 2000. - 257с.

21. Бородай Т.Ю. Критика гностицизма у Плотина Текст. / Т.Ю. Бородай // Вопросы философии. 2000. - №10. - с. 128-139

22. Бруно Дж. О бесконечности, Вселенной и мирах Текст. / Дж. Бруно; пер. с итал. М.: Соцэкгиз, 1936. - 253с.

23. Бруно Дж. О безмерном и неисчислимых Текст. / Дж. Бруно // Горфункелъ А.Х. Джордано Бруно. М.: Мысль, 1965. - 206с. — с. 185189

24. Бруно Дж. О принципе, начале и едином Текст. / Дж. Бруно; пер. с итал. // Бруно Дж. Изгнание торжествующего зверя. О принципе, начале и едином. Минск: Харвест, 1999. - 480с.

25. Быховский Б.Э. Гассенди Текст. / Б.Э. Быховский. М.: Мысль, 1974.- 204с.

26. Быховский Б.Э. Сигер Брабантский Текст. / Б.Э. Быховский. М.: Мысль, 1979.- 183с.

27. Вавилов С.И. Эфир, свет и вещество в физике Ньютона Текст. / С.И. Вавилов // Собрание сочинений. Т.З.: Работы по философии и истории естествознания. М.: Изд-во АН СССР, 1956. - 870с.

28. Васильева Т.В. Семь встреч с Мартином Хайдеггером Текст. / Т.В. Васильева. -М.: Издатель Савин С.А., 2004. 336с.

29. Вейль Г. Математическое мышление Текст. / Г. Вейль. М.: Наука, 1989.-400с.

30. Визгин В.П. Идея множественности миров Текст. / В.П. Визгин. М.: Наука, 1988.-296с.

31. Визгин В.П. Механика и античная атомистика Текст. / В.П. Визгин // Механика в истории мировой науки. М.: Наука, 1993. - 232с. — с.3-81

32. Визгин В.П. Математика в квантово-релятивистской революции Текст. / В.П. Визгин // Физика XIX-XX вв. в общенаучном и социокультурном контекстах. Физика XX века и ее связь с другими разделами естествознания. М.: Янус-К, 1997. - 304 с.

33. Визгин В.П. На пути к другому: от школы подозрения к философии доверия Текст. / В.П. Визгин. М.: Языки славянской культуры, 2004.- 795с.

34. Визгин В.П. Взаимосвязь онтологии и физики в атомизме Демокрита (на примере анализа понятия пустоты) Текст. / В.П. Визгин // Философия природы в античности и средние века. — М.: Прогресс — Традиция, 2000. 608с.

35. Виппер Б.Р. Итальянский ренессанс XIII-XVI веков Текст.: в 2 т. Т. 1. / Б.Р. Виппер М.: Искусство, 1977. - 222с.

36. Виц Б.Б. Демокрит Текст. / Б.Б. Виц. -М.: Мысль, 1979. 212с.

37. Воловик Г.Е. От эфира Ньютона к вакууму современной физики конденсированных сред Текст. / Г.Е. Воловик // Ньютон и философские проблемы физики XX века. М.: Наука, 1991. - 207с. -с.88-98

38. Гайденко В.П. Смирнов Г.А. Западноевропейская наука в средние века: Общие принципы и учение о движении Текст. / В.П. Гайденко, Г.А. Смирнов. М.: Наука, 1989. - 352с.

39. Гайденко П.П. История греческой философии в ее связи с наукой Текст. / П.П. Гайденко. СПб.: Университетская кн.; М.: Per Se, 2000. -319 с.

40. Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум Текст. / П.П. Гайденко. М.: Прогресс-Традиция, 2003. - 528с.

41. Гассенди П. Свод философии Эпикура Текст. / П. Гассенди; пер. с лат. А. Гутерман // Гассенди П. Сочинения в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1966. -431с.

42. Гегель Г.В.Ф. Наука логики Текст. / Г.В.Ф. Гегель // Энциклопедия философских наук. Соч.: В 3 т. Т. 1. М.: Мысль, 1974. - 452с.

43. Гейзенберг В. Физика и философия. Часть и целое Текст. / В. Гейзенберг. М.: Наука, 1989. - 400 с.

44. Герлак Г. Ньютон и Эпикур Текст. / Г. Герлак // Физика на рубеже XVII—XVIII вв. М.: Наука, 1974. - 248с. - с.44-74

45. Герловин И.Л. Исходная парадигма, основы и области практического использования единой теории фундаментального поля Текст. / И.Л. Герловин. Л.: ЛПИ, 1988. - 112 с.

46. Гесиод. Теогония Текст. / Гесиод; пер. с древнегреч., примеч. В.В.Вересаева. -М.: Сов. Россия, 1990. 320с.

47. Гиренок Ф.И. Ускользающее бытие Текст. / Ф.И.Гиренок. М.: РАН, Институт философии, 1994. - 220с.

48. Гирин Ю.Н. Граница и пустота: к вопросу о семиозисе пограничных культур Текст. / Ю.Н. Гирин // Вопросы философии. 2002. — №11.— с.85-94

49. Глейк Дж. Хаос: Создание новой науки Текст. / Дж. Глейк; пер. с англ. СПб.: Амфора, 2001. - 396с.

50. Горан В.П. Необходимость и случайность в философии Демокрита Текст. / В.П. Горан. Новосибирск: Наука, 1984. - 208с.

51. Горан В.П. Переломные этапы истории европейской философии: Теоретико-методологические проблемы исследования Электронный ресурс.

52. Готт B.C. Философские проблемы современной физики Текст. / B.C. Готт. М.: Высшая школа, 1967. - 296 с.

53. Грюнбаум А. Нищета теистической космологии Текст. / А. Грюнбаум //Вопросы философии. -2004. -№8. с.99-114; №9. - с. 149-162; №10. -с.114-124

54. Грязнов А.Ю. Методология физики и априоризм Канта Текст. / А.Ю. Грязнов // Вопросы философии. 2000. - №8. - с.99-116

55. Грязнов А.Ю. Абсолютное пространство как идея чистого разума Текст. / А.Ю. Грязнов // Вопросы философии. 2004. - №2. - с. 127147

56. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология Текст. / Пер. с немецкого Д.В.Скляднева. — СПб.: «Владимир Даль», 2004. 400 с.

57. Дамаский, Диадох. О первых началах: Апории, относящиеся к первым началам, и их разрешения; Комментарий к «Пармениду» Платона Текст. / Диадох Дамаский; пер. с древнегреч. Л.Ю. Лукомский, Р.В. Светлов. СПб.: РХГИ, 2000. - 1075с.

58. Де Либера А. Средневековое мышление Текст. / А. Де Либера; пер. с франц. М.: Праксис, 2004. - 360с.

59. Дворецкий И.Х. Древнегреческо-русский словарь: в 2 т. / И.Х. Дворецкий. М.: Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1958. - 1904с.

60. Декарт Р. Трактат о свете. Текст. / Р. Декарт; Пер. с франц. В. В. Соколова // Избранные произведения. -М.: Госполитиздат, 1950. -712с.

61. Делез Ж. Логика смысла Текст. / Ж. Делез; Пер. с франц. Я.Я.Свирского. // Делез Ж. Логика смысла. Фуко М. Theatrum philosophicum. -М.: "Раритет", Екатеринбург: "Деловая книга", 1998. — 480с.

62. Делерм Ф. Первый глоток пива и другие мелкие радости жизни. Загубленная сиеста Текст. / Ф. Делерм; пер. с франц. Н.Малевич, А. и Н. Васильевых. М.: Текст, 2002. - 173с.

63. Демичев А.В. Мастерская Платона Текст. / А.В. Демичев. СПб.: Интан, 2000. - 86с.

64. Деррида Ж. Эссе об имени Текст. / Ж.Деррида; пер. с фр. Н.А. Шматко. -М.: Институт экспериментальной социологии; Спб.: Алетейя, 1998,- 192с.

65. Деррида Ж. Есть ли у философии свой язык? Текст. / Ж. Деррида; пер. с франц. В.Е.Лапицкий //Деррида Ж. Золы угасшЪй прах. — СПб.: Академический проект, 2000. 121с.

66. Деррида Ж. О грамматологии Текст. / Ж. Деррида; пер. с франц. М.: "Ad Marginem", 2000. - 511 с.

67. Деррида Ж. Письмо и различие Текст. / Ж. Деррида; пер. с франц. А.Гараджа, В.Лапицкий, С.Фокин. СПб.: Академический проект, 2000. - 432с.

68. Деррида Ж. Насилие и метафизика. Эссе о мысли Эммануэля Левинаса Текст. / Ж. Деррида; пер. с франц. А.В.Ямпольская // Левинас Э. Избранное: Тотальность и Бесконечное. М.: Университетская книга, 2000.-416с.

69. Диди-Юберман Ж. То, что мы видим, то, что смотрит на нас Текст. / Ж. Диди-Юберман; пер. с фр. А.Шестаков. СПб.: Наука, 2001. - 264с.

70. Диллон Дж. Средние платоники Текст.: 80г. до н.э. 220г. н.э. / Дж. Диллон; пер. с англ. Е.В.Афонасина. - СПб.: Алетейя, 2002. - 448с.

71. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов Текст. / Диоген Лаэртский; пер. с древнегреч. М.Л.Гаспаров; 2-е изд., испр. — М.: Издательство "Мысль", 1986. — 576с.

72. Домаль Р. Гора Аналог Текст. / Р. Домаль; пер. с фр. Т. Ворсанова. -М.: «Энигма», 1996. 176 с.

73. Досократики. Доэлеатовский и элеатовский периоды Текст. /А. Маковельский; пер. с древнегреч. Минск: Харвест, 1999. - 784с.

74. Дубова О.Б. Мимесис и пойэсис Текст.: Античная концепция «подражания» и зарождение европейской теории художественного творчества / О.Б. Дубова. М.: Памятники исторической мысли, 2001. -271с.

75. Жильсон Э. Философ и теология Текст. / Э. Жильсон; пер. с франц. -М.: Гнозис, 1995,- 192с.

76. Жильсон Э.История христианской философии в Средние века Электронный ресурс.

77. Жмудь Л.Я. Пифагор и его школа Текст. / Л.Я. Жмудь. Л.: Наука, 1990.-192с.

78. Жмудь Л.Я. Наука, философия и религия в раннем пифагореизме Текст. / Л.Я. Жмудь. СПб.: Алетейя, 1994. - 380с.

79. Зельдович Я.Б. Возможно ли образование Вселенной "из ничего"? Текст. / Я.Б. Зельдович // Природа. 1988. - №4. - с. 16-27.

80. Зубов В. П. Пространство и время у парижских номиналистов XIV века Текст. / В.П. Зубов // Из истории французской науки. М.: Изд-во АН СССР, 1960.-244с.

81. Йейтс Ф.А. Джордано Бруно и герметическая традиция Текст. / Ф.А. Йейтс; пер. с англ. Г.Дашевский. М.: Новое литературное обозрение, 2000.-528с.

82. Каган М.С. Метаморфозы бытия и небытия. К постановке вопроса Текст. / М.С. Каган // Вопросы философии. 2001. - №6. - с.52-67

83. Кант И. Об основанном на априорных принципах переходе от метафизических начал естествознания к физике Текст. / И. Кант // Кант И. Сочинения в 6 т. Т. 6. М.: Мысль, 1966. - 743с.

84. Кассен Б. Эффект софистики Текст. / Б. Кассен; пер. с фр. А. Россиус. СПб.: Университетская книга, Культурная инициатива, 2000. - 240с.

85. Кессиди Ф.Х. От мифа к Логосу (становление греческой философии) Текст. / Ф.Х. Кессиди. М.: Мысль, 1972. - 312с.

86. Кессиди Ф.Х. Гераклит Текст. / Ф.Х. Кессиди. М.: Мысль, 1982. -199с.93 .Койре А. Очерки истории философской мысли Текст. / А. Койре; пер с франц. Я.А. Ляткер. М.: Прогресс, 1985. - 300с.

87. Комарова В.Я. К текстологическому анализу античной философии Текст.: Вып.1. / В.Я. Комарова. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1969. - 67с.

88. Комарова В.Я. К текстологическому анализу античной философии Текст.: Вып.2. / В.Я. Комарова. JL: Издательство Ленинградского университета, 1974. - 88с.

89. Комарова В.Я. Учение Зенона Элейскогоб попытка реконструкции системы аргументов Текст. / В.Я. Комарова. Л.: Изд. Лен. Ун-та, 1988.-264с.

90. Косарев А.Ф. Философия мифа: мифология и ее эвристическая значимость Текст. / А.Ф. Косарев. -М.: Университетская книга, 2000. 302с.

91. Кристева Ю.Силы ужаса Текст.: эссе об отвращении / Ю. Кристева; пер. с франц. СПб.: Алетейя, 2003. - 256с.

92. Кристева Ю. Избранные труды Текст.: Разрушение поэтики / Ю. Кристева; пер. с франц. М.: Российская политическая энциклопедия, -2004. - 656с.

93. Кудрявцев П. С. Эванджелиста Торричелли Текст. / П.С. Кудрявцев. -М.: Мысль, 1958. 168с.

94. Кузанский Н. Об ученом незнании Текст. / Николай Кузанский; пер. с лат. З.А.Тажуризина // Кузанский Н. Сочинения в 2 т. Т.1. М.: Мысль, 1979.-488с.

95. Кюнг Г. Онтология и логический анализ языка Текст. / Г. Кюнг; пер. с нем. и англ. А.Л.Никифорова. М.: Дом интеллектуальной книги, 1999.-240с.

96. Кэмпбелл Дж. Мифический образ Текст. / Дж. Кэмпбелл; пер. с англ. К.Е. Семенов. М.: ACT, 2002. - 683с.

97. Лазарев С.С. Онтология точности и прогностичности Текст. \ С.С. Лазарев // Вопросы философии. 2004. - №1 - с.113-127

98. Левинас Э. Тотальность и Бесконечное Текст. / Э. Левинас; пер. с франц. // Левинас Э. Избранное. М.: Университетская книга, 2000. -416с.

99. Левинас Э. Ракурсы Текст. / Э. Левинас; пер. с франц. Н.Б. Маньковская / Левинас Э. Избранное. М.: Университетская книга, 2000.-416с.

100. Лейбниц Г.В. Новые опыты о человеческом разумении автора системы предусмотренной гармонии Текст. / Г.В. Лейбниц; пер. с нем. // Лейбниц Г.В. Сочинения: в 4 т. Т.2. М.: Мысль, 1983. - 686с.

101. Лейбниц Г.В. Замечания к общей части Декартовых "Начал" Текст. / Г.В. Лейбниц; пер. с нем. // Лейбниц Г.В. Сочинения: в 4 т.Т.З. -М.: Мысль, 1984.-734с.

102. Лиотар Ж.-Ф. Хайдеггер и «евреи» Текст. / Ж.-Ф. Лиотар; пер. с франц. В.Е.Лапицкий. СПб.: Аксиома, 2001. - 187с.

103. Лоренц Г.А. Теория электронов Текст. / Г.А. Лоренц. М.: ГИТТЛ, 1953.-472с.

104. Лосев А.Ф. История античной эстетики: высокая классика Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Искусство, 1974. - 600с.

105. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Мысль, 1993. - 959с.

106. Лосев А.Ф. История античной эстетики: Итоги тысячелетнего развития Текст.: в 2 кн. Кн.2. / А.Ф. Лосев. М.: Искусство, 1994. -604с.

107. Лосев А.Ф. Хаос и структура Текст. / А.Ф. Лосев. М.: Мысль, 1997.-831с.

108. Лукреций Кар, Тит. О природе вещей Текст. / Тит Лукреций Кар; пер. с лат. Ф.А. Петровский. М.: Издательство АН СССР, 1958. -260с.

109. Лурье С.Я. Демокрит. Тексты. Перевод. Исследования Текст. / СЛ. Лурье. Л.: Наука, 1970. - 663с.

110. Маковельский А.О. Древнегреческие атомисты Текст. / А.О. Маковельский. Баку: Изд-во АН Азербайджанской ССР, 1946. — 402с.

111. Максапетян А.Г Языки описания и модели мира (постановка вопроса) Текст. / А.Г. Максапетян // Вопросы философии. 2003. -№2. - с.53-65

112. Максвелл Д.К. Трактат об электричестве и магнетизме Текст.: в 2 т. Т.1. / Д.К. Максвелл; пер. с англ. М.: Наука, 1989. - 416с.

113. Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма Текст. / Н.Б. Маньковская. СПб.: Алетейя, 2000. - 347 с.

114. Маркова JI.A. От математического естествознания к науке о хаосе Текст. / J1.A. Маркова // Вопросы философии. 2003. - №7. - с.78-91

115. Мееровский Б.Ф. Джон Толанд Текст. / Б.Ф. Мееровский. М.: Мысль, 1979.- 190с.

116. Мерло-Понти М. Око и дух Текст. / М. Мерло-Понти; пер. с франц. И.С.Вдовина // Французская философия и эстетика XX века. -М.: Искусство, 1995. 271с.

117. Мигдал А. Как устроена пустота? Текст. / А. Мигдал // Современная физика из первых рук. - М.: Бюро Квантум, 1996. - 128 с.-с.102-110

118. Михайлов Ф.Т. Немота мысли Текст. / Ф.Т. Михайлов // Вопросы философии. 2005. - №2. - с.39-55

119. Мишо А. Поэзия; Живопись Текст. / А. Мишо; пер с франц. -М.: Рудомино ВГБИЛ, 1997. 157с.

120. Модестов С.А. Бытие несвершившегося Текст. / С.А. Модестов. М.: Издательский центр научных и учебных программ, 2000. - 173с.

121. Мостепаненко A.M., Мостепаненко В.М. Концепция вакуума в физике и философии Текст. / A.M. Мостепаненко, В.М. Мостепаненко // Природа. 1985. - №3. с.88-95.

122. Мотрошилова Н.В. Идеи I Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию Текст. / Н.В. Мотрошилова. М.: «Феноменология -Герменевтика», 2003. - 720с.

123. Нагель Т. Мыслимость невозможного и проблема духа и тела Текст. / Т. Нагель // Вопросы философии. 2001. - №8. — с.101-112

124. Надточаев А.С. Философия и наука в эпоху античности Текст. / А.С. Надточаев. М.: Изд-во МГУ, 1990. - 286с.

125. Найдыш В.М. Философия мифологии: от античности к сэпохе романтизма Текст. / В.М. Найдыш. М.: Гардарики, 2002. - 554с.

126. Найссер У. Познание и реальность. Смысл и принципы когнитивной психологии Текст. / У. Найссер; пер. с англ. М.: Прогресс, 1981.-231с.

127. Нанси Ж.-Л. Corpus Текст. / Ж.-Л. Нанси; пер с франц. Е. Петровская, Е. Гальцова. М.: Ad Marginem, 1999. - 256с.

128. Николай Кузанский. Сочинения Текст.: в 2 т. Т.1. / Николай Кузанский; пер. с лат. М.: Мысль, 1979. - 488с.

129. Никулин Д.В. Пространство и время в метафизике XVII века Текст. / Д.В. Никулин. Новосибирск: Наука, 1993. - 262с.

130. Ньютон И. Оптика или трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света Текст. / И. Ньютон; пер. с англ. Г.С. Ландсберга. М.: Гостехтеориздат, 1954. - 306с.

131. Ориген. О началах Текст. / Ориген; пер. с лат. СПб.: Амфора, 2000.-380с.

132. Павленко А.И. Место «хаоса» в новом мировом «порядке» Текст. / А.И. Павленко // Вопросы философии. 2003. - №9. - с.39-53

133. Платон. Собрание сочинений Текст.: в 4 т. Т. 3. / Платон; пер. с древнегреч.; Общ. ред. А.Ф.Лосева, В.Ф. Асмуса, А.А. Тахо-Годи. М. Мысль, 1994.-654с.

134. Плотин. Эннеады Текст. / Плотин; пер. с древнегреч. // Плотин. Сочинения: Плотин в русских переводах. СПб.: Алетейя, 1995. -672с.

135. По дольный Р.Г. Нечто по имени Ничто Текст. / Р.Г. По дольный. -М.: Знание, 1983,- 192с.

136. Поздняков М.В. «О Событии» («Vom Ereignis») М.Хайдеггера Текст. / М.В. Поздняков // Вопросы философии. 1999. - №7. - с.140-157

137. Понж Ф. На стороне вещей Текст. / Ф. Понж; пер. с фр. Д. Кротова. М.: Гнозис, 2000. - 208с.

138. Потемкин В.К. Симанов А.Л. Пространство в структуре мира Текст. / В.К.Потемкин, А.Л. Симанов. Новосибирск: Наука, 1990. -176с.

139. Пригожин И.Р. Философия нестабильности Текст. / И.Р. Пригожин; перевод с англ. Я.И. Свирский // Вопросы философии. -1991. -№ 6. с.46-57

140. Пригожин И.Р. Время, хаос, квант: к решению парадокса времени Текст. / И.Р. Пригожин; пер. с англ. М.: Прогресс, 1999. - 265с.

141. Прокл. Платоновская теология Текст. / Прокл; пер. с древнегреч. Л.Ю.Лукомский. СПб.: РХГИ, 2001. - 624с.

142. Прокл. Начала физики Текст. / Прокл; пер. с древнегреч. С.Месяц. М.: Греко-латинский кабинет, 2001. - 115с.

143. Роб-Грийе А. Моментальные снимки Текст. / А. Роб-Грийе; пер. с франц. М.: Стратегия, 2000. - 72с.

144. Ровинский Р.Е. Загадка темной энергии Текст. / Р.Е. Ровинский // Вопросы философии. 2004. - №12. - с. 103-108

145. Рожанский И.Д. Анаксагор Текст. / И.Д. Рожанский. М.: Мысль, 1983.- 142с.

146. Рожанский И.Д. На рубеже двух эпох (Иоанн Филопон в споре с аристотелевкой концепцией космоса) Текст. / И.Д. Рожанский // Вопросы истории естествознания и техники. 1983. - №3. — с.28-42.

147. Россман В. Техники пунктуации: знак препинания как философский метод Текст. / В. Россман // Вопросы философии. — 2003. №2. - с.68-76.

148. Рубашкин В.Ш., Лахути Д.Т. Онтология: от натурфилософии к научному мировоззрению и инженерии знаний Текст. / В.Ш. Рубашкин, Д.Т. Лахути // Вопросы философии. 2005. - №1. - с.64-81

149. Рутманис К.В. Генезис идей рациональности в философии Текст. / К.В. Рутманис // Рациональность как предмет философского исследования. М.: ИФРАН, 1995. - 225с. - с. 17-32

150. Саррот Н. Дар речи Текст. / Н. Саррот; пер. с франц. // Саррот Н. Вы слышите их? Иркутск, 1996. - 464с.

151. Саррот Н. Здесь. Откройте Текст. / Н. Саррот; пер. с франц. -СПб.: ИНАПРЕСС, 1999. 400с.

152. Сартр Ж.-П. Ситуации Текст.: Сборник / Ж.-П. Сартр; пер. с франц. // Антология литературно-эстетической мысли. М.: Ладомир, 1998.-431с.

153. Сартр Ж.П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии Текст. / Ж.-П. Сартр; пер. с франц. М.: Республика, 2000. - 639с.

154. Светлов Р.В. Античный неоплатонизм и александрийская экзегетика Текст. / Р.В. Светлов. СПб.: Издательство С.-Петербургского университета,' 1996. - 232с.

155. Светлов Р.В. Гнозис и экзегетика Текст. / Р.В. Светлов. СПб.: РХГИ, 1998.-480с.

156. Секст Эмпирик. Сочинения Текст.: в 2 т. Т.1. / Секст Эмпирик; пер. с древнегреч. А.Ф.Лосев. М.: Мысль, 1975. - 399с.

157. Селиванов А.И. К вопросу о понятии «ничто» Текст. / А.И. Селиванов // Вопросы философии. 2002. - №7. - с.52-65

158. Семушкин А.В. Эмпедокл Текст. / А.В. Семушкин. М.: Мысль, 1985.- 191с.

159. Сергеев К.А., Слинин Я.А. Природа и разум: античная парадигма Текст. / К.А. Сергеев, Я.А. Слинин. Л.,1991. - 350с.

160. Ситников А.В. Философия Плотина и традиция христианской патристики Текст. / А.В. Ситников. СПб.: Алетейя, 2001. - 242с.

161. Степанова А.С. Философия Древней Стой Текст. / А.С. Степанова. СПб: Алетейя, 1995. - 272с.

162. Токарев Д.В. Воображение мертво воображайте Текст. / Д.В. Токарев // Беккет С. Никчемные тексты. СПб.: Наука, 2001. - 339с.

163. Толанд Д. Письма к Сирене Текст. / Д. Толанд; пер. с англ. // Английские материалисты XVIII в. Собрание произведений в 3 т. Т. 1.- М.: Мысль, 1967. 445с.

164. Турнье М. Пятница или Тихоокеанский лимб Текст. / М. Турнье; пер. с франц. И.Волевич. М.: Радуга, 1992. - 304с.

165. Туссен Ж.-Ф. Фотоаппарат. Текст. / Ж.-Ф. Туссен; пер. с франц. // Туссен Ж.-Ф. Фотоаппарат. Ванная комната. Телевидение. М.: Наталис, 2002 - 205с.

166. Усманова А.Р. Умберто Эко: парадоксы интерпретации Текст. / А.Р. Усманова. Минск: Пропилеи, 2000. - 200с.

167. Уэльбек М. На пороге растерянности Текст. / М. Уэльбек; пер. с франц. // Уэльбек М. Мир как супермаркет. М.: Ad Marginem, 2003. -158с.

168. Фома Брадвардин. О континууме Текст. / Брадвардин Фома; пер. с лат. В.П. Зубова // Вопросы философии. 2005. — №5. - с.149-159

169. Фрагменты ранних греческих философов Текст.: в 2 ч. Ч. 1. / И.Д. Рожанский. М.: Наука, 1989. - 576с.

170. Фрагменты ранних стоиков Текст.: в 2 т. Т.1: Зенон и его ученики / А.А. Столяров. М.: Греко-латинский кабинет, 1998. - 233с.

171. Фрагменты ранних стоиков Текст.: в 2 т. Т.2. Ч. 1: Хрисипп из Сол: Логические и физические фрагменты: Фрг. 1-521 / А.А. Столяров.- М.: Греко-латинский кабинет, 1999. 280с.

172. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук Текст. / М. Фуко; пер. с франц. СПб.: А-кат, 1994. - 406с.

173. Фуко М. История безумия в классическую эпоху Текст. / М. Фуко; пер. с франц. СПб.: Университетская книга, 1997. - 480с.

174. Фуркад Д. Контакт и преломление Текст. / Д. Фуркад; пер. с франц. О.Северская. М.: ОТН, 2002. - 256с.

175. Хайдеггер М. Бытие и время Текст. / М. Хайдеггер; пер. с нем. В.В. Бибихин. М.: Ad Marginem, 1997. - 451с.

176. Щ 183. Хайдеггер М. Основные проблемы феноменологии Текст. / М.

177. Хайдеггер; пер. с нем. О.А. Коваль // Хайдеггер М. Положение об основании. Статьи и фрагменты. СПб.: Алетейя, 2000. - 290с.

178. Хайдеггер М. Отсутствие святых имен. Текст. / М. Хайдеггер;пер. с нем. Е.Ю.Сиверцева // Хайдеггер М. Положение об основании. Статьи и фрагменты. СПб.: Лаборатория метафизических исследований философского факультета СПбГУ; Алетейя, 2000. - 290с.

179. Хайтун С.Д. Эволюция Вселенной Текст. / С.Д. Хайтун // Вопросы философии. 2004. - №10. - с.74-92

180. Ф 186. Хорьков М.Л. Майстер Экхарт Текст.: Введение в философиювеликого рейнского мистика / М.Л. Хорьков. М.: Наука, 2003. - 278с.

181. Чанышев А.Н. Италийская философия Текст. / А.Н. Чанышев. -М.: МГУ, 1975.-215с.

182. Чанышев А.Н. Трактат о небытии Текст. / А.Н. Чанышев // Вопросы философии. 1990.-№10. - с. 158-165

183. Черняков А.Г. Хайдеггер и греки Текст. / А.Г. Черняков // Мартин Хайдеггер: Сб. статей. СПб.: РХГИ, 2004. - 576с.

184. Шевкина Г.В. Сигер Брабантский и парижские аверроисты XIII века Текст. / Г.В. Шевкина. М.: Наука, 1972. - 104с.

185. Шипов Г.И. Теория физического вакуума Текст. / Г.И. Шипов. — М.: НТ-Центр, 1993. 362с.

186. Шишков A.M. Метафизика света в средневековой европейской кльтуре Текст. / A.M. Шишков // Вопросы философии. 2000. - №5. -с.88-98

187. Эдсер Э. Оптика Текст. / Э. Эдсер. СПб.: Естествоиспытатель, 1914.-534с.

188. Эйнштейн А. Собрание научных трудов Текст.: в 4 т. Т. 1: Работы по теории относительности 1905-1920 / А. Эйнштейн; пер. с нем. М.: Наука, 1965. - 700с.

189. Эйнштейн А. Собрание научных трудов Текст.: в 4 т. Т. 2: Работы по теории относительности 1921-1955 / А. Эйнштейн; пер. с нем. М.: Наука, 1966. - 878с.

190. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию Текст. / У. Эко; пер. с итал. СПб.: Петрополис, 1998. - 432с.

191. Эко У. Эволюция средневековой эстетики Текст. / У. Эко; пер. с итал. Ю.Н. Ильина. СПб.: Азбука-Классика, 2004. - 286с.

192. Эпштейн М. Тело на перекрестке времен. К философии осязания Текст. / М. Эпштейн // Вопросы философии. 2005. - №8. - с.66-81

193. Ямвлих Халкидский. Комментарии на диалоги Платона Текст. / Ямвлих Халкидский; пер. с древнегреч. Р.В. Светлов. СПб.: Алетейя, 2000.-319с.

194. Ямпольский М. О близком (Очерки немиметического зрения) Текст. / М. Ямпольский. М.: Новое литературное обозрение, 2001. -240с.

195. Ямпольская А.В. Ранний Левинас: проблемы времени и субъективности Текст. / А.В. Ямпольская // Вопросы философии. -2002. -№1. -с.165-176