автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Развитие межгосударственных отношений в Азиатско-Каспийском субрегионе в ХVIII – ХIХ вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Развитие межгосударственных отношений в Азиатско-Каспийском субрегионе в ХVIII – ХIХ вв."

На правах рукописи

НИКОНОВ Олег Александрович

РАЗВИТИЕ МЕЖГОСУДАРСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ В АЗИАТСКО-КАСПИЙСКОМ СУБРЕГИОНЕ В ХУШ-Х1Х вв.

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история (новая и новейшая история)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

1 5 СЕН 2011

Москва-2011

4853018

Работа выполнена на кафедре новой и новейшей истории исторического факультета Московского педагогического государственного университета

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор РОДРИГЕС-ФЕРНАНДЕС АЛЕКСАНДР МАНУЭЛЬЕВИЧ

Официальные оппоненты

доктор исторических наук, профессор ХАЗАНОВ АНАТОЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ

доктор исторических наук, профессор АЛИЕВ АРИФ АЛИ-ГУСЕЙНОВИЧ

доктор исторических наук, профессор ЛАБУТИНА ТАТЬЯНА ЛЕОНИДОВНА

Ведущая организация: Институт стран Азии и Африки при Московском государственном университете им. М.В.Ломоносова

. ., логическом государственном университете по

адресу: 119571, Москва, пр. Вернадского, д. 88, ауд. 322.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119991, Москва, ГСП-2, Малая Пироговская ул., д. 1.

Автореферат разослан « 02- » ОЗ 2011г.

2011 г. на заседании диссертационного совета

Ученый секретарь ^

диссертационного совета Н.В.Симонова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность избранной темы. Многие современные процессы в Азиатско-Каспийском субрегионе имеют глубокие исторические корни. Распад СССР, провозглашение суверенитета государствами Закавказья и Средней Азии, укрепление исламской республики Иран усилили геополитические и стратегические шггересы стран-участниц к региону. Особенно это касается России, поскольку на протяжении трех столетий она пыталась доминировать в субрегионе и играла ключевую роль в организации межгосударственного диалога.

При создании новой системы взаимоотношений Российской Федерации со странами субрегиона некоторые расчеты, связанные с развитием партнерских отношений не оправдались. Сложная обстановка в регионе требует научного переосмысления приоритетов российской внешней политики на Каспии и поиска путей установления долгосрочных и взаимоприемлемых межгосударственных связей. Актуальность подобного научного и практического поиска очевидна, но главное -основным его вектором следует признать исторический опыт, дающий исследователям возможность ещё и ещё раз обобщить и аналитически осмыслить роль национальных государств в международных отношениях и мировой политике современного глобализованного мира.

Для современной России значимость опыта ХУШ-Х1Х вв. также представляется не только актуальной, но и уникальной в силу целого ряда обстоятельств, позволивших в тот период не только преодолеть этническую, культурную и конфессиональную «чуждость» соседних народов, но и приспособиться к взаимовыгодному, а зачастую и благоприятному для России ведению дел с этими государствами. При этом значительная часть преимуществ России в регионе была обеспечена путем активного межгосударственного диалога.

С научной точки зрения, актуальность темы диссертации обусловлена как неутихающим интересом к истории межгосударственных отношений в субрегионе в отечественной науке, так и наличием в ней значительного числа «белых пятен», требующих освещения, а также частичного переосмысления устоявшихся представлений о характере становления и развития межгосударственных отношений сопредельных стран.

В научном и практическом отношении актуальным для современной России и, вероятно, для стран, входивших ранее в состав СССР, может также стать опыт развития межгосударственных отношений в Азиатско-Каспийском субрегионе XVIII-XIX вв. в постановке вопроса о защите государственных интересов как в рамках национальных границ, так и на международном уровне.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что на основе широкого круга источников, в том числе малоизученных и впервые вводимых в научный оборот, предпринят анализ строительства межгосударственных отношений в

Азиатско-Каспийском субрегионе в новом ракурсе. Он предполагал использование панорамного анализа общих внешнеполитических целей Ирана и России, целей Англии и Российского государства в Иране и Средней Азии, и выделение конкретных шагов, направленных на их достижение. Определение соотношения «восточного» и «иранского» курсов России необходимо для объективного изучения её внешнеполитических приоритетов в субрегионе и их эволюции под воздействием иранских и азиатских инициатив.

Весьма важным представляется анализ объективных и субъективных факторов международных отношений, наличие которых в Иране, России и азиатских ханствах влияло на формирование стратегических планов. Данный анализ позволил осветить такие вопросы, продолжающие оставаться малоизученными, как роль и место Ирана в долговременных планах Российской империи; взаимосвязь отношений России, Ирана и азиатских ханств с общеевропейской конъюнктурой. Кроме того, определена степень зависимости периодов активизации и спадов политической и коммерческой деятельности стран-участниц межгосударственного диалога от конкретных национальных задач и приоритетов государств и правительств.

Новой стала и попытка реконструктивного анализа отношений стран субрегиона на протяжении длительного периода их существования, а введение в научный оборот новых источников позволило заполнить отдельные лакуны в изложении конкретно-исторического материала.

Еще один аспект научной новизны работы определяет посильный авторский вклад в остающиеся дискуссионными вопросы, например, об оптимальной модели сотрудничества с сопредельными странами при учёте национального интереса России.

Объектом исследования является система внешнеполитических и внешнеэкономических отношений стран региона, и его главных комитентов - Ирана и России, а предметом - процесс эволюции политических и экономических отношений Ирана, среднеазиатских ханств и России под воздействием внешних и внутренних факторов.

Хронологическими рамками исследования охвачен период с начала XVIII до конца XIX веков. Нижняя граница диссертации обусловлена активизацией международного интереса к Каспийскому региону, а также проявлением системного кризиса в Иране. Тогда же отмечены и попытки России установить отношения с сопредельными территориями. Конечные рамки исследования - рубеж Х1Х-ХХ вв., когда завершился процесс становления целостной системы отношений в регионе в связи с реализацией стратегических планов Российской империи в отношении Ирана и азиатских ханств.

Весь изучаемый период может быть разделен на ряд этапов. Первый этап включает временной отрезок с начала XVIII в. до 1735 г. Второй этап - от Гянджского соглашения до 1828 г. Третий - от Туркманчайского мира до начала

Крымской войны. Четвертый - с окончания Крымской войны до конца XIX в. В ходе двух последних этапов был окончательно определён статус Азиатско-Каспийского субрегиона, Иран был включён в орбиту Российских внешнеполитических планов, и завершился раздел сфер влияния между Россией и Великобританией на Среднем Востоке, юридически оформленный соглашением 1907 г.

Территориальные границы диссертации включают владения Ирана и кавказских ханств, некогда принадлежавших шаху. Кроме того, исследование охватывает земли среднеазиатских ханств Хивы, Бухары, Коканда, Герата, туркменские земли, в борьбе за влияние на которые столкнулись интересы Ирана и России. Именно эти территории понимались русским дипломатическим корпусом, военными, коммерсантами и двором под именем «Восток». За рамки исследования была сознательно выведена Турция - активный участник политических событий на Кавказе. Автор руководствовался при этом следующими соображениями. Очевидные европейские интересы Османского государства, обусловленные наличием балканских владений, существование спорного вопроса о проливах Босфор и Дарданеллы, в решении которого были заинтересованы все европейские державы, а также старинные соглашения, заключенные султаном с рядом европейских держав, - все это делало Турцию зависимой от европейской политики. К тому же Государственная Коллегия Иностранных Дел (ГКИД) и Министерство иностранных дел (МИД), российские императоры и императрицы всегда рассматривали политику в отношении Турции не в контексте каспийских, а с точки зрения европейских задач государства.

Здесь уместно отметить и терминологическую специфику. В документах XVIII-XIX вв. Иран обозначен не иначе как Персия, хотя собственно Персия является только частью иранского государства. Автор посчитал уместным использовать общее название, принятое в дипломатической и деловой документации России и иностранных ведомств. Это позволило избежать искажений в цитировании выдержек из подлинных документов российского МИД, английского и русского консульств в Иране, и писем и отношений представителей делового сообщества данного периода.

Методологическую основу диссертационного исследования составили теоретические труды авторитетных специалистов по истории, политологии, культурологи, дипломатии, философии: К. Ирвинга, К. Маркса, Д. Неру, Р. Пайпса, Э. Хобсбаума, В.М. Хвостова, П. Шоню1, которые позволили выявить некоторые общие закономерности и специфику развития межгосударственного диалога. Любопытным следует признать утверждение К. Ирвинга, изучавшего историю Ирана сквозь призму противостояния Восток - Запад, что сближение России с Ираном было закономерным

1 Irving С. Crossroads of civilization.3000 years of Persian history. - L., 1979; Маркс К. Англо-персидская война // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е.- Т.12; Маркс К. Разоблачения дипломатической истории XVIII века //Вопросы истории, 1989. №2; Неру Д. Взгляд на всемирную историю. Письма к дочери нз тюрьмы, содержащие свободное изложение истории для юношества. - М., 1981; Пайпс Р. Русский консерватизм и его критики. Исследование политической культуры,-М., 2008; Хобсбаум Э. Век революции Европы. 1789-1849 гг.- Ростов н/Д„ 1999; История дипломатии. Т. II. Дипломатия в новое время. 1871-1914 / Автор тома В.М. Хвостов. - М., 1963; Шоню П. Цивилизация классической Европы,- Екатеринбург, 2005.

итогом их общей склонности к авторитаризму.

Большое влияние на формирование авторского подхода настоящего исследования оказали теоретические положения видных отечественных востоковедов: В.В. Бартольда, A.A. Губера, Б. Дорна, Б.М. Данцига, А.Н. Хейфеца2; и специалистов по отечественной истории: В.О. Ключевского, С.Ф. Платонова, Е.В. Тарле и ряда других3. Содержащиеся в их трудах обобщающие положения и концептуальные суждения, стали важными ориентирами при анализе событий и явлений международных отношений изучаемого периода. В качестве инструмента исследования автор использовал принцип историзма, основанный на общенаучных методах познания, что предполагало объективный анализ и системную обработку конкретных исторических событий и явлений в их взаимосвязи.

В исследовании были применены описательный и реконструктивный методы, позволившие конкретизировать историческую фактологию. Статистический метод позволил проследить динамику торгово-экспортных операций между странами и определить коммерческие цели государств в Азиатско-Каспийском регионе.

Кроме того, был использован междисциплинарный подход, который помог связать в единую систему данные ряда гуманитарных наук, таких как история, политология, история международных отношений, социология, геополитика, юриспруденция.

Цель диссертации предполагает комплексный анализ межгосударственных контактов ключевых стран субрегиона в период с XVIII до конца XIX вв. и выделение места и роли Ирана в перспективных планах развития отношений России с сопредельными государствами.

Для того чтобы осуществить эту цель автору потребовалось решить следующие задачи:

1. Выявить причины интенсификации политического диалога между странами субрегиона и мотивы возникновения приоритета русско-иранских связей в начале XVIII в.

2. Проследить эволюцию стратегических целей внешней политики России на Востоке в целом и в Азиатско-Каспийском субрегионе, включая Иран, в контексте зависимости от европейской политической конъюнктуры.

2 Бартольд В.В. История изучения Востока в Европе и России // Бартольд В.В. Сочинения. Т. 9. -М., 1977; Он же: Место прикаспийских областей в истории мусульманского мира//Сочинения. - М., 1963. Т. 2. Ч.1;Он же: Очерк истории туркменского народа//Сочинения. Т. 2. Ч. 1.- М., 1963; Губер A.A., Ким Г.Ф., Хейфец А.Н. Новая история стран Азии и Африки.- М., 1975; Дорн Б. Каспий. О походах древних русских в Табаристан, с дополнительными сведениями о других набегах их на прибрежья Каспийского моря. //Приложение к «Запискам Императорской Академии наук».- СПб., 1875.T. 26; Данциг Б.М. Ближний Восток. Сб. ст.- М., 1976.

3 Ключевский В.О. Сочинения. Т. 4,- М., 1989; Т. 7. - М.,1990; Платонов С.Ф. Лекции по русской истории.- М. 1994; Тарле Е.В. Запад и Россия. Статьи и документы из истории XVIII-XIX вв. - Петроград, 1918; Он же: Екатерина вторая и ее дипломатия.- М., 1945; Он же: Русский флот и внешняя политика Петра I.- М„ 1949.

3. Обосновать значение роли Российской империи в формировании государственного внутри- и внешнеполитического курса Ирана в изучаемый период.

4. Определить цели, методы и приемы дипломатической практики российского государства в решении стратегических задач в ареале Каспийского моря, выделить общее и особенное в строительстве отношений с его странами и с Ираном в частности.

5. Рассмотреть роль личностного фактора в формировании внешнеполитического курса Ирана и России.

6. Проанализировать социальную политику Российской империи на иранских, азиатских и закавказских территориях.

7. Охарактеризовать политический курс Великобритании в отношении Ирана и Средней Азии, и его влияние на развитие русско-ирано-азиатских отношений.

8. Определить роль центрально-промышленного региона России в становлении и развитии коммерческих связей в регионе.

Источниковая база диссертационного исследования весьма обширна. Основной массив документов представлен материалами, не нашедшими пока отражения на страницах официальных изданий. Документы из хранилищ Архива Внешней Политики Российской Империи (АВПРИ), Российского Государственного Архива Экономики (РГАЭ), Архивного Департамента МИД Российской Федерации (АВП РФ), Российского Государственного Архива Древних Актов (РГАДА), значительно расширяют исследовательскую базу и позволяют восполнить многие пробелы, существующие в исторической науке. Большая часть необходимых документов для решения исследовательских задач сосредоточена в фондах АВПРИ: «Сношения России с Персией», «Персидский стол», «Миссия России в Персии», «Сношения России с Бухарой», «Политархив», «Санкт Петербургский Главный архив». Отдельные документы по истории отношений с Закаспийским краем вошли в фонды «Туркменские дела», «Астраханские дела», «Азиатские дела». По истории коммерческих отношений были использованы отдельные дела и документы из фондов РГАЭ: «Банк для внешней торговли СССР (Внешторгбанк)», и «Народный Комиссариат Внешней Торговли (НКВТ)».

Определенную помощь в написании исследования оказали документы внешнеполитических ведомств России, СССР и Великобритании4. Вместе с тем необходимо отметить, что эти подборки крайне фрагментарны и зачастую носят тенденциозный характер.

4 Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами //Сост. Ф.Ф. Мартене, в 15 т.- СПб., 1874-1909; Советско-иранские отношения в договорах, конвенциях и соглашениях. - М., 1946; Юзефович Т. Договоры России с Востоком. Политические и торговые,- СПб., 1869; A Collection ofTreaties engagement and Sands, Completed by G.G.Aitchison.-Calcutta, 1933; Correspondence relating to Persia and

Afghanistan.-L., 1839.

Все использованные в исследовании источники при всем их многообразии и разнохарактерности можно сгруппировать в отдельные сегменты, независимо от характера их хранения. К первой группе относятся официальные правительственные документы. Среди них: тексты межгосударственных соглашений; правительственные реляции; сенатские, шахские, и императорские указы и постановления; консульские отчеты; деловая переписка официальных ведомств, включая перехваченные материалы переписки иностранных представителей за рубежом с собственными кабинетами; стенограммы заседаний Азиатского Комитета; секретные инструкции консульскому аппарату России за рубежом и представителям коммерческих структур, стенограммы переговоров российских и иностранных дипломатов между собой, с шахскими министрами, генерал-губернаторами провинций по тем или иным вопросам.

Полезными оказались издания посвященные вопросам государственного строительства в России: «Полное собрание законов российской империи с 1649 года»5, «Российское законодательство Х-ХХ веков»6, позволившие объективно проанализировать связи внутренней политики империи с характером реализации задач государства на внешней арене. Важной частью этих изданий являются таможенные правила империи, таможенный и консульский устав, правила организации торговли иностранных купцов в России, «Воинский артикул» и др.

Любопытными представляются документы, включенные в сборники, посвященные связям России с отдельными регионами. «Русско-индийские отношения в XVII в.», «Русско-туркменские отношения в XVIII-XIX в.», «Акты, собранные Кавказской Археографической Комиссией» (АКАК)7 освещают политические и торговые мероприятия России в Закавказье, туркменских землях, юго-восточной части Каспийского моря. Анализ этих документов и сравнение их с материалами архивов, позволяет раскрыть общие замыслы русского государства на Среднем Востоке и степень влияния на состояние русско-иранских дел не только европейской, но и «азиатской» политической конъюнктуры.

Вторая группа источников представлена документами полуофициального характера. Среди них особый интерес представляют личные письма друзьям и коллегам, особые мнения, высказанные представителями политической и военной элиты России по поводу отдельных событий русско-иранских и русско-азиатских отношений. Интерес представляют письма фельдмаршала Долгорукого о деятельности экспедиционного корпуса, заметки министра финансов Е. Канкрина об организации политических и коммерческих проектов в Астрабадском заливе, письма

s Полное собрание законов российской империи с 1649 года. Собр. второе. Т. I-VII. - СПб., 1830. ' Российское законодательство Х-ХХ веков: в 9-и Т. - М., 1984-1991/Т. 4 - М., 1986; Т. 5-М., 1987.

7 Русско-туркменские отношения в XVIII-XIX в. (до присоединения Туркмении к России). - Ашхабад, 1963; Русско-индийские отношения в XVII в. - М., 1958; Акты, собранные Кавказской Археографической Комиссией (АКАК). Т. IV. Ч.И-Тифлис, 1875; Т. VII.-Тифлис, 1878;Т. VIII.-Тифлис, 1881; Бугков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г.- СПб., 1869; Ханыков Н.В. Герат//Сб. материалов по Азии,- СПб., 1885. Вып. 16.

родственникам консулов Н. Аничкова, А. Ханыкова и т.п. К этой же группе документов следует отнести проекты и планы по освоению восточных территорий, вынесенные на обсуждение правительства и императора. Среди них записки В. Зубова, Я. Гавердовского, И. Потоцкого, И. Крузенштерна8, М. Веригина, Бутовского, Бурачека и др. Эти проекты не стали частью государственной стратегии и не получили официального признания в виде правительственных постановлений. Тем не менее, они позволяют довольно точно определить общий настрой политической элиты главного строителя межгосударственных отношений на Каспии - России в отношении Азиатско-Каспийского субрегиона.

Третья группа источников представлена мемуарным наследием, в котором зафиксированы сведения об общем состоянии государств, роли Астрахани в становлении русско-иранских связей, ценные обзоры политической и хозяйственной жизни Ирана, Кавказа и Средней Азии. Среди воспоминаний заметное место занимают труды И. Крусинского, А. Олеария, Я. Стрейса, Г. Друвиля, К. Таблица, H.H. Муравьева, Д.А. Милютина, А.П. Ермолова, А.П. Бутенева и др.9 Позиция Лондона в отношении событий в Афганистане и Средней Азии отражена в мемуарах британских дипломатов XIX в.: Малькольма, Мак-Грегора и Чельмсфорда10. Любопытными представляются воспоминания А.Х. Йениша, участвовавшего в осаде Герата". Эти работы помогают прояснить перспективные цели иностранной политики, направленной на превращение Ирана в стратегический плацдарм для проникновения в соседние государства: Афганистан, Индию, среднеазиатские ханства.

Следует отметить бесценный труд Мохаммеда Казима - современника Надир шаха, ставший классикой отечественной и зарубежной иранистики12. К работе Казима, раскрывающей специфику внутренней и внешней политики Ирана 30-40-х гг. XVIII в., исследователи обращались не раз. Между тем сравнительный анализ

! Крузенштерн И. Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на пароходах «Надежда» и «Нева». -М., 1950.

' Английские путешественники в Московском государстве в XVI в. (пер. Ю.В.Готье).- М., 1938; Друвиль Г. Путешествие в Персию в 1812-18134 гг.- М., 1926; Курц Б.Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича.- Киев, 1915; Олеарий А. Подробное описание голштинского посольства в Московию и Персию.- М„ 1870; Стрейс ЯЛ. Три достопамятных и исполненных многих превратностей путешествия по Италии, Греции, Лифляндии, Московии, Татарии, Мидии, Персии, Ост-Индии, Японии и различным другим странам.- М., 1935; Рейтенфельс Яков. Сказания светлейшему герцогу тосканскому Козьме Третьему о Московии.- Падуя, 1680.- М., 1905; Бутенев А.П. Воспоминания А.П.Бутенева //Русский архив. КН. 3.1881; Таблиц К.Г. Исторический журнал бывшей в 1781 и 1782 годах на Каспийском море российской эскадры под командою флота капитана второго ранга графа Войновича. С картой оного моря.-М., 1809; Ермолов А.П. Записки. 1796-1826.-М., 1991; Милютин Д.А. Дневник/в 4-х т.-М., 1947- 1950. Муравьев H.H. Записки Н.Н.Муравьева-Карского I8I9-I820 и 1821 гг. //Русский архив. 1885. № 1-3; Он же: Муравьев H.H. Путешествие в Туркмению и Хиву в 1819 и 1820 годах - СПб., 1822; Дневник камер-юнкера Ф.В. Берхгольца 1721-1725 г.- М., 1902.//Хрестоматия по истории России в 4-х т. Т. 2. КН. 1. XVII- начало XVIII в./Сост. .И.В.Бабич, В.Н.Захаров, И.Е.Уколова. - М., 1995.

10 Мак-Грегор. Оборона Индии//Сборник материалов по Азии.- СПб, 1893. Вып. 43-44; Чельмсфорд. Оборот Индии //Сборник материалов по Азии.-СПб., 1893.Bbm.M;MalchotaJ.TheHistoryofPeim Vol.2.-U 1829.

11 Йениш А.Х. Осада Герата в 1838 г.//Военный сборник 1899.Ж 10. С. 286-299.

12 Мухаммед Казим. Поход Надир шаха в Индию (Извлечение из Та'рих- и 'аламара- йи надири). - М., 1961.

сведений, приведенных автором, с материалами отечественных архивов позволяют в определенной степени подвергнуть корреляции устоявшиеся в науке представления о целях и методах внешней политики Ирана.

Четвертая группа документов представлена статистическими отчетами иранских и отечественных таможенно-карантинных служб, и включает подробные сведения о товарооборотах между странами, товарной конъюнктуре экспорта и импорта. Консульские доклады об экономическом положении отдельных провинций, регулярно отсылаемые в МИД, позволяют оценить емкость иранских рынков, их потребности, долю участия в удовлетворении этих потребностей российских и иностранных мануфактур и фабрик, степень конкурентоспособности иностранных товаров и т.п. С XIX в. доклады стали включать весь перечень товаров, ввезенных и вывезенных из провинции, цены на товары и их динамику, объемы в стоимостном исчислении иностранного и отечественного импорта по месяцам. Сюда же следует отнести финансовые отчеты британских дипломатов о торговых оборотах на иранских рынках. Сравнение их с российскими источниками позволяет более полно и объективно представить состояние товарообменных операций шахского государства с иностранцами.

Пятая группа материалов исследования включает в себя отечественную и иностранную периодическую печать. Статьи и дискуссии, изданные на страницах журналов «Кавказ», «Русский инвалид», «Мсковитянин», «Военный вестник» и т.п., отражали общественное мнение различных социальных групп России по важнейшим внешнеполитическим вопросам, и позволили оценить степень адекватности восприятия русским обществом политических шагов государства на внешней арене. Определенный интерес представляют фрагменты французских, индийских, турецких, иранских и английских газет, хранящиеся в фондах российских архивов. Они позволяют более объективно представить отношение общественности этих стран к политическим инициативам Англии, Турции и России на Среднем Востоке.

Таким образом, нами был изучен и критически проанализирован обширный круг источников по исследуемой теме, что позволило раскрыть основные положения, выносимые на защиту. Разнообразие источников способствовало определению авторской научной позиции и решению поставленных в работе задач.

Степень изученности темы весьма не велика, что обусловлено, в первую очередь, отсутствием как зарубежных, так и отечественных исследований. Анализ проблем межгосударственных отношений стран субрегиона в течение длительного периода с учетом общих (панорамных) целей и задач государств, и вычленение роли отдельных субъектов в процессе строительства межгосударственных связей никогда ране не предпринимался. Заслуживают внимания всего несколько работ, авторы которых пытались определить место России и Ирана в системе отношений государств Азиатско-Каспийского субрегиона. Первая появилась в 1954 г. и принадлежала перу

Д.В. Джанелидзе13. Исторические условия опубликования, бесспорно, оказали большое влияние на ее содержание, а, кроме того, она охватывала небольшой период (от смерти Надир шаха до кризиса государства Зендов). Вторая работа авторского коллектива М.М. Блиева, В.В. Дегоева и Н.С. Киняпшюй вышла в свет в 1984 г.14 Здесь главным объектом исследования стала политика Российской империи на окраинах. Однако при анализе международного влияния на эту политику авторы зачастую не принимали в расчет. роль Ирана - важного участника межгосударственных контактов в регионе.

Проблемы взаимоотношений Ирана с Россией в русле региональной политики поднимались в трудах О.П. Марковой, H.A. Сотаввова и Г.А. Джахиева15. Однако предметом изучения в этих работах стала международная борьба за гегемонию на Кавказе. В схожем ключе написана статья В.В. Корнеева, где объектом исследования стала Центральная Азия16.

В данной связи к работе над диссертацией было привлечено значительное число трудов научно-исследовательского характера. Автор счёл целесообразным отказаться от традиционного деления исследований по формальному признаку на отечественные и зарубежные. Научно-исследовательская литература была сгруппирована по проблемному принципу, в соответствии с задачами, поставленными в диссертации. Таким образом, на макроуровне можно выделить три основных направления: 1) труды по общим вопросам развития стран региона; 2) работы по международным отношениям стран-субъектов; 3) исследования по русско-иранским связям. Каждый блок включил в себя несколько микроуровней, изучающих отдельные аспекты вышеозначенной проблематики.

На принципах комплексного социально-экономического и политического анализа была написана целая серия общих работ по истории государств, имеющих отношение к развитию региона: Ирана, Афганистана, Великобритании, среднеазиатских ханств17. Более подробно детали этой истории в отдельные периоды рассмотрены в трудах C.JI. Агаева, С.М. Алиева, П.П. Иванова, М.С. Иванова, H.A.

" Джанелидзе Д.В. Иранский вопрос во внешней политике России второй половины XVIII в. (1747-1787). Дисс...к.и.н.- Кутаиси, 1954.

к Киняпина Н.С., Елиев М.М., Дегоев В.В. Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России. Вторая половина XVIII- 80-е годы XIX в. - М., 1984.

"Джахиев Г.А. Россия и Дагестан в начале XIX века: Дагестан в русско-иранских и русско-турецких отношениях.- Махачкала, 1985; Маркова О.П. Россия, Закавказье и международные отношения в XVIII в.-М., 1966; Сотаввов Н А. Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях (1725-1745 гг.) // Вопросы истории. 1989. № 8; Он же: Северный Кавказ в Кавказской политике России, Ирана и Турции в первой половине XVIII века.- Махачкала, 1989; Он же: Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в XVIII в. От Константинопольского договора до Кючюк-Кайнарджийского мира (1700-1774 г.). - М., 1991.

"Корнеев В.В. Центрально-азиатский регион в военной политике России (XVIII-начало XX в.) // Восток. 2004. № 4.

17 История Афганистана с древнейших времен до наших дней /Отв. ред. Ю.В. Ганковский. - М.,1982;История Азербайджана, в 3-х т.- Баку, 1958; История Ирана,- М., 1977; Iran: precapitalism, capitalism and revolution/ Ed. By G.Staut.- Saarbruchen-Fort Lauderdale, 1980; История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века,-Jl„ 1958; Новая История Индии. - М., 1961; Очерки новой истории Ирана (XIX - начало XX в.).-М., 1978.

Кузнецовой, Р. Табризи, M. Рустема, C.K. Риштия, М.Г.М. Губара, X. Рабино, П. Сайкса, А. Лэмбтона и др. 18 Работы по всеобщей истории дополняют исследования отечественных специалистов по истории России - В.И. Буганова, A.A. Корнилова, Н.И. Костомарова, М.А. Полиевктова и других авторов." Эти исследования позволили автору диссертации более ясно представить закономерности и характер внешнеполитических инициатив во взаимосвязи с внутренними обстоятельствами и тенденциями государственного развития стран региона. Для написания разделов диссертации, посвященных торговым инициативам России, Ирана и Великобритании, особенно полезной оказалась монография Ч. Иссави, основанная на богатом фактическом материале и содержащая интересные статистические данные.20

Известную помощь при написании диссертации оказали работы Д.Б. Малышевой, Ф. Дафтари и Р. Вотерфильда, посвященные анализу конфессиональной структуры Ирана21. Социальное влияние улемов в Иране, как в периоды потрясений, так и в периоды относительной стабильности сложно переоценить. Корни такой сплоченности следует искать не только в религиозной сфере, но и в корпоративной связи иранского духовенства с торгово-промышленной средой. Происхождению такой общности и ее эволюции уделил внимание в своей работе иранский ученый М. Реза Годе22.

Для анализа социальной политики России в пограничных землях автор использовал работы И.О. Демченко, В.Н. Захарова, Е.И. Заозерской, Н.В. Козловой, В.А. Ковригиной и П.Г. Любомирова23. Они позволили диссертанту более объективно и в тоже время критично отнестись к фактам и явлениям процесса формирования и эволюции торгово-промышленного класса России, его деятельности на внешней

" Агаев С.Л. Иран в прошлом и настоящем. Пути и формы революционного процесса. - М., 1981; Алиев С.М. История Ирана XX век,- М., 2004;Арунова М.П.,Ашрафян К.З. Государство Надир шаха Афшара.- М., 1958; Иванов М.С. Очерк истории Ирана,- М. 1952; Иванов П.П. Очерки по истории Средней Азии (XVI-середина XIX в.).- М., 1958; Frazer-Tyler W.K. Afghanistan. A study of political development in Central Asia.-Oxford, Г950; Кузнецова H.A. Иран в первой половине XIX века.- М., 1983;Скосырев П. Туркменистан.-М, 1948; Tabrisi R.K. Iran under Karim Khan (1752-1759).- Gettingen, 1970; Рустем M. Персия при Наср эд-Дин шахе (с 1882 по 1888).- СПб., 1897; Риштия С.К. Афганистан в XIX веке. - M., 1958; Губар М.Г.М. Афганистан на пути истории.- М., 1987; Lambton A. Qajar Persia. Eleven studies.- L., 1987; Sykes P. A history of Persia. Vol. II,- L., 1921; Rabino H.L. Mazanderan and Astrabad. - L., 1928.

" Буганов В.И. Петр Великий и его время.- М., 1989; Брикнер А.Г. История Петра Великого.- M., 1996; Корнилов A.A. Курс истории России XIX века. - М., 1983; Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей,- М., 1992, Кн. III; Полиевктов М.А. Экономическое и политическое развитие Московского государства XVII в. на Кавказе,-Тифлис, 1932.

30 Issawi Ch. The Economic History of Iran 1800-1914. - Chicago - L., 1971.

21 Дафтари Ф. Краткая история исмаилизма. Традиции мусульманской общины.- М. 2004; Малышева Д.Б. Исмаилиты//Вопросы истории. 1977. № 2; Waterfield R. Christians in Persia. Assyrians, Armenians, roman, Catholics and Protestants. - L„ 1973.

22 Годе Реза M. Иран в XX в. Политическая история. - М., 1994.

Демченко Н.О. Российское законодательство первой половины XIX века о торговле иностранцев: К вопросу об экономической политике правительства России по отношению к иностранным гражданам //Запад и Восток: традиции, взаимодействие, новации. Материалы III международной конференции.- Владимир. 2000; Заозерскя Е.И. К вопросу о развитии крупной промышленности в России в XVIII в.//Вопросы истории. 1947. № 12; Захаров В.Н. Западноевропейские купцы в России. Эпоха Петр I,- М., 1996; Козлова Н.В. Российский абсолютизм и купечество в XVIII веке: (20-е- начало 60-х годов).- М., 1999;Ковригина В. А. Иноземные купцы-предприниматели Москвы петровского времени, // Торговля и предпринимательство в феодальной Россия./Сб. ст.- М., 1994; Любомиров П.Г. Очерки по истории русской промышленности. - М., 1947.

арене.

Отдельный интерес представляют работы, освещающие деятельность российских императоров и императриц, иранских и британских лидеров, направленную на реализацию государственных планов. Статьи и монографии Е.В. Анисимова, С.К. Бушуева, Я.Е. Водарского, Ф. Гудала, Ю.В. Гсггье, В.В. Каллаша, Л.М. Ляшенко, В. Пембертона, Н.К. Шильдера позволяют оценить не только состояние властных структур, но и политические пристрастия глав государств и правительств24. От восприятия ими внешнеполитических целей и задач государства зачастую зависела реализация планов и проектов, разработанных дипломатическим корпусом и военной элитой страны. Следует отметить работу Ф. Лиштенан, в которой помимо ценных свидетельств современников включены подлинные записки о состоянии двора Елизаветы Петровны, европейских дипломатов А. фон Мардефельда и К. Финкельцггайна25.

Второй блок исследовательской литературы объединяет работы по истории международных отношений, необходимых для понимания не только общих политических процессов, участниками которых были Иран, Россия, Великобритания, но и закономерностей развития этих стран. Общим вопросам европейских и восточных контактов посвящены труды H.H. Бантыш-Каменского, М.А. Игамбердыева, Р. Михневой, Г.А. Некрасова, Л.А. Никифорова, Р. Рамазани, Д. Хорна, а также коллективные работы «Восточный вопрос во внешней политике России (конец XVIII - начало XX вв.)», «Международные отношения и внешняя политика СССР. История и современность», и др.26.

Заслуживают внимания исследования, отражающие отдельные аспекты международных отношений в регионе Каспийского моря. В данном направлении

24 Анисимов Е. В. Петр I: рождение империи. // Вопросы истории, 1989, № 7; Анисимов Е.В. Анна

ИвановнаУ/Вопросы истории. 1993. №. 4; Бушуев С.К. А.М.Горчаков.- М., 1961; Водарский Я.Е. Петр I. //Вопросы истории. 1993. №. 6; Готье Ю.В. Император Николай I (Опыт характеристики). // Три века: Россия от смуты до нашего времени. В 6 Т. Т. 5. - М., 2007; Guedalla Ph. Palmerston.- L., 1928; Каллаш B.B. Императрица Екатерина И. Опыт характеристики.//Три века. Россия от смута до нашего времени. Т. 4; Ляшенко Л.М. Александр II, или история трех одиночеств,- М., 2003; Пайпс Р. Русский консерватизм и его критики. Исследование политической культуры,- М., 2008; Pemberton W.D. Lord Palmerston.- L., 1954; Тарле Е.В. Екатерина вторая и ее дипломатия. М., 1945; Шильдер Н.К. Император Павел Первый. - М., 1996; Он же: Император Александр Первый. - М., 1996; Он же: Император Николай Первый, его жизнь и царствование. - М., 1996.

25 Лиштенан Ф.Д. Россия входит в Европу: Императрица Елизавета Петровна и война за австрийское наследство 1700-1750.- М.,2000.

26 Бантыш-Каменский H.H. Обзор внешних сношений России.- М. 1894. Ч. I; Игамбердыев М.А. Иран в международных отношениях первой трети XIX века.- Самарканд, 1961; Нош D.B. Great Britain and Europe in the Eighteenth Century.- Oxford, 1967; Михнева P. Россия и Османская империя в международных отношениях в середине XVIII в,- М., 1985; Некрасов Г.А. Роль России в европейской международной политике 1725-1739 гг. - М„ 1976; Никифоров Л.А. Основные задачи внешней политики России после Ништадского мира //Международные отношения и внешняя политика СССР. История и современность.- М., 1977;Он же: Русско-английские отношения при Петре 1.- М., 1950; Ramazani R.K. Foreign policy in Iran. A development Nation in World Affairs 1500-1941.- Charlottesville, 1966; Восточный вопрос во внешней политике России (конец XVIII - начало XX в.).- М., 1978; Международные отношения и внешняя политика СССР. История и современность.- М., 1977; The Cambridge history of British foreign policy. In 2 vol.. -Cambridge, 1929.

работали Ф. Абдуллаев, X. Агаев, И. Инграм, Д. Ридинг, Руир и др.27 Полезными для решения, поставленных в диссертации задач, оказались работы H.A. Халфина. Основанные на серьезном фактическом материале, они способствовали ясному пониманию объективных причин возникновения англо-русского соперничества в Центральной Азии и той роли, какая отводилась Ирану в колониальных планах двух держав. Выводы и положения этого автора были использованы в разделах, посвященных политике Российской и Британской империй в Закаспийском крае.

Следует отметить, что с XIX в. в британской исторической науке сложились две точки зрения на мотивы внешнеполитической деятельности России и Англии в регионе Среднего Востока. Г. Роулинсон, Д. Болгер и др., считали, что политика Великобритании в данный период стремилась защитить национальные интересы от экспансионистских устремлений Российской империи28. Напротив, представители школы «закрытых границ»: В. Торбурн, Ф. Тренч и др., делали вывод о невозможности русского похода на Индию29. В этой связи наиболее плодотворными, на наш взгляд, являются исследования Ф. Казем Заде, П. Хопкирка, Г. Морриса и Д. Джилларда30, поскольку авторы сумели отрешиться от «врожденной» антироссийской позиции и признали наличие взаимно агрессивных планов Великобритании и России в отношении стран Центральной Азии. Существенным недостатком исследований британской школы следует признать слабое знание источников российского происхождения.

Весьма обширна литература, посвященная изучению собственно русско-иранских и русско-азиатских отношений. Вместе с тем, необходимо отметить два существенных, на взгляд автора, недостатка данных работ. Во-первых, проблемы двусторонних отношений никогда не рассматривались в широком контексте - общего внешнеполитического развития стран региона. Историческая традиция, заложенная в трудах XVIII в. и продолженная впоследствии, обусловила анализ таких связей как самодостаточный объект исследования. Этот критерий привел к определенной предметной дифференциации научных изысканий и формированию двух основных направлений: 1) исследования двусторонних политических связей; 2) анализ экономических контактов между государствами.

27 Абдуллаев Ф. Из истории русско-иранских отношений и английской политики в Иране в начале XIX в.Ташкент, 1975; Агаев X. Взаимоотношения прикаспийских туркмен с Россией в XIX в.- Ашхабад, 1965; Ingram Ed. Britain's Persian Connection 1798-1829. Prelude to the Grate Game in Asia.- Oxford, 1992. Руир. Англо-русское соперничество в Азии в XIX веке,- М., 1924; Reading D. The Anglo-Russian Commercial treaty of 1734,- L., 1938; Халфин H.A. Россия и ханства Средней Азии (первая половина XIX века).- М., 1974; Он же: Дж.Керзон в Российской Средней Азии //Вопросы истории. 1988. № 3. 2> Rawlinson Н. England and Russia in the East.- L., 1875; Marvin Ch. The Russian advance towards India.-!,., 1882;

Boulger D. Central Asia question. -L., 1885.

wThorburn W.M. Russia, Central Asia and British India.- L., 1865; Trench F. Russia-Indian question and the invasion of India.- L., 1869.

30 Казем-Заде Ф. Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии. - М„ 2004; Хопкирк П. Большая игра против России. Азиатский синдром.- М., 2004; Morris Н. Heaven's Command. An imperial progress.- L., 1973;Gillard D.Stmggle for Asia, 1828-1914. A study of British and Russian imperialism.- L., 1977.

Для XVIII в. такое разделение деятельности по профессиональному признаку (на купцов и дипломатов) по большей части искусственно. Дипломаты часто осуществляли торговые сделки, и наоборот, купцы занимались разведкой, доставляли дипломатическую почту, выполняли представительские функции и т.п. Функции коммерческого и дипломатического ведомств определились только к середине XIX в., но и тогда были тесно переплетены. Такая зависимость вытекала из специфики организации восточных государств и обществ. Таким образом, целесообразно при анализе шагов России и Ирана на внешней арене рассматривать их в комплексе, исходя из определенных государственных интересов и стратегических задач.

Тем не менее, в отечественных трудах утвердились два вышеозначенных подхода. Первый - экономически детерминировал все политические мероприятия России в Центральной Азии, Иране и на Кавказе, второй - обусловливал экономические шаги в регионе геополитическими и военно-стратегическими интересами империи.

Второй недостаток исследовательской литературы рассматриваемого направления заключается в определенной избирательности сюжетов для анализа межгосударственных отношений. Среди популярных - экспедиции Петра I в Среднюю Азию, внешняя политика Надир шаха, русско-иранские войны XIX в., деятельность A.C. Грибоедова, концессионная политика иностранцев в Иране (русских в том числе) в последней четверти XIX в., и некоторые другие. Представляется, что такой подход не позволяет создать целостной картины взаимоотношений на протяжении большого отрезка времени, поскольку наиболее полно освещает события в периоды наивысшей интенсивности отношений, а периоды спадов политической активности стран освещены весьма поверхностно.

В отечественной науке одним из наиболее изученных является сюжет организации российских экспедиций начала XVIII в. в Центральную Азию. Первая работа принадлежит перу Г.Ф. Миллера, в которой главная причина их отправки сводилась к поиску «песошного» золота и стремлению открыть торговые сношения с Индией, Хивой и Бухарой. К аналогичным выводам пришли В. Могутов, И.И. Голиков, М.Д. Чулков31. Причины неудач авторам виделись в стремлении азиатских народов сохранить «вольность свою» и в «коварстве и злодействе» народов, с которыми царская власть пыталась вступить в коммерческие отношения. Отличительной чертой данных работ была недостаточная источниковая обеспеченность, вследствие чего, отдельные выводы строились на основе умозаключений, а не на фактах.

31 Миллер Г.Ф. Известие о песочном золоте в Бухарин, о чиненных для оного отправлениях и о строении

крепостей при реке Иртыше,- СПб., 1760; Могутов В. Редкое и достопамятное известие о бывшей из России в Великую Татарию экспедиции, под именем посольства.- СПб., 1777;Голиков И.И. Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России: в 15 т. Изд. 2-е, - М., 1838. Т. 7; Чулков М.Д. Историческое описание российской коммерции при всех портах и границах от древних времен до ныне настоящего.- СПб., 1785. Т. 2. Кн. 2-3.

В XIX в. сюжеты, посвященные первым петровским экспедициям, рассматривали А. Попов, С.М. Соловьев, JI. Костенко и др. Основное стремление империи в отношении восточных стран, по мнению авторов, сводилось к завоеванию средств и освоению минеральных ресурсов региона, который был обозначен как «неисчерпаемый рудник минеральных богатств». Политические инициативы, включая военные походы И. Бухгольца, И. Лихарева, А. Бековича-Черкасского, были лишь средством для достижения торговой цели, намеченной еще во времена царя Алексея Михайловича32.

Во второй половине XIX в. круг интересов исследователей расширился за счет изучения вопросов торгово-экономических связей Ирана и России. И.Н. Березин, А.П. Берже, Г.В. Мельгунов оставили интересные труды, которые включали обзоры иранского хозяйства, состояние торговли и торгового класса шахского государства и их перспективы.33. На рубеже XIX-XX вв. появились аналитические исследования M.JI. Томары, JI.A. Собоцинского, С.С. Остапенко, основанные на данных русских и иранских таможен и консульств34. Главный тезис, выдвинутый авторами, можно свести к теоретическому обоснованию закономерности коммерческого освоения Азиатско-Каспийского субрегиона.

В XX столетии традиция рассматривать русско-иранские отношения через призму экономических интересов Российской империи нашла продолжение в работах Х.А. Атаева, П.П. Бушева, Н.Г. Кукановой, H.A. Кузнецовой, A.JI. Рябцева, Л.И. Юнусовой, А.И. Юхта и др.35 Изучались вопросы, связанные с динамикой экспортно-импортных операций, конъюнктурой товарных потоков, организацией купеческих компаний и др. Объективно рассматривая события в целом, авторы иногда приходили к неверным выводам, объясняя причины российских неудач субъективными, а не объективными обстоятельствами, связанными в действительности со сменой коммерческого курса.

52 Попов А. Сношения России с Хивой и Бухарой при Петре Великом. - СПб., 1853.

" Березин И.Н. Путешествие по Северной Персии.- Казань, 1852; Берже А.П. Семен Яковлевич Макинцев и русские беглецы в Персии. // Русская старина. 1876. Т. 15; Мельгунов Г. О южном береге Каспийского моря. Замечания Г.МельгуноваУ/Приложение к III т. Записок Императорской Академии Наук. № 5.- СПб., 1863.

34 Остапенко С.С. Персидский рынок и его значение для России.- Киев, 1913; Собоцинский Л.А. Персия. Статистико-экономический очерк. - СПб., 1913; Томара М.Л. Экономическое положение Персии,- СПб., 1895.

"Атаев Х.А. Торгово-экономические связи Ирана с Россией в XVIII-XIX вв.- М., 1991; Бушев П.П. Иранский купчина Казим бек в России 1706-1709 ггУ/Иран. Сб. ст.- М„ 1973; Он же: Посольство Артемия Волынского в Иран в 1715-1718 ст. (по русским архивам). - М., 1978; Кузнецова H.A. Иран в первой половине XIX века.-М., 1983; Она же: Хождение купца Федота Котова.- М„ 1958; Она же: Политическое и социально-экономическое положение Ирана в конце XVIII - первой половины XIX в.). - М., 1978;Куканова Н.Г. Очерки по истории русско-иранских торговых отношений в XVII - первой половине XIX в.- Саранск, 1977; Она же: Русско-иранская торговля. 30-50-е годы XIX века. - М., 1974; Рябцев АЛ. Роль Ирана в восточной торговле России в XVIII веке,- М., 2002; Юхт А.И. Участие российского купечества в торговле с Закавказьем и Ираном в 1725-1750 гг. //Торговля и предпринимательство в феодальной России. К юбилею профессора русской истории Нины Борисовны Голиковой.- М., 1994; Юнусова Л.И. Торговля городов Средней Азии, Азербайджана и Ирана в 30-40-х гг. XVIII в. (по европейским источникам).// Позднефеодальный город Средней Азии,- Ташкент, 1980.

К середине 90-х гг. XX в. интерес к изучению вопросов коммерческих отношений между странами заметно снизился. Отдельные диссертационные исследования и публикации, появившиеся на рубеже XX-XXI вв., хотя и ввели в научный оборот ряд новых документов и материалов, к сожалению, не вышли за рамки устоявшихся традиций36. В частности, в 2002 г. были опубликованы 3-х томные «Очерки истории Министерства Иностранных Дел России 1802-2002 г.», где утверждается, что «главной целью укрепления России в Персии были задачи не политического, а экономического характера. Проникновение России в Закавказье и Среднюю Азию шло преимущественно по линии торговли»37.

Другим направлением научной деятельности ученых стал анализ сюжетов внешнеполитической истории. Военной проблематике посвящены работы Н. Дубровина, С.О. Кишмишева, В. Лебедева, В.П. Лысцева и др.38. Одним из серьезных следует признать труд A.A. Зонненштраль-Пискорского, посвященный анализу торговых и политических соглашений. 39 Проблемы мирного урегулирования военных конфликтов и история заключения Гюлистанского и Туркманчайского мира исследуются в монографиях Б.П. Балаяна40. Формированию политического аппарата Российской империи в Иране и его роли в развитии двусторонних отношений посвятил свою работу В.А. Уляницкий41. Схожие проблемы были исследованы в труде Г. Мамедовой42.

Самостоятельное направление исследований представляют работы о месте и роли Азербайджана, Армении, Дагестана, Закавказья, Кавказа, Астрабада в борьбе России и Ирана за гегемонию на этих территориях.43 Отдельного упоминания заслуживает фундаментальный труд русского исследователя С.М. Броневского44, который на огромном документальном материале раскрывает специфику строительства отношений Ирана с Россией на Кавказе и в регионе Каспийского моря,

36 Юхт А.И. Участие российского купечества в торговле России с Закавказьем и Ираном в 1735-1750 г.// Торговля и предпринимательство в феодальной России,- М., 1994; Бугаева А.Г. Российско-иранские торговые и дипломатические отношения первой половины XIX в. дисс...к.и.н.- Иваново,2009; ИмашеваМ.М. Торговля России со странами Востока через Астрахань в первой половине XIX в. дисс. к.и.н.-Астрахань, 2004; Грачева Е.З. Нижегородская ярмарка и русско-иранская торговля в 20-70-е гг. XIX в. дисс...к.и.н.-Саранск, 1996; Шкляева О.В. Торговые связи Средней Азии с Россией во второй половине XVII- первой четверти XVIII века. дисс...к.и.н.- Владимир, 2003.

" Очерки истории Министерства Иностранных Дел России 1802-2002,- М„ 2002. Т. 1. С. 294.

38Лысцев В.П. Персидский поход Петра 1 1722-1723.- М., 1951; Кишмишев С.О. Походы Надир-шаха в Герат, Кандагар, Индию и события в Персии после его смерти (составил генерал-лейтенант С.О.Кишмишев).-Тифлис, 1889.

39 Зонненштраль-Пискорский A.A. Международные торговые договоры Персии,- М., 1931.

40 Балаян Б.П. Международные отношения Ирана в 1813-1828 гг. - Ереван, 1967.

41 Уляницкий В.А. Русские консульства за границею в XVIII веке. Исследование В.А.Уляницкого.- М., 1899.

42 Мамедова Г. Русские консулы об Азербайджане (20-60-е годы XVIII в.).- Баку, 1989.

43Аполлова Н.Г. Присоединение Казахстана к России в 30-х годах XVIII века.- Алма-Ата, 1948; Абдуллаев Ю.Н. Астрабад и русско-иранские отношения (вторая половина XIX- начало XX в.). -Ташкент, 1975; Покровский М.Н, Завоевание Кавказа.// М.Н.Покровский. Дипломатия и войны царской России в XIX столетии. Сб. ст. - М., 1923; Киняпина Н.С. Средняя Азия во внешнеполитических планах царизма (50-80е годы XIX в.) // Вопросы истории. 1974. № 2. С. 36-37; Ragsdale Н. Russian projects of conquest in the eighteenth century .//Imperial Russian foreign policy. Ed. By H. Rugsdale.- Cambridge, 1993.

44Броневский С.М. Новейшия известия о Кавказе, собранныя и пополненныя Семеном Броневским.: в 2-х т.-СПб., 2004.

давая ценные сведения о культуре, быте, географии этого региона за период XVIII -начала XIX вв.

Несмотря на обилие работ по различным аспектам двусторонних связей, приходится признать отсутствие таких исследований, которые проанализировали бы значение Ирана и России в организации межгосударственных отношений Азиатско-Каспийского субрегиона и определили место Ирана в системе отношений России с прочими восточными государствами. В исторической науке сложилось убеждение, что русско-иранские контакты были приоритетными и традиционными. Вырывая их из общего контекста внешней политики империи на Востоке, исследователи серьезно искажали исторические перспективы этих связей, что приводило к появлению не совсем верных представлений о целях и задачах России в субрегионе и Иране в частности.

Вместе с тем, накопленный в отечественной и зарубежной науке опыт, позволил автору более объективно и комплексно подойти к решению поставленных в диссертации проблем.

Практическая значимость исследования определяется тем, что его положения и выводы могут способствовать более углубленному пониманию внешнеполитических процессов и явлений, протекавших в Азиатско-Каспийском субрегионе и их систематизации. Результаты исследования могут быть внедрены в практику высшей школы при чтении общих и специальных курсов по Новой истории России и истории стран Востока, по истории международных отношений, а также могут быть применены при написании учебников, учебных пособий, практикумов и программ по названным дисциплинам. Материалы и результаты диссертации могут быть использованы в научных трудах специалистов, занимающихся изучением внешнеполитических процессов всемирной истории для сравнительно-исторического анализа. Теоретические положения и выводы диссертации могут быть полезны представителям государственных структур и частных организаций, занимающихся практической деятельностью по формированию отношений РФ со странами Азиатско-Каспийского субрегиона.

Структура работы. Проблемно-хронологический подход исследования предопределили его структуру и содержание глав и разделов диссертации, которая состоит из введения, 5 глав, разделенных на параграфы, заключения и списка использованных источников и литературы.

Положения, выносимые на защиту

• Становление межгосударственных отношений стран Азиатско-Каспийского субрегиона - это сложный, порой противоречивый, процесс в котором приоритеты внешних контактов государств определились далеко не сразу. Мотивация смены приоритетов зависела от объективных и субъективных факторов, связанных с внутренним развитием стран-участниц и международными обстоятельствами.

• Активизация в начале XVIII в. межгосударственного диалога в Азиатско-Каспийском субрегионе является закономерным итогом общеисторического и социально-экономического развития стран Востока, Европы и России.

• Участие Российской империи в строительстве межгосударственных отношений в регионе Каспийского моря всегда было подчинено главной цели -достижению коммерческих и политических льгот и защите государственных интересов. Проводниками такой политики выступали дипломатические представительства за рубежом (консульства и резидентуры).

• Определяющей силой в строительстве межгосударственных отношений в регионе являлись Иран и Российская империя, от политических и коммерческих инициатив которых зависели параметры международных контактов, интенсивность межгосударственных связей и характер юридических соглашений сопредельных стран.

•Монархические политические режимы в Иране, России и азиатских ханствах стали определяющим фактором, повлиявшим на выработку внешнеполитической концепции государств. Их властные элиты несли ответственность за политические «зигзаги» и последствия реализации государственных инициатив.

• Социальная политика Российского государства в отношении «новых» граждан (армян, грузин, туркмен и т.п.) всегда оставалась гибкой, несмотря на ощутимый ущерб экономическим интересам империи. Сознательный выбор российского правительства в пользу постепенного инкорпорирования данных граждан в социальную структуру государства способствовал преодолению последствий военных конфликтов в регионе.

•Политика Великобритании в отношении стран Азиатско-Каспийского региона, в том числе России, в ХУ1П-Х1Х вв. основывалась на идее «сдерживания» российской политики, что негативно сказалось как на характере русско-восточных отношений, так и на реализации стратегических инициатив, предложенных Россией.

•Экономические связи государств Азиатско-Каспийского региона строились на перспективах участия в них предпринимателей центральной России.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность темы, научная новизна работы, территориальные и хронологические рамки диссертации, определяются объект и предмет исследования, цель и основные задачи, дается характеристика источниковой базы, определяется степень изученности предложенной темы, ее теоретическая и практическая значимость.

Первая глава «Страны Среднего Востока в политических планах Российской империи» состоит из четырех параграфов. В §1 «Исторические и политико-экономические предпосылки возрастания роли Каспийского региона в международной жизни» раскрыты объективные и субъективные предпосылки

интенсификации внешних связей в субрегионе. Новая расстановка сил в Европе и обострение отношений старых промышленных держав из-за колониальных вопросов, неизбежно втягивали в этот процесс Россию, геополитически связывающую эти театры международной борьбы. Труды иностранных купцов и миссионеров о Востоке подогревали интерес европейских производителей к богатствам Ирана, Индии, азиатских ханств и к возможностям использования российских транзитных маршрутов. Интересы континентальных держав совпали с модернизационными потребностями русского государства, что, в свою очередь, потребовало пересмотра существующих на тот момент отношений России со странами Востока. Провальные миссии В. Кучукова в Иран (1700), Мохаммеда-Юсуфа Касимова в Бухару, Кабул и Индию (1675), нереализованный проект хана Ануши об организации торга на п-ове Мангышлак (1678), обострение русско-китайских отношений в связи с деятельностью Е.Хабарова, Т.Чечигина - все это вскрыло необходимость целенаправленных государственных усилий для интенсификации отношений с восточными странами. В качестве основного объекта этих усилий был избран Азиатско-Каспийский субрегион.

Анализу первых торгово-политических шагов России в землях субрегиона посвящен § 2 «Персия и Центральная Азия в политических планах Петра I». Неудачные попытки в период с 1695 по 1714 гг. ознакомиться с состоянием дел в бассейне Каспийского моря и безрезультатные переговоры российской стороны 1711 и 1713 гг. с представителями армянской торговой диаспоры Джульфы об активизации русско-иранского торга заметно снизил интерес Петра I к юридическому оформлению межгосударственных отношений с Ираном. Это отразилось в индифферентном отношении властей к прибывшим шахским посольствам Мохаммед-Казим бека (1707) и Фазл-Али бека (1711-1712). Альтернативой Ирану в качестве партнера России на Востоке стали рассматриваться азиатские ханства. Поскольку ценные товары -драгоценные камни, ювелирные и ремесленные изделия, кашемировые и шелковые ткани попадали на российские рынки с караванами хивинских и бухарских купцов, то в правительстве сложилось убеждение в необходимости организации торга по пути Астрахань - Хива, Бухара-Мешхед (Иран) - Герат (Афганистан) - Индия. В определенной степени дезориентировали правительство ошибочные сведения туркмена ходжа Нефеса и оренбургского губернатора Гагарина о «песошном» золоте в бассейн реки Амударьи. Именно этими соображениями руководствовался Петр I, организуя экспедиции А. Бековича-Черкасского (1714-1715, 1717 гг.), А. Кожина (1718) и посольство Ф. Беневени (1718-1725) в Среднюю Азию. Заинтересованность в установлении связей с азиатскими ханствами вылилась в интенсивный дипломатический диалог. С 1700 по 1716 гг. в России побывало 4 официальных посольства: два из Бухары (Алим-бек в 1705 г. и Хан Кулы Топчи-баши в 1716 г.), и два из Хивы (Достек-бек Бехадур в 1700 г. и Ашир-бек в 1714 г.), принятые со всем радушием. Трагическая гибель отряда А. Бековича-Черкасского вскрыла боязнь

азиатских владык по поводу проникновения России в Закаспийский край и вынудила Петра I искать более надежно партнера.

§ 3 «Государственный кризис в Персии и поход русской армии 1722-1723 гг.» раскрывает причины и условия, побудившие Россию совершить вторжение в Иран. Анализ источников, политической ситуации в регионе и конкретных инициатив русского государства позволяют сделать вывод о хорошо и заранее спланированной акции. Представления отечественной науки о Персидском походе, как о спонтанном решении Петра не соответствует действительности. Автор склонен согласиться с Г. Мамедовой, что для решения глобальных задач Российской империи шемахинские погромы имели косвенное значение. По-видимому, идея похода возникла после гибели отряда А. Бековича-Черкасского. С этого момента в задачи русских посольств стал входить сбор военно-стратегических сведений. А. Волынский и А. Баскаков в Иране, Ф. Беневени в Бухаре и прочие обязаны были оценить экономические потенциалы страны, дееспособность правительства, настрой этно-конфессиональных меньшинств Ирана, наличие союзников, ориентацию ханств Кавказа (переговоры велись с Атайчи - братом Тарковского шамхала и кабардинским князем Атажуки Мисостовым). Во время путешествия по Ирану Ф. Беневени был обязан проанализировать возможность вмешательства в русско-иранские дела Османской империи. Для этой цели он встречался с османским эмиссаром Дури эфенди. По пути следования эмиссары картографировали кавказские дороги, мосты, переправы, источники воды, запасы фуража и источники его пополнения. Кроме того, в Казани заложили 15 военных судов и построили за государственный счет свыше 80 транспортов в Ярославле, Твери, Волочке и Угличе, которые затем были сплавлены к Астрахани. Уже с 1719 г. в Астрахань стали переводиться из центральной России полки регулярных войск.

Военному мероприятию способствовала ситуация внутри Ирана, осложненная вторжением афганских племен и начавшейся в результате гражданской войны. Следует принимать в расчет и международную обстановку. Константинопольский мир 1720 г. с султаном установил равновесие в отношениях Российской и Османской империй, а Ништадтский мир со Швецией развязал руки Петербургскому кабинету. Наконец, русско-иранский торговый договор не гарантировал транзит русских караванов в сопредельные с Ираном страны. Совокупность этих обстоятельств позволяет сделать вывод о планомерной подготовке похода и намеренном вторжении в пределы Ирана. Избирательность в выборе аннексированных территорий (иранское побережье Каспия) лишь подтверждает данный вывод, поскольку только таким путем можно было наладить связи с индийскими и афганскими рынками, минуя несостоявшийся азиатский маршрут.

В § 4 «Деятельность русского экспедиционного корпуса в Персии» раскрываются попытки России адаптировать к своим потребностям хозяйственные потенциалы завоеванных территорий. Главные усилия оккупационных властей были

направлены на укрепление транспортных и коммерческих связей сырьевых центров Ирана с перерабатывающими предприятиями России. Уже в 1723 г. были укреплены морские стоянки в Пир-Базаре, Дербенте, крепости Святого Креста, начаты геологические изыскания в Ардевиле (медь), Мосуле (свинец), Баку (нефть) и сбор сведений о состоянии сельскохозяйственных угодий в Азербайджане, Мазандеране и Гиляне. Анализ хозяйства показал, что надежды российского правительства на скорый доход от поставок в Европу шелка и изделий из него, сахара, сухофруктов и прочего не состоятельны. Разоренные гражданской войной хозяйства были не в состоянии обеспечить ни нужды самой империи, ни ее реэкспортные планы. Попытки организовать производство на местах, используя методы реквизиций сырья и строительных материалов, и принудительного привлечения местного населения на строительные работы спровоцировали массовое бегство ремесленников в леса и появление партизанских отрядов. Саботаж, нападения на фуражирские отряды, угрозы купечеству, ведущему дела с Россией, - все это вскрыло наличие глубокого непонимания российскими чинами специфики туземного общества, его структуры, роли улама в организации внутриобщинной жизни и т.п. Кроме того, необдуманная политика корпуса, стремившегося контролировать производство основных экспортных статей (табак, хлеб, шелк, монетное и мануфактурное производство, сахар) спровоцировала резкий рост незаконных товарных операций, в которые оказались втянутыми купцы Исфахана, Мазендерана, Ардевиля, Мосула, туркменских улусов, кавказских ханств и маркитанты российских казачьих частей. Ни репрессивные меры, ни специальные регламентации, были не в состоянии пресечь рост контрабандной торговли. Большие людские потери (41172 чел. в период с 1723 по 1731 гг., из которых от болезней скончалось 36644 чел.), отсутствие правовой базы (договор об аннексии не был ратифицирован Ираном) и смерть главного вдохновителя завоеваний - Петра I, все это сделало необходимым пересмотр целей, задач и методов строительства отношений с Ираном.

Вторая глава «Становление и развитие договорных отношений между Персией и Россией» состоит из трех параграфов. В §1 «Межправительственные соглашения XVIII в.» дается комплексный анализ условий заключения межгосударственных договоров и определяется их значение. В начале XVIII в. Иран оказался обременённым капитуляционными соглашениями с Францией (1708 и 1715 гг.) и Ост-Индской компанией, наделявшими иностранцев широкими полномочиями для миссионерской и торговой деятельности. В таких условиях заключение торгового договора 1719 г., устанавливающего беспошлинный тариф и шахскую ответственность за причиненные русским коммерсантам ущербы, следует признать большим успехом русской дипломатии. Однако не следует, как это утверждается в трудах Д. Корсакова, Г. Мамедовой и др., считать данный договор документом, окончательно установившим приоритет Ирана в политике Российской империи в Азиатско-Каспийском субрегионе. Азиатско-индийские интересы и тяга к золотым

запасам Азии просуществовали в правительстве России вплоть до 30-х гг. XIX в, чему свидетельствовали экспедиция И. Угрюмова (1732-1733), мангышлакский проект графа Р. Воронцова в 50-е гг. XVIII в., проект аннексии Семиречья полковника Бутковскош (1834), в котором помимо геостратегических обоснований фигурирует указание на «прииски золота». Напротив, неудовлетворенность статьями торгового соглашения 1719 г. в значительной степени спровоцировала попытку военного решения задачи.

Отказ шаха от ратификации Петербургского мира и раскол Ирана на сторонников Ашрафа и Тахмаспа II потребовали от российской дипломатии выработки новых форматов межгосударственного диалога. Ускорила принятие решений политика Османской империи, стремившейся либо самостоятельно, либо в союзе с Россией расширить свои территории на Кавказе и в Иране. (Предложение о разделе Ирана поступило послу в Стамбуле И. Неплюеву от визиря Ибрагима в 1726 г.). Необходимо отметить, что переговоры России 1727-1728 гг. велись по схожему сценарию, который наглядно показал стремление Петербургского кабинета избегать выбора креатуры для иранского трона. Этот принцип - вести дела только с сильным претендентом, способным без посторонней помощи удержать власть в стране, лег в основу всех последующих политических контактов. Рештский (1732) и Гянджский (1735) договоры нормализовали отношения Ирана и России, закрепив за российской стороной ряд коммерческих и политических льгот. Вместе с тем, отсутствие географически ориентированных и закрепленных договором границ между государствами (исключения составляли только крупные населенные пункты) открывало большие возможности для политической игры России в пограничных землях.

В § 2 «Возникновение российской дипломатической и консульской службы и ее влияние на внутреннюю политику Персии» раскрывается специфика деятельности российских дипломатов на территории Ирана. Первоначально обязанности консулов не выходили за рамки общепринятых правил, таких как: консульская легализация, арбитраж имущественных тяжб собственных граждан за рубежом, информация о курсе валют н т.п. Однако, кризис в Иране, связанный с нашествием афганских феодалов и происками иностранных государств, стремившихся расширить свои коммерческие и политические привилегии, вынудили консульский аппарат России расширить сферу своей деятельности. Инструкция ГКИД 1734 г. возлагала на штат консульства задачу по сбору информации о деятельности иностранных представителей в Иране, создание сети доверенных лиц из числа купечества и шахской администрации и т.п. В качестве инструментов для достижения цели были рекомендованы подкуп (деньгами или подарками), установление личных, доверительных отношений с наиболее авторитетными лицами государства. К середине XVIII в. в Российской империи стал создаваться специальный реестр

«подарочных вещей», который в 1901 г. включал 22 ящика подарков только шахскому двору.

Тактика личных услуг позволила российским консулам пользоваться шахской курьерской службой, освободиться от почтового и товарного досмотра на границе, активно следить за деятельностью иностранных дипломатов и «разоблачать» османских, английских и французских агентов при шахском дворе.

Влияние консульской службы на внутрииранские дела не было статичным. Зависимость состояния аппарата от периодов активизации и спадов российского интереса к Ирану хорошо прослеживается на анкетах представителей. Так, С. Аврамов, А. Баскаков, С. Арапов были квалифицированными военными, И. Бакулин, П. Чекалевский, Г. Боголюбов, В. Яблонский - профессиональными дипломатами. На периоды их службы приходятся пики государственной активности в Иране. Во время спадов посты консулов замещали выборные от Московского, Астраханского, Серпуховского купечества - И. Данилов, И. Игумнов, то есть лица, лично заинтересованные в сохранении коммерческих связей между государствами. Такая практика сохранялась до тех пор, пока Иран не был признан основным стратегическим партнером России в Азиатско-Каспийском субрегионе.

В §3 «Развитие договорно-правовых отношений между государствами в XIX в.» дается анализ ключевых этапов становления межгосударственных связей. Попытки русских дипломатов обновить условия соглашений в правление Керим хана провалились. Приход к власти династии Каджаров, заявившей о своем стремлении восстановить влияние над утраченными кавказскими землями, окончательно девальвировали статьи Гянджского мира и «пропозиции» Надир шаха. В таких условиях Российская империя пошла на одностороннее изменение договоренностей, включив в 1804 г. в состав империи Гянджское ханство и приступив к освоению закаспийских земель в бассейне р. Эмбы и в Тюб-Караганском урочище. Взаимные претензии привели к русско-иранской войне 1804-1813 гг., завершившейся присоединением ряда территорий к России. Удовлетворить все территориальные интересы России не удалось из-за вмешательства в переговорный процесс Великобритании, влияние которой в Иране возросло благодаря заключенным в 1801, 1810, 1812 и 1814 гт. соглашениям. Особое значение для политики России в субрегионе имели два последних, поскольку обязывали Иран оказать сопротивление любой державе, вознамерившейся совершить «вторжение» в Индию через земли Средней Азии. Таким образом, территории, являвшиеся предметом особых интересов Петербургского двора, косвенным образом получили защиту. Status quo сохранялся до 1826 г., когда ситуация изменилась из-за военной агрессии Ирана против России. Новый (Туркманчайский) договор окончательно урегулировал территориальные вопросы русско-иранских контактов и заложил основы для отношений вплоть до конца изучаемого периода. Примечательно, что попытки британцев оказать посреднические услуги в ходе переговоров о мире, были на этот раз решительно

пресечены российским МИДом. Исключительное право на военное судоходство и льготный режим таможенного обложения (5% от стоимости товара), полученные Россией по условиям мира, способствовали росту товарооборота между государствами, что в свою очередь дало возможность значительно укрепить и расширить дипломатическое и военное присутствие на Каспии и в прибрежных провинциях Ирана. Строительство в 1843 г. станции военных кораблей на о. Ашур-Аде позволило надежно прикрыть от пиратских нападений и разбойничьих набегов российские предприятия в Юго-Восточном Каспии, а новые консульства в Астрабаде, Мешхеде, Астаре и др., значительно увеличили политический вес империи во внутренней жизни северных провинций. Наиболее значимым завоеванием консульского аппарата следует признать инициированный А.Медемом и Н.Аничковым новый порядок оформление сделок через Диван хане, что позволило привлекать к ответственности иранских коммерсантов по исламским законам. Развивая положения фирмана, России удалось в 1851 г. включить в правила п. 18, разрешающий консулам самостоятельно взыскивать долги, вести судебные разбирательства во время имущественных тяжб, что изменило сам статус консула и внесло в иранскую жизнь новый правовой обычай.

Такой порядок дел неизбежно вызывал недовольство как английских, так и иранских дипломатов. Яркий тому пример избиение российской миссии и убийство A.C. Грибоедова. Но в целом следует признать, что без иностранного участия спорные вопросы решались дипломатическим корпусом империи довольно успешно.

Третья глава «Взаимоотношения стран Азиатско-Каспийского субрегиона в XVIII в.» включает в себя четыре параграфа. §1 «Противостояние Персии и России на Кавказе и в Средней Азии» раскрывает противоречия между главными претендентами на гегемонию в субрегионе. Попытки Надир шаха укрепить авторитет Ирана за счет агрессивной политики в отношении кавказских и среднеазиатских ханств, стали, с одной стороны, причиной обострения отношений с Россией, а, с другой, позволили империи выработать сбалансированную позицию в отношениях с притесняемыми народами. Военные походы Надир шаха против Дагестана, Шеки, Картл-Кахетинского царства, за исключением утверждения вассалитета над Грузией и установления связей с армянским духовенством, не принесли Ирану больших результатов. Массовые экзекуции и поборы, напротив, способствовали росту антииранских настроений на Кавказе и повышению авторитета России, дружба с которой гарантировала горцам спокойное существование.

Аналогичная ситуация сложилась и в результате иранских походов вглубь степей. Единственное отличие от кавказского театра событий в том, что у России в Азии были некоторые рычага влияния - договоры с калмыцкими ханами Аюкой и Омбо и казахским ханом Абулхаиром. Это обстоятельство Надир шах учитывал, предлагая России организовать совместный хивинский поход. Отказ Петербурга от карательных акций принес ощутимые дивиденды. Разорение Хивы и установление

зависимости Бухары от Ирана привели не только к росту протестных выступлений и соответствующих обращений в Оренбург за оказанием помощи, но и позволили России наладить отношения с закаспийскими народами. И хотя установить договорные обязательства с туркменами не удалось, здоровый прагматизм политики империи заложил основы для развития отношений в будущем.

В §2 «Борьба Персии и России за освоение Каспийского моря» анализируется морская политика России и Ирана. Господство в акватории Каспийского моря рассматривалось двумя державами как ключевой момент в борьбе за глобальные преимущества - влияние на сопредельные земли. Помимо защиты собственных рубежей и поселений (волжских, мазандеранских и астрабадских) от набегов «воровских людей», доминирование в акватории Каспийского моря позволяло надеяться на экономическое сотрудничество со всеми прикаспийскими народами. Суть русско-иранской борьбы на Каспийском море можно свести к трем основным узлам противостояния: 1) борьба за гегемонию в акватории Каспия, которая зависела от состояния военно-морских сил; 2) борьба за обладание ключевыми пристанями и портами, что обеспечивало боеспособность флота; 3) контроль над караванными тропами в прикаспийских землях. Третья задача логично вытекала из успешного решения первых двух.

Для создания собственного флота иранские власти использовали широкий набор мероприятий: наем иностранных (английских) корабелов; привлечение бывших морских разбойников (русских) на верфи; покупка кораблей у астраханского купечества; конфискации коммерческих кораблей и команды, прибывающих в Астрабад и Мазандеран; строительство по подложным документам кораблей на российских верфях и последующий их угон к иранским берегам и т.п. Ответные меры российского правительства также были далеко не «джентльменскими»: разорение пиратских стоянок, уничтожение судов контрабандистов, диверсии против уже построенных Ираном кораблей и т.п. Активные мероприятия дополнялись репрессивным законодательством, запрещающим вывозить из России в Иран парусину, строевой лес, металлы, порох, корабельные инструменты и припасы, а также запрет на продажу иранскому купечеству готовых судов и наем на шахскую службу лоцманов, плотников и матросов.

Объективно, в таком межгосударственном соревновании перевес был на стороне России, поскольку отсутствие развитой промышленности делало малоперспективными любые начинания Ирана в судостроительной области без внешней помощи. После занятия русскими войсками в 1796 г. Баку и создания бакинского крейсерства у Ирана окончательно исчезли шансы изменить ситуацию в свою пользу. Положения Гюлистанского и Туркманчайского договоров закрепили военно-морское превосходство России в субрегионе.

§3 «Значение российского рынка для экономического развития стран региона в XVIII в.» раскрывает роль производителей центральной России в становлении

регионального рынка. Анализ статистических данных показывает, что возросшие после гибели Надир шаха риски торговых операций привели к падению интереса производителей России к потребительским и сырьевым возможностям Ирана и, соответственно, к сокращению товарооборота между государствами. Этот период совпал по времени с очередным «европейским» настроем императорского двора, что, в первую очередь, сказалось на эффективности консульской службы в Иране. В результате статья Гянджского договора о 5% пошлине с российских товаров стала регулярно нарушаться пограничными чинами Ирана. В параграфе доказано, что без государственной поддержки армянское купечество Астрахани, также как и собственно российское, оказалось не готово самостоятельно завоевать иранский рынок. Тезис, сложившийся в отечественной науке о «ведущей» роли армянского купечества в торговле России с Ираном в таких условиях, выглядит не корректным.

Возросший в середине XVIII в. экономический потенциал России потребовал новых источников сырья и рынков сбыта. Государственные проекты создания торговых (иранских) домов, включая авантюрное предложение Б. Юсупова по установлению связей с Персидским заливом совместно с Османской империей, без реального участия производителей центральной России оказались нереализованными. До определенной степени заменить Иран в торговле региона удалось при участии ташкентских купцов, связавших Оренбург с азиатскими, афганскими и даже китайскими рынками.

Однако таможенные и налоговые реформы 1755 г. и 1757 гг. привели к установлению в России жесткого протекционизма, что затормозило развитие внешнеторговых операций. На данном маршруте остались только поставщики драгоценных камней, что удовлетворяло потребности двора, но не нужды российской промышленности. Очевидная взаимозависимость России и Ирана привела к поиску компромиссных решений, а именно, к установлению связей с отдельными провинциями Ирана.

§4 «Проблемы взаимоотношений Персии и России и их влияние на развитие региона во второй половине XVIII в.» анализирует усилия основных иранских сырьевых производителей установить с Россией сепаратные отношения. На фоне ослабления центральной государственной власти в Иране наибольшую активность проявили правители Дагестана (Фатх Али хан) и Гиляна (Ara Гедает хан), ожидающих, в первую очередь, высоких собственных доходов. В Петербурге приветствовали личное участие заинтересованных провинциальных владык, полагая, что это укрепит коммерческие и политические позиции империи на севере Ирана, и при этом не обременит Россию дополнительными обязательствами перед центральным правительством. Государственные службы империи, в этой связи, были готовы идти на определенные послабления в отношении ряда спорных проблем русско-иранских контактов. В частности попытки Ara Гедает хана построить собственный каботажный флот, получили поддержку российских консулов.

Вместе с тем, установившиеся связи не стали гарантией расширения российского авторитета в Иране. Этому мешали, во-первых, взаимные козни Фатх Али и Ara Гедает хана, пытавшихся занять в русско-иранском торге исключительные позиции, а, во-вторых, деятельность Керим хана Зенда, увидевшего в таких отношениях угрозу собственной власти. Поскольку Россия, с одной стороны, стремилась сохранить в Иране центральную власть, являвшуюся залогом относительной стабильности и препятствием для британской и османской политики, а, с другой стороны, - получить собственных контрагентов, способных покровительствовать различным начинаниям империи в субрегионе, то это придало двойственный характер связям между государствами.

Чтобы нейтрализовать иностранное участие в русско-иранских делах, в конце 70-х гг. XVIII в. европейской общественности был предложен, так называемый Греческий проект Екатерины II. Автор склонен считать его политической приманкой, завуалировавшей конкретные шаги Российской империи в Закавказье, направленные на ликвидацию здесь иранского влияния.

Глава четвертая «Эволюция восточного курса внешней политики Российской империи в XIX в.» состоит из четырех параграфов. §1 «Политическая мысль России о перспективах и целях империи на Востоке» анализирует проекты, возникшие в России в начале XIX в. Смена политического курса, предпринятая Павлом I, заставила российскую элиту обратиться к ревизии традиционных направлений российской политики. Предложения И. Крузенштерна и П, Обольянинова, настаивавших на необходимости дальнейшего сотрудничества со странами региона, не встретили понимания императора, захваченного авантюрными проектами русско-французского покорения Азии.

Восшествие на престол Александра I и появление в правительстве Н. Румянцева - прагматика и сторонника расширения русско-восточных связей, активизировали политическую мысль страны. В отличие от туманных идей XVIII в. о «песошном золоте» и «захвате Индии», новые проекты не были прожектерством. В. Зубов, И. Потоцкий, Я. Гавердовский в своих проектах учитывали международную ситуацию и политический расклад сил на Среднем Востоке и предлагали пусть и затратные, но конкретные шаги реализации своих проектов. Их объединяла убежденность в том, что, закрепив за Россией ключевые пункты на Кавказе и в Азии, вложив средства в развитие транспортной инфраструктуры можно не только закрепить за империей основные источники сырья, но и потеснить основного конкурента - Великобританию в сфере её интересов - Афганистане и северной Индии. Однако, связанная войной с Наполеоном и последующим европейским переустройством, Россия оказалась не в состоянии приступить к реализации этих планов.

В §2 «Азиатские проекты российской внешней политики» проанализировано развитие межгосударственных отношений в регионе после заключения

Гюлистанского мира. Инициатором активизации России на азиатском направлении был А. Ермолов, убежденный, что паралич центральной власти Ирана делал бесперспективными здесь любые начинания. Его проект частично повторял идеи В. Зубова и Я. Гавердовского о необходимости иметь опорные пункты для торгово-политических контактов со странами региона. В качестве опоры Ермолов предлагал туркменские племена. Любопытным выглядит предложение заключить с ними равноправный договор, поскольку формально часть этих земель считалась собственностью шаха. Проект получил личное одобрение Александра I, что на фоне императорских речей о легитимизме в политике, в очередной раз подчеркнуло качественное различие в дипломатических методах России в Европе и на Востоке. Реализация замысла проходила во время признания Аббаса мирзы (сторонника укрепления власти шаха в туркменских землях) валиагдом, что позволяет констатировать факт существования у России своекорыстных целей в Азии, несмотря на вЬе заявлении МИДа о «неизменной дружбе» между государствами.

Установление отношений с туркменами-иомудами превратило часть Закаспийского края в крупного коммерческого и политического партнера России, отношения с которым прогрессировали до 1841 г. Успехи в Закаспийском крае привели к появлению ряда проектов, направленных на одномоментное завоевание Россией господства в Азиатско-Каспийском субрегионе, от которых пришлось отказаться. Империя была не готова, да и не хотела в этот момент вести активную территориальную экспансию в Азии.

§ 3 «Утверждение Российской империи в регионе Астрабадского залива» посвящен политическим и коммерческим мероприятиям России в юго-восточной части Каспийского моря. Природные богатства провинции и связи столицы -Астрабада с Керманом, Иездом, Ширазом и Мешхедом, делали его крупным торгово-перевалочным центром. Однако проникнуть сюда не удавалось в силу непростых отношений первых Каджаров с империей и отсутствием реальной поддержки таких начинаний с моря. В 1836 г. российское правительство провело поэтапную операцию, в результате которой Астрабад превратился в один из опорных пунктов влияния России в регионе. Во-первых, используя спор о правах на лов в междуречье Атрека и Горгена, Россия признала эти земли собственностью шаха. Во-вторых, провела рейд по иранским берегам, где уничтожила все суда, способные нести пушечное вооружение, лишив тем самым шахские власти возможности защищать свои прибрежные территории. То, что такая защита потребуется, было ясно из реакции туркмен, считавших себя свободными, а не шахскими подданными. В-третьих, в ответ на призыв Ирана оказать поддержку в борьбе с туркменскими набегами Россия ввела в Астрабадскнй залив эскадру военных кораблей, получив тем самым необходимую военную защиту для коммерческих начинаний в регионе. Запланированность комбинации с участием туркменских и иранских властей подтверждается тем фактом, что корабли эскадры применяли оружие только в том

случае, если нападению подвергались российские коммерсанты. Постоянная угроза астрабадским поселениям давала эскадре законный предлог для продолжения патрулирования. Одновременно посол России в Тегеране блокировал попытку шахской администрации организовать на о. Челекен погранично-таможенный пост.

Военное присутствие в бассейне Астрабадского залива позволило России приступить к коммерческому освоению провинции. Экспедиции Еривандова, геологические изыскания Воскобойникова и Нечаева, создание Ашурадинского крейсерства, открытие консульства и Торгового дома в Астрабаде, организация судоходной линии от Астрабада до Астрахани закрепили здесь позиции империи. Примечательно, что пошатнувшийся в среде туркмен авторитет удалось восстановить, организовав хлебное торжище в местечке Нузерабад. Попытки иранских властей пресечь этот торг и требования о выдаче «отличившихся» в набегах туркменских старшин были блокированы русскими дипломатами.

§ 4 «Стратегические инициативы Российской империи по интенсификации экономических отношений в регионе после Крымской войны» посвящен анализу поиска путей восстановления российского престижа в Иране. Наиболее эффективными мерами были признаны отказ от дискриминационной политики в отношении отправки российских специалистов в Иран и реорганизация транспортных систем, в Закавказском крае и на Каспийском море. Поощряемые правительством предприниматели смогли в короткие сроки организовать ряд пароходных компаний, которые к 1867 г. фактически вытеснили иностранцев из этого бизнеса. Из 228 пароходов, обслуживающих каботажные перевозки на Каспии и по Волге только одно судно принадлежало иностранцу.

Вместе с тем, правительству Александра II пришлось преодолевать ряд препятствий, доставшихся в наследство от отца. Наиболее важным среди них следует признать засилье в правительстве крайне осторожных политиков, таких как Нессельроде, Горчаков, Чернышев, опасавшихся совершать шаги, обостряющие отношения России с Великобританией. Во-вторых, существование беспошлинного закавказского транзита, открывшего свободный доступ европейским товарам на рынки Тавриза и Решта. Попытки МИД запретить данный маршрут и таможенный порядок долгие годы блокировались своекорыстной позицией Великого князя Константина Николаевича и видных лиц из окружения Кавказского наместника. В-третьих, наличие в торговой структуре на Кавказе и в Астрахани большого числа скупщиков из числа «новых» граждан: армян, азербайджанцев, грузин и т.п. Как справедливо отмечал представитель Никольской мануфактуры А. Макаров: «среди представителей купечества всех национальностей, вы не встретите ни одного русского. Факт гнусный, но совершенно естественный».

Правительственные призывы к производителям центральных губерний активизировать свою деятельность в Иране успеха не принесли. Торговые дома Кудрина и Коншина, поддержавшие правительственные инициативы, без

государственной поддержки понесли огромные убытки и закрылись. Только после Берлинского конгресса, когда в российской прессе прокатилась волна выступлений с требованием ужесточить восточную политику империи, государство пошло на проведение необходимых мер: закрыло разорительный Закавказский транзит, провело анализ спроса и предложения иранских рынков, ввело протекцию отечественным товарам в таможенных и транспортных тарифах.

Результаты новой политики стали сказываться к середине 80-х гг. XIX в., когда Россия стала завоевывать текстильный, фарфоровый, силикатный, керосиновый, спичечный потребительский рынок северных провинций Ирана, а с 90-х гг. наладить поставки тканевых товаров через Хорасан в Индию. Параллельно произошла переориентация на Россию основных производителей хлопкового и джутового сырья.

Пятая глава «Персия и сопредельные территории как плацдарм для экспансии великих держав» содержит четыре параграфа. Борьба Российской империи и Великобритании, развернувшаяся в первой половине XIX в. в Азербайджане и Гиляне, анализируется в §1 «Англо-русские противоречия в северозападных провинциях Персии». Военные победы России над Ираном в первой четверти XIX в. и закрепленные юридическими обязательствами льготы, вызвали ряд контрмер британской дипломатии, затруднившие превращение Ирана в послушный инструмент российской политики на Среднем Востоке. С приходом к власти кабинета Г. Пальмерстона в 1830 г. и складыванием русофобского большинства в Парламенте антирусская политика стала приобретать конкретные очертания. В 1831 г. в Трапезунде был открыт специальный Торговый дом, главной задачей которого стала организация товаропотока из Ирана в Османскую империю и далее в Европу. Параллельно посол в Тегеране Кемпбел начал прилагать усилия для пересмотра таможенных правил и пошлин для английского экспорта и импорта. С восшествием на престол шаха Мохаммеда проанглийские настроения в Иране усилились. Этому способствовал провал политики ходжа мирзы Агаси, стремившегося начать модернизацию страны с помощью нейтральных специалистов. Выбор пал на Францию, но хлопоты Хусейн хана в Париже не принесли результатов. В итоге первый министр был вынужден обратиться за помощью к старинным противникам -России и Англии. Если правительство Николая I отнеслось к подобным предложениям осторожно, то Великобритания воспользовалась открывающимися перспективами и буквально наводнила своими агентами все структуры страны. Военные специалисты, врачи, картографы, мастера оружейного и артиллерийского дела и т.п. На Кавказе развернулась широкая агентурная деятельность англичан. Тогда же консулом в Одессе Дж. Иомсом был сформулирован тезис о взаимосвязи азиатской политики России от состояния дел на Кавказе. Ложный посыл министра иностранных дел К. Нессельроде, что активность британской дипломатии продиктована «завистью и бессилием», привел к определённой успокоенности российского дипломатического корпуса. Между тем, новому послу Д. Макнилу

удалось сначала добиться уравнения в правах английских коммерсантов с русскими купцами, а затем заключить торговый договор (1841), окончательно разрушивший торговую монополию Российской империи на севере Ирана. В итоге азербайджанские и гилянские рынки стали наполняться товарами из Лейпцига и Трапезунда. В определенной степени вина за сокращение русского товарооборота лежала на «новых» гражданах империи. Армяне, грузины, азербайджанцы из присоединенных ханств еще слабо осознавали себя гражданами империи, а потому пользовались российскими льготами исключительно в своих интересах. Контрабандный ввоз европейских тканей обрушил ценовую политику империи. Цена на ситцы и нанку упала более чем на 1/3. С другой стороны, пытаясь интенсифицировать развитие закавказского края, российское правительство установило правило беспошлинного ввоза сюда «азиатских» товаров (1840). В результате английские товары из Индии вытеснили и с этих рынков продукцию отечественного производства. Чтобы окончательно подорвать доверие местных коммерсантов к отечественным контактам, во время Крымской войны на северные рынки Ирана были ввезены фальшивые полуимпериалы, разоблачить которые без специальных процедур было невозможно. Бездарная экономическая политика и некоторая политическая близорукость, в основе которой лежала убежденность Николая I в существовании консолидированной русско-европейской политики на Востоке, заметно подорвали престиж империи в Иране. Сохранить свои позиции удалось только ценой колоссальных усилий дипломатического корпуса империи, продолжавшего проводить политику «личных» контактов с авторитетными лицами администрации шаха, его наследника и провинциальными властями.

§2 «Противостояние Англии и России в прибрежных землях юго-восточного Каспия» освещает деятельность иностранных дипломатов в бассейне Астрабадского залива. В параграфе доказано, что начиная с 20-х гг. XIX в. британская дипломатия стала прилагать целенаправленные усилия по созданию барьера российскому продвижению к границам Афганистана и Индии. Этой цели была подчинена деятельность У. Муркрофта, А. Бернса, Дж. Требека, И. Вольфа, прочих офицеров, коммерсантов, миссионеров в Бухаре и Хиве. Была предпринята попытка привлечь на свою сторону религиозных деятелей, недовольных по тем или иным причинам центральным иранским правительством. Среди тех, кто поддержал англичан, оказались бывший шейх -уль ислам Ирана ходжа мирза Месих, печально известный своим участием в убийстве А. Грибоедова, низаритский имам Ara Хасан Али шах, эмигрировавшие от политики мирзы Таги хана в Кербелу и Неджеф муджтахиды и пр. Деятельность этих лиц финансировалась первоначально из дипломатической казны Великобритании, а с 1851 г. из так называемого вакфа Ауда. К началу XX в. сумма материальной поддержки антироссийски настроенному духовенству стала достигать 40 тыс. руб. золотом ежегодно. Однако сопротивление афганских племен британскому продвижению в Центральную Азию и невозможность контролировать

власти Хивы и Бухары привели к пересмотру конечной цели. Астрабад стал пунктом, укрепление в котором гарантировало возможность влиять как на Закаспийский край, так и на соседний Хорасан.

Российская дипломатия, осознававшая угрозу английской политики, предприняла встречные шаги. В 1839 г. был совершен военный поход в Хиву, закончившийся неудачей. Единственным положительным результатом продвижения вглубь степей стало основание русского военного форта Перовский в 1853 г.

Взаимные сложности в установлении контроля над азиатскими землями способствовали англо-русскому договору 1846 г. о разграничении сфер, что, впрочем, не гарантировало неприкосновенности позиций на подконтрольных территориях. Осложнила выяснение отношений прокатившаяся по северным провинциям Ирана волна голодных бунтов и начавшееся восстание бабидов. Верное принципам сохранения целостности шахского государства, правительство Российской империи отказалось поддержать восставших, хотя в качестве компенсации за помощь ряд крупнейших землевладельцев Астрабада и Мазандерана предлагали принять российское гражданство. Нейтралитет во время смуты заметно снизил авторитет России в среде северо-иранских серкерде, но удалось заручиться поддержкой Наср эд Дин шаха и сохранить ключевые посты в субрегионе - крейсерство на о. Ашур-Аде и торговый дом в Астрабаде. Кроме того, прочные отношения с иомудской ветвью туркмен, установившиеся в 20-40-х гг. XIX в., гарантировали помощь русской дипломатии в борьбе с деятельностью английских агентов в туркменских степях.

§3 « Место Персии в борьбе Англии и России за Афганистан и Среднюю Азию» раскрывает ряд аспектов англо-русской политики в решении Гератского вопроса. В параграфе проанализированы попытки русской дипломатии использовать настрой Аббаса мирзы по укреплению центральной власти на окраинах, прежде всего в Герате, в своих целях. Владение Гератом позволяло изменить соотношение сил между Великобританией и Россией в борьбе за влияние в Средней Азии, о чем говорилось выше, и давало доступ к караванным маршрутам в Кандагар и Кабул. Подталкивая Аббаса мирзу к военному походу, империя вместе с тем не спешила принять в этом деле непосредственное участие. Объяснялось это, в первую очередь, международными обстоятельствами. Подписав 8 июля 1833 г. Ункяр-искелисийский договор, дающий право российским войскам пребывание на берегах Босфора, Россия заметно настроила против себя европейские державы, и захват Герата в таких условиях грозил прямым столкновением с Великобританией и Францией. Стремление Николая I сохранить европейское единство в восточных делах объясняет отказ от военно-финансовой помощи иранским походам 1833 и 1837 гг. на Герат и отказ от достигнутых Виткевичем договоренностей с эмиром Дост Мохаммедом. Политика императора в афганском (гератском) вопросе, по-видимому, принималась не всеми из его окружения, чему свидетельствует отправка экспедиции П.Чихачева в Афганистан. А. Бенкендорф, который руководил подготовкой экспедиции, изменил

первоначальный маршрут по Малой Азии и Ирану на азиатский - через Аральское море и Астрабад на Мещхед с целью проанализировать угрозы, созданные Великобританией российским интересам в Закаспийском крае.

Несмотря на ошибочность выбранного курса, Россия следовала ему вплоть до начала Крымской войны и не смогла поэтому повлиять на результат англо-иранской войны 1856-1857 гг., вспыхнувшей из-за Герата. Проект военного похода на Герат, предложенный генералом Хрулевым, в данных условиях выглядел такой же авантюрой, как индийский поход Павла I. Укрепив позиции в Афганистане и Герате, британская дипломатия превратила их в плацдарм для антироссийской деятельности в Средней Азии. Курировала агентурную работу «Большая тригонометрическая служба». Ведомство Горчакова, обеспокоенное британской деятельностью, предложило в очередной раз использовать Иран в качестве буферной зоны, для чего решило вернуть о. Ашур-Аде и оказать поддержку по установлению шахского контроля над туркменскими землями вплоть до Балханского (Красноводского) залива. Нерешительность дипломатов выдвинула на первые роли представителей генералитета, предложивших защищать государственные интересы в Азии военным путем. Инициатором этого проекта был Д. Милютин. Установление протектората над Бухарой и Кокандом сделало актуальным вопрос о договоре с Ираном, который был подписан в 1869 г. и устанавливал границу Ирана на р. Атрек.

Во время восточного кризиса 1875-1878 гг. британская дипломатия продолжила антироссийскую деятельность в Азии. Поставки оружия, поддержка разного рода дервишей и ишанов в конечном итоге спровоцировали ряд выступлений против России, что, в свою очередь, предопределило судьбы азиатских ханств, а именно: военный захват и преобразование их в Туркестанский округ Российской империи. Примечательно, что в разгар событий появился проект «изъятия Герата», предложенный и обоснованный генералом М. Скобелевым. Несмотря на возможность осуществления плана, МИД империи посчитал необходимым прекратить дальнейшее продвижение к границам Афганистана. Отсутствие завоевательных целей проявилось и во время пендского инцидента 1885 г., разрешение которого положило начало русско-афганскому пограничному разграничению.

§4 «Методы российской дипломатии по укреплению политического влияния в Персии во второй половине XIXв.» раскрывает новые подходы в решении вопросов укрепления влияния России в регионе. Неразвитость образовательной и социальной сферы Ирана и азиатских ханств, открывали для российского государства широкие возможности по установлению более тесных отношений. Инициатива армянской общины Тавриза 1851 г. о включении в перечень дисциплин Армянского училища русского языка позволила Министерству образования и Российской академии наук активизировать гуманитарные связи. С 1852 г. совместными русско-иранскими усилиями были организованы научные экспедиции по изучению флоры и фауны Азербайджана, водного мира Каспийского моря, минералогических богатств Урмии и

др. Бэр, фон Зейдлиц, Аббих, Огородников и некоторые другие представители российского научного сообщества пытались вдохновить иранские власти на интенсивный научный обмен. Объективно, географические и ботанические исследования в большей степени служили российским интересам, позволяя иметь реальные данные об экономическом потенциале изучаемых провинций. В 1866 г. в Астрахани предполагалось открыть школу для детей восточных народов с преподаванием на русском языке. По мнению устроителей, изучение иранцами и азиатами наук на русском языке могло позволить преодолеть недопонимание, сохраняющееся между народами из-за культурной и конфессиональной специфики. В том же году по инициативе консула Ступина было предпринята попытка открыть учебное заведение в Иране. Идею поддержал первый министр наследника престола Абуль Вехаб хан. Однако из-за резко негативной реакции шиитских общин реализовать проект на практике не удалось. Можно констатировать, что образовательные проекты Российской империи запоздали. После ухода с политической сцены Эмир Низама, в правительственных кругах Ирана образовательные идеи стали не популярны.

Единственной сферой, получившей поддержку туземных властей, стала врачебная практика. Начало деятельности военврачей было положено Ашурадинским крейсерством в 1847 г. К концу XIX в. врачебные станции действовали в Астаре, Эгаели, Бендер-Гязе, Мешедессере и обслуживали ежегодно до 15 тыс. человек. После присоединения туркменских земель был открыт госпиталь в Турбет-Хайдари, что позволило значительно снизить степень неприязни к российскому присутствию. Квалифицированная помощь в борьбе с эпидемиями малярии, чумы, сифилиса и высокий процент выздоровевших способствовали установлению добрососедских отношений и благожелательному настрою к России даже в среде муджтахидов и мулл. Российский МИД использовал этот положительный опыт в дальнейшем, включая врача в штат вновь открываемых консульств в Систане, Мешхеде и Бушире. Опыт, приобретенный в Персии, в дальнейшем был апробирован, и весьма успешно, в Палестине и Эфиопии.

Попытки британской дипломатии перенять российский опыт провалились. Традиционная опора британских дипломатов в «борьбе за умы» не на светские институты, а на миссионерские представительства привела к росту религиозных выступлений устоявшихся иранских общин - мусульманских и христианских (армянских), что привело к отмене ряда концессий (табачной, железнодорожной) и падению влияния британских дипломатов на внутрешпою жизнь Ирана. Российский дипломатический корпус использовал промахи конкурента, усугубляя их своевременными политическими демаршами и демонстрациями.

Прочность российских позиций в Иране и невозможность изменить ситуацию в свою пользу вынудили британскую дипломатию уже в 1888 г. выступить с предложением о разделе сфер влияния. Тот факт, что соглашение не было достигнуто

тогда же, объясняется как господством в Британском парламенте консерваторов, настроенных на дальнейшую борьбу с Россией на Среднем Востоке, так и наличием в императорском правительстве нереализованных амбиций в отношении иранских провинций Персидского залива. Появление в Заливе нового конкурента - Германии, скромные успехи коммерческих начинаний России и формирование в английском парламенте либерального большинства во главе с лордом Э. Греем, сделали возможным англо-русское сближение, юридически оформленное в 1907 г.

В Заключении подведены итоги диссертационного исследования, сформулированы выводы и обобщения по ключевым проблемам рассматриваемой темы.

Во-первых, активизация политической и коммерческой деятельности государств в бассейне Каспийского моря была вызвана историческими условиями развития Европы, Ирана и Российской империи, сложившимися в начале XVIII в. В региональной российской политике Ирану первоначально отводилась второстепенная роль, что проявилось в формировании самостоятельных (индийского, азиатского) направлений внешней политики. В XIX в. благодаря Гюлистанскому и Туркманчайскому договорам, закрепившим неравноправный статус двусторонних связей, произошло изменение характера международных отношений в регионе. Политические договоры открыли доступ Российской империи к методам «мирной» экспансии: торговым и научным экспедициям, созданию торговых домов и т.п. Иран стал ключевой фигурой в политике России по проникновению в соседние с Ираном регионы: Мерв, Герат, Синьцзян, Бухару, Хиву, арабские княжества в Заливе.

Во-вторых, стратегические цели внешней политики Ирана и России в регионе формировались как результат совокупности внешних и внутренних обстоятельств. Факторами влияния стали европейские обязательства империи, международные соглашения Ирана с третьими странами и, отчасти, внешнеполитические шаги иностранных государств в регионе. Кроме того, постоянным фактором (вплоть до Адрианопольского мира), являлся фактор угрозы турецкого вмешательства в дела региона. Эти обстоятельства сыграли негативную роль в развитии как собственно русско-иранских связей, так и в отношениях других стран региона.

В-третьих, в ходе освоения Каспийского региона дипломатическим корпусом России был выработан особый комплекс методов и приемов ведения дел, качественно отличавшийся от общепринятых стандартов. Основную нагрузку по проведению этих мероприятий выполняли консульские службы, которые уже в начале своей деятельности взяли на себя функции разведывательных резидентур и агентурных центров. Помимо политических демаршей и демонстраций, Россия активно вмешивалась во внутриполитические дела Ирана, что стало возможным благодаря юридическому оформлению льгот и преимуществ империи и изменению норм консульского права и правоприменительной практики российских консулов в Иране. Закрепленные соглашениями XIX в., эти нормы сформировали новый правовой

обычай. Отдельным направлением внешнеполитической стратегии стали мероприятия по организации гуманитарной (образовательной, медицинской) помощи, что позволило снять недоверие к политическим шагам империи и преодолеть негативные последствия русско-иранских войн.

В-четвертых, на протяжении изучаемого периода огромную роль в определении приоритетов и направлений внешней политики государств играла власть монарха. Именно от этого зависели «зигзаги» внешней политики государств, которые разрушали ход планомерного налаживания отношений с сопредельными государствами. В таких обстоятельствах определяющее значение имели личные качества монархов, широта их взглядов, понимание объективных реалий международных отношений и умение адекватно реагировать на возникающие проблемы. Мы рассматриваем личностный фактор в качестве одной из причин не только успехов внешнеполитических акций Российской империи, но и появления авантюрных идей: Мадагаскарской экспедиции Петра I, индийского похода Павла I, стремления «разделить» наследие Османской империи в последние годы царствования Николая I, военного реванша Ara Мохаммеда Каджара, гератского похода Аббаса мирзы и т.п.

В-пятых, в XVIII-XIX вв. внешний и внутренний национально-государственный курс Ирана оказался в зависимости от влияния России. Такая зависимость была двоякой. В течение XVIII в. империя сдерживала иранские инициативы в сферах собственных интересов - на Кавказе и в Средней Азии. В XIX в. рефлексивная политика России сменилась прямым вмешательством во внутренние дела Ирана. Это вмешательство зачастую диктовалось стремлением обезопасить завоевания на Кавказе и оградить преимущества в акватории Каспийского моря от угрозы британского вмешательства в межгосударственные отношения в регионе. Во внутренней политике Ирана влияние империи проявлялось в возможности блокировать инициативы шахского правительства, направленные на модернизацию армии и экономики страны.

В-шестых, в течение изучаемого периода социальная политика Российского государства в отношении народов, включенных по результатам войн и условиям русско-иранских соглашений в состав Российской империи, оставалась гибкой. Правительство отказалось от перестройки традиционной социальной дифференциации народов этих земель и связей, регулирующих отношения между стратами. Империя стремилась использовать устоявшиеся связи для постепенной адаптации народов к административным и законодательным нормам государства. В значительной степени преодолеть негативные социальные последствия оказалось возможным благодаря включению в состав купеческой среды России туземных представителей (армян, грузин, туркмен и т.п.). Эта мера была сознательным шагом правительства по инкорпорации их в социальную структуру империи.

В-седьмых, ведущая роль в расширении торговых отношений в регионе, включая товарообменные операции между Ираном и Россией, принадлежала купечеству центрально-промышленного района. Вместе с тем, зависимость торговых отношений от государственного покровительства, заметно сдерживала торговые связи. Автор считает, что роль астраханской армянской торговой диаспоры в отечественной науке преувеличена. Она занимала особую нишу в системе экспортно-импортных операций, которая на протяжении столетия оставалась статичной, адекватно изменяясь в соответствии с ростом или падением спроса на иранское сырье со стороны предпринимателей центральной России.

В-восьмых, на развитие межгосударственных связей в регионе, включая русско-иранские отношения, большое влияние оказала колониальная политика Великобритании. Создание цепи колониальных владений от Индии до Египта шло вразрез с целями Российской империи, стремившейся сохранить территориальную целостность Ирана. В качестве инструмента своей политики британская дипломатия пыталась использовать религиозный настрой радикальных шиитских общин северного Ирана, а также специально подготовленные миссионерские кадры и созданные денежные фонды. Определенные успехи британской дипломатии в этом вопросе привели к пересмотру официальным Петербургом скорректированной с британским МИДом политики в отношении Ирана и сопредельных стран. Жесткая позиция империи в отношении британских инициатив после Берлинского конгресса способствовала началу политического сближения между соперниками, что привело впоследствии к оформлению русско-английского соглашения о разграничении сфер влияния в регионе Среднего Востока.

Апробация основных положений и выводов диссертации состоялась в ходе изложения докладов на всероссийских и международных научных конференциях, проходивших на базе Владимирского государственного гуманитарного университета (ВГГУ) при участии «Международной славянской академии наук, образования, искусства и культуры» и «Петровской академии наук и искусств» в 2007 г. (14-16 июня), 2008 г. (11-13 сентября), 2009 г. (11-13 июня), и 2010 г. (14-16 апреля), на Апрельских чтениях Московского педагогического государственного университета (МПГУ), на методологических семинарах, в научных статьях в журналах, рекомендованных ВАК в количестве 14-и, в статьях других сборников в количестве более 20, а также в двух монографиях. Апробация соответствующих частей и результатов диссертации была проведена во время чтения курса лекций по новой истории, а также спецкурсов и спецсеминаров на историческом факультете ГОУ ВПО «Московский педагогический государственный университет».

По теме диссертации опубликованы следующие работы: Монографии

1. Никонов O.A. Иран во внешнеполитической стратегии российской империи в XVIII веке - М.-Владимир: Изд-во ВГГУ, 2009,- 377 с. (18,4 п.л.).

2. Никонов O.A. Иран и Центрально-Азиатский регион во внешнеполитических планах Российской империи (первая половина XIX века).-Владимир: Изд-во ВГГУ, 2010. - 190 с. (8,6 п.л.).

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

3. Никонов O.A. Из истории дипломатической практики России на Востоке //Преподаватель XXI век. - 2008. - № 4.- С.144-152. (0,5 п.л.).

4. Никонов O.A. Формирование восточного курса России в первой трети XIX века //Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена. Серия: гуманитарные науки. - 2009. - № 114.- С. 24-32. (0,8 п.л.).

5. Никонов O.A. Борьба России и Персии за влияние в Средней Азии в первой половине XVIII в. //Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: история России. - 2009. - № 5. - С. 200-204. (0,5 п.л.).

6. Никонов O.A. Русско-иранские отношения в XVIII веке. //Преподавание истории в школе. - 2009. - № 10.- С 61-64. (0,4 п.л.).

7. Никонов OA Специфика становления российского консульского права в Персии. //«Черные дыры» в Российском Законодательстве. Юридический журнал/ «Black Holes» in Russian Legislation».-2009. - № 5. - С170-172. (0^ пл.).

8. Никонов O.A. Юго-восточный Каспий в политической стратегии Российской империи в первой половине XIX в.//Преподаватель XXI век.- 2009. - № 4.-С.214-222.(0,6 п.л.).

9. Никонов O.A. Кризис внешней политики Российской империи в Иране во второй четверти XIX в.//Российский научный журнал. -2010. -№ 3(16). - С. 3946. (0,5 п.л.).

Ю.Никонов O.A. Гуманитарная практика в восточной политике Российской империи во второй половине XIX в.//Преподаватель XXI век.- 2010. - № 2. - С. 276-284. (0,6 п.л.)

П.Никонов O.A. Иран во внешнеполитической стратегии России в XVIII в. (по материалам российских архивов) // Дипломатическая служба.- 2010.-№ 6.-С. 69-74. (0,7 п.л.).

12. Никонов O.A. Государственно-правовая защита российских интересов на Каспийском море XVIII-XIX в.// Пробелы в российском законодательстве. Юридический журнал.- 2011г.- № 2. - С.235-239.(0,6 п.л.).

13.Никонов O.A. Из истории борьбы Российского государства с контрабандной торговлей на южных границах в XVIII в.// «Черные дыры» в Российском Законодательстве. Юридический журнал/ «Black Holes» in Russian Legislation».-2011 г. № 1- C.125-128. (0,5 п.л.).

14.Никонов O.A. Основные тенденции экономической политики Российской империи в Иране во второй половине XIX в.// Российский научный журнал. -2011. - № 1(20). - С. 32-40. (0,8 п.л.).

15.Никонов O.A. Роль В.А.Зубова в становлении Российской внешней политики на Востоке //Вестник Екатерининского института.-2011. № 1. С. 9599. (0,5 п.л.).

16. Никонов O.A. Инициативы российского правительства по расширению коммерческих связей с азиатскими ханствами в 30-60-х гг. XVIII в.// Бизнес в законе. Экономико-юридический журнал - 2011.- № 2.- С. 30-33. (0,5 п.л.).

Остальные статьи:

17. Никонов О А Восточная попишка Роосийсшй империи при Петре I //Научные труды Московского педагогического государственного университета. Серия: социалыю-исшрические науки. Об. ст. -М: Прометей, 2003.- С.177-184. (0,4 пл.).

18. Никонов O.A. Каспийский регион в становлении российско-восточных торговых связей в XVIII в. //Запад и Восток: традиции, взаимодействия, новации. Материалы IV региональной научной конференции, 19-21 ноября 2003 .(тезисы) -Владимир: Изд-во ВГПУ, 2003.-С.127-134. (0,5 п.л.).

19. Никонов O.A. Из истории англо-русского соперничества в Месопотамии //История зарубежных стран и международных отношений в новое и новейшее время. Сб.ст. - Владимир: Изд-во ВГПУ, 2003. - С.111-118. (0,5 п.л.).

20. Никонов O.A. Русско-персидские отношения во второй четверти XVIII в. //Проблемы истории международных отношений в новое и новейшее время (К 75-летию со дня рождения профессора К.А.Малафеева). Рязань: Изд-во РГПУ, 2004.-С. 43-65.( 1 пл.).

21. Нимэнов ОА Русский экспедиционный корпус в Персии //Научные труды Московского педагогического государственного университета. Серия: соизшыю-историчесмк науки. Сб. ст. - ML: Прометей, 2004. -С. 169-180.(0,5 пл.).

22. Никонов O.A. Иран в стратегии экономического проникновения России на Восток (XVIII- первая половина XIX вв.) //Проблемы истории отношений России с Афро-азиатскими странами. Статьи, материалы и тезисы IX Всероссийской научной конференции обществоведов. - Владимир: Изд-во ВГПУ. 2004.-С.13-18. (0,5 п.л.).

23.Никонов O.A. Зарождение англо-русского соперничества в Афганистане и Средней Азии //Научные труды Московского педагогической: государственного университета. Серия: социально-исторические науки. Сб. ст. ■ М.: Прометей, 2005. - С.268-275.( 0,4 п.л.).

24.Никонов O.A. Государственная политика на Среднем Востоке т общественное мнение России в последней четверти XIX века //Исгори; политических партий и органов власти России. Статьи, материалы и тезисы 3

Всероссийской научной конференции обществоведов, 6-8 апреля 2005. -Владимир: Изд-во ВГПУ, 2005. - С.12-26. (1 пл.).

25.Никонов O.A. Некоторые особенности «традиционализма» российской политики в Иране //Вестник Владимирского государственного педагогического университета. Естественные и гуманитарные науки. - 2005. - Вып. 10. Владимир: Нерль,-С. 61-64. (0,5 п.л.).

26. Никонов O.A. Иран в экономической стратегии России в XVIII в. (от Петра I до Александра I) //Проблемы истории России и зарубежных стран. Материалы X Всероссийской научной конференции историков, 6-8 апреля 2005. -Владимир: Изд-во ВГПУ, 2005. - С. 129-153. (1,5 п.л.).

27.Никонов O.A. Научно-культурные аспекты русско-персидских отношений XVIII-XIX вв. (К вопросу формирования национальной интеллигенции) // Интеллигенция и мир. - 2005. - № 3-4. Иваново: Изд-во ИГУ, -С.87-92. (0,3 п.л.).

28.Никонов O.A. Борьба текстильных фабрикантов России за персидские рынки в последней четверти XIX в.//Вестник владимирского государственного педагогического университета. Естественные и гуманитарные науки. - 2006. -Вып. 12. Владимир: Нерль, - С. 47-50.( 0,4 п.л.).

29. Никшов ОА № истерии российской полишки на Каспийском море //Научные труды Московского педагогического государственного университета. Серия: социально-исторические науки. Сб. ст. -М: Прометей, 2006.-С209-214.(0,4 пл.).

30.Никонов O.A. Из истории становления русской консульской службы в Персии //История России и зарубежных стран. Материалы XI Всероссийской научной конференции историков. 14-16 сентября 2006 г.- Владимир: Изд-во ВГПУ, 2006. - С. 238-247. (0,5 пл.).

31.Никонов O.A. «Армянский выбор» Петра I //Вестник владимирского государственного педагогического университета. Естественные и гуманитарные науки. - 2007. - Вып. 14. Владимир: Нерль, - С. 66-72. (0,4 п.л.).

32. Никонов O.A. К вопросу о роли армянского купечества в русско-персидской торговле //Проблемы истории России и зарубежных стран. Материалы XII Всероссийской научной конференции историков, 14-16 июня 2007. Ч. II. - Владимир: Изд-во ВГПУ, 2007.- С.120-155. (1 пл.).

33.Никонов O.A. Петровские инициативы по утверждению российского государства на кавказском и персидском побережьях Каспийского моря // Запад, Восток, Россия в средние века, новое и новейшее время: история, политика, международные отношения, право. Вып. V. - Владимир: Изд-во ВГПУ, 2008.-С.20-36. (1,2 пл.).

34. Никонов O.A. Инициативы Петровской России по установлению торговых связей с Ираном в начале XVIII века //Проблемы истории России, Белоруссии и зарубежных стран. Материалы XIII Всероссийской научной

конференции историков, 11-13 сентября 2008.- Владимир: Изд-во ВГПУ, 2008.-С.139-147. (0,6 п.л.).

35.Никонов O.A. Российско-иранские дипломатические и торговые отношения от Петербургского договора 1723 г. до Гянджинского мира 1735 г. //Вестник Владимирского государственного гуманитарного университета. Вып. 18. Серия: гуманитарные науки. - 2008. - Вып. 18. Владимир: Изд-во ВГГУ, -С.30-39. (0,6 п.л.).

36. Никонов OA Сгановдеше персидского направо

империи (ХУШ а) //Проблемы истории России и зарубежных стран. Магериаты XIV Международной научной конференции истериков, 11-18 нкям 2009.-Владимир: Изд-ю ВШУ,

2009.-С.193-198.(03пл.).

37. Никонов O.A. Закаспийский край в политических планах Российской империи в первой половине XIX в. //Clio-science: Проблемы истории и междисциплинарного синтеза: Сборник научных трудов. Вып. I. М.: Прометей,

2010. -С.111-122. (0,7 п.л.).

38.Никонов O.A. Столкновение имперских интересов России и Великобритании на Среднем Востоке в середине XIX в. //Проблемы истории России и зарубежных стран. Материалы XV Международной научной конференции историков. 14-16 апреля 2010.- Владимир: Изд-во ВГГУ, 2010. -С.111-119. (0,5 п.л.).

39. Никонов O.A. Владимирское и московское купечество в становлении российско-иранской торговли в середине XIX века //II форум городов России. 1012 июля 2008. Материалы научно-практических конференций. Владимир: Транзит-ХХХ, 2010. -С.82-85. (0,3 п.л.).

40. Никонов OA Из истории меид^народных отношений Российской империи с персидской державой Надир-шаха (1736-1747 гг.) // Вестник Владимирского государстаэлюго гуманитарного университета Серия: гуманитарные науки. - 2011. —Вып. 23-24. Владимир: Изд-во ВГГУ,-С32-40. (0,5 пл.).

41. Никонов O.A. Роль Российской империи в решении вопроса железнодорожного строительства в Иране в последней трети XIX B.//Clio-science: Проблемы истории и междисциплинарного синтеза: Сборник научных трудов. Вып. П. М.: Прометей, 2011. - С.168-176. (0,6 п.л.).

42.Методические материалы по курсу новой и новейшей истории стран Востока. М.: Изд-во Mill У, 1998. (в соавт. М.Ю.Золотухин, 3,4 п.л - авт. 1,9 пл.)

Подп. к печ. 16.06.2011 Объем 2.5 пл. Зак.№66 Тир. 100 экз.

Типография МПГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Никонов, Олег Александрович

Введение.

Глава I. Страны Среднего Востока в политических планах Российской империи.

§ 1. Исторические и политико-экономические предпосылки возрастания роли

Каспийского региона в международной жизни.

§ 2.Персия и Центральная Азия в политических планах Петра 1.

§ 3. Государственный кризис в Персии и поход русской армии.1722-23 гг.

§ 4. Деятельность русского экспедиционного корпуса в Персии.

Глава П. Становление и развитие договорных отношений меяеду Персией, и Россией.

§1. Межправительственные соглашения XVIII в.

§ 2.Возникновение российской дипломатической и консульской службы и ее влияние на внутреннюю политику Персии.

§3. Развитие договорно-правовых отношений между государствами в

XIX в.

Глава III. Взаимоотношения стран Азиатско-Каспийского субрегиона в XVIII в.

§1. Противостояние Персии и России на Кавказе и в Средней Азии.

§2. Борьба Персии и России за освоение Каспийского моря.

§3. Значение российского рынка для экономического развития стран региона в XVIII в.

§4. Проблемы взаимоотношений Персии и России и их влияние на развитие региона во второй половине XVIII в.

§2. Азиатские проекты российской внешней политики.

§3. Утверждение Российской империи в регионе Астрабадского залива

§4. Стратегические инициативы Российской империи по интенсификации экономических отношений в регионе после Крымской войны.

Глава V. Персия и сопредельные территории как плацдарм для экспансии великих держав.

§ 1 .Англо-русские противоречия в северо-западных провинциях Персии.

§2. Противостояние Англии и России в прибрежных землях юго-восточного

Каспия.

§3. Место Персии в борьбе Англии и России за Афганистан и Среднюю

Азию.

Введение диссертации2011 год, автореферат по истории, Никонов, Олег Александрович

Интерес к изучению проблем, связанных с историей становления и развития межгосударственных отношений в регионе Каспийского моря не утих в научных кругах до наших дней. В определенной степени такой интерес обусловлен как самим ходом исторического развития Азиатско-Каспийского региона, так и геополитическим положением России, играющей в этом процессе ключевую роль. Реализовав в начале XVIII в. свои европейские амбиции, Россия получила уникальную возможность занять позицию посредника между Европой и Азией, как в торгово-экономическом, так и в политическом плане. Достижение этой цели предполагало господство России в стратегических пунктах Кавказа, Ирана, Средней Азии, и объединявшего их Каспийского моря. В течение последующих двухсот лет российское правительство пыталось создать действенный аппарат, способный интенсифицировать эти евразийские связи. Решение этой задачи потребовало от государства выработки нового подхода к ведению международных дел. С одной стороны, отстаивать государственные интересы приходилось в окружении европейских держав, что предполагало внедрение в отечественные политические и коммерческие структуры западных моделей поведения и норм права, с другой, - отказываться от этих традиций для успешного решения азиатских проблем и задач. В таких условиях государственному аппарату России пришлось вырабатывать собственные дипломатические принципы и приемы, способные удовлетворить столь непростым требованиям.

Актуальность избранной темы исследования предопределена самой постановкой проблемы. Защита государственных интересов является одной из старейших и наиболее важных функций любого государства. Начиная с военных походов и заканчивая установлением межгосударственных соглашений, создающих правовое пространство для обеспечения этих интересов, государства следовали по этому пути. Понятие государственных интересов не является статичным - они эволюционируют в зависимости от конкретно исторических (локальных), и геополитических условий (военно-стратегических, экономических и т.п.), сохраняются или исчезают. Многие интересы Российской Федерации в Азиатско-Каспийском субрегионе имеют глубокие исторические корни, а значит, их изучение не потеряло своей актуальности.

Конечно, для современной России значимость опыта ХУШ-Х1Х вв. может показаться надуманной. Но при ближайшем рассмотрении этот опыт уникален в силу целого ряда обстоятельств. Как ни какая другая европейская* держава, Россия сумела на протяжении двух веков включить и довольно успешно адаптировать в состав империи территории, населенные по преимуществу не христианскими, а мусульманскими народами. В определенной степени удалось привести к постепенному инкорпорированию в различные слои общества инонациональные элементы без бурных потрясений и затяжных межэтнических и межконфессиональных конфликтов. При этом значительную часть преимуществ в регионе Россия обеспечила не путем проведения агрессивной военно-политической политики, а путем активного межгосударственного диалога.

Распад СССР и провозглашение суверенитета государствами Закавказья и Средней Азии, укрепление исламской республики Иран не привели к утрате Россией геополитических и стратегических интересов в регионе. При создании современной системы взаимоотношений с этими странами, методы внешнеполитических действий предыдущего периода могут иметь не только академическую, но и практическую значимость, поскольку, несмотря на укрепление авторитета РФ на международной арене, некоторые расчеты, связанные с развитием новых партнерских отношений с ними не оправдались. Сложная обстановка в регионе требует научного переосмысления приоритетов российской внешней политики на Каспии.

Хронологическими рамками диссертационного исследования охвачен период с начала XVIII в. до конца XIX в. Нижняя граница исследования обусловлена активизацией международного интереса к

Каспийскому региону и попытками России установить отношения с сопредельными государствами и территориями, а также с проявлением системного кризиса в Иране. Рубеж XIX -XX в. завершил процесс межгосударственного диалога в связи с реализацией стратегических планов империи в отношении Ирана и азиатских ханств. К этому моменту фактически определился статус Азиатско-Каспийского региона, и завершился раздел сфер влияния между Россией и Великобританией на Среднем Востоке, юридически оформленный соглашением 1907 г.

Весь изучаемый период может быть разделен на отдельные этапы, когда превалировали те, или иные внешнеполитические цели, от которых зависели методы реализации планов государств, и менялась степень их торговой и политической активности. Первый этап включает период с начала XVIII в. до завершения в 1735 г. переговоров об установлении русско-иранских отношений, в ходе которого Россия попыталась воплотить свои внешнеполитические цели силовыми методами. Второй этап развития межгосударственных контактов приходится на период от Гянжского соглашения до Туркманчайского мира 1828 г. В течение этого этапа главным объектом политической и экономической экспансии Ирана и России стал регион Каспийского моря. Третий этап характеризовался относительной стабильностью, и включал отрезок времени от Туркманчайского мира до начала Крымской войны. В эти годы во внутрирегиональные связи активно вмешалась Великобритания, стремившаяся заменить влияние империи в регионе своим собственным. Этот фактор оказал влияние на многие политические и коммерческие начинания Ирана и России, и сказался на развитии отношений всех стран Центральной Азии без исключения.

С окончания Крымской войны начинается новый этап строительства взаимоотношений. Поражение в войне и репрессивные меры в отношении Петербургского кабинета со стороны стран-победительниц в значительной степени обусловили пересмотр Россией задач, целей и методов региональной политики. Именно в этот период Иран был окончательно втянут в орбиту её политических и коммерческих интересов.

Территориальными границами исследования охвачены владения собственно Ирана, кавказских и закавказских ханств, некогда принадлежавших шаху, земли среднеазиатских ханств Хивы, Бухары, Коканда, туркменские земли, в борьбу за влияние на которые были втянуты оба государства, Афганистан и Китай. Именно эти территории понимались русским дипломатическим и военным корпусом, коммерсантами и двором под именем «Восток». За рамки исследования автором была сознательно выведена Турция, - активный участник политических событий на Кавказе, временами оказвывавший заметное влияние на ситуацию в регионе. Очевидные европейские интересы Османского государства, обусловленные наличием балканских владений, существование спорного вопроса о проливах (Босфор и Дарданеллы), в решении которого были заинтересованы все европейские державы, а также старинные юридические соглашения, заключенные султаном с рядом европейских держав, - все это делало Турцию зависимой от европейской международной конъюнктуры. К тому же Государственная Коллегия Иностранных Дел (ГКИД) и Министерство иностранных дел (МИД), российские императоры и императрицы всегда рассматривали политику в отношении Турции не в контексте каспийских, а в союзе с европейскими задачами государства.

Здесь уместно отметить и терминологическую специфику. В документах отечественного и иностранного происхождения ХУШ-Х1Х вв. Иран обозначен не иначе как Персия. Хотя собственно Персия является только частью иранского государства, автор посчитал уместным использовать общее название, принятое в дипломатической и деловой документации России и иностранных ведомств. Это позволило избежать искажений в цитировании выдержек из подлинных документов российского МИД, английского и русского консульств в Иране, и писем и отношений представителей делового сообщества данного периода.

Объектом исследования является система внешнеполитических и внешнеэкономических отношений стран региона, и его главных комитентов -Ирана и России, а предметом - процесс эволюции политических и экономических отношений Ирана, среднеазиатских ханств и России под воздействием внешних и внутренних факторов.

Цель диссертации предполагает комплексный анализ межгосударственных контактов ключевых стран региона в период с XVIII до конца XIX вв. и выделение места и роли Ирана в перспективных планах развития отношений России с сопредельными государствами.

Для того чтобы осуществить эту цель автору потребовалось решение следующих задач:

1. Выявить причины интенсификации в начале XVIII в. политического диалога между странами региона, и возникновения приоритета русско-иранских связей.

2. Определить стратегические цели внешней политики России на Востоке в целом и в Азиатско-Каспийском регионе, включая Иран, и их эволюцию в зависимости от европейской политической конъюнктуры.

3. Определить роль Российской империи в формировании государственного внутри и внешнеполитического курса Ирана в изучаемый период.

4. Определить цели, методы и приемы дипломатической практики российского государства в решении стратегических задач в регионе Каспийского моря, выделить общее и особенное в строительстве отношений с этими странами и с Ираном в частности.

5. Рассмотреть роль личностного фактора в формировании внешнеполитического курса Ирана и России.

6. Проанализировать социальную политику Российской империи на иранских, азиатских и закавказских территориях.

7. Исследовать политику Великобритании в отношении Ирана и Средней Азии, и ее влияние на развитие русско-ирано-азиатских отношений.

8. Определить роль центрально-промышленного региона России в становлении и развитии коммерческих связей в регионе.

Методологическую основу диссертационного исследования составили основополагающие теоретические труды известных авторов по истории, политологии, культурологи, дипломатии, философии: К.Ирвинга, К.Маркса, Д. Неру, Р.Пайпса, Э.Хобсбаума, В.М.Хвостова, П.Шоню1, которые позволили выявить некоторые общие закономерности и специфику развития межгосударственного диалога. Любопытным следует признать утверждение К.Ирвинга, изучавшего историю Ирана сквозь призму противостояния Восток - Запад, что сближение России с Ираном было закономерным итогом их общей склонности к авторитаризму.

Большое влияние на формирование авторского подхода настоящего исследования оказали теоретические положения видных отечественных востоковедов: В.В.Бартольда, A.A. Губера, Б. Дорна, Б.М.Данцига, А

A.Н.Хейфеца; и специалистов по отечественной истории: л

B.О.Ключевского, С.Ф.Платонова, Е.В.Тарле и ряда других . Содержащиеся в их трудах обобщающие положения и концептуальные суждения, стали

1 Irving С. Crossroads of civilization.3 ООО years of Persian history. L. 1979; Маркс К. Англо-персидская война Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е. Т. 12. Маркс К. Разоблачения дипломатической истории XVIII века. //Вопросы истории, 1989. №2; Неру Д. Взгляд на всемирную историю. Письма к дочери из тюрьмы, содержащие свободное изложение истории для юношества. М. 198; Пайпс Р. Русский консерватизм и его критики. Исследование политической культуры. М. 2008; Хобсбаум Э. Век революции Европы. 1789-1849 гг. Ростов н/Д. 1999; История дипломатии. Т. II. Дипломатия в новое время. 1871-1914. / Автор тома В.М. Хвостов. - М. 1963; Шоню П. Цивилизация классической Европы. Екатеринбург. 2005.

2 Бартольд B.B. Арабские известия о руссах. //Советское востоковедение. Т. 1. М.-Л. 1940; Он же: История изучения Востока в Европе и России.// Бартольд В.В. Сочинения. Т. 9. М. 1977; Он же: Место прикаспийских областей в истории мусульманского мира. //Сочинения. М. 1963. Т. 2. 4.1; Он же: Очерк истории туркменского народа. // Сочинения. Т. 2. Ч. 1. М. 1963; Губер А.А, Ким Г.Ф., Хейфец А.Н. Новая история стран Азии и Африки. М. 1975; Дорн Б. Каспий. О походах древних русских в Табаристан, с дополнительными сведениями о других набегах их на прибрежья Каспийского моря. //Приложение к «Запискам Императорской Академии наук». СПб. 1875. Т. 26; Данциг Б.М. Ближний Восток. Сборник статей. М. 1976.

3 Ключевский В.О. Сочинения. Т. 4 М. 1989. Т. 7. 1990; Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М. 1994; Тарле E.B. Запад и Россия. Статьи и документы из истории XVIII-XIX вв. Петроград. 1918; Он же: Екатерина вторая и ее дипломатия. М. 1945; Он же: Русский флот и внешняя политика Петра I. М. 1949. важными ориентирами при анализе событий и явлений международных отношений изучаемого периода. В качестве инструмента исследования автор использовал принцип историзма, основанный на общенаучных методах познания, что предполагало объективный анализ и системную обработку конкретных исторических событий и явлений в их взаимосвязи.

В исследовании были применены описательный и реконструктивный методы, поскольку анализ любого явления невозможен без его конкретизации и исторической фактологии, а полнота любого источника никогда не может быть абсолютной. Статистический метод позволил проследить динамику, конъюнктуру торгово-экспортных операций между государствами, определить коммерческие цели России в Азиатско-Каспийском регионе, и в Иране, в частности.

Кроме того, был использован междисциплинарный подход, который помог связать в единую систему данные ряда гуманитарных наук, таких как история, политология, история международных отношений, социология^ геополитика, правоведение, юриспруденция и др.

Научная новизна диссертационного исследования обусловлена новым ракурсом изучения строительства межгосударственных отношений в Азиатско-Каспийском регионе. Он предполагал использование панорамного анализа общих внешнеполитических целей Ирана в регионе, Российского государства в регионе в целом и в Иране в частности, и выделения конкретных инициатив, направленных на их достижение. Определение соотношения «восточного» и «иранского» курсов России необходимо для объективного изучения приоритетов её внешней политики и их эволюции. Весьма важным представляется анализ объективных и субъективных факторов международных отношений, наличие которых в Иране, России и азиатских ханствах влияло на формирование стратегических планов. Такой подход позволил обратить внимание на вопросы, продолжающие оставаться малоизученными. В частности, не определена роль и место шахского государства в долговременных стратегических планах Российской империи, осуществление которых привело к концу XIX в. к утверждению политического и экономического господства России в регионе Каспийского моря (Иран, Закавказский край), и включению части кавказских и закаспийских территорий в состав империи. Заслуживает более полного освещения взаимосвязь российской политики в отношении шахского двора с общеевропейской конъюнктурой, а также степень зависимости периодов активизации и спадов политической и коммерческой деятельности на внешней арене от конкретных задач государств и собственных интересов правительств. Наконец, новой является попытка реконструктивного анализа отношений стран региона на протяжении длительного периода их существования.

Комплексный анализ этих вопросов и обращение к неизученным архивным материалам позволяет более полно представить картину строительства основ долговременных экономических и политических отношений сопредельных государств. Кроме того, новый подход к анализу проблем русско-иранских связей позволяет частично переосмыслить, устоявшиеся в отечественной и зарубежной науке положения о характере, целях и методах внешней политики России на Востоке в целом.

Источниковая база диссертационного исследования весьма обширна. Основной массив документов представлен материалами, не нашедшими пока отражения на страницах официальных изданий, и находящимися в фондах российских государственных архивов. Документы из хранилищ Архива Внешней Политики Российской Империи (АВПРИ), Российского Государственного Архива Экономики (РГАЭ), Архивного Департамента МИД Российской Федерации (АВП РФ), Российского Государственного Архива Древних Актов (РГАДА), значительно расширяют исследовательскую базу и позволяют восполнить многие пробелы, существующие в исторической науке. Необходимые документы для решения исследовательских задач, сосредоточены в фондах АВПРИ: «Сношения России с Персией», «Персидский стол», «Миссия России в Персии»,

Сношения России с Бухарой», «Политархив», «Санкт Петербургский Главный архив». Отдельные документы по истории отношений с Закаспийским краем вошли в фонды «Туркменские дела», «Астраханские дела», «Азиатские дела». По истории коммерческих отношений были использованы отдельные дела и документы из фондов РГАЭ: «Банк для внешней торговли СССР (Внешторгбанк)», и «Народный Комиссариат Внешней Торговли (НКВТ)». Часть документов мало изучена, часть впервые водится в научный оборот.

Определенную помощь в написании исследования оказали документы внешнеполитических ведомств России и Великобритании. Вместе с тем, необходимо отметить, что эти подборки крайне фрагментарны и зачастую носят тенденциозный характер. Так, в известном многотомном издании Ф.Ф.Мартенса «Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами»4, русско-восточные связи отображены весьма слабо, а основной упор сделан на освещении европейских мероприятий империи. Кроме того, уже в 70-х гг. XX в. было установлено, что многие документы были искусственно «препарированы» А.А.Половцевым и Великим князем Николаем Михайловичем в угоду текущей политической конъюнктуры5. В дореволюционный период, по существу, только работа Т.Юзефовича включала подборку документов, посвященных, собственно, русско-восточным связям. Сборник содержал полные тексты Рештского 1732 г., Гянджского 1735 г., Кучук-Кайнарджийского 1774 г., Бухарестского 1812 г. и других соглашений6.

В 1946 г. вышел в свет сборник «Советско-иранские отношения в т договорах, конвенциях и соглашениях» , где были опубликованы отдельные документы по истории XIX в. (Гюлистанский и Туркманчайский трактаты). Значительная часть материалов, отражающая внутреннюю «кухню»

4 Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами.//Сост. Ф.Ф.Мартенс. в 15 т. С-Пб. 1874-1909.

5Сироткин В.Г. Историография и источники франко-русских отношений 1815-1822 гг.// Проблемы освободительного движения и международных отношений в новое и новейшее время. М. 1973. С. 193-197.

6 Юзефович. Т. Договоры России с Востоком. Политические и торговые. СПб. 1869.

7 Советско-иранские отношения в договорах, конвенциях и соглашениях. М. 1946. российской политики в отношении Ирана, так же не нашла здесь своего отражения.

В 1960 г. издательством «Международные отношения» начато издание дипломатических документов «Внешняя политика России XIX и начала XX века: документы Министерства Иностранных дел Российской Федерации», сгруппированное по сериям. Первая серия документов состояла из 8 томов, и здесь впервые критерий отбора документов был изменен. Составители попытались включить документы, характеризующие отношения России не~ только с Европой, но и со странами Востока. В частности, были опубликованы документы посольства Ю.А.Головкина в Китай, материалы миссии Н.П.Рязанова в Японию и т.п. К сожалению, отношения с Ираном, азиатскими ханствами в этой серии представлены весьма скромно. Не случайно, что Н.Н.Болховитинов, И.С.Достян и В.Г.Сироткин на страницах журнала «Вопросы истории» призывали организаторов будущей серии не ограничиваться помещением только официальных депеш и записок, а включать материалы, отражающие настроения и личную позицию о дипломатов . В 2005 г. был издан 17 том новой серии документов. Однако и в этой серии, в основном, содержаться документы официального характера, и превалируют материалы, отражающие европейские, или «турецкие» дела России. Отдельные инструкции и депеши вице-канцлера К.В.Нессельроде послам и консулам в Иране не в состоянии восполнить недостаток знаний по истории русско-иранских или русско-азиатских отношений. Основная заслуга вышеназванных публикаций состоит в возможности оценить политические шаги государства на Востоке и в Иране, в частности, в их взаимосвязи с европейской политикой страны.

Не менее спорной, представляется, и коллекция документальных источников британского происхождения. Наиболее полным и фундаментальным сборником по истории англо-азиатских, включая англоиранские отношения, является многотомное издание, подготовленное

8 Болховитинов H.H., Достян И.С., Сироткин В.Г. Проблемы международных отношений в документальной публикации «Внешняя политика России XIX и начала XX века. // Вопросы истории. 1976. № 7. С. 147.

Г.Атчисоном9. Особо следует отметить подборку документов по Ирану и Афганистану10, изданную МИД Великобритании. В частности, здесь впервые был опубликован текст англо-иранского военно-политического соглашения от 12 марта 1809 г. Однако тенденциозный отбор документов, призванный утвердить Великобританию в качестве единственной защитницы стран Востока от «русской угрозы», не позволяет относиться с должным доверием к этим изданиям.

Все использованные в диссертационном исследовании источники при всем их многообразии и разнохарактерности можно сгруппировать согласно их специфике и тем вопросам, которые они освещают, в отдельные сегменты, не зависимо от характера их хранения. К первой группе относятся официальные правительственные документы. Среди них: тексты межгосударственных соглашений; правительственные реляции; сенатские и императорские указы и постановления; официальные консульские отчеты, отсылаемые представителями Российской империи в Азиатский департамент МИД о текущем политическом положении в подведомственных провинциях Ирана; деловая переписка официальных ведомств страны, включая перехваченные материалы переписки иностранных представителей за рубежом с собственными кабинетами; стенограммы заседаний, созданного при императоре, Азиатского Комитета; секретные инструкции, даваемые консульскому аппарату России за рубежом, а также представителям коммерческих структур, намеревающихся вести дела на туземной территории. К этой же группе следует отнести тексты шахских фирманов и постановлений административного Ирана, стенограммы переговоров иностранных дипломов в Иране с валиагдом (наследником персидского престола), шахскими министрами, генерал-губернаторами провинций по тем или иным вопросам.

К материалам официального происхождения следует отнести многотомные издания: «Полное собрание законов российской империи с

9 A Collection ofTreaties engagement and Sands, Completed by G.G.Aitchison. Calcutta. 1933.

10 Correspondence relating to Persia and Afghanistan. L. 1839.

11 12 1649 года» , и «Российское законодательство Х-ХХ веков» . Эти публикации существенно расширяют понимание условий, в которых проходило государственное строительство в Российской империи, и влияние этого обстоятельства на процесс становления и развития отношений с сопредельными государствами. Важной частью этих изданий являются таможенные правила империи, таможенный и консульский устав, правила организации торговли иностранных купцов в России, «Воинский артикул» и ряд других документов, позволяющих объективно проанализировать взаимосвязи внутренней и внешней политики Российской империи.

Любопытными представляются документы, включенные в сборники, посвященные связям России, с отдельными: регионами. Документы этих изданий позволяют точнее определить стратегические интересы государства и правительства империи на Среднем Востоке. «Русско-индийские отношения в XVII в.», «Русско-туркменские отношения в XVIII-XIX в.»,

13

Акты, собранные Кавказской Археографической Комиссией» (АКАК) освещают политические и торговые мероприятия России в Закавказье, туркменских землях, юго-восточной части Каспийского моря. Анализ этих документов и сравнение с материалами архивов, посвященных собственно Ирану, позволяет раскрыть общие замыслы русского государства на Востоке и степень влияния на состояние русско-иранских дел не только европейской, но и «азиатской» политической конъюнктуры.

Понять специфику деятельности русской дипломатии, направленной на формирование правового фундамента международных отношений, в определенной степени, позволяет сборник документов, подготовленный к очередной кодификации законов государства в 1912 г., авторским

11 Полное собрание законов российской империи с 1649 года». Собрание второе. Т. 1-УИ. СПб. 1830.

12 Российское законодательство Х-ХХ веков. Т.1-9. М. 1984-1991. т. 4. М. 1986. т. 5. м. 1987.

13 Русско-туркменские отношения в ХУШ-Х1Х в. (до присоединения Туркмении к России). Ашхабад. 1963;

Русско-индийские отношения в XVII в. М. 1958. Акты, собранные Кавказской Археографической Комиссией (АКАК). Т. IV. ч.Н.Тифлис. 1875, Т. VII. Тифлис 1878, Т. VIII. - Тифлис, 1881; Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. СПб. 1869; Ханыков Н.В. Герат.//Сборник материалов по Азии. СПб. 1885. Вып. 16. коллективом под редакцией профессора И.Д. Мордухай-Болтовского.14 Несмотря на тот факт, что предпринятая попытка новой кодификации российских законов так и не была завершена, это многотомное издание позволяет рассмотреть в перспективе такие важные для понимания общей стратегии вопросы как консульское право и консульская юрисдикция России в Иране, статус иностранцев, прерогативы государства и их границы и прочее. Эти вопросы представляют особый интерес в связи с возможностью перспективного анализа эволюции данных институтов на территории» иностранного государства, отличительной особенностью которого было господство исламского права.

Вторая группа источников представлена документами полуофициального характера. Среди данных документов особый интерес представляют личные письма друзьям и коллегам, особые мнения высказанные представителями политической и военной элиты по поводу отдельных событий русско-иранских и русско-азиатских отношений. Интерес представляют письма фельдмаршала Долгорукого о деятельности экспедиционного корпуса и его перспективах, заметки министра финансов Е.Канкрина об организации политических и коммерческих проектов в Астрабадском заливе, письма родственникам консулов Аничкова, Ханыкова и т.п. К этой же группе документов следует отнести перспективные проекты и планы по освоению восточных территорий, вынесенные на обсуждение и правительства и императора. Среди них записки В.Зубова, Я.Гавердовского, И.Понятовского, В.Крузенштерна15, М.Веригина, Бутовского, Бурачека и др. Эти проекты не стали частью государственной стратегии и не получили официального признания в виде правительственных постановлений. Тем не менее, они позволяют довольно точно определить общий настрой в отношении восточного направления государственной деятельности и взгляды императорского двора, дипломатов и политиков на цели и задачи

14 Свод законов Российской империи. //Под ред. И.Д. Мордухай - Болтовского. Т. XI. 4. II. - СПб., 1912.

15 Крузенштерн И. Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на пароходах «Надежда» и

Нева». М. 1950. государства. Прежде всего, это касалось перспективных проектов в отношении тех территорий, которые входили и в орбиту интересов Ирана (Хива, Бухара, Коканд, Закавказские ханства, Семиречье, Герат).

Третья группа источников представлена мемуарным наследием видных политических и военных деятелей. Начиная с XVIII в. дипломаты, коммерсанты, военные, члены царской администрации оставляли такие записки и впечатления от знакомства с культурой, бытом и спецификой Востока. К.Габлиц, Н.Н.Муравьев, Д.А. Милютин, А.П. Ермолов, А.П: Бутенев16 оставили ценные замечания о попытках российского государства утвердиться в закаспийском крае, о первых шагах империи по освоению региона юго-восточной части Каспийского моря (Астрабадский залив).

КА

Особое место занимают воспоминания офицера А.Х.Иениша, участвовавшего в осаде Герата17. Воспоминания русского врача, помогают понять общую картину перспективных целей отечественной политики, направленной на превращение территории Ирана в стратегический плацдарм для проникновения в соседние государства: Афганистан, Индию, среднеазиатские ханства.

Дополняют историческую панораму событий, происходящих в иранском государстве, воспоминания иностранных путешественников, дипломатов и миссионеров. Начиная с XVII в. эти заметки фиксировали сведения об общем состоянии российского и шахского государств, роли Астрахани в становлении русско-иранских связей, давали ценные обзоры политической и хозяйственной жизни Ирана. Среди воспоминаний заметное место занимают труды И.Крусинского, А.Олеария, Я.Стрейса, Г.Друвиля и

16 Бутенев А.П. Воспоминания А.П.Бутенева.//Русский архив. КН. 3.1881; Таблиц К.Г. Исторический журнал бывшей в 1781 и 1782 годах на Каспийском море российской эскадры под командою флота капитана второго ранга графа Войновича. С картой оного моря. М. 1809; Ермолов А.П. Записки. 1796-1826. - М. 1991; Милютин Д.А. Дневник. М. 1947- 1950. Т. 1-4; Муравьев H.H. Записки Н.Н.Муравьева-Карского 1819-1820 и 1821 гг. // Русский архив. 1885. № 1-3; Он же: Муравьев H.H. Путешествие в Туркмению и Хиву в 1819 и 1820 годах. СПб. 1822; Дневник камер-юнкера Ф.В. Берхгольца 1721-1725 г. M. 1902.//Хрестоматия по истории России в 4-х т. Т. 2. КН. 1. XVII- начало XVIII в.// Сост. .И.В.Бабич, В.Н.Захаров, И.Е.Уколова. М. 1995.

17 Йениш A.X. Осада Герата в 1838 г. //Военный сборник 1899. №. 10. С. 286-299. др.18. Особый интерес у автора вызвали мемуары британских дипломатов XIX в. Малькольма, Мак-Грегора и Чельмсфорда19, характеризующие позицию Лондона в отношении событий в регионе, и раскрывающие собственные цели Великобритании на Среднем Востоке. Так, Мак-Грегор, посвятивший свою работу характеристике сопредельных Индии стран, утверждал, что без ликвидации влияния России в Туркестане и на Кавказе, не может быть положительного для Британии решения средневосточного вопроса.

Следует отметить бесценный труд Мохаммеда Казима - современника Надир шаха, ставший классикой отечественной и зарубежной иранистики20. К работе Казима, раскрывающей специфику внутренней и внешней политики Ирана 30-40-х гг. XVIII в., исследователи обращались не раз. Между тем сравнительный анализ сведений, приведенных автором, с материалами отечественных архивов, позволяют в определенной степени, подвергнуть корреляции, устоявшиеся в науке представления о целях и методах внешней политики Ирана.

Четвертая группа документов представлена статистическими отчетами иранских и отечественных таможенно-карантинных служб, и включает подробные сведения о товарооборотах между странами, товарной конъюнктуре экспорта и импорта. Консульские доклады об экономическом положении отдельных провинций, регулярно отправлявшиеся в МИД, позволяют оценить емкость иранских рынков, их потребности, долю участия в удовлетворении этих потребностей российских мануфактур и фабрик,

8Английские путешественники в Московском государстве в XVI в. (пер. Ю.В.Готье). М. 1938. Друвиль Г. Путешествие в Персию в 1812-18134 гг. М. 1926; Курц Б.Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. Киев. 1915; Олеарий А. Подробное описание голштинского посольства в Московию и Персию. М. 1870; Стрейс Я.Я. Три достопамятных и исполненных многих превратностей путешествия по Италии, Греции, Лифляндии, Московии, Татарии, Мидии, Персии, Ост-Индии, Японии и различным другим странам. М. 1935; Рейтенфельс Яков. Сказания светлейшему герцогу тосканскому Козьме Третьему о Московии. Падуя 1680. М. 1905.

19 Мак-Грегор. Оборона Индии.//Сборник материалов по Азии. СПб. 1893. Вып. 43-44; Чельмсфорд. Оборона Индии.//Сборник материалов по Азии. СПб. 1893. Вып. 54; Malcholm J. The History of Persia. Vol. 2. L. 1829.

20 Мухаммед Казим. Поход Надир шаха в Индию (Извлечение из Та'рих - и 'аламара - йи надири). M. 1961. степень конкурентоспособности иностранных товаров и т.п. В XIX в. такие доклады стали все более детализироваться и включать весть перечень товаров ввезенных и вывезенных из провинции, цены на товары и их динамику, объемы в стоимостном исчислении иностранного и отечественного импорта по месяцам. Сюда же следует отнести финансовые отчеты британских дипломатов о торговых оборотах на иранских рынках. Сравнение их с российскими источниками позволяет более полно и объективно представить состояние товарообменных операций шахского государства с иностранцами.

Пятая группа материалов исследования включает в себя отечественную и иностранную периодическая печать. Привлечение этого источника было обусловлено новой ролью, которую стали играть средства массовой информации после окончания Крымской войны. В официальном «Правительственном вестнике» сначала стали публиковаться отдельные правительственные документы, а затем эти правительственные дела стали публично обсуждаться в печати. Впоследствии, такая практика распространилась и на другие органы печати: «Кавказ», «Русский инвалид», «Мсковитянин», «Военный вестник» и т.п. Статьи и дискуссии, изданные на страницах журналов, отражали общественное мнение различных социальных групп империи по важнейшим вопросам внешней политики государства, как на Востоке, так и на Западе, и позволили оценить степень адекватности восприятия русским обществом политических шагов государства на внешнеполитической арене. Определенный интерес представляют вырезки из французских, индийских, турецких, персидских и английских газет, хранящиеся в фондах российских архивов. Они позволяют более объективно представить отношение общественности этих стран к политическим инициативам Англии, Турции и России на Среднем Востоке.

Степень изученности, предложенной в диссертации темы весьма не велика, что обусловлено, в первую очередь, отсутствием работ, как в западной, так и отечественной науке, исследующих проблемы межгосударственных отношений в регионе в подобном ракурсе. Заслуживают внимания всего несколько работ, которые пытались проанализировать место Ирана в политической стратегии России на Востоке. Первая появилась в 1954 г., и принадлежала перу Д.В.Джанелидзе21. Исторические условия опубликования, бесспорно, оказали большое влияние на ее содержание, а кроме того, она охватывала небольшой период (от смерти Надир шаха до кризиса государства Зендов). Вторая работа авторского коллектива М.М.Блиева, В.В.Дегоева и Н.С.Киняпиной вышла в свет в 1984 г . Однако, и здесь главным объектом исследования стала политика российской империи на окраинах. Отмечая положительные последствия улучшения политических и социальных основ народов, вошедших в этот период в состав Российского государства, авторы справедливо говорили о гибкости политики империи. В значительной степени политика империи рассматривается в монографии как отношения с крупными европейскими державами, а роль Ирана - важного участника межгосударственного диалога в регионе зачастую не принимается в расчет.

В определенной степени проблемы взаимоотношений с Ираном в русле восточной политики России поднимались в трудах О.П.Марковой, Н.А.Сотаввова и Г.А.Джахиева23. Однако предметом изучения в этих трудах стала политическая борьба России, европейских держав и Ирана за гегемонию на Кавказе. В схожем ключе написана статья В.В.Корнеева, где объектом исследования стала Центральная Азия24. Для понимания российско-иранских контактов, проблемы, поднимаемые в данных работах,

21 Джанелидзе Д.В. Иранский вопрос во внешней политике России второй половины XVIII в. (1747-1787). Дисс.к.и.н. Кутаиси. 1954.

22 Киняпина Н.С., Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России. Вторая половина XVIII- 80-е годы XIX в. Изд. М. 1984.

23Джахиев Г.А. Россия и Дагестан в начале XIX века: Дагестан в русско-иранских и русско-турецких отношениях. Махачкала. 1985; Маркова О.П. Россия, Закавказье и международные отношения в XVIII в. М. 1966; Сотаввов Н.А. Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях (1725-1745 гг.). // Вопросы истории. 1989. № 8; Он же Северный Кавказ в Кавказской политике России, Ирана и Турции в первой половине XVIII века. Махачкала. 1989; Он же: Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в XVIII в. От Константинопольского договора до Юочюк-Кайнарджийского мира (1700-1774 г.). М. 1991.

24 Корнеев В.В. Центрально азиатский регион в военной политике России ( XVIII - начало XX в. // Восток. 2004. № 4. безусловно, имеют огромное значение, но не раскрывают весь комплекс русско-иранско-азиатских отношений.

В данной связи автору пришлось привлечь значительное число научно-исследовательской литературы, прямо, или косвенно, имеющей отношение к существу поставленных в диссертации вопросов. Представлялось целесообразным отказаться от традиционного деления научной литературы по формальному признаку на отечественную и зарубежную, и сгруппировать работы и дать их характеристику по проблемному признаку, в соответствии с вопросами, поставленными в диссертации. Таким образом, на макроуровне выделилось три основных направления: 1)труды по общим вопросам развития стран-участниц; 2) работы по международным отношениям стран-субъектов; 3) собственно исследования по русско-иранским связям. Каждый блок включил в себя несколько микроуровней, изучающих отдельные аспекты вышеозначенной проблематики.

На принципах комплексного анализа общественно-политической и экономической жизни стран была написана целая серия работ по истории Ирана, Афганистана, России, Великобритании, среднеазиатских ханств и

1С др. . Особо следует отметить труды C.JI. Агаева и С.М. Алиева, посвященные политической истории Ирана26. Несмотря на тот факт, что авторы исследуют, по преимуществу, историю XX в., в книгах прослеживаются интересные параллели отношений России с шахским государством дореволюционного (до 1917 г.) и современного периодов, а также исторические корни их специфики. Исследования хорошо оснащены

25 Арунова М.П.,Ашрафян К.З. Государство Надир шаха Афшара. М. 1958; Иванов М.С. Очерк истории Ирана. М. 1952; Иванов П.П. Очерки по истории Средней Азии (XVI- середина XIX в.). М. 1958; История Ирана. М. 1977; Iran: precapitalism, capitalism and revolution. Ed. By G.Staut. Saarbruchen-Fort Lauderdale. 1980; История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. Л. 1958; История Афганистана с древнейших времен до наших дней. //Отв. ред. Ю.В. Ганковский. - М; 1982; История Азербайджана, в 3-х т. Баку. 1958. Frazer-Tyler W.K. Afghanistan. A study of political development in Central Asia. Oxford. 1950; Кузнецова H.A. Иран в первой половине XIX века. М. 1983; Скосырев П. Туркменистан. М. 1948; Новая История Индии. М. 1961; Очерки новой истории Ирана (XIX - начало XX в.). М. 1978;

26 Агаев С.Л. Иран в прошлом и настоящем. Пути и формы революционного процесса. - М. 1981; Алиев С.М. История Ирана XX век. М. 2004. технически и базируются на документальном фундаменте иностранного и отечественного происхождения. Интересным дополнением вышеназванных работ являются исследования иранских ученых Р.Табризи, М.Рустема,

27 афганских исследователей С.К.Риштия и М.Г.М.Губара , британских

28 историков Ч.Иссави, Х.Рабино, П.Сайкса, А.Лэмбтона и др. . Для написания разделов диссертации, посвященных торговым инициативам России, Ирана и Великобритании, особенно полезной оказалась монография Ч.Иссави, основанная на богатом фактическом материале, и содержащая ряд интересных статистических данных.

Полезными при написании диссертации оказались работы Д.Б. Малышевой, Ф.Дафтари и Р. Вотерфильда, посвященные анализу конфессиональной структуры Ирана . Влияние улама в Иране на социальное поведение общества, как в периоды потрясений, так и в периоды относительной стабильности сложно переоценить. Корни такой сплоченности следует искать не только в религиозной сфере, но и в корпоративной связи иранского духовенства с торгово-промышленной средой. Происхождению такой общности и ее эволюции уделил внимание в о л своей работе иранский ученый М.Реза Годе .

Для полноценного понимания всей сложности становления и развития отношений российского государства с восточными странами и территориями, оказалось необходимым привлечь труды по социально-политической истории России. Начиная с петровских реформ и заканчивая промышленным подъемом в конце XIX в., российская внешняя политика напрямую зависела от внутренних возможностей государства. Труды В.И.Буганова, А.А.Корнилова, Н.И.Костомарова, М.А.Полиевктова и ряда других

27 Tabrisi R.K. Iran under Karim han (1752-1759). Gettingen. 1970; Рустем M. Персия при Наср эд-Дин шахе (с 1882 по 1888) СПб. 1897. Риштия С.К. Афганистан в XIX веке. - М. 1958; Губар М.Г.М. Афганистан на пути истории. М. 1987.

28 Issawi Ch. The Economic History of Iran. 1800-1914. Chicago - London, 1971; Lambton A. Qajar Persia. Eleven studies. L. 1987; Sykes Percy. A history ofPersia. Vol. II. L. 1921; Rabino H.L. Mazanderan and Astrabad. L. 1928.

29 Дафтари Ф. Краткая история исмаилизма. Традиции мусульманской общины. М. 2004; Малышева Д.Б. Исмаилиты.//Вопросы истории. 1977. № 2; Waterfíeld R. Christians in Persia. Assyrians, Armenians, roman, Catholics and Protestants. London. 1973.

30 Годе Реза M. Иран в XX в. Политическая история. М. 1994. исследователей позволяют выделить основные этапы и проблемы развития российской государственности31.

Особый интерес для анализа социальной политики России в пограничных землях представляют работы Н.О.Демченко, В.Н.Захарова, Е.И.Заозерской, Н.В.Козловой, В.А.Ковригиной и П.Г.Любомирова . Они помогли диссертанту более объективно, и в тоже время критично отнестись к фактам и явлениям процесса формирования и эволюции торгово-промышленного класса России, и его деятельности на внешней арене.

Отдельный интерес представляют работы, освещающие деятельность российских императоров и императриц, иранских и британских лидеров, направленную на реализацию государственных планов. Статьи и монографии Е.В.Анисимова, С.К.Бушуева, Я.Е.Водарского, Ф.Гудала, Ю.В.Готье, В.В.Каллаша, Л.М.Ляшенко, В.Пембертона, Н.К.Шильдера позволяют оценить не только состояние двора, но и политические пристрастия глав государств и правительств33. От их верного восприятия внешнеполитических целей и задач государства зачастую зависело возникновение политических планов и проектов, которые генерировали дипломатический корпус и военная элита страны. Особенно важно понимать насколько адекватно реагировали на возникающие проблемы монархи, поскольку в условиях

31 Буганов В.И. Петр Великий и его время. М. 1989; Брикнер А.Г. История Петра Великого. М.1996; Корнилов A.A. Курс истории России XIX века. - М. 1983. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. М. 1992. Кн. III; Полиевктов М.А. Экономическое и политическое развитие Московского государства XVII в. на Кавказе. Тифлис. 1932.

32 Демченко Н.О. Российское законодательство первой половины XIX века о торговле иностранцев: К вопросу об экономической политике правительства России по отношению к иностранным гражданам.//3апад и Восток: традиции, взаимодействие, новации. Материалы III международной конференции. Владимир. 2000; Заозерскя Е.И. К вопросу о развитии крупной промышленности в России в XVIII в.// Вопросы истории. 1947. № 12; Захаров В.Н. Западноевропейские купцы в России. Эпоха Петра I М. 1996; Козлова Н.В. Российский абсолютизм и купечество в XVIII веке: (20-е- начало 60-х годов). М. 1999; Ковригина В.А. Иноземные купцы-предприниматели Москвы петровского времени. // Торговля и предпринимательство в феодальной России. //Сб. ст. М. 1994; Любомиров П.Г. Очерки по истории русской промышленности. М. 1947.

33 Анисимов Е. В. Петр I: рождение империи. // Вопросы истории, 1989, № 7; Анисимов Е.В. Анна Ивановна.//Вопросы истории. 1993. №. 4; Бушуев C.K. А.М.Горчаков. M. 1961; Водарский Я.Е. Петр I. //Вопросы истории. 1993. №. 6; Готье Ю.В. Император Николай I (Опыт характеристики). // Три века: Россия от смуты до нашего времени. В 6 Т. Т. 5. М. 2007; Guedalla Ph. Palmerston. L. 1928; Каллаш B.B. Императрица Екатерина II. Опыт характеристики.//Три века. Россия от смуты до нашего времени. Т. 4; Ляшенко Л.М. Александр II, или история трех одиночеств. М. 2003; Пайпс Р. Русский консерватизм и его критики. Исследование политической культуры. М. 2008; Pemberton W.D. Lord Palmerston. L. 1954; Тарле E.B. Екатерина вторая и ее дипломатия. M. 1945; Шильдер H.K. Император Павел Первый. - M. 1996; Он же: Император Александр Первый. - М. 1996; Он же: Император Николай Первый, его жизнь и царствование. - М. 1996. абсолютизма роль главы государства в определении внешнеполитической концепции очень велика. Что ими двигало? - реальное понимание насущных задач, или суетное желание и своеволие. От этого зависели многие зигзаги внешней политики. Такие работы помогают полнее представить степень зависимости объективно возникающих задач и их разрешение от собственной воли монархов. Особо следует отметить работу французской исследовательницы Франсины Лиштенан, которая помимо ценных свидетельств современников, включила в приложение подлинные записки о состоянии двора Елизаветы Петровны европейских дипломатов Акселя фон Мардефельда и Конрада Финкелыптайна34.

Второй блок исследовательской литературы объединяет работы по истории международных отношений. Они необходимы для понимания политических процессов, в которые оказались втянуты Иран, Россия, и ее основной конкурент на Востоке - Великобритания.

Проблемам международных отношений в целом, и на Востоке в частности, посвящены труды Н.Н.Бантыш-Каменского, М.А. Игамбердыева, Р.Михневой, Г.А.Некрасова, Л.А.Никифорова, Р.Рамазани, Д.Хорна, а также коллективные работы «Восточный вопрос во внешней политике России (конец XVIII - начало XX в.)», «Международные отношения и внешняя политика СССР. История и современность», и др.35.

Заслуживают внимания исследования, отражающие отдельные аспекты международных отношений в регионе Каспийского моря. В таком русле работали Ф.Абдуллаев, Х.Агаев, И.Инграм, Д.Ридинг, Руир, Н.А.Халфин и

34 Лиштенан Ф.Д. Россия входит в Европу: Императрица Елизавета Петровна и война за австрийское наследство 1700-1750. M. 2000.

35 Бантыш-Каменский H.H. Обзор внешних сношений России. М. 1894. Ч. I; Игамбердыев М.А. Иран в международных отношениях первой трети XIX века. Самарканд. 1961; Horn D.B. Great Britain and

Europe in the Eighteenth Century. Oxford. 1967; Михнева P. Россия и Османская империя в международных отношениях в середине XVIII в. М. 1985; Некрасов Г.А. Роль России в европейской международной политике 1725-1739 гг. M. 1976; Никифоров Л.А. Основные задачи внешней политики России после Ништадского мира. //Международные отношения и внешняя политика СССР. История и современность. М. 1977; Он же: Русско-английские отношения при Петре I. М. 1950; Ramazani R.K. Foreign policy in Iran. A development Nation in World Affairs 1500-1941. Charlottesville. 1966; «Восточный вопрос во внешней политике России (конец XVIII — начало XX в.). М. 1978; Международные отношения и внешняя политика СССР. История и современность. M. 1977; The Cambridge history of British foreign policy. In 2 vol. Cambridge. 1929. л/ др. . Наиболее полезными для решения, поставленных в диссертации задач, оказались работы специалиста по истории Средней Азии Н.А.Халфина. Основанные на серьезном фактическом материале, они способствовали ясному пониманию объективных причин возникновения англо-русского соперничества в Центральной Азии и той роли, какая отводилась шахскому государству в колониальных планах двух держав. Выводы и положения этого автора были использованы диссертантом в разделах, посвященных политике Российской и Британской империй в Закаспийском крае.

Следует отметить, что с XIX в. в британской исторической науке сложилось две точки зрения на мотивы внешнеполитической деятельности России и Англии в регионе Среднего Востока. Г.Роулинсон, Д.Болгер и пр., считали, что политика Великобритании в данный период стремилась защитить национальные интересы от экспансионистских устремлений Российской империи37. Напротив, представители школы «закрытых границ»: В.Торбурн, Ф.Тренч и др., на основе анализа международной обстановки, экономических и политических условий, делали вывод о невозможности г

7 о русского похода на Индию . Наиболее плодотворными, на наш взгляд,

39 являются исследования Ф.К.Заде, П.Хопкирка, Г.Морриса и Д.Джилларда , поскольку авторы сумели отрешиться от «врожденной» антироссийской позиции и признать наличие взаимно агрессивных планов Британской и Российской империй в отношении стран Центральной Азии. Существенным недостатком исследований британской школы следует признать слабое знание источников российского происхождения. Однобокость освещения

36 Абдуллаев Ф. Из истории русско-иранских отношений и английской политики в Иране в начале XIX в. Ташкент. 1975; Агаев Х.Взаимоотношения прикаспийских туркмен с Россией в XIX в. Ашхабад. 1965; Ingram Ed. Britain's Persian Connection 1798-1829. Prelude to the Grate Game in Asia. Oxford. 1992. Руир. Англо-русское соперничество в Азии в XIX веке. М.1924; Reading D. The Anglo-Russian Commercial treaty of 1734. L. 1938; Халфин H.A. Россия и ханства Средней Азии (первая половина XIX века). М. 1974; Он же: Дж.Керзон в Российской Средней Азии.//Вопросы истории. 1988. № 3. С. 109.

37 Rawlinson Н. England and Russia in the East. L. 1875; Marvin Ch. The Russian advance towards India. L. 1882; Boulger D. Central Asia question. L. 1885.

3SThorburn W.M. Russia, Central Asia and British India. L. 1865; Trench F. Russia-Indian question and the invasion of India. L. 1869.

39 Казем-Заде Ф. Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии. M. 2004; Хопкирк П. Большая игра против России. Азиатский синдром. М. 2004; Morris H. Heaven's Command. An imperial progress. L. 1973; Gillard D. Struggle for Asia, 1828-1914. A study ofBritish and Russian imperialism. L. 1977. ключевых событий международных отношений не позволяет авторам выйти за рамки «охранительной» концепции внешней политики Великобритании, что создает впечатление определенной ангажированности их написания. Основываясь на домыслах, авторы нередко искажают истинные мотивы внешнеполитических шагов Российской империи в Иране и сопредельных территориях. И хотя не всегда выводы авторов соответствуют действительности, они помогли диссертанту в анализе мотивов предпринимаемых британской дипломатией шагов, что нашло отражение в содержании соответствующих разделов,исследования.

Весьма обширна литература, посвященная изучению собственно русско-иранских отношений. С момента первых экспедиций в среднюю Азию и Иран отношения России с сопредельными государствами стали предметом изучения. Вместе с тем, необходимо отметить, два существенных, на взгляд автора, недостатка научной литературы. Во-первых, проблемы русско-иранских отношений никогда не рассматривались в широком контексте - обшей политики российской империи в регионе. Историческая традиция, заложенная в трудах XVIII в., и продолженная в последующие два столетия, обусловила анализ русско-иранских связей как самодостаточный объект исследования. Этот критерий привел к определенной предметной дифференциации научных изысканий и формированию двух основных направлений в изучении истории взаимоотношений двух стран: 1) исследование двусторонних политических связей; 2) анализ экономических (коммерческих) контактов между государствами.

Для XVIII в. такое разделение деятельности по профессиональному признаку (на купцов и дипломатов) по большей части искусственно. Дипломаты часто осуществляли торговые сделки, и наоборот, купцы занимались разведкой, доставляли дипломатическую почту, выполняли представительские функции и т.п. Консульские службы помимо решения торговых задач занимались целым комплекс «вспомогательных» работ - сбор сведений о регионе, слежка за потенциальными противниками -иностранными путешественниками и дипломатами, внедрение агентов в окружение персидских сановников и прочее.

Функции коммерческого и дипломатического ведомств определились только к середине XIX в., но и в последующий период были тесно переплетены. Такая зависимость вытекала из специфики организации восточных государств и обществ, с которыми пыталось наладить контакты российское правительство. Нередко, только вмешательство императорских Послов (Чрезвычайных и Полномочных министров) при дворе шаха позволяло приступить к реализации коммерческих проектов. Собственно политические мероприятия связаны, в основном с проведением военных акций и заключением межправительственных соглашений, однако и здесь коммерческие интересы были нередко защищены статьями договоров, или дополнительных протоколов. Таким образом, целесообразно при анализе государственных шагов на внешней арене рассматривать их в комплексе, исходя из определенных государственных интересов и стратегических задач, которые преследовало российское правительство при проведении конкретных мероприятий.

Тем не менее, в отечественной науке в трудах, посвященных проблемам взаимоотношений русского государства с сопредельными странами, утвердились два вышеозначенных подхода. Первый -экономически детерминировал все политические мероприятия российского государства, выдвигая в качестве главной цели продвижения глубь Азии, меркантильные интересы правящей элиты страны и фискальные интересы государства. Представители другого подхода главную цель активизации восточного направления внешней политики России видели в стремлении реализовать геополитические и военно-стратегические интересы империи.

Второй недостаток исследовательской литературы заключается в определенной избирательности сюжетов межгосударственных отношений. Среди популярных — экспедиции Петра I в Среднюю Азию, внешняя политика Надир шаха, русско-иранские войны XIX в., деятельность А.С.Грибоедова, концессионная политика иностранцев в Иране (русских в том числе) в последней четверти XIX в., и некоторые другие. Представляется, что такой подход не позволяет создать целостной картины взаимоотношений на протяжении большого отрезка времени, поскольку наиболее полно освещает события в периоды наивысшей интенсивности русско-иранских отношений, а периоды спадов политической активности двух стран, освещен весьма поверхностно.

В отечественной науке одним из наиболее изученных вопросов экономической проблематики российско-восточных контактов является сюжет организации экспедиций начала XVIII в. Первая работа, попытавшаяся раскрыть причины «восточных» инициатив Петра I, принадлежит перу Г.Ф.Миллера. Изучая деятельность петровских посольств, прежде всего экспедиций А.Бековича-Черкасского, автор приходил к выводу, что главная причина их отправки сводилась к поиску «песошного» золота и стремлению открыть торговые сношения с Индией, Хивой и Бухарой. К аналогичным выводам пришли В.Могутов, И.И.Голиков, М.Д.Чулков40. Причины неудач авторам виделись в стремлении азиатских народов сохранить «вольность свою»41, нежелании допустить на внутренние рынки представителей российского купечества, и в «коварстве и злодействе»42 народов, с которыми русское государство пыталось вступить в коммерческие отношения. Отличительной чертой данных работ была недостаточная обеспеченность источниковой базы, вследствие чего, отдельные выводы строились на основе умозаключений, а не на фактах.

В XIX в. сюжеты, посвященные первым петровским экспедициям, не были забыты. Их рассматривали А.Попов, С.М.Соловьев, Л.Костенко и др.

40 Миллер Г.Ф. Известие о песочном золоте в Бухарин, о чиненных для оного отправлениях и о строении крепостей при реке Иртыше. С- Пб. 1760; Могутов В. Редкое и достопамятное известие о бывшей из России в Великую Татарию экспедиции, под именем посольства. С-Пб. 1777; Голиков И.И. Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России.// В 15 т. Изд. 2-е, М. 1838. Т. 7; Чулков М.Д. Историческое описание российской коммерции при всех портах и границах от древних времен до ныне настоящего. СПб. 1785. Т. 2. Кн. 2-3.

41Миллер Г.Ф. Указ. Соч. С. 3.

42 Голиков И.И. Указ. Соч. С. 58.

Основное стремление империи в отношении всех восточных стран, по мнению авторов, сводилось к завоеванию средств, «которые должен поставить России Восток», и освоению минеральных ресурсов региона, который был обозначен как «неисчерпаемый рудник минеральных богатств»43. Политические инициативы, включая военные походы И.Бухгольца, И.Лихарева, А.Бековича-Черкасского, по мнению А.Попова, были лишь средством для достижения торговой цели, намеченной еще во времена царя Алексея Михайловича44.

Во второй половине XIX в. круг интересов расширился за счет изучения вопросов торгово-экономических связей Ирана и России. Это было обусловлено ростом коммерческих интересов непосредственных производителей товаров в России к сырьевым и потребительским возможностям персидских рынков. Другой причиной научного интереса к этим проблемам стал рост противоречий в коммерческой сфере между российскими и английскими предпринимателями, вступившими с 30-х гг. XIX в. в борьбу за овладение туземными рынками. И.Н. Березин, А.П. Берже, Г.В.Мельгунов оставили интересные исследования, которые включали обзоры иранского хозяйства, состояние торговли и торгового класса шахского государства, коммерческие связи с Россией и их перспективы. Значительная часть выводов строилась на основе личных впечатлений от знакомства с местным укладом45. На рубеже XIX - XX вв. появились серьезные аналитические исследования М.Л.Томары, Л.А.Собоцинского, С.С.Остапенко, основанные на данных русских и иранских таможен, консульских отчетах о товарообороте и т.п.46. Главный тезис, выдвинутый авторами, можно свести к теоретическому обоснованию

43 Соловьев С.М. Публичные чтения о Петре Великом.// Чтения и рассказы по истории России. М. 1989. С. 582; Костенко Л. Средняя Азия и водворение в ней русской гражданственности. СПб. 1871. С. 104.

44 Попов А. Сношения России с Хивой и Бухарой при Петре Великом. СПб. 1853. С. 3, 36, 80.

45 Березин И.Н. Путешествие по Северной Персии. Казань. 1852; Берже А.П. Семён Яковлевич Макинцев и русские беглецы в Персии. // Русская старина. 1876. Т. 15; Мельгунов Г. О южном береге Каспийского моря. Замечания Г.Мельгунова.//Приложение к III т. Записок Императорской Академии Наук. № 5. СПб. 1863.

46 Остапенко С.С. Персидский рынок и его значение для России. Киев. 1913; Собоцинский Л.А. Персия. Статистико-экономический очерк. СПб. 1913; Томара М.Л. Экономическое положение Персии. СПб. 1895. закономерности коммерческого освоения Ирана.

В XX столетии традиция рассматривать русско-иранские отношение через призму экономических интересов российской империи нашла освещение в работах Х.А.Атаева, П.П.Бушева, Н.Г.Кукановой, H.A. Кузнецовой, А.Л.Рябцева, Л.И.Юнусовой, А.И.Юхта и др.47. Изучались вопросы, связанные с динамикой экспортно-импортных операций, конъюнктурой товарных потоков, организацией купеческих компаний, формированием национального купечества и его этнической принадлежности. Особое внимание уделялось деятельности астраханского купечества по развитию торговых отношений. Вместе с тем, использование таможенной статистики карантинных постов Астрахани не учитывало объемы нелегальной (контрабандной) торговли, в результате чего серьезно искажались реальные объемы товарооборота, преувеличивалось влияние армянского купечества Астрахани на интенсивность товарообмена между странами и т.п. Вырывая собственно русско-иранские торговые связи из общего контекста торговой политики страны, авторы нередко приходили к неверным выводам, объясняя причины российских неудач внутренними (субъективными) причинами (слабость промышленной базы, узость коммерческой среды и т.п.), а не объективными обстоятельствами, связанными со сменой коммерческого курса, как это было в действительности. В результате такого подхода в отечественную науку прочно вошел тезис об определяющей роли армянского астраханского купечества в русско-иранской торговле.

47 Атаев X.A. Торгово-экономические связи Ирана с Россией в XVIII-XIX вв. М. 1991; Бушев П.П.

Иранский купчина Казим бек в России 1706-1709 гг. //Иран. Сб.ст. М. 1973; Он же: Посольство Артемия Волынского в Иран в 1715-1718 гг. (по русским архивам). М. 1978; Кузнецова H.A. Иран в первой половине XIX века. М. 1983; Она же: Хождение купца Федота Котова. М. 1958; Она же: Политическое и социально-экономическое положение Ирана в конце XVIII - первой половины XIX в.). - М. 1978; Куканова Н.Г. Очерки по истории русско-иранских торговых отношений в XVII - первой половине XIX в. Саранск. 1977; Она же: Русско-иранская торговля. 30-50-е годы XIX века. - М. 1974; Рябцев АЛ. Роль Ирана в восточной торговле России в XVIII веке. М. 2002; Юхт А.И. Участие российского купечества в торговле с Закавказьем и Ираном в 1725-1750 гг. //Торговля и предпринимательство в феодальной России. К юбилею профессора русской истории Нины Борисовны Голиковой. М. 1994; Юнусова Л.И. Торговля городов Средней Азии, Азербайджана и Ирана в 30-40-х гг. XVIII в. (по европейским источникам).//В кн. Позднефеодапьный город Средней Азии. Ташкент. 1980.

К середине 90-х гг. XX в. интерес к изучению вопросов коммерческих отношений между странами заметно снизился. Отдельные диссертационные исследования и статьи, появившиеся на рубеже XX- XXI в., хотя и ввели в научный оборот ряд новых документов и материалов, к сожалению, не вышли за рамки устоявшихся традиций . В частности, в 2002 г. были опубликованы 3-х томные «Очерки истории Министерства Иностранных Дел России 1802-2002 г.», где Е.П.Кудрявцева и В.Н.Пономарев прямо утверждали, что «главной целью укрепления России в Персии были задачи не политического, а экономического характера. Проникновение России в Закавказье и Среднюю Азию шло преимущественно по линии торговли»49.

Среди зарубежных работ, рассматривавших экономические связи Ирана с Россией, следует отметить монографию профессора флоридского университета М.Энтнера50. Свободный от «англо-русского» противостояния, Энтнер сумел избежать тенденциозности в освещении реальных объемов товарооборота между странами. К сожалению, основным источником подсчетов стали таможенные книги шахского государства и экономические отчеты британских консульств, которые не учитывали ни объемы контрабандных оборотов, ни, так называемые, «пограничные» торговые операции. В результате данные, приводимые в исследовании, оказались далекими от реальных.

Другим направлением научной деятельности ученых стал анализ сюжетов внешнеполитической истории. Военной проблематике посвящены работы Н.Дубровина, С.О.Кишмишева, В.Лебедева, В.П.Лысцева др.51. Ими были исследованы персидский поход Петра I, походы Надир шаха в

48 Юхт А.И. Участие российского купечества в торговле России с Закавказьем и Ираном в 1735-1750 г.// В кн. Торговля и предпринимательство в феодальной России. M. 1994; Бугаева А.Г. Российско-иранские торговые и дипломатические отношения первой половины XIX в. дисс. .к.и.н. Иваново, 2009; Имашева М.М. Торговля России со странами Востока через Астрахань в первой половине XIX в. дисс. К.и.н. Астрахань. 2004; Грачева Е.З. Нижегородская ярмарка и русско-иранская торговля в 20-70-е гг. XIX в. дисс.к.и.н. Саранск. 1996; Шкляева О.В. Торговые связи Средней Азии с Россией во второй половине XVII- первой четверти XVIII века. Дисс.к.и.н. Владимир. 2003.

49 Очерки истории Министерства Иностранных Дел России 1802-2002. М. Олма-Пресс. 2002. Т. 1. С. 294.

50 Entner M.L. Russo-Persian commercial relations 1828-1914. Gainesville (Florida) Univ. of Florida press. 1965.

51Лысцев В.П. Персидский поход Петра I 1722-1723. M. 1951; Кишмишев С.О. Походы Надир-шаха в Герат,

Кандагар, Индию и события в Персии после его смерти, (составил генерал-лейтенант С.О.Кншмишев). Тифлис. 1889.

Среднюю Азию и на Кавказ, военные столкновения России и Ирана на Кавказе и ряд других вопросов. Отношение к политическим инициативам России были различны. Две точки зрения, сложившиеся в науке лишний раз подтверждают взаимосвязь дипломатических и экономических целей продвижения России на Восток. Сторонники первой - считали, что политические (военные) шаги империи определялись необходимостью защиты уже существующих экономических преимуществ, а их противники утверждали, что активизация политических приемов империи, включая военные, есть способ достижения и закрепления за Россией регионов, экономически ей необходимых.

Важное место в изучении политических мероприятий империи занимают работы, посвященные анализу становления договорных отношений между государствами. Одной из серьезных работ следует признать труд А.А.Зонненштраль-Пискорского, посвященный анализу торговых и политических соглашений 52. Проблемы мирного урегулирования военных конфликтов и история заключения Гюлистанского и Туркманчайского мира исследуются в монографиях Б.П.Балаяна53. Формированию политического аппарата Российской империи в Иране и его роли в развитии двусторонних отношений посвятил свою работу В.А.Уляницкий54. Схожие проблемы были исследованы в труде Г.Мамедовой55.

Самостоятельное направление исследований представляют работы по истории отдельных регионов, входивших в орбиту русско-иранского внимания. Месту и роли Азербайджана, Армении, Дагестана, Закавказья, Кавказа, Астрабада, и борьбе России и Ирана за гегемонию на этих территориях посвящены работы Ю.Н.Абдуллаева, Н.Г.Аполловой, Н.С.Киняпиной, М.Н.Покровского, Г. Рэксдейла др.56. Отдельного

52 Зонненштрапь-Пискорский A.A. Международные торговые договоры Персии. М. 1931.

53 Балаян Б.П. Международные отношения Ирана в 1813-1828 гг. Ереван. 1967.

54 Уляницкий В.А. Русские консульства за границею в XVIII веке. Исследование В.А.Уляницкого. М. 1899.

55 Мамедова Г. Русские консулы об Азербайджане (20-60-е годы XVIII в.). Баку. 1989.

5бАполлова Н.Г. Присоединение Казахстана к России в 30-х годах XVIII века. Алма-Ата. 1948; Абдуллаев Ю.Н. Астрабад и русско-иранские отношения (вторая половина XIX- начало XX в.). Ташкент. 1975; Покровский М.Н. Завоевание Кавказа.// М.Н.Покровский. Дипломатия и войны царской России в XIX упоминания заслуживает фундаментальный труд русского исследователя С.М.Броневского57, который на огромном документальном материале раскрывает специфику строительства отношений Ирана с Россией на Кавказе и в регионе Каспийского моря, давая ценные сведения о культуре, быте, географии этого региона за период XVIII - начала XIX вв.

Не смотря на обилие работ по различным аспектам русско-иранских связей, приходится признать отсутствие таких исследований, которые проанализировали бы роль и место Ирана в системе отношений России с прочими государствами региона. В исторической науке сложилось убеждение, что русско-иранские контакты были приоритетными и традиционными. Вырывая их из общего контекста внешней политики империи на Востоке, исследователи серьезно искажали исторические перспективы этих связей, что приводило к появлению не совсем верных представлений о целях и задачах России на Востоке в целом, и в шахском государстве в частности.

Таким образом, на основе широкой документальной базы в диссертации предпринята попытка комплексного анализа межгосударственных связей в регионе Каспийского моря в XVIII- XIX вв., и определения значения русско-иранских отношений для их развития.

Практическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что его положения и выводы могут способствовать более углубленному пониманию внешнеполитических процессов и явлений, протекавших Азиатско-Каспийском регионе и их систематизации. Результаты исследования могут быть внедрены в практику высшей школы при чтении общих и специальных курсов, постановке спецсеминаров' по новой истории России и истории стран Востока, по истории международных отношений, а также могут быть применены при написании учебников, столетии. Сб. Ст. М. 1923; Киняпина H.C. Средняя Азия во внешнеполитических планах царизма (50-80е годы XIX в.) // Вопросы истории. 1974. № 2. С. 36-37; Ragsdale Н. Russian projects of conquest in the eighteenth century .//Imperial Russian foreign policy. Ed. By H. Rugsdale. Cambridge. 1993. "Броневский C.M. Новейшия известия о Кавказе, собранныя и пополненныя Семеном Броневским.: в 2-х т. СПб. 2004. учебных пособий, практикумов и программ по названным дисциплинам. Материалы и результаты диссертации могут быть использованы в научных трудах специалистов, занимающихся изучением внешнеполитических процессов всемирной истории для сравнительно-исторического анализа, в первую очередь в рамках изучения истории международных отношений. Теоретические положения и выводы диссертации могут быть полезны представителям государственных структур и частных организаций, занимающихся практической деятельностью по формированию отношений РФ со странами Востока.

Апробация основных положений и выводов диссертации состоялась в ходе докладов на научных всероссийских и международных конференциях, проходивших на базе Владимирского государственного гуманитарного университета (ВГГУ) при участии «Международной славянской академии наук, образования, искусства и культуры» и «Петровской академии наук и искусств» в 2007 (14-16 июня), 2008 (11-13 сентября), 2009 (11-13 июня), и 2010(14-16 апреля) гг., на Апрельских чтениях Московского педагогического государственного университета (Mill У), на методологических семинарах, в научных статьях в журналах, рекомендованных ВАК в количестве 15-и, в статьях других сборников в количестве более 30, а также в двух монографиях. Апробация соответствующих частей и результатов диссертации была проведена во время чтения курса лекций по новой истории, а также спецкурсов и спецсеминаров на историческом факультете ГОУ ВПО «Московский педагогический государственный университет».

Структура работы. Проблемно-хронологический подход исследования предопределили его структуру и содержание глав и разделов диссертации, которая состоит из введения, 5 глав, разделенных на параграфы, заключения и списка использованных источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Развитие межгосударственных отношений в Азиатско-Каспийском субрегионе в ХVIII – ХIХ вв."

Заключение.

Межгосударственные контакты стран-участниц политических и экономических отношений в Азиатско-Каспийском субрегионе в течение ХУ1П-Х1Х вв. прошли большой и неоднозначный путь. Так, в случае Ирана и России, отношения прогрессировали от нерегулярных контактов, и отдельных посольств до целостной системы двусторонних связей, которые сопровождались выработкой особых дипломатических приемов и методов,' ставших основой внешнеполитической, коммерческой и гуманитарной деятельности государств в1 последующий период. Ирано-азиатские и российско-азиатские контакты напротив, обладали временной конъюнктурностью, что проявилось в наличии пиков*, подъёма и спада. Отношения империи с Гератом, а через него с афганскими землями и Индией не получили завершенного вида, поскольку были прерваны вмешательством в этот процесс Великобритании. Анализ исторической литературы и документальных материалов, посвященных процессу становления* и развития отношений государств в регионе, позволяет сформулировать ряд теоретических положений и выводов, как о характере и тенденциях развития межгосударственных отношений, так и о роли ирано-русских- связей' в сложившейся к концу XIX в. системе международных отношений.

Во-первых, активизация политической и коммерческой деятельности государств в бассейне Каспийского моря была вызвана новыми историческими условиями развития Европы и Российской империи, сложившимися в начале XVIII в. Интерес России подогревался необходимостью модернизации страны, и усилением интереса к сырьевым источникам Ирана и азиатских ханств в европейских державах. Утрехтский мир, положивший конец устаревшим европейским обязательствам, ускорил начало борьбы за обладание колониальными владениями и право контролировать сырьевые потоки из региона в Европу. Вместе с тем, роль Ирана в политических и экономических планах Российской империи определилась не сразу. Первоначально шахское государство не принималось в расчет как долговременный стратегический партнер, что проявилось в формировании самостоятельных направлений внешней политики (индийское, азиатское), и в возникновении периодов активизации и спада внешнеполитических и коммерческих инициатив России в Иране.

С начала XVIII в. до заключения торгового договора 1717 г. связи межу ключевыми государствами не отличались устойчивостью. Такое состояние было1 результатом индифферентного отношения российского-правительства к вопросу. Основные усилия Российской- империи были направлены на*освоение азиатских транзитов и рынков. Эта тенденция была вызвана ошибочным представлением, правящей элиты« страны о сырьевых, минеральных И' торговых потенциалах прикаспийских стран. Торговый! договор с Ираном не изменил азиатских стремлений российской элиты. Тогда же в правительстве империи сформировался «индийский синдром», который до последней четверти XIX в. стал самостоятельным направлением внешнеполитической деятельности государства. Стремление приблизить индийские рынки исказило необходимый и закономерный процесс установления двусторонних отношений в полном, объеме, привнеся в него элемент авантюрности и агрессивности. Именно этим объясняются попытки императорского двора использовать иранскую территорию в качестве рабочего плацдарма для установления связей центральной России с индийскими рынками по пути Астрахань - Астрабад — Мешхед и Оренбург — Бухара - Мешхед, с дальнейшим продвижением на Герат и далее в индийские земли. Инициаторами установления таких связей с выступали императоры, генералитет, высшие чины государственной администрации. Коммерческие структуры участвовали в процессе только в качестве «государевых порученцев», слабо интересуясь установлением непосредственных контактов. С восшествием в 1762 г. на российский престол Екатерины II, русско-иранские отношения не только не приобрели «цивилизованный» вид, но напротив еще более обострились из-за взаимных претензий на ряд территорий в Средней Азии и на Кавказе. Утверждение России на берегах Каспийского моря, в таких условиях, было стратегически необходимым для защиты политических и коммерческих интересов государства от претензий Ирана и иностранных держав на данные земли. В таких обстоятельствах шахское государство неизбежно становилось не партнером, а конкурентом. В определенной мере такому подходу России к развитию ^ отношений в бассейне Каспийского моря способствовали инициативы азиатских владык и купечества*, поставлявших на российские рынки, высоколиквидные товары из Китая,.Кашмира и других отдаленных районов, попутно.закрыв доступ на внутренние рынки российским купцам.

В первой- половине XIX столетия в восточной' политике Российской империи центрально-азиатское'направление оформилось как приоритетное. Этому способствовали две ирано-российских воины 1804-1813 и 1826-1828» гг., которые позволили России, расширить свои- владения» в Закавказье и установить контроль, над Каспийским морем. Гюлистанским* и Туркманчайским мирными договорами были заложены договорно-правовые основы^ российско-иранских межгосударственных связей; которые определили статус отношений между странами на протяжении XIX и начала XX вв: Эти договоры закрепили неравноправный характер двусторонних связей и превратили Иран в инструмент собственной колониальной политики России. В российской науке сложилось мнение, что процесс активизации восточной политики империи, зародившийся, во времена Екатерины Великой, завершился с заключением в период Николая I Туркманчайского мира. Данный тезис впервые озвучил видный востоковед В.В'.Бартольд1. Эта точка зрения справедлива лишь отчасти. Действительно, до окончания'Крымской войны Российская империя не вела активных военных действий в Центральной Азии, но шаги в русле «мирной» экспансии - торговые экспедиции, создание торговых домов, завоевание льгот российским

1 Бартольд В.В. Место прикаспийских областей в истории мусульманского мира. С. 762. дипломатическим представительствам, - продолжались на протяжении всего межвоенного периода (1828-1853).

После Крымской войны в политических планах Российской империи Ирану стало отводиться место плацдарма для активного проникновения- в Лзию и в регион Персидского залива. В сферу первоочередных задач попало намерение закрепиться на землях туркменских племён, Бухары, Хивы, Коканда; Самарканда, Мерва, а также установить отношения? с рынками Афганистана, Памира, Западного Китая, арабских княжеств в Заливе: и; юго-восточных вилайетов?©сманскошилшер蹄 ^ ^^^ ^ ^ ^^ :

В экономической стратегии Российской империи' персидское государство? стало восприниматься как: самодостаточный объект только? в ХЖ в. На?; протяжении^ ХЛЭДЕ в: место: ш роль* Ирана: в/ экономической^ политике' России на Востоке было довольно скромным:. Исключение: составляли: провинции: производящие- сырье для? отечественных шелковых мануфактур — Шемаха и Гилян. Именно этим объясняется определенная суетность внешнеполитических: инициатив России первой' ПОЛОВИНЫ XIX В; Значение Ирана; как сырьевого производителя;, возросло в последней четверти XIX в. Этому способствовали реформы Александра П, которые привели к постепенному экономическому подъему и: формированию в империи развитой промышленной базы. В частности, российскую промышленность привлекали важнейшие источники хлопкового сырья, которыми являлись Мазандеранская, Хорасанская и Астрабадская провинции Ирана, а также шерстяной рьшок Афганистана. В свою очередь, Иран стал важнейшим рынком сбыта российских фабричных изделий, и прлуфабрикатов, которые в силу сильнейшей^ европейской конкуренции могли сбываться только на азиатских рынках. Эта тенденция позволила довести экспорт промышленных изделий к 1913 г. до 93% от всего вывоза России в Иран; И, наоборот, только к концу XIX в. иранские и афганские производители; оценили Россию как надежный рынок сбыта своих товаров.

Таким образом, сложившееся положение отечественной науки о русско-иранских отношениях как о традиционных, постоянных, не соответствует действительности. Только с воцарением Екатерины Великой и при ее преемниках значение Ирана в политических и экономических планах стало возрастать, достигнув к последней четверти XIX в. статуса самоценного объекта восточной политики империи.

Во-вторых, стратегические цели внешней политики России» на Востоке в целом, и в регионе в частности, формировались как результат совокупности обстоятельств, имеющих как внутреннее; так и внешнее происхождение. Любое государство, не находящееся в политической изоляции, испытывает на себе бремя международных соглашений. Эти обязательства могут носить-как сдерживающий, так и активизирующий характер. К началу XVIII в. внешнеполитические приоритеты Российского государства были определены в следующем порядке: экономические, военно-стратегические, политические (в первую очередь политическое признание), идеологические. Эти направления государственной деятельности на внешней арене со времен Петра I пыталось претворить в жизнь императорское правительство. Экономическая задача воплощалась в развитии торговых отношений с европейскими и восточными странами. Военно-стратегическая — в защите южных границ от турецкой угрозы. Решение идеологической задачи базировалось на установлении широких гуманитарных связей, которые позволили бы сломать недоверие к политическим и коммерческим мероприятиям государства. Политическая - в признании России, как на Востоке, так и на Западе. Ведь в 1722 г. императорский титул и новый политический статус принимали только Пруссия, Швеция и Голландия. Все прочие государства Европы пришли к такому признанию только вынуждаемые обстоятельствами. В частности Англия, стала считать Россию империей только в 1742 г., Австрия сделала такой шаг в 1744 г., Франция признала регалии России только в 1762 г., а Польша присоединилась к вышеназванным странам в 1764. Стремление России утвердиться как полноправный участник европейской политики, служило сдерживающим фактором политических и коммерческих инициатив государства на Востоке в целом.

Для« Российской империи, и ее отношений с Ираном факторами влияния стали европейские обязательства империи, международные соглашения Ирана с третьими, странами и; отчасти, внешнеполитические-шаги иностранных государств в регионе. Кроме того, постоянным^ фактором (вплоть до Адрианопольского мира),.влиявшим, на характер русско-иранских связей, была угроза турецкого вмешательства.

Эти обстоятельства сыграли' негативную роль в развитии русско-иранских связей, поскольку внешняя политика России- оказалась напрямую зависима от событий европейской политики, связанных с военными или дипломатическими конфликтами. Россия, как непосредственный' и заинтересованный1 участник этих событий, была вынуждена, жертвовать, своими интересами," как в Иране; так и Каспийском-регионе в целом. Поэтому периоды политической активности сменялись временем пассивных контактов.

Зависимость внешней политики империи от европейской конъюнктуры повлияла на решение важнейших стратегических задач. Политическое признание и установление^ договорных отношений с Афганистаном и среднеазиатскими ханствами-, оказалось не реализованным, а укрепление влияния в Иране и политическое завоевание азиатских ханств стало возможным благодаря преодолению «европейских» уз империи. Именно давление европейских обязательств привело к военному решению среднеазиатского вопроса во второй половине XIX в. В*результате ханства, с которыми российское государство пыталось с переменным успехом установить взаимовыгодные коммерческие отношения- на протяжении 150 лет, были завоеваны и включены в состав империи.

2 Российское законодательство X-XX веков. М. 1986. Т. 4. С, 180.

Влияние европейских обязательств сказалось и на экономических проектах империи в регионе. Стратегической целью России на протяжении изучаемого периода было создание долговременных экономических связей со всеми странами Среднего Востока. С утверждением российских позиций в юго-восточной акватории Каспийского моря и северо-восточных провинциях V

Ирана, с установлением тесных связей со старшинами туркменских племён и вхождением в состав Российской империи Семиречья, такие планы были вполне осуществимы. Под давлением европейских обязательств России пришлось отказаться от перспективных планов в отношении, выгодных для,, империи афганских, кашгарских, индийских и расположенных в Персидском заливе- рынков. Появление товаров российского производства на этих землях стало заслугой частных предпринимателей, а не целенаправленной политики? государства;

В-третьих, в процессе развития межгосударственных отношений- в политическую' практику прочно * вошли приемы- и, методы ведения дел, выработанные дипломатическим корпусом империи. Попытки России силовыми методами установить исключительное влияние в регионе Каспийского морями на Кавказе, предпринятые в.первой трети XVIII в. себя не оправдали. Провал экспансионистских планов- по. превращению» Каспийского моря во внутреннее пространство» империи вынудил Петербургский кабинет пойти на урегулирование территориальных споров. Трактат, заключенный правительствами' России и Ирана и положивший начало строительству межгосударственных договорных отношений, способствовал выработке принципа! новой внешнеполитической концепции, суть которой можно свести к следующему: 1) сохранение иранской государственности не зависимо от характера политических сил, находящихся у власти, что в свою очередь привело к отказу от поддержки сепаратистских устремлений части, туземных феодалов; 2) строгое соблюдение установленных межгосударственных соглашений; 3) установление доверительных отношений с представителями местной власти, что предполагало принятие правил поведения на Востоке, таких как обмен подарками, тактика мелких личных услуг и т.п. Основную нагрузку по проведению этих мероприятий выполняли консульские службы, которые уже в начале своей деятельности взяли на себя функции разведывательных резидентур и агентурных центров, что выходило за рамки общепринятых правил. Обратной стороной выработанной концепции стало стремление к юридическому оформлению двусторонних договоров. Навязать такие соглашения империя пыталась даже в тех случаях, когда переговоры велись с правителями земель, формально входящих в суверенные государств.

Опыт, наработанный российской, дипломатией, перенимался-Ираном и азиатскими ханами. Отказ Надир шаха от жестокости и установление доверительных отношений', с рядом закаспийских владений, стал I действенным инструментом, не позволившим Российской империи юридически оформить намечавшееся коммерческое сближение, а установление тесных связей азиатских купцов? с петербургской и оренбургской' знатью, до определенной степени^ гарантировало им покровительство и защиту от происков Ирана.

Во второй половине XIX в. наиболее действенными методами» российской дипломатии стали политические демарши и демонстрации, позволявшие не только показать видимую мощь государства, но и подорвать политический вес своих иностранных, прежде всего английских, оппонентов * при шахском дворе. Наконец, российская- дипломатия не гнушалась оказывать прямое давление на принятие, шахским кабинетом тех или иных решений. Не последнюю1 роль в» успешной реализации внешнеполитических планов империи в- отношении восточных государств сыграло политическое ослабление шахской власти, традиционно претендующей на доминирующее положение в регионе. Российская, дипломатия пользовалась слабостью, и в определенной степени «управляемостью» центральной власти для завоевания льгот и привилегий собственным коммерческим и политическим начинаниям. С другой стороны, подобное вмешательство стало возможным благодаря изменению норм консульского права и правоприменительной практики российских консулов в Иране. Закрепленные юридическими соглашениями XIX в. эти нормы сформировали новый правовой обычай, позволивший российским дипломатам вмешиваться во внутренние дела Ирана.

Отдельным инструментом завоевания политических дивидендов следует признать участие российского государства в организации? гуманитарной* (образовательной, медицинской) помощи, что позволило: сломать недоверие к политическим шагам империи и преодолеть,негативные-последствия русско-иранских и» русско-азиатских войн. Борьба, с эпидемиологическими заболеваниями, внедрение новых технологий, участие в подготовке национальных кадров позволили России значительно1 укрепить свой» авторитет в обывательской среде и среди туземного духовенства. В Иране это^ стало особенно заметно во второй* половине XIX в., когда Россия отказалась от традиционной политики сдерживания«экономического'развития < шахского государства: Если, до Крымской войны российское правительство не желало оказывать техническую помощь шаху в модернизации государства, объясняя свое нежелание боязнью собственными руками« создать конкурента в борьбе за влияние на Каспийском, море, то после-завершения войны техническая» и- технологическая помощь стали орудием, поставившим' шахское правительство в зависимость- от России- в вопросах развития инфраструктуры, портовых инсталляций и т.п.

Все вышеперечисленные действия позволили империи отказаться от военных акций в отношении Ирана-. После завоевания-Закавказья Российская импершг не претендовала, на прочие территориальные приобретения, как в Иране, так и в соседнем Афганистане (Герате). Существование «угрозы» британским интересам в Индии и Афганистане российская дипломатия использовала для защиты своих интересов в Иране, Средней Азии и на Кавказе от происков британской дипломатии. Таким образом, попытки традиционной британской исторической школы представить внешнюю' политику России как захватническую в отношении этих территорий не имеют оснований.

В-четвертых, на протяжении всего изучаемого периода огромную роль в определении приоритетов и направлений внешней политики играла власть монарха. По едкому замечанию Д.А. Милютина состояние внешнеполитического курса государства и активность внешнеполитических ведомств империи соответствовало фразе: «Мы все оказались стадом баранов, которое бежит туда, куда бежит передний козел» . И1 хотя эта реплика характеризует положение общества' и власти последней четверти XIX в., её по- праву можно экстраполировать на весь, изучаемый период. Именно от этого зависели те «зигзаги» внешней- политики Российской империи, которые разрушали ход планомерного налаживания^ отношений с сопредельными государствами.

Не* меньшая зависимость внешней политики от состояния власти^ прослеживается и в Иране. Коренным отличием между двумя режимами является политическая пассивность и бездеятельность шахской власти. Недееспособность правительства стала в первую очередь причиной хронического экономического' кризиса и отсталости страны. Единичные деятели типа Эмир Низама или Аббаса мирзы были не в состоянии (или не успели) провести сколь-нибудь значимые преобразования.

Объективно в стране с монархическим режимом и не могло быть иначе, но в этой' связи определяющее значение имели личные качества монархов, их широта взглядов, понимание объективных реалий международных отношений и умение адекватно реагировать на возникающие проблемы. Этот фактор проявлялся не только в умении верно оценить нужды государства, но и в способности следовать принятым решениям, поскольку даже самые трезвые монархи в конце концов убеждали себя в собственной правоте и вели «новым» курсом всю страну. В этом главная причина авантюрных идей: Мадагаскарской экспедиции Петра I, индийского похода

3 Милютин Д. А. Дневник Д.а.Милютина. Т. 4. С. 6.

Павла I, стремления «разделить» наследие Османской империи в последние годы Николая I, и т.п. «Деятельные» монархи, такие как Надир шах, Ага Мохаммед Каджар в силу авантюрности внешнеполитических инициатив на Кавказе, не только еще более подорвали экономические устои страны, но и растратили имеющиеся потенциалы.

Неэффективность государственного аппарата, зависимого полностью от монаршей воли; привела к провалу многих, верных со стратегической точки зрения; проектов-и начинаний государств в регионе. Так, зависимость от императорской'воли» внешнеполитического ведомства России, привела к постепенному угасанию инициативы дипломатических представителей? на местах. Идеи, способные укрепить связи Ирана с Россией; признавались не актуальными, бесперспективными, а зачастую и вредными для? дальнейшего строительства отношений между государствами. Характерным проявлением такой1 зависимости стало замещение консульских постов представителями купеческого сословия, снятие с постов наиболее инициативных дипломатов и т.д. В таких условиях МИД, посольство в Тегеране и консульства либо? теряли свою эффективность, либо подпадали под воздействие различных «заинтересованных» групп. Тоже характерно и для Ирана, где слабость-и коррумпированность государственного аппарата, способствовали, с одной, стороны, политическим провалам, таким как участие в антироссийских военных выступлениях, невыгодные для Ирана торговые договоры с Россией и Англией, концессионные уступки иностранцам, отказ от собственного железнодорожного строительства, а, с другой стороны, постепенному превращению аппарата в марионеток заинтересованных иностранных «друзей» (российских, английских, французских и т.п.).

В-пятых, на протяжении изучаемого периода Россия оказывала существенное влияние на формирование национально-государственного* внешнеполитического и внутреннего курса Ирана. Такое влияние было двояким. В течение XVIII в. влияние империи на внешнеполитический курс шахского государства было рефлексивным. Со времени Надир шаха иранское государство опасалось прямого столкновения с империей в кавказских и азиатских землях, что в определенной степени удерживало Иран от активной экспансии в этих регионах. Вместе с тем, российская дипломатия стремилась не допустить сближения Ирана с Османским государством, что в определенной степени удалось осуществить благодаря г межправительственным русско-иранским соглашениям. В XIX в. влияние Российской империи на внешнюю политику Ирана стало более отчетливым. Прежде всего, империи удалось не допустить опрометчивых антианглийских выступлений в середине XIX в. При этом императорские власти руководствовались не столько интересами шаха, сколько боязнью-негативных последствий в. случае прямого столкновения Ирана и Великобритании, для собственных завоеваний на Кавказе и в акватории Каспийского моря. Императорская дипломатия в дальнейшем стремилась контролировать политические шаги Ирана в отношениях с сопредельными регионами и иностранными представительствами в Иране. Способы влияния на МИД Ирана были отработаны еще в XVIII столетии: подкуп, тактика услуг, политические демарши.

Во внутренней политике влияние империи оказалось также заметным. Прежде всего, это сказалось на возможности Российской империи проводить на государственные посты чиновников склонных к расширению торгово-экономических отношений Ирана с Россией и способных защищать российские интересы, и напротив, - снимать антирусски настроенных служащих таможенных постов, пограничной стражи и т.п. До середины XIX в. пользуясь этим влиянием, империя сумела пресечь самостоятельные инициативы шахского правительства и валиагда, направленные на модернизацию армии и экономики страны. Не последнюю роль в таком негативном* отношении к прогрессивным мероприятиям Ирана сыграло то обстоятельство, что материально-техническое обеспечение исходило от Великобритании.

В-шестых, на протяжении двухсот лет социальная политика Российского государства в отношении народов, включенных по условиям русско-иранских соглашений, в состав Российской империи и завоеванных азиатских ханств оставалась гибкой. Правительство империи отказалось от грубой перестройки традиционной социальной дифференциации народов этих земель и связей, регулирующих отношения между стратами. Негативный опыт прямого вмешательства, полученный по итогам деятельности экспедиционного корпуса в Иране в XVIII в. раскрыл всю специфику традиционных обществ, и самобытность социальных отношений. Поэтому в дальнейшем империя^ стремилась не ломать, а использовать устоявшиеся связи-для' постепенной адаптации народов к административным и законодательным нормам государства. Особую значимость для- мирного1 течения процесса приобрело изучение культуры, верований, быта данных народов российскими дипломатами и путешественниками, которых со времен Петра I обязали собирать сведения- по данным вопросам. В значительной степени преодолеть негативные социальные последствия включения новых территорий* в состав империи оказалось возможным благодаря« включению в состав купеческой среды России туземных представителей (армян, грузин, туркмен и т.п.). Эта мера была сознательным шагом правительства по инкорпорации их в социальную структуру империи. Правительство рассчитывало на коммерческие связи туземных коммерсантов, способные восстановить и расширить торговые операции, прерванные во время военных действий. Такой подход оказался оправданным, хотя и< имел ряд побочных последствий; главным из которых следует признать формирование' посреднической прослойки, паразитирующей за счет льгот и российского покровительства на торговых операциях между странами. Негативные последствия такого решения объяснимы тем фактом, что процесс инкорпорации растянулся на несколько десятилетий, и не был изжит до середины XIX в. Однако в последнюю четверть XIX в. именно «азиатские» представители проложили путь российским товарам в некогда закрытые для империи регионы - Индию, Афганистан, Синьцзян, Басру, Кувейт и т.п.

В-седьмых, ведущая роль в расширении торговых связей в регионе принадлежит российским промышленникам. От участия или не участия? купечества центрально-промышленного района- зависели объемы, товарооборота между Россией Ираном и Азией. Зависимость торговых отношений* от государственного5 покровительства; заметно сдерживала эти торговые: операции:. В данной связи, говорить о ведущей роли: армянского' купечества не приходится; представители астраханской армянской диаспоры занимали: особую нишу в системе экспортно-импортных операций; которая на протяжении столетия оставалась, статичной; адекватно изменяясь- в соответствии с ростом* или:падением спроса на персидское сырье со1 стороны предпринимателей центральной России:

В-восьмых, на развитие русско-иранских связей большое влияние оказала колониальная политика Великобритании. На протяжении всего изучаемого периода британская дипломатия стремилась обеспечить, собственные коммерческие и политические претензии в регионе: за: счет завоевания опорных пунктов и земель как на территории Ирана (Персидский залив, Хорасан, Систан), так и в сопредельных регионах (азиатские ханства,. Герат). Создание цепи колониальных владений от Индии до Египта шло в разрез с целями;: Российской империи, стремившейся сохранить территориальную целостность Ирана. В качестве инструмента своей политики британская дииломатия пыталась использовать религиозный, настрой радикальных шиитских общин северного Ирана, а также специально подготовленные миссионерские кадры и созданные: денежные фонды. Определенные успехи британской дипломатии; в этом вопросе привели к пересмотру официальным Петербургом планов по проведению скорректированной с британским МИД политики в отношении Ирана и сопредельных; стран. Жесткая позиция империи в отношении британских инициатив; после Берлинского конгресса способствовала, началу политического сближения между соперниками, что привело впоследствии к оформлению русско-английского соглашения о разграничении сфер влияния в регионе Среднего Востока. * *

Таким образом, опыт политических и экономических контактов между государствами, накопленный на протяжении ХУШ-Х1Х вв. позволяет выработать некие общие принципы для плодотворного сотрудничества России и Ирана. Геополитическая, ситуация на Среднем Востоке показывает, что для Ирана и его торгово-промышленных кругов естественным союзником на современном этапе становится Российская Федерация. Тяжелая политическая ситуация в Афганистане, усложненная присутствием иностранных войск и гражданским противостоянием, заметное сближение Азербайджана, Грузии и Турции с западными державами, поставили перед политиками современного Ирана задачу укрепления собственного положения в регионе, и как следствие, появилась необходимость использовать некоторую силу, способную поддержать Иран на внешней арене своим авторитетом. Наиболее перспективным партнером, несмотря на возникавшие в прошлом взаимные претензии, в такой ситуации становится' старинный комитент - Россия. Реалии современного развития обоих государств открывают значительные возможности для сотрудничества на базе экономических и политических интересов в регионе. Использование опыта, наработанного в ходе установления и развития политических и договорно-правовых отношений, становится наиболее значимым, так как позволяет избежать ненужных ошибок, и, напротив, найти такие формы партнерства, которые, не ущемляя интересов двух стран, позволили бы удовлетворить государственные потребности и проявляли бы уважение к самобытным особенностям культуры и религии двух стран.

Список научной литературыНиконов, Олег Александрович, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Ф.-77. Сношения России с Персией.

2. Оп. 5.Д:2 (1722-1796), 3 (1727), 5 (1734-1781), 12 (1762-1778); 14 (1764-1773); 15 (1765-1797).

3. Оп. 6. Д: 468, 470, 471(1775-1800), 472(1791-1800), 473 (1796-1800), 474, 478, 481,484.

4. Оп. 7. Д: 81, 84, 85, 86, 87, 89, 98, 100, 105, 106, 119, 120, 126, 127, 134.12. Ф.- 99. Туркменские дела.

5. Оп. 99/1. Д: 1(1754), 1(1741), 4(1741), 2(1745). Оп. 99/2. Д. 2(1746).

6. Оп. 99/3. Д: 4 (1775-1778), 3(1720-1760), 1 (1752), 1(1754), 1(1757), 1(1758), 1(1759-60), 1(1762), 2(1762), 1(1762).

7. Ф. 102. Астраханские дела. Оп. 102/1. Д: 1,12, 13.

8. Ф. 103. Азиатские дела. Оп. 103/1. Д: 2, 5(1728).

9. Ф. 109. Сношения России с Бухарой.

10. Оп. 109/1. Д: 1722 1, 2, 3;1(1723), 1 (1724), 1 (1725), 1726 - 1, 2; 1 (1754); 1(1758); 1 (1759-1760). Оп. 109/2. Д. 23 (1726).16. Ф. 144. Персидский стол.

11. Оп. 488. Д: 3, 335, 336, 340, 382, 383, 386, 387, 399, 460, 461, 463, 464-467, 469-471, 475, 480-482, 484, 485, 487, 488, 490-495, 588, 594,702,816,821,835,1783.

12. Ф. 151. Ф. 151. Полнтархив. Он. 482. Д. 364-368,3181.

13. Ф. 161. Санкт-Петербургский Главный Архив. 1-1. Оп. 781. Д: 125, 126, 128-130.1.1. Оп. 22. Д: 2 (1842-51), 8, 60, 162. . 1-5. Он. 4. Д: 1а, 3.

14. Щ8Г5); 1^1818)-Г(^1823-24^ЧаШ). •17.д. 1,п. 13. :■ . ■ :

15. П-З.Он. 34. Д: 1 (б/г), 7 (1803), 3(1806), 8 (1803-6); 3 (1826),4 (1826-29), 6 (1829-38), 8 (1831), 6 (1833), 8 (1844)^ 2 (1842-51), 4(1867-89). ШЗШп^35; ДЬ1(й;874-76^^1.-21. Oii.36. Д: 1(1799), 1 (1819), 1(1827), 1(1837), 3 (1840); 1 (1848), 1(1849).

16. П-21. Он. 66. Д: 2 (1820-21), 1 (1825-35), 1 (1833-35), 2 (1836).

17. Ф. 161/4. Дела Азиатского департамента не вошедшие в опись ,

18. Главного Архива. Оп. 729/2. Д: 38, 42, 50, 51, 57, 62, 63, 67, 74, 106, 133, 189, 247, 325, . ■ 337, 400.

19. Ф. 194. Миссия в Персии (1809-1913).

20. Российский государственный архив экономики (РГАЭ).

21. Ф. 7590. Банк для внешней торговли СССР (Внешторгбанк). Оп. 3. Д. 25.

22. Ф. 413. Народный Комиссариат Внешней Торговли (НКВТ).

23. Оп. 2. Д: 297,1842 Оп. 5. Д: 723,1413. Оп. 10. Д. 698.

24. Архив внешней политики Российской Федерации (АВП РФ).

25. Ф. 941 Референтура по Ирану. Оп. 6. д. 8.

26. Ф. 04. Архив Г.В.Чичерина.

27. Оп. 18. П.109. Д. 50643; П. 110. Д. 50663 .

28. Российский государственный архив древних актов (РГАДА). 4.1. Ф. 109. Сношения России с Бухарой.

29. Оп. 1. Д: 2 (1675), 1 (1705), 1 (1714), 1716 1, 2; 1717 - 1 (ч*. 1, 2), 2; 1718- 1,2,4; 1719- 1,2. 412. Ф. 134. Сношения России с Хивой.

30. Оп. 1. Д: 1(1675), 1(1677), 2 (1682), 1 (1695),1 (1699),1 (1713); 1717 1,2. Оп. 2. Д: 25 (1668), 42, (1684), 43 (1688), 44 (1691).

31. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). 5.1. Ф. 846. Военно-учетный архив (ВУА).

32. Оп. 1. Д: 14, 401, 4291, 4338, 6164.1. Опубликованные документы.

33. Акты, собранные Кавказской Археографической Комиссией Текст.:в 12 т. Тифлис: Тип. ГУ Наместника Кавказского. Т. IV. (1870) - 1019 е.; Т. VII (1878) - 1011 е.; Т. VIII (1881) - 1033 с.

34. Английские путешественники в Московском государстве в XVI в.Текст./ Серия: Иностранные путешественники о России; пер. Ю.В.Готье. М.: Соцэгиз,1938.- 315 с.

35. Бларамберг И.Ф. Статистическое обозрение Персии Текст./ И.Ф.Бларамберг. СПб.: Изд-во Имп. АНД 853.- 358 с.4; Бутенев А.П. Воспоминания Текст. /А.П.Бутенев // Русский архив. 1881, Кн. 3.-С. 15-72.

36. Бисмарк О. Мысли и воспоминания; Текст.: в 3-х т./0;Бисмарк. М.': Соцэгиз, 1940. Т. I- 290 е.; Т. II - 278 е.; Т. III - 212 с. ,

37. Внешняя политика России XIX и начала XX века Текст. : Документы министерства иностранных дел: в 18-и т. Сер. 1(1801-1815). М.: Международные отношения, 1972; Сер. II (1815-1830). - М.: Международные отношения; 1974-2005;

38. Таблиц К.Г. Исторический? журнал; бывшей в 1781. и 1782 годах на Каспийском море российской эскадры под командою флота капитана, второго ранга графа Войновича. С картой оного моря Текст./ К.Г.Габлиц. -М-.: Тип. Селиваыовского,1809. 148 с.

39. Державин Г.Р. Записки (1743-1812)Текст.; /Г.Р.Державин. М;; Мысль, 2000. -334 с. .,. ; .

40. Дипломатический словарь Текст.: в 3-х т./Отв. редактор А.А.Громыко и др.- М.: Политиздат, 1971. , ; •

41. Друвиль Г. Путешествие в Персию в 1812-1813 гг.Текст. / Гаспар Друвиль. М.: 1926;- 383 с. . ' .

42. Ермолов А.П. Записки: 1798-1826Текст. /А.П.Ермолов. М!: Высшая« школа, 1991.- 463 с.

43. Журнал, или поденная записка, блаженной и вечнодостойной памяти государя императора Петра Великого с 1698» даже до заключения Ништадского мираТекст.: в 2-х ч. СПб.: Тип. Щербатова, 1772. Ч. 2.397 с.

44. Записка о поездках Александра Бековича князя Черкасского к восточному берегу Каспийского моря и о сухопутной экспедиции его в Хиву Текст. //Мсковитянин. 1842. № 12.- С. 376-394.

45. Зиновьев И.А. Россия и ПерсияТекст./И.А.Зиновьев. СПб.: 1897.-145 с.

46. Йениш А.Х. Осада Герата в 1838 гТекст./ А.Х.Йениш //Военный сборник. 1899. №. 10.- С.266-289.

47. Карелин Г.С. Путешествие по,Каспийскому морю в 1832-1836 ггТекст. /Г.С.Карелин.- СПб.: 1883.- 497 с.18:.Каспийская экспедиция К.М.Бэра 1853-1857Текст.:. Дневникш и материалы/ сост. Т.А.Лукин. Л.1: Наука, 1984.- 560<с.

48. Котов Ф.А. Хождение купца- Федота Котова* в ПерсиюТекст.-/А.Ф.'Котов/Жритический- текст и перевод Н.А.Кузнецовой. М:: Изд-во Вост. лит., 1958.- 126 с.

49. Крузенштерн И. Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1806. годах на' пароходах «Надежда» и «Нева»Текст./И.Крузенштерн. М:: Дрофа, 2008. - 589 с.

50. Крижанич Ю. Политика Текст./Ю.Крижанич. М.: Наука, 1965. - 421 с. 22; Курц Б.Г. Сочинение Кйльбургера о русской торговле в царствование

51. Алексея Михайловича/Б.Г.Курц. Киев: Тип: И.И.Чоконова, 1915.- 607 с.

52. Материалы по вопросу о Закавказском транзите.Текст.: Приложение к отчету Львовского. СПб. 1883.

53. Материалы по новой истории Кавказа с 1722-1803 ггТекст. / под ред. П.Г.Буткова.- СПб., 1869. Ч.ІІ. 502 с.

54. Мардефельд Аксель фон. Записка о важнейших персонах при русском

55. Дворе Текст./ Аксель фон Мардефельд// В. кн: Лиштенан Ф.Д. Россия входит в Европу: Императрица* Елизавета Петровна и война за австрийское наследство 1700-1750. М.: ОГИ, 2000.- С.267-288.

56. Мак-Грегор. Оборона Индии Текст ./ Мак-Грегор //Сборник материалов по Азии. СПб.: 1893, Вып. 43-44.

57. Макаров А. Закавказье в торговом отношении Текст.: Доклад Т.С.Морозову/А.Макаров. -М.: Тип. Каткова, 1884. -48 с.

58. Материалы по истории Узбекской, Таджикской и Туркменской ССР Текст.: в 2-х ч. Л.: Изд-во АН СССР, 1932. Ч. 1. - 340 с.

59. Наказ Борису Андреевичу и. Семену Ивановичу Пазухиным Текст. //Русская историческая библиотека. СПб.: Тип. В.С.Балашева, 1894.1. Т.15. Ч. 6. ■ •34: Новая история ИранаТекст.: Хрестоматия/Отв. редактор М.С.Иванов, В.Н;Зайцев. М.: Наука, 19881- 327 с.

60. Полное собрание законов российской; империи с 1649 годаТекст.: Собрание второе.- СПб.: Тип. II Отделения собственной его императорского величества канцелярии, 1830: Т. I-VII.

61. Посланник Петра I на Востоке. Посольство Флорио Беневени в Персию и Бухару в 1718-1875 годахТекст. М.: Наука, 1986.- 159 с.

62. Рейтенфельс Яков. Сказания светлейшему герцогу тосканскому Козьме Третьему о МосковииТекст./Я.Рентельфейс. Падуя, 1680./пер. с итал. -М.: 1905.

63. Русско-индийские отношения в XVII вТекст.: сб. док. MI: Изд-во Вост. лит., 1958.- 371* с.

64. Русско-индийские отношения в XIX векеТекст.: сборник архивных документов и материалов /отв. ред. П.М. Шаститко. Ml: Изд-во Вост. лит., 1997. -374ic.

65. Русско-туркменские отношения < в XVIII-XIX в. (до присоединения Туркмении к России)Текст.: сб. архивных документов. Ашхабад: Изд-во АН Турк. ССР, 1963.- 587 с.

66. Советско-иранские отношения в договорах, конвенциях и соглашенияхТекст .: сб. док.- М.: Госполитиздат, 1946. — 256 с.

67. Сборник договоров России с другими государствами 1856-1917Текст.-/сост. И.В.Козьменко; под. ред., Е.А.Адамова. М.: Госполитиздат, 1952.463 с.

68. Свод законов Российской империи Текст.: в 16-и т. /под ред. И.Д. Мордухай-Болтовского. СПб.: Русское кн. товарищество «Деятель», 1912, Т. XI. 4.II.

69. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными ДержавамиТекст. /сост. Ф.Ф.Мартенс. СПб.: 1874-1909, Т. 1-15.

70. Толстой Ю. Первые сорок лет сношений между Россиего и Англиею. 1553-1593Текст.: Грамоты, собранные Ю.Толстым/ Ю.Толстой. СПб;:1875; . : . ■ '.;■■.''.

71. Хрестоматия по истории государства и права; зарубежных страт Текст .: в 2-х т. М.: Норма, 2007. Т. 1-816 е.; Т. 2- 672 с.

72. Цареубийство 11 марта 1801 года; Запискиёучастнйкошш современников ; Текст.СПб., 1907.-М.: Культура, 1990.

73. Чельмсфорд. Оборона ИндииТекст./Чельмсфорд //Сборник материалов по Азии. СПб. 1893, Вып. 54.

74. Correspondence relating to Persia Text. L.: Printed by Harrison and son, 1842.- 116 p.

75. Correspondence respecting relating with Persia Text., L.: Printed by Harrison and son, 1857. - 240 p.

76. Malcholm J. The History of Persia Text. / J. Malcholm. L.: 1829, Vol. 2.

77. Rawlinson H. England and Russia in the East. A series of papers on the political and geographical condition of Central Asia Text./ H.Rawlinson.1.: John Murray, 1875.- 394 p.

78. Исследовательская литература

79. Абдулаев Ф.1 Изг истории русско-иранских отношений и английской-политики в Иране в начале XIX векаТекст./Ф.Абдулаев. Ташкент: Фан, 1971.- 133 с.

80. Абдуллаев Ю.Н. Астрабад и русско-иранские отношения (вторая половина XIX начало XX в.) Текст./ Ю.Н.Абдуллаев. - Ташкент: Фан, 1975.- 132 с.

81. Абдурахманов А.А. Азербайджан во взаимоотношениях России, Турции и Ирана в первой половине XVIII в Текст./ А.А.Абдурахманов . Баку: Изд во АН АзССР, 1964.- 100 с.

82. Агаев C.JI. Иран в прошлом и настоящем. Пути<и формы революционного процессаТекст./ С.Л.Агаев. М.: Наука, 1984.- 271 с.

83. Алиев С.М. История Ирана XX век Текст./С.М.Алиев. М.: Изд-во ИВ РАН: Крафт+,2004.- 648 с.

84. Анаркулова Д.М. Социально-политическая борьба в Иране в середине XIX вТекст./Д.М.Анаркулова. -М.: Наука, 1983.- 160 с.

85. Анисимов Е.В. Время петровских реформТекст./Е.В.Анисимов. Л.: Лениздат, 1989. - 495 с.

86. Анисимов Е.В. Россия без Петра: 1725-1740Текст./Е.В.Анисимов.- СПб.: Лениздат, 1994.-496 с.

87. Аннанапесов М. Укрепление русско-туркменских взаимоотношений в XVIII-XIX ввТекст./ М.Аннанапесов. Ашхабад: Ылым, 1981.-284 с.

88. Аполлова Н.Г. Присоединение Казахстана к России в 30-х годах XVIII векаТекст./ Н.Г. Аполлова. Алма-Ата: Изд-во АН Каз.ССР, 1948.- 255 с.

89. Арунова М.П., Ашрафян К.З. Государство Надир шаха АфшараТекст./М.П.Арунова, К.З.Ашрафян. М.: Изд-во Вост. лит., 1958. -284 с.

90. АтаевХ.Взаимоотношения прикаспийских туркмен с Россией Текст. /Х.Атаев. Ашхабад: Ылым; 1965. - 135 с.

91. Атаев Х.А. Торгово-экономические связи Ирана с Россией в XVIII-XIX вв Текст. /Х.А.Атаев; М'.: Наука, 1991.- 286 с.

92. Афганские уроки: Выводы для» будущего в свете идейного наследия* А.Е.Снесарева Текст. М.: Изд-во Военный ун-т - «Русский путь», 2003.896 с.

93. Балаян^ Б.П.- Дипломатическая история русско-иранских войн и присоединения восточной Армении к России Текст. /Б.П.Балаян. Ереван: Изд-воАНАрм. ССР 1988. - 297 с.

94. Балаян Б.П. Международные отношения^Ирана в 1813-1828 гг Текст. /Б.П.Балаян. Ереван: Изд-во АН Арм. ССР, 1967.- 295 с.

95. Бантыш-Каменский H.H. Обзор внешних сношений РоссииТекст.: в 4-х ч. М.: Комиссия печатная гос. грамот и договоров»при Мое. глав, архиве МИД, 1894,4.1. -304 с.

96. Березин И.Н. Путешествие по Северной ПерсииТекст. /И.Н.Березин. -Казань: Тип. Губ. правл. и университета, 1852. 348с.

97. Борисова И.Д. Правовая политика Советской России 1917-1929 гг. в Центрально-Азиатском и Кавказском регионахТекст. /И.Д.Борисова. Владимир: Изд-во ВГПУ, 2006.- 364 с.

98. Брикнер А.Г. История Петра ВеликогоТекст. /А.Г.Брикнер. М.: Терра, 1996, Т. 2- 288 с.

99. Брикнер А.Г. Потемкин Текст./А.Г.Брикнер. М.: Терра, 1996.- 304 с.

100. Броневский С.М. Новейшия известия о Кавказе, собранныя и пополненныя Семеном БроневскимТекст.: в 2-х т./С.М.Броневский. -СПб.: Петербургское востоковедение, 2004.- 464 с.

101. Бушев П.П.Герат и англо-иранская война 1856-1857ггТекст ./П.П.Бушев. М.: Изд-во Вост. лит., 1959:- 252 с.

102. Бушев П.П. Посольство Артемия Волынского в Иран в 1715-1718 гг. (по русским архивам)'Текст./П.П.Бушев. М.: Наука, 1978.- 288 с.

103. Бушуев С.К. А.М.ГорчаковТекст./С.К.Бушуев. М.: Изд-во ИМО, 1961.110 с.

104. Буганов В.И. Петр Великий и его времяТекст./В'.И.Буганов. М.: Наука; 1989.- 192 с.

105. Восточный вопрос во внешней политике России* (конец XVIII начало XX в.)Текст. - М.: Наука, 1978.- 435 с.

106. Воробьева И.А. Русские миссии в святой* земле в 1847-1917 годахТекст./И.А.Воробьева.- М:: Изд-во ИВ РАН, 2001.- 175 с.

107. Васильев Л.С.История ВостокаТекст.: в 2-х т.: учеб. по,«специальности История /Л.С.Васильев. М.: Высшая школа, 1994,Т. I. -495 с; Т. II.-495 с.

108. Гёзалова Н.Р. Вопросы истории Азербайджана XVIII в. (на основеvсведений англоязычных источников и историографии) Текст. /Н.Р.Гёзалова. Баку-М.: Изд-во Нац. АН Азербайджана, институт истории А.Бакиханова, 2010. - 244 с.

109. Голиков И.И. Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя РоссииТекст.: в 15-и т./ И.И.Голиков. М.: Унив. Тип, 1788. Ч: 4-6.

110. Грулев М. Соперничество России и Англии в Средней Азии Текст./ М.Грулев. СПб.: Тип. В.Березовского, 1909. -X, 380 с.

111. Губер А.А, Ким Г.Ф., Хейфец А.Н. Новая история стран Азии и Африки. -М.: Наука, 1982'. 560 с.

112. Гуревич Б.П. Международные отношения в Центральной Азии в XVIII-первой половине XIX вТекст./ Б.П.Гуревич. М.: Наука, 1979.- 311 с.

113. Данилевский Г.П. Собрание сочиненийТекст.: в 6-и т./Г.П.Данилевский. М.: Терра, 1995. Т. 6 - 464 с.

114. Данциг Б.М. Ближний ВостокТекст.: сб. ст./Б.М.Данциг. М.: Наука, 1976.- 560 с.

115. Джахиев Г.А. Россия и Дагестан в начале XIX века: Дагестан в русско-иранских и русско-турецких отношениях Текст./Г.А.Джахиев. -Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1985. 96 с.

116. Дорн- Б. Каспий. О походах древних русских в Табаристан; с дополнительными сведениями о других набегах их на прибрежья Каспийского моря Текст./Б.Дорн. СПб., 1875. 147 с.

117. Дружинина Е.И. Кучюк-Кайнарджийский'мир 1774 года (его подготовка и заключение)Текст./Е.И. Дружинина.- М.: Изд-во АН СССР, 1955.- 368 с.

118. Евет Я.М. Колумб Текст. /Я.М.Явет. М. :Просвещение, 1992.- 358 с.

119. Желябужский Е. Очерки и завоевание ХивыТекст . /Е.Желябужский. -М.: Грамотей, 1885.- 128'с.

120. Жигалина О.И. Великобритания на Среднем Востоке. XIX начало XX в. : анализ внешнеполитических концепцийТекст./ О.И.Жигалина. - М.: Наука, 1990.- 166 с.t

121. Зонненштраль-Пискорский A.A. Международные торговые договоры ПерсииТекст ./А.А. Зонненштраль-Пискорский М.: Изд-во Моск. Инст. Востоковедения1 им. Н.Н.Нариманова при ЦИК СССР, 1931.- 254 с.

122. Зарождение идеологии социально-освободительного движения (XIX-начало XX в.). Очерки по1 истории общественной мысли народов ВостокаТекст. М.: Наука, 1973. - 488 с.

123. Захаров В.Н. Западноевропейские купцы в России. Эпоха Петра I Текст. /В.Н.Захаров. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1996.- 346 с.

124. Иванов М.С. Очерк истории ИранаТекст. /М.С.Иванов. М.: Политическая литература, 1952.- 470 с.

125. Иванов П.П. Очерки по истории Средней Азии (XVI- середина XIX в.) Текст. /П.П.Иванов. М.: Изд-во Вост. лит., 1958. - 247 с.

126. Игамбердыев М.А. Иран в международных отношениях первой трети XIX века Текст. /Игамбердыев М.А. Самарканд: Изд-во СГУ им. А.Навои, 1961.-297 с.

127. Иран. История и культура в средние века и в новое время Текст.: Сб. ст. -М.: Наука, 1980:- 197 с.

128. ИранТекст.: Сб. ст. М.: Наука; 1971.- 200 с.

129. ИранТекст.: Сб. ст. М.: Наука, 1973.- 215 с.

130. Историография Ирана новогоwновейшего времени Текст.: Сб. ст. М,: Наука; 1989.- 270 с.

131. Исторические »политические науки в контексте современной культурной традиции Текст. Саранск: Красный октябрь, 1999.- 640 с.

132. История Афганистана с древнейших времён до наших дней Текст./ отв. ред. Ю.В. Ганковский. М.: 1982.- 368 с.

133. История« АзербайджанаТекст.: в'3-х,т. Баку: 1958.- Т. I- 423 е.; Т. II. -953 с.

134. История* Востока Текст.: в 6-й т./отв. ред. Л.Б.Алаев и др. М.: Изд-во Вост. лит., 2004і. Т. 4 - 608 с.

135. История XIX века Текст./ под ред. Лависа и Рамбо. М.: 1937, Т. 4

136. История дипломатии Текст.: в 2-х т. М.: Госполитиздат, 1959. Т. I. -896 е.; Т. II, 1963.- 820 с.

137. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века Текст. Л.: Изд-во ЛГУ, 1958.- 391 с.

138. История Ирана'Текст. М.: Изд-во МРУ, 1977.- 488 с.

139. Карпов Г.И. Очерки по истории Туркмении^ и туркменского народа Текст./Г.И.Карпов. Ашхабад: Туркменгосиздат, 1940; - 220 с.

140. Кикодзе Г. Ираклий Второй Текст. /Г.Кикодзе. Тбилиси: Заря Востока, 1948.- 147 с.

141. Киняпина Н.С. Внешняя политика России второй' половины XIX века Текст. / Н.С.Киняпина. М.: Высшая школа, 1974.- 280 с.

142. Киняпина Н.С., Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России. Вторая половина XVIII 80-е годы XIX векаТекст./ Н.С.Киняпина, М.М.Блиев, В.В.Дегоев. - М.: Изд-во МГУ, 1984.- 328 с.

143. Кишмишев С.О. Походы Надир-шаха в Герат, Кандагар, Индию, и события-в, Персии после его смерти-Текст.: составил генерал-лейтенант-С.О.Кишмишев. Тифлис: Изд-во Военно-исторического отдела" при. штабе Кавк. воен. округа, 1889.- 305 с.

144. Ключевский В.О. СочиненияТекст. /В.О.Ключевский. М.: 1989; Т. 4; М:: 1990; Т. 7.

145. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследованияТекст. /И.Д.Ковальченко: М.: Наука, 1987. - 438 с.

146. Козлова Н.В. Российский абсолютизм, и купечество в XVIII веке: (20-е-начало 60-х годов)Текст. / Н.В.Козлова.- М.: Археографический, центр, 1999.'- 384 с.

147. Корнилов A.A. Курс истории России XIX века Текст. /А.А.Корнилов. -М.: Изд-во Астрель, ООО Изд-во ACT, 1983.- 862 е.,

148. Корсаков Д.А. Из жизни русских деятелей XVIII века. Историко-биографические очерки Текст.1 /Д.А.Корсаков. Казань: Тип. Имп. Университета, 1891.-476 с.

149. Костенко JI1 Средняя Азия и водворение в ней русской гражданственности Текст. /Л.Костенко.- СПб.: Тип.Базунова,1871.-358 с.

150. Костомаров Н.И. Русская1 история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей Текст. /Н.И.Костомаров. М.: Эксмо, 2009.- 1024 с.

151. Кузнецова H.A. Иран в первой половине XIX векаТекст. /Н.А.Кузнецова. -М.: Наука; 1983.-264 с.

152. Кузнецова Н; А; Политическое и социально-экономическое положение Ирана в конце XVIII первой половины XIX в.)Текст. /Н.А.Кузнецова. -М.: Наука, 1978.

153. Куканова Н.Г. Очерки по истории русско-иранских торговых отношений в XVII первой5 половине XIX века Текст./Н.Г.Куканова. - Саранск: Мордовское кн. изд., 1977.- 288 с.

154. Куканова Н.Г. Русско-иранская торговля. 30-50ге годы XIX . : векаТекст./Н.Г.Куканова. -М.: 1974.

155. Лосев Ю.И. Экономическая и политическая», деятельностьБританскош Ост-Индской компании« В1 Индиш (ХЩ1г- .начало/.- 'ХЩШ в;) Текст.? /Ю.И.Лосев. М-Рязань, 2001. - 228 с.

156. Лысцев ВЭТ. Персидский поход Петра I 1722-1723 Текст. /ВЛТЛысцев. -М.: Изд-во МГУ, 1951.- 247 с.

157. Лебедев . Д.М., Есаков В.А. Русские географические открытия и исследования с древних времен до 1917 года Текст.* /Д.М.Лебедев, В;А.Есаков^-М^: Мысль, 1971.-516 е.

158. Любомиров П.Г. Очерки но истории русской промышленности Текст./П.Г.Любомиров. М.: Госполитиздат, 1947. - 763 с.

159. Ляшенко Л.М • Александр II, или: история: трех. одиночествТекст./ Л.М.Ляшенко: серия ЖЗЛ. М.: Молодая гвардия, 20031 - 359 с.

160. Магомедов Р. Битва близ; аула ЧохТекст. /Р.Магомедов.- Баку: Элм, 1940.- 125 с.

161. Мамедова Г. Русские консулы об Азербайджане (20-60-е годы XVIII в.) Текст./Г.Мамедова. Баку: Элм, 1989.- 128 с.84: Маркова О.П; Россия, Закавказье и международные отношения в: XVIII вТёкст.'/ОЯ1^Маркова; М;: Наука; 1966;т 323*с.

162. Международные отношения и внешняя политика СССР. История и современностьТекст. М.: Наука, 1977.- 326 с.

163. Мельгунов Г. О южном береге Каспийского моря. Замечания Г.МельгуноваТекст./ Г.Мельгунов //Приложение к III т. Записок Императорской Академии Наук. № 5. СПб. 1863. 374 с.

164. Миллер Г.Ф. Известие о песочном золоте в Бухарин, о чиненных для оного отправлениях и о строении крепостей при реке Иртыше Текст./Г.Ф.Миллер. СПб.: Тип. Имп. АН, 1760.

165. Мир русской истории Текст. М.: Вече, 2004.- 544 с.

166. Могутов В. Редкое и достопамятное известие о бывшей из России в Великую Татарию экспедиции, под именем посольстваТекст.: в 2-х ч./В.Могутов. СПб.: Тип. Вейтбрехта и Шнора, 1777.- 63 с.

167. Молчанов, Н:Н. Дипломатия-Петра Первого Текст. /Н.Н.Молчанов. М.: Международные отношения, 1984. - 440 с.

168. Накашидзе Н.Т. Русско-английские отношения во второй половине XVI вТекст. /Н.Т.Накашидзе.-Тбилиси: Изд-во Тбилисского ун-та,1955.-156 с.92.,Независимый Афганистан. 40 лет независимости Текст.: сб. ст. М.: Изд-во Вост. лит., 1958.- 270 с.

169. Некрасов Г.А. Роль России в европейской международной политике 17251739 гг.Текст. /Г.А.Некрасов. М.: Наука, 1976. - 320 с.

170. Никифоров JI.A. Русско-английские отношения при Петре 1Текст. /Л.А.Никофоров. М.: Политическая литература, 1950. - 277 с.

171. Никонов O.A. Иран во внешнеполитической стратегии Российской империи в XVIII веке Текст. /О.А.Никонов. Москва - Владимир: Изд-во ВГТУ, 2009.- 377 с.

172. Никонов O.A. Иран и центрально-азиатский регион во внешнеполитических планах Российской империи (первая половина XIX века) Текст. /О.А.Никонов. -Владимир: Изд-во ВГГУ, 2010.-190 с.

173. Новая История Индии Текст./Отв. ред. К.А.Антонова и др. М.: Изд-во Вост. лит., 1961.- 835 с.

174. Обухов В.Г. Схватка шести империй: Битва за Синьцзян Текст. /В.Г.Обухов.,- М.: Вече, 2007. -512 с.

175. Орешкова С.Ф. Русско-турецкие отношения в начале XVIII вТекст. /С.Ф.Орешкова. М.: Наука, 1971.- 180 с.

176. Орешкова С.Ф., Ульченко Н.Ю. Россия и Турция (проблемы формирования границ) Текст. / С.Ф.Орешкова, Н.Ю.Ульченко Н.Ю. -М.: Изд-во ИВ РАН, 1999.- 230 с.

177. Особенности модернизации на мусульманском Востоке. Опыт Турции, Ирана, Афганистана и ПакистанаТекст. М.: Изд-во ИВ РАН,1997.- 197 с.

178. Остальцева А.Ф. Англо-русское соглашение 1907 г Текст./ А.Ф.Остальцева. Саратов: Изд-во СГУ, 1977. - 80 с.

179. Остроухов П.А. Англо-русский торговый договор 1734' гТекст. /П.А.Остроцхов. СПб.: Изд-во Политех. Инст. Имп. Петра Великого, 1914.- 204 с.

180. Остапенко С.С. Внешние рынки России Текст.: в 3-х ч./ С.С.Остапенко.- Киев: Тип. И.И. Чоколова, 1913,- Ч. I- Персидский рынок и его значение для России. -175 с.

181. Очерки новой (истории Ирана (XIX начало XX в.)Текст. - М.: Наука, 1978.-204 с.

182. Очерки^ истории Министерства Иностранных Дел России 1802-2002Текст.: в 3-х-т. М.: Олма-Пресс, 2002. - T. I - 608 е.; T. II - 620 с.

183. Платонов С.Ф. Лекции по русской историиТекст. /С.Ф.Платонов. М.: Изд. дом-«Летопись», 1994.- 742 с.

184. Попов А. Сношения России с Хивой и Бухарой при Петре Великом Текст./А.Попов. СПб.: Тип. Акад. Наук, 1853.- 188 с.

185. Попов И. М. Россия и Китай: 300 лет на грани войны Текст./ И.М.Попов. М.: Изд-во Астрель ; ООО Изд-во ACT, 2004. - 511 с.

186. Постников A.B. Схватка на «Крыше мира»: политики, разведчики, географы в борьбе за Памир в XIX веке Текст. /А.В.Постников. М.: Изд-во Рипол Классик, 2005.- 512 с.

187. Промышленность и торговля в России XVTI-XVIII вв. Текст.- М.: Наука, 1983.- 256 с.

188. Рожкова М.К. Экономическая политика царского npaBm^bCTBav на Среднем^ Востоке во- второйi четверти' XIX века и русская буржуазия. Текст./М:К.Рожкова. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1949. - 392 с.

189. Россия в.период реформ Петра Г Текст./ отв. ред. Н.И.Павленко. Mi: Наука, 1973.-384 с.

190. Россия и ВостокТекст.: Учебное пособие /под ред. М.С.Иванова, В.Н. Мельниченко. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000.-456 с.

191. Российская дипломатия: История и современностьТекст.: Материалы научно-практической конференции, посвященной 450-летию создания Посольского приказа. МІ: Изд-во МГИМО; РОССПЭН, 2001.- 424 с.

192. Рябцев А.Л. Роль Ирана в восточной торговле России в ХУІІГ векеТекст./А.Л.Рябцев. Mi: Прометей, 2002.- 214 с.

193. Свет Я.М. Колумб Текст./Я:М.Свет.- М.: Изд-во Беста; Волгоград: Изд-во ТОО Вера, 1992 417 с.

194. Собоцинский Л.А. Персия. Статистико-экономический очеркТекст. /Л.А.Собоцинский. СПб.: 1913.-322 с.

195. Соколов А.Б. Навстречу друг другу: Россия и Англия в XVI-XVIII вв Текст.-Ярославль: 1992.

196. Соловьев С.М. Публичные чтения о Петре Великом Текст. /С.М.Соловьев.- М.: Наука, 1984. 470 с.

197. Сотавов Н.А.Северный Кавказ в Кавказской политике России, Ирана и Турции вшервой половине XVIII векаТекст.; /Н.А.Сотавов Махачкала: Даг. кн. изд-во; 1989.- 228 с.

198. Тарле Е.В. Екатерина вторая и ее дипломатияТекст.,/Е.В.Тарле. М.: ОГиз. При СНК РСФСР. Лекторий, 1945. - 55 с.

199. Тарле:КВ: Западш Россиян Статьи и;документы из истории? XVIII-XIX вв. Текст. /Е.В¿Тарле. Петроград: Былое, 1918.- 221 с.

200. Тарле Е.В; Русский флот и внешняя политика Петра 1Текст./Е.В.Тарле. М.: Воениздат, 1949.- 123 с. :

201. Тер-Аветисян C.B. Город Джуга. Материалы по истории торговых сношений джульфинских купцов ^ XV-XVIT вв ; Текст./С ; в .Тер-Аветисян. — Тбилиси: Изд-во Груз, филиала АН СССР, 1937.-244 с.

202. Томарш М:Л1 Экономическое положение ПерсииТекст./МШ;Томара; -СПб.: 1895.-214 с.

203. Торговля СССР с ВостокомТекст.: сб. материалов. М-Л.: Промиздат, 1927.- 267 с.

204. Торговля и предпринимательство в феодальной» России. К юбилею профессора русской истории Нины Борисовны ГоликовойТекст. М.: Археографический центр, 1994.- 304 с.

205. Три века. Россия от Смуты до нашего времени. Исторический. сборникТекст.: в 6-и т. М.: Изд-во Престиж Бук, 2007.- Т. III. -320 е.; Т. IV. - 384 е.; Т. V. - 384 е.; Т. VI. - 416 с.

206. Уляницкий В.А. Русские- консульства за границею в XVIIT веке. Исследование В.А.УляницкогоТекст./В.А.Уляницкий. Mi: Тип. Т.Лисенера и А.Гешеля, 1899.- 678 с.

207. Уляницкий В .А. СношенияРоссии со Средней Азиею и Индиею в XVI-XVII вв. Текст./В.А.Уляницкий. - М.: Унив. Тип., 1889.- 62*с.

208. Халфин H.A. Политика России* в Средней Азии (1857-1868)Текст./Н.А.Халфин. М.: Изд-во Вост. лит., i960.- 272 с.I

209. Халфин H.A. Присоединение Средней Азии к России (60-90-е годы

210. XIX в.)Текст./Н.А.Халфин. — М.: Наука, 1965.- 468 с.

211. Халфин H.A. Россия и ханства Средней Азии (первая половина XIX века)Текст./Н.А.Халфин. М.: Наука; 1974. - 406 с.

212. Халфин Н'А. Провал британской агрессии в Афганистане в XIX — начале

213. XX в Текст. /Н.а.Халфин. М-.: Соцэгиз, 1959. - 210 с.

214. Чихачёв П.А. Великие державы и восточный вопросТекст. /Составитель и автор предисловия В.В. Цыбульский. М.: Наука,1970.-224 с.

215. Чулков М.Д. Историческое описание российской коммерции при всех портах и границах от древних времен до ныне настоящего Текст ./М.Д.Чулков. СПб.: Унив. Тип., 1785. Т. 2. Кн. 2-3.

216. Шильдер H.K. Император Павел ПервыйТекст./Н.К.Шильдер. М.: Чарли, 1996. -544 с.

217. Шильдер'Н.К. Император Александр Первый Текст./Н.К.Шильдер. -М.: Чарли, 1996.- 692 с.

218. Шильдер Н.К. Император Николай Первый, его жизнь и царствование Текст./Н.К.Шильдер. М.: Чарли, 1996. - 752 с.

219. Шостакович C.B. Дипломатическая деятельность А'.С.ГрибоедоваТекст. /С.В.Шостакович.' М.: Соцэгиз, I960:- 294 с.

220. Шутой1 В.Е. Северная* войнаТекст./В.Е.Шутой.- М.: Просвещение; 1970.- 160 с.

221. Юлдашбаева Ф.Х. Из ' истории английской колониальной политики в Афганистане- и Средней Азии (70-80-е годы XIX в.)Текст. /Ф.Х.Юлдашбаева. Ташкент: Фан, 1963. - 161 с.

222. Юнусова Л.И. Торговая экспансия Англии в бассейне Каспия в первой« половине ХУШ вТекст./Л:И.Юнусова. Баку: Элм, 1988.- 165 с.

223. Южаков G.H. Англо-русская'распря. Небольшое предисловие'к большим-событиям. Политический этюдТекст. /С.Н.Южаков. СПб.: Тип. Об-ва «Общественная польза», 1885,- 110 с.

224. Юзефович Т. Договоры России с Востоком политические и торговыеТекст. /Т.Юзефович. СПб.: 1869. - 296 с.

225. Юхт А'.И. Торговля восточных стран и внутренний рынок России (2060 годы XVIII в.)Текст.,/А.ИЮхт. М.: Изд-во ИРИ] 1994. - 261 с.

226. Lobanov-Rostovsky A. Russia and' Asia, by prince A.Lobanov-Rostovsky

227. Текст. N.Y: The Macmillan company, 1933.- 334 p. 1591 Годе Реза M. Иран в XX в. Политическая историяТекст] /М.Р.Годс;пер. с англ. М.: Наука, 1994.- 353 с. 160.Губар М.Г.М. Афганистан на пути историиТекст./М.Губар; пер. с афган. - М.: Наука, 1987.-208 с.

228. Дафтари Ф; краткая история исмаилизма. Традиции мусульманской общины Текст./Ф.Дафтари; пер. с англ. Л.Р.Додыхудоевой и

229. Л.Н;Додыхудоевой: М.: Изд-во ACT ;Ладомир, 2004.- 273 с.

230. Казем Заде Ф. Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии Текст./Ф.Казем-Заде; пер. с англ. Е.А.Верховской и Н.И.Лисовой. - М.: Центрполиграф, 2004. -544 с.

231. Лиштенан Ф.Д. Россия входит в Европу: Императрица Елизавета Петровна и война за австрийское наследство? 1700-1750Текст. /Ф.Д.Лиштенан; пер. с франц. М.: ОГИ, 2000. - 408 с.

232. Пайпс Р. Русский консерватизм и его критики. Исследование политической культурыТекст. /Р.Пайпс; пер. с англ. Ml: Новое издательство, 2008.- 252 с.

233. Риштия С.К. Афганистан в XIX веке Текст. /С.К.Риштия; пер. с афган. М.: Изд-во Иностранная литература, 1958. - 487 с.

234. Руир. Англо-русское соперничество в Азии в XIX веке Текст./Руир; пер. с франц. М.: Красная новь, 1924.- 180 с.

235. Рустем Мисль. Персия при Наср эд-Дин шахе (с 1882 по 1888)Текст. /Мисль Рустем, пер. с перс. СПб.: 1897.170; Тревельян Д1М;. История Англии от. Чосера до; королевы;

236. ВикторииТекст. /Д.М.Тревельян; пер. с англ. А.А.Крушинской и; К.Н.Татариновой. Смоленск: Изд-во Русич, 2002.- 624 с.

237. Хобсбаум Э. Век революции Европы. 1789-1849 гг. Текст. /Э.Хобсбаум; пер; с англ. Ростов н/Д.: Изд-во Феникс, 1999. - 480 с.

238. Хопкирк П. Большая игра против России. Азиатский синдром Текст. /П.Хопкирк; пер. с англ. М.: Рипол Классик,,2004. - 640 с.

239. Шоню П. Цивилизация классической Европы Текст./П.Шоню; пер. с франц; В.Бабинцева. Екатеринбург: Изд-во У-Фактория,2005.- 608 с.

240. Boulger D. Central Asian Question. Essays on Afghanistan, China and Central Asia Text. /D.Boulger. -L.: W.H.Allen, 1885.-180 p.175; Bougler D: England and Russia in Central^ AsiaText. /DlBoulger. L.: W.H: Allen, 1879.-238 p. , \ 'V-V1'

241. Bullard R. Britain and the Middle East from the earliest times to 1963 Text./ R. Bullard. L.: Hutchinson.univ. press, 1964. - 200 p.

242. Entner M.L. Russo-Persian commercial relations! 1828-1914Text.-Gainesville (Florida): Univ. of Florida press, 1965; —88 p;

243. Fatemi N.S. Diplomatic history of Persia 1917-1923Text./ N.S. Fatemi.-N.Y.: RJF.Moor, 1952. — 215 p.

244. Frazer-Tyler W.K. Afghanistan. A study of political development in Central-AsiaText.7 W.K. Frazer-Tyler.r- E.: ©xford lJniv. Press,:1950i- 3^

245. Guedalla Ph. PalmerstonText./ Ph. Guedalla. L.: 1928.- 265 p.

246. Hamid Algar. Religion and State in Iran. The role of the ulama in the Qajar periodText. /Algar Plamidl L.A. ¡ Berkeley, 1969іт 375: p:

247. Hanvay J: A Historical Account of the British Trade oyer the Caspian Sea; with a journal of travels from London through Russia into Persia; and back again through Russia, Germany and HollandText./ J.Hanvay. L.: Osborn, 1753, Vol. 1-2.

248. Horn D.B. Great Britain and Europe in the Eighteenth CenturyText . / D.B. Horn. Oxford: Ox. Univ. press, 1967. -411 p.

249. Hughes L. Russia in the Age of Peter the Grate Text./ L. Hughes. New Haven-L.: Yale univ. press, 1998. - 602 p.

250. Ingram Ed. Commitment to empire: prophecies of the Great game in Asia 1797-1800Text./ Ed. Ingram.- Oxford: Clarendon press, 1981. 431 p.

251. Ingram Ed. In defense of British India: Great Britain in, the Middle East 1775-1842Text./ Ed. Ingram.- L.: Cass, 1984. 236 p.

252. Ingram Ed. Britain's Persian Connection 1798-1829. Prelude to the Grate Game in Asia Text./ Ed. Ingram.- Oxford: Clarendon press, 1992. -351 p.

253. Imperial Russian foreign policy Text. /Ed1. By H: Rugsdale. Cambridge: Cambr. Univ. press, 1993:- 457 p.191'. Issawi Ch. The Economic History of Iran. 1800-1914Text./ Ch.Issawi. -Chicago -L.: 1971.

254. Issawi Ch. An economic history of the Middle East and North AfricaText. / Chilssawi. L.: Methuen, 1982. 304 p.193: Iran: precapitalism, capitalism and revolution Text./ Ed. By G.Staut. -Saarbruchen-Fort Lauderdale: Breitenback, 1980.- 162 p.

255. Irving C. Crossroads of civilization.3000 years of Persian history Text./G. Irving. L.: Weidenfeld and Nicolson, 1979:- - XI, 223 p.

256. Kelly J.B. Britain and the Persian Gulf. 1795-1880Text./J.B: Kelly. -Oxford: Ox. univ. press, 1968. 260 p.

257. Kay J.W. The life and correspondence of Major-General sir John Malcolm Text. / J.W. Kay.- L.: 1856, Vol. I.- 500 p.

258. Lambton A.K.S. Qajar Persia. Eleven studies Text./ A.K.S. Lambton.- L.: Tauries, 1987.- 341 p.

259. Lochart L. The fall of the Safavi dynasty and the afghan occupation of PersiaText./ L. Lochart L.: Cambridge univ. press, 1958. - 427 p.

260. Malleson G. Heart: the granary and garden of Central Asia Text./G. Malleson. L.: G. Routledge and Sons 1880. -250 p.

261. Malleson G. The Russo-Afghan Question and the Invasion of India Text./G. Malleson. L.: G. Routledge and Sons, 1885. - 192 p.

262. Marvin Ch. The Russian advance towards India Text./Ch. Marvin. L.: 1882.

263. Morgan G. Anglo-Russian Rivalry in Central Asia: 1810-1895 Text. /G. Morgan-L.: Frank Cass, 1981.-261 p.

264. Morris J. Heaven's Command. An Imperial Progress Text./ J. Morris. L.: Faber and Faber, 1973.- 564 p.

265. Nissman D.B. The Soviet Union and Iranian Azerbaijan. The use of nationalism for political penetrationText./ D.B. Nissman L.: Westviev press, 1987.- 123 p.

266. Pemberton W.B. Lord Palmerston Text./ W.B. Pemberton:- L.: Batchworth press, 1954.-310 p.

267. Perry J.R. Karim khan Zand: a history of Iran l747-1779Text./ J.R. Perry. -Chicago-IL.: Univ. of Chicago press, 1979.- 340 p.

268. Rabino H.L. Narrative of a journey from the Resht to Astrabad with notes on the provinces of Mazanderan and Astrabad Text./ H.L. Rabino. L.: Publish RGS, 1913, vol, 42. - 124 p.

269. Ramazani R.K. Foreign policy in Iran. A development Nation in World Affairs 1500-1941 Text./ R.K. Ramazani. Charlottesville: Univ. press of Virginia, 1966.-330 p.

270. Reading D. The Anglo-Russian Commercial treaty of 1734 Text./D. Reading L.:1938. -257 p.

271. Sykes P. A history of Persia Text./ P. Sykes. L.: Macmillan,1921, Vol. II. - 564 p.

272. Tabrisi R.K. Iran under Karim han (1752-1759) Text. / R.K. Tabrisi. -Gettingen: 1970. 170 p.

273. The Cambridge history of British foreign policyText.: in 3 vols. / Ed. by A. Ward, G. Gooch. Cambridge, 1922-1923.-Vols. 1-3.

274. Thorburn W.M. Russia, Central Asia and British India Text. /W.M. Thorburn. L.: 1865.- 240 p.

275. Wakim S. Iran, the Arabs, and the West: The story twenty-five centuries Text./ S. Wakim. N.Y.: Vantage press, 1987.- 213 p.

276. Waterfield R. Christians in Persia. Assyrians, Armenians, roman, Catholics and ProtestantsText./R. Waterfield. L.: 1973. - 157 p.

277. Whigham H.S. The Persian problem. An examination of the rival position of Russia and Great Britain in Persia with some account of the Persian gulf and' Bagdad railwayText./H:S. Whigham.- L.: 1903. 118 p.1. Статьи.

278. Алиев-C.M. Междоусобные войны и борьба за верховную власть в Иране после распада империи Надир шаха-Текст. /С.М.Алиев.]//Иран. История и культура в средние века и в новое время. М: 1980:- С. 27-66.

279. Анисимов Е. В. Петр I: рождение империи Текст. / Е.В.Анисимов// Вопросы истории. 1989. № 7.- С. 3-20.

280. Анисимов Е.В. Анна ИвановнаТекст. / Е.В.Анисимов//Вопросы истории. 1993. №. 4. -С. 19-33.

281. Ахмедзянова Л.Г. Несколько слов об Ахмаде Горджи и его окружении Текст. / Л.Г.Ахмедзянова // Иран. История и культура в средние века и в новое время. Mi 1980. С. 67-77.

282. Базиленко И.В. Россия и Иран (страницы мифической и достоверной истории)Текст. /И.В.Базиленко //Россия и Восток. Учебное пособие. СПб. 2000.- С.139-174.

283. Бартольд В.В. Арабские известия о руссах Текст. /В.В.Бартольд// Сочинения. Т. 2. 4.1. М. 1963.- С. 810-860.

284. Бартольд В.В. История изучения Востока в Европе и РоссииТекст.1 /В.В¡Бартольд// Бартольд В.В. Сочинения. Т. 9. М. 1977. С.199-484.

285. Бартольд В.В.Место прикаспийских областей в истории мусульманского мираТекст. /В.В.Бартольд//Сочинения. Т. 2.4.1. М. 1963.- С. 652-774.

286. Бартольд В.В.Очерк истории туркменского народа Текст. /В.В.Бартольд// Сочинения. Т. 2. Ч. 1. М. 1963.- С.547-626.

287. Белова Н.К., Никитина В.Б. Иран Текст./ Н.К.Белова, В.Б. Никитина //Зарождение идеологии социально-освободительного движения (XIX-начало XX в.). Очерки по истории общественной мысли народов Востока. М. 1973.

288. Берже А.П. Посольство князя Меньшикова в Персию в 1826 г Текст. /А.П.Берже // Русская старина. 1904. № 4.

289. Берже А.П. Посольство А.П.Ермолова в Персии Текст.' /А.П.Берже // Русская старина. 1877. Т. XIX- С. 255-254, Т.ХХ. С. 389-427.

290. Берже А.П. Самсон Яковлев. Макинцев* и русские беглецы в Персии? Текст. /А.П.Берже// Русская старина: 1876. Т. XV. С.770-804.

291. Берже А. О' народных праздниках шиитов Текст. /А.П.Берже //Кавказский Календарь на 1856 г.

292. Богородицкая H.A. Странички истории Нижегородской ярмарки' Текст. /H.A. Богородицкая //Вопросы истории. 1989. № 10.- С. 174-183. •

293. Болховитинов Н.Н:, Достян И.С., Сироткин В:Г. Проблемы международных отношений' в документальной публикации «Внешняя* политика России^ XIX и начала XX века Текст.// Вопросы истории. 1976. № 7.- С. 138-146.

294. Брагинский И.И. Из истории иранистики. Тест./ И.И» Брагинский // Иран. Сб. ст. М.1971.- С.16-27.

295. Бугаева А.Т. Борьба за Герат в 1837-1841 гг. Текст. /А.Т. Бугаева //Известия РГПУ им. А.И.Герцена. Аспирантские тетради. 2007. № 5.- С. 58-61.

296. Буганов В.И. Екатерина I Текст./В.И.Буганов //Вопросы истории. 1994, № 11.- С.39-49!

297. Бушев П.П. Иранский купчина Казим бек в России 1706-1709 гг. Текст. /П.П.Бушев//Иран. Сб.ст. М. 1973.- С. 166-180.

298. Бушев П.П. Беспошлинная торговля русских купцов в Иране в 1732- 1747 гг. Текст. /П.П.Бушев // Иран. История и культура в средние века и в новое время. М. 1980.- С. 78-90.

299. Виноградов В.Н. Николай I в «Крымской ловушке»Текст. /В.Н.Виноградов //Новая и новейшая история. 1992. №. 4. С. 27-40.

300. Водарский Я.Е. Петр I Текст. /Я.Е.Водарский //Вопросы истории. 1993. №. 6.- С. 59-78.

301. Готье Ю.В. Император Николай I (Опыт характеристики) Текст. /Ю.В.Готье // Три века: Россия от смуты до нашего времени. Исторический сб. под ред. В.В.Каллаша, в 6-й т.- Т. 5. М. 2007.- С.369-381.

302. Григорьев С.Е. Харатишвили Г.С. Россия и Афганистан Текст. / С.Е.Григорьев, Г.С.Харатишвили //Россия и Восток. Учебное пособие; под ред. М.С.Иванова, Б.Н.Мельниченко. СПб.: Изд-во СПБ. Университета, 2000.-С. 175-216.

303. Гуревич Б.П, Моисеев В.А. Взаимоотношения Цинского Китая и России с Джунгарским ханством в ХУП-ХУІІІ вв.Текст./Б.П.Гуревич;

304. B.А.Моисеев//Вопросы истории. 1979. №. 3. С.43-55.

305. Данциг Б.М. Русские путешествия на Ближний Восток в первой половине XIX в. Текст./Б.М. Данциг//Ближний Восток. Сб. ст. М. 1976.1. C.166-244.

306. Дегоев В.В.Буржуазная историография о британской политике на Кавказе во второй трети XIX векаТекст./В.В.Дегоев//Вопросы истории. 1979. №. 2. С.53-66.

307. Дорн Б. Каспий. О походах древних русских в Табаристан, с дополнительными сведениями о других набегах их на прибрежья Каспийского моряТекст./Б.Дорн //Приложение к «Запискам Императорской Академии наук». СПб. 1875. Т. 26. С. 1-147.

308. Дубровин Н. История войн и владычества русских на Кавказе Текст. Т. 6. СПб., 1888.756 с.

309. Дубровин Н. Поход графа В.А.Зубова в, Персию в 1796 г.Текст./Н.Дубровин // Военный сборник. 1874. №2-3.

310. Евлахов Н.И. Имам Гуссейн Текст./Н.И.Евлахов //Кавказ. 1857, №№ 74, 75.

311. Загородникова Т.Н. «Индийский поход» русской армии и миссия генерала Н.Г.Столетова в Кабул Текст./Т.Н.Загородникова // Восток. 2006. № 4.

312. Зайончковский П.Д.А.Милютин. Биографический очерк i( Текст./П.Зайончковский // Дневник Д.А.Милютина; ред. и прим.

313. П.Зойончковского: в 4-х т.- Т. 1. М. 1947.- С.5-72.

314. Заозерскя, Е.И. К вопросу о развитии крупной промышленности в России в XVIII в. Текст./Е.И.Заозерская// Вопросы истории. 1947. № 12. С. 3554.

315. Ибрагимова И.И. Дагестан в отношениях России с Турцией и Ираном во второй половине 70-гг. XVIII в. Текст./И.И.Ибрагимова//Вопросы истории. 2008. №11.- С. 46-68.

316. Каландарова М.С. Индийцы в Бухаре Текст./М.С.Каландарова // Восток. 2002. №. 5.-С. 54-61.

317. Каллаш В.В. Императрица Екатерина II. Опыт характеристики ; Текст./В.В.Каллаш //Три века. Россия от смуты до нашего времени.

318. Исторический сб. под ред. В.В.Каллаша, в 6-й т.- Т. 4. М. 2007. С.249-276.

319. Карская JI.H. А.П.Берже историк иранистТекст./Л.Н.Карская //Историография Ирана нового и новейшего времени. Сб. Ст. М. 1989. -С. 58-77.