автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Речевые черты жанра литературной исповеди второй половины XIX века

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Ракова, Ирина Владимировна

Введение

Глава 1. Концепты «тоска», «смерть», «одиночество» («ненужность») как содержательно-тематические доминанты жанра литературной исповеди

1.1. Исповедь как жанр

1.2. Феномен концепта. Проблема «синхронного» и «диахронного» синкретизма

1.3. Ключевые концепты текстового пространства «Дневника лишнего человека» И.С.Тургенева

1.4. Содержание концептов «тоска», «смерть», «лишний» в тексте «Записок из подполья» Ф.М.Достоевского

1.5. «Записки сумасшедшего» Л.Н.Толстого с точки зрения базовых концептоструктур

Выводы

Глава 2 Композиционная организация исповедального дискурса: информативный, эмоционально-оценочный и фатический речевые жанры как её стереотипные компоненты

Вводные положения

2.1. «Дневник лишнего человека» И.С.Тургенева с точки зрения базовых коммуникативных программ

2.2. «Записки из подполья»: композиционная дисгармония как проявление «барокко» Ф.М.Достоевского

2.3. «Записки сумасшедшего» Л.Н.Толстого: от исповедального слова к исповедальной мысли

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Ракова, Ирина Владимировна

В данной работе мы обращаемся к стилистическому анализу жанра литературной исповеди.

Лингвистический подход к литературному жанру оказался возможным в результате обращения лингвистической науки к тексту как дискурсу, в котором «для выражения особой ментальности активизированы некоторые черты языка, что ведёт, в конечном счёте, к особой грамматике и особым правилам лексики».1

Понимание дискурса как «единого текста» определило отнесение к нему как отдельного текста (может быть его части), так и совокупности текстов, характеризующихся некоторой общностью.

Так в качестве дискурса — категории лингвистической - оказалось возможным рассмотреть художественные тексты, принадлежащие одному жанру (традиционно литературоведческой категории). В нашем случае -рассмотреть жанр исповеди как исповедальный дискурс.

При обращении к ведущей текстовой категории цельности (интегративности), которая является содержательной категорией, определяющей единство информативного и тематического полей текста2 и получающей в процессе дискурсивной деятельности речевое воплощение, становится возможным выделить ряд ведущих для данного дискурса концептов - характерных единиц той «особой ментальности», которая реализуется в данном дискурсе и получает выражение в слове или группе близких по значению слов-репрезентантов.

Однако, будучи целостной смысловой структурой, любой текст дискретен: он состоит из некоторых единиц построения, отношения между которыми сформировали его структуру.

1 Степанов Ю.С. Альтернативный мир. Дискурс. Факт и принцип причинности//Язык и наука конца 20 века. -М„ 1995. С.38.

2 Борисова И.Н. Русский разговорный диалог: структура и динамика. - Екатеринбург, 2001. С. 10.

Следовательно, описание специфики текста-исповеди требует как анализа базовых концептов и представляющих их слов-репрезентантов, так и описания его речевой структуры, под которым понимается рассмотрение элементов его композиционной организации и их распределение. Среди выделяемых в теории текста единиц значимыми для нашего исследования оказались речевые жанры.

Таким образом, настоящее исследование посвящено выявлению специфических речевых черт жанра литературной исповеди второй половины 19 века на материале текстов И.С.Тургенева «Дневник лишнего человека», Ф.М.Достоевского «Записки из подполья», Л.Н.Толстого «Записки сумасшедшего». * *

Актуальность вопроса о речевой специфике литературного жанра и в частности жанра литературной исповеди объясняется рядом моментов.

Прежде всего, это связано с тем, что литературные жанры «начиная с античности и до наших дней изучались в разрезе их литературно-художественной специфики <•••>, а не как определённые типы высказываний. Общелингвистическая проблема высказывания и его типов почти не учитывалась»1. Причиной этого была разобщённость литературоведческого и лингвистического подходов к тексту. В.В.Виноградов, настаивавший на выделении особой науки о языке художественной литературы как комплексной дисциплины, писал: «Обозначаемое или выражаемое средствами языка содержание литературного произведения само по себе не является предметом лингвистического изучения. Лингвиста больше всего интересуют способы выражения этого содержания или отношение средств выражения к выражаемому содержанию. Но в плане такого изучения и содержание не может остаться за пределами изучения языка художественной литературы, так как

1 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. - М., 1979. С.238. действительность, раскрывающаяся в художественном произведении, воплощена в его речевой оболочке <—>»\ Теперь же при обращении лингвистики не только к структурной стороне высказывания, но и к его семантике, в значительной мере определяемой экстралингвистическими факторами, подобный подход стал возможен. Он, в свою очередь, способствует решению проблемы интерпретации текста, а также позволяет обнаружить особые качества языковых единиц, проявляющиеся в ходе интерпретационного процесса.

Как отмечает Т.С.Тетерина: «Несмотря на обилие работ, посвященных художественному тексту и его интерпретации, по-прежнему актуальным у остаётся главный вопрос - как интерпретировать текст» . Основной проблемой, с которой приходится сталкиваться при интерпретации, является глубина его понимания, вплоть до адекватности авторскому замыслу. Развитие умения и навыков интерпретационного чтения особенно важно для инофона. При этом, как известно, «во всяком произведении имеются, с одной стороны, элементы инвариантные, устойчивые, а с другой - вариативные. Сочетание вариативных и инвариантных элементов определяет восприятие текста как сложнейший вероятностный процесс»3, в котором инварианты как составляющая «обеспечивают более или менее одинаковое понимание определённого объёма содержания разными субъектами»4. Исходя из всего вышесказанного, можно предположить, что, выделив ряд инвариантных прототипических черт на содержательно-тематическом и композиционно-речевом уровнях, мы получаем основу для наиболее адекватного понимания художественных произведений при обучении РКИ. Таким образом, рассматриваемый подход становится актуальным и для работы в иностранной аудитории, где реализуются обе указанные задачи: наблюдение за

1 Виноградов В.В. О языке художественной литературы. —М., 1959. С.91.

2 Тетерина Т.С. Вопросы интерпретации художественного текста в процессе обучения иностранному языку// Стереотипность и творчество в тексте. - Пермь, 2000. С.367.

3 Мейлах Б.С. Художественное восприятие как научная проблема// Художественное восприятие. - Л., 1971. С.16.

4 Тетерина Т.С. Указ. Соч. С.370. семантическим потенциалом языковых единиц текста и в ходе этого -декодирование его смысловой структуры.

Следующий момент связан с лингвокультурологическим аспектом в преподавании РКИ. Описание лингвокультурной ситуации (ЛКС) той или иной эпохи возможно только при обращении к художественному тексту. Язык любого авторского текста личностей, индивидуален, но в то же время он всегда отражает «самые разнообразные стороны общенародного языка, преломленные сквозь призму мировоззрения и мастерства писателя и выступающие в разных соотношениях в авторском повествовании»1. Вследствие этого, как отмечает В.М.Шаклеин, «авторский текст <•••> необходимо понимать не только как индивидуальный язык автора, но и как язык, отражающий определённый временной лингвокультурный срез»2. При этом экспликантами общеязыкового компонента в языке того или иного автора, характеризующего эпоху, которой он принадлежит, являются именно повторяющиеся в его текстах и в текстах других писателей этого же литературного направления и временного периода инвариантные смыслы и понятия, представляемые определёнными языковыми средствами. Выявление этих смыслов в дискурсе литературной исповеди становится одной из основных задач данной работы.

Что же касается самого жанра литературной исповеди, то до настоящего времени исповедь изучалась в связи с вопросами философского и религиозного плана, как литературный жанр, т.е. с точки зрения его литературно-художественной специфики (имеются в виду работы М.С.Уварова, Л.М.Баткина, Л.Я.Гинзбург, В.И.Левина, Н.Ф.Будановой, М.О.Чудаковой и др.), а также как бытовой жанр, принадлежащий сфере устной разговорной речи (работы Н.И.Формановской). Исследователями не затрагивался вопрос о языковом своеобразии литературной исповеди как типа высказывания. В то же время литературная исповедь в силу своей двуплановой природы, возможно, в большей мере, чем какой-либо другой литературный жанр, представляет

1 Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. - М., 1960. С.104.

2 Шаклеин В.М. Лингвокультурная ситуация и исследование текста. - М., 1997. С.46. интерес с языковой точки зрения. Её двуплановость выражается в том, что в исповеди как типе сообщения референтная и эмотивная функции равноправны, иными словами, она интересна как с точки зрения представления в ней фактуальной информации, так и с точки зрения эмоционального речевого поведения субъекта повествования. Кроме всего вышесказанного, обращение к данному жанру во многом обусловлено его значимостью и в лингвокультурологическом аспекте.

Тема исповеди относится к одной из самых потаённых областей человеческой культуры. Как отмечает М.С.Уваров: «(она- И.Р.) подсказана всей историей становления текста культуры. Исповедь не просто конструирует «сборку» важнейших её пластов, она заполняет многочисленные разломы, трещины на её теле. Если бы жанра исповеди не существовало, то его необходимо было бы сотворить: для самого существования культуры такой акт был бы уникален и органичен»1.

В русском же духовном опыте тема исповеди имеет особое значение. Об этом говорит уже то, что покаяние является характерной чертой и православной веры в целом, и великой русской литературы - в частности. Недаром тема авторской исповеди-в-герое чрезвычайно характерна для русской художественной литературы. Достаточно назвать пушкинского Онегина, лермонтовского Печорина, горьковского Самгина. Более того, практически у каждого значительного русского писателя мы находим исповедь «в чистом виде» («Исповедь» Л.Н.Толстого, «Исповедь» М.Горького, стихотворения Лермонтова, Тютчева, Блока, Ахматовой). При этом на русской почве «судьба исповедального слова по-своему уникальна»2. Возможно, в силу обособленности и своеобразия русского самосознания, его «непохожести» на западное, меняется и природа феномена исповеди3. В связи со сказанным

1 Уваров М.С. Архитектоника исповедального слова. - СПб., 1998. С.8.

2 там же. С.84.

3 Более подробно о различиях русской и европейской исповеди см. Уваров М.С. Архитектоника исповедального слова - СПб., 1998; Об отличительных чертах русского менталитета см. Лотман Ю.М Культура и взрыв -М., 1992. знаменательно уже то, что, как отмечает современный американский исследователь S.L.Lapeyrouse, рассуждая о проблеме «Восток-Запад», для русского человека предельный трагизм существования на границе жизни и смерти часто оказывается условием ощущения высшего счастья. То есть возникают ситуации, когда трагически разорванные «тезисы бытия дают возможность испытать и пережить самый глубокий духовный опыт»1.

Итак, мы можем заключить, что исповедальный дискурс, являющийся культурно значимым явлением и выражающий, вследствие своего своеобразия, специфику русского самосознания, представляет собой прецедентный феномен в системе русской культуры, (или «культурный предмет») , представление о котором входит в когнитивную базу русского сознания.

Согласно теории обучения иностранному языку, в целях повышения уровня коммуникативной компетенции у инофона, составляющей которой является и культурная компетенция, необходимо наиболее полное усвоение основных элементов комплекса знаний о культуре страны изучаемого языка и, прежде всего, ознакомление с ведущими культурными феноменами, каким и оказывается явление исповеди. Как известно, для появления элементарного знания прецедентного феномена у иностранных учащихся, или, как пишет Д.Б.Гудков, «национально-детерминированного минимизированного 3 представления» , необходимо освоение ряда когнитивных единиц, его формирующих. В случае феномена исповеди такими единицами и являются исследуемые прототипические единицы тематического и композиционно-речевого характера.

Научная новизна данного исследования состоит в том, что жанровая принадлежность текста как целого рассматривается с позиции его стилистической специфики, которая должна выявить как прототипические черты, так и индивидуальные, эксплицирующие личностное авторское начало.

1 Lapeyrouse S.L. Towards the spiritual convergence of America and Russia - Santa Cruz, 1990. C.31.

2 Гудков Д.Б. Межкультурная коммуникация: проблемы обучения. - М., 2000.

3 Там же С.53.

Обращение к таким художественным текстам, как «Дневник лишнего человека» И.С.Тургенева, «Записки из подполья» Ф.М.Достоевского и «Записки сумасшедшего» Л.Н.Толстого, даёт основание предполагать, что будут выявлены специфические черты жанра литературной исповеди, позволяющие проследить и за их индивидуальным воплощением у ведущих авторов второй половины 19 века, и за динамикой поэтических систем русской литературы за полувековой промежуток.

Теоретическая значимость работы состоит в разработке и представлении механизма моделирования лексико-семантических вариантов лексем через семантический фрейм как систему сем и их реализаций, что позволяет проследить сам процесс порождения семем. Анализ композиционной организации исповедального дискурса посредством выявления элементарных речевых жанров в качестве её составляющих уточняет понятия «первичного» и «вторичного» речевых жанров.

Практическая значимость, как мы уже отмечали, обусловлена возможностью использования выявленных прототипических черт при работе с текстами, принадлежащими жанру исповеди, как в русской, так и в иностранной аудитории. * *

Итак, целью данного диссертационного исследования является представление исповедального дискурса с точки зрения выявления его речевой специфики посредством стилистического анализа художественных текстов, его презентирующих.

Достижение данной цели представляется возможным при решении следующих задач:

1) выявить и проанализировать ведущие текстовые концепты и представляющие их слова-репрезентанты, что позволит достаточно полно представить значения этих концептов как «свёрнутых и структурированных процессов в системе смысла»1, притом, что эти значения представляют базовые тематические линии текста-исповеди. Основание для этого даёт положение о том, что «основой любого дискурса и способом различить дискурсы между собой служат набор, частотность, сочетание и взаимосвязи 2 концептов» .

2) выявить смысловую структуру выделенных концептов как содержательно-тематических доминант избранных для анализа текстов разных авторов и сопоставить их между собой; на основе этого сопоставления определить прототипические черты исповедального дискурса и их индивидуальное авторское воплощение.

Для представления такой структуры мы, следуя за современными исследователями3, используем форму фрейма. Смысловая структура, структурированная во фрейм, выводится на основании наблюдений за словами-репрезентантами в тексте И.С.Тургенева и в дальнейшем используется как база для сопоставительного анализа смысловых структур соответствующих концептов в текстах Достоевского и Толстого.

3) рассмотреть выделенные концепты с точки зрения их роли в построении текстов-исповедей и функционирования в смысловых системах данных текстов.

4) провести анализ композиционной организации текстов-исповедей, считая композицию реализатором «коммуникативных замыслов и речевой тактики 4 говорящего» и понимая под ней членение целого с выделением речевых единиц текста - речевых жанров (РЖ) - и организацию этих единиц.

Под речевым жанром мы понимаем речевое образование, в основе которого лежит система правил его построения. В нём взаимодействуют

1 Проскуряков М.Р. Концептуальная структура текста. - СПб., 2000. С.29.

2 Булатова А.П. Концептуализация знания в искусствоведческом дискурсе.- Вестник МГУ, Сер. 9. Филология №4, 1999. С.40.

3 Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. - М., 2000.

Стернин И.А., Попова З.Д. Концепт. - Воронеж, Воронежский Государственный университет, 1999.

4 Труфанова И.В. О разграничении понятий: речевой акт, речевой жанр, речевая стратегия, речевая тактика-Филологические науки, №3, 2001. С.58-59. текстовые и языковые категории: текстовыми категориями считаются различные интенции-намерения автора, а на уровне предложения им соответствуют языковые категории1.

Специфика выбора речевых жанров и особенности их распределения в тексте также являются релевантными при определении речевой природы жанра.

Обращение к композиционной организации текстов-исповедей при выявлении речевой специфики жанра литературной исповеди во многом продиктовано своеобразием самого феномена жанра как базовой модели, которая определяет возможность сопоставления текстов, воплощающих данный жанр.

Устанавливая жанрообразующие черты на содержательно-тематическом уровне, мы остаёмся в рамках литературоведческой традиции определения жанра по линии его художественного смысла.2

Данной трактовке жанра противостоит его речевое понимание на основе выявления меняющихся по мере развития повествования интенций говорящего, характера его коммуникативной задачи, определяющей организацию языковых средств. Выделяемая на этом основании текстовая единица соответствует тому, что получило название «первичного речевого жанра».

Указанное нами разграничение трактовок понятия жанра восходит ещё к схоластам, различавшим «первые интенции» - устремление сознания на предмет <—> и «вторые интенции» - устремление сознания на акт мысли»3.

Второе понятие («вторые интенции») было использовано в работе немецкого психолога Ф.Брентано «Психология с эмпирической точки зрения» и развито в учении Гуссерля об «интернациональности», согласно

1 Кобозева И.М. Грамматика описания пространства//Логический анализ языка: Языки пространств. - М., 2000.

2 В данном случае мы исходим из определения жанра как «формы, которая уже опредметила в своей архитектонике, фактуре, колорите более или менее конкретный художественный смысл» (ЛЭС: 107)

3 цит. по: Степанов Ю.С. В трёхмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. - М., Наука, 1985. которому «отношение сознания к предмету может принимать различный вид, зависящий уже не от предмета, а от типа сознания. <•••> Такие типы сознания можно различить в пределах самого сознания»1.

При проецировании данных суждений на вопрос о жанрах мы получаем следующую картину: одно и то же диктумное содержание («один и тот же жанр» при традиционном литературоведческом понимании) может быть воспринято и оценено по-разному, в соответствии со стратегическими задачами автора и языковым воплощением тактических ходов. Исходя из указанных различий, мы будем понимать под речевым жанром компонент текста, на протяжении которого реализуется одна коммуникативная интенция.

Разграничение «первых» и «вторых» интенций лежит также в основе дифференцирования подходов при типологии жанров.

Выделяется «стилистический подход», базирующийся на специфике тем, и «речеведческий», берущий в качестве одного из основных параметров при определении того или иного жанра характер коммуникативной задачи говорящего и его отношение к объекту речи.2

Соответственно, ставя перед собой задачу установить речевые характеристики жанра литературной исповеди, нам необходимо рассмотреть его не только в рамках «стилистического», но и «речеведческого» подхода, т.е. обратиться к анализу композиционной организации его текстовых реализаций.

Объектом предпринимаемого исследования является жанр литературной исповеди 19 века, а предметом - его специфические черты содержательно-тематического и композиционно-речевого характера.

Всё вышесказанное позволяет сформулировать в общем виде принципиальное положение, которое ложится в основу рабочей гипотезы.

1 Степанов Ю.С. В трёхмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. - М., Наука, 1985.

2 подробнее см: Шмелёва Т.В. Модель речевого жанра//Жанры речи. - Саратов, 1997.

Оно заключается в следующем: жанр литературной исповеди второй половины 19 века обладает определённым набором прототипических черт на содержательно-тематическом и композиционно-речевом уровнях, связанных с характером базовых тематических линий исповедального дискурса, типом коммуникативных замыслов, а также их соотношениями в тексте.

Эти черты, в силу своей стереотипности, представляют собой жанрообразующие признаки литературной исповеди как типа текста.

Однако, при наличии общих прототипических характеристик жанра существует ряд вариативных моментов, связанных с проявлением их индивидуального воплощения у разных авторов и указывающих на трансформацию жанра исповеди на протяжении времени.

Для проверки гипотезы и решения поставленных задач предполагается использовать следующие методы:

1) сравнительно-сопоставительный метод;

2) метод концептуального анализа, включающий метод дистрибутивного анализа и метод компонентного анализа;

3) гипотетико-дедуктивный метод;

4) таксономический метод.

Механизм исследования представляет собой следующую модель: 1) При выявлении базовых текстовых концептов и их репрезентантов используется метод концептуального анализа, представленный в работах Ю.С.Степанова, И.В.Арнольд, Л.Г.Бабенко, М.Р.Проскурякова и многих других современных исследователей, суть которого сводится к семантическому выводу «компонентов концептосфер из совокупности языковых единиц, раскрывающих одну микротему»1. Механизм данного метода представляет собой выявление лексических единиц, характеризующихся «повышенной частотностью появления в тексте»2,

1 Бабенко Л.Г., Васильев Й.Е., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. - Екатеринбург, 2000. С.82-83.

2 Проскуряков М.Р. Концептуальная структура текста. - СПб., 2000. С.59. многообразными структурными отношениями и находящихся в сильных позициях текста.1 Данная лексика в различных работах определяется по разному: «опорные элементы» (В.В.Одинцов), «ключевые элементы» (А.В.Пузырёв), «смысловые ядра» (А.Р.Лурия). Наиболее частотным является выражение «ключевые слова» (В.А.Лукин; Л.Г.Бабенко; М.Р.Проскуряков) . Но при всём разнообразии номинаций, функция данных лексем остаётся неизменной - она сводится к экспликации семантических доминант текста, презентирующих, в свою очередь, смысловые блоки того или иного текстового пространства.

2) . При анализе и сопоставлении смысловых структур выделенных концептов мы выполняем следующие операции: а) описание, анализ и систематизацию семантического контекста данных концептов - конструкций, эксплицирующих семантику ключевых слов-репрезентантов концептов - и процесс их концептуализации; б) определение синтаксических функций репрезентантов концептов в данных моделях; в) рассмотрение синтагматических и парадигматических связей выделенных концептов, выделение их актуальных (языковых) и окказиональных вариантов значений; г) сопоставление актуальных и окказиональных вариантов значений соответствующих концептов в рассматриваемых текстах и анализ происходящих изменений.

3) Выявление специфических черт на композиционно-речевом уровне и установление их стереотипности сводится к выявлению и рассмотрению конституирующих элементов композиции исповедального дискурса в

1 Понятие «сильная позиция» восходит к теории фонем и фонетических чередований И.А.Бодуэна де Куртенэ (1881). К анализу текста данный термин одной из первых применила И.В.Арнольд (1974), изучавшая начало и конец текста в свете «стилистики декодирования». В настоящее время он активно используется при концептуальном анализе текстов.

2 Данные лексические единицы мы обозначаем как «репрезентанты концептов». анализируемых текстах, его «элементарных иллокутивных компонентов»1, демонстрирующих индивидуальные интенции, желания, эмоции говорящего, т.е. реализующих его тактику, а также к сопоставлению содержания совпадающих элементарных речевых жанров как составляющих компонентов композиционной организации исповедального дискурса посредством рассмотрения их жанрообразующих признаков.

При этом описание композиционной организации текстов-исповедей будет проводиться в рамках методики речевых жанров (их включение в общую композицию, распределение, функционирование и характеристика).

С точки зрения структуры настоящее исследование представляет собой работу, состоящую из введения, первой главы, в которой исследуются прототипические черты исповедального дискурса на содержательно-тематическом уровне, второй главы, в которой анализируются соответствующие черты на композиционно-речевом уровне, и заключения.

В качестве материала в ходе исследования используются следующие тексты: «Дневник лишнего человека» И.С.Тургенева, «Записки из подполья» Ф.М.Достоевского, «Записки сумасшедшего» Л.Н.Толстого. Данный выбор не случаен: представляя собой исповедальное повествование, они репрезентируют сходный тип сознания, замкнутого на себе и в то же время постоянно рефлексирующего.

Сходство сознаний Чулкатурина и «подпольного парадоксалиста» отмечается во многих работах. Так, Г.А.Бялый в статье «Две школы психологического реализма (Тургенев и Достоевский)» анализирует образы Чулкатурина и героя «Записок из подполья» как примеры типа «лишнего человека» в литературе XIX века, Н.Ф.Буданова в книге «Достоевский и Тургенев: творческий диалог» рассматривает их в связи с развитием в русской

1 Вежбицка А. Речевые жанры//Жанры речи: сб. науч. ст. - Саратов, 1997. С.109. литературе так называемого «подпольного типа», и Чулкатурин в данном случае выступает в качестве литературного предтечи героя повести Достоевского: «Подпольный человек» - это по существу «лишний человек», дошедший в крайнем преобладающем развитии своих отрицательных черт до «последней стены».»1. Собственно, ещё сам Ф.М.Достоевский в статье «Книжность и грамотность» (1861), говоря о типе Онегина (тип «лишнего человека» в русской прозе XIX века), рассматривает образы Чулкатурина и «подпольного парадоксалиста» как разные стадии в развитии онегинского типа, т.е. как близкие.

Что же касается «Записок сумасшедшего» Л.Н.Толстого, то выбор данного текста, помимо того, что это произведение того же жанра, во многом обусловлен сходством сознания «я» субъекта повествования с героями-повествователями предыдущих текстов. При явном отличии в манере повествования, в системе идей, представленных в произведении, перед нами j с о снова максимально замкнутый на себе, постоянно погруженный в самоанализ повествователь.

В ходе исследования нами был установлен ряд моментов, ложащихся в основу положений, выносимых на защиту:

1) Жанр литературной исповеди имеет право на рассмотрение в качестве объекта лингвистики как исповедальный дискурс.

2) Информативное и тематическое единство дискурса исповеди обеспечивается наличием инвариантных концептов, имеющих слова-репрезентанты, смысловое наполнение которых организуется в динамически развивающиеся структуры, которые можно представить в виде фреймов.

Наполнение фреймового содержания в исповедальном дискурсе разных авторов, как и принадлежность к различным направлениям, определяет

1 Буданова Н.Ф. Достоевский и Тургенев: Творческий диалог. - Л., 1987. С.ЗО. прототипические и индивидуальные черты жанра исповеди на содержательно-тематическом уровне.

3) Изменение смыслового наполнения выделенных базовых концептов исповедального дискурса и, следовательно, их развитие происходит на уровне коннотативного компонента их содержания.

4) Релевантным для представления «грамматики» (речевого построения) жанра литературной исповеди является речевая композиция текстов, в качестве составляющих которой можно использовать первичные типы высказываний (первичные речевые жанры).

5) Композиционная организация обнаруживает стабильный набор первичных речевых жанров, однако, их языковое наполнение и соотношение оказывается различным, в чём также проявляется личностное начало.

Осветив основные положения, касающиеся данного исследования, мы приступаем к непосредственному рассмотрению стилистических черт исповедального дискурса.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Речевые черты жанра литературной исповеди второй половины XIX века"

Заключение

В результате проведённого исследования трёх текстов-исповедей, темпорально дистанцированных, но принадлежащих одному столетию (19 век), мы пришли к выводу, что жанр литературной исповеди при всей сложности организации представляет собой типологическое образование, в котором прототипичность, стереотипность просматривается на всех уровнях:

- экстралингвистическом или пропозициональном (имеются в виду условия возникновения исповедального дискурса его психологическая основа)

- содержательно-тематическом

- композиционно-речевом, которые, в свою очередь, как показали наблюдения, тесно взаимосвязаны и взаимообусловлены.

Экстралингвистическим условием возникновения конфессионального дискурса, представляющего собой классическую Ich-Erzahlung (что также может быть определено как жанрообразующая черта), является психологическая ситуация, содержащая установку на раскрытие говорящим своего внутреннего мира. В качестве такой ситуации выступают критические моменты в жизни человека или, «переломные моменты истории души»1, которые в ходе исследования оказалось возможным конкретизировать. Они связаны с:

- ощущение близкой смерти, её осмыслением или с осознанием конечности человеческого существования

- осознанием своей «отстранённости», «отчуждённости»2 от общества, переходящем в ощущение глобального одиночества, воспринимаемого субъектом исповеди, как показали наблюдения, как «духовная смерть

1 Сыроватко Л.В. «Подросток» и подростки//Достоевскиемо. - Калининград, 1995.

2 Понятие А.В.Криницына см. Криницын A.B. Исповедь подпольного человека. К антропологии Ф.М.Достоевского. - Москва, МАКСПресс, 2001. при физической жизни». При этом выходом из данного состояния в ряде случаев становится смерть физическая, воспринимаемая уже как благо.

Таким образом, указанные ситуации оказываются сближенными, а сам момент исповеди становится пограничным состоянием между жизнью и смертью человека.

Критическое состояние говорящего и характер ситуаций определяет тематические линии исповедального дискурса, обозначаемые выделенными нами концептами «смерть», «одиночество», «тоска», являющимися, как мы установили, содержательно-тематическими доминантами текста исповеди и в силу своей прототипичности оказывающимися жанрообразующими чертами на содержательно-тематическом уровне.

Проходя по всему тексту-исповеди и являясь его базовыми тематическими единицами, данные концепты оказываются значимыми и на композиционно-речевом уровне, выполняя сюжетообразующую и конструирующую функции.

При этом их отношение к композиционной организации исповедального дискурса в рассмотренных текстах оказывается различным.

В случае повести Тургенева мы наблюдаем абсолютную согласованность между концептуальным и композиционным уровнями: кроме того, что концепты «смерть», «одиночество», «тоска» участвуют в скреплении коммуникативных программ, активизация того или иного компонента их смысловых систем напрямую зависит от характера коммуникативного замысла.

В «Записках из подполья» картина теряет определённость: обнаруживается хаотичность возникновения выделенных концептов в тексте и отсутствует непосредственная связь между актуализируемым компонентом значения концепта и характером речевого блока, что стабильно проявляется в «Дневнике лишнего человека».

В «Записках сумасшедшего» связь между концептуальным и композиционным уровнями восстанавливается, но предстаёт как более слабая по сравнению с текстом Тургенева: активизация того или иного компонента значения, передаваемого концептами, не имеет регулярных соотношений с тем или иным коммуникативным комплексом.

В указанных отличительных моментах проявились особенности поэтических систем авторов текстов. В результате возникла ситуация «индивидуальности в рамках стереотипности».

Композиционно-речевой уровень исповедального дискурса, также обнаружил проявление прототипичности данного жанра: во всех проанализированных текстах были реализованы три элементарных речевых

1 и U 1 U II жанра: информативный, эмоционально-оценочныи и фатическии, причем в повестях Тургенева и Толстого информативный с двумя последними находится в отношениях регулярного чередования, что и позволяет определить их как жанрообразующие черты на композиционно-речевом уровне.

Выделенные элементарные жанры и характер их распределения в тексте, представляющие интенции субъекта, дают возможность представить тактику, в которой наиболее чётко проявляются как типологические (единство структурных признаков), так и индивидуальные черты исповедального дискурса. При этом, как мы смогли увидеть, характер психологической ситуации исповеди не только диктует тематические линии, но и задаёт основные коммуникативные интенции.

Установка на общение, желание выговориться обусловливает появление фатического компонента. Обращённость к внутреннему миру предопределяет эмоционально-оценочный компонент. А момент воспоминания как элемент исповеди активизирует информативный иллокутивный акт.

Таким образом, мы можем говорить о взаимосвязи всех уровней исповедального дискурса.

Экстралингвистический (психологическая ситуация) содержательно-тематический композиционно-речевой тематические линии)

Что же касается обозначившейся ситуации проявления личностного начала в рамках стандартизации, стереотипности, то она наводит на мысль, что об индивидуальном стиле мы можем говорить лишь на общем фоне выделения типичных, общих качеств жанра.

Список научной литературыРакова, Ирина Владимировна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Достоевский Ф.М. Записки из подполья//Достоевский Ф.М. Записки из мёртвого дома. Записки из подполья. Вечный муж. Кроткая Л., 1990.

2. Толстой Л.Н. Записки сумасшедшего//Толстой Л.Н. Собрание сочинений в 12-ти томах. -Т. 12 - М., 1984.

3. Толстой Л.Н. Первая ступень// Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений -юбилейноеиздание-Т.29.-М.,-Л., 1934.

4. Толстой Л.Н. О жизни// Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений -юбилейное издание- Т.26 - М.-Л., 1934

5. Толстой Л.Н. Царство божие внутри вас.//Толстой Л.Н. -Полное собрание сочинений юбилейное издание -Т.28- М. ,-Л., 1934.

6. Толстой Л.Н. Война и мир.//Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений -юбилейное издание -Т. 12. -М.,-Л., 1934.

7. Тургенев И.С. Дневник лишнего человека// Тургенев И.С. Избранное. -М., 1979.1. Словари:

8. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х томах. -М., 1978-1980.

9. Дурново Н. Очерк истории древнерусского языка. -М., 1924.

10. Ожегов С.И. Словарь русского языка. -Л., 1978.

11. Словарь современного русского литературного языка в 20-ти томах. Т.5;13;15.-Под ред. Бабкина A.M.-М.,-Л., 1956; 1961; 1963.

12. Словарь современного русского языка в 4-х томах. -М., 1985-1988.

13. Словарь церковно-славянского и русского языка в 4-х томах. -СПб., 1867.

14. Соболевский А.И. Лекции по истории русского языка. -М., 1907.

15. Срезневский И.И. Материалы к Словарю древнерусского языка. Т. 1-3. -Петербург, 1863-1912.

16. Толковый словарь русского языка в 4-х томах-под ред. Ушакова Д.Н. -М., 1935-1940.

17. Ю.Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4-х т. -СПб., 1996.

18. Этимологический словарь русского языка под ред. Шанского Н.М. т.2. вып.7.-М., 1980.

19. Языкознание. Большой энциклопедический словарь. -М.: Большая Российская энциклопедия, 1998.

20. Vaillant A. Grammiare comparee des langues slaves. -T.l. -Lion-Paris, 1950.1. Литература:

21. Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. -СПб., 1994.

22. Арнольд И.В. Стилистика декорирования. -Л., 1974.

23. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка: Стилистика декодирования.-Л., 1981.

24. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность. -СПб., Издательство СПбГУ, 1999.

25. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М., Наука, 1988.

26. Арутюнова Н.Д. Жанры общения //Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис. -М., 1992.

27. Аскольдов-Алексеев С.А. Концепт и слово// Русская речь. Новая серия -Вып.И.-Л., 1928.

28. Атарова К.Н., Лесскис Г.А. Семантика и структура повествования от первого лица в художественной прозе. -Изв. АН СССР., Сер. Лит. и яз., №4, -Т.35, 1976.

29. Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарии Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. -Екатеринбург, изд-во Уральского ун-та, 2000.

30. Ю.Баранов Л.Г. Когниотипичность жанра/^у^ука VI Opole, 1997.

31. П.Баранов А.Г. Двукомпонентность когниотипа в жанровой специфичности//Жанры речи. Саратов, 1999.

32. Барт Р. Текстовый анализ//Новое в зарубежной лингвистике, -вып. IX: Лингвостилистика -под ред. Попова Н.Н. -М., 1980.

33. Баткин Л.М. «Не мечтайте о себе»: О культурно-историческом смысле «я» в «Исповеди» блаженного Августина. -М., 1993.

34. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. -М., 1979.

35. Бодуэн де Куртэнэ И.А. Некоторые отделы сравнительной грамматики славянских языков. СПб., 1881.

36. Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. -Томск, 1992.

37. П.Борисова И.Н. Русский разговорный диалог: структура и динамика. -Екатеринбург, 2001.

38. Буданова Н.Ф. Достоевский и Тургенев: Творческий диалог. -Л., 1987.

39. Булатова А.П. Концептуализация знания в искусствоведческом дискурсе. -Вестник МГУ, сер. 9. Филология №4, 1999.

40. Булыгина Т.В., Шмелёв А.Д. О семантике частиц «разве» и «неужели» -«НТИ», сер. 2. №10, 1987.

41. Булыгина Т.В. Я, ты и другие в русской грамматике/ZRes philologica. Филологические исследования. Памяти академика Г.В.Степанова. М., -Л., 1990.

42. Бялый Г.А. Две школы психологического реализма (Тургенев и Достоевский)// Русский реализм конца XIX в. Л., 1973.

43. Вежбицка А. Речевые жанры//Жанры речи. -Саратов, 1997.

44. Виноградов В.В. О языке Толстого//Литературное наследство. -Т. 35-36. -М.: Изд-во АН СССР, 1939.

45. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. -М., 1959.

46. Виноградов В.В. Избранные труды. О языке художественной прозы. -М.: Наука, 1980.

47. Виппер Ю.Б. О семнадцатом веке как особой эпохе в истории западноевропейской литературы//ХУП век в мировом литературном развитии. -М.: Наука, 1969.

48. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М., Наука. 1985.

49. Галаган Г.Я. Л.Н.Толстой. Художественно-этические искания. Л., 1981.

50. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. Л., 1977.

51. Гинзбург Л.Я. О старом и новом. Л., 1982.

52. Гольдин В.Е. Имена речевых событий, поступков и жанры русской речи//Жанры речи. -Саратов, 1997.

53. Гольдин В.Е. Вступительная статья к сб. Жанры речи Саратов, 1999.

54. Гончарова Е.А. Особенности синтактико-семантической организации художественных текстов от 3-го и 1-го лица//Текст и его компоненты как объект комплексного анализа. -Ленинград: Изд-во ЛГПИ им. Герцена, 1986.

55. Гудков Д.Б. Межкультурная коммуникация: проблемы обучения. М., 2000.

56. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия Пер. с франц. и послесловие С.Н.Зенкина. -М., СПб., 1998.

57. Дементьев В.В. Фатические и информативные коммуникативные замыслы и коммуникативные интенции: проблемы коммуникативной компетенции и типология речевых жанров//Жанры речи. Саратов, 1997.

58. Дементьев В.В. Фатические речевые жанры//Жанры речи. Саратов, 1997.

59. Дементьев В.В. Седов К.Ф. Социопрагматический аспект теории речевых жанров. Саратов, 1998.

60. Дмитровская М.А. Знание и мнение: образ мира, образ человека//Логический анализ языка: Знание и мнение. -М.: Наука, 1988.

61. Долинин К.А. Речевые жанры как средство организации социального взаимодействия//Жанры речи. Саратов, 1999.

62. Дрозда М. Нарративные маски русской художественной прозы (от Пушкина до Белого). Russian Literature XXXV, 1994.

63. Зализняк А.А., Падучева Е.В. Семантические явления в высказываниях от 1-го лица/ZFinitis duodecim lustris. Сб. статей к 60-летию профессора Ю.М.Лотмана. -Таллинн: Ээсти раамат, 1982.

64. Зализняк А.А. Функциональная семантика предметов состояния. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. М., 1985.

65. Золотова Г.А. Онипенко Н.К. Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика языка. М., 1998.

66. Есперсен О. Философия грамматики. -М., 1958.

67. Иванчикова Е.А. Синтаксис художественной прозы Достоевского. М., Наука, 1979.

68. Иванчикова Е.А. Синтаксис художественной прозы Достоевского. Автореферат диссертации на соискание учёной степени доктора филологических наук. -М., 1980.

69. Иванчикова Е.А. Язык художественной литературы: Синтаксическая изобразительность. Красноярск: Изд. красноярского ун-та, 1992.

70. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке// Языковая личность: культурные концепты. Сб. науч. трудов. -Волгоград, -Архангельск, 1996.

71. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

72. Кинуё М. Художественное воплощение категорий философии Дзэн в «стихотворениях в прозе» И.С.Тургенева.- ФН. №5. 2001.

73. Кобозева И.М. Грамматика описания пространства//Логический анализ языка: Языки пространств. М., 2000.

74. Кобозева И.М. Две ипостаси содержания речи: значение и смысл// Язык о языке/ Под редакцией Н.Д.Арутюновой. М., 2000.

75. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. -М., 2000.

76. Ковтунова И.И. Поэтический синтаксис. М.: Наука, 1986.

77. Кожевникова Квета Формирование содержания и синтаксис художественного текста//Синтаксис и стилистика. М.: 1976.

78. Кожевникова Н.А. Несобственно прямой диалог в художественной прозе//Синтаксис и стилистика. -М.: Наука, 1976.

79. Кожевникова Н.А. Типы повествования в русской литературе XIX-XX в. М.: Изд-во Ин-та рус. яз. РАН, 1994.

80. Колесов В.В. Концепт культуры: образ-понятие-символ. Вест. СПб унта, №16. Вып.З. История, языкознание, литературоведение., 1992.

81. Криницын А.В. Исповедь подпольного человека. К антропологии Ф.М.Достоевского. -Москва: МАКС Пресс, 2001.

82. Купреянова Е.Н. «Война и мир» и «Анна Каренина» Льва Толстого// История русского романа. Т.П. -М.,-Л., 1964

83. Купреянова Е.Н Эстетика Л.Н.Толстого. М.,-Л., 1966.

84. Кузнецова Э.В. Язык в свете системного подхода. Свердловск, 1983.

85. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989.

86. Левин В.И. Достоевский, «подпольный парадоксалист» и Лермонтов. -Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. Т.31. вып.2, 1972

87. Лихачёв Д.С. Концептосфера русского языка. Изв. РАН. Сер. Лит. и яз. -Т.52.№1, 1993

88. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992.

89. Лукин В.А. Художественный текст. Основы лингвистической теории и элементы анализа. М., 1999.

90. Лурия А.Р. Язык и сознание. М., 1979.

91. Манн Ю.В. Автор и повествователь//Историческая поэтика. -М., 1994.

92. Маслов Ю.С. Настоящее время//Лингвистический энциклопедический словарь.-М., 1990.

93. Медарич М. Автобиография/Автобиографизм//Автоинтерпретация: -Сб. ст. СПб.: Златоуст, 1998.

94. Мейлах Б.С. Художественное восприятие как научная проблема// Художественное восприятие. Л., 1971.

95. Милевская Т.Е. Лингвистическое своеобразие мемуарной литературы//Проблемы изучения русского языка и литературы. Сб. научных статей. - СПб.,1999.

96. Милевская Т.Е. Мемуарные произведения в сфере преподавания русского языка как иностранного//Преподавание РКИ: Традиции и перспективы: Сб. ст. СПб., Златоуст. 1999.

97. Милевская Т.Е. Субъект речи в тексте мемуаров. Сб. докладов и сообщений конференции СПбГУ. - СПб., 1999.

98. Милевская Т.Е. Отношение автор-читатель в тексте мемуаров (к вопросу о расширении понятия автокоммуникации)//Русский язык как иностранный: Теория. Исследовательская практика. Межвузовский сб. Вып. III. - СПб.: РГПУ им. Герцена, 2000.

99. Михальская И.А. Русский Сократ. М., 1996.

100. Муратов А.Б. Автор-рассказчик в рассказе Тургенева «Бежин луг»//Автор и текст. Сб. ст. под ред. В.М.Марковича и В.Шмида. - СПБ., 1996.

101. Новиков А.И. Лингвистические и экстралингвистические элементы семантики текста// Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. -М., 1982.

102. Новиков А.И. Семантика текста и её формализация. М., 1983.

103. Новиков А.И. Семантическое пространство текста и способы его членения// Категоризация мира: пространство и время. М, 1997.

104. Ore Хансен Лёве Дискурсивные процессы в романе Достоевского «Подросток»//Автор и текст. Сб. ст. под ред. В.М.Марковича и В.Шмида. - СПб., 1996.

105. Одинцов В.В. О языке художественной прозы. М., 1973.

106. Одинцов В.В. Стилистика текста. М., 1980.

107. Падучева Е.В. Говорящий: субъект речи и субъект сознания//Логический анализ языка. Культурные концепты. -М., Наука, 1991.

108. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). М., Школа «Языки русской культуры», 1996.

109. Пеньковский А.Б. Нина. Культурный миф золотого века русской литературы в лингвистическом освещении. М., 1999.

110. Петрищева Е.Ф. Об эмоциональной окрашенности слов в современном русском языке (Опыт лингвистического эксперимента)//Развитие лексики современного русского языка. М., 1965.

111. Потебня А.А. Из записок по теории словесности// Эстетика и поэтика. -М., 1976.

112. Прибрам К. Языки мира. Экспериментальные парадоксы и принципы нейропсихологии. М., 1989.

113. Проскуряков М.Р. Концептуальная структура текста. СПб., 2000.

114. Пузырёв А.В. Анаграммы как явление языка. Опыт системного осмысления. М., - Пенза, 1995.

115. Радзиевская Т.В. Прагматический аспект афористических текстов. Изв. АН СССР. Сер. Лит. и яз., - №1. Т.47. 1988.

116. Ревзина О.Г. От стихотворной речи к поэтическому идеолекту/Ючерки истории языка русской поэзии XX века. Поэтический язык и идеостиль. -М., 1990.

117. Рогова К.А. Обобщённо-личные предложения: семантика и прагматика/ЯТреподавание РКИ: Традиции и перспективы. Сб. ст. -СПб.: Златоуст, 1999.

118. Седов К.Ф. О жанровой природе дискурсивного мышления языковой личности//Жанры речи. Саратов, 1997.

119. Сорокин Ю.А. Текст и его пространство// Категоризация мира: пространство и время. М., 1997.

120. Степанов Ю.С. В трёхмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. -М., Наука, 1985.

121. Степанов Ю.С. Альтернативный мир. Дискурс. Факт и принцип причинности//Язык и наука конца 20 века. М., 1995.

122. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры: Опыт исследования. М., 1997.

123. Стернин И.А.,Попова З.Д. Концепт. Воронеж: Воронежский Гос. Ун-т, 1999.

124. Сулименко Н.Е. Лексика в процессах текстопорождения// Актуализация семантико-прагматического потенциала языкового знака. Новосибирск, 1996.

125. Сыроватко Л.В. «Подросток» и подростки//Достоевскимо. -Калининград, 1995.

126. Телия В.Н. Метафоризация и её роль в создании языковой картины мира// Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. отв. ред. Б.А.Серебренников, Е.С.Кубрякова, В.И.Постовалова. -М., 1988.

127. Телия В.Н. Русская фразеология: семантический, прагматический и лингво-культурологический аспекты. -М., 1996.

128. Тетерина Т.С. Вопросы интерпретации художественного текста в процессе обучения иностранному языку// Стереотипность и творчество в тексте. Пермь, 2000.

129. Топоров В.Н. О структуре романа Достоевского в связи с архаическими схемами мифологического мышления// Топоров В.Н. Мир. Ритуал. Символ. Образ./ Исследования в области мифо-поэтического. М., 1995.

130. Топоров В.Н. Странный Тургенев. М., 1998.

131. Трипольская Т.А. Речевые стратегии самооценки как средство описания языковой личности// Языковое образование и воспитание языковой личности. (В школе и в ВУЗе). СПб., 1995.

132. Труфанова И.В. О разграничении понятий: речевой акт, речевой жанр, речевая стратегия, речевая тактика. -Ф.Н., №3. 2001.

133. Уваров М.С. Архитектоника исповедального слова. СПб., 1998.

134. Успенский Б.А. Поэтика композиции. СПб., Азбука, 2000.

135. Уфимцева А.А. Роль лексики в познании человеком действительности и в формировании языковой картины мира// Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира/ Ответственный редактор Б.А.Серебренников, Е.С.Кубрякова, В.И.Постовалова и др. М., 1988.

136. Федосюк М.Ю. Комплексные жанры разговорной речи: «утешение», «убеждение» и «уговоры»//Русская разговорная речь как явление городской культуры. Екатеринбург, 1996.

137. Федосюк М.Ю. Нерешённые вопросы теории речевых жанров- ВЯ, 1997. №5.

138. Формановская Н.И. Речевой этикет и культура общения. М., 1989.

139. Фреге Г. Понятие и вещь. Семиотика и информатика. Вып. 10. - М., 1978.

140. Фрумкина P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психолога. НТИ. Сер.2. №3, 1992

141. Чернейко O.JL Гештальтная структура абстрактного имени. -В .Я. №4, 1995

142. Чичерин А.В. Ритм образа. -М.: Советский писатель, 1980.

143. Чудакова М.О. Судьба «самоотчёта исповеди» в литературе советского времени (1920-е - конец 1930-х годов)// Поэтика. История литературы. Лингвистика. - Сб. к 70-летию В.В.Иванова - Москва: ОГИ, 1999.

144. Шаклеин В.М. Лингвокультурная ситуация и исследование текста. М., 1997.

145. Шахматов А.А Синтаксис русского языка. Л., 1941.

146. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М., 1960.

147. Шмелёв Д.Н. Современный русский язык. Лексика. М.: Просвещение, 1977.

148. Шмелёва Т.В. Речевой жанр: опыт общефилологического осмысления/ZRussistik. Berlin. 1990. №2

149. Шмелёва Т.В. Модель речевого жанра//Жанры речи. Саратов, 1997.

150. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994.

151. Doody Т. Confession and community in the novel. Baton Rouge; L., Lusiana state university press, 1980.

152. Lapeyrouse S.L. Towards the spiritual convergence of America and Russia. -Santa Cruz, 1990.

153. Lejeune F. Le pacte autobiographique. Paris, 1975.

154. Spender St. The making of Poem. London, 1955.1 .