автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.03
диссертация на тему: Региональное лидерство и политическая культура

Введение диссертации2000 год, автореферат по политологии, Халилова, Татьяна Викторовна

Общественно-исторический опыт свидетельствует, как много в жизни народа, да и в мировом сообществе зависит от политических лидеров. Особенно возрастает их роль в переломные исторические периоды, когда радикальной трансформации подвергаются сами основы жизнеустройства людей, их идеалы, ценности, ориентации. В такие моменты политические лидеры являются выразителями общенациональных, социальных, региональных интересов, с ними связаны большие социальные ожидания. Способность политических лидеров оценивать ситуацию и указывать направление движения, мобилизовывать имеющиеся ресурсы играют существенную, а иногда и определяющую роль в социально-экономическом, политическом и культурном развитии общества.

Безусловно, что процессы и явления общественной жизни обусловлены объективными законами и тенденциями, движущими силами и их интересами. Но невозможно понять общественную жизнь, ее внутренние пружины, без учета порой сдерживающих, а часто, наоборот, активизирующих воздействий на общественные явления и процессы политических лидеров. Не случайно, крупные события в жизни народов, целые исторические периоды связывают с именами политических руководителей, таких как Петр I, В.И.Ленин, И.В.Сталин, Дж. Вашингтон, Наполеон Бонапарт и др.

Изучение лидерства, которое является составной частью социально-политического процесса, имеет непосредственно прагматическую направленность, так как позволяет понять и объяснить ряд сложных вопросов в российской истории, способствует более глубокому проникновению в понимание сущности политического режима, власти, выбора альтернатив развития страны.

Наиболее ярко политическое лидерство проявило себя в эпоху русских революций 1917 года. События 1917 года во всем их многообразии и особенностях имеют знаковый характер. Революционный взрыв знаменовал собой не только гибель одной и рождение другой эпохи, коренное изменение социально-экономических и политических отношений в России, но и смену политических элит, политической культуры. Последняя оказала значительное влияние на формы, формирование, функционирование и развитие государственных и политических институтов, придала значимость и направление политическому процессу в целом и политическому поведению широких масс населения в частности. После Февраля 1917 года страна получила возможность в полной мере осуществить буржуазную модернизацию и утвердиться в европейской индустриальной цивилизации, но, столкнувшись с рядом проблем и противоречий, выбрала свой специфический способ их решения. Октябрьская же революция в России стала главным событием XX века, выдающимся событием мировой истории. Она стала не только поворотным пунктом в истории самой России, но оказала в нашем столетии огромное влияние, как позитивное, так и негативное, на судьбы Европы и всего мира.

В последнее время особую актуальность и большой интерес у общественности и ученых вызвал феномен регионального политического лидерства. Связано это с проблемой взаимоотношений центра и регионов, и в первую очередь, с проблемой определения принципов государственного устройства. Однако, региональный фактор заявил о себе еще в период революционных потрясений 1917 года, когда в условиях распада российской государственности регионы предприняли ряд попыток сформировать новые формы государственности. Инициаторами этих преобразований явились политические лидеры. Для этого они использовали институты публичной власти, механизмы политического влияния, поддержку масс.

По мнению М.Х. Фарукшина, видного казанского политолога, существует три причины, по которым современная наука должна уделять пристальное внимание изучению региональных политических лидеров и элит: во-первых, как считает М.Х. Фарукшин, региональные лидеры и региональные элиты в России — это самостоятельные и влиятельные участники политического процесса, имеющие собственные интересы и немалые ресурсы для их отстаивания. Их поведение и принимаемые решения оказывают сильное влияние на жизнь населения региона; во-вторых, политические лидеры являются проводниками общегосударственной политики в регионе, служат опорой всего российского государственного механизма. Без тесного взаимодействия региональных политических лидеров и элит с общенациональными невозможно нормальное функционирование общества и государства; в-третьих, местные политические лидеры и элиты являются одним из источников пополнения общенациональной элиты.1

Таким образом, определяется все большая необходимость в изучении характера и возможностей влияния региональных лидеров как на политическую жизнь отдельных регионов, так и на формирование российской политики в целом. Россия и Татарстан связаны общей исторической судьбой, общественно-политические процессы в них взаимосвязаны. Поэтому изучение регионального политического лидерства позволяет выявить общие и особенные черты и свойства этого феномена.

Актуальность исследуемой проблеме придает и тот факт, что по масштабности перемен, остроте ситуации современные события часто сопоставляют с событиями 1917 года. С Февральской революции 1917 года российский политический процесс представляет собой попытку перехода от одной общественной системы (самодержавной, авторитарной) к другой (поставторитарной, демократической). Этот переход сопровождается обострением противоречий и столкновением старых традиционных ценностей и норм, политической культуры с новыми модернизированными институтами и установками. Политическая культура эпохи российских революций являлась своеобразным сочетанием новаций и архаики. Изменения выражались в появлении европейских образцов плюрализма и демократии, автономной и незакрепощенной личности, модернизирующегося общества и этики гражданственности. Традиционное проявлялось в мощных порывах к привычным российским стандартам социальной справедливости, в общинно-коллективистских привязанностях, в имидже политика как вождя, борца за правду против козней врагов. Результат этих столкновений во многом зависел от действий правящей и оппозиционной политических элит, возглавляемых лидерами.

В условиях социального разлома как никогда остро проявляется потребность в политическом лидерстве преобразующего типа. Огромные массы народа, втянутые революцией в политику, нуждались в тех, кто даст анализ ситуации и укажет направление движения. В 1917 г. в России впервые возникла альтернатива авторитаризму в виде создания демократического механизма формирования и функционирования политического лидерства. Таким образом, изучение лидерства и политической культуры в условиях кризиса, экстремальных условий, острой конфронтационности полезно не только с позитивной стороны, но и с целью избежания многих негативных моментов (повторения ошибок прошлого).

Все названные вопросы являются дискуссионными и актуальными как в научно-познавательном, так и в общественно-политическом плане, и в совокупности позволяют выявить как общие тенденции российского политического лидерства, так и особенности формирования и функционирования его регионального аспекта в условиях революции.

Выбор хронологических рамок исследования обусловлен б особенностями политической модернизации России. Схожесть исторических процессов, их последовательность в прошлом и настоящем, определяют все возрастающий интерес историков к «переломным моментам» в истории страны. Один из провидцев XX века Оруэлл писал, что кто владеет прошлым, тот управляет и будущим. Эти слова стали особенно актуальными сейчас, когда мы пристально вглядываясь в прошлое, отбросив схемы и стереотипы, пытаемся осмыслить пройденный путь и дать объективную оценку. Общественно-политическая ситуация современности во многом напоминает обстановку начала века. Их сближает несбалансированность социальных процессов, чрезвычайная политизация общества, разброс в умах и настроениях людей. Сегодня, как и тогда, существует необходимость выведения страны из кризиса.

Изучение природы революционного политического лидерства, механизма его формирования, властных ресурсов лидеров, их влияния на социальные процессы, на революционную политическую культуру и, наоборот, культуры на них, типологизация революционного лидерства представляет несомненный научный интерес. Исследование этого феномена на материалах Казанской губернии позволяет выявить особенности, присущие провинциальному политическому лидерству. А также выявить как сказалась на политическом лидерстве полиэтничность, поликонфессиональность, аграрно- индустриальный характер экономики Казанской губернии, а также наличие здесь центра крупнейшего тылового военного округа и научно- образовательного центра.

Таким образом, выбор хронологических рамок исследования определялся следующими обстоятельствами. Во-первых, именно в 1917 году берут начало истоки целого ряда политических, социально-экономических, культурных процессов, определивших основные тенденции развития России XX века. Во-вторых, в этот период в России впервые в истории возникла возможность для создания демократического механизма формирования и функционирования института политического лидерства. В-третьих, 1917 г. дает богатый материал по изучению природы политического лидерства, механизма его формирования, властных ресурсов лидеров и их влияния на социальную и политическую культуру. В-четвертых, очень четко проявился региональный фактор. Февральский политический переворот 1917 года положил начало революции в России, которая, перемещаясь в провинцию, приобретала новые черты, отличавшиеся от событий в центре. Так, если в Петрограде и Москве попытка создания в конце октября - начале ноября 1917 года «однородного социалистического правительства» окончилась неудачей. Ленинское большинство сумело сохранить «большевистское» правительство. То в Казанской губернии, примерно, до июля 1918 года власть находилась в руках коалиции радикальных партий и их лидеров при политической инициативе большевиков, то есть существовала многопартийная демократия и на политической арене был представлен весь спектр политических лидеров как большевистской, так и других партий и национальных движений. В связи с этим хронологические рамки диссертационного исследования расширяются и охватывают период не только с Февраля по Октябрь 1917 года, но и I половину 1918 г. Именно в этот период впервые политическое лидерство и движение за национально-государственное самоуправление стали важнейшими факторами российской политики.

Степень изученности поставленной проблемы. В своем историографическом обзоре автор не ставил задачу подробного рассмотрения всей литературы по истории политического лидерства. Главная цель - выявить степень изученности интересующей нас проблемы в России и за рубежом, а также проанализировать те из работ, которые затрагивают определенные аспекты регионального политического лидерства в революционную эпоху. Историографическая база диссертационного исследования основана на целом комплексе работ из различных отраслей знаний - истории, политологии, политической социологии, политической психологии - где проблема политического лидерства выступает в самых различных аспектах.

По происхождению литературу можно разделить на две группы: отечественную и зарубежную. Причем следует отметить, что отечественная историография в количественном отношении значительно уступает последней.

В основу историографического анализа положен проблемно-хронологический принцип, так как степень изучения интересующей нас проблемы в различные периоды развития отечественной исторической науки была неодинаковой. Все диктовалось изменениями в идейно-политической ситуации в стране. Таким образом, в исследовании проблемы политического лидерства в отечественной историографии можно выделить два периода: 1) 1917 - конец 1980-х гг., 2) конец 80-х - 90-ые гг.

В качестве водораздела между периодами можно назвать 1989 г., поскольку в этот год значительно возрастает число публикаций по проблеме, кроме того журнал «Общественные науки» организовал дискуссию по проблеме политического лидерства, в которой приняли участие известные политологи, историки, социологи, публицисты, и где определилась актуальность и самостоятельное значение данной научной проблемы, а также настоятельная необходимость ее изучения.

Проблема политического лидерства в первый период представлена относительно небольшим числом работ. Это связано со строгой регламентацией исследовательских тем, политическим и идеологическим контролем в стране, который вызвал большую осторожность в изучении многих явлений политической жизни вообще и интересующей нас проблематики, в частности. Политическое лидерство не выделялось в качестве самостоятельного объекта и предмета научного анализа, изучались лишь отдельные стороны этого явления, в частности, роль в истории выдающихся личностей и народных масс. В советской историографии этого периода, главным образом, существовало два подхода - превознесение образов вождей большевизма, и негативные оценки лидеров оппозиционных партий и общественно-политических движений.

В отечественной историографии I периода можно выделить три этапа: 1) 1917 - середина 20-х гг., 2) 20 - 50-е годы, 3) 60-е - конец 80-х гг.

Период с 1917 года до середины 20-х гг. характеризуется разнообразием точек зрения, готовностью к диалогу. В революционные годы актуальность проблемы политического лидерства определялась самой практикой. Главным стал вопрос о роли лидеров, а точнее вождей в революции. Интересной в этом плане является работа Н.А. Бердяева «Истоки и смысл русского коммунизма» (М.: Наука, 1990), где рассматриваются особенности вождизма нового типа - ленинизма. Также историография этого периода представлена выступлениями и публикациями самих политических лидеров революционной эпохи: В.И.Ленина, А.Керенского, Г.Плеханова, Л.Троцкого, П.Милюкова, В.Чернова и др. В них поднимались вопросы взаимоотношений вождей и масс, вождей и партий, вождей между собой, их идейно- теоретических позиций, политики, специфики российского вождизма.2

Вся последующая советская историография опиралась уже на труды К.Маркса, Ф.Энгельса, В.И.Ленина и Г.В.Плеханова. Работы К.Маркса и Ф.Энгельса посвящены как отдельным лидерам, так и проблеме взаимоотношений народных масс и личности в истории. Лидерство признается классиками как процесс сложного взаимоотношения людей в социальных группах, которое вырастает из потребности их комбинированной деятельности в организации и руководстве, и которое предполагает навязывание чужой воли и подчинения.3 Марксизм ограничивает возможности активности политических лидеров исторической необходимостью и классовыми интересами. Политические лидеры выступают в произведениях К.Маркса и Ф.Энгельса как наиболее способные, сознательные и умелые выразители воли класса, то есть играют по отношению к классу в общем-то вспомогательную, служебную роль.

Среди русских марксистов классиком политического лидерства можно считать Г.В.Плеханова. В своей работе «К вопросу о роли личности в истории» он утверждает, что «личности, благодаря данным особенностям своего характера, могут влиять на судьбу общества», однако, подобное влияние, по мнению ученого, в свою очередь «определяется организацией общества и соотношением его сил».4 «Великий человек, - писал Г.В.Плеханов, - является начинателем, потому что видит дальше других и хочет сильнее других. Он указывает новые общественные нужды, созданные предыдущим развитием общественных отношений; он берет на себя почин удовлетворения этих нужд. Он герой (его деятельность является сознательным и свободным выражением необходимого и бессознательного хода вещей)».5 Однако, ученый подчеркивал, что хотя влиятельные личности, благодаря особенностям своего ума и характера, могут изменять «индивидуальную физиономию событий и некоторые частные их последствия», но они не могут изменить их общее направление, которое определяется другими силами.6 Работа Г.В.Плеханова стала базовой для всех дальнейших исследований отечественной историографии, изучающих роль личности и народных масс в истории.

Проблему политического лидерства рассматривал в своих работах и

В.И.Ленин. У него нет оформленной концепции этого феномена, проблема и рассматривается в основном в контексте общих проблем борьбы за власть, нет также и специальных работ, посвященных отдельно политическому лидерству. Однако, тезис о руководящей роли пролетариата во главе с партией большевиков и ее вождями проходит красной нитью через многие произведения В.И.Ленина. Упрощенная схема соотношения масс и политических лидеров, по его мнению, выглядит следующим образом: «Массы делятся на классы, . классами руководят обычно . политические партии; . .политические партии в виде общего правила управляются более или менее устойчивыми группами наиболее авторитетных, влиятельных, опытных, выбираемых на самые ответственные должности лиц, называемых вождями».7 По мнению В.И.Ленина, в вожде реализуется потребность класса, партии в руководстве, он воплощает единство воли. И поэтому, независимо от происхождения, вождь должен выражать определенные классовые, групповые интересы пролетариата. Ленинская точка зрения не позволяет в полной мере отразить общечеловеческие начала политического лидерства, активность политических руководителей.

К середине 20-х гг. резко сужается плюрализм мнений, центральное место занимает тезис о лидерстве РКП (б), пока еще пишут о вождях партии во главе с главным вождем - В .И.Лениным, лидерство которого базируется в основном на личном авторитете. Это работы Л.Троцкого, Н.Бухарина, И.Сталина, Г.Зиновьева, Н.Крупской и др.8

Региональный аспект историографии этого периода представлен выступлениями и публикациями политических лидеров Казанской губернии, а также воспоминаниями местных активных участников революции. Их работы, написанные на злобу дня, «по горячим следам», посвящены революционным событиям в регионе. Включенность авторов в описываемый процесс имеет свои «плюсы» и «минусы». К «плюсам» относятся свидетельства и сопричастность очевидцев, к «минусам» - преобладание эмоций и отсутствие беспристрастности. Работы К.Грасиса, Г.Ибрагимова, С.Шейнкмана и другие могут служить источником, как для изучения событийной стороны изучаемого периода, так и в качестве источника информации о личности этих деятелей, о природе взаимоотношений между ними.9

В конце 20-х - 50-е гг. проблема политического лидерства была практически закрыта для научного анализа. Некоторые аспекты этой проблемы затрагивались лишь в контексте истории революции, роли большевистской партии. Вся литература была пронизана культом личности Сталина и мифологизацией образа Ленина.

В региональной литературе в 20-е годы особую роль в становлении истории Октябрьской революции, политических партий и лидеров сыграл так называемый «Истпарт» и сеть его местных отделов, которая была создана по всей стране. Собранные материалы и документы публиковались в сборниках и журналах. Эти издания отмечались рядом черт: во-первых, их авторы - это, как правило, не профессиональные историки, а просто очевидцы и участники описываемых событий. Поэтому их работы содержали богатый фактический материал, но в них практически отсутствовал теоретический анализ. Во-вторых, уже в этих публикациях стала проявляться тенденция рассматривать всех лидеров, кроме большевистских, как оппортунистов, соглашателей и контрреволюционеров.

Умалчивание невыгодных для имиджа большевиков фактов сменилось вскоре прямыми фальсификациями. В 1933 - 1934 гг. был изъят сборник документов и подвергнуты острой критике авторы монографии «Казанская большевистская организация в 1917 году» (Казань, 1933). Первоначальный вариант ее раздела «Восстановление большевистской организации» был раскритикован в свете положений выдвинутых Сталиным в его письме в журнале «Пролетарская революция» (1931 г.). Новый, предложенный вариант утверждал, что никакой объединенной организации в Казани в 1917 году не было и что в большевистскую организацию меньшевики -интернационалисты не входили. И только через три десятилетия восторжествовала истина. Эта установка была изменена в статье казанского историка Тагирова И.Р.10, что тогда явилось несомненным прорывом.

С конца 50-х годов происходит некоторое смещение акцентов в интерпретации деятельности политических лидеров революционной эпохи от однозначно негативной и огульной к более взвешенной и соответствующей исторической действительности. Появляются первые публикации о марксистском понимании роли личности в истории. Научный уровень исследований повышается. Следует отметить расширение проблематики исследований, создание обобщающих и историографических трудов по истории Октября.11 В это же время наблюдается рост интереса ученых не только в центре, но и в провинции, к изучению проблем, связанных с историей партий небольшевистского направления и их взаимоотношений. Некоторые новации по этой проблеме содержатся в докторской диссертации Бурганова А.Х.12 В своей диссертационной работе автор рассматривал проблему многопартийности в период установления Советской власти и в отличие от устоявшейся в отечественной науке традиции, рассматривавшей процесс создания новых структур управления как безальтернативный, констатировал факт существования в тот период идеи создания однородного социалистического правительства. И хотя Бурганов А.Х. не покушался на тезис о правильности тактики большевистской партии, уже сама постановка этих вопросов указывала на то, что в 1917 году в России была возможность развития по другому, небольшевистскому сценарию.

В 60 - 70 гг. начинается изучение политического лидерства методами социологии, политологии, философии. В работах Г.Ашина, Ф.Бурлацкого,

А.Галкина и других13 впервые наметились пути научного освоения этого феномена. И хотя отечественные ученые пытались осмыслить формирование лидерства на основе критического анализа зарубежных концепций, в заслугу их следует отнести постановку проблемы и знакомство с основными концепциями политического лидерства. Формированию интереса к данной проблеме способствовала и публикация переводов на русский язык некоторых трудов западных авторов, в частности И.Л. Миллса.14

В региональной историографии работ специально посвященных политическим лидерам в рассматриваемый период нет. Феномен политического лидерства рассматривается лишь в контексте проблем власти, государства, а также в исследованиях по истории национально-государственного строительства, биографиях и воспоминаниях. К числу таких работ можно отнести исследования историков И.М.Ионенко, И.Р.Тагирова, М.А.Мулюкова, Р.К.Валеева, Р.С.Цейтлина и другие.15 И.М.Ионенко и И.Р.Тагиров занимались преимущественно спецификой вопроса о взаимоотношениях большевиков с другими революционно-демократическими партиями в Казанской губернии. Мулюков М.А. посвятил свою кандидатскую диссертацию этой же проблеме; Цейтлин Р.С. в контексте своих исследований затрагивал вопросы выдвижения лидеров в солдатском движении.

Исследования М.К.Мухарямова, И.Р.Тагирова, М.Абдуллина, Р.Г.Хайрутдинова и другие16 раскрывали сущность процессов, происходящих в мусульманском национальном движении, борьбу за лидерство в нем различных идейных направлений, а также представили некоторые портреты национальных деятелей революционной эпохи.

В это же время бурное развитие получило создание научных биографий лидеров. Монографии Р.И.Нафигова, М.Сайдашевой, А.Л.Литвина, В.К.Кириллова и других17 были посвящены героям революции:

М.Вахитову, С.Саид-Галееву, Н.Ершову, Г.Олькеницкому, Г.Гордееву, К.Грасису и другим.

В 60 - 70 гг. вышел целый ряд сборников посвященных видным деятелям революционной эпохи и периода строительства социализма.18 Так, в двух книгах «Борцы за счастье народное» (Казань, 1983) представлено более 140 очерков и более 40 биографических справок. Отмечая положительный характер выхода этого сборника, следует отметить и ряд недостатков, так в отборе героев очерков присутствует принцип партийности, для них характерен схематизм, неполнота и умолчание некоторых фактов биографии, определенная тенденциозность оценок и выводов. В целом же выход этих сборников позволил преодолеть проблему обезличивания истории, пополнил знания о революционных лидерах, расширил источниковую базу, в основном, за счет публикации новых воспоминаний.

С конца 80-х годов в нашей стране начинается процесс возрождения гласности, многопартийности, который ускорил окончательную ломку устаревших, идеологизированных догм в историческом мышлении общества. Это во многом обусловило возрастание интереса отечественных ученых к проблемам власти, политических процессов, политических лидеров и элит, политической культуре. Появляются новые темы для изучения, получают новое прочтение и те аспекты исторической действительности, которые, как правило, еще недавно были детально разработаны. Наряду с традиционным критическим анализом зарубежных концепций политического лидерства, в центре внимания оказались теоретические и методологические проблемы этого феномена. В этот период резко возрастает количество публикаций по интересующей нас теме, однако, следует отметить, что в основном они представлены тезисами выступлений на конференциях и статьями, в меньшей степени монографиями.

Этому во многом способствовала публикация переводов работ классиков и авторитетных ученых западной социологии, политологии, политической психологии, истории М.Вебера, В.Парето, Г.Моски, Н.Макиавелли, Ф.Ницше, З.Фрейда, А.Тойнби, Р.Такера и других.19

Проблеме политического лидерства уделяется значительное место также в работах, изучающих общественно-политические процессы, государственное управление, политические партии и движения.20 Динамично развивающимся направлением являются политические биографии и портреты.

В отдельную группу можно выделить теоретические работы, в которых проблема политического лидерства рассматривается в рамках социологии, политологии и политической психологии. Наиболее общие вопросы, касающиеся политических лидеров, были подняты в работах В.П.Пугачева, Г.К Ашина, Н.П.Пищулина, С.А.Кислицына, в учебных пособиях по политологии, социологии, а также в ряде статей.21 В них представлен основной обзор проблемы политического лидерства, даются определения этого феномена, его функции, рассматриваются основные теории лидерства, типологии и стили политических лидеров.

Выросло число диссертаций, исследующих этот феномен российской политики с точки зрения различных наук: истории, социологии, философии и политологии.22 Формирование и функционирование политических лидеров региона в различных аспектах отражено в работах М.Х.Фарукшина, Т.Х.Миннибаева, К.С.Идиатуллиной, Р.С.Цейтлина, О.Н.Коршуновой и других 23 Основной темой явился институт политического лидерства.

Первым в Татарстане исследованием, по интересующей нас теме, является монография К.С.Идиатуллиной «Региональное политическое лидерство в России: пути эволюции» (Казань, 1997). В работе рассматривается генезис и эволюция регионального политического лидерства в России, механизм его формирования и функционирования на различных этапах развития общества (1917 - 1997 гг.). На примере Татарстана показаны роль и значение политических лидеров, их влияние на социально-политические процессы. Представлены политические портреты лидеров, игравших ведущую роль в развитии региона. Ценность этого монографического исследования заключается в том, что в нем определена проблема изучаемого автором феномена как таковая, показано политическое лидерство в качестве явления, сыгравшего и играющего важную роль в историческом процессе.

В 90-е годы в центре острой идейной и политической борьбы оказалась история Октябрьской революции. В это время появились оригинальные труды, которые не только углубляли и расширяли общие знания о сути революционных преобразований 1917 г. в России, но и вносили значительные коррективы в устоявшиеся оценки исторического значения данного события. Историками решительно были отвергнуты представления о «запрограммированности» революционного процесса и поставлен вопрос об альтернативности исторического процесса, отвергнута насаждавшаяся десятилетиями канонизация Октября. За короткое время были стерты многие «белые пятна», истории революции возвращены имена ее подлинных борцов и деятелей. После ряда международных и всероссийских конференций историки русской революции 1917 года обозначили перспективные направления в ее изучении.24 Социокультурный аспект российских революций нашел свое отражение в диссертации В.П.Булдакова. В отличие от западных исследователей Октябрьской революции, автор предлагает анализ состояния и действий масс не только по поведенческим, но и психоментальным и аксеологическим характеристикам. В.П.Булдаков считает, что для исхода революции важно было не только то, как действовали массы, но и какими поведенческими архитипами при этом были ограничены, в работе упор делается на архаические элементы массового сознания. Проблемы особенностей российской политической культуры в целом и в эпоху революций в частности рассматриваются также в коллективной монографии «Политическая культура: теория и национальные модели» (М.: Интерпракс, 1994).

Одним из направлений в современной историографии стали публикации, пересматривающие прежнюю точку зрения на лидеров революционной эпохи, в том числе на татарское национальное движение и его лидеров. Это труды Б.Ф.Султанбекова, А.Л.Литвина, И.Р.Тагирова, Р.К.Валеева, С.И. Ионенко, С.Исхакова и др.25 Все они, написанные на основе широкого круга архивных источников и воспоминаний, сыграли важную роль в разрушении проблемы обезличивания истории и в восстановлении исторической правды. Так, работы Б.Ф.Султанбекова, А.Л.Литвина позволяют проникнуть в атмосферу общественно-политической жизни республики периода революций, в характер взаимоотношений между политическими лидерами различных направлений.

На страницах этих исследований наряду с именами общеизвестных лидеров появляются имена незаслуженно забытых политических деятелей: И.Алкина, Р.Фахретдинова, Г.Баруди, Г.Исхаки, Ф.Туктарова и других. Рассматриваются и анализируются их политические взгляды, их роль в развитии политических процессов. В работах С.Исхакова основной упор делается на изучение процесса создания государственности мусульман Поволжья и Урала в первые месяцы после прихода к власти большевиков. Исследования строятся на широком привлечении мемуаров мусульманских эмигрантов и публикациях западных ученых.

Вторая большая группа историографии по проблеме политического лидерства представлена работами западных ученых. Большой вклад в осмысление лидерства внесли М.Вебер, Ж.Блондель, Г.Лассуэлл, Р.Такер, Р.Стогдилл, С.Митчел, С.Эванс и другие.26 Среди наиболее крупных школ, занимающихся проблемой политического лидерства, следует назвать: психоаналитическую (З.Фрейд, А.Адлер, К.Юнг), изучавшую бессознательные факторы процесса лидерства; йельскую (Г.Лассуэлл, Б.Скинер, Р.Даль), исследовавшую особенности сознания лидеров; франкфуртскую (Т.Адорно, Э.Фромм), разрабатывавшую концепцию «авторитетной личности». Все они определили основные теоретические подходы к решению проблемы политического лидерства.

С 50-х годов интерес к проблеме возрастает, теоретическая разработка данной проблемы подкрепляется эмпирическими исследованиями: формирование политического лидерства, связь лидера с последователями анализируется в различных аспектах лидерства. Выделяются в этом плане работы Ж.Блонделя, Р.Такера, М.Херманн и другие.

Весьма интенсивно проблема исследуется политическими психологами З.Фрейдом, У.Буллитом. Продолжателем этих традиций и родоначальником неофрейдизма в политической психологии стал Г.Лассуэлл, который предложил применить психологические методы анализа политических ситуаций, деятельности политических руководителей. Таким образом, на Западе было сформулировано большое число концепций, объясняющих природу лидерства.

Зарубежная литература по политическому лидерству в СССР довольно обширна. В 20 - 40-е гг. эта проблема в основном затрагивалась в работах российских эмигрантов. В них дан анализ явлений на основе собственных наблюдений, личного политического опыта. Как правило, для них характерен критический, негативистский подход к образу и роли советских вождей. Для нашего исследования наибольший интерес представляют работы, затрагивающие региональный аспект. Это воспоминания Ю.Денике, а также активных деятелей мусульманского движения Г.Исхаки, З.Валиди.27 В 40-80-е гг. в работах Э.Карра, А.Рабиновича, Р.Пайпса, Д.Боффы, З.Галили, Р.Такера и других28 роль политических лидеров показана в контексте революционных событий 1917 года, также представлены некоторые портреты политических деятелей различных лагерей, участвовавших в острейшей борьбе революционной эпохи. Особо следует обратить внимание на работу Р.Такера, где рассматривается механизм формирования лидеров революционной эпохи в СССР. Р.Такер предложил новый социокультурный подход, он исследует лидерство в контексте политической культуры общества на разных этапах его развития с использованием психологических методов. Так, например, он отмечает, что культ Ленина стал ключевой частью советской политической культуры. Региональный компонент в западной историографии представлен очень слабо. Следует отметить работу Т.Давлетшина «Советский Татарстан: теория и практика национальной политики» (Мюнхен, 1974), в которой автор довольно объективно анализирует первый состав правящей верхушки республики, теорию и практику ленинской национальной политики.

Со второй половины 80-х гг. количество работ по политическому лидерству в СССР увеличивается, и связано это с перестройкой, открывшей страну для западных исследователей. Труды этого периода представлены в основном литературой биографического жанра. В них выявляется интерес западных исследователей к региональным политикам, особенно на современном этапе развития.

Подводя итог историографического освоения поставленной проблемы, необходимо отметить следующее:

1.Западные ученые намного раньше обратились к изучению проблемы политического лидерства и далеко продвинулись в этом направлении. Они разработали ряд теорий и концепций политического лидерства, обозначили основные его типологии. Начиная с 40-х годов, определенное внимание уделяется истории Советского Союза и анализу деятельности его политических лидеров.

2. История российской революции получила в отечественной и зарубежной литературе широкое отражение, в том числе и ее ход по основным регионам страны. Однако, на наш взгляд, недостаточно внимания уделялось влиянию личностного фактора на развитие социально-экономических и политических процессов в истории. Отечественная историография до середины 80-х годов развивалась в рамках марксистской парадигмы, главная роль отводилась народным массам, исторический процесс обезличивался. Серьезный пересмотр роли политических лидеров в революционных событиях начинается во второй половине 80-х годов. Эта традиция свойственна и для региональной литературы.

3 .Региональный аспект политического лидерства в историографии до сих пор мало изучен и требует внимания исследователей.

Целью диссертационного исследования является изучение проблемы формирования и функционирования региональных политических лидеров в революционную эпоху с ее своеобразной политической культурой, их влияния на развитие политических процессов в Казанской губернии.

Для ее достижения сформированы следующие задачи:

1. определить механизмы формирования политического лидерства в революционную эпоху с учетом специфики Казанской губернии;

2. показать, огромное многообразие лидерских типов, форм и характеров осуществления лидерства, порожденных революционной стихией;

3. изучить характер и степень влияния лидеров на политические процессы и революционную политическую культуру в регионе в условиях многопартийности;

4. представить политические портреты некоторых из наиболее влиятельных лидеров Казанской губернии революционной эпохи.

Объектом нашего исследования является феномен революционного политического лидерства (деятельность, как официального руководства Казанской губернии, так и лидеров политических партий, общественно-политических и национальных движений).

Предметом настоящего исследования является процесс формирования и функционирования института регионального политического лидерства в революционных условиях февраля 1917 г. - июля 1918 г. и его взаимодействие с политической культурой российской провинции.

Под политическим лидерством понимается вид политической деятельности, имеющий огромное значение для определения успеха и направленности политических процессов. Он соединяет в себе важнейшие, сущностные черты политики: власть, авторитет, руководство, выражение и представительство социальных интересов. Смысл этого явления заключается в осуществлении авторитетного руководства в сфере политики.

Авторитетной является власть, добровольно принимающаяся людьми, на которых она распространяется. Они подчиняются ей, видят для себя выгоду в передаче части своих политических полномочий и прав другому лицу или институту. Лидер же берет на себя обязательство эти права и полномочия использовать во благо тех, кто ими его наделяет.

Таким образом, под политическим лидером понимается авторитетный член организации, группы, общества в целом, личностное влияние которого позволяет ему играть существенную роль в политических процессах и ситуациях.29 Политический лидер функционирует в рамках политического процесса и имеет свои социальные, пространственные и временные масштабы: социальные определяются рамками поддерживающей его социальной общности; пространственные очерчиваются определенным уровнем политической организации общества, политической культуры; временные зависят от признания его лидирующего положения до конституционного или физического ухода из политической деятельности.

Под политической культурой понимается система исторически сложившихся относительно устойчивых ценностей, установок, убеждений, представлений, моделей поведения, проявляющихся в непосредственной деятельности субъектов политического процесса и обеспечивающих воспроизводство политической жизни общества на основе преемственности. В период, рассматриваемый диссертантом, согласно типологии Г.Алмонда (использовал терминологию М.Вебера) имела место харизматическая политическая культура. Она часто формируется в условиях эйфории традиционных форм, нарушения считавшихся священными обычаев и связей, роста чувства неустойчивости и неопределенности. В результате в поисках защиты люди обращают свой взор к харизматическому лидеру. М.Вебер считает, что харизма есть определенное качество индивидуальной личности, на основе которой оценивается как исключительная и к ней относятся как к личности, наделенной сверхестественными, сверхчеловеческими или исключительными возможностями или качествами.

Политическое лидерство, проявляющееся в рамках определенной территории, назовем региональным политическим лидерством. Автор исходит из определения региона как определенной административно-территориальной единицы со своей спецификой, социально-экономической, этнокультурной средой, политическим пространством. В данном случае речь идет о Казанской губернии.

Структура регионального политического лидерства включает в себя официальных лидеров, лидеров партий и общественно-политических организаций, в том числе национальных и неформальных лидеров.

Региональный политический лидер - субъект, обладающий самым высоким статусом в регионе, располагающий властными ресурсами. Однако, следует отметить, что для революционной эпохи, когда шло формирование самого статуса руководящего органа и его лидера, официальным лидером мы считаем руководителя этого органа, который хотя и располагал определенными властными полномочиями, но большим авторитетом и поддержкой населения не пользовался. Национальным лидером мы называем лидера национального движения или партии. К неформальным лидерам относятся лидеры политически неоформленных социальных групп и движений, пользующиеся авторитетом в своей среде, оказывающие то или иное влияние на политические отношения, но не имеющих инстуционально закрепленного статуса и не обладающих правом принимать официальные решения.30

Тема и поставленные для ее изучения задачи решаются на основе привлечения широкого круга исторических источников. Выявлены следующие основные группы (источников): документы государственных органов власти; документы общественно-политических, национальных движений и партий; документы личного происхождения - мемуары и воспоминания; материалы периодической печати за 1917 - 18 гг.; сборники документов и хроники событий.

Документы государственных органов власти являются важным источником для институционального анализа политического лидерства. В них указаны нормы, в рамках которых должны и могут действовать политические лидеры. К этой группе источников относятся основные законодательные документы Временного правительства и первые декреты Советской власти, указы, постановления, государственно-правовые акты.

Рассмотрены материалы по организации выборов в Учредительное собрание в Казанской губернии, стенограммы и протоколы съездов Советов.

Вторую группу источников составили документы, отражающие деятельность политических партий, общественно-политических движений, в том числе и национального: уставы политических партий и национальных движений революционной эпохи, программные заявления, материалы съездов, выступления лидеров. Они отражают политико-правовой статус партий и движений, формы и методы борьбы за лидерство.

Диссертация строится на основе изучения обширного числа архивных документов, хранящихся в Центральном государственном архиве историко-политической документации РТ (ЦГАИПД РТ): Ф.868 - фонд Казанского губкома РКП(б), Ф.15 - фонд Татарского обкома КПСС, Ф.36 - фонд Истпарта Татарского обкома, Ф.7080 - фонд Института истории партии при Татарском обкоме КПСС; в Национальном архиве Республики Татарстан (НА РТ): Ф.81 - фонд Казанской губернской земельной Управы, Ф.98 - фонд Казанской городской Думы и городской Управы, Ф.601 - Казанского губернского Комитета общественной безопасности, Ф.174 - фонд Казанской губернской земельной Управы, Ф.1246 - фонд канцелярии Казанского Губернского комиссара Временного правительства; Ф.Р.98 - фонд Казанского губернского исполнительного комитета Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Губисполком), Ф.983 - фонд Казанского губернского Совета крестьянских депутатов 1917-18 гг., Ф.199 - фонд Казанского губернского жандармского управления, Ф.Р.1574 - фонд Совета Народных Комиссаров Казанской рабоче-крестьянской республики, Ф.1356 - Управление Военного комиссара Временного правительства Казанского военного округа.

Наибольший интерес вызвали фонды 36 и 15 ЦГАИПД РТ. Здесь собраны воспоминания участников революционных событий, материалы обсуждения первых трудов по истории партийной организации республики, копии материалов центральных архивов. Большую ценность для исследуемой автором проблемы составляют воспоминания К.Грасиса, Я.Шейнкмана, Л.Милха, Я. Чанышева и других деятелей революции в

Казанской губернии. Документы, собранные в фонде канцелярии Казанского губернского комиссара Временного правительства (Ф.1246) и в фонде Управления Военного комиссара Временного правительства КВО (Ф.1356) позволяют судить о роли официальных лидеров в политической жизни региона. Они отражают деятельность местной администрации Временного правительства. Материалы фондов представлены в основном телефонограммами, телеграммами, перепиской с Временным правительством официальных представителей власти в губернии, а также обращениями губернского комиссара к населению.

Документы, собранные в Ф.983, дают нам полезный материал для изучения деятельности Губернского исполнительного комитета крестьянских депутатов, его лидеров А.Колегаева, К.Шнуровского, Н.Пономарева и других, о взаимоотношениях левых эсеров с большевиками и другими партиями. Интересные документы, проливающие свет на обстановку и взаимоотношения казанских лидеров, их должностные обязанности в первые годы Советской власти, отложились в Ф.Р. - 98. Они дают нам представление об изменении ситуации и политических институтов в Казанской губернии после Октябрьских событий 1917 года.

Материалы фонда Казанской губернской Управы (Ф.780) дают информацию о развитии крестьянского движения в губернии, об особенностях решения земельного вопроса на местах. Наиболее полно представлены в документах фонда жалобы и заявления земельных собственников на «погромы и аграрные беспорядки».

Материалы и документы, сосредоточенные в других изученных фондах, дополняют картину политического лидерства в Казанской губернии в 1917-1918 гг.

Важным источником явилась местная периодическая печать. Опубликованные там статьи, публицистика лидеров и простых участников различных политических движений представляют значительный интерес для исследователя. Партийная пресса позволяет воссоздать колорит и атмосферу революционной эпохи, политический климат того времени, помогает взглянуть на происходящие события глазами представителей различных партий. Предметом рассмотрения стали подборки газет за 1917 - 1918 гг. основных партийных направлений Казани: «Камско-Волжская речь» - орган кадетской партии; «Голос труда» - орган правых социал-революционеров; «Рабочее дело» -орган Казанской организации РСДРП (объединенной); «Казанская рабочая газета и Известия Совета Солдатских и Рабочих депутатов» - орган социал-демократов меньшевиков; «Рабочий», «Знамя труда» - органы Казанского губернского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов и комитета большевиков.

Все материалы периодической печати были проанализированы с помощью качественных и количественных методов. Контент - анализ был применен для изучения основной тематики статей, частоты выступлений в средствах массовой информации тех или иных лидеров.

Богатый источник представляют собой мемуары, значительная часть которых появилась уже в 1918 - 19 гг., но основная их масса публикуется с 1920 года. Эти работы дают интересный фактический материал, позволяют взглянуть на происходящее с разных сторон, с разных позиций, узнать мотивы тех или иных поступков, выяснить характер личных взаимоотношений лидеров и их команд. Нужно отметить, что большинство привлеченных воспоминаний принадлежит перу участников революции большевистского лагеря. Среди них следует выделить воспоминания Л.Милха, Я.Шейнкмана, Н.Ежова, К.Грасиса, К.Шнуровского, Я.Чанышева и другие.31 Небольшевистская мемуриаристика представлена в основном работами лидеров партий левых эсеров, меньшевиков, а также национальных организаций.

Кроме документов личного происхождения к работе привлечены материалы, связанные с деятельностью Истпартотделов и партийных архивов. Это всевозможные планы сбора и публикации мемуарной литературы, переписка Истпарта и его местных бюро. Сюда также входит большое количество материалов вечеров воспоминаний, которые проводились казанским Истпартотделом в течении 20-х годов, как правило к годовщине революции. Работы большинства мемуаристов начала 20-х годов посвящены теме революционного переворота. Среди них А.Бочков, И.Мохов, С.Шейнкман, Л.Милх, К. Грасис. В этих работах представлено большевистское видение революционного процесса с февраля по октябрь 1917 г.

Одну из многочисленных тематических групп мемуаристики составляют воспоминания о видных деятелях революционного движения. Это воспоминания С.Шейнкман о муже, О.Войдиновой и А.Комлевой о А.П.Комлеве, Иосифа Волкова об Иване Волкове, К.Шнуровского об Г.Олькеницком.32 Историческая ценность подобных работ весьма неоднозначна. Так как различного рода биографии и воспоминания о лидерах революционного движения публиковались с сугубо воспитательно-пропагандистскими целями. В воспоминаниях-персоналиях, как ни в одном другом виде воспоминаний, был отражен пафос Октябрьских дней, а роль и место в них описываемого героя вольно или невольно преувеличивались.

В конце 20-х - начале 30-х годов были опубликованы воспоминания участников революционного движения, гражданской войны Н.Ежова, Я.Чанышева, А.Бочкова и других. Анализ этих документов показывает, что они становятся менее достоверными и несут на себе печать идеологической правки.

В 1926 г. по заданию Истпартотдела Татарского обкома партии Е.Грачев собрал и систематизировал материалы и документы по истории Октябрьской революции в Казани и в Казанской губернии. В основу хроники легли документы органов Временного правительства, материалы местной периодической печати - органов различных партий и течений. К 10-летию Октября появились специальные сборники воспоминаний активных участников и мемуары руководителей революционных событий.33 В этих сочинениях, как правило, отсутствует четкая грань между личной интерпретацией факта, его анализом и оценкой.

К 40-летию Октябрьской революции были составлены и опубликованы сборники документов, где превалировали всевозможные постановления, резолюции, программные заявления и личные оценки революционеров.34 Анализ этих источников показывает, что все они были отредактированы в соответствии с принципом партийности и в них, в основном, представлены сведения о большевистских деятелях и лидерах революционного движения.

В 90-е годы односторонность в представлении лидеров была преодолена. В сборнике «Возвращенные имена» (Казань, 1990) и в энциклопедии «Политические деятели России. 1917 год» (Москва, 1993) основное внимание обращено на деятелей национального движения и некоторых лидеров левых эсеров. Однако, весь спектр лидеров Казанской губернии до сих пор не представлен и требует дальнейшего своего изучения.

Таким образом, использование широкого круга разнообразных источников, изучение их с помощью политологических, социологических, исторических методов и приемов позволяет автору составить представление о политическом лидерстве в условиях национального региона.

Многоплановость и сложность темы определили комплексную методологию диссертационного исследования. Феномен политического лидерства рассматривается через призму основных исследовательских подходов, концепций, регионалистских исследований.

Являясь институтом политической системы, лидерство постоянно менялось, менялись его формы, методы, характер функционирования. Поэтому возникает интерес к исследованию этого явления с позиций принципа историзма. Этот принцип предполагает диалектическое взаимодействие объективных и субъективных факторов в конкретно-исторических условиях. Также историческое исследование политического лидерства позволяет увидеть его в движении, в развитии.

Сравнительно-сопоставительный анализ конкретных фактов и явлений стал основополагающим принципом выявления общего и особенного в развитии революции на местах. Данный метод применяется как по проблемному принципу, так и по территориально-хронологическому.

При анализе общественных структур, социальных явлений и процессов, продуктивным будет, по мнению автора, сочетание цивилизационного подхода с социокультурным, объектом которого является «психологический феномен человека на изломе большого исторического времени». Это позволяет дать более полную и достоверную картину исторической действительности, так как социальное поведение людей диктуется не только их материальными интересами и социальным положением, но и в значительной степени детерминируется еще уровнем образования, культуры, исповедуемыми ценностями, оценкой ближайших перспектив и другими личностными факторами. Исследование социокультурных подходов в процессе анализа политических лидеров позволяет выявить психологию отдельных индивидов, их личностные контакты, симпатии и антипатии, а также проследить процесс трансформации массового сознания под влиянием революционных событий и механизмы его воздействия на конкретных лидеров. Социокультурный анализ революции предполагает оценку революции сквозь призму изменения или устойчивости человеческого архетипа.

Анализ основных правовых актов, политических институтов, характер политического режима, выявление мотивации позволяет провести системный подход. Он дает возможность показать лидерство как многомерное явление. Также в диссертационном исследовании использованы такие методы, как биографический, хронологический, нормативный, контент-анализ.

Таким образом, к анализу конкретно-исторического материала были привлечены наряду с историческими методами, также политические, социологические и психологические методы исследования, что позволило при изучении феномена политического лидерства выйти на новый уровень обобщений.

Научная новизна. Диссертация является одной из первых, где делается попытка изучить проблему формирования и функционирования политических лидеров в революционную эпоху 1917-1918 гг. на конкретно-историческом материале Казанской губернии, выявить особенности регионального политического лидерства в условиях системного кризиса, повышенной конфликтности. Научная новизна исследования состоит в попытке использовать различные подходы в раскрытии темы диссертации, в том числе и не получивших в отечественной науке соответствующего освещения, а также в привлечении новых источников и анализе научных разработок, посвященных политическому лидерству национальных регионов.

Практическая значимость определяется актуальностью проблемы революционного регионального лидерства и необходимостью изучения его истоков. Результаты и выводы диссертационного исследования могут быть использованы:

1. при создании обобщающих работ по проблемам политического лидерства и политических элит, власти, истории общественно-политического развития России и Татарстана;

2. при создании обобщающих аналитических работ по проблеме революционного лидерства или лидерства в условиях политического кризиса, конфликта;

3. в учебном процессе: при подготовке учебных и учебно-методических пособий, чтении курсов по истории России и Татарстана, регионологии и политологии. Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в публикациях и в выступлениях на Всероссийских научных конференциях (Москва, 1999, 2000 гг.), на итоговых научных конференциях КГТУ (КХТИ). Основные результаты и положения обсуждены на заседании кафедры Государственного управления, истории и социологии КГТУ.35

Структура диссертации подчинена исследовательской логике и состоит из введения, двух глав, представленных пятью параграфами, в которых решаются поставленные задачи, заключения, подводящего итоги изучения проблемы, примечаний и списка использованных источников и литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Региональное лидерство и политическая культура"

Заключение

Кардинальные изменения в общественно-политической жизни России породили новые реалии во взаимодействии власти и общества. Они во многом обусловили и тот общественный и научный интерес, что возник в отношении изучения такого сложного и неоднозначного феномена, как политическое лидерство национального региона. Региональным называется политическое лидерство, функционирующее на уровне и в рамках определенных национально-государственных или административно-территориальных образований. Его специфику определяют национальные, геополитические, религиозные, исторические факторы. Появление в России феномена регионального политического лидерства связано с включением региона - конкретной территории с экономическим и социокультурным комплексом - в политический процесс, утверждение его как субъекта политических отношений.

Становление института регионального политического лидерства начинается с Февральской революции 1917 года. Демократизация общества, идейно-политический плюрализм Февраля 1917 г. сделали возможным организационное оформление различных политических сил, запустили выборный механизм формирования властных структур.

Февральская революция способствовала формированию новых принципов организации власти и общества. Политическое лидерство стало важнейшим механизмом интеграции общества, формирования органов власти. Огромные массы народа, втянутые революцией в политику, нуждались в тех, кто даст анализ ситуации и укажет направление движения. Генератором, важнейшим двигателем революционного обновления общества в кризисные периоды, как правило, выступает харизматический лидер, который способен мобилизовать массы на решение задач социального обновления. Харизма складывается из реальных способностей лидера и тех качеств, которыми его наделяют последователи. Таким образом, наличие харизматического лидера или его отсутствие во многом определяли развитие событий в том или ином направлении.

В 1917 г. Россия впервые в истории получила возможность свободного политического творчества, приобрела первые навыки демократической политической культуры. Была осуществлена попытка реальной многопартийности с ее борьбой за власть, лидерство в относительно равных условиях. Начал формироваться демократический институт политического лидерства.

Региональное политическое лидерство возникло в революционную эпоху 1917 г. как необходимый инструмент интеграции различных социальных интересов при решении задач политической модернизации в рамках Российской провинции. Революционный слом старого порядка управления России потребовал создания новой политической системы, что было возможно лишь через самоорганизацию общества и лидерство как главный элемент этой самоорганизации. После Февральской революции складывается региональная структура политического лидерства -руководство исполнительных органов государственной власти, лидеры представительных органов - Совета PC и КД и их фракций, политических партий, общественно-политических, в том числе национального, движений. Таким образом, система регионального политического лидерства состояла из лидеров разного масштаба, соответственно и разной степени и характера влияния на общественно-политический процесс.

Механизм формирования и функционирования политического лидерства зависит от уровня развития общества, типа его социально-политической организации и характера политического режима, уровня общей и особенно политической культуры граждан, менталитета, особенностей региона. Особенностью революционной эпохи был раскол российской культуры на две основные субкультуры: культуру тонкого европеизированного слоя и традиционную, во многом патриархальную культуру широких масс, в результате чего не сложилась культура диалога между элитой и основной массой населения. Таким образом, в условиях революции в обществе циркулировали и конкурировали различные ценности, интересы, которыми артикулировали лидеры социальных групп, партий и общественно-политических и этнических движений. Шла открытая борьба за утверждение своей системы ценностей, за путь развития. Каждый лидер искал поддержки в массах, пытался их склонить на свою сторону. Отсюда популизм со свойственными ему обещаниями, призывами.

Социально-экономические, политические и этнические особенности Казанской губернии проявились в 1917 г. в возникновении национального, солдатского, крестьянского, демократического, рабочего, женского движений, внутри которых шло выдвижение лидеров. Социальные группы и классы или выдвигали из своей среды лидера (стихийно), или поддерживали, разделяя взгляды и призывы тех, кого предлагали политические партии и организации. Одновременно шел процесс оформления партийных и общественно-политических организаций, выдвижение и формализация в них лидеров, которые развернули борьбу за массы, за лидерство в социальных движениях. До октября 1917 г. в Казанской губернии был представлен, практически, весь политический спектр — от кадетов до большевиков. Как правило, все партии строились вокруг одного или нескольких лидеров, руководство избиралось везде относительно демократическим путем. Чаще всего партийным лидером избирался посланник ЦК партии или же наиболее опытный, а чаще всего более решительный, смелый и авторитетный член организации. Особенностью Казанской губернии было то, что значительная часть местных лидеров сформировалась внутри солдатского движения или с его поддержкой. А также большую роль в становлении и формализации политических лидеров, особенно эсеров, сыграло крестьянское движение и, особенно, Губернский Совет крестьянских депутатов. Через создание Советов крестьянских депутатов левые эсеры вносили организованное начало в крестьянское движение.

Особенности Казанской губернии проявились также и в создании национальных движений, наиболее мощным из которых было мусульманское движение. Лидерские функции по институционализации и координации этого движения на первых порах взяли на себя татарские буржуазные силы. Они выдвинули идею консолидации нации, возрождения и развития национальной культуры и создания государственности татар. Лидеры - разработчики этих программ и организаторы их выполнения -были, как правило, представителями образованных слоев - интеллигенции, религиозных деятелей, буржуазии. Процесс кристаллизации национальных лидеров и формализации их положения, становление самого института политических лидеров в мусульманском движении происходили на региональных и Всероссийских съездах, в процессе создания руководящих органов мусульманского движения - Милли шуро, Харби шуро, Милли меджлиса, Милли идарэ и др. Мусульманское общедемократическое движение выдвинуло целую группу лидеров, среди них: идейные, духовные лидеры Г.Баруди, Р.Фахретдинов, известные политические и общественные деятели С.Максуди, З.Валиди, А.Цаликов, Г.Исхаки, революционно настроенная молодежь - И.Алкин и др. Все эти лидеры стали центрами формирования национального движения, выразителями определенных концепций, систем ценностей. Но они не смогли обеспечить поддержку и реализацию идеи возрождения национальной культуры, создать мусульманское государство и стать во главе его, для широких масс социальный фактор оказался приоритетнее национального. Наряду с общедемократическим течением в национальном движении существовало и радикальное, революционно-демократическое, представленное Мусульманским социалистическим комитетом с его лидерами М.Вахитовым, М.Султан-Галиевым, эсеровской группой Г.Ибрагимова. При безусловном приоритете национального чувства классовые различия и интересы имели существенное значение для членов МСК. Большевики использовали национальное движение как вспомогательный фактор в социальной революции, в определенной степени дезориентировав лидеров его левого крыла.

Таким образом, у татар не оказалось лидера, способного объединить и повести за собой всю нацию. Механизм функционирования национального лидерства в 1917 г. не был достаточно хорошо отработан. Надежных властных ресурсов в распоряжении лидеров не оказалось. Своей миссии -решения проблемы национальной государственности - мусульманское движение и его лидеры не выполнили в силу как объективных, так и субъективных причин. Создание же структур, занимающихся национальным вопросом в партийном и государственном аппарате, свело на нет самодеятельное национальное движение. К окончанию гражданской войны лидерство в этом вопросе полностью перешло к партийно-государственным органам, а само понятие, как и явление - лидер национального движения -исчезло из общественной жизни советской эпохи.

С марта по ноябрь 1917 г. политическое лидерство Казанской губернии имело самый широкий идейно-политический и социально-классовый спектр. Вся энергия революционных лидеров направлялась на удержание власти, на формирование новых органов управления, на стабилизацию ситуации в губернии. В соответствии с этими задачами строилась стратегия и тактика партий и ее лидеров, технология лидерства.

Между Февралем и Октябрем 1917г. возник демократический институт политического лидерства, который допускал свободную конкуренцию политических партий, организаций, центров и лидеров. Однако, следует отметить, что в условиях системного кризиса, вызванного революцией, новый порядок организации утверждался с большим трудом. Велась острая борьба за лидерство в официальных структурах власти Казанской губернии между органами управления, созданными Временным правительством и Советом Р.С. и К.Д. В этот период можно говорить о разделенном лидерстве. Между двумя революциями в Казанской губернии последовательно сменились у власти либерально-буржуазные, революционно-демократические лидеры и утвердились радикалы. Попытка лидеров демократического блока, пришедших к власти весной 1917 г., удержать свою власть, установить демократический республиканский режим, их призывы к стабилизации не увенчались успехом в силу ряда объективных и субъективных причин, среди которых можно отметить завышенные социальные ожидания разбуженных и политизированных революцией масс, низкие темпы преобразований, активная пропаганда и решительные действия радикальных партий, стратегию и тактику которых разрабатывали их лидеры. Кризис был порожден не просто ухудшением положения масс, а их изумлением перед тем, что новая власть не способна на магическое удовлетворение их ближайших нужд. К осени народ был согласен на любую власть, особенно ту, которая, удовлетворив его ближайший инстинкт и выпустив пар иррациональной ненависти, сумеет воззвать одновременно к утопии и традиционализму.

После Октября публичная политика стала сужаться. С ноября 1917 г. по июль 1918 г. у власти находился блок только леворадикальных партий во главе с их лидерами (особенностью Казанской губернии стало то, что большевиков здесь поддержали лидеры левых эсеров, социал-демократов-интернационалистов, МСК). Лидеры левоцентристских партий участвовали в работе Казанского губернского Совета, СНК. В губернии утвердилась многопартийная демократия. В правящий блок вошли большевики, левые эсеры, социал-демократы-интернационалисты, представители МСК. Лидерство большевиков в этом блоке носило морально-политический характер. Установить свою абсолютную власть большевики были не в состоянии и, поэтому о политическом лидерстве в Казанской губернии с ноября 1917 г. по июль 1918 г., так же как и в предыдущий период, следует говорить как о разделенном. Но следует отметить, что в отличие от послефевральского разделенного лидерства, оно существовало внутри одной структуры власти, а весной и летом 1918 г. внутри одной партии. Правые и либеральные партии и общественно-политические организации были распущены. В этот период все более жестким становится характер взаимоотношений лидеров и их последователей, методы убеждения вытеснялись директивно-командными, силовыми методами. Происходит переход от демократического к авторитарному стилю лидерства. Этому во многом способствовала и политическая обстановка в стране. Революции с их свержением властных структур и экспроприациями ожесточили людей, сделали насилие обычным явлением. В условиях архаической в значительной степени политической культуры масс, неразвитости демократических начал и преобладания традиционных, полупатриархальных черт в менталитете населения, в том числе и в Казанской губернии, у политических лидеров все более нарастает стремление к вождивизму с его жесткой иерархией отношений между лидерами и последователями, с харизматизацией личности лидера, заигрыванием и манипуляцией сознанием рабоче-крестьянских масс с помощью популистских лозунгов. По мере утверждения власти большевистской партии политическое лидерство все более приобретало черты официального вождистского типа лидерства, с усилением авторитарного начала. В эти годы в общественном сознании происходит харизматизация В.И.Ленина (наделения его сверхъестественными качествами) и его харизма распространяется на его партию.

Анализ биографических данных политических лидеров Казанской губернии 1917 г. - 1918 г. позволил выявить следующие тенденции в формировании и составе этого института общества. В революционную эпоху в широком виде был представлен национальный спектр: русские, татары, евреи, латыши, поляки, чуваши. Это было связано с оживлением всех социальных групп в обществе, развитием национальных движений, интенсивным процессом миграции в связи с империалистической и гражданской войнами. С 1917 г. наблюдается тенденция к увеличению удельного веса лидеров-татар. Следует также отметить достаточно высокий уровень образования лидеров 1917г. (93,7% имели высшее или незаконченное высшее образование). Это во многом связано с тем, что значительное число политических лидеров революционной эпохи вышли из студенческой или интеллигентской среды. Большинство из них были рождены и выросли в городе, прошли процесс социализации в городской европеизированной культуре. Отличительной чертой лидеров рассматриваемого автором периода являлась молодость (около 73% из них было в возрасте до 30 лет). Так, Ильясу Алкину - председателю Всероссийского Харби шуро - не было и 23 лет, а Николаю Ершову -и.о.командующего КВО - было всего 25 лет. Молодость, отсутствие социального опыта обусловили во многом решительность, идеализм во взглядах, непоколебимую веру в социализм.

Таким образом, исследование показало, что политическое лидерство играло важную роль в революционную эпоху и явилось важным инструментом мобилизации общества на этапе политической модернизации. Региональные революционные лидеры концентрировали и направляли массы на революционные преобразования, разрабатывали и осуществляли строительство новой политической системы в губернии, участвовали в создании новых органов власти и управления.

Список научной литературыХалилова, Татьяна Викторовна, диссертация по теме "Политическая культура и идеология"

1. Неопубликованные источники

2. Национальный архив Республики Татарстан (НА РТ). Ф.1246 -Канцелярия Казанского губернского комиссара Временного правительства.

3. Там же. Ф.81 Казанская губернская земская Управа.

4. Там же. Ф.98 Казанская городская Дума и городская Управа.

5. Там же. Ф.601 Казанский губернский Комитет общественной безопасности.

6. Там же. Ф.174 Казанская губернская земельная Управа.

7. Там же. Ф.983 Казанский губернский Совет крестьянских депутатов (Губсовдеп). 1917- 1918 гг.

8. Там же. Ф.1738 Казанский губернский земельный комитет.

9. Там же. Ф.199 Казанское губернское жандармское управление.

10. Там же. Ф.1356 Управление Военного комиссара Временного правительства КВО. 1917г.

11. Там же. Ф.2648 — Спасский уездный исполнительный комитет.

12. Там же. Ф.Р.1574 Совет Народных комиссаров Казанской рабоче-крестьянской республики.

13. Там же. Ф.Р.98 Исполнительный комитет губернского совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Губисполком).

14. Центральный государственный архив историко-партийной документации Республики Татарстан (ЦГАИПД РТ). Ф.868 Казанский губком РКП(б). 1917 - 1920 гг.

15. Там же. Ф. 15 обком КПСС (1920-1991гг.).

16. Там же. Ф.36 Истпарт Татарского обкома ВКП(б).2. Опубликованные источники2. Воспоминания.

17. Баруди Г. Памятная книжка.// Казань. -1997. -№10-12; -1998. -№1-2.

18. Бочков А.И. Три года Советской власти в Казани: Хроника событий, 1917-25 октября -1920 гг. -Казань: Госиздат, 1921. -63 с.

19. Валиди Тоган 3. Воспоминания: (Пер. с тур.). -Уфа: Башк. изд-во «Китап», 1994. -383 с.

20. Валиди 3. Воспоминания. // Татарстан. -1993. -№5. -С.68-73.

21. Вахитов М.М. Избранное. Статьи, речи, письма, документы. -Казань: Таткнигоиздат, 1967. -122 с.

22. Волков И. Ваня Волков. // Пути революции. -1923. -3 марта.

23. Волков И. Воспоминания бывшего царского каторжника. // Пути революции. -1922. -№1. -С. 13-38.

24. Войдинова О., Комлева А., А.П.Комлев (воспоминания о Казанской революционной деятельности). // Пути революции. -1923. 6 марта.

25. Горячее дыхание истории: Из воспоминаний участников Октябрьского воор. восстания в Казани. // Коммунист Татарии. -1987. -№11. -С.43-47.

26. Грасис К. Военная Казань и большевики в 1917 г. (Воспоминания). / ЦГАИПД РТ. Ф.36. On. 1. Д.105. Л.36-50.

27. Грасис К. К десятилетию борьбы за Казань. // Красная Татария. -1928. -№189.

28. Грасис К. Октябрь в Казани. // Пролетарская революция. -1924. №10. -С.120-137.

29. Ежов Н. Военная Казань в 1917 г. Краткий очерк. -Казань, 1957. -86с.

30. Жаков А. Воспоминания. // Пути революции. -1923. -№3. -С.86-89.

31. За власть Советов (Сборник воспоминаний участников революционных событий в Татарии). 4.1. -Казань, 1957. 4.2. -Казань, 1960. -319 с.

32. Исхаки Г. Идель Урал. -Казань: Тат. кн. изд-во, 1991. -64 с.

33. Меньшевики в Советской России. Сборник документов. -Казань, 1998. -228 с.

34. Милх JI. Партийная и Советская Казань до чехов. // Борьба за Казань. -Казань, 1924.

35. Милх JI. Октябрь в Казани. // Коммунистический путь. -1923. -№26.

36. Мохов И. Октябрьские дни в Казани. // Известия ТатЦИК. -1921. -6 ноября.

37. Чанышев Я.Д. Воспоминания. // Дружба народов. -1957. -№5.

38. Чанышев Я.Д. 1917 год в Казани. (Воспоминания солдата революции). -Казань: Таткнигоиздат, 1968. -115 с.

39. Шейнкман С. Яков Семенович Шейнкман: Воспоминания. // Пути революции. -1922. -№1. -С.5-12.

40. Шейнкман Я.С. Завещание сыну. // Факел: Историко-революционный альманах. -М.: Политиздат, 1990. -С.87-197.

41. Шнуровский К. Воспоминания о товарище Олькеницком. // Пути революции. -1923. -№3. -С. 17-23.

42. Сборники документов и материалов

43. Грачев Е. Казанский Октябрь. Хроника революции 1917 г. (период март-октябрь). -Казань: Истпартотдел ОК ВКП(б), 1926. -252 с.

44. Возвращенные имена. Документальные очерки. -Казань: Тат.книж. изд-во, 1990.-230 с.

45. М.Вахитов: Жизнь и деятельность пламенного революционера-ленинца. (Сборник. Посвящается 100-летию со дня рождения). -Казань: Таткнигоиздат, 1985. -269 с.

46. Деятельность Советов Татарии (1917-1978): Документы и материалы. -Казань: Таткнигоиздат, 1983. -304 с.

47. Документы по истории Октября в Татарии. Март 1917 г. март 1918 г. -Казань: Тат. книж. изд-во, 1973. -212 с.

48. Ленин и Татария. Сборник документов, материалов и воспоминаний. -Казань: Таткнигоиздат, 1963. -504 с.

49. Первый год пролетарской диктатуры в Татарии. Сб. документов. -Казань: Татгосиздат, 1933.-440 с.

50. Партийная организация Татарии в цифрах и документах (1917-1977 гг.) -Сборник статист, материалов и документов. -Казань: Таткнигоиздат, 1978.-296 с.

51. Политические деятели России в 1917 г.: Биографический словарь. -М.: Большая Рос. энциклопедия, 1993. -432 с.

52. Революционная борьба крестьян Казанской губернии накануне Октября. (Сборник документов и материалов). -Казань: Таткнигоиздат, 1958.-824 с.

53. Татария в борьбе за победу пролетарской революции: Сборник документов и материалов. -Казань: Таткнигоиздат, 1957. -510 с.

54. Упрочение Советской власти в Татарии: Сборник документов и материалов. -Казань: Таткнигоиздат, 1964. -708 с.4. Периодические изданияа) газеты453. Голос труда. 1917 г.454. За землю и волю. 1918 г.

55. Казанская рабочая газета и Иззестия Совета солдатских и рабочих депутатов. 1917 г.

56. Камско-Волжская речь. 1917 г.457. Рабочее дело. 1918 г.458. Рабочий. 1917 г.

57. Социал-революционер. 1917 г.б) журналы460. Казань. 1995- 1997.461. Кентавр. 1992-1996.

58. Общественные науки и современность (ОНС). Москва. 1990 1998.

59. Пути революции (Казань). 1922 1923.

60. Политические исследования (Полис). Москва. 1990 1999.

61. Социологические исследования (Социс) Москва. 1990 1999.

62. Татарстан (Коммунист Татарии). Казань. 1985 1998.

63. Социально-политические науки. Москва. 1986 1996.1. Литература

64. Актуальные проблемы теории истории: Материалы «круглого стола». // Вопросы истории. -1994. -№6. -С.45-48.

65. Андреев С.С. Политический авторитет и политическое лидерство. // Социально-полит, журнал. -1993. -№№1-2. -С.27-37.

66. Алифанов С.А. Основные направления анализа лидерства. // Вопросы психологии. -1991. -№3. -С.90-93.

67. Ашин Т.К. Критика современных буржуазных концепций лидерства. -М, 1978.

68. Ашин Г.К. Критика современных буржуазных теорий о роли народных масс и личности в истории. -М.: «Высшая школа», 1973. -136 с.

69. Ашин Г.К. Политическое лидерство: оптимальный стиль. // ОНС.1993.-№2.-С. 115-120.

70. Абдуллин М., Батыев С. Татарская АССР: реальность и буржуазные мифы. -Казань: Тат. кн. изд-во, 1977. -200 с.

71. Анатомия революции. 1917год в России: Массы, партии, власть. -СПб,1994.

72. Беляев В.А. Контрэлиты и власть // Региональные элиты и общество: процессы взаимодействия. / Тезисы д-дов и сообщений. -Казань, 1995. -С.20-21.

73. Барзилов С., Чернышев А. Регион как политическое пространство. // Свободная мысль. -1997. -№2. -С.3-13.

74. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. Репринтное воспроизводство издания YMCA PRESS, 1955г. -М.: Наука, 1990. -224с.

75. Булдаков В.П. 1917 г.: взрыв на стыке цивилизаций. // Ист.наука в меняющемся мире. Вып. 2. -Казань: Изд-во КГУ, 1984.

76. Борцы за счастье народное. Сборник очерков. -Казань: Тат. кн. изд-во, 1967. -512 с. Книга 2-я. -Казань, 1983. -352 с.

77. Бурлацкий Ф.М., Галкин А.А. Современный Левиафан. Очерки политической социологии капитализма. -М.: Мысль, 1985. —384 с.

78. Блонд ель Ж. Политическое лидерство. Путь к всеобъемлющему лидерству. / Пер. с анг. -М., 1992. -136 с.

79. Бутенко А.П. Политическое лидерство и борьба за власть при социализме. // Великий Октябрь и современность. -М.: Мысль, 1988. -С.22-30.

80. Валеев Р.К. Назревание общенационального кризиса и его проявления в Поволжье в 1917 году. -Казань: Изд-во КГУ, 1979. -208 с.

81. Валеев Р.К. Революционное движение в Среднем Поволжье (июль-октябрь 1917 г.) -Казань: Изд-во КГУ, 1972. -155 с.

82. Валеев Р.К. Хроника «Забулачной республики». // Республика Татарстан.-1997.-26 июля.

83. Валиди Ахмет-Заки (материалы к библиографии Ахмет-Заки Валиди Тогана). -Уфа: Гилем, 1996.

84. Вебер М. Харизматическое лидерство. // Социалистические исследования.-1988.-№5.-С. 139-147.

85. Вебер М. Избранные произведения. / Пер. с нем. -М.: Прогресс, 1990.

86. Великий Октябрь и современность. -М.: Мысль, 1994.

87. Гаджиев К.С. Введение в политическую науку. -М., 1997. -544 с.

88. Галили 3. Лидеры меньшевиков в русской революции. Социальные реалии и политическая стратегия. / Пер. с анг. -М.: Республика, 1993. -431 с.

89. Герасименко Г.А. Народ и власть (1917). —М., 1995.

90. Герасименко Г.А. Земское самоуправление в России. -М.: Наука, 1990. -264 с.

91. Газизов Р.К. Политическое лидерство в Татарстане: опыт и перспективы. // Республиканская научно-практ. конф. «Региональные элиты и общество: процессы взаимодействия». (Тезисы докладов и сообщений).-Казань, 1995. -С.87-88.

92. Грасис К. Неизбежное будущее. Критические заметки. -Казань: Типогр. Казан. Совета солд. и раб. деп., 1917.

93. Давлет Н. Галимджан Баруди просветитель и реформатор. // Татарстан. -1991. -№7. -С.44-47.

94. Давлетшин Т. Советский Татарстан: Теория и практика ленинской нац. политики. -Мюнхен, 1974. -575 с.