автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Роль культурных стереотипов в ситуации межличностного конфликта

Полный текст автореферата диссертации по теме "Роль культурных стереотипов в ситуации межличностного конфликта"

На правахрукописи

НЕЧАЕВА Светлана Александровна

РОЛЬ КУЛЬТУРНЫХ СТЕРЕОТИПОВ В СИТУАЦИИ МЕЖЛИЧНОСТНОГО КОНФЛИКТА

Специальность 24.00.01 - теория и история культуры (культурология)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

Москва-2004

Работа выполнена на кафедре теории и истории культуры Волгоградского государственного педагогического университета

Научныйруководитель: доктор философских наук,

профессор Щеглова Людмила Владимировна

Официальные оппоненты: доктор социологических наук,

профессор Шарков Феликс Изосимович

кандидат культурологии, доцент Конрадова Наталья Александровна

Ведущая организация: Волгоградский государственный

университет

Защита диссертации состоится 20 декабря 2004 г. в_часов на

заседании диссертационного совета Д. 212. 154. 14 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 117571, г. Москва, проспект Вернадского, д. 88, аудитория № 826

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119992, г. Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1.

Автореферат разослан «_»_2004 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета яУш/^ Горяинова О.И.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В настоящее время культурологическое знание становится все более практическим. Повсеместно социальные и культурные переменные включаются в структуру выработки и реализации решений, касающихся любого из значимых секторов общественной жизни. Результаты изысканий в области наук о культуре помогают человеку в принятии социально значимых решений тем, что позволяют понять, в каком обществе, в каком мире он живет, каковы его возможности в отношениях с окружением. Как показывает практика, знание культурных различий между людьми, странами, этническими и профессиональными группами и умелое использование этих знаний, повышают эффективность действий более осведомленной стороны.

Термины из области теории культуры, такие как «менталитет», «стереотип», «самоидентичность» сегодня стали достоянием обыденного сознания человека, ориентированного на научное или квазинаучное обоснование своего поведения. Сами по себе они отнюдь не показатель качества знаний о культуре. Большинство людей в этом отношении привыкло руководствоваться личным опытом, включая устный обмен информацией с ближайшим окружением и разрозненные сведения, передаваемые средствами массовых коммуникаций.

Именно здесь в условиях хаотичности информации на основе обобщения личного опыта индивида и нередко предвзятых представлений, распространенных в его среде, формируется такой феномен как стереотип восприятия. Стереотипизация - неотъемлемая характеристика межгрупповых и межличностных контактов. Их изучение входит в проблемные поля целого спектра частных гуманитарных наук, таких как социология, психология, этика, история, педагогика и др. В наибольшей мере исследованы этнические стереотипы. Социальная культурология и социальная психология, социолингвистика, интеракционизм в коммуникации, этнометодология, в чем-то пересекаясь, а в чем-то дополняя друг друга, изучают то, как члены социума выражают и осознают культурные тождества и различия.

В широком смысле культурный стереотип как часть мировоззрения может рассматриваться как носитель коллективных представлений, как отпечаток властных отношений, как проявление имплицитных знаний, как составляющая мотивации к социальной практике. Его разностороннее изучение актуально, прежде всего, с позиции культурологии, которая, изучая специфику деятельности, нацелена на обеспечение его целесообразными знаниями.

Другим стимулом к постановке заявленной пpoблfcMM^■•!№вяylИ!Я!^'"•'',^" размышления об истории потерь и конфликтов нестабильного общества, терроризме и «столкновении цивилизаций», геноциде и массовых уничтожениях второй мировой войны. Культурология XX века научила

видеть в этих трагических событиях столкновение не только идей, но и людей, имеющих сформированные их культурами доминанты. Ни одна межкультурная коммуникация не обходится без противоречия в целях, идеалах и ценностях. Устойчивая коммуникация стремится к их позитивному разрешению. Назрела необходимость рассмотрения «идеальной» стороны конфликтной ситуации (когнитивной, эмоциональной, мифологической и т.д.) с точки зрения современной парадигмы, сложившейся в социокультурных науках.

В исследовательской литературе, как правило, только межнациональные конфликты обозначают как конфликты культур, как результат различного понимания, различного отношения к жизненным реалиям и их толкования. А между тем все эти различия в понимании присутствуют также и в отношениях полов, поколений, профессиональных и конфессиональных групп, которые, следовательно, эвристично рассматривать именно в качестве конфликта культур. Необходимо так же кроме социальной и психологической структуры конфликта выделить ценностно-креативную и культурно-поведенческую стороны.

Проблематика конфликтов является недостаточно исследованной в отечественной теории культуры, как с точки зрения концептуального анализа, так и с эмпирической точки зрения. Объективной необходимостью становится изучение причин и мотивов возникновения конфликтов на разных уровнях культуры, а также роли культурных стереотипов и моделей поведения в их развитии.

Степень разработанности проблемы. Возникновение подлинно научного интереса к проблеме норм и стандартов поведения у различных народов можно отнести к XVIII веку, когда появляются работы Ш.Монтескье, Ж.Бюффона, Дж.Вико, И.Г.Гердера и др. В 1859 году Х.Штейнталь и М.Лацарус ставят задачу создания новой науки -«психологии народов», составной частью которой были вопросы, рассматривающие культурные шаблоны поведения. Они исходили из концепции «народного духа», предложенной еще Гердером и получившей особенное развитие в романтических историософских спекуляциях. Эта единая «особая природа» каждого народа оказывает влияние на принятие различных правил поведения и создает неповторимый колорит культуры. Их идеи развивались в Германии В. Вундтом, а в России - Г. Шпетом.

Идея коллективной ментальности, впервые возникшая у А. де Токвиля (1835), получает развитие и углубление в XX веке в трудах Л.Февра, М..Блока, продолжатели которых Ж. Ле Гофф, Ж.Дюби, а также Й.Хейзинга, Ж.-П.Вернан, Э.Панофски пытались воссоздать ментальность разных культурных эпох.1 Под ней понималась общая духовная настроенность, совокупность навыков духа, задающих картину мира и культурные традиции.

К интересующим нас аспектам организации культуры с учетом принципа культурного релятивизма обращались представители английской и американской этнологии и культурантропологии Р.Бенедикт, М.Мид,

Р.Метро, Л.Уайт, К.Клакхон, А.Радклифф-Браун, Р.Линтон, М.Херсковиц и др.

В контексте изучения социокультурной динамики проблемы, близкие к исследованиям стереотипов, рассматривались в трудах М.Вебера, А.Вебера, Т.Парсонса, Э.Гидденса, Н.Лумана, Ю.Хабермаса, К.Манхейма, В.Парето,

A.Тоффлера, а в отечественной культурологии - АЛ.Гуревича, ЛХ.Ионина, Ю.М.Лотмана, С.В.Лурье, К.М.Кантора, В.М.Межуева, А.С.Панарина, Л.М.Баткина, Г.С.Кнабе, Г.Гачева.

Большой вклад в изучение стереотипного поведения, равно как и разнообразных межличностных социальных конфликтов, внесли представители психоаналитической культурологии З.Фрейд, К.Г.Юнг, Э.Фромм, К.Хорни, Э.Эриксон, Д.Рисмен, Ж.Лакан, Дж.Хендерсон и др.

Собственно стереотипы начинают целенаправленно исследоваться в сфере социологии и социальной психологии в связи с изучением процессов массового общества. В работах У.Липпмана, О.Клайнберга, Г.Мерфи, Г.Боденхаузена, М.Лихтенштейна, Дж.Форгаса, М.Снайдера рассмотрены способы порождения стереотипов и факторы, влияющие на их приятие социальным субъектом. Механизмы, способствующие устойчивости стереотипов, привлекали внимание таких ученых как Р.Нисбет, Л.Росс, К.Андерсон, К.Макколи, К.Стит, М.Сегал.

В отечественной исследовательской литературе необходимо отметить работы В.АЯдова, П.Н.Шихирева, В.С.Агеева, Р.М.Грановской, Е.В.Коневой, Т.Е.Васильевой, САМурадяна, Е.В.Орловой. Работы последнего десятилетия в области межкультурной коммуникации, лингвострановедения и имагологии также содержат разделы, посвященные культурным стереотипам: М.Беннет, Э.Мэнерт, Р.Водак, А.Вежбицкая,

B.В.Красных, О.А.Леонтович, К.Ситарам, Г.Когделл и др.

Ученые разных стран много сделали для того, чтобы раскрыть общую природу социального конфликта, исследовать его роль и значение в общественной жизни. В их работах широко представлена разнообразная методология, содержатся многочисленные определения самого понятия, накоплен опыт типологии и классификации конфликтов, даны характеристики их социальных функций. Это, прежде всего, работы западных ученых таких, как Дж.Бернард, Р.Бейли, К.Боулдинг, Д.Бухер, Дж.Льюк, Л.Козер, Л.Крисберг, Д.Лэндис, Р.Макк, АРапопорт, Р.Стагнер (США); Т.Боттомер, Дж.Рекс (Англия); Г.Бутуль, М.Крозье, А.Турен, А.Филип, Ж.Фройнд (Франция); Р.Дарендорф (Германия); Я.Муха, Я.Штумски (Польша).

Отечественная конфликтология представлена именами А.Г.Здравомыслова, Ю.Г.Запрудского, А.Я.Анцупова, А.И.Шипилова, Е.И.Степанова, чьи работы носят социологический, либо обзорно-аналитический характер. В области социальной психологии конфликты исследовали: Н.В.Гришина, Д.Шапиро, Н.В.Крогиус, Т.Шибутани, Э.Берн, Д.Брэсс, К.Баттерфилд, Б.Скэггс и другие. Однако, до сих пор изучение именно культурных стереотипов (объединяющих коллективное и

индивидуальное поведение) в межличностных конфликтах с позиций современной культурологии, как междисциплинарной области знаний, не было проведено.

Объект исследования: социокультурная составляющая стереотипов сознания и поведения.

Предмет исследования: влияние феномена стереотипизации на конфликтное развитие межличностной коммуникации.

Цель работы состоит в исследовании закономерностей функционирования культурных стереотипов и их трансформации при конфликтном развитии коммуникации.

Чтобы изучить динамику стереотипа как культурного феномена предполагается решить следующие задачи:

• Проанализировать современные концепции стереотипизации массового и индивидуального поведения и сознания;

• Исследовать структурные и функциональные особенности культурных стереотипов, формы и технологии их трансляции;

• Определить статус культурных стереотипов в структуре самоидентификации личности;

• Исследовать культурные параметры ситуации конфликта как необходимой стадии межличностного взаимодействия;

• Рассмотреть влияние культурных стереотипов на изменение самоидентичности в процессе конфликта.

Методологическая основа. Методологической основой исследования являются принципы системности в исследовании феномена культуры, а также положения, предлагаемые социологией культуры и теорией менталитета. Широко используются элементы структурно-функционального, интерпретативного, компоративного и типологического методов анализа. Важным идейным источником работы является философско-методологическое наследие Г.Г.Шпета и М.М.Бахтина в части обоснования ими онтологии культуры и мировоззренческой установки философии диалога на постижение «правды взаимоотношений» (М.Бахтин).

При постановке проблем автор опирался на работы отечественных культурологов Д.СЛихачева, Ю.М.Лотмана, А.Я.Флиера, Л.Г.Ионина, П.С.Гуревича, В.М.Розина, Т.Ф.Кузнецовой, А.И.Пигалева, Л.В.Щегловой. При определении социокультурной специфики конфликтной коммуникации использованы идеи классиков и ведущих представителей теоретической социологии (М.Вебер, Э.Дюркгейм, П.Сорокин, Т.Парсонс, Р.Мертон, Э.Гидденс) в особенности ее гуманистической парадигмы, которая ориентирована на познание и понимание локальных сообществ, специфики меньшинств, микроанализа социокультурной практики (Г.Зиммель, Дж.Мид, М.Серто, А.Турен, К.Гирц, Г.Когделл и др.).

Проблематика конфликтов требует интегративного объяснения, комплексного исследования. Поэтому в процессе научного обобщения использовался принцип плюралистической дополнительности, когда

отдельные исследовательские задачи решены путем использования различных познавательных процедур. Так, данные, полученные с помощью включенного наблюдения, подвергались экспериментальной проверке с целью выявления ценностных компонентов межличностного конфликта.

Исследование культурных стереотипов в настоящей работе опирается на теоретические и эмпирические источники. К первым относятся работы отечественных и зарубежных авторов, посвященные изучаемой проблематике; ко вторым -результаты социологических исследований, личные наблюдения, материалы публикаций средств массовой информации.

Научная новизна исследования. В диссертации всесторонне на основе методологии современного культурологического знания тематизируется ситуация межличностного конфликта. В рамках предлагаемой методологии

• проанализированы гносеологические и психологические корни культурных стереотипов, определены основные их функции;

• представлена полевая структура стереотипа, в которой выделены ядро, периферия и ассоциативный контекст, обеспечивающий их связь с другими стереотипами того же рода;

• раскрыто место культурных стереотипов в структуре самоидентичности субъекта культуры;

• выявлены основания для выбора стереотипов из культурного тезауруса; доказано, что селекция происходит в соответствии с антропологическим идеалом или собственным типом личности;

• уточнены и обоснованы принципы культурологического анализа закономерностей возникновения и развития межличностного конфликта, как потенциальной стадии любого социального взаимодействия.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что изучение влияния культурных стереотипов на развитие межличностных конфликтов вносит вклад в определение возможностей теории культуры в выработке языка разрешения социальных конфликтов. Представленный подход способствует пониманию этничности, гендерности и иной субкультурной определённости не столько как изначально данного, статичного образования, сколько как производного от динамики социокультурных отношений. Ядро содержания субкультурной определённости перемещается в сферу осознания группой своих отличий. Комплексный анализ стереотипизации конфликта способствует становлению нового когнитивно-прагматического подхода, являющегося перспективным для дальнейшего изучения межкультурных взаимодействий.

Практическая ценность работы. Результаты исследования могут найти применение в преподавании курса культурологии, в курсах практической и теоретической конфликтологии, а также в трудах по этнологии, интерпретативной социоантропологии, в научных исследованиях студентов и аспирантов. Некоторые выводы работы могут быть

использованы для практического решения социальных проблем культурной политики в регионах. Для социопсихологов работа может представлять интерес в качестве теоретического введения к практическому тренингу конфликтов и социального посредничества.

Апробация работы. Основные результаты исследования докладывались на заседаниях кафедры теории и истории культуры Волгоградского государственного педагогического университета, представлялись на обсуждение в ходе Региональных конференций студентов и молодых учёных (по секциям «Культурология» и «Философия») (г. Волгоград, 2001, 2002, 2003), на III Международном научном конгрессе «Наука, искусство, образование на пороге III тысячелетия» (г. Волгоград, 2002 г.), на Всероссийских конференциях (г. Казань, 2002, г. Астрахань, 2003 г.), на ежегодных научных конференциях профессорско-преподавательского состава Волгоградского государственного педагогического университета.

Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, анализируется степень ее разработанности, определяются цель, задачи, объект и предмет исследования, характеризуется его методологическая база, описываются параметры научной новизны, отмечается практическая и теоретическая значимость работы, излагаются положения, выносимые на защиту, сообщается об апробации исследования.

В главе первой «Культурный стереотип как способ освоения действительности» определяется содержательный минимум и объем понятия стереотип, выделяются его наиболее значимые для культурологического знания аспекты, исследуется структура культурного стереотипа, анализируются социальные и психологические условия его формирования и закрепления.

В первом параграфе «Гносеологические и психологические корни стереотипизации культурного опыта» прослеживается история изучения стереотипов, рассматриваются различные способы понимания термина, исследуются объективные основания стереотипизации культурного опыта и дается авторская интерпретация понятия «культурный стереотип». Автор утверждает, что данный термин трактуется неоднозначно: стандарт поведения, образ группы или человека, предрассудок, штамп, чувствительность к культурным различиям и т.д. Это упрощенный образ социального объекта, складывающийся как результат обобщения личного опыта индивида и представлений, бытующих в обществе. В отличие от традиций и обычаев, характеризующихся объективированной общезначимостью, открытостью для других, стереотипы являются продуктом скрытых субъективных умонастроений индивида. В то же время они служат мыслительным материалом, на котором базируется общественное сознание в целом.

В основе формирования стереотипов лежат такие особенности человеческого мышления и психики, как конкретизация - стремление к пояснению абстрактных понятий с помощью доступных для всех членов данного сообщества образов, и упрощение - выделение нескольких ярких признаков в качестве основы для описания сложных явлений. Очень часто стереотип понимается как представление заведомо ложное. Это связано с отсутствием надежного критерия для выявления степени истинности суждения. Поскольку стереотипизация представляет собой нижнюю ступень оценочного процесса, при этом жизненно важную, то главным в стереотипе является не сама истинность, а убежденность в ней. Культурный стереотип, как правило, выделяет приблизительную группировку людей с точки зрения какого-либо легко различимого признака, и поддерживается широко распространенными представлениями относительно свойств этих людей.

В параграфе рассмотрены базовые психологические процессы, которые лежат в основе формирования стереотипов. Это избирательное внимание, оценка, категоризация, атрибуция, эмоции и память. Отличительными признаками стереотипов, выделяющими их в особый класс социокультурных явлений, выступают их устойчивость и интенсивность эмоционального и когнитивного компонентов. Рассматривая бессознательную мотивацию поведения человека, автор утверждает, что психологической основой стереотипа является установка, т.е. готовность воспринимать явления или предметы определенным образом. Поскольку стереотип выступает как проявление группового сознания, с которым необходимо соотносится индивидуальное, то установки непосредственно влияют на восприятие и оценку реальности. Результатом является выделение признаков характерных, но деиндивидуализированных. Содержание стереотипа разделяется большой группой людей и тесно связано с культурной картиной мира.

Стереотипизация не только когнитивный, но и коммуникативный процесс, осуществляющийся в результате социокультурного взаимодействия, в котором люди представляют друг другу индивидуальные и групповые символические порождения, могущие посредством апробации и оценки стать общественным достоянием, социокультурными образцами. Стереотипы сознания и поведения тесно связаны между собой и усваиваются в процессе овладения этнокультурным опытом, специфическим для данной локальной исторической культуры. Процесс вхождения человека в культуру (инкультурация) обеспечивается всей системой культурных институтов. Он неотделим от процесса социализации. По мнению автора, социализация - это процесс освоения социальных отношений, т.е. ролей и статусов, тогда как инкультурация есть присвоение ценностей. В традиционных способах мышления и поведения находят свое выражение глубинные, базисные ценности культуры. В детстве этот процесс осуществляется индивидом во многом бессознательно, а в дальнейшей жизни может сознательно утаиваться от других.

Стандарты поведения в современном мире коррелируются с реальной стратификацией общества. Каждая социокультурная группа имеет свои

специфические стереотипы поведения. Именно они создают внешние различия социокультурных групп. В диссертации рассматриваются стереотипы как явления массового сознания, проявляющиеся на уровне субъективной культуры. Они группируются следующим образом: этнические (включая и расовые), тендерные, профессиональные, институциональные (организационные), групповые (включая субкультурные и возрастные). Именно эти виды стереотипов исследованы в работе в качестве наиболее конфликтогенных. Таким образом, культурный стереотип определяется как представление, отражающее обыденный уровень концептуализации культурной специфики и оказывающее при первичном контакте сильное влияние на взаимные ожидания партнеров.

Во втором параграфе «Структура и функции стереотипов» исследуются социальные функции культурных стереотипов и анализируются их структурные компоненты. Содержание стереотипа является коллективным представлением, оно принимается на веру и никем по-настоящему не оспоривается. Массовому сознанию современного человека в том, что касается коллективных представлений, во многом свойственны черты деиндивидуализированного, первобытного мышления. Оно исключительно эмоционально. Стереотип, внедряясь в сознание, властно воздействует именно на эмоции, а не на интеллект, и легко закрепляется коллективными переживаниями. Это - аффективная функция стереотипов, которая порождается социализированностью человеческих эмоций в больших группах. Базовые эмоции - универсальный культурный феномен. Однако по данным культурологической лингвистики существуют национальные различия в эмоциях, сталкиваясь с которыми в ситуации межкультурного контакта, индивид может испытать «культурный шок», вызванный несовпадением ожиданий.

Замкнутые традиционные культуры, живущие догмой обычая, требуют от человека не индивидуализации, а ассимиляции. С коллективными представлениями, свойственными каждой локальной культуре, связаны дифференцирующая и интегрирующая функции стереотипов, т.е. первичное разделение всего в мире на «свое» и «чужое». Интегрирующая функция выступает в двояком аспекте. Во-первых, под понятием «свой» объединяются предметы и явления самого разного рода. Второй аспект интеграции состоит в объединении людей в группы, ранжированные по какому-либо очевидному признаку. Под дифференцирующей функцией стереотипа предлагается понимать в первую очередь чувствительность к культурным различиям. Чем сложнее организована личность, тем более тонкие различия она способна проводить. Однако дифференцирующая функция стереотипного мышления всегда остается в пределах простейших оппозиций. Интегрирующая функция более ярко выражена, нежели дифференцирующая, поскольку чаще носит позитивную эмоциональную окраску и заметнее сказывается на механизмах формирования стереотипов.

Главной функцией стереотипов является функция упрощения многообразия мира или редуцирующая, т.е. сводящая действительное

жизненное разнообразие к простой схеме взаимосвязанных определений. Культурно-маркированные признаки, образующие содержание стереотипа (одежда, сферы занятий, традиции), со временем могут меняться, оценочные же характеристики более устойчивы, хотя и им свойственна определенная динамика. С редуцирующей функцией тесно связана адаптирующая функция, в которой защита групповых ценностей объединяется с принципом экономии мышления. Стереотипное сознание движется от фиксации противоположностей к их эмоциональной оценке с последующей устойчивостью к ним. Примирение противоречий разного рода играет важную роль в адаптации человека и общества. Оно обеспечивает поддержание стабильности и дает возможность дальнейшего развития.

Способы и критерии, на основании которых производятся сами процедуры оценивания явлений жизни, закрепляются в культуре как «субъектные ценности». Это те установки, императивы и запреты, цели и нормативные представления, которые выступают ориентирами деятельности человека. Стереотипы непосредственно относятся к субъектным ценностям. Сама их способность выполнять роль критерия при оценке явлений действительности описана как селективная функция стереотипа. Селектор в данном случае представляет собой руководящее правило, на основании которого делается культурный отбор.

Анализ стереотипа с применением методов лингвокультурологии показал, что он имеет полевую структуру. В нем может быть выделено ядро, периферия и ассоциативный контекст. Ядром стереотипа следует считать прежде всего значение того ключевого концепта, при помощи которого он описывается в языке культуры. Безусловно, ключевые концепты являются культурными артефактами создавшего их общества. Однако, ядром стереотипа будет общее значение (для всех культур) выражающего его ключевого слова. Ядерная часть позволяет опознавать и классифицировать стереотипы независимо от различия культур. Таким образом, здесь акцентируется сходство в моделировании и концептуализации связей между явлениями в различных культурах и обществах. Ядро в известном смысле относится к «истинности», «здравости» стереотипа.

Периферией же как структурной частью стереотипа является все то, что создано именно конкретной культурой, но даже учеными-исследователями воспринимается как общее свойство человеческой природы. Опора на свой родной язык как на источник универсальных представлений о природе человека и об отношениях между людьми непременно приводит к заблуждениям этноцентризма. Периферия - это пространство собственно культурного освоения того содержания, которое идет от центра. Конфликты внутри лингвокультуры могут быть порождены несовпадением периферии в значении концептов, выражающих экзистенциальные ценности.

Третий структурный элемент - ассоциативный контекст - носит еще более индивидуализированный характер. Это созданные культурой прецедентные образы или распространенные символы, отбор которых, однако, носит случайный характер и обусловлен биографическими

обстоятельствами носителя стереотипа. Апелляция к привычному ассоциативному ряду часто используется с целью преднамеренной манипуляции. Язык здесь выступает в его орудийной функции. Слово как орудие - это сигнал, указание на стереотипное положение и одновременно приказ совершить известное действие. В стереотипном мышлении и поведении язык вновь возвращается к своим архаическим формам, когда он был способом поведения, «элементом соединения человеческих усилий». В диссертации показано, что стереотип характеризуется аффективной однозначностью, которая связана с нормативной, а также системной функциями культуры.

В третьем параграфе «Факторы формирования и устойчивости стереотипов» исследуется, как в любом стереотипе человеческого сознания роль организующего принципа выполняет принцип достаточности информации. Смысл его в том, что по разным причинам человек в определенный момент прекращает критическую проверку поступающей информации и принимает ее целиком как «истину». Источником может быть рассказ близкого родственника, сообщение официальных средств массовой информации или, напротив, неофициальных, но внушающих полное доверие. Принцип достаточности информации в российской культуре непременно связан с таким основополагающим принципом ее организации как бинарность, который влияет на все традиционные способы идентификации. Сущностное требование стереотипа уложить все многообразие явлений именно в бинарную схему становится достоянием не только политического, но и научного мышления. Например, берется стереотипный тезис и получает зеркально обращенную оценку, само же содержание стереотипа принципиально не меняется.

Активное участие науки и публицистики в современном мифотворчестве состоит в селекции социально значимой информации в процессе ее производства и трансляции. Общество выступает как «производитель сообщений», индивид - как «потребитель сообщений». В этой односторонней или асимметричной коммуникации пропаганда, реклама и т.п. не только воспитывают, но и пропитывают человека. Упорядоченные методом стереотипизации общественные образы в значительной мере определяют будущий опыт и поведенческие реакции. Автор утверждает, что массовая коммуникация снижает логическую организацию культуры, т.е. автокорреляцию между ее элементами. Человек в ней все более становится «пустым сосудом», способным принять любое содержание в зависимости от контекста. В этом случае снижается умение вносить иерархию в сферу коммуникации, отделять существенное от случайного, и просто поддерживать хотя бы относительную системность своего внутреннего мира.

Механизм влияния стереотипной информации и навязанных способов поведения состоит в том, что блокируется сама возможность творческой индивидуации, т.е. самостоятельного и оригинального разрешения личностью собственной жизненной коллизии. Этот механизм действует, не позволяя видеть мир личностно, а не массовидно, даже тогда, когда его

действие идет вразрез с интересами индивида и не способствует его выживанию. Изучение творческого начала культуры приводит к объяснению ее как феномена, вне которого невозможно сочетание индивидуального и социального опыта. Осмысление культуры как среды, которая формирует человека, позволяет увидеть следы усвоенных в разное время культурных данных. Воспринятую в младенчестве традицию, подобно годичным кольцам на срубе дерева, охватывают стереотипы ресоциализации, а они в свою очередь окружены более поздним по времени усвоения культурным содержанием, полученным в процессе обмена со средой и усвоения новой информации.

Большинство представлений и знаний о мире формируются у современного человека под воздействием средств массовой информации, которые технологически успешно решают задачу принятия передаваемого содержания адресатом. Сила воздействия зависит от ряда факторов: информационного - принцип достаточности информации; личностного -социальный статус суггестора должен воплощать авторитетную личность, а внушаемая информация соответствовать скрытым потребностям адресата; психического - психические состояния и качества суггестируемого. Степень обобщенности языка, его расположение на шкале примитивный/усложненный также оказывает влияние на степень принятия стереотипа. Как показало исследование, уровень образования, отношения к знанию имеет решающее значение для степени устойчивости стереотипов.

Выявлена зависимость степени устойчивости стереотипов от разновидности представленного в них социального явления. Наиболее устойчивы национальные стереотипы, на втором месте - профессиональные, на третьем - политические стереотипы. В параграфе показано, что существует темпоральная связь процессов стереотипизации и социализации. Этнические стереотипы усваиваются прежде всего через наследование традиции, профессиональные —в процессе вторичной социализации, а политические - еще позднее, когда биография «вписывается» в историю. Автором проведено различие между двумя путями формирования стереотипов культуры: традиционным и «искусственно» организованным. В первом случае стереотип означает нечто естественно, исторически возникшее и оказывающее конструктивное (стабилизирующее) воздействие на массовое и индивидуальное сознание. Во втором случае стереотип складывается как результат искусственного и предзаданного влияния масс-медиа. Информационные стереотипы неявно обслуживают интересы господствующих групп, закрепляя то видение мира, которое позволяет воспринимать сложившееся положение вещей как наиболее верное и справедливое.

Вторая глава «Межличностный конфликт как столкновение культурных стереотипов» посвящена изучению культурных взаимодействий на микроуровне, исследованию проявления субкультурных напряжений в межличностных конфликтах. В первом параграфе «Природа, сущность и культурный компонент социальных конфликтов» показано,

что современная культурология рассматривает социальные отношения как часть более широкой целостности - культуры. Поэтому для данного исследования релевантным является рассмотрение конфликта как такой формы человеческого взаимодействия, где в соприкосновение приходят индивидуальные культурные миры, индивидуальные образы мира, т.е. как формы межкультурной коммуникации.

То, что конфликты - не болезнь общества, а нормальное социальное явление осознано наукой и философией сравнительно давно. Природе самого человека и общества присущи биологические, психологические, социальные факторы, которые неизбежно порождают многочисленные и разнообразные конфликтные ситуации. Генезис конфликта так или иначе связывается с неодинаковостью людей, с асимметричной коммуникацией или с неравенством, имеющим самые различные основания. Как известно из концепции культурогенеза, биологическая неоднородность вида Homo sapiens, прежде всего, половая и возрастная, получает культурное закрепление в виде первичных иерархий, которые устанавливают нормы в распределении имущества и почестей. Как власть, так и эксплуатация строятся на основе естественного неравенства, которому первобытная иерархичность только придает институционально-культурную форму. Существует много видов неравенства между людьми, в обществе от этих неравенств избавиться практически невозможно.

В работе межличностный конфликт представлен как столкновение ценностей, разделяемых разными группами. Каждый индивид принадлежит одновременно ко многим общностям, ни одна из них не отгораживает его монопольно, и он в своем сознании непрерывно производит выбор того или иного «мы», которое в данный момент будет определять его поведение и чувства. Многие параметры межличностного конфликта зависят от типа социальной структуры, в рамках которой он протекает. Гибкие социальные системы допускают многообразие конфликтов и в силу этого сохраняют социальное единство. Жесткие же системы подавляют различного рода напряженности, которые, накапливаясь, могут привести к острому конфликту по базовым ценностям. Гибкость или жесткость социальной системы в очень большой степени зависит от культурных стереотипов данного сообщества. Низкая толерантность к конфликтам, как среди управляющих, так и среди управляемых, является, культурной привычкой, обусловленной всей предшествующей историей.

Существует два типа конфликтов: реалистические и нереалистические. Конфликт может служить средством достижения определенной цели, а может быть самоцелью, способом сбросить возникшее напряжение. Второй тип привлекает человека конфликтного образа жизни в качестве специфического способа обмена психической энергией. Именно в нереалистических конфликтах происходит чрезмерная стереотипизация как участников конфликта и состояния отношений между ними, так и природы спорного вопроса, влияния окружения и т.д. В диссертации подчеркивается различие структурной и функциональной основы конфликта. Все позитивные

функции конфликта (стимулирование изменений, структурирование группы, разрядка напряженности, лучшее узнавание партнеров, предотвращение более сильных конфликтов), а равно и сама идея возможности управления конфликтами имеет отношение только к функциональным конфликтам. В них системообразующим противоречием будут отношения «изменение -стагнация» и «инновация - традиция». Тогда как структурный конфликт имеет отношение к фундаментальному противоречию культуры: между порядком и хаосом. Предлагается понимание конфликта как трансляции своего образа мира, т.е. культурной экспансии с явным или скрытым насилием.

Ядром насильственной структуры является неравный обмен. Между элементами любой социальной системы всегда существует один или несколько видов обмена: вещественный, энергетический, информационный и оценочный. Нарушение обмена порождает напряженность. Легитимность нарушенному обмену придают сложившиеся в обществе стереотипы. Принципиальным параметром, задающим варианты развития конфликта, является тип взаимодействия, избираемый участниками конфликта. Решающую роль при этом играет предыдущий опыт их отношений, а также культурные традиции, исторические прецеденты и т.д. Таким образом, конфликт представляет собой отношение между двумя и более сторонами, которые уверены в том, что имеют несовместимые цели.

Автор приходит к выводу, что межличностный конфликт - не элементарная форма конфликта, а наоборот, самая сложная. Все другие типы конфликта фокусируются в ней и она может служить (а зачастую имплицитно служит) моделью для их изучения. К сожалению, стереотипный взгляд на межличностный конфликт утверждает, что «уровень его научного рассмотрения должен оставаться психологическим». Это закрывает саму возможность регуляции межличностных конфликтов методом организационной перестройки, заставляет видеть в них лишь отражение внутреннего конфликта. Данное исследование позволяет сделать вывод, что наступило время изучения межличностного конфликта как конфликта культур, в котором каждая из сторон рассматривается оппонентом как продукт определенной тендерной, этнической, субкультурной, профессиональной, конфессиональной, политической и всякой иной идентификации.

Во втором параграфе «Стереотипизация структурных элементов конфликта» исследуется, как в процессе жизнедеятельности индивиды обмениваются информацией (содержательная сторона), устанавливают связи (коммуникативная сторона), вырабатывают нормы и формы совместных действий (культурная сторона). Последняя закрепляется в виде поведенческих стереотипов - латентно, а в форме писаных правил, уставов и т.п. - в явном виде. Вступая в конфликтные отношения, люди проявляют в них черты характера, способности, другие индивидуальные особенности. Одной из центральных проблем межличностного конфликта является наличие у его участников внутренней и внешней позиции в конфликте.

Отношение «внутреннее - внешнее» играет в конфликте очень важную роль, поскольку имеет непосредственное отношение к самоидентичности личности, к ее глубинным социально-психологическим установкам.

Следует отличать конфликты ситуаций от конфликтов противоречий. Первый тип, получивший значительное распространение в современном обществе, основан на неконтролируемом выбросе эмоций в случайной ситуации. Он выступает симптомом дефицита уважения и взаимоуважения. Человек в них демонстрирует агрессивную способность использовать неадекватно сильные конфликтогены (слова или действия, способствующие эскалации конфликта), а затем, в связи с тревожным осознанием этой неадекватности, гипертрофирует защиту в рационализации. Именно эти конфликты в наибольшей степени стереотипизированы и со стороны восприятия, и со стороны действия.

Структура конфликта - это совокупность его устойчивых связей, обеспечивающая его качественную определенность, т.е. отличие от других явлений жизни. Она включает в себя участников конфликта (оппоненты, группы поддержки, посредники), предмет и объект конфликта и элементы среды, связанные с конфликтом. Роль стереотипов во всех структурных элементах конфликта весьма существенна, поскольку у каждого человека в процессе воспитания, образования и всей последующей жизни складывается свой достаточно стереотипный комплекс установок и мнений, на основе которых он оценивает все, с чем сталкивается. Особенность восприятия конфликтной ситуации - его искаженность. Наибольшему искажению подвергаются мотивы поведения сторон, смысл их действий, высказываний и поступков, личностные качества оппонентов. Часто стереотипизация оппонентами друг друга и остальных участников конфликта заключается в приписывании им какой-либо типичной роли.

Рассмотрев межличностные конфликты в семье, автор пришел к выводу, что всякая новая семья представляет собой столкновение двух моделей жизни, устоявшихся типов хозяйствования, бытовых привычек, способов распределения обязанностей, форм общения с родственниками, т.е. культурный аспект межличностных отношений в семье может создавать почву для конфликтов. Выделяется также межпоколенный конфликт, который носит как групповой, так и межличностный характер. Актуально изучать возрастные стереотипы, которые задействуются в конфликте, поскольку сегодня наблюдается формализация возрастной организации в индустриальных обществах, в то время как в традиционных обществах она идет на убыль. При этом межпоколенный конфликт ушел из центра социальной жизни, переместился в достаточно замкнутые субкультуры в виде синдрома неоархаики, характерного для различных уровней духовного состояния человечества.

Другим типом конфликта, связанным с происшедшими в современном обществе культурными переменами, является конфликт между экспертом и дилетантом на почве авторитарных способов общения между ними. Особенно это заметно в таких областях, как здравоохранение, образование и

строительство. Во всех этих сферах стало очень важным добиться информированного согласия клиента, пациента, ученика. Фактически интеллектуал (эксперт) превращается в толмача-посредника между разными культурными мирами. Рассмотрен также распространенный тип межличностных конфликтов в коллективах, где имеет место не прямая, а весьма скрытая конкуренция или нет осознанной кооперации. В основе его -борьба за признание, ведущаяся через мотив минимизации выигрыша другого. Такие конфликты опасны тем, что могут сопровождаться неэтичным поведением. В конфликтах в организациях специфической чертой является обращение одной или обеих сторон к руководству в поисках арбитража. При конфликтном развитии общения у партнеров первоначально сложившиеся стереотипы взаимного восприятия частично разрушаются. Но негативная окраска самой острой ситуации вызывает психологическую защиту, которая весьма способствует процессу стереотипизации. Это происходит отчасти по новым основаниям, а отчасти усиливается негативная окраска предшествующих этнических, тендерных, религиозных или профессиональных групповых оценок.

В третьем параграфе «Влияние стереотипов на самоидентичность и ее трансформацию» осуществляется интерпретация места культурных стереотипов в структуре самоидентичности личности и возможностей ее трансформации посредством конфликта. Наблюдения автора за употреблением термина «стереотипы» в популярной печати и на телевидении свидетельствуют о том, что стереотипными позиции и поступки называют тогда, когда человек в своей деятельности руководствуется либо обычаем, либо воспринятыми в процессе воспитания моральными принципами. Этому активно противопоставляется идея индивидуального самовыражения так, словно она никогда не носит стереотипного характера. Естественность и непринужденность общения выдаются за панацею от всех внутренних и межличностных конфликтов. Таким образом, стереотип выступает как фактор культурного насилия над личностью. Утверждается, что достаточно осознать свое поведение как свое, чтобы стать свободным.

Диссертант исходит из того, что индивидуальные чувства не только могут, но очень часто носят именно стереотипный характер. О миметичности (подражательности) и массовидности желаний современного человека пишут многие философы и культурологи. Постепенно исчезает чувство собственного бытия человека и неприкосновенность сферы личного. Человек массового общества либо растворяется без остатка в социальных системах и становится простым носителем функций, либо пытается всецело сосредоточиться на своем внутреннем ядре. Апелляция массовой культуры к самым примитивным желаниям инфантелизирует индивида и подавляет его волю к индивидуации.

Системообразующим противоречием выступает противоречие между личным и массовым внутри индивидуального сознания. При этом личное мышление и поведение является рискованным, сопряженным с индивидуальной ответственностью, тогда как массовидное - защищенным,

верифицированным, и социально оправданным. Стереотипное поведение негативно для личности, когда оно осуществляется помимо намерений и в расхождении с целями. Стереотип навязывает модели массового поведения, выдавая их за индивидуальные, личные смыслы. Он легко может использоваться для манипулирования сознанием, что и происходит в различных формах целенаправленного обращения к массовому в индивиде.

В диссертации показано, что конфликт ценностей - это всегда борьба за господство своего образа мира. Наиболее первичен в личности именно культурно заданный способ переживания реальности, воспринятый на самых ранних стадиях формирования личности. Он составляет «своеобразную призму», которая, сформировавшись на ранней стадии социализации, впоследствии преломляет все внешние воздействия на личность. Конкретное содержание этого селектора, посредством которого в дальнейшем осуществляется ценностный отбор, непосредственно связано с характеристиками того типа культуры, в котором происходит первоначальное формирование личности. Культура может быть ориентирована преимущественно на труд или на досуг, на индивидуальные достижения или на формы группового контроля над поведением индивида, она может быть моностилистической или полистилистической и т.д.

Первичный процесс усвоения личностью культурного опыта отражает темпоральные особенности системы ценностей, объединяющей социальное и личностное время культуры. Это описывается понятием идентичности. В данном исследовании под идентичностью понимается соответствие между внешним многообразием и внутренним миром личности, глобальным и локальным, общественным и частным, коллективным и индивидуальным, искусственным и естественным в развитии человека. Идентичность - это социализованная часть Я. Она реальна, только если она подтверждается другими. Структура идентичности понимается автором как организация четырех порядков: биологического, содержательного, ценностного и хронологического, и проявляется через решение проблем, через способы выхода из кризиса. Этот кризис понимается как внутренний конфликт, имеющий внешнее выражение, либо как интериозированный внешний конфликт, который связан с саморазвитием личности в социокультурном пространстве и времени. Социальная идентичность обеспечивает формирование содержательной и ценностной структур личности. Структура идентичности развивается на протяжении всей жизни.

Значимость временного аспекта в формировании идентичности, ее процессуальность привели к появлению термина «идентификация», отражающего постоянную изменчивость идентичности в современном мире. Чем в большей степени современная культурная жизнь строится на противоречии локального и глобального, тем больше индивиды должны выбирать свои жизненные пути из многообразия перспектив. Основным признаком современной культуры является отсутствие четкой целеориентированности на этапе возникновения и развития новых культурных образцов. Ателеологичность - это неотъемлемая черта

изменений в условиях глобализации, в плавильном тигле которой смешалось огромное количество норм, ценностей, стилей при жестко задаваемой массовой культурой поляризации этого плюрального конгломерата. Поэтому современным условиям жизнедеятельности личности соответствует не столько поиск идентичности, сколько поиск оптимальности. В современном мире важнее мобильность, ситуационность и контекстность, функциональность, способность быстро измениться.

Автор делает вывод, что конфликт при определенных обстоятельствах может стать источником изменения идентичности в прогрессивном или регрессивном направлениях. В первом случае изменение языка самопознания и самоописания является успешным, эффективным, т.е. способствует творческому развитию субъекта. В втором случае регресс состоит в обретении негативной идентичности, когда индивид отклоняет любые взаимодействия. Поскольку идентичность тесно связана с внутренним временем субъекта, то ускорение внешнего социокультурного времени непосредственно сказывается на содержательном ядре идентичности, обеспечивающим личности ее уникальность, не позволяя окончательно сложиться и «затвердеть» ее убеждениям.

В параграфе показано, что только способность личности к рефлексии позволяет идентичности изменяться в процессе конфликта. При этом легче поддаются трансформации ценностный и хронологический структурные компоненты, в сравнении с биологическим и содержательным. Автор утверждает, что в конфликте происходит кризис стереотипа по отношению к Эго и реинкарнация наиболее ранних по времени формирования культурных стереотипов по отношению к Альтер. Сформировавшиеся в результате развития конфликта новые стереотипы (готовые примеры объяснения) играют двойственную роль: негативно-ограничивающую и защитно-адаптивную. Разрешение межличностного конфликта зависит от уровня рефлексии обоих оппонентов и от их способности к идентификации с более широким кругом ценностей.

Таким образом, доказывается, что конфликтом почти не затрагивается целевой компонент в структуре идентичности, подвергается значительным изменениям оценочный, и, в случае творческого разрешения ситуации, может изменяться содержательный компонент, под которым следует понимать не просто совокупность идеалов и ценностей, разделяемых данной личностью, но и их системную взаимосвязь. Изучение культурной идентификации человека именно с точки зрения ее системности привело, по мнению автора, к созданию разных вариантов типологии личности (Э.Шпрангер, Дж.Хендерсон, Дж.Фейблман, И.Л.Зеленкова, Е.В.Беляева и др.).

Автором отмечается, что при конфликтном взаимодействии каждый из выделенных типов будет считать именно свой тип и способ универсализации антропологическим идеалом человека. При столкновении с контрарными нравственными ценностями личность испытывает дискомфорт относительно самооценки и прибегает к стереотипному образному ряду в оценке противостоящей стороны. Ценностный конфликт возможен как между

людьми, принадлежащими к разным типам личности, так и внутри одного типа. Даже если в конфликте столкнулись индивиды, имеющие взаимодополнительные черты характера или нравственной ориентации, то и в этом случае эскалация конфликта может привести к распаду отношений. В конфликте значительно большую роль играют стереотипы поведения как сформированные всем предыдущим культурным опытом модели действия, нежели стереотипы восприятия, готовые примеры для объяснений. Следовательно, предупреждение конфликтов лежит не столько в признании инаковости за другим человеком, сколько в развитии авторефлексии каждого из субъектов.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования и намечаются перспективы дальнейшего изучения проблемы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Нечаева С.А. Межкультурная коммуникация в условиях глобализации // Проблемы современной лингвистики: Сб. науч. трудов Вып 2 / Под ред. Н. А. Красавского. -Волгоград, «Колледж», 2003. С. 96-101,0,5 п.л.

2. Нечаева С.А. Человек русской культуры в контексте глобализма // Вопросы гуманитарных наук. 2003. № 4. С. 147-148,0,2 п.л.

3. Нечаева С.А. Глобализация - новая российская действительность // Объединённый научный журнал. 2003. № 19. С. 88-90,0,2 п.л.

4. Нечаева С.А. Образ немца в европейской культуре XVIII века // Актуальные проблемы современной духовной культуры: Сб. науч. трудов по итогам Междунар. науч.-практ. конференции. Волгоград, 6 июня 2002 г. / Под ред. С. В. Солодковой. Волгоград: Изд-во ВГИПК РО, 2003. С. 7778,0,2 п.л.

5. Нечаева С.А. Когнитивные и социальные функции культурных стереотипов. - М., 2004. 12 с. - Деп. в ИНИОН РАН 5.04.2004. № 58627,1,2 (в соавторстве с Л.В. Щегловой, авторский вклад - 70%). Информация о настоящей руокписи опубликована в библиографическом указателе «Депонированные научные работы», раздел «Культурология», №9,2004

6. Нечаева С.А. Факторы формирования и трансформации стереотипов // Социокультурные исследования: Межвуз. сб. науч. трудов / Ред. колл.: Н. В. Дулина (отв. ред.) и др. ВолгГТУ - Волгоград, 2004. - Вып. 8. С. 41-46,1 п.л. (в соавторстве с Л.В. Щегловой, авторский вклад - 50%).

Подп. к пен. 28.10.2004 Объем 1.25 п.л. Закач N° 358 Тир. 100 Типография МШ'У

-'-'•»JJÍ 12 513 9

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Нечаева, Светлана Александровна

Введение

Глава 1. Культурный стереотип как способ освоения действительности

§ 1. Гносеологические и психологические корни стереотипизации культурного опыта

§ 2. Структура и функции стереотипов

§ 3. Факторы формирования и устойчивости стереотипов

Глава 2. Межличностный конфликт как столкновение культурных стереотипов

§ 1. Природа, сущность и культурный компонент социальных конфликтов

§ 2. Стереотипизация структурных элементов конфликта

§ 3. Влияние стереотипов на самоидентичность и ее трансформацию

Введение диссертации2004 год, автореферат по культурологии, Нечаева, Светлана Александровна

Актуальность темы исследования. В настоящее время культурологическое знание становится все более практическим. Повсеместно социальные и культурные переменные включаются в структуру выработки и реализации решений, касающихся любого из значимых секторов общественной жизни. Результаты изысканий в области наук о культуре помогают человеку в принятии социально значимых решений тем, что позволяют понять, в каком обществе, в каком мире он живет, каковы его возможности в отношениях с окружением. Как показывает практика, знание культурных различий между людьми, странами, этническими и профессиональными группами, и умелое использование этих знаний, повышают эффективность действий более осведомленной стороны.

Термины из области теории культуры, такие как «менталитет», «стереотип», «самоидентичность» сегодня стали достоянием обыденного сознания человека, ориентированного на научное или квазинаучное обоснование своего поведения. Сами по себе они отнюдь не показатель качества знаний о культуре. Большинство людей в этом отношении привыкло руководствоваться личным опытом, включая устный обмен информацией с ближайшим окружением и разрозненные сведения, передаваемые средствами массовых коммуникаций.

Именно здесь в условиях хаотичности информации на основе обобщения личного опыта индивида и нередко предвзятых представлений, распространенных в его среде, формируется такой феномен как стереотип восприятия. Стереотипизация - неотъемлемая характеристика межгрупповых и межличностных контактов. Их изучение входит в проблемные поля целого спектра частных гуманитарных наук, таких как социология, психология, этика, история, педагогика и др. В наибольшей мере исследованы этнические стереотипы. Социальная культурология и социальная психология, социолингвистика, этнология общения, интеракционизм в коммуникации, этнометодология, в чем-то пересекаясь, а в чем-то дополняя друг друга, изучают то, как члены социума выражают и осознают культурные тождества и различия.

В широком смысле культурный стереотип как часть мировоззрения может рассматриваться как носитель коллективных представлений, как отпечаток властных отношений, как проявление имплицитных знаний, как составляющая мотивации к социальной практике. Его разностороннее изучение актуально, прежде всего, с позиции антропологической версии культурологии, которая, изучая специфику субъекта культурной деятельности, нацелена на обеспечение его прагматическими, адаптационно-целесообразными знаниями.

Другим стимулом к постановке заявленной проблемы послужили размышления об истории потерь и конфликтов нестабильного общества, терроризме и «столкновении цивилизаций», геноциде и массовых уничтожениях второй мировой войны. Культурология XX века научила видеть в этих трагических событиях столкновение не только идей, но и людей, имеющих сформированные их культурами доминанты. Ни одна межкультурная коммуникация не обходится без противоречия в целях, идеалах и ценностях. Устойчивая коммуникация стремится к их позитивному разрешению. Назрела необходимость рассмотрения «идеальной» стороны конфликтной ситуации (когнитивной, эмоциональной, мифологической и т.д.) с точки зрения новой парадигмы, сложившейся в социокультурных науках.

Изучение конфликта, как и рационализация его содержания, позволяет субъектам коммуникации освободиться от автоматического следования своим бессознательным установкам, обрести более сложную культурную идентификацию. Оказалось, что культурные представления, сколь бы фантастичными и далекими от эмпирической верификации они ни были, составляют элементы реальности для разделяющих их людей. В то же время самые рационально выстроенные и эмпирически проверенные суждения ученых могут встречаться человеком с недоверием и пренебрежением; он может сопротивляться предлагаемому знанию, даже если это приносит ему вред. Соответственно стоят вопросы о том, как формируются, существуют подобные представления, почему люди предпочитают их позитивному знанию.

В исследовательской литературе только межнациональные конфликты принято обозначать как конфликты культур, как результат различного понимания, различного отношения к жизненным реалиям и их толкования. А между тем все эти различия в понимании присутствуют также и в отношениях полов, поколений, профессиональных и конфессиональных групп, которые, следовательно, эвристично рассматривать именно в качестве конфликта культур. Необходимо так же кроме социальной и психологической структуры конфликта выделить ценностно-креативную и культурно-поведенческую стороны.

Проблематика конфликтов является недостаточно исследованной в отечественной теории культуры, как с точки зрения концептуального анализа, так и с эмпирической точки зрения. Объективной необходимостью становится изучение причин и мотивов возникновения конфликтов на разных уровнях культуры, а также роли культурных стереотипов и моделей поведения в их развитии.

Степень разработанности проблемы. В широком смысле эмпирические наблюдения за особенностями поведения, жизненными привычками и «предрассудками» соседних народов насчитывают такую же историю, как и сами межкультурные контакты. Еще в трудах Геродота и Фукидида, Ксенофонта, Тацита, Плиния, Иосифа Флавия и др. можно встретить описание особенностей и странностей, как других народов, так и отдельных субкультур. Философы, начиная с Платона и Аристотеля, постигающие человеческую природу и различные формы мышления, также не прошли мимо того, что обусловлено в субъекте именно культурой. Однако возникновение подлинно научного интереса к проблеме норм и стандартов поведения у различных народов можно отнести к XVIII веку, когда появляются работы Ш.Монтескье, Ж.Бюффона, Дж. Вико, И.Г.Гердера и др. В 1859 году Х.Штейнталь и М.Лацарус ставят задачу создания новой науки — «психологии народов», составной частью которой были вопросы, рассматривающие культурные шаблоны поведения. Они исходили из концепции «народного духа», предложенной еще Гердером и получившей особенное развитие в романтических историософских спекуляциях. Эта единая «особая природа» каждого народа оказывает влияние на принятие различных правил поведения и создает неповторимый колорит культуры. Их идеи развивались в Германии В.Вундтом, а в России - Г.Шпетом.

Идея коллективной ментальности, впервые возникшая у А.де Токвиля (1835), получает развитие и углубление в XX веке в трудах Л.Февра, М.Блока, продолжатели которых Ж. Ле Гофф, Ж.Дюби, а также Й.Хейзинга, Ж.-П.Вернан, Э.Панофски пытались воссоздать ментальность разных культурных эпох. Под ней понималась общая духовная настроенность, совокупность навыков духа, задающих картину мира и культурные традиции.

К интересующим нас аспектам организации культуры с учетом принципа культурного релятивизма обращались представители английской и американской этнологии и культурантропологии

Р.Бенедикт, М.Мид, Р.Метро, Л.Уайт, К.Клакхон, А.Радклифф-Браун, Р.Линтон, М.Херсковиц и др.

В контексте изучения социокультурной динамики проблемы, близкие к исследованиям стереотипов, рассматривались в трудах М.Вебера, А.Вебера, Т.Парсонса, Э.Гидденса, Н.Лумана, Ю.Хабермаса, К.Манхейма, В.Парето, А.Тоффлера, а в отечественной культурологии

A.Я.Гуревича, Л.Г.Ионина, Ю.М.Лотмана, С.В.Лурье, К.М.Кантора,

B.М.Межуева, А.С.Панарина, Л.М.Баткина, Г.С.Кнабе, Г.Гачева.

Большой вклад в изучение стереотипного поведения, равно как и разнообразных межличностных социальных конфликтов, внесли представители психоаналитической культурологии З.Фрейд, К.Г.Юнг, Э.Фромм, К.Хорни, Э.Эриксон, Д.Рисмен, Ж.Лакан, Дж.Хендерсон и др.

Собственно стереотипы начинают целенаправленно исследоваться в сфере социологии и социальной психологии в связи с изучением процессов массового общества. В работах У.Липпмана, О.Клайнберга, Г.Мерфи, Г.Боденхаузена, М.Лихтенштейна, Дж.Форгаса, М.Снайдера рассмотрены способы порождения стереотипов и факторы, влияющие на их приятие социальным субъектом. Механизмы, способствующие устойчивости стереотипов, привлекали внимание таких ученых как Р.Нисбет, Л.Росс, К.Андерсон, К.Макколи, К.Стит, М.Сегал.

В отечественной исследовательской литературе необходимо отметить работы В.А.Ядова, П.Н.Шихирева, В.С.Агеева, Р.М.Грановской, Е.В.Коневой, Т.Е.Васильевой, С.А.Мурадяна, Е.В.Орловой. Работы последнего десятилетия в области межкультурной коммуникации, лингвострановедения и имагологии также содержат разделы, посвященные культурным стереотипам: М.Беннет, Э.Мэнерт, Р.Водак, А.Вежбицкая, В.В.Красных, О.А.Леонтович, К.Ситарам, Г.Когделл и др.

Ученые разных стран много сделали для того, чтобы раскрыть общую природу социального конфликта, исследовать его роль и значение в общественной жизни. В их работах широко представлена разнообразная методология, содержатся многочисленные определения самого понятия, накоплен опыт типологии и классификации конфликтов, даны характеристики их социальных функций. Это, прежде всего, работы западных ученых таких, как Дж.Бернард, Р.Бейли, К.Боулдинг, Д.Бухер, Дж.Льюк, Л.Козер, Л.Крисберг, Д.Лэндис, Р.Макк, А.Рапопорт, Р.Стагнер (США); Т.Боттомер, Дж.Рекс (Англия); Г.Бутуль, М.Крозье, А.Турен, А.Филип, Ж.Фройнд (Франция); Р.Дарендорф (Германия); Я.Муха, Я.Штумски (Польша).

Отечественная конфликтология представлена именами

А.Г.Здравомыслова, Ю.Г.Запрудского, А.Я.Анцупова, А.И.Шипилова, Е.И.Степанова, чьи работы носят социологический, либо обзорно-аналитический характер. В области социальной психологии конфликты исследовали: Н.В.Гришина, Д.Шапиро, Н.В.Крогиус, Т.Шибутани, Э.Берн, Д.Брэсс, К.Баттерфилд, Б.Скэггс и другие. Однако, до сих пор изучение именно культурных стереотипов (объединяющих коллективное и индивидуальное поведение) в межличностных конфликтах с позиций современной культурологии, как теории междисциплинарных исследований, не было проведено.

Объект исследования: социокультурная составляющая стереотипов сознания и поведения.

Предмет исследования: влияние феномена стереотипизации на конфликтное развитие межличностной коммуникации.

Выбор предмета и объекта продиктован необходимостью более глубокого исследования проблем идентичности (в связи с провозглашенным постмодернизмом отказом от нее), типов и форм реакции на процессы унификации в культуре, изучения взаимодействия массовой культуры и личностного самоопределения. Мы полагаем, что наиболее «эвристично для познания культуры рассматривать человека внутри современных хозяйственных, институциональных, межличностных связей и в этом контексте прослеживать его представления о своих потребностях и проблемах, которые побуждают его поддерживать, нарушать и создавать элементы собственной социокультурной реальности»1.

Цель работы состоит в исследовании закономерностей функционирования культурных стереотипов и их трансформации при конфликтном развитии коммуникации. Выбор цели обусловлен тем, что до сих пор массовые стереотипы исследовались, как правило, в статике, т.е. как устойчивые, всегда себе равные упрощенные схемы восприятия и поведения.

Чтобы изучить динамику стереотипа как культурного феномена предполагается решить следующие задачи:

• Проанализировать современные концепции стереотипизации массового и индивидуального поведения и сознания;

• Исследовать структурные и функциональные особенности культурных стереотипов, формы и технологии их трансляции;

• Определить статус культурных стереотипов в структуре самоидентификации личности;

• Исследовать культурные параметры ситуации конфликта как необходимой стадии межличностного взаимодействия;

• Рассмотреть влияние культурных стереотипов на изменение самоидентичности в процессе конфликта.

Методологическая основа. Методологической основой исследования являются принципы системности в исследовании феномена культуры, а также положения, предлагаемые социологией

1 Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. - М., 1994. - С. 16. культуры и теорией менталитета. Широко используются элементы структурно-функционального, интерпретативного, компоративного и типологического методов анализа. Важным идейным источником работы является философско-методологическое наследие Г.Г.Шпета и М.М.Бахтина в части обоснования ими онтологии культуры и мировоззренческой установки философии диалога на постижение «правды взаимоотношений» (М.Бахтин).

При постановке проблем автор опирался на работы отечественных культурологов Д.С.Лихачева, Ю.М.Лотмана, А.Я.Флиера, Л.Г.Ионина, П.С.Гуревича, В.М.Розина, Т.Ф.Кузнецовой, А.И.Пигалева, Л.В.Щегловой. При определении социокультурной специфики конфликтной коммуникации использованы идеи классиков и ведущих представителей теоретической социологии (М.Вебер, Э.Дюркгейм, П.Сорокин, Т.Парсонс, Р.Мертон, Э.Гидденс) в особенности ее гуманистической парадигмы, которая ориентирована на познание и понимание локальных сообществ, специфики меньшинств, микроанализа социокультурной практики (Г.Зиммель, Дж.Мид, М.Серто, А.Турен, К.Гирц, Г.Когделл и др.).

Проблематика конфликтов требует интегративного объяснения, комплексного исследования. Поэтому в процессе научного обобщения использовался принцип плюралистической дополнительности, когда отдельные исследовательские задачи решены путем использования различных познавательных процедур. Так, данные, полученные с помощью включенного наблюдения, подвергались экспериментальной проверке с целью выявления ценностных компонентов межличностного конфликта.

Исследование культурных стереотипов в настоящей работе опирается на теоретические и эмпирические источники. К первым относятся работы отечественных и зарубежных авторов, посвященные изучаемой проблематике; ко вторым - результаты социологических исследований, личные наблюдения, материалы публикаций средств массовой информации.

Научная новизна исследования. В диссертации всесторонне на основе методологии современного культурологического знания тематизируется ситуация межличностного конфликта. В рамках предлагаемой методологии:

• проанализированы гносеологические и психологические корни культурных стереотипов, определены основные их функции;

• представлена полевая структура стереотипа, в которой выделены ядро, периферия и ассоциативный контекст, обеспечивающий их связь с другими стереотипами того же рода;

• раскрыто место культурных стереотипов в структуре самоидентичности субъекта культуры;

• выявлены основания для выбора стереотипов из культурного тезауруса; доказано, что селекция происходит в соответствии с антропологическим идеалом или собственным типом личности;

• уточнены и обоснованы принципы культурологического анализа закономерностей возникновения и развития межличностного конфликта, как потенциальной стадии любого социального взаимодействия.

Основные положения, выносимые на защиту:

• Культурный стереотип есть представление, отражающее обыденный уровень концептуализации культурной специфики и оказывающее при первичном контакте сильное влияние на взаимные ожидания партнёров. В процессе стереотипизации субъект в значительной мере деиндивидуализирован и бессознательно становится проводником массовых представлений и привычек.

• Гносеологическими корнями стереотипизации являются процессы категоризации и экономии мышления посредством упрощения и схематизации. К психологическим корням мы относим связь стереотипизации с защитой групповых ценностей и с адаптацией к сложному миру. Имея отношение к глубинным пластам сознания, стереотип в образах и поведенческих моделях формирует определённую субкультуру в качестве особенного способа выживания, то есть энергетического, вещественного и информационного обмена со средой.

• Стереотип имеет полевую структуру: в нём может быть выделено ядро - ведущий принцип или концепт - и периферия - неизменно сопровождающие ядерное понятие-образ атрибуции и суждения. Стереотип сопровождается ассоциативным контекстом, который обеспечивает связь с другими стереотипами того же рода. К социальным и идеологическим функциям культурных стереотипов относятся: аффективная, дифференцирующая, интегрирующая, редуцирующая, адаптирующая и селективная.

• Межличностный конфликт, рассмотренный с позиций теории культуры, представляет собой такую форму человеческого взаимодействия, где в соприкосновение приходят индивидуальные культурные миры, индивидуальные образы мира, то есть особую форму межкультурной коммуникации. Предлагается изучение межличностного конфликта как конфликта культур, в котором каждая из сторон рассматривается оппонентом как продукт определённой гендерной, этнической, субкультурной, профессиональной, конфессиональной, политической и всякой иной идентификации.

• Конфликт, являясь одной из форм диалога, представляет собой необходимое условие самоидентификации. Без конфликта нет осознания своих границ, разделения на «своё» и «чужое». Именно конфликт приводит к самопознанию, поскольку в нём к субъекту возвращаются результаты его самопроявлений. Идентичность в конфликте сначала формируется и твердеет, а затем в ходе разрешения конфликта она меняется, отчасти за счёт подвижной контекстной идентификации, отчасти за счёт осознанного выбора из тезауруса субъективных ценностей принципов своего поведения.

• Культурные стереотипы в межличностном конфликте играют двоякую роль: защитно-адаптивную и негативно-ограничительную. С развитием конфликта стереотипы частично разрушаются: меняется как стереотипное восприятие Альтер, так и автовосприятие Эго. Результирующая столкновения стереотипов даёт такую картину, которую ни одна из конфликтующих сторон предсказать не могла. При негативном разрешении конфликта, то есть прекращении коммуникации, новые стереотипы сводятся к более простым схемам. При позитивном разрешении — выходе взаимодействия на новый уровень - оценочное суждение и ранее сложившийся образ становятся сложнее, разнообразнее и богаче, но не теряют своей стереотипической природы.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что изучение влияния культурных стереотипов на развитие межличностных конфликтов вносит вклад в определение возможностей теории культуры в выработке языка разрешения социальных конфликтов. Представленный подход способствует пониманию этничности, гендерности и иной субкультурной определённости не столько как изначально данного, статичного образования, сколько как производного от динамики социокультурных отношений. Ядро содержания субкультурной определённости перемещается в сферу осознания группой своих отличий. Комплексный анализ стереотипизации конфликта способствует становлению нового когнитивно-прагматического подхода, являющегося перспективным для дальнейшего изучения межкультурных взаимодействий.

Практическая ценность работы. Результаты исследования могут найти применение в преподавании курса культурологии, в курсах практической и теоретической конфликтологии, а также в трудах по этнологии, интерпретативной социоантропологии, в научных исследованиях студентов и аспирантов. Некоторые выводы работы могут быть использованы для практического решения социальных проблем культурной политики в регионах. Для социопсихологов работа может представлять интерес в качестве теоретического введения к практическому тренингу конфликтов и социального посредничества.

Апробация работы. Основные результаты исследования докладывались на заседаниях кафедры теории и истории культуры Волгоградского государственного педагогического университета, представлялись на обсуждение в ходе Региональных конференций студентов и молодых учёных (по секциям «Культурология» и «Философия») (г. Волгоград, 2001, 2002, 2003), на III Международном научном конгрессе «Наука, искусство, образование на пороге III тысячелетия» (г. Волгоград, 2002 г.), на Всероссийских конференциях (г. Казань, 2002, г. Астрахань, 2003 г.), на ежегодных научных конференциях профессорско-преподавательского состава

Волгоградского государственного педагогического университета.

Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Роль культурных стереотипов в ситуации межличностного конфликта"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В нашей работе был осуществлен концептуальный анализ сущности культурного стереотипа, его генезиса, оснований и функций, а также трансформации в ситуациях межличностного конфликта. Современные культурные стереотипы формируются преимущественно средствами массовой информации, которые могли бы играть ведущую роль в искоренении предрассудков в деле содействия установлению мирового порядка, при котором взаимопонимание будет способствовать укреплению мира и созданию более справедливых обществ. Развитая индустрия коммуникаций, разрушая одни стереотипы, способствует созданию новых. Это связано с положением человека перед лицом невиданно ускорившегося темпа перемен в социальной жизни и гигантски возросшей плотностью информационного потока, в котором протекает сегодня любая человеческая деятельность.

Стремительность времени и объем знаний затрудняют процессы перспективного планирования и принятия решений. Этим обусловлено сведение множества других видов деятельности преимущественно к коммуникативной практике. Человеческие конфликты возникают в ситуациях, характеризующихся несовпадением ожиданий, часть которых строится на идеальных представлениях (об агентах и желаемом сценарии взаимодействия), а часть - на стереотипных упрощенных восприятиях, которые показывают отсутствие внимания к индивидуальным особенностям партнера по коммуникации. Стереотип восприятия заставляет человека мыслить классами и типами там, где речь идет об индивидуальном. Конфликт может оцениваться позитивно в тех случаях, когда он дает возможность человеку выйти за свои пределы, измениться, обрести более сложную идентификацию.

Конечно, ничто не освободит человека от мышления классами. Это связано с генерализующей функцией языка. Но все же для личности возможно предпочтение более сложных объяснительных моделей более простым. В современном мире, где развитие коммуникаций заставляет воспринимать человека ситуативно, контекстно, где нужно очень быстро квалифицировать любые объекты деятельности, в том числе и людей, стереотипизация будет нарастать и делать любые человеческие взаимоотношения повторяющимися, серийными, и главное, перегруженными «обществом» в ущерб собственно приватной сфере, в которой только и уместна ориентация на «цветущую сложность», а не на энтропийную простоту.

Конфликт может оцениваться позитивно, если человеческие взаимоотношения при его разрешении не рвутся, а развиваются или углубляются. Здесь важны поведенческие стереотипы, в частности, привычки, связанные с культурой, канализировать возникшую взаимную агрессию. Другая серьезная проблема послеконфликтного развития отношений - восстановление доверия. Один из возможных дальнейших путей в развитии нашей темы - изучение доверия и недоверия в современном российском обществе.

Любой конфликт начинается тогда, когда возникает напряжение, и заканчивается, когда напряжение исчезает. Он индуцирует другие напряжения, заложенные в личности, например, между простым и сложным, между массовым и индивидуальным. Стереотипы - это массовидные реакции и поведение. В структуре личности они представляют собой адаптационные и защитные механизмы. Но стандартизированная и омассовленная реакция не всегда полезна. Мы рассматриваем воздействие современной эпохи массовизации на творчество человека в сторону его подавления. Прежде всего исчезает индивидуальное творчество в обыденной жизни, т.е. способность нестандартного решения жизненных проблем. На наш взгляд, дальнейшие исследования, разделяющие культурологический подход, могут состоять в анализе феномена конфликта именно в аспекте творчества. В нем подчеркивается роль субъективности, а значит, остается большое поле для непредсказуемости свершающегося.

Проведенное нами исследование позволяет сделать оптимистический прогноз на будущее: личность может противостоять упрощению и омассовлению. Именно в виду сложности личности невозможно бесконфликтное развитие социальных систем. Следовательно, необходимо научиться жить с готовностью к конфликтному развитию отношений, научиться по возможности управлять конфликтом.

Как показало наше исследование, культурный стереотип сам по себе может являться сильнейшим конфликтогеном. Сама возможность вычленения его в мотивационной и поведенческой структуре личности должна способствовать ясному осознанию индивидом своих подлинных интересов и целей. Прекратить конфликт невозможно, когда в зоне разногласий оказываются жизненно важные для человека ценности. Не отстаивать их - значит исковеркать себя, свою личность и свою жизнь. И структурный, и функциональный конфликты неизбежны и нормальны, поскольку любая система проходит при любом своем развитии этапы разрушения равновесия и переходя к новому равновесию. У каждого конфликта есть как деструктивный, так и конструктивный потенциал. Наибольшей мерой деструктивности в области межличностных конфликтов отличаются нереалистические конфликты.

Они провоцируются неодинаковостью индивидов, переживаемой как неравенство. Однако, имеющая место асимметрия при этом тщательно маскируется, отрицается, замалчивается или даже не осознается до конца. Как правило, инициатор такого конфликта предполагает в качестве его разрешения не перераспределение ресурсов, а полное устранение (исчезновение) противника. Именно в этих конфликтах подвергается наибольшей мифологизации восприятие себя, восприятие другого, восприятие самой ситуации. В качестве строительного материала для этого используются уже существующие стереотипы, поскольку, согласно исследованиям их устойчивости, однажды созданный образ не отменяется последующим, а продолжает влиять, одновременно с более поздним, на восприятие окружающего мира.

Наше исследование показало, что внутренние пристрастия личности, наиболее глубинные структуры ее мировоззрения и характера (такие как ориентация на прошлое или будущее, структурность или аморфность, движение или покой и др.) выполняют роль селектора в отборе стереотипов из предлагаемого культурой тезауруса. Изучение специфики индивидуального выбора - одна из задач будущих междисциплинарных исследований.

Не само по себе неравенство индивидов вызывает межличностные конфликты, а нарушение между ними процесса обмена. Как известно, высокий уровень культурного развития характеризуется хорошо налаженным обменом. Однако в России сам термин «обмен» воспринимается в его экономическом, рыночном значении. В нем подозревается зона сокрытия эгоистического интереса. Обменным взаимоотношениям противопоставляются такие моральные ценности межличностного общения как солидарность, самопожертвование, целостность и т.п.

Однако, в современном мире культуры не должны рассматриваться как навек застывшие в своём неизменном менталитете. В их опыте взаимодействия с другими имеет место трансформация идентичности, которая схематично может быть представлена как перестановка акцентов в присущем им ценностно-смысловом ряду. Это проявляет себя помимо прочего в логике замены одних стереотипов на другие. Представляется, что на пути решения современных проблем «важное условие состоит в способности культуры к внутреннему диалогу, к реинтерпретации культурной традиции, к постоянному переосмыслению своего места в мире. Способность культуры к диалогу со своим прошлым создаёт для общества возможность увидеть в традиции источник обновления, с тем чтобы принять Другое, не потеряв себя»1. Это позволяет сделать вывод о том, что интерес к проблематике конфликтного развития коммуникации в отечественной культурологии будет возрастать.

1 Щеглова Л. В. «Диалог цивилизаций»: что стоит за формулой? // Диалог и культура современного общества: Сб. науч. ст. - Волгоград, 2001. С. 141.

Список научной литературыНечаева, Светлана Александровна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Аванесова Г.А. Культурно — цивилизационные взаимодействия в условиях глобализации. Культура в современном мире: опыт, проблемы, решения. - Науч.- информ. сб. — Вып. 3. — М.: Изд. -во РГБ, 2002.-128с. С.3-33.

2. Алексеев М.Ю., Крылов К.А. Особенности национального поведения. М.: «Арт-Бизнес-Центр», 2001.-320с.

3. Анти-мир русской культуры: Язык. Фольклор. Литература. М., 1996.-410 с.

4. Антонова Н.В. Проблема личностной идентификации в интерпретации современного психоанализа, интеракционизма, когнитивной психологии // Вопросы психологии. 1996. № 1.С. 131 -143.

5. Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Конфликтология. М., 1999.

6. Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Проблема конфликта: аналитический обзор, междисциплинарный библиографический указатель. М., 1992. 230 с.

7. Аристотель. О софистических опровержениях // Сочинения: В 4 т. -Т.2. — М., 1972.-С. 533-594.

8. Ахутин A.B. Открытие сознания: древнегреческая трагедия // Человек и культура: Индивидуальность в истории культуры: Сб. статей. М., 1990. С. 5-42.

9. Байбурин Л.Н. Этнические стереотипы поведения. Л., 1985. 256 с.

10. Ю.Бальтасар Грасиан. Карманный оракул. Критикон. М., 1984.631 с.

11. П.Бауман 3. Индивидуализированное общество. М.: Логос, 2002. 324 с.

12. Белль Г. Письмо молодому католику // Знамя. 1989. № 6. С. 149 — 163.

13. Бердяев Н. А. Самопознание: мемуары. М.: ДЭМ, 1990. 210 с.

14. Берн Э. Игры, в которые играют люди: психология человеческих взаимоотношений; Люди, которые играют в игры: психология человеческой судьбы: Перевод с англ. М.: Прогресс, 1988. 399 с.

15. Беттельхейм Б. Просвещенное сердце // Человек. 1992. №№ 2-6.

16. Бочаров В.В. Антропология возраста. СПб., 2001. 196 с.

17. Бранский В.П., Пожарский С.Д. Социальная синергетика и акмеология. СПб., 2002. 476 с.

18. Брейтенфелд Дж. Правила боя // Мысль. Разум. Интеллект. М., 2003.

19. Бубер М. Я и Ты. М., 1993. 175 с.

20. Буева Л.П. Социальная среда и сознание личности. М., 1968.

21. Вайль П., Генис А. Русская кухня в изгнании: Сборник эссе. М., 1995.-С. 22.

22. Васильева Т.Е. Стереотипы в общественном сознании: Социально философские аспекты: Научно-аналитический обзор. — М., 1988.36 с.

23. Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем. СПб., 1999.-479 с.

24. Введение в этническую психологию, СПб., 1995. 318 с.

25. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. — 808 с.

26. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов/ Пер. с англ. А.Д. Шмелева.- М.: Языки славянской культуры, 2001.-288с.

27. Водак Р. Язык. Дискурс. Политика: Пер. с англ., нем. Волгоград: ВГПУ, 1997.- 139 с.

28. Волкан В., Оболонский А. Потребность иметь врагов и друзей // Дружба народов, 1992. № 7. - С. 171-184.

29. Вунд В. Психология народов. — М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Terra Fantastica, 2002. 861с.

30. Гартман Н. Эстетика. М., 1958.31 .Гачев Г.Д. Национальные образы мира: Космо-психо-логос. М. : Изд. Гр. «Прогресс» - «Культура», 1995. — 480 с.

31. Гвардини Р. Конец нового времени // Феномен человека: Антология. М.: Высшая школа, 1993. 349 с.

32. Гирц К. Интерпретация культур. М., 2004.

33. Григорьева Т.П. Синергетика и Восток (логика небытия) // Вопросы философии. 1997, № 3. С. 90 - 102.

34. Гридина Т. А. Языковая игра: стереотипы творчества. -Екатеринбург, 1996. 214 с.

35. Гришина Н.В. Нарушение этических норм межличностного взаимодействия: феномен «нечестной игры» // Общественные науки и современность, 1997. № 2. - С. 87-95.

36. Гришина Н.В. Психология социальных ситуаций // Вопросы психологии, 1997. № 1. - С. 121-132.

37. Гудков Л.Д. Русское национальное самосознание как китч // Человек. 1998, № 1. С. 92 - 105.

38. Гудков Л.Д. Феномен «простоты» (о национальном сознании русских) // Человек. 1991, № 1. С. 9 -22.

39. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М.: Пресс, 1985. — 415 с.

40. Гуревич П.С. Бессознательное как фактор культурной динамики // Вопросы философии, 2000, № 10. С. 37 - 41.

41. Гуревич П.С. Разрушительное в человеке как тайна // Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994. С. 3 - 15.

42. Гусейнов Г.Ч. Ложь как состояние сознания // Вопросы философии. 1989, № 11. С. 64 - 76.

43. Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социологические исследования, 1994. № 5. - С. 142-147.

44. Дмитриев A.B. Конфликтология. М., 2003.

45. Зубец О.П. Возраст: особенности нравственной жизни. М., 1987.

46. Ионин Л. Г. Идентификация и инсценировка: К теории социокультурных изменений // СОЦИС. 1995. №4.

47. Ионин Л. Г. Культура на переломе: направление и механизмы современных культурных изменений // СОЦИС. 1995. №2.

48. Ионин Л.Г. Основания социокультурного анализа. М.: Рос. Гос. гуманит. ун-т, 1996.-152с.

49. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс.-Волгоград: Перемена, 2002. — 476 с.

50. Каргина И.Г. Самоидентификация верующих: социальная мотивация // Социс. 2004. № 1. С. 45 53.

51. Кассирер Э. Опыт о человеке: введение в философию человеческой культуры // Проблема человека в западной философии. М., 1988. С. 3-30.

52. Кейтнеп Дж. Увядание посредничества // Социальный конфликт, 1998. -№ 4.-С. 52-64.

53. Кессиди Ф.Х. Глобализация и культурная идентичность // Вопросы философии, 2003, № 1, с.76-79.

54. Климова С.Г. Стереотипы повседневности в определении «своих» и «чужих» // Социологические исследования. 2000, № 12. С. 13 — 22.

55. Козер Л. Завершение конфликта // Социальный конфликт: современные исследования. Реферативный сборник. М., 1991. -С. 27-35.

56. Козловски Г. Культура постмодерна: Общественно-культурные последствия технического развития: Пер. с нем. М.: Республика, 1997. 240 с.

57. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры: Теоретический очерк. М., 1994. - 378 с.

58. Конфликты в современной России: проблемы анализа и урегулирования. Центр конфликтологии. М., 1999. — 344 с.

59. Корнелиус X., Фэйр Ш. Выиграть может каждый: как разрешать конфликты: Пер. с англ. М.: АО «Стрингер», 1992. 213 с.

60. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Лекцион. курс. М.: Гносис, 2002. 282 с.

61. Кузнецова Т.Ф. Философия в диалоге культур. М., 1997.

62. Кун Т. Структура научных революций: Пер. с англ. 2-е изд. М.: Прогресс, 1977.-300 с.

63. Куницына В.Н., Казаринова Н.В., Поголыпа В.М. Межличностное общение. СПб., 2002. - 544 с.

64. Кцоева Г.У. Опыт эмпирического исследования стереотипов // Психологический журнал, 1986, т.7, № 2, с.41-50.

65. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Язык и моделирование социального взаимодействия. — М., 1987. С. 126-173.

66. Латынов В.В. Детерминанты и способы предотвращения неэтичного поведения в организациях // Прикладная психология. 2003. № 3.

67. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 1994. 604 с.

68. Левинсон А.Г. Школа жестокости (советский человек и насилие) // Человек. 1992. № 1.

69. Леонтович O.A. Россия и США: Введение в межкультурную коммуникацию. Волгоград: Перемена, 2003. 398 с.

70. Лоренц К. Агрессия (так называемое «зло»): Пер с нем. М.: Прогресс, Универс, 1994. - 272 с.

71. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991. 524 с.

72. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек текст -семиосфера - история. - М., 1999. - 447 с.

73. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992. - 272 с.

74. Лурье C.B. Историческая этнология. М., 1998. — 445 с.

75. Макинтайр А. После добродетели: Исследования теории морали. М., 2000.

76. Малахов В.А. Культура и человеческая целостность. Киев, 1984. -119 с.

77. Мал ахов В. Культурный плюрализм versus мультикультурализм // Логос, 2000, № 5-6 (26), С. 5-8.

78. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М., 1990. 366 с.

79. Маслоу А. Мотивация и личность. 3-е изд. СПб.: Евразия, 2003. 352 с.

80. Мацумото Д. Психология и культура.- СПб., 2002. 416с.

81. Мид М. Культура и мир детства. М., 1988.

82. Моль А. Социодинамика культуры. М.: Прогресс, 1973.-406с.

83. Муздыбаев К. Идея справедливости // Социологические исследования, 1992. № 11. - С. 94-101.

84. Мунье Э. Манифест персонализма: Пер. с фр. М.: Республика, 1999. 559 с.

85. Мурадян С.А. Гносеологический анализ проблемы стереотипа. Автореферат дисс. канд. филос. наук. Ереван, 1977.

86. Новая постиндустриальная волна на Западе: Антология. М.: Академия, 1999. 430 с.

87. Новая технократическая волна на Западе: Сб.. М.: Прогресс, 1986.-450 с.

88. Орлова Е.В. Формирование и изменение социальных стереотипов в процессе социального познания: Автореф. дис. . канд. психол. наук. СПб., 1992.

89. Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию. М., 1994. - 214 с.

90. Оссовская М. Рыцарь и буржуа: Исследования по истории морали. М., 1987. - 374 с.

91. Очерки по истории мировой культуры. Учеб. пособие / Под ред. Т.Ф.Кузнецовой. М.: Языки русской культуры, 1997. - 450 с.

92. Панферов В.Н. Когнитивные эталоны и стереотипы взаимопознания людей// Вопросы психологии, 1982, №5, с. 139141.

93. Парсонс Т. Система современных обществ. М., 1998. 270 с.

94. Пелипенко A.A., Яковенко И.Г. Культура как система. — М., 1998. 376 с.

95. Первышева Е.В. Экспериментальные исследования межличностных конфликтов // Идеологические и психологические аспекты исследования массового сознания. М., 1988. - С. 61-81.

96. Петренко В.Ф., Сурманидзе Л.Д. Исследование стереотипов обыденного сознания методами психо семантики // Этнографическое обозрение, 1994, № 6, С. 50-61.

97. Печчеи А. Человеческие качества: Пер. с англ. 2-е изд. М.: Прогресс, 1980.312 с.

98. Покуленко Т.А. Принцип информированного согласия: вызов патернализму // Вопросы философии. 1994. № 3. С. 73 76.

99. Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории: Проблемы палеопсихологии. — М.: Мысль, 1974. 486 с.

100. Почепцов Г.Г. Имиджеология. М.: Рефл бук, Киев: Ваклер, -2001.-704 с.

101. Пригожин И.И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1986. 431 с.

102. Проблема человека в западной философии: Сб. пер. с англ., нем., фр. М.: Прогресс, 1988. 544 с.

103. Рассел Б. Человеческое познание: Его сфера и границы: Пер. с англ. К.: Ника-Центр, 2001. - 560с.

104. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре // Культурология. XX век: Антология. М., 1995. С. 69 - 104.

105. Римаренко Ю., Степанов Э. Конфликтология межэтнических отношений // Социально-гуманитарные знания. 1999, № 4. С. 135 -147.

106. Росс Д., Нисбетт Р. Человек и ситуация. Уроки социальной психологии. М., 2000. - 429с.

107. Россия глазами русских. Чаадаев. Леонтьев. Соловьев. -СПб., 1991.-366 с.

108. Руднев В .П. Словарь культуры XX века. М., 1997. 384 с.

109. Селигмен А. Проблема доверия. — М., 2002.- 256 с.

110. Сергеева O.A. Конфликтные межцивилизационные взаимодействия и их последствия. Культура в современном мире: опыт, проблемы, решения: Науч.- информ. сб. Вып. 3. - М.: Изд. РГБ, 2002. - 128с., С. 34-62.

111. Сильвестров В.В. Философское обоснование теории и истории культуры. М.: Изд-во ВЗПИ, 1990. 242 с.

112. Ситарам К., Когделл Г. Основы межкультурной коммуникации // Человек, 1992. №№ 2-5.

113. Слотердайк П. Критика цинического разума. Екатеринбург, 2001.- 584 с.

114. Смирнов И.П. Бытие и творчество. СПб., 1996. 190 с.

115. Современная политическая мифология: содержание и механизмы функционирования / Сост.: А. П. Логунов, Т.В. Евгеньева. М.: Рос. Гуманит. Ун-т, 1996 95с.

116. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992. — 543 с.

117. Сорокин Ю.А. Речевые маркеры этнических институциональных портретов и автопортретов: Какими мы видим себя и других // Вопросы языкознания. 1995, № 6. С. 43 - 53.

118. Ставропольский Ю.В. Модели этнокультурной идентичности в современной американской психологии // Вопросы психологии, 2003, № 6. С. 112-121.

119. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры: Опыт исследования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. 824 с.

120. Стрижевская М. Любить по-русски. Как противостоять домашнему насилию// Ридерз дайджест. Май 2004.

121. Суродина Н.Р., Шипулина Н.Б., Щеглова Л.В. Культура и этнос: Учеб. пособие для самост. работы студ. вузов. Волгоград: Перемена, 2002. - 153с.

122. Танчер В.В. Льюис Козер: функциональность конфликта и польза несогласия в науке // Современная американская социология. М.: Изд-во МГУ, 1994. - С. 265-273.

123. Тоффлер Э. Шок будущего: Пер. с англ. М.: ООО «Издательство ACT», 2001. 560 с.

124. Турен А. Возвращение человека действующего. М., 1998.

125. Уорф Б. Отношение норм поведения и мышления к языку // Новое в зарубежной лингвистике. 1960. Вып. 1. — С. 135-169.

126. Уфимцева Н.В. Этнические и культурные стереотипы: кросс-культурное исследование// Известия Рос. Академ, наук. Серия литературы и языка. Т.54, 1995, №3, с.52-73.

127. Федотов Г.П. Судьба и грехи России. Избранные статьи по философии русской истории и культуры. В 2-х т. СПб.: Изд-во «София», Т. 1., 1991. 349 с.

128. Федотова В. Г. Модернизация «другой» Европы. М., 1997 -134 с.

129. Ферапонтова О.И., Дюкова Т.С. Методика предупреждения межличностных конфликтов. Самара, 2000.

130. Фестингер Л. Теория когнитивного диссонанса. СПб., 1999. -318с.

131. Форсова В.В. О религиозных корнях толерантности // Социс. 2004. № 1.С. 54-60.

132. Франкл В. Человек в поисках смысла. — М.: Прогресс, 1990. -368 с.

133. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М.: Республика, 1994.-447 с.

134. Хей Л.Л. Исцели свою жизнь. Каунас, 1995. 140 с.

135. Хейзинга И. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. — М.: Прогресс, 1992.-458 с.

136. Хендерсон Дж. Психологический анализ культурных установок. М.: «Добросвет», 1997. — 219 с.

137. Холл С. Проблема культурной идентичности и децентрация субъекта // Контексты современности: актуальные проблемы общества и культуры в западной социальной теории. Казань, 2000.

138. Хорни К. Невротическая личность нашего времени. Самоанализ. М., 1993.

139. Хотинец В. Ю. Этническое самосознание -СПб.: Алетейя, 2000. -240 с.

140. Хюбнер Б. Произвольный этос и принудительность эстетики. Минск: «Пропилеи», 2000. 152 с.

141. Чеснов Я.В. Лекции по исторической этнологии. М.: Гардарика, 1998. 397 с.

142. Шамолин Р.В. Индивидуация как посвящение в бытие // Человек. 2003. № 3. С. 166-171.

143. Шестов Н.И. Политический миф теперь и прежде. Саратов, 2003. 422 с. (Межрегиональный ин-т обществ, наук (МИОН)).

144. Шибутани Т. Социальная психология. М., 1968. 535 с.

145. Шихирев П.Н. Современная социальная психология США. М., 1979.-116 с.

146. Шостром Э. Анти-Карнеги, или Человек-манипулятор. -Минск, М.: ТПЦ «Полифакт», 1992. 127 с.

147. Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. Т.1. Гештальт и действительность. — М.: Мысль, 1993. -663 с.

148. Шрейдер Ю.А. Человеческая рефлексия и две системы этического сознания // Вопросы философии, 1990. № 7. - С. 3241.

149. Щеглова Л.В. «Диалог цивилизаций»: что стоит за формулой? // Диалог и культура современного общества: Сб. науч. ст. Волгоград, 2001.-С. 138-142.

150. Щеглова JI.B. Значение этики в эпоху эстетизма // Известия ВГПУ. Серия «Социально-экономические науки и искусство». -2003. № 2 (03). - С. 3-9.

151. Щеглова Л.В. Судьбы российского самопознания (П.Я. Чаадаев и Н.В. Гоголь): Монография. — Волгоград: Перемена, 2000. 323 с.

152. Щукин В.Г. В мире чудесных упрощений (к феноменологии мифа) // Вопросы философии. 1998. № 11. - С. 30 - 43.

153. Элиаде М. Аспекты мифа. М.: «Инвест-111111», СТ «ППП», 1996.-240 с.

154. Эриксон Э. Детство и общество. СПб.: Ленато, ACT, Фонд «Университетская книга», 1996. 592 с.

155. Юнг К.-Г. Об архетипах коллективного бессознательного 7/ Юнг К.-Г. Божественный ребенок. М.: Олимп; Аст-ЛТД, 1997. С. 248-290.

156. Ядов В.А. Идеология как форма духовной деятельности. Л., 1961.

157. Япп Н., Сиретт М. Эти странные французы. М., 1999. С. 87.

158. Adler P.S. Beyond Cultural Identity: Reflections on Cultural and Multicultural Man1 Honolulu: East-West Center, 1974.

159. Bennet M.J. Towards Ethnorelativism: A Developmental Model of Intercultural Sensitivity // Education for the Intercultural Experience / ed. by R.M.Paige. U.S.A.: Intercultural Press, 1993. P. 21-71.

160. Berking H. Kultur-Soziologie. Mode und Methode // Kultursoziologie Symptom des Zeitgeistes / Hrsg. H. Berking, R. Faber. Wurzburg: Konigshausen & Neumann, 1989.

161. Boardman S., Horowitz S. Constructive Conflict Management and Social Problems: An Introduction // Journal of Social Issues. Vol. 50, No. 1, 1994. P. 1-12.

162. Bootzin R.R., Bower G.H., Crocker J., Hall E. Psychology Today. New York, etc.: McGraw-Hill, Inc., 1991. 800 p.

163. Callister R., Wall J. Japanese Community and Organizational Mediation // Journal of Conflict Resolution. Vol. 41, No. 2, April 1997. P. 311-328.

164. Cantor N., Mishel W. Prototypes in person perception // Advances in Experimental Social Psychology. / Ed. by L.Berkowitz. New York: Academic Press, 1979. P. 164-179.

165. Carnevale P., Pruitt D. Negotiation and Mediation // Annual Review of Psychology. Vol. 43, 1992. P. 531-582.

166. Culture Shock. A reader in modern cultural anthropology / Ed. by Rh. K.Bock. N.Y., 1970. P. 8.

167. Dahrendorf R. Gesellschaft und Freiheit. München, 1965.

168. Derlega V., Winstead B., Wong P., Greenspan M. Self-Disclosure and Relationship Development: An Attributional Analysis // Interpersonal Processes: New Directions in Communication Research. Sage Publications, 1987. P. 172-187.

169. Deutsch M. Constructive Conflict Resolution: Principles, Training and Research // Journal of Social Issues. Vol. 50, No. 1. 1994. P. 13-32.

170. Feibleman J. The Theory of Human Culture. NY., 1968.

171. Giddens A. Modernity and Self-Identity. Standford, 1991.

172. Johnson D., Johnson R. Constructive Conflict in the Schools // Journal of Social Issues. Vol. 50, No. 1, 1994. P. 117-137.

173. JongK. Handbook of Social psychology.-N.Y., 1947.

174. Herskovits M. Cultural Anthropology. N.Y., 1955.

175. Karlins M., Goffman T.L., Waters G. On the Fading of Social Stereotypes: Studies in Three Generations of College Students // Journal of Personality and Social Psychology 19. 1969. - P. 4-5.

176. Katz D. Psychological Barriers to Communication // De Vito J.A. Communication: Concepts and Processes. Englewood Cliffs: Prentice Hall, 1976. - P. 283.

177. Klineberg O. The scientific study of national stereotypes. / /UNESCO international social science bulletin. 1951.- Vol.11.

178. Krisberg L. Sociology of Social Conflict. New Jersey: Prentice-Hall, 1973. XIV.

179. Kumagai F., Strauss M. Conflict Resolution Tactics in Japan, India and the USA // Journal of Comparative Family Studies. Vol. XIV, No. 3, 1983. P. 377-392.

180. Lippman W. Public opinion.-N.Y.-L., 1966.

181. Lorenz K. The Enmity Between Generations and its Probable

182. Ethological Causas // The Psychoanalytic Review. 1970. Vol. 57.

183. McCall G. The Self-Concept and Interpersonal Communication // Interpersonal Processes: New Directions in Communication Research. Sage Publications, 1987. P. 63-76.

184. Michel de Certeau. The Practice of Everyday Life. California, 1992.

185. Nudler O. On conflicts and metaphors: Toward on extended rationality. In: Burton J. (ed.) Conflict: Human Needs Theory. Basingstoke. L., 1990.

186. Parsons T. Societes. Evolutionary and comparative Perspectives. Engelwood: Cliffs Prentice Hall, 1996. 457 p.

187. Patterson G., Moore D. Interactive patterns as units of behavior // Social Interaction Analysis Methodological Issues / Ed. by M.Lamb e. a. Univ. of Wisconsin Press, 1979. P. 77-96.

188. Rapoport A. The Origins of Violence: Approaches to the Study of Conflict. N. Y., 1989.

189. Shils E. Center and Periphery: Essays in Macrosociology. Chicago, 1975. 509 p.

190. Trudgill P. The Social Differentiation of English in Norwich. -Cambridge, 1974. P. 95.

191. Weatherford J. Tribes on the Hill. N.Y., 1981.

192. Weingart L., Bennett R., Brett J. The Impact of Consideration of Issues and Motivational Orientation on Group Negotiation Process and Outcome // Journal of Applied Psychology, 1993. Vol. 78, 3, 504-517.

193. Wite L. The Concept of Cultural Sistems. N.Y., 1975.