Роман И.С. Тургенева "Дым" в историко-культурном контексте

Аюпов, Искандер Салаватович

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Роман И.С. Тургенева "Дым" в историко-культурном контексте

Год: 2010
Автор научной работы: Аюпов, Искандер Салаватович
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Магнитогорск
Код cпециальности ВАК: 10.01.01

Диссертация по филологии на тему 'Роман И.С. Тургенева "Дым" в историко-культурном контексте'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Роман И.С. Тургенева "Дым" в историко-культурном контексте"

На правах рукописи

Аюпов Искандер Салаватович

РОМАН И.С. ТУРГЕНЕВА «ДЫМ» В ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОМ КОНТЕКСТЕ

Специальность 10.01.01 - русская литература

2 8 ЯНВ 2010

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Магнитогорск - 2010

003491375

Работа выполнена на кафедре русской литературы ГОУ ВПО «Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы»

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессор

Борисова Валентина Васильевна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, доцент

Юнусов Ильдар Шайхенурович

кандидат филологических наук, доцент

Колесникова Тамара Андреевна

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Татарский государственный гуманитарно-педагогический

университет»

Защита состоится «16» февраля 2010 года в К) час. на заседании диссертационного совета Д 212. 112. 03 при Магнитогорском государственном университете по адресу: 455038, г. Магнитогорск, пр. Ленина, д. 114, ауд. 211.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Магнитогорского государственного университета. Текст автореферата опубликован на официальном сайте ГОУ ВПО «Магнитогорский государственный университет» http://science.ip.asu.ru «14» января 2010 года.

Автореферат разослан «/5» января 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор филологических наук, доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Настоящая диссертация посвящена исследованию романа И.С. Тургенева «Дым» в историко-культурном контексте. Ее тема определяется не только тенденциями современного литературоведения, но и личностью самого писателя, энциклопедическую образованность которого подчеркивали многие его выдающиеся современники. В своем стремлении по-новому осветить известные образы и сюжеты тургеневедение последних лет расширяет границы изучения произведений писателя.

Актуальность темы обусловлена недостаточной изученностью историко-культурного контекста романа «Дым» в сопряжении с его любовной интригой. Привлечение широкого историко-литературного контекста, анализ существующих в нем разнообразных традиций позволяет глубже осмыслить художественные особенности романа «Дым» Тургенева, раскрыть его экзистенциальный потенциал.

Степень изученности проблемы.

В тургеневедении хорошо проанализирована идеологическая составляющая романа «Дым». О полемическом аспекте романа «Дым» писали такие ученые, как Ю.Г. Оксман, И.И. Векслер, С.М. Петров, В.П. Кузнецова, Г.Э. Винникова, В.М. Головко, И.В. Алексашина и др. Важным результатом их исследований является вывод о том, что идеологическая нагрузка романа предопределена историко-философскими и социально-политическими дискуссиями Тургенева с А.И. Герценом, Н.П. Огаревым и М.А. Бакуниным. С иной позиции полемический аспект «Дыма» рассмотрен в работах Г.А. Вялого, А.Б. Муратова, которые считали, что в романе идейно сближаются позиции баденских генералов со славянофильством губаревского кружка. Между тем в поле зрения ученых не попали факты, свидетельствующие о том, что Тургенев не только полемизировал со своими оппонентами, но и солидаризировался с ними, используя их удачные выражения и определения для создания идеологического фона в своем романе. Анализируя общественную линию романа, А. Мазон, Ю.Г. Оксман, П. Уоддингтон, Н.П. Генералова и др. обратили внимание на прототипы героев-идеологов. Так, прототипами Поту-гина считаются, в частности, И.Н. Павлов, Д.И. Писарев, B.C. Печерин, а прототипом Губарева - Н.П. Огарев. Вместе с тем круг возможных прототипов героев-идеологов «Дыма» может быть расширен на основе новых публицистических, биографических, литературных материалов. Важно также отметить, что по известным причинам анализ художественных особенностей «Дыма» подчинялся общественной проблематике произведения, что сужало диапазон интерпретаций произведения.

Менее изучены литературно-художественный и общекультурный контексты «Дыма». Значимой в этом ряду стала работа А.И. Батюто «Тургенев-романист», посвященная связям романистики писателя с философским наследием разных эпох. Особое место в осмыслении романа «Дым» занимает «онегинская» традиция, указанная впервые H.H. Страховым. Исследование

отражений «Евгения Онегина» в «Дыме» в той иной мере осуществлялось в работах J1.В. Пумпянского, Г.А. Вялого, А.Б. Муратова, А.И. Батюто. Они стали предметом самостоятельного исследования в статьях A.M. Пескова, C.B. Гольцер и др. Литературный контекст «Дыма», связанный с творчеством Ф.М. Достоевского, плодотворно изучен Н.Ф. Будановой, Г.М. Ребель и др. На рубеже XX - XXI веков наметились новые подходы в изучении романистики Тургенева как культурного феномена в его связях с мифопоэтикой, с европейской, мировой литературой и культурой, с автотрадицией. Мифопо-эгический подход применительно к «Дыму» реализовали Г.П. Козубовская и E.H. Фадеева.

В поле зрения тургеневедов оказались и литературные традиции, сопрягающие произведения писателя с историей всеобщей литературы. Так, П. Уоддингтон осмыслил роман «Дым», обратившись к широкому литературному фону, включающему произведения мировой литературы от Гомера, Лукиана, Вергилия до Шекспира, Б. Паскаля и Ф.И. Тютчева. Т.Б. Трофимова впервые обозначила проблему Тургенев и Данте на материале повестей «Фауст» и «Вешние воды». Романистика писателя в свете античного наследия рассмотрена О.Г. Егоровой, Т.А. Савоськиной, H.H. Халфиной. Тургеневеды не обошли вниманием и автотрадицию. Так, мотивика «Дыма» на фоне тургеневских повестей анализируется в статьях О.М. Барсуковой-Сергеевой. О влиянии «Отцов и детей» на любовную историю «Дыма» писала Н.В. Ло-гутова. И.А. Беляева проанализировала «Дым» в его соотнесении с тургеневской повестью.

Обширные литературный, философский, общественный и иные контексты «Дыма» подвергнуты глубокому анализу в монографии Н.П. Генераловой «И .С. Тургенев: Россия и Европа». Связи «Дыма» с немецкой философской мыслью рассматривались в работах Л.В. Пумпянского, И.А. Виннико-вой, Г.А. Тиме, В.М. Головко, H.H. Постниковой и др.

Вместе с тем в указанных работах проанализированы далеко не все литературные, философские, религиозные традиции, отразившиеся в романе «Дым». Не изученными в нем оказались факты музыкальной культуры. Такой существенный пласт романа «Дым», сопряженный с литературно-художественным и общекультурным контекстами, как экзистенциальный, не затрагивался в тургеневедении.

Между тем на рубеже XX - начала XXI веков в работах В.В. Заманской отразилась возможность нового, экзистенциально ориентированного подхода к творчеству русских писателей. Связи жизни и творчества И.С. Тургенева с экзистенциальными проблемами нашли отражение в работах И. Кузнецовой (2004), Е.Г. Петраш (2008). Соглашаясь с тезисом И. Кузнецовой о необходимости такого подхода к прозе и поэзии писателя, мы не разделяем суждений автора о том, что экзистенциальная проблематика присуща, прежде всего, малой прозе писателя и не прослеживается в его романистике. На наш взгляд, cyib «новой манеры» в «Дыме» (1867) заключалась в переходе писа-

теля от общественной проблематики, типичной для его классических романов, к экзистенциально ориентированной.

Объектом настоящего исследования - роман И.С. Тургенева «Дым».

Предметом диссертации является авторская система актуализации историко-культурного контекста в романе «Дым».

Цель работы - рассмотреть содержание романа «Дым» в многогранном историко-культурном контексте: идеологическом, литературно-художественном, общекультурном.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

- рассмотреть роман «Дым» в идеологическом контексте своего времени;

- исследовать тургеневский роман в системе его связей с литературной традицией и с автотрадицией;

- выявить концептуальное своеобразие воплощений общекультурного контекста в романе «Дым»;

- интерпретировать смыслы идеологических и экзистенциально ориентированных мотивов тургеневского романа, нашедших отражение в программных произведениях И.А. Бунина и A.A. Блока.

Методологической основой нашего исследования явились труды М.П.Алексеева, В.М. Жирмунского, A.C. Бушмика, Г.А. Гуковского, Ю. Кристевой, Р. Барта; в методике интертекстуального анализа мы ориентировались на работы К. Кроо.

Автор диссертации также опирался на фундаментальные работы по проблемам поэтики И.С. Тургенева и экзистенциальной традиции в русской литературе XIX в.: А.Г. Цейтлина, Г.Б. Курляндской, С.Е. Шаталова, П.Г. Пустовойта, Г.А. Бялого, А.Б. Муратова, А.И. Батюто, H.H. Мостовской, В.В. Заманской и др.

Для решения поставленных задач в нашей работе используются следующие методы: сравнительно-исторический, структурно-семантический, интертекстуальный.

Базовыми понятиями в нашей работе являются историко-культурный контекст, традиция, реминисценция, интертекстуальные связи, экзистенциальный.

Историко-культурный контекст - это внеэстетическая и эстетическая сферы реальности, помогающие постижению художественного мира произведения. Историко-культурный контекст как многоаспектное явление состоит из нескольких контекстов: идеологического, литературно-художественного и общекультурного.

Внеэстетическая сфера представлена идеологическим контекстом, под которым мы понимаем совокупность разнообразных общественных явлений русской жизни того времени. В центре общественной линии романа «Дым» находится не столько сама историческая ситуация, сложившаяся в России в пореформенный период, сколько ее оценка, идейные споры персонажей о

прошлом, настоящем, будущем родины. В нашей работе идеологический контекст 50-х - 70-х годов XIX в. включает в себя публицистику, идейные споры о романе в художественной литературе, а также биографические и литературные данные, позволяющие по-иному взглянуть на проблему прототипов героев-идеологов произведения.

Идейно-художественное своеобразие романа Тургенева «Дым» определяется не только внеэстетической, но и эстетической сферой реальности. Произведение теснейшим образом связано с литературой как частью культуры, погружено в мир изящной словесности, начиная с античности. Самое важное влияние на роман Тургенева оказала именно художественная литература, поэтому в нашей работе в качестве самостоятельного контекста мы выделяем литературно-художественный контекст. Произведение также погружено и в общекультурный контекст.

Термины историко-культурный контекст и традиция соотносятся друг с другом. Традиция представляет собой составную часть литературно-художественного и общекультурного контекстов, передающуюся от поколения к поколению, от одного человека к другому. В литературно-художественном контексте романа «Дым» мы выделили два вида традиций: автотрадицию и внешнюю по отношению к Тургеневу традицию - «чужое слово» в его пятом романе. Из всего многообразия традиций общекультурного контекста в нашей работе анализируются только те традиции (музыкальные, религиозные, философские), которые важны для постижения идейно-художественного своеобразия романа «Дым».

Важнейшими элементами традиции являются реминисценции и интертекстуальные связи.

Анализ произведения в литературно-художественном контексте позволяет обнаружить в нем экзистенциальный компонент. Под термином экзистенциальный понимаем все то, что относится к существованию человека. В этой связи мы разграничиваем понятия экзистенциальный и экзистенциалистский, то есть относящийся к экзистенциализму как философскому течению XX века. Вслед за В.В. Заманской считаем, что экзистенциальный компонент человеческого сознания существовал до экзистенциализма, поэтому в нашей работе в круг источников, проливающих свет на экзистенциально ориентированную проблематику романа «Дым», входят литературно-художественные, философские, религиозные произведения, начиная с античности (например, Гесиод), а также Данте, Петрарка и др. В этой связи мы считаем возможным не заострять внимание на вопросах, связанных с тонкостями экзистенциалистской терминологии (онтика, онтический и т.п.) и различными вариантами этого философского течения.

Научная новизна диссертации заключается в интерпретации романа «Дым» с экзистенциальной точки зрения, впервые осуществленной в турге-неведении с опорой как на собственные идейно-художественные ресурсы произведения, так и на широкий историко-культурный контекст; в новом ос-

мыслении логики идейно-художественных исканий Тургенева и эволюции его романного творчества от «Рудина» к «Дыму»; в выявлении особой, музыкальной логики развития от «Накануне» к «Дыму». Исследование идеологического контекста на основе впервые введенных в научный оборот публицистических и биографических материалов позволило пересмотреть темы: Тургенев и Герцен, Тургенев и славянофилы, проблема героев-идеологов; по-новому прокомментированы полемические связи между романами «Бесы» Достоевского и «Дым» Тургенева.

Теоретическая ценность работы состоит в том, что выявленные и описанные типы контекстов и их функции открывают дополнительные возможности для восполнения представлений о механизмах порождения художественных смыслов. Предлагаемый опыт интерпретации тургеневского «Дыма» может быть использован для постижения не только сущности отдельного произведения, но и творческой эволюции писателя в целом.

Практическая ценность работы заключается в возможности использования материалов и выводов исследования в чтении вузовского курса по истории русской литературы XIX - начала XX вв., в спецкурсах для студентов-филологов но проблемам творчества И.С. Тургенева, в практике школьного преподавания.

Положения, выносимые на защиту:

1. Идеологическое поле романа «Дым» сформировалось на основе диалога И.С. Тургенева с А.И. Герценом, И.С. и К.С. Аксаковыми: критические суждения оппонентов писателя оказались созвучными его оценкам русского мира и светской жизни в этом произведении. Привлечение новых публицистических, биографических, литературных материалов расширило круг возможных прототипов героев-идеологов: прототипом Потугина, наряду с существующими в науке версиями, является А.Н. Пыпин, а Губарева - Гаран-тьев. Идейные позиции и биографические черты Потугина и его прототипа А.Н. Пыпина стали объектом пародии в «Бесах» Ф.М. Достоевского, реализовавшись в образе «заезжего профессора», «маньяка».

2. Вопреки бытующему мнению о том, что экзистенциальная проблематика присуща только малой прозе писателя и не прослеживается в его романистике, экзистенциальная драма героев «Дыма» подготовлена лирикой и классическими романами Тургенева, размышлениями их героев о сути человеческого бытия. Дантовские, пушкинские, лермонтовские, тютчевские традиции в романе также актуализируют экзистенциально ориентированную проблематику произведения.

щая к философским идеям книги Ф. Петрарки «De contemptu mundi», или «Secretum»; взаимодействие евангельской и коранической традиций, а также особая музыкальная логика движения тургеневской романистики от «Накануне» к «Дыму», которая проявляется через актуализацию в текстах Тургенева мотивов «Травиаты» Дж. Верди. Евангельские реминисценции формируют экзистенциальную парадигму в образах главных героев.

4. Традиции романа «Дым» повлияли на творчество И.А. Бунина и A.A. Блока. Общая идея книги новелл о любви «Темные аллеи» И.А. Бунина сформировалась под влиянием экзистенциальной драмы главных героев «Дыма». Историософская концепция поэмы A.A. Блока «Возмездие» в своих ключевых моментах выступает логическим продолжением тургеневской оценки русской жизни в романе «Дым».

Результаты исследования прошли апробацию на заседаниях кафедры русской литератуоы и методологического семинара аспирантов Башкирского государственного университета им. М. Акмуллы, в докладах и выступлениях на конференциях различною ранга, в том числе международных: «Проблемы лингвистики, методики обучения иностранным языкам и литературоведения в свете межкультурной коммуникации» (17 апреля 2007 г., Уфа); «Интерпретация текста: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты» (29 - 30 октября 2007 г., Чита); «Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании» (13 декабря 2007 г., Уфа); «И.С.Тургенев: вчера, сегодня, завтра. Классическое наследие изменяющейся России» (17 - 26 сентября 2008, Орел); «Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании» (12 декабря 2008 г., Уфа); «Язык и литература в условиях многоязычия» (5 -б мая 2008 г., Нефтекамск); «Язык и литература в условиях многоязычия» (5-6 мая 2009 г., Нефтекамск); «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. X Юбилейные Кирилло-Мефодиевские чтения» (12 - 14 мая 2009 г., Москва); «Восток и Запад в русской литературе XI - XXI вв.» (21 - 23 июня 2009 г., Стамбул); «Интерпретация текста: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты» (30 - 31 октября 2009 г., Чита); «Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании» (11 декабря 2009 г., Уфа); всероссийской: «Молодые турге-неведы о Тургеневе» (17 - 19 ноября 2006 г., Москва); региональных: «Язык и литература в поликультурном пространстве» (16 - 17 декабря 2005 г., Бирск), «Язык и литература в поликультурном пространстве» (15 - 16 декабря 2006 г., Бирск); «Система непрерывного образования: шко-ла-педкоЛледж-вуз» (апрель 2007 г., Уфа).

По теме диссертационного исследования опубликовано 22 статьи, из них три в изданиях, рекомендованных ВАК.

Структура диссертации, состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются актуальность и научная новизна избранной темы, определяются цель и задачи, формулируются теоретические основы и методы анализа, основные положения, выносимые на защиту, содержатся сведения об апробации работы.

Первая глава «Роман U.C. Тургенева «Дым» в идеологическом контексте 50-х -70-х годов XIX века» посвящена изучению тех аспектов романа, которые обусловили его популярность еще при жизни писателя.

В главе проводятся связи между романом «Дым» и публицистикой рубежа 1850 - 1860-х годов на материале впервые вводимых в научный оборот статьи А.И. Герцена из журнала «Колокол» и статей И.С. и К.С. Аксаковых из газеты «День».

Описание генералов в статье лондонского издателя «Киргиз-кайсатское местничество в науке и Оренбурге» (1858), характеристика их деятельности перекликается с изображением молодых генералов в сцене пикника в романе «Дым». Оба фрагмента пронизаны иронией, выдержаны в нарочито хвалебном тоне, в них с целью осмеяния подчеркивается значимость военных превосходительств для судеб отечества. При этом на первый план выходят сугубо внешние достоинства молодых генералов, которые, соотносясь с их высоким мнением о своем государственном будущем, порождают сатирический эффект. Можно утверждать, что обобщенная характеристика молодых генералов в этой герценовской статье послужила отправной точкой для язвительного описания особ высшего общества в X главе тургеневского «Дыма».

Тургенев-художник не прошел и мимо метких определений русской жизни пореформенной поры, заключенных в статьях другого оппонента -И.С. Аксакова. Некоторые суждения критика-славянофила автор «Дыма» вложил в уста Литвинова, «русского европейца».

Критические характеристики русской жизни как удушливого, агонизирующего мира из статьи И.С. Аксакова «Доктрина и органическая жизнь» («День», № 5, 11 ноября 1861 года) послужили идейно-стилистической основой для двух сатирических описаний высшего петербургского общества в XV и XXVIII главах романа «Дым». В этой же статье И.С. Аксакова имеется сравнение русского общества с деревом, принадлежащее К.С. Аксакову и ставшее, на наш взгляд, одним из источников критического изображения «русского дерева» в «Дыме». Множество богатых и праздных россиян, расположенных вокруг «русского дерева» в Бадене, ассоциируется с образным определением государства как коры, данным К.С. Аксаковым. Баденский слой и есть та толстая кора, паразитическая оболочка, которая поглощает соки живой жизни народа («сердцевину» дерева). К известным (пушкинским, гоголевским, грибоедовским, щедринским) источникам сатирических зарисовок русского общества в первой главе «Дыма» можно добавить и этот образный элемент из славянофильской публицистики. Позже в статье «Против национального и самоотречения и пантеистических тенденций, высказывав-

шихся в статьях B.C. Соловьева» критик-славянофил полемизировал с тургеневским определениями России как «дыма» и «сфинкса».

Другая цитата И.С. Аксакова из статьи «Народный отпор чужестранным учреждениям» («День» от 4 ноября 1861 года) повлияла на суждения Поту-гина о русском языке как индикаторе усвоения чужой культуры, о состоянии русского языка в начале XVIII века. Положительный итог заимствования иностранной лексики русским языком, отмеченный тургеневским героем, на наш взгляд, есть ответ писателя критику-славянофилу в этом аспекте взаимодействия России и Европы. В данном случае мы видим, что, с одной стороны, Тургенев-писатель соглашался с высказываниями И.С. Аксакова о влиянии западных начал на русскую жизнь, с другой стороны, отталкивался от них, полемизировал с ними.

Данный сопоставительный анализ показывает, насколько важны были наблюдения западника Тургенева для славянофила Аксакова в его раздумьях о России: оба являлись внимательными читателями друг друга на протяжении многих лет.

Таким образом, взаимоотношения писателя и его оппонентов не ограничиваются только полемикой, но свидетельствуют и об идейной близости, которая подспудно сказалась в повествовании тургеневского романа.

Кроме статей идейных оппонентов писателя в идеологический контекст романа «Дым» вошли публицистические и биографические материалы, связанные с личностью А.Н. Пыпина, а также роман И.А. Гончарова «Обломов», проливающие свет на проблему прототипов героев-идеологов романа «Дым» (Потугин и Губарев).

Мы считаем, что прототипом Потугина являлся корреспондент «Современника» Александр Николаевич Пыпин (1833 - 1904), а портрет Губарева восходит к описанию Тарантьева в «Обломове» И.А. Гончарова. Так, основополагающие суждения Потугина перекликаются с некоторыми высказываниями А.Н. Пыпина из статей 1860-х годов. В статье «Вопрос о национальности и панславизме» (1864) А.Н. Пыпин выделяет несколько критериев самостоятельности того или иного народа, ключевым из которых является наличие заслуг перед остальным человечеством. Рассуждения А.Н. Пыпина о России в таком духе находят порой дословный отклик в мизантропической речи тургеневского Потугина об отчизне, а слова А.Н. Пыпина о заслугах России перед остальным миром актуализировались в рассуждениях Потугина о Хрустальном дворце, ставшем сосредоточением образцов достижений человеческой мысли к середине XIX века. Антиславянофильские высказывания А.Н. Пыпина о русской науке в статье «Несколько слов о народных началах и цивилизации» (1865) вошли в речи Потугина на ту же тему. Понятие «цивилизации» в статье А.Н. Пыпина и в романе Тургенева тесно увязывается с понятием «разумности» и противопоставляется «мнимо-народным началам, т.е. бессознательным инстинктам». Сам пафос этих статей в «Современнике», обличающих доморощенную ограниченность, неумение разумно исполь-

зовать достижения европейской цивилизации, соответствуют тону речей тургеневского Потугина.

По нашему мнению, Тургенев при создании портрета Губарева опирался и на отдельные характеристики гончаровского Тарантьева. Сходство Губарева с описанием Тарантьева, играющего неприглядную, мошенническую роль в «Обломове», усиливало сатирические краски в изображении главного идеолога демократов, выставляя его как политического шарлатана, напитывающего головы соотечественников «славянофильской брагой».

Вместе с тем идеологический контекст романа включает в себя не только публицистику, вошедшую в его повествование, но и отражения данного произведения в художественной литературе.

Образ Потугина и его прототип А.Н. Пыпин стали объектом пародии в «Бесах», реализовавшись в образе «заезжего профессора», «маньяка», которым Достоевский выразил свое неприятие идеологической позиции Тургенева в романе «Дым». Вместе с тем фамилией Кармазинов автор «Бесов» указал, по нашему мнению, не только на личность Тургенева, но и на творческие истоки любовной истории «Дыма», связав ее с традицией повести Н.М. Карамзина «Бедная Лиза».

Итак, критический пафос «Дыма» в известной степени определяется идеологическим контекстом своего времени: публицистикой идейных оппонентов писателя - А.И. Герцена и Аксаковых, европоцентричными статьями А.Н. Пыпина, сатирически заостренными портретными характеристиками персонажа И.А. Гончарова. Исследование идеологического контекста позволило установить связи между романами «Дым» и «Бесы»: включить в круг пародируемых Достоевским тургеневских произведений (наряду с известными науке «Призраками», «Довольно», «Дневником лишнего человека», «Отцами и детьми») и пятый роман писателя, а также выявить идейную близость публициста и ученого А.Н. Пыпина и персонажей Тургенева и Достоевского. Достаточно примечательно, что слово «профессор» из романа «Бесы» отсылает нас к прототипу образа Потугина - профессору Петербургского университета А.Н. Пыпину.

Во второй главе «Литературно-художественный контекст как выражение экзистенциальной драмы человека в романе «Дым»» доказывается, что изучение автотрадиции и семантики «чужого слова» позволяет выявить истоки экзистенциальной драмы главных героев и по-новому осмыслить логику идейно-художественных исканий Тургенева.

Экзистенциальные элементы, определяющие драматизм судьбы двух героев в романе «Дым», созревали в предшествующем творчестве писателя, начиная с его лирических произведений. Так мотив «непризнанных мучений» в образе Ирины Ратмировой, на наш взгляд, впервые обозначился в стихотворении молодого Тургенева «К A.C.» (1843). Выражение «Печать могучего сознанья» из указанного стихотворения в «Дыме» превращается в такую финальную характеристику героини, как «озлобленный ум». В конце строфы героиня характеризуется так: «Вы предстоите предо мной / Богиней гордого

страданья»1. Именно в таком духе обрисована в романе Ирина: женщина-красавица, созданная для счастья, но при всем внешнем благополучии обреченная на тягостное существование в мире большого света. Сравнительный анализ стихотворения «К A.C.» и романа «Дым» приводит к выводу о том, что в этом лирическом произведении намечены элементы любовной линии «Дыма» и обозначен ключевой мотив образа главной героини - мотив глубокого страдания как ее главная экзистенциальная позиция в мире. Вместе с тем в стихотворении проявились и такие общие особенности будущей романной поэтики Тургенева, как случайность событийного ряда и «тайный психологизм».

Контуры любовной линии «Дыма» намечены в разговоре между героями «Рудина» - Лежневым и Липиной. Их диалог о любви как страсти - своего рода силуэт, зарисовка, общий план, который развернется и конкретизируется в «Дыме» в отношениях главных героев. Между тем роман «Рудин» предваряет своим эпилогом экзистенциальную проблематику пятого тургеневского романа, намеченную в исповеди Рудина Лежневу в гостиничном номере. В концовке «Рудина» главный герой уже не желает выполнять предназначенную ему судьбой установку, которую, тем не менее, ему приходится принять. Возникает мучительное, болезненное для него противоречие, которое он постоянно носит в себе, в своем сознании, и выйти из этого противоречия можно только через смерть, как бы споря с роком. Погибая, герой преодолевает свою судьбу, тем самым, подобно герою в древнегреческой трагедии, достигая уровня трагического самопознания. Образ Рудина, исполненный общественного звучания, в концовке романа приобретает экзистенциальный смысл, связанный с последним постижением человека самого себя.

Если линия «Лежнев - Липина» с ее изобразительными элементами явились зародышем будущей любовной линии романа «Дым», то экзистенциально ориентированная концовка «Рудина» определила ее пафос. Такие же размышления о человеческом бытии присущи и концовкам романов «Накануне», «Отцы и дети». Елена, накануне смерти Инсарова и собственной личной катастрофы, начинает размышлять в метафизическом духе, соизмеряя свое бытие с окружающим миром, обнаруживая при этом трагическое положение человека в мире, зыбкость своего и вообще человеческого существования, предощущая некую «вечную» вину, присущую каждому человеку изначально. Несмотря на разность натур, Елена и Ирина обнаруживают типологическое сходство: обе оказываются на пороге новой жизни с любимым человеком, но останавливаются в ее преддверии.

Во второй части «Отцов и детей» влюбленный в Одинцову и тем самым очеловеченный Базаров начинает рассуждать в экзистенциальном духе (знаменитое рассуждение о себе как ничтожной точке, восходящее, как известно, к высказываниям Б. Паскаля, одного из предтечи европейского экзи-

1 Тургенев U.C. ПСС 6 30 т. Соч. T. 1, С. 42. В дальнейшем » тексте работы первая цифра обозначает том, вторая - страницу данного издания.

стенциализма). В том же духе выдержано и суждение Базарова о белой избе Сидора в далеком будущем, тогда как из самого героя «лопух расти будет». Эти философского толка инвективы героя во второй части «Отцов и детей» подготавливали экзистенциальное звучание любовной драмы Литвинова в романе «Дым».

Раскрытию экзистенциональной драмы главных героев, созданию их образов помогают не только автотрадиции, но и дантовские, пушкинские, лермонтовские, тютчевские реминисценции. Так, описывая душевные переживания, духовный кризис Литвинова, Тургенев, судя по всему, исходил из художественного опыта Данте, ориентировался на «Божественную комедию» с ее установкой на антропоцентризм. Творчески используя достижения Данте в изображении человека, заблудившегося в мире и в самом себе, Тургенев живописал личную драму своего дюжинного героя с позиции утраченного и вновь обретенного счастья и любви, то есть с позиции первооснов жизни всякого человека. В контексте романа первые девять глав приобретают экзистенциальное звучание - они знаменуют собой всю жизнь Литвинова до новой встречи с Ириной. Его настоящее охватывает первую, третью, четвертую, пятую, шестую главы; его предыстория изложена во второй главе, а дополнена московской частью - в седьмой, восьмой, девятой главах и тем самым завершена. Встреча 11 августа у Старого замка с Ириной (X глава) -это начало новой (бурной, быстрой, мучительной) жизни героя, которая приведет его к «дымному» взгляду на мир, к тотальному разочарованию во всем и прежде всего в себе. Герой оценит весь мир, всё человеческое бытие сквозь призму своего жалкого, ничтожного существования: таким он будет воспринимать себя, сидя в вагоне поезда. Пессимистическое мирочувствование героя будет определяться его сугубо личными переживаниями, любовной катастрофой. В концовке романа, рисующей счастливое возвращение героя к Татьяне, от этих воззрений на себя и на мир не останется и следа.

Как у Данте, существенную роль в тургеневском «Дыме» играет нумерология. Не случайно пути Литвинова, Ирины и Татьяны пересекаются в XVIII главе и 18 августа. Число 18 состоит из двух девяток (9+9). Известно, что 9 - это число Беатриче. Ирина - это прежняя Беатриче героя, Татьяна -новая. Соприсутствие этих женщин в начале XVIII главы формирует образ бездны, падения тургеневского героя. Морально герой пал на самое дно, ибо совершил предательство по отношению к своей невесте. Согласно Данте, предателей казнят в самом последнем - девятом круге ада. Появление числа девять в этой главе обусловлено и тем, что баденская история Литвинова и Ирины ко времени встречи Татьяны занимает 9 дней - с 10 августа (когда Ирина случайно увидела Литвинова на лестнице и прислала букет гелиотропов в его гостиничный номер) по 18 августа 1862 года. Эти девять дней знаменуют новую жизнь героя, слом прежней, старой, отречение от невесты Татьяны. Новая жизнь героя в эти девять дней превратилась с позиции морали в предательство.

Бадсн-Баденская любовь героя к Ирине - это своеобразный спуск героя по кругам душевного ада: чем дальше развиваются их отношения, тем жгучее, больнее и невыносимее становятся страдания Литвинова.

Образ Татьяны оппозиционен образу Ирины. В ее характеристике имеется черта, роднящая ее с образом Беатриче из «Божественной комедии» Данте. Если общение с Ириной ведет героя к снижению своих личностных критериев, к духовной пропасти, пустоте и безобразию, то его возвращение в финале помана к Татьяне несет ему окончательное исцеление, очищение души и внутреннюю гармонию, подобно благотворному влиянию Беатриче на Данте. Между тем соотношение понятий «любовь» (Ирина) и «нравственный идеал» (Татьяна) гораздо сложнее и лишено той идейно-художественной прямолинейности, которая наблюдается в «Божественной комедии» (отразившей не только предвозроаденческие, но и средневековые воззрения на мир), где эти понятия совмещены в одном образе Беатриче.

В тургеневском романе любовь, с одной стороны, и долг, совесть, честь, то есть высокие этические понятия, с другой, разведены автором. И хотя герой называет любовь Ирины питьём, в котором есть яд, а ее условные белые крылья - запачканными грязью, и также в порыве негодования восхваляет свою невесту, тем не менее, всё это осталось бы только словами, шагни Ирина в вагон к Литвинову в то туманное утро на баденском вокзале.

Последующая жизнь героя в своем имении, в России может быть уподоблена чистилищу, в котором он освобождается от пагубной страсти, начинает пробуждаться к новой жизни, ясной и благородной. Наконец, приезд к Татьяне, стояние перед ней на коленях - это уже преддверие другой, счастливой жизни героя, которую можно соотнести с третьей частью «Божественной комедии» - Раем.

Дантовские параллели в любовном сюжете подчеркивают, что тот нравственный ад, который проходит герой, оказавшись между наслаждением (Ирина) и долгом (Татьяна) - это одновременно и кара за предательство, и выстраданное право героя выйти на круги своя, вернуться прощенным к Татьяне.

Созвучными дантовской традиции в изображении страдающего героя оказываются и пушкинские элементы. Пушкинский мотив губительности Петербурга для «маленького человека» (в частности, благодаря реминисценции из поэмы «Медный всадник») гармонирует с дантовскими реминисценциями в описании Литвинова: в обоих случаях речь идет о страданиях человека, о его муках, о его боли, о его потерянном, а точнее, украденном счастье. Благодаря указанной реминисценции, вводящей петербургскую тему в ее отрицательном, антигуманном значении, вина героя смягчается: он вызывает сочувствие.

Пушкинская традиция оказывается созвучной дантовской и в описании счастливых дней жизни Литвинова (после письма Татьяны к нему): мотив веры в жизнь (заявленный в реминисценции из стихотворения «Если жизнь те-

бя обманет...»), в ее светлые начала, сопряженный с мотивом «жизни бесконечной», венчает образ Литвинова в «Дыме».

Между тем роман не завершается на этой счастливой ноте, его последние страницы посвящены Ирине, экзистенциальная драма которой становится вершиной тургеневского романа. На наш взгляд, лейтмотивом образа Ирины является мотив «измученной души», который пронизывает роман «Дым» от первой до последней сцены с ее участием. Вместе с тем этот серьезный, высокий мотив сплетается в ее образе с иным - тривиальным, пошлым, будничным, обыкновенным. Образ «измученной женской души» (восходящий к стихам Ф.И.Тютчева), мелькнувший в подтексте начальной пейзажной зарисовки, реализуется в исповеди героини, пронизанной высоким страданием (XIII глава).

Ключевую роль в осмыслении образа Ирины в романе играют лермонтовские реминисценции. Как и демонических лермонтовских героев, Ирину можно назвать «страдающим эгоистом». Тургеневская Ирина находится между добром и злом, светом и тьмой, и только в финале злое начало как бы утверждается в ней окончательно, хотя повествователь замечает, что это -«доля истины». Лермонтовская реминисценция позволяет объяснить психологическое состояние Ирины, раскрыть специфику ее нравственных колебаний на вокзале.

Ключевым в характеристике ума Ирины в финале романа является определение «озлобленный». «Озлобленный ум» героини - это концентрированное выражение внутренней затаенной боли, апогей скрытого страдания. Вместе с гем это и наказание молодой женщины, ибо выйти из такого состояния она не может: выражение «озлобленный ум», словно маска в древнегреческой трагедии, прирастает к Ирине навсегда. В финале она утрачивает свою двойственность: история с Литвиновым ожесточает Ирину окончательно, в ней исчезают мягкость, нежность, поэтичность, потому что исчезает всякая надежда даже на возможность счастья. Роман заканчивается двойным образом «дыма»: счастливо вьется дым семейного очага Литвинова и Тани; пустым дымом «озлобленного ума» завершается судьба Ирины.

Таким образом, исследование литературного контекста романа «Дым», включающего в себя автотрадицию, дантовские, пушкинские, лермонтовские, тютчевские традиции, позволило выявить экзистенциально ориентированную проблематику произведения.

В третьей главе диссертации «Своеобразие воплощений общекультурного контекста в драме существования героев «Дыма»» анализ общекультурного контекста романа, состоящего из музыкальных, религиозных, философских традиций, привел к интерпретации романа «Дым» с экзистенциальной точки зрения.

В главе доказывается, что музыкальные традиции играют важную роль в изображении экзистенциальной драмы героев. Так, подчеркивается особая значимость оперы Дж. Верди «Травиата» в понимании и оценке образа Ирины в романе. В своем творчестве писатель дважды обращался к этому музы-

кально-сценическому произведению - в «Накануне» и в «Дыме».

Если в «Накануне» эта опера актуализирует идею преждевременной смерти героев, то в контексте «Дыма» проявляется ее амбивалентность: отражения «Тоавиаты» не только подчеркивают пошлость бадепской любви, но и ее драматический, экзистенциальный пафос. Эта музыкально-драматическая перекличка позволяет сделать вывод об особой, музыкальной логике романного творчества писателя от «Накануне» к «Дыму».

Следующий музыкальный элемент «Дыма» - вальс И. Штрауса, на наш взгляд, призван подчеркнуть гедонизм Ирины, ее восприятие земной жизни как праздника, как пира, стремление героини к удовольствиям и наслаждениям, в частности, в любви. В блестящей атмосфере бала сказалась эпикурейская сторона натуры Ирины с ее тягой к роскошной жизни, насыщенной удовольствиями и утехами.

Лиризм романса «Скажите ей!» созвучен тем страданиям, которые испытает Литвинов, пройдя баденский ад любви. Благодаря музыкальной перекличке возникает психологический подтекст, позволяющий понять душевный мир Литвинова в его последний баденский час и в последующем, уже в России. В то же время основа этого романса - стихотворение Е.П. Растоп-чиной «Когда бы он знал...» - перекликается с мучительным состоянием Ирины на перроне баденского вокзала.

В десятой главе упомянута оперетта Ж. Оффенбаха «Орфей в аду». В тургеневском романе традиция древнегреческого мифа трансформирована: оглядывается в прошлое не герой, как в мифе, а героиня. Французский язык (а не только само содержание этого любовного письма русской к русскому) и есть оглядка Ирины - на покидаемый светский мир, который изображен в романе как зона мертвой жизни, являясь в этом плане аналогом античного Аида.

Вместе с тем не только музыкальные, но и религиозные традиции имеют существенное значение в освещении драмы бытия героев. Наряду с описанными в научной литературе грибоедовскими, пушкинскими, гоголевскими, щедринскими сатирическими традициями изображения недостойной жизни в первой главе «Дыма» присутствуют и коранические традиции (благодаря ассоциативным связям первой главы с 44-ой сурой Корана «Дым»). Людская масса вокруг «русского дерева», напоминающего дерево Заккум, символизирует собой людской мир в целом, «человеческий муравейник», сатирически описанный автором. Параллель из Корана придает соответствующему изображению в первой главе универсальный масштаб: это взгляд на людской мир с позиции Демиурга, вечности: такими, по мнению автора, люди в массе своей являются везде и всегда. Вместе с тем кораническая параллель к первой главе «Дыма» возводит изображение баденского мира до грешного, формируя пространство греха, куда попадает тургеневский герой. Первая глава включает в себе и евангельскую ассоциацию, связанную с при-родно-городским пейзажем. Сравнение Бадена с «полной чашей, раскинувшейся под лучами благосклонного солнца» (7, 249) отразится в горестных

размышлениях героя в конце романа: «Ты мне даешь пить из золотой чаши, -воскликнул он, - но яд в твоем питье <...>» (7, 392). Благодаря этой перекличке создается евангельский образ «чаши страданий», которую суждено испить тургеневскому герою. Эта перекличка формирует экзистенциальный сюжет героя, в основе которого - страдания, муки, некий духовный путь, который он проходит, чтобы обрести счастье.

Раньше экзистенциальная драма героя разворачивалась у Тургенева только в концовках романа: исповедь усталого Рудина Лежневу в губернской гостинице; сетования Елены на жизнь и на Бога после смерти Инсарова; суждения Базарова о лопухе и другие его подобные высказывания. Так или иначе повествовательные интенции экзистенциального плана обнаруживались в исключительных героях после крушения их идеологических установок. В «Дыме», героем которого является обычный, дюжинный человек, экзистенциальная линия начинает формироваться в первых главах произведения благодаря религиозным традициям (коранической и евангельской).

Кроме музыкальных и религиозных традиций в раскрытии экзистенциальной драмы героев в романе «Дым» использованы и философские. Первостепенное значение для осмысления экзистенциального компонента любовной интриги «Дыма» и творческого сознания Тургенева-романиста в целом имеют размышления Ф. Петрарки в философском трактате «ЬесгеШт» (1342 - 1343) о роли «первых» и «вторых номеров в жизни». О тех же разрядах людей рассуждают Шубин и Берсенев в первой главе романа «Накануне», в чем обнаруживается прямая перекличка с мыслями Ф. Петрарки. Незаурядная, яркая личность в окружении обыкновенных героев - существенная черта поэтики тургеневского романа. Несмотря на разность идейных задач, герои, занимающие в романах первые места (Рудин, Инсаров, Базаров), неизбежно гибнут. Зато герои второго ряда неизменно остаются в живых, несмотря на драматизм судеб некоторых из них. Основные герои этого ряда: Лежнев, Лаврецкий, Берсенев, Аркадий, Литвинов и Соломин. Примечательно, что герой второго номера - Литвинов - становится главным персонажем в сюжете «Дыма». Несмотря на всю силу любви-страсти, которая, как вихрь, обрушилась на него и вызвала муки не меньшие, чем страдания в любви Базарова, Литвинов остается жить. И дело здесь не в его воле, как пишут исследователи, а в том, что он по своей субстанции - человек, сознательно живущий вторым номером, скромный деятель, «честный и дюжинный человек» (Тургенев). «Тайные силы», «Неведомое», перед которым «мы все должны смириться и преклонить голову» («Фауст»), разыгравшиеся над героем в виде любви-страсти, отпускают его на свободу, потому что он своей обыкновенностью сродни самой Жизни, он - частичка общей массы, человек, каких много. Эти же «тайные силы» награждают его в финале счастливым возвращением к Татьяне, которая тоже после страданий находит свое счастье, опять же потому, что является героиней второго номера, а не первого, как Ирина. Счастье Литвинова и Тани - это счастье «вторых номеров», родственных душ. Счастье же Ирины и Литвинова невозможно, потому, что они - герои

изначально разных субстанциональных позиций: первого и второго места в жизни. Поэтому из любви двух противоположных натур - «первого и второго номеров в жизни» - может родиться только дым, чад, угарная страсть, безумная и совершенно бесплодная. Одно из значений названия романа отражает итог любви этих разных номеров в жизни. Рассмотрение романа «Дым» в русле философской традиции Ф. Петрарки позволило по-новому взглянуть на эволюцию тургеневского романа от «Рудина» к «Нови», заключающейся в победе героя «второго номера в жизни» над «первым».

Философский тезис Ф. Петрарки согласуется со взглядами древнего грека и древнерусского человека на жизнь в целом и на семейный быт, в частности, что нашло отражение в судьбах Ирины, Литвинова, Татьяны и в заглавии тургеневского романа. Так, слово дым в дидактическом произведении Гесиода «Труды и дни» имеет положительный смысл. «Дым очага» у Гесиода - это метафора семьи, дома, совместного хозяйствования мужчины и женщины. Финальный приезд Литвинова к своей бывшей невесте актуализирует именно такой аспект заглавия романа. «Труды и дни» - вот формула, которая будет определять жизнь Литвинова и Татьяны. Русский европеец Литвинов готовился к трудам и дням, к дыму-жилью, но, попав в баденский водоворот, погрузился в дым-чад страсти: туманной пеленой «сладкой отравы» заволокло его «почти завоеванное будущее». В финале герой возвращается на круги своя - к дыму-жилью. В его жизни торжествует гесиодовский идеал «Трудов и дней». Вместе с тем гесиодовское значение слова дым согласуется с его семантикой в древнерусской письменности, представленной «Повестью временных лет». Слово дым в древней Руси и в народной России (а портрет Татьяны выдержан в исконно русских тонах) имело два близких друг к другу значения: «жильё» и «семья». В тургеневском романе «дым» - это образование семьи, дома Татьяной и Литвиновым в эпилоге, это торжество домика с мезонином, семейного очага, правильной размеренной жизни, заповеданной человеку тысячелетиями. Поэтому в заглавии романа среди многих других смыслов заключен и этот - семейный, домашний. Древнерусская и гесиодов-ская традиции помогают понять позитивную коннотацию слова-заглавия романа. Внутри общего, хаотического, дымного состояния России курится счастливый дымок очага Литвинова и Татьяны.

Четвертая глава «Традиции романа «Дым» в творчестве И.А. Бунина и A.A. Блока» посвящена исследованию экзистенциальных и идеологических традиций пятого романа Тургенева, их трансформации в художественных произведениях И.А. Бунина, A.A. Блока. Данная тема еще не становилась предметом специального исследования в тургеневедении.

На наш взгляд, изображение мрачной и жестокой любви на дорожках Лихтенталевской аллеи подготовило общую идею книги И.А. Бунина «Темные аллеи», сформировало идейно-художественное ядро ее первого рассказа.

Диалог между героями в XII главе «Дыма» созвучен репликам главных действующих лиц новеллы И.А. Бунина «Темные аллеи». В обоих произведениях любовники встречаются спустя годы (у Тургенева спустя десять лет,

у Бунина - тридцать). Тургеневская фраза (основу которой составляют слова забыли, простили) разворачивается в полный драматизма и внутреннего напряжения диалог героев И.А. Бунина.

Вместе с тем эти переклички говорят не только о новых преемственных связях писателя XX века с писателем XIX столетия, но и бросают мрачный и трагический отсвет на любовную историю, зародившуюся на дорожках Лих-тенталевской аллеи. Всё только начинается на ней между героями, а между тем жестокий финал их отношений неотвратим. Этот обратный контекст бу-нинской книги манифестирует образ некоего рока, враждебной для героев силы, обрекающих их любовь и в Москве, и в Бадене на катастрофу и на несчастье. Меняется город, время, ситуация, огромная сила любви бросает их друг к другу, но результат остается тем же. Словно некий рок висит над этой любящей парой.

Публицистические мотивы «Дыма» обнаруживаются в повести И.А. Бунина «Деревня», в которой один из се героев восторгается тургеневским романом. В бунинской повести, как и в «Дыме», присутствует отрицательная оценка некоторых образов русского фольклора. Общим для этих произведений является и полемический тон, в который окрашена речь соответственно Потугина и Кузьмы Красова в их беседах с Литвиновым и с Тихоном Красовым. В обоих произведениях герои мыслят масштабно: в контексте истории, литературы и быта России.

Роман «Дым» оказал влияние не только на прозу И.А. Бунина, но и на поэзию A.A. Блока. В стихотворении A.A. Блока «Уже померкла ясность взора...» (март 1910) из цикла «Через двенадцать лет» (1909-1910) описание любовной страсти получает тургеневскую образную окраску. Сквозь призму прошлого возлюбленная в стихотворении поэта рисуется в виде призрака, подобного «редкому дыму», а самое это прошлое ассоциируется с «туманом». Эти определения первой любви у A.A. Блока перекликаются с такой характеристикой Ирины Литвиновым: «И она побледнела и скрылась тоже, и только смутно чуялось Литвинову что-то опасное под туманом, постепенно окутавшим ее образ» (7, 401). В этом цикле A.A. Блока отразился тургеневский образ дыма как страсти и образ тумана как «итога» прошлой любви.

Этот обратный контекст блоковского стихотворения позволяет высветить в тургеневском романе еще одно значение слова «дым»: это сам образ любви-страсти: не рассуждающая, без оглядки, слепая любовь и есть «дым», одновременно и сладкий и горький, который изведал тургеневский герой. Дым - образ-символ любви в романе Тургенева. Впервые в творчестве писателя любовь-болезнь, любовь как роковая, стихийная сила, в таких определениях представленная в повести «Переписка» (1856), получила конкретное художественное воплощение в виде «дыма».

Многозначность значения тургеневского слова «дым» проявилась в том, что A.A. Блок в исторической поэме «Возмездие» актуализировал уже иной его смысл - общественно-исторический. В этой поэме по-своему преломилась тургеневская оценка пореформенной России как хаотичного, газо-

образного общественного состояния, оценка, сконцентрированная в образе «дыма», вынесенного в заглавие. Этот тургеневский взгляд на русскую действительность в переломный момент отечественной истории был подхвачен и развит поэтом в исторической поэме «Возмездие» (1910-1921). A.A. Блок осмысляет в поэме русскую жизнь первых пореформенных лет, описанную в «Дыме», как один из примеров взрывчатого, скачкообразного развития русской жизни. Поэт как бы уточняет взгляд предшественника на русскую историю: газообразное, изменчивое, неустойчивое состояние характерно для нее не только в переломные моменты, но оно свойственно ей постоянно. «Дым» - так, в тургеневском духе изображает и оценивает поэт общественную ситуацию в России после ее очередного исторического потрясения (убийство Александра II). Взгляд Тургенева на русскую историю в романе «Дым», имеющий относительный характер (в «Нови» он уже преодолевается), трансформируется в поэме Блока в нечто устойчивое и неизменное. Такая жизнь «всегда меж двух огней» (A.A. Блок), и любой катаклизм превращает ее в дым, в нечто путаное, хаотическое, трудное для существования человека.

Знаки тургеневской прозы (а не только романа «Дым») ощутимы и в оценке лучших людей России в поэме «Возмездие». Их «частое бессилие» перед русской жизнью созвучно пессимистическому настроению главных романных героев Тургенева (Рудина, Елены, Базарова), явившемуся итогом их жизненного пути в концовках произведений. Эти настроения подготовили в общих чертах безрадостный взгляд писателя на русскую историю, сказавшийся в романе «Дым» (заглавие, речи Потугина, сравнение Литвиновым всего русского с паром и дымом).

Итак, тургеневская оценка общественной ситуации после отмены крепостного права в романе «Дым» стала органической частью блоковской художественно-историософской концепции России в поэме «Возмездие».

В Заключении подводятся основные итоги, вытекающие из анализа романа «Дым» в историко-культурном контексте, и намечаются перспективы дальнейшего исследования тургеневского романа.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Аюпов, И.С. Роман И.С. Тургенева «Дым» как развитие художественного потенциала «Отцов и детей» [Текст] / И.С. Аюпов // Искусство и образование. - 2008. - № 8. - С. 64-68.

2. Аюпов, И.С. Роман И.С. Тургенева «Дым» в контексте публицистики 1860-х гг. [Текст] / И.С. Аюпов // Искусство и образование. - 2008. - № 9. - С. 181-185.

3. Аюпов, И.С. Дантовские параллели в романе И.С. Тургенева «Дым» [Текст] / И.С. Аюпов // Вестник Ставропольского государственного университета. Выпуск 60. - Ставрополь: Изд-во Ставропольского гос. ун-та -2009.-№ 1.- С. 137-142.

Публикации в других изданиях:

4. Аюпов, И.С. Роман И.С.Тургенева «Дым»: традиции и перспективы [Текст] / И.С. Аюпов // Молодые тургеневеды о Тургеневе. Материалы конференции. Сб. ст.-М.: Изд-во Экон-Информ, 2006. - С. 94-103.

5. Аюпов, И.С. Античная и русская литературная традиция в романе И.С. Тургенева «Дым» [Текст] / И.С. Аюпов // Вестник Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы. - 2006. - № 2 - 3 (lO-ll).-C. 152-160.

6. Аюпов, И.С. О пушкинской реминисценции в романе «Дым» [Текст] / И.С. Аюпов // Язык и литература в поликультурном пространстве. Материалы региональной научно-практической конференции, посвященной 70-летию проф. А.Х. Хабирова (15-16 декабря 2006). Вып. 3. - Бирск: Изд-во Бир-ГСПА, 2006. - С. 229-232.

7. Аюпов, И.С. Дантовские мотивы в романе И.С. Тургенева «Дым» [Текст] / И.С. Аюпов // Вестник Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы. - 2007. -№ 1 (12). — С. 53-57.

8. Аюпов, И.С. Автоинтертекстуапыюсть в романе И.С. Тургенева «Дым» [Текст] / И.С. Аюпов // Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании: Материалы Международной научно-практической конференции 13 декабря 2007 г. - Уфа: Изд-во БГП У, 2007. - С. 112-117.

9. Аюпов, И.С. Роман И.С. Тургенева «Дым» как один из источников «обшей идеи» книги И.А. Бунина «Темные аллеи» [Текст] / И.С. Аюпов // Вестник Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы. - 2007. - № 2 (13). - С. 144-147.

10. Аюпов, И.С. Литературный контекст романа И.С. Тургенева «Дым» (Данте и Бунин). [Текст] / И.С. Аюпов // Вестник Бирской государственной социально-педагогической академии. Филология. - 2007. -Вып. 12.-С. 11-17.

11. Аюпов, И.С. Любовь как ад в романе «Дым» (Тургенев и Данте) [Текст] / И.С. Аюпов, С.М. Аюпов // Интерпретация текста: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты: материалы 1-й Международной научной конференции (Чита, ЗабГГПУ, 29 - 30 октября 2007 г.). - Чита: ЗабГГПУ, 2007. - С.136-140.

12. Аюпов, И.С. Современные исследователи о романе И.С. Тургенева «Дым» [Текст] / И.С. Аюпов // Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании: материалы Международной научно-практической конференции 12 декабря 2008 г. - Уфа: Изд-во БГПУ, 2008. - Т.З. - С. 20-25.

13. Аюпов, И.С. Реальные и литературные прототипы романа И.С. Тургенева «Дым» [Текст] / И.С. Аюпов // Вестник Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы. - 2008. - № 2 (17)-С. 157-163.

14. Аюпов, И.С. Образ Потугина в художественно-публицистическом контексте конца 1860-х - начала 1870-х гг. [Текст] / И.С. Аюпов // И.С. Турге-

нев: вчера, сегодня, завтра. Классическое наследие изменяющейся России. Материалы международной научной конференции, посвященной 190-летию со дня рождения и 125-летию со дня смерти писателя. Выпуск 3. -Орел: Изд-во Орловского гос. ун-та, 2008. - С. 80-84.

15. Аюлов, И.С. Публицистический аспект романа И.С. Тургенева «Дым» / И.С. Аюгюв // Язык и литература в условиях многоязычия. Материалы II Международной научно-практической конференции. Ч. И. Художественное произведение в контексте современного литературного процесса. -Нефтекамск: РИО БашГУ, 2008. - С. 19-25.

16. Аюпов, И.С. К вопросу о пародийных перепевах элементов «Дыма» И.С. Тургенева в «Бесах» Ф.М. Достоевского [Текст] / И.С. Аюпов, С.М. Аюпов // Вопросы язмка и литературы в современных исследованиях. Международная научно-практическая конференция «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. X Юбилейные Кирилло-Мефодиевские чтения». 12-14 мая 2009 года. - М.: РЕМДЕР, 2009 - С. 105-108.

17. Аюпов, И.С. Фольклорная и литературная (гесиодовская) традиция в романе И.С. Тургенева «Дым» [Текст] / И.С. Аюпов // Язык и литература в условиях многоязычия. Материалы III Международной научно-практической конференции, посвященной 100-летию Башкирского государственного университета. - Уфа: РицБашГУ, 2009. -С. 125-129.

18. Аюпов, И.С. Ф. Петрарка в творческом сознании Тургенева-романиста [Текст] / И.С. Аюпов // Интерпретация текста: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты: материалы П-й Международной научной конференции (Чита, ЗабГГПУ, 30 - 31октября 2009 г.). - Чита: За-6ГГПУ, 2009.-С. 156-161.

19. Аюпов, И.С. Культурно-религиозный контекст романа И.С. Тургенева «Дым» [Текст] / И.С. Аюпов // Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании: материалы Международной научно-практической конференции 11 декабря 2009 г. - Уфа: Изд-во БГПУ, 2009. - С. 182-187.

20. Аюпов, И.С. Роман «Дым» и русская поэзия начала XX века (A.A. Блок и С.А. Есенин) [Текст] / И.С. Аюпов // Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании: материалы Международной научно-практической конференции 11 декабря 2009 г. - Уфа: Изд-во БГПУ, 2009. -С. 187-192.

21. Аюпов, И.С. Культурно-музыкальное начало романа И.С. Тургенева «Дым» [Текст] I И.С. Аюпов // Вестник Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы. - 2009. - № 2 (19) - С. 126-134.

22. Аюпов, И.С. Восток и Запад в художественном мире романа И.С. Тургенева «Дым» [Текст] / И.С. Аюпов // Восток и Запад в русской литературе Х1-ХХ1 веков. Материалы международной конференции. - Стамбул: Фа-тих Университет, 2009. - С. 10-16.

Лиц. на издат. деят. Б848421 от 03.11.2000 г. Подписано в печать 12.01.2010. Формат 60X84/16. Компьютерный набор. Гарнитура Times. Отпечатано на ризографе. Усл. печ. л. -1,5. Уч.-изд. л.- 1,3. Тираж 120 экз. Заказ № 012.

ИПК БГПУ «ВАГАНТ» 450000, г.Уфа, ул. Октябрьской революции, За

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Аюпов, Искандер Салаватович

ВВЕДЕНИЕ.3

ГЛАВА I. РОМАН И.С. ТУРГЕНЕВА «ДЫМ» В ИДЕОЛОГИЧЕСКОМ КОНТЕКСТЕ 50-Х -70-Х ГОДОВ XIX ВЕКА.24

ГЛАВА II. ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ КОНТЕКСТ КАК ВЫРАЖЕНИЕ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЙ ДРАМЫ ЧЕЛОВЕКА В РОМАНЕ «ДЫМ».47

ГЛАВА III. СВОЕОБРАЗИЕ ВОПЛОЩЕНИЙ ОБЩЕКУЛЬТУРНОГО КОНТЕКСТА В ДРАМЕ СУЩЕСТВОВАНИЯ ГЕРОЕВ «ДЫМА» .102

ГЛАВА IV. ТРАДИЦИИ РОМАНА «ДЫМ» В ТВОРЧЕСТВЕ И.А. БУНИНА И А.А. БЛОКА.140

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Аюпов, Искандер Салаватович

В тургеневедении хорошо проанализирована идеологическая составляющая романа «Дым», позволявшая интерпретировать новый роман Тургенева с учетом общественно-политической ситуации, настроений, споров русской интеллигенции и мировоззрения писателя в первые пореформенные годы. В этом направлении (в духе традиции исторической оценки романа Тургенева, характерной для статьи Н.А. Добролюбова о романе «Накануне», в которой подчеркнута чуткость писателя к веяниям, тенденциям своего времени) плодотворно трудились и трудятся многие известные тургеневеды - Ю.Г. Оксман, И.И. Векслер, М.К. Клеман, С.М. Петров, А.Б. Муратов, Г.А. Бялый, Г.Э. Винникова, В.М. Головко, И.В. Алексашина и др.1

1 Оксман Ю.Г. [Примечания] // Тургенев И.С. Сочинения в 28 т. М. - Л., 1930. Т. IX. С. 417-455; Векслер И.И. И.С. Тургенев и политическая борьба шестидесятых годов. - Л.-М., 1935; Клеман М.К. И.С. Тургенев. -Л., 1936; Петров С.М. Роман Тургенева // Известия АН СССР. Отд.-е лит-ры и языка. - 1958. - Т. XVII. -Вып. 5. - С. 401 - 416; Бялый, Г.А. Тургенев // История русской литературы. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1956. - Т. 8, Часть первая. - С. 374 - 375. Муратов А.Б. И.С. Тургенев после «Отцов и детей». - Л., 1972; Винникова И.А. Тургенев и Россия. 3-е изд., перераб. - M., 1986; Головко В.М. Художественно

Важным результатом их исследований является вывод о том, что идеологическая нагрузка романа предопределена историко-философскими и социально-политическими дискуссиями Тургенева с А.И. Герценом, Н.П. Огаревым и М.А. Бакуниным. С иной позиции полемический аспект «Дыма» рассмотрен в работах Г.А. Бялого, А.Б. Муратова, которые считали, что в романе идейно сближаются позиции баденских генералов со л славянофильством губаревского кружка .

Монография А.Б. Муратова «И.С. Тургенев после «Отцов и детей» (60-е годы)» (1972) во многом является итоговой в изучении романа с общественно-исторической позиции. В работе обстоятельно освещены основополагающие линии произведения, связанные с изображением различных социальных групп в романе (баденские генералы, губаревское общество, высший великосветский мир Петербурга, заграничное русское общество), а также осмыслена политическая программа самого писателя тех лет в ходе изучения образов Потугина и Литвинова (главы: «Литвинов и вопрос о центральном герое романа», «Потугин и положительная программа Тургенева в «Дыме»»).

Между тем в поле зрения исследователей не попали факты, указывающие на то, что Тургенев не только полемизировал со своими идейными оппонентами, но и солидаризировался с ними, используя их удачные выражения и определения в качестве материала для создания идеологического фона в своем романе.

Анализируя общественную линию романа, А. Мазон, Ю.Г. Оксман, П. Уоддингтон, Н.П. Генералова и др. обратили внимание на прототипы героев-идеологов. Так, прототипами Потугина считаются, в частности, И.Н. Павлов, Д.И. Писарев, B.C. Печерин, а прототипом Губарева - Н.П. Огарев. Вместе с философские искашш позднего Тургенева (изображение человека). - Свердловск, 1989. Алексашина И.В. Проблемы исторического развития России в романе И. С. Тургенева "Дым": автореф. дис. на соиск. учен, степ. канд. филолог, наук. Тверь, 2008.-22 с. и др.

2 Бялый Г.А. Тургенев //«История русской литературы. - M.-Л.: Изд-во АН СССР. - Т. 8, Часть первая. - С. 374-375. тем круг возможных прототипов героев-идеологов «Дыма» может быть расширен благодаря привлечению новых публицистических, биографических, литературных материалов.

Важно также отметить, что в исследованиях, посвященных изучению общественно-исторической линии романа «Дым», по известным причинам анализ художественных особенностей «Дыма» подчинялся общественной проблематике произведения, что сужало диапазон интерпретаций произведения. Так, любовная линия «Дыма» в этих работах не воспринималось как самостоятельное идейно-художественное целое, а оценивалась с позиции злободневности романа, имела прикладное значение.

В этом плане характерно суждение авторов статьи о «Дыме» в двухтомной «Истории русского романа» (1962). «Любовная коллизия в «Дыме», - пишут они, — как и во всех других романах Тургенева, значительна не сама по себе, а по той роли, которую она играет в раскрытии о общественно-политического замысла романа» (курсив наш — И.А.).

Своеобразной реакцией на пренебрежительное отношение к любовной истории «Дыма» явилась статья Г.В. Исаченко, названная в духе отечественного литературоведения тех лет — «О романе И.С. Тургенева «Дым» (К вопросу о творческом методе и мировоззрении художника)» (1963)4, в которой подчеркивалась ограниченность тогдашнего «общественного» тургеневедения в изучении «Дыма» и следовал призыв обратиться к «анализу того сложного смысла, который несет с собой <.> любовная повесть, тем более, что именно она, а не что-нибудь другое, составляет центр романа»5. Конкретизируя свой тезис она писала: «<.> исследователи творчества Тургенева (к ним это относится в большей степени, чем к современной Тургеневу критике), не обнаружив в «Дыме» ни Елены Стаховой, ни Базарова, занялись особенно тщательно изучением

3 Малахов С. А., Пруцков Н.И. Последние романы Тургенева и Гончарова // История русского романа: В 2 т. М.;Л., 1964. Т. 2. С. 155.

4 Исаченко Г.В. О романе И.С. Тургенева «Дым» (К вопросу о творческом методе и мировоззрении художника) // Филологический сборник. Вып. 1. Алма-Ата, 1963. С. 270 - 279.

5 Там же. С. 273. гейдельбергских арабесок, общества генералов и речей Потугина, как бы полагая, что в «Дыме» нет больше ничего достойного изучения. Ведь о героине романа, Ирине Осининой, только и говорится, что она один из самых пленительных женских образов и что она жертва той среды, с которой с таким блеском расправляется Тургенев»6.

Заявив тезис о важности любовной новеллы, его героев для понимания романа «Дым», Г.В. Исаченко не смогла раскрыть жизненную драму Ирины, ограничившись фразами о ней в духе характеристики прежних женских героинь писателя; о драме же Литвинова не сказано ни слова, он трактуется как «приниженное существо»; Татьяна и вовсе не упоминается в статье. Сама же работа интересна только как реакция на господство общественного подхода в изучении пятого тургеневского романа.

С конца 50-х по 70-е годы XX века на первое место в исследовании романа «Дым» (и других романов писателя) выдвинулись вопросы его поэтики, стиля, иначе говоря, художественного мастерства писателя. К этому типу работ относятся труды известных тургеневедов - Г.П. Пустовойта, Г.Б. п

Курляндской, А.В. Чичерина . и др. Особое место занимает в этом ряду монография А.Г. Цейтлина «Мастерство Тургенева-романиста» (1958), посвященная изучению в ряду других стилевой специфики пятого о тургеневского романа . В работах С.Е. Шаталова («Проблемы поэтики И.С. Тургенева», 1969; «Художественный мир И.С. Тургенева», 1979) роман «Дым» осмыслен как яркий пример эволюции Тургенева-романиста с позиции психологизма на фоне предыдущего «классического» тургеневского романа («Отцы и дети»)9.

6 Там же. С. 272-273.

7 Курляндская Г.Б. Художественный метод Тургенева-романиста. Тула, 1972.; Пустовойт П.Г. И.С. Тургенев - художник слова. М, 1987.; Чичерин А.В. Очерки по истории литературного стиля (Гл. «Тургенев и его стиль»). М., 1985. С. 214 - 226.

8 Цейтлин А. Г. Мастерство Тургенева-романиста. М., 1958. 435 с.

9 Шаталов С.Е. Проблемы поэтики И.С. Тургенева. М, 1969.; Шаталов С.Е. Художественный мир И.С. Тургенева. М.', 1979.

Вместе с тем, несмотря на внимание к художественным особенностям романа «Дым», на расширение его исследовательской зоны, концепция «социального, боевого» (JI.B. Пумпянский) тургеневского романа оставалась в силе. Даже монография А.И. Батюто «Тургенев-романист» (1972), большая часть которой посвящена философско-этическим проблемам и их роли в построении романа Тургенева, открывалась главой «Общественно-политическое содержание романов Тургенева», как бы подчеркивающей примат общественного подхода к роману писателя над всеми остальными.

Статьи Ю.В. Манна (1976)10, В. Пескова (1983)11, О.Н. Осмоловского (1984)12 знаменовали отход от прочтения «Дыма» преимущественно с общественной точки зрения и открывали путь к его новым интерпретациям, в частности, пробудили интерес к литературно-художественному и общекультурному контекстам, которые оказались менее изученными, поскольку даже те литературные параллели к роману, например, грибоедоевские, на которые обратили внимание еще современники романиста, «привязаны» к общественным сценам — «гейдельбергским арабескам»13.

С.М. Петров расширил литературно-художественный контекст «Дыма». Так, по его мнению, упоминание о смешливой княжне Зизи и слезливой княжне Зозо отсылает к аналогичным образам «Горе от ума», а рассуждения «мужей совета и разума» в первой главе ведет читателя к описанию салона Шерер в «Войне и мире». Социальная драма Ирины сближалась в статье С.М. Петрова с судьбой толстовской Анны Карениной. Опираясь на суждение JI.H. Толстого о наличии гоголевских приемов описания героев в «Накануне», С.М. Петров замечал: «В изображении высшего света и губаревщины Тургенев прямо использует приемы и

10 Манн Ю.В. Два последних романа Тургенева. Тургенев И.С. Собр. соч. в 12 т. М., 1976. Т. 4. С. 436 - 451.

11 Песков A.M. «Дым» И.С. Тургенева и «Евгений Онегин» А.С. Пушкина // Литературная учеба. - 1983. -№ 4.-С. 184-189.

12 Осмоловский О.Н. Принципы символообразования в романе Тургенева «Дым» // Творчество И.С. Тургенева. Курск, 1984. С. 122-136.

13 Цит. по: Бялый Г.А. Тургенев и русский реализм. - М.- Л.: Сов. писатель, 1962. С. 191.

Грибоедова и Гоголя». Так, рассказ Бамбаева о Губареве соотносится с рассказом Репетилова об Ипполите Удушьеве, образ Суханчиковой - с гоголевскими дамами из «Мертвых душ», а образ Биндасова — с Ноздревым14. Отметил ученый и автоинтертекстуальные связи в начале «Дыма», указав, что Паншин из «Дворянского гнезда» превратился в «Дыме» в графа X., Павел Петрович Кирсанов - в P.P., Дарья Михайловна Ласунская - не то в графиню Lise, не то в графиню Ш.15

По-новому осмыслил грибоедовскую традиции в романе «Дым» А.И. Батюто: он установил преемственные связи между Потугиным и Чацким. По мнению ученого, Потугин - «что-то вроде Чацкого 60-х годов, поднимающего руку не только на московское барство, но и на социально-экономический уклад целой России»16.

Не обошел вопрос о литературной традиции в «Дыме» Г.А. Бялый. В частности, он писал: «Что касается генеральских сцен, то в них преобладают не пушкинские и не грибоедовские тона. <.> [Они] ведут нас <.> к Салтыкову-Щедрину»17. Г.А. Бялый также указал на первых критиков «Дыма», отметивших в губаревских сценах репетиловский стиль и тему (О. Миллера и А. Скабичевского)18.

Следует отметить, что реминисценции, обнаруженные С.М. Петровым, Г.А. Бялым, А.И. Батюто злободневно насыщенны, «поддерживают» сатирическую линию романа.

Особое место в осмыслении романа «Дым» занимает «онегинская» традиция, указанная впервые Н.Н. Страховым. Исследование «отражений» «Евгения Онегина» в «Дыме» в той иной мере осуществлялось в работах Л.В. Пумпянского, И. Р. Эйгеса, Г.А. Бялого, А.Б. Муратова, А.И. Батюто. Они

14 Петров С.М. Роман Тургенева «Дым» // Известия АН СССР. Отд.-е лит-ры и языка, 1958. - Т. XVII -Вып. 5. С. 415.

13 Там же. С. 402.

16 Батюто А.И. Тургенев-романист. - Л., 1972. С. 354.

17 Бялый Г.А. Тургенев и русский реализм. - М.-Л., 1962. С. 192.

18 Там же.-С. 191. стали предметом самостоятельного исследования в статьях A.M. Пескова19, С.В. Гольцер20 др. Так, в ходе сопоставительного анализа произведений Пушкина и Тургенева A.M. Песков пришел к выводу о наличии двух проекций пушкинской Татьяны в «Дыме»: «настоящей» и «искаженной». Как пишет литературовед, «<.> «настоящая» Татьяна (Шестова — И.А.) — невеста Литвинова, которую не случайно и зовут так же и которая присутствует в романе как объект призывов Литвинова, как Татьяны «верный идеал»; и искаженная - Ирина, «повторяющая» сюжетно Татьяну Пушкина и тем самым лишь подчеркивающая свою противоположность пушкинской героине»21. Данный вывод нельзя принять полностью. На наш взгляд, образ Татьяны Шестовой значительно уступает по своей художественной полноте и духовному богатству пушкинской Татьяне. Думается, что Татьяна Шестова является упрощенным вариантом пушкинской Татьяны. В результате художественной переработки женского образа из «Евгения Онегина» тургеневская героиня потеряла связь с книгами, с природой, с фольклором -со «снами», «карточными гаданьями», «предсказаниями луны», которым верила Татьяна-предтеча. Одним словом, произошло опрощенье первичного прообраза. Отчасти можно согласиться с трактовкой A.M. Пескова Ирины как «искаженной Татьяны». Как он пишет, в отличие от пушкинской героини, не способной на обман, - «Ирина трижды обманывает»22. Мы не можем целиком согласиться с подходом данного автора к образу Ирины. Несмотря на свою генетическую зависимость от пушкинской Татьяны, Ирина по свойствам своего характера расходится с ней, чужда ей.

19 Песков А.М. «Дым» И.С. Тургенева и «Евгений Онегин» А.С. Пушкина // Литературная учеба. - 1983. -№4.-С. 184-189.

20 Гольцер С.В. Роман И.С. Тургенева «Дым» в свете «онегинской традиции» // Молодая филология: Сб. науч. тр. - Новосибирск. - 2001. - Вып. 3. - С. 32 - 43. Гольцер С.В. Рецепция онегинских мотивов сна и гадания в романе И.С. Тургенева «Накануне» // Пушкин и русская культура. - M., 1998. — С. 83 - 91. Гольцер С.В. Онегинские мотивы в творчестве И.С. Тургенева: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Новосибирск, 2002.

21 Там же. С. 189.

22 Там же. С. 189.

Литературный контекст «Дыма», связанный с творчеством Ф.М. Достоевского, плодотворно изучен Н.Ф. Будановой, Г.М. Ребель и др.

На рубеже XX - XXI веков наметились новые подходы в изучении романистики Тургенева как культурного феномена в его связях с мифопоэтикой, с европейской, мировой литературой и культурой, с автотрадицией.

Так, особую роль в историко-культурном изучении Тургенева и его романов, в частности, приобрел мифопоэтический подход. «В настоящее время, - отмечают исследователи, - в тургеневедении наметился поворот от исследований, связанных с трактовкой культурных образов, к выявлению глубинных (мифопоэтических) слоев текста, сохраняющих в себе мировую культуру» . Мифопоэтический подход применительно к «Дыму» реализовался в статье Г.П. Козубовской и Е.Н Фадеевой «Мифологема запаха в романе И.С. Тургенева «Дым» (2004), выявившей некоторые универсальные основы данного романа. Данный подход, отмечают исследователи, сочетаясь с другими видами анализа художественного текста, обогащает идейно-эстетическую картину мира Тургенева, позволяет приблизиться к авторскому замыслу, уточнить творческие принципы писателя, в частности, осмыслить роль мифологических и литературных источников в моделировании центральных персонажей25.

В поле зрения тургеневедов оказались и литературные традиции, сопрягающие произведения писателя с историей всеобщей литературы26. Так, Т.Б. Трофимова впервые обозначила проблему Тургенев и Данте на материале повестей «Фауст» и «Вешние воды»27. Романистка писателя как отражение явлений культуры рассматривается в монографии О.Г. Егоровой,

23 Ребель Г.М. Герои и жанровые формы романов Тургенева и Достоевского: (Типологические явления русской литературы XIX века). Пермь, 2007.

Козубовская Г.П., Фадеева Е.Н. Мифологема запаха в романе И.С. Тургенева «Дым» // Культура и текст: Миф и мифопоэтика. СПб и др., 2004. С. 158.

25 Там же. С. 158.

26 И.С. Тургенев н Ф.И. Тютчев в контексте мировой культуры (К 185-летию И.С. Тургенева и 200-летию Ф.И. Тютчева). Материалы международной конференции. Орел, 2003.

27Трофимова Т.Б. Тургенев и Данте (К постановке проблемы) // Русская литература. - 2004. - № 2. - С. 169 -182.

Т.А. Савоськиной, Н.Н. Халфиной «Романы И.С. Тургенева: проблемы

OR культуры» . В статье А.В. Успенской «Тургенев и античность» выдвигаются задачи целостного изучения первых четырех романов писателя в свете античного наследия, известного своим синкретизмом, в частности, связи указанных произведений с древнегреческой трагедией29. П. Уоддингтон осмыслил роман «Дым», обратившись к широкому литературному фону, включающему произведения мировой литературы от Гомера, Лукиана, Вергилия до Шекспира, Б. Паскаля и Ф.И. Тютчева , а образ Ирины соотнесен в работе с высоким фатализмом греческой трагедии31.

Тургеневеды не обошли вниманием и автотрадицию. Так, мотивика «Дыма» на фоне тургеневских повестей анализируется в статьях О.М. Барсуковой-Сергеевой . О влиянии «Отцов и детей» на любовную историю «Дыма» писала Н.В. Логутова . И.А. Беляева проанализировала «Дым» в

34 его соотнесении с тургеневской повестью .

Обширные литературный, философский, общественный и иные контексты «Дыма» подвергнуты глубокому анализу в монографии Н.П. о г

Генераловой «И.С. Тургенев: Россия и Европа» (2004). Связи «Дыма» с немецкой литературно-философской мыслью рассматривались в работах Л.В. Пумпянского, А.И. Батюто, И.А. Винниковой, Г.А. Тиме, В.М. Головко, Н.Н.

-J г

Постниковойи др.

28 Егорова О.Г, Савоськина T.A., Халфина Н.Н. Романы И.С. Тургенева: проблемы культуры.- М, 2001.

29 Успенская А.В. Тургенев и античность // И.С. Тургенев: вчера, сегодня, завтра. Классическое наследие в изменяющейся России». Сб. 2. Орел, 2008. С. 9 - 10.

Уоддингтон П. Творческая история романа «Дым» в свете новых материалов // Русская литература. -2000.-№3.-С. 106-143.

31 Там же. С. 123 - 125; С. 130.

32 Барсукова О.М. Мотив тумана в прозе Тургенева // Русская речь - 2002. - № 3. - С. 21 - 29; Барсукова-Сергеева О.М. Мотив статуи в женских образах И.С. Тургенева // Русская речь - 2007. - № 2. - С. 21 -26.

33 Логутова Н.В. Поэтика пространства и времени романов И.С. Тургенева: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Кострома, 2002. С. 15.

34 Беляева И.А. Система жанров в творчестве И.С. Тургенева. - М., 2005.

35 Генералова Н.П. И.С. Тургенев: Россия и Европа. Из истории русско-европейских литературных и общественных связей. СПб., 2003.

36 Постникова Н.Н. Тема Германии в романах И.С. Тургенева: Автореф. дне. . канд. филол. наук. Вологда, 2007. С. 20.

Интертекстуальные и автоинтертекстуальные связи заглавия романа «Дым» исследовались А.А. Вельской37, а в диссертации Е.А. Семухиной38 - в сопоставлении с произведениями Ф.М. Достоевского.

Как правило, в современных исследованиях «Дыма» общественно-исторический контекст сочетается с историко-литературным, причем первый аспект прочтения «Дыма» не теряет своей актуальности и сам по себе39. Вместе с тем в указанных работах проанализированы далеко не все литературные, философские, религиозные традиции, отразившиеся в романе «Дым». Не изученными в нем оказались факты музыкальной культуры. Такой существенный пласт романа «Дым», сопряженный с литературно-художественным и общекультурным контекстами, как экзистенциальный, не затрагивался в тургеневедении.

Между тем на рубеже XX - начала XXI веков в работах В.В. Заманской отразилась возможность нового, экзистенциально ориентированного подхода к творчеству русских писателей40. Как пишет ученый, «экзистенциальный компонент человеческого сознания — один из самых устойчивых в личностном самосознании человека в мире. Можно утверждать, что возникновение его связано с тем моментом, когда человек впервые осознал себя в мире, задумался о собственном существовании в нем. <.> Экзистенциальный компонент сознания присутствует в произведениях Гомера, Эсхила, Данте, Петрарки, Шекспира, Гоголя, Толстого, Блока. .Ив этом ряду не только гении, но и те, кто хоть однажды оказался способным зафиксировать и обозреть свое существование»41.

Тенденция экзистенциального прочтения произведений русской классики, прежде воспринимавшихся под иными углами зрения, все

37 Вельская А.А. Полифония заглавия романа И.С. Тургенева «Дым» // Спасский вестник - 2005. - № 12. - С. 42-54.

38 Семухина И.А. Диалогическая природа романов И.С. Тургенева второй половины 1860-х годов: Дисс. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2004.

39 Алексашина И.В. Проблемы исторического развития России в романе И.С. Тургенева «Дым»: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Тверь, 2008.

40 Заманская B.B. Экзистенциальная традиция в русской литературе XX века. Диалоги на границах столетий: Учебное пособие. М., 2002.

41 Заманская B.B. Там же. С. 23. ощутимее дает о себе знать в современном литературоведении. Например, известный ученый Ю.В. Манн завершает свою статью о «Евгении Онегине» весьма характерным признанием: «Пушкинский антидетерминизм явился предвестием экзистенциальной характерологии; пушкинская повествовательная система предвосхищала сложность нарративных конструкций модернизма, скажем развитие нейтральной повествовательной ситуации в произведениях Франца Кафки (курсив наш)»42.

Связи жизни и творчества И.С. Тургенева с экзистенциальными проблемами нашли отражение в работах И. Кузнецовой (2004), Е.Г. Петраш (2008). И. Кузнецова в статье «Неклассическая классика. Опыт прочтения непопулярных произведений И.С. Тургенева» (2004), проанализировав некоторые повести и рассказы писателя, резонно вопрошает: «<. .> почему в творчестве Льва Толстого и Федора Достоевского исследователи склонны усматривать истоки русского экзистенциализма, а в произведениях Ивана

Тургенева они не обнаруживаются?» . По ее мнению, Тургенев «<.> практически сорок лет исследовал всесторонним образом проблемы человеческого существования»44, а «интерес Тургенева к проблеме смысла жизни, переживания трагичности человеческого существования, феноменология одиночества явно обозначились к середине XIX века. Хотя, впрочем, за точку отчета отчасти можно принять и конец 30-х годов, когда были опубликованы первые поэтические опыты <. .>»45.

И. Кузнецова справедливо считает, что тяготение Тургенева к проблемам человеческого существования объясняется и штудированием им сочинений А. Шопенгауэра46 (см. письмо писателя А.И. Герцену 4 ноября

42 Манн Ю.В. В силовом поле романтизма // Его же. Русская литература XIX века: Эпоха романтизма: Учеб. пособие для вузов. - M.: Аспект-Пресс, 2001. - С. 323. См. также: С.А. Кибальник Н.В. Гоголь в экзистенциальной интерпретации Газданова. // http://wvvvv.newruslit.ru/for classics/gogol/classics081030

43 Кузнецова И. Неклассическая классика. Опыт прочтения произведений И.С. Тургенева // Вопросы литературы. - 2004. - Вып. 4. - С. 196.

44 Там же.-С. 197.

45 Там же. С. 177-178.

46 Там же. С. 197.

1862 года), философия которого, как известно, явилась предтечей европейского экзистенциализма первой трети XX века47.

Соглашаясь с тезисом И. Кузнецовой о необходимости такого подхода к прозе и поэзии писателя, мы не разделяем суждений автора о том, что экзистенциальная проблематика присуща, прежде всего, малой прозе писателя и не прослеживается в его романистике. На наш взгляд, суть «новой манеры» в «Дыме» (1867) заключалась в переходе писателя от общественной проблематики, типичной для его классических романов, к экзистенциально ориентированной, к изображению основополагающих проблем обыденной, частной жизни человека. В фокусе «Дыма» не выдающаяся личность, пропитанная высокими идеями своего времени, а обыкновенный человек (Литвинов), стремящийся утвердиться в первоосновах личной жизни - в любви и в счастье, а крах на этом пути порождает в сознании героя прежде неведомое «дымное» ощущение людского мира и самого себя, мировосприятие, включающее в себя экзистенциальное начало.

В концовке «Дыма» мир увиден сквозь призму единичного существования: впервые в романистике Тургенева описан человек, осознавший зыбкость как главную характеристику не только своего, но и всякого человеческого существования, изначальную бытийную неустойчивость «я», эфемерность своего и людского в мире (это всего лишь «дым»), а также бессмысленную повторяемость всего человеческого. В эти размышления и воспоминания Литвинова о жизни, чужой и своей, входит «экзистенциальный компонент» (В.В. Заманская).

В «Дыме» общественная проблематика превращается либо в мизантропическое резонерство Потугина с его обругиванием всего отечественного, либо в «бешенство сплетни» так называемых демократов-губаревцев, либо в сатирически описанное ретроградство генералов-сановников; причем всё это занимает гораздо меньший повествовательный

47 Заманская B.B. Экзистенциальная традиция в русской литературе XX века. Диалоги на границах столетий: Учебное пособие. М., 2002. Глава I, раздел А. Шопенгауэр: из эпицентра трагедии. С. 63-67. объем, чем любовный сюжет. На первое же место выдвигается изображение экзистенциально ориентированных переживаний человека. Не случайно в герои берется дюжинный, обыкновенный человек, тем самым подчеркивается близость его жизненной драмы и вызванных ею философски окрашенных настроений всякому человеку. И наконец, роман «Дым» завершается повествованием об «озлобленном уме» Ирины, то есть заканчивается описанием личности, обреченной на одиночество и глубокое страдание в этом мире ввиду отсутствия в ее жизни — в жизни женщины — первичных основ человеческого существования - любви и счастья, глядящей на мир с позиции своего неудовлетворенного индивидуального «я».

Привлечение широкого историко-культурного контекста, исследование существующих в нем разнообразных традиций позволяет глубже осмыслить художественные особенности романа И.С. Тургенева, вскрыть экзистенциальный компонент сознания. Обнаружение такого компонента в художественном целом, как считает В.В. Заманская, «осуществляется в системе контекстов, включающих литературное произведение в максимально возможное число философских и культурологических плоскостей»48 (курсив наш).

Несмотря на то, что в фокусе нашей диссертации находится «забытая» в тургеневеднии «любовная новелла» «Дыма» и те контексты, которые помогают понять ее экзистенциальную сущность, наша работа не порывает связей и с традиционным, общественным подходом к этому произведению, актуализируя такие «типичные» исследовательские темы, как: Тургенев и А.И. Герцен, Тургенев и славянофилы, Тургенев и Ф.М. Достоевский, прототипы героев-идеологов. Обновлению этих тем способствуют поиски новых полемических связей с «Дымом». Вместе с тем наша работа открывает новые грани изучения романа «Дым» в свете преломления его традиций (как экзистенциально ориентированных, так и общественно значимых) в русской литературе XX века («Дым» и «Темные аллеи», «Деревня» И.А. Бунина;

48 Там же. С. 23.

Дым» и поэзия А.А. Блока), включаясь в поток работ, посвященных теме «Тургенев и русская литература XX века»49.

Объект настоящего исследования - роман И.С. Тургенева «Дым».

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

- рассмотреть роман «Дым» в идеологическом контексте своего времени;

- исследовать тургеневский роман в системе его связей с литературной традицией и с автотрадицией;

- выявить концептуальное своеобразие воплощений общекультурного контекста в романе «Дым»;

- интерпретировать смыслы идеологических и экзистенциально ориентированных мотивов тургеневского романа, нашедших отражение в программных произведениях И.А. Бунина и А.А. Блока.

Методологической основой нашего исследования явились труды М.П. Алексеева, В.М. Жирмунского, А.С. Бушмина, Г.А. Гуковского, Ю. Кристевой, Р. Барта; в методике интертекстуального анализа мы ориентировались на работы К. Кроо.

49 Назарова Л.Н. Творчество И.С. Тургенева и русская литература конца XIX в. - Л., 1979. С. 110-119.

Пустовойта, Г.А. Вялого, А.Б. Муратова, А.И. Батюто, Н.Н. Мостовской, В.В. Заманской и др.

Существуют самые разнообразные трактовки термина контекст. В узком значения слова под контекстом (от лат. contextus — тесная связь, соединение) обычно понимают «законченный отрывок письменной или устной речи (текста), общий смысл которого позволяет уточнить значение отдельных входящих в него слов, предложений, и т. п. Это условия конкретного употребления языковой единицы в речи (письменной или устной), её языковое окружение, ситуация речевого общения»50. В более широком значении контекст - это среда, в которой существует объект. В современной рецептивной эстетике контекст рассматривается как объективно-критическая инстанция, которая выполняет функцию критерия или ориентира для реципиента в процессе интерпретации. Это участвующая в конструировании эстетического объекта внеэстетическая реальность51.

Историко-культурный контекст - это внеэстетическая и' эстетическая сферы реальности, помогающие постижению художественного мира произведения. Историко-культурный контекст как многоаспектное явление состоит из нескольких своих разновидностей: идеологической, литературно-художественной и общекультурной.

50 http://ni.vvikipedia.org/wiki/KoHTeKCT

51 См. Дронов А.В. Контекст// Западное литературоведение XX века: Энциклопедия. М., 2004. С. 191. находится не столько сама историческая ситуация, сложившаяся в России в пореформенный период, сколько ее оценка, идейные споры персонажей о прошлом, настоящем, будущем родины. В нашей работе идеологический контекст 50-х - 70-х годов XIX в. включает в себя публицистику, идейные споры о романе в художественной литературе, а также биографические и литературные данные, позволяющие по-иному взглянуть на проблему прототипов героев-идеологов произведения.

Термины историко-культурный контекст и традиция соотносятся друг с другом. Традиция представляет собой составную часть литературно-художественного и общекультурного контекстов, передающуюся от поколения к поколению, от одного человека к другому. В литературно-художественном контексте романа «Дым» мы выделили два вида традиций: автотрадицию и внешнюю по отношению к Тургеневу традицию — «чужое слово» в его пятом романе. Из всего многообразия традиций общекультурного контекста в нашей работе анализируются только те традиции (музыкальные, религиозные, философские), которые помогают постичь идейно-художественного своеобразия романа «Дым».

Важнейшими элементами традиции являются реминисценции и интертекстуальные связи. Под реминисценцией (от лат. reminiscentia — воспоминание) мы понимаем элемент художественной системы, наводящий на воспоминание о другом произведении в результат невольного или осознанного заимствования автором чужого образа, мотива, стилистического приема, интонационно-ритмического хода. На основе реминисценций формируются интертекстуальные связи, развивающиеся между художественными произведениями, объектами культуры разных эпох, стран, жанров. Изучение произведения сквозь призму его интертекстуальных связей позволяет не только обнаружить «чужое» слово в повествовательной структуре текста, но и определить его функции и идейно-эстетические приращения, возникающие в результате «диалога» текстов в данном произведении.

О назревшей необходимости расширения историко-литературного (и иного) поля, в частности, изучения интертекстуальных контактов «Отцов и детей» и «Дыма» как насущной проблемы современного тургеневедения говорится в заключении одной из новейших диссертаций о романах писателя 1860-х годов. В ней читаем: «Проблема диалогичности сопрягается с рядом других литературоведческих вопросов. Один из них - интертекстуальные контакты, являющиеся важной стороной диалогической природы художественного текста и позволяющие выявить новые' смыслы, заключенные в нем» . Действительно, добиться новых прочтений, толкований романистики одного из классиков XIX в. невозможно без привлечения нового, свежего историко-литературного и общекультурного контекстов.

В свете новых подходов к роману существенное значение приобретает интертекстуальный анализ, который становится почти неизбежностью при изучении того или иного художественного произведения в кругу других. Очень верно о функции такого типа анализа рассуждает Т.Б. Трофимова в статье «Лермонтовский «подтекст» в цикле И.С. Тургенева «Стихотворения в прозе»». Так, она пишет: «В современном литературоведении проблема интертекстуальности привлекает всё больше внимания. Такой подход к

52 См.: Семухина И.А. Диалогическая природа романов И.С. Тургенева второй половины 1860-х годов: Дисс. . канд. филол. наук. - Екатеринбург, 2004. С. 202. изучению творчества художника <. .> не сводится к поиску различных видов реминисценций как таковых. Интертекстуальная проблема включает в себя исследование глубинного, скрытого смысла произведения, творческой эволюции одного автора в прогрессе «диалога» с другим. Текст анализируемого произведения, оказавашийся в сопоставлении с иным контекстом, может проявить свои новые, невидимые ранее, свойства,

S3 расширится его связь с внетекстовой действительностью» (курсив наш — И. А.).

В нашей работе имманетный анализ романа «Дым» согласуется с интертекстуальным, оба вида анализа подкрепляет друг друга.

Литературный контекст и общекультурный контекст, вобравший в себя религиозные, музыкальные, философские традиции, сопрягаясь с повествованием романа выявляют его экзистенциальную окраску.

Под термином экзистенциальный понимаем все то, что относится к существованию человека. В этой связи мы разграничиваем понятия экзистенциальный и экзистенциалистский, то есть относящийся к экзистенциализму как философскому течению XX века. Вслед за В.В. Заманской считаем, что экзистенциальный компонент человеческого сознания существовал до экзистенциализма, поэтому в нашей работе в круг источников, проливающих свет на экзистенциально ориентированную проблематику романа «Дым», входят литературно-художественные, философские, религиозные произведения, начиная с античности (например, Гесиод), а также Данте, Петрарка и др. В этой связи мы считаем возможным не заострять внимание на вопросах, связанных с тонкостями экзистенциалистской терминологии (онтика, онтический и т.п.) и различными вариантами этого философского течения.

Погружение произведения в историко-культурный контекст, выявление составляющих его традиций помогает не только ввести в научный оборот

53Трофимова, Т.Б. Лермонтовский «подтекст» в цикле И.С. Тургенева «Стихотворения в прозе» // Русская литература,-2005.1,- 124-133. новые публицистические материалы, выявить творческий «диалог» писателя с предшественниками, современниками и потомками, но и вскрыть механизмы формирования не изучавшегося ранее «экзистенциального компонента» (В.В. Заманская) романа.

Одна из ключевых задач тургеневедения — поиск таких контекстов, которые могут пролить новый свет на художественный мир романов писателя.

Научная новизна диссертации заключается в интерпретации романа «Дым» с экзистенциальной точки зрения, впервые осуществленной в тургеневедении с опорой как на собственные идейно-художественные ресурсы произведения, так и на широкий историко-культурный контекст; в новом осмыслении логики идейно-художественных исканий Тургенева и эволюции его романного творчества от «Рудина» к «Дыму»; в выявлении особой, музыкальной логики развития от «Накануне» к «Дыму». Исследование идеологического контекста на основе впервые введенных в научный оборот публицистических и биографических материалов позволило пересмотреть темы: Тургенев и Герцен, Тургенев и славянофилы, проблема героев-идеологов; по-новому прокомментированы полемические связи между романами «Бесы» Достоевского и «Дым» Тургенева.

Практическая ценность работы заключается в возможности использования материалов и выводов исследования в чтении вузовского курса по истории русской литературы XIX — начала XX вв., в спецкурсах для студентов-филологов по проблемам творчества И.С. Тургенева, в практике школьного преподавания.

Положения, выносимые на защиту:

1. Идеологическое поле романа «Дым» сформировалось на основе диалога И.С. Тургенева с А.И. Герценом, И.С. и К.С. Аксаковыми: критические суждения оппонентов писателя оказались созвучными его оценкам русского мира и светской жизни в этом произведении. Привлечение новых публицистических, биографических, литературных материалов расширило круг возможных прототипов героев-идеологов: прототипом Потугина, наряду с существующими в науке версиями, является А.Н. Пыпин, а Губарева - Тарантьев. Идейные позиции и биографические черты Потугина и его прототипа А.Н. Пыпина стали объектом пародии в «Бесах» Ф.М. Достоевского, реализовавшись в образе «заезжего профессора», «маньяка».

3. Устоявшуюся трактовку эволюции тургеневского романа от «Рудина» к «Дыму» следует дополнить представлениями о роли экзистенциальной составляющей в ее взаимодействии с общекультурным контекстом. Последняя представляет сложную систему, в которой наравне с религиозной и философской линией функционирует линия музыкальная. Особую роль здесь играют: типология героев «первого» и «второго номеров в жизни», восходящая к философским идеям книги Ф. Петрарки «De contemptu mundi», или «Secretum»; взаимодействие евангельской и коранической традиций, а также особая, музыкальная логика движения тургеневской романистики от «Накануне» к «Дыму», которая проявляется через актуализацию в текстах Тургенева мотивов «Травиаты» Дж. Верди.

Евангельские реминисценции формируют экзистенциальную парадигму в образах главных героев.

4. Традиции романа «Дым» повлияли на творчество И.А. Бунина и А.А. Блока. Общая идея книги новелл о любви «Темные аллеи» И.А. Бунина сформировалась под влиянием экзистенциальной драмы главных героев «Дыма». Историософская концепция поэмы А.А. Блока «Возмездие» в своих ключевых моментах выступает логическим продолжением тургеневской оценки русской жизни в романе «Дым».

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Роман И.С. Тургенева "Дым" в историко-культурном контексте"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Наше исследование романа «Дым» в рамках заявленной темы охватило достаточно широкий и разнообразный историко-культурный контекст -идеологический, литературно-художественный, включающий в себя автотрадицию и «чужое слово», общекультурный, базирующийся на религиозных, музыкальных, философских традициях.

В этот контекст как зарубежный, так и отечественный вошли следующие источники: Гесиод, Евангелие и Коран, Данте и Петрарка; прежде не привлекавшиеся для изучения «Дыма» произведения А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, М.В. Авдеева; «Повесть временных лет»; некоторые произведения И.А. Бунина и А.А. Блока; по-новому освещена роль тютчевского поэтического контекста в романе;

Вместе с тем в указанный контекст вошли и журнальные публикации эпохи 1850-х-1860-х годов (принадлежащие перу А.И. Герцена, А.Н, Пыпина, И.С. и К.С. Аксаковых), которые впервые вводятся в научный оборот, а также романы «Обломов» И.А. Гончарова и «Бесы» Ф.М. Достоевского. Отметим также, что музыкально-литературный и музыкально-драматический ряд, упомянутый в «Дыме» (романс, опера, вальс), впервые активно задействовался для осмысления его главной сюжетной линии.

Подавляющее большинство выше названных источников, составивших историко-культурный контекст «Дыма», новы в отношении к этому произведению: они были выявлены нами в процессе внимательного чтения пятого тургеневского романа, а также иных текстов самого различного содержания. А если подходить к литературной традиции с позиции конкретных отражений источников в «Дыме» (например, поэм «Медный всадник», «Демон» и др.) и его повествовательного строя в произведениях русских писателей уже XX века, то можно утверждать новизну почти всего этого историко-культурного массива.

Проведенное исследование романа «Дым» в заявленном аспекте привело нас к следующим выводам.

Изучение романа «Дым» в широком историко-культурном контексте позволило внести существенные коррективы в такие темы, как Тургенев и Герцен, Тургенев и славянофилы, проблема героев-идеологов.

Выяснилось, что статьи А.И. Герцена, И.С. и К.С. Аксаковых соотносятся с тургеневским «Дымом» не только по принципу отталкивания, но и притяжения: отдельные критические суждения этих оппонентов оказались созвучными оценкам писателя русского мира и светской жизни в этом произведении.

Привлечение новых публицистических, биографических, литературных материалов расширило круг возможных прототипов героев-идеологов: прототипом Потугина, наряду с существующими в науке версиями, является А.Н. Пыпин, а Губарева - Тарантьев. Идейные позиции и биографические черты Потугина и его прототипа А.Н. Пыпина стали объектом пародии в «Бесах» Ф.М. Достоевского, реализовавшись в образе «заезжего профессора», «маньяка». Таким образом, круг пародируемых в «Бесах» тургеневских произведений расширился: в него вошел и роман «Дым».

На наш взгляд, наиболее существенным итогом прочтения романа «Дым» в историко-культурном контексте является выявление в нем экзистенциально ориентированной проблематики, воплощенной в любовных отношениях его главных героев. Экзистенциальная-драма героев «Дыма», как показало исследование литературно-художественного контекста, подготовлена лирикой и классическими романами Тургенева, размышлениями их героев о сути человеческого бытия, о своем месте в мире. Дантовские, пушкинские, лермонтовские, тютчевские традиции в романе также актуализируют вышеуказанную проблематику произведения.

Анализ романа «Дым» в общекультурном контексте способствовал выявлению экзистенциально составляющей романа «Дым». В этом плане особое значение для постижения идейно-художественного своеобразия романа играют музыкальные, религиозные, философские традиции. Благодаря последней по-новому осмысляется эволюция романного творчества от «Рудина» к «Дыму», заключающаяся в победе «второго номера в жизни» над «первым», менее устойчивым и жизнеспособным; актуализация в тургеневских текстах мотивов «Траиваты» Дж. Верди выявляет музыкальную логику движения романистики от «Накануне к «Дыму». В то же время евангельские реминисценции формируют экзистенциальную парадигму в образах главных героев.

Думается, что сущность «новой манеры» Тургенева в «Дыме» заключается в переходе писателя от общественной проблематики, основополагающей, ведущей для его классических романов к экзистенциально ориентированной.

Вместе с тем в недрах классических тургеневских романов, в идейно-художественном поле их главных героев вызревала пессимистическая составляющая пятого тургеневского романа, сказавшаяся в речах Потугина и в итоговой оценке Литвиновым всего человеческого как дыма. В этом плане «Дым», его «новая манера» - это не слом, не резкий скачок в романном творчестве писателя, но закономерный итог эволюции его романа 1856-1862 годов.

Погружение «Дыма» в различные контексты позволило иначе осветить некоторые частные вопросы его поэтики.

Например, рассмотрение романа «Дым» в контексте художественно-философской традиции Ф. Петрарки позволило по-новому прокомментировать некоторые эпизоды романа (в частности, отказ Ирины бежать с Литвиновым), а также осмыслить логику счастья второстепенных тургеневских героев и, напротив, логику несчастья его сильных, ярких героев, начиная Рудиным и заканчивая Ириной Ратмировой.

Анализ образа Ирины в литературном и религиозном контекстах позволил увидеть художественные истоки этого образа, которые подчеркивают, прежде всего, экзистенциально ориентированную драму этого незаурядного человека (мотив «измученной души», «непризнанных мучений»).

Ирина продолжает линию демонических героев М.Ю. Лермонтова с их жаждой гармонии, счастья, добра и невозможностью достичь этого, с их мучениями. Вместе с тем лермонтовская реминисценция из стихотворения «1831-го июня 11 дня» позволяет наглядно увидеть, объяснить двоемирие героини, драматизм ее нравственной позиции, которая достигает своего апогея на баденском вокзале.

Характеристика ума героини в контексте русской поэзии высвечивает тему глубокого человеческого страдания, скрытого за определением «озлобленный ум». Созвучие образа Ирины с трагической судьбой Грибоедова придает ее образу драматическую окраску: в финале этот незаурядный человек лишен светлых перспектив.

Заглавие романа - «Дым» - несет в себе не только отрицательный общественный смысл, связанный с жизнью России первых пореформенных лет, с баденской историей Литвинова, но и положительный, символизируя дым семейного очага Литвинова и Татьяны в концовке произведения, устойчивые ценности жизни.

Анализ традиций романа «Дыма» в творчестве таких русских писателей XX века, как И.А. Бунин, А.А. Блок подтвердил продуктивность избранного нами направления исследования, связанного главным образом с изучением экзистенциального пафоса любовной интриги романа. Тургеневские достижения в этой области отразились в «общей идее» книги И.А. Бунина о любви «Темные аллеи». Тургеневское восприятие любви, как очень «мрачных и жестоких» аллей сформировало идейно-художественное ядро первого рассказа книги И.А. Бунина «Темные аллеи». Вместе с тем контекст блоковской поэмы позволил по-новому взглянуть на эволюцию тургеневского романа от «Рудина» к «Дыму»: в концовках «классических» тургеневских романов вызревал его общий пессимистический пафос. Не только общественная жизнь России первых лет пореформенной поры, но сама логика романного развития, эволюция эпического сознания писателя подготовила идейно-философскую позицию пятого тургеневского романа. Вместе с тем «обратный контекст» блоковской поэмы «Возмездие» привел к еще одному обобщению: в свете преемственности концовок названных романов 1856-1862 годов и романа «Дым» различие между так называемым «лишним человеком» (Дмитрий Рудин) и новыми людьми (Елена, Базаров) по сути исчезает, теряет свою актуальность. Герои этих двух типов, по мысли И.С.Тургенева, оказались ненужными: эти «люди лучшие» (А.А. Блок) — «лишние люди» с позиции большой истории страны.

В целом анализ тургеневского романа в историко-культурном контексте позволил увидеть в «Дыме» одно из важных звеньев в истории не только русской, но и мировой литературы: вобрав в себя достижения лучших произведений человечества, роман оказался востребованным в творческом поиске писателей XX века.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ И ЦИТИРОВАННОЙ

Список научной литературыАюпов, Искандер Салаватович, диссертация по теме "Русская литература"

1. Авдеев, М.В. Тамарин Текст. / М.В. Авдеев // Сочинения: В 2 т. -СПб.: Изд. Ф. Стелловского. - 1868. - Т. 1.

2. Аксаков, И.С. Отчего так нелегко живется в России? Текст. / И.С. Аксаков. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН)* 2002. -С. 315-322.

3. Аксаков, И.С. Доктрина и органическая жизнь Текст. / И.С. Аксаков. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2002. -С.123 - 127.

4. Аксаков, И.С. О взаимном отношении народа, государства и общества Текст. / И.С. Аксаков. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2002. - С.132 - 156.

5. Алексашина, И.В. Проблемы исторического развития России в романе И.С. Тургенева «Дым»: Автореф. дисс. . канд. филол. наук Текст. / И.В. Алексашина. Тверь, 2008. — 21 с.

6. Алексеев, М. П. И. С. Тургенев и музыка Текст. / М.П. Алексеев. -Киев: О-во исследования искусств, 1918. 22 с.

7. Алексеев, М. П. Сравнительное литературоведение Текст. / М.П. Алексеев. Л., 1983.

8. Алексеев, М. П. Русская культура и романский мир Текст. / М.П. Алексеев. Л., 1985. - С. 214 - 223, 373 - 510.

9. Альтман, М.С. Литературные параллели Текст. / М.С. Альтман // Страницы истории русской литературы. М.: Наука, 1972. - С. 37 - 44:

10. Аринина, Л.М. «Стихотворения в прозе» И.С. Тургенева и лирика* Ф.И. Тютчева последнего периода Текст. / Л.М. Аринина // Вопросы романтического миропонимания, метода, жанра и стиля. Калинин: Изд-во Калин, гос. ун-та, 1986. - С. 86 - 96.

11. П.Афанасьев, В.Н. Ранний Бунин Текст. / В.Н. Афанасьев // Филологические науки. 1963. - № 4. - С. 66 - 79.

12. Афиногенов, А.Н. Статьи. Дневники. Письма. Воспоминания Текст. / А.Н. Афиногенов. -М.: Искусство, 1957. С. 163- 165.

13. Афиногенов, А.Н. Дневники и записные книжки Текст. / А.Н. Афиногенов. М.: Советский писатель, 1960. - С. 435 — 501.

14. Аюпов, С.М. Эволюция тургеневского романа 1856-1862 гг.: Соотношение метафизического и конкретно-исторического Текст. / С.М. Аюпов. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 2001. - 292 с.

15. Бабореко, А. И.А. Бунин. Материалы для биографии с 1870 по 1917. 2-е изд / А. Бабореко. - М.: Художественная литература, 1983. - 351 с.

16. Барсукова, О.М. Роль символических мотивов в прозе И.С. Тургенева: Автореферат дис. . канд. филол. наук Текст. / О.М. Барсукова. — М., 1997.-25 с.

17. Барсукова, О.М. Мотив тумана в прозе Тургенева Текст. / О.М: Барсукова // Русская речь 2002. - № 3. - С. 21 - 29.

18. Барсукова, О.М. Образ водного пространства в произведениях И.С. Тургенева Текст. / О.М. Барсукова // Русская речь 2002. — №5. - С. 3 - 8.

19. Барсукова, О.М. Символика гнезда и бездны в романах И.С. Тургенева Текст. / О.М. Барсукова // Русская речь. — 2004. — №1. С. 8 — 15.

20. Барсукова, О.М. Мотив стихии в прозе Тургенева Текст. / О.М. Барсукова // Русская речь. 2002. - №4 - С. 9 - 16.

21. Барсукова-Сергеева, О.М. Мотив статуи в женских образах И.С. Тургенева Текст. / О.М. Барсукова-Сергеева // Русская речь 2007. - №2. -С. 21-26.

22. Барт, Р. Текстовый анализ Текст. / Р. Барт // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX. Лингвостилистика. М.: Прогресс, 1988. - С. 307 — 312.

23. Барт, Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика Текст. / Р. Барт. — М.: Прогресс, 1989. 615 с.

24. Барышников, Е.П. Прототип Текст. / Е.П. Барышников // Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. М.: Советская энциклопедия, 1971. -Т.6.-С. 54.

25. Бахтин, М.М. Проблема содержания, материала и формы в словесном творчестве Текст. / М.М. Бахтин // Вопросы литературы и эстетики. -М.: Художественная литература, 1975. С. 6 — 71.

26. Бахтин, М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа Текст. / М.М. Бахтин // Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. - С. 281 - 307.

27. Батюто, А.И. И.С. Тургенев в работе над романом «Дым». (Жизненные истоки образа Потугина) Текст. / А.И. Батюто // Русская литература- 1960. -№3. С. 156- 160.

28. Батюто, А.И. Последние романы Тургенева «Дым» и «Новь» Текст. / А.И. Батюто // Тургенев И.С. Собрание сочинений М., Гослитиздат, 1961. - Т. IV. - С. 367 - 386.

29. Батюто, А.И. Тургенев-романист Текст. / А.И. Батюто. -JI.: Наука, 1972.-387 с.

30. Батюто, А.И. Идеи и образы (к проблеме «И.С. Тургенев и Ф.М. Достоевский в 1860-1870-е годы») Текст. / И.А. Батюто // Русская литература. 1982. - № 1. - С. 76.

31. Белинский, В.Г. Собр. соч.: В 3 т. Текст. / В.Г. Белинский М.: ОГИЗ, 1948. - Т. 3.-С. 172-640.

32. Белинский, В.Г. Герой нашего времени. Сочинение М.Лермонтова Текст. / В.Г. Белинский // Собр. соч.: В 3 т. М.: ОГИЗ, 1948. - Т. 1. - С. 551 -629.

33. Вельская, А.А. Полифония заглавия романа И.С. Тургенева «Дым» Текст. /А.А. Вельская // Спасский вестник: Вып. 12. Тула: Гриф и К, 2005. -С. 42-54.

34. Беляева, И.А. Система жанров в творчестве И.С. Тургенева Текст. / И.А. Беляева. М.: МПГУ, 2005.

35. Берман, Б.И. Сокровенный Тургенев Текст. / Б.И. Берман. М.,1992.

36. Благой, Д.Д. Тургенев редактор Тютчева Текст. / Д.Д. Благой // Тургенев и его время / Первый сборник под ред. H.JI. Бродского. - М.-Пг.: ГИЗ, 1923.-328 с.

37. Благой, Д.Д. Жизнь и творчество Тютчева Текст. / Д.Д. Благой // Тютчев Ф.И. Полное собрание стихотворений — M.-JL: «Academia», 1933. — Т. I.-C. 43-44,58-61.

38. Благосветлов, Г.Е. Старые романисты и новые Чичиковы Текст. / Г.Е. Благосветлов // Дело. 1868. - №№ 1, 3.

39. Блок, А.А. Стихотворения. Поэмы. Театр. В 2 т. Текст. / А.А.Блок. Л.: Художественная литература, 1972. - Т. 2.

40. Брюсов о Тургеневе Текст. // Тургенев и его современники. Л.: Наука, 1977. - С. 186.

41. Вопоэ де, М. Очерк Текст. / М. де Вопоэ //Иностранная критика о Тургеневе. 2-е изд. - СПб., 1908. - С. 40-73.

42. Буданова, Н.Ф. Достоевский и Тургенев: творческий диалог Текст. / Н.Ф. Буданова // Отв. ред. Г.М. Фридлендер. Л.: Наука, 1987. - 196 с.

43. Бунин, И.А. Деревня Текст. / И.А. Бунин // Собр. соч.: В 9 т. М.: Художественная литература, 1965. - Т.З.

44. Бунин И.А. Темные аллеи Текст. / И.А. Бунин // Собр. соч.: В 9 т. -М.: Художественная литература, 1966. Т. 7.

45. Буренин, Н. Литературная деятельность Тургенева Текст. / Н. Буренин. СПб., 1884.

46. Бурже, П. Об Иване Тургеневе Текст. / П. Бурже // Иностранная критика о Тургеневе. 2-е изд. - СПб., 1908. - С. 114 - 130.

47. Бушмин, А.С. Преемственность в развитии литературы Текст. / А.С. Бушмин. Л., 1978. - 150 с.

48. Бялый, Г.А. Тургенев и русский реализм / Г.А. Бялый. М.-Л.: Советский писатель, 1962. - 245 с.

49. Бялый, Г.А. Тургенев Текст. / Г.А. Бялый // История русской литературы. M.-JL: Изд-во АН СССР, 1956. - Т. 8, Часть первая. - С. 374 -375.

50. Ведель, Э. К поэтике заглавий в творчестве И.С. Тургенева Текст. / Э.Ведель // И.С. Тургенев. Жизнь, творчество, традиции / Ред. Ж. Зельдхейи-Деак, А Холлош. Будапешт, 1994. - С. 34 - 39.

51. Винникова, И.А. Некоторые стилистические приемы психологической характеристики в романе И.С. Тургенева «Дым» Текст. / И.А. Винникова // Вопросы стилистики. Вып. 1. Саратов, 1962. - С. 203 -213.

52. Винникова, И.А. Тургенев и Россия Текст. / И.А. Винникова М.: Советская Россия, 1986. - 416 с.

53. Виноградов, А.К. Мериме в письмах к Соболевскому Текст. / А.К. Виноградов. -М.: Московское художественное издательство, 1928. 275 с.

54. Виноградов, А.К. Проспер Мериме мастер новеллы Текст. / А.К. Виноградов // Мериме П. Избранные произведения. - M.-JL: ГИЗ, 1930. - С. 41-45.

55. Гаспаров, Б.М. Язык, память, образ: Лингвистика языкового существования Текст. / Б.М. Гаспаров. — М.: Новое лит. обозрение, 1996. -351 с.

56. Гаспаров, Б.М. Литературные лейтмотивы Текст. / Б.М. Гаспаров. М.: Новое лит. обозрение, 1996. - 303 с.

57. Генералова, Н.П. И.С. Тургенев: Россия и Европа. Из истории русско-европейских литературных и общественных связей Текст. / Н.П. Генералова. СПб.: РХГИ, 2003. - 583 с.

58. Герцен, А.И. Собр. соч.: В 30 т. Текст. / А.И. Герцен. М.: Изд-во АН, 1954 - 1964. - Т.13. - С. 564.

59. Гесиод. Теогония. Труды и дни. Щит Геракла Текст. / Гесиод. -М.: Лабиринт, 2001. С. 51 - 76.

60. Гиленсон, Б.А. Джон Рид о Тургеневе Текст. / Б.А. Гиленсон // Русская литература. 1958. - № 3. - С. 193 - 195.

61. Гоголь, Н.В. Собр. соч.: В 6 т. Текст. / Н.В. Гоголь. М.: ГИХЛ,1953.

62. Гозенпуд, А.А. И.С. Тургенев: исследование: музыка в жизни и творчестве Текст. / А.А. Гозенпуд. СПб.: Композитор, 1994. - 200 с.

63. Головко, В.М. Художественно-философские искания позднего И.С. Тургенева (Изображение человека) Текст. / В.М. Головко. Свердловск: Изд-во УрГу, 1989. - 168 с.

64. Головко, В.М. Поэтика русской повести Текст. / В.М. Головко. -Саратов: Изд-во СГУ, 1992. 192 с.

65. Головко, В.М. Художественно-философские искания позднего И.С. Тургенева (изображение человека) Текст. / В.М. Головко. Свердловск: Изд-во УралГУ, 1989. - 168 с.

66. Голубков, В.В. Художественное мастерство И.С. Тургенева: Пособие для учителя. 2-е изд., испр. и доп. Текст. / В.В. Голубков.- М.: Учпедгиз, 1960.-228 с.

67. Гольцер, С.В. Рецепция онегинских мотивов сна и гадания в романе И.С. Тургенева «Накануне» Текст. / С.В. Гольцер // Пушкин и русская культура.-М., 1998.-С. 83-91.

68. Гольцер, С.В. Роман И.С. Тургенева «Дым» в свете «онегинской традиции» Текст. / С.В. Гольцер // Молодая филология: Сб. науч. тр. -Новосибирск. 2001. - Вып. 3. - С. 32 - 43.

69. Гольцер, С.В. Онегинские мотивы в творчестве И.С. Тургенева: Автореф. дисс. . канд. филол. наук Текст. / С.В. Гольцер. Новосибирск, 2002. - 20 с.

70. Гончаров, И.А. Обломов. Роман в 4-х частях Текст. / И.А. Гончаров // Собрание сочинений: В 8 т. М.: Художественная литература, 1953.- Т. 4.-518 с.

71. Гроссман, JT. Последняя поэма Тургенева (Senilia) Текст. / Л. Гроссман // Венок Тургеневу. 1818-1918. Сб. ст. Одесса: Техник, 1919. -57 - 90 с.

72. Громов, В. «Я ученик Пушкина»: И.С. Тургенев Текст. / В. Громов // Они питали мою музу. М.: Книга, 1986. - С. 29 - 42.

73. Гутман, Д.С. Тургенев и Гете. (К вопросу об оценке Тургеневым мировоззрения и творчества Гете) Текст. / Д.С. Гутман // Уч. зап. Елабужского пед. ин-та. 1959. - Т. V. - С. 149-183.

74. Гутман, Д.С. Гетеанство Тургенева Текст. / Д.С. Гутман // Материалы межвузовской литературоведческой конференции, посвященной 20-летию Германской Демократической Республики. Горький, 1969. - С. 140-141.

75. Гутман, Д.С. И.С. Тургенев о Шекспире Текст. / Д.С. Гутман // Уч. зап. Башкирского ун-та. 1964. - Вып. 17. - С. 139 - 154.

76. Даль, В.И. Пословиц русского народа: В 2 т. Текст. / В.И. Даль. -М.: Художественная литература, 1989. Т. 2. - 447 с.

77. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Текст. / В.И. Даль. М.: Русский язык, 1989. - Т. 1. - 700 с.

78. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Текст. / В.И. Даль. М.: Русский язык, 1990. - Т. III - 556 с.

79. Данилевский, Р.Ю. Изучение творчества Тургенева в странах немецкого языка Текст. / Р.Ю. Данилевский // Тургенев и его современники. Л.: Изд-во Наука, 1977. - С. 221 - 228.

80. Данте, А. Божественная комедия Текст. / А. Данте. М.: Эксмо,2005.

81. Дедюхина, О.В. Сны и видения в повестях и рассказах И.С. Тургенева (проблемы мировоззрения и поэтики): Автореф. дисс. . канд. филол. наук Текст. / О.В. Дедюхина. -М., 2006.

82. Дегтеревский, И.М. Тургенев и Пушкин Текст. / И.М. Дегтеревский // Уч. зап. Моск. гор. пед. ин-та. 1960. - Т. CVII. - Вып. 10. -С. 57-83.

83. Деррида, Ж. Голос и феномен и другие работы по теории знака Гуссерля Текст. / Ж. Деррида. СПб.: Алетейя, 1999. - 208 с.

84. Днепров, В. Проблемы реализма Текст. / В. Днепров. Л.: Советский писатель, 1960.

85. Долинин, А. Тургенев в «Бесах» Текст. / А. Долинин // Ф.М. Достоевский Статьи.и материалы / Под ред. А.С.Долинина. Л., 1924. - сб. II.-С. 119-136.

86. Достоевский, Ф.М. Бесы Текст. / Ф.М. Достоевский // Полн. собр. соч.: В 30 т.- М.: Наука, 1974. Т. 10.

87. Достоевский, Ф.М. Письма: В 2 т. Текст. / Ф.М. Достоевский. -М.: Т.2.-С.31.

88. Дубовиков, А.Н. Тургенев и его французские друзья Текст. / А.Н. Дубовиков. М.: Курьер ЮНЕСКО, 1958. - № 10. - С. 33 - 34.

89. Евангелие от Матфея. Глава 26. Изречение 39, 42.

90. Егорова, О.Г Романы И.С. Тургенева: проблемы культуры Текст. / О.Г. Егорова, Т.А Савоськина, Н.Н. Халфина. М.: Прометей, 2001. - 224 с.

91. Елисеев, И.А. Словарь литературоведческих терминов Текст. / И.А. Елисеев, Л.Г. Полякова. Ростов н/Д: Феникс, 2002. — С. 138.

92. Ершова, Л.В. Усадебная проза И.А. Бунина Текст. / Л.В. Ершова // Филологические науки. 2001. - №4. - С. 13 - 22.

93. Жирмунский, В.М. Гете в русской литературе Текст. / В.М. Жирмунский. Л.: ГИХЛ, 1937. - С. 357 - 367.

94. Жолковский, А.К. Блуждающие сны и другие работы Текст. / А.К.Жолковский. М., 1994.

95. Заборов, П.Р. Русская история в переписке И.С. Тургенева с П. Мериме Текст. / П.Р. Заборов // И.С. Тургенев. Статьи и материалы / Под ред. М.П. Алексеева. Орел: Кн. изд., 1960. - 614 с.

96. Заборов, П.Р. Новые тургеневские материалы Текст. / П.Р. Заборов // Русская литература. 1962. - № 4. - С. 223 - 224.

97. Зайцев, Б.К. Жуковский. Жизнь Тургенева. Чехов Текст. / Б.К. Зайцев. -М.: Дружба народов, 1994. 540 с.

98. Заккум Электронный ресурс. // Википедия. -http://ru.wikipedia.org/wiki/.

99. Заманская В.В. Экзистенциальная традиция в русской литературе XX века. Диалоги на границах столетий: Учебное пособие. М.: Флинта, 2002. - 304 с.

100. Зеньковский, В.В. Миросозерцание И.С. Тургенева: к 75-летию со дня смерти Текст. /В.В. Зеньковский // Русские мыслители и Европа. -Париж: УМСА PRESS, 1997. 278 с.

101. Измайлов, Н.В. И.С. Тургенев переводчик Пушкина на французский язык Текст. / Н.В. Измайлов // Пушкин. Исследования и материалы. Пушкин и мировая литература. - JL, 1974. - Т. 7. - С. 185 - 203.

102. Иезуитов, А.Н. «Таинственные произведения» И.С. Тургенева (объяснение необъяснимого) Текст. / А.Н. Иезуитов // Пушкин и Тургенев. Тез. докл. междунар. конф. СПб.; Орел, 1998. - С. 50 - 54.

103. Ильин, И.П. Стилистика интертекстуальности: теоретические аспекты Текст. / И.П. Ильин // Проблемы современной стилистики: Сборник научно-аналитических трудов. -М.: ИНИОН, 1989.

104. Иностранная критика о Тургеневе. 2-е изд. - СПб., 1908.

105. Исаченко, Г.В. О романе И.С. Тургенева «Дым» (К вопросу о творческом методе и мировоззрении художника) Текст. / Г.В. Исаченко //

106. Филологический сборник. Вып. 1. Алма-Ата: Типрогр. Управ. Делами Сов. Мин. Каз-ой ССР, 1963. - С. 270 - 279.

107. И.С. Тургенев. Новые материалы и исследования Текст. // Литературное наследство. М.: «Наука», 1967. - Т. LXXVI. - 791 с.

108. Ишимова, А.О. История России в рассказах для младшего возраста Текст. / А.О. Ишимова. М.: Монолог совместно с МП «ОН и ОНА», 1992.-272 с.

109. Карамзин, Н.М. Ландшафт моих воображений Текст. / Н.М. Карамзин-М.: Современник, 1990. 623 с.

110. Карташова, И.В. Романтические тенденции в русской реалистической литературе (И.С. Тургенев) Текст. / И.В. Карташова // Русский романтизм / Под ред. проф. Н.А. Гуляева. М.: Высшая школа, 1974.-С. 255-268.

111. Кедрова, М.М. Пушкин в оценке. Тургенева Текст. / М.М. Кедрова // А.С. Пушкин и русская литература. Калинин: КГУ, 1983. - С. 64 -78.

112. Кийко, Е.И. Примечания. [Текст] / Е.И. Кийко, А.П. Могилянский, Г.Ф. Перминов // Тургенев И.С. Полн. собр. соч. и писем. Сочинения М.-Л.: Наука, 1965. - Т. IX. - С. 458 - 558.

113. Клеман, М.К. И.С. Тургенев Текст. /М.К. Клеман. Л.: Художественная литература, 1936. - 224 с.

114. Клеман, М.К. И.С. Тургенев и Проспер Мериме Текст. / М.К. Клеман // Литературное наследство. М., 1937. - Т. XXXI-XXXII - С. 707 -752.

115. Кожинов, В.В. Тютчев Текст. /В.В. Кожинов. М : Молодая гвардия, 1988.-495 с.

116. Козубовская, Г.П., Мифологема запаха в романе И.С. Тургенева «Дым» Текст. / Г.П. Козубовская, Е.Н. Фадеева // Культура и текст: Миф и мифопоэтика . СПб., 2004. - С. 158 - 166.

117. Колпакова, Н.П. Из истории фетовского текста Текст. / Н.П. Колпакова //Поэтика. Сборник статей. JL: «Academia», 1927. - С. 168 - 187.

118. Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. Текст. // Гл. ред. А.А. Сурков. М.: Советская энциклопедия, 1971. - Т. 6: П-С. - С. 1039.

119. Кристева, Ю. Бахтин, слово, диалог и роман Текст. / Ю.Кристева // Вестн. Московск. ун-та. Сер. 9: Филология. М., 1995. - №1. - С. 91 - 124.

120. Кристева, Ю. Избранные труды: Разрушение поэтики Текст. / Ю.Кристева. М.: РОССПЭН, 2004. - 652 с.

121. Кроо, К. Интертекстуальная поэтика И.С.Тургенева «Рудин» Текст. / К. Кроо. СПб.: Академический проект, Издательство ДНК, 2008. -248 с.

122. Куделько, Н.А. Традиции поэтики И.С. Тургенева в русской литературе XX века: Б.К. Зайцев, К.Г. Паустовский, Ю.П. Казаков: Автореф. дисс. д-ра филол. наук Текст. /Н.А. Куделько. -М., 2005. -41 с.

123. Кузьмина, Н.А. Культурные знаки поэтического текста Текст. / Н.А. Кузьмина // Вестник Омск, ун-та. 1997. - №1.

124. Кузьмина, Н.А. Энергия интертекста Текст. / Н.А. Кузьмина // Русский язык в контексте современной культуры. Екатеринбург, 1998.

125. Кузьмина, Н.А. Интертекст и его роль в процессах эволюции творческого языка. Изд. 2-е, стереотипное Текст. / Н.А. Кузьмина. — М.: Едиториал УРСС, 2004. 272 с.

126. Кузнецова, В.П. Критическая борьба вокруг романа И.С. Тургенева «Дым» Текст. / В.П. Кузнецова // Уч. зап. Калининградского гос. пед. ин-та. Калининград, 1961. - Вып. IX. - С. 10-33.

127. Культура и текст: Миф и мифопоэтика Текст. СПб. и др., 2004.-С. 158-166.

128. Курляндская, Г.Б. К вопросу о характере Литвинова из романа И.С. Тургенева «Дым» Текст. / Г.Б. Курляндская // Уч. зап. Орловского пед. ин-та. 1959. - Т. XV. - С. 28 - 48.

129. Курляндская, Г.Б. Метод и стиль Тургенева-романиста Текст. / Г.Б. Курляндская. Тула: Приокское кн. изд-во, 1967. - 248 с.

130. Курляндская, Г.Б. Художественный метод Тургенева-романиста Текст. / Г.Б. Курляндская. Тула: Приокское кн. изд-во, 1972. -344 с.

131. Курляндская, Г.Б. Структура повести и романа И.С. Тургенева 1850-х годов Текст. / Г.Б. Курляндская. Тула: Приокск. кн. изд., 1977. -270 с.

132. Курляндская, Г.Б. Тургенев и Фет Текст. / Г.Б. Курляндская // А.А. Фет. Традиции и проблемы изучения. Курск, 1985. — С. 46 - 63.

133. Лаврецкий, А. Тургенев и Тютчев Текст. / А. Лаврецкий // Творческий путь Тургенева. Сб. ст. / Под ред. Н.Л. Бродского. Пг.: Сеятель, 1923.-VII.-С. 244-276.

134. Лавров, П.Л. Цивилизация и дикие племена Текст. / П.Л. Лавров // Отечественные записки. 1869. - №№ 5, 9.

135. Ладария, М.Г. Из истории литературно-творческих отношений И.С. Тургенева и. Проспера Мериме Текст. / М.Г. Ладария // Труды Сухумского пед. ин-та 1966. - Т. XVII-XIX. - С. 185 - 192.

136. Лазурин, B.C. Огарев Текст. / B.C. Лазурин, Л.В. Павлова // Русские писатели 1800-1917. Биографический словарь. М.: Большая Российская энциклопедия, 1999. - Т. 4. - С. 383.

137. Левин, Ю.Д. Шестидесятые годы Текст. / Ю.Д. Левин // Шекспир и русская культура. М.-Л.: Наука, 1965. — С. 450 - 472.

138. Левитан, Л.С. Сюжет в системе литературного произведения Текст. / Л.С. Левитан, Л.М. Цилевич. Рига: Зинатне, 1990. - 512 с.

139. Лермонтов, М.Ю. Соч.: В 2 т. Текст. / М.Ю. Лермонтов. М.: Правда, 1988.-Т. 1.

140. Лермонтов, М.Ю. Соч.: В 6 т. Текст. / М.Ю. Лермонтов. М.-Л.: Наука, 1954. - Т. 2. - 388 с.

141. Лермонтов, М.Ю. Соч.: В 6 т. Текст. / М.Ю. Лермонтов. М.-Л.: Наука, 1955.-Т. 4.

142. Лермонтов, М.Ю. Демон Текст. / М.Ю. Лермонтов // Собр. соч.: В 6 т. М.-Л.: Наука, 1955. - Т.4. - С. 183-218.

143. Лермонтов, М.Ю. Мцыри Текст. / М.Ю. Лермонтов // Собр. соч.: В 6 т. М.-Л.: Наука, 1955. - Т.4. - С. 148 - 171.

144. Лобковская, Е.М. Новая биографическая книга о Тургеневе Текст. / Е.М. Лобковская // И.С. Тургенев. Вопросы биографии и творчества. Л.: Наука, 1990. - С. 246 - 249.

145. Логутова, Н.В. Поэтика пространства и времени романов И.С. Тургенева: Автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / Н.В. Логутова. — Кострома, 2002. — 22 с.

146. Лосев, А.Ф. Аристотель Текст. / А.Ф. Лосев // Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. М.: Советская энциклопедия, 1962. - Т. 1.-Стлб. 297-300.

147. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров: человек текст -семиосфера - история Текст. / Ю.М. Лотман. - М.: Языки русской культуры, 1996.-447 с.

148. Лотман, Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин»: Комментарий Текст. / Ю.М.Лотман. Л., 1983.

149. Лунин, Н. (Г.Е. Благосветлов). Потугин Текст. / Н. Лунин // Собрание критических материалов для изучения произведений И.С. Тургенева. Вып. 2. Часть первая. 4-е изд. / Сост. В. Зелинский. М.: 1903. -С. 469-471.

150. Лушникова, Г.И. Интертекстуальность художественного произведения Текст. / Г.И. Лушникова. Кемерово: Кем ГУ. — 1996. - 82 с.

151. Малахов, С.А. «Дым». «Новь» Текст. / С.А. Малахов // История русского романа. М.-Л.: Наука, 1964. - Т. II. - С. 149-173.

152. Манн, Ю.В. Два последних романа Тургенева Текст. / Ю.В. Манн // Тургенев И.С. Собр. соч.: В 12 т. М.: Наука, 1976. - Т. 4. - С. 436.

153. Манн, Ю.В. Диалектика художественного образа Текст. / Ю.В. Манн. М.: Советский писатель, 1987. - С. 56.

154. Маркович, В.М. Человек в романах И.С. Тургенева Текст. / В.М. Маркович. Л.: Изд-во ЛГУ, 1975. - 152 с.

155. Маркович, В.М. И. С. Тургенев и русский реалистический роман XIX века (30-50-е годы) Текст. / В.М. Маркович. Л.: ЛГУ, 1982. - 208 с.

156. Мартьянова, Е.П. Об отражении русско-французских культурных связей во французском языке и литературе XIX века Текст. / Е.П. Мартьянова. — Харьков: Изд. Харьк. ун-та, 1960. — С. 63 70, 105 - 106.

157. Мериме, П. Литература и рабство в России. Записки русского охотника Ив. Тургенева Текст. / П. Мериме // Тургенев И. Избранные произведения. М.-Л.: ГИЗ, 1930. - С. 463 - 477, 537 - 548.

158. Мериме, П. Иван Тургенев Текст. / П. Мериме // Собр. соч.: В 6 т. М.: Правда, 1963. - Т. 5.

159. Мериме, П. Крепостное право и русская литература. («Записки охотника», сочинение Ивана Тургенева) Текст. / П. Мериме // Собр. соч.: В 6 т. М.: Правда, 1963. - Т. 5. - С. 192 - 198, 268 - 277.

160. Мериме, П. Письма к Тургеневу. 1857 1870 Текст. / П.Мериме // Собр. соч.: В 6 т. - М.: Правда: 1963. - Т. 6.-388 с.

161. Миллер, О.Ф. Об общественных типах в повестях И.С. Тургенева Текст. / О.Ф.Миллер // Беседа. 1871. - № 12.

162. Михайлов, А.В. Новелла Текст. / А.В. Михайлов // Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. М.: Советская энциклопедия, 1968. — Т. 5.-С. 306.

163. Морозов, Ал. Реминисценция Текст. / Ал. Морозов // Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. М.: Советская энциклопедия, 1971. -Т.6.-С. 254.

164. Мостовская, Н.Н. «Пушкинское» в творчестве И.С Тургенева Текст. / Н.Н. Мостовская // Русская литература. 1997. - № 1. - С. 28 - 37.

165. Музыкальная литература зарубежных стран. Выпуск 4. Текст. — М.: Музыка, 2006. 704 с.

166. Муратов, А.Б. О «гейдельбергских арабесках» в «Дыме» И.С. Тургенева Текст. / А.Б. Муратов // Русская литература. 1959. - № 4. - С. 199-202.

167. Муратов, А.Б. Роман И.С. Тургенева «Дым»: Автореферат дисс. . канд. филол. наук Текст. / А.Б. Муратов. Л., 1964. - 19 с.

168. Муратов, А.Б. О заглавии романа И.С. Тургенева «Дым» Текст. / А.Б. Муратов // Вест. Ленингр. ун-та 1962. - № 2. Сер. ист., яз. и лит-ры -Вып. 1.-С. 159-161.

169. Муратов, А.Б. Тургенев в борьбе с правительственной реакцией (К истории некоторых образов «Дыма») Текст. / А.Б. Муратов // Науч. доклады высшей школы. Филологические науки. 1964. -№1.-С. 151-161.

170. Муратов, А.Б. И.С. Тургенев, Н.В. Шелгунов и Л.П. Блюммер (Об идейном смысле образа Потугина в романе Тургенева «Дым») Текст. / А.Б. Муратов // Вест. Ленингр. ун-та 1964. - № 20. — Серия ист., яз. и литры. - Вып. 4. - С. 67 - 76.

171. Муратов, А.Б. И.С. Тургенев после «Отцов и детей» Текст. / А.Б. Муратов. Л.: Изд-во ЛГУ, 1972. - 144 с.

172. Назарова Л.Н. Творчество И.С. Тургенева и русская литература конца XIX в. Текст. / Л.Н. Назарова. Л.: Наука, 1979. - 110 - 119 с.

173. Назиров, Р.Г. Вражда как сотрудничество Текст. / Р.Г. Назиров // Русская классическая литература: сравнительно-исторический подход. Исследования разных лет: Сборник статей. Уфа: РИО БашГУ, 2005. - 2008. - С.169 —188.

174. Недзвецкий, В.А. Противники братья по судьбе Текст. / В.А. Недзвецкий // Литература в школе. 1998. - № 7. - С. 23-35.

175. Некрасов, Н.А. Поэмы Текст. /Н.А. Некрасов. М.: Художественная литература, 1978. - С. 72.

176. Некрасов, Н.А. Переписка: В 2-х т. Текст. /Н.А. Некрасов. М.: Художественная литература, 1987. - Т.2. - С. 89.

177. Никитина, Н.С. Шекспировские темы и образы в романе Тургенева «Отцы и дети» Текст. / Н.С. Никитина // Русская литература. -1994.-№4.-С. 16-32.

178. Никитина, Н.С. И.С. Тургенев и М.Е. Салтыков-Щедрин: Творческий диалог Текст. / Н.С. Никитина. СПб.: Наука, 2004. - 127 с.

179. Никольский, Ю. Ф.М. Достоевский и И.С. Тургенев (История одной вражды) Текст. / Ю. Никольский. — София, 1921.

180. Одиноков, В.Г. Пушкин и Тургенев (Проблемы поэтики и типологии русского романа): Учеб. пособие для студентов Новосиб. ун-та Текст. / В.Г. Одиноков. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1968. - 86 с.

181. Орнатская, Т.И. «Дым». О прототипе одного из персонажей Текст. / Т.И. Орнатская // Тургеневский сборник. Материалы к полному собранию сочинений и писем И.С. Тургенева / Под ред. Н.В. Измайлова и Л.Н. Назаровой. -М.-Л.: «Наука», 1966. Т. II.

182. Осмоловский, О.Н. Символистическое мышление И.С.Тургенева и Ф.М.Достоевского Текст. / О.Н. Осмоловский // Пушкин и Тургенев: Тез. докл. междунар. конф. СПб.-Орел, 1998. - С. 74 - 76.

183. Осмоловский, О.Н. Принципы символообразования в романе Тургенева «Дым» Текст. / О.Н. Осмоловский // Творчество И. С. Тургенева. -Курск: КГПИ, 1984. С. 122 - 136.

184. Охунов, P.O. Искусство характера в романе И.С. Тургенева «Дым» Текст. / P.O. Охунов // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. 1991. - № 3. - С. 12 — 18.

185. Памятники литературы Древней Руси. Начало русской литературы. XI-начало XII века. Вступит, ст. Д.С. Лихачева. Сост. и общая ред. Д.С. Лихачева и Л.А. Дмитриева. М.: Худож. лит., 1978. - 413 с.

186. Пархоменко, М.Н. Традиции и новаторство Текст. / М.Н. Пархоменко // Краткая литературная энциклопедия: в 9 т. М.: Советская энциклопедия, 1971. - Т. 7. - Стлб. 600.

187. Переписка А. П. Чехова: В 2 т. Текст. М.: Художественная литература, 1984. - Т. 2. - С. 199.

188. Переписка И.С. Тургенева: В 2 т. Текст. — М.: Художественная литература, 1986. Т. 1. - С. 234.

189. Песков, A.M. «Дым» И.С. Тургенева и «Евгений Онегин» А.С. Пушкина Текст. / A.M. Песков // Литературная учеба. 1983. - № 4. - С. 184 -189.

190. Петров, С.М. Роман Тургенева «Дым» Текст. / С.М. Петров // Известия Академии наук СССР. Отд.-е лит-ры и языка. 1958. - Т. XVII. -Вып. 5.-С. 401-416.

191. Петров С.М. И.С. Тургенев: Жизнь и творчество. .2-е изд., доп. Текст. / С.М. Петров. М.: Просвещение, 1968. - 367 с.

192. Пильд, Л. Тургенев в восприятии русских символистов (18901900- е годы) Текст. / Л. Пильд. Тарту: Tartu ulikooli kirjastus, 1999. - 137 с.

193. Писемский, А.Ф. Материалы и исследования Текст. / А.Ф. Писемский. M.-JL: Изд-во Академии наук СССР, 1936. - С. 220.

194. Повесть временных лет. Часть вторая. Приложения. Ст. и комм. Д.С. Лихачева. Под ред. члена-корр. АН СССР В.П. Адриановой-Перетц. -М.-Л.: АН СССР, 1950. 556 с.

195. Покусаев, Е.И. Революционная сатира Салтыкова-Щедрина Текст. / Е.И. Покусаев. М.: Гослитиздат, 1963. - С. 54 - 55.

196. Покусаев, Е.И. Вступ. ст. и примеч. [Текст] / Е.И. Покусаев // Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем: В 28 т. Сочинения. -М.-Л.: Наука, 1965. Т. IX. - С. 453 - 457.

197. Последние романы Тургенева и Гончарова Текст. // История русского романа: В 2 т. М.; Л.: «Наука», 1964. - Т. 2. - С. 149 - 192.

198. Постникова, Н.Н. Тема Германии в романах И.С.Тургенева Текст.: Автореф. дис. . канд. филол. наук / Н.Н Постникова. Вологда, 2007.-25 с.

199. Пруцков, Н.И: Этапы развития гоголевского направления в русской литературе Текст. / Н.И. Пруцков // Уч. зап. Грозненского пед. инта. Филолог, серия. 1946. - Вып. 2. - С. 99 - 100.

200. Пумпянский, Л.В. «Дым»: историко-литературный очерк; «Новь» историко-литературный очерк Текст. / Л.В. Пумпянский // Тургенев И.С. Сочинения. - М.-Л.: ГИЗ, 1930. - Т. IX. - С. 5 - 20.

201. Пумпянский, Л.В. «Дым». (Историко-литературный очерк) Текст. / Л.В. Пумпянский // Классическая традиция: Собрание трудов по истории русской литературы. М.: Языки русской культуры, 2000. - 864 с.

202. Пустовойт, П.Г. Тургенев-художник слова Текст. /П.Г. Пустовойт. М.: Изд-во МГУ, 1987. - 301 с.

203. Пушкин, А.С. Собр. соч.: В 10 т. Текст. / А.С. Пушкин. М.: Художественная литература, 1974. - Т. 2.

204. Пушкин, А. С. Медный всадник Текст. / А.С. Пушкин // Собр. соч.: В 10 т. М.: Художественная литература, 1978. - Т. 3. - С. 254 - 268.

205. Пушкин, А. С. Евгений Онегин Текст. / А.С. Пушкин // Собр. соч.: В 10 т. М.: Художественная литература, 1978. - Т. 4. - С. 7 - 166.

206. Пушкин, А. С. Стихотворения 1825-1826 годов Текст. / А.С. Пушкин // Собр. соч.: В 10 т. М.: Художественная литература, 1978. - Т. 4. -С. 137.

207. Пушкин, А. С. Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года Текст. / А.С. Пушкин // Собр. соч: В 10 т. — М.: Художественная литература, 1978.-Т. 5.-С. 346-391.

208. Пыпин, А.Н. Вопросы национальности и панславизм Текст. / А.Н.Пыпин // Современник. 1864. - № 1. - С. 205 - 213.

209. Пыпин, А.Н. Несколько слов о народных началах и цивилизации Текст. / А.Н. Пыпин // Современник. 1865. - № 6. - С. 161.

210. Ребель, Г.М. Герои и жаровые формы романов Тургенева и Достоевского (Типологические явления русской литературы XIX века): монография Текст. / Г.М. Ребель. Пермь: Перм. гос. пед. ун-т., 2007. - 398 с.

211. Ребель, Г.М. Герои и жанровые формы романов Тургенева и Достоевского. (Типологические явления русской литературы XIX века): Автореф. дисс. д-ра филол. н. Текст. / Г.М. Ребель Ижевск, 2007. — 45 с.

212. Рид, Дж. Предисловие к роману Тургенева «Дым» Текст. /Дж. Рид // Писатели США о литературе. Сб. ст. пер. с англ. М.: Прогресс, 1974. -С. 142-146.

213. Роднянская, И.Б. Демон как художественное целое Текст. / И.Б. Роднянская // Лермонтовская энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1981.-С. 132-137.

214. Русские писатели 1800 — 1917: Биографический словарь Текст. / Гл. ред. П.А. Николаев. М.: Большая Российская энциклопедия, 2007. - Т.5: П-С. - 800 с.

215. Русские поэтессы XIX века. / Сост., вступ. ст. Н.В. Баникова. — М.: Сов. писатель, 1979.-256 с.

216. Савинков, С.В. Онтология тургеневского сюжета: Предварительное описание Текст. / С.В. Савинков, А.А. Фаустов // Кормановские чтения. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 1995. - Вып. 2. -С. 171-180.

217. Савоськина, Т.А. Философско-романтическая концепция любви И.С. Тургенева Текст. / Т.А. Савоськина // Проблемы романтизма в русской и зарубежной литературе. Тверь, 1996. - С. 99 - 103.

218. Свахина, О.В. Функции культурной памяти в повестях И.С. Тургенева 1850-1870-х годов Текст.: Дисс. . канд. филол. наук / О.В. Свахина Екатеринбург, 2008. — 210 с.

219. Семухина, И.А. Диалогическая природа романов И. С. Тургенева второй половины 1860-х годов: Дисс. . канд. филол. наук Текст. / И.А. Семухина Екатеринбург, 2004. — 227 с.

220. Семухина, И.А. «Петербург под маской»: Специфика хронотопа в романе И.С. Тургенева «Дым» Текст. / И.А. Семухина // Анализ литературного произведения в системе филологического образования. — Екатеринбург, 2004. С. 50 - 58.

221. Сидоренко, К.П. Цитаты из «Евгения Онегина» А.С. Пушкина в текстах разного жанра Текст. / К.П. Сидоренко. — СПб.: Фолио-Пресс, 1998. -747 с.

222. Скабичевский, A.M. Новое время и старые боги Текст. / A.M. Скабичевский // Отечественные записки. 1868. - № 1. - С. 1 - 40.

223. Смирнов, И.П. Порождение интертекста (элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б. Пастернака) Текст. / И.П. Смирнов. Wener Slawistisher Almanach. Sonderbund. - 17. -1985.

224. Смирнов, И.П. Бунин Текст. / И.П. Смирнов // Русские писатели. Серия биографических словарей. М.: Советская энциклопедия, 1989. - Т. 1. -С. 354-361.

225. Собрание критических материалов для изучения произведений И.С. Тургенева. Вып. 2. Часть первая. 4-е изд. Текст. / Сост. В. Зелинский. — М., 1903.-509 с.

226. Созина, Е.К. Архетипические истоки морфологии сюжета в творчестве И.С. Тургенева 1840-1850-х годов Текст. / Е.К. Созина // Художественный текст и культура: Материалы и тез. докл. на междунар. конф. 13-16 мая 1999. Владимир, 1999. - 3. - С. 200-204.

227. Соловьев, Н.И. Дым отечества Текст. / Н.И. Соловьев // Всемирный труд. 1867. — № 5. - С. 176 - 196.

228. Софокл. Трагедии Текст. / Пер. с древнегреч. С.В. Шервинского. -М.: Художественная литература, 1988. 495 с.

229. Спиркин, А.Г. Философия: Учебник Текст. / А.Г. Спиркин. М.: Гардарики, 1999. - 816 с.

230. Степанов, Е.Г. Романы И.С. Тургенева в русской повествовательной литературе 1850-х начала 1860-х годов: Автореф. дисс. . канд. филол. наук Текст. / Е.Г. Степанов - Москва, 2006. - 24 с.

231. Стеффенсен, Э. Гете и Тургенев: (анализ «Фауста» Тургенева) Текст. / Э. Стеффенсен // Славянские культуры и мировой культурный процесс. Минск: Наука и техника, 1985. - С. 226 - 229.

232. Сто великих композиторов Текст. — М.: Вече, 1999. 624 с.

233. Страхов, Н.Н. Литературная критика Текст. / Н.Н. Страхов. М.: Современник, 1984.— 431 с.

234. Суньига, Хуан Эдуардо. Загадка Тургенева Текст. / Хуан Эдуардо Суньига. Орел: Изд-во Орловской телерадиовещат. компании., 1998.-332 с.

235. Тархов, Т. Сквозь «Дым». Русский взгляд на Баден-Баден Текст. / Т. Тархов // Наука и жизнь. 2003. - № 5.

236. Творчество И.С. Тургенева. Сборник статей: Пособие для учителя Текст. / Под общей ред. С.М. Петрова. М.: Учпедгиз, 1959. - 576 с.

237. Тиме, Г.А. Заклятие гетеанства: Диалектика субъективного и объективного в творческом сознании И.С. Тургенева Текст. / Г.А. Тиме // Русская литература. — 1992. № 1. - С. 30 — 42.

238. Тиме Г.А. Немецкая литературно-философская мысль XVIII-XIX веков в контексте творчества И.С. Тургенева (генетические и типологические связи) Текст. / Г.А. Тиме. Munchen: Verlag Otto Sagner, 1997.

239. Тимохина, Н.В. Бунин и Тургенев (К вопросу об идейных и творческих исканиях Бунина в начале 900-х годов) Текст. / Н.В. Тимохина // Учен. зап. Моск. гос. пед. ин-та им В.И. Ленина. Вып. 228. - С. 354 - 355.

240. Тихомиров, В.Н. Внутренний монолог в романах Тургенева и Гончарова («Дым» «Обрыв»). Текст. / В.Н. Тихомиров // Уч. зап. Орловского пед. ин-та. - 1964. - Т. XXVII. - С. 206 - 223.

241. Тимофеева, О.В. Тургенев и Мериме (К истории русского влияния на французскую литературу): Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Текст. / О.В. Тимофеева Львов, 1951. - 16 с.

242. Токарев, Л.Н. «Фауст» Гете в оценке И.С. Тургенева Текст. / Л.Н. Токарев // Вестн. Моск. ун-та. Филология, журналистика. - 1961. — №1. - С. 65-74.

243. Томашевский, Б.В. Писатель и книга. Очерк текстологии Текст. / Б.В. Томашевский. М.: Искусство, 1959. - С. 96 - 99, 134 - 135.

244. Томашевский, Б.В. Теория Литературы. Поэтика (1925) Текст. / Б.В. Томашевский. -М.: Аспект-Пресс, 1996. 333 с.

245. Топоров, В.Н. Странный Тургенев: Четыре главы. Чтения, по истории и теории культуры Текст. / В.Н. Топоров. — Вып. 20. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1998. - 192 с.

246. Топоров В.Н. Числа Текст. / В.Н. Топоров // Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. / Гл. ред. С.А. Токарев. 2-е изд. - М.: Советская энциклопедия, 1992. - Т.2. - С. 629 - 631.

247. Трофимова, Т.Б. Тургенев и Данте (К постановке проблемы) Текст. / Т.Б.Трофимова // Русская литература. 2004. - № 2. - С. 169 - 182.

248. Трофимова, Т. Б. Лермонтовский «подтекст» в цикле И.С. Тургенева «Стихотворения в прозе» / Т.Б.Т рофимова // Русская литература. -2005.-№ 1.-124—133.

249. Тургенев, И.С. Полн. собр. соч. и писем: В 28 т. Текст. / И.С. Тургенев. М.: Наука, 1960 - 1968.

250. Тургенев, И.С. Полн. собр. соч. и писем: В 28-ми т. Текст. / И.С. Тургенев. М.: Наука, 1960 - 1968. - Т. 9. - С. 540 - 541.

251. Тургенев, И.С. Дым Текст. / И.С. Тургенев // Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. М.: Наука, 1978. - Т. 7. - С. 249 - 407.

252. Тургенев, И.С. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. Текст. / И.С. Тургенев. М.: Изд-во Наука, 1978 - Т.7.

253. Тургенев, И.С. Фауст Текст. / И.С. Тургенев // Полн. собр. соч. и писем: в 30 т. М.: Изд-во Наука, 1978 - Т. 5.

254. Тургенев, И.С. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. Письма Текст. / И.С. Тургенев // Полн. собр. соч. и писем: в 30 т. Mi: Изд-во Наука, 1978 — Т.7-С. 208.

255. Тургеневский сборник. Материалы к Полному собранию сочинений и писем И.С. Тургенева Текст. / Под ред. М.П. Алексеева и Н.В. Измайлова. М.-Л.: Наука, 1964. - Т. I. - 471 с.

256. Тютчев, Ф.И. Сочинения: В 2 т. Текст. / Ф.И. Тютчев. М.: Художественная литература, 1984. - тт. 1,2.

257. Тютчев Ф.И. Лирика Текст. / Ф.И. Тютчев. М.: Наука, 1965. -тт. 1, 2.

258. Тюхова, Е.В. Конкретно-историческое и универсальное в творчестве Тургенева: итоги изучения Текст. / Е.В.Т юхова // И.С.Тургенев: мировоззрение и творчество, проблемы изучения. Межвузов, сб. науч. тр. — Орел, 1991.-С. 138-150.

259. Удеревский, Ю.В. И.С.Тургенев и Проспер Мериме (К истории личных и творческих взаимоотношений) Текст. / Ю.В. Удеревский //

260. Научные доклады высшей школы. Филологические науки. 1977. - №3. - С. 26-32.

261. Удеревский, Ю.В. И.С. Тургенев и русские лирики конца XIX -начала XX века Текст. / Ю.В. Удеревский // И.С.Тургенев и современность. Междунар. науч. конф., посвящ. 175-летию со дня рождения И.С.Тургенева. М.: Диалог МГУ, 1997. - С. 81 - 88.

262. Уоддингтон, П. Творческая история романа «Дым» в свете новых материалов Текст. / П. Уоддингтон // Русская литература. 2000. - № 3. - С. 118-143.

263. Успенская, А.В. Тургенев и античность Текст. /А.В. Успенская // И.С. Тургенев: вчера, сегодня, завтра. Классическое наследие в изменяющейся России». Сб. 2. - Орел: ОГУ, 2008. - С. 9 - 10.

264. Фатеева, Н.А. Интертекстуальность и ее функция в художественном дискурсе Текст. / Н.А. Фатеева // Известия РАН. Серия литературы и языка. 1997. - Т. 56. - № 5. - С. 12 - 20.

265. Фатеева, Н. А. Контрапункт интертекстуальности, или интертекст в мире текстов Текст. / Н.А. Фатеева. М.: Агар, 2000. - 280 с.

266. Фет, А.А. Воспоминания: В 2 т. Текст. / А.Фет. М.: Культура, 1992. -Т.2 - С. 121.

267. Фридлянд, В. Тургеневский роман (от «Рудина» к «Нови») Текст. / В. Фридлянд // Тургенев И.С. Рудин. Дым. Новь. М., 1979. - С. 3 -22.

268. Фридлянд, В. Послесловие. [Текст] / В .Фридлянд // Тургенев И.С. Дым. -М.: Гослитиздат, 1955. С. 166 - 176.

269. Хайруллина Р.Х. Фразеологическая картина мира: от мировидения к миропониманию Текст. / Р.Х., Хайруллина. Уфа: Изд-во БГПУ, 2001.-285 с.

270. Хализев, В.Е. Теория литературы: Учебник 4-е изд., испр. и доп. Текст. / В.Е. Хализев - М.: Высшая школа, 2004. - 405 с.

271. Харитонов, Е.В. Эти странные истории: Фантастика И.С. Тургенева Текст. / Е.В. Харитонов // Библиография. 1995. - № 1. - С. 44 -51.

272. Цейтлин, А. Г. Мастерство Тургенева-романиста Текст. / А.Г. Цейтлин. М., 1958. - 435 с.

273. Цейтлин, А.Г. «Дым» Текст. / А.Г. Цейтлин // Творчество И.С. Тургенева. Сборник статей. Пособие для учителя / Под общей ред. С.М. Петрова. М.: Учпедгиз, 1959. - С. 391 - 424.

274. Чичерин, А.В. Тургенев Текст. / А.В. Чичерин // Очерки по истории русского литературного стиля: Повествовательная проза и лирика. -М.: Художественная литература, 1977. С. 214 - 226.

275. Чудаков, А.П. О поэтике Тургенева-прозаика (Повествование -предметный мир сюжет) Текст. / А.П. Чудаков // И.С. Тургенев в современном мире. - М.: Наука, 1987. - С. 244 - 247.

276. Чудаков, А.П. Мотив Текст. / А.П. Чудаков // Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. М.: Советская энциклопедия, 1971. -Т.4.-Стлб. 995.

277. Чулков, Г.И. Судьба рукописей Тютчева Текст. / Г.И. Чулков // Тютчев, Ф.И. Новые стихотворения. М.-Л.: «Круг», 1926. - С. 15, 17 - 19, 23,26-28.

278. Шаталов, С.Е. Проблемы поэтики И.С. Тургенева Текст. / С.Е. Шаталов. М.: Просвещение, 1969. - 328 с.

279. Шаталов, С.Е. Эволюция психологизма в художественной прозе Тургенева Текст. / С.Е.Шаталов // Проблемы поэтики И.С.Тургенева. Мл Просвещение, 1969. - С. 212 - 213;

280. Шаталов, С.Е. Художественный мир И.С.Тургенева Текст. / С.Е. Шаталов. М.: Наука, 1979. - 312 с.

281. Шиманова, Е. Ю. Мотив смерти в прозе И.С. Тургенева: Автореф. дисс. . канд. филол. н. Текст. / Е.Ю. Шиманова — Самара 2006. -18 с.

282. Эйгес, И.Р. Значение Пушкина для творчества Тургенева Текст. / И.Р. Эйгес // Литературная учеба. 1940. - № 12. - С. 55 - 76;

283. Colstou, J. Wordls within Worlds Текст. / J.Colstou. 1990.

284. Freborn, R. Turgenev: the Novelist's Novelist. A study Текст. / R.Freborn London: Oxford University Press, 1960.

285. Ledkovsky, M. The other Turgenev: from Romanticism to Simbolism Текст. / M.Ledkovsky. Wurzburg, Yal-Verl., 1973. - 170 p.

286. McLaughlin, Sigrid. Schopenhauer in Russland. Zur Literarischen Rezeption bei Turgenev Текст. / Sigrid McLaughlin. Wiesbaden, 1984.

287. Woodward, James B. Turgenev's "New Manner": a reassessment of his novel "Dym" Текст. / James B. Woodward // Canadian Slavonic Papers. -March 1984. Vol. XXVI. - N 1. - P. 65 - 80.